Аннотация: Не держись Устава, аки слепой - плетня...
Два раза в месяц старшина Россомахин пил.
Именно так - ПИЛ.
Празднично и безостановочно. Остановить его, впавшего в такое состояние, не смог бы никто, разве что если бы вдруг в училище случился поголовный падёж командного состава от штамма ящура или сибирской язвы, или, скажем, некому бы стало заступить в наряд на ворота (в Конуру, то есть). Хотя последнее - вряд ли.
В такие дни старшина первой статьи Россомахин был по-настоящему страшен. К слову сказать, один раз, на третий день запоя, он попался на глаза нашему блюстителю морального долга и примерного поведения - кап-три Маркину. Умывальник в тот день был в особенно злобном настроении. Не дали бедненькому очередного звания. Уестествили на заседании штаба самым что ни на есть циничнейшим образом.
Через жопу, до пищевода.
Командир училища Разумовский был особенно красноречив, когда указывал Маркину на его место в эволюционной цепочке.
- Я Вам, сука, покажу "неготовность экипажа к выполнению поставленных задач"! Понарожали тараканов! Валенок им в пизду со всеми вытекающими! - Разумовский всегда и ко всем обращался на "вы" (кроме замученных первокурсников), и все эти "вы", все вытекающие сразу понимали, что вытекать лучше молча, и не вступая в дискуссии. - Сношать с хрустом! Я Вам всем в жопу лично вставлю распорку и там жестко проверну, пока у вас не наступит осознание решающего момента! Го-ми-ни-ды! Снежные... бл-л-ядь... люди! Устав пишут не для изящной ебли, а чтоб ебать максимально эффективно и без сопротивления! Врага! А у вас его! Устав! Никто! Не читает! Еще Петр Первый!
При словах "Петр Первый" Умывальнику стало дурно и его вывели под руки из кабинета. Разумовский еще полчаса тихо безумствовал, потом вдруг приказал принести чаю и вмиг успокоился.
О чем я?
О старшине Россомахине.
В очередной раз он напился на день ВМФ. Обычно, в этот самый день товарищ старшина, как и прочие големы, был начальством с облегчением отпускаем за ворота училища и уже там, за воротами, творил свои эпические подвиги. Невыразимые. Ужасные легенды местного населения, я уверен, и сейчас передаются из поколения в поколение. "Спи, малыш. Это было тогда, когда на наш поселок напали страшные волосатые люди, которые пили все что горит и рычали по-звериному".
Но в этот раз случился оргпериод.
Это очень просто.
Это когда вас берут и с умилением насилуют в задний проход за все. За непокрашенную дверь гальюна. За неверное знание статьи Устава. За криво пришитую пуговицу. За грязный как прах гюйс, на котором умерли все трое флотоводцев разом и там же разложились. Впрочем, за это насилуют всегда. Но в оргпериод оргазмы у командования учащаются многократно.
Вспотевший Маркин, приняв в зубки валидола, вывалился из штаба и тут же уперся бегающими глазенками в титаническую фигуру Россомахина. Гвардии старшина первой статьи держался на ногах только потому, что привык. В море бывало и похуже, а тут смертельное количество литров принятой на грудь водки компенсировалось твердой землей и природной цепкостью нижних конечностей.
Старшина оглядывал просторы родного училища, из которого его не выпустили "в связи с оргпериодом" - его! Суки! Гондоны плавучие с пупырышками! Бляди прорезиненные! Оглядывал и свирепел. Его лицо, когда-то наскоро рубленное неведомым скульптором из толстого бревна, приобретало законченные черты вампира, а глаза ушли под надбровья совсем и окончательно..
Маркин почувствовал прилив энтузиазма и подбежал, радостно блея про третью роту, запоровшую показатели по стрельбе
Старшина стоял к нему спиной, поэтому Умывальник не видел, как его лицо приобретает трупный оттенок, а губы беззвучно шевелятся. Он продолжал радостно махать ручонками и блекотать про показатели.
Россомахин повернулся и товарищ Маркин оказался лицом к лицу с ожившим башенным краном, примерно таким же дружелюбным.
- Сука! - взревел Россомахин со скрипом челюстей, и Маркин почувствовал настоятельную необходимость высыпать в рот сразу весь валидол. - Отравили уже меня! Пидоры клетчатые! Летаешь тут, над бухтой! Бакл-лан! И гадишь! Сверху! Я из-за вас облысею уже! Весь! Ебаные аллигаторы! Все яйца мне уже измотали, каждый хуй - начальник! Я вас на винты мотал! Всех! Еще когда вы только на гражданке баб на свой корявый сучок нанизывали! Стрельбы ему не нравятся! Мама твоя с карабином еблась и подмахивала! Зажуй ты свой Устав с хреном кучерявым пополам! Чтоб вас всех... вялому моржу в волосатую жопу запихнули!
Товарищ Марков сел на скамейку и остался так сидеть, мелко подрагивая и взмемекивая от прихлынувших в сердечную сумку чувств. Он даже забыл поправить сползшую на уши фуражку.
А старшина Россомахин повернулся и шагами командора убрел прочь. Даже не заметив, что только что множественно нарушил Устав.