Аннотация: Нам нет дела до других, покуда другим нет дела до нас...
У леса не было ни конца, ни края. Лисса поняла, что вскоре собьется со счета дней и ночей, проведенных под сенями широких крон, на зеленых полянах, усыпанными желтыми одуванчиками, в затхлой чаще, среди сухого валежника или колючего кустарника. Старые высокие деревья рвали одежду своими цепкими ветвями, их корявые корневища путались среди ног, молодая поросль вставала непроходимой стеной, а когда, наконец, из-за листвы выступали солнечные лучи, и лес отступал на десяток шагов, несчастный путник был обречен ступать по заросшими травой полянам. Порой под ясным небом и теплым солнцем вырастали не только яркие цветы, но и жгучая крапива.
Лисса в изнеможении опустилась под тень раскидистого дуба, когда темно-зеленая прогалина осталась позади. На глазах выступили слезы, и девушка усиленно протирала лодыжки, в которые вонзились тысячи мелких иголок. Крапивная поляна была пройдена, но сколько еще колдобин, оврагов, широких ручейков, колючих зарослей предстояло преодолеть.
- Когда это уже закончится? - воскликнула девушка. Но рядом не было никого, кто мог бы ей также громко ответить. Единственным собеседником последних дней был верный Ланс.
- Ещё не прошло и недели, а ты уже сдалась, - укорил её дух. - Не думаешь же ты, что им легче идти по лесу, чем тебе. Мы к тому же ступаем по уже протоптанным ими следам, если я еще верно ориентируюсь в этой чаще. Ты очень отстала, и я почти не чувствую наших бывших спутников. Остается только надеяться на то, что ты хороший следопыт.
- Почему мы не могли отправиться сразу на юг и выйти в Минор? Там купить лошадей, и за лето добраться до Тристепья и Алдана.
- Наконец-то ты соскучилась по седлу, Лисса! Думаешь, что я опять буду залечивать твои мозоли? Вижу, ты совсем отвыкла от дороги за месяц отдыха в Деревне. Но напомню тебе, что сюда тебя никто не тащил, и даже наоборот. Ортек приказал тебе оставаться на попечении колдунов и пообещал не принимать тебя ни за что в свою команду. Поэтому теперь мы в одиночестве тащимся за ними по этому лесу. А выберемся мы из него к самой осени, если не заблудимся и не умрем здесь от голода.
- Ланс, ты как всегда можешь меня пожалеть и утешить! - Лисса вновь поднялась на ноги, отряхнула грязное платье, забросила за плечи уже весьма полегчавшую сумку, в которой с каждым днем становилось все меньше припасов. Девушка с ужасом представляла себе грядущие дни, когда ей придется есть зеленые ягоды, корешки и грибы, потому как охотиться на лесную дичь она не умела, разве, что Ланс мог ей в этом подсобить. Тайя вновь тронулась в путь. Вскоре её взору предстал белый маячок - к нижней ветке одного из деревьев был привязан лоскуток от нижней юбки. Марго еще не забыла, что идти за живой водой девушки собирались вместе, а получилось порознь.
- Ехать по Межгорью такой большой толпой было бы очень небезопасно, - размышлял в голове своей хозяйки Ланс. - Ортек тщательно продумал путь, Лисса. С ними идет опытный колдун, которому ведомы, надеюсь, эти места и который выведет, как и обещал, отряд к Рудным горам. На их восточных предгорьях и следует искать таинственные озера с живой водой. Эта дорога наиболее краткая, а Дугласу следует торопиться, а не пускаться в путь кругами. Ты ведь еще предлагала в Горесте на корабль сесть до самого Аватара, а там подняться по реке к истокам, верно?
- Верно. И по морю мы бы добрались намного быстрее до реки, чем пешком сквозь непроходимый лес. Мне кажется, здесь издавна ноги человеческой не ступало. Ортек бы лучше прислушался к моим доводам, чем к словам Сарпиона. Колдунам он позволил следовать с ним, их знания и силы, дескать, могут пригодиться, а я чем хуже?! Разве ты не доказывал уже много раз, что тоже кое на что способен, Ланс? Черноморцу это прекрасно известно. Но он просто решил мне досадить, он упрям как... осел. А Вин, а Дуг?! Они даже ему не перечили. Дуглас простился со мной перед дорогой, как будто верил, что я останусь в поселке и буду ждать от них вестей.
- Это было бы самое верное, разумное и правильное решение, Лисса. Не знаю, почему я тебе позволил двинуться за ними следом. Надо было подсобить Молоху запереть тебя в одном из домов под засов...
- Ты же знаешь, что ты бы меня не удержал! Я давно разгадала все твои фокусы, Ланс. Меня уже не так легко околдовать и заставить стоять как вкопанная посреди дороги. И колдуны меня не собирались задерживать. А Ортек прекрасно осознавал, что я двинусь за ними в лес. Ты сам мне рассказывал, что он оглядывался назад, полагая, что сможет меня разглядеть среди листвы.
- Так оно и было, потому что поначалу мы шли совсем позади отряда. Но твой шаг желает лучшего. С таким ходоком до смерти не дойдешь! Вот и считай теперь, какой от тебя прок в этом путешествии: продвижение вперед будешь затягивать, охотиться не умеешь, дороги не знаешь, на головы несчатных искателей будут сыпаться к тому же одни жалобы и замечания.
- Все, я не хочу ничего такого слушать! Тем более от тебя! - Лисса попыталась остановить голос духа, понимая между тем, что это совершенно невозможно и бесполезно.
- Другое дело - колдуны! Особенно такой чародей, как Сарпион. Ты ведь знаешь, что как среди людей встречаются дураки, так и в колдовском племени не каждый может похвастаться тем, что способен что-либо сознательно сделать, кроме как не дожидаться старости. В Деревне, конечно, колдуны передают другим собратьям свои знания и опыт, но ведь на земле очень много тех, которые чувствуют в себе необыкновенные способности, но совершенно не представляют, что с ними делать.
- Поэтому они и на красочном костре, что устраивают для них морийцы, не смогут ничего поделать со своей жизнью, - пробурчала вполголоса Лисса.
- Сарпион один из самых мудрых чародеев. Видимо, его всерьез взволновала судьба твоего брата и всех черноморцев.
- К чему бы это? Или он только сейчас узнал о том, что все черноморцы прокляты морийской колдуньей?
- И Сарпион между прочим настоял, чтобы в путь отправилась Марго, - невозмутимым голосом продолжал Ланс. - По-моему, если бы не он, Ортек бы оставил ведьмочку вместе с тобой наслаждаться свежим лесным воздухом в Деревне, и ей бы не удалось так легко скрыться с глаз своих учителей. А колдуны, как ты понимаешь, принесут большую пользу этому походу. Самое главное, что колдуны всегда получают то, чего желают. Я тебе уже говорил это? А если два колдуна сильно желают отыскать живую воду, то она может даже политься у них из под ног. Со временем, конечно. Я даже припоминаю, что у колдунов есть примета: ежели что-либо невозможно отыскать, то необходимо уединиться в пустынном месте и дожидаться, пока это что-то само тебя найдет. Будь это мысль, предмет или человек.
- Ты уже что-то припоминаешь? - с сомнением произнесла Лисса.
- Да так, все по мелочам. Как будто я прочел много-много книг, и из каждой я помню лишь отдельные события и персонажей. Но все это случалось не со мной и не в мое время.
- Интересно кем же ты все-таки был, Ланс? Когда ты все вспомнишь или, возродившись, у тебя начнется новая жизнь, и все, что было, останется в темном прошлом? - Лисса давно хотела расспросить духа о его новых ощущениях и воспоминаниях. В последнее время у неё совсем не было времени побеседовать со своим хранителем наедине. А если для этого и находился случай, то Ланс был обычно полностью погружен в чужие мысли, разговоры и дела. Отныне на долгие лиги кругом было не сыскать живой человеческой души, и жителю солонки приходилось не расставаться с хозяйкой, чьим слухом и взором он мог постигать окружающий мир.
- Пока что у меня есть лишь подозрения, и никакой уверенности.
- И что же?
- Скорее всего, я был одним из Вечных. Я был великим колдуном, что обитали еще в Прибрежном краю, и я сумел нанести заклятие на эту солонку, так чтобы после смерти она возрождала меня к жизни.
- Ну и бахвальство! - усмехнулась Лисса. - Чего удумал?! Ты же об этих вечных богах впервые услышал от Молоха, и мне раньше ничего не говорил по этому поводу.
- Я ведь ничего не помню о себе, поэтому и не мог предполагать. А теперь я думаю, что такое заклятье мог придумать только великий колдун, то есть один из тех...
- Значит ты Вечный?! И, наверное, ты уже не один раз так перерождался? Но, кажется, ты избрал совсем нелегкий и запутанный способ, раз до сих пор не нашел себе нужного тела.
- Я же не нечистый дух, чтобы вселяться в живого человека, - обидчиво произнес Ланс. - Я обрету жизнь в новом теле, которое не будет ничем и никем запятнано.
- То есть в младенце. Так? Для этого я тебе только и нужна, Ланс! Только я не верю в твои мечты. Наслышался в деревне колдовских бредней, совсем ума лишился. Если ты был таким всесильным колдуном, то как тебя вообще угораздило распрощаться с жизнью и умереть. А умер ты, как мы уже обсуждали, в третью гарунскую войну.
- Просто я помню, что гарунские войны были, но не помню, что было после них - поэтому ты так решила. Но убили меня точно не гаруны. Я вижу порой смутное очертание лица того, кто это сделал. Это был... колдун. Это я точно знаю, Лисса. Он пытал меня, а потом убил.
- Вечный?! А я дала тебе такое прославленное имя. Ланс - герой, мориец, который отражал нападения алмирских дикарей, а ты может быть и в войне то не участвовал. Знаю я уже вас, колдунов. Ждете, чтобы люди все сделали своими руками и жизнями...
- Это всего лишь мои предположения. Надеюсь, я когда-нибудь смогу узнать, правдивы они или нет. Ты ведь мне расскажешь обо всем, когда я подрасту?
- Ты все-таки будешь моим сыном, да?
- Я мог бы уже возродиться в лице потомка Бриста. Веришь ли, но староста Арона до сих пор нежно любит свою жену. Но я не очень то этого хотел. К тебе я уже привык, мы нашли общий язык, думаю, что и с отцом моим мы поладим. Главное, чтобы ты это сделала пораньше. Марго вон вчера, когда мы еще не так застряли в этих зарослях, всю дорогу выслушивала пылкие речи Вина. Пока он рассказывает о море и о своих плаваниях, но его взор уже, поверь мне, оценил красоту твоей подруги!
- Ланс, ты несносный, противный, вредный собеседник и друг! Я не знаю, что меня ждет впереди, но если ты будешь только болтать, то вскоре ты останешься в этом забытом всеми лесу, и новый хозяин найдет тебя через тысячи-тысячи лет, когда Море покроет земные просторы, и люди обретут новую жизнь, преклоняясь Тайре, дочери Теи.
- Ты все еще вспоминаешь Писание Тайры? Когда я, наконец, выбью из тебя эту чепуху! Я, Лисса, колдун, и мне будет совсем нетрудно найти нового хозяина. А прошедшие годы пролетят как одно мгновение. Я буду ждать, и оно само придет, мое возрождение. Я ведь этого очень хочу.
Тайя вскоре вышла на небольшую поляну. Солнце уже садилось за кроны деревьев, и лишь его отблески освещали белые ландыши и пахнущие квасом норилки. У стволов берез, которые показались на другой стороне поляны, девушка увидела шляпки грибов, которые она аккуратно положила в свою сумку. Она высматривала ягоды земляники, но редколесье вновь осталось позади, и под ногами захрустели лишь сучья да жухлая листва.
Ланс молчал. Он не заговорил, даже когда задул порывистый ветер и начал покрапывать мелкий дождь, а позже капли воды посыпались с листьев деревьев на голову несчастной девушки. Лисса набросила на плечи старый заплатанный плащ, но он очень быстро промок под струями летнего дождя. Смеркалось. Девушка брела наугад. На глазах наворачивались слезы отчаяния. Обычно в темноте ей всегда светил огонек Ланса. Теперь ей даже не хотелось просить его об этом. Но дух о своих обязанностях забывал редко. Когда пасмурные тучи совсем скрыли солнце, и лес погрузился в полумрак, яркий шар света засверкал над головой усталой путницы.
- Если ты считаешь, что я тебя чем-то обидел, то милостиво прошу извинения, - даже в такие минуты Ланс не мог не испытывать её терпение своим сарказмом и насмешками. - Я был очень честным, и как всегда за это поплатился. Но есть и приятные известия, - его голос повеселел, - мы нагнали Ортека. Он уже приказал устраиваться на ночлег, чтобы не брести в неизвестность под этим дождем. Через несколько шагов, думаю, мы тоже могли бы поискать сухое местечко для привала. - Теперь Лисса поняла, почему она так долго не слышала его голос. Ланс был в отлучке, а она из-за холодной промокшей одежды совсем не почувствовала этого изменения в своем амулете.
- Хватит уж на меня сердиться, - продолжал Ланс. - Ну может сболтнул я чего лишнего. Ты же меня знаешь, Лисса. Только ты мне можешь помочь. Ты думаешь, мне было приятно находиться в руках Бриста? А ведь он мог стать моим хозяином. Он мог бы с моей силой совершать то, что я совсем не желал бы, - добавил дух более тихим голосом, но это также ясно прозвучало в голове тайи. - По сути твоя солонка могла наградить его колдовскими способностями, и он мог бы сам управлять ими. Я ведь пока лишь узник, без воли, тела, цели...
- Не думаю, что ему бы удалось заставить тебя что-либо сделать против твоей воли. Уж её ты взрастил в своем темном заточении, и упрямство, и тщеславие, властолюбие, любопытство, и..., - Лисса задумалась над очередной чертой своего бесплотного друга, как его голос вновь не дал ей собраться с мыслями.
- Это верно. Но ты забыла о моей хитрости и мудрости. Ведь я заставил Бриста не выпускать солонку из рук, а позже повесить её на шею. Я тогда с ужасом смотрел на тебя, измученную, одурманенную, покоренную, обреченно стоявщую посреди дома старосты. А при этом я должен был нашептывать аронцу о долголетии и богатстве, что принесет ему эта позолоченная вещица в его руках. Я упрашивал его отпустить несчастных пленниц, которые пали жертвами наговоров и обмана, но Брист пошел на поводу у своих сельчан. К голосу совести и разума, коим я выступал, он прислушивался лишь при возможности наживы или чтобы уберечь свою жалкую жизнь.
- Ты бы мог остаться в Ароне и со временем подыскал бы себе другого хозяина. А там, куда мы идем, у тебя будет совсем узкий выбор, Ланс, - Лисса заметила в опустившейся на лес мгле высокую ель, чьи нижние ветви образовывали своеобразную защиту от дождя и ветра. Она забралась под игольные лапы и присела на землю, кутаясь в плащ, опершись спиной о толстый ствол дерева.
- Знаешь ли, я уже успел распознать людей и в этой своей новой жизни, учитывая, что от прошлой остались лишь тусклые воспоминания. Люди любят давать обещания, но не любят их выполнять, когда к этому подходит срок. И пока что, ты единственный человек, которому я слепо доверяю свою жизнь.
- Не скажи, Ланс! У тебя до поры просто нет иного выхода, да и выбора. Я первая, кому ты попался под руку. Ты, правда, нашел место, где погибать - в заброшенной шахте, куда даже взрослые мужики боятся нос сунуть. Хотя в Ведане лучше вообще не заходить в темные пещеры и не ступать ногами на боковые тропинки, злые духи там обитают везде.
- С этим я не спорю. Но ты не первый человек, которого мне довелось увидеть в моем нынешнем обличье, - заметил Ланс. - Не знаю, стоит ли признаваться, но и тот обвал, что случился в пещере, был связан со мной.
- Об этом я давно уже догадалась. Ты, видимо, поначалу был такой же чародей, как и Марго - не успевал за всем уследить, - ответила, зевая, девушка. Она перекусила засохшей лепешкой и дикими яблоками, которые нашла в лесу. Пить не хотелось, Лисса протянула озябшие ладони к огоньку Ланса, чтобы немного согреться перед тем, как закутаться на земле в теплый плащ и заснуть. За сторожа как всегда оставался Ланс, хотя он и предупреждал хозяйку, что во время её сна, если рядом не бодрствуют люди, он может пользоваться лишь её закрытыми глазами и ушами. Так что в случае нападения дикого зверя это было бы малым утешением. - А что там на счет других владельцев солонки? Неужели они посчитали тебя настолько зловредным и бесполезным, что вновь отбросили в темные туннели шахты?
- Я помню, что многим я попадался под ноги, и иногда я видел проблески окружающего мира. Но мой амулет не вызывал доверия у тех, кому посчастливилось его отыскать. Опытный глаз сразу поймет, что это совсем не золото, а его внешний вид более напоминает кухонную склянку, чем украшение. Однако, однажды я, наконец, прозрел. Я долго не мог понять, почему я иду к низкому сараю, подкармливаю домашнюю птицу, из горла моего доносится глухой скрипучий голос. Я говорил, но мои слова оставались лишь моим мыслями, неслышными для окружающих. Моей женой оказалась седая старуха с беззубым ртом, а сам я был не более привлекательным стариком. Я не сразу разобрался, кто я такой, и кем является минорец, в чьи руки попала солонка. Вероятно, и бедняга-старик уже не доверял всему, что творилось в его голове, поэтому совсем не обращал внимания на мой лепет. Мы вскоре славно с ним начали болтать о погоде, смерти, жизни. Но тут старик поведал своей супруге, что к нему спускается с небес божественный дух, который вскоре призовет его к себе. Старуха обозвала мужа богохульником, ибо нет бога превыше и всемогущее, чем Море, и стала внимательнее следить за своим господином. Увидав солонку, она тщательно расспросила, откуда он это притащил. Скорее всего я сделал самую большую глупость, на которую тогда был способен: когда солонка оказалась в руках женщины, я решился заговорить с ней. Вот тут я и оказался вновь в пустоте. Она завернула цепочку и склянку в толстый платок, но это не мешало мне ощущать ее присутствие. По дороге к пещере мне пришлось выслушать уйму ругательств и молитв Морю, после чего старуха забросила меня в пещеру, и вновь я канул в темную бездну. На прощание она прокричала: "Захотел вернуться к жизни в теле моего старика, нечисть невидимая?! Ступай обратно в глубины земные, забирай души юных младенцев, а своего мужа в обиду не дам!"
Потом я очутился в руках двух подростков. Тут то я и имел время порассуждать над словами прозорливой жены и признать, что они не лишены смысла, а главное надежды. Юные парнишки, которые отыскали солонку, спрятались от своих друзей во время какого-то празднества, что происходило в ближайшей деревне. Один из них сразу же повесил цепочку себе на шею. Он предлагал товарищу вымазаться в саже и копоти от факела и испугать своим видом всех жителей, которые и так остерегались заброшенных проходов в скалах. Другой же не воспринял эту идею с таким восторгом, он боязливо оглядывался на низкие каменные потолки. Он предложил поскорее уходить из темных мест, так как может случиться обвал, но мой новый владелец лишь усмехнулся его предположению и заявил, что ежели в это время произойдет небольшой обвал, то это будет им только на руку: шум в скалах еще больше испугает подвыпивший народ. Наверное, с тем юнцом мы бы действительно наворотили груду дел, но мне не суждено было это узнать - я в тот момент решился заговорить с ним, и он от страха потерял дар речи. Вот тогда я и захотел, чтобы в пещере действительно случился обвал: отчасти для того, чтобы угодить сорванцу, а более для того, чтобы эти мальчуганы не оставили меня вновь среди камней. Я уже видел, что он тянется к солонке на шее, а это, как я уже догадывался, означало, что я вновь окажусь лишним предметом в чьей-то жизни. Опасение за собственную жизнь ускоряет реакцию человека - в то же мгновение я вновь потерял себя, и уже очнулся, слыша громыхание обвала, а после всхлипывания, плач одинокой девушки, которая молила неведомую мне Тайру о прощении и помощи.
- Дальше можешь не продолжать, - Лисса уже засыпала. - Лучше скажи мне, что делается в лагере.
Солонка похолодела, дух исчез, а девушка задремала под равномерный шум дождя. Она очень быстро замерзла под влажным плащом, но разводить настоящий костер даже не стоило пытаться. Ночь тянулась очень долго. Долгожданное возвращение Ланса не принесло тепла, а лишь новые проблемы:
- Вставай, вставай! Чего ты так долго воротишься! - кричал дух. - Человек утопает в болоте и грязи, а ты желаешь досмотреть сладкие сны?! Да брось ты этот плащ! Пошли скорее, я тебе посвечу.
Дождь шел с новыми силами. Земля под ногами превратилась в жидкое месиво, на котором можно было запросто поскользнуться. Лисса цеплялась руками за ветки деревьев и кусты. Впереди показался крутой спуск в овраг, куда девушка чуть было не полетела кувырком, если бы Ланс не успел затормозить её падение, и она врезалась в поваленное ветром толстое бревно. Снизу донесся окрик. Девушка осторожно спустилась в овраг, который был залит дождевыми струями. Вода доходила до колен, а, пройдя несколько шагов по дну яра, Лисса с ужасом осознала, что грязь под ногами настолько вязкая, что она проваливается в настоящее болото.
- Ортек! - закричала тайя. В голове девушки звучали слова духа, что черноморец решил проверить, как она устроилась в такую непогоду в лесу. Ведь ни для кого из отряда не было секретом то, что Лисса отличается непослушанием и следует за ними от деревни колдунов. Но глава путешественников, молодой царевич, также отличался упрямым нравом, и ни за что не собирался признавать, что тайе уже давно надлежало быть под его присмотром: как говорил Вин, в этом случае от женщин меньше беспокойства, но больше шума.
С правой стороны раздался ответный крик Ортека. Яркий огонек скользнул по воздуху, и Лисса различила впереди фигуру человека, который уже по горло увяз в воде и грязи. Он находился довольно далеко от косогора, посреди черной лужи, увеличивавшейся от дождевых струй.
- Ты должна его вытащить! - громыхал голос Ланса. - Надо дотянуться до его руки, одежды. Может тебе поплыть!
- Я проваливаюсь, Ланс. К тому же, как ты помнишь, я не умею плавать и ужасно боюсь воды!
- Я поддержу тебя на поверхности!
- Ты тоже должен опасаться огромных луж и озер, в одном из них ты уже нашел однажды пристанище. Нам надо найти длинную палку, - девушка развернулась и осторожно двинулась к противоположному подъему. На краю оврага Ланс обломал толстую ветвь березы. С надежной опорой в руках, которая к тому должна была послужить ей крюком, девушка поспешила опять вниз, в болото.
Ланс разгонял темноту ярким свечением. Лисса погрузилась в жижу по пояс, вскоре вода достала её груди, а ноги утонули в мясистой грязи.
- Ортек, держись! Хватай ветку! - закричала тайя, когда до юноши оставалось не более десяти локтей. На поверхности осталась лишь голова черноморца и поднятые вверх руки. После каждого движения Ортек все глубже погружался в болото, а струи дождя уже заливали его рот. Он попытался приблизиться к девушке, но, потеряв равновесие, скрылся с головой под темной водой. Лисса испуганно закричала. Через мгновение парень вновь оказался на поверхности, его руки бесполезно шлепали по воде, она не хотела отпускать своего пленника, всасывая его на самое дно.
- Иди! - командовал Ланс. - Ты должна до него достать. Я буду тебя поддерживать. Еще минута промедления...
Лисса шагнула вперед, она не чувствовала земли, ещё один шаг, а затем продвижение на полшага. Казалось, она зависла между небом и землей в жутком мессиве. Она выбросила перед собой руки, в которых сжимала увесистую ветвь. Парень ухватился за её конец, и Лисса осторожно двинулась назад. Вытягивать черноморца из впившегося в него болота было нетяжело, но девушка не раздумывала над этим. Она надеялась лишь на Ланса, и дух как обычно не подвел. Вскоре тяжелые от грязи башмаки, которые чудом не слетели с её ног, вновь дотронулись до мягкой земли. Она побрела по крутому берегу, следом, сгибаясь пополам, тащился Ортек. Взобравшись на косогор, они повалились на мокрую траву.
Дождь моросил мелкой рябью, смывая грязь с лица и рук путников. В воздухе по-прежнему светил маленький огонек. Ортек присел под ближайшим деревом и взглянул на девушку, которая куталась в свои мокрые грязные лохмотья, прежде считавшиеся юбкой и блузкой.
- Несколько часов назад мы прошли по дну этого яра как ни в чем не бывало, а теперь он превратился в гиблое болото, - проговорил черноморец.
- В него стекают все ручейки в этой части леса, - хмуро ответила Лисса. - Ты нашел, куда забрести! Притом мог бы и сразу звать на помощь, а не ждать, пока утопнешь в этих грязевых стоках.
- Я кричал, но из-за дождя не думаю, что кто-то мог меня услышать. Повезло, что ты оказалась ближе, чем я думал.
- Тебе повезло, что за тобой присматривал Ланс, - высокомерно ответила Лисса. Она поднялась и бесполезно отряхнула свой наряд. - Мне пора. Ещё вся ночь впереди, и я бы хотела все-таки выспаться. Надеюсь, что дождь вскоре перестанет. Ты сможешь добраться до лагеря или тебя провести? - спросила она на прощание, всматриваясь в темную гущу деревьев, где были оставлены пожитки и плащ. - И... не стоит благодарностей.
Девушка двинулась в темноту. Она не помнила обратной дороги, ибо бежала на зов Ланса сквозь мокрые деревьев и высокую траву, не разбирая тропы, которой в этом лесу отродясь не было. Но если тайя не имела столь зоркий взор, чтобы разглядеть свои следы на обратном пути, то в этом ей помогал Ланс, который восполнял её слепоту и обращал внимание девушки на поломанные сучья под ногами, раздвинутые ветви, опавшую листву. Она добралась до своего убежища. Дождь, который продолжал лить тонкими струями, затопил подножие ели, и широкая лужа уже подходила к расстеленному на мокрой земле плащу. Укладываться спать в такую постель Лиссе не хотелось.
- Ты можешь проверить, если Ортек уже вернулся в лагерь, - вслух предложила она духу, собирая вещи. Она твердо решила перекочевать на более сухую поверхность.
- Посмотри на это сама, - тут же ответил Ланс.
- Я думал, что в лагерь мы вернемся вдвоем, - раздался голос с черноморским акцентом. - Очевидно, что твой ночлег годится лишь для жаб и болотных ужей.
Лисса обернулась. Ланс осветил фигуру мужчины, который сложил руки на груди и самодовольно наблюдал за своей недавней спасительницей. Скорее всего, Лисса не слышала, как парень пошел следом из-за несмолкаемого шума дождя и болтовни с духом.
- Ты готов признать, что был неправ, когда отказался меня включить в число искателей живой воды? - она решила не пропускать мимо ушей его мелкие шуточки и как следует преподать урок этому ... упрямцу. Это было самое безобидное слово, которым она называла черноморца в течение своего пока еще недолгого одиночного путешествия. - Колдуны пусть и постигли многого, но они все-таки сложены, как и все люди, из кожи и костей, им необходим сон и отдых. А дух способен очень быстро оглядеть всю округу и доложить об этом друзьям - по-моему, сегодня тебе его явно не доставало.
- Я готов признать лишь, что ты упряма как... Дугласу бы следовало задать тебе хорошую трепку, вместо отца, который не научил дочь слушаться мужчину. - Ортек схватил девушку за руку и потащил сквозь лесные заросли обратной дорогой. - Потому что если муж говорит жене - оставайся дома, она должна оставаться дома, ибо на охоте своим видом спугнет даже крупную добычу, а если он велит...
- У меня нет мужа, - перебила его девушка. Она еле успевала за широким шагом спутника. Сопротивляться его хватке было бесполезно - это грозило лишь болью, вывихом или, упаси Тайра, переломом руки, но она не намеревалась выслушивать его поучения. К этому добавлялись еще замечания Ланса:
- Если рассудить по справедливости, присущей Морю и самому Уритрею, то царевич попал в болото лишь из-за тебя, хозяюшка. А, следовательно, его предсказания о том, что ты только обременишь поход, уже сбываются. Не рассчитывай на пощаду!
- Мужа у тебя нет, ибо в Тайраге по глупости этот выбор доверяют женщине, а не её родителям, братьям или старосте деревни. Но с этой ночи у тебя будет командующий. Им буду я. И в этой экспедиции ты не сделаешь ни единого шага без моего на то разрешения и не скажешь лишнего слова...
- Даже не подумаю. Уж лучше я и дальше последую одна. Ещё посмотрим, кто раньше отыщет озеро.
Они обошли стороной овраг, залитый дождевой водой. Земля под ногами проваливалась в грязных лужах, дорогу пересекали мелкие ручейки, стекавшие в низину. Ночную тишину нарушал барабанный стук капель дождя о листву, хруст сучьев, обломанных веток под ногами путников, гул ветра, колыхавшего высокие кроны. Из-за облаков появилась желтая луна, а когда непогода утихомирилась, лес взбудоражил протяжный волчий вой.
Лисса более не спорила с черноморцем. Она послушно следовала за ним. Быстрый шаг не давал ей окоченеть в прохладном воздухе. Вскоре они выбрались на широкую поляну, на окраине которой был выстроен навес, а рядом лежала промокшая охапка хвороста и погасший костер. Лисса приблизилась к сделанному из длинных палок и нескольких плащей шатру. Ветер и холод, сковывавшие её тело судорогами, в этом месте были совсем неощутимы. Но стоило ей отойти на несколько шагов в сторону, как неспокойный лес вновь напоминал о прошедшей грозе.
- Сарпион окружил палатку воздушным заслоном. Я могу это объяснить только так, - предположил Ланс. - Видимо, поэтому наши друзья так беззаботно спят, уверенные, что природа их не побеспокоит, а на страже лагеря от живых существ - людей и зверей - должен быть Ортек. Как сладок сон в неведении своем...
Лисса не преминула моментально поднять на ноги всех тех, кто отдыхал после трудного дня пути. Она хотела поскорее высушиться, а развести новый костер в такое время было по силам лишь колдунам. Марго с радостью обняла подругу, не веря тому, что черноморец позволил Лиссе присоединиться к отряду. Но все вопросы ведьмочка разумно отложила на более подходящее для этого утро. На лице Вина тайя увидела знакомую улыбку, по которой она порой скучала. Сарпион удостоил новую попутчицу мимолетным взглядом, и лишь Дуглас взирал на сестру с неодобрением и осуждением. Он грубо отстранился от её объятий:
- Лисса, тебе здесь не место, - мрачно прозвучали из его уст слова приветствия.
Великий Лес был не подвержен течению времени. Сверху на путешественников, посмевших зайти в его сердце, где не ступала даже нога зверя, насмешливо глядели толстокожие исполины, закрывавшие своими широкими кронами солнце и острыми верхушками попиравшие небо. В этих местах не росло ни ягод, ни грибов, толстые корневища вздымались из-под земли, ставя подножки на каждом шагу. К этому времени путники израсходовали все свои припасы и питались лишь тем, что дарил благодатный лес летней порой. Но за три дня пути по глухой чаще, которая напоминала бесконечную комнату, заполненную колоннами, чей потолок был выкрашен в темно зеленый цвет листвы, их не встретили ни трели птиц, ни рев зверей, ни цветущие кусты, ни светлые прогалины, ни свежий ключ с водой. Подходила к концу четвертая неделя их перехода через лес, а деревья все не кончались, и вершины Рудных гор до сих пор не появились на скрытом листвой горизонте.
Несколько дней пути впроголодь через душные лесные коридоры, во время которых путешественники выпили всю воду из своих дорожных фляг, изнывали от жажды и отсутствия свежего воздуха, показались для Лиссы равными прошедшей зиме, в странствиях которой она никак не могла согреться. Но Ортек не обращал внимания на тяжести похода. В конце концов, с ним были колдуны, которые иногда вызывали легкий прохладный ветерок, спасавший от жары. По мнению многих, чародеи могли бы даже вырыть в чаще колодец, чтобы пополнить запасы воды, но черноморец не желал задерживаться по пустякам.
- Мы будем идти вперед, пока можем сделать самостоятельно хотя бы один шаг, - сказал он. - Ничто не бывает бесконечным, и этот лес сменится более красочными пейзажами. Там мы и наберем воду, отоспимся на славу и может быть, наконец, сможем подстрелить достойную охотника добычу.
Вскоре лес действительно изменился. Земля покрылась мхом, цветами и ягодными кустарниками. Нижние ветви деревьев вновь шелестели над головами друзей, до слуха донеслись звуки птичьих песен, а Дуглас объявил, что недалеко бродит семья дикого кабана с большим потомством. Сам рудокоп редко притрагивался к поджаренным кускам свежего мяса, но оставлять друзей без пропитания он считал себя не вправе. Жизнь вновь наполнила лесные владения, хотя от этого они не стали приветливее и светлее.
Ещё несколько дней без отдыха прошли в пути по ковру из трав, цветов и перегноя. Деревья расступились и отстояли друг от друга на десятки локтей, оставляя место для небольших и просторных полян. Густая осока и заросли камышей нередко окружали многочисленные ручейки, преграждавшие дорогу путникам, которые с наслаждением омывались в их прохладных водах. Пришло время для самых жарких летних дней, и солнечным лучам измученные путешественники подставляли осунувшиеся побледневшие лица, после чего спешили спрятаться от зноя и яркого света в тени.
Ночь была тихой и лунной. Марго подбрасывала хворост в небольшой костер, разведенный на поляне, где устроилась компания путешественников. Ведьмочке надлежало следить за огнем и прислушиваться к звукам, доносившимся из леса. Остроконечный месяц уже поднялся высоко в небо, что означало скорую смену дежурного. Марго поглядела в сторону Дугласа. Этой ночью бодрствовать предстояло им двоим. Рудокоп неподвижно лежал на земле, но не было никаких сомнений, что он проснется ровно в назначенный час. Дуг не любил, когда кто-то выполнял его обязанности. Тем более если это делала женщина.
Лес был тихим и неподвижным. Затишье перед бурей, подумалось колдунье. Гроза в лесу была особенно страшной. Путникам уже довелось пережить несколько проливных дождей, перед которыми небо рассекали вспышки молний, а порывистый ветер и громовые раскаты обрушивали на головы несчастных людей колючие ветви и водяные струи, сметавшие все на своем пути.
- Все в порядке? - в голосе и глазах Лиссы, которая бесшумно приблизилась к подруге, отражался неподдельный испуг.
- Может будет гроза, хотя небо еще не заволокли тучи, и звезды так прекрасно светят, - ответила Марго. - Как ты думаешь, что такое звезды? Они ведь так от нас далеки...
- Марго, ты ничего не заметила подозрительного? - все также обеспокоено вопрошала Лисса. - Ланс говорит, что нас окружают. Это странные люди, которые прячутся в лесу. Они вооружены и совсем недружелюбно настроены.
- Ты уверена? - Марго очнулась от мечтаний и грез, невольно оглядываясь на темневшую опушку леса. Деревья стояли как молчаливые статуи, протягивая в разные стороны свои длинные корявые руки.
- Ланс уверен. Иначе он бы меня не будил. А я пока также ничего не вижу и не слышу.
В первую очередь девушки расшевелили Ортека. Парень схватился за свой меч, который он постоянно укладывал у изголовья. Но, распознав своих спутниц и выслушав их, он не отложил клинка в сторону.
- Если эти люди пришли с оружием, то и мы должны держать его наготове. Не думаю, что кто-то отважится напасть на волка, который уже почуял своего врага. Им не удастся застать нас врасплох, - объявил черноморец друзьям, когда возле затухающего костра собрались все шестеро членов его отряда.
- Если их слишком много, то разумнее было бы поскорее скрыться в лесу, пока они нас полностью не окружили, - предложил Вин.
- С невидимым противников трудно играть в открытый бой. Но они тоже слепы, раз решились напасть на колдуна. К тому же я не ожидал встретить в этом лесу людей. Это никак охотники из Рудных гор. На что только не приходится идти рудокопам, чтобы прокормить свои семьи. Особенно если их лишили покровительства номов, - слова Сарпиона вселяли уверенность, пока Лисса не озвучила новые известия, полученные от Ланса. Притом девушка старалась избегать на себе любопытного взгляда колдуна, от которого ей до сих пор удавалось скрывать существование духа солонки.
- По-моему, они затаились, - произнесла тайя. - Их более двадцати человек, они уже заняли все деревья вокруг поляны и натянули тугие луки.
- Вероятно, у дочери Тайры дар видеть в темноте на расстоянии десятков шагов?! Но не буду пока подвергать его сомнению, ибо в листве ближайшего дуба сверкают не капли росы, а стальные наконечники стрел. Что ж, нам остается лишь ждать. Надеюсь, мы доживем до рассвета, ибо эти люди не могут обладать зрением филина, - Сарпион взглянул на костер, и вместо яркого пламени на земле осталась только горстка пепла.
- Ты считаешь, что необходимо отходить в лес? - спросил Ортек колдуна в наступившей тишине и мгле.
- Можно попытаться, но соблюдая осторожность, безмолвие. Нужно укрываться за стволами деревьев от стрел, что полетят в наши спины.
Вскоре вещи были убраны в дорожные сумки, и друзья гуськом направились к ближайшей опушке. Но стоило им пройти несколько шагов, как прозвучал громкий окрик, и в воздухе просвистело копье, вонзившееся в центр поляны.
- А линэ!
- Он приказал не двигаться, - пробормотал Дуглас. Он как всегда понял значения слов нового языка, а его острое зрение при этом различило множество темных фигур, прильнувших к стволам деревьев. Их лица были обращены на незнакомцев, вторгшихся в чужие земли, а звуки, донесшиеся до слуха рудокопа, говорили, что немало людей укрылось по бокам, в высоких кустарниках и травах.
- Это язык Черноморья, - вскричал обрадованный царевич. Но после его слов в землю вонзилось еще одно копье.
- А Линэ! Канн дига!
- Хотя может я и ошибаюсь, - прошептал черноморец. - Ка дега - будете убиты.
Летние ночи коротки, но часы ожидания в темноте, зная, что с тебя не сводят глаз и могут каждую минуту лишить жизни, тянулись мучительно медленно. Лес молчал, не издавая ни одного шороха, треска или скрипа. Но первые лучи рассвета принесли с собой и легкий ветер, который заколыхал густую листву. В серых тонах проявлялись очертания поляны, ставшей для путников смертельной ловушкой. Вин вынул из земли метательное копье и с интересом осматривал гладкую поверхность дерева, из которого оно было выстругано. Острие покрывала застывшая твердая смола, в зависимости от силы удара оно могло проткнуть насквозь свою цель.
Когда небо окрасилось в голубой цвет, и солнце осветило ещё щадящими лучами лес, окружавший путников, над поляной вновь прогремел твердый мужской голос. До этого любые попытки Ортека завести разговор оставались без ответа, лишь свист очередной стрелы проносился в воздухе, и, в конце концов, все терпеливо стали дожидаться рассвета, ибо в темноте один из ударов даже против желания стрелка мог достичь случайно живой цели. Властный тон заговорившего незнакомца не допускал ослушания, а содержание послания переводил Дуглас, который не отрывал взгляда от земли, взрыхленной метким копьем.
- Мы без разрешения вступили на их территорию. За это чужаков ждет неминуемая гибель. Но учитывая, что с нами женщины и старик, - Дуглас виновато взглянул на Сарпиона, - нас могут оставить в живых. Мы должны сложить все оружие на землю и следовать за проводником. - В воздухе просвистела стрела, воткнувшаяся в древко копья. - Если кто-то попытается сбежать, его тут же настигнет меткий выстрел.
- Колдуна им в любом случае не обезоружить, - прошептала Марго, наблюдая, как спутники послушно кинули на землю мечи, ножи, лук, который с недавнего времени стал бесполезным грузом за плечами Ортека - парень израсходовал все стрелы на охоте.
На опушке леса появилась незнакомая фигура. Это был высокий мужчина, немолодого возраста. Его волосы были покрыты сединой, но гибкие быстрые и уверенные движения тела не давали усомниться в его силе и ловкости. В руке он держал пару метательных копий. К нему приблизилась тонкая девушка, которая спрыгнула с одного из деревьев. В её руках был тугой лук. Девушка носила охотничий наряд схожий с одеянием старшего товарища - узкие брюки и куртка, сшитые из шкур диких зверей, плотно прилегали к телу.
Окрестности вновь огласились чужеземной речью.
- Они хотят узнать, кто наш главарь, кто ведет отряд, и куда мы следуем, - тут же перевел Дуглас.
- Ан линг, - громко ответил Ортек, вглядываясь в деревья, со стороны которых доносились вопросы. - Ан канн нариде а вар!
- Он заявляет, что будет говорить с ними, - усмехнулся Ланс. Лисса прикоснулась к солонке. Она чувствовала себя более защищенной, когда дух был рядом, а не бродяжничал в чужих головах. - Похоже, что говорить будет Кари, предводитель этого племени, а царевичу придется молча внимать и исполнять его волю, если ему еще дорога собственная жизнь и безопасность друзей.
- Не думала, что ты, как и Дуглас, понимаешь незнакомые языки, - прошептала Лисса в ответ на слова объявившегося бесплотного хранителя.
- Нет, я не могу похвастаться такими способностями, но речь этих людей намешала в себе языки многих времен и народов. Черноморцу, как видишь, не составило труда догадаться о смысле произнесенных слов. И для меня это совсем не сложно: я ведь понимаю черноморскую речь, а в языке этих охотников встречаются знакомые мне слова и из другого наречия, только я пока не вспомнил из какого.
Путешественники подошли к деревьям, возле которых их поджидали мужчина и девушка. Её лицо вблизи показалось совсем юным, но взгляд холодных глаз не знал пощады и жалости. Девица приблизилась к Лиссе и Марго и быстро ощупала их одежду в поисках укрытого там оружия. После этого она перевернула их вещи: худые дорожные сумки, в которых остались лишь снедь для разведения походного костра, смена одежды и деревянные фляги. Такому же осмотру подверглась мужская половина отряда.
Мускулистый старик жестом и взглядом приказал следовать за собой по незаметной лесной тропе. Все пожитки путешественников так и остались лежать на поляне. Девушка отрицательно закачала головой, когда Вин вознамерился забросить за спину свой вещевой мешок. Вереница людей медленно двинулась под тенью деревьев. Лисса как всегда замыкала шествие. Она видела впереди лишь затылок Сарпиона, который нарочито медленно ступал по земле. Он поднял с земли корявую палку и опирался на неё в пути, как будто силы пожилого колдуна были уже на исходе.
Лисса оглядывала лес. Деревья становились все ниже, а вскоре дорога пошла по унылым местам, в которых зелень листвы сменилась на черно-коричневую окраску сухих сучьев, коряг, почвы. Тайя решила, что захватчики слишком уж беспечно относятся к своим пленникам. Она остановилась - её спутники уже скрылись за стволами засохших деревьев, и девушка осталась одна. Она могла легко уклониться с тропы и затеряться среди редких стволов, хотя ничего попутного из этого бы не вышло. Без еды, без воды, без друзей, сама...
- Эти люди следуют за нами, - Ланс как будто читал её мысли, вовремя предупредив хозяйку о том, что вокруг есть уши и глаза.
Громкий крик донесся до её слуха. Тайя поспешила вперед. К заросшему молодой порослью пню прислонился спиной черноморский царевич. Его лицо искажала гримаса боли, ладони прижались к бедру, из которого торчала стрела. Рядом с Ортеком присела Марго, собираясь вытащить острие. Сарпион поучительно давал советы, как не допустить потери крови.
- Ты можешь её мгновенно залечить, - говорил колдун, - но Ортеку следует еще не один день изображать хромоту, чтобы не вызвать подозрения у этих отшельников. Очень интересно будет узнать, откуда занесло этих людей в чащи леса, и где мы все-таки находимся. Мы должны были давно выбраться к предгорьям, а, похоже, забрели в настоящие болота.
- Что случилось? - испуганно спросила Лисса.
- Они подстрелили Ортека, - ответил Вин, который стоял рядом с юной охотницей. В тот же миг она легонько ударила его по груди и прикоснулась к своим губам, показывая, что ему не позволено разговаривать.
Позади пирата неподвижно стоял Дуглас, его лицо было угрюмо, глаза как всегда не отрывались от земли. Видимо, рудокопу также не разрешили приблизиться к товарищу.
- Разве он попытался убежать? - шепотом спросила девушка брата, вставая рядом.
- Они решили предупредить, что их угрозы могут воплотиться в реальность. И в первую очередь это должен был осознать он. Наш командир.
***
Шаг в сторону - и земля уходила из-под ног, бездонная яма поглощала тело, как голодный зверь, мгновенно заглатывая добычу. Зеленый луг был гиблым болотом, завлекавшим в свои липкие объятия яркими цветами, густой порослью, спелыми ягодами. Но отряд людей медленно двигался мимо его ловушек. Путники шли по следам пожилого охотника, прыгая на кочки, которые не уходили под воду, быстро пробегали по перешейкам, медленно опускавшимся в черную бездну, цеплялись за ветки редких деревьев, дававших надежду, что возле их корневищ земля не не поглотит усталого ходока. И хотя слежки из-за листвы, а также нежданной стрелы в спину можно было уже не опасаться, Ортек и его спутники даже не думали уклониться от маршрута, по которому следовали до самого заката солнца.
В опустившихся на землю сумерках можно было легко потерять друг друга, сбиться с тропы и стать долгожданной добычей мертвой топи. Но переход продолжался. Проводник зажег факел и осторожно продвигался вперед, внимательно проверяя каждое место, в которое ступал кожаным сапогом. Девушка из его племени, шедшая в середине отряда, вытащила из-за пазухи пучок лучинок и раздала зажженные огоньки каждому путнику.
Вскоре деревья вновь встали тесной стеной. Черные сухие ветки нависли над головами, землю покрыл бурелом, в воздухе взвилась мошкара. Когда на темном небе появилась яркая луна и далекие звезды, вереница людей вышла на протоптанную дорогу, которая уводила вглубь леса. В чаще засверкали огни, запахло дымом костров, и перед глазами друзей предстал тихий поселок. Лишь уханье совы нарушало безмятежность и порядок среди деревянных домов, погруженных в сон. Но тени людей, укрывшихся за стволами деревьев или на их верхних ветвях, явно говорили, что стражи этого места не дремлют.
Дорожки между домами, которые возвышались на толстых дубовых сваях на несколько локтей над землей, устилали широкие доски. По обе стороны от них горели сигнальные костры, а где-то впереди полыхал яркий светильник, устроенный на вершине головы неизвестного зверя, вырубленного из дерева. Ортек разглядел лишь верхнюю часть этой своеобразной скульптуры, воздвигнутой над всеми сооружениями поселения - громадная вытянутая морда, из приоткрытой пасти которой торчали заостренные клыки. За ней вставали два широких раскрытых крыла. Черноморец слышал старинные легенды о существах, чье описание походило на деревянного зверя. Их звали драконами, и жили они в заснеженных северных землях, в высоких горах, названных Синими Вершинами, ибо они достигали неба и облаков.
К пленникам приблизилось двое вооруженных копьями мужчин, которые подвели их к одному из домов и жестами велели заходить вовнутрь. Дверь захлопнулась, на неё с шумом легли тяжелые затворы. Избушка была чрезвычайно маленькой и тесной. На десять локтей в длину и десять локтей в ширину вставали невысокие стены, в которых не было вырублено ни единого проема или окна. Темницу осветил тусклый огонек, зажженный одним из колдунов. Пол был покрыт толстым слоем пыли, в комнате стояли две лавки, а в потолке чернело неширокое отверстие, через которое проходил свежий воздух, и виднелись звезды. Мужчины уступили места на лавках своим спутницам, а сами устроились на полу, расстелив походные плащи, которые им были оставлены недружелюбными жителями болот.
Когда сверху в комнату проникли утренние лучи солнца, дверь отворилась, и на пороге появилась крепкая фигура стражника. Он молча указал пальцем на Ортека. Черноморец послушно последовал за охранником. Перед тем как заснуть, царевич расспросил тихим голосом Лиссу о том, что творилось за стенами их узилища. По словам духа, переданным тайей, болотники провели своих пленников в поселок окружным путем, ибо в лагере уже были люди, которых Ланс заметил на деревьях вокруг поляны, где путешественники лишились свободы и оружия. Чужаки не были особо разговорчивыми, но дух застал беседу их предводителя с охотником, который вел отряд через лес и болото, и Лисса предупредила черноморца, что утром его ждут долгие расспросы вожака этого племени. Вполне возможно, что именно от его слов и решений зависела их дальнейшая судьба.
- Да пребудет свет в этом доме! - произнес высокий мужчина, поджидавший пленника возле колодца. В земле была вырыта глубокая яма, в которую, просачиваясь через камни, стекала вода. Над этим сооружением нависала невысокая глиняная крыша, так что воду из колодца приходилось черпать небольшими плошками.
Ортек всмотрелся в лицо незнакомца. Именно этот голос повелевал с верхушек деревьев в лесу. Черноморец разобрал чужие слова, которые напоминали его родную речь. Этот человек, по-видимому, был главным в племени, затерянном в непроходимой чаще и гнилых болотах. Он был облачен в золотую кольчугу, а его голову покрывал металлический обруч, напоминавший корону царя. В остальном одежда болотника была сделана из грубой льняной ткани, обшитой по краям мехом. Прилегавшая к телу рубашка и узкие брюки не скрывали силу и красоту мускул молодого вождя, карие глаза внимательно глядели из-под нахмуренных бровей, высокий лоб и крупный нос придавали лицу задумчивое выражение.
- Я Кари, - сказал болотник, прижимая руку к груди.
- Я Ортек, - ответил черноморец, повторив его жест.
- Иди за мной, я покажу тебе наши земли, - Кари двинулся по доскам в центр поселка, где возвышалась статуя дракона. Ортек послушно шагал за ним, за черноморцем безмолвно последовал стражник.
Поселок выглядел мрачным и заброшенным. Дома соединялись друг с другом прямыми тропинками, по бокам от которых в черной влажной земле были разбиты огороды. Но их хозяева еще не появились на порогах, чтобы заняться делами. Тишину нарушал только размеренный стук топора, доносившийся из леса, а также петушиные крики.
- Кто вы такие? - спросил Ортек своего провожатого.
- Мы народ Мабу, - ответил Кари, останавливаясь под высоким толстым дубом, от которого остались лишь сухие корявые ветви. На дереве был обустроен наблюдательный пункт. - А вы пришли из обширных земель. Неужели там уже не хватает места для людей, и вы решились вернуться под сень леса, из которого бежали в страхе перед Мабу?
- А кто такой Мабу? Я не знаю имени такого бога. Или это человек?
- Я покажу тебе Мабу.
Они шли вперед от одного дома к другому, пока не достигли высокого постамента, к которому выводили другие тропинки, проложенные в поселке. Ортек с изумлением посмотрел на огромный ящик посредине площади, на котором был установлен деревянный дракон, поражавший взгляд своими размерами и цветом. В солнечных отблесках черноморец ясно разглядел, что спина и крылья животного покрывало золото, и сверкание этой чешуи резало глаза. Но внимание парня в первую очередь привлекло основание могучей статуи. Постамент был скроен из толстых бревен, между которыми остались узкие прорези. В этих отверстиях сверкала настоящая чешуя невиданного зверя, который издавал жалобное урчание и тихий рев.
- Мабу - это дракон? - спросил Ортек, указывая на позолоченный тотем.
Кари согласно кивнул:
- Мабу наш убийца и наш спаситель. Он привел нас в эти земли, он выведет нас на солнце, когда придет время. Когда он покарает всех тех, кто не признали Мабу...
- Я родился в краях, где драконы сохранились лишь в сказаниях народа. Мабу никогда не появлялся в нашей стране. Уритрей и Нопсидон охраняют границы от летающих ящеров и подводных монстров.
- Ты очень похож на человека моего племени, и говор твой мне понятен. Но люди в твоей стране позабыли о всемогущем Мабу. А жизнь его бесконечна, годами он дремлет, а после его пробуждения пеплом покроется земля. Мабу потребует жертв, о которых забывают смертные за годы беззаботной жизни. Но мы приносим ему богатые дары, и вскоре мы выйдем из этих дремучих мест, чтобы заново населить оставленные жилища.
- Как давно вы пришли в эти болота?
- Здесь есть вода и еда. Здесь растут деревья, заслоняющие своими кронами от жара солнца. Здесь не видно гор, где живет Мабу. Лишь здесь может жить человек.
- Ты заблуждаешься, Кари. Я родился в южных краях. Там нет драконов, там благодатная жизнь... - Ортек замолчал. Стаи оборотней, что заполонили Черноморье после проклятья морийской ведьмы, не изгнали даже с помощью молитв богам. Люди покинули лесные предгорья в страхе перед зверьем. Разве не это же произошло с предками болотников, сбежавших в чащу от неминуемого истребления?! Только для них в виде ужасающего монстра предстали невиданные ящеры, а на родине черноморца это были огромные волки, в которых также мало кто верил за пределами Черных гор.
- Зачем же ты пришел в наши края? Нет, Мабу добрался и до твоего народа. И вот, что я тебе скажу, чужеземец. Наши владения огромны. Они простираются между великими реками и дремучими лесами. Любого, кто пересекает эти границы, ждет неминуемая гибель. Его убьет лес, поглотят топи, сожрет зверье. Но ежели он все преодолеет и останется живым, его следует принести в жертву, чтобы несчастный не смог открыть Мабу нашего местоположения, и земля впитала его прах, ибо ежели его кости попадут в рот Мабу, его мысли также будут открыты для Огня. Так говорит Драни, наш старейшина.
- Но я никому не открою вашу тайну, если такого будет твое желание, Кари. Ты справедливый человек. Я благодарю тебя за то, что ты до сих пор сохранил нам жизнь. Мы уже более месяца скитаемся по лесу в надежде выйти к Рудным горам. Мы хотим отыскать озеро с живой водой, которая исцеляет от всех недугов. Быть может ты смог бы помочь нам. Как выйти к великим рекам, о которых ты упоминал? Там, где вода, там жизнь. Их течение укажет нам правильный путь.
- Я знаю много источников с живой водой. Эта вода течет из-под земли в лесу. Она прохладна и чиста. Здесь же вода, что выходит на поверхность, тухла и зловонна. Она сокращает нашу жизнь, гасит свет в глазах наших детей. Но до светлого леса слишком далеко идти.
- Ты спрашиваешь о горах, - продолжал Кари, - значит, мои подозрения оправдываются. Ты сам ищешь свою погибель в огне Мабу и желаешь обратить его гнев в сторону моих людей. Я буду справедливым, но никак не милостивым. Драни убьет вас, если узнает, что вы разыскиваете Мабу. Я же предлагаю вам жизнь. Ибо вскоре я сам смогу восстать против Мабу. Время сражений пришло. Его ждал мой отец, дед, прадед... И я наконец увидел это. Надежда никогда нас не покидала, и все наши старания воплотились в жизнь. А ты, Ортек, поможешь мне завершить начатое дело. Ежели ты знаешь, где живет Мабу, ты укажешь мне дорогу.
Ортек возвратился в тесное жилище. За время его отсутствия пленникам принесли в деревянных чанах воды и овощной похлебки. Он рассказал друзьям о замыслах Кари, главного в этом селении.
- Он велел передать, что у нас нет иного пути, чем признать могущество Мабу, поклониться ему и посвятить его служению всю оставшуюся жизнь. Выбор у нас невелик - или мы остаемся и вступаем в племя болотников, либо нас убьют.
- Не вижу ничего странного в этом предложении, - откликнулся Сарпион. Все пленники расположились на полу вокруг посуды с едой. - В этих краях очень тяжело выжить, даже если с самого детства привыкаешь к душному воздуху, полумраку среди густой листвы, гнилой воде. Мне кажется, что поселок их мал, и людей в нем год от году становится все меньше и меньше. Даже их женщины берут в руки оружие, ведь детей в деревне не так уж и много, чтобы девушки занимались их воспитанием. Новая кровь принесет свежие силы последующему поколению. Но более интересен вопрос их происхождения. У меня есть догадки относительно мест их прошлого проживания...
- По-моему, господин Сарпион, вас очень завлекла возможность здесь остаться и изучить нравы и традиции племени, неизвестного до этого вашему пытливому уму, - съязвил Вин. - У нас же для подобного нет ни времени, ни желания. Надо обсудить предстоящий побег. Для меня крайне утомительно выслушивать бредни о Мабу, тем более томясь в этой духоте и тесноте.
- Любая дорога для колдуна источник новых знаний, - Сарпион более обращался к Марго, как будто объяснял ей очередной урок. - Через эти леса более трехсот лет назад пролегал кочевой путь восточных племен, исшедших из земель униатов, прародины черноморцев. Племена переселенцев ныне смешались с минорцами, хотя детей этих кочевников, по-прежнему, кличут светляками, ибо они отличаются от морийцев цветом волос и более светлой кожей. Но в наши дни признаки униатов уже почти сгладились в пределах Мории. Так вот, я предполагаю, что болотники являются сородичами тех кочевников. Вероятно, часть их заблудилась в лесу или намеренно ушла в его гущу, пытаясь спастись от гнева Мабу. Может быть их переселение произошло и более позже, но нет сомнения, что пришли они с севера. Старинные предания светляков также повествуют об огнедышащих драконах, населявших Синие Вершины, горы у берегов Белого моря.
- Кари сказал, что дает нам время на раздумье. Каждого из нас будут выводить наружу, чтобы он постепенно привыкал к своим новым собратьям, познавал обычаи жизни на болоте, - произнес Ортек.
- Нам дают время, чтобы подумать и осмотреться, - вслух выразил свои размышления колдун. - Конечно, если он решит освободить всех сразу, то будут опасения, что мы сумеем сбежать. Болотник для начала решил добрыми словами уговорить нас не сопротивляться и смириться с грядущей участью. Следовательно, наше любопытство будет приветствоваться.
- Так вы желаете действительно поселиться в этой деревне? - спросил Вин.
- Я не желаю торопиться, мой друг. Устроить побег из этой деревянной клетки для колдуна проще простого. Но сперва мы должны разузнать, где именно мы находимся, в какой стороне лежит река и как к ней пройти. А также следует рассмотреть вблизи то существо, что живет в центре селения под статуей Великого Мабу.
Ранние солнечные лучи осветили тесную темницу. Тайю, как обычно, разбудил Ланс. Дух сообщил, что к двум лучникам-стражникам на деревьях около дома подошел Кари. Болотник был вооружен и собран по-дорожному. Похоже, вождь отправлялся на охоту или разведку в лес.
- Я спешу передать тебе радостные известия, - сказал Ланс. - Высокому широкоплечему воину, на висках которого рубец, уже прикрытый сединой, велено выпускать каждого из вас на свободу до заката солнца. Конечно, за вами будет глаз да глаз, но сегодня именно тебе предстоит, наконец, размять ноги и прогуляться по свежему воздуху. Правда, Кари запретил выпускать из дома старика и больного. Похоже, он считает, что Сарпиону и Дугласу осталось недолго ходить на двух ногах и не желает тратить на них время и пропитание.
- Бедный Дуглас так похудел и ослаб, что единственный взгляд на его осунувшееся лицо и покрасневшие глаза говорят об его болезни. А эта духота среди тесных стен лишь ухудшит его состояние, - уныло прошептала девушка в ответ. Она с жалостью посмотрела на брата, дремавшего на полу.
- Но, с другой стороны, может такое решение не придется по вкусу Сарпиону, и наш старик согласится поскорее выбираться из этих дебрей. Видимо, он все-таки заблудился на пути к горам, раз надеется отыскать ответы на свои вопросы у жителей болот, - ответил Ланс и вновь пропал из головы тайи.
На завтрак пленникам подали прохладную воду, настой на травах и кашу, приправленную поджаристым мясом. Охранник, чье лицо было украшено еще не полностью зарубцевавшимся шрамом, жестом подозвал Лиссу за порог, и передал ей разрешение Кари пройтись по поселку, чтобы привыкнуть к жизни его жителей. Лисса послушно ответила:
- Тар, - что означало согласие в черноморской речи, которой её обучал Ланс. Дух переводил слова хозяйки, произносимые первоначально по-морийски, на язык черноморцев, который отчасти понимали болотники.
Девушка медленно двинулась вперед по деревянному настилу к ближайшей избе, которая возвышалась на сваях над вязкой землей. Охранник не отставал. Свежий ветерок обдумал лицо Лиссы, сквозь густую листву высоких дубов пробивались горячие лучи солнца. Деревья росли по обеим сторонам тропы, выложенной из поленьев. Их корни укрепляли почву, а кроны оберегали от зноя и дождя. У дома, который по размерам походил на их запечатанное узилище, тайя свернула. Она направилась к яркому свету, падавшему на открытую поляну и высокий монумент, чье позолоченное покрытие привлекало к себе изумленные взгляды чужеземного странника. Вскоре девушка вышла на выстланную палками и поленьями неширокую площадь, посреди которой возвышался дракон. Проходя по узким тропкам поселения, Лиссе чаще всего встречались вооруженные мужчины и женщины. Казалось, что в этом уединенном месте оружие являлось неотъемлимой частью наряда. Несколько детей возилось среди пышных грядок маленького огорода. Но женщина, носившая воду из дальнего земляного колодца в яму около просторной избы, мало обращала на них внимания. Лисса столкнулась с ней на тропе и доброжелательно уступила дорогу, поклонившись в знак приветствия:
- Бриалинэ! - тайя не с первой попытки выговорила пожелание доброго дня, что вызвало кучу насмешек духа в голове.
Женщина, угрюмо покосилась в её сторону, но также кивнула в ответ. Она была одета в широкую рубаху, перепоясанную под грудью, и длинные шаровары из льняного полотна.
Однако на площади с драконом мирных жителей было не видать. Ланс предупредил, что, несмотря на казавшееся затишье, в это мгновение за его хозяйкой наблюдали не менее пяти пар зорких глаз. Дозорные прятались в густой листве деревьев.
Величина деревянной статуи впечатлила девушку. Она прищурилась от отблесков золота на громадной спине чудища. Но более всего Лисса ужаснулась зловещей морде, которая глядела на землю двумя горящими глазами, сделанными из красных камней, а в приоткрытой пасти сверкали длинные клыки и остроконечный язык.
- Мабу! - произнес страж, опустившись перед фигурой дракона на одно колено в низком поклоне.
Лисса последовала его примеру. В конце концов, именно для этого она и оказалась на свободе - перенять обычаи болотников, и даже Ланс не мог предугадать, что ожидало того, кто останется с высоко поднятой главой перед очами деревянного бога. Девушка опустила взгляд в землю и вспомнила, что прежде всего она собиралась разглядеть того неизвестного зверя, что скрывался, по словам Ортека, в нише под постаментом Мабу. Она поднялась на ноги и медленно прошлась вокруг статуи. Её взгляд уже не стремился оглядеть великолепную работу мастеров, изваявших ужасающего зверя и украсивших его шкуру драгоценными доспехами. Лисса с каждым кругом приближалась к доскам, которые защищали от любопытных глаз обитателя клетки, имевшей в высоту, длину и ширину рост мальчика-подростка. До слуха тайи доносилось лишь странное сопение, а взор не мог различить ничего в темноте небольшого тайника. Она приблизилась вплотную к деревянному ящику и заглянула в одну из прорезей между досок. С громким криком Лисса отскочила в сторону, оказавшись в ту же минуту в руках своего надсмотрщика. В лицо девушки ударило обжигающее дыхание, а перед глазами предстали два горящих шара величиной с большой орех.
- Тебе не следует приближаться так близко к Мабу, - перевел Ланс слова охранника. - Гнев его обжигает как пламя костра. Тебе нужно умыться, чтобы избавиться от прикосновения Мабу, а после я покажу тебе поселок.
Лисса согласно кивнула в ответ и двинулась за мужчиной к ближайшему колодцу, из которого она зачерпнула глубоким ковшом воды, чтобы освежиться и утолить жажду. Далее страж, назвавшийся Джохом, провел девушку мимо высокого двухэтажного дома, на крыше которого развевалось кровавого цвета полотно. На нем углем были выведены очертания дракона. Здесь проживали самые опытные и старые воины деревни. Тропа завела путников под сень низких деревьев, усыпанных желтыми плодами овальной формы. Небольшой сад завершился болотными топями, в середине которых девушка различила склоненные к земле фигуры людей.
- Там наши поля, - сообщил Джох. - Сейчас мы подсушиваем лен, собираем пшеницу и готовимся к новому посеву. - Возле болот страж развернулся и повел тайю обратно вглубь поселения.
Они вернулись к драконьей площади окружной дорогой, по которой Лисса ступала с задранной вверх головой, рассматривая людей, ловко перелезавших по стволам и веткам деревьев. Раскидистые кроны сплетались в плотные стены, к которым болотники приделали еще несколько досок, образовав своеобразные шалаши и уютные ночлежки над землей для лучников и метателей, которые зачастую долгие недели не спускались вниз, перебираясь по лагерю по самодельным мостам, перекинутым с одного сторожевого поста на другой. Солнце уже перевалило за полдень, когда Джох подвел девушку к дому, возле которого двое мальчуганов и девочка постарше по-прежнему рылись в грязи, затаптывая зелень овощей.
- Халла! - на зов стражника на пороге избы появилась женщина, с которой Лисса столкнулась утром на тропе. Она спустилась с высокой лестницы на землю и внимательно выслушала указания Джоха накормить пленницу и приучить её к домоводству.
- Так я ж сама справляюсь, - ответила хозяйка, косо взглянув на новую помощницу. - Веди её к Уле, у той младенцы, а её старшая уже бегает по деревьям, оставив кормилицу без заботы. Что это чужеземка делать умеет?
- Ты и узнаешь, что она умеет. А если не умеет, покажешь и обучишь, - ответил Джох. Он развернулся, не обращая внимания на возражения женщины, и вскоре скрылся среди деревьев.
- Ты хоть язык наш знаешь? - спросила Халла тайю.
- Тар, - кивнула девушка.
- Тогда я смогу тебе кое-что объяснить, - вздохнула женщина, поднимаясь назад в избу. Лисса последовала за ней.
Болотница выставила перед незваной гостьей печеные овощи, изрядно облитые жирным маслом, а сама присела около открытого окна и вернулась к делу, которым занималась до этого. Она умело накручивала пряжу на веретено. Её глаза не сходили с лица Лиссы, покрасневшей от столь пристального внимания.
- Я могу помочь с вашими детьми или воду наносить, - медленно выговорила Лисса, управившись со скудным обедом.
- Это уже и твои дети, - ответила Халла. - Все дети в деревни принадлежат нам, хозяйкам. Мы их кормим, одеваем, подымаем на ноги, учим языку и рассказываем о деяниях всемогущего Мабу. Но едва они подрастают, они становятся вольными чадами - где хотят, там и бродят, пока учителя не решат начать их обучение стрельбе и охоте. Ты умеешь охотиться?
- Нет, - ответила Лисса.
- Поэтому тебя и привели ко мне. Но тебе не бывать хозяйкой. Хозяйство ведут лишь те, кто уже не в силах лазить по деревьям и выслеживать зверя. Нашей тихой темной обителью становится деревня с её ухоженными землями, - в голосе прядильщицы сквозила грусть и сожаления об утраченных годах. Хотя на вид Халла была еще совсем не старой, её правая рука, сжимавшая веретено странно подрагивала, а пальцы не сжимались полностью. Очевидно, что эти увечья женщина получила от острого оружия или клыков.
- У вас столько воинов, в чьей силе, храбрости и меткости я не сомневаюсь, - произнесла Лисса, - но не лучше ли больше времени уделять мирному труду, земледелию. Я разбираюсь в травах и могу собирать ягоды, которыми сейчас усыпаны лесные поляны. Моя мать сушила...
- Вскоре ты тоже возьмешь в руки лук и копье, - перебила её болотница. - Они помогут тебе защититься от тех, кто наступает, и настигнуть того, кто убегает. Земля наша щедро одаривает до периода дождей, но заниматься собирательством велено лишь тем, кто проявил трусость перед лицом врага или нарушил законы Мабу. Кари оценивает каждого по достоинствам. А теперь садись рядом и помоги мне. Мы вышьем рубахи юных воинов красными цветами. С новой луной Кари подарит им длинные луки и полный колчан стрел. Он удостоит чести и моего сына.
Халла погрузилась в работу. Она не отвечала на вопросы Лиссы о величине поселка, о том, как долго в этих болотах живут люди, и знает ли хозяйка дорогу к ближайшей реке. На все слова девушки последовало лишь указание следить за пряжей, которая спуталась в руках тайи. Но Лисса продолжала порой бормотать себе под нос. Это были замечания Лансу, которого она ругала за неправильный перевод. Дух же как всегда стоял на своем:
- Если бы я перевел все, о чем ты её расспрашиваешь, тебе бы не скоро удалось вновь пройтись по деревне. Кари непременно поинтересуется у хозяйки о новой помощнице, и он сразу поймет, что твое желание узнать дорогу к реке вызвано не стремлением стать полноправной жительницей его племени, а надеждой на побег. Запасись терпением, Лисса. Женщины же всегда отличались длинным языком, и может быть после того, как ты завоюешь её расположение, она сама выболтает тебе о своих детях, воспитанниках, родственниках и врагах.
За окном стемнело, и на пороге дома вновь появился Джох. Халла кивнула Лиссе на прощание. А после добавила тихим голосом, надеясь, что её слова не долетят до слуха девушки:
- Она смышлена и послушна. Приводи её в следующий раз. Если она все-таки послана Драни и задумает выкинуть какую-то глупость, я смогу с ней справиться. Я не спускаю с неё глаз. Она делает вид, что глупа, но её лицо и волосы слишком уж походят на наши. Если она искала спасение в наших землях от пожирающего огня Мабу, я приму её в свой дом, пока Кари не разрешит ей взять в руки оружие.
Ланс с иронией перевел девушке подслушанное замечание:
- У всех болотников темные глаза и русые волосы, цвет которых меняется от белоснежного до древесного. Хотя бы в этом племени ты не будешь выглядеть пугалом, которое в Мории приписывали то к легалийской крови, то к ведьмам светляков.
- Как я посмеюсь над тобой, дорогой сынок, - пробормотала в ответ Лисса, следуя обратно в запечатанный дом, - если ты унаследуешь мою внешность!
- Я непротив, чтобы мне досталось такое милое личико, но упаси меня Море от твоего нрава, - ответил Ланс.
На следующее утро Джох разрешил Вину следовать за собой по ступенькам порога на узкие тропинки поселка. Ланс описал тайе, как релиец затеял потасовку с болотниками у статуи Мабу. Пират даже не подумал выразить почтение деревянному тотему, за что получил толчок в спину древком копья. Но Джох в тот миг, очевидно, не ожидал столь мгновенной реакции своего пленника. Развернувшись, Вин двинул локтем в подбородок своего стражника и отнял его копье. Оквинде де Терро был хорошо знаком с языком Черноморья и Эрлинии, где в последние годы он вел успешную торговлю по морю. Пират заломил древко на шее охранника и повернулся спиной к дракону, ибо в ту же минуту на него посыпался град стрел. Но видимо, болотники скоро поняли, что могут легко попасть в своего соплеменника или, еще хуже, великого Мабу. Вин же выкриками объяснил, что не собирается бежать или убивать кого-либо, но и не потерпит удара в спину.
- В общем, к вечеру граф де Терро явится сюда с царапинами и раной в плече, но весьма удовлетворенным. Джох объяснил, что Мабу требует поклонения каждого человека перед его грозным видом, а убивать странника никто не собирался, коли он первым не поднимет руку на жителей болот. Вин с радостью упал на землю близ деревянной клетки и изобразил страстную мольбу Мабу, но я то видел его глазами, и отмечу, Лисса, что нашему другу не страшны ни пламенное дыхание, ни горящие глаза, ни холодный язык и острые клыки. Он просунул руку сквозь доски и приласкал этого зверя. Учитывая, что ладонь осталась при хозяине, зверь не столь уж злобен, как пытается выразить своим сопением и рычанием. Кожа его толстая и бугористая, но при этом гладкая как у змеи.
- И что дальше? - поторопила Лисса с рассказом. Невиданного зверя обсуждали мужчины, ей же совсем была неинтересна участь этого животного, будь он самим драконом. А Сарпион возгласил, что ежели это маленький ящер, то их экспедиция уже принесла большую ценность для государя. Хотя имел в виду он при этом несомненно колдунов, которым до этого еще не доводилось лицезреть легендарных зверей. Во всяком случае, живым колдунам, которые смогли бы оставить об этом воспоминания на бумаге для своих потомков и учеников.
- А дальше я постараюсь освежить воздух в нашем жилище, заставив его перемещаться среди этих толстых стен, - заявила Марго, с укоризной взглянув на подругу. Лисса послала в ответ глупую благодарную улыбку. Она поняла свою оплошность. Её восклицание привлекло внимание Сарпиона, который в очередной раз подозрительно присмотрелся к спутнице, часто разговаривавшей с самой собой.
- А потом Джох повел Вина к стрельбищу. Я уже не мог за ними следить, так как они слишком удалились от вашей темницы, но уверен, что Вин поразил не одну мишень на глазах изумленных болотников.
Когда стемнело, релиец самолично пересказал друзьям свои приключения, в то время когда Марго изучала его ранения и порезы и нежно проводила рукой по коже, с которой на глазах сходили следы драки. Оказалось, что помимо копья и лука, пирату в этот день удалось подержать в руках и свой прежний меч, который болотники подобрали вместе с другим имуществом пленников. Его мастерское владение этим оружием поразило воинов, которые с копьями вступили с ним в показательную схватку.
- Пока за пределами деревни проходили игры с оружием, в его границах разгорелась настоящая битва, правда пока лишь словесная, - взволнованно сообщил Ланс перед сном последние известия, случившиеся за стенами их темницы. - Кари возвратился в деревню, и к нему тут же пожаловали два незнакомца, с которых не спускали глаз дозорные. Люди эти были облачены в серые одежды, на их поясе висели тяжелые дубинки, волосы были перевязаны ивовыми прутьями, а в руках они держали высокие щиты, которые могли бы укрыть их от стрел. Они пришли издалека, но не думаю, что путь их занял более одного дня. Они говорили от имени Драни, верховного жреца болот, единственного повелителя Огня. Говор этих чужаков еще более походит на черноморский, но речь их столь извилиста, слова плавно складываются в предложения, за которым тут же начинается новое, что мне трудно было уследить за всеми ниточками их разговора с вождем. Но требования о жертвоприношении и обвинения в отказе от поклонения ложным богам я бы понял, даже не владея всеми языками, что хранятся в глубине моей памяти. Беседа их была слишком жаркой и гневной, чтобы не догадаться, что Кари ни за что не захотел принимать их условия. Посланники укоряли, Кари, и его отца, а также его деда и прочих предков, за то, что они доверили свои жизни огнедышащим Мабу, и при этом взрастили у себя в доме детеныша Мабу, который вскоре погубит всех жителей и весь поселок. Они говорили, что Кари проповедует о светлой жизни в своем племени, а при этом увел своих людей от света под тень деревьев, и в заключении велели ему подготовить пленников к жертвенному сожжению, чтобы Драни мог замолить гнев тех, кто светится в темноте.
- И ты считаешь, что нам действительно грозит опасность? Может следует предупредить их, - прошептала Лисса, кивнув в сторону друзей. Раннее слова духа вызвали бы в голове девушки мгновенное беспокойство и страх перед нависшей угрозой, но в последнее время тайя поняла, что в её силах и руках лишь дух-разведчик, а защитников в отряде, которым полагалось оберегать жизни спутников, и так было предостаточно. А самое главное с ними был невозмутимый Сарпион, который, как и подобало колдуну, более всего дорожил своей жизнью, а следовательно, сделает все необходимое, чтобы оградить путешествие морийцев от врагов.
- Кари глядел на послов с презрением, жалостью и насмешкой, но стоит ли так недооценивать противников?! В любом случае, в следующую встречу с Джохом или Халлой, тебе следует порасспросить их о недоброжелательных соседях. Я уже знаю, какие вопросы мы зададим нашим новым друзьям, тебе лишь предстоит их озвучить.
Прогулка Марго по поселку завершилась также в доме Халлы, однако, ведьмочка, которая совсем не понимала речь болотников, вернулась под крепкий затвор еще до наступления сумерек, и лицо её выражало недоумение и смущение.
- Она указала на пряжу - я помогла накрутить очередной клубок, - делилась с подругой Марго. - А после она указала на печь - я тащу горшок, она же закричала и замахала руками. Потом девочка появилась, плачет, Халла кричит, от меня не отводит взора... Что она хочет, я ничего не понимала. Хорошо, что страж появился и провел меня обратно.
- Просто она посылала тебя за водой, а потом просила принести салата с грядки, а в конце концов послала девочку, маленькую Дину, за Джохом, чтобы он увел ... глухую девку, - Лисса запнулась, пересказывая графине слова духа, который присматривал за злоключениями Марго, - Ибо с неё не больше пользы, чем с петуха - только путается под ногами.
- В следующий раз я лишу её слуха и голоса, - возмутилась Марго, - тогда она почувствует себя курицей, которую сварят в горшке за то, она уже не несет яйца. Может ты мне одолжишь Ланса на день моей прогулки?
- Не знаю, - тайя не ожидала такой просьбы. В том, что она откажет даже лучшей подруге, можно было не сомневаться, но девушка раздумывала, как подобрать для этого более мягкие слова. - Ты все равно не сможешь выслушивать его постоянную болтовню. К тому же он такой капризный... он может не захотеть... понимаешь, Марго. Это же не так легко и просто для духа оказаться в незнакомых руках, хотя Ланс к тебе уже давно привык и очень тебя любит...
Марго согласно кивнула, примостившись на лавке у стены.
- Ты отказываешь в помощи самой близкой подруге! - язвил в голове Ланс. - Это жадность. Чтобы ты была так обеспокоена моей судьбой?! Лисса, не будь столь бессердечной к юной графиньюшке. Ты боишься, что мне понравится общаться с Марго, и я не вернусь? Но она ведь никогда не сможет стать моей матерью, не будь скрягой...
- Знаешь, Марго, а я не отдам тебе солонку, просто потому что я боюсь её снимать, - вновь обратилась тайя к подруге. - Мои расставания с Лансом обычно заканчиваются бедой.
- Бедой для тебя. Безусловно. Тогда действительно не стоит колдунью наделять еще способностями колдуна. С тобой точно случится несчастье, если я тебя оставлю...
- Но я могла бы обучить тебя языку, - продолжала Лисса, несмотря на звучащий в ушах голос Ланса. - Ланс нам поможет, и благодаря этим занятиям я сама узнаю получше черноморский язык, потому что до сих пор ничего из него не запомнила.
До поздней ночи девушки шептали в уголке иноземные слова, по очереди повторяя их, следуя указаниям Ланса, а мужчины, бросавшие в их сторону подозрительные взгляды, вернулись к своему основному занятию. Вин и Ортек пытались составить карту деревни. Изображая на сухом деревянном полу мокрым пальцем дома и тропинки, черноморец решал, каким путем можно будет наиболее быстро и безопасно выбраться на свободу.
Как и предсказывал Ланс, Джох не выпустил на прогулку ни Сарпиона, ни Дугласа. Он кивнул в сторону Ортека и Лиссы. Тайю стражник провел до дома Халлы, а черноморец двинулся по тропе в дальние пределы деревни.
Навстречу Лиссе выбежала Дина. Девочка очень обрадовалась приходу чужеземки, хотя Лисса не понимала причин столь бурного приветствия. В прошлый раз она лишь мельком видела детей, которых молчаливая Халла накормила и уложила спать на глиняной печи.
- Я возьму сегодня в руки копье, - заголосила Дина, схватив Лиссу за руку и увлекая в дом. - Я возьму копье, и если метну его до опушки леса с Мокрого Холма, то вождь Кари разрешит мне ходить на уроки. И тогда я буду спать с другими девочками в большом доме...
- Дина, принеси дров, - резким окриком остановила её Халла. - А ты нынче наносишь воды в яму, польешь огород, истопишь печь, сваришь рагу, разделаешь кролика, что передал Джох. У меня сегодня нет на это времени, лен на поле уже подсох, пора его мять. Давеча ничего не успела. Твоя подруга всю кровь у меня выпила своими бестолковыми глазами.
Лисса принялась за работу. Хозяйка ушла, но Дина не отходила от девушки ни на шаг и помогла убраться в огороде. Когда Лисса растопила печь, чтобы сварить овощи, девочка устроилась у окна и, глядя на то, как неумело чужеземка пользуется тонким лезвием без рукоятки, служившее Халле ножом, запела тонким нежным голосом.
- О чем твоя песня? - спросила Лисса, когда заточенный металл скользнул по пальцу, и из раны полились капельки крови.
- Разве ты не понимаешь? - изумилась Дина, прервав мелодичный напев. - Я ведь пою на твоем языке.
Лисса лишь пожала плечами в ответ. Слова, выговариваемые девочкой, не походили на диалект болотников. Ланс заявил, что он не понимает этого языка, но Дина пела так красиво, не путаясь в мелодии и рифмах, и Лисса не сомневалась, что наречие, которое она воспроизводила, действительно существует, а не является детской выдумкой.
- Она опять поет, - в комнату вступила Халла, держа в руках охапку смятой шерсти. - Ты думаешь, с копьем в руках тебе позволят так распевать? - женщина с укоризной поглядела на Дину. - Лучше помоги мне.
Болотница присела к окну и вновь взяла в руку веретено, девочка устроилась рядом. Она продолжала глядеть в окно, на чистое небо, сверкавшее голубизной из-за высоких крон, при этом повторяя мелодичный напев.
- Она сама сочинила эту мелодию? - вновь спросила Лисса. Тайя вернулась к резке овощей, скрывая от хозяйки порезанный палец. - Неплохо выходит.
- Это она еще не старается, - ответила Халла. - Я давно обучила её древним песням. Но девица распевает их на каждом углу, не задумываясь, о чем поет. Если Кари услышит эту песню из её уст, мне попадет. Нынче песни не приветствуются. Мы готовимся к войне, а сказания о далеких землях лишь очаровывают умы и отвлекают от единой цели. Но хорошо, что уже и не найдется человека среди нас, кто поймет эту речь.
- О чем поется в песне? Дина сказала, что это песня о моем народе, - с интересом спросила Лисса.
- Это песня о давно забытых временах. А о твоем ли народе - не ведаю.
- Что за войну вы ожидаете? В ваши болота не сунется ни одно войско, если его поведет разумный военоначальник.
- Мабу поведет нас на битву, он выведет нас из болот, и мы вновь окажемся в благодатных землях, о которых говорит эта песня.
- Вы ждете назначенного часа? А почему вы покинули те земли?
- Огонь Мабу прогнал наших дедов, и прадедов, и прапрадедов из родных гор, где текла чистая вода, где вместо деревьев росли огромные камни, которые валялись под ногами, были вставлены в стены и крышу.
Лисса хотела возразить болотнице, что камни не растут, но Ланс пробурчал, что женщина, видимо, отродясь не видала камней, валунов и глыб.
- Мы унесли у Мабу его сокровища, и он гнался за нами, пока мы не затерялись в этих темных краях, - продолжила рассказ Халла. - С тех пор светлые дни, небо и твердая земля воспеваются лишь в песнях.
Дина вновь затянула грустную мелодию.
- Эта песня о другом крае. О холодных белых землях, в которых солнце светит круглый день, освобождая холодное море от цепких льдин, но после этого небо темнеет на долгие месяцы, и вода вновь обращается в крепкий белый покров. В тех краях живут стойкие бесстрашные люди. Они обустроили высокую пещеру, в которой скрыли своего бога. Бог за это дарил им мудрость и открывал тайны, сокрытые в прошлом, а также завесу грядущего. Как вода отражает вид человека, так и бог представлял перед взорами Вещунов, своих служителей, события из жизни своего народа. Разные вещуны да прорицатели приходят к снежному богу, по-разному они толкуют его слова и волю. Однажды Ледяной Свет явил Вещунам страдания, бедствия, пожары и гибель, что ожидает их собратьев. А прежде этого увидели они младенца в колыбели, мальчика, чье рождение привело к этим несчастьям. И предрекли Вещуны рождение этого дитя ровно через год, и велели передать вождям своих племен, что надобно мальчика убить, чтобы не допустить грядущих событий.
Ровно через год появился на свет первенец в доме одного из вождей. Призывали Вещуны умертвить его, ибо вновь повторилось видение о грядущих бедах, а вместе с ним и образ мальчика на руках княжны, супруги вождя. Перед Ледяным Светом загубили жизнь младенцу. Целое озеро соленых слез пролила безутешная мать, но радость избавления от разрушителя и губителя народа превзошла её горе. И тогда, чтобы обрести забытье отправилась княжна в ледяной край и спросила совета у бога и Вещунов о том, как жить ей дальше. Встретился ей мудрый старец, который служил Ледяному Свету уже долгие годы. Заглянул он вместе с ней в отражение на прозрачной стене и обещал ей скорое успокоение, ибо увидел он новое семя в её утробе. Понесла княжна от своего мужа, и вновь возносили они молитвы богу, надеясь родить наследника, который порадует своими делами отца и мать.
Но замерцало вскоре ледяное зеркало и стало показывать прежние ужасы войны, убийства родичей, гибель детей и женщин, что ожидали жителей. И вновь явился пред глазами Вещунов ребенок князя. Собрались вожди других родов и племен и стали требовать, чтобы был погублен и этот младенец, будущий княжич. Но не послушался князь. Встали на его сторону верные бравые воины, оградили стеной крепости и башни своей земли, не пускали неприятеля в собственные земли.