Селеверстов Павел Егорович : другие произведения.

Дункельхайт. Начало

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 4.14*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Книга написана в апокалиптическом антураже, а точнее той его части, которую обозначают литерой "Z". Тремора в коленках не обещаю, но по нагнетанию атмосферы, иначе саспенса - отдыхает, как говорится, даже Джорж Ромеро. Особо впечатлительным - читать до наступления темноты, потому как в повествовании присутствует множество ходячих кадавров с дурными вкусовыми наклонностями. Землю наводнили плотоядные зомби. Главный герой пытается забыть прошлое, но прошлое настигает его и заставляет вернуться к тому, от чего он старался уйти. Он снова должен делать выбор и на этот раз окончательно и бесповоротно.
  Пролог
  
  
  
  Наши дни.
  
  На горизонте клубились тёмные лиловые тучи. Пахло дождём и иссушенной травой. Порывистый ветер ворвался в кабину, поднял с пола бурую пыль, поиграл висевшим на зеркале брелком.
  
  - Жу-у-утко! - протянул Костян. - Скоро придёт сюда.
  
  Некрасов кивнул, смахнул со лба пот и потянулся за флягой.
  
  - Будёшь? - спросил он. - Терпеть не могу такую погоду. Душу вынимает.
  
  Вода была тёплой, с привкусом металла.
  
  - Скоро поворот на грунтовку, - проговорил Костян, - Не пропустить бы!
  
  - Смотри у меня! - Некрасов завинтил колпачок, откинулся на подголовник. - Опаздываем. На берегу уже ждёт паром.
  
  
  
  Высокие волны медленно разбегались под натиском корабля, над головой тревожно носились чайки. Некрасов свесился с фальшборта, вгляделся в тёмную синеву. Бездна щекотала нервы, неприятно будоражила воображение. Постояв немного, он отошёл к надстройкам и уселся на канатную бухту.
  
  Посреди огромной палубы, одиноко стоял армейский грузовик. Сержант Скрябин и новобранец, беззаботно болтались на другой стороне палубы. Костян дремал в кабине, на водительском месте.
  
  - "Какого чёрта мы там забыли? - подумал Некрасов. - Даже паром пригнали. Не поскупились".
  
  Остров находился в пяти километрах от берега и ничего кроме маяка и разрушенных немецких укреплений на нём не было. Каменистый неприветливый клочок суши. В хорошую погоду его можно было разглядеть невооружённым взглядом.
  
  С мостика спустился лейтенант. Остановился рядом и кивком, показал на каменистую глыбу впереди. Дождевая мгла окутала остров, заслонила серую башню маяка.
  
  - На наших картах он значится как "Пограничный", - заметил он. - А немцы называли "Gespenst" - "Призрак".
  
  Некрасов пожал плечами, улыбаясь, посмотрел на молодого офицера.
  
  - Мне нравится больше "Пограничный". Звучит более приветливо.
  
  - Всё не так просто, - отозвался лейтенант. - У этого островка дурная слава. То ли маяк поставили неудачно, то ли особенности рельефа такие. Вплоть до двадцатого века на этих скалах постоянно разбивались корабли. Потом маяк закрыли и корабли разбиваться перестали.
  
  Офицер задумчиво почесал подбородок.
  
  - Странная история, - добавил он. - После войны здесь была военная часть. Но через два года её перенесли на побережье. Люди постоянно слышали какой-то шум, жаловались на нервные расстройства. Даже приезжали спецы из центра. Правда ничего подозрительного не нашли, но после их визита воинскую часть законсервировали.
  
  
  
  На малом ходу грузовик скатился на камни, проехал метров двадцать и остановился на бетоне старого плаца. Тёмный позеленевший у основания маяк, жуткой глыбой возвышался над морем. Железные двери валялись у входа, в разбитые стёкла одинокого окна врывался ветер.
  
  Некрасов скептически осмотрелся, вяло пнул ржавую немецкую каску. Запрыгнув на подножку грузовика, постучал по стеклу и когда Костян его опустил, несколько раз нажал на клаксон.
  
  - По острову не разбредаться! - приказал он. - Поднимусь на пригорок, посмотрю, где люди.
  
  Вскарабкавшись на каменную насыпь, он увидел чашеобразную низину, в которой уже организовали полевой лагерь. Человек десять ковырялись в отвалах, ещё двое просто наблюдали. У северного края работал экскаватор, бульдозер сгребал в кучу щебень.
  
  - Занятно! - прошептал Некрасов. - Технику перебросили и народу пригнали.
  
  Постояв на пригорке, он спустился вниз и направился к палаткам. Рядом с каждой стоял электрогенератор и пластиковая ёмкость с водой.
  
  - Кто-нибудь есть!? - позвал он.
  
  Выбрал палатку наугад, отбросив полог, заглянул внутрь. Посередине стояла морозильная установка, несколько баллонов с азотом и прозрачный короб.
  
  - Эй! - Его схватили за плечо, потянули из палатки. - Вам сюда нельзя!
  
  - Я и не думал. Просто искал с кем поговорить, - смутился Некрасов.
  
  Перед ним стоял парень лет тридцати. Комбинезон, пристёгнутый к каске фонарь, и газовый детектор в руке.
  
  - У меня приказ разминировать маяк! - произнёс Некрасов. - Вы не слышали, как я вам сигналил?
  
  - Нет, - пожал плечами парень. - Я Акимов, сотрудник спецлаборатории.
  
  Он протянул руку для рукопожатия и улыбнулся.
  
  - Мы здесь неделю. Всё шло замечательно, пока не появилась информация о минах.
  
  - Откуда эта информация? - Некрасов перешагнул через электрический кабель, покосился на разбросанные электроды. - Сам сказал, что маяк разминировали после войны.
  
  Акимов приложил палец к губам и сделал знак остановиться.
  
  - Постой здесь, она не любит, когда лезут толпой.
  
  - Она? - усмехнулся Некрасов. - Вами руководит женщина?
  
  
  
  Секунду они смотрели друг другу в глаза. Потом она сухо кивнула и подошла ближе. Женщина средних лет, с приятным ухоженным лицом: она была типичным представителем касты учёных. Тонкие губы выдавали волевой неуживчивый характер.
  
  "Ясно, - подумал Некрасов. - С такой не поспоришь".
  
  - Мне сказали, вы хорошо разбираетесь в схемах, - заметила она. - Если так, то вы нам здорово облегчите задачу.
  
  - Начальство не жалуется, - усмехнулся Некрасов. - По-крайней мере проколов не было. Хотите посмотреть послужной список...
  
  - Не продолжайте. Всё понятно и без слов, - она оглянулась, кому-то махнула рукой. - Здесь слишком шумно, а у нас серьёзный разговор.
  
  Они отошли к палаткам и остановились перед самой большой.
  
  - Александра Мейер, - представилась она. - Исследовательская лаборатория микробиологии.
  
  - Майор Некрасов.
  
  Экскаватор с грохотом вывернул бетонную глыбу и опрокинул рядом с бульдозером. На некоторое время технику заглушили, стало тихо.
  
  - Сразу хочу предупредить - мы не занимаемся археологическими раскопками, у нас другая специализация, - произнесла Мейер. - Во все тонкости посвящать не стану.
  
  Женщина замолчала, задумчиво огляделась по сторонам.
  
  - Во время войны, немцы создали три лаборатории под кодовым названием "Gespenst", две находились в Центральной Германии, одна в Восточной Пруссии. Достоверно неизвестно чем, они занимались, но незадолго до окончания войны, их ликвидировали. Cделали это быстро: документы сожгли, причастные к исследованиям люди, поменяли имена и скрылись. Сведения о лабораториях удалось найти только в семидесятые. До падения стены, в "Штази" хранили молчание. Потом о "Призраках" узнали в ЦРУ. Но первое время немцы занимались данной проблемой сами, потом подключились американцы. В первую лабораторию проникнуть не удалось, нацисты её взорвали. Вторую нашли год назад. Тогда же нам предложили сотрудничать. Оказалось, что третья здесь, на острове.
  
  Мейер отбросила полог палатки и поманила за собой.
  
  - Войдём, я покажу документы.
  
  Здесь стояли столы и удобные походные стулья. Некрасов уселся на один из них, осмотрелся по сторонам.
  
  - Вот! - Мейер положила перед ним стопку пожелтевших документов. - Карта острова и схемы помещений.
  
  Некрасов развернул схему, прочитал несколько сносок.
  
  - Здесь на немецком! - заметил он.
  
  - Потому вас и выбрали, - женщина включила свет. - Мне сказали, у вас всё в порядке с иностранными языками. Верно?
  
  - Может быть! - Некрасов пролистал стопку документов, почесал затылок. - Придётся повозиться.
  
  - Времени у вас немного, - отрезала Мейер. - Рабочие разбирают завалы. На всё - час. Справитесь?
  
  
  
  Перед входом в бункер образовался котлован. Уже были видны разрушенные ступени, приземистый бетонный свод и поржавевшие бронированные двери. Шёл дождь, и вода ручейками сбегала в яму.
  
  Мейер приблизилась к дверям и, включив фонарь, направила на толстый шов посередине.
  
  - Варили так, словно не собирались возвращаться, - заметила она. - По всему контуру прошлись.
  
  От дверей тянуло запахом ржавчины и горелой резины. На проволоке всё ещё висела свинцовая пломба, на железной обшивке белел имперский орёл со свастикой.
  
  - Когда откроем бункер, вы войдёте туда первыми! - бросила Мейер. - Выберите помощника и отправляйтесь к Акимову. Он выдаст защитные костюмы.
  
  
  
  В костюме химзащиты, Некрасов никогда не работал. Никакой брони от осколков, только прорезиненная ткань. Он ещё раз посмотрел на схему, мысленно повторил расположение ключевых точек.
  
  - Идёшь по моим следам, - проговорил Некрасов. Соблюдай дистанцию, если потребуется помощь, подам знак.
  
  Сержант Скрябин кивнул и с интересом посмотрел на защитный шлем со встроенной камерой и фонарём.
  
  Непроглядная тьма, сизая дымка у входа. Некрасов надел маску, и с сомнением уставился на чемоданчик сапёра.
  
  - Постарайтесь не трогать руками объективы камер! - воскликнула Мейер. - И ещё! Не рискуйте понапрасну.
  
  Некрасов вяло кивнул и жестом поманил за собой Скрябина. Осторожно ступая, он перешагнул через железный порог и увидел бетонную лестницу, уходящую вниз, метров на десять.
  
  - Хреново! - проговорил он. - Темень хоть глаз выколи.
  
  Он включил фонарь, прикреплённый к шлему, и осмотрелся. У входа лежала бетонная глыба и проржавевшая железная балка.
  
  - Пошли! - позвал он. - Пока ничего страшного.
  
  Под ногами захрустела бетонная крошка, заскрежетали металлические стружки и песок. От напряжения защекотало под ложечкой, и Некрасов судорожно сглотнул. В этом заброшенном бункере, задавленные цивилизацией страхи пробудились в его сознании с невообразимой силой. На лбу выступил пот, и захотелось сбежать.
  
  - В одиночку бы сюда не полез, - бросил Скрябин. - Сдох бы от страха.
  
  В динамиках связи зашуршала статика, и Некрасов услышал искажённый до неузнаваемости голос Акимова.
  
  - На нижнем уровне сделайте панорамный обзор, - приказал он. - Я хочу увидеть всё своими глазами.
  
  
  
  На последней ступеньке валялись гильзы и рваные бинты. Бетон был в багровых потёках, кое-где виднелись засохшие сгустки.
  
  - Кровь, - прошептал Некрасов. - Вероятно, кто-то пытался сделать перевязку.
  
  - Не прикасайтесь! - предупредила Мейер. - Все предметы должны оставаться на своих местах.
  
   - А если мне потребуется что-то сдвинуть? - спросил Некрасов. - Я понятия не имею, как здесь всё устроено.
  
  - Только при необходимости, - нетерпеливо фыркнула Мейер. - И не задерживайтесь подолгу на одном месте. Мне нужно, чтобы через полчаса в бункер спустились сотрудники лаборатории.
  
  Некрасов перешагнул через бинты, и нерешительно наклонился над кровавым пятном.
  
  - Это что, зубы? - спросил Скрябин.
  
  - Человеческие, - Некрасов подобрал кусок арматуры и легонько пошевелил обломки резцов. - Не повезло. Кому-то вышибли весь ряд.
  
  Он отбросил железку в сторону и сняв с пояса фонарь направил его луч на бронированную дверь. Она была приоткрыта. Свет выхватил мешок с песком, обломки мебели, несколько пустых ящиков.
  
  - Какая-то баррикада, - заметил Скрябин. - Навалили всякого барахла. Фаш-ш-шисты!
  
  - И зачем она по-твоему? - Некрасов посветил фонарём во все стороны, перешагнул через кровавое пятно и приблизился к двери. - Кому нужна баррикада в бункере?
  
  Он посмотрел себе под ноги и заметил тёмные продольные потёки. Словно тащили что-то громоздкое и широкое. След тянулся до самой двери, где потёки размытыми линиями, переползали на стены и железную дверь.
  
  Некрасов выставил фонарь и заглянул в проход. Огромный зал, заставленный каким-то оборудованием, разрушенная стена из стеллажей и горы тряпья. Всё это было покрыто тонким слоем желтоватой пыли. Луч света выхватил МП, несколько гранат и... руку. Бледную, со странными крапинками, которые оспинами покрывали матовую поверхность кожи.
  
  "Как живая"! - подумал Некрасов.
  
  - Что там? - шёпотом спросил Скрябин. - Что-нибудь есть?
  
  Некрасов многозначительно кивнул на дверь, попытался выжать улыбку.
  
  - Оставайся здесь. Потребуешься, позову.
  
  Он навалился плечом на дверь и отодвинул её так, чтобы в проём можно было пролезть. Перешагнул через мешок с песком, осмотрелся по сторонам и только после этого направил фонарь на руку.
  
  На полу лежал человек в форме. Судя по знакам отличия, лейтенант. На лбу пулевое ранение, глаза закрыты, рот перекошен судорогой. В правой руке "Люгер".
  
  - Трудно поверить, что он пролежал здесь больше шестидесяти лет, - прошептал Некрасов. - Как будто пустил себе пулю пять минут назад.
  
  - Покажите нам его голову, - послышался в динамиках, голос Мейер.
  
  Некрасов с трудом подавил нарастающий страх и несколько секунд приноравливался, пока Мейер не приказала остановиться.
  
  - Направьте на него фонарь.
  
  Луч высветил воротник, шею. В глаза тут же бросилась глубокая рваная рана, сгусток чёрной крови и потемневшая вокруг кожа. Он заметил следы зубов и вздрогнул.
  
  - Только без эмоций, - выдавила Мейер. - Причин может быть множество.
  
  - Лучше объясните, что это за бункер, - проговорил Некрасов. - От этого места у меня мурашки по коже.
  
  От напряжения ломило в глазах, стекающий по лицу пот неприятно щекотал скулы.
  
  Повсюду трупы. Десятки, может сотни умерших давным-давно людей, лежали в странных нелепых позах. Это их он вначале принял за кучи тряпья. Открытие потрясло, и Некрасов почувствовал, как теряет самообладание. Он медленно повернулся, посмотрел на подчинённого.
  
  - Почему они не разложились? - спросил Скрябин.
  
  - Не знаю? - Некрасов протянул руку, забрал чемодан с инструментами. - Отойди к стене и не шевелись.
  
  Он положил фонарь на пол, раскрыл чемоданчик, достал кусачки и отвёртку.
  
  - По схеме здесь должен быть центральный щит, - проговорил он. - Электроснабжение отсутствует, аккумуляторы давно потеряли ёмкость. Значит, остаётся химический детонатор и мины-ловушки.
  
  Он сделал несколько шагов, остановился перед люком в полу. В железной крышке он заметил отверстие для ключа и, наклонившись, осмотрел нетронутые пломбы.
  
  - Пломбы на месте, значит, детонатор так и не был приведён в боевую готовность, - проговорил он. - Хотя это ни о чём не говорит.
  
  Он опустился на колени и выкрутил четыре винта, которыми крышка крепилась к раме. Покрытый окислами и грязью, механизм оказался разбитым.
  
  - Похоже, мины обезвредили без меня, - процедил он. - Вы слышите?
  
  - Убедитесь, что в комнате больше ничего не представляет опасность, - произнесла Мейер. - Мои люди готовы спуститься.
  
  Некрасов встал на ноги, взял в руки фонарь и вышел на середину зала. Что-то было не так. Слышалось лёгкое потрескивание, странный едва различимый шорох, который сначала, он принял за шелест ветра. Он посмотрел на груду тел и заметил, что кожа мертвецов высыхает и морщится. На глазах, она почернела и, натянувшись, стала с хрустом крошиться. Ткань мундиров покрылась плесенью и под собственной тяжестью развалилась на куски. Даже оружие, которое ещё минуту назад сверкало сталью, затянуло патиной коррозии.
  
  - Вы это видите? - спросил Некрасов. - Похоже, что-то пошло не по плану. Верно?
  
  Мейер промолчала, но Некрасов услышал её прерывистое дыхание.
  
  Время брало своё, и трупы, которые давным-давно должные были сгнить, наконец превратились в прах.
  
  Он повернул голову, посмотрел на Скрябина. Парню было не по себе.
  
  - Положи инструменты на место, - Некрасов протянул кусачки и отвёртку. - Думаю, они больше не потребуются.
  
  Скрябин поднял чемоданчик, шагнул вперёд и тут же вывалил содержимое на пол. Инструменты со звоном рассыпались по бетону.
  
  - Соберись, сержант! - рявкнул Некрасов. - Мейер и без того рвёт и мечет.
  
  Скрябин бросился на пол, начал судорожно сгребать железки. Полез под стол, попытался дотянуться до разводного ключа и неожиданно зацепился рукавом за торчавший из доски гвоздь.
  
  - Дерьмо! - процедил он. - Не хватало подцепить какую-нибудь заразу!
  
  Он резко рванул рукой, почувствовал боль. Она пронзила локоть, разнеслась до предплечья, но быстро утихла. Посветив фонарём, он заметил под столом останки человека. Обтянутый высохшей кожей череп, жуткий оскал зубов и раздробленные рёбра грудной клетки.
  
  - Ах ты, сволочь! - парень поднял руку, посмотрел на локоть.
  
  Ткань костюма была пробита, из мышцы торчал тонкий желтоватый осколок. Он аккуратно его выдернул, брезгливо отбросил в сторону.
  
  - Как думаете, от чего погибли эти люди? - озираясь, спросил он. - Могло так получится что...?
  
  - Давай чемодан, - перебил Некрасов. - Вопросы потом будешь задавать.
  
  Они услышали шаги и приглушённые голоса. Прорезая тьму, из дверного проёма полыхнуло светом. Со скрежетом отодвинулась дверь, и в бункер вошла группа из семи человек.
  
  - Значит, дальше вы не ходили!? - издалека начала Мейер. - Взгляните на эту схему.
  
  Она подошла к столу, развернула на его поверхности карту.
  
  - Бункер разделён на два сектора, - добавила она. - Мы в первом. Здесь размещалась администрация и вспомогательные службы.
  
  - Мне не нравятся ваши недомолвки, - раздражённо перебил Некрасов. - Здесь гора трупов и я могу только догадываться, от чего эти люди погибли. Теперь вы хотите, чтобы я полез дальше?
  
  - Мы будем поблизости. Ваше дело проложить нам путь.
  
  - Может я сначала свяжусь со своим командованием? - Некрасов пронизывающе посмотрел женщине в глаза. - Не хочу, чтобы кто-нибудь из моих подчинённых погиб.
  
  Но Мейер без труда выдержала его взгляд и, улыбнувшись, похлопала по плечу.
  
  - С командованием поговорите, когда откроем последнюю дверь.
  
  Едва сдерживая злость, Некрасов стиснул зубы и отвернулся.
  
  - Товарищ майор! - услышал он голос Скрябина. - Моя рука. Я почти её не чувствую.
  
  - Меня сегодня в покое оставят или нет? - зарычал Некрасов.
  
  Он резко повернулся и схватил сержанта за локоть. От рывка тот пошатнулся, едва удерживая равновесие, навалился ему на плечо.
  
  - Эй, парень, что с тобой?
  
  Сквозь защитное стекло маски, Некрасов увидел бледное покрытое потом лицо солдата. Ему не хватало воздуха, он жадно тянул ртом и с трудом сдерживал кашель.
  
  - Что с тобой такое, приятель? - Некрасов схватил его за плечи и встряхнул. - Приди в себя, боец.
  
  - Не понимаю. Жар такой, будто голову засунули в печь.
  
  - Мерзавцы! - закричала Мейер. - Что тут произошло?
  
  Она бесцеремонно оттолкнула Некрасова и схватила сержанта за руку.
  
  - Говори, кретин, что произошло?
  
  - Я не знаю, - Скрябин едва ворочал языком, казалось ещё немного и он потеряет сознание. - Это всё заноза, я полез под стол и...
  
  - Заноза? - голос Мейер напомнил шипение змеи.
  
  Она отпустила сержанта, сделала шаг назад.
  
  - Заноза, - повторила она. - Вы всё испортили.
  
  Она покачала головой, повернулась к дверному проёму.
  
  - Этого человека придётся изолировать, - распорядилась она. - Отведите его наверх.
  
  Сержанта подхватили под руки и поволокли к выходу.
  
  - Скажите, чтобы они отпустили! - срывающимся голосом, выкрикнул Скрябин.
  
  - Эй, куда вы тащите моего бойца? - закричал Некрасов. - Я за него отвечаю.
  
  - Хотите сказать отвечали, - бросила Мейер. - Вы не справились с задачей. Теперь о нём позаботимся мы.
  
  
  
  Пять часов спустя.
  
  Некрасов подошёл к палатке, в которую поместили Скрябина, отстегнул полог и вошёл внутрь.
  
  - Вам сюда нельзя, - зарычал человек в защитном костюме. - Только если разрешит Мейер.
  
  - Я должен знать, что с ним, - заявил Некрасов. У меня тоже маска, со мной ничего не случится.
  
  - Послушай приятель, я не хочу неприятностей.
  
  Человек в костюме попытался закрыть дорогу, но Некрасов миролюбиво отстранил его в сторону.
  
  - Я только посмотрю и всё. Мейер даже не узнает.
  
  Ослепительно ярко горели лампы. Под ними, на металлическом столе, лежал Скрябин. Руки и ноги пристёгнуты, голова притянута ремнём. Пытаясь освободиться, он дёргался и извивался. Изо рта вылетали нечленораздельные стоны, мутные глаза, не отрываясь, смотрели в потолок.
  
  - Что вы с ним сделали? - От увиденного пересохло во рту. - Вы что-то ему давали?
  
  Серая коже, посиневшие конечности и безумные мутные глаза. Он выглядел так, словно из него выжали соки. Сержант резко дёрнулся и громко закричал.
  
  
  
  Некрасов бегом спустился по лестнице, чуть было не сшиб Акимова.
  
  - Где Мейер? - рявкнул он. - Я хочу знать, почему мой боец превратился в пугало.
  
  - Вы не понимаете, - начал Акимов. - Нам нужно время, чтобы во всём разобраться.
  
  - Пошёл вон!
  
  Некрасов отпихнул Акимова и бросился через зал к служебному коридору. Мейер стояла рядом с бронированной дверью.
  
  - Там за дверью что-то есть? - бросил Некрасов. - Не этот жалкий бункер с мёртвыми нацистами вас интересовал, а то, что за ним.
  
  - Давно догадался!? - Преграждая дорогу, она шагнула вперёд. - Тягу человека к знаниям не остановить.
  
  Она замолчала и в эту секунду, Некрасов услышал как по другую сторону бронированной двери, что-то пронзительно заскрежетало.
  
  Мейер удивлённо повернула голову, и, приблизившись к двери, приложила ухо к железу.
  
  - Убирайтесь отсюда! - покосившись на Некрасова, прошептала она. - В ваших услугах мы больше не нуждаемся.
  
  
  
  Тремя днями позже.
  
  На старых почерневших досках, призрачно мерцали сполохи огня. Внизу полыхал экспедиционный запас солярки, в треске догорал продуктовый склад.
  
  Некрасов покосился на Костяна и с удивлением отметил, что парень беззаботно спит. Мейер, Акимов, ещё трое человек из группы учёных.
  
  "Все кто уцелел! - подумал Некрасов. - Остальным не судьба"!
  
  Он посмотрел на МП-40, который с трудом разыскал в бункере и поёжился. Автомат, конечно, стрелял, но постоянно давал осечку.
  
  "С таким оружием туда больше не пошёл бы"! - пронеслось в голове.
  
  Они сидели на чердаке казармы уже сутки. Страх, что их заметят, подавлял всё остальное. Они старались не говорить, не шевелиться. Некоторые медленно сходили с ума. Это было заметно по глазам.
  
  - Надо держаться! - прошептал он. - Всё равно выход должен быть.
  
  Он осторожно приподнялся, медленно подполз к окну и посмотрел в мутное стекло. Ночь. На стенах маяка, плясали зловещие тени. Повсюду огонь и эти нелепые, жуткие создания. Три дня назад, они были людьми, но теперь об этом ничего не напоминало. Ничего кроме облика. Они разбрелись по всему острову, стали безраздельными хозяевами заброшенного клочка суши.
  
  Некрасов снова услышал отчаянный вопль раненого. Крики доносились со стороны маяка, но помочь бедолаге было невозможно.
  
  - Уже сутки так кричит! - заметил Костян. - Может, кто из наших?
  
  - Чего не спишь? - отозвался Некрасов. - Связи всё равно пока нет, так что помощи ждать неоткуда.
  
  - Пить охота! - проговорил Костян. - Как думаете, может эти упыри сами сдохнут?
  
  Они увидели одиноко бредущую фигуру и в ужасе замерли. Создание двигалось медленно, чуть волоча ногу. Разодранный защитный костюм, за спиной маска. Из выбитого плеча сочилась чёрная кровь.
  
  - Почему они жрут человечину? - еле слышно, спросил Костян. - Как такое возможно?
  
  - Не знаю, но они уже не люди, - Некрасов облизал пересохшие губы. - Там в бункере была какая-то зараза.
  
  - Если это болезнь, значит и мы можем заразиться?
  
  Некрасов пожал плечами, словно сбрасывая наваждение, несколько раз тряхнул головой.
  
  - Все заражённые рано или поздно превращаются в безумцев, - добавил он. - Если такая тварь цапнет, считай конец!
  
  Где-то внизу зарычал упырь, и Некрасов приложил палец к губам. Оба бесшумно вернулись на свои места.
  
  "Утро не разгонит мглу! - подумал Некрасов. - Тот офицер сказал, что паром вернётся через неделю. Лучше бы он вообще не приходил".
  
  Он покосился на Мейер. Она по-прежнему возилась со своим компьютером.
  
  Как успехи? - шёпотом спросил он. - Вы обещали нам связь.
  
  Мейер выдавила улыбку и жестом приказала молчать.
  
  - Уже сообщила кому надо! - бросила она. - К счастью туман рассеялся, и они приняли наш сигнал. Но всё не так просто.
  
  Некрасов сунул автомат Костяну и подполз к Мейер.
  
  - Они нас спасут? - спросил он. - Вы сообщили, что здесь произошло?
  
  - За нами пришлют вертолёт, - отрезала Мейер. - Остальное вас не должно беспокоить.
  
  - Если зараза переползёт на материк погибнут тысячи людей. Остров надо выжечь.
  
  - Успокойтесь! - Мейер злобно сверкнула глазами. - Такие как вы постоянно хотят спасти мир. Но помимо вас есть и другие, кто готов это сделать.
  
  Спорить не хотелось, и Некрасов откинулся назад, опёршись спиной на стену. Закрыв глаза, он попытался заснуть, но перед глазами постоянно маячили жуткие лица заражённых. Казалось, что случившееся сон - кошмарный, жуткий, и стоит открыть глаза - всё исчезнет.
  
  "Не исчезнет! - пронеслось в голове. - Не исчезнет, потому что никто не знает, как это остановить".
  
  
  
  Три часа спустя.
  
  Они выбрались на крышу через слуховое окно. Автомат Некрасов оставил внизу, хотя не мог с ним расстаться до последнего момента. Вертолёт повис на десятиметровой высоте. Сначала им сбросили тросы, затем спустились два бойца. Один занял боевую позицию с пулемётом, другой помог разобраться со страховочными ремнями.
  
  - Что здесь случилось? - спросил он у Мейер. - И почему так мало выживших?
  
  - Не задавайте дурацких вопросов, - отрезала Мейер. - Вас ведь не для этого сюда прислали?
  
  - Не советую распространяться об этих событиях у себя в части, - заметил Акимов, когда лебёдки втянули их в вертолёт. - Тем более именно ваш боец, стал причиной всех событий.
  
  Некрасов мрачно сверкнул глазами, но промолчал. Он уселся на боковую лавку, пристегнулся ремнём. Хотелось всё забыть, но голова разрывалась от мыслей и страхов. Он посмотрел в иллюминатор и заметил несколько зловещих фигур. Там внизу, они жадно пожирали мертвецов.
  
  
  
  Глава 1
  
  
  
  5 лет спустя.
  
  Холодно. В вентиляционных решётках протяжно завывал ветер. Некрасов поёжился, поднял воротник бушлата, подошёл к железному ограждению. Лето задерживалось. Сначала нещадно поливали дожди, теперь вернулись холода.
  
  "Кажется, вечность прошла с того злополучного дня, - подумал он. - И я давно не майор, а простой забулдыга на службе".
  
  Он стоял на площадке смотровой башни и бессмысленно глазел на чаек. Таких башен было три. С каждой стороны огромного зарывшегося в скальную породу форта. Отсюда хорошо просматривалась широкая песчаная коса и кипящее бурунами море. Холодное, тёмное, неприветливое, как всё вокруг.
  
  Форт построили в начале "Конфликта" и на его сооружение денег не жалели. Рассчитанный на гарнизон из тысячи военнослужащих, теперь он служил убежищем для того же числа гражданских и роты военных.
  
  Грозная артиллерия, автономная система ПВО и даже спрятанная под скалами база с тремя дизельными подлодками, когда-то сделали форт неприступным. Теперь это хозяйство висело на шее Адмирала.
  
  - Ох уж этот Адмирал! - прошептал Некрасов. Добрый сентиментальный старичок, который хочет, чтобы всем было хорошо.
  
  Им не хватало продуктов и медикаментов, мазут расходовали только на поддержание нужной температуры в жилых помещениях. А электричество стало роскошью и бесперебойно поступало только на пост связи.
  
  "Жрать охота! - подумал Некрасов. - Похлебать бы чего".
  
  Мысли о еде позволяли скоротать время, но к концу дня эти мысли становились невыносимыми.
  
  "Почему-то перестали выдавать сухой паёк. - Некрасов несколько раз подпрыгнул, запрокинул голову, подставляя лицо под дождь. - Наверное закончился".
  
  Холодная вода отрезвила, и голод слегка притупился.
  
  "Стоило цепляться за жизнь, чтобы оказаться в этом жутком унылом месте".
  
  Он подошёл к парапету и, опёршись на перила, огляделся по сторонам. Там, в дюнах, по-прежнему лежали его "личные" мины. Их устанавливали тысячами, перед каждым эшелоном обороны. У самой кромки воды натянули колючку, разбросали бетонные противотанковые ежи.
  
  До третьего эшелона добрались единицы. Окружённые минами и останками легионеров, вражеские БМП, так и остались стоять на дюнах.
  
  Зарывшись тупыми носами в грунт, у берега догнивали десантные корабли. Покалеченные артиллерийским огнём, они стали лёгкой мишенью для ракет, когда мощные двигатели выбросили их на песок. Отсюда были видны распахнутые ворота трюмов и танки, которым так и не дали выбраться на берег.
  
  "Заваруха была знатная, - вспомнил Некрасов. - Ждали лёгкой победы мерзавцы, а получили по зубам".
  
  Из года в год, ветры заносили останки чужих солдат песком, но всё ещё можно было разглядеть торчащие из земли черепа, обтянутые рваным камуфляжем рёбра и нетленные кожаные ботинки.
  
  Эпидемия вспыхнула там, где меньше всего ждали. Города закрывались на карантин, на границах выставляли вооружённые кордоны. Появились беженцы и мобильные погребальные команды.
  
  Некрасов хорошо помнил тот день, когда отовсюду затрубили о страшной заразе поразившей человечество. И у него не возникло даже сомнений, что причиной стали вскрытые лаборатории. Про Мейер и её секретное подразделение, Некрасов больше ничего не слышал.
  
  Но однажды командир части вызвал в кабинет. Там Некрасова ждал человек в штатском - задумчивый, равнодушный ко всему тип. Он выпроводил полковника и, оставшись с Некрасовым наедине, произнёс всего одну фразу: "Обо всём, что случилось на острове, вам придётся молчать до конца своих дней".
  
  На глазах рушились прежние представления о мире, цивилизация летела в пропасть дикости и мракобесия. А этот несчастный человек доживал свои последние дни в наивном неведении.
  
  "Наша человеческая вера в стабильность тогда ударила больнее всего, - подумал Некрасов. - Даже самые подготовленные оказались слабаками".
  
  Через месяц очаги заражения появились на другом конце света. Там за дело взялись рьяно и, чтобы выжечь скверну, применили тактическое оружие. Это привело к массовой гибели людей и к анархии на улицах. Жёсткие меры не остановили заразу, а только оттянули неизбежный конец.
  
  Пандемия распространялась там, где было больше всего людей, и борьба за выживание превратилась в борьбу за "чистые земли". Когда стало понятно, что военных столкновений не избежать, вооружённые силы привели в боевую готовность, расконсервировали военные базы, в авральном порядке начали возводить оборонительные сооружения.
  
  "Треугольник" стал единственной крепостью, которую успели завершить к началу конфликта. И когда на горизонте показалась армада "Объединённых сил", командование отдало приказ ответить общим залпом.
  
  Некрасов зябко поёжился, вспомнил, как у него тряслись колени, когда к берегу подошли десять десантных кораблей и с крейсеров, стоявших у линии горизонта, в их сторону полетели "Томагавки".
  
  Береговая артиллерия потопила два крейсера, затем подтянулись флотские. Он наблюдал морской бой в амбразуру бетонного ДОТа. Оглушительная канонада, вой корабельных ревунов и скрежет железа, потрясли тогда воображение. Он видел, как переворачивались эсминцы, как крейсер с развороченной рубкой выбросило на камни, как совершая немыслимые циркуляции, пошёл ко дну вражеский десантный корабль.
  
  Высадка врага напоминала дикое нашествие. Сотни БМП, тысячи солдат выплеснулись на берег ревущим потоком. Голландцы, шведы, немцы, британцы, словно варвары, бросались на колючку, чтобы завоевать для своих народов спасительную землю. Они гибли на минах. Умирали под шквальным огнём пулемётов.
  
  Но все жертвы оказались напрасны. "Чистых земель" больше не было. Зараза расползлась по всему миру и всеобщее инфицирование территорий стало вопросом времени.
  
  - Ещё не задубел?
  
  Некрасов обернулся, заметил Юрку Носова, который пытался протиснуться в заваленный ящиками проём.
  
  - Потише там! - бросил Некрасов. - Я полдня потратил, чтобы навести порядок.
  
  - У меня в ящиках тайник, - Юрка подошел ближе, показал бутылку. - Не хочу делиться с кем попало.
  
  Юрка в армии никогда не служил, но Адмиралу требовались бойцы, даже такие как этот недотёпа.
  
  Некрасов облизал обветренные губы, улыбнулся.
  
  - У тебя два часа личного времени. Спал бы в кубрике до ужина.
  
  - Мне снятся плохие сны, - пожаловался Юрка. - Печень ноет, в голове трещит. Думаю, от гороховой каши.
  
  Носов отвинтил крышку и сделал пару глотков.
  
  - Крепкая гадина! - прошептал он. - Выворачивает наизнанку.
  
  Некрасов забрал бутылку, жадно глотнул.
  
  - Из опилок что ли? - спросил он. - Откуда только такую дрянь берёшь?
  
  - Тебе какое дело?
  
  Юрка забрал бутылку, спрятал в карман. Подойдя к парапету, уселся в кресло дозорного.
  
  На станине старенькая СВДэшка. У кресла, ящик с промокшей беллетристикой. Для дозорного, не было хуже места, чем открытая всем ветрам башня.
  
  - Лужа на сиденье, - ухмыльнулся Некрасов. - Теперь весь зад мокрый.
  
  - Ер-р-рунда, - отмахнулся Юрка. - Вот если б мороз!
  
  Некрасов пожал плечами, опёршись на железные перила, посмотрел на развёрнутый боком десантный корабль. Он стоял к форту ближе всех. Пять лет назад его капитан неверно рассчитал последствия манёвра, и судно ещё глубже увязло в песке. На почерневшей от огня палубе до сих пор лежали останки морпехов.
  
  - Помнишь, "Норвежца"? Вчера несколько часов пытался отогнать от него ворон. Эти пернатые черти повадились ковыряться у него в башке.
  
  Норвежец лежал на краю палубы, под фальшбортом. Одна рука болталась на ветру, на черепе остатки рыжей шевелюры.
  
  Прошло пять лет, а Некрасов до сих пор не мог забыть день "Великого нашествия". Первая попытка высадить десант захлебнулась - второй не последовало. Пару дней на рейде болтались десять натовских кораблей. Они сделали несколько залпов, попытались приблизиться к берегу, но к полудню всё прекратилось. Корабли ушли в открытое море и маячили там ещё сутки. На следующий день остался только авианосец. Экипаж сделал несколько попыток завести двигатели, но к вечеру судно отнесло к прибрежным скалам. Он застрял на камнях и висел на этих скалах до сих пор.
  
  - Мы так и не узнали, что стало с матросами, - заметил Некрасов. - Хотели проверить, но передумали.
  
  - Правильно сделали! - отозвался Юрка. - От микробов не убежать.
  
  Некрасов покачал головой, посмотрел вниз. По дюнам брела одинокая серая фигура. Порванный гражданский костюм, всклокоченные волосы, безумные мутные глаза.
  
  - Опять этот жмур! - оживился Юрка. - Этот гад шастает сюда как на работу.
  
  Зомби медленно обошёл бетонный блок и поплёлся к подбитой БМП. Некрасов наблюдал за ним неделю. Жмур появлялся в одно и то же время, проходил под стенами форта и тащился к бронетранспортеру. С большим трудом, он забирался внутрь, проводил там какое-то время, и выбираясь через люк, уходил той же дорогой.
  
  - Тебе тут делать нечего! - рявкнул Носов. - Вонючка!
  
  Юрка схватил СВД, прильнул к окуляру и тут же выстрелил. Жмур упал на песок, забился в конвульсиях. Пуля скользнула по черепу, и теперь тварь беспомощно барахталась на земле.
  
  - Зачем!? - злобно выкрикнул Некрасов. - А ну пошёл отсюда!
  
  Он отогнал Юрку от винтовки, передёрнул затвор.
  
  - Никому неизвестно, что чувствуют эти твари, - заметил он. - Решил прикончить упыря, бей наверняка.
  
  Он плавно нажал на курок. Пуля попала в лоб, и жмур затих.
  
  - Что за манера, лупить без разбора, - бросил он. - Мешал, он тебе? К-к-козёл!
  
  - Не знал, что так болезненно к этому отнесёшься, - пожал плечами Юрка. - Может, и с бормотухой покончим?
  
  
  
  Некрасов с облегчением закрыл за собой дверь, наслаждаясь теплом, двинулся вниз по лестнице.
  
  - До отвала здесь не нажрёшься, - заметил Борька Демидов. А помнишь, как в офицерских столовках кормили?
  
  Демидов возглавлял спецотдел, который занимался разведкой и внешними связями. Через него "Треугольник" получал информацию из других убежищ, и Адмирал считал Борьку наиболее ценным после заместителя человеком. Но для Некрасова этот парень всегда был Борькой, сослуживцем, которого он знал ещё с училища.
  
  - С продуктами сейчас паршиво, - усаживаясь за стол, проронил Демидов. - Гражданских много, нужно чем-то кормить.
  
  Он зачерпнул похлёбку, огляделся по сторонам, наклонился к Некрасову.
  
  - Скажу по секрете, - прошептал он. - У штабных крупные разногласия. Заместитель нашего старичка, предлагает урезать норму гражданским. Он считает, что "Треугольник" не способен прокормить такое количество людей и лишних нужно выкинуть.
  
  - Шубин так считает!? С ума сошёл? - Некрасов удивлённо огляделся по сторонам. - Представляешь, что будет?
  
  - Вот и я о том же. - Демидов без удовольствия проглотил ложку супа, поморщился. - Адмирал и ещё пара человек против. Остальные поддерживают этого гада, но к радикальным мерам, пока никто не готов. Кроме Шубина.
  
  Борька многозначительно качнул головой.
  
  - Только помалкивай там. Понял?
  
  Минут пять они хлебали похлёбку молча.
  
  - Накануне, Адмирал разговаривал с кем-то по внешней связи, - начал Демидов. - Думаю, у него по-прежнему есть своя линия с более крупными центрами. Так вот, после этого разговора, он вызвал к себе и сообщил, что рыбаки выловили в море какой-то предмет. Что именно не сказал. Но этой штукой заинтересовались спецы. Чужие.
  
  - Ну и дела, - прошептал Некрасов. - Похоже, у тебя появилась работа и ты хочешь, чтобы эту работу сделал я?
  
  - Ты единственный на кого могу положиться. Работа важная и кто знает, может те другие, наконец, обратят на наш несчастный "Треугольник" внимание.
  
  - Что требуется от меня?
  
  - Хочу, чтобы смотался к рыбакам и забрал этот предмет.
  
  Некрасов усмехнулся, плеснул в кружку кипятка.
  
  - Я не люблю эти места. Там скверный запах и толпы жмуров. Однажды меня чуть не сожрали, и я не хочу снова искушать судьбу.
  
  - Знаю. Ты уже год не выбирался за пределы форта. Но люди ведь туда ходят?
  
  - Какие люди? И сколько из них вернулись? Наш мир рухнул, он ограничен этими стенами. То, что снаружи - принадлежит каннибалам.
  
  - Я дам тебе мотор и трёх бойцов. Они лучшие в своём деле. И много раз бывали в "Мёртвых городах".
  
  - Охотники?
  
  - С мародёрами не работаю. Это совсем другие ребята. Так что твоей шкуре ничего не будет угрожать.
  
  - Что получу взамен?
  
  - Адмирал вернёт звание, назначит содержание по высшему разряду и быть может, выдаст билет в Убежище покрупнее этого.
  
  Некрасов задумчиво отхлебнул, поставил кружку на стол. Он много раз слышал о городах защищённых высокими стенами, городах полных жизни и тепла.
  
  - Веришь, что эти города действительно существуют? - наконец спросил он. - Иногда мне кажется, их придумали отчаявшиеся люди, чтобы окончательно не потерять надежду.
  
  - Лично я там не был, - усмехнулся Демидов. - Никто не знает сколько на земле осталось Живых. Но согласись, если есть способ вернуться назад, мы должны его найти. Ради этого стоит рискнуть. Верно?
  
  
  
  Некрасов забрал автомат, две гранаты, старенькую потёртую рацию и фонарь.
  
  - Не забудь броник и каску! - бросил интендант. - Только не потеряй.
  
  - А если потеряю?
  
  - Заставлю искать. Всё барахло учтено и я не собираюсь за него отвечать.
  
  Интендант, старый озлобленный алкаш, швырнул на столешницу бронежилет. Топорща усы, мрачно сверкнул покрасневшими глазами и отвернулся.
  
  Собачиться не хотелось, и Некрасов махнул рукой. Он вышел из каптёрки и двинулся к гаражу. Там его ждали. Три бойца в лёгкой броне, вооружённые штурмовыми автоматами. Он никогда не видел их на базе и сразу же закрались сомнения.
  
  - "Откуда мне знать, что у них на уме, - подумал Некрасов. - На обратном пути пустят пулю в бок и оставят подыхать где-нибудь на дороге".
  
  Они с интересом оглядели его с ног до головы, переглянулись.
  
  - Я Суворов, - наконец представился старший. - В каком музее раздобыл пушку?
  
  - Давай поменяемся, - пробурчал Некрасов. - Надеюсь, спорить кто главный не станешь?
  
  - Не обижайся. Просто хотел немного повеселиться.
  
  - Я не обижаюсь, - примирительно отозвался Некрасов. - Может, представишь своих парней?
  
  - Это запросто, - улыбнулся Суворов. - Долговязый Кнут Хансон, по прозвищу Швед, а того бойца, которого ты назвал парнем, зовут Дашка Грачёва.
  
  Некрасов мрачно покосился на Грачёву. Оскалился.
  
  - Сколько жмуров замочила? - спросил он. - Впервые вижу бабу в спецподразделении.
  
  - Ну, так посмотри ещё! - огрызнулась Дашка. - О своих подвигах расскажи. Нам сообщили, ты уже год сидишь в железобетонной коробке. Не страшно?
  
  Тонкие черты лица, проницательные глаза, в остальном типичная грубая солдатка.
  
  - Не ваше дело, - Некрасов злобно сверкнул глазами и двинулся к БТРу. - Выполним задание, а дальше каждый пойдёт своей дорогой.
  
  
  
  Глава 2
  
  
  
  Рыбацкая фактория располагалась на берегу залива. Несколько раз, он возил туда медикаменты и топливо, а назад возвращался с запасом консервов для "Треугольника". Но общение с рыбаками всегда оставляло неприятный осадок. Эти люди жили своей собственной жизнью, постепенно дичали и в крепость наведывались только за боеприпасами.
  
  Почти всю дорогу Некрасов провёл с закрытыми глазами. Хотелось заснуть, но навязчивые мысли не давали покоя. Откинув голову, он прислушивался к монотонной работе движка, его поражал комфорт салона, где пахло новенькой обивкой, а не железом и блевотиной. Удивляла осведомлённость Шведа, который занял место водителя и ни разу не спросил правильно ли он выбрал дорогу.
  
  - "Скандинав чёртов! - подумал Некрасов. - И всё то он знает".
  
  После вооружённого столкновения в плен сдались две сотни вражеских солдат. А потом все они куда-то исчезли. Осталась пара человек, да и те быстро спились. А этот не просто выжил, он приспособился и стал частью нового общества.
  
  Некрасов разлепил веки, посмотрел на Суворова. Сержант читал какую-то книгу и улыбался.
  
  - Откуда вы ребята? - спросил Некрасов. - С таким прикидом и БТРом, вы явно не из этих мест.
  
  - Рассказали бы, да не положено, - отозвался Суворов. - Сам понимаешь, служба.
  
  - Ты слишком любопытный, - добавила Дашка. - Надеюсь, с тобой не будет проблем?
  
  - Не понимаю для чего нужен я? - Прогоняя сон, Некрасов потряс головой, - Вы всё знаете, могли бы справиться сами.
  
  - Нам сказали, что у тебя контакты с местными, - заметил Суворов. - Зачем убивать аборигенов, если можно договориться.
  
  
  
  Швед заглушил двигатель и повернулся к пассажирам.
  
  - Приехали! - произнёс он. - Прогуляться никто не хочет?
  
  - Демидов сказал, что их предупредят о нашем визите, - Суворов спрятал книгу за пазуху, взял в руки автомат. - Но, кажется, нас не ждут.
  
  - Не всё так просто, - отозвался Некрасов. - У них беспокойное хозяйство и гостей здесь не любят.
  
  Выходить из тёплой коробки не хотелось, но смотрели все на него. Повесив автомат на плечо, он открыл верхний люк и высунул голову. Пока всё было спокойно. Грудой железа впереди возвышался старый рыбзавод. Дурной запах гниющих отходов резко ударил в нос. Он услышал приглушённый прибоем рокот и поёжился.
  
  - Всё больше и больше, - прошептал он. - Как же я не люблю этих ребят.
  
  Выбравшись на броню, Некрасов сразу же заметил сотни оборванцев, которые медленно и бесцельно бродили по мокрому песку. Фактория была огорожена двойным забором из колючей проволоки, а по всему периметру из песка торчали заострённые колья и пруты. Со стороны могло показаться, что база заброшена. Но из трубы, над ржавой крышей, курился дым. У причала стояли покрашенные катера, а из глубин ангара доносился чей-то хриплый бас.
  
  - Пошевеливайтесь! - крикнул Некрасов. - У тварей собачий нюх, скоро просекут, что мы здесь.
  
  Он спрыгнул на землю, осмотрелся по сторонам.
  
  Откуда-то из-за деревьев доносилось нечленораздельное мычание и треск сучьев.
  
  - Предлагаешь, пешком? - бросил Суворов. - Отсюда до ворот метров триста, пара тысяч жмуров. От нас даже клочьев не останется.
  
  - Пошли! - позвал Некрасов. - Задрайте люк, чтобы не появились лишние пассажиры.
  
  Некрасов двинулся к бетонному столбу на котором висела посиневшая от окислов корабельная рында. Столб одиноко торчал из песка и был виден со всех сторон.
  
  - Нас доставят по воде, и если эти придурки сделают всё оперативно, проблем не будет.
  
  Некрасов огляделся по сторонам, беспокойно поправил на плече ремень автомата.
  
  - Однажды мне с приятелями пришлось полчаса барахтаться в холодном море. Чтобы упыри не достали.
  
  - Жмуры плавать не умеют, - усмехнулся Швед. - Но в воду полезут всё равно.
  
  Некрасов подошёл к столбу и дёрнул за колокольный язык. Над дюнами разнёсся тонкий мелодичный перезвон.
  
  - Услышат? - Суворов беспокойно передёрнул затвор. - Я про тех, что внутри.
  
  - Надо чтобы услышали. Иначе нам крышка.
  
  Он дёргал за язык до тех пор, пока на втором этаже рыбачьего домика не открылось окно. В проёме замаячила патлатая голова, затем показалась рука и до слуха донеслось несколько крепких выражений.
  
  - Это Гарпун. Сволочь редкостная, но общаться можно, - пояснил Некрасов. - Сейчас пришлёт моторку.
  
  Он посмотрел на Шведа и заметил, что из БТРа тот прихватил огромный рюкзак.
  
  - Что у вас там?
  
  - Тебя не предупредили? - Суворов хлопнул по рюкзаку, - Рыбаки вытащили не всё. Кое-что по-прежнему лежит на дне, и нам потребуется водолазное снаряжение.
  
  Они услышали как вдали зарычал жмур. Твари их заметили, и над морем разнёсся многоголосый утробный стон. Один за другим, жмуры поворачивали в их сторону и жадно, по-звериному, тянули ноздрями воздух.
  
  - Проклятье! - прошептал Некрасов. - Пошли к воде.
  
  Они добежали до полосы прибоя, остановились у кромки. На берег накатывали мутные волны, ветер завывал в прибрежном камыше. Заняв круговую оборону, они напряжённо поглядывали на причал, где два пьяных рыбака пытались снять с кнехта канат.
  
  - Уроды! - протянул Суворов. - Слишком долго копаются.
  
  - Моли Бога, чтобы не передумали! - Некрасов мрачно покосился на приближающуюся серую толпу. - Можем вернуться в БТР, но в таком случае - прощай задание.
  
  
  
  Серые жуткие лица, перекошенные рты, безумные белые глаза и неприятный, пока ещё слабо различимый запах.
  
  Они напоминали людей, и к этому нельзя было привыкнуть. Некрасов не мог отделаться от ощущения, что это страшный спектакль, что рано или поздно эти люди снимут маски, и он увидит их настоящие лица.
  
  - Патроны не жечь! - бросил Суворов. - Задача - продержаться пять минут.
  
  Зомби шли на запах живой плоти. Неповоротливая визгливая толпа, которая подчинялась единственному инстинкту - жуткому голоду, заполонила береговую полосу. Некрасов почувствовал, что ужасное зрелище вводит его в ступор: руки опустились, на лбу выступил пот.
  
  Сталкиваться с тварями ему доводилось и раньше, но не с таким количеством голодных и свирепых. Год назад он попал в переделку, из которой едва выбрался живым. Дурные воспоминания, кошмарные сны, боль от полученных ран. Он вернулся в "Треугольник" и на неделю заперся в кубрике.
  
  - Огонь! - рявкнул Суворов.
  
  Треск выстрелов оглушил. Некрасов рефлекторно дёрнул за курок, и его старенький АК выплеснул очередь пуль. Несколько жмуров замертво упали на песок, а те что двигались позади с остервенением набросились на их тела.
  
  - Какие резвые, - выкрикнул Суворов. - Всем назад.
  
  Он дёрнул Некрасова за воротник и потащил в море. Швед и Грачёва уже стояли по пояс в воде. Прицельным огнём они выбивали самых активных, и вскоре берег покрылся трупами.
  
  - Скверно, - выкрикнул Швед. - Дохляки попрутся следом.
  
  Некрасов зачерпнул ладонью воды и брызнул в лицо. Голова горела словно в огне, от воспоминаний стало дурно, затряслись колени и руки.
  
  - Держись, приятель - это ещё не конец! - бросил Суворов. - Не думал, что ты такой хлипкий.
  
  Он с размаху ударил Некрасова в скулу, добавил прямо в зубы.
  
  - Потом рассчитаемся.
  
  Боль привела в чувство, Некрасов встряхнул головой, наклонился над волной и с жадностью глотнул холодной воды.
  
  В ушах звенело, но сквозь шум до слуха донеслось прерывистое тарахтение моторки. Лодка с двумя рыбаками медленно шла по волне, на носу стоял какой-то парень с винтовкой, другой тупо глазел на беснующуюся толпу нечисти.
  
  - Быстрее! - закричала Дашка.
  
  Подчиняясь звериному инстинкту, жмуры проворно двигались следом. Глубина их не пугала: они падали в воду, снова поднимались и, протягивая синюшные руки, упрямо бросались на волну.
  
  - Здесь дно обрывается! - проговорил Некрасов. - Если пойдём навстречу - может выкрутимся.
  
  - В холоде сами долго не протянем, - выкрикнул Суворов.
  
  Он несколько раз выстрелил и бросился помогать Шведу. Загребая руками, они поплыли к лодке. Когда до неё осталось несколько метров, сидевший у руля матрос, заглушил движок.
  
  - Повезло вам вояки, - рассмеялся мужик с винтовкой. - Последнее время с дохляками происходит что-то невообразимое. Так и прут на забор.
  
  Он протянул грязную лапищу и, ухватив за воротник, втащил Некрасова в лодку.
  
  Остальные вскарабкались сами.
  
  - Начальство сказало вас забрать. А так бы, даже не пошевелился.
  
  - Не помню твою рожу, - выплёвывая воду, заметил Некрасов.
  
  - Мы здесь недавно, - пожал плечами здоровяк. - Я Мишка Бугай, а тот Дерюга.
  
  Грязная небритая физиономия, брезентовая роба, шахтёрские ботинки. В глазах подозрительность и жадность. Бугай обшарил глазами каждого, увидев огромный рюкзак Шведа, оскалил зубы.
  
  - Похоже и в самом деле подцепили что-то ценное. А, Дерюга?
  
  Сидевший у руля кивнул и занялся мотором. Двигатель завёлся только с пятой попытки. Выплеснув облако тёмного дыма, лодка рванула через накативший вал и медленно пошла к причалу.
  
  Зомби всё ещё барахтались в прибрежной воде. Их стоны и вопли, эхом разносились над дюнами, смешиваясь с криками чаек и ворон.
  
  Бугай аккуратно положил винтовку под ноги и, улыбаясь, забубнил под нос какую-то песню.
  
  - Хреновое начало, - прошептал Некрасов.
  
  Он распластался на дне лодки и, зажмурив глаза, застыл. Холод охватил тело, лихорадкой затряс руки и ноги. Шевелиться не хотелось, но он чувствовал, что на него все смотрят. Ему, конечно, было на это наплевать, но демонстрация слабости могла обойтись слишком дорого.
  
  Перебравшись на лавку, он полез в нагрудный карман, достал серебряную фляжку.
  
  - Выпьешь? - предложил он Суворову.
  
  - Не сейчас, - отказался сержант. - Да и тебе не советую.
  
  Некрасов только отмахнулся. Юркин самогон был как нельзя кстати. Даже пикантный привкус затхлости теперь не казался таким отвратным. Несколько глотков уняли дрожь в руках, и по жилам разнеслась умиротворяющая благодать.
  
  - Наш человек, - усмехнулся Бугай. - Без заправки никуда.
  
  Лодка уткнулась в железную сваю. Мишка перепрыгнул на причал, потащил канат к ржавому кнехту. Но из-за ящиков сразу же выскочила здоровенная собака и яростно оскалилась на чужаков.
  
  - А ну пошла! - закричал Мишка. - Тварюга. Сейчас на цепь посажу.
  
  Пока Бугай гонял по причалу собаку, Некрасов успел перекинуться несколькими словами с сержантом.
  
  - Говорить с Гарпуном буду я, - произнёс он. - Не советую качать права: старик здесь царь и бог.
  
  Он обернулся и посмотрел на Дерюгу. Тот по-прежнему сидел на корме и улыбался, разинув рот. За редкими зубами розовел заживший обрубок языка.
  
  
  
  "Фактория" включала ангар для катеров, цех переработки, саловарню и двухэтажный, рассчитанный на 50 человек барак.
  
  Но рабочих было всего семеро. Угрюмые, оборванные, они настораживали своей рабской покорностью и вызывали брезгливость неопрятным внешним видом. На первом этаже барака размещалась кухня.
  
  Гарпун сидел на высоком табурете, без аппетита хлебал мутный суп.
  
  - Выловил из воды, - заметил Мишка. - В последний момент успел.
  
  Гарпун мрачно сверкнул глазами, кивнул на стоявшую у стены скамью.
  
  - Мне на ваши дела наплевать, - сказал он. - Выполняйте своё задание и валите, пока дохляки не озверели окончательно.
  
  Он жестом выпроводил Мишку за дверь, поднялся на ноги и подошёл к Некрасову. Высокий и жилистый, с жестокими тонкими губами, он напоминал неотёсанного варвара. Некрасов знал его слишком хорошо и поэтому побаивался. Пронизывающе посмотрев в глаза, Гарпун с интересом переключился на его спутников.
  
  - Откуда такие холёные? - спросил он. - Разве в этом мире что-то изменилось и вернулось материальное изобилие?
  
  - Нам нужна вещь, которую вы достали со дна, - заговорил Некрасов. - И точные координаты места, где забрасывали сеть.
  
  - Им нужна вещь! - усмехнулся Гарпун. - А с чего вы взяли, что я отдам вам эту штуковину?
  
  - Об этом вы должны были договориться с Адмиралом. К тому же в последнее время с вашей базы поступает мало продовольствия. Командование недовольно такой политикой.
  
  - Плевал я на ваше командование и на политику, - Гарпун злобно лягнул табурет. - Если ваш Адмирал так недоволен, пусть сам половит рыбку. Вместе с дохляками.
  
  - Что вам надо? - вмешался Суворов. - Если вопрос связан с вознаграждением, то за этим дело не станет.
  
  - С этого и надо было начинать, - рассмеялся Гарпун. - Хочу вашу снарягу и оружие. И все боеприпасы с БТРа.
  
  Суворов и Швед переглянулись.
  
  - Не слишком круто берёшь? Папаша! - произнесла Грачёва. - Без этой снаряги, мы не продержимся и часа.
  
  - Ваши проблему, но я хочу получить всё и немедленно.
  
  Гарпун подошёл к Суворову и, протянув мускулистую лапу, схватился за дуло штурмового автомата.
  
  - Великолепная пушка, - проговорил он. - Поверь, лучше согласиться на мои условия.
  
  Словно проверяя нервы сержанта, здоровяк уверенно потянул автомат к себе. Но Суворов сбросил его руку со ствола и пренебрежительно сплюнул.
  
  - Ты что сволочь не понял? - зашипел Гарпун. - Ты здесь никто. Если захочу - скормлю жмурам.
  
  Гарпун вскинул руку и, растопырив пальцы, попытался схватить сержанта за подбородок. Реакция была мгновенной и предсказуемой: лёгким движением Суворов схватил рыбака за запястье, вывернул кисть и бесцеремонно отпихнул к столу.
  
  - Условия всегда можно пересмотреть, - процедил сержант. - Ведь мы цивилизованные люди. Верно?
  
  Гарпун в ярости поднял табурет и, замахнувшись, заревел как разъярённый бык. Обезумев от злости, он открыл голову, и тут же получил в зубы. Удар был молниеносным и сильным. Вместе с табуретом Гарпун опрокинулся на спину и, ударившись плечом о ножку стола, протяжно застонал.
  
  - Не стоило этого делать, - прошептал Некрасов.
  
  - Я ничего и не делал, - усмехнулся Суворов. - Я даже не начинал.
  
  Он медленно подошёл к здоровяку, бесцеремонно перевернул на живот и заломил за спину его правую руку.
  
  - Теперь готов!
  
  Гарпун зарычал, попытался вырваться, но только причинил себе боль.
  
  - Хватит! - разбрызгивая слюну, закричал он. - Получишь, своё барахло.
  
  Суворов ослабил захват, отпуская противника, рывком поднялся на ноги.
  
  - А ты говорил не надо ничего делать.
  
  - Настырный мерзавец! - зашипел Гарпун. - Руку мне чуть не сломал.
  
  Здоровяк поставил табурет, растирая локоть, отошёл в сторону.
  
  - Эту вещь просто так не отдам, - сказал он. - Мне позарез нужны боеприпасы, так что придётся поделиться.
  
  - Поделимся, - Суворов снял рюкзак, потряс им перед носом рыбака. - Только давай без фокусов.
  
  
  
  Гарпун набросил на плечи грязный брезентовый плащ, натянул на голову капюшон.
  
  - Пошли! - позвал он. - Эта штука на заводе.
  
  Они вышли во двор и двинулись к железному ангару. Отсюда было хорошо видно море и часть прибрежной полосы. За высоким забором по-прежнему бесновались каннибалы. Они кричали и завывали, чувствуя запах пищи, которая для них была недосягаема. Безумные страшные лица, изувеченные, но "живые" тела - от кошмарного вида пробирало до костей.
  
  Смотреть на это не хотелось, и Некрасов постоянно косился на свои потёртые ботинки.
  
  - Жуткое место! - заметила Грачёва. - Как вы тут живёте?
  
  - Привыкли, - усмехнулся Гарпун. - Постепенно стираются все грани, и ты уже не знаешь, где кошмарный сон, а где реальность. Через полгода жизни на рыбацкой тони, воспринимаешь эти серые рожи как часть пейзажа.
  
  Они вошли в ангар и услышали шум работающего генератора. Под высоким потолком призрачно пульсировали ртутные лампы, пахло копотью и гнилой рыбой. Повсюду валялась требуха, чешуя покрывала бетонный пол. У стен стояли старые деревянные бочки, и на этих бочках сидели кошки. Десятки одичавших, разноцветных кошек.
  
  - Эти блохастые твари чувствуют, когда становится опасно, - пояснил Гарпун. - Как и мы не любят жмуров. При виде упыря, завывают так, что становится тошно.
  
  От завода остался длинный конвейер и закаточная линия, но она давно не работала. Несколько человек, в грязных засаленных спецовках, угрюмо укладывали в стеклянные банки вареную рыбу и вручную закатывали крышками. Ещё двое возились возле самодельной коптильни. Они прекратили работать, как только увидели чужаков.
  
  - Заняться нечем? - рявкнул Гарпун. - Хорьки вонючие, живо за работу!
  
  Он кивком указал направление и медленно двинулся к единственной двери.
  
  - Эта штука в моём кабинете, - заметил Гарпун. - Мы хотели выбросить её в море, но потом я вспомнил об инструкции, которую как-то всучил Адмирал.
  
  - Какая ещё инструкция? - спросил Некрасов.
  
  - Сообщать в штаб обо всём необычном, - Гарпун повернул в замке ключ и распахнул дверь. - Более жуткой и странной, чем эта вещь, я в жизни не видел.
  
  
  
  Глава 3
  
  
  
  Кабинет был завален всяким барахлом. Ящики, какие-то книги, якоря, рваные снасти. В углу стояли несколько стареньких винтовок и движок от какого-то автомобиля. Забитое досками окно прикрывал шкаф.
  
  - В жизни многое повидал, но такую дрянь вижу впервые, - сказал Гарпун. - Я рыбачил в этих местах, ещё сопливым пацаном. Иногда наши тралы вытягивали неразорвавшиеся снаряды, куски корабельной обшивки. Однажды мы нашли почерневшие человеческие кости. Эхо войны, чёрт её подери.
  
  Старик открыл шкаф и показал на кусок брезента, которым было что-то накрыто.
  
  - А ведь эту штуковину мы тоже сгребли с какой-то немецкой посудины, - добавил он. - Чего на дне только не валяется.
  
  Он стянул брезент, и все увидели большую стеклянную ёмкость. В мутном жёлтом растворе плавала человеческая голова. Раскрытые белые глаза, серая кожа и жуткий звериный оскал.
  
  - Ничего не напоминает? - Гарпун криво улыбнулся и, взяв ёмкость, поставил её на стол. Всю эту хрень с дохляками придумали нацисты. Верно вам говорю.
  
  - Проклятье! - выдавил Суворов. - Значит, это правда?
  
  - Не знаю зачем, вам потребовалась эта квашеная голова, но спросить, видать, не у кого. Весь это бардак случился неспроста. И мертвецы бродят по земле из-за таких как вы. Будь моя воля, сжёг бы эту дрянь, а пепел развеял над морем.
  
  - Не твоё дело, - огрызнулся Суворов. - Покажешь, где её нашли - получишь автомат.
  
  - Не совались бы вы туда, - качая головой, произнёс Гарпун. - Вдруг ещё какую мерзость вытащите.
  
  - Упакуй в ящик, мы заберём образец с собой, - отозвался Суворов. - И ещё! Выдели нам какое-нибудь помещение, надо вещички разбросать и подготовиться к погружению.
  
  
  
  Мишка Бугай сбросил якорь, проследил за тем, как под воду ушёл пеньковый канат. Гарпун предоставил лучший катер и отправил с группой Суворова двух человек, чтобы в случае необходимости те могли помочь. Грачёва и Швед остались на базе, сержант считал, что таким образом он обезопасит тылы.
  
  - Мы ловили рыбу здесь, - заметил Бугай. - В кабельтове отсюда, песчаная банка, хорошая ловушка для ротозеев. Если не знаешь про отмель, наверняка увязнешь в песке. Но здесь всегда было много рыбы.
  
  Бугай приложил ко лбу руку и посмотрел вдаль.
  
  Беспокойное мутное море, далёкий теряющийся в тумане берег, несколько чаек над головой. Ничего не напоминало о "Катастрофе", только гнетущее чувство безысходности в душе. Некрасов вымученно улыбнулся, покосился на парня, который молча скручивал страховочный трос в тугую бухту.
  
  В течении часа, который они потратили на дорогу, этот парень пытался с ним заговорить. Но поблизости всегда ошивался Мишка.
  
  Худой, с бледным плохо выбритым лицом, он напоминал побитую собаку.
  
  - С рыбой сейчас стало туго! - добавил Бугай. - Её по-прежнему много, но половину приходится выбрасывать. Заражена.
  
  - Разве можно отличить заражённую рыбу от здоровой? - поинтересовался Некрасов. - Насколько мне известно, у рыб зараза никак не проявляется.
  
  - На людей она, конечно, не бросается, - усмехнулся Бугай. - Но жрать её невозможно, даже от живой несёт мертвечиной и шкура отслаивается, как будто её ошпарили.
  
  - Включи эхолот! - бросил Суворов, вынимая из рюкзака акваланг. - И подготовь компрессор. У нас всего два баллона, за полчаса мы не управимся.
  
  Бугай пожал плечами, подошёл к парню с тросом и пнул его ногой.
  
  - Давай, салага, займись! А я пока отдохну.
  
  Бормоча что-то под нос, Бугай скрылся в каюте, и через минуту из громкоговорителя вырвались звуки джазового оркестра.
  
  - Меломан хренов! - со злостью прошептал Суворов. - Как я понял, помогать этот тип не собирается.
  
  - Правильно понял! - Некрасов включил эхолот, несколько раз стукнул по корпусу.
  
  Экран показал высокую плотность воды в пяти местах, но только в одном показатели не рассеивались и оставались стабильными.
  
  - На дне может лежать что угодно.
  
  - Всё равно надо погружаться.
  
  Суворов подошёл к матросу, пренебрежительно дёрнул за воротник.
  
  - Как тебя там! Покажи, где компрессор.
  
  - Зовут Стёпиком! Или просто Бродяга, - отозвался паренёк. - А компрессор там.
  
  Он бросил верёвку и, волоча правую ногу, двинулся на корму.
  
  - Компрессор старенький, но надёжный, - заметил он. - Наш механик над ним, целый месяц колдовал.
  
  
  
  Суворов одел гидрокостюм, проверил баллон и шланги. Мутная неспокойная вода вызывала брезгливость и по лицу сержанта было заметно, что лезть в воду ему не хотелось.
  
  - Глубина от шести до десяти метров, - заметил Некрасов. - Из-за шторма видимость почти нулевая и в таких условиях достать что-то будет сложно.
  
  - Если потребуется помощь, позову! - бросил Суворов. - И поосторожней. Смотри, чтобы этот джазмен хренов не выкинул какой-нибудь фокус.
  
  Он спустился по навесной лесенке и, надев маску, погрузился в воду. Некоторое время Некрасов видел его тёмный силуэт сквозь мутную воду.
  
  - Эй, Бродяга! Иди сюда! - позвал Некрасов. - Ты был с ними, когда они нашли немецкое барахло?
  
  - Меня редко берут в море, - Стёпик подошёл к Некрасову, уселся прямо на палубу. - Гарпун считает, что калека не может справится с сетью.
  
  Некрасов посмотрел на Бродягу и, заметив на его запястье золотой "Ролекс", улыбнулся.
  
  - Откуда такой знатный хронометр? - спросил он.
  
  - Упырям котлы ни к чему! - отозвался Стёпик. - Разжился по случаю.
  
  Паренёк робко покосился на дверь в кубрик, затем перевёл взгляд на страховочный трос, к которому был пристёгнут Суворов.
  
  - Я давно хотел сказать, - шёпотом начал он. - У Гарпуна совсем съехала крыша. За полгода десятерых отправил на тот свет.
  
  Он вскочил на ноги, стараясь не шуметь, подошёл к кубрику и осторожно прикрыл дверь.
  
  - Только Бугай не боится старика. Может думает, что Гарпун его не тронет.
  
  - Многие кого я знал, сошли с ума за последнее время, - отозвался Некрасов. - Сам-то откуда взялся?
  
  - Жил в городе, вместе с другими, кому удалось спастись, - Бродяга вернулся на место, опёршись на фальшборт, повернулся так, чтобы видеть дверь. - Вначале нас было человек сто. Мы организовали убежище в пожарной части. Как могли, укрепили ворота, натянули колючку на забор, забили все окна. Первые несколько недель голодали, всё ждали помощи. Когда появились военные, обрадовались, думали, что началась эвакуация. Они проехали мимо нас на север. Какой-то водитель из колонны, даже посигналил клаксоном. Но, скорее всего, вояки приезжали за другим. Назад они не вернулись. По-крайней мере на нашей дороге мы их больше не видели. Шло время, мы сколотили несколько отрядов и занялись мародёрством. Первое время жмуров было не так много, и мы легко обходили опасные места. Выносили со складов всё, что можно сожрать. Потом появились бандиты, хорошо вооружённые, на колёсах, они без предупреждения убивали всех, кто пытался проникнуть на склады. Однажды всадили пулю и в меня.
  
  Бродяга демонстративно задрал штанину и показал безобразный шрам.
  
  - Пулю выковыряли, но раздробленная кость неправильно срослась, поэтому хромаю.
  
  - Как оказался у Гарпуна? Насколько знаю, желающих поработать на старого урода найти трудно.
  
  Всё просто! Жизнь в убежище не подарок. Многие ушли в "Мёртвый город" и не вернулись, кого-то сожрали жмуры, кто-то схлопотал пулю в бок. Возвращаться туда было мукой. Беспомощные люди, те, кто неспособен был сам добыть, постоянно просили еду. Что я мог дать, если сам не жрал по несколько дней. Потом в убежище появился первый заражённый. Знать, что по соседству с тобой отупевший от голода каннибал, значит жить в постоянном страхе. Его, конечно, заперли в подсобке, но это зомби, зверь, который может в любую минуту вырваться. Тем более никто не хотел взять ответственность и прикончить тварь.
  
  - Иными словами, ты смылся? - Некрасов вынул фляжку, сделал пару глотков.
  
  - Я решил, что мне там делать нечего. Увязался за одним парнем, и мы двинулись на запад. Перебивались ночлегом на бывших кордонах, мародёрствовали помаленьку, кое-как отбивались от жмуров. В каком-то приюте, встретили человека, который предложил работать на рыбачьей базе. Так здесь и оказался.
  
  - Занятно! - усмехнулся Некрасов. - Бежал от одного жмура, а теперь у тебя по соседству тысячи.
  
  - К упырям я привык! - отмахнулся Бродяга. - Только жизнь на базе, ещё хуже, чем в убежище. Однажды мы с приятелем сунули нос, куда не следовало и моего приятеля не стало. Он пропал, как будто его и не было. Как обычно легли спать. А на утро, койка застлана. Его нет. Начал спрашивать, никто не знает. Потом подкатил Бугай и посоветовал забыть, о том, что был такой человек.
  
  - И куда же вы сунули свои носы? - поинтересовался Некрасов. - Если не хочешь, не говори, но ты не для этого затеял разговор. Верно?
  
  - Они убивают людей, - немного помедлив, прошептал Бродяга. - Сам видел. Как-то заявились военные, человек пять. С ними два офицера. У меня на глазах, одного из них разоружили, связали по рукам и ногам и...
  
  Бродяга запнулся и, покосившись на дверь кубрика, побледнел.
  
  - И утащили его к забору, - договорил он. - Заберите меня с собой. Гарпун вас не тронет, он не станет собачиться из-за такого ничтожества, как я.
  
  Некрасов поднялся, подошёл к кубрику, прислушиваясь прильнул к переборке. Бугай, напевал какую-то песенку, готовя обед, гремел посудой.
  
  - Ты сказал убивали людей?
  
  - На базу часто привозили людей. Не знаю, откуда, но обычно раз или два в месяц. Кто-то решает свои проблемы, а Гарпун убирает всю грязь. Он и сам не прочь погреть руки. Как, по-вашему, откуда у него винтовки, тяжёлые броники и жратва, которой мы отродясь не видели?
  
  - Может, обменивает на рыбу?
  
  - Как бы не так! - сорвавшись на крик, бросил парень. - Я сам видел трёх спецов. Они прибыли на колёсах. Весь вечер болтали о чём-то с Гарпуном, а утром, Бугай отволок окровавленные броники в цех и заставил мыть. Те самые броники, которые были на парнях.
  
  - Ладно приятель, - Некрасов жестом приказал замолчать. - Поговорим позже.
  
  Он вернулся на место, проверил страховочный трос. Через секунду дверь в кубрик открылась и со сковородой в руке, на палубу вышел Бугай. Лицо красное, в глазах нечеловеческая злоба. Покосившись на Бродягу, он взял со сковороды кусок мяса, бросил сковороду к ногам парня и, откусив кусок, подошёл к эхолоту.
  
  - Кто закрыл дверь? - зарычал он. - Думаете, я дурак?
  
  - Остынь, приятель, - невозмутимо, отозвался Некрасов. Поговорили немного о рыбалке, вот и всё.
  
  Бугай мрачно дожевал мясо, нашёл себе место и уселся так, чтобы видеть обоих. Человек лишённый воображения, но обладающий огромной силой, он и не скрывал своей враждебности. Разреши ему Гарпун, и он, не задумываясь, прикончил бы их всех.
  
  На воде показались пузыри и через минуту вынырнул Суворов. Посиневшие от холода губы, блеск в глазах.
  
  - Катер на дне, - проговорил он. - Довольно крупная посудина, но корпус разрушен, так что придётся повозиться.
  
  Некрасов помог сержанту влезть на палубу и дал ему шерстяное одеяло.
  
  - Вероятно немецкий транспорт перевозил боеприпасы, всё дно вокруг усеяно снарядами, - добавил он. Видимость плохая, но через пробоину можно попасть внутрь. Есть, правда, один минус. Я никогда не работал с минами, одна из них прямо в корабле.
  
  
  
  К вечеру начался шторм. Некоторое время они выжидали, надеясь, что ветер утихнет и волны станут меньше, но когда начался дождь, Бугай поднял якорь и, не говоря ни слова, направил катер к базе.
  
  - Он прав, - заметил Некрасов, греясь у печки. - В такую погоду нырять слишком рискованно.
  
  Катер носом зарывался в волну, переваливаясь с борта на борт с трудом справляясь с качкой.
  
  - Когда-то меня считали неплохим пловцом! - вспомнил Некрасов. - Однажды моё подразделение целый месяц возилось с советским транспортником. Он семьдесят лет лежал на дне в акватории порта, никто о нём не знал, а после шторма не берег выбросило десяток снарядов.
  
  - Представляю! - усмехнулся Суворов. - Но это было в прошлой жизни.
  
  - Даже не верится, - Некрасов задумчиво почесал подбородок, посмотрел на разбитый иллюминатор. - Что-нибудь там видел?
  
  - Немец лежит на пятиметровой глубине. Нос задран, часть груза разбросана в радиусе ста метров. Но внутри лежат какие-то ящики. Некоторые сделаны из металла. Жаль не смог забраться внутрь, ржавая балда помешала.
  
  - Странно, что не рванула за столько лет, - скривился Некрасов. - Не люблю морские мины, никогда не знаешь какой принцип действия. Одни срабатывают на определённой глубине, у других контактный детонатор.
  
  - Поэтому я и хочу, чтобы завтра туда спустился ты.
  
  Некрасов равнодушно пожал плечами, потянулся за чайником.
  
  - Почему бы и нет? - он налил в кружку кипяток, бросил по кусочку сахара из личных запасов. - Это Бугай жлоб каких поискать. Пока он в рубке, давай пороемся в его закромах!
  
  
  
  Некрасов посмотрел на Бродягу, но тот отвёл глаза в сторону и поплёлся к сараю. Под глазом у парня красовался свежий синяк. И выглядел он так, словно его только что избили. Останавливать его Некрасов не стал.
  
  - "Надо поговорить с Суворовым", - подумал он.
  
  За высоким забором по-прежнему бесновались упыри. Дождь только усилил их голод и они в ярости раскачивали столбы. Некрасов увидел Гарпуна, который тащил ведро, и с изумлением проводил его взглядом.
  
  - Дохляков кормит! - рассмеялся Бугай. - Ему нравится, когда просят.
  
  - Кому только в голову такое пришло? - процедил Суворов. - Вы все чокнутые.
  
  - Это верно, - подбоченился Бугай. - Нормальные здесь не выживут.
  
  
  
  В железной печурке тихо потрескивали поленья. Пахло смолистой сосной и дымком. Для людей Суворова, Гарпун выделил огромное помещение, которое больше напоминало казарму, чем спальный кубрик.
  
  Швед дремал, бормоча что-то под нос. Грачёва сидела за столом и, слушая музыку, чистила автомат.
  
  Суворов поправил тряпку, закрывавшую контейнер с человеческой головой, подошёл к печке и подбросил несколько поленьев в топку.
  
  - Ты говорил о какой-то истории, которая случилась год назад, - заговорил он. - Не хочешь, поделиться?
  
  Некрасов разлепил веки, прогоняя благодатную дрёму, потянулся так, что затрещали суставы.
  
  - Рассказывать особо нечего, - произнёс он. - Думаю, о подобных вещах ты наслышан без моих историй.
  
  - И всё же!
  
  Некрасов повернулся на бок, собираясь с мыслями, приподнялся на локте.
  
  - У меня был хороший товарищ. Костя Шереметьев! - Некрасов выпрямился и усевшись, на край койки, свесил ноги. - Ещё до "Катастрофы", он служил в моём подразделении водителем. Потом нас перебросили в "Треугольник". Вместе пережили "Вторжение". Вместе занимались восстановлением крепости, когда стало понятно, что заражение планеты неизбежно. Но год назад он погиб. Он связывал меня с прошлым и, наверное, был больше чем подчинённый. Как брат.
  
  Некрасов поднялся на ноги, подошёл к заколоченному окну. Сквозь щели между досками порывами пробивался ветер.
  
  - Адмирал постарался сохранить военную организацию убежища, и нам пришлось заниматься сбором ресурсов. Всё что можно было использовать в хозяйстве, мы тащили в "Треугольник". Ценнее всего было продовольствие, медикаменты и горючее.
  
  Некрасов многозначительно покачал головой и, вспоминая прошлое напрягся.
  
  - Чего мы только не пережили, - произнёс он. - Из наиболее подготовленных бойцов, Адмирал сколотил штурмовые отряды, и мы начали громить бандюков. Вламывались на своих БМП в город, зачищали районы от всякой сволочи. Вначале упырей было немного. Люди прятались в собственных квартирах, собирались на станциях метро, в больших зданиях. Поэтому зараза расползалась медленно. Но если в убежище появлялся заражённый, рано или поздно, всё убежище вымирало. Через год улицы городов заполонили отупевшие голодные каннибалы. Когда появились зомби, исчезли бандиты. Зачищать стало нечего, и мы переключились на сохранения собственной жизни. Требуется много топлива, чтобы обогреть тысячу человек. Поэтому мы частенько наведывались в порт. Там до сих пор стоит турецкий танкер с нефтью. У нас была пара бензовозов, и мы заполняли их до краёв, чтобы увезти побольше. Один из таких бензовозов водил Костян. Мы всегда действовали по отработанной схеме. Быстро накачать бочки и смотаться, пока не появились жмуры. Но однажды схема не сработала. Мы наехали на какую-то железку и распороли колесо. В сопровождении бензовоза, обычно человек пять. Мы заняли круговую оборону, и Костян бросился менять колесо. Сам знаешь, когда нужно быстро, быстро не получается. Он провозился с колесом полчаса, а потом появились твари. Десятки, может быть сотни тварей. Не знаю, откуда их столько взялось, но они полезли из всех щелей. Когда вокруг тебя рычащая толпа каннибалов, и вырваться почти невозможно, ты просто тупеешь от ужаса. То же самое произошло с моими бойцами. Они лупили, куда попало, а когда закончились боеприпасы, стали лёгкой добычей. Мы с Костяном залезли на бочку, затаились как крысы в надежде, что жмуры уйдут. Просидели до утра, а когда рассвело, увидели, что жмуров стало ещё больше. Они знали, что мы на бочке и уходить не собирались. В магазине автомата оставалось несколько патронов, ерунда против такой массы зверья. Но подыхать жуткой смертью не хотелось, и тогда мы попытались прорваться. Надо было только перепрыгнуть через головы упырей. Мы сняли с себя куртки и швырнули их в толпу. Как не глупо, но это сработало. Зомби затеяли возню и с одной стороны, толпа рассеялась. Туда мы и прыгнули. А потом бежали так, как будто за нами мчались черти.
  
  К вечеру добрались до цементного завода. Решили подождать до рассвета в здании заводской администрации. Но как только вошли во двор, сразу же наткнулись на упырей. Их было штук десять. Оборванные, голодные и злые. Костян шарахнулся в сторону, и мерзкие твари его сцапали.
  
  Некрасов стиснул зубы, побледнев, отвернулся.
   - Они начали рвать его у меня на глазах, - проговорил он. - А я, как последний трус, бросил автомат и полез на ёлку. Сквозь ветви я видел, как они снимали с его костей мясо, слышал крик, который никогда не забуду. Я не мог не убежать, не заткнуть уши, я мог только смотреть, как зомби пожирают человека, которого так давно знал.
  
  
  
  Глава 4
  
  
  
  Ледяной воздух обжигал кожу. Тянуло дизельной копотью, сырой штукатуркой. Он двигался к серой глыбе маяка, а вокруг него тёмной злобной массой копошилась голодная нечисть. Твари его не трогали, только мычали и яростно, словно собаки огрызались. Когда он подошёл к маяку из дверного проёма в лицо полыхнуло пламенем. Он услышал истошный, душераздирающий вопль и проснулся.
  
  Некрасов разлепил веки, уставился в потолок. Жаркая липкая ночь под солдатским одеялом, посторонние запахи, какие-то шорохи. Захотелось подышать свежим воздухом. Некрасов поднялся на ноги, подошёл к окну и, прислушиваясь, подставил лицо под холодный освежающий поток.
  
  Где-то в стороне приглушённо шуршало море, со двора разносился монотонный гул работающего движка. Он услышал чью-то брань и всхлипывания, затем кто-то вскрикнул и всё смолкло. Некрасов сразу же вспомнил слова Бродяги. Дрожащей рукой он смахнул со лба пот, вернулся к постели и, засунув под матрац ладонь, нащупал свой старенький ТТ.
  
  - "Поскорее бы отсюда убраться, - подумал он. - Если парень не врёт, Гарпун давно съехал с катушек. Надо доложить Адмиралу".
  
  Он уселся на постель, вспомнив про фляжку, полез в рюкзак. Но фляжка была пуста.
  
  - Что же там произошло? - облизывая губы, прошептал он.
  
  Некрасов посмотрел на Суворова, затем на остальных.
  
  - "Спят как будто у себя дома! - подумал он. - Охотники хреновы".
  
  Он улёгся на постель и, вынув из-под матраца пистолет, положил рядом.
  
  
  
  Некрасов проснулся от холода. Сквозь щели в окна проникал утренний свет, со стороны цеха снова неслась ругань. Его одеяло валялось у кровати, а на одеяле сидел огромный мохнатый кот. Прижав к плоской голове уши, он настороженно смотрел ему в глаза.
  
  - Это моё одеяло, - сказал Некрасов. - Ты стащил?
  
  Он протянул руку, чтобы забрать, но кот выгнул спину. Выкатив глаза, он глухо зашипел и, подвывая, попятился назад.
  
  - Уже познакомился? - гаркнул Суворов. - Этот зверь сожрал мой хлеб.
  
  Под улюлюканье сержанта, кот пустился на утёк.
  
  - Сколько сейчас? - потягиваясь, спросил Некрасов.
  
  - Свой подъём ты проспал. А вот оружие лучше держать на предохранителе.
  
  Суворов вытащил из-за пояса некрасовский ТТ и, улыбаясь, протянул хозяину.
  
  - Понимаю твои опасения, но кроме жмуров, здесь бояться некого. Гарпун слизняк. Надави посильнее и лопнет.
  
  - Только ему об этом не говори, - усмехнулся Некрасов. - Ты недооцениваешь старика.
  
  Некрасов поднялся, засунул пистолет за пояс и кое-как застелил постель.
  
  - Ничего ночью не слышал? - поинтересовался он. - Кажется, кто-то кричал.
  
  - У меня крепкий сон, пушкой не разбудишь. К тому же не люблю совать нос в чужие дела.
  
  
  
  Повар зачерпнул из кастрюли перловки. Чтобы не выдать лишнего, стряхнул с черпака горку и плюхнул в миску Некрасова.
  
  - Кормят на убой! - заметил Суворов. - Полагаю, нам здесь не рады. Верно?
  
  Работники Гарпуна сидели у выхода, за отдельным столом. Хмурые и грязные, они глазели на чужаков с тем подозрительным вниманием, которое присуще дикарям. В тусклых глазах отстранённость и равнодушие. Они жадно глотали горячую кашу, иногда перекидывались неопределёнными репликами.
  
  - Не стоит их провоцировать, - заметил Некрасов. - Как не стоило унижать Гарпуна.
  
  - Согласен, - поддержал Швед. - Мы не знаем, что у них на уме.
  
  - Гнилое место, да и люди паршивые, - добавила Дашка. - В этом загоне, мы как жратва, до которой ещё не добрались едоки.
  
  Вошёл Мишка Бугай. На губах кривая улыбка, в глазах всё тот же звериный огонь. Пинками согнав какого-то бедолагу, он уселся на его место и жестом позвал повара.
  
  Некрасов доел кашу, покосился на стол, за которым сидели рыбаки. Бродяги с ними не было. На душе заскреблись кошки, стало гнусно и тоскливо, он вспомнил крик в ночи, какую-то возню во дворе и стоны обречённого человека. Не хотелось верить, что с ним разделались как с офицерами, о которых парень рассказывал.
  
  - "Похоже в этом проклятом месте люди долго не живут", - подумал он.
  
  Бугай пересказывал чью-то шутку, иногда глумливо ржал и постоянно косился в их сторону.
  
  - Надо поскорее заканчивать с нашим делом, - произнёс Суворов. - Надоела эта жратва и людские отбросы, с которыми приходится общаться. Хочу домой.
  
  Он отодвинул от себя миску, взгляд стал мрачным и сосредоточенным.
  
  - Людские отбросы! Значит, у тебя есть своя классификация? - протянул Некрасов, - Какое место в ней занимаю я?
  
  - Не принимай на свой счёт! - отмахнулся сержант. - Но признай, эти люди недалеко ушли от жмуров. Дикость и тупость на лице.
  
  - Мы все в одной лодке, - прошептал Некрасов. - Но похоже ты сержант, считаешь, что у тебя своя собственная.
  
  Некрасов поднялся и, насупившись, зашагал к выходу. Он мимоходом стрельнул глазами по рукам Мишки Бугая и заметил на его правом запястье золотой хронометр Бродяги.
  
  
  
  Порыв ветра донёс удушливый запах тлена, покатил по земле ржавую консервную банку. Некрасов поднял глаза, посмотрел на забор. Толпа безмозглых, обречённых на мучительное прозябание тварей с остервенением раскачивала забор. Сетка дрожала и звенела. На согнутых прутах болтался стеклянный плафон с вырванным пучком проводов. Некрасов остановился, всмотрелся в жуткие обезображенные лица. Серые, искажённые судорогами лица всё ещё хранили черты людей. Неповторимые, особенные, но уже ничего не говорящие.
  
  - "Бездушная оболочка, - подумал Некрасов. - Полное отсутствие разума и неистребимый голод".
  
  Зрелище приковывало. Некрасов сделал пару шагов к забору, застыл в каком-то гипнотическом оцепенении. Несколько жмуров вяло таскали по грязи измочаленные, кровавые лохмотья. Они вырывали тряпки друг у друга, гневно мычали и беспомощно толкались локтями.
  
  Какой-то синюшный здоровяк заметил Некрасова и, оскалившись почерневшими зубами, бросился на сетку. Из глотки вырвался пар, густой жижей прыснула тёмная кровь. Жмур с остервенением дёрнул за сетку, и с лёгким хрустом проволока лопнула в нескольких местах.
  
  - Ублюдки! - выдавил Некрасов.
  
  Отвернувшись, он зашагал к бараку. Сомнений больше не было - с Бродягой разделались самым жутким бесчеловечным способом.
  
  - "Жаль бедолагу, - подумал Некрасов. - Не нужно было доверяться трусливому алкашу".
   Он рывком вытащил из кармана фляжку и, не глядя, швырнул в толпу тварей.
  
  
  
  На мутной поверхности моря тускло мерцали солнечные блики. Среди волн покачивался мусор. Вдали плавали набухшие трупы жмуров. Катер свирепо рассекал буруны, раскидывал килем грязную пену. Суворов разложил на куске парусины водолазное снаряжение и с вопросом в глазах посмотрел на Некрасову.
  
  - Знакомо?
  
  - Такой вижу впервые, - Некрасов с интересом потрогал полнолицевую маску. - Но если расскажешь как он устроен, проблем не будет.
  
  - Ничего сложного, - отмахнулся Суворов. - Главное не забывай о времени.
  
  - Хочу потолковать с Бугаём! - Некрасов многозначительно кивнул в сторону надстроек. - Если ты не против.
  
  Он прошёл вдоль борта на нос, посмотрел что делает Дерюга и второй парень. Парня звали Сенькой. Долговязый, добродушный, с виду безобидный. Он громко говорил и постоянно тыкал пальцем в потрёпанную книжицу. Дерюга кивал, соглашаясь мычал, и активно жестикулировал.
  
  - Так и сидите, - прошептал Некрасов.
  
  Он вернулся на корму, подошёл к двери в каюту и рывком её распахнул. Мишка лежал на койке и мечтательно потягивал из бутылки какое-то пойло.
  
  - Чего тебе ? - рявкнул он. - Нужна помощь, зови тех двоих.
  
  - Есть дело, - позвал Некрасов. - Пошли. На палубе как-то свободнее.
  
  Бугай нехотя поднялся на ноги, поставил бутылку в ведро.
  
  - Ну пошли!
  
  Он вышел на воздух, покосился на сержанта, который возился с баллонами и подошёл к фальшборту.
  
  - Что, вопросы на языке крутятся? - поинтересовался он. - Только я не из болтливых.
  
  Он расслабленно повернулся к фальшборту спиной, облокотился на решётку. На физиономии сальная улыбка, в глазах звериная самоуверенность и жестокость.
  
  Некрасов остановился напротив, расслабленно улыбнулся.
  
  - Поначалу мне у Гарпуна не нравилось, - бросил Мишка. - А потом понял - если делать как скажет старик, жизнь будет медовой.
  
  Бугай тупо посмотрел на воду, намереваясь что-то добавить раскрыл рот. И тут Некрасов вскинул руку и молниеносным движением ударил его в солнечное сплетение. Здоровяк медленно согнулся, жадно глотнул воздуха, от удивления и боли выпучил глаза.
  
  - Что вы сделали с Бродягой? - процедил Некрасов. - Отвечай, сволочь!
  
  Он схватил его за горло и прижал к железному поручню. Для здоровяка его выпад был неожиданным и потряс до глубины души. В покрасневших глазах застыла боль, страх и ненависть.
  
  - Зачем тебе ? - прохрипел Бугай. - Самому жить надоело?
  
  - Отвечай мерзавец, иначе выброшу за борт, - Некрасов посмотрел на сержанта, облизал пересохшие от злости губы. - Тем двоим, на тебя наплевать. Думаю, они будут даже рады, что избавились от такой гниды как ты.
  
  - Тебе помочь? - поинтересовался Суворов. - Могу сломать ему пальцы.
  
  - Обойдётся!
  
  
  Некрасов задрал на куртке Бугая рукав. В ярости сорвал с запястья золотые часы.
  
  Почему на тебе котлы Бродяги, - зашипел Некрасов. - Ты его прикончил?
  
  Он с размаху швырнул хронометр на палубу, и часы разлетелись на мелкие части.
  
  - Перестань, - с мольбой прошептал Мишка. - От того, что меня прикончишь, ничего не изменится. Парень слишком много болтал. А Гарпун хочет, чтобы в его дела никто не совался. Мир полетел к чертям собачьим. Каждый выживает как может.
  
  Некрасов отпустил Бугая и отошёл в сторону.
  
  - Бродягу бросили к жмурам, - сползая на палубу, отозвался Бугай. - Там, за бараком есть небольшой загон. Если открыть внешние ворота, то можно запустить тварей. Ворота открываются на расстоянии, при помощи лебёдки. Таким образом, Гарпун избавляется от ненужных людей.
  
  - Вот тебе и рыбзавод, - ухмыляясь, заметил Суворов. - Как я понимаю, Гарпун в ваших делишках не самый главный человек.
  
  - Не будьте идиотами, - Бугай злобно сверкнул глазами, кряхтя поднялся на ноги. - Человеческая жизнь сейчас ломанного гроша не стоит. Забирайте своё барахло и валите откуда пришли.
  
  
  
  Некрасов облачился в водолазный костюм, проверил передатчик связи и клапана. Последний раз он спускался под воду лет пять назад, и на душе было тревожно. Дыхание прерывалось, быстро вспотели ладони и спина.
  
  - Не переживай, - усмехнулся Суворов. - Это снаряжение не даст тебе погибнуть.
  
  Он хлопнул по плечу, ободряюще улыбнулся. Когда Некрасов спускался к воде, он посмотрел на Бугая. Тот стоял у надстройки, как ни в чём не бывало, скалился.
  
  - Всё под контролем, так что за тылы не беспокойся, перехватив взгляд, сказал Суворов. - Ящик из металла внутри - это главная цель. Но если найдёшь что-нибудь ещё, дай знать.
  
  - Ладно!
  
  Некрасов судорожно сглотнул и погрузился в воду. Вода оказалась мутной, бурой от перемолотых штормом водорослей. Под ногами чернело захламлённое дно. Смутно вырисовывалась зловещая громада немецкого транспортника.
  
  Его потрясла тишина. Прохладная вода охватила всё тело, но организм быстро привык, и Некрасов ощутил как вместе с невесомостью, в душу приходит покой. Это ощущение лёгкости вызвало радость. Он засмеялся, с восторгом заскользил в глубину. Смеяться по-настоящему, он, конечно, не мог. Мешала маска. Но звуки, которые он в это время издавал, услышал Суворов.
  
  - Заметил что-нибудь забавное? - послышался голос сержанта. - Смотри там не увлекайся. Место опасное.
  
  Некрасов почувствовал как его ноги потянул упругий поток воды. Холодное течение втянуло в струю и тут же выкинуло, прижав к бортам немецкой баржи. Ощущение оказалось неприятным: рваные куски обшивки, торчавшая арматура и чёрные скользкие коряги, вернули к реальности. Он зацепился пальцами за швеллер и пополз вдоль борта, к зиявшему пустотой пролому.
  
  - Здесь полно снарядов, - проговорил он. - Усыпано всё дно.
  
  - Плевать на снаряды, - отозвался Суворов. - Осторожнее с миной, если рванёт от нас мокрого места не останется.
  
  Из серого глея торчали обломки деревянных ящиков, сотни колёс для грузовиков, остовы какого-то оборудования. Некрасов подобрался к пробоине и, борясь с течением, застыл перед дырой.
  
  - "Метра три, - подумал он. - Должно быть торпедой зацепило".
  
  Это была тяжёлая самоходная баржа с капитанской рубкой на корме. Огромная , неповоротливая, она с самого начала глубоко увязла в донных отложениях и теперь лежала под небольшим углом, наклонившись на левый борт.
  
  Некрасов включил фонарь, выгнал из укрытия стайку рыб. От увиденного по спине пробежала дрожь и защекотало под ложечкой. Мина висела посреди трюма и медленно покачивалась в потоках воды.
  
  - "Двухметровая рогатая болванка с контактным детонатором, - подумал Некрасов. - Серьёзная штука".
  
  От опасного сближения с металлом её удерживала только ржавая цепь и куча балластных блоков под ней. Некрасов почувствовал как на лбу выступила испарина. Стекло маски запотело, дыхание стало учащённым. Последнее время он часто впадал в панику, но только теперь осознал насколько это состояние может быть опасным.
  
  - Надо взять себя в руки, - прошептал он. - Если за столько лет не рванула, значит что-то сломано.
  
  Он зажмурился, успокаиваясь, попытался выровнять дыхание.
  
  - Чёрт! Да ничего там не сломано, - выпалил он. - Просто мина ждёт своего часа и такого болвана как я.
  
  Некрасов секунду помедлил, нерешительно сунулся в пробоину и, цепляясь за рваные края, втолкнул своё тело в трюм. До мины можно было дотянуться рукой. Покрытая наростами и водорослями, она внушала ужас своими необъятными габаритами.
  
  Он увидел скрученную в рулон переборку, изувеченные механизмы и торчавшие во все сторону трубы. Железный лом, боеприпасы - трюм был доверху забит мусором. Некрасов высветил фонарём обломки зенитной пушки и, развалившийся деревянный ящик с винными бутылками.
  
  - Ты его видишь? - спросил Суворов. - Если бы не течение, давно бы занесло илом.
  
  Алюминиевый чемодан лежал у самой переборки, рядом с железным контейнером. Он торчал в рыхлом буром грунте, как нечто чужеродное и сразу же приковал внимание.
  
  - Почему решил, что это барахло обладает какой-то ценностью? Может пустышка?
  
  - Вполне возможно. Но чутьё подсказывает, мы на верном пути.
  
  - Чутьё тут не при чём. Ты знаешь больше меня, потому так уверен.
  
  - Просто достань ящик и притащи его мне.
  
  Суворов демонстративно выключил передатчик.
  
  - Зараза, - Некрасов раздражённо сжал челюсти. - Ящик ему притащи.
  
  Он проплыл под нависшими обломками, зацепившись баллоном за железку, мысленно выругался. Темень, безжизненность трюма, атмосфера заброшенности. Нервы звенели от напряжения и усталости.
  
  - "Староват я для таких приключений, - подумал Некрасов. - Во что я только ввязался? Дурак!"
  
  Он с трудом протиснулся между зениткой и контейнером и с ужасом заметил как из подвесной коробки посыпались боеприпасы. Любой из этих снарядов мог сдетанировать, и тогда мгновенная смерть.
  
  - "Размажет по стенке, - пронеслось в голове. - Костей даже не останется".
  
  Посиневшие от коррозии снаряды сыпались один за другим. Некрасов смотрел на растущую горку, с трепетом прислушивался к перестуку гильз и думал. Горько было осознавать, что он превратился в бесхребетного пьяницу, у которого дрожали руки при виде старой мины. Когда-то он ловко управлялся со взрывчаткой, поднимал со дна моря авиационные бомбы - теперь же боялся перемен и мечтал о тихом уголке.
  
  Звякнул последний снаряд, и Некрасов с облегчением выдохнул. В висках гулко стучала кровь. От напряжения слезились глаза. Он вымученно улыбнулся, медленно подполз к чемодану.
  
  - "Знать бы что в тебе такого?"
  
  Некрасов осторожно разгрёб вокруг чемодана грунт. Убедившись, что ничего опасного нет, поставил его на бок и соскоблил с поверхности серую грязь. Чемодан оказался герметично запаянным контейнером со свинцовой пломбой на замке.
  
  - Долбануть монтировкой, и откроется, - прошептал он. Если без сюрпризов, конечно.
  
  Он поднял его на уровень головы и осторожно встряхнул. Внутри что-то перекатилось, приглушённо зашуршало. Почему-то вспомнилась Мейер и её странный взгляд, когда они оба стояли перед запертой дверью.
  
  - Чёрт! - Некрасов мрачно покосился на орла со свастикой. - Однажды, я сунулся в это дерьмо. Больше не хочу.
  
  Он снял с пояса мешок, засунул в него чемодан. Следовать рекомендациям Суворова, он не собирался и твёрдо решил больше ничего не искать.
  
  - "Глупо искушать судьбу", - подумал он.
   Поправляя мешок, Некрасов улыбнулся, рассеянно огляделся по сторонам и от увиденного у него перехватило дыхание.
  
  
  
  Глава 5
  
  
  
  Он увидел безжизненные выцветшие глаза, мертвенно-бледную кожу и всё тот же звериный оскал. Сверкающие в свете, покрытые бурым налётом, они плавали под потолком и пузыри воздуха из баллона, раскачивали их из стороны в сторону. Он не заметил их вначале и теперь был потрясён.
  
  - Проклятье! - выдавил Некрасов. - Вот откуда у Гарпуна эта штука.
  
  Изуродованные болезнью головы медленно покачивались в тягучей жидкости. Он подобрался ближе, схватил первую попавшуюся банку. С внутренней стороны сосуда была приклеена алюминиевая бирка, на которой можно было разобрать немецкие слова.
  
  - "Подопытный Франц Бергер. Политзаключённый. Инфицирован третьего мая сорок третьего" - прочитал Некрасов. "Первая реакция четвёртого мая сорок третьего. Ликвидирован шестого мая сорок третьего".
  
  Он отпустил банку, и её понесло течением. Редкие волосы, часть мускулистой шеи, несколько грубых ссадин на скуле. Банка со звоном ударилась о переборку, и Некрасов заметил, что мёртвые веки вздрогнули. Остекленевшие мутные зрачки медленно сдвинулись и застыли, уставившись прямо в глаза.
  
  - Господи, - прошептал Некрасов. - Этим тварям не меньше семидесяти лет, а они всё ещё живы.
  
  Губы Бергера растянулись, и Некрасов отчётливо услышал как, соприкасаясь, щёлкнули зубы.
  
  
  
  - Прекрасно! - протянул Суворов. - Знаешь, сколько шишек хотят заполучить этот сундучок?
  
  Сержант положил контейнер на деревянный ящик, сгрёб рукой налипшие водоросли.
  
  - Давай, посмотрим что внутри? - предложил Некрасов. - Ради чего собственно мы рисковали жизнью.
  
  - Э, брат! Здесь я помочь ничем не могу. Задание секретное и совать нос в планы отдела не стану.
  
  Некрасов пожал плечами, скептически усмехнулся. Сержант напоминал человека, который добился цели и теперь готовился принять заслуженную награду. Лицо сияло, глаза сверкали от радости.
  
  - Что они пообещали за контейнер? - прямо в лоб, спросил Некрасов. - Небось, не из идейных соображений рисковал шкурой?
  
  Улыбка на губах Суворова померкла, губы истончились и побледнели от злости.
  
  - Какого чёрта, боец? - зарычал он. - Выполняй свою работу и не задавай дурацких вопросов. Насколько мне известно, тебе тоже полагаются кое-какие преференции.
  
  Некрасов пожал плечами, бросил на палубу маску и, усевшись на канатную бухту, снял ласты.
  
  - Там внизу, я видел этих тварей, - задумчиво произнёс он. - Точно такие же банки, как у Гарпуна.
  
  - Что? Почему сразу не сказал?
  
  - Их там сотни. Трюм битком набит останками упырей. И эти твари до сих пор живы.
  
  Суворов удивлённо расширил глаза и неуверенно покачал головой.
  
  - Не может быть.
  
  - Представляешь? Они лежали там всё время. С тех пор как транспорт пустили ко дну. Семьдесят лет люди жили, даже не подозревая, что рядом чудовищная угроза, по сравнению с которой любое оружие ничто.
  
  На некоторое время оба замолчали. С кормы доносилась словесная трескотня Сеньки, в каюте Мишка Бугай гремел пустыми бутылками.
  
   - Уже неважно, - наконец произнёс Суворов. - Зараза вырвалась на свободу, и сокрушаться о прошлом бессмысленно.
  
  Он достал из рюкзака пластиковый мешок, аккуратно засунул в него контейнер.
  
  - Не болтай языком, - предупредил сержант. - Когда вернёшься в свой змеюшник, получишь что причитается.
  
  
  
  Некрасов мрачно покосился на окно, прислушиваясь к завыванию мертвяков, поёжился. По поведению тварей можно было предсказывать погоду. Они не любили дождь и сильный порывистый ветер.
  
  - С моря свежаком потянуло - проговорил он. - Как бы не пригнало бурю.
  
  - Нам-то какое дело? - пожала плечами Грачёва. - Груз подняли. Пора отчаливать.
  
  С улицы донеслась ругань, кто-то громыхнул железкой по забору.
  
  - "Твари поганые, - разобрал Некрасов. - Пошли вон отсюда".
  
  С лязгом громыхнул многозарядный дробовик. Застонал, забулькал кровью какой-то несчастный упырь.
  
  - Сегодня не получится, - заметил Суворов. - Надо подготовиться. Наверняка у БТРа шарится свора жмуров.
  
  Дверь в барак с треском распахнулась, и на пороге появился Гарпун. Старик был навеселе, от прежней холодности не осталось и следа. Рожа красная, в мутных глазах добродушие и радость. Пошатываясь, он вошёл в барак. В одной руке ружьё, в другой початая бутылка.
  
  - Предлагаю забыть о том недоразумении с мордобоем, - бросил он. - У меня сегодня праздник. День рождения, так сказать.
  
  Он с размаху уселся на табурет, опёрся спиной на стену.
  
  - Сейчас мой повар зажарит парочку индюшек, и мы хорошенько повеселимся.
  
  Суворов и Некрасов переглянулись.
  
  - А индюшки-то откуда? - поинтересовался сержант. - Что-то я у вас не видел никакой живности. Кроме кошек.
  
  - У меня хорошие связи, - похвастался старик. - Есть ещё места, где люди живут, а не выживают. Где не забыт вкус хорошей жратвы.
  
  Он жадно отхлебнул из бутылки, поднялся на ноги и схватил Суворова за руку.
  
  - Пошли, - потянул он. - Бери своих ребят и добро пожаловать в мою штаб-квартиру.
  
  Некрасов нервно поёжился, засунул руку в карман и нащупал рукоять пистолета. Он знал, что Гарпун человек непредсказуемый, и перемена в его поведении не предвещала ничего хорошего.
  
  - Пошли, пошли! - рявкнул старик. - У меня сегодня отличное настроение.
  
  
  
  Квартира Гарпуна располагалась на втором этаже. Неплохая мебель, несколько потёртых ковров, в углу телевизор и спутниковая антенна. У глухой стены какие-то умельцы соорудили барную стойку. Тихо играла музыка, на столешнице уже стояла одноразовая посуда и батарея бутылок.
  
  - У мерзавца хороший вкус, - шёпотом заметил Суворов. - Такое пойло, когда-нибудь пробовал?
  
  Некрасов неопределённо пожал плечами, осмотрелся. Его внимание сразу же привлекли фотографии, которыми была украшена вся противоположная стена. Он подошёл ближе и с интересом посмотрел на снимки.
  
  - "Подумать только, - пронеслось в голове, - Этому типу всегда было что терять. А тут ещё в зубы получил от какого-то вояки."
  
  Образ Гарпуна присутствовал на всех фотографиях: дорогие костюмы, шикарные особняки, пресыщенность и самодовольство, эти атрибуты прошлого никак не вязались с настоящим. В прошлом осталось его могущество и влияние, туда же ушло его личное благополучие, но было то, что не смогли отнять никакие потрясения - внутренняя сила и звериная жадность в глазах. Даже сейчас, когда он паясничал в пьяном угаре перед Дашкой, на его губах играла улыбка хищника.
  
  По ступеням загромыхали ботинки, и в комнату ввалилась шумная компания работяг. Их привёл Мишка, который тащил в руках какой-то футляр.
  
  - Мы тут с ребятами подарок тебе приготовили, - торжественно заявил он. - Старались...
  
  Мишка аккуратно положил футляр на столешницу, отодвинул стакан и поднос с закусками. Затем сорвал застёжки и вытащил снайперскую винтовку.
  
  - Настоящему мужику - настоящее оружие, - добавил он. - Чтобы держал наготове и мочил жмуров с первого выстрела...
  
  - Пор-р-радовали! - Гарпун выхватил винтовку, покрутил в руках. - Знаете собаки, мою слабость!
  
  Старик самодовольно пристегнул магазин, передёрнул затвор. Прильнув к окуляру, словно выбирая цель, повернулся вокруг оси.
  
  - Чёрт! - стиснув зубы, процедил Суворов. - Знаешь, что у него в руках?
  
  Некрасов отрицательно покачал головой.
  
  - Последняя разработка. Даже я впервые вижу её на таком близком расстоянии.
  
  - Кто-то приторговывает стволами? - усмехнулся Некрасов. - Старая песня. В "Треугольнике" давно с бандосами на бартер перешли.
  
  - Ты не понимаешь! Это оружие для спецов высокого уровня, - Суворов покосился на Мишку. - Винтовка именная, закреплена за каким-то бойцом, и если он потерял ствол, значит его нет в живых.
  
  - Расслабься! - Некрасов двинул сержанта плечом. - Сейчас не время болтать языком.
  
  Гарпун удовлётворённо крякнул, наконец, перестал кружиться и замер напротив Суворова. Он направил ствол прямо сержанту в грудь, и Некрасов увидел, как от возбуждения дрожит указательный палец старого мясника. Он мог нажать на курок в любую секунду и для этого ему не нужен был повод.
  
  - Пошутил! - выстрелом разнеслось по комнате. - Думали, я спятил? Нет, я не спятил! Я нужен вам, вы нужны мне.
  
  Гарпун положил винтовку в футляр. Схватил с подноса бутылку и прильнул к горлышку. Сделав пару глотков, швырнул её на пол. Зеленью брызнули осколки, по ковру растеклась дорогая выпивка.
  
  - Где мои индюки? - в угаре зарычал старик. - Тащите! Пора жрать!
  
  
  
  По жестяной крыше стучал дождь, шум природы заглушал завывание упырей, но иногда, в краткосрочные минуты затишья, до слуха доносились истошные вопли безмозглых тварей, и на душе становилось тошно.
  
  - Когда старик направил винтовку, подумал, шмальнёт! - прошептал Суворов. - Пушка убойная, с трёх шагов вывернула бы требуху.
  
  - Уж и не знаю, что его остановило, - отозвался Некрасов. - Не мешало бы назначить часового. Так, на всякий случай.
  
  Алкоголь одурманил, в душе царил покой, и Некрасов впервые за долгое время расслабился. Он бросился на свою койку, вытянулся и вдруг рассмеялся.
  
  - Чего ржёшь? - Шатаясь, Суворов подошёл к столу и проверил рюкзак с немецким чемоданчиком. - Весело от того, что этот обмылок нагнал на меня страху?
  
  - Нет! Просто подумал, что в этом мире ничего не изменилось. Даже перед угрозой быть сожранным заживо, человек остаётся человеком. Тем же засранцем, каким был всегда. Жадным, подлым, иногда щедрым, но в основном себялюбивым эгоистом.
  
  - Надо же какие слова! - сержант криво усмехнулся и поплёлся к своей кровати. - Дашка и Швед уж вырубились. А говорят скандинавы пить мастаки.
  
  Он с размаху плюхнулся на койку, и под его тяжестью заскрипели пружины.
  
  - Погано, то что выжить сумеют только эгоисты, - Некрасов покосился на сержанта, но тот его уже не слушал. - И вот вам пример. Спит мерзавец!
  
  
  
  От жажды сводило скулы. Тугой комок подкатил к горлу. Острое чувство пробудило ото сна, и Некрасов со стоном разлепил веки. В ушах звенело. Приглушённый тусклый свет робко просачивался сквозь заколоченные окна. Он поднял голову, прислушался. Где-то тоскливо завывал кот. Что-то булькало и шуршало, настолько близко, что до источника звука можно было дотянуться рукой.
  
  - Нет, нет, нет! - холодея, прошептал он. - Ради Бога, только не это...
  
  Он в ужасе пошарил под подушкой, но пистолета уже не было. Рывком сорвал одеяло, схватил с тумбочки фонарь и скатился под кровать. Сразу же ощутил едкий всепроникающий запах тлена.
  
  - "Говорил же. Надо оставить часового".
  
  Он включил фонарь и выглянул из-под кровати.
  
  На соседней койке лежал сержант. В раскрытых остекленевших глазах ужас, рот искажён судорогой. Его тело сотрясали предсмертные конвульсии, на пол тонкими струйками стекала кровь.
  
  Над ним корчился огромный жмур. Медленно, словно выбирая по вкусу, мерзкая тварь зубами снимала с оторванной руки мясо.
  
  - Гарпун, подонок! - Некрасов выполз из своего убежища, вскочил на ноги. - Лично прикончу, когда доберусь.
  
  Он швырнул в жмура первое, что подвернулось под руку - пустую бутылку. Бутылка попала упырю в голову и разлетелась мелким осколками. Заскрежетали зубы, каннибал издал протяжный утробный стон и медленно потащился в его сторону.
  
  - Да просыпайтесь же, придурки! - закричал Некрасов. - Уроды, недоделанные!
  
  - Откуда? - закричала Дашка. - Откуда здесь эта тварь?
  
  Некрасов схватил табуретку и, размахнувшись, ударил упыря по голове. Удар сшиб каннибала с ног и сломал ему шею. Жмур приглушённо замычал, несколько раз дёрнулся и затих.
  
  - Сержант! - Дашка подбежала к Суворову и начала его трясти. - Как же ему досталось! Этот гад порвал глотку.
  
  - Не трогай, - бросил Некрасов. - Оружие у кого-нибудь осталось?
  
  - Похоже нас обчистили, - Швед несколько раз ударил себя по щекам. - Что он подмешал в водку?
  
  - В следующий раз сам спросишь у Гарпуна, - Некрасов схватил немецкий чемоданчик, швырнул его Шведу. - Береги это дерьмо. А то, не получишь повышения.
  
  - Надо убираться, - процедила Дашка. - Иначе, все сдохнем.
  
  До слуха донеслось мычание, и по деревянному полу зашаркали подошвы ботинок. В дверном проёме показалось обглоданное рыло. Потянуло таким смрадом, что зачесалось в горле. Безносый, с ободранной кожей, жмур обвёл мутным взглядом барак и уставился на людей. Дашка вскрикнула, а Швед застыл как вкопанный. Жмур протянул костлявую руку и, волоча ногу, шагнул к ним. Изо рта прыснула слюна, заклокотало от голода в глотке.
  
  - Дай сюда, отбирая чемоданчик, - зарычал Некрасов. - Очнитесь же наконец, придурки!
  
  Не дожидаясь, пока каннибал подберётся ближе, Некрасов разбежался и, выставив перед собой чемодан, буквально вытолкал тварь из барака. Упырь растянулся на полу и обиженно заныл, но Некрасов уже захлопнул дверь. Ему с трудом удалось задвинуть ржавую щеколду.
  
  - Засов долго не протянет, всё проржавело, - пояснил он. - Надо выбираться на крышу, а там по двору к морю.
  
  - Верно, доберёмся до воды, будем жить, - согласился Швед. - Зачем, он это сделал?
  
  - У Гарпуна хорошая память и про мордобой он не забыл. - Некрасов выдавил улыбку, покачал головой. - Скажи спасибо, что у него не хватило фантазии придумать что-то более зверское. Иначе...
  
  По двери застучали, заскреблись, громыхнуло так, что зазвенели старые петли.
  
  - Если других предложений нет! - Некрасов вернул чемодан, посмотрел на потолок. - Доски гнилые, но кому-то придётся пожертвовать руками.
  
  - Мне нужна опора, - бросила Дашка. - Подставляйте горбы...
  
  
  
  Некрасов помог Шведу. Втянул его в пролом. Швед долго кряхтел, наконец заполз и беспомощно растянулся на пыльном полу.
  
  - Чёрт! Кожу всю содрала, - прошептала Дашка. - А говорил доски гнилые.
  
  Некрасов посмотрел на окровавленные руки, пожал плечами.
  
  - Забинтуй! Твари просекут, не отвяжемся!
  
  Толстый слой пыли, многолетняя грязь, изъеденные крысами обрывки сетей. Больше на чердаке ничего не было.
  
  - Бессмысленно ждать, - заметил Некрасов. - Этот старый ублюдок живыми не выпустит.
  
  - Не хочу, чтобы сожрали жмуры, - процедила Дашка. - Ненавижу этих тварей.
  
  Она перебинтовала кисти руку, улыбнулась и достала из-за пояса тактический нож.
  
  - Видали!? - усмехнулась она. - У Суворова нашла.
  
  - Станешь рубить каннибалам головы? - оскалился Некрасов. - Не в этом случае. Вместе с рукой оторвут.
  
  - Сам-то чего стоишь? - разозлилась Дашка. - У самого руки трясутся и рожа синяя.
  
  - Эй, эй! Только не надо собачиться! - закричал Швед. - Мы в таком дерьме, что врагу не пожелаешь.
  
  Они услышали как загрохотала дверь. Зарычали, перекликаясь жмуры, зашаркали по полу барака непослушные ноги.
  
  - Шансы невелики, - прошептал Некрасов. - Либо порвут упыри, либо Гарпун из винтовки замочит. Двор простреливается до самого причала.
  
  Стараясь не шуметь, он подобрался к слуховому окошку и посмотрел через разбитое стекло. Кто-то шарил лучом прожектора по двору, судорожно, жадно, словно охотник, ищущий добычу.
  
  - Гарпун, сука! - стиснув кулаки, процедил Некрасов. - Кровь почувствовал, мразь.
  
  - Видишь кого-нибудь из вояк? - послышался трескучий голос старика. - Куда ты смотришь, курва? Туда смотри!
  
  По двору бродил безносый жмур, жалобно мычал, постоянно запрокидывал голову. Ещё один валялся в грязи и безуспешно пытался подняться.
  
  - Эй! Некрасов! Знаю, что не сдох! Всё равно найду! - закричал Гарпун. - Живым освежую!
  
  Раздался выстрел и безносый упырь рухнул на землю. Пуля разнесла ему череп, но какое-то время тело продолжало дёргаться.
  
  - Дерьмо! - прошептал Некрасов. - Если не вырубим прожектор. Всем хана.
  
  Он вернулся к своим, покосился на дыру в полу. Внизу, два жмура выдёргивали друг у друга окровавленные лохмотья.
  
  - Выберемся через крышу, - сказал Некрасов. - Гарпун не даст много времени, поэтому придётся прыгать одновременно.
  
  - Мне этот план не нравится, - отозвался Швед. - Там упыри. Много упырей...
  
  - Идиот! - фыркнула Дашка. - Никто не поможет. Даже не рассчитывай.
  
  Швед выдавил улыбку, внимательно посмотрел на Грачёву.
  
  - Послушайте ребята, - оживился Некрасов. - Кажется вы утаили от меня кое-какую информацию. Не хотите поделиться?
  
  - Чего уж там! Всё равно нет вариантов, - сморщилась Дашка. - За нами мог прилететь вертолёт. Но проблема в том, что передатчик достался Гарпуну, и вызвать вертушку теперь невозможно.
  
  - А что со мной?
  
  Дашка усмехнулась и провела пальцем по горлу.
  
  - Ты не нужен. Да и Гарпун со своими отбросами тоже. Выжгли бы тут всё.
  
  - Я подозревал, что не так всё просто, - Некрасов отполз от дыры и уселся на пол. - Знал - нельзя верить чужакам.
  
  Некоторое время они сидели молча, прислушиваясь к ругани Гарпуна. Старик разошёлся не на шутку, несколько раз пули попали в черепичную крышу.
   - Ладно! - сказал Некрасов. - Пока твари заняты жратвой попытаемся смыться.
  
  
  
  Глава 6
  
  
  
  Обрешётка сгнила, черепица провалилась внутрь. Некрасов аккуратно оторвал доску и высунулся, чтобы оглядеться. Гарпун сидел у окна в соседнем здании. Шесть часов назад, он угощал гостей индейкой, а теперь выслеживал, чтобы убить. Всклокоченные волосы, странное умиротворение в глазах, в руке бутылка.
  
  - "Метров десять, - подумал Некрасов. - Будь у меня ТТ, снял бы я тебя сучонка первым же выстрелом."
  
  Старик его не видел. Просто смотрел куда-то вдаль, на предрассветное море. Колпак прожектора был развёрнут в сторону, а винтовка лежала на коленях.
  
  - Расслабился, шкура! - прошептал Некрасов. - Рассчитаемся ещё! Гадёныш!
  
  Другого случая могло не представиться. Он забрал у Шведа чемодан, вылез на крышу и затаился.
  
  - Давайте следом, - позвал он. - И потише там. Если привлечём жмуров, засветимся.
  
  Швед, Грачёва - в предрассветном полумраке лиц не разглядеть. Вспомнив слова Дашки, Некрасов улыбнулся.
  
  - "Похоже, моя жизнь сейчас не стоит и ломанного гроша, - подумал он. - Прикончат они меня. Как пить дать".
  
  Он дёрнул Дашку за рукав и жестом попросил приблизиться.
  
  - Давай свой нож, - шёпотом потребовал он.
  
  - Зачем!?
  
  - Хочу выбить глаз Гарпуну.
  
  - С такого расстояния?
  
  - Не тормози. Давай нож.
  
  Дашка помедлила, однако нож отдала.
  
  - Прыгаем одновременно. И смотрите там, чтобы жмуры на хребет не заползли.
  
  Внизу стояли пустые бочки и человеком, который всё испортил, оказался сам Некрасов. Он зацепился за одну из них и, ругая всех на свете, упал на колени.
  
  - Туда, туда! - закричал Мишка. - Бежать надумали, гады!
  
  Гарпун вскочил, схватился за прожектор и развернул его на беглецов. Мощный луч на мгновение ослепил, но именно такого развития событий ждал Некрасов. Он порывисто вскинул руку и почти наугад метнул увесистое лезвие. Раздался громкий хлопок, посыпалось битое стекло и сразу же стало темно.
  
  - Ах, ты тварь! - зарычал Гарпун. - Убью подонка!
  
  Кто-то схватил за воротник и рывком поставил на ноги.
  
  - По-о-ошли! - закричала Дашка. - Идиот несчастный!
  
  Они бросились к причалу. Где-то за спиной мычал рассерженный жмур. Громко и протяжно завывала в загоне собака. Звенел под натиском тысяч тел сетчатый забор.
  
  - Моторки у них слева! - выкрикнул Некрасов. - Катер не годится, без ключа быстро не завести.
  
  Треск выстрелов оглушил, и похоже, у головорезов Гарпуна были не только дробовики. Пулемётная очередь полоснула у самых ног, искрами разлетелось бетонное крошеву и во все стороны полетела щепа от деревянного настила.
  
  Они пробежали метров двадцать, когда за спиной взорвалась бочка с бензином. Взметнулся огненный факел, обдало удушливым жаром. Некрасов оглянулся и заметил тащившегося следом жмура. Несчастный полыхал огнём, истошно, по-звериному ревел и, перебирая ногами, жадно протягивал единственную руку.
  
  Когда они запрыгнули в моторку, Некрасов схватился за дергач и яростно рванул. Двигатель затарахтел, выплеснул чадный дым, и лодка тронулась. Холодные брызги, грязная пена, мусор. Море штормило и, казалось, моторка вот-вот перевернётся.
  
  - Вырвемся, - процедил Некрасов. - Эта сволочь ещё пожалеет...
  
  Эхом разнёсся винтовочный выстрел. Дашка вскрикнула и схватилась за горло.
  
  - Чёрт! - прохрипела она. - Кажется, зацепил.
  
  Швед подполз к Грачёвой и попытался отодрать её руку от шеи.
  
  - Дай, посмотрю, - зашипел он. - Хреново-то как, хреново...
  
  С места рулевого, Некрасов хорошо видел, как из-под Дашкиной ладони, просачивается кровь. Она чувствовала боль, пока ещё осознавала что происходит, но это было уже неважно.
  
  - "Всё равно не жилец, - пронеслось в голове. - Достал таки, тварь".
  
  Мрак поглотил моторку. Для стрелков она стала незаметна. Фактория полыхала. Огонь перекинулся на причал и подбирался к баракам.
  
  Минуту, Некрасов держал курс на открытое море, затем круто повернул и пошёл по волне к берегу. По его расчётам, течение и прибой, должны были вынести лодку примерно в то место, где их подобрал Бугай.
  
  - Она умирает! - проговорил Швед. - Ты слышишь?
  
  Некрасов посмотрел на Шведа. Смертельный страх, тоска. В его глазах он увидел непреодолимую боль. Эта женщина была для него больше чем сослуживец. Теперь он это знал.
  
  - Смирись, - отрезал Некрасов. - Мы не сможем ей помочь.
  
  Светало. Вдали показалась песчаная кромка, дикий зловещий лес и столб, на котором висела рында.
  
  Дашка побледнела, дыхание стало прерывистым, глаза остекленели. Некоторое время она смотрела на Шведа, затем отвела взгляд в сторону...
  
  
  
  Киль лодки зарылся в песок, взревел и тут же заглох двигатель. Некрасов встал на ноги и осмотрелся. На западе полыхала рыбацкая фактория. Чёрная копоть заволокла небо. В треске разгорался рыбзавод.
  
  - Всё приятель, пошли! - Некрасов хлопнул Шведа по плечу. - Она погибла как солдат. Запомни её и живи дальше.
  
  - Я не смогу! - всхлипнул Швед. - Почему всё так случилось?
  
  Некрасов смущённо покачал головой и взял немецкий чемоданчик.
  
  - Не знаю! Но надо убираться, пока не очухались жмуры.
  
  
  
  Они забрались в БТР, и Некрасов задраил люк. Теперь можно было расслабиться. В этой железной коробке , они оба были в безопасности.
  
  - Ты поведёшь? - спросил он у Шведа.
  
  - Да-а-а! - Швед вытер глаза, всхлипнул. - Лучше бы я сдох тогда, пять лет назад.
  
  - Кто знает, - усмехнулся Некрасов. - Лучше или нет. Не нам решать.
  
  Нет, нам решать! - обозлился Швед. - Когда взвод побежал на колючку, я спрятался. Затаился, как крыса среди камней. Если бы пошёл со всеми...
  
  - Поехали! - рявкнул Некрасов. - Твоё нытьё начинает действовать на нервы.
  
  
  
  Швед забрал чемоданчик, выбрался из БТРа и зашагал к КПП. Не сказал ни слова, так будто они и вовсе не были знакомы. Некрасов выжал улыбку и откинулся на подголовник.
  
  - "Демидов решил пожертвовать старым алкоголиком. Ну, конечно! Польза невелика, да и не жалко если замочат. Зачем, бросать в пекло своих ребят, если есть отработанный хлам".
  
  - Чего застрял, - крикнул дежурный. - Давай, вытряхивайся. Машину ещё помыть надо.
  
  Некрасов вылез через верхний люк, постоял немного и спрыгнул вниз.
  
  - Ефимыч! Чего разорался? - спросил он. - Не видишь, я с задания.
  
  Ефимыч, одноногий инвалид, бывший артиллерийский наводчик, подтащил к БТРу шланг с рассекателем и оскалился щербатым ртом.
  
  - Где остальные? - спросил он. - С ними приключилось то, что я думаю?
  
  - А что ты думаешь? - насупился Некрасов. - Я мысли читать ещё не научился.
  
  - Да пошёл ты! - Ефимыч отвернулся, включил воду. - С ним как с человеком, а он...
  
  - Сам пошёл! И смотри поосторожней с пайками. Проверю!
  
  Некрасов двинулся к гаражам, там находился потайной вход, по которому можно было попасть в "Треугольник", минуя КПП и дурацкий досмотровый пункт. Оставшиеся пайки он, конечно, забрал с собой. Теперь было чем "заморить червячка" скучными холодными вечерами.
  
  Он пролез по узкому лазу в коммуникационный коллектор, поднялся по крутой лестнице на самый верхний уровень и выбрался через вентиляционную шахту на вертолётную площадку.
  
  - "Демидов так просто от меня не отвяжется, - подумал он. - Посмотрим как он теперь запоёт".
  
  
  
  Его разбудили в четыре часа. В железную дверь несколько раз стукнули, потом послышался голос посыльного.
  
  - Некрасов, просыпайся! - закричал он. - Тебя к шефу.
  
  - Какого чёрта!? - огрызнулся Некрасов. - Я спать хочу.
  
  - Чтобы через пять минут был в "красном уголке". Понял!?
  
  Некрасов отбросил одеяло, сгоняя сон, встряхнул головой. В кубрике холодно, аж скулы сводит. Он поднялся, подошёл к отопительной трубе, потрогал.
  
  - Зар-р-раза! - протянул он. - На улице теплее...
  
  
  
  Некрасов спустился по служебной лестнице на командный этаж, остановился перед железными дверями и прислушался. Приглушённые голоса, смех.
  
  - "Послать бы вас всех подальше, - промелькнуло в голове. - Только потом пошлют меня. Вышвырнут из убежища и без всяких церемоний".
  
  Он вежливо постучал, подождал немного, надавил на ручку и вошёл.
  
  Просторное светлое помещение, отделанные шпоном стены, удобная мебель. Обдало с ног до головы теплом, но, переступив через порог, Некрасов почувствовал как по спине пробежал холодок.
  
  За столом, вместе с командирами штаба, сидела Александра Мейер. Она нисколько не изменилась: всё та же надменность, хищный расчётливый блеск в глазах и нечеловеческая уверенность в себе. Она скользнула по Некрасову взглядом, и ни один мускул не дрогнул на её лице.
  
  - Давай, приятель, входи! - позвал Демидов. Наши компетентные друзья, хотят с тобой побеседовать.
  
  Некрасов нерешительно помялся, пытаясь проглотить "комок", сглотнул и подошёл ближе.
  
  - Располагайся! - бросил Шубин. - Надеюсь, без претензий, что подняли в такую рань?
  
  Долговязый, седовласый, полковник Шубин, появился в "Треугольнике" пару лет назад. Во время "Конфликта" командовал сухопутной дивизией и по слухам, пытался превратить свою военную базу в убежище. Но, что-то пошло не так, и всё закончилось крахом. С остатками гарнизона, он добрался до "Треугольника", договорился с Адмиралом о должности и включился в работу.
  
  - В каком вы звании? - спросила Мейер. - Хансон похвалил ваш профессионализм.
  
  - Вольнонаёмный в звании рядового! - выдерживая паузу, пробурчал Некрасов. - А работа не хитрая. Крошить жмуров - чего проще!
  
  Он покосился на фуршетный столик, усмехнулся. Изысканная сервировка, дорогая посуда и продукты, которых он не пробовал, да и не видел уже лет пять.
  
  - "Куда уж индейкам Гарпуна до этого изобилия, - подумал он. - Впрочем, я бы и от индейки сейчас не отказался".
  
  - Надеюсь, понимаете, что сведения, которыми вы обладаете, для нас очень важны? - произнесла Мейер. - И разглашение в какой-либо форме этих сведений не желательно.
  
  - Я всё понимаю, - отозвался Некрасов. - Но вы же не для этого меня разбудили в четыре утра? Кстати, не слишком ли рано для завтрака?
  
  - Эй! Не забывайтесь рядовой, - одёрнул Шубин. - Отвечайте по форме, если не хотите получить взыскание.
  
  Некрасов стиснул кулаки и отвернулся. Меньше всего хотелось стоять перед Мейер и выслушивать нравоучения от какого-то штабника.
  
  Мейер посмотрела на Демидова и жестом позвала к себе. Они о чём-то пошептались, потом Демидов пожал плечами и направился к Некрасову.
  
   - Пошли! - сказал он. - Обо всех подробностях доложишь утром.
  
  Они вышли в коридор и остановились у пожарного выхода.
  
  - Ну, ты даёшь! - улыбнулся Демидов. - Чего так раздухарился?
  
  - Тебе подробности нужны? - поинтересовался Некрасов. - Рассказать как прошла операция, какие потери, что пришлось пережить, пока мы вылавливали для тебя груз?
  
  - На хрена мне твои подробности? - Демидов пренебрежительно сплюнул, покосился на дежурного солдата. - Потому тебя и выбрал, что не сомневался в твоей компетентности. Или я ошибался?
  
  Несколько секунд они стояли молча и смотрели друг другу в глаза. Потом Некрасов улыбнулся.
  
  - Ладно, Демидов. Расслабься. Ты такой же расчётливый засранец, как все штабные. Ваши мутные дела меня не интересуют, но я хочу получить обещанное вознаграждение.
  
  - Получишь. Завтра составишь рапорт и к Адмиралу. Рапорты не разучился составлять?
  
  - А как же угощение? У вас там банкет, а меня не пригласили!
  
  - Не наглей, Некрасов. Иди в столовку угощайся. Вчера овёс без остяков привезли.
  
  Демидов больно двинул в плечо и расплылся в ответной улыбке.
  
  - Увидимся ещё! Вольнонаёмный рядовой.
  
  
  
  Снова башня. Рваные пепельно-серые облака в небе, солнечные блики на воде, морская зыбь. Денёк выдался неплохой. С моря задувал прохладный бриз. И дышалось как никогда легко. Некрасов расстегнул бушлат и откинулся в кресле.
  
  Внизу всё те же декорации, только "норвежец" исчез. Время брало своё. Тлен, вороньё, возможно его останки упали вниз и теперь лежали на песке. Жмуры сюда больше не забредали, и наблюдать было не за кем.
  
  - "Как странно, - подумал Некрасов. - Своим появлением Мейер так напугала, что до сих пор скверное послевкусие. Какого чёрта её сюда занесло?"
  
  Он встал с кресла. Подошёл к СВД и от нечего делать прильнул к окуляру. Вспомнилось прошлое. Далёкое беззаботное детство, родители.
  
  - "Может быть, это и не со мной вовсе было, - улыбаясь, подумал он. - Мне всё приснилось. А бардак и жмуры - естественное состояние мира?"
  
  Зашуршала рация. Некрасов поморщился и отошёл от винтовки.
  
  - Приём. Как слышишь? - донёсся из динамика голос сержанта.
  
  - Слышу хорошо. Можно сказать отлично!
  
  - Не остри, а спускайся вниз.
  
  - Я на посту. Если какое дело пришли замену.
  
  - Говорю, спускайся вниз. Приказываю как старший по званию.
  
  Некрасов смущённо покосился на винтовку, пожал плечами.
  
  - Разве мне больше всех надо? - прошептал он.
  
  
  
  Мейер сидела за столом и работала на компьютере. Рядом лежал нацистский контейнер, поднятый со дна моря, стопка документов и портативный радиопередатчик.
  
  - Проходите, не отрывая глаз от экрана, бросила женщина. Надеюсь, я не отвлекла вас от какого-нибудь важного дела?
  
  - Только самую малость, - усмехнулся Некрасов. - Знал, что вы от меня не отвяжетесь.
  
  - Кофе? Или чего покрепче?
  
  Мейер покосилась на Некрасова и искренне улыбнулась.
  
  - Давненько мы с вами не виделись. Кажется, с того злополучного дня?
  
  - Не отказался бы от кофе, - Некрасов смущённо почесал затылок, подошёл к столу и сел в кресло. - Знаете, я много обо всём этом размышлял. Думаю, вашей вины в случившемся нет.
  
  - Рада, что вы наконец-то поменяли своё мнение, - Мейер опустила экран, сняла очки и нажала на кнопку внутренней связи. - Принесите пожалуйста кофе и какой-нибудь десерт.
  
  - Как лихо вы тут распоряжаетесь, - заметил Некрасов. - Никогда не бывал в кабинете Шубина. Карцер, да каптёрка. Больше меня никуда не пускают.
  
  - Это ваши проблемы, - усмехнулась женщина.- Я не желаю оправдываться. Не тот возраст. Но вы правы то, что мы вскрыли последнюю лабораторию, уже не имело никакого значения. После эвакуации с острова, я узнала, что месяцем ранее в Северной Америке произошёл аналогичный инцидент. Локализовать очаг заражения так и не удалось. Эпидемия вырвалась наружу, и всё было предрешено.
  
  - Но своего-то масла, вы всё же подлили в огонь?
  
  - Ладно! Советую забыть прошлое. Всё равно изменить ничего нельзя.
  
  Они помолчали. Принесли кофе и шоколадные пирожные, по два каждому.
  
  - Угощайтесь! - предложила Мейер. - Чиниться здесь не перед кем.
  
  - Вас не смущает мой вид? - улыбнулся Некрасов. - В "Треугольнике" не самые лучшие бытовые условия. Иногда и помыться-то нечем.
  
  - Это всё лирика. Расскажите лучше, что ещё, кроме контейнера, вы нашли.
  
  - Множество образцов, - Некрасов неопределённо пожал плечами и хлебнул из чашки. - Судя по всему, немцы уничтожили не всё. Кое-что погрузили на самоходную баржу и попытались вывезти на материк.
  
  - Образцы в стеклянных контейнерах?
  
  - Так точно! Контейнеры варьируются в зависимости от размеров образца. - Некрасов откусил кусочек пирожного, проглотил. - Но не это главное. Эти упыри, что в банках... они проявляли активность.
  
  - Хотите сказать, продолжали функционировать? - Мейер удивлённо подняла брови. - Вам не показалось?
  
  - Нет! Я пока ещё в своём уме. Урод в склянке моргал. А потом ещё щёлкнул зубами.
  
  - Почему вы не доставили контейнер?
  
  - Потому что один сумасшедший старик решил поохотиться. - Некрасов посмотрел женщине в глаза и нахмурился. - Двоих замочил. А двое других еле унесли ноги.
  
  - Нормальное явление, - равнодушно произнесла Мейер. - Особенно сейчас.
  
  - Вы всё также легко распоряжаетесь чужими жизнями, и вас это совершенно не беспокоит. - Некрасов запихнул пирожное в рот, прожевал. - Пойду-ка я лучше, а то сопрут единственную исправную винтовку, а мне отвечать.
  
  Он встал на ноги и пренебрежительно стряхнул с бушлата крошки.
  
  - Прощайте!
  
  - У меня к вам предложение, - неожиданно остановила Мейер. - Хотите выбраться из этого грязного хлева и вернуться к настоящему, достойному существованию?
  
  Некрасов выжидательно замер, неопределённо пожал плечами.
  
  - И что же взамен?
  
  - Взамен ваша жизнь, которая, впрочем, опять поступит в моё полное распоряжение.
  
  - Я спрашиваю, что взамен?
  
  Мейер откинулась на спинку кресла, положила руку на немецкий чемоданчик и посмотрела собеседнику в глаза.
  
  - Хочу вернуться на остров и завершить то, что мы начали пять лет назад, но для этого мне нужны настоящие профессионалы. Вы ведь не растеряли свои навыки за эти годы?
  
  - Вы сошли с ума, - рассмеялся Некрасов. - Ни за что в жизни я не вернусь на этот проклятый остров. Ни за что в жизни!
  
  - Подумайте! Ведь мы так и не проникли за бронированную дверь, что если...
  
  - Прощайте! - Некрасов взялся за дверную ручку, потянул. - Надеюсь, у вас всё получится.
  
  - Стойте! - Мейер вышла из-за стола, взяла поднос с пирожными и подошла к Некрасову. - Угостите своих родных. Когда ещё вам доведётся попробовать такое лакомство.
   - У меня никого нет! - отрезал Некрасов. - А я как-нибудь переживу. Не хочу привыкать!
  
  
  
  Глава 7
  
  
  
  Прошло три часа, а он по-прежнему ощущал во рту привкус шоколада. Такой знакомый и такой далёкий.
  
  - "Теперь не досягаемый, - усмехнулся Некрасов. - Чёрт, а ведь надо было взять эти пирожные".
  
  Разбрасывая ящики, из дверного проёма вывалился Юрка Носов. Он с трудом держался на ногах и при этом сиял от радости.
  
  - Зажрались! - заорал он. - Совсем зажрались эти придурки с административного этажа. Такой тортик смачный выбросили.
  
  На грязном куске картона, Юрка держал бисквитное крошево покрытое лохмотьями шоколадной глазури. Те самые пирожные, которые, судя по всему, Мейер спустила в мусорное ведро.
  
  - Хочешь? - предложил Юрка. - Я не жадный. Поделюсь!
  
  - Ешь сам, - пробурчал Некрасов. - Не хочу привыкать. Когда ещё такое попробуешь?
  
  - Ну, как знаешь!
  
  Не обращая внимания на грязь, Юрка лихо приговорил объедки и даже умудрился слизать с картонки шоколадный крем. От этого зрелища Некрасову стало дурно.
  
  - Слышь, кончай жрать картон! - рявкнул он. - А то меня блевать уже тянет.
  
  - Ну и житуха у некоторых, - отозвался Юрка. - Ты б такое выбросил?
  
  До слуха донёсся рокот дизельных двигателей, впервые за пять лет завыла дежурная сирена, загрохотали раздвигающиеся ворота центрального выезда.
  
  - Это что ещё такое? - воскликнул Некрасов.
  
  Он бросился на другую сторону башни, спустился по железной лестнице на террасу и побежал к артиллерийской батарее. Затем, вскарабкался на башню и посмотрел на потрескавшуюся бетонку ведущую к городу. Из ворот выехали два БТРа. Чистые, выкрашенные также замысловато как и вертушка на вертолётной площадке.
  
  - Мейер! - процедил Некрасов. - Ну и баба, ни черта не боится!
  
  БТРы покатили на северо-запад, и на душе заскреблись кошки. Он стал жалеть, о том, что не принял предложение этой женщины. Ведь такого шанса ему могло больше не представиться.
  
  - Проклятье! - прошептал он. - Какой же я идиот!
  
  
  
  - Пошли-пошли! - Демидов схватил Некрасова за воротник и потянул наверх. - Не хочу, чтобы всю оставшуюся жизнь ты ходил за мной и плевал в спину.
  
  - Неужели старик наконец-то снизошёл до моей персоны? - усмехнулся Некрасов. - И хватит меня дёргать. Скоро рукав оторвёшь.
  
  Демидов сморщился, покосился на грязную, ветхую форму сослуживца.
  
  - И в самом деле на бродягу похож. Но Адмирал сегодня в настроении, надо пользоваться. Ты же сам хотел повышение!
  
  Некрасов пожал плечами, поплёлся следом. Они подошли к кабинету Адмирала, и Демидов бесцеремонно открыл дверь.
  
  Старик стоял у окна и гневно стучал кулаком по стене. Всклокоченный, плохо выбритый. Теперь в этом человеке сложно было узнать боевого офицера, который пять лет назад принял командование фортом. Красное лицо алкоголика, потрёпанный зелёный свитер вместо кителя, давно не чищенные ботинки.
  
  - Я сказал убирайтесь к чёрту! - закричал он. - Единственная моя забота - люди. Кроме нас о них некому позаботиться.
  
  Шубин, ещё трое офицеров штаба, стояли у стола и напряжённо поглядывали на беснующегося старика.
  
  - Кажется мы не вовремя! - произнёс Демидов. - Я не знал, что у вас совещание...
  
  - Демидов, стоять! - выкрикнул Адмирал. - Этот рядовой тоже пусть подойдёт.
  
  Старик нетерпеливо подбежал к Борьке, схватил его за руку и поволок к столу.
  
  - Скажите офицер, правильно ли я поступаю, - Адмирал сгрёб со стола стопку отчётов и швырнул их под ноги. - Полковник Шубин считает, что "Треугольник" это военная база и оставаться в нём должны только военные. А я говорю, сейчас это не военная база, а убежище для каждого кто нуждается в помощи.
  
  - Да, пускай офицер ответит. Готов ли он питаться заплесневелой крупой пополам с опилками? - парировал Шубин. - Готов ли он опекать тысячу голодранцев, которые практически не приносят пользы? И самое главное, готов ли он подавлять голодные бунты, которые вот-вот начнутся?
  
  Все уставились на Борьку.
  
  - Крупа с опилками? - усмехнулся Демилов. - Мне и не такое дерьмо доводилось жрать. А что до бунтов, - время покажет. Может, - обойдётся.
  
  - Вот! - обрадовался Адмирал. - Этот майор, как и многие другие офицеры, остался предан долгу. А наш долг - заботиться о людях.
  
  - Тогда у меня не остаётся другого выхода! - Шубин расстегнул кобуру, достал ПМ и направил его на старика. - Офицеры! Этот человек невменяем. Арестуйте адмирала!
  
  - Какого чёрта? - взревел Демидов. - Подобные вопросы теперь решаются общим собранием. Вы не уполномочены...
  
  Борька запнулся на полуслове, побледнел. Некрасов хорошо видел, как у него задрожали губы.
  
  - Приказываю, остановитесь! - захрипел Адмирал. - Прекратите. Вы давали присягу.
  
  Старик сморщился от боли, схватился за грудь и попятился к стене.
  
  - Что-то мне совсем хреново! - прошептал он. - Кажется, опять... приступ.
  
  Мне жаль вас Адмирал, - чеканя слова, произнёс Шубин. - Тяжёлые времена требуют присутствия сильных людей. Вы слабый.
  
  - Полко-о-овник! - закричал Демидов. - Вызывай медиков! Не видишь, старик сейчас загнётся?
  
  - Не делайте резких движений, офицер, - Шубин категорично покачал головой и повернул ствол в сторону Борьки. - Это может плохо закончиться.
  
  Но Демидов уже потянулся к кобуре и даже успел отстегнуть застёжку...
  
  
  
  Выстрел оглушил. Пуля попала Борьке в живот, и тёмная кровь мгновенно пропитала ткань кителя. Он застонал, попытался зажать рану рукой.
  
  - Т-т-тварь поганая! - зашипел он. - Я тебя...
  
  Давясь собственной кровью, Демидов опустился на колени, судорожно вращая глазами, уставился на Некрасова.
  
  - Уложите старика на диван, - крикнул Шубин. - А этот, пусть так и подыхает на полу.
  
  Потрясение, ужас. Некрасов не мог поверить, что стал свидетелем преступления там, где этого не могло случиться в принципе. Святая святых. Штаб гарнизона.
  
  В кабинет вошёл дежурный, он посмотрел на Шубина, и тот кивком выпроводил его в коридор.
  
  Борька попытался подняться на ноги, громко протяжно завыл и рухнул лицом вниз.
  
  - Что касается тебя, рядовой. Ты мне нужен, - Шубин медленно подошёл к Некрасову. ухмыльнулся. Поставь точку. Помоги своему товарищу. Не видишь, он страдает.
  
  Полковник направил пистолет на Некрасова и рассмеялся. Он и не собирался отдавать ему оружие, просто забавлялся.
  
  - А руки-то дрожат. Не промахнёшься?
  
  - Подонок! - внутри всё клокотало и бурлило от злости. Я замочу тебя голыми руками.
  
  - Идиот! - Шубин перестал смеяться и побагровел от ярости. - Через пять минут все узнают, что рядовой Некрасов, в припадке буйного помешательства попытался совершить покушение на Адмирала, но выполнить замысел ему помешал доблестный офицер по фамилии Демидов. К сожалению, ценой собственной жизни. При попытке задержать преступника. Преступник был убит. Как тебе такой план?
  
  - Ты не учёл моего мнения, - зарычал Некрасов.
  
  Он вскинул левую руку, и в это мгновение прозвучал выстрел...
  
  
  
  - "Кто бы мог подумать? Кто бы мог, - пульсировала в голове мысль. - Не-е-е-т, это не ночной кошмар, это не сон. Но почему я? Господи! Чем я перед тобой провинился?"
  
  Зажимая рану, он проскользнул в служебный коридор и спрятался среди баков для кухонных отходов. Если бы он не отбил пистолет, всё могло закончиться плачевно. Некрасов чувствовал, как пульсирует кровь в простреленной руке, как горячие струйки стекают по пальцам другой.
  
  - "Всё равно найдут! - подумал он. - И сначала повесят всех собак, а потом повесят и меня самого".
  
  От страха бросило в жар. Не смотря на жуткую, наполненную лишениями и ужасами жизнь, существование в "Треугольнике" теперь казалось ему единственной альтернативой. В лучшем случае вышвырнут на улицу, а в худшем...
  
  - "Ах! Какая же ты сволочь, Шубин, - Некрасов оторвал пальцы от раны, сморщился. - И день на редкость паскудный".
  
  До слуха донёсся топот ботинок, ругань. Кто-то громко кричал в лестничный пролёт, и эхо от крика гулко разносилось по многочисленным коридорам.
  
  Прижимаясь к стене, Некрасов пополз к вентиляционной шахте, вход в которую располагался на уровне пола. Решётка держалась на двух шурупах, два других он выкрутил собственноручно, когда прятал здесь боеприпасы на обмен.
  
  - Дерьмо! Весь бетон кровью заляпал, - прошептал он. - Быстро просекут куда смылся.
  
  Боль в руке пронзила до самого плеча. В глазах помутнело, челюсти стянуло судорогой. Он забрался в шахту, пополз по распределительному коллектору, где всё ещё стоял воздушный насос. Пыль, паутина, высохшие крысиные трупы. Со всех сторон до него доносились крики шубинских бойцов. Видимо прочёсывали все помещения подряд.
  
  Он добрался до развилки и растянулся на холодном железе тоннеля, чтобы передохнуть. Единственный выход - выход наружу, во враждебную, населённую каннибалами среду. Другой альтернативы больше не было.
  
  - Свидетель как никак, - прошептал Некрасов. - А Демидов-то мировым парнем оказался. Не скурвился.
  
  Некрасов покосился на колодец, который уходил вниз этажей на шесть. Там внизу, за плотным барьером из фильтров, располагались центральные воздухозаборники, которые когда-то нагнетали воздух в бункеры "Треугольника". Теперь всё это догнивало в толстом слое ржавчины и отбросов.
  
  - "Перспектива ещё та, - подумал Некрасов. - Если не пролезу через фильтры, там и останусь".
  
  Он горько усмехнулся и, собрав силы, свесил ноги в колодец. Затем оттолкнулся и полетел...
  
  
  
  Падение оказалось стремительным и болезненным. Некрасов попытался притормозить ногами, но в итоге ударился головой о стенку и расшиб колено от торчавший болт. Впрочем, был и утешительный приз. От сердца отлегло, когда он увидел во что за пять лет превратилась система фильтрации. Стеная и ругаясь, он содрал защитную сетку, здоровой рукой проломил спрессованную от времени массу. Сразу же почувствовал запах моря и жадно потянул носом.
  
  - Ради таких моментов и стоит жить, - проговорил он. - Последний мой шанс - это Мейер. Но одному чёрту известно, куда эта неугомонная баба навострила лыжи.
  
  Некрасов расширил выход. Вымазавшись угольной пылью, протиснулся в дыру. Впереди, поскрипывая ржавой осью, раскачивался из стороны в сторону двухметровый винт гигантского кулера, а за ним виднелась узкая полоска пляжа.
  
  
  
  Он уселся на бетонный выступ, задумчиво посмотрел на брошенную натовскую технику внизу. Последний раз он был на этом пляже пять лет назад, когда с бригадой сапёров, устанавливал противотанковые мины. Метрах в десяти от него, источая приторный запах тлена, догнивал тот самый жмур, которого так неудачно подстрелил Юрка Носов. Серый, облепленный жирными зелёным мухами, он напоминал теперь кучу гниющего тряпья.
  
  - Де-е-е-ерьмо! - протянул Некрасов. - Сколько же их тут бродит?
  
  Он расстегнул бушлат, засунул руку под свитер и рванул рубаху. Оторвав широкую ленту, крепко перебинтовал рану.
  
  - "Долго искать шубинские псы не станут, - подумал он. - Наверняка сейчас начнут делить полномочия. Кому возглавить штаб, кому кухней заведовать, а кому в растрельную команду. Жаль, конечно, Адмирала, но..."
  
  До слуха донёсся приглушённый утробный рёв, и Некрасов в напряжении замер. Жмур мог находиться на другом конце пляжа, а мог болтаться под самым носом. Запах крови, которой пропиталась ветхая ткань повязки, ощущал даже Некрасов. А упыри и подавно. Он ненавидел этот запах - запах смерти и безысходности. Запах преследовавший даже во сне, в жутких, кошмарных образах. Вспомнился Костян. Чердак казармы и полыхающий склад ГСМ перед маяком.
  
  Некрасов встряхнул головой, подобрал кусок бетона для самозащиты и, прислушиваясь к прибою, выбрался из воздухозаборника. Тёмной громадой над ним нависала железобетонная глыба "Треугольника", где-то вдали тревожно завывал ревун.
  
  - Устроили таки переполох в курятнике, - ухмыльнулся Некрасов. - Конечно, пошумят немного для порядка, но потом всё равно заткнуться.
  
  Он огляделся по сторонам и, прижимаясь к камням цитадели, двинулся на запад. Надо было поскорее убраться подальше от стен форта. Жмуры забредали сюда скорее по привычке, и очередной визит какой-нибудь голодной безмозглой твари, мог стать для него смертельно опасным. Бежать некуда. Песок по-прежнему хранил тысячи противопехотных мин, а прятаться от упыря бесполезно, если увяжется, - не отстанет.
  
  Впереди показался выгоревший дотла БТР. Чёрная груда железа, покорёженная броня, съехавший набок пулемёт. Песок под машиной всё ещё хранил следы пожара. Некрасов замедлил шаги, остановился. Он остро ощутил запах гари, машинного масла и жаренного мяса. Этот запах он запомнил навсегда. В день "Великого нашествия", люди сгорали живьём. Кто-то в капсулах натовских танков, кто-то в бетонных дотах "Треугольника". Некрасов сморщился, посмотрел под ноги. Из песка торчал армейский шлем. Почерневший от копоти, с прилипшими кусками защитной ткани на железе.
  
  Некрасов опустился на колени, немного помедлив, вывернул его из песка.
  
  - Кто бы сомневался, - сморщился он. - Ваш молчаливый брат всегда на посту.
  
  Потемневший от сырости, с зелёными прожилками плесени череп намертво приклеился к подкладке шлема. Передние зубы выбиты, в лобной кости широкая трещина. Некрасов отложил его в сторону, выгребая песок правой рукой, быстро откопал останки туловища. На рукаве сохранилась нашивка сержанта, и это внушило надежду.
  
  - Значит пистолетик при тебе, - Некрасов порылся в песке, нащупал кобуру. - Тебе уже всё равно. А мне шкуру надо спасать.
  
  В кобуре он нашёл итальянскую Берету. Покрытый тёмной патиной, пистолет конечно не стрелял. В стволе песок, ещё какая-то дрянь. Но оружие можно было восстановить. Некрасов пошарил в обрывках одежды, откопал запасной магазин и ржавый нож.
  
  - И за это спасибо! - проговорил он. А теперь надо делать ноги.
  
  
  
  Некрасов оглянулся, выдавил улыбку и остановился чтобы полюбоваться на теперь уже чужое ему убежище. "Треугольник" потрясал воображение. Издали он напоминал скалу, над которой курился дым котельной. Ребристая, бурая от ржавчины скала. За час он преодолел расстояние в пару километров. К счастью на пути не попался ни один жмур.
  
  - "Повезло, - промелькнуло в голове. - Надо бы пистолет привести в порядок".
  
  Он с грустью подумал о своём "постылом" кубрике, об украденном из БТРа пайке, который спрятал в водостоке.
  
  - "Юрке Носову достанется, - Некрасов рассмеялся и покачал головой. - А этот гад, даже и не вспомнит обо мне. Зар-р-раза".
  
  
  
  Вечерело. Красное солнце подёрнулось пеленой, где-то на востоке громыхали молнии. Уже не первый год в природе происходили странные необъяснимые изменения. Зачастили пылевые бури, стало холоднее и даже солнце, словно подчиняясь неотвратимому ритму всеобщего увядания, потускнело и отдалилось. Иногда, вокруг светила, образовывалось мутное, едва различимое, серое гало. Некрасов был далёк от науки, никогда ничем не интересовался, но даже он не мог отделаться от ощущения, что вместе с заразой, на землю пришли какие-то загадочные изменения, которые навсегда изменят облик планеты.
  
  Его знобило, рана на руке нестерпимо болела. Но кровь остановилась и превратила повязку в бурый, твёрдый панцирь.
  
  - "Надо найти какую-нибудь нору, - подумал Некрасов. - Или на дерево влезть. Чёрт знает что за нечисть тут водится".
  
  Всё это время он держался поблизости от морского берега. Мутные буруны накатывали на каменистый пляж, шуршали галькой. Это бесконечный, монотонный шорох прибоя успокаивал, внушал какую-то уверенность.
  
  Конечно, вода не спасёт, но лучше захлебнуться, чем оказаться жратвой для каннибала.
  
  Опять вспомнился Костян. Тот день когда их грузовик с продовольствием увяз в грязи. Жмуры быстро просекли, что в кабине живые люди и полезли на запах. Сотни тварей окружили грузовик, в исступлённой ярости начали его раскачивать. Заползли на крышу, облепили со всех сторон.
  
  Даже если бы удалось связаться с "Треугольником" никто не пришёл бы на помощь, оставалось только выть от ужаса и ждать. Всего пять бойцов, против рычащей обезумевшей от голода толпы упырей.
  
  Воспоминания болью отдавались в простреленной руке, но Некрасов не мог прогнать этот бесконечный поток однообразных мыслей. Он остановился, встряхнул головой.
  
  Они сидели в машине сутки, задыхались от недостатка воздуха. Но никто, так и не решился, опустить стекло хотя бы на сантиметр. Терпение жмуров оказалось безграничным, они измазали боковые стёкла нечистотами, скреблись в лобовое стекло и ползали по крыше.
  
  - "У парней просто не выдержали нервы, - подумал Некрасов. - Ни у кого бы не выдержали. Новобранец, несчастный паренёк закричал, что задыхается, а потом почуявшие кровь твари, полезли в кабину".
  
  Неожиданно до слуха донеслось нечленораздельное мычание. Зашуршал щебень и на гребне берегового откоса показалась фигура оборванца. Жмур медленно тащился следом и вероятно уже давно.
  
  - Ах, ты чёрт! - цепенея, прошептал Некрасов. - Видать от самого "Треугольника".
  
  Единственное, что мешало упырю напасть раньше - высокий пологий склон. Жмур не чувствовал опоры и, подчиняясь инстинкту, целенаправленно брёл за добычей.
  
  Некрасов стиснул зубы, подбежал к самой кромке воды и повернулся к упырю.
  
  - Ну, давай мразь! Иди сюда, - закричал он. - Может, шею себе свернёшь.
  
  Жмур на откосе зарычал, затем громко и протяжно, словно подражая бродячим псам, завыл. Ещё секунду он топтался на одном месте, потом бесстрашно шагнул с откоса.
  
  Он кубарем скатился с пятиметровой высоты, но к удивлению Некрасова, без каких-либо последствий поднялся на ноги.
  
  - Пр-р-роклятье! - процедил Некрасов. - Какой же ты везучий, сволочь!
  
  Упырь вскинул подбородок, жадно втянул ноздрями воздух и, оскалившись, зарычал. Тягаться с ходячими мертвецами силой, в его положении было бы самоубийством. Некрасов пренебрежительно фыркнул, вошёл в море по колено и побежал вдоль берега. Он знал, что упырь обязательно последует его примеру и, пытаясь догнать, войдёт в воду. Это замедлит каннибала, а при благоприятном стечении обстоятельств остановит и вовсе.
   - Тупица! - зашипел Некрасов. - Мы ещё посмотрим кто кого.
  
  
  
  Глава 8
  
  
  
  От упыря он убежал. Самым постыдным способом обманул 'безмозглого', когда тот споткнулся и упал в воду. В иных условиях это его бы позабавило, но не сейчас. Он выскочил на берег. Как угорелый пополз на гребень откоса. Только вскарабкавшись наверх, он оглянулся и, убедившись, что жмур до сих пор барахтается в волнах, сбавил темп и побрёл к асфальтовой дороге.
  
  Берег моря не лучшее место для жмуров. Отсутствие интеллекта, ещё не означало отсутствия инстинктов. Воды каннибалы, конечно, не боялись, но здесь не было ни единого шанса найти хоть какую-то жратву. Другое дело суша. По опыту, Некрасов хорошо знал, что тварями кишат все города. Какие-то навыки, обрывки воспоминаний, всё то, что когда-то стёрла в их памяти 'смерть', порою вырывалось необъяснимым для логики поведением. Жмуры разбредались по окрестностям городов, тупо тащились по шоссейным дорогам, иногда оставались там, куда их влекла остаточная память.
  
  Не люди, но и не животные - отдельный жуткий вид, медленно, но упорно осваивал освободившуюся от 'живых' территорию. Из городов исчезли собаки, даже птицы, остались только кошки, которые приспособились к новым условиям и умело избегали опасного соседства с упырями. Но из года в год кошек становилось всё меньше. Как и собаки, они уходили туда, где никогда не было людей.
  
  Стемнело. Небо затянуло тучами, и сыпанул мелкий дождь.
  
  Некрасов слабо представлял, где находится. Какие-то овраги, рощи. Он медленно брёл по грязному асфальту, рассеянно оглядывался по сторонам. До слуха постоянно доносилось утробное мычание жмуров, и не было никаких сомнений, что рано или поздно, он наткнётся на одну из групп. В сумерках трудно было разглядеть, что впереди. Иногда на пути попадались брошенные автомобили, автобусы.
  
  Во время эвакуации, все они двигались в единственном направлении - на восток. Многие, судя по всему, не добрались.
  
  - "Ситуация ещё та, - подумал Некрасов. - Врагу не пожелал бы закончить жизнь кучей отбросов, в какой-нибудь придорожной канаве".
  
  Некрасов обо что-то споткнулся и приглушённо выругался. На земле валялся вымазанный грязью чемодан. Постояв немного, он взял его за ручку, поднял.
  
  - "Наверное тряпьё какое-нибудь".
  
  Бросать находку не хотелось. Тяжесть невелика, а внутри могли оказаться полезные для него вещи. Он огляделся по сторонам, заметил вдали тёмный массив построек.
  
  Шанс наткнуться в темноте на голодных тварей возрастал в разы, но другого выхода не было, - оставаться на открытом месте было небезопасно, ныла воспалившаяся рана, хотелось отдохнуть.
  
  Он вытащил из-за голенища нож, с трудом вложил его в перебинтованную руку. Стараясь не шуметь, добежал до первого сооружения. Это был какой-то приземистый гараж, прилепленный к длинному уходящему в темень забору.
  
  - Знать бы, что за забором, - прошептал Некрасов. - Хотя и этот сарай сгодится.
  
  Дождь припустил. Мелкий, холодный, промозглый. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы забраться наверх. Мешал чемодан. Он сделал несколько попыток, прежде чем, ему удалось забросить его на крышу, потом вскарабкался сам.
  
  - "Никогда ещё, я так не цеплялся за барахло, - усмехнулся он. - Да к тому же чужое".
  
  Он приткнулся к вентиляционной трубе и долго смотрел на чемодан, прежде чем решил его открыть. Появилось странное чувство, словно он вторгается в чужую жизнь.
  
  - Какого чёрта, - фыркнул он. - Кому сейчас это важно?
  
  Некрасов щёлкнул замками, откинул крышку. Из чемодана пахнуло лавандой. Вещи, которые когда-то принадлежали другому человеку, теперь должны были помочь выжить ему.
  
  Некрасов нащупал в кармане старенькую зажигалку, зажёг. Чистенькие сорочки, пара брюк, лёгкая куртка, одеколон в коробке. Личные вещи и фотоальбом.
  
  Он пролистал альбом, но в тусклом свете от огонька зажигалки разглядел только лица на крупном плане. Эти лица: весёлые, беззаботные напомнили о другой жизни, которая ушла безвозвратно, сердце защемило, на душе стало гнусно.
  
  Некрасов захлопнул альбом, отбросил его в сторону.
  
  Последние пять лет он жил одним днём, постепенно исчезли старые привычки, о перестал следить за собой, мысли о жратве, об элементарных удобствах вытеснили всё, что когда-то составляло его внутренний мир. Какое-то время он ещё пытался выяснить что-то о родных, но связь между центрами спасения оказалась не стабильной, гибли специалисты, зараза проникала в убежища и выкашивала тех, кто уцелел в самом начале пандемии. Однажды настал момент, когда он окончательно перестал вспоминать прошлое. Он отгородился стеной, просто научил себя не думать. Сейчас воспоминания вернулись. Они всколыхнули, растревожили его душу, и от этих эмоций бросило в жар.
  
  - Проклятые зомби, - прошептал он. - Как же я вас ненавижу.
  
  Усталость свалила и, не смотря на холод, он проспал до утра. Ему ничего не снилось, сознание провалилось в пустоту, из которой вырвал, звук, напоминавший перезвон жестянок.
  
  Он разлепил веки, потянулся. Сон вернул силы, но рука по-прежнему кровоточила. Он с трудом размотал ссохшийся кокон бинта, посмотрел на сквозное отверстие. Ладонь распухла и ныла.
  
  - "Только бы не заражение, - подумал он. - Хотя какая собственно разница как подыхать".
  
  Некрасов попнулся к чемодану, отбросил крышку и достал одеколон.
  Брызнул на рану и тут же сморщился от нестерпимой боли. Застонал и до скрипа стиснул зубы.
  
  - "Сейчас бы Юркиного самогона, - Некрасов посмотрел на этикетку, бережно завинтил колпачок и засунул бутылочку в карман. - И не беда, что блевотиной несёт".
  
  продолжение от 12.01.16
  
  Он снова услышал тот же звук, который его разбудил. Насторожился. Только сейчас он сообразил, что к завыванию ветра примешивается, однообразный, почти монотонный рокот.
  
  Некрасов разорвал сорочку на полосы, перебинтовал руку. Вынул из-за пояса нож и подполз к краю крыши.
  
  - Ах, ты чёрт! - вырвалось у него. - Где такое ещё увидишь?
  
  Впереди, отгороженное бетонным забором, раскинулось огромное взлётно-посадочное поле городского аэропорта. Вросшие в землю самолёты, сгоревшие топливозаправщики. На другой стороне посеревшее от копоти здание аэровокзала, с выбитыми стёклами витражей. И повсюду, куда хватало взгляда, жмуры. Тысячи голодных, мычащих тварей, которые медленно и бессмысленно бродили по бесхозной бетонке. А в нескольких метрах от забора здоровенный долговязый упырь, тупо таскал за собой помятый алюминиевый чемодан и молотил по нему свободной рукой.
  
  От увиденного по спине пробежал холодок. Всё это время Некрасов даже не догадывался, в какой змеюшник чуть не угодил, а ведь он собирался перелезть через забор. Он судорожно сглотнул, полез в карман, достал бутылочку с одеколоном. Колебался секунду, затем жадно прильнул к горлышку и, морщась, хлебнул.
  
  - О, чёрт! - протянул он. - Эта штуковина задирает похлеще Юркиного коловорота!
  
  Ползком Некрасов вернулся к чемодану и достал пистолет, который накануне туда забросил. Дрожащими руками разобрал его, выдул из механизма пыль, почистил как мог пружины.
  
  Собрав оружие, Некрасов загнал магазин, взвёл курок и нажал на спуск. Боёк гулко щёлкнул, и всё...
  
  - "Надо валить отсюда пока ветер не поменялся", - подумал он.
  
  Но бросать Беретту не хотелось, Некрасов засунул пистолет за пояс. Осторожно подобрался к тому месту, где накануне залезал и осмотрелся по сторонам. Из заваленного мусором оврага доносились странные звуки, напоминающие возню. Значит, жмуры сюда приходили постоянно, и ему просто вчера повезло.
  
  Некрасов спрыгнул на землю, вынул нож и медленно подошёл к оврагу. Внизу, в ворохе старья, барахтался серый, вымазанный грязью тип. Жмур запутался в проволоке и безуспешно пытался освободиться. Он не мог понять, что его держало, яростно рвался всем телом, но упругий металл возвращал безмозглую тварь в исходное положение.
  
  Некрасов брезгливо сплюнул и зашагал прочь.
  
  
  Он не знал, какую дорогу выбрала Мейер. Надежда где-нибудь перехватить правительственные БТРы становилась всё призрачнее. И ни единого шанса наткнуться на них случайно. Некрасов только теперь осознал весь ужас своего положения. Выжить в одиночку практически невозможно. Продовольствие, чистая вода, элементарная медицинская помощь - всё это осталось в "Треугольнике". По роду своей деятельности его мало заботила информация об оставшихся в городах людях. Он выполнял задания связанные с доставкой продовольствия и топлива для дизельных электростанций, но ни разу за пять лет не побывал ни в одном населённом пункте.
  
  Теперь же перспектива оказаться в безвыходной ситуации вызывала в его душе панику. Где искать живых, и выжил ли кто за пределами немногочисленных убежищ? Но даже если кто-то и выжил, захотят ли ему помочь?
  
  - "Соберись и что-нибудь придумай, - Некрасов порывисто смахнул со лба пот. - Должен же быть какой-то выход".
  
  Сквозь тёмную рванину туч пробилось солнце. На поверхности луж заиграли золотистые блики, на асфальте заплясали тени от деревьев. Радуясь солнцу, Некрасов выжал улыбку и выбрался на асфальтовое шоссе. В лёгкой желтоватой дымке впереди возвышался город.
  
  - "Километра два, - подумал Некрасов. - Но лучше туда не соваться".
  
  На дороге стояли сотни брошенных автомобилей. Ближе к городу, тысячи или десятки тысяч. Сплошной автомобильный затор. Некрасов прошёл метров сто, увидел пропускной пункт. Стену из бетонных блоков, узкий проход в которой, перекрывали бульдозер и танк. На шлагбауме висела табличка со словом: "Карантин". Он подошёл к танку и огляделся. На земле валялась пробитая пулями каска, тысячи гильз от пулемёта и множество личных вещей: одежда, книги, деньги, документы. Не трудно было догадаться, какая драма разыгралась здесь несколько лет назад, - следы этой драмы сохранились на асфальте. Тёмные багровые потёки и кости - множество отбеленных ветром и солнцем костей.
  
  - Проклятье! - процедил Некрасов. - Сколько же тут полегло?
  
  Он подошёл к танку и заглянул под крышку люка. Конечно, никого там не было, по-крайней мере сейчас. Но Некрасов хорошо знал повадки упырей, иногда этих тварей находили в самых неожиданных местах.
  
  Он постоял немного у танка, отошёл в сторону и неожиданно заметил на асфальте следы от протекторов. Наклонившись, он потрогал комки свежей вязкой грязи и пренебрежительно сплюнул.
  
  продолжение следует
  
Оценка: 4.14*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"