Семёнов Кирилл Геннадьевич : другие произведения.

Мысли крыс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ на какой-то школьно-районный конкурс сочинений. На районе улетел в трубу, но в школе вызвал бурный восторг, даже откормленной литературой учительницы русского языка, первая относительно - серьёзная работа.

Мысли крыс.

Мы в ответе за тех,

Кого приручаем.

Антуан Де'Сент Экзюпери "Маленький принц".

  
   Вокруг меня сегодня странное шевеление. По-прежнему темно, но что-то изменилось... Вокруг стало холодно, и я лежу на каких-то камнях или гранулах. Не знаю.
   Через пару минут меня что-то схватило. Что-то или кто-то. Я чувствую, как когти на лапах этого вцепились в мои бока.
   Ничего не понимаю, лишь то, что произошли перемены, что кто-то или что-то схватило меня своими когтистыми лапами и начало водить по мне тёплой, гладкой и влажной субстанцией...
   Ещё я чувствую запах от этого существа. Да, это существо - от неодушевлённых предметов так пахнуть не может. Запах мне кажется знакомым... Да! Это запах продуктов жизнедеятельности и... моей мамы! Я не знаю, почему мне знаком этот запах, но понимаю что это запах мамы, а мама мне плохо не сделает.
   Вскоре появляется чувство... никогда такого не испытывал... это неприятное ощущение в животе. Кажется, похоже на жжение. Да, жжение, но с меньшей частотой колебаний. Неприятно.
   Я пробовал издать какой-нибудь звук. Сам я его не слышал, но факт издания звука осознавал.
   Тут же мама взяла меня, и я почувствовал вкус молока.
   Наступила сытость. Мне понравилось молоко, теперь буду бегать, хотя какой там бегать - ползать, к маме. Она меня кормит и моет, значит любит. И я маму люблю.
   Дней пятнадцать я лежал, толкался с такими же как я, ел, испражнялся, спал и старался услышать звуки, издаваемые мной... так интересно. Но вдруг я понял, что слышу себя: звуком, издаваемым мной, был писк. Писк с надрывом. Мило. Так же я начал слышать как ползаю по камушкам-гранулам, перебирая их своим пузом, как это делают мои сверстники, слышал с каким звуком я сосал молоко, как мама облизывала нас и как умывалась сама. Я слышал всё. А ещё я слышал голоса, издававшие очень разнообразные звуки, говорившие слова и предложения.
   Они говорили:
   -Какие милые розовые комочки!
   -Боже, да у них такая тонкая кожа, что видно всё: вон печень, это желудок, там кишечник... Бр-р-р-р!
   -А я думала, крысы сразу рождаются с такими противными хвостами! Всё равно мило.
   Интересно, что они говорят?..
  
   На семнадцатый день перемен я заметил, что в темноте, которую видел всё время до этого появилась красная полоса. Посередине. Что бы это значило?
   А на третьей неделе существования я таки понял, что всместо темноты я стал видеть всё меня окружающее.
   Я увидел маму, она такая большая, такая чёрная... И у неё длинный, красивый хвост. Интересно, у меня будет такой же?
   Я увидел братьев и сестёр. Они розовые, ушастые и очень маленькие, особенно по сравнению с мамой... И у них хвоста почти нет. Скорее всего я мало чем от них отличаюсь.
   Я увидел людей... ох, этих существ невозможно описать! Ибо они настолько велики, что полностью я их увидеть не могу...
   Учусь ходить. Тяжело. Спотыкаюсь. Научусь.
   Вокруг людей стало больше, все то и дело говорят:
   -Ой, глазки открылись! Как мило!
   -Смотри-смотри! Они начинают покрываться шерстью!
   -Да, шерстятся...
   Я чувствую себя тупым от того, что не понимаю всего этого. Но ничего, скоро разберусь.
   Стал замечать, что другие крысята стали покрываться шерстью. На своих лапках тоже вижу шерсть. Наверное, я так же, как и лапки, весь волосатый.
   Странно, но мама стала иногда не подпускать нас к себе, когда мы хотим есть. Но голод не тётка, и мы пытаемся есть мамину пищу. Не получается. Наверное, потому что у нас нет таких длинных, жёлтых зубов как у мамы...
   Болит рот. Из дёсен лезет что то твёрдое. Больно.
   Рот болеть перестал. Нечто твёрдое вылезло. Хочется грызть, как это ни странно.
  
   Я понял! Это же резались зубы! Теперь есть мамину пищу реально. Оказывается это вкусно, а кроме всего я получаю удовольствие от процесса грызения. Просто супер. Но молоко я всё равно люблю больше, поэтому всегда пользуюсь возможностью отведать его.
   Наверное, смешно бывает, когда я вцепляюсь в сосок матери, а она пойдёт куда-нибудь или встанет на задние лапки, желая заполучить лакомую хлебную корочку из людских лапок, лапищ, и я, не желая упустить удовольствия полакомиться молоком, не отпускаю его и тащусь за мамой или висну в воздухе, дрыгая лапками.
  
   Я научился бегать. И мы, с братьями и сёстрами, бегаем, резвимся... а что ещё делать? Жизнь хороша и беззаботна! Люди смотрят на нас резвящихся и говорят:
   -У них, кажется, нелады между собой, они же натуральным образом дерутся! Посмотри на них!
   -Да нет, они лишь так играют. Такие милашки! Так бы и съела!
   Я начинаю понимать, о чём они говорят. Кажется, они проголодались и рассматривают нас в качестве пищи. Мне страшно.
  
   Играя, мы все очень устаём и ложимся к вечеру в одну кучу спать. Так гораздо теплее и уютнее. Мне почти всегда достаётся место в центре кучки, это лучшее место. А дело в том, что, во-первых, я один из первых ложусь спать, так как усиленно ношусь по нашей клетке в течение дня, и к вечеру сильно устаю. А во-вторых, я сильнее многих и поэтому могу позаботиться о лежбище для себя.
   Я сильный, наверное, потому что ношусь по клетке и развиваю себя таким образом. Надо же, второе вытекает из первого, третье из второго и так далее... Я, кажется, стал понимать, что всё в этом мире взаимосвязано.
   Я понял, о чём таки говорили люди! Они на самом деле не едят нас, а просто так выражаются, чтобы показать любовь друг к другу, любовь к нам. Они на самом деле милые существа.
  
   Мне уже месяц, и я живу как король, купаясь в любви и в ласке. Я научился умываться сам. Мне кажется что мама уменьшилась... а может я увеличился? А может быть и то и другое.
   Недавно я слышал разговор людей, который меня напугал. В нём почему-то не было любви, был лишь холод и расчёт:
   -Ты посмотри на этих коров. Их пора уже на прилавок выставлять. Их уже не прокормишь. Да и тесно им. Время их продать.
   -Чёрт, это тяжело как всегда. Я же видела как они росли, полюбила их, можно сказать. Но тем не менее ты прав.
   Продать? А что это значит?
   Всё бы ничего, да вот тогда почему нас жалко? Значит продать - это сделать что-то плохое с нами... Ведь всё взаимосвязано: жалко не спроста.
   Перед глазами встают мрачные картины: то меня обривают, отрубают лапки и уши, и я катаюсь по полу,, то меня садят в колесо и заставляют бегать в нём, как бедную белку из соседней клетки, то... даже думать боюсь. Да, очень глупые мысли, но когда боишься представляешь самые дурацкие варианты.
   Нашу клетку берут и относят в какое-то незнакомое место. Там много попугаев, морских свинок и кроликов. Интересно, их тоже будут продавать?
   А ещё там много людей.
   -Жуткая вонь от этого зверья тут.
   -Ой, какой милый кроль!
   -Мама, мама, а купи мне свинку!
   -Ух, каких чудных крысок выставили.
   Мне неприятно там находиться, ибо там шумно и много народу. Много народу, значит шумно - опять одно из другого вытекает. А ещё, что самое неприятное, у нас забрали маму. Что с ней сделали? Убили? Посадили к самцу из соседней клетки? Оставили одну? Выпустили?.. Неужели продали!?
   Через десять минут в клетку влезли человеческие лапки. Они схватили моего брата, который был самым красивым; он был белый с двумя серебристыми пятнами: одно слева на спине, другое делило его мордочку на две половинки.
   Я с ужасом представил хвостатую колбасу, катающуюся по полу. Жуть.
   В тот день забрали двух... Где они? Что с ними?
   На следующий день, после обеда, в клетку опять проникла человеческая лапа. На этот раз она потянулась ко мне. От ужаса я сидел как вкованный, представляя себя без лап, без ушей, летящим в пропасть. Представлял я и другие варианты участи, насколько хватало фантазии...
   Меня взяли, посадили в другую клетку и вынесли наулицу. Это всё? Или всё самое страшное ещё впереди? Страх не прошёл.
  
   На улице стояла осень. Солнце светило низко над горизонтом, небо было чище моей детской крысячей совести, листья на деревьях были жёлтые. Всё это создавало неописуемой яркости золотой блеск всего, что находилось на вокруг.
   Воздух несколько отличался от магазинного. На улице было много людей, ездили разные автомобили, ходили трамваи. Всё это создавало определённую гармонию, слегка неестественную, но воодушевляющую, тёплую. Увижу ли я когда-нибудь ещё такое? Увижу ли я братьев и сестёр ещё хоть раз? А маму? Я глуп, наверное, я не знаю ответов на эти вопросы...
   Меня принесли в тёплую, уютную и неплохо обставленную квартиру. Всё бы хорошо, если б не было так одиноко среди людей.
   Я лишь существовал. Я сидел, ел, спал, ел, испражнялся, спал... почти как в детстве. Но иногда меня выпускали из клетки. Вот тогда то жизнь и становилась чуток интересней.
   Когда я гулял я открывал новое вокруг, искал, правда тщетно, приключений. Но как-то раз я нашёл и облюбовал одно местечко: за шкафом в прихожей, там было темно и уютно. Темно, поэтому и уютно. Вечно останавливаюсь и провожу логические цепи, когда одно вытекает из другого. Я натащил обрывков бумаги и сухарей. Но я всегда. Но я всегда возвращаюсь в клетку - там кормят вкусно.
  
   Мне уже год. Я огромный, красивый, но одинокий крыс. Это обидно. Мне иногда хочется, чтобы ко мне подселили крысу. Если честно, то я не знаю зачем, не знаю, что бы с ней делал. Но хочется, потому что одиноко. А может и одиноко, потому что хочется, и я одиночество осознаю. Впервые запутался: что из чего вытекает. Раньше такого не было.
  
   Как-то услышал разговор хозяев. Они сидели рядом с клеткой, смотрели на меня и говорили:
   -Послушай, нашему крысу уже два года. Ты им не интересуешься больше. Ты не маленький мальчик и должен понять, что он стареет. Ты же не хочешь чтобы он умер тут?
   -Что ты хочешь этим сказать, мама? Я, кажется, понимаю: отдать его?
   -Не совсем - усыпить.
   -Как!? Это слишком тяжело для меня. Я его люблю как члена семьи!
   -Думаешь, мне легко говорить это? Нет. Я сказала.
   -Это ужасно, но я осознаю, что ты права.
   -Всё. Неси его завтра к ветеринару.
   -Завтра!?
   -Завтра, и точка.
   Диалог этот показался мне странным. Зачем меня усыплять, когда я и так неплохо сплю? Нарушений сна у меня нет, кошмары не снятся, только добрые, детские воспоминания. Зачем? Интересно.
  
   Сегодня мы идём к ветеринару. Мне смешно оттого, что они всё это делают всерьёз. Люди хоть и милые, но безмерно глупые существа.
   Хозяин сказал большому мужчине с волосатыми руками, что меня надо усыпить, дал ему две одинаковых бумажки и положил меня ему на руки.
   Мужчина с волосатыми руками был одет в белый халат и штаны, в зелёную шапочку и синие ботинки. Он был загорелый, и у нос его был с огромной горбинкой, на которой сидели очки. Он выглядел грубым и жестоким, как человек из моих детских страхов по поводу моей продажи, но держал он меня ласково, как мама.
   Но посадил меня на стол. Достал шприц и уколол меня им. Больно. Действительно захотелось спать. Боль прошла, и я начал думать, что же будет завтра, когда проснусь: как обычно или что-то изменится... я всегда так думаю перед сном.
   Засыпаю.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Ничто не вечно.

Конец.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"