Аннотация: Кстати, я вдохновлялся вовсе не "Окном в Париж", а скорее - гравюрами Пиранези. ;)
Ты не исчезнешь, даже если я закрою глаза.
Соф "Город".
Теперь зима, и никогда не закрывающееся окно, естественно, приносит массу неудобств. Это совсем не то, что было летом, если не считать прискорбного случая с грозой и градом. Все же у меня найдутся - должны найтись - силы перетерпеть эту первую в своем роде зиму, первую, в течение которой я ни разу не закрою окно... Вчера целые сутки шел снег, и моя комната под конец приобрела все черты зимнего пейзажа: немногочисленные предметы обстановки едва угадывались, почти полностью утонув в сугробах. Но это, конечно, крайний случай; вряд ли подобное скоро повторится.
В чем причины подобного чудачества? Не уверен, что ты, мой читатель, захочешь понять их. Надо быть почти мною, чтобы вполне поверить мне; но насколько мы похожи? Не знаю; кажется, решить эту проблему способен только ты - и больше никто. Получается, я должен, как смогу, подробно изложить свои самые сокровенные мысли и побуждения, а уж ты потом разберешься, что из всего этого достойно твоего внимания и благосклонности, а что не стоит ни гроша и может быть немедленно предано забвению.
Но нужно начинать, а то я что-то снова мерзну. Ветер гуляет по моей квартире, словно он у себя дома.
Я давно живу в маленьком и скучном городке. С детства я мечтал о дальних путешествиях, и думаю, что каждый, кто видел, хотя бы мельком, мой городок, его пыльные улочки, застроенные типовыми и потому некрасивыми двухэтажными домиками, не стал бы осуждать мой порыв уехать как можно дальше отсюда, из этого отчаянного захолустья. Но вот я все еще здесь, и за последние полгода мечта об отъезде вконец поблекла и вряд ли будет теперь осуществлена.
Только за городом, где раскинулись почти бесконечные луга - они тянутся, насколько хватает зрения, и лишь потом, словно бы и не на горизонте, а уже за ним - дальше недостижимого! - начинается лес, видимый отсюда как тоненькая темно-синяя полоска, - только там я порой чувствовал себя вполне счастливым. Луга эти вовсе не ровные; это множество холмов, то более высоких, то почти совсем плоских - разных; и на склоне почти каждого холма растет дерево - или даже несколько, образуя по такому случаю тесную и живописную группу или выстраиваясь в цепочку вдоль ручья - очередного небольшого ручейка, разделившего соседние пригорки. А где-то в паре километров, среди таких же холмов я обнаружил маленькое озерцо с теплой прозрачной водой.
Я часто ходил по дороге, ведущей от города, и любовался изменчивыми видами. Потом мне это уже порядком наскучило, и во время прогулок мне на ум стали приходить совсем иные, далеко не пасторальные образы. Я страстно хотел пожить в настоящем, большом городе, застроенном старинными домами с узкими, вытянутыми ввысь и потемневшими от времени фасадами, украшенными причудливыми фигурами; те фигуры порой бывают величественными, порой уродливыми, а часто - и то, и другое... В городе, где через улицы перекинуты помпезные триумфальные арки; в том, кто вступает под их непомерной высоты своды, тут же просыпается загадочное, но как будто совершенно неудержимое стремление ввысь, и, запрокинув голову, он чувствует все возрастающую тревогу из-за вдруг потерянного неба. Но зато каким обновленным оно является прохожему спустя десяток мгновений, и каким бывает тот удивительно чистый синий свет, разлитый между крышами высоких соседних домов!
А где вдруг нет арок, там из самой земли вырастают мощные двойные ряды колонн, надолго приковывающие взгляд прохожего; если арки заставляют помнить о небе, то колоннады, вытянувшиеся по обеим сторонам улицы, указывают путь к горизонту. Сама же улица совершенно прямая, и непонятно, то ли она стремительно уводит прочь из города, то ли бесконечно отодвигает его призрачную границу.
...Так странно грезил я, одинокий среди пустынных полей, окруживших мой маленький городок; и призывал причудливые архитектурные призраки невероятного облика и самых удивительных форм, смешивая в них стили всех эпох и континентов. Но вокруг меня были все те же луга и ручьи, и все те же малочисленные деревья.
Тогда я возвращался в свою квартиру и чего-то ждал, невозмутимо поглядывая на часы. И однажды дождался.
Как-то утром я по привычке, ныне совершенно исчезнувшей, распахнул окно. Утро было туманным, и разглядеть что-либо в такой густой пелене было трудно. Но вдруг я почувствовал - и это было удивительное, волшебное ощущение, память оставила мне лишь его жалкую тень - почувствовал, что я нахожусь вовсе не в своем захудалом городишке, а в том самом городе, который создало мое восторженное воображение. Сам воздух, казалось, был здесь иным; сквозь туман виднелись многочисленные шпили, а справа я будто бы разглядел очертания какого-то огромного купола. И вдруг понял, что мое окно вовсе не окно второго этажа - нет, я находился на невероятной высоте, и если бы не было злосчастного тумана, у меня наверняка от этой самой высоты закружилась бы голова.
Наваждение длилось не более нескольких минут, потом мне стало холодно и я поспешил закрыть окно; тут вдруг туман за ним немедленно рассеялся, и я снова увидел столь бесконечно надоевший мне пейзаж: полупустынную улочку, застроенную некрасивыми двухэтажными домиками; короче говоря, я вернулся домой. Трудно описать уныние, немедленно охватившее меня.
Я снова распахнул окошко, так поспешно, что одно из стекол треснуло; но даже подобная самоотверженность не помогла мне. Ничего не изменилось, и я никуда не переместился. Но я тут же принял решение - никогда больше не закрывать окно. С тех пор прошло почти полгода, окно открыто, но волшебное видение по-прежнему не возвращается ко мне.
Не возвращается... Как я спокойно рассуждаю об этом! А может быть, оно и к лучшему? Может, не стоит сетовать на отсутствие галлюцинаций?! Нет, подобные мысли нужно гнать прочь, прочь... Что же заставляет меня надеяться? Откуда я черпаю силы?
Мне нет смысла уезжать куда-то: никакой реальный город не сможет произвести на меня подобное впечатление, я твердо уверен в этом. И я остаюсь. У меня есть еще время, чтобы просто ждать.