Бандильерос : другие произведения.

Самое естественное обезболивающее

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Bandileros Фанфик по Гарри Поттеру. Сириус не захотел покидать Гарри. К счастью, Гарри не каноничный рохля и может постоять и за себя, и за Сириуса. Так начинается лето после третьего курса. Гарри присоединяется к Бродяге и Лунатику. И гордо именует себя "Сохатый". В фанфике Сириус - казанова после двенадцати лет воздержания. И он воспитывает Гарри. В фанфике Гарри не "девочка в штанах" а парень. Нормальный парень.

   1. Стерпев пороки друга, наживёшь их себе
  
   Публий Сир (Publius Syrus) I век до н.э.
  
  
   Сириус Блэк смотрел на письмо, которое вызвало у него немало самых негативных эмоций. Он сбежал из самой страшной в мире тюрьмы, что бы позаботиться о Гарри, но Дамблдор просит его пуститься в бега, снова покинуть Гарри, сбежать от него...
   Сириус мог понять директора Дамблдора - пока Блэк преступник, которого мечтает найти и казнить министерство, Сириус не способен, как следует даже поговорить с мальчиком. Это угнетало его.
   Обратившись в пса, он вышел из под сводов пещеры, которая служила ему домом. На камень упало письмо с каллиграфическим почерком директора Дамблдора. Сириус Орион Блэк преодолел весь этот путь не для того что бы снова покидать Гарри, о нет! - чёрный как ночь, исхудалый пёс выглядел угрожающе, думая совсем не о еде или ночлеге, или о самке, или о чём там положено думать псам.
   Мотивы директора были понятны Сириусу, но теперь он не мог позволить себе так же без сомнений выполнять распоряжения директора.
  
   На улице была весна, приближалось неумолимо лето. Промозглые шотландские ветра, постоянно овевающие старинный замок сменились более тёплыми, южными. Студенты, выходя из замка, не ёжились под порывами ветра, а мечтательно и отрешённо смотрели на молодую природу - начинавшую зеленеть траву, появившиеся первые листочки на деревьях, которые ещё не стали буйством зелени. Да и выходили студенты всё чаще и чаще. Гарри Поттер вышел из ворот Хогвартса, ведь было воскресенье, его ждал поход в Хогсмит.
   Гарри, оторвавшийся от своей компании в виде Рона и Гермионы, посмотрел на голубое небо и расстегнул мантию, поняв, что время холодов закончилось, не навсегда, но в этом году уже вряд ли ему придётся пить перечное зелье и чихать на уроках.
   Гарри, осторожно обойдя лужу на сырой земле, пошёл по протоптанной дороге в направлении волшебной деревеньки.
   По дороге ему то и дело встречались попутчики - парочки начиная примерно с третьекурсников и далее, что мило держась за руки, шли в Хогсмит.
   Гарри, погруженный в свои невесёлые мысли шагал в направлении деревни и, наконец, дошёл до "Трех метел". Дверь паба как всегда тихо открылась, впуская студента. Гарри окинул взглядом зал, только начинавший наполняться студентами.
   Как нельзя, кстати, мадам Розмерта была занята и Гарри смог спокойно выбрать себе столик в углу, откуда, был виден весь зал.
   События предшествующего года сделали его если не параноиком, то точно несколько нервным молодым человеком, и он инстинктивно старался сесть у стены, что бы никто не подошёл со спины.
   Когда Гарри стянул свою тёплую мантию, оставаясь в обычном оксфордском жакете, наконец, появилась мадам Розмерта. Гарри проводил взглядом женщину - она обладала удивительным вниманием и могла заметить даже Гарри, хотя он настолько спрятался в тёмном углу паба, что заметить его было нелегко.
   Мадам Розмерта подошла к Поттеру, попутно поправив свою причёску, и спросила:
   - Чего изволите, мистер Поттер?
   - Сливочного пива, - кивнул он ей и мадам спешно удалилась. На ней была длинная юбка, которая к удивлению студентов не мешала ей перемещаться быстрым шагом по всему залу.
   Гарри прислонился спиной к стене и повторил в памяти события прошедшей недели. Его, как оказалось, крёстный, жив и здоров, и ни в чём не виноват, но Гарри снова тихо оттёрли от решения всех вопросов и он после короткого разговора с Сириусом остался не у дел, словно никого вокруг не волновало, что он чувствовал по поводу их самоуправства.
   Ремус ни словом не обмолвился о Сириусе, когда они разговаривали наедине, ни Дамблдор, ни другие учителя не желали ему ничего говорить.
   Гарри устало повесил голову, признавая хоть для самого себя, что такое пренебрежение его мнением и его чувствами ранит его.
   Конечно, он не мог сказать об этом во всеуслышание или даже признаться своим друзьям - его просто не поймут. Им никогда не понять, что значит иметь всего одного родственника. Рон должен ещё и порадоваться - слишком уж он тяготится своей непомерно многодетной семьёй, что бы понять чувства Гарри, а Гермиона... это Гермиона. Она могла бы процитировать несколько трудов по философии или психологии, но понять... ей не дано.
   Гарри, погрузившись в свои печальные мысли, и не заметил, как перед ним оказалась открытая бутылочка пива и пивная кружка размером в пинту. Поттер вздрогнул, когда увидел бутылку - он даже не заметил, как подошла Розмерта! А если бы это был пожиратель смерти? А если бы сам Волдеморт присел рядом и уткнул ему в бок свою палочку?
   Опять прикусив губу от досады и коря себя за невнимательность, Гарри налил пиво в кружку и отпил первый глоток. Он самый вкусный, знаете ли...
  
   Невесёлые мысли Гарри были прерваны собачьим лаем. Гарри поднял взгляд и увидел... Сириуса!
   Сириус, а это был, несомненно, он в своей анимагической форме, в прямом смысле вилял хвостом перед Розмертой. Мадам улыбнулась и подала ему кусочек мяса. Сириус перехватил его, прежде чем мясо упало на пол, и принялся жевать. Мадам Розмерта, не обращая на несколько неприятных взглядов посетителей, улыбнулась бродяге, но Сириус в этот момент уже заметил Гарри, который неотрывно и с удивлением смотрел на пса.
   Поняв, что его обнаружили, Блэк ещё несколько раз вильнул хвостом и, пройдя мимо столика Гарри, вышел из паба.
   Гарри тут же залпом допил остаток пива и вышел вслед за бродягой. Сириус, оглянувшись на крестника, повёл его за собой.
   Гарри не понимал, куда его ведёт Сириус, да и не это занимало мысли молодого гриффиндорца...
  
   POV
  
   Я шагал за Сириусом. Крёстный, как, оказалось, находился в Хогсмите! И я только что об этом узнаю, невозможно! Но Сириус, вот он, семенит впереди, повиливая хвостом.
   Обойдя небольшой домик, Сириус нырнул в небольшой переулок меж домами. Я последовал за ним, и мы вышли из Хогсмита. Спустя пять минут Сириус дошёл до визжащей хижины и остановился, посмотрев на меня своими собачьими глазами. Я, молча, достал палочку и успокоил на время агрессивное растение и Блэк, радостно гавкнув, нырнул в проход в её корнях. Пришлось и мне следовать за крёстным - жажда поговорить с ним, не говоря уж о том, что бы узнать, что он тут делает, была просто нестерпимой. Казалось, что замедлилось время до того как Сириус превратится в человека и ответит на целый рой вопросов, накопившихся у меня. Сириус, наконец, принял свой обычный облик, остановившись, посреди, комнаты.
   С тех пор как мы тут выясняли отношения в компании ненавистного Снейпа, никто не озаботился уборкой, так, что комната осталась такой же, какой и была. Грязной.
  
   Сириус радостно взглянул на меня своими чёрными глазами из под прядей длинных волос, что спадали на его лицо, и тут же заключил в объятья. Я, растерявшись, не сразу ответил ему, но ответил. Ещё спустя минуту крёстный заговорил:
   - Гарри, как я рад, что мы с тобой встретились...
   - А уж как я-то рад, Сириус... - покачал я головой, уже думая, какой вопрос задать первым. Но бродяга опередил мои мысли:
   - Гарри, я сейчас всё расскажу. Итак, после того дня письмо, Дамблдор прислал мне, в котором настойчиво просил уехать куда-нибудь отдохнуть и заодно скрыться от розыска...
   - "Настойчиво просил"? - ухватился я за несвойственную ему формулировку.
   - Да, в понимании Дамблдора это значит приказ. Но я не для того сбежал из тюрьмы, что бы пить коктейли на пляжах где-нибудь в Австралии. Гарри, я решил остаться с тобой.
   - Сириус, но если бы тебя кто-нибудь заметил? - тут же воскликнул я, представив, что ждало бы крёстного, если б он, лишь засветился в Хогсмите.
   - Спокойно, кроме Нюниуса и Лунатика никто не знает, что я анимаг. Ну и Директора, конечно, - поправился он.
   - Нюниуса? - поднял я бровь. Сириус усмехнулся и пояснил.
   - Вы сейчас взяли моду его Снейпом называть...
   Несколько секунд я помолчал, примеряя на "Ужас подземелий" имя "Нюниус", а потом мы оба расхохотались. Со смехом удалось справиться не сразу.
   Сириус, смеясь, словно лая, сказал:
   - Ладно, Гарри, я по делу. Я не могу ничего сделать с розыском, поэтому прошу тебя помочь.
   - Помочь? Сириус, я, конечно, понимаю, что ты хочешь восстановить своё доброе имя, но...
   - "Но что может сделать простой школьник?" ты хотел спросить? - улыбнулся он.
  
   Нещадно пахло пылью, хотелось чихнуть, но не удавалось. В визжащей хижине почти не было света, если не учитывать того призрачного лучика, что просачивался сквозь щель в крыше.
   Сириус, загадочно улыбнувшись, что ещё больше придало антураж обстановке, начал излагать свой план:
   - Гарри, я ничего не могу сделать, а ты не простой школьник. К тебе прислушаются. К тому же наверняка есть те, кто заинтересован в нормальном расследовании, - сказал Блэк, понюхав после этого воздух.
   - "Нормальном расследовании"? - спросил я.
   - Достаточно сыворотки правды и всё встанет на свои места. Я... Я доверяю Дамблдору. Гарри, попробуй надавить на него, если сможешь. Старик был подавлен от того что меня с его попустительства осудили без расследования, поэтому... поэтому он может пойти на сотрудничество, если ты устроишь ему сцену. Да, я знаю, что о многом прошу, но иначе...
   - Не надо, Сириус, я понимаю, - вздохнул я, за что тут же поплатился, громко чихнув.
   Сириус на это опять рассмеялся, а мне еле удалось скрыть румянец на щёках.
   - Да, тут вам не там, одна пыль... - протянул он.
   - Я... попробую, Сириус, - сказал я.
   - Гарри, прежде я хотел спросить, как у тебя жизнь? С кем ты живёшь? - Сириус прислонился к стене и приготовился слушать.
   - Я... да, в общем, с тётей...
   - С Петунией? - удивился крёстный, а его фигура, выделявшаяся на сером фоне стены, стала какой-то... угрожающей.
   - Ну, да.
   - Она же ненавидит магию! - воскликнул Блэк.
   - Ну... они и меня не особо любят... точнее ненавидят, но что я могу поделать? - взмолился я.
   - И Дамблдор тебя отпустил к ним?
   - Он меня к ним подбросил, двенадцать лет назад.
   Глаза Сириуса сузились, и я инстинктивно отступил на шаг назад. Заметив это, Сириус немного расслабился и постарался придать себе вид доброжелательности, что у него не очень получалось - было видно, что он в гневе.
   - Должно быть, у него есть веская причина, что бы так с тобой поступить. А скажи ка Гарри, кто рассказал тебе о магии?
   Я вспомнил здоровяка-лесничего.
   - Хагрид.
   Тут Сириус не выдержал и вовсе ударил кулаком по стене, не рассчитав силу, от чего комната заполнилась пылью.
   - Дамблдор навещал тебя? Разве не он должен был рассказать тебе всё?
   - До одиннадцати лет я был уверен, что мои родители алкоголики, погибшие в автокатастрофе, - сказал я новость, от которой Блэк чуть не кинулся тут же выщипывать бороду одному светлому магу.
   - Но как? Как, во имя Мерлина, Дамблдор допустил подобное? - закричал Блэк.
   - Я не знаю. Директор никогда не славился своей способностью заботиться о ком-то, - покачал я головой, прикрыв нос краем мантии. Пыль уже начала оседать.
   Блэк нервно расхаживал из стороны в сторону, а потом резко остановился:
   - Гарри, ты просто обязан пойти к Дамблдору. Если он не поможет... А, он ведь может помочь, то всё пропало. Я... я должен! - воскликнул Блэк, с мольбой на меня глядя.
   - Спокойно, Сириус, - я постарался привести его в подобие спокойствия.
   - Да, да! Когда скажешь ему всё, напиши мне. Сова умная, найдёт, - Сказал крёстный и, превратившись в собаку, побежал прочь из визжащей хижины.
   День только начинался. Да, это будет нервный для всех нас день...
  
  
  
   Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор встал сегодня рано и, позавтракав в своём кабинете, принялся писать письма. Сначала отправил в Визенгамот, потом своему другу - Фламелю. Альбус сидел в кабинете и задумчиво смотрел на строчки письма, когда внизу перед горгульей объявился Гарри Поттер. Директор взволнованно разрешил ему пройти, и горгулья сама отъехала в сторону, пропуская мальчика. Гарри выглядел решительно настроенным - шагал уверенно, смотрел в глаза директору и удостоил Фоукса мимолётным взглядом.
   - Директор, я к вам по поводу Блэка, - сказал Гарри, пройдя к столу.
   - Садись, Гарри, в ногах правды нет, - вздохнул Альбус, думая, что может сказать ему Поттер. Но Гарри удивил его:
   - Директор, как вообще проходил суд над моим крёстным? Кто вёл расследование его дела? - Гарри удобно устроился в кресле и Фоукс, заметив мальчика, спикировал со своей жёрдочки к нему на спинку кресла.
   Директор вздохнул.
   - Видишь ли, Гарри... тогда было весьма неспокойное время, так что Сириуса осудили... без дополнительного расследования, - осторожно сказал Дамблдор.
   - "Дополнительного" значит "расследования как такового"?
   - Ну... - помялся директор, которому не понравился резкий тон. Хотя вряд ли стоило ожидать большего.
   - То есть, вы хотите сказать, что Сириус провел, чёртовы двенадцать лет в тюрьме даже притом, что никто не расследовал его дело?
   - Вообще-то Сириус признал свою вину на процессе.
   - А он тогда мог вообще нормально соображать? - ехидно спросил Поттер, взглянув на феникса.
   - Это неизвестно...
   - Вот что, директор, прошу вас провести дополнительное расследование. Сириус не такой идиот, что бы себя оговаривать, так что я уверен, что его осудили в спешке и не заморачиваясь расследованием дела. И что удивительно, спустя долгие двенадцать лет так никто и не озаботился тем, что бы выяснить, что тогда произошло. Это... даже не знаю, как назвать. Халатность, дикость, варварство и полное бесправие. Анархия! - воскликнул Гарри, привстав для виду и сверкнув очками не хуже самого директора. Дамблдор оценил.
   Директор отшатнулся, глядя на Гарри, который продолжил свою обвинительную речь:
   - И сейчас вы, верховный чародей Визенгамота, что вы предприняли для восстановления справедливости? Кому вы написали, инициировали ли вы расследование? Сообщили ли своим людям в министерстве и ДМП что Петтигрю жив?
   Дамблдор задумался, надолго. Гарри меж тем закончил свою речь:
   - Вот что, директор, вы глава Визенгамота, вам и карты в руки. Я сегодня же свяжусь с мадам Боунс и попрошу встречи с ней.
   - Гарри, в этом нет необходимости! Я... я сам напишу миссис Боунс, - вздохнул Дамблдор.
   - И всё же, я тут главный свидетель. И могу под сывороткой правды сказать ей, что видел Петтигрю. Нам необходимо оправдать Сириуса как можно скорее.
   - Но министр, Гарри, может нам помешать. В конце концов, такие ошибки для него нежелательны, и что хуже, он не захочет признавать Сириуса невиновным...
   - Если министр пойдёт против фактов, то мне его жаль, - тихо сказал Гарри, задумавшись над словами директора.
   - Хорошо, Гарри, я постараюсь провести расследование.
   - Не "постарайтесь", директор, просто напишите кому надо, и вызовите, если сможете их сюда. Или мы пойдём сами в министерство и поговорим с ДМП. Фадж, конечно же, идиот, но не настолько что бы спорить с фактами. Хотя... с него станется, - повесил голову на последних словах Гарри. Очевидно, что министр будет против.
   - Хорошо, Гарри, - сказал Дамблдор и притянул к себе лист бумаги, - Ты свободен.
  
   А дальше была обычная учёба в Хогвартсе. Гарри, ещё раз навестил Сириуса и рассказал ему о прошедших переговорах. Дамблдор всё-таки написал письмо мадам Боунс, и у них было несколько интересных разговоров, но результаты они дали только к концу учебного года.
   За два дня до прощального пира Дамблдор передал Гарри записку с паролем и просьбой срочно прийти к нему в кабинет.
   Гарри, оставив за спиной любопытных друзей, которые тут же поднялись и пошли следом, вышел из большого зала.
   - Стой, Гарри! - крикнула Гермиона и Поттер остановился.
   - Ась? Меня Дамблдор вызывает, так что извините, я вас ненадолго покину, - вздохнул и улыбнулся Гарри.
   Гермиона нахмурилась, как и Уизли, но в отличие от него промолчала,
   - А чего это он тебя вызывает? Зачем?
   - Это... личное. Извини, Рон, - сказал Гарри и, развернувшись на каблуках, оставил покрасневшего от обиды Уизли за спиной.
  
   - Лимонная долька! - сказал Гарри каменной горгулье и прошёл в кабинет, когда та открыла проход.
   В кабинете был... Сириус, в анимагической форме, мадам Боунс, которую Гарри помнил ещё по делу в прошлом году и сам директор.
   - О, Гарри, вот и ты. А мы тебя заждались. Нам нужны твои показания, если тебе не трудно, - сказал директор.
   - Да, конечно, директор, - смиренно сказал Поттер, поприветствовав мадам:
   - Рад вас видеть, миссис Боунс.
   - И я тебя тоже, Гарри, - улыбнулась женщина.
   - Что я должен делать?
   - Мадам Боунс просит тебя рассказать, что было несколько недель назад, - сказал директор, - Но чтобы не повторять ошибок прошлого, и что бы больше не было сомнений в твоей правдивости, я предложу тебе принять сыворотку правды, - сказал директор. Мадам Боунс тут же вскочила, и гневно уставилась на директора:
   - Да как вы можете? Это же противозаконно! - "Взглядом её можно гвозди забивать" - Подумал Гарри, отшатнувшись.
   - Мадам, Гарри сам не так давно высказал идею рассказать всё под веритасериумом. Чтобы не было впредь сомнений, - покачал головой директор.
   - Но его...
   - Пока Гарри в Хогвартсе, я его опекун. Так что попрошу вас успокоиться. Это была идея Гарри.
   Гарри поспешно вмешался в разговор:
   - Да, мадам, это я предложил воспользоваться веритасериумом. Вы могли бы подумать, что я лгу.
   - Это... вы осознаёте, что скажете не только то, что хотите сказать? - с подозрением спросила Амелия, бросив быстрый взгляд на директора.
   - Да. Если вы не будете задавать личных вопросов, то я расскажу всё как есть, мне нечего скрывать, - сказал Гарри.
   - Что ж, Альбус, вызови, пожалуйста, авроров Кингсли и Скримджера, - обратилась Боунс к директору.
   Пока Дамблдор встал, подошёл к камину и, бросив в него немного летучего пороха, говорил с кем-то на том конце, Гарри обошёл мадам Боунс и сел в кресло рядом с ней. Мадам с любопытством поглядывала на Гарри, а Поттер делал вид, что не замечает её взглядов. Но вот директор развернулся и сказал своим обычным спокойным голосом:
   - Я вызвал авроров, миссис Боунс. Скоро они...
   Но договорить Дамблдору не дали сами авроры, тут же появившись из камина. Сначала появился высокий негр, в аврорской мантии, сжимающий палочку. Окинув цепким взглядом кабинет, он расслабился и спрятал палочку в потайной карман мантии.
   Стоило ему отойти, как тут же появился второй человек - худощавый, пожилой, с длинными аккуратными волосами. Человек так же оглядел кабинет и, найдя глазами Амелию, приветственно кивнул ей.
   - Гарри, позволь тебе представить, это Кингсли Шеклбот, - Амелия Боунс кивнула на темнокожего аврора, - А это Руфус Скримджер.
   - Приятно познакомиться, - сказал Гарри, привстав с кресла, что бы пожать протянутые руки авроров.
   - Амелия, что-то случилось? - задал вопрос Скримджер, оглядывая всю собравшуюся компанию. Дамблдор уже занял своё место за директорским столом и загадочно улыбался, глядя на разворачивающееся представление.
   - Да, Руфус, появились новые факты в деле Блэка. Недавно был замечен Петтигрю. Живой и без одного пальца, - сказала Амелия, поджав губы.
   - То есть он жив? - удивлённо спросил Скримджер, подняв брови.
   - Боюсь... что это так, Руфус. Вот, мистер Поттер и его друзья своими глазами видели Петтигрю.
   - А ещё декан слизерина, - вставил свои пять пенсов Директор.
   Авроры были удивлены и не стеснялись в выражениях, но под строгим взглядом Амелии Боунс быстро умолкли, извинившись. Директор загадочно сверкнул стёклами очков-полумесяцев и посмотрел на Гарри.
   - Теперь, раз все собрались... - он вытащил палочку и беззвучно призвал флакон с одной из бесчисленного множества полок, что были по всем стенам его кабинета.
   - Мадам, прошу засвидетельствовать, что это веритасериум, - протянул он флакон Боунс. Та, взяв его в руки, сняла крышку и понюхала.
   - Да, самого лучшего качества, - согласилась она.
   - Тогда, я думаю, вам следует дать его Гарри, - Дамблдор откинулся на высокую спинку кресла и приготовился слушать.
   Мадам Боунс, под шокированными взглядами авроров дала пузырёк Поттеру и проинструктировала того:
   - Один глоток, Гарри.
   Согласно кивнув и приняв из рук Амелии Боунс сосуд, Гарри смело отпил из флакона и закрыл его крышечкой. Боунс тут же взяла из рук Гарри фиалу и поставила перед Дамблдором, который убрал веритасериум в свой стол. Гарри обмяк в кресле и через пару секунд вовсе потерял ориентацию, не понимая, где он находится. Мысли покинули голову юного гриффиндорца, и он тупо смотрел в пустоту перед собой.
   Амелия Боунс начала:
   - Как вас зовут?
   - Гарри Джеймс Поттер.
   - Сколько вам лет?
   - Тринадцать.
   - Вы встречали человека по имени Питер Петтигрю.
   - Да.
   - Где?
   - В визжащей хижине.
   - Как давно это было?
   - Неделю назад.
   Тут вопрос задал Руфус Скримджер, перебив Амелию:
   - Вы уверены, что это был именно Питер Петтигрю?
   - Да.
   - Что заставляет вас думать, что вы не ошиблись? Кто-то ещё опознал в нём Питера Петтигрю? - задал он вопрос. В ответ прозвучал всё тот же пугающий безжизненный голос Поттера:
   - Его опознал его школьный друг, Ремус Люпин, его опознал однокурсник, Северус Снейп. Его имя отобразилось на карте мародёров. Артефакте.
   Руфус пристыженно замолчал и отошёл в сторону под осуждающим взглядом мадам Боунс.
   - Гарри, скажи, ты видел тогда Сириуса? - спросил Дамблдор, заработав такой же взгляд от Мадам Боунс, что и Скримджер, но директор его проигнорировал.
   - Да.
   - Он нападал на тебя?
   - Нет.
   - Он сказал, почему сбежал из Азкабана?
   - Да.
   - Почему?
   - Он хотел защитить меня от Петтигрю.
   - Петтигрю анимаг?
   - Да.
   - Какой формы?
   - Он крыса.
   - Тебе известно, где был Питер после восемьдесят первого года?
   - Да. Он прятался в семье Уизли, изображая из себя обычную крысу Коросту. Я говорил Рону, что крысы так долго не живут, но он не послушал меня, - сказал Гарри. Больше вопросов никто не задавал, и кабинет погрузился в звенящую тишину. Было слышно, как громко тикают многочисленные часы и приборы, которые работали в кабинете директора.
   Первой нарушила тишину Амелия Боунс:
   - Я полагаю, этого достаточно. Ваша просьба удовлетворена, Альбус, - сказала Амелия, пылая праведным гневом на министерство и министра в частности.
   Директор странно замерцал глазами и послал улыбку Поттеру, сказав:
   - Вот и всё. Итак, дамы и господа, по праву главы Визенгамота я отменяю приговор, вынесенный Сириусу Блэку. С сего дня прошу считать его невиновным, а вас, миссис Боунс, прошу провести дополнительно расследование и сообщить всем аврорам и прессе, что приговор отменён.
   Скримджер и Кингсли задумчиво отошли в сторонку, а после их догнала и Амелия, направив своих подчинённых в аврорат.
   Перед тем как покинуть кабинет, Амелия обернулась и заметила Дамблдору:
   - Спасибо, Альбус. Я сделаю всё, что нужно.
   Директор улыбнулся ей и согласно кивнул.
  
   Стоило Амелии убыть вслед за подчинёнными, как Сириус перекинулся обратно в человека и набросился на Поттера, который как раз отходил от последствий зелья и ещё мало что соображал. Сириус обнял крестника и Гарри, постепенно вернув взгляду осмысленное выражение, ответил на его объятья:
   - Всё ведь получилось? А? - спросил он, но Сириус не ответил и повернулся к директору, который с умилением на лице наблюдал эту картину.
   - Да, Гарри, Сириус, всё получилось. Итак, будем ждать новостей. Сириус, можешь пока остаться в Хогвартсе, вместе с Гарри и Ремусом, - Сказал директор, широко, улыбнувшись. Только уважение к старику не дало бродяге обнять и Дамблдора.
  
   Гарри, окончательно отойдя от зелья, устало развалился в кресле и наблюдал за крёстным. Сириус возбуждённо ходил по кабинету, расспрашивая директора о Гарри. Дамблдор не мог ответить на многие вопросы, и был поражён тем, что Сириус так тщательно его допрашивает.
   - Тогда почему вы его не навестили? Почему сами не рассказали про магию?
   - Ну, мальчик мой, я был уверен, что Гарри будет хорошо с его родственниками.
   - Маразм мешает думать? - грубо спросил Сириус и продолжил, - А вы не задумывались, что Гарри может быть в большей опасности с этими ужасными маглами?
   - Не уверен, Сириус, - покачал головой Директор.
   - Вот что, директор Дамблдор, я забираю Гарри. Это не обсуждается. Вы не навестили его, не обеспечили даже начального уровня знаний о волшебном мире. Это совершено, абсолютно неприемлемо! - воскликнул бродяга, остановившись. Сейчас он напоминал большого взволнованного пса - много двигался и быстро говорил, будто лаял.
   - Но мальчик мой...
   - Нет! И слышать не желаю ваши наивные доводы. Уверен, Гарри... - Сириус повернулся к Гарри, который не мог поверить, что ему не придётся возвращаться к ненавистным Дурслям.
   - Гарри, это не обсуждается. Лили и Джеймс в завещании написали, что я первый, кто должен о тебе позаботиться в случае их смерти.
   - Но Сириус, ещё даже не приняли закон о твоём освобождении, - улыбнулся Дамблдор.
   - А? да... я поспешил? - пристыженно спросил Сириус.
   - Немного. Но пусть, если такова воля Джеймса и Лили, то пусть так, - примирительно сказал директор и обратился к Гарри:
   - Мальчик мой, тебе пока следует вернуться к друзьям. И... не говори пока никому о Сириусе, - попросил Дамблдор.
   - Хорошо директор, - улыбнулся Поттер и, встав, подошёл к крёстному, - Ну что, Бродяга, пойдём?
   - Э...
   - Отведу тебя к Лунатику, - сказал Гарри.
   - Веди, Сохатик, - засмеялся Сириус и, обернувшись, сказал директору, - Увидимся завтра.
  
   Вышли. Под одобрительное ворчание Дамблдора...
  
   * День отъезда, POV Гарри*
  
   Я нервничал более чем когда-либо в жизни. Действительно странно себя почувствовал - ноги были непривычно легкие, и дышалось как-то... свободней. Сегодня после завтрака я уеду с Сириусом. Бродяга поведал мне, что у него есть дом в Лондоне.
   На завтраке случилось происшествие номер один - совы, влетевшие в Хогвартс, принесли всем газеты. На первой полосе была колдография Сириуса, постриженного, выбритого, выглядящего изможденным, но гордым. Заголовок дюймовыми буквами кричал: "СИРИУС БЛЭК НЕ ВИНОВЕН! ВСЕ ОБВИНЕНИЯ СНЯТЫ! ПРЕДАТЕЛЬ ПЕТТИГРЮ ЖИВ!"
  
   Газеты, помешавшие Гермионе читать мне нотацию по поводу летнего задания, произвели эффект разорвавшейся бомбы, - зал тут же заполнился громким гомоном, когда студенты прочитали заголовок. Шум всё нарастал - студенты поднимались со своих мест и кучковались около тех счастливчиков, что выписывали "Пророк". Подождав несколько минут, Дамблдор встал со своего места и громко сказал
   - ТИХО! Не шумите, пожалуйста, газета от вас никуда не убежит, - улыбнулся он в усы.
   Студенты немного притихли, однако, не перестав шушукаться.
   Многие смотрели на меня, от чего было немного не по себе. Гермиона тут же полезла с обвинениями:
   - Почему ты нам не рассказал? Это для Сириуса ты тогда ходил к директору?
   Рон же обвинительно ткнул в меня пальцем, сказав:
   - Я думал, у тебя нет от нас секретов!
   Эти заявления меня буквально взбесили. Я что им, собачка, что бы докладывать обо всём, что происходит? Именно это я и сказал Рону, вызвав потупление его взгляда до состояния тролля. Грейнджер обиделась и, надувшись, встала и вышла из-за стола.
  
   После завтрака случилось происшествие номер два - прямо в гостиную гриффиндора заявился взъерошенный Сириус в анимагической форме и, обнюхав помещение, превратился в человека.
   Студенты от вчерашнего преступника шарахнулись, словно он прямо сейчас собирается их пытать. Сириус, наслаждавшийся представлением, масляно посмотрел на стайку семикурсниц, от чего те зарделись, и расхохотался.
   Его юмор понял только я и, подождав, пока крёстный отсмеётся, спросил:
   - Бродяга, ты чего это заявился в гостиную? Разве сюда вход не только для студентов?
   - Видишь ли, месье Сохатик, мы уходим вместе с мистером Лунатиком, камином. Я пришёл за тобой.
   Окружающие внимали каждому его слову. Хотя и было окружающих - Невилл, близнецы Уизли, несколько девочек с разных курсов и Гермиона.
   - Лунатик? - спросил Фред.
   - Бродяга? - посмотрел на него Джордж.
   - Э... - помялся, услышав свою кличку Сириус, - Вас что-то смущает?
   - Вы случайно не знаете мародёров? - спросил Фред, а Джордж согласно кивнул. Я отошёл в сторону, и позволил им поговорить.
   - Случайно не знаю, простите, господа. Как я могу знать своих лучших друзей "случайно"? - возмутился Сириус, - Я специально их знаю. Каждого по отдельности и всех вместе. А вы...
   - Я Фред Уизли.
   - Я Джордж Уизли, - благоговейно сказал Джордж.
   - Что ж, ребята, не хочется вас расстраивать, но нам пора. Ага, пока. Если захотите повидать месье Лунатика или Сохатика, пройдите к Дамблдору. Хотя... думаю, летом вы всё равно встретитесь.
   Фред и Джордж переглянулись. Я, отойдя, наблюдал вместе с остальными за их разговором, но Сириус похлопал близнецов по плечам, подошёл ко мне:
   - Сохатик, нам пора. Всё собрал? - взглянул он на мой чемодан.
   - Да. Пошли, Бродяга, - мы под ошарашенными взглядами гриффиндорцев покинули гостиную и направились в комнату к Ремусу.
  
   - Профессор Люпин! - обратил я его внимание на меня.
   Ремус ходил по комнате и собирал вещи.
   - О, Гарри, Сириус! - улыбнулся он.
   - Вы... уезжаете?
   - Боюсь что так, Гарри. После того как... Кое-кто рассказал всем, что я оборотень, работа в школе для меня закрыта. Родители учеников с меня не слезут, пока не уйду, так что... я ухожу, - сказал он, погрустнев.
   Люпин был лучшим профессором ЗОТИ, что когда-либо преподавал у нас, поэтому было странно, что его выгоняют. Странно и неприятно. Таких ничтожеств как Локхарт или Квирелл директор легко взял на пост преподавателя, а профессор...
   Я подошёл поближе и обнял лунатика. Тот, не ожидая, растерялся.
   - Э... Гарри?
   - Мне жаль, Луни, ты был лучшим преподавателем за... чёрт знает сколько лет.
   Сириус кашлянул у меня за спиной, и мне пришлось обратить на бродягу своё внимание.
   - Гарри, мне тоже жаль, но... Пойдём уже. У меня, конечно, не дворец, но для троих места в Блэк-Хаус более чем достаточно.
   Профессор люпин улыбнулся и отстранился от меня.
   - Да, Гарри, мы же не прощаемся. Если хочешь, я могу тебя чему-нибудь научить...
   - Вот это здорово! - обрадовался я тому, что уроки с лучшим профессором Хогвартса продолжатся.
   - Лунатик, Сохатик, вы никак спелись, а? - похихикал Сириус.
   - И что с того, Бродяга? Третьим будешь? - улыбнулся профессор Люпин.
  
   А дальше мы помогли Ремусу собраться. Сириус покидал вещи небрежно в сундук и пошёл к камину.
   - Адрес на бумаге, - протянул Сириус мне листочек. На нём было выведен адрес - "площадь Гриммо, дом двенадцать, каминный адрес "Блэк-Хаус"".
   - Блэк-Хаус! - сказал Сириус и исчез во вспышке дыма.
  
   Ремус, прочитав ещё раз, сказал:
   - Иди, Гарри, я за тобой.
   Пришлось идти вперёд и, зачерпнув пороху, назвать адрес. После неприятнейшего перемещения, я вывалился из камина. Как всегда, на пол. Хотя я не так много путешествовал каминами, что бы натренироваться.
   Сириус, произнеся "эванеско" очистил меня от пепла и помог подняться.
   - Спасибо, Бродяга, - улыбнулся ему я.
   - Да не за что, Сохатик. Где там Ремус?
   - Здесь, - из камина чинно вышел профессор, лишь махнул палочкой, удаляя пепел с мантии.
   Я тоже хочу научиться так, путешествовать каминами! А то, как то даже стыдно...
   - Вот и отлично. Я тут... немного приведу в порядок. И куплю, наконец, домовика, а то старый хрен Кричер уже совсем обленился, - покачал головой бродяга.
   И Сириус повёл нас по своему дому. Правда, строго-настрого запретил, куда либо лезть без него - "тут полным полно ловушек и тёмной магии, будьте осторожны".
   Другого человека это предупреждение напугало бы, но я, после чулана под лестницей был счастлив жить в таком доме, хоть с чёрной магией, хоть с белой. Хоть с сербурмалиновой.
   Ремус отошёл от нас и, бросив чемоданы в углу, сел на диван. Сириус обернулся и, посмотрев на меня, сказал:
   - Чую, Гарри, нам обоим надо привести себя в порядок. Тебя после твоих родственников, а меня после Азкабана. Как на счёт нанять работников, а самим пойти куда-нибудь? - улыбнулся Сириус.
   - Думаю, это хорошая идея, - ответил я, - Луни? - посмотрел на профессора.
   Тот, услышав свою кличку, встрепенулся:
   - Нет, я не с вами. Мне лучше... лучше я дома побуду, в тишине и покое, присмотрю за ремонтом...
   - Ну, как хочешь, - ответил ему вместо меня Сириус.
   - До сих пор не верится, что Дамблдор отпустил Гарри с нами? - спросил лунатик, улыбнувшись Сириусу.
   - До сих пор не верится, что я свободен.
   - Ну, тогда, месье Бродяга, вам прописаны увеселительные прогулки. Только Гарри с собой не бери! - взволновался Ремус. Я заинтересованно посмотрел на них. Сириус немного смутился:
   - Ну... Ладно. Хотя я с тобой не согласен.
   - Ему ещё рано. Это ты кобель такой, - вздохнул Ремус.
   - А почему? - задал я "невинный" вопрос.
   - Ну... его развлечения явно не для тебя, - немного покраснел Ремус.
  
  
   *Лондон, "Cargo'"*
  
   В клубе играла музыка.
   Сириус, переодевшись по последней моде, с каким-то "индейским" акцентом (хотя кожаные сапоги и какая-то лента на руке, с индейским рисунком и перьями...), посетил стилиста, потом парикмахера, потом солярий, потом... Потом ещё много кого, всех слов я не запомнил. Но Сириус настоял на том, что бы я тоже подвергся "экзекуции" - меня постригли, оставив в целом прямые непослушные волосы, но уложив их так, что стал, виден какой-то... стиль. Ещё подстригли ногти, попарили в солярии, после чего переодели. Сириус, то ли от доброты душевной, то ли от долгого сидения в тюрьме, но расщедрился по-полной. За пять часов я был обруган всеми кому не лень - от девушки-парикмахерши до мужчины-стилиста (который явно косил под голубого... или и взаправду гей), потом обласкан и приведён в порядок. Совсем уж нонсенсом стал массаж! Массаж, Мерлин, да я никогда не терпел лишних прикосновений к себе, а тут целый массажист с видом культуриста разминал с полчаса мне спину.
   Сириус блаженно лежал на соседней койке - ему почему-то массаж делала красивая девушка...
   После того как мы, уже затемно покинули этот филиал инквизиции, Сириус сказал мне:
   - Знаешь, Гарри, ты сейчас выглядишь... Шикарно.
   - Ещё бы. Но, по-моему, золотая оправа это слишком...
   - Не надо вот тут прибедняться, Гарри. И Блэки, и Поттеры весьма богаты. Для меня, если хочешь знать, было странно видеть, во что ты там был одет. Разве у тебя не было денег на нормальную одежду?
   - Но... а хотя... - я задумался. Деньги у меня были, но я как-то по детской привычке не обращал внимания на свою внешность. Сириус, видя, что я "загрузился", вспоминая своё поведение, рассмеялся:
   - Гарри, боже мой, только не говори, что на тебя не засматриваются девушки. Ты считай ценный приз и завидный жених. К тому же спортсмен и просто красавчик. Давай, я тут одно место знаю... Если его ещё не закрыли, - Сириус встряхнул своей шевелюрой. Излишки волос парикмахер у него стянул в косичку над левым ухом и перевязал всё той же "индеец-стайл" лентой.
   В общем, выглядели мы как два франта, в поисках приключений на свои пятые точки. Причём солидный, немного диковатого вида Сириус, одетый с таким же уклоном в "дикость", явно привлекал внимание. Моя же внешность тоже претерпела поразительные изменения - волосы хоть и торчат в разные стороны, но теперь это выглядит нормально. Прямоугольные очки в тонкой золотой оправе, фирменные штаны, ремень, даже туфли с острыми носами. Дополняет эту картину тёмно-зелёного, с серебряной вышивкой по рукавам сорочка, которая как сказал тот пидо... то есть стилист - "очень подходит к вашим очаровательным глазкам".
   После выхода из пыточной Сириус уверенно зашагал в сторону переулка, а я последовал за ним.
   - Эм... Сириус, а остальные вещи, что ты выбрал?
   - У них есть доставка на дом. Завтра привезут, - отмахнулся Бродяга и сказал:
   - Давай руку, аппарируем.
   Я подал Бродяге руку и тут же ощутил мерзопакостнейшее ощущение - будто меня протягивали сквозь игольное ушко. Но спустя несколько секунд всё закончилось, и мы стояли в похожем переулке.
   Сириус, глянув куда-то, улыбнулся:
   - Знаешь, Гарри, не думал, что эта лавка всё ещё открыта.
   - Какая лавка? - не понял я.
   - Ну, ночной клуб. Давай, двигай. Не думаю, что меня тут ещё помнят. Эх, помню, мы с твоим отцом... кхм... - осёкся Сириус. Мне же стало чрезвычайно интересно.
   - Так что там с моим отцом?
   - Ну... понимаешь, Гарри, золотая молодёжь, денег больше чем мозгов... всякое бывало... - смутился бродяга.
   - Ладно, показывай, где здесь вход, - сказал я. Сириус уверенно прошёл и, подойдя к двери, открыл её.
   Я зашёл следом. Было темно, но на полу флуоресцентно светился какой-то рисунок. Сириус, присвистнул,
   - Да, раньше здесь было всё по-другому...
   Я же, пройдя мимо шкафообразного охранника (никак родственник Креббу?) вслед за Сириусом, вошёл в зал. Да...
   Сириус, встал и удовлетворённо оглядел зал, если не полный людей, то близко к тому. Играла, какая-то попса, которая никак не могла мне нравиться.
   Сириус тут же двинул в направлении бара и, сев на высокий стул, заказал себе выпить. Я составил ему компанию, но чтобы не смущать лишний раз бармена, просто сказал, что буду что угодно, лишь бы без алкоголя.
   Налили сока.
  
   Сириус, когда бармен отошёл к другому клиенту, обратился ко мне:
   - Ну, вот мы и на месте. Да, а людей всё так же много. Тринадцать лет назад здесь было всё по-другому. Цивильный, можно даже сказать интеллигентный клуб...
   Я, выслушав его и осмотрев кучу народу, что дёргались под музыку на танцполе, сказал:
   - Вроде бы они все такие. Но здесь мне нравится. Атмосфера... - я покрутил в воздухе пальцем, выражая задумчивость. Сириус понял.
   - Да, понимаю тебя. Говорили, это один из лучших клубов в Лондоне с чёрт-знает-какого года.
   Тут заиграла более приятная музыка, что-то из лёгкого рока.
   - О, какая хорошая песня! - воскликнул Сириус, заслышав её, - Гарри, видишь вон там пару девчонок?
   - Те, что постарше и помладше?
   - Ага. Пошли.
   Я немного покраснел. Никогда ещё не подходил к людям сам, а уж познакомиться с девушкой... но я постарался скрыть румянец и последовал за Сириусом. Уж крёстный то должен знать, что делает. Подумав так, я подошёл вслед за ним к тем двум дамам. Хотя... на вид одной было немного за двадцать, другой за шестнадцать.
   Обе заинтересованно оглядели Сириуса, а потом меня и улыбнулись. К взглядам, ненавистным, изучающим, восторженным, равнодушным, даже оценивающим я привык. Попробуй не привыкнуть за столько-то лет "знаменитости".
  
   Сириус спросил у той, что постарше, "не позволят ли дамы угостить их". Дамы позволили, и Блэк невозмутимо заказал им по выбранному ими коктейлю, в двойном экземпляре.
   Когда официант принёс заказ, дамы взяли свои бокалы и Сириус представился.
   - Сириус Блэк.
   - Оу, какое красивое имя. Звезда, значит? - улыбнулась та, что постарше.
   - Полное имя вообще Сириус Орион Блэк. У нашей семьи такая традиция... - усмехнулся крёстный.
   - А вы не представите своего друга? - спросила та девушка, что помладше.
   - Это...
   - Гарри Поттер, - сказал я. Девушки вежливо улыбнулись, но без тени узнавания, что было приятно мне. Слишком привык к "смотрите, это же Гарри Поттер!", так что было приятно познакомиться с людьми, которые не пялятся на мой шрам.
   Сириус кивнул мне и мы присели за стойку, поближе к дамам - я рядом с той, что помоложе, а Сириус сел рядом со старшей.
   - Позвольте поинтересоваться, как зовут такую очаровательную даму как вы? - спросил я, постаравшись проигнорировать изучающий и несмелый почему-то взгляд девушки.
   - Я Кэтрин Грейнджер, а это моя кузина, Эмми, - сказала она.
   Услышав эту фамилию, я на секунду оцепенел. Чуть было не вырвалось "а не родственница Гермионы?", но я только улыбнулся. Кэтрин, заметив моё состояние, улыбнулась приободряюще, приглашая начать разговор. Я бросил мимолётный взгляд на Сириуса - тот уже шептал, что-то на ухо хихикающей Эмми.
   - Часто здесь бываешь? - спросил я первое, что пришло в голову.
   - Да... нет, в первый раз. Просто... обычно Эми ходит в такие... места, - смущённо улыбнулась Катрин. Тогда я тоже "признался":
   - Я тоже. Мой крёстный здесь постоянный клиент ещё с семидесятых, а я... впервые, - тоже улыбнулся я, добавив в улыбку толику стеснения. Подействовало, и Катрин стала чувствовать себя немного свободней. Отпила из бокала, я последовал её примеру.
  
   * Три часа спустя *
  
   - Куда пойдём? - спросила Эми у Сириуса. Мы с Катрин приятно пообщались. Она действительно оказалась родственницей Гермионы, только была лишена её занудства, и легко разговаривала на любые темы. Насколько я понял, о магии и обо мне она не слышала от "зануды" (так она назвала Гермиону, когда рассказывала про свою семью. Спрашивать я, конечно же, не стал).
   В общем, Катрин мне понравилась, приятный собеседник, эрудированная и немного милая. Мы вышли из бара, когда Сириус сначала сам оттанцевал с Эми, а потом они вдвоём потребовали что бы мы шли на танцпол. Я не умел танцевать, но Кэтрин помогла мне освоиться, благо был не вальс, много уметь тут не надо.
   Потом Сириус и Эми поднялись и мы все вышли из бара, когда было выпито уже немало. По крайней мере, ими. Я и Кэтрин разве что пару бокалов выпили, от чего стали несколько проще себя чувствовать и уже не стеснялись друг друга. Когда выходили из клуба, Кэт, взглянув на свою кузину, взяла меня под руку, так же как та - Сириуса. Мы всей гурьбой завалились в кэб, то есть такси и Эми назвала адрес. Таксист, приняв от Крёстного крупную купюру ничего, не сказал и только пожелал нам попутного ветра, когда высаживал. Почему-то его пожелание показалось очень... естественным, гармоничным.
  
   Эми и Кэтрин снимали небольшой домик на двоих - Эми оказалась студенткой престижного медицинского вуза, а Кэт пока ещё училась в колледже и в этом году собиралась поступать...
  
   Мы ввалились в их дом. Сириус, уже порядком захмелевший вместе с Эми держались друг за друга и громко обсуждали дизайн комнат, когда проходили по ним. Кэт, к моему удивлению, взяла меня под локоток и повела за собой. Это оказалась... спальня.
   Было очень и очень страшно. Но не так, будто мне что- то угрожает, а... сложно сказать. Наверное, я просто нерешительная личность. Увидев большую кровать, я покраснел.
   - Гарри, не поможешь? - спросила Кэт. Когда я повернулся, увидел что она стоит ко мне спиной и, подняв, руки, пытается стянуть блузку, но она застёгнута сзади на еле видную застёжку-молнию. Поднятая блузка позволила мне увидеть стройную талию, гладкую кожу Кэт. Я, дрожащими руками расстегнул молнию и Кэт, наконец, освободилась от верхней одежды. Она повернулась ко мне. На ней было только шёлковое синее кружевное бельё. Грудь примерно второго размера. Кэт была... Красная. Очень. Думаю, не меньше, чем я.
   - Гарри... - нерешительно сказала она, не зная, что дальше делать.
   - Тебе дальше... помочь? - спросил я, сглотнув ком в горле.
   - Да, - она снова повернулась, и я расстегнул бюстгальтер, повозившись с маленькими крючочками. Кэт, глубоко вздохнув, повернулась. У неё была прекрасная аккуратная грудь, так что я не смог устоять и, приблизившись, поднял её лицо. Она, видимо ожидая другого, посмотрела на меня. Наши глаза встретились на секунду.
   - Гарри. Это...
   Я, действуя на автомате, поцеловал её. Это был вообще мой первый поцелуй. Странно, я думал, это будет... не так хорошо. Как приятно знать, что я ошибался. Губы Кэт были сладкими, горячими, а сама она немного расслабилась во время поцелуя. Она, не разрывая поцелуй, расстегнула мою рубашку, потом и вовсе стянула её, бросив куда-то в сторону. У меня было преимущество - я полностью одет. Пришлось так же, на секунду разорвав поцелуй, что бы расстегнуть дорогой кожаный ремень. Я не разбираюсь во всех этих модных штучках, но пидо... то есть стилист сказал, что это модно. Кэт стянула с меня брюки, и мы оказались в равном положении. Она немного боялась, чувствую это. Надо успокоить.
   - У тебя... Это впервые?
   Этот вопрос заставил её снова покраснеть и севшим голосом сказать "да". Вот это да.
   - Не бойся. Если честно... у меня тоже, - вздохнул я, притронувшись к её плечу. Оно мне показалось гладким как шёлк, и я нежно толкнул её. Кэт послушно упала на мягкую кровать и, подняв на меня красное лицо, улыбнулась.
   - Впервые?
   - Да, - я "смело" взялся за трусики и стянул их, когда Кэт, завалившаяся на спину, подняла ноги. Кажется, это её успокоило. Теперь всё.
   Даже не верилось, что это всё происходит со мной. Я снова поцеловал её, опустился поцелуями ниже, сдавив губами призывно торчащий сосок. Кэт облизнулась и закрыла глаза, а я спускался ниже, проведя языком вокруг пупочка.
   Когда достиг желанного места, она уже смелее, с тяжёлым вздохом предоставила мне возможность действовать.
   Никогда не знал и не интересовался, что делать, но... Кажется, где-то читал. Полюбовавшись на неё, уже через минуту добился того что Кэт возбудилась ещё сильнее. Подняв взгляд, увидел, что она одной рукой сжимает грудь, а другой схватилась за простынь, скомкав ту в кулаке. Её глаза были закрыты, а на лице было бездумное выражение. Налившиеся пуще прежнего краснотой губы, открылись, и Кэт тихонечко охнула. Я понял, что пора переходить к главному и приблизился к ней. Волнение отошло на второй план, как во время выступления в квиддиче - сначала ты нервничаешь, но потом после выхода на поле толпа оглушает, и перестаёшь её замечать. Остаёшься один-на-один со снитчем, с желанной целью.
   - И! - скривилась она от боли, - Подожди, Гарри, не двигайся, - я замер внутри неё. Кэт тяжело дышала, глядя мне в глаза. Так продлилось несколько секунд, после чего она пискнула "извини".
   - Тебе не за что извиняться, Кэт. Я понимаю, - примирительно сказал я, предаваясь наиприятнейшим ощущениям. Тепло, и она... живая, тёплая, мягкая, такая... Уютная. Побочное ощущение очень похоже на уют, желанное тепло.
   - Можешь... двигаться, - сказала она, отвернувшись. И это продолжилось.
   Кэт была сначала молчалива и смотрела в стенку, но потом я, лаская её руками, обратил всё внимание на себя. Мы снова встретились глазами. Ещё несколько минут, и она стала дышать намного глубже, постанывая. Я же неумолимо двигался. И тут произошло это. Кажется, Кэт закончила, внутри стало мгновенно тесно, она выгнулась и громко застонала. Я побеспокоился, не услышит ли нас кто-то, но мимолётно - тоже "финишировал". Зря беспокоился - Сириус не такой робкий, как я... По крайней мере, стон сверху, со второго этажа был отчётливо слышен.
  
   Отдышались. Кэт переведя дух, сказала:
   - Гарри, это... прекрасно.
   - Хочешь ещё? - спросил я, посмотрев в её глаза.
   - А... - она бросила взгляд на меня.
   - Да. Только, чур, теперь ты сверху, - улыбнулся я. Как ни странно, Кэт звонко рассмеялась.
  
   * Утро *
  
   - О чем ты, мать твою, думал! - кричал Люпин на бродягу. Ремус, выглядевший с утра как человек, у которого сбылась детская мечта, пригорюнился. Пришлось мне вмешиваться:
   - Луни, не надо. Сириус... всё правильно сделал.
   - Но Гарри, ты ещё не знаешь, какой он кобель! А уж после двенадцати лет воздержания...
   - Знаю, Луни. Я заснул только часам к четырём, - вздохнул я. Сириус действительно оказался неутомимым. Мы с Кэт повторили "для закрепления материала" четыре раза. Но после этого сверху всё равно был слышен шум, скрип кровати и стоны. Кэт, положившая мне голову на грудь, сказала:
   - Знаешь, будь это три часа назад, я бы умерла со стыда, услышав, - она задорно хихикнула.
   - Я бы тоже. Сириус... Долго был вдали от людей. Что сказать, бродяга, "дикий".
   - О! - звонко рассмеялась она, когда сверху чуть не посыпалась штукатурка.
   - Гарри, а ты, правда... в первый раз?
   - Да.
   - А ты... учишься, где-нибудь?
   - Да. В одной частной школе близ Шотландии. Там интересно, но...
   - Но что?
   - Но там нет таких девушек как ты, - улыбнулся я, приобняв Кэт. Она снова посмеялась в кулачок.
   - А сколько тебе лет?
   - А насколько выгляжу?
   - Ну... на шестнадцать. Примерно. С натяжкой...
   - Пусть будет так, - снова улыбнулся я. Кэт не стала развивать тему.
  
   А утром настала пора прощаться. Кэт вышла проводить нас, дала адрес и телефон, сказав, что бы я её не забывал. Могла бы и не говорить.
   Сверху спустился Сириус, довольный как кот, нашедший цистерну валерианы, и бочку сметаны. Увидев Кэт, он перевёл вопросительный взгляд на меня. Пришлось ответить.
   - Вы бы там потише, а то мы с Кэт не могли заснуть. Устали, - улыбнулся я "невинно". Сириус, улыбнувшись в ответ от уха до уха, потрепал Кэтрин по голове, сказал:
   - Ну, извини, Сохатик, - и ведь без тени раскаяния умудрился сказать!
  
   Мы взяли такси и, назвав адрес, умчались. Я на прощанье поцеловал Кэт. Это было... грустно. Но мы не пара, хоть она и приятная девушка. Её место точно не рядом со мной. Тяжело вздохнув, я ушёл "по-английски", то есть не прощаясь. Без слез, сантиментов, грусти, без ничего. Просто сел в кэб и уплыл в туман, стелящийся по улицам просыпающегося Лондона. Спиной чувствовал её взгляд, но нашёл в себе силы не оборачиваться.
  
   А дома нас ждал... Ремус. Очень злой Ремус Лунатик Люпин.
   Он с порога чуть не заехал Сириусу кулаком в глаз, но бродяга увернулся. Я отошёл к стенке и слушал их перепалку. Ремус был честным, благородным, и, чего уж там, одиноким пуританином. Полная противоположность весельчаку-Казанове Сириусу Блэку.
  
   - Гарри, и ты с ним заодно? Гарри... ты... тоже!? - воскликнул он, глядя на моё грустно-насмешливое лицо.
   - Ну... Ремус, ты ведь...
   - НЕТ! Слышать не желаю! Что бы сказала Лили? - протянул он и, схватившись за голову, упал на диван, который жалобно скрипнул.
   Сириус подошёл к нему и сказал:
   - Я не знаю, что бы сказала бы Лили, но я точно знаю, что бы сказал Джеймс. Когда то мы с ним в том же клубе...
   - Нет! Избавь меня от подробностей, Бродяга! - воскликнул Ремус, на что мы оба рассмеялись.
   Я только-только начал понимать, что приобрёл в лице Крёстного. И это мне нравилось. Сириус, он... К нему не стыдно обратиться за помощью в самых интимных вопросах. Он - свой. Не старший "взрослый" (хотя... после этой ночи я тоже стал немного взрослее), а свой, друг.
   Сириус сменил тему, видно желая избежать неприятных вопросов:
   - Рем, говори, что ты тут делать то собрался.
   - Для начала прикажи заткнуться своему домовику. И... повесь табличку над портретом своей матери. А то я случайно...
   Договорить ему не дал гомерический хохот Сириуса, который даже схватился за живот:
   - Ты его открыл! Вот это было шоу! Да, шикарно! - смеялся бродяга, но Ремус не разделял его радости, вспоминая визжащий портрет с содроганием.
   - Давайте позавтракаем для начала, - сказал я, пройдя на кухню мимо тяжело дышащего Сириуса. Бродяга поднялся с дивана и пошёл за мной.
   - Видишь ли, Гарри... тут некому готовить. Домовик уже старый и выживший из ума, - Ремус выглядел опечаленным и смотрел на меня, словно в чём-то передо мной провинился.
   - Тогда пойдём куда-нибудь, где готовят, - тут же нашёлся Сириус, - Мне надо зайти в Гринготтс. И купить несколько книг. Если ты не против, то можем сходить на Косую Аллею.
   Мне такая перспектива показалась заманчивой. Отойдя от кухонного стола, я кивнул Сириусу:
   - Ладно, пойдём в Косую Аллею. А потом домой, - я подавил зевок и Сириус усмехнулся. Ремус же обиженно отвёл взгляд, он всё ещё не мог простить бродягу за то, что вовлёк меня в свои... похождения.
  
   В Косой Аллее мы пошли сразу в Гринготтс. Сириус тут же подошёл к гоблину за кассой и, перебросившись с ним парой слов, пошёл вслед за ним. Я пошёл следом, но Сириус сказал:
   - Мистер Чернозуб, моему крестнику так же необходимо всё оформить.
   Гоблин, что вёл нас за собой, обернулся и, взглянув на мой шрам, сказал:
   - Я позову Крюкохвата.
   И, пока мы не отошли от залы, обернулся к другим гоблинам, сказав что-то на гортанном лающем языке, похожем на немецкий. Гоблины кивнули и Чернозуб, обратился ко мне:
   - Мистер Поттер, прошу вас подождать здесь управляющего вашими финансами. Мистер Блэк, прошу вас за мной.
   Сириус оглянулся на гоблина и, сказав тому "секундочку", наклонился ко мне, говоря тихо:
   - Гарри, я собираюсь вступить в права лорда Блэка. И оформить чековую книжку. Это не займёт много времени. Ты, если что, давай тоже.
   - Но Сириус, мне тринадцать!
   - Ну и что? Магия не понимает такого понятия как возраст. Хотя совершеннолетним ты станешь только после семнадцати, но это закон министерства. Гоблины Гринготтса даже не собираются соблюдать эти правила. В общем, Сохатик, выцыгани у него побольше, - улыбнулся Сириус.
   Было немного боязно, когда Сириус ушел, и я остался в окружении деловых гоблинов один. Но не так как ночью, совсем нет. Было... предвкушение. Хотя...
   - Мистер Гарри Поттер? - услышал я голос сзади. Обернулся и, по привычке не обнаружив перед собой собеседника, моргнул. Гоблин был невысокий. Или это я за последнее время вырос - казалось, только вчера я приходил сюда с великаном - Хагридом, будучи не выше любого из гоблинов.
   - Да, вы мистер Крюкохват? - спросил я, вежливо поклонившись гоблину, что того удивило.
   - Да. Прошу, мистер Поттер, пройдёмте, - гоблин провёл меня туда же, куда увели Сириуса. За залом, который был скорее фойе, располагались кабинеты, коридоры... в общем, это был немаленький офис, похожий на офис какого-нибудь крупного банка.
   Гоблин провёл меня немного по коридору и, открыв дверь, зашёл внутрь сам.
   Я последовал за гоблином и застал как тот, пользуясь специальной ступенькой на кресле, забирается в него. На столе стояла бутылочка минералки, вокруг, у стен - полупустые стеллажи с папками.
   - Итак, мистер Поттер, вы всё-таки обратились к нам. Я рад, что вы ответственно подошли к вопросам своего состояния.
   - Э... простите, состояния?
   - Мистер Поттер, деньги не берутся из ниоткуда. Конечно же, мы храним и приумножаем богатство наших клиентов! - зачастил гоблин.
   - Да, мистер Крюкохват. Будьте добры, а то я плохо разбираюсь в финансовых вопросах.
   Крюкохват был не то что бы расстроен - просто принял к сведению и начал говорить:
   - Итак, это я должен был сказать вам при первом самостоятельном визите в наш банк. Вы как наследник рода "Поттер" обязаны пройти несколько процедур, после чего вам будет санкционирован доступ к вашим активам, хранящимся в нашем банке. Вы не можете получить какие либо услуги кроме неименного хранения средств и артефактов без процедуры упрощённой идентификации. Помимо этого вы являетесь наследником и владельцем "фонда Лили Поттер" в который отчислялось половина начисленных на остаток средств процента по депозитному вкладу семьи Поттер. Фонд был образован четырнадцать лет назад и призван помогать маглорождённым студентам и студентам-сиротам развивать свои таланты, путём оплаты обучения их у мастеров магии и иных магических искусств, - официальным донельзя тоном сказал Крюкохват. Я же, слушал его внимательно, ловя каждое слово.
   - Мистер Крюкохват, я бы хотел провести все необходимые процедуры. Это... займёт много времени? - спросил я.
   - Нет, что вы, что вы. Всего несколько минут. Но вам придётся дать свою кровь.
   - Я не против, - сказал я.
   Крюкохват тут же поднялся и слез со стула. Я забеспокоился, что он оставит меня тут и уйдёт по своим делам, но он подошёл к шкафу у стены и, открыв дверцу, зашёл по ступеньке внутрь. Пока я думал, что он там делает, послышался грохот и ругательство на том же гоблинском языке. Ещё через минуту вышел Крюкохват, весь в пыли. Выйдя из... шкафа, он постоял секунду, а потом оглушительно чихнул, от чего пыль с его одежды взлетела облачком.
   - Простите, мистер Поттер, туда уже много лет никто не заходил, - без тени раскаяния извинился гоблин. В руках его был красивый золотой кубок века эдак "надцатого". Крюкохват поставил кубок на стол и, отряхнув свою одежду, сам забрался обратно на своё место.
   - Вот, вам будет необходимо капнуть кровью в этот кубок, - он протянул мне кинжал.
   Я, взяв его в руку, оценил - кинжал выглядел просто стерильным. Никакой пыли и грязи.
   - Он зачарован на чистоту и остроту, - подсказал мне гоблин, - Гоблинская работа.
   Я кивнул на его слова, вздохнув, провёл лезвием поперёк ладони. Было больно, но терпимо. Гоблин закашлялся. Я же, выдавив в кубок немного крови из кулака, нашарил палочку и наложил на себя заживляющее заклинание.
   - Что-то не так?
   - Можно было... просто каплю, - улыбнулся гоблин.
   - Но так тоже сгодится? - с сомнением спросил я.
   - Да. Просто... в первый раз за полсотни лет вижу, что бы волшебник так смело, разрезал себе ладонь. Тем более... такой юный волшебник, - улыбнулся одними губами гоблин.
   Я вздохнул. Опять сначала делаю, а потом думаю. Жаль.
   Кубок постоял на столе и когда я уже заволновался, кровь внутри засветилась красным светом. Рубины, что покрывали кубок, засветились мягким кроваво-красным цветом.
   - Хм... Мистер Поттер, ваша личность установлена. Вы... если хотите, можете отпить из кубка.
   - А на что это влияет? - спросил я.
   - Это? Если вы выпьете, то станете полноправным лордом Поттером. Графом, если быть совсем точным, - сказал гоблин, загадочно, улыбнувшись.
   - Но... но мне всего тринадцать лет! - воскликнул я.
   - Мистер Поттер, во-первых, гоблины никогда не подчинялись министерству, а во-вторых... как бы вам помягче сказать...
   - Говорите как есть, - вздохнул я.
   - Родовая Магия считает юношу мужчиной после того как он... проведёт ночь с женщиной. Простите, я не хотел лезть в вашу личную жизнь! - сказал он поспешно, увидев, как я покраснел.
   - Я знаю. Ничего, это ведь просто для справки, - сказал я, ободряюще.
   - Да, да. Итак, прошу, выбор за вами.
   Я взял в руки кубок и вгляделся в него. В нём была кровь, но какая-то прозрачная. Золото кубка приятно гармонировало с алой кровью, составляя гриффиндорскую палитру - алый и золотой.
   Это успокоило. И придало сил. Я отхлебнул. Вопреки ожиданиям, внутри была не солёная, с привкусом железа кровь, а... вино. Скорее всего, я ведь никогда не пил вина, но полагаю, что вкус должен быть таким... приятным.
   Крови было много и вина тоже, так что выпил я за несколько глотков и поставил кубок на стол, аккуратно вытерев лицо.
   Крюкохват просиял:
   - Наконец то, мистер Поттер. Я рад, что у Джеймса есть наследник. Ну, теперь пора и поговорить про наши дела.
   Я внимательно слушал его.
   - Итак, на ваших счетах, коих есть семь, за исключением "благотворительного фонда Лили" находится пять с половиной миллионов галеонов. Из них полтора миллиона находятся в непосредственном доступе, остальные на депозитах. Есть ещё инвестиции, но их точная оценка займёт время...
   - Достаточно приблизительной.
   - Около семидесяти миллионов. Вам принадлежит четырнадцать процентов "Роллс-Ройс", сорок процентов "Пегас". Они производят мётлы, - пояснил гоблин, - И около десятка более скромных пакетов акций. В том числе и пять процентов "Зиг-Зауэр". Они производят оружие. Огнестрельное.
   Я, проникнувшись важностью компании, согласно кивнул.
   - Да, ещё что-то. Артефакты?
   - Боюсь, что нет. Артефактов или иных предметов семья Поттер в Гринготтсе не хранила.
   Вздохнули. А жаль.
   Крюкохват снова встал, но пошёл к другой полке, сняв с неё красивый ювелирный футляр и какую-то папку.
   Поднеся их к столу, он водрузил футляр на папку, положив её передо мной. Я взял её в руки, чтобы не утруждать гоблина.
   - Тут вы найдёте реквизиты ваших счетов, чековую книжку Гринготтса, а в футляре - перстень.
   Я открыл футляр, отщёлкнув маленькую серебряную щеколду.
   Внутри на бархате был перстень-печатка из... белого золота - не очень массивный, зато с каким-то рисунком.
   - Это герб вашего рода, мистер Поттер, - прояснил гоблин.
   - Да? Никогда не слышал о нём.
   - Неудивительно. Кто мог вам рассказать?
   - Пожалуй, вы правы. Никто. А что делает этот перстень? Зачем он нужен?
   - Это просто перстень, мистер Поттер. Хотя, есть традиция вручать фамильные перстень или иной аксессуар от отца к сыну. Традиция эта соблюдается и поныне, так что на главах почти всех благородных семейств есть такие перстни. Или кулон, или обруч. Простое украшение, - сказал гоблин.
   - Странно, не логичней было бы сделать артефакт?
   - Ну... а зачем? - удивился гоблин.
   - И, правда, - я водрузил кольцо на указательный палец правой Руки. Как ни странно, оно оказалось впору.
   - Вот и всё, мистер Поттер, - улыбнулся гоблин.
   - Подождите, вы не рассказали про чековую книжку, - я взял со стола небольшую книжечку, форматом с небольшой продолговатый блокнот. Внутри были листы, хорошо, судя по всему, защищённые магией, да и не магией тоже. Бумага напоминала фунтовые купюры.
   - Это чековая книжка Гринготтса. Выдаётся самым состоятельным и постоянным клиентам. Ваш прапрадед получил её. Потом она долго не использовалась, но чековые книжки опять вошли в моду десяток лет назад. Вы можете расплачиваться чеком, его примут и в магическом мире и в магловском. Сумма за выдачу и обслуживание вашей книжки будет списана с вашего счёта.
   - Нда. Должно быть, престижный аксессуар, - покосился я на книжечку.
   - В точку, мистер Поттер. Кроме вас такие книжки имеют только Блэки, Малфои, Пюэтты, Принц. Как самые старинные рода Англии, - Сказал гоблин, улыбнувшись.
   - Что ж, буду иметь в виду, - сказал я, под удивлённым взглядом гоблина запихивая чековую книжку в карман брюк.
   - Тогда... не смею больше вас задерживать, ваш крёстный ждёт вас в главном зале, - сказал Крюкохват и попрощался, - До скорой встречи, мистер Поттер.
   - До встречи, - я поднялся и, сверкнув серебряным орнаментом перстня, вышел спешно из кабинета. Не хотелось заставлять Сириуса ждать. Да и накопилось к нему несколько вопросов...
  
  
   2. В темноте все цвета одинаковы
  
   Фрэнсис Бэкон
  
   - Сириус! - бросился я к крёстному.
   А Сириус, видимо решив все необходимые вопросы, сидел в зале и отрешённым взглядом смотрел на десятки сидевших в ряд гоблинов, которые постоянно что-то писали, взвешивали, считали... в общем, имитировали бурную банковскую деятельность.
   Бродяга обернулся и, посмотрев на меня, уперев руки в колени, поднялся с кресла.
   - Сохатик, ты что-то долго! - улыбнулся он, оглядывая меня цепким взглядом.
   - Да, - я сделал неопределённый жест рукой, на которой было кольцо, - задержался немного.
   Сириус, углядев перстенёк, просиял и, готов поспорить, лукаво взглянул на меня.
   - Тогда пойдём, Сохатик, нам ещё в книжный зайти, Ремус просил взять кое-что, что бы тебя подтянуть за лето, - мы пошли на выход, попутно разговаривая, - Как признался Лунатик, у нынешних студентов уровень знаний по ЗОТИ жалкий и печальный.
   - Это что так? - спросил я с обидой - мне не казалось, что я плохо знаю ЗОТИ.
   - А вот так. Ты сколько атакующих заклинаний знаешь? А? Вот то-то и оно. Когда то, лет двадцать назад мы все очень и очень пожалели о том, что считали боевую магию варварским и агрессивным направлением. Волдиморда и его шестёрки убили столько хороших волшебников, которые кроме "протего" и "экспеллиармуса" боялись что-то противопоставить им и всё надеялись, что приедут дяди авроры и всё сделают за них... Это оказалось смертельной ошибкой, которую министерство сейчас повторяет. Выпускника Хогвартса может легко прибить даже самый слабый пожиратель смерти.
   - "Пожиратель смерти"? - спросил я удивлённо. И, правда, никогда не слышал. Звучит немного глупо.
   - Ну, так называют себя волдемортовские шестёрки. Не бери в голову, главное, что сейчас захоти какой пожиратель тебя убить, убьёт не напрягаясь, - вздохнул Сириус.
   - И Лунатик хочет...
   - Нормально тебя тренировать. Всё-таки мы не пальцем деланы, да и в войне пришлось поучаствовать немало, - погрустнел бродяга, спускаясь по ступенькам, - Гарри, ты так и не привёл себя в изначальный вид? - поднял бровь Сириус, оглядев меня.
   - А что? - не понял я его мысль сразу.
   - Да... во-первых, ты сейчас выглядишь как какой-то аристократишка... Ну, ладно, предположим, ты и есть, аристократ, но... слизеринские цвета тут как то... - улыбнулся Сириус. Я опустил взгляд на свою одежду.
   Вот бывало ли с вами, когда вам срочно надо бежать куда-то, и вы, одевшись, на улице замечаете, что забыли обуться и идёте в домашних тапочках? Бывало со всеми, или почти со всеми. Вот я себя почувствовал себя примерно так же - проклятый пидо... то есть стилист выбрал мне вчера именно зелёно-серебряную гамму и я до сих пор был в этой одежде. Да и причёска была старая, да и очки... Я прикусил губу, думая, "вдруг меня кто-то увидит?"
   Сириус, глядя на мою гримасу, звонко рассмеялся, привлекая внимание сновавших мимо нас волшебников.
   - Гарри, будь естественней. Тебе действительно идёт зелёный, а если кто спросит, говори, что перевёлся в слизерин. Это так... по мародёрски, - Бродяга сделал странный жест бровями и я, наконец, расслабился, улыбнувшись.
   - Так и сделаю. Веди, Бродяга, - сказал я, кивнув на толпу магов, что сновала по улице.
   И Сириус повёл. В отличие от меня, Сириус хотя бы переоделся во что-то нейтральное, а я так переволновался после... вчерашнего, что совершенно вылетело из головы.
   - За мной, Сохатый! - бодро сказал он и быстро пошёл меж людей по аллее. Бродяга, надо признать, был личностью известной - многие встреченные волшебники, завидев его, спешно отходили в сторону, другие наоборот - старательно делали вид, что не узнали, отводя глаза. Некоторые даже потянулись к карманам, где, по всей видимости, были палочки, но они не успели их обнажить - мы шли быстро. Меня тоже узнавали, некоторые здоровались: "здравствуйте, мистер Поттер", "добрый день", "рад видеть вас, мистер Поттер". Мне ничего не оставалось, кроме как вежливо улыбаться, или здороваться в ответ.
   Сириус дошёл до "Флориш и Блоттс", и, открыв дверь, нырнул внутрь. Я за ним. А внутри... Внутри было как всегда - множество невысоких полок посреди зала и высокие стеллажи, которые возносились к самому потолку, рядом со стеллажами стояли лесенки-стремянки, на которые иногда забирались продавцы, что бы найти нужную книгу.
   Магазин был большим, полным посетителей, пахло свежей типографской краской и бумагой, пахло знаниями.
   Сириус остановился возле одной из полок и в подтверждение моих мыслей, прикрыв глаза, медленно втянул носом этот аромат букинистического магазина.
   - Да... а тут всё по-старому. Только вывеска новая, - тихо сказал бродяга, проведя рукой по утрамбованным на полках книгам. Я не нашёлся, что ему ответит, да и это было ненужно. Никогда не мешайте ностальгии других людей.
   Сириус, тут же вынырнув из своих воспоминаний, оживился и посмотрел на меня:
   - Так, сохатый, давай за мной, в отдел ЗОТИ, - сказал он и пошёл к одному из закутков, образованными выставленными около стены книжными полками.
   Я, последовав за ним, спросил:
   - А почему ты меня вчера "Сохатик" звал, а сегодня "Сохатый"? - полюбопытствовал я.
   - Хм... - Сириус озорно взглянул на меня и ответил тихо, что бы никто кроме меня не услышал:
   - Видишь ли, мой недалёкий друг, вчера ты был мальчиком из благородной семьи, а сегодня ты мужчина и лорд. Граф Сохатый... - продолжал веселиться он.
   Я, услышав ещё раз это, постарался скрыть румянец, но лишь развеселил этим Сириуса, который снова захихикал, подмигивая мне.
   Тут мы вышли к нужному месту и он, наконец, закончил смущать меня, ведь его вниманием полностью завладели книги на полках. Бродяга не оборачиваясь, задумчиво произнёс:
   - Тааак... это не то. Сохатый, ты уж не сердись, просто ты так мило выглядишь, когда краснеешь. Не дай бог, какая девочка увидит - влюбится в такую милоту по уши.
   Я, кажется, начал его понимать... Ловелас он и в Африке ловелас. А встреченные мною на улице девушки действительно бросали на меня странные взгляды, или вовсе отводя взгляд. Странно. Я... я им нравлюсь?
   - Хм... - я посмотрел на зеркало, что висело на стене. Взъерошенные, волосы, хотя в отличие от вчерашнего бедлама они представляли собой "творческий беспорядок" а не "хаос", очки в золотой оправе, которые придают виду некую... интеллигентность, потом зелёная рубаха, с серебристой вышивкой в форме каких-то узоров, чёрные брюки, начищенные туфли, и глаза, как обычно, насыщенно-зелёного цвета. Венчает картину знаменитый шрам на лбу. Нда
   - Да красавчик ты, красавчик, поверь мне. Иди уже отсюда! - послышался голос. Я обернулся, - Нда, здесь я, здесь, перед тобой, - сказал всё так же непонятный гнусавый голос. Я посмотрел на зеркало.
   - Вот, догадался, - обрадовалось... зеркало!
   - А, простите, вы кто? - спросил я.
   - Идиот! Я зеркало, не видишь что ли? А теперь топай отсюда, иди девочек соблазнять, с таким то видом. Не мешай мне, - сказало "зеркало" и замолчало. Я поспешно отошёл от него. Нда, всякое повидал, даже зеркало, которое показывает желания, но такого...
   Тут-то как раз и послышался голос Сириуса:
   - Сохатый, ты где? Сохааатыый!?
   - Тут я, Бродяга, - поспешил я к Сириусу, пока он не привлёк внимание всего магазина.
   - Сохатый, тут кое-что есть, но не всё. Давай, нагребай, - он сунул мне какую-то книгу. Я взял её в руки и прочитал название - "практикум боевой магии, продвинутый курс"
   - Потом начинаешься, - сказал Сириус и сунул другую книгу. Пришлось работать вьючным животным и нести их стопкой. "Ох, как же я похож на Гермиону!" - подумал я, вспомнив Грейнджер... нет, Гермиону, с недавних пор фамилия "Грейнджер" ассоциируется у меня не с другом-библиофилом, а... думаю, вы поняли.
   Сириус, взяв себе пару толстых книг, пошёл к кассе.
   Я последовал за ним, таща стопку книг. Стоило нам подойти, как пара человек, которые стояли около кассы, узнав того, чьи плакаты "разыскивается" ещё не успели везде снять, как они, покупатели, тут же отошли в сторонку, сделав вид, что забыли что-то ещё взять. Я, посмеиваясь про себя на такое представление, поставил свою стопку книг на прилавок и взглянул на подобревшего при виде меня продавца.
   - О, мистер Поттер, какая радость, что вы навестили наш магазин! - улыбнулся полноватый мужчина в круглых очках и рабочей мантии. По виду его можно было сказать "толстяк, добряк", именно такие ассоциации он вызывал у меня.
   - Да, мистер...
   - Демиан Флориш! К вашим услугам, и мистера... Блэка, - улыбнулся он Сириусу.
   - Рад, что вы всё ещё работаете здесь, мистер Флориш, - сказал ему Сириус.
   - Семейный бизнес, - развёл руками Демиан и взялся за принесённые нами книги. Открыв каждую и проведя палочкой над обложкой, он выдал вердикт:
   - Семнадцать галеонов, мистер Блэк, мистер Поттер. Что-нибудь ещё желаете?
   - Упакуйте в расширенный пакет и... пожалуй, всё, - сказал Сириус, доставая кошель и отсчитывая золото. Сириус отсчитал восемнадцать галеонов и не успел продавец сказать, что тут больше, подхватил пакеты и был таков. Скрылся в известном направлении быстрым шагом, а я следом за ним. Когда мы вышли, то Сириус, оглядев стройные ряды лавок, сказал:
   - Тут нам ничего больше не надо. Осталась пара книг и артефактов. За мной! - он, легко неся небольшой пакетик, который был внутри расширен магией, последовал в какую-то подворотню. Я шёл за ним, стараясь не отстать.
   Сириус прошёл меж домов в совершенно грязную подворотню и, зайдя в тупик, стукнул по стене палочкой. Стена послушно открылась, прямо как та, что ведёт в косую аллею.
   - Лютный! - провозгласил Сириус.
   - Но, Бродяга, это же...
   - Тут продают всё, что не одобряет министерство. В итоге тут продают почти всё, что представляет интерес для мага, который хочет прожить жизнь не серого клерка в министерстве, а так, как подобает магу. Тут есть ингредиенты для сотен запрещённых зелий, книги, в которых описаны лучшие защитные и атакующие заклинания, ритуалы... - улыбнулся Сириус.
   - А... у тебя разве нет этих книг? - удивился я. Блэки были явно тёмной семьёй, и...
   - Есть, конечно же. У меня в Блэк-Хаус лучшая библиотека по тёмной магии, магии крови, ритуалистики, малифециуму, менталистике...
   - Сириус, а... можно на английском? - поднял я, как мог выразительно бровь. Сириус хихикнул и пояснил:
   - Ритуалы, Проклятья, Ментал. Умение читать чужие мысли и защищаться от этого.
   - Вот, так понятней, - согласился я. Сириус, воскликнув:
   - Так чего же мы ждём! Пора, в путь!
   - Стой! А... а если меня кто-то тут заметит? - удивился я.
   - Фигня. Ничего тебе не припишешь. Все рано или поздно приходят сюда. Меня сюда привёл отец ещё маленьким мальчиком, - отмахнулся Блэк.
   - Понятно. Ну...
   - Гну. Давай за мной, - сказал он и пошёл по тёмной, грязной улочке. Несмотря на то, что в соседней Косой Аллее сейчас солнечный день, казалось, будто сюда не заглядывает солнце - были... сумерки, туман, грязь. Сырость.
   Магазины были подобием тех, что в косой аллее, но... но они имели самый угнетающий вид - с грязной облупившейся краской, из под которой выглядывало тёмное, сырое дерево, с покосившимися вывесками, на которых были изображены иллюстрации их книги детских страшилок - скелеты, яды, опасные на вид звери. Всё это создавало, вместе со странной освещённостью, поразительную в своей насыщенности атмосферу. Даже Сириус, выглядящий немного балагуром пять минут назад, после того как вступил на грязную мостовую Лютного Переулка приобрёл хищные и пугающие черты, а при взгляде не крёстного сразу вспоминались и плакаты и Азкабан...
   Людей было немного, но они были. Люди порой скрытые капюшонами, а порой без них. Те, кто не носил капюшонов, не скрывали свой интерес ко мне.
   Мы прошли, наверное, не больше пары сотен футов, как Сириус остановился. Я так увлёкся разглядыванием окружающего меня переулка, что невольно врезался в спину крёстного. Он обернулся, но не прокомментировал мою неловкость, сказав:
   - Нам сюда, - он указал на какую-то лавку.
   - Да? Пошли, - со вздохом ответил я.
   И мы вошли внутрь. Сириус, тут же обведя обстановку взглядом, пошёл к продавцу, коим оказался небольшой старичок-боровичок, с седыми усами и усталым видом.
   - Мистер Гочкинс, рад, что вы ещё живы, - улыбнулся Сириус.
   - Не дождёшься, Блэк! - проскрипел старик и обратил свой взор на меня:
   - Кого это ты привёл, а? - старик подслеповато сощурился, глядя на меня.
   - Мой крестник, Гарри Поттер. Гарри, этот старик - Гочкинс. Продавец всякого хла... Нужных вещей, - поправился Сириус. Но Старик не обратил на оговорку бродяги никакого внимания.
   - Вот так-так... - проскрипел он и взял у Сириуса листочек бумаги. Вгляделся. Я же, оглядывал в это время окружающую обстановку. По всему периметру небольшой комнатки были полки, на которых лежали самые разнообразные предметы. Порой жуткие, как например засушенная человеческая рука или кубок в виде черепа... а может и из человеческого черепа. Всякое может быть...
   Я поёжился, отведя взгляд. Сириус неотрывно смотрел на меня, а старика не было видно.
   - Только не вздумай ничего трогать, - сказал крёстный, серьёзно на меня взглянув. Впрочем, я и не собирался ничего трогать, все товары тут выглядели так, что мне хотелось держаться от них подальше.
   - Хорошо, Сириус, - серьёзно кивнул я в ответ.
   Тут как раз вернулся старик, неся в руках какую-то сумку.
   - Вот, Блэк, твои побрякушки и книжонки. С тебя три тыщи, - сказал дед и положил сумку на прилавок.
   Я не разглядел, что там было, на первый взгляд сумка казалась бесформенной, но Сириус достал из кармана книжечку и, черканув что-то, выдрал листок.
   - О, вижу, ты всё пользуешься чековой книжкой, - улыбнулся рассохшимися губами старик.
   Сириус, не ответив, взял с прилавка сумку и поспешил выйти, шепнув мне:
   - Этот пень до сих пор путает меня с моим отцом. Иначе хрен бы что продал.
   Я улыбнулся, и вышел из магазина вслед за Сириусом. Бродяга тут же взял курс обратно, но как ни странно, просто так мы выйти не смогли. Перед нами нарисовалось двое. Я безошибочно, ещё не посмотрев на лицо, по шевелюре узнал Люциуса Малфоя. А рядом с ним, с гордым видом шествовал Драко. Хм... Сириус, сделав вид, что не видит их, прошёл мимо, я тоже постарался скопировать вид крёстного и гордо миновал блондинов. Люциус выглядел, насколько я мог судить, безэмоционально, зато на лице Драко отобразилось сначала узнавание, потом удивление, потом ещё большее удивление, когда он разглядывал меня. Мы же миновали их за пару секунд и прошли обратно, на Косую Аллею.
  
   * Дом Грейнджеров, тот же день *
  
   Гермиона Грейнджер была в несколько подвешенном состоянии. Она так и не успела попрощаться с Гарри, и тот ушёл, как говорят, с Сириусом, не попрощавшись со своими друзьями. Блэк навёл шороху в гостиной, это да...
   А вот в отношении Гарри Гермиона чувствовала свою вину. Но умная мысля, приходит опосля - сразу она не могла понять, что Гарри волнуют отнюдь не занятия или экзамены, хотя учился он прилежно, а она, Гермиона Грейнджер надоедала ему со своими нотациями...
   Но теперь уже поздно что-либо менять. Гермиона попыталась найти утешение в книгах, сев за стол и прочитав свою любимую книгу по древним рунам. С этого года она изучала этот интереснейший и увлекательный предмет.
   Комната Гермионы была не чета комнатам других девочек - вдоль стен стояли книжные полки, на которых меж книг стояли несколько плюшевых котят. Гермиона любила котят.
   Однотонный ковёр, рабочий стол с лампой для чтения и широкая мягкая кровать дополняли картину, а сама хозяйка комнаты, изобразив позу лотоса, сидела на заправленной кровати с книгой в руках, и думала, написать ли ей Гарри или нет. Рон, в отличие от неё не сомневался - "Зачем, всё равно встретимся!" - сказал он в поезде и отвернулся. Рону был неприятнее разговор с зазнавшимся, как он считает, другом. Гермиона вчиталась в ровные строчки текста книги и, вздохнув, захлопнула её. Резкий звук разбудил дремавшую в своей клетке сову, и Гермиона бросив на неё взгляд, с трудом и страдальческой миной разогнула ноги. Всё-таки йога это одно, а сидеть так - совсем другое. Чуть не выругавшись и с перекошенным лицом она, преодолевая покалывание в затёкших ногах, проковыляла к столу и плюхнулась на кресло. Стало полегче. "Оставим йогу индусам" - подумала Гермиона и достала из стола лист бумаги и ручку.
   Гермиона провела шариковой ручкой по листу, не зная, с чего начать. На белоснежной бумаге осталась тёмно-синяя линия. Гермиона в задумчивости подняла ручку к волосам, проведя по копне своих непослушных волос. Линия на бумаге по мере высыхания светлела, превращаясь из тёмно-синей в голубую.
   Гермиона, не зная, с чего начать, тяжело вздохнула и тут снизу, где была прихожая, гостиная и кухня, послышались голоса. Гермиона захотела узнать, что там такое и, аккуратно положив ручку на место, скомкала лист бумаги, выбросив его в стоящую рядом со столом урну для бумаг.
  
   Вернулась Кэтрин.
   Гермиона жила вместе со своей старшей сестрой, Кэтрин, но лишь до того как она перешла на второй курс. После той страшной истории с василиском Гермиона приехала домой, уже предвкушая, как они сядут на кровати вместе и она поведает сестре, что с ней произошло, но Кэт не оказалось дома. Кэтрин вообще не очень много времени уделяла Гермионе, и даже не знала, что та учится магии... но Гермиона не спешила посвящать ту, потому что это было... бесполезно. Какая ей разница, правда? Меньше знаешь, крепче спишь. Родители тоже не спешили разговаривать со старшей дочерью об этом, но они сами знали лишь чуть более чем ничего.
   Гермиона спустилась по лестнице, увидев спину сестры.
   - Кэт!
   - Герми! - воскликнули девочки и тут же обнялись.
   Гермиона первой отпустила сестру, и Кэтрин тут же повернулась к матери:
   - Мам, я, пожалуй, пойду с Герми подожду. Не пересоли, - улыбнулась Кэтрин и пошла наверх.
   Мать семейства что-то пробурчала вслед, но разобрать слова было сложно. Как только Кэтрин поднялась наверх, Гермиона протянула:
   - Кэээт? Что-то случилось?
   - А? Нет, конечно же. Просто сдала сессию и теперь решила навестить семью. Хм...
   - А, ну конечно, - улыбнулась Гермиона, и сообщила:
   - Твоя комната, извини, забита старыми книгами и прочим хламом.
   - Ничего страшного. Ты ведь меня впустишь? - сделала "жалостливое" лицо Кэтрин и Гермиона не в силах сопротивляться, открыла дверь. Кэт тут же зашла внутрь и выдала свой неумолимый вердикт:
   - Ужас! Гермиона, разве так должна выглядеть комната девочки? Где плюшевые игрушки, где хотя бы постер с красивыми мальчиками? Это прям рабочий кабинет какой-то... - удивилась Кэтрин. Гермиона лишь закатила глаза.
   - Кэт. Моя. Комната. Идеальна! - сказала она, на что Кэтрин только рассмеялась:
   - Не бери в голову, Герми, просто... - Кэт сменила веселье на грусть и тяжело вздохнула. Гермионе такой перепад настроения показался слишком подозрительным, и мисс Грейнджер усадила мисс Грейнджер на свою кровать, толкнув ту. Кэтрин как то странно на неё посмотрела, от чего Гермиона даже вздрогнула.
   - Кэт? Что-то случилось? - спросила Гермиона, садясь в кресло.
   - С чего ты взяла, Гермиона? - выразительно подняла бровь Кэт.
   - Например с того что ты точно не стала бы приезжать домой только для того что бы повидать родителей. Ты же вроде была рада, что можешь жить с кузиной Эми самостоятельно. Ещё ты как то... слишком грустно выглядишь. Или наоборот, веселишься. Признайся, Кэт, ты беременна? - улыбнулась Гермиона, но на лице Кэт промелькнуло беспокойство, от которого смех прекратился как оп мановению волшебной палочки.
   - Кэт? - спросила Гермиона. Кэтрин вздохнула, и откинулась на кровати, рассказывая.
   - Понимаешь... просто захотелось приехать. Вчера днём Эми... она просто сказала, что мне пора бы составить ей компанию в каком-то ночном клубе. И мы пошли, - сказала Кэт. Гермиона слушала, открыв рот. Она не могла представить Кэт в таком месте как ночной клуб. Это кузина Эми была завсегдатаем таких мест...
   - Ну, и мы пошли. Посидели немного, поболтали, когда к нам подошли двое парней. Один черноволосый, с видом дикого индейца, а второй... Такой интеллигентный, в очках, спортивного телосложения и приятной наружности. Они предложили выпить, Эми тут же согласилась, мы разговорились...
   - Постой, Кэт, ты же не хочешь сказать, что...
   - Что Эми напрашивалась на секс? Да, хочу. Напрашивалась, - Кэт посмотрела на Гермиону, от чего та смутилась и порозовела. Кэтрин улыбнулась такой невинной реакции на слово "секс", - ну, а потом мы всей компанией поехали к нам. Эми тут же уплыла с Сидиусом, или как его там, а я осталась с Гарри, - мечтательно сказала Кэт. Гермиона поверить не могла своим ушам. Да что бы её сестра, которая только-только из отчего дома уехала, и... В общем, Гермиона покраснела сильнее, но любопытство взяло верх, и она не веря себе, спросила:
   - Кэт... между вами... что-то было?
   - О, Гермиончик интересуется такими вещами? - опять развеселилась Кэт, глядя на пунцовую Гермиону. И принялась ещё больше смущать её, наблюдая за лицом сестры:
   - Да, я развернулась к нему спиной и начала стягивать блузку. Гарри помог мне, потом лифчик, потом он поцеловал меня, и я сняла одежду с него. У него такое красивое мускулистое тело! - Кэт искренне забавлялась, видя, что Гермиона уже пунцовая и от волнения тяжело дышит, Кэт продолжила веселье:
   - А потом он толкнул меня на кровать, и снял трусики. Знаешь, было немного страшно, но... А потом я сняла его. О, Герми, это было великолепно! - уже вовсю улыбалась Кэт. Гермиона, которая неожиданно нарвалась на слишком откровенный для неё рассказ, перевела дух и спросила тихим голосом:
   - Кэт, а... это больно? - Кэт, услышав вопрос, задумалась, а Гермиона корила себя за то, что позволила вовлечь себя в такой разговор.
   - Было... немного. Но Гарри был сама нежность, а потом и вовсе так приятно. Мы сделали это четыре раза. Сначала он сверху, потом я, потом...
   - Стой! Не надо таких подробностей! - воскликнула Гермиона. А Кэт продолжила, немного помолчав:
   - А потом... потом наступило утро и Гарри со своим другом уехали, - грустно закончила Кэт.
   Гермиона отходя от смущения, спросила:
   - То есть... ты подцепила парня в клубе и... переспала с ним?
   - Ну... можно и так сказать. Хотя Гарри не похож на озабоченного. Он сказал, что его крёстный, Сидиус там постоянный клиент ещё с семидесятых, хотя лет двенадцать не появлялся на публике... а Гарри просто составил ему компанию. И вообще, он красивый, интеллигентный, умный и спортивный молодой человек, так что не говори что "подцепила". Я рада, что познакомилась с ним. Да и... ни о чём не жалею, - закончила Кэтрин.
   Гермиона задумалась. Её острый аналитический ум нашёл что-то, за что зацепился. Гарри, Сидиус, Двенадцать лет... Кэтрин развалилась на постели, раскинув руки в стороны, когда Гермиона вскочила как ужаленная, и тут же набросилась на Кэт с вопросами:
   - Постой, Кэт, как там звали их?
   - Гарри и... по-моему, Сидиус. Или что-то со звёздами...
   - Может, Сириус? - предположила Гермиона, и к её шоку, на лице сестры отобразилось понимание, и она сказала:
   - Да! Точно, Сириус! Сириус Блэк и Гарри...
   - Поттер, - сказала тихо Гермиона, закрыв лицо руками и падая обратно в кресло. Кэт удивилась:
   - Ты... ты их знаешь? У Гарри такой шарм на лбу, а глаза зелёные, а Сириус выглядит немного диковато, и у него чёрные глаза... - с сомнением перечислила Кэт, но ошибки не было. Гермиона вообще закрыла лицо руками и думала про себя "Гарри! Гарри переспал с мой сестрой! О, боже, что же творится то!".
  
  
   3. Если секс -- сугубо личное дело, как можно надеяться найти для него партнера?
  
   Лили Томлин
  
   Сириус Блэк аппарировал к себе домой, переместив вместе с собой и крестника. Гарри, уже устав от всех "приключений", ужасно проголодался, о чём возвестило урчание в животе. Сириус, услышав сие, чертыхнулся и сразу же вызвал своего нового домовика, приказав накрыть стол на троих.
   Гарри, сбросив обувь и поставив пакеты около двери, прошёл внутрь, сразу упав на диван.
   Сириус, мельком взглянув на покупки - как принесённые с собой, так и привезённые доставкой, последовал за крестником в гостиную.
   Гарри развалился на диване, прикрыв глаза, а Ремус Люпин уже спускался со второго этажа - встречать друзей. Лунатик забрал все покупки, большинство из которых заказал он сам.
   Сириус, сообщив ремусу, что у них наконец появился нормальный домовик, последовал примеру Гарри и сел в кресло, давая отдых ногам.
   Люпин, тут же удалился, унося литературу с собой и пообещав Гарри, что занятия начнутся завтра утром. Поттер только простонал под одобрительные и немного зловещие улыбки мародёров.
  
   *Блэк-Хаус, утро*
  
   Ремус не обманул - в восемь утра Гарри был нагло разбужен Лунатиком, тут же приказавшим одеваться и идти завтракать. После короткого приёма пищи была устроена тотальная проверка навыков юного гриффиндорца. Ремус оказался наедине жёстким учителем - сразу дал Гарри понять, что его нынешние навыки не стоят и ржавого пенса. Поттер, необычно молчаливый от обиды, признал, что Ремус прав, хотя признаться самому себе было легче, чем сказать это вслух. Но Ремус тут же поднял руки, сказав:
   - Гарри, Гарри, я не критикую тебя. Я лишь... говорю, как есть. И собираюсь это исправить, если ты, конечно, захочешь. Думаю, Волдиморда, охотящаяся за тобой, это достаточная причина для самосовершенствования?
   - Хорошо, Ремус. Тогда... с чего начнём?
   - Мы с Бродягой договорились... я буду учить тебя теории боевой и общей магии, а Сириус - практике, так что первая половина дня за мной. Два выходных в неделю, Сириус настоял прервать наши занятия в августе.
   - Тогда давай начнём, - нетерпеливо сказал Гарри, но Люпин спрятав палочку, ответил всё тем же, добрым, успокаивающим голосом:
   - Тогда, Сохатый, пойдём в библиотеку.
  
   Меж тем Сириус Бродяга Блэк не сидел на месте. О, нет, Блэк, поняв, что всё утро у него свободно, наведался на пляж, где с радостью обнаружил, что за время его отсутствия в моду вошли более откровенные бикини, чем в начале восьмидесятых...
  
   Гарри, придя в библиотеку вместе с Ремусом, сел за стол и приготовился слушать. На столе было учебное пособие по боевой магии. Ремус, произнеся вступительную часть, словно выступал перед целой аудиторией, попросил единственного студента записывать, и начал с рассказа о классификации магических искусств.
  
  
   Прошла неделя.
  
  
   Гарри был вынут из постели ровно в восемь утра, но за последнее время такой летний ритм стал ему более чем привычен. Ремус, как всегда, добрый друг и суровый учитель, подняв Гарри из постели, пошёл вместе с ним завтракать. А потом в библиотеку. Недавно они добрались до самого интересного - боевой магии. Гарри, как был вынужден признать Ремус, впитывал знания как губка. Правда, было бы сложнее, если бы губка была полна. И Гарри лишь один из многих студентов, ничего не знавших в боевой магии, если не считать экспеллиармуса и протего. Это немного печалило Ремуса, но интересные для них обоих уроки быстро захватили внимание мародёров и времени, что бы предаваться печали не нашлось.
   Гарри, при помощи Сириуса, быстро прогрессировал - один из лучших дуэлянтов своего поколения, Сириус Бродяга Блэк передавал юному Поттеру свои бесценные знания и опыт. Если бы ещё Сириус стеснялся проводить ночи вне дома так открыто... но ведь для Гарри не было шоком, когда Бродяга приходил рано утром, с красными глазами и счастливым лицом. Это... немного смущало Лунатика, но Гарри совершенно не обращал на эту маленькую слабость крёстного внимания, а всего лишь понимающе улыбался. Или вообще то ли шутливо, то ли всерьёз, предлагал свою компанию в похождениях. "Но выходной будет завтра... значит, сегодня Гарри может уйти с Бродягой" - подумал Лунатик, тяжело, вздохнув. Он подумал ещё, "может это говорит зависть? Нет, не она". Ремус просто искренне беспокоился о мальчике, и помнил, сколько проблем имел Блэк из-за своей слабости на женщин.
  
   Гарри вошёл в библиотеку, держа в руках тетради, в которые конспектировал самые важные моменты из теории и, сев напротив Ремуса, задумчиво спросил:
   - Лунатик, тебя что-то гнетёт? Может, поделишься? Вроде полнолуние ещё не скоро...
   - О, нет, Сохатый. Просто... чувствую себя немного виноватым за то, что бродяга...
   - За то, что я поучаствовал в его "маленьком приключении" на одну ночь? Да, мне тоже немного неловко. Может, пойдёшь сегодня с нами?
   - Гарри! Что ты такое говоришь!? - возмутился лунатик, но Гарри уже поймал мысль:
   - И правда, Лунатик, ты взрослый мужик. Ты на двадцать лет меня старше, но почему-то сторонишься противоположного пола. По-моему, у тебя есть все шансы на успех.
   - Гарри, нет, это исключено, - сказал Люпин, не желая продолжать разговор, но потерпел фиаско.
   - Нет, Луни. Ты социопат. Сидишь здесь, в четырёх стенах, днём и ночью, ни с кем кроме меня и Бродяги не общаясь. Это неприемлемо. Тебе надо немного взбодриться, познакомиться с какой-нибудь красивой дамой... в Лондоне полным-полно таких мест, а Сириус может показать тебе мастер-класс. В конце концов, ты должен научиться получать удовольствие от жизни, а не сидеть тут, заперевшись, и жалея себя, - сказал Поттер, словно забил гвоздь - уверенно и безапелляционно.
   - Сохатый, я...
   - Сегодня пойдёшь с нами. И это не обсуждается, Лунатик, мне нужен нормальный учитель и друг а не депрессивное нечто. Так что давай свою теорию, потом пойдём к Сириусу и приведём тебя в надлежащий для свидания вид.
   Ремус только тяжело вздохнул.
  
   А вот вечером, пополудни, им удалось удивить Сириуса. Да что там удивить, поразить! Сириус, как всегда, пришедший домой, для того что бы преподать Гарри несколько уроков дуэльного мастерства, был встречен Лунатиком и Сохатым.
   - Эм... Гарри, Ремус? - спросил он, глядя на этих двоих. Гарри как правило приходил в тренировочный зал один.
   - Бродяга, ты случаем не собирался сегодня... куда-нибудь? - спросил Сохатый, бросив мимолётный взгляд на Ремуса.
   - Ну... да, конечно же. Так ты всё же решился? Я рад, действительно рад, - сказал бродяга, улыбнувшись.
   - Не то что бы я очень хотел, бродяга. Почему-то мне...
   - Не надо говорить, Сохатый. Я понимаю, - сказал Бродяга, и подойдя поближе к крестнику, продолжил тоном психолога, - После того как я расстался со своей первой девушкой, долго не мог... вернуться к привычному образу жизни, просто... Понимаю, первый раз всегда западает в душу, и с кем-то ещё боязно, да и не хочется, что бы... Но потом, поверь мне, ты поймёшь, что разницы нет, - Несколько сумбурно закончил Сириус.
   - Да, я понимаю, бродяга, - кивнул Гарри, признавая его правоту. Гарри действительно понравилась Кэтрин, и он немного боялся того, что во второй раз будет совершенно другая девушка, да и возможно, не так хороша, как Кэт. Но нельзя же сидеть здесь, учась с утра до ночи? У него каникулы или нет? - Просто, Бродяга, Лунатик выразил желание составить нам компанию, - сказал Гарри.
   Бродяга постоял немного, молча.
   - Э... Лунатик? - спросил его Сириус, а Ремус отвёл взгляд, - Ты серьёзно?
   - Ну... - Ремус отчаянно смущался, и не хотел признавать, что всё-таки его уговорили, - Да, Бродяга.
   - ЙЕС! - воскликнул Блэк, обняв на радостях Гарри. - Ты не представляешь, Сохатый, сколько раз я пытался вытянуть его в свет, познакомить с какой-нибудь красивой девчонкой...
   - Сириус, Гарри не надо знать подробности! - на щёках Лунатика проступил румянец.
   - А пусть знает. Гарри, у оборотней либидо - на десятерых хватит. Так что Луни мог бы быть героем женских сердец и не только сердец, сказал Бродяга, сделав жест "ну, ты понимаешь, о чём я" бровями, - но почему-то стесняется.
   - Гарри, не слушай его, - сказал Ремус, положив руку на плечо Поттера.
   - Хм... - с сомнением сказал Сохатый, окинув друзей взглядом, - Знаешь, Лунатик, Бродяга... пойдём, приведём себя в порядок. У меня то всё есть, а вот подходящий наряд для Луни ещё нужно купить...
   Лунатик пристыженно покусал губу, а Сириус нахмурился:
   - Ремус, это обязательно.
   - Но... И вообще, мне неприятно, что за меня платят, - сказал люпин, подняв голову.
   - А зарплату тебе платят? - спросил в ответ Гарри.
   - Какую?
   - За то, что учишь меня, конечно же! За репетиторство от лучшего профессора Хогвартса я готов платить.
   - Гарри, я твой друг, так что брать деньги...
   - Вздор, Лунатик. Систематическое обучение это не дружеская услуга, а работа. И я - студент, а ты - преподаватель. Я должен получать знания, а ты - зарплату, - сказал Гарри безапелляционным тоном и продолжил, - Сколько тебе платили в Хогвартсе?
   - Пятьдесят галеонов в месяц.
   - Плачу триста в месяц. Это разумная цена за частные уроки, - покивал в ответ Гарри, а Бродяга, стоя за спиной лунатика, показал Поттеру большой палец. Лунатик был согласен.
  
   Тут же был отменён практикум по боевой магии, что вызвало молчаливое неодобрение Люпина, подошедшего к вопросу тренировок Гарри со всем надлежащим тщанием и обстоятельностью. Но Сириус, просто махнув рукой, сказал, что тогда они ничего не успеют сделать. Гарри согласно кивнул и, поднявшись к себе, натянул на себя один из нарядов, что ему порекомендовал стилист. На этот раз преобладал другой стиль - Гарри вырядился в чёрные брюки и столь же чёрную, прямо как ночь, рубаху. Хотя, если присмотреться - на рубахе был виден еле заметный рисунок, да и на брюках такой же. "Ну, прям настоящий мачо" - хихикнул Поттер, глядя на себя в зеркало. После надел ремень с тонкой золотой пряжкой и полюбившиеся ему очки, ведь заниматься он предпочитал в очках-велосипедах, которые не жалко и разбить, если что.
   Зато порядок на голове было невозможно навести без посторонней помощи, и Гарри решил оставить укладку на парикмахера. Ему очень понравилось, что с его волосами тогда сделали - не изменяя ни длинны, ни формы, придали "вороньему гнезду" на голове истинно стильный вид, словно так и было задумано самой природой. Просто проведя пару раз расчёской по отросшим, чуть ниже мочек ушей, в отсутствие парикмахера, волосам, Гарри спустился вниз. Внизу его ждали друзья, которые тоже не теряли времени даром. Люпин был одет в магловскую одежду Сириуса, а Сириус во всё ту же классическую одежду, которой придали вид индейской. Гарри понравился стиль, и он пообещал себе, как-нибудь попробовать что-то похожее - на бицепсе, на ленте с орнаментом были закреплены пара перьев какой-то хищной птицы, сапоги и рубаха из кожи, в том же стиле.
   Лунатик смотрел на Сириуса изучающе, видно не привык видеть друга таким. Тут оба мародёра заметили третьего.
   - О, Сохатый! Долго же ты, - сказал Сириус, поднимаясь.
   - Боюсь, Бродяга, мне придётся снова навестить парикмахера. Самому мне так не уложить волосы, - грустно сказал Гарри, оглядывая друзей.
   - Фигня вопрос. Давайте, аппарируем, - протянул руки Сириус и они, все вместе, взявшись за руки, унеслись прочь.
  
  
   * Дом Грейнджеров, середина июня *
  
   Уже неделя, прошла целая неделя с тех пор как Гермиона узнала немного шокирующую для неё новость. Мисс Грейнджер, та, что Гермиона, справилась с волнением. Кэтрин, узнав только то, что Гермиона слышала о Гарри Поттере и Сириусе Блэке, выговорившись младшей сестре, провела день у родителей, удивив тех внезапным проявлением внимания со своей стороны, и вновь уехала к себе. Гермиона проводила сестру ну очень долгим взглядом и, когда та скрылась в такси, пошла домой. Ей было немного неловко, да и не верилось, что Гарри...
   А ведь она думала, что мальчики и вправду взрослеют чуть позже девочек, но сейчас ей так не казалось. Гарри открылся для неё с совсем неожиданной стороны. Она на секунду представила себя на месте сестры, ведь они очень похожи... попыталась представить. Увы, для Гермионы Гарри был всегда оберегаемым младшим, как и Рон. Но если Рон даже не видел смысла в том что бы расти над собой, Гарри всегда стремился вверх, как к новым знаниям, так и к новым возможностям. Гарри был немного на её взгляд наивен, упрям, легко соглашался на какие-нибудь авантюры, удержать от которых его должна неизменная Гермиона Грейнджер.
   Зато сейчас у Гермионы случился некий диссонанс между тем Гарри, которого описала Кэтрин, и тем Гарри, которого Гермиона знала по учёбе в Хогвартсе. Гермиона Грейнджер не представляла, что она может написать другу: "Привет, извини что надоедала, а это правда что ты переспал с Кэт?"???
   Нет, крамольная мысль - взять да и в шутку написать такое, была подавлена в зародыше. Но Гермиона, всё-таки взялась за перо.
  
  
   * Вечер того же дня *
  
   Гарри, Сириус и Ремус, более известные в узких кругах как Сохатый, Бродяга и Лунатик, стояли перед каким-то ночным клубом, в который уверенно привёл друзей Сириус. Ремус немного нервничал, Сириус чувствовал себя как рыба в воде, а Гарри занимал промежуточное положение между своими друзьями - не нервничал, но и не чувствовал себя знатоком ночной жизни Лондона. Гарри был просто самим собой.
   Ремус, с тяжким нервным вздохом пошёл вслед за Бродягой и сохатым внутрь. Внутри, к радости Сириуса и ужасу Ремуса было немало народу. Ремус Лунатик Люпин вообще был человеком асоциальным, его угнетало большое количество людей, особенно собравшихся в небольшом пространстве. Утешение приносил только тот факт, что сейчас он выглядел весьма недурно, и это были маглы, которые слыхом не слыхивали про оборотней, и в их глазах он ничуть не отличался от остальных посетителей этого злачного места.
   Сириус, как уже повелось, пошёл в бар, Сохатый и Лунатик, переглянувшись, последовали за ним.
   Но в баре не нашлось тех счастливиц, к кому мог бы пристать Бродяга, так что друзья просто сели, наслаждаясь коктейлями и музыкой. Лунатика отпустило после третьей "рюмочки", в которую Сириус помимо коктейля налил с полстакана водки. Лунатик, под ошарашенным взглядом бармена, лишь едва захмелел от такой дозы алкоголя, которая гарантированно могла уложить любого англичанина.
   Сириус усмехнулся и, наклонившись к уху крестника, сказал:
   - Оборотни плохо пьянеют.
   Гарри улыбнулся и тоже пригубил свой слабоалкогольный коктейль. В отличие от прошлого бармена, Гарри сегодня не заказывал безалкогольное, да и этот клуб был, в отличие от прошлого местом тусовки молодёжи, а не фешенебельным местом, где собираются "сливки" молодого и не очень общества, так что детям тут вход был закрыт. Хорошо еще, что Сириуса тут знали как своего, поэтому закрыли глаза на то, что Гарри на вид явно не дотягивал до шестнадцати.
   Ремус немного расслабился и даже поблагодарил Гарри:
   - Знаешь... наверное, ты был прав, Сохатый. Дома конечно тихо и уютно, но не мешало бы, и выйти в общество, расслабиться, - сказал он, допивая второй стакан своего умопомрачительного коктейля.
   Гарри на это не ответил, только кивнул, заметив, что Сириус уже немного "под шофэ" встал со своего места.
   - Там несколько девушек скучают в одиночестве. Три штуки, причём одна явно не старше той же Кэтрин, - сказал бродяга на ухо Гарри. Но Ремус, благодаря своему острому слуху оборотня услышал и, бросив быстрый фотографирующий взгляд туда же, куда и Блэк, сказал неожиданно для друзей, да и для себя самого:
   - Вон та, что в центре... моя. - Ремус тут так хищно улыбнулся, как умеют только волки и оборотни. Сириус сглотнул и, кивнув, встал с места.
   - Так чего же мы ждём! Смотри, уведут!
   - Сказал он, и мародёры, под предводительством мудрого вождя "Чёрный Кобель" вышли на тропу любви... - Пародируя "голос за кадром" сказал Гарри, вызвав у Ремуса приступ хохота. Сириус сначала надулся, но потом, не выдержав, тоже расхохотался.
   Троица веселящихся друзей двинулась к дамам. На этот раз Сириус так же заговорил первым, и, как всегда, предложил угостить "прелестных скучающих особ". Девушки согласились и Бродяга, заказав, как в прошлый раз, двойной комплект коктейля, тут же присел. Дамы немного передвинулись, приглашая парней к себе. Гарри сел сбоку, как и Сириус, а вот Ремус просто таки с нечеловеческой грацией, которая заставила ту девицу, которую он выбрал, удивлённо на него посмотреть, лавируя меж её спутниц, опустился в центр, меж двумя девушками. Гарри, оглядев это представление, мысленно присвистнул - "кажется, Луни уже заинтересовал эту особу. Тогда почему он целыми днями сидит дома? Если суммировать всё, что Гарри слышал об оборотнях и их звериных способностях, вообще не понимаю, почему среди мародёров считается ловеласом Сириус, а не Ремус?" На этот вопрос у него не было ответа.
   - Привет, я Джессика, - сказала девушка, явно лишь чуть старше самого Гарри. Вблизи было легче заметить её внешность, умело скрытую макияжем. Гарри, немного обрадовался, что он не останется в одиночестве на этом мародёрском празднике жизни. Хотя часть его всегда будет немного робеть, но, то лишь часть. В целом же Поттер уже не стеснялся так, как в прошлый раз.
   - Гарри. Часто здесь бываешь? - спросил он, улыбнувшись, и глядя в глаза Джессике. Та, увидев два изумрудных глаза, внимательно смотрящих на неё сквозь стильные очки, даже немного засмущалась, но только немного. Сириус уже во всю охмурял девушку, а Ремус со своей избранницей о чём-то тихо беседовал. К удивлению Гарри, та была так увлечена разговором, что не замечала ни громкой музыки, ни принесённого услужливым официантом коктейля.
   - Да нет, редко... Разве что когда с подругами соберёмся, - сказала Джессика, мило улыбнувшись Поттеру. Гарри, вернув улыбку, поведал ей:
   - Я тоже, зато сегодня вытянули в свет Ремуса. Что уже подвиг, - сказал он, кивнув на Люпина. Джессика, проследив и посмотрев не без интереса на Лунатика, согласно кивнула:
   - Не люблю шумные места, но... надо же иногда как-то расслабляться.
   - Это точно. Чем занимаешься? Учишься? - спросил Поттер и приготовился слушать ответ.
  
   *Час ночи, там же*
  
   Сириус, поняв, что они малость засиделись на одном месте, точнее - в клубе, так как размять ноги все успели на танцполе, предложил пройтись по Лондону.
   Гарри согласно кивнул, как и Ремус, и они всей компанией вышли из клуба, вдыхая слегка прохладный воздух летней ночи. На небе был виден полумесяц - до полнолуния ещё далеко. Звёзд не было видно - свет города превращал даже самую тёмную ночь в сумерки. Люпин, избегая смотреть на луну, наслаждался всей палитрой запахов и теплом женщины, что шла с ним, держась за руку оборотня. Сириус продолжал что-то говорить своей знакомой, а Гарри и Джессика, последовав примеру Люпина, молча, наслаждаясь ночным воздухом.
   Джессика, много говорившая и про себя, и про свой колледж, в котором она училась на... геолога. Нет, серьёзно, геолога, поведала Гарри достаточно много интересных вещей. Мародёры вели своих знакомых по Лондону. А ночной Лондон это вам не какой-нибудь ночной мелкий городишка - город и не думал спать. Работали почти все магазины, на дороге было полно машин, по улицам прогуливались или спешили по своим делам люди. Было светло, словно днём, от фонарей, фар, от витрин и вывесок. Гарри, обозревая это, спросил Бродягу:
   - Хм... Сириус, друг мой, но куда ты нас ведёшь?
   - Увидишь, мой юный падаван, - улыбнулся Блэк. Последнего слова Гарри не понял, но решил пока не переспрашивать, что бы не показаться неучем перед девушками.
   Сириус уверенно шёл вперёд, и через пять минут вывел всю компанию к набережной Темзы.
   Река Лондона была превращена в красивое зрелище - по берегам тянулись фонари, на самой реке курсировали речные трамвайчики с иллюминацией, так что выглядело это всё... феерично.
   - Красиво, - мечтательно сказала Джессика, глядя на эту картину. Сириус подошёл к набережной и, положив руки на парапет, заговорил:
   - Когда я был здесь в последний раз, тут было меньше света. Но так намного лучше.
   - Трудно не согласиться, - сказал Люпин, тоже рассматривая окружающий городской пейзаж.
   Девушки так же наслаждались ночным воздухом, но Сириус продолжил:
   - Но, по-моему, тут становится холодно.
   Я, поняв, куда он клонит, зябко поёжился. Ремус не поняв смысла, выразительно поднял бровь. Дама, что шла под руку с Сириусом, сказала:
   - Ох, прошу прощенья, но мы живём в общежитии при институте, и не можем пройти так поздно, - изобразила она разочарование. Сириус только того и ждал:
   - Тогда мы можем отогреться у меня дома, в Блэк-Хаус. Гарри?
   - Да, ты прав, становится холодно. Такси? - спросил я, и чуть сжал руку Джессики. Та, к моему удивлению, улыбнулась мне.
   - Я вызову, - Ремус пошёл вперёд, к дороге и уже через несколько минут мы ехали на площадь Гриммо...
  
  
  
   Гермиона Джин Грейнджер с утра написала письмо директору Дамблдору, что потребовало от неё найти в себе смелость. Для неё это как написать личное письмо премьер-министру или принцу Уэльскому. Она много думала, сидя в своей комнате, поэтому, была вынуждена признать некоторые вещи, которые открылись ей, после того как она отказалась от аксиомы "Раз Гарри мой друг, то ему нужны мои советы". Гермионе было немного стыдно за то, что они недопонимали друг друга, и за то, что она относилась к Гарри как к младшему по возрасту, по опыту и знаниям. Произошедшее показало ей, что это было эгоизмом с её стороны. Хотя Уизли всё так же нуждался в её опеке, потому как сам был решительно настроен и далее учиться вкривь и вкось. Хотя мозги у него были, но он нарочно не использовал их по назначению, и был рад, что умная Гермиона всё решает за него и наставляет на путь истинный, делая за него домашние задания и давая списывать Эссе.
   Гермиона села за стол и начеркала короткое письмо директору, в котором выразила сожаление о том, что они с Гарри недопоняли друг друга и желание встретиться с другом: "Он же живёт в Лондоне, как и я?" - написала она в конце письма, и отправила его со своей совой директору. Сова отсутствовала несколько часов, письмо Гермиона написала, когда светало за окном, а сейчас было десять часов утра. Гермиона удивилась, когда на заднем дворе послышался хлопок аппарации, и прильнула к окну. На заднем дворе дома Грейнджеров она обнаружила самого, одетого в свою нелепую цветастую мантию со звёздочками и полумесяцами. Гермиона, тут же кубарем слетев с лестницы, открыла дверь своему директору, не забыв поприветствовать его:
   - Директор?! Доброе утро!
   - Доброе утро, мисс Грейнджер, - Дамблдор улыбнулся Гермионе и спросил: - Позволишь старику войти?
   - Да, да, конечно, проходите, - сказала, почему-то волнуясь Гермиона и открыла перед директором дверь нараспашку. Дамблдор, улыбнувшись себе в усы, прошёл внутрь, забавно придерживая подол своей мантии. "Судя по её цветастости, Дамблдор в хорошем настроении" - промелькнула мысль в остром аналитическом уме мисс Грейнджер.
   Директор вошёл в дом и спросил:
   - Мисс Грейнджер, вы написали мне письмо сегодня утром, и просили встречи с Гарри...
   - Да, мы... немного недопоняли друг друга. Рон, к сожалению тут же обвинил Гарри во всех грехах и не желает его видеть. Но я полагаю, что мы просто слишком увлеклись учёбой, и не поняли, что для Гарри есть вещи поважнее оценок. - Повесила голову Грейнджер. Директор странно замерцал глазами и сказал столь же загадочно, сколь и непонятно:
   - В отношениях с друзьями советуй им делать лишь то, что они способны сделать, и веди их к добру, не нарушая приличий, но не пытайся действовать там, где нет надежды на успех. Не ставь себя в унизительное положение.
   Гермиона слушала его прямо таки благоговейно, ведь слова директора идеально охарактеризовали её последние выводы. Но Дамблдор, кажется, веселясь, продолжил: - Не смотри на меня, словно я тут сказал величайшую мудрость, Гермиона. Это сказал задолго до моего рождения Конфуций. Гермиона тут же стушевалась под его взглядом, а директор продолжил, - Но быть по-твоему, дом Блэка защищён фиделиусом и множеством самых мощных чар, просто так его не найти даже величайшим волшебникам. Но можно попасть через камин в моём кабинете. Если хочешь...
   - Да, - согласилась Гермиона.
   - Тогда, юная леди, приведите себя в порядок, - сказал Дамблдор. Тут только Гермиона заметила, что она стоит в ночнушке на голое тело, и в розовых тапочках. Густо покраснев, она бросилась обратно в свою комнату, а директор обратил свой взгляд на крупного кота, явно приходящегося родственником книзлам.
   Пока Дамблдор, наколдовав лучик света, играл с котом, искренне предаваясь забаве, Гермиона оделась в джинсовую одежду, попыталась привести волосы в порядок, и это даже немного помогло упорядочить хаос её каштановых волос, потом взяла деньги, на всякий случай и, закрыв изнутри все двери дома, вышла к директору. Гермиона была снова поражена увиденным - Директор, один из сильнейших в мире магов искренне забавлялся, выпуская из палочки мыльные пузыри, которые с маниакальной настойчивостью ловил Живоглот. Живоглот редко играл. Очень редко.
   - Э... - протянула Гермиона.
   Директор, заметив, что Грейнджер уже собралась, виновато развёл руками и сказал извиняющимся тоном:
   - Пришлось наколдовать вкус валерианы для пузырей. Иначе он не соглашался.
   Гермиона, в который раз подумав о сумасшествии директора, прикрыла глаза и страдальчески вздохнула. Дамблдор же искренне веселился, поддерживая имидж "немного чокнутого" волшебника.
   Они с Гермионой аппарировали сразу в кабинет директора.
   - Итак, мисс Грейнджер, вы подумали, что скажете своему другу? - спросил Дамблдор.
   - Да, - уверенно сказала Гермиона.
   - Тогда, возьмите эту бумажку, - он дал ей какую-то визитку. Копию той, которую когда то Сириус вручил Гарри.
  
  
   * Блэк-Хаус, семь утра *
  
   Ремус так и не заснул. Впрочем, кто бы смог - даже мощные звукоизолирующие чары на стенах, замаскированные под магловскую звукоизоляцию не могли скрыть того факта, что Сириус был неутомимым любовником.
   Комната Ремуса не отличалась роскошью отделки, но была весьма представительна - множество книг вдоль стен, массивная и красивая мебели из красного дерева, даже, невиданное дело, самшитовый паркет во всём доме. Блэки были состоятельной семьёй.
   Подруги, узнав, что их друзья живут в одном доме, переглянулись. Девушка, с которой остался Гарри, была безразлична к этому, положив в такси голову на плечо Поттеру. Они поехали в Блэк-Хаус. Гарри молча, проводил свою спутницу по высокой лестнице наверх, в свою спальню. Девушки с интересом разглядывали убранство дома - смешение стилей и эпох - пол, потолки - викторианской эпохи, монументальные и шикарно отделанные, диван - современный, кожаный, напротив него камин который подошёл бы древнему замку, а не лондонской квартире.
   Прочая мебель так же контрастировала друг с другом.
   По велению Ремуса дом стал пригоден для того что бы пригласить как маглов, так и магов самых разных, от министра магии и Дамблдора до друзей, и ни перед кем не было бы стыдно. Все магические аксессуары убрали, а портрет Вальпургии Блэк был заколочен намертво и стал частью интерьера стены, словно специфическое украшение.
  
   Все поднялись в свои комнаты, предложив дамам, лучший способ отогреться от ночной прогулки - предложили себя.
   Гарри, уже имевший весьма ограниченный опыт, будучи наученный Сириусом, во время их занятий нескольким мелочам, довольно галантно разговорил Джессику, и они глазом моргнуть не успели, как оказались в постели. На этот раз Поттер был не столь скромен, и взял лидерство на себя.
  
   Ремус Люпин и не засыпал, как и Сириус, а вот Гарри после очень бурной ночи, за которую он пять раз порадовал Джессику близостью, заснул вместе с ней. Всё-таки их юные организмы не были предназначены для такого тяжёлого и столь приятного труда, коим был секс. Это тридцатилетний Сириус после пятого раза только дух перевёл да выкурил сигарету, перед тем, как ринуться с новыми силами, под радостное повизгивание своей любовницы.
  
   Ремус Лунатик Люпин на эту ночь превратился в зверя в эмоциональном плане. Раз уж люди, как говорил ему Сириус, приближаются к звериным инстинктам, то, что уж говорить про оборотня - к небывалому удовольствию свой дамы, он был настоящим зверем, которому не нужно было "давать". Он просто "брал" сам, не грубо, но настойчиво и безапелляционно.
  
   Утро все встретили в своих постелях. Сириус первым встал и, подумав, что с него явно на этот день хватит, под взглядом своей любовницы оделся и, чмокнув её, вышел в гостиную. Но дама не желала оставаться одна и скоро присоединилась к нему. Сириус хотел позвать домовика, и пока никто не видит, приказать ему приготовить завтрак, но потерпел фиаско - тут же из-за спины послышался звук шагов. Это была Джоан, его подруга на эту ночь. Сириус, вздохнув про себя, признал, что на этот раз удивить любовницу "своей" готовкой не удастся и, пользуясь тем, что на кухне было только кофе и чай, а все продукты хранились в подвале, грустно заключил:
   - Прости, но, кажется, у нас ничего нет. Кофе будешь?
   - Кончено, - улыбнулась Джоан и села за стол. Очень скоро так же бодрствующий Ремус вместе со счастливо выглядевшей подругой спустился вниз. Они так же приняли по чашке сваренного Сириусом кофе и, прихлёбывая его, переговаривались:
   - Ремус, это было... - протянула его знакомая, мечтательно, улыбнувшись. Ремус смутившись, опустил взгляд, а Сириус и Джоан переглянулись. У Джоан было такое же выражение лица, что и у её подруги.
   Сириус, чувствуя напряжённость, спросил:
   - Ремус, а что с Гарри?
   - Сейчас, - сказал оборотень и быстрым грациозным движением "проплыв" мимо заворожённо наблюдавших за ним женщин, сунул свою чашку кофе в руки Сириусу и быстро поднялся наверх, к спальне Гарри. Ремус стеснялся заглянуть, но было надо. И он заглянул. Гарри и его подруга, нагие, сбив одеяло в ноги, спали. Джессика во сне обняла Гарри, а Поттер, утомившись за вчерашний день и эту ночь, спал просто таки мертвецким сном. Люпин, почувствовав своим острым нюхом запах секса, тяжело про себя вздохнул и прикрыл дверь. Спустился вниз и сообщил всем:
   - Они крепко спят. Гарри это не ты, Бродяга, - виноватым тоном сказал лунатик. Сириус, признав, что для юного организма такое весьма утомительно, предложил пойти всем позавтракать. В кафе неподалёку.
   Девушки, переглянувшись, согласились и спустя полчаса они уже вышли из дома.
  
   * POV Гарри *
  
   Утро было непривычно. Первой сонной мыслью было: "А где Ремус?". Потом открыв глаза, я вспомнил всё, что произошло вчера, вернее уже сегодня. На груди чувствовалась растрёпанная шевелюра Джессики. Опустив взгляд, я согласился со своими мыслями, а потом подумал: "Как же хорошо так просыпаться... чувствую себя мужчиной, а не сопливым мальчиком...". Но мысль потянула за собой другую - Сириус на практических занятиях, то есть спаррингах валял меня по тренировочному залу как куклу. Нда, однако "сопливым мальчиком" я останусь до тех пор, пока не научусь, как следует. А пока... - я аккуратно выскользнул из под Джессики, однако, разбудив её. Джесси подняла на меня своё милое заспанное личико и посмотрела мне в глаза. Потом она перевела взгляд на окно и сказала:
   - Это ж, сколько мы проспали?
   Было одиннадцать часов утра, если настенные часы в моей спальне не лгут.
   Джесси встала, а я следом. Она тут же спросила, где тут душ, и убежала, а я натянув штаны и накинув, не застёгивая рубашку, пошёл вниз. Внизу была кухня, и меня мучала жажда. Послышался шум воды, а я, пользуясь тем, что Джессика в душе, вызвал эльфа и приказал принести мне воды. Эльф тут же выполнил поручение и я, поблагодарив его, заметил на кухне кофеварку и записку под кофейником. Записка почерком Сириуса гласила:
   - Гарри, мы ушли, потом мы с Лунатиком ещё заскочим в Косую Аллею, оставим пока вас одних. Вы так мило спали, что будить Луни не решился. Не забудь угостить даму кофе.
   Бродяга.
  
   Прочитав два раза записку, я улыбнулся и включил кофеварку. Джесси была быстрой - стоило ей закончить водные процедуры, и подоспело кофе. Джесси была уже одета, только волосы влажные. Я, разлив по чашкам кофе, предложил:
   - Может, чашечку кофе? Отлично прочищает мозги по утрам.
   Джесси улыбнулась и взялась за чашку, я же, не найдя, где сесть на кухне, прислонился к столу и поглядывал на девушку, попутно прихлёбывая кофе. Она так же бросала на меня взгляды - наверняка я имел вид весьма интересный - после посещения солярия белоснежная кожа приобрела лёгкий загар, а учитывая, что я всё таки игрок, и постоянно тренируюсь, то пресс и всё полагающееся спортивному молодому человеку - в наличии. Загар только подчеркнул его, а легкомысленно расстёгнутая рубашка и чашка кофе в руках дополняют картину "Казанова утром".
   Джессика в молчании допила кофе, как тут послышались звуки из гостиной. Кто-то переместился камином. Вряд ли это Лунатик и Бродяга, они бы аппарировали. Значит...
  
   Я улыбнулся Джесси и сказал, что, наверное, у меня гости, покинув кухню. В гостиной была... Гермиона!
   Гермиона, чёрт побери!
   Гермиона Джин Грейнджер увидев меня, всего такого довольного почти неодетого и с франтоватым видом, уставилась как на восьмое чудо света. Я спросил:
   - Эм... Гермиона? А как ты...
   Но Гермиона промолчала, всё ещё удивлённо на меня глядя. Я тоже осмотрел себя, но ничего такого не нашёл. Ну, разве что излишне обнажён, но это мелочь. Гермиона густо покраснела, отвернувшись, а я уже хотел пригласить её к столу, но Джессика опередила меня, выйдя из кухни. Гермиона всё ещё не видела её, а Джессика, как-то даже ревниво взглянув на Гермиону, спросила:
   - Гарри? Не представишь нас? - и так "мило" улыбнулась. Правда, расслабилась, видя, что Гермиона смущена, ведь вряд ли в этом случае у нас что-то было. Гермиона, услышав женский голос, резко обернулась, так, что её волосы взметнулись, а Джесси даже вздрогнула.
   Я, пытаясь найти выход, представил дам друг другу:
   - Эм... Гермиона, Это Джессика, Джессика, это моя однокурсница, Гермиона Грейнджер.
   Джессика согласно кивнула, вызвав у Гермионы приступ смущения, ведь в отличие от неё, Гермионы, Джесси глядела на меня без смущения.
   - Знаешь, Гарри... может, я пойду? - спросила Джессика.
   - Пожалуй, Джесси. Тебе вызвать такси?
   - О, нет, что ты, в Лондоне на улице быстрее поймаю, - Джесси мило улыбнулась, и я, под тихое сопение и под сверлящим взглядом Гермионы, проводил Джессику до двери, на прощанье страстно поцеловав. Джесси тут же ответила, обняв меня, а потом отпрянула, сказав:
   - Прощай, Гарри. Было приятно с тобой... познакомиться, - и ушла.
  
   Я, проводив Джессику взглядом, тяжело вздохнул и повернулся к Гермионе, которая была всё ещё красной от смущения. Пришлось застегнуть рубаху, привести волосы в относительный порядок и с тяжёлым вздохом сказать:
   - Гермиона... не ожидал, что ты меня навестишь.
   - Я вижу... - сказала она тихо.
   - Пойдём. Будешь кофе? - спросил я, пытаясь как то выйти из ну очень неловкой ситуации.
   - Да, - тут же схватилась за протянутую соломинку Гермиона, и я показал ей, где у нас кухня.
   Подруга взяла протянутую чашку кофе и, старательно отводя взгляд, отпила чуток.
   - Ты... что-то хотела? - спросил я, что бы начать, наконец, разговор.
   - А? Да, Гарри, я хотела извиниться. Я... я думаю, была слишком эгоистичной, когда думала, что тебе нужны мои советы... и, наверное, была слишком... занудной. Прости, я не сразу поняла, что оценки для тебя не так важны... - быстро выпалила Гермиона, а я, поражаясь тому, что она это поняла, слушал.
   - Я... понимаешь, Гарри, я всегда училась лучше всех и к тому же на год старше однокурсников, поэтому привыкла... Как бы это сказать... - замялась она.
   - Направлять их на путь истинный? - подсказал я.
   - Да. Но...
   - Не надо извиняться, Гермиона. Ты же поняла, в чём твоя ошибка. Это так, в этом году меня меньше всего волновало, что там у меня в оценках - "хорошо" или "отлично". Разницы нет, - сказал я, примирительным тоном.
   Гермиона, наконец, немного, успокоилась после того, невольным свидетелем чего она была несколько минут назад.
   - Гарри, а Джессика это...
   - Вчера ночью познакомились в клубе, - сообщил я, а Гермиона снова покраснела.
   - Вы ведь... - начала она, а я улыбнулся и продолжил:
   - "Занимались любовью?" - ты хотела спросить?
   Гермиона, всё ещё розовая от смущения, кивнула.
   - Да, Гермиона. Тебя это смущает? - с неподдельным интересом спросил я.
   - Ну... - сглотнула Гермиона, отведя взгляд, - По-моему, это слишком. Месяц назад я бы не сказала, что ты на такое способен. Да ещё так... свободно. Особенно учитывая твой возраст.
   - Извини, но... таков уж я, - и вообще, почему бы и нет? Я молодой, смею надеяться, немного симпатичный, юноша. В самом расцвете сил, так сказать, - я "коварно" улыбнулся. Гермиона замолчала, погрузившись в свои мысли. Я, не мешая ей думать, ждал, глядя на её странную причёску, являющуюся воплощением первозданного хаоса в нашем бренном мире.
   Спустя пару минут молчания Гермиона сказала:
   - Я... я всё же хочу извиниться. Я... я думала о тебе и о Роне как о... маленьких детях, которых надо оберегать и удерживать от всяких глупостей.
   - Ну... что могу сказать. Ты наполовину права. Рон жить не может без твоих подсказок и советов.
   Гермиона, наконец, улыбнулась, а я продолжил:
   - Но я не Уизли, я не люблю, когда мне говорят, как мне надо поступать, и как не надо, в разумных пределах, конечно. Но я ненавижу, когда кто-то решает мою судьбу за меня, спасибо, этого "счастья" я хлебнул сполна и от Дамблдора, и от родственников-садистов. Так что... прости, но тебе придётся привыкнуть. Или хотя бы постараться, - закончил я, а Гермиона пристыженно молчала.
   - Ладно, Гарри, я попробую. Но если что не так, ты напоминай, хорошо? - примирительно сказала она. Разговор опять свернул на меня:
   - Но, Гарри, разве Сириус не против, что ты...
   - Что я пришёл домой с девушкой? - спросил я, улыбнувшись. "Эх, наивная Гермиона..." - Нет, Сириус точно не против. Просто... мы вчера втроём пошли в клуб в поисках женского внимания. Я, Лунатик, он же профессор Люпин и Сириус, он же Бродяга. И никто не ушёл обиженным, правда Сириус и Ремус ушли рано утром, вместе со своими пассиями, зато мы с Джесси выспались.
   На это заявление Гермиона широко распахнула глаза, глядя на меня. Я, увидев в её глазах не сказанное "Они тоже!??" только рассмеялся. Даже в ладоши похлопал, приговаривая, "О боже, Гермиона, какая невинность, какая чистота. Я в восхищении". Гермиона сглотнула, глядя на моё веселье, и сказала:
   - И ничего смешного, Гарри. Ещё недавно ты был нормальным подростком, а сейчас...
   - Им и остался. Только кое-чему научился у Сириуса. И... стал чуточку взрослее. А ещё меня Сириус и Ремус учат.
   - Гарри, нашёл, чем хвалиться перед девушкой! - воскликнула она, снова, розовея.
   - Эй, ты о чём подумала, пошлячка! Я говорил о магии! - Рассмеялся я. Гермиона, поняв, что кое-где поспешила, пристыженно замолчала.
   - И всё-таки, Гарри, это немного.. Странно, не находишь?
   - Нет, подруга, не нахожу. Всё совершенно нормально. И вообще, пойдём, а то тут на кухне даже присесть негде, - сказал я. Мы действительно стояли, прислонившись к кухонной мебели, стулья тут не предусмотрены, кухня только для готовки.
  
   Гермиона, согласно кивнув, тут же пошла обратно в гостиную и села на диван. Я занял кресло рядом.
   - Гермиона, а ты не знаешь, как там Рон? - спросил я интересующий меня в последнее время вопрос.
   - Э... видишь ли, Рон... обиделся на тебя, наговорил всякого... - опустила Гермиона взгляд в пол. Я же прикрыл глаза, вспоминая, как мы познакомились с Роном.
   - Плевать, Гермиона, плевать. Рон... не хочет взрослеть. Ему страшно за ответственность, страшно то, что придётся принимать решения самому. Он... не хочет взрослеть. Я полагаю, учитывая некоторые моменты нашей дружбы, мне следует оставить всё как есть.
   Гермиона снова удивлённо на меня посмотрела. Я же, развалившись в кресле, размышлял.
   - То есть, Гарри, ты...
   - Я не хотел бы быть необъективным, но из всей семьи Уизли во мне видят Гарри Поттера, а не мальчика-который-выжил только близнецы. Остальные...
   Гермиона замолчала, раздумывая. Но потом сказала:
   - Джинни влюблена в тебя.
   - Изволь, Гермиона, посмотри на Джинни и на меня. Мы точно не пара. Ни при каких обстоятельствах, - сказал я, вспомнив девочку, которая явно видела во мне... - Я не принц на белом коне, и уж точно не сказочный герой. Я... простой человек. У меня есть слабости, даже слишком много, есть странности, коих на взгляд постороннего человека должно быть ещё больше.
   Гермиона одобрительно кивнула и отвернулась, глядя на не зажжённый камин.
   - Тогда...
   - Мы остались вдвоём.
   - Только не...
   - И не подумаю. Мы не подходим друг другу. К сожалению, - вздохнул я. Гермиона была красивой девушкой, и станет ещё красивее, как и её сестра, но... характер несовместим с моим. Мы друг друга запилим, если попробуем быть вместе.
   - Спасибо, - смутившись от моего последнего замечания, сказала она и, поднявшись с дивана, продолжила: - Если хочешь, мы можем, как-нибудь увидеться летом. Всяко лучше, чем поодиночке.
   - Ладно. У тебя есть адрес?
   - Да, Дамблдор дал.
   - Тогда приходи в любое время, - сказал я. Гермиона достала из кармана какую-то бумажку и протянула мне, - вот мой адрес. Если что...
   - Я обязательно зайду, - сказал я искренне. Было бы интересно навестить подругу.
   - Спасибо за всё и... - она густо покраснела, - Не увлекайтесь... слишком. Ну, ты понял.
   Я лишь рассмеялся, напомнив ей, что она обещала не читать нотации. Гермиона попрощалась и ушла камином обратно, назвав в качестве адреса кабинет Дамблдора.
  
  
   4. День рождения, а тут на тебе -- ни хвоста, ни подарков
  
   Осёл Иа.
  
   Гарри ещё немного посидел в кресле, крутя в голове произошедший разговор и поражаясь тому, что Гермиона поняла, в чём её главный недостаток. Это было странно. Гарри привык, что она слепа к тому, насколько она надоедает порой с нотациями, но подруга смогла его удивить. Возможно, просто признала, что он может в чём-то быть взрослее её, и что она, пусть и самая умная из его друзей, но это не даёт право выказывать свои непрошеные советы. Гарри с сожалением подумал, что Гермиона отнюдь не одинока, многие женщины, будучи от природы гордыми, полагают, что именно они соблюдают все правила и могут, без какого либо стеснения выговаривать мужчинам, что им следует делать, а что нет.
   Открыв глаза, сохатый встал с кресла и, пройдясь взад-вперёд по комнате, погруженный в свои мысли, пошёл в библиотеку, что бы хоть как-то сменить направление мыслей, которые крутились в его голове, словно рой пчёл. Зубодробительный талмуд по теории боевых заклинаний как раз подойдёт.
  
   Гермиона Грейнджер, переволновавшись, вернулась камином к директору и, найдя старика за своим столом, с улыбкой поведала ему, что теперь всё точно в порядке. Дамблдор, услышав, что у Поттера всё в порядке, просиял и помог задумчивой ученице добраться до дома.
  
   Сириус Блэк, пользуясь редчайшим случаем хорошего настроения лунатика, повёл того в Косую Аллею. Там они решили несколько накопившихся вопросов и купили книги, которые понадобятся Гарри для дальнейшего обучения. На умении убивать врагов не заканчивается обучение, необходимо было ввести новые предметы, а времени становится всё меньше и меньше...
  
   Гарри перечитал последние главы книги, по которой они с Ремусом занимались и, открыв следующую, решил, что на сегодня ему хватит.
  
   Сириус прибыл домой на... мотоцикле.
   Гарри сначала услышал непривычный рокот со стороны площади, а выглянув в окно, обнаружил своего крёстного, вместе с Ремусом восседающего на чёрном чоппере. Удивившись такому представлению, Поттер вышел встречать их - Сириус поставил своего железного коня около двери, наложив на него несколько заклинаний, не знакомых Гарри. Поттер уже стоя в двери, застал эту картину - "мародёры и железный конь".
   - Бродяга, что это? - спросил, невежливо указывая пальцем на мотоцикл, Поттер.
   - Как что, мой новый мотоцикл! Старый я отдал Хагриду, так что не захотел его расстраивать и купил новый. Поверь, Сохатый, несколько заклинаний и рун, и он будет летать как метла. Только на нём можно и на дорогу спуститься, и летать намного удобнее. Это Артур Уизли лет двадцать назад изобрёл способ зачаровывать так магловский транспорт...
   - Вот как? Да, я летал на его колымаге, - с сомнением сказал Гарри, вспоминая машину, на которой близнецы спасли его из плена Дурслей.
   - Поверь, на мотоцикле в сто раз круче, чем на метле, - без всякого сомнения, сказал Бродяга, входя в дом.
   Ремус же вставил:
   - Но бродяга, Гарри пока опасно, так что я не позволю...
   - Лунатик, ты никак с дуба рухнул? Гарри ловец с одиннадцати лет, летает как бог. Уверен, на матче летать намного опаснее, чем в седле, на нормальном мотоцикле, - отмахнулся от него Сириус. Но, тут же, без перехода продолжил, - Гарри, ты выпроводил свою даму?
   - Сама ушла. Э...
   - Что? - спросил бродяга, когда Поттер замялся.
   - Тут, понимаешь, пришла Гермиона...
   - Это та, которая огрела Нюниуса по темечку ножкой от стула? - спросил Бродяга, улыбнувшись, - Как же, помню, помню.
   - Ну, они встретились, и Джессика поскорее удалилась.
   - Оу, похоже, подруга кое-что про тебя прознала? - игриво спросил Сириус и добавил, уже более серьёзно, - Надеюсь, ты попросил её никому не говорить?
   - Эм... я не думаю, что Гермиона кому-нибудь скажет. А "кое-что" она прознала давно. Видишь ли, Катрин, как оказалось, её старшая сестра...
   - Это та, из "Карго"?
   - Ага, - вздохнул Гарри, пригорюнившись. Но Сириус отмахнулся и вместе с Ремусом вошел внутрь, занося новые сумки с покупками.
   - Что там? - последовал за ними Поттер.
   - Тут снова учебники. Будем тебя учить всему, что должен знать юный лорд Поттер.
   - Сириус, - с укоризной взглянул на него Гарри.
   - Гарри, - с нажимом сказал Блэк.
   Гарри сдался. Учиться, так учиться. Ничего не поделаешь.
   - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - сказал Поттер и, взяв у крёстного сумки, понёс их в библиотеку. Сириус же пошёл на кухню, а Ремус следом за Гарри. Следовало расставить по местам все книги и объяснить, чему его будут учить и зачем. Сириусу достались только танцы, тогда как Ремус взял на себя уроки по иностранному языку (на выбор), традициям, законам, финансам.
  
  
   * конец июля *
  
  
   Именинника в этот день никто не будил. Сириус и Ремус молчали как партизаны, тогда как Поттер явно видел, что они что-то затевают. Сегодня Гарри исполнилось четырнадцать лет. Нарушив давнюю традицию, Сохатый заснул вечером после трудных уроков у Блэка и Люпина. Гарри многому научился у них и был рад, ведь его обучали тому, что не преподают в Хогвартсе - разрушительные заклинания, традиции чистокровных семейств, даже иностранный язык. Точнее французский. Но тут помог лунатик, вспомнив, что есть одно зелье... в общем, проглотив бяку, которая стимулировала запоминание новых слов, Поттер начал в ускоренном темпе учить французский. О стоимости зелья Сириус тактично молчал, но, похоже, оно было очень и очень дорогим.
  
   Гарри.
  
  
   Ремус, после того как мы его вытащили из его тесного, замкнутого мирка, немного повеселел, даже появился оптимизм и вера в будущее.
   Зато я выглядел всё угрюмей и угрюмей. Если бы не Сириус, который помогал расслабиться, то я, наверное, сошёл с ума. В пику славе ловеласа и прожигателя жизни, Сириус не раз демонстрировал познания, нехарактерные для чистокровного лорда Блэка. Например, он умел хорошо водить мотоцикл, машину, хорошо ориентировался не только в ночных клубах Лондона, но и в типично магловской его части, имевшей парки развлечений, музеи, мы даже посетили знаменитую лондонскую картинную галерею. Это было действительно интересно, ведь раньше я совершенно не интересовался магловской культурой, если не считать передач по ТВ, которые смотрел Дадли. Но их интеллектуальный уровень не превышал интеллекта самого Дадли, то есть были для "особо одарённых". От воспоминания о каком-то мультфильме, где два подростка-дегенерата вечно мерзко хихикали, у меня даже задёргался глаз, так что пришлось быстро переключать мысли на что-то более приятное, разумное, доброе, вечное...
   Однако и походы по более злачным, нежели, музей местам, тоже были. Сириус, устав удивляться, сказал, что так я скоро переплюну его, ловеласа со стажем. Мне же было всё равно, но это звучало то ли как комплимент, то ли как укор. Или и то и другое вместе взятое.
  
   С утра я проснулся свежим и отдохнувшим. Никто меня не будил, но я, не успев удивиться, вспомнил, что сегодня мой день рождения. Поднявшись с кровати и приведя себя в нормальный вид, наконец спустился вниз, предвкушая подарки и поздравления. Слова "нормальный вид" ввиду последних изменений в виде уроков у Ремуса, Сириуса, изменения в какой-то мере самосознания и посещения стилиста приобрели несколько другой оттенок. Раньше я бы сказал, что выгляжу нормально тогда, когда мне удобно, и я более-менее опрятен, но сейчас к этому добавился противоположный пол, и "нормальный вид" значит "привлекательный". Не то что бы я всегда наряжался как на свидание, но старался всегда выглядеть так, как подобает юному мародёру, лорду и достаточно частому гостю некоторых лондонских мест, где легко найти себе вторую половинку на ночь по обоюдному немеркантильному желанию. Дошло до того что бармен в "Карго" начал меня узнавать и звать по имени, как и Сириуса.
  
   Сегодня было тридцатое июля тысяча девятьсот девяносто четвёртого года, десять часов тридцать две минуты утра. Ремус и Сириус, стоило мне показаться на лестнице, совершенно вразнобой запели "с днём рожденья тебя", на разные мотивы.
   Прослушав эту какофонию, где Ремус пытался изображать оперного певца, а Бродяга какого-то рокера, я, улыбнувшись, поблагодарил их:
   - Ну, друзья мои, спасибо вам, - обнял Бродягу и Лунатика, а потом взглянул на подарки. Подарки лежали на столе в гостиной.
   - Это совы принесли, - сказал Сириус, прежде чем я мог спросить. Ремус только улыбнулся и я, под их взглядами прошёл и распечатал несколько конвертов. Там оказалась книга по теории зельеварения от Гермионы. Следующий подарок был от Дамблдора, который прислал в цветастой коробочке с изображением звёздочек и полумесяцев, ожерелье. Увидев его, я чуть не выронил из рук, но сдержался. Сириус, глядящий на меня, спросил:
   - Гарри... Что-то не так?
   - А? Нет, всё нормально, - поспешно сказал я. Слишком поспешно.
   - Это... клыки? - спросил, посмотрев через моё плечо Ремус. Я же взял приложенное письмо и прочитал вслух:
   "Гарри, мы с Фоуксом решили подарить тебе твой трофей. Когда я думал, что тебе подарить, Фоукс улетел и вернулся с этими клыками. Судя по обломанному клыку и их фантастическому размеру, они принадлежали очень старому василиску. Вы с ним случайно не были знакомы? В любом случае, ты заслужил этот трофей и можешь с гордостью говорить, что один-на-один убил обладателя этих клыков. Я лишь взял на себя смелость уменьшить их магией и создать оправу. Кстати, заклинание для увеличения: "vere amplitudo". С днём рождения, Гарри.
   Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Дамблдор"
  
   Ремус, прочитав это, тут же побледнел как лист мелованной бумаги. Сириус даже заволновался:
   - Эй, лунатик, с тобой всё в порядке?
   - Гарри, ты... убил василиска? - спросил Ремус, сглотнув.
   - Ну да, - ответил я и, направив палочку на клыки, сказал заклинание. Получилось, правда, только со второго раза, когда я вспомнил из уроков Ремуса, что необходимо чётко представлять результат. Клыки приобрели свой изначальный размер, ещё больше взволновав Ремуса, ведь они были большими. Василиски вообще отнюдь не маленькие змейки, а древний василиск и вовсе гигант среди змей. На мой взгляд, убиенная особь могла посоревноваться за звание самой большой змеи в мире. Двадцатидюймовый изогнутый, словно арабский кинжал, клык, лежал на столе и тут же приковал внимание мародёров. Сириус, увидев его, присвистнул, а Ремус потрогал недоверчиво, словно это бутафория. Но нет - он выглядел слишком достоверно и, несомненно, это были они, клыки, которые оставили мне пару ужасающих шрамов в районе ключицы, обычно скрытые рубахой. Оглядев клык, я продемонстрировал ещё и шрам от него - большой звездообразный, над левой грудью, на пару дюймов выше сердца. Ремус и вовсе спал с лица, спросив севшим голосом:
   - Так... он тебя укусил?
   - Ну да. Только Фоукс выручил, спас от яда. Зато я убил василиска и спас Джинни, - радостно сообщил я, не желая вдаваться в подробности. Конечно, это не успокоило Ремуса, но я-то жив и здоров, перед ним стою... так что отдышался, Лунатик, отошёл. Пока он справлялся с собой, я уже, уменьшив ожерелье и надев его, распаковывал другие подарки. Там было то, чего я явно, совершенно точно, не ожидал. Был серый конверт, который напоминал своим видом макинтош лондонского клерка, от него прямо таки веяло официозом. Открыв конверт, я прочитал вложенное письмо. Оно, оказалось, от министра магии. Если опустить все завуалированные просьбы показаться с ним на публике и поддержать его начинания, то он прислал мне три билета на чемпионат мира по квиддичу, на самые "тёплые" места. Наверное, думал, что я приду с Роном и Гермионой. Ага, как бы не так!
   - Сириус, это от Фаджа. Приглашает на чемпионат мира по квиддичу, в министерскую ложу.
   - О, круто! - оживился Бродяга, беря у меня из рук билеты.
   - Тут написано, что финал чемпионата будет двадцать второго августа.
   - Гарри, ты думал, кого пригласишь? - спросил Ремус.
   - Это же очевидно, - сказал я, улыбнувшись и хлопнув друзей по плечам.
   - Но... а как же твои друзья?
   - Ты о ком? С Роном я пока не разговариваю, а Гермионе квиддич неинтересен и вообще она считает его варварским видом спорта. Так что остаются мои друзья, месье Лунатик и месье Бродяга, - улыбнулся я. Луни и Бродяга вернули мне улыбки.
   - Постой, Гарри, остался подарок от нас, - сказал Сириус. Ремус почему-то грустно вздохнул и встал с места, как и Сириус. Я последовал за ними, предвкушая то, что могли бы подарить безбашенные мародёры.
   А перед домом...
   - Вот, Сохатый! Только для тебя, владей! - гордо сказал Сириус, когда я заметил перевязанный алой ленточкой мотоцикл.
   - Это же...
   - Харлей. Зачарованный на полёт, как метла. Ещё на невидимость, защиту от ветра, обогрев. Ремус помог мне, наложив чары, так что это подарок от нас, - Сириус подтолкнул меня, а Ремус, выудив из кармана ключи, с сомнением во взгляде, протянул мне.
   - Сириус, это... - я не знал, что сказать в благодарность за такой подарок, но Бродяга остановил меня:
   - Не надо слов, Сохатый. Садись, погнали, полетаем, - сказал он и пошёл к своему мотоциклу.
   Я, честно говоря, никогда не управлял мотоциклом. И никаким другим транспортным средством тоже, но тут пришлось заняться непривычным для меня делом - оседлать большого, чёрного "стального коня" и вставить ключи. Мотоцикл послушно завёлся, и Сириус тоже завёл свой. Примерно зная, где тут газ и тормоз, я повернул ручку газа, включая передачу. Мотоцикл тут же рванул, но я был приклеен к сиденью. Похоже, не обошлось без магии. Под неодобрительное ворчание Ремуса, мы с Сириусом поехали по улице.
   А вот летал мотоцикл прекрасно. В отличие от метлы, на нём было комфортно, да и принцип управления тот же.
   Тут я быстро обошёл Сириуса, сделав в воздухе несколько крутых разворотов. Перекрикивая расстояние, бродяга сообщил мне:
   - Эй, Сохатый, не гони так. Я тебе не ловец, что бы выписывать такие кренделя.
   Я улыбнулся. Да, точно не ловец. Зато выглядит потрясающе, да и заклинание невидимости очень кстати.
  
   Я, поглядев на Сириуса, решил воспользоваться новым транспортным средством и кое-куда слетать. А именно - к Гермионе! А что, вот будет потеха. Если только она дома... Но раз адрес дала...
   - Сириус, давай за мной, - сказал я и двинул в направлении района, где располагался дом Гермионы. К счастью, мы не заблудились, так как за последнее время я кое-как научился ориентироваться в Лондоне.
  
   Гермиона Джин Грейнджер сидела на заднем дворе своего дома и читала книгу по истории магии, нежась под лучами солнца в открытом купальнике. Она уже привыкла проводить лето либо в разъездах, либо дома, в компании своих многочисленных книг. Это лето не стало исключением, хоть и отличалось от предыдущего в лучшую сторону.
   От размышлений о судьбе древних магов, её отвлёк шум мотоцикла. Подождав несколько секунд, думая, что сейчас байкер проедет и снова воцарится тишина, Гермиона не дождалась - шум всё усиливался и, к её удивлению, приближался к ней. Гермиона спешно вскочила и стала оглядывать окрестности, но байкера на заднем дворе не было. Зато шум приблизился почти вплотную и спустя секунду, знакомый голос, чертыхнувшись, поприветствовал её:
   - О, привет, Гермиона. Позволь заметить, у тебя отличная фигура. - Грейнджер повернулась на голос, но застала расплывчатое пятно дезиллюминационных чар. Спустя секунду пятно превратилось в Гарри Поттера, и Гермиона смогла высказать ему всё, что о нём думает:
   - Гарри, с каких это пор ты подглядываешь за мной? И вообще, - тут она смутилась, порозовев, - спасибо, - закончила она, вспомнив, что ей вроде как сделали комплимент.
   - Да не за что.
   - Гарри, а что это за... мотоцикл?
   - Сириус? - спросил Гарри в воздух, но на том месте тут, же показался Блэк на своём байке. Он спланировал на газон, оставляя колею на зелёной траве и, заглушив двигатель, обратился к Гарри:
   - О, вот куда ты намылился, развратник, - улыбнулся бродяга. Гарри, слезая с байка, ответил:
   - Не в этом случае, кобель. Итак, Гермиона, я всё-таки решил навестить тебя, - повернулся к ней Поттер.
   - О, я рада. У тебя же сегодня день рожденья? Как...
   - Книга?
   - Да.
   - Замечательно. Я уверен, она мне понадобится для того что бы не завалить С.О.В. Видишь, какую красоту подарил мне Сириус? - кивнул Гарри на свой байк. Гермиона сделала вид, что он (байк) ей очень понравился, хотя к этой грохочущей машине она не испытывала такого пиетета, как четырнадцатилетний мальчишка - подросток.
   - Гарри, да ты проходи, чего стоишь? - сказала спешно Грейнджер, поняв, что повисла пауза. И, уже обращаясь к Блэку:
   - И вы, мистер Блэк.
   - "Бродяга", если тебе не сложно, - улыбнулся Сириус. Гермионе такое обращение к старшему было неприятно, но она стерпела, проявив вежливость, - И вы, мистер Бродяга.
   Гарри и Сириус прошли внутрь.
   Сохатый тут же поинтересовался:
   - Ты что, тут одна сидишь?
   - Ну... родители на работе, - развела руками Гермиона, вздохнув про себя.
   - Понятно... - задумчиво протянул бродяга, с интересом оглядывая магловское жилище. Впрочем, Гарри тоже не остался в стороне. Его взгляд зацепился за семейное фото на стене - Маленькая Гермиона, родители и...
   Заметив, куда смотрит Гарри, у Гермионы перехватило дыхание, хотя повода для этого вроде, как и нет, но она постеснялась заговорить с ним по поводу Катрин... да и не её это было дело, как думала сама Гермиона, однако всё же, странные чувства поднялись в душе юной гриффиндорки, когда её лучший друг оказывает такое внимание её сестре. Гермиона никогда не распространялась в волшебном мире про свою семью и искренне считала, что это не должно касаться родителей и Кэтрин.
   Гарри, отведя взгляд от фото своей первой девушки, заметил непривычное порозовение в щёчках Гермионы, и спросил её прямо:
   - Тебя... что-то беспокоит?
   Гермиона, не ожидавшая, что Гарри заговорит об этом, мысленно ругала его за то, что он не промолчал, сделав вид, что ничего не заметил. Но Гарри ждал ответа.
   - Ну... нет, нет, конечно же, - Грейнджер прошла мимо, чуть не задев плечом Поттера, но Гарри, пользуясь тем, что Сириус ушёл без спроса куда-то на кухню, придержал подругу за локоток:
   - Гермиона, я же вижу, что что-то не так. Ты... не могла бы мне рассказать? Уверен, нам обоим станет легче.
   - Гарри, - ещё больше покраснела Гермиона, бросив быстрый взгляд на ту фотографию, что так привлекла внимание юного мародёра.
   - Знаю, - уверенно сказал он, - но что это меняет?
   - Но ты...
   - Понимаю. Не понимаю лишь того, почему ты так волнуешься, когда думаешь, как я и Кэт...
   Гермиона, услышав заветные слова, ещё больше покраснела и отвернулась, а Поттер, тяжело вздохнув, начал говорить:
   - Надеюсь, это просто волнение за сестру, но если тебя что-то гнетёт, то думаю мне надо сказать что... ни я, ни она не пожалели о том, что мы познакомились. Думаю, я теперь знаю, какое воспоминание выберу для Патронуса, - сказал Поттер тихо, и отпустил локоть Гермионы. Она ещё немного постояла и повернулась, что бы сказать:
   - Гарри, я так... мало рассказывала родным про магию. Кэт даже не знает, что я учусь на волшебницу, а родители не балуют нас вниманием. Просто... узнать, что твой друг и твоя сестра были вместе, а при этом я...
   - Ты чувствуешь себя ущемлённой? - удивился Поттер, поняв, что на душе у Гермионы. Та покраснела как переспелый томат, но нашла в себе смелость кивнуть.
   - Гермиона... - с сожалением сказал Гарри, - Я не думаю, что такая умная и красивая девушка как ты должна стесняться того, что пока не нашла своего принца. Уверен, скоро за тобой парни будут в очередь выстраиваться. Просто... это будет в своё время, не так что бы сразу. Жаль, что мы никак не подходим друг другу... - повесил голову Поттер, заставив Гермиону ещё больше волноваться.
   - Гарри... ты, что ты такое говоришь...
   - Нет, я прав. Ты умна и красива, но твой характер несовместим с моим. Я бы даже мог захотеть немного... помочь, но не хочу терять хорошего друга ради одной жалкой ночи, - ещё более пригорюнился Поттер, а Гермиона, поняв, на что намекнул Гарри, совсем воспылала, так, что Гарри даже забеспокоился за здоровье подруги.
   Тут неловкую сценку прервал Сириус, который к шоку Гарри и Гермионы, стоял неподалёку и смотрел на них. Бродяга улыбнулся от уха до уха и хлопнул несколько раз в ладоши, изображая овации,
   - Сохатый, я рад, что ты понимаешь в чем разница между другом и... Ну, ты понял, - улыбнулся он. Тут настал черёд Гарри краснеть, а Гермиона вспылила:
   - Так вы знали! - от волнения она даже повысила голос, что считала совершенно неприемлемым.
   - Милая моя, пока Гарри там миловался с твоей сестрой, я очень интересно провёл время с некой Эми. Не знаешь такую? - подмигнул Сириус, на что Гермиона совсем раскрасневшись, под улыбки мародёров, покинула их быстрым шагом.
   Когда Гермиона скрылась в кухне, Гарри спросил у Сириуса:
   - Бродяга, это, по-моему, уже слишком. Незачем невинной девочке знать такие подробности сексуальной жизни её родственниц.
   - Фигня, - отмахнулся бродяга, и пошёл вслед за Гермионой. Поттер не одобрял поведения крёстного в данном, конкретном случае, но промолчал.
   Гермиона, поняв, что кое-кто слишком, на её взгляд, сблизился с её семьёй, разволновавшись, пошла на кухню и осушила пару стаканов холодной воды, думая, что это поможет от нестерпимого жара на лице.
   Но побыть одной ей не дали, Сириус и Гарри бесцеремонно вторглись на кухню, и Гарри взял слово:
   - Гермиона, пожалуйста, прости Сириуса. Это он не подумав, брякнул. Ты же ещё и добрая, и отзывчивая...
   - Гарри, нам что, не о чем больше говорить, кроме как о том, как ты с Блэком развлекаешься?
   - Прости, прости, - поднял Гарри руки, - И вообще, я бы хотел пригласить тебя вместе с нами...
   - Идиот! - крикнула на него Гермиона и кинула стакан в голову Сохатого. Тот, увернувшись, удивлённо посмотрел на Гермиону, но поняв, о чём это она, продолжил уже с улыбкой, - В музей сходим, или в парк развлечений...
   Гермиона, в который раз за сегодня поняв, что она погорячилась, пристыженно замолчала и не могла отказать.
   - Хорошо, Гарри. Я... приведу себя в порядок. А мотоциклы?
   Но тут в разговор влез Блэк:
   - Сначала оставим транспорт на Гриммо, потом аппарируем. Или на такси, если так вам будет привычней.
   Гермиона кивнула и пошла в свою комнату, собираться и приводить себя в порядок.
  
   Гарри, в компании Гермионы, летя на мотоцикле, подумал, что Сириус нашёл отличный способ передвижения, наложив чары на мотоцикл. Всё-таки было намного удобнее, чем на метле, на которой можно чуть что, лишиться самого важного для мужчины. Девушкам-игрокам в этом плане легче, травмобезопасней.
  
   Пролетев до Гриммо, они поставили мотоциклы у входа и, зайдя внутрь, перекусили. Ремус на этот раз расстарался, командуя домовиками, и устроил мини-пиршество.
   Гермиона по привычке поздоровалась "здравствуйте, профессор Люпин", но Ремус пресёк её фамильярность. Попытался пресечь - гриффиндорка ни в какую не хотела звать мародёра иначе, даже учитывая, что Лунатик уже не профессор Хогвартса.
  
   День рождения запомнился Гарри как самый счастливый из всех. Мало того что он получил интересные подарки, которые для четырнадцатилетнего парня были просто мечтой, но и приятно провёл время в компании друзей. Гермиона по случаю праздника ни разу не заговорила об учёбе, и в общении показалась Поттеру чрезвычайно похожей на свою сестру, что к своему сожалению и смущению Гермионы он и высказал вслух.
  
   Сириус повёл именинника и его подругу в обычный парк развлечений, что было для Гарри весьма интересно, учитывая, что в таких местах он пока ещё ни разу не был. Гермиона тоже, немного стесняясь своей компании, посетила с ними все аттракционы, поужинала в ресторане и даже посетила салон красоты. Это так, за компанию конечно, хотя она понимала, что Гарри и Бродяга отнюдь не от нечего делать зашли именно сегодня в такое место, где их привели в подобающий для соблазнения юных леди вид.
   После этого Гермиона безапелляционно заявила, что ей пора домой и уехала на такси, которое поймал Сириус. Гарри проводил кэб долгим взглядом, тяжело вздохнув, когда машина скрылась за поворотом.
   - Ну, что, сохатый. Переходим ко второй, ночной части праздника? - весело спросил Блэк, задумавшись, куда он пойдёт с крестником сегодня.
   - Пошли, чего уж там, - вздохнул Гарри, вернув улыбку бродяге.
  
  
   Август для Гарри Джеймса Поттера начался в чужой постели. И, как бы это странно ни звучало, он был отнюдь не одинок.
   Выскользнув из под положившей на его грудь голову девушки, Сохатый быстро оделся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сириус ушёл со своей пассией ещё в середине ночи и Гарри остался один-на-один со своей спутницей.
   Аккуратно начеркав несколько благодарственных строк на записке и наколдовав втихаря шикарный букет белых роз, Поттер, взглянув на себя в зеркало и удовлетворившись увиденным, вышел из дома, закрыв дверь заклинанием. Жаль, конечно, она может подумать, что у Гарри есть ключи, но что поделать, не оставлять же ранним рассветным утром дверь дома открытой.
  
  
   Делвин Делакур вышел из своего кабинета, коротким взмахом палочки наколдовав табличку с надписью "обед". Однако, в приёмной советника министра, коим и являлся Делакур, никого не было, что не могло не радовать Делвина - в последнее время все только и говорят о предстоящем финале чемпионата мира по квиддичу, так, что второстепенные проблемы отходят на полагающийся им второй план.
   Делвин, насвистывая весёлую мелодию, спустился на лифте в столовую и, заказав себе стандартный обед из трёх блюд, не без удовольствия принялся поглощать еду.
   Билеты на финал чемпионата он достал, аж в министерскую ложу, так что ни о чём не беспокоился, даже не делал ставок, что нынче было чрезвычайно модно. Финал был назначен на завтра, так что сегодня всё министерство было в несколько необычном предвкушающем настроении, и было заметно, что мысли сотрудников витают далеко от повседневной рутины министерской работы.
  
  
   Гарри, наконец, к его облегчению, закончил занятия. Только на это лето, конечно же, но от такой сверхинтенсивной учёбы Поттер устал, и морально, и физически, так, что даже периодические прогулки в Лондоне, и ночи, проведённые вдали от дома Блэков, не могли дать ему долгожданное спокойствие. Но, стоило Сириусу и Ремусу сказать своему ученику, что занятий пока не предвидится, как Гарри, устало, прикрыл глаза и поблагодарил Мерлина, магию, Бога, духов предков и всех богов хаоса за такое долгожданное спокойствие и ничегонеделанье. Сириус, переглянувшись с Ремусом, заметили его состояние, и на их лицах появилось обеспокоенное выражение. Тут-то Ремус и подумал, что, наверное, взятый ими ритм был слишком интенсивным. Но Поттер не жаловался, так что мародёры и не думали его жалеть.
   - Гарри, что такое? - спросил Сириус, глядя как Поттер, с радостью упал, на диван, тяжело дыша.
   - Ничего, Бродяга, просто устал. Что, правда больше не будет занятий?
   - Ну... Нет, - сказал Сириус и Гарри, наконец, облегчённо вздохнул. У него была целая неделя до Хогвартса, неделя свободы и отдыха.
   - Эм... Гарри, вроде как мы куда-то собирались? - спросил Люпин.
   - А? Ах, да, завтра же финал чемпионата мира! - озарило юного Поттера.
   - Я уже всё взял. Палатки, все, что надо для лагеря, даже выпивки что бы отпраздновать победу, - сказал поспешно Сириус.
   Гарри было интересно посмотреть на профессиональных, лучших в мире игроков, поэтому он согласно кивнул крёстному и сказал:
   - Тогда я к себе. Отсыпаться, завтра разбудите.
   Лунатик и Бродяга понимающе переглянулись и синхронно кивнули.
  
  
   - Бродяга, это шутка? - спросил я, глядя на какой-то старый башмак.
   - Нет, Гарри, на полном серьёзе. Это портключ, - сказал Блэк, и продолжил, когда мы подошли, - На счёт три хватаемся. Раз, два... три! - ощущение, похожее на аппарацию, и вот, мы все вывалились... ну ладно, я чуть не упал, а Лунатик и Бродяга легко ступили на твёрдую землю.
   Вокруг было достаточно много народу, прямо как в косом переулке, но там говорят на английском, а тут вокруг гомон, в котором, если прислушаться, можно услышать все языки мира.
   После того как мы все переместились, Сириус, дождавшись меня, сказал:
   - Матч начнётся в три часа после полудня, как раз в разгар дня. Надеюсь, мы успеем поставить палатку, - он дёрнул плечом, за которым был безразмерный рюкзак, а в нём такая же палатка.
  
   Ремус, благодаря своему острому зрению быстро нашёл подходящее место, и мы принялись обустраиваться. Матч может продлиться сколь угодно долго, пока не поймают снитч, и, несмотря на то, что в обеих командах хорошие ловцы, посетители финала устраиваются с расчётом, что матч может продолжаться несколько часов, даже дней или недель.
   Был настоящий палаточный городок. Большинство магов непривычны к такому образу жизни, поэтому даже в палатках, которые изнутри представляют собой полноценный дом, чувствуют себя некомфортно. Мне же было плевать на комфорт, я не спать сюда пришёл, так что, как только мы развернули палатку, я, побросав в неё прихваченные вещи, отправился по палаточному лагерю.
   Сириус, оглядев шикарный на его взгляд дом, который был во внутреннем пространстве палатки, тоже последовал моему примеру. Ремус, виновато улыбнувшись мне, сказал:
   - Извини, Гарри, но тут столько шума, запахов, что мне неприятно гулять в таком месте. Лучше я тут посижу, почитаю книгу...
   - Окей, Лунатик. Часам к двум мы вернёмся, - сказал я, и пошёл прочь.
   Сириус тут же ушёл в неизвестном направлении, а я пошёл в сторону трибун, что бы поближе взглянуть на это сооружение. Трибуны впечатляли - они были не хуже любого стадиона, готового принять чемпионат мира по футболу - они были огромны. Вокруг - десятки, возможно сотни тысяч людей. Среди них выделяются те, что приехали болеть за Ирландию - они были в зелёных футболках и таких же зелёных шарфах. Впрочем, я не болел ни за Ирландию, ни за Болгарию, но был в своей зеленоватой рубахе, так что мог сойти за своего, прогуливаясь среди толп ирландцев.
   Жаль, их язык я не знал, так что разговоры вокруг для меня были не более чем гомоном.
  
   Не заметив, я прошёл через весь ирландский сектор, выйдя к болгарам. Там то и случилось приключение.
   Впрочем, приключения и я это как корпускулярно-волновая теория света - на первый раз и не разберёшь, приключение или неприятность, или одно и то же, но в двух ипостасях.
   Ко мне подошла девочка, лет пяти-семи, которая плакала. Удивительно, но никто вокруг не замечал, что у ребёнка что-то случилось, все были заняты своими делами.
   - Вы не видели маму? - спросила она у меня по-французски, увидев, что я её заметил и приближаюсь. Я ещё не так хорошо говорил по-французски, что бы сойти за своего и, как уверяет меня Сириус, у меня лёгкий английский акцент, но разговаривать более-менее бегло я научился, так что ответил:
   - Нет, прости. А ты кто?
   - Я Габриель, - сказала она, и снова стала озираться в поисках родителей. Похоже, в этой толпе она потерялась, - А флёр, вы не видели?
   - Флёр? - спросил я. По-французски "флёр" это цветок. Странно, она спрашивает меня про цветы?
   - Это моя сестра. Флёр. Она красивая, - сказала она, глядя мне прямо в глаза. Значит, флёр это имя такое. Что ж, занятно, занятно.
   - Прости, не видел. Где вы были в последний раз?
   - Папа пошёл ставить палатку, а мы с Флёр - гулять. Но Флёр потерялась, - сказала она растерянно.
   - Или это ты потеряшка. - сказал я, улыбнувшись, - Залезай мне на плечи, Габриель! - я присел перед ней и, подняв под руки, усадил себе на плечи. Девочка была маленькая, так что я не испытывал неудобств, кроме того что она попыталась держаться за мою голову, попутно сбив очки набекрень.
   - Пойдём, поищем твою сестру, - сказал я и пошёл в направлении, где слышал больше всего французской речи.
   Габриель, с высоты разглядывала толпу, так что, заметив свою сестру, так громко крикнула, что у меня заложило от её визга левое ухо. Так горлопанить умеют только дети...
   Пока я прочищал мизинцем ухо, которое заложило, к нам быстрым шагом приблизилась какая-то девушка. Хм... таких красивых девушек я ещё не видел! Жаль, жаль...
   - Габриель! - блондинка, лет шестнадцати-семнадцати подбежала, только потом заметив меня. Я, взяв под руки юную леди, снял её со своей шеи и поставил на землю. Флёр тут же бросилась обнимать сестру, а я, воспользовавшись, случаем, отошёл подальше, намереваясь уйти, сделав доброе дело. Но не тут-то было - меня в две секунды назвала девушка, которую звали Флёр.
   - Постой. Спасибо тебе, без тебя...
   - Не стоит благодарить, - ответил я на том же французском. Однако флёр была настойчивой.
   - Нет, без тебя с Габриель могло что-то случиться. Не пойму, когда она могла убежать...
   - Да ладно, все дети непоседливы, - улыбнулся я, как мог мило и, взглянув на руку, которой она ещё держала меня за плечо, спросил: - Ты... что-то хотела?
   - Ах, да, я хотела бы пригласить тебя к нам... - смущённо сказала она, убрав руку с моего плеча.
   - Прости, но не интересует, - сказал я и, послав ей извиняющуюся улыбку, продолжил: - Рад был помочь.
   - Нет, я даже не узнала твоё имя! - "возмутилась" она.
   - Гарри.
   - `Арри, составь мне компанию, - улыбнулась она, и от неё повеяло... какой-то магией. Я не смог разобрать, какой, просто как дуновение тёплого ветра.
   - Ну... - "засомневался" я, раздумывая над тем, как помягче ей отказать. Но Флёр, поняв мою заминку по-своему, улыбнулась, и поток магии от неё становился всё сильнее. Не поняв, в чём тут подвох, я ответил ей: - Извини, но я собирался вернуться к своим друзьям. До встречи, красавица, - я развернулся на пятках и, бросив последний взгляд на Флёр, из взгляда которой исчезли все мысли, собрался уйти, даже рукой помахал. Только последнее замечание Габриель не дало мне сделать ноги.
   - Флёёёр, что с тобой? - спросило дитя, голосом, в котором послышались панические нотки и готовность вот-вот расплакаться. Флёр отмерла, словно я насылал на неё обливиэйт, и спросила уже совершенно другим нежели раньше тоном:
   - `Арри, я всё-таки очень тебя прошу, составь мне компанию, - девушка, слишком красивая, что бы войти в диапазон тех, за кем я бы стал ухаживать, молитвенно сложила руки перед собой, но я снова улыбнувшись ей и убедившись, что малышка Габриель не собирается плакать, всё-таки исполнил задуманное:
   - Прости, Флёр, но... ты не в моём вкусе, - и, развернувшись на пятках, ушёл прочь.
  
  
   5. Не смерть страшна -- страшно, что всегда она приходит раньше времени
  
   Сергей Петрович Бороди?н
  
   Гарри застал Сириуса неожиданно, просто встретил в компании какой-то девушки, весело хихикающей над шутками Бродяги.
   Они заметили друг друга, но Гарри только улыбнулся своему другу и пошёл в сторону палатки. Хотя вместе с Сириусом были и другие, не менее привлекательные чем избранница бродяги, девушки, Гарри решил не испытывать удачу и просто вернулся к Ремусу. До начала финала чемпионата мира было ещё два часа, и Поттер, кивнув Лунатику, залез на кровать, прикрыв глаза и давая успокоение нервам.
   Лунатик, отложив книгу, спросил:
   - Ну, что, как погулял?
   - Нормально, Луни. Сделал доброе дело, повидал Сириуса...
   - Сириуса?
   - Да, он там очередную девушку охмуряет. Похоже, на это мероприятие он пришёл только за этим.
   - Да, вполне возможно, - задумчиво сказал Ремус и встал, разминая ноги, - Через час уже надо выходить.
   - Всего лишь час, - тихо сказал Поттер, - Мгновенье для тех, кто умеет ждать. Я посижу здесь, наслажусь тишиной и бездельем, - так же задумчиво сказал Сохатый и расслабился на кровати.
   Ремус, признав философскую мудрость в словах Гарри, последовал его примеру.
   Сириус вернулся через пятьдесят минут, когда Гарри уже думал, что бродяга плюнет на игру и затащит даму в постель.
   - Ну, наконец-то, - встал Ремус, - Мы опоздаем, если ты не поторопишься.
   - Никуда мы не опоздаем. Лунатик, Сохатый, подъём! Нас ждут великие дела! - сказал Бродяга, улыбнувшись и быстрым шагом пройдя к зеркалу, что бы стереть остатки губной помады, оставленной поцелуями с его новой знакомой.
   Гарри поднялся с места и последовал за Лунатиком, у которого были билеты. Сириус нагнал их уже на выходе из палатки, и они всей компанией двинулись в сторону министерской ложи, куда был отдельный вход.
  
   Гарри
  
  
   Я прошёл по узкому коридору. Волшебник, стоящий у входа попросил у нас билеты, и Луни, повозившись под прищуренным взглядом мага, выдал заветные документы. Проведя над ними палочкой, служитель улыбнулся нам и попросил занимать свои места.
   Уже спустя пять минут мы вышли на самый верх - отсюда открывался самый лучший вид на квиддичное поле - ложа была на уровне ворот. Внизу, на нижнем ярусе, расположилась длинная трибуна, на которой было предусмотрено место для комментатора.
   Не успели мы осмотреть убранство этого места, как я услышал знакомый и не самый приятный голос:
   - Гарри! О, Гарри Поттер, прошу, - министр Фадж был сама любезность. Пришлось подойти. За нами наблюдала, пожалуй, вся министерская ложа, в том числе и гости других министров. Я подошёл к их "высшей" компании. Рядом с Фаджем было ещё два человека. Стоило мне подойти, как Фадж тут же представил нас.
   - Позвольте представить вам Гарри Поттера! Гарри, это мои коллеги, министр магии Франции, Людовик Монтескье, - высокий сухощавый человек поднялся и по-французски произнёс:
   - Рад нашему знакомству, молодой человек. Наслышан о вашей необычной жизни.
   Мне пришлось сделать ответный ход и ответить ему на том же языке:
   - Я тоже рад, знакомству, месье, - я вежливо поклонился, как подобает по этикету. Лёд в глазах министра растаял, и он взглянул на меня много теплее, чем в первый раз.
   Французы, на мой взгляд, вообще страдают пиететом к своему языку. Считают его самым благозвучным и приятным из всех, и соответственно теплее относятся к тем, кто думает так же. Хоть я и не принадлежу к франкофилам, но впечатление удалось создать положительное. Меж тем Фадж продолжил, представив мне другого человека, массивного, словно медведь. Если бы не добрые глаза, то я с уверенностью сказал, что он выглядит грозно, но ясный и тёплый взгляд карих глаз выдавал в нём человека большого ума и столь же большого сердца. Крепко пожав мне руку, он произнёс на хорошем английском:
   - Так же наслышан о вас, мистер Поттер, и приятно удивлён. Надеюсь, мы сможем как-нибудь встретиться в неформальной обстановке.
   - Конечно, Александр Игоревич, - ответил я, но он, улыбнувшись, попросил звать его просто Александр. Что ж, будь, по-вашему - я согласно кивнул. Тут наше знакомство было нагло, да что там нагло, совсем бесстыже прервано.
   Сперва я услышал, как кто-то назвал меня, на французский манер - `Арри. Голос знакомый...
   Обернувшись, уже зная, кого я увижу, я поприветствовал девочку:
   - О, Габриель, рад встрече, - я улыбнулся. Министры, насколько я заметил периферийным зрением, тоже улыбнулись при приближении ребёнка. Но тут случилось нечто. Габриель, подойдя, посмотрела на меня и сказала:
   - `Арри, ты плохой! - и пнула по ноге. Я, скривившись от боли в ушибленной ноге, хотел уже спросить, что же случилось, но Габриель продолжила, под странным взглядом трёх министров:
   - Из-за тебя Флёр плакала! Ты бяка! - и гордо удалилась. Я, присев на место Фаджа, потирал ушибленную ногу. Воцарилось молчание, прерванное криком наблюдавшего за происходящим мужчины:
   - Габриель! Как это понимать? - к нам выбежал какой-то мужчина и, тут же повернувшись к Людовику, быстро сказал:
   - Господин министр, приношу свои глубочайшие извинения, - мужчина сглотнул, глядя на министра, который переадресовал взгляд мне. Я же поспешил сказать:
   - Нет, ничего, это я должен принести свои извинения, - виновато сказал я, глядя на человека. Тот тут же повернулся ко мне, а я продолжил: - Месье...
   - Делакур, Делвин Делакур, - представился он.
   - Я должен принести извинения, месье Делакур, ваша дочь... старшая, мы случайно встретились, и я несколько... резко отказался от её предложения продолжить знакомство, - повинился я. Делвин Делакур стоял, как током ударенный, глядя на меня.
   - Вы... так это вы отказали моей дочери! - удивлённо и даже с ноткой восхищения воскликнул Делвин. Я немного не понял его, поэтому, приготовившись, что сейчас меня будут обвинять, выразил взглядом внимание.
   - Вы должно быть... - тут он заметил, что я... как бы это сказать, сижу в кресле Фаджа, рядом с двумя министрами. Это немного остудило пыл Делвина, а я встал, вспомнив, что плюхнулся на место министра... нда, несколько сумбурно получилось.
   - Делвин, давайте поговорим о личном в другом месте, - я повернулся за наблюдающими за нами министрами и сказал им: - Прошу меня простить, Людовик, Александр, но мне пора. Мистер Фадж, прошу прощения за то, что случайно сел на ваше место. Надеюсь, не обидел вас этим... - повинился я. Фадж, тут же подойдя, сказал:
   - Что ты, Гарри, ничуть. Удачи тебе, - сказал он, когда я уже встал и раскланялся с министрами.
   Делвин... Делвин стоял и смотрел на это представление. На прощание я пожал министрам руки и вышел, взяв "под локоток" Делвина, под понимающими взглядами министров.
  
  
   Флёр Делакур была разгромлена. Разбита, подавлена, убита горем и печалью. Она плакала.
   После того как она увидела этого странного и очень привлекательного юношу, тут же захотела познакомиться с ним. И красавцы, и добряки, не являлись для неё редкостью - Флёр повидала на своём веку столько мальчиков, сколько никто из девушек её поколения. Когда она увидела, что кто-то нашёл её пропавшую сестру, то, наобнимавшись с Габриель, решила, что такой благородный поступок не должен быть оставлен без внимания. Флёр приглушила, насколько могла свои вейловские чары и, предвкушая знакомство с ещё одним парнем, который, думая, что найдя, Габриель, вытащил "счастливый билет", тут же захочет с ней познакомиться. Но для неё было более чем удивительным то, что некто, юноша, уже удалялся от них. Флёр, облизнув губы, призналась себе, что такой добрый поступок не должен быть оставлен без внимания, и она отблагодарит благодетеля знакомством с ней. Возможно, даже не отошьёт сразу, поскольку это уже вошло у неё в привычку. Догнав его, она положила свою руку ему на плечо, полагая, что парню понравится, как она его трогает. Но слова были с искренней благодарностью:
   - Постой. Спасибо тебе, без тебя...
   - Не стоит благодарить, - ответил он с лёгким английским акцентом, поворачиваясь к Флёр. Первое, что она увидела - милое лицо и очки в золотой оправе. Стильная одежда, явно не без стилиста, и пронзительный взгляд зелёных глаз. Флёр на секунду задержала взгляд на глазах юноши, но потом отвела. Они были красивые и... контрастировали с его возрастом. Он смотрел на мир глазами, в которых читалась уверенность в своих силах, отсутствие, какого-либо волнения или пиетета перед её рукой, что нежно сжала его плечо, словно ему привычно женское внимание, а ещё в них была усталость, и проскальзывало немного насмешки.
   - Нет, без тебя с Габриель могло что-то случиться. Не пойму, когда она могла убежать... - мурлыкнула мисс Делакур, самым милым тоном, и это возымело действие, он улыбнулся в ответ, сказав:
   - Да ладно, все дети непоседливы.
   И так заинтересованно взглянул на руку, которой Флёр держала его.
   - Ты... что-то хотела? - спросил он, подняв взгляд. Наваждение Флёр повторилось, когда она снова встретилась взглядом с необычным юношей. В нём не было обожания, любви, предвкушения, азарта. Взгляд, который Флёр запечатлела в памяти был самым обычным взглядом подростка, разглядывающего человека, разве что немного прошёлся по чертам лица Флёр, но опять, юная вейла не заметила ничего, что привыкла видеть в обращённых на неё взглядах - ни восхищения, ни поклонения, ни страсти или даже влюблённости. Только немного любопытства.
   - Ах, да, я хотела бы пригласить тебя к нам... - Флёр наконец убрала руку с плеча Поттера, поняв, что того не волнует её прикосновение. Ничуть не волнует. От такого приглашения никто не отказывался, тем более от самой красивой ученицы Шармбатона, но юноша сказал, спокойным тоном:
   - Прости, но не интересует, - сообщил он, виновато улыбнувшись, словно угадал мысли Флёр и теперь тонко издевается над ней, бросая вызов. Первое желание девушки было снова прикоснуться к нему, "а вдруг проймёт", но он продолжил, немного виновато: - Рад был помочь.
   - Нет, я даже не узнала твоё имя! - Флёр изобразила возмущение, показывая ему, что "Да, вот оно, твоё счастье, привалило, с тобой хочет познакомиться Флёр Делакур!". Намёк на знакомство был настолько явным, что проигнорировать его он не смог.
   - Гарри.
   - `Арри, составь мне компанию, - сказала француженка, мило улыбнувшись, поняв, что раз имя своё назвал, то через какой-то из своих комплексов мальчик переступил...
   - Ну... - засомневался он, а на лице его отобразилась работа мысли. Флёр, уже почти физически ощущая, что рыбка на крючке, улыбнулась себе, ещё более приспустив блок со своих способностей. "Сейчас" - подумала Флёр, уже жалея, что ей пришлось прибегнуть к вейловской магии, ведь сделать из юноши слюнявого идиота ей не хотелось, но эта игра так увлекла её, что она сама и не заметила, как приворожила юношу. Конечно, Флёр полагала, что ей будет немного стыдно обломать его, но желание тут же удовлетворить истинно женский инстинкт привлечения самца взял верх над разумом.
   - Извини, но я собирался вернуться к своим друзьям. До встречи, красавица, - сказал он. Флёр уже мысленно поздравила себя, когда поняла, что ей сказали. Ей... ей отказали? Он, этот несносный мальчишка просто сказал "до встречи, красавица" и ушёл? Сказал это так, словно Флёр не заинтересовала его ни на йоту. Этого просто, совершенно, абсолютно не может быть. Это рушило весь мир юной вейлы. Но ведь она самая красивая! Ей никто никогда не отказывал! Если она хочет познакомиться с парнем, то ей достаточно притронуться к нему, сказать пару слов ласковым тоном и можно из него верёвки вить. Правда, слюнявые идиоты раздражают, даже немного пугают, когда смотрят на неё совсем уже бесстыжим взглядом. Флёр была... в шоке. В прострации, из которой её выдернул голос сестры:
   - Флёёёр, что с тобой? - Габриель была напугана тем, что после разговора с Гарри её старшая сестрёнка выглядит так, словно и не живая вовсе. Стоит столбом, глядя в пространство перед собой.
   Только что произошедшее одним махом порушило всю игру юной вейлы, и разбило вдребезги все маски, что она носила. Флёр почувствовала, что значит быть простой девушкой, словно все её ухищрения и уловки, словно могущественная вейловская магия для юноши, что смотрит на неё изумрудными глазами не более чем метание бисера. Флёр стало стыдно, и она, глубоко вздохнув, теперь уже полностью серьёзно обратилась к парню, ведь он был ей интересен, он был... привлекателен, загадочен. Флёр сама не знала, что на неё нашло, ведь она просто страстно захотела познакомиться с этим человеком, захотела, что бы он не уходил, что бы был рядом с ней. Если бы кто вчера сказал ей, что так произойдёт, она бы только рассмеялась, но она полностью серьёзно, с мольбой во взгляде и в чувствах сказала:
   - `Арри, я всё-таки очень тебя прошу, составь мне компанию, - Непроизвольно она сложила руки перед собой, словно молясь, а про себя твердя "пожалуйста, не уходи, пожалуйста..."
   Но надежды Флёр были разбиты. Он посмотрел на Габриель с заботой во взгляде, после чего, подняв на Флёр взгляд, в котором сквозило искреннее разочарование, сказал ей слова, от которых у неё застыла кровь в жилах. По крайней мере, так подумала Флёр от переизбытка эмоций.
   - Прости, Флёр, но... ты не в моём вкусе, - и, развернувшись на пятках, гордо удалился, быстро затерявшись в толпе. Флёр, опустив руки, несколько секунд смотрела на траву под ногами, и урывками запомнила, как отвела к палатке Габриель, как зашла внутрь, упала на свою кровать и беззвучно рыдала от ноющей, терзающей её душу боли, от которой не было ни спасения, ни утешения. Единственный парень, с которым она искренне хотела познакомиться, просто сказал ей "извини, но ты не в моём вкусе".
  
   Гарри отошёл в сторону вместе с высоким мужчиной аристократической наружности. Делвин искоса поглядывал на Гарри, пытаясь найти то, что нашла в нём его дочь, и даже немного ревновал к Поттеру, но Гарри, замечавший его взгляды, ничего не говорил, пока они не отошли в закуток за трибунами.
   - Вы - Делвин Делакур, как я понимаю? - спросил Поттер, пронзительно взглянув на мужчину. Делвин согласно кивнул:
   - Именно, молодой человек.
   - Гарри. Зовите меня Гарри, если вас не затруднит, месье Делакур, - сказал Поттер, прислонившись к трибуне.
   - Хорошо, Гарри. Насколько я могу судить, вы... познакомились с моей старшей дочерью...
   - Именно, месье. Но боюсь, что Флёр надеялась на то, что наше знакомство продолжится, - тяжело вздохнул Поттер.
   - Да, да, она после встречи с вами несколько... плохо себя чувствует. Позвольте спросить, в чём причина такого... отношения? - попытался узнать правду Делвин. Флёр родному папочке не захотела излить душу, а происшествие грозило стать тёмным пятном на сегодняшнем мероприятии персонально для четы Делакуров.
   - Простите, но... я же могу говорить как мужчина с мужчиной? - слегка поднял бровь Поттер.
   - Конечно, Гарри! - воскликнул Делакур несколько громче, чем следовало бы. Поттер вздохнул и поведал ему:
   - Видите ли, Флёр, безусловно, красивая девушка, да, но... по-моему, она слишком полагается на свою красоту. К тому же она пыталась... как бы сказать... привлечь меня, явно рассчитывая что я поведусь на красивое личико. Простите, но я считаю, что внешность должна быть придатком к человеку, а не наоборот. Флёр... по-моему, она из тех девушек, что ждут от парней любви и обожания, не думая, что могут ранить их чувства, - Поттер прикрыл глаза, и продолжил, тогда как Делвин, судя по его виду был оскорблён и пристыжен до глубины души, - Думаю, я не в состоянии вам помочь, простите, - Гарри оттолкнулся от стенки и, посмотрев на задумавшегося Делакура, что бы разрядить обстановку, спросил: - Простите, месье, что прерываю вас, но... не могли бы вы сказать, какую магию применяла Флёр?
   - Магию? - удивился Делвин, сбитый с мысли. Гарри задал вопрос более точно:
   - Когда она... приглашала меня, то от неё повеяло... какой-то странной магией. Я до сих пор не могу понять, что это было. Это было... ну, не знаю, как тёплый ветерок. Только никакого эффекта я, как ни старался, не заметил, - Поттер, посмотрев на Делвина, обнаружил странную для себя картину - тот стоял, и тупо смотрел на Гарри, будто у того вдруг выросли рога. С таким же удивлением. Делвин, помолчав ещё секунду, уточнил:
   - А... вы точно её почувствовали?
   - Ну да, конечно же. Весьма странная магическая активность, похожа на взгляд василиска... немного, - признался Поттер, взглянув в глаза Делвина и вспоминая, как на втором курсе ему пришлось встретиться с этой милой змейкой.
   Делвин стоял, и не дышал. Через несколько секунд, он отмер, и, вздохнув, спросил:
   - А откуда вам известно про взгляд василиска?
   - Как-то приходилось... встречаться, - уклончиво ответил Гарри, по прежнему глядя на своего собеседника. Делакур, вспомнив про вопрос, заволновавшись, ответил:
   - Видишь ли... Флёр на четверть вейла, так что она, возможно, пыталась тебя...
   - Приворожить, - угрюмо закончил за него Гарри, - Изумительно. Ещё и вейла хотела сделать из меня слюнявого идиота. Вот что, Делвин, передайте своей дочери... - начал, было, Гарри, желая высказать ему и ей всё что думает об вейлах вообще и Флёр в частности.
   - Постой, Гарри, видишь ли... это могло быть случайностью, просто Флёр не так хорошо контролирует свой дар.
   - Случайностью? - снова поднял бровь Гарри, но признал, что возможно, так и было. Возможно, - Пусть так, месье, но это не меняет остального. Мне... жаль.
   - Гарри, ты не понимаешь, просто Флёр, она... довольно одинока. В Шармбатоне она ни с кем не общается из мальчиков, да и девочки её недолюбливают. После того как её несколько раз пытались изнасиловать, она ни с кем из мальчиков не заговаривала сама, а тут...
   - А тут такой я, весь в белом, - ехидно сказал Поттер, посочувствовав всё-таки юной вейле. Должно быть ей тяжело.
   - Да, - серьёзно кивнул Делвин и продолжил, - Видишь ли, Флёр... никогда ни к кому так не относилась, хотя могу понять, ты выглядишь... несколько привлекательно, - сказал Делвин, пересилив себя. Всё-таки признать очевидное был вынужден - Поттер пришёл на чемпионат, как и Сириус, не только для того что бы смотреть на игру.
   Гарри, вздохнув про себя, сказал:
   - Да, я понимаю.
   - И, знаешь, Гарри, - стал развивать успех Делвин, - Флёр действительно хотела бы с тобой познакомиться. Просто... она ещё не встречала тех, кто мог бы быть ей симпатичен и одновременно не пускал слюни, раздевая её взглядом.
   - Да? Довольно странно, не находите? - сказал Гарри. В этот момент комментатор уже закончил свою речь и игра началась. Шум толпы обеспечивал удивительную анонимность - всё внимание было приковано к игрокам.
   - Нет, всё так и было с её матерью. Видишь ли, вейлам трудно найти себе пару из-за того что они не могут встречаться с теми, на кого действуют их чары. Это просто неприятно им, поэтому Флёр до сих пор никого так не отмечала, - сказал Делвин, тоже прислонившись к стене напротив Поттера. Гарри, поняв в чём тут подвох, присвистнул, конечно же про себя и ответил Делакуру:
   - Что, такая редкость? Не верю.
   - А зря, Гарри, Флёр... теперь от тебя не отстанет. Мало того что ты ей симпатичен, так ещё и не поддался чарам. Это как джек-пот для вейлы, так что...
   - Не надо объяснять. И, Делвин, вам не кажется, что она совершенно меня не знает? - в который раз вопросительно поднял бровь Поттер.
   - Это, конечно, важно, но разве вы не могли бы... познакомиться? Узнать друг друга? - настаивал Делакур.
   - Делвин, давай начистоту, - сказал, как отрезал Поттер, - Флёр пыталась меня приворожить, она разговаривала так, словно я просто обязан был ползать у её ног и считать её богиней красоты. К тому же, вряд ли строила далеко идущие планы и, поведись я на её уловки, бросила бы, сразу после того ка закончился этот матч. Это немного ненормально, разве нет? Или она хотела просто переспать со мной? - спросил Гарри. Но Делвин, уже разозлившись на Поттера, сказал:
   - Как ты можешь так говорить! Она же моя дочь, и ты ей нравишься! Просто хотя бы попытайся познакомиться с ней! Ей плохо без тебя! Может даже она влюбилась! - воскликнул Делакур, не сразу поняв, что разболтал.
   - В меня влюблены несколько девочек, пусть тогда станет в очередь, - ответил Поттер, заметив, что Делвин явно пожалел о том, что сказал лишнее.
   Делвин, тяжело вздохнув, снова попытался найти подход к Гарри:
   - Хорошо. Просто... - он повесил голову, говоря тихо и с сожалением, - Ты первый мальчик к которому Флёр так отнеслась не как к остальным её ухажёрам-дегенератам, и ты...
   - Отказал ей? Да, Делвин, жизнь жестока. Ладно, я подумаю, - сказал Поттер, позволив себя уговорить. Судя по тону и напору Делвина, он был готов на что угодно, только бы свести Поттера и Флёр. Гарри уже думал, как отошьёт Делакур, когда со стороны трибуны послышался голос Сириуса:
   - Сохатый? Вот ты где! - Блэк вышел к разговаривающим и, взглянув на Делакура, спросил, к удивлению Сохатого:
   - Делвин? Делвин Делакур? - Сириус вгляделся в лицо мужчины.
   - Сириус Блэк? - удивился в ответ Делвин, так же вопросительным тоном.
   - Он самый, Делвин. Давненько я тебя не видел... - усмехнулся Сириус.
   - Да уж, - Делвин покачал головой.
   Гарри влез в разговор:
   - Бродяга, вы что, знакомы? - спросил он удивлённо.
   - Конечно же, Гарри. Позволь представить, Делвин Делакур, один из лучших авроров Франции, - Сириус картинно указал на Делвина.
   - Уже советник министра, Блэк, - поправил бродягу Делвин.
   - О, растёшь, значит, - покивал ему Блэк, - Как семья, как дети? - тут же быстро спросил Блэк.
   - Хорошо, Сириус, если бы не... неприятная случайность, - Делвин покосился на Поттера. Сириус, истолковав его взгляд по-своему, тут же удивлённо спросил у Гарри:
   - Сохатый, только не говори, что ты затащил в постель дочь этого честного человека!
   - Нет, нет, что ты... - поспешил его остановить Делвин, - Просто... он понравился Флёр. И, как оказалось, инертен к её специфической магии.
   Сириус присвистнул и взглянул на Гарри:
   - Похоже, кое-кому повезло, - но, заметив, как скривились лица его собеседников, переспросил, - Что-то случилось?
   - Да... Флёр не понравилась Гарри.
   Гарри, уже пожалев о том, что он так грубо отшил нормальную на вид девушку, встрял:
   - Но мы всё утрясли, Бродяга. Надеюсь, мы подружимся, - поспешно сказал Поттер, взглянув искоса на Делвина. Сириус Блэк порадовался, что проблем не предвидится и, отойдя от Гарри и Делвина, сказал:
   - Вы вообще собирались смотреть матч?
   - Да, да, - поспешно засобирался Делвин, выходя в компании Поттера, что бы занять свои места.
   Когда Делвин ушёл, Сириус обратился к Гарри:
   - Ну, парень, ты попал.
   - Это ещё почему? - так же тихо поинтересовался Поттер.
   - Потому что вейлы - хронические однолюбы. Если ты понравился ей, то всё, жди, что она с тебя не слезет. К тому же им трудно... найти партнёра, что добавляет неприятностей.
  
   Гарри, мысленно обругав себя за поспешность, уже и сам хотел, то ли познакомиться с девушкой поближе, то ли прибить её, что бы не мучилась. Неожиданное и быстрое знакомство взбудоражило людей вокруг них, и Гарри явно чувствовал, что что-то тут не так.
  
   Флёр Делакур пропустила игру. Квиддич никогда её не увлекал слишком сильно, а после такого потрясения, которое ей пришлось пережить, она наотрез отказалась идти в толпу людей, которые будут пялиться на неё.
   Матч выиграла Ирландия, это Флёр узнала, когда вышла из палатки и застала веселящихся и празднующих ирландцев, которые веселились шумно и с размахом праздновали победу, открывали бутылки и бочонки с пивом, танцевали, наколдовав музыку...
   Но внезапно, Флёр услышала женский крик. Повернувшись туда, она увидела высокого человека в чёрной мантии с лицом, закрытым серебряной маской. Недалеко от него были и другие, в такой же одежде, и тут-то юная вейла поняла, что ей пора бежать...
   Ирландцы всё ещё веселились, когда Пожиратели, появившись как чёрт из табакерки, начали атаковать празднующих и уже подвыпивших людей. Некоторые попытались оказать им сопротивление, которое было безжалостно подавлено авадами.
   Флёр, подхватив свою сестру, бросилась прочь из палатки - до ближайшего леса. Она не понимала, что тут происходит, кто эти люди, но очевидно, что лучше оказаться, подальше.
   Вспышки зелёные вспышки из-за спины только прибавили прыти...
  
  
   Я так и не смог остаться в одиночестве. После того как болгарский ловец красиво поймал снитч, трибуны взревели, причём, сразу все, только потом, взглянув на счёт, болгары притихли, а ирландцы стали радоваться ещё громче. Сириус даже привстал со своего места, разочарованно, протянув:
   - Жаль... я поставил на Болгарию пару сотен.
   - Ничего, в другой раз повезёт, - примирительно ответил ему Лунатик и, когда Сириус стал спускаться вниз, заговорил со мной:
   - Сохатый, ты какой-то задумчивый... что-то случилось?
   - Нет, Лунатик, просто... познакомился с одной девушкой, и не понимаю, как к ней отнестись. Она мне не понравилась, хоть Бродяга вроде и пояснил, что да как, но...
   - Не спеши, Гарри, у тебя ещё вся жизнь впереди, так что ты успеешь, - сказал как всегда, тихо и философски Ремус.
   - Знаю. Просто я... не думал, что вернусь к этой теме, просто отказал и забыл, а тут...
  
   Дальше мы спустились молча. Сириус тут же двинулся в нашу палатку, за алкоголем и прочими вкусняшками, а Ремус остался со мной. Как то не хотелось подкатывать ни к кому - не было ни настроения, ни желания, хотя люди искренне веселились.
   Сириус вышел, держа в руках бутылки с огневиски и шампанским и, оглядев нас, пригласил:
   - Пойдём, найдём Делакура, - Блэк тут же двинулся туда, видимо, Делвин ему подсказал, где их найти.
   Среди праздной, ликующей, танцующей, пьющей, толпы нападение было как гром среди ясного неба. Сначала никто, и я, в том числе не понял, что произошло, но стоило Сириусу заметить кого-то в чёрном балахоне, как он бросил бутылки на землю и выхватил палочку. Я последовал его примеру, и мы тут же оглушили двух нападающих.
   - Сохатый, я тут займусь ими, ты давай дальше, через сто ярдов будет их палатка. Продержись до подхода помощи, - сказал Блэк, связывая пожирателя, а это был именно он.
   - Но... - хотел, было, я возразить, но понял, что Сириус дело говорит - должен кто-то оказывать им сопротивление тут, - Понял, - я быстро кивнул и побежал в указанном направлении. На подходе мой взгляд зацепился за троих "балахонов", которые бежали в сторону леса. Посмотрев туда, я обнаружил... Флёр! Флёр, держа на руках Габриель, бежала со всех ног в сторону леса, видимо, надеясь укрыться в нём, но за ней уже бежало сразу трое нападавших, поэтому шансы её...
   Мне ничего не осталось делать, как побежать за ними. Слава Мерлину, эти остолопы не заметили меня, так что гонка не продолжилась долго - Флёр упала, выронив Габриель и, когда один из нападавших указал на неё палочкой, то она не растерявшись, ударила первой. Я вообще остановился, поглядывая из-за дерева на происходящее. Но силы были явно не равны, так что пришлось вступить в бой.
   Отбившись от заклинания девушки, пожиратель атаковал её сам, бросившись к ней вплотную, другой в этот момент приближался к Габриель.
   Мне, как не прискорбно, пришлось использовать аваду. Другие заклинания тоже неплохи, но в данный момент слишком шумные, а терять преимущество внезапности... не хотелось.
   Небольшая поляна была освещена только светом луны, поэтому удалось подойти поближе, но вспышка авады всё равно была, слишком заметна - минус один, но другие, заметив, что в игру вступил я поменяли порядок - тот, что стоял вплотную к Габриель, тут же, схватив девочку за волосы, приставил к её шее палочку. Правильные действия, надо сказать, теперь ни шагу сделать не удастся...
   - Габри! - крикнула Флёр, но пожиратель громко сказал:
   - Стой!
   Габриель плакала, но это лишь добавляло хаоса в происходящее. Флёр решила, что он это говорил с ней и встала, как вкопанная. Этим и воспользовался её противник, встав за её спиной и, прижавшись, уперев ей в шею кончик палочки.
   - Бросай палочку! - сказал он до боли знакомым голосом.
   - Да, да, сейчас, - первое, что пришло мне на ум - тянуть время. Ситуация была патовая, опасная для всех, хотя я в какой-то мере уже привык к опасности, но девочки... это подло с их стороны. Но кто ждёт иного от пожирателя?
  
   Флёр, увидев как я вышел на поляну, дёрнулась было, но пожиратель, что держал её, сильнее сжал плечо и рявкнул, узнав меня:
   - Поттер! Бросай палочку, живо!
  
   Тут-то я и вспомнил, что у меня есть другая палочка. Запасная, она же учебная, которую мне купил Сириус. Хоть она плохо подходила для боя, но всё же лучше чем ничего, да и она была спрятана в рукаве, так что выхватить её удастся незаметно... если уметь... Вот только я не успею ударить по двум сразу, да и не попаду одновременно по двум врагам. То есть кто-то из девушек умрёт.
   Это было тяжело, намного тяжелее, чем любой другой выбор. Но я не сказочный герой, что бы выбирать за других, так что поднял палочку, и спросил, глядя в глаза флёр, как можно более мирным и успокаивающим тоном:
   - Ты или Габриель?
  
   Страшно было видеть, как она поняла, о чём я её спросил, но не отвести взгляд было нельзя. Флёр испугалась. Да, я узнал этот страх - то же самое, когда по твоим венам разливается самый сильный в мире змеиный яд. То же самое было и на лице Флёр, промелькнуло за пару секунд - удивление, страх, обречённость, решимость, и... спокойствие более похожее на безысходность.
   - Габриель, - сказала она, но палочка ещё более упёрлась в её шею. Показалась кровь.
   Пока я говорил, держал палочку из остролиста так, что бы пожиратели смотрели на неё, на вытянутой руке, на уровне глаз... это как с фокусом - публика смотрит на одну руку, а мы другой меняем карты в колоде. И всё, вуаля! - пока четыре пожирательских глаза смотрели на мою палочку, учебная, и по совместительству незарегистрированная палочка была уже в другой руке, прижата к одежде. Стоило Флёр договорить, как в пожирателя, что держал Габриель, полетело невербальное заклинание. Когда проклятие попало в подонка, он упал, прямо на младшую из Делакур. В это время я, не имея времени, что бы перенаправить запасную палочку, перехватил основную и, мысленно попросив прощения у девушки, которая мне тоже понравилась и, с которой так и не успел познакомиться, послал в них заклинание копья. В отличие от Габриель, Флёр почти полностью закрывала собой пожирателя и попасть в него не задев девушку, было невозможно, особенно учитывая, что время играло на его стороне.
   - Что за... - только и успел он прохрипеть, как палочка выпала из его руки и он, и его заложница замертво упали на землю.
  
  
   6. Перед смертью люди думают только о прошлом, как будто отчаянно нуждаются в доказательстве того, что они были живыми
  
   Cowboy Bebop, "jet".
  
  
   Флёр
  
   - Ты или Габриель? - спросил он меня. Вопрос прозвучал таким тоном, словно он разговаривал с душевнобольным, но в глазах его была боль, которую нельзя не заметить. Спустя мгновенье я поняла, что он спросил. Кому из нас жить? Я, или моя маленькая, добрая, отзывчивая сестрёнка.
   Смерть оказалась страшна, ровно до того момента, как исчезла неопределённость. Всё, сейчас я умру. Я не заслужила жизнь, особенно в его глазах - после того как я, считай, со второго курса моего обучения в Шармбатоне играла с парнями, совершенно не заботясь об их чувствах, мне было стыдно. Да, да, стыдно. Откуда мне было знать, что чувствует парень, которому я говорила "извини, ты не в моём вкусе". Но я никогда не любила никого, что бы понять, что значат эти слова для них, просто говорила, когда ухажёр становился слишком настойчивым.
   Время... время текло как патока, давая мне насладиться последним мгновением жизни, оставляя меня наедине с моими мыслями. Зачем я всё это сделала? Зачем я пыталась его пригласить? Мне просто захотелось поблагодарить доброго человека, но потом, с каждой секундой, что я на него смотрела, к этому прибавлялось и другое чувство. Его глаза невозможно было проигнорировать, хоть он и не говорил почти ничего, но во взгляде было видно то, что он смотрел на меня, а не на мою внешность. На стерву, обольстительницу, на глупую девушку. Становилось стыдно, за свои тогдашние мысли, очень стыдно и за всех влюблённых в меня по моей вине однокашников, и за то, что я не смогла сделать ничего лучше, чем просто глупо попросить его пойти со мной, когда уже поняла, что я ему не интересна. Жаль, чувства не давали мне покоя. Вы когда-нибудь кого-нибудь любили? Не потому, что умный или красивый, не потому, что богатый или с хорошим чувством юмора, не потому что смелый и решительный, а просто так, без всяких оговорок, причин, условий? А я, вот она, великая и ужасная Флёр Делакур, влюбилась в парня, который просто помог сестре найти меня, который разве что имя своё назвал. Странно, не находите? А, впрочем, кто говорил, что любви надо долго и мучительно расти? Теперь я знаю, она может вспыхнуть как вспышка, сразу, без каких либо расшаркиваний и долгих романтичных "брачных танцев". Умереть не страшно, совсем нет. Это просто жалко, что не успела сказать ему о своих чувствах, жалко, что не поеду в школу в этом году, жалко, что так и не узнаю, что родители подарят мне на семнадцатый день рожденья, жалко, что не увижу, как Габриель пойдёт в школу, и какой красавицей она станет. Если бы был шанс всё исправить, изменить, если бы была возможность...
   Мысли прервались от боли в шее - гад, что держал меня, сильнее прижал палочку, потекла кровь... пора сказать свой выбор, надеюсь Габри не повторит моих ошибок...
   - Габриель, - сказала я тихо, и в следующее мгновение что-то мелькнуло сбоку. Скосив глаза, я увидела, как теперь уже труп пожирателя, что держал Габриель, заваливается, а в его голове аккуратная дырочка, как от пистолетного выстрела. Что ж, спасибо тебе, Гарри... - я не успела додумать, как моё тело пронзила невероятная боль, а сзади послышалось: "что за...".
   Всё, тьма ночи опустилась на поляну, свет померк, и последнее что я почувствовала, была боль и удар щекой о холодную землю. Сознание померкло.
  
   Как, оказалось, умереть не страшно. Первое, что я почувствовала после смерти - тёплые, нежные поглаживания по моей голове. Не веря себе, я открыла глаза, и увидела лицо Гарри надо мной. Судя по всему, его руки гладили мою голову, так, что я чувствовала себя кошкой. Но холод... мертвенный холод уже достиг левой руки и поднимался всё выше. Первой мыслью было, что я не умерла сразу, и теперь могу умереть на его руках. А что, это лучше чем на сырой земле. Приятней.
   - 'Арри? - спросила я, но голос был слишком тихим.
   - А? - он повернулся ко мне и на меня посмотрели два насыщенных зелёных глаза, явно принадлежащие не тупому подростку, уж больно много в них было чувств, слишком много грусти и боли.
   - 'Арри, я хочу тебе сказать... - голос был всё тише и тише, и она наклонился ко мне. Когда его лицо приблизилось, сердце забилось чаще и холод отступил ненамного, - 'Прости меня, 'Арри, я дура.
   - Флёр, не говори так, - покачал он головой.
   - Нет, 'Арри, ты не понимаешь, я... мне нравилось, когда мальчики влюблялись в меня, но я... я никогда не думала, что они чувствуют. Я... настоящая стерва. Мне жаль, если бы я только могла извиниться перед ними... но похоже, моё время пришло, - сказала я, чувствуя, как холод опять подбирается к телу, - Я... я бы никогда не поверила, если бы мне кто-то сказал, что я могу полюбить просто так малознакомого человека, но... наверное, это любовь, 'Арри, это чувство, что я не могу больше сдерживать. После того как мы поговорили, мне... было плохо. Не только из-за того что ты отверг меня, но и из-за того, что это же чувствовали те, кому я отказала. Мне стыдно и неприятно, но... жаль. Я уже ничего не могу поделать.
   - Флёр, молчи, - сказал он лаконично, перестав гладить меня по голове. Жаль.
   - Нет, я должна сказать это. Я люблю тебя, 'Арри. Не знаю, как так получилось, не знаю, почему - как будто притягивает магией к тебе. Прости, но мне жаль, - сказала я, поняв, что теперь-то уж точно всё, нет смысла играть или молчать. Почему я должна жалеть, что не сказала это? По крайней мере, теперь умирать не так жалко.
   - Флёр, я же попросил, не говори ничего, - сказал Гарри, хотя в глазах был такой коктейль эмоций, словно он готов расплакаться, рассмеяться и уйти в запой одновременно. Он жалел меня, это точно. Жалость, но по крайней мере больше нет того разочарования, что терзало мне душу после разговора.
   - Нет, я... я должна сказать, просто послушай, если тебе не трудно, 'Арри, - попросила я.
   - Флёр, если... тебя что-то гнетёт...
   - 'Арри, пожалуйста, будь моим парнем. Я люблю тебя, мне не хотелось бы умереть одинокой, - высказала я последнюю мысль. А что, если уж умирать, так с музыкой. Кроме нас двоих тут никого нет. К тому же я так и не успела никому побыть парой.
   - Габриель! - воскликнула я шёпотом.
   - Она в порядке, спит, - машинально ответил он и, возобновив поглаживания, от чего боль в плече чуть уменьшилась, заговорил:
   - Флёр... сразу скажу, что ты произвела плохое первое впечатление, но... я не виню тебя. Да и я был хорош, повторил ошибку тех, кто судит обо мне по книгам и газетам. Составил мнение по твоей внешности, к слову, поверхностно точное, но... я никогда бы не подумал, что ты можешь пожертвовать собой ради сестры, так что ты приятно удивила меня. Да и к тому же ты... как ни странно, поняла. Но что бы понять, тебе пришлось самой пережить и любовь и отказ, - говорил он тихо, глядя куда-то вдаль, размышляя, - Но я слышал о тебе от других людей, и сам видел, что ты смелая девушка, готовая пожертвовать собой, так что, полагаю, мой ответ "да". К тому же, как бы ни был упорен Бродяга, в словах Луни есть смысл. В них всегда есть смысл.
   - А кто такой бродяга и луни? - спросила я, чувствуя облегчение.
   - Мои друзья. Флёр, ты уверена, что тебе нужен такой как я? К сведению, у меня много плохих черт, тот ещё характер, хватает и проблем и врагов...
   - 'Арри, знаешь, моя бабушка говорила, что нельзя любить или не любить за что-то, любовь она либо есть, либо нет. Теперь я её понимаю. Я не знаю о тебе ничего, но просто чувствую это.
   - Хм... - Гарри бросил на меня заинтересованный взгляд и сказал, - Флёр... прости, но я не могу сказать, что люблю тебя. Ты смелая, красивая, хорошая девушка, и определённо заслуживаешь уважения, но... как ты выразилась, "либо есть, либо нет". Но я бы был рад любить такую девушку как ты. Так что принимается, если уж это твоё последнее желание... - усмехнулся он. Разве это смешно?
   Гарри наклонился ко мне, и наши губы встретились на секунду, и он коротко и нежно поцеловал меня. Да, я и не представляла, что это настолько приятно... и мечтать не могла утром, что вечером мы поцелуемся, если бы не холод...
   - Флёр, а теперь не волнуйся, но я тебе кое-что скажу...
   - Если ты хотел меня успокоить словами "не волнуйся", то это забавно, - улыбнулась я. Было холодно. Тепло от его рук уже не помогало.
   - Флёр... видишь ли... ты не умираешь, - сказал он, а в его взгляде появилась лукавость.
   - Я... 'Арри, я чувствую, как холод...
   - Ну, тут и, правда, прохладно, но ты жива. Я часто попадал в больничное крыло в Хогвартсе, так что некоторые лечебные заклинания знаю. Увы, у тебя серьёзное ранение, но тебе повезло - органы не задеты, только кости и мышцы, двигаться нельзя, - грустно сказал он лучшую новость, которую я только могла услышать.
   - Нет, ты... всё сделал правильно, 'Арри. Я сама виновата.
   - Нет, ты ни в чём не виновата. По крайней мере, всё закончилось благополучно и все живы кроме пожирателей. Я рад, - он продолжил поглаживать меня по голове. К слову, это прекрасно успокаивало.
   - Да. И всё же, не представляю, как тебе хватило смелости на такое. Наверное, это тяжело...
   Но Гарри лишь улыбнулся, ответив:
   - Нет, это ты была смелой. А убивать это не сложно, это легко. Даже слишком легко, поэтому и страшно. К тому же я действовал так, как должен был... прости, но не думал, что тебе повезёт. Было жаль, что мы так и не успели познакомиться.
   - Ну, 'Арри, теперь-то тебе ничего не мешает, - я улыбнулась своим мыслям. Он, словно услышал их, тоже задорно улыбнулся и сказал:
   - Да, чувствую, что просто так нам не судьба разойтись. Это странно, - он снова улыбнулся, - Не думал, что вернусь к этой теме. Ты... необычная. Хотя и умело скрываешься за маской красавицы-сердцеедки... К тому же, у тебя останется не самый красивый сквозной шрам, но я считаю, что настоящая красота должна быть немного ущербной. Так она становится естественней. Кстати, у меня тоже есть шрам, - он показал на своё плечо.
  
   - 'Арри, ты... голый? - вид его торса, совершенно без одежды отбил все другие мысли.
   - Ну, надо же было что-нибудь на тебя накинуть. Кроме твоих окровавленных тряпок, - сказал он, кивнув.
   Скосив глаза, я заметила, что я прикрыта только рубашкой Гарри. Так значит, он меня видел голую?
   - Ты что... видел меня? - тут же кровь, по крайней мере, та, что осталась, прилила к лицу. Меня даже мама не видела без одежды после лет семи, а Гарри...
   - Ну, ты даёшь. Я тебя тут лечу, а ты против, что я увидел тебя. Весьма неплохо, кстати, - улыбнулся он. Кровь прилила ещё сильнее.
   - Прости, - опять повинилась я, поняв, что теперь уже мои возмущения выглядят смешно, - То есть я... не умру? - поняла я тут смысл сказанного ранее.
   - Нет, Флёр, жизненно важные органы не задеты, но, как я и сказал, останется шрам. Заклинание довольно сильное, от таких раны не заживают бесследно. Гарри вздохнул, и тут-то я и поняла, что жизнь продолжается. И жизнь... прекрасна. Если бы так всегда можно было лежать на коленях Гарри и смотреть на его лицо... И пусть он сразу сказал, что не любит меня, ничего, Рим не сразу строился, я обязательно завоюю его сердце, чего бы мне это не стоило. А уж то, что он согласился быть моим парнем вообще чудо. И как у меня только смелости и наглости хватило сказать такое? Наверное, стресс. И страх. Но как оказалось, прямолинейная тактика с противоположным полом может быть чертовски эффективной. И ведь согласился, даже косо не посмотрел, особенно учитывая, что я не понравилась ему сразу. - И вообще, Флёр, хватит о грустном! - улыбнулся он задорно и сказал, - Я тут надеялся с девушкой познакомиться, а ты всё "спасибо" да "спасибо", - Гарри снова тяжело вздохнул, уселся поудобнее и начал рассказывать:
   - Так и быть, Флёр, что знаю, я про себя расскажу. Ты не стесняйся, спрашивай.
   - Хорошо, 'Арри... - сказала я и, устроившись на его коленях поудобнее, что бы не двинуть случайно раненым плечом, приготовилась слушать.
  
   Гарри
  
  
   Вот точно ни ждал, ни гадал, что так может быть. И зачем я на это согласился? Впрочем, Флёр весьма неплохая девушка, а уж то, что она постепенно меняется в лучшую сторону, позволяет мне надеяться, что всё будет не так уж и плохо.
   Так, начав свой рассказ с самого начала, я и отвлекал Флёр от мрачных мыслей. А ещё мне самому не мешало проанализировать некоторые моменты моей жизни, что бы хотя бы попытаться понять окружающих в целом и Дамблдора в частности. И себя. Слишком я за это лето запутался, наверное, зря брал пример с Сириуса. Точнее - зря брал пример только с Сириуса.
  
  
   Сириус Блэк был в отчаянии. Лунатик, всегда выступавший лучшим успокоительным, только добавлял хаоса в происходящее тем, что волновался похлеще Блэка, наводя ужас на авроров, что рискнули заговорить с оборотнем, который растерял свой меланхолично-пессимистичный вид и был готов лично растерзать каждого пожирателя. Луни и Бродяга лично упаковали полтора десятка пожирательских морд, когда подоспел вызванный кем-то из ордена феникса Аластор Грюм, тут же вступивший в бой. Насколько понял Блэк из короткого объяснения аврора, Аластор был где-то рядом с Дамблдором, когда пришёл вызов, так что, почуяв подзабытый за тринадцать лет спокойствия запах боя, старый аврор вызвался помочь и, собрав несколько друзей, в течении пары минут аппарировал к месту нападения.
   Пожиратели, от которых осталась едва четверть, успев напугать мирных жителей, стали нести потери - Аластор, Блэк и Люпин били наверняка, впрочем, задерживая, кого смогли, но не церемонились.
   Поняв, что их дело - труба, террористы попытались сбежать. Сначала аппарацией, а потом порт-ключами, но не учли, что такое мероприятие как финал чемпионата мира это не магловский район - как только началась тревога, авроры активировали заготовленные заранее чары, защищавшие от попыток бегства. Что ни говори, но пожирательские ряды были рассеяны и деморализованы в последние годы, тогда как авроры готовили новобранцев открыто, и уже имея опыт войны. Это сыграло злую шутку с нападавшими - когда они заметили, что окружены полусотней авроров, которые их просто убивают при попытке сопротивления, то просто сложили палочки. Тем более что сопротивление было обречено на провал.
  
   Аластор, улыбаясь самой жуткой улыбкой из своего арсенала, повелел оставить десяток старших пожирателей для допроса с сывороткой правды. Тут в его разговор влез бродяга:
   - Постойте, мистер Грюм, там ещё Гарри!
   - Какой Гарри, чёрт тебя дери? Рядовой, выражайтесь яснее!
   - Поттер, - пояснил Ремус, слушавший их разговор. Блэк же добавил:
   - И, сэр, я уже не рядовой. Меня же...
   - Ах, да, - тут же сбавил тон Грюм, но, стоило ему вспомнить про мальчика, как он заорал на Блэка так, что пожиратель, стоявший рядом со связанными руками, закатил глаза и с трудом удержался от обморока.
   - Поттер? Рядовой, ты совсем охренел? Какого хрена, мать твою волшебной палкой, ты оставил Поттера одного! Альбус с тебя три шкуры сдерёт, чёртов блохастый бездельник!
   Ремус, взглянув на сжавшегося в страхе пожирателя, ставшего невольным свидетелем сценки выволочки Бродяги, тут же гаркнул:
   - Простите, сэр! больше не повторится, сэр!
   - То-то же! - буркнул Аластор Грюм и, послав молодому пожирателю улыбку, от которой того прошиб холодный пот, сказал уже нормальным тоном:
   - Блэк, Люпин, найдите его, живо! И что б через полчаса он тут стоял, живой и здоровый, иначе отведу обоих к ветеринару на кастрацию!
   - Есть сэр! - гаркнули мародёры, вытянувшись перед бывшим начальником в струнку.
   - Вы ещё здесь??? - тут же взвился Аластор. Лунатик и Бродяга, зная повадки Аластора, тут же ломанулись прочь, ответив на ходу:
   - Никак нет, сэр!
  
   - Вот, то-то же, - улыбнулся старый аврор и, ещё раз "ласково" посмотрев на пожирателя, в предвкушении уже подзабытой забавы, приказал какому-то желторотому аврору привести министра. А лучше всех министров, что бы не пришлось, потом извиняться перед иностранными политиками.
  
   Сириус Блэк и Ремус Люпин тут же ломанулись в сторону палатки Делакуров, выспрашивая у прохожих направление. Но, по приходу их ждал полный облом, от чего Бродяга даже завыл от злости.
   Чета Делакуров сидела недалеко от своего шатра и плакала. Плакала в основном Апполин Делакур, но убитый горем Делвин не добавлял оптимизма. Их дети пропали во время нападения, и точно неизвестно, где они и что с ними. От замкнутого круга своего отчаяния их отвлекли Ремус и Сириус, подбежавшие к Делакурам с видом крайней озабоченности.
   - Делвин, что стряслось?
   - Флёр... Габриель... пропали, - понурил голову Делвин.
   - А Гарри?
   - Гарри? Нет, не видели, - так же мрачно сказал Делакур, вставая со скамьи.
   - Во время нападения Гарри отправился к Флёр, так что, скорее всего он с ними, - заключил, как всегда логично, Ремус.
   - Да, но где они? В лагере тысячи палаток, тут сотни трупов, и...
   Услышав, как ещё громче заплакала Апполин, Делвин исправился:
   - Но среди них нет наших девочек, я осмотрел жертв. И Гарри тоже не видел.
   - Значит, они возможно, живы, - снова спокойно сказал Ремус.
   Бродяга, тут же уловив в чём суть, перекинулся в пса, ничего не говоря. И гавкнул.
   - Но... Так, Делвин, нам нужна какая-нибудь вещь Флёр. Срочно!
   - Oui, Мистер...
   - Люпин. Время, время, месье! - воскликнул Лунатик, так как его тоже начало раздражать бездействие. Делвин тут же нырнул в шатёр и выбежал наружу с девичьим платьем. Не успел он донести его до лунатика, как анимаг, да и оборотень уже почуяли запах. Бродяга обнюхивал землю, идя куда-то в сторону. Делвин, заметив это, насторожился, и в его глазах появилась надежда. Но Ремус оторвал его от планов по участию в спасении дочерей:
   - Мы выйдем на них. Делвин... вы же помощник министра магии?
   - Именно, - сказал Делакур, не понимая, к чему этот вопрос. Но Лунатик пояснил:
   - Сейчас в аврорской палатке, той, что красная, будут происходить допросы нападавших, которым не повезло выжить. Лучше вам присутствовать на этом мероприятии. А мы найдём и доставим наших пропавших, - сказал Лунатик. Бродяга, уперев нос в землю, уверенно шёл в сторону леса, так что Делакур, поняв, что его девочки скрылись там, вздохнул и согласился с Ремусом, направившись в сторону аврорской палатки.
  
  
   Аластор Грюм был просто таки счастлив. Это нападение исполнило его старую мечту - посадить Малфоя.
   В присутствии трёх министров с их помощниками и чиновниками, главами подразделений безопасности - авроров Франции и милиции Болгарии, пожиратели в один голос ответили, что перед акцией собирались в Малфой-мэноре, и акцию планировал и финансировал по доброй воле Люциус Малфой.
   С Фаджа можно было писать картину "жалкий человечишка", он подходил как нельзя кстати, сжавшись под пристальными и осуждающими взглядами двух министров и даже своих подчинённых. Оно и понятно, Фадж редко стеснялся выставлять Люциуса в хорошем свете, даже от Азкабана того отмазал, хотя события его, Люциуса, освобождения были у всех на слуху. Ранее разливавшийся соловьём про "честного Малфоя" Фадж был как нельзя близок к линчеванию - Малфой занимал пост советника, и мало кого из присутствующих волновало то, что Малфой был пожирателем - для всех заинтересованных лиц это был теракт, подготовленный "советником и другом" Фаджа.
   Аластор уже начал думать, что день точно удался. По поводу показаний пожирателей открылось несколько фактов, которые произвели эффект бомбарды - тут же поднялся такой гвалт, когда начали перечислять пособников оставшихся на свободе слуг тёмного лорда.
   Фадж, прежде чем началось мракобесие, попытался было заикнуться о том, что допрашивать пожирателей будут его люди, но все присутствующие посмотрели на него так, что министр был вынужден прерваться на полуслове и отойти в сторонку. Намёка от Болгарского министра хватило, что бы понять - его выступления котируются как пособнические пожирателям и в ближайшее время у Фаджа и его администрации начнутся серьёзные проблемы.
  
   Ремус бежал по лесу, следом за Бродягой. Хоть его нюх так же чувствовал обрывки запаха, но установить так точно направление он, будучи в человеческой форме не мог.
   Спустя несколько минут бега по жидкому английскому лесу, они выбежали на поляну. Первое, что им встретилось - два полуодетых мужских трупа. Оглядев эту картину с невероятным волнением, Сириус подошёл поближе, перекинувшись в человека, и перевернул трупы.
   - Ой, ё! - воскликнул Ремус, глядя на лица умерщвлённых.
   - Да, Рем, жаль, что это не мы прибили этих подонков. Только что здесь делали Кребб и Гойл?
   - Малфоевские шестёрки. Значит, хорёк где-то рядом.
   - Лежит, - закончил за друга бродяга, указав на фигуру в чёрном балахоне.
   - Только что эти двое раздеты? - заинтересовался оборотень, принюхиваясь.
   Сириус вновь перекинулся в пса и, обнюхав трупы, взял след. След вёл к большому дереву, там, на расстеленных мантиях, изображавших импровизированное одело, спала маленькая девочка, положив ладошки под щёку и посапывая во сне. Бродяга, обнюхав её, снова перекинулся в человека, и сказал:
   - Это Делакур. Младшая. Запах похож.
   - Тогда... - Ремус оглядел поляну в поисках Гарри. В отличие от Сириуса, оборотень в темноте видел весьма чётко, словно вокруг был сумрак. Правда, глаза с вертикальными зрачками могли напугать волшебников, да и маглов тоже, но это не останавливало Ремуса, если речь шла о здоровье Гарри.
   - Вон они! - Ремус ринулся в сторону дерева, и Сириус последовал за ним. Мародёры обнаружили Гарри, который, привалившись к дереву, поглаживая голову девушки, улыбался своим друзьям.
   - А я-то думал, что вы придёте позже!
   - 'Арри, это твои друзья? - взволнованно спросила Флёр.
   - Да. Бродяга, Лунатик, помогите что ль. Не видите, тут дама тяжело ранена, - сказал Гарри. Бродяга, как самый опытный в колдомедицине, тут же, под страшный визг Флёр, поднял её временную накидку и оглядел рану. Присвистнул.
   Флёр, вся пылая жаром, попыталась закрыться руками, но с раной это не получилось. Ремус, подошедший сзади, сказал ей примирительно:
   - Мисс, прошу, не надо кричать. Мы хоть и бывшие, но авроры, с ранами обращаться умеем. Гарри... - Ремус посмотрел на Гарри, но Поттер лишь покачал головой, сказав:
   - Я в порядке. Если бы не заклинания, то и Флёр бы отнёс, а так...
   - Да, тут либо зелье, либо сразу вдвоём, - согласно кивнул Ремус. Ему как никому другому было известно, что наложенное заклинание левикорпус сбросит все остальные, значит, нужен тот, кто будет транспортировать раненого и тот, кто будет держать лечебные заклинания. С такими ранами, будь он магловским врачом, Ремус бы только головой покачал - потеря крови, повреждения органов и болевой шок в придачу - причина смерти может быть любая. Но пока магия Гарри удерживает девушку на этом свете, всё будет в порядке.
   Поттер выглядел, безусловно уставшим, но признаков магического истощения пока не наблюдалось, значит, всё в порядке.
   - Сохатый, держи заклинания. Бродяга, возьми девочку и одну мантию, почисть и дезинфицируй прежде... - сказал оборотень. Блэк, закончив диагностику, кивнул и отправился к Габриель, а Ремус направив палочку на Флёр, произнёс:
   - Левикорпус! - юная вейла поднялась в воздух и Гарри, с трудом согнув затёкшие ноги, встал следом. Флёр не чувствовала боли, но здравый смысл подсказывал, что в её положении лучше молча принимать помощь, не высовываясь с советами и благодарностями.
   Через минуту к ним прибежал Бродяга, неся на руках девочку, всё ещё спящую, а на плече - мантию.
   - Укрой даму, - попросил Люпин, на что Блэк, непонятно как извернувшись, отлевитировал одежду на Флёр и, согласно кивнув своим мыслям, поторопил Лунатика:
   - Нам пора, а то ведь Аластор может и правда...
   Люпин, улыбнувшись, согласно кивнул и двинулся в сторону лагеря.
  
   Делвин Делакур был доволен расследованием. Как минимум - ему стало известно, что за нападением стоят англичане, во главе с человеком, которого ещё пять часов назад ему расхваливал Фадж.
   Быстро проведённые допросы, "по горячим следам" обнаруженные пожиратели и вот, уже можно расходиться. Всем кроме него, ведь непонятно ещё, где его дочери и живы ли они!
   Но, стоило Делвину отойти к своему шатру, как из леса вышли Блэк и Люпин. Блэк, старый друг, нёс на руках Габриель, а Люпин и Гарри левитировали вдвоём Флёр. Начавшийся было спазм, был задушен в зародыше - трупы не левитировали бы вдвоём, значит, девочки живы.
   - Месье Делакур? - первым обратился к нему Гарри. Услышав его, Флёр тоже попыталась повернуться, что бы увидеть отца, но потерпела фиаско - чары Гарри крепко держали её, не давая двигаться. Делвин тут же бросился к Флёр и Габриель, но Блэк остановил его:
   - Стоять! Делвин, с маленькой всё в порядке, а Флёр ранена. Срочно нужен колдомедик. Срочно, Делвин! Одна нога здесь - другая там! - сказал Сириус. Делакур согласно кивал и, когда Блэк закончил, тут же аппарировал куда-то. Мародёры переглянулись.
   - Я думаю, в шатёр, - сказал Гарри, кивнув на вход.
  
   Отбиться от Апполин было труднее, чем от Делвина - она порывалась тут же обнять Флёр, что бы, видимо, сместить бедной девочке сломанные кости, но, совместными усилиями, внимание матери было отвлечено на Габриель, тогда как Флёр осталась в покое и была торжественно возложена на кровать и укрыта одеялом.
   - Нам пора, Флёр. Я... я ещё навещу тебя, - сказал Поттер и, наклонившись, под ошарашенным взглядом Апполин, коротко поцеловал девушку. Апатия Флёр тут же сменилась неподдельным оптимизмом и желанием поскорее выздороветь. Сириус закашлялся, Ремус отвернулся, а Сохатый улыбнулся друзьям и, поклонившись замершей как восковая статуя Апполин Делакур, покинул шатёр с довольной улыбкой на лице.
   Гарри ещё не знал, что его ждёт знакомство с таким "милым" человеком как Аластор Грюм и душещипательная беседа с ним же. Но всё точно обойдётся - уж что-что, а трудно придумать более эффективного способа, произвести впечатление на старого аврора, как доложить, что лично убил ненавистного ему Люциуса Малфоя и его шестёрок.
  
  
   7. *****
  
   День после нападения был проведён как в тумане всеми участниками событий - бессонная ночь, расспросы журналистов, авроров... Сириус, Ремус и Гарри так устали и переволновались, что вернувшись в БлэкХаус, тут же упали и заснули, проспав до следующего дня.
  
   Утром обо всём произошедшем стало известно всему миру. Газеты Англии, Франции, Болгарии, Ирландии, и всех остальных стран, наперебой рассказывали читателям о сокрушительном поражении террористов. Распространившиеся со скоростью света вести произвели уже знакомый всему миру "эффект сенсации" - когда произошло какое-то важное событие, затронувшее читателей, их страну, народ, возможно даже континент, на котором они живут, и это заставило умы многих людей, изголодавшихся по громким международным событиям, думать о произошедшем. Прямо с утра на колдорадио была вставлена экстренная передача с выступлением участников событий. Волшебники и волшебницы всей Европы прильнули к газетам, радио, а то и вовсе искали своих друзей или родственников, которые были на столь значимом событии как финал чемпионат мира по квиддичу. Однако немногие могли похвастаться, что видели, что-то больше чем "издалека и недолго, да и темно там было". И никого не волновала колонка в конце номера, где на чёрном фоне были имена жертв пожирателей. Конечно, ведь интереснее читать о живых, о том, что всё хорошо, о том, как подонков судят и допрашивают.
  
   Гарри Джеймс Поттер, как деятельный участник событий не нуждался в информации, поэтому к выдумкам журналистов относился со скепсисом, однако всё же по привычке приказал эльфу накрыть завтрак, когда в окно постучала клювом, как и каждое утро, сова.
   Гарри нравились эти пернатые хищницы, они, пожалуй, трудились больше и добросовестней любого из волшебников.
   Погладив перья совы, и угостив ту печеньем, Поттер заплатил ей и открыл окно, выпуская на волю. Сова, благодарно ухнув, улетела прочь. Гарри ещё несколько секунд постоял у открытого окна, вдыхая свежий утренний воздух, но всё-таки закрыл окно и вернулся к столу. Его ждал "Ежедневный Пророк" и Сириус, уже принюхивавшийся к поданному эльфом овсяному печенью. А ещё было как минимум любопытно, будет ли в прессе хоть капля правды о событиях вчерашней ночи. Заголовки газеты кричали, надрываясь самым большим шрифтом, на который способна типография.
  
   Там же
   Гарри, отложив в сторону газету и поставив чашку с остатками кофе, поднял взгляд на Сириуса.
   - Ну, и как это понимать? - Поттер поднял бровь не хуже Снейпа, глядя на своих друзей.
   - Мы не при делах! Я вообще не знаю, как они обо всём пронюхали! - тут же открестился Сириус. На третьей странице были колдографии Малфоя и его прихлебателей, лежащих около остальных трупов. Заголовки гласили:
   "Люциус Малфой организовал нападение пожирателей смерти, и командовал ими на месте теракта!" "Мальчик-Который-Выжил убил Люциуса Малфоя и его сообщников".
   С перечислением имён, фамилий и всего такого прочего. Некролог был самым деятельным, по Люциусу точно никто не скорбел. Отдельная страница была посвящена Блэку, Люпину и Грюму, которые "лично убили и захватили до сотни пожирателей". Гарри вот точно ничего не понимал, но был рад, что другие тоже ничего не понимают - не чувствовал себя обделённым информацией.
   Как бы ни было странно, но Поттер ничуть не волновался по поводу невинно убиенных им людей - не после того что пожиратели сделали и собирались сделать с Флёр и малышкой Габриель.
  
   Позиции Фаджа на политической арене зашатались как лист на ветру - его дёргали в разные стороны, обвинив и в пособничестве пожирателю, и в коррупции, и во всех смертных грехах. Гарри был рад, что этот надутый индюк, наконец прижат к стенке и никуда не сбежит от вопросов. Впрочем, этого явно недостаточно, что бы сместить министра прямо сейчас, нужно ещё что-то, что бы он облажался по-полной. Но, высказав сию мысль Поттер не вызвал никакой реакции у Блэка, так же читающего газету. Люпин ушёл в чтение с головой и теперь точно был не в разговоре.
   Номер был действительно сенсационным, и потому был буквально сметён с прилавков, но Гарри, Сириус и Люпин получили свои газеты по рассылке пророка, и не им заботиться о том, где найти печатное слово.
   После новостей о пожирателях шла душещипательная история, как юный мистер Поттер спас красавицу - француженку и её малышку-сестру из лап пожирателя, при этом убив троих нападавших. Шла и фотография Флёр, но не свежая, а как минимум годовой давности и скорее всего из школьного альбома, очень уж вид она имела официозный. Но даже через улыбающуюся колдографию было видно, что Флёр просто нечеловечески красива. Измышления противной Поттеру журналистки о том, какая была у них слёзно-сопливая история с принцем на белом коне и прекрасной принцессой, Гарри прочитал урывками, и отложил в сторону газету. Сохатый собрался было уже подняться из-за стола, как в гостиную через камин буквально ввалилась процессия - Альбус Дамблдор и Аластор Грюм. Последний, стуча деревянной ногой по полу, что-то горячо доказывал Директору, но Альбус слушал его снисходительно, явно не соглашаясь. Когда мародёры всё-таки встали из-за стола, услышав знакомые голоса, Директор в ослепительно-белой мантии и Грюм вошли в обеденный зал. Гарри, во все глаза рассматривавший аврора, бросил лишь мимолётный заинтересованный взгляд на директора.
   Аластор Грюм пребывал в настолько хорошем настроении впервые за последние лет тридцать, не меньше, так что, завидев Поттера, тут же поковылял к нему. Гарри, невозмутимо стоявший, недоумевал по причине крайне радостного вида Грюма.
   - Гарри Джеймс Поттер! - Аластор, улыбнувшись Гарри, насколько мог ободряюще, подмигнул единственным глазом, - Ты сделал великое дело, которое даже мне не удалось. Да. Долго я точил зуб на этого смазливого ублюдка, но он, как слизень, вечно уходил от меня. То министра подкупит, то козла отпущения найдёт, - Аластор Грюм, говоря это, выудил из-за пазухи бутыль с огневиски и сказал: - Я обещал себе, что ещё выпью, поминая этого ублюдка. Жаль, что не удалось его самому отправить к его чванливым предкам, которыми он гордится. Давай выпьем! - Грюм протянул Поттеру бутыль, но Гарри, углядев, как возмущённо засопел Дамблдор, щёлкнул пальцами, вызывая эльфа и сказав Грюму:
   - Прошу меня простить, сэр. Вы пришли ко мне в дом, я знаю вас со вчерашнего дня, вы предлагаете мне выпить что-то. Возможно, вам покажется странным, но... Волдиморда, который спит и видит меня в виде чучела - достаточная причина для паранойи. А в ней, - улыбнулся Поттер, - Истинный секрет долголетия. Виски. Лучшего! И пять бокалов, - сказал Гарри эльфу и, повернувшись к Аластору Грюму, продолжил, - Сэр, не надо увеличивать мою паранойю. Я буду пить только свой виски и только из своих бокалов. И вам советую, Сириус говорит, что лучшего трудно найти.
   К этому моменту эльф уже появился со старой пыльной бутылью и, откупорив её, разлил янтарную жидкость по бокалам. Аластор, дослушав Поттера, начал похихикивать, а когда Дамблдор его спросил, в чём дело, Грюм рассмеялся, со словами:
   - Вот! Учись, Альбус! Молодой человек ответственно относится к своей безопасности. А ты, старый хрыч, боялся! - Грюм серьёзно посмотрел на Поттера и сказал ему:
   - Поттер. Ха, помню я твоего папашу. Учил я его, да и сражались мы бок-о-бок на войне. Так что не бойся, солдат ребёнка не обидит! - Грюм взял бокал в руку и, дождавшись, когда все последуют его примеру, вознеся его над головой, словно кубок, сказал: - Гарри! Ты, наконец, замочил этого пожирательского ублюдка Малфоя и его жополизов! За это надо выпить. И что б ему на том свете икнулось! - Аластор осушил бокал. Гарри, под неодобрительным взглядом директора Хогвартса, тоже, но только слегка.
   - Блэковское? - спросил Грюм, выпив залпом настоящий ядрёный огневиски. Его подвиг повторил только Блэк и Дамблдор, Гарри и Ремус лишь полглотка отпили, и им уже хватило, что бы закашляться и одобрительно охнуть.
   - Тридцатилетней выдержки! - возмутился Сириус.
   - Яда нет, - добавил Ремус. Дамблдор попытался высказать своё неодобрение происходящим:
   - Но Гарри пока рано...
   - Не пори чушь, Альбус, Пожирателей убивать не рано, девок трахать не рано, а выпить, значит, рано? - Аластор искренне забавлялся, видя, как удивлённо посмотрел на него Поттер. "Откуда он узнал" - думал Гарри. Но Аластор был сама тактичность, тут же ответив на невысказанный вопрос:
   - Поттер, ради Мерлина, научи свою подружку окклюменции. Это та, по которой расчёска плачет, - проворчал старый аврор.
   Выпили, все вместе. Альбус выглядел крайне задумчивым, а после бокала виски, выудил из кармана пакет с лимонными дольками и закусил ими же. Аластор посмотрел на это с кривой усмешкой, а Поттер - ничего не понимая.
   Первым паузу нарушил Сириус:
   - Мистер Грюм, профессор Дамблдор, прошу, располагайтесь. Чаю?
   - Нет, спасибо, Сириус, но мы уже... хм. Выпили, - ответил Дамблдор, спрятав улыбку за пышными усами. Грюм же ухмыльнулся не таясь, чем заработал понимающую улыбку от мародёров.
   - Ну что, Гарри, тебя можно поздравить с найденной подружкой? - "тактично" поинтересовался Грюм, садясь за обеденный стол. Его примеру остальные последовать не успели, так как Гарри, уже начавший отвечать, был прерван Дамблдором:
   - Аластор, давай не забывать, зачем мы здесь. А то так и проговорим до самого вечера, - Альбус подмигнул аврору, который согласно кивнул на слова своего друга - заболтаться они точно могли. Только получив подтверждение, Дамблдор сказал, глядя в глаза Гарри:
   - Мы здесь для того что бы выяснить, что там в действительности произошло.
   - Я, кажется, уже всё сказал вчера, разве нет? - поднял бровь Поттер.
   - Ты сказал только то, что убил Малфоя-старшего и его дружков, при этом о наличии девушки мы узнаём из газет, - несогласно покачал головой директор.
   - Тогда... что вы хотите знать? Как там оказалась Флёр? Так они же за ней и побежали.
   - Да, да, - согласно покивал директор. Аластор меж тем, налив и выпив ещё немного огневиски, хлопнул рукой по столу:
   - Всё, Альбус, что тебе ещё-то надо, а?
   - Совсем ничего, Аластор. Уже всё узнал. Итак, Гарри, мне тут Молли Уизли просила передать тебе приглашение в "Нору" на последнюю неделю каникул, - сказал директор.
   - Да, спасибо, - кивнул Гарри и ответил тем же тоном, - Только никак не получится. У Флёр через два дня день рождения, а потом до школы будет пять дней, и я никак не успею к ним. Мне... очень жаль. Так и передайте, - Поттер ни капли не излучал раскаяние, что было хорошо заметно, но Аластор только хихикнул, а Альбус тяжело вздохнул. Гарри, совсем недавно готов был прыгать от радости, узнав такую новость, сейчас охладел к Уизли.
   - Что ж, в таком случае, я буду ждать тебя первого сентября. Аластор? - обратился Альбус к своему другу. Аластор, с присущим ему чувством такта уже допивал остатки огневиски тридцатилетней выдержки, так что не сразу заметил, что его зовут - увлёкся очень. Заметив это, Сириус позвал домовика, приказав принести ещё бутылочку. Когда ушастое создание передало ему покрытую пылью тару, Блэк, дунув на бутыль, протянул её Грюму.
   - Шеф... вот вам, от меня. Если бы не вы, нас бы там и положили, так что...
   - О! Блэк, ты сама любезность! - Грюм расплылся в улыбке, взял бутыль и припрятал в карман мантии. Дамблдор, неодобрительно сверкнув стёклами очков, кашлянул, напоминая о себе.
   - Директор, если что-нибудь надо... - начал Поттер, но был прерван:
   - О, нет, что ты, Гарри. Мы завершили то, зачем пришли и теперь спешим откланяться. Спешим, Аластор! - с нажимом сказал Дамблдор, когда Грюм, уже было хотел всё-таки добить початую бутыль вместе с Ремусом.
  
   Гости ушли.
   Гарри первый заметил:
   - Наверное, он из неё сделал себе протез ноги, - и замолчал. Конечно, такие мысли вслух не были оставлены без внимания и Сириус спросил:
   - Из кого?
   - Не из кого, а из чего. Из дубины, - совершенно серьёзно сказал Гарри. Переставший что-либо понимать Ремус, вопросительно вскинул бровь, и Гарри пояснил:
   - Я вот что подумал, кого-то этот ваш Грюм мне напоминает. Вспомнил! - пару лет назад я встречал горного тролля. Очень похож, особенно чувством такта и "безупречными" манерами. Но у тролля была дубина, а у Грюма нет. Вот я и подумал - куда он дел дубину? - Поттер серьёзно посмотрел на Сириуса, потом на Ремуса, изобразив задумчивость. Ещё с секунду была тишина, которая прервалась гоготом троих мародёров. Блэк, согнувшись пополам, схватился за живот, а Ремус, буквально до слёз искренне смеялся. Гарри, первым закончив хохотать, всё ещё посмеиваясь, сказал:
   - Вот только зря он полез в голову к Гермионе. Да, зря.
  
   - Дамблдор меня убьёт, - вспомнил Сириус, сев на диван.
   - Не всё так мрачно, Бродяга, - попытался его вразумить Лунатик, но Сириус твёрдо стоял на своём:
   - Нет, Луни, почему мы не подумали о том, что эту Грейнджер могут легко прочитать? И вот, пожалуйста, теперь точно ждать сегодня-завтра вызова к директору и воспитательных бесед о сексуальном воспитании молодёжи и всём таком прочем. Это ужасно, - Сириус тяжело, словно каторжник, вздохнул. Ремус не мог ему помочь в этом, так что только с сожалением взглянул на своего друга. Гарри, решив, что он-то найдёт, что сказать директору, стоически представлял, как седобородый старичок-директор будет ему выговаривать за излишнюю распущенность. В крайнем случае, можно свалить на Бродягу. Уж этому-то кобелю не привыкать к мозговыносящим речам директора.
  
   Но вызова от директора так и не последовало - ввиду состоявшегося переполоха, Дамблдор был слишком занят, что бы ещё и лекции нерадивому Блэку читать. Хотя влияние Сириуса и Ремуса на Гарри немного взволновало старого волшебника - эти двое могли запросто испортить мальчика, но, как ему показалось, Гарри только повзрослел, общаясь с мародёрами, так что разговор был отложен на неопределённое время. После того как директор всё же устроил всех пойманных в их скромных "нумерах" в Азкабане, дела навалились с новой силой.
  
   Гарри, относительно бездейственно провёл ещё пару дней, пройдясь по магловским и магическим магазинам, в поисках подарка. На второй день, как раз за день до отправления Флёр, прибыла Гермиона. Грейнджер была слишком взволнована тем, что её друг мог пострадать и, как только смогла, приехала к Гарри, связавшись с Дамблдором совиной почтой.
   Гарри, вопреки её опасениям, обнаружился не с девушкой, а один - он сидел в гостиной дома Блэков и читал какую-то книгу.
   - Гарри?
   - Гермиона? - удивлённо спросил Поттер. К его удовольствию, это была именно она, Гарри уже начал волноваться, как всё это воспримет подруга.
   - Гарри, ты... - начала было Грейнджер голосом, которым отчитывала Поттера за невыполненное домашнее задание, но была прервана Поттером:
   - Только не читай нотации, - Гарри захлопнул книгу, отложив её на журнальный столик, и встал, чтобы не пришлось говорить с девушкой "снизу-вверх".
   - Нет-нет, - тут же в отрицательном жесте помотала головой мисс Грейнджер, - я же волновалась за тебя! - Гермиона обвинительно стукнула его кулачком в грудь, но в её голосе было облегчение и искренняя забота о друге. Гарри, улыбнулся и вернул любезность в виде ещё большего взъерошивания её волос. Мисс Грейнджер была недовольна тем, что старательно расчёсанные волосы снова приведены в хаотическое состояние, и с укором взглянула на Гарри, но Поттер проигнорировал её взгляд.
   - Да, Гермиона, прости. Я же не специально.
   - Ты мог бы не лезть в драку!
   - Ты сама в это веришь? - с сомнением спросил Гарри.
   - Гарри, я же беспокоилась за тебя! А если бы тебя убили? Что тогда?
   - Я полагаю, тогда бы ты немного поплакала и забыла одного очкарика со шрамом. И вообще, меня мог убить тролль, мог убить Квирелл, мог убить василиск, кстати, ему это почти удалось, и уж тем более могли прибить дементоры...
   Гермиона, недовольно слушавшая слова Гарри, тут же возразила:
   - И вообще, ты слишком полагаешься на свою удачу! А если бы и вправду тебя убили?
   - Гермиона, я ничуть не полагаюсь на удачу, - ответил Поттер и, пользуясь, случаем, жестом попросил подругу сесть, что она и сделала, всё так же сверкая глазами, - я просто попадал в такие ситуации, что у меня не было выбора. Даже не думал, что мне должно повезти, просто действовал на свой страх и риск. И ничуть не удивился бы, если бы всё-таки был убит. Это же логично - рано или поздно все умирают.
   - Хорошо, но... - с сомнением в голосе начала Гермиона, но Гарри не дал ей продолжить, закончив свои размышления об удаче:
   - И вообще, я ничуть не надеюсь, что мне повезёт. С превеликим удовольствием жил бы так, как любой другой нормальный подросток, без всех этих смертоопасных приключений, но, увы, не могу сидеть, сложа руки, когда всё происходит, так как сейчас. Если бы я не побежал тогда к троллю, умерла бы ты, если бы не спустился в тайную комнату - Джинни, если бы не пошёл к дементорам - умер бы Сириус, если бы не побежал за Флёр - она и её сестра - малышка Габриель, тоже умерли бы. Нет, Гермиона, если я могу рискнуть жизнью, что бы спасти хорошего человека, то я это сделаю. Всё-таки я не из тех, кто потом убивается, сидя на тёплой кухне и, заливаясь виски, жалеет, что что-то там не сделал и кого-то не спас.
  
   Гермиона, выслушав друга, была вынуждена согласиться, ведь если Гарри не сделал бы это, то никто бы не отважился. И были бы жертвы. В конце концов, все живы... кроме старшего Малфоя.
  
   Смерть Люциуса была странным событием, и на первый взгляд казалась вовсе нереальной - Малфои занимали почётное место среди всей аристократии Англии и были, пожалуй, одними из самых уважаемых. С их именем было связано много политических и экономических отношений. Теперь Гарри понимал это и с трудом представлял, в каком подвешенном состоянии оказались многие и многие семьи волшебников. Паркинсоны, Нотты, Гринграсс, и прочие. Последние, при внешнем нейтралитете склонялись в сторону своих союзников, даже пообещав Драко Малфою свою младшую дочь, Асторию. Не самая красивая девочка, особенно на фоне её сестры - Дафны. Но и та и другая относились к когорте охотниц за состоятельными женихами, при этом даже без учёта статуса Мальчика-который-выжил, с трудом рассматривающих мужчин как личностей, скорее как бесплатное дополнение к их статусу, титулу и деньгам. После небольшой лекции от Сириуса и Ремуса Гарри предпочёл бы обходить стороной этих дам, как и некоторых других, им подобных, коих было в достатке даже в стенах Хогвартса.
   В какой-то степени это заставило его теплее отнестись к Флёр и её признанию, ведь она честно сказала о своих чувствах, и даже попросила Гарри о статусе её парня. Если опустить тот момент, что Флёр была искренне убеждена, что умирает и действовала свободно, без оглядки на традиции, приличия и воспитание, то это было весьма ценно. В первую очередь тем, что тогда мисс Делакур ещё не знала, что Гарри это Поттер, что он весьма известный человек, и, несомненно, является одним из лучших призов для "охотниц". Не только как будущий (а в тайне и нынешний) Граф, но и как спортивный парень, способный волшебник, и весьма состоятельный в финансовом плане. По крайней мере, достаточно состоятельный, что бы не заморачиваться такой вещью как работа.
   Нет, несомненно, у Поттера, как и у всех чистокровных должна быть и работа, и специальность, но не для того что бы заработать себе на хлеб - потребности появляются по мере удовлетворения предыдущих. Так, не испытывая нужду в том, что бы заработать себе на жизнь, чистокровные волшебники в большинстве своём, стараются получить от своей деятельности нечто иное - политическое влияние, известность, искусность в магии, или чём-то ещё. Это весьма распространённая картина среди и волшебников и маглов. За примером далеко ходить не надо - Аластор Грюм - чистокровный волшебник из древнего рода. Как намекнул Сириус, Грюм весь свой заработок перечислял в пенсионный фонд аврората для выплаты семьям погибших авроров. Его целью была сама аврорская деятельность - борьба с тёмными магами, террористами и прочими подонками всех мастей. Именно из-за того что Аластор не страдал меркантильностью и был нацелен на результат а не на барыш, ну, и, конечно же, из-за того, что мог себе позволить дорогостоящее факультативное обучение боевой магии в Дурмстранге, Аластор был возможно лучшим специалистом в Англии по боевой магии и её практическому применению.
   Аластор Грюм был не одинок - авроры Блэк, Поттер и Люпин составляли ему компанию, и не только они - и Лонгботтомы и некоторые другие из чистокровных родов из поколения в поколение были известными аврорами, мастерами чар, зельеварами... Другие же, вроде Уизли выбрали карьеру клерков в министерстве. Хотя с приходом нынешнего многодетного поколения этой семьи надеяться на трудоустройство всех рыжеволосых Уизли в министерство было бы слишком оптимистично - уж очень они тогда сплочённый коллектив представляли, настоящую силу. А допускать создания такой клановой группы ни министр, ни другие сотрудники министерства не могли.
  
   Гермиона, задумчиво покрутив локон волос на пальце, тяжко вздохнула, признавая, что друг снова убедил её в его точке зрения и в том, что она была не права, начав возмущаться. Но Гарри, всё-таки, понимал, что Гермиона волновалась о нём, поэтому, когда мисс Грейнджер повесила голову, подошёл и сделал то, от чего Гермиона покраснела как томат. Он подошёл и молча, обнял подругу, сказав на ушко "спасибо". И поцеловал её в щёку.
   Не привыкшая к знакам внимания, Гермиона переволновалась, но Поттер, тут же отстранившись, продолжил:
   - Спасибо, что волновалась. Я ценю твою заботу, Гермиона, - Поттер задорно улыбнулся, зеркально вызвав улыбку и на лице Гермионы, которая переводила дух и опустила голову, что бы волосы скрыли красное лицо. Гарри, не став обращать внимания на стеснение Гермионы, отошёл в сторону и заговорил, сменив тему:
   - Гермиона... я должен тебе сказать три вещи. Ну, одну, и о двух попросить. Во-первых - Аластор Грюм, это такой мужик с волшебным глазом, кое-что подсмотрел в твоих мыслях, а именно - то, что я веду... несколько нетипичную для пуританского английского общества половую жизнь. Короче, он прочитал твои мысли, и тут же не стесняясь, "случайно" проговорился.
   Гермиона, внимательно слушавшая своего друга, тут же вскочила как ужаленная и начала громко возмущаться:
   - Да как он мог! Это же преступление! Это... Гарри, я его убью! - пышущая жаром Гермиона гневно сузила глаза и даже приобрела грозный вид.
   - Тише, тише, Гермиона. Ты его плохо знаешь, и тем более, я точно не верю, что его можно убить так просто. Он параноик, отличный боевой маг и аврор-ветеран. Так что не надо, просто... Он же тактичен, как горный тролль.
   - Это его не оправдывает! Сволочь, ах, какой подлец! - Гермиона по-прежнему была на взводе, и Поттер применил всё тот же приём, что и минуту назад - подошёл и обнял подругу за талию. Гневные мысли об ужасной мести были вытеснены из головы мисс Грейнджер, и она снова начала заливаться краской, чувствуя, как руки Гарри поглаживали её по спине. От этой нехитрой ласки сердце мисс Грейнджер сделало кульбит и она, неожиданно севшим голосом, спросила:
   - Гарри? - Гарри обнимая подругу, придвинулся к уху и шепнул:
   - Не сердись, - и подул несильно. Гермиона, встав в некоторый ступор, стояла и не шевелилась, а Поттер, пользуясь мгновением не смог устоять и притронулся губами к ушку подруги, поцеловав. Потом ещё... руки всё ещё гладили спину Гермионы. Гарри не мог так просто остановиться, "голос разума" был не слышен. Его губы прикоснулись к шее, от чего Грейнджер закрыла глаза, просто не веря, что происходящее реально и происходит здесь и сейчас, с ней. Гарри же, уже вошедший во вкус, притянул к себе Грейнджер и, прикоснувшись губами к щеке, посмотрел на подругу. Гермиона стояла, глядя на Поттера ничего не понимающим и смущённым взглядом. Очень уж выглядела она мило и Поттер, проведя рукой по плечу и шее девушки, обнял её левой рукой, приблизившись. Их губы, наконец-то встретились. Гермиона хотела что-то сказать, но получилось так, что она подставилась под поцелуй. Поттер, тяжело дыша носом и уже сняв очки, прильнув к Гермионе всем телом, целовал её, не сопротивляющуюся. Через несколько секунд и Грейнджер закрыла глаза и ответила на поцелуй, когда сознание уже устало бороться с разумом.
   Дыхание учащалось, становилось глубже, подростки целовались, явно входя во вкус. Гарри, одной рукой всё ещё гладя подругу по спине, другой зарылся в копну её волос. Гермиона, слабо понимая, что ей делать и что она делает, так же обняла Гарри. Через несколько минут пока инициатива переходила от него к ней и обратно, им обоим стало не хватать воздуха - и Гарри, и Гермиона отпрянули друг от друга. Точнее - разорвали поцелуй, но Поттер всё так же прижимал девушку к себе. Гермиона, что бы скрыть красное и довольное лицо, положила голову на плечо Гарри. Сам Поттер, истолковав по-своему поведение Гермионы, продолжил ласки, уже более настойчиво. После минуты работы рук Гарри по чувствительным местам девушки, Гермиона начала всерьёз возбуждаться и раскраснелась, ещё сильнее, тяжело дыша. Гарри снова поцеловал подругу в ушко, после чего, расстегнул свою рубашку. Грейнджер, поняв, что он делает, смотрела на Гарри то ли со страхом, то ли с вожделением. Точнее - и со страхом, и с вожделением, всё-таки Поттер уже успел привести её в состояние, в котором "меняются приоритеты". Отбросив в сторону рубаху, Гарри снова приблизился к Гермионе и повторил поцелуй, но более настойчиво. Гермиона, прижалась к нему всем телом, и не заметила, как рука Гарри оказалась на её груди. Она хотела было возмутиться, но импульс удовольствия от умелых ласк тут же вытеснил эти мысли из головы.
   Гарри же, не стесняясь, ласкал грудь Гермионы через одежду, не разрывая поцелуй. Через минуту он всё-таки расстегнул первую пуговицу на одежде Гермионы. Она была, мягко говоря, в шоке, но не сопротивлялась, позволив Гарри снять с неё одежду. Гермиона Грейнджер вдруг оказалась в одном белье перед Гарри. Сохатый недолго ждал и снова начал целовать Гермиону, но на этот раз покрывал поцелуями всё тело - фигура Гермионы была стройная, с гладкой, как шёлк кожей, и Гарри не скрываясь, провёл по животу подруги рукой, оценив упругий животик. Пока Гермиона закрыв глаза, получала удовольствие от прикосновений, Гарри расстегнул бюстгальтер. Почувствовав, как последняя преграда перед её грудью пала, Гермиона вздрогнула и машинально закрылась рукой. Поттер, проведя по животу подруги ладонью и, тяжело дыша, оттеснил руку Гермионы, заменив своей. Карие Глаза Грейнджер поражённо расширились, глядя как Гарри, потянулся к ней губами и покатал сосок на языке, подарив ей удовольствие, от которого Гермиона глухо застонала. Но на Гарри этот звук подействовал как красная тряпка на быка - он повалил её на спину и продолжил ласки с двойным усердием, пальцами играя с затвердевшими, упругими, как вишенки, сосками Грейнджер. Гарри двинулся на подругу и та, отступив на шаг, повалилась на диван. Почувствовав тяжесть внизу, Гермиона сжала бёдра, приподняв их, что не мог не заметить Поттер. Он, оторвавшись от неё, тут же обратил внимание на трусики. Да, Гермиона сильно возбудилась, что было трудно не заметить. Поттер, почувствовав знакомый запах секса, усмехнулся и под негласный протест Гермионы, стянул трусики, отбросив их в сторону. Гермиона, пылая жаром, тут же закрыла лицо руками, но Гарри, не обратив внимания, продолжил ласки, постепенно опустившись всё ниже и ниже... Забавный, более светлый, чем волосы на голове, пушок на лобке, Гарри подразнил носом, и всё-таки припал к её юному и красивому влагалищу губами, почувствовав приятный вкус. Гермиона стиснула голову Гарри ногами, но эффекта это не дало. Ей захотелось застонать, и она прикусила палец, чтобы не выдать себя. Не получилось - стон всё равно поднимался из груди. Оставив покусанный палец в покое, пока Гарри ласкал её языком, дотронулась до груди. После нескольких секунд такой игры, Гермиона застонала громче, что послужило для Поттера сигналом к действию - он, оторвавшись от розовой и горячей промежности, встал на коленях над девушкой и через секунду завис над ней. Когда Гермиона открыла глаза, их одинаково возбуждённые взгляды встретились. Гермиона уже ни о чём не думала, но на краю её сознания промелькнуло удовлетворение тем, что всё прошло именно так. Молодое и стройное тело Грейнджер вздрогнуло, только когда она почувствовала, что до входа в её лоно дотронулся член Гарри. Через секунду он наклонился и прошептал:
   - Не бойся.
   И вошёл в неё. Гермиона Грейнджер дёрнулась, словно её ударило током, а потом, закрыв глаза, обняла Гарри, чувствуя, как по её телу потекла тёплая кровь. Гарри же, имея опыт с девственницами, не спешил, подождав, пока пройдёт боль и непривычные ощущения чувствительного лона девушки от первого контакта. Через десяток-другой секунд Гермиона сильнее сжала Гарри в объятьях и потянулась. Их губы опять встретились, Поттер медленно стал двигаться. Девушка, хотя де-юре уже женщина, улыбнувшись, глухо застонала от приятных ощущений, что стало сигналом для начала секса. А уж это Поттер умел.
  
  
   Сириус Орион Блэк с утра, дочитал газету, в которой всё ещё мусолили факты нападения, и отправился к директору Дамблдору. Как обычно, Гарри не горел желанием идти куда-то "просто так", у Сохатого были свои дела, которые требовали времени. Зато компанию Бродяге составил Лунатик. Друзья отправились к Дамблдору камином. Как только они вышли, их уже встречал директор. Он, как всегда, восседал на своём кресле. Фоукс ещё спал на жёрдочке, а Дамблдор, добродушно улыбнувшись, предложил лимонных долек.
   - Нет, благодарю, - отмахнулся от них Сириус и продолжил, - Директор, зачем мы понадобились?
   Ремус стоял в сторонке и рассматривал картины, которые, в свою очередь рассматривали его.
   - О, конечно же, несколько мелочей, Сириус. Пока только идёт разбирательство по делу нападения и возможно, нам понадобятся ваши показания, - Дамблдор снова улыбнулся, взглянув на Ремуса.
   - Хорошо, мы расскажем всё как есть, профессор. Что-то... ещё? - Блэк ожидал, что директор будет говорить про Гарри, и Дамблдор не обманул ожиданий Бродяги - тут же согласно кивнув, сказал:
   - Да, Сириус, я хотел бы поговорить про Гарри. Я, конечно не настолько нагл как Аластор, поэтому не заглядывал в сознание его друзей и подруг. Но я надеюсь, что ты честно ответишь мне на несколько вопросов?
   - Да, да, конечно же, директор, - согласился Сириус, бросив мимолётный взгляд на Лунатика. Тот, показывая своё внимание, тоже кивнул.
   - Ну, во-первых, Гарри определённо стал осторожнее, так, что теперь его намного сложнее достать всяким злоумышленникам, даже на моего друга-параноика он смог произвести впечатление, а это дорогого стоит, - Дамблдор не ошибся, приготовившийся к обвинениям Блэк расслабился, услышав похвалу. Ремус ничуть не обманулся, и готовиться к недовольству начался только сейчас. Директор же продолжил свою речь:
   - Во-вторых, Сириус и Ремус, вы неплохо его понатаскали. Не думал, что он сможет выжить в схватке с тремя опытными пожирателями, да ещё и спасти заложников. Это очень и очень хорошая новость.
   - А я так не думаю, директор, - перебил его Ремус. Услышав слова бывшего учителя, директор вопросительно на него взглянул поверх своих очков. Ремус же продолжил, - Директор, Гарри не знал почти ничего. Ничего, директор! Конечно, я преподавал соответственно программе, но уровень знаний в боевой магии и самозащите крайне печален, на начало лета я бы сказал, что Гарри один на один не смог бы выстоять против самого слабого колдуна. Это абсурд! Вашего ученика и героя всея магической Англии может убить любой более-менее серьёзно настроенный злоумышленник! Разве так можно, - Ремус покачал головой, - Это же ни в какие ворота не лезет. Если так дальше пойдёт и Волдеморт не угомонится, то мы повторим ошибки первой войны, когда максимум что среднестатистический волшебник мог противопоставить пожирателям - это протего с экспеллиармусом и бомбарда с редукто. Совершенно неприемлемо! Если сейчас Волдиморда захочет прийти к власти, то ему не смогут оказать достаточное сопротивление. Авроры в большинстве своём уже с трудом представляют, что такое настоящий магический бой, а студенты учатся заклинаниям щекотки и прочим глупостям. Пара пожирателей с авадами и мощными заклинаниями смогут убить всех студентов и большинство преподавателей Хогвартса, не встретив достойного сопротивления, - Ремус снова покачал головой. Дамблдор, молча выслушав ученика, ответил ему с загадочной улыбкой:
   - В этом году я пригласил Аластора преподавать ЗОТИ. Уверен, он-то не будет мириться с таким положением вещей и обязательно научит подрастающее поколение подобающе. К тому же уж кто-кто, а он не питает иллюзий защищённости и спокойствия. Для него каждый день - война. Уверен, вы не останетесь недовольны.
   Сириус влез в разговор:
   - Тогда да, тогда ладно. Аластора, как вы знаете, мы не недооцениваем.
   Ремус согласно кивнул, и Дамблдор, порадовавшись, что именно Грюм будет учить Поттера, перешёл к главному:
   - А теперь, Сириус, я бы хотел выслушать от тебя про половое воспитание Гарри. Уверен, такой хм... опытный человек как ты мог бы поведать ему многое из подобающего мужчине набора знаний.
   Блэк, в очередной раз, поразившись тактичности и обтекаемости вопросов Дамблдора, начал рассказывать:
   - Это произошло в начале лета. Ну, я, сами понимаете, после Азкабана... несколько жадно отнёсся к такой стороне свободы как женщины.
   - Я отговаривал его, - вставил Ремус.
   - Да, отговаривал, но... как то само получилось тогда. Гарри был одет в обноски своего кузена. Это, кстати, вопросик к вам, уважаемый директор Хогвартса, - заметил Блэк, не прерывая рассказа, - И я повёл его в магловский Лондон. Вы же знаете, что эти ужасающие мантии, которые вышли из моды века эдак три назад уже никто не носит. Маглы во многом изобретательны и более многогранны, чем волшебники, и в одежде тоже. По-моему, магловская одежда идеальна - удобнее, красивее и выбор стилей, фасонов, даже тканей намного богаче. Короче, мы пошли к стилисту, потом по магазинам, где нас привели в идеальный вид. Ну... я посмотрел на Гарри, он тогда выглядел как раз как Джеймс, когда тот начал всерьёз интересоваться девчонками. Правда, Джеймс был несколько закомплексован, как и я, и только некоторые наши... походы курсе на шестом помогли ему перебороть стеснительность, и таки признаться в любви Лили. Это я так, к слову. Посмотрел и подумал, что Гарри уже пора немного повзрослеть, по крайней мере, если отбросить такие вещи как традиции, что у меня неплохо получается, то Гарри вполне в том возрасте, когда либо дурят от переизбытка гормонов, либо начинают активную половую жизнь.
   - Это ты поспешил, мальчик мой, - заметил директор, - Я не думал, что ещё года два Гарри будет действительно ЭТО нужно.
   - Директор... простите, но я лучше знаю Гарри. Он - действительно начал взрослеть и ему, чтобы не страдать некоторыми подростковыми комплексами, и не наломать дров, нужна была девочка. Что бы пристроить своё либидо и кипучую энергию, и спокойно учиться, а не страдать фигнёй. Простите за мою нетактичность, но вы не в том возрасте, когда можно так свободно понять подростка, - Блэк понуро опустил голову. Ему не хотелось, что бы слова прозвучали грубо, но играть словами со столетним политиком было бы верхом глупости с его стороны.
   - Ничего, я... понимаю. "Старость не приносит мудрости, она лишь позволяет видеть дальше: как вперёд, так и назад. И очень грустно бывает оглядываться на искушения, которым вовремя не поддался", - сказал Дамблдор. Ремус удивлённо посмотрел на директора, как и Сириус. Фактически - директор сказал, что жалеет, что не поддался искушениям в молодости. Заметив их взгляды, Дамблдор улыбнулся, а потом и вовсе расхохотался, оставив мародёров недоумённо хлопать глазами, - Неужели вы думали, что я такой уж мудрый и знаю ответы на все вопросы? Нет, дети, я не настолько могущественен. К тому же эта фраза принадлежит не мне. Читал я как то книгу, не помню названия. Хайнлайн. Хотя, если честно, мне понравилась его другая работа, которую я подарил Минерве на юбилей. "Кот, который проходил сквозь стены". Там сказано - "женщины - как кошки, - они всегда делают, что хотят. И мужчине с этим не сладить". Простые и мудрые слова, как я могу убедиться. Ладно, хватит об этом. Сириус, ты отвлёкся. Итак, что там дальше было с Гарри?
   - Мы пошли в ночной клуб, - видя, как директор поморщился, Блэк добавил, - Один из старейших в Лондоне и уж точно цивильное, культурное место. Не для подростков, которые ищут приключений на свою пятую точку.
   - Ну, хоть это хорошо, - сказал директор, кивнув Блэку в знак согласия. Сириус продолжил:
   - Там встретили двух девушек. Весьма симпатичных, кстати. Эми - та, что постарше и Кэтрин - чуть старше самого Гарри. Ну, потом поехали к ним, на утро вернулись домой. Остальное, полагаю, вы сами представляете, - сказал Сириус.
   - Так, это всё понятно. Хорошо, я даже не виню тебя, Сириус. Но как об этом узнала мисс Грейнджер? Неужели Гарри рассказал ей?
   - Нет, что вы. Просто... - Сириус вспомнил, и сказал: - Кэтрин Грейнджер. Это сестра Гермионы, если я правильно запомнил имя.
   - Правильно, - кивнул Дамблдор, принимая новую информацию к размышлению, - А что с остальными? Или Гарри таки не перенял от тебя твою... любвеобильность? - Дамблдор усмехнулся, Сириус замялся, а ответил директору Люпин:
   - Не совсем перенял, но да, похоже, Гарри в последнее время всё больше напоминает мне Бродягу. По крайней мере, с десяток контактов у него, было, - сказал Ремус, задумавшись.
   - Если не вдвое больше, - буркнул Сириус.
   - Что ж. Весьма странно, не находите? - спросил у них Альбус. Сириус переглянулся с Лунатиком и спросил:
   - Что именно "странно", профессор?
   - А то, что в юном возрасте потребность в физической близости несколько ниже. Вряд ли четырнадцатилетний подросток имеет потребность в паре десятков контактов за три месяца.
   Мародёры опять переглянулись. Воцарилось молчание. Ремус, придя к выводам, озвучил их:
   - Гарри сильно уставал. Очень сильно, но мы не давали ему филонить, так что, скорее всего так сбрасывал напряжение. Да и на результатах обучения это сказалось весьма положительно.
   Дамблдор опять кивнул. Для него не было секретом, что при слишком большом нервном напряжении секс - лучший способ чувствовать себя нормально и не слететь с катушек.
   - Что ж, в таком случае, не буду вас задерживать. До начала учебного года осталось восемь дней, так что проведите их с пользой, - Дамблдор прозрачно намекнул на то, что аудиенция окончена, и мародёры спешно откланялись.
  
   Тем временем, обсуждаемый мистер Поттер тяжело дыша, повалился на кровать в своей спальне, куда перебрался вместе с Гермионой. К его удивлению, нагая девушка, не без стеснения пошла с ним. После второго по счёту полового акта, юные гриффиндорцы повалились на кровать. Гарри возбуждало ещё и то, что с ним на одной постели лежит Гермиона. Гермиона! Такая знакомая, добрая, заботливая, всегда помогавшая ему с учёбой и удерживавшая от глупостей в Хогвартсе, а не незнакомая "девочка-ночь". Сама мисс Грейнджер прикрыла глаза, думая о том, что же она наделала. И как так вообще получилось. Поттер первый нарушил молчание:
   - Гермиона... это было великолепно. Честно.
   - Да? - Грейнджер улыбнулась похвале и тут же язвительно сказала: - А ты говорил, что ничего между нами не будет... что не хочешь терять друга...
   - Да? Ах, да. Тогда я был либо умнее, либо глупее. Скорее всего, второе, я ещё не в том возрасте, когда со временем глупеют, - улыбнулся Гарри.
   - Это с чего это? - Гермиона, наконец, отдышалась и, проведя рукой по телу, села на кровати. Гарри, проводивший взглядом её грудь, посмотрел-таки в глаза и ответил:
   - А разве мы стали врагами? Или ты вдруг, не с того ни с сего решила больше со мной не общаться?
   - На что это ты намекаешь, Гарри? - Гермиона вопросительно глянула на Поттера.
   - На то, - Гарри приобнял Гермиону, продолжив, - Что мы не стали дальше друг от друга. Мы стали ближе. Тем более я не думаю, что произошедшее такой уж шок, что бы стоять и тупить, думая, что же на меня нашло. Я... просто хотел, что бы ты перестала злиться на Грюма, но... прости, не смог устоять. Ты красивая, умная, сексуальная девушка. Определённо трудно удержаться, тем более что ты ещё и всегда была так добра ко мне... я думаю, мы рано или поздно пришли бы к этому. После... после того как Рон покинул "Золотое трио" мы остались вдвоём.
   - "...Пришли бы к этому" - это ты к чему?
   - Это к тому, Гермиона, что говоря, что я бы не мог быть с тобой я несколько... лукавил. Просто ты заботишься обо мне, что меня радует, но... кое-что произошло не так давно, - сказал Поттер.
   - И что же? - заинтригованно спросила Гермиона, глядя на его фигуру.
   - Я понял, что люди могут меняться. Не всё что показывают, есть настоящее. Кто-то бравирует красотой, кто-то умом, но что бы понять девушку, надо уметь заглянуть глубже. И... не думал тогда, что скажу, но меня не напрягает твой характер. Девушки так устроены, что не стесняются показывать всем свои лучшие стороны, просто порой они делают это слишком активно... но это проходит. Со временем.
   - То есть ты хочешь сказать, что... мы можем быть парой? По-настоящему? - Гермиона не верила своим ушам. Даже спонтанный секс с лучшим другом не был такой неожиданностью как его слова. Мисс Грейнджер тогда прислушалась к словам друга и, проанализировав ситуацию, пришла к выводу, что он прав во всём, приняла это за аксиому. Вот только человек - слишком сложное существо, что бы могли существовать аксиомы и неизменные правила.
   - Да. Я... решил что да. У меня нет любви к тебе, прости, но пока что ты самый близкий человек. Была им до сего момента, и стала ещё более близким. Обо мне никто так не заботился - Дамблдор поддерживал, в меру возможностей, Молли, - Гарри поморщился, - Уизли вообще настолько приторно-заботлива, что от неё хочется сбежать на край света. Сириус крёстный и друг, как и Ремус. Они учителя, друзья, и тоже заботятся обо мне, но по-мужски, без сантиментов. Как друзья семьи и соратники-мародёры. Я думаю, Гермиона, - Гарри положил голову на колени Грейнджер, подняв на неё взгляд, - Что только ты действительно обо мне заботилась, тогда как остальные только поддерживали и направляли, - Гарри поцеловал Гермиону в бедро, ласково сказав - "спасибо".
  
   Гермиона Джин Грейнджер и не подозревала, что Гарри относится к ней... настолько тепло и как к близкому человеку. Друг, возможно, как парень к девушке, но так... и ведь Гарри не стеснялся при ней ворковать тогда с какой-то девушкой, явно искательницей удовольствия на ночь. Странно.
   В картине мировоззрения мисс Грейнджер Гарри из простого и понятного стал совершенно непонятным. Чем больше он стремился поделиться своими чувствами и мыслями, тем более непонятным он становился - так как выпадал из строгого, как платье Макгонагалл, логического мировоззрения Гермионы. Но Гарри говорил всё это с такой теплотой и чувствами, что ему нельзя было не поверить. В конце концов, решив, что она ещё разберётся в том, что происходит, Гермиона Грейнджер погладив волосы Гарри, поднялась с постели.
   - Гарри... - Гермиона не знала, что сказать другу, но увидев, что она замялась, Поттер пришёл на помощь.
   - Не надо пока слов, Гермиона. Я же чувствую, что ты не оттолкнула меня. По крайней мере, это значит, что ты не собираешься влепить мне пощёчину и, сказав "да как ты мог, подонок!" уйти, хлопнув дверью. А остальное, я полагаю, мы сможем обсудить позднее, - Гарри ещё раз приблизился к Гермионе и, обняв её, нежно поцеловал. На этот раз мисс Грейнджер уже смело ответила на поцелуй, сказав:
   - Спасибо. И... где тут у вас душ? - Гермиона озорно улыбнулась. Поттер, ответив тем же, провёл подругу в душевую, сам оставшись снаружи и одевшись. В отличие от Гермионы, Гарри не настолько вспотел и пропитался чужим запахом, что бы лезть в душ перед, а то и вместе с Гермионой. А спинку сама себе потрёт.
  
  
   Сириус Блэк и люпин вернулись домой. Блэк, застав Гарри за тем же занятием, что и при уходе, спросил:
   - Всё ещё читаешь?
   Гарри ухмыльнулся, ответив:
   - Да, бродяга. В поте лица.
   Сириус меж тем заметил, что на столе стоит женская сумочка. Гарри, поняв его вопросительный взгляд, ответил:
   - Гермиона зашла. Ты же не против?
   - Нет, нет, что ты. Она так звонко стукнула Нюниуса по темечку ножкой от стула, что может заходить в мародёр-менор в любое время, - Сириус улыбнулся, глядя, как Гарри чуть не рассмеялся, когда его крёстный снова называл Снейпа Нюниусом. И вспомнил тот замечательный эпизод с темечком "ужаса подземелий".
   - Гарри, а Гермиона... Твоя подруга? - спросил Ремус.
   - Ну да. Мы же с первой встречи в Хогвартс-экспрессе перед первым курсом вместе. Полагаю, что она мой лучший друг.
   Ремус, унюхавший запах самки, тут же нашёл взглядом кружевные трусики. Почему-то на полу за креслом.
   Бродяга, собиравшийся сказать что-то про дружбу, осёкся, когда Люпин достал палочку и отлевитировал под взгляды остальных мародёров розовые кружевные трусики. Явно влажные, и не от воды...
   - Это, полагаю, твой "лучший друг" случайно обронил? - Люпин откровенно забавлялся ситуацией. Бродяга, увидев, отвёл взгляд, в котором появилось крайнее лукавство, а Поттер, тяжело вздохнув, признал, что придётся объясняться с друзьями. А то "лучший друг" сейчас как раз в душе после бурного секса...
  
   Гермиона стояла под горячими струями воды в большой ванной, больше напоминавшей мини-бассейн и смывала с себя запах Гарри. И немного крови. Когда мисс Грейнджер её увидела, старательно отодвинутые на второй план мысли о произошедшем снова ворвались в голову, и не позволили думать о чём-то ещё. Гермиона провела рукой по упругой небольшой груди, животику и даже прикоснулась к промежности, что бы смыть всё неподобающее приличной девушке. Хотя какой "приличной", раз она, не сопротивляясь, позволила лучшему другу взять её?
   Гермиона решила, что этому вопросу лучше быть риторическим и, как следует, вытершись мочалкой, прям до скрипа, вылезла из ванной. Босые ноги ступили на неожиданно тёплые гранитные плиты пола. Вода всё ещё шумела, когда Гермиона обернулась махровым полотенцем и хотела выйти. К её неудовольствию, она не нашла одной детали своего гардероба, а именно - трусики. С тех пор как Кэтрин... в общем, с тех пор Гермиона и сама стала выбирать нижнее бельё с тщанием, что бы было не стыдно раздеться. Как оказалось, не зря. Посмотрев на себя в зеркало, мисс Грейнджер увидела юную симпатичную девушку... ну, разве что передние зубы немного великоваты... Но Гермиона и сама в последнее время забыла, что она девушка, зарывшись в книги. А друзья не обращали на её пол никакого внимания. По крайней мере, Уизли. Зато Гарри обратил, да ещё как... вспоминая слова Гарри, на душе у мисс Грейнджер становилось теплее - "он действительно так думает?" - задавалась она вопросом. Но тщетно, ведь ответ был очевиден.
   Гермиона никогда не думала, что её чувства заботы могут оценить. Тем более так тепло и нежно. Оторвав взгляд от зеркала, Гермиона подошла к двери, что бы спросить Гарри как выключить воду -смеситель был точно не от мира сего. Точнее не от мира маглов. В хогвартсе использовались старые добрые краны, которые надо было открывать поворотом, но в доме блэков сантехника представляла из себя какой-то магический кошмар, непонятный простой маглорождённой студентке.
   Подойдя к двери, Гермиона услышала голоса. Голоса Сириуса и Гарри. Хоть вода и шумела, но услышать можно было достаточно чётко и Гермиона, в силу своего женского любопытства прильнула к двери.
   - Гарри, а теперь ответь - ты тогда, в её доме сказал, что не собираешься... как там дальше? - спросил Блэк. Гарри, севший на диване напротив, ответил:
   - Это было тогда, бродяга. Возможно, я ошибался...
   - Вот как... странно. Я не думал, что ты так... изменишь своё мнение.
   - Но это так, крёстный. Это... это из-за Флёр. Просто я тогда сравнил её и Гермиону. Они в чём-то похожи. Хотя обе и умные и красивые, но Флёр полагается на красоту, а Гермиона на ум. И демонстрируют их без стеснения, что бы казаться лучше других.
   - Хм... да, женщины такие, - кивнул Ремус. Гарри же продолжил:
   - Просто Флёр, которую я при первой встрече отшил...
   - Так ты её отшил? - поразился бродяга.
   - Полагаю, на Гарри произвело плохое впечатление её личико... - произнёс Ремус, взглянув на Поттера.
   - Гарри, а теперь расскажи по порядку, что там случилось, в лесу, с Малфоем и девушками. Нет, вообще с этой Флёр. А то ты как то... излишне неравнодушен к ней, - Потребовал Сириус.
   Гарри, вздохнув, начал свою речь:
   - Флёр Делакур... короче, когда мы расстались до начала матча, я нашёл девочку. Маленькую, потерялась она. Потом выяснил, что это Габриель Делакур. Помог ей найти сестру, и Флёр, тут же начала меня клеить. Да, Сириус, клеить. Приглашала с собой, так двусмысленно руку на плечо положила, глазками стреляла... но ты же меня учил, что излишняя красота не лучше уродства - влияет на характер. Тогда я подумал, что она типичная стерва, которой захотелось поиграть с мальчиком, к которому было немного благодарности. Ну, я и отшил её со словами "извини, ты не в моём вкусе". А дальше был матч. Не думал, что к этому вернёмся, но подошёл Делвин и стал меня убеждать, что бы я поговорил с его дочерью... короче, почему-то Флёр отреагировала на отказ крайне бурно, даже плакала. После того как матч закончился, я решил всё таки навестить девушку и пошёл к ней, как раз появились пожиратели.
   Сириус согласно кивнул, давая понять, что это событие прекрасно помнит. Ремус уже приказал подать чай в гостиную, поэтому Гарри смог промочить горло, перед тем как продолжил:
   - Когда я подбегал к шатру, который мне указал Делвин, увидел, как Флёр с Габриель на руках бежит в лес. Видимо, надеялась скрыться от всей этой свистопляски. Но она не заметила сразу преследования - трое пожирателей ринулись за ними. А я побежал следом. Через некоторое время Флёр таки догнали - девушка с ребёнком на руках и трое здоровых мужиков - итог забега очевиден. После того как Флёр упала, на неё напали пожиратели. Я мог догнать их. Первой же авадой убил одного. Остальные, как сговорились, взяли девушек в заложники и потребовали, что бы я бросил палочку.
   - И ты бросил? - спросил Ремус.
   - Конечно же, нет! Я держал основную на виду, что бы отвлечь их, а учебная была в рукаве. Пригодилась.
   - И ты убил обоих пожирателей, - кивнул Сириус.
   - Не только, бродяга. Дело в том, что я не мог воспользоваться основной палочкой для неожиданной атаки, пожиратели смотрели на неё и чуть что - убили бы заложников. Так что я мог спасти только одну девочку.
   - И... как же тогда? - нетерпеливо спросил Ремус.
   - Я спросил у Флёр, кого мне спасать, - Гарри тяжело вздохнул.
   - И она выбрала?
   - Да, она попросила спасти Габриель. Не ожидал, что она сможет выбрать, - Гарри понурил голову и покрутил в руках стакан с чаем. Бродяга и лунатик переглянулись.
   - То есть Флёр... случайно выжила? - спросил Сириус.
   - Да... как только она договорила, я ударил в лоб Креббу или Гойлу этим твоим пулевым редукто. Хорошо получилось - сразу и наповал. В общем, пожиратель не только сдох сам, но и закрыл своей остывающей тушкой Габриель. А Малфой... если бы он понял, что случилось, то тут же убил бы Флёр. Пришлось действовать быстро и стрелять навскидку - копьём. Сквозь Флёр.
   Сириус присвистнул.
   - Так это от твоего заклинания у неё раны? - удивился Ремус.
   - Да, Лунатик. Именно. Честно скажу, я уже успел о ней поплакаться в мыслях и проводить в последний путь. Но, видимо, ей выпал шанс - заклинание прошло выше органов. Флёр... немного ниже этого белобрысого дылды, так что Малфою пробило сердце, а Флёр - кости, мышцы... немного задело лёгкое, но это не смертельно. Хотя она всё равно чуть не окочурилась - потеряла много крови, да и в целом была в том ещё состоянии. Пришлось накладывать магическую шину и сидеть с ней, ожидая вас. Ремус, Сириус, я ничуть не сомневался в вашем нюхе, мои четвероногие друзья, - улыбнулся Гарри.
   - И мы тебя так там и нашли, - Закончил Сириус.
   - Не только. Вся тема рассказа в том, что когда Флёр очнулась, то была искренне убеждена, что вот-вот отбросит копыта. Так что наговорила того, что вряд ли бы сказала в другом случае.
   - Это личное, Гарри, - покачал головой Ремус.
   - Нет, Лунатик. Всё дело то в том, что она извинилась за своё поведение. И сказала, что сожалеет о том, что так... относилась к мальчикам в шармбатоне. Любила, понимаете ли, когда в неё влюблялись...
   Сириус согласно покачал головой и спросил:
   - Так она из тех сердцеедок, что никого кроме себя не любят?
   - Сядь, Бродяга, я не сказал самого интересного. Флёр... призналась мне в любви! - улыбнулся Гарри, видя, как удивились его друзья.
   - Это, наверное, от стресса, - Ремус отнёсся недоверчиво.
   - Вряд ли, лунатик. Скорее всего, ещё до нападения чувствовала что-то, - Гарри с сомнением подумал, что друг может и быть прав.
   - Но она совершенно тебя не знает! Совершенно, Гарри! - воскликнул бродяга.
   - Эх, крёстный мой, отче, всё несколько проще и сложнее. Она тогда процитировала свою бабушку-вейлу - "любовь либо есть, либо нет".
   - О, да, о любви много кто говорит, - покачал головой Ремус.
   - Так что я ей, наверняка понравился. Или это настоящая любовь. Или влюблённость...
   - Гарри, мы вроде это не проходили... - засомневался лунатик.
   - Что?
   - Вейл, - ответил бывший преподаватель зоти и поправился: - Некоторые особенности. Короче, если не вдаваться в подробности, то основное отличие вейл от человека лежит как раз в их понимании и отличии в чувствах. В основном в чувстве любви, страсти, неприязни. Вейла... они никогда не влюбляются как люди. Это я к тому, что у человека может быть влюблённость длительностью от нескольких недель до месяцев, а любовь встречается редко. У вейл наоборот - они никого не любят, у них это предохранительный механизм, что бы не влюбиться в приворожённого мужчину. Так что если вейла любит, то только всерьёз и надолго.
   - То есть ты хочешь сказать, что Флёр... действительно меня любит?
   - Боюсь... что так, Гарри. Если она сказала эти слова...
   Поттер задумчиво замолчал, крутя в руках чашку с остатками чая. Раньше он полагал, и весьма справедливо, что Делакур влюбилась в него на почве благодарности за спасение или даже за помощь Габриель, но с учётом свежей информации... это заставляло гриффиндорца теряться в своих чувствах к Флёр. Флёр... если у неё всё так серьёзно... но Гарри чувствовал, что если просто так уедет миловаться с Делакур, то предаст Гермиону. По крайней мере, у Гермионы не было к нему настоящей любви, но от этого она не становилась менее близкой.
   - Это сложный вопрос. Когда Флёр умирала... то есть когда думала, что умрёт, то попросила меня кое о чём...
   - О чём? - с подозрением спросил Бродяга, коротко переглянувшись с Ремусом.
   - Она попросила, что бы я был... её парнем. Не хотела помирать одинокой. А...
   - И ты согласился? - удивился бродяга.
   Гарри согласно кивнул, опустив взгляд:
   - Флёр... показалась мне интересной. А ещё довольно смелой, к тому же она нашла и признала свои шибки в поведении. Это... как минимум, я хотел бы познакомиться с ней поближе, но... - Гарри быстро взглянул на дверь ванной, где до сих пор текла вода.
   - Гермиона? - понимающе спросил Сириус.
   - Да. Мы же с неё и начали разговор. Просто... я тут подумал, что и Гермиона, и Флёр в чём то похожи. Было бы ошибкой судить только по тому, что они пытаются максимально выставить на обозрение свои лучшие качества - ум или красоту... не важно. За ними всё равно есть они сами, а не их имидж, - Гарри таки поставил со звоном бокал на стол и поднялся, со словами:
   - Вот сейчас сижу и думаю. Как я к ним обеим отношусь.
   - Что-то надумал, сохатый? - спросил Ремус, улыбнувшись.
   - Да. Я бы... хотел познакомиться с Флёр ближе, но и не хочу, что бы Гермиона думала, что я её поматросил и бросил. И вообще, у меня ничего такого даже в мыслях не было. Просто... Флёр слишком интересная личность. У неё завтра день рождения, вот я и думал, что подарить. А Гермиона... я уже сказал, как к ней отношусь. Если не считать вас, то она одна действительно обо мне волновалась. Остальные по разным причинам не в счёт.
   - Да, мы уже заметили, - кивнул Сириус, вспомнив свой "вопросик" к уважаемому директору Хогвартса.
   - Ой, Гарри, попадёшь ты в неловкую ситуацию, - улыбнулся Ремус.
   - Фигня, Ремус. Не привыкать. Просто... как бы так сделать, что бы и Гермиона не думала, что я вдруг волочусь за Флёр, и что бы Флёр не думала, что мне милее Гермиона.
   - А если выбрать? - спросил Сириус.
   - Бродяга, ты в своём уме? Какой тут может быть выбор, если я ещё не решил ничего?
   - Ох, прав Лунатик, Сохатый. Но дело твоё. Надеюсь, с кем нибудь, да ты будешь счастлив. А теперь наш дорогой ученик, давай оставим прекрасных дам и поговорим о насущном, - Сириус потёр руки, предвкушая, как в ответ на Дамблдорские нотации, отчитает Гарри.
  
  
  
  

8. Где-то там живёт мой цветок.

  
   Флёр Делакур проснулась утром, двадцать шестого августа, с прекрасным настроением. Сегодня она, наконец-то стала совершеннолетней молодой ведьмой. И хоть это немного её пугало, но мысли о том, что будет праздник и придёт Гарри, вселяли надежду на то, что праздник удастся и ей удастся лучше узнать Гарри. Флёр уже наплевала на всякие мелочи, вроде выбора праздничного торта и приглашённых гостей, пропустила прочие организационные моменты. Её подруга, недавно отметившая свой семнадцатый день рождения, наоборот - летала все время занятая всякими мелочами, то торт ей не понравится, то музыку хотела другую, то ходила по комнате взад-вперёд, грызя карандаш и вычёркивая и вписывая имена в списке гостей. Флёр тогда скромно постояла в стороне, так и не замеченная и ушла, думая, что подруга действительно занята важным делом.
   Но разве важно, то дело, если её труды не принесут ей ничего? Если она сразу знает, кто придёт, какой будет торт и какая музыка? Это как написать пьесу для одного актёра, и сыграть её для себя, в полном одиночестве, перед зеркалом.
   В чём же тогда смысл праздника, если он не принесёт душе радости? Лишь в том, что бы насладиться вкусом кремового торта или музыкой? Это абсурд, всем этим можно насладиться в любой другой день.
   "Мари одинока, вот и ищет замену тому, кто мог бы принести ей тепло" - подумала Флёр.
   Мысли были прерваны сестрой, что ворвалась в комнату, сияя искренней улыбкой. Габриель ждала праздника едва ли не больше чем сама именинница, поэтому, когда наконец-то этот день настал, была очень рада.
  
   Делвин и Апполин собрались внизу, перед большим столом с накрытым праздничным завтраком, когда девочки, держась за руки, спустились вниз. Родители улыбнулись имениннице и, когда она подошла к столу, поздравили её с днём рождения и совершеннолетием, кое наступает в волшебном мире в семнадцать лет. Флёр выслушала небольшую речь от отца и от матери, приняла подарки и тут же села за стол.
   - Флёр, с тобой всё в порядке? - спросила Апполин, присаживаясь.
   - Да, да, конечно. Если вы о руке, то немного трудно ей двигать... но это мелочи, - Флёр как могла, улыбнулась ободряюще, ведь родители волновались за неё, когда Гарри принёс её к ним в шатёр. Апполин всё порывалась расспросить дочь о том, что произошло, но Флёр стойко молчала, говоря лишь, что Гарри её спас.
   В первый день после окончания лечения Апполин, в силу своей вейловской природы стремящаяся не только к красоте себя, но и красоте окружающего мира, закатила настоящую истерику колдомедикам, обещая любые деньги за то, что бы они убрали след от заклинания, но Флёр, поразив до глубины души мать, отказалась. Впрочем, колдомедик тоже, иначе бы не существовало волшебников со шрамами - залечить можно любое повреждение, но вернуть первозданный вид после высокоэнергетических проклятий невозможно.
   Хотя, на взгляд Флёр, шрам был хоть и большой, но не уродовал внешности - он выглядел естественно. После долгой и мучительной ссоры с матерью, Флёр выиграла и Апполин была вынуждена смириться, бурча проклятия на головы террористов. Апполин незачем знать, что именно Гарри оставил его.
   - Не совсем... - помялся Делвин.
   - Что? - Флёр, уже приступив к дегустации чая, посмотрела на отца.
   - Ты сама не своя в последнее время! Ты даже не интересовалась праздником! Флёр, милая, разве так можно? - Апполин посмотрела на Флёр, выражая заботу, но это не обмануло младшую Делакур - она понимала, что после того как рассказала матери, что ей понравился Гарри, Апполин в свою очередь понимала её. Но, даже понимая друг друга, люди всегда что-то пытаются друг другу говорить и в чём-то убеждать, что бы реализовать свои чувства, которым наплевать даже на здравый смысл.
   - Мам. Хватит об этом.
   - Да, да, как скажешь, - кивнула Апполин и принялась за завтрак. После небольшого чаепития, наконец закончившегося, Флёр встала из-за стола и, сказав родителям и сестре, что ей пора начать приводить себя в порядок, ушла, прихватив волшебную палочку и деньги.
   Апполин и Делвин переглянулись, посмотрев друг другу в глаза. Первой нарушила молчание Апполин:
   - Делвин, это уже ни в какие ворота не лезет. И что ты прикажешь делать!
   - О, Апполин, всё, я уверен, разрешится.
   - Нет, Делвин, она же даже не открыла подарки! Делвин, дорогой, по-моему, это уже слишком. Флёр слишком увлеклась этим мальчиком. И вообще, кто он?
   - Это Гарри Поттер, крестник моего старого знакомого, аврора Блэка, - сообщил отец семейства, крутя серебряную чайную ложку в руках.
   - Старого знакомого? Расскажи мне про него, - потребовала Апполин, и Делвин, как и всегда, тут же сдался без боя - спорить с женой было бесполезно.
   - Мы познакомились, когда в Англии была гражданская война. Он был аврором, сейчас, насколько мне известно, нет. Он... весьма достойный человек. Из древнего рода, как и его крестник, - месье Делакур положил ложку в чашку, издавшую мелодичный звон.
   - Значит, приличный человек?
   - Именно.
   - Не лги мне! - Апполин грозно взглянула на мужа. Солгать жене было слишком сложно, так что Делвину пришлось говорить правду:
   - Ну, смотря с какой стороны посмотреть. Он тот ещё ловелас и балагур. Довольно... необычный мужчина.
   - Ловелас? И этот Гарри живёт с ним?
   - Да, но...
   - Делвин, брось. Я же видела, как легко Гарри поцеловал Флёр, четырнадцатилетние дети так себя не ведут, - Апполин покачала головой.
   - Уверен, Гарри приличный юноша! - вспылил Делвин, которого задел намёк на распущенность Поттера.
   - Посмотрим, какой он приличный, - Апполин снова вернулась к теме дочери. - Но Флёр меня просто пугает. Она всё время его ждёт, совсем перестала обращать внимания на окружающее.
   - Я полагаю, она обращала внимание, но для неё теперь есть вещи важнее, чем цвет свечек на торте или новое платье, - Делвин так же хорошо понимал дочь и не собирался уступать жене в маленьком споре.
   - Но с этим надо что-то делать, дорогой. Гарри - он на вид волне ничего... только возраст, но это мелочь, право слово, -женщина встала из-за стола и прошлась взад-вперёд по обеденному залу, меряя паркет своими звонкими каблучками.
   Делвин встал из-за стола, но в отличие от жены задвинул стул и, глядя на её хождения, с улыбкой сказал:
   - Апполин, по-моему, мы зря волнуемся. Флёр уже взрослая девочка и может сама выйти из сложившейся ситуации.
   - Под выйти "из сложившейся ситуации" ты имеешь в виду "замуж"? - Апполин остановилась. Тема была, что называется, "горячей". Никто не хотел её затрагивать, но все всё понимали.
   - Нет, пока нет. Просто они совершенно не знают друг друга, так что нам придется, молча отойти и смотреть за развитием событий.
   Это не нравилось Апполин, но её муж был прав, так что она, согласно кивнув, покинула зал. Не только именинница должна выглядеть прекрасно.
   Лишь сидевшая в углу Габриель, которая невольно слышала разговор, ничего не понимала. Зачем маме и папе всё усложнять? Зачем спорить о любви, ведь она просто есть. Взрослые просто не понимают, насколько это важно.
  
  

Неделю спустя.

  
   Хогвартс-экспресс, попыхивая паром, стоял у платформы девять и три четверти. Конечно же, целые толпы школьников стали за четыре года уже привычным видом, но всё равно - все курсы и факультеты смешавшись, вместе с сопровождающими, вещами, клетками с совами и прочей живностью... да и первокурсники - то ещё зрелище. При взгляде на пополнение девяносто четвёртого года так и хочется спросить - "неужели мы тоже были такими?". И если в прошлом году мы едва были старше этих новичков, то почему-то именно в этом году, на четвёртом курсе разница заметна более всего. Дети, просто дети, которые смотрят во все глаза на паровоз, платформу, других учеников... Сириус, мрачно вздохнув, сказал:
   - Нда... а тут ничего не меняется.
   - Совсем как в нашей молодости, да? Помнишь, такими же были? - спросил Ремус, с улыбкой глядя на несколько первокурсников, что что-то горячо обсуждали.
   - Помню, помню... ладно, кажется, скоро должна прибыть твоя подружка? - спросил у меня Сириус.
   - Эй, полегче! Всё-таки мы не встречаемся.
   - Ага, только... кхе-кхе, - Сириус осёкся после тычка локтем в бок от Лунатика.
   - Да, да. Итак, стоим, ждём, - сказал с улыбкой Ремус.
   Так мы простояли ещё несколько минут, за которые Бродяга усиленно делал вид, что его интересуют только вагоны Хогвартс-экспресса.
  
   А вот я тут был как на витрине - все смотрят, но никто не остановится, никто не поздоровается. Наверное, чрезвычайно хорошей идеей со стороны Дамблдора было отменить школьную форму, за исключением мантии и факультетского значка. Именно благодаря этому мудрому решению и воле крёстного выглядел я... специфически, по меркам магов, конечно же. А если быть точным - сегодня я упросил Бродягу дать его имидж, который ему подобрал стилист, после Азкабана и до того интересного приключения с Грейнджер-старшей. Эдакий симбиоз городской одежды и одежды североамериканских индейцев. Довольно неплохой симбиоз, учитывая, что потом мне все кожаные детали одежды, то есть всю верхнюю, перешили в косом переулке, но из кожи нескольких волшебных существ. Ботинки из драконьей кожи и так пользуются популярностью, а вот свободная куртка из мягкой драконьей шкуры плюс штаны - джинсы по английской моде потёртые и по индейской - расшитые узорами на карманах...
   Довольно оригинально и органично. Вот это и увидели все пришедшие на платформу, взглянув на мальчика-который-выжил. Ну и плюс то, что я избавился от очков, нормально уложил волосы, а не как раньше - "клерк". Хотя в планах у меня определённо не было соблазнять хогвартских девушек, всё равно от их колких взглядов в мою сторону было никуда не деться. А некоторые награждали подобными взглядами и Сириуса, но, то семикурсницы - дамы совершеннолетние и они вполне могут рассчитывать на что-то, учитывая, что Сириус, так же, иногда замечал их, улыбаясь некоторым девушкам.
   - Знаешь, Гарри, всё-таки надо иногда выбираться сюда, тебя, охламона, провожать, - задумчиво сказал Сириус, глядя на одну семикурсницу. С равенкло, кажется...
   - Да, тебе бы только провожать. Впрочем, всё равно лучше встречай, эти сейчас уезжают, и точно не с тобой, - сказал я ехидно.
   - Вот же, блин, сумеешь подбодрить! - изобразил обиду Сириус, ухмыльнувшись.
   - Так, хватит тут о женщинах, кажется она... - сказал Ремус. За его спиной, со стороны платформы шла Гермиона. Как всегда, целеустремлённая, немного растрёпанная и в строгой одежде, что выглядело немного комично, учитывая, что причёска её хоть и была уложена, но всё-таки растрёпана.
   Гермиона, заметив, что мы втроём на неё смотрим, немного порозовела, но потом уверенным шагом подошла, поздоровавшись с Сириусом и Ремусом:
   - Здравствуйте, Бродяга, Лунатик... - Гермиона после нескольких посещений нашего скромного мародёр-менора с трудом, но стала звать нас всех по прозвищам. Это была маленькая победа над её детскими недостатками в виде безграничной веры и уважения к старшим.
   - О, и вам, Трикс, приветики! - от души улыбнулся Сириус.
  
   Пожалуй, мне стоит для начала объяснить поведение крёстного.
   Дело было пару дней назад - Гермиона зашла к нам, исключительно, чтобы посидеть в библиотеке Блэков...
   Да, Сириус тогда решил, что негоже даме быть белой вороной в мужском коллективе и полез к Гермионе с книгами и бумагами - захотел вычислить её анимагическую форму, дабы поупражняться в остроумии, придумывая прозвище.
   Ремус так же присоединился, но уверил Гермиону, что исключительно ради того что бы вспомнить, как это делается... Хоть никто ему не поверил, уж очень хитёр был, но Гермиона смиренно смолчала. А потом и для меня и для неё начался ад кромешный. Ну, для меня - точно, ибо замерять всякие параметры организма, внося их в формулы и проводить расчёты... то ещё удовольствие. Гермиона даже не сопротивлялась, только бросала на меня недовольные взгляды, когда крёстный надоедал ей. А Ремус тем временем заносил цифры на бумагу. Через несколько минут всё закончилось и мы сели за расчёты, сверяясь с книгами Сириуса. После получаса напряжённой умственной работы, всё-таки вычислили требуемое. Да, вычислили, что Гермиона... кто бы сомневался, сова. Причём стрикс, (Неясыть) но поскольку так слишком банально, то первую букву убрали. Стала она у Бродяги и Лунатика именоваться Трикс. Странно, не правда ли? Но я вообще молчал, учитывая, что моя анимагическая форма далека от папиного оленя.
   После долгих мучений, пошли вниз, отметить это дело, где и обмыли новое прозвище Гермионы. Сама она пыталась протестовать... немного. Но быстро сдалась.
  
   - Бродяга, сколько раз говорить...
   - Как хочу, так и называю! К тому же такая традиция! Сохатый, ты что стоишь? - обратился он ко мне.
   За нашим разговором мы и не заметили, что стали привлекать совсем ненужное внимание, причём ещё больше чем раньше.
   - Эм... Трикс, давай уже скроемся в купе, - сказал я, глядя, что окружающие пялятся на нашу компанию - кто открыто, а кто - делая вид, что именно вагон рядом с нами их заинтересовал более всего на свете.
   Гермиона, тяжело вздохнув под взглядами старших мародёров, согласно кивнула.
  
   Сириус и Ремус правильно поняли, что Гермиона моя единственная подруга, по крайней мере была ей до этого лета, а возможно, в будущем и что-то большее... Так что "на гора", устроив мне вечеринку с торжественным принятием в мародёры, прихватили и Гермиону. Или как её теперь называли "Трикс". Это было звучно и гораздо короче чем "Гермиона", так что именовалась она только так. Постепенно начала привыкать, когда мы не на людях, общаться, используя мародёрские прозвища или "позывные".
  
   - Бродяга, Лунатик, тогда мы пошли, - Гермиона кивнула им. Я же, взяв её багаж, понёс следом. Сзади нам махал рукой Сириус, а Ремус ограничился только напутствием:
   - Осторожней там, нам новые мародёры не нужны! - от его восклицания на пол платформы Гермиона стала стремительно краснеть. Посмотрев на это, я обернулся и воздал по заслугам:
   - И щеночки тоже, так что вы двое... поаккуратней, ладно? - Сириус, слушавший перепалку, рассмеялся лающим смехом, а Ремус кивнул, и с улыбкой ответил:
   - Туше, Гарри.
  
   С точки зрения постороннего человека наш разговор совершенно не имел смысла - при чём тут "мародёры"? про каких "щеночков" речь? Вообще абракадабра какая-то. Для того и шифровались.
   Гермиона, повернувшись ко мне, сказала рассерженно и тихо:
   - Как тактично с его стороны, я в восхищении! На всю платформу...
   - Сказал, чтобы мы не вербовали новых мародёров. Да ладно тебе, Гермиона, всё равно никто ничего не понял. Даже если прислушивались. К тому же... он прав, осторожность никогда ещё не была лишней.
   Если убрать из фразы контекст, то получался девиз Гермионы, так что возразить ей было нечего. А контекст - не для чужих ушей. После того случая с попойкой мы ведь снова занялись сексом, причём уже почти осмысленно и в спальне, как белые люди... Тогда-то Сириус и начал меня подкалывать, причём, совершенно беззлобно, но часто. "Голубки", "парочка", и так далее и тому подобное. На меня это не действовало, а вот Гермиона заливалась краской, понимая, что её отношения со мной на виду у них. Лунатик, он же профессор Люпин, скромно молчал или даже осаживал Сириуса, зарабатывая благодарные взгляды от Трикс.
   Вот такое выдалось безумное-безумное лето с оттенками отношений и даже со знакомством с двумя прекрасными девушками. Флёр... после прошедшего праздника у неё было сложнее о ней не думать, но на моё удивление, Гермиона не питала к Делакур ненависти, что было более чем странно. Вейла была прекрасной девушкой во всех отношениях, но до постели мы так и не дошли, хотя были в опасной близости от того, что бы всё-таки согрешить. Но нет, то ли я не захотел, то ли она испугалась... в общем, нацеловавшись вдосталь и выслушав признания в любви, я покинул радостную француженку. Она обещала, что мы ещё увидимся, но не говорила, как и когда.
   Запрыгнув на ступеньку Хогвартс-экспресса и подняв багаж, я подал руку даме, заслужив от Гермионы благодарный взгляд, а после мы отправились под предводительством Гермионы искать свободное купе. Таковое нашлось быстро, буквально первое попавшееся, куда Гермиона и зашла, а я и багаж - следом. Мой был в волшебном сундуке... надо бы и Гермионе такой подарить, у неё день рождения скоро, пятнадцать лет. Не абы что, всё-таки своеобразная дата. После того как мы расселись, послышался свист паровоза. Успели к самому отправлению. В коридоре топали ноги, спешно заходили ученики, в том числе и будущие. Ещё через минуту послышался свист паровоза, и люди забегали быстрее. Потом мы всё-таки поехали. Гермиона, вздохнув, вынула из своего багажа книгу и принялась за чтение, а я, за неимением занятия, разглядывал её. Да, мой взгляд ей надоедал, но надо же что-то делать?
   Через минуту она не выдержала и спросила:
   - Что?
   - Да нет, ничего. Просто смотрю, любуюсь...
   Гермиона выразительно подняла бровь, выказывая своё отношение к любованию, но как раз в этот момент дверь купе отъехала в сторону. Там были какие-то первокурсники - в магловской одежде, с чемоданами.
   - Здесь не... извините. - Сказал мальчик, и грустно закрыв дверь, потопал дальше по коридору.
   - Нда... будем ожидать целый поток гостей. - Сказал я, подумав, что некоторые ещё только занимают места. А ведь есть ещё Уизли... - Гермиона, что мы скажем Рону? - спросил я. Меня в действительности не очень волновало то, как ко всему отнесутся к обстановке Уизли, но ради приличия следует расставить с ними все точки над i. Среди рыжеволосой семейки, по моему, после близнецов, адекватно относящихся ко мне детей нет - Рон мало того, что несколько... туповат, так ещё и Джинни влюблена. Похоже, у этого "особого" отношения есть свои причины, возможно, потому, что Молли немного того, съехала с катушек, и настроила детей до такой степени, что Джинни даже влюбилась заочно, а Рон захотел дружить "во что бы то ни стало". Печальная тенденция, в позапрошлом году я мог быть свидетелем гипертрофированного материнского инстинкта матери рыжеволосого семейства. Видно, болезнь прогрессирует, что немного пугает, особенно если учесть что два её чада учатся вместе со мной и будут доставать меня и в хогвартсе. Близнецов я не учитываю - они старше и к тому же вменяемые.
   - Понятия не имею. Но полагаю, вряд ли он изменил своё отношение за лето, так что...
   - А возможно, ещё и будет завидовать, и всё такое прочее... полагаю, не самой умной мыслью было идти за первым, кто предложил дружбу, - я тяжело вздохнул, вспоминая события первого года в Хогвартс-экспрессе.
   Поезд уверенно шёл через пригороды Лондона, ученики уже расселись по местам, а в наше купе стучались пару раз, но я сказал всем, что здесь занято. После очередного стука вошли...
   Ага, вошли, собственно и сами обсуждаемые - Дред и Фордж Уизли. Близнецы выглядели как всегда - так, словно замышляли что-то. Впрочем, скорее всего и замышляли, но нам об этом пока неведомо. Осмотрев нас, слово взял Фред. Или Джордж....
   - О, Гарри, а мы тебя ищем. Тут свободно?
   - Конечно, друзья мои, проходите! - я тепло улыбнулся этим балагурам. Они же, переглянувшись, отвесили поклон и сказали в один голос:
   - Благодарим, о всемилостивейший за то, что снизошёл до нас! - и, похихикивая, вошли, прикрыв за собой дверь. Гермиона, вздохнув, отложила книгу и первой спросила их:
   - Так, судя по вашему виду, вы что-то замышляете? - Близнецы переглянулись, и Фред... или Джордж ответил с серьёзной миной.
   - О, да, мы всегда что-то замышляем. А если не замышляем, то уже замыслили.
   - Ну, так в чём причина, что вы сегодня почтили наше скромное купе своим всеозорнейшим вниманием? - Гермиона хмыкнув, посмотрела на близнецов. Они переглянулись и спросили у меня:
   - Гарри... что ты сделал с Гермионой? Она...
   - Да вроде бы ничего, друзья мои - я переключил на себя их внимание, заметив, что при последней фразе Гермиона немного порозовела. Нда...
   - Да? Окей, мы собственно вот по какому вопросу... - сказал один из близнецов, когда они заняли места рядом с нами.
   - Когда ты уезжал, то...
   - За тобой пришёл Сириус....
   - И он что-то говорил про мародёров... - снова начали они говорить в два голоса. От такого немного трудно было воспринимать разговор, и я попросил их:
   - Так, давайте по одному, а то у меня голова кружится, когда вы начинаете так говорить. Что вам интересно?
   Близнецы переглянулись и, будто обменявшись мыслями (возможно), ответил Джордж... наверное Джордж.
   - Просто мы слышали про мародёров, их приколы известны уже много лет, о них легенды ходят! Вот мы и... хотели бы узнать, кто они. Похоже, один из них - твой крёстный? - Мне оставалось только тяжело вздохнуть и так же переглянуться с Гермионой. Та прикусила губу и, стрельнув в мою сторону глазками, отвернулась.
   - Да, мародёры это такая... неформальная студенческая группа из четырёх человек. Сейчас там состоят Лунатик, Бродяга, Сохатый и Трикс.
   Близнецы переглянулись, снова "обменявшись мыслями", на этот раз спрашивал другой:
   - О Бродяге, Лунатике и Сохатом мы слышали... Но кто последний? Да и кто они? Чисто для справки.
   Но на этот раз я не успел ответить, как меня перебила Гермиона:
   - Бродяга это Сириус Блэк, Лунатик - Ремус люпин...
   - Ремус люпин!? Профессор Люпин?
   - Да, да, именно он, - кивнул я. Близнецы были удивлены, да, удивлены тем, что целый год видели мародёра и не знали об этом. Впрочем, Ремус вёл себя прилично, так что неудивительно. Свои острые замечания он оставил при себе, пока учил в хогвартсе. Зато уже на мне оторвался от души...
   - Сохатый это целая династия. Первым был Джеймс Поттер. - Гермиона коварно улыбнулась, видя, как переглянулись Уизли.
   - Так значит...
   - Это ты! - снова заговорили они попарно, а в глазах появился какой-то озорной блеск, когда на меня смотрели.
   - Да, да, уели, это я. - Позвольте представиться, Сохатый. Собственной персоной. - Я показательно склонил голову и, улыбнувшись, сел вольготно, словно на троне.
   - Офигеть, настоящий мародёр! А что ты раньше не говорил? - спросил один из близнецов, а второй только кивнул.
   - Ну, во-первых, меня и Трикс приняли в мародёры несколько дней назад, с церемонией и попойкой, как положено. Ну, а во вторых, я сам не знал до прошлого года что папа и его друзья составляли такое общество. Мало просто придумать название группке людей, тогда просто всем будет пофиг, они заработали репутацию! А единственный кто знал о них в стенах хогвартса, кроме старших учителей это Нюниус, а он видите ли, злюка такая, молчал...
   - Нюниус? - переспросили хором близнецы.
   - Ну, это школьное прозвище. Нашего глубоко неуважаемого профессора-неврастеника Северуса Снейпа. Они учились в одно время. Просто Снейп был настоящим нюниусом. Рахитичное и инфантильное существо, вот над ним и прикалывались...
   Близнецы на это громко расхохотались, так что даже я не смог сдержать улыбку.
   -Нюниус! Нет, Фред, ты только подумай, Ню-ни-ус. - сказал сквозь смех Джордж. Теперь их можно было различать, проговорились!
   За смехом Гермиона было надеялась, что забудут про неё, но не тут-то было - отсмеявшись, близнецы спросили дальше:
   - А четвёртый? Трикс? - спросил Джордж. Фред изобразил внимание.
   - О, наш четвёртый мародёр примечательная и замечательная во всех отношениях личность! Первая женщина-мародёр, умница, красавица, отличница, хороший друг, во всех отношениях понравилась всем остальным без исключения. - Я сделал задумчивый вид, а близнецы придвинулись ближе, навострив уши.
   - Ну же, Гарри, не томи! Кто она?
   - О, Она - Трикс! - сказал я заговорщицки.
   - А имя то у неё есть? - так же негромко поинтересовался Джордж.
   - Гермиона вообще-то! - Грейнджер решила не смотреть на этот театр абсурда и сообщить близнецам своё имя самостоятельно. Поначалу они ничего не поняли, но потом, удивлённо похлопав глазами, переспросили:
   - Гермиона? Ты...
   - И я не виновата, что эти трое придурков - Бродяга, Лунатик и Сохатый меня так прозвали! - она изобразила обиду и отвернулась даже, но ненадолго. Похоже, Гермионе льстило её присутствие в закрытом школьном обществе, тем паче, что обществе мародеров.
   А вот близнецы, отойдя от удивления, снова начали паясничать, и Фред первым расплылся в поклоне, сказав:
   - О, Джордж, мы же зашли в купе к двум мародёрам! Кому сказать - не поверят! А как же Ронникинс?
   - Боюсь, друзья... простите. - Я переглянулся с Гермионой, чем вызвал стремительный рост напряжения в купе.
   - Прошу прощения, но что, - спросил Фред, - вы поссорились? Или просто решили не брать его к себе?
   - Видишь ли, Фред, мы... немного не сошлись во взглядах, - осторожно ответил я.
   - Да, нашего братца иногда заносит... - задумчиво сказал Джордж.
   - Но в отличие от нас вы его братья, и никуда от него не денетесь. А мы приносим свои извинения, но Рон в последнее время стал себя грубо вести и пока не повзрослеет, мы так и не сможем с ним говорить на равных, - сказала Гермиона, глядя на погрустневших близнецов.
   - Да, да, вы же не обязаны дружить с ним. Тем более что его действительно иногда заносит... - ответил ей Джордж.
   - Вот и славненько. Правда, немного опасаюсь, как мы с ним поговорим честно, расставив все точки над i, но это дело будущего, - кивнул я.
  
   Поезд спешно ехал в сторону Шотландии. Дорога до хогвартса занимала весь световой день - мы выезжали утром, а приезжали уже затемно, причём после долгого дня в поезде предстояло ещё сидеть за ужином, слушая заунывное пение шляпы о всяких философских ценностях, потом после сытного ужина и безумной, бессмысленной директорской речи, можно и идти спать. Такой график первого сентября был уже привычен студентам старших курсов, но вот те, что помоложе - не могли усидеть на месте. В коридоре постоянно слышались чьи-то разговоры, шаги и прочее - целый поезд детей и подростков, причём активных, с кипучей энергией. Неудивительно, что случались порой эксцессы. Например, сейчас за дверью особо громко слышались голоса и топот - там что-то случилось, но меня, уже было дёрнувшегося идти посмотреть, что там произошло, остановил Фред:
   - Постой, Гарри... ой, прости, Сохатый, это мы там...
   - Что вы сделали? - поинтересовалась Гермиона.
   - Ну... мы наложили на зеркало в туалете такое заклинание... короче, отражение в нём - сущий ужастик. Там первокурсники ехали... вот прикол-то будет! - близнецы захихикали.
   - Нда... - покачала головой Гермиона.
   - Что? - спросил у неё Джордж, подумавший, что в его чувстве юмора усомнились.
   - Ну, можно было бы наложить приклеивающие чары на сиденье унитаза, добавить тепловые на кран, или даже чары Сонорус на дверь, что бы все слышали..., - Гермиона коварно хихикнула и продолжила, - или заклинание на окно, что бы отображалось чье-нибудь любопытное лицо. Или, к примеру, заклинание шума на дверь, что бы сидящий подумал, что за ним подглядывают, особенно если девочка... или заклинание заморозки на унитаз, что бы сели на ледяной или горячий... можно заклинание усиливающее запах, или чары на кран, что бы сам открывался и закрывался, вместе с иллюзией в зеркале - невидимка! На крайний случай погасить свет, что бы напугать, добавить звуков, детский крик, и холод... было бы реально страшно. - Гермиона говорила всё это с одухотворённым лицом, словно рассказывала всем какую-нибудь новую теорию в квантовой физике...
   Близнецы переглянулись... и я с ними тоже. Не ожидал, что у Трикс будет такая фантазия.
   - Фордж, у тебя одного мысль, что наш прикол с зеркалом был слишком банальным?
   - У меня тоже, Дред. Может, попробуем, ... что там предлагала многоуважаемая леди мародёр?
   - Сонорус на дверь, клеящее на сиденье, - подсказал второй близнец, - об остальном мне даже думать страшно. Так прикалываться могут только мародёры...
   - Головаааа! - оба повернулись к Гермионе и снова отвесили поклон, со словами, - О, леди мародёр, нижайше просим вас помочь с идеями!
   Я же, ещё раз удивившись, закрыл глаза. Если Гермиона согласится... где же моя Гермиона? Умная, строгая, правильная, благовоспитанная девочка со своими нотациями по поводу учёбы?
- Хм... хорошо. Но только не за бесплатно. - Гермиона всё-таки согласилась.
   - Да, чего изволите? - спросили они одновременно.
   - Немного. Всего лишь, что бы ваш юный брат был подальше от меня. Что-то мне не понравилось, как он панибратски со мной обращается, словно я его девушка.
   - Это можно, - кивнули близнецы.
   Вот и замечательно. А пока больше не прикалывайтесь в нашем вагоне. Остальных полно.
   - О, тут мы уже пошутили. Осталось ещё...
   - Ещё пять вагонов со студентами! - радостно воскликнул Фред, коварно улыбнувшись.
   - О, Гарри! Ты никак взял пример с Чарли? - сказал Джордж.
   - С кого?
   - Ну, с нашего брата. У него вся одежда из драконьей кожи. Выглядит потрясно. - сказал Фред, вставая.
   - Нет, просто Сириус такую же носит, - я запахнул мантию, чтобы не привлекать лишнее внимание, - а то, что в такой одежде намного удобней, это ещё один плюс к внешнему виду.
  
   Близнецы убежали, а мы с Гермионой остались в купе. Через минуту Грейнджер повернулась ко мне со словами:
   -Гарри, я... я действительно предложила такое? - похоже, Гермиона была растеряна. Странно.
   - Ну...
   - Тогда их надо остановить! Могут пострадать люди! - Гермиона вскочила с места, а я последовал за ней, спросив:
   - Стой, чем ты не довольна?
   - Гарри, я предложила... такое! Этого.... Хи-хи. Этого не может быть! - Гермиона направилась к двери и спешно покинула купе. Я побежал за ней. Нет, Гермиона была слишком задумчива, когда предлагала такие приколы близнецам, поэтому и немного увлеклась... к слову, весьма недурно увлеклась, почти что профессиональная режиссура фильма ужасов! А про имитацию подглядывания за девочками при помощи чар звука это она хорошо придумала.
   Мы спешно перешли в соседний вагон, разминувшись с парой старшекурсников, которые почему-то стояли в тамбуре. Курили, сволочи!
   Гермиона, мрачно взглянув на них, двинулась дальше и именно в следующем вагоне нам навстречу шли близнецы Уизли.
   - Фред, Джордж, вы уже...
   - ИИИИИИ!!! - донеслось у них из-за спины. Близнецы, показав глазами, что бы мы разворачивались назад, ускорили шаг. Из купе стали выходить студенты, что бы посмотреть, кто кричал.
   Я взял за локоть Гермиону и потянул назад, в прокуренный тамбур. Близнецы вышли за нами следом. Курящих уже не было, так что, наколдовав очищение воздуха, я спросил:
   - Так, что это было?
   - Сработало! - воскликнул Джордж, и склонил голову перед Гермионой: - моё почтение, леди Трикс!
   - Что там случилось? - Гермиона была взволнована после того как... сама такое предложила.
   - О, всего лишь имитация подглядывающего. Шорох у двери, а через двадцать секунд после того как зашла девочка, из-за двери послышалось масляным голосом: "какие милые трусики, о, дааа!". - Джордж и Фред расхохотались, да и я улыбнулся, представив. А вот Гермиона не нашла шутку смешной.
   - И что смешного?
   - О, я полагаю, вам, леди, не понять ка забавно пугается леди, считающая, что за ней подглядывают! А уж слизеринка....
   - Так вы в купе слизеринцев зашли?
   - Именно, Сохатый! - воскликнул Фред.
   - Ну, тогда ладно. Не видели, кто попался в вашу ловушку?
   - Какая-то второкурсница. Пофиг. - Отмахнулись близнецы.
   - Хорошо еще, что вы не стали делать всё остальное, у девочки могли быть комплексы на всю жизнь! Хотя.... - Гермиона задумалась, - наверное, с сонорусом следовало бы попробовать. Они ж аристократы-чистоплюи... - Гермиона мстительно улыбнулась, видимо припомнив все "грязнокровка" в свой адрес. Понимаю, месть это сладкое блюдо.
   Близнецы переглянулись и ответили:
   - Обязательно. Вы с нами?
   - А кто ж ещё может качественно наложить сонорус на дверь? - улыбнулся я, посмотрев на Гермиону. Та, сверкнув в мою сторону взглядом, кивнула. Кажется, этот год обещает быть не таким скучным да мрачным, как предыдущий! По крайней мере, имидж мародёра надо поддерживать на уровне. Хотя, не думаю, что смогу переплюнуть в этом отца и его друзей, но всё же...
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"