Аннотация: - Ешь, - ласково проговорила старушка. - Сначала кушаешь ты, потом кушают тебя.
- Я собираюсь дать ему шанс. На мечту!
- Собирайся, - хмыкнул собеседник. - Но только ходить он будет на четырёх ногах. Боюсь, что на двух, без практики будет сложновато.
- Я согласен! - вздохнул первый, зная, что второго не переубедить.
***
Василий открыл глаза. Он долго лежал и не мог понять, где находится. Тот же облупившийся потолок, только он будто стал дальше и выше. На стене по-прежнему висела огромная картина с морским пейзажем.
Василий вытянулся во весь рост и, перевернувшись на живот, встал на руки и на ноги. Он удивлённо посмотрел на свои ноги и ужаснулся. Шерсть. Повсюду. Мысли забегали в голове. Галлюцинации или он умер? Психотропные лекарства он не принимает. Тогда к чему же хвост? Мужчина открыл рот и закричал, но вместо громкого крика услышал жалобное: 'мяу'.
Кот осторожно перебирая лапками, спрыгнул с кровати и направился к зеркалу. Перед глазами плясали звёздочки от страха и непонимания. Кот оттолкнулся задними лапами и зацепившись передними за край трюмо, взобрался наверх. С зеркальной глади на мужчину глядел кот. Белый с чёрным пятном на лбу и боку. С жёлтыми глазами и розовым носиком.
- Вперёд! Иди, смотри мир, людей. Всё как ты хотел, - раздался голос в комнате.
Василий оглянулся. В пустой комнате, кроме него никого не было. Он обернулся к зеркалу, ища ответ у отражения. Мужчине показалось, что он видит неясный силуэт, стоящий посреди комнаты двух высоких фигур в чёрном и белом одеянии.
- Да, - недовольно потянул голос в чёрной одежде. - Где восторг и молитва мне любимому.
- Подожди ты, - шикнул первый. - Дай время.
Василий посмотрел на картину. Отшлифованные камушки усыпали берег и манили к себе. На протяжении тридцати лет, мужчина любовался пейзажем и мечтал, как пройдёт по горячим камням от раскалённого солнца. Как прохладная вода охладит ноги.
Он хотел подержать приморские камни. Но разве возможно, коту в пять килограмм, поднять камень передними лапками и прижать к сердцу. Василий вздохнул. Что же это получается, если ему выпал второй шанс, то он должен его использовать. Но о море не может быть и речи. Не потому что далеко, а из страха, вдруг не получиться.
Кот вернулся к рассмотрению своего отражения. Странное ощущение скреблось внутри и пыталось вырваться. Но Василий не мог вспомнить, что важного произошло в его жизни. Не считая загадочного перевоплощения.
Кот выскочил на улицу и подставил мордочку солнечным лучам. Василий не был на улицы ни разу после смерти жены. Продукты ему приносила сестра или социальный работник.
Кот вдохнул свежий запах травы. С детской площадки донёсся плач. Василий подбежал к мальчику в зелёных штанишках. Ребёнок утирал слёзы песочными руками и смотрел на маму, которая разговаривала с подругами и не торопилась к сыну.
Возле мальчика лежало брошенное ведро и куча печка, выпавшая из ведра, когда ребёнок пытался сделать куличик. Кот потёрся об ножку малыша, и заглянул ребёнку в глаза.
Мальчик отвлёкся от всемирной трагедии и засмеялся. Зажал хвост в ладошке и погладил по спине. Василий мурлыкал от наслаждения и, одновременно успокаивая мальчугана. Думая, о бездарных годах заточения и одиночества. Внезапная боль в боку и кот отлетел в траву.
- Уходи, - закричала мама мальчика и, выпучив глаза, затопала угрожающе ногами. Мальчик заревел ещё сильнее и протянул руки к коту.
Василий прижал хвост к земле и, преодолевая боль, пополз к ближайшим кустам.
- Он тебя обидел, - засюсюкала мама, вытирая слёзки сына и уже строже добавила. - Не трогай кошек. Они лишайные и блохастые. Я с тобой в больнице лежать, не намерена.
Кот спрятался в кустах, поглаживая ушибленный бок и не сразу заметил, как его окружили две симпатичные девочки в платьишках.
- Вообще-то я Кот, - промурлыкал обиженный Василий. Он насторожился. Одна девочка присела перед животным, вторая позади, расставив руки и не давая убежать.
- Иди сюда кошечка. Пойдём играть.
Василий огляделся по сторонам. Строгих родителей поблизости не было. Желание поиграть и порадоваться жизни, взяло верх и, кот шагнул к девочкам. Он решил, что девочки безобидные милые существа, которые любят катать всех подряд в колясках и кормить голодных кошек колбасой.
- Вот здорово! Нарядим тебя в платьишко. Запустим в космос, - девочка в сиреневом платье усадила кота в сумку и крепко завязала ручки.
- Может, покормим кису, - спросила подруга в голубом платье.
- Кот я, - неуверенно мяукнул Василий. Перспектива, стать первый котом-космонавтом его не радовала.
- Чтобы его вырвало? - возмутилась в сиреневом платье.
Час то полз, на зависть улитке, то ускорялся, подобно ракете. Отчаянные попытки сбежать и вырваться из закрытой сумки, сменялись разноцветными нарядами. В глазах рябило от множества ярких тряпок. В каждом новом костюме-скафандре девочки `запускали' перепуганного зверя в полёт. Не спасали Кота ни когти, ни зубы, ни жалостливое мяуканье.
- Теперь моя очередь. Я буду его кормить, - взялась за сумку девочка в голубом платье.
Василий проигнорировал, тот факт, что в нём наконец-то признали кота. Есть не хотелось. От одного слова о еде, становилось плохо. Штормило, как на корабле в ураган.
- Сначала водные процедуры. Он же вспотел! Потом покормишь, - девочка в сиреневом платье резко отодвинула подругу и принялась заталкивать упирающего и орущего кота в стиральную машину.
Ключ в замочной скважине неожиданно звонко щёлкнул и оповестил девочек о прибытии взрослого. Все трое замерли.
Девочка в сиреневом платье, кусала губы, раздумывая спрятать улику в стиральной машине или в сумке. Подруга стояла в стороне, опустив голову. Кот боялся надеяться на лучшее.
В квартиру вошла женщина и, увидев взволнованную дочь и вырывающегося кота с красными глазами, велела отпустить животное.
Кот благодарно мяукнул родительнице и кинулся из квартиры. Он слышал крики мамы, но его волновало только одно, свобода. Свобода!
На улице, сидя на лавочке возле бубнившей старушки, Василий решил не поддаваться на провокации в виде милых девочек в сиреневых платьишках. Старушка, бывшая девочка. Она тоже носила платьишки и даже возможно сиреневые. От неё следовало держаться подальше. Но двигаться сил не было. Запуск в космос опустошил физически. И Василий продолжал сидеть, не прислушиваясь к разговору соседки.
Старушка рассуждала о разносчиках инфекций. О грызунах, уличных кошках, собаках и воронах, которые ползали в мусорных баках, где женщина искала себе еду.
Старушка повернулась к Коту.
- Ты чаго же сидишь тута. На ко вот, поешь.
И старушка положила симпатичный розовый кусочек колбаски, подозрительно пахнувший больницей и плесенью.
- Ешь, - ласково проговорила старушка. - Сначала кушаешь ты, потом кушают тебя.
Возможно, Василий и обрадовался бы подарочку от доброй старушки и, не заметив запаха, с удовольствием съел бы колбасу. Но ему до сих пор было плохо. Отчего он даже не взглянул на еду. Только запах бил по носу.
Василий задумался о камнях, которые омывает белая пена солёного моря, и не сразу заметил пса возле подъезда. Кот решил, что благоразумнее будет переждать ухода врага, чем протискиваться вдоль стеночки. Агрессивно выглядел пёс с висячей слюной на бороде.
`Не день, а адреналин', - вздохнул Василий, отступая мелкими шагами, вглубь тени от куста сирени, подальше от пса.
Он не заметил, как за ним осторожно следовали большие чёрные ботинки. Пока Василий размышлял, о безопасности, чёрные ботинки схватили кота за загривок и усадили в мешок.
`Опять? Не может быть', - подумал Василий.
Первое что почувствовал кот, очутившись в квартире, но оставаясь ещё в мешке, запах. Пахло опасностью, кровью и смертью. Казалось, аромат щупальцами тянется к сердцу и пытается удушить. Мурашки пробежались по спине и трусливо сбежали в кончик хвоста.
Высокий худощавый юноша вытряхнул кота из мешка на рабочий стол, напоминающий операционный, покрытый белой простынёй. Рядом лежали медицинские инструменты: скальпели, шприцы, ланцет, зажим, ножницы, крючки. На письменном столе, заваленном тетрадями и перевязочными материалами, стоял микроскоп и колбы с бордовой жидкостью.
На соседней стене висели анатомические рисунки, а под ними, на полках стояли банки с жидкостями, внутри которых плавали зубы и внутренние органы.
Под потолком висели куриные лапки, похожие на человеческие ладони и хвост неизвестного животного. Но очень напоминал кошачий. Василий передёрнулся от увиденного.
- Извини, у меня нет анестезии. Мама не приносит с работы, - пожаловался юноша, успевший одеть белый халат и прозрачные очки на пол лица, чем отвлёк Василия от созерцания комнаты. - Так как у меня закончилось обезболивающее, то могу предложить четвертинку от последней дозы снотворного. - Молодой человек крепко прижал кота, не успевшего отреагировать, к столу и сделал укол.
- Мама, сколько раз говорить, не отвлекай меня от работы. Я занят!
- Я что, зря торопилась, чтобы накормить тебя? Мне ещё бежать на обход. А он, не благодарный, - хлюпнула мама носом.
- Ладно, иду уже, - ответил Юра и обратился к коту. - Сейчас подействует лекарство. Никуда не уходи.
Молодой человек вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь и принялся, жаловался маме, что закончились все лекарства. Сердце Василия бешено колотилось. Ещё чуть-чуть и выскочит, убежав без оглядки.
Что-то нужно делать. Дверь отменяется. Там минимум двое мясорубов.
Перед глазами расплывалось. Фокусироваться на предметах с каждой секундой становилось сложнее.
Василий постарался определить расстояние от стола до подоконника. Не вышло. Подоконник то приближался, то удалялся. Зато Василий отчётливо рассмотрел зелёный тазик, наполненный водой, в котором замачивались котята. Кислый комок застрял в горле. Василий приказал, взять себя в руки-лапы и действовать, пока не поздно. Вперёд, не останавливаясь. Без боя Василий не намеревался сдаваться.
Лапы разъезжались. Кот собрался с духом, приказывая себе не смотреть по сторонам и не нюхать. Прыжок. Удар головой в стекло. Звон в ушах. Сердцебиение, громким барабаном заглушило посторонние звуки.
Одна попытка. Времени нет. Наверняка Юрий слышал грохот и торопится спасать лабораторию от упавшего кота.
Мутный комок в горле отодвинулся на второй план. Прыжок. Когти задних лап заскребли по окну. Подтянуться на первый взгляд легко, если ты тренированный человек, а не бывший беспомощный калека.
Дверь в комнату отворилась в тот момент, когда кот оттолкнулся задними лапами от рамы и полетел вниз. Одного он не учёл Василий. Седьмой этаж. Пульс застучал в висках. И пронзительный крик Юрия: `Нет!' ударил в спину, подгоняя вышивший из-под контроля адреналин.
Спасительное дерево подставило ветви и ствол, но лапы онемели. Кот упал на землю, возле куста шиповника, тяжёлым мешком. Василий, не помня себя от страха, боли и ужаса, из последних сил дополз до тёмного проёма, ведущего в подвал. Забрался в тёмный угол и уснул.
Василий открыл глаза. Темно. Капающая вода, болезненно ударяла в голову. Пошевелил рукой-лапой. Принюхался. Он по-прежнему в подвале. Лежит на трубе, перемотанной тряпкой.
Сколько прошло времени. Час или сутки, Василий, не знал. `Возможно, я сплю, - пронеслось в голове, - или впал в кому и это всё плод моего воображения. Не зря Всевышний подарил кошкам по девять жизней'.
Василий вздохнул, и из горла вырвалось урчание. Лёгкая расслабляющая волна пробежалась по телу, заглушая боль. Василий вернулся к раздумьям: таинственное перевоплощение, удар ногой, девочка в сиреневом платье истратила минимум три жизни, старушка, пёс, Юрий.
Желание дальше ходить в виде шерстяного комка пропало. Хотелось домой. В голове крутилась, только одна мысль: жизнь.
Что он упустил? Перед глазами всплывали одна за другой картинки: автобус, мальчики, дедушка, мужчина. Василий попытался протиснуться в воспоминания забытого сна, через тёмную густую дымку. Но кроме головной боли ничего не добился.
Тело загудело и напомнило о себе. Захотелось пить. Василий, прислушиваясь к каждому шороху, выбрался из убежища и через кусты и скамейки побрёл домой, опустив хвост. Отбитые лапы и грудная клетка при каждом шаге отдавались болью. По дороге он слышал и детский плач, и заливистый смех и ссоры и птичьи трели. Но ничто не могло заставить его остановится и посмотреть по сторонам. В голове по-прежнему, продолжала крутиться картинка автобуса с пассажирами, за которую Василий никак не мог уцепиться. Она то и дело вскальзывала сквозь кошачьи лапы.
Соседка вышла из подъезда. Кот проскочил мимо её широко расставленных ног. Она закричала и погналась за животным:
- Блохастых не будет в моём доме.
Кот, ухом не повёл на крики. Он беспрепятственно прошёл через входную дверь квартиры и направился к зеркалу.
На Василия смотрел жалкий, взлохмаченный грязный Кот.
И опять голос знакомо-незнакомый прорезал комнату:
- Я бы и сам не додумался до такого. Ну, братец, молодец.
- Я не делал этого, - ответил собеседник. - Я дал шанс. Человек мечтал о морских камнях.
Василий на кровать. Устало моргнул и почувствовал каждую клеточку своего тела. Руки и чувствующие ноги парализовало. Тело налилось свинцом. Внутренности выворачивало наизнанку, завязываясь узлом. Испугавшаяся кровь, собралась в голове и от её объёма, черепная коробка держалась из последних сил, чтобы не взорваться. В ушах бурлил кипящий поток. Василий последний раз открыл глаза.
Посмотрел на облезлый потолок, который не казался больше таким высоким. Устало перевёл взгляд на картину, висящую на стене, и закрыл глаза.
- Я давал шанс, - услышал расстроенный голос Василий и провалился во тьму.
Автобус тряхнуло. Красивая девочка, лет шести, сидевшая впереди, громко выругалась, и закурила сигарету. Пассажиры удивлённо посмотрели на малышку. Слегка волнистые белые волосы, без жёлтого оттенка, аккуратно обрамляли круглое личико девчушки, подчёркивая небесно-голубые глаза. Солнце, светившее на девочку, подчёркивало её красоту.
Молодой человек в потёртой кожаной куртке и чёрных джинсах, сидевший сразу за водительским местом нервно, озирался по сторонам. Он всматривался в лица пассажиров, трясся ногой и выпячивая челюсть вперёд.
За ним сидели два мальчика, лет семи-восьми.
- Ненавижу этот поворот. Эту горку, этот спуск. А мы чего едем в мою деревню? - негодовал мальчик в зелёной куртке. Второй хрустел чипсами:
- А я люблю.
- Я ненавижу пауков, - сказал первый и лёг на плечо соседа.
- Я люблю природу, - проговорил второй и протянул пачку сухариков.
- Меня укачивает, - первый не слушал второго. - Под мостом темно.
- Здорово! А мне светло.
- Я хочу спать. Мама подняла меня рано. Тошнит. Нет! Уже не тошнит, а голова болит. Дождь будет.
- Что ты за человек такой? Ничего-то тебе не нравится, - вздохнул второй.
- Мне всё нравится. Кроме транспорта. Я свежий воздух люблю.
Второй дожёвывал рыбный пирог и доставал банку шипучки.
- Ты хомяк обжорный.
- А ты будешь со мной хомяком обжорным? - поинтересовался второй, распечатывая пачку пончиков с вишнёвой начинкой.
- Я был бы рад, если бы через две секунды приехали.
Первый мальчик повернулся к не перестававшему, есть соседу и спросил:
- Тебя от сока не тошнит? А то я, пересяду.
Позади, через сидение сидели старичок в пиджаке, увешанном медалями и средних лет мужчина в непримечательном свитере.
- Ох, молодёжь нынче не та. Вот мы в своё время, как заиграем на баяне...Престижно было! - не без гордости, констатировал дед. - А теперь, что? Воротят нос. Ненужно. Некрасиво... Беленькой бы сейчас, рюмочку.
Сосед воодушевился, будто только и ждал заветного слова. Приподнял свитер и показал прозрачную бутыль.
Через проход от них, уставившись в окно и не обращая ни на кого внимание, сидел Василий.
По проходу ходил взад-вперёд красивый молодой человек с блокнотом в руках. Он внимательно прислушивался к разговорам и всматривался в каждое лицо, рассматривая всё до мельчайшей морщинки.
Автобус остановился и открыл дверь. Рядом стояли два высоких мужчины, в чёрном и белом костюме. Виктор узнал их. Это их он неясным силуэтом видел в своей комнате.
- Ну, что вывел на чистую воду достойного? - хихикнул чёрный.
Молодой человек засуетился и трясущей рукой протянул блокнот с изображением.
- Ты свободен, - произнёс белый. Молодой человек окутал себя крыльями, которые до этого прятал неизвестно где и исчез.
- Молод, - с лукавым взглядом, произнёс чёрный.
- Стал бы, кто постарше да умнее, лезть в самое пекло, только чтобы доказать окружающим, свою правоту, - согласился белый.
- Доказал?! - Чёрный подмигнул Василию и махнул рукой.
Василий неуверенно прошёл по салону автобуса, оглядываясь на пассажиров. Их отсутствующие взгляды, пугали его. Молодой человек в куртке, не моргая смотрел Василию в глаза, и улыбался скобками на жёлтых зубах. Девочка вскочила перед мужчиной и направилась к выходу, ругаясь, почему ей беременной не дают дышать свежим воздухом. Но она не сделала и шагу. Чёрный щёлкнул пальцами, и буйная пассажирка вернулась на место. Василий посмотрел на неё и увидел не симпатичную девочку, а опухшее лицо взрослой женщины в положении.
- Не бойся! -протянул руку белый.
Василий чувствовал себя неловко. По коже пробежали мурашки. Так что же это было? Сон или явь.
- Я отказываюсь, - махнул рукой чёрный и повернулся к мужчине. - Я столько надежд возлагал на тебя. Ни души, ни жизни.
- Не пугай мне клиентов, - упрекнул белый и, улыбнувшись, обратился к Василию. - Кстати, куда пойти дальше, решать тебе. К нему или ко мне.
- Да мне тоже интересно, что ты выберешь, кресло, одиночество, четыре ноги...
- Перестань, - повысил голос белый.
- Почему я. Почему. Почему не он? - прошептал Василий.
- Ты желаешь, смерть ближнему своему, - приподнял бровь белый.
- Мой человек! - гордо заявил чёрный.
- Не пойму, почему я, - спросил Василий.
- А кто ты? - засмеялся чёрный. - Какую пользу ты несёшь. А он? Он будущий выдающийся хирург.
- Скорее маньяк, - обречённо прошептал Василий, поняв, что уж лучше с несчастным достоинством, чем убийцей.
Белый, взял Василия за руку, и они очутились у моря. Белая пена играла с галькой. Солёные волны ударяясь, поднимали брызги.
- Оставшись здесь, ты потеряешь себя навсегда. Вернувшись на землю, ты обретёшь новую жизнь, - произнёс белый. - У тебя есть время. И у тебя есть выбор. Ты можешь всё обдумать не спеша и вернуться в любой момент туда или сюда.
Василий стоял на склоне и заворожённо смотрел на перекатывающиеся камни. Ему опять дают шанс. Выбор. Хочет ли он принимать решение в одиночку? Нет! Расстаться с мечтой и потерять душу, личность, жизнь.
Сидеть безвольной куклой вечно и смотреть, как солнце опаляет камни. Вернуться на землю и начать всё заново. С младенчества.
Забыть настоящую жизнь и не вспоминать ошибки, из-за которых он потерял всё. Забыть, как стал инвалидом, по чьей вине погибла жена. Да шёл дождь и, сложно было справиться увернуться от несущегося грузовика. Это не отменяет его вины. Её не вернёшь.
С другой стороны, не будет боли, одиночества, чувства вины.
Заслужил ли он, начать всё с начала? Или убегает от себя, чтобы всё забыть.
Внизу море. Волны. Галечный пляж. Всё то, что он желал на протяжении многих лет. Осталось только шагнуть вперед, и он сольётся с мечтой воедино.
Шаг. Ещё шаг. Василий шёл вперёд спиной, пока звук волн и чернеющее море на заходящем солнце не перестали притягивать к себе.
Рядом с ним возникла его жена. Такая, какой он её запомнил. Красивая, со светлыми короткими волосами, в белом длинном сарафане. Она с любовью смотрела на мужа, закусив губу, а по щекам текли слёзы. Он боялся обнять её, боялся, что оттолкнёт и признает слабым. Ведь он предпочёл забыть.
Она бросилась к нему на шею и разрыдалась. Он прижал её к себе и по щекам его полились горячие слёзы. Слёзы, которые он так долго держал в себе, не позволяя жалеть себя.
- Почему ты здесь, - спросил Василий. Он не мог понять, почему она не переродилась, как обещал ему мужчина в белом костюме. Не уже ли её нельзя. Тогда и он останется.
- Я ждала тебя,- заглянула она ему в глаза. - нужно научится прощать и себя.
- Но, - начал говорить Василий, но жена приложила палец к его губам.
- Я простила себя. Простила тебя. Водителя грузовика. Дождь.
Василий улыбнулся и обнял жену. Если она его простила, то и он себя прощает.