СОЛНЦЕ ВАЛЕНТИНЫ 

Валентина Солнышко любила, 
Улыбалась тихо, ласково ему. 
С улыбкою под Солнце выходила, 
Радовалась свету и теплу. 

Встречала и восходы и закаты, 
Любила, чтобы Солнце - за плечами. 
Она слагала в честь его баллады 
И тянулась к Солнышку руками... 

За то, что жизнь оно даёт планете, 
По имени светило называла. 
Может быть, одна на целом свете 
Как извревне, Ярилом величала. 

А Солнце отвечало Валентине, 
Навстречу появлялось из-за тучек, 
И в довершение к той радостной картине 
Оно тянулось к ней лучами тонких ручек! 

Радовалась Валентина и смеялась, 
Когда яркий свет ей душу растревожит. 
Как ребёнок Солнцу улыбалась, 
Надеялась, что ей оно поможет... 

Валентина Солнце так любила 
И к нему надежды обращала, 
И просила ей помочь! Просила, 
Чтоб болезнь её совсем пропала... 

Не сумело Солнышко помочь ей, 
Растворилась мощь его в эфире... 
Смерть имеет больше полномочий, 
Тьма сильнее Солнца в этим мире. 

Снова светит Солнце с неба в мире нашем, 
Освещает жизни на Земле картины. 
Но снизу уж никто рукой не машет... 
Нет под Солнцем больше Валентины... 

Что же ты, могучее светило?! 
Где ж твоя живительная сила?! 
Что же чудо ты не совершило?! 
А Валентина так тебя любила...


МНЕ КАЖЕТСЯ...

Мне кажется, что всё ещё вернётся, 
Что мир вокруг - лишь муть дурная, 
И Солнце вновь как прежде улыбнётся, 
И снова будешь, Валентина, ты живая.

Домой приду, и будет всё как прежде, 
И лампы свет, и книги на шкафах, 
И ты - в домашней, простенькой одежде 
Сидишь с вязанием в руках...

Живая, тёплая, способная смеяться, 
Готовая мне сотни слов сказать, 
Вновь могущая песни петь и удивляться, 
Дышать, смотреть, читать и рисовать...

И снова мы с тобою будем рядом, 
И станем ужинать, или гулять пойдём... 
Друг друга будем мы касаться взглядом. 
Нам будет очень хорошо вдвоём!

И я смогу к твоей груди, как маленький, прижаться, 
Смогу тебя обнять, поцеловать... 
И больше нам не нужно будет расставаться, 
Ведь, Валентина, будешь ты жива опять!

О, Боже, ты ведь столько можешь! 
Ты можешь время запустить назад, а не вперёд... 
Ты можешь всё! Так неужель такой ты малости не сможешь? 
Верни меня в последний наш счастливый год!

ИДУ НА КУХНЮ...
Валентине посвящается

Иду на кухню. Как в пустую нишу. 
Иду как прежде, словно невзначай. 
Но чудится: на этот раз увижу, 
Как ты завариваешь чай...

Вновь будет скромный, добрый ужин. 
Мы будем есть и тихо говорить. 
И снова буду я кому-то нужен. 
Тебе я буду нужен, что там говорить...

Мы снова будем рядом - благостно, достойно. 
И вновь пойдут привычные дела... 
Нам будет хорошо, тепло, спокойно. 
Вдвоём. Как будто ты - не умерла.

В квартиру нашу вновь вернётся 
Семейной жизни добрый свет. 
В окно опять нам солнце улыбнётся... 
Но в том-то дело, что тебя на свете больше нет!

Иду на кухню снова, как бывало, 
Но нет там никого ни днём, ни ночью, ни с утра... 
И там, где смерть с косою побывала, 
Разверзлась в безысходность чёрная дыра.

Сажусь за стол. Тебя на кухню больше не дождаться. 
Я в никуда, я в пустоту пришёл! 
Лишь тень твоя теперь там может появляться... 
И слёзы горько-горько капают на стол.



ТЮБЕТЕЙКА

"Ты китаец, Шаолинь, - 
мне сказала Валентина. 
- И зовут тебя Шань Гинь, 
Китаёзный ты мужчина.

Быть китайцем - не робей, 
Милый Павел мой, 
Надевай халат скорей 
Из фланели расписной!

А чтобы разогнать тоску, 
Тебе, китайскому вождю, 
Я на лысую башку 
Тюбетеечку сошью!"

Валентина всё умела, 
Делала дела любые. 
Как человек, она имела 
Руки золотые.

Чтобы зря не говорить, 
Валентина ткань скроила. 
Чтоб тюбетейку ту расшить, 
Бисеру пакет купила...

Оставалось только сшить, 
Украсить, и всего-то дел. 
Чтоб на китайца походить, 
Ту тюбетейку я б надел!

Так мы жили, не тужили... 
Мир был светлый, яркий... 
Друг другу часто мы дарили 
Весёлые подарки.

Если б горя не случилось, 
У Валентины было б сил, 
То тюбетейка б получилась, 
И, наверно, я б её носил...

Смерть пришла, как ворон чёрный, 
Раскинув мёртвые крыла. 
Бог оказался не проворный. 
И Валентина умерла.

Тюбетейка не готова, 
Но мне теперь её не надо... 
Лишь бы с Валентиной снова 
Оказаться рядом!



ОДУВАНЧИК МОЙ 
** Валентине посвящается 

Сквозь унылой жизни поток 
Пробивалась ты сутью новой. 
Удивительный, добрый цветок, 
Одуванчик мой белоголовый... 

Когда ветерки весёлые 
Волосами твоими играли, 
Одуванчики белоголовые 
Твои волосы напоминали... 

Ты тянулась к солнцу душою, 
Ты открыта свету была, 
И живительной добротою 
Наполняла любые дела. 

А душа твоя - тихая, чистая, 
Освещённая Солнца слезинкой, 
Так летать хотела, лучистая, 
Одуванчика лёгкой пушинкой! 

Ты была удивительно кроткой, 
Очень милой и скромной была. 
Почему же такой короткой 
Жизнь твоя в этом мире прошла?! 

Мир - продутая ветром долина. 
Нелегко одуванчику жить... 
А вот я тебя, Валентина, 
Не успел от ветра укрыть! 

Защитить не сумел, не скрою... 
Смерти вихрь вдруг в ночи налетел, 
Захлестнул жгучей чёрной петлёю, 
И одуванчик мой улетел... 

Улетел, улетел далёко, 
В запредельной жизни края... 
Мне теперь без тебя одиноко. 
Где же ты, Валентина моя?! 

Без тебя мне закрылась дорога... 
Миленький одуванчик мой, 
Подожди, подожди немного! 
Скоро буду я рядом с тобой!


ВОЛШЕБНЫЕ ЗМЕИ ВАЛЕНТИНЫ 

Каждый знает: камни есть на свете... 
Но не всякий камни понимает! 
И, конечно же, не каждый на планете 
Тайну сокровенную у камня знает... 

Лишь душе открытой, доброй, чистой 
Камни понимать дано. 
Лишь душе горящей и искристой 
Душу камня ведать суждено. 

Валентина камни собирала, 
Их домой частенько приносила. 
Бережно водою омывала, 
На окне в коробке их хранила... 

Камни плоские, как маленькая льдинка, 
Валентина тихо на руку брала, 
Говорила: "В камне есть начинка, 
В камне жизнь волшебная текла... 

Если камень плоский и овальный, 
То внутри его магических полей 
Спит и жаждет воли змей сакральный! 
Необычный, древний и могучий змей!" 

С камнем Валентина шла по полю, 
И рукою словно бы толкала камешек вперёд, 
Выпускала змея гордого на волю: 
"Пусть из камня в мир тот змей идёт!" 

И случалось чудо, будто в сказке! 
Змей из камня вылетал прозрачный! 
Лишь на миг сверкал в своей окраске, 
И возвращался в камешек невзрачный. 

Но вздымались вековые травы, 
Когда змей скользил по их верхушкам! 
И волновались старые дубравы, 
И разлетались птицы по опушкам! 

Выпускала змеев Валентина 
Из одного из камня, из другого. 
Изменялась вся привычная картина 
Унылого бытья земного! 

Уносились змеи, словно пламень! 
Змеи пели песни и вращались! 
А потом они обратно в камень 
К Валентине снова возвращались! 

Змей один был, нрава непростого, 
Чья повадка Валентину волновала, 
И его, как друга дорогого, 
Валентина просто Васей называла... 

Камни Валентина понимала, 
Змеев тех жалела, уважала, 
Разных, от велика и до мала, 
Она в большой коробке сберегала... 

Бог не жалеет добрых и хороших, 
Для таких всегда смерть посылает. 
Смерть косит всех, на стадо непохожих, 
И жестоко сказку убивает! 

Так не стало Валентины в мире... 
Время движется, идёт вперёд, 
Только пусто и мертво у нас в квартире, 
И к камням хозяйка больше не придёт. 

И никто теперь волшебных змеев 
Не выпустит промчаться над травой. 
Крепче в мире нет могил и мавзолеев... 
И душу в клочья разрывает вой.