Кругом (пылающим) или жар-птицей
или (Ну с чем там ещё сравнимо?)
гроздью рябины, пустой глазницей,
розой, яичницей, мандарином
солнце проехалось вниз и мимо,
неумолимо сползая с неба
(Так же, как делало это летом,
осенью, или как будет в мае,
если, конечно, не заскучает,
и не попросится в воды Леты
или - скорее - в объятья Гебы.
Впрочем, рассказ не совсем об этом)
солнце валилось в Неву, в ресницы
крыш, фонарей, пешеходов, кошек,
люков, карнизов, слепых окошек,
старой калоши (она - забыла)
и угасало подобьем зарницы
(Только подобие ею б ы л о - 
я не люблю повторений тоже,
просто не хочется лезть из кожи
и со значением слов сверяться.
Значит, "подобие" может остаться)
Время же, в силу дурной привычки
скорость светила с собой сверяло,
("Солнце, подобно горящей спичке..." -
надо бы это ввернуть в финале,
ну а пока заключу в кавычки)
перемещалось стандартным кодом -
месяцем, веком, секундой, годом - 
не возмущаясь ничьим уходом.
Как и приходом. И еле-еле
двигалось, словно и в самом деле
договорилось (вступило в сговор)
(Здесь, извините, рифмую - "повар",
может потом подыщу замену)
с месяцем третьим и непременно
с первым - если отсчитывать с марта
(Только считать не вперед, а обратно)
зимним. Вторым - с новогодней ёлки,
вобщем, самым в году недолгим
с целью его растянуть в отместку
всем остальным. (Или сделать тоньше.
Или порвать, как, допустим, леску - 
солнцу об этом известно больше)
С чем и справлялось весьма успешно.
Ночь объедала закат небрежно,
нежно прибрежный гранит лизала
и ускользала.
С утра, конечно.
...Солнце, подобно горящей спичке,
воспламеняющей газ и урны,
(Так оно видится с лун Сатурна)
снова сияет - и всем и лично
мне. Намекая своей фигурой,
что началось девяносто первое
зимнее утро. И все, наверное.