Посланники вечности, дети Вселенной,
Вы слышите наши туманные песни?
Однажды предав мои храмы забвенью, 
Я снова шепчу, underground, воскресни!

На белой руке для колец нету места,
Я ядом любви безнадежно отравлен.
В дыму откровений пропали без вести
Твои зарисовки и игры без правил.
Мое подземелье осталось в системе.
Мы связаны кровью, которую пили.
А ты не даешь целовать твои вены,
Боишься меня? Что же, спи под другими.

Двухлетней грозой обернулось похмелье.
А я захожу в ту же самую реку.
Куда бы кошачьи зрачки ни смотрели,
Не верю ни ангелу, ни человеку.

И то, что когда-то рассыпалось пеплом,
Теперь покидает сырые могилы.
И снова ломается в танце нелепом.
Нас нету уже, но мы все еще живы.
Для нас извращается голое время,
Миры погребенные светом вскрывая.
А прошлое - тоже частица системы,
И призрак растаявший ложного рая.

Посланники времени, дети мгновений,
Вы видите темные ауры наши?
Разрушив дубовый собор утверждений,
Я снова касаюсь губами той чаши.

Внутри жажда жизни мне сердце зажала.
Я пью чью-то силу, даря богу души.
А ты ведь сама меня била кинжалом,
Построив очаг, и опять все разрушив.
Жестокие сказки сплетаются с былью,
Я снова вернулся в вампирские сети.
Не Пятым, а Старшим. А ты не забыла,
Как плачут мои не рожденные дети?

Посланники жизни, любви и страданья,
Коснулись ли вы нашей мертвенной плоти?
Изгнав из часовен простые желанья,
Я вновь перед дверью, одетый в лохмотья.

Я ставлю свечу у остывшей кровати,
На простыни падают черные слезы.
И только вопрос раскрывает объятья,
Кто тронул колючие красные розы?
Куда пробираюсь сквозь дебри упрямо?
Никто ничего все равно не заметил.
Взываю к тебе, моя милая мама,
А мама теперь по ту сторону Сети.

Посланники ветра, что веру убили,
Вы чуете запах и вкус нашей крови?
Я, вырастив темные, сильные крылья...
Не стану играть человеческой болью.
А голод и зов никогда не затихнут.
Рисуем какие-то знаки на стенах,
Пытаясь найти тот единственный выход,
Которого нет. Мы все дети системы.

28 апреля 2006