Аннотация: Вроде, проблема с ⚳ наблюдается только под MacOS и Windows XP (а от браузера не особо зависит)
Василия поднял с постели телефонный звонок. Наблюдатели, выставленные военными на мысу Рытый, на западном берегу Байкала напротив Святого Носа, доложили, что облачный столб над лагерем инопланетян исчез. "Летающая тарелка", судя по ее размерам, должна была быть видна в бинокли, но она тоже пропала.
Василий быстро, не завтракая, собрался, достал из оружейного сейфа печать с непентесом (он ее, пользуясь суматохой, так и не отдал начальнику) и стал звонить в штаб военной авиации, требовать вертолет. С вертолетом получился облом - базу в Черноруде еще не развернули полностью, а из Белой вертолет без дозаправки долететь не мог. Тогда Василий согласился на самолет.
Он не знал, что лучше - дадут ему вчерашний экипаж или какой-то другой. Вчерашний экипаж был свидетелем его позора, зато была хоть какая-то уверенность, что пилот сможет увернуться от инопланетной ракеты. Но экипаж ему дали другой. В принципе, все было понятно: это считалось как боевой вылет, оплачивалось по повышенной ставке и считалось в выслугу лет, так что военные не хотели друг друга без дела обижать.
Путь до военного аэродрома в Белой, даже на конторской машине с мигалкой, должен был занять существенно больше часа. Василий просил, чтобы его, как и вчера, забрали в гражданском аэропорту, но военные уговорили его, что посадка и рулежка по аэродрому тоже дело долгое, и даже чисто по времени будет выгоднее дождаться, пока он доедет до Белой.
Василий ехал по построенной еще при первой демократии трассе "Байкал", которая соединялась с городскими улицами через развязку Иннокентьевского моста и шла на север, обходя Ново-Ленино, Ангарск и Усолье. Дорога была в неплохом состоянии и пустынна. Василий взял легковую машину, и гнал существенно больше сотни, включая мигалку перед постами дорожной полицай. Но все равно, когда он подъехал к аэродрому, его самолет уже заводил моторы.
Самолет ему выдали той же модели, но по-другому оснащенный. На этот раз это был разведчик, с более мощным радаром, чем у десантника, инфракрасными и обычными видеокамерами с телеобъективами, даже с пятью квадрокоптерами. У этих машин был гораздо меньший радиус действия, чем у конторского аппарата, который так бездарно профукали в сентябре, и не было возможности вернуть их на борт после выпуска.
Вместо десантного отсека этот самолет имел что-то похожее на пассажирский салон, но занимал он далеко не всю длину. В носовой части салона было несколько стоек и пультов для наблюдательного оборудования, потом шесть рядов кресел, а весь остаток длины пассажирской кабины был пуст. Только на полу были видны полозья для крепления кресел. Зато в конце салона, как и в пассажирском самолете, размещался сортир.
Василий снова пошел в пилотскую кабину. Памятуя вчерашний позор, он тщательно пристегнулся.
Конец взлетной полосы был направлен почти точно на место слияния реки Белой и Ангары. На правом берегу Белой виднелись кварталы и развалины на окраинах Усолья-Сибирского. Сама Ангара здесь распадалась на два рукава, разделенные рядом широких островов с узкими протоками. Взлетев, самолет взял курс на северо-восток. Они почти сразу пересекли Ангару и полетели над холмистым и лесистым водоразделом между Идой и Кудой.
Василий посмотрел карту. Вроде бы, Белая не так уж далеко от Иркутска, но прямой маршрут от военного аэродрома проходил севернее, чем они летали в прошлые разы. Они по диагонали пересекали долину Куды с ее полями и лоскутами степей, потом проходили над тектоническим понижением между северным концом Приморского хребта и южными отрогами Байкальского, и только после этого оказывались над Байкалом заметно севернее Ольхона.
Каменное лезвие Святого Носа поднялось над горизонтом, когда они еще летели над западным берегом озера. Облачного купола перед горами, и правда, не было. Пилот включил радар. Береговая линия была хорошо видна, виден был даже разбитый самолет, отмечающий положение лагеря инопланетян. Василий с удивлением отметил, что самолет теперь лишился крыльев. Но "тарелки" на воде не оказалось.
- А можно пошире обзор? - поинтересовался Василий.
Пилот нажал какие-то кнопки под дисплеем радара, картинка моргнула и сменилась контурным изображением широко ухмыляющейся бородатой рожи. Под рожей крупными моргающими буквами было написано "PWND". Самолет клюнул носом, а пилот матерно заорал. Его коллега в левом кресле скомандовал: "Ручное! Я веду! Перезагрузка компов!".
Оба пилота синхронно нажали на своих пультах какие-то кнопки, потом летчик в левом кресле схватился за штурвал. Самолет качнулся и выровнялся. Приборная доска заморгала лампочками, раздались писки и другие компьютерные звуки. Несколько секунд Василий надеялся, что сейчас все починится, но потом индикаторы на пультах пришли в стационарное положение.
Все огни мигали красным, на всех дисплеях ухмылялась одна и та же рожа, мигали буквы "PWND", и на разные голоса бубнило сразу несколько тревожных сигнализаций. Василий сумел разобрать "наберите скорость" и "снизьте скорость", но там было еще что-то про землю, про шасси, про давление...
Были все поводы впасть в отчаяние, но пилоты не запаниковали. Из их переговоров Василий понял, что связи с землей нету и не работают никакие электронные приборы вообще, но рулями и двигателями можно управлять через резервные механические системы.
На ручном управлении самолет летел как-то иначе, чем под электроникой. Василий быстро заметил, что его начало подташнивать. Сигнализации продолжали бубнить. Как сказали летчики, у некоторых из них было автономное питание, так что даже полное обесточивание кабины не помогло бы.
Пилоты сначала обсуждали идею идти на заброшенный аэродром в Хужире, но он был затянут облаками. Потом штурман нашел на карте еще один заброшенный аэродром, возле Оека в долине Куды. Это летное поле было чуть дальше, чем на полпути до Иркутска, но его легко было найти по визуальным ориентирам. Посадка на короткую неподготовленную площадку, да еще без приборов, была рискованной. Но и подходить к авиаузлам на самолете без радиосвязи было опасно.
Самолет заложил пологий вираж и стал разворачиваться на запад. Они быстро вернулись к долине Куды, которая хорошо была заметна на фоне лесистых водоразделов, и полетели на запад-юго-запад вдоль нее, сбрасывая скорость и снижаясь. Через некоторое время долина расширилась. Справившись с картой, Василий понял, что это Усть-Ордынская степь.
До аэродрома, по расчетам штурмана, оставалось двадцать километров. Самолет стал снижаться круче, покачивая крыльями и делая короткие, но резкие повороты. Летчики часто матерились, обычно как раз перед началом или после конца такого поворота. Василий догадался, что они пытаются выровняться вдоль осевой линии полосы, но саму полосу он еще разглядеть не мог.
Работали не только рули, удалось выпустить шасси и закрылки. Самолет уже летел совсем низко, почти так же, как вчера, когда они на гражданском самолете осматривали берег Святого Носа. Можно было разглядеть деревья, кусты и песчаные отмели в русле реки, домишки, огороды, автомобильные дороги, заасфальтированные и нет.
- Командир, решение! - проорал пилот из правого кресла, пытаясь перекричать сигнализации.
- Садимся! - так же громко закричал пилот в левом кресле. - Приготовиться к удару!
Полосу Василий по-прежнему не мог разглядеть. Ему казалось, что они садятся на чистое поле. Он проверил натяжение ремней и вцепился в подлокотники. Моргание тревожных сигналов и бубнение механических голосов не придавало спокойствия. Василий закрыл глаза и через несколько секунд почувствовал удар. Посадка была гораздо жестче, чем в аэропорту. Самолет сразу резко потянуло назад, но он не остановился, а подпрыгнул, потом хлопнулся на землю еще раз, и лишь через несколько таких прыжков покатился, подскакивая на кочках и устрашающе раскачиваясь.
Звук двигателей резко сменился, превратившись в низкочастотный дребезжащий гул. Кочки и ухабы стали как-то мягче и реже, и вскоре Василию показалось, что самолет остановился. Но только когда пилот крикнул "глушить моторы!", Василий рискнул открыть глаза.
Самолет, и правда, стоял на месте. Впереди за ветровым стеклом виднелась уходящая вдаль долина Куды, холмы по ее краям, кусты возле реки. Руки пилотов бегали по пультам, и красные мигающие огни гасли большими группами одновременно. Пропадали один за другим и бубнящие голоса. Но, как и предупреждали пилоты, несколько сигнализаций имели автономное питание, поэтому они продолжили напоминать об отсутствии напряжении в бортовой сети (до Василия только сейчас дошло, что этот голос он слышал на всем протяжении полета - хотя, судя по лампочкам, электричество на борту все-таки было) и низком давлении в кабине.
Василий отстегнулся, вылез из кресла и заметил, что у него подкашиваются ноги. Он вышел из кабины. Наблюдатели, сидевшие в салоне, уже открыли дверь и развернули лестницу, по которой можно было спуститься на землю. Василий выглянул наружу и вдохнул свежий воздух. Сзади от самолета висело огромное облако пыли, медленно рассеивающееся на ветру.
Снаружи было холодно, но не особо ветрено. На пожелтевшей траве блестел иней. Немного поддувало под плащ, когда Василий спускался по трапу. В самолете было теплее, но оставаться там почему-то совсем не хотелось.
Василию по-прежнему казалось, что они сели в совершенно чистом нераспаханном поле. Повсюду торчали сухие метелки лебеды и какой-то еще бурьян. В нескольких сотнях метров виднелись развалины каких-то домишек. Дальше поднимались невысокие лесистые холмы, ограничивающие долину. Никаких признаков разумной жизни вокруг заметно не было. Впрочем, приглядевшись, Василий увидел насыпь автодороги с характерными столбиками и дорожными знаками, проходящую по склону холма вдоль самого его подножия.
Наблюдатели вылезали из самолета, растерянно оглядываясь. Некоторые из них потом вернулись на борт. С Василием никто говорить не пытался, он так и стоял в стороне, романтично закутанный в свой плащ с эполетами. Пилоты вышли только через некоторое время и сразу пошли осматривать самолет снаружи. Проследив их передвижения, Василий обратил внимание, что стойки шасси у самолета целы, но между колесами застряли целые снопы выдранного с корнями бурьяна, а за колесами тянутся глубокие колеи в земле.
Потом разумная жизнь все-таки появилась. С северо-востока, со стороны Оека, с сиреной и с мигалками ехали пожарная и полицейская машины. Потом много времени ушло на бестолковую суету. Военные выслали из Белой вертолет, чтобы забрать экипаж и поставить солдат для охраны самолета. За Василием прислали машину из Иркутска.
Что делать дальше с самолетом, так и не решили. Никто не мог понять, что именно произошло с компьютерами. Сброс прошивки к фабричным настройкам не помогал, а подключать оборудование для диагностики механики боялись. Как понял Василий, все заинтересованные быстро сошлись на идее разобрать самолет на месте, механические компоненты использовать на запчасти, а электронику - не только цифровую, но, от греха, и аналоговую - не просто выкинуть, а уничтожить потщательнее.
Людей со звезд в обсуждениях не упоминали, но Василий знал точно - они все еще на Земле.
Подтверждение этому он получил уже на следующее утро, когда пришло сообщение из Верхнеудинска. В зоне ответственности авиаузла появился неопознанный летающий объект, медленно движущийся со стороны Байкала вдоль Селенги по направлению к городу. Василий умозаключил, что брать военный самолет с его уязвимым цифровым радаром опасно, и поехал в гражданский аэропорт.
Пока он добирался до аэропорта, а самолет готовили к вылету, из Верхнеудинска пришли более удивительные новости. НЛО включил гражданский радарный транспондер с кодом 7000, и ответил диспетчеру на голосовой вызов. Ответивший представился капером Ее Величества Игорем Селезневым, и попросил коридор для прохода над зоной ответственности узла в сторону Гусиного озера на высоте две тысячи метров над уровнем моря. Также он сообщил, что не имеет ответчика TCAS, поэтому хотел бы, чтобы этот коридор по возможности освободили от воздушного трафика. На вопрос, кто дал ему разрешение на полет, он хмыкнул и сказал: "Никто. И что мне теперь, садиться прикажете?".
Теперь на ушах стояли все. Гражданские диспетчеры требовали срочно поднимать истребители и принудить нарушителя к посадке или уничтожить. Военные, в свою очередь, помня про "PWND", самолетами и вертолетами рисковать не желали, а наземных средств ПВО у них не было. Диспетчеры еще зачем-то оповестили полицай, которые помочь не могли совершенно ничем, но тоже суетились и бомбили контору бессмысленными запросами.
Низовья Селенги, над которыми летел НЛО, были затянуты облаками, как и котловина Байкала, поэтому наблюдать неизвестный аппарат с земли никто не мог. По данным радаров, он шел на запрошенной высоте две тысячи метров со скоростью около шестидесяти километров в час. Эти же высоту и скорость он передавал вместе с кодом транспондера. Высота для самолетов считалась опасной. Горы по берегам Байкала были лишь ненамного ниже, а некоторые вершины и превышали этот уровень. Видимо, именно поэтому НЛО держался над руслом Селенги. Также, радары показывали, что аппарат довольно большой, а его сигнатура совершенно не похожа ни на один применяемый на Земле самолет.
Если бы у выданного Василию самолета не возникло бы никаких заминок, он смог бы его догнать как раз в районе Верхнеудинска. Василий привычно устроился в заднем кресле пилотской кабины, и они полетели. На этот раз, они полетели на восток-юго-восток, оставив справа русло Ангары. Они достигли берега Байкала буквально за несколько минут, и пересекли его на несколько километров севернее Голоустного. Почти так же быстро они пролетели над озером и затянутой облаками дельтой Селенги.
По сообщениям верхнеудинских диспетчеров, НЛО как раз пересекал линию хребта Хамар-Дабан, двигаясь над ущельем Селенги. Василий потребовал, чтобы диспетчер помог им найти его. И диспетчер, и пилоты были этому не очень рады. Диспетчер говорил, что он всю жизнь учился предотвращать столкновения, а не провоцировать их, а пилоты жаловались, что не умеют рассчитывать перехват даже для такой медленной цели. В любом случае, шли они гораздо выше пришельца, на высоте четыре километра, так что столкновение им вряд ли грозило.
Внезапно в переговоры вмешался капер Ее Величества, потребовавший от борта 2123 (это он легко мог узнать из кода транспондера) уточнить намерения и предупредивший, что его аппарат вооружен. Про вооружение Василий был в курсе, а гражданские пилоты, похоже, нет. И, как сообщили пилоты, радар гражданского самолета не был способен обнаруживать маленькие быстролетящие объекты, к каковым относились ракеты.
Тем временем, и самолет, и НЛО приближались к Верхнеудинску. Когда самолет приблизился к вершинам Хамар-Дабана и стали видны лежащая за ними долина и город, пилоты все-таки увидели аппарат пришельцев. С расстояния около тридцати километров, против солнца, он выглядел как черное пятнышко, трудно различимое на фоне лесистых гор. Заметить его удавалось лишь потому, что он двигался. Василий догадался захватить бинокль, но в покачивающемся самолете, через мутноватое ветровое стекло, да еще, опять же, против солнца, пользоваться им было неудобно и ничего нового разглядеть не получалось.
Пилоты и диспетчер сопротивлялись, но Василий все-таки потребовал, чтобы самолет снизился и подлетел к инопланетянину. Когда они зашли с юга и подошли поближе, невооруженным глазом по-прежнему было сложно что-то увидеть, но Василий смог навести бинокль.
Аппарат пришельцев был полностью черным, буквально как уголь. Самая большая его часть представляла собой баллон пухлой каплевидной формы, с закругленным передним концом и слегка заостренным задним. На заднем конце были крестообразно укреплены четыре плавника, толстые и закругленные, видимо, сшитые из той же ткани, что и баллон, и надутые тем же газом.
Баллон выглядел сшитым из тонкой ткани и надутым изнутри воздухом - или, наверное, все-таки каким-то газом. Но надут он был хорошо - не было видно ни морщин от строп, ни колыханий. На боку баллона белой краской был довольно грубо изображен символ .
Ниже баллона висел черный чечевицеобразный объект. Казалось, что они с баллоном ничем не были соединены между собой, но расстояние и относительное положение они поддерживали с удивительной точностью. Ничего для масштаба не было, но, если предположить, что чечевицеобразный объект - это и есть та самая "летающая тарелка", которую видели на радарах, получалось, что его диаметр по экватору был около тридцати метров. Баллон был примерно втрое длиннее, то есть около 90-100 метров.
Под объектом висели два прямоугольных полотна ткани, каждое около пяти метров в ширину и около десятка в длину, отклоняющиеся и полощущиеся в набегающем потоке воздуха. Полотна были такие же черные, как объект и баллон.
Когда самолет подлетел еще ближе, а Василий смог присмотреться лучше, он увидел еще несколько деталей. Главное, что отличало эти детали от крупных частей НЛО - они не были черными. К экватору "летающей тарелки" были прикреплены две длинные палки. Сначала Василию казалось, что они светло-серые, но потом, еще приглядевшись, он понял, что они желтовато-салатного цвета. Палки были тонкие и закрепленные только на концах, так что было совершенно неясно, как они вообще держались.
Василий предположил, что и стропы баллона, и расчалки для палок сделаны по довоенной технологии, из мономолекулярного углерода. Впрочем, более доступные материалы, например, кевлар или высокомолекулярный полиэтилен, тоже могли бы обеспечить необходимую прочность, оставаясь невидимыми с такого расстояния.
На концах палок были укреплены какие-то штуки, видимо - моторы, судя по тому, что Василий также увидел два диска, похожих на вращающиеся пропеллеры. Видимо, они и приводили аппарат в движение. Если принять диаметр "тарелки" за тридцать метров, диаметр каждого из винтов был около десяти метров или даже больше.
Вторая деталь, которую заметил Василий, не была, строго говоря, даже деталью. На верхнем полюсе чечевицеобразного объекта обнаружилась какая-то платформа, как показалось Василию - с ограждением. И на этой платформе он увидел трех человек в блестящей серебристой одежде. Размер человеческих фигурок соответствовал предположениям Василия о диаметре тарелки около 30 метров. Один человек сидел лицом по направлению движения аппарата, и, похоже, управлял его полетом. Во всяком случае, его поза напоминала позу водителя или пилота в пилотском кресле. Двое других стояли, опираясь локтями на ограждение платформы.
- Это Игорь Селезнев борту 2123. - раздался голос в динамиках. - Прекратите сближение и уточните свои намерения, иначе я открою огонь.
Василий с ужасом понял, что сейчас они находятся ближе к "летающей тарелке", чем позавчера, когда их обстреляли над Байкалом.
- Скажите ему, что мы ведем наблюдение.
- Это борт 2123 Игорю Селезневу, мы ведем наблюдение. - неуверенным голосом сказал летчик, сидевший в правом кресле.
- Борт 2123, вас понял. - неожиданно согласился Селезнев. - Я понимаю, что ситуация не располагает к взаимному доверию. Не подходите ближе десяти километров, и постарайтесь не включать ничего, что мы можем принять за оружейный радар. Тогда мы постараемся, чтобы ни одно животное не пострадало.
- Как долго мы сможем следовать за ними? - спросил Василий летчиков.
- У нас горючего на три часа на эшелоне, но на малой высоте расход выше. - сказал пилот из левого кресла. - И у нас крейсерская в десять раз выше. Даже на посадочной скорости нам придется кругами вокруг него летать.
- Давайте кругами. - уверенно распорядился Василий. - Потом, если что, сядем в Верхнеудинске.
Инопланетный дирижабль неторопливо продвигался к югу, приближаясь к черте города.
Селенга текла по узкому ущелью, которое шло почти точно с севера на юг и разделяло Хамар-Дабан и Морской хребет. Потом это ущелье соединялось с широкой тектонической котловиной, шедшей с восток-северо-востока на юго-запад, в районе Верхнеудинска под почти прямым углом к ущелью. С востока по ней текла река Уда, давшая название городу. С юго-запада, из Монголии, текла Селенга. В черте города они соединялись и устремлялись через ущелье в сторону Байкала.
Когда отроги Хамар-Дабана стали достаточно низкими, аппарат повернул на юго-запад, отклонившись от русла Селенги. Они прошли почти прямо над аэропортом. Диспетчеры, и правда, предпочли не рисковать и остановили все полеты. Даже утренний пассажирский рейс из Урумчи отправили в Иркутск.
Дальше дирижабль пошел над Иволгинском в том же направлении, параллельно Селенге, но в стороне от нее, избегая слишком приближаться к горам. Судя по карте, он и правда двигался в сторону Гусиного озера или, может быть, к лежавшему на его берегу городку, который, как несложно догадаться, назывался Гусиноозерск. С текущей скоростью, аппарат должен был достичь городка примерно за полтора часа. Топлива у самолета должно было хватить на это время.
К югу от Верхнеудинска, Селенга снова течет по ущельям между горами. С левого берега к ней примыкает серия тектонических котловин, разделенных невысокими увалами - Иволгинская, Оронгойская, Гусиноозерская. Реки, стекающие со склонов Хамар-Дабана, образуют в этих котловинах заболоченные дельты и озера, соединяющиеся с Селенгой многочисленными протоками. Болота окружены степями, большая часть которых не распахана. Буряты пасут там скот. Только повыше, на увалах и в предгорьях, можно увидеть сосновые леса. С воздуха они выглядели как пятна яркой зелени на фоне желтой сухой травы и почерневших к осени болот.
Над Оронгойской котловиной стало заметно, что дирижабль снижается. При этом стало видно и изменение формы баллона - из туго надутого он стал мягким, особенно в нижней части. Набегающий поток воздуха стал полоскать ткань, так что аппарат стал похож на страдающего истощением кита. Пилоты самолета снижаться не захотели: описывая круги, они должны были проходить над предгорьями Хамар-Дабана, где летные руководства настоятельно не рекомендовали опускаться ниже двух километров.
Как оказалось, целью инопланетян было именно озеро, а не городок. Дирижабль пересек урез воды и начал быстро сбрасывать не только высоту, но и скорость. В двух километрах от берега скорость упала до нуля, и аппарат стал снижаться вертикально. Требование "не подходить ближе десяти километров" не позволяло разглядеть процедуру посадки, но видно было, что непосредственно перед касанием НЛО окутало облако пара.
- Игорь Селезнев борту 2123. - раздался голос из динамиков. - Я понимаю, что это уже наглость, но, может быть, вы свяжетесь с Гусиноозерском? Нам нужно что-то длинное и жесткое, например, уголок или труба. Алюминиевый или тонкий железный. Четыре куска по пятнадцать метров каждый. Или вот, мне тут предлагают, лыжные палки. Мы бы их даже сами срастили. А то паруса полощутся, а натянуть их нечем. Если это поможет, у нас есть немного ваших денег.
- Что ему ответить??? - пилот из правого кресла оглянулся на Василия с недоумением.
- Скажи, мы подумаем, что можно сделать. - ответил Василий.
Ни с каким Гусиноозерском они, разумеется, связываться не стали. У самолета было достаточно топлива до Иркутска, но Василий приказал идти в Верхнеудинск.
Когда на земле он прочитал сводки полицай, то обрадовался, что диспетчеры оповестили тех еще утром. Стометровый черный дирижабль с астрологическим знаком на боку, проходящий над крупными населенными пунктами, все равно застал их врасплох. Но, по крайней мере, они успели назначить усиление и взять под охрану административные здания.
Население, по докладам, было в полной растерянности. Одни скупали мыло, соль и спички, другие водку, третьи - охотничьи патроны. Некоторые уходили в тайгу всеми семьями, другие, похоже, к этому всерьез готовились. Что больше всего беспокоило, среди уходящих было много полицай - или о них просто непропорционально чаще докладывали?
В Иволгинском дацане собралась огромная толпа. При этом большинство из пришедших ранее никогда не были замечены в религиозности, а некоторые и вовсе числились православными. Ламам удалось предотвратить беспорядки, организовав вынос мощей с последующей молитвой. В Иволгинске же разгромили винный магазин, когда полицай попытались прекратить торговлю и разогнать очередь.
В Гусиноозерске на берегу тоже собралась толпа, потом откуда-то в ней появились мятые и пожелтевшие плакаты с требованием поднять кочегарам ГРЭС категорию вредности. Зачинщиков выявить не удалось.
Василий поехал в Верхнеудинский офис конторы. У него была печать с непентесом, позволяющая реквизировать любые ресурсы, был пропуск с доступом к бесплатной конторской столовой, была кредитка, по которой он мог купить зубную щетку, пасту и мыло - почти все необходимое. В офисе на него смотрели как на героя.
Новости со всего уезда продолжали поступать. В Верхнеудинске на улицах находили листовки с комиксом про птицеголового Оппундейла, который стрелял по дирижаблям. Листовки передали аналитикам конторы, но они не могли даже расположить рисунки так, чтобы получилась осмысленная история. Повсюду слышались разговоры о людях со звезд. По телевизору передали какое-то беспомощное объяснение про лентикулярные облака, но на это, похоже, никто не обратил внимания.
Военные собрали по уезду все понтоны и амфибии, в том числе использующиеся в качестве пособий в училищах, и стали стягивать силы к Гусиному озеру. Планировали подвезти и самоходную артиллерию, которая доехала до Горячинска и там почему-то застряла.
По докладам, инопланетный аппарат быстро окружил себя облаком пара, таким же, как возле Святого Носа. Потом над городом заметили квадрокоптер, в описании которого Василий с ужасом узнал аппарат, утраченный им в сентябре.
Аппарат полетал над прибрежными кварталами, потом вернулся к дирижаблю, а потом началось что-то совсем невообразимое. Квадрокоптер вернулся к берегу, подлетел к толпе и заговорил человеческим голосом. Он сказал:
- Фрипипла! Мне неудобно обращаться к вам с просьбой, но нам нужны лыжные палки. Можно старые, даже сломанные или слегка погнутые.
Несколько палок нашлись тут же на месте, из них были сделаны древки плакатов. Оказалось, что к аппарату был прицеплен крюк на длинном тросе. Коптер перелетел ряды оцепления полицай, снизился над толпой, демонстранты прицепили палки к крюку, аппарат поднялся, сказал, что палок нужно еще много, и улетел к дирижаблю.
Толпа быстро стала рассасываться. Полицай пытались все это пресечь, но безуспешно. Коптер парил над кварталами на большой высоте, а жители выбегали на огороды с охапками палок и махали руками, пытаясь привлечь внимание инопланетян. Дрон спускался, забирал груз и улетал быстрее, чем полицай успевали добежать до нужной улицы.
Нескольких особо зарвавшихся палковладельцев удалось арестовать, но они и в участке вели себя нагло, спрашивали "а че я сделал", "чем докажете", или даже "мои палки, че хочу то и делаю".
Примерно до обеда инопланетный дирижабль стоял посреди озера и что-то делал в облаке пара. Единственным видимым снаружи проявлением его деятельности был сбор спортинвентаря, но он прекратился довольно быстро. Коптер сделал круг над частным сектором, громко говоря: "Палок больше не надо! Всем большое спасибо! Вы нам очень помогли!".
Потом пришло сообщение, что паровой столб рассеивается. Василий добыл в конторе бинокль помощнее и фотоаппарат с длиннофокусным объективом, и отправился в аэропорт. "Его" самолет вместе с экипажем уже улетел в Иркутск, но на месте нашелся другой. Василий договорился, чтобы ему на борт передавали новости с земли.
Когда они были уже в воздухе, из Гусиноозерска пришел новый отчет. Пар почти совсем рассеялся. Дирижабль оторвался от воды и завис над той же точкой озера, удерживаемый толстым канатом, опущенным в воду. Инопланетяне занялись какой-то странной деятельностью с полотнищами, которые раньше висели под днищем тарелки.
Насколько удалось разглядеть, они действительно срастили собранные у населения лыжные палки в длинные тонкие стержни, и пытались их укрепить по диагоналям полотнищ, чтобы превратить те во что-то вроде гигантских воздушных змеев. Это заняло у них больше часа, так что самолет успел долететь до озера и сделать над ним несколько кругов.
Невдалеке от озера Василий увидел на склоне пологого холма пару тракторов с плугами, которые уже выпахали стометровые буквы HEL и, несомненно, трудились над буквой P. Василий даже хотел оповестить полицай, но махнул рукой.
Наконец, инопланетяне снова подвесили полотнища под "тарелкой" - для этого одному из облаченных в скафандр людей пришлось спуститься по боковой поверхности и немного под днище, видимо, на веревке - и только потом по-настоящему собрались взлетать. Как выяснилось, толстый канат, свисавший в озеро, играл роль гайдропа, а якоря - странные конструкции с растопыренными коленчатыми ногами, похожие на вирусов-бактериофагов - поднимались из воды на тонких, невидимых издали тросах. Винты закрутились сразу же, как только якоря поднялись из воды.
Дирижабль двинулся сначала прежним курсом, но потом повернул слегка к востоку, ближе к руслу Селенги. Когда они поднялись на высоту две тысячи метров и баллон надулся полностью, они стали набирать скорость. На этот раз они разогнались гораздо больше, чем утром. Натянутые лыжными палками полотнища, действительно, теперь почти не полоскались. Видимо, раньше именно это полоскание и мешало аппарату.
Некоторое время они удерживали скорость ровно семьдесят два километра в час, но потом снова стали разгоняться, и вскоре скорость превысила сотню. Это все еще было намного медленнее самолета, так что преследователям все равно приходилось летать кругами.
Они пролетели над Наушками и Сухэ-Батором, между которыми до войны проходила российско-монгольская граница. Здесь была некоторая развилка - пилоты и полицай предполагали, что они могли двинуться дальше к юго-западу, вдоль Селенги, или к юго-востоку, вдоль Трансмонгольской железной дороги. Но пришельцы выбрали промежуточный путь, приблизительно вдоль русла Орхона, притока Селенги.
Продолжив их путь по карте, Василий увидел, что они идут не прямо к Увэю, а чуть западнее, к городку Цзинчан. Дирижабль летел над долиной Орхона, пересекая широкие болотистые поймы рек, неправильные многоугольники полей, пожелтевшие к осени степи, холмы и сопки, поросшие лесом ближе к вершинам и на северных склонах.
Видимо, кроме натяжения полотнищ, пришельцы выполнили и какие-то другие работы над дирижаблем. Они летели быстрее, на несколько большей высоте над уровнем моря (впрочем, к этому их могло принуждать общее поднятие местности) и, самое главное, вовсе не собирались садиться. Запас горючего у самолета кончался, и вскоре Василий вынужден был согласиться идти в Улан-Батор. Солнце уже клонилось к закату, но дирижабль шел вблизи от воздушной трассы и передавал сигнал транспондера, так что гражданские диспетчеры не теряли с ним радарный контакт.
Но, пока самолет Василия заправляли, диспетчеры его все-таки потеряли. Последний раз с земли дирижабль видели в окрестностях сомона Лунэ на берегу реки Туул, уже в сумерках.
Василий переночевал в Улан-Баторе в конторском офицерском общежитии, потребовав от диспетчеров и полицай сообщать ему о любых новостях про дирижабль. За ночь новостей не поступило, но перед рассветом Василий подскочил сам и помчался в аэропорт требовать самолет.
Сначала он хотел лететь к Лунэ, где дирижабль видели последний раз. Но потом он догадался проследить по карте прямую Гусиноозерск-Цзинчан и ее точки пересечения с Туулом. Туул в этом районе как раз делал большую излучину к югу, и таких точек оказалось целых три. Василий приказал лететь к самой южной из них, и этот примитивный расчет его не обманул.
Еще за два десятка километров от расчетной точки они увидели столб пара, поднимающийся над обычным утренним туманом в пойме реки. Никаких промышленных предприятий и даже населенных пунктов в этой области не значилось, так что вывод был очевидным.
Почти сразу же этот вывод подтвердился более прямым образом: Игорь Селезнев вышел на связь и уточнил, правда ли ваш борт за мной наблюдать прилетел. Спрашивал он по-русски, и пилоты его не поняли, но он повторил вопрос на ток писин. Получив утвердительный ответ, он вздохнул и сказал: "Ну наблюдайте... Только, боюсь, вам на сегодня рабочего тела не хватит".
Самолет не успел описать даже первый круг возле дирижабля, когда тот взлетел и взял курс на юг-юго-запад, как раз вдоль проведенной Василием по карте линии. Он, по-прежнему, не сильно поднимался выше двух тысяч метров. Здесь средние высоты были в районе 1800 метров над уровнем моря, так что сейчас они шли довольно низко, не больше, чем в пятистах метрах над землей, а над холмами и поменьше.
К югу от излучины Туула уже лежала пустыня Гоби. Полей, лесов и населенных пунктов здесь вовсе не было, а желтые по осени степи сменились серо-коричневыми песками, коричневыми скальниками и серыми солончаками. Лишь иногда внизу можно было заметить грунтовую автодорогу или остатки довоенного асфальта. Примерно через два часа полета они увидели русло пересохшей реки, шедшее как раз вдоль их маршрута.
Продолжив траекторию по карте, Василий обнаружил, что она пересекает горный хребет Гурван-Сайхан-Уул. И пересекает чуть ли не в самой высокой точке, которая, по справочнику, поднималась на 2825 метров над уровнем моря. Василию стало интересно, что же инопланетяне будут делать. Хребет простирался на 500 километров с востока на запад, и ничего похожего на ущелье Селенги там не было. Если бы инопланетяне собирались хребет обходить, им с самого начала, может быть, даже с Гусиноозерска, следовало бы лететь совсем по-другому.
Василий обсудил ситуацию с пилотами. Он боялся, что для дозаправки придется возвращаться в Улан-Батор. По карте, вблизи от их маршрута, у подножия Гурван-Сайхан-Уула лежал город Даланзадгад, где был обозначен аэропорт. Но кормился этот город, главным образом, за счет туристов. После войны туристы исчезли, население разбежалось, а аэропорт забросили. Как объяснили пилоты, его можно было использовать для аварийной посадки (вспомнив посадку в Оеке, Василий невольно поежился), но дозаправиться там было невозможно.
Пилоты сказали, что есть действующий аэропорт в Арвайхээре, у подножия Хангайских гор. Он ближе Улан-Батора, но там грунтовая полоса и он находится на большой высоте над уровнем моря, поэтому взлетающие оттуда самолеты запрещено заправлять полностью. Сейчас, без пассажиров и груза, да еще в холодный день, они легко могли бы взлететь с полными баками. Но неплохо было бы получить об этом официальное распоряжение. Василий нащупал в кармане печать и сказал, что распоряжение-то как раз наименьшая из всех проблем.
Дирижабль летел прямо и с постоянной скоростью, не выключая транспондер. Если бы он продолжал двигаться таким образом и дальше, самолет легко мог бы его нагнать еще до хребта или прямо над ним. Сложность была в том, что диспетчерская Улан-Батора уже потеряла с ним радиоконтакт, а радар в Арвайхээре был маломощным.
Если бы у инопланетян был какой-то туз в рукаве, например, если бы они, оставшись без присмотра, резко увеличили скорость, найти их над почти ненаселенной пустыней было бы невозможно. Василий даже хотел добыть военный самолет с радаром, но испугался и кибератаки, и предупреждения инопланетян "не включать ничего похожего на оружейный радар".
Впрочем, оказалось, что и у гражданского самолета был радар, маломощный и рассчитанный, главным образом, на обнаружение ответчиков других самолетов. Его следовало включать при полетах вне зон обзора авиаузлов, как раз для снижения опасности столкновения. Василий обрадовался и потребовал немедленно опробовать это устройство. Транспондер дирижабля на него ответил, и инопланетяне не сочли это "похожим на оружейный радар". Даже рожи с буквами "PWND" не возникло. Ничего лучшего и желать не приходилось.
Преисполненный оптимизма, Василий приказал лететь заправляться. Они набрали высоту и полетели на север-северо-запад, вдоль того же самого сухого русла, медленно отклонявшегося все сильнее и сильнее к западу. Вскоре стало заметно, что оно не такое уж сухое. В пойме стали появляться кустарники, а потом и замерзшие лужи в русле и старицах. Ближе к городу оно уже выглядело как полноценная река.
Город с воздуха произвел на Василия странное и даже несколько пугающее впечатление. Зелени на улицах почти не было, во всяком случае, деревьев и кустарников. А газоны и палисадники, если и были, к осени стали неотличимы от окружающей пустыни. Крыши домов были засыпаны пылью или, может быть, сразу имели окраску под цвет местности. Подумав, Василий решил, что это даже могло бы иметь смысл, чтобы в летнюю жару они не слишком разогревались.
На многих участках, особенно ближе к окраинам, домов и вовсе не было, а стояли юрты. На некоторых других участках можно было заметить и юрту, и дом.
Полоса в аэропорту была грунтовая, но выглядела не так, как в Оеке. Ее торцы и углы были размечены то ли краской, то ли выложенными на земле полотнищами, а сама полоса была расчищена от травы и было заметно, что по ней недавно прошлись грейдером. И, судя по переговорам пилотов, у полосы были радиомаяки для наведения, что, наверное, облегчало посадку.
Самолет быстро заправили под завязку. Возможно, украшенная непентесом бумажка этому помогла. Пилоты принесли из аэровокзала еду: горячие манты и два термоса с чаем, заваренным на монгольский манер, в соленой воде и до состояния "ложка стоит". Манты были правильные, сочные и сделанные не из фарша, а из мелко порезанного мяса.
Они взлетели и, как это назвали пилоты, на крейсерском эшелоне отправились к расчетной точке перехвата, не забыв включить радар после выхода из зоны ответственности Арвайхээрского ЦУВД.
Расчет и теперь оказался точным. Еще до того, как над горизонтом появились заснеженные вершины Гурван-Сайхана, они услышали транспондер с кодом 7000. Он сообщал, что высота 2700 метров и растет. Похоже, пришельцы и правда планировали пролететь над хребтом, не отклоняясь от прямого маршрута. Василий сначала думал, что высота 2000 метров их ограничивает из-за слишком низкого давления кислорода, но потом вспомнил, что у инопланетян есть скафандры.
Подумав, Василий осознал, что вообще не очень понимает, как управлять дирижаблем. В книжках обычно пишут просто: если надо подняться, сбрасываешь балласт, а если надо спуститься, стравливаешь газ. Но архимедова сила, как учат в школе, равна весу вытесненной воды, или, в данном случае, весу вытесненного воздуха. Но вытесненный объем воздуха почти точно равен объему газа в баллоне. А плотность и у воздуха, и у газа, линейно зависит от давления.
Получается, что архимедова сила определяется весом газа в баллоне (точнее, этим весом и отношением плотностей газа и воздуха при равных давлениях и температурах, но это отношение однозначно определяется отношением молекулярных масс), и больше практически ничем. Если газа в баллоне недостаточно, то аэростат будет снижаться, и ничто не скомпенсирует недостаток ни на какой высоте вплоть до соприкосновения с землей. Если же газа избыток, аэростат будет подниматься вверх... впрочем, вот тут как раз получалось, что естественный ограничитель у подъема есть: когда расширяющийся с высотой газ перестанет помещаться в баллоне, он сам собой вытечет... Но ниоткуда не следует, что его вытечет ровно столько, чтобы остановиться на нужной - или, вообще, хоть на какой-нибудь постоянной - высоте.
Василий стал размышлять про неидеальность газа и тому подобные материи и осознал, что ничего про это не понимает. Но вспомнил, что несколько раз видел что-то похожее на сброс балласта - струя воды (или какой-то другой жидкости? Наверное, все-таки воды, с земли не сообщали о странных запахах или маслянистых пятнах) вытекала из днища "тарелки" и разбрызгивалась в потоке воздуха.
Когда они догнали дирижабль, тот уже летел над предгорьями хребта. Впереди сверкали свежим снегом северные склоны. Как сказали пилоты, до конца лета снежники тут не задерживаются даже на самых высоких вершинах. Но стояла уже глубокая осень, и успел выпасть новый снег.
По транспондеру, дирижабль теперь шел на высоте 3000 метров - но было непонятно, как пришельцы определяли эту высоту. Если по барометрическому высотомеру, то совершенно неясно было, как именно и правильно ли откалиброван этот прибор. Самолет кружился на тысячу метров выше, и на глаз невозможно было определить высоту НЛО с достаточной точностью. Но казалось, что если он и выше вершин, то очень ненамного.
Наверное, инопланетян тоже беспокоил недостаток высоты, потому что Василий увидел несомненный сброс балласта: в бинокль ему удалось разглядеть, как от экватора "тарелки" отделился какой-то довольно большой бесформенный объект и, кувыркаясь, полетел вниз. Василий попытался проследить его биноклем, и не без успеха: он увидел, как объект шмякнулся об землю, подняв грибовидное облако пыли. Дирижабль заметно "вспух" вверх, и его транспондер тоже показал увеличение высоты.
Инопланетяне преодолели хребет, имея высоту по транспондеру 3500 метров. Василию даже показалось, что он видел на снегу тень от дирижабля, но сфотографировать ее он не успел. На южных склонах снега почти не было - видимо, солнечные лучи все еще были достаточно жаркими, чтобы он испарялся даже при минусовой температуре. Дирижабль на большой высоте еще увеличил скорость, сейчас она уже приближалась к двум сотням километров в час. Дальше по курсу лежала еще одна гора, но она была существенно ниже, всего 2098 метров, и дирижабль обходил ее вершину довольно далеко.
С текущей скоростью, дирижабль должен был достигнуть Цзинчана за три часа, вполне в пределах запаса горючего, имевшегося на самолете. По словам пилотов, вскоре они должны были достичь зоны ответственности авиаузла Эдзин во Внутренней Монголии. Дальше, по мере приближения к коридору Ганьсу, количество ЦУВД и доступных для дозаправки аэродромов только увеличивалось. Были аэропорты в Чжанье и Увэе, был аэропорт в Инчуани, в долине Хуанхэ...
Казалось, деваться инопланетянам было некуда. Когда они установили радиосвязь с Эдзином, Василий потребовал отправить экспедицию к месту падения балласта, насколько это возможно уточнив координаты с помощью пилотов.
Полицай так далеко в пустыню не ездили и переадресовали запрос военным. Военные добирались до подножия гор несколько недель. В конце концов, они нашли объект и установили, что он был левым двигателем от китайского самолета, разбитого у берега Святого Носа. Но Василий об этом уже не узнал.
Кроме того, Василий потребовал организовать усиление полицай в Цзинчане и начать переброску туда войск. Городок располагался на железнодорожной магистрали, так что можно было снять боевые части с фронтира в долине Вэйхэ, и привезти стратегический резерв из Урумчи.
Преодолев горы, дирижабль начал медленно снижаться. Впрочем, местность под ними тоже понижалась, так что высота над землей оставалась примерно постоянной. Василию показалось странным, что баллон при этом по-прежнему остается туго надутым. По мере того, как аппарат терял высоту, падала и скорость.
Через час полета каменистые пустыни, перемежающиеся скальниками, сменились чистыми песками с серпообразными волнами дюн. Аппарат продолжил снижение, и, когда опустился ниже 1800 метров над уровнем моря, вдруг выключил транспондер. Василий приказал снизиться и ни в коем случае не терять визуальный контакт.
Пилоты возражали, что так они потеряют связь с УВД, и что расход топлива на малой высоте возрастет. Но Василий напомнил, что с его конторой лучше не ссориться, и что, при необходимости, они могут подняться, связаться с кем хотят и о чем хотят, или долететь до трех разных аэропортов на выбор. Поэтому пилоты опустились вниз и связь с Эдзином, действительно, пропала.
Дирижабль продолжал снижаться и замедляться, а потом сменил курс - буквально на несколько градусов, но достаточно, чтобы понять, что теперь они идут не в Цзинчан. И, как потом дошло до Василия, настолько, чтобы самолет, прошедший над их расчетной траекторией на высоте, достаточной для поддержания связи, их мог не заметить.
Давление в баллоне дирижабля наконец-то снизилось, так что его нижняя часть опала и начала полоскаться в потоке воздуха, как перед посадкой на Гусиное озеро. Дирижабль сбросил скорость до шестидесяти километров в час и, похоже, начал готовиться к посадке. Василий предполагал, что они опять будут садиться на воду, и даже видел между дюнами зеркальца озер.
Но, как оказалось, он слишком сосредоточился на дирижабле. Первыми поселок заметили пилоты. Между дюнами, как оказалось, прятался целый город, полузанесенный песком, с сорванными крышами на многих зданиях. Кроме жилых домов были видны здания явно промышленного назначения, и среди них выделялось огромное, размером с довоенную высотку, здание с сорванной крышей.
И только на втором круге Василий увидел Монстра - правда в тот момент он еще не знал, что это так называется. Монстр был огромен, но все-таки ниже окружающих дюн. Поэтому его легко было не заметить, пролетая над пустыней на малой высоте или на слишком большом расстоянии. Да и сейчас они смогли его обнаружить только благодаря тому, что следили за дирижаблем, летевшим именно к нему.
Монстр быстро пропал из поля зрения, но Василий успел его сфотографировать, и провел больше минуты, разглядывая дисплей фотоаппарата. Комплекс не был похож ни на что из того, что Василий видел раньше - ни в реальности, ни на довоенных фотографиях или в фильмах.
В первую очередь, конечно, бросался в глаза сам Монстр, ослепительно-белый и поэтому выглядящий совершенно неуместно среди диких песков, ржавых развалин и ржавой техники. Монстр выглядел не только чужеродным, но и каким-то странным, незаконченным. Он был похож на связку ракет для фейерверка: больше десятка остроносых цилиндров, привязанных по окружности еще одного цилиндра, большего диаметра и чуть большей длины.
Центральный цилиндр был тупоносым. Он-то как раз и выглядел неоконченным, потому что на его носу размещался не обтекатель, а ржавые металлические фермы, явно не родные здесь и предназначенные для крепления чего-то еще. Ощущение странности усугублялось и необычными пропорциями. Монстр был слишком низок для космической ракеты такого диаметра, даже использующей пакетную схему.
Рядом с Монстром стояли две уродливые башни, которые, наоборот, выглядели вполне органично в своем окружении: облезшие и покоробленные пластиковые панели облицовки, ржавые металлоконструкции, там и тут выглядывающие из-под панелей. По их форме легко было догадаться, что они должны были сдвигаться по горизонтали, скрывая Монстра под собой (или внутри себя?). И после этого осознавалась еще одна причина для ощущения незаконченности: судя по размерам башен, в полностью собранном виде Монстр должен был быть выше раза в полтора.
- Масса офиса! - подал голос пилот из левого кресла. - Извините, но, я думаю, это тот самый крайний случай, о котором нам и надо сообщить на базу!
- Продолжать наблюдение! - прорычал Василий.
Он, и правда, очень боялся потерять из виду дирижабль и фантастические довоенные (или инопланетные? Василий не мог это уверенно решить) сооружения.
Дирижабль направлялся к Монстру, плавно снижаясь и замедляясь. В бинокль можно было увидеть, что для управления они используют не только двигатели, выпуск газа и балласт. Время от времени, по экватору "тарелки" можно было заметить вылетающие струи пара или белого дыма, и обычно после каждого такого события "тарелка" сдвигалась по вертикали или горизонтали, или поворачивалась.
Аппарат приблизился к Монстру и завис над ним, но пропеллеры полностью останавливать не стал, видимо, чтобы компенсировать ветер. От днища "тарелки" отделились похожие на бактериофагов якоря. Сначала Василию показалось, что они падают свободно, но перед самым соприкосновением с фермами на вершине Монстра они вдруг замедлились.
И тут Василий осознал, что на верхней части Монстра есть люди. Они были одеты во что-то цвета хаки, поэтому их было сложнее разглядеть с этого расстояния, чем инопланетян в их блестящих скафандрах. Но они там были, и когда они начали двигаться, их стало легче заметить. Они подбежали к якорям, подтащили их к фермам, закопошились вокруг. Ожил один из гигантских кранов, которые стояли рядом. Его стрела повернулась и вдруг приблизилась к одной из мотогондол дирижабля.
Дирижабль остановил пропеллеры, и вылезшие на платформу инопланетяне на его борту засуетились, чем-то соединяя крюк крана с ближайшей из гондол и удерживающей ее палкой. Потом, буквально через минуту, один из инопланетян спустился к основанию палки и выдернул какой-то шкворень. Палка отделилась от аппарата и повисла на тонких невидимых тросах под крюком. Потом пришельцы выполнили такую же операцию над вторым мотором. Ясно было, что цель их перелета достигнута, и они освобождают летающую тарелку от лишних частей, готовясь укрепить ее на фермах Монстра.
Лишенный моторов дирижабль удерживался тросами, привязанными к Монстру. И он начал опускаться. Судя по тому, что надутость баллона не менялась, он, главным образом, подтягивался тросами, корректируя горизонтальное положение при помощи облаков пара.
Вскоре он соприкоснулся с фермами, и Василий осознал, что "тарелка" - это вряд ли то завершение, которое имели в виду создатели Монстра. Она была метров на пять шире центрального цилиндра, и гораздо меньше по высоте, чем предполагали строители башен. Люди на фермах снова засуетились, инопланетяне на верхней части тарелки с ними явно как-то координировались, но что именно они делали, Василий не мог разглядеть даже в бинокль.
Потом суета на фермах прекратилась, а инопланетяне наверху стали один за другим залезать на платформу и исчезать внутри тарелки. Потом все произошло очень быстро. По экватору тарелки одновременно произошло несколько вспышек, сопровождавшихся облаками белого дыма. Баллон всколыхнулся, взлетел вверх и, с невероятной для такого большого и пухлого объекта быстротой, исчез в небесах.
- Масса офиса! - пилот теперь решил проявить настойчивость. - Нужно решение. Еще пара минут, и топлива нам ни до одного аэродрома не хватит! Давайте, хотя бы, наберем высоту, чтобы связаться...
Василий хотел отмахнуться от него, но тут через объектив фотоаппарата увидел, что на верхней части тарелки, ближе к ободу, открывается какой-то ранее невиданный им люк. Потом он успел заметить вспышку и облако дыма. Пилот отреагировал, не дожидаясь решения Василия. Он заложил более крутой вираж и рванул РУДы вперед, так что Василий не смог удержаться на ногах.
Через несколько секунд самолет сотряс взрыв. На приборной панели заморгали красные лампы и забубнила голосовая сигнализация, но не так, как во время "PWND". Судя по переговорам, правый двигатель горел, и из баков правого крыла вытекало топливо, но большая часть остального самолета была исправна.
- Господа... э... фрипипла! - раздался знакомый Василию голос, который раньше представлялся Селезневым. - Ракеты на борту у нас еще есть. Система управления у них, правда, как видите, того... кустарная. Но с одним движком вам будет от них уйти проблематично. Не выходите на связь с вашими, садитесь на краулервэй, и ни одно животное не пострадает.
- Какой еще краулервэй? - мрачно спросил правый пилот.
- Ну, видели, наверное. Такая широкая дорога между Монстром и поселком. Она не везде прямая, но по ширине примерно как ваши аэродромы. Ну, чуть поуже.
- А зачем нам садиться? - еще мрачнее спросил пилот.
- Затем, что, как говорит наш шеф, вы слишком много знаете. Но убивать вас мы не хотим.
- Понял. - сказал пилот, не дожидаясь подтверждения от человека в котеке.
Самолет круто развернулся и полетел в сторону сооружения - почему-то у Василия не возникло вопроса, что именно инопланетянин называл "Монстром", да и у пилотов тоже. Подлетая, они увидели, что половинки башни медленно сдвигаются, скрывая Монстра под собой.
.