ШАВЕКО НИКОЛАЙ

КОММЕНТАРИЙ К ДАО ДЭ ЦЗИН

  

  

  Предисловие комментатора

  

  Приступая ко столь значительному труду - написанию комментария к одному из величайших религиозных и философ-ских памятников древности - я не мог не сомневаться в успеш-ном его завершении. Но, как говорится, глаза боятся, а руки де-лают, и я надеюсь, что вышедшее из-под моего пера произведе-ние способно помочь людям ищущим лучше понять запечатлен-ную в веках мудрость. Я не являюсь признанным востоковедом, не имею философского образования. Тем не менее, смею заме-тить, что имеющееся у меня образование юриста и переводчика существенно помогло мне в написании настоящего комментария. Ведь чем, как ни интерпретацией текстов, занимаются юристы и переводчики? Постижение смысла слов - это их самая основная практика. К тому же, я на протяжении многих лет интересуюсь как академической философией, так и восточными религиями, и потому имею достаточно ясное представление о вопросах, под-нимаемых в комментируемом трактате. Если читатель все же со-чтет излишним доверять самоучке, то мне останется лишь поже-лать ему успехов в самостоятельном поиске истины. Действи-тельно, нельзя слепо принимать на веру ни один из тезисов ни в одном из комментариев. Поэтому решающими на пути к про-светлению всегда остаются личные способности индивида к не-зависимому мышлению и преобразованию своего внутреннего мира.

  По поводу нижеследующего комментария хотелось бы добавить, что он ни в коем разе не подменяет собой текст "Дао дэ цзин". Читателю предлагается сначала внимательно прочитать отрывок из самого трактата, название которого можно перевести как Учение об Истинном Пути и его Благой Силе, затем попытать-ся самостоятельно осмыслить его, и только после этого присту-пать к изучению комментария. Последний, в свою очередь, при-зван лишь адаптировать для современной культуры имеющиеся способы выражения духовного учения.

  Чтобы избежать кривотолков, предлагаемый коммента-рий осуществлен к наиболее известному переводу книги о Дао и Дэ, выполненному Ян Хин Шуном. Этот перевод отличается мак-симальной точностью, что, однако, влечет за собой некоторую сухость изложения. Одновременно для сравнения мной часто приводятся переводы, выполненные Юй Каном и Александром Кувшиновым (реже - другие переводы, например перевод и комментарии В.В. Малявина, а также переводы на английский язык). Перевод Юй Кана называют поэтико-семантическим, по-тому что он имеет целью не только точно передать смысл ориги-нала, но и сделать это с использованием подходящих средств выразительности. Таким образом, в нем примиряются содержа-ние и форма. Перевод А. Кувшинова, напротив, в конкретике час-то разительно отличается от оригинала. Названный переводчик стремится к широкой образности, в оправдание себе замечая, что оригинальный текст написан в поэтической форме, и мало похож на научный трактат. Истину, свидетельствующую о путях дости-жения счастья, вряд ли можно выразить через научную теорию, поэтому между "духом" и "буквой" Канона А. Кувшинов выбирает "дух", и, надо сказать, блестяще выражает его в своем переводе. Со своей стороны хочу выразить надежду на то, что сопоставле-ние различных переводов "Дао дэ цзин" поможет читателю луч-ше осознать глубинное послание, содержащееся в этом религи-озно-философском памятнике.

  Местами я пытался раскрыть смысл этого послания не только с помощью сравнения переводов, но и путем проведения аналогий с положениями других религий и философских систем, что нашло выражение, например, в цитировании Библии, Бхага-вадгиты и Упанишад. В то же время, подобные аналогии совсем не означают принципиального единства комментируемого Кано-на и других учений. Во многом он, напротив, существенно расхо-дится с ними. Я бы даже сказал, что "Дао дэ цзин" - это мощный вызов всем остальным религиям и философиям.

  Теперь, когда работа по составлению комментария к "Дао дэ цзин" завершена, мне остается только пожелать успехов в по-стижении Истинного Пути тем, кто хочет познать смысл жизни и непрекращающуюся радость бытия. Эта книга - для вас!

  

  NB! Предлагаемый на суд читателю комментарий не является комментарием к перево-дам. Объектом исследования комментатора является оригинальный текст. Мнение ком-ментатора относительно выражаемого тем или иным переводом смысла может отличать-ся от мнения самого переводчика.

  

  1.

  

  Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное Дао. Имя, которое может быть названо, не есть по-стоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обла-дающее именем - мать всех вещей. Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [Дао], а кто имеет страсти, видит его только в конечной форме. Оба они одного и того же происхождения, но с разными названиями. Вместе они назы-ваются глубочайшими. [Переход] от одного глубочайшего к другому - дверь ко всему чудесному.

  

  Комментарий:

  

  1. "Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное Дао". В оригинале эта фраза выглядит так: "Дао, которое может быть Дао, не есть извечное Дао".

  Иероглиф "Дао" можно перевести как дорога, средство, идея, основание, закономерность. Каждый из этих переводов отражает ту или иную грань Дао.

  В философском контексте Дао означает основной прин-цип бытия, в соответствии с которым развивается все сущее. Можно сказать, что оно является совокупностью всех физических законов (Логосом).

  В индуизме эквивалентом Дао может служить Брах-ман(1) .

  В буддизме термином Дао обозначается правильный путь к обретению просветления.

  Дао также является выражением конечной, абсолютной истины. И поскольку оно не может быть выражено словами, аб-солютная истина также не может быть выражена словами. Поня-тиями ("именами") мы огрубляем действительность, "втискива-ем" ее в заранее установленные рамки языка. Думая, что описы-ваем окружающий мир, мы описываем лишь наши представле-ния о нем, созданные путем навешивания на него "ярлыков" ра-ционального мышления. Мы мыслим определенными катего-риями типа "горячо" и "холодно", "верх" и "низ", наша мысль подчиняется созданным ею же логическим законам. Но кто ска-зал, что верх и низ действительно существует? Ведь у Вселенной их нет. Причем иллюзорны не только абстрактные категории: не-ужели не ясно, что, говоря "стол", мы лишь самовольно, руково-дствуясь лишь собственными интересами, вычленяем некую со-вокупность материи из всего остального мира, но это вовсе не значит, что видимый нами стол существует как независимый объект? Правда ли, наконец, что все в мире сообразуется с логи-ческими законами мышления, или же мы сами воспринимаем явления именно так, как будто эти законы объективны? Ведь первобытный человек, отрицая логику, успешно объяснял все явления магическими силами. Это лишь некоторые примеры то-го, что слова и понятия только мешают познать истину. К этому можно добавить, что, увлекаясь словами, часто попросту теря-ешь суть сказанного. "Дао дэ цзин" утверждает, что истину во-обще можно лишь почувствовать, осознав свое единство с Первоначалом: став частью всемирного потока (Дао), мы пе-рестаем быть отдельным субъектом, и поэтому начинаем объективно смотреть на вещи. И тогда нам открывается и ин-дуистский Брахман, и философско-научный Логос, и буддийский путь к просветлению, и оказывается, что мы уже стоим на этом пути.

  2. "Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем - мать всех вещей". Под "безымянным" и "обладающим именем" здесь имеется в виду одно и то же. В начале всего было Дао, но с появлением материи оно нашло выражение в вещах. "Мать всех вещей" означает, что Дао всегда остается незримо присутствовать в вещах, являя собой силу, которая "вскармливает все живое". Под Дао понимается также "естественный порядок вещей".

  Таким образом, из сказанного вытекает, что лишь следуя естеству, мы находим источник жизнетворной силы, прими-ряющей нас с миром. Человек должен почувствовать это един-ство всего в Дао, эту радость естественного (искреннего, от-части простецкого) поведения, и тем самым обрести счастье.

  Прежде всего, мы не должны отождествлять себя со своим телом, не должны идти у него на поводу. Этому и учат нас большинство религий, но можно посмотреть на эту проблему под немного отличным от религиозного углом. Отождествлять себя со своим телом не стоит не потому, что так хочет некий Бог, угрожая нам наказанием. Что, в сущности, представляет собой наше тело? Будучи открытой системой, оно постоянно взаимо-действует с окружающей средой, заимствует из нее энергию, не-обходимую для жизни; оно подчиняется всеобщим законам при-роды. Таким образом, оно абсолютно едино с природой. Что та-кое мое тело, как не сперматозоид отца и не яйцеклетка матери, не еда, которую я ем, или вода, которую я пью? В нем нет ничего самосущного. В конце концов, в моей еде присутствует материя, принадлежавшая ранее другим живым существам...

  Следуя этой логике далее, мы не должны отождествлять себя также и со своей душой, поскольку психические процесса, происходящие внутри нас, подчиняются универсальному закону причинности и составляют часть единого мира. На мою душу (личность) оказывает влияние не только мое тело, но другая материя, а также другие души (личность), а она, в свою очередь, воздействует на них. В итоге провести границу между различными 'Я' становится затруднительно. Эта мысль развивается, в частности, в рамках буддийского понятия анатман (отсутствия постоянного 'Я' личности), согласно которому индивидуального 'Я' не существует, ибо т. н. 'душа' - это лишь произвольная группировка сменяющих друг друга состояний сознания. Добавим к этому, что само человеческое сознание есть, в сущности, способность вычленять отдельные объекты из общей совокупности материи и систематизировать их. Но не должно ли оно, прежде чем познавать мир, вычленить из мира само себя, разделив все сущее на 'субъект' и 'объект'!? Таким образом, сознание существует лишь потому, что само считает себя таковым. Тот факт, что я мыслю и сознаю, ещё не говорит о том, что я - существую. Возможно, моё сознание и мои мысли принадлежат не мне, а чему-то Высшему...

  В связи со сказанным новый смысл обретают требования монотеистических религий прекратить удовлетворять собствен-ные (в том числе нематериальные) желания и начать служить од-ному только Богу. "Дао дэ цзин" не упоминает Бога и ничего не говорит о необходимости служить Ему. Однако: как я могу стре-миться достичь личного счастья, если меня не существует в прин-ципе, а есть только Единое Дао? В этом отказе от личного счастья комментируемый трактат близок монотеистическим религиям. При этом как он, так и эти религии, в конечном итоге открывает дорогу такому счастью! Как это возможно, должно стать ясным из дальнейших комментариев.

  3. "Поэтому, кто свободен от страстей, видит его [Дао чудесную тайну], а кто имеет страсти, видит его только в конечной форме". "Страсти" - это, прежде всего, эгоистические материальные желания, не сводящиеся к удовлетворению фи-зиологических наклонностей: под ними понимаются также и по-требности в самоутверждении, самореализации, любви. Наш ум постоянно мечется в поисках путей удовлетворения этих потреб-ностей. Мы напоминаем себе, что должны сделать то-то и то-то, оправдываем необходимость постоянного стресса, жертвуем сначала минутами, а потом годами ради иллюзор-ных целей. Эта мелочность затуманивает наш рассудок, дела-ет нас рабами вещей. Если же мы их рабы, то они - наши враги. Отсюда становится невозможной гармония с внешним миром. Однако именно эта гармония - залог счастья.

  Добавим, что "духовные страсти" также суть "страсти", и гиперболизированное желание превзойти зависимость от ма-териальных мелочей также может навредить нам. Духовная попытка превзойти себя свидетельствует о том, что мы находим-ся в конфликте с самим собой, тогда как гармония достигается не конфликтом, а принятием (т.н. "недеянием", см. текст ?2). "Чу-десную тайну Дао" можно постичь только выбрав срединный путь.

  (Отметим также смысл, который вкладывает в комменти-руемую фразу переводчик Р. Хенрикс: "Те, кто постоянно име-ет желания, тем самым будут видеть лишь то, что хотят видеть".)

  4. Важно отметить, что для обозначения слова "имя" в комментируемом тексте в оригинале используется иероглиф "мин", который можно перевести и как "слово", "словесный об-лик", "мыслимая форма", и как "слава", "почесть", "титул". Если мы говорим об "имени" как о словесной форме, то отмечаем, что словами не выразить истину. Но можно говорить об "имени" и как о почести. В этом смысле мы отмечаем, что любые почести непостоянны, и мы не должны стремиться во что бы то ни стало обрести их; иными словами, мы должны стать свободными от страстей. Об обоих этих вариантах толкования уже сказано выше, и оба они сводятся к необходимости осознания единства всего сущего.

  5. "Оба они одного и того же происхождения, но с раз-ными названиями. Вместе они называются глубочайшими". Только что нам стало более-менее ясно, что мы должны освобо-ждаться от желаний, связанных с осознанием нами самих себя в качестве индивидуального "Я". Однако тут же столкнулись с фра-зой иного содержания. Она гласит, что отказ от всяческих стрем-лений и его противоположность - суть одно и то же.

  Здесь нужно выделить два аспекта. Первый заключается в том, что нам не следует кидаться из крайности материального в крайность духовного. Аскетизм, в частности, чреват бесконеч-ными угрызениями совести, потерей интереса к жизни и воз-растанием подсознательной злобы. И причина этого достаточно очевидна для любого религиозного наставника. Ицхак Меир Аль-тер, например, писал: "Кто постоянно говорит и рассуждает о со-деянном им зле, не перестает думать о совершенной подлости, тот погружен в то, о чем он думает, полностью поглощен этим, и, таким образом, он пребывает в подлости... его дух огрубел, серд-це покрылось плесенью, и к тому же он впал в уныние". Таким образом, аскетизм также может препятствовать человеческой свободе (в данном случае: своде выбора между добром и злом). Между тем, именно в свободе и заключается "срединный путь" Дао.

  И здесь мы имеем дело со вторым аспектом рассматри-ваемой фразы. Освобождение от страстей (как следует уже из самого этого слова) необходимо для обретения свободы, но вовсе не подразумевает их умерщвления. Отождествляя себя с миром, мы служим ему, служим всем людям, однако сохраняем и представление о собственном "Я", собственных желаниях и мыслях (наряду с осознанием их в некотором смысле иллюзор-ность!). Как совместить это?

  Ключом к пониманию данной концепции является прин-цип максимального осознания себя и собственной жизни. Ины-ми словами, нам нужно постараться тотально присутствовать в настоящем моменте. Прошлое и будущее - это иллюзия, в дей-ствительности существует лишь настоящее. Зачастую мы несво-бодны в своих поступках, потому что на нас давит предшест-вующий опыт, бессознательный страх повторения ошибок, чреватых несчастьями в будущем. Так прошлое и будущее ско-вывают нас. Но если мы действительно погрузимся в настоящий момент, всецело осознавая его и забыв на миг о том, кто мы есть, что мы пережили и что может случиться с нами в будущем, то наши действия получат определенную свободу(2) . В этом со-стоянии мы способны служить и помогать людям, ни от чего не отрекаясь, ибо вне времени концепция отречения просто теряет смысл! Поступки обретают спонтанность и непринужденность. В такой естественности, которая в различных случаях может вы-ражаться как в потреблении, так и в воздержании, и состоит сре-динный путь Дао.

  Таким образом, крайний аскетизм так же далек от Дао, как непрестанное потворство сиюминутным прихотям. Здесь не-обходимо найти "золотую середину". Вот почему сказано: "[пере-ход] от одного глубочайшего к другому - дверь ко всему чудес-ному". В переводе А. Кувшинова эта фраза звучит так: "Видеть в чудесном чудесное - вот ключ ко всем тайнам мира". Иными словами, здесь говорится о том, что гармония достигается осо-бым состоянием сознания ("видения"), освобождающим от стра-стей, но не умерщвляющим их. Это состояние можно назвать со-стоянием тотальной осознанности, в которой-то мир и пред-стает чудесным, а жизнь - прекрасной. Почему так происходит? Потому что именно будучи сознательным, человек освобожда-ется от страстей, предрассудков и комплексов, и снова при-надлежит самому себе. Обретенная свобода дарует ему ра-дость; открывается "чудо жизни". По этому поводу ещё гово-рят, что у радости как таковой нет причины, причины есть только у подавленности, и заключаются они в несвободе и неосознанно-сти (не-принадлежности самому себе). Итак, если мы ограничи-ваем себя в еде, сексе, общении, то должны ясно осознавать, для чего мы это делаем. Истинные причины аскетизма должны быть постигнуты нами "всем существом" (осознанны). Тогда и только тогда самоограничение будет полезным, в противном случае оно - лишь паническое бегство от реальности.

  6. Скажем и о том, что в переводе А. Кувшинова слово "страсти" заменено словом "стремления", что также открывает новые просторы для толкования. Духовные ли, материальные - стремления остаются стремлениями, они беспрестанно занимают наш ум, и мы не замечаем, как мельчаем в потоке серых будней. И те и другие стремления - следствия зависимостей, которые также можно подразделить на два вида. Одни зависимости ис-ходят из потребностей материальных, будь это желание на-сытить желудок или почувствовать собственную значимость. Другие зависимости проистекают от словечка "должен" в на-шей голове ("мой ребенок должен поступить в институт", "я должен успеть все, что запланировал"), которое рождает бес-покойное состояние ума. Они могут считаться духовными, одна-ко это не означает их полезности. Часто это слово "должен" слу-жит добру службу материальным стремлениям, все больше заго-няя нас в сансару. Животное или маленький ребенок, увидев ла-комство и не имея возможности его получить, быстро забудут о нем, и только взрослый человек способен зациклиться на мысли "о, я должен это заполучить!", и стать одержимым. Итак, мы должны избавиться от всякой зависимости. "Свобода от стрем-лений" (см. п.3) есть "бытие в настоящем моменте" (см. п.4), как у животных или маленьких детей. Будучи свободными, мы не перестаем жить, творить и наслаждаться, однако больше не строим планов своей жизни, поскольку невозможно построить план одного лишь настоящего мгновения: так мы становимся "свободными от стремлений".

  В этом контексте комментируемая выше фраза "Оба они одного и того же происхождения, но с разными названиями, вместе они называются глубочайшими" должна относится не к "имеющему страсти" и "свободному от страстей", а к "безымян-ному" (духовному) и "имеющему имя" (материальному). "[Пере-ход] от одного глубочайшего к другому - дверь ко всему чудес-ному" означает, что чудо жизни открывается тому, кто может моментально уловить необходимость перехода от духовного к материальному и наоборот. Духовное и материальное едины, и в этом - одно из центральных положений "Дао дэ цзин". В Бхага-вадгите также говорится: "Подобно тому, как пламя светильника горит ровно в тихом месте, йог, обуздавший ум, всегда остается спокоен, устремив внутренний взор на свое истинное "Я"". Это истинное "Я" и есть единая, подлинно (!) духовная сущность, по-знав которую, человек обретает спокойствие и перестает стре-миться не только "сделать карьеру" или "купить престижный ав-томобиль", но и также "попасть в рай", "справиться со своей гре-ховностью" и пр.

  7. Отметим, что в переводе Юй Кана вообще отсутствует слово "страсти". Фраза "кто свободен от страстей, видит его [Дао чудесную тайну], а кто имеет страсти, видит его только в конечной форме" выглядит в этом переводе так: "постоянного Небытия жаждая - созерцаю Ее [матери всех вещей] Сокро-венное, Бытия постоянного жаждая - созерцаю Ее формы". Таким образом, про Небытие и Бытие (нематериальное первона-чало мира и материю) можно сказать: "Оба они одного и того же происхождения, но с разными названиями. Вместе они назы-ваются глубочайшими". Тем самым снова подчеркивается един-ство духовного и материального, недопустимость бесповоротно-го отказа от одного из них в пользу другого.

  

  

  

  

  

  2.

  

  Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное являет-ся прекрасным, появляется и безобразное. Когда все узнают, что добро является добром, возникает и зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое взаимно оформляются, высокое и низкое взаимно определяются, звуки, сливаясь, приходят в гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за дру-гом. Поэтому совершенномудрый, совершая дела, предпочита-ет недеяние; осуществляя учение, не прибегает к словам; вызы-вая изменения вещей, [он] не осуществляет их сам; создавая, не обладает [тем, что создано]; приводя в движение, не прила-гает к этому усилий; успешно завершая [что-либо], не гордится. Поскольку не гордится, его заслуги не могут быть отброшены.

  

  Комментарий:

  

  1. В первой части данного текста говорится о единстве противоположных начал. Человек должен понять, что все, в сущности, едино, поэтому не нужно ни к чему стремиться, но и отвергать что-либо тоже не стоит. В чем практическая польза такого понимания? Наиболее ярко ее отражает фраза "Ко-гда все узнают, что добро является добром, возникает и зло". Дело в том, что добра и зла как таковых не существует. Ни одно явление или событие не является ни добрым ни злым само по себе, все дело лишь в нашем отношении к ним. Само это разли-чение появляется вместе с субъектом, который исходя из своих интересов, либо из интересов других субъектов, начинает делить вещи на хорошие и плохие. Но именно поэтому такое деление оказывается субъективным, то есть условным и несовершенным, и в некотором смысле ошибочным. Итак, любое событие мож-но воспринять как благо, ведь во всем есть свои плюсы (стоит только увидеть их, но мы часто забываем это сделать), а что касается минусов, так они всецело зависят от наших потреб-ностей. Изменив свои потребности, мы сменим зло на добро. Вот почему все религии говорят нам о необходимости усмирять свои вожделения: ведь устранив потребность, мы тем самым сделаем мир добрее. Часто такой подход более чем разумен. Так, в современной западной цивилизации производители това-ров при помощи рекламы пытаются заставить нас хотеть все больше и больше вещей, подстегивая наши потребности. Но судя по вышесказанному, счастье как раз в независимости от рекла-мы: навязывание потребностей может продолжаться бесконеч-но, а средства для их удовлетворения у всех ограничены, поэтому идя на поводу у потребностей мы неизбежно идем к страданиям. Между тем, выражаясь словами А. Солженицына, "совсем не уровень благополучия делает счастье людей, а - отношения сер-дец и наша точка зрения на нашу жизнь. И то и другое - всегда в нашей власти, а значит, человек всегда счастлив, если он хочет этого, и никто не может ему помешать".

  Итак, приняв сущее таким, каково оно есть, мы больше не имеем нужды различать плохое и хорошее, красивое и без-образное. Все становится красивым и добрым само собой, об-ретая общую гармонию (единство). Если же мы начинаем гово-рить, будто что-то является красивым или добрым, то уже зара-нее как бы подразумеваем, что другое нечто, соответственно, является некрасивым и злым. Получается, что все плохое и без-образное входит в наш мир путем искусственного членения, вы-званного недовольством и непринятием. Совершенномудрый же просто позволяет вещам быть, предоставляет им свободу, и сам пытается просто быть, и потому счастлив.

  2. Во второй части данного текста впервые упоминается ключевой для "Дао дэ цзин" термин "недеяние" ("у вей"). В ка-ком-то смысле это - преобразование своего внутреннего мира (работа над своими потребностями) в противоположность пре-образованию мира внешнего. Именно этим "недеяние" отлича-ется от "деяния": это не полное отсутствие действия, не ин-дифферентная пассивность, а внутреннее действие взамен внешнему.

  Однако этот термин можно понимать и по-другому. Если мы имеем средства для удовлетворения потребности, то почему бы нам не удовлетворить ее при условии, что это не повлечет не-приятных последствий (еще больших потребностей)? Как было сказано ранее, Дао не есть аскетизм, Оно - золотая середина (не случайно в рассматриваемом тексте идет речь о гармонии раз-личных звуков). И потому преобразование внешнего мира при-нимается им не в меньшей степени, чем преобразование внут-реннего. И то и другое, однако, лишь в той мере, в какой это не вредит свободе и осознанности (свобода и осознанность тесно связаны, поскольку свобода - это, в сущности, следование разу-му; посредством разума мы понимаем, какие из наших поступков ведут к благу, то есть соответствуют нашим истинным интересам, а какие являются выражением бессознательных комплексов и навязанных желаний, причиняющих нам лишь страдания).

  Рассмотрим, как это понимание связано с первым значе-нием "недеяния". Мы выяснили, что добро и зло зависят от субъ-ективного взгляда. Мы знаем также, что субъекта не существует, поскольку все в мире едино. Таким образом, ни добра, ни зла не существует в принципе. Будучи единым с миром, человек дол-жен принимать абсолютно все, что преподносит ему судьба (судьба - это, по сути, естественный порядок вещей, то есть Дао). Все, что является в настоящем моменте, должно быть при-нято полностью и безоговорочно. Речь не идет о принятии про-шлого и будущего, поскольку их нет. Нам не нужно думать о том, как нам жилось раньше, и что светит нам в будущем. И то и дру-гое - иллюзии, не имеющие отношение к подлинной жизни, и не нужно размениваться на то, чтобы принять иллюзию. В этом со-стоянии тотального принятия человек, тем не менее, сохраняет некий простор для действия. Однако действие уже не обуслов-лено страхами или надеждами. Оно носит спонтанный и есте-ственный характер. Тогда мужество обуславливается уже не признанием своего страха и соответственно необходимости бороться с ним, а бесстрашием. Воздержание от одних удовольствий вызвано не рвением к другим удовольствиям, и даже не высокими целями типа достижения совершенства, а просто ясным пониманием пагубности имеющейся зависимости от страстей. Сопротивление покушающемуся на вас злу также будет иметь своей причиной не страх или надежду, а осознание неприемлемости зла как такового. Если вы следуете естественности, то отстаивание своих личных интересов априори не будет противоречить нравственности. Таким образом, "недеяние" - это также спонтанная актив-ность. Это не то что бы отсутствие всякого действия, но уж точно отсутствие грандиозных планов на будущее. Как сказано в Еван-гелие: "не заботьтесь о завтрашнем дне... довольно для каждого дня своей заботы". В переводе А. Кувшинова фраза "мудрый человек предпочитает недеяние" выглядит следующим образом: "Мудрый живет себе спокойно, свободный от необхо-димости заниматься делами". Здесь можно заметить, что муд-рый человек совсем не обязательно ничего не делает, но он, по крайней мере, свободен от забот, которые других людей за-частую доводят до тяжелого стресса и глубокой подавленно-сти. Он знает, что правильное действие лишено насилия, естест-венно и ненавязчиво.

  Понятие "недеяния" тесно связано с идеей действия ради действия. Если ты живешь настоящим моментом, и действуешь спонтанно, то тебя мало интересует результат, к которому приве-дет твое действие. Но именно бесстрастность этого действия и привносит в него благость. Кто не боится потерять (упустить выгоду), тот не совершит злой поступок. Большинство людей, на-против, потеряли свою душу в бесконечной жажде наживы. И даже когда речь идет об их духовном росте, они не желают при-менять никакие духовные практики, пока им не помашешь перед носом словами типа "рай" или "просветление". Вот почему Дао отвергает такую религиозность, уделяя внимание самому про-цессу действия, а не его результату. "Даосизм" означает "учение пути", и в самом этом названии будто подчеркивается: важен сам путь, а не цель, важно "как" ты делаешь, а не "что" ты делаешь. Полностью концентрируясь на процессе делания, вы пребываете в настоящем моменте, что очень важно. Попробуйте читать книжку не для того, чтобы найти в ней умные мысли и не для то-го, чтобы получить эстетическое удовольствие от чтения. Читайте ради самого чтения! Попробуйте есть не с тем, чтобы насытиться, и не чтобы получить физическое удовольствие, а просто так. Пол-ностью сконцентрируйтесь на том занятии, которое вы делаете, и тогда вы откроете для себя новое измерение вещей: вы испытае-те новые ощущения, и почувствуете, что действительно живете ("переживаете" момент). В буддийских монастырях практикуют специальные упражнения "действия ради действия". В процессе этих упражнений монахи выполняют совершенно бесполезные с точки зрения обыденного сознания действия: рисуют вилами на воде, подметают двор с помощью тонкого прутика, стоят на од-ной ноге и пр. Смысл же в том, чтобы переключить свое внима-ние с цели деятельности на сам процесс. Только с помощью та-ких упражнений можно отбросить все задние мысли и почувст-вовать настоящий момент, а заодно - вспомнить давно за-бытое детское чувство игры ради игры, а не ради того, чтобы закончить ее побыстрее. В индуистском трактате "Бхагавад-Гита" подобные практики объединяются общим названием "кар-ма-йога". В одноименной главе этой книги говорится следующее: "Тот из людей разумен, кто видит бездействие в действии и дей-ствие в бездействии; его положение трансцендентально, хотя он и занят разнообразной деятельностью... Отказавшись от всякой привязанности к результатам своей деятельности, всегда удовле-творенный и ни от чего не зависящий, он не совершает действий, приносящих плоды, хотя и занят постоянно всевозможными де-лами". Таким образом, здесь говорится о необходимости избе-гать как отказа от действий, так и привязанности к их результа-там.

  3. Существует такая притча: "Ученик спросил Мастера: "Что есть Дао?". "Дао - это повседневная жизнь" - ответил Мас-тер. "А можно ли этому научиться?" - спросил Ученик. "Если ты попробуешь учиться, - ответил Мастер, - то будешь от него да-леко". "Но если я не буду учиться, то как я смогу узнать, что это Дао?" - спросил Ученик. Тогда Мастер ответил: "Дао не принад-лежит воспринимаемому миру. Также не принадлежит он и миру невоспринимаемому. Если ты хочешь достичь истинного Дао - отдайся свободе, какая есть у Неба. Ты не назовешь это ни хоро-шим, ни плохим". В этой притче "повседневная жизнь" означает концентрацию на настоящем моменте, на том занятии, которым вы заняты именно сейчас, будь то мытье посуды или лежание на диване. Когда ученик спрашивает, как можно этому научиться, то он противоречит самому высказыванию: повседневная жизнь как раз и состоит в отсутствии подобных стремлений. Так же и доб-родетель не состоит ни в самом стремлении совершать добро, ни в добрых поступках ("ни в воспринимаемом, ни в невосприни-маемом", это не нужно пытаться понять умом). Она заключается в "безграничной свободе" (в том числе от собственных комплек-сов и влечений), в тотальном принятии мира и осознании отсут-ствия в нем "хорошего и плохого". Действительно свободный человек не станет совершать зла; напротив, как подмечено многими философами, следствием свободы является любовь. Только после внутреннего освобожнения можно начинать дейст-вия, но тогда вам уже не понадобятся указания ("учеба") - вы бу-дете действовать естественно.

  4. "...осуществляя учение, не прибегает к словам". В по-следнее время, по-видимому, развелось множество шарлатанов, обещающих людям духовное пробуждение, но не обладающими ни достаточными знаниями в области духа, ни энергетикой про-светленного. Они много говорят, но мало что из себя представ-ляют. В противоположность этому можно вспомнить дзэн-буддистскую традицию передачи знания "от сердца к сердцу": мастера дзэн не пишут философские трактаты, обосновывающие их взгляды, они пытаются донести истину до ученика без помощи слов, и для каждого ученика способ донесения должен быть ин-дивидуальным. В "Дао дэ цзин" также утверждается, что абсо-лютная истина, которая только и может сделать нас счастливыми, непередаваема словами. Даосы говорят: "Учитель учит не слова-ми, но всем телом". Это может означать, что учителю нужно до-казывать истинность своих слов не логическими аргументами, а демонстрацией своих реальных возможностей, своего сча-стья и радости. Так и Иисус подтверждал свои слова чудесами. Здесь, кстати, можно вспомнить библейское изречение: "Ибо Царство Божие не в слове, а в силе".

  5. "...вызывая изменения вещей, [он] не осуществляет их сам", "приводя в движение, не прилагает к этому усилий". Здесь имеется в виду все то же недеяние, или внутренняя работа. Измени себя и ты изменишь реальность вокруг себя. Как говорит-ся, смейся, и весь мир будет смеяться вместе с тобой; плачь - и ты будешь плакать в одиночестве. Это очень эффективный способ воздействия на мир. (В английской версии Стивена Мит-челла предложен такой вариант: "Вещи возникают, и он позво-ляет им быть; вещи исчезают, и он позволяет им уйти").

  6. "...создавая, не обладает [тем, что создано]", "успеш-но завершая [что-либо], не гордится". Подлинное самораскры-тие своей внутренней сущности несовместимо с принципом об-ладания (собственничеством). Собственничество может прояв-ляться не только по отношению к материальным вещам, но и к своим титулам, достижениям, качествам, а также взглядам. Со-вершенномудрый не отождествляет себя ни с чем из перечис-ленного. Вместо того, чтобы пытаться что-то "иметь", он пытается просто "быть". И потому ему нельзя навредить, отобрав у него какие-то вещи или прилюдно унизив его. Этим вы не затронете того, что ему действительно дорого. Но то, что ему действитель-но дорого, отобрать вы не сможете. В этом смысле такой человек непобедим; он самодостаточен. Для совершенномудрого го-раздо важнее творить и создавать, чем обладать созданным, по-этому он уже по сути своей - слуга народа и человеколюбец. Он находит удовольствие в самом акте творчества, в игре своих воз-можностей, а не в тупом удовлетворении инстинктов (и даже в потреблении он приветствует сам процесс, а не результат в виде мысли "я это пробовал", "я это имею", "я там побывал"). В этом "действии ради действия" и состоит "недеяние". Не случайно пе-реводе А. Кувшинова рассматриваемый текст кончается фразой "Ведь только тот, кто не останавливается, ничего не теря-ет". Здесь имеется в виду непривязанность к продуктам своего и чужого труда, а не тот факт, что большинство людей постоянно куда-то стремятся и что-то делают, прекращая суетиться лишь в гробу.

  В переводе Юй Кана смысл фразы тот же. Он пишет: кто не занимает постов, тот не будет свергнут. Это, конечно, не озна-чает, что любые посты бессмысленны. Суть здесь в том, что нам не стоит утопать в стремлениях (скажем, в стремлении занять ка-кой-нибудь пост), не нужно коллекционировать плюсы в еже-дневнике, тем самым упуская жизнь меж пальцев; вместо этого следует осознавать каждый момент.

  Фраза "...вызывая изменения вещей, [он] не осуществля-ет их сам" у Юй Кана переведена следующим образом: "[Он] занят сущим всем ради сущего, не отказывая". В этом можно увидеть все тот же намек на действие ради действия, а не ре-зультата. Ведь даже стремление к добру может быть разным. Тот, кто хочет во что бы то ни стало быть благодетельным и добрым, начнет внушать свою доброту и себе и другим, и тем самым погрузится в самообман и лицедейство (см. текст ?38). Чтобы этого избежать, надо всего-то заниматься "сущим ради сущего", а не ради плюсов в ежедневнике.

  

  3.

  

  Если не почитать мудрецов, то в народе не будет ссор. Если не ценить редких предметов, то не будет воров среди на-рода. Если не показывать того, что может вызвать зависть, то не будут волноваться сердца народа. Поэтому управляя [страной] совершенномудрый делает сердца [подданных] пустыми, а желудки - полными. [Его управление] ослабляет их волю и ук-репляет их кости. Оно постоянно стремится к тому, чтобы у на-рода не было знаний и страстей, а имеющие знание не смели бы действовать. Осуществление недеяния всегда приносит спо-койствие.

  

  Комментарий:

  

  1. "Если не почитать мудрецов, то в народе не будет ссор". В этой строке критикуется традиционное конфуцианское понятие "ученого мужа" (в этом переводе - "мудреца"). Даосизм вообще во многом противопоставляется конфуцианству. В одной из даосских притч Конфуций спрашивает радостного, но крайне бедного старика о причинах его радости. И это неправильный вопрос: радость не имеет причин, существуют только причи-ны ее отсутствия, сводящиеся к тому, что вы сами не позво-ляете радости быть; спрашивать о причинах радости - все рав-но, что спрашивать "почему Бог существует?", но ведь если Он существует, то Он просто существует, и это сразу дает нам опре-деленную картину мира, определенную модель поведения, за-чем ещё спрашивать о причинах существования Бога? Конфуци-анство не понимает этого, поэтому его "мудрецы" постоянно за-няты коллекционированием полезного знания, которое, якобы, сделает их счастливыми. Они недалеко ушли от бизнесменов, которые наживают бесполезные материальные богатства (о таких говорится уже в следующем предложении рассматриваемого текста). В итоге эти "мудрецы" как бы "цепляются" за приобре-тенные нелегким трудом знания, не желают их отпускать. Так они становятся предвзятыми в спорах и кичливыми в беседах. Вот почему говорится, что "мудрецы рождают ссоры в народе".

  Исследователь В.В. Малявин отмечает, что под "мудре-цами" в конфуцианской традиции понимаются те, кто достоин государственной службы, то есть просто "умелые люди", часто жаждущие денег и славы, часто почитающие изящные манеры и красивые речи вместо истины и души. Эти "мудрецы" не име-ют ничего общего с совершенномудрым, следующим Дао. Не трудно догадаться, что почитание таких "псевдомудрецов" поро-ждает соперничество среди людей, а значит и взаимную вражду. Если же не почитать их, люди перестанут выделываться и выслу-живаться друг перед другом, исчезнут лицедейство и лицемерие. Об этом и говорится в комментируемом отрывке.

  2. "Если не ценить редких предметов, то не будет воров среди народа. Если не показывать того, что может вызвать зависть, то не будут волноваться сердца народа". Современ-ная рыночная экономика во многом ориентирована на префор-мирование потребностей человека. Мы странным образом хотим именно то, что рынок готов нам предложить, а стоит это предло-жение странным образом именно столько, сколько мы максимум готовы за это отдать, чтобы при этом все же осталось немного денег на удовлетворение естественных физиологических потреб-ностей (в пище, воде, тепле и пр.). Вещь ломается именно тогда, когда нам только-только удалось скопить денег на покупку новой вещи, а нормы труда повышаются именно тогда, когда появляет-ся возможность (техническая, организационная, кадровая) про-изводить больше. Таким образом, рыночная экономика по своей сути направлена на то, чтобы "выжать" из человека макси-мум денег и рабочей силы, после чего оставить его не вполне удовлетворенным.

  "Редкие" предметы стоят дороже, сама их ограниченность повышает наше желание ими обладать, но часто эта "редкость" формируется торговцами искусственно. Точно так же и "зависть" (то есть желание иметь какую-либо вещь) искусственно форми-руется через рекламу, которая воздействует на наши низменные инстинкты ("волнует наши сердца").

  Потребление вообще перестало быть осознанным, пре-вратившись в удовлетворение не действительных желаний, а искусственно подогреваемой игры воображения: мы "пьем" рек-ламные бренды, используем "здоровое" мыло, и жуем жвачку "от кариеса". Мы не чувствуем реального вкуса и запаха вещей, не сосредоточенны на действительном в настоящем моменте, не "открыты миру" в процессе потребления. Пробуя на вкус, мы больше заняты мыслью о том, что обычно считается вкусным. Созерцая прекрасное, мы заняты скорее не самим созерцанием, а мыслью о том, что является прекрасным. Вероятно, во многом поэтому наши желания превращаются в навязчивую страсть.

  (Не менее отчужденным, чем потребление, является, к слову, и сам труд, ибо очень и очень многие люди в условиях разделения труда, т.е. декларативной возможности выбрать профессию "по душе", всю жизнь вынуждены заниматься совсем не тем, что им действительно нравится).

  Вообще, вся наша цивилизация ориентирована на то, чтобы иметь не "много", а "больше", и это преподносится как нечто естественное как в производстве, так и в потреблении. Принцип "бесконечного наполнения" (см. текст ?9), однако, не способствует счастью - лишь делает из нас роботов, отчужденных от собственной жизни.

  Итак, если трактовать комментируемую здесь фразу ра-дикальным образом, то недалеко до коммунизма, давно заре-комендовавшего себя с негативной стороны. Но если попытаться извлечь из нее чуть больше смысла, то она может стать основой для критики современной экономической системы, априори не способной разнообразием товаров сделать человека не только по-настоящему счастливым, но и даже банально удовлетво-ренным (удовлетворенный потребитель не выгоден никому).

  "Если переоценивать возможность обладания, люди начнут воровать" (перевод С. Митчелла).

  3. "...совершенномудрый делает сердца [подданных] пустыми, а желудки - полными". Эта фраза может показаться парадоксальной, но, тем не менее, имеет вполне тривиальное объяснение. На Востоке именно живот, а не голова или сердце, считается средоточием жизненной силы человека, поэтому ис-пользуемое здесь слово "живот" имеет также значение "душа, внутренний мир". Живот - это также "утроба", то есть некое первоначало жизни. Слово "сердце", напротив, должно пони-маться как олицетворение слепых чувств. Таким образом, в рас-сматриваемой фразе говорится о необходимости освободить-ся от каждодневных привязанностей, и постоянно помнить о том, что является действительно главным в жизни. Так и в Библии говорится: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное". Здесь под "духом" понимается то же, что и под "сердцем" в "Дао дэ цзин", а именно неконтролируемые страсти, гордыню и стяжательство.

  Одновременно комментируемую фразу можно понимать как призыв быть проще, не увязать на повседневных пробле-мах. (У С. Митчелла: "Управляя людьми, совершенномудрый опустошает их рассудок, и пробуждает их разум" (The Master leads by emptying people's minds and filling their cores)).

  4. "[Его управление] ослабляет их волю и укрепляет их кости". Здесь опять же, под волей подразумеваются страсти, а под костьми - дух, то есть незримый скелет, на котором держит-ся тело.

  5. "...стремится к тому, чтобы у народа не было знаний и страстей". Рациональное познание неспособно постичь исти-ну внутреннего мира (истину о счастье человека), ее можно лишь интуитивно почувствовать. Ее нельзя удержать, можно только коснуться, поскольку, начав размышлять о ней, мы расщепим единое целое на мелкие кусочки. В каком-то смысле, она подоб-на цветку: мы можем любоваться им, но сорвав, погубим его. Эта фраза - укор всей современной западной цивилизации, стремя-щейся познать мир в мельчайших деталях, но тем самым теряю-щей свою опору. Ибо мы находимся в беспрестанном поиске, хотим узнать все больше и больше о мире, экспериментируя, на-силуем природу, думая, что так сможем повысить свой уровень жизни, однако не понимаем, что для счастья нужно совсем не-многое, и большинство наших знаний в этом отношении про-сто бесполезны. Мы как глупцы, которые вместо обретения про-светления постоянно задаются бессмысленными вопросами типа "могут ли деревья и животные достигнуть просветления?". Не нужно никуда бежать, не нужно ничего делать и ничего узнавать. Нужно просто созерцать цветок, "увидеть чудесное в чудесном". Если бы люди "золотого миллиарда" в один мир осознали, какой непоправимый урон нанесли они окружающей природе, сколько неимоверных страданий причинили они братьям своим мень-шим, какой дисбаланс в уровне жизни различных стран они по-родили благодаря "веку знаний", то, несомненно, согласились бы, что "имеющие знание не должны даже посметь действо-вать". Но не нужно даже вспоминать о глобальных проблемах этого мира, чтобы понять вред рационализаторства. Совершая изо дня в день, казалось бы, разумные и обоснованные поступки, не чувствуете ли вы при этом подспудно, будто в целом что-то идет не так, что логичные с виду поступки загоняют вас то ли в тупик, то ли в изнуряющий безжизненный круговорот, а ваша жизнь проходит впустую? Если это так, то перед вами "первый звонок". И сегодня философы все больше говорят о бездуховно-сти современной рациональности, на смену которой должна прийти рациональность, служащая подлинно человеческим цен-ностям; высказывается в философской среде и идея перехода от техногенно-потребительской к духовно-экологический цивилиза-ции.

  Что касается важности отсутствия страстей, то об этом го-ворилось ранее в комментарии к тексту ?1. Данная мысль дос-таточно хорошо известна и по другим религиозным доктринам.

  В целом же рассматриваемая фраза логично вытекает из пп. 1 и 2 ком. Она, к слову, отвергает всё ещё очень распростра-ненное сегодня понимание общественного прогресса как уровня развития прежде всего производительных сил (т.е. материальных богатств) и информатизации общества (т.е. знаний). "Дао дэ цзин" выступает здесь за интуитивную умеренность как в ма-териальных богатствах, так и в знаниях.

  6. "Осуществление недеяния всегда приносит спокойст-вие". В переводе А. Кувшинова понятие недеяния выражено бо-лее ясно: "Когда ты действуешь свободно, без задних мыслей, только тогда ты не связан ничем".

  

  4.

  

  Дао - пусто, но в применении неисчерпаемо. О, глубо-чайшее! Оно кажется праотцом всех вещей. Если притупить его проницательность, освободить его от хаотичности, умерить его блеск, уподобить его пылинке, то оно будет казаться ясно суще-ствующим. Я не знаю, чье оно порождение, [я лишь знаю, что] оно предшествует небесному владыке.

  

  Комментарий:

  

  1. "Дао - пусто, но в применении неисчерпаемо". Пустота - одно из ключевых понятий рассматриваемого трактата. В самом первом приближении оно имеет три аспекта: 1) все в мире слито в Единое, следовательно не существует множества отдельных материальных вещей (см. тексты ?1, 11); 2) любые оценки явле-ний относительны, в действительности не существует ни мудро-сти, ни посредственности, ни правды, ни заблуждений (см. текст 2); 3) чтобы обрести гармонию, необходимо освободить свой ум от беспокойных блужданий мыслей, связанных с множеством материальных вещей и их оценкой, сделать ум "пустым". Итак, если вы хотите следовать Дао, прежде всего вы должны очистить свой ум от всех прежних знаний. Заниматься самосовершенство-ванием, не сделав ум "пустым" - все равно, что "отгонять мух тухлятиной". Ибо для того, чтобы познать истину в том значении, в котором это слово характерно для "Дао дэ цзин", не нужно быть университетским профессором, нужно лишь уметь чувст-вовать себя. На Востоке существует множество духовных прак-тик (йога, медитация), с помощью которых человек учится чувст-вовать свое тело и концентрировать свой ум на единичных объ-ектах или мыслях (преодолевая захламленность ума бесполез-ными мыслями, т.н. "ментальный шум"). В результате он пони-мает, что нечто, живущее в нем, обладает реальной силой, спо-собной преобразовывать окружающий мир, и это нечто и есть сущность (первоначало) всего мира, держащая его в единстве, а не только сущность отдельного человека. Так природа снова становится тождественной человеку, как это было в первобытную эпоху антропоморфного мировоззрения, но только теперь на но-вом уровне. Теперь, глядя вокруг, человек может воодушевленно повторить мысли толстовского героя Пьера Безухова: "И все это мое, и все это во мне, и все это я!". И это - свидетельство того, что Дао "в применении неисчерпаемо", то есть обладает огром-ной энергией (см. тексты ?6, 10).

  (В.В. Малявин отмечает, что для обозначения слова "пус-тота" в оригинале комментируемого предложения использует-ся иероглиф ("чун"), отличный от традиционного. Имеется в виду некая "полезная пустота", которая предоставляет человеку про-странство для деятельности. "Иероглиф чун, - пишет названный автор далее, - означает также "пронзать", "заполнять", и в этом качестве соотносится с таким важным определением Пути, как способность "сообщать", пронизывать различные планы бы-тия...". С. Митчелл сравнивает "вечную пустоту" с "бесконечными возможностями (потенциями)".)

  2. "Если притупить его проницательность, освободить его от хаотичности, умерить его блеск, уподобить его пылин-ке, то оно будет казаться ясно существующим". Это значит: "Если перестать зазубривать учебники, умножая иллюзию обра-зованности, на миг абстрагироваться от хаотичности окружающей жизни и стать свободным от блеска материальных ценностей, то мы узрим Дао". В переводе А. Кувшинова фраза приобретает ин-тересный оттенок: "Ты [Дао как праотец] сохраняешь его [то есть своего семейства] остроту, не даешь превратиться в хаос бесчисленным его нитям, наполняешь гармонией его сия-ние, уравниваешь между собой все бренные его существа". Та-ким образом, Дао помогает нам помнить о главном в жизни, не потеряться в монотонных буднях, знать цену вещам (наслажда-ясь ими, не стать их рабами), а также помнить о том, что все люди во многом похожи, у всех есть внутренний мир, есть свои завет-ные мечты, и что все они, в общем-то, заслуживают понимания и сострадания. Помня об этом, мы избавляемся от эгоизма и эго-центричности. В переводе Юй Кана комментируемая фраза вы-глядит так: "Принижаю свои достоинства, усмиряю свое смяте-ние, сочетаюсь со своим сиянием: уравниваю свои свойства". Здесь (равно как и в схожем переводе В.В. Малявина) особо под-черкивается мысль о том, что для обретения гармонии необхо-димо перестать стремиться к почестям, богатствам и зна-ниям. В целом отметим, что в любом из рассмотренных перево-дов разными словами выражен один и тот же смысл.

  3. "Я не знаю, чье оно порождение, [я лишь знаю, что] оно предшествует небесному владыке". В Китае императора называют Сыном Неба. В комментируемом предложении указы-вается на то, что император не выше Дао, он также должен сле-довать ему, чтобы быть счастливым и считаться мудрым руково-дителем.

  

  5.

  

  Небо и земля не обладают человеколюбием, и предос-тавляют всем живым существам возможность жить собствен-ной жизнью. Совершенномудрый не обладает человеколюби-ем и предоставляет народу возможность жить собственной жизнью. Разве пространство между небом и землей не похоже на кузнечный мех? Чем больше [в нем] пустоты, тем дольше [он] действует, чем сильнее [в нем] движение, тем больше [из него] выходит [ветер]. Тот, кто много говорит, часто терпит не-удачу, поэтому лучше соблюдать меру.

  

  Комментарий:

  

  1. "Небо и земля не обладают человеколюбием...." Чело-веколюбие - центральное понятие конфуцианства. Дао во мно-гом противоположно конфуцианству, поскольку выступает за "недеяние" вместо действия и созерцание вместо познания, тогда как конфуцианство направлено на преобразование окружающего мира рациональным путем. Отсюда - отрицание даосизмом че-ловеколюбия. Все социальные явления и поступки людей долж-ны быть подчинены естественной необходимости. Вмешательст-во в частную жизнь, попытки изменить реальность неоправданны априори, ибо являются выражением несогласия с данностью. Непринятие действительности, в свою очередь, есть источник тревог. Означает ли это, что мы не должны быть добродетель-ными? Отнюдь. Во-первых, человек, принимающий данность, не стяжает, и потому способен на большое благодеяние. Во-вторых, в комментируемом предложении отвергается благо-деяние лишь как смысл жизни. Не следует думать, что мы не-пременно должны кому-то помочь, что-то исправить. Этот мир сложно прогнуть под наши мечты, и всякая добродетель не пре-минет оказаться ничтожно малой. Но гораздо лучше будет, если каждый попытается помочь, прежде всего, самому себе. А для этого необходимо следовать Дао. Дзэн-мастер Кодо Саваки как-то сказал не очень приличную, но очень верную фразу: "Мы не можем даже пернуть за своего ближнего. Каждый из нас должен жить свою собственную жизнь".

  2. "...и предоставляют всем живым существам возмож-ность жить собственной жизнью". В оригинале здесь исполь-зуется понятие "соломенного чучела собаки". Такое чучело при-меняется при похоронах для "отвлечения" злых духов, после чего выбрасывается либо сжигается. В переносном значении "соло-менное чучело собаки" означает ненужную, бесполезную вещь. В итоге, рассматриваемое предложение можно перевести так (А. Кувшинов): "Небо и земля лишены сострадания, вся тьма вещей для них подобна соломенному чучелу собаки, что используют при жертвоприношениях". Здесь еще раз подчеркивается, что все едино, и желание материально помочь другим людям - это нечто "наносное", то есть не самое важное в жизни. Слово "со-страдание" в этом переводе, в свою очередь, не должно вводить в заблуждение относительно сказанного ранее. Дао не приемлет сострадание лишь именно в смысле "страдания": если один че-ловек страдает, то чем лучше, если страдать будет еще и кто-то другой?! Но сострадание в плане умения почувствовать других людей, побороть свою эгоцентричность, не причиняющее в дей-ствительности излишних страданий сострадающему, безусловно должно приветствоваться.

  3. "Совершенномудрый не обладает человеколюбием и предоставляет народу возможность жить собственной жиз-нью". В переводе А. Кувшинова: "И мудрый не имеет сострада-ния, он понимает, что все люди - и родные, и близкие - подоб-ны "соломенной собаке". В переводе Юй Кана все сущее и люди - "что собаки и травы". Человек, особенно с учетом того вреда, который он нанес природе, не может считаться высшей ступенью эволюции. Мы не должны возвеличивать себя над остальным сущим, а значит помощь человеку объективно ничем не лучше помощи травинке.

  4. Приведенные выше строки в переводе С. Митчелла: "Дао не занимает чью-либо сторону: оно порождает как хоро-шее, так и плохое. Совершенномудрый не занимает чью-либо сторону: он приветствует и святых, и грешников". Данный "нейтралитет" связан с практикой недеяния и тем воззрением, что добра и зла как таковых не существует, а счастья можно дос-тичь только путем абсолютного принятия сущего. См., напр., ком к тексту ?2.

  5. "Чем больше [в нем] пустоты..." - см. тексты ?4, 11. "Тот, кто много говорит, часто терпит неудачу, поэтому лучше соблюдать меру" - см. текст ?37. В этих предложениях развивается та же мысль, что присутствовала и в начале текста, а именно мысль о пользе недеяния. Как и в добродетели, в куз-нечных мехах и разговорах важны пустота и бездействие (молча-ние, чистое созерцание и т.п.). Прислушавшись к самим себе, к тишине вокруг нас, мы почувствуем давно забытое измерение жизни. И тогда нам станет ясно, какие действия и слова необ-ходимы, а какие излишни. (Таким образом, действия и слова все же присутствуют, хотя мы и говорим о недеянии; это и значит "лучше соблюдать меру").

  

  6.

  

  Превращения невидимого [Дао] бесконечны. [Дао] - глубочайшие врата рождения. Глубочайшие врата рождения - корень неба и земли. [Оно] существует [вечно] подобно не-скончаемой нити, и его действие неисчерпаемо.

  

  Комментарий:

  

  1. "Превращения невидимого [Дао] бесконечны". Под "не-видимым" понимается бессмертная пустота, лежащая в основе вещей, и являющаяся "глубочайшим началом всего" (см. тексты ?4,11). В оригинале используется слово "долина", которое еди-нодушно трактуется китайскими комментаторами именно как аллегория "пустоты", все в себя вбирающей, и при том ничем не владеющей, все питающей, не имеющей пределов, и никогда не умирающей. Бесконечность превращений пустоты, в свою оче-редь, напоминает нам: что бы мы ни делали, результаты будут бренными и преходящими. И потому не нужно погружаться в мирские заботы - проекции Дао, лучше увидеть само Дао. Про-жив жизнь в таком мировоззрении, мы в итоге сможем сказать, что жили действительно не зря, что жизнь, богатая и многооб-разная, стоит того, чтобы ее прожить. Здесь уместно привести фрагмент перевода текста ?73, выполненный А. Кувшиновым: "Лишая себя удовольствия жить легко и без забот, они [люди - прим.] лишают себя возможности наслаждаться жизнью. Во-истину, лишь тот не имеет преград, кто не строит их сам". Таким образом, осознавая пустоту и единство сущего, не погру-жаясь в заботы, мы получим возможность наслаждаться жизнью. Если же мы будем обращать внимание на "превращения Дао", то лишь воздвигнем себе же самим преграды.

  2. "...и его действие неисчерпаемо". Дао не истощается, потому что действует посредством недеяния, не прилагая усилий (см. текст ?2). Единый с Дао не станет под конец своего века ус-тавшим от жизни и нудным стариком, ибо он был свободен от стресса, житейских неурядиц, ударов судьбы, и все это не подор-вало его жизненные силы. В конце жизни он будет походить ско-рее на добросердечную бабушку, ибо всегда знал, что судьба его зависит не от того, чтобы происходило с ним в прошлом, а от то-го, как он реагировал на это в единственно данный ему настоя-щий момент. Ложная мыслительная конструкция под названи-ем "моя жизнь" не может быть ни для кого удовлетворитель-ной: великих и знаменитых людей вряд ли можно считать более счастливыми, чем простых и неизвестных. По-настоящему счаст-лив тот, кто не цепляется за эту мыслительную конструкцию, не пытается оценивать свою жизнь как состоявшуюся или несосто-явшуюся, хорошую или плохую, а живет единственно настоящим моментом, в котором, если призадуматься, никогда не бывает горя. Это и есть канал связи с неисчерпаемым Дао.

  3. В переводе Юй Кана "глубочайшие врата рождения" заменены словом "женское". Действительно, в оригинале ис-пользуется слово "родительница, самка". Многие говорят, что Дао очень близко женскому началу, которое, в отличие от муж-ского, нацелено не на преобразование, а на принятие, не на борьбу, а на терпение и заботу. Дао соответствует недеяние - так же и женщинам (более, чем мужчинам) свойственна мяг-кость и ненапористость. Утверждается, далее, что мужской ум погружен в заботы и обязательства, стремится обладать и власт-вовать, тогда как женщины лучше чувствуют собственное те-ло, а значит и свое действительное бытие. Однако в этом аспекте не следует преувеличивать. Поскольку женщины чувствительны к материальному, они и обращены в основном к нему, поэтому собственничество свойственно скорее женщинам, чем мужчинам (самоотдача у них осуществляется в основном ради детей и се-мьи, то есть во имя материального). Мужчины, в свою очередь, способны к более глубоким духовным переживаниям. Таким об-разом, как в мужчине, так и в женщине имеются определенные потенции, которые, будучи реализованными, ведут к просветле-нию, но, будучи гиперболизированы, становятся причиной собст-венничества и бесконечного недовольства.

  В.В. Малявин полагает, что автор "Дао дэ цзин" говорит о женском начале в самом широком смысле, то есть как о "силе рождения и жизненного роста". Женственность, таким образом, является здесь своего рода символом единения человека с осно-вой жизни, обретения им смысла жизни. В индуизме также рас-пространено учение о том, что все мы имеем женскую природу, однако там женственность олицетворяет подчинение личност-ному Богу. В комментируемом же трактате ничего не говорится о личностном Боге: женственность здесь - это, прежде всего, сим-вол осознания человеком "Бога" (творческой потенции) в себе самом и во всем живом.

  

  7.

  

  Hебо и земля - долговечны. Hебо и земля долговечны потому, что они существуют не для себя. Вот почему они могут быть долговечными. Поэтому совершенномудрый человек ста-вит себя позади других, благодаря чему он оказывается впере-ди. Он пренебрегает своей жизнью, и тем самым его жизнь со-храняется. Не происходит ли это оттого, что он пренебрегает личными [интересами]? Напротив, [он действует] согласно сво-им личным [интересам].

  

  Комментарий:

  

  1. Вероятно, каждый из нас замечал описанный здесь па-радокс жизни. Когда мы изо всех сил стремимся к чему-то, то никак не можем достигнуть цели, но стоит нам отбросить эту цель, как она осуществляется сама собой. Так, многие со-гласятся, что бесконечно стремясь к счастью, мы тем самым отре-заем себе дорогу к нему. Это происходит потому, что счастье са-мо по себе заключается в отсутствии подобных стремлений. Представим также и другую ситуацию. Некий человек сильно бо-ится одиночества, вследствие чего постоянно ищет опору во вся-ческих компаниях, ищет слияния с различными сообществами. Так постепенно он жертвует своей индивидуальностью, а с ней теряет и свою ценность. Со временем коллектив перестает ви-деть в этом человеке что-либо достойное внимания, а члены коллектива обнаруживают фальшь в каждом слове и каждом по-ступке этого человека, который готов сделать все что угодно, лишь бы понравится окружающим. Люди отворачиваются от не-го, да и сам он ощущает внутреннее опустошение из-за слияния с массой. В конце концов, это оборачивается острым чувством одиночества. В действительности, избавиться от чувства оди-ночества можно было лишь приняв его. Оставшись один, такой человек получил бы возможность заглянуть вглубь себя, выявить свои подсознательные страхи, причины этих страхов, и тогда чув-ство одиночества исчезло бы само собой. Точно так же, если че-ловек хочет повстречать настоящую любовь, он может быть че-ресчур требовательным к предполагаемому партнеру, и это лишь оттолкнет последнего. Истина, которую следует понять этому че-ловеку, такова: ему следует не искать "подходящую кандидату-ру", а самому научиться любить, что подразумевает, помимо прочего, умение принимать людей такими, какие они есть. Если ты умеешь любить, то и тебя полюбят. В итоге цель достига-ется не тогда, когда ты судорожно ищешь принца на белом коне, а когда спокойно принимаешь его отсутствие. Рассмотрим еще один пример. В экономике есть понятие "парадокса бережливо-сти", который можно истолковать следующим образом: если ты пытаешься увеличить свое богатство за счет сбережений, это ве-дет к уменьшению потребления в настоящем, то есть того же са-мого богатства, кроме того, сбережения постепенно обесцени-ваются. Таким образом, тот, кто хочет много иметь, не должен бояться много отдавать, иначе он достигнет противополож-ности своей цели. Попробуем теперь экстраполировать сказан-ное на комментируемый текст. Поскольку ранее говорилось о важности психологического слияния с единым, а также недеяния (не-планирования), то резонно возникают следующие вопросы. Не получится ли так, что следуя этим принципам и не заботясь поэтому о завтрашнем дне, я попросту умру с голоду? В сравне-нии со Вселенной моя жизнь - лишь "соломенное чучело собаки", Дао нисколько не потеряет от моей смерти; следовательно, я должен перестать дорожить своей жизнью? "Дао дэ цзин" дает ответ на эти провокационные вопросы. Этот трактат предлагает нам провести со своей жизнью глобальный эксперимент, обе-щая, что перестав цепляться за жизнь, мы как раз таки и об-ретем жизнь, в то время как из-за постоянных "цепляний" на-стоящая жизнь лишь утекает от нас, словно песок сквозь пальцы (поэтому и утверждается (см. ком. к тексту ?1, 11), что индивидуальное "Я" - это лишь иллюзия, и только отбросив эту иллюзию, мы и явимся на свет). Отчасти это объясняется тем, что в пограничных ситуациях, например в ситуации большого горя, близкой смерти, мы начинаем смотреть на мир совсем по-другому, отбрасываем все неважное и концентрируемся на жиз-ни как таковой. Надо сказать, в христианстве четко прослежива-ется та же мысль. Христианство говорит нам о том, чтобы мы должны всецело вручить себя в руки Господа, довериться ему, стать его рабами. Означает ли это, что мы теряем свою жизнь, свою свободу? Напротив, только так мы можем их спасти. Вот почему в Библии говорится: "если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода"(3) . Эту мысль усвоила и традиция дзэн, с той лишь разницей, что в этой традиции не принято аргументировать тези-сы логическим путем. Поэтому, когда дзэн-мастеру Кодо Саваки задали вопрос типа "как можно не умереть с голоду, если жить только настоящим мгновением?", он хлестко ответил: "Тебе не хватает на жизнь? Тогда просто умри!" (добавив к этому: "Ты жи-вешь, чтобы работать, или работаешь, чтобы жить?").

  2. Тот, кто возмущен тем, что Дао не приемлет человеко-любия (текст ?5), теперь может ясно убедиться в том, что тем самым добродетель сама по себе вовсе не отвергается. Не стре-митесь к человеколюбию - и тогда вы обретете его.

  3. "Поэтому совершенномудрый человек ставит себя позади других, благодаря чему он оказывается впереди. Он пре-небрегает своей жизнью, и тем самым его жизнь сохраняется". Совершенномудрый не жалеет о том, что зарабатывает меньше других, что известен меньше, чем его друзья и т.п. Он отказыва-ется от стремления к богатству и славе ("ставит себя позади других"), и тем самым оказывается впереди, потому что сосредо-тачивает свое внимание на действительно важном. Неудачники говорят: "ах, я женился не на той!", "я выбрал не ту карьеру", "никто не заметил мои таланты!"; они причитают: "если бы толь-ко родители сказали мне в молодости...", "если б система не бы-ла такой...". Совершенномудрый не мыслит таким образом, он не связывает себя со своим прошлым, он интересуется только на-стоящим моментом и теми ситуациями, которые в нем име-ются (важно не прошлое, а то, как оно мешает получать удовле-творение сегодняшним днем). Более того, с точки зрения совер-шенномудрого успешные люди не лучше неудачников, потому что загоняют себя в рамки мыслительных конструкций типа: "я самый известный", "кажется, я богаче, чем мои знакомые". Когда успешные люди теряют то, что имели, это становится для них на-стоящим крахом, потому что, в сущности, вместе с вещами они теряют и свою личность: больше они никто. Конечно, они могут утешать себя тем, что они хотя бы раньше были известны и бога-ты, но это опять же только мыслительная конструкция, это лишь очередная внутренняя зависимость. Тогда как совершенномуд-рый больше всего ценит внутреннюю свободу, ибо без нее не-возможна радость бытия. Из этого сравнения совершенномудро-го с успешными и неуспешными людьми должно стать ясным, что означает фраза "он пренебрегает своей жизнью, и тем са-мым его жизнь сохраняется": речь идет о бытии человека, сво-бодном от размышлений о состоятельности или несостоя-тельности своей судьбы.

  Обратим внимание на комментируемые строки в перево-де Юй Кана: "Вот отчего постигший: плоть свою отстраняет, плоть - пропуская; плотью своей небрегает, плоть - оберегая". Как мне стать хозяином своего тела? Пренебречь телом. Как мне постичь свою душу? Обратившись к телу. Это кажется парадок-сальным, но это так. В первом случае речь идет о разумном огра-ничении своих телесных вожделений: контролировать их значит властвовать над собой. Во втором случае говорится о необходи-мости концентрироваться на своем теле, своих ощущениях, что-бы полностью прочувствовать настоящий момент, ощутить себя существующим здесь-и-сейчас, и тем самым очистить свою душу.

  

  8.

  

  Высшая добродетель подобна воде. Вода приносит пользу всем существам и не борется [с ними]. Она находится там, где люди не желали бы быть. Поэтому она похожа на Дао. [Человек, обладающий высшей добродетелью, так же как и во-да], должен селиться ближе к земле; его сердце должно следо-вать внутренним побуждениям; в отношениях с людьми он должен быть дружелюбным; в словах должен быть искренним; в управлении [страной] должен быть последовательным, в де-лах должен исходить из возможностей; в действиях должен учитывать время. Поскольку [он], так же как и вода, не борется с вещами, [он] не совершает ошибок.

  

  Комментарий:

  

  1. "Вода приносит пользу всем существам и не борется [с ними]". Эта фраза - напоминание о необходимости тотально-го принятия, ибо вода не имеет собственной формы и бесконеч-но уступчива. Но как видно из дальнейшего повествования, такое принятие не означает "недеяние" в буквальном смысле (то есть отсутствие всякого действия, направленного на изменение дан-ности). Во-первых, иначе не говорилось бы впоследствии об управлении страной и других "делах". Во-вторых, на правильное понимание "недеяния" указывает фраза "его сердце должно сле-довать внутренним побуждениям". Эти внутренние побуждения означают спонтанность и беспристрастность в действиях (см. текст ?2). Совершенномудрый "в делах должен исходить из возможностей". Иными словами, обычно нашими желаниями движет подсознательный страх, алчность, жажда контроля, необ-ходимость укреплять иллюзию собственного "Я", но совершен-номудрый принимает то, что есть, и потому мотивы его действий иные. Он просто делает то, что кажется ему приемлемым в той или иной ситуации, а именно то, что подсказывает ему его чис-тый, не замутненный предрассудками разум. Если у него нет возможности что-либо изменить, он это принимает, если же у него есть возможность сделать хотя бы что-то, он будет делать это, не думая о том, насколько малы его шансы на успех. Таким образом, совершенномудрый исходит из возможностей, а не из страхов или надежд. Это и есть подлинная свобода. Еще у древ-негреческого философа Демокрит читаем: "Свободным я считаю того, кто ни на что не надеется и ничего не боится".

  Цзян Шэн напоминает: "Хотя Лао-цзы учил людей не соперничать, это не значит, что он хотел, чтобы люди были без-вольными и вялыми и ничего не умели. Он лишь учил людей не драться за выгоду и избегать великого бедствия войны. Он учил творить благо и ценить землю, ценить глубину, ценить доброту, ценить порядок, ценить умение и ценить обстоятельства време-ни. Это означает бороться внутри, а не вовне, бороться за то, что-бы не бороться, получать все, не домогаясь ничего" (по В.В. Ма-лявину).

  2. "...должен селиться ближе к земле". Этим нас остере-гают от жажды карьерного роста, бесконечного стремления к че-му-либо, а также от крайней духовности. Что касается карьериз-ма, полезно отметить перевод Юй Кана, согласно которому со-вершенномудрый, как и вода "обитает в местах, полагаемых многими низменными". Что касается крайней духовности, то имеется в виду, что мы не должны бежать от этого мира, в том числе от своих страстей и вожделений, ведь только признав их наличие, мы перестанем себя обманывать, и станем свободными от них. Это, собственно, и есть подлинная духовность, а не само-истязание путем намеренных лишений.

  3. "...его сердце должно следовать внутренним побуж-дениям". У С. Митчелла: "В мышлении быть проще".

  4. "...в словах должен быть искренним". Ложь порожда-ется размышлениями о последствиях и стремлением их избе-жать. Если же мы не повелись на иллюзию времени, и не пере-живаем о последствиях, то ничто не мешает нам говорить правду (и в целом, быть добродетельными). Мы больше не размышляем о том, что с нами сделают за неосторожно сказанную правду. Бо-лее того, в такой ситуации мы не сможем сказать ничего, кроме правды, поскольку, как говорится в "Дао дэ цзин" далее, "если созерцание станет чистым, то невозможны заблуждения".

  5. "...в управлении [страной] должен быть последова-тельным". В других переводах эта фраза трактуется так, что управление должно соответствовать спокойствию, или чему-то "главному". У С. Митчелла: "в управлении не должен пытаться контролировать".

  6. "...в делах должен исходить из возможностей". По С. Митчеллу: заниматься нужно тем, что приносит удовольст-вие, работать там, где нравится, где ты получаешь удовле-творение от своих действий.

  7. "...в действиях должен учитывать время". При опре-деленном толковании эта фраза может противоречить концеп-ции "бытия в настоящем моменте" (см. текст ?2), однако здесь возможны и другие толкования. Например, "учитывание време-ни" может проявляться в осознании бренности материального мира. В таком случае фраза несет в себе важный смысл.

  У Юй Кана этот отрывок переведен следующим образом: "Преображения - своевременны". Это можно понять так, что пре-образовывать материальный мир и наслаждаться вещами нужно тогда, когда имеется соответствующая возможность; когда же таковой нет, необходимо тотально принимать дан-ность. Таким образом, мы не уходим от чувственных наслажде-ний, но и попадаем в зависимость от них, не прекращаем дея-тельность, но и не забываем наслаждаться ее плодами. Эта пози-ция вполне естественна: нет ничего плохого в том, чтобы иногда баловать себя сладостями, однако если вы съедите слишком много сладкого, то вашему организму станет плохо, и в таком случае лучше воздержаться. Современный человек болен, пото-му что во всем хочет дойти до крайности: он пьет слишком много алкоголя, и страдает от похмелья, он покупает слишком много ненужных вещей под различными предлогами (например, необходимость поздравить знакомых с общепринятым праздни-ком) и вечно испытывает нужду в деньгах. Никто не запрещает вам наслаждаться жизнью, но действительно ли вы наслаждае-тесь, ведя себя таким образом? Не является ли такое поведение лишь панической попыткой урвать от жизни хотя бы что-нибудь, когда она на глазах проходит мимо? Современный труд стал почти сплошь интеллектуальным, но это скорее беда, чем достижение, потому что уставая интеллектуально, мы уже не хотим думать над тем, что есть наша жизнь, и каков ее смысл. Абсолютная праздность, развлечение и желание забыться становятся в этих условиях чуть ли не первейшей физиологиче-ской потребностью. Отсюда это крайняя тяга к материальному разврату (особенно в выходные дни). Мы не хотим думать, по-этому современно общество - это общество конформистов. Но, не представляя собой ничего духовно, мы все-таки пытаемся создать впечатление собственной значимости, пытаемся оправ-дать свою жизнь (будто она вовсе не проходит мимо), поэтому современное общество - это общество выскочек и показушников (в экономической науке применительно к поведению человека не случайно активно развиваются такие понятия, как эффект сно-ба и эффект Веблена).

  8. "Поскольку [он], так же как и вода, не борется с ве-щами, [он] не совершает ошибок". Если человек не попадает в зависимость от вещей, то он не делает и ошибок. Поэтому если кому-то живется плохо, он не может обвинить в этом совершен-номудрого, практикующего недеяние. Ему следует винить лишь себя, потому что каждый сам должен позаботиться о собствен-ном счастье, а для этого - осознать свой внутренний мир и пере-стать сопротивляться данности, перестать сравнивать и конкури-ровать. Только тогда наступит всеобщая гармония.

  

  9.

  

  Лучше ничего не делать, чем стремиться к тому, чтобы что-либо наполнить. Если [чем-либо] острым [все время] поль-зоваться, оно не сможет долго сохранить свою [остроту]. Если зал наполнен золотом и яшмой, то никто не в силах их уберечь. Если богатые и знатные проявляют кичливость, они сами на-влекают на себя беду. Когда дело завершено, человек [должен] устраниться. В этом закон небесного Дао.

  

  Комментарий:

  

  1. "Лучше ничего не делать, чем стремиться к тому, чтобы что-либо наполнить". Иными словами, лучше вовремя остановиться, чем до крайности наполнять (наполнив сосуд до краев, мы скованы, боясь пролить содержимое). В самом деле, мы совершенно не замечаем, как пытаемся наполнить свою жизнь чем попало. Мы ходим в кино и на концерты, посещаем различные кружки, и часто - лишь для того, чтобы убить свое время. Огромная отупляющая индустрия развлечений, столь процветающая сегодня во всем мире, направлена на то, чтобы человек постоянно испытывал какие-то ощущения. В дейст-вительности, это ни что иное, как попытка бегство из на-стоящего момента. Но в какое-то мгновение наступает пресы-щение, и мы не находим выхода из этой ситуации. Видя в качест-ве иной альтернативы лишь безмерную скуку, мы, ведомые стра-хом одиночества, пытаемся насытиться еще больше, и лишь за-мыкаем таким образом порочный круг. Но если бы мы попыта-лись покончить с бесконечным "наполнением себя" (своего внут-реннего мира), вместо этого "заглянув внутрь себя", то увидели бы там не страшную скуку, но Дао. Пустота - это признак чис-тоты, а не бедности.

  2. "Если [чем-либо] острым [все время] пользоваться, оно не сможет долго сохранить свою [остроту]". Во всем не-обходима мера, и нам не стоит ни наполнять сосуд через край, ни оттачивать что-либо слишком остро. И если мы кидаемся мудры-ми фразами направо и налево, то вскоре они потеряют свою си-лу.

  Данная фраза также может пониматься в стиле "ничто не долговечно в этом мире" (как, собственно, и весь рассматривае-мый текст, в частности предыдущая фраза про бесполезность "наполнения" и последующая про недолговечность "золота и яшмы"). Китайские комментаторы пишут: Солнце, достигнув зе-нита, клонится к закату, Луна меняет свои формы, четыре време-ни когда сменяют друг друга, что же говорить о человеке? дости-жения его изменяются, но мудрый, достигнув успеха, не дер-жится за него, поэтому он не "переполняется" и не "заостря-ется" сверх меры. Таким образом, рассматриваемая фраза пре-дупреждает нас о бесполезности многих наших стремлений.

  Однако данные строки можно трактовать и таким обра-зом, что постоянно убегая от скуки, мы пытаемся обмануть самих себя, но "утаить шило в мешке" невозможно, и потому все наши попытки оказываются тщетными. В этом случае комментируемая фраза, как и предыдущая, имеет несколько об-щий оттенок, обыгрывая психологические причины бесполезных стремлений. Юй Кан переводит ее следующим образом: "Спря-танное, но острое, - не утаить долго". Альтернативной тако-му бегству от очевидного может стать попытка "заглянуть скуке в лицо", то есть признать ее наличие, выяснить ее причину, коей выступает отчужденность от мира, и подумать над способами преодоления этой отчужденности.

  3. "Если зал наполнен золотом и яшмой, то никто не в силах их уберечь". Чем больше мы имеем, тем больше мы можем потерять, и потому богатство рождает страх. Нельзя быть счаст-ливым, постоянно испытывая страх потери. Отсюда, богатство измеряется не в том, чем ты обладаешь, а в том, что ты го-тов отдать.

  В английской версии С. Митчелла: "Постоянно стремись к деньгам и безопасности, и тогда твое сердце никогда не рас-кроется". Этот же переводчик так осмысливает следующую фра-зу ("если богатые и знатные проявляют кичливость, они сами навлекают на себя беду"): "Беспокоясь о том, одобрят ли твои действия другие люди, ты рискуешь навсегда остаться рабом этих людей".

  4. "Когда дело завершено, человек [должен] устранить-ся". Здесь снова говорится о недопустимости собственничест-ва, отожествления себя с принадлежащими тебе вещами, взгля-дами и качествами (см. текст ?2). Та же самая мысль присутст-вует в трактате и далее, например, говорится, что мы должны "создавая, не обладать [тем, что создано]" (см. текст ?10).

  5. В.В. Малявин в своих комментариях к данному тексту со ссылкой на Хешан-гуна пытается предостеречь "любителей со-вершенствовать все и вся от чрезмерной увлеченности этим заня-тием, ведь оно, во-первых, привязывает человека к тому, что тот сумел совершить, делает его рабом собственных успехов и, во-вторых, так или иначе грозит большими неприятностями в мире, пронизанном соперничеством, завистью и злобой. Вообще гово-ря, стремление к совершенству от природы присуще людям, и отказываться от него равносильно нравственному самоубийству, но только тот извлечет из него пользу, кто поймет, что настоящий результат совершенствования - внутреннее удовлетворение, от-крытие незыблемой опоры своей жизни в самом себе, а не в пус-тых понятиях света".

  

  10.

  

  Если душа и тело будут в единстве, можно ли сохранить его? Если сделать дух мягким, можно ли стать [бесстрастным] подобно новорожденному? Если созерцание станет чистым, возможны ли тогда заблуждения? Можно ли любить народ и управлять страной, не прибегая к мудрости? Возможны ли пре-вращения в природе, если следовать мягкости? Возможно ли осуществление недеяния, если познать все взаимоотношения в природе? Создавать и воспитывать [сущее], создавая, не обла-дать [тем, что создано]; приводя в движение, не прилагать к этому усилий; руководя, не считать себя властелином - вот что называется глубочайшим дэ.

  

  Комментарий:

  

  1. "Если душа и тело будут в единстве, можно ли сохра-нить его?". Здесь спрашивается: возможна ли подлинная гармо-ния? И на этот вопрос можно ответить утвердительно: да, воз-можна, то есть единство души и тела можно сохранить. В этом в единстве души и тела и заключается подлинное (а значит и неиз-менное) бытие. В переводе А. Кувшинова также подчеркивается, что "если всем сердцем стремиться к одному", то можно "осво-бодиться от утрат".

  2. "Если сделать дух мягким, можно ли стать [бесстра-стным] подобно новорожденному?". Пикассо говорил, что хочет рисовать как ребенок. Взрослым очень трудно добиться непо-средственного, как у ребенка, незамутненного (страхами, жела-ниями, моральными ценностями) взгляда на мир. Но если мы освободимся от стремлений ("размягчим дух"), то сможем мак-симально приблизиться к этому (см. также тексты ?1, 20, 28, 55). В связи с этим интересно отметить, что авторство "Дао дэ цзин" приписывают некому мудрецу Лао-Цзы, чье имя можно перевес-ти как одновременно "старый младенец" и "старый учитель". Во-обще, смысл поставленного вопроса таков: осуществляя тоталь-ное принятие, возможно ли стать искренним и радующимся бы-тию, словно ребенок? И снова на этот вопрос следует ответить утвердительно.

  3. "Можно ли любить народ и управлять страной, не прибегая к мудрости?". Вероятно, что тут имеется в виду не на-стоящая мудрость, а бесконечное стремление узнавать что-либо новое, искусственно членить явления на части, далее составлять всевозможные классификации этих частей и при этом считать данное занятие подлинным познанием. Тогда управление стра-ной и любовь к народу должны обойтись без этого. Таким обра-зом, мы снова отвечаем на поставленный вопрос утвердительно. В этом вопросе, по сути, сосредоточена критика конфуцианского идеала "ученого мужа" и современной западной науки (см. текст ?3). Но если под мудростью мы подразумеваем настоящую мудрость, то конечно должны согласиться с тем, что без глубоко-го познания бытия невозможны ни хорошее управление, ни лю-бовь (последняя предполагает, что мы знаем объект любви, и то, как мы можем облагодетельствовать его). Тогда на поставленный вопрос нужно ответить отрицательно.

  4. "Возможны ли превращения в природе, если следовать мягкости?". В оригинале используется иероглиф "ци" (женщина, самка). Женщинам действительно свойственна мягкость в том плане, что им лучше, чем мужчинам, удается принимать сло-жившиеся обстоятельства. Недеяние заложено в них приро-дой. Одновременно "ци" - это образ женского, животворящего начала в природе. Этот иероглив можно перевести как "жизнен-ная сила", "жизненная энергия". В этом смысле "следовать мяг-кости" означает также "следовать главному", видеть душу во всем сущем (или же: "видеть чудесное в чудесном"). К слову, именно жизненная энергия, благодаря которой можно видеть чудо в обычных вещах, и позволяет нам принимать мир и любить его. Возможны ли тогда изменения? И снова ответ - да. Ибо ко-гда мы принимаем вещи "как они есть", то они начинают менять-ся сами собой (см. ком. 7, и текст ?7).

  5. "Возможно ли осуществление недеяния, если познать все взаимоотношения в природе?". В переводе А. Кувшинова: "Узреть все возможные тайны мира, можно ли этого достичь, освободившись от дел?". Очередной раз ответим - да. Тайны мира постигаются не с помощью научных наблюдений и экспе-риментов, а отстранением от всего этого.

  6. "...создавая, не обладать [тем, что создано]". Анало-гичная фраза встречалась в тексте ?2, в комментарии к которому было раскрыто понятие собственничества (ориентации на обла-дание). Теперь следует сказать о противоположной ей ориента-ции на бытие(4) . "Быть" как раз таки означает "находить все не-обходимое в себе самом, не цепляясь за вещи"; "быть" - значит быть самодостаточным. Человек, ориентирующийся на бытие, обладает большой творческой энергией, хочет расти и разви-ваться, изливаться вовне, он испытывает глубокий интерес к миру, высоко ценит свободу, в том числе от самого себя, пы-тается использовать свои возможности на благо мира и лю-дей, проявляет любовь, заботу и самопожертвование. Во мно-гом он похож на ребенка, который еще не прижат жизненными обстоятельствами, не способен заглянуть далеко в свое будущее, и вследствие этого бескорыстен и добродушен. Разница между таким человеком и ребенком лишь в том, что первый действует осознанно, и в действительности превосходит в своем развитии не только ребенка, но и взрослого (в частности, он уже способен заглянуть достаточно далеко в будущее, но не видит в этом нуж-ды, равно как не видит оснований для лицедейства и эгоизма).

  7. "...приводя в движение, не прилагать к этому усилий". Как говорилось ранее, "высшая добродетель подобна воде". Во-да не прилагает усилий, но, тем не менее, она точит камень. Так наглядно проявляется ее сила. Точно так же, если люди не будут сопротивляться вещам, но лишь делать то, что они должны делать (следовать естественному "потоку" Дао), то вещи будут изменяться сами собой. Этот парадокс подробно обсуждался в тексте ?7.

  8. "...руководя, не считать себя властелином". Стрем-ление человека властвовать над другими людьми - зачастую лишь признак его слабости. Он попросту боится других, не чув-ствует себя в безопасности рядом с ними, и поэтому хочет под-чинить их себе. Он сам, таким образом, признает свою слабость. Причем здесь можно говорить не только о физической, но и пси-хологической слабости. Желающий властвовать не чувствует себя полноценным человеком. Для того, чтобы думать о себе хорошо, ему нужно ощущать себя властелином. В противном случае он чувствует себя ущербным. В психологии такие люди называются садистами. Этот термин употребляется в достаточно широком значении ко всем психологически незрелым личностям, "отыгры-вающимся" на других.

  9. "...вот что называется глубочайшим дэ". Иероглиф "Дэ" можно перевести по-разному: внутренняя чистота, сила духа, милость, истина, идеал, качество. Если подумать, все эти понятия могут означать одно и то же явление, описать которое словами достаточно трудно. Тем не менее, оно знакомо каждому из нас. Всякий раз, когда мы преодолеваем усталость, страх и по-давленность, вновь находя в себе силы сделать что-либо необхо-димое, мы имеем дело с источником духовных сил внутри нас. Именно эта сила помогает нам преодолевать жизненные трудно-сти, оставаясь при этом самим собой, и принимать мир и людей такими, какие они есть. Именно она позволяет нам безо всякого сожаления махнуть на все рукой, когда дело провалено, успоко-иться, расслабиться и по-человечески отдохнуть. Благодаря ей мы оказываемся способными запросто уволиться с нелюбимой работы, не имея при этом средств к существованию, или простить предательство друга, отказавшись от мести и, следовательно, бессмысленной вражды. Эта сила, о которой идет речь, и есть то, что называют Дэ. Традиционный перевод иероглифа "Дэ" - доб-родетель, однако данное слово давно уже стало безжизненным и пустым, поэтому лучше переводить этот иероглиф как "жизнен-ная сила", "могущество духа" и т.п. словосочетаниями. По сути, Дэ - это внутренние психологические резервы нашего организ-ма. Эти резервы, пожалуй, бесконечны - так велико в нас стрем-ление жить. Поэтому думается, что самоубийцы, преодолевшие в себе желание жить, просто не смогли найти доступ к данным ре-зервам, которые, тем не менее, у них имелись. Многим знакомо чувство совершенного отчаяния, сопровождающееся осознанием своей абсолютной беспомощности и крайне негативными мыс-лями. В такие моменты пропадает всякая надежда на пусть даже не очень светлое будущее, опускаются руки. Но не зря говорят: утро вечера мудренее. Кому-то достаточно лишь хорошенько вы-спаться, чтобы снова обрести бодрость духа. Так или иначе, чув-ство безысходности рано или поздно проходит, и Дэ снова явля-ется нам во всем своем сиянии. Тогда нам кажется, что мы зано-во родились, будто и не случалось ничего плохого. И это - под-тверждение неиссякаемости Дэ. Важно отметить, что Дэ являет-ся эманацией (проявлением) Дао, и доступно нам только тогда, когда мы следуем истинному Пути.

  10. В качестве примечания рассмотрим английский пере-вод первой половины комментируемого текста, выполненный С. Мичтеллом: "Можешь ли ты освободить свой ум от бесконеч-ных блужданий, и внять изначальному единству? Можешь ли ты сделать свое тело податливым, словно у новорожденного? Способен ли ты очистить свой внутренний взор до такой сте-пени, чтобы не видеть ничего, кроме света? Возможно ли для тебя любить людей и помогать им, не примешивая собствен-ных амбиций? Можешь ли ты решать дела путем позволения событиям течь своим чередом? Решишься ли ты отступить от собственного мнения, дабы суметь познать все сущее?".

  

  11.

  

  Тридцать спиц соединяются в одной ступице [образуя колесо], но употребление колеса зависит от пустоты между [спицами]. Из глины делают сосуды, но употребление сосудов зависит от пустоты в них. Пробивают двери и окна, чтобы сде-лать дом, но пользование домом зависит от пустоты в нем. Вот почему полезность [чего-либо] имеющегося зависит от пустоты в нем.

  

  Комментарий:

  

  Ранее (ком. к тексту ?1, п.2) говорилось о том, что наше собственное "Я" - лишь иллюзия. В действительности очень сложно "вырвать" это я из остального мира и определить его гра-ницы. Но ту же самую логику можно распространить на все ос-тальные явления. Например, я вижу письменный стол, но этот стол состоит из ножек, полок, выдвижных ящиков и т.д., и каждая отдельная часть этого стола не является им. Так почему же мы говорим о столе? Это искусственное понятие, созданное нами для обозначения определенной группы явлений. Сама группи-ровка явлений выполняется на наше сугубо практическое ус-мотрение, и не имеет объективной основы. С тем же успехом мы могли бы говорить, что существуют только ножки, полки, сто-лешница, но не сам стол. Хотя на самом деле не существует и их, так как все это можно свести к атомам и элементарным части-цам. В то же время, сами элементарные частицы указывают лишь на некую границу, существующую сегодня в научном знании, а не на самостоятельную сущность. Теоретически, делить частицы на более мелкие можно бесконечно, пускай сегодня и нет физиче-ской возможности сделать это. Из этого следует иллюзорность всех конкретных материальных вещей.

  Не следует забывать, что мельчайшие частицы материи являются одновременно волнами, то есть материальный мир, в сущности, состоит из неуловимых волн энергии (см. о теории корпускулярно-волнового дуализма)! Уже в этой связи можно было вспомнить о концепции всеобъемлющей пустоты. Одно-временно расстояние между "частицами" (волнами) материи в атоме, а именно между нуклонами и электронами, в сто тысяч раз превосходит размер атомного ядра, из чего следует, напри-мер, что 99% человеческого тела занимает пустота.

  Таким образом, не существует объективных границ меж-ду вещами: все они формируются лишь нашим умом ("системой координат" самого наблюдателя). Сами же вещи практически полностью состоят из пустого пространства.

  Более того, если мы говорим не о самих вещах, а о при-чинных связях между ними, то и здесь обнаруживается иллюзор-ность, давно раскрытая выдающимися философами. Так, Дэвид Юм указывал на то, что мы не можем никаким способом дока-зать наличие причинно-следственных связей между вещами, так как никогда точно не знаем, что произойдет в будущем, а можем говорить лишь о прошлом. Иммануил Кант, в свою очередь, по-лагал, что принцип причинности вообще заложен в самом нашем сознании, так как без этого принципа мы вообще не смогли бы воспринимать и познавать мир, и это ещё не значит, что причин-ность существует объективно.

  Итак, мы сами "придумали" и вещи и соотношения между ними. На самом же деле мир един, целостен, сплошен и всеобъ-емлющ. (А согласно И. Канту, "придуманы" человеком также про-странство и время). Вот почему говорят, что мир пустотен. "Пус-тота" - быть может, не слишком обоснованный ответ на вопрос "что реально существует?", но все же он напоминает нам об ог-раниченности нашего познания, о том, что все видимое вокруг - не более чем продукт определенного способа восприятия мира.

  На описываемую проблематику можно посмотреть и под другим углом. Письменный стол не существует независимо. Раньше он был деревом, потом к нему были приложены усилия лесорубов, плотников и столяров; в будущем он станет дровами. Вся эта цепь явлений тесно взаимосвязана, и выделить каждое из них можно только искусственно, посредством субъективного ус-мотрения. Таким образом, ни индивидуальная душа, ни что-либо материальное не существует самостоятельно. Когда же мы спросим себя, что же реально существует, то вряд ли сможем найти лучший ответ, чем Дао. А "Дао - пусто" (см. текст ?4).

  Указанное обстоятельство очень важно понять, чтобы осознать тотальную связанность всего в мире и достигнуть таким образом гармонии с миром. В индуистских Упанишадах сродни этому говорится: "От смерти к смерти идёт тот, кто видит что-либо подобное различию".

  Следует остерегаться восприятия пустоты как понятия, по-тому что понятий не существует. Такое восприятие лишь отдалит нас от истины. Идея заключается в том, чтобы не быть связанны-ми умозрительными заключениями, ведь именно они делают нас зависимыми от материального мира, заставляют страдать (тогда как в действительности ни материального мира, ни рая, ни ада не существует). В этом смысле пустота - пуста.

  В буддизме учение о пустоте не преподают как теорию. Вместо этого ученику задают решить ту или иную задачу (т.н. "ко-ан"), которая сама по себе не имеет решения, но призвана вы-рвать ум из плена повседневного видения, открыв пустоту как непосредственное ощущение. Примером такого коана может быть вопрос: "Что есть хлопок одной ладони?". Если же вы по-пробуете продемонстрировать буддисту свое "понимание" несу-ществования материальных вещей путем рациональных сужде-ний, то вероятно, получите в ответ сильный удар палкой, за кото-рым последует вопрос: "Если ничего не существует, тогда откуда взялись твоя боль и твой гнев?".

  

  12.

  

  Пять цветов притупляют зрение. Пять звуков притупляют слух. Пять вкусовых ощущений притупляют вкус. Быстрая езда и охота волнуют сердце. Драгоценные вещи заставляют человека совершать преступления. Поэтому совершенномудрый стре-мится к тому, чтобы сделать жизнь сытой, а не к тому, чтобы иметь красивые вещи. Он отказывается от последнего и огра-ничивается первым.

  

  Комментарий:

  

  1. "Пять цветов притупляют зрение. Пять звуков при-тупляют слух. Пять вкусовых ощущений притупляют вкус". Ян Хин Шун пишет: "Пять цветов - желтый, красный, синий, белый, черный; пять звуков - пять вариаций гаммы в китайской музы-ке; пять вкусовых ощущений - сладкий, кислый, горький, острый, соленый. Здесь Лао-цзы предостерегает от стремления к роско-ши, призывает к умеренности и скромности". Пожалуй, излишне объяснять, чем плоха роскошь: каждый человек интуитивно чув-ствует ее развращающее воздействие. Счастье же не в вещах, а в свободе от них (см. тексты ?2,9).

  2. "Быстрая езда и охота волнуют сердце". В переводе А. Кувшинова: "Когда в погоне за добычей мчишься по полю во весь опор, сердце твое делается безудержно слепым". Эта фра-за также имеет отношение к развращающему воздействию рос-коши. У С. Митчелла в английском переводе: "Мысли делают рассудок слабым; из-за вожделений увядает сердце".

  3. "...совершенномудрый стремится к тому, чтобы сде-лать жизнь сытой, а не к тому, чтобы иметь красивые вещи". См. ком. 3 к тексту ?3. Мы наблюдаем намек на "живот" - центр жизненной энергии. Понятие "сытости" можно истолковать также как довольство малым (например, наличием только пищи, а не просторного жилья или престижной работы). В любом случае со-вершенномудрый ищет счастье в себе, в своем внутреннем мире, а не во внешних событиях и вещах - таков смысл этой фразы. В переводе ее Юй Каном этот смысл становится очевидным: "по-стигший внутренним занят - не занят зримым".

  

  13.

  

  Слава и позор подобны страху. Знатность подобна вели-кому несчастью в жизни. Что значит слава и позор подобны страху? Это значит, что нижестоящие люди приобретают славу со страхом и теряют ее также со страхом. Это и называется - слава и позор подобны страху. Что значит знатность подобна великому несчастью в жизни? Это значит, что я имею великое несчастье, потому что я [дорожу] самим собой. Когда я не буду дорожить самим собой, тогда у меня не будет и несчастья. По-этому знатный, самоотверженно служа людям, может жить среди них. Гуманный, самоотверженно служа людям, может находиться среди них.

  

  Комментарий:

  

  1. В самом этом тексте даны достаточно ясные коммента-рии относительно того, как следует его понимать. Дополнительно см. ком. к текстам ?7, 9 (п.3).

  Перевод А. Кувшинова имеет тот же смысл, но относится не к славе, позору и знатности, а к любви, благосклонности и обыденным ценностям: "Любовь и благосклонность причиняют одни беспокойства. То, что ценится высоко, наносит наиболь-ший вред твоему телу. Но почему любовь и благосклонность причиняют одни беспокойства? Любовь делает тебя зависи-мым: сначала боишься ее не найти, потом боишься ее поте-рять. Вот почему любовь и благосклонность причиняют одни беспокойства. Но почему же то, что высоко ценится, наносит вред твоему телу? Когда люди действуют с целью собствен-ной выгоды, они причиняют себе наибольший вред. Когда же ты достиг того, что у тебя отсутствует стремление к соб-ственной выгоде, то как же можно причинить тебе вред?".

  В переводе Юй Кана те же строки гласят о том, что благо-склонность и немилость - суть одно, а кроме того, нет разницы между знатностью и страданием.

  В английском переводе С. Митчелла, в свою очередь, по-ясняется, почему равнозначны успех и неудача: "Движешься ли ты по лестнице вверх или вниз, твоя позиция является шат-кой, и только тот, кто стоит обеими ногами на земле, мо-жет сохранить равновесие". Здесь же утверждается, что равно-значны страх и надежда: и то и другое суть фантомы, которые возникают ввиду того, что мы мыслим себя как отдельную лич-ность; когда же мы не сознаем себя как отдельную личность (см. ком. 2 к тексту ?1), то соответственно нет места никаким фанто-мам (заблуждениям, обычно свойственным личностям).

  2. "Поэтому знатный, самоотверженно служа людям, может жить среди них. Гуманный, самоотверженно служа лю-дям, может находиться среди них". Это значит: совершенно-мудрый чувствует свое единство со всеми людьми, поэтому стремится не к собственной выгоде, а к выгоде всех людей.

  3. Приведем отрывок из комментария В.В. Малявина к данному тексту: "Мудрость есть прежде всего способность не по-лагаться на внешнее, ибо все внешнее - призрачно. Это не значит, конечно, что мудрый живет в шизофренической отрешенности от мира. Напротив, внутреннее прозрение, о котором толкует Лао-цзы [предполагаемый автор "Дао дэ цзин" - прим.], снимает ложное противопоставление своего "я" и мира, а вместе с тем - бремя субъективного существования. По этой же причине такое прозрение в высшей степени практично. Настоящая мудрость не-сет в себе счастливый парадокс: чем меньше мы думаем о себе, тем большего достигаем в мире. К тому, кто воистину избавился от зуда властвования, власть придет сама, ведь источник власти - сама свобода. Самая простая и самая труднодостижимая истина: чтобы быть совершенным, нужно решиться не быть. Мудрость Лао-цзы - не секрет личного совершенства и не секрет властвова-ния в мире. Она есть секрет нераздельности того и другого".

  

  14.

  

  Смотрю на него и не вижу, а поэтому называю его неви-димым. Слушаю его и не слышу, поэтому называю его неслы-шимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, поэтому называю его мельчайшим. Не надо стремиться узнать об источнике это-го, потому что это едино. Его верх не освещен, его низ не затем-нен. Оно бесконечно и не может быть названо. Оно снова воз-вращается к небытию. И вот называют его формой без форм, образом без существа. Поэтому называют его неясным и ту-манным. Встречаюсь с ним и не вижу лица его, следую за ним и не вижу спины его. Придерживаясь древнего Дао, чтобы овла-деть существующим вещами, можно познать древнее начало. Это называется принципом Дао.

  

  Комментарий:

  

  1. "Смотрю на него и не вижу, а поэтому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, поэтому называю его не-слышимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, поэтому называю его мельчайшим". Как было сказано ранее (текст 1, 11), истина неуловима для рассудка и органов чувств. Она открывает-ся только тем, кто отбросил эти инструменты познания, равно как и само познание, и погрузился в пустоту. Что это значит? "Видеть - не значит просто смотреть, это значит пребывать в покое, слившись с окружающим. Внимать звукам - не значит просто слушать, это значит быть безмолвным и пустым". Таков пе-ревод А. Кувшинова, точно отражающий скрытый смысл этого текста. Далее, однако, этот переводчик позволяет себе литера-турное отступление от оригинала, и третье предложение звучит у него совершенно иначе: "Соблюдать умеренность - это не зна-чит ограничивать себя подобно скряге, но значит осуществ-лять это постепенно, как бы в тайне от себя самого". Данный тезис, хотя и кажется неуместным, но все же согласуется с общим содержанием "Дао Дэ цзин" (см., напр., ком. к тексту ?1, п.5).

  2. "Не надо стремиться узнать об источнике этого, потому что это едино". Здесь подразумевается источник трех вышеназванных признаков (либо источник правил, если следо-вать переводу А. Кувшинова, который признаки Дао перевел как правила жизни). Подчеркивается два момента: единство всего сущего и невозможность постичь это единство обычными инст-рументами познания ("неясность и туманность", см. далее).

  3. "Его верх не освещен, его низ не затемнен". Налицо ут-верждение об иллюзорности всех высших устремлений. Добра и зла не существует, следовательно не существует и достойной по-хвалы добродетели. Не стоит говорить, что те или иные "высокие чувства" делают из нас "настоящих людей": ничто человеческое не чуждо нам, и все это надо принять. Неприятие рождает страдание, а также искаженное видение реальности. Конечно, можно возразить, что иногда именно неприятие зла и борьба с ним вызывают в человеке чувство осмысленности, полноценно-сти его жизни, а также ясное видение мира. Но согласно "Дао дэ цзин" в этом случае человек как бы признает само наличие зла, в чем и состоит его "принятие". Если бы он не находился в состоя-нии принятия, он бы чувствовал страх, связанный с возможным торжеством зла, и не желал бы даже думать о таком торжестве. Таким образом, "Дао дэ цзин" не выступает против борьбы со злом как таковой; эта книга выступает скорее против часто присущей такой борьбе панике и отчаянию, и против внешнего принуждения к этой борьбе (ибо высшей ценностью является свобода как возможность самостоятельного осознания чело-веком ценности добра).

  4. "Придерживаясь древнего Дао, чтобы овладеть суще-ствующим вещами, можно познать древнее начало". Пытаясь обладать вещами, мы становимся их рабами. Отказываясь от ве-щей, мы становимся их господами. В данной фразе идет речь об искусстве управления своим внутренним состоянием в настоя-щем моменте через интуитивное чувствование меры.

  

  15.

  

  В древности тот, кто был способен к учености, знал мельчайшие и тончайшие [вещи]. Но другим их глубина неве-дома. Поскольку она неведома, [я] произвольно даю [им] опи-сание: они были робкими, как будто переходили зимой поток; они были нерешительными, как будто боялись своих соседей; они были важными, как гости; они были осторожными, как будто переходили по тающему льду; они были просты, подобно неотделанному дереву; они были необъятными, подобно до-лине; они были непроницаемыми, подобно мутной воде. Это были те, которые, соблюдая спокойствие, умели грязное сде-лать чистым. Это были те, которые своим умением сделать дол-говечное движение спокойным, содействовали жизни. Они со-блюдали Дао и не желали многого. Не желая многого, они ог-раничивались тем, что существует, и не создавали нового.

  

  Комментарий:

  

  1. "В древности тот, кто был способен к учености, знал мельчайшие и тончайшие [вещи]". "Дао дэ цзин" кажется нам очень древней книгой. Но уже в период ее написания люди нос-тальгировали по прошлым временам. Это объясняется не только склонностью некоторых людей считать, что раньше было лучше, чем теперь. Дело в том, что в определенную эпоху, начало кото-рой можно соотнести как раз со временем написания "Дао дэ цзин", сознание человека развилось настолько, что он перестал считать себя частью природы, ощутив себя как автономную лич-ность. Одновременно он осознал и свое одиночество, могущест-во и безразличие окружающего мира, и свою беспомощность перед ним. Возникшие в ту эпоху религии, в том числе даосизм, направлены как раз на решение этой новой психологической проблемы. В Древней Греции в то же самое время возникла фи-лософия, и первые философы занимались как раз поиском утра-ченного первоначала мира. Но можно ли они найти его, всецело отдаваясь изучению внешних форм, вместо познания своей внут-ренней сущности? Рассматриваемая здесь фраза служит напоми-нанием, что истинная ученость состоит не в исследовании и пре-образовании материи ("они ограничивались тем что существу-ет, и не создавали нового"), а в единении с ней. Это чувство сложно было описать на вновь возникшем рационалистическом языке, его нельзя постичь рационалистическим мышлением, по-этому автор трактата "произвольно дает описание" истинного ученого.

  2. Итак, как видно из дальнейшего повествования, совер-шенномудрый человек:

  ровен и спокоен ("робок"),

  внимателен и осмотрителен ("нерешителен"),

  сохраняет свое достоинство ("важен"),

  раскрыт вовне (иными словами, душа его открыта ми-ру словно "тающее озеро, освобождающееся ото льда" или "до-лина"),

  не цепляется за свои вещи, взгляды и принципы ("зы-бок" характером, словно тающий лед),

  надежен, прост в общении и не кичится (интересно, что в современном языке с "неотделанным деревом" и "крепким дубом" ассоциируются не мудрецы, а глупцы и неудачники, что показывает, как сильно мы сбились с истинного пути: примерами могут служить слова "чурбан", "дубина" и др.).

  непонятен большинству людей, подобно "мутной во-де" производит скорее отталкивающее впечатление. Это обу-словлено тем, что большинство людей подчинены своим стра-хам, и потому не приемлют ничего незнакомого и непонятного. Человек без страхов, излучающий свет в мир ("делающий гряз-ное чистым") и "содействующий жизни" кажется им опасным, так как посягает на их самость (ложное ощущение собственного "Я").

  3. "Не желая многого, они ограничивались тем, что су-ществует, и не создавали нового". То, что действительно суще-ствует - это настоящий момент. Желать многое и поэтому пы-таться создавать новое - означает попасть в рабство иллюзии времени. Существует несколько достаточно известных и простых методик "погружения в настоящее". Все они сводятся к тому, что человек должен попытаться ощутить себя присутствующим здесь, в данном конкретном месте, и сейчас, в данное конкретное вре-мя, а также ощутить собственное тело и осознать, что оно - его.

  Итак, посмотрите вокруг и попытайтесь обратить внима-ние на мельчайшие детали вашего окружения: люди, предметы, их движение. Прислушайтесь к витающим в воздухе звукам (лай собаки, рев мотора), либо тишине. Если вы говорите с кем-либо, сосредоточьтесь на его голосе. Не формируйте свою оценку про-исходящего, не пытайтесь понять его причины, просто наблюдай-те. Почувствуйте пространство вокруг себя, ощутите себя в нем. Почувствуйте собственное тело, легкое покалывание в своих мышцах, проследите свое дыхание. Не позволяйте мыслям уйти от созерцания окружения, слушания, либо от концентрации на своем теле (дыхании и пр.), позабудьте на миг обо всех пробле-мах. Повторяйте эту практику ежедневно.

  Также попробуйте закрыть глаза и вообразить, что вокруг вас находится светящаяся субстанция. Вдохните ее, и представь-те, что она наполняет ваше тело. Через некоторое время мед-ленно откройте глаза. Находитесь в приобретенном состоянии пока вам так комфортно.

  Попробуйте также практику осознания собственной смертности: подумайте о том, что вы рано или поздно исчезнете, а ваше тело сравняется с землей. Это поможет вам осознать ник-чемность многих ваших стремлений и снова обратить внимание на главное, начать ценить каждое мгновение жизни.

  

  16.

  

  Нужно сделать [свое сердце] предельно беспристраст-ным, твердо сохранять покой, и тогда все вещи будут изменять-ся сами собой, а нам останется лишь созерцать их возвращение. [В мире] - большое разнообразие вещей, но [все они] возвра-щаются к своему началу. Возвращение к началу называется по-коем, а покой называется возвращением к сущности. Возвра-щение к сущности называется постоянством. Знание постоянст-ва называется [достижением] ясности, а незнание постоянства приводит к беспорядку и [в результате] - к злу. Знающий посто-янство становится совершенным; тот, кто достиг совершенства, становится справедливым; тот, кто обрел справедливость, ста-новится государем. Тот, кто становится государем, следует небу. Тот, кто следует небу, следует Дао. Тот, кто следует Дао, вечен и до конца жизни [такой государь] не будет подвергаться опасно-сти.

  

  Комментарий:

  

  1. Слово "беспристрастный" у Юй Кана и В.В. Малявина переведено точнее - "пустой". О смысле этого см. тексты ?4,11; в английской версии С. Митчелла на этом месте: "очисти свой ум от всех мыслей...".

  Далее, "...все вещи будут изменяться сами собой" - см. тексты ?1 (п. 5 ком.), 2 (п.2 ком.), 7, 10 (п. 7 ком.), 37, 40.

  Итак, в первом предложении комментируемого текста дается указание на то, что нам необходимо делать. В последую-щих предложениях говорится о том, что посредством таких дей-ствий (а точнее - недействий) мы обретаем смысл жизни, стано-вимся добрыми и счастливыми. Это связано с тем, что мы осоз-наем бренность всех материальных форм, и соответственно - от-носительную важность их преобразования. Все, что касается ми-ра материальных форм, в том числе нашего тела, перестает быть для нас проблемным. В конце концов, все возвращается к своему источнику - Дао. И если мы чувствуем этот источник внутри себя, то для нас не существует проблем, даже тех, что связаны с под-держанием жизнеспособности нашего организма, не говоря уже о других материальных заботах, потому что мы становимся еди-ными с главным, и так обретаем блаженство и бессмертие. Это и есть "возвращение к сущности".

  2. "Возвращение к сущности называется постоянством. Знание постоянства называется [достижением] ясности". В переводе А. Кувшинова возвращение к сущности означает "ис-полнить свою судьбу", в переводе Юй Кана это "возвращение к предначертанному". Таким образом, речь идет об обретении смысла жизни. Когда мы познаем смысл жизни, то наши изматы-вающие метания прекращаются, и мы обретаем постоянство. "Ясность" как следствие постоянства выступает синонимом осознанности, просветленности, а также Божественного Света (у В.В. Малявина это именно "просветленность").

  3. "...незнание постоянства приводит к беспорядку", то есть к обыденной суетности, "волчьим метаниям" и последую-щим несчастьям ("и [в результате] - к злу"). Таким образом, знание смысла жизни делает человека добрым и счастливым, а незнание - злым и несчастным.

  4. "Знающий постоянство становится совершенным; тот, кто достиг совершенства, становится справедливым". По Юй Кану, такой человек становится "Великодушным".

  5. "...тот, кто обрел справедливость, становится госу-дарем". Под государем здесь, очевидно, подразумевается чело-век, обретший власть над самим собой. Если так, то он становится правителем всего мира. Не случайно мудрецы говорят, что вели-чайшая власть - это власть над собой. Такая власть открывает возможность счастья (см. текст 2, п. 1 ком.). Можно сказать, что государь - это синоним слова "просветленный человек".

  6. Как уже говорилось ранее, под Дао можно понимать "естественный порядок вещей". Необходимо пояснить, что это значит, чтобы понять фразу "следовать Дао". Дело в том, что фи-зические законы этого мира полностью детерминируют наше су-ществование, и с учетом этого говорить о свободе воли человека в высшей степени несостоятельно. Нас никто не спрашивал, хо-тим мы рождаться или нет. Мы не знаем, когда и по чьей воле умрем. Мы не выбирали наш пол, наследственность, а также ро-дителей, которые нас воспитывали. Так выбираем ли мы самих себя, являемся ли мы хозяевами собственных жизней? Мы име-ем множество желаний, но контролируем ли мы факторы, под влиянием которых эти желания сформировались? Человек, гово-рят даосские философы, - это полет стрелы: она движется туда, куда послала ее рука лучника. Это и есть "естественный порядок вещей", или "естественный жизненный путь". Единственное наше отличие от стрел в том, что мы мним себя свободными. Но если так, то никто не может винить ни себя, ни других в том, что происходит; никто не может считать себя ни лучше, ни хуже других. Все мы - одно, а добра и зла не существует в принципе. "Следовать Дао" означает осознать эту истину. Не случайно выше по тексту говорится об осознании постоянства и обретении вла-сти над собой ("бытии государем"): власть есть ни что иное, как знание.

  

  17.

  

  Лучший правитель тот, о ком народ знает лишь то, что он существует. Несколько хуже те правители, которые требуют от народа его любить и возвышать. Еще хуже те правители, ко-торых народ боится, и хуже всех те правители, которых народ презирает. Поэтому, кто не заслуживает доверия, тот не пользу-ется доверием [у людей]. Кто вдумчив и сдержан в словах, ус-пешно совершает дела, и народ говорит, что он следует естест-венности.

  

  Комментарий:

  

  1. "Лучший правитель тот, о ком народ знает лишь то, что он существует". Этот вывод логично следует из концепции недеяния, бессмысленности преобразования бренной материи (см. тексты ?2,5). Лучшие материальные условия могут лишь на время дать людям чувство удовлетворения, но даже это чувство нельзя сравнить с ощущением счастья. Последнее не зависит от материального благополучия, оно зависит от нашего отношения к миру. Чаще же стремление к материальному благополучию и са-мо это благополучие оборачиваются вечным недовольством и лишними переживаниями. Именно поэтому лучший правитель стремится к иному. В переводе А. Кувшинова лучшим правителем является тот, кто "дарует сознание всем своим подданным, но при этом не стремится облагодетельствовать или награ-дить их, не стремится внушить к себе страх, не стремится внушить к себе трепет". Сознание - ключ к настоящему сча-стью.

  2. У Юй Кана комментируемый фрагмент выглядит так: "О высшем Властителе знают лишь то, что он существует. За ним следует тот, о ком - добрая слава. За этим же - тот, кого страшатся. За тем - тот, кого презирают". Как видим, добрая слава о правителе еще ничего не значит. С одной сторо-ны, мы все понимаем, что высокий рейтинг популярности поли-тика связан не столько с его делами, сколько с умением показать себя, работой его имиджмейкеров, финансовыми и другими ре-сурсами этого политика и его способностью контролировать СМИ. С другой стороны, если бы мы действительно это понима-ли, то описанная закономерность перестала бы действовать, а имиджмейкеры потеряли бы работу. Остается признать, что мы не понимаем и не распознаем конкретные случаи манипуляции нашим сознанием. Поэтому "Дао дэ цзин" лишний раз напоми-нает нам о том, что "добрая слава" правителей связана ни с чем иным, как с тем, что они поистине "требуют от народа их лю-бить и возвышать".

  3. "Поэтому, кто не заслуживает доверия, тот не поль-зуется доверием [у людей]". У Юй Кана читаем: "Кто не преис-полнен доверия, тому и не доверяют". Речь идет о т.н. "правиле бумеранга": на добро тебе обычно воздается добром, на зло - злом. Если ты не доверяешь людям, то ты скрытен и извилист в общении, поэтому тебе тоже перестают доверять. Так теряется возможность ощутить радость межличностной близости и взаи-мопонимания. В государственных делах последствия аналогич-ны, но более глобальны. Если правитель не доверяет народу, и ограничивает его свободу в чем-либо (это всегда делается под предлогом, что народ "еще не созрел" для такой свободы), то народ перестает доверять правителю, воспринимая его как тира-на. Отсюда - правовой нигилизм, непотизм и коррупция. Все это - следствия недоверия народа действующей власти.

  4. Что касается перевода А. Кувшинова, у него на месте фразы о доверии значится: "Тот, кто слепо верит, тот не зна-ет; тот, кто видит сам, не верит слепо". Другие варианты пе-ревода: "нуждающийся в доказательствах не знает; тот кто видит сам, в доказательствах не нуждается", либо "доказы-вающий не знает, знающий не доказывает". Последний вариант перевода - отличная вакцина против нынешней болтологии (см. также аналогичные высказывания в текстах ?56, 81, а также ком. к тексту ?37).

  

  

  

  

  18.

  

  Когда устранили великое Дао, появились "человеко-любие" и "справедливость". Когда появилось мудрствование, возникло и великое лицемерие. Когда шесть родственников в раздоре, тогда появляются "сыновняя почтительность" и "от-цовская любовь". Когда в государстве царит беспорядок, тогда появляются "верные слуги".

  

  Комментарий:

  

  1. Аналогичное по смыслу высказывание имеется в тексте ?38, который, вероятно, и сподвиг дзэн-мастера Сун Сана ут-верждать: "Когда Дао потеряно, приходит доброта. Когда доб-рота потеряна, приходит нравственность. Когда нравствен-ность потеряна, приходит ритуал. Ритуал это шелуха истин-ной веры, начало хаоса". Примечательно, что в конфуцианстве именно ритуал ("ли") является важнейшим понятием. Согласно Конфуцию, если мы будем соблюдать некоторую совокупность правил, то сможем достичь благополучия. Философия Дао, равно как и дзэн-буддизм, напротив, считают следование каким-либо строгим правилам неважным, а иногда даже излишним и вред-ным. Согласно этой философии, наше благополучие зависит от нашей способности к недеянию, то есть от степени свободы от принципов и норм (тех же конфуцианских правил), а также от уровня развития нашей осознанности. Принципы и нормы (типа требований "отцовской любви" и "сыновней почтительности") нужны тем, кто не способен к самостоятельному мышлению: та-ким людям нужны постоянные подсказки, им нужна опора. Но действительно разумный человек не нуждается в опоре. Ее от-сутствие не нагоняет на него страха, так как в любой конкретной ситуации его разум подскажет ему, как следует поступить. Соот-ветственно, совершенномудрый не нуждается в заранее обгово-ренной нравственности. Поскольку это - человек, полностью осознающий и объективно воспринимающий реальность, при-нимающий ее такой, какая она есть, постольку в нем нет стяжа-тельства или злобы. Мы видим, что эта идеология видит благо-получие в подлинной свободе, отличной от вседозволенности. Такая свобода сможет заменить прежнюю нравственность (кон-фуцианские "человеколюбие" и "справедливость"), причем сде-лает это весьма успешно.

  2. "Когда устранили великое Дао, появились "челове-колюбие" и "справедливость"". Другой аспект этой фразы за-ключается в следующем: "человеколюбие" ("ци", см. текст ?42) - это чувство любви внутри нас, ощущение жизненной силы, же-лание бескорыстно совершать добрые дела, при этом важно помнить, что это чувство непосредственно связано со вселенской энергией - с Дао, и мы можем говорить о самосущном "челове-колюбии" (то есть о "человеколюбии" как простой совокупности психических процессов в наших телах) только когда забыли о главном - рождающем этом человеколюбие. Если трактовать это радикально, то получится следующее: точно так же, как безликое требование "справедливости" возникает, когда люди забыли подлинную свободу (осознанность существования), так и обособ-ленное понятие "человеколюбия" появляется там, где люди за-были о Боге, который есть любовь как таковая, забыли о любви к Богу. Для читателя, который не верит в Бога, это во всяком случае должно означать: нельзя любить конкретного человека, не по-любив весь мир как таковой, в противном случае это уже не любовь, а собственничество; нельзя "жадничать" своей любо-вью, скрупулезно экономя жизненную энергию, иначе накоплен-ная внутри вас любовь превратится в эгоизм; нельзя требо-вать от других любви, так как из несвободы любви возникнуть не может.

  3. "Когда появилось мудрствование, возникло и великое лицемерие". Когда человеку говорят, что он должен делать то-то и то-то, быть таким-то, чувствовать то, что необходимо (напри-мер, скорбь на похоронах, радость на торжественных мероприя-тиях), это вызывает его явный или неявный протест. Он начинает лицедействовать, врать и притворяться (изображать из себя "верного слугу"). Аналогично, когда человеку ставят завышенную планку, он отчаивается. Отчаяние отравляет его душу, и в итоге такой человек начинает отравлять окружающий мир. Начинается все с пессимистических мыслей о том, что люди - совсем не ра-зумные, а очень даже глупые и беспомощные существа, вредя-щие сами себе, более того, существа мерзкие и злые, неспособ-ные на подлинную любовь и бескорыстное добро. Пессимизм переходит в безразличие ко всему окружающему, в отрицание ценности жизни, то есть нигилизм. Отсюда - рукой подать до то-тального эгоизма и преступлений, равно как и до самоубийства. Вот почему Дао не приемлет слишком строгий путь нравственно-сти: возможно, что сама навязчивая нравственность является причиной еще большей безнравственности людей. Действи-тельно, в сфере нравственности очень сложно проследить ту ме-ру количества, которая предопределяет переход от одного каче-ства (добро) к другому (зло). Человек, пытающийся раз и навсе-гда точно сформулировать некоторое нравственное правило, рискует оказаться попросту "мудрствующим лицемером", посто-янно твердящим другим людям о том, как им следует себя вести, и забывая о том, что и самому неплохо было бы перейти в вопро-се нравственности от теории к практике.

  

  19.

  

  Когда будут устранены мудрствование и ученость, тогда народ будет счастливее во сто крат; когда будут устранены "че-ловеколюбие" и "справедливость", тогда народ возвратится к сыновней почтительности и отцовской любви; когда будут уничтожены хитрость и нажива, тогда исчезнут воры и разбой-ники. Все эти три вещи [происходят] от недостатка знаний. По-этому нужно указывать людям, что они должны быть простыми и скромными, уменьшать личные [желания] и освободиться от страстей.

  

  Комментарий:

  

  1. Изложенные в этом тексте мысли полностью дублируют ранее высказанные.

  "Когда будут устранены мудрствование и ученость, тогда народ будет счастливее во сто крат" - см. текст ?3 (п. 5 ком.),

  "...когда будут устранены "человеколюбие" и "справед-ливость", тогда народ возвратится к сыновней почтительно-сти и отцовской любви" - см. тексты ?5, 18,

  "...когда будут уничтожены хитрость и нажива, тогда исчезнут воры и разбойники" - см. текст ?3 (п. 2 ком.), текст ?1 (п. 6 ком.).

  2. "...когда будут устранены "человеколюбие" и "справед-ливость", тогда народ возвратится к сыновней почтительно-сти и отцовской любви" - как верно отмечал китайский импера-тор Сюань-цзун, в этих сроках автор требует перестать беспоко-иться о человечности и справедливости, но вовсе не отвергает эти моральные принципы.

  3. У В.В. Малявина строки "нужно указывать людям, что они должны быть простыми и скромными" имеют другой смы-словой оттенок: "Будь безыскусен, храни первозданную цель-ность". Здесь проглядывается намек на негативные последствия специализации труда. Если человек искусен в чем-то одном, то он добьется в этом больших успехов, но не потеряет ли он себя как цельную личность? Общество, практикующее специализа-цию труда, может многое выиграть материально, но станут ли его члены счастливее? Любой работник, задумавшись о зна-чимости своей работы для общественного блага, вероятно, най-дет в ней хотя бы небольшую пользу. Но смутное чувство, будто он занимается чем-то неправильным, не существенным, в об-щем, не тем, чем хотелось бы, не станет от этого меньше, если работа его монотонна и скучна, и сводится к повторению изо дня в день однообразных действий. Между тем, такая однооб-разность - первейшее следствие специализации труда, лишаю-щей человека творческого начала. Второе следствие - зарож-дающая одномерность мышления, неспособность принять или хотя бы просто понять мировоззрение человека другой профес-сии.

  

  20.

  

  Когда будет уничтожена ученость, тогда не будет и пе-чали. Как ничтожна разница между обещанием и лестью, и как велика разница между добром и злом! Надо избегать того, чего люди боятся. О! Как хаотичен [мир], где все еще не установлен порядок. Все люди радостны, как будто присутствуют на торже-ственном угощении или празднуют наступление весны. Только я один спокоен и не выставляю себя на свет. Я подобен ребен-ку, который не явился в мир. О! Я несусь! Кажется нет места, где мог бы я остановиться. Все люди полны желаний, только я один подобен тому, кто отказался от всего. Я сердце глупого челове-ка. О, как оно пусто! Все люди полны света, только я один по-добен тому, кто погружен во мрак. Все люди пытливы, только я один равнодушен. Я подобен тому, кто несется в мирском про-сторе и не знает, где ему остановиться. Все люди проявляют свою способность, и только я один похож на глупого и низкого. Только я один отличаюсь от других тем, что вижу основу в еде.

  

  Комментарий:

  

  1. "Когда будет уничтожена ученость, тогда не будет и печали". Это предложение может иметь несколько смыслов:

  А) См. текст ?3 (п. 5 ком.).

  Б) В другом переводе "ученость" заменена "верно-стью вещам", что образует новый смысл фразы, также прекрас-но согласующийся с общей идеей "Дао дэ цзин" - см. текст ?2 (п.6 ком.).

  В) Наконец, в англоязычной версии "Дао дэ цзин" в пе-реводе Стивена Митчелла названные строчки выглядят так: "Пре-крати беспрестанно думать, и таким образом положи конец своим проблемам" (см. п. 3 ком. к тексту ?56, п. 1 ком. к тексту ?4).

  Отметим, комментируемая фраза вовсе не говорит об устранении всякого знания или культе незнания. Рассматривае-мому трактату вторят индуистские Упанишады, напоминающие нам о том, что следует лишь приобрести одно знание особого рода, и тогда все обыденное знание станет уже не нужным: "В слепую тьму вступают те, которые чтят незнание. Словно еще в большую тьму - те, которые наслаждались в знании".

  2. "Как ничтожна разница между обещанием и лестью, и как велика разница между добром и злом!". Одно дело - гово-рить о добре, другое дело - совершать его. Человек, постоянно стремящийся к чему-либо, загоняет себя в тупик (см. текст ?1, пп.3,5,6 ком.), и в итоге может прийти в отчаяние (см. текст ?18, п. 3 ком.). Поэтому Дао заключается не в постоянном стремлении к добру, а в отрицании добра и зла (мы можем возвести мысль о том, что между добром и злом нет никакой разницы (см. текст ?2) в ранг очередной сухой концепции, и тем самым обесценить ее, сделать ее безжизненной, поэтому автор дан-ного трактата играет на противоречиях, говоря теперь уже об огромной разнице между добром и злом). В переводе А. Кув-шинова этот путь Дао выражается следующим образом: "Пыта-ясь оказать добро другим, мы причиняем им зло, разве не сто-ит нам отказаться от этого?". У Юй Кана читаем: "Хвалить ли, хулить, - не одно ли и то же? Что зло, что добро, - уж так ли несхожи?".

  3. "Надо избегать того, чего люди боятся". Вероятно, имеется в виду, что нужно бороться с самими источниками че-ловеческих страхов, находящимися внутри человека, вместо того, чтобы устранять их внешние "поводы". Это и называется "перестать стремиться оказать добро другим". Если вы действи-тельно хотите сделать кому-то добро, то попытайтесь помочь этому человеку изменить его внутренний мир. Но будьте осто-рожны - это не должно перерасти в гнетущее нравоучение!

  В переводе А. Кувшинова рассматриваемая фраза выгля-дит так: "То, чего страшатся люди, чего они не могут не боять-ся, так это оказаться в одиночестве, оставленным всеми, но никому не миновать этого!". Итак, мы должны преодолеть свою неполноценность, освободившись от страхов. Сделать это можно, только приняв их, осознав, что причины страха "не миновать" (см. текст ?2 (п.2 ком.), 7). Тогда нам уже не нужна будет ни уче-ность, ни верность вещам.

  4. "О, как оно пусто!" - см. тексты ?4, 11.

  5. "О! Я несусь! Кажется нет места, где мог бы я оста-новиться. Все люди полны желаний, только я один подобен тому, кто отказался от всего". Рассказчик отказался от накоп-ления вещей и выбрал "ориентацию на бытие" (см. тексты ?2, 10(п. 6 ком)).

  6. "Все люди пытливы, только я один равнодушен". Сча-стье не в количестве знаний (см. текст ?3, п. 5 ком.). Напротив, тот, кто стремиться много знать, часто движим чувством неуверенности в себе, боязнью прослыть глупцом. Тот, кто стремится не к количеству, а к качеству знаний, должен осознать лишь одно, но сделать это всем сердцем. Тогда он может и назы-вать себя равнодушным, но в переводе Юй Кана выбрано другое слово - безмятежность...

  7. "Только я один отличаюсь от других тем, что вижу основу в еде". Эта мысль уже обсуждалась в текстах ?3 (п. 3 ком.) и ?12 (п. 3 ком.), когда обсуждался символ "живота" как центра духовной энергии человека. Иными словами, "видеть основу в еде" значит видеть ее в своем внутреннем психическом мире. Здесь также имеется намек на отсутствие необходимо-сти следовать строгой нравственности (см. тексты ?1, 18). Так Дао критикует не только современное потребительское об-щество, но и традиционные религиозные ценности. Дзэн-буддизм во многом перенял даосскую философию (которая, в свою очередь, ранее вобрала в себя лучшее из буддизма), по-этому можно привести в пример одну дзэнскую притчу на этот счет: "Некто спросил мастера дзэн, в чем суть его духовной прак-тики. Тот ответил: Когда я хочу есть - я ем. Когда хочу спать - я сплю". Может показаться, что этот мастер не делает ничего особенного, однако именно те, кто жаждет чего-то особенного, как правило, и является эгоистом. В действительности же этот мастер делает очень многое. В продолжении притчи он говорит: "Когда вы едите, то вы делаете тысячу и одну вещь: вы думаете, мечтаете, воображаете, вспоминаете. Вы не только едите. Когда я ем, то я просто ем: тогда существует только еда и ничего боль-ше". Таким образом, сосредоточенность на еде служит, с од-ной стороны, способом самодисциплины, а с другой - позволяет не упускать чувственную полноту жизни.

  8. В целом комментируемый текст сводится к противопос-тавлению совершенномудрого обычным людям. В связи с этим хотелось бы отметить замечания, встречающиеся в литературе по этому поводу. Даосский мудрец может казаться со стороны со-всем обычным, даже неприметным, вероятно скромным челове-ком, ибо он все превозмогает и не стремиться выделиться. Но в то же время он как будто "не от мира сего", и потому может по-казаться то ли сумасшедшим, то ли просто оригинальным чело-веком. Он живет своей собственной жизнью, своим исключи-тельным взглядом на мир. Он живет богатством своего внутрен-него мира, что позволяет ему ощущать свою жизнь как жизнь та-ковую; и так он всецело погружен в жизнь. В согласии с принци-пом недеяния в даосском трактате "Гуань Инь-цзы" утверждает-ся: в том, что мудрый говорит, делает и мыслит, он не отличается от обыкновенных людей, а в том, что мудрый не говорит, не де-лает и не мыслит, он отличается от обыкновенных людей.

  

  21.

  

  Содержание великого Дэ подчиняется только Дао. Дао бестелесно. Дао туманно и неопределенно. Однако в него ту-манности и неопределенности содержатся образы. Оно туман-но и неопределенно. Однако в его туманности и неопределен-ности скрыты вещи. Оно глубоко и темно. Однако в его глубине и темноте скрыты тончайшие частицы. Эти тончайшие частицы обладают высшей действительностью и достоверностью. С древних времен до наших дней его имя не исчезает. Только следуя ему можно познать начало всех вещей. Каким образом мы познаем начало всех вещей? Только благодаря ему.

  

  Комментарий:

  

  1. "Содержание великого Дэ подчиняется только Дао". Вы почувствуете благодатную силу в душе (Дэ) только тогда, ко-гда увидите и примете действительность такой, какая она есть (Дао). В частности, вы почувствуете бодрость духа только тогда, когда примете свою наличную депрессию. Но при этом бодрость духа не должна быть неким "стимулом для принятия депрессии", когда мысли развиваются следующим образом: "хорошо, я буду терпеть свою депрессию, потому что таким образом снова смогу прийти к оптимизму". На самом деле само это "терпение" уже подразумевает "неприятие", и ни к какому оптимизму вы этим способом не придете. "Принятие" есть нечто большее чем "терпение".

  2. "Дао бестелесно". Действительность не сводится к ве-щам. Скорее это то изначальное, что движет вещами. Физики уже давно вывели, что существует две формы материи: вещество и энергия (поля, темная энергия и пр.).

  3. "Дао туманно и неопределенно". Действительность нельзя выразить словами. В английском переводе Стивена Мит-челла в начале данного текста значится примерно следующее: "Дао несхватываемо, как же мудрец знает о нем? Потому что он не привязывается к идеям". Итак, истина не сводится к идеям и концепциям, она выше этого. Но это не значит, что мы не должны иметь своего мнения. Вопрос в том, насколько мы от не-го зависим. Дальнейшее упоминание "образов" и "вещей" наме-кает нам, что, несмотря на свою туманность и неопределенность, Дао все же существует, оно познаваемо, и является конечной ис-тиной и реальностью.

  4. "Оно глубоко и темно". Действительность не доступна простому обывателю. Дальнейшее упоминание тончайших час-тиц (в оригинале - семян) указывает на "семена жизни", которые содержатся в Дао. Именно оно дает нам жизненные силы, рож-дает желание творить и ощущать ("жить полной жизнью").

  5. "С древних времен до наших дней его имя не исчезает". Это значит, что мы имеем возможность познать Дао (хотя оно и туманно, и неопределенно, и глубоко, и темно). Голос жизни все-гда теплится внутри нас: даже в жесточайшие невзгоды мы испы-тываем надежду, верим в лучшее, и когда это лучшее приходит, то чувствуем себя полными жизни, будто ничего плохого и не случалось (конечно, вместо цепляния за надежды следует при-нимать данность, но этот пример, по крайней мере, иллюстриру-ет тот факт, что Дао не исчезает).

  6. "Каким образом мы познаем начало всех вещей? Толь-ко благодаря ему". Если вы любите жизнь, вы видите Бога в каж-дой вещи, в каждом человеке. Но для этого Бог должен быть внутри вас (ведь раз "Бог есть любовь", он и есть "любовь к жиз-ни"). Вы сами должны пустить Его туда. Здесь нет никакой теоло-гии или излишней религиозности, вам не обязательно верить в доброго дядьку на небесах или в легенды из прошлого. Стоит лишь почувствовать нечто важное внутри вас, и если вы это сде-лаете, то сами назовете это святым. Это важное - творческая лю-бовь, жизнеутверждающий поток, постоянно переливающийся через края самого себя вовне; мы все способны на такую любовь, и это - и есть Бог внутри нас, который одновременно "начало всех вещей". Как писал Фейербах, Божественная сущность - это ни что иное, как человеческая сущность, освобожденная от тела; нет Бога вне человека, Бог - в нас самих. Так и в индуистских Упанишадах говорится: Атман (личностное я, сознание) и есть Брахман (Бог, весь мир). И так, чтобы узнать Божественное во всем сущем, надо познать себя (одновременно: чтобы увидеть самоценность человека и начать относиться к другим как к себе, нужно сначала увидеть человека в самом себе; любовь к другим людям начинается с любви к себе, которая противоположна эго-изму). У Стивена Митчелла читаем такой перевод комментируе-мых строк: "Как я понимаю, что Дао есть истина? Я просто смотрю вглубь себя и вижу".

  

  22.

  

  В древности говорили: "Ущербное становится совер-шенным, кривое - прямым, пустое - наполненным, ветхое сме-няется новым; стремясь к малому, достигнешь многого; стрем-ление получить многое ведет к заблуждениям". Поэтому со-вершенномудрый внемлет этому поучению, коему необходимо следовать в Поднебесной. Совершенномудрый исходит не только из того, что сам видит, поэтому может видеть ясно; он не считает правым только себя, поэтому может обладать истиной; он не прославляет себя, поэтому имеет заслуженную славу; он не возвышает себя, поэтому он старший среди других. Он ни-чему не противоборствует, поэтому он непобедим в Поднебес-ной. Слова древних: "Ущербное становится совершенным..." - разве это пустые слова? Они действительно указывают челове-ку путь к [истинному] совершенству.

  

  Комментарий:

  

  1. "...стремление получить многое ведет к заблуждени-ям". Слово заблуждение можно перевести также как "тревоги". Чем больше мы имеем, тем больше мы можем потерять, поэтому богатство рождает тревогу (см. текст ?9, ком. 3). Да и в са-мом процессе стремления к богатству мы постоянно думаем о том, что у нас может не получиться. Мы боимся, что все наши усилия окажутся напрасными. Поэтому стремление к богатству также рождает тревогу. Между тем, если бы мы жили настоя-щим моментом, который только и существует, если бы мы боль-ше внимания уделяли самому процессу действия, а не его конеч-ному результату, то подобных тревог можно было бы избежать (см. текст ?39).

  Также следует указать на еще один аспект рассматривае-мой фразы. Когда мы стремимся к чему-либо, то не всегда пред-ставляем, что именно достигнутая нами цель влечет за собой. Заводя домашнее животное, чтобы играть с ним, мы можем и не догадываться, сколько хлопот потребуется с нашей стороны для его содержания. Так, мы получим не только то, что хотели, но и то, что нам не нравится. Аналогично если человек хочет стать знаменитым, то он должен быть готов к тому, что будучи знаме-нитым, он уже не сможет спокойно прогуляться на улицам своего родного города, не отвлекаясь на докучливых поклонников и просто людей, не упускающих шанса сфотографироваться со звездой (пусть даже лично им не интересной). Поэтому: сначала мы боимся не достичь, потом достигаем не того, чего хотели, а если даже и достигаем желаемого, то боимся его потерять (ср. с текстом ?13). Одновременно из рассмотрения следующей фразы будет видно, что мы в любом случае либо теряем достиг-нутое, либо перестаем его желать.

  2. "Поэтому совершенномудрый внемлет этому поуче-нию, коему необходимо следовать в Поднебесной". В оригинале используется термин "единое". Подразумевается, что в этом ми-ре все постоянно изменяется, и потому, достигая какой-либо це-ли, ты не сможешь удержать достигнутого. Изменяется положе-ние дел, изменяются сами твои желания. Так, за одними целя-ми следуют другие, и этот бег по кругу может продолжаться до самой смерти. Между тем тот, кто счастлив и удовлетворен, больше ни к чему не стремится. Как же можно достичь этого? Решение в том, что для счастья не нужно стремиться к тем целям, которые свойственны нашей повседневной жизни. Такое стремление ни к чему не приведет. Но если, посмотрев на все полярности материального мира, мы воспримем их одинаковым образом, как часть "единого", то все стремления отпадут сами собой, и мы почувствуем великую свободу. Об этом и говорили, согласно комментируемому тексту, "древние". Так, в переводе Юй Кана слова "ущербное становится совершенным" переве-дены как "частное - приобщается" (к единому). Другие поляр-ности, о которых идет речь далее (кривое - прямое, пустое - на-полненное) могут рассматриваться в этом же контексте, и совер-шенномудрый является идеалом в Поднебесной именно потому, что приобщается и возвращается к чему-то общему, которое он видит за всеми полярностями; он есть "объемлющий сердцем Единое" (Юй Кан). В европейской философии ярким апологетом всеединства был Бенедикт Спиноза, который учил, что перво-зданную гармонию можно обрести, увидев себя как часть Все-ленной, связанным с ней физически и духовно, и познав объек-тивную необходимость свершения во Вселенной тех или иных процессов. Эти соображения могут показаться достаточно отвле-ченной от реальной жизни философией, однако на самом деле нет ничего ближе к реальной жизни. Мы действительно тотально связаны с остальным миром, что несложно доказать (см., напр., ком. к текстам ?1, 11, 62). Но если мы едины с внешней реальностью, то она в принципе не может нас ни к чему принуждать. Всякое наше страдание возникает лишь из разделения мира на себя и на внешнюю реальность. Всякое счастье, в свою очередь, заключается в принятии истины всеединства. Это можно выразить во фразе: богат тот, кому меньше всего надо. Единство с природой, однако, не означает отказ от борьбы за свою жизнь, поскольку инстинкт самосохранения является такой же важной частью человеческой природы, как и склонность к сочувствию, взаимопомощи и любви. В чем же тогда состоит сознание себя в единстве с миром? Согласно Спинозе, человек должен поступать разумно, а именно отбросить эгоистические страсти, но сохра-нить подлинные (безвредные) чувства, пробуждающие в нас творческую активность и жизнерадостность. В этом случае един-ство с природой и счастье бесконфликтно сочетаются друг с дру-гом.

  3. "Совершенномудрый исходит не только из того, что сам видит, поэтому может видеть ясно; он не считает пра-вым только себя, поэтому может обладать истиной". Здесь в самой общей форме постулируется принцип объективного по-знания. Говоря строго научно, абсолютная истина не доступна ни одному человеку. Это обусловлено и несовершенством нашего разума, и ограниченностью органов чувств (зрения, слуха и пр.). Все, что мы можем иметь - это истина относительная. Но будь истина абсолютной или относительной, она в любом случае должна быть объективной. Относительная истина должна быть объективна хотя бы по отношению к самому познающему. Ины-ми словами, выводы исследования не должны зависеть от осоз-нанных и бессознательных желаний и предпочтений исследова-теля. Он должен быть свободен от самого себя. Объективность, в принципе, и есть свобода, а свобода - это залог счастья.

  В этом, к слову, сходятся практически все религиозные и философские учения. Поиск истины - первоочередная задача че-ловека. Человек вообще является собой лишь в той мере, в ка-кой он стремится к истине. Через истину он обретает свободу и независимость. Так он становится целью в себе, а не средством для удовлетворения потребностей окружающих. Одновременно истина порождает любовь ко всем окружающим людям.

  "Дао дэ цзин" - это одновременно религиозный и фи-лософский трактат. Современная философия уже давно не каса-ется вопросов души, занимаясь чем угодно, кроме действительно важных вещей. Беда религий, в свою очередь, состоит в том, что с течением времени они превратились в идеологии церковных организаций, и выработали собственные догмы, оспаривать ко-торые запрещается(5) . Однако если вы хотите следовать Дао (и заботиться о душе), вам нужно полагаться не на догмы, а на соб-ственное критическое мышление. Вот почему в "Дао дэ цзин" так много иносказаний (часто его автор чуть ли не боится что-либо утверждать, даже если очень уверен в том, что говорит), вот по-чему в нем утверждается, что словами не познать истину, хотя сам он и есть совокупность слов! Все это должно подстегивать читателя к самостоятельному мышлению.

  Жаль, что даосизм как религия частично исказил этот дух Дао. То же самое, впрочем, можно сказать и об остальных религиях, которые изначально были направлены на поиск исти-ны, но впоследствии обросли догмами (Иисус Христос, например, говорил: "истина сделает вас свободными" - он вовсе не призы-вал нас использовать веру в Бога в качестве способа уйти от не-обходимости мыслить, принимать самостоятельные решения; он утверждал: "Царствие Божие внутри вас" - и вовсе не хотел, что-бы мы грезили каким-то "небесным" раем). Но если говорить не о даосизме, а именно о даосской философии, то она, равно как и дзэн-буддизм, воспринявший многое из учения о Дао, - суть яв-ления, отличные как от традиционной религии, олицетворяющей догматику, так и от традиционной философии, не заботящейся о душе. Следовать Дао - значит не отворачиваться от истины, ка-кой бы они ни была, и тем самым сохранять свою душу. Ибо чис-тый разум есть, в сущности, сама свобода (свобода - это не вседозволенность, а умение следовать разуму, или, по выраже-нию Спинозы, осознание необходимости)(6) .

  

  23.

  

  Нужно меньше говорить, следовать естественности. Бы-стрый ветер не продолжается все утро, сильный дождь не про-держится весь день. Кто делает все это? Небо и земля. Даже небо и земля не могут сделать что-либо долговечным, тем бо-лее человек. Поэтому он служит Дао. Кто [служит] Дао, тот тож-дественен Дао. Кто [служит] Дэ, тот тождественен Дэ. Тот, кто теряет, тождественен потере. Тот, кто тождественен Дао, при-обретает Дао. Тот, кто тождественен Дэ, приобретает Дэ. Тот, кто тождественен потере, приобретает потерянное. Только со-мнения порождают неверие.

  

  Комментарий:

  

  1. "Кто [служит] Дао, тот тождественен Дао. Кто [служит] Дэ, тот тождественен Дэ. Тот, кто теряет, тож-дественен потере. Тот, кто тождественен Дао, приобретает Дао. Тот, кто тождественен Дэ, приобретает Дэ. Тот, кто тождественен потере, приобретает потерянное". Прежде всего отметим: тождественность потере означает, что тот, кто те-ряет связь с Дао и Дэ, не имеет ничего, кроме потерь; в то же время тот, кто служит Дао и Дэ, полностью отдает себя миру, но тем самым приобретает нечто большее по сравнению с тем, что он отдал. Таким образом, в рассматриваемом фрагменте указы-вается на пользу пути Дао и Дэ. Необходимо пояснить, в чем она заключается. Тот, кто хоть раз испытывал чувство любви ко всему миру, должен понять это. Именно это чувство, проистекающее из внутренней очищающей психической силы, позволяет нам жить в мире страданий и пороков, и вместе с тем - радоваться такой жизни. Из любви к миру необходимо следует любовь к себе как части этого мира. Такая любовь противоположна эгоизму и нар-циссизму, которые, в свою очередь, на самом деле проистекают из нелюбви к себе, из непринятия своей таковости и из желания "заполнить" себя чем-то внешним (вещами, похвалой и внима-нием других людей и пр., см. текст ?9). Настоящая любовь к се-бе сочетается с любовью к другим людям, и вообще - ко всему сущему. Отметим, что под любовью к миру не следует понимать "любовь" к некоему абстрактному образу всего сущего - совоку-пому образу вещей, людей и событий - это есть любовь к самим реальным вещам, людям и событиям, а не к каким-то их мыслен-ным образам. И вот эта любовь к миру и людям порождает же-лание творить на благо мира и других людей. Но если вы попы-таетесь, повинуясь чьим-либо нравоучениям, служить людям, не имея в себе этой любви, то очень скоро можете почувствуете боль утраты и злость, ведущие к эгоизму. И все потому, что пы-таетесь отдать миру то, чего сами не имеете. В то же время, если вы служите Дао и Дэ, то вы обретаете любовь, и потому все нравоучения для вас излишни: вы сами желаете быть нравствен-ным, вы испытываете радость от самопожертвования, ибо на-блюдаете в нем выражение своей жизнеспособности, своего ду-шевного богатства. В этом и состоит польза Дао и Дэ. Речь идет об определенном состоянии сознания, дарующем ощущение безграничной свободы, и желание быть нравственным (любовь, кстати, можно понимать именно как общее состояние, а не как конкретное чувство). Без него нет смысла в аскетизме и самопо-жертвовании: тогда они принесут лишь вред. Так и в Библии го-ворится: "Всякому имущему дано будет, а у неимущего отнима-ется и то, что имеет". Именно в этом ключе следует понимать комментируемый фрагмент, и именно этим (состоянием созна-ния) Дао отличается от крайней духовности, которая есть ни что иное, как "страсть".

  2. "Только сомнения порождают неверие". В переводе А. Кувшинова: "Доказывающий не знает, знающий не доказывает" (см. текст ?17, п. 4 ком., также тексты ?56, 81). В переводе Юй Кана: "Кто не преисполнен доверия, тому - не доверяются", сходен с этим и перевод В.В. Малявина (см. текст ?17, п. 3 ком.)

  

  24.

  

  Кто поднялся на цыпочки, не может [долго] стоять. Кто делает большие шаги, не может [долго] идти. Кто сам себя вы-ставляет на свет, тот не блестит. Кто сам себя восхваляет, тот не добудет славы. Кто нападает, не достигает успеха. Кто сам себя возвышает, не может стать старшим среди других. Если исхо-дить из Дао, все это называется лишним желанием и бесполез-ным поведением. Таких ненавидят все существа. Поэтому чело-век, обладающий Дао, не делает этого.

  

  Комментарий:

  

  1. В данном тексте снова говорится о вредоносности чрезмерных стремлений. Лишь если мы помним о настоящем моменте, мы сможем строить те или иные планы на будущее, стремиться к чему-либо, не становясь заложниками этого буду-щего. Поэтому вместо того, чтобы жить завтрашним днем, "Дао дэ цзин" предлагает нам окунуться в сегодняшний.

  2. Иисус Христос, между прочим, призывал нас к тому же, говоря следующее: "Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может при-бавить себе росту хотя на один локоть? И об одежде что заботи-тесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры! Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам. Итак не заботьтесь о зав-трашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: до-вольно для каждого дня своей заботы".

  3. Буквальное толкование рассматриваемого текста дает следующий смысл: не следует пытаться прыгнуть выше всех, бе-жать быстрее всех, прославиться своими достижениями и завое-вать авторитет. Действительно, если вы преуспели в чем-то, это еще не значит, что случилось нечто хорошее. Возможно, следо-вало бы направить свои усилия и способности на достижение че-го-то более полезного, а вместо этого вы потратили время просто на то, чтобы выделиться из толпы! На вас, конечно, обратят вни-мание, но ведь не каждый выделяющийся выделяется чем-то хорошим. Одновременно фраза "таких ненавидят все сущест-ва" указывает, что тот, кто выделяется из общей массы, неизбеж-но вступает с ней в конфликт, тогда как счастье заключается в гармонии со всем, достигаемой не разделением, а единством. В итоге, когда человек поймет бессмысленность своих устремле-ний, все то, что он достиг, будет внушать ему отвращение. Боль-шинство людей, конечно, бегут от этого подспудного чувства, пы-таясь внушить себе, что проделали огромную работу не зря, но такой самообман приводит лишь к тому, что одни и те же ошибки совершаются снова и снова, а истина, которая, по словам Христа, должна сделать нас свободными, становится от нас все дальше.

  4. В английском переводе Стивена Митчелла, между тем, утверждается: "Кто цепляется за свою работу, не создаст ни-чего для потомков".

  5. "Кто сам себя выставляет на свет, тот не бле-стит". Тот, кто погружен в постоянные стремления, ищет славы, тот не является "просветленным". В целом, в данном тексте автор высмеивает тщеславие, а также бесполезные попытки наполнить себя мыслями и чувствами. Результаты таких попыток, как прави-ло, оказываются противоположны нашим ожиданиям. Мы дума-ем, что это лишь случайность, и не хотим поверить, что в этом - всеобщий закон.

  

  25.

  

  Вот вещь в хаосе возникающая, прежде неба и земли родившаяся! О, беззвучная! О, лишенная формы! Одиноко сто-ит она и не изменяется. Повсюду действует и не имеет преград. Ее можно считать матерью Поднебесной. Я не знаю ее имени. Обозначая иероглифом, назову ее Дао; произвольно давая ей имя, назову Великое. Великое - оно в бесконечном движении. Находящееся в бесконечном движении не достигает предела. Не достигая предела, оно возвращается [к своему истоку]. Вот почему велико Дао, велико небо, велика земля, велик также и государь. Во Вселенной имеются четыре великих, и среди них - государь. Человек следует [законам] земли. Земля следует [за-конам] неба. Небо следует [законам] Дао, а Дао следует самому себе.

  

  Комментарий:

  

  1. "Вот вещь в хаосе возникающая...". Истинный путь воз-никает в спонтанности. Спонтанность действий вовсе не озна-чает потворство сиюминутным прихотям. В состоянии осоз-нанности такое потворство невозможно, потому что человек по-нимает вред рабства у чувств. Один раз он оступится, но быстро поймет ошибку, и поэтому уже в следующий миг его спонтан-ность выразится в извинениях и стремлении загладить вину. Итак, в спонтанности нет никакого вреда. Тем более что Дао не просто спонтанно, но также спокойно и пусто (см. тексты 4,11). "О, беззвучная!" означает "О, спокойная!". "О, лишенная формы" означает "О, пустотная!". В понимаемой таким образом спонтан-ности нет места страстям.

  2. "Я не знаю ее имени. Обозначая иероглифом, назову ее Дао; произвольно давая ей имя, назову Великое". В Китае приня-то давать ребенку два имени: первое при рождении, а второе по достижении совершеннолетия. Здесь автор говорит о том, что не знает первого имени "матери Поднебесной" (вероятно потому, что при ее возникновении еще не существовало никого, кто мог быть дать ей имя), но может дать ей второе имя - Дао. "Коли вы-нужден дать и первое - называю Его Великим, а Великого - Ус-кользающим, Ускользающего - Удаляющимся, Удаляющегося - Пре вращающимся [переходящим в свою противоположность]" (Юй Кан). Здесь имеется в виду, что когда ты увлекаешься име-нами вещей (чем-то поверхностным), их сущность (главное) ускользает от тебя. Так, если ты только что чувствовал Дао, но принялся исследовать это чувство, либо, еще хуже, всем об этом разбалтывать, то оно быстро ускользнет от тебя и превратится в свою противоположность (в подавленность, злость и эгоизм).

  3. "Находящееся в бесконечном движении не достигает предела. Не достигая предела, оно возвращается [к своему ис-току]". Дао порождает множество материальных превращений, которые мы наблюдаем чуть ли не ежесекундно. Этим превра-щениям нет предела, и поэтому нам нужно сконцентрироваться не на них, а на более важном. Только тогда мы увидим, что "ве-лико Дао, велико небо, велика земля, велик также и государь". Под государем здесь понимается человек как таковой. Далее по тексту еще раз подчеркивается, что велико не только Дао, небо и земля, но и жизнь человека.

  В связи с этим полезно помнить о том, что мы не должны делать свои подлинно человеческие качества - разумность и спо-собность к труду - исключительно средством поддержания сво-его физического существования и обеспечения своего матери-ального процветания: человек является человеком (и обладает ценностью как "государь") лишь постольку, поскольку он свобо-ден от индивидуальных физических потребностей и может на-править свое сознание и свое творчество на благо других людей и всего мира в целом, видя в этих объектах ту же самую сущность (материальную и духовную), что и в себе самом. Именно поэтому подлинно человеческим состоянием является любовь.

  4. "Дао следует самому себе". Эту фразу можно перевес-ти как "Дао следует естественности".

  

  26.

  

  Тяжелое является основой легкого. Покой есть главное в движении. Поэтому совершенномудрый, шагая весь день, не отходит от [телеги] с тяжелым грузом. Хотя он живет прекрас-ной жизнью, но он в нее не погружается. Почему властитель десяти тысяч колесниц, занятый собой, так пренебрежительно смотрит на мир? Пренебрежение разрушает его основу, а его торопливость приводит к потере власти.

  

  Комментарий:

  

  1. "Тяжелое является основой легкого". Все познается в сравнении. Как сказал Протагор, "человек есть мера всех вещей". Так же, как не существует ничего объективно тяжелого или легко-го, нет и объективного добра и зла, нет априори важного или не-важного. "Что вообще значат такие слова как "важно" или "не важно"? "Важно" иметь хорошую память? Тот, кто имеет плохую - плохой человек? Разве не существует много дебилов с хоро-шей памятью?" (Кодо Саваки). Эта цитата побуждает строить не-кую иерархию ценностей, расставлять приоритеты, но если до конца углубляться в этот вопрос, то станет ясно, что нет ни выс-ших ни низших ценностей, нет вообще ничего объективно важно-го, равно как и объективного критерия для разграничения проти-воположностей. Все противоположности - лишь продукт на-шей умственной деятельности.

  2. "Покой есть главное в движении": сохранение внут-реннего спокойствия и непредвзятости есть главное условие всякой деятельности.

  3. "Поэтому совершенномудрый, шагая весь день, не от-ходит от [телеги] с тяжелым грузом". Тот, кто помнит о ска-занном выше, совершит много дел, но не устанет, создаст много вещей, но не станет их рабом, построит много планов, но не за-будет в процессе их осуществления про главное, он не запутается в буднях. Ибо, "хотя он живет прекрасной жизнью, но он в нее не погружается". Он не уходит, словно отшельник, в лес, и не прибегает к бесполезным лишениям. Он наслаждается чувствен-ным миром, как все люди, но в отличие от них не позволяет себе стать зависимым от чувств. На самом деле, если что-то дейст-вительно идет вам во вред, то достаточно просто ясно осоз-нать это, почувствовать данную истину всем своим сущест-вом, и тогда вы найдете достаточные силы, чтобы тут же отказаться от разрушающих наслаждений (если вы вправду осознали их разрушительность и не пытаетесь обманывать себя, то в ту же секунду они просто перестанут быть наслаждениями.)

  4. "Почему властитель десяти тысяч колесниц, заня-тый собой, так пренебрежительно смотрит на мир?". Потому что он пытался обрести счастье путем установления господства над людьми и вещами, но не сумел. Желание господствовать бы-ло выражением его подсознательной неуверенности в себе, од-нако он так и не решился действительно "заняться собой". Он предпочитал заниматься внешними вещами. Теперь он владеет многим, но страшно боится потерять это, потому что тогда поте-ряет и уверенность в себе. Он снова и снова пытается продемон-стрировать миру свою власть, и поэтому относится к нему "пре-небрежительно". Это его зависимость. Пренебрежение прояв-ляется не только к людям, но и вещам, которые он приобрел, по-тому что они также - лишь его "неживые подданные". А если пренебрежительно смотришь на свои богатства, какая в них польза? Так "пренебрежение разрушает твою основу", а жела-ние постоянно что-то делать ("торопливость", или же беспо-койность, суетность в делах) приводит к потере власти (над со-бой!). Совершенномудрый, в противоположность сказанному, чрезвычайно дорожит своей жизнью, и именно поэтому отказы-вается от власти и вещей (но не от мирских удовольствий).

  

  27.

  

  Умеющий шагать не оставляет следов. Умеющий гово-рить не допускает ошибок. Кто умеет считать, тот не пользуется инструментом для счета. Кто умеет закрывать двери, не упот-ребляет затвор, и закрывает их так крепко, что открыть их не-возможно. Кто умеет завязывать узлы, не употребляет веревку, [но завязывает так прочно], что развязать невозможно. Поэтому совершенномудрый постоянно умело спасает людей и не поки-дает их. Он всегда умеет спасать существа, поэтому он не поки-дает их. Это называется глубокой мудростью. Таким образом, добродетель является учителем недобрых, а недобрые - ее опорой. Если [недобрые] не ценят своего учителя и доброде-тель не любит свою опору, то они хотя и [считают себя] разум-ными, погружены в слепоту. Вот что наиболее важно и глубоко.

  

  Комментарий:

  

  Данный текст снова обращается к проблеме недеяния. Не нужно пользоваться инструментом для счета, веревкой и пр., чтобы достичь успеха. У С. Митчелла: "Хороший путешествен-ник не имеет фиксированного плана".

  Точно так же не нужно пытаться быть добродетельным, чтобы совершать добрые поступки. В противном случае вам бу-дет трудно сознаваться себе в собственном несовершенстве, и вы не сможете быть честным с самим собой. Это будет первым ша-гом, разделяющим вас с реальностью. Так добродетель становит-ся "учителем недобрых" (тех, кто врет самому себе, и поэтому далек от счастья). Далее "недобрый" человек, подспудно чувст-вуя свою несостоятельность на выбранном поприще, постарается сделать добрее раз уж не себя, то хотя бы других людей. Это же-лание возникает у таких людей довольно часто. Так его "добро" обращается навязчивым нравоучением. Причем нравоучением с паническим оттенком, потому что в подсознании у человека бу-дет сидеть мысль: "Если мои нравоучения не принесут пользу, то все мои стремления постигнет полный провал!". Так стремление к добру уничтожает добро. Но если вы будете жить сегодняшним днем, не строя планов, и при этом постараетесь быть честным с самим собой, то добродетель сама придет к вам. "Это называ-ется глубокой мудростью".

  В связи со сказанным интересно отметить следующую фразу в переводе рассматриваемого текста А. Кувшиновым: "И потому тот, кто стремится улучшить жизнь людей, не мо-жет быть им хорошим наставником; тот, кто не стремится оказать благодеяние людям, тем легче может помочь им".

  Настоящая добродетель начинается с того, что чело-век готов признать зло не только в других людях, но и в самом себе, а также невозможность искоренения этого зла. Тогда, лишившись всякой надежды, он перестанет заглядывать в буду-щее, примет то, что познал, и попытается просто делать то хоро-шее, что он может, не особо задумываясь над тем, что он может, и что есть "хорошее". Этим его "недеяние" будет отличаться от попустительства. Нравственное попустительство, напротив, свой-ственно тем, кто разочаровался в собственной добродетели и сам не заметил, как потерял интерес ко всему живому, став эгои-стом. Итак, совершенномудрый открыт всему случающемуся в мире, словно "дверь без замка". Тем самым он сохраняет "узел" своей личности, не используя веревку.

  

  28.

  

  Кто, зная свою храбрость, сохраняет скромность, тот [подобно] горному ручью, становится [главным] в стране. Кто стал главным в стране, тот не покидает постоянное Дэ и воз-вращается к состоянию младенца. Кто, зная праздничное, со-храняет для себя будничное, тот становится примером для всех. Кто стал примером для всех, тот не отличается от постоянного Дэ и возвращается к изначальному. Кто, зная свою славу, со-храняет для себя безвестность, тот становится главным в стра-не. Кто стал главным в стране, тот достигает совершенства в по-стоянном Дэ и возвращается к естественности. Когда естествен-ность распадается, она превращается в средство, при помощи которого совершенномудрый становится вождем и его вели-кий порядок не разрушается.

  

  Комментарий:

  

  1. "Кто, зная свою храбрость, сохраняет скромность, тот [подобно] горному ручью, становится [главным] в стра-не". Это необходимо понимать так: "Кто не растрачивается на мелочные цели и не стремиться иметь власть над людьми, кто тратит свои духовные силы действительно на стоящие цели, тот способен вместить в себя весь мир, словно ущелье вмещает реку, и обретает власть над самим собой, над той страной, что внутри него (а внутри него - мир)".

  2. "Кто стал главным в стране, тот не покидает по-стоянное Дэ и возвращается к состоянию младенца". Это зна-чит: "Кто обрел власть над собой, тот обрел власть над миром, и слившись с ним, избавился от стремления различать; он вновь обрел непосредственность, искренность и жизнерадостность ре-бенка".

  3. "Кто, зная праздничное, сохраняет для себя буднич-ное, тот становится примером для всех". Кто, видя белое, помнит о черном, тот смотрит на мир объективно, и истина от-крыта ему. Кто не теряет голову от празднеств, и в окружении страстей сохраняет здравый рассудок, тот действительно являет-ся примером для всех. Одновременно этими качествами он от-личается от ребенка. У В.В. Малявина: "Знай свое светлое, но блюди свое темное: станешь образцом для Поднебесного ми-ра". Итак, мы должны мыслить позитивно, верить в успех и воз-можности людей, ибо мысли материализуются, и все мы опреде-ляемся тем, что мы думаем, но при этом важно понимать, что позитивное мышление это не означает забвение негативных явлений в жизни, оно не означает призыв "видеть мир сквозь ро-зовые очки", как это бывает у детей. Аналогично в наслаждениях мы должны знать меру, что также обычно недоступно детям.

  4. "Кто, зная свою славу, сохраняет для себя безвест-ность, тот становится главным в стране. Кто стал главным в стране, тот достигает совершенства в постоянном Дэ и возвращается к естественности". Эти строки по смыслу повто-ряют те, что обсуждались в пп. 1, 2. Видя славу, нужно помнить о позоре, о том, что этот позор может последовать за славой, и лишь тем, что он следует за славой, он и будет плох. Забираясь на вершину горы, помни о том, как больно с нее падать, как трудно дышать при тамошнем разреженном воздухе, и как там одиноко. Если ты действительно помнишь обо всем этом, и тем не менее, не оставляешь своей цели, значит ты прав.

  5. "Когда естественность распадается, она превраща-ется в средство, при помощи которого совершенномудрый становится вождем и его великий порядок не разрушается". Сохраняя спонтанность и естественность действий, совершенно-мудрый способен на великие свершения. "Потому что великий порядок свободен от распорядка" (в переводе А. Кувшинова). В оригинале используется иероглиф "пу", означающий не только естественность, но "дерево", "дуб". Таким образом, человеку следует быть простым, словно необработанная древесина: см. текст ?15. У В.В. Малявина этот иероглиф переведен как "цель-ный ствол", благодаря чему подчеркивается важность сохране-ния целостной, уверенной в себе личности, берегущей свои "корни", то есть свою душу.

  Итак, в комментируемом предложении можно увидеть восхваление и естественности, и простоты, и душевной гармонии. Все это есть возвращение к первозданной целостности, к единст-ву с природой. Одновременно последняя строка гласит: "Великий резчик ничего не разрезает" (по В.В. Малявину). "Разрезание" (иероглиф "чжи") может быть переведено как упорядочивание, поэтому допустим и следующий перевод: "Великое управление не делает различий". В этой строке, какой бы перевод бы ни был выбран, прослеживается намек на всеединство сущего, равно-ценность любых событий (любое событие можно воспринять по-зитивно!), равную значимость личностей (каждую личность, будь она трижды испорчена и ничтожна, следует уважать), а также на недопустимость растрачиваться в мелочах.

  6. У Юй Кана в комментируемом тексте прослеживается следующая мысль: мужчина должен помнить о женском, обла-дающий ясным умом - о темноте ума, а прославившемуся не стоит забывать о том, что такое бесчестие. В этом залог объек-тивного взгляда на мир.

  По С. Митчеллу: сохраняя мужское, помни о женском, по-знав белое, не забывай черное, чувствуя персональное, знай и об имперсональном.

  

  29.

  

  Если кто-нибудь силой пытается овладеть страной, то, я вижу, он не достигает своей цели. Страна подобна таинствен-ному сосуду, к которому нельзя прикоснуться. Если кто-нибудь тронет [его], то потерпит неудачу. Поэтому одни существа идут, другие - следуют за ними; одни расцветают, другие высыхают; одни укрепляются, другие слабеют; одни создаются, другие разрушаются. Поэтому совершенномудрый отказывается от из-лишеств, устраняет роскошь и расточительность.

  

  Комментарий:

  

  1. В "Дао дэ цзин" речь идет о довольно тонкой психоло-гической материи. В мире физической материи, где отсутствуют психологические факторы, законы, являющиеся в мире психики причиной парадокса "недеяния" (см. текст ?7) и относящиеся, по сути, к соотношению количества и качества, имеют несколько другие проявления (там уже нет таких парадоксов, и поэтому мы, конечно, не ударим тем сильнее, чем меньше сил приложим к удару). Но "Дао дэ цзин" пытается показать нам, что мир на-сквозь духовен. "Страна подобна таинственному сосуду, к ко-торому нельзя прикоснуться" - то есть мир это таинственный дух, истинная природа которого скрыта от нас. Что это значит? Это, конечно, не строго философское утверждение, а скорее ал-легория. Мир, во-первых, полон тайн, и когда ученые непрестан-но бьются над их разрешением, они лишь открывают новые тай-ны, и все чаще говорят о боге. Мир также полон душой, и мы яс-но увидим это, если только сами имеем душу. Если попытаться "почувствовать" эти два тезиса одновременно, то обретем миро-ощущение, которым "Дао дэ цзин" прямо-таки пропитан. Мы также поймем, что психологическая материя - это и есть самое важное в физическом мире, поэтому о ней стоит говорить. По-этому фразу "если кто-нибудь силой пытается овладеть стра-ной, то, я вижу, он не достигает своей цели" можно понимать так, что страна - это внутренний мир каждого человека. Одно го-сударство вполне может завоевать другое при помощи силы, но может ли оно завоевать таким образом душу порабощенного на-рода? Отнюдь. Здесь нужен более искусный подход. Об этой пси-хологической материи и идет речь. Хотя конечно, фразу можно понимать и буквально, поскольку никакое достижение не вечно, и стремление сохранить достижение ведет к консерватизму и застою, а далее - к разрушению. Это, в общем-то, можно видеть на примере той же Поднебесной (то есть Китая) времен династии Мин, представители которой, покорив страну, негативно относи-лись к любым нововведениям, и в итоге допустили ее упадок, а впоследствии были свергнуты.

  2. "Поэтому одни существа идут, другие - следуют за ними; одни расцветают, другие высыхают; одни укрепляются, другие слабеют; одни создаются, другие разрушаются". Здесь говорится о тех, кто понял и тех, кто не понял мудрость, излагае-мую в "Дао дэ цзин". Первые полны жизни, вторые полны смер-ти. Ключевое различие в том, что первые не пытаются уйти от своей судьбы, а смиренно принимают то, что дается. Поэтому они не ропщут. Поэтому они сохраняют себя. (У С. Митчелла, к слову, комментируемый текст начинается так: "Хочешь ли ты изменить этот мир? Не думаю, что это возможно").

  

  30.

  

  Кто служит главе народа посредством Дао, не покоряет другие страны при помощи войск, ибо это может обратиться против него. Где побывали войска, там растут терновник и ко-лючки. После больших войн наступают голодные годы. Искус-ный [полководец] побеждает и на этом останавливается, и он не осмеливается осуществлять насилие. Он побеждает и себя не прославляет. Он побеждает и не нападает. Он побеждает и не гордится. Он побеждает потому, что к этому его вынуждают. Он побеждает, но он не воинственен. Когда существо, полное сил, становится старым, то это называется [отсутствием] Дао. Кто не соблюдает Дао, погибнет раньше времени.

  

  Комментарий:

  

  1. "Кто служит главе народа посредством Дао, не поко-ряет другие страны при помощи войск, ибо это может обра-титься против него. Где побывали войска, там растут тер-новник и колючки. После больших войн наступают голодные годы". Люди могут найти много причин для войн, и тем не менее каждый согласиться, что жить в мире намного лучше. Но если вы за мир, то почему вы не начнете с себя? Каждый должен посту-пать с другими так, как он желал бы, чтобы поступали с ним са-мим! Если же вы будете использовать двойные стандарты, то можете быть уверены, что это обернется против вас, потому что тогда никто не будет заинтересован в соблюдении нравственно-сти. "Начни с себя" - в этом призыв Дао. Не стоит прогибать под себя изменчивый мир (как раз потому, что он очень изменчив), гораздо проще изменить себя. Если вы пытаетесь прогнуть мир под себя, то вы - враги этому миру (и после вас останутся только "терновник и колючки"). И вы также - враги себе, потому что вы есть часть этого мира; вы лишаете себя гармонии с ним. Будьте готовы, что мир попытается удалить вас как опухоль. Ваше непо-виновение подобно тому, как если бы ваши руки или ноги пере-стали бы вам подчиняться.

  2. "Искусный [полководец] побеждает и на этом оста-навливается, и он не осмеливается осуществлять насилие. Он побеждает и себя не прославляет. Он побеждает и не напада-ет. Он побеждает и не гордится. Он побеждает потому, что к этому его вынуждают. Он побеждает, но он не воинственен". Так и совершенномудрый следует только спонтанным стремле-ниям, живет сегодняшним днем. Он не загоняет себя в тиски мо-нотонных будней и бесконечных планов, поскольку это будет оз-начать насилие не только над миром, но и над самим собой. В переводе А. Кувшинова эта фраза звучит так: "То, чему он слу-жит, он всегда готов оставить с легким сердцем, ведь он стремится лишь к покою и согласию". Таким образом, не важно, сколько усилий вы затратили в прошлом, и что вам светит в бу-дущем. Вы живете настоящим моментом, и должны думать только о нем. Это и значить иметь "легкое сердце". Часто люди думают, что живут настоящим моментом, но при этом ощущают либо легкий дискомфорт, либо подавленность, а иногда чувству-ют себя глубоко несчастными. На самом деле это значит лишь то, что они не могут принять своего прошлого, в котором все скла-дывалось не так, как хотелось бы, и думают о своем будущем, в надежде, что там все изменится. Это и есть причина страданий, а не настоящий момент сам по себе. Попробуйте спросить себя, есть ли у вас хоть какая-то проблема именно в данный момент времени? Не завтра, не через десять минут, а прямо сейчас. Если вы спросите себя об этом, то поймете, что никаких проблем нет. Любой дискомфорт связан со временем: либо с сожалением о прошлом, либо с надеждой на будущее или ожиданием в буду-щем какой-то неприятной ситуации.

  

  31.

  

  Хорошее войско - средство, [порождающее] несчастье, его ненавидят все существа. Поэтому человек, следующий Дао, его не употребляет. Благородный [правитель] во время мира предпочитает быть уступчивым и лишь на войне применяет на-силие. Войско - орудие несчастья, поэтому благородный [пра-витель] не стремится использовать его, он применяет его толь-ко тогда, когда его к этому вынуждают. Главное состоит в том, чтобы соблюдать спокойствие, а в случае победы - себя не про-славлять. Прославлять себя победой - это значит радоваться убийству людей. Тот, кто радуется убийству людей, не может завоевать сочувствия в стране. Благополучие создается уваже-нием, а несчастье происходит от насилия. Слева строятся воена-чальники флангов, справа стоит полководец. Говорят, что их нужно встретить похоронной процессией. Если убивают многих людей, то об этом нужно горько плакать. Победу следует отме-чать похоронной процессией.

  

  Комментарий:

  

  Только тот, кто не жаждет обладать вещами, может с ус-пехом ими пользоваться. Он получает все лучшее от мира, но не привязывается к нему, он достигает полноты восприятия мира, но не становится рабом того, что имеет. Об этом и говорится в данном тексте. Ибо желать власти над людьми означает счи-тать их вещами, но если вы почитаете людей за людей, то не пожелаете власти над ними. Развязывая войну, вы уничтожаете себя на психологическом уровне, а врага - на физическом. В обыденной жизни стремлением к власти вы разрушаете и себя и других психологически.

  "Губит людей страсть к накоплению, ведь все, что они обретают в этом - лишь огорчения и скука. Сражаясь и побе-ждая, они сами вершат похоронный обряд" (в переводе А. Кув-шинова).

  

  32.

  

  Дао вечно и безымянно. Хотя оно ничтожно, но никто в мире не может его подчинить себе. Если знать и государи могут его соблюдать, то все существа сами становятся спокойными. Тогда небо и земля сольются в гармонии, наступят счастье и благополучие, а народ без приказания успокоится. При уста-новлении порядка появились имена. Поскольку возникли име-на, нужно знать предел [их употребления]. Знание предела дает возможность избавиться от опасности. Когда Дао находится в мире, [все сущее вливается в него] подобно тому, как горные ручьи текут к рекам и морям.

  

  Комментарий:

  

  1. "Вечность Дао" означает, что ощущающий его считает себя единым со всем миром, который и вечен. Такому человеку может даже казаться, что сознание, которым он обладает, и жизнь, что пульсирует в его венах, существуют вечно и независи-мо от него, и сохраняются после его смерти (хотя мы, конечно, знаем, что как собственно жизнь, так и сознающая себя жизнь появились лишь на определенном этапе эволюции, и не извест-но, что с ними станет в будущем). "Безымянность Дао" подразу-мевает невозможность выразить душу словами. Слишком много слов только окутывают основной смысл несущественными под-робностями.

  2. "Хотя оно ничтожно, но никто в мире не может его подчинить себе". Данную форму можно понимать таким обра-зом, что никакая внешняя власть не может подчинить себе внут-ренний мир человека. Тогда она верна лишь отчасти.

  С одной стороны, даже самый послушный работник в глу-бине души ненавидит своего начальника, если последний ведет себя по отношению к нему как его господин. Но работник все же подчиняется ему, пускай лишь для того, чтобы продвинуться по карьерной лестнице или получить более высокую зарплату. По-этому, с другой стороны, подчиненный внешне, прельщаясь карьерой и деньгами, может согласиться быть подчиненным внутренне. В итоге он становится таким же, как его начальник: желающим властвовать.

  Здесь можно возразить, что такой человек неявно все же чувствует отвращение к тому, что делает, он отрезает себе дорогу к счастью, и потому скорее забывает свою душу либо убивает ее, чем подчиняет. Также можно упомянуть, что у этого человека всегда остается шанс возродить свою душу. В. Франкл, например, писал: "У человека можно отобрать все, кроме одной веши: сво-боды выбирать свое отношение к ситуации независимо от внеш-них обстоятельств". В этих смыслах комментируемая фраза явля-ется верной.

  Вообще, в оригинале используется выражение "цельный ствол", то есть очередной раз в трактате утверждается идеал гармонически развитого ("цельного") человека, простого в пове-дении, умеренного в стремлениях, властвующего над своими страхами, и берегущего изначально данный всем нам свет души. Над таким человеком, над его внутренним миром, безусловно, ничего не властно: "никто в мире не может его подчинить се-бе". Свободный от конкретных обстоятельств, он всегда может выбрать свое отношение к ним. А отношение меняет все.

  3. "Если знать и государи могут его соблюдать, то все существа сами становятся спокойными". Если начальники бу-дут помнить о том, что главное в человеке - его внутренний мир, его душа (этим словом я обозначаю совокупность психических переживаний), то управление, согласно "Дао дэ цзин", станет на-много эффективнее. Таким образом, здесь резко критикуется бюрократизм и формализм государственного механизма. За лю-бым служащим китайская мудрость предлагает видеть человека, за каждой буквой закона - пытаться найти здравый смысл. Часто бывает так, что начальник, имеющий власть, так дорожит этой властью и теми привилегиями, которые она ему дает, что желает перестраховаться при каждом удобном случае. Это и становится причиной бюрократизма, а также апеллированием к формаль-ным предписаниям закона. Изначально закон и бюрократия соз-даются из более-менее рационального опасения в том, что без них общественная жизнь превратится в хаос. Но в дальнейшем конкретные лица наделяются правом принимать решения и ис-пользуют созданный ранее механизм в своих корыстных целях вместо целей общего блага. Дельные предложения и просьбы о помощи они отметают со ссылкой на закон, но реальная причина этому - страх перед вышестоящим начальством. В итоге "слуги народа" вместо того, чтобы служить народу, держатся каждый за свою кормушку. Если бы они видели в каждом человеке душу, то использовали бы свои дискреционные полномочия, чтобы сде-лать закон более разумным и человечным. Это и сделало бы на-род "спокойным", то есть относящимся к закону уважительно, страну - благополучной, а работников - не боящимися проявлять творческую инициативу. Поэтому необходимо помнить, что стройная организация управления обществом - это, конечно, хорошо, но она не должна превращаться в апогей технокра-тизма и бюрократизма, подменяющих реального человека ус-ловным. Общественное устройство должно служить каждому че-ловеку, а не каждый человек - интересам безликого общества (опыт тоталитаризма 20 века показывает нам, что за приматом общественных интересов часто скрывается желание одной-единственной личности властвовать над другими личностями как физически, так и интеллектуально). Позиция, согласно которой интересы личности должны стоять выше общественных, не явля-ется оправданием эгоизма. Напротив, сам диктат общества - суть только коллективный эгоизм. Вообще, любой свободной лично-сти от природы присуща потребность выйти за свои пределы, поэтому содействие личностному развитию станет одновре-менно стимулом к утверждению всеобщей взаимопомощи.

  4. "При установлении порядка появились имена. По-скольку возникли имена, нужно знать предел [их употребле-ния]". Здесь имеется в виду, что слишком много законов - опасно для государства, так как порождает заурегулированность и при-тесняет естественную творческую свободу человека. Вообще, даосизм достаточно негативно относится к явлениям государства и чиновничества, и многие положения "Дао дэ цзин", касающие-ся государственной политики, можно трактовать не только ино-сказательно, но и буквально. В этом смысле он близок европей-скому анархизму XIX века, представители которого считали необ-ходимым вернуть народу естественную свободу и творческий дух, и разъяснить ему, что счастье заключается в спонтанном бы-тии "здесь и сейчас" (все организации и институты также должны создаваться спонтанно), а не в "золотой клетке" материального богатства, служебной карьеры или конформизма, которые лишь делают нас рабами вещей и других людей, мельчают наш ум и культивируют в нас подсознательный страх потери.

  Отметим также, что под "пределом употребления слов" понимается состояние сознания, при котором человек ощущает себя полностью единым с каким-либо объектом (в оригинале ис-пользуется иероглиф "чжи", обозначающий это состояние созна-ния - самадхи). Пребывая в самадхи, мы больше не придираемся к деталям, а способы взглянуть самой жизни в лицо (см. подроб-нее п. 4 ком. к тексту ?44).

  5. "Когда Дао находится в мире, [все сущее вливается в него] подобно тому, как горные ручьи текут к рекам и морям". Все мы, в конечном счете, пытаемся руководствоваться в своей жизни не сухой буквой закона, и даже не общепринятой мора-лью или этикетом, а здравым смыслом. Об этом сочувствии к тем, кто не желает прятаться за формализмом социальных норм, а ищет то благо, для сохранения которого эти нормы созданы, и идет речь.

  

  33.

  

  Знающий людей благоразумен. Знающий себя просве-щен. Побеждающий людей силен. Побеждающий самого себя могущественен. Знающий достаток богат. Кто действует с упор-ством, обладает волей. Кто не теряет свою природу, долгове-чен. Кто умер, но не забыт, тот бессмертен.

  

  Комментарий:

  

  1. "Знающий людей благоразумен. Знающий себя про-свещен". "Дао дэ цзин" полон иносказаний. На первый взгляд, в рассматриваемом тексте собраны либо банальные истины, либо не слишком умные фразы. Но на самом деле в них сокрыта тон-кая мудрость. Данная фраза, в частности, непосредственным об-разом касается внутреннего мира человека (души), о котором говорилось в комментарии к предыдущему тексту. "Знающий людей и себя" означает "знающий, что человек - это не тело, но душа, то есть мир психических переживаний, сокрытый в этом теле". Можно копнуть еще глубже, отметив, что в комментируе-мой фразе разграничиваются понятия "благоразумие" и "про-свещенность": первое обозначает практическую мудрость, а вто-рое - подлинное просветление. Знающий других - просто умен, но знающий себя - просветлен.

  2. "Побеждающий людей силен. Побеждающий самого себя могущественен". Вероятно, здесь имеется в виду противо-поставление тех, кто имеет власть над другими людьми и тех, кто имеет власть над собой. Имеющий власть над людьми облада-ет множеством возможностей, но лишь тот, кто обладает властью над собой, по настоящему всемогущ. Таков, по край-ней мере, смысл перевода С. Митчелла.

  3. "Знающий достаток богат". Знает достаток тот, кто умеет довольствоваться имеющимся. По В. В. Малявину: "Кто знает, в чем достаток, богат". Таким образом, богатым здесь называется тот, кто умеет радоваться тому, что есть.

  4. "Кто действует с упорством, обладает волей". Эта фраза противопоставлена предыдущей и означает, что то, кто настаивает на преобразованиях, - объят страстями. Как пишет В.В. Малявин, данная строка - суть ироничный комментарий на кон-фуцианское пестование моральной воли. Дело в том, что в каж-дом из нас скрыты огромные внутренние резервы, позволяющие выдержать любые испытания и добиться своего. Но является ли достигаемая цель по-настоящему стоящей? Иногда твердость во-ли означает глупость, недовольство, неумение принять свою судьбу. Достаточно вспомнить, что многие из нас совершают не-вероятные волевые усилия, чтобы заработать побольше денег.

  5. "Кто не теряет свою природу, долговечен" означает, что познавший ценность внутреннего мира не должен терять это знание, и тогда он будет жить подлинной жизнью. (Это очень ценный совет - сохранять свою природу, однако лишь тот, кто способен сохранить ее и перед лицом смерти, - действительно силен; о таких речь уже в следующем предложении.)

  6. "Кто умер, но не забыт, тот бессмертен". В перево-де А. Кувшинова эта мысль выражена яснее: "...тот, кто, уми-рая, не прекращает быть, обретает вечность". Под словом "быть" понимается "быть по-настоящему человеком" (в смысле п.6 ком. к тексту ?10, то есть "быть искренним, отзывчивым и добрым", "быть творческим и активным"). В индуизме также подчеркивается важность состояния сознания человека в момент "оставления своего материального тела", поскольку именно пе-ред лицом смерти человек являет свое истинное нутро. Как ут-верждается в Бхагавадгите (гл. 8, тексты 5-10), человек в следую-щей жизни достигает именно того состояния сознания, которое он имел в момент окончания этой жизни, а тот, кто, умирая, все-цело находится в сознании Кришны, сразу же достигает Его бо-жественной природы. Таким образом, в комментируемом тексте речь идет не о том, что каждый должен оставить после себя па-мять в веках, а о том, чтобы, умирая, он сам сохранял здравый рассудок и твердую память.

  Как бы то ни было, примечателен тот факт, что в "Дао дэ цзин" ничего не говорится о вечной жизни в традиционном по-нимании. Осознанность в момент смерти нужна не для за-гробного мира, а для самого этого момента, потому что жизнь лучше исчерпать вплоть до последнего мига. Отсутствие увещеваний о жизни после смерти еще раз показывает стремле-ние "Дао дэ цзин" пробудить в людях объективное мышление, избавить от зависимости, обратить их внимание на настоящий момент. Конечно, не все люди готовы справиться с суровой исти-ной скорого небытия. Поэтому даже в развившемся на основе комментируемого трактата даосизме концепция бессмертия за-нимает центральное место. Между тем, вера в бессмертие души вообще не характерна для традиционной китайской мысли. Ре-ально, согласно ей, существует только единая психофизическая целостность живого существа. Сам дух, при этом, понимается вполне натуралистически: как утонченная материально-энергетическая субстанция "ци". После смерти тела эта субстан-ция рассеивается в природе. (См. о "ци" ком. к тексту ?42). В этой связи любые концепции бессмертия свидетельствуют лишь о попытке их приверженцев трусливо уйти от реальности (от ре-альных фактов, реальных жизненных ощущений и т.д.)(7) .

  

  34.

  

  Великое Дао растекается повсюду. Оно может находить-ся и вправо и влево. Благодаря ему все сущее рождается, и не прекращает [своего роста]. Оно совершает подвиги, но славы себе не желает. С любовью воспитывая все существа, оно не считает себя их властелином. Оно никогда не имеет собствен-ных желаний, поэтому его можно назвать ничтожным. Все су-щее возвращается к нему, но оно не рассматривает себя их вла-стелином. Его можно назвать великим. Оно становится вели-ким, потому что никогда не считает себя таковым.

  

  Комментарий:

  

  1. "Великое Дао растекается повсюду". Физические за-коны универсальны, поэтому повсюду жизнь подчиняется одним и тем же принципам, о которых и ведется повествование в "Дао дэ цзин". В частности, один из важнейших таких принципов за-ключается в том, что естественное, свободное поведение дару-ет радость ("Оно может находиться и вправо и влево" - фраза намекает на спонтанность Дао). Поскольку "содержание великого Дэ подчиняется только Дао" (текст ?21), то мы почувствуем в себе жизненные силы, только если не будет сопротивляться вы-шеуказанным принципам (мудрым жизненным советам). Эта мысль содержится уже в следующей фразе: "Благодаря ему все сущее рождается, и не прекращает [своего роста]".

  2. "Оно совершает подвиги, но славы себе не желает". Отсутствие стремления прославится совершенно логично, так как совершенномудрый вообще не имеет никаких личностных стремлений. Подвиг совершается им, потому что он живет по принципу "делай что должен, и будь что будет". Не зациклива-ясь на умозрительных заключениях о последствиях, такой чело-век способен пожертвовать своей жизнью в каждую минуту, если таково будет его спонтанное и естественное желание. И это под-тверждается тем, что первые даосы стали одновременно первы-ми китайскими революционерами, возглавив восстание "Желтых Повязок".

  3. "С любовью воспитывая все существа, оно не счита-ет себя их властелином". Человеку можно помочь только если считать его за человека, уважать его свободу выбора и не пора-бощать его. Этим даосская добродетель отличается от законов или нравоучений.

  4. "Оно никогда не имеет собственных желаний, поэто-му его можно назвать ничтожным". Об отсутствии собственных желаний ("стремлений", то есть желаний именно суетных и не-нужных) говорилось еще в тексте ?1. О добродетели и законах начинают говорить только тогда, когда появляется порочность и преступность (см. тексты ?18, 27, 32). Испытать больше ощуще-ний и объездить много мест люди стремятся тогда, когда не спо-собны увидеть мирозданье в капли воды и песчинке под ногами. Совершенномудрый далек от этих стремлений к бесконечным изменениям. Его могут назвать "ничтожным", но лучше употре-бить здесь слово "скромный" или "умеренный".

  

  35.

  

  К тому, кто представляет собой великий образ [Дао], приходит весь народ. Люди приходят, и он им не причиняет вреда. Он приносит им мир, спокойствие, музыку и пищу. Даже путешественник у него останавливается. Когда Дао выходит изо рта, оно пресное, безвкусное. Оно незримо и его нельзя услы-шать. В действии оно неисчерпаемо.

  

  Комментарий:

  

  1. В переводе А. Кувшинова начало этого текста выглядит так: "Познав Великий Образец, коему следует весь мир, следуй ему и не причинишь себе вреда, но достигнешь мира, согласия и полноты". Вселенная состоит из неорганической и органической материи, и только ничтожная часть органической материи обла-дает сознанием. Такой материи, прежде чем начать следовать Великому Образцу, необходимо осознать его, поскольку изна-чально она находится в дисгармонии с природой. Поэтому нам нужно "сначала познать, а потом следовать тому, чему уже, в общем-то, следует весь мир". Но начав следовать ему, мы пой-мем, что это и есть то, чего осознанно или неосознанно желает каждый человек ("приходит весь народ"), ибо тогда сама жизнь просыпается внутри нас.

  2. "Когда Дао выходит изо рта, оно пресное, безвкусное". Настоящий комментарий призван помочь читателю понять муд-рость "Дао дэ цзин", а не удовлетворить эстетический голод, и возможно, все эти разговоры про Дао, принятие и недеяние ка-жутся ему пресными и безвкусными, но тогда дело не в них, а в самом читателе, который смотрит на рот говорящего, вместо того чтобы слушать.

  3. "Оно незримо и его нельзя услышать. В действии оно неисчерпаемо". Нельзя увидеть и услышать душу, но она объек-тивно существует, и те внутренние психологические резервы, ко-торые есть в каждом из нас и которые-то дарят нам радость бы-тия, поистине неисчерпаемы, стоит лишь найти к ним ход.

  

  36.

  

  Чтобы нечто сжать, необходимо прежде расширить его. Чтобы нечто ослабить, нужно прежде укрепить его. Чтобы нечто уничтожить, необходимо прежде дать ему расцвести. Чтобы нечто у кого-то отнять, нужно прежде дать ему. Это называется глубокой истиной. Мягкое и слабое побеждает твердое и силь-ное. Как рыба не может покинуть глубину, так и государство не должно выставлять напоказ людям свои совершенные методы [управления].

  

  Комментарий:

  

  Мир сопротивляется вашим попыткам его изменить. То, что сжимают - расширяется, что ослабляют - укрепляется, что уничтожают - то стремится расцвести. Если вы ходите взять чу-жое, будьте готовы к возмездию. Потому что все следует своему естеству. Так как же добиться своего? В переводе Юй Кана ответ таков: "Хочешь вобрать - дай же расправиться. Хочешь осла-бить - дай укрепиться. Хочешь упадка - дай развиваться. Хо-чешь присвоить - освободи". В этом переводе отсутствует слово "прежде", что позволяет лучше понять мысль о том, что для реа-лизации наших целей иногда нужно делать совершенно проти-воположные ей вещи (а если быть точным, позволить этим вещам быть). Не следует чрезмерно отдаваться стремлению, выставляя его напоказ. Лучше совсем отбросить его, избавив-шись от слепой страсти, и тогда мы достигнем своего (см. текст ?11). Это произойдет, во-первых, потому, что слепая страсть больше не станет затуманивать наш ум, и мы сможем мыслить и действовать трезво. Во-вторых, мысля трезво, мы сможем по-нять, что желаемое нами нам на самом деле вовсе и не нужно. В-третьих, все в этом мире развивается циклично, и если мы позво-лим некоторым вещам быть и развиваться, то рано или поздно они придут в упадок, и уже сами пожелают измениться в проти-воположную сторону; если же мы будем провоцировать измене-ния, то вполне возможно, что встретим сопротивление, которое лишь укрепит уже имеющуюся модель развития. Конечно, выска-занные мысли не следует доводить до абсурда. Но если вы спо-собны узреть в них зерно истины, то в будущем это зерно может дать много плода...

  Сродни этому, в рассматриваемом тексте утверждается: если кто хочет отнять что-нибудь у другого, то непременно поте-ряет свое, но тот, кто не пожалеет одарить другого, непременно получит добро в ответ. "Ответное добро" обуславливается тем, что большинство людей готовы на добрый поступок в отношении того, кто производит на них хорошее впечатление; более того, многих людей (будь они плохими или хорошими) мучает совесть, если они не могут отплатить добром за добро.

  

  37.

  

  Дао постоянно осуществляет недеяние, тем самым нет ничего такого, что бы оно не делало. Если знать и государи бу-дут его соблюдать, то все существа будут изменяться сами со-бой. Если те, которые изменяются, захотят действовать, то я бу-ду подавлять их при помощи простого бытия, не обладающего именем. Не обладающее именем - простое бытие - для себя ничего не желает. Отсутствие желания приносит покой, и тогда порядок в стране сам собой установится.

  

  Комментарий:

  

  1. "...нет ничего такого, что бы оно не делало" - нет ни-чего неподвластного недеянию. В этом фрагменте еще раз под-черкивается, что вещи являются такими, какие они есть, вслед-ствие нашего отношения к ним, нашего взгляда на ситуацию. Люди также сами по себе не являются ни хорошими, ни плохи-ми, но они могут действовать во благо или во вред лично нам. И это определяется, в конечном счете, не конкретными обстоя-тельствами времени и места, а тем, как настроен наш дух. Чувст-во, с которым мы воспринимаем собственную жизнь, и есть оп-ределяющее настроение нашего духа. Освободитесь от привя-занностей и страстей, "и тогда порядок в стране сам собой ус-тановится".

  2. О концепции бытия, упоминаемой в этом тексте, см. текст ?10, п. 6 ком. В оригинале здесь используется иероглиф "пу", обозначающий естественную простоту (см. текст ?28, п. 5 ком.). Одновременно бытие означает беспристрастие. Бес-пристрастность и естественная простота совершенномудрого из-лечивают ("усмиряют") терзаемых страстями людей.

  3. Что значит "бытие не обладает именем"? Болтая о нем направо и налево, ты теряешь ту живую нить в себе, которая это бытие сохраняет. "Быть" не значит отдаться страстям, но "быть" не значит и подавлять страсти. Сочетание этих правил возможно только при постоянной осознанности и чуткости мировосприятия, умении чувствовать свое нутро. Но когда ты болтаешь, ты за-бываешь смотреть по сторонам и слушать свое сердце, и уже не можешь отличить низкую страсть (то, что здесь названо "желанием") от светлого творческого порыва, эгоизм - от здравого желания жить процветая. Так ты теряешь житейскую мудрость. (Не лучше, однако, ситуация обстоит и тогда, когда ты концентрируешься на одном только слушании, не производя ни-какой работы над собой: это сродни "потреблению информа-ции", и совсем не является настоящим познанием.)

  Повторим, процитировав В.В. Малявина, что ориентация на "бытие" означает не подавление желаний и чувственных удо-вольствий, а лишь непривязанность к ним: "Мудрый умеет сдер-живать не просто желания, а скорее, свою привязанность к жела-ниям. Вот почему он "ограничивает желания" парадоксальным на первый взгляд способом - предоставляя всему свободу быть".

  

  38.

  

  Человек с высшим Дэ не стремится делать добрые дела, поэтому он добродетелен; человек с низшим Дэ не оставляет [намерения] совершать добрые дела, поэтому он не доброде-телен; человек с высшим Дэ бездеятелен и осуществляет не-деяние; человек с низшим Дэ деятелен, и его действия нарочи-ты; обладающий высшим человеколюбием действует, осущест-вляя недеяние; человек высшей справедливости деятелен, и его действия нарочиты: человек, во всем соблюдающий ритуал, действует, [надеясь на взаимность]. Если он не встречает вза-имности, то он прибегает к наказаниям. Вот почему Дэ появля-ется только после утраты Дао, человеколюбие - после утраты Дэ, справедливость - после утраты человеколюбия, ритуал - после утраты справедливости. Ритуал - это признак отсутствия доверия и преданности. [В ритуале] - начало смуты. Внешний вид - это цветок Дао, начало невежества. Поэтому [великий че-ловек] берет существенное и оставляет ничтожное. Он берет плод и отбрасывает его цветок. Он предпочитает первое и отка-зывается от второго.

  

  Комментарий:

  

  1. "Человек с высшим Дэ не стремится делать добрые дела, поэтому он добродетелен...". Буквально: "Высшая Дэ не имеет Дэ, оттого обладает Дэ" (у Юй Кана). Об этом парадок-се подробно шла речь в комментарии к тексту ?7. Остается только добавить, что словосочетание "действует нарочито" можно перевести также как "действует с напряжением", с чрез-мерным расходованием своих жизненных сил (иными словами, с пустой, бессмысленной растратой Дэ, почему оно и называется у этого человека "низшим" (низким)) (см. п.1 ком. к тексту ?23).

  2. В переводе А. Кувшинова первые строчки рассматри-ваемого текста выглядят так: "Высшая добродетель не стре-мится быть добродетельной, поэтому она и является добро-детелью. Низшая добродетель стремится к тому, чтобы не утратить свою добродетельность, поэтому она и не являет-ся добродетелью". В этом переводе проглядывается объяснение причин излагаемого ранее парадокса. Цепляние за добродетель, дотошное искание в ней конкретной пользы, порождает лишь очередную зависимость. Наглядный пример этому - В. И. Ленин - который, по утверждению философа Н.А. Бердяева, был чело-веком не злым, но одержимым нравственной идеей уничтожить эксплуатацию и несправедливость, и именно эта одержимость-то и привела к сужению сознания и атрофированию способности различать действительные человеческие нужды.

  3. В переводе Юй Кана подчеркивается, что высшее Дэ, высшие милосердие и справедливость состоят в том, чтобы про-являть добро беспричинно, а не с какой-либо целью. Когда ты чувствуешь, что все люди братья, тебе не нужно заниматься рас-четами и аргументацией, чтобы сделать доброе дело.

  4. У Стивена Митчелла: "Так называемый нравственный человек, совершая добрый поступок, и не получая добра в от-вет, закатывает рукава и применяет силу".

  5. "Вот почему Дэ появляется только после утраты Дао...". Смысл этого и последующих предложений подробно раз-бирался в комментарии к тексту ?18. Там же предложена их альтернативная формулировка (альтернативный перевод): "Ко-гда Дао потеряно, приходит доброта. Когда доброта потеря-на, приходит нравственность. Когда нравственность потеря-на, приходит ритуал. Ритуал это шелуха истинной веры, на-чало хаоса". В дополнение к сказанному необходимо лишь пояс-нить, почему Дэ в комментируемом считается первой стадией упадка Дао. Вероятно, здесь имеется в виду, что человек, рассеи-вающий свой жизненные силы в мир, но забывший об источнике этих сил, очень скоро придет к разочарованию. Применительно к религиям, проповедующим веру в единого личностного Бога, это может означать бесполезность попыток совершать добрые дела без такой веры: человек должен постоянно черпать силы в Творце, и если он отрицает последнего, разрывая связь со своим источником, то очень скоро попросту зачахнет, словно растение, оторванное от почвы. Применительно к даосизму можно указать на необходимость постоянного чувствования Дао. Такое чувство-вание достигается посредством медитаций, при этом медитаци-ей может стать практически любое действие, если при этом уде-ляется внимание самому процессу его совершения, а не резуль-тату (о медитации см. подробнее ком. к тексту ?44).

  Также следует указать на возможную трактовку "Дэ как упадка Дао" с точки зрения индуизма. Согласно ведической тра-диции, существует три гуны материальной природы: невежество, страсть и добродетель. Чтобы достичь просветления, человеку нужно освободиться от воздействия всех трех гун. Таким обра-зом, добродетель (Дэ), по крайней мере в значении обыденной (конфуцианской) нравственности, также должна быть преодоле-на ввиду своей несовершенности. Подлинное же ("глубочайшее") Дэ направлено не на материальные богатства, а на внутреннюю свободу, и неразрывно связано с Дао.

  

  39.

  

  Вот те, которые с древних времен находятся в единстве. Благодаря единству, небо стало чистым, земля - незыблемой, дух - чутким, долина - цветущей и начали рождаться все суще-ства. Благодаря единству знать и государи становятся образцом в мире. Вот что создает единство. Если небо нечисто, оно раз-рушается; если земля зыбка, она раскалывается; если дух не чуток, он исчезает; если долины не цветут, они превращаются в пустыню; если вещи не рождаются, они исчезают; если знать и государи не являются примером благородства, они будут свергнуты. Незнатные являются основой для знатных, а низкое - основанием для высокого. Поэтому знать и государи сами на-зывают себя "одинокими", "сирыми", "несчастливыми". Это происходит от того, что они не рассматривают незнатных как свою опору. Это ложный путь. Если разобрать колесницу, от нее ничего не останется. Нельзя считать себя "драгоценным", как яшма, а нужно быть простым как камень.

  

  Комментарий:

  

  О всеединстве сущего уже говорилось в комментариях к предыдущим текстам (см., напр., тексты ?1,11, а также множе-ство других текстов, напр. ?2,7,13,22,24,32, указывающих на пользу осознания этого всеединства).

  Рассматриваемый текст можно разделить на три части. В первой говорится о тех, кто следует единству. Они цветут и рож-дают новое. Вторая часть начинается после слов "вот что созда-ет единство". В ней говорится о тех, кто единство потерял, и что в итоге с ними происходит. Такие люди не цветут и превращают-ся в безжизненную пустыню.

  Интересен в этой связи перевод А. Кувшинова, в котором объекты, упомянутые в первой части, стремятся к чему-либо, но не имея возможности сохранить достигнутого и будучи одоле-ваемы страхом, приходят к тому, что упоминается во второй час-ти. Мораль такова, что цепляясь за имеющееся, ты неизбежно придешь к разочарованию, поскольку ничего нельзя удержать в этом мире. Но если ты не будешь бояться потерять этого, то не потеряешь самого главного - себя. Остается только добавить, что тот, кто судорожно стремится к единению с сущим, будет бояться не достигнуть желаемого либо, достигнув, потерять его, и потому вряд ли вообще его достигнет: ибо ключ к успеху не в стремле-нии, а в недеянии. Итак, приведем этот перевод:

  "С давних пор каждый стремится обрести что-то одно: небо стремится к одному - чтобы быть чистым и ясным, земля стремится к одному - пребывать в покое, духи [читай - души - прим.] стремятся к одному - не утратить свою жиз-ненность, русла рек стремятся к одному - быть полноводны-ми, вся тьма вещей стремится к одному - сохранить свою жизнь, князья и правители стремятся к одному - управлять Поднебесной. И вот к чему они все приходят: небо, не имея возможности быть чистым и ясным, страшится испортиться и зачахнуть, земля, не имея возможности сохранять покой, страшится развалиться на части, духи, не имея возможности сохранять свою жизненность, страшатся развеяться и исчез-нуть, русла рек, не имея возможности быть полноводными, страшатся высохнуть, вся тьма вещей, не имея возможности сохранить свою жизнь, страшится сгинуть, погрузившись во мрак, князья и правители, не имея возможности сохранить свои власть и богатства, страшатся того, что их низверг-нут".

  "Незнатные являются основой для знатных, а низкое - основанием для высокого". С этих слов начинается третья часть комментируемого текста, и в них же заключается их суть. Суть, опять же, в единстве (в данном случае знатных и незнатных). Знать имеет многое, но в стремлениях к этому "многому" забыла о главном - о душе, а в своей кичливости забыла о том, что зна-чит ценить каждую мелочь. Лишь если разбогатевший не забы-вает, что такое бедность, умеет сострадать и сочувство-вать, он может считаться богатым. В противном случае он потерял больше, чем приобрел.

  

  40.

  

  Превращение в противоположное есть действие Дао, слабость есть свойство Дао. В мире все вещи рождаются в бы-тии, а бытие рождается в небытии.

  

  Комментарий:

  

  О том, что все вещи меняются сами собой, если не пы-таться воздействовать на них, говорится во многих предыдущих текстах (тексты ? 1 (п. 5 ком.), 2 (п. 2 ком), 7, 10 (п. 7 ком.), 16, 22 (п.2 ком), 37), поэтому первое предложение не должно вызывать трудностей.

  Отметим только альтернативный перевод В.В. Малявина: "Возвращение - это действие Пути...". Здесь прослеживается мысль о том, что следование Дао, по сути, есть возвращение к самому себе, при одновременном осознании собственного не-бытия (см. текст 1 ком. 2) и существовании только Единого.

  Во втором предложении проводится тонкая мысль о том, что подлинная жизнь возможна только в модусе бытия, а не в модусе собственничества (см. текст ?2, п. 6 ком, текст ?10, п. 6 ком.), а путь в модус бытия лежит через осознание "небытия", то есть пустоты (см. тексты ?4, 11).

  

  41.

  

  Человек высшей учености, узнав о Дао, стремится к его осуществлению. Человек средней учености, узнав о Дао, то со-блюдает его, то его нарушает. Человек низшей учености, узнав о Дао, подвергает его насмешке. Если оно не подвергалось бы насмешке, не являлось бы Дао. Поэтому существует поговорка: кто узнает Дао, похож на темного; кто проникает в Дао, похож на отступающего; кто на высоте Дао, похож на заблуждающего-ся; человек высшей добродетели похож на простого; великий просвещенный похож на презираемого; безграничная доброде-тельность похожа на ее недостаток; распространение доброде-тельности похоже на ее расхищение; истинная правда похожа на ее отсутствие. Великий квадрат не имеет углов; большой со-суд долго изготовляется; сильный звук нельзя услышать; вели-кий образ не имеет формы. Дао скрыто [от нас] и не имеет имени. Но оно способно помочь [всем существам] и привести их к совершенству.

  

  Комментарий:

  

  1. "Человек высшей учености" это совершенномудрый. "Человек средней учености" это типичный образованный чело-век, читавший, вероятно, много мудрых книг, но так и не ставший просветленным. "Человек низшей учености" - это глупец, даже и не пытающийся познать истину.

  2. "Если оно не подвергалось бы насмешке, не являлось бы Дао". Мастер Линьцзи однажды сказал: "Если ты встретишь Будду - убей Будду, если встретишь патриарха - убей патриарха, встретишь святого - убей святого". Будду и все святое нужно уби-вать в себе, чтобы не превратить это в безжизненный идол, объ-ект поклонения. Будда - не Бог, это человек, поведавший нам способ быть счастливым, и поэтому не следует молиться Будде. Патриарх - это человек, занимающий определенный пост, но нам нужно думать не о его славе, а о собственной жизни, в которой должности и слава имеют не столь важное значение, в отличие от просветления. Мы часто возвеличиваем святых, поражаясь их добродетели, пытаемся увековечить память о них, но многое ли даст нам очередной памятник? Да, знание о святом повысит на-шу образованность и, вероятно, предоставит возможность блес-нуть своим интеллектом перед людьми. Но дело не в имени свя-того и не в его биографии: его святость - это вызов каждому из нас, потому что каждый может стать святым, или, по крайней ме-ре, существенно приблизиться к святости, если и вправду захочет этого. Поэтому в своей памяти нужно "убивать святого, но остав-лять его святость".

  Точно так же не лишним будет подвергнуть Дао на-смешке, чтобы оно не превратилось в сухой безжизненный об-раз и объект поклонения. Только так можно сохранить истинное Дао, и сконцентрироваться не на его изучении и описании, а на его чувствовании. Это один из способов сохранить святость чего-либо, когда оно становится популярным или даже навязчивым, и поэтому неизбежно опошляется. Вот почему если бы Дао не под-вергалось насмешке, оно не являлось бы собой.

  Кстати, именно поэтому автор "Дао дэ цзин" выбрал ие-роглиф "Дао" для описания источника всего сущего: ведь этот иероглиф чрезвычайно многозначен и не может быть переведен одним словом, он также не может быть материализован в каком либо образе, которому можно было бы поклоняться. Подобно этому Будда предпочитал говорить о пустоте, а не о Боге: пустоту нельзя нарисовать или описать. Все это - способы сохранить жизненность учения, не давая ему закостенеть в виде совокупно-сти бесполезных понятий и концепций. Ибо именно такими мыс-лительными конструкциями (как утверждается еще в тексте ?1) мы и сковываем свою свободу, становясь заложниками некоего навязанного способа видения мира и своей судьбы.

  Повергать Дао насмешке нужно еще и для того, чтобы не превратить служение ему в изматывающее и гнетущее выполне-ние религиозного долга. Служение Дао, сколь бы оно не походи-ло на религиозную практику - не есть ваша обязанность; это то, что делает вас свободными и счастливыми, и вы можете делать это только добровольно. Поэтому, с одной стороны, нельзя за-бывать о высоких идеалах, но с другой стороны необходимо пом-нить, что жадно стремясь к этим идеалам, непременно познаешь их утопичность, и придешь к разочарованию, а значит не лишним будет иногда посмеяться и над собственным стремлением, чтобы не придавать ему большого значения. Только тот, кто не отно-сится к жизни серьезно, способен содействовать всему живо-му! В переводе Юй Кана говорится: "Без смеха неполно служение Дао". Не очаровывайся - тогда и не будет разочарований. Про-сто делай, что должен, и смиренно принимай любой исход сво-их действий.

  3. Рассмотрим поговорку, которая приводится в этом тек-сте в связи со сказанным ранее.

  Фразы "кто узнает Дао, похож на темного" и "кто на высоте Дао, похож на заблуждающегося" означают, что боль-шинство людей сочтут за глупца того, кто не заботится о себе и позволяет событиям течь своим чередом, кто не стремится к на-коплению знаний и богатств, и способен отдать последнее без каких-либо разумных причин. Высшая добродетель вообще по-добна ее отсутствию (см. ком. 2 к тексту ?38). Поэтому никогда не считай себя всезнающим: с виду глупец может оказаться вели-ким мудрецом, с виду злодей - благодетелем. Умей смотреть вглубь вещей и людей, и при случае признавать свои ошибки. Тогда, вероятно, люди, увидев вечно сомневающегося и ничего категорично не утверждающего человека, посчитают тебя глуп-цом. Но именно тогда ты и сделаешь важнейший шаг к мудрости.

  "Кто проникает в Дао, похож на отступающего" озна-чает недеяние совершенномудрого (также, однако, здесь может иметься в виду человек "средней учености", который то служит Дао, то отступает).

  ..."человек высшей добродетели похож на простого" оз-начает, что нам не стоит бесконечно задаваться вопросами о том, какой поступок будет правильным и что есть благо, не нужно бо-яться ошибиться, нужно просто слушать свое сердце и быть есте-ственным, где неясно - спросить, где уместно - объяснить, где возможно - сделать;

  ..."великий просвещенный похож на презираемого" озна-чает, что многие люди захотят унизить просветленного, потому как его искренность ставит под сомнение их личность, поступки и взгляды;

  ..."безграничная добродетельность похожа на ее не-достаток" потому что отказывается от назидательных пропове-дей и одновременно не считает благом то, что увеличивает мате-риальные богатства, а стремится лишь пробудить сознание лю-дей;

  ...."распространение добродетельности похоже на ее расхищение" по тем же причинам, ведь если вы скажете, что нет добра и зла, вас могут обвинить в безнравственности (моральном релятивизме);

  ..."истинная правда похожа на ее отсутствие", потому что многим заблуждающимся сложно принять истину.

  4. В переводе А. Кувшинова рассмотренная поговорка та-кова: "путь света не лучше пути тьмы, путь побед не лучше пути поражений, путь гармонии и согласия не лучше пути противоречий и ошибок, высшая чистота не лучше темной пропасти, великая слава не лучше позора, иметь многочислен-ные таланты не лучше, чем не иметь их вовсе, взращивать силу Дэ не лучше, чем тратить ее в любви, достичь высших свойств не лучше, чем, преодолев запреты, отдаться теченью судьбы". Свет не лучше тьмы, так как нет ни света, ни тьмы. Гар-мония не лучше противоречий, потому что, стремясь к гармонии, мы обрекаем себя на противоречия. Слава не лучше позора, так как и то и другое подобно страху (см. текст ?13). Взращивать си-лу Дэ не лучше, чем тратить ее в любви, потому что эта сила воз-растает именно тогда, когда тратишь ее в любви: мы растем ду-ховно, когда жертвуем; даря любовь, осознавая свою способ-ность заботиться о ком-либо, мы чувствуем прилив сил, а вовсе не чувство потери чего-то, что мы отдали. Достичь высших свойств не лучше, чем плыть по течению, так как высшие свойст-ва заключаются в умении следовать течению (принимать жизнь).

  5. "Великий квадрат не имеет углов". По-другому это можно перевести: "Великий надел не имеет окраин" (Юй Кан). Аналогично великий человек не различает свои и чужие интере-сы, его душа все "вбирает в себя". Он не имеет конфликтов, по-скольку не держится за свой субъективный взгляд. Тем самым он обретает Истинный путь.

  6. "Сильный звук нельзя услышать". Классическая музыка считается образцом искусства, однако недоступна для понима-ния большинству людей. Эта недоступность для масс, однако, не становится причиной широкомасштабной критики Моцарта или Баха. Точно так же и великое учение может быть не понято, но не перестает вследствие этого быть великим.

  

  42.

  

  Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три - все существа. Все существа носят в себе инь и ян, напол-нены ци и образуют гармонию. Люди не любят [имена] "одино-кий", "сирый", "несчастливый". Между тем гуны и ваны этими [именами] называют себя. Поэтому вещи возвышаются, когда их принижают, и принижаются, когда их возвышают. Чему учат люди, тому обучаю и я: сильные и жестокие не умирают своей смертью. Этим я руководствуюсь в своем обучении.

  

  Комментарий:

  

  1. "Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три - все существа". Ян Хин Шун приводит следующий комментарий к своему переводу: "Одно, по нашему мнению, оз-начает хаос, состоящий из мельчайших частиц ци как первона-чальной формы существования дао. Два - это легкие и тяжелые ци, из которых возникли три - небо, земля и человек". Под "ци" (буквально: газ, дыхание, дух, настроение, сила, жизненность) понимается вселенская жизненная энергия, которую каждый может почувствовать также и внутри себя самого как витальную силу, и которая имеет своим источником единое Дао. А. Кувши-нов в примечании к своему переводу высказывает мнение, что "одно" - это именно Единое, а не хаос. В персоналистических религиях источником вселенской энергии "ци", то есть Единым, является Бог (Аллах, Брахман, Яхве и пр.). Примечательно, что в этих религиях можно также встретить указания на то, что Бог, бу-дучи находящимся вне материального мира (а именно на небе-сах) первоначалом ("Единым"), одновременно пребывает в каж-дом из нас (в душе), выступая источником света ("ци"). "Ци" - это мост между человеком и Богом, именно через эту силу в себе человек познает Бога. Он узнает, что Бог существует (прежде все-го, в самом человеке), узнает Его благую силу, и понимает, что нужно делать, чтобы взращивать эту силу в себе. В этом смысле "ци" является источником религиозного чувства и причиной возникновения религий, а "Дэ" есть проявление "ци" (см. текст ?10). Постоянное ощущение "ци" внутри себя и постоянное осознание его источника - Дао, - называются просветлением. Важно помнить, что "ци" пребывает не только в человеке, но и во всем сущем. Оно наполняет каждую форму, тогда как в эпоху от-сутствия форм оно было слито с Дао. Даосы говорят: "Человек живет в ци, подобно тому, как рыба в воде".

  Рассмотрим теперь, что символизирует в рассматривае-мом тексте слово "два". У Ян Хин Шуна это легкие и тяжелые ци (то есть духовный и материальный миры), у А. Кувшинова и Юй Кана - "инь" и "ян". Инь, как известно, выражает женское начало (тьму, холод, податливость, воду, ночь, луну и т.д.), а Ян - муж-ское начало (свет, жар, твердость, огонь, день, солнце и т.д.). Инь и Ян также могут олицетворять материю и дух. Таким образом, названные переводчики едины в своих мнениях относительно символического значения числа "два". Здесь важно отметить только, что слово "ци" достаточно многозначно, и на русский язык переводится иногда как "дух", иногда как "материя". В этом нет никакого противоречия, поскольку, как должно быть видно еще из ком. к тексту ?1, дух и материя едины. Древнекитайский философ Ван Чун писал: ци, сгущаясь, становится материей, а ис-тончаясь - духом, подобно тому, как лед при нагревании пре-вращается в воду, а при замерзании - в пар. Таким образом, все есть "ци", материя и дух постоянно переходят друг в друга.

  Наконец, рассмотрим символ "три", обозначающий, со-гласно Ян Хин Шуну (равно как и А. Кувшинову), небо, землю и человека. В тексте ?25 уже называлось "четыре великих": Дао, Небо, Земля и Человек. Здесь же эти "великие" приводятся за вычетом Дао. Подчеркивается одновременно и величие челове-ческой жизни, и ее единство со всем сущим (недопустимость разделения "моей жизни" и "всего остального").

  Существует и другая точка зрения, согласно которой "три" это Дао, Дэ и Ци (Л.С. Васильев).

  Наконец, в переводе Юй Кана "триада" связывается с тремя гунами материальной природы, которые описаны в веди-ческой литературе: добродетелью (благостью), вожделением (страстью) и неведеньем (косностью). Какие бы поступки мы не совершали, мы делаем это под воздействием одной или не-скольких гун. При этом благотворительность не всегда исходит из гуны благости. Когда она вызвана страстью или неведеньем, она приносит больше вреда, чем пользы. Гуна благости, в свою оче-редь, считается выше и чище остальных гун, однако способна по-рождать нездоровую привязанность к знаниям и ощущению сча-стья; находясь под воздействием этой гуны, человек менее дру-гих зависит от чувственных наслаждений, но ввиду этого часто сознает свое превосходство над остальными (это иногда свойст-венно философам, поэтам или ученым). Поэтому важно отметить, что человек, обладающий верным сознанием Абсолюта, возвы-шается над всеми тремя гунами и не зависит от них в своем по-ведении. Таким образом, совершенномудрый стоит выше не только страсти и невежества, но и выше благости.

  2. "Люди не любят [имена] "одинокий", "сирый", "несча-стливый". Между тем гуны и ваны этими [именами] называют себя. Поэтому вещи возвышаются, когда их принижают, и принижаются, когда их возвышают". Эти строки развивают мысль, изложенную в тексте ?39. Богатые и знаменитые, каза-лось бы, имеют все, о чем можно было бы мечтать, но часто на-зывают себя несчастливыми ("принижаются, возвысившись"). Их богатство и известность не приносят им радости. Это происходит потому, что с увеличением богатств потребности лишь растут, и человек забывает, что значит радоваться малому. Но если он не будет зазнаваться, если он будет знать цену своим богатствам, словом, если он останется человеком, то тем самым "принизив-шись, возвысится".

  У С. Митчелла: "Обычный человек ненавидит одиночест-во. Но совершенномудрый использует его: понимая, что он один, он постигает и то, что он и Вселенная - Одно".

  3. "Чему учат люди, тому обучаю и я: сильные и жесто-кие не умирают своей смертью. Этим я руководствуюсь в сво-ем обучении". В переводе А. Кувшинова этот отрывок имеет иной смысл: "Тому, чему учат люди, учу и я: несгибаемый духом не будет побежден своей смертью, - слова эти я предпочту на-ставлениям всех мудрецов".

  

  43.

  

  В Поднебесной самые слабые побеждают самых силь-ных. Небытие проникает везде и всюду. Вот почему я знаю пользу от недеяния. В Поднебесной нет ничего, что можно бы-ло бы сравнить с учением, не прибегающим к словам, и поль-зой от недеяния.

  

   Комментарий:

  

  1. "В Поднебесной самые слабые побеждают самых сильных". Самыми слабыми называются те, кто умеет принимать любую данность. Если они могут принять любое положение дел, то они действительно сильнее тех, кто пытается прогнуть мир под себя, потому что последние всегда ограничены в своих возмож-ностях.

  2. "Небытие проникает везде и всюду". Небытие не име-ет формы, поэтому может проникнуть через любую форму. Вот почему вселенская энергия "ци" (см. текст ?42) пребывает во всем. Эта энергия и дает силы для принятия действительности.

  3. "В Поднебесной нет ничего, что можно было бы срав-нить с учением, не прибегающим к словам, и пользой от недея-ния". Некоторое представление о том, что есть учение, не прибе-гающее к словам, могут дать ком. 5 к тексту ?5, текст ?11, ком. 1 к тексту ?14, ком. 3 к тексту ?21, ком. 1 к тексту ?32, и др., а в особенности ком. 3 к тексту ?37. Хэшан-гун поясняет также: "Тот, кто следует Пути, не говорит, а наставляет личным примером" (по В.В. Малявину). О недеянии см. текст ?2.

  

  44.

  

  Что ближе к себе - слава или жизнь? Что дороже - жизнь или богатство? Что тяжелее пережить - приобретение или поте-рю? Кто многое сберегает, тот понесет большие потери. Кто много накапливает, тот потерпит большие убытки. Кто знает меру, у того не будет неудачи. Кто знает предел, тот не будет подвергаться опасности. Он может стать долговечным.

  

  Комментарий:

  

  1. См. тексты ?13, 22, а также ?7.

  2. "Что ближе к себе - слава или жизнь? Что дороже - жизнь или богатство?" - каждому из нас не мешало бы время от времени задумываться над этими блестящими вопросами: слава и богатство нередко выступают заслоном перед настоящей жизнью.

  Комментарий Ван Би к этим строкам таков: "Тот, кто ценит славу и чтит высокое положение, непременно отдаляется от себя. Тот, чья алчность не ведает пресыщения, непременно презирает собственную жизнь. Получить большую выгоду, а жизнь свою по-губить - что же хуже? Страстное вожделение не позволяет соеди-ниться с вещами, накапливание богатства не дает возможности делиться с другими. Когда желания велики, а нападения часты, все вокруг страдают" (по В.В. Малявину).

  3. У А. Кувшинова первая половина данного текста пере-ведена так: "Что ближе: название или сущность? Что дороже: сама вещь или ее цена? Кто тревожится больше: тот, кто стремится урвать, или тот, кто не боится потерять? Воис-тину, чем сильнее любишь, тем больше тратишь, чем сильнее прячешь, тем больше теряешь". "Теряешь", конечно, в любви. И если Бог есть любовь, если самое главное в жизни - это любовь, то становится очевидным, как много можно потерять. Что касает-ся формулировки вопросов, предложенной А. Кувшиновым, то и над этими вопросами каждому из нас стоит задуматься. Что до-роже, вещь или цена? Сколько вообще стоит цена? Не глупо ли считать вещь хорошей только потому, что она дорого стоит? И так же: не глупо ли считать вещь хорошей, если она красиво на-зывается? Кажется очевидным, что все это глупо, однако мил-лионы людей изо дня в день совершают подобные глупости.

  4. "Кто знает меру, у того не будет неудачи. Кто знает предел, тот не будет подвергаться опасности".

  Эти же строки по Юй Кану: "Полноту познавший не зна-ет немилости. Самадхи ведающий не близится к гибели".

  "Познать полноту" - значить понять, что счастье находит-ся в тебе самом, что психологически можно принять абсолютно любой ход событий. В следующем тексте, к слову, утверждается, что познать полноту - то же самое, что познать пустоту (см. тек-сты ?4,11).

  Самадхи (от санскритского 'целостность, объединение; осуществление, завершение; собранность') в индуистской и буд-дийской традициях означает состояние, при котором исчезает сама идея собственной индивидуальности (но не сознание) и возникает единство воспринимающего и воспринимаемого. Са-мадхи есть то состояние просветления, достигаемое медитацией, которое выражается в спокойствии сознания, снятии противоре-чий между внутренним и внешним мирами (субъектом и объек-том), слиянии индивидуального сознания как микрокосма с кос-мическим абсолютом как макрокосмом. Самадхи - последняя ступень т.н. восьмеричного пути, подводящего человека к нирва-не. Таким образом, Самадхи по сути есть дарующее блаженство состояние осознания единства с миром и тотального его приня-тия.

  В Бхагавадгите о самадхи говорится следующее: "Когда йог достигает ступени совершенства, именуемой трансом, или самадхи, его ум полностью отстраняется от материальной дея-тельности. Благодаря чистоте ума он обретает способность ви-деть свое истинное 'Я', которое становится для него источником радости и счастья, и йог черпает радость в себе самом". В других переводах этого отрывка акцент делается не на отрешение от материальной деятельности, а на достижении спокойствия ума, преодолении "ментального шума".

  Что же есть медитация, с помощью которой достигается Самадхи? Как отмечается в философских словарях, медитация - это "внутреннее действие", направленное на приведение психи-ки человека в состояние углубленной сосредоточенности и уравновешенности ума. В психологическом плане медитация предполагает устранение крайних эмоциональных проявлений и значительное ослабление реакций на внешние раздражители (это связано как с необходимостью умеренного самоконтроля, так и с осознанием единства всего мира). В соматическом плане медитация характеризуется расслабленностью, приподнятостью настроения и некоторой отрешенностью (от внешних объектов и отдельных внутренних переживаний), что можно объяснить осознанием истины "счастье внутри нас".

  Методики медитации различны в разных духовных тра-дициях, однако представляется, что приведенное описание ме-дитации способно показать читателю как минимум общую пользу медитативных практик. Они помогают нам выйти за пределы са-мих себя (а значит преодолеть изначально данную дисгармонию) и познать непроявленную сущность мира (обрести смысл жизни, увидеть ценность во всем сущем). (Описанное "трансцендирова-ние" личности, к слову, неразрывно связано с мистикой как с чем-то, с одной стороны, загадочным и необъяснимым, а, с дру-гой стороны, божественным, сверхъестественным; религиозные мистики способны рассказать нам о Дао гораздо больше религи-озных догматиков.)

  

  45.

  

  Великое совершенство похоже на несовершенное, но его действие [не может быть] нарушено; великая полнота по-хожа на пустоту, но ее действие неисчерпаемо. Великая прямо-та похожа на кривизну; великое остроумие похоже на глупость; великий оратор похож на заику. Ходьба побеждает холод, по-кой побеждает жару. Спокойствие создает порядок в мире.

  

  Комментарий:

  

  Здесь очередной раз приводятся примеры парадокса не-деяния, обсуждавшегося в ком. к тексту ?7. Вещи познаются че-рез категории количества и качества, и когда количество достига-ет некоего предела, возникает новое качество, а количество сно-ва становится относительно минимальным. Поэтому: совершен-ствуясь, можно замкнуть круг превращений и тем самым макси-мально приблизиться к несовершенному, а бесконечно наполняя - постепенно достичь пустоты. Однако это лишь поверхностное философское объяснение.

  Совершенномудрый не пытается преобразовать себя и окружающий мир, поэтому он отличен от типичных перфекцио-нистов. Последним он кажется полным недостатков, а его дейст-вия - далекими от совершенства.

  Совершенномудрый очищает свое сердце от страстей, свой ум - от чрезмерного мышления, свой желудок - от избы-точной еды, но тем самым он становится полностью открытым для мира, вмещает в себя весь мир, и его пустота оборачивается великой полнотой.

  Великие мысли достаточно сложны для обыденного соз-нания, их нельзя сформулировать либо обосновать простым язы-ком, поэтому многим эти мысли кажутся бесполезным и ото-рванным от жизни умствованием.

  Великий оратор не разглагольствует, а знает цену словам и молчанию, поэтому иногда людям может показаться, что этот оратор ничего не может им сказать. В переводе Юй Кана: "Вели-кое Красноречие подобно косноязычью".

  А. Кувшинов в своем переводе обращает внимание на другие феномены: "Великое достижение не лучше увечья, ведь его нужно все время тренировать, чтоб оно не испортилось. Великая прибыль не лучше убытка, ведь ее нужно все время поддерживать, чтоб она не иссякла". Здесь проводится мысль о том, что неверно стремящийся к одному получает противопо-ложное. Таким образом, если выше шла речь о тех, кто идет вер-ным путем, и о том, почему они похожи на свои противополож-ности, то теперь можно отметить, что и те, кто идет неверным путем, могут быть похожи на свои противоположности, однако уже в другом смысле.

  

  46.

  

  Когда в стране существует Дао, лошади унаваживают землю; когда в стране отсутствует Дао, боевые кони пасутся на полях. Нет большего несчастья, чем незнание границы своей страсти, и нет большей опасности, чем стремление к приобре-тению [богатств]. Поэтому, кто умеет удовлетворяться, всегда доволен [своей жизнью].

  

  Комментарий:

  

  1. "Когда в стране существует Дао, лошади унаважи-вают землю; когда в стране отсутствует Дао, боевые кони пасутся на полях". "Дао дэ цзин" крайне негативно относится войне, однако не стоит забывать тексты ?30 и 31, в которых оп-равдывается война в целях самообороны: "Искусный [полково-дец] побеждает и на этом останавливается"; "Благородный [правитель] во время мира предпочитает быть уступчивым и лишь на войне применяет насилие". Этим данный трактат отли-чается от другого даосского текста - "Чжуан-цзы", в котором го-ворится о вреде всякой политики и о желательности полного ис-требления культуры. В конечном итоге дело не в отрицании ма-териальных завоеваний, а в правильном отношении к ним. По-этому стоит отметить, что даосы внесли существенный вклад в технический и культурный прогресс Китая, а кроме того не раз возглавляли китайские народные восстания. Тем не менее, все это они делали с требуемой естественностью и непривязанно-стью. Они не прибегали к насилию и преобразованиям без на-добности, но разве не бывает так, что и равнодушное и бездейст-вие совсем не естественны, и разве не естественно будет порой предпринять какие-либо действия, например самообороняться во время войны? Таким образом, понятие "недеяния" не явля-ется абсолютным: иногда оно обозначает фактически "дей-ствие" ("Дао дэ цзин" не призывает к полнейшему возврату к природе, не отрицает государство и культуру). Все очень просто: нет ничего плохого в том, чтобы достичь чего-либо, но не нужно отождествлять себя со своим достижением, равно как и со своей целью.

  Итак, "недеяние" относительно. Ранее же (текст ?11) го-ворилось об относительности понятия "пустоты". Отсюда вывод: истину не выразишь в терминах недеяния и пустоты, она намно-го глубже. Тот, кто чувствует ее, тот "знает границу своей стра-сти" (то есть понимает, когда "недеяние" подразумевает "дейст-вие") и "умеет удовлетворяться" (то есть довольствоваться жизнью, не накапливая богатств, но и не лишая себя этих бо-гатств).

  2. "Нет большего несчастья, чем незнание границы сво-ей страсти, и нет большей опасности, чем стремление к при-обретению [богатств]". У В.В. Малявина: "Нет большего пре-ступления, чем потакать вожделению. Нет больше беды, чем не знать, что имеешь довольно. Нет большего порока, чем страсть к обладанию". Интересно отметить, что в последнем переводе порок отождествляется не только с преступлением, но и бедой для самого же порочного человека. Порок и преступле-ние являются таковыми не потому, что есть указания некоего Бо-га или человеческого закона, а прежде всего потому, что вредят самому совершающему их человеку. Стоит только по-настоящему осознать это - и вы станете безгрешны.

  

  47.

  

  Не выходя со двора, можно познать мир. Не выгляды-вая из окна, можно видеть естественное Дао. Чем дальше идешь, тем меньше познаешь. Поэтому совершенномудрый не ходит, но познает [все]. Не видя [вещей], он проникает в их [сущность]. Не действуя, он добивается успеха.

  

  Комментарий:

  

  1. "Не выходя со двора, можно познать мир". Имеется в виду внутренний мир, который важнее внешнего. Счастье заклю-чается не в событиях и вещах, а в нашем отношении к ним. Это определенное состояние сознания, которое от внешнего мира, в общем-то, и не зависит. Поэтому если вы хотите быть счастливы-ми, прислушайтесь к своей душе. И "не выходя со двора, не вы-глядывая из окна, вы познаете мир и естественное Дао". Вам больше ничего не захочется узнавать - все что нужно, вы от-кроете в себе самом.

  Необходимо подчеркнуть, что познавать свою душу сле-дует не научными методами академической психологии, которая занимается в основном чуть ли не лабораторным изучением "ме-ханизмов" нервных реакций, инстинктов и пр., а путем медита-тивного вслушивания в себя. Хотя психология и означает "учение о душе", эта наука давно уже изучает что угодно, только не душу. Любовь, разум, ценностные суждения, совесть, знание добра и зла стали для нее чем-то совершенно неважным, выходящим за пределы научной проблематики. И это не случайно: сама научная дотошность и становится причиной того, что истинное знание как будто ускользает от нас. Психика (душа) - это не то, что можно пощупать и измерить. В физике, в свою очередь, наглядным при-мером данной закономерности служит принцип неопределенно-сти, который демонстрирует нам, как сама природа противится ее грубому доскональному изучению.

  2. "Чем дальше идешь, тем меньше познаешь". Все больше увлекаясь материальными вещами и чувственными ощуще-ниями, мы удаляемся от собственной души, забываем самое главное (см. текст ?1, ком. 3). Дело в том, что природа человека есть "неравновесие": человек постоянно к чему-то стремится, ищет смысл своего существования. Он не может запросто отстра-ниться от своего тела, которое постоянно требует новых ощуще-ний. Он не может так просто избавиться от своего ума, беспре-станно создающего новые фиктивные проблемы и пытающегося их разрешить. В итоге "чем больше ты имеешь знаний, тем меньше понимаешь" (С. Митчелл). И так, что же дают нам новые вещи и новые знания? Действительно ли спустя столетия люди становятся счастливее, или же одни проблемы просто сменяются другими? Достаточно вспомнить букет заболеваний, связанных с сидячей работой в офисе, а также тресс и бездушие как основные характеристики нашей цивилизации, чтобы дать ответ на этот во-прос.

  Что же означает "чувствовать душу"? Это не значит верить в загробную жизнь или в переселение душ, или в принципе - в существование чего-то независимого от тела и ума, вовсе нет! Это означает лишь, что мы можем попытаться отстраниться от тела и ума, чтобы выйти из состояния "неравновесия", и лучший способ этому - недеяние ("успокоиться, расслабиться и принять все как есть"). Эту способность уже можно назвать душой. Обла-дая ей, мы начинаем понимать, что все наши повседневные трудности - безденежье, болезни, ссоры с близкими и пр. - на самом деле не являются трудностями, и очень легко разрешимы, стоит лишь посмотреть на них под другим углом; мы понимаем тогда, что мы не жалкие и несчастные создания, а могуществен-ные подобия Божьи, и нам даже не нужно стремиться к совер-шенству, потому что мы уже совершенны от рождения.

  3. "Не действуя, он добивается успеха". О недеянии см. тексты ?2, 27, 38. Совершенномудрый творит и созидает, не пы-таясь ничего добиться. Можно пожертвовать всей своей жизнью ради других людей и поколений, но не думайте, что мудрецы станут ставить вас после этого в пример, ведь если каждый будет жертвовать собой ради других, то жить будет просто некому. Как же быть? Надо постараться находить удовольствие в самом про-цессе творчества вместо того, чтобы не грезить грандиозными результатами. Так вы создадите многое и не потеряете собствен-ную жизнь.

  

  48.

  

  Кто учится, с каждым днем увеличивает [свои знания]. Кто служит Дао, изо дня в день уменьшает [свои желания]. В непрерывном уменьшении [человек] доходит до недеяния. Нет ничего такого, чтобы не делало недеяние. Поэтому овладение Поднебесной всегда осуществляется посредством недеяния. Кто действует, не в состоянии овладеть Поднебесной.

  

  Комментарий:

  

  1. "Кто учится, с каждым днем увеличивает [свои зна-ния]. Кто служит Дао, изо дня в день уменьшает [свои жела-ния]". Здесь не утверждается напрямую, что совершенномудрый должен уменьшать свои знания. В конце концов, страсть к уменьшению знаний - такая же страсть, как и все остальные. Комментируемый текст говорит лишь то, что счастье заключа-ется не в знаниях. Иногда знания полезных, иногда вредны, но в любом случае не стоит увлекаться поиском и вычленением "по-лезного" знания. У Юй Кана перевод комментируемых строк та-ков: "Повседневное овладение 'Знанием' - прибыльно. Повсе-дневное постижение Дао - убыточно".

  2. "В непрерывном уменьшении [человек] доходит до не-деяния". Дословно здесь говорится, что сначала мы теряем, а по-том еще раз теряем. Комментарий Дэцина: "Когда знанием изго-няем страсти, это можно назвать утратой. Когда страсти забыты, и знание тоже пропадает, мы "еще теряем". В таком случае в серд-це осуществится "двойное забытье", а все личные желания ис-чезнут" (по В.В. Малявину). Как известно, многие знания - многие печали. Конечно, знания могут помочь нам осознать нечто глав-ное в жизни, однако дальнейшее цепляние за них означает, что главным в жизни мы сделали уже сами знания (средство превра-тили в цель). Поэтому-то для обретения истинной мудрости не-обходимо отбросить также стремление к увеличению количества знаний, и вообще: помимо материальных, отбросить еще и ду-ховные страсти и вожделения.

  3. О том, почему страны покоряются посредством недея-ния, см. текст ?29. О том, что нет ничего неподвластного недея-нию, уже говорилось в текстах ?37, 43.

  4. "Кто действует, не в состоянии овладеть Поднебес-ной", то есть окружающим миром и другим человеком; он не в состоянии жить полной жизнью и чувствовать радость бытия. А. Кувшинов в своих комментариях так объясняет этот феномен: "Отдавая все свое внимание делам, которыми занят, попросту невозможно увидеть что-либо другое, - например, мир, кото-рый существует вне узких рамок повседневных забот. Так и полу-чается, что люди являются добровольными тюремщиками для самих себя. Все силы своих молодых лет они отдают ни построй-ку надежной тюрьмы, чтобы уже не покинуть ее до самой смер-ти". Таким образом, повседневные заботы суть лишь страсти, обуздывающие и ограничивающие человека, ведущие его к не-счастьям, превращающие его в раба стремления к богатству, сла-ве и наслаждению. Важно понять, что мое навязчивое стремле-ние к улучшению материальных условий и к славе плохо не по-тому, что безнравственно (то есть нежелательно для дру-гих), а потому, что вредит, прежде всего, мне самому.

  

  49.

  

  Совершенномудрый не имеет постоянного сердца. Его сердце состоит из сердец народа. Добрым я делаю добро и не-добрым также делаю добро. Таким образом и воспитывается добродетель. Искренним я верен, и неискренним также верен. Таким образом и воспитывается искренность. Совершенномуд-рый живет в мире спокойно и в своем сердце собирает мнения народа. Он смотрит на народ, как на своих детей.

  

  Комментарий:

  

  1. "Совершенномудрый не имеет постоянного сердца". Это означает, что у него нет долгоиграющих желаний и планов. Он живет настоящим. Также это означает, что у него нет того, что обычно называется характером. Характер связан с прошлыми событиями, с прошлым поведением, но если ты живешь настоя-щим моментом, то ты не можешь быть связан не только с буду-щим в виде планов, но и с прошлым в виде характера. Только тогда можно быть действительно спонтанным. Ошо пишет: "Че-ловек с характером не верит природе, он говорит: "Я буду вос?питывать характер, иначе в определенной ситуации я поведу се-бя плохо". Он не верит себе. Посмотрите, какой абсурд: себе он не верит, но сам собирается воспитывать...".

  2. "Совершенномудрый... собирает мнения народа". Со-вершенномудрый не зависит от собственных мнений, которые так же, как и характер, являются "багажом прошлого". В каж-дую минуту он готов изменить свое мнение, если это пред-ставляется ему разумным. В.В. Малявин пишет: "Главное дос-тоинство каждого человека в свете, тем более ученого и наде-ленного властью - иметь собственное мнение. Еще почетнее - упрямо придерживаться своего мнения, даже если оно явно ошибочно или совсем не оригинально. Люди редко замечают, что их мнения, которыми они так дорожат, в действительности внушены им извне. Еще реже они сознают, что, отказавшись от своих предрассудков, они не только сняли бы с себя тяжкое бре-мя, но и открыли бы в себе источник абсолютного добра, не за-висящего от частных мнений... люди живы не изощренностью ума, а бескорыстием любви".

  3. "Его сердце состоит из сердец народа". Совершенно-мудрый любит людей независимо от их пола, расы, националь-ности, убеждений и действий. Так и Иисус говорил: "любите врагов ваших". Неправильно любить только близких людей. Ии-сус говорил поэтому, что он "пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее". Классик даосизма Чжуан-цзы был со-гласен с ним, и утверждал: "Высшее человеколюбие не принима-ет во внимание родственных связей". Эти изречения напоминают нам одновременно о необходимости различать подлинную лю-бовь и простую зависимость. Люди ценны сами по себе, а не ввиду своей полезности для кого-то, ценны потому, что в них те-чет жизнь, а жизнь - это чудесно. Поэтому, как говорится далее, совершенномудрый "смотрит на народ, как на своих детей". За что мать любит своих детей? Просто за то, что они ее дети, за то, что они есть, других причин не надо! Вот и совершенномудрый любит людей просто так ("как мать детей"). Конечно, он любит их и отцовской любовью, то есть желает, чтобы они стали самостоя-тельными, самодостаточными, и смогли понять сокровенную ис-тину, которая сделает их свободными и счастливыми. Но эта лю-бовь не переходит в насилие над чужой личностью, потому что, в конечном счете, только сам человек может помочь себе (см. текст ?5, ком. 1). Безусловная "материнская" любовь и является причиной того, что совершенномудрый делает добро и служит как хорошим, так и плохим людям: "Добрым я делаю добро и не-добрым также делаю добро". В этом заключается истинное Дэ: любить всех без исключения; ненавидеть грех, но не грешника. Но что значит делать добро недобрым людям? Не значит ли это "наставлять их на путь истинный"? В этом смысле любовь совер-шенномудрого приобретает черты "отцовской" любви.

  4. "Искренним я верен, и неискренним также верен". В других переводах присутствует слово "верю" вместо "верен", то есть совершенномудрый верит и правдивцам, и лжецам. Вероят-но, причиной этого является безусловное принятие им действи-тельности: "лжец не может навредить мне своей ложью".

  

  50.

  

   [Существа] рождаются и умирают. Из десяти человек три [идут] к жизни, три - к смерти. Из каждых десяти еще име-ются три человека, которые умирают от своих деяний. Почему это так? Это происходит оттого, что у них слишком сильно стремление к жизни. Я слышал, что кто умеет овладевать жиз-нью, идя по земле, не боится носорога и тигра, вступая в битву, не боится вооруженных солдат. Носорогу некуда вонзить в него свой рог, тигру негде наложить на него свои когти, а солдатам некуда поразить его своим мечом. В чем причина? Это проис-ходит оттого, что для него не существует смерти.

  

  Комментарий:

  

  1. "Из десяти человек три [идут] к жизни, три - к смерти. Из каждых десяти еще имеются три человека, которые уми-рают от своих деяний". Возможно, здесь имеются в виду дети, чье восприятие мира еще не загрязнено заботами, старики, чьи мысли уже не отягощены этими заботами, и взрослые люди средних лет, которые, будучи живыми и в полном рассвете сил, на самом деле "умерли от своих деяний", то есть умертвили свою душу. Возможна и другая трактовка: три человека из десяти идут по верному пути и преисполнены добром, три из десяти на-ходятся во власти зла, а еще три не стремятся делать ни добро ни зло, но и не живут при этом подлинной жизнью, так как погрязли в делах. В таком случае возникает вопрос: а кем же является еще один, десятый человек? Пожалуй, он находится по ту сторону до-бра и зла, а значит является просветленным.

  2. Итак, почему же три человека "умирают от своих дея-ний"? "Это происходит оттого, что у них слишком сильно стремление к жизни". См. текст ?7 с ком., а также ком. 2 к тек-сту ?24. Если бы люди не боялись смерти, то они бы стали со-вершенномудрыми, которых смерть сама боится коснуться. Для совершенномудрого "не существует смерти", потому что он сам не создает ее своими деяниями. Он не зависит от повсе-дневных забот; живя моментом, он не знает проблем. Так на-стоящая жизнь становится доступна ему, и одновременно работает знаменитое изречение Эпикура: "Когда я есть, смерти нет, когда смерть есть, меня уже нет; следовательно, нечего страшиться смерти, ибо она нас не касается".

  3. Китайские комментаторы также обращают внимание на то, что для совершенномудрого не существует смерти, так как он не отождествляет себя со своим телом, он чувствует незыб-лемую вечность внутри себя. А если нет, тела, то и "носорогу не-куда вонзить свой рок, тигру негде наложить когти, а солда-там некого поразить мечом". Согласно другой трактовке, со-вершенномудрый уже "вобрал в себя смерть как часть этого мира", так что смерть является лишь частью его самого. Конечно, в любой трактовке речь идет о том, что нужно ценить свою жизнь, однако доасы как бы предупреждают: уважение к жизни может стать равнозначным ее забвению. Поэтому и возникают иносказания о том, что обретение жизни возможно лишь через "принятие смерти", или же через "отречение от тела".

  4. Отметим вольный английский перевод С. Митчелла: "Ни-каких иллюзий в уме, никакого сопротивления в теле. Совер-шенномудрый не думает о делах, он будто льется из источни-ка своего бытия. Он ни о чем не жалеет и ни к чему не стре-мится, и потому готов к смерти, как человек готов ко сну по-сле плодотворного дня".

  

  51.

  

  Дао рождает [вещи], Дэ вскармливает [их]. Вещи оформляются, формы завершаются. Поэтому нет вещи, которая не почитала бы Дао, и не ценила бы Дэ. Дао почитаемо, Дэ це-нимо, потому что они не отдают приказаний, а следуют естест-венности. Дао рождает [вещи], Дэ взращивает их, воспитывает их, совершенствует их, делает их зрелыми, ухаживает за ними, поддерживает их. Создавать и не присваивать, творить и не хвалиться, являясь старшим не повелевать - вот что называется глубочайшим Дэ.

  

  Комментарий:

  

  "Дао рождает [вещи], Дэ вскармливает [их]". Дао - ис-точник жизни во Вселенной. Появляясь, жизнь расцветает благо-даря Дэ. Любя, творя на благо всего, бескорыстно совершая добрые дела, мы начинаем чувствовать собственную силу, и обретаем радость бытия. Вот почему для людей как для одной и форм жизни вполне естественно "почитать Дао и ценить Дэ".

  В других религиозных традициях утверждается, что все мы являемся частью единого Бога. Этот Бог пребывает одновре-менно и в нас и вне нас. Он - наш творец. Поэтому мы неразрыв-но связаны с ним, мы не можем жить без него. Забыть Бога - за-быть жизнь.

  Дао не отождествляется напрямую с Богом: то, что назы-вают "Богом", есть лишь один из аспектов понимания Дао, одно из множества значений этого слова, и это значение не стоит пре-возносить, абсолютизировать и объективировать. Тем не менее, христианские, исламские и индуистские религиозные доктрины способны раскрыть смысл комментируемого текста.

  Помимо того, что мы "носим Бога в себе" эти доктрины утверждают, что Бог дал нам свободу выбора между грехом и праведностью. Он не заставляет нас служить Ему, но говорит "ты можешь служить Мне" ("являясь старшим, не повелевает"). Он, в сущности, наделил нас даром осознанности. Теперь мы способ-ны понять, что для нас хорошо, а что плохо, и сделать выбор. Праведность - это хорошо, потому что она соединяет нас с Ис-точником, грех - это плохо, потому что это способ действия, уво-дящий нас от Источника. И сколько бы мы ни сопротивлялись Слову Божьему, сколько бы мы ни прибывали в грехе, в конце концов станет ясно, что грех вреден и ведет к погибели, а пра-ведность - это сама естественность. (Вот и в комментируемом тексте говорится, что "нет вещи, которая не почитала бы Дао, и не ценила бы Дэ", причем Дао и Дэ "не отдают приказаний, а следуют естественности"; Дао и Дэ почитают не вследствие приказа или обещанной награды, а ввиду естественной тяги к ним). Но одно дело, когда мы автоматически поступаем правед-но, а другое - когда осознали правильность такого поведения посредством личного жизненного опыта ("на собственной шку-ре") и именно поэтому праведны. Путь такого осознания очень труден, полон страданий и ошибок. Вот почему буддисты гово-рят, что земная жизнь есть страдание, а христиане - что наш мир есть царство дьявола. Однако награда, которую мы получаем в конце, вероятно, превосходит все несчастья. Ведь подлинная свобода - это не вседозволенность, а следование разуму. И бу-дучи осознающими (то есть разумными), мы познаем Высшее Благо, и так обретаем полную свободу.

  Согласно христианским мистикам, в каждой живой твари Бог выражает себя тем или иным образом, человеку же он решил подарить высшее свое качество - разум. Конечно, осознание се-бя неизбежно приводит к чувству тотального одиночества. Но ведь и Бог, раз уж мы слеплены по его образу и подобию, до то-го, как на Земле появился первый воистину праведный человек, чувствовал такое же тотальное одиночество! (И в этой догадке с христианскими мистиками солидарны индийские Упанишады). "Дао рождает [вещи], Дэ взращивает их, воспитывает их, со-вершенствует их, делает их зрелыми, ухаживает за ними, поддерживает их". Не созвучны ли эти строки христианскому положению о том, что Бог-Отец всегда с нами, заботится о нас как о своих детях, не оставляет в беде и дает возможность встать на путь истинный, то есть осознать сделанные ошибки? И не долж-ны ли мы, поняв тотальное одиночество Господа, проникнуться к Нему той же любовью и тем же сочувствием, что и Он к нам, и слиться тем самым в единстве Вечного Света? Если отбросить предположение о том, что Дао есть личностный Бог, то речь во всяком случае может идти об искренней заботе о людях и обо всем живом как о вернейшем способе исполнить свое предна-значение, реализовать свои способности и обрести счастье.

  Итак, мир (Дао) таков, что мы обладаем свободой воли, и способны различить благо, то есть начать поступать праведно, в связи с чем - ощутить подлинную свободу и блаженство от осоз-нания собственной жизни. В этом - великое возвращение к Дао. Младенец слит с Дао, но не осознает этого. Он подобен Адаму и Еве, которые до известного момента были безгрешны и счастли-вы, но не осознавали этого. Теперь этот младенец, равно как и все человечество должны повзрослеть и снова вернуться к тому, что имели, но уже будучи осознавшими. В этом замысел Дао.

  А является ли Дао одновременно Богом, возможно, не столь существенный вопрос. Будда, например, всегда уклонялся от метафизических вопросов типа "существует ли Бог?", "сущест-вует ли жизнь после смерти?", считая их незначимыми при осу-ществлении главной цели - избавления от страдания. Во всяком случае, если кто хочет решить для себя вопрос о существовании Бога, должен делать это, избегая предрассудков и мыслительных спекуляций, не пытаясь "сотворить себе кумира" в лице Бога и переложить на него ответственность за свою жизнь, не прекло-няясь перед Дао как перед могучей внешней силой, а также пом-ня о том, что истина невыразима словами и недостижима одной только логикой (наукой, кстати, уже давно доказано несовершен-ство логического метода - см. о теореме Геделя). Вообще, прак-тически все религии апеллируют не к логике (сама сущность ко-торой - в искусственном ограничении многообразия реальности ввиду практических целей познания), а к интуиции, созерцанию, непосредственному чувственному опыту человека (ощущению Бога, прежде всего, в самом себе), поэтому чтобы понять их суть, нужно просто искренне попытаться следовать их предписаниям хотя бы некоторое время.

  

  52.

  

  В Поднебесной имеется начало, и оно - мать Подне-бесной. Когда будет постигнута мать, то можно узнать и ее де-тей. Когда уже известны ее дети, то снова нужно помнить об их матери. В таком случае до конца жизни [у человека] не будет опасности. Если [человек] оставляет свои желания и освобож-дается от страстей, то до конца жизни не будет у него усталости. Если же он распускает свои страсти и поглощен своими делами, то не будет спасения [от бед]. Видение мельчайшего называет-ся зоркостью. Сохранение слабости называется могуществом. Следовать сиянию [Дао], постигать его глубочайший смысл, не навлекать [на людей] несчастья - это и есть соблюдение посто-янства.

  

  Комментарий:

  

  1. "В Поднебесной имеется начало, и оно - мать Под-небесной". Подчеркивается, что Первоначало имеет женский об-лик, поскольку направлено на "бесконечное смирение"; однако такое отождествление первоначала с женственностью относи-тельно, поскольку женское не сводится к "принятию", а мужское - к "преобразованию" (см. текст ?6, ком. 3). Необходимо пом-нить, что книга "Дао дэ цзин" полна поэтических сравнений и ал-легорий, поэтому многие ее утверждения не стоит воспринимать "тезисно". Отметим, что в других религиозных доктринах перво-начало мира имеет мужской облик (Бог-Отец, Бог-мужчина). Та-кой взгляд имеет свои корни и в китайской духовной традиции, где мужское начало (Ян) ассоциируется с духовностью, а женское начало (Инь) с материей; одновременно под "ци" (см. текст ?6, ком. 3) часто понимается не только женщина, но и совокупность мельчайших частиц, из которых состоит материальный мир. В целом действительный мир создается единением Отца и Матери, духа и материи.

  2. "Когда будет постигнута мать, то можно узнать и ее детей. Когда уже известны ее дети, то снова нужно пом-нить об их матери". Эти положения следует понимать так, что сначала нужно познать Первоначало мира, и только потом обра-щать внимание на повседневные дела. Если мы не помним о Бо-ге, о Дао, о бренности всего сущего и необходимости тотального принятия, об относительности добра и зла и всех других понятий, то нам нельзя погружаться в материальные проявления Первона-чала. Когда же мы начинаем изучать материальный мир, и с по-мощью науки постигаем его чудеса, то нам снова нужно вспом-нить о Первоначале и воспринять вновь полученные знания в контексте всепроникающей духовной сущности (материалисти-ческим языком - энергии), тем самым ощутив свое единство с миром. Иначе мы просто потеряемся в бесконечных заботах, ув-лечемся чем-то совсем не стоящим времени, усилий и беспокой-ства. Все знания должны использоваться на благо внутренней человеческой сущности, вместо того, чтобы отдалять нас от нее. Можно сказать так: мир таит в себе множество возможностей, но и множество опасностей, и наша задача в том, чтобы, узнав вели-кое разнообразие форм, постигнуть тем самым величие Прама-тери, и впоследствии вернуться к ней, не привязываясь ни к од-ной из этих форм. Совершенномудрый ценит наслаждения ма-териального мира, но не забывает о своей внутренней сущно-сти. Таким образом он, "помня о матери, узнает ее детей".

  В комментируемых строках, в целом, прослеживается та же диалекта что обсуждалась в ком. к тексту 51. Человек должен осознать Бога ("свою сущность") и всю благость Божественной воли ("радость быть собой"), осознанно выбрать праведный путь, оставаясь и обретя счастье именно в материальном мире. У А. Кувшинова читаем: "Обретя связь с началом, поймешь, что ты - ее дитя. Поняв, что ты - ее дитя, вновь вернешься к тому, чтоб во всем следовать ее воле".

  Следовать воле матери - значит следовать естеству. В религиозном контексте это означает следовать воле Господа, и поскольку Он и придумал законы этого мира, постольку следова-ние Его воле означает гармонию с миром. Многие могут утвер-ждать, что следование Дао отлично от следования воле Брахма-на, Аллаха или Иисуса. В этом действительно есть доля правды, никто и не говорит что даосизм полностью тождественен другим религиям. Тем не менее, важно помнить, что любая религия, включая собственно даосизм, есть лишь грубое искажение пер-воначального посыла. Если же приглядеться, то в них можно най-ти много общего. Мы знаем, что Иисус сказал: "кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую". Но мы знаем о нем и другое: увидев торговцев в храме, он "сделав бич из вере-вок, выгнал из храма всех". Как совместить его слова и действия? Не заключается ли разгадка в том, что Иисус, словно проповед-ник Дао, призывал людей к тотальному принятию действитель-ности (не заботиться о завтрашнем дне! любить врагов!), и при этом следовал естественности и спонтанности, которые-то и под-сказали ему в определенный момент взять в руки плеть? И это столь же противоречиво, и столь же мудро, как слова из трактата о Дао и Дэ.

  3. "Если [человек] оставляет свои желания и освобожда-ется от страстей, то до конца жизни не будет у него устало-сти. Если же он распускает свои страсти и поглощен своими делами, то не будет спасения [от бед]". Эта мысль является од-ной из центральных в комментируемом трактате, и присутство-вала уже в тексте ?1.

  Согласно А. Кувшинову, в оригинале речь идет об "остав-лении своего "Я"". Используемый здесь иероглиф "шень" означа-ет "тело, комплект одежды, корпус, форма, человеческая лич-ность". А. Кувшинов пишет: ""Я" - это результат всех тех измене-ний и оформлений, которые происходили с нами с момента на-шего рождения. Теперь, став уже взрослыми, мы знаем, что хо-рошо, а что плохо, к чему нужно стремиться, а чего следует избе-гать, и сам мир становится определеннее и понятнее - это и есть результат действий нашего окрепшего "я". Но Путь начинается с осознания того, что это лишь удобная иллюзия, а не реальность, что на самом деле мир - необъятная и по-прежнему неведомая вещь, и что существует совсем иной путь в жизни - где все не-предсказуемо и загадочно. И все, что необходимо для этого пу-тешествия, уже у тебя есть - это ты сам, твоя жизнь. Вот здесь и встает в полной мере вопрос об изменении, которое требуется для того, чтобы превратить эту возможность в действительность. Здесь необходимо то полное изменение, которое Лао цзы [пред-полагаемый автор "Дао дэ цзин" - прим.] называет освобожде-нием от своего "я". Действительно, задача состоит в том, чтобы изменить, не какие-то отдельные взгляды или пристрастия, а, об-разно говоря, повернуться лицом на 180 градусов. Сколь бы ни был многообразен мир людей, на самом деле в нем существует только одно настоящее разделение: на обычных людей и на лю-дей Пути, на тех, кто стоит спиной к Дао и на тех, кто повернулся к нему лицом. Различие это заключается не в том, что обычные люди совершают обычные дела, а люди Пути - нечто необыкно-венное, совсем нет. Различие состоит в способе смотрения на мир и на свою жизнь. Образно говоря, у человека Дао, по стан-дартным меркам, мозги набекрень, - он все воспринимает не так. То, что тревожит людей, его не волнует, а то, на что обычно не обращают внимания, является предметом его интересов... Стремление сбросить свое "я" является определяющим настрое-нием духа человека Пути (оно и составляет содержание его непо-колебимой решимости - см. п. 36), в то время как неделаниe есть наиболее эффективный способ достижения этого. Освобож-дение от своего я - это освобождение от тех привязанностей, привычек и стремлений, которые ты приобрел за всю свою пре-дыдущую жизнь и которые наносят вред твоему телу, лишая тебя свободы в обмен на успокаивающую иллюзию порядка".

  В теистических религиях говорится о том, что мы должны отказаться от своих страстей ради служения Богу. Обосновывает-ся это тем, что Бог есть начало и хозяин всего, поэтому наслаж-дение, доставляемое Ему, сказывается на всех. "Дао дэ цзин" подходит к данному вопросу иначе. Этот трактат не постулирует существование личностного Бога (разве что Бога как вечного бес-форменного первоначала мира, а не личности), поэтому ничего не говорится и о служении Ему. В то же время, неправыми ока-зываются и материалисты, погруженные в чувственные наслаж-дения. Последние считают, что раз Бога и загробной жизни не существует, то нам надо стремиться получить как можно больше удовольствия от земной жизни. Однако именно это судорожное стремление и мешает им насладиться. Истинное наслаждение получаешь тогда, когда перестаешь о чем-либо жалеть, бояться что-либо не реализовать. Для этого нужно просто прибегнуть к "неделанию", чему и учит "Дао дэ цзин". Таким образом, несмот-ря на обширные упоминания всемирной энергии и универсаль-ного первоначала, эта книга остается ориентированной на зем-ную жизнь, на материальное существование.

  4. "Видение мельчайшего называется зоркостью". Чув-ствование "ци" называется ясностью (см. текст ?6, ?42).

  5. "Сохранение слабости называется могуществом". Терпение и кротость (недеяние) обеспечивают власть человека над самим собой.

  6. "Следовать сиянию [Дао], постигать его глубочайший смысл.." - у Стивена Митчелла: "Используй свой собственный свет, чтобы возвратиться к источнику всякого света".

  7. Фраза "не навлекать [на людей] несчастья - это и есть соблюдение постоянства" у Юй Кана такова: "не теряю-щийся при веянье смерти практикуется в Постоянстве". О принятии неизбежности смерти см. ком. 2 к тексту ?50, ком. 6 к тексту ?33.

  

  53.

  

  Если бы я владел знанием, то шел бы по большой доро-ге. Единственная вещь, которой я боюсь - это узкие тропинки. Большая дорога совершенно ровна, но народ любит тропинки. Если дворец роскошен, то поля покрыты сорняками и хлебо-хранилища совершенно пусты. [Знать] одевается в роскошные ткани, носит острые мечи, не удовлетворяется [обычной] пищей и накапливает излишние богатства. Все это называется разбоем и бахвальством. Оно является нарушением Дао.

  

  Комментарий:

  

  1. "Если бы я владел знанием, то шел бы по большой до-роге. Единственная вещь, которой я боюсь - это узкие тропин-ки. Большая дорога совершенно ровна, но народ любит тро-пинки". Узкие тропинки - это действие, тогда как Дао постигается бездействием. Когда мы погружены в дела и заботы, мы радуем-ся и огорчаемся мелочам, что означает, что мы слишком зависим от несущественного, не видим дальше собственного носа. Когда мы практикуем недеяние, то смотрим на все со стороны, и по-этому можем охватить своим разумом гораздо больше вещей. Тогда нами достигается определенная широта взглядов, то есть их объективность. Это называется идти "по широкой дороге". Также "узкие тропинки" могут означать короткий, то есть самый простой путь, а "большая дорога" - путь, быть может, не столь короткий, но верный. Еще одна трактовка: "узкие тропинки" - это "петляния" в сорных травах, то есть неспособность остано-виться на чем-то одном более или менее главном, а "большая дорога" - это прямой путь к самому главному.

  2. "Если дворец роскошен, то поля покрыты сорняками и хлебохранилища совершенно пусты". Когда увлекаешься мате-риальным, то забываешь о самом главном. Конечно, не хлебом единым жив человек, но хлебохранилища в комментируемом предложении могут выступать своеобразной аллегорией. Сохра-нили ли обитатели роскошного дворца любовь в своем сердце или позволили богатствам развратить себя?

  3. Перевод А. Кувшинова сильно отличается от перевода Ян Хин Шуна. В нем так характеризуется народ, забывший о Дао: "Они больше любят посещать святые места, чем проклады-вать собственный путь. Обработанные поля милей их глазу, чем пустырь, буйно поросший травой. Надежный амбар для них лучше, чем открытое сердце. Они больше всего любят оде-ваться в цветные шелка, носить на поясе острый меч, пить и есть до изнеможения, обретать и накапливать драгоценные вещи. Вот откуда берутся разбойники и грабители, - воисти-ну, Дао тут ни при чем!".

  "Посещение святых мест" вместо самосовершенствования есть увлечение материальными вещами и попытка найти легкие пути. Точно так же человек может увлекаться чтением философ-ской и религиозной литературы, вместо того, чтобы заняться ана-лизом своей жизни в ее конкретных проявлениях. На первый взгляд такие занятия - признак скорого просветления, но в дей-ствительности это бегство от самого себя. Часто посещение свя-тых мест и чтение мудрых книг - это просто очередная попытка "с пользой провести время", однако по-настоящему мудрый чело-век живет настоящим моментом, и поэтому ему нет дела до того, насколько полезно проходит его время.

  Далее по тексту в переводе А. Кувшинова говорится, что народ пытается достичь материальных богатств, поэтому "обра-батывает поля", и "бережет амбар" от действительных и мнимых врагов. Так люди погружаются в мелочные заботы, становятся нервозными и непостоянными, отдаляются друг от друга, закры-вают от посторонних взглядов свои сердца. Не замечаете ли вы, что иногда срываетесь на своих близких по всякой мелочи? Бы-вает ли так, что вас выводит из колеи какое-то неожиданное про-исшествие, вы начинаете нервничать или переживать и не може-те успокоиться весь день? Все это признаки того, что вы "застря-ли" в мелочах. Внимание к ним отдаляет вас от людей и от сча-стья. Изначально все это рождается из простого страха умереть с голоду (беспокойство за амбар с урожаем), но затем люди при-обретают все больше вещей, и боятся потерять уже их. Сколько бы люди не имели, им всегда неприятно потерять то, что у них есть, даже если та или иная вещь не так существенна: они просто забывают подумать о ее существенности. Так они встают на не-верный путь. Не замечали ли вы за собой такой же привязки к каждой своей вещи, будь то ежедневник или перчатки? Все не-счастья порождаются неуверенностью (страхом) и эгоизмом, ко-торые проявляются в привязке к мелочам. Далее в процессе су-ществования посредством "материального мышления" многие подспудно понимают, будто что-то идет не так, они пытаются "одеваться в цветные шелка", "пить и есть до изнеможения", но не получают от этого подлинного удовлетворения, которого можно достичь только единением с другими людьми и любовью к ним.

  "Вот откуда берутся разбойники и грабители". Престу-пления, о которых идет речь, могут стать следствием отчаяния и разочарования в жизни, а также следствием попытки преодолеть неудовлетворенность еще большим насыщением (за счет грабе-жа и разбоя). Это завершающая стадия неверного пути, оконча-тельное падение человека. И здесь нужно снова вспомнить, что посещение святых мест и чтение мудрых книг не всегда способны изменить ситуацию, часто это лишь бегство от осознания собст-венной жизни и собственной ответственности за нее.

  

  54.

  

  Кто умеет крепко стоять, того нельзя опрокинуть. Кто умеет опереться, того нельзя свалить. Сыновья и внуки вечно хранят память о нем. Кто совершенствует [Дао] внутри себя, у того добродетель становится искренней. Кто совершенствует [Дао] в семье, у того добродетель становится обильной. Кто со-вершенствует [Дао] в деревне, у того добродетель становится обширной. Кто совершенствует [Дао] в царстве, у того доброде-тель становится богатой. Кто совершенствует [Дао] в Поднебес-ной, у того добродетель становится всеобщей. По себе можно познать других; по одной семье можно познать другие; по од-ной деревне можно познать остальные; по одному царству можно познать другие; по одной стране можно познать всю Поднебесную. Каким образом я узнаю, что Поднебесная тако-ва? Поступая так.

  

  Комментарий:

  

  1. "Кто умеет крепко стоять, того нельзя опрокинуть. Кто умеет опереться, того нельзя свалить. Сыновья и внуки вечно хранят память о нем". Тот, кто владеет собой, того не со-гнут обстоятельства. Если он действительно таков, то сможет ос-таваться счастливым в любой ситуации. Люди увидят это, и уже не посмеют порицать такого человека с материальную бедность и кажущуюся глупость. Как можно обвинять постоянно счастливо-го человека в том, что он не прав? Ему можно только позавидо-вать. И оставить о нем память в веках.

  Отметим, что у А. Кувшинова перевод имеет другой смысл, но также содержит глубокую и верную мысль: "То, что давно установлено, не вырвать с корнем, то, чему следуют издавна, не отбросить. И дети, и внуки умерших неотступно соблюдают все ритуалы поклонения предкам. Когда освобо-дишься от этого в себе самом, дух твой обретет первоздан-ную чистоту".

  2. "Кто совершенствует [Дао] внутри себя, у того доб-родетель становится искренней". О вреде неискренней добро-детели говорилось в текстах ?18 и 38. Искренняя добродетель у того, кто имеет любовь в своем сердце и посредством добро-детели изливает эту любовь в окружающий мир. Далее по тек-сту идет речь о том, как именно может проявляться эта любовь. Начать необходимо с самых близких людей - со своей семьи. Ес-ли в семье имеются какие-то неурядицы, решать их нужно на ос-нове взаимной любви. Если таковой нет, ее нужно культивиро-вать в своем сердце. Каждый человек заслуживает любви уже только потому, что он человек, и обладает руками, ногами, серд-цем и чувствами, а также каким-никаким сознанием. Об этом не-обходимо помнить. При этом если ради блага своей семьи чело-век готов на преступления против общества, то вряд ли можно говорить о любви к семье. Любовь к людям обуславливается тем, что они люди, а не тем, что они являются членами некой семьи. Поэтому преступления против людей, не входящих в семью, го-ворят о нелюбви к людям как таковым, а значит и о нелюбви к конкретным членам семьи. Скорее всего, такой человек воспри-нимает членов семьи как разновидность собственности, видя в них лишь совокупность полезных для самого себя свойств. Это не любовь, а эгоизм. Часто именно такую "любовь" испытывают к своей семье и к своему ребенку женщины. Они воспринимают семью и детей как способ реализации своего женского начала. Но тогда налицо отношение к другим людям как к средству, а не как к цели, что противоречит основному нравственному правилу - категорическому императиву И. Канта. Точно так же не является любовью отношение человека к лицам своей национальности, при котором он допускает безнравственные поступки в отноше-нии лиц другой национальности. Здесь налицо попытка спрятать бессмысленность и никчемность своей личности и своей жизни за стеной "национализма": человек живет определенным убеж-дением, становясь зависимым от него, отдаляя себя от истины и подлинной нравственности. Наконец, то же самое можно сказать и о псевдопатриотизме, при котором человек желает блага лишь своей стране, пусть даже оно будет достигнуто нанесением вреда гражданам другой страны. Еще раз необходимо повторить, что подлинная любовь - это любовь ко всему человечеству, причем не к абстрактному понятию "человечество", а ко всем кон-кретным людям (и, если продолжать эту мысль, то также к жи-вотным и растениям и другим формам жизни, что однозначно ведет к требованию вегетарианства(8) ). В рассматриваемом тексте речь идет о подлинной добродетели как о выражении та-кой любви, и эта добродетель, как и любовь, распространяется на всю Поднебесную, а не только на одну семью или деревню.

  3. "По себе можно познать других". Лишь увидев и полю-бив себя самого как человека, а не как совокупность вещей, мыс-лей, убеждений и достижений, можно понять и полюбить всех людей. Таким образом, чтобы познать людей, любовь и сча-стье, нужно заглянуть в самого себя. Но как выражать эту лю-бовь, и в чем заключается подлинная добродетель? Далее по тексту разъясняется универсальный метод, заключающийся в том, что нужно ставить себя на место других людей (в том числе на место членов другой семьи, граждан другой страны и пр.) что-бы понять их нужды. Надо попробовать отождествить себя с эти-ми людьми. Аналогично, чтобы узнать, как правильно следовать Дао, надо отождествить себя со всем миром, почувствовать себя лишь крошечной частичкой единого потока. Это будет первый шаг на пути к любви ко всему миру.

  Юй Кан в своем переводе также подчеркивает, что позна-вать других нужно через отождествление (ощущение единства) с ними: "овладевая телом - созерцаю тело, овладевая семьей - семью, овладевая селеньем - селенье, овладевая страной - страну, Понебесной овладевая - созерцаю всю Поднебесную". Надо сказать, что в этом - важнейший шаг к объективному взгля-ду на мир. Субъективность исходит из собственных желаний, объективность же старается воспринять познаваемое явление таким, каково оно есть само по себе, а не для кого-то (в том чис-ле, познать не через установленные изначально образцы мыш-ления, клише и стереотипы). "Смотри на семью исходя из семьи, смотри на селение исходя из селения, смотри на царство исхо-дя из царства, смотри на мир исходя из мира" (В.В. Малявин). Таков смысл комментируемых строк.

  У С. Митчелла смысл этих же строк иной: "Если Дао при-сутствует в вашей жизни, то ваша жизнь станет подлинной, если оно присутствует в вашей семье - то семья будет про-цветать, если ему следует ваша страна - то она станет примером для других стран, а если Дао присутствует во Все-ленной - та будет петь".

  Ван Би вкладывает в комментируемый пассаж гуманисти-ческий призыв к поиску всеобщей пользы: "Исходя из устремле-ния всех людей в мире смотри на Путь в мире: благоприятен он или противится, приносит удачу или несчастье - он во всем как путь людей" (по В.В. Малявину).

  

  55.

  

  Кто содержит в себе совершенное Дэ, тот похож на но-ворожденного. Ядовитые насекомые и змеи его не ужалят, свирепые звери его не схватят, хищные птицы его не заклюют. Кости у него мягкие, мышцы - слабые, но он держит [Дао] креп-ко. Не зная союза двух полов, он обладает животворящей спо-собностью. Он очень чуток. Он кричит весь день, и его голос не изменятся. Он совершенно гармоничен. Знание гармонии на-зывается постоянством. Знание постоянства называется мудро-стью. Обогащение жизни называется счастьем. Стремление управлять чувствами называется упорством. Существо полное сил стареет - это называется нарушением Дао. Кто Дао не со-блюдает, тот погибает раньше времени.

  

  Комментарий:

  

  1. "Кто содержит в себе совершенное Дэ, тот похож на новорожденного". Имеется в виду непосредственность и жизне-радостность ребенка, то есть его открытость миру, интерес к миру, очищенный от своекорыстных "задних мыслей". См. тек-сты ?10 (ком. 2,6), 20, 28 (ком.2,3).

  "Ядовитые насекомые и змеи его не ужалят, свирепые звери его не схватят, хищные птицы его не заклюют". Конечно же ужалят, схватят и заклюют! О чем речь? - совершенномудрый беспомощен перед миром природы, словно новорожденный. Этот текст - сам тому подтверждение, ибо гласит, что у совер-шенномудрого "кости - мягкие, мышцы - слабые". Но, во-первых, обретая качества ребенка, совершенномудрый больше выигрывает, чем теряет: он начинает ощущать радость жизни, освобождаясь от страхов. Некоторые говорят, что возникающий с опытом страх полезен, так как позволяет нам, в частности, не класть руку в огонь. Однако для того, чтобы избежать ожога, не-обходима лишь капля здравомыслия, а вовсе не страх. Во-вторых же, вероятность того, что совершенномудрый встретится лицом к лицу с опасностью, подобной хищному зверю, ничтожна. Но да-же и в такой ситуации "он очень чуток" и сможет интуитивно распознать опасность. В конце концов, хищные животные чувст-вуют, когда жертва боится их, и отсутствие страха, преданность рациональному и объективному мышлению могут сыграть со-вершенномудрому на руку и в такой ситуации. Итак, "детскость" совершенномудрного в том, что он отбрасывает страхи, но оста-ется (или снова становится) восприимчивым к знаниям. От ре-бенка же он отличается тем, что коллекционирует лишь опыт ра-ционального знания, а не опыт иррационального страха. Во вся-ком случае, ни о каких сверхспособностях в борьбе с опасными животными не может быть и речи.

  Рассматриваемую фразу, скорее, нужно понимать так, что совершенномудрый един с ядовитыми насекомыми и змеями, свирепыми зверьми и хищными птицами. Вспомним ком. к тексту ?50: для совершенномудрого не существует ни жизни, ни смер-ти, ни собственного тела, так как могут свирепые звери покале-чить его? Он - это всеобщая Мировая Душа, он ощущает свое единств с ней. Таким образом, сила совершенномудрого не в сверхспособностях, а в том, что "он держит [Дао] крепко".

  2. "Не зная союза двух полов, он обладает животворя-щей способностью". Безусловно, святой человек целомудрен. Но Дао, как было ясно еще из текста ?1, сторонится крайней духов-ности, а значит и крайней целомудренности. Именно поэтому на протяжении всего комментируемого трактата целомудрие упо-минается лишь один раз и то - вскользь, как часть другой мысли.

  Эта другая мысль заключается в том, что совершенномуд-рый, конечно, не стремится к сексу, не помешан на нем, знает в нем меру, и способен долгое время воздерживаться от удовле-творения сексуальных инстинктов, однако при этом его животво-рящая способность проявляется в созидании на благо людей, жи-вотных и других природных форм (он выплескивает саму Жизнь вовне, дарит людям радость и положительные эмоции, никого не хочет обидеть). С одной стороны, речь идет о подробно описан-ной Фрейдом т.н. сублимации. С другой - мы имеем дело с про-стой аллегорией, согласно которой совершенномудрый не зацик-лен на чувственных наслаждениях, а потому способен легко и с радостью относится ко всему происходящему, и преисполнен энергией.

  У А. Кувшинова рассматриваемая фраза такова: "Не раз-личающий, где самка, где самец, воспринимающий все в един-стве, он избавился от стремления к достижениям". Таким об-разом, смысл в ней уже не в целомудрии, а в том, чтобы стать свободным от свойственных нам от природы мужских или женских качеств, и от стремления познавать действитель-ность расчленением ее на иллюзорные крайности.

  3. "Он кричит весь день, и его голос не изменятся". Он нашел неиссякаемый источник жизненных сил в самом себе, по-этому может трудиться весь день и не чувствовать усталости (а именно, дарить, не ощущая потери, любить, не требуя ничего взамен, простить, не ища этому рациональных обоснований, ра-ботать за гроши, не стремясь к изобилию). В последующих стро-ках умение находить в себе неиссякаемый источник духовной энергии связывается с обретением гармонии и счастья. "Обога-щение жизни", о котором там идет речь, - это просвещение, то есть та же самая мудрость. По сути, здесь дается понять, что "по-стоянство" и "жизнь, полная ощущений" - более чем совмести-мы. См. также текст ?10, ком. 9.

  4. "Стремление управлять чувствами называется упор-ством". Важно подчеркнуть, что речь идет именно об умерен-ном управлении чувствами, а не об отказе от чувств. С позиций индуизма, например, всякое действие, имеющее намерением удовлетворение телесных чувств, греховно по природе, и мы должны отказаться от любых чувственных наслаждений. "Управ-ление чувствами", о котором идет речь в рассматриваемом предложении, означает совсем другое. Оно означает поиск "зо-лотой середины", умение во всем улавливать меру. Быть может, и любое чувственное наслаждение развращает, но возможно и такое, что воздержание от чувственного наслаждения навредит человеку еще больше. Юй Кан так переводит комментируемое предложение: "Управление Ци в сердце зову Могуществом". О том, что есть "ци" см. ком. к тексту ?42.

  5. "Существо полное сил стареет - это называется на-рушением Дао". Дао заключается в принятии мира, совершаемом с легкостью и добровольностью. Это принятие отлично от хри-стианского терпения, которое подразумевает необходимость ми-риться с невзгодами. Согласно "Дао дэ цзин", невзгод не суще-ствует в принципе, поэтому нам не нужно их терпеть, не нужно ждать их конца (это так же нелепо, как в ясную погоду ждать окончания дождя). Мир это не поле битвы Добра и Зла, которые суть иллюзия. Отсюда и легкость принятия действитель-ности. Тот же, кто, "будучи полным сил, быстро стареет", веро-ятно, просто не может расстаться с иллюзией существования до-бра и зла. Он воспринимает этот мир как совокупность вещей, которые нужно терпеть, изменять или преодолевать. Так он впус-тую расходует свою энергию и отпущенное ему время.

  6. "Кто Дао не соблюдает, тот погибает раньше вре-мени" (см. также текст ?30). Многие люди, кажущиеся живыми, давно мертвы внутри. Те же, кто живет настоящим, в сущности, вечны. Для них не существует понятия индивидуальной челове-ческой жизни, имеющей определенную протяженность, а значит не существует и понятия смерти. "Есть только миг между про-шлым и будущим, именно он называется жизнь". А что, если в следующий миг меня ждет смерть? Но следующий миг - это бу-дущее, его не существует! Значит, нет и смерти. Если быть точ-ным, то лучше сказать так: когда нет смерти, есть я; когда меня нет, есть смерть. Смерть, таким образом, никак меня не каса-ется. Это нечто совершенно чуждое мне, и не способное доста-вить мне проблем. Не является ли осознание этого бессмертием?

  

  56.

  

  Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает. То, что оставляет свои желания, отказывается от страстей, притуп-ляет свою проницательность, освобождает себя от хаотичности, умеряет свой блеск, уподобляет себя пылинке, представляет собой глубочайшее. Его нельзя приблизить для того, чтобы с ним сродниться; его нельзя приблизить для того, чтобы им пре-небрегать; его нельзя приблизить для того, чтобы им восполь-зоваться; его нельзя приблизить для того, чтобы ему повредить; его нельзя приблизить для того, чтобы его возвысить; его нель-зя приблизить для того, чтобы его унизить. Вот почему оно ува-жаемо в Поднебесной.

  

  Комментарий:

  

  1. "Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает". Существует такая китайская пословица: "Ты сказал - я поверил, ты повторил - я засомневался, ты стал настаивать, и я понял, что ты лжешь". Об этом же речь в комментируемом от-рывке: тот, кто пытается во что бы то ни стало доказать вам свою правоту, скорее всего имеет сильную зависимость от своего убе-ждения, отождествляет свою личность с этим убеждением, и по-этому ни за что не примет его несостоятельность, даже если про-тив этого утверждения будут высказано множество сильных ар-гументов. В таком случае, есть основания полагать, что это убеж-дение было выработано не путем беспристрастного познания, а путем психологической уступки своим слабостям. У рассматри-ваемой фразы имеется и второй смысл: истину не выразишь сло-вами, поэтому знающий истину, как правило, молчит, а тот, кто ее не знает, позволяет себе много лишних слов. См. также п. 4 ком. к тексту ?17, ком. к тексту ?37, текст ?81.

  2. Согласно одной позиции, "притупляет свою проница-тельность" означает "притупляет свои стремления", но вообще слово "притупляет" не слишком удачно. Контролировать чув-ства не значит подавлять их, контроль означает скорее уме-ние направлять чувства в нужное русло, а также сохранять осознанность при интенсивных чувственных переживаниях, чтобы осознать их возможные вред и пользу.

  "Проницательность", далее, может быть понята как ме-лочность (устремлений), притупление проницательности - как умение не утопать в мелочных заботах, не зацикливаться на них, умение смотреть на мир глобально, и принимать наличие мелких неурядиц.

  В переводе Юй Кана "притупить свою проницатель-ность" означает "принизить свои достоинства".

  3. "...освобождает себя от хаотичности" означает "ос-вобождает свои мысли от путаницы". Одним из самых главных препятствий на пути к счастью является отождествления себя со своим умом, своими нескончаемыми и навязчивыми мыс-лями. Неспособность останавливать поток мыслей - страш-ная беда, которую мы, однако, часто не осознаем, и сильно от этого страдаем. Медитация, представляя собой концентрацию на каком-либо единичном объекте (вещи, мысли, звуке) как раз призвана остановить блуждание мыслей. На Востоке ей уделяют существенное внимание. На Западе жизнь очень интенсивна, люди ежедневно получают очень большую дозу впечатлений, поэтому рассеянность мысли ("ментальный шум") стала для них уже нормой. Когда у них мало впечатлений, они судорожно ищум новые, и постоянно думает об этом, полагая, что именно в новых впечатлениях и заключается счастье. Счастье же, в некото-ром смысле, напротив, в отсутствии впечатлений, потому что при отсутствии впечатлений (в минуты скуки и одиночества) мы полу-чаем возможность заглянуть внутрь себя и отыскать в себе тот жизненный источник, который и является залогом счастья.

  4. "...уподобляет себя пылинке" может означать "не воз-величивает себя", хотя в оригинале присутствует намек на ото-ждествление с Единым ("сведение себя в одну точку"). В перево-де А. Кувшинова "уподобить себя пылинке" заменено на "вос-принять все, что есть в этой жизни, как равное".

  5. "Его нельзя приблизить..." означает "его нельзя пора-ботить, подчинить себе" или же "его нельзя познать, изучая в микроскоп каждое его свойство, ибо общая суть в таком случае ускользает от нас" (см. ком. 1 к тексту ?47). Одновременно:

  "приблизить, чтобы сродниться" может означать ненуж-ное сочувствие или благодеяние,

  "приблизить, чтобы возвысить" - чрезмерные стремле-ния или лесть,

  "приблизить, чтобы пренебрегать" - равнодушие и гру-бость,

  "приблизить, чтобы воспользоваться" - эгоистическую эксплуатацию,

  "приблизить, чтобы повредить и унизить" - цинизм и ненависть.

  Если принять эту трактовку, то в рассматриваемой фразе можно увидеть такой смысл: нет нужны помогать совершенно-мудрому, так как он уже имеет все, что хочет, не стоит возвели-чивать его, так как у него нет видимых достижений и он не нуж-дается в славе, нет смысла пытаться навредить совершенному-дрому, так как это попросту невозможно, не нужно его прези-рать, так как это неприятие истины навредит, прежде всего, тебе самому.

  У Юй Кана те же самые строки выражают идею единства существо и иллюзорности всех полярностей: "Се - Тождествен-ность Изначальная: ни сродниться - ни отстраниться, ни вы-годы - ни вреда, ни почтительности - ни презрения. Оттого почтен в Поднебесной".

  

  57.

  

  Страна управляется справедливостью, война ведется хитростью. Поднебесную получают во владение посредством недеяния. Откуда я знаю все это? Вот откуда: когда в стране много запретительных законов, народ становится бедным. Ко-гда у народа много острого оружия, в стране увеличиваются смуты. Когда много искусных мастеров, умножаются редкие предметы. Когда растут законы и приказы, увеличивается число воров и разбойников. Поэтому совершенномудрый говорит: "Если я не действую, народ будет находиться в самоизменении; если я спокоен, народ сам будет исправляться. Если я пассивен, народ сам становится богатым; если я не имею страстей, народ становится простодушным".

  

  Комментарий:

  

  1. "Страна управляется справедливостью, война ведет-ся хитростью". На войне не найдешь справедливости, поэтому каждый должен стать каждому как брат: любовь к людям и от-сутствие ссор рождают справедливость. Но как же тогда доби-ваться своего, если избегать ссор и всем жертвовать? Ответ со-держится уже в следующей фразе комментируемого текста: "Поднебесную получают во владение посредством недеяния". О том, почему страну, равно как и все остальное, можно завоевать лишь недеянием, см. тексты ?7, 29.

  2. "...когда в стране много запретительных законов, на-род становится бедным" - о том, что даосизм не приемлет чрезмерного количества законов, уже говорилось в тексте ?32, где указывалось, что слишком много правил сковывают есте-ственную творческую энергию человека, подавляют его спон-танную активность, предприимчивость, открытость миру. Ван Би пишет: "...когда порядок устанавливают с помощью Пути, почитают корень и не обращают внимания на следствия, а когда порядок наводят прямо, устанавливают законы, чтобы бороться со следствиями. Тогда и корень не будет прочен, и ветви будут хилыми" (по В.В. Малявину).

  Эту мысль можно продолжить, отметив, что любое изли-шество не только в законах, но и в вещах, делает народ бед-ным, то есть не имеющим богатств в душе, не способным це-нить каждую мелочь (не будучи зависимым от нее!). Вот почему плохо, когда "много искусных мастеров" и "умножаются редкие предметы". (Здесь же заметим, что когда редких предметов становится много, они сразу же теряют в своей ценности, и начи-нают восприниматься людьми как нечто само собой разумею-щееся, не приносящее искренней радости.)

  Чрезмерная погруженность в материальное приводит также к тому, что люди становятся хитрыми и коварными, растет количество "острого оружия", и тогда "в стране увеличиваются смуты". "Чем больше народ знает о выгоде, тем больше в цар-стве смуты" (В.В. Малявин). Необходимо всегда помнить о том, что материальные вещи могут только способствовать обре-тению счастья, они способны дать нам лишь большую или меньшую степень удовольствия, но не исключат того факта, что мы всегда каким-либо образом относимся к этим вещам, и таким образом счастье в конечном итоге зависит от отно-шения.

  3. "Если я не действую, народ будет находиться в само-изменении; если я спокоен, народ сам будет исправляться. Если я пассивен, народ сам становится богатым; если я не имею страстей, народ становится простодушным". Способность относится к вещам необходимым образом, которая является за-логом счастья, должна быть выработана каждым человеком ин-дивидуально. Другие люди могут лишь в той или иной степени помочь ему, но не могут сделать за него требуемую внутреннюю работу (см. текст 5 ком.1). Аналогично: ни один учитель не смо-жет научить чему-либо ученика, который сам не хочет учить-ся, потому что изъяснять тезисы можно бесконечно, но все это в конечном счете делается лишь для того, чтобы облегчить процесс "схватывания" знания познающим учеником, а само это "схваты-вание" должно быть осуществлено уже учеником. Здесь уместно вспомнить древнегреческого философа Сократа, который любил беседовать со своими согражданами, никогда ничего не утвер-ждая наперед, а лишь задавая им наводящие вопросы, которые побуждали собеседников к самостоятельному раздумью. Сейчас данный метод называется в философии майевтикой. В какой-то степени он является разновидностью даосского недеяния. Мы можем помочь другим людям, лишь подталкивая их к измене-нию, но непосредственно не изменяя. В этом подлинная нена-вязчивая добродетель.

  Каждый, кто вырабатывает в себе способность принятия, уже не стремится к ненужным материальным богатствам. Это позволяет избежать конфликтов, ссор и войн. Тогда народ стано-вится "простодушным", так как больше ничего не опасается. Простодушие - это легкость и близость к душе одновременно; в отсутствие опасностей, порождаемых зависимостью от мате-рии, простодушие является нашим естественным состоянием. Необходимо лишь повториться, что речь идет именно о пагубной зависимости от материи, а не о том, что любое чувственное на-слаждение непозволительно (многие религии вопреки этому от-рицают любое такое наслаждение). Очевидно, что де-факто вполне возможно простодушное чувственное наслаждение чем-либо. Мудрость заключается в том, чтобы, испытывая наслажде-ние, не стать от него зависимым. Чтобы обрести такую мудрость, нужны не самоистязания, а только определенное состояние соз-нания, определенный способ восприятия всего происходящего. Именно в таком состоянии сознания, состоянии открытом и все-принимающем, герой Ф.М. Достоевского утверждал: "Жизнь есть рай, и все мы в раю, да не хотим знать того, а если бы захотели узнать, завтра же и стал бы на всем свете рай".

  

  58.

  

  Когда правительство спокойно, народ становится про-стодушным. Когда правительство деятельно, народ становится несчастным. О, несчастье! Оно основа, на которой держится счастье. О, счастье! В нем заключено несчастье. Кто знает их границы? Они не имеют постоянства. Справедливость снова превращается в хитрость, добро - в зло. Человек уже давно на-ходится в заблуждении. Поэтому совершенномудрый справед-лив и не отнимает ничего у другого. Он бескорыстен и не вре-дит другим. Он правдив и не делает ничего плохого. Он светел, но не желает блестеть.

  

  Комментарий:

  

  1. "Когда правительство спокойно, народ становится простодушным. Когда правительство деятельно, народ ста-новится несчастным". Поскольку деление комментируемого трактата на т.н. чжаны (главы, тексты) весьма условно и выпол-нено не самим его автором, то в рассматриваемом тексте прямо продолжается мысль предыдущего. Если правительство слишком деятельно, то оно лишает народ самого главного - свободы вы-бора, мысли и творчества. Вспомним учения ведущих представи-телей т.н. школы естественного права - Гоббса, Спинозы, Локка, Руссо, Канта - в них очевидно прослеживается та мысль, что го-сударство создается для обеспечения свободы людей, а также для того, чтобы они на основе своего свободного волеизъявле-ния принимали приносящие общую пользу политические реше-ния. Дело в том, что если люди не создадут какую-либо полити-ческую организацию, то они будут пребывать в состоянии "войны всех против всех", хаоса и неопределенности, что будет угрожать их жизням, поэтому они и объединяются в государство, и тем са-мым создают гарантии определенного уровня свободы, хотя те-перь "свобода одного кончается там, где начинается свобода другого". Таким образом, обеспечение свободы - первоочеред-ная задача государства. Все остальные практически значимые решения, принимаемые государственными органами, уже второ-степенны, ибо если не будет свободных граждан (демократично-сти), то никто не гарантирует полезность этих решений, а вот пси-хологическую отчужденность от государства, препятствующей самореализации индивида, гарантировать в таком случае можно.

  Здесь содержится критика тоталитарного государства, ко-торое пытается максимально строго просчитать общественное благо и заставить каждого следовать намеченному плану. Одна-ко древняя мудрость говорит: "Насильно мил не будешь". Или, обратившись к переводу В.В. Малявина: "Когда миром правят придирчиво-строго, люди хитры и коварны" (т.е. далеки от сча-стья). Быть может, единственное, что необходимо нам для сча-стья - это свобода, пусть даже чреватая ошибками и страданиями (тем и лучше, ведь, как утверждается далее, несчастье - основа, на которой держится счастье, и не познав горя, не поймешь ра-дости). "Когда страна управляется репрессиями... идеалы высо-ки, а результаты низки. Пытайся сделать людей счастливее, и ты заложишь основу страдания. Пытайся улучшить людские нравы, и ты заложишь основу порока" - не показывает ли опыт тоталитарного государства истинность этих строк? "Таким обра-зом, совершенномудрый довольствуется тем, что служит примером, и не навязывает свою волю" (С. Митчелл).

  2. "О, несчастье! Оно основа, на которой держится сча-стье. О, счастье! В нем заключено несчастье. Кто знает их границы? Они не имеют постоянства. Справедливость снова превращается в хитрость, добро - в зло". В комментариях к предыдущим текстам много говорилось о несуществовании объ-ективных добра и зла, и о достижении счастья путем осознания этой истины. Также говорилось о невозможности выразить исти-ну словами. Но если истину невозможно выразить словами, зна-чит утверждение о том, что добра и зла не существует, неверно? Именно так. Более того, неверно говорить и о достижении сча-стья, потому что счастье и несчастье едины! Теперь это раскры-вается перед нами: счастье и несчастье едины. Можно понимать этот тезис как продолжение мысли о несуществовании добра и зла: любое событие можно воспринять как благо, а настойчивое стремление к благу, выраженному в каком-то конкретном собы-тии, часто является лишь необдуманным выражением патологи-ческой навязчивости, и не приводит к желаемому результату. Можно, однако не пытаться обосновать единство счастья и не-счастья с помощью мыслительных конструкций, а попытаться ин-туитивно уловить смысл сказанного. В таком случае вам могут помочь следующие соображения. Допустим, мы способы принять любое стечение обстоятельств, но рано или поздно эта способ-ность может быть подспудно утрачена, так как наш внутренний мир подвержен определенным изменениям. Тогда мы уже не сможем так внушить себе, что все хорошо - это станет насилием над собой. Либо же, эта способность может принять свои край-ние извращенные формы. Таким образом, невозможно все вре-мя следовать одним принципам, использовать одни и те же ме-тоды. Ни одна мудрая мысль, ни один способ поведения не могут служить вам вечно. Поэтому, отвергая старые истины и стремле-ния, мы часто лишь заменяем их на новые, ничего существенно в своей жизни не меняя. "Дао дэ цзин" в этом отношении не имеет целью заменить шило на мыло. Предназначение данного трак-тата: сделать читателя максимально готовым к тому, что истины нет как таковой, да а счастья не бывает в принципе. Только когда вы примите этот факт, вы познаете истину и станете счастливыми.

  3. "Человек уже давно находится в заблуждении. По-этому совершенномудрый справедлив и не отнимает ничего у другого. Он бескорыстен и не вредит другим. Он правдив и не делает ничего плохого. Он светел, но не желает блестеть". В переводе А. Кувшинова этот фрагмент выглядит так: "Люди об-манывают сами себя, изо дня в день держась одного и того же. Вот почему мудрый, снимая пустые запреты, не наносит себе вреда, сохраняя умеренность, не калечит себя, выправляя свой дух, не старается вырвать все с корнем, очищая свое сияние, не стремится к славе". Этот перевод полезно сопоставить с только что сказанным в п. 2: совершенномудрый зачастую даже не стремится к счастью, не пытается стереть грань между добром и злом и жить настоящим моментом, ибо помнит, что все эти по-пытки вполне могут иметь обратный эффект. Привязанность к счастью есть такая же привязанность, как и все остальные. Это сродни привязанности к идее побороть привязанность. Этим пу-тем счастья не достичь.

  

  59.

  

  Управляя людьми и служа небу, лучше всего соблюдать воздержание. Воздержание должно стать главной заботой. Оно называется совершенствованием Дэ. Совершенствование Дэ - всепобеждающе. Всепобеждающее обладает неисчерпаемой силой. Неисчерпаемая сила дает возможность овладеть стра-ной. Начало, при помощи которого управляется страна, дол-говечно и называется глубоким и прочным, вечно существую-щим Дао.

  

  Комментарий:

  

  "Управляя людьми и служа небу, лучше всего соблюдать воздержание". Под небом здесь понимается Дао. Служа Дао, служишь людям. Воздержание необходимо совершенствовать, так как именно оно развивает в нас способность жертвовать, от-давать и создавать (делать добро, а не потреблять результаты чужих усилий). Когда в нас развиты соответствующие душевно-духовные силы, мы способны на большую добродетель (Дэ). Но в данном тексте не говорится, что воздержание нужно соблю-дать всегда: во всем необходима мера. Критерий умеренности воздержания состоит в вопросе: служит ли оно совершенствова-нию Дэ? Этот аспект хорошо прослеживается в переводе данного текста, сделанным А. Кувшиновым: "Управляя людьми и служа Небу, лучше всего поберечь свои силы. Ведь только того, кто бережет свои силы, можно назвать тем, кто готовится к де-лу заранее. Готовиться к делу заранее - значит помаленьку, без лишней спешки накапливать силу Дэ. Не спеша накаплива-ет силу Дэ и потому освобождается от неосмотрительности. Освобождается от неосмотрительности и потому ни в чем не ведает своих границ. Ни в чем не ведает собственных границ и потому может стать хозяином всей земли. Чувство хозяина всей земли - это источник всего, благодаря этому можно достичь постоянного, вечного. Вот что называют корнем глу-бочайшего, истоком несгибаемой устремленности. Все время расти и обновляться, не старея, - это и есть Путь". Итак, при воздержании следует сохранять осмотрительность и верно рас-ходовать духовные силы. Только так мы сможем сохранить связь с неисчерпаемым источником этих сил, стать всепобеждающими, не знающими своих границ. Постоянно чувствовать эту грань умеренности - вот что означает "расти и обновляться, не ста-рея".

  В переводе В.В. Маслова воздержание заменено "береж-ливостью". Быть бережливым - значит бережно относиться ко всему сущему.

  У С. Митчелла то же слово - "умеренность" - указывает на необходимость соблюдения меры, на следование "срединно-му пути".

  

  60.

  

  Управление большим царством напоминает приготов-ление блюда из мелких рыб. Если Поднебесной управлять, сле-дуя Дао, то злые духи [умерших] не будут действовать. Но злые духи не только не будут действовать, они также не смогут вре-дить людям. Не только они не смогут вредить людям, но и со-вершенномудрые не смогут вредить людям. Поскольку и те и другие не смогут вредить людям, их Дэ соединяются друг с дру-гом.

  

  Комментарий:

  

  1. "Управление большим царством напоминает приго-товление блюда из мелких рыб". Приготовление этого блюда требует от повара спокойствия и чуткости, и вообще является за-нятием неблагодарным. В.В. Малявин пишет о подобном управ-лении царством: "Чем больше мы стараемся свести разнообра-зие жизни к одному всеобщему порядку, чем настойчивее ищем формальное единство вещей, тем более чуждым и враждебным кажется нам окружающий мир. Не удивительно, что современная цивилизация, являющая собой триумф технико-административной рациональности, породила огромный сонм призраков, преследующих и даже, можно сказать, терроризи-рующих "цивилизованное сообщество"". Что подразумевает ав-тор под призраками, остается только догадываться, но вероятно, это наши подсознательные страхи, подсознательная неудовле-творенность своей жизнью, преследующее нас ежедневно де-прессивное состояние; также это глобальные проблемы челове-чества, являющие собой оборотную сторону достижений этого самого человечества.

  2. "Если Поднебесной управлять, следуя Дао, то злые ду-хи [умерших] не будут действовать". Дао вбирает в себя духи умерших, поэтому смысл этой фразы таков, что если следовать Дао, то ничто не сможет навредить тебе. В этом случае, как сле-дует из дальнейших строк, твоя добродетель сольется с доброде-телью Дао.

  

  61.

  

  Великое царство - это низовье реки, узел Поднебесной, самка Поднебесной. Самка всегда невозмутимостью одолевает самца, а по своей невозмутимости [она] стоит ниже [самца]. Поэтому великое царство располагает к себе маленькое тем, что ставит себя ниже последнего, а маленькое царство завое-вывает симпатию великого царства тем, что стоит ниже послед-него. Поэтому располагают к себе либо тем, что ставят себя ни-же, либо потому, что сами по себе ниже. Пусть великое царство будет желать не больше того, чтобы все одинаково были на-кормлены, а малое царство пусть будет желать не больше того, чтобы служить людям. Тогда оба получат то, чего они желают. Великому полагается быть внизу.

  

  Комментарий:

  

  Как уже отмечалось в ком. к тексту ?6, следование Дао отождествляется с женским началом, потому что женщины, в от-личие от мужчин, запрограммированы на принятие данности са-мой природой. Однако в том же комментарии отмечалось отно-сительность такой аналогии. Так или иначе, женщина пленяет мужчину не своей силой, а скорее даже своей слабостью, кото-рая лишь подчеркивает красоту женщины. Силой можно завое-вать только тело, а женщины завоевывают само сердце мужчи-ны. Не правда ли, что мужчинам нужно прибегнуть к женской тактике, чтобы завоевывать сердца женщин? Если и применять силу, то точно не к возлюбленной. Поэтому в рассматриваемом тексте и говорится: чтобы завоевать симпатию, нужно сделаться ниже. Многого ли можно добиться, подчинив себе другого чело-века физически, взяв его в плен? История давно доказала неэф-фективность рабского труда. Гораздо большего добиваются, за-воевывая симпатию. Будучи преданным другому человеку, вы как минимум преодолеваете собственное одиночество и обре-таете смысл жизни. "Тогда оба получат то, чего они желают".

  У Юй Кана читаем: "Женское неизменно покоем ли, по-слушанием - мужеское одолевает, благодаря Покою не претен-дуя на первенство".

  В переводе А. Кувшинова значится: "То, что делает дер-жаву великой - это способность развиваться и крепнуть по-добно течению реки, вбирающей в себя воды бесчисленных рек и ручейков". Река и море потому и велики, что находятся ниже, и все потоки устремляются к ним. Иными словами, сила - в умении принимать действительность и ощущать единство с ней. На-званный переводчик замечает также, что выражение "быть вни-зу" или "стоять ниже", употребляемое в комментируемом тексте, означает уступчивость и готовность ко всему. Это, как он пи-шет, есть "неориентированное" спокойствие, то есть спокойствие, не имеющее цели и потому открытое восприятию всего, что бы ни случилось. "С одной стороны, это способность вбирать в себя все и т.о. "развиваться и крепнуть". А с другой - это возможность уступчивостью и податливостью одолевать любую силу. Только тот, кто не имеет конкретной цели, чей внутренний взор не огра-ничен целью, может достичь неведомого и "увидеть в чудесном чудесное"". См. также тексты ?1,2,3,8,37.

  

  62.

  

  Дао - глубокая [основа] всех вещей. Оно - сокровище добрых и защита недобрых людей. Красивые слова можно произносить публично, доброе поведение можно распростра-нять на людей. Но зачем же покидать недобрых людей? В та-ком случае для чего же выдвигают государя и назначают ему трех советников? Государь и советники хотя и имеют драгоцен-ные камни и могут ездить на колесницах, но лучше будет им спокойно следовать Дао. Почему в древности ценили Дао? В то время люди не стремились к приобретению богатств и преступ-ления прощались. Поэтому [Дао] в Поднебесной ценилось до-рого.

  

  Комментарий:

  

  В христианском учении есть очень распространенная формула: "ненавидь грех, но не грешника". В комментируемом тексте высказывается та же мысль: мы не должны ненавидеть плохих людей. В конечном счете, все люди заслуживают любви уже потому, что они физиологически люди. Все мы, по сути, на-ходимся в одной и той же ситуации неопределенности, все мы странники в этом мире: не знаем своего предназначения, чувст-вуем свою слабость перед мировыми законами, и каждый из нас имеет свои заветные мечты, равно как и свои пороки. В этой си-туации тот, кто нашел верный путь, обретает счастье; но, видя в других людях такое же стремление к счастью, какое было однаж-ды у него, разве он не проникнется к ним сочувствием? По анало-гии с этим все живое можно любить уже за то, что в нем есть жизнь. Такая любовь достигается эмпатией, то есть вчуствовани-ем в объект, осознанием своего единства с ним. Я - живой, мой пес или кот тоже живой; это означает, что я нахожу в нем нечто существенное, что свойственно также и мне, и поэтому я прони-каюсь к нему любовью. Можно возразить: ведь бывают действи-тельно подлые и беспринципные люди! Но возвратимся опять же, к христианству, и перефразируем слова Иисуса: кто из нас не без греха? Или, словами персонажа М. Горького Луки: "Всякая блоха не плоха - все черненькие"(9) . В "плохих" людях можно любить еще не до конца утраченную человеческую сущность, имеющую те или иные возможности для самораскрытия. Вооб-ще, дело, конечно, не в том, заслуживает ли тот или иной че-ловек любви, поэтому бессмысленно даже приводить аргу-менты в пользу того, что каждый человек достоин любви. Де-ло в том, что главная причина наших несчастий связана с не-способностью полюбить своего ближнего. Если мы не можем проявлять заботу, уважение и понимание в отношении других людей, не испытываем желание того, чтобы эти люди развива-лись, то в итоге приходим к неосознанному эгоизму, злости, трудностям в жизни. Таким образом, нас больше должна волно-вать наша способность любить, чем то, заслуживают ли другие люди любви.

  Стремясь к богатствам, человек, как правило, забыва-ет свое глубокое родство с другими людьми. Достигая процве-тания, он может заболеть презрением к бедным. Вот почему го-сударь и его советники, согласно комментируемому тексту, ни-чуть не лучше бедняка, и всем им лучше спокойно следовать Дао.

  

  63.

  

  Нужно осуществлять недеяние, соблюдать спокойствие и вкушать безвкусное. Великое состоит из мелких, а многое - из малых. На ненависть нужно отвечать добром. Преодоление трудного начинается с легкого, осуществление великого дела начинается с малого, ибо в мире трудное дело образуется из легких, а великое - из маленьких. Поэтому мудрец всегда начи-нает дело не с великого, тем самым он завершает великое де-ло. Кто много обещает, тот не заслуживает доверия. Где много легких дел, там много и трудных. Поэтому мудрый человек по-гружается в трудности, в результате он их не испытывает.

  

  Комментарий:

  

  1. "Великое состоит из мелких, а многое - из малых". До-словное содержание этой строки допускает самые разные толко-вания: "Большое маленькое много мало". Целый ряд китайских исследователей считают эту фразу незаконченной. Хэшан-гун предлагает такое толкование: "Хочешь великого - вернись к ма-ленькому, хочешь многого - вернись к малому" (см. текст ?7); Дэцин развивает это мнение: "Люди в свете считают большим высокое положение, а многим - щедрое жалованье. Однако же Путь предельно пуст, мал, безвкусен и ничего не имеет в себе. Премудрый человек отвергает заслуги и славу, отказывается от "большого" и "многого", а берет "маленькое" и "малое"" (по В.В. Малявину).

  2. "На ненависть нужно отвечать добром". Как и многое другое в этой книге, данная фраза является скорее не морализа-торством, а пожеланием для вашего же блага. Если вы сможете ответить на ненависть добром, то почувствуете странный прилив сил, вызванный ощущением своего могущества, и тогда вас можно поздравить: вы оказались выше обстоятельств, а чужая ненависть не смогла вам навредить. Если же вы на нена-висть отвечаете ненавистью, то тем самым признаете, что наме-рение вашего врага причинить вам страдания успешно реализо-вано. У переводчика А. Кувшинова комментируемая фраза тако-ва: "И старые, и малые, кто больше, кто меньше, расплачива-ются своей собственной силой за враждебность и взаимные обиды". Остается только обратить внимание на явные параллели рассматриваемой фразы с христианским учением.

  3. "Преодоление трудного начинается с легкого", потому что ни один человек не всемогущ, и очень мало людей обладает действительно большими возможностями помочь другим лю-дям. Прежде всего, это относится к миллионерам, которые, на-пример, могут позволить себе пожертвовать достаточно большие суммы на благотворительность. Большинство людей, напротив, каждый день ощущает свое бессилие изменить что-либо вокруг себя. Конечно, иногда это ощущение связано с неосознаваемым желанием быть ведомым, а не ведущим, и бессознательным страхом перед решительными действиям, а не с реальной конъ-юнктурой, и в этом смысле каждому из нас нужно быть внима-тельным по отношению к самому себе. И все же, мы должны признать, что реальный преобразующий эффект достигается лишь объединением множества "малых дел" множества не имеющих особых возможностей людей. Однако, это не повод сдаваться, отказываться от благодеяний. Каждый из нас должен делать то, что в его силах, и верить в лучшее. (Таково "действие ради действия, а не результата", о котором говорилось в ком. к тексту ?2.) Именно эта мысль присутствует в рассматриваемом тексте, где говорится, что "осуществление великого дела начи-нается с малого, ибо в мире трудное дело образуется из лег-ких, а великое - из маленьких". В нем также отмечается, что если человек жаждет изменить многое, то его, как правило, ждет разочарование. Чаще же он даже не пытается изменить многое, а только обещает это другим. "Кто много обещает, тот не за-служивает доверия". Ср. с переводом Юй Кана: "Великое в Под-небесной должно осуществлять в малом. Вот отчего постиг-ший век не занят великим и оттого способен осуществлять Великое. Легким посулам - мало доверия".

  С мысли о "действии ради действия", о том, что нужно "делать что должно, и будь, что будет", собственно говоря, и на-чинается рассматриваемый текст. Первое предложение о недея-нии как бы предваряет все остальные. У А. Кувшинова оно пере-ведено так: "В мыслях и намереньях освобождайся от мыслей и намерений, совершая дела, не держись за них". Иными словами, полезный результат не должен быть нашей главной заботой, иначе мы упустим настоящий момент, которой только и есть у нас в распоряжении. Сам переводчик комментирует приведен-ную фразу таким образом, что нам не нужно стремиться во что бы то ни стало следовать ранее намеченному, а быть готовыми к любым неожиданностям и изменениям. Тем самым он также предостерегает нас от чрезмерной приверженности к резуль-тату. Одновременно он указывает и на один из важнейших признаков правильного состояния сознания: готовность ко все-му (при этом в отсутствие страха).

  

  64.

  

  То, что спокойно, легко сохранить. То, что еще не пока-зало признаков, легко направить. То, что слабо, легко разде-лить. То, что мелко, легко рассеять. Действие надо начать с того, чего еще нет. Наведение порядка надо начать тогда, когда еще нет смуты. Ибо большое дерево вырастает из маленького, девя-тиэтажная башня начинает строиться из горстки земли, путеше-ствие в тысячу ли начинается с одного шага. Кто действует - по-терпит неудачу. Кто чем-либо владеет - потеряет. Вот почему совершенномудрый бездеятелен, и он не терпит неудачи. Он ничего не имеет и поэтому ничего не теряет. Те, которые, со-вершая дела, спешат достигнуть успеха, потерпят неудачу. Кто осторожно заканчивает свое дело, подобно тому, как он его на-чал, у того всегда будет благополучие. Поэтому совершенно-мудрый не имеет страсти, не ценит трудно добываемые пред-меты, учится у тех, кто не имеет знаний, и идет по тому пути, по которому прошли другие. Он следует естественности вещей и не осмеливается [самовольно] действовать.

  

  Комментарий:

  

  Смысл данного текста в том, что нам не следует слишком настойчиво стремиться достигнуть чего-либо или приобре-сти как можно больше знаний. Нужно быть спокойными, дейст-вовать по обстоятельствам, не брезговать малополезной и ме-лочной работой, и довольствоваться даже самыми малыми ре-зультатами своих действий, а при достижении окончательного результата - не привязываться к нему, и вести себя так, словно бы достигнуто лишь малое. Все тезисы данного текста необходи-мо трактовать именно с этих позиций.

  Если ты действительно владеешь чем-то, то ты спокоен, так как крепко держишься за это, словно за ветку дерева, на ко-тором сидишь. Если же ты падаешь с дерева вниз, то пытаешься судорожно уцепиться за каждую ветку. Это - признак неимения и потери. Поэтому не нужно стараться высчитывать каждый свой шаг, или завершить все дела побыстрее: более важным является внутреннее равновесие.

  Цзяо Хун выводит следующий практический урок ком-ментируемых строк: "Столкнувшись с большой трудностью, нужно хранить полный покой и отрешенность от этой труд-ности. В таком случае Великий Путь свершится сам собой. Вот что называется истинным величием" (по В.В. Малявину).

  

  65.

  

  В древности те, кто следовал Дао, не просвещали народ, а делали его невежественным. Трудно управлять народом, ко-гда у него много знаний. Поэтому управление страной при по-мощи знаний приносит стране несчастье, а без их помощи при-водит страну к счастью. Кто знает эти две вещи, тот становится примером для других. Знание этого примера есть знание глубо-чайшего Дэ. Глубочайшее Дэ, оно и глубоко и далеко. Оно про-тивоположно всем существам, но приводит их к полному соот-ветствию [с ним].

  

  Комментарий:

  

  1. Конечно, иногда дополнительные знания не помешают. Например, если вы любите людей и хотите служить им, то вам необходимо знание об их действительных потребностях. Вот и в комментируемом тексте говорится о полезности знания "глубо-чайшего Дэ". Но не думайте, что чем больше у вас знаний, тем больше в вас любви. Знание может приближать к счастью, а может отдалять от него. Проблема в том, что большинство того, что мы знаем, никак не связано со счастьем. Наши знания забивают нам голову, отвлекая от действительно важных вещей. Поэтому в наиболее типичной ситуации девиз "поглупеть" ока-жется вполне разумным.

  Существует такая дзэнская притча. Японский мастер при-нимал у себя университетского профессора, пришедшего узнать, что такое дзен. Мастер пригласил его к чаю, налил гостю чашку доверху, и продолжал лить дальше. Профессор следил за тем, как переполняется чашка, и, наконец, не выдержал: "Она же пе-реполнена. Больше уже не войдет!". Мастер ответил: "Так же, как эта чашка, Вы полны Ваших собственных мнений и размышле-ний. Как же я смогу показать Вам дзен, если Вы сначала не опус-тошили Вашу чашу?".

  (В конце концов, важно не количество знаний, а их каче-ство. Подлинное знание выражается в искреннем интересе к предмету познания. Если вы не "пропустили знание через себя", не осмыслили его, не можете передать его своими словами или применить в своей повседневной практике, то оно и не является знанием. Такое псевдознание - сродни фиговому листу, с помо-щью которого несостоятельная личность пытается прикрыть свою наготу; "псевдознание" не относится к самой личности.)

  Согласно В.В. Малявину, в комментируемом тексте гово-рится о том, что люди должны быть "чисты и цельны, искренни и преданны... Однако позднейшие поколения не поняли наставле-ний Лао-цзы [предполагаемого автора "Дао дэ цзин" - прим.], и некоторые люди даже полагали, что Лао-цзы проповедовал ог-лупление народа. В действительности он призывал не к темноте и невежеству, а к тому, чтобы люди были просты и честны".

  2. Переводчик А. Кувшинов в примечаниях к данному тек-сту пишет, что в нем, как и в тексте ?61 можно "увидеть скрытое сопоставление понятий "держава" и "человек". Ведь все, что нужно человеку для счастья - это перестать управлять своей жизнью "с помощью знаний", перестать каждый свой шаг соиз-мерять с тем, "что считается правильным". Доверившись собст-венному сердцу, ты найдешь в нем ответы на все вопросы, что ставит перед тобой жизнь".

  3. "Оно противоположно всем существам, но приводит их к полному соответствию [с ним]". Иными словами, истинная добродетель противоположна эгоизму, но если следовать ей, то придешь к благополучию (в первом случае термин "Дэ" употреб-ляется в значении "добродетель", а во втором - как "благополу-чие"). У других переводчиков здесь прослеживается мысль о том, что благодаря Дэ все существа возвращаются к своей сущности, к изначальному в них.

  

  66.

  

  Реки и моря потому могут властвовать над равнинами, что они способны стекать вниз. Поэтому они властвуют над рав-нинами. Когда [совершенномудрый] желает возвыситься над народом, он должен ставить себя ниже других. Когда он желает быть впереди людей, он должен ставить себя позади других. Поэтому, хотя он стоит над народом, но народу он не в тягость; хотя он находится впереди, народ ему не вредит. Поэтому лю-ди с радостью его выдвигают и от него не отворачиваются. Он не борется, благодаря чему он в мире непобедим.

  

  Комментарий:

  

  Парадоксальные результаты, о которых говорится в дан-ном тексте, уже обсуждались в ком. к тексту ?7. Данный текст в целом повторяет мысли, изложенные в тексте ?7.

  

  67.

  

  Все говорят о том, что мое Дао велико и не уменьшает-ся. Если бы оно уменьшилось, то после долгого времени оно стало бы маленьким. Не уменьшается потому, что оно является великим. Я имею три сокровища, которыми дорожу: первое - это человеколюбие, второе - бережливость, а третье состоит в том, что я не смею быть впереди других. Я - человеколюбив, поэтому могу стать храбрым. Я - бережлив, поэтому могу быть щедрым. Я не смею быть впереди других, поэтому могу стать умным вождем. Кто храбр без человеколюбия, щедр без бе-режливости, находясь впереди, отталкивает тех, кто находится позади, - тот погибает. Кто ведет войну человеколюбиво, тот побеждает, и возведенная им оборона неприступна. Небо его спасает, человеколюбие его охраняет.

  

  Комментарий:

  

  1. "Все говорят о том, что мое Дао велико и не умень-шается. Если бы оно уменьшилось, то после долгого времени оно стало бы маленьким. Не уменьшается потому, что оно является великим". Автора данного трактата почитают за про-светленного. Ранее много говорилось об изменчивости всего ма-териального, чем обосновывалась бесполезность стремлений. Но Дао - неизменно, и если человек слился с Дао, его величие не уменьшается. Подлинное величие не уменьшается, потому что действительно велико. Подлинная любовь вечна, потому что она подлинна. Таким образом можно обрести постоянство.

  (В одной из восточных притч спрашивается, подчиняется ли просветленный закону причинности? Если вы вспомните о не-уменьшающемся величии просветленного и на этом основании ответите "нет", то окажетесь неправы. Просветленный един с за-коном причинности (Дао), в этом источник его постоянного вели-чия, а не во власти над законами природы; просветленный вла-стен лишь над собой самим.)

  У В.В. Малявина комментируемые строки выглядят со-вершенно иначе: "Все в мире говорят, что мой Путь велик, да как будто ни на что не годен. Да, велик - и оттого как будто ни на что не годен! Будь он для всего пригоден, давно бы уже измельчал". Здесь говорится о том, что следование содержащим-ся в "Дао дэ цзин" наставлениям делает повседневную жизнь людей совершенно иной, а их обычные занятия - невозможны-ми. В глазах совершенномудрого прежние ценности меркнут, сам же он начинает казаться другим людям либо сумасшедшим, либо глупцом. Именно поэтому другие люди могут упрекнуть совер-шенномудрого, будто он ни на что не годен, хотя и говорит о вы-соком. Но в том-то и дело, что он не годен лишь для негодных занятий, для мелочных забот, для великого же он совершенен. Если бы он был годным для любого несообразного занятия, то не был бы великим.

  2. "Я имею три сокровища, которыми дорожу: первое - это человеколюбие, второе - бережливость, а третье состо-ит в том, что я не смею быть впереди других". Это так назы-ваемые три сокровища даосизма. Различные переводчики по-разному переводят 67 главу как в связи с различным понимани-ем семантики выражений, так и в связи со сложностью передачи даосской терминологии. Первое сокровище - это "ци", о котором шла речь в тексте ?42. В сущности, это любовь внутри нас, ко-торая является причиной добродетелей и благого поведения. Это беспричинная радость бытия. А. Кувшинов переводит иероглиф "ци" словосочетанием "глубокое чувство любви". Второе сокро-вище - это "цзянь" (самоограничение, умеренность, эконом-ность, сдержанность, бережливость), восхваляемое также в тексте ?59. Третье сокровище передается фразой из шести ие-роглифов, и означает буквально: "не стремиться быть первым под небом". Эта мысль уже прослеживалась в текстах ?7, 66. Да-лее разъясняется, что стремление быть первым заставляет оттал-кивать других. В не самом точном переводе С. Митчелла три со-кровища названы: простота, терпение и сострадание.

  3. "Кто храбр без человеколюбия, щедр без бережливо-сти, находясь впереди, отталкивает тех, кто находится по-зади, - тот погибает". Аристотель учил, что подлинная добро-детель заключается в умении находить "золотую середину" меж-ду двумя противоположными крайностями. Так, добродетель храбрости находится посередине между безрассудством и трусо-стью, благоразумие это середина между распущенностью и бес-чувственностью, щедрость это наиболее полезный компромисс расточительности и скупости, а подлинное величие заключается в нахождении срединного пути между спесью и приниженностью. Мы можем понимать комментируемую фразу в контексте этого учения Аристотеля. "Дао дэ цзин", таким образом, учит искать срединный путь, и призывает не проявлять излишнюю храб-рость, щедрость и гордость. Чрезмерная добродетель ни к чему (см. тексты ?18,38). Хуан Чжэньжэнь поясняет: "В деле совер-шенствования надлежит продвигаться постепенно, не прилагать слишком больших усилий, и тогда можно научиться следовать пути срединности". Познать меру, в свою очередь, возможно пу-тем достижения максимальной осознанности существования, в которой открываются внутренние резервы человеческой психи-ки. Осознавая каждое мгновение жизни, мы начинаем радовать-ся ей, в нас просыпается божественный источник "ци" (см. текст ?42, ком. 9 к тексту ?10), и тогда мы уже способны на подлин-ную добродетель ("Дэ").

  

  68.

  Умный полководец не бывает воинственен. Умелый во-ин не бывает гневен. Умеющий побеждать врага не нападает. Умеющий управлять людьми ставит себя в низкое положение. Это я называю Дэ, избегающее борьбы. Это сила в управлении людьми. Это значит следовать природе и древнему началу [Дао].

  

  Комментарий:

  

  1. "Умный полководец не бывает воинственен". Мудрый человек знает, когда следует напасть, а когда лучше повреме-нить. Он не стремиться следовать всю жизнь одним и тем же принципам, но и не беспринципен. Он не увлекается всецело лишь одной идеей, лишь одним занятием. Ибо слепая страсть (в т.ч. и к боевым действиям, как в комментируемой фразе) погубит его.

  2. "Умелый воин не бывает гневен". Излишним будет до-казывать, что гнев притупляет рассудок и приводит к ошибкам (в бою - к смертельным). Мудрый человек не станет рабом своих эмоций.

  3. "Умеющий управлять людьми ставит себя в низкое положение". См. текст ?61. Здесь, как и в последующих строках комментируемого текста, указывается на то, что не следует бо-роться с тем, что выше и сильнее тебя. Человек, по выраже-нию одного философа, есть лишь тростинка на ветру, его воз-можности ничтожны по сравнению с процессами, происходящи-ми на нашей планете и во вселенной в целом, и потому глупо с его стороны пытаться сопротивляться этим процессам. Но их можно использовать себе во благо, если познать их суть и сде-латься единым с ними. Это не означает капитуляцию и признание собственной ничтожности! Вспомним восточные единоборства: практически все они основаны на умении использовать силу и действия соперника в своих целях. В частности, сила вашего уда-ра многократно возрастет, если вы будете использовать эффект противодействия (по третьему закону Ньютона). Разве это капи-туляция? Это по истине мудрое могущество, достигаемое осво-бождением от гнева и других страстей. Одновременно многие мастера восточных единоборств едины в том мнении, что лучшее сражение - это сражение несостоявшееся, ибо в нем высшее благо. "Умеющий побеждать врага не нападает", - говорится в данном тексте, как бы с намеком на восточные единоборства. Но ведь эту логику можно распространить на любую жизнедеятель-ность, чтобы следовать Дао во всем! Многие думают, что это равнозначно капитуляции. Но ведь очевидно: не стоит биться головой об стенку, лучше поискать дверь. А выход, как говорит-ся, есть всегда.

  

  69.

  

  Военное искусство гласит: я не смею первым начинать, я должен ожидать. Я не смею наступать хотя бы на вершок впе-ред, а отступаю на аршин назад. Это называется действием по-средством недеяния, ударом без усилия. В этом случае не будет врага, и я могу обходиться без солдат. Нет беды тяжелее, чем недооценивать противника. Недооценка противника повредит моему сокровенному средству [Дао]. В результате сражений те, кто скорбит, одерживают победу.

  

  Комментарий:

  

  1. Об "ударе без усилия" говорилось к комментарию к предыдущему тексту. В переводе А. Кувшинова об этой тактике сказано: "Вот что называется действовать не напрямик, за-хватывать без помощи рук, отвергать, не противясь, одержи-вать победу без боя". Рассмотрим этот перевод.

  Не нужно пытаться подавить в себе вредоносные стра-сти, нужно лишь всей душой осознать их вредоносность. Это называется "действовать не напрямик".

  Если вы действительно осознаете вредоносность своих страстей, то в этот же миг они перестанут существовать. Это означает "отвергать, не противясь".

  И когда вы освободились от этих страстей, и готовы при-нять данность, вы "одерживаете победу без боя". Это будет воз-можно, потому что при всеединстве "не будет врага" и вы смо-жете "обходиться без солдат".

  2. "Нет беды тяжелее, чем недооценивать противника. Недооценка противника повредит моему сокровенному сред-ству [Дао]". В переводе Юй Кана: "Нет большей беды, чем пре-зренье к противнику: ведет к утрате моих Сокровищ". Недо-оценка противника, выраженная в презрении к нему, означает неприятие противника, возвеличивание над ним (вспомним, что в христианстве гордыня - тягчайший грех), то есть отказ от все-единства, о котором говорилось в п. 1 ком. Сокровища, которые при этом утрачиваются, описаны в тексте ?67.

  

  70.

  

  Мои слова легко понять и легко осуществить. Но люди не могут понять и не могут осуществлять. В словах имеется на-чало, в делах имеется главное. Поскольку люди их не знают, то они не знают и меня. Когда меня мало знают, тогда я дорог. По-этому мудрый человек подобен тому, кто одевается в грубые ткани, а при себе держит яшму.

  

  Комментарий:

  

  1. "Мои слова легко понять и легко осуществить. Но люди не могут понять и не могут осуществлять". Христианст-во учит нас тому, что все люди грешны от рождения и в принципе не способны преодолеть свою греховность. Все, что нам остается, - это доверить себя Господу, который предоставит нам сил снова и снова бороться с грехами, победить которые мы, тем не менее, никогда не сможем. В этом случае акцент делается на предан-ность Богу, мол сама эта преданность - уже хорошо. Однако та-кой подход заставляет нас думать, что мы беспомощны и ник-чемны. Тем самым он как бы снимает с нас ответственность за наши действия, за собственную судьбу. Он отучает нас думать, поскольку нельзя перечить Богу. Итак, мы становимся безответ-ственными, тупыми, бегающими по кругу бесполезных стремле-ний. Более того, мы постоянно испытываем чувство вины за то, на что не в силах повлиять, а это не очень-то справедливо. Таким образом, этот подход не ведет ни к чему хорошему, он лишь ук-репляет нас во грехе.

  Мы можем обратиться также в индуистской концепции переселения душ, согласно которой мы должны всю жизнь воз-держиваться от материальных удовольствий, отрекаться от всего, доставляющего чувственное наслаждение, однако скорее всего этих усилий будет недостаточно для слияния с Богом, и мы лишь переселимся в "более высшее" существо, продолжив путь "вос-хождения" в следующей жизни. Такая концепция превращает жизнь в страдание, и практически ничего не обещает взамен.

  В противоположность приведенным концепциям, дзэн-буддизм, например, говорит о возможности каждого достичь просветления здесь и сейчас (в этой, земной, жизни). При этом не важно как много времени у нас уйдет на познание истины - в конце концов, единственный миг просветления уже оправдывает путь к нему. Факт, однако, в том, что каждый из нас может дос-тичь просветления хоть в следующую минуту, и в этом нет ничего сверхъестественного. Таковым является и убеждение, приводи-мое в "Дао дэ цзин": автор говорит, что его слова "легко осуще-ствить". Это означает, что следование Дао не связано с муче-ниями, оно не заставляет нас чувствовать вину и страдать не-сколько жизней к ряду. Все, что нам необходимо, это лишь по-нять кое-что. "Но люди не могут понять и не могут осущест-вить", что, впрочем, не подразумевает принципиальную невоз-можность: "Мои слова легко понять".

  2. "В словах имеется начало, в делах имеется главное". Это, вероятно, означает: не нужно размышлять о сущности мира, и нет ничего конкретного, что необходимо знать; не нужно стре-миться сотворить многое, и нет никаких конкретных дел, которые нужно сделать. Последующая фраза "когда меня мало знают, тогда я дорог" указывает на то, что нам следует как можно меньше суетно размышлять.

  3. "Поэтому мудрый человек подобен тому, кто одева-ется в грубые ткани, а при себе держит яшму". Имеется в виду, что мудрый человек беден снаружи, но все его богатство за-ключается в его внутреннем мире. Он "держит яшму внутри".

  

  71.

  

  Кто, имея знание, делает вид, что не знает, тот выше всех. Кто, не имея знаний, делает вид, что знает, тот болен. Кто, будучи больным, считает себя больным, тот не является боль-ным. Совершенномудрый не болен. Будучи больным, он счита-ет себя больным, поэтому он не болен.

  

  Комментарий:

  

  Данный текст - ярчайший пример парадоксального мыш-ления, благодаря которому истина не ускользает от нас. Если подходить к нему с позиций логики, то в нем нет логики. Но он не призван дать нам верную логическую цепочку суждений, его за-дача важнее - дать почувствовать то, что логикой не выразишь. Другими словами, он заставляет нас думать и искать, вместо того, чтобы пассивно потреблять знание. Дело в том, что если мы пас-сивно потребляем информацию, она не преображает нас, а зна-чит не имеет никакой ценности. Только если мы творчески вос-примем новое знание, то есть проделаем внутреннюю работу по его осмыслению, попробуем соотнести его с ранее получен-ным знанием или даже развить в том или ином направлении, от этого знания будет толк. Должно быть, это знакомо каж-дому по личному опыту.

  Итак, почему же, имея знание, нужно делать вид не-знающего? Хотя бы потому, что люди не любят, когда их учат "как жить" (это своего рода ущемление их самолюбия). Если вы дей-ствительно хотите научить их чему-то, то должны делать это, постоянно задавая наводящие вопросы, как бы побуждая их искать истину самостоятельно. Вы должны вопрошать, вместо того, чтобы утверждать и демонстрировать свое превос-ходство. Таков, в частности, был метод Сократа (см. ком. 3 к тек-сту ?57). Необходимо, далее, и самому не цепляться за имею-щееся знание, а постоянно держать ум свежим и восприимчи-вым к новому, уметь вовремя корректировать свои убеждения. Это своего рода признание себя "незнающим", то есть признание возможности того, что и вы можете быть не правы. Сократ гово-рил: "Я знаю лишь то, что ничего не знаю". И прославился как ве-ликий мудрец...

  Почему тот, кто, не имея знания, делает вид, что знает, болен? Здесь речь идет о человеке, который зависим от собст-венного знания, и в глубине души очень боится прослыть не-знающим. Такой человек боится не только того, что другие люди подумают о нем как о глупце, но и того, что сам о себе так поду-мает. Следовательно, он скрывает от себя свою же истинную сущность, он не знает даже самого себя. Обладает ли он тогда знанием? Мы видим лишь предпосылки того, что этот человек в познании окружающего мира не сможет быть объективным (он будет цепляться за свои прежние познания, боясь поставить их под сомнение). Значит, истинным знанием он не обладает. Более того, с позиции психологии он может быть признан боль-ным (психологически зависимым).

  Наконец, ответим на вопрос, почему больной, знающий о своей болезни, не болен? Здесь снова говорится о психической болезни. В то же время основной метод лечения психических за-болеваний емко выражается в евангельском принципе "истина сделает вас свободными". Задача психоаналитика заключается в том, чтобы открыть пациенту его же внутренний мир, сделать потаенные страхи, мысли и желания пациента явными для него. Когда пациент ясно осознает их, он тотчас понимает их неразум-ность. Он понимает, что его психологические механизмы однаж-ды сработали неправильно, и теперь это привело к неблагопри-ятным последствиям (произошел своего рода побочный эффект). Так больной осознает свою болезнь и с помощью этого осозна-ния и излечивается. Вот почему больной, знающий о своей бо-лезни, уже не болен.

  Совершенномудрый - это человек, примиряющийся со своими страхами, мыслями и желаниями. Он принимает не только окружающий мир, но и свой внутренний мир, он прини-мает себя со всеми своими несовершенствами. Это позволяет ему сделать бессознательное - осознанным, ибо когда нет ниче-го нежелательного в себе, то нет и необходимости скрывать это в дальних уголках своей психики. Так совершенномудрый достига-ет максимальной осознанности. Он не скрывает от себя, что бо-лен, поэтому он совершенно здоров. (У. В. В. Малявина: "Он зна-ет, что такое болезнь, и потому не болеет").

  

  72.

  

  Когда народ не боится могущественных, тогда прихо-дит могущество. Не тесните его жилища, не презирайте его жизни. Кто не презирает [народ], тот не будет презрен [наро-дом]. Поэтому мудрый человек, зная себя, себя не выставляет. Он любит себя и себя не возвышает. Он отказывается от само-любия и предпочитает невозвышение.

  

  Комментарий:

  

  1. "Когда народ не боится могущественных, тогда приходит могущество". Главное препятствие на пути реализа-ции наших возможностей, раскрытия всех внутренних человече-ских резервов, на пути достижения целей заключается в страхе. Он сковывает нас, делает из нас рабов обстоятельств, ломает на-шу волю, хотя каждый вроде бы и знает, что сильная воля спо-собна решить самые грандиозные задачи. (Вот почему в ком. к тексту ?7 утверждалось: не бойтесь умереть, и тогда вы обрете-те жизнь).

  2. "Не тесните его жилища, не презирайте его жизни". Здесь говорится о величайшем законе бытия: чем больше вы со-действуете чужой жизни (жизни других людей, а также жи-вотных и растений), тем больше вы цените жизнь как тако-вую, благодаря чему начинаете ощущать не только радость бытия, проистекающую из осознания собственных возможно-стей в плане заботы и самопожертвования, но и свое единст-во с природой, то есть преодолеваете изначально данную вам как человеку заброшенность и отчужденность.

  3. К сказанному можно добавить: содействуя другим лю-дям, делая их сердца раскованными и мягкими, уводя их от сует-ности и стесненности, вы пробуждаете в них искру добра, и по-тому сделанное вами добро рано или поздно возвращается к вам в виде аналогичного самопожертвования со стороны других лю-дей. Вот почему сказано "Кто не презирает [народ], тот не бу-дет презрен [народом]".

  4. "Поэтому мудрый человек, зная себя, себя не выстав-ляет. Он любит себя и себя не возвышает. Он отказывается от самолюбия и предпочитает невозвышение". Здесь речь идет уже о практических следствиях выбора описанной выше установ-ки. Но как это понять: совершенномудрый любит себя, поэтому отказывается от самолюбия? Все очень просто. Под самолюбием здесь понимается эгоизм, который противоположен подлинной любви к себе. Как отмечал выдающийся философ Э. Фромм, эго-ист, вопреки устоявшемуся мнению, любит себя скорее слишком слабо, чем слишком сильно. Он чувствует свою неполноценность, и именно поэтому старается урвать от внешнего мира как можно больше, тем самым как бы компенсируя собственные недостат-ки. Например, если он скучен в общении, то пытается заставить других людей проявлять к нему больше терпения, что со стороны может расцениваться как эгоистическое стремление. Клиниче-ский опыт показывает, что эгоцентричность человека, как прави-ло, вызвана тем, что парализована его способность любить и на-слаждаться. Итак, в чем же заключается подлинная любовь к се-бе, которая и свойственна совершенномудрому, и почему в рас-сматриваемом тексте она тесно связывается с невозвышением им самого себя? Отвечая на этот вопрос, лучше всего процитиро-вать средневекового мистика Майстера Экхарта: "Если ты лю-бишь себя, ты любишь каждого человека так же, как и себя. Если же ты любишь другого человека меньше, чем себя, то в действительности ты не преуспел в любви к себе, но если ты любишь всех в равной мере, включая и себя, ты будешь любить их как одну личность, и личность эта есть и бог и человек. Следовательно, тот великая и праведная личность, кто, любя себя, любит всех других одинаково".

  

  73.

  

  Кто храбр и воинственен - погибает, кто храбр и не воин-ственен - будет жить. Эти две вещи означают: одна - пользу, а другая - вред. Кто знает причины того, что небо ненавидит [во-инственных]? Объяснить это трудно и совершенномудрому. Не-бесное Дао не борется, но умеет побеждать. Оно не говорит, но умеет отвечать. Оно само приходит. Оно спокойно и умеет управлять [вещами]. Сеть природы редка, но ничего не пропус-кает.

  

  Комментарий:

  

  1. "Кто храбр и воинственен - погибает, кто храбр и не воинственен - будет жить". Тот, кто стремится показать свою силу, наживает себе завистников и недоброжелателей. Кроме того, вполне возможно, что за этим стремлением показать силу скрывается слабость, и само стремление вызвано ни чем иным, как таящейся в глубине слабостью. Итак, если вы имеете силу, используйте ее на благо людей, чтобы люди не восстали про-тив вас. Если вы чувствуете свою слабость, не пытайтесь скрыть это от самого себя, иначе вы уйдете от истины и придете к стра-хам. Просто примите свое несовершенство. Если вы не може-те принять свое несовершенство, примите тот факт, что вы не можете его принять. Это необходимо сделать, поскольку жизнь, полная страхов и заблуждений - это не жизнь (робеющего глупца можно назвать тем, кто "погибает"). В свою очередь, аль-тернатива "не быть воинственным" означает практику недея-ния, подробно описанную в ком. к тексту ?2. Повторим, что не-деяние не подразумевает отсутствие всякого действия, но пред-полагает спонтанное, естественное действие взамен скованному и спланированному чрезмерным рационализаторством. Недея-ние опирается на чистый разум взамен консервативному уму. Тотальная осознанность, с которой оно связано, означает тонкое, своего рода интуитивное чувствование действительности в на-стоящем моменте. Принимая решение, вы руководствуетесь ин-туитивным чувством истины, а не цепляетесь за логическую це-почку, аргументирующую ваши выводы. Конечно, логическое мышление и обоснование может быть вполне уместно, но дело вот в чем. В отсутствие тотальной осознанности вы идете на по-воду у своих потаенных желаний и страхов. С одной стороны, они заставляют вас принимать определенные решения, а с другой - стремятся не выдать своего существования. В итоге это ведет не просто к множеству ошибок в суждениях, но также и к чрезмер-ному количеству самих суждений, вызываемых потребностью сокрыть неосознаваемые желания и страхи. Это-то и называется чрезмерных рационализаторством и "цеплянием" за логику. По-лучается, что неверное решение может иметь достаточно много аргументов, а истинное решение "обосновать трудно даже со-вершенномудрому". Но это не станет великой бедой, если мы вспомним, что аргументы - не главное.

  2. "Небесное Дао не борется, но умеет побеждать. Оно не говорит, но умеет отвечать. Оно само приходит. Оно спо-койно и умеет управлять [вещами]". Здесь приводятся конкрет-ные выражения тактики недеяния: полное принятие действи-тельности, отсутствие болтливости и желания убедить (пе-реубедить) кого-либо, спокойствие и уравновешенность в де-лах. Естественность поведения проявляется в том, что совершен-номудрый "не вдается в частности, а все искусно рассчитыва-ет" (перевод В.В. Малявина).

  Последующая фраза "сеть природы редка, но ничего не пропускает" напоминает также о чувстве единения со всем су-щим, сопровождающем недеяние. Смысл этой фразы таков: каж-дый из нас является частью природы, частью общего потока бы-тия, и сколько бы мы ни сопротивлялись, идя против потока, это не приведет к успеху, лишь отнимет сил и приблизит погибель; суть мирозданья есть пустота (см. тексты ?4, 11), но это не зна-чит, что можно проскочить сквозь нее, сбежав от потока!

  3. "Кто храбр и воинственен - погибает, кто храбр и не воинственен - будет жить. Эти две вещи означают: одна - пользу, а другая - вред. Кто знает причины того, что небо не-навидит [воинственных]?". Следует обратить внимание на аль-тернативный перевод этого отрывка, сделанный Юй Каном: "Храбрость при дерзости - губит. Без дерзости же - спасает. И то и другое бывает - полезно, бывает - вредно. Что Небу угодно? Кто Его ведает...". Таким образом, переводы Ян Хин Шуна и Юй Кана имеют разные смысл. Первый утверждает, что воинственность (дерзость) всегда верна, второй - что она может быть как полезной, так и вредной. Так какой из переводов вер-ный? Кажется, правильный ответ как будто маячит у нас перед носом, однако именно поэтому его нужно не выглядывать, а ню-хать. "Объяснить это трудно и совершенномудрому".

  

  74.

  

  Если народ не боится смерти, то зачем же угрожать ему смертью? Кто заставляет людей бояться смерти и считает это занятие увлекательным, того я захвачу и уничтожу. Кто осмели-вается так действовать? Всегда существует носитель смерти, ко-торый убивает. А если кто его заменит, это значит, заменит ве-ликого мастера. Кто, заменяя великого мастера, рубит [топо-ром], повредит свою руку.

  

  Комментарий:

  

  1. В комментируемом тексте обыгрывается противопос-тавление страха и свободы. При этом страх связывается со смертью, а свобода - с жизнью.

  Многие люди пытаются сделать других людей мелочны-ми, страшащимися того, "как бы чего не вышло". Родители чрез-мерно контролируют детей, лишая последних права учиться на собственных ошибках, и внушая необходимость покорности об-стоятельствам, начальники воздействуют на подчиненных, пугая их легальной и нелегальной ответственностью, социальная сис-тема в целом поощряет людей мелочных, стремящихся лишь беспрекословно выполнять данные поручения за денежное воз-награждение, а не думающих о глобальных последствиях той или иной политики их начальства. Так распространяется страх, кото-рый заставляет людей цепляться за крохи, вместо того, чтобы стремиться к мечте. Стремление к мечте нарекают детским идеа-лизмом, а мелочность, напротив, воспевают как практичность. Но делать так - все равно, что пилить ветку, на которой сидишь (по тексту: "рубить топором свою же руку").

  Автор комментируемых строк говорит: я уничтожу того, кто распространяет страх, убивая мечту, кто убивает свободный дух людей, превращая их в серых мышей. Он также говорит: тот, кто заменит страх свободой, станет "великим мастером".

  2. Страх смерти в комментируемом тексте рассматривает-ся как наиболее сильный и фундаментальный страх. "Если народ не боится смерти, то зачем же угрожать ему смертью?". Это фразой подчеркивается: если вы перестанете бояться смерти, то уже ничто и никто не смогут вам угрожать, и это будет торжеством вашей свободы. Может показаться, что очень мало кто действительно боится смерти, потому что большинство лю-дей просто не думают о ней. Однако это "недумание" и есть пер-вый признак страха: людям не хочется думать о смерти, поэтому они думают о чем угодно, только не о ней; они пытаются занять себя делами, насытиться увлечениями, чтобы уйти от осознания собственной смертности. Так и образуются бессмысленные заня-тия, а также лживые мыслительные конструкции, эти занятия оп-равдывающие, так и прожигаются жизни. Но что нужно, чтобы сделать жизнь осмысленной? Самый главный шаг: перестать бо-яться собственной смерти, заглянуть этой возможности и даже неизбежности в лицо. (Как уже отмечалось в тексте ?7, только так мы и можем обрести жизнь.)

  3. Приведем в связи с этим перевод комментируемого текста, выполненный А. Кувшиновым: "Люди не оказывают должного внимания смерти, ибо ничего не могут поделать с тем ужасом, что внушает им смерть. Воистину, неслыханная вещь, чтобы люди постоянно помнили о нависшей над ними смерти. Я получаю во владение жизнь, а затем меня лишают ее. Кто же принимает решение? Тот, кто извечно ведает смертью, тот и забирает жизнь. Тот же, кто пытается за-нять его место, погибнет, ведь это все равно, что пытаться заменить Великого Мастера, хватаясь за его топор. Тот, кто пытается заменить Великого Мастера, хватаясь за его то-пор, вряд ли сумеет остаться с целыми руками!".

  

  75.

  

  Народ голодает оттого, что власти берут слишком много налогов. Вот почему [народ] голодает. Трудно управлять наро-дом оттого, что власти слишком деятельны. Вот почему трудно управлять. Народ презирает смерть оттого, что у него слишком сильно стремление к жизни. Вот почему презирают смерть. Тот, кто пренебрегает своей жизнью, тем самым ценит свою жизнь.

  

  Комментарий:

  

  1. "Народ презирает смерть оттого, что у него слиш-ком сильно стремление к жизни. Вот почему презирают смерть. Тот, кто пренебрегает своей жизнью, тем самым це-нит свою жизнь". Иными словами, тот, кто не боится умереть, тот только и живет, тот лишь и познал цену жизни. Тот же, кто слишком цепляется за жизнь, умирает. В другом варианте пере-вода Ян Хин Шуна значится: "Народ легко умирает оттого, что у него слишком сильно стремление к жизни...". В принципе, эта логика касается не только жизни и смерти, поэтому можно ска-зать и в целом: тот, кто не боится потерять, тот обретает, а кто страшится потери, имеет лишь жалкие крохи. Подроб-но указанный парадокс обсуждался в ком. к тексту ?7. Вряд ли можно добавить что-либо к сказанному ранее.

  2. "Народ голодает оттого, что власти берут слишком много налогов. Вот почему [народ] голодает. Трудно управлять народом оттого, что власти слишком деятельны. Вот почему трудно управлять". Здесь снова указывается на пользу недея-ния, проявляющуюся, в частности, в предоставлении людям сво-боды, в отсутствии чрезмерной государственной опеки и контро-ля. Вероятно, под голодом имеется в виду духовный голод, воз-никающий при недостатке свободы, которая только и дает ощу-щение полноценной жизни. Каждый человек неосознанно стре-мится к свободе, если только он прислушивается к своему сердцу. Очевидно при этом, что человеком, который слушает свое сердце, "трудно управлять": это все равно, что заставить творческую личность стать расчетливой и меркантильной, побу-див следовать руслу, которое выгодно ее потенциальным спон-сорам. Таким образом, рассматриваемый фрагмент понимается не буквально, а иносказательно. В то же время, иносказание на примере государства не случайно: "Дао дэ цзин" писался в Эпоху Сражающихся Царств (политической раздробленности Китая), то есть большого количества кровопролитных войн, и сопровож-дающего их деспотизма местных правителей; отсюда ясно, поче-му автор данного трактата постоянно проводит аналогии с госу-дарственной активностью, чтобы показать вред от активного дей-ствия и пользу от всеобщего успокоения (народ голодает, потому что верхи забирают себе зерно, поэтому все, что нужно сделать власти для всеобщего спокойствия - успокоиться самой). Конеч-но, данные обстоятельства указывают одновременно и на неко-торую субъективность автора, но выяснение субъективных при-чин сказанного еще не говорит об ошибочности сказанного.

  3. В переводе А. Кувшинова речь идет не о государствен-ной активности, а об активности обычных людей, но при этом также подчеркивается ее излишество: "Глядя на людей, можно подумать, что они все время голодны, поскольку превыше всего они стремятся к накоплению и умножению своих запасов, по-тому и не могут насытиться". В переводе к другому тексту у А. Кувшинова значится: "Мудрый не беспокоится ни о чем, по-скольку он устал беспокоиться, и потому он не страдает от несчастий и бед". Данное изречение развивает сказанное ранее, и также превосходно передает смысл учения о недеянии.

  

  76.

  

  Человек при рождении нежен и слаб, а после смерти тверд и крепок. Все существа и растения при своем рождении нежны и слабы, а при гибели тверды и крепки. Твердое и креп-кое - это то, что погибает, а нежное и слабое есть то, что начи-нает жить. Поэтому могущественное войско не побеждает, и оно, подобно крепкому дереву, [гибнет]. Сильное и могущест-венное не имеют того преимущества, какое имеют нежное и слабое.

  

  Комментарий:

  

  Под "твердым и крепким" подразумевается, очевидно, человеческий скелет, который только и остается после смерти. На примере этого скелета утверждается общий закон мироздания: твердое и крепкое суть идущее к погибели, мягкое и нежное суть излучающее жизнь.

  Этот закон можно понять достаточно широко, если вспомнить о том, что живость и легкость мышления, как правило, отличают молодых людей от старых. "Твердость", исходя из это-го, проявляется, в том числе, и в "косности мышления", и чтобы сохранить жизнь, нам нужно постоянно поддерживать свой рас-судок в чистом и незамутненном состоянии.

  Важно и другое: жизнь как таковая требует заботы, и только заботясь обо всем живом, мы начинаем ценить жизнь собственную, тем самым как бы заново обретая ее (она была у нас и раньше, но только теперь мы можем осознать ее ценность). В этом контексте "нежность и слабость" жизни, о которой гово-рится в комментируемом тексте, должны указывать на необхо-димость заботы и любви.

  

  77.

  

  Небесное Дао напоминает натягивание лука. Когда по-нижается его верхняя часть, поднимается нижняя. Оно отнима-ет лишнее и отдает отнятое тому, кто в нем нуждается. Небес-ное Дао отнимает у богатых и отдает бедным то, что у них отня-то. Человеческое же Дао - наоборот. Оно отнимает у бедных и отдает богатым то, что отнято. Кто может отдать другим все лишнее? Это могут сделать только те, которые следуют Дао. По-этому совершенномудрый делает и не пользуется тем, что сде-лано, совершает подвиги и себя не прославляет. Он благороден потому, что у него нет страстей.

  

  Комментарий:

  

  Отметим, что в другом переводе Ян Хин Шуна "небесное Дао" заменено "естественным Дао", чем еще раз подчеркива-ется, что следование Дао означает следование естественному порядку вещей. Фраза "небесное Дао напоминает натягивание лука" означает, что каждый из нас подобен стреле, которая не выбирает свой путь, но подчиняется воздействующим на нее си-лам; Дао, в свою очередь, натягивает наш "лук", то есть полно-стью программирует нашу жизнь, что проявляется, в частности, в нашем следовании физическим законам, общественным нормам поведения, выработанным в окружающей социальной среде сте-реотипам мышления и действия, в нашей зависимости от воспи-тания и пр. Осознав тот факт, что ни одно наше действие, ни одна наша мысль не могут считаться независимыми, что мы все зави-сим и от природы, и от других людей, осознав все это, мы долж-ны почувствовать свою тотальную связанность с окружающим миром, и необходимость подчиниться ему. Это подразумевает отказ от эгоистических страстей, которые хотя и могут показаться естественными, в конечном счете являются главной причиной нашей отчужденности от себя и от мира, главной причиной де-прессии и неудач. Так мы становимся сбалансированными и гар-моничными, словно натянутый лук, и во всем следуем "средин-ному пути".

  В состоянии осознания единства с миром мы уже не го-ворим о чем-либо "это мое", потому что не может быть никаких личных вещей. Мы готовы пожертвовать своими вещами именно потому, что не считаем их своими, не дорожим ими даже как па-мятью. В умении обходиться малым - наше богатство. Так не-бесное Дао посредством нас "отнимает лишнее и отдает от-нятое тому, кто в нем нуждается", чем устанавливает всеоб-щее равновесие. Здесь можно увидеть намек на т.н. естественное право, то есть на тот принцип, которому должны соответствовать принимаемые в обществе нормы поведения: естественным для человеческого общежития признается ситуация, когда богатые помогают бедным. Можно также сказать, что "отнимает лишнее и отдает нуждающимся" не само Небесное Дао, а совершенно-мудрые, через которых оно действует. В таком случае верной бу-дет другая фраза комментируемого текста: "Кто может отдать другим все лишнее? Это могут сделать только те, которые следуют Дао". Если же мы не следуем Дао, а погрязаем в повсе-дневных заботах, то по сути вступаем на другой путь, который в комментируемом тексте назван "человеческим Дао". Этот путь лишен любви и справедливости, так как "отнимает у бедных и отдает богатым то, что отнято". Следуя этому пути, мы ли-шаемся возможности чувствовать себя частью мира, и начинаем ощущать неполноценность и отчужденность. Равновесие и гар-мония ускользают от нас, вследствие чего этот путь нельзя на-звать естественным.

  В рассматриваемом тексте вкратце напоминается о кон-кретных проявлениях следования Дао: "совершенномудрый де-лает и не пользуется тем, что сделано, совершает подвиги и себя не прославляет". См. ком. 2 к тексту ?34, ком. 6 к тесту ?2.

  

  78.

  

  Вода - это самое мягкое и самое слабое существо в ми-ре, но в преодолении твердого и крепкого она непобедима, и на свете нет ей равного. Слабые побеждают сильных, мягкое преодолевает твердое. Это знают все, но люди не могут этого осуществлять. Поэтому мудрый человек говорит: кто принял на себя унижение страны - становится государем, и кто принял на себя несчастье страны - становится властителем. Правдивые слова похожи на свою противоположность.

  

  Комментарий:

  

  1. Все мы знаем поговорку: "Вода камень точит". Эта по-говорка напоминает нам о недеянии, то есть о том, что торопли-вые и навязчивые действия иногда бывают бесполезны, и тогда нужно запастись терпением, чтобы добиться успеха. Терпели-вость - непременное качество совершенномудрого. Быть может, напористостью вы добьетесь многого, но точно не добьетесь главного: независимости от смерти. И только "вода (читай - терпение) в преодолении твердого и крепкого (читай - смер-ти; см. текст ?76) непобедима, и на свете нет ей равного".

  2. "Поэтому мудрый человек говорит: кто принял на се-бя унижение страны - становится государем, и кто принял на себя несчастье страны - становится властителем". Слово "унижение" в комментируемом тексте вновь отсылает к сравне-нию с водой, которая потому властвует в долинах, что принижа-ется до их уровня. Итак, принимая унижение - обретаешь власть. Как это понять?

  Тот, кто умеет проявлять терпение, кто умеет при-нимать данность, и не судит людей за их поступки - тот становится хозяином мира, потому что смог стать хозяином самому себе. Он также чувствует свою связанность с миром и людьми, и потому не имеет эгоистичных стремлений, а стре-миться помогать людям. Он понимает, что среди людей, как это выражено у Достоевского, "все за всех виноваты", и даже готов принять на себя последствия чужой вины, потому что не считает эту вину чужой (см. ком. к тексту ?62). Этим он проявляет отече-скую заботу о народе, который воспринимает как своих детей (см. текст ?49). Не правда ли, что руководящая должность тре-бует большой ответственности? Так же и совершенномудрый, понимая свое единство с другими людьми, считает необходи-мым помогать им, и проникается чувством собственной ответст-венности. Не склонны ли мы необоснованно винить в своих бе-дах наших руководителей? Так и совершенномудрый в какой-то степени решается отвечать за то, о чем люди могли бы позабо-титься сами. Во всем этом он подобен государю - властителю страны. Мы видим, насколько тесно связаны категории "власть над собой" и "власть над страной".

  А теперь: не созвучно ли это христианской легенде о са-мопожертвовании Христа? Не был ли Иисус Христос тем совер-шенномудрым, который решил взять на себя чужой грех? Бог создал людей, зная, что они не смогут быть святыми, так не его ли вина в том, что они мучаются и страдают, пребывая во грехе? Иисус, видимо, познал тотальную связь не только людей друг с другом, но и людей с Богом. И принял на себя общую вину. (По-этому и считается одновременно и человеком и Богом). Он явил собой яркий пример господина своих страстей ("царя в голове"), который своим смирением "смертью смерть попрал" (см. п.1 ком.), и Небесного Царя, то есть власти одновременно внутрен-ней и внешней.

  У А. Кувшинова перевод рассматриваемых строк таков: "Принять на себя всю грязь Поднебесной - вот что значит за-нять трон государя. Принять на себя все несчастья страны - вот что значит быть правителем Поднебесной". Но возможно ли это? Не является ли такой образ государя ("совершенномудро-го", "свободного человека, имеющего власть над собой") утопи-ей? Возвращаясь к аналогии с водой, приведем здесь коммента-рий В.В. Малявина: "Легко ли осуществить на деле "простые ис-тины" Лао-цзы [предполагаемого автора "Дао дэ цзин" - прим.]? Не труднее, чем воде течь туда, куда она стремится сама собой, обтачивая по дороге массивные валуны, подмывая скалы, проса-чиваясь сквозь самый прочный гранит".

  

  79.

  

  После большого возмущения останутся его последствия. Спокойствие можно назвать добром. Поэтому мудрый человек дает клятвенное обещание, что он не будет никого порицать. Добрые люди соблюдают свою клятву, а недобрые ее наруша-ют. Естественное Дао не имеет родственников, оно всегда на стороне добрых.

  

  Комментарий:

  

  В этом тексте говорится о вреде суровых наказаний. В Древнем Китае был обычай, согласно которому за тяжелые пре-ступления наказывался не только сам преступник, но и три поко-ления его ближайших родственников. Этот обычай находил свое обоснование в идеологии легизма, основателем которой был Шан Ян. Вероятно, автор "Дао дэ цзин" пытается показать, что столь суровое наказание имеет больше минусов, чем плюсов. В этом, к слову, он солидарен с Конфуцием, хотя обычно даосизм противопоставляет себя конфуцианству. Конфуций писал: "Если руководить народом посредством законов и поддерживать по-рядок при помощи наказаний, народ будет стремиться уклонять-ся (от наказаний) и не будет испытывать стыда. Если же руково-дить народом посредством добродетели... народ будет знать стыд и он исправится". Конфуций, таким образом, подчеркивает важность исправления преступника. Наказание служит изоляции преступника от общества (если таковое необходимо), а также его перевоспитанию. Кара же и возмездие, напротив, антигуманны и ведут лишь к озлобленности человека на мир, поэтому не долж-ны быть целями наказания. В этом и заключается смысл коммен-тируемых срок: "после большого возмущения останутся его по-следствия, так как же это назвать добром?" Забив гвозди в доску, а после выдернув их из нее, вы оставите в доске следы от гвоздей, таким образом, уже не сможете вернуть все на круги своя. Следовательно, лишая человека свободы за преступление ("забивая гвозди"), вы должны подумать о том, кем он выйдет из тюрьмы через несколько лет ("каковы будут следы от гвоздей").

  Изложенная позиция, однако, близка скорее конфуциан-ству. Что же говорит даосизм? Последний, вероятно, ближе хри-стианству, чем конфуцианству, и предлагает путь тотального прощения (см. текст ?62: "преступления прощались", текст ?63: "на ненависть нужно отвечать добром"; текст ?49: "до-брым я делаю добро и недобрым также делаю добро").

  Преступников вообще не нужно наказывать, а с наруши-телей договора не нужно пытаться взыскать долг, поскольку при глобальном рассмотрении оказывается, что "все за всех винова-ты" (см. ссылку к ком. к тексту ?62).

  Нужно строго соблюдать свои обязательства по заклю-ченному соглашению (с отдельным человеком либо со всем об-ществом, по т.н. "общественному договору"), при этом не виня других в нарушении их обязательств и не требуя от них выполне-ния этих обязательств ("добрые стремятся к соглашению, а не-добрые - к вымогательству")!

  "Поэтому совершенномудрый дает клятву, что он не будет никого порицать". У Юй Кана то же: "Вот отчего по-стигший верен во всем Согласию, но людей - не обязывает и не обвиняет".

  Последние цитаты, впрочем, можно понимать и так, что совершенномудрый (как имеющий власть) клянется не наказы-вать других людей руководствуясь лишь местью или желанием получить личную выгоду, но не отказывается от наказания как средства перевоспитания, осуществляемого во благо самого на-рушителя. Однако при таком толковании важно понимать, что совершенномудрый в любом случае не считает перевоспитание других людей своей непременной целью, ибо в принципе свобо-ден от таковых. (Не лишним здесь будет вспомнить текст ?3, в котором утверждается, что совершенномудрый не стремится по-ощрять порядочных и способных людей, потому что это ведет к лицедейству и взаимному соперничеству.)

  

  80.

  

  Пусть государство будет маленьким, а население - ред-ким. Если в [государстве] имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть люди до конца своей жизни не уходят далеко [от своих мест]. Если в [государстве] имеются лодки и колесницы, не надо их употреблять. Даже если имеются воины, не надо их выставлять. Пусть народ снова начинает плести узелки и употреблять их вместо письма. Пусть его пища будет вкусной, одеяние красивым, жилище удобным, а жизнь радо-стной. Пусть соседние государства смотрят друг на друга, слу-шают друг у друга пение петухов и лай собак, а люди до самой старости и смерти не посещают друг друга.

  

  Комментарий:

  

  Комментируемый текст в очередной раз отсылает нас к теме недеяния. Часто жители деревень всеми силами рвутся в город, мечтают о "передовой" городской жизни и больших воз-можностях. Они пытаются возвыситься, найти новых друзей, сде-лать карьеру, и возможно даже стать знаменитыми. Но такие стремления ведут к тому, что они забывают об истинных жизнен-ных ценностях, погрязают в развратном мире денег и лести(10) . Поэтому и говорится: "Пусть люди до конца своей жизни не ухо-дят далеко [от своих мест]".

  В комментируемом тексте утверждается, что искать сча-стье лучше в самом себе, а стремление к накопительству, день-гам, славе, развлечениям - это путь, уводящий от счастья.

  Пытаясь нажить побольше вещей, мы в заботах часто не оставляем себе времени пользоваться ими, либо начинаем воспринимать эти вещи как нечто само собой разумеющееся, и в конце концов забываем их ценность.

  Стремясь заработать как можно больше денег, кото-рые являются лишь выражением абстрактной возможности приобретения, мы забываем о своих действительных потреб-ностях, ради которых эти деньги зарабатываются.

  В итоге типичная ситуация такова, что человек, имеющий высокую зарплату, тратит её на совершенно ненужные ему вещи только потому, что рынок позиционирует их как престижные.

  Между тем, вполне возможно оставаться всю жизнь там, где ты родился, и каждодневно ощущать вкус имеющейся пищи, видеть красоту имеющихся одежд, довольствоваться удобствами своего жилья, не мечтая о большем. Поэтому где бы вы ни были и что бы вы ни имели, помните, что все условия для радости есть уже сейчас. Желание большего порождает войну. Автор "Дао дэ цзин", живя в Эпоху Сражающихся Царств, предупреждает нас о разрушительных последствиях войны, так как не понаслышке знает о них.

  С. Митчелл в своем переводе отмечает благотворное воз-действие труда на человека, переводя начало комментируемого текста таким образом: "В стране, управляемой мудро, народ на-слаждается работой собственных рук, не растрачивая время на изобретение трудосберегающих машин". Казалось бы, изо-бретение трудосберегающих машин - это не растрата времени, а его экономия. Однако стоит лишь обратиться к трудам раннего К. Маркса, и воспринявших их ведущих философов современности, чтобы понять истинность указанных строк: машинное производ-ство способствует отчуждению человека от результатов собственного труда, превращению работника в "винтик" дов-леющей над ним системы, и лишает его возможности свобод-ного творческого самовыражения, в котором и заключается смысл жизни.

  

  81.

  

  Верные слова не изящны. Красивые слова не заслужи-вают доверия. Добрый не красноречив. Красноречивый не мо-жет быть добрым. Знающий не доказывает, доказывающий не знает. Совершенномудрый ничего не накапливает. Он делает все для людей и все отдает другим. Небесное Дао приносит всем существам пользу и им не вредит. Дао совершенномудро-го - это деяние без борьбы.

  

  Комментарий:

  

  В заключительном тексте автор "Дао дэ цзин", во-первых, предупреждает нас о том, что в поиске истины опасно доверять красноречивым словам. Очень многим людям нравится читать красивые цитаты известных писателей и философов, они даже покупают сборники таких цитат, надеясь через них обрести неко-торую житейскую мудрость. Как правило, впечатление произво-дят именно красивые цитаты. Однако не правда ли, что красота обманчива? Красивое утверждение может быть как истинным, так и ложным. При этом необходимо помнить, что человек, стре-мящийся к красноречию, как правило, оставляет стремление к истине, ибо так устроен этот мир, что выдающийся успех прихо-дит лишь к тем, кто полностью посвящает себя какому-либо делу в ущерб остальным делам (как говорится, за двумя зайцами по-гонишься - ни одного не поймаешь), и если хочешь быть красно-речивым в суждениях, то придется пожертвовать истинностью последних. Поэтому сказано: "Верные слова не изящны. Краси-вые слова не заслуживают доверия".

  Наряду с красноречивыми словами, не следует доверять красноречивым людям. Как правило, это те, кто пытается создать себе определенный образ положительного человека, то есть пус-тить вам пыль в глаза. Люди делятся на две категории: одни пы-таются показаться добрыми и хорошими, другие просто делают добрые дела и попросту не успевают обращать внимание на мнение окружающих. Поэтому сказано: "Добрый не красноречив. Красноречивый не может быть добрым".

  "Знающий не доказывает, доказывающий не знает" - см. ком. 1 к тексту ?56. У знающего (совершенномудрого) не имеется навязчивого стремления доказать свою правоту. Он са-модостаточен независимо от того, поддерживают ли окружаю-щие его точку зрения.

  Далее говорится: "Совершенномудрый ничего не накап-ливает". Здесь подчеркивается, что совершенномудрый не име-ет никаких навязчивых стремлений, в том числе стремления к материальным богатствам, а не только стремления доказать свою правоту. Как писал К. Маркс, "чем ничтожнее твое бытие, чем меньше ты проявляешь свою жизнь, тем больше твое иму-щество, тем больше твоя отчужденная жизнь". Совершенномуд-рый довольствуется тем, что имеет, поэтому любое его дей-ствие имеет в основе не навязчивое стремление, а спонтан-ную, естественную активность, и представляет собой выра-жение творческой энергии человека. Он проникнут любовь к миру, поэтому "делает все для людей и все отдает другим". Это не значит, что совершенномудрый непременно обязан раздать все свое имущество другим людям (хотя бы потому, что он тоже человек, и заботится о себе в той же мере, что и о других людях). Но если он обладает вещью, то он не зависим от нее, не боится ее потерять, и при этом полностью использует ее полезные свой-ства во благо жизни. Пожалуй, он относится к ней даже с любо-вью, если учесть, что подлинная любовь подразумевает искрен-нюю заинтересованность в объекте любви, но при этом - отсутст-вие привязанности к нему. Отличие такой "любви" от любви к живым существам будет в том, что вещь, в отличие от живого су-щества, не станет рассматриваться как "цель в себе".

  Внешняя активность совершенномудрого, таким обра-зом, является спонтанным выражением его внутренней ак-тивности. Эта внутренняя активность, основанная на неза-висимости, свободе и критически мыслящем уме, и есть то самое даосское "недеяние". Это - "деяние, осуществляемое без борьбы", без конфликта с миром и с живыми существами, но с любовью к ним.

  

  

  СНОСКИ:

  

  (1)Так, в Упанишадах утверждается, в частности, что весь мир насыщен единым Брах-маном (неким духовным Первоначалом), как вода насыщена солью, растворенной в ней. Это Первоначало невыразимо и недоступно определению: Брахман "ни велик, ни мал, ни короток, ни длинен... ни окрашен, ни темен... ни с чем не связан; без глаз, без ушей, безо рта, не имеет меры, не имеет ничего ни внутри, ни снаружи". В том же тексте отмечается, что Брахман "не это и не то". В других местах Упанишад Брах-ман, напротив, отождествляется со всем сущим: он есть разум, жизнь, земля, он есть вода и ветер, пространство и свет и т.п. Тогда утверждается, что Брахман есть "и это и то". Обе приведенных характеристики Брахмана, несмотря на их противоречие друг другу, очень близки Дао. Противоречие это, как и в случае противоречий в оп-ределениях Дао, необходимо отчасти для того, чтобы воспрепятствовать превраще-нию сакрального образа в бессодержательный идол личностного Бога, как это про-исходит в других религиях. Иной аспект заключается в том, что истинная реальность (идет ли речь о Боге или нет) не может быть выражена в логических понятиях (и это подмечено философами всех времен). Сказанное созвучно комментируемой фразе "Дао, выраженное словами, не есть Дао".

  

  (2) Подробнее о том, что значит жить настоящим моментом, как этого добиться и какая в этом польза см. в работе Э. Толле "Сила настоящего".

  

  (3) Более подробно парадоксальный эффект "недеяния" применительно к христиан-ству раскрывается К. Льюисом в книге "Просто христианство", которая завершается следующими словами (очевидно, навеянными Евангелием от Матфея, 6:25-34): "По-настоящему отдайте себя, без сожалений откажитесь от своего "я", и взамен Христос действительно даст вам настоящее "я", истинную личность: однако вы не должны приходить к Нему только ради этого. Если ваше личное "я" - это все, что вас волнует, значит, ваш путь к Нему еще не начинался. Самый первый шаг на этом пути - поста-раться забыть о себе. Ваше подлинное новое "я" (личное "я" Христа, но и ваше, и ваше только потому, что оно - Его) не придет к вам до тех пор, пока вы стараетесь найти его. Оно придет, когда вы станете искать Христа. Это звучит странно, правда? Но тот же самый принцип действует и в других областях. Даже в общественной жиз-ни вы не сумеете произвести хорошего впечатления, пока не перестанете думать о том, какое впечатление производите. То же самое относится к литературе и искусст-ву: ни один человек, больше всего заботящийся об оригинальности, никогда ориги-нальным не станет; и наоборот, если вы просто стараетесь выразить истину (нимало не заботясь о том, как часто до вас говорили о ней другие), - девять против одного, что вы действительно окажетесь оригинальным, даже не замечая этого. Принцип этот пронизывает всю жизнь, сверху донизу. Отдайте себя - и вы обретете себя. По-жертвуйте жизнью - и вы спасете ее. Предавайте смерти свое тщеславие, свои са-мые сокровенные желания каждый день и свое тело - в конце, отдайте каждую час-тицу своего существа - и вы найдете жизнь вечную. Не удерживайте ничего. То, что не умерло в вас, не воскреснет из мертвых. Будете искать "себя" - и ваши уделом станут лишь ненависть, одиночество, отчаяние, гнев и гибель. Но если вы будете искать Христа, то найдете Его, и "все остальное приложится вам"". Остается только добавить, что "Дао Дэ цзин" очень близко изложенной мысли, только вместо слова "Христос" в этом трактате звучит слово "Дао".

  

  (4) Подробно два этих фундаментальных принципа жизни описаны в работе Э. Фромма "Иметь или быть?".

  

  (5) Вообще, в каждой религии есть свои достоинства и недостатки, и это связано с тем, что любая жизнетворная идея рано или поздно закосневает. И если мы приза-думаемся, в чем же заключается жизнетворность религии, а в чем ее косность, то не найдем слов, лучших чем у М. Горького, который писал: "Ложь - религия рабов и хозяев... Правда - бог свободного человека!".

  

  (6) Исходя из критерия способствования становлению самостоятельного (то есть свободного, разумного в мыслях и действиях) человека, известный философ Э. Фромм делил все религии на авторитарные и гуманистические. При этом следует отметить, что под религией он понимал любую систему ценностей, отвечающую на вопрос человеческого существования (придающую жизни смысл, указывающую путь к гармонии с миром), и в этом смысле под понятие религии подводятся очень мно-гие сугубо философские учения. Фромм определял гуманистическую религию как ту, которая "избирает центром человека и его силы", и писал о ней следующее: "Чело-век должен развить свой разум, чтобы понять себя, свое отношение к другим и свое место во Вселенной. Он должен постигнуть истину, сообразуясь со своей ограничен-ностью и своими возможностями. Он должен развить способность любви к другим, как и к себе, и почувствовать единство всех живых существ. Он должен обладать принципами и нормами, которые вели бы его к этой цели. Религиозный опыт в та-ком типе религии - переживание единства со всем, основанное на родстве челове-ка с миром, постигаемым мыслью и любовью. Цель человека в гуманистической религии - достижение величайшей силы, а не величайшего бессилия; добродетель - в самореализации, а не в послушании. Вера - в достоверности убеждения, она основана на опыте мысли и чувства, а не на том, чтобы бездумно принимать чужие суждения. Преобладающее настроение - радость, а не страдание и вина, как в ав-торитарной религии. В случае если гуманистические религии теистичны, бог в них является символом сил самого человека, реализуемых им в жизни, а не символом насилия и господства, не символом власти над человеком". Фромм отмечал, что во многих религиях и учениях переплетаются гуманистические и авторитарные черты, называя даосизм одним из примеров гуманистической религии. В связи с этим хоте-лось бы обратить особое внимание читателя на приведенную здесь характеристику гуманистической религии: она способна дать лучшее представление о сущности Дао. Авторитарная религия, по Фромму, отчуждает человека от его собственных сил, яв-ляя ему некую внешнюю божественную силу, которой нужно подчиняться и которой нельзя перечить. Фромм подчеркивал, что такая религия делает человека злым и подавленным, лишая его разума, веры и любви. См. в этой связи текст ?18, ком. 3.

  

  (7) Современный даосизм очень много говорит о достижении бессмертия. Утвер-ждается, что человек обретает бессмертие, когда некие полезные духи выбирают его своим вместилищем. Чтобы достичь этого, необходимо потратить немало сил и времени, а фактически - всю жизнь. Нет нужды объяснять, что вся эта крайне неубе-дительная доктрина - лишь грубое искажение изначального посыла "Дао дэ цзин".

  

  (8) Так, в индуизме требование вегетарианства прямо вытекает из того положения, что нам родственны не только люди, но и все другие живые существа. "Самость внутри всего есть и твоя самость" - утверждается в Упанишадах. В том же трактате говорится о неотделимости подлинного Я от реальности в целом (в том числе и не-живой, которое подлинное Я как бы оживляет своим всепринимающим и вселюбя-щим взором).

  

  (9) У Достоевского в "Братьях Карамазовых" детально проработана другая, тесно связанная с изложенной, мысль о том, что "все за всех виноваты". Действительно, если все за всех виноваты, то как можно говорить о том, что один человек плохой, а другой хороший? Достоевский устами своего героя пишет: "Ибо был бы я сам праве-ден, может и преступника, стоящего предо мною, не было бы", потому что "если бы светил, то светом своим озарил бы и другим путь, и тот, который совершил злодей-ство, может быть не совершил бы его при свете твоем. И даже если ты и светил, но увидишь, что не спасаются люди даже и при свете твоем, то пребудь тверд, и не усомнись в силе света небесного; верь тому, что если теперь не спаслись, то потом спасутся. А не спасутся и потом, то сыны их спасутся, ибо не умрет свет твой, хотя бы и ты уже умер. Праведник отходит, а свет его остается". Не созвучны ли эти слова принципу "делай что должен, и будь что будет", который, как указывается в ком. к тексту ?63, тождественен принципу недеяния? И не совпадает ли сказанное с тек-стом ?33, где утверждается: "Кто умер, но не забыт, тот бессмертен"? Таким обра-зом, невозможностью разделить людей на плохих и хороших Достоевский обосно-вывает необходимость спонтанных и искренних действий, направленных на само-забвенное служение людям. Он продолжает далее: "Вот ты прошел мимо малого ребенка, прошел злобный со скверным словом, с гневливою душой; ты и не приме-тил, может, ребенка-то, а он видел тебя, и образ твой, неприглядный и нечестивый, может, в его беззащитном сердечке остался. Ты и не знал сего, а может быть ты уже тем в него семя бросил дурное, и возрастет оно пожалуй, а все потому, что ты не уберегся пред дитятей, потому что любви осмотрительной, деятельной не воспитал в себе"; "скидывая свою же лень и свое бессилие на людей, кончишь тем, что гордо-сти сатанинской приобщишься и на бога возропщешь". Следствия из всего сказанно-го таковы: "Помни особенно, что не можешь ничьим судиею быти... Если возможешь принять на себя преступление стоящего пред тобою и судимого сердцем твоим пре-ступника, то немедленно приими и пострадай за него сам, его же без укора отпусти. И даже если б и самый закон поставил тебя его судиею, то сколь лишь возможно будет тебе, сотвори и тогда в духе сем, ибо уйдет и осудит себя сам еще горше суда твоего. Если же отойдет с целованием твоим бесчувственный и смеясь над тобою же, то не соблазняйся и сим: значит срок его еще не пришел, но придет в свое вре-мя; а не придет, все равно: не он, так другой за него познает и пострадает, и осудит, и обвинит себя сам, и правда будет восполнена". Многие удивляются, почему хри-стианство проповедует страдания, заставляя нас подставлять щеку своему обидчику и намеренно страдать. Очевидно, это не имеет ничего общего с самобичеванием, которым занимались представители христианской секты флагеллантства. Дело лишь в том, что все люди едины, тотально связаны, и значит мы не должны проявлять эгоизм и осуждение (страх перед преступниками, гуляющими на свободе, часто есть выражение эгоизма).

   (10) Ситуации, подобные описанной, нередко становились основой сюжетов поучи-тельных кинофильмов и книг. Одна такая ситуация, например, представлена в рома-не Т. Драйзера "Американская трагедия". Главный герой этого произведения - не-глупый молодой человек, воспитывавшийся в религиозных традициях - развращает-ся, попадая в мир роскоши и денег, и в итоге совершает убийство ради карьерных перспектив, желания жить "на широкую ногу" и быть членом высшего общества

---

Комментарии: 1, последний от 28/12/2015. © Copyright Шавеко Николай Александрович Размещен: 07/03/2014, изменен: 07/06/2020. 387k. Статистика. Эссе: Философия, Религия, Эзотерика

Ваша оценка: не читать очень плохо плохо посредственно терпимо не читал нормально хорошая книга отличная книга великолепно шедевр

---

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"