Представьте ледяное безмолвие: ничем не нарушаемая тишина бесконечной в обе стороны вечности. И вдруг это молчание разрывает падение гигантских ледяных глыб...
Со стороны кажется, что осыпается ничтожно мало, но на самом деле - это тонны океанического льда.
- Ко льду надо относиться с уважением, иначе он сломается, - говорит капитан нашего научно-экспедиционного судна Терье Исунгсет.
Таяние ледников влияет на всех нас. Капитан отождествляет океан с хаосом, отмечая, что Господь был прав, делая хаос первым, ибо все вещи должны находиться где-нибудь. Достаточно долго наше судно было пришвартовано к ледяному полю и дрейфовало в окружении льдов через Северный Ледовитый океан. К самой северной точке Земли мы шли курсом к северу от Гренландии. Этот маршрут в прошлом покрывал непроходимый отчасти многолетний ледяной покров. Однако, поскольку на спутниковых снимках был виден только рыхлый лед, мои наниматели, исследователи влияния гравитации на нейронные связи, выбрали именно этот курс в качестве прямого пути к полюсу. И, к своему удивлению, Северный полюс представился нам практически свободным от льдов.
И вот... Теперь, когда от последнего из айсбергобразующих ледников Эки до ближайшего города Западной Гренландии - Илулиссата остаётся чуть менее пяти часов хода (не знаю отчего), мне кажется - я остался на нём. На леднике в океане позади уплывающей экспедиции. В душе - смятение, в голове - крутой обрыв. И каждую минуту этих последних часов - мизерной части более чем годового путешествия по Северному Ледовитому океану, беззвучно и парадоксально "осыпаются" воспоминания.
...Но движущиеся естественные массы льда Эки догоняют судно со скоростью тридцать метров в сутки, и это будоражит в памяти парадокс Зенона - Ахиллес. Быстроногий герой древнегреческого эпоса не может догнать медлительную черепаху. За то время, которое Ахиллес пробежит тысячу шагов, черепаха успеет проползти сто шагов. Когда Ахиллес пробежит эти сто шагов, черепаха проползет еще десять шагов. Ахиллес пробежит десять шагов, а черепаха - еще один шаг. Этот процесс будет происходить до бесконечности, и черепаха всегда будет опережать Ахиллеса на одну десятую расстояния, которое успеет пробежать Ахиллес. Выходит, я никогда не достигну Илулиссаты, так как всегда останется то расстояние, которое мне, оставшемуся на Эки, еще необходимо преодолеть.
"Тьфу, пропасть!.. - я ловлю себя на "отрезвляющей" мозги мысли. - Всё перепуталось в моей голове. Это медленный Эки догоняет наше научное судно, а не наоборот! Да и любой здравомыслящий человек понимает - быстроногий свирепый Ахиллес не только догонит несчастную черепаху, но сразу сделает из нее суп".
Однако и парадокс Зенона и его "разоблачение" заставляет меня еще больше погрузиться в депрессию, в которую наверное "окунуло" почти всех нас годовое плавание со льдами. По сути парадокс сводится к вопросу о сумме бесконечного числа бесконечно малых слагаемых. Но, чтобы понять насколько "малых" мне придётся за оставшиеся часы ещё вникнуть в противоречия конечного и бесконечного, дискретного и непрерывного.
Буквально час назад мы подходили к ледниковой массе Эки на максимально близкое расстояние и наблюдали с борта как гигантские массы льда с необыкновенным треском и раскатом откалываются от ледника, с грохотом падая в воду. Я ещё помню, что образованные таким образом айсберги имели самые разные формы и размеры, и кроме того, были уникальны по цвету: от белого до голубого с синими или зелеными прожилками, но... Странное дело!
В каждый отдельный момент времени айсберги выглядят по-разному, изменяясь на солнце в течение дня. Нечто подобное происходило и с моими воспоминаниями...
Если представить себе их как стену, то возраст носителя - высота "стены", а "кирпичи" - жизненные события. Сейчас негативные жизненные события начинали образовывать пустоты в стене. При этом пока я мог легко представлять, что "выпадение" "кирпича" в одном месте может приводить к нарушениям в других местах.
"Ко льду надо относиться с уважением, иначе он сломается, - слышу голос Терье Исунгсет, доносящийся, возможно, из подсознания"
"Должно быть, это - процесс непрерывного внутреннего общения с самим собой, - рассуждаю я. - Как говорят психологи, - результат присутствия внутри сознания сразу нескольких субъектов общения"
"...депрессия или результат эксперимента с усилением двигательной активности нейронов электродами, которые я должен носить в течении всей экспедиции?"
Не уверен, но подмечаю: "вербализована только одна из позиций дискуссии"
А через мгновение я уже не могу определить различие между прошлым и настоящим. Наверное, также бывает неспособен ребёнок-аутист определять на ощупь шершавую, твердую, скользкую поверхность предмета, или чувствовать между ними разницы. А также назвать, где он стоит, "за" или "перед" стулом.
...Выглядело фантастично, несмотря на отсутствие видеоряда. Но и это был неплохой шанс переосмыслить научную фантастику Тарковского и Стругацких, не правда ли? Помнится, в поле зрения Сталкера находилась субъективная оценка человека. Но не реальности. Нет! А невероятного явления и того, как оно на них влияет. К тому же, там была реализована мысль Тарковского о том, что пространство не является однородным. А, значит, существуют места, которые не поддаются логике. Как эти перемещения в последние пять часов...
"Нет!.. Голос Терье Исунгсет оказывается не единственным. Теперь я слышу внутренний диалог, при котором вербализованы обе позиции:
Это мамин голос рассказывает сказку, которую я никогда не слышал или забыл:
- Жил на чердаке паук. Жил мирно припеваючи. Плёл свою паутину и ел попавших в неё мух. Но вот наступила зима. Мухи куда-то исчезли, и паук стал голодать. От безделья он начал плести паутину, где только это было возможно.
"Тьфу, пропасть!.. - опять ловлю себя на "абсолютно отрезвляющей" мысли. - Всё перепуталось в моей голове. В ней вовсе "не осыпаются воспоминания". Наоборот - они расширяются. Я никогда до этого не вспоминал этой сказки мамы! Возможно она рассказывала её, когда я уже спал. Потому, что в сказке появляется знакомое имя кошки, приблудившейся в дом, когда мне было лет девять - десять. Возраст когда у детей только-только начинает возникать чувство взрослости, а с ним и стремление самоутвердиться, иногда принимающее жестокие формы. Из-за чего я уже отказывался слушать сказки на ночь, а кошку..."
- Как-то под вечер, на чердак забралась кошка Надя. Она попалась в эту паутину и стала жалобно звать на помощь: Мяу, мяу... Мяу". Но вместо помощи к ней пришел паук. Он сказал: "Я так давно не ел, что я готов съесть и тебя." На что Надя ответила ему: "Ты же лопнешь паук. Не ешь меня." Но паук не послушал её. Он начал есть кошку, но не смог съесть. Он лопнул!
"...похоже, это было явление, выводимое моим подсознанием через наблюдаемое с одной из позиций смещение смысла прожитого, - комментируя себе я. - Выглядело так, как будто гравитация в этом районе Северного Ледовитого океана замедляет расширение. Ещё бы!.. Вес на Северном полюсе будет максимальным (больше на пять процентов, чем на экваторе) из-за меньшего расстояния до центра масс Земли. А потому, возможно, в этом районе Арктики какая-то темная энергия увеличивает вес моих "старых", изменяя в пространстве реперы воспоминаний, и заполняет трещины новыми реперами тёмных воспоминаний.
...Теперь я начинал понимать, почему чувствовал и продолжаю чувствовать себя Ахиллесом, тщетно пытающимся догнать черепаху. Тёмные воспоминания бежали неосознаваемыми до конца впереди меня, а гигантские массы прежних воспоминаний с необыкновенным треском и раскатом откалывались от памяти, с грохотом падая в бездну времени. В которой чувство вины - это берега, в которых "тьма над бездною" обретает твердь. по которой пустая и голодная "пра-бездна" прогуливалась с моей женой.
...Надя - это моя жена. Каждый мужчина хоть раз совершал серьезный проступок, из-за которого на него обижалась жена. В такой ситуации необходимо срочно искать ответ на вопрос о том, как лучше извиниться? В противном случае, ссора может затянуться на несколько дней или даже обернуться выбором профессии и места работы - это о том как я, экономист, стал добровольным субъектом научных исследований"
На этом моменте я окончательно понимаю почему вера Сталкера является ничуть не более субъективной и безумной, чем скептицизм Тарковского и Стругацких. Но со мной происходит совсем другая история:
"...в каждый отдельный момент времени айсберги воспоминаний выглядят по-разному, изменяясь в сознании так, как будто свирепый Ахиллес таки догоняет отдельные части несчастной черепахи и съедает их сырыми:
- Жил да был кот Ник, - рассказывает новую сказку голос мамы. - Этот кот был молодой, дерзкий и ловкий. Жил этот кот в доме, во дворе которого было много собак. Но он их не боялся. Они боялись его. Выходя во двор, он гордо вышагивал среди трепещущих собак и котов, и желающих его кошек.
Как-то раз, прогуливаясь по двору, кот увидел, как в его двор забежала чужая собака. Он подбежал к ней сзади и зашипел на нее. Собака испугалась и... Съела кота"
И опять... Масса старых воспоминаний с необыкновенным треском и раскатом откалывается от памяти, с грохотом падая в...
В чувство вины перед сыном. Ник был славный мальчик до нашего развода... Был!.. А дальше я не могу вспоминать - память разрывает падение гигантских ледяных глыб...
А также, я не могу открыть глаза, закрытые в поиске спасения от беспредельной ненасытности, неумолимо поглощающего моё сущее страха.
Мне душно... Теперь уже "вижу" как забегаю в полный потными телами междугородний автобус, идущий из нашего города в другой, до которого пятьсот километров. Лицо моё не показывает ни одной эмоции, но про себя я матерю каждый сантиметр чужого тела, которое прикасается ко мне в этом автобусе. "Еще пять часов езды", думаю про себя и чувствую как на моё плечо ложится чья-то ладонь. Повернувшись, я вижу Ника, на вид лет пятидесяти и в очках. Он был шофёром автобуса. Я протягиваю ему билет и тут же ловлю себя на мысли. "Кто ведёт автобус, пока Ник проверяет у пассажиров билеты?".
...Мои размышления не покидают меня до выхода из автобуса. На остановке - никого кроме меня нет. Остановка времени, мыслимая как расположенное ближе к земле пространство; там умершие ещё продолжают как-то существовать, хотя бы в виде теней. Мне неимоверно легко и свободно. Я жадно вдохнул полной грудью воздуха. Лишь глаза...
Я не могу открыть глаза! Мне мешают электроды для электростимуляции зрительного нерва и контроля физиологических параметров орбитальных структур глаз. Я не могу понять: "Сколько миль осталось до Илулиссаты? Мы уже приплыли? Плывём дальше? Будут ли отныне тёмные воспоминания опережать мои естественные на одну десятую расстояния? Прав ли Господь?"
![[]](/img/s/samojlowich_a_m/813456/813455.jpg)