Спокойный, нежно-золотистый свет разлит повсюду. Стройные деревья вздымаются высоко-высоко, но совсем не заслоняют лазури неба, но до этой лазури можно дотронуться, можно вдохнуть её. Потому что это место и есть Небеса. А ещё в воздухе - тончайшие, незримые нити музыки. Не создать человеческому композитору такой музыки, нет на земле таких деревьев, в каждом из которых собралась вся грация земных деревьев. Можно насладиться благоуханными плодами на деревьях, но не нужны эти плоды бестелесным душам, которые витают в этом блаженнейшем месте.
И на маленькую полянку, под сени благоуханной вишни опустился такой белоснежный дух. Единственное, что отражал его лик - это блаженство, и спокойствие. Он замер, и в течение нескольких часов поглощал порождённую Богом музыку. И пролетели эти часы для него, как одно мгновенье.
А потом произошло такое, чего он совсем не ожидал, и что сразу наполнило его светлейшую душу смятением. Вздрогнула, расступилась земля, и повалил оттуда багровый, смрадный дым. А затем высунулась из трещины сильно обожённая рука, и лик, кожа на котором слезла, а на красном блестящем мясе шипело и пузырилось масло. Глаза у этого чудовища были выпученными и алыми.
И прохрипело чудовище:
- Я знал, что сразу тебя встречу.
И тогда светлейший дух спросил:
- Но кто ты?
- Неужели не узнал? - вкрадчиво спросило чудище.
- Нет. Мы никогда прежде не встречались.
- О, ну, конечно же, - хмыкнуло чудище. - Ведь это так естественно: позабыть плохое, и жить исключительно блаженством. Но я о тебе не забыл!
- И всё же, кто ты? - прошелестел сияющий дух.
- Я - это ты.
- Что?!
- Неужели ты забыл о своей земной жизни?
- Забыл. Иначе ненужные воспоминания терзали бы меня, и не было бы райского блаженства.
- Так вот. Смею тебя заверить, что в твоей земной жизни много было дурного. Грешил ты. Но и хорошие дела тоже совершал. А потом умер. И пред Богом ты предстал как светлейший непорочный младенец, на котором много чёрной сажи греха было. Счистил Он эту сажу, и в ад кинул, ну а тебя, такого непорочного, сюда, в рай направил. А что же с сажей? Ведь она тоже живая. В ней столько чувств, хоть и порочных, заключено. И из сажи этой я родился, и стал ещё одним из обитателей Ада. Уж такие я там муки пережил, что об одном упоминании о них, у тебя помутилось бы сознание!
- Но как тебе удалось вырваться из Ада?
- О, за это я дорого заплатил. Я карабкался вверх по усеянному шипами стволу, и при каждом движении сдирал с себя плоть, которая тут же нарастала на меня снова. На мне кипело и сейчас кипит не остывающее масло.
- Сколько же это продолжалось?
- Смею тебя заверить: гораздо дольше, чем продолжается человеческая жизнь. Столетия, быть может, тысячелетия. Я не старился, я не терял рассудка - подобная роскошь не для обречённых на вечные мученья. Но всё это время я упорно карабкался сюда. И вот, наконец-то свершилось...
- Но всё же, что тебе от меня надо?
- Мне нужен ты.
- Я? Но что ты будешь со мной делать?
- То единственное, что могу сделать, чтобы избавиться от вечной муки. Я сольюсь с тобой, чтобы вновь стать человеком. И в этом человеке будет заключён и грех и добродетель. И добродетель должна будет растворить в себе этот грех.
- Ты что же меня из Рая, обратно на Землю вернуть хочешь?
- Именно так.
- Ничего у тебя не получится.
- Почему же.
- А вот почему!
Воскликнув так, светлейший дух воздел руки к небу, и оттуда спустилась к нему радуга. Он хотел ухватиться за эту радугу, и с её помощью перенестись поближе к Божьему дворцу. Но, однако ж, не успел.
Существо из ада плюнуло на радугу, а она тут же вспыхнула, и обратилась в пепел. И хмыкнуло чудище:
- Ты что же думаешь: Бог остановит меня?
- Я в этом не сомневаюсь. Ведь он всё видит, всё чувствует.
- О, да - он действительно всё видит, и всё чувствует. И он видел, как я все эти столетия карабкался к тебе, и испытывал при этом адскую боль, и не знал не секунды покоя. Почему же Он, такой всемогущий не остановил меня, почему не скинул в бездну?
- Мне не ведом промысел Божий, - смиренно ответил светлый дух.
- Зато мне ведом! - рявкнуло чудище. - Он видел мои страдания, он видел мою жажду переродиться, и поэтому он мне не помешал и не помешает. Быть может, меня, страдальца, Он даже больше чем тебя любит.
- Греховно так думать.
- А я и есть грех. Один сплошной грех. И я пришёл, чтобы слиться с тобой!
Чудище бросилось на полупрозрачного духа, и слилось с ним. Появился ещё не рождённый младенец. Полупрозрачная сфера окружила этого младенца, и понесла его вниз, к Земле.