Сатурн Ольга Владимировна. Враг

Сатурн Ольга Владимировна : другие произведения.

Враг

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Комментарии: 1, последний от 06/03/2003. © Copyright Сатурн Ольга Владимировна (skamene@mail.ru) Размещен: 26/02/2003, изменен: 26/02/2003. 31k. Статистика. Рассказ: Фантастика		Ваша оценка:

ОЛЬГА САТУРН

ВРАГ

Я снял опостылевшую за многие годы и потерявшую смысл форму. Я

стащил рубашку, пропитанную потом, дымом, дождем и ядовитыми

газами. Я стянул высокие ботинки, отяжелевшие от множества гря-

зей и крови, в которой приходилось топтаться. Я стоял обнажен-

ный под живительными струями воды и чувствовал себя змеей, сод-

равшей старую надоевшую кожу. Я видел себя перерожденным, очис-

тившимся от скверны, готовым к прекрасной мирной жизни.

В дверь настойчиво постучали - кому-то из тридцати пассажиров

коскора не терпелось стать под душ. Я нехотя отключил воду, об-

терся, надел гражданскую одежду, семь лет провалявшуюся на дне

сумки, и вышел в прохладный салон. До конца полета оставалось

два часа.

*****

И откуда взялся этот гих. Он беспечно шагал в форме альянса

Хоскот по дороге, которая вела через отвоеванную Содружеством

территорию. Теперь невозможно узнать, как его занесло в тыл

врага в самом конце войны. Зная наивность гихов, можно предпо-

ложить, что он сбежал из плена и, не прячась, направлялся к

своей базе, или, осознав, что выбрал не ту команду, шел сда-

ваться. Увидев меня, гих продолжал приближаться ко мне. Услы-

шав приказ остановиться, потянулся рукой к поясу, где висело с

десяток каких-то железок. В одной я безошибочно угадал "горя-

чий нож" аогов. Я выстрелил первым. Гих сделал смешное удивлен-

ное лицо и упал. Я осторожно подошел и осмотрел его. Он был

мертв. Я снял с него пояс и отстегнул все железки; контейнер с

едой, блок для записи, концентрат личной крови, аптечка и то,

что я принял за оружие - термос с личными документами. В брон-

зовом рюкзачке за спиной убитого я обнаружил какую-то одежду.

*****

Я был глубоко расстроен случившимся. Гихи совершенно не годи-

лись на роль солдат. Их гостепреимная планета Таскафа наотрез

отказывалась участвовать в любой войне, а те немногие из жите-

лей, кто добровольно ввязался в военные действия, шли на фронт,

желая примирить стороны. Убить гиха это все равно, что убить

кошку, которая ластится к тебе. У меня еще была причина сокру-

шаться о его смерти - когда я был ребенком, мне посчастливи-

лось побывать на Таскафе, и я до конца своих дней не забуду

время, проведенное там.

*****

Если ты устал, если у тебя не сложилась личная жизнь, если у

тебя неприятности на работе или настолько расшатались нервы,

что ты вздрагиваешь от любого шороха, Таскафа - это планета,

которая излечит все твои недуги, заставит забыть о трудностях и

неудачах твоей жизни. На Таскафе нельзя не жить легко и невоз-

можно быть неуспешным. Там нет места плохому настроению. Мяг-

кий климат, свежий воздух - всегда как после дождя, травоядные

животные, широкие реки, глубокие озера, теплые моря, плодород-

ная почва и бесконечные парки. Как только твоя нога ступает на

тоскафу, планета укутывает тебя, обласкивает, поселяет в дома,

похожие на дворцы и успокаивает пением птиц и шелестом листвы.

Таскафа не являлась родной планетой гихов. Их в прошлом немно-

гочисленная нация высмотрела эту планету в телескопы и в тече-

ние нескольких веков переселилась туда, покинув опаленную стре-

мительно разбухающей звездой родину. Часть скудного уцелевшего

в борьбе за выживание растительного и животного мира им уда-

лось увезти с собой. Не встретив сопротивления со стороны при-

роды Таскафы, гихи за несколько тысяч лет неимоверно увеличили

численность нации и освоили огромную планету.

Цивилизации соседних галактик активно помогали гихам пересе-

ляться, чем навсегда привили доброжелательное отношение к дру-

гим нациям. Таскафа часто устраивала интернациональные праздни-

ки, на которые съезжались представители этносов гихов и много-

численные инопланетяне. Они размещались в городах Таскафы, и

немедленно окунались в водоворот карнавала, интеллектуальных и

спортивных состязаний, уличных застолий, экскурсий и всего то-

го, что никому не дает скучать и чувствовать себя одиноким.

На Таскафе огромное внимание уделяли местной, а также инопла-

нетной культуре. Каждый гих с детства учился уважению к другим

народам - во время всевозможных слетов он сдруживался с гихами

и жителями иных галактик, потому что ему внушали, что разумным

существам нечего делить. В итоге типичный гих был миролюбив,

умен, общителен, образован, близок к природе, имел друзей во

всех уголках планеты и Вселенной, прекрасно знал историю своей

нации, уважал традиции других народов, чтил собственные, разби-

рался в искусстве, был обучен нужным ремеслам, включая врачева-

ние, умел работать и отдыхать. Дурным тоном, признаком необра-

зованности и глупости у гихов считались конфликты. Если к это-

му прибавить еще и заложенное в генах вегетарианство гихов, по-

лучался портрет идеального жителя многонациональной Вселенной.

Ослепительное утро, многоярусный белоснежный дом, где нам пред-

стояло прожить две недели, уютные комнаты, пышные деревья, пло-

щадки для соревнований, конкурсы, бассейны, теплый океан, игра

с легким ускользающим мячом, поездки по городу и предместьям и

сотни тысяч детей - аборигены и инопланетяне, мои будущие това-

рищи - такой встретила меня столица Таскафы Рали двадцать лет

назад. Там было все, чтоб полюбить эту планету - сердечные

улыбки, дружба, первая любовь к нескладной девочке из системы

Фок, ласковое тепло звезды Мойюр, работа с другими ребятами над

совместным проектом детского парка на планете Цинити и веселые

игры. В последний день у прощального костра тысячеголосым хо-

ром мы клялись строить мир и остаться друзьями до конца нашей

жизни. Сколько же моих товарищей потом полегло в этой глупой

войне? Отказался ли кто-нибудь из них убивать, вспомнив о клят-

ве у костра?

*****

Коскор сел в предместье Рали, когда город спал, мягко освещен-

ный спутником Миж. Я взял рокар - тихоходное, но надежное сред-

ство передвижения и покатил по гладкой, залитой черной гла-

зурью дороге, щурясь от света. Космопорт от города отделяли че-

тыре километра песка, чьи невысокие барханы казались голубым в

его сияньи.

Убив, я совершил ошибку, за которую меня никто не собирался на-

казывать. Но я не сумел просто вычеркнуть из памяти этого гиха

и спокойно жить дальше. Я решил, что непременно побываю на его

родине, повидаю его семью и отдам ей вещи мужа или сына. Так

как гихи не участвовали в войне официально, семьям оставалось

лишь надеяться на порядочность сослуживцев воюющего гиха, кото-

рые должны были взять на себя ответственность и сообщить им о

судьбе родственника. В то злополучное утро я дежурил один и

никто не видел ни убийства гиха, ни как я его хоронил. Но род-

ные имели право знать, где убит их близкий, хотя подробности

этого дела я, разумеется, собирался оставить в тайне.

*****

Я оказался единственным постояльцем просторной двухэтажной

гостиницы. Сколоченная из огромных бревен она выходила окнами в

старинный сад. В номере остро пахло свежим спилом и цветами

киита, ветви которого, покачиваясь, гладили узкий подоконник.

В комнате кроме круглой кровати стоял низкий инкрустированный

живым мхом стол, монументальный деревянный шкаф, два кресла,

плетеные из травы толщиной в запястье, и обогреватель. К сло-

ву, электричеством гостиницу обеспечивала ветряная мельница,

клторая ловила ветер, возвышаясь на длиннющем столбе.

Улыбчивый официант накрыл мне завтрак в беседке. Я неспеша

поел, не торопясь разобрал вещи, прогулялся по улице, примыкаю-

щей к саду. Я усиленно оттягивал момент встречи. Потом я тща-

тельно упаковал все, что принадлежало гиху, и попросил админис-

тратора помочь мне. Дело в том, что, не зная языка гихов, я ед-

ва сумел прочесть в документах, что убитого зовут Надор Вут На-

га, и живет он в Рали - эта единственная информация, написаная

на гибридном языке литу, принятом в нашем содружестве галактик.

В остальном мне помог разобраться вежливый администратор. Услы-

шав, что я был сослуживцем погибшего, мне сообщили, что мое

проживание оплатит гостиница. Смущенный, я принялся было отка-

зываться, но гих не хотел ничего слушать. Проклиная себя за эту

ложь, я тщательно записал адрес и отправился по намеченному

маршруту.

Рали почти не изменилась за двадцать лет моего отсутствия. Пос-

тепенно я узнавал улицы, по которым шел, и моя память понемно-

му реставрировала образ увиденной в детстве столицы. Это были

все те же просторные прямые, как прочерченные под линейку, ули-

цы, опоясанные террасами дома-исполины вперемешку с уютными,

похожими на шкатулки домики, прозрачные полусферы магазинов, в

которых я не понимал назначения и половины товаров, зато раз-

нообразие ассортимента меня просто потрясало. К примеру, когда

ясное с утра весеннее небо вдруг затянуло тучами, и подул прох-

ладный ветер, я зашел в ближайший магазин и даже растерялся от

обилия предложенного мне товара. Оказывается, не стремящиеся к

универсальности гихи, выпускали одежду на все случаи жизни. Ми-

лая продавщица осведомилась, для какой именно прохладной пого-

ды мне нужна вещь - пасмурной или солнечной, сухой или дождли-

вой. Перемерив ворох одежды и отработав все варианты погодных

условий в примерочной, наконец я подобрал подходящую рубашку.

Разнообразие, похоже, являлось отличительной чертой гихов - до-

роги окаймляли деревья высотой от нескольких сантиметров до де-

сятков метров, дома имели самые смелые формы и окрашены были в

холодные светлые оттенки всех известных цветов, скромные двуя-

зычные вывески всевозможных фирм ненавязчиво предлагали отдых

на любой вкус; здесь я мог поплескаться в морской воде, там по-

бывать в шкуре первого переселенца на Таскафу, свернув влево,

пообедать дарами леса, пройдя еще сто метров, накачать мускулы

и поправить здоровье катанием на каком-то "тимче".

На дорогах и в воздухе практически не было машин, пешеходов же

предостаточно. Удивило несметное количество иностранцев, встре-

тившихся по пути. Как-то стерлось это из памяти. Однако я знал,

что практически все они гости планеты, так как поселиться иноп-

ланетяину на Таскафе разрешали в исключительном случае - после

брака с гихом. Хотя после развода он имел права остаться граж-

данином Таскафы и жить на планете.

Мне оставалось пройти по аллее через древний лес в старую часть

города, чьи витиеватые крыши виднелись издалека. Я присел на

одну из ажурно украшенных лавочек, расположенных вдоль бордюра.

Весна уже месяц бушевала в этой части Таскафы - огромные цветы

соседствовали с едва распустившимися бутонами, мелодично перек-

ликались птицы, мохнатые зеленовато-коричневые животные разме-

ром с крысу то и дело выскакивали на дорожку, забывшись в брач-

ном танце, благоухающий ветер едва касался листьев, а Мойюр

ласково щекотал теплыми лучами мой затылок. А у меня было чув-

ство, что близится мой конец, и я успел сотни раз проклясть

свою затею.

*****

Размышляя, как себя вести с семьей гиха, чтоб быть максимально

правдоподобным, я добрался до цели пути. Старинная усадьба бы-

ла выдержана в традициях первых переселенцев - ограда, состояв-

шая из спаянных треугольников и пирамид, окаймляла сад, кото-

рый оставался засаженным привезенными с родины деревьями. В

глубине сада расположилось здание, по форме напоминавшее сос-

тавленные вместе две восьмерки с обязательным мозаичными купо-

лами над ними. Впрочем окрашено оно было в современном стиле -

светлый беж рвали горизонтальные красные полосы. Выложенная

разноцветной древесиной дорожка в тисках аборигенной мясистой

травы привела к металлической кружевной двери. Как только я

ступил на мшистый порог, в глубине дома раздался звонок. Послы-

шались неторопливые шаги, кто-то о чем-то тихо спросил и полу-

чил едва слышный ответ. Дверь медленно открылась. На меня, не

мигая, смотрела пожилая гих.

- Я знал вашего Надора, - я не стал дожидаться вопроса.

- Проходите! - пригласила гих на довольно сносном литу.

Я попал в огромный зал с высоченными сводчатыми потолками, в

центре которого росло причудливо изогнутое раскидистое дерево.

Под ним расположились мягкие квадратные тумбы, расставленные в

беспорядке, на одной из которых сидел испещренный морщинами

гих. Женщина что-то ему коротко сказала и обратилась ко мне:

- Это мой муж, отец Надора.

Я кивнул. Гих предложил мне сесть:

- Меня зовут Вут, жену - Нага. Как зовут вас?

- Виталий. Я землянин. Я знал вашего сына, мы служили вместе.

- Странно, сын ничего не сообщил о том, что в его части служат

земляне. Разве ваша планета не воевала против альянса Хоскот?

- Конечно, - поспешно залепетал я, - но он перешел на сторону

Содружества, когда разобрался в ситуации. Ну, знаете, как это

бывает...

- О да! Это похоже на Надора, - не дал мне закончить вранье

гих, - мы тоже симпатизировали Содружеству, отговаривали сына.

Но, если б все дети слушали родителей, Вселенная давно бы уже

опустела - все умерли бы от скуки, - засмеялся отец. - Мы всег-

да знали, что у Надора откроются глаза, и он выберет верный

путь. Но почему же он нам не сообщил о своем решении?

- Понимаете,... дело в том, что он, видимо, не успел, потому

что... - я замолчал, будучи не в силах подобрать нужные слова.

- Надор Вут Нага убит.

Дом зазвенел тишиной. Вут и Нага пристально смотрели мне в гла-

за, будто что-то старались прочесть в них, а я не знал, куда

деваться от их пронизывающих взглядов. Наконец, Нага нарушила

молчание - "Как?", - выдохнула она. От волнения она спросила на

языке гихов, но в эту напряженную минуту я ее понял.

- Его убили в последнем бою. Он умер героем, - мне казалось,

этот факт должен был немного облегчить их боль.

- Да, конечно, иначе и быть не могло, - понуро закивал головой

Вут.

- Это был решающий бой, - затараторил я, опасаясь, что собьюсь,

- он спас весь полк. Снаряд угодил в командный пункт, а Надор,

будучи смертельно ранен, добрался до дымящихся руин и по рации

руководил боем. И мы разбили противников.

Родители слушали меня, широко открыв глаза, в которых застыли

слезы скорби и гордости за сына. Для сведущего в военном деле я

молол полную чушь, но здесь мне верили. А я все врал и врал, и,

все больше распаляясь, выдумывал мельчайшие подробности гибели

Надора. Но неожиданно фантазия моя разом иссякла, и я замолчал.

Секунду спустя, рыдая и повторяя слова благодарности, Вут и На-

га бросились обнимать меня, по очереди прижимая к себе. А я

смущался, краснел и готов был умереть от стыда.

- Я привез личные вещи Надора, - я выложил на пол все, что на-

шел у гиха. Родители кинулись к ним, рассматривали, щупали,

гладили, почти вырывая друг у друга из рук. Я сам едва смог

сдержать слезы, наблюдая за ними.

- Я пойду уже. Мне пора, - тяжесть на душе заставляла скорей

убраться отсюда.

- Нет, что Вы! - встрепенулась Нага. - Мы вас так не отпустим.

Принесший печальную весть должен забрать любую вещь, которая

принадлежала погибшему, у нас так принято. Вут покажет Вам ком-

нату сына и вы выберете что-нибудь на память.

- Да мне пора ...

- Не принимаем никаких возражений, молодой человек, пойдемте со

мной, - Вут решительно сжал мою ладонь и повел по широкой ка-

менной лестнице наверх.

Я вошел в уютную комнату, которую освещало огромное окно во всю

стену. Четыре широкие обтянутые блестящей тканью доски, высту-

пающие из стены, видимо, служили кроватью. Стол с узенькой сто-

лешницей "подпирал" кресло, сплетенное из той же травы, что и у

меня в номере. Стены и потолок были выложены сухими светло-зе-

леными толстыми листьями, а пол устлан циновкой, кофейного цве-

та. Нигде никаких украшений, привычных землянину, ни картин, ни

статуэток, ни сентиментальных подарков-пустячков. Комната аске-

та.

- Идите сюда, - сказал Вут, открываю дверцу в задней стенке

кресла. - Я покажу вам прошлое Надора.

Мы расположились на торчащих из стены досках, которые даже не

прогнулись под тяжестью наших тел. Вут держал какую-то книжицу.

- Это, кажется, называется снимками. У гихов раньше не было

снимков - чтоб оставить о ком-то память мы пользовались рисун-

ками - но нам пришлось по вкусу это изобретение.

Отец раскрыл альбом и начал неторопливо, с грустью и нежностью

рассказывать обо всем, что выхватил из жизни карандаш и объек-

тив. Рисунки получились четкими, красочными, но я подозреваю,

весьма приблизительными. Снимки были цветные, небольшие по раз-

меру и подернутые какой-то дымкой. Вут все рассказывал, водя

морщинистым пальцем, о том, каким Надор был в детстве, как

учился, где разбил коленку, кем были и кем стали его друзья, и

слезы дрожали на его ресницах.

- А это было лет двадцать назад, - мечтательно проговорил Вут,

указывая на групповой снимок. - Он обошел все газеты Таскафы

под названьем "Дети Вселенной".

Я онемел от ужаса...

В одном из слетевшихся со всей Вселенной ребят, беззаботно

смеющихся в объектив, я узнал СЕБЯ! Да, без сомнения - это я

сидел на корточках в центре первого ряда. Я отказался тогда

взять именно этот снимок, потому что на нем мои глаза получи-

лись неожиданно вытаращенными. А все из-за того, что стоящий

позади меня гих по имени больно ткнул кулаком в спину. Этого

гиха звали Надор.

Мы повздорили из-за игры. Он здорово ловил верткий скользкий

мячик, и я никак не мог его обыграть. Разозлившись, я вмазал по

мячу что было сил, но Надор все равно его взял и кинул мне с

удвоенной силой. Попал по голове. Тогда я схватил мяч и кинул-

ся лупить им Надора. Нас конечно же разняли. Так как мы не "до-

говорили", при каждом удобном случае отпускали в адрес друг

друга шуточки и тычки. Но в конце дня, оказавшись в одной ко-

манде во время логической игры, мы спокойно помирились. Он ока-

зался веселым отчаянным и скорым на выдумку парнем, и мы здоро-

во провели с ним время. Прощаясь, мы обменялись адресами, но ни

он ко мне, ни я к нему так и не приехал. В скорости яркий оран-

жевый конверт с адресом гиха обнаружил и со скандалом выбросил

мой старший брат, "махровый" ксенофоб. "Нашел себе занятие -

дружить с иноземцами, "мир строить", - орал брат, которому я

заикнулся о данной на слете клятве. "Надежней их перебить, вот

и будет у тебя мир".

- Кстати, Надор писал письма этому земному мальчику, - голос

Вута вернул меня в действительность. -... но почему-то так и не

получил ответ. Его звали как и Вас - Виталий.

- Да-да, конечно звали, - пробормотал я, с трудом осмысливая

его слова. Я внезапно отчетливо увидел себя ребенком, убирав-

шим обгоревшие кусочки оранжевой бумаги, которые я периодичес-

ки замечал дома на полу рядом с мусорным ведром.

- Вам плохо? - участливо спросил отец Надора.

- Да... Нет... Да... Лучше пойду, кажется, я болен.

- Иди, иди, сынок, только возьми что-нибудь на память о нашем

Надоре.

Я размышлял недолго:

- Можно я возьму эту фотографию?

- Разумеется. Надор говорил, что дни того слета были самыми

счастливыми в его жизни. Бери снимок. Помни о Надоре. Расскажи

о нем своим друзьям. И нас не забывай. Теперь, согласно обы-

чаям гихов, ты должен восполнить потерю. Отныне ты - наш сын.

Если пожелаешь, ты можешь стать гражданином Таскафы и остаться

жить здесь.

Я чувствовал, что теряю рассудок, и начал сомневаться, не снит-

ся ли мне все это - мне, убийце, уступили место сына. Я не был

готов "переварить" эту кошмарную ситуацию.

- Что же я должен делать?

- Жить, как раньше. И, если не останешься, изредка навещать

нас, учавствовать в семейных торжествах - у нас их немало. Род

наш огромный и очень древний. У тебя появилось много близких на

Таскафе.

- А если останусь?

- Ты станешь Виталием Вут Нага - гражданином Таскафы. Будешь

жить с нами в этом доме, в комнате Надора. Ты получишь все пра-

ва и обязанности гиха, но твое земное происхождение всегда бу-

дут уважать.

Жить с родителями убитого, смотреть им в глаза, обитать в ком-

нате жертвы - я знал, что не вынесу этого.

- Спасибо вам за предложение. Я обещаю подумать насчет пересе-

ления на вашу планету, но гостем стану частым. Спасибо вам за

все. Спасибо.

Они смотрели мне вслед, когда я шел через сад, а я все твердил,

как заклинание, слова благодарности. В голове стучала един-

ственная мысль, как же так получилось - в общем-то неплохие и

достаточно разумные существа никак не могут поделить Бесконеч-

ность и найти в ней место. Как вышло, что мы так и не научи-

лись хранить то, что имеем, и не зариться на чужое? Сколько по-

колений должно сожрать друг друга, чтоб набить брюхо следующим?

Когда мы научимся не повторять ошибки, которые заставляют Прош-

лое гноить нас, вымещая за устроенный ему ад?

Я покинул планету гихов терзаемый вопросами.

*****

Я остался гражданином Земли. Брат погиб в битве на Хиэтле, и

теперь некому помешать мне общаться с инопланетянами. Я регу-

лярно перепесываюсь с Вутом и Нагой и уже два раза побывал на

Таскафе. С меня взяли слово никогда не участвовать в заварухах,

и я сдержу его. Одна из моих новых обязанностей - организация в

Рали фестивалей для взрослых инопланетян. У меня весьма скром-

ная доставшаяся в наследство от Надора должность, но я работаю

с удовольствием, потому что, мне кажется, помогаю гихам прер-

вать цепь насилия во Вселенной. Я знаю, что мне придется рас-

плачиваться за свою ошибку всю жизнь, но меня это совсем не пу-

гает. Ведь, нет надежней занятия, чем строить мир.

*****

Комментарии: 1, последний от 06/03/2003.
Размещен: 26/02/2003, изменен: 26/02/2003. 31k. Статистика.
Рассказ: Фантастика

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"