Это был снова тот самый обрыв, с которого он столько раз срывался в своих ночных кошмарах. Он знал наизусть каждый изгиб камня, каждую трещинку в скальной породе. Знал он и сколько шагов отделяет ровный уступ от бездны... Ровно семь...
Первый... Он поднял голову, и небо заглянуло ему в глаза. Такое же огромное, высокое и синее, как всегда. Ничего не изменилось с того момента, когда он был здесь последний раз. Та же холодная отстраненность и величие. То же синее безмолвие, то же красноречивое молчание...
Второй... Он взглянул вниз, где пенные гребни волн минута за минутой, час за часом, вечность за вечностью глодали каменный утес. Море все также бушевало, не желая успокоиться ни на минуту... Искаженное отражение небесного спокойствия - водная изменчивость, стихийность, буря. И ровно посередине - он. На тверди земной...
Третий... Он заново осмотрел землю под ногами. Серый безжизненный камень с прожилками блестящей на солнце слюды. Ни единого движения - все такой же молчаливый монолит. Он чувствовал незыблемую опору под ногами и уже ни холодность неба, ни грозный рев моря не могли остановить его...
Четвертый... Он взглянул на огромное светило, поднимающееся из воды, еще только-только проснувшееся и пока что чуть теплое. Ему еще предстоит набраться сил и, наливаясь мощью, выползти на небосклон, чтобы узреть с недостижимой высоты смертных детей своих. Несмотря ни на что, Солнце сегодня было ослепительным и прекрасным...
Пятый... Он поймал ладонями ветер, ощутив его ускользающую наготу. Ветер сегодня был усталым и ласковым, здесь наверху, с ним. Ветер узнал его, и он не разделил участь моря, которое ветер безжалостно трепал сильными руками...
Шестой...Он заглянул внутрь... Снова прошелся по лабиринтам и потаенным уголкам собственной души. Теперь он не боялся и не страшился себя. Он был уверен и тверд. Прятавшиеся и разбегающиеся тени вызвали невольную улыбку. Когда-то он сам так же бежал от самого себя и эти самые тени, огромные и устрашающие, гнали его вперед, не давая остановиться и передохнуть, они отнимали силы и заставляли забыть о тепле и любви...
Седьмой... Уже краешки сапог зависли над бушующей внизу бездной моря. Он Замер на секунду, чтобы собрать все ощущения в одно - чувство решимости и твердости... и... шагнул в последний седьмой раз...
И крылья шумно развернулись за спиной и он взмыл ввысь как те птицы, которым он завидовал столько лет... В этот последний раз он не падал в бездну, а летел над ней, летел чувствую опору и силу белых крыльев Надежды... Восторг и упоение кружили его в своем танце и уже ничто не могло сломить его. Он смеялся, смеялся над собственными страхами, над собственной немощью и беспомощностью. Теперь он понимал, насколько темной и убогой была его жизнь внутри себя, где были лишь холодные казематы боли и тоски. Он смог. Он смог вырваться и преодолеть себя. И теперь спешил... спешил на выручку другим. Спешил стать тоже чьим-то АнХра...