- Пора бы и рассчитаться уже, - недовольным тоном буркнул Аррамон, обращаясь к шедшему впереди Арно. - И вообще, куда мы идем?
- В Кастийон, как и собирались, - не оборачиваясь, ответил Арно де Серволь.
- А почему не по дороге, а всё какими-то околицами?
- Так спокойнее. Меньше ненужных вопросов у встречных.
- А рассчитываться когда будем? - не унимался кузнец.
- Мне что, прикажешь от золотых монет куски отламывать? - раздраженно бросил Арно. - Уж потерпи немного, сейчас пройдем Монтень, а там и до Кастийона рукой подать.
- Зачем отламывать? Нас шестеро, две доли тебе, две - мне, как договаривались, итого восемь долей. А у тебя как раз восемь экю. Отдай мои два - и вся недолга.
- А три су за работу я тебе как отдам? Сушеными бобами? Потом, сначала нужно долг Бидо вернуть, да вам с Рославом за работу заплатить, и только потом уже делить остаток на восемь долей.
- А не много ли тебе будет - две доли? - подскочил к Аррамону возмущенный Керре. - Ты вообще нам наврал: сказал, что знаешь, где деньги. Хотя если бы не Арно - уползли бы не солоно хлебавши!
- И почему это нас шестеро вдруг? - прогудел сзади густым басом Бидо. - Это ты кого не посчитал-то?
- А что, тартарину разве тоже доля причитается? - вытирая со лба полуденный пот, нахмурился Аррамон. - Вроде как такого уговора не было.
- Уговора, может, не было, а в деле он тоже участвовал, - покачал головой Арно. - И потом, он ведь еще не сказал окончательно, что уходит от нас, правда, Рослав?
Шедший в отдалении бородач ничего не ответил, словно и не расслышал вопроса; казалось, его больше занимали прыжки генетты в высокой траве, чем дележка добытых трофеев.
- И что-то мне показалось, что ты совсем не горел желанием выручать нашего друга Бидо, - все сильнее распалялся Керре, злобно поглядывая на Аррамона, - когда этот шваб приставил ему клинок к горлу. Струсил, что ли, волокита деревенский?
- Ваше преподобие, угомони своего недоноска, или я за себя не ручаюсь! - скрипнул зубами кузнец. - В трусости он меня еще упрекать будет, шавка плюгавая!
Если бы не вовремя подскочивший Бидо, дело могло бы закончиться печально. Правой рукой бретонец удерживал щуплого Керре, яростно размахивавшего ножом, левой - отодвигал Аррамона, также порывавшегося подобраться поближе к обидчику.
- Так! Заткнули рты все, быстро! - неожиданно рявкнул Арно не терпящим возражений голосом. Даже Бидо обернулся, не ожидая от старого друга столь властного окрика.
- Что, на солнышке перегрелись?! Еще порежьте мне здесь друг друга! Если кто впредь достанет оружие и начнет угрожать им товарищу - на первый раз заплатит штраф в один ливр, а на второй - пойдет гулять отсюда на все четыре стороны! Без исключений! Все уяснили?
- Аррамон получит две свои доли, как условились, - продолжил Арно, обращаясь к кузнецу. - Но зарубку в памяти мы сделали: что с честностью у тебя нелады!
- Да откуда ж я мог знать, что этот засранец-мельник деньги в латрине спрячет? - оправдываясь, развел руками Аррамон. - Я же показал тебе тайник. Кто ж знал, что он пустой будет?
- Не надо оправдываться! Как вышло, так вышло. Всегда можно искупить свои грешки перед товарищами. - Арно обвел начальственным взглядом своих людей. - Рослав также получит долю наравне со всеми, сверх оплаты за арбалет. Захочет уйти от нас - вольному воля. Но крохоборничать, как вонючие вилланы, я не стану! На этом все. А теперь - ищем место для привала. Пора уже отведать суровой велинской кухни, пока вы тут с голодухи не перебили друг друга. Вон вроде пруд за рощей виднеется, пошли-ка туда, поглядим.
Одинокий рыбак, ловивший рыбу на противоположном берегу пруда, с опаской взглянул на пришельцев и по-быстрому смотал свои снасти от греха подальше. Арно собирался было крикнуть, что они его не потревожат - но передумал.
- Гастон, пересчитай, что у нас с припасами.
- А чего там пересчитывать? Я и так помню. Два порося: один копченый, другой живой. Три гуся. Кур то ли пять, то ли шесть. Потом хлеб ржаной - две краюхи. Репы фунтов десять, огурцы, сушеных бобов мешок, шпината несколько связок, чеснок, еще по мелочи. Ах да, головка сыра, увесистая такая, с девичью попку. И большая плетенка какого-то пойла.
- Красного?
- Нет, белого. Бурда для варки волчьих голов.
Арно удовлетворенно кивнул головой:
- А и памятливый ты, Гастон. Не голова, а счетная книга.
- Да оно как-то само запоминается. - Гастон был явно польщен полученной похвалой.
- Нужно ощипать и закоптить гусей с курами, - расхаживая по поляне, раздавал указания Арно. - Порося тоже забьем, чтобы не визжал благим матом на всю округу. Да и кормить его не с руки. Мартен у нас самый опытный кашевар, пусть командует. А Гастон с Аррамоном пока валежником займутся для костра.
- А ты что будешь делать? - ревниво покосился на своего товарища Гастон.
- Молиться за ваши грешные души.
- А серьезно если?
- Знаешь такое слово "стратегия"? Вот ей я и займусь.
- Понятно, - фыркнул Гастон. - То есть ничем. Ах ну да, ты ж у нас из благородных.
- Мой барагозный друг Гастон, таким непревзойденным стрелкам, как мы, не помешало бы узнать, с какой вообще стороны подходят к арбалету. Вот этим я и займусь. Сначала сам освою до конца, потом и вас обучу.
- Balistarii semper praeibant*, - заметил Бидо, стаскивая с телеги мешок с поросем.
* Лат. "арбалетчики всегда лидируют (диктуют свою волю)".
- Откуда это? - пытаясь вспомнить, нахмурил лоб Арно.
- У Матвея Парижского было.
- Ах ну да. Слышишь, Гастон, что умные люди говорят? Первым делом - арбалеты.
- А лошадку мы как назовем? - неожиданно подал голос Мартен Грожан.
Арно изумленно обернулся в его сторону.
- Назови ее лошадкой, - хмыкнул, ковыряясь в зубах, Аррамон. - Зачем вообще ее как-то называть?
- Ну как же без имени-то? Все ж таки тоже божья тварь.
- Так праотец наш Адам уже назвал ее лошадкой, - обронил Керре. - Или ты не согласен с его выбором?
- А ведь Мартен прав! - с улыбкой хлопнул себя по лбу Арно. - Помнишь, брат Бидо, тот софизм, что любил повторять наш неугомонный магистр Буридан. Про трех коней который?
- Подзабыл уже. Что-то там про "должен коня" или "не должен", да?
- Ага. Допустим, пообещал я тебе коня в обмен на какую-нибудь услугу. Я не пообещал тебе какого-то конкретного коня, я просто сказал: "Я дам тебе коня". А потом ты приходишь ко мне и говоришь: "Дай мне то, что должен". А я отвечаю: "И что же именно я тебе должен? Смотри, у меня есть три коня: Гнедок, Воронок и Пепелок. Ни одного из них я не должен тебе более, чем двух других. Применительно к моему обещанию, все три коня равны между собой. Получается, либо я должен тебе всех трех коней, либо ни одного из них. Разумеется, я не должен тебе трех коней, ведь я обещал одного. Поэтому я не должен тебе ни одного коня".
- Ничего не понял, - тряхнул головой Гастон. - Как так? Ты же обещал мне одного коня? Ну так дай мне его.
- И какого же из трех я должен тебе дать? - хитро сощурился Арно.
- Ну, например, Гнедка.
- Что значит "например"? Почему именно Гнедка, а не Воронка или Пепелка? Я же не обещал тебе именно Гнедка.
- Тогда дай мне любого!
- У меня нет коня по прозвищу Любой. Я должен дать тебе конкретного коня: Гнедка, Воронка или Пепелка. Скажи, какого именно?
- Воронка.
- Почему именно его?
- Потому что я так выбрал.
- А кто давал тебе право выбирать? Такого уговора не было.
Гастон долго молчал, напряженно думая, потом раздосадованно махнул рукой:
- Да ну тебя! С тобой спорить - себе дороже. Научат вас там всякой тряхомудии на нашу голову.
- Ну так и не спорь тогда. Валежник вон там, - кивнул Арно в сторону рощицы.
Было уже далеко за полдень, когда товарищи Арно, с самого раннего утра не державшие во рту маковой росинки, жадно набросились на первую только что поджаренную курицу. Через считанные мгновения от нее остались одни косточки. Не дожидаясь второй, оголодавшие бродяги принялись делить между собой краюхи темного, с горчинкой, хлеба. Отошедшему в сторону Арно пришлось вернуться на крики вновь разгоравшегося спора:
- Вас что, совсем оставить без присмотра нельзя? - обводя колючими глазами своих товарищей, недовольно рыкнул он на них. - Гастон, ну ты-то вроде как постарше да поумней - ты-то куда? Помнится, ты у нас хотел быть самым главным? Ну что ж, дерзай. Только сделай так, чтобы к моему приходу на этой поляне не было убитых - это раз, недовольных - это два, и голодных - это три. И чтоб моя доля дождалась меня в целости и сохранности. Сдюжишь?
Гастон, самонадеянно усмехнувшись, ответил:
- Не извольте сумлеваться, Ваше Преподобие. Как нечего делать. А сам-то куда?
- Попробую в лесу что-нибудь для попугая найти.
Товарищи Арно, разинув рот, изумленно уставились на своего предводителя. Все, кроме Бидо и Гастона; последний, довольно осклабившись, назидательным тоном произнес:
- Для мишени арбалетной, недогадливые мои. Или не видели ни разу, как стреляют по "попугаям"?
Пока Гастон рассказывал товарищам про арбалетные стрельбы в пригородах, Арно, внимательно глядя под ноги, все сильнее углублялся в осиновый лес, тревожно шелестевший под порывами поднимавшегося ветра.
***
- Ты где так долго был? - в голосе Гастона скользили усталость и досада. - Мы уж начали думать, не случилось ли чего?
- Соскучились, дети мои? - довольно улыбнулся Арно. - Или без меня никак? Вот, на пожарить вам принес, - добавил он, высыпая на землю помятую кучку разноцветных грибов.
- О, славно! - придирчиво разглядывая тугие боровики и посиневшие на сломе подосиновики, Гастон брезгливо взял двумя пальцами сиреневого цвета гриб. - А это что за поганка?
- Сам ты поганка, - покачал головой Арно. - Это аметистовый гриб, весьма питательный, не хуже твоих дубовиков.
- А еще что нашел интересного? Что с попугаем-то? - поинтересовался Керре.
- Попугай, увы, не полетает сегодня. Кроме гнилушек, нет там ничего. Зато деревеньку нашел, прямо за лесом. Похоже, это Монтень. Видать, сильно мы отклонились от реки. Башня ведь должна была за деревней быть, а оказалась - перед.
- Что еще за башня?
- Сеньоры Монтеня который уж год строят. Видимо, денег всё не хватает или еще чего. В прошлый раз я ее застал недостроенной - и сейчас мало что изменилось. Только рвов понакопали вокруг, видать, на целый замок замахнулись. Ну а вы как тут отобедали, без жертв?
Товарищи Арно промолчали, хотя недовольство прямо-таки сочилось из их хмурых лиц.
- А к сыру чего не притронулись? Испортится же! И репой побрезговали, привереды. Мне, что ли, оставили? Где моя доля? - осматривая поляну возле костра, недовольно пробурчал Арно.
Гастон протянул ему половину курицы и увесистый ломоть ржаного хлеба. Затем, немного помолчав, добавил:
- Репа - она хороша, когда вареная, да с беконом, под уксусом. И с листьями горчицы...
- А фазанов в одуванчиках тебе не подать, мой изысканный Гастон? - язвительно перебил приятеля Арно. - А то ты только скажи - я мигом сбегаю. Собирайтесь-ка лучше, братие, в дорогу, покамест я тут вкушаю от трудов своих. А то уж вечер близится, а до Кастийона - еще шлепать и шлепать.
Наскоро расправившись с курицей и жадно дожевывая хлеб на ходу, Арно тщательно осмотрел поляну - не забыли ли чего, после чего быстрым шагом нагнал товарищей и с разбегу запрыгнул на закраину телеги:
- Но-о! Пошла веселей! Что, придумали ей имя?
- Мартен Милкой назвал, - облизываясь, откликнулся Аррамон. - Других-то милок ему вряд ли обрыбится, так пусть хоть с этой помилуется.
Мартен исподлобья взглянул на кузнеца, но ничего не ответил. Гастон и Керре, сытые и квелые, тоже не захотели затевать перебранку.
- Давно хотел спросить тебя, наш монгольский друг... Слышишь меня? - крикнул Арно шедшему чуть в отдалении Рославу.
- Чего кричишь? - бесстрастно ответил тот. - Слышу, конечно.
- Почему ты свою кошку называешь Цуриком? Что это вообще за имя такое?
- Цурик - значит "маленький цур".
- Мощно растолмачил, не подкопаешься, - крякнул Арно. - А цур - это, надо понимать, большой цурик?
- Цур - это то же, что Чур. Так у нас называли его.
- Ага, дай-ка угадаю... Чур - это, видимо, то же самое, что Шур, да?
- Да. Только не Шур, а Щур.
- Ты серьезно?
Рослав молча посмотрел на Арно своими печальными серо-голубыми глазами, искренне не понимая, что могло его так развеселить:
- Ну да. Серьезно. Дух такой по старой вере. Хранитель границ.
- Что еще за старая вера? - лениво протянул Гастон с другой стороны телеги. - Арианская, что ли?
- Нет. Ариан у нас почти что не было. Совсем старая, дохристианская.
- Это какая же? - заинтересовался Гастон.
- Тсс! Тихо! - неожиданно зашипел Арно, натягивая поводья и делая рукой знак остановиться. - Замерли все!
Застыв как вкопанные посреди пролеска, шестеро бродяг с недоумением покосились на своего предводителя.
- Что еще? - шепотом спросил Гастон. - Что там опять?
- Да где? - напряженно вслушиваясь в звуки леса, спросил Гастон. - Не слышу ничего.
- Вон там, впереди, - указал Арно в сторону леса, закрывавшего поворот дороги.
Ветер на мгновение успокоился, и из придорожных кустов действительно послышались какие-то звуки, напоминавшие человеческую речь. Потом снова все стихло.
- Ну да, вроде как разговаривал кто-то, - кивнул головой Гастон. - И что теперь?
После недолгого колебания Арно кивнул на север, в глубь леса:
- Лучше обождать там. Только тихо, без лишнего шума. А я пойду гляну, кто там и что. Бидо, ты со мной?
Бретонец молча кивнул, подхватывая с телеги тяжелый дубовый посох.
***
- Ну что там? Куда опять запропастились? - нетерпеливо спросил Гастон, когда Арно и его бретонский друг вернулись после долгой отлучки.
- Конные сержанты, - хмуро обронил Арно. - Человек двенадцать, не меньше. Судя по всему, люди Жана де Грайи.
- Это кто еще такой? - насторожился Гастон.
- Капталь Бюша, союзник англичан. Судя по обрывкам разговора, ловят здесь кого-то, какого-то Гатнера и его людей. То ли это контрабандисты солью, то ли просто разбойники - непонятно.
- До Бюша вроде далеко отсюда? Что они забыли под Кастийоном? - задумчиво почесывая подбородок, спросил Аррамон.
- Вот и я задал себе этот вопрос, - кивнул Арно. - И вправду странно. Вроде как капталь приказал им гнать этого Гатнера до тех пор, пока не изловят. Я, по крайней мере, так понял. Еще про какую-то принцессу говорили. Ты не расслышал, Бидо?
- Кажется, Жеанной ее называли, - пригладил растрепанную бороду бретонец.
- Откуда здесь взяться принцессам? - недоверчиво скривив губы, хмыкнул Керре. - Да и каким? У французского короля дочерей точно нет, у кастильского тоже. Если только у арагонского Пере, у того вроде были дочери.
- А у английского? - предположил Мартен Грожан.
- Ой, да ты-то куда! - рассмеялся Аррамон. - Или думать больше не о чем, кроме как о чужих принцессах? Али, может, ты посвататься решил? Тогда сватом меня зови, не прогадаешь!
- Хватит шуметь! - прикрикнул Арно на задиристого Аррамона. - Потом свои матримониальные планы обсудите. Сейчас нужно решить, что дальше делать. С дюжиной сержантов нам не справиться никак. Если захотят повязать - пиши пропало.
- А какого рожна мы вообще поперлись в этот Кастийон? - недовольно прогудел Аррамон. - Если твоя Ломбардия на востоке, почему мы идем на запад?
- Я ж уже вроде говорил тебе? Или памяти совсем нет? Ты где мне монеты менять прикажешь, в чистом поле?
- Можно было в Сент-Фуа или в Бержераке, - неуверенно предположил Аррамон.
- В Сент-Фуа?! - рассмеялся Арно. - У кого? У тамошних голодранцев? А до Бержерака - вчетверо дольше топать, чем до Кастийона. А потом - переправа под Бержераком наверняка платная, а то еще и охранные грамоты потребуют. Под Кастийоном, надеюсь, попроще будет. В общем, хватит переливать из пустого в порожнее. Предлагаю отойти назад и забрать севернее - через Монтень. Благо, мы еще недалеко ушли. А лучше вообще залечь где-нибудь до завтрашнего утра. Все равно сегодня уже не поспеем в Кастийон, разве что к покрытию огней. Согласны со мной?