Щербинин Дмитрий Владимирович : другие произведения.

Город под Кладбищем

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  
  
  Глава 1
  "Спор"
  
   Вот и наступило долгожданное лето! Теперь на три долгих, солнечных месяца можно забыть про школу.
   Некоторые школьники уезжали на дачи, на курорты, и прочие подобные места. Главное - поближе к пляжам. А Коле, его младшему брату Игорьку, и сестре Маше и ехать никуда не надо было. Они жили в маленьком подмосковном городке N, и природа, которая их окружала, была столь роскошной, что покидать её, ради каких-то курортов было просто преступлением.
   Так как Коля, Игорёк и Маша - главные герои этой повести, то стоит немного о них рассказать.
  Итак, старший: Коля. Ему тринадцать лет, он увлекается компьютерными играми, фильмами ужасов, и мечтает о встрече с пришельцами из иных миров. Он высокий, худой, с иссиня-черными, вечно растрепанными волосами. Пишет стихи, но никому их не показывает.
  Его младшему брату Игорьку, только девять годков. Больше всего на свете он любит страшные истории и страшные фильмы. Он озорной, непоседливый, непослушный, в школе учиться ниже среднего. В тоже время, мечтает стать учёным, и изобрести эликсир бессмертия.
  Их сестре Маше - одиннадцать, а точнее одиннадцать с половиной. Она, также как и её братья любит страшные истории. Только, если Коля и Игорёк ищут приключения, то она просто собирает их и записывает в тетрадь. В её планах стать писательницей. В школе она отличница. Очень много читает.
  Живут они в двухэтажном кирпичном доме, на самой окраине их городка N. Сразу же за домом начинаются бесхозные яблоневые сады, так что недостатка в яблоках у них никогда нет. Вообще, они так привыкли к яблокам, как и к воде, которая течёт из крана.
  Итак, в первый день каникул Коля, Игорёк и Мариша сидели на скамейке в яблоневом саду. А рядом стояла ещё одна скамейка, на которой сидели ещё несколько ребят, которые учились в Колином классе.
  Среди этих ребят был и Макс, обладатель мощного, хотя и немного помятого горного велосипеда. И этот велосипед был рядом: стоял, прислонившись к скамейке.
  У Коли тоже был велосипед: древний, разбитый "Школьник". И Коля так мечтал погонять на "горном", что, забыв обо всём, пожирал это сокровище своими чёрными глазами. Макс перехватил её взгляд, и ухмыльнулся. Он сказал:
  - А мне родичи на Д.Р. (так он обозначал День Рождения), обещали новый велик подарить. Вообще, такой суперский со встроенным компьютером.
  Его приятели завздыхали:
  - Ух ты! Не фига себе! А дашь погонять?!
  - Дам, я не жадный, - улыбнулся, довольный тем, что он в центре внимания, Макс.
  - А что с этим делать будешь? - кивнул на "горный" Коля.
  - Может, продам... - задумчиво молвил Макс.
  Коля тут же одёрнул себя: "Ну, зачем я спрашивал? Ведь финансовое положение у нас ниже среднего. Так что на такую роскошь, как "горный", пусть и подержанный, всё равно не хватит".
  А Макс продолжал:
  - А, может, и за так отдам.
  - За так? - недоверчиво переспросил маленький Игорёк.
  - Ну, не совсем за так, - медленно, с расстановкой проговорил Макс.
  Все замерли, слушали, что же скажет Макс. А он целую минуту держал паузу. А потом изрёк торжественным тоном:
  - От вас требуется провести ночь с шестого на седьмого Июня в доме гробовщика на заброшенном кладбище!
  Ребята отдёрнулись, а кое-кто даже побледнел. Один из парней произнёс:
  - А ну тебя с такими шуточками!
  - А я и не шучу, - хмыкнул Макс, при этом он смотрел прямо в Колины глаза.
  Все в городке N знали про заброшенное кладбище, и про дом гробовщика. На этом кладбище хоронили с незапамятных времён, а последние захоронения были двухсотлетней давности. Говорили, что на кладбище водится нежить. Те, кому доводилось проходить поблизости в вечернюю пору, видели странные синеватые огни, которые летали над склепами. Слышали завывания, от которых кровь в жилах стыла.
  Лет за двадцать до описываемых событий местный алкоголик, дядя Вася ночью забрёл на кладбище. Его нашли только через три дня, лежащим на могильной плите. Волосы его были совершенно седыми, он бессвязно бормотал что-то. Его отправили в психиатрическую лечебницу, но так и не вылечили.
  Также было известно, что в ночь с шестого на седьмое Июня нечисть на кладбище получает особую силу. Каждый год именно в эту ночь над городом N собирались тучи, сверкали молнии, грохотал гром, а ураганный ветер нёс проливной, холодный дождь. И те немногие, кто решался в этот час выйти из дому, слышал завывания и вопли, которые доносились именно с кладбища.
  Конечно, кое-кто из молодых посмеивался над так называемыми "бабушкиными сказками", но почему-то никто из них так и не решился хотя бы вечерком погулять на кладбище...
  Итак, Макс выжидающе смотрел в Колины глаза. Никто не ждал, что Коля скажет "я согласен", но именно это он и сказал. При этих словах у многих ребят, как говорится, глаза на лоб полезли.
  Что касается Игорька, то он подавился яблоком (прошлогодним, конечно). Маша побледнела и прикрыла рот ладонью.
   Кто-то воскликнул:
  - Ну, ты даёшь!
  Другой заявил:
  - Да ты шутишь, наверное?
  Коля, продолжая глядеть прямо в глаза Макса, медленно с расстановкой произнёс:
  - Я согласен провести ночь с шестого на седьмого июня в доме гробовщика на заброшенном кладбище. В замену я получу горный велосипед Макса.
  Вообще-то, Макс был на все сто процентов уверен, что Коля не согласиться. И теперь Макс чувствовал досаду. Но и отступать было поздно. Хотя и отдавать велосипед "за так" совсем не хотелось. И тогда он сказал:
  - Мне нужны будут доказательства, что ты действительно провёл ночь на кладбище.
  - Хорошо, я возьму фотоаппарат со вспышкой, и всё засниму, - ответил Коля.
  И тут Макс кое-что вспомнил, улыбнулся и молвил:
  - Только вот ничего у тебя не получится.
  - Почему это? - спросили сразу несколько ребят.
  Интонация у вопросов была разная: кто-то спрашивал с облегчением, а кто-то с разочарованием.
  - Да потому что никто тебя в эту ночь из дому не выпустит! - воскликнул Макс.
  - Действительно, никто меня не выпустит, - молвил Коля.
  - Ну, вот, а о чём же тогда разговор?! - торжественно изрёк Макс.
  - А разговор о том, что родители мои пятого числа уезжают к тёте в Москву. Приедут только через неделю.
  От этих слов Макс почувствовал такое разочарование, что даже нижнюю губу прикусил. Он спросил недоверчиво:
  - И что же: вас одних здесь на целую неделю оставляют?
  - Да! - ответил вместо Коли девятилетний Игорёк.
  - Я обо всём расскажу маме, - тихо молвила Маша.
  - Только попробуй! - Игорёк показал Маше кулак.
  - А тебя вообще никто не спрашивает! - прикрикнул на Игорька Макс, который больше всего хотел, чтобы эта затея провалилась.
  Но Коля очень хотел заполучить велосипед, и поэтому он встал со скамейки и сказал:
  - Маша ни о чём рассказывать не станет. И в ночь с шестого на седьмого июня я пойду на кладбище. Потом предоставлю снимки. И велосипед будет моим. Ну, по рукам?
  - Ладно, чего уж там, - мрачно вздохнул Макс. - По рукам!
  Коля и Макс пожали друг другу руки. Коля обратился к ребятам:
  - Вы все свидетели.
  До роковой ночи оставалась ещё целая неделя, и Макс надеялся, что за это время Коля передумает. Но он ошибался.
  
  
  
  
  
  Глава 2
  "Буря приближается"
  
   Маша хотела рассказать родителям о том, что задумал Коля не из-за вредности, а из-за того, что она очень волновалась за своего брата. Коля долго убеждал её, что ничего с ним на кладбище не случится, но она ни очень то его слушала. Решительным оказался аргумент Игорька. Он сказал:
  - Если расскажешь: отвинчу твоей Златовласке голову. Так и знай!
  Златовласка была любимой Машиной куклой. Девочка любила её так, словно Златовласка была живым существом. В общем, после слов Игорька Маша расплакалась, и сквозь слёзы проговорила:
  - Негодные мальчишки!.. Ладно, Ваша взяла!
  - Вот так с ними, с девчонками надо! - победно ухмыльнулся Игорёк.
  Но эта "победа" почему-то совсем не обрадовала Колю. Честно говоря, чем меньше времени оставалось до роковой ночи, тем больший страх он испытывал.
   Вот наступило пятое июня. Коля, Игорёк и Маша провожали отца и мать на автобусной остановке. Автобус должен был довести родителей до железнодорожной станции. А дальше, электричка - уже до самой Москвы.
   Мама заметила, что Маша очень волнуется. Даже губы у девочки подрагивали. И мама спросила:
  - Маша, ты хочешь что-то рассказать мне?
  - Да, - шепнула девочка.
  Тут Игорёк незаметно для окружающих наступил ей на ногу, и спросил:
  - Кстати, Маша, а как твоя Златовласка поживает?
  Маша потупилась. Мама переспросила:
  - Так что же ты мне хотела сказать, доченька?
  - Да, в общем-то, ничего особенного. До свидания, - совсем неискренне ответила Маша.
  И спустя несколько минут родители уехали.
  
  * * *
  
   И вот наступил вечер шестого июня. Зловещий, багрово-огненный закат разгорелся в полнеба. И от света, который ниспадал с неба, казалось, что весь мир умылся кровью. Но закат постепенно затухал, и близилась ещё более страшная ночь.
   На скамейках в яблоневом парке собрались те же ребята, что и за неделю до этого. Один из них залез на самую высокую яблоню и крикнул сверху:
  - Горизонт тучами затягивает... и молнии там сверкают... прямо без остановки сверкают... ух... даже глядеть туда страшно...
  Парень быстро слез с яблони и сказал:
  - Ну, всё. Пора по домам.
  Остальные ребята закивали:
  - Да, да - уже время позднее. Родители волнуются.
  Вообще-то, в обычные вечера эти ребята совсем не задумывались, будут волноваться их родители, или нет. Но в этот вечер им самим было очень страшно на улице, и они хотели поскорее оказаться под защитой родных стен.
  - Что же, мне пора, - сказал Коля.
  Коля старался выглядеть спокойным. Но всё же он был бледнее обычного, и голос у него слегка подрагивал. Прошлой ночью ему довелось поспать всего лишь пару часов - он очень волновался.
  Коля взял с собой кожаную сумку. В сумке лежали фотоаппарат, фонарь, немного еды и термос.
  - Не передумал? - спросил Макс.
  И как только он это спросил, налетел ветер. Если до этого их окружало напряжённое безмолвие, то тут сразу всё завыло, зашипело. Ветви яблонь выгибались. И, словно уже наступила осень, деревья роняли листья. На фоне высокого небесного зарева стремительно полетели туманные стяги: предвестники грядущего ненастья.
  Макс сам почувствовал страх. И он переспросил:
  - Может, всё-таки не пойдёшь, а? Я тебе подешевке велик-то отдам.
  - Нет, - сразу ответил Коля. - Мы уже прежде договаривались, а уговор - дороже денег. Ну, всё, ребята, до скорого: я пошёл.
  Он повернулся, и зашагал навстречу сумеркам и ветру. Но всего лишь через несколько шагов его догнала Маша. Она воскликнула:
  - Коля, подожди!
  - Ну, чего тебе? - нахмурился он.
  - Я с тобой пойду.
  - Да ты что, даже и не думай!.
  Меньше всего на свете он хотел, чтобы его сестра подвергалась какой-либо опасности.
  - И всё же я пойду, - лепетала Маша.
  - А я говорю: не пойдёшь! - Коля так разволновался, что даже оттолкнул девочку.
  Затем он развернулся, и самым решительным шагом устремился в сторону кладбища. Но, отойдя метров на пятьдесят, он оглянулся, чтобы проверить: не пошла ли всё-таки Маша за ним.
  Нет - девочка осталась на прежнем месте. Она закрыла лицо ладонями, и горько плакала.
  
  * * *
  
   Вот закончился яблоневый сад. Перед Колей было небольшое, заросшее бурьяном поле. А за полем возвышался тот страшный, древний лес, в котором таилось заброшенное кладбище.
   Грозовые тучи уже показались над вершинами деревьев. Они клубились, они стремительно приближались. Часто, и даже почти беспрерывно сверкали молнии. Доносились громовые раскаты, и Коле показалось, что - это барабанщики неисчислимой вражеской армии стучат, извещая о своём приближении.
  - Ну, вам меня не запугать, - пробормотал Коля, которому на самом деле было очень страшно.
  Не без труда нашёл он узкую тропку, и по ней углубился в заросли бурьяна. Но в одном месте росли не обычные, светлые травы. В то время как тёмный бурьян зло и бессвязно шипел, эти травы издавали совсем иной шёпот. И вдруг Коля понял, что они шепчут:
  - Не ходи туда... вернись домой...
  Тут мальчику стало так страшно, что он задрожал.
  Над лесом сверкнула ослепительная, ветвистая молния. И Коля разглядел, что над необычными травами поднимается полупрозрачный силуэт. Тогда мальчик громко вскрикнул, зажал уши руками, и побежал к тёмному лёсу. При этом он лепетал:
  - Велосипед будет моим... велосипед, обязательно, будет моим...
  
  * * *
  
   И вот Коля подбежал к лесу. Там его встретили густые заросли кустарника. Сколько он ни смотрел, а продолжения тропинки не видел. А сумерки всё сгущались, и ветер усиливался.
   Коля пробормотал:
  - Ладно, я и так до кладбища доберусь. Ведь направление мне известно...
  И он, прикрыв лицо, бросился в кустарник. Некоторое время он продирался среди колючих веток, а над его головой насмешливо и зло скрипели древние деревья.
  А потом Коля наткнулся на покрытый мхом и переломленный надвое каменный столб. В одном месте мох выпирал, и Коля, действуя по наитию, схватил этот мох и отодрал. И оказалось, что подо мхом был оскаленный череп, вделанный прямо в колонну.
  - А-а, ну, стало быть, я на правильном пути, - упавшим голосом пролепетал Коля.
  Но тут нижняя челюсть у черепа медленно начала раскрываться. Коля поспешил дальше.
  И вдруг кустарник расступился. Однако это не значит, что закончился лес. Просто из той тёмной земли, которая начиналась дальше, не росли ни цветы, ни травы, ни кусты. И лишь древние уродливые деревья вздымались и переплетались своими ветвями. Если бы не частые всполохи молний, то было бы совсем темно.
  Коля продолжал бежать. Но он не заметил корня, споткнулся, неудачно упал. Правая нога отдалась вспышкой резкой боли. И тут же в голову ударила паническая мысль: "А что, если перелом?! Остаться в эту страшную ночь в лесу, наедине со сломанной ногой?! Такого даже злейшему врагу не пожелаешь!"
  Он ухватился руками ствол ближайшего дерева, подтянулся, приподнялся и перевёл вес тела на ногу. Медленно сделал шаг, правая нога вновь стрельнула болью. Тогда Коля прикусил губу и зашептал:
  - Если бы был перелом, то я бы сознание потерял. А раз я могу ходить, значит - просто вывих. Доковыляю как-нибудь до кладбища, а там...
  Но Коля не успел дошептать, потому что краем глаза приметил какое-то движенье. Быстро повернул туда голову, и увидел, что среди стволов мелькнула тень.
  Оглушительный раскат грома прокатился через всё небо. Страшно, пронзительно завыл ветер в древесных кронах. Коля почувствовал, как волосы на его затылке встают дыбом. Большого труда стоило ему раскрыть рот и выкрикнуть:
  - Кто здесь?!
  Несколько раз подряд сверкнула молния, ветер усилился, но ливня всё ещё не было.
  А Коля чувствовал, что кто-то за ним следит. В голове быстро-быстро неслись разгорячённые мысли: "Кто, кроме меня может находиться здесь, в такое время? Да ни один человек сюда не пойдёт!.. А, если это не человек, тогда кто же?.. Нет - лучше об этом совсем не думать, а то с ума можно сойти. Вот доберусь до кладбища, укроюсь в доме гробовщика, там и дождусь рассвета..."
  И Коля устремился дальше. Правда, уже не получалось передвигаться так же быстро, как прежде. Левой ногой он наступал, а правой - только припадал, но всё равно, правая нога отдавала вспышками боли. Мальчик хватался руками за деревья, которые попадались ему на пути, и оглядывался. И ещё несколько раз видел он зловещую тень, которая мелькала среди деревьев. Неведомое существо явно преследовало его.
  Коле стало жарко и в тоже время его била дрожь. Он лепетал:
  - Ну, что вам от меня надо? Оставьте меня в покое...
  Должно быть, сразу десяток молний сверкнули в небе, и на несколько мгновений стало светло, как днём. Коля увидел погнутую кладбищенскую ограду, и расколотые, покрытые мхом надгробия за ней. Но всего кладбища он не мог увидеть, во-первых, потому, что кладбище было весьма большим; а во-вторых, потому, что среди надгробий плыла серая дымка, и видимость ограничивалась двумя десятками метров.
  Коля кое-как допрыгал до кладбищенской ограды. Составляющие её толстые железные прутья были выгнуты так, будто неведомая, титаническая сила рвалась прочь с кладбища. А некоторые из прутьев были полностью выворочены. В один из таких проломов он и собрался лезть.
  Он уже поставил одну ногу на кладбищенскую землю, когда услышал вопль. Это был один из тех воплей, которые так пугали жителей города N в ночь с шестого на седьмое Июня. Но, если и в городе, до которого было несколько километров, такой вопль вызывал содрогание, то здесь, возле кладбища он переполнял безотчётным, паническим ужасом.
  Этот вопль был таким громким, что у Коли заложило в ушах. Глаза его расширились, волосы встали дыбом, и он пролепетал дрожащим голосом:
  - Да будь проклят этот горный велосипед! Мне бы только домой вернуться...
  И он повернулся обратно, в сторону леса, хотел бежать туда, и вновь увидел тёмную тень, которая промелькнула среди стволов. И тогда Коле подумалось, что это именно тень вопила. И он забормотал:
  - Если я побегу сейчас обратно, то ОНО наброситься на меня. Лучше я всё-таки укроюсь в доме гробовщика. В какой-нибудь чулан там запрусь и...
  Но тут ударил ливень. Составляющие его капли были крупными, тяжёлыми и холодными. И Коля сразу весь промок. Он двумя ногами встал на кладбищенскую землю, и как мог быстро зашагал среди надгробий.
  Спереди послышалось урчанье:
  - Кто... кто здесь? - непослушными губами едва вымолвил мальчик.
  Урчанье усилилось. Огромный чёрный пёс медленно вышел из-за большого надгробия. Пёс с хрустом что-то пережёвывал, а глазищи его мерцали, словно угли в костре.
  Не обращая внимания на адскую боль в правой ноге, Коля побежал в другую сторону...
  Постоянная боль выматывала, к тому же ливень размыл землю, и трудно было пробираться в чавкающей, текучей грязи.
  - Да где же этот дом гробовщика? - прошелестел Коля.
  Он сделал ещё несколько шагов, и разглядел массивное, тёмное строение. Он подумал, что именно это и есть нужный ему дом, заковылял туда, но вскоре понял, что ошибся.
  Это был не дом, а выполненный в форме античного храма склеп. Только в отличии от светлых античных храмов этот склеп был выложен из чёрного гранита. Но, по крайней мере, между колоннами и стеной было пространство, куда не попадал дождь. Туда-то Коля и забрался.
  Он шепнул:
  - Ну, вот здесь и я дождусь рассвета...
  Мальчик попытался устроиться поудобнее. Он обхватил колени руками, а сам вглядывался в кладбищенский сумрак. Постоянно вспыхивали молнии, высвечивали древние надгробия и густые каскады холодного ливня...
  Через какое-то время Коля пробормотал:
  - Как медленно тянется время... Я не могу ни на мгновенье расслабиться... Да и как тут можно расслабиться, если знаешь, что опять этот вопль может повториться... Я сейчас верю в потусторонние силы больше, чем в телевизоры и компьютеры... А, где, интересно, тот пёс с горящими глазами. И где та тень, которую я видел в лесу?
  И, как только он помянул о тени, он её и увидел. Тень промелькнула среди надгробий, на самом пределе видимости.
  Колины зубы застучали, а глаза расширились больше прежнего. Он пролепетал сильно дрожащим голосом:
  - Ну вот: помяни чёрта - он и появится. Хотя может, и не сюда эта тень пошла, а? Ну, что тебе здесь, тень, делать? Ты, пожалуйста, иди, гуляй где-нибудь в другом месте. Пожалуйста, пожалуйста - дай мне дождаться рассвета...
  Но тень снова появилась, и на этот раз Коля понял, что она направляется именно к нему. Он попытался вскочить, но как-то неловко дёрнулся, и правая нога резанула такой болью, что он сразу понял, что побегать больше не удастся.
  Тогда он забился за колонну, тихонечко приговаривая: "Ну, вот, может, не заметит, может, мимо пройдёт?".
  Но тень приближалась именно к нему.
  Коля закрыл глаза, но оттого, что он ничего не видит, ему стало ещё страшнее. Он раскрыл глаза, и понял, что это неведомое всего лишь в нескольких шагах от него.
  И вот тогда Коля громко закричал.
  
  
  
  
  
  Глава 3
  "Ночь"
  
   Потусторонняя фигура остановилась всего лишь в шаге от Коли и протянула к нему длань. Коля резко отдёрнулся и сильно ударился головой об чёрную твердь склепа. При этом он продолжал истошно кричать.
   А потом услышал вполне человеческий, и даже знакомый голос:
  - Да тише ты! Разорался...
  Коля прекратил голосить, и спросил:
  - Игорёк, неужели это ты?
  - А ты разве не видишь?
  - Нет, не вижу. Здесь слишком темно.
  - А так?
  Игорёк откинул с головы капюшон, и Коля убедился, что перед ним действительно стоит его младший брат.
  - Как же ты здесь оказался? - спросил Коля, хотя уже знал ответ.
  - За тобой пошёл...
  - Ну, кто тебя просил?! А?!..
  Тут Коля принялся ругать своего брата. Но всё же он чувствовал радость: так приятно было, что на этом жутком кладбище рядом с ним есть близкий человек.
  Игорёк потупился и бормотал в своё оправдание:
  - Я бы и раньше к тебе подошёл, да боялся, что ты меня обратно домой отправишь. Но ведь теперь не отправишь, правда?
  - Да я бы сам домой убежал, да только, боюсь, не выпустит нас это кладбища, - признался Коля.
  - Тихо, - шепнул Игорёк.
  Они замерли. И вот услышали шорох, скрежет, и ещё какие-то прерывистые завывания. И все эти жутковатые звуки доносились из того чёрного склепа, возле которого они находились. Звуки всё усиливались, а потом ребята услышали, будто кто-то быстро-быстро пробежал по внутренней стороне стены.
  - Надо уходить отсюда, - молвил Коля.
  - Ясное дело - надо, - шепнул Игорёк.
  - Помоги-ка мне подняться...
  - Ой! Дверь! - вскрикнул Игорёк, и крепко-накрепко впился в Колину руку.
  - Чего "дверь"? - переспросил Коля.
  - Дверь открывается! Ой! Бежим отсюда скорее! Бежим же! Бежим!
  Оказывается в нескольких шагах от них, в стене склепа имелась дверь. Так как дверь была такой же чёрной, как и склеп, то Коля не заметил её сразу. Но теперь дверь медленно открывалась. Частные вспышки молний высвечивали мерзкие, злобные рожи демонов, которые были выгравированы на двери. Но в проёме пока ничего не было видно: отсветы молний не в силах были разогнать густой мрак, который провисал там.
  - Бежим отсюда! - вторил словам своего младшего брата Коля.
  И вот он опёрся об плечо Игорька, и запрыгал прочь от склепа...
  Они бежали из всех сил, но всё же им казалось, что они топчутся на месте. Они ждали, что неведомое наброситься на них сзади, но, в то же время, они боялись обернуться. Боялись увидеть что-то слишком жуткое, неописуемое, что не в силах вместить человеческий разум.
  А потом они увидели древний, перекошенный дом. Некоторые части этого строения были деревянными, а некоторые - каменными. Часть окон была заколочена, а часть зияла своими чёрными, пустыми глазницами. Общее впечатление было более чем отталкивающим. Этот дом напоминал ловушку, а не пристанище.
  Братья остановились перед дверным проёмом (выбитая дверь уже давно вросла в землю). Они так и не решились оглянуться. Коля спросил у Игорька:
  - Это что и есть дом гробовщика?
  - Ну, да, наверное... хотя я не знаю...
  И тут новый вопль, от которого заложило в ушах, пронёсся над кладбищем.
  - Быстрее внутрь! - закричал Коля.
  И они вбежали в этот древний, заброшенный дом.
  
  * * *
  
   По скрипучим ступенькам поднялись они на последний, третий этаж. Ещё один лестничный пролёт вёл на чердак, но забираться туда совсем не хотелось.
   Что касается площадки третьего этажа, то от неё можно было попасть в два помещения. Дверь в помещение расположенное с правой стороны была выбита. Братья заглянули туда. Очередной всполох молнии высветил пустынную комнату с обшарпанными стенами. В одном месте потолок был проломлен. Груды арматуры свисали из этого пролома, и медленно, издавая зловещее поскрипывание, раскачивались.
  - От этого скрипа у меня мурашки по кожи, - сказал Игорёк.
  - А у меня и так - мурашки, - сказал Коля, и впервые за всё это время решился оглянуться.
  Но ничего, кроме тающей в сумраке лестницы он не увидел. Тогда он попытался сказать как можно более бодрым тоном:
  - Что же: исследуем второе помещение. Быть может, там и переночуем...
  Как ни удивительно, но у второго помещения сохранилась не только дверь, но и замок, в эту дверь вмонтированный. Этот замок представлял собой оскаленную львиную морду.
  Когда Коля дотронулся до самого большого клыка, что-то в механизме щёлкнуло, дверь заскрипела и раскрылась.
  Очень медленно, вздрагивая от каждого шороха, братья переступили порог. Они ждали, что на них кто-нибудь наброситься, но никто на них не набросился...
  Снаружи засияла молния, потом ещё и ещё одна. Бело-синие сполохи протиснулись между досок, которыми были заколочены окна, и братья обнаружили, что они попали в неплохо сохранившуюся комнатку. Там были две кровати, письменный стол, и шкаф. Коля сразу подошёл к шкафу, и распахнул его. Шкаф был совершенно пустым.
  - Давай здесь останемся, а? - предложил Игорёк, который всё стоял в дверном проёме.
  - Ладно, заходи, - кивнул Коля.
  Игорёк переступил порог, подошёл к кровати, а в это время дверь захлопнулась. Щёлкнул замок, и сразу стало темным-темно. Ливень иступлёно стучал по доскам, а ещё снаружи доносились какие-то стуки и шорох.
  - Ну, вот, замок сработал, а удастся ли его открыть? - спросил Коля.
  Потом он забормотал:
  - И не видно ничего...
  Он сделал шаг к двери и споткнулся обо что-то. Над его ухом зашептал Игорёк:
  - Ты же фонарь брал...
  Коля с досады хлопнул себя по лбу: ну как он мог забыть! Ведь сумку, в которой лежал фонарь, фотоаппарат и пожитки, он всё это время сжимал в руке.
  Он достал фонарь, нажал кнопку. Мощный электрический луч высветил дверь, а также и большую часть стен. Коля подошёл к замку, нажал на выпирающий рычажок, и дверь раскрылась. С лестницы послышался быстрый шорох - Коля сразу захлопнул дверь.
  Он поставил фонарь на стол. Затем достал фотоаппарат, и сделал несколько снимков помещения. Подошёл к заколоченному окну, и на ощупь определил, что одну из досок можно отодвинуть. Он её и отодвинул, и быстро сделал несколько снимков кладбища с высоты третьего этажа. Ему показалось, что в одном месте он видит того чёрного пса, с угольными глазами, но больше ничего подозрительного не заметил.
  - Сделал дело - гуляй смело, - бодреньким, но совсем не искренним тоном возвестил Коля, и установил доску на прежнее место.
  Он посветил на Игорька. Тот сидел, сжавшись, на кровати, и стучал зубами. Коля спросил:
  - Ты чего?
  Игорёк пролепетал:
  - Мне очень страшно. Честно говорю: мне так страшно никогда не было. Зря мы на кладбище пошли.
  - Тебя то никто не звал...
  Игорёк махнул рукой, и зашептал:
  - Ты вот говоришь: "сделал дело - гуляй смело", а я считаю, что ничего ещё не сделано, потому что ночь только начинается. И мне страшно, Коля. У меня зубы стучат. Здесь поблизости есть что-то, и оно знает о нашем присутствии и оно придёт этой ночью...
  - Да ладно тебе, страхи нагонять, - молвил Коля, который, на самом то деле чувствовал то же, что и Игорёк.
  Но Коля понимал, что нельзя просто так вот сидеть, и ждать, и вслушиваться - так ведь и с ума можно было сойти.
  И именно поэтому он достал из сумки пожитки и фляжку с горячим кофе. Аппетитный запах яблочных пирожков заполнил комнатку. Сразу вспомнился дом, родители, уют...
  И ужас, если и не ушёл совсем, то, по крайней мере, затаился на время.
  Коля сказал:
  - Вот сейчас кофе попьём, и об усталости совсем забудем. И будем до утра о компьютерных играх разговаривать. Идёт?
  - Идёт, - буркнул Игорёк.
  - Ну, вот и хорошо...
  - Только не знаю кто, - мрачно продолжил Игорёк.
  - Чего?
  - Я говорю: Идёт. Только не знаю кто. Кто-то сюда идёт - это точно, и не человек это...
  - Прекрати, - нахмурился Коля.
  Игорёк плотно сжал губы, и потупился.
  Коле наконец-то удалось открыть крышку термоса. Он ожидал, что почувствует бодрящий запах кофе, но ничего не почувствовал. Он налил из термоса в стакан, и понял, что из-за чрезмерных волнений налил в термос не кофе, а яблочный сок.
  - Ну, со всеми бывает, - пробормотал он в смущении. - Пирожков не хочешь?
  - Сам их ешь, - проворчал Игорёк.
  Честно говоря, Коле совсем не хотелось есть, но всё же для вида он съел три пирожка. Когда доедал третий пирожок, душераздирающий вопль с кладбища ворвался в дом. Коля поперхнулся. Игорёк повалился лицом на кровать, а на голову накинул сумку.
  Коля откашлялся, запил яблочный пирожок яблочным соком, встряхнул Игорька за ногу, и спросил у него:
  - Эй, ты чего? Долго так лежать будешь?
  Игорёк ответил мертвенным голосом:
  - Оставь меня... Я не хочу ничего видеть, я не хочу ничего слышать. Я хочу только, чтобы эта ночь поскорее закончилась...
  - А ну тебя! - рассердился Коля. - Сам без спросу увязался, а теперь ещё и ворчит. Вот и лежи и помалкивай! А в следующий раз поумнее будешь...
  Ему хотелось, чтобы Игорёк хоть что-то ответил; хотелось услышать человеческий голос, но Игорёк молчал.
  - Вот и помалкивай, - угрюмо повторил Коля, и сам улёгся на вторую кровать.
  Коля смотрел на обшарпанный потолок, и приговаривал про себя: "Ну, пожалуйста, только бы больше ничего страшного не было..."
  Но самое страшное ждало их впереди.
  
  
  
  
  
  Глава 4
  "То, что пришло из Тьмы..."
  
   И вдруг Коля понял, что он спал. Как он мог заснуть? Он и сам этого не знал. Ведь он даже не помышлял о сне. Он по-прежнему находился в комнатке, в доме гробовщика. Он лежал на кровати. Снаружи грохотал гром, а отсветы молний прорывались сквозь щели между досками.
   Мальчик услышал, как стучат его зубы. Он пробормотал:
  - Да что же это?.. Нельзя же так бояться. Но, хотел бы я знать, когда закончится эта проклятая ночь?..
  И тут услышал некий звук. Этот странный, гулкий звук пришёл снаружи, с кладбища. Коля застыл. Он слушал - он очень внимательно слушал. И при этом чувствовал, как крупные капли холодного пота скатываются по его лицу. Нервы его были напряжены до такого предела, что ему самому казалось, что, стоит до них дотронуться, и они взорвутся, словно пороховая бочка.
  А потом гулкий звук повторился. Коля так сильно впился зубами в нижнюю губу, что прокусил её до крови, но он даже не почувствовал этого.
  Теперь он понимал, что это были за звуки. Шаги. Кто-то шагал через кладбище, и земля вздрагивала под его стопами.
  А ещё Коля понял, что этот некто идёт именно в эту комнату, именно к нему, к Коле.
  И он вспомнил, что в раннем детстве, когда ему было пять или шесть лет, иногда, ночами его мучил подобный кошмар: ему слышались тяжеленные шаги, и он знал, что неведомое чудовище идёт за ним. Тогда он прятался под одеялом, и лежал там безмолвный, но дрожащий. А через некоторое время всё замолкало, и он засыпал...
  Коля понимал, что теперь он отнюдь не в своей кроватке, и одеяло не спасёт его от приближающегося ужаса. Но всё же он начал шарить дрожащими руками вокруг себя, и наткнулся на одеяло. Это было ветхое, гнилое одеяло. Мальчик поборол отвращение и натянул одеяло на голову. Теперь он совсем ничего не видел. Зато он слышал шаги: они приближались. И после каждого шага земля отдавалась страшным, стонущим гулом. Коле казалось, что даже и сама земля боится того, что ступало по ней.
  Всё ближе... ближе...
  Теперь Коле чудилось, будто скрипит дом: неведомое подымалось по лестнице. Всё ближе и ближе...
  Коля представил, как слетит с петель дверь, и ОНО шагнёт в комнату. Коля ещё сильнее прикусил губу: он из всех сил сдерживал вопль.
  А потом ему показалось, что он всё-таки не выдержал и закричал...
  Но нет - он по-прежнему кусал губу, и не кричал. Но чей же это тогда крик?
  И тут в голову ударило:
  - Игорёк!
  Как же он мог забыть про своего младшего брата?! Что за наважденье?! Ведь это именно Игорёк кричал. И столько в его крике было ужаса и отчаянья, что Коля забыл о собственных страхах. Главным было защитить Игорька.
  И вот Коля отбросил одеяло, вскочил. Он взглянул на соседнюю кровать: Игорька там не было. Он взглянул на дверь: дверь была запертой, но именно из-за двери доносился этот истошный вопль.
  Дверь вздрагивала: оказавшийся снаружи Игорёк жаждал ворваться обратно в комнату, но замок не пускал его.
  - Сейчас! Я открою! - крикнул Коля, и бросился к двери...
  
  * * *
  
   Игорёк и глаз не сомкнул. Он лежал, укрывши голову пакетом, и дрожал.
   А потом Игорёк почувствовал, что ему очень-очень хочется в туалет по малой нужде. Он бесшумно приподнялся, и взглянул на Колю. Его старший брат уже тихонько похрапывал.
   Игорёк пробормотал:
  - Хорош же искатель приключений. Взял да и заснул...
  Он протянул было руку, чтобы растолкать Колю, но так до него и не дотронулся. Он рассудил:
  - И зачем мне его будить? Раз заснул, так и пускай спит. А мне надо одно дело сделать, и в этом деле обойдусь без его помощи. Но где же это дело сделать? Не в этой комнате, конечно. Стало быть, надо выйти на лестницу...
  Игорёк на цыпочках подошёл к двери, и ухом к ней прижался. Он долго вслушивался, но с лестницы не доносилось никаких подозрительных звуков. Тогда мальчик нажал на рычажок, который выпирал из замка.
  Механизм тихо щёлкнул, и дверь приоткрылась. Тогда Игорёк очень медленно начал раскрывать дверь дальше. Он дрожал от напряжения. И если бы с лестницы донёсся какой-нибудь настораживающий звук, то он сразу бы захлопнул дверь.
  Но все настораживающие звуки доносились только снаружи, с кладбища, дом же безмолвствовал. И тогда Игорёк выглянул на лестничную площадку. Никого там не было.
  - Ну, вот и хорошо, - пролепетал мальчик. - Сейчас я сделаю дело, и сразу вернусь в комнату...
  Но тут Игорёк увидел кое-что интересное. В соседнем помещении, на полу лежал некий предмет, который они при первом осмотре не заметили.
  Игорьку показалось, что эта толстая книга.
  - Ничего себе книженция... - прошептал Игорёк.
  Вообще-то, первой его мыслью было вернуться в комнату, дождаться рассвета, и только потом взять "книженцию". Но, с другой стороны, очень захотелось завладеть древним фолиантом в одиночку. Игорёк представил: вот Коля просыпается, а он, Игорёк, сидит за столом и перелистывает эту бесценную, древнюю рукопись. Да - будет чем похвастаться перед старшим братом.
  Игорёк ещё раз оглядел лестницу: никого на ней не было. Тогда он прошептал:
  - Ну, вот быстренько сбегаю туда, возьму книженцию и вернусь. Займёт это от силы пару секунд. А что за пару секунд может произойти? Да ничего...
  Игорёк несколькими прыжками перескочил лестничную площадку, и оказался в соседнем помещении. Он подбежал к тому, что принял за книгу. Полыхнула очередная молния, и он разглядеть, что это вовсе не книга, а выбитая часть стены.
  - Ах, тьфу ты! - пробормотал Игорёк. - Ну, ладно, раз уж добежал досюда, так и дело своё здесь сделаю...
  Он отвернулся к тёмному углу, и там действительно сделал дело, ради которого покинул комнатку. Правда, делал он это не две секунды, а гораздо дольше, потому что много в нём накопилось...
  Как только он застегнул ширинку, как услышал те гулкие шаги, от которых Коля спрятался под одеялом. Но, если Коля лежал на кровати, и мог укрыться под одеялом, то Игорёк и этого был лишён.
  И на самом то деле Игорька ночью терзали те же самые кошмары, что и Колю. И он тоже слышал эти шаги, и он тоже прятался под одеялом, и слушал там, как часто-часто колотится его сердце.
  А теперь он лепетал:
  - Прежние ночные кошмары - это предупреждение. Но я не послушался предупрежденья и пошёл на это проклятое кладбище. И вот теперь ОНО приближается... Да что же я здесь стою? Надо скорее в комнату возвращаться...
  Игорёк сделал несколько медленных шагов. Ему было так жутко, что ноги практически не слушались его. Коленки дрожали и подгибались. Он опёрся боком об стену, и понял, что по щекам его катятся слёзы. Игорёк прошептал:
  - И всё же надо бежать...
  И вот он собрался и прыгнул на лестничную площадку. И тут услышал щелчок. Этот щелчок, он не спутал бы ни с каким другим звуком: сработал механизм в замке. Дверь закрылась.
  А ужасающие, гулкие шаги всё приближались. Игорёк чувствовал, что ОНО уже в доме.
  - Нет... нет... нет... - не своим голосом лепетал Игорёк.
  Продолжая дрожать от страха, он прошёл к двери. Он попал в густую тень, и не видел замка, а просто нащупал его. Вот железная львиная голова, вот выпирающий из неё клык.
  Игорёк нажал на клык один раз, а потом и второй, и третий: дверь и не думала открываться. Мальчик трясся, глотал слёзы, и стенал:
  - Ну, замок, ну откройся же, пожалуйста...
  Но замок и не думал открываться, зато издал звук, отдалённо напоминающий смех.
  Игорьку надо было сразу же кричать, и тогда, быть может, Коля успел бы его спасти. Но мальчик просто не мог заставить себя раскрыть рот. Он ещё надеялся, что, если он не будет кричать, то Неведомое может и не заметит его.
  А шаги приближались. И были эти шаги такими громкими, что Игорёк только удивлялся: как это дом до сих пор не рухнул.
  А потом Игорёк понял, что ОНО уже совсем близко, и что, если он обернётся, то увидит его. Меньше всего на свете он хотел оборачиваться, а больше всего хотел проснуться в своей кровати дома, и забыть всё это, словно дурной сон.
  Но он не мог проснуться у себя дома в кровати, по той простой причине, что это была реальность, а вовсе не сон.
  И вот он медленно-медленно начал оборачиваться. При этом кулачки его сжимались и разжимались, а колени дрожали и подгибались.
  Игорёк полностью обернулся и упёрся спиной в дверь. Он увидел часть лестничной площадки, а зато саму лестницу не видел. И ОНО Игорёк пока что не видел.
  Мальчик залепетал совсем уж слабым, жалобным голоском:
  - Ну, пожалуйста... оставьте меня. Ведь я же вам ничего плохого не сделал...
  Несколько невыносимо долгих мгновений никаких шагов не было. Но вот громко скрипнула ступенька. Игорёк вскрикнул, и тут же зажал рот ладонью...
  А потом небо прорезала долгая, и очень яркая молния. Потоки мерцающего беловатого сияния хлынули сквозь выбитые окна на лестницу. И тогда Игорёк увидел отражение того, что стояло на лестнице.
  Против ожиданий Игорька, это Нечто не поднималось снизу, а спускалось сверху, с чердака. Нижняя часть Нечто была расплывчатой: постоянно змеилась, струилась, расползалась в стороны. А вот голова была весьма чёткой. Эта голова раза в два превосходила человеческую голову, и вся была утыкана шипами. Шипы выпирали не только из черепа, но и из щёк, и из подбородка.
  И это Нечто направлялось именно к нему, к Игорьку! Мальчик почувствовал, как волосы на его затылке дыбом встают. И вот тогда он завопил. Он вопил так громко, как только мог.
  Он хотел позвать своего брата, но столь велик был его ужас, что он забыл его имя; он даже и своё имя забыл. Ужас был всепоглощающим, и он захлестнул Игорька полностью - с ног и до головы. Он кричал беспрерывное: "А-А-А-А!!!", и, как только в лёгких заканчивался воздух, тут же вновь вдыхал и продолжал голосить: "А-А-А-А!".
  А потом Нечто оказалось прямо перед ним, и Игорёк уже больше ничего не чувствовал и не видел. Он падал в бездонную черноту, и даже не сознавал этого...
  
  * * *
  
   Коля распахнул дверь, и с криком: "Игорёк!", выскочил на лестничную площадку. Но там он не увидел ни Игорька, ни то, что унесло его. На лестничной площадке вообще никого не было.
   Коля замер. Он вслушивался. Теперь гулкие шаги отдалялись в сторону кладбища.
  - Неужели ты брата моего унесло? - спросил Коля неведомо у кого. - Ну, так я верну своего брата! Слышишь - ты?!
  И он действительно собрался бежать вслед за похитителем на кладбище, когда внизу, на лестнице приметил некое движенье. Так как там было весьма сумрачно, он не мог разглядеть, что же там движется.
  А потом он услышал перестук чьих-то быстрых ножек, и вспомнил, что такие же звуки он слышал у чёрного склепа на кладбище. И теперь то, что было в склепе пришло в этот дом, за ним.
  И это нечто находилось на этаже под ним.
  Коля замер, он не смел шелохнуться. А между тем гулкие шаги того, что похитило Игорька, отдалялись.
  Очень больших трудов стоило Коле сделать один единственный шаг вниз по лестнице. А потом он вновь услышал перестук быстрых ножек. То, что вылезло из склепа, быстро приближалось к нему.
  И Коля отступил обратно, на лестничную площадку.
  Вот засияла очередная молния, и Коля увидел, что на половине лестничного пролёта ведущего ко второму этажу стоит паук. Только ростом этот паук был с большого пса. Его тело было покрыто твёрдым чёрным панцирем, а в задней части топорщился отвратительный, сине-зелёный шар, в котором переваривались чьи-то кости. Но самым жутким в пауке было то, что его голова представляла собой совершенно невообразимую помесь из паучьей морды и злобного человеческого лица. Его длинные, острые клыки очень быстро щёлкали, с них капала ядовитая слизь.
  - Прочь с дороги, - жалобно всхлипнул Коля.
  Паук хмыкнул и переметнулся на потолок. Этот прыжок был таким стремительным, что Колины глаза едва его уловили. И мальчик понял, что следующим прыжком паук наброситься на него.
  Он представил, как эта жуткая человеко-паучья морда окажется прямо перед его лицом, и как клыки вопьются в него.
  И тогда Коля метнулся обратно, в комнату, и захлопнул дверь. Замок щёлкнул, закрылся, и тут же с противоположной стороны на дверь обрушились иступлённые удары. Дверь дрожала и выгибалась, на стене появлялись трещины, а с потолка обильно ссыпалась штукатурка.
  А потом удары прекратились...
   Коля стоял посреди комнаты и слушал. Но теперь с противоположной стены двери совсем ничего не было слышно.
   Зато Коля расслышал совсём уже далёкие, гулкие шаги. И он вымолвил:
  - Игорёк...
  Он бросился к заколоченному окну, и отодвинул ту доску, которую уже отодвигал раньше, когда фотографировал кладбище. А теперь он сам выглянул наружу.
  Неутомимые молнии продолжали высвечивать кладбище. Затяжной ливень окончательно размыл землю, и среди надгробий бурлили жирные грязевые ручьи.
  - Игорёк! Где ты?! Игорёк!! - из всех сил закричал Коля.
  Но тут одна из молний ударила в надгробие, метрах в пятидесяти от дома. Оглушительная звуковая волна поглотила Колин крик, словно песчинку. На некоторое время мальчик оглох, зато в ярчайшем свете, которое ненадолго затопило кладбище, он увидел своего брата и его похитителя.
  Похититель отошёл так далеко, что Коля не разглядел его толком, и понял только, что его огромная голова вся усеяна шипами. Зато Коля увидел, что руки у существа раза в два длиннее, чем у обычного человека. И в одной руке существо несло Игорька.
  А потом оно подняло бесчувственного Игорька над головой.
  Коля подумал, что оно хочет размозжить его брата об землю, и завопил:
  - Не-ет!!
  Но существо, не обращая внимания на Колин крик, всё-таки метнуло Игорька вниз. Правда, Игорёк не ударился об землю, потому что земля расступилась перед ним.
  И существо вслед за Игорьком прыгнуло в образовавшийся проём. Затем земля закрылась, будто бы и не было ничего...
  Коля дрожал, Коля плакал, он хотел бежать на то место, где в последний раз видел брата, и, если надо, рыть землю голыми руками.
  Но опять задрожала дверь. Замок затрещал, и начал разваливаться. Тогда Коля бросился в шкаф и захлопнул створки изнутри.
  Там сидел он, дрожал и слушал.
  Вскоре дверь в комнату раскрылась. Мальчик продолжал слушать и стучать зубами. Кто-то медленно вошёл в комнату.
  Резкий, тошнотворный смрад ударил в Колины ноздри. Вонь усиливалась, мальчик задыхался, а потом просто потерял сознание...
  
  
  
  
  
  Глава 5
  "Ведьма"
  
   Что-то прикоснулось к Колиной щеке, и он очнулся. Немалых трудов стоило ему разлепить глаза. А когда он их всё-таки разлепил, то увидел покрытую трещинами створку шкафа.
   И тут вновь что-то дотронулось до его щеки. Антон быстро спросил:
  - Кто здесь?
  Только он раскрыл губы, как некий живой организм попытался ворваться ему в рот. Мальчик брезгливо отплюнулся, и толкнул створку шкафа. Он вывалился на пол, вскочил на ноги, огляделся.
  Узкие, но яркие полосы солнечного света просачивались между досками, которыми было забито окно. И Коля несказанно обрадовался. Он даже улыбнулся. Ведь он уже и не надеялся, что доживёт до рассвета.
  А потом обернулся к шкафу, и увидел крупную бабочку, которая выпорхнула оттуда. На каждом из её чёрных крыльев отчётливо проступал череп. Она стремительно запорхала над головой Коли.
  - А ну-ка, кыш отсюда! - прикрикнул на неё мальчик.
  Бабочка уселась на потолке.
  - Ну, вот и сиди там, - сказал Коля.
  Он быстро положил в сумку фотоаппарат, фонарь, термос и выбежал из дома на кладбище.
  Что ж: теперь ярко светило солнце, и многочисленные лужи искрились. Можно было даже сказать, что кладбище выглядело нарядно. То, что так пугало ночью казалось несущественным.
  И самое главное: Коля был уверен, что Игорёк просто приснился ему, пока он сидел в шкафу. По Колиному разумению, настоящий Игорёк сидел дома, и ждал его возвращения.
  Коля беспрепятственно покинул кладбище, и, насвистывая какую-то дурашливую песенку, побежал к дому.
  Всего лишь через час он переступил родной порог, и сразу же крикнул:
  - Эй, Маша! Эй, Игорёк, я выиграл! Теперь велосипед Макса наш!
  Бледная Маша бросилась к нему с кухни. Глаза у неё были красными. Коля сразу понял, что она целую ночь не спала.
  Она спросила:
  - Где Игорёк?
  - Игорёк? - переспросил Коля, и почувствовал, как сжимается его сердце. - А разве... разве, он не был дома? - с запинкой спросил он.
  - Нет. Он за тобой убежал... - прошептала Маша, и по щеке её покатилась слеза.
  - Но не могло же всё, что я видел, на самом деле произойти, - голос Коли задрожал. - Я то надеялся: приснилось мне всё...
  - А ну-ка: пошли на кухню, и там ты мне всё расскажешь, - повелела Маша.
  И они прошли на кухню.
  Оказывается, несмотря на сильнейшее волнение, Маша приготовила вкусные блины.
  Коля поблагодарил сестру, начал есть и, одновременно, рассказывать. И, чем дальше он рассказывал, тем страшнее ему становилось. Постепенно он вспомнил всю ночь, и уже не мог есть. Он сидел бледный, смотрел широко раскрытыми глазами прямо перед собой и слышал, как быстро-быстро бьётся его сердце.
  А Маша побледнела сильнее прежнего. А потом она молвила:
  - Родители вернуться через неделю. К тому времени мы должны вернуть Игорька.
  - Но может... может, он сам вернётся? - с запинкой проговорил Коля.
  - Ты будешь сидеть и ждать?! - вспыхнула Маша.
  - Нет... Но я думал, может, мне это всё привиделось, а? Может, Игорёк ночью в каком-нибудь другом месте был? Может, он вернётся скоро?
  - Слишком много этих "может". Не вернётся он без нашей помощи...
  - Маша?
  - Да?
  - Как ты всему этому поверила? Будь я на твоём месте: я бы не поверил.
  - А я поверила потому, что есть доказательства...
  Маша умолкла, и по её бледной щеке покатилась слезы. Она с жалостью смотрела на Колю. Он спросил:
  - Да что ты так на меня смотришь?
  - Коля, в твоих волосах седина появилась
  Коля бросился к зеркалу, и увидел, что в его иссиня-чёрных волосах затесалась совершенно седая прядь.
  - Да уж: хорошее доказательство, - медленно проговорил он.
  Тем временем Маша одевалась.
  - Куда пойдём? - спросил Коля.
  - Пойдём к целительнице Ефграфье. Может она подскажет, что нам дальше делать, - ответила Маша.
  - Ну, пойдём, - вздохнул Коля.
  Вообще-то, жители городка N, чаще звали бабку Ефграфью не целительницей, а ведьмой. Была она такой древней, что и сама не ведала, в каком году родилась. И документов на неё не сохранилась. С помощью трав и кореньев она могла излечить даже самую тяжёлую болезнь. Но, также поговаривали, что она общается с нечистью. Для желающих Ефграфья устраивала спиритические сеансы, но мало кто их выдерживал до конца. Ведь Ефрграфья действительно была ведьмой...
  
  * * *
  
   Ефграфья обитала в маленькой, вросшей в землю лачужке. Когда Коля и Маша пришли к ней и постучали, то целых две минуты им никто не открывал. Они уж думали уходить, когда дверь скрипнула, и на пороге предстала ведьма. Образ Бабы-Яги из детских сказок: вот наиболее точное описание Ефргафьи.
   Был и длинный крючковатый нос, и немытые, седые волосы, и неопрятная одёжка, и узловатая тёмная рука с длинными когтями. Этими когтями ведьма впилась в клюку. Она смотрела прямо на ребят, но оба её глаза были задёрнуты бельмами. Вот она шумно носом воздуха, и возвестила скрежещущим голосом:
  - Так-так - это мальчик и девочка. Оба напуганы. И мальчик... о - я чувствую, прошлой ночью мальчик был на кладбище. И он принёс с собой ещё и иной запах. Запах такого древнего... такого чуждого Вашей жизни!
  - Вы поможете найти Игорька? - выпалил Коля.
  Ведьма ухмыльнулась:
  - О-о, я то вам помогу. Но вот что вы найдёте: Игорька или же погибель свою - это вопрос...
  - Мы уж разберёмся, а Вы нам главное помогите, - пылко говорил Коля.
  - Ну, хорошо-хорошо, - приговаривала ведьма. - Я даже и денежек с вас не возьму. Такие гости как вы - редкость...
  И она посторонилась, поманила их внутрь.
  Оказалось, что внутри ведьмина лачужка вовсе и не лачужка, а, по крайней мере, большое, просторное помещение.
  На стенах висели засушенные травы, и коренья. В большом котле булькала вязкая жидкость. Ну а на печи сидел огромный, чёрный котище. Когда вошли ребята, котище выгнул спину, брызнул зелёными искрами, и неожиданно запрыгнул прямо в печь.
  Ефграфья принесла большое чёрное блюдо, и положила на него чёрный шар, от которого исходил резкий, неприятный запах.
  - Вы садитесь-садитесь, - ведьма указала на скамейку, которая стояла возле стола.
  Коля и Маша послушно уселись. Ведьма установила блюда на стол, и легонько подтолкнула своим когтем чёрный шар. Шар начал вращаться по блюду и больше уже не останавливался.
  Ефграфья пояснила:
  - Я буду следить за шаром, и постепенно мой дух вытечет в него. А в моё тело придёт иной дух...
  - Что, дух умершего человека? С кладбища, да? - быстро спросил Коля.
  - Людские души на кладбищах - редкость, - прохрипела ведьма. - Душе человеческой тесно в могиле, и на кладбище ей тесно. Всего мира мало душе человеческой... Но есть и иные духи. Среди них - дух старого лешего. Он летает среди деревьев, он много знает, но он не во что не вмешивается. Задайте ему несколько вопросов. Он ответит на них и уйдёт.
  - Хорошо. Мы согласны, - кивнула Маша.
  - Но только опасно это, - шикнула Ефграфья.
  - Почему же? Разве этот леший может что-нибудь нам сделать? - поинтересовался Коля.
  - Я же сказала: леший ни во что не вмешивается, и ему плевать на вас. Но мой зов могут услышать и иные... те, что похитили вашего Игорька. И если хоть один из них придёт - страшное случится.
  - Но, если это всё-таки случится, то, что мы можем сделать? - спросила Маша.
  - Они бояться солнечного света - это всё что я могу вас сказать. Ну, а теперь приступим. Если вы, конечно не передумали...
  - А мы не можем передумать, - ответила Маша.
  - Мы Игорька должны спасти. Любой ценой, - вторил ей Коля.
  
  * * *
  
   Чёрный шар продолжал вращаться по поверхности блюда.
   А Коля и Маша сидели, схватившись за руки, и глядели на изъеденный морщинами лик ведьмы. А точнее: на её глаза.
   Несмотря на то, что глаза Ефграфьи были задёрнуты бельмами, они всё же двигались, и у ребят не оставалось никак сомнений, что она неотрывно следит за шаром.
   Потом ведьма издала протяжный вздох, и обмякла.
  - Ну вот. Теперь её душа в этом чёрном шаре, - догадался Коля.
  А что касается шара, то он ещё несколько раз обернулся вокруг блюда и остановился.
  Шли минуты, и ничего не происходило. Ведьма сидела на прежнем месте и не шевелилась: она очень похожа была на мёртвую.
  - Может, за плечо её потрясти? - предложил Коля.
  - Лучше не надо, - шикнула на него Мариша.
  Вдруг Ефграфья вздрогнула. Ведьмины когтистые пальцы заскрежетали по поверхности стола. А её лицо преобразилось: оно вытянулось, глаза ввалились, а кожа стала похожей на древесную кору.
  Её рот один раз открылся, и больше уже не двигался. Тем не менее, из её утробы поднимался чрезвычайно низкий голос:
  - Что вам от меня надо?
  Коля опешил. Он переспрашивал:
  - Что?.. Вам?..
  Зато Маша догадалась:
  - Вы, должно быть, леший?
  - Возможно. Но мне нет до вас дела. Задавайте скорее свои вопросы, потому что скоро я уйду.
  - Вы знаете, где сейчас наш брат Игорёк? - выпалил Коля.
  - Да, знаю.
  - Ну и где же?
  - В городе под кладбищем.
  - Там что: целый город? - переспросил Коля.
  - Да.
  - И кто же в этом городе живёт?
  - Живых там нет, но всё же там есть Они.
  - Кто такие Они?
  - Я не стану отвечать на этот вопрос. Иначе Они услышат.
  - Их много?
  - Всё относительно.
  Тут Маша толкнула Колю и сама задала вопрос:
  - Нам очень важно знать: Игорёк жив?
  - Он не совсем жив, но и не совсем мёртв.
  - Но его, по крайней мере, можно вернуть к людям? Можно сделать так, чтобы он стал прежним?
  - На всё про всё у вас осталось два дня и две ночи.
  - Вы говорите: он под кладбищем, но как проникнуть туда?
  - Есть два пути: один через чёрный склеп...
  - А-а, видел я этот склеп! - выпалил Коля. - Оттуда ещё паук с человечьим лицом выполз.
  - Но, если вы пойдёте этим путём, вас заметят...
  Леший замолчал. Его, а точнее ведьмины уши навострились, словно у зверя. И леший проскрежетал:
  - Они услышали нас. Я ухожу...
  - Подождите! Пожалуйста! - взмолился Коля. - Вы говорили, что есть ещё один путь под кладбище. Так, где же он?
  - В подвале...
  - Где?! В каком подвале?!
  - Не ходите на кладбище ночью, - это были последние слова лешего.
   Потом ведьма вновь обмякла. Седые, спутанные космы полностью закрыли её лицо.
   Коля вымолвил:
  - Ну, вот: леший ушёл, и теперь эта Ефргафья должна вернуться.
  Ведьмино тело вздрогнуло.
  - Ага. Возвращается, - вымолвил Коля.
  Чёрный шар вновь начал вращаться по блюду. Ведьма передёрнулась ещё сильнее, но лицо её по-прежнему было закрыто седыми космами.
  А потом чёрный шар приподнялся над тарелкой. Тут Маша крикнула:
  - Пригнись! - и оттолкнула Колю.
  Шар просвистел в том месте, где за мгновенье до этого была Колина голова, и впечатался в стену.
  А потом ведьма вскочила, и ребята увидели её лицо.
  Это уже не была прежняя Ефграфья. Вместо глаз зияли две чёрные дыры. Кожа стала тёмно-жёлтой. Морщины шевелились, словно черви, а волосы и вовсе выделывали неистовый, языческий танец. Не оставалось никаких сомнений, что в неё вселилось нечто с кладбища.
  Вот она раскрыла рот, и оказалось, что внутри её была чернота. Она издала пронзительный визг, от которого у Маши и Коли заложило в ушах. А затем изо рта её вырвался чёрный и слизкий язык. Этот язык был достаточно длинным, чтобы обмотаться вокруг Машиного тела.
  Девочка передёрнулась от страха и омерзения, а потом крикнула Коле:
  - Солнечный свет! Вспомни, что она говорила!..
  И Коля вспомнил: ТЕ, с кладбища боялись солнечного света. Он огляделся: в этом помещении было всего лишь одно окно, но до него было шагов десять. Колонна солнечного света падала сквозь пыльное стекло на пол...
  Слизкий язык тянул Машу к жуткому лику ведьмы. Девочка попыталась ухватиться за стол, но ничего не вышло - силы были неравными. Тогда Маша запустила руку в кармашек своего платья, и метнула Коле своё маленькое зеркальце.
  Мальчик поймал зеркальце и бросился к окну. Но тут седые космы ведьмы стали удлиняться. Подобно вихрю просвистели они в воздухе, обвили Колину ногу, и сжали её с такой силой, что из глаз мальчика брызнули слёзы. Но всё же он дотянулся до солнечного света, и развернул Машино зеркальце так, что золотистый луч ударил прямо в ведьмино лицо.
  Ведьма издала пронзительный визг. Слизкий язык отпустил Машу, и уполз в чёрную глотку. Также и седые космы отпустили Колину ногу, и приняли свои прежние размеры.
  Коля продолжал высвечивать ведьму солнечным лучом. И вот от неё пошёл тёмно-синий дым. Этот дым сложился в расплывчатую фигуру, лишь отдалённо напоминающую человеческую. И фигура эта метнулась сквозь стены, в сторону кладбища...
  ...Ведьма сидела в своём кресле и не шевелилась.
  - Наверное, надо чёрный шар обратно на тарелку положить, и тогда её душа вернётся - предположил Коля.
  И тут раздался слабый голос Ефграфьи:
  - Нет. Не надо, я уже вернулась...
  Она медленно поднялась с кресла, и взяла с полки большую банку. В этой банке шевелилась зелёная слизь. Ефграфья втянула в себя довольно много этой слизи. Ребята передёрнулись от отвращенья. Ну а ведьма поставила банку на место, и сказала:
  - Вот теперь ко мне вернутся прежние силы. Да, кстати, я всё видела, всё знаю, можете не рассказывать. Маша, подойди-ка сюда...
  Девочка подошла. Тогда ведьма достала другую банку. В ней находилась прозрачная слизь, которая тоже шевелилась. Этой слизью ведьма смазала Машины руки, и слизь впиталась в Машину кожу.
  - Что вы со мной сделали? - спросила Маша.
  - Излечила, - ответила ведьма.
  - Излечили от чего?
  - От чего, от чего, неужели не понятно? Вокруг тебя язык обвивался?
  - Ну, обвивался.
  - Значит, и яд с него в тебя попал. Если бы я тебе руки не смазала, они бы у тебя через пару часов засохли и отвалились.
  - Что, прямо в буквальном смысле отвалились? - переспросила Маша.
  - А в каком же ещё смысле? - проворчала Ефграфья. - Сначала руки, потом ноги, а потом вся бы ты развалилась, как трухлявый пень.
  Машины глаза округлились. Она спросила:
  - Ну, а теперь-то точно ничего не произойдёт?
  - Точно, точно, - проворчала ведьма. - До тех пор, конечно, пока вы на старое кладбище не пойдёте. А там уж я за вас не ручаюсь. Но, скорее всего, сгинете вы, и даже могилок вам не поставят, потому что и хоронить нечего будет.
  - Ладно, мы пошли, - мрачным голосом заявил Коля.
  - Ну идите, идите, - всё ворчала Ефграфья. - Только помните: ночью к кладбищу не приближайтесь...
  И Коля с Машей ушли из ведьминого дома.
  
  
  
  
  
  Глава 6
  "Они рядом..."
  
   Когда Коля и Маша вышли из дома Ефграфьи, то обнаружили, что солнце уже садится.
  - Как быстро день пролетел, - вздохнул Коля.
  - Ведь ты с кладбища уже после полудня вернулся, - молвила Маша. - Так что наш поход откладывается до завтрашнего утра.
  - А, может, всё-таки прямо сейчас пойдём? А? Может, до ночи туда доберёмся?
  - Может, и доберёмся, а дальше то что? Ведь окажемся мы там именно ночью. Ночь - это их время. Ночью они узнают о нашем приближении, ещё задолго до того, как мы увидим кладбищенскую ограду...
  - Да - я понимаю. И, всё-таки, так хочется поскорее Игорька спасти.
  - А мне, думаешь, не хочется? Да я бы всё отдала, лишь бы только вызволить его.
  - Ладно. Вот интересно, о каком подвале говорил леший? - задумчиво произнёс Коля.
  - Ну а ты подумай: много на кладбище построек, у которых могут быть подвалы?
  - Я только один дом гробовщика видел.
  - Стало быть, именно в подвал этого дома нам и придётся залазить.
  Девочка помолчала немного, а потом всё же не смогла сдержать гневного восклицания:
  - И всё из-за тебя!
  - А что из-за меня?
  - А ты будто не понимаешь? Не один здравомыслящий человек не согласился бы на условия Макса. А ты на всё готов был ради этого дурацкого велосипеда. И об окружающих тебя людях забыл.
  - Я один шёл на кладбище. Я Игорька за собой не звал. Так что он сам виноват.
  - Дурак ты!
  - Сама такая!
  - Да ты просто не понимаешь: если бы не Игорёк, то Они взяли бы тебя. И тогда бы мы сейчас с Игорьком думали, как тебя спасти. А всё из-за того, что тебе очень захотелось погонять на этом хм-м... горном велике!
  - Ладно, чего уж там. Признаю: виноват, - вздохнул Коля, и потупился.
  В молчании дошли они до своего дома.
  
  * * *
  
   Пока Маша собирала вещи для предстоящего похода, Коля решил проявить сделанные им на кладбище фотографии.
   Конечно, можно было сходить в магазин, и сдать плёнку в соответствующий отдел. Но там печатали не сразу, а только через несколько дней. К тому же, Коля не хотел, чтобы человек занимающийся фотографиями увидел эти снимки.
   И поэтому Коля воспользовался стареньким аппаратом для проявки и печатания фотографий, который стоял в сарайчике возле их дома. Он прошёл в этот сарайчик, запер дверь, и включил слабенькую, красную лампочку.
   Он немало времени потратил, вспоминая, как работает аппарат. Но вот, наконец, всё настроено...
   Первая же проявленная фотография заставила его похолодеть от ужаса. Он держал её в дрожащих руках, и смотрел, и смотрел, и смотрел...
   Эта фотография была сделана в комнате, в доме гробовщика. Вот сидит на кровати Игорёк, вот шкаф, в котором Коля прятался до утра. А возле письменного стола стоял призрак. Человеческий глаз не мог разглядеть это существо, но фотография его запечатлела.
   Призрак был синеватым, полупрозрачным. У него была голова, но не было лица: ни глаз, ни носа, ни рта - ничего, просто полупрозрачная, гладкая сфера. Зато из груди призрака выпирали сразу несколько лиц. Это были страшные, злобные лица полусгнивших стариков и старух.
   Наконец Коля опомнился, и проявил следующую фотографию. Опять та же комната. И испуганный, бледный Игорёк сидит на кровати. Но теперь безликий призрак, который на прошлой фотографии стоял возле стола, уходил. Но он уходил не через дверь, а прямо через стену. Видна была его спина. Оказывается, вся спина была усеяна ртами, носами и глазами.
  Зато на этой фотографии появилась иной призрак. Это была старуха в длинном чёрном платье. Она вышла из шкафа. Вместо половины лица у неё был череп. А за спиной призрачной старухи вздымались два чёрных крыла, на которых отчётливо проступали два черепа.
   Коля вспомнил, что утром его разбудила бабочка с такими же черепами на крыльях, и содрогнулся от отвращения: он понял, что бабочка была воплощением этой призрачной ведьмы.
   И вот Коля начал проявлять следующую фотографию. Он вспомнил, что на этой фотографии запечатлел кладбище из окна. И он подготовил себя к тому, что увидит нечто шокирующее, но всё же, когда он проявил фотографию, то не смог сдержать громкого восклицания. То, что он увидел, превзошло самые мрачные его ожидания.
   Что касается качества этой фотографии, то она очень хорошо получилась. Молния отчётливо высветила кладбище. Призраков среди надгробий было также много, как и людей в праздничный день, на центральной площади города. С одной стороны, ни один призрак не был похож на другого, а с другой стороны - всех их объединяло исключительное уродство. Призраки не только ходили по земле, они ещё и в воздухе летали, а один из них, напоминающий помесь сороконожки, человека и стрекозы пролетал в метре от окна. Призраки не просто ходили и летали, они ещё и пожирали друг друга. Но, видно, откусанные части просто становились частью других призраков, так что - это можно было назвать обменом материей.
   А возле чёрного склепа возвышался огромный паук. Он был выше склепа. Он был выше дома. Его лапы, словно корни деревьев уходили в землю, и у паука было человеческое лицо. Это было лицо молодой, очень красивой женщины, с длинными шелковисто-белыми волосами.
   Коля неотрывно вглядывался в это женское лицо. Среди окружающего уродства оно поражало своей исключительной красотой. А потом он понял, что лицо на фотографии пришло в движение. Рот приоткрылся, и мальчик услышал приветливый, мягкий голосок:
  - Здравствуй, Коля. Приходи к нам, и сестру свою приводи. Уверяю: вам у нас понравиться, так же, как и твоему брату...
  Коля вскрикнул, как ужаленный, смял фотографию, и отшвырнул её в угол. Он прикрыл лицо ладонями и зашептал:
  - Всё это время они окружали нас... и кто знает - может и сейчас, рядом со мной один из этих призраков...
  Тот он услышал какой-то звук. Мальчик замер... Звук повторился.
  И Коля понял, что он слышит биение крыльев бабочки под потолком. Он вскочил, задрал голову.
  И оказалось, что под потолком кружила чёрная бабочка с белыми черепами на крыльях. Коля выскочил из сарая и побежал в дом. Было уже совсем темно, на небе зажглись звёзды.
  Маша встретила его возле порога, и сразу спросила:
  - Коля, что случилось? Ты весь бледный и трясёшься...
  Он пролепетал:
  - Там... в сарае... призрак...
  - Что такое? Какой призрак? Расскажи мне всё спокойно...
  И Коля рассказал, сначала о том, что проявилось на фотографиях, а потом и про бабочку, которая уже преследовала его в доме гробовщика. Когда он закончил рассказывать, Маша спросила:
  - А фотографии ты принёс?
  - Ох, нет. Честно говоря, я так перепугался, что забыл их в сарае. Но сейчас схожу за ними.
  - Пойдём вместе.
  И вот они опять в сарае. Коля включил большую лампочку, и сарай заполнился ярким электрическим светом.
  То, что они увидели, заставило их оцепенеть. Воцарилось молчание. Наконец, Маша выдохнула:
  - Ну, дела...
  В сарае всё было разбито, согнуто, раздавлено. Груда никчемного металлолома - это всё, что осталось от аппарата для проявки фотографий. Сами же фотографии были разорваны в мелкие клочья, а что касается плёнки, то она сплавилась в чёрный бесформенный ком.
  Коля сказал:
  - Вот и нету фотографий. Вот и нету доказательств того, что мы были ночью на кладбище...
  - Всё о своём дурацком велосипеде думаешь?
  - Нет. Просто обидно, и... ещё мне страшно, Маша. Ведь эта сила могла и на меня обрушиться. И раздавить меня также легко, как аппарат для проявки...
  Они так и не решились войти в сарай. Маша оглядывалась, и вдруг схватила Колю за руку, и пролепетала:
  - Посмотри: вон на той яблоне. Ты видишь?..
  И она указала дрожащей рукой на одну из яблонь. Теперь и Коля увидел. В кроне этой яблони сидело нечто большое и чёрное. Оно не шевелилось, но ребята чувствовали, что оно следит за ними.
  И вот они, сцепившись за руки, начали пятиться к своему дому. Они не решались повернуться к этому Нечто спиной. Они знали, что, если повернуться, то оно сразу наброситься на них.
  Таким образом, они допятились до своей квартиры, и сразу захлопнули дверь: закрыли её не только на замок, но и на "собачку".
  - Только вот замки не помогут, - вздохнул Коля. - Ведь они прямо сквозь стены могут ходить.
  - Сейчас ночь, сейчас их время, - молвила Маша.
  - Но почему они уделяют нам столько внимания? - произнёс Коля. - Ведь прежде мы их и не замечали.
  - Я знаю почему. Они поняли, что сделали ошибку, когда дали тебе уйти с кладбища. И теперь жаждут вернуть тебя.
  - Да-а, а мы завтра сами туда пойдём, - вздохнул Коля.
  - Причём пойдём очень рано. Как только рассветёт. Ведь на рассвете они засыпают...
  - Хотел бы я верить, что все засыпают. Но что-то сомневаюсь. Кто-нибудь да не спит.
  - Ладно. Нечего об этом думать. Сейчас мы должны выспаться, потому что завтра очень тяжёлый день.
  - Заснёшь тут! Ведь где-то поблизости эти духи ходят, летают, ползают. Только глаза закроешь, а оно в комнату влетит...
  - Мне кажется, есть какая-то сила, которая не позволяет им нападать на человека за пределами кладбища.
  - С чего это тебе так кажется?
  - Сейчас...
  Маша принесла семейный фотоальбом. Раскрыла на той странице, где их молодые папа и мама раскачивались на качелях, привязанных между двумя яблонями. День был солнечным, а лица родителей сияли счастьем.
  - Вот - смотри! - Маша указала на какую-то синюю дужку, которая выпирала из-за яблони.
  - Ну, и что? - спросил Коля.
  - А ты приглядись...
  - Всё равно не понимаю.
  - Ну а так?
  Маша протянула ему увеличительное стекло. И, взглянув через стекло, Коля понял, что дужка - это призрачный коготь.
  - А теперь повыше посмотри, - посоветовала Маша.
  Коля поднял стекло повыше, и разглядел почти совершенно прозрачный, но всё равно жуткий лик. Выпученные глазищи были устремлены прямо на их родителей.
  Маша сказала:
  - Теперь ты видишь: они всё-время были поблизости, и они всё-время жаждали причинить нам зло. Но у них ничего не получалось. Мы даже и не подозревали об их присутствии. Так же и теперь: они не смогут нам ничего сделать до тех пор, пока мы не на кладбище.
  - Но ведь разворотили же сарай!
  - Ну, откуда я знаю! - Маша захлопнула фотоальбом. - Всё равно мы должны выспаться. Так что - марш в кровать!
  - Тоже мне: мамочка нашлась.
  - А не хочешь, так и не спи! У самого завтра глаза будут слипаться...
  И, гордо задрав нос, Маша удалилась в свою комнату.
  Коля ещё немного посидел на кухне. Но потом он почувствовал, что он очень устал, что ему просто необходим сон. Зевая, он прошёл в свою комнату, и, не раздеваясь, повалился на кровать.
  
  * * *
  
  Коля проснулся от какого-то странного звука. Сразу взглянул на настенные часы. Была ещё только половина четвёртого.
  - Вот проклятье, до рассвета так далеко... - вздохнул он.
  Тут полупрозрачная штора, которая прикрывала окно, начала медленно, плавно вздыматься. На лбу у Коли выступила испарина, он до скрежета сжал зубы.
  А потом почувствовал дуновение прохладного ночного ветерка, и понял, что это просто сквозило через раскрытую форточку. Он не любил спать с закрытым окном даже зимой, но тут решил закрыть форточку: запереться в своей комнатке от огромной, чёрной ночи.
  Он накинул на плечи одеяло, и стал похож на маленького короля в мантии. Затем Коля подошёл к окну. Он быстро захлопнул форточку, и уже хотел возвращаться в кровать, когда понял, что за окном кто-то есть. Этот кто-то слабо шевелился.
  - К-кто... к... кто здесь? - сильно дрожащим голосом спросил Коля.
  И услышал стонущий голос. Этот голос словно бы со дна глубокого колодца поднимался, но всё же Коля отчётливо различил каждое слово:
  - Коля, пожалуйста, помоги мне.
  - Игорёк? - недоверчиво переспросил Коля.
  И вновь этот стонущий голос:
  - Здесь так темно. Так страшно. Так холодно. Они рядом. Они тянуться ко мне. Они хотят выпить все мои силы. Спаси меня, братик милый...
  Коля резко отдёрнул штору. С противоположной стороны окна, буквально на расстоянии вытянутой руки от него висел в воздухе призрачный, синеватый силуэт Игорька. Наиболее яркие звёзды просвечивались сквозь него.
  - Спаси меня, пожалуйста... - вновь взмолился Игорёк.
  - Иди сюда.
  - Я не могу, - замотал головой Игорёк. - Коля, мне так страшно.
  - Протяни ко мне руки.
  - Я не могу...
  - А ты попробуй.
  Игорёк вздохнул, и с видимым усилием стал поднимать к Коле свои призрачные руки. Вот они прошли сквозь стекло. Тогда Коля попытался ухватиться за них. Но он дотронулся лишь до ледяной субстанции, такой же тягучей, как и кисель.
  - Ничего. Не отчаивайся, - подбодрил Игорька Коля. - Ты весь целиком можешь сюда пролететь.
  - Коля, они приближаются! - вскрикнул Игорёк.
  - Скорее - сюда...
  - Я не могу! Коля беги!
  - Нет, я не оставлю тебя...
  И тут Коля увидел, как за Игорьком на фоне звёзд появилось нечто чёрное. Это чёрное стремительно приближалось.
  - Игорёк, скорее же! - в отчаянии крикнул Коля.
  Он ещё раз попытался схватить руки своего младшего брата, но опять ничего не получилось.
  А нечто чёрное уже налетело на Игорька, поглотило.
  - Не-ет!! - из всех сил завопил Коля.
  Но ни Игорька, ни того, неведомого, уже не было за окном. Зато снизу застучали разбуженные соседи (напомню, что они жили в двухэтажном кирпичном доме).
  Некоторое время Коля просто стоял, и вглядывался в эту тревожную, таящую ужас ночь. А потом он понял, что его пальцы влипли в стекло. Он рывком высвободил пальцы. На стекле осталось несколько дырок.
  Коля медленно прошёл к своей кровати, повалился лицом на подушку, и подумал: "Странно, что Маша не прибежала. Ведь я так громко кричал..." Но дальше он не мог думать. Переутомлённые нервы требовали отдыха, и он заснул.
  
  * * *
  
  - Просыпайся!.. Просыпайся же!!
  Ледяная вода плеснулась Коле в лицо. Он громко вскрикнул и вскочил. Перед ним стояла Маша. Он закричал на неё:
  - Да ты что?! Зачем водой обливаться?
  - Я тебя долго растолкать пыталась, но ничего не получилось.
  - Ладно... э-э, а что это у тебя щека расцарапана?
  Действительно: Машина щека была расцарапана, и уже замазана зелёнкой.
  - Да так. Ничего, - вздохнула девочка.
  - А что это у тебя на пальце волосы Златовласки?
  Дело в том, что у Маши вокруг указательного пальца на правой руке обмотался клок волос её любимой куклы. Девочка поспешно сорвала этот клок, и вымолвила:
  - Ах, а я и не заметила! Смыть забыла.
  - Маша, что случилось?
  - Ну, ладно, придётся рассказать тебе. Пошли-ка.
  И Маша провела его в свою комнату. Там царил беспорядок: многие вещи были перевёрнуты, или вовсе сломаны. А от Златовласки остались только клочья.
  - Маша, что случилось? - повторил вопрос Коля.
  - А ты ещё не понял?
  - Нет.
  - Недогадливый какой. Златовласка ожила.
  - С какой это стати?
  - Ну, по-видимому, в неё один из Них вселился.
  - И что же?
  - Она пыталась меня убить.
  - И?
  - Что "и"?
  - И чем всё закончилось?
  - А ты будто не видишь? Я жива, а её больше нет... - Маша печально вздохнула - всё же ей жаль было любимую куклу, а потом девочка сказала. - А теперь ты рассказывай.
  - Что?
  - Я слышала, как ты ночью кричал.
  - А если слышала, так почему же на помощь не пришла?
  - Я со Златовлаской боролась. Она душила меня, и я слова вымолвить не могла...
  Только тут Коля заметил, что на Машиной шее появились красные пятна. И он рассказал, всё, что было ночью.
  - Всё понятно, - вздохнула Маша. - Они хотят нас хитростью заманить на кладбище, а мы сами туда идём. Причём, прямо сейчас. Ты готов?
  - Да.
  
  
  
  
  
  Глава 7
  "Снова на Кладбище"
  
   Этот день, так же как и его предшественник, выдался безоблачным. Яркое, летнее солнце светило с небес. Среди яблоневых ветвей летали какие-то птахи. Пели, чирикали беззаботно, будто и не чуяли, что не так далеко, в лесу, затаилось страшное кладбище.
   Маша и Коля прошли яблоневый сад, и оказались на поле, которое заросло бурьяном. Оказывается, та тропинка, которая ночью, при вспышках молний показалась Коле едва приметной, была весьма широкой.
   В общем, они без каких-либо злоключений прошли поле. Коля и не представлял, как в прошлый раз он умудрился сбиться с тропинки, и бежать к кладбищу прямо через лес. На самом то деле тропинка расширялась в настоящую дорогу. Правда, дорога была старая: вся в колдобинах, а во многих местах рассечённая колючим кустарником.
   Их окружили тёмные, кривые деревья. Хотя не было ветра, деревья скрипели. Вот переломилась, и с грохотом рухнула на землю сухая ветвь. Коля вздрогнул, и вытер выступивший на лбу пот. Он пробормотал:
  - Тьфу ты, чёрт... Нервы...
  - Даже днём здесь уныло и страшно, - вздохнула Маша.
  - Давай сменим тему, - предложил Коля.
  - Ну, давай. И о чём же ты хотел поговорить?
  - Я вот думаю: зря мы с собой Макса не взяли.
  - Макса?
  - Ну, да. Ведь это с него всё началось. Разве я не прав? Он первым придумал это испытание. Если бы он не сказал, я бы и не пошёл на кладбище, и ничего этого не было бы.
  - Не надо сваливать свою вину на других!
  - А я и не сваливаю. Вообще, Макс неплохой парень. Просто, втроём не так страшно, как вдвоём.
  - Коля, ты, наверное, так и не понял одну вещь. Странно даже, что я поняла, а ты до сих пор не понял.
  - Ну, а что же я должен был понять?
  - А то, что мы выступили против сил, которые безмерно превосходят наши силы. И шанс на то, что мы спасём Игорька и вернёмся - ничтожен. Но мы делаем это потому, что не можем отсиживаться, потому что Игорёк - наш брат. И неужели ты думаешь, что, будь с нами этот Макс, то у нас было бы больше шансов на успех? Да ни на капельку! Мы бы просто втянули его в это дело, и он, скорее всего, не вернулся бы, так же, как и мы...
  Они так увлеклись этим разговором, что не сразу заметили кладбищенскую ограду. А потом они вдруг обнаружили, что до страшных, покорёженных ворот кладбища оставалось самое большее двадцати шагов. Вокруг лежали тёмные, гнилые листья, будто уже наступила поздняя осень.
  И тут сзади стремительно стал нарастать шум. Какое-то массивное тело мчалось на них. Раздался пронзительный звон.
  Коля и Маша бросились в сторону, и упали между кореньев росшего у дороги ясеня. А там, где они только что шли, стремительно пронеслось что-то.
  Коля приподнял голову и воскликнул:
  - Макс!
  Макс промчался на новеньком горном велосипеде. Возле ворот кладбища он резко развернулся. Затем уставился на Колю и Машу. Он усмехнулся, и спросил:
  - Что, испугались?
  - Макс, возвращайся домой, - попросила Маша.
  - А чего вы под корнями лежите?
  Коля и Маша вылезли из-под корней, и подошли к Максу. Тот хвастался:
  - Во - глядите: родаки мне новый велик подарили. Видали: он с компьютером. Во - и спидометр есть. Причём цифровой...
  - Да, всё это замечательно, - не глядя на велосипед, проговорил Коля.
  Макс был весьма уязвлён таким пренебрежением. И он спросил ехидно:
  - Я так понял, на кладбище ты не был? Да? А то бы ещё вчера мне фотки притащил. Да-а, я понимаю - страшненько...
  Тут с кладбища раздался леденящий, пронзительный стон. Макс покосился туда, и сказал:
  - Честно говоря, здесь и днём жутковато. Чего вы здесь делаете, а?
  - А ты что здесь делаешь, а? Мы тебя не звали, - леденящим тоном заявила Маша.
  - А я вас увидел, и за вами погнал. А вообще: чёрт с вами.
  Вдруг Коля сказал:
  - Мы за Игорьком пришли.
  - Коля, мы же договорились! - воскликнула Маша.
  - Во-первых, мы ни о чём не договаривались. А во-вторых, я Макса с собой брать не собираюсь. Он просто поможет нам на первом этапе.
  - Я ничего не понимаю, - признался Макс.
  И тогда Коля рассказал ему основные события ночи с шестого на седьмое Июня.
  - И ты думаешь, что я всему этому поверил? - спросил Макс.
  - Вот, у меня седая прядь в волосах появилась. Когда Маша увидела её, то поверила.
  - А я думал - ты подкрасился.
  - Дурак ты, Макс.
  - Сам не лучше... А воще ладно: если надо чё помочь, так помогу.
  - Хорошо, что ты согласился, - улыбнулся Коля. - В общем, слушай...
  И он перешёл на шёпот:
  - Ты войдёшь на кладбище, и будешь открыто расхаживать среди надгробий. Ты можешь даже спеть какую-нибудь песенку. Если кто-нибудь за кладбищем следит, то он всё своё внимание на тебя обратит. Ну а мы тем временем потихонечку среди надгробий к дому гробовщика прокрадёмся.
  - Ладно. Помогу вам. А дальше: делайте, что хотите. Я, например, обратно покачу.
  - От тебя большего и не требуется, - улыбнулся Коля.
  - Совести у тебя нет! - шикнула на своего брата Маша.
  - А что, собственно такого? Я же не в подземелья его зазываю.
  - Ладно, чего уж теперь говорить - пошли, - молвила Маша, которой на самом-то деле было очень-очень страшно.
  
  * * *
  
   Первым на кладбище вошёл, а точнее - въехал Макс. Он прокатился по центральной аллее. И, выбрав какое-то надгробье, остановил возле него велосипед. Там Макс весьма громко начал насвистывать какой-то дурашливый мотивчик. При этом он медленно оглядывался. И вот взгляд его остановился на изваянии оскаленного демона. Демон вздрогнул, из него послышалось злобное шипенье.
   Макс отдёрнулся, и пробормотал:
  - Ничего себе... Ну, а, впрочем, если здраво рассудить, так это просто змеюки там развелись и шипят, прогнать меня хотят. Вот вам!
  Макс показал каменному демону фигу. Исходящее из демона шипенье усилилось. И Макс понял, что в этом страшном звуке нет ничего общего со змеиным шипеньем. И он посчитал за благо отъехать в сторону.
  Тем временем, Коля и Маша тоже пробрались на кладбище. Они сразу же припали к земле, и поползли среди надгробий. Надо отдать им должное: двигались они как настоящие партизаны. И вряд ли кто-нибудь заметил бы их со стороны.
  А вот Коля заметил, что земля на кладбище покрыта многочисленными, очень глубокими трещинами. Из этих трещин доносился какой-то непонятный гул, и ещё - то ли шаги, то ли отдалённые голоса.
  - Под нами кто-то есть, - шепнул Коля.
  - Да, я знаю, - тоже шёпотом ответила Маша, и добавила. - Боюсь, через некоторое время мы с этим "кем-то" встретимся...
  Они сделали большой крюк, стараясь подальше обогнуть чёрный склеп. На то, чтобы доползти до дома гробовщика, они потратили полчаса, и всё это время Макс разъезжал по центральной аллее кладбища и громко насвистывал дурацкие песенки.
  Макс чувствовал, что за ним кто-то следит. Ему было страшно. И, когда истекло полчаса он подумал: "Ну, вот: теперь эти ненормальные уже должны были добраться до дома, а я, стало быть, могу со спокойной совестью катить отсюда".
  Но тут одно из надгробий привлекло его внимание. Это надгробие располагалась как раз напротив чёрного склепа. На плите из чёрного гранита стоял некто крылатый, но с оскаленной волчьей мордой. В руке это страшилище держало алый кристалл. Макс проговорил вполголоса:
  - Я только посмотрю, что это за штуковина, а потом сразу угоню отсюда.
  Он слез с велосипеда, и прислонил его к одной из колонн чёрного склепа. Затем Макс направился к надгробию...
  
  * * *
  
   Коля и Маша проскользнули в дом гробовщика, и сразу же бросились по лестнице, ведущей подвал. Вскоре они оказались перед закрытым люком из прогнившего, чёрного дерева.
  - Неужели за этим люком уже будет Их город? - тихо спросила Маша.
  - Сейчас проверим, - сказал Коля, и потянул люк.
  Люк заскрипел и открылся, а навстречу им дыхнул поток холодного, затхлого воздуха. Внизу была темень. Тогда ребята включили фонари, и увидели, что за люком лестница продолжалась. Только составляющие её ступени были гораздо более древними, нежели дом гробовщика. Ступени были высечены из гранита, но от времени гранит растрескался, а из трещин пророс тёмный мох.
  Хотя спускаться вниз совсем не хотелось, им не оставалось ничего иного, кроме как продолжить свой путь.
  И вот они достигли пола, и посветили по сторонам. Маша выдохнула:
  - Это ещё не подземный город. Это подвал дома гробовщика...
  Они увидели незаконченные каменные изваяния, которые стояли вдоль стен. Надо сказать, что все изваяния отличались редкостным уродством.
  - Да - это всего лишь подвал, - согласился с сестрой Коля. - Но в этом подвале должен находиться вход в подземный город. Осталось только найти его...
  Ребята внимательно осмотрели пол, но не нашли ничего, что хотя бы отдалённо напоминало ведущий в подземелья люк.
  Но одна из стен, а также прилегающая к ней часть пола заросла настоящим ковром из тёмного мха.
  - Может, вход под этим мхом? - предположил Коля.
  - Ну а где же ему ещё быть? - вздохнула Маша, и первая начала разрывать мох.
  Коля присоединился к ней. Мох был жёстким, колол руки, и к тому же источал неприятный, резкий запах.
  - Хотел бы я знать, кем был этот гробовщик, - проворчал, продолжая работать, Коля.
  - А вот я бы совсем не хотела, - резко заявила Маша.
  - Но вы узнаете...
  - Что? - переспросила Маша.
  - Что? - то же спросил Коля.
  - Ведь это ты сказал: "Но вы узнаете..."?
  - Нет, конечно. Я думал - ты.
  - Издеваешься? Это был такой грубый, хриплый голос.
  - А у меня что "грубый, хриплый голос"? А вообще мне интересно, откуда он донёсся?
  - Теперь мне кажется, что снизу, - дрогнувшим голосом ответила Маша.
  И только она это сказала, как мох под ними зашевелился, и оттуда вырвались две костяные руки. Эти руки сразу схватили ребят за шеи и начали их душить. А потом из мха начал подниматься сильно истлевший скелет. На его черепе была всего лишь одна глазница и та - посреди лба. Скелет ухмыльнулся, и проскрежетал:
  - Это я был гробовщиком. Ну что, рады знакомству со мной?.. Что же вы молчите?
  Ребята не могли ни говорить, ни дышать: ведь скелет душил их.
  - Та-ак, хорошо! - рявкнул мёртвый гробовщик. - Скоро вы умрёте, и будете лежать, и гнить вместе со мной, в этом чудесном, колючем мху...
  Всё это время Коля тянулся к фонарю. И, наконец, ему удалось дотянуться. Он схватил фонарь, и направил луч света в единственную глазницу скелета.
  Тогда скелет затрясся, и развалился на части.
  Коля и Маша повалились на пол, и некоторое время просто кашляли. Первым пришёл в себя Коля. Он пробормотал:
  - Хотел бы я, чтобы с остальными призраками было бы так же легко разделаться, как с этим гробовщиком. Посветил фонариком, и нет его. Но, боюсь, с иными такого фокуса не получится...
  Маша ничего не ответила, но стала разрывать тёмный мох. Коля вздохнул, и тоже продолжил заниматься этим крайне неприятным делом.
  Вскоре перед ними появился большой, медный люк. На поверхности люка были выгравированы сцены ужасающих адских мук. А когда брат и сестра дотронулись до люка, то почувствовали одновременно и холод, и жар.
  Они ухватились за вделанное в люк кольцо, и потянули вверх. Но люк оказался чрезмерно тяжёлым, и лишь немного приподнялся. Причём люк издал столь громкий скрежет, что Коля пробормотал:
  - Ну вот: прямо как сигнализация. Теперь вся кладбищенская нечисть должна узнать о нашем прибытии...
  И, как только это он сказал, как что-то загрохотало по лестнице, ведущей из дома гробовщика в этот подвал. Коля и Маша выпустили люк, вскочили на ноги, обернулись.
  Медный люк издал низкий, гулкий звук, который должны были слышать не только на кладбище, но и по всей округе.
  Некто тёмный и растрёпанный скатился по лестнице, грохнулся на пол, но тут же, впрочем, вскочил и бросился к Коле и Маше.
  - А ну - стой! - дрожащим голосом крикнул Коля.
  - Это я! Я это! - голосил тёмный силуэт.
  Тогда Коля догадался посветить на него фонариком, и оказалось, что - это Макс. Глаза у Макса были выпучены, нижняя губа тряслась.
  - Ты чего? - зашипел на него Коля. - Ведь мы же договаривались, что, как только мы в этот дом заберёмся, ты с кладбища уезжаешь. А ты чего сюда прибежал? Чего раскричался?
  Макс продолжал трястись. Тогда Маша спросила:
  - Ты, должно быть, увидел что-то?
  - Да, да, - лепетал Макс. - Я, понимаете, свой велик к склепу прислонил. А сам к надгробию пошёл. Там такой волк с крыльями стоял, а в лапах у него - красный кристалл. Вы уж поверьте: я не собирался этот кристалл брать, просто поглядеть было интересно. Ну, подошёл, заглянул. И вижу отражение: вот я стою, за моей спиной склеп этот, а возле склепа - велик. И вдруг земля возле велика вздыбилась. Я оглядываюсь: ничего подозрительно. Опять к кристаллу оборачиваюсь и вижу в отражении: вылезает из земли какой-то чёрный слизень, и вокруг моего велика обвивается. А размером этот слизень, как раз с человека. Я опять оборачиваюсь, и вижу: велик дрожит и гнётся. Ну, конечно испугался я. А с другой стороны: велик жалко. Ведь он новенький, с компьютером - у нас в городе ни у кого такого нет. Ну, схватил я какой-то булыжник и закричал: "Поди прочь, слизень!", или что-то в таком духе...
  - Ну, ты даёшь, - покачал головой Коля. - Нашёл с кем связываться.
  - Теперь-то я понимаю, что зря так поступил, а тогда думал только, как велик спасти. Ну, короче, велик прекратил выгибаться. Я даже обрадовался, подумал: испугался, уполз слизень.
  - Как же - жди! - вымолвил Коля.
  - Ну, я, в общем, догадался ещё раз в кристалл заглянуть. И вижу: этот слизень в трёх шагах от меня, и изготовился уже на меня прыгать. Тут я сам через надгробие перескочил и бросился к этому дому. Может, мне сразу стоило в город бежать, но я очень перепугался! Я думал только о том, как бы поскорее рядом с людьми оказаться, а ближайшими людьми были как раз вы. И вот я здесь...
  - И совершенно зря, - сказала Маша.
  - Что же мне теперь назад возвращаться?
  - Да, - кивнула девочка.
  - Ни за что! - заявил Макс. - Даже и не простите, ребята. Вот зуб вам даю: ни за какие коврижки один обратно не пойду. И всё из-за того слизня. Вы бы видели его ребята! Такая мерзкая тварь... Откуда я знаю: может он возле выхода затаился. Только я назад пойду, он на меня и прыгнет. Бррр... - Макс аж передёрнулся. - Так что я прямо заявляю: я от вас теперь ни на шаг.
  - Но учти: мы идём в город под кладбищем.
  - Чего? Какой ещё город? - нахмурился Макс.
  - А мы сами толком не знаем. Но могу тебе заверить, там нам могут встретиться такие твари, в сравнении с которыми этот слизень - райский цветок.
  - А ну и пускай! - махнул рукой Макс. - Я готов хоть куда идти, лишь бы только наедине с этим слизнем не оставаться.
  - Ладно, что теперь с тобой поделаешь, - покачала головой Маша. - Помоги нам люк поднять.
  Так как Макс регулярно выполнял физические упражнения, то он был сильнее Коли и Маши вместе взятых. И общими усилиями они смогли-таки приподнять медный люк.
  Они ожидали, что там их будет ждать непроглядная темень, но, оказалось, что воздух за люком заполнен тусклым, зеленоватым свечением. Ребята медленно начали спускаться по ступеням. Они хотели придержать люк, чтобы он не слишком громко хлопнул, но вдруг сверху на люк надавила некая огромная тяжесть, и он резко закрылся.
  Грохот при этом был таким сильным, что у них на некоторое время заложило в ушах. К тому же Коля поскользнулся. Он ухватился за Машу, но и Маша тоже поскользнулась. Девочка попыталась сохранить равновесие с помощью Макса, но и Макс качнулся. В результате вся троица покатилась вниз по ступеням.
  Они изрядно побили себе бока, и только по счастливой случайности обошлось без переломов. И вот ребята повалились на холодный и слизкий, выложенный из широких каменных плит пол.
  Коля первым приподнялся, и произнёс с мрачной торжественностью осуждённого на смертную казнь:
  - Ну, вот мы и в городе под кладбищем. Поздравления принимаются.
  
  
  
  
  
  Глава 8
  "Город под Кладбищем"
  
   Осторожно, стараясь не издавать лишних звуков, Коля, Маша и Макс пошли по заплесневелым и склизким каменным плитам. Как оказалось, тот тусклый свет, который они увидели, откинув медный люк, проникал в подвал сверху, через трещины в земле. Должно быть - это был искажённый каким-то чародейством солнечный свет.
   Видимость ограничивалась десятью шагами, а о том, что было дальше, оставалось только догадываться. И всякий раз, когда они слышали какой-нибудь подозрительный шорох, или же им чудилось, что впереди кто-то движется, они отскакивали, и прятались.
   По крайней мере, там было, где прятаться. Из пола выступали испещрённые зловещими знаками надгробья. Причем, каждое из этих надгробий находилось прямо под надгробьем, стоявшим на поверхности земли. В потолке даже видны были эти наружные надгробья, которые, оказывается, были полыми. Что же касается надгробий, которые стояли внизу, то у ребят не оставалось никаких сомнений, что внутри них кто-то есть. Во всяком случае, всякий раз, когда они пригибались к полу, то слышали шорохи, и тихие, но злобные завывания, которые из этих надгробий доносились.
   Чем дальше они шли, тем возрастало напряжение. Ребята понимали, что они на чужой территории, и не заметили их до сих пор только по счастливой случайности.
   Но вот над их головами раздался громкий скрежет. У всех троих задрожали коленки. Они упали на пол, и отползли ближайшее надгробье. Там они забились в самый тёмный угол, да и сидели там, зажав рты, и выжидая, что же будет дальше.
  А происходило вот что: кто-то отодвигал могильную плиту. Вниз хлынул поток тёмно-зелёного света. Затем на пол грохнулся роскошный велосипед Макса, а могильная плита встала на место. Помещение вновь погрузилась в малахитовый полумрак.
  Макс приподнялся, и буквально пожирал глазами свой, изрядно помятый велосипед. Он бормотал:
  - Это он... Надо забрать его...
  И он уже собирался броситься к велосипеду, когда Коля отдёрнул его назад, и зашипел:
  - Да тихо ты...
  И тут велосипед без каких-либо причин сильно вздрогнул, и даже приподнялся в воздух. Раздался чавкающий звук. И тогда Макс пролепетал:
  - Слизень здесь...
  Воздух рядом с велосипедом задрожал и потемнел. Ещё через мгновенье обозначились отвратительные контуры слизня, и вот уже слизень полностью проявился.
  Удерживая велосипед на присосках, он пополз как раз к тому надгробью, за которым спрятались ребята. А ребята вжались в пол, и не смели ни пошевелиться, ни вздохнуть. В их головах проносились мысли: "Неужели он всё-таки заметил?.."
  Слизень выгнулся над надгробьем. Ребята услышали его хлюпающее дыханье. Они почувствовали сильный смрад, который исходил от этого существа.
  Ребята обливались потом, и, одновременно, они дрожали. Теперь у них не оставалось сомнений, что слизень наброситься на них. Они услышали удары, и начали вздрагивать так, будто это по ним стучали. Они так разволновались, что не поняли, что слизень стучит по надгробью.
  Из надгробья раздался зловещий стон. А потом резкий, яростный голос взвыл:
  - Кто посмел меня тревожить?!
  А в ответ раздался хлюпающий, слизкий голос. Этот голос был настолько отвратительным, что ребята даже страх побороли, и из надгробья выглянули.
  В двух шагах от них стоял слизень. Но теперь из верхней его части высунулась человеческая голова. Это была голова мерзкого старика. Нос у старика был длинным, но съехал набок. Во рту у старика были жёлтые, гнилые зубы. Старик глядел на надгробье и хлюпал:
  - Это я, Слизопук, о радость моя...
  И тогда крышка у надгробья отскочила в сторону. И появилась старуха ещё более отвратительная, чем Слизопук. У этой старухи вместо рук были клешни, а вместо платья - черепаший панцирь.
  Увидев Слизопука, она ухмыльнулась, и проворчала:
  - Зачем пожаловал?
  - Подарочек принёс, о несравненная Саблеквока.
  - Я люблю подарочки. И что же это?
  - О-о, ты будешь очень-очень довольна, гнилушка моя. Вот, пожалуйста...
  И Слизопук вытащил из-за спины Максов велосипед. Саблеквока нахмурилась, и спросила:
  - Ну, и что же мне с этим делать?
  - О-о, кушать, конечно!
  - Кушать?
  - Ну, да. Ведь это зверь.
  - Зверь?
  - Да. Зверь очень-очень редкой породы. На нём приехал на наше кладбище мальчишка. Я хотел схватить и мальчишку, но он убежал.
  - А ты уверен, что этот зверь живой? - спросила Саблеквока.
  - Ну, конечно же. Ведь мальчишка приехал на нём.
  - Почему же он тогда не двигается?
  - Должно быть, одеревенел от страха.
  - Это хорошо, - хмыкнула Саблеквока. - Лучше бы, конечно, человечка попугать да помучить. Ну, ладно, и за зверя спасибо...
  Слизопук немного отстранил велосипед, и прохлюпал:
  - Саблеквокочка...
  - Да?
  - За этого подарок я хотел бы одну небольшую награду.
  - Да?
  - Ты должна одарить меня ненавистью.
  - Хмм, я подумаю, - жеманно ответила старуха.
  - Ты даёшь мне надежду?.. О-о, это прекрасно. Но, вот, возьми этого зверя. Насладись им.
  Саблеквока подхватила в свою клешню Максов велосипед, и сжала его с такой силой, что велосипед погнулся больше прежнего.
  Она вымолвила:
  - Ну, сейчас попробую этого зверя на вкус...
  И откусила половину колеса.
  Макс выпучил глаза, и заскрежетал зубами. Он не мог допустить такого святотатства: ведь пожирали его любимый велосипед.
  Вообще ребята ожидали, что старуха подавиться, но она быстро прожевала колесо, и сказала:
  - Это действительно самый вкусный зверь из всех, которых мне когда-либо доводилось кушать.
  Слизкий Слизопук расплылся в ухмылке.
  Ну а Саблеквочка продолжила заглатывать велосипед. Когда она перекусила бортовой компьютер, то на пол посыпались искры. Ну, а Макс так громко заскрежетал зубами, что Слизопук и Саблеквочка услышали его.
  - Я пойду посмотрю, кто там? - спросил Слизопук.
  Но Саблеквочка ответила:
  - Не надо. Это всего лишь крысы. Иногда я их ловлю и ем. Но их мясцо, конечно, ни в какое не идёт с этим зверем. Настоящий деликатес!
  - Саблеквочка! Я уверен, здесь есть ещё кто-то...
  Ребята похолодели. В их головах неслись мысли: "Неужели нас раскрыли?.. Сумеем ли мы оказать хоть какое-то сопротивление?
   Саблеквочка щёлкнула клешнями и спросила:
  - Ты имеешь в виду, что за моей гробницей прячется кто-то?
  - Нет, конечно.
  Ребята облегчённо вздохнули.
  - Тогда где же?
  Слизопук зашептал:
  - Она стоит в боковом коридоре и слушает.
  - Она?.. О, да - теперь и я чувствую. Это сама Она...
  И затем Саблеквочка и Слизопук хором вскричали:
  - Здравствуй, о наша Госпожа!
  И тогда в помещение вошла паучиха трёх метров высотой, и с женским лицом. Это лицо Коля уже видел на фотографии. Но тогда эта женщина-паучиха была ещё выше: она возвышалась и над чёрным склепом и над домом гробовщика.
  - Здарово! - крикнула женщина-паук очень грубым голосом.
  - Я искреннее ненавижу вас! - признался Слизопук.
  - А я вас ненавижу так, что убила бы, если бы вы не были такими сильными! - восторженно промямлила Саблеквочка.
  - Ни к чему эти придворные любезности, дурни! - зашипела на них паучиха.
  - За что вы нас так взлюбили? - вздрогнул Слизопук.
  - Тебя Слизопук я действительно взлюбила!
  - Но за что же, о Госпожа?! - промямлил он.
  - За то, что ты, вместо того, чтобы караулить кладбище, думал только о ненависти к своей наглядной Саблеквочке.
  - Но... но...
  - Вместо того, чтобы схватить людей-лазутчиков, ты добывал подарочек для своей ненавистной гнилушечки.
  - Но... но... Я видел всего лишь одного...
  - Каменный волк сказал, что их было трое. А каменный волк, как тебе известно, никогда не ошибается. И все они проникли в дом гробовщика.
  - Значит, они уже там?
  - Нет, они уже не там! - язвительно и зло вскричала паучиха.
  - Но неужели они попытались проникнуть в наш город через чёрный вход?
  - О да! Именно это они и попытались!
  - Но ведь там есть гробовщик.
  - Скелет гробовщика, - поправила его паучиха.
  - Но ведь он задержал их?
  Тут паучиха махнула лапой, и в помещение вошёл горбатый карлик. Карлик аккуратно положил на пол кусок материи, на котором лежали косточки от рассыпавшегося гробовщика.
  - Сейчас он сам всё нам расскажет, - сказала паучиха.
  Затем она поцеловала череп гробовщика. Слизопук и Саблеквочка содрогнулись от отвращенья. Саблековочка простонала:
  - Какой это отвратительный жест!
  Паучиха кивнула
  - Конечно, он ни в какое сравнение не идёт с укусом, ударом или пинком. Но всё же поцелуй - необходимый атрибут оживления.
  При слове "поцелуй" Слизопук и Саблеквочка сплюнули.
   Тем временем все косточки гробовщика срослись между собой. Паучиха спросила у него:
  - Ну, и сколько их было?
  - Трое, - без запинки ответил скелет.
  - Вот видишь! - паучиха сверкнула на Слизопука глазами. Затем опять обратилась к гробовщику: - А чем они тебя укокошили?
  - Они посветили на меня эрлектры...
  - Понятно. Они посветили на тебя электрическим светом. Должно быть, у них фонарик. И теперь, благодаря оплошности нашего Слизопука, они здесь.
  Тут паучиха ещё раз поцеловала гробовщика, и он опять рассыпался.
  - Может, и тебя поцеловать? - спросила паучиха у Слизопука.
  - О, нет, нет! - испуганно простонал Слизопук. - Я их найду!
  - Найдёшь? - хмыкнула паучиха. - Думаешь, это так просто?
  - Думаю, не очень...
  - "Не очень... не очень!", - передразнила паучиха булькающий голос Слизопука. - Будто ты не знаешь: на поверхности они не видят нас, а мы их видим. А здесь под землей: они видят нас, а мы их не видим...
  Услышав это, ребята многозначительно переглянулись.
  - Они могут быть в двух шагах от нас, а мы их не увидим! - гремела паучиха.
  - А, может быть, они на самом деле рядом? - предположила Саблеквочка.
  В голосе этой панцирной старухи причудливым образом перемешались робость и ненависть.
  - Нет! - рявкнула паучиха. - Если бы они были в радиусе пятидесяти метров, то я бы их учуяла.
  - Но где же они тогда? - спросил Слизопук.
  - Он ещё у меня спрашивает! - рявкнула на него паучиха. - По-моему сторожем был назначен ты!
  - Простите! Только не любите меня! - лепетал Слизопук. - Я прямо сию же минуту приступаю к их поискам.
  - Да, ты приступаешь к поискам. Но, помимо тебя, по тревоге поднимаются все служебные вурдалаки третьего уровня. Если до завтрашнего дня лазутчики не будут схвачены, то ты Слизопук будешь подвергнут высшему проявлению любви...
  Слизень содрогнулся, и пробулькал:
  - Они будут найдены!
  Пока компания призраков разглагольствовала о том, как надо ловить людей - компания этих самых людей пробиралась к выходу. Они ступали на цыпочках, они старались не дышать. Но всё же паучиха что-то услышала. Она насторожилась и шикнула на Слизопука:
  - А ну: тише...
  - А? - переспросил Слизень.
  - Кажется, я их услышала, - ответила паучиха.
  Ребята совсем не двигались, и не дышали. Зато они дрожали. Коля из всех сил сжал зубы: иначе бы они выдали его своим постукиванием.
  А потом Коля услышал в своей голове ласковый, вкрадчивый голос паучихи:
  "Ты здесь? Я знаю, ты слышишь меня, мальчик. Ты пришёл за своим братом, не так ли? Так подойди ко мне! Откройся! И тогда вскоре ты увидишь своего брата, обещаю!"
  И такая в этом голосе была властная сила, что Коля почувствовал, что он не может больше сопротивляться. Голос паучихи гипнотизировал его, голос паучихи подавлял его волю.
  Понимая, что ещё немного и он выдаст себя и своих друзей, Коля побежал прочь. Он не понимал, куда он бежит. Он ничего не видел. Он думал только о том, как бы убежать от жуткой паучихи.
  Но позади его нарастал топот. Коля знал, что его догоняют. Воображение нарисовало Слизопука: слизень тянулся к нему своими присосками...
  Но вот какой-то, совсем узенький боковой коридор. Коля протиснулся в него, разорвал плотную, старую паутину, а потом полетел вниз.
  
  * * *
  
   К счастью Коля упал на мох, который покрывал каменный пол. И, благодаря этому мху, мальчик не расшибся, а только ударился.
   Он сразу же вскочил на ноги и огляделся. Коля попал в подземную темницу. В тусклом малахитовом свете можно было разглядеть прикованные к стенам скелеты.
   Один из скелетов задвигался, и повернул голову в сторону Коли.
  - Ты что, видишь меня? - дрожащим голосом осведомился мальчик.
  Скелет кивнул.
  - Ну и видь, - сказал Коля.
  Тогда челюсти скелета раздвинулись, и тишину прорезал свист.
  - Ну, вот, теперь все сюда сбегутся, - вымолвил Коля, и поспешил прочь.
  Но вскоре он наткнулся на ржавую решётку. Мальчик попытался эту решётку расшатать, но ничего у него не вышло. А потом Коля услышал топот. Топот стремительно приближался. Ну а скелет продолжал голосить.
  Вскоре в коридоре за решёткой появилась целая толпа отвратительных созданий. В основном это были горбатые старики и старухи. У них были выпученные чёрные глаза, а из ртов торчали жёлтые клыки. Они сопели, ворчали, брызгали ядовитой слюной, и иногда кусали друг друга.
  У одной старухи был ключ. С его помощью она открыла решётчатую дверь. И вот все эта кровожадная компания ворвалась в темницу. Они растопырили руки и начали методично и очень быстро обшаривать стены. Таким образом, они надеялись наткнуться на Колю.
  Но мальчик проскользнул под чьими-то костистыми ногами и выскочил в коридор. Ему казалось, что за ним гонятся. Поэтому он бежал и бежал. Он даже и обернуться не смел. Он думал, что, стоит ему только обернуться, и его сразу схватят.
  Вскоре он ворвался в лабиринт с совершенно чёрными и гладкими стенами. На стыках стен, потолка и пола проходили красные полосы, и, благодаря им, Коля видел хоть что-то.
  Вскоре мальчик понял, что он заблудился в лабиринте. А ещё Коля почувствовал, что стены высасывают из него силы. Он уже не мог бежать, он только брёл, согнувшись, и чувствовал, что вскоре повалиться без сил.
  А думал он о своих родителях и шептал:
  - Бедные мои папа и мама. Простите своего непутёвого сына. Всё из-за моей глупости.
  Потом перед ним появился очередной призрак. Коля вздохнул:
  - Мне уже не справиться с тобой...
  Он шагнул навстречу призраку, но тут ноги его задрожали, и он повалился на чёрный пол.
  
  
  
  
  
  Глава 9
  "Вий"
  
   Коля услышал знакомый голос, и с большим трудом разлепил глаза. Он по-прежнему находился в чёрном лабиринте. Над ним нависал синий, полупрозрачный призрак.
  - Что? - переспросил Коля. - Что ты сказал?
  - Я сказал: раскрой рот, - повторил призрак.
  И тогда Коля узнал - это был голос Игорька.
  - Игорёк? - переспросил он, силясь подняться. - Неужели это ты?..
  Но, когда он это говорил, призрак раскрыл рот и оттуда хлынул поток яркого синего света. Этот свет плавно изогнулся, и попал прямо в рот к Коле.
  Прошло несколько секунд, и поток оборвался, зато Коля почувствовал, что к нему вернулись прежние силы. И теперь он явственно видел, что перед ним действительно призрак Игорька.
  - Как ты... - начал было Коля, но Игорёк прервал его - он заговорил быстро:
  - У нас очень мало времени. Дело в том, что меня сторожат две ведьмы. Иногда мне удаётся от них улизнуть, но в любом случае я не могу далеко улетать от подземного города. И всякий раз меня ловят. Скоро они будут здесь. Слушай внимательно: единственная возможность освободить меня, и уйти от преследования, это открыть глаз Вия.
  - Вия? - переспросил Коля.
  - Да, Вия, - кивнул призрак Игорька.
  Коля нахмурил брови и проговорил:
  - Насколько мне известно: Вий это персонаж фольклора. Такая огромная, страшная голова, с длинными, тяжеленными бровями. Голова эта всё время спит, и веки её закрыты. Но, если какому богатырю удастся хоть одно веко приподнять, то всякий, кто попадёт под взгляд Вия, непременно окаменеет.
  - Совершенно верно, - кивнул Игорёк. - Вы должны поднять веко Вия, прямо перед Рщрщгрщцгрыщщрышщерой.
  - Перед кем?
  - Ну, перед паучихой.
  - А-а. Так бы и говорил.
  - Тогда она оканемеет, и все её слуги потеряют возможность двигаться. Без этого - ничего не получится. Дело в том, что наверху на кладбище уже устроено множество ловушек. Только вы выберетесь, станете видимыми, вас и схватят.
  - Понятно-понятно. Ну, и где же этого Вия искать?
  - Вий спит под землей...
  - Да мы итак уже под землей.
  - Нет. Он спит ещё глубже.
  - Да куда уж глубже?
  - ...Они уже близко.
  - Кто?
  - Мои стражи - ведьмы. Не бойся, тебя они не увидят. Ты должен найти железную винтовую лестницу.
  - Как я её найду?
  - Следуй по запаху крови.
  - Чего-чего?
  - Ну, что тут непонятно? Чем сильнее будет становиться запах крови, чем, ближе, стало быть, эта лестница. Спустись по ней на десять уровней. Там увидишь боковую залу. В той зале на чёрных кустах висят скелеты. И среди этих скелетов - моё тело. Сними его, но осторожнее: если мой дух стерегут ведьмы, то тело - псы-оборотни. Затем - возвращайся на винтовую лестницу, и по ней спускайся уже до самого низа. Там ты увидишь...
  Но Игорёк так и не успел договорить, что же увидит в самом низу винтовой лестницы Коля, потому что в это мгновенье прямо из чёрной стены появились призраки двух костлявых старух с крючкообразными носами. Этими призрачными носами они стали клевать Игорька, причём тот извивался и визжал от боли.
  Коля едва сдержался, чтобы не броситься на помощь своему младшему брату. И только понимание того, что, если он так броситься, то выдаст себя, удержало его.
  Игорёк визжал:
  - Не буду больше убегать! Буду примерным!
  - Недолго тебе осталось! - ухмыльнулась ведьма. - Скоро наша повелительница обратит твою душу в синее облако, и мы съедим это облако! Мы станем сильнее!
  Затем ведьмы потащили Игорька прочь, и, последнее, что он успел сделать: это выдавил из своего пальца маленький синий клубок. Этот клубок, постепенно тая, покатился по полу. Коля поспешил за своим маленьким провожатым.
  Когда мальчик выбежал из чёрного лабиринта, от клубка совсем ничего не осталось. Тогда Коля потянул носом воздух, и почувствовал запах крови, который, правда, был едва приметным.
  
  * * *
  
   Коля очень медленно, очень осторожно шёл по каменному туннелю. Запах крови усиливался, а вот малахитовое свечение постепенно становилось багровым.
   А потом мальчик услышал быстрые шаги. Он не мог определить, откуда эти шаги доносятся, но, по крайней мере, что приближались они - это точно. Из-за чрезвычайной скудности освещения, видимость ограничивалась пятью шагами. И Коля рассудил, что, если пойдёт дальше, то может наткнуться на обитателя подземного города. Так что он решил вжаться в стену, и переждать пока невидимое пока страшилище пройдёт.
   Но ему было так страшно, и так устал он от всяких премерзких физиономий, что уже не мог на это очередное чудище глядеть. Так что отвернулся Коля к стене, и уткнулся в неё носом.
   Шаги все приближались. Коля думал с необычайным напряжением: "Ну, чудище, ну проходи же поскорее..."
   Однако чудище оказалось зловредным - оно совсем не желало слушать Колиных мыслей. Оно остановилось прямо за его спиной, и вздохнуло. Причём - вздохнуло на два голоса, так что Коля понял, что у чудища две головы.
   "Неужели учуяло меня?" - подумал Коля, и затрясся.
  Он продолжал думать: "Ну, чудище, дорогое ты моё, расчудесное чудище. Я очень-очень тебя молю: пройди мимо меня. Я совсем не вкусный, совсем не интересный..."
  Но чудище продолжало сопеть за его спиной. Причём сопение это приблизилось прямо к его затылку.
  "Ну, многоуважаемое чудище, неужели тебе нечего больше делать, кроме как ловить мальчишек, а?.. Чудище, пойди от меня прочь!"
  Напряжение возрастало, и, в конце концов, стало совершенно невыносимым. Перед Колиными глазами сверкал какой-то огненный колокол, а в ушах звенело, шипело, грохотало сопение монстра.
  И тогда Коля, совершенно не понимая, что и зачем он делает, развернулся и закричал:
  - Чудище, пойди от меня прочь!
  Тут же раздался громкий крик, и что-то сильно ударило его по затылку. Мальчик едва не потерял сознание, но тут услышал голос Маши:
  - Это же Коля!
  И изумлённый голос Макса:
  - Действительно - Коля. А я то думал - призрак. Едва не пришиб. Коля, как ты?
  Коля потирал затылок, и смотрел на Машу и Макса, которые стояли в этом затенённом туннеле напротив него. Он спросил неуверенно:
  - Неужели это вы сопели?
  - Ну, в общем да, - сказал Макс.
  А Маша разъяснила:
  - Понимаешь: нам пришлось много бегать. Во-первых: за нами была погоня; ну а во-вторых: мы тебя искали. Мы очень устали. Чувствуем, не можем больше бежать, надо остановиться, передохнуть...
  Макс продолжил:
  - Остановились, отдыхаем, и тут вдруг вопль, и из стены бросаешься на нас ты. Точнее - это теперь я вижу, что - это ты, а тогда подумал - призрак, ну и тюкнул его по башке... То есть тебя тюкнул... Ты уж извини...
  - Ладно, чего уж там: ведь ты не специально, - примирительно кивнул Коля.
  Тут Маша пожаловалась:
  - Только вот мы совсем заблудились. Не думали, что этот город под кладбищем окажется таким большим.
  - Я знаю, куда идти, - вымолвил Коля, и рассказал о встрече с призраком Игорька, и о том, что Игорёк ему рассказал.
  - Что же: идём туда, откуда несёт кровищей, - сказал Макс.
  И, как только он это сказал, до ребят донеслись злобные голоса:
  - Мы уже осмотрели все коридоры!
  - Остался только этот!
  - Я не сомневаюсь: этот крик донёсся именно отсюда!
  - Внимательно обшаривайте стены, иначе они могут ускользнуть!
  - Ну, уж нет! На этот раз не уйдут!
  Коля пролепетал:
  - Это они мой крик услышали...
  Во мраке замаячили неясные пока контуры. Впрочем, не оставалось сомнений, что на этот раз это именно обитатели города под кладбищем. И не было никакой возможности проскользнуть между ними и стеной. Ребята оглянулись. Сзади приближалась точно такая же толпа.
  - Похоже, нам крышка, - вздохнул Макс, и раскрыл компактную сумку, которую носил на боку.
  - Что там? - спросил Коля.
  - Да так: барахлишко всякое. Я просто думаю: чем бы запульнуть в голову вон того: шипоглазого. Может, фотоаппаратом?
  - У тебя есть фотоаппарат? - быстро спросила Маша.
  - Ну, да. А чё?
  - Со вспышкой?
  - Естественно. Я то думал сегодня на велике погонять, пофотографировать.
  - Дай-ка сюда, - сказала Маша.
  Тут ближайший к ним монстр прошипел:
  - Я услышал их! Они здесь!
  - Хватай их! - взвыли чудища и с двух сторон бросились на ребят.
  Маша выхватила фотоаппарат из трясущихся рук Макса, направила его на толпу жутких созданий и нажала кнопку. Слепящая вспышка заставила её сощуриться. Но Маша не останавливалась. Она развернулась и ещё раз нажала на ту же самую кнопку. Ещё одна вспышка досталась тем чудищам, которые бежали к ним с противоположной стороны.
  Никто больше не бежал. Чудища стояли на месте, и дымились.
  - Подействовало, - изрёк Макс.
  - Угу... - шепнула Маша.
  - А ты откуда знала, что подействует? - поинтересовался Коля.
  - А я ничего не знала. Просто решила сфотографировать их.
  - Зачем? - изумился Коля.
  - Ну, чтобы хоть какая-то память о нас осталась.
  - Какая ещё память?
  - Ну, понимаешь: нас бы растерзали, а фотоаппарат, может, и не заметили бы. Остался бы этот фотоаппарат здесь. А потом пришла бы сюда экспедиция и нашла его. Проявили бы плёнку, и увидели этих монстров. Тогда предприняли бы какие-нибудь меры. Ну, это я так думала, - смущённо проговорила Маша.
  - Молодчина! - похвалил её Макс, и толкнул того монстра, который стоял в шаге от него.
  Этот монстр начал падать, задел иных монстров и в результате, все они попадали. Ребята пошли дальше. Им приходилось наступать на чудищ, и им казалось, будто ноги их утопают в холодном киселе.
  
  * * *
  
   Через некоторое время, кровяной запах стал совершенно нестерпимым. Ребятам приходилось зажимать нос.
   А потом они увидели ствол очень толстого дерева. Из этого дерева торчали острые шипы, а из шипов сочилась кровь. И именно из дерева исходил кровяной запах. На шипах была закреплена железная винтовая лестница, по которой им предстояло спускаться.
   У самого начала лестницы собралась "очаровательная" компания. Это были призраки. Вместо голов у них были огромные носы, а посреди туловищ размещались острозубые рты. А глаза у них совсем отсутствовали.
   Как только ребята выбежали из туннеля, носатые начали усиленно сопеть носами. А потом они забормотали:
  - Я чую запах... И я чую... Они рядом... Готовься: будем их хватать...
  Маша направила на носатых фотоаппарат, и нажала кнопку. Последовала вспышка, но с носатыми ничего не случилось. Ведь у них даже не было глаз. В общем-то, они даже не поняли, что произошло. Зато они стали приближаться к ребятам.
  А из туннеля уже доносились неистовые ругательства. Это поражённые вспышкой фотоаппарата призраки пришли в себя. Так что отступать было некуда.
  - Будем прорываться с боем! - громко сказал Макс и сжал кулаки.
  Носатые были уже совсем близко.
  - Надо что-то придумать, - сказал Коля.
  Маша энергично стучала себя по лбу и приговаривала:
  - Думай, думай, голова...
  Затем она обратилась к Максу:
  - Ты случайно не куришь?
  - Нет, конечно.
  - А жвачки у тебя нет?
  - Ну, есть. Что, пожевать перед смертью хочешь?
  - Давай скорее сюда.
  Макс перекинул ей миниатюрный прямоугольник жвачки. Маша быстро развернула жвачку, и размяла её между пальцами. Носатые усиленно засопели, забубнили:
  - У-у, как запахло!.. Какая вкусная, должно быть, эта человечина!..
  Тут Маша перебросила жвачку к соседней стене. Жвачка прилипла к шипу, который торчал в трёх метрах от пола. Тут носатые завопили:
  - Они убегают! За ними!
  И бросились к жвачке. Проход был свободен. Ребята побежали к винтовой лестнице. А за их спиной носатые слепцы карабкались на носы друг другу - пытались дотянуться до жвачки. Но ничего у них не выходило: они постоянно падали на пол.
  
  * * *
  
   Маше, Коле и Максу пришлось долго бежать вниз по винтовой лестнице. И, чем дальше они бежали, тем более жарким становился воздух. Что касается запаха крови, то они к этому запаху уже привыкли.
   Но вот - проход в сторону. Они свернули туда, и оказались в саду, где росли одни колючие, чёрные кусты. На колючках висели истлевшие скелеты.
   Маша первая заметила Игорька, который тоже висел на колючке. К счастью, его подвесили за одежду, а не за какую-либо часть тела.
  - Игорёк! - воскликнула девочка и бросилась к своему брату.
  Коля и Макс поспешили за ней.
  Они осторожно сняли Игорька. Он был гораздо более холодным, чем лёд. Даже больно было до него дотрагиваться. Цвет кожи у него был синий. Вообще он очень походил на мертвеца.
  Макс как самый сильный понёс недвижимое тело мальчика. Коля и Маша шли рядом с ним. И тут раздалось рычанье. Огромные чёрные псы с выпученными красными глазами перегородили им все пути к отступлению.
  Это не были обычные призраки, это были существа из плоти и крови. Так что они прекрасно видели ребят. И они сжимали круг, щёлкали челюстями.
  - Ой, что это! - крикнул Коля, и указал куда-то за спины псов.
  Псы обернулись назад, Коля бросился, вперёд. Он хотел прорваться, но псы уже глядели на него, и рычали ещё сильнее прежнего.
  - Какие хорошие собачки, - лепетала Маша, копаясь в своём рюкзаке.
  Псы уже изготовились к прыжку, и тогда девочка достала весьма длинный кусок колбасы. Она помахала им над головой, и сказала дрожащим голосом:
  - Хотела бы я знать, чем вас кормят призраки. А? Наверное, какой-нибудь мерзостью. А пробовали вы когда-нибудь сервелат?.. Да-да - это в руке сервелат. Хотите попробовать?..
  Рычание псов стало таким громким, что Машин голос практически полностью потонул в нём.
  - Ну, и хорошо, - продолжала девочка. - Вы получите эту замечательную колбаску, а в замен пообещаете не трогать нас. Хорошо?
  Вместо ответа самый огромный из псов (размерами он напоминал скорее буйвола, а не пса), прыгнул на Машу.
  Но девочка отбросила сервелат в сторону, и пёс так извернулся, что изменил траекторию своего прыжка. Он жаждал схватить сервелат, но всё же не успел - щёлкнул челюстями, а сервелат повалился на пол.
  Надо сказать, что призраки кормили этих псов настолько дурной едой, что даже и говорить о ней не стоит. Так что, учуяв запах сервелата, они забыли обо всём, и даже о приказе их владычицы - паучихи. Все они жаждали отведать колбаски, так что завязалась у них схватка не на жизнь, а на смерть.
  Тем временем Маша, Коля и Макс, который нёс Игорька, выбежали на лестницу. Там их ждал "сюрприз": появилось множество нитей толстенной, похожей на канаты паутины, а на паутине этой висела сама паучиха с женским лицом. Она держала в руках зеркальце, и через него смотрела на ребят. Она хмыкнула:
  - Ну, вот вы и попались.
  - К-как... вы разве можете нас видеть? - заплетающимся языком пролепетал Коля.
  - Я прочитала в одной книжке, что на вас, людишек, надо глядеть через зеркало, и тогда вы становитесь видимыми даже здесь, в нашем городе.
  - Не смотрите ей в глаза - она гипнотизирует, - предупредил своих друзей Коля.
  Паучиха услышала его слова, и хмыкнула:
  - Смотрите - не смотрите, а всё равно вы попались. Ведь все эти ваши фокусы со мной не пройдут.
  - Что будем делать? - спросил Макс.
  - Вообще-то нам вниз надо, - сказал Коля.
  - Ну, значит, будем спускаться вниз, - сказала Маша.
  - Хорошо бы, да только эта паучиха всю лестницу перегородила. Не даст она нам пройти, - вздохнул Макс.
  Тут паучиха крикнула:
  - Ну, всё: хватит там шептаться, идите ко мне.
  Маша просто отмахнулась от паучихи. Девочка сказала:
  - Воспользуемся её нитями. Спустимся по ним, как по канатам. Макс, ты Игорька удержишь?
  - Угу.
  - Ну, так поели.
  Они ухватились за нити-канаты, и поехали по ним вниз. Паучиха издала неистовый вопль, и бросилась за ними.
  А ребята скользили всё ниже и ниже.
  Вскоре они увидели, что основанием кровавого дерева была огромная и уродливая, заросшая мхом и лишаём голова.
  - Вот это и есть Вий, - сказал Коля. - Надо ему веко приподнять.
  Ребята попытались приподнять веко, но ничего у них не получилось. Зато голова дыхнула носом, и ребята попадали на пол.
  А сверху нарастало шипенье. Разъярённая паучиха приближалась.
  - Что делать будем? - спросил Макс у Маши.
  - Я что вам - палочка-выручалочка? - спросила девочка.
  - Ага, - кивнул Макс, - Всегда что-нибудь придумываешь.
  Маша оглядывалась-оглядывалась и вдруг заплакала. Она прошептала:
  - Нет отсюда никакого выхода.
  - Ну, так давайте хоть за головой спрячемся, - сказал Макс.
  И они забились в узкий проём между Вием и стеной.
  Вот и паучиха спустилась. Она зашипела:
  - Ну, и где вы, негодники?! А ну - выходите!
  Она быстро обшарила помещение, и догадалась:
  - А-а, вы за Вием спрятались! Ну, так я вас достану.
  Паучиха попыталась дотянуться до них лапой, но проём между затылком Вия и стеной оказался слишком узким, так что ничего у неё не получилось.
  Паучиха разъярилась больше прежнего. А чем больше она ярилась, тем больше разрасталась. И, наконец, она стала такой огромной, что ей тесно стало в этом помещений. Она двигалась и толкала Вия. Так что неудивительно, что он, в конце концов, приоткрыл глаза.
  - Она оканемела, - сказал Коля.
  - Что? Неужели так просто? - спросил Макс.
  - Ну, да, - молвил Коля. - А как, по-твоему, это должно было произойти?
  - А Вий глаза закрыл? - осведомился Макс.
  - Да - он опять дремлет, - доложил Коля.
  И тут раздался голос Игорька:
  - Эй, чего ты меня на руках держишь? Я и сам ходить умею.
  От неожиданности Макс выронил его. Игорёк, потирая ушибленную задницу, поднялся, и сказал:
  - Ну, спасибо вам...
  Тут сверху начала ссыпаться земля.
  Макс изрёк:
  - Похоже городу под кладбищем - крышка.
  - Ага. А нам пора выбираться отсюда, - сказала Маша.
  Они пробегали мимо окаменевшей паучихи, когда прямо из её каменных глубин раздался злой голос:
  - Вы думаете, что одолели меня? О нет! Скоро я оживу!
  - Скоро, это когда? - осведомилась Маша.
  - Через тридцать тысяч лет!
  - А-а, ну ладно - покедова! - крикнул ей Макс, и даже пихнул каменную лапу паучихи.
  Они побежали вверх по лестнице, а паучиха закричала им вслед:
  - Э-эй, ребятки, вскоре здесь всё землей и камнями засыплет, а мне всё-таки жалко вас стало. Так что слушайте, как отсюда выбираться. Свернёте с лестницы на уровне три. Там по туннелю пробежите до развилки, выберите ход, который вниз ведёт. Вот бежите по нему, бежите, и выбежите...
  - Понятно, а куда нам ни в коем случае нельзя бежать? - спросила Маша.
  - До самого верха этой лестницы, - ответила паучиха. - Там вас обязательно землей засыплет.
  - Спасибо, - сказала Маша. - Именно наверх этой лестницы мы и побежим.
  Каменная паучиха завопила им вслед страшные проклятья, но проклятья эти уже не имели никакой силы.
  И вскоре они оказались в чёрном склепе. А потом вышли из этого склепа. Был яркий, солнечный день. Они покинули кладбище, а через пару часов уже плескались в речке.
  Там одна знакомая спросила у Коли:
  - Откуда это у тебя седая прядь?
  - Покрасил, - ответил он.
  - А тебе идёт, - улыбнулась знакомая.
  Через несколько дней вернулись из Москвы родители Коли, Маши и Игорька. Они привезли подарки: Игорьку набор его любимых фильмов ужасов. Маше - весьма хороший, хоть и подержанный компьютер. Ну а Коле: новый, горный велосипед.
  
  Конец
  12.03.2003
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"