Шакилов Александр : другие произведения.

Метро-2033. Война кротов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Война кротов" - первая книга серии не о России. Место действия - постъядерный Киев. Время действия - 2033 год. Герой - человек, которого настоящее приключение вырывает из мирной жизни, а на карте оказывается покой его родной станции, жизнь близких и судьба всего Киевского метро...
Обложка романа
  Глава 1
  БОБ ДИЛАН
  
  - Я тебя съем! - осклабился нигериец, дыша Серёге в лицо.
  Зубы у бродяги были неприлично белыми. В отличие от рожи, словно измазанной дёгтем.
  На миг Сайгон - так называли Серёгу на Святошине - позавидовал ему. В метро только один стоматолог, и тот пользует пациентов плоскогубцами и ручной дрелью. Палач, а не целитель. И обитает он на Вокзальной, а туда ещё попробуй доберись, к тому же это территория Лёнчика Космоса...
  Ничего, Сайгон отучит нигерийца хвастать прикусом, пусть только разок проколется. Давай-ка, одно неверное движение. Ну же, ну!..
  Жаль, бродяга вовсе не спешил глупить. Наоборот - пальцы на горле пленника словно превратились в арматурные пруты. Ещё двое африканцев держали Сайгона за руки. И двое за ноги. Они из племени йоруба и поклоняются Огу́ну. Перед тем как Сайгона сшибли с ног, он увидел на мачете и цепях пришлых знаки бога войны.
  Иммигранты, пацюк их закусай! Понаехали! Нашли приют в метро, когда три с половиной миллиона земляков Сайгона умерли от лучевой болезни и бактериологического оружия! Чего-чего, а этой дряни неведомый враг для Киева не пожалел.
  - Съем! - Вновь клацнули безупречные зубы.
  На ферме Сайгон хозяйничал в одиночестве, так что на помощь прийти некому, кролики и хомяки в клетках не в счёт - бойцы из них никакие. И куда, скажите, смотрит охрана станции? На разряженных по случаю праздника девиц? На шашлыки из крольчатины и тазики с маринованными грибами? Проморгали нигерийцев, эх, проморгали!
  Хорошо хоть Светка, дражайшая супруга, и сын Андрюшка внизу, на платформе. Им весело - вокруг пластмассовой ёлки хороводы водят. Тридцать первое декабря как-никак, все отдыхают. Один только Сайгон... Ну да кто ему, трудоголику, виноват, что не любит он песни и пляски? Сидел бы сейчас в сторонке, попивая самогон или картофельную брагу. Так нет, попёрся к турникетам, где много лет назад выбил местечко для зверья!..
  Пальцы нигерийца сжались сильнее. Сайгон успел набрать воздуха в грудь, но глаза уже затягивала багровая пелена. Когда она станет белой, не станет его.
  - Я тебя съем! - услышал он будто издалека.
  Сайгон не мог даже рукой пошевелить, вообще никак! Оставалось смириться и ждать смерти. Но сдаваться он не умел. С первых дней в подземке чётко уяснил: упал - поднимайся, не можешь подняться - ползи, делай хоть что-нибудь. И не путай судьбу с глупостью и ленью.
  Старики говорят, что смерть - это старуха в балахоне и с косой в артритных мослах. Ничего подобного. Смерть - это молочно-снежная равнина, куда ни кинь взор.
  Нигерийцы лопотали что-то на своём языке, а Сайгон думал о том, куда попадёт, когда сдохнет. В ад, который вовсе не под землёй? У ада другая прописка вот уже лет двадцать: на поверхности планеты. Бывает ли теперь над городом радуга? Вряд ли...
  Какие-то не те мысли перед смертью, верно?
  Это потому, что Сайгон не собирается умирать по-настоящему.
  Хватка на горле ослабла. Йоруба отпустили добычу, поднялись. Решили, что дух зверовода отправился на ПМЖ к предкам. Похоже, Сайгон их разочаровал - слишком быстро окочурился, слабак.
  Отойдя к двери фермы, каннибалы заспорили о дальнейшей судьбе жертвы. Просто разделать труп и употребить в пищу нельзя, надо провести обряд. Но это опасно: а вдруг кто заявится и поднимет тревогу? Сайгон ни слова не знал на их языке, да только не надо быть полиглотом, чтобы сообразить, о чём речь. В метро чужие наречия быстро становятся понятными. Все люди братья. Феномен, да?
  Сайгон открыл рот, жадно заглотнув как можно больше воздуха. Только бы не закашлять! И хоть на него пока что не обращают внимания, нельзя выдать себя раньше времени!
  Нигерийцев было пятеро. Худые. Всей одежды - набедренные повязки из грязной гнилой ткани. Вооружены цепями и мачете. Огнестрела нет. Вроде бы нет. Но лучше исходить из того, что есть. Оптимисты живут весело, но недолго, а Сайгон намерен ещё понянчить внуков и впасть в старческий маразм.
  На ферме царил полумрак. Экономя ресурс ламп, центральное освещение здесь врубали на четыре часа в сутки. Карбидки вполне достаточно, чтобы ухаживать за животными. А нигерийцы явно привыкли обходиться без фонарей. Научились видеть в темноте? Ну-ну. Захочешь выжить во мраке туннелей, и не так извернёшься...
  В клетках тревожно замерли хомяки, кролики вставали на задние лапы. Будто почуяли, что скоро начнётся заваруха. Бродяги вот-вот пустятся в пляс над поверженным врагом. Огун оголодал, ему нужна кровь.
  Пока нигерийцы беседовали, Сайгон медленно протянул руку к третьей клетке справа. Пушистый белый кролик отпрянул, едва не перевернув миску с водой. Под клеткой кое-что лежало.
  Ме-е-едленно.
  Медленно, пацюк тебя закусай!
  Чтобы каннибалы не заметили...
  Ну же, ну-у!..
  Наконец пальцы ощутили холод металла, скользнули вдоль лезвия и вцепились в рукоятку. И будто сработала пружина - Сайгон рывком подтянул к себе нож, который хранил здесь на всякий случай. Тело отозвалось болью. Таки здорово ему намяли бока, пару рёбер небось сломали. Ну ничего, Сайгон вернёт должок с процентами!
  Удивительно, но его воскрешение осталось незамеченным. Что ж, тем хуже для бродяг.
  Захрипев , он размахнулся и метнул нож в нигерийца, что был на голову выше сородичей. Этот показался Сайгону самым опасным. Авось удастся сократить число чужаков. А если нет, охрана наверняка услышит крик боли.
  - У-у-у! - завыл нигериец, вытаскивая из плеча окровавленное лезвие.
  Вообще-то Сайгон метил в горло и очень удивился промаху.
  Раненый бродяга развёл руки в стороны - в одной мачете, в другой обрывок цепи. Он осклабился и заухал. С зубами у него было похуже, чем у того подонка, что обещался поужинать Сайгоном. От брови до подбородка лицо рассекал рваный шрам, одного глаза не хватало. Красавчик!
  Сайгон медленно, будто опасаясь привлечь внимание, поднялся.
  Каннибалы замерли, вот-вот набросятся на жертву, которая вдруг вернулась из страны предков. Пару лет назад Сайгон участвовал в облаве на собак, что в великом множестве расплодились в туннеле между Святошиным и Житомирской. Так вот псы, пристрастившиеся к человечине, вели себя точь-в-точь как нигерийцы: замереть перед прыжком - это был их любимый приём. Собак тогда быстро извели усилиями двух станций. С бродягами будет точно так же.
  Раненый кинулся на фермера. Цепь свистнула над головой - Сайгон едва успел пригнуться. И тут же у виска сверкнуло лезвие мачете. И опять цепь - на этот раз нигериец метил по ногам. Сайгон подпрыгнул, звенья высекли фонтанчик искр из каменного пола. Задолго до войны маленький Серёжа побывал с отцом в цирке. Особенно ему понравились акробаты. А сейчас Сайгону только трико не хватает, чтоб быть похожим на циркача. Но долго так скакать не получится - нигериец обязательно достанет его. Надо что-то сделать. Но что?!
  Сайгон быстро оглянулся в поисках выхода и едва не пропустил удар. С трёх сторон стены из клеток, с четвёртой решётчатая дверь и почитатели Огуна. Надо было закрыть дверь за собой, когда пришёл на ферму, почему не закрыл? Вряд ли каннибалы разрешат ему пройти мимо или вскарабкаться наверх.
  Высокий нигериец заметил его растерянность и расхохотался. Он не спешил убивать противника. Это пляска в честь бога войны, понял Сайгон. Сородичи радостно ухали, подбадривая одноглазого великана.
  Святошинец вообще-то и сам не карлик: метр восемьдесят пять, плечи широкие. Но нигериец выглядел куда внушительнее. Голод и потеря крови, конечно, сказывались, но всё равно бродяга двигался стремительней разъярённого пацюка.
  Бедро словно обожгло кипятком - цепь ударила чуть выше колена. Сайгон вскрикнул. И тут же обнял нигерийца, будто родного - за миг до того, как самодельное мачете едва не раскроило ему череп. Он сходу ткнулся лбом в приплюснутый нос каннибала. Брызнула кровь. Одноглазый отпрянул, мотая головой, но Сайгон не собирался его отпускать - с хрустом вогнал кулак в кадык. Нигериец застыл на месте, из рук его выпало оружие, и сам он, хрипя и булькая, осел на пол.
  Минус один. Сайгон подхватил мачете и сместился к стене из клеток, так, чтобы враги не зашли со спины. Его била нервная дрожь. Никогда ему не нравилось убивать людей, пусть даже последних ублюдков.
  И вот тут каннибалы, мягко говоря, растерялись. Тот бродяга, что грозился съесть Сайгона, очнулся первым. Он залопотал что-то на своём языке, размахивая руками. Мол, братва, рассредоточимся и завалим гада, месть - это святое, а потом покинем эту станцию, пока святошинцы нас не угробили. Его волосы были выбриты на висках, на верхней губе топорщилась щетина. По груди, конечностям и впалому животу змеились безобразные шрамы. Непонятно, как человек, получивший такие раны, вообще сумел выжить, не говоря уже о том, чтобы самостоятельно передвигаться.
  - Только сунься ко мне, - предупредил Сайгон, - и я пересчитаю твои красивые зубы!
  Внизу, на платформе, послышались крики. Сайгон различил голоса Болта и Кашки, которым нынче выпало дежурство. Помощь уже в пути. Продержаться бы... Сколько? Полминуты? Больше? Как быстро парни пройдут через хороводы, обогнут отделанные мрамором колонны и преодолеют два пролёта лестницы, в каждом по двенадцать ступенек?
  Зубастый нигериец - новый вожак - отдал приказ своим людям. Те тут же растворились во тьме, отсекающей ферму от станции.
  На границе света вожак обернулся.
  - С Новым годом! - осклабился он и, широко размахнувшись, швырнул мачете туда, откуда Сайгон ждал помощи.
  Истошно закричал Кашка. Грохнули выстрелы. Сайгон вмиг распластался на полу. Болт - а стрелял, конечно, он - никогда не был снайпером. Скорее, наоборот - о его поразительной "меткости" рассказывали анекдоты. Выстрелы стихли. Болт громко выругался насчёт ловкачей, которых пули не берут.
  Сайгон вскочил. Освещая карбидкой путь, он протиснулся мимо турникетов. Кашка баюкал рассечённое плечо, из которого хлестало алым, над ним суетился Болт, не столько помогая, сколько мешая товарищу перевязать рану.
  - Где они? - На Сайгона как-то разом навалилась усталость - сказывалось дикое напряжение последних минут.
  - В туннель ушли. - Болт отступил от Кашки. Тот высказал ему всё, что думает о первой помощи безруких идиотов. - Пусть уходят. Опасно соваться. Да и праздник.
  Сайгон кивнул.
  - У меня жмур на ферме. Убрать бы... Скажешь, что ты отличился, я свидетель.
  - Организуем! - Болт знал, что его накажут. Кашка-то пострадал в бою, и потому с Болта спросят за двоих, мол, проморгал чужаков, виноват. Так что поначалу он обрадовался - будет чем оправдаться. А потом скривился: - Ну и гад же ты! Неохота ручки марать, вот и кинул подачку?
  Иного Сайгон от него и не ожидал. Усмехнувшись, потопал вниз:
  - Не за что. Карбидка вот тебе, потом вернёшь. А то, небось, и фонаря не захватил, охранничек.
  Навстречу ему, прыгая через три ступеньки, нёсся сын Андрюшка, светлокудрый в мать и голубоглазый в отца. Запыхался, раскраснелся.
  - Ты чего это? - Сайгон подхватил сына и прижал к груди.
  Быстро-быстро стучало маленькое сердечко.
  - Так ведь напали... спасать... - едва продохнул Андрюшка.
  - А нож хоть есть? - мягко спросил Сайгон, чтобы не смутить мальчишку, которому едва исполнилось восемь.
  Сын часто заморгал, сообразив, что поступил глупо:
  - Нету...
  - Проказничаешь? - Светка подкралась незаметно, пока Сайгон сюсюкался с сыном. - А говорил, работать будешь.
  Ну как же в драке без неё? Явилась на выручку, прихватив дробовик - у Митьки Компаса отняла, не иначе. И топор в чехле на поясе.
  Сайгон поморщился: топор годится, а вот дробовик... Его могло заклинить в самый ответственный момент или ещё что. Да и вообще Сайгон недолюбливал огнестрельное оружие: грохоту много, пули рикошетят от стен, летят куда хотят...
  Он деланно нахмурил брови, глядя на жену:
  - Чего пришла? Праздник закончился?
  Светка пожала печами. Налитые груди её при этом колыхнулись так, что у фермера защемило внутри - будто в первый раз красоту такую увидел.
  Светка откинула за плечо непослушную прядь волос.
  - Так ведь пацан батьку кинулся выручать, а я за ним. Думаешь, из-за тебя примчалась? Больно надо!
  Внизу уже собралась толпа. Люди с тревогой смотрели на Сайгона. Пальцы сжимали обрезки кабелей, чернели стволы пистолетов. Молотки и ножи, самодельные луки... Сайгон насчитал всего два автомата. Мягко говоря, вид у святошинцев был не боевой. Бродяги забредают сюда редко, от зверья, обитающего в туннелях, отбиться всегда получалось, так что...
  Грех жаловаться, верно. Еды хватает: крольчатина, грибы, слизни, картофель, даже подобие чая из плесени - и то есть! Быт за много лет кое-как наладили. Потому-то население станции с каждым годом увеличивается, уже сейчас места не хватает, а что будет дальше?..
  Сайгон отлично помнил, как у них со Светкой не получалось завести ребёнка. Уж они старались и днём и ночью - и никак, пшик. Отчаявшись, Сайгон отправился на станцию Академгородок к бабке-знахарке на поклон. Её заслуга или совпало так, но Андрюшка, отцово счастье, здоровенький родился.
  Толпа раздвинулась. Показалась сгорбленная фигура в "алладине". Это Митька Компас. Как-то по молодости он с командой мародёров разок поднялся на поверхность. С тех пор Митька потерял половину зубов, все волосы, едва ходит, но мнит о себе невесть что: мол, круче меня на станции нет никого.
  Компас шагнул вперёд и прошамкал:
  - Так чего там? Что вообще, а?
  Сайгон хотел было рассказать, что он думает об охране станции, но, к своему удивлению, выдал следующее:
  - Десяток кролей. Угощаю. Праздник всё-таки!
  У Митьки Компаса челюсть так и отпала. Никогда ещё Сайгон не делал подарков. Видать, на ферме произошло что-то невообразимое, раз этот скряга расщедрился.
  Толпа резко подалась назад, когда Сайгон спустился на платформу с Андрюшкой на руках. Светка грациозно скользила рядом. В любой момент она готова выхватить топор. Годы мирной жизни так и не вытравили из неё ужас первых дней в подземке. Стройная фигура, округлые бёдра... Столько лет вместе, считай с самой эвакуации, а Сайгон всё не налюбуется супругой.
  И вдруг перед глазами промелькнуло: корейский джип, пробки на дорогах, перекошенные от страха лица...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"