|
|
||
В узком смысле корпорация - это синоним средневекового цеха, братства, то есть формально-юридически и традиционно зафиксированный коллективный хозяйствующий субъект. Контролируя труд и рынок средневекового города, корпорации более или менее эффективно боролись с обманом, браком и подделками, регламентируя производство и сбыт, устраняя конкуренцию. Корпорации средневекового города имели иерархическую структуру, где низшие члены - работники и подмастерья не имели надежды на продвижение Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада: Пер. с фр. /Общ. ред. Ю. Л. Бессмертного. М.: Издательская группа Прогресс, Прогресс-Академия, 1992. С. 271..
Развитие капиталистического общества привело к тому, что корпорация в качестве экономического института стала основой хозяйственной системы. Европейские монархи с XV в. поддерживали частные корпорации с ограниченной ответственностью с целью привлечения частных капиталов для рискованной эксплуатации новых земель. Такими были Ост-Индская и Вест-Индская, Московская и Левантийская компании в Великобритании. Индустриальная революция XIX в. стимулировала их развитие. Корпорации оказались идеальным институтом для управления крупным предприятием, где комбинировался централизованный контроль и возможность привлечения капиталов неограниченного числа людей. Как отмечает В.Л. Иноземцев: "В условиях XIX и XX веков именно сектор, представленный корпорациями, отождествлялся исследователями с индустриальным хозяйством" Иноземцев В.Л. За пределами экономического сообщества. М.: "Academia" - "Наука", 1998. С. 261..
В "Новой энциклопедии Британники" корпорация или компания с ограниченной ответственностью - это "специфическая легальная форма организации субъектов и материальных ресурсов (дарованных государством) для целей руководства бизнесом" The New Encyclopedia Britannica. 15th Edition. Vol. 3. Chicago, London: Encyclopedia Britannica, Inc., 1994 P.647.. Главными особенностями корпораций являются: "1) ограниченная ответственность, означающая, что дающие капитал не являются субъектом, который свободен больше, чем на сумму своих капиталовложений; 2) замена акций, посредством чего право на данное предприятие может быть передано легко от одного инвестора к другому посредством преобразования данной организации согласно установленному законодательству; 3) юридическое лицо, означающее, что корпорация сама по себе в качестве фиктивной "персоны" имеет легальный статус и может, таким образом, подавать в суд и подвергаться судебным искам, может заключать контракты, может владеть собственностью на общее имя; и 4) неопределенная продолжительность, посредством чего существование корпорации может расширяться за пределы участия какого-либо из своих членов" Ibid..
Корпорация стала наиболее общей формой организации бизнеса в капиталистическом обществе благодаря тому, что теоретически она может существовать постоянно, а ее владельцы и инвесторы, к тому же, не ответственны за свои контракты. Капиталистическая экономика, рискованная по своей природе, нашла в корпоративной форме организации гибкий инструмент для хозяйственной деятельности.
Дискуссионным в экономической науке оказался вопрос о границах корпорации. Для одних исследователей она является сугубо экономическим субъектом, т.е. "компанией акционеров" (shareholders company); для других - ее границы шире экономического пространства и можно говорить о "компании участников" (stakeholders company). Первоначально корпорация рассматривалась, прежде всего, как компания акционеров (shareholders company), где акцент делался именно на владельцах акций (shareholders), инвестирующих свои капиталы и получающих в зависимости от количества акций право голоса в ее управлении.
Фактически состав участников института корпорации сводился в рамках данной концепции к акционерам (shareholders), директорату и служащим. Директорат устанавливает и проводит повседневную политику корпорации, определяет ее кадровую политику. Целью корпорации является обеспечить максимальную прибыль на каждую акцию. В целом корпорация, понимаемая как "компания акционеров", отражает ортодоксальный экономический подход, в соответствии с которым цель хозяйствующих субъектов заключается только в максимизации прибыли. Этот императив базируется на хорошо известной философии утилитаризма. Она в своем упрощенном виде утверждает, что благосостояние общества растет с количеством товаров и услуг, которые оно производит и потребляет.
Согласно И.Фишеру - первому теоретику, обосновавшему правило максимизации прибыли для корпорации, решения по производству и потреблению могут быть отделены, если акционеры смогут удовлетворять свое собственное потребление преимущественно при одалживании или заимствовании на совершенном рынке капиталов Fisher I. The Theory of Interest. New York: Macmillan, 1930.. В результате менеджерам остается только сконцентрироваться на осуществлении инвестиционных решений, которые ведут к увеличению стоимости фирмы. Вопреки нереалистичности некоторых умозаключений, приводимых этой теорией, она нравилась и продолжает нравится бизнесменам и академическим исследователям, потому что соответствует их здравому смыслу Zalewski D.A. Corporate objectives-maximizing social versus private equity //Journal of Economic Issues. Jun 2003.Vol.37. Iss.2. P. 503..
Со временем становилась все более явной зависимость экономического успеха корпорации от усилий не только ее менеджмента и рядовых работников, но также и от внешнего окружения - потребителей, регулирующих органов государства, местного сообщества, экологических групп и так далее. Осознание этого факта и привело к появлению концепции корпорации как компании участников (stakeholders company). Данная концепция связана с развитием идей социальной ответственности бизнеса, а также различных концепций и технологий активизации участия членов корпорации в ее деятельности, связанных и с новыми социальными движениями 1960-70-х гг., и с попытками поиска выхода из экономического кризиса сер. 1970-х гг. того же столетия Evan W.M., Freeman R.E. A stakeholder theory of the modern corporation: Kantian capitalism. // Ethical theory and business. Editors T.L. Beauchamp, N.E. Bowie. Englewood Cliffs, NY: Prentice Hall, 1993. P. 75-84.. В своей работе "Стратегический менеджмент: концепция участия" Э.Фриман показал, что корпорации осуществляют свою деятельность в среде, которая становится все более сложной, и поэтому они должны удовлетворять все указанное множество клиентов или участников Freeman R.E. Strategic Management: A Stakeholder Approach. MA Marshfield: Pitman Publishing Inc., 1984. P. 26..
Таким образом, по нашему мнению, экономическая деятельность корпорации осуществляется на пересечении интересов различных групп людей. Основными группами людей, чьи интересы связаны с функционированием корпорации, являются:
Ј собственники, которые за счет результатов деятельности корпорации решают свои жизненные проблемы;
Ј сотрудники корпорации, своим трудом обеспечивающие ее функционирование, получающие за это компенсацию;
Ј потребители продукции корпорации;
Ј деловые партнеры корпорации, находящиеся с ней в формальных и неформальных отношениях, оказывающие корпорации услуги и получающие оплату или аналогичные услуги;
Ј местные сообщества, находящиеся с корпорацией во взаимодействии, связанном с формированием социальной и экологической сред обитания;
Ј государственные институты, взаимодействующие с корпорацией в политической, правовой, экономической и других сферах макроокружения;
Ј общество в целом, которое получает от корпорации часть создаваемого богатства для обеспечения социального, экономического, политического и культурного благополучия и развития, плодами которого наряду с другими членами общества пользуется и корпорация.
Собственники и сотрудники корпорации являются ее первичными участниками. Они собственно и составляют организационно-производственную структуру, образуя внутреннюю среду корпорации. Остальные интересы, связанные с корпорацией, заявляются вторичными участниками, формирующими ее внешнюю среду.
Таким образом, корпорация и как "компания акционеров", и как "компания участников" представляет собой некую совокупность групповых интересов. Однако вопрос о том, можно ли считать корпорацию политической группой интересов остается открытым. Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо рассмотреть общие положения теории групп интересов. При этом следует отметить, что мы не ставим перед собой задачу детального разбора всех существующих концепций, так как по данной проблематике имеется обширная отечественная и зарубежная литература Штыков П., Зотов С. Группы интересов как научное направление российской политологии //Социальные исследования в России. Немецко-российский мониторинг /Пер. с нем. Берлин., М.: Полис, 1998. С. 34-63; Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и российское государство. М., 1999; Семененко И.С. Группы интересов на Западе и в России. Концепции и практика. М.: ИМЭМО, 2001; Фалина А.С. Политический лоббизм и его роль в реализации власти // Политическая социология: Учебник для вузов /Под ред. Ж.Т. Тощенко. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002; Almond Y.A., Powell Y.B., Mundt R.J. Comparative Politics. A Theoretical Framework. New York: Harper Collins Publishers, 1993; Bentley A.F. The Process of Government. Cambrige:, 1967; Berry J.M. The Interest Group Society. Glenview: Scott, Foresman, 1989; Schmitter Ph. Interest Systems and the Consolidation of Democracies //Reexamining Democracy. Essays in Honor of Seymour Martin Lipset /Ed. by G. Marks, L. Diamond. Newbury Park, London, New Delhi: Sage Publications, 1992.; Truman D.B. The Governmental Process. New York: Knopf, 1968; Grant W. Pressure Groups, Politics and Democracy in Britain. Hemel Hempstead, Harvester Wheatsheaf, 1995..
Политическая теория групп интересов связана с именами А. Бентли, Д. Трумэна, М. Олсона, Г. Алмонда, М. Дюверже, Г. Джордана и др. Джодан Г. Группы давления, партии и социальные движения. Есть ли потребность в новых разграничениях? // МЭиМО. 1997. Љ 1. С. 82-97; Дюверже М. Политические партии. М.: Академический Проект, 2000; Олсон М. Логика коллективного действия. М.: "Фонд экономической инициативы", 1995; Almond Y.A., Powell Y.B., Mundt R.J. Comparative Politics. A Theoretical Framework. New York: Harper Collins Publishers, 1993; Bentley A.F. The Process of Government. Cambrige:, 1967.; Truman D.B. The Governmental Process. New York: Knopf, 1968; Grant W. Pressure Groups, Politics and Democracy in Britain. Hemel Hempstead, Harvester Wheatsheaf, 1995.. Исходной точкой политологического анализа является феномен власти и в особенности власти политической. В мировой политической науке не существует единого теоретико-методологического подхода к понятию власти. Так, только в отечественной политологии выделяют три больших подхода в определении политической власти: 1) атрибутивных концепций, трактующих власть как атрибут, субстанциональное свойство субъекта; 2) реляционных доктрин, дающих объяснение власти как социального отношения, общения или обмена и 3) системных подходов, трактующих власть в качестве анонимного, надперсонального, безличного свойства социальной системы, которая предстает в виде объективных обстоятельств, несводимых к характеристикам индивидуального или группового субъекта Дегтярев А.А Основы политической теории. М.: Высшая школа, 1998. С. 40-45; Соловьев А.И. Политология. Политическая теория. Политические технологии. М.: Аспект Пресс, 2000. С. 24-38..
Однако несмотря на разнообразие подходов к феномену власти исследователи сходятся в том, что она может быть относительно концентрированной или диффузной, а в качестве ее носителей выступают различные индивиды, страты, классы, профессиональные, этнические, расовые или религиозные группы и т.п. Таким образом, специфическим условием политической власти является то, что она формируется в условиях явной или скрытой конкуренции групповых субъектов Дегтярев А.А Основы политической теории. С. 55-56..
Еще Т. Гоббс обратил внимание на значение групп в политической жизни. В "Левиафане" в главе "О подвластных группах людей, политических и частных" он пишет: "Из подвластных групп некоторые являются политическими, другие частными. Политическими (иначе называемыми политическими телами и юридическими лицами) являются те группы людей, которые образованы на основании полномочий, данных им верховной властью государства. Частными являются те, которые установлены своими подданными или образованы на основании полномочий, данных чужеземной властью" Гоббс Т. Сочинения. В 2 т. Т. 2. , /Сост., ред., авт. примеч. В.В. Соколов. М.: Мысль, 1991. С. 174.. В свою очередь данные группы возникают на основе общих интересов. Группой Т. Гоббс считает "известное число людей, объединенных общим интересом или общим делом" Там же. С. 174.. Интересы (лат. interest - имеет значение) - это особые стимулы деятельности, выражающие определенные потребности и цели отдельных людей, а также групп.
Собственно разработка современной политической теории групп интересов была начата американским социологом и политологом А. Бентли в его работе 1908 г. "Процесс управления: к изучению социальных явлений" Bentley A. F. The Process of Government. Evanston, III.: Principia Press, 1949.. В качестве объекта исследования общественной жизни А. Бентли избрал группы. В методологическом плане он являлся бихевиористом и многое заимствовал из достижений современной ему психологии. Движущей силой общественных и политических процессов для А. Бентли выступали "групповые интересы". При этом присутствие группового интереса эмпирически определялось собственно наличием видимого действия группы. "Не существует группы, когда не существует ее общего интереса. Интерес, как он определен здесь, тождественен понятию группы" Ibid. P. 208-209..
В рамках концепции А. Бентли групповой интерес был более значим, чем выгода или потеря отдельного индивида. "Индивид сам по себе, введенный и действующий как внесоциальная единица, - это лишь фикция. Каждая частичка его деятельности может рассматриваться, с одной стороны, как индивидуальная, но, с другой стороны, как часть деятельности общественной группы" Ibid. P. 211.. При этом А. Бентли делал акцент на коллективной, групповой составляющей. Ключевым моментом в теории заинтересованных групп А. Бентли являлось положение, что "всякий групповой интерес бессмысленен, пока он не соотнесен с интересом другой группы" Bentley A. F. The Process of Government. 264..
Решающее значение конфликта обуславливает отсутствие даже теоретической возможности общего интереса для всех групп, и отсюда происходит концепция государства, правительства "как уравновешивающего элемента интересов различных групп". При этом правительство является объектом давления групп интересов. Фактически для А. Бентли "баланс давлений групп и есть существующая форма общества" Ibid. P. 226-227.. Степень влияния групп интересов, по мнению А. Бентли, более или менее пропорционально количеству их членов.
Д. Трумэн в работе 1951 г. "Процесс управления" разработал понятие "политическая группа интересов" Truman D. B. The Governmental Process New York: Alfred A.Knopf, 1958.. По мнению Д. Трумэна, по мере развития и усложнения общества потребности различных групп в нем становятся все более многочисленными и разнообразными, поэтому возникает необходимость формирования дополнительных ассоциаций для их реализации. В частности, существование интересов в экономической сфере он объяснял тем, что нельзя создать полностью саморегулирующуюся рыночную систему. Все равно происходят "ошибки" рынка - безработица, резкие колебания цен, перепроизводство, что в свою очередь порождает ассоциации собственников, рабочих, фермеров Ibid.. P. 58.. Данные ассоциации путем давления на правительство исправляли ошибки рынка через "введение тарифов, субсидий, гарантированный минимум заработной платы, социальной страховки и т.п." Ibid. P. 59.. Именно такие группы и ассоциации, вступающие в те или иные отношения с институтами государства, Трумэн называл "политическими группами интересов" Ibid. P. 78-79.. К ним он относил и политические партии, правда, выделяя их в отдельный класс Ibid. P. 80.. Главное отличие концепции Д. Трумэна от теории Бентли заключается в понимании групп интересов исходя из формы их организации. Трумэн акцентирует свое внимание на представительстве интересов в форме ассоциаций и союзов. Этот подход в целом оказался доминирующим в западной политической науке в 1950-80-е гг., что было обусловлено политическими реалиями развитых стран Штыков П., Зотов С. Группы интересов как научное направление российской политологии. С. 35..
М. Олсон в своей работе 1965 г. "Логика коллективного действия" указывает на слабость аргументации утверждений традиционалистов (как плюралистического, так и корпоратистского толка) того, "что частные организации, представляющие различные профессиональные и отраслевые группы, будут опираться на устойчивую базу "естественного единства интересов и функций" этих групп и смогут "спонтанно и добровольно" организоваться без какого-либо принуждения, свойственного государству" Олсон М. Логика коллективного действия. М.: Фонд экономической инициативы, 1995. С. 23-62.. Он доказывает, что общего интереса для существования больших групп интересов типа профсоюзов, предпринимательских ассоциаций явно не достаточно. Полученные этими широкими объединениями права и блага распространяются на всех их участников вне зависимости от вклада каждого в коллективное действие, и даже шире - на всех заинтересованных членов общества Там же С. 70-72..
Поэтому, по мнению Олсона, на основе определенного интереса объединяются только так называемые "привилегированные группы" с небольшим числом участников, которые получают больше, чем они дают группе. Остальные - многочисленное большинство "латентных" групп - нуждаются в дополнительных стимулах. В качестве таковых Олсон называет услуги, привилегии (селективные инициативы), либо прямое или косвенное принуждение. Он также доказал, что политическое влияние не прямо пропорционально размерам группы, что значительное влияние "привилегированной группы" ограничено узким интересом, в рамках которого они получают больше, чем вложили Олсон М. Ук. Соч. С. 96-111..
Особую роль в функционировании групп интересов играют "политические предприниматели", т.е. лидеры, которые организуют усилия для обеспечения коллективного блага. Благодаря их усилиям зачастую удается преодолеть разрывы в логике коллективного действия, связанные с проблемой "безбилетника" и дилеммой заключенного Там же. С. 122..
Потенциальные потребители общественных благ не имеют возможности заключить соглашение, которое накладывает взаимные обязательства. Такое еще возможно в малых группах, а в больших - только со значительными трудностями. Тем не менее, даже в малых группах процесс заключения соглашения ведет к издержкам, что в свою очередь приводит к заключению не совсем оптимальных условий договора.
Политический предприниматель или лидер, которому все доверяют или боятся, может сэкономить время на согласованиях, что позволяет совершиться коллективному действию более эффективно. Сам предприниматель от этого получает свою долю выгоды. В крупных группах политический предприниматель вынужден использовать либо поощрение, либо принуждение для тех, кто содействует усилиям группы. Успешным будет тот предприниматель, который предложит инновационные мотивы для участников группы интересов.
Большой вклад в разработку концепций, связанных с теорией групп интересов, внес французский социолог М. Дюверже, предложивший в своей работе 1972 г. "Партийная политика и группы давления" категорию "группы давления" в качестве синонима "политических" групп по интересам, т.е. тех, которые взаимодействуют с государством. "Группы давления" подразделяются на "эксклюзивные" ("exclusive" pressure groups) и "частичные" ("partial" pressure groups). Если для первых взаимодействие с государственными институтами является единственной функцией, то для вторых - это только часть их деятельности Дюверже М. Политические партии. М.: Академический Проект, 2000. С. 63.. При этом принимается во внимание, что властные структуры не в состоянии удовлетворить одновременно и в полной мере интересы всех групп. Возникает проблема приоритета. Отсюда закономерно стремление различных групп воздействовать на государство с целью переориентации политики свою пользу, стимулировать его принимать выгодные для себя управленческие решения. Группы интересов для того, чтобы оказать влияние на политический процесс, создают "группы давления". По мнению А.С. Фалиной, "если группы интересов представляют собой, прежде всего, феномен социальный, то группы давления ... - феномен преимущественно политический, базирующийся на тех связях, которые возникают между членами группы, субъектами давления и институтами государственной и/или политической власти" Фалина А. С. Политический лоббизм и его роль в реализации власти. С. 373..
Британский политолог Г. Джордан добавляет к предложенному различению групп давления и политических партий проблематику разграничения между группами давления и социальными движения. Сложность, по его замечанию, заключается в том, что "у тех, кто изучает заинтересованные группы, нет инструмента, эквивалентного критерию "крупных игроков", который столь эффективно очерчивает область исследования политических партий Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения. Есть ли потребность в новых разграничениях? //МЭиМО. 1997. Љ 1. С. 82-83.. Заинтересованные группы существенно более многообразны, и здесь отсутствует приемлемый способ отсечь маргинальные образования" Там же. С. 83.. Другими словами, отсутствует четкий критерий для определения групп интересов.
Джордан вводит категорию "субъект политики" для того, чтобы показать, что "некорректно все структуры, стремящиеся влиять на политику, относить к группам давления" Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения. С.88.. По его мнению, сама по себе попытка влияния субъектов на государственную власть не конструирует "группу интересов". Поэтому необходимо закрепить термины "группы давления" и "заинтересованная группа" за обладающими членством, политически ориентированными образованиями Там же. С.89-91., а понятие "субъект политики" - за такими организациями, как компания, участвующими в политическом процессе. И те, и другие в совокупности составляют "субъекты давления" Там же. С. 88..
Таким образом, существует многообразие групп интересов. В случае, когда они пытаются воздействовать на политический процесс или на государственную власть, они становятся "субъектом политики". "Субъект политики", участники которого обладают добровольным членством и политически ориентированы, является "группой давления" Там же. С. 89-91.. "Субъекты давления" - это институты, т.е. учреждения и структуры, создаваемые для реализации государственных либо частно-хозяйственных функций. При исполнении этих функций они, вступая во взаимодействие с властями (фирма) или другими государственными структурами (ведомства, местные власти), действуют как представители групповых, "корпоративных" интересов Там же. С. 91-94.. Они играют большую роль, и их влияние на политику и политиков велико.
Полемизируя с Г. Джорданом, отечественный исследователь С. Перегудов предлагает применительно к России рассматривать "субъекты давления" как "особую категорию групп давления" в силу той исключительной роли, которую они играют в российском политическом процессе, а также в силу слабости отечественных "групп давления" на основе добровольного членства и политической ориентации Перегудов С.П.Российские группы интересов - особый случай или подтверждение правил? // МЭиМО. 1997. Љ 1. С. 98-101.. Кроме того, по его мнению, ключевую роль в идентификации "субъектов давления" в качестве категории групп давления и групп интересов играет понятие "интереса", "предполагающее нацеленность на достижение вполне определенных, групповых целей" Перегудов С.П.Российские группы интересов - особый случай или подтверждение правил? С. 98..
Для целей нашего исследования разграничение понятий "субъект давления", "политический субъект", "политическая группа интересов" и "субъект политики" является не столь важным и мы будем воспринимать их как категории одного таксономического ряда.
Строение политической группы интересов или группы давления можно представить следующим образом: 1) лидер/лидеры (политический предприниматель); 2) "привилегированная группа" с небольшим числом участников, которые получают больше, чем они дают группе; 3) "латентная группа" с большим числом участников, которые нуждаются в дополнительных стимулах; 4) постоянное взаимодействие с политическими институтами, прежде всего, с государством. Механизм функционирования политической группы интересов включает в себя: 1) побудительный мотив для участия (это может быть экономически рациональный выбор, взаимная склонность, культурная идентификация для самореализации) и 2) дополнительные стимулы, в качестве таковых выступают услуги, привилегии (селективные инициативы) либо прямое или косвенное принуждение. По мере институционализации в существовании группы начинают преобладать именно дополнительные стимулы.
Следует отметить, что проблема определения корпорации в качестве политической группы интересов или группы давления является дискуссионной. С одной стороны, часть авторов (Д.Трумэн, Г.Джордан) утверждали, что корпорации не могут быть группами давления, так как они не являются ассоциациями или организациями, основанными на добровольном членстве Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения. С. 88-94; Truman D. B. The Governmental Process. P. 58-80.. С другой стороны, А. Косон и Р. Сэлсбери считали, что если фирма пытается воздействовать на процесс принятия политических решений, то она является политической группой интересов Cawson A. Big Firms as Political Actors //Participation and Policy-making in the European Union. Oxford, 1997. P. 189; Salisbury R.H. Interest representation: The Dominance of Institutions // American Political Science Review. 1984. Љ 78. P. 64-76.. С. Перегудов попытался снять противостояние двух критериев: добровольного членства и воздействия на процесс принятия политических решений применительно к отечественной ситуации. Он говорит о том, что "фактическая разница между "членскими" организациями и фирмами не столь уж велика", и "как известно, одной из особенностей российских фирм ... является то, что их руководство часто берет на себя представительство (перед государством) интересов не только менеджмента и акционеров, но и лиц наемного труда (трудовых коллективов)" Перегудов С.П. Крупная российская корпорация как социально-политический институт. М.: ИМЭМО РАН, 2000. С. 15..
Корпорация отвечает выделенным критериям политической группы интересов или группы давления (как участника политического процесса) в том случае, если: во-первых, в составе корпорации четко выделяется ее лидер В качестве лидера выступает генеральный директор и/или председатель совета директоров, который осуществляет непосредственное текущее руководство компанией.; во-вторых, корпорация включает в себя "привилегированную группу" с небольшим числом участников, которые получают больше, чем они дают группе Скорее всего, группа топ-менеджеров корпорации и владельцы крупных пакетов акций.; в-третьих, присутствует "латентная группа", т.е. все остальные участники корпорации, которые нуждаются в дополнительных стимулах Побудительный мотив для участия в корпорации - это, прежде всего, экономически рациональный выбор и идентификация с корпоративной культурой. Однако значительную роль играют селективные инициативы - зарплата, социальный пакет, а также прямое и косвенное принуждение. Это свидетельствует о высокой институционализации корпорации как группы интересов.;в-четвертых, корпорация осуществляет влияние на процесс принятия политических решений или прямо (через своих представителей) участвует в политическом процессе.
В целом, рассматривая корпорацию как политическую группу интересов в политическом процессе, в методологическом отношении мы попадаем в рамки теории групп интересов, на основе которой складывается плюралистический подход. Его становление было связано с "бихевиоралистской революцией" в политической науке середины ХХ в. Именно тогда идея А. Бентли о том, что ключевую роль в политическом процессе играет не государство, а группы интересов, оказалась востребована и получила мощное развитие. Плюрализм основан на наличии групп в обществе, имеющих различные интересы и предпочтения, но не обладающих властным потенциалом. Эти группы конкурируют в праве "быть услышанными" в коридорах власти. Причем малые компактные группы, обладающие большими ресурсами, имеют преимущества перед большими рассредоточенными группами. Вступая в противоборство между собой, группы никогда не конфликтуют по поводу характера системы в целом, борьба за реализацию своих интересов идет внутри системы. Плюрализм пытается обосновать возможность достижения согласия в обществе путем отрицания противоположности классовых и социальных интересов как больших, так и малых социальных групп.
Важный вклад в парадигму плюрализма внес Р. Даль, обосновав концепцию "полиархии" как "систему политического контроля, в которой наивысшие иерархи государства вынуждены изменять свое поведение таким образом, чтобы выиграть выборы в политическом соревновании с другими кандидатами, партиями и группами" Даль Р. Демократия и ее критики. Пер. с англ. /Под ред. М.В. Ильина. М.: "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2003. С. 337.. Другими словами, полиархия - это политический строй, характеризуемый двумя общими характеристиками: во-первых, гражданство как возможность политического участия распространена на значительную часть взрослого населения, а во-вторых, предполагает существование оппозиции (множества политических акторов), которая способна прийти к власти путем победы на выборах Там же С. 340.. Отсюда вытекает набор политических институтов полиархии, необходимых для крупномасштабной демократии: 1) выборные власти; 2) свободные и справедливые выборы; 3) включающее избирательное право; 4) право претендовать на избрание; 5) свобода выражения своего мнения; 6) альтернативная информация; 7) организационная самодеятельность Даль Р. Демократия и ее критики. С. 341-342..
Отсутствие выше указанных характеристик и институтов свидетельствует о существовании неполиархического политического строя или моноархии, основной характеристикой которого является доминирование или гегемония одного политического актора и исключение возможности смены его оппозиционным. Следует оговориться, что понятие моноархия используется нами для удобства как противопоставление полиархии.
Таким образом, работы Д.Трумэна, Р.Даля и других крупных теоретиков сформировали плюралистический взгляд на политику, который оставался господствующим в политической науке США и Западной Европы вплоть до 1970-х гг. Как отмечает М.Смит, "плюралисты определяют государство как дискретную организацию, осуществляющую политику в ответ на многочисленные воздействия разнообразных групп интересов" Smith M. Pluralism. //Theory and Methods in Political Science/Ed. By D.Marsh and G.Stoker. London: Macmillan,1995. P.212..
При этом плюрализм не представлял собой какой-то единой теории. В рамках данной парадигмы существовали различные модели отношений между государством и группами интересов, причем они настолько отличались друг от друга, что известный представитель современного плюрализма Грант Джордан даже назвал одну из своих статей "Плюрализм плюрализма" Jordan G. The Pluralism of Pluralism//Political Studies. 1990. Љ2. . Некоторые "радикальные" плюралисты относились к государству как к пассивному органу формальной власти, лишь фиксирующему и суммирующему различные воздействия со стороны групп интересов. Как образно охарактеризовали такой взгляд П.Данливи и Б.ОЛири, "государство - "ноль", "флюгер", кодировочная машина, (...) зеркало, отражающее баланс сил групп давления в обществе" Dunleavy P., OLeary B. Theories of the State. The Politics of Liberal Democracy. London: Macmillan Education, 1987. P.43.. Более умеренные (и более влиятельные) плюралисты говорили о "государстве - арбитре", а некоторые даже о "государстве - брокере". Они никогда не утверждали, что все группы интересов обладают равными ресурсами и что каналы воздействия на государство одинаково открыты для всех (в чем порой необоснованно упрекали их некоторые критики). Однако принципиальная позиция всех представителей этого направления состояла в том, что власть в обществе распылена: ни государство, ни одна (или даже несколько) из групп интересов не являются доминирующими Atkinson M., Coleman W. Strong States and Weak States: Sectoral Policy Networks in Advanced Capitalist Economies //British Journal of Political Science. 1989. Љ 19. P. 48-67; Schmitter P. Still the Century of Corporatism? //Trends towards Corporatist Intermediation. London and Beverly Hills: Sage, 1979. P. 21.. Таким образом, плюрализм в его классическом варианте плюрализма давления или конкурентного плюрализма характеризуется следующими чертами: во-первых, количество акторов, которые оказывают давление на политические институты (в том числе и на государство) не ограничено; во-вторых, основным типом акторов выступают конфликтующие группы интересов; в-третьих, отсутствует монополия на представительство интересов; в-четвертых, возможно как сильное, так и слабое государство; в-пятых, симбиоз или кооперация между государством и группами интересов не предполагается; в-шестых, сами группы интересов основаны на добровольном членстве и открытости; в-седьмых, уровень институционализации взаимоотношений между государством и группами интересов довольно низкий Waarden F. Dimensions and types of policy networks //European Journal of Political Research. 1992. Љ 21. P. 39..
Вместе с тем, по мере использования плюралистических моделей в эмпирических исследованиях в США и за их пределами все более явной становилась несостоятельность данного подхода. В результате в 1970-е гг. сложилось два новых направления в исследовании взаимодействия государства и групп интересов. Первое направление, представляло собой попытку реформировать "плюрализм" с учетом новых фактов взаимодействия государства и групп интересов, прежде всего, на примере США, Великобритании и стран Скандинавии. Ряд исследователей обратили внимание на то, что в управленческих секторах политики - здравоохранение, образование, энергетика и т.д. - существуют устойчивые взаимодействия групп интересов, соответствующих правительственных департаментов и комитетов парламента. В описании Р. Рипли и Г. Франклина такая типичная группа в США состоит из "членов Палаты Представительств и/или Сената, членов персонала Конгресса, множества бюрократов, а также представителей различных частных групп и организованных интересов" Ripley R., Franklin G. Congress, the Bureaucracy and Public policy. Homewood: Dorsey, 1984. P. 10.. Такого рода взаимодействия получили наименование "subgovernment group /policy subsystem - "группы под-правительства /политико-управленческая подсистема" Jordan G., Schubert K. A preliminary ordering of policy network labels //European Journal of Political Research. 1992. Љ 21. P. 20.. Т. Лоуи назвал этот феномен в политической практике США "железным треугольником", акцентируя замкнутость и взаимную поддержку участников Lowi T. The End of Liberalism. The Second Republic of the United States. New York and London: Norton, 1979.. Здесь группы интересов не просто предъявляют требования, они сами участвуют в разработке и реализации политических решений Adams G. The Politics of Defense Contacting: The Iron Triangle. New Brunswick N.J.: Transaction Books, 1982. P. 23-65.. Концепция "корпоративного плюрализма", разработанная М. Хейслером, С. Рокканом и другими на примере стран Скандинавии, типологически близка вышеназванным моделям Heisler M. Politics in Europe. New York: David MacKay, 1974. P. 47..
Британские ученые Д.Ричардсон и Г.Джордан, в свою очередь, предложили термин "политические сообщества", который также описывал наличие устойчивых взаимоотношений между отдельными частями государственного аппарата и определенными группами интересов Richardson J.J., Jordan G. Governing under Pressure. Oxford: Basil Blackwell, 1979. P. 43-44.. Таким образом, процесс принятия решений дифференцируется на отдельные сегменты. Они представляют собой комиссии с запутанными связями, политическим сообществом департаментов и групп интересов, практиками кооптации и согласительных процедур, которые эффективнее несут ответственность за результаты политики, чем обычная деятельность партий Richardson J.J., Jordan G. Governing under Pressure. P. 43-44..
Ситуация, когда между государственным департаментом и группой интересов устанавливается монополия на взаимодействие и представительство, характеризуется исследователями как клиентелистская. Она может быть достигнута в результате "захвата" или "колонизации" государственного агентства группой интересов. В этом случае, пишет Г. Лембрух, государственное агентство будет защищать, прежде всего, частный интерес, а не некий всеохватный общий интерес Lehmbruch G. Concentration and the Structure of Corporatist Networks //Order and Conflict in Contemporary Capitalism. Studies in the Political Economy of Western European Nations /Ed. .J.H.Goldthorpe. Oxford: Oxford University Press, 1984. P. 62.. Следует отметить, что клиентелизм здесь типологически соответствует феномену "железного треугольника", но в отличие от последнего отсутствует связь с членами комитетов парламента. Авторы отмечают, что в случае возникновения взаимоотношений с комитетами парламента, клиентелизм трансформируется в "железный треугольник" (и наоборот) Peters B. G. The Politics of Bureaucracy New York and London: Longman, 1989. P. 163-164..
Другое направление - корпоратизм - выступил с жесткой критикой плюрализма. Один из ее основоположников - Ф.Шмиттер - определял корпоративизм следующим образом: "Система представительства интересов, составные части которой организованы в несколько особых, принудительных, неконкурентных, иерархически упорядоченных, функционально различных разрядов, официально признанных или разрешенных (а то и просто созданных) государством, наделяющим их монополией на представительство в своей области в обмен на известный контроль за подбором лидеров и артикуляцией требований и приверженностей" Шмиттер Ф. Неокорпоратизм // Полис.1997. Љ 2. С.15; Schmitter P. Still the Century of Corporatism? //Trends towards Corporatist Intermediation. London and Beverly Hills: Sage, 1979. P. 21.. Следует отметить, что некоторые авторы квалифицируют категории "корпоративизм" и "корпоратизм" как различные по смыслу. Корпоратизм означает процесс включения общественных организаций в политику, и не просто вовлеченность, а связь групп интересов и государства, "которая делает политические решения возможными, лишь, если их принятие является результатом общей позиции", а "корпоративизм" служит для характеристики средневекового общества "с устоявшейся иерархией сословий", а также для "перенесения публичной власти на общественные организации" Даниленко В.И. Современный политологический словарь. М.:NOTA BENE, 2000. C. 412.. Впрочем, в российской политической науке "корпоратизм" и "корпоративизм" чаще употребляются как синонимы См.: Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и российское государство. М., 1999; Гражданское или корпоративное общество? Перспектива для России. /Под ред. Ю.А. Красина. М.: "Апрель-85", 1998.. Это, по-видимому, обусловлено двумя обстоятельствами: во-первых, наличием большой традиции употребления данного термина в XIX -XX вв. в различных, хотя и близких контекстах; во-вторых, обстоятельствами заимствования (из английского, немецкого или французского языков).
Британский исследователь П. Уильямсон в своей работе 1989 г. "Корпоратизм в перспективе" выделяет три основных направления употребления категории "корпоратизм": 1) для обозначения предписывающих экономических и социальных теорий XIX-XX вв. (синдикализм, солидаризм, катедер-социализм и т.д.) Williamson P. J. Corporatism in perspective. London: SAGE Publications, 1989. P. 19-82.; 2) как заявленная политико-экономическая система и практика в тоталитарных и авторитарных государствах 1930-х - 1960-х (нацистская Германия, фашистская Италия, Испания при Франко, Португалия при Салазаре и т.д.) Ibid. P. 83-134. и 3) модели анализа, которые были применены с конца 1960-х в отношении, прежде всего, западных индустриальных политий Ibid. P. 137-202..
Таким образом, мы акцентируем наше внимание на корпоратизме как теоретической концепции, рассматривающей представительство интересов. Категории "корпоративизм" и "корпоратизм" в соответствии с традициями российской политической науки будут нами рассматриваться как синонимы, но в целях достижения эпистемологической точности мы остановимся на употреблении только второго термина.
В целом корпоратистская модель принципиально отличается от плюралистской по следующим параметрам:
- она подчеркивает активную роль государства в функционировании системы представительства интересов: государство - не арбитр, а "центральный игрок", который отбирает из множества групп интересов достаточно узкий круг тех, кто допускается к участию в принятии решений. Более того, государство порой создает новые группы или, по меньшей мере, иерархически упорядочивает избранных;
- она не верит в свободную конкуренцию групп интересов, напротив, корпоратизм акцентирует внимание на монополии отдельных групп интересов на представительство в своем "секторе" публичной политики;
- она указывает, что в реальности группы интересов, допущенные к принятию решений, утрачивают свою независимость от государства.
Внутри корпоратизма в такой же мере, как и в плюрализме, существует множество моделей в зависимости от акцентов, которые ставят исследователи: 1) на роли государства или 2) на принципе организации эксклюзивного представительства организованных интересов. Так, классическая модель "государственного корпоратизма" предполагает следующие ее характеристики. Государство выступает как "центральный игрок", который селективно отбирает эксклюзивных партнеров из существующих групп интересов или создает их Шмиттер Ф. Неокорпоратизм. // Полис.1997. Љ 2. С.15; Schmitter P. Still the Century of Corporatism? P. 21.. Принцип организации взаимоотношений характеризуется П. Уильямсоном как авторитарно- лицензионный, т.е. государство авторитарно лицензирует деятельность группы интересов, исходя из своей иерархии целей Williamson P. J. Corporatism in perspective. P. 126-136..
В свою очередь, модель "социетального, либерального корпоратизма" или "неокорпоратизм" предполагает изменение принципа организации взаимоотношений. На смену авторитарно-лицензионному принципу приходит контрактно-договорный, когда организованные интересы (чаще всего производителей) играют посредническую роль между государством и социетальными акторами, выполняя не только репрезентативную функцию, но также операционную, как регулирующее агентство на защите государства. Селекция со стороны государства происходит в результате торга и заключения контракта с группами интересов в результате кооптации либо соглашений между самими группами интересов Шмиттер Ф. Неокорпоратизм // Полис.1997. Љ 2. С.15-20; Schmitter P. Still the Century of Corporatism? P. 21-28; Williamson P. J. Corporatism in perspective. P.166-180; Jordan G., Schubert K. A preliminary ordering of policy network labels. P. 20; Lehmbruch G. Concentration and the Structure of Corporatist Networks. P.62.. Тем не менее, "центральная" роль государства сохраняется.
Феномен существования устойчивого взаимодействия и взаимной поддержки групп интересов, правительственных департаментов и комитетов парламента в соответствующих управленческих секторах политики (здравоохранение, образование, энергетика и т.д.) послужил отправной точкой не только для концепций "модернизированного" плюрализма - "железный треугольник", "клиентелизм", "политические сообщества", но привел также к возникновению в рамках "корпоратизма" концепции "секторального или мезо /микрокорпоратизма". Исследователи в рамках корпоративной парадигмы не просто отметили наличие секторов согласования интересов государства и организованных групп. Они пошли дальше, обратив внимание на уровни взаимодействия Cawson A. Corporatism and Political Theory. New York: Basil Blackwell, 1986 P. 79..
А. Косон, Г. Лембрух, М. Аткинсон и др. в своих работах рассмотрели механизмы согласования интересов на макро-уровне между правительством, профсоюзами и объединением работодателей; на мезо- или отраслевом уровне - между государственными министерствами, ведомствами, агентствами, ответственными за политику государства в определенной области (сельское хозяйство, связь, транспорт, социальное обеспечение и т.д.) и отраслевыми ассоциациями и группами интересов; и, наконец, микро-уровень - между фирмами, организациями и органами власти, в той или иной мере влияющими на их деятельность Cawson A. Corporatism and Political Theory. P. 68-125; Cawson A. Cawson A. Big Firms as Political Actors. P. 180-190; Lehmbruch G. Concentration and the Structure of Corporatist Networks. P.62; Atkinson M., Coleman W. Strong States and Weak States: Sectoral Policy Networks in Advanced Capitalist Economies // British Journal of Political Science. 1989. Љ 19. P. 48-67..
Таким образом, плюрализм и корпоратизм акцентировали внимание на некой устойчивости взаимоотношений между государством (отдельными органами государства), с одной стороны, и определенными группами интересов, с другой. При этом они отличались тем, что первые по-прежнему делали упор на группы интересов как ведущую силу в этих взаимоотношениях, тогда как вторые подчеркивали значимость государства. В то же время эмпирические исследования во многих случаях показывали, что невозможно определить, кто играет главную роль. Ни корпоратизм, ни плюрализм оказались не способными объяснить всю сложность взаимоотношений между государством и группами интересов Jordan G., Schubert K. A preliminary ordering of policy network labels P. 7-10.
В 1980-1990-е гг. в качестве ответа на эти противоречия происходит генезис концепции "политических сетей". Фактически речь идет о том, чтобы снять значение формально/конституционных различий между государством и группами интересов. Это делается на основании того, что в процессе принятия решений происходят интеракции, в ходе которых значимая часть бюрократии демонстрирует большее внимание к нуждам своих "клиентов", чем к неким всеобщим государственным целям.
Как отмечают П. Кенис и В.Шнейдер, с конца 1970-х гг. происходит быстрое увеличение авторов, использующих разного рода сетевые метафоры Kenis P., Schneder V. Policy Networks as Analytical Tool for Policy Analysis //Paper for conference at Max Plank Institute, Colgone, 4-5 December 1989 P. 25-33. Они считают, что это было не случайным стечением обстоятельств, а отражением трансформации политической реальности. Другими словами, реалии процесса принятия решений существенно изменились. Поэтому концепция "сети" оказалась, по их мнению, неизбежным ответом на явления, характерные для политического процесса в современном мире Ibid. P. 34-36..
Политические сети, по определению К.Хая,- это "созданные вокруг общих стратегических интересов альянсы политических акторов, которые характеризуются достаточно высокой степенью устойчивости, наличием определенных моделей координации, реализуются через коллективные действия" Hay C. Thetangled webs we weave: the discourse, strategy and practice of networking //Comparing Policy Networks/ Ed. by D.Marsh. Buckinham: Open University Press, 1998. P.38.. "Сетевики", как отмечает известный российский исследователь Л.В.Сморгунов, убеждены в том, что предлагаемый ими подход - в отличие от плюрализма и корпоратизма - способен ухватить сложность и текучесть современного процесса принятия политических решений. Политическая сеть предстает в качестве научного инструмента анализа неустойчивости и открытости при взаимодействии множества акторов, объединенных общим интересом, взаимозависимостью, добровольным сотрудничеством и равноправием" Сморгунов Л.В.Сетевой подход к политике и управлению // Полис. 2001. Љ 3..
Концепция политических сетей может быть осмыслена в двух аспектах. Во-первых, она является более гибким концептом по сравнению с плюрализмом и корпоратизмом, "концептом - зонтиком", который интегрирует и "вбирает" их в себя, позволяя анализировать всю гамму взаимоотношений между государством и группами интересов Borzel T. Organizing Babilon - on the Different Conceptions of Policy Networks. //Public Administration. 1998. Vol. 76. Р. 267..
Во-вторых, политическая сеть интерпретирована "как специфическая форма взаимодействия между частными и публичными акторами, которая базируется на неиерархической координации, в противоположность иерархии и рынку как двум различным моделям правления" Borzel T. Organizing Babilon - on the Different Conceptions of Policy Networks. P. 255.. В этом смысле концепция политических сетей косвенно противопоставляется плюрализму ("правление", основанное на рыночной системе, свободной и автономной конкуренции групп интересов) и корпоратизму ("правление", основанное на системе иерархии, где государство играет доминирующую роль). Так сложилось, что англосаксонская школа теории политических сетей в большей мере склонна подчеркивать первый, а континентальная - второй смысл. Каждый из них по-своему полезен в зависимости от контекста, в котором он используется.
В нашем случае более ценным представляется первое значение. Оно позволяет использовать концепцию политических сетей при различной конфигурации отношений групп интересов и государства. Все разнообразие концепций сетевого подхода в изучении отношений групп интересов и государства на рубеже XX - XXI вв., по мнению датского исследователя К. Даугбьерга, укладывается в четыре подхода, которые различаются решением проблемы: "структура versus агент" Daugbjerg C. Policy Networks under Pressure: Pollution Control, Policy Reform and the Power of Farmers. Ashgate, 1998. Р. 23-36..
Первый подход - "интеракционно - групповой" (group - interaction approach) - главное внимание уделяет "агентам" (ими являются отдельные группы интересов и государственные структуры). Сторонники этого подхода видят своей главной задачей выявление взаимосвязей между "агентами": какие группы интересов, с какими государственными органами связаны, в чем проявляется эта взаимосвязь, как она воздействует на политику. Представителями этого подхода являются Г.Джордан, В. Ваарден Jordan G., Schubert K. A preliminary ordering of policy network labels. P. 7-27; Waarden F. Dimensions and types of policy networks // European Journal of Political Research. 1992. Љ 21. P. 29-52..
Второй подход - "персонально - интеракционный" (personal - interaction approach) - рассматривает в качестве "агентов" индивидов - лидеров отдельных групп интересов. Сторонники этого направления стремятся выявить персональные связи между лидерами бизнеса, крупными государственными чиновниками и т.д. Особенность их концепции, помимо прочего, заключается в том, что эти исследователи разводят по разным уровням термины "политическое сообщество" и "политическая сеть". "Политическим сообществом" они обозначают группу лидеров, которые взаимодействуют друг с другом, обмениваются ресурсами и разделяют общие ценности. "Политические сети" в их концепции - это "более высокий уровень" взаимодействия, в котором участвуют отдельные "политические сообщества". Представителями этого подхода являются С.Уилкс и М.Райт Comparing Government - Industry Relations: Western Europe, the United States, and Japan Oxford. Wilks S., Wright M. (eds.). 1987..
Третий подход - "формально-структурный" - связан с работами Д. Ноука, в центре внимания которого "структура", а именно - позиции, которые занимают акторы и отношения между этими позициями Knoke D. Political Networks: The Structural Perspective. Cambridge, 1990..
Четвертый подход представляет так называемая "диалектическая концепция" политических сетей. Она является одной из самых влиятельных в настоящее время. Авторы этой концепции Д. Марш, Р. Родес, М. Смит пытаются занять "среднюю линию" по вопросу "структура versus агент" (потому и называют свою концепцию диалектической). Они отвергают формально-структурную методологию и методику исследований, но указывают, что структура сети имеет большое значение, т.е. не только интересы участников сети, но и различия в структуре взаимодействия влияют на его результаты Comparing Policy Networks/ Ed. By D.Marsh. Buckinham, 1998. P.16..
Мы склоняемся к выбору в качестве методологии нашего исследования "интеракционно - группового" подхода, так как он позволяет рассмотреть взаимодействие корпорации как политической группы интересов с другими акторами, в том числе и с государством в лице его многочисленных агентов. В свою очередь, определение конфигурации основных агентов взаимодействия в рамках одного из вариантов модели плюрализма или корпоратизма позволит нам не только охарактеризовать стратификацию политического пространства, но и даст нам возможность оценить векторы политического процесса. Здесь мы исходим из предварительного предположения, что композиция групп интересов, а также форма их взаимоотношений с государством (влияние, лицензирование или контракт) определяет не только характер рутинного процесса принятия политических решений (открытый или закрытый), но и направление развития политического процесса.
Политический процесс нами рассматривается не столько как последовательная смена состояний изменения политической системы и ее элементов Шутов А.Ю. Политический процесс. С. 12., сколько с точки зрения приоритета динамического движения, анализируемого в рамках теории социально-политического поля (П. Бурдье) и теории политических структур (Э. Гидденс) Дегтярев А.А. Теория политики. С. 148.. А.Дегтярев определяет политический процесс как "социальный макро-процесс, во-первых, характеризующий временную последовательность целостных состояний общения людей по поводу власти в пространстве ее легитимного поддержания; во-вторых, выражающий равнодействующий результат индивидуальных и групповых микро-акций, т.е. совокупной политической активности данного сообщества; в-третьих, включающий способы взаимодействия государства и общества, институтов и групп, политической системы и социальной среды, правительства и гражданина; и в-четвертых, одновременно воспроизводящий и изменяющий структурно-функциональную и институциональную матрицу (иерархию правил и форм) политического порядка (системы)" Там же. С. 149..
Вектор политического процесса или его направление могут быть рассмотрены в рамках теорий модернизации, теории демократического транзита или шире - теории трансформации Подробный обзор данной проблематики в политических и социальных науках см.: Маркель В. Теории трансформации. Структура или актор, система или действие? // Повороты истории. Постсоциалистические трансформации глазами немецких исследователей: В 2 т. Т.1: Постсоциалистические трансформации: теоретические подходы /Научн. ред. В. Гельман /Пер. с нем. СПб.; М.: Берлин: Европейский университет в СПБ: Летний сад, 2003. С. 55-88; Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ: сравнительное изучение цивилизаций. М., 1999; Капустин Б.Г. Конец "транзитологии"? О теоретическом осмыслении первого посткоммунистического десятилетия // Полис. 2001. Љ 4. С. 6-26; Ильин М.В. Российский выбор: сделан, отсрочен, изменен? //Полис. 2003. Љ 2. С.157-163.. При всем многообразии концептов, теорий и мнений общими являются две цели трансформации: 1) достойное правление как определенное сочетание качеств демократии (представительность, подотчетность, равенство и участие) и эффективности управления Лейпхарт А. Конституционные альтернативы для новых демократий // Современная сравнительная политология: Хрестоматия. М., 1997. С. 329; Россия и Британия в поисках достойного правления. Учебное пособие /Под общ. ред. И. Кирьянова, Н. Оуэна; Дж. Сникера. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2000 .С. 7.; 2) общий рост благосостояния. В целом, долгосрочные исследования показали наличие значимой связи между высоким уровнем экономического развития и степенью зрелости демократии, т.е. достойным правлением Lipset S. Some social Requisites of Democracy: Economic Development and Political Legitimacy // Empirical Democratic Theory. /Ed.Cnudde Ch., Neubauer D. Chicago: Markham Publishing Company. 1969. P. 154. Кроме этого см. подробный обзор по данной проблематике в: Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. Учебник. М.: "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2002. Гл. 8. С. 194-197.. При этом, доказать в глобальном масштабе, что демократия способствует экономическому росту в большей степени, чем авторитаризм, не удалось Пшеворский А. Демократия и рынок. Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке. М., 1999..
В свою очередь, говоря о векторе постсоциалистической и постсоветской трансформации, мы будем подразумевать движение в сторону достойного правления и роста благосостояния. Здесь имеется в виду, с одной стороны, уровень демократизации, степень эффективности государственного управления, а с другой - экономический рост и уровень благосостояния. Дилемма постсоциалистической и постсоветской трансформации заключается в одновременности политических и экономических реформ.
Исследуя тип включения такой группы интересов как корпорация в политический процесс, мы сможем, с одной стороны, оценить взаимовлияние процессов демократизации и экономической трансформации (в смысле способов взаимодействия государства и общества, институтов и групп), а с другой - рассмотреть на мезо и микро-уровне (в смысле индивидуальных и групповых микроакций) роль и влияние корпорации на политический процесс.
Таким образом, в рамках "интеракционно - группового" сетевого подхода мы рассмотрим взаимодействие корпорации как политической группы интересов с другими акторами и, прежде всего, с государством в лице его многочисленных агентов. Политические сети, как мы определили ранее, это созданные вокруг общих стратегических интересов альянсы политических акторов, которые характеризуются достаточно высокой степенью устойчивости, наличием определенных моделей координации, реализуются через коллективные действия.
Политическая сеть характеризуется следующими показателями: (1) число и тип участников; (2) характер институционализации; (3) сфера политики, где формируются сети; (4) распределение ресурсов между участниками; (5) особенности объединяющих их интересов; (6) степень концентрации власти Сморгунов Л.В. Современная сравнительная политология. С. 104-105; Comparing Policy Networks/ Ed. By D.Marsh. Buckinham. 1998. P.16; Waarden F. Dimensions and types of policy networks. P. 32-37.. Однако не совсем ясно, каким образом та или иная политическая сеть становится стабильной и институционализируется в виде сетевых структур, в рамках которой осуществляются обмен и другие транзакции. В.Ваарден пишет о взаимозависимости различных акторов: политиков, бюрократов и представителей интересов следующее: "Администраторы нуждаются в политической поддержке, легитимации, информации, партнеров по коалиции в их конкуренции с другими частями бюрократии и помощи в исполнении политики. Группы интересов, с другой стороны, жаждут доступа к формулированию и исполнению публичной политики и признания своих интересов. Эти потребности побуждают к действию и производят обмен или транзакции. Если обмены повторяются часто, они могут начать институционализироваться в сетевые структуры. Такие сетевые структуры сдерживают последующие альтернативы для акторов - и в данный период могут даже влиять на структуру организаций участников" Waarden F. Dimensions and types of policy networks. P. 32-37..
Дальнейший анализ может идти двумя путями. Прежде всего, можно рассмотреть сети через институционализацию каналов для транзакций, которые доступны изучению при использовании экономики транзакционных издержек Уильямсон О.И. Экономические институты капитализма: Фирмы, рынки, "отношенческая" контрактация СПб.: Лениздат CEV Press, 1996. или более широко - различные неоинституциональные теорииОбзор литературы по проблеме: Олейник А.Н. Институциональная экономика: Учебное пособие. М.: ИНФРА-М, 2000. С. 4-35; Радаев В.В. Новый институциональный подход: построение схемы // Экономическая социология. 2001. Т. 2. Љ 3. С. 5-26; Peters G. Institutional Theory in Political Science // The New Institutionalism London, New York, 1999. P.19-20..
Благодаря сети, зависимые друг от друга акторы уменьшают свои "транзакционные издержки" помимо контрактов и "иерархий" (организаций, в терминологии экономики транзакционных издержек). Группы интересов экономят затраты повторяющихся усилий, достигая доступа и влияния, а также выстраивая более постоянные связи доверия и ресурсной зависимости. Бюрократы экономят издержки на сборе информации и усилиях по приобретению поддержки и кооперации. Появление сети, ее структура и постоянство зависит от следующих условий: пограничная рациональность, опасения оппортунистического поведения, экономическая и стратегическая неопределенность, частота транзакций, имущественная спецификация (единственными ресурсами) Уильямсон О.И. Ук. Соч. С. 92-117..
Другой путь заключается в том, чтобы акцентировать внимание на саму динамику обмена или транзакций ресурсов между участниками политической сети. Фактически, когда речь идет о движении или кругообороте ресурсов между акторами, находящимися в определенных взаимоотношениях, мы имеем дело с капиталом. Капитал, в трактовке К.Маркса, представляет собой "самовозрастающую стоимость", которая "заключает в себе не только классовые отношения, не только определенный характер общества, покоящийся на том, что труд существует как наемный труд. Капитал есть движение, процесс кругооборота, проходящий разные стадии (...) Поэтому капитал можно понять лишь как движение, а не как вещь, пребывающую в покое" Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Т.2. Кн. 2. Процесс обращения капитала. М.: Государственное издательство политической литературы, 1949. С. 102.. Таким образом, в нашем анализе участия корпорации как политической группы интересов в политическом процессе наряду с "интеракционно - групповым" сетевым подходом мы используем "капиталистическую" терминологию. Наш выбор обусловлен стремлением исследовать не только статику политического процесса, но и его динамику. В этом отношении "капиталистическая" метафора дает нам прекрасную возможность.