Сэр Za : другие произведения.

Из "Театр Гран-Гиньоль" записки гетеросексуала-сабмиссива

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  ТОЛОЛОСТОЖОПЕНКО!". Может, мне и правда надо было предстать перед Христом, чтобы убить (ахахах!) любовь (аххахах!) к тебе, чмо? Или вставить в крутую чувиху? Но это было уже после.
  
   АНЯ
  
   У этой девушки была мысль - проникнуть в какую-нибудь секту Свидетелей Иеговы, например, быстро продвинуться там вверх по их иерархии, встать на ее вершине и распустить секту, внушив всем ее участникам, что это ересь.
   - А что ты будешь делать со своими засранными мозгами? - спросил я.
   - Меня будет кто-нибудь держать, чтобы меня не зазомбировали, - отвечала Аня.
  
   - У тебя не будет сигареты? - спрашивает Аня.
   - Будет.
   - Пошли покурим?
   - Пошли.
   Так мы и познакомились с Аней.
   Я сразу стал смотреть на ее легкомысленные белые трусы, выглядывающие из-под платья.
   - А что ты сдаешь?
   - Старославянский, - этот гребаный старославянский, в котором я ничерта неотдуплял.
   - Я могу быть твоим репетитором. 50 рублей за занятие.
   - Хорошо, - отзываюсь я.
   - Какие у тебя родинки интересные, - улыбается Аня.
   Никогда не думал, что мои родинки - интересные. Пол морды в них.
   - Мы с моим гражданским мужем зарабатываем как умеем, решаем контрольные, поем и играем на вечерах...
   В тот же вечер.
   - Такой у меня срач, - говорю я, когда мы зашли в квартиру.
   - Давай быстренько приберемся. Надо пропылесосить и...
   - Давай.
   - О-о! Я буду не я, если не отмою ЭТУ ПЛИТУ!- говорит Аня.
   Да, моя плита - то еще зрелище. Залита непойми чем, все это еще пригорелое, такая толстая коричневая корка между конфорок.
   Я сел читать то, что я совершенно не понимал - учебник по старославянскому.
   - А можно задать тебе вопрос? - отмывает плиту.
   - Давай.
   - Я нравлюсь тебе, как девушка?
   Я смотрю на нее оценивающим взглядом. Слишком худосочная. Большой нос. Мне такие не нравятся. Хотя нет. По прошествии времени ее можно назвать "симпатюлей и секси".
   - Да, - говорю я. Я знаю обратное, но не могу упускать своего шанса. Из-за своей любви к Кате Толстожопенко я упустил все шансы еще в 18 лет.
  
   Я вышел на балкон и что есть мочи крикнул внутри себя - "прощай, девственность!".
  
   Мы сидим на моей кровати и она втолковывает мне историю развития старославянского, мать его, языка.
   - Слушай, ты мне не поможешь в одном деле? Я хочу проверить, полигамная я, или моногамная?
   Я заминаю разговор.
   Когда часть материала была мною освоена, Аня опять говорит:
   - Так ты мне поможешь?
   - Давай.
   - Поцелуй меня.
   Я целую ее.
   - Ты целоваться не умеешь, - смеется она. - Раскрой рот...
   Я думал, что от поцелуя у меня встанет член, но ничего подобного не произошло.
   Что ж, и на том спасибо. А то меня все время преследовал военный стишок про погибшего пацана, там было что-то такое: "и нецелованные губы...". Да че я парюсь?! Пососался и все тут!
  
   Мы пьем чай. Я рассказываю Ане, как я поел с помойки. Этакая пародия на сцену из "Romper Stomper".
   - Мы хотим этим низвергнуть капиталистическую систему, чтобы люди оторвались от "вечных ценностей"- потребительской корзины и телевизора. Поэтому мы едим с помойки.
  
  Мы идем до магазина за сигаретами, Аня в моей куртке.
  
   Аня просит проводить ее. На том конце пути ее встретит гражданский муж.
   - Поцелуй меня еще раз...есть контакт! Что-то щелкнуло!
   Еще этого мне не хватает...
   - Знаешь, чтобы понять до конца, полигамная я или моногамная, нужно целоваться минут десять, - говорит Аня. - Это будет подобием секса.
   - Так давай присядем на остановку.
   Мы садимся.
   Через некоторое время она говорит:
   - Пойдем, а то Антон увидит, расстроится...
   - Если он увидит, тогда расстроюсь я, - говорю я этакую фразу из Вини-пуха. - Ну, если он мне по морде даст.
   - У меня помада не размазалась? - смеется Аня.
   - А у меня на лице нет помады? - в тон отвечаю я.
  
   Мама, когда пришла домой, спросила: "Ну что? Потрахались?".
  
   На следующий день мы встретились в университете. Мы продолжили мое обучение.
   У меня тряслась нога - следствие приема таблеток, которые глушат шизофрению. Но не мог же я это так просто сказать Ане?!
   - Чего у тебя нога трясется?
   - Да так, нервы ни к черту.
   Вдруг я говорю:
   - А давай еще раз поцелуемся?
   - А тебе не стыдно перед Антоном?
   - Не-а. Такой уж я бесстыжий.
  
   И сам не помню, как это получилось, - через полнедельки Аня говорит посреди отвлеченного разговора (у меня на кухне):
   - Ну так что? Похулиганим?
   - С презервативом или без?
   - Ну, если хочешь, беги за презервативами.
   - У меня все равно денег нет, - смеюсь я.
  
   Аня рассказывала мне, как за два месяца ее выебло 30 человек. Рисковал ли я? Трудно сказать.
  
  
   - Давай займемся оральным сексом? - с ходу предлагаю я.
   Видимо, американская пропаганда проела мне мозги насквозь, потому что предел моих мечтаний - это минет.
   - Вылижешь меня - тогда отсосу. Вылижешь? - спрашивает Аня.
   И тут я отвечаю с пылом, которого сам от себя не ожидал:
   - Не-ет!
   Видимо, сработало инстинктивное отвращение. Я же ее не любил, в конце-концов!
   И вот она снимает трусы, не сгибая ног, как заправская порноактриса.
   Она лежит голая и ждет меня.
   Смотрю на ее небритый лобок и пизду. Когда-то мне казалось, что меня вытошнит при виде обнаженного женского тела. Ха!
   Я смотрю на ее угловатое тело с маленькими сиськами. В общем-то, трахаться приятно и с маленькими сиськами - как девушке с пылким любовником с маленьким членом. Я с удивлением беру ее титю в руку (как у Де Сада - как раз умещаются в ладошку. Нет, в смысле не сиськи Сада, а у героини его книжки) - сразу вспоминается фильм про мальчика, которого электронная гадалка сделала взрослым мужиком.
  - Раздвигай ноги.
   Но у меня не встает. Видимо, много дрочил.
   - Я бы могла тебе поставить, я знаю пару способов, но не буду, - говорит Аня.
   Мы одеваемся.
   И сразу же второй дубль, но на этот раз мы раздеваемся до пояса снизу.
   - Когда будешь кончать - выходи из меня, - наставляет Аня.
   "Ну, думаю, хрен тебе, почувствуй внутри себя мою струю"- я даже не задумался о том, что Аня опять уже беременна.
  Я залезаю на огромную кровать и Аня придрачивает мне хуй - это выглядит красиво.
   Аня ловко впихивает мой член в себя и я лежу, анализируя ощущения.
   Когда-то я думал, что в пизде влажно и тепло, а я чувствую просто мышиную норку.
   - Начинай двигаться, - подсказывает Аня.
   Я начинаю.
   - Быстрее.
   Я двигаюсь быстрее.
   Никаких тебе эндорфинов в лобных долях, никакого удовольствия. Только лежишь, упершись локтями в кровать, и пыхтишь. Она лежит безучастной куклой и молчит.
   Какие-то хрящи сдавливают мой член у основания. Я о таком даже не подозревал. На дне пизды какое-то, как я про себя назвал, "рыльце". Будто мой хуй - это зонд, спущенный в атмосферу Венеры, планеты любви.
   Наконец она спрашивает:
   - Ты скоро кончишь?
   - Нет, - говорю я.
   И тут мне все это становится неинтересным. Какого черта, думаю я. Это просто тупая работа, когда баба думает: "скорей бы ты уже слез с меня, пыхтящий мальчик, меня заебало вот так лежать и ничего не чувствовать". Наивняк! Аня меня ХОТЕЛА, ей было в КАЙФ! И я без предупреждения выхожу из нее. Такое ощущение, что как будто что-то чпокает. Теперь понятно, что значит "чпокнуть" в "Камеди клабе".
  
   Мы лежим одетые на кровати и Аня гладит меня по хуйку.
   - Подрочи мне, - жалобным каким-то голосом прошу я.
   - Не-а, - отвечает она. - Я дрочу только мужу
   Заебись логика - думаю я. Трахаться можно со всеми, а дрочить только мужу.
  
   "А я все жду прилета черных самолетов. Ту-ту, сны для идиотов" - поют Антон и Аня, сидя на лавочке у меня перед подъездом. Антон еще играет на гитаре. Он умеет. Аня думает, что она умеет. Она играла Цоя на моей гитаре, по полчаса подбирая следующий аккорд. Мама даже спросила: "что это она там поет?".
   Их ребенок - Рома, тут же, в коляске.
   - Игорь, спой про унитаз, -просит Аня.
   И я начинаю:
   - Ой-на-на-на-на-на-на-на, ой-на-на, а-лю-ля-лю-ля-лю-ля-ля-ой-ля-ля!- я говорю, что там так и поется.- Есть у вас любимое место? Унитаз!...
   Потом Антон куда-то уходит по делам, оставив ребенка и Аню со мной.
   Я говорю:
   - Давай поднимемся ко мне?
   - Давай, - отвечает она.
  
   Она разлеглась на моей кровати и спрашивает:
   - А ты просто так меня позвал к себе или с какой-то целью?
   - С целью, - с готовностью отвечаю я.
   Ребенок лежит тут же на кровати.
   Я смотрю на Аню, как мне кажется, похотливо, не, просто страстно.
   - Ты так смотришь на меня, будто хочешь съесть, - говорит Аня.
   - Так и есть,- отвечаю я.
   Я беру ее на руки и тащу в родительскую спальню. Ложу ее на кровать. Но тут она поднимается и идет покурить на балкон. Потом мы садимся на мою кровать.
   - Ты хочешь? - спрашивает она.
   - Да не особо, - сразу сдаюсь я.
   И она забирается рукой мне под футболку и начинает поглаживать грудь. У меня встает.
   - А так?
   - Так - да.
   Мы идем в спальню, оставив ребенку помуслякать второсортную книжку Ника Перумова.
   - Это платье расстегивается, - говорит Аня, когда я пытаюсь снять его через голову.
   Наконец мы разделись.
   - Не туда, - говорит Аня. - Левее...теперь правее...чуть выше...
   В итоге я так и не попал в нее. У меня падает.
   Я сажусь на кровать и начинаю надрачивать, но ничего не получается. Аня с участием смотрит.
   - Ладно, давай в другой раз, - говорит она.
  Еще посередине этого действа заплакал ее ребенок - она голая побежала его успокаивать. Я увидел перед собой ее голую жопу и сказал про себя: "Мадонна!". И зачем-то тоже голый выбежал.
  
   - Ты влюблен в меня? - спрашивает, заигрывая, Аня.
   Мы курим у меня на балконе, она сидит в кресле, а я на пороге.
   - Не-а, - отвечаю я.
   - Совсем-совсем?
   - Ага. Просто я до сих пор люблю одну девушку, - говорю я. - Но она живет в Саратове.
   - Ты же говорил, что забыл ее?
   - Не знаю.
   - Наверное, у тебя нога поэтому и трясется. У тебя в душе после неудачной любви образовался вакуум, и это перешло на психику.
   Психосоматические заболевания - слыхал я о таких. Да, у меня в душе вакуум, и возможно, что от безответной любви, но причина того, что я трясу ногой - шизофрения. Но не могу же я просто так сказать это Ане?!
   Странно, она - моя первая женщина, и я не влюблен в нее.
   Вчера вечером она звонила и просилась переночевать. Но мама сказала, чтобы я не пускал ее.
   - Тогда я пошла к Илюхе, - рассказывает она.
   И рассказывает, как тот ее вчера классно трахнул.
   - Если б была моя воля - я бы вас всех троих затрахала - тебя, Антона и Илюху, - говорит она.
   Оригинальное понимание любви у девушки, думаю я.
  
   У меня в детстве была скромненькая мечта: чтобы девушка взобралась на меня (не думайте, мы бы оба были одетыми) и поцеловала. Я увидел это в сериале "Квантовый скачок", когда Сэм Беккет перевоплотился в участника группы "Kiss" и фанатка влетела в номер и запрыгнула на него, поцеловав в засос.
   Эта скромная мечта сбылась. Аня сидела на мне лежачем и целовала меня. Но у нее изо рта пахло куревом.
   - У тебя изо рта куревом воняет, - сообщил я, донельзя довольный ситуацией. Но не могу я просто так признать, что я доволен!
   Она побежала в ванную и забулькала водой.
   - Все, я пасту съела, - радостно сказала она и опять запрыгнула на меня.
  
   Потом я прервал ее жизнерадостный словесный понос на середине фразы:
   - Заткни свой словесный понос, - сказал я.
   У нее в глазах набрякли слезы, но она удержалась и не заплакала. Я не утешал ее.
  
   - Давай трахаться, - с каким-то воодушевлением предложила Аня.
   - Не-а, сейчас мама придет, - с самодовольным видом ответил я.
   Ну почему я не могу просто покайфовать от всяких таких слов и вообще всякого такого? Не знаю. Видимо, любовь к Кате Толстожопенко выжгла мою душу. Какая херня!
  
  
   - А ты бы хотел заняться сексом втроем? - спрашивала Аня. - Ты, Антон и я?
   - Не знаю, - говорил я.
   Вообще-то ублажать бабу вдвоем - это уважение к бабе, перечеркивающее уважение к себе. Да и по прошествии времени я понимаю, что я не бисексуал. У нас в обществе патриархат - в порнухе с двумя телками и парнем телки друг-друга ублажают, а когда два мужика и телка - мужики - нет. Они это блядь за кадром делают! И профиля порноактеры не меняют - вы видели, чтобы Лена Беркова ублажала кого-то с еще одной бабой? Я вот - нет.
   - Меня не прикололо бы на групповухе, - отвечаю я. - Много сисек, много писек. Да и вонь там поднялась бы. У меня соседи трахались, так я чуть не сдох от вони!
  
   А потом она все рассказала Антону.
   Шел дождь, и Аня сидела у меня в квартире и гладила меня по хуйку.
   - Антон, можно я дождь пережду? - спрашивала она по телефону.
   - Нет, - отвечал он, я сейчас приду с зонтиком.
   Аня оделась в верхнюю одежду и поговорив по телефону, растерянно оглянулась ко мне:
   - Антон говорит: "пусть этот Казанова тоже выйдет".
   Я как-то говорил Ане, что получить по еблу мне не в западло.
   Вот я и вышел с обезоруживающей улыбочкой и пожал руку Антону.
   - И че это значило? - сурово спросил он.
   - Че? - прикинулся невинной овечкой и дурачком я.
   - Сам знаешь че.
   - Ну?
   - Еще раз - и ебало разобью, - сказал Антон. - Ясно изложил?
   - Ясно, - ответил я и, развернувшись, отправился домой.
   "И ты, как заяц, спокойно все выслушал и ушел?"- спросила мама.
   - Да, - ответил я.
  
   В тот же день я позвонил Ане и сказал, что мне надо поговорить с Антоном.
   - Вы не будете драться? - испуганно спросила Аня.
   "Размечталась" - подумал я.
   - Нет, просто поговорить. Чтоб он забирал тебя со всеми потрохами.
  
   Я думал начать: "Чувак, ну зачем тебе этот хуй-муй? Ебало разобьешь...lдавай просто поговорим?".
   Но я не ожидал услышать от Антона извинений.
   - Аня сказала мне, будто ты думаешь, что у меня к ней чувство, - сказал я. - Это неправда. Я люблю Катю Толстожопенко, - сказал я ему.
   - Не верю, - ответил он.
   - Давай останемся друзьями? - спросила Аня.
   - Ты сама знаешь, к чему приводит наша дружба, - ответил я.
   - Но почему ты не хочешь дружить с Аней? - спросил меня Антон.
   Дурдом на выезде - подумал я. Пацан ревнует, но хочет, чтобы я и Аня стали друзьями, и при этом знает, что его дама сердца слаба на передок.
   - От Ани я уже услышал, теперь расскажи ты, как это было?
   Я и рассказал, но осторожно. Я например, не сказал "я отнес ее в спальню"- я сказал "отнес ее в другую комнату".
  
   Признаться, моей наглости нет предела. Мне стало взападло наблюдать за тем, как Антон и Аня обнимаются.
  
   Потом мы с Аней пили пиво на лавочке в сквере у школы и пели песни:
   - Есть у вас любимое место? - пел я.
   - Унитаз! - пела Аня.
   - Есть у вас прекрасное место?
   - Унитаз!
   - Очень и очень прекрасное место?
   - Унитаз!
   - Вы всегда сидите в нем?
   - Унитаз!
   - Каждый день по многу раз ты посещаешь унитаз, шум воды в сливном бачке заменяет музыку. Есть у вас любимое место?
   - Унитаз!
   И так далее.
  С соседних лавок Ане сказанули:
  - Ебанутая!
  Лена в их сторону спела - они припухли. Мне там и добавить-то было нечего.
  Дальше вы сами увидите, что мои девушки те, кто гопников в принципе не уважают - и я тоже гопников не уважаю.
   - Перережет руки самый острый ветер, хорошо что сразу - тихо и не больно, санитары суки, тоже чьи-то дети, - пела Аня.
   Да, хорошо бы, думал я. Тогда бы я избавился от любви к Кате Толстожопенко.
   - Я хочу стать панкушкой, - сообщила Аня.
   - Панком надо родиться, - отвечал с мудрой улыбкой я.
   - Мальчик, тебе все похуй? - рассказывала Аня анекдот.- Да. На маму похуй? Похуй! На папу похуй? Похуй. А на пиво похуй? Нет. Так ты же панк, тебе же на все похуй? А мне похуй, что я панк!
   Я рассмеялся.
  
   Аня рассказывала, как в машине ей приставили нож к горлу и заставили заняться сексом. Было много подобного у нее в жизни.
  
   А потом Аня говорила, что влюблена в меня.
   Она слала мне смски: "Не получится расстаться, наши души связаны серебряной нитью". "Ха-ха-ха!"- отвечал я смской.
  
   А потом у нее начался токсикоз.
   - Хожу блюю каждые пять минут, - говорила Аня.- Но это ничего, рожу второго ребенка, будем пить водку и говорить за жизнь.
   Не получилось - я перевелся на другой факультет в другой корпус и больше мы друг друга не видели. А если б и пили - все равно мы оба знали, к чему это приведет.
  
   Пикантности ситуации придавал тот факт, что гражданский муж моей мамы - язык не поворачивается, - друг отца Антона.
  
  Еще задним числом (позднейшая вставка): (после секса) мы целовались с Аней на лавках в сквере у моего дома и какое-то чмо крикнуло мне "Алик Нариманович!". Я оглянулся, но никого не увидел. Видимо, я по их мнению должен был подумать "А как же Катя? Ы-ы?". Но нам было похуй. Они наивняки думали, что мы просто целуемся. О господи! Да гопники конечно короли в постели, не обсуждается! Куда мне до них! И нимфоманка-то на меня не запала! И темперамента-то во мне нет! Ахахах! Тупые поебаные детишки! Мы продолжили целоваться, я поднял Аню на руки и начал с ней на руках подпрыгивать.
  
  Позже она написала: "я чувствовала с Игорем теплоту и спокойствие".
  
  Я пел Ане на лавках песню "FPG" "Сучка" и она сказала: "Игорь, спой еще раз, пожалуйста, про классную сучку!". Я оскорбил и опустил этой песней Толстожопенко -а Ане понравилось! С заебца когда два яйца!
  
  - Давай песенку петь? "А ты меня любишь?"
  Аня подразумевала, что я сейчас спою "ага. А ты со мной будешь?":
  - Не хочу.
  
  - Знаешь, некоторые целуются и ТАРАЩАТСЯ,- смеется Аня.
  Мы целуемся, она глаза закатывает - а я, сука, ТАРАЩУСЬ ей в лицо.
  Аня:
  - Что? Хотюнчик замучил?
  И еще:
  - Сейчас Антон нас увидит, на тебе в ебальник! На мне в ебальник! - угорает Аня.
  Я внедрил ей глубоко в рот свой язык и попробовал плоть ее языка на вкус. Вердикт: отвратительный вкус!
  
  Сидим у какого-то подъезда, кладу ей руку на колено, Аня почему-то недоумевает. (странно - и секс вроде был) :
  - Че? - с нагловатой усмешкой спрашиваю.
  Ну теперь-то понятно! Где и у кого секс и флирт!
  
  Ходили с ней в поликлинику, целовались в лифте и везде. Она на коленке написала мне какой-то стих, что-то вроде: "чего ты хочешь? Забрать мою верность? Или? Че-г-о-о?". Я тут же набросал ей стихотворный ответ. Мы еще у меня дома в визуализацию на бумажке играли. Эти бумажки сохранились. И "нашу" песню хотели выбрать.
  
  Аня пела еще какую-то песню: "И все твои кенты".
  
  Идем мимо "капкана":
  - Что ты любишь больше всего смотреть в порнухе? Я вот - новые позы, - говорит Аня -она босиком идет по щебню.
  - А я - отсосы!
  
  Ну я и дурик! Уже позже выяснил, что Аня тоже типа отсосы любит, только не смотреть, а делать. И че я с нее не стряс?!
  
  - Ты меня хочешь? - заигрывает Аня.
  - Чо-о? - какой-то бедный ублюдок в осадок выпал.
  Че бля, только они могут с блядями гулять? Ахахах! Сожрите! Поебаные фуфелы! богатые
  
  
  
   АНЯ 2
  
   Я стою в подъезде и бухаю коньяк из горла, запивая кока-колой.
   На ступеньках сидит Аня, расставив ноги. Между ногами в розовых лосинах у нее стоит та самая конина и лежат сигареты.
   Аня вызвала меня по домофону и предложила забухать, показав пакет с бухлом. Как я позже выразился, для меня уже провокация, если мне показали пакет с бухлом, это и есть моя слабость - не могу не забухать с человеком, если он конечно, мне знаком.
   Для меня забухать - святое, со знакомым человеком.
   - Я шла к тебе, и меня зацепили два казаха, - говорит Аня.
   - Цунарефы? - спрашиваю я.
   Она говорит еще что-то, и затем:
   - Я иду опять, и меня пытаются снять два китайца. Я захожу в магазин, они там же. Подхожу к человеку, говорю: "можно мне постоять с вами рядом? До меня докопались вон те двое?".
   - Цунарефы, - на сей раз утвердительно говорю я. - Сказала бы, что тебя в подъезде ждет друг-нацист! - ржу я.
   Правда, я анархист, но шуткануть стоит.
  Аня еще рассказывает: "иду я вечером, а навстречу гопники. Они меня фоткают и говорят: следующая фотография в загсе!" - я не помню, она говорит, там какой-то Влад был. Так Аня отвечает: "Я вас сейчас всех по очереди трахну!" - те в осадок выпали и один из них Аню до моего подъезда проводил.
  Такие вот рудгерлы со мной общаются. Какая-нибудь Толстожопенко там бы заныла и ваще в обморок бы упала - или жопу бы начала лизать гопникам - Толстожопенко в подметки Ане не годится, ее кишки Ане на подвязки только пустить.
  Аня еще вдобавок дралась. Ну чем не скинхедгерлз из песни 13? Ну чем не Атима Шиазан? Умница! Мне рудгерлы и нужны, а не лохушки Толстожопенко или Кукорецкая - полные противоположности Ане. Кстати, Аня вторую знает.
   Я уже было собирался вскоре ложиться спать, как по домофону позвонила Аня и позвала меня в подъезд. Неожиданный взгрев.
   Мы болтаем о моем творчестве, я говорю о том, что Ане надо вернуться к мужу, но она меня не слушает.
   Мы стреляем сигарету у соседа, он зовет забухать у него дома, но мы отказываемся.
   Уже позже я раскрыл книгу Сартра "Тошнота".
   Розовые безвкусные лосины, будто из рекламы "хорошо, что не все мечты сбылись", навеяли мысли о месте из книги: "Я пришел переспать с хозяйкой. "Вы не против, если я в этот раз не сниму чулков?" - или что-то в этом духе.
   Я, естественно, пьянею, начинаю веселиться, мы идем гулять по ночной улице - точнее, идем еще за бухлом - вроде бы настоял я, ссым неподалеку друг от друга, и как закономерный итог, я засасываю Аню в подъезде.
  
   Я бухаю и пинаюсь, и со шлюхами сосусь,
   Я в анархию поверил - никого я не боюсь!
  
   Песенка собственного сочинения...
  
   Сейчас по мозгам бьет одно слово - МЕЩАНСТВО.
  
   Но мне ведь не скучно жить, как герою Сартра?
   Но это есть похуй.
  
  А Аня однажды вечером позвонила по домофону и оборвала разговор, сказав, что хочет отдать мне назад Шекспира и что рассказала все Антону про наш секс (он ничего оказывается не знал!), он зол на меня, и сказала что-то вроде "если ты его увидишь"- и связь прервалась.
  
   На следующий вечер она объявилась у меня под подъездом. Я завел ее в подъезд.
   - Я прочитала твои мемуары. У тебя шизофрения?
   - Да, - говорю я.
   Всегда стремался про это говорить, а тут все произнес легко и непринужденно.
   Мы говорим.
   - А ты знаешь, что мне тебе въебать хочется? - с истерической ноткой в улыбке говорит Аня.
   - Ну въеби, - отвечаю я.
   Но мы мирно поговорили и я настоял на своем - я ничего удалять не буду.
  
   На следующее утро она оказалась у меня в подъезде. Она, оказывается, встала в 6 утра и пропилила полгорода, чтобы немного поговорить со мной. Ну чем я не Эдвард Келли?
   - Если ты удалишь то, что ты написал, я сделаю то, что ты хочешь, - сказала Аня.
   Я подумал почему-то про минет и заржал.
   Мы шли по двору и она объяснила:
   - Я могу договориться с Катей Толстожопенко с тобой поговорить. Я нашла двух в интернете - одна с черными волосами, шикарная, вторая не очень.
   - Которая не очень, - отвечаю я.
   Передо мной встает дилемма: и в правду удалить всю ту гадость, которую я тут написал, и поговорить с Толстожопенко, или же настоять на своих принципах и все равно поговорить с Толстожопенко.
   Разговор идет дальше - мы садимся в автобус.
   - У тебя, судя по твоим рассказам, очень мрачное миросозерцание.
   Мы что-то, не стесняясь, говорим о шизофрении, я говорю:
   - Общество потребления - это реклама, рассказывающая о новом дорогом мыле, когда главное - это душа человека.
  Мне надо выходить - Аня отдает мне свои сигареты (а курнуть табачку она тоже любит!) и мы прощаемся.
  
  
   - Поздравь меня, - сказала Аня. - У меня теперь есть парень.
   - Поздравляю, - обрадовано сказал я.
   - Он тебя знает, курчавый такой, Дима зовут, он с политологии.
   - Не знаю такого...а, а фамилия случайно не Фомин?
   - Да.
   - Ты ебалась с Фоминым? - скорчил я харю.
   Диман Фомин - мой приятель в университете.
   Аня радостно подтвердила и рассказала что-то про "Сауз-парк" и анальное зазондирование.
  
   В другой раз Аня зашла прямо на пару и вызвала меня - я редко бываю на парах и мне постоянно хочется оттуда съебать, поэтому я обрадовался и вышел.
   - Исправь, пожалуйста, имена и запикай мат. Ну там "пизда".
   - А что, мне исправить "пизда" на "киска"? - вопрошаю я.
   Мы идем курить.
   - Ты не такой как все, - заявляет Аня.
   - Спасибо, знаю, - отвечаю я.
   Делает мне еще какой-то комплимент.
   - А я с тобой потерял девственность, - отвечаю я.
   - Поздравляю, - говорит Аня.
  
  
  
   Через какое-то время Аня пришла в мой корпус и позвала забухать.
   На ней был какой-то пидорский галстук, явно мужской (я ей про пидарский так и сказал - а, да, это же галстук Димана Фомина, он же гомофоб), и ужасная прическа - косички, завитые колечками. Выглядела она просто похабно. Но этого я ей уже не сказал.
   - Если у меня будут такие подруги, все подумают, что я сам себя не люблю! - сказал я ей в сортире фразу из книги Стюарта Хоума "Вставь перед Христом".
   Я сказал, что денег у меня нет, но Аня ответила, что она займет у одногруппницы.
   У одногруппницы она денег не заняла, зато решила поаскать - попеть песни.
   Она пела "ну что, теперь - повеситься? Фонарь, веревка, лестница!" с протянутой шапкой, а я стоял рядом и невозмутимо попыхивал сигареткой. Но никто не положил в шапку ничего. Может, дерьмово пела? Не знаю. Я не знаю, как сам пою, поэтому судить не берусь. У меня мелькнула мысль спеть "Блядь" FPG, но тут же пропала, и я сказал Ане сворачиваться.
   Потом мы шли - Аня во все тех же лосинах, блядской шубе - и она пела песню "Гори, но не сжигай". Я видел клип на эту песню, про панков, их образ жизни.
   Мы ехали в автобусе и Аня щебетала что-то про поцелуи. Я сказал: "Мы едем пить, а не сосаться". Но она не успокоилась и продолжила толкать что-то про бабку, которую жарили в два смычка, или что-то в этом роде.
   Нам дал 50 рублей пацан, стоящий у киоска, и Аня потом поклянчила еще денег, мы купили коктейль - Ане, и полтарашку пива - для меня, и отправились ко мне в подъезд.
   Потом мы уже бухие шли на остановку - Ане надо было уезжать.
   Я во все горло пел песню "нож для моей подружки", распугивая стоящих на перекрестке прохожих.
   Аня захотела поцеловать меня, но после Димана Фомина сосаться с ней мне как-то не улыбалось, поэтому я закрыл рот рукой и Аня так и уехала ни с чем.
  
  
  
   ВЫГАДЫ
  
   Итак, в Саратове я был ходячей залупой, всегда злой (не, злым лучше), но девушки, видимо, считали меня суровым пупсиком. Я дрался и пытался подхватить любой негатив в свой адрес, и два раза получил пизды. Утешительный приз - на меня обращали внимание всякие разные девушки - самого разного пошиба (как я потом понтовался в контакте перед Дашей Кукорецкой): хиппушка, гопушка, панкушка, ботаница, и звонила на телефон какая-то гламурная девАчка (читай - тоже гопушка. Правда, первая была бывшей тихой девочкой, но ничего страшного).
   Я не помню, что там мне говорила по телефону гламурная девАчка, что-то вроде:
   - Привет, меня Маша зовут. Я видела тебя в университете и хочу пригласить на свидание. У тебя есть девушка?
   Я ответил - мол, нет, и все дела.
   На следующий день я снял с банкомата тысячу рублей и встал у 10-го корпуса СГУ. Но никто нихуя не пришел. Сейчас-то понятно, что наебали, но тогда я недоумевал. То ли на следующий день, то ли в тот же я пошел и где-то между проспектом Кирова и Университетом написал баллончиком с краской имя "Катя" на заборе. А вечером у меня телефон, на который я это дело сфоткал, чтобы фотку скинуть в комп и распечатать, благополучно отжали гопники. Еще и в глаз получил - стоял и тупо не отдавал - по карманам не шмонали.
  
   В другой раз я в общаге курил на лестнице и тут прется "хиппи", как я про себя эту девочку называл - у нее была растаманская шапка.
   Начала со мной медовым голоском беседовать и смотреть так, что в комплексе это выглядело как в Стюарте Хоуме: "ты такой сладенький, что я смотрю на тебя и кончаю". Ну, я потупил, все равно с девушками общаться не умел (да и сейчас хуевенько), перекинулись парой фраз про "лежащие на полу одинокие сигаретки" и все.
  
   Ко мне в корпусе подходила панкушка, смотрела...в общем, та же история, что и с "хиппи". Только явно не для флирта. Но я в корпусе как вылупился на Катю Толстожопенко, так и жду, пока она появится перед моим ясным ликом.
   - Ты где живешь? - спрашиваю, разговор зашел.
   - А что тако-ое? - говорит панкушка.
   Вобщем, в таком духе с обворожительной улыбкой и очаровательным похлопыванием ресницами с стороны панкушки и тупняком - с моей.
  
   Ботаница подсаживалась ко мне через парту и под ней водила ногой по моей ноге, с сахарной улыбочкой. Еще рученькой водила по парте у меня прямо под носом и что-то мурлыкала. Интеллигентная рыженькая девушка - до сих пор ассоциируется у меня с Патрицией Гуд из "Отсоса".
  
   Еще мной активно интересовалась девушка, от которой пахло какой-то хуйней.
   Вот так.
  
  . А в клинике я с удовольствием пососался с двумя девчонками. Короче, поебал этих лохов, как детей. Ладошкой по пизде этой лохушке.
  Однажды в клинике я лежал на кровати в палате, и зашла какая-то девушка. Прямиком ко мне - а там еще два пацана лежали. Она села рядом со мной и провела ладонью по моему бедру. Представилась. Завязалась беседа, но тут эту особу позвали врачи.
   На следующий день я без особого энтузазизма попытался поискать ее, но не нашел.
   Потом появилась Оля. Она брала мой чайник - чайку в палате попить - и строила мне глазки, зеленоглазая блондинка.
   Я с Костей и Олей сидели на лавочке в коридоре и болтали ни о чем. "На кого учишься?" "На программиста" "Крутая профессия". Затем что-то про парня. Я ушел в палату.
  - Ты мне нравишься.
  - Ты мне тоже, - без раздумий отвечаю я - девчонка очень красивая.
  Она предложила прогуляться - мы прогулялись (это была не шутка гламурной девочки). Оказалось, раньше она слушала Слипкнот. Везет мне на таких людей.
  - Какая у тебя фамилия?
  - Новопольцев.
  - Говорящая фамилия.
  - Да, новое поле для деятельности.
  - А, я думала "Новобольцев".
   Вечером я курил в толчке и зашла Оля.
  В глазах ее я увидел недвусмысленный намек - страсть.
   - Пойдем в кабинку? - спросила Оля.
   - Пошли.
   Меня девчонки часто в оборот берут - я и бровью не веду. Это мое удовольствие, мой стиль. Я доминант, а не сабмиссив.
   Я обнял ее за талию с сигаретой в руке.
   - Положи сигарету.
   Мы с удовольствием начали целоваться, (Аня научила: тереби кончиком языка чужой кончик языка - (у меня секретов нет, слушайте, детишки) - сведения для подростков. Я целовал ее и думал: с какой красивой девчонкой я в кабинке! И оба мы целовались с открытыми глазами - Аня угорала над такими людьми) но тут нас нашла дежурная медсестра.
   Потом я спросил Олю, есть ли у нее парень. Она сказала - нет.
   А потом я уехал на выходные, а приехал - Оли не было. Она не отвечала на телефон, поэтому я забил. (Да, кстати, опять как всегда ни одного комплимента или конфетки!)
   А на следующий день появилась Ира - с ней я познакомился, когда она попросила у меня сигарету.
   Сначала она мне дико не понравилась. Но потом еще сигаретка - я кинул на нее заинтересованный взгляд -и она тоже.
   Я обдумывал, что сказать, как она спросила:
   - А у тебя есть девушка?
   - Нет. А ты с парнями дружбу водишь?
   - Да как-то не сложилось.
  Она подставила свои большие мягкие губы для поцелуя - и я не раздумывая, прильнул к ним. Господи, целуюсь со второй девчонкой за пару дней!
   Она слушает металл. И у нее пирсинг. А еще она дружит с байкерами.
   Потом она сказала, что у нее было пять парней.
   Я поцеловал ее и почувствовал во рту вкус моря.
   - У меня сопли, - сообщила она.
   - Панки грязи не боятся.
  Позже тоже целовались, на балконе крытом и снизу гопота че-то крикнула. Ира:
  - Щас спущусь пизды дам!
  Гопота притихла.
  Мы целовались на каждом углу, она вынимала у меня изо рта сигарету и целовала.
  Мы сидели с ней в коридоре:
  - А давай и после выписки быть вместе?
  - Давай.
   С ней я в выходные (когда нас отпускают в город) отправился на променад. Поцелуи, cигареты "Кэптен Блэк", розовая роза, ( "выбирай цветочек, какой хочешь!") пиво "мохито"(сначала она не хотела пить, но я ее уговорил). Она протягивает руку к моим 160 рублям 4 копейкам. Я отдаю деньги. Она покупает какой-то препарат и мы закидываемся в подъезде.
  - У меня перед глазами все плывет..., - говорит Ира.
  На остановке она опирается на меня спиной (а она девушка пышная).
   Но наркота меня не берет, мне скучно, вскоре мы расходимся.
   Так я полежал в полупсихушке.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"