Аннотация: Жизнь - не чередование белого и черного, жизнь - радуга в которой бесчетное количество оттенков)
Так случилось, что в этом мире, куда забросила меня судьба, люди не могут быть свободными, они лишь смертные, быстро выходящие из строя игрушки сиятельных господ. По определению у людей нет ни души, ни чувств. Смотря на окружающих меня людей послушными собачками следующих за своими хозяевами и выполняющих любой их каприз, я потихоньку начинаю в это верить, хоть моё сердце обливается кровью, а душа разрывается на части.
Мою карту так разыграла судьба
Что попала я в твои руки
И с тех пор у беды лишь твои глаза
От тебя лишь боль моя, муки.
Самое забавное в моём положении это то, что игрушка не может не боготворить своего хозяина.
Это рабство где нет постоянно цепей
Неизвестно и кто победит
Лишь судьба играя блефует сильней
Усмехаясь лукаво молчит.
В доме, где живут игрушки, нет охраны, потому что нас держит более сильное средство чем цепи или ошейники, просто, без внимания хозяина игрушка очень быстро умирает. Если хозяин погибнет из-за интриг своих сородичей - я исчезну.
Я хочу сломать эту глупую роль
Где я - карта, а ты - игрок,
Ведь по ней я скоро уйду в отбой
В нечетный по счету ход.
Как только я начну стариться, меня заменят другой игрушкой, пускай я и подарок местного властителя моему хозяину это не заставит благородного терпеть рядом с собой постаревшую смертную.
Ты можешь меня продать, обменять
Мой любимый и гордый враг
Для потехи лишь обнажить и сломать
Но обратно уже никак.
Помню, меня подарили вместе с музыкальным инструментом похожим на гитару, только с девятью струнами и с удивительно глубоким, сильным звуком. Видимо мной властитель выказал своё недовольство хозяину, ведь до судьбы подарка хозяину не было, и нет никакого дела, он предпочитает мечи и мужчин. Глупо, но я безумно рада, что хозяин редко вызывает меня к себе и то только чтобы я раньше времени не зачахла без его присутствия. В эти редкие встречи я лишь сижу около его ног, а он разбирает бумаги, встречаться с нужными бессмертными. Я боюсь однажды понадобиться ему, до дрожи в коленках, до тошноты, почти до безумия.
Из карты легко выйдет третий игрок
Что припрячет судьба в рукаве
Отыграюсь я в назначенный срок
Чтоб не выпало на руки мне
Я верю, что в следующей жизни у меня будет достаточно сил чтобы вспомнить это существование и вернувшись сюда изменить этот мир, пусть даже для этого придется стать чудовищем. Я верю и потому еще держусь.
Нас с тобой развела усмехаясь судьба
По разны стороны баррикад
Ты продать и сломать можешь меня
Но обратно уже никак.
Мне всё реже сниться дом, я уже почти забыла вкус когда-то любимых конфет "Июльская ночь" и крепкой "арабики" без сахара своренной в турке на песке. Совсем скоро выйдет мой "срок годности" и меня либо отдадут солдатам, либо отправят делать какую-нибудь тяжелую работу, и я больше никогда не увижу свою часть - свой музыкальный инструмент, что тогда еще останется от меня? Не знаю. Но пока...
Ночь, все игрушки спят, до рассвета еще далеко и мы никому не нужные на этой странной земле - я и мой девятиструный друг - поём, выпуская на волю прячущиеся при свете дня чувства. Поём доверчиво открывая лунам свои души, их как и нас двое, да бездна неба над уставшей спящей беспокойным сном землёй.
Мой девитиструнный друг горестно плачет над нашей судьбой, но осознание того что хозяин не всесилен звучит яростной надеждой в моём голосе и отражается робкой, искренней улыбкой на губах.
Ты продать и сломать можешь меня
Но обратно уже никак.
Дальше не остаётся слов, а только два голоса в густой тишине ночи. Внезапно мой друг испуганно тренькнул предупреждая меня о беде, я замолкаю бережно прижимая его к себе настороженно оглядываюсь и с ужасом замечаю хозяина застывшего на границей между светом лун и тени от вечно цветущего дерева - странной смеси сакуры и жасмина. Мне совсем не нравиться его пронизывающий взгляд причиняющий физическую боль. Словно я всё еще живая, а он не дожидаясь проводит вскрытие. Сердце замерев на целую вечность срывается и начинает биться о клетку рёбер словно дикая птица о прутья ненавистной железной западни. Тело пронизывает страх, ведь хозяин в силах заставить меня сделать всё что угодно и я срываюсь с места, желая только одного - спрятаться подальше от глаз бессмертного, только это нереально если бессмертный этого не желает. Всё внутри меня холодеет, когда я слышу короткий приказ отданный хозяином.
--Стой.-- Я с силой зажмуриваюсь, надеясь, что происходящее только сон, хотя прекрасно знаю - это реальность.--Спой еще.
--Вы не любите песен, хозяин,-- робко возражаю я, чуть не теряя сознание от собственной наглости или храбрости, это с какой точки зрения посмотреть.
--Спой.--просит он, друг растерянно тренькает и я собравшись с духом возвращаюсь на скамейку залитую светом двух лун. Поднимаю глаза на бездонное небо позволяя звёздам забрать мой страх и мои тревоги, почти не касаясь провожу по струнам рукой делясь покоем с единственным другом и снова в мир где мы никому не нужны приходит песня без слов. А затем приходят слова чуть кособокие неуклюжие словно медвяжата с легким привкусом фруктового льда и беззаботного детства они срываясь с губ отзвучав улетают к звёздам.
Когда солнце уходит за край небес
Выпуская на волю звёзды
Нет места прекрасней на свете чем здесь
На лоне живой природы
И верить можно любому сну
Не боясь ни обмана ни лжи
И можно рукою достать луну
И признаться ветру в любви.
И признаться ветру в любви.
Когда солнце уходит за край земли
Уводя все тревоги и боль
Выползает погреться в свете луны
Удачи живой огонь
И верить можно любому сну
Исполнить любые мечты
Переиграть злодейку судьбу
Можно все, но лишь до зари.
Можно все, но лишь до зари.
Когда солнце идет освящать небеса
Запирая звёзды на ключ
Ломает чары любого сна
Яростный желтый луч.
Доверить не сможешь даже себе
Боясь обмана и лжи
Виденья что пришли в тишине
И песни своей души.
И песни своей души.
Признаваться ветру в любви,
Петь песни своей души
Можно всё, но лишь до зари...
И пока не отзвучала, повиснув в воздухе, последняя нота я вспоминала своё детство - пестрых дачных несушек, вкус соседских яблок, азарт погони - древней как мир игры "казаки-разбойники", казалась я даже слышала запах спелой клубники разлитый в воздухе. Ничто не вечно, особенно если ты человек. Волшебство снова ушло, затаившись где-то в глубине наших душ, скоро рассвет, еще даже не начало светлеть, но я ощущаю его приближение всей кожей, наше время ночь, при свете солнца нам нет места.
Сказка уступает место реальности, оставляя на языке горечь полыни и тоску, надежда острыми когтями царапает сердце. Я застыла в хрупком равновесии еще не здесь, но уже не там, и оно рассыпается, издевательски звеня осколками лишь стоит вспомнить, что в этот раз у сказки был непрошенный зритель. А он сидит рядом около моих ног, на жестких камнях дорожки, низвергая все законы этого мира, и в его глазах отражается что-то такое, отчего я краснею и невольно отвожу взгляд. Он протягивает ко мне руку, почти касаясь пальцами моей щеки, невесомо проводит пальцем по моим губам, ловит мой взгляд, не знаю, что там прочел бессмертный, но словно получив пощечину, он резко встаёт и уходит. Я спохватившись быстро направляюсь в дом не замечая как остановившись в густой тени деревьев бессмертный провожает меня долгим странным взглядом.
День прошел как обычно, вечные разговоры игрушек о хозяине, способах понравиться ему и в качестве развлечений выбор нарядов. Все при деле, только я, притулившись скромно в углу, рисую нитками по ткани, осточертевшей гладью, картину, где я лихая пиратка став одной нагой на пушку смотрю за горизонт, весёлый Роджер скалиться с треуголки, а на плече моём сидит птица цвета ультрамарин, на которую всегда идёт охота.
***
Шли дни, но почти ничего не изменилось с памятной ночи, кроме того что я стала прятаться в самом укромном уголке парка для игрушек. Встреча с хозяином стала казаться лишь сном, в который совершенно не хочется верить, он ведь любит мечи и мужчин, я же с девятиструнным другом совсем из другой оперы. Только я ошиблась решив что бессмертный забыл обо мне.
Этой ночью мы пели под дождём, я сильно замерзла и промокла до нитки, но была счастлива даже перспектива простуды или воспаления лёгких меня не пугала, я не считала подобную плату за мгновенья свободы слишком высокой. Я зашла в свою комнату, ступая босыми ногами по дорогому ковру и оставляя за собой мокрый след на ощупь пошла в сторону ванной, чтобы высушить полотенцем друга и хоть чуть-чуть согреться сомой.
--Где ты была?-- донёсся из темноты злой голос хозяина, от шока я споткнулась и едва не загремела на пол, но бессмертный меня вовремя подхватил, затем пораженно воскликнул. -О предки, какая же ты холодная!
--Я была в парке, хозяин,-- ответила я, стараясь не обращать внимание на странное поведение бессмертного, на жар исходящий от его тела.
--Одна?-- подозрительно спросил хозяин, в темноте недобро сверкнули его глаза.
--С девятиструнным,-- что с ним происходит?
--Не ври,-- грозно требует бессмертный из-за чего мне становиться страшно и я пытаясь освободиться из объятий хозяина говорю:
--Мне не зачем Вам врать, хозяин,-- он крепко прижимает меня к себе, друг придушенно тренькает, бессмертный тут же забирает его из моих рук и ставит в угол, прислонив к стене, будто девятиструнный в чем-то провинился перед ним. Жаль, что в комнате слишком темно, и я не могу увидеть выражения лица хозяина, его взгляд обжигает меня, так хотелось бы понять почему. Он подходит вплотную ко мне и я высоко задрав голову всматриваюсь в темноту где должны быть его глаза.
-- Не верю,-- почему-то хрипло говорит бессмертный, беспомощно пожимаю плечами, я не знаю как доказать ему свою правоту.
-- Ваша воля, хозяин,-- в комнате зависает тягостное молчание, напряжение между нами растёт, мокрая одежда неприятно липнет к телу, явно не добавляя мне спокойствия. Когда напряжение почти достигает предела, я чихаю и зябко поёжившись, обнимаю себя за плечи в безотчетной попытке прогнать холод.
- Хозяин, мне нужно согреться иначе я заболею,-- говорю я, кидая жалобный взгляд в сторону двери в ванную комнату. Он нежно проводит рукой по моей щеке, затем, коснувшись подбородка, заставляет меня снова задрать голову вверх, я слишком замёрзла и растерянна, чтобы дальше бояться.
--Да. Нельзя чтобы ты заболела,-- наклонившись, шепчет бессмертный, касаясь моего лица своим дыханьем, и накрывает мои губы своими в требовательном поцелуе, шок от происходящего смывают новые для меня ощущения, а в голове не остаётся ни одной связной мысли.
--Моя... Ты только моя.-- шепчет бессмертный осыпая поцелуями моё лицо, шею, его руки нетерпеливо освобождают меня от одежды пробуждая к жизни совсем непривычные для меня желания. Я отвечаю ему сначала робко, а затем всё смелее окончательно теряя ощущение реальности, и совсем не замечаю момента, когда бессмертный перемещает нас в свою спальню. Окружающий мир исчезает поглощенный бурей чувств и нет ничего кроме жарких поцелуев, бешенного стука сердца и страсти.
Утром я просыпаюсь от пристального взгляда и как только открываю глаза, тут же, как при самой первой встречи тону в стальных глазах бессмертного, сейчас нежданно счастливых глазах. Стоит вспомнить, что произошло этой ночью, как я тут же краснею, сердце сбивается с ритма, а на его губах появляется такая улыбка, что легендарный змей - искуситель просто меркнет радом с ним. Нежданное счастье не спешит исчезать ни через день, ни через месяц и да же не через год и в сердце поселяется вера в то, что капризная ультрамариновая птица решила навсегда поселиться на моём левом плече.
Я люблю - хоть никогда не смогу признаться, творю - хоть никто кроме него больше не услышит моих песен, частенько ворую книги из богатой библиотеки любимого, чтобы почитать и незаметно вернуть назад, я просто живу одним мгновением, одним звуком - пока счастье не упорхнуло с моего плеча.