По ночной дороге я шла довольно споро - звёзды в этом мире яркие и крупные, а вот спутника нет, да он и не нужен - чтобы не спотыкаться, мне и звёздного света достаточно. Я шла, бодро напевая про себя марш физкультурников: "Чтобы тело и душа были молоды, были молоды..." Мне было страшно и весело и эта смесь бурлила задорными пузырьками у меня в душе. Та часть моей натуры, что росла в поместье замирала от ужаса, а та, что прибыла с Земли, лихо делала отмашку рукой и говорила себе:"Не боись! Прорвёмся!" Как бы то ни было, но шесть часов без перерыва шагать невозможно, я же продержалась примерно три, честно отсчитывая про себя секунды, минуты и часы.
Почувствовав как гудят ноги, я начала присматривать местечко для отдыха. Уж не знаю чего я там смогла углядеть, но какие-то редкие кусты, чуть в отдалении от обочины, мне вполне подошли. Я немного попила и пожевала сухарь, потом вытащила из мешка плащ и, кое-как в него завернувшись, быстро уснула. Проснулась я от звуков лошадиного похрапывания и чьих-то раздражённых голосов. Небо уже посерело на востоке и по дороге, наверное, поехали путники. Ужасно испугавшись, я быстро сунула плащ в мешок и, прижав его к себе, перешла в невидимый режим. Голоса стали постепенно удаляться, сливаясь с поскрипыванием повозки, и я осторожно высунулась на дорогу. Она была благословенно пуста, и я облегчённо выдохнула. "Взбодрись!" - скомандовала я себе и зашагала, обретая уверенность с каждым шагом, а шагать мне предстояло ещё долго. В дороге мне время от времени попадались и встречные, и попутные - пешеходы и ездоки. Поначалу я с большим трудом удерживала себя от шараханья на обочину, потом как-то понемногу привыкла и просто делала несколько шагов в сторону от встречных или попутных людей. Никто меня не заметил и даже не обратил внимания на то, что иногда и камешек скатывался в неположенном месте, и гравий кое-где не там шуршал. Так что постепенно я успокоилась и сосредоточилась на ходьбе, хотя и окружению приходилось уделять внимание.
Через пару с лишним часов я всё-таки дошла до почтовой станции, где устроилась в сторонке и, не выходя из режима невидимки, принялась высматривать почтовую карету, едущую в нужном мне направлении. Первую карету пришлось пропустить - ранние пташки набились в неё как селёдки. Во вторую было проблематично попасть из-за контролёра, который, как рак растопырился на входе в карету, и его было никак не обойти. Третья оказалась проезжающей, зато совсем не было желающих в неё сесть. Я прислушалась - местные ворчали, что, мол, уж больно вонюч кучер с этой кареты, а всё потому, что проклят заковыристо, а по итогу страдают посторонние люди и никто из постоянных пассажиров с вонючкой ездить не хочет. Мне было абсолютно всё равно вонючий этот возница или нет - в конце концов устроюсь с подветренной стороны. Мне нужно было, как можно скорее и незаметнее, убраться из этого края, потому как несколько минут назад в направлении поместья проехал шикарный солидный мобиль тёмно-вишнёвого цвета. Я узнала этот цвет - на Земле Адам выбирал автомобили только в такой гамме.
Кучер и вправду оказался на редкость вонючим: то ли мыться не любил, то ли это его натуральный запах, то ли действительно заковыристое проклятье на нём было, но до нужной станции я дотерпела с большим трудом и то, только из-за моей безвыходной ситуации. Узловая станция, на которой, по счастью, кроме меня выходила ещё пара пассажиров, находилась часах в восьми езды до границы Восточной провинции. И я, невзирая на усталость, с удовольствием, прямо сейчас поехала бы дальше, но судя по расписанию, до завтрашнего утра никаких рейсов не будет.
От постоянного напряжения меня изрядно потряхивало, видимо вчерашний и сегодняшний стрессы собрались вместе и потребовали немедленного отдыха, да ещё и в карете с непривычки растрясло за пять-то часов. А я ведь в карете даже задремать боялась - а ну как невидимость во сне уйдёт, и все увидят этакий вот сюрприз в платочке. Так что выбора у меня не было - надо было искать пристанище до следующего утра.
Посидев на скамеечке у станции, и наконец продышавшись от кучерского амбре, я пошла по незнакомому городку в поисках ночлега. Соваться в трактир мне было не с руки, ведь когда Адам узнает, что я исчезла, то артефакты дальней связи ему в помощь (не пожалеет ведь такой дорогой штуки), и все стражи порядка края будут меня искать, роя землю носом.
Незаметно для себя я встроилась в толпу, живенько бегущую к местному рынку, чтобы успеть до закрытия что-то купить со скидкой - так между собой говорили женщины с большими корзинами. Я по инерции добежала до рынка вместе с ними и только потом сообразила - а чего это я бегу, мне же туда совсем не нужно. Оказалось - нужно. Пока, разинув рот, я соображала куда это меня занесло, то чуть не наткнулась на старушку с большой и явно тяжёлой корзиной, которую она уже не могла нести и почти уронила на мостовую. Отступив на пару шагов, я вышла из режима и вежливо спросила не помочь ли госпоже с поклажей? Старушка удивлённо похлопала глазами и махнула рукой:
- Совсем видно старая стала, не заметила я тебя, девушка. Извини. И если можешь - помоги. Здесь недалеко, но сил у меня больше нет, не донесу сама.
Я подхватила корзину, которая и вправду была тяжеловатой, и тихонько пошла рядом с пожилой женщиной.
- Мне не трудно, - улыбнулась я ей, - всё равно я ночлег ищу. В приличном трактире дорого берут, а туда где дёшево идти боюсь. Ограбят или что похуже сделают.
- Ты проездом у нас? - спросила она меня и остановилась, пытаясь справиться с одышкой.
- Да, - я тоже притормозила, и жестом предложила старушке, опереться на мою руку, - завтра утром в столицу отправлюсь. Хочу там доли своей поискать. - каюсь, соврала я ей, но я путала следы, как лиса.
- Что ж тебе дома-то не сиделось, доля ей понадобилась, - заворчала она, и немного придя в себя, двинулась дальше, взяв меня под руку.
- Сирота я, госпожа, нет у меня дома.
Женщина сочувственно посмотрела на меня:
- А знаешь что, идём ко мне. Переночуешь, пару серебрушек дашь и довольно. А может ещё и поможешь ужин приготовить - я сегодня что-то сильно устала, не смогу.
Я остановилась и поклонилась ей:
- Благодарю Вас, госпожа, за доброту Вашу. Я принимаю Ваше приглашение.
Она церемонно кивнула в ответ и мы побрели дальше. Домик у госпожи Элди - так звали мою старушку, оказался небольшим, но чистеньким и комфортным, даже оборудованным ванной комнатой, которой она мне позволила воспользоваться. Сейчас она жила одна, так как её сын - маг-мастер по металлу, уехал в Северную провинцию на заработки и когда он возвратится, госпожа Элди не знала. После ужина и мытья с постирушками, когда я расположилась на кухне подсушить волосы, госпожа Элди, уже отдохнув и почувствовав себя лучше, предложила попить горячего взвара.
- Благодарю, госпожа, не откажусь, - ответила я ей.
- Кати, - я вижу, что ты воспитанная девушка из хорошей, но наверное обедневшей семьи, - она бросила взгляд на мои скромные пожитки, - неужели у тебя совсем не осталось близких?
- Я давно одна. Долго жила у дальних родственников, но их дочь, у которой я была компаньонкой, вышла замуж, а просто так содержать меня никто не будет.
Она сочувственно покивала и предложила пройти в комнату, где мне предстояло переночевать. Я проснулась до рассвета и стала тихонько собираться. Вещички мои высохли, и я снова их одела. Оставив на кухонном столе три серебрушки, я вышла на улицу, где уже поднималось светило и ожидался ясный день. И так мне стало хорошо, что я поверила - всё у меня получится. Оглядевшись, я уже привычно перешла в режим невидимости и бесшумно пошла к почтовой станции.
Не доходя до самой станции, я остановилась и прислушалась к разговору двух возниц, которые лениво болтали у коновязи, дожидаясь своего времени отправления. Из разговора я поняла, что на станции царит непонятная суета - охранители чуть ли на обнюхивают пассажиров и просто прохожих, особое внимание уделяя молодым женщинам. Даже артефакт, какой-то используют. Все воришки и торговки разбежались от этакого нашествия. "Вот оно, началось, - с тоской подумала я. - Ну и что мне теперь делать? Недалеко же я убежала". Я растерянно стояла, не зная куда податься. Потом решила всё же не поддаваться слабости и включить мозги. А мужички, тем временем, принялись обсуждать свои маршруты, и я поняла, что один из них едет в нужную мне сторону. Ещё бы знать, которая из карет его... Выхода не было, поэтому я просто пристроилась за нужным дядькой, который, в конце концов, всё же пошёл к своей колымаге. В один момент я влетела в карету и забилась в самый дальний угол - трясись не трясись, а охранителей мне не переждать, надо пытаться выбраться. В тот момент я молилась только об одном - чтобы карета не оказалась переполненной.
Народу набилось прилично, но никто не покусился на мой тёмный и пыльный уголок, а заглянувший охранитель крикнул: "Трогай!" - и скользнул по мне взглядом, как по пустому месту. Я едва не стучала зубами от ужаса, когда наконец осознала, что карета уже минут пятнадцать находится в движении. И опять дорога - долгий, напряжённый восьмичасовой путь с двумя остановками (выскочить в туалет мне удалось только на одной). И вот я уже в Центральном герцогстве - стою на очередной почтовой станции, покачиваясь от усталости.
Я ещё не сошла с ума, чтобы считать себя в безопасности, только потому что нахожусь в другом герцогстве. Может я и ошибаюсь, но если я нужна Адаму, то все гостиницы и таверны этого немаленького города обложены соглядатаями, которые точно знают кого искать, а без сна я долго не выдержу. Я вдруг успокоилась и даже усмехнулась - ну что ж, поиграем в бомжей. Аккуратно, стараясь идти только по камням, я направилась к стоянке почтовых карет и тут мне опять здорово повезло, ведь столичный регион - это столичный регион. Тут на каждой почтовой карете написано откуда и куда она едет и даже номера проставлены. Ну, а я логично рассудила, что отправка осуществляется от меньшего к большему и преспокойно забралась в карету под номером два, где и уснула, вытянувшись на лавке во весь свой женский рост.
Проснулась я от лошадиного ржания и шума разговоров. Быстренько перейдя в невидимость, я чуть приоткрыла дверку и выскочила наружу со своим мешком. Найдя туалет, я сделала свои делишки, хорошенько умылась и отправилась завтракать в палисадник на травку. Пока ела, я внимательно рассматривала окружающих, уже почти опытным взглядом вычленяя шпиков, и по пути к своему второму номеру старательно их обходила, да так, что чуть не оставила след на песке. Вот тут меня кинуло в жар: "Увлеклась ты, девонька, - мрачно подумала я. - А если кто-нибудь из наблюдательных типов заметил бы, возникший на пустом месте, твой следок изящный (от почти солдатского ботинка, ага)?" Дальше я была предельно осторожной. В карете пришлось опять забиться в самый уголок, но так как в столицу транспорт отправлялся каждые пару часов, то во втором номере ехало всего несколько человек. Этот путь был пока самым длинным - десять часов и три остановки, да и прибытие было совсем не на земной автовокзал, а к какому-то занюханому зданию в предместьях. А ведь на дворе уже практически ночь, но Создатель видимо решил продолжить помогать этой нелепой иномирянке без магии - второй номер остался на местной стоянке до утра, ну и я вместе с ним. Привязала дверцу своим пояском, погрызла сухофрукты и баиньки на уже родной лавочке.
Мой ненаглядный второй номер сослужил мне ещё одну службу - это было настоящий подарок! Дело в том, что остановки почтовых карет производятся только в специально оборудованных местах, где нередко есть таверна или какой-никакой трактир, но это именно трактиры строят у стоянок, а не наоборот, потому что все стоянки являются королевскими. На этих стоянках редко когда по одной карете встречается, обычно там их несколько собирается с разных маршрутов. Я уже говорила, что в столичном регионе все кареты подписаны, так вот, выскочила я со своим мешком на одной стоянке и прямо в лоб упёрлась в карету, на которой местом назначения был указан город Сэон. Я пока туалет посещала, сообразила, что могу свою расписку подкинуть в мешок с корреспонденцией, болтающийся у каждого кучера на облучке. Так и сделала и сразу как-то душа моя спокойнее стала, будто оборвалась ещё одна ниточка, привязывающая меня к Адаму.
"Утро красит нежным светом стены древнева-а Кремля..." - пела я про себя во весь голос, топая до ближайших городских ворот, красиво освещённых восходящим светилом. Нет, ну в самом деле - у меня были причины радоваться - до столицы-то я всё-таки добралась! Конечно, это не повод расслабляться и выходить из режима невидимости в предверии городских ворот, которые уже открыты, и перед которыми уже выстроилась хоть небольшая, но очередь из жаждущих попасть в главный город королевства. Может я и поброжу по городу, говорят он красив, а может и нет - кто его знает, этого Адама. Неизвестно ведь на какие ухищрения способен пойти этот тип, лишь бы снова меня заполучить. Я чуть не сплюнула - вот ведь навязался на мою голову! Подойдя к очереди, я слегка притормозила, высматривая - за кем бы мне пристроиться, чтобы просочиться в город. Жертвой был выбран мужичок на телеге, уставленной молочными кувшинами. Во-первых, он был уже у самых ворот; во-вторых, резких рывков и быстрого движения от него ждать не приходилось; а в-третьих, он явно был постоянным клиентом этих ворот, потому что по-свойски болтал со стражником, который и не думал обходить его телегу или рыться в ней. Я вплотную притёрлась к тележному задку и для верности ухватилась за борт. Вот так - неспешно и бесплатно я вошла в столицу королевства. Это добавило мне хорошего настроения, которое, впрочем, долго не продержалось.
"Спокойствие, только спокойствие", - твердила я себе, заглянув через плечо коренастого стражника, стоящего прямо за пройденными воротами. Ещё бы мне не психовать - только что, прямо на моих глазах, какой-то скользкий тип вручил этому стражнику листовку с моим портретом и несколько золотых со словами, что, мол, Дом герцога будет благодарен за помощь. Стражник крякнул и, взяв монеты, спросил - кто это такая на портрете. Тип ему ответил, что вроде как сбежавшая родственница, у которой с головой не очень. "М-да! - разочарованно подумала я. - Видимо и из столицы мне придётся выбираться невидимкой и очень быстро".
Достав карту города, я притулилась в уголочке недалеко от ворот и принялась выстраивать маршрут своего движения. Через десяток минут напряжённой работы я сообразила, что выставляю себе ориентиры, руководствуясь содержимым одной интересной книги. Оказалось, что это очень даже удобный способ, жалко, что книга такая всего одна и написана она про столицу. Составив маршрут, я довольно уверенно двинулась на стоянку городской конки. Мне предстоял марш-бросок, состоящий из поездок и пешего хода.
Когда-нибудь потом, когда устроюсь и буду в безопасности, я напишу благодарственное письмо одному столичному жителю, влюблённому в свой город. Этот человек так подробно и занимательно описал все значимые или просто интересные места и транспортные пути Элесты - столицы королевства, что я за каких-то полтора часа смогла добраться от ворот, через которые пробралась, до почтовой станции, называемой "Северная", откуда отправлялись почтовые кареты в город моей мечты - Терполь. Прямое сообщение с Терполем было открыто только в прошлом году, в пути предстояло провести около сорока часов. Разумеется, для путешественников резервировались таверны и гостиницы, но, увы, я была зайцем, который бежит от разъярённого волка, а значит прямой путь не для меня. Присев на скамеечке у почтовой станции, я долго мучила транспортную карту, делала выписки и сравнивала с висящим неподалёку расписанием. По всему выходило, что добираться до Терполя мне придётся немножко кружным путём. В пути мне предстоит провести примерно семь дней, и это если повезёт и всё сложится удачно. Немного погрустив и попроклинав Адама, я пошла искать местечко, где можно переодеться другую одежду. Мало ли, вдруг я где-то смогу передвигаться без невидимости, а это значит, что окружающие не должны заподозрить во мне жительницу Восточного края. Как показал осмотр встречных женщин, простые девушки тут, в столице, одевались в зависимости от профессии и социального статуса, то есть, по разному. Я видела и офисные костюмы в стиле начала земного двадцатого века, с узкими юбками до лодыжек и брючные костюмы в стильную полосочку оттуда же и даже рабочие штаны вроде широких джинсов, с длинными куртками и кепками. А уж с причёсками в столице обходились совсем не так, как принято в моих бывших краях - тут были и хвосты, и сложные косы, и стрижки, и мне всё нравилось. И даже!!! Некоторые девушки позволяли себе не носить головной убор, что было совершенно невозможно в провинции. Я тут же возмечтала, что обзаведусь кепкой и обкорнаю волосы под каре. Вскоре я нашла на станции закуток у туалета, где, без опаски быть замеченной, смогла выпустить из рук мешок, который тут же стал видимым.
Конечно, в моём скудном арсенале штанов не наблюдалось, но я сняла платок, переплела косу по-столичному, а вместо блузки в дурацкий грязно-розовый цветочек (привет от экономки), одела старенький тёмно-синий жакет. Жакетик этот, кстати, когда-то давно принадлежал госпоже герцогине, но потом, лишившись по дороге золотых пуговиц и прочих украшательств, он прокочевал от экономки до банщицы и закончил свой путь в кладовой, где собирались тряпки для деревенских. Именно там я его и нашла. После долгой реанимации и ушивки, обнаружилось, что на обшлагах ещё есть немного золотистой вышивки, что подклад, идеально подходящий к ткани, после перекройки отлично лёг на место, а чёрные пуговицы я отпорола и заменила другими - совпадающими по тону, честно украденными мною у экономки. У неё в покоях целый склад всяких швейных принадлежностей, и это при том, что она вообще не шьёт, просто покупает и складывает. После некоторого преображения я пошла искать карету, отправляющуюся в нужный мне городок, откуда, через четыре пересадки и примерно пять суток, я надеялась добраться до главного города Северного герцогства.
Ужасов в виде подозрительных типов или разбойников на этом пути мне не встретилось. Правда кое-что всё же случилось. Первое - я нашла шляпку. Я обнаружила её рано утром, проснувшись, как обычно, в пустующей карете. Она лежала на полу, закатившись под соседнюю лавку, и увидеть её можно было только лёжа. Она была тоже тёмно-синей, как и мой жакетик, с золотистой булавкой, чья головка ярким цветочком сияла у тульи. Я с большим трудом отыскала в том городе магазинчик, в котором не было покупателей, но было зеркало, а продавец увлечённо трепался с приятелем у чёрного хода. И уж там то, я вволю накрутилась перед зеркалом. Шляпка была скромной, но очень хорошенькой и отлично мне подошла. Да, я прекрасно осознаю, что девушка в шляпке и с заплечным мешком выглядит странно и смешно, но у меня никогда не было шляпки, а в деревню я бегала, как все слуги - просто в платке. И потом, под невидимостью никто ведь не увидит, как нелепо я выгляжу, зато я то знаю, что у меня теперь есть шляпка.
Второе событие, наверное, более важное. Дело тут в следующем - согласно одному из законов королевства, подкидыш, не имеющий имени рода (фамилии, по-нашему), по достижению совершеннолетия может выбрать себе новое имя. Исключая, разумеется, те что в ходу. Для смены имени не требуется идти к чиновникам, достаточно просто прийти в любой храм, что я и сделала в том же городе, где обрела шляпку. Процедура выглядела так - я зашла в храм, что неподалёку от почтовой станции и выбрала себе жреца, который, на мой взгляд, выглядел подобрее и попроще. Потом, сняв с плеч мешок и взяв его как сумку, я храбро поправила шляпку и вышла из невидимости за ближайшей колонной. Подойдя к выбранному жрецу, я поздоровалась и объяснила суть своей просьбы. Надо сказать, что он внимательно меня выслушал и пригласил в кабинет, где производят всевозможные записи. Я подала ему свои документы и он вполне ответственно и внимательно их изучил. Потом жрец оповестил меня, что все документы подлинные, и я в своём праве. Забрав мои старые бумаги, он достал красивый бланк удостоверения личности и сказал, что на смену имени человеку в моём положении даётся три декады, как раз в этот срок совершеннолетний должен получить удостоверение личности, так что я очень вовремя обратилась. Я не знала таких подробностей и совершенно упустила из виду, что мне уже необходим паспорт, тьфу, удостоверение личности, поэтому с большим жаром я мысленно возблагодарила Создателя и за шляпку, и за идею сменить фамилию.
- Какое имя ты берёшь первым, дитя мира? - спросил меня жрец.
- Кати, - ответила я и подумала, что уже вторую жизнь ношу имя Катя.
- Вписываю, - торжественно и громко объявил жрец. - Какое имя ты берёшь вторым?
Я немного замялась.
- Скажите, уважаемый, - сказала я, одновременно вытягивая из под скромного выреза жакета верёвочку, на которой болталось колечко, предположительно, доставшееся мне от матери, - не знаете ли Вы случайно, что за камень в этом кольце?
Жрец привстал и близоруко прищурился, стараясь разглядеть камень. Видя, что человеку неловко, я сняла веревочку с шеи и подала ему кольцо вместе с ней. Он подошёл к окну, потом к светильнику, чему-то улыбнулся и возвратившись за стол, отдал мне колечко, которое я тут же вернула на место.
- Ты знаешь, конечно, что наше светило мы называем Амбьеро, - я кивнула, - а этот камень назван в честь светила и называется Бьеро. Он немножко магический, - я хотела было спросить, какое заклятье на камне, но жрец опередил мой вопрос, - это не привнесённая магия, он сам по себе магический, но магии в нём совсем чуть, просто он обладает способностью звать свою хозяйку на небольших расстояниях.
Это очень дорогой камень, да и само кольцо очень дорогое. Оно изготовлено мастером-ювелиром, который имеет королевское право собственной печати на всех своих изделиях. И если ты когда-нибудь захочешь узнать кто и когда покупал или заказывал это кольцо, то тебе следует обратиться в ювелирный дом Кандье. Имя мастера выбито на внутренней стороне кольца, однако разглядеть его может только маг, - он мягко улыбнулся. - Так какое имя ты выберешь вторым, дитя мира?
- Бьеро, уважаемый, это единственное имя, оставленное мне матерью. Жрец кивнул и вписал мою новую фамилию в удостоверение.
- Пойдём, дитя мира, именуемое отныне Кати Бьеро. Нам предстоит оглашение.
Он провел меня на возвышение перед статуей Создателя и торжественно произнёс моё новое имя. Потом я вложила ему в руку золотую монету, а он поцеловал меня в лоб и ласково сказал:
- Иди, Кати, у тебя долгий путь.
Жрец таки был прав - путь оказался долгим и крайне утомительным. В его конце меня совсем накрыла непреходящая усталость, доходящая до полного отупения. Когда я поймала себя на том, что стоя у почтовой станции северной столицы, я с интересом высматриваю одинокую карету, подходящую для сна, то реально испугалась за своё психическое здоровье. Я действительно очень устала и попросту не удержала режим невидимости и даже не замечала этого, пока в мои ноги демонстративно не ткнулась метла.
- Едуть и едуть, едуть и едуть, и ещё топчуть тут, тьфу ты! И чего этим девкам дома не сидится!? Чо ты здеся торчишь?
- Это Вы мне? - растерянно отступила я в сторону, наконец, сообразив, что невидимость слетела.
- А кто тут исчё есть? - довольно ехидно поинтересовался плюгавенький мужичок с метлой. - Ты чо тута торчишь? Все ваши собираются с другой стороны.
- Кто наши?
- Тьфу ты! Вот девка глупая! А ещё в Терполь собралася.
- А откуда Вы знаете, что я в Терполь еду? - я насторожилась и испугалась одновременно.
Уборщик с мученическим видом возвел очи горе:
- Да насмотрелси я на вас. Припрётся в город дура сельская и стоит рот разинув, - мужичок повысил голос, говоря со мной как с глухой. - Чо стоишь спрашиваю? Отправка завербованных на Терполь уже счас будет. Иди, грю, на ту сторону в карету садиться.
В моих мозгах, со слышимым всем скрежетом, повернулись шестрёнки и я, подхватив мешок, побежала за станцию, прокричав на ходу:
- Благодарю Вас, господин уборщик!
Забежав за здание, я увидела кучку особ женского пола, одетых кто в лес кто по дрова, что явно указывало на то, что прибыли они из разных частей королевства. Перед ними стоял какой-то мужчина и, размахивая руками, что-то объяснял. Он был невысок, плотен, черняв и когда-то кудряв, в смысле, что его волосы убежали со лба куда-то за макушку и кудри теперь жили только над ушами и на затылке. Я подбежала к толпе, но понять ничего не могла, так как большую часть выступления уже пропустила. Легонько ткнув соседку локтем, я поинтересовалась:
- Чего он там говорит?
Она не глядя, отмахнулись:
- Щас поедем, а кто не записался здеся, должен подойти к нему в Терполе и записаться.
- А зачем записываться?
Она посмотрела на меня, как на умалишённую:
- А работу ты как искать будешь? А жить ты где собираешься?
Я быстро заткнулась, потому что всем дамам, сагитированным на переезд в Терполь, наверняка были доподлинно известны такие вещи. Тем временем мужчина закончил речь и, пристально осмотрев стоящих перед ним женщин, безнадёжно махнул рукой.
- Значит так, - сказал он, - сейчас по одной проходите в карету, а я вас посчитаю. На первой остановке, кто не записался у моего помощника, подойдёт ко мне и запишется.
Процедура нашего записывания и пересчёта заняла три остановки. Мужик пребывал в осатанении - у него постоянно не сходилось число женщин, садящихся в карету, со списком, который он держал в руках. В результате на четвёртой, предпоследней остановке, он плюнул на старый список и составил новый, причём поступил просто - он по одной выпускал нас из кареты, записывая при этом все нужные ему данные, а я тихо подозревала, что не одна я тут в бегах нахожусь.
Мне лично, в отличии от нашего сопровождающего, путь от северной столицы до Терполя очень понравился. Во-первых, я спокойно выспалась, пусть и сидя, пусть и под болтовню соседок. Во-вторых, нас нормально кормили на постоялых дворах, а похлебать горяченького после стольких дней сухомятки - это, знаете ли, приятно. И пусть мы были в статусе казённых пассажиров, которым не положен ночлег на постоялом дворе (мы ехали даже ночью), но это обстоятельство только ускорило наше передвижение.
И вот, наконец, я достигла цели своего трудного путешествия - первого дня цикла ягодника четыре тысячи тридцать шестого анно от явления Создателя (01.07.4036 года) Кати Бьеро прибыла в Терполь