Побледневшее низкое небо осыпалось снегом,
Снова сбросили цвет грязно-серые стены домов.
Дни уносятся прочь. И за их нескончаемым бегом
Расстилаются тени когда-то несбывшихся снов.

Дни проходят, и еле заметно колышутся тени;
Ветер новую гонит весну по проспектам больших городов;
Разрываются нити, дробятся на камни ступени,
Время медленно рушит незыблемость старых основ.

Разрушаются стены, ломаются в щепки и окна, и двери,
Засыхают березы и липы в уютных дворах.
Замирают во льдинах лохматые древние звери,
Поднебесные скалы дождями разносятся в прах.

Угасает свеча, испаряется воск, фитилек догорает,
Затихает шальной язычок золотого огня.
Ночь, расправив крыла, не спеша, пол-земли обнимает,
Вмиг сметая останки усталого долгого дня.

День покорно уходит, но вдруг возвращается снова,
С новой силой приносит рассвет половине земли.
Бог над миром своим произносит еще одно слово,
Корабли исчезают в спокойной и светлой дали.

Исчезают, чтоб снова приплыть на родные просторы,
Где весна вновь цветет на проспектах больших городов,
Где белеют вершинами гордые древние горы,
Где темнеют облезлые стены уютных домов.

Стены стали темнее, деревья - немного повыше,
У подъезда ступеньки на части распались давно.
Стаи птиц на разрушенной временем крыше,
Дверь скрипит, у кого-то разбито окно.
 
Все состарилось, съежилось, стало каким-то непрочным,
Что дома и деревья - все люди немного не те...
Только сны, как и прежде, остались во всем непорочны,
Неизменны остались в своей неземной чистоте.