Доведись мне жить еще раз, я вменил бы себе в обычай ежедневно совершать аварийную посадку на поверхность реки, как когда-то аэробус А-320 рейса 1549 на Гудзоне, столкнувшись со стаей птиц . Это бы помогало не терять ощущение сопричастности к тому, что происходит рядом и прямо сейчас.
Прямо сейчас я...
В такой день перекидываешь листок календаря и глядишь на дату с изумлением. 15 января! Тебя словно вдруг током передернуло.
Двадцать пять лет назад, став жителем Канады, я думал: каждая из женщин, говорящая на незнакомом языке - это нечто особенное. А любовница и вовсе - из ряда сверхъестественного. Сегодня я уже понимаю французский язык и то, что муж Мари Жозе, с которой я случайно встретился в автобусе Монреаль - Торонто, удивляется её сообщению по телефону:
-- Дорогой, я срочно уехала "по работе" в Торонто.
Наверное, он удивляется в этот момент: "В Торонто? На уикэнд?"
-- А?.. Что ты там говоришь?.. Не слышу. У нас идёт дождь...
"В январе то?!"... Я предполагаю, что в этот момент муж Мари Жозе ругается и клянет потепление климата и судьбу.
Выглядело случившееся как ДТП с участием пешехода, вышедшего на проезжую часть на пешеходном переходе из-за припаркованного авто.
-- Нет, сегодня я не вернусь. Заночую в отеле. А ты не волнуйся...
Через минуту я интересуюсь у Мари Жозе:
-- Тебе никогда не приходило в голову, что враньё франкофонов - не отклонение, а нескрываемое средство выживания?
-- Нет, - ответила она. - Но, почему ты спрашиваешь?
-- Представляешь, какая была бы тишина в Монреале, если бы люди говорили только правду.
-- Зачем ты так? - она всё таки обиделась. - Я самая простая женщина в мире. Я поступаю лишь так, как хочу поступать. Практически, также естественно как идёт дождь.
-- Дождь? - переспрашиваю я, хотя ничего удивительного - в загородном мотеле, в котором ты тайно встречаешься с любовником, должен быть хотя бы фон дождя за окном - чтобы не слышать телефон.
-- Да, дождь или землятресение. - дуется в ответ Мари Жозе. - Разве ты не знаешь? Отказывать себе в любовнике равносильно землетрясению.
-- Ты обижаешься?
-- Нет, но... Короче - чтобы ты знал: у меня есть 90 дней! - смеется Мари Жозе и предлагает посмотреть на адюльтер как на алкогольную зависимость.
-- Мы говорим о стабильной трезвости после периода в 90 дней. Спустя 90 дней вы начинаете более четко мыслить (потому что бросили пить), начинаете принимать более правильные решения и лучше понимать происходящее и так далее. Поэтому никаких контактов с другим человеком на протяжении 90 дней. Согласен?
Нет, на 90 дней я не соглашусь никогда - адюльтер - это из разряда вещей, что происходит здесь, рядом с тобой и сейчас.
Сейчас - звонит телефон:
-- Мама! Зачем ты тратишь денюжки на международные звонки?! Сейчас я тебе перезвоню сам.
Звоню... Мари Жозе понимающе скрывается в туалете.
-- Алло, мама! У меня тут все хорошо. Что ты там говоришь?.. Она? Она - тоже хорошо... У нас всё хорошо... А?.. И дети. У них тоже всё просто отлично!.. Я?.. Я мам... Я срочно уехал "по работе" в Торонто. Что ты там говоришь?.. Не слышу. У нас идёт дождь...
Пока мама рассказывает про потепление климата и метеозависимость её артериального давления от него, я вспоминаю 15 января 2009 года: аварийную посадку A320 на Гудзон:
Авиалайнер Airbus A320-214 авиакомпании US Airways выполнял плановый рейс AWE 1549 (позывной - Cactus 1549) по маршруту Нью-Йорк-Шарлотт-Сиэтл, но всего через 1,5 минуты после взлёта столкнулся со стаей канадских казарок, и у него отказали оба двигателя. Экипаж благополучно посадил самолёт на воду реки Гудзон в Нью-Йорке. Все находившиеся на его борту 155 человек (150 пассажиров и 5 членов экипажа) выжили.