Это была очень уютная, хотя и из снега созданная пещерка. И эта пещерка являлась настолько миниатюрной, что каждую из её стен составляло всего лишь по нескольку снежинок.
Но спящая на белой кровати фея оказалась настолько крошечной, что эта пещерка казалась ей настоящими хоромами.
А какая там была красотища! Солнце так и сияло, так и переливалось мягким, нежным золотом в изящных снежных узорах.
Но в полупрозрачную дверь, которая прикрывала вход в пещеру, раздался стук. Фея тут же проснулась, и вымолвила:
- Да, да. Войдите, пожалуйста...
И вот дверь распахнулась, и на пороге предстала ещё одна фея, такая же миниатюрная, такая же светлая и прекрасная, как и та, которая только что проснулась.
И эта фея, взмахнув полупрозрачными крылышками, впорхнула в пещерку, и внесла с собой морозную зимнюю свежесть. Она воскликнула добрым голоском:
- Ну, Вьюжица, что же ты так долго спишь?
- Ах, милая, Снежинка, я, кажется, действительно заспалась. Но мне снился такой расчудесный сон... Мне снилось, что...
- Ладно. Потом мне всё расскажешь. А сейчас - полетели. Нас ведь ждёт так много интересных дел...
* * *
И вот они вылетели из снежной пещерки.
И что же они увидели? А увидели они тоже, что видели каждый день. Это был залитый солнечный светом, прекрасный мир. В воздухе летели по своим делам такие же, как и они феи.
Кое-где виднелись их, сотканные из солнечного света домики, но над всем этим бетонными громадами возносились дома людей.
Были видны и машины и собственно - люди. Конечно же, люди не двигались. Вьюжница прожила уже двадцать лет, но, сколько она себя помнила, люди застыли именно в таких позах, в каких она их увидела впервые.
Её подруга Снежинка говорила:
- А знаешь, что говорят наши учёные?
- Ну и что же?
- А то, что все эти люди - живые.
- Так это и так каждому известно.
Но Снежинка продолжала:
- А ещё они говорят, что люди двигаются, но только они как бы живут в другом времени, и пройдёт несколько веков, прежде чем даже самый быстрый людской скороход сделает хоть один шаг.
Тут Вьюжница вздохнула печально:
- Ну, мы этого всё равно не заметим...
В это время они взлетели на вершину холма. И увидели: застывшего юношу, и милую девушку, идущую рядом с ним. Лик юноши был мрачным, потому что он знал, что эта девушка не любит его.
И Снежинка проговорила:
- Ах, бедненький. Он думает, что его никто не любит, и оттого такой мрачный. Но мы его очень любим. Ведь мы то знаем, какой он хороший...
- Я его очень-очень люблю! - воскликнула Снежинка.
Так она восклицала каждый день, потому что действительно очень любила этого юношу.
И вот две феи влетели в ухо своего возлюбленного юноши. Им казалось, что они летят по светоносному туннелю, навстречу всё более яркому сиянию.
И вот они оказались в саду огромном и прекрасном. Там, в светлейшем духовном сиянии и в тени от цветов, трав и деревьев любили они отдыхать. И была у них одна, любимейшая роща.
В этой роще, у нектарного источника особенно хорошо сочинялись стихи...
Но в этот раз была затенена роща, а из источника изливался не сладчайший нектар поэзии, а кровь.
Всплеснули ладошками феи, и воскликнули:
- Ах, что такое?!
И потом заметили, что среди ветвей развешена паутина, а в паутине этой сидит паук с мшистыми, ядовитыми лапами, и смотрит на них выпученными, злыми глазами.
- Ты это сделал?! - обратились феи к пауку.
- Ну, положим - я! - нагло усмехнулся паук.
- Немедленно уходи отсюда, - потребовала Вьюжница.
- Но прежде сделай так, чтобы всё было так, как прежде, - добавила Снежинка.
Паук хмыкнул и спросил:
- А почему я должен это делать, а? Может мне здесь нравится. Или вы считаете, что это ваше место? Тут что есть табличка: "Это место принадлежит двум тощим феям с крылышками", а? Что-то я такой таблички здесь не видел!
- Но ведь этот сад - это внутренний мир, это душа юноши, - произнесла Вьюжница.
- Да знаю я это, - зевнул паук, которого этот разговор уже начал утомлять.
- Но ведь своим присутствием вы отравляете его внутренний мир! Из-за вас он может стать плохим.
И тогда сказал паук:
- Слишком много вы и о себе, да и обо мне возомнили. Неужели вы думаете, что своим присутствием вы делаете его счастливее, или что я его делаю несчастным? Ведь он идёт с этой своей неразделённой любовью - провожает её. Он сделает лишь несколько шагов, а уже сменится несколько сотен поколений таких, как мы. Неужели вы думаете, что он способен замечать всё это мельтешение?
- Думаю... - начала было Вьюжница, но вздохнула, и не знала, что ответить.
Но Снежинка произнесла неожиданно твёрдым голосом:
- Я верю, что он всё замечает, и что он поможет нам в предстоящей схватке.
- В какой ещё схватке? - насторожился паук.
- В схватке с тобой! - выкрикнула Снежинка, и, взмахнув крыльями, бросилась на паука.
И с небес вихрем стихов златых, стихов Любви посвящённых снизошёл в её ладонь меч, и этим мечом разрубила она паука.
Переродился паук в букет цветов, а роща стала ещё краше, чем прежде. Вместо крови вздымался из источника благоуханный нектар...
- Кажется, что и не было никакого паука, - вымолвила Вьюжница.
- Его действительно не было. Он просто приснился нам, - ответила Снежинка.
Посмотрела Снежинка на свои ладони, и увидела, что в них мерцают капельки золотистой росы. Она выпила эту росу и почувствовала поэтическое вдохновение...
* * *
А затем феи летали между духовных цветов и собирали с их лепестков нектар поэзии.
Вернувшись домой, они приготовили изумительнейшие пирожки, которые добавили в мир гармонии.
И Снежинка спросила:
- А как ты, милая Вьюжница, думаешь, чем закончится любовь этого юноши?
- О, мне бы это очень хотелось узнать, - печальным голосом ответила Вьюжница.
- Ведь его любовь неразделённая, и в его, людском времени, пройдут, быть может, годы, прежде чем та девушка поймёт, как сильно он её любит.
- А для нас пройдёт целая вечность, - прошептала Вьюжница.
- Целая вечность, - вздохнула Снежинка, и по её щекам покатились слёзы.