Аннотация: роман в жанре фэнтези. Параллельные Миры и группа немецких разведчиков 1940 года в поисках полезных ископаемых и убежища от местных жителей.
W-51.
Содержание:
Вступление.
Глава 1: Блицкриг.
Глава 2: Портал
Глава 3: Когда ничего непонятно.
Глава 4: "Свободные амазонки".
Глава 5: Братья по оружию.
Глава 6: Замок Вольфенштайн.
Глава 7: The All Americans.
Глава 8: Осквернение святыни.
Глава 9: Любое везение заканчивается.
Глава 10: Доставка неприятностей на дом.
Глава 11: Крах и спасение.
Глава 12: Эшелонированная оборона.
Глава 13: Врознь они ничто.
Глава 14: Последний штурм.
Глава 15: Бронированная атака.
Эпилог.
Автор не претендует на точное воспроизведение исторических событий и истину в последней инстанции.
Вступление.
Берлин, 1921.
Рихард Зельцер посмотрел на часы - пол третьего. Курт никогда не опаздывал.
Кто угодно, только не он - человек-часы, прежде всего ценящий дело. И это заставило серьёзно волноваться, неужели автокатастрофа или что-то в этом духе?
Прошло полчаса, и вот, наконец-то, к тротуару подъехал серый автомобиль старинного приятеля.
Фыркнув, двигатель остановился - и через секунду из салона вылез Курт Кригер. Тридцатиминутное опоздание никак не вяжется с обликом Кригера, он сам приучил Зельцера приходить вовремя. Не ломая голову насчёт этого, только радуясь, что потеря времени не оказалась бестолковой, Рихард встал со скамейки и, подошёл к приятелю. Обменявшись приветствиями, Курт перешёл к тому, из-за чего и просил Зельцера о встрече.
- Рихард, - начал старый друг. - У меня крупные проблемы.
Странный вид - котелок сдвинут набок, глаза смотрят испуганно, по лицу даже в самые обычные, рядовые моменты стекают бисеринки пота. Что бы это значило?
- В чём дело? - удивился Зельцер. Курт никогда не влипал в истории, даже в школе являлся спокойным и рассудительным.
- За мной охотятся, - в лоб сказал Курт. - Я не могу спать спокойно. Месяц назад подбросили письмо с угрозами - если не прекращу работу, грозят крупные неприятности. Непонятно, кому это надо. Мои исследования считают пустой тратой времени, конкурентов нет.
М-да, он бы ещё сказал: "Рихард, я тебя убью". И то меньше переполошил бы.
- Какие там шутки, - отмахнулся Курт. - Неделю назад меня пытались убить - притом, до этого я получил ещё несколько писем с угрозами. На трамвайной остановке кто-то попытался столкнуть меня под головной вагон. Выжил чудом - колесо проехало в сантиметре от головы. Когда я встал на ноги, злоумышленника и след простыл. В тот же вечер я обнаружил новый конверт, где делалось последнее предупреждение.
- Чёрт, - ругнулся Рихард. - Да, нашего брата учёного легко обидеть. Это ужас!
Не задумываясь ни о чём, во всё поверил...
- Слушай дальше, - вздохнул Курт. - Я чувствую, за мной следят. Им известен каждый шаг - я не знаю безопасности даже дома! На днях приобрёл револьвер. Хоть это и стоило недёшево, но хоть что-то...
Всё это непохоже на Кригера, как моська непохожа на слона.
Они двигались по улице, пока не остановились у входа в парк. Постояв немного у ворот, друзья двинулись внутрь. Рассказывая о странных недоброжелателях, Курт не замечал, как уводит Зельцера в заброшенную часть парка, где деревья растут чуть ли не сплошным бурьяном, а идти можно лишь по узкой тропинке. Заинтригованный Рихард шёл за ним. Несмотря на мрачный тон беседы, ничего не предвещало беды.
- Всё из-за последней теории, - говорил Курт. - Я знаю, им зачем-то нужно, чтобы я не закончил исследования. Мне и деньги предлагали, и славу, но я ни в какую. А теперь сегодня-завтра убьют...
- Кому "им"? - не мог взять в толк Зельцер. - О ком ты говоришь?
- Похоже, сам не понимаю, - признался Кригер. - Всё время что-то ощущаю, знаю, враг буквально за спиной, но кто он, кому я нужен - представить не могу.
- Паранойя, - буркнул Рихард. - Напрасно ты купил оружие.
- Почему?
- Стреляет. Начнёшь шарахаться от любой тени, откроешь пальбу...
Дальше шли в полном молчании.
Всё, что угодно, только не это - Курт ни за что не станет впадать в панику из-за ерунды. Пока не обдумает со всех сторон, ничего не сделает. Шуток не любит и никогда не любил. Но сейчас и десятидневный труп выглядит свежее. Что за ерунда?
Столько вопросов из-за внезапно навалившейся на плечи друга паранойи. И Рихард, как никто, знал: для Кригера эти приступы не в коем случае не могут быть напрасными - уж слишком серьёзен. Сказать, что это давало поводы для беспокойства, значило промолчать. Дело плохо, насколько Зельцер изучил Курта, даже очень.
Где-то между деревьями мелькнула тень, но никто не заметил. Неизвестный лучник медленно, не спеша прицелился в одного из людей, шедших по парку. Спустив тетиву, ринулся прочь, не став любоваться результатами работы - никогда не промахивался.
Что-то прошелестело в воздухе. Оглядевшись по сторонам в поисках источника звука, Рихард обернулся к старинному приятелю, чтобы увидеть, как тот лежит на земле со стрелой в груди.
- Что? Как? - закричал Зельцер. - Кто это?
Ужас! Но почему именно стрела? В наше время?
- Рихард, - шипел ещё живой Курт. - Это всё... из-за моих исследований... возьми материалы... в машине, в багажнике... заверши работу! В любом случае, они теперь будут охотиться и за тобой! Спеши - будет поздно... меняй квартиру, город, страну - что угодно, но спаси материалы! А-а, чёрт! Твою мать!
Курт Кригер умер.
Паранойя в мгновение передалась полностью, словно по закону сохранения энергии, вещества и даже психической ненормальности.
С этой секунды жизнь Рихарда Зельцера резко изменилась.
Храм.
Храм - святыня и источник магических сил эльфов. Здесь собраны многие артефакты лесного народа, но даже не они являлись основными ценностями. Нет, сила в самом Храме, находившемся в толще Западных лесов, заповедных для всех, кроме эльфов и дриад - духов леса. Храм строили ещё Древние. Много, много тысяч лет назад. Хранителями избрали тогда ещё молодую расу эльфов. И всё это время в Храм не проник ни один человек, гном, гоблин или представитель другого племени. Находились смельчаки, но в лесу от истинного Перворождённого не скроется никто. Кого-то отпускали, взяв Слово больше не лезть в святые места, потом надоело, начали стрелять. Но хуже всего пришлось пленным, пытавшимся оказать сопротивление, их безжалостно убивали, иногда под пытками - "Отвечай, откуда пришёл, и зачем". После нескольких прецедентов, охотников за приключениями значительно поубавилось, а точнее, они переключили внимание на что-нибудь другое.
Однажды, около полутысячи лет назад, король людей (это произошло до развала Королевства на добрую сотню княжеств и уделов) заинтересовался Храмом всерьез. Собрав огромную по тем временам армию, двинулся в гущи Западных лесов. Случилось так, что армия наткнулась на небольшое селение эльфов, занимавшихся возделыванием земель. Король приказал занять деревеньку, полагая, что полсотни безобидных землепашцев не доставят особых проблем. Эльфы же никогда не расставались с верным луком и колчаном стрел. И, стоило солдатам Королевства улечься спать, как глотки часовых тихо перерезали, а "землепашцы" ушли партизанить в лес. Взбешённый король приказал тут же "схватить и казнить остроухих каналий". Но лес-то эти самые канальи знали, как пять пальцев. И, не успев углубиться в чащи, войска людей начали нести потери. Казалось, стрелы летели из ниоткуда. Никто не знал, кого атаковать - противника-то не видно. В конце концов, с тридцатикратными потерями, людям удалось поубивать всех лесных жителей.
Но тут подоспели стражи Храма. Из многочисленного войска никто не вернулся. Сам король тоже сгинул где-то в Западных лесах. Ходили слухи, один хуже другого. Говорили, что все пленники из армии, покусившейся на святой для эльфов Храм, ещё и умерли не сразу, а "живые завидовали мёртвым".
Даже в Город эльфов, средоточие их достижений, столицу, где заправляла Королева Атлиэль, людей пускали - по торговым и политическим делам. Но Храм... туда не допускался никто. Только эльфы, и то из избранных, и хранительницы леса, дриады.
В одном из залов Храма шёл разговор. Эльф, уже седой и опытный, но совсем не старик, а скорее богатырь в лучшие времена, и эльфийка, по человеческим меркам лет восемнадцати. Хрупкая, тоненькая фигурка может ввести в заблуждение несведущего в военном деле, но кто повнимательнее, сразу оценит удобную, походную одежду и лук, висящий за спиной, никак не походящий на детскую игрушку. Многие расы подвержены традициям, и эльфы, в отличие от людей, далеко не исключение. Так что лук можно увидеть даже у трёхлетнего ребёнка, и не сомневайтесь, что в стрельбе он заткнёт за пояс практически любого человеческого лучника, разве что этот человек не состоял в каких-либо специальных войсках, что в нынешние дни практически исключено. Королевство развалилось, люди разъединены, и не представляют опасности. Эльфийка же имела не только оружие. На лбу находилась изящная диадема - в золотой оправе устроился ярко-оранжевый гранёный камень. Такие диадемы носили лучшие воины, в совершенстве владеющие всеми видами холодного оружия - от лёгких кинжалов до увесистых секир, которые могли порхать в руках эльфийки, словно невесомые, выструганные из дерева палки. Но это не сейчас. Сейчас Мироэль - так звали девушку - расслабилась, насколько это позволительно воинам, и внимательно изучала карту Европы. Что же до эльфа, то, судя по величественной красной мантии, он являлся магом. Заурон - один из знаменитых эльфийских волшебников, не раз спасавших мир от очередного нашествия Хаоса. Живая легенда...
- Вот, - указал на карту Заурон. - Это самая развитая часть того Мира. И самая опасная. Там собрались отборные негодяи. Паразитируют на теле планеты, медленно, но верно, словно жук-короед, подтачивают жизнь в собственном Мире. Остальные континенты не так опасны - за исключением Америки и Советского союза. Они не так давно достигли уровня Европы. И... они ничем не лучше, Мироэль. В силах этих недоразвитых разрушить планету, а, затронув саму сущность Земли, разрушат и наш Мир. Тебе понятно?
- Не совсем, - нахмурилась эльфийка. - Разве уничтожение планеты влияет на жизнь Мира?
- Мы сталкивались со случаями, когда разрушение планет являлось плодами работы магии, - объяснил Заурон. - Для Мира это не самое страшное - жизнь везде найдёт дорогу, и рано или поздно возродится. Но недавно наши лучшие разведчики достали планы создания оружия чудовищной силы. И мало того, что нам будет нечего им противопоставить, так ещё это оружие не оставляет после себя ничего. В случае одиночного применения может уничтожить город, причём немаленький. Это не смертельно для нашего Мира, но мы слишком хорошо знаем людей. Земляне наделают сотни, тысячи таких штуковин и, в конце концов, развяжут войну. Их Мир будет уничтожен.
- А нам-то что? - не могла взять в толк эльфийка. - Как известно, люди уничтожили немало Миров, их племя всегда отличалось жаждой войн и крови. Мы можем спокойно пересидеть здесь, так?
- Нет, не так, - покачал головой маг. - Дело в том, что уничтожение их Мира повлечёт беды и на наш. Всё взаимосвязано. Если не остановить их, начнутся страшные времена - от голода и эпидемий погибнут тысячи, десятки тысяч. Нечисть снова повылезает из тёмных углов - низшие вампиры, вурдалаки, зомби - далеко не самое страшное, что предстоит пережить нам. Мы должны это предотвратить.
- Как? - выдохнула Мироэль.
- Я вижу один выход - нанести магический удар.
- Это будет немногим лучше полного уничтожения, - опустила голову эльфийка.
- Знаю, - вздохнул Заурон. - Но другого выхода у нас нет. Воздействие магии лишит Землю любой техники сложнее стенобитной машины. Человечество скатится в средневековье, кровавым войнам не будет конца, разбушуются болезни, люди будут умирать миллионами. Без хитроумных устройств, на которые человечество так привыкло полагаться, земляне станут беззащитными, как дети. И не будут угрожать одним своим существованием, разрушающим всё вокруг.
- Может, есть другой способ? - с надеждой спросила эльфийка.
- Нет, - коротко сказал маг. - Если бы существовал, я не обрекал бы несчастных. Но выхода нет. Заметь, что после нашего магического удара у них остаётся больше шансов, чем, если бы люди уничтожили Землю собственноручно. Мы сделаем всё возможное для спасения нашего Мира от рук неразумных людей, Мироэль. Я всё сказал.
- Да, Заурон, - кивнула эльфийка. - Мы всё сделаем.
Глава 1: Блицкриг
Земля, май 1940г. Франция.
Войска вермахта наступают на Париж.
Моросит дождь. В сапогах хлюпает вода, хочется отдохнуть от изматывающего марша, достающего не хуже боя. Плюхнуться на травку, пролежать до следующего утра, ничего не делая... Ага, щаз! Разбежались! Пока не дойдём до столицы лягушатников, отдыха не будет! Наша тактика - блицкриг, молниеносная война, а при молниеносной войне армия должна выкладываться на все сто процентов! Ничего, попотеем, не впервой - зато потери небольшие. Да и с чего им быть большими, когда противник сокрушён всего за две недели, хе-хе. Ну а пока - ходу, ходу, ходу! Чем быстрее дойдём до позиций французов, тем хуже они укрепятся, тем меньше будет убитых.
Всё это на пальцах объяснил Дитрих Заубер, обер-лейтенант одного из взводов разведки первого соединения пехотных армий. Ребята, похоже, поняли, но у человеческих возможностей есть предел. Поэтому солдаты держались, но планов не перевыполняли.
Рядового-снайпера Рудольфа Штайна мутило от бесконечной ходьбы. Ноги брели сами по себе, кое-как не унося хозяина за пределы дороги. Голова практически отключена за ненадобностью. В такие моменты любой нормальный человек хочет забыть обо всём, переждать неудачный период, а уж потом и начать мыслить. Но война - явно не то место, где можно так просто отключить мозги - недолго и на кладбище оказаться. А чаще всего быть похороненным под первым же деревом, в зависимости от боевой обстановки. Если, конечно, будет, кому хоронить. А то ведь по-разному получается...
"Как же меня это всё достало" - уныло подумал снайпер, разглядывая спину товарища по оружию. Спина принадлежала фельдфебелю Тилю Фатеру, он участвовал ещё в Мировой войне четырнадцатого-восемнадцатого годов.
- Тилль! - крикнул Руди. - Далеко ещё до привала?
Фельдфебель зло сплюнул. Ему тоже не нравилось происходящее вокруг, не нравился бесконечный, как кругосветное путешествие, марш, но делать нечего, приказ есть приказ.
- Я помню эту страну раньше, в четырнадцатом году, - буркнул Тилль. - И могу совершенно точно сказать, что ничего не изменилось. По крайней мере, в лучшую сторону. Франция дыра. Хотя, кто знает, может, полк, роту или армию, где я служил, всегда направляли в такие места?
- А всё-таки, Тилль, - Руди не оставлял попыток докопаться до правды. - Сколько до привала?
Услышав "привал", к ним потянулись другие пехотинцы. Оглядевшись, фельдфебель понял, что отпираться бесполезно.
- Ну, хорошо. Дитрих сказал, отдохнём в деревне... как её... Ньювилль, кажется... полчаса ходу.
Но снайперу показалось мало - решил поделиться с фельдфебелем всеми сомнениями, с утра посетившими уставшую голову.
- А почему идём мимо фермерского поля? - спросил Руди. - Нормальных дорог нет?
- Есть, наверное, - пожал плечами Тилль. - Только там французы наверняка заслонов понаставили, лучше не соваться.
- А здесь нет?
- Скорее всего, нет, раз нас сюда послали, - неуверенно предположил Тилль Фатер.
- Именно, - саркастически буркнул пулемётчик, шедший рядом - Нас послали... куда подальше!
- Заткнись, Ганс, - лениво прервал фельдфебель.
Вынужденный подчиниться старшему по званию, Ганс замолк. Обиженно сопя, дальше пулемётчик шёл молча
Через полчаса, как и говорил Тилль, рота достигла деревни. Ёжась от сырости, солдаты стали искать удобные места для отдыха. Руди тоскливо огляделся вокруг. "Фермерские дома. Там желанная еда" - смекнул Руди. Желудок настоятельно требовал подкрепиться, и мозг полностью поддерживал эту идею. Приободрённый, снайпер направился к двери ближайшего дома. Наверху раздался скрип открываемого окна. Руди удивлённо поднял голову. Кто это может быть? Местные старались не высовываться, основные силы французов отступили уже как три дня... Что-то не так!
Для Рудольфа время замедлило ход. Оторопело, с открытым ртом, снайпер наблюдал, как из окна высовывался ствол винтовки. С диким криком "Ложись!" Руди метнулся к стене дома. Раздался сухой щелчок выстрела. Кто-то из колонны упал. Защёлкали выстрелы. Немцы отстреливались, но без особых успехов - враг постоянно менял позиции, прикрываясь стенами фермерских строений. Немецкая пехота же как на ладони - идеальные мишени.
Вжавшись в мокрый камень, Руди потянул с ремня винтовку. Передёрнув затвор, приготовился действовать. Единственный выход - перебить всех в доме, а потом снимать стрелков по одному из окон, но этот план слишком рискован, ведь снайпер отстреливает врагов с дальних расстояний, и вооружение у него соответствующее. Для боёв в замкнутых пространствах существуют штурмовики с гранатами и недавно поступившими на вооружение автоматами "Мп-40". Воюют группами минимум по три-четыре человека. Одинокий снайпер имеет все шансы быстро погибнуть, так и не прихватив с собой ни одного врага.
Руди осмотрелся - товарищей убивают, на улицах Ньювилля валяются трупы немецких солдат. За углом строчит пулемёт, явно не "Мг-34". Значит, лягушатник практически расстреливает попавшихся солдат вермахта. Рудольф представил, как под плотным свинцовым дождём десятками гибнут другие, ложатся на мокрый от крови асфальт главной улицы... и не имеют шанса дать сдачи. Нет, что бы не стояло между ним и засевшими французами, Руди не имеет права трусить, пока других убивают.
Дождь усиливался, лил всё сильнее, словно хотел смыть кровь, пролившуюся в Ньювилле.
Неподалёку лежит раненый. Правая рука сжимает "Мп-40", левой солдат что-то щупает под одеждой, в области живота - ага, понятно, форма уже окрасилась кровью и внутренностями, судя по выражению лица раненого. В глазах злость, ни капли страха - к чему бояться неизбежного? Только хочется знать: смерть не напрасна, и Рудольф дал умирающему эту надежду.
Снайпер жестами попросил передать ему гранату. Солдат вытащил требуемое из-за ремня, и толкнул "подарок" по направлению к Рудольфу. Граната покатилась по земле. Получив посылку, снайпер попробовал заставить раненого швырнуть автомат, но, видать, кто-то из французов обратил внимание на активность валяющегося на земле немца, и винтовочная пуля добила истекающего кровью.
Делать нечего - Руди пинком вышиб дверь. На первом этаже так никого и не обнаружил. Тогда снайпер направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Не видя незваного гостя, пятеро французов увлечённо стреляли из окон. Убивая всё новых и новых немцев. Этот факт здорово разозлил Рудольфа. Швырнув гранату, укрылся за массивными бортами лестницы. Раздался взрыв, сыпануло мусором - штукатурка пополам с частями тела лягушатников. Выставив винтовку, Руди вышел на этаж. "Как же их от гранаты разнесло" - с ужасом подумал снайпер, разглядывая плоды своих трудов. Руди подошёл к окну и, прильнув к прицелу, принялся выцеливать врагов.
Обер-лейтенант Дитрих Заубер лежал ничком, изо всех сил вжимаясь в сырую землю. С тех пор, как роту атаковали, прошло от силы минуты две, но за это время французы успели многое - в живых остались лишь успевшие быстро найти укрытие.
Сам Дитрих с небольшой группой солдат засел в небольшом сарайчике. Здесь здорово попахивало навозом, но никто не жаловался. Каждый день на войне - бесконечная радость, что живой, остальное побоку и быстро забывается.
Дело пахнет керосином.
- Герр обер-лейтенант, - обратился фельдфебель Тилль. - Сейчас лягушатники поубивают всех, и примутся за нас. Надо что-то делать.
Дитрих посмотрел на фельдфебеля.
- Вижу, надо атаковать. Но эти сволочи неплохо подготовились, сидят в домах, а мы на ровном месте идеальные мишени. Перестреляют, как куропаток.
- Но сидеть тоже нельзя, - убеждал Тилль. - Наши автоматы против винтовок... если создадим заградительный огонь...
- Всё равно рискованно, - отрезал Дитрих. - Чёрт, Тилль, я думаю!
- Герр офицер! - раздался крик одного из солдат. - Похоже, у нас тут проход!
Улыбающийся рядовой приподнимал деревянную крышку люка, уводящего вниз, в погреб. Туда ведёт узкая, прогнившая лестница. Выбирать не приходится.
- У кого-нибудь есть фонарь? - поинтересовался обер-лейтенант.
- Да, герр офицер, - запасливый фельдфебель протянул требуемое командиру.
- Отлично! - Дитрих включил прибор. - За мной!
Все спустились вниз. Луч света наткнулся на стеллаж, где мирно покоились бочки средних размеров. "Наверное, это знаменитое французское вино" - подумал обер-лейтенант.
- Никому не отставать! - он уверенно направился к узенькому коридору, освещая путь фонарём.
Ход вывел в один из фермерских домов. Лестница на второй этаж стала направлением, по которому решил двигаться Дитрих. Не обнаружив никого наверху, несколько расслабился. Пришло время спросить по полной с устроивших засаду в этой деревеньке.
- Ганс, займи позицию где-нибудь здесь, и дави всякую гадину, что будет стрелять из окон, - приказал взводному пулемётчику обер-лейтенант. - Клаус и Тилль обеспечат прикрытие пулемёта. Остальные - делимся на группы по три человека, и зачищаем чёртовы дома. Понятно? Вперёд!
С появлением небольшого, но наглого отряда немцев французы растерялись. Неожиданность сыграла немаловажную роль, именно благодаря ней Дитрих с солдатами сумели ворваться в первый дом и перестрелять всех обороняющихся, не понеся потерь. С этой удачной вылазкой дело пошло бодрее. Французская оборона потеряла целостность, в образовавшуюся "дыру" хлынули штурмовые отряды. Атака прошла на редкость удачно, потери оказались незначительными по сравнению с теми, что рота понесла в течение первых пяти минут боя. Всё закончилось.
- Чёрт! Не могу поверить, нас сдерживали двадцать три человека! - злился Дитрих. - Положили полроты из-за того, что нам не пришло в голову послать вперёд пару разведотрядов! Мне срочно надо поговорить с ротным! Кто-нибудь его видел?
Ротный гауптман оказался убит одним из первых выстрелов, другие офицеры не подавали признаков жизни. На одного вообще лучше не смотреть - разорвало гранатой. Кажется, это Гюнтер, командовавший вторым взводом...или третьим... впрочем, теперь всё равно. Таким образом, Дитрих оставался старшим по званию - и на него свалилась ответственность за роту. Вернее, за то, что осталось.
- Герр обер-лейтенант! - позвал Заубера неотступно следующий за командиром радист Пауль.
- Что?
- Командование передаёт данные разведки с воздуха... с юга на нас прут танки, и грузовики с пехотой. Скорее всего, подкрепление тем, кого мы сейчас уничтожили, - возбуждённо говорил радист. - Через час будут здесь!
- Чего хотят штабисты?
- Необходимо продержаться до подхода основных частей. Нам зачем-то нужна эта деревенька.
- Твою мать, - выругался Дитрих. - Что там, охренели совсем? Стратеги хреновы, ч-чёрт! Против танков долго не протянем, намотают нас на гусеницы, и делу конец!
Но прямой приказ подлежал исполнению, Дитрих не мог просто так ослушаться. Надо что-то делать, чтобы выйти из ситуации с наименьшими потерями. Обер-лейтенант принялся раздавать указания.
- Хайнц! - Дитрих позвал подрывника. - Возьми взрывчатку, всю, что есть, минируй главную улицу. Будет неплохо, если пропустим танки вперёд, и отрежем путь к отступлению, взорвав вон ту хренотень, - обер-лейтенант указал на причудливого вида арку, венчавшую въезд в деревню. - Затем противотанковые мины лишат пехоту поддержки. Да, и грузовики с солдатами тоже лучше уничтожить, но главная задача - танки. Остальным занять позиции в домах, и ждать!
Дитрих задумался. Взгляд замер на доме, имевшем очень удачное расположение. Для того, кто сумеет им воспользоваться.
- Руди! Возьми Клауса, займёте позицию там, - палец Дитриха нацелился на мансарду рассматриваемого им дома. - Встретишь пехоту огнём.
- Есть, - буркнул снайпер и, поправив ремень винтовки, направился за Клаусом.
Обер-лейтенант нашёл фельдфебеля Тилля Фатера. Тот молча курил. Утомлённый взгляд говорил об усталости, впрочем, подобное чувство Дитрих вполне понимал - сам из последних сил... ничего, французская кампания скоро подойдёт к концу, и тогда все отдохнут. А кто-то отдОхнет. Да, нет слова такого, но вот значение очень даже верное.
- Тилль! - приказал офицер. - Отбери солдат, кто побыстрее. Выйдите километра на полтора вперёд, найдите место повыше, и наблюдайте. Как только попрут танки или другие вражеские формирования, живо бегите сюда и докладывайте.
- Понял, - бросил Тилль, и ушёл.
Обер-лейтенант отдал ещё несколько приказаний.
Вроде всё готово. Подчинённые работают, помощь уже выслана, беспокоится вроде не о чем. Дитрих напряг мозги - нельзя ли укрепиться сильнее? Не найдя ответа, обер-лейтенант решил успокоиться перед боем. Облокотившись на невысокий заборчик, Дитрих закурил. Теперь всё зависит от удачи.
- Обер-лейтенант! Герр обер-лейтенант! - высланная разведка в лице рядового Фрица вернулась через пятнадцать минут. - Сюда идут танки! И грузовики с пехотой!
Дитрих отошёл от забора. Фриц подбежал - запыхавшийся, с выпученными глазами, тяжело дышавший от долгого бега, рядовой принялся докладывать. Из его слов следовало, что разведка наткнулась на колонну из пяти танков и такого же количества грузовиков с пехотой. Французы разведчиков не заметили, поэтому и стрелять не стали. Фельдфебель дал приказ как можно быстрее бежать назад и доложить ситуацию обер-лейтенанту.
- Да уж, Фриц, что с человеком страх делает - подумать страшно, - усмехнулся командир.
Остальные солдаты, находившиеся неподалёку, рассмеялись. Фриц невысок, небольшое брюшко не придаёт спортивности, да и бегать рядовой не любит. Можно даже сказать - терпеть не может, а как жареным запахло, так сразу - чемпион спринта, идущий на мировой рекорд. Впрочем, Дитрих, как и всякий неглупый командир, не мог ставить в вину такое рвение при исполнении приказа - в конце концов, это Тилль дал команду бежать как можно быстрее... а вот, кстати, и он.
Фигуры солдат и неутомимого фельдфебеля едва различимы, но тоже бегут - уже через полминуты все получили возможность лицезреть разведчиков вплотную.
- Тилль, что у тебя? - спросил обер-лейтенант.
- Колонна лягушатников, - пожал плечами фельдфебель. Затем практически в точности повторил всё, что сказал Фриц. По мнению Тилля, их так и не заметили, иначе этого разговора сейчас бы не состоялось.
- Значит, это подкрепление тем, что пытались уничтожить нас сегодня, - решил Дитрих. - И, скорее всего, пожалует без особых предосторожностей, ведь там думают, деревня занята частями французской армии.
- Скорее всего, так, - согласился фельдфебель. - Но, даже если мы хорошо затаимся, то их встревожит тишина.
- Прочухаются не сразу, - покачал головой Дитрих. - Времени должно хватить для подрыва зарядов у арки. Французы последуют дальше, выбора нет. Метров через тридцать напорются на минное поле - там противотанковые, лягушатники остаются без брони. Далее, мы завалим пару улиц, и в результате пехота дружно побежит туда, - обер-лейтенант показал куда-то вглубь деревни. - Там есть очень удобная узкая улочка, где я разместил пулемётную засаду. Их уничтожат меньше, чем за полминуты. А теперь по позициям! - последние слова прозвучали громко, обер обращался ко всем солдатам роты. Действуем по намеченному плану! Тилль, объясни всем.
Послышался лязг танковых гусениц и команды на французском языке. Возглавлял колонну средний танк, за ним поднимали пыль грузовики, набитые солдатами. Далее следовал ещё танк, грузовики, и тяжёлый "Б-1". Один из серии сверхтяжёлых танков, почти полностью уничтоженных немецкой штурмовой авиацией в первые дни Французской кампании. Сверхтяжёлые имели "толстокожую" броню. Пушка, правда, не ахти, но размеров и такого бронирования хватало с избытком...
- Чёрт, - Дитрих вопросительно посмотрел на подрывника. - Ты можешь похоронить его, взорвав арку возле въезда в деревню?
- Да, герр обер-лейтенант, - ответил Хайнц. - Я заложил туда тройной заряд. Думаю, рванёт так, что обвалится не только арка, но и несколько домиков, стоящих рядом.
- Ждём, - бросил Дитрих.
Последний танк, "Б-1", скрежеща, въехал в Ньювилль. Монстр находился как раз под аркой, где Хайнц приготовил сюрприз. Подрывник резко повернул ручку детонационного устройства. Медленно, словно задумавшись, а стоит ли оно того, арка обрушилась - сначала треть, за ней половина, а потом уж и вся остальная конструкция рухнула на головы французам. Сверхтяжёлый танк исчез под грудой обломков, закрывших путь назад. Из грузовиков в панике выскакивали солдаты, беспорядочно стреляя по домикам, но немцы не показывали себя, так что никто из отряда Дитриха не пострадал. Оставшиеся танки с грузовиками рванули дальше по улице. Мощный, неоднократный взрыв дал понять: минное поле оборудовали не зря. Французские танкисты пытались сдать назад, но оказалось, что мины дистанционно управляемые, и подрывник пропустил технику в глубь опасной зоны. Через полминуты все танки и грузовики, так или иначе, напоролись на мины, и противник лишился техники.
Порядком офигевшая (по-другому не скажешь) пехота ломанулась дальше по улице. Бегство, беспорядочное и безуспешное. Триста человек ломились вперёд, ведомые стадным чувством - убежать как можно быстрее от страшного места, где могут убить. Прошло какое-то время, прежде чем офицеры путём ругани, выстрелов в воздух и обещаний пристрелить трусов и паникёров лично организовали какое-то подобие порядка. До пулемётной засады оставалось около полусотни метров.
Французы шли медленно, вглядываясь в каждый дом, зная, что из любой щели может прилететь пуля. "Чёрт, - подумал Дитрих. - Главное, это чтобы у пулемётчиков не сдали нервы. При должном терпении четыре "Мг-34" положат все триста человек...если не обнаружат французы. Насколько я помню, там неплохо замаскировались. И всё же... чёрт, чёрт, чёрт!" сейчас всё зависело исключительно от крепости нервов Ганса и других пулемётчиков, а также от внимательности противника.
Всё-таки немцам сказочно повезло - испуг, шок от внезапных потерь помешали рассуждать трезво даже офицерам, никто не догадался прочесать дома. Людская масса покорно идёт на убой, не думая ни о чём. Главная улица, и всё - ни шага вбок.
С каждой минутой расстояние до засады уменьшалось. Дитрих всё видел с чердака одного из фермерских строений. Оставалось десять метров... идут, падлы, идут... пять метров... три, два, один... теперь подождать хвост колонны... стреляй, Ганс! Чего медлишь? Дитрих начал беспокоиться.
И тут пулемёты открыли огонь. Тяжёлые пули дробили кости, рвали мясо и одежду, убивали, отрывали руки и ноги целиком. Всё-таки "МГ" - сила. Мощность и плотность огня четырёх пулемётов выкосили толпу меньше, чем за минуту.
Стало тихо. Убедившись, что живых французов не осталось, пулемётчики покинули укрытие. Зрелище не для слабонервных - около трёх сотен человек, попавших под беспощадный огнь четырёх грамотно расставленных пулемётов... даже издалека смотреть на это сложно, а уж находиться вплотную... только в танке. Ганс и пулемётчики из других взводов быстро миновали трупы и, найдя Дитриха, принялись докладывать. Говорил Ганс. Сообщил командиру об уничтожении всех пехотинцев, попавших в засаду.
"Можно подумать, я не видел" - саркастически подумал Дитрих.
- Вижу, вижу, молодцы, - похвалил он. - Теперь от них избавились, можно отдохнуть.
Только Дитрих закончил фразу, как из-за угла послышался непонятный шум, чем-то напоминающий лязг гусениц. Дитрих, фельдфебель и пулемётчики бегом направились посмотреть, что является причиной этого. Стоило немцам забежать за угол, как взору предстала странная картина. На месте арки, взорванной Хайнцем, под обломками покоился тяжёлый танк французов - "Б-1". Как говорилось выше, броня этого монстра толстокожа, непробиваемая большинством немецких орудий. И сейчас, похоже, свершилось чудо: она выдержала удар десятка немаленьких каменных глыб, свалившихся сверху на танк. Некоторое время контуженный и находящийся в замешательстве экипаж ничего не предпринимал. Но сейчас сидящие внутри танкисты опомнились, и механик-водитель дал полный газ. Скрежеща гусеницами, раскидывая в стороны обломки и глыбы камня, тяжёлый танк кое-как выехал на открытое пространство.
- У нас проблемы, - сообщил сам себе Дитрих. И громко закричал: - Все в укрытие!
И метнулся обратно за угол. Фельдфебель Тилль, Ганс и двое пулемётчиков оказались расторопными, и успели исполнить приказ, а вот одному из обладателей "Машингевера" не повезло - замешкался на долю секунды, этого хватило, чтобы танковый снаряд размазал беднягу по стене. Впрочем, последней тоже здорово досталось - откололось несколько здоровенных кусков. Один упал в полуметре от макушки залёгшего Дитриха. Ещё один пулемётчик оказался раздавленным тем самым куском. Глыба свалилась на голову несчастному - раскатанная в блин голова с вытекающим мозгом, глазами и прочим содержимым не самое приятное зрелище, поэтому обер-лейтенант не стал всматриваться.
Оставшиеся в живых резво побежали в противоположный конец улицы. "Хорошо, остальные не успели высунуться из укрытий, - подумал Дитрих. - А то от ошмётков роты ничего бы... ошмётки". Надо что-то решать с не в меру шустрым танком! Не успел обер-лейтенант додумать мысль, как из окна одного из домиков, где затаились немецкие солдаты, швырнули гранату. Та закатилась под днище танка - бросок удачен, но что толку-то, когда этой громадине осколочная граната, что слону дробина? Впрочем, противотанковая в этом случае немногим лучше. Танк остановился. Французский пулемётчик принялся расстреливать дом, откуда прилетел "подарок". Воздух наполнился летящими гранатами, как рождественским снегом, но они не причинили ровно никакого вреда. А пулемётчик перестал стрелять - в дело вступила танковая пушка. Взрыв заложил уши, дом заволокло дымом. Скорее всего, внутри все мертвы, танковый снаряд -неприятная вещь. Разумеется, для того, по кому выпущен.
- Где чёртово подкрепление, что обещали нам штабисты? - зло шипел сквозь зубы Дитрих. - Где? И какой будет толк? Пока прибудут, роту окончательно уничтожат!
Но судьба сегодня явно благоволила немцам. Потому что обер-лейтенант, да и остальные солдаты услышали отчётливый скрежет танковых гусениц, явно не принадлежавший французскому танку, так как последний стоял на месте, расстреливая из пулемёта злополучный дом. Другое дело злые французы в танке - слишком увлечены стрельбой, и ничего не замечают. Расшвыривая немногочисленные обломки взорванной арки, оставшиеся после "Б-1", в Ньювилль въехал немецкий "Pz-IV" - лучший из танков вермахта на период Французской кампании. Их всегда не хватало, но активное участие в войне никуда не спишешь.
Немецкий танк подкрался практически вплотную - на расстояние в пять-шесть метров. С такой дистанции никто не промахивался. В тяжёлом танке, наконец, заметили немцев и, естественно, спешно разворачивали башню. Слишком поздно - наводчик из "Панцера" произвёл выстрел. Прямое попадание в заднюю стенку корпуса, где броня самая слабая, не оставила французам шансов - танк вспыхнул, а экипаж сгорел живьём. Крышка люка откинулась, оттуда показался человек в танкистской форме. Огонь пожирал всё, до чего мог дотянуться. Волосы, лицо, одежду - вылезший представляет хорошо прожаренный бифштекс. Кожа вздувается, лопаются коричневато-копчёные пузыри, глаза уже выжжены.
Страдания француза прекратил взрыв боекомплекта - казалось, содрогнулась вся Франция, как взрывом сорвало башню. Она хлопнулась неподалёку от "Б-1". Чёрная, обгорелая, кривая пушка хранит оторванную, не менее трудноопозноваемую руку бедняги, пытавшегося вылезти наружу. Ни у кого не появилось ни малейшего желания лезть внутрь, смотреть на остальных.
Осталось встретить и поблагодарить немецких танкистов. Для солдат этой роты война на сегодня закончена.
Берлин, ставка верховного командования. Месяц назад.
Заседание только началось. Собрались основные политические фигуры Третьего Рейха, люди, что могут реально повлиять на судьбу Германии и некоторых других государств, как это произошло с Чехословакией, Польшей и Францией, судьба которой предрешена. Заседание экстренное, чрезвычайное - ради него министры и несколько крупных начальников оторваны от важных дел, явились немедленно после вызова. Срочный сбор - не шутки.
Присутствует особый гость - академик Рихард Зельцер, возглавляющий группу учёных-физиков, занимающихся паранормальными исследованиями. Большинство министров, особенно глава пропагандистского аппарата Геббельс, относятся к исследованиям скептически, но Гитлер говорит: если Германия поставит лучшим учёным задачу изучить чертей и ангелов, а затем доставить и тех и других в кабинет фюрера лично, то изыскатели науки с задачей справятся. Впрочем, насчёт чертей Геббельс знал точно: появляются после пятого стакана. Озвучке мысль, конечно, не подлежала.
- Главное, понять: другие Миры не выдумка, - вещал учёный. - Это научно доказанный факт. Волею случая наша страна пришла к разгадке первой, и будет глупо это не использовать. Мы уже можем отправлять в Миры одного человека. Первые попытки показали, тамошние жители не дошли до современного уровня технического развития, застряли на планке средневековья. Значит, там имеются полезные ископаемые, и это при низкой обороноспособности туземцев. Будет несложно сокрушить их армии и завладеть залежами нефти, бокситов, цветных металлов. Это шанс Германии!
Зельцер говорил больше двух часов, монотонный голос, нудно перечисляющий особенности физики в целом и других Миров в частности, вершил своё дело - большая часть министров находилась в полудрёме, кто-то практически заснул, и лишь два человека слушали учёного со всей внимательностью - фюрер и Геббельс. Первый и пригласил Зельцера на заседание, а второй искал причины для обвинений в надуманности теории этого умника, но последние, как назло, никак не находились.
И сейчас, когда разговор перешёл к по-настоящему важным фактам, кабинет министров ещё не опомнился.
- Что вам известно конкретно о том Мире, что вы рекомендовали в качестве первостепенной цели? - вопрос Геббельса вырвал всех из забытья.
- Мы отправляли разведчиков,- ответил Зельцер. - И за несколько месяцев испытаний добыли достаточно сведений, чтобы судить о тамошних жителях. Сам Мир представляет точную копию нашей планеты, только материки имеют другое расположение - вероятно, в своё время развитие пошло по другому пути. Местные жители не знают технических устройств сложнее стенобитной машины, в этом плане у нас подавляющее превосходство. Но есть момент, носящий негативный характер.
- Какой? - спросил Геббельс.
- Не поймите превратно, - вздохнул учёный. - Но, похоже, туземцы владеют способностями, недоступными обычному человеку нашего Мира. Разумеется, не все, а лишь часть, причём не самая большая, но их возможности весьма велики. Миряне называют это магией или колдовством. Маги - привилегированная часть общества, наследные короли государств средневекового типа зачастую сильными колдуны. Магия занимает важное место в жизни этого Мира. Другие Миры, что мы исследовали, либо не представляют ценности ввиду отсутствия ископаемых, либо тамошние маги более сильные, чем в нашем случае. Этот Мир идеален для захвата и использования.
Его населяют несколько рас - каждая имеет особенности. Первая, наиболее близкая к нам - люди. По физическому строению ничем не отличаются, но ментально это убеждённые сторонники феодального строя. Форма государственного устройства - княжества и уделы, могут собраться в единую армию лишь в случае очень сильной опасности. Не самый опасный противник.
Далее - гномы. Невысокого роста, обычно на голову ниже человека, но обладают чрезвычайной физической силой. Оружие гнома - топор. Опасны в ближнем бою. В мирное время славятся умениями в области горнодобывающего и строительного дела. Единственная раса, хотя бы частично уповающая на технический прогресс. Остальные предпочитают развивать магию. Живут в толще гор. Но и гномы не являются главной помехой для нас.
Эльфы - вот кто по-настоящему опасен. Немного выше людей, а также невелики телосложением. Но, обладающие отличной реакцией, ловкостью, сообразительностью, эльфы представляют опасную силу. Великолепные лучники. По итогам последней войны между людьми и эльфами, потери сторон оценивались, как 35:1. но эльфам и этого хватило, чтобы заключить перемирие - жизнь эльфа ценится выше всего, и потрясения, вызванные большим (по эльфовым меркам) количеством смертей, оказались слишком великими. Ах да, совершенно забыл, эльфы выделяются остроконечными ушами, за что прозваны "остроухими" среди людей и гномов. Эльфийские города построены в лесах. Перворождённые (жители леса любят это прозвище) тщательно оберегают свою землю, не пропуская чужаков.
С давних времён эльфы и люди враждовали друг с другом, вернее, это люди, "одержимые алчностью и жаждой наживы" - цитата из гномских хроник - всё время нападали на эльфийские города. Всё время безуспешно. Гномы поставляли оружие и продовольствие как тем, так и другим, правда, людям втридорога. Подводя итог, следует заметить, что у каждой расы выделились особые свойства - у людей энергия и напор, хлещущие через край, у гномов - трезвый расчёт и природная терпеливость, у эльфов же - меткость, ловкость и дружба с живой природой. Кроме того, эльфийские мастера искусства считаются лучшими в том Мире, а лесные города - эталон красоты.
Так вот, люди испокон веков враждовали с эльфами, гномы наживались, но однажды всё резко изменилось. Маги владели умением перехода между Мирами, и вскоре к ним вторглись другие маги, соответственно, из других Миров. Их назвали Тёмными магами, они использовали силу Хаоса. Самое безобидное, что Тёмные могли выставить на поле боя - полчища нечисти самых разнообразных видов. Что такое "сила Хаоса" и "нечисть", выясняется.
Суть в том, что перед лицом новой опасности люди, гномы и эльфы объединились, и со времён изгнания Хаоса из их Мира крупных войн больше не случалось, но Тёмных магов боятся, как огня. Все боятся возвращения Хаоса. Подобно всеобщему пугалу, он играет роль общей опасности, не дающей расам этого Мира перебить друг друга.
Все спящие давно проснулись. Сведения, что сообщил Зельцер, вызвали неподдельный интерес.
- Стоп! - перебил учёного кто-то из министров. - Насколько я понял, эти... маги, как вы их называете, имеют возможность путешествовать между Мирами, так?
- Совершенно верно, - кивнул Зельцер.
- Тогда они могли быть и у нас. А если вы добились отправки "по ту сторону" всего несколько месяцев назад, и уже располагаете подобными сведениями о них, то страшно даже подумать, что миряне могли сделать за века. Если всё правильно, то... они знают о нас всё! И только сейчас открывается истинный смысл некоторых вещей, происходивших двадцать лет назад. Многое становится понятно!
- Вы правы, - Рихард сглотнул. - Особенно насчёт двадцати лет. Многое проясняется.
В помещении стало тихо.
- И что на сегодняшний день у наших учёных имеется против этих магов-колдунов? - мрачно спросил Гитлер. - Речь идёт уже не о полезных ископаемых, а о безопасности Рейха и нашего Мира в целом!
- В научных исследованиях мы зашли довольно далеко, - сказал физик. - Сейчас можем забрасывать в W-51, под этим названием Мир проходит по спискам, по одному человеку за раз. Разрабатывается оборудование, позволяющее портировать до двадцати десантников. Дальше - больше.
"Верно подмечено, - внутренне улыбнулся Гитлер. - Особенно насчёт десантников".
- Вы сказали - W-51? - удивился Геринг, главный в люфтваффе. - Это значит, что этот Мир уже пятьдесят первый? И у вас списки минимум на полсотни Миров?
- Миров действительно очень много, но мы засекли всего девять. Этот Мир содержит в названии цифру 51 потому, что учёный, открывший его, родился в 1851 году. Этот человек занимается физикой уже более пятидесяти лет, но фамилия настолько труднопроизносима, что решили назвать Мир так.
- Да ладно вам, Зельцер, - усмехнулся Гиммлер. - Так и скажите: еврей. Они даже в армии на генеральских должностях присутствуют, вспомнить хотя бы Мильха, чего уж там...
Учёный покраснел. Взгляд смущённо уставился в идеально чистый, без пылинки, потолок зала заседаний.
- Пройдёт не так много времени, и мы сможем забрасывать туда армии, технику, до сверхтяжёлых линкоров, - пообещал Зельцер. - Теперь конкретно к нынешнему времени. Существуют точки перехода, где шансы на успешный заброс вырастают в разы. Наша аппаратура революционна, работает по совершенно новым принципам и, как следствие, не очень надёжна. В точках перехода КПД сильно возрастает. Анализ дал понять, что точки располагаются не бессистемно. Точно известно, что одна находится в Антарктиде, одна возле городка-деревни Ньювилль во Франции, несколько в СССР. Да, и одна на территории Мексики. Сейчас наиболее выгодно проводить исследования в Ньювилле.
- Хм, - задумался Гитлер. - Всё равно, лезть туда без предварительной разведки нельзя. Особенно, если учитывать тамошних... колдунов. Надо послать туда людей.
- Мой фюрер, - обиженно начал Зельцер. - Мы отправляли туда лучших...
- Вот именно, что лучших, - Гитлер назидательно поднял палец. - Необходимо проверить, как в этих условиях будет действовать регулярная армия. Если мы хотим начать масштабную оккупацию, то спецвойска, что дал Гиммлер - далеко не всё. Возьмём обычный взвод пехоты - благо во Франции их сейчас полно, и послать туда на длительное время. Возражения есть?
- Есть, - сказал Гудериан, танковый генерал. - Посылать взвод просто так бессмысленно. Нужен человек, участвовавший в рейдах в W-51. Проводник. Уверен, у господина Зельцера такой найдётся, не так ли?
- Разумеется, так, - подтвердил учёный. - Можно приступать к разработке операции хоть сейчас.
- Вот вы её и возглавите, - решил Гитлер. - Германия на вас надеется. Ну, и весь остальной Мир тоже. Только ещё не знает. Вы найдёте человека на роль "поводыря", среднестатистический взвод, и разработаете надёжный способ переброски для двадцати человек. У вас месяц, академик. За это время мы захватим Ньювилль.
Месяц. Не больше.
Следующее утро встретило Дитриха кучей проблем. Всё началось с обоза с продовольствием, перехваченного местными партизанами, хозяйничающими в лесах, прилегающих к месту дислокации немецких частей. Взяв фельдфебеля, Дитрих отправился к радисту. Связавшись со штабом, не особо преуспел в попытках достать пищу для подчинённых. Чуть не обматерив вышестоящего начальника, успел вовремя остановиться, не в последнюю очередь благодаря предупреждающему взгляду Тилля.
- Совсем в штабах охренели, - выйдя из домика, где располагалась радиостанция, Дитрих дал волю злости, душившей с первых минут разговора. - Нас убивают, а там нос из-за укреплений высунуть боятся! Тыловые службы ни к чёрту!
- Герр обер-лейтенант, чему удивляетесь, - попытался утешить командира фельдфебель. - В Первую Мировую бывало хуже. Сейчас хоть партизаны помешали, а тогда жрачки просто так лишали, в пользу генералов. Но хуже всего, я слышал, приходилось русским. Не просто так же царя скинули...
Фельдфебель лишь пожал плечами: мол, извини, но партизаны всегда везде гадили и, как это ни прискорбно, будут продолжать - где угодно. От Европы до Австралии. Разве что в Антарктиде обойдётся без недовольного населения. И то неизвестно - может, пингвины организуются в группы диверсантов и начнут выводить из строя сложную немецкую технику, хе-хе...
Но на недостатке еды проблемы обер-лейтенанта не заканчивались. Часа в четыре в десятке метров от мирно курящего Дитриха, остановился штабной "Хорьх". Открылись двери, из внедорожника вылезли два человека: оберст и майор. Виски первого тронула седина, а стариковское пенсне говорило о "небоевой" службе. Майор выглядел чуть постарше Дитриха.
Потеребив прядь тёмно-коричневых волос, майор поправил фуражку и, покосившись на обер-лейтенанта с фельдфебелем, что-то тихо сказал оберсту. Тот коротко кивнул, и оба направились к Дитриху.
- Тилль, займись чем-нибудь, - шепотом приказал обер-лейтенант. - Не нравится мне этот визит.
Не став спорить, фельдфебель оперативно ретировался.
- Вы обер-лейтенант Дитрих Заубер? - осведомился оберст, подойдя поближе к Дитриху.
- Так точно.
- Давайте отойдём в сторонку, - поманил Дитриха оберст. - Разговор не для лишних ушей.
Вместе с молчащим майором отошли за угол, где между ними и военными секретами вставала лишь пустота. Оглянувшись, оберст начал говорить.
- Обер-лейтенант, вы должны понять: задача, что я сейчас поставлю перед вами, очень важна для безопасности рейха. Это не очередная рутинная работа. Вот, - оберст указал на кивнувшего майора. - Михаэль Зингер. Сотрудник Академии наук, прошедший спецподготовку. Прямиком из Берлина. Михаэль проведёт необходимые исследования и эксперименты в местных лесах. Если что-то пойдёт не так, майор введёт вас в курс дела, пока опустим научные подробности - уверен, вам же будет спокойнее. Теперь непосредственно к боевой задаче. Вы сопровождаете Михаэля к местам исследований. Он всё великолепно знает по картам, и проведёт вас. Ваш взвод охраняет майора от партизан или отставших частей французской регулярной армии. Понятно?
Дитрих не тёртый ветеран, как Тилль, но за недолгое время службы в вермахте научился чувствовать западло. Судя по информации, сообщённой оберстом, здесь западлом не просто попахивало - воняло, причём весьма ощутимо. Оберст сказал всё, и одновременно ничего. Обер-лейтенант отчётливо понимал, что ничем хорошим это не закончится. "Миссия важна для безопасности рейха"... Нет, Дитрих точно что-то недопонимал. А это плохо. И какое-то чувство не давало покоя обер-лейтенанту, настойчиво твердя, что всё это могло дорого обойтись Дитриху и взводу.
После захвата Ньювилля солдатам выпал долгожданный отдых. Взвод Заубера изо всех сил пытался балдеть, пока не поздно. Мешали две вещи - голод и... безделье. Изнывая от всего вышеперечисленного, солдаты либо валяются на травке, либо слоняются туда-сюда без дела. Все ведут тупые разговоры. Перебрав темы для трёпа, немцы скучают.
- Не нравится мне всё это, - буркнул как-то Тилль.
- Почему? - удивился Клаус, единственный ярко-рыжий солдат во взводе. - Не жалуюсь... отдых, никто не стреляет... вон, оберст приехал, ходят слухи, может, пожрать достанет.
- Молись, чтобы слухами и оставались, - ответил фельдфебель.