Глядя на её единственную грудь, я заметил, что остался лишь только намек на прошлое. Было интересно: эта капризная выдумка хирургии - это намек на то, что было или на то, что есть?
Похоже никакая самодостаточность и независимость не смогут уже разогнать её тоску по человеку, чье имя мы - её друзья никогда больше не упоминали; человеку, который разбил её сердце. А когда в хирургическом отделении я собрал кусочки, оказалось, что одного не хватает и всегда будет не хватать. Самой груди, в которой два месяца назад обнаружили опухоль!
-- Ну ты и хренов философ, Самосов! - шутила она до операции, отшучиваясь от моих убеждений сделать операцию мастэктомии.
-- Просто надо забыть о навязанных обществом стереотипах. Разве лучше, если грудь упакована в неудобные бюстгальтеры? - говорил я.
-- Никакой логики! - дулась она. - Грудь нужна женщине не для удобства, а для соблазнения!
Что я мог ещё ответить? Конечно в дурашливой форме:
-- Обычная Бритва Оккама: "Не следует множить сущее без необходимости". Стандартный методологический принцип хирургии. Обычная хирургический нож, Марина!
"В народе же всё не так. Генеколог-хирург - это исконно маниакальный персонаж: мужик, вооруженный ножом, затаскивает молодых девок в телефонную будку"
Она согласилась и уже на операционном столе шутила:
-- Сань, халат то сними. Жалко, хороший чистый белый халат...
-- Так и сделаю. Только после операции. Только не забудь пригласить к себе с ночевой. Я приду. Обещаю. Ещё с первого курса мечтал...
-- Режь давай, мечтатель! Чай грудь - это не богемское стекло. Её можно трогать и резать, а не только молиться на неё.
-- Наркоз или как? - шучу я.
-- У меня к тебе огромная просьба. Дай слово, что выполнишь ее.
Я кивнул.
- Если я умру во время операции, исполни свою мечту, - рассмеялась она.
-- Ага! И тогда буду как царь Ирод, который в течение семи лет хранил тело полюбившейся ему Мариамны в мёде.
Она умерла. Хирургическая, операция это как Сайд-степ. Можно сделать один шаг в сторону, но потом всё время вперёд. Даже если вперёд - это только назад.
Мой учитель - профессор Гусинский всегда предупреждал: "Каждый раз перед лечащим врачом дилемма - как убить рак и не навредить сердцу". Отдельная наука. Пока ее не преподают в вузах. Не случайно, в медицине возникло и развивается новое направление - кардиоонкология. Но, увы не хватает специалистов, которые могут помочь онкобольным с кардиоосложнениями. Да и как быть пациенту сразу с двумя диагнозами: кардиологическим и онкологическим? Если каждый из них многие расценивают как приговор, то что же делать при их сочетании? Да и можно ли что-то делать?
Я не смог. И вот теперь после закончившейся операции глядя на её единственную грудь, я думаю о двух вещах:
"Первая" - мне интересно, эта капризная выдумка хирургии - это намек на то, что было или на то, что есть? А "вторая" - я ловлю себя на мысли, что думаю о том как (у меня нет подходящих слов) "это" проделать. Ведь я обещал.