Утро, когда еще не взошло солнце, но неумолимо захотелось "отлить", выдалось непропорционально черно-белым. За окном за железной огорожей, возле кормушек с сеном, у высоких соломенных куч, разложенных по базу, стояли и бродили коровы, все до единой чёрной масти, словно близнята. А единственной белой вещью на свете было молоко в чае, который я не допил.