Шелмаков В. М. : другие произведения.

Амулет Грендиса. Тайна подземелья. Полная версия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Еще в раннем детстве Марк Грендис понял, что он умеет поджигать вещи. Благодаря этому умению и подаренному дедом амулету он оказывается на курсах магических навыков в волшебном мире Анз. Вместе с новыми друзьями - Альбертом, Сержио и Томой - Марк пытается найти лабораторию деда, надежно спрятанную в старинном подземелье. Шаг за шагом Марк приближается к разгадке древней тайны подземелья. Но ответ оказывается неожиданным и... смертельно опасным.

   Амулет Грендиса. Тайна подземелья.
  
   Пролог
  
   Поставив корзинку с грибами на землю, Мария поправила сбившийся набок платок. Лес притих в ожидании скорой ночи. Около трухлявого пня притаился ежик, наблюдая глазами-бусинками за чужаком. Мария вдохнула прохладный вечерний воздух, наклонилась за корзинкой и -- увидела его.
   Он лежал ничком на желто-красном ковре осенних листьев под сенью сухих веток поваленной осины. Черная мантия почти полностью скрывала его тело. Рядом валялась похожая на сомбреро темно-серая шляпа с серебристыми узорами на полях.
   Пьяный? Наши так не одеваются, да и зачем им идти в лес, когда можно упасть поближе к дому. Наверное, городской. Хотя для городского он тоже одет странно. Впрочем, некоторые чудаки могут и не так нарядиться. Что он делает в десятках километрах от города? Ни машины, ни мотоцикла не видно. Вдруг его убили.
   Мария испуганно зажала рот руками. Бежать за помощью? Лучше сразу в полицию -- там разберутся. Ночь близится. Пока туда-сюда пробегаю, уже стемнеет -- ищи потом тело. Почему сразу тело? Может, он живой.
   -- Мужчина, -- позвала Мария. -- Мужчина. Что случилось?
   Где-то на дереве каркнула ворона -- Мария вздрогнула.
   Что делать? Пусть лежит до утра? Если он мертвый, то ему все равно, хуже не будет. А если нет? Земля уже остыла -- быстро заберет остатки жизни. Получается, я буду виновна в его смерти. Вот ноги мои окаянные, не могли другой дорогой пойти.
   Мария подошла к телу, нагнулась. В нос ударил резкий запах гари, словно мужчина недавно тушил пожар.
   -- Вроде в округе ничего не горело. Последнюю неделю точно. Где же он так продушился? -- Мария осторожно потормошила незнакомца за плечо. -- Слышите меня? Чем я могу помочь?
   Мужчина молчал и не шевелился. Надо проверить пульс. В кино всегда касаются шеи. С какой стороны: справа или слева? Да не помню я с какой стороны. Проще послушать сердце.
   Мария напряглась, перевернула незнакомца на спину, сняла прилипшие к его лбу листья. У незнакомца было правильное лицо, покрытое недельной щетиной, в меру пухлые губы и крупный с горбинкой нос.
   А он ничего, симпатичный, невольно подумала Мария. На вид лет тридцать с небольшим. Это даже хорошо, когда мужчина немного старше. О чем это я? Он же может быть мертвецом. Сейчас проверим на этом он свете или на том.
   Мария опустила голову на грудь незнакомца, прислушалась.
   -- Слава Богу, живой, -- обрадовалась Мария, уловив слабое биение сердца. -- И что теперь? Он, конечно, не такой здоровый лось как Танькин мужик, но доходягой его тоже не назовешь. Одна не справлюсь. От этого помощи не дождешься -- лежит как бревно посреди леса. Эй! Давай, просыпайся.
   Мария потрясла незнакомца, похлопала по щекам, подергала за уши. Никакой реакции. Взгляд случайно упал на сжатую в кулак пятерню незнакомца.
   -- Вцепился, как пьянчуга в недопитую бутылку самогона. Что ты так старательно прячешь? -- произнесла Мария, пытаясь разжать тонкие пальцы.
   -- Не трогай, -- простонал незнакомец.
   -- Надо же, очнулся. -- Мария оставила в покое кулак. -- Не нужно мне твое сокровище. Думала, вдруг там таблетки или еще что в этом роде.
   -- Пить, -- попросил незнакомец, с трудом приподняв голову.
   Мария достала из корзины наполовину пустую бутылку воды, отвинтив пробку, протянула ее незнакомцу. Тот взял литровую бутылку подрагивающей рукой и жадно присосался к горлышку. Пил он большими глотками, проливая холодную воду на коричневую рубаху. Утолив жажду, незнакомец спросил:
   -- Где я?
   -- В лесу, -- сказала Мария.
   -- На Земле?
   -- Угадал, -- заметив, что незнакомец снова собирается лечь, Мария всполошилась. -- Стоять! То есть сидеть! Тьфу, запутал ты меня. Вставать надо и идти в деревню. Останешься здесь -- замерзнешь.
   -- Да, конечно. Только отдохну немного.
   -- А ну вставай, туша неподъемная, -- потребовала Мария, изо всех сил потянув незнакомца за руку. -- Ты мужик или вжик?
   Собравшись с силами, незнакомец сел. Потом разжал кулак, посмотрел на впившийся в ладонь кругляш с отверстием.
   -- Что это? -- поинтересовалась Мария.
   -- Амулет, -- коротко ответил незнакомец, убирая кругляш в карман рубахи.
   -- Я-то подумала, что принца нашла. Не на коне, так хоть с бриллиантом в кулаке. Видать ошиблась. Как тебя зовут, принц без приданного?
   -- Виктор Грендис.
   -- Мария, можно просто Маша. Ты откуда будешь? Как в лесу очутился?
   -- Откуда? Очутился? -- эхом повторил Виктор. -- Я не помню.
   -- Хорошо тебя приложило, -- посочувствовала Мария. -- Память -- чудная штука. Никогда не знаешь, что она решит оставить, а что выкинет за ненадобностью. Ладно, потом разберемся откуда ты свалился. Вставай, Виктор Грендис, -- идти надо.
   Опираясь на плечо Марии и найденную на земле суковатую ветку, Виктор поднялся. Чуть-чуть отдохнув, он пошел. Каждый шаг давался Виктору с трудом -- ноги подкашивались, как у тряпичной куклы, и он то и дело норовил упасть, наваливаясь всем своим весом на Марию.
   Это был самый долгий и трудный путь от леса до родного дома. Вместо сорока минут бодрого шага Мария ползла с обмякшим полуживым Виктором на плечах три часа. Выйдя из леса, она хотела оставить тяжелую ношу и сбегать за помощью, но почему-то передумала. В глубине души Мария понимала: она просто воспользовалась выпавшим шансом, решив сама позаботиться о больном в надежде узнать побольше об этом загадочном мужчине.
  
  
   ***
   Марк осмотрел ящики письменного стола, заглянул в дубовый шкаф с овальным зеркалом и, на всякий случай, под кровать. Поиск забытых вещей оказался безрезультатным и это радовало. В прошлом году Марк оставил в деревне диск с игрой, взятый у одноклассника Кольки Пылкова на летние каникулы. Так потом Колька целый сентябрь ныл, что по милости друга он мучается без любимой стрелялки.
   Марк взял со стула изрядно потрепанный красно-черный рюкзак с дыркой над боковым карманом, вышел в коридор и уже закрывал дверь, когда раздался голос мамы:
   -- Ты с дедом попрощался? Через пять минут выходим.
   "Дед просил зайти перед отъездом, хотел о чем-то поговорить, -- вспомнил Марк. -- Совсем вылетело из головы".
   Комната деда находилась тоже на втором этаже, как раз напротив. Бросив рюкзак около лестницы, Марк подбежал к лакированной двери и повернул вниз бронзовую ручку.
   -- Дед, не спишь? -- спросил Марк, просунув голову в комнату.
   -- Заходи, внучек, -- пригласил лежавший на кровати старик.
   В свои семьдесят с хвостиком лет дед Виктор Грендис всегда был бодрым и веселым, но сегодня его морщинистое лицо выглядело усталым и болезненным. Задорный блеск в глазах погас. На жилистых руках, сцепленных в замок поверх одеяла, четко проступали вздутые синие вены. Пальцы слегка подрагивали.
   -- Не думал, что занедужу перед твоим отъездом, -- заговорил дед слабым голосом. -- Наверное, это знак. Я ведь считал тебя слишком маленьким...
   -- Я не маленький, -- возмутился Марк. -- Мне почти десять.
   -- Конечно-конечно, -- согласился дед. -- Ты вырос, значит пришло время передать тебе амулет. Я сделал его по найденному в древнем свитке описанию.
   Расцепив руки, дед медленно повернулся на бок, снял висевший на шее металлический кругляш с отверстием посередине и непонятными иероглифами с обеих сторон и протянул внуку. Взяв в руку диковинный подарок, Марк почувствовал, как приятное тепло разливается по всему телу. Амулет словно заряжал нового хозяина необычной энергией.
   -- Странная штука, -- пробормотал Марк.
   -- Точнее магическая. Давным-давно... -- дед замялся, -- или не очень давно, амулет помог победить Зло. Но полностью своей миссии он не выполнил: Зло было разгромлено, а не уничтожено. И оно вернется, обязательно вернется. И будет оно сильнее, коварнее, беспощаднее.
   -- Какое зло? -- перебил Марк, не понимая о чем идет речь.
   -- Как тебе объяснить? -- помолчав, дед заговорил снова. -- Это длинная история. Следующим летом я обязательно расскажу, а сейчас пообещай, что будешь беречь амулет как самую ценную семейную реликвию, как память обо мне.
   -- Клянусь!
   -- Амулет обладает чудесным свойством -- его нельзя отнять. Другой человек сможет взять амулет в руки только с твоего согласия. Хорошо подумай, перед тем как дашь его кому-то -- твое разрешение будет действовать всю жизнь.
   -- Ух ты! -- Марк смотрел на амулет как на деталь инопланетного корабля.
   -- И еще, -- в голосе деда появились хриплые звуки. Он взял с тумбочки кружку с зеленоватым отваром, сделал большой глоток. -- Возможно, именно тебе уготовано исполнить предназначение амулета. Не бойся, не убегай от своей судьбы. Слушай внутренний голос. Твой выбор может многое изменить как в лучшую, так и в худшую сторону.
   Дверь распахнулась, на пороге появилась рассерженная мама.
   -- Сколько ждать тебя? Опоздаем на автобус -- пойдешь в школу с рваным рюкзаком.
   -- Запомни: без друзей мы слабы, а с друзьями -- сила. Не повторяй моих ошибок. -- Дед обхватил руку внука горячими ладонями. -- Я верю в тебя. А теперь иди.
   Прощаясь с дедом, Марк пожалел о слишком долгих сборах. Из-за потерянного времени он не успел узнать историю амулета. Ничего не поделаешь, придется ждать следующие летние каникулы.
  
   Глава 1. Приглашение
  
   В кабинете академика Дрогена -- директора ИПИМа -- стояла напряженная тишина. За длинным столом сидел почтенного возраста мужчина со спадавшими на плечи пепельными волосами и жиденькой острой бородкой.
   Институт Практического Использования Магии (сокращенно ИПИМ) изучал волшебство, искал новые способы его применения и весьма успешно. Помимо этого, с давних времен институт старался внести посильный вклад в обучение молодого поколения. Известные академики и профессора, работавшие здесь, жертвовали своим драгоценным временем ради передачи знаний юным магам.
   Сколько раз академик Дроген мысленно ругал чиновников министерства образования за строчки в приказе N1803: "В группу, где преподается магия выше базового уровня, запрещено принимать более одного ученика в год на бесплатной основе". Незатейливое предложение опускало шлагбаум перед тысячами талантливых, но бедных волшебников -- ведь минимальная стоимость обучения, установленная тем же министерством, была непомерно высокой.
   Различным тестам, конкурсам, экзаменам Дроген не доверял. Больше он полагался на собственную проницательность и беседу с кандидатами. У такого подхода к отбору имелись минусы, однако плюсы перевешивали все недостатки. Успехи бывших учеников были лучшим тому доказательством.
   Занятия на курсах магических навыков начинались уже через месяц, а Дроген все еще колебался. С платными учениками удалось справиться за неделю -- ни так много талантов среди чад богачей. Даже нашлись места для детей "полезных" родителей. Гораздо сложнее выбрать из сотни достойных кандидатов четырех счастливчиков на бесплатные места. Дроген ненавидел отсеивать одаренных подростков, но приказ есть приказ. В подобной ситуации выбор небогат: или ты, обзывая про себя недальновидное руководство, исполняешь приказ, или быстро скатываешься к началу карьерной лестницы.
   Дроген взял очередную папку из внушительной стопы на столе. Кипа опасно покачнулась, с трудом сохранив равновесие. Дроген быстро перевернул листы с анкетными данными, медицинским заключением и углубился в чтение.
   "Уникальный дар к магии воздуха проявился у Криса в младенческом возрасте. Теплым летним вечером я гуляла с малышом в парке. Крисик лежал в коляске и мило улыбался. Я нагнулась, чтобы поправить одеяльце, которое кроха завернул своими нежными ножками. И -- о, чудо -- мой пупсик не лежит, он парит в воздухе. Он сумел подняться на целый сантиметр, а ему было всего годик и 24 дня".
   -- Чего только не привидится влюбленным мамашам, -- проворчал Дроген.
   Пропустив детство Криса, он перешел к более поздним "достижениям" в надежде найти полезную информацию.
   "В двенадцать лет мой мальчик занял почетное пятнадцатое место на школьных соревнованиях по скоростному полету в своей возрастной группе. Как он летел! Как старался! Он опередил бы всех, если бы не слишком плотный завтрак. Сынуля так любит покушать! Успешное выступление еще раз указывает на феноменальные способности Криса".
   Волна раздражения прокатилась по всему телу. Дроген захлопнул папку, бросил ее на стол и возмутился:
   -- Куда смотрит секретарь? Такой бред не должен попадать в мой кабинет. Надо сделать ему выговор. Прямо сейчас, пока не забыл.
   Настойчивый стук в дверь спас нерадивого секретаря от малоприятного разговора.
   -- Да-да, -- громче обычного произнес Дроген.
   В кабинет вошел коренастый бородач в изумрудном пиджаке. В правой руке он сжимал увесистую книгу в красной обложке.
   -- Добрый вечер, -- поздоровался атлет.
   -- Здравствуй, Вукс! Рад тебя видеть! Присаживайся. -- Дроген указал на ближний стул.
   -- Опять трудности с выбором учеников?
   -- Когда их не было? Каждое лето одно и тоже. Лучше расскажи, что нового за пределами Анз.
   Вукс осторожно присел на предложенный стул, положил перед собой книгу, достал из бокового кармана пиджака сложенные листы бумаги.
   -- Вот копии последних отчетов агентов из мира Моракс.
   -- Пожалей старика, от чтения уже в глазах рябит. -- Дроген покосился на стопу папок. -- Изложи суть своими словами.
   -- Хорошо, -- Вукс сделал паузу, собираясь с мыслями. -- Неутешительные вести в отчетах. Князь Фарей захватил почти весь Моракс. Тирания в порабощенных землях ужасная. Люди даже имя князя произносят шепотом, боясь накликать беду. За малейшую провинность можно лишиться души и пополнить армию Фарея.
   -- Неужели он готовится к очередному реваншу?
   -- В Мораксе у Фарея нет серьезных соперников. Осталось несколько городков, защищенных Оазисами Жизни от сил Зла. Их жители и не думают воевать с Фареем. Они, вообще, предпочитают без особой нужды не выходить за барьер.
   -- Мрачная новость. -- Дроген встал из-за стола, подошел к окну. -- К сожалению, этих сведений недостаточно, чтобы убедить членов магистрата в грозящей нам опасности. Им нужны весомые доказательства.
   -- Интересно, что является для них "весомым доказательством"?
   -- Если бы я знал! Магистрат считает, что врата надежно защищают Анз, и князю Фарею их никогда не открыть. Самоуверенные глупцы! Я пытался им объяснить, что врата закрыты заклинанием, а любое заклинание можно снять. Представляешь, меня назвали параноиком. Видите ли, мои "бредовые рассуждения опираются на беспочвенные опасения". Они не осознают, насколько мы безоружны перед черной магией.
   Еле тлевшее раздражение вновь разгоралось ярким пламенем. Дроген сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и сосредоточился на пейзаже за окном.
   Одеяло ночи опускалось на институт, накрывая последние лучи солнца. На улице оживали фонари, вступая в бой с наседающей тьмой. Маги, по разным причинам задержавшиеся на работе, спешили к порталу, мечтая о горячем ужине и мягком диване.
   Вукс выпрямил ноги -- стул издал жалобный скрип, разбудив застывшего академика. Дроген развернулся, оперся спиной о подоконник.
   -- Может, я действительно преувеличиваю опасность? Или у меня развивается банальная старческая паранойя? -- Дроген горько улыбнулся и сменил тему. -- Что там с потомком Грендиса? Кажется, его Марк зовут?
   -- Именно так, Марк Грендис, -- подтвердил Вукс. -- Я понаблюдал за мальчиком. Информация подтвердилась. Марк действительно владеет магией огня. Своими глазами видел, как он разводит костер с помощью волшебства.
   -- Любопытно. Весьма любопытно. Землянин с даром мага в наше время -- большая редкость.
   -- Гораздо интереснее другое -- удалось определить предмет у него на шее... Лучше присядьте, академик.
   Дроген бросил недоуменный взгляд на собеседника, обогнул стол и не спеша опустился в директорское кресло. Когда просьба была выполнена, Вукс потянулся к принесенной книге. Взяв красный фолиант с надписью "Энциклопедия артефактов" на обложке, он быстро нашел нужное место.
   -- Вот! -- гордо произнес Вукс, повернув книгу к академику.
   -- Не может быть! -- прошептал Дроген, взглянув на картинку.
   -- Абсолютно точно -- это амулет Грендиса!
   -- Он же пропал... -- от волнения Дроген запыхтел, -- вместе с Виктором Грендисом.
   -- А теперь нашелся. Виктор ведь тоже нашелся... правда, слишком поздно. Что здесь плохого?
   -- Плохого?! Вукс, дорогой Вукс! Это наш шанс победить Фарея.
   Нахлынувшие чувства подтолкнули Дрогена к необдуманному поступку: он вскочил и случайно задел стол. От сильного толчка бумажная башня рухнула, усыпав папками пол. Дроген сделал шаг к образовавшейся куче, передумал и опустился обратно в мягкое кресло. Заметив непонимание во взгляде Вукса, он с ноткой удовлетворения в голосе пояснил:
   -- Прекрасное наказание для секретаря. По его милости такую чушь приходится читать. Пускай теперь разбирает этот бардак.
   -- Почему вы его не уволите? Ему давно пора на заслуженный отдых.
   -- Где я найду такого знатока истории ИПИМа? В принципе, он справляется со своими обязанностями. Бывают время от времени промашки. У кого их не бывает? К тому же он слишком обидчивый -- помощи потом не допросишься. А если уволю без веской причины -- вообще перестанет разговаривать со мной. Вернемся лучше к амулету. Здесь есть одна загвоздка: как его активировать? Виктор так никому и не решился доверить эту тайну.
   -- Он мог все рассказать внуку, -- предположил Вукс. -- Виктор был провидцем и почему-то не уничтожил амулет, зная его страшную силу.
   -- Некоторые артефакты невозможно уничтожить, пока они не выполнят свое предназначение. Плохо, что мы не знаем про обратную, отрицательную сторону амулета. Какое Зло находится в нем? Еще хуже, что неизвестно, сколько времени осталось до освобождения Зла.
   Взмахом руки Дроген остановил Вукса, хотевшего высказать свою версию.
   -- Знаю, знаю. Многие считают: временной разрыв между Анз и Землей как-то с этим связан. Сколько уже было предсказаний конца света? И час, и три часа тридцать три минуты, и десять тысяч секунд.
   -- Пророков у нас хватает.
   -- Вот именно! -- Дроген сделал паузу, обдумывая решение, и продолжил. -- Идея про Марка интересная. Как раз на кафедре огня еще свободно бесплатное место.
   -- Есть проблема...
   -- Ты про запрет о посещении Анз землянами?
   -- Да, -- подтвердил Вукс. -- Я даже поговорить с Марком не могу без согласия магистрата.
   -- Очередное заседание магистрата послезавтра, -- произнес академик Дроген, поглаживая острую бородку. -- Надеюсь, получится уговорить их сделать исключение для потомка Виктора Грендиса. Ты обещал принести какие-то фото.
   Вукс достал из кармана пиджака и положил на стол несколько фотографий.
   -- Изъял кое-что. Вдруг в магистрате захотят подтверждения родственных связей Виктора и Марка. Специально отбирал подписанные.
   Вукс поднял верхнюю фотографию, где на плечах пожилого мужчины сидел улыбающийся ребенок, рядом стояли две женщины: одна в годах, другая среднего возраста. Перевернув снимок, Вукс показал надпись на обороте, сделанную корявым детским почерком: "Мы Грендисы. Дедушка, бабушка, мама, Марк (8 лет)".
   -- В доме еще есть разные документы. Если надо -- могу принести.
   Просмотрев фотографии, Дроген убрал их в ящик стола и сказал:
   -- Думаю, этого вполне достаточно.
   -- Подождем -- узнаем.
   Вукс закрыл "Энциклопедию артефактов", встал из-за стола. Посмотрев сначала на разбросанные на полу папки, потом на усталое лицо академика, он предложил:
   -- Пойдем, поужинаем в "Чародейке". Тебе определенно нужен отдых.
   -- С удовольствием, -- живот Дрогена заурчал, соглашаясь с хозяином.
  
   ***
   Сзади раздалось зловещее бормотание -- Марк резко метнулся вправо, уворачиваясь от очередного заклинания. Зеленый луч пронзил воздух в нескольких сантиметрах от головы и, достигнув земли, превратил в облачко пыли оказавшийся на пути камень. В этой пустыне с серым песком, черными палками засохших кустов и редкими обугленными стволами мертвых деревьев из Марка получилась прекрасная мишень. Только благодаря невероятному везению и маневрированию в стиле зайца он все еще был жив.
   Марку казалось, что он бежит быстрее любого спринтера, однако преследователь уверенно сокращал дистанцию. Сердце бешено билось в груди, легким не хватало кислорода, ноги тряслись от перенапряжения. Но дикий страх гнал вперед, не давал рухнуть без чувств.
   "Я смогу, я должен", -- несколько слов настойчиво пульсировали в мозгу.
   Маячивший вдали огонек превратился в освещенную площадку, окруженную прямоугольными валунами. Каменный вазон в середине облизывали языки белого пламени. Подсознательно Марк понимал: манящий оазис -- единственная возможность выжить в сумрачной пустыне. Собрав последние силы, он кинулся к островку спасения, забыв о зигзагах.
   Десять метров. Как близко укрытие! Марк несся, словно носорог, сметая остатки кустов. Сухостой сопротивлялся: рвал штаны, царапал до крови кожу. Боли не было -- ужас действовал лучше анестезии. Все отчетливее слышалось шуршание темного наряда преследователя. Вот-вот его пальцы схватят за плечо.
   Пять метров. Сзади снова раздался шепот заклинания. Голос прозвучал совсем близко -- Марк инстинктивно оглянулся. "Не успел", -- пронеслось в голове. Смертельный луч летел точно в лицо. Еще мгновение, и зеленая нить достигнет цели. Время будто замедлилось. Марк как завороженный смотрел на приближающуюся смерть.
   -- Фу, дурацкий сон, -- с облегчением выдохнул Марк, вытирая со лба капельки пота.
   Яркая луна за окном щедро поливала комнату молочным светом. Марк осмотрел скудную обстановку: письменный стол, шкаф с овальным зеркалом почти во всю дверцу и даже осторожно заглянул под кровать. Монстра нигде не было, но испуганное сердце по-прежнему металось в груди.
   От висевшего на шее амулета -- странного подарка деда -- по телу растекалось приятное тепло, прогоняя вызванное кошмаром волнение. Какая-то мистическая сила скрывалась в круглом куске металла с непонятными письменами.
   Амулет помог быстро справиться с последствиями кошмара: страх растворился, внутренний трепет утих. Придя в норму, Марк взял мобильник со стула около кровати, нажал первую попавшуюся кнопку, чтобы включить подсветку. Часы в углу телефона показывали 02-20.
   -- Еще спать и спать.
   Поправляя подушку, Марк заметил, что в комнате светлеет и повернул голову к источнику феномена.
   Правая дверца шкафа излучала загадочное голубое свечение, которое становилось ярче с каждой секундой. Не веря своим глазам, Марк наблюдал, как дверца буквально растворяется в воздухе. Происходящее казалось чем-то нереальным, плодом буйного воображения. Наверное, поэтому не возникло желания убежать или по-детски спрятаться под одеялом.
   Дверца шкафа быстро исчезла, оставив вместо себя светло-синюю пустоту. Из пустоты вышел человечек с густой бородой ростом не больше полуметра. Наряд гостя состоял из мышиного цвета брюк да изумрудного пиджака поверх рубашки в серо-зеленую клетку. Почему-то сразу вспомнился лепрекон из старого фильма ужасов.
   -- Ни фига себе! -- удивился Марк, с любопытством разглядывая пришельца. -- Ты... Вы кто?
   -- Маг без пальто, -- то ли серьезно, то ли шутя, ответил гость, одергивая пиджак. -- Обращайся ко мне магис Вукс.
   -- Марк.
   -- Я знаю твое имя, Марк Грендис. Мы наблюдали за тобой.
   Марк повернулся к гостю, свесив ноги с кровати. Вихрь вопросов кружился в голове. Неужели и правда лепрекон? А может инопланетянин? Или гном? Сколько их? Зачем за мной следить?
   -- Да-да, наблюдали, -- повторился Вукс. -- Магический дар у людей из вашего мира -- огромная редкость.
   -- Магический дар, -- эхом отозвался Марк.
   -- Ага, -- кивнул Вукс. -- Спички на кухне и сухостой в лесу просто так зажигались?
   -- Это пирокинезом называется.
   -- Пиро... что? -- На лице Вукса читалось непонимание.
   -- Пирокинез -- способность нагревать и воспламенять предметы на расстоянии, -- процитировал Марк прочитанное в интернете.
   -- Словечко какое заковыристое придумали, чтобы объяснить волшебство. Как тогда это называется?
   Вукс обернулся к окну и внезапно провалился сквозь пол, будто тот превратился в воду. Спустя мгновение маленький гость уже стоял на подоконнике около цветочного горшка с бордовой фиалкой.
   -- На левитацию не похоже... -- Марк почесал щеку, пытаясь отыскать нужную информация в архивах памяти. -- Вроде о таком я еще не читал.
   -- А ты упрямый парень! Попробуем по-другому.
   Вукс указательным пальцем начертил в воздухе несколько кружков, что-то прошептал и сжал ладонь в кулак.
   Вдруг на постель упал камень размером с грецкий орех, второй, чиркнув по носу, покатился по ноге, третий чувствительно стукнул по голове. Марк, схватив подушку, укрылся от необычных осадков. Камешки сыпались и сыпались, барабаня по деревянному полу. Странное явление происходило вокруг сидевшего на кровати Марка, не затрагивая остальную часть комнаты.
   -- Теперь ты веришь в магию? -- спросил Вукс. -- Или для убедительности сделать град покрупнее.
   -- Верю, верю, -- затараторил Марк, представив, как каменные орешки увеличиваются до пушечных ядер.
   С довольным видом Вукс перечеркнул рукой воздух, негромко произнеся таинственные слова. Волшебные осадки тут же прекратились, а упавшие камешки исчезли. Марк осторожно посмотрел на потолок, убедился, что все закончилось и отложил подушку в сторону. О недавнем чуде напоминали только пара-тройка легких ушибов на ногах да едва заметная шишка на голове.
   -- Я тоже смогу сделать такое? -- поинтересовался Марк.
   -- Перемещение и каменный град доступны магам земли. Ты же владеешь магией огня -- у вас другие заклинания, -- объяснил Вукс.
   -- Получается, я -- волшебник.
   -- У тебя бесспорно есть задатки мага. Твой дар надо развивать, поэтому я и пришел пригласить тебя на курсы магических навыков в мир Анз.
   Неожиданное предложение вызвало у Марка смешанные чувства: любопытство подталкивало согласиться, инстинкт самосохранения советовал отказаться.
   Марк вспомнил рассказы деда о фантастических животных и диковинных растениях. Несколько лет назад он верил в существование волшебного мира, мечтал там оказаться, хотел стать великим магом. С годами исчезала детская наивность, одновременно дедовские истории все больше походили на хорошие сказки. Но где-то внутри еще теплилась надежда, что в необъятной Вселенной есть этот волшебный мир. Просто он надежно спрятан от посторонних глаз, закрыт от непрошеных гостей.
   В памяти всплыла последняя просьба деда: "Не бойся, не убегай от своей судьбы. Слушай внутренний голос. Твой выбор может многое изменить как в лучшую, так и в худшую сторону".
   Неужели пришло время делать трудный выбор? Но какое решение правильное: принять приглашение или отказаться?
   -- Ясно -- лето, каникулы, друзья, игры, -- нарушил молчание Вукс. -- Какая тут учеба?
   Это был удар ниже пояса. В деревне у бабушки Маши, куда мама отправила Марка на летние каникулы, царила скукота. Туповатые забавы местных подростков мало привлекали, интернет работал отвратительно, даже по мобильнику из-за плохой связи приходилось общаться с помощью СМС. Однообразие деревенских дней Марку порядком надоело.
   -- Пора принимать решение. -- Вукс посмотрел на наручные часы. -- Идешь со мной или остаешься?
   Что говорит внутренний голос? Там, возможно, опасно. Но я не должен бояться. Хочется мне побывать в волшебном мире? Хочется, очень хочется.
   Жажда приключений разгромила все сомнения, и Марк решился:
   -- Почему бы и нет? Я согласен поучиться магии.
   -- Вот и славненько, -- радостно воскликнул Вукс и, указывая на свечение, добавил: -- Все элементарно -- шагай в открытые врата.
   Надев потертые джинсы, оранжевую футболку и проверенные временем кроссовки, Марк потянулся за телефоном.
   -- Лучше оставь, -- сказал Вукс. -- Зачем он тебе? В Анз запрещены подобные вещи.
   -- Запрещены телефоны? Почему?
   -- Они, как и некоторые другие ваши изобретения, сильно засоряют магический эфир. Я обязан буду сломать его.
   Хмыкнув, Марк подошел вплотную к шкафу. На уцелевшей дверце по-прежнему висело овальное зеркало. В нем, как обычно, отражался тринадцатилетний мальчик с зачесанными на бок темными волосами и странными белесыми бровями. Марк глубоко вдохнул, закрыл глаза и сделал шаг навстречу неизвестности.
  
   Глава 2. Общее собрание учеников
  
   От неожиданности Марк пошатнулся. Возникло ощущение, что он ступил на быстро движущийся вниз эскалатор. Неведомая сила поддерживала тело, не давая упасть. Свет в фантастическом тоннеле менялся с огромной скоростью: синий - фиолетовый - красный - оранжевый... Казалось, что мчишься под бесконечным строем ярких радуг. Спасаясь от красочной пестроты, Марк зажмурился. Через секунду-другую его вытолкнуло с волшебного эскалатора.
   Прохлада тоннеля резко сменилась летней жарой. Солнечные лучи просачивались сквозь опущенные веки. Чистый лесной воздух наполнил легкие. Марк открыл глаза и оглянулся. У подножия, уходящей в небо отвесной горы, стоял огромный валун с идеально ровным прямоугольным углублением. И это углубление излучало такой же свет, как и пустота на месте исчезнувшей дверцы шкафа. От валуна змейкой убегала в лес едва заметная тропинка. Марк присел на корточки, погладил зеленую траву, проверяя ее существование.
   Сзади кто-то кашлянул, стараясь привлечь внимание. Сидя на корточках, Марк повернулся на звук и от неожиданности плюхнулся на землю. В шаге от него переминался с ноги на ногу бородатый широкоплечий мужчина в изумрудном пиджаке.
   -- Не люблю я эти уменьшения-увеличения. Мне от них как-то не по себе Чувствую себя пружиной, которую то сдавят, то растянут, -- проворчал атлет, вращая могучими плечами. -- Знаешь, как неприятно за секунды раза в четыре вырастать? Впрочем, в уменьшении тоже хорошего мало. Когда впервые переход в ваш мир делал меня даже стошнило. Так неудобно было перед остальными.
   Приоткрыв рот, Марк удивленно смотрел на бородача. Многим он напоминал карлика в комнате, только не размером. В голове мелькнула мысль: не рвануть ли назад в еще открытые врата.
   "Похоже, здесь не мир гномов, а обычных людей. Чего бояться? Если бы он монстром стал или вымахал выше деревьев, тогда бы отсюда лучше бежать и не возвращаться. А так все нормально. Да, магис Вукс подрос. И что? Добродушный, общительный дядька. Чего я испугался как трусливый хлюпик?" -- подумал Марк, подавив желание дать деру.
   -- Вид у тебя, как у рыбы без воды, -- улыбнулся Вукс, протягивая руку. -- Мир Анз волшебный, так что с первым магическим превращением ты познакомился.
   -- Могли бы и предупредить, -- буркнул Марк, и, приняв предложенную помощь, поднялся с земли.
   -- Если честно, я не знаю какие ощущения у тебя при переходе -- ты же в размерах не изменяешься. Было неприятно? Может, ты испугался?
   -- Чего там пугаться? Я катался на аттракционах в тысячу раз страшнее и то не боялся, -- сказал Марк. -- Дальше куда?
   -- Тропинка доведет нас до нужного портала, -- ответил Вукс, указывая направление. -- Иди, на всякий случай, впереди. Не хватало потерять тебя.
   Бодро шагая по извилистой стежке, Марк искал признаки волшебства. Ничего магического не попадалось на глаза: вокруг росли обычные деревья, в кронах щебетали птицы, звонко хрустели под ногами сухие веточки.
   -- Тебе в Анз понравится, -- агитировал Вукс. -- На курсах интересно учиться, не то что в школе. Найдешь новых друзей, и девять месяцев пролетят незаметно.
   Марка как током ударило: он даже записку бабушке Маше не оставил. Хотя как объяснить исчезновение посреди ночи? Не писать же про волшебный мир. С утра бабушка уйдет на работу и пробудет там целый день, но максимум к вечеру его отсутствие заметят -- тогда такой переполох начнется. Придет полицейский с кучей вопросов. Чокнутая старуха из дома напротив начнет стращать демоном, якобы забирающим детей у безбожников. Соседи обрадуются возможности перебрать косточки всему семейству Грендисов и придумают еще одну версию странного появления деда Виктора в деревне.
   Марк резко остановился, и Вукс едва не сбил мальчика с ног.
   -- Магис Вукс, давайте вернемся, -- обернувшись, попросил Марк.
   -- Почему? -- Брови Вукса взметнулись.
   -- Я не смогу учиться магии, -- в голосе Марка проскользнуло сожаление.
   -- Да что случилось?
   -- Боюсь, бабушка не переживет моего исчезновения. И мама... наверное.
   -- Совсем забыл. -- Вукс хлопнул себя по лбу. -- Об этом не стоит беспокоиться. Ваше время идет в двадцать с лишним раз медленнее, чем в Анз. На выходные будешь возвращаться в дом бабушки. Думаю несколько часов в день достаточно, чтобы напомнить о своем существовании.
   -- Вполне, -- обрадовался Марк.
   -- Вот и славненько, -- сказал Вукс. -- Шнурок завяжи, а то наступишь ненароком.
   Марк посмотрел на кроссовки. На правом -- концы шнурка вытянулись по бокам подошвы, как усы сома. Марк нагнулся, чтобы завязать бантиком непослушный шнурок. Подаренный дедом амулет, выпав из-за пазухи, равномерно раскачивался на серебряной цепочке.
   -- Виктор Грендис рассказывал тебя про амулет? -- как бы невзначай спросил Вукс.
   -- Не успел. Умер он. Просил только беречь его.
   -- Жаль, -- задумчиво произнес Вукс. -- Даже не объяснил, как им пользоваться?
   -- Говорю же, не успел. -- Марк выпрямился, спрятал амулет за футболку. -- Я готов.
   Тропинка привела к поляне. Посередине стояла арка -- медового цвета дуга без единой трещины или вмятины, будто неведомый скульптор вырезал ее из цельной глыбы и тщательно отполировал. Сбоку на золотистой табличке имелась всего одна кнопка и рядом надпись "ИПИМ". Вукс надавил на круглую кнопку -- арку мгновенно заволок красный туман, такой плотный, что и трава, и деревья по другую сторону пропали из виду.
   -- Занято, -- Вукс подождал, когда туман окрасится в зеленый цвет, и поторопил: -- Вперед, молодой человек! Не задерживаемся у входа.
   -- Сюрпризов не будет? -- на всякий случай уточнил Марк.
   -- В порталах нет ничего страшного. Стали бы люди добровольно издеваться над собой, пользуясь ими ежедневно.
   -- Разные люди встречаются.
   -- Мы говорим про нормальных, без трещин в психике.
   На этот раз Марк ничего не почувствовал. Он просто прошел сквозь зеленый туман и очутился в совершенно другом месте.
   После лесной тишины и легкого шепота листьев Марк оказался в центре фантастического городка, где кипела деловая жизнь. По дорожкам, покрытых серым пористым материалом, сновали люди, в основном одетые в светло-фиолетовые халаты. Занятые своими мыслями они не обращали внимания на мальчика в оранжевой футболке с широко открытыми глазами. Пешеходы выглядели вполне обыденно, зато величаво парившие и внезапно провалившиеся сквозь землю обитатели этого городка еще раз напоминали о магии. Прямо перед Марком возвышался белый небоскреб с нишами на каждом этаже, которые служили взлетно-посадочными площадками для летающих магов. Несмотря на затишье, крупные полупрозрачные буквы над входом наклонялись, как гибкие березки под порывом ветра.
   -- Кафедра воздуха, -- прочитал Марк.
   -- Она самая, -- подтвердил появившийся сзади Вукс, -- но сейчас не до экскурсий. Пойдем в отель, тебе надо переодеться и спешить на общее собрание учеников.
   Бледно-желтое здание отеля находилось неподалеку, в паре минутах быстрой ходьбы. На лавочке слева от входа два упитанных близнеца что-то оживленно обсуждали, время от времени кивая в сторону приближающегося Марка. Около клумбы девочка с русыми волосами пристально следила, как свинцовая тучка кружилась невысоко над землей, обильно поливая высохшую за день почву. В стороне от клумбы рослый подросток с шоколадной кожей и носом картошкой удерживал вертлявого шустрика с рыжими кудрями.
   -- Отпусти, Сержио, -- возмущался рыжий, вращая головой. -- От щелбанов весь череп в синяках. Как я спать буду? Твоими пальцами только кокосы колоть.
   -- Не надо было спорить, -- протяжно произнес Сержио, пытаясь поймать удобный момент для щелчка.
   Заметив крепыша и шустрика, Вукс позвал:
   -- Альберт, лети сюда - дело есть.
   -- Убери свои щупальца, магис Вукс зовет, -- потребовал рыжий, норовя вырваться.
   -- Думаю, хватит с тебя.
   Ослабив медвежью хватку, Сержио отпустил добычу. Альберт моментально отскочил на безопасное расстояние и огрызнулся:
   -- Было бы, чем думать, обломок интеллекта.
   Не дожидаясь ответной реакции, Альберт оторвался от земли и подлетел к Вуксу. Вблизи щуплый невысокий паренек смахивал на одноклассника Марка - Кольку Пылкова. Те же медные кудри, конопатое лицо, озорные глаза.
   -- Что за дело, магис Вукс? -- поинтересовался Альберт.
   -- Познакомься, это Марк Грендис, -- представил Вукс попутчика, -- а это...
   -- Альберт, -- перебил рыжий. -- Гостю надо помочь получить форму, показать комнату, проводить на собрание и, вообще, приглядывать за ним?
   -- "Отлично" за сообразительность. -- Вукс повернулся к Марку. -- Альберт тебе все покажет и расскажет, а я спешу -- академик Дроген уже заждался. В следующую пятницу я зайду за тобой, часиков в восемь. Вернешься ненадолго на Землю, чтобы о тебе напрасно не беспокоились.
   После ухода Вукса возникла неловкая пауза: Альберт критически осматривал нового знакомого, Марк делал вид, что этого не замечает. Придумать с чего начать разговор не получалось -- в голове крутились одни глупые общие фразы из фильмов и книг: "Как дела?"; "Рад познакомиться"; "Здесь так замечательно!".
   -- Чудные у тебя брови, словно с другого лица. Заклинание? -- спросил Альберт.
   -- Нет, -- соврал Марк. -- Родился с такими. Наверное, сбой какой-то в генах, поэтому они светлые.
   -- В четыреста восьмом у каждого есть сбой. Так что ты прекрасно впишешься в нашу компанию.
   Близнецы на лавочке внимательно наблюдали за происходящим. Марк забыл о них, пока близнецы не перешли с шепота на нормальный тон.
   -- Чего ты не понял? Они к Прензу собираются, потом в номер.
   -- Нас же никто слушать не будет, когда его увидят!
   -- Наверняка.
   -- Точно!
   -- Чего расселся?
   -- Тебя жду.
   Мальчики вскочили с насиженного места и, толкая друг друга, скрылись за стеклянными дверьми отеля. Только сейчас Марк подметил, что все подростки одеты одинаково: свободные брюки светло-фиолетового цвета, в тон им рубашка навыпуск с короткими рукавами и тремя белыми пуговицами на груди.
   -- Боб и Буб, как всегда, сели на нужную лавочку, -- проводив взглядом близнецов, заметил Альберт. -- Через несколько минут все ученики узнают о твоем появлении.
   -- Ну, и что, -- безразлично сказал Марк.
   -- Я бы не торопился с выводами.
   Едва Альберт закончил предложение, как из отеля выпорхнула белокурая девочка.
   -- Ой, Альберт, как дела? -- подбежав, затараторила девочка. -- А это правда Марк Грендис?
   Альберт открыл рот, но юная особа с внешностью куклы Барби взяла инициативу в свои руки.
   -- Элис, -- представилась девочка, -- Элис Кимберли.
   -- Марк Грендис.
   -- А на какой кафедре ты будешь учиться? Знаю, знаю. Осталось всего одно свободное место -- на кафедре Пирофа, -- щебетала Элис. -- А Виктор Грендис - правда твой родственник? А почему ты так странно одет? А...
   -- Извини, Элис, мы спешим, -- перебил любопытную говорунью Альберт.
   -- Конечно, конечно, -- согласилась Элис. -- А в какой комнате Марк остановится? А какие планы у тебя на вечер? А можно я зайду в гости?
   От обилия вопросов Марк растерялся, не зная, на какой ответить и стоит ли вообще отвечать. Альберт решил не церемониться -- схватил подопечного за руку и потащил к входу в четырехэтажное здание отеля.
   В тихом холле, вдали от болтливой девочки, Марк спросил:
   -- Она всегда такая разговорчивая?
   -- Частенько. Я предпочитаю с ней поменьше общаться. Нам туда.
   Альберт направился к стойке у дальней стены. Пересекая просторный холл, Марк огляделся.
   Отполированные до блеска дымчатые полы. Вдоль нежно-голубых стен расставлены низкие овальные столики, окруженные уютными креслами и диванчиками. Рядом с каждым столиком висели бра, похожие на желтые тыквы. Посередине холла журчал фонтан в виде голубой чаши с шаром. Позади стойки находилась чуть-чуть приоткрытая дверь, на стене -- большие квадратные часы с календарем внизу. Согласно календарю Марк появился в Анз 2 сентября 542 года.
   Справа от стойки странный уборщик подметал белоснежную лестницу. Существо ритмично работало веником, цокая копытами по мраморным ступеням. Из шорт торчал лошадиный хвост, на голове виднелись крохотные рожки. Иногда оно останавливалось, чтобы почесать покрытые шерстью ноги или тело.
   -- Это сатир Крауд -- местный борец с мусором, -- пояснил Альберт.
   -- Сатир-дворник?! -- удивился Марк. -- Вроде сатиры любят выпить вина, повеселиться, а не метлами махать.
   -- Давным-давно так и было, -- согласился Альберт. -- Из-за частых пьянок-гулянок они поглупели. Теперь их только на подобную работу и берут.
   Крауд закончил мести, собрал мусор в совок и процокал в коридор рядом с лестницей.
   -- Магис Пренз, -- подойдя к стойке, позвал Альберт.
   Из двери за стойкой вышел среднего роста мужчина с темными волосами в кремовых брюках и белой рубашке.
   -- Что случилось? - спросил Пренз с любезной улыбкой.
   -- Нам нужна форма для Марка Грендиса, -- объяснил цель визита Альберт.
   -- Добро пожаловать в Анз! -- приветствовал Пренз и внимательно осмотрел нового ученика. -- Размер четвертый, думаю, ему подойдет. Что у вас, молодой человек, под рубашкой виднеется? Неужели тот самый амулет?
   Марк замялся, не понимая о каком "том самом" амулете идет речь.
   -- Магис Пренз, мы опаздываем на собрание, -- пришел на выручку Альберт. -- Получить Н до начала учебы - перебор даже для меня.
   -- Опаздывать нехорошо, -- с пониманием сказал Пренз, -- сейчас принесу форму.
   Закрыв дверь на ключ, Пренз направился к длинному коридору, где недавно скрылся сатир Крауд. Около лестницы он остановился, чтобы пожурить кого-то.
   -- Вас не учили, что подслушивать -- дурная привычка.
   -- Мы не подслушивали, -- оправдался знакомый голос.
   -- У Боба запасная пуговица потерялась.
   -- Честно.
   -- Вот здесь была пришита.
   Покачав головой, Пренз продолжил свой путь. Когда звуки его шагов стихли, Марк уловил отрывок разговора.
   -- Уверен?
   -- Вечно ты сомневаешься.
   -- Ведь мы его не видели.
   -- Ты знаешь, как он выглядит? Помнишь, что папа говорил? Слушать могут многие, делать правильные выводы из услышанного -- единицы.
   Невидимые собеседники обменялись еще парой фраз, расслышать которые Марку не удалось, и побежали вверх по лестнице.
   -- Ни одна новость мимо близнецов не проскочит, -- сказал Альберт. -- Такие же проныры, как их отец.
   -- Кто их отец?
   -- Билл Балум, -- Альберт взлетел на стойку и, глядя с высоты на Марка, пояснил: -- Билл работает журналистом в газете "ОСА". Кстати, самой популярной в Анз.
   -- О чем же он пишет? -- поинтересовался Марк.
   -- Обо всем. Главное, чтобы новость была интересная, а лучше скандальная. Уверен, завтра о тебе выйдет статья в "ОСЕ". Близнецы обязательно сообщат отцу о твоем появлении в ИПИМе. Готовься стать звездой.
   -- Других новостей что ли нет?
   -- Не волнуйся, -- успокоил Альберт, -- пошумят недельку и забудут. Про меня Билл тоже написал статью "Банкир экономит на образовании сына". Такая волна поднялась! Чего только журналисты не сочиняли: "Сын сбежал от отца-тирана", "Крупный банкир на грани краха". Потом все переключились на обсуждение новой подружки модного певца.
   -- Не люблю, когда пристают со всякими дурацкими вопросами.
   -- Гарантирую, приставать не будут. У детей до пятнадцати лет интервью можно брать только с письменного разрешения родителей или опекунов. А с этим, как ты понимаешь, возникнут серьезные проблемы.
   -- Что за манеры, молодой человек? - раздался голос Пренза.
   -- Вот привидение, -- пробормотал Альберт, спрыгивая со стойки.
   -- Первый раз прощаю. В следующий -- получите "недостойно" за поведение. Ваша форма, Марк. Подождите минутку, принесу ваш ключ от номера.
   Пренз передал Марку аккуратно сложенную стопку светло-фиолетовой одежды и, сходив в комнату за стойкой, принес ключ с числом 408 на бирке.
   Поблагодарив Пренза, ребята направились к лестнице. Перепрыгивая через несколько ступеней, мимо пронеслись близнецы Балумы, бросив мимолетный взгляд на одежду под мышкой у Марка.
   -- Второй этаж для преподавателей, -- просвещал Альберт. - Правда, видел я здесь только академиков Волаха и Геона. Остальные предпочитают дома ночевать. На третьем -- комнаты для гостей, когда в ИПИМе проходят научные конференции или другие умные собрания. Четвертый выделили ученикам.
   Широкая мраморная лестница на полпути между этажами раздваивалась. Мраморные ступени прижимались к стенам с волшебными пейзажами, нарисованными поверх голубой краски. Живые картины завораживали. На одной -- морские волны разбивались в пыль о прибрежные скалы, с завидным упорством пытаясь уничтожить преграду; на другой - озорной ветер ласково трепал желто-красные шевелюры деревьев, подхватывая и кружа падающие листья. Из-за магических полотен Марк пропустил предупреждение Альберта и врезался в крупного блондина со стрижкой ежиком.
   -- Куда прешь? - рявкнул блондин.
   -- Извини! На картины засмотрелся, -- Марк с трудом отвел взгляд от потока огненной лавы, плавно стекавшего по задымленному склону вулкана.
   -- Ща в глаз дам -- пойдешь в зеркало смотреться.
   Марк прикинул свои шансы. Блондин стоял на ступеньку выше, был значительно крупнее и сильнее. Выглядеть трусом не хотелось, и Марк приготовился дать отпор, надеясь пару раз попасть по узколобой голове грубияна.
   -- Фрол, мечтаешь получить Н до начала занятий? -- вмешался в конфликт Альберт, предпочитая не приближаться на расстояние удара. -- Такими темпами исключение не за горами. Вот твой отец обрадуется! Сколько он пожертвовал, чтобы тебя взяли на курсы?
   -- Не твое дело! - огрызнулся Фрол.
   -- Уверен, -- продолжал Альберт, -- за каждый потерянный тильбо ты, как минимум, получишь хороший подзатыльник.
   -- Сейчас договоритесь, -- процедил Фрол.
   -- Вообще-то я молчу, -- встрял Марк и тут же об этом пожалел.
   Блондин посмотрел на Марка, как бык на красную тряпку. Предупреждение Альберта не подействовало или уже забылось. Фрол чуть повернул корпус, отвел руку назад, готовясь к удару.
   -- Не стоит бить нашего гостя. Это же Марк Грендис. Верно?
   На площадке четвертого этажа стояла плотная невысокая девочка и равнодушно смотрела на происходящее. Короткая стрижка с беспорядочно торчащими смоляными прядями придавали ей хулиганистый вид.
   -- Верно, -- ответил Марк.
   -- Кира Хокмер, -- гордым тоном представилась девочка. -- Слышала, у тебя есть старинный амулет. Дай посмотреть!
   -- Мы торопимся на собрание, потом покажу.
   -- Ты не понял, я не прошу, -- ледяным голосом сказала Кира.
   -- Сначала научись говорить "пожалуйста".
   Кира скривила тонкие губы, стиснула пальцы в кулаки и скомандовала:
   -- Фрол, возьми амулет. Он у него на груди под рубашкой.
   Ручища Фрола схватила Марка за грудки, сжав амулет вместе с одеждой. Марк мысленно попрощался с любимой футболкой. Вместо треска рвущейся ткани раздался вопль:
   -- А-а-а! Горячо!
   Фрол отпустил амулет, затряс рукой. Ладонь слегка дымилась, источая неприятный запах горелой кожи. Фрол на секунду замер и, чуть не сбив с ног Марка, помчался вниз по лестнице.
   -- Нечего чужие вещи без разрешения цапать, -- бросил вдогонку Альберт.
   Истошный крик Фрола взбудоражил весь этаж. Захлопали двери, и сидевшие по комнатам ученики столпились около лестницы. К Кире подошел худой мальчик с оттопыренными ушами. Взглянув на Марка с Альбертом, он спросил:
   -- Что случилось, Кира? Куда делся Фрол?
   -- Наверное, побежал к Прензу за мазью от ожогов, -- нехотя объяснила Кира.
   -- От ожогов?! Где он сумел обжечься? Неужели кто-то применил магию?
   -- Отстань, -- сквозь зубы сказала Кира.
   Ученики шептались, ожидая продолжения конфликта. Кира метала молнии, но без мощной поддержки Фрола предпочитала молчать.
   -- Спектакль окончен, занавес опущен, зрителей просим покинуть помещение, -- попытался разрядить обстановку Альберт.
   Зеваки вполголоса обменивались догадками и расходиться не спешили. Под обстрелом любопытных глаз Марк с Альбертом преодолели финишные ступеньки, свернули налево и направились к двери в конце коридора.
   Главной комнатой номера 408 была гостиная. Здесь без труда уместились стол, несколько стульев, диван и кресло. На подоконнике стояло растение с сиреневыми цветками. Похожий на лилию цветок лениво повернулся ко входу, словно заметил появление ребят. Голубые тычинки шевелились, как усы встревоженного кота.
   -- Мои апартаменты, -- объяснял Альберт, указывая на пронумерованные двери. -- Здесь Сержио обитает. Ты его видел на улице -- высокий негр с лицом невинного младенца. Там интимный закуток, где умываются и не только. Тут живет Тома -- помешанная на растениях девчонка. Ее ты тоже видел: она поливала клумбу у отеля. Вот и твой люкс.
   Альберт распахнул дверь с римской цифрой четыре. От люкса небольшая комнатка отличалась, как орел от воробья. Письменный стол с выдвижными ящиками и въевшимися чернильными кляксами. Видавший виды стул с остатками блестящего лака. Односпальная кровать с обугленным уголком деревянной спинки. Массивный шкаф с потускневшим от времени зеркалом. Мебель занимала значительную часть помещения, оставив лишь узкие проходы для лавирования.
   Бросив на кровать стопку полученной у Пренза одежды, Марк заключил:
   -- Такой люкс и для гнома маловат.
   -- Нормальная комнатенка -- любую пропажу за минуту найдешь. Ты давай переодевайся. Я в гостиной подожду.
   Сменив любимые джинсы и оранжевую футболку на свободные брюки и рубашку навыпуск (обувь почему-то не выдали), Марк вышел в гостиную, где Альберт подзадоривал цветок на подоконнике:
   -- Ну! Давай! Чего ждешь? Лови ее! -- услышав шаги, Альберт обернулся. -- Иди сюда. Смотри как Томкин питомец мух трескает.
   Марк подошел к окну. По стеклу, недовольно жужжа, металась муха в тщетных попытках преодолеть прозрачный барьер. Цветок медленно поворачивался, будто следил за насекомым. Наконец мухе надоело биться о стекло, и она полетела к цветочному горшку. Диковинный охотник замер. Когда муха оказалась достаточно близко, цветок бросился на жертву, мгновенно сомкнув лепестки.
   -- Ничего себе мухоловка, -- поразился Марк.
   Насекомое беспомощно жужжало, билось о стенки ловушки. Вдруг внутри тюрьмы-бутона вспыхнул яркий свет, раздался треск и муха затихла.
   -- Как тебе наш ловец вредных козявок? -- спросил Альберт.
   -- Прикольно. Первый раз такой цветок вижу.
   -- Это искрометный лилейник. Убивает жертву небесной искрой. -- Альберт бросил взгляд на часы над входной дверью. -- Пошли на собрание, а то точно опоздаем.
   Без учеников территория около отеля опустела, только сатир Крауд подметал дорожку вокруг клумбы. Пройдя мимо здания из красного кирпича с полыхающей надписью "Кафедра огня", ребята подошли к непримечательному серому корпусу с вывеской "Кафедра общей магии". В стороне от входа статный мужчина со связанными в пучок каштановыми волосами отчитывал бесхвостую лошадь с женской головой и салатовой гривой.
   -- Зелла, что вы с собой сделали? Сейчас начнется собрание. Как вы собираетесь уместить свой круп на стуле?
   -- Академик Волах, простите, -- взмолилось создание. -- Я сама не ожидала, что корень ириса так подействует на эликсир трансформации. Раньше перевоплощение длилось не больше пяти минут. А сейчас прошло уже двадцать.
   -- Это замечательно, Зелла, -- похвалил Волах. -- Но зачем вы на улицу вышли? Травку захотели пощипать?
   -- Я спешила с вами поделиться открытием, -- оправдалась создание.
   -- Вы со всем институтом поделились. Немедленно идите в лабораторию, -- приказал Волах, -- и не появляйтесь на людях, пока не примите человеческий облик.
   Внутри здания раздался переливчатый звон колокольчика. Альберт, тоже с интересом наблюдавший за беседой Волаха и Зеллы, встрепенулся.
   -- Звонок! Давай пошевеливайся.
   Внутри здания ребята перешли с быстрого шага на бег. Спринт по длинному коридору до двери с табличкой "Лекторий" Марк безнадежно проиграл, несмотря на преимущество в росте. Правда, вторую половину пути Альберт летел.
   В лектории стоял приглушенный шум. За длинным столом на помосте расположились взрослые маги. Ученики разбились на группы в разных секторах просторного помещения с постепенно поднимающимися рядами скамей. Одна часть мальчиков слушала Боба с Бубом, которые, увидев вошедших, тыкали сверху пальцами на Марка. Другая окружила Киру и Фрола с забинтованной рукой. В стайке из трех девочек Марк узнал болтливую Элис. Она и сейчас тараторила, поворачивая голову то к правой, то к левой соседке.
   -- Вон наши, -- сказал Альберт, заметив Сержио с Томой на седьмом ряду.
   После формального знакомства -- все и так знали имена друг друга -- Марк с удовольствием присел на жесткую скамью, радуясь возможности перевести дух.
   Волшебный мир Анз нравился Марку все больше и больше. Порталы перемещения, сатир-уборщик, искрометный цветок, лошадь с женской головой. Интересно, здесь есть, например, драконы или сфинксы? А зоопарки в Анз есть? Вот бы туда сходить, посмотреть на волшебных животных.
   Когда в лектории появился академик Волах в сопровождении пожилого мужчины с пепельными волосами и острой бородкой, ученики притихли.
   -- Тот, с бородкой -- академик Дроген. Он тут главный, -- прошептал Альберт.
   Волах сел за преподавательский стол, а Дроген подошел к краю помоста и обратился к ученикам:
   -- Дорогие ребята! Поздравляю вас с поступлением на курсы магических навыков. Я рад, что наш институт вносит посильный вклад в образование юных волшебников. И пусть курсы -- лишь маленькая ступенька на пути к магическому мастерству, но ступенька очень важная. Впереди у вас девять месяцев занятий. Ваши успехи будут оцениваться по системе ОДН: Отлично-Достойно-Недостойно. ИПИМ -- не место для детских забав, поэтому получить Н вы можете как за невыученный урок, так и за плохое поведение. Не ждите послаблений. Преподаватели не собираются тянуть за уши отстающих учеников. Помните главное правило нашего института: за три Н в течение трех месяцев -- отчисление. Касается это каждого из вас.
   Дроген замолчал и неторопливо осмотрел учеников. Подростки по-разному реагировали на взгляд академика: Фрол испуганно уставился в пол, лицо Сержио окаменело, Альберт беспокойно заерзал на скамье.
   Марк вздрогнул, когда его глаза встретились с глазами академика Дрогена. Возникло ощущение -- Дроген не просто смотрит, а заглядывает внутрь, пытаясь прочитать самые потаенные мысли. Марку было, что скрывать. В разных уголках памяти хранились дурацкие случаи из прошлого, которые не получалось забыть. Невольно вспомнился один из таких.
  
   ***
   Манную кашу Марк невзлюбил с первого взгляда, точнее с первой ложки. С большим трудом он добился права не видеть в своей тарелке эту бяку дома. В детском саду повара не собирались подстраиваться под желания привередливого ребенка, и каждый вторник завтрак проходил одинаково: воспитательница с настойчивостью попугая уговаривала Марка съесть ложечку манной кашки за маму, за папу, за бабушку.
   Кушать за других он отказывался наотрез. Если мама с бабушкой хотят кашу -- пусть лопают сами, хоть половниками.
   Вкусы папы Марк не знал, он даже представить не мог, как выглядит отец. В зависимости от настроения мамы папа был то капитаном дальнего плавания, то разведчиком, выполняющим важное задание в далекой стране, то редким козлом, то гадом трусливым. Детское воображение рисовало очень странную картину: трясущийся от страха козел в фуражке морского капитана и черных очках.
   Как-то теплым летним утром на завтрак в детском саду дали ненавистную манную кашу. Вторник, есть вторник -- напрасно ожидать пухлые оладушки с джемом или творожную запеканку. Тут еще Юрка -- розовощекий мальчик из группы Марка -- наконец-то принес проспоренный месяц назад шоколадный батончик, который сейчас переваривался в довольном желудке. В голове безусого хитреца созрел гениальный, как он считал, способ избежать приставаний докучливой воспитательницы.
   Поковыряв ложкой белую размазню с запахом пригоревшего молока, Марк состроил страдальческую гримасу и схватился за живот, изображая приступ невыносимой боли. Воспитательница не поверила юному симулянту, но, на всякий случай, отправила его к медсестре.
   В открытом кабинете медсестры не оказалось ни одной живой души. "Отлично!" -- подумал Марк, проскользнул в кабинет, прикрыл дверь и осмотрелся. Коробка на кушетке как магнит притянула хитрый взгляд симулянта. Ноги сами направились к кушетке, руки принялись копаться в содержимом. Кроме таблеток в коробке нашлось кое-что интересное.
   -- То, что надо, -- произнес Марк, глядя на два пузырька и пакетик с ватными палочками.
   С помощью ватных палочек, йода и зеленки он нанес боевую раскраску индейца. Три павлиньих пера из вазы надежно прикрепил к волосам жвачкой, взятой со стола медсестры и предварительно пережеванной. Вдобавок изменил цвет волос, вылив на них остатки зеленки. Симпатичная мордашка шестилетнего мальчика превратилась в ночной кошмар любого индейца.
   У работников детского сада раскраска Марка вызвала смешанные чувства. Вернувшаяся медсестра ойкнула и уронила коробку с новыми градусниками. Прибежавшая на шум воспитательница запричитала, что она не виновата. Последней подошла заведующая, которая при виде коричнево-зеленого чуда в перьях схватилась за сердце, попросив валерьянки.
   Марк с довольным видом сидел на кушетке, любуясь своим отражением в зеркале напротив, и болтал ногами. Замысел сработал! Завтрак скоро закончится -- есть противную кашу сегодня не придется. Он не догадывался, что гениальный план уже запустил цепочку неприятных событий.
   Выпив лекарство, заведующая достала телефон и решительно нажала нужные кнопки.
   -- Ольга Викторовна? Да, это снова я... Нет, нет! Что вы!? Фокусов с огнем давно не было... Ничего он не сломал. Ваш сын, -- заведующая громко вздохнула и продолжила, -- неудачно поиграл в индейцев. Приходите -- сами все увидите.
   Не прошло и полчаса как на пороге кабинета появилась мама в темно-синем деловом костюме и белой блузке. Она подошла к кушетке, процокав каблуками модных туфель по голубым плиткам на полу. и за подбородок подняла голову сына.
   -- Так вот почему ты буквы не желаешь учить. Собрался в трусах из пальмовых листьев бегать по джунглям вместе с папуасами.
   -- Я не папуас, я -- индеец, -- тихо возразил Марк.
   -- Индеец?! -- мама саркастически усмехнулась. -- В Америку он лыжи навострил! Оболтусам, вроде тебя, самое место в деревне. В земле копаться и слушать, развесив уши, сказки деда о волшебном мире.
   -- Мир Анз существует!
   -- Тридевятое царство там находится? Может, заклинание произнесешь, чтобы зеленка стерлась, и жвачка исчезла?.. Молчишь!.. Тогда обойдемся без волшебства.
   Придерживая одной рукой крепко прилипшую к волосам жвачку, другой мама схватила павлиньи перья и дернула. От неожиданной боли Марк вскрикнул.
   -- Ольга Викторовна, вы бы поосторожней! Все-таки ребенок, -- заступилась заведующая.
   -- Потерпит! Пусть знает -- за шалости плюшек не дают, -- мама положила на кушетку вырванные перья и спросила: -- Я заберу его ненадолго?
   -- Конечно, -- согласилась заведующая.
   Застегивая сандалии в раздевалке, Марк не выдержал:
   -- Ма, умываться не надо?
   -- В каше ты не испачкался, а зеленку все равно не смоешь.
   Почему не смою? В прошлый раз, когда с Колькой Пылковым разрисовали друг друга красками, за пару минут все смылось. Я не собираюсь целый день ходить в таком виде.
   Лизнув палец, Марк потер им щеку. Палец не позеленел. Неужели и правда не смывается?
   ­-- Фома неверующий, бейсболку не забудь, -- напомнила мама, закончив разговор по телефону. -- Нина нас ждет.
   Нина -- знакомая парикмахерша мамы -- всегда подстригала Марка и подстригала хорошо.
   -- Ольга Викторовна, вы же были на прошлой неделе, -- удивилась молоденькая Нина.
   -- Мой балбес решил имидж сменить, -- объяснила мама и повернулась к сыну. -- Чего стоишь? Садись в кресло.
   Марк нехотя стянул бейсболку. Парикмахерша при виде необычного цвета волос и порядочного куска жвачки всплеснула руками:
   -- Какой ужас! Что же теперь делать?
   -- Не волнуйся, Нина. Подстриги его "под Котовского".
   -- Вы уверены? -- засомневалась парикмахерша.
   -- Еще как! -- подтвердила мама.
   Марк не знал, кто такой Котовский, поэтому не представлял, какая у него прическа. Пока щелкали ножницы, жужжала машинка, Марк сидел в кресле с закрытыми глазами, чтобы в них не попадали волосинки.
   -- Готово, -- сообщила Нина, снимая накидку.
   Марк открыл глаза. Что за страшило поселился в зеркале? Это не он, не его отражение! Лысая, почти полностью зеленая голова, на лице зеленые полосы вперемешку с коричневыми кружками.
   -- Доволен? -- спросила мама, поправляя прическу. -- Индеец недоделанный. Пошли, отведу тебя в детский сад.
   -- Не надо в детский сад. Можно я дома посижу? -- заканючил Марк.
   -- Нельзя! -- отрезала мама. -- Не хватало еще квартиру в индейский вигвам переделать.
   Надежда смыть неудачный грим рушилась. Появляться в группе в таком виде не хотелось: над ним все дети будут смеяться. А рыжий Колька начнет обзываться всякими гадостями.
   -- Не пойду в детский сад! -- уперся Марк.
   -- Еще как пойдешь! Побежишь, вприпрыжку. Я не собираюсь из-за тебя опаздывать на встречу.
   Спорить с матерью бесполезно -- это Марк усвоил давно, а биться в истерике, как некоторые дети, он считал ниже своего достоинства. От беспомощности накатила злость. Зачем его подстригли наголо? Почему нельзя отсидеться дома?
   Внезапно раздался телефонный звонок. Мама достала из сумки мобильник и ответила на вызов:
   -- Да... Я помню про встречу... Обязательно возьму...
   В зеркале хорошо было видно, как на шнурке, привязанном к маминому телефону, раскачивается деревянный слоник. Марк понятия не имел, кто подарил слоника, но точно знал -- для мамы он дорог.
   Марк уже подметил у себя необычную способность -- умение поджигать предметы. Нужно только сильное желание, и сейчас оно имелось. Марк сосредоточился, мысленно представляя охваченного огнем слоника.
   Вдруг на отраженной в зеркале фигурке мелькнули языки пламени. Или показалось? Марк зажмурился -- в ту же секунду ощутил жар, будто кто-то дыхнул огнем в лицо. Ничего не понимая, Марк осторожно открыл глаза.
   Только не это! К зеленой лысине и зелено-коричневому лицу добавились опаленные ресницы и почти полностью сгоревшие брови. Самые уродливые китайские игрушки и то симпатичней! От жалости к себе по щекам потекли слезы.
   -- Чего плачешь? Сам виноват, -- мама убрала в сумку мобильник, не заметив изменений во внешности сына. -- Ты еще не одет?
   Марк рукавом вытер слезинки, надел бейсболку, опустив козырек как можно ниже. До детского сада он плелся с видом обреченного на страдания мученика.
   Когда Марк вернулся в группу, дети смотрели мультфильм о приключениях огра Шрека. Воспитательница, та самая, что отправила его к медсестре, увидев зеленую лысину и безбровое лицо с палеными ресницами, воскликнула:
   -- Посмотрите, кто к нам пришел! Зелененький и маленький.
   Дети повернулись к стоявшему в дверях Марку. Ничего неожиданного не произошло -- все четырнадцать мальчиков и девочек, сидевшие около телевизора, закатились смехом. Марк же готов был провалиться сквозь землю от стыда. Лицо и уши покраснели как после горячей ванны. Хотелось убежать, забиться в укромный уголок. Но Марк не привык прятаться от неприятностей, поэтому он стоял, потупив голову, и терпеливо ждал, когда дети вдоволь насмеются.
   Рыжий Колька, катался по полу, держась за живот, и пытался что-то произнести. С трудом поборов приступ хохота, он ляпнул:
   -- Шрексик!
   Обидное прозвище надолго приклеилось к Марку. Но время сделало свое дело -- про Шрексика постепенно забыли. Лишь белесые брови, выросшие вместо черных, напоминали о былом унижении.
  
   ***
   Толчок в бок вернул Марка к действительности.
   -- Ты где витаешь? -- прошептал Альберт.
   -- Задумался слегка, -- так же негромко ответил Марк.
   -- Долго думаешь -- уже собрание заканчивается, -- упрекнул Альберт.
   Марк взглянул на помост. Со своего места поднялся тучный мужчина с внушительной лысиной. Ученики захлопали в ладоши, приветствуя преподавателя. Дроген подождал пока стихнут аплодисменты и продолжил:
   -- Помимо магии огня академик Пироф на занятиях по биологии расскажет вам о джиннах, фениксах, ожог-траве, пылающем цветке, -- лысый мужчина, сделав едва заметный кивок, грузно опустился на стул. -- К сожалению, профессор Зелла Свирмут, которая будет вести эликсироведение, не смогла присутствовать на собрании, -- в лектории раздались смешки, строгий взгляд Дрогена моментально восстановил тишину. -- В заключение хочу пожелать всем вам успехов в учебе, ведь знания, полученные на курсах, являются фундаментом вашего будущего магического мастерства.
   После непродолжительных аплодисментов ученики и преподаватели потянулись к выходу. Жара на улице начала спадать. Часть учеников во главе с Кирой Хокмер повернула налево к стеклянному зданию со сверкающей разноцветными огоньками надписью "Чародейка", другая же, как и Марк с друзьями, направилась к отелю.
   Около отельной клумбы Альберт нарушил молчание:
   -- Все, Сержио, завтра начинаются испытания для твоих извилин.
   -- И что? -- не понял намека Сержио.
   -- Как что? Три Н -- и тебе домой пора.
   -- Еще посмотрим, кто первым домой поедет.
   -- Есть сомнения? -- Альберт придержал стеклянную дверь отеля, пропуская остальных. -- Ах, да! У тебя есть опасный конкурент -- Фрол.
   -- Не надоело цепляться ко всем? -- не выдержала Тома, -- Ты сам чуть не опоздал на собрание.
   -- У меня было особо важное задание -- опекать Марка Грендиса, -- оправдался Альберт.
   -- Нашли кому доверить, -- фыркнула Тома.
   -- Чем я плох? Вот он мой подопечный -- жив и здоров.
   -- Твой подопечный уже успел повздорить с Кирой и Фролом, -- упрекнула Тома, положив руку на мраморные перила лестницы.
   -- В нашей маленькой компании только ты, Тома, еще не поссорилась с этими... -- Альберт задумался, подбирая нужные слова, -- индюками толстосумной породы.
   -- Всегда можно избежать конфликта, -- Тома повернулась к Марку в надежде на поддержку. -- Не так ли?
   Марк не вмешивался в разговор, предпочитая наблюдать и слушать, но сейчас все ждали от него ответа.
   -- Иногда не получается избежать, -- широко зевнув, сказал Марк.
   -- Такие как Фрол только это понимают. -- Сержио потряс внушительным кулаком.
   -- Все равно, -- упорствовала Тома, -- лучше держаться подальше от их компании.
   -- Согласен, -- поддержал Альберт. От неожиданности Тома споткнулась об очередную ступень. -- А что? Из-за них можно запросто вылететь с курсов. Я же хочу учиться магии, а не копаться в банковских бумагах.
   Прерванный сон напомнил о себе: Марк зевал и не мог собраться с мыслями. Разговор друзей влетал в одно ухо, вылетал в другое. Даже волшебные картины на стенах вдоль лестницы не вызывали никаких эмоций. Мозг нуждался в отдыхе и постепенно отключался.
  
   Глава 3. "Веселая вечеринка"
  
   Мелодичный и назойливый, как комариный писк, звон колокольчика требовал проснуться. Марк раньше слышал этот звук, но где? Полусонная голова соображала плохо. На будильник в мобильном телефоне совершенно не похоже -- там играет другая музыка: ритмичная с диким воем электрогитары и хриплым истошным вокалом.
   Воспоминания вернулись яркой вспышкой, словно кто-то нажал нужную кнопку. Марк открыл глаза. Маленькая комната, тесно заставленная старенькой мебелью. За дверью раздаются тихие голоса новых друзей.
   -- Пойду разбужу. Он, наверное, опух от пересыпа.
   -- Пусть еще поспит.
   -- Последний приказ вставать уже прозвенел.
   -- Завтрак через десять минут, а он вчера не ужинал.
   -- Кроме нас об этом никто не узнал. Ты был бы рад, если и я с Томой заснули бы до ужина.
   -- Не пропадать же еде.
   -- У тебя пропадет! Крошек голодным мышкам не оставишь.
   -- Перестаньте! Лучше разбудите Марка.
   -- Сейчас.
   -- Сиди, еще испугаешь ненароком своей шоколадной физиономией. Я схожу.
   Раздался осторожный стук, дверь медленно приоткрылась, в образовавшуюся щель просунулась рыжая голова Альберта.
   -- Уже проснулся! Одевайся, умывайся -- скоро завтрак.
   Марк скинул одеяло, сел на кровати. Как он раздевался вспомнить не получалось. Память о вчерашнем дне обрывалась где-то на лестничном подъеме между первым и четвертым этажами.
   Выданная Прензом одежда мягким комом валялась на стуле, кроссовки подошвами вверх прижались к шкафу. Проблема возникла только с носками, которые почему-то спрятались под подушкой.
   Едва Марк сел за стол в гостиной -- тот замигал оранжевым светом и, как на волшебной скатерти-самобранке, стали появляться тарелочки с вареными яйцами, тонкими ломтиками сыра и кусочками сливочного масла, чашки с душистым чаем, изящная солонка... Когда стол был полностью накрыт для завтрака, оранжевое мигание прекратилось.
   -- Откуда это взялось? -- округлив глаза, спросил Марк.
   -- "Момедо" -- стол моментальной доставки, -- объяснил Альберт. -- Телепортирует еду с раздаточного стола в "Чародейке".
   -- Ясно, -- Марк решил не выяснять тонкости телепортации и положил на чистую тарелочку яйцо и треугольник черного хлеба. -- Какие планы на сегодня?
   -- В девять начнется специализация. Тебе на кафедру огня к академику Пирофу, -- ответил Альберт.
   -- У нас магию земли академик Геон преподает, -- обронил Сержио, постукивая чайной ложечкой по яичной скорлупе.
   -- Не повезло, -- посочувствовал Альберт. -- Я вчера видел, как Боб с Бубом неслись вниз по лестнице. Один из них налетел на Геона, поднимавшегося в свой номер. Балум отскочил от него, как резиновый мячик от стены, а Геон как гаркнет: "Кто за вами гонится?". Я и то вздрогнул от его громового голоса, хотя находился на приличном расстоянии от них.
   -- У Геона отличная фигура, -- невпопад произнесла Тома, потягивая ароматный чай.
   -- И голос у него такой... мужской, -- поддержал Сержио.
   -- У тебя, получается, голос девичий? -- спросил Альберт.
   -- Я хотел сказать командный, -- поправился Сержио.
   -- Бедный я, судьбой обиженный, -- запричитал Альберт. -- И с фигурой не повезло, и с голосом. Не представляю, как теперь жить?
   -- Не прикидывайся обделенным, -- поставив на стол пустую чашка, сказала Тома. -- Сейчас зарыдаю, глядя на тебя несчастного.
   -- Тебе, правда, меня жалко?
   Состроив плаксивое лицо, Альберт шмыгнул носом.
   -- Очень, -- равнодушно подтвердила Тома и демонстративно отвернулась к искрометному лилейнику на подоконнике.
   -- И почему мне кажется, что обглоданный гусеницей лист тебе жалко гораздо больше?
   После завтрака, оставив пустую посуду на столе, друзья взяли тетради с ручками и направились на занятия.
   Кирпичное здание с пылающей надписью "Кафедра огня" Марк заприметил еще вчера по пути на собрание. Внутри здания преобладали красные цвета. Изображенные на полу раскаленные угли выглядели как настоящие, разве что не прожигали подошвы кроссовок. На томатных стенах развешаны желтые тыквы люминных фонарей и картины на огненные темы: пылающий на лесной поляне костер, извилистая река лавы на дне глубокого ущелья, создающий домашний уют камин с языками пламени в топке.
   Альберт объяснил, что все аудитории для занятий находятся на первых этажах, чтобы ученики лишний раз не путались под ногами. Марк остановился у лестницы из какого-то малинового камня и выбирал между двумя коридорами, только сейчас сообразив, что он не знает номер аудитории. На верхних этажах слышались голоса, хлопали двери, а на первом, как назло, не было ни души.
   -- Заблудился?
   От неожиданности Марк вздрогнул, еле сдержав неприличный крик испуга. Рядом стоял худой мальчик в больших очках.
   -- Нельзя так подкрадываться -- вдруг у меня сердце слабое.
   -- Извини. -- Мальчик поправил указательным пальцем очки и протянул руку. -- Алек.
   -- Марк, -- пожав руку нового знакомого, Марк спросил: -- Где будет эта... специализация?
   -- В сто четвертой аудитории. Нам туда. -- Алек махнул рукой в сторону левого коридора, указывая направление.
   Аудитория мало отличилась от обычного школьного класса: одноместные парты, черная доска, шкафы вдоль стены. Алек занял парту поближе к преподавательскому столу. Марк по привычке сел подальше и огляделся. В аудитории находились еще два мальчика и девочка. С девочкой Марк уже успел познакомиться.
   После стычки на лестнице Кира Хокмер была не то что противна, скорее неприятна, как скользкая холодная рыба. С подобными людьми Марк предпочитал общаться по минимуму - так проще скрывать свою неприязнь. К сожалению, судьба не всегда прислушивается к нашим пожеланиям. Хорошо узколобый блондин Фрол оказался в другой группе.
   Академик Пироф появился в аудитории минут через десять после звонка в расстегнутом светло-фиолетовом халате, вытирая платком вспотевшие лоб и лысину. Академик поздоровался и так сильно бросил на преподавательский стол принесенный журнал, что тот, проскользив до противоположного края, едва не упал на пол. Пироф сел на стул, бормоча ругательства в чей-то адрес. Успокоился он на удивление быстро, убрал влажный платок в карман брюк и придвинул журнал.
   -- Грендис Марк, -- открыв нужную страницу, начал ознакомительную перекличку академик.
   Марк поднялся и встал около парты. Академик Пироф, мельком взглянув на него, кивком головы разрешил сесть на место. Следующим в списке был новый знакомый -- Алек Донелли, потом поднялся Артемий Наймов -- щекастый толстяк с маленькими глазками, за ним Петер Рулок -- мальчик с зализанными назад волосами, завершила ритуал знакомства Кира Хокмер.
   -- Как вы знаете, -- нотки раздражения окончательно исчезли из голоса Пирофа, -- у каждого мага есть базовый навык. Он имеется уже при рождении, но проявляться начинает года в четыре. Существуют четыре базовых навыка: полет, дождь, перемещение и нагрев. Сегодня поговорим о врожденном умении магов огня -- нагреве.
   Пироф коснулся теоретических основ магии, рассказал почему вещества способны гореть, плавиться, испаряться. Лекция о магии все больше начинала напоминать обычный урок физики в школе.
   -- Кто-нибудь пробовал поджечь воду? -- неожиданно спросил Пироф.
   -- Вода не горит, -- заметил Алек.
   -- При определенных условиях вода горит, но сейчас речь о другом. А расплавить обычный камень вам удавалось?
   -- Зачем? -- искренне удивилась Кира.
   -- Просто так, ради научного эксперимента, -- объяснил Пироф.
   Кира посмотрела на академика как на сумасшедшего, только пальцем у виска не покрутила.
   -- Думаю, это возможно, -- поправляя очки, сказал Алек.
   -- Теоретически расплавить камень с помощью магии можно. Но я не встречал, даже не слышал о маге, который справился с подобной задачей. Все дело в разумности предпринимаемых действий. Чтобы не тратить напрасно ману -- магический заряд -- вы должны знать физические свойства окружающих вещей, уметь рассчитывать свои возможности.
   Пироф встал из-за стола, сложил руки за спиной и начал прохаживаться взад-вперед около доски.
   -- Возьмем, к примеру, магов воздуха. Их полет кажется легким и непринужденным. Но сколько часов они смогут пролететь без отдыха? Семь, восемь, может быть, девять...
   -- Рекорд по продолжительности полета принадлежит Вистену Кроунзу -- десять часов сорок две минуты, -- блеснул эрудицией Алек.
   -- Спасибо, -- поблагодарил Пироф. -- Почему же они не могут лететь дольше? Скажем, сутки. Ответ прост. Мана достигнет минимальной критической отметки, и маг потеряет сознание. Именно поэтому, если попытаетесь поджечь воду или расплавить камень у вас ничего не получится. Вы просто упадете без чувств.
   Пироф остановился и повернулся к ученикам.
   -- В первом случае из-за глупой растраты магического заряда: вода при обычных условиях не горит. Во втором -- причина другая: вы пытаетесь прыгнуть выше своей головы. Кто знает от чего зависит сила заклинания?
   -- От воображения, -- предположил Марк.
   -- Воображение, слова, жесты -- лишь ингредиенты. Они важны, но силу определяет другое. Мы, ученые, называем это внутренним потенциалом мага. В ненаучных кругах этот термин часто подменяют более простым и понятным словом дар, что создает некоторую путаницу. Иногда не удается понять какое значение вкладывается в слово дар: внутренний потенциал мага или просто способность к магии, -- тут прозвенел колокольчик, и Пироф закончил: -- Продолжим после перемены.
   Когда академик Пироф покинул аудиторию, ученики оживились, только Алек продолжал что-то записывать в тетрадь. Артемий достал шоколадку и, прикрыв маленькие глазки, отправил сладкую плитку в рот. Петер разглядывал в зеркальце свою прическу. Кира выгребла из кармана монеты, пересчитала и отправилась вслед за академиком.
   Марк вышел в необычно тихий для перемены коридор. В школе минуты отдыха от уроков заполнены галдежом и топотом бегающих учеников. Здесь даже шаги Киры вдалеке гулким эхом разносились по всему коридору. Марк подошел к высокому, почти до потолка, окну, уперся руками в подоконник и, прижав нос к прохладному стеклу, задумался об услышанном на занятии.
   Оказывается магам нужна физика. Вот это новость! Не хватало еще химию с геометрией здесь учить. Всю жизнь мечтал о таких "замечательных" каникулах. Я-то рассчитывал получить волшебную палочку или нечто подобное, выучить заклинания -- и готово: твори чудеса. Не так все просто. Пироф говорил еще о даре, точнее о внутреннем потенциале. Интересно какой он у меня?
   -- Прости за тот случай на лестнице. Нехорошо получилось, -- голос Киры вырвал Марка из омута мыслей.
   -- Ладно, забыли, -- на автомате ответил Марк и сам удивился почему не послал Киру куда подальше.
   -- Будешь коктейль? -- спросила Кира, протягивая бутылочку из темно-зеленого стекла. -- Специально для тебя купила в "Чародейке". Вкусный.
   -- Спасибо.
   После внезапно заключенного перемирия отказываться было неудобно. Марк взял бутылочку с забавными ушастыми, носастыми рожицами и разноцветной надписью "Веселая вечеринка" на этикетке.
   -- Пей! Скоро перемена закончится. Не бойся, не отрава. Я свой почти весь выпила, -- Кира потрясла такой же бутылочкой с остатками жидкости на дне.
   -- Ничего я не боюсь.
   Отвинтив пробку, Марк сделал небольшой глоток. Пузырьки нежно щекотали язык. У коктейля был приятный малиновый вкус с легкой горчинкой.
   -- У-у-у. -- Марк закатил глаза. -- Мне нравится.
   -- Я рада.
   Кира с прищуром наблюдала, как пустеет бутылочка Марка, незаметно убрав в карман свою. Прозвенел звонок, и Марк, запрокинув голову, вылил последние капли коктейля в рот, положил пустую бутылочку в мусорную корзину у входной двери в аудиторию и сел за парту.
   О том, что академика Пирофа опять разозлили, ученики догадались по угрозам, которые он сыпал в адрес некоего Свенона, идя по коридору.
   --- ... раствор помутнел. Зачем, спрашивается, греть дальше? Задумался он. На работе надо думать о работе и только о работе. Вот оштрафую Свенона за испорченные реактивы -- сразу голова очистится от посторонних мыслей. Лучше уволю разгильдяя, а на его место возьму кого-нибудь повнимательней.
   Около двери академик умолк и вошел в аудиторию быстрым шагом, остановившись у доски.
   -- На чем мы прервались? -- спросил Пироф, промокнув потный лоб платком.
   -- Вы говорили, что внутренний потенциал определяет силу мага, -- подсказал Алек.
   -- Именно так, -- согласился Пироф. -- Внутренний потенциал влияет на максимально возможную силу заклинания. Следует помнить, что без должных знаний и постоянных тренировок от него мало толку. Чем сложнее используемая магия, тем сложнее научиться вкладывать максимально возможную силу, заложенную в вас природой. Конечно, есть достаточное количество заклинаний, где внутренний потенциал имеет второстепенное значение. В основном, это заклинания общей магии.
   Марк почувствовал, что в организме происходят странные процессы: в животе забулькало, по телу побежали мурашки, руки одеревенели. Потом началось самое худшее. Глаза в буквальном смысле вылезли из орбит и покачивались на розовых щупальцах сантиметров на пять выше макушки. Непонятное творилось с носом и ушами. Марк посмотрел левым глазом на поросший коричневой шерстью нос размером с крупную морковь, а правым -- на заячьи уши с белым пушком. Сквозь пелену недоумения пробивались дружный хохот учеников и рассерженный голос академика Пирофа.
   -- Что за день сегодня? Чаем с утра облился. Пришел в лабораторию -- Свенона как подменили: то реактив недовесит, то раствор перегреет. Тут еще занятие в развлечение превращают. Я не потерплю такого отношения к моему предмету! Грендис! Вы меня слышите?
   -- Конечно слышит, академик, с такими-то ушами, -- съехидничала Кира, вызвав новый взрыв смеха.
   Увиденное не укладывалось в голове. Марк находился в заторможенном состоянии, и гневная речь Пирофа доходила до сознания с некоторым запозданием.
   -- Грендис, я к вам обращаюсь!
   Марк боялся открыть рот: вдруг вместо привычного голоса раздастся мычание или кваканье.
   -- Он даже разговаривать со мной не желает. Не считает нужным объяснить причины своей выходки или хотя бы просто извиниться, -- возмущался академик Пироф. -- Грендис, сейчас же покиньте аудиторию! Надеюсь, Н удержит вас от совершения подобных поступков в дальнейшем.
   Что со мной произошло? Чего он орет? Почему Н меня удержит?
   -- Это какое-то вопиющее непослушание. Грендис, или вы покинете аудиторию, или я иду к директору.
   Наконец до Марка дошло, чего от него хотят. Правда, он не понимал в чем его вина.
   Марк прихватил с парты тетрадь с ручкой и молча вышел из аудитории. Закрыв дверь, он направился не на улицу, а в противоположную сторону, к последнему окну в конце коридора.
   Марк сел на корточки, оперся спиной о прохладную стену. Выступ около окна надежно спрятал его от чужих взглядов. В этом укромном уголке никто не помешает спокойно обдумать случившееся.
   Что академик Пироф хотел от меня услышать? Какое оправдание? Про Киру не расскажешь: ябедничать -- последнее дело, да еще на девчонку. Сам дурак -- поверил в добрые намерения Хокмер. Фамилия какая противная - Хок-мер. Ведь додумалась, змея, купить две бутылки коктейля, свою, видимо, по дороге вылила, а мне дала целенькую запечатанную. Я и принял за чистую монету ее предложение дружбы. Ничего, сочтемся.
   Вдруг тело Марка задергалось, словно невидимые руки трясли за плечи. Глаза непроизвольно закрылись. Не зная чего ожидать, Марк напрягся. Это было ошибкой: тело сильно тряхнуло, и он больно ударился затылком о стену сзади.
   Судорожное дерганье прекратилось внезапно, как и началось. Марк с опаской приподнял веки. Улиточные глаза вернулись на определенное им природой место. Марк потрогал гладенький нос, родные маленькие уши и облегченно вздохнул. Он снова стал обычным мальчиком -- теперь не стыдно выйти на улицу.
   Дневная жара медленно и неумолимо брала верх в уличной схватке с утренней прохладой. Остывшие за ночь пористые дорожки с удовольствием грели серые спины под солнечными лучами. Веселый ветерок теребил зеленую шевелюру газона, теплым дыханием заставляя стройные былинки кланяться земле.
   По пути к отелю никто не остановил Марка, не поинтересовался, почему он гуляет на улице, когда ученики должны сидеть на занятиях. Похоже, здесь не принято лезть с дурацкими нравоучениями. Взрослые изредка кидали равнодушный взгляд на бредущего по дорожке мальчика и проходили мимо, спеша по своим делам.
   Марк собрался свернуть на закругленную дорожку, ведущую к отелю, как со стороны кафедры магии воздуха раздался резкий звук, словно ударили железным прутом по толстому стеклу. Вздрогнув, Марк повернулся на звук. Удар повторился -- послышался треск. Явно что-то ломали на верхнем этаже белого небоскреба. Еще удар -- треск усилился. На четвертом ударе раздался грохот -- в нише восьмого этажа появилась детская кровать со страусиными лапами вместо ножек. На ней, схватившись за штурвал, приделанный к металлической спинке, на корточках сидел худой парень в шлеме. Кровать встала на дыбы, как строптивая лошадь, стараясь сбросить неугодного наездника. Парень не сдавался, не отпускал штурвал.
   Рядом с Марком высокий мужчина и пухлая брюнетка тоже наблюдали за происходящим.
   -- Опять эксперимент вышел из-под контроля, -- сказала брюнетка.
   -- Который год у них проблемы с авиазаклинаниями, -- согласился мужчина. -- В прошлом году бешеный ковер носился по институту, норовя кого-нибудь закатать, поднять повыше и сбросить метров так с тридцати. И сбросил же, да еще бездаря. Как знал за кем охотиться.
   -- Не повезло Мигелю, -- вздохнула брюнетка. -- Нес бедняга новые книги в библиотеку, а тут налетел сумасшедший ковер.
   -- Хорошо хоть поймали, иначе разбился бы.
   -- Зачем ей когтистые лапы? Они совершенно не уместны
   -- Скорее всего, это пожелание заказчика. Пойдем-ка лучше на кафедру. Посмотри, что она вытворяет.
   Мужчина был прав -- кровать окончательно обезумела. Она скакала галопом вокруг небоскреба, то взмывая выше крыши, то бросаясь в стремительное пике. Собравшиеся зеваки ахали, не приближаясь к месту событий.
   Худой парень как клещ вцепился в штурвал. Его тело подбрасывало вверх, швыряло на боковые перегородки кровати. Прилетевшие на помощь маги пытались прочными веревками заарканить необычного скакуна. Кровать лягалась, стоило кому-то подлететь слишком близко.
   В конце концов маги накинули веревки на спинки кровати и совместными усилиями опустили ее на землю. Только тогда парню-"наезднику" удалось ступить на землю. Шатаясь, как после получасового катания на карусели, он отошел в сторону, снял шлем и плюхнулся на газон.
   Маги открутили шишечки по краям спинок, выпустив пурпурный газ из полых трубок, -- кровать мгновенно превратилась в обычную мебель. Подхватив несчастного паренька и кровать, мужская компания взлетела и скрылась в нише восьмого этажа. Марк немного подождал и продолжил путь по закругленной дорожке.
   В пустом холле отеля нежно журчал фонтан. Солнечный свет, проникая через окна и прозрачную дверь, раскрасил дымчатый пол большими желтыми прямоугольниками.
   Марк остановился у входа, выбирая на каком мягком диванчике подождать друзей. Боковым зрением он увидел справа что-то ярко-красное. Показалось? Раньше ничего красного там не было.
   Марк подошел поближе. На стене, между диванчиком и окном, висела доска объявлений, залепленная разными бумажками и листами. Привлекший внимание лист назывался "Список успеваемости". Слева столбиком написаны фамилии всех учеников курсов магических навыков, чистое поле напротив расчерчено на квадраты. Никто еще не успел получить оценок, только в квадрате рядом с надписью "Грендис М." алела жирная буква Н.
   -- Оперативно сработано, -- сказал Марк. -- Пожалуй, лучше подождать остальных в гостиной.
   Изучив расписание занятий под списком успеваемости, мельком взглянув на другие объявления, где говорилось о скидках для учеников в кафе "Чародейка", о необходимости соблюдать чистоту на территории отеля и просьбой сообщать о нарушителях магису Прензу, Марк развернулся и направился в номер.
   Подойдя к лестнице, Марк заметил справа несколько ступенек, ведущих вниз. Там в полумраке виднелась чуть-чуть приоткрытая дверь. Наверное, обычный вход в подвал, предположил Марк. Что интересного в подвале? Ничего, всюду трубы с пятнами ржавых клякс. Неужели у магов тоже самое?
   Проводя рукой по резным столбикам перил, Марк начал спускаться. Осторожно, шаг за шагом. У двери он опасливо оглянулся и собрался толкнуть ее плечом.
   В крохотной щелке мелькнул свет. В подвале кто-то был, и он приближался.
   Возможно, подумал Марк, ничего страшного здесь нет: просто сатир Крауд зашел смести паутину, или Пренз проверял какие-нибудь механизмы. На всякий случай, лучше спрятаться -- может к этой двери вообще запрещено подходить.
   Марк быстро попятился, нащупывая ногой ступеньку. Мягкие подошвы кроссовок ступали беззвучно. Марк поднялся, обогнул угол и вжался в стену.
   Дверь в подвал открылась, еле слышно скрипнув. От яркого света фонаря на противоположной стене нарисовалась причудливая тень, похожая на мужскую фигуру. Щелкнул замок.
   Незнакомец остановился так близко от угла, что Марк слышал шелест его одежды, уловил тонкий аромат его надушенных волос. Повесив люминный фонарь на стену, мужчина уверенным шагом направился через холл к выходу из отеля.
   Марк выглянул из укрытия. Статный мужчина со связанными в пучок каштановыми волосами остановился у фонтана, подставил руки под струю падающей в голубую чашу воды. Это был академик Волах.
  
   ***
   Первым в номере появился Альберт. Он развалился на диване рядом с Марком со словами, что такого Анз еще не знал и продолжил "хвалить":
   -- Отличный дебют -- "недостойно" на первой паре в учебном году. Твое достижение несмываемым пятном позора впишут в книгу рекордов ИПИМа. Ладно, батончик "Явление призрака" съесть, но такое! Додуматься "Веселую вечеринку" на занятиях выпить.
   -- Откуда я знал про последствия? -- оправдался Марк.
   -- Легко отделался. Представляешь, выросли бы у тебя уши как у слона. Ты начинаешь ими махать, стараясь остудить гнев Пирофа. -- Альберт изобразил движение, приставив руки по бокам головы. -- А он еще больше краснеет, накаляется, как уголь в печи под струей воздуха.
   -- Хватит выдумывать. У меня заячьи уши были.
   -- Или еще круче -- оленьи рога. -- Альберт скрестил руки над головой, растопырив пальцы. -- Ты с испуга вскакиваешь из-за парты, бежишь из класса, наклонив от стыда голову. Забываешь про новые габариты и -- бац -- рогами в школьную доску. Доска в решето.
   Безудержный полет фантазии Альберта прервали пришедшие Сержио с Томой.
   -- Слышали главную новость большой перемены? -- обратился к ним Альберт.
   -- Слышали, -- ответил Сержио. -- Что здесь веселого?
   -- По-твоему я должен сидеть с кислой миной и соленой лужей у ног!
   -- Это необязательно, -- буркнул Сержио, занимая кресло у дивана.
   -- Я бы тебе Н поставила, -- высказала свое мнение Тома, любуясь лилейником на подоконнике.
   -- За что? -- удивился Альберт.
   -- Хватит вам! -- попытался остановить пререкания Марк. -- Я пока вас ждал, все думал -- какие дела могут быть у академика Волаха в подвале?
   -- В каком подвале? -- заинтересовался Альберт. -- Выкладывай, что ты еще успел натворить!
   Рассказ Марка друзья слушали молча. Альберт задумчиво водил указательным пальцем по переносице. Тома время от времени бросала осуждающие взгляды на рассказчика. Сержио, изредка моргая, внимательно смотрел на спинку ближнего стула.
   -- Интересно, что Волаху понадобилось в подвале? -- спросил Альберт, когда Марк умолк. -- Не полы же он там мыл.
   -- Не наше это дело, -- категорично заявила Тома. -- Мы должны хорошо учиться, а не шпионить за преподавателями.
   -- Одно другому не помеха. -- Альберт наконец оставил в покое переносицу. -- Как бы узнать, что скрывает Волах?
   -- Можно проследить за ним после занятий, -- предложил Марк.
   -- После занятий надо выполнять самостоятельную работу, -- тоном строгой наставницы вставила Тома.
   -- Вряд ли Волах пойдет в подвал, когда ученики носятся туда-сюда. Лишние свидетели ему точно... -- Альберт внезапно осекся.
   -- Что? -- хором спросили Марк и Сержио.
   -- Не хотел говорить, -- Альберт сделал паузу и продолжил: -- Позавчера, надевая утром рубашку, я нечаянно задел рукой люминный фонарь -- стекло чуть-чуть треснуло. Чтобы потом не было претензий -- решил поменять фонарь на целый. Подождал, пока все улягутся, и спустился на третий этаж. Фонари там не горят, поэтому жуков Крауд не подкармливает и подмену обнаружат не скоро. Когда я возвращался, -- заметив недовольный взгляд Томы, Альберт добавил: -- совершив ужасное преступление, на втором этаже щелкнул замок. Тогда я не придал этому значения.
   -- Забыли дверь закрыть, -- предположил Сержио.
   -- Скажи еще, лунатик завелся среди преподавателей, -- съязвил Альберт.
   -- Получается Волах не только днем, но и по ночам наведывается в подвал, -- догадался Марк.
   -- Вот именно! -- подтвердил Альберт. -- Лучшего времени для темных делишек не найти. Ночью мы без ущерба для учебы проследим за Волахом и узнаем его тайну. Согласны?
   -- Играйте в шпионов без меня, -- отрезала Тома, надув губы.
   -- Я -- за, -- поднял руку Марк.
   Сержио выглядел крайне сосредоточенным. Похоже, принять окончательное решение не получалось. Наконец он спросил:
   -- Можно я подумаю?
   -- Думай. До ужина, -- смилостивился Альберт. Часы над дверью зазвенели колокольчиком. -- Пора к Волаху на занятие по общей магии. Вечером составим график ночных дежурств.
   По дороге на кафедру Марк расспросил Альберта про люминный фонарь, который тот умудрился случайно разбить. Оказалось, так называются желтые стеклянные тыквы, развешанные на стенах отеля. Эти фонари очень популярны в Анз. Их используют дома и на улице; они бывают разных форм, цветов, размеров, но принцип работы у них одинаковый.
   Внутри находятся жуки-люмины. В светлое время они спят, с наступлением темноты просыпаются -- начинают есть и светиться. Яркость регулируется с помощью специального рычага -- своего рода дозатора еды. В отельных фонарях рычаг выполнен в виде хвостика тыквы.
   -- Самое главное, -- напоследок предупредил Альберт, -- не открывай боковое стекло, когда люмины не спят: они очень шустро бегают.
   Нужная аудитория находилась рядом с лекторием, где вчера проходило общее собрание учеников. Размер помещения был побольше, чем на кафедре магии огня, а в остальном -- те же парты, шкафы, доска. По настоянию Томы, ребята устроились подальше от галдящей компании Киры, заняв соседние парты.
   Академик Волах вошел в аудиторию одновременно со звонком. Его благородное происхождение проскальзывало во всем: аристократичные черты лица, царственная осанка, степенная походка. Даже голову он поворачивал осторожно, будто опасаясь случайно уронить невидимую корону.
   После ознакомительной переклички академик Волах начал занятие. В его пресном голосе, лишенном внутренних эмоций, отчетливо слышались нотки властности. Ученики притихли, превратились в послушных и воспитанных деток.
   -- На занятиях по общей магии мы будем изучать заклинания, доступные каждому из вас, независимо от специализации. У этих заклинаний имеется большой плюс -- они не расходуют вашу личную ману, поэтому их действие не ограничено временными рамками. Сегодня мы познакомимся с одним из таких заклинаний... У многих есть то, что не хочется показывать. Кто-то владеет ценным артефактом, кто-то читает запрещенные книги, кто-то банально хранит дома пару мешков тильбо. И все желают спрятать свое богатство понадежнее, подальше от любопытных глаз завистливых или непрошенных гостей. Люди строят секретные комнаты, ставят прочные двери с дорогими замками, но иногда забывают или не знают про одно эффективное заклинание маскировки проемов.
   Академик Волах подошел к доске, указательным пальцем написал друг под другом две загадочные фразы: "икста остима" и "икста апертума". Белые буквы проступали на черной доске, словно Волах пользовался мелом, а не собственным пальцем.
   Далее последовало подробное объяснение всех тонкостей использования заклинания. Целый тетрадный лист был исписан предупреждениями -- чего нельзя делать. Некоторые пункты поражали откровенной глупостью:
   "не вставляйте различные предметы и части тела в маскирующийся проем";
   "не применяйте заклинание на высоте 5000 метров и выше";
   "не пытайтесь остановить процесс маскировки проема";
   "не облокачивайтесь на замаскированный проем при снятии заклинания";
   "не используйте заклинание маскировки проема при землетрясении, особенно при сильных толчках".
   Закончив с теорией, Волах подошел к входной двери.
   -- Посмотрим как все выглядит на практике, -- Волах коснулся рукой двери и произнес: -- Икста остима.
   Сказав магические слова, академик быстро убрал руку. Стена волнистыми изгибами поползла на проем. Вскоре она сомкнулась и отличить обычную кладку от волшебной стало невозможно.
   -- Как видите, маскировочное заклинание закрывает дверь не хуже привычного замка. Хорошо запомните место, где находится рука при закрытии проема. Старайтесь искать ориентиры по бокам, над дверью или на полу. Впрочем, если вы приблизительно знаете, где находился проем, то методом проб и ошибок вы найдете нужное место -- только на это уйдет значительно больше времени.
   Строго посмотрев на учеников, академик продолжил:
   -- Не забывайте: проем маскируется как с внутренней, так и с внешней стороны -- не заприте случайно человека в каменной ловушке. Теперь снимем заклинание, -- Волах дотронулся до стены и произнес: -- Икста апертума.
   По голубой поверхности побежали волнистые трещинки. Они стремительно расширялись. Стена распалась на части и вернулась на обычное место, открыв спрятанную дверь.
   -- После перемены продолжим, -- услышав звонок, сказал Волах и степенным шагом вышел из аудитории.
   Второй учебный час ученики по очереди подходили к двери и под присмотром академика Волаха практиковались в применении нового заклинания. Марк совершил только одну ошибку -- рано отдернул руку, не закончив произносить магические слова. Со следующей попытки все вышло безупречно.
   Заклинание получалось у всех, пусть и не с первого раза. Каждый ученик после успешного испытания возвращался к своей парте с гордо поднятой головой и довольным видом, словно он справился с архисложным заданием.
  
   Глава 4. Пророчество
  
   Марк без капли удивления смотрел, как на столе "Момедо" возникает все необходимое для обеда, и сглатывал слюну. От чего-то проснулся волчий аппетит: то ли виноват соблазнительный аромат, заполнивший гостиную, то ли магический коктейль "Веселая вечеринка" ускорил метаболизм. Едва прекратилось оранжевое мигание, Марк пододвинул ближнюю тарелку с супом и, взяв ложку, принялся быстро черпать желто-коричневую жижу.
   Оказалось, Сержио проголодался еще сильнее, будто он полдня бегал с мячом по полю или несколько раз переплыл туда и обратно широкую реку. Кроме своих блюд, Сержио слопал гороховый суп Томы, половину мясного пудинга Альберта и сейчас доедал остатки хлеба, положив белый кусок поверх черного, с надеждой поглядывая на компот Марка.
   -- И куда в тебя столько влезает? -- поразился Альберт, гоняя чайной ложкой изюм по дну стакана.
   -- У меня с детства хороший аппетит, а тут еще и вкусно кормят, -- объяснил Сержио.
   -- Не пойму, ты сюда на откорм приехал или учиться? -- спросил Альберт.
   -- Учиться, -- ответил Сержио, дожевывая хлебный бутерброд. -- Но когда голодный, я начинаю хуже соображать.
   -- На тебя посмотреть -- так ты всегда голодный, -- привычно поддел друга Альберт.
   Тома допила компот, тщательно вытерла бумажной салфеткой губы и поинтересовалась:
   -- Вы идете в библиотеку?
   -- Зачем? -- Марк перестал ковырять бронзовую табличку с буквами "К&К", прикрепленную сбоку столешницы, и удивленно посмотрел на Тому.
   -- Самостоятельную работу делать. -- Подозрительный взгляд Томы скользнул по ребятам. -- Или вам ничего не задали в первый день?
   -- Геон велел написать о... -- Сержио наморщил лоб, вспоминая слова преподавателя, -- влиянии земных пород на дальность и скорость магического перемещения.
   Марк помнил о необходимости поупражняться в маскировке проемов. Правда следующее занятие по общей магии через неделю -- времени еще достаточно. Больше Волах ничего не задавал. Можно сходить за компанию в библиотеку, взять их фантастический боевик. Интересно о чем пишут фантасты в мире Анз?
   Внезапная мысль острой иглой вонзилась в размышления: завтра занятия у Пирофа. Марк заморгал -- он ничего не знал о самостоятельной работе по магии огня. Заметив растерянный вид подопечного, Альберт догадался:
   -- Не в курсе, что задали, Марк? Прохлопал заячьими ушами или прошмыгал волосатым носом?
   -- Как не знаешь? -- встревожилась Тома. -- Хочешь еще Н получить?
   -- Марк мечтает о ней. Он уверенно идет к званию худшего ученика Анз. -- Лицо Альберта расплылось в хитрой улыбке.
   -- Какой же ты... -- Тома поджала губы, не желая произносить пришедшее на ум.
   -- Скажи какой, -- настаивал Альберт. -- Испорченный? Злой? Язвительный?
   -- Сам знаешь. -- Тома повернулась к Марку. -- Иди узнай про задание Пирофа у кого-нибудь из твоей группы!
   -- У Киры спроси -- самую точную информацию получишь, -- предложил Альберт.
   -- Обойдусь без советов, -- огрызнулся Марк.
   Он едва не добавил что-нибудь оскорбительное: последняя шуточка Альберта задела за живое. Сдерживая закипавшее возмущение, Марк молча вышел из номера.
   В противоположном конце этажа открылась дверь. В коридоре, приглаживая волосы, появился Петер Рулок. Марк прибавил шаг и перехватил его около лестницы.
   -- Петер, не подскажешь, академик Пироф задал самостоятельную работу?
   -- Задал, -- лаконично ответил Рулок, обходя собеседника.
   -- Что он сказал сделать? -- с нажимом спросил Марк.
   -- Ты глухой?
   -- Меня же не было -- Пироф выгнал.
   -- Надо - было - быть -- выделяя каждое слово, сказал Рулок и начал спускаться по лестнице, давая понять, что разговор окончен.
   -- Вот гад, -- процедил Марк.
   -- Еще какой, -- согласился знакомый голос рядом.
   От внезапного появления Алека сердце разок-другой подпрыгнуло в груди и тут же вернулось к прежнему ритму, правда, немного учащенному из-за бестактного поведения Петера Рулока.
   -- Тебе надо с магами земли учиться -- вырастаешь из ниоткуда.
   -- Ты был занят беседой с Рулоком -- вот и не услышал, как я подошел, -- объяснил Алек. -- Зачем тебе этот любитель собственной красоты понадобился?
   -- Про самостоятельную работу по магии огня спрашивал, а ему трудно ответить. Язык что ли отвалится от пары лишних предложений? -- Марк с надеждой посмотрел на Алека. -- Может, ты скажешь?
   -- Скажу. Запоминай. Найти в окружающем мире по пять объектов, которые маг огня со средними способностями в силах: поджечь, испарить и расплавить.
   -- Ясно, -- задумчиво протянул Марк.
   Поджечь много чего можно -- хоть двадцать слов напишу. Сложнее с испарить и расплавить.
   -- Простенькое задание, -- беззаботно сказал Алек. -- Я уже все сделал.
   -- Дай списать. Я тут еще не совсем освоился, про магию почти ничего не знаю.
   -- Здесь большинство таких. В школах Анз магию не изучают. В магистрате считают, что большинству людей достаточно базовых навыков. Учебники по заклинаниям есть только в крупных библиотеках и выдают их по специальному разрешению, -- назидательным тоном произнес Алек. -- Впрочем, советую почитать "Занимательно о физике и магии" Фаданта -- там есть нужные ответы.
   -- В мире магов запрещено изучать магию? -- удивился Марк.
   -- Не совсем так. В последние годы магистрат старается максимально ограничить доступ к изучению заклинаний.
   -- Ерунда какая-то. Магия для избранных магов.
   -- Такова политика магистрата. Вон и твои друзья вышли.
   В самом деле, в конце коридора Сержио с Томой ждали Альберта, который возился с дверным замком. Марк повернулся обратно, чтобы поблагодарить за помощь -- Алека уже и след простыл.
   Из отеля ребята направились мимо кафедры магии воздуха к библиотеке -- круглому двухэтажному зданию со стеклянным куполом. В читальном зале было немноголюдно. За одним из столов Кира и Фрол спрятались за толстыми книгами, сотрясаясь от беззвучного смеха. Иногда Фролу не удавалось сдержаться, и его похрюкивание разносилось по всему просторному помещению.
   Библиотекарша -- худая женщина с вытянутым лицом -- внимательно осмотрела подошедшую компанию и важным голосом представилась:
   -- Баронесса Немелаида! Прошу называть меня именно так. Чем могу быть вам полезна?
   Марк невольно улыбнулся: простенькое клетчатое платье и слегка сгорбленная фигура библиотекарши как-то не сочетались с особой аристократического происхождения.
   -- Прошу прощения, магисса баронесса, -- наигранно-вежливым тоном начал Альберт, -- не соблаговолите ли вы посоветовать, что почитать о факторах, влияющих на скорость полета?
   Немелаида всем телом повернулась к Марку.
   -- Зря улыбаетесь, молодой человек. Мой родственник, пусть и дальний, действительно имел титул барона. А вам, -- обратилась библиотекарша к Альберту, -- я посоветую самостоятельно поискать подходящую книгу где-то там.
   Немелаида махнула в сторону десятков высоких стеллажей с тонкими брошюрами и толстенными томами на полках.
   -- Здесь же заблудиться можно.
   -- Не волнуйтесь, перед закрытием я помогу вам найти выход.
   -- Подскажите, хоть приблизительно, где искать, -- явно сожалея о своем поступке, попросил Альберт.
   -- Сектор Д, -- сжалилась баронесса. -- Только попробуйте напакостить -- все книги защищены от порчи и выноса. Один умник в прошлом году вырвал страницу -- потом неделю не мог поднять руки выше пояса. Уж и не знаю, как он ел. Вы меня поняли?
   Кивнув, Альберт с унылым видом поплелся в лабиринт стеллажей. Остальным ребятам Немелаида любезно подобрала нужную литературу, удивившись, что Марк заказал всего лишь книгу Фаданта.
   Совет Алека оказался очень полезным -- на самостоятельную работу ушло буквально полчаса. Марк записывал последнее слово в список, когда к столу подошел недовольный Альберт с охапкой разнокалиберных книг и пожаловался:
   -- Вот мстительная баронесса. Еле нашел полку с литературой о физике магических полетов. Не известно еще есть ли в этой кипе полезная информация.
   -- Возьми мою -- тут целая глава про полеты, -- предложил Марк.
   -- А ты?
   -- Я уже все сделал.
   -- Обалдеть! То недостойный, то отличник. В отель пойдешь?
   -- Что там делать? Лучше почитаю что-нибудь про Анз.
   Альберт что-то промычал, внимательно изучая оглавление взятой у Марка книги.
   Баронесса Немелаида после недолгого раздумья принесла брошюру "От ФАНЗ до Анз", сказав, что нынешняя молодежь совсем не интересуется историей своего мира, не знает даже элементарных вещей. Вернувшись за стол, где Альберт перечитывал записанные в тетради предложения, Марк открыл предложенную библиотекаршей брошюру. История мира Анз так увлекла Марка, что он полностью отключился от происходящего вокруг, откладывая в голове наиболее значимые факты.
  
   ***
   15 мая 4271 года по старому летосчислению пять крупнейших княжеств, которые возглавляли лучшие волшебники своего времени, решили прекратить распри и междоусобные войны.
   Пять магов -- Астарон (воздух), Неодим (вода), Абериус (огонь), Зонигий (земля) и Фарей (черный маг) -- сели за стол переговоров. После длительных споров они решили объединить земли княжеств. Для управления новым государством создали магистрат, куда вошли все пять волшебников.
   27 мая 4271 года маги-князья подписали договор "О великом перемирии".
   На следующий день состоялось первое заседание магистрата, где новоиспеченные магистры единогласно проголосовали за обнуление календаря: 1 января грядущего 4272 года заменили на 1 января 1 года.
   Придумать название нового государства магистрам не удалось, и Неодим предложил на время отложить этот вопрос, чтобы выслушать мнение народа. Надо сказать, что простой люд ликовал: из-за регулярных междоусобиц народ страдал намного больше самих князей.
   Кто-то (имя этого человека летописцы записать не удосужились) предложил назвать новое государство по первым буквам имен магистров -- ФАЗАН.
   На втором заседании магистрата (3 июля 4271 года) Фарей поддержал название ФАЗАН, но других магов оно не устраивало, хотя идея понравилась всем. Зонигию не приглянулось само слово ФАЗАН. Астарон с Абериусом возмутились первой буквой Ф, да еще спорили между собой, чья А вторая, а чья четвертая.
   Тогда Неодим предложил провести жеребьевку: какой порядок букв выпадет, так и назовут государство. Выпало АФАНЗ.
   Князь Фарей был категорически против второго места буквы Ф и со скандалом покинул заседание магистрата, пообещав напоследок всех уничтожить.
   Букву Ф выкинули за ненадобностью, две первых А объединили в одну для благозвучия, на что Астарон с Абериусом возражать не стали. Так появилось название АНЗ.
   Мелкие княжества, коих хватало, поспешили присоединиться к АНЗ, опасаясь быть завоеванными Фареем. Армия союзников одерживала победу за победой над войсками Фарея и вскоре окружила его замок. Через неделю осады уцелевшие защитники замка сдались. Князя Фарея схватить не удалось -- он успел незаметно покинуть замок и скрылся в параллельном мире Моракс. Достоверных сведений о его дальнейшей судьбе нет.
   В 478 году по новому календарю магистрат издал указ о написании АНЗ с одной заглавной буквы -- Анз, так как "все заглавные буквы утратили свою актуальность", и значительная часть населения понятия не имеет, что означает аббревиатура АНЗ. Правда склонять слово Анз запретили.
  
   ***
   -- Марк, ты остаешься?
   Рядом стояла Тома, держа под мышкой книгу с диковинными цветами и деревьями на обложке
   -- Где Альберт? -- посмотрев на пустой стул справа, спросил Марк.
   -- Он давно ушел. Даже странно, что не стал тебя отвлекать. Сержио, закончив самостоятельную работу, отправился тренировать заклинание маскировки проемов. Я вот тоже зачиталась. -- Тома показала обложку книги, где зелеными буквами было написано: "Волшебная флора. Хищники и помощники". -- С детства интересуюсь растениями, особенно полезными и магическими. Так ты идешь?
   -- Да. Я уже закончил. -- Марк захлопнул брошюру. -- Интересная история у названия вашего мира.
   -- Меня история не привлекает. Зачем копаться в прошлом? Скоро начнется эликсироведение -- вот это полезная наука.
   Сдав книги баронессе Немелаиде, Марк с Томой вышли на улицу. Дневная жара спала -- чувствовалось приближение приятного теплого вечера. Рабочий день закончился и деловито снующих людей поубавилось. На скамейках, расположенных по обеим сторонам дорожек, появились группы мужчин и женщин. Одни мирно беседовали, другие горячо спорили на обычные для ученых темы.
   -- Ой, ручку забыла, -- на полпути к отелю вспомнила Тома. -- Подожди, я быстро.
   Тома развернулась и поспешила в читальный зал за оставленной ручкой. Марк присел на свободную скамейку как раз напротив портала, который доставил его из леса в ИПИМ. Время от времени арку портала заволакивал то зеленый, то иногда красный туман, напоминая необычный светофор.
   Проходившая мимо пожилая женщина с орлиным носом и седыми кудрями пушистых волос остановилась около скамейки, и, немного подумав, расположилась рядом. Марк видел ее за преподавательским столом на общем собрании учеников и поэтому поздоровался. Старуха медленно повернулась, пристально взглянув на Марка.
   -- Добрый вечер, молодой человек. Вы занимаетесь не в моей группе. Какая у вас специализация?
   -- Магия огня.
   -- Да-да. Магия воды не для вас, сразу видно. Огонь, видимо, самое подходящее. Как вас зовут?
   -- Марк Грендис.
   -- Грендис... Грендис... Припоминаю...
   Старуха замолчала, ее глаза остекленели, тело охватила мелкая дрожь. Марк не на шутку испугался: вдруг это приступ какой-нибудь болезни? Или еще хуже -- у старухи не все дома, и она сейчас возьмет и кинется на него.
   Дрожь неожиданно прекратилась. Взгляд старухи по-прежнему оставался безжизненным. Она заговорила спокойным голосом -- рот приоткрыт, обнажая желтоватые зубы, губы не шевелились
   -- В твоих жилах течет кровь Грендисов. Времени осталось мало. Испытания не за горами. Запомни, посмотрев назад, ты сможешь продвинуться вперед. Скоро...
   Старуха осеклась, не закончив фразу. Ее лицо перекосило от непонятного приступа злости, голос стал резким, приказным.
   -- Это не твоя война. Возвращайся в свой мир! Иначе -- смерть!
   Старуха снова умолкла. Наклонила голову вперед, почти касаясь груди подбородком. Замерла, как будто внезапно заснула.
   Марк огляделся. Поблизости никого -- значит только он слышал ее бред... Или не бред? Что же тогда? Предупреждение? Пророчество? Почему так отличался голос? Кому я так сильно мешаю? За что меня убивать?
   Старуха встрепенулась, подняла голову.
   -- Извините, молодой человек, кажется, я задремала. Сегодня тяжелый день выдался. Пойду попрошу у Зеллы флакончик ее чудесного восстанавливающего эликсира.
   Старуха не спеша поднялась со скамейки и поплелась на кафедру общей магии.
   -- Ку-ку. Я вернулась. -- Марк с трудом отвел взгляд от спины удаляющейся старухи и повернулся к Томе. -- Странное у тебя лицо, Марк. Что случилось? Неужели Годри впадала в транс? Что она наговорила?
   -- Ничего особенного. Несла какую-то чепуху, -- уклончиво ответил Марк, сообразив, что чудную старуху зовут Годри.
   -- Не обращай внимания -- ее предсказания редко сбываются, -- успокоила Тома. -- Пойдем в отель. Ребята обещали дожидаться нас в холле.
   И впрямь, Сержио с Альбертом играли в шашки в холле отеля.
   -- Сколько можно думать? -- возмущался Альберт. -- Моя первая и последняя партия с тобой.
   -- Вот так. -- Сержио передвинул шашку.
   -- За полчаса выбрать худший вариант!
   -- Почему?
   -- Потому что у тебя сразу -- труба! Понял, череп пустотелый? -- объяснил Альберт, делая ответный ход.
   -- Посмотрим. -- Сержио положил подбородок на ладони, уперев руки в стол, и уставился на клетчатую доску.
   Пока шашисты препирались, Тома заняла свободное кресло около Сержио, Марк сел на диванчик справа от Альберта.
   За столиком у противоположной стены Кира с Фролом ели фисташки. Рядом стоял сатир Крауд с веником и совком. Фрол с ехидной ухмылкой, поддев ногтем, разломил фисташку, отправил зеленоватое ядро орешка в рот, скорлупу кинул на пол.
   -- Чего застыл как истукан? Выполняй свою работу -- убирайся! -- велела Кира, кивнув в сторону брошенной Фролом скорлупы.
   Крауд с непроницаемым видом замел мусор в совок. У Марка создалось впечатление, что несчастный сатир давно привык к подобным издевательствам. В их компании не все смогли остаться равнодушными. Резко вскочив, Тома решительным шагом подошла к противоположному столику.
   -- Нельзя так себя вести, -- решительно заявила она.
   -- Почему нельзя? -- удивилась Кира. -- Слуги для того и существуют, чтобы прислуживать. Если им некому будет прислуживать, то они останутся без работы. Нет работы -- нет денег. А без денег покушать не дают. Тебе ли не знать?
   -- Он -- не слуга.
   -- А кто он? Барон?
   -- Крауд -- барон, -- захихикал Фрол, -- из рода сатиров.
   -- Надо уважать чужой труд.
   -- Уважение в магазинах не принимают, -- сказала Кира. -- Наши тильбо, наоборот, берут с большим удовольствием.
   -- Вот именно, -- кинув скорлупу на пол, поддакнул Фрол, -- все оплачено. И уборка тоже.
   -- Если вы не прекратите свинское поведение, то я... -- выпалила Тома.
   -- Что ты? -- равнодушно спросила Кира. -- Что ТЫ можешь сделать?
   -- То я... -- Тома задыхалась от бессилия, не зная, чем пригрозить.
   -- Иди гуляй. Возвращайся, когда придумаешь.
   -- Я обо всем расскажу магису Прензу.
   -- Ябедничать пойдешь? -- спросил Фрол, но ухмылочка с его лица исчезла.
   -- Пойду! Магис Пренз просил сообщать о нарушителях чистоты.
   -- Ну ее. -- Кира встала. -- У плебеев нет врожденного чувства собственного достоинства.
   -- А у вас нет совести, -- парировала Тома.
   Последние слова не задели Киру. Она лишь презрительно взглянула на Тома и пошла на улицу. Фрол, прихватив со стола пакетик с остатками фисташек, поспешил следом.
   Парочка скрылась за стеклянными дверями отеля, и Крауд с благодарностью посмотрел на заступницу.
   -- Спасибо вам, магисса.
   -- Зови меня Тома. Договорились?
   -- Да, магисса Тома.
   -- Просто Тома. Без магисса. -- Щеки девочки порозовели. -- Там, где я выросла, так обращаются к детям из богатых семей. Моя семья к таким не относится.
   -- Хорошо, Тома.
   Заглянув под кресла и диванчик, сатир удалился.
   -- Даешь! -- похвалил Альберт, когда Тома вернулась. -- Лихо ты их поставила на место.
   -- Могли бы и помочь, -- пожурила ребят Тома, садясь в кресло.
   -- Я... ну... это... -- смущенно забормотал Сержио.
   -- Он хотел сказать, что времени не хватило сообразить, как надо поступить, -- перевел слова друга Альберт.
   -- Да ладно, не напрягайся, -- добродушно сказала Тома, махнув рукой.
   Концовка партии в шашки проходила в нервной обстановке. Альберт, как попугай, повторял одни и те же слова: "Давай ходи!", "Сдаваться пора", "Без ужина останешься". Лишь последняя фраза влияла на Сержио: он поднимал голову, кидал взгляд на квадратные часы позади стойки и снова погружался в долгое раздумье. уставясь на доску с остатками шашечной армии.
   Пораженный смелым поведением Томы, Марк исподтишка наблюдал, как она машинально накручивает волнистую прядь на указательный палец. Ни каждый парень кинется на помощь несправедливо униженному, а тут хрупкая девочка не испугалась.
   -- Наконец-то разгромлено войско никудышного полководца! -- с нескрываемой радостью воскликнул Альберт, съедая дамкой последнюю шашку соперника. -- Подставляй черный лоб -- попробую щелбанами немного сдвинуть твои мозги на нужное место.
   Альберт старался побольнее щелкнуть по лбу -- Сержио насмешливо улыбался, ни разу даже не поморщившись. Перед заключительным щелбаном Альберт даже язык высунул от натуги -- в итоге отшиб палец.
   -- Булыжник, а не голова. И по твердости, и по внутреннему содержанию. -- Облизнув ушибленный палец, Альберт повернулся к часам. -- Заигрались мы что-то -- скоро ужин подадут.
   Ужин Альберт проглотил на удивление быстро, отложив добрую половину риса и запеченного в сухарях мяса в тарелку Сержио. Отставив пустой стакан с каплями янтарного напитка на дне, он с нетерпением ждал остальных, ерзая на стуле, отчего тот жалобно поскрипывал.
   Друзья не торопились, наслаждались вкусными блюдами. Спустя минут десять стул под Альбертом издавал уже не редкие противные звуки, а начал походить на бездарно пиликающего скрипача.
   Последним с ужином покончил Сержио. Погладив сытый живот, он встал из-за стола.
   -- Что надумал, Сержио? Ты с нами будешь следить за Волахом или как Тома спрячешься под одеяло? -- сразу задал вопрос Альберт.
   Сержио медленно, словно издеваясь над рыжим другом, подошел к дивану, сел, лениво вытянул ноги, и только потом сказал:
   -- Я решил, что правильнее будет помочь вам.
   -- Вот спасибо, -- поклонился Альберт и обратился в Томе. -- А ты что подслушиваешь?
   -- Мне интересно, что вы придумаете, -- объяснила девочка.
   -- Не проболтаешься? -- в голосе Альберта проскользнуло опасение.
   -- Хотела бы -- давно уже все рассказала кому надо, -- с вызовом ответила Тома.
   -- Ладно, сиди, -- смягчился Альберт. -- Перейдем к графику ночных дежурств. Итак, нас трое.
   -- Чего думать? Дежурим по очереди, -- предложил Марк.
   -- Этому, -- Альберт указал пальцем на Сержио, -- я не доверю такое ответственное задание выполнять в одиночку.
   -- Тогда ты с ним дежурь.
   -- А ты -- один? -- засомневался Альберт.
   -- Что здесь такого? -- спросил Марк.
   -- Ты слишком плохо знаком с нашим миром, -- пояснил Альберт, -- даже люминным фонарем толком пользоваться не научился. Вдруг ночью с тобой что случится -- отвечай потом. Не хватало еще с курсов вылететь.
   -- Давай я с Сержио, -- не унимался Марк.
   -- Э-э-э. Боюсь со скуки помереть.
   Похоже, Альберт не шутил: несколько часов одиночества в темном безлюдном коридоре для него -- настоящая пытка. Возникла томительная пауза. Все возможные варианты перебраны и в каждом имелся серьезный недостаток.
   -- Я с вами, -- неожиданно вступила в разговор Тома, -- но с условием.
   -- Каким? -- оживился Альберт.
   -- Сержио дежурит со мной, Марк -- с тобой.
   -- Обязательно разбивать наш крепкий черно-рыжий дуэт? -- поинтересовался Альберт.
   -- Обязательно! Козла с капустой вместе не оставляют, -- отрезала Тома.
   Альберт проглотил оскорбительное сравнение и вместо ехидного укола предпочел подвести итог:
   -- Хорошо. Дежурим до двух часов: вряд ли Волах пойдет позже. Сегодня -- я с Марком, завтра -- вы.
  
   Глава 5. Лунный Путник
  
   Около полуночи Марк с Альбертом выскользнули из номера. В коридоре царил полумрак -- Крауд когда-то успел выключить большую часть люминных фонарей. Прислушались. Ни звука.
   -- Кажется все спят, -- прошептал Марк.
   -- Везет некоторым, -- зевнул Альберт. -- Лежат, слюнявят мягкие подушки.
   От фонарей на стенах вдоль лестницы проку было мало -- на третьем этаже хоть глаз выколи. Освещался лишь крохотный пятачок рядом со ступенями. Немного потоптавшись у лестницы, ребята свернули в коридор и сразу растворились во мраке.
   Марк остановился, привыкая к темноте. Подняв руку с растопыренными пальцами, он посмотрел на нее. Вот виден смутный контур руки. Границы становятся четче, и уже удается разглядеть отдельные пальцы. Тут кто-то схватил его сзади, повыше колена. Марк вскрикнул, отдернув ногу.
   -- Тише, -- зашипел Альберт.
   -- Это ты! -- обрадовался Марк.
   -- Нет, рука Лунного Путника. Чего застыл? Садись давай.
   Марк на ощупь нашел стену, опустился на пол и спросил:
   -- Кто такой Лунный Путник?
   -- Это старая история. Настолько старая, что многие считают ее вымыслом.
   -- Расскажешь?
   -- Все равно делать нечего. -- Альберт поерзал, устраиваясь поудобней и начал рассказ. -- Много веков назад, еще до Великого Перемирия жил один черный маг по имени Берсенон. Отличался он крайней жестокостью. Мог убить слугу за плохо вымытый пол или крестьянина, если в привезенном им ящике яблок попадется червивое. Больше всего ему нравилось гниющее заклятие. От магических слов тело жертвы покрывалось мелкими язвами. Любое прикосновение к ним вызывало дикую боль. День ото дня язвы увеличивались в размере, и тело превращалось в огромный кусок гниющей плоти. Не то что лежать -- сидеть невозможно. Люди даже кончали жизнь самоубийством не в силах терпеть жуткие муки.
   -- Почему же они не лечились? -- перебил Марк, чувствуя, как холодок крадется по спине.
   -- В те времена еще не изобрели эликсир от язв, да и от боли тоже, -- пояснил Альберт. -- В общем, этот маг был настоящим извергом. Но одного человечка он любил до беспамятства -- единственного сына Нарсана. Сынуля, надо сказать, с детства имел садистские наклонности. Он издевался над прислугой с малолетства, как только отец начал обучать его магии. То горничную заколдовал, и она неделю ходила с открытыми глазами, даже спала уставившись в потолок. То за стариком-дворецким по пятам летал ивовый прут, всякий раз как дворецкий нагибался -- прут хлестал его по мягкому месту.
   Альберт замолчал.
   -- Что случилось? -- Марк напряг слух -- никаких подозрительных звуков.
   -- Показалось.
   -- Дальше-то что было? Народ вздернул сынка с папашей?
   -- Не совсем так. Люди до смерти его боялись, о восстании даже не помышляли. Все-таки расплата за содеянное пришла. На пятнадцатилетие сына Берсенон решил устроить грандиозный праздник. Не меньше сотни черных магов приехали поздравить Нарсана. Сначала во дворе замка вооруженные вилами крестьяне бились с мантикорой. -- Марк раскрыл рот, чтобы задать очередной вопрос, но Альберт будто прочитал его мысли. -- Представь красного льва с человеческим лицом и хвостом скорпиона -- приблизительно так выглядит мантикора. Короче, когда зверюга расправилась со всеми горе-воинами, Нарсан, под радостные крики зрителей, убил мантикору, взорвав ее череп мощным заклинанием черной магии. После совершенного подвига Нарсан ушел переодеваться -- весь наряд забрызгали мозги бедного животного, а Берсенон проводил гостей в обеденный зал, где столы ломились от обилия яств. Пока ждали главного героя праздника, маги переговаривались друг с другом, потягивая вино из золотых кубков. И тут совсем еще юный слуга, ставя блюдо с жареными перепелами на стол, нечаянно опрокинул кубок. Бордовое пятно расползлось по белой, как снег, скатерти. Берсенон впал в бешенство -- он вскочил и мгновенно послал гниющее заклятие на провинившегося. Слуга уже понял свою оплошность и бухнулся на колени, моля о пощаде. Заклятие пронеслось над его головой и... угодило во входившего в обеденный зал Нарсана.
   -- Так ему и надо, -- не выдержал Марк.
   -- Праздник был испорчен. Гости быстренько разъехались, оставив отца наедине с проклятым сыном. Три дня истошные крики и плач Нарсана эхо разносило по притихшему замку. Слуги шушукались по углам, боясь неизбежных перемен, и предпочитали лишний раз не попадаться на глаза хозяину. Правда, в мрачных коридорах замка он появлялся редко, предпочитая не оставлять надолго дорогого Нарсана. Берсенон осунулся, сгорбился, перестал есть, только воду пил. На четвертый день он зашел в комнату прислуги и велел готовиться к похоронам. Отец не смог больше смотреть на страдания сына и задушил его собственными руками.
   -- При чем здесь Лунный Путник?
   -- Куда ты торопишься? Еще почти час дежурить. -- Альберт зашевелился, меняя позу.
   -- Откуда ты знаешь, сколько осталось времени? -- удивился Марк.
   -- Сейчас без двадцати час, значит осталось час с хвостиком.
   Марк знал про часы напротив лестницы. В кромешной тьме корпус часов не видно, не то что стрелки.
   -- У меня отличное ночное зрение, -- объяснил Альберт. -- Значит так, похоронил Берсенон любимого сына и исчез. На кладбище был, а в замке не появился. Ни вечером, ни на следующий день, ни через месяц. Крестьяне не очень расстроились из-за исчезновения хозяина, наоборот, благодарили высшие силы за спасение. Вот тогда и появился необычный странник: днем он прятался в черной палатке, а путешествовал только ночью при свете Луны. Народ и назвал его Лунным Путником. Сперва люди побаивались странного чудака -- обходили стороной его черную палатку. Потом заметили, что Лунный Путник появлялся там, где нечисть мешала спокойной жизни крестьян. Нечисти в те времена хватало: оборотни, лесные духи, да те же мантикоры в голодные годы нападали на деревни. Чудесным образом после появления черной палатки нечисть пропадала. Однажды Лунный Путник остановился неподалеку от глухой деревеньки бездарей.
   -- Кого? -- вновь перебил рассказчика Марк.
   -- Бездари -- люди, лишенные дара магии, -- вздохнул Альберт. -- Напрочь. Понятно?
   Марк кивнул, и Альберт продолжил:
   -- Жили бездари уединенно, окруженные топкими болотами и непролазными лесами. На сотни километров ни души. Редкий охотник забирался в такую глушь, разве что заблудившись случайно набредал на забытую богом деревню. О Лунном Путнике бездари и слыхом не слыхивали, поэтому появление неподалеку черной палатки насторожило их. В те солнечные осенние деньки проблем хватало и без палатки: несчастья последнюю неделю сыпались одно за другим. Сначала не вернулись две девушки, ушедшие по грибы; потом на болоте сгинул мальчишка, собиравший клюкву; затем в лесу нашли обескровленное тело лесоруба. А тут еще палатка! Просто пойти и прогнать они побаивались -- вдруг незваный гость окажется сильным магом. Против него бездари беззащитны, как котята против матерого волка. Короче, аборигены косились на палатку и обходили ее стороной.
   Альберт почесал голову, словно вспоминая продолжение истории, и заговорил снова:
   -- Тут случилась новая беда -- пропал парень. То ли этот парень был сыном самого главного в деревне, то ли женихом его дочери, не помню. Важно, что до заката парень так и не появился. Тогда мужики вооружились топорами, палками, вилами и направились на поиски. Спустя некоторое время они вышли на лесную опушку, где увидели жуткую картину. Повсюду багровые капли крови, в траве разбросаны куски черепа с клоками смоляных волос, почти посередине накрытое черным плащом безголовое тело -- видны только голые ноги ниже лодыжек. "Это он, -- выдохнул деревенский кузнец. -- Пальца нема". Все поняли -- кузнец прав: пропавший парень родился без мизинца на правой ноге. Мужики сразу сообразили, что здесь замешана черная магия, и убил парня чужак: ведь самый голодный зверь на такое не способен. Бездари рассвирепели и, подгоняемые желанием мести, бросились к черной палатке. Лунный Путник не испугался при виде бегущей к нему разъяренной толпы -- спокойно сидел у ручья рядом с палаткой и застирывал забрызганную кровью одежду. Мужики с ходу набросились на убийцу. Колотили палками, протыкали вилами, даже умудрились отрубить руку. Выплеснув гнев и поостыв, они оставили изуродованное тело Лунного Путника на берегу ручья, вернулись к жуткой поляне, соорудили подобие носилок и принесли безголового парня в деревню. По домам бездари разошлись на исходе ночи. Однако выспаться им не удалось. Ранним утром пронзительный крик взбудоражил деревню -- женщина нашла задушенными мужа и сына. Смекнув, что дело нечисто (оба участвовали в ночной расправе), бездари по-быстрому собрали скудные пожитки и покинули насиженное место. Решив просить помощи у мага, они пошли к замку, о котором рассказывал один из заплутавших охотников. Как только бездари не пытались защититься, но каждое утро они находили несколько мужчин задушенными. Добрались к замку лишь женщины и дети. Маг -- хозяин замка -- выслушал просителей. Особенно его заинтересовал рассказ про летающую по ночам руку. Как уверяли бездари, многие видели ее собственными глазами, и, по их мнению, именно летающая рука задушила всех мужчин. Немного подумав, хозяин замка, отправил небольшой конный отряд магов в покинутую бездарями деревню. Проводником вызвалась быть женщина, чьи муж и сын стали первыми жертвами.
   -- Хороший маг попался, -- сказал Марк.
   -- Вообще-то замок принадлежал черному магу, -- опроверг Альберт.
   -- Добрый черный маг? -- удивился Марк.
   -- Вряд ли. Наверняка он преследовал свою цель. Не знаю какую, -- опередил Альберт Марка. -- Значит так, прискакал отряд на место. Тело Лунного Путника по-прежнему лежало ничком на берегу ручья. Кровь на обрубленной пониже локтя левой руке давно засохла. А вот самой руки поблизости не оказалось. Перевернув Лунного Путника на спину, маги увидели на его лице серую маску скорби. Через прорези в небесную даль смотрели печальные безжизненные глаза. Старший в отряде маг подошел поближе, присел на корточки и сорвал маску. "Берсенон!" -- воскликнул он. Остальные маги испуганно переглянулись.
   -- Я сразу догадался, что Лунный Путник и есть Берсенон, -- похвастался Марк.
   -- Молодец, съешь конфетку, -- иронично похвалил Альберт. -- Отыскав забрызганную кровью поляну и прихватив с собой волосатый кусок черепа, отряд вернулся в замок. Хозяин замка поколдовал с куском черепа и сообщил всем, что убитый Лунным Путником парень -- оборотень. Бездари онемели от услышанного: им простенькие заклинания не под силу, а тут перевоплощение. Вот такая история.
   -- И где теперь эта рука? -- спросил Марк.
   -- Понятия не имею. -- Альберт зашевелился. -- Время-то уже почти два часа.
   Привыкнув к темноте, Марк все равно не видел часов -- фигуру сидевшего в полуметре Альберта едва удавалось различить.
   -- Похоже, сегодня Волах решил не ходить в подвал.
   -- Пойдем спать, -- зевнул Альберт. -- Может, Сержио с Томой завтра повезет.
   По дороге в номер Марк несколько раз оборачивался: ему чудилось, что сзади бесшумно подлетает обрубок руки Лунного Путника, готовясь схватить за шею растопыренными пальцами.
   В общей гостиной, пожелав друг другу спокойной ночи, ребята разошлись по своим комнатам. Первым делом Марк с помощью рычага увеличил яркость люминного фонаря. Желтоватый свет изгнал из темных углов притаившийся там страх. Марк разделся, лег на кровать, натянув одеяло по самый нос, и уставился в потолок.
   История о Лунном Путнике крутилась в голове, обрастая новыми жуткими подробностями. Воображение подняло из могилы Нарсана и отправило его в замок отца, чтобы наказать прислугу за буйное веселье. Затем оно заставило обрубок руки вернуться к своему телу и похоронить его. Потом было что-то еще и еще.
   Марк не заметил, как закрылись глаза, и он погрузился в беспокойный сон.
  
   ***
   Из сладостных объятий сна Марка вырвал крик недовольного Альберта:
   -- Достал ты меня! Хочу иду на занятия, хочу сплю! Ясно?
   -- Не-а, -- невозмутимо ответил Сержио.
   -- Дубина черноголовая, закрой дверь!
   Послышался глухой удар, будто ботинком запустили в стену.
   -- Промазал. Давай вставай, -- потребовал Сержио. -- Сам говорил, что хочешь магом стать, а не банкиром.
   -- Вот злопамятная бестолочь, -- понизив голос, выругался Альберт. -- Ладно, встаю.
   Марк с трудом разлепил веки, сел на кровати и потер глаза. Он прекрасно понимал Альберта -- ужасно хотелось поспать еще часик-другой.
   Дверь без стука открылась, и появился довольный Сержио.
   -- Проснулся. Молодец!
   -- Что ты сияешь, как ребенок у горы подарков? -- взяв со стула брюки, поинтересовался Марк.
   -- Просто настроение хорошее, -- объяснил Сержио и вышел, прикрыв дверь.
   После умывания холодной водой сон как рукой сняло. В гостиную Марк вернулся бодрым и голодным.
   Весь завтрак Тома не сводила глаз с часов над входной дверью, следя, как секундная стрелка описывает монотонные круги. Наконец раздался долгожданный звон колокольчика -- Тома вскочила со стула и начала всех поторапливать:
   -- Сержио, сколько можно жевать? Если не лезет, оставь хлеб на тарелке. -- Сержио вытаращился на Тому и перестал двигать челюстями. -- Марк, хватит гипнотизировать заварку! Допивай живее свой чай!
   Марк в недоумении перевел взгляд с чашки на Тому и спросил:
   -- Кто тебя укусил ночью?
   -- Переспали они. Видишь оба странные какие-то. -- Альберт широко зевнул, прикрыв рот рукой.
   -- Никто меня не кусал. И совсем я не странная, -- возмутилась Тома. -- Неужели, вы не понимаете? Сегодня -- среда!
   Последнее предложение прозвучало так, будто среда -- такой же праздник как Новый год или день рождения: бывает только раз в году.
   -- И что? -- спросил Марк, не понимая чем среда лучше, например, вторника.
   -- Ведь сегодня первое занятие по эликсироведению!
   Нужная аудитория находилась в корпусе кафедры общей магии, недалеко от той, где проводил занятие академик Волах. Слева от закрытой двери, толпились ученики. Сквозь всплески смеха пробивались отрывистые фразы.
   -- Да-да, глаза так и торчали.
   -- Нос-то, нос! Хрю-хрю.
   -- Какие милые ушки.
   Ребята подошли поближе и увидели прикрепленный к стене квадратный лист бумаги с карикатурным лицом. Улиточные глаза; заячьи уши, покрытые нежно-розовым пушком; лохматый, похожий на обрезанную морковку нос с поросячьим пятачком на конце, растянутый как у лягушки рот с зелеными губами. Судя по рисунку, художник не поленился добавить смешных штрихов к оригиналу.
   Около карикатуры спиной к стене стояла Кира. Заметив Марка, она воскликнула:
   -- А вот и сам герой! Похож?
   Ученики дружно обернулись и, не скрывая улыбок, посмотрели на Марка.
   Кровь ударила в голову, и волна гнева накатила на Марка. Он сжал кулаки, с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица. Чья-то рука крепко обхватила предплечье.
   -- Не надо, -- прошептал в ухо Сержио.
   А ведь Сержио прав: не стоит драться с девчонкой. Есть лучший выход из этой унизительной ситуации. Марк сосредоточился, представляя, как горячие языки пламени уничтожают ненавистную карикатуру. Вдруг к стене подскочил Альберт, сорвал бумажный лист, порвал его и выбросил в урну рядом с дверью.
   -- Чего вы ржете? -- обратился Альберт к ученикам. -- Давайте купим ящик "Веселой вечеринки", выпьем по очереди. Потом нарисуем, кто во что превратился, и повесим картинки у входа в библиотеку. Вот забавно будет -- весь институт обхохочется. А про тебя, -- Альберт ткнул пальцем в сторону Киры, -- я в выходные разузнаю у знакомых, как твоя вредная физиономия изменяется после коктейля.
   Ученики притихли. Никто не горел желанием выставлять свой уродливый портрет на всеобщее обозрение.
   -- По какому поводу собрание? -- подойдя к аудитории, спросила пухленькая девушка с салатовыми волосами и банкой земляных червяков в руках.
   -- Профессор Свирмут, -- опередила всех Тома, -- мы спорили о том, что будем проходить сегодня -- эликсир хамелеона или заживляющий?
   -- Искренне удивлена таким интересом к эликсироведению. -- Профессор Свирмут открыла дверь в аудиторию и отошла чуть в сторону, пропуская учеников. -- Должна вам сообщить: никто не угадал. Сегодня речь пойдет о "Бескостном увеличителе".
   В аудитории витал сладковато-лимонный запах. Обстановка напоминала школьный класс химии. Перед доской длинный стол почти во всю ширину помещения. На столе -- разнообразные колбы, пробирки, воронки... в общем, все необходимое для простеньких опытов. Даже стеклянный шкаф с вытяжкой имелся. На партах тоже хватало всевозможных склянок и реактивов.
   Первый учебный час профессор Свирмут сначала объясняла рецепт "Бескостного увеличителя", написав подробную инструкцию на доске. Потом приготовила эликсир, набрала мутную коричневую жидкость в пипетку и, достав из принесенной банки тощего червяка, капнула на него.
   Червяк изогнулся дугой, начал на глазах расти в длину и толщину. Вскоре он размером походил на упитанную двадцатисантиметровую гусеницу.
   -- Если вы все сделаете правильно, -- подытожила Свирмут, -- должно произойти что-то подобное.
   -- Кому нужен этот увеличитель? -- спросила Кира, с брезгливостью глядя на здоровенного червяка.
   -- Насколько я знаю, -- Свирмут подхватила пинцетом червяка и кинула его обратно в банку, -- эликсир неплохо раскупается. Например, он популярен у рыбаков.
   После перемены ученикам предстояло самостоятельно приготовить "Бескостный увеличитель". Всего-то требовалось: налить в мерный стакан пятнадцать миллилитров дождевой воды, добавить три капли сока вампирской лианы и семь чешуек рыбы-притворщика; потом помешать бамбуковой палочкой пятьдесят раз по часовой стрелке и столько же против.
   На первом же шаге у Марка возникли трудности: никак не удавалось отмерить нужное количество дождевой воды -- от волнения слегка дрожали руки. Затем он нечаянно уронил в стакан восьмую чешуйку рыбы-притворщика и еле подцепил ее бамбуковой палочкой.
   Когда Марк рассматривал на свет готовый эликсир, раздался голос профессора Свирмут:
   -- Время вышло. Теперь давайте проверим, что у вас получилось.
   Ученики по очереди подходили к длинному столу, доставали из банки червяка, капали на него самодельным "Бескостным увеличителем".
   У Альберта червяк закружился волчком, у Марка вытянулся и расплющился, став похожим на бурый шнурок. Наибольшее оживление вызвал червяк Фрола, который раздулся до размеров теннисного мячика, соскочил со стола и запрыгал по аудитории.
   -- Скажите, что вы не так сделали? -- помогая ловить скачущего червяка, интересовалась профессор Свирмут. -- Я вам даже хорошую оценку поставлю за неожиданное открытие.
   -- Я все делал, как вы говорили, профессор. -- Фрол зажал мячик-червяк в углу и попытался его схватить, но тот прошмыгнул между ног.
   -- Наверное, вы сначала положили чешую, потом уже добавили сок, -- не унималась Свирмут.
   -- Нет-нет, профессор, все делал, как вы говорили, -- повторился Фрол, то ли скрывая правду, то ли не в силах вспомнить, где ошибся.
   Тут бешеный червяк запрыгнул на парту, и стоявший рядом Сержио, поймав его, радостно воскликнул:
   -- Попался!
   -- Наконец-то, -- с облегчением сказала Свирмут. -- Боялась, он не успокоится, пока все здесь не переколет.
   Прозвенел звонок. Закрыв червяка в банке, Свирмут закончила занятие:
   -- Сегодня вы убедились, что приготовление даже простого эликсира требует внимания. Малейшее отклонение от рецептуры приводит к неожиданным последствиям. Как показала проверка, наиболее успешно с заданием справились Тома Милова и Алек Донелли -- они получают заслуженные О. Увидимся через неделю.
   Ученики потянулись к выходу, бойко обсуждая недавнюю суматоху. Марк, Альберт и Сержио стояли посреди аудитории, дожидаясь, когда к ним присоединится Тома.
   -- Веселый урок получился, -- высказал общее мнение Марк.
   -- Видели? Я чуть его не прихлопнул, -- Альберт с размаха ударил свернутой тетрадью по парте, -- а этот хвать своей черной лапищей.
   -- Долго метишься, -- сказал Сержио.
   -- Куда мне до чемпиона по ловле прыгающих червяков.
   -- Тут хорошая реакция нужна, -- подняв вверх указательный палец, наставительно произнес Сержио.
   -- Каждому свое -- кто-то быстро хватает, кто-то быстро соображает, -- закатив глаза, сказал Альберт.
   Тома все еще сидела за партой и нервно крутила между пальцев ручку. Вдруг она быстро встала, подошла к ребятам, взволнованно зачастила:
   -- Не ждите меня. Я задержусь. Поговорить надо.
   -- О чем поговорить? -- заинтересовался Альберт. -- С кем?
   -- Не твое дело, -- отрезала Тома.
   -- Пошли! -- Марк взял Альберта под руку и потянул к выходу.
   -- Никуда я не пойду, пока не объясните, -- заупрямился Альберт.
   -- Исчезни, -- прошипела Тома.
   На помощь Марку пришел Сержио. Он взял Альберта под руку с другой стороны, и вдвоем они потащили ничего непонимающего друга из аудитории. В пустом коридоре Альберт потребовал:
   -- Рассказывайте, что вы скрываете от меня!
   -- Ничего, -- с невинным видом признался Сержио.
   -- Не верю!
   -- Мне кажется, -- предположил Марк, -- Тома хочет поговорить с профессором Свирмут без посторонних ушей.
   -- Я не Сержио, догадался уже, -- сказал Альберт. -- Но о чем?
   -- Какая разница, -- безразлично сказал Сержио.
   -- Это тебе ни тепло ни холодно, а мне интересно. Даже очень. -- Альберт посмотрел на открытую дверь. -- Сейчас я все узнаю.
   -- Не стоит, -- засомневался Марк. -- Если Свирмут с Томой выйдут, что ты им скажешь?
   -- Ну вас, -- отмахнулся Альберт. -- Что-нибудь придумаю.
   -- Подслушивать нехорошо, -- упрекнул Сержио.
   -- Нехорошо секретничать за спинами друзей.
   Альберт только сделал шаг к открытой двери, как со стороны лестницы раздался знакомый голос:
   -- Молодые люди, вы кого-то ждете?
   Ребята обернулись -- по коридору к ним спешил академик Волах.
   -- Принесла нелегкая, -- еле слышно буркнул Альберт и нормальным тоном ответил: -- Нет, академик.
   -- Тогда, что вы здесь делаете? -- спросил Волах. -- Занятия закончились. Ученики давно на улице.
   -- Понимаете, академик, у нас возникли разногласия по поводу расстояния до аудитории, -- не моргнув глазом, соврал Альберт. -- Марк считает, что семь шагов, Сержио -- девять, я уверен -- не меньше десяти.
   -- Серьезная проблема. -- Волах окинул троицу подозрительным взглядом. -- У меня на кафедре не принято заниматься глупыми измерениями. Впрочем, если вас так привлекают ненужные измерения, поищите лучше самую длинную травинку на газонах института.
   -- Мы уже уходим, -- быстро сказал Марк и пошел к выходу с кафедры общей магии.
   Сержио, часто оглядываясь, с радостью присоединился к Марку. Альберт покосился в сторону открытой аудитории и с чувством неудовлетворенного любопытства поплелся следом. Идя по длинному коридору, Марк спиной ощущал, как долгий взгляд Волаха провожает их.
  
   ***
   Весь день Альберт пребывал в скверном настроении. Он злился на Марка и Сержио, считая, что они что-то скрывают; на Тому, которая где-то пропадала и не могла удовлетворить его любопытство.
   Последний раз, как выяснил Альберт, Тому видели на занятиях магии воды у академика Годри. Потом она исчезла. Опрошенные ученики не видели ее ни в библиотеке, ни на улице, ни в отеле. Даже Боб с Бубом озадаченно почесали затылки. К ужину Альберт остыл, и любопытство сменилось беспокойством.
   -- Может, рассказать Прензу, что Тома пропала, -- рассуждал Альберт, сидя за накрытым столом и постукивая вилкой по тарелке. -- Хотя нет: от Пренза мало толку. Лучше поговорить с Дрогеном.
   -- Ядху фыт штой, -- с набитым ртом высказался Сержио.
   -- Да жуй ты молча свою рыбу! -- прикрикнул Альберт на друга. -- Без твоих версий как-нибудь обойдусь.
   -- Давай еще часик подождем, потом все вместе пойдем к Дрогену, -- осторожно предложил Марк.
   -- Вдруг он уйдет. Неизвестно он сейчас еще в ИПИМе или его уже нет.
   Тут входная дверь открылась, в гостиную вошла Тома. Ребята дружно повернулись к девочке. Вид у нее был довольный, как у сластены после съеденной банки варенья.
   -- Я так проголодалась. Что сегодня на ужин? -- как ни в чем не бывало сказала Тома.
   -- Где ты была? -- накинулся Альберт.
   -- А в чем дело? -- Тома нахмурилась и посмотрела на ребят.
   -- Мы волновались, -- объяснил Сержио.
   -- Особенно ты! Прямо кусок в горло не лез. -- Альберт кивнул на остатки рыбы в тарелке Сержио.
   -- Вот в чем причина эмоций, -- улыбнулась Тома. -- Представляете, профессор Свирмут взяла меня помощницей в свою лабораторию. Академик Волах уже подписал разрешение. Я о таком даже не мечтала.
   -- Могла нам сказать о своем плане.
   -- Я боялась.
   -- Чего? -- искренне удивился Альберт.
   -- Вдруг профессор Свирмут отказала бы. Ты же достал бы дурацкими шуточками.
   -- Ну... я бы не стал, -- слегка смутился Альберт и начал сосредоточенно ковырять вилкой рыбу.
   Тома быстренько умяла свою порцию, впервые забыв поделиться с Сержио, и, потягивая бирюзовый, похожий на персиковый сок, напиток, с восхищением делилась впечатлениями.
   -- Сразу после магии воды я побежала в лабораторию. Зашла и обомлела. Она такая... такая... Наверное, лучшая в Анз. Столько разного оборудования. Полные шкафы трав, порошков, когтей, рогов. Есть даже оранжерея. Там столько редких растений!
   Тома болтала и болтала, рассказывая о великолепной лаборатории профессора Свирмут, пока Альберт, улучив момент, не спросил:
   -- Ты не забыла, что ночью дежуришь с Сержио?
   -- Я всегда помню свои обещания.
   -- Вот и чудненько. -- Зевнув, Альберт встал из-за стола. -- День выдался нервным -- не помешает хорошенько выспаться.
   Марк давно думал о том же. Он сидел со всеми только из чувства приличия. Глаза слипались, и время от времени приходилось их широко раскрывать. Хотелось, положив голову на мягкую подушку, провалиться в мир приятных сновидений.
   -- Я тоже, пожалуй, пойду, -- сказал Марк.
   -- Сони, время еще детское. -- Сержио потянулся до хруста в костях.
   -- Завтра... -- Очередной зевок помешал Альберту закончить предложение. Он лишь махнул рукой и скрылся в своей комнате.
   Без зазрения совести Марк последовал примеру рыжего друга. Когда он сидел на кровати, с закрытыми глазами стягивая брюки, в гостиной возобновился разговор.
   -- Пойдем, погуляем, -- предложила Тома. -- Чего в номере сидеть?
   -- Вдвоем? -- сказал Сержио.
   -- Можешь кого-нибудь разбудить.
   -- Я просто... уточнил.
   Сержио с Томой ушли, тихо прикрыв входную дверь. Марк наконец разделся и юркнул под одеяло. Едва голова коснулась подушки -- сознание отключилось.
  
   Глава 6. Звериный слух
  
   Время шло -- ночные дежурства не приносили плодов. Альберт выглядел немного расстроенным, но не падал духом, наоборот, уверял, что в ближайшие дни Волах обязательно наведается в подвал. Марк поддерживал его, считая, что не стоит опускать руки при первых неудачах. Правда, с каждой бессонной ночью убеждать становилось все труднее и труднее. Спустя неделю Тома категорично заявила:
   -- Все! Хватит! Мы поступили на курсы магических навыков, а не в школу будущих шпионов. Дальше продолжайте без меня.
   -- Томочка, еще по три дежурства, -- попросил Альберт, -- и, если Волах не выйдет из своей берлоги, то завязываем.
   -- Нет! У меня мешки под глазами от ночных посиделок в коридоре.
   -- Давай хотя бы по два.
   -- Как раз получится до конца недели, -- произнес Марк.
   -- Пожалуйста, -- взмолился Альберт, сложив руки, как благочестивый католик перед иконой.
   В общей гостиной, где они собрались на большой перемене, воцарилась тишина. Сержио развалился на диване и терпеливо ждал развязки. Марк с Альбертом наблюдали, как в решительном взгляде Томы вспыхивают искорки сомнения. Некоторое время девочка колебалась и все-таки осталась непреклонна:
   -- Сказала же, нет!
   -- Бросаешь друзей в трудную минуту? -- обиделся Альберт. -- Все вы девчонки такие: то лезете с помощью, когда не просят, то уходите, когда нужны. И вообще мы с предателями не разговариваем.
   Тома фыркнула, вскочила со стула, едва его не опрокинув, и быстрым шагом вышла из номера, напоследок хлопнув дверью. Сержио повернулся на бок, положил голову на согнутую в локте руку, с укором посмотрел на Альберта.
   -- Зря ты так.
   -- Нехорошо получилось, -- поддержал Марк. -- Сам же не мог составить график дежурств, пока Тома не согласилась помочь. А теперь она -- предатель.
   -- Извиниться тебе надо, -- сказал Сержио.
   -- Не буду я извиняться. -- Альберт откинулся на спинку стула. -- Сама виновата -- трудно последние две ночи отдежурить.
   Марк и Сержио обменялись выразительными взглядами и, оставив Альберта в покое, занялись своими делами. Сержио, повернувшись на спину, изучал потолок. Марк вспомнил последнее занятие магии огня. Губы невольно расплылись в довольной улыбке при появлении в голове перекошенного лица Киры Хокмер.
   Проходили осветительное заклинание. Кира с нескрываемым ехидством смотрела на тщетные потуги Марка, чью фамилию академик Пироф назвал последней. Поведение Киры было понятно: над ее макушкой парила самая яркая огненная сфера, похожая на мыльный пузырь с пламенем внутри. Раз за разом Марк произносил магические слова, стараясь мысленно представить горящий факел, -- ничего не происходило. Смешки учеников становились все громче и продолжительней, мешая сосредоточиться. С каждой новой безуспешной попыткой усиливалось ощущение, что сегодня он снова опозорится и вдобавок получит второе Н.
   Стоя около парты, Марк собрался. Наверное, десятый раз он произнес: "Протегетур фламма" -- над головой возникла огненная сфера. Она светила ярче любой другой в аудитории. Лицо Киры мгновенно изменилось, словно она откусила незрелое яблоко, и скулы свело от кислого вкуса. Когда академик Пироф поставил Марку "отлично" за лучший результат, то разозленная Кира так сильно ткнула пальцем в сферу, отменяя заклинание, что аудиторию осыпал сноп огненных искр.
   Звон колокольчика нагло вторгся в приятные воспоминания, напомнив о скором начале занятий по биологии. По мнению Марка, биология на курсах магических навыков отличалась от школьной, как фантастический фильм от документального. Раз в неделю каждый из четырех преподавателей по специализации -- академики Пироф, Годри, Эол и Геон -- рассказывали о волшебной флоре и фауне своей стихии. Казалось, вместо лекций уважаемые ученые читают сказки или мифы -- настолько трудно было поверить в существование необычных животных и растений. Правда, так думал только Марк, остальные ученики воспринимали услышанное вполне серьезно.
   На занятиях по биологии, потом во время обеда Тома продолжала дуться на Альберта, демонстративно не замечая его. На вопросы Марка и Сержио она отвечала коротко и неохотно, будто они виноваты в том, что Альберт не желает просить прощения. Впрочем, времени для разговоров оставалось немного: после обеда, сделав самостоятельную работу в библиотеке, Тома, как обычно, убежала в лабораторию профессора Свирмут и появилась только к ужину.
   Когда Тома вошла в гостиную, Марк сидел на диване. Сержио с Альбертом возились в своих комнатах и должны были подойти с минуты на минуту. Такой удобный случай избавиться от камня на душе упускать нельзя. Марк подался вперед, поймал руку проходившей рядом Томы -- девочка остановилась и посмотрела на него. Во взгляде зеленых глаз сквозило удивление, разбавленное интересом.
   -- Прости, что обидели тебя. -- сказал Марк. -- Мы не хотели. Честное слово.
   -- Кто это мы? Тут только у одного слишком длинный язык. На тебя и Сержио я не обижаюсь... Почти.
   -- Он не со зла так говорит. Просто брякает, не подумав.
   -- Не все могут, как Сержио, пропускать мимо ушей его гадости.
   -- Я тоже иногда еле сдерживаюсь...
   -- Влюбленные голубки. -- Альберт стоял в дверном проеме с хитро сощуренными глазами. -- Зачем сдерживаться? Целуйтесь -- я отвернусь.
   -- Дурак! -- Лицо Томы порозовело, она выдернула руку из руки Марка и юркнула в комнату.
   -- Мы совершенно о другом говорили, -- раздраженно сказал Марк.
   -- Верю-верю. За ручки держатся, в глазки друг другу заглядывают и обсуждают последние законы магистрата.
   Марк промолчал, посчитав бесполезным занятием переубеждать Альберта -- он все равно останется при своем мнении. К тому же, в его словах была и капля правды.
   Тома понравилась Марку еще при первой встрече. Сейчас, посмотрев в ее зеленые глаза, он почувствовал, как внутри необычно и приятно кольнуло. Злился Марк не столько на слова Альберта, сколько на его появление в неподходящее время.
   За ужином Тома предпочитала рассматривать искрометный лилейник на подоконнике. Закончив с едой, она сразу куда-то ушла. Альберт проводил девочку взглядом, поднес к губам кружку с красным чаем и спросил у Марка:
   -- Не забыл, сегодня наша очередь дежурить?
   -- Конечно интересно узнать тайну Волаха, -- Марк перестал тыкать вилкой в ускользающую макаронину, -- но как мы будем дежурить втроем?
   Сержио с набитым ртом издал непереводимое мычание. Заметив непонимание в глазах ребят, он энергично закивал, поддерживая вопрос Марка.
   -- Выход всегда найдется, -- с оптимизмом заявил Альберт. -- Ночью вместе и подумаем.
   Около полуночи, перед выходом из номера, Альберт принес из своей комнаты оранжевый кубик с выдавленной надписью "Нимбусы" на крышке. На изрядно потертой наклейке на одной из граней еще удавалось прочесть: "стимулирует работу мозга".
   По дороге на третий этаж Альберт достал из кубика синюю горошину и протянул Марку.
   -- Держи. Сразу не глотай, ее сосать надо или под язык положить.
   -- Витаминка? -- Марк с опаской взял драже.
   -- В составе есть какие-то витамины. -- Альберт тряхнул кубик и закинул в рот выпавшую на ладонь горошину. Марк последовал его примеру. -- Производитель даже уверяет, что "Нимбусы" включают мозги на полную. Я подобного эффекта не замечал. На днях Сержио слопал целых пять штук -- особо не поумнел, только нос смешно подергивался. Мне сияние нравится.
   Заняв пост в темном коридоре, Марк понял, о чем говорил Альберт, над рыжими кудрями которого появился бледно-синий ободок, подобный нимбу на иконе. Толку от голубого сияния было меньше, чем от спички, но со стороны выглядело впечатляюще.
   Почти полчаса Марк с Альбертом обсуждали график дежурств, пытаясь найти выход. Версий оказалось немного и все, как и в прошлый раз, имели серьезные недостатки. Наконец Альберт смирился с неизбежным и подвел итог:
   -- Значит, дежурим по одному до конца следующей недели.
   -- Может, прекратим слежку? -- засомневался Марк.
   -- Готов сдаться? Так быстро?
   -- Вдруг Волах больше не пойдет в подвал. Получится -- мы зря маялись по ночам.
   -- Пойдет-пойдет, будь уверен.
   -- Если ты так счи...
   -- Слышал? -- на полуслове перебил Альберт.
   Марк напряг слух. Ничего. Он уже хотел сказать, что Альберту почудилось -- тут раздался щелчок. Обычно на этот звук не обращаешь внимания, но когда слышен каждый прыжок секундной стрелки в часах на стене, легкий щелчок дверного замка показался громким хлопком в ладоши. Сердце Марка забилось чаще в ожидании скорой развязки.
   Марк с Альбертом подошли к слабо освещенной лестнице, нагнулись к холодным перилам, осторожно посмотрели вниз. Академик Волах спускался с удивительным спокойствием: не оглядывался, не замирал, пытаясь уловить странные звуки.
   Макушка Волаха скрылась из виду. Ребята поспешили за ним, ступая как можно тише. Миновав второй этаж, они присели на корточки, продолжив наблюдать за академиком между резными столбиками перил.
   Волах остановился у ступенек в подвал, снял со стены люминный фонарь, повернул рычажок и -- неожиданно обернулся в сторону притаившихся друзей.
   Альберт резко отпрянул назад, врезался кудрявым затылком в подбородок Марка, чья голова находилась чуть выше. Марк плюхнулся на каменную ступеньку, обхватил руками нижнюю челюсть, одновременно зажимая рот. Непроизвольное "у-у-у" полностью сдержать не удалось, но это был не тот рвущийся на свободу крик боли. Глаза заслезились, во рту появился вкус горелого.
   Альберт, по-прежнему сидя на корточках, круговыми движениями наглаживал ушибленный затылок. Немного придя в себя после столкновения, он снова нагнулся к лестничным столбикам.
   -- Волаха нет! Надо спешить, иначе он ускользнет, -- с жаром зашептал Альберт. -- Сможешь идти?
   -- Все нормально. -- Марк смахнул ползущую по щеке слезинку.
   Пока Марк поднимался, Альберт успел закинуть в рот очередную синюю горошину.
   Друзья быстро спустились на первый этаж, дальше по ступенькам к входу в подвал. Альберт толкнул приоткрытую дверь -- та беззвучно открылась внутрь -- и шепотом велел:
   -- Иди за мной. Сияние сейчас появится.
   В подвальной темноте Альберт двигался уверенно. Марк едва поспевал за ним, ориентируясь на бледно-синий ободок. Спустя несколько поворотов забрезжил свет люминного фонаря. Сначала еле заметный, он постепенно усиливался. Уже видны бугорки на полу, кирпичные стены по бокам. Еще немного и за очередным поворотом они увидят академика Волаха и, возможно, узнают его тайну.
   От волнения участилось дыхание, по телу Марка прокатилась легкая дрожь. Шедший впереди Альберт застыл на месте, Марк -- тоже. Что-то было не так. Свет! Он становится ярче. Люминный фонарь не удалялся, наоборот, приближался. Непостижимым образом Волах почуял слежку и теперь возвращался.
   Альберт, словно прочитав мысли друга, развернулся и бросился наутек. Марк -- за ним. За первым же поворотом их поджидала кромешная тьма. Марк сбавил темп -- боязно нестись как угорелый практически вслепую. Разрыв между друзьями стремительно увеличивался. Вдруг Альберт свернул направо, и мерцающий нимб пропал.
   Марк перешел на шаг, выставил перед собой руку, на ощупь нашел шероховатую стену. Там впереди, по этой стороне, есть проход, в котором скрылся Альберт. Двигаясь вдоль стены, Марк всматривался в непроглядную черноту, в надежде снова увидеть бледно-синий ободок.
   Наконец рука провалилась в пустоту. Проход! Марк повернулся, собираясь продолжить путь, -- в другом конце подземной галереи мелькнул свет. Волах догонял его.
   Щупальца паники обхватили тело, пытаясь завладеть каждой его клеточкой. Мысли с бешеной скоростью сменяли друг друга. Я ползу как черепаха. Где же Альберт? Неужели бросил меня? Спокойно! Надо что-то придумать. Должен быть выход. Молнией вспыхнула догадка. Темнота! Во всем виновата темнота.
   -- Протегетур фламма, -- прошептал Марк.
   Ничего не произошло. Паника набирала силу, ее щупальца разрастались, парализуя волю. Захотелось сесть на корточки и покорно ждать своей участи.
   "Не сдавайся! Соберись! -- требовал внутренний голос. -- Отключись от плохих мыслей, как тогда на уроке, и все получится".
   -- Протегетур фламма, -- повторил заклинание Марк.
   Над макушкой вспыхнула огненная сфера, разогнав тьму. Марк вздрогнул -- на расстоянии вытянутой руки замер Альберт с выпученными глазами на испуганном лице. Бледно-синий нимб над рыжими кудрями потух. Через секунду-другую Альберт вышел из ступора, приложил указательный палец к губам, кивком головы позвал за собой.
   Благодаря огненной сфере бежать было легко и совсем не страшно. Теперь Альберт тормозил у каждого поворота, терпеливо ждал, если друг сильно отставал. Выйдя из подвала, Марк коснулся пальцем пузыря над головой -- тот лопнул, горевшее внутри пламя сразу погасло, оставив после себя тонкую струйку дыма.
   Только в номере, закрыв дверь и упав на диван в гостиной, Альберт с облегчением вздохнул:
   -- Пронесло. С тобой вылететь с курсов -- раз плюнуть.
   -- Конечно, это я умчался без оглядки, -- упрекнул Марк.
   -- Я же вернулся. Подождать трудно было.
   -- Может, ты через час вернулся бы. Откуда мне знать? А Волах того и гляди появится из-за угла.
   -- Постой, -- встревожился Альберт, -- ты хочешь сказать, что Волах был близко?
   -- По свету фонаря трудно сказать сколько ему оставалось до поворота -- три метра или десять. Повернув, Волах сразу увидел бы меня -- проход не такой и длинный.
   -- И ты произнес заклинание вместо того, чтобы молчать как рыба.
   -- Что оставалось делать? -- Марк не понимал, к чему клонит Альберт.
   -- Спрятаться -- там полно ниш. Забиться в самый темный угол и сидеть тихо.
   -- Умный самый! -- вспылил Марк. -- Я свой нос не видел, а ты про какие-то ниши говоришь.
   -- Ничего ты не понял, балбес иноземный. Волах запросто мог услышать твой голос.
   -- За двадцать с лишним метров уловить шепот? У него локаторы вместо ушей?
   -- Какие еще локаторы? Он, похоже, использовал звериный слух. Для бестолковых объясняю: это заклинание в разы улучшает слух. Комариный писк усиливается до визга испуганной девчонки. Понял?
   -- У вас же не изучают магию в школе. -- Марк с подозрением взглянул на Альберта. -- Алек говорил, даже книги с заклинаниями в Анз не продаются.
   -- Я не умею использовать звериный слух: не знаю ни слов, ни жестов. А названия и последствия заклинаний описаны во многих книгах. Не веришь -- возьми у сдвинутой баронессы любой том "Энциклопедии стихийных заклинаний".
   -- Что будет, если Волах узнал меня по голосу?
   -- Завтра, точнее уже сегодня, узнаем, -- устало ответил Альберт. -- Пойдем спать.
  
   ***
   Утром, рассказывая о недавних приключениях, Альберт выглядел усталым и подавленным. За завтраком, задумчиво ковыряя вилкой омлет, он ворчал себе под нос:
   -- На что я надеялся? Кто может помочь? Подобралась компания: тупой, чужой и девчонка.
   Настроение Марка было не лучше. Казалось, неделя ночных дежурств не прошла даром. Всего шаг отделял их от цели, уже текли слюнки от предвкушения долгожданной разгадки и -- все рухнуло.
   -- Проснулся чем свет и ни одной достойной идеи, -- бубнил Альберт. -- Из-за звериного слуха к Волаху не приблизиться. Ведь, наверняка, он опять наведается в подвал.
   -- Думаешь Волаху что-то понадобилось в тайнике? -- спросил Марк.
   Со звоном уронив вилку в тарелку, Альберт перевел взгляд с раскрошенного омлета на Марка.
   -- Первая умная мысль за все утро. Подвал -- отличное место для тайника: туда никто не ходит, кроме Крауда, а он не в счет. Вот почему он звериный слух применяет -- боится за свои сокровища. И мне кажется, он шел не доставать, а, наоборот, положить что-то ценное в тайник. Даже боюсь предположить что он там хранит. Может, части древнего артефакта, с помощью которого хочет захватить власть в Анз? Точно! Он купил или создал, не важно, очередную часть артефакта. Теперь ему надо срочно спрятать ее в тайнике. Значит, он пойдет в подвал и пойдет, скорее всего, ближайшей ночью, -- набиравший силу оптимизм в голосе Альберта пошел на спад. -- И что делать? Как к нему подобраться?
   Марк пожал плечами -- слишком мало знаний у него о мире Анз. Сержио состроил такую глупую гримасу, что Альберт пододвинул к нему свою тарелку с омлетом со словами:
   -- С тобой все ясно. Ешь лучше.
   -- Есть интересная идея, -- неожиданно удивила всех Тома.
   Сержио округлил глаза, продолжая жевать; Марк, пивший какао, поперхнулся и закашлялся; Альберт с явными нотками подозрительности спросил:
   -- Зачем тебе нам помогать?
   -- На днях Зелла, профессор Свирмут, -- тут же поправилась Тома, -- говорила, что она поддерживает академика Дрогена и не понимает членов магистрата, которые не боятся князя Фарея, не желают заранее побеспокоиться о защите Анз от внешних врагов, делают все, чтобы ослабить нас. И я согласна с ней.
   -- При чем тут Фарей? -- нахмурился Альберт.
   -- До этого профессор Свирмут вскользь упомянула, что Волах как-то связан с Фареем. Когда я попыталась узнать подробности, она сразу занервничала и стала уверять, что я неправильно поняла ее слова.
   -- Ты думаешь, Волах собирает артефакт не для себя, а для Фарея, -- сообразил Альберт.
   -- Кто такой Фарей? -- спросил Марк. -- Я читал про князя Фарея в одной книге. Но он жил давным-давно, несколько веков назад.
   -- Есть версия, что это он и есть. Только живет он в параллельном мире Моракс закрытом для посещения простыми людьми, -- ответил Альберт.
   -- Такое возможно?
   -- Вполне. Возможности магии безграничны. Хотя некоторые считают нынешнего князя Фарея обычным самозванцем.
   -- Я правильно понял, -- сказал Марк, -- что шпион главного злодея нескольких миров живет двумя этажами ниже?
   -- Пока что это домыслы. Вот если найти тайник, тогда Волах не выкрутится. -- Альберт повернулся к Томе. -- Так чем ты можешь помочь в благом деле?
   -- Не скажу.
   -- Все обижаешься на мои слова? Извини, пожалуйста. Никакой ты не предатель, ты -- настоящий друг, -- Тома молчала, и Альберт сменил заискивающий тон на обычный. -- Нет у тебя никакой идеи.
   Тома не обманула. После ужина, когда со стола исчезла грязная посуда, она принесла из своей комнаты флакончик с болотного цвета жидкостью и поставила перед ребятами.
   -- Яд? -- брякнул Марк первое пришедшее на ум.
   -- Предлагаешь, на всякий случай, отравить Волаха? -- поразился Альберт. -- Не ожидал.
   -- Правда? -- Сержио уставился на девочку, будто у нее хобот вырос.
   -- Там сыворотка правды? -- Марк указал на флакончик, --Такой специальный препарат -- без всяких пыток язык развязывает.
   -- Мальчики, хватит чушь городить! Это эликсир трансформации. Я взяла его в лаборатории.
   -- Украла? -- У Альберта отвисла челюсть.
   Марк удивился не меньше. Сержио хлопал глазами и наконец выдавил:
   -- Не может быть.
   -- Немного отлила, всего глоток. Я же для благого дела. Если не нужен... -- Тома сжала флакончик в руке.
   -- Оставь, -- спохватился Альберт. -- Что сделано, то сделано.
   -- Ты умеешь им пользоваться? -- спросил Марк, вспомнив бесхвостую лошадь с женской головой.
   -- Тут ничего сложного. Профессор Свирмут при мне эксперимент проводила. Пока она была смешным пони -- с человеческим лицом и верблюжьим горбом, -- мы обсуждали эликсир. Точнее, она в основном говорила вслух сама с собой, а я исправно поддакивала. Главное, четко представить в кого желаешь трансформироваться. С этим у профессора Свирмут проблемы, поэтому она и превращается в несуразные существа.
   -- Понял, -- обрадовался Альберт. -- Сегодня ночью я побываю тараканом, рыжим и усатым.
   Убрав руку с флакончиком со стола и отведя ее в сторону, подальше от Альберта, Тома уколола:
   -- Скунсом ты побываешь, рыжим и кудрявым.
   -- Это еще почему?
   -- Иногда находиться с тобой в одной комнате так же противно как и с ним.
   -- Не простила? Я же извинился. Все равно, кроме меня, кандидатуры нет. Вы в темноте собственный нос не видите.
   -- Альберт прав, -- согласился Марк, -- в подвале тьма кромешная.
   -- Можно фонарь взять, -- предложил Сержио.
   -- Не поможет. -- Альберт откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. -- Вы дорогу не знаете. В прошлый раз я случайно догнал Волаха. Не забывайте, такой шанс, как сегодня, упускать нельзя. Так что, Тома, гони эликсир!
   -- Не дам! Ты все испортишь. Надо другой выход найти.
   -- Ищите. Позовете, когда надоест.
   С самодовольным видом Альберт переместился в кресло и, закинув ногу на ногу, изобразил полное равнодушие к разговору за столом. Правда, неубедительно. Он переводил взгляд с одного собеседника на другого; рот временами приоткрывался, словно он хотел что-то сказать, -- тогда Альберт прикладывал к губам ладонь, симулируя зевоту.
   -- Я почти запомнил дорогу, -- сказал Марк, -- но могу и ошибиться с поворотом.
   -- Плохо. -- Сержио положил сцепленные руки на затылок. -- Звать Альберта?
   -- Да погоди ты! -- прикрикнула Тома на Сержио. -- Со светом как быть? Идея с люминным фонарем мне не по душе -- вдруг в самый неподходящий момент ручка скрипнет или стекло звякнет.
   -- Ручку смажем, стекло закрепим. -- Сержио запрокинул голову и поворачивал ее то вправо, то влево, похрустывая косточками позвоночника.
   -- Осветительное заклинание не скрипнет и не звякнет. В случае чего, отменяется оно быстро, -- сказал Марк.
   -- Забыла. Альберт же утром рассказывал, как ты напугал его, произнеся заклинание, -- Тома помолчала, прежде чем добавить. -- Чего-то не хватает.
   -- Нужен точный маршрут Волаха, -- подсказал Марк, -- до того поворота, где он нас услышал. Если бы заранее побывать в подвале, у меня было бы время сориентироваться. Но он закрыт.
   -- Я быстро, -- сказала Тома и вышла из номера.
   -- Куда это она? -- спросил Сержио, глядя на входную дверь.
   -- Не знаю, -- пожал плечами Марк.
   Минут через пять Тома вернулась и, показав серебристый ключ, сообщила:
   -- От подвала.
   -- Да, чтобы я застрял меж порталов! Еще и ключ стащила! -- нарушил обет молчания Альберт.
   -- Не стащила, а попросила. Крауд любезно одолжил его до утра.
   -- Отлично! -- обрадовался Марк. -- Теперь мы наведаемся в подвал до Волаха, и я постараюсь...
   -- Дорогу покажет Альберт, -- перебила Тома, -- ведь он не предатель. Проблема в трансформации -- она занимает некоторое время: от тридцати секунд до пары минут.
   -- И Волах может уйти слишком далеко, -- подхватил мысль Марк. -- Значит, надо выиграть время. Мы заранее спрячемся в подвале, Альберта выставим дозорным поближе к входу. Когда он услышит, что дверь открывают -- бежит к нам. Тома выпивает эликсир, трансформируется, выслеживает Волаха и возвращается.
   -- Хороший план, -- похвалил Сержио.
   -- Мне тоже нравится, -- согласилась Тома.
   -- Смотрю, все решили без меня, -- сказал Альберт. -- Только один вопрос: мы -- это кто?
   -- Я, ты и Тома, -- объяснил Марк.
   -- Понятно. Я -- дозорный, Тома -- трансформер, Марк -- осветитель. Извини, Сержио, тебе роли не нашлось.
   -- Я не против. Подожду вас в гостиной.
   До полдвенадцатого Марк с Альбертом успели вздремнуть и перед выходом чувствовали себя вполне сносно. Друзья, по просьбе Томы, присели "на дорожку". Возражать никто не осмелился -- всем не терпелось раскрыть тайну Волаха, а козыри были у девочки.
   -- Эликсир точно не забыла? -- переспросил Альберт.
   -- Не забыла... И ключ взяла... -- Тома кинула взгляд на часы над входной дверью. -- Пора.
   До подвала ребята добрались без происшествий. Пока Тома открывала дверь, Марк произнес осветительное заклинание. На сей раз огонь вспыхнул сразу, как только он закончил магическую фразу.
   Следуя за Альбертом, Марк повнимательней рассмотрел подвал и понял -- сам он вряд ли нашел бы правильный путь. Не лабиринт, конечно, но развилок и проемов, ведущих в помещения с трубами и агрегатами, хватало.
   -- Здесь, -- Альберт опустил палец, указывая место, -- мы стояли, когда Волах заметил слежку.
   -- Где спрячемся? -- Марк огляделся в поисках укромного уголка.
   -- Вон там -- ниша. -- Альберт пошел вперед к спрятавшемуся во тьме углублению.
   Ниша оказалась удобным укрытием. В углу стоял запертый металлический ящик повыше колена. Альберт ушел на свой пост, и Марк с Томой уселись на него.
   -- Возьми. -- Тома протянула ключ. -- Чуть не забыла: профессор Свирмут перед экспериментом зачем-то выложила на стол все, что нашла у себя в карманах.
   -- Боялась побочных эффектов от посторонних предметов, -- пошутил Марк, беря ключ.
   -- С этим эликсиром столько вопросов. -- Достав флакончик, Тома задумчиво уставилась на болотного цвета жидкость внутри. Ее рука подрагивала. -- Например, он почему-то не всегда воздействует на одежду.
   -- Давай я трансформируюсь, -- предложил Марк, заметив волнение девочки.
   -- Нет! Ты лучше сразу, как я выпью эликсир, забери у меня пузырек. На эксперименте профессор Свирмут его уронила, а нам лишний шум не нужен.
   -- Хорошо, -- настаивать на роли трансформера Марку почему-то не хотелось.
   -- Я справлюсь, -- сама себя убеждала Тома, продолжая завороженным взглядом смотреть на флакончик. -- Это просто и совсем не опасно. Зелла уже восемь раз трансформировалась и все с ней в порядке.
   Рядом возник взволнованный Альберт.
   -- Волах идет, -- выдохнул он.
   Рывком вынув пробку, Тома положила ее на металлический ящик, запрокинула голову и, вылив содержимое флакончика в рот, проглотила болотную жидкость. Ее согнутая в локте рука застыла в нескольких сантиметрах от губ, словно окаменела. Вспомнив указания Томы, Марк потянулся к пузырьку -- тот выскочил из согнутых пальцев, и Марк еле успел подхватить его на лету. Подавив желание понаблюдать за превращением, Марк проткнул огненную сферу -- тьма мгновенно окутала все вокруг.
   Скоро появился Волах. Ребята замерли. Приближающийся люминный фонарь разбавил подвальную черноту капельками света. Достаточно быстро они растаяли -- едва различимые контуры вновь исчезли в темноте. На полу пискнула мышь. Альберт, присев на ящик рядом с Марком, еле слышно прошептал:
   -- Догоняй его, хвостатая.
   Ребята сидели молча, напряженно прислушиваясь к неясным шорохам. Время тянулось мучительно долго, будто его заколдовали, замедлив привычный бег. Поковыряв шершавые выступы на стене, Марк спросил:
   -- Ты и сейчас все видишь?
   -- Да, -- подтвердил Альберт. -- Цвета, правда, плохо различаю. Они какие-то блеклые, почти серые. Наверное, мало света.
   -- Здесь совсем нет света. Вокруг абсолютная темнота.
   -- Для меня не бывает абсолютной темноты из-за совиного зрения.
   -- Какое еще совиное зрение? -- Марк повернулся к невидимому собеседнику.
   -- Альтеро у меня такое -- совиное зрение.
   -- Альдера?
   -- Аль-те-ро, -- по слогам повторил Альберт. -- Это как бы дополнительный дар мага. Считается, что он есть у всех, но далеко не всем удается его узнать.
   -- То есть у меня тоже есть альтеро? -- уточнил Марк.
   -- Конечно.
   -- Как же его определить?
   -- Легко! Надо всего лишь оказаться в нужной ситуации -- альтеро само проявится. Мне достаточно было дождаться темноты.
   Вдруг из недр подвала раздался визг Томы -- Альберт вскочил и, забыв про осторожность, крикнул:
   -- Она с ума сошла от нескольких минут мышиной жизни?
   -- Я с тобой, -- понимая, что бессмысленно теперь остерегаться Волаха, Марк произнес: -- Протегетур фламма.
   Вспыхнула огненная сфера, и ребята бросились на помощь Томе. У первой же развилки они затормозили в нерешительности. Куда бежать дальше?
   -- Тома, ты где? -- позвал Марк.
   -- Сюда. Я здесь. -- отчетливый голос девочки звучал где-то рядом, почти не искажаясь в лабиринте подвальных проходов.
   -- Направо, -- скомандовал Альберт.
   Перекликаясь, ребята быстро добрались до Томы, которая выбежала им навстречу из-за угла.
   -- Что так долго? -- испуганно озираясь, упрекнула она. -- Там кто-то есть.
   -- Никого, -- заглянув за угол, сообщил Альберт. -- Померещилось.
   -- Я его видела, точнее его светящиеся глаза.
   -- Наверное, побочный эффект эликсира трансформации, -- сказал Марк.
   -- Не знаю... может, вы и правы, -- засомневалась Тома.
   -- Хорошо это не Волах тебя поймал. Кстати, куда он делся? -- спросил Марк.
   -- Давай рассказывай, что заставило тебя пугать подвальных крыс поросячьим визгом, -- потребовал Альберт.
   -- Волах шел по этому проходу, где мы сейчас стоим, когда я догнала его. Затем он свернул сюда. -- Тома жестом указывала то направление, то конкретное место. -- Я подбежала к повороту, выглянула из-за угла. Волах как раз заходил в дверь в той стене.
   -- Там нет никакой двери, -- возразил Альберт, -- сплошная стена.
   -- Маскировка проемов, -- догадался Марк. -- Что дальше-то?
   -- Потом он закрыл дверь -- стало темно. Страшно и темно. Я не знала, что делать: возвращаться вслепую или дожидаться Волаха. Решила ждать. Притаилась в нише чуть дальше по проходу. Я заметила ее пока светло было. Минут через десять началась обратная трансформация. Не успела прийти в себя, как из стены выплывают два светящихся белых глаза размером с крупный абрикос, с едва заметными желтоватыми зрачками. Зависли над полом, на меня смотрят, моргают. Я испугалась и закричала.
   -- Летающие глаза, -- Альберт недоверчиво покосился на Тому. -- Рядом случайно рот с ушами не кружились?
   -- Не хочешь -- не верь.
   -- Верится с трудом. Ты лучше сними заклинание маскировки.
   -- Я не видела, куда Волах прикасался. Проем находится, -- Тома подошла к стене, расставив руки в стороны, -- где-то здесь.
   -- Хоть какая-то польза от мышиного забега. Попробуем методом тыка найти нужное место.
   -- Не сейчас, -- остановил Марк, -- Волах в любой момент вернуться может.
   -- Пожалуй, ты прав, -- согласился Альберт. -- Отложим поиск на время.
  
   Глава 7. Темняки
  
   На следующий день, с утра пораньше вернув ключ сатиру, Тома завтракала с отрешенным видом. Впрочем, никто не обращал на нее внимания. Ребята сидели за столом и по очереди зевали. Даже Сержио, хотя ночью он дожидался возвращения друзей, безмятежно сопя на диване в гостиной.
   -- Крауд боится потерять работу. Если магис Пренз узнает, что он дает нам ключ, то его уволят, -- ближе к концу завтрака сообщила Тома.
   -- Да откуда он узнает, -- отмахнулся Альберт.
   -- Я не буду подставлять Крауда.
   Альберт встрепенулся, тряхнул рыжими кудрями, смахивая остатки сна.
   -- Нам нужен ключ! Без него в подвал не попасть.
   -- Хорошо бы сделать дубликат, -- вяло произнес Марк, машинально помешивая ложечкой горячий чай.
   -- Интересная идея. Где-то дома я видел старенький размножитель. На выходных попробую найти.
   После занятий в пятницу, как и в предыдущую неделю, ученики потянулись к порталу, спеша навестить родителей, а заодно пополнить купюрами исхудавшие за неделю кошельки.
   К вечеру в отеле остались только Марк, Сержио и Тома. Дом Томы находился далеко от ближайшего портала и добираться до него приходилось на платном аэромобиле. В целях экономии и без того скудного семейного бюджета, девочка договорилась с мамой приезжать раз в месяц. Сержио, вообще, жил на острове в пяти днях плавания от континента. Ни Тому, ни Сержио эта участь не тяготила, наоборот, они радовались возможности позаниматься в спокойной обстановке, поражая Марка своим фанатизмом.
   Сытно поужинав, троица расположилась на мягких креслах и диванчике в непривычно тихом холле отеля. Переодевшись в оранжевую футболку и потертые джинсы, Марк ждал Вукса, перебирая всю известную информация о мире Анз под нежное журчание фонтана. Сержио, положив на стеклянный столик перед собой закрытую тетрадь с лекциями, отрабатывал ластиковое заклинание. Произнеся магические слова, он делал движение, словно смахивал крошки с обложки; открыв тетрадь, проверял -- исчез ли текст; потом или отменял заклинание, или повторял его. Тома увлеченно читала книгу "Эликсиры для новичков" -- подарок профессора Свирмут, -- беззвучно шевеля губами.
   Вукс, как и обещал, появился в восемь часов, поздоровался и обратился к Марку:
   -- Пошли. Пора тебе помелькать в другом мире.
   Портал перенес Марка с Вуксом из ИПИМа на лесную поляну. По извилистой тропинке они вышли к валуну у высоченной отвесной горы.
   Вукс достал из-за пазухи зеркальный предмет, похожий на куриное яйцо, взял его средним и большим пальцами, а указательным начал медленно вращать. На зеркальной поверхности яйца замелькали картинки: заваленный рухлядью чердак; ветвистая люстра на потолке; паркетный пол и строй чьих-то ног в начищенных до блеска ботинках...
   Чтобы получше разглядеть маленькие картинки, Марк, по-страусиному вытянув шею, приблизился к зеркальной поверхности. Вдруг картинки пропали. В зеркальном яйце появилась губастая неестественно вытянутая голова Марка.
   -- Уйди с линии луча, -- раздался строгий голос Вукса.
   -- Неужели в моем мире столько порталов? -- удивленно спросил Марк, убрав голову от странного яйца.
   -- Порталы в Анз, а это врата. Они связывают параллельные миры. Ты видел выходы -- своего рода двери, которые открывает этот ключ, -- Вукс покрутил зажатое между пальцев яйцо. -- Раньше их были тысячи, сейчас и пары сотен не наберется.
   -- Куда же они делись?
   -- Сгнили, сгорели, порублены на мелкие кусочки.
   Марк почувствовал себя средневековым человеком в современном мире: говорят очевидные вещи, а он ничего не понимает и хлопает глазами с глуповатым выражением на лице.
   -- К сожалению, мы не в состоянии контролировать ни появление, ни уничтожение, ни перемещение выходов.
   Марк окончательно запутался, даже толковый вопрос не получалось сформулировать.
   -- Что угодно, -- продолжал Вукс, -- сделанное из особого дерева, может стать выходом. Чаще всего попадается мебель.
   -- Так вот почему дед мастерил каждую боковину и дверцу шкафа из отдельного дерева, -- догадался Марк. -- Помню, бабушка злилась на него за чрезмерную разборчивость, дед лишь отшучивался: "Не каждое дерево годится для волшебного шкафа".
   -- Виктор Грендис, вероятно, знал кое-какие признаки особого дерева и стремился построить собственный выход.
   -- Получается, дед хотел встретиться с кем-нибудь из Анз, поговорить с ним, возможно, сообщить нечто важное. Почему никто не пришел?
   -- Тогда выходы измерялись тысячами. Каждый день появлялись десятки новых и всего один Привратник: тот у кого хранится ключ врат. Я на тебя-то наткнулся совершенно случайно -- увидел в ключе, как ты рассматриваешь странный амулет и заинтересовался. Понятно? -- Марк кивнул. -- А теперь позволь мне закончить начатое.
   Вукс вновь начал вращать яйцо -- на зеркальной поверхности замелькали картинки разных помещений с редкими вставками уличных пейзажей. Вот и знакомая комната.
   -- Ратокыт, -- произнес Вукс.
   Яйцо брызнуло мощной струей чернильной жижи в прямоугольное углубление валуна. Медленно стекая, она растворяла камень, открывая светло-синий проход. Вскоре врата были готовы к переходу.
   -- У тебя есть, -- Вукс посмотрел на часы на руке, -- два часа, чтобы оставить следы своего существования. Где-то после трех, по вашему времени, я снова открою врата. Не мешкай, сразу перемещайся. Вроде ничего не забыл... Чего замер? Иди во врата.
   Марк шагнул в светло-синий проход. На сей раз волшебный эскалатор быстро двигался вверх под строем ярких радуг. Спустя несколько секунд Марк оказался в своей комнате в деревенском доме бабушки. Здесь по-прежнему царил легкий беспорядок. По-другому и быть не могло: из-за больных ног бабушка давно не поднималась на второй этаж. Обязанность по наведению порядка лежала на Марке, а он часто не обращал внимания на разбросанные вещи и незастеленную кровать.
   Выйдя из комнаты, Марк спустился на кухню и начал "следить". Вылил воду из электрического чайника в раковину; туда же отправил половник супа из кастрюли в холодильнике; переставил свою кружку; отломил добрый ломоть яблочного пирога, обнаружив его в сковороде на плите, и вышел на крыльцо.
   На улице парило. Солнце, достигнув зенита, накалилось до бела и нещадно жарило землю. В щеку врезалась очумевшая от зноя жирная муха и, недовольно жужжа, скрылась в смородиновом кусте. Откусив яблочный пирог, Марк поплелся к калитке.
   Первым делом Марк довел до бешенства соседскую овчарку и ее лысого хозяина, барабаня по металлическому забору найденной у дороги палкой. Затем подал разводной ключ местному сантехнику Иванычу, возившемуся в канализационном люке. Потом купил в магазине мороженое и еще битый час слонялся по деревенским улочкам. Напоследок состроил гримасу чокнутой старухе из дома напротив и, получив в ответ лавину ужасных проклятий, вернулся в свою комнату на втором этаже.
   Часы в мобильном телефоне показывали без пяти три. Оседлав стул, Марк уставился в зеркало на дверце шкафа. Вукс опаздывал, и Марк занервничал, опасаясь, что он больше никогда не увидит волшебный мир Анз и новых друзей, не узнает тайну Волаха.
   Наконец коричневая дверца шкафа слабо засветилась голубым. Марк обрадовался и, как только врата между мирами полностью открылись, вошел в светло-синий проход.
   В Анз темнело. Ночь подкрадывалась к каменной круче за спиной и онемевшему в вечерней тиши лесу. Вукс нетерпеливо топтался в паре шагов от валуна, откуда появился Марк.
   -- Виноват. Пришлось задержаться, -- извинился Вукс. -- Пойдем, лес -- не лучшее место для ночных прогулок.
   Выйдя из портала на территории ИПИМа, Вукс сразу попрощался, обогнул медовую арку и, нажав кнопку, скрылся в зеленом тумане. Немного постояв, Марк отправился в отель.
   На лавочке, слева от входа в отель, Альберт показывал Сержио коробку из мутного стекла размером с толстую книгу. Подойдя к друзьям, Марк поинтересовался:
   -- Что это за штука? Волшебный ларец?
   -- Размножитель, -- ответил Сержио. -- Старенький правда.
   -- Зато работает. -- Альберт погладил изрядно поцарапанную крышку. -- Я его дома проверял: скопировал точилку для карандашей. Получилось почти один в один. Вот Тома придет -- убедишься.
   -- Она уже на подходе, -- сообщил Марк, увидев идущую по холлу девочку.
   -- Принесла? -- спросил Альберт, едва Тома вышла на улицу -- та осмотрелась, вытащила из кармана руку с ключом. -- Не бойся, толстосумы зависли в "Чародейке".
   Альберт взял ключ, положил его в стеклянную коробку и накрыл крышкой.
   -- У размножителя выключатель сломан, поэтому требуется небольшая хитрость.
   Поставив коробку на каменную плитку около лавочки, Альберт хлопнул по крышке ладонью. Потом еще раз посильнее. Эффекта -- ноль.
   -- Вот зараза, -- выругался Альберт и треснул по крышке кулаком.
   Дзинь -- у дна откололся уголок. Оттуда выползла струйка черного дыма, источая запах горелой резины. Коробка затряслась, дребезжа крышкой, будто готовая развалиться на части заводная игрушка. Напоследок подпрыгнув, она затихла.
   Альберт снял крышку, помахал над коробкой рукой, разгоняя вонючий дым, и достал новенькую копию ключа.
   -- Но он же... -- начал Сержио.
   -- Стеклянный, -- закончил Альберт. -- По-твоему стеклянные ключи замки не открывают? Я же предупреждал, что копия почти точная.
   -- Может, на всякий случай, еще пяток копий сделаем, -- предложил Марк.
   -- Не получится, -- Альберт отдал Томе оригинал ключа, -- размножитель отжил свой век. Сейчас от него толку, как от рваного ботинка.
   -- Разобьете -- пеняйте на себя, -- предупредила Тома. -- Я больше не буду просить ключ у Крауда.
   -- Хорошо, что напомнила. -- Альберт протянул Марку стеклянную копию. -- Пусть у тебя хранится. Хрупкие вещи у меня долго не живут. Хотя это, кажется, упрочненное стекло.
   Марк взял теплый, как недавно испеченный пирожок, ключ. Он оказался шершавым и тяжеленьким для своего размера. Заметив на ключе выдавленный рисунок "К&К", Марк поинтересовался:
   -- Такой же знак я видел на столе "Момедо" в гостиной. Что значат эти буквы К?
   -- Фирменное клеймо Кверка. Папаша Фрола -- не последний человек в бизнесе. Подобным образом клеймят продукцию все его заводы. Своего рода реклама. Размножитель сделан на одном из заводов Кверка-старшего, поэтому на любой копии он шлепает этот знак. -- Услышав веселый гомон приближающихся учеников, Альберт поднял сломанный размножитель. -- Детвору выгнали из "Чародейки". Пойдем в номер -- нам лишние вопросы не нужны
   -- Только верну ключ Крауду, -- бросила через плечо Тома, открывая дверь в холл отеля.
   С возвращением учеников отель ожил: раздавались крики, хлопали двери, то и дело что-нибудь падало. Постепенно звуков становилось меньше, словно в оркестре шумовых инструментов расходились музыканты. Ближе к часу ночи отель погрузился в сон под тихий стрекот насекомых за окном, и четверо друзей отправились в подвал.
   -- Волах только завтра объявится, -- пояснил Альберт, когда на втором этаже Марк опасливо покосился на дверь в его номер. -- Я случайно узнал.
   -- Ага, -- прошептал Сержио, -- Нашел записку Волаха на стойке Пренза.
   -- Нашел-то случайно -- я не знал про записку.
   -- Замолчите, -- велела Тома. -- Хотите с магисом Прензом поговорить?
   Пока Марк осторожно открывал стеклянным ключом дверь в подвал, Альберт снял со стены люминный фонарь, включил его и протянул Томе.
   -- Держи. Прекрасное средство от летающих глаз.
   Равнодушно взглянув на Альберта, Тома взяла предложенный фонарь и первой вошла в подвал. По знакомым подземным галереям они быстро добрались до места, где потеряли Волаха.
   -- Говоришь, проем примерно здесь. -- Встав напротив стены, Альберт расставил руки в стороны. -- Поиграем в "Угадай кирпич".
   Марк, Альберт и Сержио касались холодных кирпичей и вразнобой повторяли: "Икста апертума". Тома искала метки на противоположной стене, иногда обращаясь с просьбой проверить то одно место, то другое.
   Марку казалось, что метки везде. Он прикладывал ладонь к цементным блямбам, треснутым кирпичам, непонятным пятнам -- бесполезно.
   -- Есть! -- воскликнул Сержио.
   Стена потрескалась, начала расходиться в стороны, обнажая спрятанную дверь из грубо отесанных широких досок.
   -- Играй с дураками в лотерею после этого, -- буркнул Альберт.
   -- Не убирай руку, -- скомандовал Марк -- Сержио тут же замер в позе призывающего к тишине оратора. -- Надо найти метки Волаха, иначе он догадается, что заклинание снимали.
   -- Какая разница: догадается он или не догадается? -- сказал Альберт. -- Сейчас тайник найдем, расскажем обо всем Дрогену, и Волаха за такие планы сошлют на Безвыходные острова.
   -- А если нет никакого тайника? -- предположила Тома.
   -- Хобби у него такое: ночные прогулки по подвалу, -- огрызнулся Альберт.
   -- Подстраховаться не помешает, -- сказал Марк, пристально осматривая стену у края открывшегося проема.
   На одном из кирпичей бегал туда-сюда паучок, мельтеша перед глазами. Марк попытался смахнуть его -- не получилось. Щелкнул пальцем по надоедливому паучку -- тот, не обращая внимания, продолжил свой путь.
   -- Что за ерунда?
   -- Иллюзорная наклейка, -- выглянув из-за плеча, пояснила Тома. -- Они разные бывают: с тараканами, жуками, осами.
   -- Как настоящий, -- поразился Марк.
   -- Этим и пользуются некоторые балбесы. Особенно им нравятся наклейки с крупными пауками и противными мокрицами. -- Тома поморщилась, выражая личную неприязнь к резвым многоножкам.
   Альберт, задрав голову, рассматривал темно-красные кирпичи над проемом.
   -- Вон вторая наклейка. -- Указал он на точно такого же паучка наверху. -- Метки нашли -- идем дальше.
   -- Можно опустить руку? -- спросил Сержио, застывший как статуя.
   -- Нельзя. Стой, как стоишь. Жди нас. -- Альберт толкнул низкую дверь.
   -- Конечно опускай, -- разрешила Тома.
   Марк пригнулся, чтобы не стукнуться о дверной косяк, и вслед за Альбертом вошел в заброшенное подземелье. Нос уловил запах сырости и вековой пыли.
   -- А мы к-к-к... -- Альберт чихнул, -- кажется, идем к замку Фарея.
   -- Это невозможно, -- подходя к ребятам, возразила Тома, -- он закрыт защитным барьером от непрошенных гостей.
   -- Барьер действует на земле, а мы под землей. Посмотри вокруг, ход сделали несколько веков назад.
   Стены, выложенные из оливкового цвета камня с островками темно-зеленого мха, казались очень старыми. Сводчатый потолок был густо завешан паучьими сетями.
   -- Хороший мастер работал. Эта стена еще много лет простоит. -- Сержио поднял выпавший из стены камень и попробовал вставить его обратно.
   -- Нашел время складывать пазл, -- упрекнул Альберт. -- Тайник лучше ищи.
   -- Его здесь нет. Видите? -- Марк указал на цепочки следов на пыльном полу из черного гладкого материала. -- Волах частенько тут проходил, но не останавливался.
   -- Правильно. Зачем прятать ценное сразу у входа? Человек разумный отойдет подальше, -- сказал Альберт и зашагал вперед.
   Подземный ход оказался достаточно длинным. Плавно извиваясь, он закончился такой же низкой дверью с какой и начался.
   В подземелье за скрипучей дверью пыльный слой под ногами истончал -- следы Волаха пропали. Мха на оливковых стенах стало значительно меньше. Друзья стояли на развилке, не зная какой из трех возможных проходов выбрать.
   -- Глаза! -- испуганно вскрикнула Тома, выронив фонарь.
   Послышался звон разбитого стекла. Жуки-люмины, почуяв свободу, шустро разбежались в разные стороны, унеся с собой частички света. В подвал быстро вернулась привычная тьма.
   И тут Марк увидел их. Справа, метрах в десяти, висели в воздухе семь пар светящихся глаз. Раскачиваясь из стороны в сторону, они моргали и медленно приближались.
   -- Кто это? Что им надо? -- нервно спросила Тома.
   В полной темноте Марку казалось, что семиглавое чудовище неспешно подходит к своей жертве, уверенное в ее беспомощности. Предвкушая обильное пиршество, из нескольких глоток вырвалось жуткое: "у-у-у" -- Тома коротко взвизгнула.
   Одна пара глаз подлетела почти вплотную, закружилась вокруг ребят, будто выискивая самого слабого. Бледно-желтые зрачки плавно двигались вверх, вниз, вверх, вниз...
   -- Протегетур фламма, -- подрагивающим голосом произнес Марк.
   Одновременно с появлением огненной сферы Альберт победно воскликнул:
   -- Попался мелкий пакостник. Хоровод он тут водить удумал.
   Сфера осветила подземелье и размером с крупную дыню пушистое существо в вытянутой руке Альберта.
   -- Убийцы! Изверги! Ослепили беззащитного Дила, -- пищало существо, молотя воздух черными ножками и ручками.
   -- Знакомьтесь, темняк обыкновенный, -- сказал Альберт, держа существо за шкирку подальше от своего лица. -- Запросто проходит сквозь различные преграды, например, стены. Не переносит яркого света. Кровь темняков -- важный ингредиент популярного в прошлом молодильного эликсира.
   -- Кровопийцы, -- верещал темняк, уставясь кукольным взглядом в одну точку, -- чтоб вам заснуть у вампирской лианы.
   -- Так ты знал о них? -- сурово произнесла Тома. -- Знал, что летающие глаза мне не померещились.
   -- Скажем так -- предполагал. Ведь темняки считаются исчезнувшим видом магических существ. Кстати, вы знаете, что в начале прошлого века стакан крови темняка стоил как приличный дом. Это и привело к их истреблению.
   -- Охотников за легкой наживой всегда хватает, -- сказал Марк. -- Что с ним будем делать?
   -- Опустить, отпустить, извиниться... -- фальцетом затараторил темняк, перестав брыкаться.
   -- Может, выжмем его? -- перебил Альберт. -- На черном рынке за его кровь мешок денег дадут.
   -- Четверть мешка тильбо каждому, -- мечтательно протянул Сержио.
   -- Отпусти его немедленно, -- приказала Тома.
   -- Да, именно. Дилу не нравится болтаться в воздухе.
   -- Пошутить нельзя, -- обронил Альберт, ставя притихшего темняка на пол.
   Пошатываясь, темняк сделал неуверенный шажок, подумал и неожиданно потребовал:
   -- Свет погасите. Не привык я быть слепым.
   -- Отменить заклинание? -- Марк поднял палец к огненной сфере над головой.
   -- Давайте отойдем. Они же слепнут от яркого света,-- предложила Тома. -- В темноте как-то неуютно.
   -- Убирайтесь, убирайтесь подальше, -- поддержал темняк.
   -- А ты не обнаглел? -- ощетинился Альберт.
   -- Ни капельки, -- осмелел темняк. -- Вы тут шастаете по нашей земле, да еще хватаете за шкирку сына вождя. Хорошие гости так себя не ведут.
   -- Не, вы слышите? -- возмутился Альберт. -- Недавно висел на волосок от смерти, а теперь обвинения выдвигает.
   -- Разве я не прав? Нормальный человек пришел, сходил куда надо, сделал свои дела и ушел. Никого за шкирку не ловил, осколки по полу не разбрасывал. Мы, между прочим, порезаться о них можем.
   -- Это был Волах? -- заинтересовался Марк.
   -- Я с ним не обедал -- имени не знаю. Чего застыли?
   Темняк упер тоненькие ручки в пушистое черное тельце. Тома, подтолкнув Альберта и Сержио, потянула за руку Марка.
   -- Уже удаляемся.
   Как только ребята отошли на достаточное расстояние, глаза темняка засветились, раздался его радостный голос:
   -- Я прозрел! Хвала святому Ууклу!
   -- Дил, -- осторожно начала Тома, -- Тебя ведь так зовут?
   -- Я Дил -- сын вождя Гила.
   -- Спроси, куда ходил Волах, -- шепотом подсказал Марк.
   Еле заметно кивнув, Тома продолжила:
   -- Скажи, Дил, тот человек, что был здесь до нас, он что делал?
   -- Он всегда ходил в комнату с книгами.
   -- Покажешь дорогу до комнаты?
   Темняк замолчал, обдумывая ответ, и вдруг ляпнул:
   -- Вы принесли дары?
   -- Я тебе жизнь подарил, -- обалдел Альберт, -- и лишился мешка денег. Этого мало?
   -- Ну-у-у, -- замялся Дил, -- у нас принято сначала угостить вождя, потом уже обращаться с просьбой.
   -- Ты же не вождь, -- поправил Марк.
   -- Будущий, -- пискнул из темноты Дил.
   -- Витаминки хочешь? -- Альберт достал из кармана оранжевый кубик с нимбусами.
   -- Не-а.
   -- Они вкусные.
   -- Отец рассказывал, как одно племя взяло какую-то приправу у добреньких людей. Добавили ее в общий котел и, съев обед, разучились проходить сквозь преграды. Люди этого и добивались -- быстренько всех изловили и убили. Так что принесите жуков, пауков, мухи с бабочками тоже подойдут.
   -- Зря я отпустил это насекомоядное, -- вздохнул Альберт, -- сейчас тряхнул бы его как следует -- не хуже путеводного пера до комнаты довел.
   Запрокинув голову, Сержио разглядывал серебристую паутину на потолке. Тома бросила взгляд на ребят, словно надеясь увидеть у кого-нибудь в руке горсть жуков, и виновата произнесла:
   -- У нас нет с собой насекомых. Мы завтра принесем.
   -- Завтра и приходите.
   -- Люминов любишь? -- осенило Марка.
   -- Еще как. -- Дил причмокнул от удовольствия. -- Они так редко попадаются.
   -- Мы принесли немного, но они разбежались. Наверняка, около тебя притаилась парочка.
   По движению светящихся глаз Марк понял -- Дил ищет добычу. Спустя минуту раздался хруст разгрызаемого жука и довольный голос темняка:
   -- Молоденький... вкусненький... жирненький... Ладно, объясню дорогу. Идите прямо от меня, третий поворот направо, первая дверь ведет в комнату с книгами.
   -- Вот прохиндей! -- воскликнул Альберт. -- столько времени потратили на то, что и сами легко нашли бы.
   -- Не факт. Могли впустую проблуждать здесь до рассвета. Кто его знает, сколько здесь проходов, -- возразил Марк.
   -- Топайте, -- поторопил Дил, -- свет мешает жуков собирать.
   Комната, указанная темняком, была заставлена книжными стеллажами. У стены, напротив входа, стоял массивный стол и табурет с облупившейся краской.
   -- Где артефакт? -- спросил Сержио, обводя взглядом странную библиотеку.
   Марк подошел к ближнему стеллажу, наугад прочитал название книг на потрепанных переплетах:
   -- "Оживление. От мышей до людей", "Магия проклятия", "Зелья неминуемой смерти". -- Марк повернулся к остолбеневшим друзьям. -- Что это значит?
   Сержио с приоткрытым ртом вытаращился на книжные ряды. Тома часто моргала, теребя волнистую прядь. Альберт, нервно хихикнув, объяснил:
   -- Запрещенная литература. За любую из этих книг отправят далеко и надолго. Ну Волах, вывернулся.
   -- Почему? По твоим словам тут на сто пожизненных хватит.
   -- Нам нельзя об этом говорить. -- покачала головой Тома.
   -- Не понимаю. Мы хотели разоблачить Волаха? -- все молчали, и Марк сам ответил на вопрос: -- Хотели. Вместо артефакта нашли библиотеку -- какая разница?
   Проведя рукой по рыжим кудрям, Альберт заговорил упавшим голосом:
   -- Сразу видно -- ты не из мира Анз. Из-за этих книг по черной магии такой сыр-бор разгорится -- не поздоровится ни Волаху, ни нам, ни Дрогену. Понаедут проверяющие и, скорее всего, первым делом прикроют курсы, отправив учеников по домам, чтобы не мешали работе. Нас же допросами замучают. Тут не просто предательство одиночки, тут идеология замешана. Ясно? -- Марк утвердительно кивнул, хотя до конца так и не понял разницы. Вдруг Альберт оживился, продолжив с некоторым воодушевлением: -- Но есть и жирный плюс: мы получили доступ к редчайшим книгам. Всегда мечтал выучить безобидное проклятие типа "Волосатого лица".
   -- Пора возвращаться, -- напомнила Тома. -- Давайте забудем об этой комнате. Черная магия -- не плюшевая игрушка. К тому же книги могут быть заколдованы.
   Сержио поддакнул и тут же удостоился презрительного взгляда Альберта.
   -- Что-то я не заметил у Волаха ослиных ушей, и на здоровье он не жалуется. Так и скажите, что струсили. Не хотите -- не ходите. Привязывающее заклинание никто использовать не собирается.
   Поменяв люминный фонарь у входа в подвал, разбитый из-за темняков, на фонарь из комнаты Альберта, ребята разошлись по своим комнатам. Марк прямо в одежде завалился на кровать и, вспоминая ночное приключение, незаметно провалился в глубокий сон.
  
   Глава 8. Остатки дневника
  
   Утром Марк узнал от Альберта, что в замке Фарея давным-давно, после бегства хозяина в мир Моракс, создали Институт Исследования Магии. В те времена большинство людей слабо владело магией, и спустя пару лет при институте открыли первую школу волшебников. Именно в ней дед Марка учился магии, потом занимался научной работой.
   -- Виктор Грендис попал в Анз в период активной магизации населения, -- сказал Альберт. -- То, что мы проходим на курсах, тогда изучали в обычной школе. Кажется, в классе пятом или шестом.
   -- Почему сейчас перестали изучать? -- спросил Марк.
   -- Не знаю каким заклинанием глушануло магистров, но десять лет назад они начали реформу образования. Отменили изучение магии в школах, запретили продажу учебников с заклинаниями, сделали курсы магических навыков платными. Поговаривают, что в магистрате обсуждают список опасных альтеро. Людей с альтеро из этого списка будут тайно отправлять на Безвыходные острова.
   Со временем замок ветшал -- находиться в нем становилось все опасней и опасней. Тогда неподалеку построили ИПИМ, а старинное здание, на всякий случай, окружили защитным барьером от непрошеных искателей приключений.
   Вопросов оставалось много. Как Волах нашел замаскированный проем? Почему подземный ход не замуровали? Неужели целую библиотеку редких книг забыли в подземелье замка Фарея?
   Не поиск ответов на эти вопросы неудержимо тянул Марка в подвал. Он надеялся раскопать что-нибудь об амулете, найти информацию о прошлых делах деда -- ведь в услышанном и прочитанном хватало домыслов и туманных фраз. К сожалению, о Викторе Грендисе имелось слишком мало исторических фактов.
   Альберт же горел желанием найти в книгах по черной магии простенькую пакость и "для восстановления справедливости" применить ее на Кире. Сержио с Томой тайная библиотека так и не заинтересовала: они считали своей главной целью учебу на курсах магических навыков и предпочли воздержаться от сомнительных ночных похождений.
   Возвращаясь с занятий по общей магии в отель, Марк сказал:
   -- Вы заметили, Волах сегодня на себя не похож? Вялый какой-то.
   -- Словно не спал полночи, -- поддержал Альберт. -- Интересно, где он был?
   Шедшие сзади близнецы Балумы прибавили шагу. Поравнявшись с друзьями, первым заговорил Боб:
   -- Рассказать, где был академик Волах ночью?
   -- За небольшой гонорар, -- подхватил Буб.
   -- По два с половиной тильбо с человека.
   -- Десять тильбо за всех.
   -- Обычная цена пять тильбо. Для вас скидка за опт.
   -- И за низкую платежеспособность.
   -- Информация проверенная.
   -- Достоверность гарантируем.
   -- Будете покупать?
   -- Не пошли бы вы оба... -- начал Альберт.
   -- Я бы купил, -- перебил Марк, -- но у меня нет ваших денег.
   -- Зачем? -- удивился Альберт.
   -- Пригодится, -- подмигнув другу, Марк добавил: -- будет о чем вечером поговорить.
   -- Ну, да, -- согласился Альберт. Похлопав по карманам, он достал желтую монету. -- Вот пять тильбо. Больше нет.
   -- Мало, -- Боб состроил недовольную гримасу.
   -- Очень мало, -- поддержал Буб.
   -- Мы и так сделали хорошую скидку.
   -- Пятьдесят процентов от начальной цены.
   -- Слушайте, жуки-торгаши, -- сказал Альберт, водя монетой перед носами близнецов, -- для одного человека цена вашей информации пять тильбо.
   -- Правильно, -- подтвердили близнецы, следя за перемещением монеты.
   -- Я плачу пять тильбо, и вы только мне все рассказываете. Договорились?
   -- Ты все перескажешь друзьям.
   -- И мы потеряем половину гонорара.
   -- Так нечестно.
   -- Это обман.
   -- Знаете что, -- вскипел Альберт, -- или берите пять тильбо, или не получите ничего.
   Близнецы переглянулись и одновременно вытянули правые руки. Отдав монету, Альберт предложил:
   -- Отойдем? Вон к тому фонарю.
   Выслушав близнецов, Альберт вернулся к друзьям и сообщил:
   -- Недавно Волах снял квартиру в столице и ночует обычно там. Отец Балумов считает, что у него любовь-морковь с кем-то из магистрата. С кем конкретно пока неизвестно.
   -- Главное, теперь он ночует не в отеле, -- сказал Марк, -- и мы точно не встретимся с ним где-нибудь в подвале.
   Даже сильное желание вновь наведаться в подвал не смогло побороть сон. Марк с Альбертом, дожидаясь полуночи на диване в гостиной, почти одновременно уронили головы на груди и засопели еще до того, как часовая стрелка приблизилась к числу одиннадцать на циферблате.
   Зато на следующий день они предусмотрительно вздремнули после обеда и к полуночи находились довольно в бодром состоянии. На сей раз решили обойтись без люминного фонаря, только огненной сферой Марка -- ведь на осветительное заклинание тратилось совсем немного маны. Как-то, выполняя самостоятельную работу академика Пирофа, Марк наткнулся в одной из книг на интересное сравнение по расходу маны и калорий: час использования осветительного заклинания приблизительно равняется пятнадцати минутам неспешной прогулки.
   Войдя в библиотеку, Альберт сразу занялся просмотром литературы на ближних к входу полках. Марк ходил между стеллажей, читая названия на пыльных корешках: "Управление мертвыми", "Массовые проклятия", "Черные чары". Внизу обычно стояли менее жуткие книги: "Защита от стихийных заклинаний", "Энергетический вампиризм", "Знаменитые колдуны и ведьмы". Иногда Марк вытаскивал приглянувшуюся книгу, не спеша пролистывал ее и, не обнаружив полезных сведений, ставил обратно. Периодически тишину нарушал недовольный возглас Альберта, которому никак не удавалось отыскать подходящую пакость.
   На верхней полке самого дальнего от входа стеллажа внимание привлекла маленькая книжка в бурой обложке. Встав на цыпочки, Марк осторожно достал ее, сдул многолетний слой пыли и открыл. Книжка оказалась блокнотом карманного формата. Добрую треть страниц кто-то вырвал. На внутренней стороне обложки было написано четверостишие:
   Мой дневник -- ключ ко всему,
   Много тайн я доверил ему.
   Знает он точно, кому дать совет,
   Но будет молчать, пока не увидит предмет.
   От радости сердце забилось чаще. Марк узнал убористый, с наклоном влево, почерк деда.
   -- Я нашел дневник Виктора Грендиса, -- сказал он, направляясь к столу с табуретом.
   -- Ты уверен? -- отозвался Альберт.
   -- Почерк один в один как у деда.
   Альберт подошел к Марку, прочитал стихотворение и хмыкнул:
   -- И что ему показать? Фигу?
   -- Не знаю, -- задумчиво произнес Марк. -- В дневнике всегда есть записи, а здесь лишь чистые страницы. Значит...
   -- Использовали ластиковое заклинание.
   -- Тогда почему эти строчки остались?
   -- Значит, твой дед хотел, чтобы они остались. Какая разница?
   Альберт выхватил дневник, захлопнул его и произнес магические слова, пробуя отменить ластиковое заклинание.
   -- Пусто, -- разочарованно сказал Альберт, раскрыв дневник.
   -- А ты чего хотел? Раз-два и готово. Дай сюда!
   -- Я надеялся... вдруг получится, -- оправдался Альберт, кладя дневник на стол.
   -- Дед не дурак, -- садясь на табурет, вслух размышлял Марк. -- Вряд ли он использовал столь простое заклинание... Будет молчать, пока не увидит предмет... Печать! Волах вскользь упоминал про использование печати в ластиковом заклинании.
   -- Точно! -- обрадовался Альберт. -- Ты думаешь печать...
   -- Что же еще?
   Пододвинув дневник, Марк закрыл его. Затем снял с шеи амулет, зажал металлический кругляш в кулаке, негромко произнес: "Аппарере литер" и провел по дневнику рукой с амулетом, словно смахивал крошки. Альберт с нетерпением ждал результата, сверля глазами бурую обложку. Марк снова открыл дневник.
   На первой уцелевшей странице появилась запись деда.
   17 июля 240 года.
   Что может изменить случайность? Очень многое. Например, сделать обыкновенный день судьбоносным.
   Идя, как обычно, подземным ходом в лабораторию, я думал об отталкивающей пропитке. Дорога мне настолько знакома, что запросто могу пройти по ней с закрытыми глазами, не коснувшись стен. Каково же было мое удивление, когда я споткнулся о камень и упал, разбив баночку со слизью пещерных улитов.
   Откуда здесь взялся довольно крупный камень? Подземелье хоть и старое, но построено умелыми руками, и серьезных разрушений прежде мне не попадалось. Я огляделся. Ну, конечно! В стене появилась дыра, откуда он, похоже, и выпал.
   Я хотел сходить за раствором и восстановить стену, как вдруг заметил в дыре что-то светлое. Это был старинный папирус, написанный на древнем языке сатиров, настолько древнем, что я ума не приложу, кто сможет его перевести.
   Но главное -- рисунок. Изображенный на папирусе артефакт я видел в одном из своих видений -- он должен сыграть важную, если не решающую, роль в истории нескольких миров.
   Следующие страницы оказались вырваны. Осталась только последняя запись.
   5 мая 244 года.
   Сегодня у меня снова было видение. Четыре смутных, как бы сотканных из дыма, силуэта стоят вокруг Оазиса Жизни, сцепив руки в единый кулак. Все так неясно и расплывчато. Не удается разглядеть ни лиц, ни одежды.
   Одна фигура мне показалась знакомой. Не знаю почему. Может, сердце подсказало, что это самый близкий, самый нежный, самый красивый для меня человек -- любимая Деметра. Ее улыбка наполняет мою душу радостью. Ее боль я чувствую сильнее собственной. Она -- главный ингредиент моего счастья. Моя вторая половинка -- единственная во всех мирах, уникальная и неповторимая. Та половинка, которую ищут всю жизнь и часто не могут найти.
   Вдруг силуэты начали исчезать, будто земля превратилась в болотную топь и по очереди забирала их. Вскоре остался только один. Он пал на колени... И тут видение закончилось.
   Я давно понял: видеть будущее -- это наказание. Да, именно наказание, кто бы что не говорил. Часто приходится делать трудный выбор. Как сейчас.
   Нужно правильно понять увиденное, чтобы не совершить роковую ошибку. Судьба дает возможность выбора, но отказывается что-либо объяснять. Она всегда молча стоит рядом и ждет, держа в одной руке лавровый венок, а в другой -- острую косу.
   По-моему, наша четверка активировала амулет около Оазиса, и, как минимум, трое из нас погибли. Наверное, мы выполнили свою миссию -- князь Фарей уничтожен. Мир спасен от гнета черного мага. Людям не грозят оковы вечного рабства. Но...
   "Какой ценой досталась победа? -- спрашиваю я себя и тут же отвечаю вопросом на вопрос: -- А сколько стоит любовь?"
   Для меня жизнь Деметры дороже миллиона других неизвестных мне жизней. Да, я -- эгоист. Пусть так. Кто любит по-настоящему, меня поймет.
   Завтра отдам дневник Деметре и отправлю ее с парнями обратно.
   Попробую найти другую, более счастливую ветку будущего. Надеюсь, на этой жизненной развилке я свернул в правильном направлении.
   -- Ну-у-у, -- задумчиво протянул Альберт, почесывая затылок, -- теперь хоть историки не будут гадать, почему Виктор Грендис отправил своих спутников домой.
   -- Им необязательно знать об этом. -- Марк перевернул пару страниц, убедился, что записей больше нет.
   -- Боишься подмочить репутацию благородного спасителя? Люди должны знать правду, -- Марк недобро посмотрел на Альберта, и тот пошел на попятную: -- Согласен, некоторые факты лучше скрыть. Зачем ворошить события веков минувших?
   -- Столько воспоминаний пропало. -- Марк провел ногтем большого пальца по остаткам страниц и отодвинул блокнот. -- Зачем их вырвали?
   -- Вряд ли их специально уничтожили, -- рассуждал Альберт, перелистывая страницы. -- Возможно, кому-то понадобились чистые листы, и он воспользовался блокнотом, не подозревая, что он принадлежал Виктору Грендису... Здесь еще стишок.
   И правда, на внутренней стороне задней обложки обнаружились две строчки, написанные рукой деда:
   Чертеж подземелья содержит ответ,
   На нем есть проход, которого нет.
   -- Судя по всему, чертеж тоже вырвали, -- с сожалением произнес Марк. -- Что же дед так тщательно спрятал?
   -- Например, лабораторию, куда он шел, когда обнаружил древнюю рукопись сатиров, -- предположил Альберт. -- Ведь ее так и не нашли. Представляешь, сколько там может быть интересного?
   -- Хотел бы я туда попасть. Но как?
   -- Без карты -- никак. Проще найти иголку в куче сена, чем замаскированный неизвестно где проем.
   С доводом Альберта было трудно спорить. В самом подземелье можно заплутать, а отыскать надежно спрятанный заклинанием проход только сказочному везунчику удастся или...
   -- Дил, -- осенило Марка. -- Он здесь живет и знает подземелье как свои пять пальцев.
   -- У темняков по четыре пальца, -- поправил Альберт. -- Если он и поможет, то за тазик тараканов.
   -- В крайнем случае, завтра принесем насекомых.
   Ребята вышли из библиотеки и позвали темняка. Дил не откликался. Дойдя до развилки, позвали еще раз. Эхо разносило их голоса по подземным галереям. Минут через пять из-за поворота раздался недовольный голос темняка:
   -- Чего надо?
   -- Дил, ты хорошо знаешь подземелье? -- спросил Марк.
   -- А то! -- оживился Дил. -- Я лучший в этом вопросе. Даже бывал в запретных ходах с жуткими голодными крысами. Еле ноги унес.
   -- Вам, темнякам, все равно какая перед вами стена: обычная или созданная магией?
   -- Без разницы.
   -- Совсем никакого отличия? -- допытывался Марк.
   -- Никакого, -- подтвердил Дил. -- Что через такую проходить, что через другую.
   -- Я про другое спрашиваю. Посмотрев на стену, ты можешь сразу определить настоящая она или магическая?
   -- Легко! Магические -- более прозрачные.
   -- То есть ты видишь, что находится за стеной?
   -- Конечно вижу. Я всегда знаю, куда иду. Иначе меня давно сожрали бы крысы.
   -- Покажешь закрытые магией проемы?
   -- Вам зачем? Что вы задумали?
   -- Возможно, где-то здесь находится лаборатория моего деда, Виктора Грендиса. Хотелось бы заглянуть туда -- вдруг там есть что-нибудь полезное.
   -- Нет здесь никакой лаборатории.
   -- Если дело в еде, мы завтра принесем мух, бабочек, всех кого захочешь. Тогда покажешь проходы, спрятанные заклинаниями? Мы сами их осмотрим.
   -- И проходов нет, -- отрезал Дил. -- У меня дела. Пока.
   Альберт некоторое время смотрел в темный проход, откуда недавно раздавался голос Дила. Наконец он тихо сказал:
   -- Ушел. Не верю я ему. Что-то он явно скрывает.
   -- Согласен, -- поддержал Марк. -- Как бы вытащить из него правду?
   -- Поймать и вытрясти, -- предложил Альберт. -- Хотя он хитрый -- больше близко не подходит.
   -- Похоже, тазик с тараканами тоже не поможет. Дил почему-то не желает разговаривать про замаскированные проемы. Ладно, пора возвращаться.
   По дороге в номер Альберт, забыв о неудачном поиске магических пакостей, предлагал разные способы поимки несговорчивого темняка от накормленных сонной травой жуков-люминов до обездвиживающего зелья. Марк вполуха слушал друга, считая, что силой выбить нужные сведения не получится. Впрочем, хитрых планов в голове тоже не возникало.
  
   ***
   К концу учебной недели Марк, проглядев десятки запретных книг, так и не нашел новых сведений о деде или амулете. Карты подземелья тоже не удалось обнаружить, хотя он скрупулезно изучил дневник Виктора Грендиса, разве что под микроскопом его не рассматривал.
   Зато Альберту в последнюю ночь повезло. Поэтому в пятницу, перед походом домой, он находился в веселом настроении и, прощаясь с друзьями, пообещал:
   -- Скоро Кира у меня попляшет. На выходных в лепешку расшибусь, а достану все ингредиенты для "Лысой головы". Придется, правда, неприкосновенной заначкой пожертвовать. Ради такого дела не жалко.
   После вечерней прогулки по опустевшим дорожкам ИПИМа друзья расположились на лавочке около отеля. Сержио с настойчивостью дятла применял отталкивающее заклинание на принесенном из кустов камне. Тома убеждала Марка больше не ходить в тайную библиотеку, красочно описывая возможные неприятности. Марк уставился на багровую полосу заката на горизонте, изредка кивал и думал о том, как бы уговорить Дила показать замаскированные проемы. В их существовании он не сомневался, а другого способа отыскать лабораторию Виктора Грендиса, кажется, не было. Впрочем, одна безумная мысль родилась в его голове. Вдруг амулет -- своего рода компас, который укажет правильный путь. Только как он работает?
   Сержио с Томой отправились спать непривычно рано, и Марк, не дожидаясь полуночи, отправился в подвал. Отель впал в краткую спячку, наслаждаясь тишиной и покоем. На первом этаже полоса света из приоткрытой двери за стойкой разрезала полумрак холла на две неравные части. Судя по шуршанию, доносившемуся из комнаты, Пренз перебирал какие-то бумаги. Марк осторожно открыл стеклянным ключом дверь под лестницей, воровато оглянулся и вошел в подвальную темноту.
   Несмотря на вызванную огненную сферу, идти по знакомым проходам было страшновато. Пару раз возникало желание вернуться, дождаться Альберта и уже вместе с ним пойти в библиотеку. Вернуться означало признать себя трусом -- опускаться до такого уровня Марк не хотел и поэтому продолжал путь.
   Подходя к тайной библиотеке, Марк остановился и прислушался. Показалось? Наверное. Чего только не почудится, когда страх дышит тебе в спину. То когтистый монстр, то невнятный голос. Марк облегченно вздохнул. И тут раздался писклявый крик:
   -- Уйди гадина! Я невкусный. Я костлявый.
   Марк узнал голос и бросился к двери, откуда он доносился. С разбега толкнув тяжелую дверь, Марк ввалился в тайную библиотеку.
   Из дальнего угла сыпались угрозы вперемежку с уговорами, иногда прерываясь кряхтением и звуком падающей книги. Марк подбежал к столу у противоположной стены комнаты, взглянул в проход между стеллажами.
   -- А-а-а! Хана! Дила поймали, глаза выцарапали, -- верещал темняк, стоя на третьей полке стеллажа.
   Снизу за темняком кровожадным взглядом следила крыса. Она ждала удобного момента, задрав морду с обнаженными острыми зубами. Поняв, что жертва перестала сопротивляться и сбрасывать на нее увесистые тома, крыса начала готовиться к финальному броску. Она забралась на книжную кучу на полу...
   Марк схватил дневник, небрежно оставленный прошлой ночью на столе, и запустил им в косматую злодейку. В этот момент крыса прыгнула, мордой стукнула по летящему в нее дневнику, упала на пол и метнулась к открытой двери. Дневник взмахнул бумажными листьями, перевернулся в воздухе и сбил с ног темняка. Темняк с криком: "Умру, но укушу!" схватил дневник, впился в него зубами и... затих.
   -- Ты жив? -- испуганно прошептал Марк.
   -- Похоже, да. Ведь мертвые слепыми не бывают.
   -- Извини, забыл. -- Марк ткнул пальцем в огненную сферу, и непроглядная тьма заволокла все вокруг.
   -- Давно бы так, -- отозвался Дил. -- Опять ты?! Что-то не нравятся мне эти встречи.
   -- При чем здесь я? Тебя крыса хотела сожрать. Мог бы просто уйти сквозь стену.
   -- Ты чего-то попутал. Там земля, а я не крот. Кстати, необычная обложка у книги, которая чуть меня не убила.
   Марк на ощупь нашел около стола табурет, сел на него и уточнил:
   -- Что в ней необычного?
   -- Она не такая как другие. Я сюда частенько прихожу и ощупал все книги. Темняки, читать не умеют, зато ручки у нас очень чувствительные.
   Марк посчитал слова Дила бессмысленной ерундой: он хорошо изучил дневник деда и понял, если там и есть полезная информация, то защищена она неизвестной ему магией.
   -- Твои ручки чувствуют замаскированные проемы? -- Марк решил воспользоваться добродушным настроением темняка.
   -- Конечно! Я знаю их все, -- похвастался Дил и внезапно умолк. Через секунду он заговорил другим резким голосом: -- Подловил? Все равно не покажу. Не зовите меня -- видеть вас не желаю. От людей одни неприятности.
   Некоторое время Марк смотрел в черноту перед собой, потом, сообразив, что Дил ушел, вызвал огненную сферу.
   -- Псих какой-то. Убудет с него что ли, если покажет замаскированные проемы? -- бубнил Марк, наводя порядок в библиотеке.
   Расставив на стеллаж валявшиеся на полу книги, Марк взял дневник деда, сел обратно на табурет и снял бурую обложку. Внутри гладкая, снаружи ощущается рельеф. Частенько у обложек выдавливается витиеватый рисунок. Что здесь необычного? Марк еще немного покрутил обложку и убрал ее в карман брюк. Поставив дневник деда на самый верх стеллажа, он вышел из тайной библиотеки.
   Весь путь до номера слова Дила, как назойливые мухи, крутились в голове: "Она не такая как другие". Темняк это почувствовал, а я нет. Может, показать ее Дрогену или Вуксу? Тогда придется слишком многое объяснять, и кто знает, чем это закончится.
   Зайдя в свою комнату, Марк подошел к люминному фонарю, включил его на полную яркость, повернув до упора рычажок. Достал из кармана обложку и начал ее поворачивать под разными углами, чтобы рассмотреть рисунок.
   Выпуклые линии сворачивались в спирали, плавно изгибались, соединялись в причудливые островки. На что похож замысловатый узор, если пофантазировать? Вот здесь на бабочку с распластанными крыльями, тут на закрученные рога барана. Это как картина художника-абстракциониста. Смотришь на скопление фигур и пятен, и желтый круг кажется солнцем, зеленые треугольники лесом, голубая клякса небом.
   Марк провел ногтем по спирали на обложке, повторяя ее рисунок, и -- застыл. Ноготь двигался рывками, будто спотыкаясь о невидимые преграды. Так не должно быть! Марк нежно погладил выпуклую спираль подушечкой указательного пальца. Рельеф хорошо прощупывался, но палец чувствовал не витки спирали, а прямую линию. Опять магия?
   Обойдя кровать, Марк сел на обшарпанный стул, положил на стол загадочную обложку и поводил по ней пальцем. Осязание рисовало совершенно иной узор: строгие прямые линии пересекались, резко обрывались, замыкались в квадраты. Ничего не понимая, Марк проверил обратную сторону обложки -- там все было в порядке: зрение и осязание не противоречили друг другу.
   И тут Марк вспомнил, как в детстве "копировал" изображения на монетах. Он нашел в выдвижных ящиках стола огрызок карандаша и тетрадь, аккуратно расправил обложку дневника, сверху накрыл ее чистым листом, вырванным из тетради. Зажав между пальцев покусанный предыдущим учеником карандаш, Марк принялся натирать бумагу боковой стороной грифеля.
   Белый лист закрашивался серым цветом, постепенно проступали более темные линии рельефного рисунка обложки. Даже стараясь все делать не спеша, осторожно -- с первого раза четкой "копии" не получилось: где-то порвалась бумага, где-то нужные линии растворились в почти черной закраске.
   Когда утренний рассвет выключил фонарь в комнате, усыпив жуков-люминов, Марк удовлетворенно посмотрел на рисунок, сделанный с трех частично бракованных "копий". Тонкие линии проходов, квадратики и прямоугольники различных помещений. Все напоминало какой-то чертеж и, скорее всего, это чертеж подземелья замка Фарея.
   Кое-как стянув кроссовки, Марк прямо в одежде плюхнулся на кровать и сразу заснул.
  
   Глава 9. Чертеж подземелья
  
   -- Гляньте на него, дрыхнет словно последний раз в жизни.
   Бодрый голос Альберта вторгся в бессвязный сон, мгновенно уничтожив расплывчатые обрывки недавних видений. Марк приоткрыл глаза, сладко потянулся.
   -- Сколько времени?
   -- Шестой час. Просыпайся давай, иначе без ужина останешься.
   При упоминании о еде желудок Марка протяжно заурчал. Чувство голода сталкивало с кровати, но голова не хотела расставаться с мягкой подушкой. Поборов притяжение теплой постели, Марк сел, положил локти на согнутые в коленях ноги, помассировал ладонями виски и уставился на Альберта.
   -- Шестой час чего? Субботы или воскресенья?
   -- Хорошо про месяц не спросил. Сегодня еще суббота.
   -- Ты же должен вернуться в воскресенье.
   -- Сержио тоже удивился, только вопрос у него был покороче и лицо поглупее. Удачное стечение обстоятельств. Все ингредиенты нашел, -- объяснял Альберт, загибая пальцы. -- Отец с матерью уехали на недельку отдохнуть на море, а мне нельзя -- учеба. К тому же, для приготовления зелья нужна твоя помощь.
   -- Ясно. -- Марк заглянул под кровать, достал кроссовки.
   -- Тебя, похоже, творческое озарение посетило. Так невмоготу было, что всю ночь стирал карандаш о тетрадные листы.
   Марк обулся, взял со стола самый чистый тетрадный лист с четкими линиями и показал другу.
   -- Вот ответ на загадку деда. Уверен, это и есть чертеж подземелья. Осталось найти проход, которого нет.
   -- Очень может быть, -- сказал Альберт, с интересом рассматривая рисунок. -- Где ты его откопал?
   Марк рассказал о ночном визите в библиотеку, о подсказке Дила, о случайно обнаруженной странности обложки, о том, как с помощью карандаша и бумаги он скопировал невидимый рисунок. Когда Марк закончил повествование, Альберт подошел к столу, поводил по обложке подушечками пальцев и заключил:
   -- Слепой рисунок. Сейчас такого не найдешь. Будем говорить о находке Сержио с Томой?
   -- Конечно! Вместе мы гораздо быстрее найдем проход.
   -- Согласен. А пока моралистки и шоколадного нет, пойдем заварим зелье. Надеюсь, ты умеешь нагревать воду магией огня.
   -- Запросто.
   Ребята перешли в комнату Альберта, где творился, по мнению Марка, невообразимый бардак. Под небрежно наброшенным на кровать покрывалом вздыбилось скомканное одеяло. По всему полу валялась различная обувь от тапочек до ботинок. На прикроватной тумбочке стоял распахнутый чемодан с перерытыми вещами.
   -- Проходи, садись, -- пригласил Альберт, швырнув ворох одежды с единственного стула в открытый чемодан. -- Не обращай внимание на беспорядок.
   Марк сел на предложенный стул, обвел взглядом комнату, размышляя какое наказание придумала бы мать за подобный хаос. В лучшем случае забрала бы ноутбук на неделю, в худшем -- на месяц.
   -- Здесь все, что нужно. -- Альберт достал из шкафа и поставил на стол пузатенький мини-саквояж. -- Десятикратный компактер -- удобная штука. Столько всего вмещается.
   -- В него? -- засомневался Марк, указав пальцем на коричневый саквояж размером с дамскую сумочку.
   -- Как же ты далек от магической цивилизации!
   Жестом фокусника Альберт извлек из саквояжа литровую банку, лишь немного уступавшую габаритами чудо-хранилищу, несколько пузырьков с разноцветными жидкостями и порошками, непрозрачный пакет с чем-то легким внутри. В довершении из недр бездонного саквояжа на время появилась дубинка почти с бейсбольную биту. Альберт защелкнул замок саквояжа, взглянул на ошеломленного Марка.
   -- Ношу на всякий случай для защиты от тупых здоровяков.
   -- Как все это влезло туда?
   -- Компактер уменьшает вещи в разы, -- объяснил Альберт. -- Зависит от модели. Мой десятикратный, то есть уменьшает в десять раз.
   -- Здорово! Маме он пригодился бы. При сборах в любую поездку ее главная проблема -- как бы все необходимое впихнуть в чемодан. Да и мне не помешал бы.
   -- Размер-то вещей уменьшается, но вес -- нет. Как говорится в рекламе: "Вы унесете столько кирпичей, сколько поднимите". Кстати, одежда в нем мнется ужасно. Сам поэтому таскаюсь с обычным чемоданом.
   -- Мятую одежду мама приравнивает к рваной. Хотя можно и погладить.
   -- С компактером разобрались, пора заняться делом.
   Убрав мини-саквояж в шкаф, Альберт вернулся к столу, достал из кармана скомканный тетрадный лист, распрямил его и прочитал написанное:
   -- Положить в банку сушеную кожу гремучей змеи, добавить по двести каплей болотной воды и слюны голодной волчицы, насыпать чайную ложку порошка из зубов летучих мышей-нетопырей. Магически нагреть зелье до полного растворения змеиной кожи. Настаивать дюжину часов в прохладном месте. Потом добавить... но это потом. -- Альберт добавил в банку нужные ингредиенты и уселся на корточки около стола. -- Теперь твоя очередь. Я буду следить за кожей.
   Марк посмотрел на желто-зеленую жидкость в банке, представил, как она постепенно теплеет, начинает булькать и закипать. По мере нагрева змеиная кожа скручивалась, раствор приобретал баклажанный цвет. В мутной жидкости заплясали первые пузырьки. Вскоре она яростно бурлила, норовя выплеснуться на стол. Кисленький запах защекотал ноздри -- ребята по очереди чихнули.
   -- Что вы тут делаете? -- раздался голос сзади.
   Молниеносным движением Альберт схватил банку с кипящим зельем, ойкнул и разжал руку. Горячая банка полетела вниз, обрызгав покрывало грязно-синими каплями, и разбилась на десятки осколков, оставив на полу темную лужу. Альберт медленно перевел взгляд с растекающегося зелья на входную дверь.
   -- Идиот, -- заорал он так, что Марк вздрогнул от неожиданности. -- Стучаться тебя не учили?
   В дверном проеме стоял опешивший Сержио. Он слегка наклонил голову набок и спросил:
   -- Тебе ко мне можно заходить без стука, а мне нельзя. Так?
   -- Не так. Сейчас надо было стучаться.
   -- В следующий раз табличку вешай: "Не беспокоить".
   -- Как напишу, так сразу и повешу.
   -- Не напрягайся, вообще больше к тебе не зайду.
   -- Сержио, -- Альберт перешел на примирительный тон, -- ты меня испугал и спас Хокмера от близкой кары.
   -- Ну, я не хотел. -- Сержио потер шоколадную переносицу. -- Может, это и к лучшему. За применение зелья могли с курсов отчислить.
   -- За что? Походила бы Хокмер денек-другой лысой и все.
   -- Чем у вас воняет? -- Около Сержио появилась Тома с брезгливым выражением лица. -- Почему-то я не удивлена. Опять что-то замышляете?
   Пролитое зелье, в самом деле, источало неприятный запах подгорелой квашеной капусты. Марк очередной раз поморщился и предложил:
   -- Давайте поговорим в гостиной.
   -- Попахивает немного. Скоро выветрится. -- Альберт распахнул настежь окно, стянул с кровати забрызганное зельем покрывало и кинул его на темную лужу на полу.
   -- Так нельзя поступать с чужими вещами, -- упрекнула Тома.
   -- Принесу из дома другое. Вон люминный фонарь выглядит новее предыдущего, а за покрывало мне должны будут еще доплатить -- у нас такой тряпки на чердаке не найдешь. И, кстати, про замыслы. На сей раз, Тома, ты не права, -- сказал Альберт, выйдя последним в общую гостиную и закрыв дверь в комнату. -- Мы разгадали стишок Виктора Грендиса и нашли чертеж подземелья.
   -- Где? -- тут же спросил Сержио, опередив возражение Марка из-за присвоения чужого открытия.
   -- Стены ломать в поисках замаскированного проема, как ты предлагал, мы не стали. Все оказалось гораздо проще. -- С торжествующим видом Альберт занял свой стул за волшебным столом "Момедо", закинул ногу за ногу и дождался, когда усядутся остальные. -- Слышали про слепой рисунок?
   Сержио скорчил гримасу, Тома слегка нахмурила лоб.
   -- Темнота необразованная. Слепой рисунок -- это невидимое изображение или текст на прозрачном материале. Лет пятьсот назад слепые рисунки выпускали рулонами и продавали, как ткань, погонными метрами. В те времена определение на ощупь выдавленных картинок было популярным развлечением. Настолько популярным, что один историк назвал его "игровым безумием".
   -- Какая связь между загадкой Виктора Грендиса и слепым рисунком? -- сказала Тома.
   -- Об этом нам поведает чужеземный друг.
   Альберт сделал разрешающий жест рукой, и Марк повторил недавний рассказ. Никто его не перебивал, уточняя детали. Даже искрометный лилейник на подоконнике направил на него голубые тычинки, будто внимательный слушатель.
   -- Теперь вы хотите найти проход, которого нет и узнать, что там находится, -- подвела итог Тома, когда рассказчик замолчал.
   -- Да, -- подтвердил Марк. -- И для этого нам нужна ваша помощь.
   -- Зачем? -- поинтересовалась Тома. -- Вы и вдвоем прекрасно справитесь.
   -- Вчетвером получится быстрее. -- Марк не понимал, к чему клонит девочка.
   -- Куда вам спешить? Или неудовлетворенное любопытство мешает спокойно спать?
   -- Нормально мы спим, не мучаемся, -- огрызнулся Альберт. -- Не хочешь помочь -- так и скажи.
   -- Я еще не решила.
   -- Тебе тоже надо подумать? -- перекинулся Альберт на Сержио.
   -- Ну, я с вами, если нужен... Когда идем?
   -- В отеле остались только мы, Пренз и Крауд, поэтому отправимся пораньше. Часов в пол-одиннадцатого.
   Ребята повернулись к девочке и молча сверлили ее глазами. Наконец Тома решилась:
   -- Не нравится мне ваша затея, но одну ночь я вам помогу.
  
   ***
   В оговоренное время вся компания собралась в общей гостиной. Альберт похлопал по компактеру, который болтался у его правого бедра на перекинутом через плечо тканевом ремешке.
   -- Люминный фонарь я взял. Второй снимем у входа в подвал. Мне и Марку осветительные приборы без особой надобности. Вроде, теперь все готово для поисковой операции. Пора выступать.
   Альберт пересек гостиную, потянулся к дверной ручке, намереваясь выйти в коридор.
   -- Подожди, -- остановил его Марк. -- Пренз, скорее всего, еще не спит. Вдруг он вздумает прогуляться перед сном и заметит исчезнувший фонарь. Лучше возьмем еще один из моей комнаты.
   -- Голова! -- похвалил Альберт, убрав фонарь-тыкву, принесенный Марком, в компактер.
   В отеле властвовала тишина. Казалось, слышно, как жуки-люмины неспешно жуют корм в стеклянных клетках, развешанных по стенам.
   Соблюдая осторожность, ребята спустились на первый этаж. Марк оказался прав: Пренз не спал. Из его комнаты лился желтоватый свет, и доносилось едва слышное рассуждение:
   -- Так вот, где академик пропадает по выходным...
   Марк замер на последней ступеньке лестницы, навострил уши, чтобы не пропустить продолжение. Альберт дернул его за руку и мотнул головой в сторону подвальной двери, давая понять, что сейчас неподходящее время для подслушивания чужих мыслей. Пересилив жгучее любопытство, Марк двинулся дальше, вынимая на ходу стеклянный ключ.
   Два люминных фонаря успешно разгоняли тьму. Тьма нехотя отступала, пряталась за поворотами, терпеливо ждала момента сомкнуть черные объятия за спинами ребят. Напуганные ярким светом пауки, шустро перебирая мохнатыми лапками, бежали по серебристым нитям паутины в укромные уголки своих жилищ.
   В тайной библиотеке Марк достал из кармана, развернул и положил на стол тетрадные листы с чертежами.
   -- После ужина я сделал нужное количество копий и внимательно изучил чертеж. Сомнений быть не может -- это подземелье замка Фарея. -- Друзья обступили древний стол и чуть наклонились, положив ладони на дощатую поверхность. -- Все умеют пользоваться картами?
   Альберт и Сержио уверенно кивнули. Тома смущенно призналась:
   -- Не очень. Как-то раньше не возникало необходимости.
   -- Тут все просто. Смотрите сюда. Вот здесь тайная библиотека, -- Марк указал на крестик в прямоугольнике, -- где мы сейчас находимся. Здесь замаскированный проем, найденный Томой. Как видите, тут находилось еще несколько помещений. В настоящее время они, похоже, стали подвалом отеля.
   -- А если там и находилась лаборатория Виктора Грендиса? -- всполошился Альберт.
   -- Я сразу говорила, что ваша затея -- пустая трата времени, -- сказала Тома.
   -- Нас, получается, опередили, -- пробормотал Сержио.
   -- Это всего лишь предположение, -- успокоил Марк. -- Темняк Дил проговорился о наличии в подземелье других замаскированных проемов...
   -- Скорее всего, -- перебила Тома. -- обрушающиеся проходы спрятали заклинаниями от искателей неприятностей.
   -- Мы пока не знаем все ли проходы закрыли для безопасности, -- спокойно продолжил Марк, -- или среди них есть тот, о котором говорится в дневнике.
   -- Может, ты и прав, -- сдалась Тома.
   Марк раздал друзьям тетрадные листы с чертежами и пояснил:
   -- Все подземелье я разбил на три приблизительно равных сектора. Сегодня обследуем первый сектор. Стрелками указан маршрут. У тебя, Тома, самый простой: ответвлений много, но все они заканчиваются тупиками и не связаны с другой частью подземелья. Заблудиться невозможно. У меня, Альберта и Сержио маршруты посложнее. Часа за два-три должны справиться.
   -- Собираемся тут, в библиотеке, -- сказал Альберт. -- Если увидите местное привидение -- зовите остальных. Эхо прекрасно разносит крик по подземелью.
   Указав каждому из ребят начало пути, Марк отправился по своему маршруту. Огненная сфера над головой освещала мрачную галерею и хоть рядом никто не шел, Марк знал: друзья поблизости и быстро придут на помощь. Страх все равно крался где-то рядом, изредка проводя по спине ледяным пальцем.
   Странное ощущение чужих страданий витало вокруг, будто каменные стены навечно впитали чью-то боль. Каждый шаг поднимал с пола густые клубы пыли. Плотные паучьи сети порой висели так низко, что приходилось срывать их руками, а потом с отвращением смахивать с пальцев и ладоней липкие нити.
   Под ногами хрустнуло. Марк посмотрел вниз. Мурашки пробежали вдоль позвоночника. На пыльном полу валялась покрытая желтизной кость. Рядом еще одна. Похожи на ребра. Для взрослого человека они слишком малы. Неужели кости ребенка? Младенца?
   Марк огляделся в поисках крохотного скелета. Ни черепа, ни других костей не обнаружилось.
   -- Это вовсе не человеческие ребра, -- попытался успокоить себя Марк, -- а, например... крысиные. Точно. Темняки уничтожили заклятого врага, череп унесли с собой, как сувенир о славной победе... Интересно, есть ли у крыс ребра? Должны быть.
   От придуманного объяснения стало легче. Отпихнув ногой якобы крысиные ребра, Марк направился к двери с решетчатым окошком у левой стены подземного хода.
   Сильный толчок плечом -- дверь со скрипом приоткрылась. Тяжелый, застоявшийся воздух потянулся к выходу. Квадратное помещение, два на два метра, походило на тюремную камеру в средневековом замке. В стене, напротив входа, торчало массивное кольцо с ржавой цепью, способной удержать крупного быка. Под ним -- осколки глиняной тарелки, холмики чего-то давно ставшего прахом. В полу имелось множество острых вкраплений, словно рассыпали битое стекло и залили его тонким слоем черного бетона. Марк потоптался на ровном пятачке около двери и вышел, не рискнув проверить на прочность подошвы любимых кроссовок.
   Другие тюремные камеры почти не отличались от первой. Где-то попадался гладкий пол, где-то на кольце висела дополнительная цепь с непонятным приспособлением: металлическая шапка, соединенная толстым прутом с ошейником, где-то на полу стоял каменный гроб.
   Несколько раз Марку показалось, что он слышит голоса узников из далекого прошлого: душераздирающие крики мучеников, шепот предсмертных проклятий, эхо сумасшедшего хохота и слезные мольбы о пощаде.
   Исследуя подземные галереи, Марк то и дело натыкался на завалы, перегораживающие проходы. Обычно удавалось протиснуться в узкую щель, предварительно убрав несколько камней. Иногда завал выглядел не хуже капитальной стены. Приходилось доставать карандаш, делать отметку на чертеже и возвращаться к ближайшей развилке.
   Проверив последний проход намеченного маршрута, с чувством исполненного долга Марк направился обратно в оговоренное место сбора. Из распахнутой библиотечной двери доносились голоса.
   -- Таких как ты следует безжалостно вычеркивать из списка друзей.
   -- Тома, что ты волнуешься? -- сказал Альберт. -- В следующий раз все проверю.
   -- Нехорошо так поступать, -- укорил Сержио.
   Марк вошел в освещенную люминными фонарями библиотеку, проткнул огненную сферу и спросил:
   -- Чего плохого он сделал?
   -- Ничего, -- Тома буравила Альберта глазами, -- о чем его просили. У него были другие мстительные планы.
   -- Не передергивай факты: часть маршрута я проверил. -- Альберт крутанулся на табурете в сторону подходящего к столу Марка. -- Потом вспомнил про ингредиенты, что остались целыми после неожиданного визита некультурной шоколадки, решил еще покопаться в книгах.
   -- Вместо того, чтобы помогать другу, -- вставила Тома.
   -- Отстань, заноза справедливости, -- отмахнулся Альберт. -- Представляешь, Марк, повезло -- я наткнулся на порошок дурных мыслей. Не хватало только шерстинок темняка. Их с избытком нашлось на полке вон того стеллажа. Похоже, Дил сильно облез, когда его хотела сожрать крыса.
   -- Свой маршрут, получается, ты не проверил.
   -- Не последний же раз в подземелье. Завтра обязательно пройду его до конца.
   Марк облокотился о стол, посмотрел на друзей.
   -- Все слишком усложняется. На моем маршруте оказалось целых семь серьезных завалов. И разобрать их будет нелегко.
   -- У меня пять. Отмечены кружочками. -- Сержио передал Марку тетрадный лист.
   -- Многовато завалов. А ведь исследовано всего треть подземелья.
   -- Я наткнулась всего на один завал, в первом левом повороте. -- Тома достала из-под фонаря на столе свой лист с чертежом. -- Зато есть интересный момент. Вот здесь, видите, поворот. Проход чуть-чуть, буквально несколько миллиметров продолжается.
   -- Да, -- согласился Марк, -- заканчивается он, судя по чертежу, тупиком.
   -- Его там нет! Может, ошибка?
   Марк сравнил чертеж Томы с другими и радостно заключил:
   -- Это именно то, что мы ищем: проход, которого нет.
   -- Почему ты раньше молчала? -- поинтересовался Сержио.
   -- Беседовала о дружбе с лучшим помощником Марка.
   -- Что девчонки знают о дружбе? -- вспылил Альберт. -- У вас друг тот, кому можно показать новое платье или прическу.
   -- Перестаньте, -- призвал Марк. -- Наспоритесь еще. Сейчас надо проверить найденный Томой замаскированный проем.
   Маршрут Томы выглядел не столь мрачным, как фрагмент подземелья с тюремными камерами. Проходы были пошире. На полу не валялись кости, зато попадались замшелые бутылки, ржавые чугунки, изрядно подгнившие бочонки.
   Всю дорогу Альберт рассуждал о порошке дурных мыслей, строил планы мести, фантазировал о возможных последствиях. Сержио время от времени поддакивал ему, Тома лишь хмыкала. Марк пропускал болтовню рыжего друга мимо ушей, желая побыстрее оказаться у заветного проема.
   Наконец, они добрались до цели. Сердце радостно подпрыгивало от нетерпения. Марк коснулся стены и даже не заметил как ошибся, произнося магические слова. Сержио с Альбертом молча оттеснили его, буквально за минуту вскрыв замаскированный проем.
   -- Только после вас. -- Альберт галантным жестом пригласил Марка открыть дверь. -- Вдруг там в качестве наследства подвешен глаз василиска.
   -- И что будет? -- Марк затормозил.
   -- Не важно. Иди давай. Не задерживай удовлетворение любопытства.
   Кажется, взгляд василиска убивает или превращает все живое в камень. Не помню. Да и какое это имеет значение? Вряд ли дед хотел убить меня таким изощренным способом. Марк помялся и, поборов сомнения, толкнул дверь.
   Предыдущие двери были тяжелые, приходилось прикладывать усилия, открывая их, а эта от толчка распахнулась настежь. Заунывный скрип петель прервал оглушительный грохот, словно ударили каменной дубиной по железному барабану. Ребята вздрогнули. Вскрик Томы потонул в звенящем эхе подземелья.
   -- Что это было? -- спросил Марк, с опаской вглядываясь в темноту.
   -- Наверное, то, что должно было прихлопнуть тебя, -- почему-то шепотом ответил Альберт.
   Сержио поднес люминный фонарь к дверному косяку, освещая скрытый заклинанием проход. Пыль и паутина, как и везде. На полу, недалеко от входа, покачивалась позеленевшая от времени кастрюля.
   Альберт хихикнул, толкнул Сержио в плечо, улыбнулся и произнес:
   -- Такой большой, а кастрюли испугался.
   Друзья переглянулись -- всех охватил внезапный приступ неудержимого смеха. Так Марк не смеялся давно: до изнеможения, до боли в животе.
   -- Храбрецы из нас никакие, -- вытирая слезы, сказал Альберт. -- Чуть геройски не погибли от страха.
   -- Я подумал какое-то взрывное заклинание наложено на дверь, -- признался Сержио.
   -- Повезло, хоть фонарь не выронила. -- Тома достала из кармана зеркальце и рассматривала свое лицо.
   -- Поменьше бы таких сюрпризов, а то мы помрем не от страха, так от смеха, -- заметил Марк.
   Вспышка веселья зарядила ребят смелостью -- они безбоязненно вошли в спрятанную раньше от посторонних глаз дверь.
   Проход оказался в длину около десяти метров. Кроме кастрюли на полу валялись поеденные временем ложки, нож, деревянная кружка. Заканчивался проход не глухой стеной, а лестницей.
   -- Вот она -- секретная лаборатория Виктора Грендиса, -- обрадовался Альберт.
   -- Почему она ведет наверх, -- удивился Марк. -- Там же замок Фарея, и, как я понимаю, он исследован вдоль и поперек.
   -- Возможно, применена особая древняя магия. Сейчас узнаем.
   Альберт, проскользнув мимо Марка, побежал по каменным ступеням вверх. Лестница плавно поворачивала направо, и вскоре его рыжие кудри скрылись из виду. Тут же раздался недовольный крик:
   -- Вот не везет!
   Повернув, друзья увидели Альберта рядом с огромным обломком колонны, перегородившим лестницу. Он тужился, вытаскивая увесистый камень, зажатый между колонной и стеной.
   -- Хоть одним глазком взглянуть, что там находится.
   Камень поддался, выскочил и громко запрыгал вниз по лестничным ступеням, чудом никого не задев. В дырку посыпались более мелкие камни. Один из них больно стукнул Альберта по плечу -- он машинально обхватил ушибленное место ладонью другой руки. Как только все стихло, Альберт прильнул к появившейся щели.
   -- Это же кухня, -- с досадой воскликнул он.
  
   Глава 10. Мираж-шоу
  
   Следующая учебная неделя пронеслась незаметно. Занятия, отработка новых заклинаний, самостоятельные работы -- все это отнимало много времени и сил. Однако, Марк с Альбертом сумели сделать несколько ночных вылазок в подземелье замка Фарея и проверить чертеж Виктора Грендиса до конца. Результат не обрадовал: нашлось еще пятнадцать завалов. и теперь найти нужный проход казалось невыполнимой задачей.
   В пятницу, после обеда, Сержио с Альбертом развалились на диване в общей гостиной, поглаживая сытые животы. Марк сидел за столом "Момедо", подперев щеку кулаком, и с отрешенным видом наблюдал, как Тома ухаживает за своим безмолвным любимчиком -- искрометным лилейником.
   План провалился. Какой толк от чертежа, если проходы завалены? Их, конечно, можно разобрать, но на это уйдут недели, а то и месяцы. Вряд ли у Альберта хватит терпения, да и не похож он на человека, привыкшего к физическому труду. Другое дело Сержио. Согласится ли он помочь? Наверняка. Правда, долго он тоже не протянет -- Тома ежедневно будет капать ему на мозги, пугая отчислением.
   -- Час икс настал, -- прервал Альберт грустные размышления Марка. -- Пора нанести жесткий удар мести.
   -- Ты о чем? -- равнодушно спросил Сержио.
   -- Забыли, головы дырявые? Порошок готов.
   -- А-а-а, -- неопределенно протянул Сержио, скрестив руки на животе.
   Альберт принес из комнаты розовую коробочку в форме сердечка и протянул Томе. Девочка, перестав рыхлить тонкой палочкой землю в горшке с лилейником, с подозрением покосилась на неожиданной подарок.
   -- Что это?
   -- Бывшая мамина пудреница, а в ней порошок дурных мыслей. Смотри, не открывай сейчас!
   -- Не собираюсь я ничего ни брать, ни открывать.
   -- Успокойся! Я все продумал. Ты ждешь Хокмер на лестнице. Когда она будет проходить мимо, достаешь пудреницу, как бы носик помазать, и дуешь ей вслед на порошок.
   -- Ты серьезно надеешься, что я буду участвовать в твоих пакостях?
   -- Чего такого? План простой и естественный. Риска никакого.
   -- Я не уверена, что использование подобных порошков не запрещено законом. Почему тебе самому не дунуть?
   -- От тебя Хокмер меньше всего ожидает подвоха. Ты же такая правильная: учишься от рассвета до заката, включая выходные; заступаешься за обиженных. К такой девчонке Хокмер запросто повернется спиной. Теперь представь меня с розовым сердечком на лестнице. Согласись, выглядит подозрительно.
   -- Ладно, Хокмер заметила, как ты дунул на порошок. И что? Ты же сказал: "Никакого риска".
   -- На всякий случай, лучше будет, если она не заметит.
   -- То есть, ты хочешь подставить меня под удар, оставаясь в стороне.
   -- Вот можешь, Тома, ты все перевернуть с ног на голову. Короче, ты не согласна.
   -- Конечно, нет.
   -- Справлюсь без тебя как-нибудь. -- С недовольным видом Альберт спрятал пудреницу в карман брюк.
   -- Просто высыпи порошок на него сверху, когда она будет на лестнице, -- предложил Марк.
   -- В книге написано: эффект зависит от количества порошка, попавшего внутрь. У меня его и так мало... Впрочем, минут на двадцать должно хватить. Осталось подловить Киру на лестнице.
   -- Я слышал, Кира с Фролом договаривались сходить сегодня на мираж-шоу, -- сказал Сержио.
   -- Насколько я помню, сегодня представления в пять и в девять. Скорее всего они пойдут на пятичасовое. Обедают они обычно в ИПИМе, -- рассуждал Альберт, глядя на часы над входной дверью. -- Перед шоу надо зайти домой: переодеться, выпросить денег на билеты... Получается... им пора выходить. Чего сидите? Дуйте вниз -- у нас будет свое шоу, притом бесплатное. Главное, чтобы побольше взрослых попалось им на пути. Впрочем, ученики тоже подойдут.
   Марк, Сержио и Тома, подгоняемые Альбертом, вышли из номера, спустились вниз и заняли удобные для обзора места в ожидании обещанного шоу. Как назло в холле они оказались одни. Даже Пренз куда-то вышел, а ведь обычно в это время он сидел за стойкой, считая отправляющихся по домам учеников.
   Кира с Фролом не заставили себя долго ждать -- они появились на лестнице через несколько минут. Порошок дурных мыслей, похоже, уже действовал.
   -- ...иду гулять с бритой, как пацан, коротышкой, -- хохотнул Фрол.
   -- Я тоже с таким тупым еще не выходила в люди, -- нанесла ответный укол Кира.
   -- Между прочим, мой отец учился не лучше меня. Бабушка постоянно называет нас болван и болванчик.
   -- Кажется, тупость -- у вас наследственная черта.
   -- Зато денег мой отец заработал больше твоего.
   -- Вот именно, заработал. Моему деньги пачками приносят, да еще умоляют взять их.
   Разговор шел в удивительно спокойном тоне, будто ребята обсуждали погоду. И все-таки Марк с надеждой спросил:
   -- Может, подерутся?
   -- Вряд ли. Альберт говорил, что порошок уменьшает обидчивость, -- прошептал Сержио.
   -- Что сейчас будет, -- прикрыв лицо руками, испуганно произнесла Тома.
   Сидя спиной к входной двери, Марк и Сержио не заметили появления в холле академика Геона. О его присутствии они узнали по знакомому басу, раздавшемуся рядом с их столиком:
   -- Отдыхаете? Молодцы! Не забудь потренировать заклинание перемещения предметов -- оно у тебя плохо получается.
   -- Конечно-конечно, -- затряс головой Сержио. -- Завтра же позанимаюсь.
   -- С таким голосом зазывалой хорошо работать, -- подходя к фонтану в центре холла, сказала Кира.
   -- Или гудком на одном из наших заводов, -- сострил Фрол.
   Академик Геон открыл рот -- вместо слов последовал шумный выдох. Он развернул почти квадратное тело от столика в сторону фонтана и переместился, возникнув перед Кирой и Фролом.
   -- Повторите, где мне работать, -- громче обычного потребовал он.
   Судя по всему, порошок дурных мыслей притуплял чувство обиды, но не страха. Кира с Фролом съежились, словно ожидали получить по звонкой затрещине, и молча потупили глаза.
   -- Так говорить о преподавателе. На моей памяти такого еще не было. Зазывалой, значит, мне следует работать.
   -- Мы не о вас говорили, -- промямлила Кира.
   -- Тогда о ком? Назовите его имя.
   -- Ну... мы... это... -- безуспешно попытался оправдаться Фрол.
   -- Ваше поведение -- верх наглости. Хокмер, Кверк, каждому по Н за неуважение к старшим. Жаль нельзя добавить еще по одной Н для лучшего усвоения урока.
   -- Мы больше не будем, -- пролепетал Фрол.
   -- Конечно не будете. Иначе вылетите с курсов. Уж я постараюсь это устроить, -- пригрозил академик Геон. -- И папаши не спасут.
   Академик Геон обогнул понурых учеников, взбежал по лестнице и скрылся из виду. Проводив его взглядом, Кира и Фрол пошли дальше. По их хмурым лицам было понятно без слов -- пакость Альберта удалась на славу.
   -- Чего уставились, нищета? Магии они решили учиться. По норам надо сидеть -- носки латать, -- прошипела Кира.
   -- Давно пора отменить бесплатное обучение магии. Тратят деньги на всякую ерунду, -- пониженным голосом сказал Фрол.
   -- Отец пытается добиться отмены, но в магистрате хватает дураков, поддерживающих Дрогена. Ничего, скоро все изменится. Ограничили же количество дармоедов на курсах. Раньше оборванцы проходу не давали, теперь лишь изредка попадаются драные ботинки.
   -- Твой отец правильные законы придумывает. Магией должны владеть достойные. Этим для работы достаточно врожденных навыков.
   Около входной двери Кира с Фролом притормозили, посмотрели на доску объявлений, где в списке успеваемости уже появились пара новых алых букв Н.
   -- Если отец узнает, -- толкая плечом стеклянную дверь, начал Фрол, -- у меня начнутся серьезные проблемы с карманными...
   Дверь мягко закрылась, отрезав окончание фразы.
   У клумбы Кира и Фрол снова остановились, чтобы поиздеваться над сатиром Краудом, собиравшим жухлые листья в черный пакет. Достаточно быстро ребята оставили Крауда в покое: то ли им наскучило безразличие сатира, то ли они спешили на мираж-шоу. Не успели Кира с Фролом скрыться за аккуратно подстриженным кустарником, совсем рядом раздался веселый голос Альберта:
   -- Двойной успех как минимум. Вот бы они до дома не отошли от порошка -- глядишь от родителей досталась бы порция чудесных уроков вежливости.
   Марк развернулся. В кресле, напротив диванчика, положив руки на подлокотники, развалился довольный Альберт. Его конопатое лицо буквально сияло от глубокого удовлетворения, будто он добился главной цели всей жизни.
   -- Наговорили они лишнего, -- с легкой грустью сказал Сержио.
   -- Иди, слезами сочувствия сотри их Н, -- предложил Альберт.
   -- Мне их не жалко, -- оправдался Сержио. -- Интересно, какая польза от этого порошка?
   -- Для кого-то польза во вреде, -- философски заметил Марк.
   -- Как так?
   -- Представь любое королевство...
   -- В Анз были княжества. Королевства только в сказках упоминаются, -- поправил Альберт.
   -- Пусть будет княжество, -- согласился Марк. -- Правит княжеством, естественно, князь и у него обязательно есть свита из особо приближенных людей. Внутри этой свиты всегда идет борьба за выживание: строятся козни, распространяются ложные слухи, заключаются временные союзы. Каждый мечтает очернить своих конкурентов в глазах князя. И тут одному из них в руки попадает волшебный порошок. Остается подловить момент, дунуть на нужного человека и все. Почти со стопроцентной гарантией жертва наговорит князю кучу гадостей. После этого конкурента или сгноят в тюрьме, или сразу отрубят голову. Понятно?
   -- Вроде бы да, -- с сомнением ответил Сержио.
   -- Не волнуйся, завтра до него дойдет, -- встрял в разговор Альберт.
   -- На месте Сержио я бы тебе за каждое оскорбление хороший подзатыльник отвешивала бы, -- не сдержалась Тома.
   -- Ты хотела бы поменяться телами и мозгами с Сержио? -- спросил Альберт.
   -- Я другое имела в виду. Ты радуешься, что проучил двух хамов, сам же ведешь себя не лучше, будто нюхаешь порошок дурных мыслей каждый день.
   -- Должен тебя разочаровать: исправить меня невозможно. Даже не пытайся.
   -- А жаль, -- Тома отвернулась к окну, равнодушно добавив: -- Заказное письмо летит.
   Марк посмотрел в ту же сторону, что и Тома. За окном -- привычный пейзаж, зато по другую сторону прозрачной двери в воздухе парил голубой конверт, перевязанный крест-накрест синей ленточкой. Конверт стукнулся о стекло, потом юркнул в щель под дверью, взмыл метра на три вверх и спикировал прямо на столик перед ребятами. На ленточке золотистыми буквами было написано: "Альберту Фелеру".
   -- Мне? -- удивился Альберт. -- Отец во время отдыха ушиб голову о воду? Зачем тратить деньги на заказное письмо, если я и так скоро буду дома?
   -- Может, он волнуется, -- предположила Тома.
   -- Волнуется обо мне? Неужели его молния ударила?
   -- Чего гадать -- прочитай письмо, -- сказал Марк.
   Альберт наклонился вперед, провел указательным пальцем по надписи на синей ленточке -- золотистые буквы замерцали желтым светом. Ленточка развязалась, взвилась серпантином над столиком и исчезла.
   Достав из конверта письмо, Альберт пробежал глазами по ровным строчкам. Во время чтения по его лицу все больше и больше расплывалась загадочная улыбка. У Марка даже мелькнула мысль -- не сходит ли он с ума от ужасного известия. Не обращая внимания на остальных, Альберт сложил письмо пополам, снова заглянул в конверт, извлек оттуда зелено-коричневую бумажку.
   -- Ура! Мы идем на мираж-шоу, -- заорал он, тряся бумажкой над головой. -- Предки задерживаются на море и прислали денежную компенсацию за мои страдания -- сто тильбо.
   -- У меня нет лишних двадцати тильбо на билет, -- бесцветным голосом сказала Тома.
   -- Возражения не принимаются, -- категорично заявил Альберт. -- Здесь на всех хватит. Еще и на сладости останется.
   -- Мне чужого не надо.
   -- Тома, не порть такой чудесный день. Считай, что я дал тебе беспроцентный кредит в двадцать тильбо лет так на десять. Появятся лишние деньги -- вернешь.
   Внутри девочки боролись противоречивые чувства. Несколько раз она порывалась что-то сказать, но сдерживалась. В конце концов она приняла решение:
   -- Я обязательно верну долг при первой возможности.
   ­-- Денежный вопрос улажен -- пошли собираться.
   У Марка и Сержио выбор нарядов оказался невелик, и через несколько минут они уже сидели в гостиной. Марк сменил ученическую форму на потертые джинсы с оранжевой футболкой, Сержио на рубинового цвета брюки клеш с розоватой рубашкой без рукавов длиной почти до колен. Вскоре появился Альберт в таких же брюках клеш только лимонного цвета и бледно-желтой рубашке навыпуск. Дольше всех собиралась Тома. Она наотрез отказалась идти на шоу с грязными, по ее мнению, волосами. На мытье, сушку и укладку волос ушло около часа.
   В начале пятого, когда раздражение Альберта вплотную приблизилось к точке кипения, она вышла из своей комнаты в бирюзовом сарафане под цвет ее зеленых глаз.
   -- Ух, ты! -- выдохнул Сержио.
   -- Нравится? -- Тома кокетливо крутнулась на месте.
   -- Угу. Очень, -- кивнул Сержио.
   -- Сама сшила, -- похвасталась Тома. -- Мама совсем чуть-чуть помогла.
   Марк хотел сказать какой-нибудь комплимент, но Альберт не дал раскрыть рта:
   -- Подходящее время хвалиться самоделками. Побежали. Надо успеть на пятичасовое шоу.
   До "Стадиона N1", где должно было состояться представление, добрались за двенадцать переходов, успев изрядно промокнуть, попав под ливень. На остановках редко попадались одиночные порталы, как в ИПИМе, обычно их было несколько. Объяснялось это просто: максимальная дальность перемещения от портала до портала -- около ста километров. На загруженных маршрутах требовалось больше порталов, чтобы справиться с потоком людей.
   По мере приближения к нужной остановке очереди у порталов увеличивались, разрешающий зеленый туман приходилось ждать все дольше.
   -- Не пойму. -- стоя в очереди, сказал Марк, -- Человек здесь вошел, там вышел. Секундное дело. Почему мы так медленно двигаемся?
   -- Дошкольнику известно, -- ответил Альберт, -- на один выход бывает несколько входов. У "Стадиона N1" сорок порталов -- по десять у каждой трибуны: северной, южной, восточной и западной. Попасть в эти сорок порталов можно почти из двухсот.
   -- Получается на один выход пять входов, -- подсчитал Марк.
   -- В среднем -- да. В действительности нагрузка на каждый портал разная. Конкретных цифр я не знаю.
   Наконец подошла их очередь. Альберт, взявший на себя роль проводника, стал нетерпеливо давить на кнопку, подгоняя остальных ребят. Пропустив Тому, Марк дождался появления зеленого свечения и сделал шаг в зеленый туман медовой арки.
  
   ***
   Такого столпотворения Марк не видел еще никогда. Людей было, как гальки на пляже.
   -- Молодой человек, не задерживаемся.
   Чья-то рука осторожно подтолкнула его в сторону, подальше от выхода портала.
   Галдеж стоял невообразимый: детский визг, веселый смех, беспокойные выкрики имен. Перекрывал все это многоголосье ор громкоговорителя:
   -- Внимание! В продаже остались билеты на северную и южную трибуны...Напоминаем. Из-за большого скопления людей на территории стадиона строго запрещается использовать магию перемещения и полета... Внимание! В продаже остались билеты на северную и южную трибуны... Информация для потерявших друг друга. Встречайтесь под часами рядом с порталами вашего прибытия... Внимание!..
   Марк огляделся в поисках часов. И правда, слева в воздухе парил куб с циферблатами на гранях. Под ним нетерпеливо топтались люди, выискивая в толпе знакомые лица. Взгляд притянуло овальное строение за часами. Оно было огромным, гораздо больше любого ранее виденного стадиона. Марк запрокинул голову, прикидывая высоту закругленной стены из темного стекла и надписью метровыми буквами: "северная трибуна".
   -- Сколько же человек сюда вмещается?
   -- Четыреста десять тысяч, -- ответил Альберт, и Марк непроизвольно присвистнул. -- Давайте пробираться к кассам.
   -- Сказали, билеты есть только на северную и южную трибуну, -- повторил услышанную информацию Сержио.
   -- Ты хотел за двадцать тильбо купить билеты в ложу на западной? Будете рот разевать и эти закончатся.
   Ловко маневрируя в людском потоке, ребята добрались до касс. Альберт достал зелено-коричневую бумажку, подскочил к освободившемуся окошку, едва не сбив с ног худого мужчину с тонкими усиками, и попросил:
   -- Четыре билета, только рядом, пожалуйста.
   Пока искали подходящие места, Марк, Сержио и Тома уставились на красочную афишу над кассами.
   "Сильнейшие визуалы Анз впервые вместе в грандиозном мираж-шоу "Волшебный мир", -- гласил плакат с фантастическими животными и зубастыми растениями.
   -- Я так мечтала попасть на это шоу, -- у самого уха прошептала Тома.
   -- А я даже не мечтал, -- сказал Сержио.
   -- Чего застыли? Пошевеливайтесь, -- поторопил Альберт. -- У нас южная трибуна.
   Ажиотаж нарастал. Люди убыстрили шаг, чаще сталкивались, подхватывали детей на руки, спеша занять свои места.
   -- Кто такие визуалы? -- спросил Марк, обогнав толстяка, пыхтящего от непривычной физической нагрузки.
   -- Визуальные мыслители, -- расплывчато объяснила Тома.
   -- Они показывают свои мысли, -- добавил Альберт.
   -- Внимание! -- разнеслось над стадионом. -- До начала представления осталось пять минут.
   Ребята подбежали к входу на южную трибуну -- проем в стене, куда запросто въехал бы среднего размера пассажирский самолет. Ажурные заборчики разбили проем на узкие проходы. Альберт раздал похожие на банковские карточки билеты -- серые с одной стороны, надписями и картинками волшебных животных поверх цветастого фона с другой.
   -- Держи билет повыше, -- велел Альберт, подталкивая Марка к ближайшему свободному проходу.
   Мельком взглянув на женщину в соседнем проходе, Марк так же сжал двумя пальцами уголок билета, повернув его ребром к себе.
   В конце прохода стоял молодой мужчина с каменным лицом. Он подозрительно посмотрел на рваные джинсы Марка, потом на билет, молча протянул руку и перевернул его серой стороной к себе. Дважды окинул взглядом странного зрителя с головы до ног, нахмурился.
   -- Извините, он издалека, -- подбежав к мужчине, затараторил Альберт. -- Впервые увидел столичный стадион -- вот и чудит. Представляете, он, вообще, первый раз на стадионе, а тут такое великолепие.
   Мужчина слегка прищурился, наверное, изображая понимание, кивнул. Альберт взял Марка под локоть и нарочито громко успокаивал:
   -- Не бойся, проходи. Понимаю ты никогда не видел столько людей, -- подойдя к Томе с Сержио, наблюдавшими за происходящем в сторонке, Альберт заговорил тише: -- Ты что в лесу вырос? Нормально контроль пройти не можешь. Кто так билет держит?
   -- Откуда он знал, как его держать, -- заступилась Тома.
   -- По другим людям не видно?
   -- Я не обратил внимания, -- оправдался Марк, -- что надо повернуть серой стороной к этому...
   -- Контролеру, -- подсказал Альберт.
   -- Во-во к нему. Только он больше смотрел не на билет, а на меня. Будто я хвост под джинсами прячу.
   -- Ему плевать на твои аномалии. Он искал запрещенные предметы.
   -- Просто глазами?
   -- Нет -- еще и ушами. Долго разжевывать. Нам направо.
   Заняв свое кресло на седьмом ряду, Марк оценил весь масштаб строения. Главным отличием "Стадиона N1" от обычного земного был его размер. В центре -- зеленый газон, где уместились бы три, а то и все четыре, футбольных поля. Вокруг газона -- беговые дорожки с рядами шестов через равные промежутки. Битком забитые трибуны сверху накрывал прозрачный купол. Высоко, где-то посередине купола, медленно плыли по овальной орбите дымчатые шары.
   -- Добро пожаловать, -- раздался над стадионом бодрый голос ведущего, -- на грандиозное мираж-шоу "Волшебный мир"! Впервые на главном стадионе Анз двенадцать сильнейших визуалов согласились выступить вместе. Вы знаете их? Не слышу. Вы знаете их?
   -- Да! -- ответили тысячи зрителей.
   -- Вы любите их?
   -- Да!
   -- Вы ждете их?
   -- Да!
   -- Тогда полетели! Три-два-один. Шоу начинается!
   Прозрачный купол быстро темнел, закрывая путь солнечному свету. Непроглядная чернота окутывала трибуны. Через минуту Марк уже не видел сидевших по бокам Альберта и Тому. Галдеж стих, лишь изредка доносились нервные смешки.
   -- Они выходят, -- шепнул Альберт.
   Оглушительный раскат грома разорвал тишину. Одновременно вспыхнул целый букет молний -- множество белых кривых нитей метнулось от невидимого купола к трибунам. На мгновение бледный свет выхватил из тьмы лица зрителей, и тут же снова стемнело. Раздался еще один громовой раскат, заглушая женские вскрики и детский плач. Вновь блеснули молнии. Теперь они были толстыми и корявыми.
   С каждым ударом грома сердце Марка сжималось, но он не мог оторвать взгляд от смертельной красоты зрелища.
   Вдруг все прекратилось. Плывущие под куполом стадиона шары загорелись мягким желтым светом. Хоровод маленьких солнц осветил заполненные трибуны и огромный газон, в центре которого выстроились в шеренгу девять мужчин и три женщины в зеленых балахонах с широкими рукавами.
   -- Позвольте представить лучших визуалов Анз! -- заорал ведущий. -- Самая обаятельная, самая женственная, прекрасная... Златовласая Ксана!
   Под восторженный рев и бурные аплодисменты зрителей шаг вперед сделала блондинка с длинными, по пояс, волосами. Фанаты Ксаны встали и аплодировали стоя. Блондинка поклонилась на четыре стороны, послав воздушные поцелуи своим поклонникам, и вернулась в строй.
   -- Ее цветы чудесны, ее деревья великолепны. Загадочная... Весенняя Фея.
   Тома, вскочив с кресла, яростно захлопала в ладоши. Вперед вышла самая низкая женщина с короткими седыми волосами. Она повторила ритуал приветствия, но без воздушных поцелуев.
   -- Нравится она мне, -- смущенно пробормотала Тома, опускаясь в кресло.
   -- Ай-яй-яй. Такая серьезная девочка, а фанатеет от визуалки, -- укоризненно покачал головой Альберт. -- Признавайся, ты на ромашках гадаешь?
   -- Не твое дело, -- огрызнулась Тома.
   -- Как раз мое. Я досье на тебя собираю. Что любишь? Чем интересуешься? С кем гуляешь?
   Пропустив мимо ушей последние слова Альберта, Тома радостно захлопала, услышав очередное имя. Представив всех визуалов, ведущий закончил свое выступление:
   -- На этом я умолкаю. Начинается великолепное, захватывающее, фееричное шоу "Волшебный мир".
   По стадиону поплыла спокойная музыка. Визуалы выстроились в круг, спинами к центру газону. Дружно подняв руки перед собой ладонями вверх, они медленно направились к трибунам. У них на ладонях появились крохотные растения или животные.
   -- Она идет к нам, -- не сдержалась Тома, увидев, что Весенняя Фея направляется к их трибуне.
   Не доходя до края газона, визуалы развернулись, наклонились и поставили на траву то, что держали на ладони. Сделав несколько шагов назад, они остановились на бровке беговой дорожки.
   Растения и животные начали расти, как на дрожжах. Ближе всего к ребятам росли хилое деревце и маленький цветок. Левее траву щипали два птенца, правее бегали ежики с крысиными хвостами.
   -- Искрометный лилейник, -- обрадовалась Тома.
   Цветок, принесенный Весенней Феей, подрос и оказался копией лилейника в их гостиной. Только лепестки у него были красными, а тычинки свекольного цвета.
   -- Самый опасный вид, -- сообщила Тома.
   Спустя некоторое время все преобразилось. Музыка стала тревожней и быстрей.
   Птенцы превратились в гигантских птиц: у одной перья напоминали голубые сосульки, облепленные снежинками, у другой -- пылали оранжевым огнем. Взлетев, они кружили на уровне последних рядов трибун. Забавные ежики растолстели до слоновьего размера. Иголки и хвост у них блестели как сталь. Они резво носились по газону, втыкая в землю острые хвосты. На другом конце газона важно прогуливались целых шесть динозавров -- именно с этими древними ящерами они имели сходство.
   Лилейник, нарушив привычный закон ботаники, стал деревом с крупными цветками на ветках. Поведение красных цветков не изменилось -- они все так же охотились на насекомых и даже мелких птиц. Вокруг лилейника закружилась стая пестрых бабочек. Они беспечно порхали в опасной близости от свекольных тычинок. Как по команде, хищные цветки бросились на бабочек, лепестки сомкнулись, закрыв насекомых в ловушке. Внутри бутонов сверкнули небесные искры -- цветки разом вспыхнули, как новогодняя гирлянда, и погасли.
   -- Смотри на лиственного грызуна. -- Тома пихнула Марка.
   Хилое деревце, росшее рядом с лилейником, вымахало метров на пятнадцать в высоту, обхватить его смогли бы, наверное, только человек пять. На раскидистых ветках висели грозди желтых плодов. По стволу к плодам лениво подбиралось глазастое животное. Марк уже хотел вернуться к динозаврам, как вдруг едва заметная трещина вдоль ствола разошлась в стороны, будто огромный беззубый рот, и бедный глазастик свалился в темное нутро дерева. Гладкая кора сразу сомкнулась.
   Тень упала на ребят -- Марк запрокинул голову. В высоте ледяная и огненная птицы устроили воздушный бой. Вырванные мощными когтями голубые и оранжевые перья летели к земле, плавно покачиваясь и медленно растворяясь в воздухе. Ледяная птица исхитрилась, вцепилась мертвой хваткой в огненную спину, сжала клювом шею соперницы. Огненная птица сложила крылья вверх, как бы обняв ими мнимого победителя, и обе камнем рухнули вниз. Упав на газон, они дернулись и затихли. Ледяные перья начали таять, огненные тлеть, темнея от краев. Спустя немного времени от чудесных птиц остались лишь внушительная лужа и куча пепла.
   Над стадионом звучала скорбная мелодия. Потирая затекшую шею, Марк обвел взглядом место побоища.
   Стальные ежики лежали брюхом вверх, вонзив друг в друга острые хвосты. Деревья засохли, растопырив лысые ветки. На другой стороне выжил только один динозавр, правда, он сильно хромал, а на боку кровоточила серьезная рана.
   Музыка прекратилась -- растения и животные исчезли. Не осталось и следа от фантастической битвы волшебных гигантов.
   Визуалы собрались в центре, образовали круг, как и в начале представления, поклонились.
   Стадион молчал. Люди постепенно приходили в себя от увиденного. Раздались жидкие хлопки, редкие выкрики: "Браво!". И тут трибуны выплеснули свои эмоции. В едином порыве зрители встали. Ураган оваций и ликующие крики обрушились на визуалов со всех сторон. Люди бежали по газону с букетами пышных цветов, спеша вручить их своим любимцам.
   Незаметно купол снова стал прозрачным. Вечерний солнечный свет залил стадион. С охапками цветов визуалы направились к проходу под западной трибуной, раздавая по пути автографы. Зрители успокоились, потянулись к выходу, обсуждая красочные моменты недавнего шоу.
   -- Куда ты полез? -- недовольно спросил Альберт у Сержио, который, сидя на корточках, что-то искал под его креслом. -- Вставай. Надо к выходу продвигаться.
   -- Билет упал, -- объяснил странное поведение Сержио.
   -- Возьми мой.
   Взглянув на предложенный билет, Сержио отрицательно покачал головой.
   -- У меня птицы льда и огня нарисованы, а на твоем -- драконы. Зачем мне драконы? Их на шоу не было.
   -- Какая разница, что нарисовано? Хоть тупые рожи гоблинов. Не на стену же его вешать.
   -- Я хочу свой билет, -- уперся Сержио.
   -- Попался дураку вкусный кусочек, -- буркнул Альберт, поворачиваясь к Марку с Томой. -- На ваших что нарисовано? А то наш черный друг желает сохранить вечную память о мираж-шоу.
   Марк с Томой показали билеты -- Альберт состроил кислую гримасу.
   -- Мантикоры и опять драконы. Не повезло. Придется ждать, пока он не заглянет под каждое кресло на стадионе.
   Ничего не найдя под соседними креслами, Сержио терпеливо ждал возможности перебраться на ряд ниже, но люди там двигались к лестнице удивительно медленно.
   От нечего делать Марк облокотился о спинку переднего кресла. Внимание привлекла бумажка на сиденье: прямоугольная, размером с печенье. Крупными печатными буквами на ней было написано: "ОСА", под ними мелкими расшифровалось: "Обзор Событий Анз". Число 37 в левом верхнем углу означало, скорее всего, номер выпуска.
   Не та ли это "ОСА", подумал Марк, где работает журналистом отец Балумов? Для привычной газеты, правда, она слишком мала. Здесь надо либо шрифт делать микроскопическим, либо статья будет из нескольких предложений.
   Марк потянулся, взял необычную газету. Собранная гармошкой полуметровая лента имела мало общего с земной газетой. На ощупь она напоминала резину: эластичная и не мялась так легко, как бумага. На каждом прямоугольнике находился только анонс статьи, а ее самой нигде не оказалось. Марк растягивал ленту в длину и в ширину, давил пальцем на название. Статья не появлялась.
   Тома погрузилась в свои мысли, задумчиво теребя волнистую прядь. Альберт руководил поиском билета, но все-таки заметил бесплодные усилия Марка.
   -- Ты как мартышка с барабаном: и палочки есть, и барабан, а сыграть не можешь. Дотронься до губ внизу страницы.
   Не задавая рвавшийся наружу вопрос, Марк решил последовать совету Альберта. Прочитав короткий анонс: "Лекарство или яд. В модном средстве от облысения обнаружен опасный побочный эффект", он приложил указательный палец к нарисованным внизу страницы губам. Секунду-другую ничего не происходило -- вдруг кто-то заговорил, словно Марк был в наушниках:
   -- Профессор Николас Стувин из "Института здоровья и красоты" опубликовал предварительные результаты исследования средства от облысения "Нормавол"...
   Марк убрал палец -- голос замолчал, опять коснулся губ -- голос продолжил:
   -- По мнению профессора, "Нормавол" ослабляет магические способности. Возможно, это связано с главным ингредиентом лекарства -- выжимкой апоплепсии высокогорной. Ученым давно известно...
   Средство от облысения Марка не заинтересовало. Убрав палец со страницы, он принялся читать остальные анонсы. Политика, экономика, культура -- обычные газетные темы. Ничего достойного не попадалось. Впрочем, статью "Похождения академика. Журналистское расследование Билла Балума." Марк решил прослушать.
   -- Здравствуйте, мои постоянные и случайные слушатели. С вами снова я, Билл Балум. Сегодня речь пойдет о странном поведении видного ученого, члене расширенного состава магистрата -- академике Волахе.
   Некоторое время назад мне стало известно, что академик Волах получил месячный допуск к архивным документам магистрата в секции архитектуры. "В чем странность? -- спросите вы. -- Подобные допуски получают люди разных профессий, в том числе и ученые".
   Поначалу я думал так же. Про его повышенный интерес к развалинам замка Фарея я уже писал и повторяться не хотелось. Но потом мне сообщили о квартире, снятой академиком Волахом в столице. Вдобавок, по сведениям из надежного источника, он перестал ночевать в своем единственном жилье -- бесплатном номере в отеле ИПИМа. Странное совпадение, не правда ли?
   Все мы знаем, для каких целей используются съемные квартиры. Вариантов немного. Для непьющего, не употребляющего запрещенных эликсиров одинокого мужчины и того меньше. Здесь должна быть замешана женщина, резонно предположил я.
   И вот в начале этой недели, во вторник, мое предположение подтвердилось: академик Волах был замечен в ресторане с одной симпатичной особой лет тридцати. Они уединились в отдельном кабинете, заказали два салата, десерты и бутылку хорошего красного вина "Долина грез". Романтический вечер обошелся им, с учетом чаевых, в двести пятьдесят тильбо.
   Около одиннадцати парочка вышла из ресторана, и мне наконец-то удалось их заснять, чтобы проще было установить личность незнакомки. Прогулявшись по вечерним улицам столицы, они снова уединились. На этот раз в снятой академиком Волахом квартире. По словам соседей, финал любовного свидания затянулся до полвторого ночи.
   Неужели закоренелый холостяк решил отказаться от обета безбрачия? Где академик познакомился со своей избранницей? Не помешают ли интимные встречи его научной работе? В ближайшие дни я попробую это выяснить.
   Напоследок спешу поделиться горячими новостями. Буквально перед сдачей статьи в редакцию, я получил любопытную информацию. Во-первых, амурную подругу академика Волаха зовут Нинель Лотова. Ей тридцать два года. По образованию -- профессор истории. Работает в архиве магистрата заместителем старшего архивариуса. Не замужем. Детей нет. Во-вторых, академик Волах досрочно сдал свой месячный допуск в архив магистрата.
   На этом пока все. Продолжение, как говорится, следует. Если вы располагаете дополнительной информацией, свяжитесь со мной через редакцию газеты "ОСА".
   Статья закончилась. Марк убрал палец с губ, переваривая услышанное. В голове почти складывалась мозаика, не хватало лишь важного кусочка, чтобы получилась четкая картинка.
   -- Эй, вы где? Возвращаемся. Мы нашли пропажу.
   Стоя на коленях на кресле рядом ниже, Альберт водил руками перед глазами Марка и Томы. Сержио сидел на соседнем кресле, убирая к карман рубашки найденный билет.
   -- Отстань. -- Тома оттолкнула руку Альберта. -- У выхода еще полно людей.
   -- Будем ждать ночи, чтобы звездами любоваться? -- перестав махать руками, с вызовом спросил Альберт и вдруг переключился на Марка: -- Ты о чем задумался?
   -- Тут о Волахе говорится.
   -- Вот новость, так новость. Об ИПИМе, инопланетянин, часто пишут. То про Волаха, то про Геона, то про Дрогена. Наука не стоит на месте.
   -- Билл Балум пишет...
   -- При чем здесь Балум? Он не пишет научных обзоров. Дай сюда. -- Альберт выхватил газету у Марка, опустился на пятки, коснулся губ внизу страницы.
   -- Так и хочется треснуть его, -- буркнула Тома. -- Как вы сдерживаетесь?
   -- У меня одноклассник такой же импульсивный -- привык уже, -- объяснил Марк.
   -- О чем статья-то? -- заинтересовался Сержио.
   -- О том, где пропадал академик Волах, -- ответил Марк. -- В статье говорится, что он искал какие-то секретные документы в архиве магистрата, и, по словам Билла Балума, искал он их в секции архитектуры. Там может находиться чертеж подземелья замка Фарея?
   -- Если чертеж существует, то там ему самое место, -- закончив слушать статью, ответил Альберт. -- Я думаю, Волах его нашел.
   -- Разве можно просто взять и вынести секретный документ из архива?
   -- В голове запросто, -- Альберт постучал по виску пальцем.
   -- Это как? -- удивился Сержио.
   -- В твоей никак: все по дороге потеряется. У кого хорошая память -- достаточно запоминать фрагмент и, придя домой, рисовать его. Так как Волах сдал пропуск в архив, значит, он скопировал весь чертеж.
   -- И скоро он найдет лабораторию Виктора Грендиса, -- добавил Сержио.
   -- Без моего чертежа долго будет искать, -- сказал Марк.
   -- Если только не нашел оба, -- вставила Тома.
   -- Вряд ли кто-то до нас смог разгадать тайну дневника деда. На всякий случай, лучше поторопиться с поиском лаборатории.
   -- Надо обыскать комнату Волаха в отеле -- вдруг повезет, -- предложил Альберт.
   -- Для этого нам нужен ключ, -- закончил мысль Марк, поворачиваясь к Томе. -- Попросишь у Крауда?
   -- Я? -- замялась Тома. -- Если он спросит: зачем мне ключ?
   -- Скажешь... -- Альберт ненадолго замолчал. -- Хочешь подсмотреть тему следующего занятия, чтобы заранее подготовиться и получить очередное О.
   -- Не знаю. Я не привыкла обманывать.
   -- Ради благого дела разок можно.
   -- Мы ничего брать из комнаты не будем, -- сказал Марк. -- Скопируем чертеж и все. Волах ни о чем не догадается.
   -- Ладно, я попробую достать ключ. Если Крауд откажет -- упрашивать не буду.
   Живот Сержио громко заурчал, и он попросил:
   -- Пошли в отель -- есть охота.
   -- Ты свой хлеб обменял на зрелище, -- шутливо заметил Альберт. -- Ужин скоро закончится. Из-за твоего билета мы не успеем.
   -- Давай хоть попкорн купим. Я видел, его около порталов продают.
   -- На что? -- Альберт развел руки в стороны. -- Это с первого по шестой ряд стоит двадцать тильбо, на седьмой -- двадцать пять. Считать умеешь? Четыре билета по двадцать пять сколько будет?
   -- Сто тильбо.
   -- Правильно. Больше денег у меня нет.
   Обратный путь до отеля Сержио выглядел сильно расстроенным. Его живот все чаще издавал разнообразные звуки, требуя еды.
   Подходя к отелю, друзья увидели Крауда. Сатир развалился на лавочке у входа, грыз капустную кочерыжку, наслаждаясь редкими минутами покоя. Тома приветливо помахала ему рукой -- Крауд помахал в ответ.
   -- Ждите в номере, -- шепнула Тома и направилась к лавочке.
   В номере, на столе "Момедо", ребят ждал сюрприз: тарелка бутербродов с сыром и кувшин с кисленьким морсом. При виде скромного ужина Сержио, неудачно сглотнув слюну, закашлялся.
   -- Даже в "Чародейке" знают о твоей прожорливости, -- хлопнув друга по спине, сказал Альберт. -- Правда, я и сам не прочь перекусить.
   Запивая бутерброд морсом, Марк то и дело косился на входную дверь. Ему не терпелось поскорее обыскать комнату академика Волаха. Ведь именно сейчас самое подходящее время для этого. Учеников нет, Пренз с обеда куда-то пропал, а, возвращаясь со стадиона, у портала они наткнулись на веселую компанию: академики Волах, Геон, Эол и профессор Свирмут направлялись, судя по их репликам, на вечернее девятичасовое мираж-шоу. Упускать такой шанс очень не хотелось.
   Где пропадает Тома? Неужели так сложно взять ключ? Наверное, Крауд не дает ключ, она передумала и упрашивает его.
   Дверь открылась. В гостиную вошла Тома с кочерыжками в руках. Положив их на стол, она сказала:
   -- Я вижу, Крауд зря поделился своим ужином.
   -- Ключ-то где? -- опередил Марка Альберт.
   -- Ключей от комнат преподавателей у него нет. Есть только от комнат учеников и подсобных помещений.
   -- Обидно, -- произнес Сержио, выбирая кочерыжку покрупнее.
   -- У кого-нибудь должен быть запасной ключ. Мало ли что случится в комнате, или Волах потеряет свой.
   -- Должен, -- подтвердил Альберт догадку Марка. -- У Пренза. Одна беда -- он не даст его.
   -- Тогда надо выкрасть ключ на время, потом подложить обратно.
   -- Легко! Сейчас же идем и крадем. Он как раз куда-то ушел, распахнув дверь настежь.
   -- Надо как-то отвлечь Пренза, -- не унимался Марк.
   -- Ты часто видел, чтобы он оставил свой пост, забыв закрыть дверь? Впрочем... чрезвычайных ситуаций не возникало.
   -- Ты что задумал? -- забеспокоилась Тома. -- Какие еще чрезвычайные ситуации?
   -- Не волнуйся. Все будет понарошку, -- успокоил Альберт.
  
   Глава 11. Гемофобия
  
   На следующий день, в субботу, сразу после завтрака Альберт отправился домой, как он выразился, за реквизитом. В свой план отвлечения магиса Пренза он никого не посвятил. Впрочем, это особенно не расстроило ребят. Тома спешила в лабораторию профессора Свирмут испытывать какой-то новый эликсир. Сержио, немного посидев в гостиной, ушел тренировать заклинание перемещения предметов. Марк остался один.
   Почти час он изучал чертеж подземелья с отмеченными крестиками завалами, выискивая закономерность в лабиринте линий. Марк крутил его и так и сяк, смотрел на просвет, осторожно сгибал, соединяя углы. Озарение не приходило. В конце концов Марку надоело биться над неразрешимой задачей. Он убрал лист с чертежом в ящик стола, достал из джинсов найденную вчера газету и улегся на кровать, решив побольше узнать о мире Анз.
   Первым его внимание привлек заголовок "Дела судебные. Внутренний голос толкнул на преступление". Коснувшись губ, Марк прикрыл глаза.
   -- Вчера состоялось судебное заседание по нашумевшему делу магиса Николо Понетти. Напомню, три недели назад магиса Понетти задержали во время дерзкого ограбления Музея Магии. Применив морочащие чары на охранника зала, он попытался украсть золотой кубок из сервиза князя Фарея, но по сигналу бдительного ока был схвачен на месте преступления.
   На суде магис Понетти утверждал, что во сне к нему явился сам князь Фарей и рассказал, как создать волшебное клише, способное печатать любые деньги, в том числе и тильбо. Для изготовления клише, уверял магис Понетти, требуется специальное золото. Именно из такого, нужного золота сделан сервиз князя Фарея. Кубок же он выбрал совершенно случайно, из-за размера.
   По просьбе стороны обвинения в суде выступил официальный представитель магистрата. Он заявил, что князь Фарей давно умер, и, далее цитата, "сон магиса Понетти -- всего лишь сон. Плод, так сказать, больного воображения, не имеющий ничего общего с реальностью".
   Также суд выслушал мнение известного психиатра -- академика Гиппократуса, проводившего освидетельствование обвиняемого. Согласно его отчету, магис Понетти несомненно болен и причиной его, пока не установленной болезни, является, далее опять цитата, "патологическая жадность и необузданное желание быстрой наживы обследуемого. При подобных симптомах внутренний голос приобретает определенную власть над пациентом, становится его направляющей силой". Конец цитаты. Академик Гиппократус рекомендовал провести дополнительное, более глубокое обследование обвиняемого в специализированной клинике.
   После получасового совещания суд принял решение отправить магиса Николо Понетти в "Клинику психических отклонений" для окончательного установления диагноза. Следующее судебное заседание по делу магиса Понетти назначено на конец ноября. Точная дата будет озвучена позже.
   Потом Марк прослушал статьи о способах поимки рыбы-притворщика, о прошлогоднем чемпионе по скоростному полету, о преимуществах новой модели аэромобиля... и незаметно задремал.
   -- Обалдел спать -- полдень на улице.
   У кровати стоял Альберт с желтым пакетом под мышкой.
   Марк открыл глаза. Надо же заснул. О чем была последняя статья? Вроде интервью с каким-то банкиром. Он агитировал хранить деньги в его банке, что-то про кредиты рассказывал. Неудивительно, что отключился.
   -- Где остальные? -- спросил Альберт.
   -- Тома в лаборатории Свирмут, Сержио где-то тренируется.
   -- Обойдемся без них. Двоих вполне хватит. Смотри, что я принес.
   Альберт сел на корточки, высыпал на кровать содержимое пакета: канистру, пакетик и куклу. Марк взял пластиковую трехлитровую канистру с ободранной этикеткой, встряхнул. На вскидку жидкости в ней оставалось где-то половина.
   -- С нее думаю начать. Не сработает -- попробую двойной удар. -- Альберт положил пакетик с надписью: "Империя запахов. Гарь" на куклу.
   -- Ты уверен, что Пренз не поймет в чем дело после первой попытки? -- засомневался Марк.
   -- Озадачен будет точно. О моем возвращении он не знает. Ты же сядешь в холле у него на виду.
   -- Не похож Пренз на дурачка. Вдруг все-таки догадается?
   -- Как? Меня вообще в отеле не будет. Все подготовлю, запущу процесс, сам вылечу через открытое окно в нашей гостиной на улицу. От тебя требуется -- дать сигнал, если план сработал. Скажем, прогуляешься до клумбы и обратно.
   -- А если план провалится?
   -- Тогда я ускользну домой -- в десяти минутах лёта есть другие порталы. В воскресенье, как ни в чем не бывало, вернусь.
   План казался хорошим, без явных ошибок. Почему-то не покидало смутное ощущение -- чего-то не хватает. Другого плана все равно не было, и Марк спросил:
   -- Когда начнем отвлечение?
   -- Да прямо сейчас, чего ждать.
   Марк протянул Альберту канистру, потом передал куклу с пакетиком. В складках покрывала блеснул ключ.
   -- Это твой ключ?
   -- Чуть не забыл, -- спохватился Альберт. -- Все ключи в комнате Пренза висят слева от двери на гвоздиках. Над ними таблички с номерами комнат. Не ошибешься. У Волаха триста второй номер.
   -- Предлагаешь, заменить оригинал на фальшивку, -- догадался Марк.
   -- Никакая это не фальшивка. Нормальный ключ, только не знаю от какого замка. Главное -- его не отличить от отельных, а проверять никто не будет.
   -- Ты прав, лучше пусть висит на гвоздике этот, чем вообще ничего.
   Марк засунул фальшивый ключ в карман брюк, Альберт зажал пакет с "реквизитом" под мышкой, и друзья вышли из номера.
   На площадке второго этажа Альберт остановился, положил руку на плечо Марка и прошептал:
   -- Дальше я не пойду. Если Пренз на месте, и дверь в его комнату открыта -- поговори с ним, тогда я буду знать, что можно действовать.
   Марк спустился на первый этаж, увидел магиса Пренза за стойкой, приоткрытую дверь и замешкался, держась за резной столбик перил.
   О чем поговорить-то? Не о погоде же. Спросить про мираж-шоу. Дальше что? Сесть за столик и с умным видом уставиться в потолок. Глупо и подозрительно просто так сидеть. Чем бы себя занять? Что если...
   Марк решительно подошел к стойке.
   -- Добрый день, магис Пренз! У вас нет свежей газеты?
   Пренз оторвался от каких-то бумаг, с любопытством посмотрел на Марка.
   -- Вас интересует наша пресса? Похвально. Не забудьте вернуть -- я еще не просмотрел ее до конца.
   Взяв протянутую газету, Марк мельком взглянул на первую страницу и заверил:
   -- Я тут посижу, почитаю, точнее послушаю. Потом обязательно верну.
   Опять "ОСА" и, судя по номеру выпуска, такую же газету я нашел вчера на стадионе. Да какая разница -- сейчас не стоит отвлекаться, прослушивая статьи.
   Марк расположился на ближнем к стойке кресле. Отсюда прекрасно просматривались лестница, почти весь холл и частично дорожка до клумбы на улице. Фонтан, как обычно по выходным, был выключен -- тишину нарушал лишь шелест изучаемых Прензом бумаг. Марк сделал вид, что внимательно слушает статью, приложив большой палец повыше нарисованных внизу страницы губ.
   Время шло -- ничего не происходило. Почему Альберт мешкает? Марк покосился на часы, висевшие на стене позади стойки. Секундная стрелка лениво плыла по кругу, словно ею овладела неимоверная усталость.
   Что это? Марк прислушался. Нет, не показалось. Где-то капает вода. Марк перевел взгляд на лестницу, при этом голова и туловище оставались неподвижными.
   Очередная капля, достигнув перил, разлетелась на сотню искрящихся брызг. Следующая упала в маленькую лужу на ступени.
   -- Кому-то сейчас не поздоровится.
   Щелкнул дверной замок, Пренз быстрым шагом вышел из-за стойки, поднялся на несколько ступенек и переместился наверх.
   Марк вздохнул: с первого раза не получилось. Угроза затопления отеля не повлияла на привычку Пренза закрывать дверь. Прямо робот какой-то, четко выполняющий обязательные действия. Хотя на его работе приходится всегда держать ухо востро -- с некоторыми учениками лучше не расслабляться.
   Наводнение пошло на убыль. Капли падали реже и реже. Приблизительно через минуту все стихло. Вскоре испарилась и лужица на ступени -- единственное свидетельство недавнего наводнения.
   На лестнице появился Пренз. Марк уставился отрешенным взглядом на столик перед собой, притворяясь увлеченным слушателем статьи. Что-то бормоча, Пренз вернулся за стойку. Снова щелкнул замок, зашелестели бумаги.
   Марк поразился стальным нервам Пренза: не орет, не носится с выпученными глазами по отелю в поисках виновника. Скорее всего, он знаком с подобными волшебными шутками, но оставаться таким спокойным далеко не каждому под силу. Может, "двойной удар" выведет его из равновесия.
   Не успел Марк подумать: подавать ли очередной знак Альберту, как нос уловил отчетливый запах гари. Забыв о притворстве, он положил газету на столик, принюхался. Такой запах около недели витал над деревней, когда прошлым летом дотла сгорел дом на окраине, где давно уже никто не жил. Серые струйки дыма спустились в холл.
   -- Пожар! Помогите! -- донесся сверху девичий голос.
   Пренз рванул из-за стойки. Вернулся. Схватил со стола бумаги, бросил их в комнату, закрыл дверь, переместился на лестницу, задрал голову и исчез.
   Марк едва не побежал следом за ним -- вовремя вспомнил надпись на пакетике: "Империя запахов. Гарь". Кричать могла и кукла. Убедив себя, что настоящего пожара нет и все это проделки Альберта, Марк переключился на рухнувший план.
   Добраться до ключей не удалось. Без них не попасть в комнату Волаха, где, вероятно, есть нужный чертеж подземелья замка Фарея. Без чертежа найти дорогу в лабораторию деда почти нереально. Получается замкнутый круг. Как любит говорить бабушка: на колу мочало -- начинай сначала.
   -- Говорю вам, порошок случайно просыпался, -- послышался голос Альберта.
   Марк повернулся на звук. На площадке между первым и вторым этажами появился Пренз, держа в руке канистру с ободранной этикеткой. Рядом шел Альберт.
   -- Наполнитель для бассейна тоже случайно вылился? -- Пренз потряс пустой канистрой.
   -- Это вообще не мое. Наверное, подбросили.
   -- Молодой человек, я не первый год здесь работаю. Поэтому, Альберт Фелер, ставлю вам "недостойно" за поведение.
   -- За что? Я ничего плохого не сделал.
   -- А теперь, --Пренз чуть-чуть повысил голос, -- вон там под лестницей возьмите тряпку и вытрите лужу на втором этаже. Потом у Крауда попросите мешок для мусора, наполните его пожелтевшими листьями с кустов и принесете мне.
   -- Но я... -- попытался возразить Альберт.
   -- Если не хотите, -- перебил Пренз, -- можем прямо сейчас пойти к академику Дрогену и обо всем ему рассказать. Пусть он решает, какое наказание вам назначить. Я считаю, одной Н за ваши проделки -- слишком мало.
   Альберт насупился, взял в указанном месте половую тряпку и, брезгливо держа ее указательным и большим пальцами, отправился выполнять неприятное задание.
   Проводив глазами озорника, Пренз подошел к столику Марка.
   -- Интересная газета? -- как бы невзначай спросил он.
   -- Кое-что познавательное есть, -- уклончиво ответил Марк.
   -- И что же, если не секрет?
   -- Например, про новую модель аэромобиля, способную пролетать пятьсот километров без подзарядки с улучшенной защитой от бокового ветра. О вреде средства от облысения я так до конца и не дослушал. Еще понравилась статья про рыбу-притворщика. У нас таких рыб нет. Вы знаете, ловить ее лучше...
   -- Дальше пересказывать не стоит, -- вежливо остановил Пренз. -- Я не рыбак -- мне совершенно безразлично кого на что ловят. Не буду вам мешать.
   -- Я уже закончил. Пойду немного прогуляюсь перед обедом.
   Марк поднялся из кресла, отдал газету Прензу, не забыв поблагодарить его, и вышел на улицу.
   Спокойно прогуляться помешал Альберт -- он нагнал Марка на подходе к клумбе и на выдохе выпалил:
   -- Достал ключ?
   -- Не получилось. Пренз всегда закрывал дверь, будто его комната заставлена раритетами.
   -- Нет там ничего ценного -- я видел, -- Альберт помолчал, размахивая большим черным мешком, и вдруг спросил: -- Ты куда собрался? Я один должен набивать мешок листвой? Между прочим, меня вынудили заниматься этой ерундой из-за тебя.
   По мнению Марка, Альберт был не совсем прав, но доказывать он ничего не стал: зачем раздувать конфликт из-за пустяка. К тому же переубедить рыжего друга -- задача не из простых, поэтому Марк предложил:
   -- Давай начнем оттуда -- вроде там побольше желтых листьев.
   Обрываю увядающую листву, Альберт рассуждал вслух:
   -- Наполнитель для бассейна на него не подействовал так, как я ожидал. Нормальный человек чтобы сделал? Забыв про все, побежал бы выяснять причину потопа. Пренз значит не совсем нормальный -- закрыть дверь он не забыл. Ладно, наполнитель был просроченным -- воды притянул маловато, испарился слишком быстро, не затопив по нормальному этаж. Предположим, первая часть плана не сработала по этой причине. Но запах гари плюс крик -- он просто обязан был кинуться на помощь попавшему в беду, о двери даже не подумав.
   -- Вообще-то, он вспомнил про дверь в последний момент, -- сказал Марк.
   -- Не о том речь. Он не пытался никого спасти, он не стал проверять горит ли что-нибудь. Если бы Пренз действовал по инструкции, я бы успел смыться из отеля. А что получилось? Не успел я зайти в номер -- он хвать меня за плечо и вежливо, как обычно, попросил: "Позвольте, взглянуть на пакетик, что у вас в левой руке". Ну, я сразу понял -- не выкручусь. Вдобавок он нашел под моей кроватью пустую канистру из-под наполнителя. Короче, и план провалился, и Н влепили.
   -- Не расстраивайся -- теперь у нас поровну Н.
   -- Н меня беспокоит не больше новой веснушки в районе таза. Обидно, что до ключа не добрались.
   -- Да, с ключом не повезло, -- согласился Марк.
   Кинув в мешок очередную порцию листвы, Альберт с досадой сказал:
   -- Похоже, мы до ночи обирать листву будем. Хорошо остальных учеников нет -- подавились бы от смеха: стоим здесь как олени, ощипываем кустарник.
  
   ***
   В воскресенье после обеда зарядил переменчивый дождь. Он то лил сплошной стеной, то едва накрапывал. Иногда солнце находило лазейку в свинцовых облаках, затянувших небо, но тучи тут же спешили сомкнуться, преграждая путь теплым радостным лучам.
   Кафе "Чародейку" закрыли по техническим причинам, и вечером холл отеля был забит галдящими учениками. Марк, Альберт, Сержио и Тома заранее заняли удобный столик у окна и бодро стучали костяшками домино. стараясь не замечать тоскливую погоду.
   На волшебном домино вместо точек на разделенных пополам пластинках были нарисованы магические животные. И эти животные буквально издевались над игроками, неожиданно меняясь местами. Вот и сейчас Марк хотел выложить на стол последнюю пластинку дракон-сфинкс, вдруг дракон, пыхнув огнем, пропал. Вместо него появилась рогатая свинья. Кислая физиономия Альберта повеселела -- новый расклад его обрадовал.
   -- Я пропускаю, -- сказал Марк.
   За соседним столиком, перебивая друг друга, щебетали девочки. Чуть дальше расположилась Кира со своей компанией. Вальяжно развалившись в кресле, она нарочито громко рассуждала:
   -- Говорю вам, бедняков надо обходить стороной. Нищета заразна, как болезнь. За примером далеко ходить не надо. Вон Фелер связался с босяками -- сразу начались проблемы с деньгами.
   -- Точно, -- поддержал Петер Рулок. -- Сегодня у него нет тильбо на простенький коктейль в "Чародейке", а раньше мы часто пересекались в "Гроте мертвецов". Там коктейли начинаются от пяти тильбо. Мне больше всего нравится "Поцелуй вампира". Убойная штука!
   -- От "Поцелуя" меня пучит, -- сказал Фрол. -- Двойной "Багровый взгляд" это прикольно. Глазища становятся красными -- девчонки визжат от страха.
   -- Ходи давай, -- потребовал Альберт. -- Бывал я в этом "Гроте мертвецов". Сборище богатых тупиц. Напьются дурацких коктейлей и начинают друг другу рожи строить. Обхохочешься.
   Сидевшие через проход Боб и Буб Балумы перестали шептаться, выпрямились, синхронно встали с дивана. Сцепив руки за спиной, они подошли к столику Марка с друзьями.
   Отличить братьев-близнецов проще всего было по обуви: Боб ходил в модных остроносых ботинках, Буб -- в тупоносых. Других явных отличий не находилось. Во избежание путаницы, их даже обязали одевать на занятия рубашки с разными пуговицами: Боба -- с оранжевыми, Буба -- с белыми.
   -- Кто выигрывает? -- поинтересовался Боб.
   -- Она. -- Сержио указал пальцем на Тому.
   -- С отрывом в одно очко, -- добавил Марк.
   -- Уже на два. -- Тома хлопнула о столик доминошкой и показала пустые руки.
   -- Домино девушек больше любит. Многие так считают, -- сказал Буб.
   -- Полная чушь, -- возразил Альберт, переворачивая пластинки картинками вниз. -- Все зависит от везения. Мне удача второй день показывает ягодицы, поэтому я так часто и проигрываю.
   -- Неудачные дни у всех бывают, -- посочувствовал Боб. -- Вчера-то за что Н поставили?
   -- За мытье полов нетрадиционным способом и порчу воздуха, -- ответил Альберт.
   Близнецы переглянулись и хором произнесли:
   -- Это как?
   Альберт не спешил с ответом: перемешал домино, выбрал семь пластинок, откинулся на спинку кресла и только тогда сказал:
   -- Об этом вам знать необязательно.
   -- Мы бы могли заплатить за информацию.
   -- Достаточно приличную сумму.
   -- Один тильбо.
   -- Согласен?
   -- Чего? -- рыжие кудри Альберта затряслись от возмущения.
   -- Два тильбо, -- предложил Боб.
   -- Три, -- немного выждав, повысил цену Буб.
   Альберт мотнул головой, отказываясь от заманчивого предложения. Близнецы молча переглянулись и прошептали, словно боялись, что их услышат:
   -- Пять.
   -- От таких предложений не отказываются, -- тихо добавил Боб.
   -- Больше нас никто не заплатит, -- заверил Буб.
   -- Мне не нужны тильбо, -- сказал Альберт. -- Я все расскажу вам бесплатно.
   -- Правда?
   -- Не шутишь?
   -- Правда не шучу, -- подтвердил Альберт. -- Денег не возьму. Всего лишь попрошу об услуге.
   -- Какой?
   -- Все, что в наших силах.
   -- Отвесьте пять подзатыльников Кире и возвращайтесь за информацией.
   Близнецы покосились на Киру, на мгновение задумались и еле слышно выдохнули:
   -- Десять.
   -- Тысяча тильбо, -- неожиданно поднял цену Альберт. -- И ни тильбо меньше.
   Потоптавшись немного, расстроенные близнецы поплелись обратно за свой столик.
   За игрой время пролетело незаметно. За окном стемнело, зажглись фонари. Редкие капли дождя по-прежнему липли к стеклу со стороны улицы, рывками сползая вниз.
   Ученики постепенно разошлись по номерам. Недавний галдеж стих. Пренз, убавив яркость люминных фонарей у пустующих столиков, тоже закрылся в своей комнате. В начале двенадцатого в холле, кроме Марка с друзьями, остались только Кира и Фрол. Они увлеченно собирали магический пазл, который то неприлично ругался, то злорадно хихикал, то сокрушенно вздыхал.
   Выиграв очередной кон, Тома сказала:
   -- Засиделись мы что-то. Пора баиньки.
   -- Ага, -- громко зевнув, согласился Сержио.
   -- Все-таки обычное домино лучше волшебного, -- высказал свое мнение о странной игре Марк.
   -- Кому как. -- Альберт взял с дивана коробочку, поставил ее на столик. -- Чего застыли? Складывайте домино.
   Кира с Фролом, шушукаясь, тоже засобирались. Покидали в кожаный мешочек фрагменты пазла, встали, направились к лестнице.
   Кира крутила перед собой кожаный мешочек, держа его за мерцающую коричневым светом завязку. Возле фонтана завязка выскользнула из ее руки. Мешочек описал в воздухе дугу, шмякнулся на пол -- фрагменты пазла внутри недовольно пискнули.
   -- Ой, -- воскликнула Кира. -- Чуть в фонтан не улетел.
   -- Пришлось бы у Крауда брать сачок, -- сказал Фрол.
   -- Этот пазл нельзя мочить -- вся магия накроется.
   -- Да-да, -- затряс головой Фрол. -- Тогда тем более повезло.
   Кира поднимала мешочек очень медленно. За это время, подумал Марк, можно раз пять нагнуться-выпрямиться. Разглядеть, почему она так долго возится не получилось -- мешал Фрол, загородив своим телом обзор.
   Друзья поднялись с насиженных мест -- неожиданно Альберт вскрикнул и плюхнулся обратно в кресло.
   -- В чем дело? -- забеспокоилась Тома.
   -- Нога затекла. -- Альберт ущипнул правое бедро. -- Тут чувствую, а ниже колена будто ее нет.
   -- Это от того, что сидел на согнутой ноге, -- объяснил Марк.
   -- Правда? А я-то подумал, не парализовало ли ее от частых проигрышей.
   -- Попробуй ступней подвигать вверх-вниз, вверх-вниз, -- посоветовал Сержио.
   Альберт так и сделал. Через минуту, наблюдая за движением ступни, он задумчиво произнес:
   -- Долго мне ночной зарядкой заниматься? Стало получше вроде, но до конца не проходит.
   -- Давай, донесу до кровати, -- предложил Сержио.
   -- Я не девчонка, чтобы меня таскать. Как-нибудь сам доберусь.
   Альберт осторожно встал, придерживаясь за подлокотник кресла, оторвался от пола и полетел. У лестницы он завис в воздухе, обернулся.
   -- У вас тоже ноги затекли? Ползете еле-еле.
   Марк как раз подошел к тому месту, где Кира уронила мешочек с пазлом. Он сделал шаг, поскользнулся, замахал руками, пытаясь сохранить равновесие. Не получилось -- его крутануло, и Марк рухнул лицом вниз.
   Резкая боль пронзила переносицу, из уголков глаз покатились слезы. Ничего не понимая, Марк сел, приложил ладонь к пылающему носу.
   Такого со мной еще не случалось. Зимой, когда на улице гололед, редко падаю. Тут на ровном сухом полу не устоял. Хорошо успел в последний момент руку подставить.
   -- Ты живой? -- Тома коснулась плеча Марка.
   -- Нет, блин, убился он насмерть, -- съязвил Альберт.
   -- Чего молчишь?
   -- Нормально все, -- отозвался Марк. -- Просто неудачно упал.
   -- Что ушиб? Нос? Дай посмотрю, -- попросила Тома. -- У тебя кровь!
   Марк отодвинул руку от лица, посмотрел на ладонь. И правда, низ ладони измазан кровью.
   -- Ерунда. -- Марк поднялся с пола, запрокинул голову. -- Скоро пройдет.
   -- Не заботитесь вы, мальчишки, о своем здоровье.
   Со стороны лестницы донеслись смешки и знакомое похрюкивание Фрола. Сержио наклонился, провел ребром ладони по полу.
   -- Смахивает на ледовую заливку. Через полчаса она испарится, если не раньше, -- слишком мало налили.
   -- Так вот почему Кира долго поднимала мешочек.
   -- Вытрись, весь подбородок в крови. -- Тома протянула Марку носовой платок с голубыми цветками. -- Надо поискать что-нибудь полезное в аптечке у магиса Пренза, заодно расскажем о ледовой заливке -- пусть накажет шутников.
   -- Именно, пусть влепит им по Н и заставит всю неделю мыть холл с лестницей, -- поддержал Альберт. -- Я уж постараюсь случайно наступать в грязь.
   Друзья подошли к стойке. Тома позвала Пренза -- тот вышел из своей комнаты.
   -- Чем могу помочь?
   -- Да вот Марк нос разбил. Покажи.
   Марк убрал от лица изрядно покрасневший носовой платок. Пренз, широко открыв глаза, уставился на платок, побледнел и -- внезапно свалился без сознания.
   -- Что это с ним? -- спросил Сержио.
   -- Похоже на гемофобию -- боязнь крови, -- сказала Тома. -- Моей знакомой тоже становилось дурно при виде крови. Но в обморок она не падала. По крайней мере при мне.
   -- Очень вовремя его вырубило, -- негромко произнес Альберт.
   Тома быстро обошла стойку, наклонилась к Прензу, пощупала пульс.
   -- С ним все в порядке. Сначала избавимся от раздражителя, потом приведем его в чувства.
   -- Раздражитель -- это я? -- уточнил Марк.
   -- Не ты лично, твоя кровь. -- Тома осмотрела ящики с внутренней стороны стойки. -- Судя по красному кресту, аптечка хранится здесь.
   Девочка потянула за ручку выдвижного ящика -- тот оказался открытым. Почитав названия на пузырьках и тюбиках, она выдавила на палец Марка тонкую полоску бледно-зеленой мази.
   -- Хорошо кровь останавливает. Еще отечность снимает. Смажь переносицу и ноздрю. И не забудь спрятать платок.
   Марк послушно сделал, о чем его просили. От мази по горячей переносице растекся приятный холодок, снимая ноющую боль.
   Тома придирчиво осмотрела лицо Марка, достала из ящика кусочек ваты, смочила пушистый комочек бесцветной жидкостью и поводила им под носом Пренза. Резкий запах аммиака поплыл по холлу.
   -- Как в больнице пахнет, -- поморщился Сержио.
   Пренз пошевелился, открыл глаза, слабым голосом произнес:
   -- Давно со мной такого не было. Наверное, от пониженного давления -- весь день слабость мучает.
   -- У вас нет гемофобии? -- помогая подняться, спросила Тома.
   -- Какая гемофобия? Это не при чем. Думаю, дело в давлении.
   -- Давайте проверим диагноз, -- предложил Альберт. -- У нас есть подходящий раздражитель.
   Марк полез в карман за кровавым платком. Тома так зыркнула на ребят, что желание проверять диагноз сразу пропало.
   -- Давление, так давление, -- миролюбиво согласился Альберт.
   -- Позвать кого-нибудь из взрослых? Вроде, академики Волах и Геон в отеле ночуют, -- сказала Тома.
   -- Не стоит их будить, -- отказался от помощи Пренз. -- Мне уже лучше. Сейчас кофе с конфетками попью -- давление и нормализуется.
   В гостиной, едва закрылась входная дверь, Тома набросилась на Альберта:
   -- Проверить он захотел. Это же человек, а не заводная игрушка. Если магис Пренз не говорит правду -- значит на то есть веские причины. Даже не вздумай проводить опыты над ним. Узнаю -- обо всем расскажу кому следует. И будешь ты изучать не магию, а банковские бумажки.
   -- Вот разошлась на пустом месте. Не собираюсь я раздражать Пренза красными тряпками. Что надо я успел достать. -- Альберт вынул из кармана ключ. -- Завтра обыщем номер Волаха.
  
   Глава 12. "Недостойный" ученик
  
   Следующий день начался вполне предсказуемо -- за завтраком Тома отговаривала ребят от безрассудной затеи:
   -- Вы что не понимаете? Залезть в комнату преподавателя -- это уже не детская шалость, это преступление. Одно дело наплевать на внутренние правила института, другое -- нарушить закон. Плохими оценками вы вряд ли отделаетесь...
   Разумные доводы Томы глушило непреодолимое желание Марка найти лабораторию деда. Наблюдая за бежевой пенкой в чашке с какао, он думал о времени обыска.
   Ночь отпадает -- Волах обычно спит в отеле. Днем ученики шныряют туда-сюда. В ближайшие выходные тоже не получится -- надо отметиться в деревне. Неужели придется ждать почти две недели? Это слишком долго. Может, пропустить занятия по общей магии? Вариант не из лучших.
   Для Альберта, похоже, слова Томы тоже были пустым звуком. Он глядел в окно на безоблачное небо и невпопад кивал, чем сильно злил девочку. В конце концов она сдалась:
   -- Вас невозможно переубедить. Поступайте, как знаете. Потом не говорите, что я вас не предупреждала.
   Позавтракав, друзья отправились на занятия. На площадке третьего этажа Альберт придержал Марка за руку.
   -- Ты готов? -- шепотом спросил он.
   -- К чему?
   -- Не тупи, ты же не Сержио. Конечно, обыскать логово Волаха.
   -- Боюсь, придется отложить до конца следующей недели.
   -- Обалдел?! Зачем столько ждать, если можно все сделать днем?
   -- Слишком рискованно, -- заметив выше по лестнице чьи-то ноги, Марк замолчал.
   -- Да ладно тебе. Обед вполне подходящее время... -- Марк приложил палец к губам, скосив глаза в сторону замерших ног. Альберт обернулся и прошептал: -- Встречаемся на лавочке у входа.
   Расписание занятий в ИПИМе менялись каждую неделю. В этот понедельник выпали сразу четыре специализации подряд. Марку нравились уроки магии огня, всегда они буквально пролетали. Сегодня же занятия тянулись бесконечно долго, особенно последнее, и долгожданный звонок, по мнению Марка, раздался с большим опозданием. Прихватив с парты тетрадь с ручкой, Марк поспешил к месту встречи.
   Альберт уже развалился на лавочке у входа в отель.
   -- Садись, -- пригласил он. -- Подождем здесь начало обеда. Заодно узнаем, кто ест в отеле, а кто в "Чародейке".
   Марк сел рядом, огляделся -- поблизости никого не оказалось.
   -- Быстро ты сообразил про обеденное время. Я этот вариант даже не рассматривал. Боюсь, времени для обыска у нас мало, не больше получаса.
   -- Рассчитывай минут на пятнадцать -- далеко не все жуют каждый кусок тридцать три раза. И обыскивать номер будем не мы, а ты. -- Альберт поднял руку, опережая возражения. -- Во-первых, я рисую плохо и долго. Во-вторых, кто-то должен стоять на страже. Можно, конечно, попросить Сержио, но тогда шансы на провал резко возрастут.
   -- Пожалуй, ты прав, -- согласился Марк.
   На дорожку, ведущую к отелю, свернула компания во главе с Кирой Хокмер, и друзья замолчали. Споря о преимуществах и недостатках разных моделей аэромобилей, компания скрылась в холле отеля. Альберт, закинув ногу на ногу, постукивал ручкой по тетради на лавочке. Марк, скрестив руки на груди, наблюдал за проходящими.
   Сержио подбежал к ребятам лишь затем, чтобы сообщить о необходимости побыстрее добраться до туалета. Тома прошествовала мимо, не проронив ни слова.
   Ученики не задерживались в номерах: оставляли ненужные вещи, брали деньги и спешили в кафе "Чародейка".
   -- Пора. В отеле, кроме наших, только Донелли остался. -- Альберт встал, покопался в кармане и протянул Марку ключ. -- Держи.
   Идя по холлу, поднимаясь по лестнице, Марк так крепко сжимал в кулаке драгоценный ключ, что костяшки пальцев побелели. Впрочем, он этого не замечал. В голове словно поселился назойливый попугай, твердивший как заведенный: "Все получится. Все получится. Все получится".
   На втором этаже Альберт дал последние указания:
   -- Как закончишь, сразу не выскакивай в коридор. Постой у двери, послушай. Услышишь мой или чей-то еще голос -- не высовывайся. Если я молчу, значит все в порядке, можешь выходить. Понятно?
   -- Чего тут непонятного? Выходить, если в коридоре тихо.
   Альберт опустился на корточки. В руках у него появился знакомый оранжевый кубик с нимбусами. Он вытряхнул на пол несколько синих горошин и пробормотал:
   -- Как бы нечаянно просыпал. -- Вдруг Альберт резко повернулся к Марку. -- Ты еще здесь? Уже четыре минуты второго. Ждешь зрителей-свидетелей?
   Выйдя из непонятного ступора, Марк подошел к двери в номер Волаха. В чужую квартиру он залезал только в ночных кошмарах, которые всегда обрывались на одном и том же месте: его ловили внезапно вернувшиеся хозяева. От волнения руки чуть-чуть тряслись, и вставить ключ в замочную скважину получилось не сразу. Наконец щелкнул замок -- дверь беззвучно открылась.
   Номер Волаха начинался с просторной прихожей с вешалкой и шкафом под потолок. Из трех возможных путей Марк заглянул в комнату, где вместо двери была арка.
   Справа от входа стоял угловой диван с журнальным столиком. Напротив -- заставленные книгами и папками шкафы. Слева, у окна, знакомый стол "Момедо" со стульями. Далее на стене, в метре от арочного проема, имелись полочки с белыми фарфоровыми фигурками. Марк подошел поближе, чтобы их рассмотреть.
   Танцующий сатир с дудочкой; девушка, чье тело спиралью обвила змея; опершийся о посох старик; фрагмент руки с шариком на повернутой кверху ладони.
   Вдруг шарик поднял вверх белое веко, и уже на вход в комнату смотрит глаз с черным зрачком. Глаз медленно поворачивался к изумленному Марку, стоявшему чуть в стороне. Еще секунда -- и он увидит непрошенного гостя.
   Сердце испуганно забилось в груди. Ноги не двигались, будто прилипли к полу. Мысли хаотично запрыгали. Совершенно не соображая, что делает, Марк собрал остатки слюны в пересохшем рту и плюнул в странный глаз -- тот моргнул и закрылся, вновь притворившись шариком.
   Марк переводил взгляд от фигурки к фигурке, опасаясь очередной неожиданности. Ничего не происходило. Немного успокоившись, он повернулся к ним спиной.
   Понимая, что в шкафах он вряд ли успеет что-нибудь найти за столь короткий срок, Марк направился к двухуровневому столику из вишневого дерева около дивана с аккуратными стопками папок на нижней полке. Сев на мягкий диван, он взглянул на фигурки. Вроде никаких изменений: шарик не подглядывает, старик посохом не машет, змея никуда не уползла. Марк освободил место на столешнице, сдвинув лягушку, из широко открытого рта которой торчали кончики ручек и карандашей, к люминному фонарю на изогнутой ножке, взял из ближней стопки на нижней полочке верхнюю папку.
   Там оказались отчеты из лаборатории профессора Свирмут, в следующей -- бумаги с непонятными формулами... Просмотренные папки Марк складывал в новую стопку, чтобы не перепутать их порядок. В седьмой папке нашлось кое-что интересное.
   Пожелтевшие газетные вырезки с кричащими заголовками: "Сносить или не сносить замок Фарея?", "Тайны древних подземелий", "Прошлое и будущее замка Фарея".
   С трудом поборов желание прочитать интересные статьи, Марк убрал вырезки в сторону. Под ними спрятался чертеж с надписью в углу "Подземелье Фарея". Марк вырвал из середины принесенной с собой тетради двойной лист и принялся перерисовывать чертеж, поглядывая на часы над дверью.
   Минута пролетала за минутой. От волнения ладони быстро вспотели, линии получались кривыми. Как назло ручка писала все хуже и хуже, будто противилась участию в плохом деле. Вскоре терпение Марка лопнуло -- он сунул рисующую прерывистые линии ручку в нагрудный карман и вытащил другую, золотистую, из распахнутого лягушачьего рта. Рисовать стало легче.
   Проведя последнюю черту, Марк свернул готовый чертеж пополам, потом еще раз пополам и вложил его внутрь тетради. Просмотренные папки вернул на нижнюю полку столика, соблюдая их первоначальный порядок. Немного подумав, переставил лягушку подальше от люминного фонаря.
   Часы над дверью показывали тринадцать минут второго -- значит, уложился в отведенное время. Окинув комнату оценивающим взглядом, Марк вышел в прихожую. У двери прислушался. Вроде тихо. Повернув ручку вниз, он приоткрыл дверь -- в пяти метрах спиной к нему стоял Альберт и с кем-то негромко разговаривал.
   Марк застыл в нерешительности. Выйти в коридор или вернуться в номер? Лучше подождать в прихожей. Осторожно прикрывая дверь, Марк уловил обрывки фраз.
   -- улитка шустрее... копается, как у себя дома... заснул он там что ли...
   Марк облегченно выдохнул, выскользнул из номера, закрыл дверь. На полпути к лестнице к нему подскочил Альберт.
   -- Получилось? Нашел?
   -- У Волаха целая папка о замке Фарея и там, конечно, было это.
   Марк достал из тетради сложенный лист, развернул его, показал перерисованный чертеж подземелья.
   -- Здорово! Значит не напрасно мы рисковали.
   -- Что вы делаете на этаже преподавателей?
   Рядом, как из-под земли, выросли Кира с Фролом.
   -- Не твое дело, -- отрезал Марк, складывая тетрадный лист с чертежом.
   -- Откуда ты знаешь? Может мое, -- завораживающе медленно проговорила Кира и -- молниеносным движением вырвала лист из рук Марка.
   -- Дай сюда, -- потребовал Альберт.
   -- Посмотрим, посмотрим, что у нас тут? -- Кира сделала два шага назад, разворачивая лист. -- Какая-то схема. Откуда она у вас?
   -- Нарисовал, -- сказал Марк, -- от нечего делать.
   -- И что она означает?
   -- Ничего. Так плод воображения.
   -- Да врет он, -- решительно заявил Фрол. -- Не зря же я заплатил Балумам за информацию.
   -- Думаю, не зря. Они явно что-то скрывают. Плод воображения говоришь. Тогда нарисуешь еще один.
   Кира перевела взгляд на тетрадный лист -- тот потемнел и вспыхнул. Жадные языки пламени накинулись на чертеж.
   -- Сгорит, -- заорал Альберт и ринулся на Киру.
   Стоявший на его пути Фрол среагировал мгновенно: выбросил пятерню вперед, с силой толкнув Альберта в лоб. От резкого торможения рыжие кудри дернулись, голова Альберта отскочила от здоровенной руки, как теннисный мячик от ракетки, и он шлепнулся на пол.
   Марк шагнул навстречу Фролу, одновременно нанеся ему короткий удар в подбородок. Не давая противнику прийти в себя, он нанес еще один в солнечное сплетение, усиливая удар поворотом корпуса.
   Фрол согнулся, громко выдохнул и, выпрямляясь, прохрипел:
   -- Тебе хана, Грендис!
   Судя по озверевшему лицу, Фрол не шутил. Он тряхнул головой и приготовился растерзать обидчика на кусочки.
   -- Что здесь происходит? -- прогремел на весь отель голос академика Геона. -- Драки строго запрещены. Вам должно быть это известно.
   В метре от поворота на лестницу стояли академики Геон и Волах.
   -- Белобрысая горилла первой начала лягаться, -- Альберт осекся и тут же исправился: -- Я хотел сказать -- Фрол ни с того, ни с сего накинулся на меня, а Марк заступился.
   -- Рыжий сам упал, его пальцем никто не тронул, -- соврала Кира.
   -- Чего? -- поднимаясь с пола, возмутился Альберт. -- Я тебе что, падающий мальчик?
   -- Та-а-ак, -- пробасил академик Геон. -- Марк Грендис, Фрол Кверк, Альберт Фелер каждому по Н за нарушение дисциплины.
   -- За что? Я пострадавший, -- взвился Альберт.
   -- Пострадавший или начинавший -- мне выяснять некогда. Скорее всего вы спровоцировали драку своим поведением или словами.
   От возмущение Альберт запыхтел, но промолчал.
   -- Кажется, кто-то применил магию в отеле, -- вступил в разговор академик Волах.
   Пряча за спину почти сгоревший чертеж, Кира успокоила преподавателя:
   -- Что вы, академик? Мы чтим правила.
   -- Правда? -- академик Волах прищурился. -- Тогда объясните, почему здесь пахнет дымом.
   -- Наверное, кто-то ароматный порошок просыпал, -- вывернулась Кира.
   -- Предположим. Давайте посмотрим, что вы так старательно прячете за спину, -- академик Волах вскинул руку, кистью описал в воздухе полукруг и произнес: -- Полсивидум абртенфу.
   Невидимая сила развернула Киру на сто восемьдесят градусов. Увидев зажатый в руке обугленный остаток тетрадного листа, академик Волах невинно поинтересовался:
   -- Бумажным факелом освещали поле битвы?
   -- Нет... Это не то... -- промямлила Кира, не сумев придумать оправдание.
   -- Я тоже решил осветить вашу строчку в списке успеваемости. Н вам, Хокмер, за использование запрещенной в отеле магии и вранье.
   Поникшие, с кислыми лицами Кира с Фролом поплелись к лестнице. Но ни радости, ни злорадства это не вызывало. Получив по "недостойно", Марк с Альбертом сами оказались на грани отчисления с курсов магических навыков.
   Когда Марк проходил мимо академика Волаха -- тот вдруг обратился к нему:
   -- Постойте, Грендис. У меня к вам есть один вопрос.
   Сердце екнуло, предчувствуя дальнейшие неприятности. Пальцы крепко сжали свернутую тетрадь, словно в ней скрывалось спасение. Марк остановился.
   -- Да, академик, -- сказал он, стараясь говорить обычным голосом.
   -- Мне просто интересно. Зачем вам две ручки?
   Марк посмотрел на нагрудный карман рубашки. В нем, и правда, лежали две ручки: черная и золотистая.
   -- Одна писать перестала, пришлось взять другую.
   -- У кого, если не секрет? -- продолжил допрос академик Волах.
   -- У Алека Донелли, -- ответил Марк, вспомнив, что видел похожую у него.
   -- Дались вам эти ручки. У нас совершенно иная цель, -- прогудел академик Геон.
   -- Сейчас идем. Только проверю кое-что.
   -- Так проверяйте быстрей -- через двадцать минут собрание у Дрогена.
   -- Разрешите взглянуть на ту, что дал Донелли, -- попросил академик Волах.
   Марк пожалел, что забыл вернуть ручку на место или не вытащил из лягушачьего рта обычную черную: тогда не возникло бы ненужных вопросов. С неохотой он протянул, якобы позаимствованную у Донелли ручку.
   Едва академик коснулся золотистой поверхности -- вдоль ручки возникла ярко-розовая надпись: "Люби и помни". Волах замер, глядя на красивые буквы с завитками. Спокойное лицо, как непроницаемая ширма, скрывало от окружающих его внутренние переживания. Не отводя глаз от надписи, он равнодушно произнес:
   -- Кажется, ваше обучение на курсах закончено, Марк Грендис. Вы получаете еще одно Н за... сами знаете за что.
   -- Я так понимаю, он побывал в вашей комнате, -- пробасил академик Геон.
   -- Другого объяснения на ум не приходит, -- академик Волах зажал ручку с волшебной надписью в кулаке и, вытянув свободную руку, потребовал: -- Ключ.
   Отпираться бесполезно -- он же не темняк, чтобы свободно проходить сквозь стены. Да и зачем что-то придумывать? Что изменится? Покопавшись в кармане, Марк отдал украденный у Пренза ключ.
   -- У вас определенно есть талант, жаль к магии он не имеет никакого отношения.
   Академики скрылись в номере Волаха. Словно пораженный заклинанием оцепенения, Марк продолжал стоять на месте.
   И магии толком не научился, и лабораторию деда не нашел. Похоже, в этом волшебном мире я -- инородное тело, от которого всячески стараются избавиться. Скоро меня выкинут отсюда навсегда. Когда Вукс придет? В пятницу, как обещал, или уже сегодня. Впрочем, днем раньше, днем позже -- какая разница.
   В гостиной, на столе "Момедо", еще стояли тарелки с едой. Не чувствуя вкуса, Марк проглотил несколько ложек чуть теплого супа, влил в себя стакан алого сока и развалился на диване, размышляя о превратностях судьбы.
   Выслушав рассказ Альберта, Тома тактично молчала. Сержио в ускоренном темпе дожевывал остатки еды.
   -- Все обойдется. Я не из таких передряг выбирался, -- попытался успокоить друга Альберт. -- Приказа об отчислении еще нет.
   -- Повесят. Не сегодня, так завтра, -- буркнул Марк и отвернулся к стене.
   После обеда Альберт, Сержио и Тома ушли в библиотеку. Марк отказался идти с ними -- его все равно почти отчислили.
   Валяться на диване быстро надоело. Марк собрался прогуляться по ИПИМу -- в дверь настойчиво постучали. На пороге стояли близнецы Балумы. Перебивая друг друга, они затараторили.
   -- Мы все знаем.
   -- Что недавно произошло.
   -- У нас к тебе предложение.
   -- Взаимовыгодное.
   -- Как вы достали, продавцы новостей, -- сказал Марк, захлопывая дверь.
   Остроносый ботинок возник на пути закрывающейся двери, и Боб возразил:
   -- Мы сейчас ничего не продаем.
   -- Точно, -- поддержал брата Буб. -- Мы предлагаем обмен.
   -- Шило на мыло? -- усмехнулся Марк.
   Близнецы переглянулись и заговорили медленней.
   -- Шило и мыло нам без надобности.
   -- Но, если что-то из этого тебе очень нужно, мы принесем.
   -- А ты поделишься с нами тем, о чем мы попросим.
   -- Утомили, -- раздраженно сказал Марк. -- Или говорите понятно, или проваливайте.
   -- Разве не понятно? Обмениваемся полезной информацией.
   -- Мы -- тебе, ты -- нам. Все по-честному.
   -- Ногу убери, -- потребовал Марк.
   -- Только что закончилось собрание у академика Дрогена. Там, между прочим, обсуждали твое отчисление.
   -- И было принято любопытное решение.
   -- Какое? -- заинтересовался Марк.
   -- Так мы договорились об обмене информацией? -- уточнил Боб.
   -- Ничего противозаконного, -- успокоил Буб.
   Пока Марк взвешивал все за и против, близнецы нетерпеливо переступали с ноги на ногу. Наконец он сказал:
   -- Считайте, что договорились, если все по-честному.
   -- Обмен равноценный, -- заверил Боб. -- Мы знаем цену информации.
   -- И мы бережем свою репутацию, -- добавил Буб.
   Хмыкнув, Марк поторопил близнецов:
   -- Не тяните резину, могу и передумать.
   -- Из достоверного источника нам стало известно, -- вновь затараторил Боб, словно читал газетную статью, -- на собрании у академика Дрогена обсуждался вопрос о твоем отчислении. Кажется, впервые в истории ИПИМа сам директор выступил против немедленного отчисления двоечника.
   -- Точнее недостойного ученика, -- поправил Буб.
   -- Поэтому окончательное решение по этому вопросу, -- не обращая внимания на замечание, продолжил Боб, -- отложили до пятницы для более подробного выяснения всех обстоятельств.
   -- За что мне такая честь? -- удивился Марк.
   -- Не знаем, -- признался Буб, -- но хотели бы узнать. Именно информация с пятничного собрания нам и нужна.
   Глядя вслед удаляющимся по коридору близнецам, Марк почувствовал, как внутри загорелся робкий огонек надежды. Надежды на то, что все закончится хорошо.
  
   ***
   Неделя выдалась на редкость спокойная. Киру с Фролом будто подменили -- они всячески избегали конфликтов, удивляя окружающих. Когда Алек Донелли чуть не сшиб с ног Фрола -- тот, машинально отведя руку для удара, внезапно разжал кулак и провел ладонью по коротким светлым волосам, изобразив на лице некое подобие улыбки. Кира поразила еще больше, придержав дверь перед несущим охапку новых подушек сатиром Краудом. Возможно, к такой неожиданной любезности ее подтолкнули академик Волах и магис Пренз, беседовавшие в нескольких шагах от входа в отель.
   В течение нескольких дней, благодаря поддержке друзей, надежда Марка на то, что ему разрешат продолжить обучение на курсах постепенно перерастала в уверенность. Плохое настроение уступило место умеренному оптимизмому. В четверг вечером все изменилось.
   После ужина Марк, Альберт, Сержио и Тома прогулялись по дорожкам ИПИМа и присели на лавочку неподалеку от корпуса магии воды. Вечер выдался теплый. Слабый ветерок приятно обдувал лицо и руки. Цветущие рядом с лавочкой кусты источали сладкий аромат.
   Солнце уже скрылось за горизонтом, и ледяные буквы над входом в здание весело искрились в свете уличных фонарей. Марк слегка наклонял голову то вправо, то влево, наблюдая, как цветные звездочки вспыхивают на голубоватом льде. Это занятие расслабляло, отвлекало от мыслей о скором собрании.
   Альберт, Сержио и Тома увлеченно обсуждали новую разработку профессора Свирмут -- эликсир прозрачности. Альберт даже предложил свое тело для проведения эксперимента, если ему дадут флакончик этого эликсира в качестве оплаты.
   -- Вот ты где, -- подойдя быстрым шагом к лавочке, хором сказали Балумы.
   Обсуждение эликсира резко прекратилось. Внезапная тишина показалась близнецам подозрительной -- их глазки забегали, осматривая территорию в поисках интересных деталей.
   -- И что? -- равнодушно спросил Марк.
   -- У нас для тебя новость, -- начал Боб.
   -- Не совсем приятная, -- подхватил Буб.
   -- Мы совершенно случайно услышали...
   -- В кафе "Чародейка".
   -- ... что завтра на собрание...
   -- Где будет решаться вопрос о твоем отчислении.
   -- ... прибудет один важный человек.
   -- Заместитель министра образования по вопросам магических знаний.
   -- Натан Хокмер -- отец Киры.
   -- Из-за него собрание состоится раньше.
   -- Сразу после занятий.
   Последние слова Балумов грубо вырвали Марка из умиротворенного состояния. В голове пробудились мысли о неизбежности отчисления -- настроение стремительно ухудшилось. Кто знает, что наговорила Кира своему отцу. Уж точно не нахваливала. Судя по услышанным раньше разговорам, Натан Хокмер прибудет на собрание не в качестве защитника, а как раз наоборот.
   Несмотря на приготовленный Томой успокоительный эликсир, Марк спал плохо, часто просыпаясь. В каждом сне его высылали из Анз, когда помпезно с оркестром, когда с позором, закидывая гнилой картошкой или рыбьими хвостами.
   Утром, увидев хмурое лицо друга с мешками под глазами, Тома принесла какой-то серо-зеленый порошок, высыпала его в чай Марка и велела:
   -- Пей! Выглядишь как маньяк-убийца, от которого сбежала жертва.
   Сержио, положив двойную порцию сыра на кусок белого хлеба, протянул бутерброд Марку.
   -- Надо сытно поесть -- тогда настроение улучшится.
   -- Не кисни! Твое имя еще долго будет на первой строчке в книге постыдных рекордов ИПИМа, если тебя отчислят. -- Альберт резко повернулся к Томе. -- Да не пинайся ты -- больно же.
   Из-за порошка Томы четыре учебных часа прошли как в тумане. Марк машинально записывал лекцию в тетрадь, не вникая в суть. Правда, если кто-нибудь прочитал бы эти записи, вряд ли догадался, что перед ним конспект занятий-- слишком много слов, порой целых предложений, было пропущено.
   Марк даже не заметил необычного поведения академика Пирофа, который ни разу не задал ему вопроса. Более того, он не сделал ни одного замечания, когда Марк по несколько минут задумчиво смотрел в окно.
   К концу занятий действие порошка ослабло, и в приемной директора ИПИМа Марк сидел в подавленном состоянии. Все преподаватели давно находились в кабинете академика Дрогена, задерживался только заместитель министра.
   -- Это выходит за границы приличия. Так опаздывать не позволительно. Здесь не начальная школа. Здесь лучший институт Анз, -- бухтел сутулый пожилой секретарь.
   На неуместно большой табличке на его столе, заваленном свитками, было написано: "Повелло Матонни". Две жирные черты указывали ударение: в имени на первом слоге, в фамилии -- на последнем.
   При появлении в приемной стройного лобастого мужчины в строгом темно-сером костюме Повелло Матонни поднялся со стула, приветствуя вошедшего:
   -- Здравствуйте, магис Хокмер. Вас давно ждут.
   Натан Хокмер не посчитал нужным ответить на приветствие. Он пересек приемную, распахнул дверь в кабинет директора ИПИМа и скрылся за ней.
   Как только дверь закрылась, секретарь вернулся на свой стул, тихо бормоча себе под нос:
   -- Ни капельки уважения. Что же будет, если он станет министром?
   Отец Киры произвел на Марка удручающее впечатление. Такие люди приходят топить, а не спасать. Марк горько вздохнул, понимая, что данное деду обещание он, скорее всего, не выполнит. Тяжело обманывать того, кого ты любишь. До сих пор любишь больше всех на свете, несмотря на прошедшие годы.
   Дед Виктор был для Марка лучшим другом и учителем. Он всегда терпеливо выслушивал внука, давал мудрые советы. Именно он убедил Марка не демонстрировать магический дар, научил правильно им пользоваться. Сколько раз он вытаскивал его из неприятных ситуаций.
   -- Грендис! Грендис! Вы заснули?
   -- Нет, -- встрепенулся Марк.
   Секретарь Повелло Матонни перегнулся через стол, сощурив близорукие глаза. Немного помедлив, он указал рукой на дверь:
   -- Пройдите. Вас вызвали.
   Значительную часть кабинета занимал длинный стол, во главе которого сидел академик Дроген. По правую руку от него расположились заместитель министра Натан Хокмер, академики Волах, Геон и Эол; по левую -- академики Годри, Пироф и профессор Свирмут.
   Понуро опустив голову, Марк подошел к столу. Все молчали.
   -- Давайте закончим с формальностями. У меня полно других важных дел, -- не выдержал Натан Хокмер.
   -- Понимаете, магис Хокмер, -- сказал академик Дроген, -- данный случай не обычный, он своего рода уникальный. Я хотел бы соблюсти все правила института и в тоже время не нарушить закон.
   -- Об этом не беспокойтесь, я прослежу за законностью ваших действий и решений.
   -- Рад, что министерство прислало такого специалиста, как вы. Это избавит нас от ненужных пересудов, -- Натан Хокмер кивнул, и академик Дроген продолжил: -- На прошлом собрании мы обсуждали отчисление Марка Грендиса за нарушение главного правила нашего института. Мнения разделились: академики Волах, Пироф и Геон проголосовали за отчисление; академики Эол, Годри и профессор Свирмут -- против. Я воспользовался правом отложить принятие окончательного решения.
   -- Почему? -- вмешался Натан Хокмер. -- Согласно вашим правилам в случае равенства голосов решающим является голос преподавателя специализации, то есть академика Пирофа.
   -- Я обязательно объясню причину чуть позже. Сейчас я хотел бы задать несколько вопросов ученику.
   -- Зачем попусту тратить время и мое, и ваше? Все же яснее ясного.
   -- Я же не нарушу закон, если уточню некоторые детали?
   -- Не нарушите, -- подтвердил Натан Хокмер. -- Но я попросил бы вас не затягивать.
   -- Что вы? Я знаю, как вы заняты. Это займет всего пару минут. -- Академик Дроген посмотрел на поникшего ученика. -- Марк, ты знал правила института?
   -- Частично, -- слегка подняв голову, сказал Марк.
   -- Все ли "недостойно" тебе поставили заслужено?
   -- Наверное.
   -- Ты ставишь под сомнение справедливость преподавателей? -- встрял Натан Хокмер. -- Не знаю как в твоем мире, в Анз подобное поведение наказывается.
   -- У нас тоже.
   -- Тебе нравится учиться на курсах? -- снова спросил академик Дроген.
   -- Очень. -- Марк с надеждой взглянул на директора.
   -- Скажи, где ты взял коктейль "Веселая вечеринка"? Ты ведь его не покупал.
   -- Нет, не покупал.
   -- Тогда откуда он у тебя?
   -- Меня угостили.
   -- Кто? Кто тебя угостил? -- наседал академик Дроген.
   -- Не помню.
   -- Неужели ты не понимаешь, отказываясь называть имя, ты сам себе подписываешь приговор?
   -- Я правда не помню. После коктейля у меня что-то произошло с памятью, -- соврал Марк.
   -- Довольно! -- Натан Хокмер хлопнул ладонью по столу. -- Голосование состоялось. Мальчишка признает вину. Подписывайте протокол, академик. И сделайте копию для меня. На всякий случай.
   Академик Дроген не спеша открыл лежащую перед ним бордовую папку, взял ручку. Стараясь не смотреть никому в глаза, Марк пробормотал:
   -- Кира.
   Стук в дверь заглушил его слабый голос. Прижимая к груди потрепанный временем свиток, вошел секретарь.
   -- Разрешите? Вы просили сразу сообщить, если найдется что-нибудь важное.
   Директор махнул рукой, подзывая секретаря. Повелло Матонни подошел к академику Дрогену, наклонился к его уху. Пока он шепотом рассказывал о находке, Натан Хокмер недовольно хмурился, демонстрируя раздраженность.
   С непроницаемым видом дослушав секретаря, академик Дроген сказал:
   -- Оказывается наш случай не столь уникален, как я думал. Прецедент был около двухсот лет назад. Повелло, зачитайте решение.
   Повелло Матонни осторожно развернул свиток, приблизил его почти вплотную к лицу. Водя носом в нескольких сантиметрах от бумаги, он прочитал:
   -- Основываясь на пункте 34 абзац 3, пункте 37 абзац 2 старого устава ИПИМа; пунктах 18.4, 18.5, 18.6 нового устава ИПИМа; указах министерства образования N7723 и N7989 расширенное собрание преподавателей в присутствии главного юриста министерства образования постановило:
   директор ИПИМа имеет право отложить подписание решения собрания на срок не более семи календарных дней без объяснения причин;
   в случае возникновения новых обстоятельств, директор ИПИМа имеет право назначить повторное голосование с занесением результатов в протокол собрания. Повторный результат голосования является окончательным и пересмотру не подлежит...
   -- Дайте свиток, -- приказал Натан Хокмер, вытянув руку.
   Взяв свиток, он пробежал глазами по ровным строчкам текста, внимательно изучил подписи в конце документа, потрогал коричневую печать и задумчиво произнес:
   -- Никогда не слышал о деле Михаила Шмелева. Впрочем, это вряд ли что-то меняет. Не так ли, академик?
   -- Учитывая объяснение Марка, я бы не торопился с выводом.
   -- Я слышал лишь жалкое оправдание. На что оно может повлиять?
   -- Голосование покажет. Вы ведь не против, если я воспользуюсь своим новым правом? -- Натан Хокмер промолчал, и академик Дроген продолжил: -- Прошу поднять руки тех, кто за то, чтобы оставить, в виде исключения, Марка Грендиса на курсах.
   Не поднимая головы, Марк робко посмотрел на преподавателей. Сейчас сны могут стать явью, и его навсегда прогонят из волшебного мира Анз. Или все-таки простят?
   Профессор Свирмут послала Марку ободряющую улыбку и первой подняла руку. Ее примеру последовала академик Годри, чуть слышно пробормотав:
   -- Почему-то я уверена, что он должен остаться.
   -- Он еще слишком юн, -- вытягивая руку вверх, сказал академик Эол. -- К тому же мало знаком с нашим миром. Считаю, надо дать ему еще один шанс.
   Марк с надеждой смотрел на остальных академиков. Никто из них, похоже, свое мнение не изменил, и повторное голосование всего лишь формальность. Если сказать, что Кира подсунула мне бутылку с "Веселой вечеринкой", это изменит чье-нибудь решение? Так не хочется ябедничать.
   -- Видите, директор, я прав, -- расплылся в улыбке Натан Хокмер.
   -- Кто за исключение? -- невозмутимо спросил академик Дроген.
   Академики Волах и Геон дружно подняли руки. Внезапная слабость разлилась по телу Марка, захотелось присесть. Далеко не всегда следует идти на поводу своих желаний, даже таких простых и естественных. Марк понимал, в данной ситуации лучше терпеливо стоять, изображая осознавшего вину ребенка.
   -- Ладно, выпил по незнанию магический коктейль, -- пророкотал академик Геон. -- Подрался. С кем не бывает? Но влезть в комнату преподавателя. Такого в нашем институте еще не было. Подобные действия надо пресекать на корню.
   -- Правила пишут для того, чтобы их соблюдать, -- объяснил свое решение академик Волах. -- На правилах держится порядок, без порядка в мире будет хаос. Я категорически против хаоса.
   Волна раздражения прокатилась внутри Марка. Кто бы говорил о правилах! Уж точно не тот, кто сам их регулярно нарушает. Марк стиснул зубы, сдерживая рвущейся наружу поток обличительных слов.
   -- Почему вы не поднимаете руку? -- наклоняясь вперед, спросил Натан Хокмер у академика Пирофа. -- Голосовать можно только за и против.
   -- У меня возникли некоторые сомнения.
   -- Какие еще сомнения? Вы считаете нормальным пить перед занятием магические напитки? Один безнаказанно выпил "Веселую вечеринку", другой захочет чего-нибудь посильнее. Это же дети! Дай им волю -- они занятие превратят в черт знает что.
   -- Мне кажется... -- Академик Пироф достал из кармана платок и начал мять его, сжимая и разжимая кулак, -- Я думаю... над Марком неудачно пошутили, и Н он не заслуживает.
   -- Это как понимать?
   -- Из-за работы как-то не было времени поразмышлять над его поступком. Скорее всего, он не знал о действии на организм магического коктейля и выпил его, не подозревая о последствиях. Не в моих силах стереть поставленную оценку, но я должен воспользоваться случаем, чтобы исправить свою ошибку. Я бы хотел проголосовать за оставление Марка Грендиса на курсах. Это возможно?
   Коротко кивнув, Натан Хокмер откинулся на спинку стула. Его недавно довольное лицо приняло такой вид, словно ему всыпали в рот горький порошок.
   -- Не знаю зачем вам понадобился этот землянин, -- сказал он, -- но я добьюсь, чтобы больше в Анз таких учеников не было. Сделав исключение для потомка Виктора Грендиса, министр поступил опрометчиво. Скоро он в этом убедится.
   -- Время все расставит на свои места, -- философски заметил академик Дроген. -- Подведем итоги голосования. Решением большинства Марк Грендис остается на курсах магических навыков.
   Выходя из кабинета директора, Марк чувствовал, как счастье наполняет его тело. Губы расплывались в улыбке, с трудом удавалось обуздать желание кричать и прыгать. Он еле сдержался, чтобы не пнуть мусорную корзину у выхода из приемной. Краски вокруг казались ярче, сочнее, чем обычно.
   При появлении Марка на улице сумрачные лица друзей, ждавших его на лавочке, заметно повеселели.
   -- Оставили! -- радостно крикнул Марк, подходя к лавочке.
   Тома бросилась ему на шею, повторяя как заклинание:
   -- Я так и знала. Я так и знала.
   Потом она отстранилась, немного отвернулась, украдкой вытирая непослушные слезы.
   -- Значит мы еще поищем лабораторию твоего деда, -- воскликнул Альберт.
   -- Обязательно, -- поддержал Марк.
   -- Какие же вы дураки. -- Тома шмыгнула носом.
   -- Здорово, что ты остаешься, -- сказал Сержио. -- Не люблю терять друзей.
   -- Погодите, -- раздался справа голос одного из Балумов.
   -- У нас договор, -- вклинился в разговор его брат.
   -- Договоры надо соблюдать.
   -- Что было на собрании?
   -- Нас интересуют все подробности.
   Только благодаря прекрасному настроению Марк смог спокойно ответить на все вопросы чересчер любопытных близнецов Балумов. Впрочем, некоторые детали он все-таки утаил.
  
   Глава 13. Подарок судьбы
  
   Новость о неожиданном помиловании "недостойного" ученика мгновенно разлетелась по институту, став главной темой разговоров. В коридорах зданий, на лавочках, за столиками в кафе "Чародейка" везде обсуждали недавнее собрание, строили догадки о странном поведении директора.
   Близнецы Балумы разрывались на части, стараясь узнать что-нибудь новое. Они так увлеклись подслушиванием чужих разговоров, что умудрились получить травмы: Боб где-то ушиб ногу и теперь заметно прихрамывал, Буб ходил с распухшим красным носом. При каждой встрече Альберт не упускал возможности подколоть близнецов, называя их "жертвами любопытства", "покалеченными сборщиками сплетен", "пострадавшими от слухов"...
   Скоро все улеглось. Уже к концу недели сотрудники ИПИМа перестали провожать Марка долгими взглядами и переходить на шепот при его приближении. Еще через несколько дней, после превращения корпуса магии воды в причудливую ледяную пещеру из-за очередного неудачного эксперимента, о Марке забыли окончательно.
   С поиском лаборатории деда Марк решил повременить, пытаясь придумать достойный план. Правда, ничего дельного в голову не приходило.
   Между тем проходил месяц за месяцем. Полученные Н постепенно "сгорели". Нет, они не исчезли из списка успеваемости, они медленно темнели, пока не превратились в обычные черные буквы. По словам Альберта, это означало, что их "срок годности закончился". Новых пылающих Н в списке успеваемости не появлялось, зато буквы Д и О добавлялись почти каждый учебный день.
   ИПИМ находился в жарких широтах и даже в декабре было достаточно тепло. Днем Марк по-прежнему ходил в рубахе с короткими рукавами, вечером же надевал выданную Прензом фиолетовую ветровку.
   Перед Новым годом ИПИМ преобразился. На уличных фонарях выросли волшебные сосновые лапы с крупными шишками, их верхушки украсили огненные звезды. По дорожкам носились озорные вихри, осыпая прохожих прохладными пушистыми снежинками. У портала появился веселый гном в красном колпаке с помпоном. Он забавно кланялся всем прибывшим, желая им счастливого Нового года. Гном так походил на живого, что Марк с трудом поверил в его магическое происхождение.
   Впервые в жизни Марк не радовался новогодним каникулам -- ему предстояло провести их в компании Сержио. Парень он, конечно, был хороший, добрый, но какой-то слишком правильный и скучный. Как обычно, ожидая Вукса в холле отеля, Марк безрадостно смотрел на украшенную цветными шарами елку около фонтана и размышлял не остаться ли в деревне подольше, чтобы нудные дни превратились в часы.
   -- Не кисни, -- успокаивал Альберт, сидя на чемодане рядом с креслом Марка. -- Праздник на носу, а не похороны. Как только мои умотают на море, я приду за вами. Повеселимся недельку у меня. Если подарочных денег хватит, сходим на ночное представление в "Гроте мертвецов". На него малолетних, как мы, не пускают, но управляющий мне кое-чем обязан. Думаю, в виде исключения, он нас проведет.
   -- И когда твои умотают на море? -- оживился Марк.
   -- Наверное, числа второго-третьего, -- заметив подходящих к елке Сержио и Тому, Альберт крикнул им: -- Пойдете ко мне в гости?
   -- Сейчас? -- уточнил Сержио.
   -- Гений дурацких вопросов. Нет, конечно. В начале января, когда родители уедут.
   -- Тогда пойду, -- согласился Сержио.
   -- Я не смогу. -- Тома сняла с плеча сумку, опустила ее в кресло напротив Марка. -- Обещала маме помочь с работой. Она уже и на мою долю игрушек набрала.
   -- Игрушек? -- удивился Альберт. -- Вам платят деньги за то, что вы играете?
   Тома молча теребила ремешок сумки. Пауза начинала затягиваться. Наконец, не поднимая глаз, она тихо произнесла:
   -- Моя мама пришивает лапки, хвостики, пуговички мягким игрушкам. Я ей, по возможности, помогаю.
   -- Кому-то надо их пришивать, -- раздался сзади голос Вукса. -- В этом нет ничего зазорного. Детям нужны нормальные зверюшки, а не безлапые бесхвостые инвалиды. Я в студенческие годы порталы мыл и не стесняюсь этого. Кстати, благодаря мытью порталов я и познакомился с академиком Дрогеном. Тогда он еще был Тодором Дудиковым.
   -- Это как? -- не понял Марк. -- Он потом сменил имя?
   -- Тебе еще не объяснили? В Анз, получая звание академика, маг придумывает себе новое имя. Так принято.
   -- Ясно.
   -- Хорошо, что вы все здесь. У меня для вас сюрприз.
   -- Люблю сюрпризы, если они приятные, -- сказал Альберт, потирая руки.
   -- Надеюсь, он вас обрадует.
   Вукс похлопал по изумрудному пиджаку, достал из внутреннего кармана четыре маленькие открытки и протянул их сидящему ближе всех Альберту.
   -- Ого! Неужели нас персонально поздравили?! -- воскликнул Альберт, беря открытки с летящей в облаках тройкой ледяных птиц, впряженных в сани с горой подарков и серебряной надписью внизу: "С Новым годом!". Взглянув на обратную сторону, он сказал: -- Почти угадал.
   Марк взял адресованную ему открытку. На ощупь она не отличалась от привычных земных. Необычным была картинка: ледяные птицы энергично махали крыльями, внизу проносились заснеженные леса, равнины, горы. На обороте имелся короткий текст, написанный красивыми буквами: "Уважаемый Марк Грендис! Приглашаю вас в кафе "Чародейка" на праздничный ужин. Буду рада вас видеть 30 декабря в 18 часов. Афрата."
   Новогодние каникулы становятся все более интересными, подумал Марк. Времени скучать почти не остается. Перечитав приглашение, Марк спохватился:
   -- Это же завтра, магис Вукс. Может, сейчас мне не возвращаться на Землю? Перенесем, например, на тридцать первое декабря.
   -- Между прочим, у меня тоже бывают выходные и праздничные дни. Поэтому ничего переносить не станем. По поводу ужина в "Чародейке" не волнуйся -- успеешь. Вот времени у тебя будет меньше, чем обычно -- всего час. Справишься?
   -- Я постараюсь.
   -- Тогда пошли. -- У выхода из отеля Вукс обернулся. -- Чуть не забыл, Афрата просила передать: кто не придет -- останется без десертов до конца учебы.
   Едва Марк переместился в комнату в деревенском доме, он услышал отдаленные голоса. Марк прислушался. Кажется, бабушка с кем-то разговаривает на первом этаже.
   -- Странно, -- вслух произнес Марк, посмотрев на дисплей сотового телефона. -- Пять минут третьего. Она должна быть на работе. Хотя так даже лучше.
   -- Марк! Ты дома? -- позвала бабушка.
   -- Что случилось, бабуль? -- открыв дверь, крикнул Марк.
   -- Проводи Иваныча в сарай. Может, в дедушкиных инструментах найдется парубок.
   -- Патрубок, -- поправил мужской голос.
   -- Да какая разница. Лишь бы под раковиной не текло.
   Марк спустился на первый этаж, снял с гвоздика у зеркала нужный ключ и вместе с местным сантехником Иванычем отправился в сарай.
   В сарае годами складывали все то, что жалко было выкинуть. В пыльном полумраке виднелся покрытый паутиной детский велосипед без педалей, за ним картонные коробки со старыми журналами и цветочными горшками. В общем, ненужного хлама тут хватало.
   -- Посмотрите вон там. -- Марк указал на ящики в дальнем углу.
   В одно из предыдущих возвращений Марк тщательно перерыл содержимое этих ящиков. К сожалению, ничего полезного он там не нашел. Пока Иваныч искал некий патрубок в инструментах и железяках деда, Марк облокотился о стену у входной двери. От нечего делать он пнул по ножке стоящей рядом табуретки. Потом еще раз -- ножка отскочила в сторону, табуретка завалилась на бок, лежащий на ней сверток упал на пол, развернулся, и стопка металлических крышек со звоном рассыпалась.
   -- Осторожней, -- сказал Иваныч, продолжая копаться в ящике.
   -- Сломанную табуретку нечаянно задел, -- оправдался Марк.
   Собрав раскатившиеся ржавые крышки, Марк хотел завернуть их обратно в помятый лист бумаги и -- замер, уставившись на линии. Верх листа слегка погрызли мыши, оставив лишь несколько букв со знакомым наклоном влево: "елье Фа". Это был фрагмент подземелья замка Фарея, нарисованный дедом. Похоже, в него завернули крышки, потом зачем-то отнесли в сарай и благополучно об этом забыли.
   Сердце радостно запрыгало -- о таком подарке судьбы Марк даже не мечтал. Теперь побыстрее вернуться бы в Анз, сравнить найденный рисунок с чертежом из дневника.
   -- Нет тут никаких патрубков. -- Иваныч поднялся с колен, придерживаясь за стену сарая. -- Придется пока замотать трещину.
   Марк сунул чертеж в карман, ржавые крышки кинул в коробку с цветочными горшками, закрыл сарай и поспешил домой.
   Быстро замотав протекавшее место скотчем, Иваныч пообещал в ближайшее время купить патрубок и ушел. Бабушка тут же засуетилась у плиты.
   -- Ты же небось голодный. Конечно, голодный. Скоро три, а ты еще не обедал. Быстренько тебя покормлю и побегу на работуЈ -- бормотала она, доставая из холодильника желтую кастрюлю.
   -- Ба, я не хочу.
   -- Надо поесть. Заодно и я борща похлебаю.
   -- Мне немного, один половник, -- попросил Марк, уступая бабушкиной настойчивости.
   -- Что такое половник? Я себе столько наливаю. Ты молодой -- тебе хорошо кушать надо, чтобы вырасти сильным.
   Марк не стал тратить время на препирательства -- оно и так буквально летело. Пока бабушка разогревала и наливала борщ, минутная стрелка допрыгала до числа одиннадцать на циферблате. Боясь опоздать к моменту открытия врат, Марк орудовал ложкой с такой скоростью, будто он и правда ужасно голоден.
   -- Спасибо, бабуль, -- отодвинув пустую тарелку, поблагодарил Марк.
   -- Смотри как умял. Может, чайку? Я шоколадных пряников купила.
   -- Не, потом попью.
   -- Знаю я твои потом. Прилипнешь к компьютеру и забудешь обо всем. Кто придумал эту заразу? Детей на улицу не выгонишь. В наше...
   Окончание бабушкиного монолога Марк не слышал -- он мчался в свою комнату, топая по ступенькам лестницы.
   Только бы успеть. Вукс вряд ли будет долго ждать. Просто закроет врата и уйдет. Через сколько часов он потом вернется? Мы забыли обговорить этот вариант.
   Марк подбежал к двери, толкнул ее от себя -- дверь не открылась. Секунду помешкав, он обхватил вспотевшей ладонью дверную ручку, повернул ее вниз, толкнул дверь снова. Влетев в комнату, Марк сразу посмотрел на шкаф. Врата были открыты. Не раздумывая, он кинулся к шкафу и вбежал в светящийся туннель.
   В этот раз переход в Анз оказался крайне неприятным. Согнувшись, как дряхлый старик, он несся вниз с утроенной скоростью. Цвета менялись так быстро, что мозг не успевал их фиксировать. Вдруг его словно резко дернули за голову -- больно хрустнули шейные позвонки. Спустя мгновение Марк вывалился из врат в позе атакующего быка. По инерции сделав несколько шагов, он остановился в полуметре от толстого дерева.
   -- Наконец-то, -- облегченно выдохнул Вукс. -- Уже хотел закрывать врата, тут ты выскакиваешь. Следующий раз будь поосторожней: еще чуть-чуть и набил бы себе шишку. Во врата следует входить спокойно. Один геолог, убегая от собаки, нарушил это правило -- до сих пор ходит с хоботком вместо губ и носом с тыквенную семечку.
   -- Учту, -- покрутив головой, сказал Марк.
   -- Все нормально? Ничего не болит?
   -- Вроде да, -- неуверенно сказал Марк и, заметив на Вуксе серый в полоску костюм, удивился: -- Вы переоделись?
   -- По старой дружбе академик Дроген пригласил меня в "Чародейку" на новогоднюю вечеринку для сотрудников ИПИМа. -- Вукс взглянул на часы. -- Без пятнадцати шесть. Пошли, неудобно опаздывать. Твои друзья, скорее всего, тоже ждут тебя в кафе.
   Едва переступив порог кафе, Вукс пожелал хорошего вечера и направился к лестнице с желтыми огоньками на ступенях. Марк осмотрелся.
   Он никогда еще не заходил сюда, а снаружи подглядывать за посетителями мешали темные стекла. В середине просторного зала медленно вращался слепленный из песка снеговик в ярко-желтой мерцающей панаме. Под потолком лениво порхали разноцветные светящиеся бабочки. На столиках горели, не ярче ночника, люминные фонари-елочки.
   Марк вглядывался в полумрак, выискивая друзей. В оранжевой футболке и джинсах Марк почувствовал себя неловко среди нарядно одетых посетителей.
   -- Мы здесь, -- позвал глазастый Альберт.
   Пока Марк садился на свободный стул рядом с Томой, Альберт не умолкал:
   -- Представляешь, еле уговорил Тому пойти с нами. Битый час вчера упиралась. Из-за нее домой поздно вернулся -- мои уже утопали на очередное мероприятие. Потом выяснилось, что отец планировал взять меня с собой. Не получилось. В отместку он не хотел отпускать меня сегодня. Но я его уговорил. Правда, времени ушло много, и я остался без подарка. Ерунда, переживу. Ты что так долго? Сержио уже начал облизываться, предвкушая двойную порцию мяса.
   -- Ничего я не облизывался, -- отозвался из темного угла Сержио.
   -- Знаю я твою прожорливую натуру...
   -- Не порть праздничный ужин, -- попросила Тома.
   -- Замолкаю. Кстати, вон несут тазик сметаны для черного кота.
   Достав из кармана найденный в сарае чертеж, Марк тут же спрятал его под ногу. К столику подошел официант в горчичной мантии и такой же, как у снеговика, панаме. Неспешно расставив тарелки с едой, он удалился.
   -- В кафе побольше накладывают, -- обрадовался Сержио, беря вилку.
   -- Жаль порция Марка окажется не в твоем желудке, -- поддел Альберт.
   -- Я не хочу. -- Марк отодвинул тарелку. -- Борща дома объелся.
   -- Это ты зря. Такого в бесплатном меню нет.
   -- Мне сейчас не до еды. -- Марк достал из-под ноги чертеж, наклонился вперед и зашептал: -- Знаете, что я нашел? Дед оказывается нарисовал, где находится лаборатория. Вот смотрите.
   Марк развернул погрызенный мышами лист бумаги и положил перед собой.
   -- Убери эту грязь со стола, -- потребовала Тома.
   -- Как ты не понимаешь? -- Марк с упреком посмотрел на девочку. -- Я должен найти лабораторию. Я обещал. Это очень важно.
   -- Все равно убери. Мы в приличном...
   -- Ты же говорил, что все бумаги деда пропали, -- перебил Альберт.
   -- Так и есть, -- подтвердил Марк. -- Я весь дом перерыл, во все ящики заглядывал -- ни одной бумажки. Мама никогда не любила сказки деда. Она с детства считала, что жить надо в реальном мире. Вот и убралась особенно тщательно. Чертеж я нашел случайно, в сарае.
   -- Думаешь это то, что нам нужно? -- взглянув на лист бумаги, спросил Альберт.
   -- Конечно! Дед ведь рисовал по памяти, поэтому здесь нет ничего лишнего, только путь в лабораторию... или куда-то еще. Осталось сравнить с чертежом из дневника и все -- дорога найдена.
   -- Вы опять хотите нарушить правила? -- нахмурилась Тома.
   -- Об этом никто не узнает. Все, -- Альберт поднял глаза к потолку, -- там, празднуют Новый год.
   -- Давайте сначала поедим? -- предложил Сержио.
   -- Обязательно, -- согласился Альберт. -- Уйдем сейчас -- обидим Афрату и вызовем лишние подозрения. А нам они не нужны.
   Ужин продолжался невыносимо долго. После горячих блюд на столе появились фруктовые салаты, соки и мороженое. От десерта Марк не стал отказываться, съев все сам.
   Когда друзья вышли из кафе, уже стемнело. На уличных фонарях пылали огненные звезды, ярким светом убаюкивая жуков-люминов. Из приоткрытых окон второго этажа доносились веселые голоса.
   -- Праздник в разгаре, -- услышав раскатистый смех академика Геона, сказал Альберт.
   -- Тем лучше для нас -- никто мешать не будет, -- Марк повернулся к остальным и спросил: -- Все идут в подземелье?
   -- Ни одного же тебя отпускать, -- воскликнул Альберт.
   -- Ну, я... ну, да, -- вяло согласился Сержио.
   Тома, внимательно посмотрев на Марка, неожиданно произнесла:
   -- Лучше пойду с вами, чем волноваться одной в номере.
   -- Правильно, -- кивнул Альберт. -- Зачем пропускать интересное приключение?
   -- Ваши приключения часто оборачиваются неприятностями, -- возразила Тома.
   -- Всякое бывает, -- миролюбиво сказал Альберт.
   -- Мы и так много времени потеряли из-за ужина, -- сказал Марк. -- Надо поторапливаться. Желательно все провернуть до возвращения Пренза и академиков в отель.
   Предположение Марка оказалось верным: он легко нашел отмеченный дедом путь на общей карте подземелья. Прихватив два люминных фонаря, друзья поспешили в подвал.
   -- Зачем тебе компактер? -- спускаясь по лестнице, спросил Марк.
   -- Трофеи куда будем складывать? Сюда знаешь сколько всего влезет, -- подняв руку, Альберт потряс пузатым компактером.
   -- Вряд ли там горы полезных вещей лежат, -- засомневался Марк.
   -- Кто его знает, что там есть и в каком количестве.
   До завала, преграждающего дорогу, добрались без приключений. К счастью, в куче не оказалось неподъемных глыб, и друзья с энтузиазмом принялись расчищать проход. Сержио, выбирая самые увесистые обломки, складывал их вдоль стены. Марк, Альберт и Тома, выстроившись в цепочку, передавали друг другу обломки полегче.
   Марк не успел еще вспотеть, как с другой стороны завала раздался подозрительный голос темняка Дила:
   -- Что это вы тут делаете?
   -- Дом строим, -- пошутил Альберт.
   -- Завал разбираем, -- объяснил очевидное Марк.
   -- Зачем? -- заволновался Дил. -- Здесь нет ничего интересного.
   -- Похоже, что есть. Лаборатория моего деда.
   -- Никакой лаборатории тут точно нет. Вы мне верите?
   -- Не-а, -- беря у Марка очередной обломок, сказал Альберт. -- Как-то с первой встречи вера тебе близка к нулю.
   -- Может, сейчас он правду говорит, -- предположила Тома. -- Столько времени прошло -- лабораторию вполне могли перенести в другое место. Да и вообще, почему вы решили, что речь идет о лаборатории?
   -- Обычная логика, -- сказал Альберт. -- Девчонкам не понять.
   -- Скоро все узнаем, -- пообещал Марк.
   Приблизительно через полчаса завал удалось частично разобрать. Проход получился достаточно широким -- даже Сержио свободно в него пролез. Отряхнув одежду и руки от пыли, друзья пошли дальше.
   Серьезных завалов на их пути больше не попалось. На очередной развилке Марк остановился, сверился с картой и сказал:
   -- Кажется, мы у цели. Тут стена, а должен быть поворот направо.
   -- Опять замаскированный проем. С этим мы быстро справимся, -- Альберт коснулся стены и произнес: -- Икста апертума.
   -- Нельзя снимать заклинание, -- заверещал из темноты Дил.
   Марк, Альберт и Тома одновременно вздрогнули, Сержио искренне удивился:
   -- Почему нельзя?
   -- Туда запрещено ходить? -- визгливо крикнул Дил.
   -- Мы на правильном пути, -- обрадовался Альберт. -- Он следил за нами и когда понял, что мы у цели, начал пугать нас непонятными запретами.
   -- Вы не понимаете. Там смерть.
   -- Что-то здесь не так. -- Марк задумчиво почесал щеку. -- Дед не стал бы посылать меня на верную смерть.
   -- Не бери в голову -- врет темняк, -- успокоил Альберт. -- Откроем проем -- сам убедишься.
   -- Я не вру, -- упавшим голосом произнес Дил.
   -- Да объясни ты нормально, что там находится, -- потребовала Тома.
   -- Там... там крысы, -- еле слышно прошептал Дил.
   -- Я их тоже недолюбливаю, -- призналась Тома. -- Мыши выглядят симпатичней.
   -- Там много крыс. Очень много. Они съедят нас. Всех до одного.
   -- Вот в чем дело, -- облегченно выдохнул Марк. -- Ты боишься, что, сняв заклинание, мы запустим сюда толпу крыс.
   -- Разве не так?
   -- Не совсем. Тут должна быть дверь. Мы закроем ее за собой, чтобы крысы не выбежали. На обратном пути вернем стену на место.
   -- Тогда ладно, -- повеселел Дил. -- Смотрите, я слежу за вами.
   -- Нашелся тут надзиратель ниже колена, -- буркнул Альберт.
   Вчетвером друзья быстро сняли заклинание маскировки проемов. Волшебная стена исчезла, обнажив низкую, потрепанную временем, но все еще крепкую дверь. Альберт потянул на себя приделанное к ней массивное ржавое кольцо. Ничего не произошло.
   -- Ты уверен, что дверь открывается в эту сторону? -- спросил Марк.
   -- Не веришь? -- Альберт толкнул плечом дверь. -- Заперто. Здесь везде ручки только с одной стороны. Наверное, из-за экономии.
   -- Дай-ка я попробую, -- попросил Сержио.
   -- Попробуй. Главное не перестарайся, -- предупредил Альберт.
   Сержио потянул за кольцо -- дверь потихоньку начала открываться. Сержио отставил ногу назад, напрягся, потянул сильнее. Щель медленно увеличивалась. Вот она размером с палец, вот уже с кулак. Еще немного и худой Альберт сможет пролезть.
   Вдруг что-то противно скрипнуло, ржавое кольцо не выдержало нагрузки и вместе с креплением оторвалось.
   -- Я не хотел, -- с виноватым видом произнес Сержио.
   -- Идиот, -- выругался Альберт. -- Тянуть надо осторожней. Ты что не видишь, эту дверь лет сто не открывали.
   -- Я осторожно тянул, -- оправдался Сержио. -- Все равно она больше не нужна.
   Выкинув оторванную ручку-кольцо, Сержио схватился сбоку за дверное полотно, уперся ногой в стену и снова потянул на себя. Дверь не сдвинулась с места.
   -- Она, конечно, просела от времени, -- внимательно осмотрев дверь, сказал Марк, -- но проблема в другом. Не дает вот этот камень вверху. Только голыми руками его не вытащить.
   -- Мы и не будем сдирать ногти о него. У меня есть полезный инструмент.
   Альберт присел на корточки у компактера на полу, извлек из него биту и принялся долбить ею по мешающему камню. От ударов посыпалась скрепляющая кладку глина, камень расшатался и с грохотом выпал.
   -- Ломать -- не делать, -- поставив биту у стены, Альберт потер покрасневшие ладони и обратился к Сержио: -- Чего застыл? Твоя очередь.
   Вцепившись в дверь, Сержио сильно дернул ее на себя, потом еще раз и еще. С каждым рывком мышцы на его руках вздувались от напряжения. С трудом, по чуть-чуть дверь открывалась.
   -- Готово, -- оценив на глаз размер прохода, сообщил Сержио.
   -- Крыса, -- испуганно взвизгнул Дил.
   На освещенное люминными фонарями и огненной сферой место выскочила крупная серая крыса. Шевеля длинными усами, она повернула острую мордочку налево, направо и бросилась вперед, между ног Сержио, как раз туда, где в темноте спрятался темняк Дил.
   Сержио сомкнул ноги. Крыса врезалась в него, отскочила немного назад, тут же получив удар носком ботинка в бок. Пискнув, она улетела обратно в темноту подземной галереи.
   -- Видели? -- заверещал Дил. -- Они идут. Они сожрут нас.
   -- Замолкни, -- потребовал Альберт. -- От твоего визга мозги в спираль закручиваются. Что-нибудь придумаем.
   -- Нельзя оставлять дверь открытой, -- сказала Тома. -- Мы обязаны позаботиться о безопасности темняков. Их ведь считают исчезнувшим видом магических существ.
   -- Вот именно, -- поддакнул Дил. -- По вашей вине, кстати.
   -- Но и закрывать ее нельзя, -- вступил в спор Марк, -- вдруг потом не сможем открыть. Неизвестно есть ли в той части подземелья еще выход. Дед вообще входы-выходы не отметил почему-то.
   -- Дверь трогать пока не будем. Выставим охрану. -- Альберт взял биту и протянул Сержио. -- Из нас ты самый лучший крысобой.
   -- Правда? -- беря биту, неуверенно спросил Сержио.
   -- Конечно, -- подтвердил Альберт. -- Вон как лихо отразил внезапное вторжение. А с битой мимо тебя ни одна злодейка не прошмыгнет.
   Оставив Сержио охранять подземелье от проникновения наглых крыс, Марк, Альберт и Тома вошли в приоткрытую дверь.
  
   Глава 14. Комната загадок
  
   Яркий свет огненной сферы и люминного фонаря отпугивал крыс. Одни, встревоженные появлением нежданных гостей, убегали подальше, другие прятались в щелях между неровными камнями кладки, иногда выдавая себя неосторожным копошением. Эта часть подземелья выглядела еще более заброшенной. На полу прибавилось костей -- редкий шаг обходился без неприятного хруста. Кроме многочисленных щелей, на стенах появились россыпи бурых островков мха, ползали белесые, похожие на гусениц, насекомые.
   После второго поворота Марк остановился, посмотрел на карту, сделал еще несколько шагов.
   -- Здесь должен быть вход, -- постучав по стене, сказал он.
   -- Этим нас не запугать, -- Альберт коснулся мшистой стены. -- Икста апертума.
   Время шло -- заклинание не снималось. Энтузиазм, охвативший всех троих вначале, уверенно скатывался к нулевой отметке. Тома изредка что-то бурчала, выражая таким образом недовольство. Альберт нервничал сильнее и сильнее: он рано начинал произносить магические слова, ошибался с ударением и все чаще ругался. Марк пропускал мимо ушей оскорбления в адрес своего деда, понимая состояние друга, и все больше сомневался в правильности карты. Надежда на успех неумолимо таяла, как снежный комок на солнцепеке.
   После очередной неудачной попытки Марк стряхнул прилипший к ладони мох -- сердце радостно подпрыгнуло. По счастливой случайности он коснулся нужного участка стены. На камне, где только что находилась рука, проступал выпуклый круглый рисунок.
   -- Я что-то нашел, -- сказал Марк, соскабливая ногтем бурый мох.
   -- Секретный рычаг? -- увидев находку, Альберт добавил: -- Железяка какая-то. Напоминает...
   -- Амулет Марка, -- подсказала Тома.
   -- Это знак! -- обрадовался Альберт. -- Тут вход в лабораторию. Как же он открывается?
   Марк почесал щеку, изучая вделанную в камень точную копию амулета с такими же замысловатыми иероглифами по кругу. Или не совсем точную? Он поковырял мизинцем в середине. Отверстия нет. Низом футболки Марк старательно протер странную копию. Стекло?! Напоминает обычный дверной глазок. Нагнувшись, он посмотрел в него.
   Пол, по ту сторону стены, излучал бледно-розовый свет, будто в него встроили десяток разнообразных по форме лампочек. Трудно было понять размер помещения. До противоположной стены едва ли больше пяти метров, однако боковых разглядеть не получалось из-за маленького обзора. Никакого лабораторного оборудования тоже не было видно.
   -- Подвинься, дай другим посмотреть. -- Альберт бесцеремонно отпихнул Марка и прильнул к глазку. -- Светуны. Они давно вышли из моды, да и дорогое это удовольствие. Возможно, во времена твоего деда, они стоили дешевле, но точно не тильбо за кучку. Зачем они нужны в пустом помещении?
   Альберт сдвинул голову немного вправо, затем влево, тщетно пытаясь увеличить обзор. Потом он выпрямился, подошел к Марку и предложил:
   -- Давай разобьем стекло.
   -- Что нам это даст?
   -- Не знаю. Других идей все равно нет.
   -- Между прочим, -- заняв место у глазка, сказала Тома, -- светуны, как и мы, подпитываются маной из магического эфира. Поэтому они светят очень долго, пока не развалятся на кусочки. Правда, ветер и солнечные лучи значительно ускоряют процесс разрушения. А в таких идеальных условиях светить они будут еще несколько веков.
   -- Получается, светуны вделали в пол не просто так. Деду было важно, чтобы помещение освещалось как можно дольше. Интересно зачем?
   -- Возможно, -- Тома повернулась к ребятам, -- там где-то есть надпись, скрытая под слоем пыли.
   -- Столько всего предусмотреть и забыть о пыли. Не верится как-то, -- Марк помолчал и продолжил: -- Через стены свободно проходят темняки. Попробуем подкупить Дила?
   -- Он и за вагонетку люминов не согласится. У него от страха ручонки тряслись, когда мы дверь открывали. Вряд ли он добровольно сюда придет. -- Вдруг Альберт просиял. -- Я понял.
   -- Что? -- хором спросили Марк и Тома.
   -- Глазок, светуны. Не догадываетесь? Этого достаточно для мага земли. Сержио запросто переместится туда. Я мигом.
   -- Так просто, -- произнес Марк, глядя вслед улетающему Альберту.
   -- Мне кажется, загадки еще не закончились, -- сказала Тома. -- Я предпочла бы вернуться в отель, но вы же не согласитесь?
   -- Конечно, нет. Мы в шаге от цели.
   Вскоре появился немного взволнованный Сержио с люминным фонарем в руке.
   -- Что случилось? -- спросил он. -- Альберт сказал: срочно нужна моя помощь.
   -- Надо осмотреть одно место. Вон там, левее Томы, в стене глазок. Посмотри в него, -- Марк подождал пока Сержио выполнит просьбу. -- Можешь туда переместиться?
   -- Легко, -- ответил Сержио и исчез.
   Марк тут же подскочил к глазку. Сержио постоял, покрутил головой. Прошелся налево, направо. Присев, зачем-то поводил рукой по грязному полу. Подошел ближе. Потоптался, изучая стену. Нагнулся к глазку -- Марк отпрянул, чтобы не загораживать обзор.
   В голове мелькнула нехорошая мысль: вдруг это ловушка, куда можно войти, но нельзя выйти. Возникнув посреди подземной галереи, Сержио развеял напрасные сомнения.
   -- Ничего интересного там нет. Пустая комната без окон, без дверей. Еще на стене есть такой же рисунок, как и здесь, -- сообщил Сержио.
   -- Точь в точь такой же? -- уточнил Марк.
   -- Очень похожий. Только с этой стороны рисунок выпуклый, а с той -- вдавленный.
   -- Хочешь сказать, туда надо вставить амулет?
   -- Не знаю, -- пожал плечами Сержио. -- Можно попробовать.
   Марк колебался. Дед предупреждал: нельзя давать амулет кому попало. Сержио кто попало или нет? Считаю я его настоящим другом? Доверил бы ему сокровенную тайну? Вряд ли. Парень нормальный, спокойный, всегда готов помочь. Но в серьезной передряге я с ним еще не побывал, а люди порой так меняются в опасные моменты. Получается, он -- друг, но не проверенный. С другой стороны, сквозь стену я никак не просочусь. Альберт с Томой тоже. От темняка помощи не дождешься -- он явно не из тех, кто долго помнит добро. Остается единственный вариант.
   Расстегнув замок на цепочке, Марк снял амулет и протянул его Сержио. Тот застыл в нерешительности: похоже, вспомнил обожженную ладонь Фрола.
   -- Бери. Не бойся. Он друзей не обжигает, -- Марк вложил амулет в руку Сержио и для острастки добавил: -- Главное не хватать без моего разрешения.
   Рука не задымилась, и Сержио расслабился. Крепко сжав магический кругляш в здоровенной пятерне, он опять посмотрел в глазок и исчез.
   Стена задрожала. Марк с Томой отступили на пару шагов назад. Дрожь усилилась -- прямоугольный кусок стены, там где находился глазок, с грохотом упал в подземную галерею, взметнув с пола клубы пыли.
   Тома смешно зачихала: коротко и часто. У Марка тоже защекотало в носу. Он сделал глубокий вдох, но чихнуть не получилось.
   -- Сильное заклинание. Как оно называется? -- поинтересовался Сержио, стоя в образовавшемся проеме.
   -- Понятия не имею, -- ответил Марк. -- Меня больше волнует, где амулет.
   -- Вон он, где глазок, -- Сержио указал пальцем на лежащий на полу кусок стены.
   -- Ты уверен, что его можно вытаскивать? -- засомневалась Тома.
   -- Сейчас узнаем. Другого способа вернуть амулет все равно нет. Оставить его в стене, я тоже не могу.
   -- Ну, я пошел? -- Сержио вопросительно посмотрел на друзей. -- Альберт, наверное, волнуется.
   -- Иди, -- разрешил Марк, опускаясь на корточки у выпавшей стены.
   Помедлив, Марк ногтем поддел амулет и сильно дернул вверх. Тот выскочил из углубления, описал дугу, звонко подребезжал на каменной кладке и затих. Ничего страшного не случилось: кусок стены спокойно лежал на полу и не собирался возвращаться в исходное положение. Вернув амулет на место, Марк встал. Томы нигде не было. Решив, что она изучает новое помещение, Марк прошел через открытый Сержио проем и -- чуть не сбил девочку с ног.
   -- Это ловушка, -- прошептала Тома. -- Вот почему мне хотелось вернуться.
   Марк не понял, о чем она говорит. Пол выложен из тех же квадратных, метр на метр, пыльных плиток. Вделанные в них светуны излучают такой же бледно-розовый свет. Те же неровные камни в стене. Тот же серый потолок. И все-таки что-то не так. Изменение не бросается в глаза, но оно есть, оно чувствуется.
   Воздух! Здесь слишком душно и тепло. В подземных галереях значительно прохладней, гуляет легкий ветерок. Странно, в шаге от проема этого не ощущается.
   Марк обернулся -- за спиной находилась глухая стена. Не может быть! Он же вошел сюда. Опять магия?! Тома права: они в волшебной ловушке. Ни окон, ни дверей. Их словно заживо замуровали в каменной гробнице.
   Из стены возник Альберт. Он врезался в Марка, стукнулся подбородком о его плечо и возмутился, потирая ушибленное место:
   -- Что встал посреди дороги? Откуда ты вообще тут взялся -- ты же не умеешь перемещаться?
   -- Никто не перемещался. Мы телепортировались сюда через портал в проеме, -- поправила Тома.
   -- Да ладно? -- На лице Альберта заиграла недоверчивая улыбка, он медленно обернулся и, увидев вместо проема стену, почесал макушку, -- Не понял. Что за магию использовал твой дед?
   -- Откуда я знаю, -- раздраженно ответил Марк.
   -- Неужели односторонний портал существует? Где-то я читал про него, -- рассуждал Альберт, перешагивая с плитки на плитку. -- Вспомнил! В сказке о приключениях лягушонка Элла. Но это всего лишь сказка, то есть выдумка.
   Вдруг пол завибрировал, будто где-то рядом заработал отбойный молоток. Друзья замерли, испуганно переглядываясь. Что-то заскрежетало. Бледно-розовое освещение внезапно погасло. Тома ойкнула, Альберт неразборчиво выругался, Марк внутренне напрягся.
   Светуны зажглись снова -- вибрация сразу прекратилось. Помещение разделил пополам бездонный ров, по другую сторону которого, на полу, лежал свиток. Через ров перекинулся волшебный мостик из четырех повисших в воздухе серых плиток. На первой из них, как раз рядом с Альбертом, появилась черная надпись:
   Только один через мост сей пройдет,
   Но я не уверен, вернется ли он.
   -- Если тебя дед и любил, то очень странную любовью, -- прочитав текст, сказал Альберт.
   -- Я предлагала вернуться, когда еще не было поздно, -- Тома отошла подальше от края рва. -- Вы не послушали совета. Что теперь предлагаете делать? По очереди пытаться перейти мост или ждать Сержио с помощью?
   -- Как-то надо добраться до свитка, -- задумчиво произнес Марк.
   -- Не отчаиваемся! -- призвал Альберт. -- Идти по мосту совсем не обязательно и мне, если честно, почему-то не хочется... Странно, не могу оторваться.
   Он попятился, поднялся в воздух, полетел к мосту и -- резко опустился на плитку у начала рва, словно она была мощным магнитом, притянувшим его тело. Альберт хмыкнул, отошел подальше назад, попробовал пересечь мост на скорости -- снова прилип к полу. Не получилось перелететь ров и в других местах. Наконец он сдался:
   -- Давайте подождем Сержио. Может, ему удастся переместиться на ту сторону и принести свиток.
   -- Мне кажется, после изменений портал закрылся, -- предположил Марк.
   -- Прекрасно! Вход закрылся, выход неизвестно где спрятан. -- Тома провела ладонью по волосам, что-то вытащила из них, запрокинула голову и неожиданно закричала: -- Смотрите! Она оживает.
   Ребята посмотрели вверх. Раньше никто не обратил внимания на протянувшуюся во всю длину потолка засохшую ветку, толщиной с большой палец крупного мужчины. На глазах она возвращалась к жизни. Кора трескалась, осыпалась, освобождая зеленый стебель. В некоторых местах уже появились молодые боковые побеги с закрученными спиралью концами и едва заметными острыми шипами.
   -- Как бы я хотела сейчас ошибаться, -- обреченно произнесла Тома, наблюдая за потихоньку растущими побегами.
   -- Что это за чудо-растение? -- спросил Марк.
   -- Вампирская лиана, -- объяснила Тома. -- И судя по скорости ее восстановления, жить нам осталось недолго. Скоро она полностью освободится от защитного кокона, побеги окрепнут, появятся бутоны. Потом они распустятся, источая снотворный аромат -- мы заснем. Лиана подберется к нам и с помощью шипов-игл выпьет нашу кровь.
   -- Зачем дед посадил сюда эту дрянь?
   -- Твой дед не причем -- ей лет сто всего. Вампирская лиана очень живучая: достаточно крохотного отростка, чтобы она возродилась. Скорее всего, какой-нибудь глупый зверек случайно принес кусочек лианы в свою норку и стал ее первым донором. В подземелье полно крыс, она могла питаться их кровью и расти. Видите, у нее нет засохших побегов. Здесь ей не удалось найти жертву, и лиана поползла дальше.
   -- Оборвать побеги -- и все дела, -- предложил Альберт, собираясь взлететь.
   -- Не вздумай, -- остановила Тома. -- Иглы ядовитые, а побеги академик Геон не оторвет. Тут нож или топор нужен.
   -- Жалко компактер остался по ту сторону портала -- в нем нашлось бы что-нибудь подходящее.
   -- Лучше мы остались бы по ту сторону портала. А умнее всего было сидеть в номере, читать книги.
   -- Никто тебя насильно не тащил.
   -- Надеялась уберечь вас от глупостей.
   -- Чего не уберегла-то?
   -- Так вы не слушаете меня.
   Марк понимал: надеяться на помощь бесполезно. Если он прав, и портал закрылся -- никто сюда не попадет. Вдобавок вампирская лиана в ближайшее время распустит снотворные цветки. Марк не привык сдаваться, не собирался забиться в угол и ждать смерти от растительного кровососа. Пока Альберт с Томой препирались, он собрался с духом, подошел ко рву и ступил на первую плитку волшебного мостика.
   Вопреки ожиданием плитка даже не шевельнулась, зато подрагивали ноги. Марк сделал шаг, потом еще. Как он ни старался смотреть только на противоположный край рва, непослушный взгляд опустился вниз.
   Бездонная чернота пропасти завораживала. Казалось под ногами затянутое облаками ночное небо. Далеко в глубине что-то клубилось, кое-где мерцали звездочки. Колдовская чернота подавляла волю, манила к себе. Мысли пропали, словно их почистили мощным пылесосом. В голове заиграла умиротворяющая музыка, заставляя тело покачиваться из стороны в сторону. Возникло непреодолимое желание прыгнуть в черную бездну, слиться с ней, наслаждаясь вечным полетом под звуки спокойной мелодии.
   -- Марк! Марк! Марк!!
   Полные ужаса крики друзей вклинились в прекрасную музыку, нарушили ее прекрасную гармонию, разрушая иллюзорный рай. Марк по-прежнему смотрел вниз, не в силах понять где сон, где явь. Затуманенные мозги работали неохотно, поэтому мыслить логически не получалось.
   -- Ты меня слышишь?
   -- На тебе. Он ничего не чувствует. Толстокожий слон.
   -- Зовущий провал убьет тебя. В него нельзя смотреть.
   Убьет? Голоса не правы. Он дарует мне покой. Вечный покой.
   -- Хороший камушек.
   -- Кидай быстрей!
   -- Не торопи, а то промажу.
   Резкая боль пронзила ухо, вытащив Марка из затягивающего омута бездонной пропасти. Мысли прояснились. Марк стоял в полушаге от смерти. Оказывается, в магическом трансе он развернулся, подошел к краю мостика так близко, что носки кроссовок выступали за пределы плитки.
   -- Не смотри вниз, -- потребовала Тома. -- Зовущий провал одурманивает. Не стой, переходи мост.
   -- Тебя приклеили? Разворачивайся и топай дальше, -- присоединился Альберт.
   Ноги стали ватными. Отступив чуть-чуть назад, Марк покосился на друзей -- неприятная дрожь пробежала по телу. Путь назад был отрезан. Пройденная плитка исчезла, а перепрыгнуть сейчас метровую пустоту он не в состоянии: маленькие шажки с трудом получается делать.
   -- Иди! Не поддавайся чарам.
   -- Пошевеливайся!
   -- Молодец! Не останавливайся.
   -- Да он ползет, как улитка.
   -- Ничего. Потихоньку доберется.
   -- Чем бы запустить в него для ускорения?
   Голоса друзей мешали умиротворяющей музыке вновь овладеть сознанием. Сфокусировав взгляд на свитке, Марк усилием воли передвигал ноги, медленно приближаясь к намеченной цели. Ужасно хотелось посмотреть вниз, пусть мельком, всего на мгновение. Взгляд пополз к краю пропасти. Марк зажмурился, сдерживая опасный соблазн. Перед глазами, сменяя друг друга, тут же поплыли лица знакомых людей: деда -- мертвецки бледного цвета с пустыми глазницами; матери -- искаженное гневом с красными зрачками; деревенской бабки-соседки -- сморщенное, злобное и беззубое. Марк резко открыл глаза, снова уставился на свиток.
   Сколько ушло времени на преодоление мостика, Марк не знал. Когда он плюхнулся на пол подальше от края рва, это не имело значения. Главное, он справился, он победил чертову магию.
   Как следует отдышаться не позволила Тома, напомнив о забытой угрозе:
   -- Марк, вампирская лиана уже полностью освободилась от коры.
   -- Понял я, -- буркнул Марк, протягивая руку к лежащему рядом свитку. Развернув его, он прочитал вслух:
   Чтобы награду свою получить,
   Пару загадок попробуй решить.
   -- Не нравятся мне стихи Виктора Грендиса. От них пахнет неприятностями.
   Не успел Альберт закончить предложение, как свет опять мигнул. В этот раз обстановка изменилась мгновенно, без лишних звуков и вибраций.
   На стене, слева от Марка, появилась картина, под ней гвоздь, на полу деревянный сундук без крышки.
   Марк подошел к картине. Она была такая грязная, как немытое годами стекло. Что-то виднелось за плотным серым налетом, но разглядеть тусклое изображение не удавалось. Безуспешно попробовав снять картину со стены, Марк провел ребром ладони по холсту -- налет не очистился, он даже руку не испачкал. Сундук же оказался полон театральных масок, выражавших разные человеческие чувства: гнев, радость, грусть...
   -- Что в сундуке? -- спросил Альберт. -- Отсюда не видно.
   -- Маски. -- Достав из сундука пару штук, веселую и печальную, Марк показал их друзьям. -- Похоже, надо выбрать нужную и повесить на гвоздь под картиной.
   -- Чего ждешь? Вешай по очереди -- какая-нибудь точно подойдет.
   -- Загадку решают, а не ищут ответ методом тыка, -- вступила в разговор Тома.
   -- Ты знаешь ответ? Вот и стой в сторонке молча, -- накинулся на девочку Альберт.
   -- Слишком просто, -- засомневался Марк.
   -- Иногда мы сами ищем сложности, где их нет. Вешай давай.
   Марк выбрал улыбающуюся маску, осторожно повесил ее на гвоздь и замер в ожидании. Гвоздь дернулся вверх, сбросив маску, рывками начал углубляться в стену, будто его забивали невидимым молотком. Один удар, второй, третий. Гвоздь остановился. Теперь он выступал из стены миллиметров на пять -- на него все еще можно было повесить маску.
   -- Не получилось, -- расстроился Альберт.
   -- Вот и стой молча, -- передразнила Тома.
   -- Я хоть что-то предлагаю, а ты только жужжишь напрасно.
   -- От твоих предложений один вред.
   -- Хватит! -- прикрикнул на друзей Марк. -- Кто-нибудь знает, что за налет на картине? Как его удалить?
   Держась подальше от края рва, Тома двинулась вдоль стены. Заняв удобную позицию, она слегка наклонила голову вбок.
   -- Где-то я читала о нем... Не могу вспомнить... Стекло... окно...
   -- Мутное окно, -- хлопнув себя по лбу, заорал Альберт.
   Марк резко повернулся к другу, чуть не выронив маску.
   -- Поменьше эмоций, -- сказал он. -- Спокойно объясни, что еще за мутное окно.
   -- Заклинание такое. Его обычно накладывают на окна для защиты от случайных зевак. Академик Эол упоминал о нем на занятиях.
   -- Короче, -- поторопил Марк. -- Как его снять?
   -- Вихрем. Правда, он плохо меня слушается.
   -- Ты уж постарайся справиться с ним.
   -- Я попробую.
   Альберт собрался, произнес магические слова, крутанув кистью руки. Тут же воздух рядом с Марком зашевелился, закручиваясь все быстрее и быстрее.
   Волшебный вихрь приобрел форму воронки в метр высотой. Ветер кружил по квадратным плиткам пола, темнея от втянутой пыли. Не желая подчиняться чужой воли, он рывками двигался в самых разных направлениях. В конце концов Альберту удалось совладать с непослушным вихрем -- тот поднялся вверх, пронесся мимо Марка, взъерошив волосы, и подлетел к картине.
   Продолжая хаотично перемещаться около стены, вихрь иногда задевал полотно, удаляя понемногу налет. Со стороны это напоминало движения стирательной резинки в неумелых детских руках.
   Марк с Томой молчали, боясь отвлечь сосредоточенно нахмурившегося Альберта. Драгоценные минуты таяли. Тома все чаще поглядывала на оживающую вампирскую лиану. Марк же, непроизвольно постукивая пальцем по маске в руке, с интересом наблюдал, как рисунок становится ярче и четче. Наконец картина была почти полностью очищена. Нижние углы еще оставались грязными, но они не мешали понять задуманный художником сюжет.
   С нескрываемым облегчением Альберт отменил заклинание -- вихрь растаял, осыпав пылью маски в ящике.
   Задумчиво почесывая щеку свободной рукой, Марк рассматривал загадочную картину. Где подсказка? На что намекает дед, повесив ее здесь?
   Полная луна в темно-синем усыпанном звездами небе. Колосящееся поле, разрезанное грунтовой дорогой на две неравные части. По дороге идет человек в черном плаще с накинутым на голову капюшоном. Вдали виднеются силуэты деревьев.
   -- Мазня какая-то, -- высказался Альберт. -- Чем она нам поможет?
   -- Как она называется, и кто ее нарисовал? -- спросила Тома.
   -- Не знаю, -- Альберт умолк и внезапно предложил: -- Попробуй соскоблить краску. Вдруг ответ скрывается под ней.
   -- Не логично. Зачем тогда накладывать на нее заклинание? -- сказал Марк. -- Скорее всего, ответ в самой картине.
   -- Кто-то ночью топает через поле. И я должен угадать куда?
   -- Нет. Мне кажется, надо отгадать название картины, -- поправила Тома.
   -- Ночь, луна, поле, дорога, путник, -- вдруг все сложилось в голове, и Марк воскликнул: -- Лунный Путник! На нем была маска...
   -- Маска скорби, -- подсказал Альберт. -- Кстати, она у тебя в руке.
   Марк поднял маску на уровень глаз. Сделавший ее человек хорошо знал, как выглядят невыносимые страдания. Глубокая печаль навечно застыла в искусственном лице.
   По злой иронии выбор улыбающейся маски оказался ошибкой, но судьба оставила еще один шанс. Марк подошел поближе к стене, аккуратно повесил скорбную маску на гвоздь -- светуны на мгновение погасли.
   Вместо картины, ящика и маски около стены покачивались шесть цветных воздушных шариков с привязанными к ним короткими веревочками. На каждом имелась надпись: "Вниз потяни и полети".
   -- Теперь предстоит разобраться с шариками, -- нарушил тишину негромкий голос Альберта.
   -- Ага, -- согласился Марк, осматривая стену. -- Не пойму, где подсказка?
   -- Забыли повесить, -- пошутил Альберт.
   -- Не вздумай дергать наобум, -- предупредила Тома. -- Второго шанса может и не быть.
   -- Я и не собирался, -- сказал Марк. -- Подсказка есть. Я уверен. Просто мы ее не замечаем... Что если подсказка в цвете.
   -- Какой твой любимый цвет? -- быстро спросил Альберт.
   -- Наверное, синий или оранжевый. Зеленый тоже ничего. От настроения зависит.
   -- Ты определись. Выбери один.
   -- Да не знаю я какой. Нет у меня любимого цвета.
   -- Непостоянный ты, как хамелеон, -- расстроился Альберт. -- Другие есть варианты?
   -- Может, каждый цвет связан с определенной магией? -- подала идею Тома. -- Вон тот, васильковый, похож на сок горного асмаралиса. Его добавляют во все заживляющие эликсиры.
   -- При чем здесь сок? -- резко возразил Альберт. -- Мы не собираемся выжимать сок. Шарики газом наполнены.
   -- Подсказка в надписи, -- радостно воскликнул Марк. -- Помните, в сентябре бешеная кровать вырвалась из лаборатории?
   Альберт с Томой кивнули. На их лицах читалось непонимание.
   -- Так вот. Когда маги прижали кровать к земле и выпустили из нее газ -- она сразу успокоилась.
   -- Без поднимающего газа она не способна летать, -- объяснила Тома.
   -- Отличная мысль, -- воскликнул Альберт. -- Ответ спрятан в цвете поднимающего газа.
   -- Надеюсь, что так, -- Марк взялся за веревочку, привязанную к пурпурному шарику. -- Выдержит?
   -- Пробуй, -- велел Альберт.
   Намотав веревочку на указательный палец, Марк потянул ее вниз. Шарик немного опустился, потом начал подниматься, потянув за собой руку. Локоть медленно поднялся до уровня плеча, пополз выше, еще выше. Рука вытянулась почти вертикально, Марк задрал голову. Прямо над ним с потолка свисал шипастый побег вампирской лианы.
   Непроизвольно он дернул за веревочку вниз -- шарик продолжал упрямо подниматься. Марк отступил назад и, уже стоя на цыпочках, изо всех сил дернул еще раз, стараясь оттащить шарик в сторону от острых шипов на потолке.
   Вдруг веревочка соскочила, освободив дорогу воздуху. Шарик резко ускорился, беспорядочно заметался, выбрасывая струю темно-красного газа. Вскоре Марк не видел собственных ног, но все еще слышал шипение сдувающегося шарика, поражаясь его вместимости.
   Достаточно быстро красная пелена рассеялась. Обстановку снова изменилась.
   Ряд перпендикулярных рву плиток превратился в одинаковые толстые пни высотой по грудь. Переплетаясь корнями, они так плотно стояли друг к другу, что проскочить между ними смогла бы только тощая мышь. По другую сторону необычного забора появился стул, на нем лежало зеркало с плоской ручкой. В углу на потолке висел раскидистый канделябр с одной потушенной свечой.
   Марк засунул в карман веревочку от шарика, сделал шаг, собираясь перелезть через забор из пней.
   -- Не подходи! -- испуганно закричала Тома. -- Вдруг это искрометный лилейник?
   -- Дуб, клен, лилейник, -- равнодушно сказал Марк. -- Какая разница, чем пень был раньше?
   -- Большая. Пень искрометного лилейника веками сохраняет заряд. Судя по размерам, мощности искры хватит, чтобы убить тебя.
   -- Убить? -- Марк с опаской посмотрел на стоявший рядом пень. -- Мне надо перебраться через них. Живым... Как проверить остался в них заряд или нет?
   -- Например, положить животное. Желательно покрупнее.
   -- Жаль забыли прихватить клетки со зверушками, -- вставил Альберт.
   -- Без жертвоприношений можно обойтись? -- уточнил Марк.
   -- Еще... еще... Вспомнила! Он зеленеет от воды. Сейчас я их намочу.
   Над ближнем ко рву пне возникло маленькое пушистое облако. Стремительно потемнев, оно превратилось в свинцовую тучку, из которой пошел дождь. Тучка проплывала над пнями, обильно поливая их, -- серо-коричневый срез тут же зеленел.
   Тома управляла волшебным дождем легко и непринужденно. Редкие капли падали мимо цели. Правда, низ штанов и кроссовки Марка все-таки оказались забрызганными. Тут он сам виноват -- не отступил назад.
   Тома закончила, и тучка растворилась в воздухе. Подойдя к единственному не позеленевшему пню, Марк спросил:
   -- Значит, он безопасный?
   -- Да, -- подтвердила Тома. -- Если это искрометный лилейник, то заряда в нем точно не осталось.
   Некстати вспомнилось дерево, проглотившее ни в чем не повинного глазастого зверька на мираж-шоу. Воображение сразу нарисовало отгрызающий ногу зубастый пень.
   -- Не боись, -- ободряюще сказал Альберт. -- Не пень убьет, так лиана всю кровь выпьет.
   Другого способа преодолеть волшебный забор на ум не приходило. Марк недоверчиво взглянул на пень, дотронулся до гладкой коры, осторожно вытянул руку над серо-коричневым срезом. Током не ударило. Похоже, Тома права -- он безопасен. Марк проворно залез на пень и, не задерживаясь, спрыгнул с другой стороны. На ходу вытерев о штаны слегка вспотевшие ладони, он подошел к стулу.
   Схватившись за спинку, Марк попытался сдвинуть стул -- тот не шелохнулся, словно его приклеили к полу. Не зная, что делать дальше, Марк взял зеркало.
   На первый взгляд, ничего особенного. Небольшое зеркало в серебристой оправе с ручкой. На плоской ручке нанесены едва выступающие узоры. Вот этот фрагмент почему-то кажется хорошо знакомым.
   -- Что ты там высматриваешь? -- зевнув, сказал Альберт. -- Я уже засыпаю.
   -- Минут двадцать у нас еще есть, -- сообщила Тома.
   -- Тут на ручке иероглифы, как на моем амулете. По крайней мере, очень похожи, -- сказал Марк.
   -- Правда? -- встрепенулся Альберт. -- Посмотри через зеркало на огонь.
   Марк не стал тратить время на выяснение причин столь странной просьбы. Он привычно зажег единственный огарок в канделябре, поднял зеркало повыше и посмотрел через него на пламя свечи.
   В руках он держал точно не обычное зеркало. Оно загораживало свечу, почти весь канделябр и часть стены, а вот для пламени преграды не существовало. Желтоватый огонек колыхался посреди отраженного лица Марка, рядом с переносицей.
   -- Хватит любоваться собой, -- не выдержал Альберт. -- Огонь виден?
   -- Да, -- ответил Марк. -- Будто для огня это не зеркало, а прозрачное стекло.
   -- Отлично, -- обрадовался Альберт. -- Ты держишь не просто зеркало. Это зеркало с намеком.
   -- Чего? -- Марк повернулся к друзьям. -- С каким еще намеком?
   -- Не тупи. Или твои мозги уже уснули?
   -- Если посмотреть в него, -- объяснила Тома, -- и что-нибудь спросить, то увидишь подсказку. Постарайся задать точный вопрос. У тебя есть всего одна попытка: потом зеркало будет заряжаться полгода или дольше.
   Марк снова взглянул на свое отражение в не совсем обычном зеркале, прикрыл глаза, формулируя вопрос.
   -- Как решить последнюю загадку деда? -- прошептал он и открыл глаза.
   Рука дрогнула, и зеркало чуть не выскользнуло из пальцев. Вместо его собственного отражения на Марка уставилась старуха. Морщинистое лицо, безжизненный взгляд, приоткрытый рот с желтоватыми зубами. Это была академик Годри.
   Марк часто размышлял над ее странными словами: "Посмотрев назад, ты продвинешься вперед". Сейчас он понял ее пророчество.
   -- Что ты спросил? Что показало зеркало? -- вяло спросил Альберт.
   -- Некогда объяснять, -- сказал Марк.
   Цветки вампирской лианы уже наполовину распустились. Расслабляющий ванильный аромат заполнял помещение. Хотелось прилечь, свернуться клубком, закрыть глаза и заснуть. С каждой минутой бороться с желанием поспать становилось все сложнее и сложнее.
   Не теряя времени, Марк быстро подошел к канделябру, намочил слюной пальцы и, встав на цыпочки, потушил свечу. Потом он сел на стул, поднял зеркало повыше. Старуха исчезла -- он держал за ручку обычное зеркало.
   Поймав отражение висевшего за спиной канделябра, Марк сосредоточился на свече, представил, как она горит. На кончике черного фитиля мелькнул огонь. Марк инстинктивно моргнул. Левый висок обдало жаром и ванильный аромат смешался с запахом паленых волос.
   Рука немного сместилась -- теперь в зеркале Марк видел только низ канделябра. Раньше этого не было. Или я не заметил?
   Ближе к низу стены в кладке появилась дырка, похожая на нору маленького зверька. Марк встал со стула, подошел к стене, нагнулся и заглянул в нее. Там что-то блестело. Засунув свободную руку в дырку по локоть, он достал прозрачный круглый камень размером с горошину.
   -- Смотрите, что я нашел, -- поворачиваясь к друзьям с камнем на ладони, сказал Марк.
   Зеркало выскользнуло из руки, со звоном усыпав пол множеством крохотных осколков.
   Альберт с Томой как мертвые лежали на квадратных плитках. Волшебный ров пропал. В стене образовался проем, в котором стоял магис Пренз. Его лицо посуровело, прищуренные глаза с жадностью уставились на камень.
   -- Давай сюда, -- потребовал он.
   Машинально сжав находку в кулаке, Марк отвел руку за спину и тихо произнес:
   -- Вы убили их.
   -- Они всего лишь спят, -- успокоил Пренз.
   -- Зачем? -- выдавил Марк.
   -- Зачем мне камень? Не важно. Да и не время сейчас для долгих бесед, -- Пренз мельком взглянул на потолок. -- Вампирская лиана расцветает. Тем лучше. Несчастный случай -- отличное объяснение вашей смерти, если, конечно, вас найдут.
   Пренз посмотрел в глаза Марка. Его гипнотический взгляд невидимыми путами сковал жертву. Руки, ноги, голова словно налились свинцом и перестали слушаться. Марк попытался посмотреть в сторону, моргнуть, но даже этого не смог сделать.
   Сил сопротивляться не осталось. Вдыхая чудесный ванильный аромат, Марк медленно сполз по стене и отключился.
  
   ***
   В голове одно за другим всплывали недавно увиденные события. Комната с бледно-розовым светом, волшебный мост из повисших над ужасной пропастью плиток, разноцветные воздушные шарики... Магис Пренз! Он хотел убить нас. Пусть не своими руками, а с помощью вампирской лианы. Почему? Из-за какого-то камня? Странный сон. Такой яркий, с мельчайшими деталями, будто все происходило наяву.
   И тут Марк осознал -- он что-то сжимает в кулаке. Распахнув глаза, он резко сел на кровати, поднес кулак к лицу и разжал его. На ладони сверкнула прозрачная горошина.
   -- Значит, не сон, -- пробормотал он. -- Как я оказался здесь?
   -- Скажи спасибо Сержио.
   Марк чуть не выронил с таким трудом найденный камень. Около тумбочки стоял академик Дроген с графином мутной желтой жидкости.
   -- Зашел проведать сорванцов. Заодно восстанавливающий эликсир принес, -- академик Дроген наполнил стакан, стоявший на тумбочке, жидкостью из графина и протянул Марку. -- Выпей. Судя по рассказам твоих друзей, ты потерял сегодня много сил.
   -- С ними все в порядке? -- взяв стакан с эликсиром, спросил Марк.
   -- Вполне. Альберт, правда, подвернул ногу, неудачно упав под действием гипноза магиса Пренза.
   -- Зачем магис Пренз хотел нас убить? Неужели из-за камня?
   -- Не знаю. У него нервный срыв... Он смеется. Громко смеется... Как его отец...
   Со вздохом академик Дроген опустился на стул рядом с тумбочкой. Марк молча ждал продолжения, делая небольшие глотки горько-соленого эликсира. Наконец академик Дроген заговорил:
   -- Лучше расскажу я, чем переврут другие. Это началось двадцать два года назад, в апреле. Тогдашний директор ИПИМа -- академик Сионий -- по состоянию здоровья ушел на пенсию. Кандидатов на вакантную должность было пять, в том числе я и отец магиса Пренза -- академик Зевс.
   -- Зевс?! -- усмехнулся Марк. -- Главный бог Олимпа.
   -- Ничего смешного. Придумать новое имя для академика -- целая проблема. Сам несколько месяцев ломал голову над этим вопросом. Уж очень мне понравился ваш древний философ Диоген. Я лишь немного переиначил его имя, для благозвучности.
   -- Вы знакомы с нашей историей и мифологией? -- удивился Марк.
   -- Хорошо знакомы. Раньше мы часто общались с некоторыми землянами, читали ваши книги, изучали культуру. Но сейчас речь не об этом. Не покривлю душой, если скажу, что бесспорным фаворитом среди всех кандидатов был я. Директор ИПИМа избирается путем открытого голосования двенадцати лучших академиков Анз. Так вот: за неделю до голосования минимум семеро академиков из дюжины поддерживали мою кандидатуру и лишь трое -- Зевса. Наступил решающий день. Казалось, все решено. С утра я принимал поздравления с грядущим назначением, но результат шокировал: шесть голосов за Зевса, четыре -- за меня, по одному набрали два других кандидата.
   -- Почему академики изменили мнение? -- воспользовался паузой Марк.
   -- Тогда это многих озадачило. Сами академики объясняли свое неожиданное решение "скрытым потенциалом академика Зевса" и верой в его "талант руководителя". Вопросов, конечно, было больше, чем ответов. Что сделано, то сделано -- академик Зевс возглавил ИПИМ. Все бы так и осталось загадкой, если бы не болезнь одного из участников того самого голосования -- академика Линди. У нее внезапно начались частые и продолжительные приступы мигрени. Чего только бедная женщина не перепробовала, пытаясь избавиться от них -- ничего не помогло. Переборов себя, Линди обратилась к мозговеду.
   -- К психиатру? -- уточнил Марк.
   -- Мозговед -- народный целитель, способный читать чужие мысли. Официальная медицина не признает их методы лечения. Именно поэтому Линди так долго не решалась сделать этот шаг. В общем, мозговед установил причины внезапных мигреней. Женщина не поверила своим ушам, узнав, что виной всему -- ее честность и академик Зевс. Дальнейшие проверки подтвердили слова мозговеда. В ее голове аккуратно покопались, изменив ее мнение обо мне и Зевсе. Кстати, такое же вмешательство нашли еще у двух академиков, неожиданно проголосовавших за другого кандидата. Сделать подобное мог только сильный гипнос -- маг с гипнотическим альтеро. Ты уже слышал об альтеро?
   -- Да, -- коротко ответил Марк.
   Академик Дроген скрестил руки на груди и продолжил:
   -- Согласно законам Анз, каждый гипнос, при обнаружении у себя данной возможности, обязан встать на учет.
   -- Получается, академик Зевс нарушил закон?
   -- Да, он скрыл свое альтеро. Так же он использовал альтеро в корыстных целях. За это полагается наказание, но не столь суровое, которое в итоге получил он, -- академик Дроген умолк на несколько секунд. -- В тот злополучный день академика Зевса вызвали в магистрат. Там ему сообщили, что он лишен должности директора, звания академика, выбранного имени. Потом он еще полдня ходил по кабинетам, подписывая разные бумаги и слушая ехидные замечания зубоскалов. Естественно, домой он вернулся в скверном настроении. Может, жена что-то обидное сказала мужу, подлив масла в огонь. Может, от свалившихся бед разум академика Зевса помутнел. Далеко не всем людям под силу перенести такой удар судьбы. Директор лучшего института Анз снова стал простым Андре Санли, потеряв надежду достичь чего-то в жизни.
   -- Санли? Не Пренз?
   -- Не торопи события. Тогда магис Пренз был тринадцатилетним Стэнли Санли. В таком юном возрасте Стэнли оказался свидетелем чудовищной трагедии в семье. Андре Санли вновь воспользовался гипнотическим альтеро, применив его самым худшим способом. После громкой ссоры с женой, о чем позже рассказали соседи, он внушил ей мысль о том, что она -- бабочка и ей срочно надо выбраться на свободу. На глазах ребенка обезумевшая мать, махая руками, словно крыльями, металась по дому под дикий хохот отца. Она билась головой о двери, стены, шкафы. В кровь разбила нос и губу. Обо что-то сильно порезала плечи. Прибежавшие на шум соседи не успели ее спасти -- она споткнулась и, падая, ударилась виском об угол стола. Отец продолжал хохотать. Маленький Стэнли от всего увиденного потерял сознание. Потом он четыре года лечился у разных психоврачей. По их совету он и сменил фамилию, чтобы избежать лишних напоминаний об ужасном вечере. Так появился Стэнли Пренз. Он поправился, но до сих пор не выносит вида крови.
   -- И вы взяли его смотрителем отеля.
   -- Не сразу. Я следил за его судьбой, незаметно помогал. У Стэнли не ладилось с работой. Вроде спокойный неглупый парень, а на одном месте долго не задерживался. Прям проклятие какое-то. Когда уволился предыдущий смотритель отеля, я, через знакомого Вукса, сообщил об этом Стэнли. Он как раз находился в поиске новой работы и с радостью согласился. Зарплата у смотрителя небольшая, зато не надо тратиться на жилье и еду. За десять лет я ни разу не пожалел о своем предложении.
   -- Неужели за столько времени никто не догадался, что он -- гипнос?
   -- Какой он - гипнос? -- академик Дроген посмотрел Марку в глаза. -- У него слабое гипнотическое альтеро. Он -- всего лишь сонник. Предел возможностей магиса Пренза -- усыпить кого-то.
   -- Вы не сказали, что стало с его отцом?
   -- За такое жестокое убийство наказание одно -- отправка на Безвыходные острова.
   -- Магиса Пренза туда же отправят? Ведь он чуть не убил нас.
   -- Суд решит.
   Академик Дроген прикрыл глаза и замер. От тяжелых воспоминаний его лицо помрачнело, потеряло обычную строгость. Марк не решался нарушить хрупкую тишину, замерев на кровати с почти пустым стаканом в руке. Через пару минут академик Дроген очнулся от внезапного оцепенения, вымученно улыбнулся и сказал:
   -- Надо идти. Ты постарайся поскорее уснуть. Если хочешь, могу дать снотворный порошок. У меня есть немного с собой.
   -- Спасибо, не надо.
   -- Как знаешь. Мое дело предложить.
   -- Академик Дроген, я одного не могу понять, как Сержио спас нас. Ведь магис Пренз должен был усыпить его.
   -- А он и усыпил. Только магис Пренз не учел важный нюанс. Сержио обладает редким альтеро -- антимагией. Кое-какие факты в его деле указывали на это, но сегодня я убедился окончательно.
   -- Его нельзя заколдовать? -- уточнил Марк.
   -- Во-первых, эликсиры на него действуют, как и на всех. Во-вторых, сопротивляемость магии у него не стопроцентная. Магис Пренз ведь его усыпил. Правда, Сержио проснулся раньше запланированного и пошел за помощью. В холле отеля он встретил академиков Волаха и Геона, которые, по счастливой случайности, находились там. Сержио обрисовал ситуацию и показал дорогу.
   -- Сил магиса Пренза не хватило на троих, -- закончил Марк.
   -- Не совсем так. Академик Геон не стал проверять его возможности -- он ударил магиса Пренза. Достаточно сильно. Зуб выбил, нос разбил до крови. Из-за крови, наверное, и приступ случился, -- академик Дроген расцепил руки, встал со стула. -- Пожалуй, мне пора. Да и тебе надо отдохнуть. Допивай эликсир.
   Залпом выпив остатки восстанавливающего эликсира, Марк поставил пустой стакан на тумбочку.
   -- Вы ничего не сказали о нем, -- Марк поднял повыше ладонь с прозрачной горошиной. -- Для чего он нужен?
   -- Возможно, это камень истинного зрения. Попробуй вставить его в амулет.
   Марк снял амулет с цепочки, поднес камень к отверстию, слегка надавил на него большим пальцем. Иероглифы вспыхнули ярко-желтым светом -- камень провалился в круглое отверстие и встал, как влитой.
   -- Выходит, я не ошибся. Это и правда камень истинного зрения. -- задумчиво произнес академик Дроген. -- Теперь все на месте. Именно таким создал амулет Виктор Грендис.
   -- Но дед передал мне амулет без камня. Неужели он его потерял?
   -- Насколько я знаю, обратно извлечь камень невозможно.
   -- Куда же он пропал? -- удивился Марк.
   -- На этот вопрос точного ответа нет. Виктор Грендис никого не посвятил в тайну амулета: как его создать, как активировать. Не совсем понятно, сколько камней истинного зрения, он создал. И главное зачем? Вопросы, вопросы. Их очень много в этой истории. Достоверно известно, что с помощью амулета он хотел уничтожить князя Фарея, но где-то твой дед просчитался, и Фарей до сих пор жив. А жаль, -- академик Дроген вздохнул.
   -- Можно последний вопрос?
   -- Только один и ложишься спать.
   -- Почему он называется камнем истинного зрения? -- поинтересовался Марк.
   -- Сейчас покажу, -- академик Дроген подошел к двери, вытянул руку и произнес: -- Икста остима. Взгляни через него на замаскированный проем.
   Прикрыв левый глаз, Марк поднес амулет к правому и посмотрел сквозь прозрачный камень на ровную стену. Дверь была на месте.
   Отменив заклинание, академик Дроген открыл дверь и обернулся.
   -- Надеюсь, ты с друзьями не будешь никому рассказывать о случившемся?
   -- Но магис Пренз...
   -- А что магис Пренз? Он смеется.
   Дверь тихо закрылась.
  
   ***
   Празднование Нового года давно закончилось. Темные окна зданий равнодушно смотрели на пустые дорожки, на уличные фонари, украшенные волшебными сосновыми лапами и огненными звездами, на замершего у портала дружелюбного гнома в красном колпаке. Только в кабинете директора ИПИМа все еще горел свет: академики Дроген, Волах, Геон и Вукс обсуждали ночное происшествие.
   -- Значит решено, -- подвел итог академик Дроген, -- будем придерживаться версии, что в холле отеля магис Пренз набросился на вас. От неожиданности академик Геон сильно ударил его по носу, и он потерял сознание. Придя в себя, магис Пренз увидел испачканную кровью одежду, и с ним случился приступ безумного смеха.
   -- Не боитесь, что ложь вскроется? -- засомневался Вукс.
   -- Благоразумные люди из двух зол всегда выбирают меньшее. Правда сейчас убийственна и для меня, как директора ИПИМа, и для института в целом. Вы же это понимаете?
   -- Конечно, -- согласился Вукс. -- Вдруг дети проговорятся, или магис Пренз придет в себя.
   -- С детьми я поговорю. В их интересах помалкивать о случившемся. Что касается магиса Пренза... Вряд ли ему станет лучше в ближайшее время, если вообще врачам удастся привести его во вменяемое состояние.
   -- Может, все-таки отправить парня домой? -- пробасил академик Геон. -- Как бы любопытство не погубило его.
   -- Благодаря человеческому любопытству, между прочим, было сделано великое множество открытий. К тому же, я верю в потенциал Марка Грендиса.
   -- Вы больше верите в его амулет, -- вступил в разговор академик Волах.
   -- Не буду отрицать очевидного. Я возлагаю большие надежды на амулет, -- согласился академик Дроген. -- К сожалению, это пока единственный, пусть и хрупкий, шанс остановить князя Фарея. Еще есть вопросы?
   -- Не похож магис Пренз на убийцу. Совсем не похож, -- задумчиво произнес академик Геон. -- Должна быть веская причина для такого поступка. Зачем вообще ему нужен камень?
   -- По поводу камня ничего сказать не могу, -- ответил академик Волах, -- а причину, думаю, подкинул Фарей.
   -- Вы верите прессе? -- удивленно поднял брови Вукс.
   -- Верю, когда проверю.
   -- Как же вам удалось проверить? -- Вукс недоверчиво посмотрел на собеседника.
   После одобрительного кивка директора ИПИМа академик Волах объяснил:
   -- Я вновь воспользовался той самой библиотекой в подземелье замка Фарея.
   -- Так это вы показали детям проход в подземелье замка, -- осуждающе пробасил академик Геон.
   -- Получается, что да. Но как они смогли проследить за мной, я до сих пор не пойму. Так вот, в библиотеке я нашел одну интересную книгу, где говорится о возможности проникновения в сознание даже из соседнего мира. Правда, никаких доказательств не приводится. Тогда я решил покопаться в архиве магистрата. Пришлось пойти на хитрость. Я давно интересуюсь замком Фарея, поэтому просьба о доступе в секцию архитектуры не вызвала подозрений в магистрате. Мне повезло: главный архивариус заболел, и его место временно заняла одна незамужняя особа. С ее помощью мне удалось получить нужные документы. Оказалось, описанные в прессе случаи не единичны, их гораздо больше. Магистрат старается их скрывать, но не всегда получается. Абсолютно все жертвы проникновения в сознание уверяют, что с ними говорил князь Фарей. И я им верю.
   -- Я, конечно, ничего не понимаю в этом вопросе, но если Фарей научился менять сознание на расстояние, то скоро...
   -- Магис Вукс, вы неправильно поняли, -- перебил академик Волах. -- Он не меняет сознание, он всего лишь проникает в него.
   -- Вы можете нормально объяснить, на что он способен?
   -- Обычно Фарей проникает в сознание во сне. Разговаривает с жертвой, выведывает тайные желания и обещает помочь в их исполнении в обмен на услугу.
   Громко зевнув, академик Геон поинтересовался:
   -- Находятся дураки, которые соглашаются?
   -- Все люди разные. Кто-то верит ему и принимает условия. Магис Пренз, например.
   -- Столько шероховатостей в вашем предположении, -- потягиваясь, сказал Вукс. -- Мне лично оно не нравится.
   -- С удовольствием выслушаю вашу версию.
   -- На сегодня довольно дискуссий, -- академик Дроген оперся руками о стол и встал. -- Еще будет время все обсудить. А сейчас нам всем надо хорошенько отдохнуть.
   Когда академики и Вукс вышли на улицу, солнечные лучи уже подсветили темно-синее небо. Наступил первый день нового 543 года.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   110
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"