Это название воспоминаний я решил сделать по аналогии с горьковским "Мои университеты"..., включу сюда также и мое участие в других подобных принудработах. Значительная часть моей жизни была в среде, характерной для простого народа.
В 1945 году мой отчим служил в тульском Доме офицеровначальником финчасти. Многим учреждениям тогда выделяли землю для посадки картошки, и однажды весной вместе с его сотрудниками мы приехали к одной деревне. Я водил лошадь за уздечку вдоль борозды, позже пахарь сказал, чтобы я как и другие бросал бы картошку в борозду - лошадь
приучена сама ходить вдоль прежней борозды. Ночь я провел в телеге укрывшись сеном, долго смотрел на эти яркие и таинственные звезды...
Другой весной мать, я, брат Ю. и соседка Марья Евстахиевна Уварова поехали окучивать картошку на новом участке. Грохот пулемета из оврага, Ю.: я нашел пулю, она горячая! Соседка побежала туда, военные приказали быстро уйти с поля... М.Е. в те далекие годы была моим ангелом-хранителем! Когда-то она была самой близкой подругой матери моего отчима Клавдии Ф., в девичестве Костроминой. (Ее красивый портрет был в зале, фамильное серебро с вензелями К моей бабушки по закону перешло ко мне). Так вот, когда-то еще до революции, К.Ф. была лихой наездницей, ее две плетки всегда висели на ручке двери в зал. Как-то м. в ярости плеткой исхлестала меня по лицу (я очень похож на своего отца), глаз сильно распух... В последующие дни она вдруг спохватилась: обе плетки загадочным образом исчезли...
В 1952 году наш 2 курс биофака МГУ один день мы работал на стройке стадиона в Лужниках, тяжелые носилки с бетоном! В то время я был худым и, помню, всё время чувствовал себя голодным - маленькая стипендия... Был также назначен агитатором в каком-то доме почти напротив консерватории. Читайте "Мастер и Маргарита"! - общие кухни, примусы... Как агитатора посылали на стройку нового здания МГУ рассказывать заключенным о политике партии, а я им больше рассказывал о нашем биофаке!
В ин-те биофизики АН осенью нас возили на картошку в местность чуть южнее Середы. После окончания работ я сказал, что пойду повидать там своих родных. Ночевал с подветренной стороны громадного стога. Утром шел тропинками через лес. В С. нашел человека, который знал моего отца.
В ЦЗЛ Рубежанского химкомбината (Луг. обл.) нас посылали на какую-то станцию перелопачивать большие бурты пшеницы. Сплошная мучнистая пыль... Вспомнил свою лаборантку, которая любила со мной поговорить около тяги, под которой я проводил довольно сложные опыты. У нее были две девочки-близнецы 7 лет. "Вы знаете, В.Н., когда я их купаю, они такие хорошенькие! Да если бы я была мужчиной, я прямо бы их съела!" Потом о приятелях мужа, которые, смеясь, говорили, что у нее слишком много любовников, на что муж лениво отвечал: "Та пусть попасэтся!"
В Северодонецком филиале ГИАП нас часто возили на прополку кукурузы. Так, в памяти остался полевой стан: длинный стол, тарелки с пшеничной кашей и большими кусками свиной печени, тарелка с медом, чай из отвара вишневых веточек. Вечер, мы на каком-то столике в саду играем в карты, смех, я: Вот отшлепаю негодную девчонку! - "Нет, я годная!"
Как-то послали в середине лета почти на месяц. Жара, я договорился с хозяйкой хаты, что в ее саду в тени яблони поставлю палатку и спать буду там. Решили работать по утрам, затем обед, 2 часа отдых и работа вечером. Утром, сонный, с куском хлеба в кармане, с тяпкой я шел прореживать кукурузу. Брызги сока на ноги... Помню как-то поздним вечером на лавочке около моей хаты разговаривал с нашей молодой сотрудницей Т., она страстно говорила о большой роли фантастики в тренировке нашего творческого сознания. Потом решила посмотреть мою палатку и была у меня до поздней ночи... Следующие дни она была печальна. Еще через пару дней сказала, что теперь с ней всё в порядке - два дня назад она съела целое соцветие пижмы...
Еще была поездка на Айдарское водохранилище. После купания мы с Т. ушли дальше в лес. Гудки машины, все уже сидят наверху на лавках, мне еле нашлось место: одна встала и села мне на колени, вой мотора, тряска, обхватил ее, она мне говорит: "Вот что значит мужчина - такие сильные ноги!" -- Я много бывал в дальних походах!
Еще ребят возили разгружать бревна, пзже на работу в зернохранилище, там сильно пахло фунгицидами - мы отказались.
В тульском ЦНИИ Систем Управления реьят послали на вторую прополку сахарной свеклы, жили в больших армейских палатках, дожди. Погода улучшилась и к нам на один день приехали другие сотрудники и моя знакомая Лариса Ашиткова (Щеглова). После обеда в столовой я взял в палатке одеяло, и мы с Л. пошли по красивой аллее в громадный сад, где час лежали на солнышке. В конце лета послали на капусту СЗ от Тулы за Упу. После возвращения в Тулу мы с Л. поехали в сторону Ясной Поляны, по тропинкам дошли до Воронки, которая петляла среди густых кустов. Свежескошенная трава, я взял охапку под мою шатровую палатку...
В Щекинском филиале ОКБА нас часто посылали в колхозы на прополку свеклы. Запомнилась наша отель-конюшня с козлом-нагревателем, около которого мы сушили одежду. Запомнился запах в жару сухого исхоженного коровами поля с кочками около нашего общежития. Одинокие высокие большие голубые колокольчики, приютившиеся около чахлых деревцев. Как-то вечером пошли в большой лес готовить шашлык. Быстро темнело. Все много выпили и забыли, как идти обратно... Но с нашей полянки была видна часть звездного неба! Была видна Полярная, я вспомнил, что в лес мы шли южнее села - вывел нашу компанию из этого ночного черного леса. Шли цепочкой, я иногда подсвечивал тропику своим фонариком.
Запомнилась длительная вторая прополка свеклы, рядки почти до горизонта... Нас возили в поле на открытой машине. В км от села был пруд, за плотиной росли густые высокие кусты. Я сказал старшему, что буду там ночевать в палатке. Утром я ожидал машину на дороге, нас везли далеко в поле. Свой рюкзак я выносил далеко вперед на свой рядок, все там же оставляли свои сумки. Монотонность труда, автоматизм, чувство совершенного единения с природой! Я почувствовал состояние души крестьянина. И еще, "мышечную радость" по выражению И.П. Павлова...
Обед нам привозили в поле: макароны с мясом и чай. Я набирал себе еще полный котелок на вечер и утро и еще фляжку чая. Далее опять работа несколько часов. В качестве витаминов я использовал сочные стебельки сурепки, щавелек, мелкую зелень звездчатки, иногда ягоды черного паслена. В земле находил "чертовы пальцы", отпечаток на пластинке камня мелкого папоротника, окаменевшие за миллионы лет яйца маленьких ящеров, овальной формы розовый минерал: при смачивании которого внутри был чуть виден красивый блеск розовых кристаллов. Сильно жгло солнце, иногда завертывал ладонь руки платком. Вечером в палатке после ужина я включал свою Спидолу, знакомый мастер установил там дополнительные диапазоны 13, 16 и 19 м. Я лежал, приемник около уха, слушал передачи западных станций. Через час обычно засыпал, случайно ночью просыпался от писка и выключал приемник. После приезда из колхоза я чувствовал себя окрепшим, голос становился более громким и на тон ниже. Как по Пикулю: "зарос, заматерел" и часто появлялось желание выражаться сочными простонародными оборотами речи.
Запомнилась прополка около одной речки. В перерыве я пошел набрать воды из родника около возвышенности, где была заброшенная деревня. Жара. Со мной пошла В. лет 14-ти, дочь нашей сотрудницы. Мы еще и умылись, потом шлепали босиком по ручью. Роскошная природа! Я сказал В. , как хорошо было бы искупаться! -- В. даже взвизгнула от такого предполагаемого удовольствия! Все поехали домой, на следующий день их должны были привезти. Я поставил палатку в саду заброшенной деревни. Ночью была сильная гроза, палатку повалило. Через час все стихло, я сломал пару верхушек сухих яблонь, развел костер, обсушился. Полная луна, редкие крики какой-то птицы. Всплеск крупной рыбы в речке.
Пора сенокосов! Мы до завтрака шли с косами к нашему лугу, роса. Один шел немного впереди, за ним постепенно начинали косить остальные. Первый день я сильно уставал, потом втянулся и косил наравне с остальными... - Читайте "Анну Каренину"! Звон кос при их правке - брусок до сих пор у меня. Женщины вилами раскидывали траву для просушки, позже собирали в копны. Приезжал трактор с прицепом, мы вилами накалывали копну и кидали в прицеп. Райское блаженство отдыха у копны!
Как-то в сентябре нас послали на сбор помидоров, на следующий день опять должны были привезти. Солнце. К вечеру поставил палатку в большом саду. У меня бвл большой том франыузских энциклопедистов: Паскаль, Монтень, Ларошфуко. Старинные гравюры. Тишина и покой до горизонта.
Осень 1991. Переворот... Длительная задержка пенсий и обесценивание денег. Многие сами ездили в колхозы работать, помню, я ездил на рубку капусты, за днь работы - рюкзак и две авоськи с капустой. Еще ездил на сортировку моркови. С тяжелым рюкзаком иду к остановке автобуса, навстречу две бабки: "Бог в помощь!" -- Спасибо! - Разговорились. Оказывается, вчера по этой дороге шел один старик с мешком, упал и умер.
С моей Галей ездил на электричке до остановки "Агролес", там новые хозяева решили вырубить большое поле плодоносящей садовой малины! Набрали ведро. Несколько лет еще ездил в это хозяйство за церападусом - вроде черемухи, но ягоды как у мелкой вишни.
Ездили с Галей на две прополки свеклы. Жара. В полдень после обеда отдыхали на своих рядках, укрывшись от солнца. Как-то раз я остался на ночь: поставил палатку в ложбине, где росли кусты. В итоге мы заработали несколько мешков пшеницы, которые я обменял на 2 мешка муки (один дал своему другу за привоз). Оставил себе также мешок пшеницы - научился печь вкусные караваи из размоченной и провернутой в мясорубке пшеницы с добавлением дрожжей. Мой хлеб был в 10 раз дешевле магазинного! С половиной своего большого каравая и со своим молотым цикорием (весной сам копал корневища) поехал в М. На выходе из подземного перехода около Белого Дома, нашего парламента, на черных мраморных плитах остались чуть продолговатые следы пуль. Судя по их направлению, снайперы стреляли с верхних этажей высотки за рекой. Они расстреливали людей, которые хотели укрыться от пуль в подземном переходе. Черная дыра с копотью пожара внутри нашего парламента от зажигательного снаряда из танка... Доехал до Охотного Ряда. Около Музея Ленина много людей. Женщины за столиками собирали подписи с паспортными данными для организации пересмотра результата голосования: обнаружилось массовое уничтожение бюллетеней за Зюганова. Я поставил свою подпись. Эмоциональные разговоры о расстреле выходящих из БД, о полной барже с убитыми на реке, о поиске пропавших без вести, о посещении больниц, где полно раненых.
Был в Сокольниках около места дома, где я когда-то был с отцом. Потом ездил в ин-т философии АН, почти пусто, интересный разговор с одним сотрудником о моей диссертации по алгебраическим моделям конструктивной (интуиционистской) логики. Поездка в ин-т Мозга, печальный рассказ сотрудника о полном разгроме ин-та. Поехал к сыновьям, вспоминаю, что за 40 лет моих приездов мне ни разу не предложили поесть после моей длительной поездки... Потом поехал в Ленинку, сидел на подоконнике чуть глубже от входа, ел свой хлеб и запивал водой из фляжки: в столовой Ленинки были совершенно дикие цены...
И еще вспоминаю. Осенью я обычно помогал собирать картошку у моего друга Бориса - он решил тогда стать фермером. Его поле было почти рядом с бывшими имениями брата и сестры Л.Н. Толстого. Во время работы я услышал клики летящих очень высоко журавлей.
Заброшенные сады. Мои многочисленные поездки за яблоками и сливами.
В итоге я могу сказать, что в эти годы развала и всеобщего разворовывания нашего государства лишь русская деревня и наши руки помогли нам избежать голода...
В отношении колхозов у нас когда-то использовалось выражение "пошлют на принудработы". Теперь расскажу еще о "принудотлёжке"!. Через несколько лет после переворота я с помощью МГУ получил удостоверение ликвидатора аварии на ПО "Маяк". Это было мое участие в Уральской экспедиции МГУ, там за лето работ мы получили большие дозы радиации от радиоактивной пыли и также от внешнего гамма-излучения цезия 137. После обследования в нашем неврологическом диспансере врач дал мне направление в тульскую организацию для оформления инвалидности. В июне меня и группу таких же ликвидаторов направили на месячную (!) "отлежку" в Петелино, знаменитую психиатрическую клинику СВ от Тулы. Нас поместили в две палаты на втором этаже для "тихих", этаж закрывался на ключ. Всё в основном сводилось к наблюдению медсестрами за особенностями нашего поведения. Помню, многие располагались в большом зале перед обедом, какая-то девушка иногда играла бурные пассажи на пианино, кажется, из Бетховена. В послеобеденные часы все спали. Я же в этом зале обычно сидел за столиком у окна со своими рукописями. За этот месяц я там написал повесть о жизни моего отца и о печальной судьбе московского ополчения. Позже был в редакции журнала "Москва" и после беседы оставил им свою повесть.
Со временем мы все привыкли друг к другу. За ужином я как-то разговорился с одной пациенткой лет 19-ти. У нее была беременность от любимого, так мать уговорила ее вместе зайти якобы для обследования к своей знакомой, врачу-гинекологу. Та сделала ей инъекцию снотворного. Когда она проснулась, оказалось, что ей сделали аборт - у нее возникла сильнейшая депрессия... Около нашей клиники был роскошный яблоневый сад почти до горизонта, этот рай, Элизиум на нашей земле. Оказывается, со старшей медсестрой можно было договориться, и она открывала иногда просившему дверь для прогулки после обеда. В конце срока я видел, как моя знакомая с новым другом уходила гулять, у него было свернутое одеяло подмышкой - наша клиника ее полностью излечила! И еще, двое молодых моих соседей по палате рассказывали, что они ночью ходят на третий этаж, где дежурят медсестры...
Я гулял иногда по саду, далеко уходил от нашего дома скорби. В жару ходил на маленькое песчаное озеро, где купались дети, показывал, как можно плавать с помощью только ног. Во время купания две 8-и летние подружки просили меня научить их плавать. Я держал их за руки и постепенно переходил глубже - они визжали и липли ко мне, я говорил, подхватывая их: мои любимые лягушонки!
В конце нашего срока откуда-то появился проигрыватель и вечером в субботу даже были танцы! Помню, я разговаривал с одной сотрудницей из милиции, которая тоже отлеживала свой месячный срок. Мы смотрели на эту шумную, вычурную пляску под дикие завывания проигрывателя, я сказал своей знакомой: сумасшедший дом!..