Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. В мутной жиже под ногами отражается жаркое июльское солнце. Болото вокруг звенит от комариных полчищ, которые, судя по всему, со скуки отрабатывают фигуры высшего пилотажа. Даже как-то странно, что они меня до сих пор не загрызли. Надо бы выбраться на сушу. Кстати, где это я?
Останавливаюсь, чтобы передохнуть и оглядеться. Далеко за спиной, в сизой дымке на горизонте, угадывается характерный силуэт градирни третьей очереди ЧАЭС. Ого! Так далеко я ещё никогда не заходил. Особенно один. Без рюкзака, без аптечек, без самого завалящего детектора. И без оружия. Как я сюда попал, интересно? И откуда?
Попытка припомнить детали заканчивается ничем. То есть вообще ничем. Ёлки-моталки, а зовут-то меня как?! Лихорадочно выворачиваю карманы камуфлированных штанов в поисках хоть какой-нибудь зацепки. Других карманов на мне нет. Берцы, штаны и армейская футболка - вся моя одежда. Благо - жара.
Зацепка всего одна - фотокарточка в заднем кармане. Точнее, половина фотокарточки - то, что уцелело в огне. Похоже на групповое фото в студии. На уцелевшем фрагменте - я и какой-то рыжий пацан лет тринадцати. В том, что гладко выбритый субъект в костюме и при галстуке - я, можно удостовериться, изучив своё отражение в ближайшей луже.
Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. Кровосос. Долговязый, обманчиво неуклюжий. Я увлёкся и пропустил его появление, а сейчас уже слишком поздно. Он вынырнул из кустов неподалёку и движется в мою сторону - открыто, не маскируясь и не пытаясь напасть. Обычной разболтанной походкой кровосос проходит мимо и топает дальше по своим делам, чуть не отпихнув меня локтем с дороги. Как будто я тут вообще никто и зовут меня никак. Впрочем, такие выходки кровососам я всегда готов прощать. Особенно когда я один. И без оружия.
Мать-перемать, без оружия! С этим надо что-то срочно решать. И, кажется, километрах в десяти к югу должна быть моя нычка. Консервы, антирад и, главное, автомат. Причём не какая-нибудь несчастная "Ксюха" или, прости-господи, восстановленный умельцами "Шмайссер", а настоящий немецкий G36. С оптикой и глушителем. Я за него, помнится, "золотую рыбку" с "пузырём" отдал.
О! Что-то начинаю вспоминать! Супер. Пока доберусь до нычки, вообще всё вспомню. Узнаю, кто со мной эту шутку сыграл - убью нахер. Ну, или пить стану меньше.
Выбираюсь из болота и в нерешительности останавливаюсь перед стеной кустарника. Лучший ландшафт для передвижения - редкие кусты. С одной стороны, заранее можно увидеть зверя или распознать аномалию. С другой - тебя самого не видно издалека. Ты и для бандитов не мишень, и вояки тебя не беспокоят. Но сейчас при мне нет ни детектора, ни оружия. Плохо. Я совсем рядом с центром Зоны, значит - людей нужно опасаться в последнюю очередь. Зато аномалий здесь наверняка больше, чем везде. Не говоря уж о пятнах радиоактивных загрязнений. Очень плохо. Но сидеть на месте - вообще не вариант. Вздохнув, двигаюсь вперёд.
Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. На удивление, иду бодро и уверенно. Меня не беспокоят ни звери, ни люди. Последних я просто не встречаю, а животные заняты своими собственными делами. Меня для них словно нет. Должно быть, из-за того, что я безоружен и почти голый. Я сейчас совершенно не похож ни на одного из людей, которых можно здесь встретить.
Известные скопления аномалий я обхожу стороной. Соваться туда без детектора - самоубийство. Даже если аномалии видны и так. Это, конечно, ни для кого не секрет, но даже самые остроглазые не полагаются на зрение - с детектором оно всяко надёжней. У меня ничего нет, и мне приходится определять аномалии на глазок. И потому, наверное, мне это удаётся особенно хорошо. То есть неоновой вывески над каждой аномалией нет, но я очень чётко вижу расположение каждой. Например, как вон в том скоплении "трамплинов".
А в центре скопления что-то поблёскивает, словно играющая рыба в пруду. Артефакт! Сто процентов - артефакт! Жаль, что центр окружён аномалиями. Впрочем, если подумать...
Ближний "трамплин" висит прямо в воздухе и под ним вполне хватит места проползти. И дальше развернуться тоже можно. Подбираю с земли несколько камешков и начинаю провешивать дорогу. Без всякой конкретной цели - чисто для проверки.
Через десять минут возвращаюсь с добычей. В голове, как заезженная пластинка, крутится одно слово: "Охренеть... Охренеть... Охренеть..." Вот так! Ловкость рук и никакого мошенничества! Ближе к природе, господа! А то попривыкали к броне и детекторам.
Что лучше всего лечит от радостной эйфории? Правильно - звук передёргиваемого затвора и спокойный хриплый голос:
- Привет, сталкер.
В нескольких шагах от меня с "Калашниковым" в руках стоит плотный мужик. Вот чёрт, пока лазил между аномалиями, совершенно забыл обо всём на свете. Позади от мужика за деревом прячется второй и сбоку в кустах - третий. Не обижайте меня, ребята. Я белый и пушистый. Маленький такой, незаметный. Безоружный и совсем неопасный. Не стреляйте.
- Привет, - добродушно улыбаюсь в ответ.
- Ты чё, местный, что ли? - интересуется мужик, не отводя взгляд от зажатого в моём кулаке "выверта". Автомат смотрит в сторону, его владелец просто готов ко всему и даёт это понять.
- В каком смысле?
- Ну, один тут ходишь, Без детекторов артефакты добываешь. Я вообще-то пацанов сюда привёл, чтобы показать, куда лазить нельзя ни в коем случае. А тут ты, понимаешь.
- Не помню я.
- Ишь ты... А зовут тебя как, местный?
- Не помню.
Мужик разочарованно морщится.
- Ну, не хочешь говорить - не надо. Я - Степан, если что.
Он приглашающе кивает, и к нам подходят двое его провожатых. Мать честная, "эльфы"!
Эльфами называют молодых придурков, которые лезут в Зону за романтикой и приключениями. Поначалу они тусуются на Кордоне, в лагере, который так и называется - "эльфятник". Потом эльфы потихоньку расползаются по Зоне. Чаще всего - сами, группами по три-четыре человека. Те, кто выживают, из Зоны обычно уходят. Те, кто выживают.
Брать их с собой у опытных сталкеров желания обычно нет. Вреда от неопытного попутчика больше, чем пользы. Да и грех на душу брать неохота - наверняка ведь убьётся, а ты же потом вроде как виноват будешь. Бандиты "эльфами" тоже не интересуются - денег нет, хабара нет, нормальной снаряги - и той нет.
Но бывают и такие, как этот Степан, которые формируют собственные команды. Группой проще и хабар добывать, и от грабителей отстреливаться, и до лагеря есть кому раненого донести. И с новичками тут проще всего - всему верят, слушаются беспрекословно, при делёжке довольствуются малостью. Конечно, всякие попадаются, но так и выбирать с умом надо.
Значит, убивать меня сейчас не будут. Во-первых Степан производит впечатление нормального вменяемого мужика, а во-вторых, он не станет подрывать свой авторитет у эльфов некрасивым поступком. Перевожу дух и только сейчас обращаю внимание на штуку, которая болтается на поясе Степана. Решение приходит в голову моментально.
Я демонстрирую "выверт" публике.
- Нравится?
Эльфы, как загипнотизированные, дружно кивают. Степан настороженно щурится - он сразу смекнул, к чему я клоню.
- Что за него хочешь?
- Ствол нужен. Очень хочется живым до лагеря дойти.
Один "макар" с парой обойм против "выверта" - это даже не грабёж. Но жизнь дороже, мне сейчас без оружия никак. Вдобавок сговорчивые эльфы выделили мне нож, выгоревшую добела штормовку и банку тушёнки. Вот запасных детекторов у них не было, жаль.
- Ну, бывай, сталкер, - Степан собирается вести молодняк дальше. - И поосторожней с бандитами. Новости слышал?
- Нет. Что за новости?
- Короче, подловили бандюки двоих сталкеров, что от центра шли - отца с сыном. Сказали хабар скидывать. А хабар уж больно богатый был, сталкеры ноги в руки - и тикать. Бандиты, пока их гнали, половину отряда в аномалиях потеряли. Вторую половину - когда сталкеров догнали. Что там и как было - никто толком не знает. Но бандитов полтора десятка полегло, а один из сталкеров ушёл. Вот теперь бандиты и лютуют. Всё грозятся того сталкера найти и на куски порезать. Ну и остальным тоже достаётся.
- Спасибо, что предупредил.
- Не за что. Ещё что-нибудь надо?
- Это... ребят... ещё патрончиков не найдётся?
Выпуклое золотое зеркало занимает всё видимое пространство. В зеркале отражается лицо. Моё лицо. Губы шевелятся, но я не слышу ни единого звука.
Странный сон. Он регулярно снится мне уже неделю - с тех самых пор, как я пришёл в себя.
Я валяюсь на свободном топчане в лагере отца Валерьяна и пытаюсь осмыслить ситуацию. Два дня я пытался выйти из Зоны. Два долбаных дня. И не смог. Всякий раз мне становилось настолько хреново, что я не то, что ходить - думать не мог. И всякий раз ноги сами несли меня обратно. Первый раз я всё списал на переутомление, амнезию и прочее. Но десять раз подряд..?
- Не спишь, Белый?
В проём заглядывает Ваня Косой. Не знаю, кто ему такую кличку придумал. Со снайперкой парень просто бог. Мне же кличку придумали за цвет подаренной штормовки. Судя по тому, что меня здесь никто не узнал, раньше я охотился в других местах. Впрочем, сейчас вместо "охотился" в моду вошло другой словечко - "фармил".
- Мы тут за хабаром собрались в Заполье. Идёшь с нами?
Не близкий свет. Ещё не центр Зоны, но где-то рядом. Потому и собирают группу. А я вроде как местный авторитет - Степановы эльфы успели разболтать, как я в одной маечке за артефактами лазил.
- Да, собирайтесь.
- Уже все готовы.
Шустрые хлопцы, ничего не скажешь. Ну и я не буду тянуть.
Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. Мы почти пришли. Ещё чуть - и мы выберемся из болота в лес. А там и Заполье. Я иду впереди, трое цепочкой идут следом.
- Слышь, Белый, ты бы темп сбавил, - пыхтит сзади Федя Бык. Сам он бывший борец, силищи просто невероятной, но быстрые марш-броски, вроде нынешнего - не его стихия.
- Устал?
- Не, просто влетишь в аномалию - нехорошо будет.
Федя ни за что не признается в своей слабости. Чтобы он запыхался и выдохся? Никогда! С другой стороны - чтобы я сам влетел в аномалию? Никогда!
Стоп. Кажется, я начинаю зарываться. А такие вещи заканчиваются плохо. Надо сейчас тихонечко постоять и перевести дыхание. А заодно и осмотреться чуток.
Идиот! Дебил! Давно надо было так сделать, Сусанин хренов! Затравленно озираюсь. Болото позади, опушка леса впереди и ничего, напоминающего укрытие поблизости. Влипли. Или нет? Всё-таки деревня уже недалеко. Должен же там уцелеть хоть один погреб. Всего один драный погреб!
- Что там? - сзади подтягиваются остальные.
- За мной. След-в-след. Бегом!
Уже в лесу, потные и запыхавшиеся, останавливаемся - отдышаться и подождать приотставшего Фёдора.
- Белый, бля, чё за дела?! - сходу выкатывает он претензию, - Куда несёмся? Мы же и так все рекорды побили!
Остальные вопросительно смотрят на меня. Они верят мне, но не понимают. Блин, ну как же они сами не видят - небо, солнце, сам воздух вокруг... Но они ждут объяснений, и молчать в этой ситуации - неправильно. Тем более что объяснение укладывается всего в одно слово.
- Выброс.
Теперь подгонять не надо никого. Остаток пути до Заполья пробегаем в хорошем спортивном темпе, несмотря на пересечённую местность, плотные респираторы и увесистое снаряжение.
- Ну и где твой выброс? - недовольный Фёдор переводит дыхание, разглядывая весёленькие кучевые облачка в небесах. И небеса тут же отвечают глухим ударом грома.
- О-па. Понял. Где прятаться будем?
- Не знаю. Давайте поищем.
Место находится почти сразу - одноэтажная железобетонная коробка, при жизни служившая то ли сельсоветом, то ли почтой, то ли клубом, то ли всем сразу. Самое главное - в ней есть несколько внутренних каморок без окон. То, что нужно! Правда, одна из них уже занята. И её обитатель нам не слишком рад. Ну ничего. Мы тихонько посидим в соседней комнатке, а потом так же тихонько уйдём. Мы же не просто так сюда припёрлись - выброс, сам понимаешь.
У меня возникает твёрдая уверенность, что местный хозяин успокоился и готов мириться с нашим присутствием. Киваю головой остальным.
- За мной.
- Класс! - Наливайко, четвёртый участник группы, рвётся проверить остальные помещения.
- Куда?! Назад! - шиплю я, - Совсем головы нет?
- А что? - обижается Наливайко. Даже не знаю - это у него кличка или фамилия. Наверное, всё-таки фамилия, потому что пьяным я его ещё не видел. Хотя, если вспомнить того же Косого...
- А то! - тем же шипящим шёпотом передразниваю его я, - Молча сидим тут, потом тихо валим подальше.
Мой тон и авторитет делают своё дело, благо отсиживаться осталось недолго. Когда утихают последние раскаты грома, мы выходим наружу и я снимаю рюкзак. Достаю из него завёрнутый в пакет батон варёной колбасы. Расстилаю пакет на ступеньках, очищаю колбасу от оболочки и крупно нарезаю на пакет.
- Обедать собрался? - удивляется Фёдор, - Так внутри же удобнее.
- Я не себе.
Надеваю рюкзак, собираюсь. Потом кланяюсь в сторону входа.
- Спасибо, что приютил, хозяин, - поворачиваясь к своим и вполголоса добавляю, - А вот теперь - пошли.
Мы уходим дальше на север, где, по моим прикидкам, особенно много аномалий. А раз много аномалий, значит - без хабара не останемся. Наливайко время от времени оглядывается назад. Обернувшись в очередной раз, когда мы уже отмахали приличное расстояние, он останавливается.
- Не понял. Это что? - он показывает рукой назад.
Грузная человекообразная фигура на пороге деловито занимается оставленной колбасой. Косой немедленно вскидывает винторез. Я отвожу его ствол в сторону.
- Не стреляй!
- Не буду. Я только посмотреть.
Ну, пусть посмотрит. Оптика у него, конечно, славная.
- Не понял, - растерянно вторит Фёдор, - Там что, контролёр, что ли?
- Угу.
- Погоди, Белый, - Косой опускает ствол и недоверчиво смотрит на меня, - Так ты с самого начала знал, что там контролёр сидит?
- Угу.
- Ну, ты даёшь.
Развожу руками.
- А что было делать?
Некоторое время группа молча пялится на контролёра. Потом Косой кладёт руку мне на плечо.
Наливайко просто молча кивает. Беспечно машу рукой.
- Забейте. Ну или отсыпьте патрончиков, сколько не жалко.
Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. Очередная группа, очередной рейд вглубь Зоны. Правильнее сказать - очередной успешный рейд. Мы возвращаемся. Вон там за насыпью - почти дом. Безопасные исхоженные места.
Наливайко завязал с Зоной сразу после того нашего похода. Перед уходом он в красках расписывал и наши приключения, и добытый хабар. Если о приключениях потрепаться любят многие, то про добычу болтать не принято. Хабар и его цена - личное дело самого сталкера и барыги, которому он этот хабар сбывает. Но Наливайко уходил, и ему было всё равно. После этого я стал, наверное, самым популярным человеком в лагере.
- Спасибо, Белый, выручил! - с чувством благодарит меня Боцман - один из пятерых сталкеров, которых я таскал эти два дня за собой.
- Да не за что, - отмахиваюсь я, - И, это... у вас, случайно...
Останавливаюсь на полуслове, потому что продолжать незачем - каждый из них уже протягивает мне полностью снаряженный магазин для G36.
- Вот я никак не пойму, Белый, зачем тебе столько патронов? Ты их что, солишь?
Рядом со мной у костра присаживается отец Валерьян.
- Не знаю. Люблю я их.
- Ты ведь даже с контролёрами договориться можешь. И охота тебя не интересует.
- Ну, с контролёрами договориться можно, а вот со снорками - уже нет.
- Ишь ты...
Отец Валерьян - дядька колоритный. Высокий, косая сажень в плечах, волос цвета воронова крыла, лихие гусарские усы и чёрные бездонные глаза. Если бы он не ушёл из церкви по своей воле, на месте патриархов я бы сам его выгнал. Дабы не вводил прихожанок во искушение. Хотя, может быть, он таки не по своей воле ушёл. Кто знает.
- Значит, ты здесь надолго, - резюмирует Валерьян.
- Рад бы уйти, да не могу.
Вкратце излагаю ситуацию.
- Вон оно что...
Он погружается в размышления.
- В эльфятнике был?
- Кто, я? - вопрос настолько неожиданный, что я не могу понять, к чему это он.
- Ну не я же. Понимаешь, эльфятник ближе всего к границе. Если и пробовать выйти из Зоны, то оттуда.
Прикидываю про себя расстояния. Пожалуй, Валерьян прав. Это - вариант. Надо попробовать. Вот прямо сейчас и попробовать, пока не стемнело. Бывший священник поднимается следом.
- Давай-ка я с тобой схожу. Я там знаю кое-кого, - он поворачивается в сторону штаба, - Петрович!
- Чего? - немедленно доносится в ответ.
- Мы с Белым в эльфятник прогуляемся, остаёшься за старшего.
- Понял, ваше преосвященство! - немедленно доносится в ответ.
- Тьфу ты! Это мне такую кличку дали, как только я в Зону попал, - поясняет он мне, - "Кардинал". Одиннадцать лет, н-да... Ну, чего? Идём?
Эльфятник отличается от любого другого лагеря в зоне. Шумный, людный, яркий и тесный. Пионерская турбаза, да и только. Мы выходим к нему, когда уже окончательно стемнело. Часовые кивают при виде Валерьяна. Мы движемся между кострами и группами людей. Мой попутчик кого-то высматривает, с кем-то здоровается, одному пожал руку.
Внезапно он настораживается, прижимает палец к губам и манит меня к одному из костров. Там травят байки. Рассказчик сидит ко мне спиной, перед ним над костром доходят до кондиции ощипанная гусиная тушка. Молодняк вокруг костра затаил дыхание и боится пропустить хотя бы слово.
- Во-о-от. И каждый раз после рейда он патрончиков просит. И, сколько у тебя ни есть - поделись.
Голос рассказчика кажется мне знакомым. Блин, да это же Ванька Косой!
- А если не поделишься? - спрашивает кто-то из темноты.
- Нехорошо. Вроде как Зону обидишь, - степенно отвечает Косой.
Я в недоумении смотрю на Валерьяна. Тот энергично кивает в ответ. И ржёт, зараза. Косой недовольно оборачивается к нам и тут же расплывается дружеской улыбкой.
- О! Кто пришёл! А ну-ка, парни, дайте место уважаемым людям!
Нам моментально уступают места. Мы не отказываемся. Что-то в облике Ваньки кажется мне непривычным, и спустя миг я понимаю, что именно.
- Слышь, Косой, а где ты свою снарягу растерял?
- Почему растерял? Раздал.
В ответ на мой невысказанный вопрос он охотно поясняет:
- Последний вечер я в Зоне. Сегодня ночью на большую землю пойду. Всё, хватит. Броник Димке отдал, детектор Славке, винторез - Юрке.
- Погоди, это какому Юрке? - хмурится Валерьян, - Он же совсем пацан ещё!
- Пацан - не пацан, а с оружием дружит. Вон, - Косой кивает на гуся, - Его добыча. А что? Так он хоть жрачку себе добывать сможет.
- Гнать его надо отсюда. Зона - не место для детишек.
- Попробуй, выгони. Кстати, вот он идёт. Юрка, двигай сюда!
К нам приближается совсем ещё молодой парень. Пацану лет пятнадцать, не больше.
Валерьян откашливается, чтобы произнести речь. Мальчишка не обращает на него внимания. Он смотрит только на меня. Рыжий конопатый парень с моей фотографии, повзрослевший на пару лет.
- Папа..?
Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. Мы дышим, как загнанные лошади, ноги гудят от усталости, лёгкие, кажется, готовы лопнуть. И, словно лошадей, нас хлещут азартные выкрики преследователей.
- Закопаем вас, сучьё!
- А ну, стоять, хуже будет!
Мы скользим между аномалиями и завалами. Мы совсем недавно проходили этот путь, мы ещё помним здесь каждый сучок, каждую травинку. Хабар, который мы взяли, должен был стать последним хабаром в Зоне. Его хватило бы на всё. Так решили мы с Андреем. Тем более нам успели сказать, что в эльфятнике появился парень, по описанию похожий на Юрку, который ищет отца и старшего брата.
Бандиты спутали все наши карты. Отдать им хабар было всё равно, что отдать наше будущее. Мы решили отрываться, тем более что маршрут был разведан. Разведан нами, но не ими, и бандиты исправно попадались в аномалии по пути. Но это их не остановило - они почуяли запах богатого хабара, и судьба отдельных неудачников их не волновала.
Бетонная недостройка стояла на краю ровной, как стол, болотистой низины. Не сговариваясь, мы кинулись внутрь. Бежать по болоту бесполезно - нас бы срезали одной очередью. А внутри вполне можно было поиграть в войнушку. Краткая ревизия показала неутешительный итог - за исключением обоймы в "Беретте" Андрея, патронов у нас нет. Даже не помню, когда я успел выстрелить свои.
Принимаем решение - я стою наискосок от двери и играю роль отвлекающего фактора, Андрей прижимается к стене и атакует бандитов с фланга. Но те не стали рисковать. - в нас полетели гранаты.
Кажется, меня контузило. Первое, что я увидел, придя в себя - один из бандитов подходит к Андрею и поднимает автомат. Моё тело словно набито ватой - такое же вялое, слабое, беспомощное. Но я бы успел, будь у меня хоть один патрон. Хоть один.
Двое бандитов срезают рюкзак с Андрея, ещё двое идут ко мне. Неторопливой расхлябанной походочкой. Ну, хоть бы один патрон!
Они заняты делёжкой и предвкушают хороший куш. Они не видят, как оставшийся на шухере коротышка недоуменно оглянулся и встряхнул головой. Он раскрыл рот, чтобы что-то крикнуть, предупредить, но вместо этого поднял автомат и короткими экономными очередями расстрелял своих спутников. После этого он пошатнулся, мягко осел на колени, завалился на бок и замер.
Контролёр. Без единого звука он расправился со всей кодлой и сейчас настала моя очередь. Пусть так. Он внимательно смотрит на меня. Стоит и смотрит. Мне всё равно. Он наклоняется ко мне, забрасывает на плечи и несёт.
Я плохо помню дорогу, но я очень хорошо помню пробитую крышу ангара авторемонтной базы и висящий посреди него огромный золотой шар. "Помоги... найти... защитить..." - я не помню тех слов, что я ему говорил. Помню только, что это касалось Юрки, младшенького.
- Значит, ты нашёл Монолит, - тихо констатирует Юрка. То есть теперь понятно, что это не монолит в прямом смысле слова, но название устоялось, и мы по молчаливому соглашению продолжаем им пользоваться.
Мы стоим в сторонке. Нам не мешают. Я закупил у Сидоровича несколько ящиков тушёнки, водку и устроил небольшую пирушку в эльфятнике.
Меня неприятно поразило то, что сын в первую очередь заговорил о Монолите.
- Андрей убит, но это можно исправить, - продолжает Юрка. До меня начинает доходить.
- Не думаю.
- Он ведь может исполнить любое желание?
- Любое. Но только одно. Я своё уже использовал.
- А я?
Он прав. Это шанс. Это риск, да, но это - фантастически реальный шанс.
Мы выдвигаемся завтра утром.
Шлёп, шлёп, шлёп, шлёп. Сейчас всё почти так же, как тогда. Почти. Нас перехватил бандитский патруль, мы оторвались, и сейчас они висят у нас на хвосте, с бульдожьим упорством не прекращая преследование.
Но у меня теперь несколько полных обойм, Юрка вооружён винторезом Косого и, кажется, неплохо с ним управляется. Но у бандитов появились настоящие следопыты и сталкеры, и они вызвали своих. Ничего, мы успеем. Не можем не успеть.
Мы успеваем, но попасть к Монолиту не можем. Контролёр проходил сюда через верх - по самодельной полусгнившей лесенке из доски и набитых на неё реек. Сейчас, когда нам наступают на пятки полсотни вооружённых головорезов, идти по этой лестнице на виду у всех - самоубийство.
Ангар разделён на три поперечных отсека. Мы прячемся в торцевом, от центрального нас отделяет стена и оцинкованная дверь. Дверь завалена и забаррикадирована с другой стороны. Чёрт, не было на них пожарной инспекции в своё время! Бандиты не спешат - они окружили ангар и теперь громко обсуждают, что будут с нам делать, когда поймают. Они не знают, что находится внутри. Пока не знают.
Я со злости бью кулаком по стене, и та отзывается мелкой дрожью. Юрка вопросительно смотрит на меня. Эх, если бы у нас были гранаты... Но гранат нет, есть только патроны. Много патронов. В голову приходит неожиданная идея.
Наскоро поясняю сыну, какую позицию занять и как маневрировать, если бандиты пойдут напролом. Он кивает и берёт на прицел входные ворота. Внутри полумрак, снаружи - солнечный день. Винторез Косого не даёт ни звука, ни вспышки выстрела. Определить с улицы местоположение Юрки будет очень непросто.
Я поворачиваюсь к стене, прикидываю размеры и открываю огонь. Раз, два, три, четыре. Ещё две обоймы оставляю про запас. В стене появляется пунктирный прямоугольник, достаточный, чтобы туда прошёл любой из нас. Стена простреливается насквозь, и это добрый знак. Я разбегаюсь и толкаю плечом место внутри прямоугольника. Падают кирпичи, сыплется штукатурка.
Я заглядываю внутрь. Да что ж за невезуха-то! С той стороны вдоль стены проходит длиннющий тяжеленный стеллаж, заставленный всякими запчастями. Сразу за стеллажом хорошо виден висящий в воздухе огромный золотой шар. Сзади на бетонный пол падает дымящаяся гильза винтореза.
- Что там?
- Атакуют, - голос сына неестественно спокоен, будто заторможен.
Сажусь на пол и ногами спихиваю какие-то железяки с нижних полок стеллажа. Кажется, нормально. Юрка точно пролезет.
- Всё, дуй внутрь, я их задержу.
- А ты?
- Быстрей!
Юрка ныряет внутрь, я занимаю его место. Да, они атакуют. Короткими перебежками от укрытия к укрытию, всё ближе и ближе. Ну, ничего, сейчас я вас развлеку, уроды.
- Пап, а что дальше делать? - в голосе Юрки слышны панические нотки.
- Просто прикоснись к нему рукой и загадай желание. Вслух!
- А какое?
- Какое хочешь! Быстрей давай!
- Ага, я сейчас!
Похоже, у них есть снайпер. Удар в грудину похож на хороший удар кувалдой. Меня отбросило назад, я упал навзничь у самой дыры в стене. Я попытался встать - и не смог. Я попытался дышать - и тоже не смог. Всё, что мне удалось - повернуть голову к пролому и поднести к глазам будильник.
Ёлки-моталки, я опаздываю! Торопливо чмокаю в висок мирно сопящую рядом Ольгу и выскакиваю в ванную. Юрка уже одет и завтракает бутерами с колбаской. Плоский ЖК телевизор на стене кухни что-то бормочет об очередных достижениях хлеборобов кубанщины. В темпе умываюсь, бреюсь, одеваюсь. Позавтракать уже не успеваю, а жаль.
Мы выскакиваем на лестничную площадку, и Юрка хлопает себя по лбу.
- Подожди, пап, я сейчас.
Он кидается в квартиру и возвращается, запихивая в портфель подаренный мною "Пикник на обочине".
- Здоров, сосед, привет-привет! - в рифму здоровается Валерка Нечипорук - черноусый красавец, атлет и бабник.
- Привет. С пробежки, никак?
- Атож! Ты бы и сам собрался как-нибудь. В здоровом теле - здоровый дух!
- На самом деле - одно из двух, - привычно парирую я. Это у нас обычная тема - он меня всячески подбивает на физкультуру, а я всячески отлыниваю. Зря, наверное. Как-нибудь надо будет заняться.
Выскакиваем на улицу. Сегодня суббота. Юрка идёт в школу, а я хочу съездить в Чернигов по запчасти для своего "жужика". Привычно хлопаю себя по карманам - ключи, кошелёк, ручка. Ручки нет. Или есть, но какая-то странная. Мне она сейчас не нужна, но для порядка я лезу в нагрудный карман и извлекаю то, что принял за ручку.
- Ух, ты! - в голосе Юрки слышен непередаваемый восторг, - Настоящий? От "Калашникова"?
- Нет, - глухо отвечаю я, - Это - калибр пять-пятьдесят шесть, натовский стандарт.
- Откуда он у тебя? Слушай, ты действительно в Курске в командировке был?
- Действительно, а что?
- Как раз в это время в Панаме какая-то заварушка была - я точно помню!
- Не говори ерунды. И - никому ни слова, понял?
Юрка восторженно кивает. Похоже, он не поверил ни единому моему слову. М-да.
Оглянувшись, роняю латунный цилиндр сквозь решётку ливневой канализации. Не хватало ещё с особистами разбираться. Юрка завороженно провожает взглядом падающий патрон.
- Как тебе книжка, понравилась? - спрашиваю я, чтобы перевести разговор в другое русло.
- Понравилась. Только халявщики они там все.
- В смысле?
- Ну, это: "Счастье для всех, даром" и всё такое.
- А ты бы что пожелал?
- А чтобы всё это никогда не случалось. Мы и сами со всем разберёмся.
- Наверное, ты прав.
Я делаю вид, что разглядываю надпись на доме напротив: "Хай буде атом робiтником, а не солдатом".
- Пап, ты чего?
- Всё нормально. Просто... Ты всё сделал правильно. Молодец.