Плавно бессонная ночь перетекла в утро. И Юра, истомившись в постели без сна, решил не будить Пьера, слугу его тети в ее Парижской квартире, но спуститься в булочную, которая уже открылась, купить себе что-нибудь перекусить или выпить. Вчерашний день был шумный. Тетя пробовала себя в первый раз в роли актрисы, она играла Эрмиону в Андромахе Расина. Она краснела, пару раз сбилась с текста, но шумный банкет для друзей по случаю ее первого выхода, пусть на не большую, но сцену, искупил все. Вино лилось рекой, были горячие и холодные закуски. Французы решили, что все очень по-русски. Русские решили, что все устроено на французский лад. На том и разошлись. Вечер прошел под музыку местной звезды джаза, негра из Нигерии, который весь вечер просидел за фортепьяно.
Юра быстро оделся, и стал спускаться по лестнице. Пьер оказалось уже не спал. Он протирал мастикой перила на лестнице.
Они поздоровались. И Юра отправился дальше, решив не менять своих планов.
Булочная уже жила своей утренней жизнью. Он заказал две пышки и стакан сока. После чего мирно уселся на пластиковом стуле у входа.
Пышки были еще горячие. Он с радостью принялся за первую, как раздалось рядом за его спиной.
- Oh, c'mon. Faites boire.
- Un instant. - ответила жена хозяина заведения, и вскоре появилась вновь с пластиковым стаканом вина.
И молодая женина, взяв его, уселась на соседний стул рядом с Юрой.
Она не была похожа на француженку, но было ясно, что не первый день в Париже.
- To you. - улыбнулась ему новая соседка, и отхлебнула из стакана.
- Я американка, а мы бывает пьем, - сказала она ему по-английски.
- Не все беда, что кажется бедой, - ответил он ей на том же языке.
- Я здесь издаю журнал, - еще раз улыбнулась она.
- А я здесь пишу стихи, - скромно ответил он.
- И что вы пишите?
- Ничего особенного. Все по старому - рифмы, размеры. У вас это называют Неоклассицизм и особо не балуют.
- Но я-то другой случай.
- Вы издаете и такое?
- Мы издаем многое.
- Как называется ваш журнал?
- New Paris Review.
- Если можно, дайте мне ваш email я вам пришлю что-нибудь.
- Вот вам моя карточка. Как вас зовут?
- Юрий Певцов.
- Вы русский?
- Да.
- Я, Джули Уордс. Там написано на карточке.
- Я вам обязательно что-нибудь пришлю.
- Да, не забывайте о нас. - она посмотрела в стакан, - Вино допито. И я могу идти.
- Я очень рад нашему знакомству, - произнес Юра, вставая.
- Только не целуйте мне рук на прощание. Bye-bye.
2.
На следующий день Виктория Игоревна Исоцкая, Юрина богатая тетя, заказала билеты на самолет до Москвы. Ей не терпелось поделиться своей театральной новостью с московскими друзьями. Пьер довез их до аэропорта. Там в шуме и гаме всесветской толпы Татьяна Игоревна, смотря на всех свысока, добралась до самолета, попросила оделяло у стюардессы и уснула.
Юра открыл свой ноутбук и начал думать, что бы такого написать в журнал.
I have no nerve to brave the city out
Это была первая строчка, что пришла ему в голову. Он записал ее, и стал думать, как продолжить.
- Роман пишите или дневник? - раздался голос у него за плечом.
Юра обернулся. На него смотрел пестро одетый молодой человек с крашеными волосами.
- С кем имею честь? - спросил его Юра.
- Я музыкант. DJ Тёма. Может, слышали?
- Да, вас часто передают в России по радио.
- И только-то?
- Я ничего не понимаю в музыке.
- Я в ней тоже ничего не понимаю. Но это моя работа.
- Летали проветриться во Францию?
- Нет, я был на русской свадьбе не набережной Вальтера.
- Пошумели?
- Это как водиться. Так что вы пишите? - крашеный молодой человек склонился над Юриным компьютером.
- Так стихи.
- Для женщины?
- Для ее журнала.
- Ну, это почти не меняет дела.
- Как посмотреть, - Юра стал уже уставать от нового своего знакомого. Вдохновение улетучилось. И надо было собираться снова.
- Удачи.
- Спасибо, - ответил ему Юра и тот пошел своей дорогой.
3.
В Москве их встречал московский слуга тети Иван. Он быстро сложил вещи в машину и они тронулись в путь. Недописанное стихотворение не давало Юре успокоиться. Он смотрел по сторонам. Тетя попросила включить радио, чтобы послушать, что у нас здесь происходит.
Передавали DJ Тёму.
- Это ужасно, - сказала Виктория Игоревна.
- Мы летели с ним в одном самолете.
- С этим типом, который поет?
- Да.
- Позор моей страны, - сказала тетя и перекрестилась. Она всегда делала так, когда была не в духе.
В тетиной квартире, как предупредил Иван, ее ждали мать Юры с малолетним сыном. У Степы, Юриного брата был синдром Дауна, и матушка постоянно сдавала свою квартиру, ютилась то на даче, то у знакомых, чтобы набрать денег на врачей.
- Ну, я ей покажу, - сказала Виктория Игоревна, и попросила выключить радио.
3.1
Когда Тётя Вика и Юра вошли, Степа мирно спал на диване, а рядом сидела мать с книгой.
- Что читаешь, сестричка? - спросила Тётя Вика Юрину мать.
- Сей час Псалтирь, потом буду акафист.
- Как у тебя это легко получается, Валентина.
- Что ты имеешь в виду?
- Занимать мою квартиру, и уговаривать Ивана не говорить мне об этом не слова. Я, конечно, его опять не уволю. Он не ворует и парень бесценный.
- А что прикажешь делать мне?
- Убираться отсюда и поскорей!
Проснулся Степа.
- Милые! Какие вы милые! - сказал, протирая глаза.
- У Степы синдром Дауна, но говорил он всегда хорошо. - вступилась мать.
- А какое мне до этого дело?
- Дело есть. Мой муж был полковником и погиб во вторую чеченскую. Твой был вором, и прежде, чем его посадили, ты его обворовала разводом.
- Ну, мир праху Исоцкого, моего бывшего. Он то в аду. Но твой то на Небесах.
- Ты можешь мне помочь?
- Собирай вещи и выметайся со Степой!
- А Юра. Ты же пригрела, вроде, моего старшего сына.
- Поэт Юрий Певцов должен стать моим наследником и издавать регулярно книги, посвящая их мне.
- Очень мило! Юра, что ты думаешь по этому поводу? - спросила мать.
- Я уже давно ничего не думаю. Две недели не могу ничего написать. - Юра смотрел виновато в пол. Такие сцены между тёткой и матерью были обычны.
- Степа, одевай штаны и мы едем на дачу. - сказала мама.
- На дачу это хорошо, - сказал Степа, целуя тетю в локоть. Ему было 12 лет, и он был маленького роста.
- А ты Юрочка оставайся, если любишь деньги. Я так устала от этого. - мать закрыла лицо руками.
- Что ты! Что ты! Если бы наш Юра любил бы деньги он поехал, Валя, вместе с тобой. - тетя театрально подняла брови.
- А что же он любит? - спросила мать.
- Он любит то же, что и вы все. А именно, пожить за мой счет. - тетя Вика еще раз подняла брови.
- А я люблю маму! - улыбнулся Степа.
- Вот она любовь! - тетя усмехнулась и пошла к себе на верх.
- Мама, прости! - Юра не знал куда деваться.
- Что ты! Что ты! Прощения будешь просить у папы, чтобы пустили в Рай. - мама погладила Юру по голове.
- Что же мне делать? - Юра почти заплакал.
- Живи!
Степа уже оделся. Мама взяла сумку с вещами и пошла искать такси.
- Квартира наша опять сдается. Скоро у Степы новый курс в клинике и нужны деньги. - мама весело помахала Юре на прощание.
- Что же мне делать? - Юра присел на диван и спрятал лицо в подушку.
Дверь хлопнула. И сверху пришел Иван.
- Свои вещи сам распакуешь, барин? - спросил он весело, как всегда.
- Да, ангел мой. Пока я жив, они мне еще покажут. - ухмыльнулся Юра.
- Женщины. - сказал Иван и пожал Юре руку.
4
Забравшись в отведенную ему комнату рядом с огромной гостиной, Юра решил проверить свою почту на yandex.ru. Там было письмо от некой Марины Тихоновой, которая нашла его сайт со стихами. Она говорила, что ей понравилось то, что он пишет. Что она хочет видеть его в своем особняке на Рублевке. И что ее отец был академиком-архитектором, но стеснялся издавать свою поэзию при жизни. Фамилия ее отца ему ничего не сказала. Он вытер пот со лба и прикинул, как он будет выкручиваться, если муж Марины Тихоновой обнаружит его Юру в их особняке.
- Где наша не пропадала! - тихо воскликнул он и рухнул лицом на кровать, не снимая туфли. И вскоре уснул.
5
- Мне пришло предложение. - начал Юра, когда к завтраку присоединилась тетя Вика.
- Устроиться на автозаправку? - съязвила она.
- Нет.
- Так значит, ты будешь с беспризорниками мыть машины на улице? - продолжала она в том же духе.
- Нужно разобрать рукописи. - Юра старался говорить вежливо.