"Господь наказывает нас исполнением наших желаний".
(Восточная мудрость)
Юля остановилась перед высоким типовым зданием с неоновой вывеской: "Пилот". Сверила адрес в записке с табличкой на стене: "Все правильно - Второй Муринский проспект, дом тридцать шесть". Преодолев последний приступ сомнения, толкнула тяжелую дверь. Та с легким визгом поддалась, впустив страждущую в "святая святых" - место, где, ожидало ее "пиршество духа" или пепелище из последних романтических бредней.
Никакими светлыми откровениями жизнь Юлю уже давно не баловала. Нельзя было назвать ее ни пессимисткой, ни скептиком - она легко давала ввести себя в заблуждение и без хлопот находила дорогу обратно. К тому же ей все время отчаянно везло. Стоило счастливице чего-то искренне и всерьез пожелать, как оно в той или иной форме падало на нее с далеко окрест слышным грохотом.
Юля давно поверила в материализацию собственных мыслей, но эксплуатировала это свойство нечасто, придя к выводу, что далеко не все мечты на заказ привлекательны в осуществленном виде.
Однажды, например, ей по-настоящему захотелось научиться рисовать и вообще разбираться в живописи и вскоре, делая покупки, Юля познакомилась с художником-оформителем Димой, который сооружал над входом в универсам рекламный щит "Чувашский бройлер - наслаждение вкусом".
Дима научил ее не только растирать краски и грунтовать холсты, но и крайне восторженно оценивать уже готовые эскизы, располагать их в правильном освещении и готовить гостям коктейли и канапе с дармовым чувашским цыпленком.
История закончилась двухсторонней пневмонией: Юле пришлось позировать Диме глубокой осенью, при неисправной системе центрального отопления для портретной работы "Спящая с соболиной шкуркой в ногах". Кроме кошки, то и дело замышлявшей побег, натурщицу согревал лишь факт участия в активном творческом поиске...
А в другой раз Юлю посетила шальная мысль о путешествии на борту круизного лайнера. Она рисовала в воображении средиземноморские города, утопающие в оливковых рощах, купания в лагуне с коралловыми рифами при луне, запеченную рыбу, дыни и фиги.
И все, почти в точности, сбылось. Особенно в последнем пункте.
Не долго мешкая, Судьба вероломно свела Юлю с Джованни, на беду изучавшим русский язык в Петербурге, городе, напоминавшем ему в редкие погожие дни, родной Рим.
Он звал ее Джулией, а она его - Ваней.
Джованни показывал Юле снимки Рима, моря и пляжа, на котором он весь, абсолютно весь, покрытый густым и блестящим мехом, царственно распластавшись, возлежал, как шкура молодого барса.
Юля внимала певучим рассказам Джованни о яхте, маме, брате, племянницах и девушке по имени Эва, которая осталась дома и видимо все еще любит его.
Постепенно итальянский язык, язык любви стал казаться понятным и близким, а путешествие на Ваниной яхте - делом ближайшего будущего.
Джованни был очень романтичен и ненасытен. Второе качество часто брало верх и на смену театрам с последующими расточительствами в виде ресторанов и клубов, пришли плотные домашние ужины.
Юля научилась готовить тефтели по-итальянски и другую, привычную для любимого пищу, а Ваня заболел командой "Зенит". Он то и дело выкрикивал что-то из русского фольклора или бормотал по-итальянски, что, дескать, никогда не видел, чтобы так играли в футбол и мог, без отрыва от телевизора, за один период съесть целую кастрюлю спагетти с соусом из чеснока и оливок.
Но когда на экране появлялась Светлана Сорокина, в атласной вырезной блузке с густыми рюшами на груди, Ваня переставал жевать и торопил Юлю с вечерней уборкой и мытьем посуды.
По выходным они ездили на Маркизову лужу, пекли картошку и удили корюшку.
А потом прилетела Эва и Джованни не захотел расставаться ни с той, ни с другой. Он прямо сказал об этом Юле: "Дорогая, ничего не изменилось, мы можем быть прекрасным трио"...
С тех пор Юля стала бояться своих желаний.
И вот, теперь, ее снова осенило - до слез захотелось сменить работу. Забыв об осторожности, она с энтузиазмом взялась за дело: изучала объявления в газетах, на столбах и стеклах трамваев и автобусов.
В свои неполные тридцать лет, при двух высших образованиях, Юля вяло трудилась в качестве самого младшего научного сотрудника ВАСХНИЛ-а. Институт, пережив неизгладимые исторические потрясения, сумел сохранить свой добротный облик, скрывая за внешней академичной солидностью громадные пустые кабинеты, такие же пыльные диссертации и намертво закрепленный у сотрудников рефлекс: не выпендриваться.
Юля давно пришла к убеждению: прежде всего, женщина должна быть личностью, независимой и увлеченной. Феминизм уверенно шагает по планете с лозунгом: "Женщины - они не только млекопитающие, но и мозгоимеющие."
Жаль, не все слышат эти вопли и продолжают поиски своего счастья среди представителей класса "Люди", которые, несмотря на некоторые внутривидовые различия, обладают общими классификационными признаками.
Если они относятся к семейству "Гомо Реалитус", то говорят наутро: "Не нужно очаровываться, чтобы не разочаровываться...", а если - к "Гомо Эректикус" - то, по большей части, живут молча.
Самыми привлекательными для женщин были и остаются редкие особи исчезающего "Гомо Романтикус". Но и в этой группе с возрастом происходят необратимые процессы так называемого "выветривания"...
Юля осмотрелась и замерла. Она стояла посреди холла современного кинотеатра. Напротив входа - пиццерия, ресторан, слева - зрительные залы.
Тот человек в телефонном разговоре сказал, что это будет предварительный разговор-знакомство. "Творческая высокооплачиваемая работа", ее данные идеально подходят, не гербалайф и не интим...
"Так это он меня в кино пригласил?" - догадка вызвала уже вошедшее в
привычку разочарование.
"Вы насчет работы? Давно ждем!" - из-за ее плеча вынырнула юркая мужская фигурка и услужливым жестом пригласила следовать за собой.
Юля послушно вошла в зрительный зал, села в указанный ряд и фигурка испарилась так же внезапно, как появилась.
Юля огляделась. В зале сидело человек сорок - пятьдесят, кто-то оживленно болтал, смеялся и было заметно, что это не новички. Но большинство пришедших были такие же смущенные, как Юля, ожидающие своей судьбы новобранцы.
Свет неожиданно погас и по экрану побежали титры: Здравствуйте! Поздравляем вас с вступлением в наши ряды. Сегодня у вас начинается новая прекрасная жизнь. Теперь она будет освещена только одним чувством. Чувством "Глубокого Удовлетворения".
-- Что за фигня... - громко произнес мужской голос слева от Юли.
-- Не мешайте, тихо вы там, - зашикали со всех сторон.
В ту же минуту в зале загорелись люстры и на сцену вышел улыбающийся, румяный человек с микрофоном.
-- Ну, что, начнем? Время, как говорится, бабки! Давайте, как говорится, без чинов. Для вас я просто Вадик. Итак, мы собрались здесь, чтобы в корне изменить свою жизнь. Долой рутину, здравствуй, как говорится, счастье!
В зале жидко захлопали.
Ведущий трижды поклонился и продолжал:
-- Все мы, как говорится, живые люди. У нас есть желания и они часто сбываются, но не так, как нам бы этого хотелось.
"Откуда ему это известно?" - встрепенулась Юля.
-- Так вот, я гарантирую, что через три с половиной месяца все ваши неоосуществленные мечты сбудутся. Кроме того, через три с половиной месяца вы сможете осчастливить других людей и эта работа будет, как говорится, хорошо оплачена.
-- Сколько? - произнес тот же голос слева.
-- Что сколько - ждать? Повнимательнее, молодой человек, я же сказал - три с половиной месяца, ну, максимум, пять с половиной... - ведущий, всем своим видом демонстрировал крайнюю степень терпимости.
-- Сколько ты хочешь, чтобы сию минуту заткнуться.
-- Прекрасно! - подскочил Вадик. -- это как раз то, что нам нужно! Если по сказанному есть возражения или сомнения - очень прошу, не молчите!
-- Просто Вадик,- мужчина в Юлином ряду встал, -- Я не молчу, а хочу уйти, это просто?
-- Конечно! Но сначала давайте разберем ваш конкретный случай. Вы не умеете скрывать свои, как говорится, негативные эмоции. Они берут над вами верх и поэтому вы не можете быть абсолютно счастливы.
-- Могу.
Мужчина уже быстро шел вдоль кресел и люди провожали его вынужденным вставанием, Когда он приблизился, Юля тоже поднялась, чтобы решительный скороход не отдавил ей ноги и буквально уткнулась носом в его левую ключицу. Вдохнув слегка уловимый аромат корицы, она ощутила, как по спине пополз знакомый холодок. Подняла глаза и встретила похожий на выстрел стальной взгляд.
-- Вы остаетесь?
-- Не-ет... - она, как сомнамбула поплелась следом. - Что я делаю - иду на запах, как животное...
На этом ее внутренний монолог оборвался. Через минуту они стояли на улице и случайный спаситель закурил.
-- Похоже, я испортил вам вечер?
-- А вы - тоже хотели изменить жизнь к лучшему? - вопросом на вопрос ответила Юля.
-- У меня такое чувство, что это уже происходит. А у вас?
-- Не совсем. Мои желания никогда не сбываются в точности, я хотела изменить жизнь так, чтобы это не было связано с мужчиной.
-- Я предлагаю вернуться, - "спаситель" решительно распахнул тяжелую дверь.
-- Нет! - почти крикнула Юля, -- вы меня неправильно поняли...
-- Я предлагаю вернуться и посидеть в ресторане, собственно, я и зашел сюда пообедать. Здесь отличная кухня, спокойная обстановка. Буквально на входе ко мне прицепился
какой-то липкий тип и утянул на это шоу. Не смог отказать во взаимности, сказалось природное и профессиональное любопытство.
-- А кто вы? - уже за столиком уютного ресторана поинтересовалась Юля.
-- Я редактор журнала "Биосфера".
-- Это, кажется, имеет отношение к эко-центру Вавилова?
-- Точно так. Так мы еще и коллеги?
-- Я работаю в институте его имени, - Юля впервые улыбнулась за сегодняшний день.
-- Если вам нужна действительно интересная работа, я готов обсудить это
прямо сейчас. Вы любите путешествовать?
-- Вы имеете в виду работу в экспедициях. Конечно!
-- Нам нужны как раз такие сотрудники. Только сначала давайте обсудим меню...
Через неделю в Юлиной квартире раздался телефонный звонок.
-- Привет, как дела?
-- Я уже собралась.
-- Молодец! Только что посмотрел прогноз. Днем плюс тридцать пять градусов.
-- А ночью?
-- Ночью - около десяти. Не бойся, я не дам тебе замерзнуть... И пожалуйста, не бери c собой шпильки и вечерние платья, как моя бывшая жена, они тебе там не понадобятся.
Палатки приходилось таскать за собой, поэтому они были легкими и рассчитаны только на одного человека. Ту часть ночи, когда Юля оставалась одна, ее трясло не только и не столько от страсти. Однажды, прямо на ее глазах самка шимпанзе украла и сожрала единственную губную помаду, а в довершении всего, сама Юля чудом не угодила в пасть к питону. Совсем еще крошка, около двух с половиной метров, свернулся калачиком и уснул в их лодке.
После первой же ночи, Юля обнаружила, что все ее тело покрылось густой малиновой сыпью - проводив любимого, она совсем забыла натянуть у входа противомоскитную сеть. А это первое дело, если хочешь выжить в Конго.
Это желание было таким острым, что Юля не признавалась в нем никому, особенно самой себе.