Annotation

     Глеб насухо протер стакан салфеткой, придирчиво изучил его на предмет дефектов и, удовлетворенный увиденным — в идеальных гранях множился блеск размытых огней, вернул его на полку. Повел плечами, кинул взгляд в зал: компания за девятым столиком и не думала расходиться. Даже несмотря на скорый рассвет.

     Он отключил от сети робота-полотера, проверил заряд батареи, затем вышел в зал и стал укладывать стулья на столики. Ему жизненно необходима была эта маленькая разминка, ночь за барной стойкой не прошла даром для ног.

     Цедурианец, сплошь заросший курчавым рыжим волосом детина, сидел к нему спиной. Левая рука фермера свободно возлежала на спинке кресла, другая левая — поддерживала фривольно склоненную набок голову; обеими правыми он легко приобнял смуглую девицу рядом: верхней притиснул ее за плечо, словно боялся, что сбежит, а другой лениво шарил где-то ниже.

     Поджав губы, Глеб качнул головой. Народ с окраин на столичной планете чувствовал себя довольно раскованно, и есть с чего. Весь годовой цикл они батрачили в потемках на отшибе галактики. Как правило, к концу сезона работяги успевали накопить немало деньжат, что жгли им карманы не хуже раскаленного угля. А очутившись в центре цивилизации и немного глотнув вожделенной свободы, ощущали за собой полное право потратить наличность на свое усмотрение. Владельцы заведений им не препятствовали и через доверенных людей сбывали залежавшийся олт.

     Глеб прошел мимо гостей, демонстративно на них не глядя, у перил перегнулся через край, осмотрел дорогу. Пустое полотно металлопласта мягко фосфоресцировало под светильниками, у входа в клуб дежурил широкий и длинный лимузин с шашечками на крыше. Страховщик стоял спиной к раскрытой дверце машины и непринужденно зевал, всем видом своим выказывая лютую скуку.

     Больше вокруг никого не оказалось: лес обступал клуб плотной черной стеной, что в одну сторону длилась вдоль дороги до самого космопорта, в другую — до первых заселенных кварталов директории Форст.

     Глеб не смог разобрать лица страховщика по темени, но на всякий случай махнул рукой, и, получив «привет» в ответ, вернулся к делу. Тут же вздрогнул от басовитого восклицания из-за спины:

     — Чйорд! — сказал цедурианец, коверкая слова на манер провинциала из южного рукава, и взмахнул руками, шевельнул вытянутой головой. Тяжелая копна витых волос под подбородком метнулась волной, едва не скинув недопитый бокал пива со столика. — Захожу, значит, в амбар, понимайешь. А там остроухи вокруг друзы хрустальной рассйелись! И под потолком, мать йейо, солнце...

     — Хрусталь? — хохотнула одна из девиц, что находилась от него по правую руку, и была значительно темнее своей подружки. — Откуда ты знаешь, что хрусталь? Может там кварц бесцветный был какой-нибудь... Или алмазы, — мечтательно закончила она.

     — А ты как будто разбирайешься.

     — Ну, так я же геологоразведочное почти закончила, — игриво улыбнулась девушка. — Знаю, о чем говорю.

     — Вот, дура, чйорд тйебя раздйери! — выругался фермер. Хохотнул: — Оно и видно, как проффйессию выбрала. Ума — целая вагонйетка.

     Смуглянка обиженно надула губки, отвернулась демонстративно и сделала попытку отсесть. Другая, напротив, все помалкивала, вслушиваясь в разговор. Глеб тенью бродил меж столиков и старался быть не слишком заметным.

     — Да ладно, тйебе, глупйенькая, — снова пробасил цедурианец, обеими правыми сграбастывая обиженную девчонку в охапку и придвигая к себе. — Я йей об одном талдычу, а она о побрякушках думайет... Не заметила, да? — рыкнул он, приструнивая подругу. А потом проговорил заговорщицким шепотом с придыханием, махнул растопыренной пятерней: — Солн-це... Понимайешь: не макйет какой, не проекция с эффйектами, а настоящее — с протубйеранцами и короной, мать йейо, Солнце.

     — Врешь ты, — недоверчиво захлопала глазами другая девчонка, небрежно поправляя слишком тесный для ее размера топ. В жилах метиски текло немало примеси эфесской крови: слегка заостренные кончики ушей и характерный разрез глаз — не на пол-лица, как у незапланированного прапрадеда, меньше — выдавали ее принадлежность с головой. — Хоть представляешь, какой там жар быть должен? Не то, что амбара... и от планеты твоей ничего не осталось бы. Взорвалась бы к чертям, с тобой вместе.

     — Ты много знайешь о них, вйерно? Видывала, что ли, хотя бы раз? — Цедурианец прекратил тискать смуглянку. По-хозяйски откинул локоть на спинку кресла, в котором сидел, и выжидающе уставился на недоэфесску. В черных глазах его читалась насмешка.

     — Видывала-не видывала — не твое дело, — огрызнулась она, не повышая голоса и стряхивая несуществующую пылинку с плеча, — а только в школе не зря я штаны за партой протирала. Там какой жар должен быть, представляешь? Если оно настоящее.

     — Йесли такая умная, чйего же на Хариолиса батрачишь? Давно бы дйело свойе начала.

     — Так передо мной все двери и побежали открывать, ага, — криво улыбнулась девушка. Описала овал ладонью у собственного носа для наглядности: — С таким-то лицом.

     Глеб бродил от столика к столику неподалеку, и потому слышал каждое сказанное слово. Он сумел рассмотреть посетителей в мелочах еще за стойкой и мог поклясться собственной головой, что метиска наговаривала на себя попусту. Лицо ее имело довольно приятный вид, да и все остальное — тоже не отталкивало. Наоборот, только привлекало глаз. Зря она так.

     Лишь происхождение ее все дело портило, тут она права — ничего не скажешь. Все-таки, в свое время раса дальнего родственничка ее немало шума в галактике наделала и крови людской пролила. Уже после того, как погасли звезды.

     И ведь без малого двести лет прошло, а народ до сих пор те зверства помнит. С такой биографией легче сразу к Хариолису за помощью обратиться, а не пороги впустую обивать.

     Смуглянка притихла и молча наблюдала за сценой со стороны, поочередно переводя взгляд то на клиента, то на вспыльчивую коллегу. Она глядела на них широко распахнутыми глазами и делала вид, что не понимает, о чем разговор ведется. И рукой незаметно так для клиента показывала — «Заткнись, дура!».

     В их цеху без этого никак: только кто-то начнет подозревать, что проявляешь интерес к чужому делу и смыслишь чуть больше положенного, сразу потеряешь работу, а затем и голову, наверняка.

     Ну а результат смешения крови двух рас, гибрид-полукровка неизвестно в каком колене, будто специально продолжала гнуть свою линию:

     — И вообще, тебе ли мне указывать, как дорогу выбирать. О себе я как-нибудь сама позабочусь, хорошо?

     — А ты разговорчивая стйерва, как погляжу, — хмыкнул цедурианец. Борода его встопорщилась от обиды — волны распрямились, назревал конфликт.

     И че этой девке неймется. Казалось бы, выполни она работу, обеспечь досуг, и по-тихой отвали от клиента, если так не нравится. Но зачем дело до абсурда доводить?

     Глеб неспешно приблизился к троице, со всей доброжелательностью спросил:

     — Прошу прощения, но заведение вот-вот закроется. Если пожелаете отправиться в гостиницу и там обсудить детали вашего разговора, то я буду рад вызвать...

     — Давай, ты не будешь говорить, что нам делать, и я не скажу куда тебе пойти, — махнув ладонью, бросила метиска.

     Показалось? Или она и правда хотела добавить в конце фразы «плебей». — Мы еще посидим.

     Цедурианец расслабленно кивнул:

     — Иди парйень. Сами тут разберйемся.

     Когда Глеб возвращался к стойке, ему казалось, что из ушей валит самый настоящий пар. Сердце бухало так сильно, что в мозгу отдавалось. Внезапно стало жарко и он расстегнул ворот на рубашке. А, иди оно все конем!

     «Да никакая она не стерва, — думал он, задыхаясь со злости. А в голову все лезли слова односложные и неприятные. — Заявится эта дура сюда еще раз — обязательно выловлю и покажу, где эфесские недобитки попрятались...»

     Свет огней на стартовой площадке за лесом потускнел с приближением рассвета, далекие туманности померкли, небо растеряло синь.

     Глеб склонился над полотером за стойкой: порядок на полках он уже навел, а вот диагностику роботу еще ни разу за эту неделю не делал. Да и все равно неизвестно теперь сколько гостей ждать, пока нагуляются.

     Зажал пару кнопок на передней панели и одну неприметную сзади, пониже приемника шампуня. Этот фокус ему с год назад за отдельную плату показал техник из сервисного центра: услуги лицензионных служб подорожали недавно, хозяин заведения экономил на всем.

     Когда робот пискнул, выдав первые строчки кода, Глеб расслышал звон колокольчика, что оповещал его при входе и выходе посетителей.

     Подумалось: «Странно. Кого это принесло ни свет-ни заря?»

     Он отстранился от машины и выглянул поверх столешницы. Придержал раскрывшуюся было челюсть, чтобы не клацнуть случайно зубами. Упал на внезапно ослабевших ногах. Прижался к полу.

     Все тихо-мирно было в зале. Тройка посетителей уютно сидела за столиком в креслах и ворковала о своем, потягивая холодное пиво. Недоэфесска продолжала задирать нос, но фермер с Цедуриана, кажется, нашел к ней подход: больше не отвечал колкостью на колкость, а благосклонно пропускал ее фразы мимо ушей.

     Глеб знавал таких. Похоже, деревенщина уже не единожды бывал в столице: успел освоиться, знал себе цену. Наверняка думал, что рассчитается с ней позже и спросит за все. Хариолис взял с него плату вперед за эксклюзивный товар, а значит — ей не отвертеться, отработает оскорбления по завершении банкета. Хоть в той давней войне цедуриане и выступали на стороне эфесов, но и у них эта раса успела оставить по себе самые мрачные воспоминании. Точно — не отвертится девка.

     Гости продолжали разговор и совершенно не видели того, что творилось в темени коридора: в отличие от него — Глеба.

     Проход там был рассчитан на самую разную публику: даже тот волосатый детина за столом входил не пригибаясь, но то, что стояло сейчас в проеме, не шло с ним ни в какое сравнение.

     Высокая гибкая тварь на выгнутых в обратную сторону ногах упиралась головой в притолоку. Она практически сливалась с тенью и была невидима тем, кто находился на свету в зале. Кажется, в руках у нее находился ствол — это все, что успел заметить Глеб.

     Он прижался к полу и, стараясь не шуметь, злясь на собственную невезучесть, пополз вдоль стойки. Обогнул заканчивающего самодиагностику полотера, подтянулся на руках и выглянул за край.

     Фигура в проеме пригнулась ниже, но все еще старалась не показываться на свет: это было странно. Кого она тут боится? Неотесанный чурбан с края галактики: да — сильный, но валкий и медленный. И две девицы легкого поведения.

     Надо их как-то предупредить. Но успеет ли?

     Если эта тварь сейчас всех тут положит, непременно доберется и до него, чтобы уничтожить чип. Умная электроника, вживленная в лобную долю мозга, запомнит тут каждую мелочь. Из этих осколков мозаики знающие люди восстановят каждый миг перед смертью. Свидетели нападающему ни к чему...

     С мыслью, что нужно попробовать запустить робота в зал и тем хоть ненадолго отвлечь внимание незваного гостя, парень рванул к полотеру, ударил по клавише сброса, отменяя последний приказ и тут же вздрогнул, когда тишину помещения разорвал мелодичный перезвон десятка колокольчиков. Машина добросовестно оповестила оператора о завершении цикла.

     Не успел.

     На негнущихся руках и коленях Глеб вернулся к стойке, глянул из укрытия: ствол в руках твари смотрел прямо на него. Парень толкнулся вперед что было сил — во тьме, щелкнув, моргнул разряд плазмы.

     Впереди кто-то крикнул звонко, а потом все потонуло в ужасающем грохоте: по ягодицам чиркнуло острой щепой, нечто тяжелое угодило в локоть, задев нерв. Рука подогнулась, Глеб завалился на спину, схватился за пронзенное болью предплечье: ткань рубашки ниже локтя оказалась липкой и мокрой насквозь.

     В глазах помутнело. Пыль заволокла помещение — открытый балкон не спасал. Снизу, с улицы донеслись командные крики, в унисон хлопнули дверцы авто.

     Приближаясь, дробью застучали каблуки, мелькнули мимо колготки в крупную черную сетку, еще одни. От входа послышались звуки борьбы. Потом сокрушительный удар о стену — такой силы, что вибрацию Глеб почувствовал лежа на каменном полу. Кричала женщина: надрывно, с хрипом, в последний раз.

     Парень попробовал уползти подальше от всего безумия, что перед ним творилось. Но неразличимо громадное, рыча проклятия на диалекте окраинных земель, приблизилось, надвинулось на него со стороны балкона. Походя, не заметив помехи, оно пнуло угловатым ботинком в колено, тяжело прошлось по ноге, заставив согнуться и взвыть в приступе боли. Двинулось к выходу.

     — Назад, дурак! На пол!! — истерично, на грани ультразвука прокричали ему оттуда. В ушах зашумело, но Глеб узнал тонкий голосок недоэфески. Кажется, где-то не выдержало стекло: раскололось со звоном.

     Вновь удар чем-то прочным о тяжелое, и снова Глеб почувствовал, как содрогается пол. Мелькнула пара плазменных вспышек: обдав жаром и оглушив, заряд прошелся над самым ухом.

     Свирепо взвыл цедурианец. Замахнулся, охнул и тоже захрипел после упреждающего удара. Тень впереди пошатнулась, согнулась пополам. Щелкнуло: пучок плазмы прошил фермера насквозь. Он упал, больше не шевелясь. Запахло паленой шерстью, и плотью.

     Немного разъяснилось, скопившуюся в воздухе пыль разогнал резкий одиночный порыв ветра. Часть светильников под потолком погасла, стало сумрачно; развороченная, местами сожженная до головешек барная стойка являла жалкое зрелище. Скрипнув, отломилась полка над ней и стаканы, которые совсем недавно Глеб натирал до безупречного блеска, со стеклянным звоном горохом посыпались на пол. Зал тоже изменился: всюду валялись раздавленные почерневшие от плазмы столы и стулья. Дорогой лак на дереве потек и пошел пузырями.

     На полу за ошметками мебели он разглядел безжизненное тело смуглянки, словно переломленное пополам. Труп цедурианца мешком лежал около входа: чадя белесым дымком, тлел густой рыжий волос на его груди.

     Большеглазой недоэфески Глеб так и не заметил. Но и она, наверняка, не сумела уцелеть в этой бойне. Лежит себе где-нибудь в зале тихонечко, отходит в мир иной. Или уже давно там.

     Было тихо. И эта подозрительная тишина напугала парня еще больше, чем шум. Он лихорадочно заозирался по сторонам. Ныла левая рука, истекая кровью. О том, чтобы подняться на ноги и убежать, не могло быть и речи: похоже, ему сломали ступню — далеко не упрыгает, а лишь позабавит нападающего, которого он никак не мог разглядеть.

     Поддавшись смутному беспокойству, парень обернулся к балкону — тоже пусто.

     Но... нет, что-то не так. Будто пылинка в глазу или жаркое марево.

     Он вглядывался в пространство, разделяющее его и балкон, а мозг услужливо вытаскивал из пыльных сундуков памяти воспоминания: текст и яркие картинки, которые когда-то давно мелькали в сети.

     Наконец он догадался, но уже после того, как в воздухе проступили очертания дымчатой дрожащей фигуры. Свет не проходил сквозь нее, а словно бы огибал, обволакивал, напоминая мираж. Закрыв на миг глаза, парень мотнул головой, поднял веки, но призрак никуда не делся. Сейчас, в этом облике, под защитой продвинутого военного камуфляжа, неведомый убийца напоминал огромную мифическую змею — кобру.

     Будто в подтверждение мыслей, призрак угрожающе зашипел: воздух перед ним качнулся и тварь приблизилась к Глебу на пару шагов.

     — Эй, ушастый! Выбери себе добычу пошустрее! — услышал парень нахальный голосок, что не так давно посылал его в далекие дали. Обернулся на звук одновременно с тварью. На остатках барной стойки колыхнулось тонкое и невесомое. Кажется, Глеб успел даже заметить полупрозрачный девчачий силуэт вполоборота. В руках ее ослепительно блеснуло.

     — Лови! — зло бросила девчонка и пространство в метре над барной стойкой залучилось зеленым светом. Ослепительно полыхнула молния, за ней последовал хлесткий удар бича. По лицу больно ударила мелкая каменная пыль.

     Призрак твари неуловимо сместился назад: в том месте, где она только что стояла, на закопченном полу осталась глубокая выбоина. «Кобра» незамедлительно пальнула в ответ. Над барной стойкой бахнуло: уцелевшие полки разметало по стене, брызнули в стороны расплавленные стеклянные капли.

     Но и девчонка уже ушла из под обстрела. Заскользила по столешнице в сторону балкона не отпуская спускового крючка: яркие зеленые вспышки сверкали не переставая, зал наполнился грохотом электрических разрядов

     Твари каждый раз удавалось избежать попадания, словно знала она, в какой момент вновь полыхнет. И тоже вынужденно смещалась к балкону. Замерла у перил. Похоже, разглядеть противника для нее оказалось сложнее — она все медлила с выстрелом.

     Девчонка больше почему-то не стреляла и вообще, как будто покинула зал. Справедливо рассудив, что теперь примутся за него, Глеб решил воспользоваться передышкой и, пересилив боль в руках и ногах, попытался уползти к выходу.

     Однако тварь заметила это, волна искривленного пространства качнулась в направлении человека и время для Глеба замедлилось. Он увидел, как в центре дрожащего марева стало разгораться свечение: оружие в руках похожей на кобру твари готовилось выплюнуть сгусток плазмы. После прямого попадания от цели только зубные коронки останутся, и те — потекут.

     Слева хлестко щелкнуло и туда, куда только что ступила тварь, угодил грозовой разряд.

     Пространство перед Глебом расплавилось, выгнулось пузырем, моргнуло пару раз и растаяло, оставив после себя черный гибкий силуэт, припавший к полу. От матовой, поглощающей свет брони к потолку поднималось облачко густого дыма.

     Тварь зашипела яростно, сжалась пружиной и распрямилась одним движением, метя длинными стальными когтями человеку в лицо. Осознав, что это последнее, что Глеб увидит в жизни, парень закрыл глаза. Приготовился к адской боли. Он еще не знал, какого это — умирать, но мог себе представить.

     Позади от мощного удара рухнула дверь и тотчас же раздались автоматные очереди.

     Глеб ждал, но смерть не спешила забирать его, и тогда он распахнул глаза: тварь суетливо, разбрасывая уцелевшие столы и стулья, бегала по полу в десятке метров от него у самых перил. Как-то смялась вся и больше походила на побитую дворнягу, чем на внушающего страх безжалостного убийцу. Ее прицельно поливали пулеметным огнем, на броне цвели следы микровзрывов. Несколько раз в тварь из пустоты угодила молния.

     Отчаявшись, она зашипела, взыла и, вырвав когтями из мраморных перил кусок с человеческую голову, выпрыгнула на улицу. Через несколько секунд внизу громыхнуло — так, будто подорвался грузовик с топливом. От леса потянуло горелым, над верхушками сосен стал подниматься черный дымок.

     Морщась от боли, Глеб сел на месте. Его мутило, на полу под ним растеклось алое пятно, руку он уже не чувствовал. Вокруг бродили какие-то люди в камуфляже: обычном — матерчатом.

     Из пустоты проявилась большеглазая девчонка. Она была боса, а в руке несла устрашающего вида разрядник. Подошла к Глебу. Нахально глядя из-под тонких бровей, присела на одно колено.

     — Ну что, плебей? Как тебе наше представление.

     Глеба учили, что женщин бить — нехорошо, но в этот момент остро захотелось ее ударить. Впрочем, он ослаб настолько, что не мог не то что пальцем пошевелить, но даже ответить вразумительно. Промычал:

     — Что это было?

     — О-о, — протянула она, зло ухмыльнувшись, — лучше бы тебе этого не знать, парень. Добавила, вставая: — Погоди, не уходи никуда. Нам предстоит много работы. — И напутственно хлопнула по плечу, которое немедленно разорвалось адской болью.

     Девчонка скрылась из виду.

     Глеб выругался про себя, так как обязательно сделал бы противоположное, если б мог. Но сейчас ему ничего другого не оставалось, кроме как сидеть истуканом и ждать своей незавидной участи.

     Оказывается, кроме руки и ноги, пострадало еще и плечо: обожгло — жуть. Несколько минут к Глебу никто не подходил и он подумал, что про него забыли. А может и помнили, да только по какой-то причине не спешили оказывать дальнейшую помощь. Подбежали все-таки: поставили несколько уколов, наложили жгут и споро обработали раны из дезинфицирующего баллончика. Наложили повязку и ушли. Он видел тяжелые армейские ботинки, что бродили по помещению взад-вперед: под подошвами хрустели остатки мебели и скрипело стеклянное крошево.

     Глеб хотел бы получше рассмотреть этих людей, но ничего не выходило, ослаб. Боль ушла, взгляд туманился все сильнее. Еще немного и он потеряет сознание, его накроет чернотой.

     Сквозь шум в ушах услышал, как к нему подошли двое. Усилием воли Глеб шевельнул подбородком в нужную сторону, скосил взгляд: одна пара ног оказалась упрятана в высокие туго зашнурованные берцы, другая — принадлежала той девчонке, из-за которой, похоже, и случился весь этот бедлам. Ее лакированные туфельки на высоком каблуке, как ни странно, блестели. Почистить успела, что ли? И вообще, как только ноги сумела не переломать в суматохе боя?

     — ...у нас вариантов, как ни крути, — задумчиво проговорил человек в берцах. — Да и у тебя — тоже. Придется взять его в оборот.

     — Не успеем, — равнодушно прозвенела девчонка. — Смотри, он помер уже почти...

     — Значит, тебе придется придумать, как сохранить ему жизнь. Слышал, эфесы и не на такое способны.

     Переступив с ноги на ногу, девушка возразила:

     — Ты ж всю подноготную мою знаешь — не чистокровная я. Мне эта способность недоступна.

     — Именно потому, что знаю — говорю. Про братца своего не забыла?

     Громко хмыкнув, девушка промолчала в ответ. Развернулась на месте, дав понять о том, что разговор окончен и она готова уйти.

     Мужчина сделал движение и строптивая девчонка, громко айкнув, неловко переступила ножками, когда ее подтянули ближе. Глеб услышал:

     — Кто тебя просил координаты свои выдавать перед отъездом? Если об этом узнают наверху...

     — Отпусти! — дернулась она. — Мое решение задачи было реальным. Вы весь местный год бездействовали и впустую шарили по директориям. А тут, как видишь, добыча сама пришла к нам в руки.

     — Пострадала Клэр.

     — Ха! Какая-то заводная кукла важнее жизни оперативника.

     — И о важном свидетеле не забудь, — тяжело добавил мужчина. — Нет, ты только подумай что скажет начальство, когда узнает, что биороид восстановлению не подлежит, а? Ведь за него уплачены немалые деньги. А содержание? Техобслуга?.. Краб считает каждый потраченный на Клэр кредит. Как перед ним будешь оправдываться?

     — Лучше бы наняли нормального человека, — хмуро ответила девушка.

     — А это кто перед тобой? — Кажется, Глеб физически ощутил, как на него показали пальцем. Голову не поднять, становилось все хуже. Жизнь сочилась из него по капле. — Сам в руки идет: подходи и бери тепленьким.

     — Он не сможет. Плебей. Подстилка.

     — Знаешь что?! — не выдержал мужчина, в сердцах оттолкнув от себя девушку. Она засеменила назад, едва не споткнулась. — Мы еще о свидетеле с тобой не говорили, а Краб спросит за него вдвойне.

     — С ним накладочка получилась, — невозмутимо вставила девчонка. — Кто ж знал, что за тем волосатым охотится модифицированный серпент?

     — Должна была предполагать, — наставительно произнес мужчина. — Третий год я с тобой мучаюсь — а толку никакого... Ладно, хватит тут разглагольствовать, а то паренек скоро кони двинет. Надеюсь, как правильно считывать информацию с чипов цедуриан еще не разучилась?

     — Как такое забудешь, — вздохнула девушка. Легонько задела туфлей ногу Глеба и та безвольно мотнулась. — А этот... обязательно? Другого поблизости со старьем в башке нигде у тебя не завалялось?

     — Иди, поищи. Тут лес до самого космопорта. Наверняка их там за каждым кустом штук по десять сидит.

     — Ладно, убедил, — отмахнулась от него девушка. — Придется работать с тем, что есть.

     Подойдя почти вплотную, она вновь присела рядом с Глебом на одно колено. Голова, как и прежде, не слушалась его и потому глубокий вырез топика кричащей раскраски маячил перед самым его носом. Близко-близко. В другое время это распалило бы парня, но не сейчас. Безудержно хотелось забыться крепким сном.

     Девушка протянула руку: тускло блеснули в свете недобитых светильников алые коготки. Со словами: «Куда это ты пялишься, а, негодник?» грубо взяла Глеба за подбородок, задрала голову к свету. Повертела и так и этак: перед его глазами поплыли цветные круги и затошнило сразу. Ругнувшись, пробурчала в нос: «Еще один пустой биоматериал. Послал же случай напарника.»

     После чего встала резко, зашла со спины, бесцеремонно взяла Глеба за воротник рубашки и неспеша, но неожиданно сильно потащила куда-то волоком.

     Голову его кидало из стороны в сторону: зал качало будто палубу в шторм. Балкон отдалялся, стало темнее, вдали люди в камуфляже и с разрядниками на поясе обследовали стены помещения похожим на тепловизор прибором. Трое притулились у балконных перил: один из них, в форме страховщика, указал на дым выше древесных крон и всплеснул руками над собой, изображая взрыв. Еще военный — около пятидесяти, абсолютно седой — у сожженного дотла столика рядом с лужей чего-то алого внимательно смотрел на Глеба и словно бы пронизывал испытующим взглядом.

     В который раз замутило, рот наполнился горечью. Глеб замычал. Строго глянув ему в лицо, девчонка остановилась и несколько раз хлестко ударила его по щекам:

     — Эй-эй! Не стоит этого делать: у меня очень чувствительный нос.

     Надавила на плечо, заставив Глеба немного помучиться от резкой боли. Как будто помогло: сознание чуть прояснилось, предметы вновь обрели цвета. Потом она протащила его еще немного, бросила на мягкое и теплое. В поле зрения попал густой рыжий волос. Едко запахло паленым.

     Звонко цокая каблучками, девушка сбегала куда-то и притащила с собой три небольших обруча из желтого металла. Поочередно пристроила их у Глеба и у себя на макушке, заправив темные пряди волос на висках за заостренные кончики аккуратных ушек. С последним обручем коротко повозилась в стороне, вернулась. Прищурилась, склонила голову на плечо, уставилась внимательно на парня: в темной синеве зрачков плавали белые блестки.

     Все-таки она была чертовски красива: Глеб не мог оторвать от девчонки глаз. Случись им встретиться в другой раз, при иных обстоятельствах и тогда, возможно, все было бы по-другому? То, что в роду у нее затесался залетный эфес, еще ничего не значит. Ведь главное, чтобы человек хороший был, верно? А остальное приложится.

     Девушка нахмурилась, будто сумела прочитать его последнюю мысль. Сказала брезгливо:

     — Совсем офонарел, да? Вот только не надо лыбиться, как душевнобольной.

     Коснулась его лба, там, где находился обруч.

     — Попробуй с этого момента ни о чем таком больше не думать, иначе сделаю больно.

     Глеб хотел спросить что она имела ввиду, но в кожу выше темечка одномоментно врезались тысячи тончайших игл и он на несколько мгновений позабыл обо всем на свете.

     Пространство схлопнулось, как проколотый воздушный шар и завертелось спиралью: мелодично жужжа и сыпля искрами. Он перестал чувствовать вес собственного тела и будто бы висел в пустоте.

     Или не висел?

     Ему трудно было определиться с этим: сумрак утра сменился непроглядной теменью, лицо обдували мощные потоки воздуха, но движения не происходило. Попытка пошевелиться ничего не дала, как если бы он оказался заключен в камень — жук, что по нелепой случайности угодил в смолу и застыл там на веки.

     Глеб не смог бы сказать сколько продолжалась эта пытка. Мучения прервал голос девушки, внушил надежду:

     — Слышишь меня? — спросила она из далекого далека.

     Глеб кивнул. Сообразив, что она тоже, наверняка, его не видит, добавил словами:

     — Слышу. Где мы? Где ты?

     — Иди на звук, — справа в пустоте застучали каблуки ее туфелек. Запульсировал огонек маяка.

     Ощутив, что вновь может управлять телом, Глеб двинул на свет. По внутреннему времени прошло около минуты прежде, чем он сумел нагнать девушку. Недоэфеска шла не оборачиваясь, в том же наряде, какой он ее и увидел впервые: яркий топ, чисто символическая юбка на бедрах, чулки и туфли.

     — Глаза сломаешь, — прокомментировала она. — Не отвлекайся на бредовые фантазии и не тешь себя несбыточными мечтами.

     — Куда мы идем? — спросил Глеб, сообразив вдруг, что и правда задумался о другом.

     — Скоро узнаешь.

     Еще через минуту она остановилась, села на колени. Хлопнула рукой рядом, приглашая и Глеба присоединиться к ней.

     — Что бы ни случилось, не отходи от меня дальше вытянутой руки. А лучше, — поморщилась она, — ладонь на плечо положи и не отпускай. Иллюзия физического контакта усилит нашу связь.

     До Глеба внезапно дошло где они сейчас находились: обручи — ничто иное, как компактный нейроинтерфейс нестандартной конфигурации. Ими можно легко связать чипы в головах воедино.

     — Чей мозг ты собираешься хакнуть? — спросил Глеб. Глаза его расширились от нехорошего предчувствия, а локоть дрогнул, когда он попытался отстраниться от гибридной эфески. Та немедленно стиснула его ладонь в своей руке, положила на прежнее место.

     — Не бойся, ты мне пока не нужен, — сказала она.

     — Цедурианец?

     — Он, родимый. Смотри внимательно.

     Медленно отпустила руку и стала пальцами рвать тьму перед собой: она хрустела, как пластик и развеивалась на сильном ветру.

     Ветер усилился и подул со стороны провала, что создавала перед собой девчонка. Глеб поежился, стало холодать, однако он не рискнул опустить руку. По зрачкам ударило желтым светом: парень зажмурился с непривычки, посидел так немного и снова открыл глаза.

     Перед ним расстилалась безжизненная каменистая равнина с отрогами могучих гор на горизонте. За самой высокой из вершин прятался уголек механического солнца. Еще один висел где-то над головой: картинка транслировалась со зрительного нерва цедурианца и потому не представлялось возможным рассмотреть все в подробностях. Экран в пустоте постоянно качало, цедурианец куда-то шел.

     В воздухе клубилась едва заметная пыльная взвесь. Вот четырехрукий верзила опустил голову, приподнял мешок с земли и изменил направление. Горы свернули левее, справа в поле зрения попала часть остова мелиоративной установки. Изъеденный ржой скелет машины выглядел жалко, глазу там не за что было зацепиться: ценное давно растащили на металлолом.

     Обогнув могилу чуда инженерной мысли, цедурианец направился к приземистому зданию, сложенному из обветшалых каменных блоков. Потянулся к дверной ручке, чтобы войти внутрь, но что-то его остановило. Он сбросил мешок, обошел здание сбоку. Там оказалось окно, через которое лился на улицу свет живого огня.

     Вездесущая пыль затянула стекло: за ним маячили размытые силуэты, а с потолка на них потоками обрушивалось яркое пламя. Цедурианец пошоркал окно вынутой из кармана тряпкой.

     Помещение оказалось почти доверху забито тюками с сеном. По центру пространство было расчищено: там кружком расселись... люди? Что-то смутило Глеба, он протер слезящиеся глаза свободной рукой. Всмотрелся лучше: нет, натуральные эфесы — десять особей мужского пола там устроились на полу, взявшись за руки, а под потолком...

     — Ма-а-ать ее! — шепотом, но выразительно, с чувством, повторил слова цедурианца Глеб. — Это же солнце. Настоящее!

     Девчонка шикнула на него, приказала заткнуться и наблюдать.

     — Сама вижу, что не бутафория. Вопрос: как? Запомни каждую мелочь.

     Кровожадные отродья на полу выполняли пасы руками и ритмично раскачивались на месте в подобии транса, будто творили важный ритуал. Зрелище завораживало, Глеб не мог оторваться.

     Наконец они остановились, перебросились рядом реплик, но Глеб как будто оглох. Не слышал больше ни завываний ветра, ни того, как бьется крупная пыль о стекло. Разговор тоже прошел мимо.

     Вновь успокоившись, каждый из остроухих протянул в центр по невзрачного вида коробочке не больше кулака; эфесы одновременно задрали руки к солнцу. И светило потекло, заструилось вниз крупными каплями. Протуберанцы вытянулись, сложились в огненный вихрь. Бьющийся в судорогах конус потянулся к полу, где находились ничем непримечательные коробочки. Звезда уменьшилась, сжалась до невероятных величин, помещение озарила ослепительная вспышка.

     Кажется, цедурианец ругался громко, когда заполошно прикрывал веки всеми четырьмя лапами, чтобы не сжечь глаза. А когда открыл, в помещении стало сумрачно. И только светились яростным пламенем два десятка глаз, взгляды были устремлены ему навстречу.

     Глеб почувствовал себя неуютно: будто не цедурианца заметили эфесы, а его самого. Казалось, ему заглянули в самую душу, поворошили там слегка и, не найдя ничего ценного, наплевали издевательски.

     Две пары глаз метнулись к выходу. Невольный наблюдатель действа тоже оказался не пальцем деланный, сообразил что к чему и решил делать ноги. Картинка затряслась, замелькали камни, приблизился скелет мелиоративной установки, за которым прятался двухместный флаер. Видение подернулось рябью.

     — Все, уходим, — непререкаемо сообщила девчонка. Взмахнула рукой и погасила экран.

     — Но я досмотреть хотел, — обиженно возразил Глеб. Он наблюдал за картинкой со стороны и воспринимал происходящее, как остросюжетный фильм.

     — Ты видел, чем все закончилось, — сухо ответила девушка и без замаха нанесла удар кулаком ему в переносицу.

     — Ай! За что?! — воскликнул парень. Откинув голову назад, схватился за нос. Вскочил на ноги и засопел возмущенно.

     — Это тебе авансом, — пожала она плечами и тоже поднялась. — Обещала же сделать больно?

     — Но я ни о чем таком не думал даже.

     — А и не надо, — направляясь прочь, бросила она. — Все — иллюзия. Тебя затягивало в нее, а чип в голове цедуринца уже деградирует. К кристаллам перестал поступать кислород. — Она обернулась на миг: — Если не хочешь остаться тут навсегда, не отставай и помни о том — кто ты.

     — Это такая проверка?

     — Это такая неудачная попытка придать тебе ума.

     И дальше она пошла не оглядываясь и не говоря ни слова.

     «Иллюзия?» — подумал Глеб. Убрал руки от переносицы, взглянул на ладони — крови не было, как и боли.

     Он нагнал девушку, пошел рядом погруженный в раздумья: «Что значит — придать ума? Неужели, эта кукла считает его таким глупым?»

     А потом впереди стало светлее, проявился белый дверной проем, из которого потянуло утренней сыростью. Глеб закашлялся и открыл глаза.

     Вот теперь он хорошо прочувствовал, какова на самом деле реальность. Неподъемной тяжестью навалилась боль: гудела голова, стреляло в ногу. Во рту пересохло, горло драло жесткой щеткой. Отвратная смесь запахов разлитого спиртного — от коньяков до водки — с изысканной вонью горелой плоти мутила сознание.

     Не выдержав, Глеб упал на бок и его все-таки стошнило.

     — Не заляпайся, — попросила девушка, снимая с него обруч. — А то нам еще в отдел в одной машине ехать. На вот, утрись.

     Протянула платок, поднялась слегка пошатнувшись, словно была сейчас совсем без сил. Заплетающейся походкой ушла в глубину зала.

     Глеб чувствовал себя немного лучше, чем до проникновения в мозг цедурианца: неожиданно осознал, что может пошевелить рукой — и это при его-то ранениях! С наслаждением стер пахучую жижу с губ, отодвинулся подальше и осмотрелся.

     Люди в камуфляже перестали наводить суету. Сгрудились кучкой у развороченной барной стойки. Посовещавшись, направились к выходу. Двое подошли к нему, и не в пример той злобной девке, аккуратно подняли его за подмышки. Поволокли наружу. Спустив с лестницы, погрузили в стоящий у входа в лимузин. А он-то все думал, что-то машина совсем незнакомая у входа дежурит. И страховщик этот странным ему показался тогда. Даже не зашел поздороваться, как все новенькие делают. Место тут прибыльное на извоз, всегда хорошо иметь полезные знакомства.

     В салон набилось под завязку народу: закрылись дверцы и свет под потолком притух. Взвыл мотор, аппарат приподнялся над полотном, сделал лихой разворот с места — центробежной силой Глеба бросило на спинку дивана — и направился в сторону директории Форст.

     Как это ни странно, машиной управлял страховщик, что уже лет сто как не практиковалось. Искусственный интеллект бортового навигатора довольно умен и действует на порядок профессиональнее любого водителя из плоти и крови: задержки в реакции у электроники минимальны. Теперь, после инцидента с детским автобусом у капитолия, дело человека за пультом лишь контролировать верность принятых навигатором решений, но никак не стать полноценной заменой ему.

     Машину больше не кидало. Глеб удобнее устроился на выделенном ему ложе и принялся разглядывать находящихся в салоне людей: тусклый оранжевый свет размывал цвета, но абсолютно не мешал оценить суровость собравшейся тут компании. Сног до головы затянутые в камуфляж люди сидели вдоль обоих бортов, тесно прижавшись плечами друг к другу: сплошь одни мужики, на отсутствующих лицах которых читалось, что сегодняшним утром не произошло ничего необычного. Оружие — автоматические разрядники и пара рельсовых пулеметов — они держали между колен, уперев приклады в пол. Стволы глядели в потолок и покачивались при маневрах авто.

     На противоположном Глебу диване, рядом с водителем, расположился седой. Закинув руку на спинку и как бы приобняв девушку рядом, он нашептывал что-то ей на ухо. Та, заложив ногу на ногу, между делом косилась на Глеба из-под бровей вразлет и, кажется, иногда хихикала. В глазах сверкали озорные искорки.

     «И что смешного во мне нашла?» — обозлился на нее Глеб.

     Наконец, он не выдержал, когда она рассмеялась совсем уж громко:

     — Я так похож на клоуна? — хотел он бросить злобно, но голос ослаб и вместо этого фраза вышла довольно жалкой и беспомощной.

     Седой замолчал, девушка — тоже. Брови ее опустились, лицо приняло серьезное выражение. Глаза растеряли блеск и стали похожи на два глубоких омута. Уперев ладони в сиденье, она подалась вперед:

     — Просто обсуждали, как будет барахтаться в воде не умеющий плавать щенок, — сказала девушка ровно. — Тебе тоже интересно?

     — Был бы не против, если б мне объяснили в какую история я вляпался, — прохрипел Глеб. — Все, что случилось, — ненормально. Что это был за... серпент? — вспомнил он, как назвала нападавшего девчонка.

     — Обычный охотник за головами, — быстро ответила она. — Мех. Легче стало?

     — А дальше? Почему он начал стрелять? Я слышал ваш разговор в зале: вы его специально привели в бар. Зачем? Погиб цедурианец, а мог бы и я... — Здоровой рукой Глеб указал себе на пострадавшее плечо: — Что это были за эфесы, которых я видел у него в голове?

     Седой вновь ей шепнул что-то. Девушка отстранилась, скучно произнесла:

     — Слишком много вопросов, не находишь ли? Так можно и захлебнуться ненароком, — передернула изящными плечиками, поправила съезжающий топ, буркнув «Когда я уже смогу содрать с себя этот чертов наряд?», произнесла громко: — Не спорю, гибель очередного цедурианца невосполнимая потеря для капитолия. Но нет ничего эффективней ловли на живца, — она быстро глянула на седого, тот остался невозмутим, — любой заядлый рыбак подтвердит это.

     — Все равно малопонятно.

     — Смирись, так проще. Скоро все разъяснится, как только прибудем в отдел. Не забудь то, что видел тогда в темноте. Это очень поможет нашей работе.

     — Видел, но не слышал ничего.

     — Мозг цедуриан устроен сложнее нашего. В связке с устаревшим чипом информация записанная в него раскладывается на несколько потоков. Аудиоряд я взяла на себя. Там тоже много интересного.

     — С чего вы взяли, что стану вам помогать? Я даже не знаю кто вы.

     — Не беспокойся на этот счет, малыш, — девушка облизнула пухлые губки, обнажив на миг пару небольших острых клыков. — Всему свое время. Лучше приготовься к тому, чтобы переварить ту информацию, которую получишь. Ее будет немного, но она кое-что поменяет в твоем мировоззрении. К тому же... Выбора у тебя особого нет. Жив ты лишь благодаря моим стараниям: с такими ранениями, как у тебя, ты не протянул бы и получаса. И если я вдруг решу, что ты испортился...

     Но договорить девушка не успела. Впереди, по ходу движения машины звонко хлопнуло. Грязно выругался страховщик у пульта и Глеб вдруг понял, что не дождется скорых объяснений: мотор машины жалобно заскулил, аппарат упал на полотно. Его развернуло толчком, повело юзом. Салон наполнился металлическим лязгом и дребезгом.

     Тряхнуло, когда машина вылетела с дороги. В боковое стекло, с треском пробив его насквозь, угодил вырванный верстовой столб. До директории Форст они не доехали всего каких-то пять километров.

     Когда машина, трясясь на кочках, протаранила молодой подлесок, налетела на массивный древесный пень, а затем подпрыгнула и встала боком, Глеб решил, что ему крышка. Когда ее протащило сквозь кусты еще с десяток метров и крышей воткнуло в монументальный сосновый ствол, то Глеб понял, что не ошибся в догадке.

     Запоздалый звонкий крик девчонки «Берегись!» совпал по времени с треском брызнувшего внутрь стекла и чуть не повредил барабанные перепонки.

     Тех, кто еще каким-то чудом держался на ногах, снесло мощным ударом и швырнуло на обивку потолка. Машину едва не обернуло вокруг дерева: ее согнуло поперек и вмиг заполнило едким дымом.

     Кашляя в кулак, Глеб приподнял голову. Хотелось разобраться где он и что произошло: лампы на потолке погасли, но впереди у пульта уже разгорался огонь, он давал необходимую толику света.

     Хорошо помнилось, как после первого толчка под ним вскрикнул и хрипло заматерился один из солдат, а в бок больно впился острый ствол выпавшего из его рук разрядника. Интересно, жив?

     Ощупав под собой мокрую траву вперемешку с битым стеклом, Глеб убедился, что остался один. Кажется, во время резкой остановки из под него все-таки выкинуло отчаянно ругающегося вояку.

     Сзади больно пихнули ногой в копчик, знакомый голос в грубой форме помянул разрекламированную надежность столичных дорог.

     «Жив», — вздохнул с облегчением Глеб. Себя он ощущал все так же паршиво.

     В дыму суетно двигались ломаные тени. Снова кричали люди, снова Глеб думал, что уж в этот раз погибнет наверняка — без помощи ему из этой передряги не выбраться.

     Одна из теней продралась в хвост салона, приблизилась к нему:

     — Ребята, нам все еще везет! Не пострадал парень. — Глеб узнал голос седого, в нем слышалось немалое облегчение. Присев рядом на корточки, тот глянул назад: — Кто-то уже вышел наверх?

     — Да, Тим и Рекс, — сказали из дымной полутьмы салона.

     — Отлично. Выстрелов, вроде, не было... Тогда выходим по одному. Как только посчитаем потери, валим лесом через сухую балку! Все помнят маршрут?

     Нестройный хор голосов известил, мол да, все усвоили. Седой наклонился и Глеб замычал от боли, когда его потянули за рукав.

     — Тяжелый, черт, — посетовал седой. — Боб, давай первым лезь, поможешь мне поднять парнишку.

     Мимо Глеба прошмыгнула широкая фигура: подтянулась на руках и исчезла в разбитом окне. Потом на Глеба навалились слева. Сверху опустилась ладонь, схватила его за загривок и под треск расползающейся по швам рубашки потянула к себе.

     Глеба спустили на землю и потащили прочь от дымящего аппарата: по лицу иногда хлестко били тонкие ветки, среди темных сосновых лап маячило светлеющее небо. Следом выбрались на воздух и остальные сопровождающие. Мужчины, ругаясь кто во что горазд, немедленно рассредоточились недалеко от места крушения, целя стволами куда-то в сторону дороги, гладкое серое полотно было хорошо видно сквозь пролом в кустах. Последней на искореженном кузове появилась девичья фигурка. Она пригнулась настороженно, замерцала, как переносная голограмма при нехватке питания, спрыгнула на траву и исчезла в кустах.

     Кажется, Глебу стало хуже. Да, во время разговора с девушкой в салоне он чувствовал явные улучшения: нога болела все меньше, даже мог немного пошевелить и рукой. Но сейчас, как будто все возвращалось к прежнему его состоянию, Глеб слабел с каждой секундой. Словно была между ним и той пигалицей какая-то связь, однако стоило ей уйти и ниточка, удерживающая в нем жизнь, оборвалась. Он лежал на сухих иголках под молодыми сосенками и в который уже раз готовился умереть.

     Из омута дурных мыслей парня вывела очередная жесткая оплеуха, потом еще и еще. Лишь на четвертой он нашел в себе силы, чтобы поднять руку. Прикрыл щеку ладонью.

     — Эй! Да сколько можно-то?! — зло выдавил Глеб из себя и закашлялся. Сырой утренний воздух неприятно обволакивал гортань. Парень глянул вверх: над ним навис седой и помогавший ему огромный детина с бездушными глазами-буравчиками. В руках он держал снятый с предохранителя разрядник.

     — Идти можешь? — без особого участия в голосе спросил седой.

     — Нет, нога сломана.

     — Странно. Конечность должна уже восстановиться, — слегка удивленно проговорил мучитель. Затем протянул загадочно: — А-а, так это только оттого, что еще не знаешь о способностях Айги! Боб, подними его... Ты же не тряпка, парень. Ну-ка, пробуй давай, а то нам с ношей тяжело придется.

     Скомкав рубашку у Глеба на груди, Боб одной рукой поднял его над землей, другой придержал, чтоб не завалился, когда ставил на ноги. Глеб притих, напряженно ожидая резкой режущей боли в пятке, но как оказалось, напрасно. Не поверив чуду, он пошевелил ступней: лишь слегка ныли кости — и больше ничего.

     — Фантастика, — прошептал он, позабыв обо всем на свете.

     — Айге потом спасибо не забудь сказать, — хмуро пробасил Боб, и прежде чем исчезнуть за ближайшим стволом, добавил: — Повезло тебе с напарницей.

     Глеб хотел, но не успел переспросить его, что за нотки мелькнули в этом послании: неприкрытая зависть или искреннее сочувствие. Одно он знал наверняка, имелся в этой фразе скрытый подтекст, о котором Глеб обязательно узнает позже.

     За кузовом разбитой машины блеснула молния и тут же раскатисто громыхнуло. Раздался деревянный скрип и треск, зашуршали сломанные ветки. Качнулась и рухнула небольшая сосна у дороги. Еще пара вспышек со взрывами, после которых вдалеке истошно заверещало нечеловеческим голосом. Снова так называемый серпент?

     — Вот любит Айга светопреставления... И что с этой мерзавкой делать? — спросил седой.

     Посчитав, что вопрос обращен к нему, Глеб хотел пожать плечами, но передумал, когда увидел обращенный в пустоту взгляд.

     — Дольф, у нас есть потери? — седой говорил, приложив запястье ко рту. — Двое? На ногах?.. Хорошо. А тяжелые?.. Отлично! Если Айга решила вопрос, пусть возвращается. Тим, Рекс, снимайтесь с позиций, Боб прикрывает нас.

     Вынув из кобуры на ремне миниатюрный разрядник, седой указал прочь от дороги, обратился к Глебу:

     — Перевалим за тот пригорок, дальше овраг. Идем по верху с левой стороны. Все понял?

     — В город направляемся? Бывал в этих местах, до границы леса пять километров. Не знаю, смогу ли добраться, — сознался Глеб и для наглядности выставил вперед пострадавшую руку.

     — Это по прямой, — возразили ему. — Но нам придется пройти чуть больше, станем петлять. Если желаешь выжить, иди этим маршрутом, не отставай. Охотники от тебя теперь не отстанут, и поверь, при встрече они не будут печься о сохранности твоей шкуры так же, как мы. Все, что им нужно — тут, — седой ткнул Глеба в лоб пальцем. — Все интересное считают после смерти с чипа мобильным сканером.

     Седой развернулся и трусцой побежал в указанном им направлении перпендикулярно полотну дороги. Вкратце представив последствия при отказе, Глеб припустил за ним.

     Вскоре окружающие их сосны проредились, появился молодой подлесок, который тоже через некоторое время сошел на нет. Пространство впереди расчистилось, стало светлее. Глеб не заметил, как перед ним образовался обрыв, чуть не сверзился в пропасть. Впрочем, она оказалась не так уж и велика: крутая глинистая осыпь спускалась на глубину человеческого роста, вдоль дна оврага улеглись сухие трухлявые стволы деревьев.

     Схватившись за ветку низкого кустарника, Глеб поискал глазами седого: тот не ждал его и быстрым шагом шел вдоль обрыва в паре метров от пропасти. Боясь его потерять, Глеб устремился следом. Слева и справа вдалеке мелькали иногда фигуры в пятнистом камуфляже.

     Все, что случилось с ним сегодняшним утром, не лезло ни в какие рамки. Подумать только, что скажет Хариолис, когда узнает о принесенном ему ущербе и увидит разруху в одном из своих многочисленных заведений! Вряд ли он станет радоваться убытку. Однозначно, начнет искать виновников, да и свидетелей бойни тоже.

     И если судьба первых Глеба особенно не беспокоила — видел он, как ребята седого лихо разделали под орех залетного механоида, то со вторыми выходило на порядок сложнее. Всех свидетелей события — только он да десяток камер наблюдения. Ни охраны, ни подсобного персонала в здании в это время не было: официанты уходят в середине ночи, а силовая поддержка на территории Хариолиса не нужна. В Форсте любой проходимец знает что произойдет с посягнувшим на деньги и имущество хозяина припортового бара — его больше нигде и никогда не найдут.

     Но вот Глебу тут не повезло, случилось в его же смену. А значит, на него все шишки и посыпятся. Записи-то с камер седой уничтожил, как пить дать. И только с бармена теперь спрос, и если лягут на него еще и подозрения...

     Перспектива побывать в допросной у нанимателя совершенно не устраивала Глеба и, скорее, именно она удерживала его от попытки к бегству, чем гипотетические мехи, охотящиеся за его головой. Следуя за седым, парень надеялся на защиту от зверя в человечьем обличье, каким зарекомендовал себя Хариолис в директории Форст.

     Глеб спешил за седым: нога перестала беспокоить, а вот плечо и рука еще давали о себе знать неприятным жжением, но пальцами он уже шевелил свободно. Чудо какое-то...

     До самого привала не прозвучало ни единого выстрела. Когда седой скомандовал остановиться и присесть отдохнуть под широким раскидистым кустом, к месту стоянки вышла полупрозрачная Айга с ног до головы облепленная жухлой мокрой листвой и иголками. Из валежника бесшумно выполз Боб, в сумраке он напоминал неповоротливого медведя.

     — Где успела уже изваляться? — первым делом спросил у девушки седой.

     — Второй охотник побрыкаться решил перед смертью.

     — Снова серпент?

     — Нет. Кошка во-от таких габаритов, — быстро проговорила Айга и развела руки в стороны, показывая размер врага. С неудовольствием посмотрела себе на кончики пальцев. — Ногти из-за этой скотины сломала, убила бы за это второй раз.

     — Отключи камуфляж, не трать энергию попусту, — приказал седой. — В глазах рябит, глядеть больно.

     — Могу только исчезнуть сейчас, — ответила девушка. — В драке пострадала одежда.

     — Понятно, не надо тогда, но... ты же давно хотела скинуть с себя этот наряд, — весело заметил седой.

     — Да, — усмехнулась Айга, — но не таким же способом и не прямо сейчас... Есть у нас что-нибудь на замену?

     Седой качнул головой.

     — Вот и я о чем, — назидательно добавила девчонка.

     Она села рядом с Глебом, скрестила ноги под собой, оружие выложила на колени. Глеб поймал себя на том, что непроизвольно косится в ее сторону.

     Наклонившись к его уху, девушка прошептала:

     — Смотри какое вон там дерево классное, с пушистыми иголочками. Нашел?

     — Ну, — подозревая подвох ответил парень.

     — Вот на него и пялься! Голову повернешь в моем направлении — откручу, понял? — желая подкрепить слова делом, Айга поднесла полупрозрачный мерцающий кулачок к его носу, пальцы пахли хвоей и влажным металлом.

     Уязвленный Глеб уставился в указанном направлении. Неожиданно тихо хрюкнул Боб. Похоже, вся эта ситуация его забавляла.

     — Кстати, тебя это тоже касается, — тоненько огрызнулась Айга.

     — Нет, ну а чо. Я бы попробовал, — непонятно пробасил Боб.

     — Ай, — отмахнулась Айга, — что с невменяемого возьмешь... Как будет передышка, устроим спарринг — тогда посмотрим кто кого.

     — Заметано, — кивнул Боб и ухмыльнулся.

     — Отставить сторонние разговорчики, — приказал седой. Видно, он уже не раз сталкивался с подобными препирательствами в команде и давно от них устал. — Вернемся к делу. Айга, что удалось выяснить? Какой прогноз? — Уточнил: — Краткий.

     Девушка тут же посерьезнела:

     — Охотников было трое. С одним из них разобрались в баре — он, собственно, самым опасным-то и оказался. Серпент с нервным центром на биокристаллах, но ведомый. А эти двое, из кошачьих, — Айга махнула назад, — самостоятельные оказались. Умные твари, просчитывали мои маневры на раз. Пришлось немного попотеть. А из того, что удалось выудить с их чипов... Они изначально ожидали, что нападение в «Туманности» провалится. Караулили тут, у дороги. На входе в город еще двое в укрытии лежат, и пятеро — в направлении космопорта расставлены. Ха, перестраховщики!

     — Понятно. Значит, думали, что с планеты рванем. Откуда такие мысли, интересно?.. Кто отдавал приказ?

     — Цепочка пересечений ведет в «Солар Индастриал», но не руководство, а кто-то чином младше. Верхушка у них вообще не в курсе всех этих дел.

     — Уверена?

     — Базу обновляла не так давно, не могу ошибиться.

     — Ладно, с этим разберемся потом, но хоть что-то да разъяснилось. Ты молодец, — седой наклонился вперед и дружески потрепал девушку за плечо. Глеб осторожно повернул голову к Айге. Кажется, она смутилась от похвальбы: на напоминающем мутноватое стекло лице зарделся легкий румянец.

     — Вернемся к теме... В директории нас ждут лишь с одного направления? — продолжил седой.

     — Да. Операция тайная — почему и отчего, узнать не удалось. Только известно, что в ресурсах хозяева мехов ограничены. Тут не финансовая сторона вопроса, в деньгах они как раз не ограничены.

     — Не хотят привлекать внимание, — вздохнул Боб. — Все происшествия на Цфеде, не ставшие результатом разборок местных князьков, подпадают под юрисдикцию службы собственной безопасности президента. Если устроить полноценную войнушку, здесь соберутся сыскари со всей галактики. Они легко найдут виновных.

     — А ты разбираешься в тонкостях местной политики, Бобби, — произнесла девчонка. — Знаком с порядками на планете?

     — Интересовался когда-то. Не помню мелочей, но не надо ничего придумывать, — не замедлил с ответом Боб. — Принцип здесь, как и везде, один — живи и не мешай жить другим. Он одинаков для любого населенного мира. Только тут круги по воде расходятся далеко, оттого реакция четче и жестче. Никому не нужна смута в центре: местные это понимают и не прыгают выше головы — сметут их, никто не заметит.

     В воздухе повисло молчание, слышно было только как шелестят ветки кустарника над головой. Похоже, никто не ожидал от громилы превосходящего Глеба чуть ли не на две головы глубоких сентенций.

     Понимая, что вляпался во что-то чрезвычайно серьезное, Глеб решился задать вопрос:

     — То видение, из головы цедурианца... Вы можете вытащить его из меня?

     Айга с Бобом одновременно взглянули на седого.

     — Нет ничего проще, — не моргнув глазом, ответил тот. — Прибудем в отдел, сканером снимем отпечаток.

     — Но... Но я ведь буду помнить увиденное. Сотрите информацию.

     — А оно тебе надо, парень? — участливо спросил седой. — Понимаю. Желаешь вернуться к прежней жизни и ни о чем таком не думать. Нет знаний — нет проблем, но...

     — Но?

     — Твои преследователи откуда будут знать, что ты чист? Залезут в подкорку, высосут досуха, будешь слюни пускать. Если мы каким-то неизвестным нам образом не заденем глубоких слоев личности, то они, поверь, церемонится не будут, потому как не привыкли. И да, если решишь остаться — насильно гнать тебя с планеты не будем, то помни, что кроме корпоративных мехов за тобой будет охотиться хозяин бара. Хариолис, я слышал, скор на расправу. Правду говорю?

     — Наводила на него справки. Абсолютно точно, — влезла в монолог несносная Айга.

     — Вот, — продолжил седой. — А он, как и ты, тутошний. У него деньги, связи, не последнее лицо в директории, насколько знаю. Найдет, съест и не поперхнется даже. Разроет всю подноготную — не спрячешься. В случае затруднений корпоративные псы на него выйдут, не убережешься от двух огней.

     — Черт. Черт! — зашипел Глеб, осознав вдруг, что отныне с прежней жизнью покончено. Не замечая боли в плече, схватился обеими руками за голову, уставился взглядом в землю.

     — Ну что ты, как баба, в самом деле, — разочарованно протянул Боб.

     Айга громко откашлялась в мерцающий кулачок:

     — Боб-би... — раздельно произнесла она.

     — Вот только не надо начинать. И совсем не тебя имел ввиду, — пошел на попятную Боб. Уперев разрядник прикладом в землю, он поднялся. — Хватит хныкать, надо дальше идти, а то скоро совсем рассветет — жарища будет.

     Седой и девушка встали за ним. Мужчина подошел и протянул Глебу руку:

     — Ну, — сказал он. — убедили мы тебя, идешь с нами?

     — Как откажешься от такого шикарного предложения, — буркнул в землю Глеб и схватился за сухую шершавую ладонь.

     Перед тем, как выйти на улицу окраинного района, они отмотали еще с пять километров по густому лесу. Сосняк закончился, сменившись березовой рощей. Между деревьев побежали мощеные булыжником под старину алейки. Заповедная зона. На Цфеде не так много места осталось для зеленых насаждений, под парки использовали любой свободный от высоток уголок.

     Тут стало больше свободного пространства, бойцы седого скучились и перешли на шаг. Чтобы не вызывать подозрений, они взяли Глеба в плотное кольцо. Пусть случайные бегуны, думают, что под конвоем ведут преступника в разодранной окровавленной рубашке. Айга растворилась в воздухе совсем, как только исчез подлесок. Седой отослал ее прикрывать тыл.

     Солнце пока не вышло на полную мощность и на него еще можно было смотреть, хоть и прищурившись. Рядом с диском на голубом безоблачном небе маячил неуклюжий силуэт заправщика. Топливо на светило доставляли всегда в срок.

     Отряд из десяти человек замер на краю обширной парковки: решили угнать авто. Перед рядами уходящих в небо зданий в тридцать этажей — богатый район, дома тут пониже, чем центре, — стояло не меньше десятка легковых машин. Но седой не спешил отправлять к ним бойца, высматривал что-то поверх голов.

     — Эту берем, — сказал он наконец, указав на рефрижератор у продуктового магазина. Приложив запястье к губам, шепнул: — Айга, выведи из строя камеры.

     Скоро они мчали по улицам столицы. Директория Форст была родной для Глеба и он смог бы сориентироваться тут даже при полностью выключенном солнце, но сейчас он трясся в кузове грузовика и не мог даже предположить куда они направлялись. На поворотах в плечи и спину били подвешенные за крюки свиные туши.

     Через четверть часа неспешной поездки его начал пробирать озноб. Кто-то из солдат тоже застучал зубами.

     — Д-долго нам еще? — спросил Глеб, потирая заметно остывшие плечи. Ему было и радостно и странно одновременно: он больше не мог нащупать ран. Корка запекшейся крови отвалилась совсем недавно. Нога стала, как прежде. Да и силы будто вернулись, исчезла головная боль, что беспокоила его последнее время. Сказать честно, никогда в жизни он еще не чувствовал себя таким здоровым.

     — Уже почти приехали, — ответила Айга. Голос ее в закрытом кузове казался звонче обычного.

     Минут через пять машина остановилась и сдала задним ходом. Постояла так немного, заглохла и опустилась на полотно. Приехали?

     Снаружи раздались шаги, скрипнули, открываясь дверцы. Солнечные лучи залили помещение нестерпимым светом. Глеб не сразу сообразил, что нужно прикрыть глаза: ругнулся и поднял руку к лицу. Между пальцев остались щели и он без труда смог рассмотреть пострадавшую в схватке с мехами девчонку. Айга стояла у выхода. Сберегая заряд батареи, она отключила в темноте камуфляж, оставшись с минимальным набором одежды: чулки, туфли, юбка и крепко стиснутый в ладони разрядник.

     — Ой, — замешкавшись на секунду, воскликнула она, щелкнула чем-то на поясе и слилась с окружающей обстановкой.

     Зябко ежась, свежезамороженные бойцы стали по-одному спрыгивать на землю. Глебу сразу не понравилось выражение Боба: всю дорогу он сидел за пультом машины и мог в достаточной мере оценить обстановку. Брови его были нахмурены, губы поджаты, да и вообще на лице читалось не высказанное беспокойство.

     Они остановились в глухом тупике со всех сторон зажатом высотными зданиями. Глаза быстро привыкли, яркий солнечный свет оказался глубокой тенью.

     — Отдел где-то здесь? — спросил Глеб у седого.

     — Он там, — ответил ему мужчина около сорока, рыжий и густо покрытый веснушками.

     Глеб задрал голову в указанном направлении: через дорогу, примерно на высоте пятидесятого этажа похожего на спираль небоскреба, горело что-то. Из выбитых панорамных окон валил густой черный дым.

     

     Седой, Боб, рыжий и остальные бойцы сгрудились у кабины рефрижератора. Задрав головы к светлеющему небу, они молча глядели на пожар. Дым выносил на улицу горелые ошметки мелованной бумаги: они догорали в воздухе и опадали хлопьями, ложились мелким пеплом на мостовую. У стеклянной вертушки парадного входа в здание скопилось немало случайных зевак. Спецслужбы не успели подъехать, некому было разгонять толпу.

     Глеб повертел головой в поисках девушки, но та растворилась в воздухе, как не бывало. У днища авто лежали небрежно сброшенные туфельки на шпильках.

     Седой поднял руку и шепнул в кулак:

     — Айга, сможешь подняться? — Он выдержал паузу. — Нет, ни пожарных ни полиции еще нет. Что значит, отлично?.. Ты там? Уже? Ладно. Только, пожалуйста... просьба, будь аккуратнее, не наследи, а?

     Седой сунул руки в карманы, опустил голову, развернулся на каблуках и пронзительно посмотрел на Глеба из-под бровей.

     — Хана местному филиалу, — буркнул мужчина, подкрепив фразу крепким словцом.

     — И что теперь делать? — спросил Глеб. Выражение лица седого и напряженное молчание его подчиненных не сулили ничего хорошего.

     — Будем ждать что Айга донесет. Этот филиал не единственный на планете: попытаем счастья в другой директории...Конечно, если случившееся здесь простое совпадение. Во что я лично нисколько не верю, — оговорился седой. — Мы же не для того сюда приехали, чтоб головы добровольно сложить, верно?

     — Я вообще не понимаю для чего меня привезли, и чего от меня добиваются, — не выдержал Глеб. Секунду назад он был абсолютно спокоен. После доверительной беседы в лесу, его словно тяжелым по голове ударило: мысли какие-то были, но далеко-далеко, не ухватишь. И двигался, как во сне. Сейчас же будто взорвалось в мозгу что-то и в груди неприятно заворочалось, появилась мелкая дрожь...

     — Смотри, скоро как чайник закипит, — шепнул рыжий на ухо Бобу, приподнявшись на цыпочках.

     Сплюнув под ноги, здоровяк вразвалочку, в несколько плавных шагов приблизился к парню, крепко взял за плечо, встряхнул и против воли развернул лицом в сторону тупика. Сжал пальцы так, что в глазах у Глеба на мгновение потемнело, сказал буднично:

     — Пойдем-ка перетрем, — заставил идти вперед, пока они не уперлись в стену напротив.

     Нависнув подобно скале, глухо произнес:

     — Кричать не вздумай: истерики нам тут не нужны, да и свидетели тоже.

     — А если попробую? Что тогда сделаете? — огрызнулся Глеб, глядя на него снизу вверх.

     Боб поправил на плече ремень разрядника, потом поднял и с интересом глянул на свой кулак:

     — Убить, не убьем — ты же под защитой Айги, как никак, — но вырубить тебя я всегда успею.

     Глеб глубоко вздохнул, насупился: амбал выглядел опасно. Наверное и правда, не стоило его злить лишний раз, а то не упустит случая применить силу. Но все равно хотелось разобраться в случившемся. Трупы цедурианца и механоида, которые никто так и не убрал перед уходом, оставят у хозяина заведения много вопросов; Хариолис будет рвать и метать в поисках тех, кто осмелился превратить в руины бар. Станет искать свидетеля, то есть Глеба. А не найдя, примется шерстить друзей и знакомых. Хорошо еще, что никто из родни не поддался на бесконечные уговоры приехать этим летом погостить: все до единого остались дома на Красте, триста двадцать седьмой обитаемой планете на орбите исчезнувшего голубого гиганта.

     — Какой тут выход? — выдавил Глеб, протолкнув ком в горле. — Пару часов назад я стал участником бойни, был ранен, умер почти и видел странное. А теперь поправился непонятно как, но вдруг осознал, что мне хотят промыть мозги, с чем у вас тоже накладочка получилась... Ожидали другой реакции?

     — Можешь думать что угодно, — прошипел Боб. — Главное для тебя сейчас знать, что ради скрытой в твоей башке информации другие жизнью рискуют. Остальное — неважно!

     — Понять бы еще, кто эти другие и чего они добиваются, — насупился Глеб. — Не хочу участвовать в чем-то противозаконном. — Тут вспомнилось увиденное у цедурианца в голове, где неизвестно как выжившие эфесы тянули руки к настоящему солнцу. — А еще с остроухими дело иметь неохота. Не надо мне этого.

     Стальные пальцы на плече сжались сильнее. «Сломает, как пить дать», промелькнула мысль.

     — А приде...

     — Заткнись, Боб, — осадил великана издалека седой. — Не видишь, парень не в своей тарелке. Мы ведь хотим, чтоб он принял нашу сторону, не так ли? А не в полицию прямиком пошел, где от него только рожки да ножки останутся?

     Глеб прикусил язык и задышал шумно: седой говорил уверенно, ничуть не сомневаясь в своих словах.

     — Дольф, присмотри тут за обстановкой, сильно не отсвечивай. Боб, за пульт. Остальные у фургона постойте, по первой команде — внутрь, носы морозить. С мальчишкой я сам поговорю.

     Железная хватка на плече ослабла: верзила, скинул разрядник с плеча и тихо и мелодично насвистывая направился к кабине. У выхода из тупика остался рыжий: изобразив на лице лютую скуку, он привалился к углу. Форма внешне походила на полицейскую, не должна вызывать подозрений.

     — Я ведь так и не представился, кажется, — проговорил седой, наблюдая за тем, как Глеб энергично растирает плечо. Он улыбнулся и протянул руку: — Харри Нумминен. Начальствую вот над этими прохиндеями.

     — Глеб, — серьезно ответил Глеб и пожал сухую ладонь, глядя в лицо мужчине.

     — Фамилию не скажешь?

     — Нет. Не думаю, что твоя настоящая.

     — Ладно, — Харри потрепал седые волосы на затылке. — Не хочешь, не говори: вся твоя подноготная в голове у Айги. Потом узнаем что ты за зверь такой и почему до сих пор с устаревшим чипом по земле ходишь.

     Глеб невольно сжал кулаки, на скулах заиграли желваки, но на данное откровение он не сказал и слова.

     — Понимаю, что тяжело принять случившееся, — доверительно произнес Харри. — Жизнь, как будто, неплохо устроена у тебя была: прилетел с окраины, обосновался в столице, работу нехлопотную и денежную нашел. С девушкой хорошенькой уже сошелся...

     Глеб мрачно покачал головой. С работой и жильем у него тут давно наладилось, но со столичными девчонками как-то не сложилось. Будто носом чуяли они, что прибыл парень с периферии — малопривлекательный для них вариант. Одна даже прямо сказала, что шансов на продолжение нет и он птица не ее полета.

     Нет, конечно же встречался кое с кем, не такой уж он и зануда, но серьезного в этих отношениях было на чуть.

     — И вот жил ты себе, горя не знал, — продолжал Харри, — а тут мы, как снег на голову свалились. Пальба, взрывы, и даже смерти едва избежал...

     — Я что, попал на прием к психиатру? — осадил его Глеб. В мозгу будто щелкнул и переключился рубильник, прибавилось смелости.

     Харри картинно закатил глаза, затем сложил руки на груди крестом, удивленно приподнял брови.

     — Ты по-прежнему не хочешь понять, что с прошлой жизнью покончено раз и навсегда и к ней уже не вернуться при всем желании? Что абсолютно все, чем ты ранее занимался, чего достиг, не стоит и выеденного яйца?

     — Кто вы? Какую работу хотите предложить и каким боком она относится к эфесам? Знаю, что во время войны их не удалось истребить подчистую, выжившие опасны. Правительство откроет охоту на любого, кто вступит с этими тварями в контакт. Хоть в прямой, хоть в косвенный. А еще... меня будет искать Хариолис.

     — За работодателя своего не беспокойся, с ним вопрос решим: не прямо сейчас, но уже очень скоро. Он не прикоснется к тебе даже пальцем, за милю будет стороной обходить, как только заметит издалека. Мы умеем убеждать, ты видел нашу работу в баре.

     — Отморозки.

     — Как только нас не называли... Мы выполним стоящую перед нами задачу любой ценой, слишком многое на кону. Это тот случай, когда цель оправдывает средства.

     — А правительство как же?

     Харри вздохнул:

     — Тут будет сложнее. Но вскоре мы уберемся с планеты, в космосе шансы будут равны.

     — Вы?

     — Я, они, — Харри указал через плечо большим пальцем. — И ты.

     — Ясно. Значит, за меня уже все решили.

     Вдалеке крякнул спецсигнал, взвыла и замолкла сирена. Седой обернулся и негромко спросил:

     — Полиция?

     — Нет, — ответил рыжий Дольф, жмурясь на солнце, как сытый кот. Он грыз щепку у выхода и ничем не выражал беспокойства. — Пара скорых и все. Тоже не торопятся.

     — Да, на совпадение совсем не похоже, — тихо проговорил Харри и вернулся к Глебу. — Ну так что, ты с нами? Самое время махнуть рукой на прошлое.

     — Мне хотелось бы знать — почему? То видение всему причина: живые эфесы и настоящее солнце?

     Седой согласно моргнул глазами:

     — Если б ты только знал какие тут силы замешаны... Извини, не могу еще открыться полностью. Достаточно помнить о том, что теперь от тебя не отстанут. Сведения в твоей голове бесценны: за них будут пытать, заживо резать на кусочки.

     — Вряд ли, — неуверенно усмехнулся Глеб. — Если сам все выложу, дам доступ к чипу, меня оставят в покое.

     — Так, — сказал седой, окинув Глеба взглядом с головы до ног. — Коротких штанишек на тебе не видать, давно уже повзрослел. Ей богу, вроде бы разумный парень, а все еще тешишь себя несбыточными мечтами... Не надейся даже, никто не поверит. Решат, что что-то ты все-таки утаил: есть в твоем старье такая лазейка. И результат будет соответствующий.

     — Что же мне делать? — растерялся Глеб. — Здесь вся моя жизнь.

     — Ты не так уж и стар для того, чтобы начать заново, — улыбнулся Харри. — После того, как мы уладим дела, конечно. И не раньше. — Добавил тихонько, как бы подводя итог: — Главное помни, время не повернуть вспять.

     Отечески приобняв Глеба за плечо, Харри повел его к фургону: парни в камуфляже негромко шептались о чем-то и сразу примолкли, как только к ним подошли.

     — Слушай, да на тебе лица нет! На вот, выпей, — бросил один из них и протянул гнутую фляжку. Был он ниже и значительно шире Глеба в плечах.

     — С утра не пью, — скривился Глеб.

     — Это не спиртное, а очень даже недурной энергетик. Пей, точно поможет.

     Под пристальными взглядами бойцов Глеб пригубил из фляжки: сладковатая жидкость с легким привкусом мяты прокатилась по языку в пищевод. Парень задумчиво причмокнул и облизал сухие губы, вспоминая вкус. Что-то этой ему напомнило... Но что? В голове чуть зашумело.

     Глеб нахмурился, и повторил глоток.

     — Ей-ей, хватит! А то развезет, — осадил его широкоплечий и вырвал из рук флягу. На землю пролилось немного зеленоватых капель.

     — Это что, какой-то наркотик? — В голове зашумело сильнее и мир будто прибавил в яркости.

     — Композиция на основе олта, — ответил боец. Увидев Глебовы глаза, дополнил фразу: — Да не бойся ты, отрава свежая. Натурпродукт, так сказать, — не подсядешь.

     Светало на Цфеде быстро. Тени исчезли: солнце замерло в зените и палило во всю. Из тупика был виден только краешек диска, но и этого хватало вполне. Из-за полного штиля в вышине собиралось дымное облако.

     — Что-то девочка наша долго копается, — беспокойно произнес Гарри. Проговорил в кулак: — Айга, где тебя черти носят?

     — Что?! Как, загнали?.. Непредвиденная случайность, говоришь? Ну-ну... Почему сразу не доложила? — Харри некоторое время вслушивался в пустоту и закончил фразой. — Хорошо. Носа оттуда без команды не высовывай, придумаем что-нибудь.

     — Очередная проблема, шеф? — спросил низкий, хлебнув энергетика из фляжки. — Опять она начудила?.. То-то я думаю, что утро с самого начала не задалось.

     — Надо посовещаться, — произнес седой так жестко, что с весельчака мигом сошла вся спесь.

     — Понял. Пойдем, поскучаем опять в сторонке, — сказал он убирая флягу. Крепко ухватил Глеба за локоть и отвел от фургона на десять шагов.

     — Сам-то чем жил? — спросил боец, когда они остались наедине. — Давно здесь обосновался?

     — Третий цикл пошел. У Хариолиса неплохо платили. Думал задержусь, — вздохнул Глеб.

     — Пацан к успеху шел, значит... Печально, — то ли съязвил, то ли поддержал Глеба боец. — На, еще выпей пока Харри не разглядел. Но не увлекайся, в бошку шибанет.

     Не долго думая, Глеб все-таки отпил еще. Поразмышлял и вернул фляжку: хватит с него. Он видел что случалось с теми, кто не мог вовремя остановиться.

     Тем временем совещание подошло к концу и их подозвали к машине.

     — Глеб, раз уж ты теперь с нами, придется поучаствовать в одном важном деле, — буднично произнес Харри.

     — А я теперь с вами? По-моему, я не говорил «да».

     — Но и не говорил обратного... Тим, ты что, ему еще наливал? Откуда в парне безрассудная смелость?

     Боец с флягой виновато потупил взгляд, но ничего не ответил.

     — Ладно, пусть. Возможно, это нам даже на руку, снизит мандраж. — Харри снова переключился на Глеба. — Айга в западне и ей нужна помощь. Каждый из нас с радостью освободил бы ее, но есть пара нюансов: здание кишит военной полицией, а наши лица засвечены в местной базе данных, ИИ распознает на раз.

     — Предлагаете идти мне?

     — Тут без вариантов, иначе придется брать здание штурмом.

     — Но я не видел чтоб оттуда выводили гражданских! Там пожар, почему их не выпускают?

     — Все очень серьезно, Глеб. Айга не дастся им в руки живой. Сам знаешь что капитолий делает с эфесами.

     Минуту царило напряженное молчание, слышно было как перекрикиваются о чем-то люди за углом. Все смотрели на Глеба.

     — Что нужно делать? — неожиданно для себя выпалил он и ощутил необъяснимую легкость в теле, когда понял — решение принято и ему уже не свернуть назад. От собственной смелости перехватило дыхание, будто с берега в ледяную воду шагнул, в висках застучала кровь. В бешеном ритме забилось сердце.

     — Вот и ладушки, — кивнул Харри, растирая ладони. — Замолвлю перед Айгой за тебя словечко, станешь для нее в доску свой. Ну а пока сюда слушай, запоминай и не отвлекайся на мелочи...

     

     

     Еще раз глянув на разбитые, опаленные огнем окна на высоте пятьдесят второго этажа, Глеб перекинул лямку рюкзака через голову, поправил новенькую куртку на плечах и посмотрел на Харри. Тот кивнул и протянул форменную кепку с эмблемой «Клуба доставки»:

     — А тебе идет эта форма. Никто не заподозрит подлог.

     — Уверен? Чувствую себя не в своей тарелке, — поежился Глеб.

     — Абсолютно точно тебе говорю. С огнем автоматика справилась, здание функционирует в прежнем режиме почти: немного прибавилось полиции, но и только. Посыльному там любые двери открыты, лишь письма покажи.

     — Буду надеяться, — криво усмехнулся парень. — Ну... я пошел?

     — Давай. Айга уже заждалась.

     Напялив кепку поглубже на глаза, Глеб обогнул грузовик слева, вышел из тупика и смешался с толпой на улице.

     Со времени их откровенного разговора с Харри прошло около часа. Народу на пешеходных дорожках прибавилось, над проезжей частью засновали авто похожие на капли расплавленного металла. Несмотря на последний день уикенда, столица жила в режиме непрекращающихся будней: политический и экономический центр галактики ненадолго замирал лишь глубокой ночью, когда солнце над директорией уходило на дозаправку. Но засыпали люди только для того, чтобы набраться сил перед следующим рывком в погоне за большими деньгами и развлечениями.

     После того, как светофор изобразил ксенонейтральную надпись «Идите» на трех самых распространенных языках, Глеб перешел дорогу. Сделав около двадцати шагов, он оказался у вертушки входа. На небольшой площадке перед ним, воспользовавшись перерывом, сбились в разрозненные кучки клерки, которым пришлось покинуть рабочие места по причине пожара. Скорая уехала ни с чем, пострадавших не оказалось; пожарный расчеты не появлялись совсем.

     За триплексом входной группы Глеба встретила полутьма и дюжина хмурых полицейских. Пара табельных разрядников как бы невзначай смотрела в сторону выхода.

     — Что тут произошло? — слегка удивленно спросил парень, обратившись к офицеру в чине лейтенанта. — Цедурианцы опять накуролесили?

     Он был не так уж далек от истины: четырехлапые нередко служили источником бед и финансовых потерь для администрации директорий. Впрочем, закрывать дорогу на Цфеду по этой причине им никто не планировал. Деньги, которые они оставляли на планете за время отпуска с лихвой покрывали сопутствующие издержки.

     — Ничего особенного, замыкание электропроводки, — отбрехался лейтенант. — На какой этаж?

     — Семидесятый, турфирма «Тропикал гейм».

     — Удачи. Лифты в связи с пожаром отключены, придется пешком, — сухо заметил полицейский не сводя с посыльного внимательных глаз. — Что в рюкзаке?

     — Пара конвертов от «Солар Индастриал» и легкий перекус для меня, запасные кроссовки... К чему эти расспросы?

     Приподняв брови, полицейский выжидающе посмотрел на парня. Пришлось скинуть ношу и продемонстрировать ее содержимое. Без интереса повертев конверты в коротких пальцах, лейтенант дал отмашку пропустить.

     Сканер на входе, как и уверял Харри, не пискнул даже, не заметив пластикового ствола за пазухой. ИИ промолчал тоже, в этом здании Глеб оказался впервые.

     Ловя на себе равнодушные взгляды полицейских штурмовиков, Глеб прошел к лестнице и облегченно вздохнул, когда за ним хлопнула глухая створка. Поднял руку, смахнул капли пота ползущие по вискам, и нервно рассмеялся.

     Сквозь напускное равнодушие прорвалась мелкая дрожь, дыхание стало рваным. Харри, этот странный седой главарь вооруженной до зубов шайки, что ожидала возвращения Глеба в тупике через улицу, умел убеждать. Набрав побольше воздуха в легкие и испустив протяжное «У-ух», Глеб стал подниматься по ступеням.

     На высоте двенадцатого этажа он сделал недолгую передышку, забились ноги; в районе тридцатого постоял согнувшись пополам и уперев руки в колени: стало жарче, чем на улице; ближе к пятидесятому он шел расстегнув рубашку до середины груди: легкие горели огнем, ноги заплетались, по спине ручьями лился пот, воздуха не хватало — Глеб начал думать, что не доползет до цели, а сдохнет тут же на ступенях этой чертовой лестницы, которой не видно конца...

     Но вот очередной пролет закончился, появились двери с вожделенной цифрой «52», из притвора потянуло удушливой гарью.

     Он отдышался, переклеил адресата на конвертах, затем проверил станнер. Летального оружия Глебу не дали, да и он сам бы не взял; потом застегнулся по форме, запустил встроенный в козырек кепки проектор: обозначавшая место нахождения Айги метка мягко светилась желтым, электроника транслировала карту помещений прямо на сетчатку глаз. Помещение, в котором оказалась заперта девушка, находилось в самом конце извилистого коридора. Судя по размерам, если масштаб не врал, не больше четырех квадратов — кладовка или что-то вроде того.

     Глеб отворил дверь, боязливо засунул голову. Налево уходил изогнутый вдоль спирали коридор со множеством пластиковых дверей. Примерно в середине его четко выделялось на светлом фоне закопченное пятно.

     — Что за чудика сюда принесло?! — послышалось справа. — Ты кто такой?

     Глеб встрепенулся, рука непроизвольно потянулась к оружию, ладонь мгновенно стала влажной и скользкой от пота. Кажется, сердце пропустило удар.

     Опомнившись, он опустил руку на ремень, распрямился и сказал как можно увереннее:

     — Служба доставки, корреспонденция из «Солар Индастриал».

     Перед ним стояли двое: один в обмундировании штурмовика, от плечей до ног покрытый сотами эргономичных броневых пластин, на голове тактический шлем со стеклом-хамелеоном, в руках мобильный рельсовый пулемет, кабель в ребристой оболочке тянется за спину к питающим элементам — танк прямоходящий; второй попроще, в гражданке, темно-коричневый плащ почти до пола и тлеющая сигарета зажатая в узловатых пальцах. Он смотрел на Глеба чуть наклонив лысую голову, и щурясь, словно бы искал на теле место, куда метнуть молнию из холодных светло серых глаз.

     — Ох уж эта корпоративная неотложка... Вечно они не вовремя, — пробурчал лысый. Бросив бычок на пол, он притушил его ботинком. — Ну-ка, иди сюда, малой. Посмотрим, что за бумаги принес.

     Он меланхолично пошарил в поданном рюкзаке. Глеб на секунду напрягся, когда на свету появился контейнер со съестным, мысли лихорадочно заметались: как же так незаметно вынуть станнер из-за пазухи и не быть тут же разрезанным очередью из пулемета пополам. Из сетевых статей он помнил о дикой скорострельности этих стволов, да еще недавно наблюдал пару точно таких же машинок в деле, когда команда Харри у него на глазах разделывала под ноль залетного механоида.

     Но все обошлось. Бросив контейнер к письмам скроссовками, лысый кисло проговорил:

     — Смотри-ка, Джо! До чего жадная контора у посыльных. Уже которого обыскиваю, все со своей жратвой приходят. Жена говорит, по финансам у них все гладко, а на съестное для персонала разориться — жаба душит.

     — Где она у тебя? — измененным электроникой голосом заметил танк.

     — В налоговой инспектирует, знает о чем говорит.

     — Ну, тут они от нашего заведения недалеко ушли, — хохотнул танк, содрогнувшись всем телом. У Глеба похолодело в животе, когда дернулся ствол пулемета: палец со спускового крючка эта бронированная махина так и не сняла.

     — Вот ты сравнил тоже... Ладно, иди парень, не задерживаем. — Закинув обратно на плечо поклажу, Глеб уже хотел двинуть дальше, но лысый неожиданно проговорил: — Эм... постой. Ты так и не сказал куда направляешься.

     — «Стейси Блэк и сыновья», агентство недвижимости, — выпалил Глеб заранее заготовленную фразу. Если б он назвал эту фирму внизу, то не избежал бы обстоятельного досмотра. А так, лишь проверят дистанционно по местной связи.

     Лысый так и намеревался поступить: он вынул из кармана плаща небольшой планшет, потыкал в экран пальцем, чертыхнулся.

     — Джо, как у тебя со связью? Что-то снова барахлит.

     Танк шевельнул головой, отнял руку от пулемета, провел некие манипуляции у шлема, ударил по нему пару раз. Разочарованно ответил:

     — Черт, база в перезагрузку ушла ни с того ни с сего, — проскрежетал он. — Техников давно не дрючили, вот и результат.

     Лысый вздохнул, вынул из пачки новую сигарету.

     — Не судьба... — проговорил он. — Иди малой. Кажется, это в том конце коридора, у лифта.

     Парень едва заметно улыбнулся и, приладив рюкзак на плечо, пошел в указанном направлении. Странно, но он не сильно-то и боялся своего разоблачения: Харри по пунктам расписал весь план извлечения Айги, и то, как все устроено понравилось Глебу. Он поверил, что сможет помочь. В мастерстве людей работавших на седого не возникало сомнений. Своевременная неисправность средств связи в здании — дело их рук.

     Пройдя пустым коридором вдоль закрытых дверей, за которыми слышна была человеческая речь, Глеб оказался в широком холле с десятком обесточенных лифтов. Ориентируясь по карте, нашел среди них нужную дверь. На створку навесили табличку: давний анахронизм — человечек с метлой — ясно давал понять о назначении помещения.

     Убедившись, что за ним никто не наблюдает, Глеб дернул ручку на себя. Створка осталась на месте и тогда он шепнул громко:

     — Это я, Харри прислал. Открывай!

     Выждав секунду-другую, дернул еще раз. Дверь распахнулась, едва не засветив ему по лбу. Он потерял равновесие, но из тьмы протянулась точеная женская ручка, сгребла загрудки и с силой втянула внутрь. Сзади хлопнуло, щелкнула щеколда и стало совсем темно. Карта на сетчатке слепила, Глеб снял кепку с головы.

     — Хорошо, что с тобой ничего не случилось, — прошептал он. — Харри и ребята беспокоились. И я.

     — И он, — передразнила Айга. Возмущенно добавила. — Когда проникнуться-то успел? А еще... Ты, вообще, что здесь делаешь?

     — За тобой пришел. Неужели не видно?

     Да, помещение, как и обещала карта, занимало не меньше четырех квадратных метров площади. Можно было бы и вдесятером тут неплохо разместиться, если бы не широкие полки вдоль стен, заставленные угловатой уборочной техникой. Для иных машин не нашлось там места и их поставили одну на другую прямо на полу. Относительно свободное пространство осталось только перед дверью по центру. Для одного.

     Но их было двое.

     — Кто тебя, балбеса, за мной отправил? — горячо прошипела Айга прямо в лицо.

     — Нумминен, — безропотно ответил Глеб. Он считал себя взрослым, уже не пацаном, но все равно тихонько заливался краской. Потому что прекрасно помнил в какой одежке девушка ушла под прикрытием камуфляжа. Вряд ли успела найти тут что-то получше. Впрочем, он прекрасно ощущал грудью, что не нашла: стояли они почти впритирку. — Харри Нумминен.

     — Аа-а, Харри, значит, — странно протянула девушка. — Познакомились уже... Пил что-нибудь перед этим?

     — Кто? Я? — отчего-то испугался Глеб. Но тут же сознался: — Сделал пару глотков из фляжки. А что, не надо было?

     — Ну, Харри... Наружу выйдем, я ему покажу, — зло выплюнула девчонка. — Давай, что принес.

     Глеб извернулся кое-как, вынул из рюкзака контейнер с «обедом». Вскрыл и вынул оттуда тугой сверток, передал девушке. Вручил кроссовки, на которые при проверках никто не обратил внимания.

     — Отвернись, или хочешь увидеть, как я одеваюсь? — сказала она серьезно.

     Глеб поднял руку к лицу, но не увидел собственных пальцев.

     — Зачем? Здесь же темно, хоть глаз выколи.

     — Ты этого действительно хочешь?

     Не зная точно к какой из реплик относилось это уточнение, к «посмотреть» или к «манипуляциям с его зрением» — с нее станется, запросто претворит в жизнь второе, — Глеб предпочел не проверять и отвернулся. Постоял так с пару минут, слушая ее возмущенное сопение и тихо «ойкая», когда в ребра в очередной раз тыкался ее острый локоть.

     — Все, я готова, — наконец выдала Айга. — Дай свою кепку, мне нужно глаза прикрыть, — и не дожидаясь, забрала ее сама. — Теперь станнер.

     — Выходим?

     — Подожди. Пусти меня к выходу.

     Она протиснулась к двери. Глеб снова поймал себя на том, что от ее прикосновений у него внутри все переворачивается, и мысли в голове крутятся не столько о том, как бы без приключений выйти на улицу, а о их временной вынужденной близости.

     С другой стороны, пытался трезво рассуждать парень, он ведь уже давно не пацан, и в отношениях с противоположным полом в прошлой жизни недостатка не испытывал. Тогда откуда эта реакция робеющего перед чем-то запретным мальчишки?

     Айга долго вслушивалась в звуки снаружи, потом произнесла: «Пора, иди за мной», щелкнула щеколдой и отворила дверь.

     Из лифтового холла они направились к лестнице в другое крыло, незачем было еще раз мозолить глаза посту на входе: отвечай потом на расспросы — откуда вторая посыльная взялась... Харри решил, что двое посыльных тоже не вызовут подозрений: это снижало для Глеба риск запутаться в собственных показаниях в случае качественных расспросов, все-таки он не был готов к той авантюре, в которую его запихали буквально силком.

     Девушка шла впереди, держа в правой руке рюкзак. Им она прикрывала готовый к бою станнер.

     У лестницы их встретил новый пост, снова танк с рельсовым пулеметом и оперативник в штатском. Тут у Глеба не было мандража: сошло же с рук в прошлый раз, а значит и сейчас получится. Тем более, со слов Харри выходило, что тяжелее сюда войти, чем выйти. Главное, оказаться на лестнице, внизу уже не спросят, куда идешь.

     Когда они приблизились к полицейским почти вплотную, человек в штатском вытянул руку вперед:

     — Стоять! — скомандовал он. — Покажите рюкзак.

     Кепку Айга натянула на самые глаза и вообще старалась держать лицо прикрытым ее широким козырьком, заостренные уши прятались под пышными волосами. В девчонке не распознали эфесской крови.

     Она ловко вынула конверты наружу, протянула оперативнику. Станнер при этом остался скрыт от глаз полицейских.

     — «Стейси Блэк и сыновья», срочное послание в «Солар Индастриал», — отчеканила Айга.

     Оперативник еще раз осмотрел конверты, прищурился, с сомнением глянул на посыльных, подняв одну бровь:

     — Вы что-то напутали, не те бумаги с собой прихватили? Тут же обратный адрес.

     Айга выхватила из рук полицейского конверт, пробежала глазами по голограмме. Глеб внезапно вспомнил, что забыл кое-что сделать перед этим. Но на то, чтобы вернутся и все исправить, времени уже не было: наверняка, его уже хватились в том крыле.

     — Ты что? Наклейки не сменил? — сквозь зубы едва слышно выдавила Айга.

     Отпустила рюкзак и пару раз выстрелила почти не целясь. Воздух с тихим зудением вспороли электрические разряды: полицейские дернулись и упали на пол сразу за рюкзаком, не успев ответить. Танк звонко загремел броней на каменном полу, эхо далеко было слышно.

     — Вот тебе и бесшумное оружие, — также не размыкая губ выплюнула Айга. Казалось она находится на крайней стадии бешенства.

     Девушка мельком глянула на белого, как мел, парня.

     — Ну чего-ты к полу прирос, — сказала она уже чуть спокойнее, но все равно гневно. — Бежим, недотепа. — И первой сиганула на лестницу.

     Глеб очень старался не отставать.

     

     

     Пытаясь нагать Айгу, Глеб перепрыгивал по три-четыре ступеньки за раз. Однажды он даже сиганул через перила, чуть ногу не подвернул, но все равно не смог настигнуть девушку. Она так и маячила пролетом ниже, как бы он ни ускорялся, словно специально удерживала это расстояние и таким образом задавала темп. У Глеба совершенно не было времени подумать, как так получилось, что утром он готовился скоропостижно скончаться на рабочем месте, а теперь скачет не хуже, чем цирковой акробат. Было радостно и страшно одновременно: он задыхался, по ушам бил набат.

     Глеб не заметил, как девчонка вдруг замерла на месте. Налетел на нее и тут же получил чувствительный удар маленьким кулачком поддых: широко раскрыв рот, судорожно хапнул стерильного кондиционированного воздуха.

     — Почему остановились?! Скоро тут будут копы, — задыхаясь прохрипел он.

     — Тсс, не шуми, — шикнула на него Айга и хлопнула ладошкой по его губам. Посмотрела большущими глазами так, что парня пробрал озноб: искорки в зрачках исчезли, в них плавали льдинки.

     Держа станнер в согнутой руке, девушка некоторое время вслушивалась в гулкую тишину. Затем перегнулась через перила, глянула вверх-вниз, чертыхнулась.

     — Вот, засада. Подперли с обеих сторон...

     Глеб расслышал далекие голоса и тяжелую поступь танков. Вряд ли преследователи успели наладить связь. Возможно, внимание привлекли странные звуки, когда Айга уложила пост.

     Схватив парня за руку, девчонка потащила его на площадку выше. Не долго думая распахнула дверь, вскинула станнер, нажала спусковой крючок: запоздалые вскрики, погасшие вздохи, удары о камень обмякших тел.

     Они ввалились в коридор, на полу распластались четверо мужчин в строгих костюмах при галстуках. Напротив, окно от пола до потолка, сквозь толстое стекло ослепительно светит солнце. Справа тоже стекло, за которым город. Меж высоток виден кусочек леса, а дальше проплешина космопорта и несколько угловатых точек челноков в небе над ним.

     Слева — дугой изогнутый коридор. Все двери снова закрыты, кроме одной. Но и эта сейчас захлопнется: кто-то выглянул на шум и решил за лучшее тихо скрыться.

     У Глеба зарябило в глазах, когда Айга ускорилась, бросив его одного у тел. Девчонка на миг размазалась в воздухе и вот уже стоит у офиса, вцепилась в ручку. Рванула дверь на себя, сунула станнер в помещение — три ярких вспышки озарили ее напряженное лицо. Махнула Глебу оружием, приглашая следовать за ней; одними губами прошептала: «Скорей», и исчезла за дверью.

     Запретив себе думать о чем-либо, Глеб пробежал коридором, влетел в заставленное столами с оргтехникой помещение. У дальней стены выделялся черным пятном перевитый прозрачными трубками стенд. В держателях там замер биороид видом напоминающий собаку. Не боевой, оболочка из мягкого пластика. Часть ее отсутствовала и при желании можно было рассмотреть его устройство.

     За столом, спиной к входящим сидел мужчина: он замер уткнувшись носом в кипу бумаг. В проходе в неудобных позах лежали две женщины; у двери свалилась еще одна — та, что так не вовремя открыла дверь.

     — Запрись, — приказала Айга.

     Глеб подчинился. Повернул щеколду и вновь окинул помещение взглядом:

     — Ты убила их?

     — Совсем не разбираешься в оружии, да? — покачала головой Айга.

     Девушка некоторое время рассматривала женщин. Затем склонилась над одной и принялась расстегивать блузу.

     — Это еще для чего?

     — Считай производственной необходимостью, — ухмыльнулась она. — Ты, кстати, тоже не мешкай. Переодевайся давай.

     — Заче... — хотел спросить парень, но тут же осекся. А ведь, действительно. Полиция будет искать посыльных, но если они замаскируются под местный персонал...

     Мужчина за столом оказался крупнее Глеба, пришлось попотеть, ворочая его. А после выяснилось, что и в росте он превосходил тоже порядочно: если с рубашкой еще как-то получилось придумать, спрятав складки материи под рукава пиджака, то с брюками возникли проблемы. В поясе удалось убрать излишек ремнем, а вот штанины никак не желали аккуратно подгибаться. Увидят такого оборвыша издалека и у служителей закона возникнут вопросы.

     — Что, никак? — спросила Айга, поправляя клетчатый жакет на плечах. На ней чужая одежда смотрелась отлично: и джинсы и верх в пору пришлись. Еще бы! У нее хоть выбор имелся.

     Она покопалась в сумочках лишенных сознания женщин, на последней удовлетворенно хмыкнула, вынула что-то. Затем подошла к Глебу и, бросив нечто презрительно-неразборчивое в том ключе, что лоб здоровый, а сам себя обслужить не способен, присела рядом, коснулась ног.

     Вдруг замерла, с укором глянула в глаза снизу-вверх:

     — Мысли, мысли! — громко прошипела она. — Ты вообще умеешь думать о чем-нибудь другом?

     Глеб воскликнул от резкой боли в лодыжке: девчонка подкрепила фразу действием, уколола иглой.

     — О! Так-то намного лучше, — удовлетворенно произнесла она и принялась подгибать штанины, фиксируя их булавками.

     Старась больше не опускать голову, Глеб смотрел на биороида на стенде: ни разу ему еще не доводилось видеть, как выглядят они под имитирующей кожу оболочкой. «Пес» выглядел совсем как настоящий. Об искусственном происхождении его говорила только лишняя пара лап на брюхе да торчащие наросты на плечах — для установки навесного оборудования?

     — Для крыльев, — не отвлекаясь от дела ответила Айга.

     — И что, будет летать?

     — Здесь — вряд ли. Против закона всемирного тяготения не попрешь. А на планетах с меньшей силой тяжести запросто. Есть там любители подобных зверушек.

     Глеб видел не так много планет в своей жизни, но знал, что на большей их части условия существования были далеки от идеала. Где там думать о дорогих игрушках, себя бы прокормить.

     — А девушка, что с тобой в баре была. Клэр, кажется... Она тоже ненастоящая?

     — Ты о той кукле, что ли? Краб возлагал на нее большие надежды, но как видишь... — презрительно фыркнула Айга. — Не придумали им еще инстинкт самосохранения или не прописали на должном уровне. Эта была прототипом. В будущем, сдается мне, Краб нас хотел заменить частично. Все экономить пытается, скряга.

     — Биороид погиб?

     — Сломался, дурачок, — усмехнулась Айга. — Не ровняй их с живыми.

     — Что-то плохое у тебя с биороидами связано? — догадался Глеб и снова вскрикнул, почувствовав укол. — За что?!

     — Неудобное ты время выбрал для неудобных вопросов, — назидательно проговорила Айга, вставая в полный рост. Станнер она спрятала за полу жакета под правой рукой.

     Поправив на Глебе пиджак, Айга отошла на несколько шагов назад, кинула оценивающий взгляд, подняла большой палец. Затем взяла со стола и надела темные очки с зеркальным отливом: слишком широкие для ее небольшого личика, но зато прекрасно скрывающие глаза. О ее родстве с эфесами никто и не догадается теперь. Но что делать с волосами: прическа и цвет? Если кто-то из постовых уже очухался, могли передать особые приметы.

     В ответ на эти мысли девушка потянулась к затылку, ладонь скользнула под пряди волос. Глеб почувствовал, как непроизвольно округлились его глаза: из шатенки она вдруг стала жгучей брюнеткой.

     — Как тебе? — спросила Айга. — Или, может быть, так?

     Волосы сменили несколько оттенков, плавно перетекли от темного фиолета до яркого багрянца, мигнули зеленым и синим, окрасились в чистый блонд. Она вынула из кармана толстую резинку, затянула на затылке плотный хвост, оставив на висках ниспадающие пряди, чтобы скрыть кончики ушей. Поправила прическу.

     Теперь уже Глеб невольно поднял палец: Айгу стало не узнать — не безбашенный боевик перед ним стояла, а самая настоящая столичная деловая леди лет этак на десять старше оригинала. Похожие на нее дамы иногда хаживали в «Последнюю туманность», холодом от них веяло за световые годы.

     — Лицо попроще сделай и с глазами придумай что-нибудь тоже, — велела она, направляясь к выходу. Глеб кинулся к столу рядом: кажется, он видел там еще одни очки.

     Но эти оказались бесцветные, с линзами. Он нацепил их на нос, вгляделся: предметы расплывались. Смотреть через эти стекла оказалось тяжело.

     — Ничего, потерпишь, — девушка уже отпирала запор. — Готов?

     Закрыв за собой плотно двери, они направились в лифтовой холл, там уже оживали лифты. Остановившись около одного из них, девушка нажала кнопку вызова и указала на толстую папку, которую Глеб бережно прижимал к груди. Ее он прихватил напоследок.

     — Хм, а ты учишься потихоньку... Понимаешь толк в маскировке?

     — Подумал, что она дополнит мой образ. Так я больше похож на неуклюжего секретаря этой холодной леди, — кивнул на нее Глеб.

     Девчонка рассмеялась тихо, ткнула парня кулачком в плечо:

     — Ты, главное, не расклейся раньше времени.

     Айга снова превратилась в деловую особу. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда известив мелодичным звоном о прибытии, распахнулись двери лифта. От неожиданности Глеб хлопнул челюстью и отступил на шаг.

     Чтобы лучше видеть, парень наклонил голову, и глянул поверх очков. В кабине находились четверо: два легко экипированных танка в керамической броне с полусферами веерных разрядников на плечах и двое оперативников в штатском, тоже вооруженные и злые.

     Они вышли в холл. Один обратился к Глебу:

     — Всех оповестили о ЧП по громкой связи. Почему не на рабочем месте? По какой причине покинули кабинет?!

     Танки тем временем направились в разные стороны осматривать коридоры. Другой, в гражданской одежде, держа оружие в обеих руках вышел на середину лифтового холла. Они не торопились, от каждого движения веяло непоколебимой уверенностью.

     «Нет, — подумал Глеб. — Не может так простая полиция работать. Похоже на закаленных в специальных операциях бойцов. Обстрелянные уже ребята: знают чего ждать от добычи, за которой их послали. И не верится, чтобы они готовились брать ее живьем.»

     — У нас срочное дело в здании напротив. Показать? — с нажимом сказала Айга. Потянулась к папке: ее Глеб сжал до побелевших костяшек. — В «Солар Индастриал» очень расстроятся, когда узнают, что результат прорывных исследований в области искусственного интеллекта поступил к ним с большой задержкой из-за какого-то несущественного пустяка. Тут замешаны очень большие деньги. Им нужен будет козел отпущения. И уж поверьте, что на себя эту вину я брать не собираюсь! Назовите вашу фамилию и личный номер, — сухо закончила она.

     Губы оперативника превратились в тонкую бледную линию: он играл с Айгой в «гляделки»; кулак свободной от разрядника руки то сжимался, то расслаблялся снова. Ударить хотел?

     Ладонь девушка держала у полы жакета: еще чуть-чуть и снова начнется стрельба. Глеб суматошно искал выход из ситуации, потому что ясно было, как днем, что мужчина ни за что не отступит. Да и Айга тоже шла не оглядываясь, напролом.

     Глеб шумно выдохнул, поправил пальцем съезжающие с носа очки и выдавил, как можно убедительнее:

     — А вы не посыльных ищете?

     Оперативник взглянул на него так, что Глеб буквально почувствовал себя прикованным к полу. Его словно прожгли насквозь.

     — Ой, знаете, странные ребята были. Парень и девчонка хорошенькая, кажется...

     — А ты все на баб пялишься, да?! — поддержала его Айга и возмущенно всплеснула руками.

     — Мы как раз из лаборатории выходили, а они бежали к эвакуационной зоне и постоянно оглядывались, — Глеб махнул в ту сторону, откуда они только что пришли. — Что они натворили?

     Выдержав небольшую паузу, оперативник ответил:

     — Повезло, что им сейчас не до вас было. Очень опасные люди. Могли убить.

     — Так поймайте же их скорее! — воскликнул парень, а Айга одернула его: «Перестань! Переигрываешь!»

     Полицейский оставил их, вышел на середину холла, к напарнику. Воспользовавшись заминкой, пока служитель закона передавал полученные сведения своему коллеге, девушка снова вызвала лифт — кабина, как назло, уже уехала на другой этаж.

     Лучше всего было бы сейчас быстро юркнуть в гостеприимно раскрытые створки и тем избежать повторного разговора с неприятным типом, но лифт все не торопился. Время утекало сквозь пальцы, как вода. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем из шахты донесся знакомый сигнал и с тихим шорохом раскрылись двери.

     Глеб и Айга, не сговариваясь, синхронно сделали шаг внутрь, как сзади раздался тот же вызывающий оторопь голос:

     — Постойте, я вас провожу!

     Айга успела нажать кнопку первого этажа при входе. Шустрая механика лифта отреагировала без заминки: дверцы уже почти сомкнулись, оставалась лишь небольшая щель в ладонь, и парень с девушкой были бы надежно отделены стальной преградой от полицейского...

     Но этого расстояния вполне хватило, чтобы их замысел полетел ко всем чертям. В щель просунулась крепкая ладонь. Чувствительные датчики нащупали препятствие и двери вновь поползли в обратную сторону.

     Пару десятков секунд спустя, когда в лифт вошел полицейский и кабина тронулась с места, Глеб не выдержал:

     — А что эти двое такого натворили, что здание пришлось брать под арест?

     — Преступление государственной важности, — отчеканил полицейский. В лифте оказалось достаточно просторно, чтоб разместиться здесь вдесятером и чуть светлее, чем в холле. Можно было подробно рассмотреть напряженное обветренное лицо мужчины и прическу коротким ежиком. — Не могу раскрывать частности. Но главное тут одно: это кровожадные монстры, которых только в клетке держать... Психи. И по другому их не назвать.

     — С чего бы такие выводы? — возмутилась Айга, но полицейский не заметил подвоха.

     — На рассвете в баре «Последняя туманность» они устроили бойню. Двадцать трупов: официанты, прислуга в номерах и администрация — все до единого под нож.

     — Не может быть! — выдохнул Глеб, напрочь забыв о маскировке.

     — Да неужели?! — одновременно с ним возразила Айга.

     Уж они-то видели, как все происходило на самом деле. Что это, вообще, за чушь о трупах!

     — Наше дело — предупредить. И лучше бы вам меня послушать: для собственной безопасности, так сказать. — Полицейский пожал плечами и добавил, подводя итог: — Но я давно о таком не слышал. Пожалуй, со времени восстания на Тибее.

     Глеб похолодел и покрылся испариной одновременно. Если этот тип не врет, то все кого он более-менее знал на Цфеде и с кем был в дружеских отношениях, мертвы. Не может быть. За что?! Как они в баре оказались с утра, ведь обычно начинают подтягиваться только к полудню?...

     — Вы уверены в своих словах? — загробным голосом проговорила Айга.

     — Более чем, — как-то нехорошо и в то же время грустно улыбнулся полицейский. — Сам видел, вот этими глазами.

     Видимо, фраза как-то подействовала на Айгу. Она поднесла кулачок к губам и крепко задумалась о своем, ее затрясло мелко. Вздохнула, провела рукой по волосам.

     — С вами все впорядке? — насторожился полицейский. Подошел к ней ближе и решил ободрить. — Не надо так переживать. Недолго им гулять осталось, скоро поймаем — все выходы из здания перекрыты... Кажется, у вас выбилась прядь.

     Возможно, они потрепались бы еще немного и без проблем и хлопот добрались бы до выхода. Возможно, пришлось бы потерпеть компанию навязчивого полицейского до входа в здание, в которое они якобы спешили, но и этим планам оказалось не суждено исполниться. Поправляя прическу, забывшись, Айга обнажила кончики ушей. А глаз у полицейского был наметанный...

     До остановки лифта оставалось четыре этажа.

     Секунда, мгновение растянутое в бесконечность, и все в кабине завертелось, закрутилось быстрым вихрем.

     Мужчина удивленно крякнул и нанес удар. Айга вильнула в сторону, кулак врезался в стену и лифт оглушительно задребезжал. Полицейский махнул локтем назад, не разворачиваясь. Айга поднырнула под руку, ткнула его ногой в сгиб колена. Мужчина вскрикнул, припал к полу. Перекатился, а там, где он только что находился, со звоном впечаталась в ребристый металл остроносая туфелька.

     — Ну, тварь лопоухая, — выругался полицейский и бросился к Айге.

     Глеб знал, что лучше бы ему не лезть в гущу схватки. Во первых, он прекрасно помнил, на что способна девушка, видел по предыдущим боям. Во вторых — то, что случилось с Клэр. Из разговора о ней Глеб вынес, что Айга на дух не переносила биороидов. Уж не она ли под шумок испортила столь дорогую игрушку? А вдруг, забудется и провернет тоже самое с ним? Ну, мало ли... Все-таки он не вполне был уверен в ее уравновешенности.

     Поэтому, когда полицейский бешено сверкая глазами кинулся к девчонке, Глеб подгадал момент и тоже прыгнул что было сил. Вверх, к светящемуся ровным светом потолку.

     А когда приземлился всем весом на пол, лифт дрогнул и плавно затормозил в аварийном режиме. Неожиданная остановка слегка подправила траекторию мужчины, Айга тоже сместилась в сторону, и он с грохотом впечатался в двери. Скребя пальцами по металлу, полицейский обернулся.

     Девушка по-кошачьи перетекла к Глебу, вынула станнер, на который до этого момента не хватало времени, направила на грубое разбитое в кровь лицо и выстрелила трижды.

     Оперативник рухнул на пол, сразу настала тишина. Глеб кинул взгляд на табло, там часто мигала двойка. Совсем чуть чуть до первого этажа не дотянули.

     — Нет, в тебе явно есть кое-какие задатки, — покачала головой Айга. — У Харри глаз наметан на особенных людей...

     — Остановить лифт — не проблема, — смутился Глеб. — Как теперь выбираться будем?

     — Ты, как всегда, не перестаешь меня удивлять, — съязвила девчонка. — Как только что родился...

     Она велела оттащить полицейского от дверей и нажала кнопку вызова диспетчера.

     

     После короткого разговора с ИИ диспетчерской службы, во время которого Айга усиленно корчила из себя набитую дуру, лифт нехотя мигнул огнями, обозначив окончание перезагрузки. Загудел и сдвинулся выше, выравниваясь относительно третьего этажа.

     Это только в кино возможно: быстренько раскрутить пилкой для ногтей винтики на смотровом люке, выбраться на крышу и там уйти от преследователей шахтой. Но как это сделать, когда люка нет, а потолок — сплошная панель из армированного светопроводящего пластика?

     Конечно, можно попробовать силой раздвинуть двери... Но даже если удастся это провернуть и их не перекосит и не заклинит, вдруг окажется, что кабина застряла между этажей. Тогда придется пялиться на монолитный бетон шахты и ждать, когда очухается автоматика, так как в случае насилия над собой она обязательно откажет, наверняка.

     По всему выходило, Айга выбрала самый простой и надежный путь. Хотя, если б Глебу выпала честь убеждать ИИ сдвинуть кабину этажом выше, а не отправить на первый этаж, как того требовала заложенная в него инструкция, то ничего бы не вышло. Похоже, знала Айга что-то такое, отчего даже тупая машинная логика шла у нее на поводу.

     Наконец лифт дернулся, остановился и распахнул двери на третьем этаже. Девушка выскочила в холл: в правой руке она держала станнер, в левой — конфискованный у полицейского разрядник. Глеб остался ждать сигнала внутри. Обездвиженного оперативника, чтобы тот не сразу бросался в глаза, оттащили вглубь кабины.

     На их счастье, холл оказался пуст: Айга дала Глебу отмашку «на выход» и спрятала оружие под жакетом. Нажав кнопку последнего этажа, парень с радостью присоединился к ней: соседство с полицейским, пусть и временно лишенным сознания, нервировало не меньше, чем если бы тот находился в полном здравии.

     — Когда его обнаружат, на нас спустят всех собак, — озвучил Глеб крутившуюся в голове мысль.

     — А те, что раньше были? Думаешь, за них тебя по головке погладят?

     — Мне кажется, ты слишком жестока с ними. Все-таки представители закона...

     — Не накручивай, никто из них серьезно не пострадал. Максимум что им грозит — пара шишек от соприкосновения с полом. Я очень трепетно отношусь к союзникам.

     — К союзникам? — переспросил Глеб, пораженный этим высказыванием до глубины души. — Тогда просто боюсь представить, как ты поступаешь с врагами.

     Несколько секунд спустя — в то время, как послушный механизм нес укрытое серым плащом тело к небесам на сто шестидесятый уровень — уверенная в себе деловая особа в клетчатом жакете и ее близорукий коллега с толстой папкой прижатой к груди уже шли по широкому балкону огражденному толстым дымчатым стеклом.

     Здесь больше не нашлось места длинным узким коридорам, вестибюль входной группы занял три первых этажа здания. Вдоль круговых балконов с десятком эскалаторов на нижний уровень разместились заведения общепита. Айга походя толкала двери, Глеб держался чуть позади. В голове зрела буря: постоянные недомолвки со стороны девчонки и седого, а также слова полицейского мешались в густую кашу и рождали картины одна страшнее другой. Но умом Глеб понимал, что время для вопросов еще не настало, сперва нужно было подумать о том, как без потерь унести ноги из осажденного здания. А дальше... Он уже догадался, как поставить вопрос ребром!

     Вот одна из стеклянных дверей поддалась и они оказались в светлом зале с десятком минималистичных черных столиков, в воздухе плавал густой кофейный аромат. Не обращая внимания на натянутую улыбку баристы, в которой смешались доброжелательность и крайняя степень настороженности, Айга прошла за стойку, подвинув его плечом, и исчезла в подсобном помещении. Сделав лицо кирпичом, Глеб молча проследовал за ней.

     — Стойте! Вы кто? — прокричал опомнившийся было бариста. Но они уже выходили через черный ход. Айга не стала тратить на него заряд станнера, посчитав, что тот не представляет реальной угрозы.

     Узкая серая лестница в шесть пролетов вывела их на первый этаж: судя по резкому цветочному аромату — недалеко от общественного туалета. Проходная, и вообще все пространство вокруг буквально кишело полицейскими и местным персоналом, который все-таки решили эвакуировать. К выходу протянулась длинная очередь: людей досматривали, пропуская через сканер. Тяжело бронированные танки встречали новоприбывших у лифтов.

     — Нам туда? — несмело спросил парень, указав головой в направлении выхода. До улицы было рукой подать: сквозь панорамное окно виднелся краешек тупика с тупорылой мордой рефрижератора. На дороге рядком выстроились фургоны группы захвата: Глеб насчитал не меньше десятка машин.

     Ругнувшись в нос — увиденное для девушки тоже оказалось неожиданностью, Айга свернула в сторону. Удерживая Глеба за рукав, пробилась сквозь толпу к другой неприметной двери и они снова вышли на лестницу. Ступени уводили вниз, на стенах тускло поблескивали аварийные светильники.

     — Высоко же они тебя оценили, — сказал Глеб, плетясь следом. Папка ему успела надоесть и он сунул ее подмышку. Раздраженно содрал с носа опостылевшие стекла, потер слезящиеся глаза. — Чуть ли не все департаменты Фроста у здания собрались.

     — Ты должен помнить о чем говорил хлыщ в кабине, — ответила девушка, держа станнер на выносе. — Думаю, о смертях в твоем заведении полицейские узнали совсем недавно, иначе бы устроили полноценную облаву много-много раньше. А еще... кто-то им подсказал с кем они имеют дело. Подлил масла в огонь, так сказать.

     Чудовищная новость о гибели знакомых людей кружила где-то на краю сознания. Глеб гнал это знание прочь, потому что знал, что недалек от банальной истерики.

     Чтоб хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей, он задал другой вопрос:

     — И кто же противостоит служивым?

     — Ты очень любознательный мальчик, — ушла от ответа девушка. — Да только не о том твоя голова сейчас болеть должна. Вот выберемся из этого... гхм... этой передряги. Я перетру с Харри по-свойски — с какого такого перепуга он пацана необученного за мной отправил, а после и с тобой поговорим.

     — Мне, так-то, под четверть века уже, — насупился Глеб.

     — Ну да, давно уже не малыш, — хихикнула девчонка. — Вырос и возмужал, но... Слышал когда-нибудь о том, что женщины взрослеют раньше?

     — Дремучее заблуждение. Эту идею раскритиковали давно. И потом, даже если и заметно, то только в подростковом возрасте.

     — Не забывай, — Айга остановилась и посмотрела на Глеба из-под очков, которые так и не удосужилась снять в полумраке, — что во мне эфесская кровь. Внешний вид бывает обманчив.

     — Сколько же тебе лет на самом деле? — поразился Глеб. Сейчас, в деловом костюме, Айга выглядела гораздо старше его. Но ведь он видел ее до этого в другой одежде — да и чего таить, без нее тоже — и тогда показалось, что они почти ровесники. Ну или даже чуть помладше она была...

     Но девчонка решила промолчать и двинула вниз по лестнице. Глеб не знал куда она его ведет, но решил довериться: все-таки в этом здании она бывала не раз. Наверняка, имеется у нее план.

     Он постарался вспомнить те известные ему крохи о расе сгинувшей в пламени кровавой войны.

     Эфесы жили в два раза дольше среднего человека. Самый старый из них — кто-то из уцелевших отщепенцев — замечен во время восстания на Тибее. Сто семьдесят с хвостиком ему тогда стукнуло. Может и дольше мог бы прожить, но попал в мясорубку при штурме одной из трех лун мятежной планеты. Кажется, он там за главного тогда считался...

     — Все, хватит лирики, — скомандовала Айга. Глеб никак не мог привыкнуть к тому, что она без особых проблем читает его мысли.

     Она стояла на нижней площадке, и слегка ссутулившись, изучала через узкую едва заметную щель пространство за дверью. Голос ее при этом раздавался как будто в голове.

     — Ни звука больше, понял? — приказала она. — За дверью парковка. Там десяток танков и четыре оперативника. Пользоваться разрядником умеешь?

     Глеб неопределенно шевельнул рукой, пожал плечами: «Бывал пару раз в тире». А потом подумал с испугом: «В живых людей стрелять?! В полицейских? Да нас же раскатают там в блин.»

     «А все так и случится, — продолжила Айга, — если будешь тратить время на бесполезные рассуждения. Они-то нас жалеть не станут.»

     «Я вообще тут не при чем,» — постарался отстраниться от нее парень.

     «А я? А Харри? Думаешь, это мы положили весь персонал в „туманности?“»

     «Нет. Я видел все своими глазами. Вы бы просто не успели.»

     «Так и я о том же! Не нужна нам кровь невинных и лишние трупы. У нас дело куда поважнее.»

     «Еще бы кто мне о нем рассказал.»

     «Всему свое время, — обнадежила Айга. — Но для этого нужно живыми отсюда выбраться... Ты готов?»

     «Может быть, станнер?» — мысленно протянул парень.

     «Если так будет комфортнее, держи, — Айга передала ему оружие. Глеб проверил заряд: половина осталась, но этого хватит. — Танки им не возьмешь, поэтому только до машины. В салоне возьмешь уже мой.»

     «А ты?»

     «Руки будут заняты. Распределим роли так: мое дело вывести нас отсюда невредимыми, твое — расчистить путь... За штурмовиков не беспокойся: им эта пукалка, как слону дробина.»

     «Это биороид какой-то, что ли?»

     «Был когда-то такой зверь... А-аа, — раздраженно отмахнулась девчонка, — ты безнадежен.»

     Она выпрямилась и, прибавив «ходу-ходу!», уверенно распахнула дверь.

     Парковка оказалась освещена не в пример лучше лестничного пролета, легковые авто в карманах сияли под светом прожекторов. Межрядья патрулировали танки, отзвуки их тяжелых шагов эхом отскакивали от стен. Тут хватало места для их маневров и потому каждый из штурмовиков был вооружен тяжелой и невероятно скорострельной версией рельсового пулемета.

     «Похоже, их не беспокоят финансовые потери, — отстраненно подумал Глеб и присвистнул мысленно. — Столько техники в решето превратится.»

     «Просто их кто-то сильно напугал, — пояснила Айга. — Не думаю, что они так уж желают взять нас живыми. Им будет достаточно чипов, только их постараются сохранить.»

     Не обращая внимания на полицейских, девушка двигалась вдоль стены, прикрываясь от них тушами дорогих автомобилей. Глеб следовал за ней шаг в шаг, пытаясь не отставать. Ладонь, в которой он держал станнер, страшно потела, но голова, на удивление, оставалась по-прежнему холодной: он все еще мог трезво рассуждать.

     — Остановитесь и покажите ваши документы, — донесся слева измененный электроникой голос. Их все же заметили: это было не трудно сделать, но Айга шла вперед с такой невозмутимой физиономией, словно этот день ничем не отличался от любого другого, будто была она в своем праве здесь находиться. И до какого-то момента это срабатывало, они успели отойти от двери на три десятка шагов.

     — Документы! — нетерпеливо повторил танк и повел стволом в сторону Глеба. Тот невольно замедлил шаг, волосы на загривке встали дыбом.

     «Не слушай его! — Айга поднесла разрядник к поясу. — Видишь желтый „Цитро“ впереди? Жди меня там.»

     Глеб машинально кивнул и прибавил ходу, по спине и вискам потекли холодные ручейки. До авто стилизованного под гоночный болид оставалось еще два десятка хороших размашистых шагов.

     — А в чем проблема, офицер? — спросила Айга, чуть замедляясь. Пропустила парня вперед себя. — У нас что, темные века на дворе, что мы перед каждым должны отчитываться?

     — Здание оцеплено в связи с чрезвычайным происшествием. Оставайтесь на местах и предъявите чипы для сканирования, — не унимался танк.

     Выглядел он при этом страшновато. Краем глаза Глеб различал его ломаный угловатый силует. Бронированный панцирь, в который он был упакован с ног до головы, делал его неправдоподобно огромным. Внушительных размеров ствол подмышкой и ранец с пакетом батарей за спиной придавали его словам веса. Однако Айге, как оказалось, было на это плевать с высокой орбиты.

     Она встала так, чтоб их разделяла пара машин, подбоченилась и нахально выпалила:

     — Куда катится мир: понаберут в силовые структуры упертых тупорогих уродов, а нам потом подчищай за ними. Не договоришься никак...

     — Мы с вами в другом месте побеседуем, дамочка. В иной обстановке, — равнодушно проскрежетал танк. Видно, броней он был покрыт не только снаружи, но и как следует набит ею изнутри. — Руки на капот, быстро!

     — Чтоб тебя... — проговорил он, когда Айга аккуратно сняла очки и хищно глянула на него огромными глазами, — ...эфес! Внимание! Эфес у четвертого сектора!

     Потом несколько раз щелкнул разрядник и оглушительно застрочил пулемет. Глеб пригнулся и перешел на бег: по волосам ударило жесткое крошево.

     В четыре гигантских прыжка он добежал до ярко-желтого болида. Дернул ручки — закрыто, надо Айгу ждать. Поймав короткое затишье, выглянул из-за авто.

     Тот танк, что зацепился с девчонкой, уже неподвижно лежал на полу. Убила? Да не может быть — разрядником его упаковку просто так не пробьешь. Есть гипотетический шанс не меньше десятка раз попасть в одну и ту же точку — такого ни одна защита не выдержит, потечет. Но он осуществим лишь в идеальных, лабораторных условиях, а не здесь, где другие танки пытаются вырвать из тебя мяса кусок.

     Из дальних переходов приближались еще трое. Среди разноцветных крыш мелькнула растрепанная головка Айги, дважды хлестнула молния. На месте тех машин, в которые она угодила, с хлопками вспучились и раскрылись огненные цветки. Одну подбросило к потолку и она с грохотом обрушилась на ближайшего штурмовика.

     Вновь судорожно застучали пулеметы: звук бьющегося стекла, треска выбитой штукатурки и сминаемого, рвущегося под напором пуль металла слились в единый непрекращающийся скрежет и вой. В воздух взлетело еще несколько машин уже недалеко от Глеба. Пущенные вслепую пули перемкнули элементы питания. Парковку немедленно затянуло едким дымом. Парень припал к полу, так было легче дышать.

     Справа подозрительно зашуршало: Глеб вскинул станнер на звук — на него, прикрывая голову руками и чудом уворачиваясь от осколков и шальных пуль, выскочил человек в штатском.

     Не целясь особо, парень нажал на спуск и полицейский, содрогнувшись всем телом, ткнулся в стену, упал на засыпанный мусором пол.

     Попасть из станнера по живой мишени не проблема: тут не надо особой выучки, сектор поражения довольно широк. Военные пренебрежительно называют его оружием для дураков. ИИ в этой машинке не полноценный и не такой избирательный, как в армейских веерных разрядниках, но тоже способен удивить. Связь с чипом владельца устойчива почти при любых помехах.

     В дверях «Цитро» щелкнули замки и Глеб понял, что Айга уже где-то рядом. Именная машина, зарегистрированная на чип. Рванув ручку на себя, он ввалился на заднее сиденье. Впереди хлопнула дверь, Айга заняла место за пультом, перебросила ему разрядник. Немедленно взревел мотор: машина, поднявшись над полом, сорвалась с места. Зашла в крутой поворот, резко вильнув и едва не зацепив задом колонну; устремилась в дымное облако.

     Глеб уже привык, что в команде Харри предпочитают отдавать приказы технике вручную, игнорируя ИИ навигатора, но все равно было немного не по себе. Тем более становилось страшно от осознания, что благодаря задымленности видимость снизилась до нуля. Недолго налететь на препятствие. Но Айга словно предчувствовала угрозу и отворачивала в последний момент.

     Сжимая разрядник во вспотевших ладонях, парень вглядывался в дымную пелену и молился о том, чтобы все это поскорее закончилось. Утро принесло слишком много изменений в его жизнь: он проклинал тот день, когда решился покинуть Красту.

     Вот слева мелькнул столб, столкновение с которым чудом удалось избежать. Справа вспыхнула развороченная пулеметным огнем машина: «Цитру» тряхнуло взрывной волной — Глеба подбросило, в макушку ударило потолком. Вскрикнув от боли, он прицелился — из-за вентиляционного короба выскочил танк, ствол его пулемета задергался, выпуская на волю несущую смерть начинку. Глеб не успел выстрелить в ответ: танк так же быстро исчез за углом, как и появился.

     Несколько крутых поворотов спустя они уже мчались вверх по наклонной: дым рассеялся, впереди маячил широкий прямоугольник, в котором проглядывались высотки из стекла и бетона и краешек голубого неба. Зажав в скользких ладонях разрядник, Глеб тихо радовался, что так и не успел нажать на спусковой крючок. Истошно ревел мотор, выжимая из себя даже больше, чем на то был способен; Айга, напряженно оскалившись и вперившись в лобовое стекло, щелкала ручками пульта.

     «Может быть успеем!» — поймал Глеб ее шальную мысль.

     Он вцепился в переднее сиденье и с замиранием сердца проследил ее взгляд. Прямоугольник неба медленно уменьшался в размерах, сверху опускалось решетчатое полотно ворот.

     Девчонка оказалась совсем без башни. Как и машина без крыши, когда Айга вместо того, чтобы плавно оттормозиться перед препятствием — решетка закрыла половину проема, только сильнее нажала на газ.

     Взвыв, машина прыгнула вперед: Глеб вжался в спинку анатомически выверенного сиденья, девчонка вцепилась в переключатели. За пару метров до выезда из парковки Айга с коротким ругательством нырнула под пульт, а парень упал на бок. Аппарат дернулся на полном ходу, на них обрушился визг и скрежет раздираемого металла; засыпало обломками, искрами и стеклом, ударило ветром.

     «Свобода!», успел подумать Глеб за мгновение до того, как они, чиркнув днищем по металлопласту, пролетели еще немного и на полном ходу врезались в упругую стену силового поля.

     Глеба снова бросило, теперь уже вперед. Сделав полный оборот в воздухе, он распластался на пульте, ударился головой и сполз на сиденье. Под ним что-то заерзало, шипя и пихаясь. Ткнуло острым в ребро.

     Собрав последние силы, стараясь не думать о том, каким образом ему удалось уцелеть — все-таки в конце пути они гнали под сотню, парень перевалился на соседнее место. В глазах стремительно темнело, но Глеб успел рассмотреть злую Айгу в измятом жилете. С завидной прытью выскочив из-под него, она подняла разрядник и вскрикнула, поймав в район груди и живота три ярких вспышки. Всхлипнула и обмякла тут же: оружие выпало из ослабшей руки, звонко ударилось о дорогу.

     За ней отключился Глеб. Ему не пришлось помогать станнером, ведь он, в отличие от безумной девчонки, был всего лишь человеком. Из него не готовили ни атлета ни бойца...

     Из холодной, мутной и липкой тьмы его вырвал тихий шепот:

     «Ты как, жив?»

     Голова гудела; тело ломало так, будто совсем недавно его целиком пропустили через промышленную мясорубку. Болела каждая косточка.

     «Еще... не знаю...» — потребовалось время, чтобы собрать разрозненные образы в кучу и выстроить из них вменяемую мысль.

     Слегка качало на поворотах, их куда-то везли. Слабо застонав, Глеб напрягся: хотел упереть ладонь в пол, но руки оказались скованными. Кое-как совладав с ними, оторвал щеку от шершавой поверхности и заставил тело подняться. Отполз назад, подтянул ноги к груди, облокотился спиной на стену.

     Помещение, в котором он находился, оказалось небольшим, два на полтора метра. Свет в него поступал через пару вертикальных узких окон слева: за тонированным зарешеченным стеклом мелькали высотки.

     Глеб прикинул ширину оконных проемов — человеку не пролезть. Тогда зачем их укрыли еще и прутьями? От грызунов?

     Изучив широкие браслеты на своих запястьях, он поднял голову. Айга находилась у противоположной стены: так же на полу, но руки разнесены в стороны и жестко прихвачены к толстым железным скобам. Жакет с нее содрали, в полутьме белела форменная блуза. Девушка не мигая смотрела на него.

     — Странно, что мы уцелели, — произнес Глеб. Он чувствовал за собой вину за то, что в отличие от девушки, мог свободно перемещаться по помещению. — Гнала ты хорошо.

     — Было бы странно, если б случилось по-другому, — фыркнула Айга и пожала плечами. — Ты теперь под моей защитой.

     — Что это значит?

     — Тоже не совсем человек.

     — То есть как?! — опешил Глеб.

     — А вот так. Чтобы тебя спасти — помнишь, наверное, в каком состоянии находился в «туманности»? — мне пришлось вмешаться в твой геном и внести несколько изменений в посттрансляционную систему. Теперь ты живуч почти так же, как эфесы.

     — Спасибо...

     — Я спасала не тебя, дурак, а информацию в твоем чипе. Она куда важнее наших жизней... Кстати, ты почему его до сих пор не сменил? Это же старье откровенное, многие функции недоступны, связь с сетью ограничена.

     — Копил на жилье, — сознался Глеб.

     — И что нашел в этой планете? — хмыкнула Айга. — Галактика огромна.

     — Центр цивилизации, надоело жить на отшибе, — парень шмыгнул носом, вытер внезапно засоплививший нос. Повернув голову, он заметил, что город кончился. Стало ярче: высотки исчезли, потянулась водная гладь и лента плавучего моста над нею.

     — Выезжаем из Фроста, — сообщил он. Обеспокоенно добавил. — Куда они нас?

     — Остынь. Всему есть объяснение, — девушка расслабленно повисла в оковах. — Видать, информатор у полиции не из последних, поверили ему. Решили что местный департамент для нас слишком мал.

     — В Центральный отдел?

     — Ага, — издевательски хохотнула девчонка. — Еще скажи — прямиком в Капитолий!

     — Не понимаю, — возмутился Глеб. — Объясни яснее!

     — Помнишь солнце в видении. Настоящее, ну?

     Глеб сосредоточился. Перед глазами опять встала картинка: заставленное тюками с сеном помещение, по центру которого кружком уселись люди... или, точнее, нелюди. Лица и руки устремлены к потолку, где пышет жаром настоящее солнце. Крупные яркие капли стекают по короне вниз, к неприметным коробочкам.

     О технологиях эфесов рассказывают небывалое. Но Айга тоже частично одна из них и то, что она сделала с его телом... Тут самое время поверить в сказки.

     — Такое не забудешь, — сипло проговорил Глеб. — Где они раздобыли звезду?

     — Неверно вопрос ставишь, Глеб. Ты же умный парень...

     — Куда они ее спрятали?

     — Во-от! — просияла девчонка. — Это нам и нужно выяснить. Все необходимое у нас в головах. В штаб-квартире «Солар Индастриал», наверно, уже руки потирают, зная, какую информацию мы принесем. Туда и везут. Здесь замешаны очень, — Айга подалась вперед, — повторяю, очень большие деньги. Ну и власть, как само-собой разумеющееся.

     Когда фургон, в котором их везли, вильнул неожиданно, девушка ойкнула — в браслетах защемило кожу. Глеб завалился на бок.

     — Пора, пожалуй, — вздохнула Айга.

     — Что? Пора? — раздельно проговорил парень, вновь подозревая какой-то подвох в ее словах.

     — Задери рубашку.

     Глеб решительно не понимал зачем это нужно, но на всякий случай решил не спорить, потянулся к поясу.

     — Ох! — сказала Айга, и хотела было всплеснуть руками, но наручники лишь жалобно звякнули на скобах. — Да не свою, мою. То, что тебе нужно, под левой лопаткой — не тут, с другой стороны, понял? И не увлекайся, помни: мы напарники, я легко читаю твои мысли.

     Глеб густо покраснел. В помещении было сумрачно, и он надеялся, что в темноте Айга не различит краски, залившей его лицо.

     — Не вижу-не вижу... — буркнула она раздраженно. — Делай давай, что просят.

     Глеб подошел ближе, присел, как можно деликатнее высвободил блузу из-под пояса, поднял выше.

     — Подожди, — девушка привстала на коленях, предоставила доступ к спине. — Продолжай.

     Он поднял ткань повыше.

     — Что видишь?

     — Тату: оранжевый цветок, кажется, в завитках. Темно, плохо видно.

     — Это лилия. Зажми два нижних лепестка и завиток сверху.

     — Сильно нажать?

     — Да как получится, — раздраженно выпалила она и мысленно дополнила: «Торопись!»

     Извернув плотно сжатые наручники, Глеб коснулся указанных точек. Айга вздрогнула от прикосновения холодного металла к коже.

     Лилия неожиданно вспыхнула красноватым свечением, раздался короткий щелчок. Чуть ниже лопатки очертился идеально ровный круг: раздалось тихое жужжание и выдвинулся цилиндр размером с большой палец примерно. Глеб промычал невразумительное.

     — Не биороид я, не думай, — упредила Айга его вопрос. — Так, ради дела внесла несколько изменений в тело, с тех пор пару-тройку сюрпризов в себе таскаю. Очень выручают иногда... А цветок правда классный, да?

     — Умгу, — парень не знал что ей ответить.

     — Теперь вытащи из цилиндра конус и приставь к одной из скоб. Только так, чтобы кисть не отсечь, она мне еще понадобится. Как запустить его, догадаешься.

     Глеб вынул конус из цилиндра, в основании обнаружилась небольшая кнопка. Не теряя времени, он прожег скобу и Айга оторвала руку от стены. Потом отобрала оружие и освободила вторую руку, профессионально срезав в один прием браслет. Прошла к дверям, провела по щеколдам. Распахнулись створки: стало светлее, в помещение с шумом ворвались потоки свежего воздуха. На горизонте, подпирая облака, синела сплошная стена высоток; змеилось по воде, убегая прочь, серое полотно моста; двери полоскало на сильном ветру.

     Последовал плавный толчок. Глеб сделал пару шагов назад, чтоб не упасть: охрана в кабине заметила неладное и стала плавно сбавлять ход, намереваясь остановить машину.

     Глеб показал Айге свои запястья:

     «Освободи.»

     «Потом как-нибудь, — подумала она. — Аккумулятор мал. Закрепись лучше, сейчас полетаем.»

     Девушка приблизилась к стене граничащей с кабиной, направила конус в пол.

     — Готов? — крикнула она, глянув на парня безумными глазами, в которых снова кружили холодные льдинки.

     Глеб не успел раскрыть рот, лишь судорожно схватился за остатки срезанных скоб. В эту секунду из кулачка девушки вырвался тонкий алый луч. Зашипел металл, запахло горелым металлом и смазкой. Хлопнуло, машина словно споткнулась на всем ходу. Фургон взбрыкнул, как дикий зверь. Его развернуло поперек дороги, уложило на бок и понесло кубарем.

     В тот первый раз, когда по лесу до первой хорошей сосны скакал лимузин с командой Харри, Глеб, можно сказать, ничего не почувствовал, не успел испугаться. Но сейчас он сумел уловить тот миг, когда прожитая жизнь проносится мимо: кадрами, брошенными в пустоту фразами и целыми эпизодами без начала и конца.

     Мать с отцом стояли напротив него, напутствуя перед отлетом с Красты... «Чтоб я так жил!.», говорил паренек с соседнего кресла, когда челнок, отстыковался от орбитальной станции и завис в верхних слоях атмосферы над космопортом Цфеды... Тусклое механическое светило пыльной планеты и две пары горящих глаз в мрачном амбаре... Призрак на выгнутых в обратную сторону ногах и ослепительно яркий сгусток плазмы, в мгновение выжигающий кожу на плече...

     Лязг и грохот стих. Глеб понял, что дышит. Он оторвался от скоб на полу и, морщась от многочисленных ушибов, поднялся на ноги. Рядом стояла Айга. Смотреть на девушку было страшно: блуза и джинсы изодраны, одна рука висит плетью вдоль бока, ссадины на скулах, по подбородку из расквашенной губы стекает кровь. Она кривилась в усмешке, не хватало одного клыка и кончика правого уха.

     Не сговариваясь, вышли на дорогу: двери у фургона оторвало в полете, они исчезли в воде. Было жарко, светило яркое солнце, волны вяло били о металлопласт дорожного полотна.

     Затем, с подачи Айги, прошли к кабине. Стекла оказались выбиты, водитель и пассажир обвисли без сознания в ремнях. Сработали все подушки безопасности.

     Впереди по дороге к ним приближалась черная точка.

     — А если б мы угодили в воду?! — зло выкрикнул Глеб, чувствуя стук крови в ушах. — Я ж плавать не научился до сих пор!

     — Тогда бы нам не повезло. Я срезала двери, чтоб не утонуть.

     — А охрана! Они могли не выбраться!

     — Тогда бы не повезло им, — ответила девушка. Приложив ко лбу здоровую руку, она смотрела на быстро растущую точку на полотне. — Жизнь коварна, бывают непредвиденные потери... Но вообще, что-то часто истерить стал, не находишь? Мужик ты, или где?

     — А как тут окажешься спокоен? То одно, то другое случается. Я десять раз сдохнуть мог! Еще в башке таскаю неизвестно что...

     — Плохо, что не можешь понять — именно это тебя и спасло тогда в баре. Если бы не старый чип, серпент не оставил бы в живых свидетеля, сжег бы плазмой раньше. Не были нужны ему чужие глаза. Он хоть и машина, но не такая глупая, как кажется на первый взгляд.

     Айга коснулась рукой поврежденного плеча, размяла немного. Потом шевельнула пальцами подбитой руки, сжала-разжала кулак.

     Все-таки удивительная у нее способность к регенерации тканей. Насколько она человек, а насколько эфес? Глеб слышал раньше о полукровках, но нигде не упоминалось, что они так же живучи, как и их злосчастные предки. Надо будет задать вопрос...

     Точка уже приблизилась достаточно, чтобы можно было различить в ее очертаниях каплю многоместного авто. Даже странно как-то, что на дороге до сих пор не объявилось другого транспорта. В дневное время обычно это направление забито до отказа.

     Машина сбавила скорость, ушла на полицейский разворот и оттормозилась с визгом в десятке шагов от места крушения. Когда открылись дверцы и из транспорта повалили люди в темно-синей форме, Глеб напрягся. Но вскоре расслабился, приметив среди них высокую фигуру Боба и рыжие кудри Дольфа, торчащие из-под кепи. На груди у всех болталось по полицейскому значку.

     Последним под жгучие солнечные лучи выбрался седой.

     Айга просияла будто: широко расставив руки — о травме напоминал только окровавленный рукав, она в развалочку направилась к прибывшим.

     — Харри, дорогой! — громко и излишне весело произнесла девчонка.

     — Айга!.. — подыграл Харри.

     — Как же давно мы не не виделись. И мне нужно кое-что тебе рассказать!

     Когда между ними оставалось не больше шага, девушка взрыкнула, как разъяренная пантера и ударила наотмашь кулаком. Раз, другой — мимо. Седой уклонился в последний раз, поправил ее локоть и легко оказался у Айги за спиной. Тогда она лягнулась, развернулась и ударила локтем — тоже в пустоту.

     — Айга, стой! Давай все решим беседой. По душам, — виновато улыбнулся Харри.

     — Ах, по душам, говоришь? Да меня там чуть не сожгли!

     Девчонка взвизгнула и прыгнула на седого, словно хотела ногтями вцепиться ему в глотку. Харри сделал шаг в сторону и та, споткнувшись, замерла балансируя на краю дороги. Ее противник и тут оказался внимателен к даме. Молниеносно приблизился, помог завершить движение. С криком "Ублю!..«она полетела в соленую воду; окончание фразы поглотил плеск сомкнувшихся над головой волн.

     Харри удовлетворенно глянул на Глеба:

     — Как тебе наша кошечка? — подмигнув, спросил он.

     — Злая, как черт.

     — Отчаянная, но везучая, — назидательно проговорил Харри. — Так вы сработались?

     Глеб пожал плечами, не зная что на это ответить:

     — Я вас впервые вижу. У нее надо спросить.

     — Это да-а, — протянул Харри, осматриваясь так, будто потерял что-то важное. — Дольф, посмотри где она. Не выныривает — как бы не потонула.

     — Разве ее убьешь? — усмехнулся рыжий.

     Он подошел к краю дороги, просканировал взглядом десять метров в обе стороны. Затем ушел к другому краю, склонился над колышущимися волнами. Из воды почти без плеска высунулась изящная ручка, схватила его за шиворот и под возмущенные ругательства утянула к себе.

     Глеб приподнял одну бровь: понятно теперь почему Харри сам не отправился на ее поиски. Понимал, что придется искупаться.

     — Тим, — бросил через плечо седой, — помоги Дольфу.

     Тем временем Айга выбралась на мост сама: мокрая и злая. Точно — кошка. Сырые волосы патлами пристали к лицу, блуза прилипла к телу.

     — Остыла немного? — спросил Харри, когда она подошла вплотную.

     — Да, поехали, — сухо ответила Айга, отводя взгляд от внимательных серых глаз. — Наверняка, уже тревогу подняли.

     — А как же они? — Глеб указал на полицейских в машине.

     — Проверено, жить будут. Свои подберут, — ответил широкоплечий Тим. — На пассивной безопасности в авто департамент не экономит.

     Вскоре они уже сидели в машине, и та, набирая скорость, мчалась прочь от директории Форст. У развилки свернули на Эдельвед. Ехали молча. Айга насупившись, смотрела в окно на отраженное в воде солнце.

     Глеб почти физически ощущал скопившееся в салоне напряжение. Наконец, Айга не выдержала:

     — Ты зачем мальчишку напоил, Харри?

     Глеб даже ухом повел, в голове разорвалась бомба.

     — Что значит, напоил?.. Ну, ладно, было дело. С моей подачи дали ему немного олта для храбрости. И что такого? Должны мы его проверить? Сам бы он не пошел.

     — Мог бы отправить кого другого. Тима, например. Он там еще не примелькался.

     — Глебу работать с нами плечом к плечу. А теперь увидели чего он стоит, — хмыкнул Харри.

     — Дурак ты, седой, — бросила равнодушно Айга. — Тогда, после прогулки по мозгам цедурианца, я не все рассказала тебе. На чипе у него не только пустая картинка.

     Она открыла окно, подставила голову ветру.

     — Да, при нелепом стечении обстоятельств мы могли бы восстановить эту часть воспоминаний по моей, но... Он видел глаза участников сборища. Не всех — двоих. И мы сможем их разыскать. С его помощью отыщем солнце, понимаешь?

     — Почему сообщаешь только сейчас! — помрачнел седой. — Если б ему голову оторвало... А если бы он попал в застенки корпорации...

     Лицо Харри мгновенно покрылось красными пятнами.

     — Ах если бы, ах если бы... не жизнь была, а песня бы. Верно, Харри? — передразнила Айга. — Хотела устроить тебе сюрприз на борту корабля. А ты подарочек вздумал в самое пекло отправить.

     — Не сказал бы, что и ты меня жалела, — влез в диалог Глеб.

     Бойцы седого меланхолично наблюдали за разворачивающейся перед ними сценой.

     — Я — другое дело! — не оборачиваясь, возразила девушка. Кончик ее восстановленного, омытого морской водой ушка целил в потолок. — Погибни я, и результат был бы тот же. Не обессудь, но я вынуждена была рисковать. Плясала от выпавших условий.

     — Ну, ладно, — сказал Глеб, собираясь с мыслями. — Хорошо. Отправили меня в ад, это понятно. Проверить, так сказать. Но и тут нестыковка!.. Зачем вообще кого-то посылать нужно было? Не проще ли было сдаться в плен, и так же дождаться конвоя на дороге? Устроить засаду?

     — Слышь, Дольф, — Тим толкнул рыжего в плечо. — Он уже говорит «мы». Свой парень.

     За Харри ответила Айга:

     — Без попытки побега меня не приняли бы всерьез и тогда неизвестно в каком направлении нас отправили бы. А так... Схема в департаменте Форста отлажена: перекрывают мост для особо опасных и везут в Эдельвейд.

     Харри кивнул согласно.

     — А дальше что? — спросил Глеб. — В какую сторону?

     — В космопорт. В этой директории безопасно, никто нас не ждет. Через кордон пропустят, все же опасных преступников везем, — седой демонстративно поправил на груди офицерскую бляху. — А еще дальше — на орбиту, исчезнем на время с этой негостеприимной планеты.

     Глеб не нашелся, что сказать: с одной стороны он был рад, что опасность для его жизни миновала, но с другой — он не знал что ждет его впереди. В космосе он был лишь однажды, когда решился на переезд.

     Парень глянул на седого, тот потерял к нему интерес и тихо шептался о чем-то с улыбчивым Тимом. Глянул на Айгу — девчонка продолжала сушить волосы на ветру.

     Тогда он скрестил руки на груди и уставился в боковое стекло на приближающиеся высотки. Потом он прикрыл глаза, намереваясь вздремнуть — а вдруг по дороге в космопорт еще что-нибудь приключится? Сначала бессонная ночь, а затем и дикое в своей неповторимости утро, выпили из него остатки сил.

     Но до самой орбиты к ним никто так и не проявил должного интереса.

     — Харри, ну что ты телишься, в самом деле? — тихо проговорила Айга. Она встала со стула, потянулась сладко, навалилась локтями на перила и свесила голову вниз, словно увидела там что-то. С тоской продолжила. — Время идет...

     Глеб осмотрелся на всякий случай, но никого знакомого среди соседей по балкону не заметил: за дешевыми пластиковыми столиками сидели в основном люди, у самой стены примостилась группа бородатых шгаал с зачехленными и опечатанными топорами.

     Парень глянул в другую сторону, но и там взгляду задержаться было негде. Внизу басовито гудела разношерстная толпа. Совсем недавно к станции пристыковался транспортник с Цедуриана: многорукие и громкоголосые пассажиры его вносили в размеренные потоки людей изрядную долю сумятицы.

     Чинно прошествовали вдоль стоек регистрации несколько низких сплошь покрытых темной лоснящейся шерстью фигур. Одна из них выделялась материей кричащей раскраски, в которую куталась почти по самую макушку. Меж вертикально поднятых ушей блестело золотом и камнями дорогое украшение. Остановившись ненадолго, будто принюхиваясь, чужой в цветастой одежде повертелся на месте и направился к эскалатору. Сопровождающие двинули за ним.

     Над головой Глеба чернел гигантский обзорный купол. Из-за края медленно выплывал диск Цфеды, словно роем мошек, окруженный точками кораблей и спутников самого разного назначения: от мониторов контроля погоды до оборонительных систем.

     По-прежнему глядя вниз и напевая какую-то бессмыслицу, Айга вдруг прогнулась в спине, повела бедрами в такт неразборчивому ритму. Повернулась к столику, за которым сидел Глеб, скользнула взглядом, как бы ненароком...

     Не заметив интереса, протянула: «Н-да-а...», и упала обратно на стул. С пару минут она молча цедила кислотно-зеленую жидкость из широкого бокала, в котором кружились рыжие крупинки, и глазела по сторонам сквозь стекла широких зеркальных очков.

     Ей быстро наскучило. Битый час они занимались тем же самым — «ничего не деланием». Это начинало раздражать.

     Наконец Айга не выдержала. Оторвала губы от соломинки, спросила:

     — И вот чего надулся? Ведь все хорошо закончилось!

     — Я мог тупо сдохнуть там, — коротко ответил Глеб.

     — Ты хотел бы сделать это как-то... по-умному?

     — Ну, что ты передергиваешь. Прекрасно же понимаешь о чем говорю.

     — Не без этого, — усмехнулась Айга. — А как тут по-другому ответишь?

     Она вновь приложилась к бокалу, исподтишка следя за парочкой драминиконов внизу, что чинно пересекали зал ожидания. Народ заблаговременно расступался перед ними: пасти, усыпанные двумя рядами треугольных зубов, хоть и были скрыты имитирующими доброжелательную улыбку намордниками, но все равно вызывали оторопь у встречных.

     — Перестань, — продолжила Айга, поправив алые локоны на висках. — Попробуй взглянуть на себя под другим углом. Что потерял, что обрел... — она неопределенно махнула рукой. Щелкнула пальцами: — Отминусуй одно от другого, получишь профит.

     — Как бы еще узнать, что будет дальше. Задача с множеством неизвестных. В математике я не силен.

     — Да ты начни с малого, — посоветовала девчонка и шумно собрала соломинкой остатки коктейля со дна бокала. — Обернись назад: с Цфеды ты все-таки выбрался. А ведь не каждому суждено. Присела, значит, на твое плечо синяя птица удачи...

     — ...и нагадила там, — сморщился Глеб. Неожиданно вспомнилась плазма и пузырящаяся, чернеющая кожа на предплечье. А еще невозможная вонь горелой плоти, бьющая в нос, — его плоти.

     Слегка закружилась голова, он сделал пару глубоких вдохов.

     Вообще-то, Айга была права. Более-менее достойная жизнь на столичной планете — такая, чтобы не стоять на паперти и не жить на помойке, — стоила приличных денег. Три четверти его заработка до последнего кредита уходили на простейшие нужды вроде оплаты съемного жилья и питание. Удавалось, правда, еще помалу откладывать на собственный угол — не вечно же на чужой территории жить! Но о том, чтобы набрать на билет в межсистемный транспортник не могло быть и речи. К отцу с матерью за помощью обращаться — тоже не вариант, гордость не позволяла.

     — Слышала, что это тоже — к удаче, — осклабилась Айга и поднялась неуверенно. Ее слегка качало, коктейль был со спиртным. — Ладно, поразмышляй тут немного о будущем, а я за добавкой схожу. Что-нибудь принести? Угощаю.

     — Томатного сока. — Наверное, стоило бы тоже напиться после всего, что с ним недавно приключилось, но пока отчего-то не хотелось этого делать.

     Сложив руки на груди крестом, Глеб откинул голову на спинку стула и уперся взглядом в многослойное стекло обзорного купола. Там, за мерцающей стеной энергоэкрана, что защищал станцию от столкновений с космическим мусором, тральщики выводили на орбиту свернутое в походное положение солнце. С расстояния в десять тысяч километров оно казалось относительно небольшим: всего на порядок крупнее станции, на которой Глеб и сорвиголовы Харри ожидали разрешения на вылет.

     С механического светила уже сняли стопорные кольца. Вот-вот на фоне серо-голубого диска Цфеды должны были раскрыться отражающие панели. Глеб плавно выдохнул...

     — Гррхм-ррхым, — услышал он требовательное позади себя. Обернулся и постарался дышать как можно реже.

     В проходе между столиками рядком выстроились клайги. Глеб кое-как удержался, чтобы не зажать нос: от них густо несло псиной. Потянуло холодком — это вездесущий станционный ИИ пытался привести к норме параметры воздушной смеси, но бесславно проигрывал бой.

     Та особь, что стояла во главе процессии, высунула из под алой мантии когтистую лапу и аккуратно огладила вислые усы, поправила на плоской голове диадему: скорее всего, кто-то из многочисленных королевских отпрысков. Уши торчком, язык вывален на бок. Кажется, агрессии не испытывает. Был бы хвост, как у обычной собаки, тогда получилось бы определить точнее, но клайги считали себя цивилизованной расой и обрезали его еще в юном возрасте.

     Впрочем, Глеб все равно чувствовал себя не в своей тарелке: этих коротышек он видел только в сети и ни с одним из них еще не встречался лично. На Цфеду представителей непредсказуемой расы старались не пускать, слишком часто они без причины срывались в агрессию.

     — Молодой человек скучает, — глухо пролаял-прорычал клайг в мантии. Большая часть его собратьев осталась в стороне. Четверо прошли чуть дальше, встали по сторонам. Судя по широкой свободной юбке до колен, которую они использовали в качестве одежды, эти особи принадлежали к стае рангом ниже. Охрана?

     — Могу пр-рисесть, — так и не дождавшись ответа, сказал клайг. Примерился и взгромоздился на место Айги. Рыкнул непонятное своим и ему помогли придвинуться к столику. По пластику несколько раз дробно ударили раскрашенные пурпуром когти.

     Глеб запоздало пожал плечами. Клайг почти не моргал: глаза его, немного навыкат, внимательно следили за реакцией человека.

     — Не боишься, — то ли спросил, то ли прокомментировал ситуацию клайг. — Молодец. Нельзя бояться. Давно тут.

     — Что? — сначала не понял Глеб, а потом вдруг сообразил, что собеседнику сложно дается человеческая речь. Вряд ли он способен имитировать вопросительную интонацию: голосовые связки чужих предназначены для извлечения иных звуков.

     — Спр-рашиваю, — терпеливо повторил незнакомец, — Давно на станции.

     — Нет, мы недавно с... друзьями прибыли, — запнувшись ответил Глеб. Он не видел причин утаивать от клайга информацию.

     — А я давно. Туда не пустят, — клайг указал короткой лапой вверх, за купол, где в черной пустоте висел пятнистый диск столичной планеты. — Тоже нужен др-руг. Жду. Спр-рашиваю: видел.

     Глеб секунду переваривал короткие рубленные фразы чужака.

     — Кто-то должен вернуться с планеты, и ты его ждешь?

     — Да.

     — Там миллиарды живых существ, — слегка приподняв одну бровь, ответил Глеб. — Не думаю, что мы с ним встречались.

     — Ты его знаешь. Чувствую. Нюх. Назвали Мухумбус Хвал. Спр-рашиваю: видел.

     — Впервые слышу это имя.

     — Не вр-ри мне. Не маленькая. Взр-рослая сука. Говори, как есть.

     Некоторое время Глеб молча хватал воздух, подбирая слова в ответ на дерзость. Но потом сообразил вдруг, что никто тут и не думал обзываться. Чужак, он и есть чужак: неизвестны ему вторые смыслы. Вспомнилось, что у клайгов на вершине пирамиды самки, а кобели ниже на ступень всегда. Себя она, наверняка, имела ввиду.

     — Зачем мне обманывать незнакомку? И откровенничать тоже?

     — Человек не понимает. Плохой нюх. Не чувствует. Пр-редставляюсь: мать назвала Рраафт. Стая Груул. Тр-ретья ветвь др-рева Рриоррат. Говор-ри. Пр-равду, жду. Ты его видел.

     Глеб задумался. Хамоватая особа, подсевшая к нему, требовала непонятного. Имя Мухумбус Хвал ничего для него не значило. Явно, не человеческое — это да. Но какой из рас оно принадлежало?

     — Я не знаком с ним, ты ошибся, — твердо ответил Глеб. Сутки не задались с самого начала: за ним гнались, в него стреляли, дважды перевернулся в машине. А еще недомерок этот лезет с претензией и обвиняет во лжи.

     Чувствуя, что вот-вот взорвется, парень замедлил дыхание. Не хотелось скандалить и привлекать внимание полиции, не для того остановились здесь. Харри вот-вот подготовит корабль и они уберутся с Цфеды к чертовой бабушке. Глебу не сказали куда направится команда дальше, да он и не требовал разъяснений уже. Хотелось просто смыться отсюда и забыть случившееся, как страшный сон.

     — Не вер-рю, — рывкнул клайг. — Совер-ршенный нюх. Не обманешь. Видел. Где.

     — Да как он выглядит-то?! — не выдержал Глеб. Сопровождавшие клайга охранники мгновенно отреагировали на повышенный голос: обернулись одновременно, из-под черных губ показались желтеющие клыки, сорвалась пена. Пусть они и коротышки, но человек — хрупкое создание: иногда, чтоб отправиться в мир иной, достаточно небольшого пореза в нужном месте, что уж говорить о рваной ране...

     Парень продолжил чуть тише:

     — В директории Форст, где я жил, миллионы людей и нелюдей. Кого имеешь ввиду? Назови расу хотя бы.

     — Так лучше, — Рраафт растянула уголки губ, подражая человеческой улыбке. — Не видел. Чую. Он был из...

     Слева взвизгнуло коротко, разбилось стекло. Дважды хлестнуло и ударилось об пол и кто-то жалобно заскулил. Раздался нахальный смешок.

     — Вот это... да! — воскликнули заплетающимся языком. — Откуда к нам блохастых принесло? Неужели, ик... ветром забросило?!

     Глеб даже со стула привстал и глянул в ту сторону, откуда слышался голос Айги. Соседние столики давно опустели. Один оказался перевернут: у него, нахально вздернув нос, стояла огненноволосая девчонка в зеркальных очках. Одной рукой Айга удерживала за шкирку задушено подвывающего клайга в юбке, второй лежал на спине у нее в ногах, кося выпуклым глазом на лакированную туфельку, что острым каблучком слегка придавила ему шею. Рядом растекалась зеленая с алым лужа, пол был усеян битым стеклом. Бармен встревоженно глядел из-за стойки.

     — Глеб, ты проверься потом, а то ведь я про живность мелкую не просто так... сказала!

     — Самка. Зачем ты здесь. Мешаешь беседе, — Рраафт медленно сжала лапу, когтями чертя глубокие борозды на столе.

     — А потому что на разговор по-душам не похоже. Допрос очень напоминает, не кажется?..

     — Зачем помогаешь. Кобель из твоей стаи.

     — Да, ты права, если это вопрос был, — не задержалась с ответом Айга. Убедившись, что за ними никто не наблюдает, она слегка приподняла очки и глянула на Рраафт без стекол. — Мы вместе, парень мой.

     Морда клайга неуловимо изменилась: она мало походила на человеческое лицо, но все равно оказалось возможным прочитать отразившееся на нем удивление. Рраафт задышала чаще, гибкий язык скользнул по губам, убирая пузырящуюся слюну. Нос шумно втягивал воздух.

     Раафт неуклюже спрыгнула со стула:

     — Нужно уйти, — сказала она. — Мы ошиблись, навер-рно.

     — Что вы за твари такие, — развязно заметила девушка, водружая на нос очки. — Никак не разберешь интонацию. — Она вальяжно махнула рукой. — Валите, пока добрая.

     Айга разжала ладонь и клайг, которого она, как нашкодившего пса, держала за загривок, отбежал в сторону. Он оскалился, угрожающе зарычал. Пошатываясь, девушка шагнула назад и к нему присоединился вымазанный в зеленом сородич.

     Раафт прохрипела что-то на своем. Смысл фразы был понятен без перевода: она призывала свою свиту к спокойствию. Потом приблизилась к Айге почти вплотную, повела носом:

     — Пока уйдем, — отрывисто бросила Рраафт. — Но. Ты тоже видела. Думай.

     Оправив цветастую мантию и гордо вскинув плоскую голову, чужая двинула к эскалатору. Вереница сопровождающих потянулась за ней.

     Шумно заговорили люди за столиками: нечасто тут случались конфликты, посетителяс бара было что обсудить. Только шгаалы будто и не замечали ничего. Теребя длинные, до пола, бороды, они тихо тянули чай.

     — Харри готов, — подбоченясь, сообщила Айга. — Ждет нас в доке, поспешим.

     — Мы могли привлечь внимание полиции, — заметил Глеб, указав на исцарапанный столик и лужу на полу.

     — Тем более, стоит поторопиться. С барменом я сейчас переговорю...

     Айга вынула из кармана пластиковую карту и направилась к стойке: парень за ней встретил девушку настороженно, но после смягчился, года увидел цифры на экране приемника. Выслушал короткую реплику, кивнул.

     Когда девчонка вернулась, они с Глебом спустились в зал. Лавируя между людей и опьяненных отпуском цедурианцев — высоких и старательно не замечающих тех, кто меньше их, — прошли мимо пункта выдачи багажа. У высокой двери Айга провела ладонью по считывателю и они казались в длинном круглом коридоре, что изгибаясь шел под уклон. У входа за столиком сидел молодой безбородый шгаал в униформе технического работника. Не глядя на вошедших, он заполнял какие-то бумаги. Зачехленный топор лежал рядом.

     — Странное место, — заметил Глеб. Он давно не пил спиртного, но чувствовал себя на ногах неуверенно: почему-то постоянно клонило влево.

     — Места на станции не так много, как хотелось бы, — шагая впереди, объяснила Айга. — Док для частных кораблей смещен относительно главного вектора. Гравитацию там обеспечивает локальная установка. И, да... не смотри назад.

     Глеб конечно же посмотрел.

     Поплохело сразу: закружилась голова, заплелись ноги. Парень присел, чтобы не расквасить нос, закрыл глаза. Его затошнило.

     Посидев так с минуту, он отвернулся и медленно встал. До него наконец дошло сказанное Айгой: столик, стул, шгаал и топор на столешнице находились теперь под углом в девяносто градусов к полу, словно намертво приклеенные к стене. И даже не думали падать.

     — Что, вестибулярный аппарат бунтует? Привыкай. У Харри аппарат компактный, тоже старенький: мелких гравитаторов с десяток наберется в самых неожиданных местах. Будет нехорошо, если в пути ты там все заблюешь.

     Шаткой походкой Глеб прошел дальше. Ему становилось лучше.

     — Чего добивался клайг? — спросила Айга, когда Глеб поравнялся с ней.

     — Ты же умеешь читать мысли.

     — Спиртное глушит... День напряженный выдался, решила расслабиться, — почему-то виновато ответила девушка. — Не думала, что эта способность понадобится на станции с нейтральным статусом. Тут много чужих, устраивать разборки себе дороже... Так чего он хотел?

     — Искал друга. Имя назвал... Хвал, кажется.

     — Мухумбус? — напряглась Айга. Остановилась и, сдернув очки, поглядела назад. Глеб сделал усилие над собой, чтоб не последовать ее примеру. — Мухумбус Хвал?

     Парень кивнул.

     — Хочешь вернуться?

     — А смысл? — непоследовательно ответила она. — Те уже, наверняка, убрались со станции. Я же сама им показала, что не человек. Вот дура...

     — Какие-то напряженные отношения?

     — Это клайги, Глеб. Груул. Во время войны эфесы вырезали древо Рриоррат под корень. Но, как видно, эту ветвь не уничтожили до конца.

     — Они должны быть очень злы на вас, — хмыкнул парень.

     — На них, Глеб. На них, — нахмурилась Айга. — Тут важно другое. Клайги знают про солнце.

     — С чего ты взяла?

     — Мухумбус Хвал. Имя не цедурианское, это так. Больше подходит шгаалам, но оно-то и ввело тебя в заблуждение. Реальный его владелец был тем волосатым покойником в «туманности». Вспомни слова клайга: мы оба видели его.

     — Уверена?

     — Выкупив нас с Клэр у Хариолиса, он назвался коротко, Хвалом. Другого такого не может быть.

     — Точно, не путаешь? Цедурианцы обычно пускаются во все тяжкие на Цфеде. Меняют имена...

     — Не может быть совпадением. Во время одной из наших игр чужой обмолвился, что домой будет возвращаться с этой станции. Показывал билет.

     — Так почему сразу солнце? — развел руками Глеб. — Неужели у четырехрукого на Цфеде не может быть добрых друзей?

     — Могут, — отрубила Айга. — Но не из клайгов. Для них ниже собственного достоинства якшаться с другими расами. К тому же, насколько помню... Солнце в системе Груул погасло первым. Совпадение?

     Глеб пожал плечами: он еще не до конца осознал и переварил ту кашу, в которую его втянули. Понял и усвоил одно, тут все очень и очень серьезно. За обладание тайным знанием могли убить.

     Через два десятка шагов кишка увитого проводами коридора закончилась, глазам открылся длинный узкий док. Один из кораблей, яхту класса «Молния» — уменьшенную в десятки раз копию военного «Зевса», буксировали по рельсам на стартовую дорожку.

     Та еще древняя рухлядь. Все остальные судна отличались новизной и стремительностью линий. Даже неуклюжие широкие транспортники цедуриан по сравнению с ней выглядели чудом инженерной мысли. Глеб подумал о том, что Айга ничуть не кривила душой, когда рассказывала о компактности корабля, на котором придется уйти со станции.

     «А то, — мысленно подтвердила девчонка. — Не все же мне врать!»

     Она проворно спустилась по крутой решетчатой лестнице и, стуча каблучками по блестящей поверхности стартового стола, быстро зашагала к «Молнии». Завистливо глядя на застывшие в ячейках машины, Глеб ссыпался за ней по ступеням вниз: нельзя было опоздать на рейс. Без него, конечно, не улетят, но парень успел прочувствовать на себе тяжесть изящной девичьей ручки. От пощечины, которую ему отвесила Айга, щека горела до сих пор. И пусть это было всего лишь видение, но повторять в натуре подобное совсем не хотелось.

     Спустя полминуты они стояли у трапа. Откинулась крышка люка и в нем появился Боб. Проем для его габаритов оказался слишком узок: неуклюже скособочившись, великан приглашающе, и в то же время нетерпеливо, взмахнул рукой.

     

     Глеб сжался пружиной, досчитал до десяти и рванул с места.

     Не тут-то было! Его закрутило волчком в пустоте — пол, стена, потолок... блок кнопок и верньеров, какие-то ящики с разводными ключами... пол, стена, потолок... и так по кругу раз двадцать.

     Вестибулярный аппарат как будто немного привык, уже почти не тошнило, но это не помогало ничуть! Как бы Глеб ни старался, он по-прежнему оставался висеть в центре отсека. До опоры не дотянуться: уже минут десять бесполезно извивался, как червяк, а так и на сантиметр не сдвинулся в сторону.

     В проходе глухо похахатывала в кулак Айга.

     — Зачем парня мучаешь? Смотри, выдохся уже, — спросил Тим. Глеб не видел их, но зато прекрасно слышал, и мог вживую представить самодовольное лицо девчонки. На корабле Айга отказалась от очков, под давлением Харри перекрасилась в светло-русый и собрала волосы на затылке в хвост, открыв взорам команды нечеловечески-острые уши.

     Необходимость подчиняться откровенно бесила ее, вот и отыгрывалась девчонка на Глебе, как могла. Под видом экскурсии она заманила парня в отсек, где разнонаправленные векторы бортовых гравитационных установок сплетались в немыслимый клубок, образовав аномалию с невесомостью и точкой слабого притяжения в центре. А теперь наслаждалась видом и упивалась его беспомощностью.

     — Да, пусть потренируется немного. Он ведь новобранец у нас... Не озадаченный солдат — потенциальный преступник! Так, кажется, люди говорят?

     — Ха! — показушно воскликнул Тим. — Ты где этого понахваталась? Хотя... Согласен с военной мудростью. Тут ты права не буду спорить.

     Послышался мягкий шлепок по плечу. Глеб не имел глаз на спине и не мог бы утверждать точно, но скорее всего Тим хлопнул Айгу именно по плечу. По любому другому месту — и немедленно схлопотал бы ответку.

     — Но мой тебе совет, — продолжил Тим. — Заканчивай истязание, найди ему занятие поумней.

     Послышались удаляющиеся шаги. Глеб снова попробовал сместиться к ближайшей опоре, но лишь закрутился в другую сторону: перед глазами замельтешила Айга — сверху-вниз и наискосок немного.

     «Не зря ее тот цедурианец стервой назвал,» — неожиданно подумалось Глебу. Впрочем, на язык просились слова гораздо обиднее.

     «Но-но, — услышал он в голове строгий голос девчонки. — Потише там. Я все слышу.»

     Глеб расслабился и перестал биться — надоело. Некоторое время Айга следила за ним. Потом сжалилась наконец, сказала:

     — Ладно, хватит с тебя. Давай руку.

     Держась за скобу в стене, она потянулась к нему. Стараясь больше ни о чем не думать, Глеб схватился за подставленную ладонь, подобрался, рывком направил себя к выходу. Чувствуя, как постепенно наваливается на плечи сила тяжести, уперся ногами в перекладины ступеней на стене. Вскарабкался наверх, глянул в отсек: Айга до сих пор висела в пустоте и, судя по всему, не спешила возвращаться.

     «Ну, тем лучше,» — подумал Глеб.

     Он взялся за руку, крепко вцепившуюся в скобу. Аккуратно разжал тонкие пальцы и, помня о том, что все его мысли — открытая книга, стал размышлять о том, как проще затащить Айгу внутрь. Почувствовав прикосновение, она обернулась: от взгляда широко распахнутых глаз парня пробило ознобом.

     Глеб слегка отвел ладонь девушки от скобы, плавно подался вперед и отпустил ее запястье. Пока она удалялась в точку гравитационного равновесия, парень успел рассмотреть в тех огромных глазах, как неуловимо быстро, одна за другой, сменяются эмоции: непонимание, удивление, страх и, наконец, высококонцентрированная порция испепеляющего гнева.

     — Ты что наделал, придурок?! — прокричала она. Махнула кулаком и закружила, как и он ранее, на одном месте.

     — Да так... Решил посмотреть, хорошо ли со стороны смотрелся, — ответил Глеб, демонстративно отряхивая ладони.

     — Руку подай.

     — Сама попробуй, ты же опытная.

     Девушка взрыкнула, снова бессильно саданула в пустоту, ногой. Завертелась в другую сторону. Слетела резинка и хвост на затылке распустился нимбом. Наверное, произошел какой-то сбой, потому что волосы ее неожиданно засверкали всеми цветами радуги. Успокоить Айгу слегка, приделать механические крылья, как у тех биороидов и получится настоящий ангел.

     Глеб немного поразмыслил над этой идеей:

     «Нет, нафиг такой ангел не сдался. Темперамент не тот. Рога и хвост смотрелись бы куда аутентичней.»

     — Глеб, хватит фигней страдать, — нервно прикрикнула на него Айга. — Помоги мне.

     — Больше не будет таких проверок?

     — Я подумаю над этим.

     — Тогда пойду сам корабль осматривать, — Глеб повернулся к отсеку спиной, — ты ведь и не показала его толком. Подумай пока, да.

     — Стой! — взмолилась девчонка. — Не уходи, не оставляй одну. — В словах слышался неподдельный испуг. Удивительно, но Глеб и не подозревал, что Айга умела так бояться. Когда она сражалась с мехами, уходила от полиции и противостояла танкам с одним разрядником в руке, парень видел в ее глазах лишь азарт и легкую смешинку. Но сейчас она боялась по-настоящему.

     Глеб помялся немного, принимая решение. Затем ухватился за скобу, протянул руку.

     Вскоре они оба стояли в коридоре. Айга энергично отряхивалась и, то и дело, поправляла комбинезон, хоть в этом и не было нужды: техническая ткань не мялась, а чистота помещений тут поддерживалась роботами. В глаза девушка старалась не смотреть, все время отвлекалась на какую-нибудь незначительную складку.

     — Пойдем, — наконец выдохнула она и вернула волосам светлый оттенок. Завязала шнурком на затылке хвостик. — Командный мостик покажу.

     Сетью коридоров, через которые иногда приходилось пробираться ползком, они добрались до полукруглого помещения. Потолок был увит гофрированными трубками различной толщины, вдоль стен разместилась аппаратура неизвестного Глебу назначения. Три анатомических кресла по центру пустовали.

     — Отсюда осуществляется управление кораблем, дронами и щитами. Во время оперативных взаимодействий с внешней средой тут сидит мастер-пилот, рядом наводчик и бортмеханик. — Увидев у парня горящий взгляд, Айга протяжно вздохнула: — Все вы мальчишки... Ну, иди уже, присядь, — предложила она.

     — Капитан не будет рассержен? — насторожился Глеб.

     На земле Харри Нумминен придерживался имиджа этакого рубахи-парня: мог поговорить по-душам, поддержать, если нужно. Но кто знает, не превращался ли он в тирана в космосе? Тут ответственность за весь экипаж на нем...

     — Выбери любое с краю. Криса и Дольфа знаю, как свои пять — они не будут против.

     Ощущая легкий мандраж — не так давно Глеб думал о том, что пора бы сменить роботу-полотеру износившиеся батареи, а теперь находился в святая-святых боевого корабля на вылете, — парень сел в одно из предложенных кресел.

     — Удобно, — проронил он. Ничего умнее в голову ему не пришло: мозг пух от полученных впечатлений.

     Глеб возложил руки на широкие подлокотники с рядами механических кнопок, среди которых неуместно блестела новенькая сенсорная панель. Похоже, втиснули ее сюда совсем недавно.

     — А где обзорный экран?

     Сцепив ладони за спиной, Айга обошла кресло справа, дотянулась до левого подлокотника, нависла над парнем. Глеб вжался в спинку, чтоб ненароком ее не задеть — бешеная. Некоторое время девушка изучала его лицо. Словно утвердившись в чем-то, хмыкнула; щелкнула парой кнопок и отстранилась.

     — Оборудование на «Молнии» морально устарело, — пояснила Айга. — По нынешним временам — рухлядь, какую еще поискать. Но Харри наотрез отказывается вносить правки в конструкцию судна.

     Глеб уже почти не слышал ее: командный мостик подернулся пеленой и исчез, свернувшись в широкую белую полосу. В следующий миг она раскрылась перед глазами картиной открытого космоса.

     Звезд не было, его окружала непроглядная тьма, изрезанная сотнями тонких искрящихся линий. Иногда они сплетались в клубки и уходили вдаль волнами, отражая гравитационные возмущения пространства. Колебания, что накладывались друг на друга и иногда уходили в противофазу, указывали на материальные объекты и визуально отражали их массу и объем. Таблички с символами над скоплениями нитей давали уточненную информацию: при желании, Глеб мог приблизить любую из них.

     «Какая дальность?» — спросил парень, завороженно рассматривая интерактивную карту. Ранее он просто не мог представить насколько велико окружающее его пространство: слышать — это одно, но увидеть собственными глазами, пусть и в усеченном, оцифрованном виде, — другое.

     Глеб прожил жизнь на поверхности планет — сначала на Красте, затем на Цфеде, — и оттого межсистемный перелет воспринимался им, как набор часов и минут, которые следовало провести в закрытой высокоинтеллектуальной коробке. Бортовые гравитаторы снимали малейшие перегрузки, отчего дальнее путешествие напоминало ему поездку в лифте: вот двери закрылись на одном этаже, а через некоторое время раскрылись уже в другом месте.

     «Радары полный хлам: всего каких-то полтора десятка световых лет видимость, — посетовала Айга. — Раза в три меньше, чем мне бы хотелось, но Харри говорит, что больше ему не нужно. Пару циклов назад нам все-таки удалось убедить его провести модернизацию маневрового ИИ и прыжковых двигателей; на этом он и остановился.»

     «Скряга?»

     «Нет, консерватор чертов...» — хохотнула девушка. Голос шел как будто из-за спины, но как Глеб ни вертелся, не мог определить ее местоположение.

     Иногда светящиеся нити перед глазами связывались узлами, и выстраивались цепью, идя наперерез курсу корабля. Глебу стало интересно, он потянулся к одной из таких цепочек, хвост которой расслаивался во мраке, сыпля искрами.

     «Комета?» — спросил он. При увеличении табличка над объектом раскрылась списком параметров: перигелий, афелий, период обращения...

     «Да, одна из самых заурядных.»

     Глеб отыскал взглядом Цфеду, с которой они стартовали пару часов назад. Пространство там пучилось и вздыхало, в глазах рябило от тысяч разноцветных таблиц.

     «В другую сторону лучше глянь,» — посоветовала Айга.

     Глеб не увидел, но почувствовал намерение девчонки: линии пришли в движение, сдвинулись вниз, в верхней полусфере обозримого пространства обнаружилась странная точка. Он подался вперед, мгновенно сместившись на световые годы. И замер пораженный.

     В мрачной черной дали кружил водоворот, похожий на длинного гибкого червя: он безжалостно втягивал в ненасытное нутро окружающую его материю, сминал и перемалывал, рвал на куски саму физику пространства, менял и выворачивал наизнанку законы мироздания.

     «Одна из „кротовых нор“, — сообразил Глеб. — Я видел ее в сети, но там совсем не те ощущения.»

     «Всего лишь проекция реального объекта на твой чип, как и все остальное тут. На самом деле она выглядит по-другому.»

     «Как?»

     «А, никак, — ответила Айга. — Пустота, тьма, ничто изначальное. Не будь у нас этой техники, не заметили бы, пролетели мимо. Другой план реальности.»

     «Вот есть же среди людей гении. Придумать такое...»

     «Глеб, официальная версия врет. Человек не сам дошел до вершины знаний. Если бы не эфесы...»

     «Они помогли нам?»

     «Ты неисправим, — прыснула девушка. — Взрослый парень, а такой наивный... Люди выкрали прыжковую технологию. И присвоили ее себе, объяснив это правом сильных.»

     «Извини, не знал. Ты ведь тоже немного эфес.»

     «Чувство вины за действия предков покоя не дает?»

     Парень молчал.

     Девушка выдержала многозначительную паузу и громко рассмеялась:

     «Да, ладно тебе, — Глеб не видел, но показалось, что она махнула незримой рукой. — Все тут сделано правильно. Хочешь победить — изучи врага и одолей его же оружием. Просто война...»

     Они повисели в пустоте еще немного. Казалось, сказано многое, но так хотелось расспросить о большем: дроны, бои, навигация... Все это было для Глеба впервые. Будто попал в иной мир с иными законами.

     Пришло четкое ощущение, что назад он уже не вернется, даже если кто-то вдруг даст ему этот шанс. Будто приподнялся над собой прежним на ступеньку выше.

     Без предупреждения картинка из волнистых линий сжалась в точку. Перед глазами вспыхнул огонь и снова проявился командный мостик.

     Айга через кресло от него, заложив ногу на ногу, молча смотрела в серый потолок. Глеб встал:

     — Экскурсия окончена?

     — Всего понемногу, — ответила девушка. Она неспешно поправила прическу, поднялась с места. — Харри вызывает на брифинг.

     В коридоре они поднялись вокруг мерцающей холодным белым светом колонны. В конце пути, когда винтовая лестница выписала хитрую петлю, а вектор силы тяжести резко сменился на противоположный, внутренности Глеба сделали попытку выпрыгнуть наружу. Прикрыв рот ладонью, он посмотрел вслед девушке, ожидая ехидной насмешки, но та или не заметила, или только сделала вид, что пропустила этот момент.

     Затем они оказались в комнате для совещаний. Глеб понятия не имел, как она называется на самом деле, но охарактеризовал ее для себя именно так. Овальный кабинет, по центру которого стоял такой же овальный стол, пять штук стульев вокруг него, прикрученных болтами к полу, сфера проектора на потолке и экран на стене перед глазами.

     За столом сидел Харри Нумминен в камуфляже без знаков различия. При появлении Глеба седой расцвел:

     — Видел, ты показывала ему мостик, — обратился он к Айге. — Думал, опоздаете. Быстро отошел.

     Слова Харри звучали странно. Будто Глеб только что прошел какой-то тест, но никто не посчитал нужным оповестить его об этом.

     — Нам крупно повезло с ним, — ответила девушка. — Если честно, не понимаю кто виноват и откуда такая удача... Совместимость с интерфейсом «Молнии» восемьдесят два и пять — достаточно для интуитивного взаимодействия. Машина приняла его без особых проблем. Вынуждена с тобой согласиться: когда все закончится, эта модификация чипа идеально дополнит твою коллекцию антиквариата.

     Глеб заподозрил неладное и вновь ощутил себя неодушевленной вещью, игрушкой в чужих руках. Пересилив волну возмущения и решив расспросить об этом позже, он произнес:

     — Корабль держит курс на «кротовую нору». Скоро уйдем из системы?

     — Сядь, — приказал Харри.

     Когда Глеб с Айгой разместились на стульях, седой добавил мягче:

     — В наших планах навестить южный рукав. Бывал там?

     Глеб мотнул головой.

     — Впрочем, это не так уж важно теперь. Адаптируешься. Раз ты теперь с нами, Айга займется твоим обучением.

     — Но почему я?! Мужиков на борту десяток, а его на меня вешаете? Крис справится лучше, — девушка надула губки, откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. — Мало того, что мы с ним теперь «не разлей вода» на поверхности, так и тут не даете покоя...

     — Айгел Аан-Сиан ни Кехьенс, — мгновенно зачерствев, выдавил из себя седой. — Если Вы решили оспорить приказ, прошу сделать это по форме. Когда прибудем в отдел, напишите раппорт.

     Глаза седого потемнели и будто подернулись сталью, на скулах заиграли желваки.

     «Тиран! Узурпатор!» — услышал Глеб мысль девчонки.

     Она чуть не плакала в этот момент: нижняя губа предательски задрожала, от лица отхлынула кровь. С ней все понятно было, давала знать о себе эфесская кровь.

     — Ну, раз Вам больше нечего сказать на это, Айгел, извольте выполнять приказ. И... покиньте помещение. Позже я вызову Вас отдельно.

     Девушка порывисто встала. Впрочем, на седого она смотрела уже не так смело, в целом напоминая побитую дворнягу. Девушка молча развернулась на каблуках и вышла в коридор. Тихо скрипнула дверь, закрываясь.

     Харри тоже встал и некоторое время, глубоко задумавшись, бродил от стены к стене. Этот разговор, судя по всему, ему тоже был неприятен. Хмыкнув, он вернулся на прежнее место.

     — Кто вы такие? — спросил Глеб. За ними больше никто не гнался — самое время полностью разобраться в случившемся. — Расскажите наконец подробно, в какую историю я вляпался.

     — Думаю, этот вопрос один из множества, которые тебе хотелось бы прояснить. Ну что ж, — седой сцепил пальцы в замок и улыбнулся, — пожалуй, и правда стоит слегка приоткрыть завесу тайны. С «Молнии» ты все равно теперь никуда не денешься. Разве что только за борт...

     Во рту стало неожиданно сухо. Глеб сглотнул, и принялся слушать Харри.

     

     

     С минуту Глеб переваривал услышанное. Седой с интересом следил, как меняется выражение его лица, и молчал.

     История с организацией, к которой Харри причислял всю свою обезбашенную шайку, выходила довольно странной. Около пятидесяти циклов назад по мановению руки одной влиятельной фигуры из приближенных к властной верхушке кругов, в ареале служб внешней и внутренней безопасности было сформировано обособленное подразделение. В обязанности вновь созданной организации входило, ни много ни мало, как скрытая слежка за корпоративными разработками и оценка их безопасного применения, так и операции, необходимые для превентивной борьбы с разрушающими последствиями экспериментов. И если первое происходило в основном на уровне бумаг и скучного контроля отчетности, то второе часто требовало нанесения точечных ударов боевых групп. В рядах одной из них, силой обстоятельств, Глебу и повезло оказаться.

     — Тут ведь и ежу понятно, что контору вашу не просто так создали, — заметил парень. — На лицо нечестная конкурентная борьба, и придумывать ничего не надо. Пока вы пресекаете запрещенную деятельность одних, другие беспрепятственно двигают вперед свои наработки.

     — Вот даже ты догадался, — улыбнулся Харри. — А ведь благое дело задумывалось. Одного исчезновения звезд миру вполне достаточно. Однажды все могло закончиться схлопыванием Вселенной. И, скажу по секрету, несколько раз нам удалось остановить крайне опасные испытания.

     — А. Наверное, ваше подразделение пользуется уважением в узких кругах, — осторожно выдал Глеб.

     — Хех, — седой почесал лысеющий затылок. — Не мы их обезвреживали — остальные... Теперь понимаешь?

     — То есть, хочешь сказать, что за полвека было раскрыто всего несколько дел?

     — Если быть точным, ровно пять.

     — Да как же вас не расформировали после таких «успехов»? Представляю, какие бабки уходят на содержание вашей конторы...

     — Странная с тобой ситуация, — задумчиво протянул Харри. — Где-то схватываешь на лету, а где-то упускаешь важные моменты... В чем дело, Глеб? Теперь ты не мальчик на побегушках у Хариолиса, а неотъемлемая часть нашей команды. Привыкай думать.

     Парень усиленно заработал мозгами, что седой хотел сказать? И вообще, для чего весь этот спектакль? Не проще ли сразу подать нужную информацию на блюдечке? Глеб нахмурился, соображая.

     «Так, — поразмыслил он. — Разработать нечто, способное одним махом уничтожить Вселенную, не такая уж и простая затея. Тут соответствующие ресурсы нужны и мозги. Причем, не только человеческие. Среди тех же гарсигианцев, вон, мыслителей тоже хватает — а, значит, подойдут и чужие.»

     — Вы заточены против чужих, — сообразил Глеб. — Инструмент сдерживания. Под благовидным предлогом, с подачи Капитолия, мониторите научные исследования, совершаете инспекционные рейды и замораживаете, а может быть, и передаете в другие руки прорывные научные исследования. Вручную управляете прогрессом, так сказать. После той войны никто не даст им и головы поднять. Наверное, так...

     — А дальше? — седой красноречиво обвел глазами комнату. Даже тут можно было легко увидеть, что с материальной базой у Харри дела складывались не очень. По углам помещения виделась застарелая ржа. И дело тут вовсе не в том, что в силу каких-то своих, одному ему ведомых, заморочек, седой пытался насильно сохранить «Молнию» в первозданном виде — уж роботов-чистильщиков-то можно было приобрести!

     — Хм, — промычал Глеб. — С финансированием у вас и правда туговато. Кому-то из своих дорогу перешли и вам за это урезали базу?

     На лице Харри отразилась тень удовлетворения.

     — Ну, а что?! — ободрившись, что копает в верном направлении, выпалил Глеб. — Достаточно сложить два и два: выхлопа от вас все равно практически никакого — даже если и был кто опасный, то тех вы уже давно переловили и обезвредили. Контору можно закрывать и не тратить казенные денежки. Теперь вы на вольных хлебах, подвязались в наемники...

     — Опять тебя не в ту сторону потянуло, — Харри хлопнул ладонью по столу, и следующая фраза встала Глебу поперек горла. Он прокашлялся.

     — Дальше, пожалуй, я, — мягче проговорил седой и ухмыльнулся. — А то, кто знает, до каких нелепостей ты еще договоришься... Все это только на словах легко: взять и поставить крест на отлаженном механизме.

     Он встал. Заложив руки за спину, прошелся по комнате:

     — За цифрами сухой отчетности прячутся судьбы людей, которые жизнь и душу вложили в дело, и которых не так-то просто списать со счетов. К тому же, кому нужны высококлассные специалисты неудел? Сколько профессионалов рассеется по галактике в поисках мест похожих на прежнее место работы... Обязательно собьются в кучки, станут лакомым куском для всяческих ненадежных субъектов... Зачем Капитолию дополнительные очаги напряженности? — неожиданно сказал Харри и вопросительно посмотрел на Глеба.

     — Они не отказались от вас?

     — Нет, никто полностью не прикрывал нашу лавочку. Уже обожглись на Тибее, — туманно проговорил Харри. — Повторять прежние ошибки никто не рискнет. Куда безопаснее держать вышколенного пса на привязи и время от времени подкармливать его, не давая помереть с голодухи. Нас лишили части прежних полномочий, изменили статус, и переподчинили другому ведомству. Разрешили брать заказы на стороне...

     — Думаю, человечеством, от лица которого говорит Капитолий, это сотрудничество не слишком-то приветствуется, да? Я же говорил — наемники.

     — И все же, нет... Предложений в обозримом пространстве хоть отбавляй, наш удел — сделать правильный выбор. Беремся за работу лишь в том случае, если она хотя бы частично пересекается с нашими интересами.

     Генеральная линия организации так или иначе связана с мирным сосуществованием различных рас. Но есть и другие мотивы, которыми мы руководствуемся при выборе поручений: этими ниточками сплетены воедино желания и надежды.

     — Чьи надежды и желания?! — не выдержал парень. — Кто делает выбор? И кто вправе решать — чему быть, а что следует уничтожить?

     — Мм-м, — протянул Харри и покрутил в воздухе пальцем. — На философию потянуло?

     Глеб не знал, откуда у него взялась смелость. Лишь осознал, что боится и очень волнуется сейчас: ладони вспотели, а пальцы вцепились в подлокотники до побелевших костяшек. Седой вполне мог психануть, и выставить его за борт — слишком много неудобных вопросов. Но Глеб чувствовал, что не может молчать. Накипело.

     — С удовольствием подискутирую с тобой в другой раз, когда представится более удобный случай. Но тебе следует знать, что механизм у нас отлажен давно, и не тебе ломать устои. Пока ты никто и не имеешь права голоса.

     — Хорошо, — ответил Глеб, после секундной паузы. — Айга уже дала знать, что с вами я надолго и так просто не отделаюсь, придется привыкать к новым порядкам. Но скажи мне другое. Из нашего разговора я понял, что иногда вам приходится идти на компромисс, если интересы сторон встречаются. Выбор неизбежно склоняется в чью-то пользу: даже нейтралитет кому-то может оказаться выгоден. Не думаю, что Цфеда всегда выходит в этих играх победителем. Как Капитолий вас терпит до сих пор?

     — Они вынуждены мириться с нашими условиями. Каждый тянет одеяло на себя, каждый стремится преуспеть, но всякий понимает, что нужен третейский судья в подковерных играх. Иначе падение в пропасть обеспечено... В свое время нам не удалось сохранить всех специалистов, часть ушла в более хлебные места. И дополнительной утечки рук и мозгов во враждебный лагерь никому не хочется. Повторюсь: с нами привыкли считаться.

     Парень смотрел на седого, а голова в это время буквально вскипала от обилия полученной информации. Выходило как: некогда вполне легальная структура ушла в тень и, угождая то одним, то другим, преследует теперь какие-то свои цели, прикрываясь девизом «Миру — мир» и вещая о благих намерениях. Но Глеб-то видел их работу воочию! И деликатными их действия никак не назвать.

     — Мне нужно время, чтобы подумать, — выдавил парень. Углядев вздернутую бровь седого, он добавил: — Слишком много событий в один день. Каша в голове.

     — Подумай, — легко согласился Харри. — Скоро уйдем в прыжок. Приведи себя в порядок за это время и соберись с мыслями. Можешь идти. Подожди у двери: позову Айгу, чтоб проводила в жилой отсек.

     — Не надо, — почти воскликнул Глеб, вспомнив, как недавно барахтался в невесомости. А если эта бешеная вдруг выкинет еще один сюрприз? — Как-нибудь сам. Она успела показать мне место.

     Уже в коридоре парень обернулся:

     — Да, забыл спросить — какое название?

     — Не понял, — признался Нумминен.

     — Должна же ваша структура как-то называться. Хотя бы, среди своих...

     — А! — расцвел Харри. — Легко запомнить. Отдел пятьсот сорок три тире двести десять«.

     — Это порядковый номер?

     — Нет, что ты, — развеселился седой. — Просто никто при создании конторы не воспринимал нас всерьез. Придумали вот шутливое: на обратный отсчет похоже... Ну все, иди уже, — Харри сделал ручкой на выход, — думай. Мне тоже нужно отдохнуть. После прыжка найдем тебе применение.

     Глеб двинул к жилому отсеку. Пару раз в пути он испытывал легкое головокружение, когда в очередной раз попадал в зоны смены гравитационных векторов, но его уже почти не тошнило. Добрался до каюты и полежал там некоторое время, пялясь на рыжие разводы на потолке. Было тихо, едва слышно гудел корабельный реактор. Никто ему не мешал, но голова, как назло, опустела. Не хотелось думать ни о чем существенном. Мозг требовал разрядки: слишком многое случилось за этот невообразимо длинный день.

     Очень скоро безделье наскучило и Глеб разыскал Дольфа, уговорил его снова показать мостик. Как и сказала Айга, рыжий не возражал и сам усадил его в то же кресло, заняв место Криса.

     «Молния» уже нырнула в «кротовую нору» и перед Глебом теперь разворачивалась изнанка пространства: все та же тьма, иссеченная линиями гравитационных возмущений, практически неотличимая от обычного космоса. Лишь по зашкаливающим значениям датчиков возможно было определить, что корабль находится вне пределов привычной вселенной.

     «Не пойму, — сказал Глеб. — Здесь же должны быть другие законы. Я видел, как меняется пространство у самой воронки.»

     «А ты уверен, что сможешь понять то, чего ни разу еще не видел, и о чем не имеешь ни малейшего представления?» — озадачил его Дольф. В голосе сквозила насмешка.

     «Нет, не уверен,» — согласился Глеб.

     «И не заморачивайся тогда. Просто прими, как данность и используй в меру сил... Дело в том, что не только корабль совершает прыжок, — объяснил Дольф, — но и кусок обозримого космоса с ним вместе. Теперь понятно стало?»

     «Если честно, то еще больше запутался, — выдал Глеб. — Почему тогда Цфеда не перенеслась мгновенно через световые годы и другие системы вместе с ней? Вот это был бы катаклизм...»

     Вдалеке, на самой периферии, куда только сейчас начали доставать радарные установки корабля, изредка вспыхивала точка искривления пространства. Выход из «кротовой норы» к которому с черепашьей скоростью приближалась «Молния».

     «Если действительно интересует, расспроси об этом Криса. Он лучше сможет рассказать, изучал вопрос. А пока давай покажу, как управляться с дронами. Может, когда-нибудь пригодится...»

     На мостике они просидели часа два. Затем сходили в столовую и парня отправили отсыпаться. К счастью, после беседы с Харри ему ни разу не повстречалась девчонка. Неизвестно было, что она могла еще учудить и потому без нее он чувствовал себя гораздо спокойнее.

     А потом оказалось, что седой не бросает слов на ветер. Глеба грубо растолкали, коротко сообщили о том, что «Молния» благополучно вышла из «норы» и, не дав опомниться, назвав это «посвящением, через которое тут все прошли», буквально силком облачили в мобильную броню и, невзирая на отчаянные протесты, вытолкали за борт.

     Вот уже с половину часа Глеб ошарашенно озирался по сторонам и чутко прислушивался к тихому жужжанию сервоприводов скафандра. Один из них то и дело истошно подвывал, заставляя парня напрягаться сильнее прежнего. Еще беспокоили магнитные ботинки, требовалась определенная сноровка в управлении ими и иногда развитые пальцы ног.

     Неловко шевельнув мизинцем, парень оторвал ступню от поверхности и сделал шаг в сторону. Остановился, смутное беспокойство заставило его поднять голову.

     Обшивка впереди ярко вспыхнула, мрак шевельнулся и стал плотнее. Прожектора, которыми «Молния» была утыкана, как праздничное дерево, ударили в этом месте в пустоту бледными мутноватыми лучами. Только для того, чтобы тут же ужаться до одиноких ослепительно ярких точек на броне и дать право выстрелить следующим.

     — Эй, ты! А ну-ка, пригнись, пока башку не оторвало! — услышал Глеб по внутренней связи сломанный голос Рекса.

     Он проследил за траекторией движения пылевого облака на интерактивной карте шлема и запоздало понял, что в этот раз оно двигалось прямиком на него. По прозрачному забралу чиркнуло мелкой крошкой, вспыхнули прожектора рядом, он поднял руку к лицу. И вовремя: в ладонь прилетел крупный угловатый кусок. Парень прикрылся локтем, ловя чувствительные удары других камней, и стоял так до тех пор, пока лучи вокруг него снова не растворились в вакууме.

     — Ну что, жив? Не сильно тебя зацепило? — послышалось в шлемофоне снова. Светящиеся точки в районе носовой надстройки корабля перекрыла двуногая тень. В руке у человека что-то искрило синим.

     — Да, нормально все, — деланно-равнодушно отчитался Глеб, тайком осматривая броню своего скафандра: пятно света из наручного фонаря медленно скользило по исцарапанному и замятому в нескольких местах металлу. — В «туманности» утром было хуже.

     — Храбришься, да? — усмехнулся, Рекс. — Ну-ну... Привыкай, тут все с этого начинали.

     Как оказалось, очередная встреча с «кротовой норой» не проходила для корабля даром: после выхода в привычное измерение на обшивке обнаруживали окаменелые наросты органики. Их нужно было вовремя соскоблить, иначе через несколько последовательных прыжков борт грозил превратиться в неуправляемую каменюку с наглухо забитыми грязью дюзами. И никакая предварительная обработка корпуса тут не помогала, только боролись с последствиями .

     Успокаивало одно, Глеб вышел не в одиночку, в сопровождении Боба и Рекса, но от этого почему-то не становилось сильно легче. Видавший лучшие виды скафандр не казался парню надежной защитой. На корабле он чувствовал себя уверенней, и даже постоянные подколки Айги уже не мешали — привык и почти смирился.

     Снова вспыхнуло алым, осветив часть брони. Некоторое время Глеб наблюдал за лучами и сверялся с картой, потом расслабился: в этот раз повезло, осколки ушли гораздо ниже.

     Ему не доверили резак и вообще на первый раз оставили недалеко от люка, зацепили коротким прочным тросом за одну из антенн. Максимум, что ему угрожало — повиснуть на привязи в невесомости, но с ней он благодаря шутке Айги уже знаком. И все равно было страшновато: в груди застыл ледяной комок, в ногах ощущались дрожь и слабость.

     Пытаясь отвлечься, Глеб вспомнил разговор с седым.

     Командир корабля не давил него, а просто раскрыл кое-какие карты. Наверняка, не все, но и этой малости хватило, чтобы осознать свое незавидное положение. С прежней жизнью покончено навсегда, никто его просто так не отпустит, а значит придется играть по правилам, которые установил Харри.

     Парень вздохнул, у носовой части «Молнии» часто били алые вспышки, тут и там поочередно вспыхивали прожектора. Тонкая ручная работа...

     — Зачем мы покинули Цфеду? — спросил он, чтобы как-то развеять тревогу и вынужденное одиночество. Темнота давила со всех сторон.

     — Дорогая планета, — буркнул Боб. Крякнул довольно и сзади у дюз полыхнуло длинным белым лучом, — накладно содержать там разветвленную агентуру. Без огромных денежных вливаний корпорации вычисляют на раз.

     — Про финансы я уже слышал от Харри... Огонь в высотке не случайность? Нас ждали?

     — Не факт, что именно нас. И не факт, что ждали, — меланхолично ответил Боб. — Слава о нашей группе кое-какая ходит. Знали бы что мы: возможно, пригнали бы больше танков, да и район бы весь оцепили. А так... Со слов Айги, в офисе никто не погиб даже, трупы не обнаружила. Лишь документы до тла сгорели.

     Прожектора у дюз осветили еще один стремительно удаляющийся от корабля рой осколков. Глеб проводил его взглядом и замер, не веря своим глазам. Неужели звезда? Только какая-то тусклая...

     — А там что такое? — заинтересовался парень.

     — Где? — без особого энтузиазма спросил Боб. Рекс оказался на редкость неразговорчивым типом.

     — Надо мной прямо, едва видимая точка... Сейчас покажу, — напрягся Глеб, соображая, как быстрее всего на устаревшем снаряжении, в которое его облачили силой, передать картинку с камеры.

     — Черт, — услышал он, когда наконец справился с управлением. С этим оборудованием чип пасовал и приходилось все делать ручками. — Вовремя заметил, Глеб. Похоже, за нами приглядывали от самой Цфеды, и следом норой прошли.

     — Ваши друзья? — чувствуя, как угасает последняя надежда на мирный перелет, спросил Глеб.

     — Смешно. Три раза «ха», — сухо заметил Рекс, размашисто двигаясь в сторону Глеба от носовой надстройки. И неожиданно разразился забористой руганью. — Чего ждешь, салага?! В люк ныряй, возвращаемся на борт! Скоро снаружи станет жарко.

     Глеб сглотнул и поспешил выполнять приказ. Эти сутки оказались перенасыщены действием и он справедливо считал, что уже испытал все возможное на себе. Но никак не думал, что придется принять участие еще и в космической баталии.

     

     

     

     Дождавшись момента, когда выровняется давление в шлюзовой камере, Глеб сдвинул забрало шлема вверх и судорожно вдохнул пропахший антисептиками воздух. За время своего нахождения за бортом он успел смириться со страхом и даже немного привыкнуть к нему. Но при осознании новой угрозы жуть нахлынула с новой силой.

     Парень глянул на Боба снизу вверх: тот словно зачерствел, однако на лице все же проступала озабоченность. Затем Глеб скосил взгляд в сторону Рекса, но он и без того выглядел, как каменный истукан: орлиный нос с горбинкой, жесткие, будто из гранита выточенные скулы, двухдневная небритость на щеках и тонкая линия губ. Ноль эмоций на роже. Так сразу и не скажешь, что перед тобой живой человек, а не устаревшая модель биороида.

     Глеб коснулся своего шлема. Хотелось как можно скорее скинуть с себя этот кусок неповоротливого железа. Ныл мизинец на левой ноге. Тянуться им к датчику, чтобы в нужный момент разблокировать магнитную подошву ботинка, оказалось довольно проблематично.

     — Жить надоело? — не сказал, а словно выплюнул фразу Рекс.

     — Ты о чем? Не понимаю.

     Глеб невозмутимо сдвинул рычажок в углублении под подбородком и шлем раскрылся сегментами: теперь его можно было без проблем с себя стянуть.

     — Прислушайся парень. Не торопись, — посоветовал Боб. — Если по нам ударят без предупреждения...

     — Вы что, совсем отморозки, на беззащитном корыте ходить?

     — Всякое в жизни случается. У каждого есть слабая сторона.

     Подумав немного, Глеб шумно выдохнул и вернул рычаг на место. Затем выругался сквозь зубы: сегменты шлема схлопнулись, выдрав часть волос на макушке.

     Над выходом моргнула зеленая лампа, раздалось тихое шипение и дверь с шелестом уползла в стену. В коридоре их встретила Айга: вся какая-то растрепанная и нервная.

     «Ну да, — подумал Глеб. — Наверняка, новость уже сообщили по связи и тут все на ушах стоят.» Но Айга выглядела так, будто считала себя виноватой в чем-то. Что она еще успела натворить?

     — Вы с кем-нибудь говорили на станции? — пройдя мимо девчонки, равнодушно бросил Рекс.

     — Перед отлетом к нам клайги решили пристать. Обменялись с ними парой ласковых, и только, — буркнула Айга.

     — Кто-нибудь пострадал? Из них.

     — Я же не дура, чтобы начинать междоусобицу.

     — Из какой они стаи?

     — Груул.

     — Интересно, — на растяг проговорил Рекс и даже остановился на миг. Все это время он двигался по коридору в сторону командного мостика. — Харри о встрече докладывала?

     — Зачем? Чтобы разозлить его еще больше? Он и так нашел за что меня отчитать, — обидчиво всхлипнула Айга. Добавила: — Они искали солнце. Хотела рассказать позже, когда из системы уйдем...

     — Нет, — цыкнул Рекс и разочарованно качнул головой, — тебе сколько циклов уже? В скольких операциях побывала?!.. Время идет, а ты не меняешься. Все та же: как была дурой взбалмошной, такой и осталась.

     Айга хрипнула: веки сузились, ладони собрались в кулачки, ноги подпружинились, как будто она вздумала прыгнуть на обидчика и немедленно разорвать его на мелкие кусочки.

     Рекс некоторое время выжидал, а потом хмыкнул и, не удостоив ее взгляда, ускоренным шагом двинул в сторону мостика. Боб приблизился к девушке, тронул бронированной перчаткой за узкое плечо:

     — Айга, перестань, — попросил он. — Сама знаешь, какой он чурбан бесчувственный.

     Девушка, шмыгнула носом.

     — Да, знаю. Просто не готова была. Застал меня врасплох. — Она расслабилась, глянула сначала на великана рядом, затем на Глеба. Предложила: — Идемте, посмотрите, как шеф меня снова выпорет. Признаю, заслужила на этот раз.

     Через пару минут они стояли на мостике перед Харри. Два кресла из трех были заняты, к головам операторов с потолка протянулись светопроводящие паутинные интерфейсы — технология позаимствованная людьми у гарсигиан, разумных пауков с устрашающего вида клешнями.

     Айга стояла виновато потупив взгляд, а командир отчитывал ее и быстро покрывался алыми пятнами:

     — Ладно Глеб, — вещал Харри. — Он новенький и не в курсе всех наших дел. Но ты-то, опытный оперативник, о чем думала?

     — Не верила, что клайги решатся разорвать пакт о ненападении.

     — Разорвать?.. Но это же Груул! Чхать они хотели на все сделки Древа с человечеством. Да им за радость будет с нами разделаться, только повод существенный дай!

     — Я хорошо знакома с этикетом Древа. Клайгам не за что держать на нас зло, сука не пострадала: к ней даже не притронулась.

     — А им и повод не нужен. Изгои, считают себя новым ростком! К тому же, они знают про солнце. Чем тебе не причина? Где были твои мозги?!

     — Шеф, осознаю свою вину. Расслабилась, допустила ошибку и готова понести наказание, — ответила Айга, старательно отводя взгляд. — Больше такого не повторится. Разрешите приступить к служебным обязанностям, мы вот-вот сойдемся борт в борт.

     — Улизнуть пытаешься? Даже не пытайся, — несколько секунд Харри поджаривал ее полыхающим взглядом, а потом как-будто за мгновенние остыл. И уже спокойным голосом добавил то, отчего Глебу вновь поплохело: — Если выживем, то к Крабу за защитой не вздумай соваться даже. Ты меня знаешь — подставишь всех.

     — Поняла, — легко согласилась девчонка, — если выживем.

     — Тогда забирай напарника. Что с ним делать в этом случае, мы обговаривали. — Закончив с девушкой, Харри перевел взгляд на угловатого Рекса. — Так. Теперь тобой займемся. Что у нас с балластом, доложи сколько успели очисти...

     Седой неожиданно прервался. Вопросительно подняв бровь, уставился на Айгу с Глебом:

     — Плохо выразился? Чтоб через секунду я вас близко с мостиком не видел!

     Айга кивнула, шепнула мысленно: «Валим, пока он добрый» и, схватив ничего не понимающего парня за локоть, буквально выволокла его из помещения.

     Громыхая негнущимися подошвами по рифленому металлу, Глеб устремился за девушкой. Снова пришлось миновать тот отсек, в котором она его совсем недавно мучила. Айга перелетела на другую сторону даже не притормозив на краю: нырнула сходу и за пару мгновений перенеслась по воздуху к лестнице на противоположной стене. Махнула ему.

     Помявшись немного у входа, Глеб тоже толкнулся, но как-то неловко. Его закружило. Уже подумал, что снова нелепо застрял в пустоте, как в руку ударило металлом. Машинально сжав кулак, под верещание сервопривода скафандра подтянул себя ближе. Переведя дух, быстро взобрался по ступеням.

     — Куда идем? — спросил он в спину удаляющейся девушки.

     — Уже пришли. — Айга коснулась панели на стене и дождалась полного раскрытия двери. — У нас есть немного времени до прибытия клайгов, нужно переодеться.

     — Зачем? — Глеб поднял руки раскрытыми ладонями вверх, показывая потрепанные временем перчатки. — У вас есть еще что-то сверх этого хлама?

     — Представь себе, да. Завалялась пара комплектов свежей брони. Берегли как раз на такой случай.

     Комната, в которую она его привела, оказалась складом: цилиндрическое помещение метров шесть в длину и около трех в диаметре. Вдоль стен плотно уложены ящики: каждый из них под замком с биометрическим считывателем. При входе Глеб обнаружил, что теряет сцепление с полом. Мельком подумалось о том, что спроектировали склад верно: сила тяжести тут ни к чему, незачем тратить энергию впустую. Он ухватился за ближайшую скобу, чтоб не удариться головой.

     Сзади зашипела дверь. Глеб обернулся: как раз для того, чтобы увидеть, как она захлопнется, отрезая выход. С немым вопросом во взгляде он уставился на девушку — та двигалась ко дну цилиндра, ловко перебирая руками по ящикам. Она повозилась немного и вскоре вернулась с двумя свертками, развернула один. Под брезентом оказалось нечто напоминающее многослойные пчелиные соты: края шестигранных ячеек тускло отливали серым металлом.

     — Что это?

     — Наша новая броня. Нужно переодеться.

     Глеб отстегнул и снял перчатку, коснулся мелкоячеистой структуры в руках девушки. Растер на пальцах холодную вязкую влагу.

     — Не опасно? — осторожно спросил он.

     — Когда я тебя обманывала?.. Не беспокойся, это доспех шгаал. Слегка модифицированный под человеческое тело, но такой же эффективный. В свое время карлики дорылись-таки до мантии материнской планеты — волей-неволей, пришлось сопутствующее снаряжение изобретать. Что ни говори, а ребята они основательные, с душой к делу подошли. Существуй до сих пор звезды, и мы смогли бы искупаться в их фотосфере. Ресурса батарей при таком варварстве хватит лишь на минуту, но все же...

     — Если так, то что мы делаем в этих обносках?! — забывшись, Глеб хлопнул себя в грудь кулаком и скривился от боли в отбитых о металл костяшках.

     — Очень дорогая одежка, — созналась Айга. — Цена одного комплекта сравнима со стоимостью этого корабля... Берегли на крайний случай.

     — Все так плохо? — поразился Глеб. — Если сейчас решили использовать.

     — Надеюсь, что нет, и мы лишь дуем на воду. Но пренебрегать нашей с тобой безопасностью не стоит. Мало ли что...

     Глеб недоверчиво глянул в сторону свертков: веяло от них чем-то далеким и чужим. Парень помнил то странное беспокойство, какое он ощутил, коснувшись холодных влажных сот в руках девчонки. Сложно понять, откуда, из каких глубин сознания поднялось это чувство, но абсолютно ясно одно — само тело вопило от ужаса при одной мысли, что это придется носить на себе продолжительное время.

     — Не маловат размерчик? — спросил Глеб в сомнении. — Налезет на комбинезон?

     — На все сто он функционирует только при прямом контакте с верхним слоем эпидермиса; нужна тактильная связь. Для корректной работы требуется беспрепятственный доступ к нервным окончаниям носителя.

     — Чо, догола, что ли раздеваться? — переспросил парень, сообразив чего от него добиваются.

     — Да, снимай лишнее скорее. Мы израсходовали отпущенное время. Харри говорит, что корабль клайгов с минуты на минуту будет рядом.

     — Ты серьезно? Прямо тут?.. Давай хотя бы в коридор уйдем, там сила тяжести на месте.

     — Ничего не получится, дверь заблокировалась при входе, — отрезала Айга. — Складом заведует Рекс, а он тот еще извращенец по части отчетности, и не смотри, что вечно невозмутимый внешне. На самом деле параноик, каких поискать... Снимай снаряжение. Распределим сегменты обратно по ящикам и только тогда сможем выйти.

     Глеб попытался разглядеть в ее глазах обман, но так и не увидел ничего подозрительного. Он коснулся скрытого рычага в подмышке скафандра и стал неумело отстегивать сегменты брони. Через минуту дошла очередь до комбинезона. Расстегнув замок на груди, он поднял голову — Айга не отводила от него смеющийся взгляд.

     Глеб чуял подвох, но не мог определить с какой стороны ждать напасти.

     — Так и будешь смотреть? — спросил он у девушки.

     — Опять эти нелепые мысли в твоей голове, — она смешно скривила губки. — Больно ты мне нужен... Продолжай, не стесняйся.

     — И не думал даже, — буркнул Глеб высвобождая руки из рукавов.

     Не смотря на внешнюю браваду, внутри он ощущал неуверенность. И дело вовсе не в страшном изъяне, какой он не хотел бы показывать девушке при свете ламп. Просто раздеваться приходилось в невесомости, а это та еще задачка — для ловкачей.

     — Дальше что? — спросил он, нервно потирая ушибленное об угол колено. Ногами Глеб закрепился за ящики, а рукой старался прикрыть пах, и выглядел, наверное, сейчас нелепее некуда. На складе было прохладно: кожа покрылась мурашками и слегка знобило. А девушка тянула все и не торопилась подавать ему чудодейственную броню.

     — Дальше — вот, — сказала Айга, когда ей надоело пялиться.

     Она подлетела ближе, приложила влажный холодный сверток к его груди. Хлопнула по сетчатому металлу крепкой маленькой ладонью. — Придется немного потерпеть.

     — Что, опять?! — насторожился парень. И добавил, уже смирившись — Знаешь... Я не удивлен почему-то.

     — Это же хорошо! — улыбнулась Айга. Толкнулась и на излете, у дна цилиндра, выставила руку в направлении Глеба. Пальцами изобразила готовый к бою разрядник. — Запомни и никогда не забывай: вся жизнь — один сплошной обман.

     Потом она мило улыбнулась. И спустила курок.

     О-о-о-о!

     Это. Была. Непередаваемая. Боль.

     Реальность рассыпалась на отдельные атомы и померкла. Трехмерный мир низвелся до плоскости, а затем и до точки, когда сотни тысяч, а после и мириады невидимых игл одновременно впились в кожу. Для них не существовало преград, они не знали жалости. Раскаленный металл заполнил каждую пору, проник в каждый нерв, добрался до мозга.

     Мгновения растянулись в секунды, минуты слились с бесконечностью, став ее неделимой частью, а между ними — пустота. Время замерло для Глеба: он бился в этой бездонной пропасти, сгорая от нестерпимого жара, одновременно покрываясь льдом. Воздуха не хватало, глаза забило песком, а сердце готовилось лопнуть от немыслимого притока крови...

     Все стихло так же внезапно, как и началось. Боль быстро уходила, вскоре он смог шевелить пальцами рук. Хапнув ртом стылого воздуха, Глеб закашлялся. Распахнул веки и чуть было не ослеп от бьющего в глаза света. Прикрылся ладонью и нашел, как убавить яркость. По другому взглянул на мир.

     Предметы виделись ему гораздо отчетливее, чем раньше, но что-то было не так.

     Нахмурившись, Глеб осмотрелся вокруг. Склад оказался разгромлен: пространство между стен тонуло в парящих осколках ящиков.

     «Неужели, это я один натворил? — спросил себя парень. Поглядел в сторону двери: там обнаружилась внушительная вмятина. — Хорошо все-таки, что тут остался. Правильно Айга сделала, не выпустив его отсюда...»

     Вдруг осознав, что мог совершить непоправимое, Глеб заметался по складу. И облегченно выдохнул, когда обнаружил девушку там же у дна цилиндра: слегка помятую, но живую. Комбинезон на ней кое-где порвало, однако кожа оказалась цела.

     — Не знаю что на меня нашло, — сказал Глеб, пожимая плечами.

     Девушка хмыкнула:

     — Не извиняйся, тебе не к лицу... А теперь пойди прочь. Мне тоже нужно привести себя в порядок.

     — А вдруг понадобится помощь?

     Она посмотрела на него так, что захотелось забрать свои слова обратно. Глеб развернулся и, разгоняя обломки, поплыл к выходу. Замок не работал: двери пришлось открывать руками, ломая шестерни, круша червячные передачи.

     В коридоре, ощущая привычную тяжесть на плечах, он сумел рассмотреть себя как следует. Новое снаряжение облепило тело с ног до головы толстой прочной корочкой, подчеркнув, а где-то и слегка преувеличив родную мускулатуру. Глеба переполняла энергия. Казалось, он мог горы свернуть одним движением пальца... Что там Айга говорила насчет фотосферы звезд?

     В помещении, откуда он только что вышел, хлопнуло сильно: Глеб почувствовал жар, доспех знакомо кольнул иголками. В дверь ударило градом осколков, и било так несколько секунд. Потом все стихло.

     Парень не выдержал и заглянул внутрь: свет потух, тонкая фигурка девушки, закованной в шгаальскую броню, парила посреди склада в невесомости. Обломки ящиков сильно измельчали и как будто прибавили в числе. Айга не подавала признаков жизни.

     Глеб рванул внутрь и вытащил ее в коридор. Уложил на полу, думая сделать искусственное дыхание. Застыл, соображая, как теперь это провернуть: доспех сидел на ней монолитом, ни единой зацепки, чтобы снять шлем.

     Между ними была связь неизвестной Глебу природы и благодаря ей он чувствовал, что Айга погибала. Слышал ее слабеющий пульс и ничего не мог с этим сделать.

     Ему мог помочь кто-то из команды «Молнии», но вряд ли каждый из них умеет пользоваться этим снаряжением. Да и у них дел по горло, наверное: пока разыщет в отсеках, пока объяснит что к чему...

     «А что, если...» — подумал он и присел на одно колено рядом с Айгой, коснулся груди, где все тише билось сердце.

     Закрыв глаза, он промолвил:

     — Айга, проснись.

     Получилось сухо и неубедительно. Но его-то в «туманности» она как-то вынула с того света?! Ее сила должна работать и в обратном направлении, нужно лишь дать верный посыл... Глеб сосредоточился, представив, как часть его энергии перетекает в девушку.

     На самом деле он не знал, каким способом Айга делает это, но надеялся что она почувствует и поможет ему.

     — Айга, очнись, — сказал он громко и снова ощутил волну жара и острых игл, что прошили его от пяток до макушки и перетекли по руке к девушке.

     Она вздрогнула, выгнулась дугой и неожиданно села. Глеб облегченно вздохнул.

     Айга несколько секунд озиралась по сторонам, придерживая голову руками, словно боясь ее потерять. Потом опустила взгляд вниз: туда, где посреди груди ярким огнем пылал след от Глебовой пятерни.

     — Ну ты, конечно, нашел время и место, — сказала она слегка ошеломленно и, вместо благодарности, с разворота отвесила парню душевную оплеуху.

     

     Не успев удивиться тому, что доспех отреагировал на проскочившую мысль и мгновенно придал шлему вид свободного капюшона, Глеб аккуратно ощупал подбородок, осторожно поводил челюстью.

     Голова еще немного трещала. Как выяснилось, практически неуязвимый для экстремальных условий шгаальский доспех перед собственной копией был абсолютно бессилен. Ну, или Глебу так показалось. От хлесткого удара до сих пор горела щека.

     — Ну, что ты за человек такой?! Зачем это сделала?

     — Чтобы тонус поднять обоим. Да и тебе нужна была легкая встряска, — объяснила девушка.

     — Могла бы предупредить. Это же больно.

     — Тут важен эффект внезапности. Не получилось бы без него... Чувствуешь? Уже лучше?

     — Даже не знаю что на это ответить, — вздохнул Глеб и пальцем постучал себе по виску. Качнул головой: — Нет, тебе точно лечиться надо.

     — Как до отдела доберемся, можешь так прямо Крабу и передать. Вместе с ним посмеемся.

     Парень промолчал. Что толку требовать от нее извинений? Она же не отдает отчета тому, что творит! «Откуда только взялась эта сумасшедшая...» — кисло подумал он.

     — Далеко до вашего отдела?

     — Краб ждет в системе Найд-36. До него два прыжка, но погоня...

     «Понятно, — подумал Глеб. — Тоже мне, профессионалы: ни минуты спокойствия.»

     Девушка тоже обратила шлем в капюшон: лицо ее оказалось чересчур бледным, под нечеловечески большими глазами обнаружились темные круги, волосы поблекли и растрепались грязными лохмами. Она подняла руку, а Глеб отступил назад, защищаясь кулаками — больше никто не застанет его врасплох. Запястья неприятно кольнуло, между костяшек выросли длинные прочные шипы, по кончикам которых скользнули электрические разряды. Пахнуло озоном.

     — Смотрю, ты уже почти освоился с обновкой, — улыбнулась обескровленными губами Айга. — Не бойся, мне нужно провести диагностику.

     Глеб настороженно проследил за тем, как она возлагает руку ему на плечо. Постояв так с пару секунд, девушка помрачнела. Пробормотав что-то вроде «Все гораздо печальнее, чем я думала», она потащила парня в комнату совещаний, где командир корабля собрал остатки команды. Все присутствующие были упакованы в скафандры: чуть более изящные, чем тот, в котором пришлось прогуляться по обшивке корабля, но тоже будто подобранные на свалке и спешно приведенные в рабочий вид. Кроме Боба и Рекса, Глеб тут больше никого не знал. Сам Харри сидел за столом, над которым работал проектор: по туманному шару над столешницей скользили две невзрачные точки с рядами цифр. К той, что выглядела мельче всего, от края приближалось россыпь синеватых искр.

     — Скоро мы войдем в одно из крупнейших астероидных семейств этой системы, — не глядя на вошедших, прокомментировал картинку Харри Нумминен. — Последняя надежда — отсидеться там, но не думаю, что у нас получится. Органика на обшивке висит балластом, плюсом проблема с маршевыми... Считай, на одних маневровых идем.

     Он поднял взгляд на Айгу, в глазах его прояснилось:

     — А, — усмехнулся Харри, заметив остывающий след на ее доспехе, — как вижу, провели уже испытания.

     — В этом вся проблема, — ответила она. — Я чуть копыта не откинула. Если б не Глеб...

     — Тогда вы, пожалуй, квиты, — оборвал ее командир. Перевел взгляд на парня, качнул головой: — Надо же... сидит, как влитая. Айгел, что с ресурсом снаряжения?

     — На этот раз возникли трудности: я почти ушла при слиянии, — хмуро призналась Айга. — Парень помог, но мое восстановление выжало доспех до суха. У Глеба ситуация чуть лучше — все-таки донор, но тоже не сладко. Он действовал интуитивно, не зная всех нюансов. Энергии потрачено девять из десяти.

     — Что ж ты ему не объяснила тогда? — помрачнел Харри.

     — Да не успела как-то. Там, — выделила она, — особо не поговоришь.

     Харри нахмурился и замолчал, а Глеб вдруг осознал важное. Он не все понял в состоявшемся разговоре, но кое-о-чем догадался: о почти божественном могуществе, какое он представлял, узнав о возможностях чужой брони, можно было даже не мечтать.

     Командир упер подбородок в кулаки:

     — Н-да, задала ты мне задачку.

     — Ты мог бы предположить, что все так и выйдет, — возразила девушка. — Еще никто не пережил третье слияние с доспехом шгаал. Я, как бы, намекала...

     — Маленькая поправка: это из людей никто не справился, но ты-то не совсем человек. Мы обсуждали и это.

     — Наверно, потому и не сумела сдохнуть, — отрезала Айга. — Просчитались где-то.

     — Наверное, — немедля, согласился Харри и потерял к ней всякий интерес. «Молнию» тряхнуло. Глеб попятился, чтобы сохранить равновесие.

     Над столом вспыхнуло синим. Масштаб увеличился: весь шар проектора заполнили схематичные изображения астероидов, и две точки, мечущиеся среди них. Та, что побольше, уверенно нагоняла мелкую, тесня корпусом космический мусор. Корабли двигались по ломаной кривой, но перегрузки едва ощущались: гравитаторы прекрасно справлялись со своей функцией и гасили их еще в зародыше, лишь иногда давая кратковременный сбой.

     — Не стреляют, — осторожно заметила Айга. — Мы могли бы ударить первыми...

     Словно услышав ее слова, корабль клайгов моргнул красным и от него отделилась пульсирующая точка. Седой коснулся изображения, вызывая таблицу ее характеристик: по проектору побежали строчки ничего не значащих для Глеба цифр, отрисовалась схема.

     Харри изучал картинку молча, но как понял Глеб, клайги выпустили ракету. Судя по быстро приближающейся к «Молнии» сигнатуре, всего одну, однако достаточно резвую. Она ловко уворачивалась от дрейфующих в космосе каменюк и с каждой секундой сокращала расстояние до цели. Затаив дыхание, команда следила за приближением тревожно мерцающего ореола в проекторе.

     «Почему не лучом или рельсовым?» — удивился Глеб.

     Айга посмотрела на него, как на глупца или маленького ребенка:

     «Слишком много физических помех. Велика вероятность, что лазер рассеется в процессе. На перезарядку уйдет уйма драгоценного времени.»

     «Тогда почему всего одна?»

     «Наверное, потому, что им неинтересно общаться с кучей обломков. Нас хотят допросить. Боеголовка несет останавливающий заряд.»

     «Обычные переговоры не помогут?»

     «Клайги не станут обсуждать дело с людьми, приютившими эфеса. Чересчур много зла принесли им мои предки.»

     «Так все дело в тебе?!» — Глеб удивленно воззрился на девушку. Ее лицо побелело сильнее прежнего, губы кривились в напряженном оскале, из-под верхней губы выглядывали пожелтевшие клыки.

     «Желаешь сдать? — сказала она без эмоций. — Ну, что ж, вперед. Предложи это Харри, он только того и ждет.»

     «Дура! — возмутился Глеб. — Я думал, ты лучшего обо мне мнения.»

     Все тычки и уколы от Айги прежде он воспринимал не так, чтобы на полном серьезе. Но тут она переплюнула сама себя. Да как вообще эта странная мысль поместилась в ее голове?! Впрочем... что с нее взять? Она же — бешеная.

     Когда до столкновения оставалось что-то около пяти тысяч километров, сигнатура ракеты вспыхнула еще раз и разделилась на десяток объектов помельче. Дольф среагировал на изменения и выпустил дроны: рой мелких точек, пульсирующих в такт «Молнии» и имитирующих ее поведение, приближался к боеголовкам.

     Вот вспыхнула и исчезла в пламени одна, вторая, третья... Две из них вышли из роя невредимыми и висели теперь на хвосте. Уперев руки в стол, седой подался вперед: преследователи ускорились и снова разделись — уже на двенадцать сигнатур каждая.

     — Черт! — не выдержал Харри и подскочил с места. — Где эти шавки раздобыли «матрешку»? Он буркнул в кулак и приказал Крису развернуть щиты в сторону вероятной угрозы, а Дольфу велел беречь дроны.

     — Сверхсвет нам сейчас недоступен, — сказал седой мрачно. — Рекс, Боб, готовьтесь встретить дорогих гостей; остальным — занять места согласно боевого расписания. Приготовиться к внеплановой стыковке.

     Пол мелко задрожал, когда на проекторе отразилось, как боеголовки одна за другой входят в зону действия щитов. С каждой секундой они вспыхивали все ближе к корпусу. Клайги не отставали и шли почти в точности повторяя курс «Молнии». За ними оставался шлейф мелких обломков от разрушенных астероидов.

     Харри встал. Опуская щиток на шлеме, произнес:

     — Айга, ты помнишь наш разговор!

     Девушка кивнула и снова потащила Глеба куда-то.

     — Да что ты ползаешь, как обожравшийся олта крепс! — звонко крикнула она ему прямо в ухо. — Шевелись, улитка недоделанная!

     Они пронеслись по коридорам, миновали три бронированных двери. А за четвертой комариное зудение реактора стало ярче. Глеб кожей ощущал идущий от него жар. Айга сдвинула переборку и гул усилился, за стеной обнаружилась небольшая ниша. Без объяснений девушка затолкала его внутрь и принялась закрывать, сама осталась снаружи. Глеб поймал ее за руку.

     — Погоди. Давай вместе.

     — Хм. Боишься что ли?

     Парень немедленно смутился: иногда девчонку хотелось убить за излишнюю прямоту.

     — Как мне быть, если корабль разрушится? Что тогда делать? — спросил он, сделав вид, что не заметил подвоха. — Броня защитит в космосе, но сколько я там протяну один?

     — Считаешь, что вдвоем болтаться меж астероидов будет веселее?

     — Ты лучше знакома с возможностями снаряжения, — насупившись, проговорил он.

     Корабль снова тряхнуло: Айга и Глеб замерли, выискивая за остервенелым жужжанием реактора звуки рвущейся обшивки. Несколько раз моргнул свет.

     — Нужно спрятаться, Глеб, — не заметив ничего подозрительного, ответила девушка. — Когда сойдемся борт в борт, никто из клайгов не должен знать о тебе.

     — Но если на том корабле Рраафт, — парень замолчал, когда на короткий миг пропала гравитация и желудок подтянулся к горлу, — то меня будут искать. Эта сука видела нас вместе.

     — Скажем, что выкинули за борт, и тебя не хватятся. Клайги рациональные существа. Они поверят, потому что не склонны таскать за собой балласт.

     Глеб поперхнулся: ну, сколько можно, а?!

     — Но. Кх... А ты? Вместе отсидимся.

     — Мою породу они знают. Пожалуй, сообразят, что многих тут угроблю, если кто-то подобное решит провернуть. Да и зачем кому-то это делать? Вычислят обман. Кроме того, пробелами в логике они не страдают, примутся и за твои поиски.

     — Ты уверена, что они не станут разрушать «Молнию»?

     — Разве только немного потреплют. И вообще, не говори глупости — мы им живыми нужны. В любом случае, ни при каких обстоятельствах не выходи из этой ниши. Излучение реактора блокирует сигнал сканера, тебя не найдут.

     — А вы?

     — Как-нибудь выкрутимся, — ободряюще подмигнула Айга. Хлопнула по плечу. — Все, отдыхай и прими правильное решение. Я ушла.

     Щелкнула бронированная переборка и Глеб остался один в темноте. Он сидел, обхватив колени руками, упершись спиной в стену. Слушал тишину и обдумывал последние слова девчонки. Что она имела ввиду? После ее прикосновения он почувствовал какие-то изменения в доспехе, но как ни старался, так и не смог определить чего они коснулись. Решил разобраться с этим позже.

     В который раз тряхнуло. Сильно. Глеба оторвало от пола и ударило о потолок. За стеной, со стороны реактора, прокатились металлический лязг и грохот: клайги присосались к броне стыковочным модулем. Заскрипело протяжно и гравитация пропала насовсем. Парень заворочался, выбирая удобное положение для тела: даже для одного человека ниша оказалась очень мала.

     Услышав далекие выстрелы, Глеб вспомнил, что до сих пор не вернул шлему привычную форму. Он напрягся и исправил оплошность, поморщился от кольнувших шею игл. Где-то рядом бахнула пара взрывов: отстучали осколки. Затем, выжигая кислород, прошипели плазменные разряды.

     Слух обострился: казалось, он мог услышать, как мелкие частички космической пыли сталкиваются друг с другом и бьются об обшивку корабля. Ему мерещилось хриплое дыхание людей и короткие команды седого у грузового отсека. Вот Айга выдала какую-то скабрезность и Рекс поддержал ее сдержанным смехом. В ответ нервно пролаяла Рраафт и вновь затрещали разрядники.

     Бой, во время которого Глеб боролся с желанием выбраться из укрытия и помочь команде, длился недолго, не больше десятка минут. Потом снова прозвучали взрывы, послышался победный вой клайгов. И наступила мрачная тишина.

     Глеб прислушался: корабль опустел. Тут можно было даже не гадать, он остался один на «Молнии». Реактор гудел уже не так ярко, в комнате совещаний мерно тикали настенные часы, позвякивали разводные ключи в том злополучном отсеке. Некоторое время Глеб сидел не зная что предпринять. Его гложила мысль, что он здесь в безопасности, а остальных, возможно, уже готовят для глубинного сканирования мозга. Он пытался связаться с девчонкой мысленно, но ничего не выходило: будто спрятали ее за непроницаемой стеной.

     Чтоб не терять время даром, он решил получше изучить снаряжение: сознание резанула мысль, что его доспех может быть не только прекрасной защитой, но и непобедимым оружием. Он помнил, как среагировал, защищаясь от Айги. А вдруг, он способен на большее?

     Глеб вывел на виртуальный экран таблицу характеристик скафандра. Пробежался по строчкам глазами: цифры обескуражили его. При общении с Харри Айга преувеличила количество оставшегося у него заряда батарей. Специально она или как? А может, сама чего-то не знала?

     Энергии осталось лишь девять процентов из ста, и цифра эта постепенно уменьшалась, тысячными долями рассеиваясь в пустоте. Долго он в нем не протянет. О том, что случится после того, как иссякнет аккумулятор, думать не хотелось совсем.

     Глеб развернул очередную таблицу: большая часть функций оказалась заблокирована из-за недостатка энергии; он даже вникать не стал. Но две, изменение физической формы и камуфляж, работали исправно. Последнее очень походило на то, как пряталась от механоида в «туманности» Айга. Так вот и эта разработка, на поверку, оказалась тоже чужой.

     Посчитав, что время играет не в его пользу, Глеб активировал невидимость и взглянул на пальцы рук: в инфракрасном диапазоне частот от него не осталось и следа. Затем попробовал акустику. Результат оказался тот же, звуковые волны проходили сквозь него не претерпев изменений. Парень грустно вздохнул, сожалея о растраченной энергии — сколько бы он мог совершить!..

     Ногой Глеб уперся в стену, руками взялся за переборку и медленно, чтобы не издать ненужного скрипа, сдвинул ее на себя. Проделав тоже самое с другими, выплыл в коридор и опасливо осмотрелся. Было темно, но доспех компенсировал недостаток света дополненной реальностью: в воздухе плавали осколки металла, стену напротив покорежило взрывной волной.

     Подумалось, что Айга просила его носа не высовывать из ниши. Но слишком часто он шел у нее на поводу... В одном девушка была права: корабль опустел, клайги угнали команду к себе для допроса.

     Опасаясь каждого шороха, парень добрался до командного мостика. Кресла оказались свободны и он занял знакомое ему, пристегнулся ремнями. Глеб сознательно шел на риск, нарушая Айгин приказ, но в глубине души понимал, что не может поступить по-другому.

     Он дотянулся до паутинного интерфейса и связал его со шлемом вручную, использовав один процент ресурса шгаальской брони. Тревожно взглянул на стремящуюся к нулю цифру и выругался про себя, когда сквозь толщу корабельной обшивки, минуя десятки рядов композитных перегородок и метры космической пустоты, услышал Айгу:

     «Все, Глеб. Добегались... Скоро нас похоронят.»

     Ее мысль походила на глухой отчаянный крик, идущий с соседнего корабля. И тогда Глеб понял, что пустые переживания и страхи ушли, оставшись где-то позади него нынешнего. Гулко застучало взбодренное адреналином сердце, по телу пробежала мелкая приятная дрожь. Новость о редкой совместимости Глеба с «Молнией» Харри принял на веру, настало время это испытать.

     Глеб связался с доком, где хранились неиспользованные дроны. Разделил их на несколько групп и, уже не сомневаясь ни в чем, отдал команду на вылет.

     На какое-то время Глеб сам стал кораблем, он ощущал холод окружающего пространства кожей, а удары микрометеоритов о броню воспринимал, как ненавязчивую ласковую щекотку.

     Ему ничего не стоило разобраться с потоком информации обрушившимся со всех сторон: цифры и графики в черноте складывались в интуитивно понятную картинку. Быть может, этому способствовала короткая тренировка с Дольфом, когда они находились в прыжке, а может и правда — его устаревший чип идеально дополнил устаревшее корабельное оборудование. В каком-то смысле Глеб сросся с навигационной и боевой системами, став их полноценным воплощением в мире живых.

     Дольф готовился дать отпор клайгам и оставил шлюзы раскрытыми, а после стыковки некому стало их закрывать. Это сыграло Глебу на руку и сэкономило время, которого и так было в обрез. Он остановил двигатели и обесточил дроны, как только последнее из утыканных карбид-вольфрамовыми шипами блюдец покинуло док. Кратковременную вспышку активности в окрестностях яхты клайги расценят, как каскад помех, наведенных скоплением астероидов. Обязательно присмотрятся к ним, но спишут все на сбоящие радары. Информационная система «Молнии» услужливо подсказывала, что эти случаи не так уж и редки.

     Глеб все еще слышал, как кричала Айга — взахлеб, но не мог сломя голову броситься на врага. Это же смешно — один против целого корвета! Потому приходилось тихо наблюдать за клайгами при помощи слабосильных датчиков с двух десятков относительно небольших устройств, что бесшумно двигались по заданным при старте траекториям. Иногда какое-то блюдце встречало на пути астероид и уходило с курса и тогда Глеб частично слеп. Приходилось мириться с этим: он не мог вернуть их назад без риска быть обнаруженным.

     Проведя предварительные расчеты, парень отстегнулся от кресла, сорвал нити интерфейсов с головы. Выплыл в коридор и направился к месту стыковки. Темнота не была ему помехой: больше смущало отсутствие рук, которые он чувствовал, но не видел ни в одном из диапазонов частот, и постоянно натыкался ладонями и локтями на стены.

     Потом остановился у развороченной переборки, частично расплавленной плазменным лучом. Лепестки входа в стыковочный модуль клайгов оказались плотно сомкнуты, однако материал, из которого они были выполнены, на поверку оказался не слишком-то и прочным композитом. Задача облегчалась — попасть на вражеский корабль не составит труда.

     Он сверился с цифрой обратного отсчета: уже семь процентов из ста. После этого нашел на противоположной стене модуль связи и соединил доспех с корабельной системой. Разыскал меж астероидов уцелевшие дроны, активировал взрыватели и велел им залпово израсходовать имевшееся на борту топливо, подправил курс. Затем выждал немного, отращивая на костяшках кулаков длинные острые когти.

     А когда по лепесткам стыковочного модуля пробежала первая дрожь, вскрыл их парой движений, как консервную банку. Разогнул листы и втиснулся внутрь. Тут начал действовать гравитатор, Глеба медленно придавило к полу. Уже на ногах, он прижался к другой двери. Попробовал вгрызться когтями, но металл оказался прочнее и толще: кончики лезвий погрузились едва ли на сантиметр.

     Тогда Глеб вызвал на кончиках пальцев плазму и не спеша утопил ладони в препятствие. Металл перед ним засветился, стал оплывать. Вздулся пузырем и разлетелся шипящими каплями, когда внутри взорвалось что-то.

     В коридоре, к счастью, никого не оказалось. К счастью потому, что Глеб с легкостью убил бы сейчас любого, кто случайно встал бы у него на пути. Он по-прежнему слышал Айгу — ее дикие крики и стоны: казалось, девушку заживо резали на куски. Это безумие напрочь отключило рассудок.

     Глеб глянул на внутренний счетчик, что метрономом отстукивал в голове: ещё один процент, как крепс слизнул. В следующий раз придется лучше думать, прежде чем использовать очередное энергоемкое свойство доспеха. «Нужно раздобыть оружие,» — подумал он.

     Его верные механические помощники, что друг за другом сейчас рвались на чужой броне, успели передать немало информации. Корвет по форме стремился к октаэдру с маршевыми на вершинах пирамид, антеннами щитов на соприкасающихся с ними гранях и маневровыми движками в основании. Ряд плазменных орудий разместился в верхней части, в нижней торчали рельсовые стволы.

     Корабль виделся Глебу проекцией на иссиня-черную плоскость. Лакун хватало, однако он теперь имел представление хотя бы о примерном расположении помещений внутри. Синим пульсировала путаница коридоров с отсеками технического назначения, зеленым мерцали помещения с живыми внутри.

     Ближайший огонек светился парой палуб выше, до него предстояло прогуляться пешком. О том, чтобы прожечь прямой путь наверх, можно было даже в мыслях не заикаться — энергии остались жалкие крохи.

     Вдалеке послышались частые мелкие шаги. Парень оглянулся, чтобы увидеть, как за углом мелькнула низкая тень. Он толкнулся от стены и бросился в погоню за клайгом. Основная часть команды корвета занята атакой извне, а сюда, похоже, послали одного, проформы ради. Глеб догонит его легко.

     Стены с вьющимися по ним пучками металлорукавов за поворотом раздались в стороны, на десять шагов вперед протянулся решетчатый помост над колбами резервуаров с жидкостным охладителем. Наверх петлей устремилась лестница.

     Почувствовав укол доспеха в плечо, Глеб сделал шаг вправо. Но этого оказалось мало и его подбросило против воли; перекинуло через перила так, что он едва успел ухватиться за тетиву и повиснуть на краю пропасти. Там, где он только что стоял, сгусток плазмы напрочь сжег решетку: расплавленные капли металла упали вниз и там громыхнули покрытые испариной колбы.

     Глеб поднял голову и свободную руку раскрытой ладонью вверх, снова застучали когти: клайг гнал на всех четырех по потолку, о металл дребезжал волочащийся за ним разрядник.

     Рванув так, что скрипнули и погнулись перила, Глеб взлетел на шесть метров вверх, а дальше свое дело сделало наведенное притяжение локальной гравиустановки: парня перевернуло в воздухе и плашмя ударило о потолок, который теперь стал полом.

     Клайг уходил полукруглым коридором, вдали плясала размытая тень. Прибавив ходу, Глеб устремился за ним. По ходу движения в стене обнаружилась вентиляционная шахта: за миг он сверился с картой, смахнул рукой решетку и протиснулся внутрь. Разрывая тонкий металл как фольгу, заскользил по кишке воздуховода. Миновал два поворота и под железный лязг выбитой решетки вывалился на другой стороне. Прямо на голову беглеца.

     Под ним заерзало и жалобно заскулило. Попыталось укусить, но зубы бессильно заскрежетали на предплечье, ломаясь о шгаальскую броню. Снова скулеж и бессильное рычание.

     — Заткнись, — прохрипел Глеб, но чужой только сильнее забился и попытался цапнуть за лицо. Глеб слегка двинул ему по морде для острастки и встряхнул: — Молчи!

     Когда тварь притихла и забегала абсолютно черными глазами по пустоте перед ней, парень вдруг сообразил, что его не видят. Отметив, что заряд батареи снизился, он отключил камуфляж.

     И тут же два уголька вперились ему прямо в переносицу. Чужой перестал дрожать, ушел страх неведомого. Клайг сделал движение лапой, думая, что противнику будет не до того. Глеб перехватил разрядник и с силой, ломая заключенные в него механизмы, утопил оружие в стену, предварительно раскалив до предела цевье. В рифленом металле осталась внушительная оплавленная вмятина. Затем он вернулся взглядом к чужому,

     Глеб приблизил когти к шее клайга, на которой висело три ряда разноцветных бус. По кончикам лезвий заскользили коронные разряды: одна из нитей украшения попала под удар тока и камешки застучали о пол. Чужой всхрапнул, запахло паленой шерстью. А парень отметил дрейфующую на периферии сознания цифру: всего пять процентов — нужно успеть!

     — Слушай меня, чужой. Повторять два раза не буду, — как можно отчетливее произнес он. — Где. Мои. Друзья?

     — Ты дер-рзкий, человек, — пролаял клайг, захлебываясь пеной. — Забудь. Их не отпустят.

     — Не верю! — Глеб снова встряхнул чужого. Не рассчитал, ударил головой об пол. Тот забился, пытаясь вырваться из железной хватки. Тщетно.

     Парень прижал когти к лоснящейся шерсти сильнее:

     — Еще раз шевельнешься, дырок в шкуре наделаю. Освежую и ковриком у ног твоей королевы постелю. А потом ее туда же отправлю, и всех остальных твоих братьев и сестер — тоже, — безразлично сказал Глеб. Он вдруг осознал, что именно так все и сделает, если клайг сейчас взбрыкнет. Потому что чувствовал, что времени на уговоры не осталось. — Я знаю, что на корабле последние из Груул. Будет печально, если древо Рриоррат полностью лишится этой ветви.

     — Хор-рошо, — потускневшим голосом произнес клайг, попытался встать. — Иди за мной.

     — Нет, пойдешь рядом.

     Глеб поднялся сам, затем потянул за шкирку взвывшего от боли клайга. И с сожалением покосился на превращенный в кучу хлама разрядник. Он мог бы сэкономить энергию, будь у него оружие. Что говорить, поступил необдуманно и поспешно. Впрочем, это тоже дало результат: чужой больше не думал о побеге.

     — Туда, — сказал он и узким коридором вывел в шарообразное помещение около десяти метров в диаметре. Согласно данным, что собрали для Глеба дроны, они с клайгом находились где-то в центральной части корвета. Внутренняя поверхность сферы, как норами, оказалась испещрена порталами входов в другие отсеки корабля.

     — Нам нужно на ту стор-рону, — сказал клайг и указал на вход в коридор напротив. — Пер-релетим. Нет гр-равитации.

     Для примера он сорвал нитку бус с шеи и бросил внутрь — та не спеша заскользила по воздуху к центру.

     — Вот, видишь, — быстро пролаял клайг и попытался двинуть за ней, но Глеб задержал его на краю. Мертвой хваткой вцепился в плечо, против воли вернул на место.

     — Слишком медленно, — сказал Глеб. Лишил клайга последнего украшения, собрал камни в кулак и с силой швырнул в ту же сторону.

     Подозрения оправдались: обе нитки заметно замедлились ближе к центру, сравняли скорость и, наконец, замерли в пустоте. Глеб вздохнул, а клайг сник, прижал к голове уши и напрягся весь, ожидая удара.

     Парень качнул головой. Хмыкнул:

     — Думал в ловушку меня загнать?.. Бесполезно. Уже проходили.

     — Тебя все р-равно убьют, человек. Нас больше.

     — Зато у меня оружие мощней, — парировал Глеб, косясь на убывающую цифру заряда: то, что энергии почти не осталось, чужому знать не обязательно. — И я умею им пользоваться... Как нам пройти на ту сторону? — Он повернул клайга к себе лицом, но тот все отворачивался, не желая смотреть в глаза. Глеб провел когтями по ближайшей стене, оставляя глубокие борозды. Похоже, зацепил какую-то трубу — чужого окатило водой и паром.

     — На повер-рхность! — задергался он. — По ней пр-ройти можно.

     Глеб убрал клайга из-под бьющей в него струи. Не отпуская, огляделся в поисках чем бы еще проверить дорогу. Чертыхнулся, не обнаружив ничего подходящего. Встретился взглядом с приунывшим чужим.

     Тот немедленно ожил, когда понял все, что сейчас случится.

     — Нет, не надо! Я не вр-ру!!

     — Теперь я хочу увидеть это сам, — сказал Глеб и запулил его, как шар для боулинга, вдоль поверхности сферы.

     Клайг беспрепятственно заскользил по идеально гладкому композиту и, скуля и рыча одновременно, успел сделать три полных мертвых петли, прежде чем провалился в указанный им проход. Глеб кивнул, улыбнувшись собственным мыслям. Но тут же помрачнел, вспомнив о девушке.

     Айга кричала тише: либо выдохлась, либо почти отключилась от бесконечной пытки. «Да что они за твари такие?!» — подумал Глеб и решительно вышел на сферу.

     Добежав до портала, в котором исчез чужой, он убедился, что пленник никуда не делся. Он неуклюже ворочался на полу, мокрый и жалкий, с шерсти накапала приличная лужа: он пытался встать, но лапы не слушались его и постоянно разъезжались.

     — При своих вы одежду не носите? — спросил Глеб, присев рядом с ним на одно колено. Броня убеждала его в том, что коридор и все его ближайшие отвороты пустынны. Даже странно как-то, что кроме этого невезучего типа ему больше никто не повстречался на пути. Атака дронами на самом деле смешна и не должна причинить серьезного урона. Куда, вообще, все подевались тогда?

     — Мы не любим людей, но уважаем ваши тр-радиции. Надеясь на то, что вы будете уважать наши... Ср-реди своих нам нечего скр-рывать.

     — Вот я и вижу, как вы нас уважаете, — заметил Глеб, изучая пространство. Он видел плоское изображение: даже с теми крохами заряда, что у него остался, получилось достаточно подробно исследовать дальние закутки корвета. Обратный отсчет до обесточивания аккумулятора конечно ускорился, но Глеб считал, что успеет. Энергии должно хватить на все.

     На горизонте сознания маячила тревожно-красная тройка.

     Как показал доспех, за овалом многослойной бронированной двери бродили три размытые зеленые точки. Голос Айги стал увереннее и громче. Глеб даже облегченно вздохнул — все-таки жива! И нахмурился, осознав, что ему неизвестна судьба остальной команды.

     — Что там? — спросил парень у чужого, когда подтащил его ближе к двери. Справа, ниже уровня пояса, мерцал желтым биометрический считыватель.

     — Четвер-ртый гр-рузовой отсек. Пустой. Мы не успели его заполнить.

     — Я вижу, что кто-то там все-таки есть.

     — Командир-р не отчитывается пер-ред охр-раной.

     — Но ты должен знать где держат мой экипаж!

     — Возможно.

     Глеб демонстративно махнул когтями перед носом клайга. Тот шумно втянул воздух мокрым носом, однако ничего не сказал.

     — Ладно, желаешь молчать — молчи. Доберусь до своих и без твоей помощи... Открывай!

     Глеб подтолкнул его к считывателю.

     — После этого ты умр-решь, человек.

     — Знаю-знаю... делай, что просят.

     Глеб просканировал пространство за препятствием. Он видел плоскую картинку: подробности вроде массы физических тел и их траектории отсутствовали, обзор был крайне ограничен. Никак не разобрать, что за живые существа поджидали его там. Надежда на присутствие в отсеке людей уже улетучилась.

     Клайг провел по считывателю лапой: скрипнула дверь, отъезжая в пазах в стену. Парень присвистнул, когда визуально измерил ее. Слои металла и керамики в створке складывались в двадцатисантиметровую толщину. Внутри царила кромешная темнота.

     — Странный отсек, — произнес Глеб, проталкивая в него упирающегося клайга. Шагнул следом, и дверь, лязгнув замками, захлопнулась.

     — Больше на огромный сейф похоже.

     — Несгор-раемый! — взвизгнул чужой и судорожно рванул в глубину. Мокрая шкура выскользнула из кулака, оставив на пальцах клочья шерсти. Клайг некоторое время маячил впереди — гулкое эхо доносило цокот когтей по металлу, а потом затих, укрывшись за каким-то препятствием.

     Сообразив, что остался без защиты, Глеб подключил ночное зрение и, на всякий случай сделал несколько шагов в сторону. Там, где он только что стоял, вспыхнула огненная полусфера; в спину толкнуло взрывной волной. Почти ослепнув, жалея о раздавленном разряднике, Глеб кинулся к ящикам у стены, которые успел заметить до удара.

     Сзади загрохотало с новой силой: в зад прилетело обломком чего-то тяжелого и парень упал. Вдохнул, откатился в сторону, чтобы почувствовать, как содрогается и проминается пол под действием гравитационного снаряда. Вскочил на четвереньки, потом на ноги, и в три могучих прыжка, на какие никогда не был способен, добрался до ящиков.

     Он по прежнему плохо видел: доспех почти исчерпал ресурс и для экономии энергии отключил часть высокотехнологичных функций. Таких, например, как интуитивное взаимодействие ИИ с бессознательным своего носителя. Пришлось вручную убавить яркость.

     Плазма больше не рвалась, в тишине раздавалось чье-то учащенное дыхание. Глеб прислушался и понял, что слышит сам себя. Чертыхнулся в сердцах, сверился с картой. На ее поверхности мерцали зеленым огнем четыре точки: одна поменьше — тот самый изворотливый клайг, и три других, значительно превосходящих первую метку в размерах. Они приближались в полной тишине — даже Айга теперь молчала — и парень физически ощущал исходящую от них угрозу.

     Он в последний раз глянул на карту. Примерно прикинул, на что истратит остатки ресурса брони. Затем проверил когти, запустил камуфляж. Вдохнул несколько раз поглубже, для смелости, и стремительно и неслышно заскользил к ближайшему из врагов. Он не мог ждать, нужно было ударить первым.

     

     ***

     

     В зеленоватой полутьме Глеб сумел в общих чертах рассмотреть следующее укрытие. Им оказался спрятанный под брезентом механизм с высокой решетчатой кабиной. Парень укрылся под манипулятором с ковшом, в бок уперся сегмент резинового трака. Один из противников шел как раз этой дорогой, обходя препятствие немного левее. Глеб затаился в мертвой зоне справа от него.

     Подумав немного, он обошел укрытие с другой стороны, кабина гусеничного устройства хорошо защищала от посторонних глаз. Стараясь дышать ровно, прижался спиной к чему-то жесткому и угловатому, обследовал рукой: выносной блок управления и трос в держателях — сейчас они бесполезны. На краткий миг высунулся из-за края.

     В условиях нехватки энергии можно было полагаться лишь на систему ночного видения при минимальной мощности. Используй ее на полную катушку и сразу же засекут. Многое приходилось компенсировать собственным воображением, о дополненной реальности приходилось только мечтать. Он видел, как тварь замерла на месте: привстала на задних лапах и повела головой, словно принюхиваясь. Глеб сильнее вжался в укрытие, надеясь слиться с ним. Тварь фыркнула и продолжила движение в сторону входа.

     Глеб выждал, когда до противника останется пара шагов. Затем бесшумно вскарабкался по решеткам кабины. Присев на крыше, снова оценил расстояние до врага. Отключил камуфляж, перенаправил энергию в когти и упал молчаливой тенью, намереваясь покончить с делом одним ударом.

     Шгаальские клинки соприкоснулись с чужой броней, и соскользнули, не причинив врагу серьезного урона. Металлический скрежет отразился от стен помещения множественным эхом, посыпали снопы искр. Упершись ногами в выступы, схватившись за узкое подобие шеи, Глеб усерднее заработал правой рукой, надеясь нащупать слабину.

     Тварь взбрыкнула, закрутилась на месте. Попробовала дотянуться конечностью, но Глеб занял удачное положение — удар оказался слаб и не точен. Тогда тварь упала, взревев покатилась по полу. Но доспех держал. Как только Глеб оказывался сверху, он возобновлял удары, продолжая наносить их в одно и то же место. «Не качеством, так количеством», думал он.

     И вот настал момент, когда казалось бы непреодолимая защита треснула, измятые листы разошлись, и в сторону, высекая искры, улетел внушительный кусок металла. Глеб поднял кулак, вызвал на кончиках лезвий сгусток плазмы и погрузил когти в заполненное электроникой нутро.

     Внутри хлопнуло что-то, сверкнуло фиолетовым. Сообразив, что задел источник питания, Глеб постарался отпрыгнуть на безопасное расстояние, но не успел. Тело твари засветилась по швам: парень прикрылся рукой, ослепнув от лиловой вспышки. Его приподняло и отнесло в сторону ударной волной. Приложило осколками, когда чудовище взрывом разметало на составные части.

     Открыв глаза, Глеб понял, что отключился на миг. Он обнаружил себя в решетке механизма, за которым недавно прятался: кабину помяло, словно фольгу. Срезав когтями несколько прутьев, он спрыгнул на пол, глянул на карту и рванул с места так быстро, как только мог. Помещение наполнилось грохотом и лязгом: по его следам вспухали пузыри из плазмы, а остатки уничтоженной твари, словно огромным молотом, плющило о рифленые плиты пола.

     Впереди маячили контуры объекта, похожего на огромную катушку ниток. Глеб забежал за нее, посмотрел на внутренний счетчик. Он думал сэкономить энергию, убивая первую тварь, но взрыв, которого не ждал, подпортил планы — еще один процент канул в небытие.

     Снаряды за спиной прекратили рваться, карта убеждала в том, что две твари идут за ним, а третья — клайг — притаилась и не двигалась с места. Возможно, в нем таилось спасение.

     Глеб ухватился за верхний обод катушки, на которую оказался намотан кабель толщиной в руку, качнул ее и не без труда уронил на пол, толкнул ногой от себя. Твари раздались в стороны, пропуская громоздкий снаряд между собой. Тогда Глеб сделал несколько шагов вперед, вонзил когти в кабель и прикрыл глаза ладонью, а затем преобразовал мысль в энергию. Медные нити раскраснелись в мгновение, негорючая изоляция полыхнула огнем, по ушам дважды хлестнуло гигантским бичом, когда тварей ударило электрическим разрядом мощностью в мегаватт.

     Услышав, как противники валятся на пол, Глеб двинул к клайгу. Сзади прозвучал взрыв и ударило молотом. Похоже, у кого-то сработал боезапас. На карте потухла еще одна зеленая метка.

     Добравшись до скопления механизмов, среди которых прятался клайг, Глеб затесался в их самую кучу, сдирая когтями брезент, в ярости кроша что под руку попадется. Затем отыскал живое и трепещущее. Схватил за загривок.

     — Все-таки загнал меня в ловушку, да?! — выдохнул он в лицо чужому. Клайг придушено заскулил и царапнул когтями. — Тогда и ты поучаствуй. Чего уж тут...

     Глеб сунул чужого подмышку, выбежал на открытое пространство, рванул к стене, желая впотьмах отыскать выход.

     А потом включили свет: холодный и яркий. Помещение резко раздалось в стороны. Оно и правда напоминало большой несгораемый сейф или полигон для хранения взрывоопасных веществ: по полу квадратов триста и примерно три этажа в высоту. Стены оказались обиты высокопрочными керамическими панелями; на них ни лестниц, ни скоб. Потолок увит ярко алыми трубами системы пожаротушения. Она могла бы сработать уже, но как видно, об этом позаботились ранее — отключили в ожидании дорогого гостя. Кверху валил густой черный дым, его затягивало в вытяжную систему.

     Пол был усеян останками преследовавших Глеба чудовищ. Закопченные расплющенные обломки валялись тут и там. Изуродованые до невозможности разобрать, что они представляли из себя ранее. Третью тварь не было видно, она притаилась где-то на другом конце помещения.

     Счетчик стремился к единице, Глеб думал вновь подключить камуфляж и раствориться на минуту в воздухе. Этого времени хватит, чтобы разделаться с врагом... но тут наверху сработали спринклеры пожарной системы: по броне ударили первые крупные капли, в воздухе повисла невесомая водяная взвесь.

     Мысль о камуфляже отсеялась сама собой. Глеб попробовал передать электрический разряд на расстояние, но и тут его ждал неприятный сюрприз — вода оказалась чистейшей, без единой примеси растворенных солей.

     Уцелевшие укрытия удалось пересчитать по пальцам одной руки: прижимая к груди клайга, парень снова бросился к ближайшему. На карте зеленая точка стала ближе, но противник не спешил показываться на глаза. Он не стрелял, хоть это Глеба спасало.

     Он поднял клайга перед собой. Спросил:

     — Что мне делать с тобой?

     — Понять, пр-ростить, — рыкнул тот, раскрывая пасть в зверином оскале.

     — Смеешься?!

     — Кор-ролева учит смело смотр-реть смер-рти в лицо.

     — Фанатик, — на выдохе проговорил Глеб, качнул головой.

     Размахнулся и подбросил клайга вверх, желая перекинуть через препятствие, а сам скользнул вправо, вылетел из-за угла.

     Там на него нос к носу уставилась крупная железная псина. Алые бусины визоров отследили нужный объект, стволы вильнули в направлении Глеба. Парень сдвинулся в сторону. Последовал выстрел, за ним еще один. Огненные полусферы испарили воду и тварь заволокло облаком густого пара.

     Тварь привстала на передних лапах, но на голову с ревом свалился клайг, загородив обзор. Глеб прыгнул в облако, заскользил по мокрому полу на спине, ногами вперед. Пройдя между лап, вложив частичку энергии в когти, чиркнул в районе ступней. Раздался хруст, тварь неловко изогнулась и повалилась на пол, прозвучало еще два выстрела: плазменные разряды угодили в потолок и оттуда ударили тугие струи.

     Глеб подобрался к шее чудовища, где доспех указал на слабое место. Улучив момент, всадил лезвия чуть ниже челюсти и пустил шоковый разряд. Тварь дернулась, изогнулась, лягнула передними лапами. Саданула когтями по броне и отшвырнула на десяток метров.

     Доспех хрустнул в полете, отлетели наплечник и грудная пластина. Ударившись о груду ящиков и повалив их, Глеб упал на пол. Защита на левой руке и лицевая часть шлема осыпались серым пеплом.

     Он встал и осмотрелся. Было относительно тихо, если не обращать внимания на струи воды рушащиеся с потолка на пол, и на скулеж полупридавленного тушей железного пса клайга.

     Хромая, Глеб подошел ближе. Помог чужому выбраться, ухватил его за шкирку правой рукой.

     — Где. Мои. Друзья. — повторил он, тяжело дыша. Болело сломанное ребро. Заряд аккумулятора доспеха неумолимо стремился к нулю.

     Клайг хотел огрызнуться, но увидев лицо лишь произнес:

     — К той стене иди. Тепер-рь у нас с тобой одна дор-рога.

     Не отпуская клайга, Глеб вернулся к тому месту, где прятался за катушкой кабеля. Там и правда оказалась хорошо замаскированная дверь.

     Уже сообразив, чего от него добивались все это время, Глеб коснулся неприметного считывателя и пластина массивной створки исчезла в стене, отреагировав на прикосновение человека.

     Он вошел в темный коридор и через десяток метров добрался до хорошо освещенной комнаты, сплошь устланной разноцветными ворсистыми коврами. Заряда в аккумуляторах оставались считанные доли процента.

     Посреди помещения стоял низкий стол с шаром голографического проектора над ним. В нем угадывались очертания затопленного водой отсека. Во главе сидела Рраафт с золотым украшением на макушке, слева рядком уселись кобели из ближнего окружения, ну а справа...

     Харри, живой и невредимый, смотрел на Глеба, кивал головой и глаза его улыбались. А вот Айга чего-то боялась и все прятала взгляд. На ней тоже не видно было даже царапины.

     Глеб сделал шаг, другой, желая достичь девчонки. Он еще не знал, что хочет сделать с ней, но понимал, что это будет что-то очень плохое. Шагнул еще и замер, не в силах пошевелить даже пальцем — сдох аккумулятор брони.

     А потом выключилось сознание.

     — Ты специально ту фразу сказала? Когда передала мне броню.

     Глеб лежал на холодной кушетке посреди операционного блока, стены которого поражали воображение своей нереальной белизной, и смотрел на Айгу сквозь полуприкрытые веки.

     — Какую? — спросила она.

     — Ну, мол, жизнь сложная штука и, вообще, полна обмана. Или что-то вроде того.

     — А. Ты об этом. Запомнил все-таки, — улыбнулась собственным мыслям девчонка. Вздохнула: — Слишком много болтаю... Кстати, о сложности я ничего не говорила тогда.

     — Наверное, показалось. Сам додумал.

     — На самом деле это не так, — заметила Айга. — Все зависит от того, с каким материалом приходится работать.

     — Материалом... — тихо повторил Глеб. Дернулся и попытался встать, но ремни, которыми он оказался пристегнут к ложу по-прежнему крепко держали его: если б не они, то парень уже давно собственноручно придушил бы самоуверенную девку. Чем дольше Айга находилась рядом с ним, тем больше она его бесила.

     После неудачной попытки подняться Глеб замер, постарался расслабиться и ни о чем больше не думать. Уставился в потолок. Хотелось просто полежать.

     — Поспать решил? — услышал он вкрадчивый голос Айги.

     — Да.

     — Не надоело? Так-то сутки уже прошли.

     — Как сутки? — опешил Глеб. Открыл глаза, скосил взгляд в сторону, откуда слышался голос. Девушка стояла рядом с входом, у манипулятора операционного робота: одну руку она удерживала за спиной, а пальцем другой мягко вела по штанге лазерного скоросшивателя.

     На ней был надет форменный светло-серый комбинезон, молнию которого она зачем-то расстегнула почти до пояса — все-таки в помещении было достаточно прохладно; под комбинезоном виднелся тот старый цветастый топ с глубоким вырезом, явно на размер меньше, чем нужно. Волосы на этот раз она ничем не подвязывала, распушила и придала им светло каштановый цвет. Пряди на висках заложила за острые ушки.

     Айга развернулась к Глебу в полоборота:

     — С тех пор, как ты разгромил здешнее топливохранилище, прошло двадцать пять часов и двадцать три... — она посмотрела так, как будто внутрь себя заглядывала. — Нет, уже двадцать четыре минуты. Вставай, много спать вредно.

     — Не хочу, — взбрыкнул Глеб.

     — Ну же, Глебушка. Не упрямься, — ласково произнесла Айга.

     Плавно покачивая бедрами, она подошла ближе. Глеб старался не смотреть на нее — все, что он испытывал при встрече с девчонкой взглядом, так это лишь злость. Но глаза-предатели сами против воли возвращались к ее фигуре.

     Подойдя к кушетке сбоку, почти вплотную, девушка наклонилась, шумно втянула воздух над грудью парня, повела носом в сторону лица. Остановилась, едва не коснувшись подбородка; не разгибаясь, подняла голову. Их взгляды встретились, она порхнула ресницами.

     — Нюх у меня не хуже, чем у клайгов, — сообщила Айга. — Вставай. Ты почти здоров. Доспех, конечно, высосал энергии из тебя прилично, но чужие сумели восстановить большую часть биологических процессов, дальше справится наша с тобой связь. Чувствуешь? — улыбнувшись спросила она.

     — Чувствую, — хрипло проронил Глеб. Взгляд его при этом скользил по телу девушки: от головы к бедрам, от больших нечеловеческих глаз к шее и ниже к выставленному напоказ топику и тому, что хранилось под ним. Хорошо, что о Глебе позаботились и накрыли хотя бы простыней. Он лежал без какой-либо одежды.

     — Все, чувствую, — хмуро добавил он. — Встаю. Уже встал. Помоги отстегнуться.

     — А дурить не будешь?

     — Обещаю вести себя прилично, но мне нужны объяснения.

     — Ну... хорошо. Помогу, чем смогу, — лучезарно улыбнулась Айга и принялась отстегивать ремни. Кушетку она принципиально не обходила и наваливалась на парня, чтобы дотянуться до дальних замков: через тонкую ткань Глеб чувствовал близкий жар ее кожи. И думал о том, что издеваться эта полоумная любила и умела.

     Девушка изящно взялась за простыню и потянула. Глеб успел удержать ткань на поясе освобожденной от пут рукой:

     — Нет, оставь!

     — Хм, что я там не видела?

     — Подай одежду и отвернись.

     — Как хочешь, — погрустнела она. Сделала шаг назад и произнесла невозмутимо: — Дело твое, но будет лучше, если ты узнаешь, что я отключила камеры.

     — Чем лучше?

     Айга оставила его без ответа. Глеб сел на кушетке, свесив ноги до пола. К девушке спиной. Обернулся. Она смотрела на него с едва заметной хитринкой, заложив руки за спину и слегка закусив клыком край нижней губы.

     Поразмыслив немного, парень отвернулся. Собрал простыню на бедрах и протянул руку к Айге ладонью вверх.

     — Не верю больше. Одежду дай.

     Многозначительно хмыкнув, девушка застучала каблучками в сторону робота, недолго повозилась там и вернулась со стопкой чистого белья. Обошла кушетку, вручила Глебу. Простынь соскользнула на пол, парень прикрылся одеждой.

     Некоторое время они мерились взглядом.

     — Выйди, — непререкаемо сказал Глеб.

     Фыркнув, что-то вроде «Ну и ладно. Будто бы мне одной это надо было!..», она последовала совету.

     Уже без свидетелей Глеб надел форменный комбинезон со стилизованной стрелкой молнии на плече и вышел из операционной.

     — Дальше куда? — спросил парень.

     Девушка указала рукой, а когда он прошел мимо, шепнула походя:

     — А насчёт камер я сейчас не врала...

     Запахнула свой комбинезон, резко провела собачкой по замку до горла и пошла показывать дорогу. Глеб некоторое время смотрел ей вслед и в красках думал о том, какая же она все-таки... нехорошая на самом деле. Вот как ей после этого доверять? Ругнувшись про себя, он догнал девушку.

     Коридоры чужого корвета мало отличались от яхты Харри: стены также были густо увиты пучками проводов и труб, и изгибались они порой ничуть не менее изощренно. На поворотах пол постепенно переходил в стену, а затем менялся местами с потолком.

     Наконец, поднявшись по лестнице, парень с девушкой вышли в небольшую комнату со стойкой по центру, которая оказалась спроектирована под средний рост клайга и доходила Глебу едва ли до пояса. На ней лежали листы пластика с записями размашистым почерком на неизвестном языке.

     Айга приблизилась к стене напротив, провела рукой, и серый металл, обрел прозрачность.

     — Куда ты меня привела? — спросил Глеб, наблюдая с высоты в несколько метров за тем, как внизу суетятся клайги. Трое в лапах таскали какие-то ящики, расставляя их на квадратных пружинных платформах; двое по центру до боли знакомого зала при помощи шагающих погрузчиков монтировали из шестигранных ажурных ферм усеченную сферу.

     — Узнаешь место? — выдержав паузу, спросила Айга.

     — Вряд ли такое забудешь, — вымолвил Глеб. Останки механических псов убрали, но закопченные пятна на полу так никто и не удосужился стереть. Их не смыла даже вода, которую уже откачали.

     — Зачем вы устроили эту бойню?

     — Ты не доволен приключением?

     — Дурной тон отвечать вопросом на вопрос. — Глеб приблизился к стеклу, уперся в него руками. — Только не строй из себя дурочку с невинными глазами и не говори, что больше не чувствуешь моих эмоций.

     Девушка подошла к нему сзади и осторожно приобняла за талию, прижалась телом. Сказала игриво, невпопад:

     — Они у меня красивые?

     — Кто?

     — Глаза.

     — Не уходи от темы. И вообще, перестань морочить голову... Зачем вы пытались меня убить?!

     Девчонка отпрянула от него, громко расхохоталась. Затем вытерла проступившие слезы и серьезно произнесла:

     — Испытание необходимо было для клайгов. Я-то в тебе уверена на все сто. Для них твои возможности не так очевидны.

     — Я чуть с ума не сошел, пытаясь найти оправдания вашим действиям. Все похоже на сон.

     — На сон?..

     — На кошмар душевнобольного.

     В зале что-то пошло не так: одна из закрепленных ферм скрипнула и стала заваливаться на бок. Донесся тревожный лай. Чужой, управлявший погрузчиком, мгновенно среагировал на сигнал и поднял железную лапу механизма над кабиной, в которой сидел: ферма рухнула вниз и тонко задребезжала, ударившись о препятствие. «Да, — подумал парень. — В реакции им не откажешь».

     — Как это все понимать?! — выпалил Глеб. Он отвернулся от окна, отыскал взглядом девчонку. Айга находилась у стойки, мычала под нос незнакомую мелодию и задумчиво переворачивала пластиковые листы. Она подняла голову на звук, взгляд стал осмысленным.

     — А так и понимай. Мы ничего не скрываем.

     — Ну, да. Ага...

     — В этот раз не скрываем, — твердо произнесла она и припечатала бумаги ладонью. — Перед погружением в «кротовую нору» мы получили известие, что головной офис отдела постигла участь близнеца на Цфеде. Он выгорел до тла. Вокруг шныряет полиция, а Краб скрывается где-то: кое-кто видел, как он перед облавой выходил. Так как труп его не нашли, я думаю, что он до сих пор жив, а значит и задание наше все еще в силе.

     — Поседеешь с вашей работой.

     — А то! Харри, как говорят, перед устройством в контору жгучим брюнетом был.

     — Ну, тебе-то проще, — натянуто улыбнулся Глеб.

     — Мне?.. — не поняла Айга. Затем просияла: — А, верно подметил! — Она подняла руку к затылку и перекрасилась в ярко-малиновый.

     Глеб поморщился, но ничего не сказал на этот счет. Вместо этого решил вернуться к прежнему разговору.

     — Так что с заданием? Ты так и не договорила.

     — В общем, пришлось внести некоторые коррективы в план. Перед прыжком мы связались с Груул. Извинились за инцидент на станции и объяснили, что ищем то же, что и они. Предложили свои услуги.

     — Они поверили, и сразу же согласились, — съязвил Глеб.

     — Ха. Юморист из тебя тот еще!.. Мы вынуждены были предъявить наш козырь и провести внеплановую демонстрацию.

     — Вот уж не знал, что я экспонат или испытательный стенд какой.

     — Не перебивай, хорошо? — Айга посмотрела на Глеба исподлобья. — Груул понимают только силу. Самый лучший вариант был — показать на что способно наше слабейшее звено.

     — А ты? — спросил Глеб, быстрым шагом направляясь к ней. Девушка сделала несколько шагов назад: со щек слетел румянец, на милом личике проявился испуг. — Ты тоже воспринимаешь только силу?!

     Вскоре отступать ей стало некуда. Глеб нагнал Айгу. Взял за горло, упер в стену спиной. Он понимал, что девушка может уложить его одной левой, но та почему-то не сопротивлялась, а лишь затравленно хлопала нереально огромными глазами.

     — Во мне эфесская кровь, — попыталась оправдаться она. — Успокойся, Глеб.

     — Слабейшее звено оценило ваш ход и очень довольно, — буркнул парень, чувствуя, как в нем медленно закипает злость. Сжал пальцы сильнее.

     — Пойми. Клайги ценят натуральность и чуют подвох на расстоянии. Нельзя было, чтобы они засомневались в тебе, — с трудом сглотнув, хрипло протараторила Айга.

     — А если б меня убили? Что б вы делали с информацией, которая хранится тут? — Глеб постучал себе пальцем по голове.

     — Стала бы я тратить на тебя дорогой доспех, если б хоть чуточку сомневалась в твоей, хр... больно, отпусти!.. профпригодности? И ты не подвел!

     — Только не говори, что не имелось иных вариантов.

     — Но их и правда не было! — воскликнула Айга. — С помощью клайгов мы достигнем результата быстрей. Во-первых, у нас одна и та же цель — всем нужны звезды. К тому же, работать в команде будет веселей, ты сам видел их оснащение, познакомился в близком бою. Во-вторых, они последние из Груул и не имеют собственной планеты, а значит на этом корабле, как крепс на спине, таскают с собой все жизненно необходимое. В отдел из-за облавы нам дорога закрыта, но на борту корвета есть безопасный сканер подходящей мощности. Мы без проблем найдем тех двоих, чьи лица ты видел на шахтерской планете.

     — Там были только глаза.

     — Не суть. Мы восстановим цепочку и отыщем их след!.. Единственное «но». Тут я тебе не помощник. Клайги хотят контролировать процесс, придется погрузиться с одним из них. Я буду снаружи, рядом.

     Помолчав, Глеб немного ослабил хватку:

     — Мне надоело чувствовать себя игрушкой в твоих руках.

     — Да ладно тебе, это только начало... ай! Ты делаешь мне больно, — покосившись на руку сжавшую горло, повторила девчонка. Глеб поймал на себе взгляд прищуренных глаз. Айга будто сквозь прицельную планку смотрела. Потом с ее лица слетело притворство: она посерьезнела, бросила: — Все, хватит. Заигрались уже.

     Девушка сделала неуловимое движение ногой. Глеб согнулся от резкой, одновременно тягучей боли в паху. Ослабил хватку и тихонько отполз в сторону. Сел по центру комнаты, глубоко дыша. Привалился спиной к стойке.

     Одернув комбинезон, Айга направилась к выходу.

     — Снаружи тебя подожду, — сказала она и скрылась за дверью.

     Несколько минут ушло на то, чтобы заглушить боль. Все это время парень просидел молча, бездумно глядя то в потолок, то в пол. Вместо мыслей в голову лезли одни ругательства. Почувствовав себя лучше, он встал. Клайги за окном продолжали работать, как заведенные, не обратив внимание на сцену, разыгранную по другую сторону стекла. Скорее всего, с их позиции она оставалась непрозрачной.

     Глеб отряхнулся, вышел в коридор. Айга стояла неподалеку. Скрестив руки на груди, она подпирала стенку плечом.

     — Полегчало? — спросила девушка, когда Глеб, не говоря ни слова прошел мимо. — Подожди. Куда ты направляешься?

     — Вы хотели найти тех эфесов? Так давайте сделаем это. К чему теперь тянуть.

     Айга многозначительно хмыкнула, обошла его и произнесла напоследок:

     — А ты вырос, Глеб. Не совсем так, как мне бы того хотелось, конечно. Еще не полностью осознал и реализовал заложенный в тебя потенциал, но... я под впечатлением. Это прогресс.

     Не сказав ничего в ответ, парень двинул за Айгой. Отчего-то было уже все равно куда она его приведет. Глеб думал об обмане, жертвой которого стал. Уж слишком быстро убывал заряд аккумулятора шгаальского доспеха после прикосновения в нише у реактора. И неприятный укол в плечо, как раз под Айгиной ладонью, косвенно подтверждал это. Она запустила обратный отсчет: искусственно подгоняя его и не давая времени как следует пораскинуть мозгами.

     «Ведь уже объяснила все!» — донеслась до него усталая мысль.

     «Можешь оставить меня в покое? И хотя бы минуту не вмешиваться?»

     «А надо? Это трудно сделать. Слишком тонка между нами грань.»

     «Попробуй думать о чем-нибудь другом, — раздраженно сказал Глеб. — Твое постоянное присутствие в моей голове, меня раздражает.»

     «Ты бука и грубиян, — без эмоций ответила Айга. — Хорошо. Приду в следующий раз, когда сам попросишь.»

     «Не дождешься.»

     Они прошли еще немного и оказались в комнате похожей на медицинский блок: те же стерильно белые стены и мягкое свечение с потолка. По центру стояли два жестких решетчатых кресла с подобиями шлемов в районе подголовников. К ним от квадратного блока на полу тянулись пучки проводов. Рядом колдовал с наладонником клайг, который чуть не выронил устройство из лапы, когда люди вошли в помещение.

     Присмотревшись, парень понял, чем тот так напуган и вспомнил где мог видеть его: на шее у клайга болтались три ряда бус, только нитки цвет изменили.

     Глеб сделал шаг к креслу и произнес:

     — Вот мы и снова вместе, чужой! Ты говорил, что у нас с тобой одна единственная дорога. Я готов это проверить. А ты?

     Чужой клацнул челюстью и как-то странно передернул плечами. Шерсть на его загривке вздыбилась.

     -- Что ты здесь делаешь, человек? - пролаял он. Видно было, что ему не нравилось общество Глеба. Однако воспрепятствовать он не мог.

     -- То же, что и ты, наверно: занимаюсь пустой болтовней, - ответил Глеб. - Приступим к делу или будем дальше воздух сотрясать?

     -- Меня не пр-редупреждали, что это будешь ты.

     -- Не одному тебе здесь врут и недоговаривают. Мы в одной лодке, - Глеб покосился на девушку, но та никак не отреагировала на его слова. Он снова обратился к клайгу: - Какое место мне занять?

     Чужой направил короткую лапу на левое сиденье. Глеб прошел к креслу: оно полностью состояло из тончайших паутинок гарсигиан, искусно сплетенных в прочные канаты. Материал показался бархатистым на ощупь и излучал тепло. Кропотливая ручная работа, машинам такое никогда не создать.

     Глеб устроился в кресле, возложил руки на подлокотники. У двери в двух широких нишах так, чтобы входящий в помещение не мог разглядеть их из коридора, стояло еще по клайгу со станнерами в лапах. Вряд ли они боялись кого-то увечить или убить. Скорее всего, выбор нелетального оружия был связан с оборудованием, которое чужие желали оставить невредимым, если дело дойдет до стрельбы.

     -- А эти тут зачем? - напрягся Глеб.

     -- Как видишь, нам все еще не доверяют, - громко вздохнула девчонка. - Что ж. Пусть убедятся, что мы не желаем зла. Нужно быть открытыми до конца с ними.

     -- Эти перемены в тебе… Они, реально, пугают. Вот, поверь.

     -- Ты просто слишком много думаешь. Впечатлительный мальчик.

     Клайг, продолжая колдовать с наладонником, приблизился к Айге и что-то когтем показал на экране. Потом мотнул головой, прорычал невнятное, искоса глянув на Глеба. Добавил на всеобщем языке:

     -- Др-ругого опер-ратор-ра, как понимаю, у вас не нашлось?

     -- Другой - это я, - ответила девчонка.

     -- Сначала с тобой пр-ройдемся, - просительно воззрился на нее клайг.

     -- Не получится. У меня только звуковая часть. Вот если бы вы погрузили нас обоих…

     -- Исключено. Кор-ролева не позволит изур-родовать утвер-ржденный план. Но ты тоже интер-ресный экземпляр-р, я был бы не пр-рочь попр-робовать. С тобой вместо него.

     -- Не беспокоит мое родство с эфесами?

     -- У всех свои недостатки. Ты р-родилась позже и не пр-ринимала участие в той войне, поэтому не виновата в случившемся.

     -- Впервые вижу настолько прогрессивного клайга, - усмехнулась девчонка. - Думала, вы все давно закостенели и покрылись мхом.

     -- Может быть, уже завершим обмен любезностями, и наконец начнем то, ради чего меня сюда привели?! - нетерпеливо предложил Глеб. Ему как можно скорее хотелось покончить с делом.

     -- Ну, так как? - не отступился клайг от девушки. - Пер-рвой будешь?

     -- Нет, - отрезала Айга. - Делай, что должен. Я рядом постою, с внешней стороны на подхвате.

     Поникнув головой, чужой передал ей наладонник, сказал пару слов и занял место рядом с Глебом. Опустил уши, надел на голову шлем.

     -- Чего ждешь, человек? - раздраженно сказал клайг. - Или ты пр-ривык подчиняться?

     Проигнорировав язвительный тон неожиданно посмелевшего чужого, парень тоже надел шлем. Прибор оказался великоват: похоже, сканер конструировали с запасом. Клайг, вон, и вовсе утонул, один нос да зубы из-под обода выглядывают.

     -- Кстати, перед нашей прогулкой… - заметил Глеб. - Как звать меня, уже известно, но как тебя называть?

     -- Бааррдолпх Беррзотт, - честно прорычал скороговоркой клайг. Но все же утаил важное.

     -- А имя? - поморщился Глеб. Тарабарщина, которую он только что услышал, никак не хотела ложиться на язык, а оставаться в памяти - тем более. Насколько помнилось, имена у этой расы были гораздо благозвучнее и короче.

     Чужой почему-то не торопился с ответом. Но все-таки не выдержал требовательного взгляда, громко заявил:

     -- Туунк.

     -- Ага. Значит, Туунк, - поднимая брови, заключил Глеб. Вздохнул обреченно: - Точно, что-то не так с моим везением в последнее время. Двое полукровок - уже слишком много для одного.

     Айга услышала, усмехнулась в нос. Клайг рыкнул:

     -- Мое пр-роисхождение не игр-рает никакой р-роли. Я Груул - и точка! - Глянув на девчонку, чужой раздраженно скомандовал: - Можно начинать!

     Айга подошла ближе, поправила шлемы обоим. Затем пробежалась изящными пальчиками по экрану наладонника. Сиденье под Глебом будто бы ожило: канаты дрогнули, руки и ноги начала оплетать тончайшая паутина. Очень скоро их стало невозможно оторвать от кресла.

     -- Эта машина гораздо мощнее, чем была в прошлый раз в “туманности”. Все будет, как в жизни - не спутай, - сообщила Айга, склонившись над ухом Глеба. Совсем тихо шепнула: - Проснувшись, не удивляйся увиденному. По-иному увидишь наш мир.

     -- Почему?

     -- Так. Изменится кое-что существенное, - отмахнулась Айга. - Но, в общем-то, ерунда. Даже не заморачивайся.

     -- Всмысле? Это что ещё за заявление? О чем меня снова забыли предупредить?! - громко возмутился Глеб, но девушка, вооруженные клайги в нишах и ослепительно белая комната за ее спиной внезапно исчезли.

     Его окружила знакомая мерцающая тьма, в уши ударил горячий ветер. Глеб хотел прикрыть их ладонями, но вдруг обнаружил, что не имеет рук. Хотел шевельнуть ногами… Тела не было, его не существовало теперь: остались лишь мысли и чувства. И острое желание жить.

     Его словно засасывало в трясину, нос и легкие забило песком. В какой-то момент показалось - еще немного, и он растворится в беспамятстве, расползется на триллионы частиц.

     “Помочь?” - услышал он ехидный голос девчонки.

     “Не надо. Я сам.”

     Глеб вспомнил зачем сюда пришел и потянулся разумом в пустоту. Представил каменистую долину под красноватым, тусклым и пыльным солнышком. Из клочков воспоминаний собрал старый приземистый амбар и застывшего у окна цедурианца. Напрягся и восстановил по памяти мелиоративную установку с флаером за ней, это могло быть важно.

     Затем вернулся к строению и принялся вылепливать себя из пыли и каменного крошева. Снова ударил ветер, по земле заструились ручейки песка, сплетаясь в толстые косы, а они в свою очередь - в неказистое подобие человеческой фигуры. Через минуту, за которую Глеб не успел почувствовать себя богом, он уже стоял на земле: волосы и одежду трепал сильный ветер, а щеку обжигало горячее крошево.

     Еще столько же пришлось ждать, пока рядом из проржавевших обломков старого механизма воплотится чужой. Он переступил с лапы на лапу, осмотрелся:

     -- Неприятная планета. Захолустье на задворках галактики, - сказал он. - И как же цедурианцы выживают в таких местах?

     -- Деньги решают. К тому же, насколько помню, материнский мир у них еще менее гостеприимен, а здесь - курорт считай. Им не привыкать, - ответил Глеб. Заметил: - Постой… У тебя акцент исчез.

     -- Глупый человек, - оскалился в беззлобной усмешке клайг. - Ведь мы твой мозг инспектируем. Все здесь, - развел он лапы, - лишь плод твоего воображения. Я, ты, он. А слова - лишь набор импульсов, пропущенных через фильтр твоего сознания.

     -- Понятно, - протянул Глеб. - Нематериально, значит… значит, боли ты бы не почувствовал?

     -- Какой боли? - насторожился клайг. Он сделал шаг назад и обнажил клыки. - Драться собираешься?

     -- Сначала я хотел отыграться за ту ловушку, в которую ты меня завел, - проговорил Глеб, глядя ему в глаза. - Но услышав имя, решил, что тебе и так от родни достается. Тяжело быть всегда чужим среди своих, верно?

     Клайг напряженно молчал. Потом вздохнул глубоко и отвернулся:

     -- Вы, люди, всегда отличались особой коварностью, - пробормотал он. - Да, здесь мне не грозит физическая расправа. Я в безопасности. Но ты ударил больнее.

     -- Квиты?

     -- Мне нужно подумать.

     -- Думай. А пока идем в амбар.

     -- Звезда там?

     -- И звезда и эфесы… Ты чего дрожишь весь?

     -- Волнуюсь. Никто из нынешнего поколения клайгов не видел настоящих звезд. Я буду первым. Это великая честь.

     -- Все ведь понарошку, только кажется.

     -- Многим и этого не дано, - отмахнулся чужой и решительно направился к строению. До Глеба донеслось: - Если я первым обнаружу ее…

     Они подошли к амбару: сквозь щелястую дверь пробивалось оранжевое тепло живого огня. Туунк нетерпеливо ухватился когтями за ручку и дернул дверь. На вид она казалась деревянной, но даже не шелохнулась, будто намертво срослась с камнем. Чужой уперся в откос и рванул что было сил.

     -- Бесполезно, - Глеб положил руку ему на плечо. - Цедурианец не входил внутрь. Все время оставался снаружи. Я вызвал момент, когда эфесы заметили его.

     -- Покопайся в более ранних эпизодах. Там должно остаться хоть что-нибудь.

     -- Нет, - качнул головой парень, не сознаваясь, что мог бы показать ему все. Ему хотелось отсюда поскорее выбраться. - Есть только это. Со слов Айги: это все, что удалось выдернуть пока не отключился чип.

     -- Ясно, - погрустнел клайг и стал обходить амбар. - Посмотрим, что там четырехрукий увидал…

     Чужой озадаченно замер у темного окна, и бегом вернулся к двери - там по-прежнему бушевало в щелях оранжевое звездное пламя. Расстроенный, он вернулся назад, встал подле окаменевшего цедурианца. До подоконника Туунк мог бы достать только с прыжка.

     -- Унизительно просить о помощи человека, - сказал он, - но… подсади меня. Чтобы двигаться дальше, я тоже должен увидеть это.

     Глеб не сопротивлялся: в конце концов, несколько раз он уже держал чужого в руках. Парень подошел ближе. Взял Туунка за подмышки и поднял так, чтобы его голова находилась на уровне собственных плеч. Сам посмотрел внутрь помещения: чуть не отшатнулся, когда его будто бы окатило липкой холодной волной. Воспоминания о двух парах глаз, что вперились в переносицу цедурианца, сохранились во всей полноте красок. Казалось, Глеб мог до мельчайших подробностей рассмотреть каждую точку, любую мало-мальски заметную венку на белке - зрачки эфесов светились изнутри бешенством. Глеб непроизвольно передернул плечами: кажется, цедурианец вовремя унес отсюда ноги. Впрочем, смерть застала четырехрукого на другой планете; иногда от судьбы при всем желании не уйдешь.

     -- Ты дрожишь, - заметил клайг.

     “У тебя все впорядке?” - вмешалась Айга. Глеб подозревал, что девушка не могла видеть картинку, но, похоже, все-так же хорошо ощущала его эмоции.

     “Я в норме, не мешай,” - подумал Глеб, а вслух добавил. - Вот то, что ты искал. Приступай скорее.

     -- Не могу, ты сопротивляешься. Смотри им прямо в глаза.

     “Расслабься, Глеб! Это не так уж и страшно. Когда ты уже начнешь получать удовольствие от процесса?!”

     “Не могу. Я еще не слетел с катушек, как ты.”

     “Значит, мне предстоит еще много работы,” - хихикнула девчонка.

     -- Глеб, - потребовал клайг, - Выкинь лишние мысли и сосредоточься на нашем задании.

     -- Хорошо. Давай пробовать, - согласился парень и через силу посмотрел на одного из эфесов. - Так лучше?

     Во тьме помещения не было видно лица, надвинутый на лоб капюшон усугублял картину. Но зрачки эфеса светились так ярко и яростно, что Глеб уже не мог отвести собственных глаз.

     -- Много лучше, - сказал Туунк, и Глеб почувствовал, что теряет опору под ногами. Он проваливался в бесконечный омут видений и символов.

     Мелькнула старинная ваза и фреска на ней: девушка с распущенными волосами, держащая над головой светило. Подумалось - настоящее? Затем где-то сверху проплыл абажур: древняя лампа в пыльной колбе, светящаяся нить. Глеб таких не видел никогда. Больше тепла, чем света. Окно и вид на болото, густой туман. Ввысь тянутся фосфоресцирующие ветви деревьев, роятся светящиеся мотыли...

     Глеб очнулся от тряски, в уши ворвался шумный рык. Открыв глаза, он обнаружил пыльное красноватое небо и клайга с занесенной лапой верхом на своей груди. Туунк предусмотрительно спрятал когти в подушечки, чтобы не повредить человеку. Жгло отбитые щеки: похоже, отыгрывался чужой, хлестал изо всех отмеренных ему сил.

     Ничего не понимая, Глеб дотянулся до чужого, встал пошатываясь, спросил:

     -- Что произошло?

     -- Ты едва не ушел. Где твоя сопровождающая?

     Глеб прислушался, стараясь отыскать в себе отголосок Айги, но не нашел и следа девушки. Снаружи будто бы слышалась какая-то возня.

     -- Не знаю, - пожал он плечами. - Пропала куда-то.

     -- Все люди очень безответственные существа, - пробормотал клайг. - Продолжим? Остался последний.

     -- Давай. Я мало, что понял там. Но, надеюсь, ты потом дашь комментарии.

     -- Не сомневайся, - как-то слишком легко согласился клайг.

     Глеб снова взял чужого на руки.

     -- Теперь не торопись, сам направлю. В этот раз, если нырнешь слишком глубоко и твоя сука не поможет…

     -- Я понял. По-нял.

     Во второй раз погрузиться в чужие образы оказалось довольно легко. Синее небо, ярко белые пушистые облака. Очень много света.

     Справа раздался то ли крик, то ли рык пополам с воем, Глеб обернулся. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как над головой проносится нечто угрожающе огромное - механоид? Нечто похожее на рептилию: горящая золотом чешуя и могучие перепончатые крылья. Оно пролетело мимо, Глеб облегченно вздохнул.

     -- Помни, он не опасен сейчас, - проговорил за спиной Туунк. - Теперь спускайся ниже. Мне нужно уточнить еще одну деталь.

     Глеб послушался, направил мысль к земле. Очень скоро в разрывы облаков стало видно поле, сплошь усеянное желтым. Вдали, среди гор на высоком утесе тянулся к небу шпилями донжонов замок из бетона и стекла, а внизу расстилалось волнующееся цветочное море. Даже с такой высоты Глеб узнал подсолнухи.

     -- Потише, не спеши, - услышал он, но продолжил движение.

     Там, между высоких стеблей кто-то стоял. Серое платье; под цвет лепестков то ли накидка, то ли шарф; соломенные волосы, ярко алые губы. Девушка подняла голову к небу и посмотрела на Глеба, и он потянулся к ней.

     -- Стоп. Хватит, - нервно сказал за спиной клайг.

     Парень пропустил эту фразу мимо ушей, глаза девушки в желтом говорили ему обратное. И он следовал их приказам.

     -- Достаточно! - завопил Туунк.

     Глеб не слышал его.

     “Таак! - вдруг влезла из ниоткуда Айга. - Это что за фифа к нам на огонек пожаловала?.. Нет, до добра она не доведет. Пожалуй, закончим на этом.”

     Глеб почувствовал укол в плечо и проснулся. На свет смотреть было больно, как будто он цикл провел в темном подвале. Парень сделал глубокий вдох и закашлялся, легкие горели огнем. Рядом сухо лаял Туунг.

     -- Еще немного, еще чуть-чуть, - прохрипел он. - Ты где пр-ропадала все это вр-ремя?

     -- Да вот, имелась пара вопросов, которые необходимо было в срочном порядке решить, - мило улыбнулась девушка. - Нашли, что искали?

     Выбрав паузу в приступе кашля, клайг кивнул.

     -- Да, я узнал места.

     -- Отлично! - просияла Айга. Она помогла Глебу и чужому освободиться от паутины. Указала на выход. - Нужно идти - Рраафт ждет новостей. Нельзя держать в неведении королевскую особу.

     -- К чему эта спешка? - спросил Глеб. - Мы еще в себя толком не пришли.

     -- Поверь, нам очень-очень нужно идти, - процедила она сквозь зубы. Подошла ближе и легонько подтолкнула Глеба в сторону выхода. - Желательно, без лишних вопросов.

     Только сейчас он заметил, как странно оттопыривается карман ее комбинезона. Сначала парень думал, что это наладонник, но потом увидел, что девушка держит его в руке. Присмотрелся и опознал едва выглядывающую из кармана рукоять миниатюрного станнера, спроектированного под небольшую женскую ладонь.

     Глеб чертыхнулся, бросил запоздалый взгляд на ниши у входа, в которых когда-то стояли вооруженные клайги: кроме него, Туунка и Айги в комнате больше никого не было. Что-то не верилось, что чужие добровольно решили оставить доверенный им королевой пост.

     Глеб вышел в коридор, но так и не увидел нигде клайгов-охранников. Последняя глупая надежда, что чужие вышли «на перекур» — или как это у них называется, растворилась без следа. Серый ребристый пол, решетка потолка, за которой виднелись переплетенные гофрированные трубы воздуховодов, над головой да кабели по стенам. Тишина, нарушаемая лишь равномерным гудением механизмов, не сулила Глебу ничего хорошего.

     — Надо поговорить, — как можно спокойнее сказал он Айге.

     — Боюсь, что время сейчас не совсем подходящее для таких бесед, — вздохнула та. И, так, чтобы не видел клайг, посмотрела на парня... Глеб инстиктивно ощупал свои грудь и живот, но, к счастью, не обнаружил оплавленных отверстий от ее взгляда. — Ты очень спешишь, Глеб. Я еще не готова, — чуть мягче добавила она.

     — А о чем р-разговор? — заинтересовался Туунк, поочередно переводя морду от одного к другому.

     — Влюбился в меня парень, — обворожительно улыбнулась ему девушка. — Совсем дурак, да?

     — Мне сложно оценить пр-ривлекательность человеческой с... самки, — признался Туунк и вопросительно уставился на Глеба. — А что, есть из чего выбирать?

     Глеб оставил его без ответа. Считая, что разговор затянулся, Айга негромко цыкнула и хлопнула парня по плечу:

     — Не стой, как вкопанный. Освободи дорогу. А лучше — впереди иди.

     — В какую сторону?

     — Запомнил, где у нас обнимашки случились? — Парень кивнул. Вряд ли он когда-нибудь такое забудет, желание придушить эту сумасшедшую никуда не делось. — Вот туда и топай. За тобой следом пойдем.

     Глеб сделал несколько шагов. Сзади неуверенно клацнули по металлу когти:

     — Где мои бр-ратья? — как-то неуверенно спросил Туунк и заозирался по сторонам.

     «А понял ли чужой, что случилось?» — подумал Глеб. Хотя, он и сам не был до конца уверен в правильности собственных мыслей. Станнер не летален. У него все ещё теплилась надежда на лучший исход.

     — Когда Глеб лег в машину и Рраафт полность убедилась в наших добрых намерениях, она отозвала солдат, — поспешила успокоить Туунка девушка. — Ведь вас не так много осталось, а корабль достаточно велик. Считай, каждая лапа на счету.

     — Это вер-рно, но они же, гррм... только солдаты, — с каким-то пренебрежением и одновременно обидой заявил клайг. — Ничего другого, кроме как драться и стр-релять не умеют. Какой с них пр-рок?

     — Королеве виднее, — хмыкнула Айга. — Думаю, что сейчас вам и наша помощь понадобится, Глеб хорошо потрепал вам броню.

     — Эта пр-роверка, — качнул головой клайг, — одна большая ошибка. Я изначально был против такого вар-рвар-рства, но меня не послушались. Слишком много на корабле сторонников утративших актуальность тр-радиций. Казалось бы, наша раса давно избавилась от предрассудков темных веков, но во многих головах до сих пор царит мрак кр-ромешный.

     Клайг остановился на секунду. Зачем-то глянул назад, нахмурился.

     — Возможно, в том, что произошло с ветвью Груул, виноваты мы сами, — задумчиво проговорил чужой. — Если бы не зашор-реность взглядов на изменчивый мир-р...

     — Мне показалось, или ты и правда почти утратил акцент? — решила сменить тему Айга и легонько подтолкнула чужого левой рукой; правая, между тем, как бы невзначай скользнула в карман, где лежал станнер.

     — Возможно, — отмахнулся Туунк и снова двинул за Глебом. — Мы нер-редко прибегаем к помощи сканера, чтобы лучше освоить чужой язык. Но полностью устранить недочеты в произношении получается не всегда. Помеха тут — особенности устройства речевого аппар-рата.

     Глеб находился чуть впереди, но краем глаза следил за спутниками. Он успел заметить, как девушка едва заметно выдохнула в последний момент. Узкая ладонь выскользнула из кармана — пустая. Айга бережно положила руку чужому на плечо:

     — Ещё не все потеряно для Груул, — осторожно заметила девушка. — Если встать у начала нового ростка...

     — Да, нет же, — тихо рассмеялся клайг, — кто меня, полукровку убогого, к кор-ролеве близко подпустит. Продолжение рода — привилегия урожденных Груул, но никак не бастар-рда, тем более из соседней ветви... а куда мы идём? — всполошился он, когда парень свернул в левый коридор.

     — И точно! — немного фальшиво удивилась девушка, округлив и без того большие глаза. Лоб ее заметно вспотел, она поправила прилипшую челку. Махнула рукой: — Глеб, направо сворачивай.

     — Но мы шли не этой дорогой, — ответил парень.

     После вмешательства в мозг он чувствовал себя едва ли не беспомощнее котенка, мысли путались и сбивались. У клайга в голове, скорее всего, творилось тоже самое. Перед глазами стояли две увиденные картинки: разлапистые деревья, мерцающие белым огнем в темноте, и девушка в желтом поле подсолнухов. Когда она подняла взгляд, Глеб вдруг осознал, что та его тоже видит. «Но как?! — озадачился он. — Это было только мое видение. Не ее.»

     Сузив веки, Айга взглянула на Глеба и парень понял, что мысли не остались тайной для нее. Но, уперев руки в бока, девушка сказала совсем другое:

     — Так и будешь истуканом стоять? Не заставляй тебя подгонять.

     — Вот еще, — возмутился Глеб. — Я ж не псина какая!

     — Грр... хм, — показательно откашлялся клайг. Заметил: — Теперь я вижу, что люди оправданно заслужили репутацию самых бесцер-ремонных и злых существ в галактике.

     — Кто-бы говорил! Ты первый меня чуть на тот свет не отправил.

     — Я защищал свой дом.

     — Да тебя использовали, как приманку! Никто бы и не вспомнил о тебе в случае неудачи.

     — Ничего подобного, — заявил клайг. — Я выжил и доказал в бою, что способен стать неотъемлемой частью стаи. Еще несколько таких пр-роверок, и я стану равным им.

     — Ты простой тюфяк, расходный материал. Тобой управляют... — сказал Глеб и замолк, потому что словно бы выплыл из липкого омута заблуждений и понял, что последнее относилось и к нему в полной мере.

     «После сканера легко потеряться в лабиринтах мыслей и памяти, а потом и вообразить себе невесть что,» — влезла в его мысли девушка.

     «Не думаю, что я ошибся,» — отрезал парень. Он так и не сдвинулся никуда с перекрестка. Ситуация, в которой его угораздило оказаться, нравилась все меньше и меньше.

     «Глеб, не накручивай! Не то время и место. Позже я все объясню.»

     «Мне надоели недомолвки.»

     «Ты уже догадался чего я хочу. Клайг должен покинуть корабль. И мы с ним, как можно скорее.»

     «Что за игра в темную? Для полной ясности тебе нужно раскрыть все карты.»

     «Не препятствуй, Глеб. Если промедлим, его сородичи разорвут нас на мелкие кусочки.»

     «А ты умело уходишь от опасных вопросов.»

     «Это не так уж сложно. Труднее сделать так, чтобы они не прозвучали раньше положенного срока.»

     — Чего мы ждем? — спросил Туунк, попеременно переводя доверчивый взгляд с парня на девушку и обратно. — Мне не терпится доложить о результате погружения королеве.

     «Сколько циклов ты живешь в этой гонке?» — устало спросил Глеб у девушки, пропустив фразу клайга мимо ушей.

     «Лучше и не спрашивай, — усмехнулась девчонка. — Иди, куда указала, пока не начали тревогу бить.»

     — Ну? — поторопил Туунк.

     — Слюни подотри, а то весь пол уже забрызгал, — перед тем, как войти в правый коридор, посоветовал ему Глеб.

     Клайг промолчал, но понял его буквально, и с шумом провел языком по черным губам. Он чуть ли не приплясывал от нетерпения. Еще бы! С его слов следовало, что он сумел поймать удачу за хвост и заимел немалый шанс перейти на одну ступеньку выше в запутанной иерархической системе. Каково же будет его разочарование, если задумка Харри осуществится...

     Вскоре стены стали заворачивать спиралью. Айга шла, доверительно удерживая руку на плече чужого. Видно, боялась, что он очнется и взбрыкнет. За Глебом девушка не особо-то и следила. Знала, что у него нет другого выбора теперь, кроме как слушаться ее приказов. Альтернатива остаться на чужом корабле в одиночестве, без средств самозащиты, страшила его больше всего.

     Еще один коридор закончился, открылось большое и достаточно прохладное помещение с помостом от стены до стены, тут на поверхностях искрилась зеленоватая изморозь. Глеб поднял голову, он узнал место: вон та точка на потолке, откуда стрелял в него Туунк. А вот оплавленное отверстие в решетке помоста и искореженное перило. Несколько колб внизу было разрушено, острые стеклянные осколки целились строго вверх.

     — Королева примет меня у стыковочного аппар-рата? — Клайг послал Айге вопросительный взгляд и вдруг замедлил шаг, словно почуял неладное.

     — Она ждет немного дальше, — быстро проговорила девушка, напористо проталкивая его по помосту дальше, уже крепко вцепившись в плечо. — Командир принял приглашение осмотреть ваши доки. Сам понимаешь: даже вам хочется похвастаться своим техническим превосходством. Особенно перед тем, кто в теме.

     — Возможно... — задумался клайг, не спеша прибавлять шаг.

     У оплавленного края в полу он присел, извернулся и вдруг выскользнул из Айгиной ладони. Перемахнул на другую сторону, где стоял Глеб.

     «Не пропускай его!» — метнула заполошную мысль девчонка.

     «Я бы с радостью, но как ты себе это представляешь?!» — развел руками Глеб. Во время первой стычки с этим недомерком он чувствовал себя гораздо увереннее, но тогда на нем был шгаальский доспех, который сам по себе почти непобедимое оружие.

     Клайг встал на все четыре лапы, оскалился. Шерсть на нем агрессивно встопорщилась, показались когти. Он прорычал:

     — Гр-рязные люди! Думали обмануть, заманить в ловушку!

     — Успокойся, это все погружение, — выставив руки ладонями вперед, проговорила Айга. — Мы на твоем корабле. Куда нам тебя заманивать?

     — Можете убить, уничтожить. Останки — в космос.

     — Фантазер еще тот, — как-то натужно рассмеялась Айга. — Зачем? Ведь у тебя знания о местах, где скрываются последние эфесы. Ты первым из Груул увидишь звезды.

     — Пар-рень тоже видел их.

     — Но он не сможет нас к ним привести. Без важной информации о системах, которой обладаешь только ты.

     — Пр-равда? — шерсть на загривке Туунка немного улеглась, чужой выглядел потерянным. — Тогда — укр-расть?!. Говор-ри, куда делись мои братья? Им был пр-риказ не покидать пост ни при каких условиях.

     Он снова оскалился и поскреб когтями о пол.

     «Я не знаю что ты задумала, — обратился Глеб к девчонке. — Но сделай хоть что-нибудь. Я видел оружие.»

     «Правда? Это какое же?»

     Клайг готовился к прыжку. Решив, что парень является более легкой добычей, он вильнул в сторону Глеба и прильнул к полу. Перебирая задними лапами, слегка оттопырил зад.

     «Айга, не валяй дурака!» — взмолился парень. Он решил встретить чужого руками: бежать, подставляя спину когтям врага, было бы очень глупой затеей с его стороны.

     — Пр-редатели! — взрыкнул Туунк и метнулся вперед.

     Глеб приготовился расстаться с жизнью.

     «А. Так ты об этом?»

     Айга вскинула руку, в воздухе щелкнула молния. Клайг содрогнулся в полете и как-то мгновенно расслабился весь, обмяк. Он планировал блеснуть тактикой, обмануть врага: поэтому прыгнул не прямо на Глеба, а думал отскочить от перил и вонзить свои когти там, где его не ждали.

     Чужой ударился о перекладину, в воздух вспорхнуло облако зеленоватого снега, и он перевалился за ограждение. Внизу его ждали острые зубья разорвавшихся колб.

     Слыша запоздалое «Держи недомерка!», Глеб сам устремился за ним. Перегнулся, крепко схватился за скользкую шерсть, выдрал клок пуха, но крепко вцепился другой рукой. Что-то неприятно хрустнуло в спине. Парень напрягся и потянул бесчувственное тело на себя, тут подоспела Айга, помогла ему.

     — Кажется, раньше он легче был, — проронил Глеб, когда они втащили клайга обратно на помост. Крякнув, он взвалил чужого на плечо. — Как долго это чудо не проснется?

     — Желаешь продолжить спарринг?

     — Нет, просто не люблю, когда мне в кровь расцарапывают спину.

     — Это намек? — улыбнулась Айга и стрельнула глазками.

     — Ты не в себе... Так сколько времени у нас осталось?

     — Надо подумать, — проговорила она. — Пушка маломощная и метаболизм у клайгов несколько отличен от человеческого... но, кажется, что минут пять-десять у тебя есть. Можешь не беспокоиться.

     — Этого мало.

     — До «Молнии» пара шагов осталась. Успеем.

     Больше не пряча станнер в карман, девушка пошла на выход. Глеб двинул за ней.

     — Ты не спешишь, — сгибаясь под тяжестью, буркнул он.

     — Ребята блокируют коридоры. Чужие были уверены в неуязвимости судна снаружи, но не продумали систему безопасности внутри, за что и поплатились, — хмыкнула девушка. — Клайги на редкость напыщенная и самовлюбленная раса. Возможно, это одна из причин, по которой за них взялись эфесы.

     — Вот я дурак, — сокрушенно качнул головой Глеб. — Вы же с самого начала не планировали ни с кем делиться информацией. И вся эта затея — с наростами на броне, с моей проверкой, — лишь способ отвлечь внимание и проникнуть к ним на борт. Скажи честно, ты хоть раз говорила мне правду?

     — Вряд ли ты поверишь мне теперь, — не оборачиваясь, ответила девушка.

     — Вот это точно сказала, — вздохнул Глеб. Он поднял голову: — Долго еще?

     Девушка остановилась перед оплавленными лепестками входа в стыковочный модуль. Юркнула внутрь. Через пару секунд оттуда донеслись удары, будто она в стенку долбила ногой. Послышалось:

     — О, Создатель... Ну, чем я перед тобой провинилась на этот раз?!

     — Что стряслось? — Глеб заинтересованно подошел ближе. Такого искреннего расстройства в голосе девчонки ему слышать еще не доводилось.

     Айга вышла в коридор: глаза девушки яростно сверкали и разве что не метали молнии, на скулах играли желваки.

     — Все отменяется, весь наш изумительный план насмарку, — брезгливо выдавила она. — Клайги угнали корабль. Перестыковали к другому модулю.

     — Устроим переговоры, — предложил Глеб.

     — Не думаю, что у нас получится полюбовно договориться. Помнишь двух охранников у сканера?

     — Да, — ответил Глеб. — Но что с ними может случиться? Станнер безвреден.

     — Ну, есть одна проблема, - протянула она. - Видишь ли, действовать пришлось быстро и... я убила их.

     

     ***

     

     — Тим, Рекс и Боб держат чужих на этих направлениях. Дольф устроился тут, — сказал Харри и ткнул пальцем в правый нижний край схемы, которую он только изобразил маркером на относительно ровной поверхности стены. Затем начеркал по центру крест. — Мы — здесь. А «Молния» где-то в этом квадрате, у второго дока, — обвел он окружность выше метки Рекса. — Рраафт обмолвилась, что совсем недавно обновила технику, а старую ей скинуть пока не удалось. Сам видел: клайги прут хлам законсервированным, на жесткой сцепке.

     — Ты уверен, что яхта находится именно там? — с сомнением в голосе проговорила девчонка. Она стояла рядом с седым, скрестив руки на груди, пальцы правой руки неслышно выстукивали дробь на ее локте.

     — Во время экскурсии мы пропустили этот район. Все, что мне показали, заполнено под завязку. Больше некуда.

     — Тут выход один — прорываться силой, — сказала девушка, наклонив голову влево, будто пыталась увидеть картинку под другим углом. — А ты как считаешь, Глеб?

     — Думаю, что у вас у всех тут шарики с роликами в головах заклинило, — буркнул парень. — Сколько на корабле чужих, а сколько нас? Да и вооружение... Наверняка, на борту есть еще механоиды, кроме тех с которыми я дрался. Вообще, не понимаю, почему они до сих пор не спустили их с поводков.

     — А дело в демонстрации силы, которую мы с тобой провели. У этой расы весьма отменные бойцовские качества, но разбазаривать остатки генофонда вне ритуалов Раафт не решится: на корабле все, что осталось от Груул. Клайгам дорога жизнь каждого сородича.

     — И поэтому ты убила тех двоих, пока мы с ним искали эфесов? — Глеб кивнул на копошащегося на полу Туунка,

     — Они мешали, — скривилась девушка. — Станнер не остановил бы их надолго... А-а! — Всплеснула руками она. — Совесть что ли замучила? Ну так давай я еще добавлю.

     Уперев руки в колени, она склонилась над Глебом и смотрела теперь только в глаза:

     — В топливном отсеке странностей никаких не наблюдал? Доспех показал тебе все сигнатуры?

     — Да, на интерактивной карте было три метки живых и он, четвертый, — кивнул Глеб, указав на Туунка. — Но, наверно, случился какой-то сбой. Потому что кроме механоидов там никого не оказалось.

     — А кто пилотировал мехов, скажи? Ведь ритуал демонстрации силы для клайгов священен, не доверяют они в таких делах ИИ.

     — Там что, сидели пилоты?

     — В каждом по одному. Трое.

     — Почему меня не поставили в известность раньше? — нахмурился Глеб.

     — А смысл? Что бы от того изменилось? Тебя хотели убить, но ты успел первым, — зло усмехнулась Айга. — Или хочешь сказать, поступил бы по-другому, знай, что против тебя выступили клайги живьем?

     — Нет, — не раздумывая ответил Глеб. Действительно, в тот момент было не до сантиментов. Его подгонял запущенный Айгой обратный отсчет.

     — Поздравляю. Молодец, — сказала девчонка. Она распрямилась и вернулась к Харри. — Ты сражался достойно, из боя вышел победителем. Не подвел... Но только подумай: три жизни, Глеб! Ты убил их. Ты первый начал бойню, хотя мог бы попробовать обойтись без жертв.

     — Ты сама сказала, что это ритуал. Клайги должны быть готовы к потерям.

     — Они и были готовы. Но вот неувязка: в одном из мехов находился сын Рраафт. И она отомстит за его смерть, можешь не сомневаться.

     — Откуда известно?

     — Подслушала разговор пока тебя ждали. Я плохо разбираюсь в их гавканьи, но кое-что поняла.

     — Могла ошибиться.

     — Исключено, — возразила Айга. — Я даже вижу, как дальше бы все развивалось. Тебя не тронули бы до тех пор, пока вы не отыскали бы звезды. Ну а нас с глаз долой, от тебя подальше, и в космос. — Она добавила: — Вот потому и не церемонилась. Тут или они нас, или мы — их.

     — Но без тебя ничего не получится, — возразил Глеб.

     — С поисками эфесов справится Туунк. Для того к нам его и приставили.

     Дождавшись, когда полученная информация уляжется в голове, Глеб спросил:

     — Все-таки придется прорываться? Но оружие... В тот раз у меня был доспех.

     — Не беспокойся об этом, мы уже обо всем позаботились. Как, думаешь, ребята удерживают коридоры?

     — А моя роль?

     — Твое дело — он, — сунув руку в карман, девушка кивнула в сторону клайга на полу. Туунк пришел в сознание, но в глазах его все еще плавала тусклая муть. — Понесешь чужого до «Молнии».

     — Незавидная у меня роль, — пожаловался Глеб.

     — Извини, остальные уже до тебя разобрали, — ответила Айга.

     Она буднично вынула из кармана станнер и, направив на чужого, привычно нажала на спуск.

     Наскоро затерев схему, Харри с Айгой двинули по коридору в сторону, где находился Рекс. Глеб взвалил на плечо клайга и поплелся следом. На него почти не обращали внимания: так, оборачивались иногда, чтоб убедиться, что он не сбился с дороги и не отстал. Парня жутко бесил этот постоянный пригляд, особенно когда на него смотрела девчонка.

     «Как вы пронесли столько оружия на борт? — спросил ее Глеб, чтобы отвлечься. — Не думаю, что чужие впустили вас, предварительно не обыскав.»

     «А много и не понадобилось. Хватило одного станнера, — махнула она рукой. — Остальное дали сами клайги. Даже упрашивать не пришлось.»

     «А как же доспех?»

     «Его решили оставить и спрятать рядом с реактором. Там еще оставался заряд, нельзя было позволить чужим завладеть этой игрушкой.»

     «Ты в нем была неуязвима.»

     «На каждый сейф найдется свой взломщик. Не существует абсолютных оружия и защиты. А клайги коварные существа.»

     «Это еще вопрос — кто больше. После всего, что ты наговорила мне...»

     «Не начинай, а. Мне становится скучно.»

     «Понятно, — поджал губы Глеб. — Тогда скажи последнее. Я уверен, что станнер на корвет протаскивала ты. Но, как?! Вас же, наверняка, насквозь просвечивали.»

     «О! — хитро улыбнулась она. — Пусть это останется моей маленькой тайной.»

     «Которой по счету? — вздохнул Глеб и поправил сползшего с плеча Туунка. — У тебя их столько... Знаешь, я что-то сбился уже.»

     «Некоторые секреты лучше никогда не открывать,» — серьезно сказала девушка, и парень понял, что разговор окончен. Тем более, как выяснилось, они уже пришли.

     Коридор окончился наглухо задраенным люком. Рядом стоял вооруженный разрядником Рекс: его щека была наискось перечеркнута совсем свежей царапиной, рукав комбинезона разодран по локоть, а на одном ботинке оказался напрочь сгрызен носок — в прореху выглядывали голые пальцы.

     Неподалеку на полу лежал клайг. Харри подошел к нему, перевернул на спину: шерсть на груди чужого выгорела начисто, кожа почернела и стала похожа уголь, пошла трещинами.

     — Давно ты его?

     — Минут десять, как мертв, — сообщил Рекс.

     — Зря. Слишком много трупов. Рраафт теперь десять раз подумает, перед тем, как идти на мировую

     — Станнер давал осечку. Чужой никак не желал успокоиться. — В подтверждение своих слов Рекс приподнял пострадавший ботинок и пошевелил пальцами.

     — Вряд ли она смягчилась бы, уже зная о смерти собственного щенка, — влезла в диалог девушка.

     — Все дело в цене, которую мы заплатим, — ответил Харри и посмотрел на бесчувственного Туунка. — Я мог легко договориться с королевой, и обменять все наши головы на его одну. Ну, а теперь даже не знаю...

     — Все равно не удалось бы так просто. Пока Глеб смотрел сны в сканере, мне тоже пришлось уничтожить двоих, — созналась Айга.

     Седой поднялся, глянул на нее без эмоций:

     — Как завершим задание, не забудьте напомнить, чтобы я вас обоих наказал.

     — Заметано, шеф, — кивнул Рекс и стал устанавливать по окружности люка серебристые цилиндрические устройства размером с ладонь.

     — Да чего там, — небрежно отмахнулась Айга. — Все под раздачу попадут. Не думаю, что у других ситуация лучше... Вот! Я же говорила! — воскликнула она, когда из ответвления донеслись забористая ругань, потом беспорядочный лай и очередь из нескольких грозовых разрядов. Шлепок о пол, будто упал кто-то с высоты. По ушам жестоко ударило воздушной волной.

     Из-за поворота тоннеля выглянул улыбчивый Тим. Задрав над головой сомкнутые указательный и большой пальцы, он крикнул:

     — Порядок, шеф!

     — Ладно, — поморщился седой, — потом разберемся. Рекс?

     — Еще пара минут на синхронизацию элементов, и можно открывать.

     — Что слышно с той стороны? Рраафт согласилась на переговоры?

     — А куда ей деваться, — ухмыльнулся Рекс. — Оба проводника у нас, скоро она прибудет. Поставим вопрос ребром.

     — Мне нравится твой оптимизм. Айга, делаем все, как задумывали.

     Девушка согласно моргнула. Отвела Глеба в сторону, так, чтобы люк оказался по правую руку от него. Парень поправил Туунка, чужой на плече жалобно проскулил.

     — Не устал? — заботливо спросила девушка. — Скинь его на пол. Отдохни.

     — Так подержу, — ответил Глеб.

     — Он должен снова пройти процедуру, — ловко закрутив на пальце станнер, сказала девушка. — Оживает, чувствуешь?.. Не могу же я тебя рядом с ним уложить. Кто будет выполнять поставленную задачу?

     Поразмыслив, Глеб все-таки опустил чужого и аккуратно привалил к стене. В какой-то мере он ему даже сопереживал, поскольку судьба Туунка стала очень похожей на его судьбу. Глеба, по сути, выкрали с Цфеды. Ему, конечно же, предложили возможность остаться и попытаться объясниться с бывшим работодателем, но разве можно рассматривать этот вариант всерьез? Такой выбор однозначно равнялся бы долгой и мучительной смерти.

     В том, что чужого тоже собираются увести с корабля, Глеб уже не сомневался. Звезда одна — и ее света на всех не хватит. Как бы ни распиналась и не уверяла в обратном Айга.

     Девушка выстрелила, чужой снова затих. В ответвлении коридора тоже вспыхнуло пару раз, раздался щелчок разрядника.

     — Надо же, лезут как черти! — послышался голос Тима. Он, довольный, показался из-за угла. Потом раздался металлический скрежет, лицо мужичка перепуганно исказилось и он исчез. Сверкнула молния. Что-то небольшое и металлическое, пискнув, упало там на пол и громыхнуло так, что пришлось приоткрыть рот, чтобы не оглохнуть. По стенам задребезжали осколки.

     Одной рукой Айга схватила клайга, другую, с оружием направила в проход, спиной стала отталкивать назад Глеба. Он и среагировать никак не успел.

     Мелькнула тень в коридоре: сложив из пальцев кругляш, снова выглянул Тим — невредимый.

     — Тяжелая артиллерия подоспела! Ну сейчас я им!.. — крикнул он и сгинул. В который раз защелкал разрядник.

     Айга расслабилась, убрала оружие в карман. Клайг упал кулем рядом.

     — Что там? — спросил Глеб, подбородком указав в сторону, где почти без остановки строчил разрядник, прерываясь только для того, чтобы Тиму было удобно вставить едкое словцо. — Ему помощь не нужна?

     — Как профукал момент, пусть так и исправляет. Давно не новобранец, — девушка вернулась к люку. — А мы пока тут необходимы.

     — Зачем?

     — Сейчас увидишь.

     Недовольно качнув головой, Харри дал Рексу отмашку. Пробежав пальцами по золотистому цилиндру в руке, тот установил его рядом с люком и отошел шага на три. Вся батарея, с которой он колдовал до этого, засветилась зеленым. Проход моментально затянуло тончайшей радужной пленкой.

     — Силовое поле? — спросил парень.

     — И немного плазмы.

     Девушка наклонилась, сорвала с клайга нитку бус, бросила по направлению к люку. Не долетев пары сантиметров до преграды, они со звонким треском исчезли во вспышке белого пламени. Щит завибрировал и пошел волнами, оплавил металл на другой стороне.

     — Открывай, — скомандовал Харри.

     Рекс замкнул провода на разобранной панели биометрического считывателя: пшикнул пневматический замок и люк стал отползать в сторону.

     — Насколько устойчива эта структура? — с сомнением спросил Глеб.

     — Продержится пару часов, — шепнула ему на ухо Айга. — Но клайгам об этом «ни-ни». Пусть думают, что мы надолго тут окопались. При нашем госте, кстати, ничего такого не ляпни. Если вдруг очнется без меня.

     — Не дурак, понимаю.

     — Иногда мне кажется обратное.

     Глеб хотел съязвить в ответ, но девчонка уже присоединилась к Харри, встала подле него. Как только пространство перед людьми расчистилось, в проход ударило несколько молний, а затем разорвалась и растеклась по волнистой радужной поверхности плазма. Ничему не удалось пересечь тонкой, похожей на растянутый мыльный пузырь, границы.

     — Покажи им заложника, — потребовала девушка.

     Стрельба стихла, когда Глеб подтащил чужого ближе ко входу. По другую сторону щита находилось десятка два клайгов: все поголовно в броне — сплошная керамика — и вооружены до зубов. В отдалении маячило штук пять механоидов. Один из них сдвинулся с места, сделал три плавных прыжка навстречу. В этой машине клайги реализовали то, чего лишились с течением эволюции: в каждом движении таилась опасность и грозная хищная красота.

     Раздался щелчок, выгнутая спина механического пса разошлась на сегменты. В ложементе кресла находилась Рраафт.

     — Чего вы хотите? — непоследовательно спросила она и покосилась на Туунка. — Мой мальчик жив?

     — Жив. Скоро придет в сознание, — ответил Харри. — Покажи, насколько важен этот бастард.

     — Ваши тр-ребования? — повторила Рраафт. — Надеюсь, его воспоминания не постр-радали.

     — Тебе же известны мои методы, — дружелюбно улыбнулся седой и развел руками. — Ни одна пушинка не упала с его головы.

     — Ты подлый змей, Харри. В этом увер-рена как никогда р-раньше. Что ты задумал?

     — Мы хотим уйти без потерь.

     — Но в стае сер-рьезная убыль. Как компенсир-руешь мне гибель пр-реданных кобелей?

     — Он, — седой ткнул пальцем в Туунка, — знает, где прячутся эфесы, забравшие у вас звезды. Не думаю, что этого будет мало...

     Чужой рядом с Глебом подал признаки жизни, спросонья стал перебирать когтями по штанине вверх. Айга легонько толкнула Глеба в плечо, недвусмысленно намекая, чтобы спрятался за стеной. С трудом оторвав чужого от ноги, он оттащил Туунка в сторону за подмышки. Девушка приготовила станнер.

     «Не жалко тебе его?»

     «Только работа и ничего больше, — сказав это, Айга выстрелила. — Не повезло бедняге, да. Но ему не больно, пове...»

     «Мы не раз поднимали вопрос о доверии, — прервал ее Глеб и рассмеялся. — Все, что я видел и слышал за последние дни, говорит об одном. Ты — лживая...»

     — «Тсс,» — Айга спешно приложила палец к его губам. Продолжила вслух с придыханием: — Понимаешь... иногда слова могут ранить.

     Глеб промолчал. Довольно с нее и того, что смысл фразы остался понятен. Парень присел рядом с чужим, поправил так, чтобы сиделось более-менее удобно. Ему было очень важно, чтобы Туунк, проснувшись, мог сносно передвигаться сам. Какого-то особого плана на дальнейшие свои действия у Глеба не имелось: он просто надеялся на счастливый случай и загодя готовил подходящую почву для него.

     «Иди за мной. Нужно успеть кое-что сделать, пока Харри вдруг не лишился дара красноречия,» — бросила Айга и направилась туда, где дежурил Тим. Выстрелы с его стороны давно стихли.

     «Так и знал, что ничего еще не закончилось. Снова какие-то интриги?» — подняв Туунка, Глеб присоединился к девушке.

     «Ты же не думаешь, что мы отдадим им все? На другое Рраафт не согласится.»

     «Давно догадался.»

     «Пожалуйста, не злись!»

     «Заканчивай этот спектакль. Фальшивишь.»

     Они добрались до Тима. Тут вокруг все было черным-черно от копоти. Оплавленная обшивка отваливалась от стен и свисала с потолка каплями, искрили оборванные провода. Коренастый улыбчивый мужичок, крепко удерживая ствол, зорко выглядывал что-то в развороченном воздуховоде. На полу в неудобных позах лежали маленькие обгорелые тела, воняло паленой шерстью.

     Увидев знакомые лица, Тим повеселел.

     — Чужие совсем распоясались — берегов не видят. Вентиляцией хотели нас обойти... Все еще в силе? По плану? — с надеждой спросил он.

     — И ни шага в сторону, — буркнула Айга, проходя мимо.

     Глеб старался не отставать. С каждой минутой у него появлялось все больше вопросов, но ответы на них, судя по всему, никто не считал нужным давать.

     — Куда идем? — как можно спокойнее спросил он.

     Айга сделала вид, что не слышит. Девушка хранила молчание и даже мыслью не пыталась проникнуть в голову. Глеб догадывался, что его по-привычке используют втемную. Но не то чтобы желал этому помешать — идея остаться на чужом корабле в полном одиночестве ему совершенно не нравилась, а просто хотел разобраться в той роли, которую для него приготовили.

     — В какое пекло ты опять намерена меня засуть? — повысил голос Глеб.

     Но ответом ему было лишь задумчивое сопение.

     — Я больше не сдвинусь с места, — сказал он, замедляя шаг.

     Не подействовало, Айга все также, не оборачиваясь, шла только вперед.

     «Все верно, — подумал Глеб. — Куда я отсюда денусь.» Выплеснув злость громким рыком, он припустил за девушкой.

     Вскоре они вышли из коридора на балкон, который тянулся вдоль периметра широкого зала. К дальней стене по полу пролегла красная дорожка. На конце ее располагалась лежанка в золотом плетении, за которой светился ровной бирюзой высокий, в два человеческих роста, куб.

     — Отсек для торжественных церемоний?

     — Главный вычислительный центр на корвете, — наконец прервала молчание Айга.

     Она спустилась по лестнице, пригласила Глеба следовать за собой.

     — Не велико помещение? Под полноценный ИИ хватило бы и шести квадратов.

     — Раньше компьютеры были несколько больше, если ты не знал.

     — Ерунда. После войны с эфесами корабли стали оснащать техникой на биокристаллах. Она на порядок меньше.

     — Военная машина очень консервативна. Это как отдельная вселенная. Вещь в себе... Корабли похожего класса освоили новшество лишь полвека назад. Компьютер уменьшился при модернизации, но объемы помещений никуда не делись. Рраафт предпочла оставить зал для торжеств.

     По красной дорожке Глеб с Айгой прошли до самого куба. У лежанки девушка призналась:

     — В медблоке, пока ты приходил в себя после доспеха шгаал, я без спроса пробежалась по верхушкам твоих воспоминаний. Дотянулась, где смогла.

     — И почему я не удивлен? — заметил Глеб. — Зачем же сканер понадобился, если сама способна проделать то же самое?

     — То же, да не все, — не согласилась Айга. — Машина работает тоньше, копает глубже. Кроме того, перед погружением я должна была потренироваться. Похоже, не зря. Ведь за тобой нужно присматривать, чтоб не сорвался...

     — Ты о чем?

     — Помнишь девушку с подсолнухами на поле?

     — Возможно, — насупился Глеб. Не нравился ему разговор.

     — Это всего лишь фантом, признаки бреда и ускользающего сознания. Заместив реальность выдумкой, тихим уголком, поверил в происходящее... Ты ведь чувствовал, что не мог отвести глаз от лица женщины?

     — Да.

     — Смерть тянула тебя к себе. Ты погибал, Глеб. Но я спасла.

     Парень уставился в пол. Девчонка стелила гладко: он ведь и правда ощущал тогда необъяснимое притяжение, что-то видел в тех глазах и не способен был подумать о чем-то другом... Возможно, что сейчас Айга совсем не врет.

     Глеб сообразил вдруг, что до сих пор так и стоит с чужим на плечах. Он осторожно опустил Туунка.

     — Хорошо. Понятно, что все это лишь ради моего блага, — произнес парень. — Ты хотела рассказать про медблок.

     — Да. Там я увидела, как ты... кхм... — смущенно улыбнулась она, — овладел «Молнией». Можешь то же самое провернуть с корветом?

     — Ты с ума сошла, — Глеб повертел у виска пальцем. — Это чужой корабль!

     — Ну и что? — девушка пожала плечами. — Когда и кого это останавливало?

     — Наверняка, тут совершенно другая, более продвинутая система. А еще доступ разрешен для ограниченного круга... клайгов, а не людей. Это хоть понимаешь?

     — У тебя получится. Просто поверь.

     Парень думал некоторое время, невидящим взглядом уставившись в куб местного ИИ. Проще всего было не рассуждать, а просто делать предложенное. Но как-то все это было странно. Столько возможностей, о которых он раньше даже не догадывался: «Молния», дроны, шгаальский доспех... И вот теперь корвет клайгов... Сложнейшее оборудование, с каким даже иные профи с наскока не справятся. А на обучение могут уйти месяцы и годы. Но почему у него все получилось так легко?

     Захотелось вернуться домой, на Красту. Войти в родной двор, обнять мать, отца, сестер и братьев. Наверное, здорово повзрослели все, а у родителей прибавилось морщин...

     — Вот, черт!! — вслух вырвалось у Глеба.

     — Подробнее расскажешь? — заинтересовалась девушка.

     — Да, не бери в голову, — отмахнулся парень, запретив себе думать вообще до того момента, пока не разберется с первостепенной задачей. — Что нужно сделать?

     — Корвет клайгов, — сказала девушка, — построен на основе мобильных платформ базовых модификаций. При большом желании, их можно разъединить на несколько независимых единиц.

     — Хм, запасной выход для эвакуации экипажа? — оценил Глеб. — Неплохо.

     — Это наш выход, Глеб. До «Молнии» не добраться, как ни крути. Может и не стоит стараться?.. Давай возьмем чужое. Баш на баш, так сказать.

     — Вы и это продумали с Харри? Еще до входа на борт чужих.

     — Такая работа, — пожала плечами девушка. — Ну и как? Ты — за?

     — Сдалось вам мое согласие... — произнес Глеб, уже без приглашения устраиваясь рядом с кубом.

     Он присел на пол, уперся спиной: почувствовал, как тонкие невесомые нити оплетают голову. Отмахнувшись от назойливых вопросов интерфейса о правах доступа, развернул перед собой трехмерную карту корабля. Девчонка ее не видела.

     — Помнишь сферу с аномальной зоной притяжения в центре? Там проходит главная ось, — как-то заискивающе осторожно вставила Айга. — Если разделишь судно по ней, в нашей части чужих почти не останется.

     Глеб посмотрел в указанном направлении: нормальный такой кусок. Почти две трети корабля будет в руках у людей. А с ними большинство ударных установок, весь боекомплект и девяносто процентов топлива. Губа не дура.

     «Как они собираются управлять всей этой махиной? — представил парень. — А. Ну, у них же есть я...»

     — Глеб? — Взгляд у Айги стал встревоженным, словно, она заподозрила неладное.

     — Это мое настоящее имя?

     — Что за бред, — растерянно рассмеялась она. — Не понимаю, о чем ты?

     — А вот я понимаю, что совершенно не помню лиц своих родителей, братьев и сестер. Знаю о том, что существует некая Краста, на которой я когда-то родился и прожил большую часть жизни, но не могу припомнить подробностей. Название улицы, на которой играл в детстве, город — все пустой звук.

     — Сканер у клайгов плохой, подосланный. Из-за него вся путаница. Просто затерлось что-то в голове, и всего лишь, — выпалила Айга. — Но мы исправим обязательно; только сделай, что прошу.

     — Может, я лучше сам попробую? — Глеб мысленно пробежался по развернутой перед ним схеме. Он отдал команды сервоприводам и замкам корвета, заставил переборки сдвинуться с мест и встать на непривычные им позиции.

     — Ты болен, Глеб, — сказала девушка, вынимая из кармана станнер. — Не глупи: попробую ответить на некоторые вопросы...

     — Кто я такой?

     — Не знаю. Тут ничем не смогу помочь.

     — Уверена? Не врешь?

     — Да.

     — Тогда вместе будем искать тех, кто сможет.

     В этот момент дрогнул пол, по потолку и стенам заскрежетало что-то, защелкало. На виртуальной карте Глеб видел, как от корвета медленно отходит одна из его вершин. Если присмотреться, то в центре небольшой пирамиды можно было увидеть сигнатуры трех живых существ: мужчины, женщины и клайга.

     — Ты не посмеешь! — Айга держала станнер двумя руками, направив подрагивающий ствол на парня.

     — Еще как смогу. Вы научили меня не бояться собственных решений, — улыбнулся он.

     Потом Глеб отдал команду на пуск маршевым двигателям. Слегка подкорректировал курс и заставил их выдать максимальную мощность по направлению к ближайшей «кротовой норе».