Сагадеев Борис Алимович : другие произведения.

Сталинский сокол-2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 6.26*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    на границе тучи ходят хмуро!

  
   Часть 2: На границе тучи ходят хмуро!
   Как и договаривались после отпуска, мы встретились в Москве возле Ленинградского вокзала. Вдоволь наобнимавшись, решили купить билеты на поезд и сдать вещи в багаж. Спустившись в Московский метрополитен, мы подошли к кассам. - Товарищ девушка, три билета, - протянув рубль, Марсель, посмотрев на нас, важно сказал: - За всех плачу!
   Девушка, сидящая в кассе, дала нам три желтых жетона и гривенник сдачи. Марсель взял со стойки блестящий жетон, и сквозь выбитую в центре звездочку посмотрел на кассу.
   -А билеты?- недоуменно спросил он.- Билеты где? Нам до Комсомольской площади надо!
   Симпатичная кассирша, посмотрев на этого бравого военного, улыбнулась во весь рот.
   - Товарищ летчик, это и есть станция метро Комсомольская площадь! А вам- то вообще куда надо? - спросила она, задорно глядя из под челки.
   Решительно отодвинув "Сусанина" в сторону, я выступил на передний план.
   -Нам мадмуазель нужно на вокзал, с которого поезда на Читу уходят!- ответил я.
   Она смеялась минуты три.
   -Тогда вам нужно подняться обратно и на Ярославский вокзал, это оттуда!
   Марсик почесал затылок.
   - Ну и нафига я тогда купил эти кругляшки? - протяжно вздохнув, сказал он.
   - Видно в столице вы совсем не ориентируетесь, - молвила наша визави - Тогда чтобы жетоны не пропали, съездите на метро до центра. Погуляйте там, исторические памятники посмотрите. А жетоны опустите на проходе в турникет, вас и пропустят!
   Посмотрев на это милое существо, я щелкнул каблуками и коротким кивком поблагодарил её.
   - Бонжур, мадмуазель!
   Подхватив наши вещички, мы потопали обратно вверх. Пока мы дошли до касс Ярославского вокзала, Юрик своими придирками довел Марселя до белого каления и я еле их успокоил. Купив билеты на Читу, и оставив вещи в камере хранения вокзала, наша троица отправилась гулять по столице. Читинский поезд уходил поздно вечером, и в запасе у нас оказалось целых полдня. Приведя свой внешний вид в порядок, согласно приказа ? 229 от 1936 года, ибо в первопрестольной военные патрули лютовали почем зря, мы вышли на площадь трех вокзалов.
   Глядя в синее, студеное декабрьское небо, по которому медленно плыли редкие облака, я весело спросил:- Ну, что соколы, куда попервой?
   Марсель, по привычке сбив буденовку на затылок, сказал:- Ребята, а давайте все же на Красную площадь, к мавзолею!?
   Юрик, постучав каблуком сапога об другой каблук, утверждающе кивнул головой:- Ну, к Ленину, так к Ленину!
   И мы решительным, бодрым шагом опять двинулись в сторону метро. Проходя мимо билетной кассы, мы подмигнули старой знакомой, и она приветливо помахала нам ладошкой в ответ. Эскалатор нас очень поразил, мы даже прокатились два раза туда-сюда, приятно было ехать на механических ступеньках, держась за дубовые перила, крытые светлым лаком. Зайдя в голубой вагон, мы скромно пристроились в углу. А в противоположном углу стояла стайка московских школьников. Увидев нас в летной форме, они подтянулись ближе, практически в плотную. Честно признаться, летная форма тогда была самой красивой. Летом - синяя гимнастерка с "кубарями" и "птичками", хромовые сапоги, пилотка. Зимой на зависть всем окружающим - кожаные куртка или реглан, краги до локтя, планшет! Да кто ж такую красоту писанную на штатское променяет!
   Видя, какими восторженными глазами они смотрят на нас, я вспомнил себя такого же, но десять лет назад. И вот теперь я сам являюсь объектом обожания. Возможно, возле нас стоит наша будущая смена. В сердцах, которых бьется горячее сердце будущих героев Страны Советов. Их взросление придется на военную пору, и возможно наши пути в небе пересекутся, а до победы доживут не все...
   Выйдя из вагона на станции метро "Площадь Революции", мы изумлелено ахнули. Вся станция была в граните и мраморе, а в арках стояли бронзовые фигуры людей. Мы посвятили тридцать минут внимательному изучению этого великолепия. Марсель, глядя своими черными, как маслины глазами по сторонам, и восторженно охал. " - Дворец, а не станция!"
   Поочередно мы обошли
   -революционного рабочего с бантом на груди, в руках с винтовкой и гранатой,
   революционного солдата с винтовкой,
   крестьянина в лаптях, взявшегося за оружие,
   революционного матроса с наганом,
   парашютистку ОСОВИАХИМ,
   матроса-сигнальщика с линкора "Марат".
   Дойдя до статуи бравого матроса, Юрка провел пальцем по бронзовой ленточке и прочитал:- " Ма-рат", потом тем же пальцем почесал кончик носа и добавил: "- О, у меня на нем дядька служил, правда, раньше он "Петропавловск" назывался". Потом ещё раз внимательно вгляделся в скульптуру и, потыкав в неё пальцем, сказал: "- Робяты, а я же его знаю! У дядьки хороший товарищ есть, дядя Ваня Рудаков, они в "гражданскую" вместе воевали, он врачом был. Так у него сын, имя у него интересное - Олимпий! После дядькиных рассказов он в военно-морское училище поступил, у Вас в Ленинграде, имени Фрунзе. Письмо присылал, писал, что учебную практику проходил на крейсере "Аврора", а прошлом году ходили в Англию, на коронацию их нового монарха Георга IV, и карточка там его была, так один в один!" И он постучал пальцем по бескозырке.
  
   ( Олимпий Иванович Рудаков родился 30 марта 1913 года в г. Казани. Окончил девятилетку в г. Александрове. Работал в Москве грузчиком на заводе "Каучук" ?3. В мае 1937-го по разнарядке ЦК ВЛКСМ принят в Ленинградское высшее военно-морское училище им. Фрунзе. Курсантом был приписан к крейсеру "Аврора". В 1937-м участвовал в походе линкора "Марат" в Англию на коронацию Георга IV (может быть, тогда еще увидели друг друга английская принцесса Елизавета и русский моряк Олимпий Рудаков).
   С ноября 1941-го Рудаков служил на северном флоте командиром артиллерийской боевой части на эсминцах "Урицкий", "Куйбышев", "Гремящий". В октябре 1941-го получена первая награда: орден Красной Звезды за меткую стрельбу. В декабре 1941-го - назначен старшим помощником командира эсминца "Сокрушительный". "Сокрушительный" и другие корабли конвоировали суда, доставлявшие по ленд-лизу боевую технику, и поддерживали своей артиллерией части Красной армии на берегу Кольского полуострова. 20-го ноября 1942- го "Сокрушительный", возвращаясь на базу после конвоирования очередного каравана, попал в жесточайший шторм с силой ветра до 9-11 баллов. Под ударами волн у корабля отломилась корма, он остался на плаву, но ход потерял. С большим трудом удалось переправить с аварийного эсминца 191 членов экипажа на другие корабли, при этом погибли 17 человек. Еще 15, оставшиеся на "Сокрушительном" и надеявшиеся удержать судно на плаву до прихода тральщиков, также погибли. Судно пошло ко дну. Дело о гибели корабля и членов экипажа рассматривал Военный трибунал. Старший помощник капитана был разжалован до рядового и приговорен к 10 годам лишения свободы. Лагеря заменили на штрафбат. Два года рядовой Рудаков воевал минометчиком и артиллеристом на Карельском фронте, был ранен. В июне 1943-го, как "искупивший вину кровью" он был восстановлен в звании со снятием судимости.
   С февраля 1944-го старпом снова воевал на Северном флоте на эсминцах "Громкий", "Доблестный"; участвовал в спасении ледоколов "Сталин" и "Северный ветер", провел семь операций по поиску и уничтожению подводных лодок противника, семьдесят одну конвойную операцию по проводке отечественных и союзных транспортов. За смелость и мужество "морской волк" награжден шестью орденами.
   После победы Олимпий Иванович служил на лучших кораблях нашего флота, в том числе на спущенном на воду в начале 50-х годов головном крейсере "Свердлов. Эта история произошла в том замечательно теплом июне 1953-го, когда принцесса стала королевой. В июне 1953 года самый красивый офицер Балтийского флота, капитан 1-го ранга Олимпий Рудаков, привел в Портсмут тяжелый крейсер "Свердлов" для участия в военно-морском параде по случаю восшествия на престол Елизаветы II. На праздник прибыли гости со всего света. Не было только русских - шторм задержал в пути их корабль. Пора было начинать торжество, но те, кто отвечал за церемонию, тянули, как могли, время. И в тот момент, когда уже отчаялись, из тумана на Спидхедский рейд вылетел на всех порах красавец крейсер. Весь порт - сотни кораблей, тысячи моряков - замер: "Сумасшедшие!" На рейде тесно, в парадном строю в девяти линиях стояли около 250 военных кораблей различного класса. Советскому крейсеру место было определено во второй от городского побережья линии среди кораблей иностранцев. Крейсер был уже так близко, что стала видна фигура капитана на мостике. Высокий красавец в белом мундире. Капитан поднял руку в черной перчатке, и произошло чудо: огромный крейсер легко, изящно развернулся и встал на точно отведенное ему место! Все ахнули, кто-то в восторге зааплодировал. Команда без лоцмана, с ходу поставила корабль, потратив всего 12 минут, вместо положенных 80. Рудаков единственный ошвартовался без лоцмана и специальных карт за время меньшее, чем было отведено на подобную процедуру в британском флоте, и этим произвел настоящую сенсацию. Фото капитана крейсера оказались на обложках всех британских газет. 20 офицеров "Свердлова" во главе с командиром получили приглашение на Коронационный бал в огромные Королевские морские казармы. Стремительно пройдя через живой коридор, бравый капитан предстал перед молодой королевой и, опустившись на одно колено, положил к ногам Елизаветы подарок Страны Советов - царскую горностаевую мантию! Но королева даже не глянула на подарок - она не сводила глаз с русского моряка... В один из моментов торжества один из придворных подошел к Рудакову и сказал, что его приглашает на тур вальса королева Елизавета II. Можно теряться в догадках, что послужило выбору королевы: удаль, стать, мужественный вид русского капитана... Этот вальс запомнился не только паре танцующих. Все присутствующие с удивлением отмечали улыбку королевы, ее разговор с русским. Затем она подвела советского моряка к своей сестре. Принцесса Маргарет тоже закружилась с Рудаковым в вальсе.
   Следом, опять нарушая все мыслимые традиции, королева предлагает аудиенцию, но не "высоким" представителям России (их было двое), а вновь капитану, и они исчезают в ее кабинете. Это произвело такой ошеломляющий эффект, что даже невозмутимый премьер-министр Англии Уинстон Черчилль разводит руками и удаляется с приема.
   В день морского парада в честь коронации Елизаветы II королевская яхта "Серпрайз" обошла весь строй кораблей. При этом случилось непредвиденное. "Свердлов" сначала отсалютовал катеру, который шел впереди яхты, - на нем был Черчилль (но это было тайной), а потом дал залп - уже в честь королевы. Затем все командиры убыли на линкор "Вангард", где Елизавета II устраивала награждение юбилейными медалями в свою честь. На корме линкора командиры выстроились в порядке старшинства воинских званий. Первыми стояли американские и французские адмиралы, а за ними - капитан 1-го ранга Рудаков и остальные. Королева вышла из кормового помещения линкора, взяла медали и первым делом подошла к Олимпию Ивановичу, поздравила его, вручила медаль и только затем повернулась к американскому и французскому адмиралам. Вскоре после того, как Рудаков вернулся на крейсер, к пирсу подвалил фургон, набитый розами. Из записки на визитной карточке следовало, что они предназначены капитану от принцессы. А командир корабля мало того что не привык к навязчивому ухаживанию женщин, он еще и страдал аллергией на цветочный запах. Поэтому приказал живо растащить все розы по кубрикам. Едва его распоряжение выполнили - к борту причалил катер с принцессой.
   Видя, что ни в каюте командира крейсера, ни в кают-компании цветов нет, она выразила дворецкому неудовольствие: как это так, ее распоряжение не выполнено?!
   - Ну что вы, Ваше Высочество, розы прекрасны! Спасибо! - подал голос Рудаков. - Но весь экипаж был так очарован Вашим Высочеством, что пришлось их раздать морякам.
   - Ах, так? - благосклонно приняла объяснение принцесса. - Завтра вам доставят новые цветы!
   В очередной раз, навестив крейсер, она, абсолютно не смущаясь присутствия офицеров, заявила Рудакову, что русский офицер ей очень нравится, и она не прочь провести с ним время. Несгибаемый советский офицер впервые в жизни поддался панике. Может, и лестно вызвать подобное внимание у представительницы царствующей династии Великобритании, но он в свои еще небольшие годы капитан 1-го ранга, вот-вот адмиралом станет. Как бы чего не вышло?
   - Извините, Ваше Высочество, но тут до некоторой степени военный корабль. Уставы не разрешают его надолго покидать!
   - Не принимаю никаких возражений! - надула губы принцесса. - И в моей сумочке уже лежит письменное разрешение королевы на десятидневное путешествие в вашем обществе по замкам Англии.
   Офицер тут же позвонил в посольство:
   - Как быть?
   После связи с Москвой ему дали два дня...
  
   Вечером третьего дня русский капитан уводил свой крейсер в море. Королева смотрела ему вслед до тех пор, пока корабль не скрылся из вида.
   Они не встретились больше никогда...
   В тот памятный год капитану 1-го ранга Рудакову О.И исполнилось 39 лет. Он стремительно сделал карьеру, став вскоре одним из самых молодых контр-адмиралов советского флот, вслед за этим его зачисляют в распоряжение Главного разведывательного управления Генштаба Минобороны; затем - начальником кафедры в военно-морской академии. Последняя запись в личном деле: "исключен из списка личного состава ВМФ в июне 1974-го в связи со смертью.
   * В 1954 году кандидатура Рудакова рассматривалась на пост военно-морского атташе при посольстве в Великобритании. Но, говорят, военно-морские начальники СССР не могли пережить, что с королевой танцевали не они и принцессу не они уложили в горизонтальное положение, поэтому назначению помешали)
  
   Потом мы осмотрели фигуру девушки со значком " Ворошиловского стрелка" на груди, а потом подошли к пограничнику с собакой, возле которой гурбилась стайка молодежи. Увидев нас, они расступились и симпатичная шатенка с красным вязаным шарфом, завязанном узлом на шее, весело сказала:- " Здравствуйте, товарищи командиры!"
   Логинов тут же вылез вперед, и ответил:- Здравствуйте, здравствуйте! А, что это вы тут делаете, собачку кормите!?
   Девушка оказалась под стать Юрке такая же шустрая: "- Нет, товарищ военный мы её не кормим, а гладим!" Юрка посмотрел на бронзовую собаку, потом на девушку и сказал: " - Ну конечно, каждое существо ласку любит! Тут в диалог вступила стройная блондинка с густыми длинными ресницами: "- А хотите, мы и вас погладим!?
   Я решительно дернул Юрку за ремень назад: "- Хочет, хочет! Но, к сожалению, у нас очень мало времени!" Обернувшись кругом, мы уже собрались уходить, как блондинка добавила практически в спину: "- Эту станцию, только в этом году открыли! И у московских студентов стало доброй приметой на удачу потереть фигуру собаки!"
   "- На удачу!!?- многозначительно протянули мы в унисон, и синхронно повернувшись снова кругом, дружно шагнули обратно. Поочереди дотронувшись до собаки, и тепло попрощавшись со студентами, пошли к эскалатору. Поднявшись на поверхность, мы оказались напротив Большого театра. Пройдя мимо ГУМа, мы наконец, то вышли на Красную площадь. Наша троица стояла посреди площади и восторженно озиралась. Я- то уже был здесь, но все равно восторженные чувства переполняли мою душу. Вот они собор
   Василия Блаженного, Спасская башня,
   Малиновый звон курантов, блеск штыков на винтовках часовых у Мавзолея Великого Ленина, стройные серебристые ели, все это отражалась в наших широко открытых глазах. А когда мимо нас четко печатая шаг по мраморным плитам прошла смена Почетного караула, мы вскинув руки к козырькам буденовок проводили их взглядом. Все это наполнило нашу душу такой торжественностью, что мы стоим в центре первой страны победившего социализма, и над нашей головой сияют рубиновые звезды Кремля.
   Вдоволь насладившись этим великолепием, наше трио пошло вдоль ГУМа, свернув за угол, мы услышали громкий крик:
   - Пирожки, горячие пирожки!
   Сначала мы увидели толстую тетку, закутанную в теплый пуховый платок. Она стояла возле фанерного ящика, через щели которого струился пар, ясно видимый в этот морозный день. И потом сразу мы ощутили, вкусный и насыщенный запах свежеиспеченных пирожков с картошкой. Невольно сглотнув слюну мы, не сговариваясь шагнули к лотку. Купили аж по три штуки, и пошли дальше, откусывая огромные куски от этого неземного блаженства, обжигая язык и пачкая губы жиром. Москва поразила нас в самое сердце. Хотя это была моя не первая встреча со столицей. Но те детские впечатления, совсем не похожи на эти когда я стал взрослым. До самого вечера бродили мы по её заснеженным улицам и площадям. Москва поражала древней старинной и совсем новыми зданиями. Было видно, что она растет и развивается. Мимо нас бежали по своим делам его жители, молодые и старые, город жил своей жизнью. Придя на вокзал за час до отправления поезда, мы зашли в привокзальный ресторан, где откушали солянку мясную сборную, котлеты пожарские куриные, и на сладкое желе лимонное. Ну и конечно не удержались, по сто грамм охлажденной из хрустального графинчика. Поздно вечером наконец-то добравшись до своего купе, где растянулись на хрустящих простынях и заснули.
   С утра мы познакомились с четвертым нашим обитателем, это оказался молодой парень со встрепанной шевелюрой. Он крепко пожал нам всем руки и представился:
   - Сморяков Дмитрий, инженер путей сообщения. Еду в Хабаровск после окончания института
   . Парень он оказался компанейским, но слишком горячим. Начитавшись, свежей прессы, он вступил с нами в полемику.
   Фашизм поднимает голову, - складывая газету, сказал он. - Немцы и итальянцы помогают Франко душить революционную Испанию. Муссолини заграбастал Абиссинию. Хорошо, что дали отпор японским захватчикам. - Волнуясь, он стучал кулаком по столику. - Да и международный империализм не смирится с нашим существованием. Такова его звериная сущность. Это вопрос времени: либо сегодня, либо завтра. А так мы, то есть вы должны быть начеку. Вот ответьте мне как комсомольцы комсомольцу, готова Красная Армия ответить ударом на удар? Как готовят наши военные кадры!?
   - Хорошо готовят, - сказал Юрик. - Мы были учлетами, стали летчиками. Выигрывают от этого наши Военно-Воздушные Силы? Да. Мы едем на Дальний Восток. Партия и правительство взяло курс на усиление авиации на границе. Значит, сделаны правильные выводы после японской агрессии.
   - Подожди, - перебил его Дмитрий. - Ты на каком самолете летаешь? На "ишаке"? Как он по сравнению с новейшими западными истребителями. Я знаю, что это лучший истребитель мира - Он немного помялся, а потом решительно сказал:- Я очень люблю и интересуюсь нашей авиацией. У меня много знакомых летчиков. Ребята говорили, что в Испании наши не всегда берут верх над франкистами
   - И сравню, - сказал я. - В Испании немцы применяют свои новейшие истребители, модифицированные. У нас тоже есть чем ответить, у наших новых ястребков, и моторы помощнее, и пушки стоят. Так что ещё посмотрим кто кого!
   Пять суток пути через леса и поля Поволжья, Урала, Забайкалья. И день, и ночь стучат колеса. Казалось, нашей Родине нет конца и края. Наш поезд часто и подолгу стоит на больших и малых станциях и полустанках. Вагонов-ресторанов тогда не практически было, и пассажиры покупали еду, которую специально приносили к поездам дальнего следования. Бойкие старушки предлагают вареное мясо с картошкой, жареных кур, сало соленые огурцы и помидоры, моченые яблоки и кислую капусту. В крынках пенилось свежее молоко. А у подозрительных личностей можно было разжиться и самогоном.
   Набрав всякой вкуснотищи впрок и заморив червячка, пассажиры добрели и смотрели на жизнь уже веселей. И если поначалу между незнакомыми людьми возникали шероховатости и недоразумения, но поезд шел все дальше на восток, и незнакомые прежде люди становились почти родными. Кто играл в домино, а кто-то пел песни. Под гитару или под гармошку
   Это были песни о Родине, о защите ее границ, дружбе и любви.
   Большинство тех песен пришли с экрана. Любимые кинофильмы "Чапаев", "Волга-Волга", "Цирк".
   Но были песни, которые раздавались в этих местах десятилетия назад и были овеяны славой прошедших дней.
   По долинам и по взгорьям
   Шла дивизия вперед
   Чтобы с боем взять Приморье -
   Белой армии оплот
  
   Наливалися знамена
   Кумачом последних ран
   Шли лихие эскадроны
   Приамурских партизан
  
   Этих дней не смолкнет слава
   Не померкнет никогда
   Партизанские отряды
   Занимали города
  
   И останутся как в сказке
   Как манящие огни
   Штурмовые ночи Спасска
   Волочаевские дни
  
   Разгромили атаманов
   Разогнали воевод
   И на Тихом океане
   Свой закончили поход.
   На одной из станций в Забайкалье я выскочил, что бы купить семечек и увидел на перроне толпу, которая стояла под станционным репродуктором. Подойдя, я спросил:- Что случилось?
   -Только что передали правительственное сообщение, вчера при выполнение испытательного полета разбился Чкалов!
   Сдерживая рвущийся из души ужас, я спросил заикаясь:- Ж-ж-жив!!!???
   -Нет, насмерть!
   Повернувшись, я побрел обратно. Слезы буквально душили меня. Еле взобравшись в тамбур, ткнулся головой в замерзшее стекло:
   - Чкалов, лучший летчик Страны Советов, а может и мира! Краса и гордость ВВС! Эх, Валерий Палыч, товарищ комбриг! Как же так получилось!?
   Когда я зашел в вагон, друзья, глядя на мое побелевшее лицо и шалые глаза, всполошились:- Серега!!!! Что случилось!?
   -Ребята, Чкалов погиб!
   -ЧТО!!!!!!!????
   (Чкалов погиб 15 декабря 1938 года при проведении испытательного полета на самолете И-180 конструкции Н.Н.Поликарпова. Полетное задание предписывало совершить "первый полет без уборки шасси с ограничением скоростей ... по маршруту Центральный аэродром, на высоте 600 м.". В тот день был мороз около 25 градусов. В.П.Чкалов прибыл на аэродром, сел в самолет, опробовал мотор, управление рулем, закрылками и вырулил на старт...
   В кратком сообщении, которое руководство завода ? 156 направило сразу после катастрофы И.Сталину и В.Молотову, говорилось:
   "Самолет оторвался от земли после разбега, примерно в 200-250 метров и, набрав высоту 100-120 метров, с виражом пошел на первый круг. Далее полет продолжался на высоте 500-600 метров. Закончив первый круг над аэродромом, самолет пошел на второй круг, растянув последний в сторону завода ? 22, после чего пошел на посадку. Не доходя до аэродрома одного километра, с высоты около 100 метров самолет сделал вираж влево и скрылся за постройками. Самолет обнаружен на территории дровяного склада (Магистральная ул., д. ? 13) возле Хорошевского шоссе. Самолет при снижении зацепил и оборвал провода на территории склада и, развернувшись, врезался в кучу дровяных отходов. При ударе т.Чкалова выбросило вперед на 10-15 метров вместе с хвостовой частью фюзеляжа, управлением и сиденьем. Передняя часть самолета разбита. Пожара не было. Т.Чкалов был тотчас же взят еще живым работниками склада и доставлен в Боткинскую больницу, где скончался через несколько минут".
   По другим данным, Чкалов был жив еще от 40 минут до двух часов. И последними его словами по воспоминаниям очевидцев были следующие: "В случившемся прошу никого не винить, виноват я сам".
  
   16 декабря 1938 года все газеты и радиостанции страны передали правительственное сообщение: "Правительство Союза ССР с глубоким прискорбием извещает о гибели великого летчика нашего времени Героя Советского Союза тов. Валерия Павловича Чкалова при испытании нового самолета 15 декабря сего года".
   В тот же день Правительство Союза ССР решило для похорон Валерия Павловича Чкалова на Красной площади, у Кремлевской стены, создать правительственную комиссию; в нее вошли и друзья летчика - Громов, Байдуков и Беляков.
   "...Погиб великий летчик нашего времени, имя которого являлось синонимом героизма и мужества, - писала "Правда". - Валерий Чкалов был храбрейшим из храбрых. Среди советских летчиков он пользовался громадным уважением как несравненный мастер своего дела. Среди всего советского народа он пользовался широчайшей известностью и любовью как народный герой...".
   Гроб с телом Чкалова поставили в Колонном зале. Несмотря на жесточайшие морозы, люди шли, чтобы попрощаться с любимым героем. За два с половиной дня - 16, 17 и 18 декабря - мимо гроба прошли более полумиллиона человек.
   В ночь на 18 декабря тело Чкалова предано кремации, а днем 18 декабря состоялись похороны на Красной площади.
   Десятки тысяч людей с траурными портретами героя и приспущенными знаменами, на них черные ленты, заполнили Красную площадь. После окончания митинга руководители партии и правительства сошли вниз с трибуны Мавзолея Ленина и понесли урну к Кремлевской стене. Под артиллерийские залпы урну с прахом великого летчика замуровали в нише Кремлевской стены. Постановлением СНК Союза ССР от 28 декабря 1938 г. имя Чкалова присвоено Борисоглебской школе пилотов
   В акте комиссии, назначенной постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) для расследования катастрофы самолета, которую возглавил комдив Алексеев, причиной вынужденной посадки машины назван "отказ мотора в результате его переохлаждения и ненадежной конструкции управления газом". Произошло это в момент, когда благополучный исход полета при неработающем двигателе невозможен - низкая высота, отсутствие площадок для посадки. "Судя по обстановке катастрофы, - отмечается в акте, - летчик до последнего момента управлял самолетом и пытался сесть и сел вне площади, занятой жилыми домами".
   Комиссия особо подчеркнула, что самолет, мотор, винт, карбюратор опытные и в воздухе до этого не проверялись, в то время как организаторы не проявили должного внимания при подготовке полета. К тому же на самолете отсутствовала система регулируемого охлаждения, без которой вылет в морозный день (температура минус 25) чрезвычайно опасен. Машина поднята в воздух 15 декабря 1938 года с рядом (целых 48!) неустраненных дефектов.
   Комиссия единодушно пришла к выводу, что "гибель т. Чкалова является результатом расхлябанности, неорганизованности, безответственности и преступной халатности в работе завода ? 156...".
   На основной в подобных случаях вопрос: кто же виновник катастрофы, комиссия ответила: главный конструктор Н.Н. Поликарпов (творец самолета), его заместитель Д.Л. Томашевич, директор завода М.А. Усачев, начальник летно-испытательной станции (ЛИС) завода В.М. Парай...
   После катастрофы И 180 пострадало довольно много людей, в том числе все те, кого обвиняла комиссия. Все, кроме Н.Н. Поликарпова. Как рассказывал позже Г.Ф. Байдуков, он тогда заступился за Поликарпова: бесспорно, талантливый авиаконструктор; есть предложение поручить ему в память о В. Чкалове создать новый, хороший самолет.
   Так появился истребитель И 185, ставший в дальнейшем прототипом многих самолетов .)
   * * * * *
   Народа скорбь несётся над страной:
   Погиб великий лётчик наших дней,
   Отважный сокол, пламенный герой,
   Кто дальше всех летал и всех быстрей.
  
   Он был кристально чистый большевик,
   И мысль его дерзать не уставала,
   Бесстрашный истребитель и комбриг,
   Простой и жизнерадостный Валерий Чкалов.
  
   "Не выпущу из рук штурвала,
   Пока я землю вижу и в руках есть сила", -
   Так говорил наш мужественный Чкалов,
   И вся страна с ним так же говорила.
   Ты был широк, как Волга-мать родная.
   Из сталинских орлов ты самым смелым был.
   Душа твоя была веселая, земная,
   Тебя любил народ, и вождь тебя любил.
   Непобедима чкаловская сила!
   И пусть ты нем, и пусть ты недвижим -
   Не смерть тебя, Валерий, победила,
   А ты ее, бессмертием своим
   И вот...
   Народа скорбь несётся над страной:
   Погиб великий мастер пламенных полётов...
   А начеку, всегда готовы в бой,
   Советские отважные пилоты.
   * * * * *
   Наконец- то наш поезд подкатил к перрону читинского вокзала, подхватив свои чемоданы, мы вышли на замерший перрон, а потом и на привокзальную площадь. Подойдя к постовому милиционеру, мы поинтересовались, как нам найти штаб ЗабВО. Козырнув нам, он ответил:- Это вам на Лермонтова, товарищи командиры.
   Добравшись, наконец, до улицы Лермонтова, мы стали озираться в поисках нужного нам здания. Вдруг из за угла прямо на нас вышел статный военный. Приглядевшись, мы заметили у него на шинели знаки различия комбрига. Когда он поравнялся с нами, мы бросили руки к козырькам, а потом я сказал: - Товарищ комбриг! Разрешите обратиться!
   Остановившись, он сказал:- Обращайтесь товарищ лейтенант.
   -Товарищ комбриг, подскажите, как найти штаб округа?
   Усмехнувшись, он оглядел наши фигуры в новенькой форме, чемоданы и спросил:- После окончания школы, к первому месту службы!?
   -Так точно!- в унисон ответили мы.
   -Поворачиваете за угол, третье здание, второй подъезд, второй этаж - отдел кадров. Счастливой службы! - он козырнул и пошел неторопливо дальше.
   Когда мы дошли до штаба, Юрка спросил красноармейца, который стоял с винтовкой у входа: - Товарищ боец, товарищ комбриг, который недавно вышел. Это кто?
   -Командующий округом, комбриг Яковлев Всеволод Федорович, товарищ лейтенант! серьезно ответил постовой. Юрик сбил буденовку и почесал затылок, потом задумчиво молвил:- Эко как нам сразу повезло!
   В отделе кадров, капитан забрав наши документы, сказал: - Найдете коменданта, получите у него направление в гостиницу и станете на довольствие!
   - А назначение?- недоуменно протянули мы.
   - Вот мы и подумаем, куда вас назначить!- отрезал он.
   Поэтому до конца недели, с утра мы регулярно являлись в штаб и, получив от ворот поворот, шли гулять по городу.
   На второй день пребывания в Чите, вечером лейтенант Логинов с таинственным лицом говорит: " Ребята, тут есть госпиталь!" " Ну и что?" " Там такие медсестрички!" " Ну и что?" " Они молодые и красивые!". " Точно молодые и красивые?" - засомневались мы. "Зуб даю" - подпрыгивая на месте от нетерпения, поклялся Юрик. " А далеко?- поинтересовались мы, чтобы сравнить возможные физические затраты с предполагаемым физиологическим удовольствием. " Ну, километров 5"-нерешительно промямлил Юрик. " Знаешь, что половое воздержание закаляет волю воина" - сказал ему я." Сейчас кушать хочется гораздо больше, чем непонятных приключений" " Ну представь, припремся мы туда на ночь глядя, ни кола ни двора. В кармане вошь на аркане, ладно, если бы у тебя папа Ворошилов был, а у тебя кроме новой формы, и куска сала, который с поезда остался, нет ничего больше. Их тут, небось, весь местный бомонд патронирует, а тут ты молодой и красивый, с пикой на перевес"" Кто, чё делает!?"- недоуменно переспросил Марсель. " Я слово волшебное знаю"- привел последний аргумент Юрик. " Нука скажи" - заинтересовался Марсель. " Не! Оно на мужиков не действует" - из последних сил отбрыкивался наш сластолюбец.- " Но, на них точно подействует" " Знаешь, что! Ты с этим петушиным словом, на кошках тренируйся"- сказал я ему решительно " Парень ты конечно горячий, тебе бы на лихом коне, да в атаку!. Но из- за твоего гормонального взрыва тяготы и лишения нам терпеть ещё рано. Служба она долгая. Иди, мы тебя благословляем. Потом расскажешь!".
   И наш первопроходец канул в ночь. Вернулся он под утро, одновременно взмыленный и замерзший. " Ну как?"- с интересом поинтересовались мы. " Ну, почти получилось"- осторожненько ответил Юрик. " А волшебное то слово, оно помогло?" " Да помогло бы, если бы дверь открыли"- обиделся наш путешественник. " Так тебе даже не открыли!!!"- тут начали ржать все. Таким образом, наш Казанова отмахал за ночь более 10км. Нагуливая аппетит, который и без того был зверским. И все пришли к выводу, что народная мудрость " дурная голова, ногам спокою не дает". Действительно МУДРАЯ.
   Вообщем, целыми днями мы слонялись без дела по городу. Юрику все- таки не терпелось отметиться в Чите, и он тратил массу энергии и времени на это увлекательное дело. На следующий день, под вечер он заявился в гостиницу с девушкой. Только мы присели попить чайка с сушками, как в дверь стал ломиться комендант, которому видно доложили, что в гостинице посторонние. Комендантом в гостинице, был противный дядька с большими усами и злой як собака. На страже внутреннего режима в вверенном ему подразделении, стоял как пограничник на охране рубежей Родины. После 22.00 всех посторонних выставлял вон. А уж переночевать оставить, даже думать не моги. Комендант, словно царский жандарм, отслеживал проживающих, будто они были большевистское подполье. Пришлось нам срочно думать. Как маскировать незарегистрированный объект. Не сильно заморачиваясь, мы засунули её в стенной шкаф. Когда, наконец, наш Цербер получил доступ в комнату, он встал посреди комнаты, обвел нашу троицу подозрительным взглядом и стал принюхиваться, как собака. Потом молча, шасть к шкафу.
   . Дверцу открывает: девушка, согнувшись, стоит, за перекладину рукой держится.
   - Ну и шо мы тут делаем? - вопрошает он.
   А она:
   - Не видите что ли? В автобусе еду.
   А он:
   - Ну тогда предъявите билет или платите штраф за безбилетный проезд.
   И выгнал бедолагу. А мы по выговору получили.
   Думаете, этим все кончилось? Как бы не так! На следующий день он познакомился с какой-то фабричной девчонкой, где-то погуляли, чего-то выпили, и поздно вечером подрулили к гарнизонной гостинице. Так как попасть внутрь законным образом, пассии нашего дон Жуана не светило, Юрик разработал хитроумный план. Зайдя внутрь и поднявшись на третий этаж, он приступил к его исполнению. Убедившись, что мы крепко спим, он собрал все простыни, связал их между собой и сбросил вниз в окно. Но так как наш страдалец, был выпивши, а девушка как потом, оказалось, была в теле, он быстро утомился. Чувствуя, что отключается, он привязал конец простыни к батарее и уснул.
   Во втором часу ночи, вся гостиница проснулось от истошных женских криков. Когда любопытные выглянули на улицу, увидели женскую фигуру, которая болталась на уровне второго этажа и верещала из последних сил. А девушка то оказалось и не очень симпатичная. На утро нас с треском вышибли с места временного проживания. Но нам было уже все равно, так как мы все трое получили назначение старшими летчиками в 22-й истребительный авиационный полк, который дислоцировался в районе станции Безречная. Доехав на попутном составе до нужного нам пункта, стоя на перроне, обозревали хвойный лес, полукольцом охвативший несколько деревянных домиков железнодорожной станции. С торца вокзального здания стояла полуторка с брезентовым верхом, возле которой крутился красноармеец в буденовке с опущенными ушами. Прибыв на территорию части, пошли в штаб полка, где сразу наткнулись на оперативного дежурного, Сашу Пьянкова, который окончил нашу школу в прошлом году.
   (Пьянков Александр Петрович3.11.1915 - 27.7.1988 - командир звена 22-го Краснознамённого истребительного авиационного полка истребительной авиационной бригады 1-й армейской группы, лейтенант. Родился 3 ноября 1915 года в городе Добрянка ныне Пермской области в семье рабочего. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1939 года. В 1933 году окончил школу ФЗУ, работал слесарем-инструментальщиком на Добрянском металлическом заводе. В 1933-35 годах учился в Пермском университете. Окончил аэроклуб. В Красной Армии с 1935 года. В 1937 году окончил Борисоглебскую военную авиационную школу лётчиков, а затем служил младшим лётчиком и командиром авиационного звена. Участник боёв с японскими милитаристами на реке Халхин-Гол (Монголия) с 23 мая по 16 сентября 1939 года. Командир звена 22-го истребительного авиационного полка (истребительная авиационная бригада, 1-я армейская группа) лейтенант Александр Пьянков совершил 101 боевой вылет, в 16-и воздушных боях сбил четыре вражеских самолёта, нанес большой урон противнику в живой силе и технике. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 ноября 1939 года за мужество и героизм, проявленные при выполнении воинского и интернационального долга лейтенанту Пьянкову Александру Петровичу присвоено звание Героя Советского Союза, с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (? 188). С началом Великой Отечественной войны отважный лётчик-истребитель - на фронте. Заместитель командира авиаэскадрильи и заместитель командира истребительного авиаполка А.П. Пьянков сражался с немецко-фашистскими захватчиками на Юго-Западном и Крымском фронтах. 9 октября 1941 года тяжело ранен в бою. После излечения в госпитале Герой халхингольских боёв был лётчиком-инспектором ВВС Красной Армии, а затем - управления ВВС Сибирского военного округа. В 1948 году он окончил Военно-воздушную академию, а в 1957 году - Военную академию Генерального штаба, командовал истребительным авиаполком и истребительной авиадивизией. С 1960 года полковник Пьянков А.П. - в запасе, а затем в отставке. В 1967 году окончил физический факультет Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, работал в одном из московских научно-исследовательских институтов. Жил в городе-герое Москве. Скончался 27 июля 1988 года. Награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, медалями, монгольским орденом Боевого Красного Знамени)
   Обменявшись на скорую руку новостями, мы договорились встретиться, когда он смениться с дежурства. Постучавшись, мы попали в комнату начальника штаба, после короткой беседы с ним, получили назначение во вторую эскадрилью. Мы узнали, что полк создан недавно, в сентябре этого года, командир полка - капитан Куцевалов Тимофей Федорович.
   (Куцевалов Тимофей Федорович 21.01.1904 - 6.01.1975 - генерал-лейтенант авиации. Герой Советского Союза (1939). На время представления к званию Героя Советcкого Союза: командир 56-го истребительного авиационного полка (истребительная авиационная бригада, 1-я армейская группа), полковник. Родился 21.01.1904 на хуторе Ивановка ныне Верхнеднепровского района Днепропетровской области в семье крестьянина. Украинец. Член КПСС с 1925. Окончил школу ФЗУ. В Советской Армии с 1926. В 1928 окончил Севастопольскую военно-авиационную школу летчиков. Участвуя в боях на реке Халхин-Гол в 1939, командир 56-го истребительного авиационного полка (истребительная авиационная бригада, 1-я армейская группа) полковник Куцевалов совершил 54 боевых вылета, в 19 воздушных боях сбил лично 4 и в группе 5 самолетов противника. Звание Героя Советского Союза присвоено 17.11.39. В Великую Отечественную войну командовал ВВС Северо-Западного и Западного фронтов, 12-й воздушной армией (Забайкальский фронт). В 1945 -47 генерал-лейтенант авиации Куцевалов - начальник отдела ВВС Советской военной администрации в Германии, затем начальник Высших офицерских летно-тактических курсов ВВС. В 1952 окончил ВАК при Военной академии Генштаба. Был командующим ВВС военного округа, заместителем председателя ЦК ДОСААФ. С 1959 - в запасе. Награжден 2 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1 степени, Красной Звезды, медалями, иностранными орденами. Умер 6.01.1975. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.)
   Когда мы шли по коридору, навстречу нам попалась роскошная блондинка в военной форме со знаки различия военврача 3-го ранга. Согласно устава РККА, мы первые приветствовали старшего по званию, на что товарищ военный медик, вальяжно махнула нам рукой и сказала:- Привет мальчики! И так же неторопливо пошла по коридору. Вышедший из-за угла, Пьянков, насмешливо сказал:- Рот закройте товарищи командиры, а то мухи залетят! Юрик, зачаровано глядя вслед этому белокурому чуду, вдруг спросил:- Саша, это, что за фря? Сашка, щелкнув его по носу, ответил:- Сам ты фря! Это полковой врач Горячева Елена Анатольевна. Москвичка, но назло родителям в глушь поехала, папаша у неё важный чин в наркомате тяжелой промышленности. Особа веселая, но не вздумайте клеиться, отошьет или касторки пропишет для профилактики!
   Вдруг из-за угла, за которым исчезло это чудное виденье, появился военный со звездами политсостава на рукавах. Добротно пошитая форма обтягивала его полную фигуру с выпирающим брюшком. Подозрительно оглядев нашу четверку, он пошел дальше. Юрик глядя ему вслед, спросил:- А это, что за фрукт? Посмотрел на нас, как царский жандарм на революционеров!?
   Пьянков, осторожно косясь в ту сторону, ответил:- Тихо вы! Вы поосторожней с ним! Это оперуполномоченный особого отдела политрук Кофман. Очень бдительный товарищ. Во всех подозревает скрытых троцкистов. Нервы трепать любит. Готовьтесь, скоро и вас вызовет к себе на беседу. Кстати, к нашему военврачу клинья подбивает, так, что и тут осторожней будьте, а то пришьет какую-нибудь хрень под это дело, потом не отмоетесь!
   ***
   3 января 1939г-вышел приказ N001 наркома НКО "О порядке выдачи разрешения на аресты начальственного состава РККА", в котором говорилось- "В соответствии с постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 1 декабря 1938г разрешение на аресты военнослужащих высшего, старшего и среднего начсостава РККА могут даваться только мною. Настоящий приказ довести до командиров и военных комиссаров полков включительно". Подпись нарком обороны СССР Маршал Советского Союза К. Ворошилов
  . ***
  
   Вечером, сидя в комнате у Пьянкова мы вспоминали родную школу, знакомых. Сашка рассказал нам о буднях авиаполка, как летают, как живут летчики. Он служил в 1-й, где комэском был Николай Черенков, нашей же 2-ой эскадрильей командует старший лейтенант Чистяков.
   ( Чистяков Виктор Феофанович. Родился 10 Ноября 1906 года на хуторе Пески, ныне посёлок Ясиноватского района Донецкой области, в семье рабочего. Окончил 6 классов средней школы в 1921 году. Работал на железной дороге (на станциях Ясиноватая, Кальмиус и Авдеевка) рабочим, артельным старостой, дорожным мастером и начальником дистанции пути. В 1931 году закончил рабфак и поступил в Днепропетровский институт железнодорожного транспорта. В Ноябре 1931 года по партийной путёвке был послан на учёбу в 11-ю Луганскую школу военных пилотов имени Пролетариата Донбасса. После её окончания (в 1933 году) служил в авиачастях пилотом, младшим лётчиком, командиром звена и эскадрильи.
   С 23 Мая 1939 года участвовал в боях с японскими милитаристами в районе реки Халхин - Гол. Ранен в бою 29 Июля. Командир эскадрильи 22-го истребительного авиационного полка (1-я Армейская группа) Старший лейтенант В. Ф. Чистяков в воздушных боях лично сбил 3 самолёта противника, участвовал в штурмовых ударах по наземным объектам. 29 Августа 1939 года Указом Президиума Верховного Совета СССР удостоен звания Героя Советского Союза.
   После боёв в Монголии командовал 22, 56 и 44-м истребительными авиаполкам. С Сентября 1940 года по Январь 1942 года учился в Военной академии командного и штурманского состава ВВС, затем командовал 6-м запасным авиаполком Воронежского военного округа. Войну закончил, командуя 43-й истребительной авиационной дивизией. Участвуя в воздушных боях, сбил 4 вражеских самолёта.
   После окончания войны окончил курсы усовершенствования при Военно - Воздушной академии и продолжал службу командиром полка авиатехнической части, был начальником тыла ВВС Закавказского военного округа. Генерал - Майор авиации. Награждён орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды, медалью "За боевые заслуги", а также монгольским орденом Боевого Красного Знамени 1-й степени. Умер 23 Апреля 1959 года. Похоронен в городе Тбилиси на кладбище Ваке. Имя Героя носит средняя школа ? 2 в городе Авдеевка Донецкой области, в музее боевой славы которой собраны материалы о прославленном лётчике.)
   * * *
   Нас обрадовало, что наша эскадрилья, как и первая летала на И-16, так как 3-я и 4-я летали на И-15.Прибыв в авиаэскадрилью, мы представились командиру. Он кратко побеседовал с нами, вызвал адъютанта, старшину эскадрильи и дал команду устроить нас на постой. Я был размещен в большой комнате дома, а койкой мне служила широкая деревянная лавка. Хозяйкой дома была полька, пожилая и очень добрая женщина, относившаяся ко мне как к сыну, хотя мы тоже нечасто виделись, ибо вход в комнату был отдельный, а приходилось рано уезжать и лишь заполночь возвращаться с аэродрома. На довольствие поставили в летную столовую и кормили нас, довольно разнообразно. Сразу же мы были разделены по звеньям. Моим командиром стал ст. лейтенант Трубаченко, старшим летчиком в звене стал я, третьим летчиком. - Андрей Акимов.
   (Трубаченко Василий Петрович - родился 3 Апреля 1912 года в селе Алексеевка, ныне посёлок Хвалынского района Саратовской области, в семье рабочего. В том же году семья переехала в город Вольск. После смерти отца в 1920 - 1925 годах воспитывался в детдоме. В 1925 - 1929 годах работал экспедитором на почте, учеником продавца в магазине, учеником бондаря на заводе. Окончил Вольский кооперативный техникум. В 1929 - 1932 годах учился в школе ФЗУ и работал на цементно - шиферном заводе "Большевик" слесарем - инструментальщиком. В Мае 1932 года поступил в Ленинградскую военно - теоретическую школу ВВС, по окончании которой учился в Энгельсской школе военных лётчиков. С Декабря 1934 года был младшим лётчиком 19-й эскадрильи, а с Июля 1938 года - командиром звена 22-го истребительного авиаполка Забайкальского военного округа. С 23 Мая по 16 Сентября 1939 года участвовал в боях с японскими милитаристами в районе реки Халхин - Гол. Командир эскадрильи 22-го истребительного авиационного полка Старший лейтенант В. П. Трубаченко произвёл 120 боевых вылетов, в 50 воздушных боях сбил 8 самолётов противника. Лётчики его эскадрильи уничтожили на аэродромах много самолётов и зенитных орудий. 29 Августа 1939 года за мужество и отвагу, проявленные в схватках с противником, удостоен звания Героя Советского Союза. После боёв в Монголии служил инспектором по технике пилотирования авиабригады. В Марте 1941 года назначен заместителем командира 182-го истребительного авиаполка, в составе которого сражался с немецко - фашистскими захватчиками на Юго - Западном и Южном фронтах. 16 Сентября 1941 года Капитан В. П. Трубаченко погиб в воздушном бою в районе города Красноперекопск Крымской области. Похоронен в Симферополе. Награждён орденами Ленина, а также монгольским орденом "За воинскую доблесть". Ремонтно - механический цех Вольского цементного завода "Большевик", а также средняя школа ? 4 и одна из улиц Вольска названы именем Героя. На доме, где он жил, установлена мемориальная доска.)
   Марсель и Юрка попали в другие звенья нашей эскадрильи. Чтобы нас включили в полетную таблицу, мы должны были сдать зачеты по знанию матчасти самолета, вооружению, инструкций по технике пилотирования и другой документации, регламентирующей летную подготовку. Все время мы проводили либо в классе подготовки или на аэродроме, Наша одержимость нравилась нашим техникам, и они все с удовольствием восполняли наши пробелы в знаниях. Так как часть наша была молодая, то продолжалось строительство, ангары для самолетов уже стояли, но без ворот, а большинство подсобных сооружений не готово. Сдав необходимые зачеты, мы были допущены к полетам. В конце января я поднял в воздух свой новый "ишачок". На взлете удержал направление, а когда набрал высоту 120 - 130 м и начал делать первый разворот, самолет начал крениться и резко со снижением пошел вниз. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вывести машину из разворота и вновь начать маневр, совершая его более плавно. Посадку произвел точно у посадочных знаков, затем выполнил еще один полет на этом по тому времени, очень маневренном истребителе. В последующем совершив несколько полетов по кругу на самолете И-16 для отработки взлета и посадки - основных элементов техники пилотирования, мы приступили к тренировкам в зоне по технике пилотирования, а затем и части боевого применения: учебным боям, стрельбы по конусу и наземным целям.
   . Пилотировали, как правило, над аэродромом, и в районе станции. Местные жители были привычны к рокоту наших моторов, а по тому какие самолеты были в воздухе, можно было определить, какая эскадрилья проводит полеты.
   Наш комэск был всесторонне развитая личность. Это был отличный командир, всегда подтянутый, дисциплинированный, готовый выполнить любое задание командования... Чистяков показывал отличную подготовку, особенно по технике пилотирования. Он очень любил лётное дело, дорожил каждым полётом. Несмотря на некоторые дефекты зрения (он страдал дальтонизмом), Виктор Феофанович блестяще освоил ночные полёты. Он был отличным воздушным стрелком. Обладал большой скромностью, был жизнелюбивым. Дисциплину требовал строго, но всегда готов был поделиться своим мастерством и прийти на помощь подчиненным.
   Одно время у некоторых молодых летчиков, сложилось мнение, что И-16 очень строг в управлении и может на любой высоте и скорости непроизвольно свалиться в штопор. Чтобы как то переломить ситуацию, в одно ясное морозное утро, эскадрилья в полном составе была построена на аэродроме. Высоко в голубом небе, плыли редкие облака. Командир, прохаживаясь вдоль строя, сказал: " Да, И-16 сложный самолет! И малоопытным летчикам он не сразу покоряется. Но мы не просто летчики! Мы - советские летчики! И нет таких крепостей, которые не взяли бы большевики. Наш "ишачок" любит ласку и взаимопонимание. Тогда он готов покориться своему пилоту, как норовистая лошадь наезднику. Пока вы не будете действовать как единое целое, дружбы между вами не будет! А высший пилотаж - это высшая степень мастерства и вашего единения с самолетом! Поэтому как говорят в Одессе, смотрим сюда.
   Командир уселся в свой "ястребок" и тот решительно пошел на взлет. Набрав высоту и сделав несколько виражей, комэск бросил машину в штопор, так чтобы кок винта смотрел в направлении посадочного " Т". Вот самолет сделал один виток, другой, третий. Нам стоящим на земле казалось, что на нас с небес валиться серебряная птица. Но вот воздушный аппарат делает тринадцатый виток и, подчиняясь воли пилота и движению руки, переходит в горизонтальный полет. Вслед за тем с высоты не он пошел на "петлю", описал ее, снова кверху, делая восходящие бочки; потом самолет проходит на "бреющем" над аэродромом, и снова уходит в набор высоты. Комэск прокрутил над взлетной полосой комплекс фигур высшего пилотажа, а потом аккуратно притер самолет на три "Т". Удивительная легкость полета самолета, выполненного с акробатической виртуозностью, делала высший пилотаж нашего командира красивым и увлекательным. Нельзя было не позавидовать!
   Спрыгнув с крыла Чистяков, погладил самолет и сказал: " Ну как то так! Поэтому товарищи мои дорогие, ставлю задачу личному составу на ближайшее время, изучить своего боевого коня, ну как ... - он задумался на мгновенье, - как свою жену". Строй сдержанно засмеялся. Лейтенант Логинов и тут не выдержал: "Товарищ командир! А кто не женат, тому что делать? Тому, как мать родную!- не остался в долгу комэск.
   Сомнения и страхи - вон из головы. От вас, требуются отныне три вещи: дисциплина, настойчивость и упорство. Тогда самолет - ваш друг. Нет одинаковых людей. Главное в летном деле - поверить в себя, смело и настойчиво трудиться".
  
   . После обеда в курилке между летчиками возник спор. Причиной его стала брошенная кем - то фраза, будто профессия летчика - удел избранных, будто стать настоящим истребителем может лишь носитель некоего особого таланта...
   Мы были моложе всех в эскадрилье и, конечно, не так опытны как некоторые пилоты , но даже тот маленький летный навык приобретенный в аэроклубе и летной школе, заставлял меня с большим сомнением, а то и с недоверием относиться к тем, кто считал, что летчиками могут стать .А я смотрел на товарищей, прислушивался к их рассказам, к суждениям о нашей летной работе, размышлял, и у меня складывались совершенно иные убеждения.
   И однажды один из старших товарищей, который не разделял мое суждение о летном призвании, в один из перекуров развернул полемику на эту тему:
   - Ты что считаешь, что таланта не существует?
   - Нет, я так не считаю!
   - А из твоих слов следует это, мол, выдумка летный талант...
   - Нет, я так не думаю, но только данный от рождения талант - это базис, а повседневный труд по огранке это таланта, ну как из алмаза брильянт, это надстройка...
   Немного подумав, я продолжил:
   - Прошло всего 20 лет, как в нашей стране победила Советская власть, а у нас уже появилась своя советская интеллигенция, специалисты не хуже прежних. Может у многих из них и есть талант, но если бы они не самосовершенствовались, упорно не трудились над своим образованием, никакой бы талант им бы не помог!
   Мой оппонент не найдя, других аргументов, вдруг выдал фразу: - А как же слова Владимир Ильича Ленина, что любая кухарка способна управлять государством.
   Значит у нее есть врожденный талант, раз она отойдя от кухонной плиты, может сразу управлять государством?
   Услышав эту фразу, я зловредно улыбнулся. Будучи заместителем политрука в летной школе, я готовил доклад по работе Ленина "Удержат ли большевики государственную власть?" и знал, что Владимир Ильич этих слов не говорил. Выпятив нижнюю губу, я сказал:- Э, батенька да вы не знаете работ основателя нашего государства!?
   Потом сосредоточился, вспомнил и процитировал, что Ленин писал:
   -Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством. Но мы требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники. Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, то есть к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту.
   Потом я похлопал старшего товарища по плечу и сказал:- Так, что наш вождь и учитель имел в виду лишь то, что даже кухарка должна учиться управлять государством. А на вас сударь придется наябедничать комиссару, что вы политически отсталый человек!
   Потом я улыбнулся и продолжил:
   - А наши командиры времен гражданской войны? Разве они не превзошли белых генералов? Разве советские люди в Испании не доказали, что они воют не хуже итальянцев и немцев. Из любого человека можно сделать и героя и труса - все зависит от условий. И отличного летчика, можно сделать и из простого человека, например как Громов если он конечно в детстве с печки не слетел... Так что талант плюс упорный труд, вот слагаемые успеха!
   * * *
   Конец января 1939г - в январе, прошла всесоюзная перепись населения СССР. Официальная цифра составила 170,6 млн. человек. Городское население составило 33%.Приказом N181 наркома НКО была объявлена благодарность СНК СССР всем военнослужащим, которые принимали участие в переписи населения
   2 февраля 1939г-после назначения наркомом НКВД Л.П.Берия, по согласованию с ЦК ВКП(б) и СНК КО, начиная с сентября 1938г проводит структурные и кадровые изменения в центральном и региональных аппаратах НКВД. В течении 1939г из рядов НКВД было уволено 7372 сотрудника (22,9% всего численного состава) и арестовано 937(по другим данным 1364) сотрудников высокого ранга проводивших массовый террор. В 1939г реформирование НКВД доходит до Главное управление пограничных и внутренних войск (ГУПВВ, которое было создано 29 сентября 1938г на базе ГУПВО) и с 8-го марта 1939г делится на шесть главков. В феврале по инициативе начальника ГУПВВ комдива Г.Г.Соколова, все части авиации ПВ НКВД сводятся в одну авиабригаду, в рамках которой создается 10 отдельных авиаэскадрилий (из 12-и самолетов в каждой) и 2-х гидрозвеньев. Минская авиадивизия ПВ НКВД переводится в Крым (Коктебель). Авиаотряды ПВ НКВД в Киеве, Тбилиси, Грозном, Ростове на Дону, Иркутске, Мурманске и ст.Белая- расформировываются. Самолетный парк частично передается в ВВС РККА, частично в летные школы. Командиром созданной бригады назначают комдива И.М. Чупранова, начштаба назначают майора А.И.Зиновьева, замполитом- полкового комиссара Н.М.Сергеева. Начальником ГУГБ назначают В.Н.Меркулова, начальником ГУЛАГа был назначен Г.В.Филаретов.
   ***
   Летчики нашей эскадрильи первыми в полку начали осваивать ночные полеты. А летать ночью в ту пору было очень сложно. Приборов на истребителе на тот момент, можно было по пальцам перечесть. Скорость, высота, горючее, масло, еще два-три показателя - вот и все, что мог увидеть пилот на приборной доске. Средств связи - никаких. Не случайно, очевидно, главным прибором на самолете тогда были глаза летчика.
   Отсутствие навыков ночной ориентации - вот основная проблема, с которой мы столкнулись при производстве ночных полетов. Ночью на земле практически невидно было никаких ориентиров, по которым можно было сделать привязку по местности. Только по редким скоплениям электрических огней, по отражению луны на льду речек в лунную ночь летчики могли как-то определиться на местности. Привязка к компасу "Когановича" как можно было сделать в дневное время, ночью практически исключалась. А о том, чтобы сесть где-нибудь в чистом поле на вынужденную, и думать не моги. Поэтому в целях безопасности все ночные полеты сперва производились над аэродромом и станцией.
   Электрического освещения аэродрома тогда не было. Посадочная полоса почти не освещалась, фонарями "летучая мышь" выкладывались лишь специальные знаки - вот и все светооборудование. Надо сказать, ночные полеты настолько долго оставались непростым делом, что до самой войны и даже в процессе войны так и не стали массовыми или, во всяком случае, настолько привычными, чтобы о них говорить столь же обыденно, как о полетах дневных. Не случайно на фронте даже термин такой появился - "ночники". Если летчик-истребитель летал ночью, можно было с уверенностью говорить, что это - летчик экстра-класса.
   Овладев основными навыками ночных полетов, мы стали продолжили совершенствовать свое летное мастерство. Но как гласит народная мудрость, чем дальше, тем сложнее.
   Ночная стрельба по конусу, который тащит за собой самолет-буксировщик - вершина летного мастерства истребителя. Кто смог овладеть этим мастерством, у того больше шансов победить в воздушном бою. Ведь, в конце концов, вся учебная подготовка летчика сводится к тому, чтобы уметь в любое время и с любого положения без промаха поразить цель. Чтобы получить оценку " отлично", надо было поразить полотняной конус 12% выпущенных пуль. Опыт Испании показал, что наши лучшие летчики Грицевец, Лакеев, Рычагов, сбивали врага уже с третьей очереди. Стрельбы мы стали производить согласно существующих на тот момент существующих правил. И скоро кое-кто пришел к выводу, что они устарели, искусственно ограничивают возможности современного скоростного истребителя в маневре и огне.
   Что представляли собой тогда эти правила? Их составили еще в двадцатые годы и предусмотрели стрельбу только заградительным огнем. Летчику нужно было совместить прицел не на объекте стрельбы, а выносить его на воображаемую ось полета, надеясь, что цель и выпущенная трасса встретятся в одной точке. На тихоходных самолетах вынос точки прицеливания для поправки на скорость был небольшой (близко к передней части конуса). Заградительный огонь приближался к огню на поражение - прямо в цель. Теперь же скорости самолетов увеличились в несколько раз, вынос точки упреждения стал таким значительным, что летчик в момент прицеливания даже не всегда мог видеть мишени. И конечно, большинство пуль пролетало мимо цели. Испания показала, что заградительный огонь не особо эффективен, процент попадания по цели очень мал. Поэтому в воздушных боях там, наши лучшие летчики отказались от заградительного огня, а стреляли только на поражение, прямо в цель и с короткого расстояния. Заградительный огонь всегда выдавал нападающего, как бы предупреждая противника, и внезапности при атаке не достигалось. Поэтому некоторые летчики, наслушавшись рассказов летчиков-испанцев, стали говорить, что огонь по "колбасе", мол, ничего общего не имеет с воздушным боем, и считали: стрелять по летящей цели проще - подходи ближе и бей в упор.
   Да, по самолету противника стрелять отчасти проще, чем по конусу. Проще потому, что самолет по размерам больше, и летчик может открывать огонь с самого удобного для себя положения. Но в бою такое положение нужно выбирать мгновенно: замешкался - собьют. И вот еще находились люди, которые не понимали, что все искусство воздушного боя как раз и заключается в этой простой истине - занять удобное положение для стрельбы и прицелиться. А такие навыки приобретались в мирные дни при стрельбах по мишени.
   Да и опыт лучших бойцов подтверждал: первоначальную подготовку к боям они получили именно в стрельбах по конусу.
   У мастеров воздушного боя маневр для стрельбы и прицеливание слиты воедино. Они стреляют как опытные охотники - навскидку. Старый же способ обучения не давал такой возможности. Строго следуя ему, нельзя попасть в цель более чем четырьмя-пятью пулями с одной атаки. А чтобы сбить одномоторный самолет, требовалось от тридцати до пятидесяти попаданий. Следовательно, старые правила стрельбы не приучали летчика поражать цель с одной очереди, с первой атаки. Противники нового метода говорили также, что на войне такой прием нельзя применять, так как неприятель, мол, не позволит сблизиться на короткую дистанцию. Поэтому требовали учиться стрелять с больших дальностей. Они считали новый прием атак опасным, ведь стоило допустить небольшую ошибку, как это могло обернуться аварией. Фактически же для тех, кто осваивал этот способ, он становился очень простым. Правда, нужно было много тренироваться
   В один из пасмурных зимних дней, согласно плановой таблицы стрельб, я готовился к вылету. Сидя в кабине, я чувствовал, как в моих руках дрожит ручка управления, тихонько рычит мотор. Поудобней устроившись в кресле, я потер крагой замерзший нос и, переведя сектор газа вперед, пошел на взлет. Набрав высоту, я стал напряжено всматриваться в хмурое небо
   Нашел в далеке силуэт самолета-буксировщика. Два огонька - красный и зеленый - медленно плыли среди неба. Занимаю удобную позицию для стрельбы, жду, когда приблизится цель, чтобы открыть стрельбу по конусу. В среди редких облаков, судорожно дергалась на тросу тушка мишени. Доворачиваю самолет, и сближаюсь с мишенью до пятисот метров. Снимаю предохранители, и перезаряжаю пулеметы. Прибавив газу, наклоняюсь к прицелу, и пытаюсь совместить перекрестье прицела с постоянно маневрирующей целью. Распятая на перекрестии лучей, мишень плывет строго слева, она быстро растет в размерах и постепенно заполняет прицел. Даю полный газ. Сближаюсь с ней под очень большим углом. Ложу машину в левый крен, и выравниваю в плоскости, "ястребок" как бы подвисает, и цель занимает весь центр. Раздается грохот пулеметов, и четыре трассы тонут в обшивке мишени. Ещё раз жму на гашетки, снова пламя у срезов пулеметных стволов. Есть! Конус снова дергается и в нем видны дыры.
   Все, упражнение выполнено! Я думаю результаты неплохие. Прибавив газу, я сделал круг вокруг самолета - буксировщика и, помахав ему крыльями, пошел на посадку. Спрыгнув с крыла, я подошел к комэску.
   -Ну как?- спросил он.
   -Да вроде неплохо!- ответил я, глядя как СБ тянущий мишень заходит над аэродромом. Снизившись до бреющего, он сбросил конус над полосой и, прибавив газу, ушел в сторону базы бомбардировщиков.
   Мой оружейник, взвалив конус на плечо, тащил его от взлетной полосы в сторону стоянки эскадрильи. Разложив мишень на снегу, мы стали считать попадания. Покрашенные пули, проходя через толстое суровое полотно, оставили на нем следы, по которым подсчитали результаты попаданий. Инженер эскадрильи, стал карандашом считать отверстия, помеченные зеленой краской. Потом, посчитав что-то на бумажке, сказал: "- Судя по расчетам, оценка "6", хоть такой и не бывает. В этот день стрельб по конусу, когда стреляли мы, молодые летчики, после моего феноменального результата и кто-то из "стариков" тогда сказал, что новичкам всегда везет. В дальнейшем, при отработке элементов боевого применения я перекрыл достижение старых летчиков полка и превзошел их результаты в стрельбе по конусу, посылая в цель по 5 - 20 пуль из 60 возможных. Это обстоятельство задело старослужащих летчиков полка, некоторые даже злились, что молодой летчик превзошел их.
   ***
   22 февраля 1939г-Военная Коллегия Верховного Суда СССР вынесла приговор А.В.Косареву (был арестован 29 ноября 1938г ), бывшему Генеральному секретарю ЦК РКСМ(ВЛКСМ),члену ВЦИК и ЦИК СССР. Косарев начал с чистки рядовых комсомольцев и сам был снят со всех занимаемых постов со следующей формулировкой- "...за грубое нарушение внутрикомсомольской демократии, бездушно-бюрократического и враждебного отношения к честным работникам комсомола, покровительство морально-разложившихся, спившимся, чуждым партии и комсомолу элементам и укрывательство двурушнических элементов...". В тот же день был вынесен приговор П.С.Горшенину (перед арестом занимал должность секретаря ЦК ВЛКСМ и председателя ОСОАВИАХИМа), В.Я. Чубатарь (перед арестом занимал должность наркома финансов, затем начальника Соликамского ГУЛАГа), С.В. Косиору( бывший 1-й секретарь ЦК КП(б) Украины, в период его руководства на Украине случился голод 1932-33г), П.П. Постышеву (по меткому замечанию- главный "анализатор врагов народа").Все будут приговорены к ВМН. В 1956г они будут реабилитированы, а следователь НКВД Б.В.Родос, который вел дело Касиора, Чубатаря и других будет осужден и расстрелян.
   Вышел Указ Верховного Совета СССР о присвоении звания Герой Советского Союза большой группе летчиков-добровольцев сражавшихся в Китае- А.А.Губенко, С.С. Гайдаренко, О.Н. Боровкову, М.Н.Марченкову, Е.М.Николаенко, И.П.Селиванову, Т.Т Хрюкину, С.В.Слюсареву, И.С. Сухову, В.В. Звереву, Г.П.Кравченко. В тот же день Военная Коллегия Верховного суда СССР объявила приговор по делу бывшего маршала СССР А.И.Егорова и армейского комиссара 1-го ранга П.А.Смирнова. Дело бывшего начальника ГУЛАГ Плинера рассматривалось отдельно. Всем троим был обьявлен приговор -ВМН.
   Создается трест "Авиапромснаб", для координации материально-технического снабжения отрасли. В феврале прошла встреча авиаконструкторов с членами Политбюро ЦК ВКП(б). Присутствовали Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович, конструкторы Архангельский, Яковлев, Ильюшин и др. Поднимался вопрос- о бомбардировщиках. Сталин привел пример с немецким Юнкерс Ю-87 указал, что нужен самолет взаимодействия с наземными войсками, а бомбить с большой высоты сложно и малоэффективно, и одномоторный самолет промышленность быстро освоит. От Сталина поступило предложение Архангельскому подумать над созданием такого самолета. В конце февраля произошла авария с четырехмоторным гидросамолетом АНТ-44 (в колесном варианте). Испытания самолета проходили на Чкаловском аэродроме. При посадке на воду (р.Яуза?) самолет разломился и утонул. В средине февраля 1939г в Китай прибыло 712 человек советских летчиков и авиамехаников. Среди добровольцев были К.К.Коккинаки, Г.П.Кравченко, М.Г. Мачин, И.Н.Козлов, Г.Н.Захаров и другие. Согласно постановления ЦК ВКП(б) от 1938г- прокуратура и следственный отдел НКВД начали пересмотр уголовных дел в отношении ранее арестованных военнослужащих РККА. Были прекращены уголовные дела в отношении Федорова, Беркалова, Гельвиха и академика И.П.Граве. Все они были арестованы в октябре-ноябре 1938г по обвинению в создании "офицерской, монархической КРО" и шпионской организации. Главным организатором считался Граве (основатель отечественной школы баллистики),дворянин по происхождению. За отсутствием состава преступления всю группу освободят.
   10 марта по 21 марта 1939г состоялся XVIII-съезд ВКП(б).Выступал Сталин с отчетным докладом о работе ВКП(б).В своей речи Сталин обрисовал геополитическую обстановку в мире за последнее время- "... война неумолима. Ее не скрыть никакими покровами." и далее "...Таким образом на наших глазах происходит открытый передел мира и сфер влияния за счет интересов неагрессивных государств...", затем Сталин перешел к программе дальнейшего развития страны в течении третьего пятилетнего плана, освоении пространства Урала, Сибири, Средней Азии. Далее выступающие пошли по списку- наркомы обороны и промышленности, директора заводов и т.д.. Хотели как лучше, получилось как всегда- врали о достижениях с трибуны, в открытую. Было избрано Политбюро в новом составе: члены- А.А.Андреев, К.Е.Ворошилов, А.А.Жданов, Л.М.Каганович, М.И.Калинин, А.И. Микоян, В.М.Молотов, И.В.Сталин, Н.С.Хрущев. Кандидатами в члены Политбюро были избраны Л.П. Берия и Н.М. Шверник. Работа съезда завершилась утверждением плана III-й пятилетки, к сожалению выполнить план не удалось из-за начавшейся войны с Германией. Накануне съезда, по болезни, умерла Н.К. Крупская - похороны были торжественные. Урну с прахом несли члены Политбюро во главе со Сталиным.
   18 марта 1939г-Советское Правительство выступило с предложением созвать международную конференцию представителей СССР, Англии, Франции, Польши, Румынии и Турции для обсуждения мер, которые могли сдержать агрессивные планы Германии. Английское правительство отклонило предложение СССР как не своевременное.
   ***
  
   За три месяца напряженной работы мне удалось провести больше десяти стрельб по конусу днем и два раза ночью. И ни разу зря не "утюжил" воздух. К весне лучшие летчики полка в стрельбах по конусу и по щитам на полигоне добились неплохих результатов. В конусе они делали по 5 - 20 отметин (тогда как у большинства выходила " дырка от бублика". Я входил в число лучших стрелков полка.
  
   Суровая природа, неблагоприятные климатические и бытовые условия осложняли учебно - тренировочный процесс и жизнь лётчиков, но, с другой стороны, закаляли их физически и морально, вырабатывали способность переносить лишения и трудности. Примером в службе кроме командира эскадрильи, был также его зам Витт Скобарихин. Служба у Скобарихина шла успешно. В одной из характеристик того времени отмечалось:
   "Лейтенант Скобарихин одним из первых освоил новый истребитель И-16. Летает грамотно. Стрельбу по конусу выполнил отлично. Инициативен, требователен к себе и подчинённым. Авторитетом пользуется. Заслуживает присвоения очередного воинского звания Старший лейтенант".
   Однополчане нередко любовались его чёткой работой в пилотажных зонах; каждая фигура - от простейшего боевого разворота до сложного иммельмана - выполнялась им с безукоризненной чистотой. В учебных воздушных боях, во время стрельб по конусам или наземным мишеням он всегда был одним из наиболее умелых. Сюда, в Забайкалье, нет - нет да и доносились вести о том, как отважно сражаются советские лётчики - добровольцы в далекой Испании, трудовой народ которой мужественно боролся с фашизмом. Скобарихина интересовали тактические приёмы, используемые нашими авиаторами в воздушных схватках в небе Барселоны, Гвадалахары и Мадрида. Иные из них он старался освоить в тренировочных полётах. Не оставлял без внимания и боевой опыт, полученный советскими истребителями - добровольцами, помогавшими народу Китая вести освободительную войну против империалистической Японии. Узнавая подробности действий лётчиков - добровольцев, Скобарихин по - доброму завидовал им, сожалея в душе, что не находится среди них.
   ***
   29 марта по 31 марта 1939г-Военная Коллегия Верховного суда СССР в закрытом судебном порядке рассмотрела дело по обвинению бывшего командующего 1-й Приморской армией комдива К.П. Подласа, бригадного комиссара той же армии М.В. Шуликова, начштаба той же армии полковника А.И. Помошникова обвиненных в преступлениях предусмотренных в статье 193-17п.а УК РСФСР.31 марта был объявлен приговор: на основании статьи 33 УК РСФСР выйти с ходотайством в Президиум Верховного Совета СССР о лишении всех троих подсудимых наград и воинского звания. Определить наказание:- лишение свободы сроком - Подласу - 5 лет ИТЛ, Шуликову- 2 года, Помошникову-3 года. Принимая во внимание, что " ... 1)Шуликов на своей должности был непродолжительное время, а 3.08.1938г заболел и находился на излечении до конца боевых действий и чистосердечно признал свою вину на суде.2)Помошников имел боевые заслуги по выполнению спецзаданий Правительства, а также недостаточный опыт работы в должности начштаба крупного соединения- определенную им меру наказания считать условной с испытательным сроком ". Подпись- председатель суда армвоенюрист В.Ульрих, члены суда диввоенюрист А. Орлов, бригадвоенюрист Д. Кандибин.
   31 марта 1939г- на полигоне в Смоленске произошла катастрофа самолета И-16.После выполнения учебных стрельб, при выходе из пике на малой высоте, самолет плашмя ударился о землю. Летчик, Герой Советского Союза, полковник А.А.Губенко погиб.
   Конец марта 1939г- Испания.28 марта войска генерала Франко вошли в города Мадрид и Валенсия. Началась повсеместная капитуляция республиканских войск. Скандинавские страны, затем США, вслед за Англией и Францией признают правительство генерала Франко как легитивное. За период гражданской войны с 1936 по март 1939гг в Испании, с обеих сторон погибло 280 тысяч человек. В марте 1939г Германия оккупирует Моравию и Богемию.15.03.1939г Гитлер совершает триумфальную поездку в Прагу. Разгорается спор Германии с Польшей. Требование Германии открыть "польский коридор" и вернуть "свободный" город Данциг - Польша отвергает. Венгрия аннексирует Рутению, которая ранее входила в состав Чехословакии. В конце марта 1939г фирма "Дуглас Эйркрафт" полностью выполнила контракт с СССР, переправив последний 18-й по счету самолет DC-3.Самолеты были закуплены в США вместе с лицензией 11 апреля 1936г.Переправка самолетов в Союз осуществлялась через фиктивные фирмы "Экселло" и "Норт Истерн", которые были созданы "АМТОРГОМ" и просуществовали до тех пор, пока последний самолет не был отгружен.В конце марта, в Германии, самолет фирмы Хенкеля Не-100 с мотором DB-601A установил новый мировой рекорд скорости 746,6 км/час.
   1 апреля 1939г- заместитель командующего ВВС РККА Я.В.Смушкевич (после аварии и долгого лечения) продолжил исполнять служебные обязанности замкомандующего ВВС РККА.В тот же день состоялось первое заседание вновь созданной Коллегии НКАП. Подобные Коллегии будут созданы практически во всех НК. Основная цель создания Коллегии - определение и утверждения плана работы НК на ближайшую перспективу и осуществление контроля за выполнением поставленных задач.
   ***
   ...Весна в Забайкалье неожиданно наступила очень быстро. Снег сошел очень быстро, обнажив землю. Весеннее солнце весело над горизонтом, щедро окропляя землю так что, поднимаясь в воздух против солнца, порой приходилось заслонять глаза рукой. С началом весны тренировки только усились.
  
   ***
   5 апреля 1939г-органы НКВД произвели арест комбрига В.Л.Афонского, сотрудника ЦА РККА- предъявленное обвинение шпионаж и злоупотребление служебным положением. В тот же день вышло постановление ЦК ВКП(б) о снятии судимости с осужденных внесудебными органами.
   14 апреля 1939г- постановлением ЦК ВКП(б) на должность заместителя наркома НКО и начальника 5-го разведывательного управления РККА назначается Герой Советского Союза, комдив И.И. Проскуров. Биографическая справка- Проскуров родился 18-02-1907г в семье рабочего.Учился в Александровском Ж/Д училище. В апреле 1931г призван в РККА.В 1934г окончил 7-ю школу военных летчиков. Службу проходил в 23 авиабригаде (Монино).С октября 1936 по июнь 1937г находился в Испании, где воевал в составе авиаинтербригады "Испания".Отличился-нанес бомбовый удар по немецкому крейсеру "Дойчланд" у берегов Испании. По возвращению на Родину -21 июня 1937г удостоен звания Герой Советского Союза, при награждении произведен из старших лейтенантов в майоры. В декабре 1937г принимает командование 54 авиабригады КОВО, присвоено воинское звание полковник. Избирается депутатом Верховного Совета СССР.22 февраля 1938г присвоено очередное воинское звание комбриг. Принимает командование 2-й авиационной армией особого назначения (АОН) в г.Воронеже.9 февраля 1939г присвоено воинское звание комдив. Награды ордена "Красная Звезда" 1935г, "Красное Знамя" 1937г, "Ленина" 1937г,медали "Золотая Звезда N33"(после учреждения), "ХХ лет РККА".
   Между датами с14-04 по 26-04-1939г выходят приказы наркома НКО NN064,066,068 о катастрофах, авариях и поломках самолетов ВВС РККА и дублирующий приказ N64 "О злоупотреблении служебным положением".
   В то время большинство летчиков старшего поколения, с предубеждением относилась к парашютным прыжкам. Многие летчики в чрезвычайных ситуациях предпочитали самолет посадить на вынужденную, чем прыгнуть с парашютом. Тут, конечно, проявлялись и весь накопленный опыт, и определенный риск, и желание спасти свой самолет, но подсознательно действовал и этот самый стереотип: вне машины иной летчик чувствовал себя беспомощным. Даже в поврежденной машине ему находиться легче, безопаснее - так он считал. Это такая субъективная особенность некоторых летчиков того поколения Комполка чтобы переломить эту ситуацию, отдал приказ, выделить в каждой эскадрильи внештатного инструктора по прыжкам, комэск знакомый с моей школьной характеристикой, закрепил за нашей, меня.
   Когда в эскадрилье начались обязательные парашютные прыжки, многие как мне казались храбрые летчики, менялись на глазах. Казалось, они пытаются найти сотни причин, чтобы пропустить свою очередь на прыжки Некоторые с большим трудом привыкали к дополнительным ремням, лямкам - казалось, что ремни стесняют движения
   Конечно, может быть лямки и в самом деле мешали, но главное, конечно, заключалось в другом. Надо было преодолеть себя, сбить, устоявшейся стереотип, и принять мысль, что в какой-момент, парашют, это единственное спасение.
   Со временем так и получилось: парашют стал неотъемлемой и привычной частью экипировки летчика. Но летчик-истребитель вообще к любому новшеству, к любому изменению внутри кабины самолета приспосабливается с большим трудом. Все непривычное на первых порах отвлекает внимание, раздражает, и поэтому летчики разные новшества часто поначалу воспринимают как помеху.
   А тогда нам предстояли обязательные тренировочные прыжки. Я работал извозчиком на У-2 и, глядя как под крылом самолета расцветает купол парашюта. Радовался, что очередной мой товарищ смог преодолеть свой страх перед пустотой и шагнуть с крыла в низ. В общем, сторонником парашютного спорта в нашем полку прибавилось, многие летчики стали находить в прыжках удовольствие и для удовольствия продолжали прыгать и зарабатывать спортивные значки.
  
   Прошел апрель, наступил май полк готовился к итоговой проверке, все четыре эскадрильи соревновались между собой, кто же станет первым? К маю большинство летчиков полка слетались в составе звеньев, наиболее опытные овладели полетами на большой высоте с применением кислородной маски, часть уже была готова к ночным полетам. Единственное с чем били большие проблемы, это с учебными воздушными боями, которых проводилось очень мало из-за боязни летных пришествий. А обстановка на Дальнем Востоке становилось все тревожнее и тревожнее. 22-й истребит6ельный полк находился в полной боевой готовности и был готов немедленно выступить на защиту её рубежей.
   ***
   7 мая 1939г- органами НКВД был арестован начальник аэродромного отдела ВВС РККА, военинженер 1-го ранга Ф.Т. Поспелов, которого обвинили в халатности и вредительстве (не выполнил возложенных на него обязанностей по засеванию аэродромных территорий специальными сортами травы выведенной ВСНХ).
  
   ( 9 мая 1939г-( 13 мая - по воспоминаниям В.Б. Шаврова, но он на совещании не присутствовал) в Кремле, в Овальном зале состоялось заседание Политбюро ЦК ВКП(б) посвященное дальнейшему развитию самолетостроения. На заседание были приглашены более 100 человек, авиаконструкторы: С.В.Ильюшин, А.С. Яковлев, А.А.Архангельский, В.Ф.Болховитинов, М.М.Пашинин, В.И.Беляев, В.П. Яценко, Н.Н. Поликарпов, В.Я. Климов, А.А. Микулин, А.Д.Швецов, начальник ЦАГИ М.Н. Шульженко, руководящие работники НКАП и директора заводов - М.М.Каганович, М.В.Хруничев, П.В.Дементьев, Ю.Б.Эскин, А.Б.Шенкман, командиры, летчики и инженеры ВВС РККА, руководство и летчики-испытатели НИИ ВВС. В президиуме были И.В.Сталин, В.М.Молотов, К.Е.Ворошилов. Вел совещание Молотов - приглашая выступающих по составленному списку. По воспоминаниям Яковлева "...Один за другим выступали конструкторы. Сталин в это время расхаживал по залу, курил трубку и как будто не принимал никакого участия в совещании, погруженный в свои думы. Однако время от времени он вдруг подавал какую-нибудь реплику или задавал вопрос, свидетельствующий о том, что он внимательно прислушивается ко всему, что говорилось в зале. Мне запомнилось, что начальник НИИ ВВС Филин, настойчиво выступал за широкое строительство четырехмоторных бомбардировщиков Пе-8(ТБ-7).Сталин возражал: он считал, что нужно строить двухмоторные бомбардировщики и числом побольше. Филин настаивал, его поддержали некоторые другие. В конце концов, Сталин уступил, сказав - Ну, пусть будет по-вашему, хотя вы меня и не убедили... ". И еще одно воспоминание, летчика-испытателя НИИ ВВС П.М. Стефановского, который также был участником этого совещания "...На таком исключительно авторитетном совещании, преследовавшем огромнейшие общегосударственные цели, мне пришлось быть впервые. Внимательно стараясь не пропустить не одного слова, слушал я выступающих товарищей. Слушал и не всегда верил своим ушам. Выступления вызывали недоумение, даже возмущение. Ораторы без конца хвалили наши самолеты, которые якобы по всем статьям были лучшие в мире, проявляли крайнюю беспечность в оценке новинок зарубежной авиатехники а, следовательно, и выводы на будущее делали не совсем правильные. Особенно радужными и оптимистичными были доклады некоторых командиров ВВС, воевавших в Испании и Монголии. Я не выдержал и попросил слова. Мое выступление прозвучало полным диссонансом в хоре предыдущих ораторов. Я говорил главным образом о недостатках, о неиспользовании в самолетостроении новейших прочных металлов, особенно об отставании авиационного моторостроения, слабости авиаоружия, и многих изъянах в конструкции и самих принципах конструирования вспомогательного спецоборудования. Я видел, что присутствующие, и особенно те, кто говорил до меня, были, по крайней мере, шокированы. Однако меня никто не прерывал. И.В.Сталин тоже не проронил ни слова. Как выяснилось много позже, мое резкое выступление ему не понравилось...". Казалось, после такого выступления, Стефановского должны были обвинить во всех смертельных грехах. Однако Сталин попросил Ворошилова лишь выяснить, что представляет собой "пылкий оратор". Стефановский пишет далее "...Климент Ефремович незамедлительно вызвал к себе моего непосредственного начальника комбрига И.Ф.Петрова и прямо спросил, чем "дышит" летчик Стефановский. Иван Федорович присутствовал на совещании, он откровенно ответил, что полностью согласен со мной, считает мое выступление правильным. Позже мне не раз приходилось выступать в присутствии Сталина и говорить о недостатках нашей авиации. Прямоту суждений он воспринимал уже без тени раздражения и предвзятости... "На совещании помимо авиационной составляющей, был поднят вопрос о сохранении государственной тайны в КБ, НИИ, ЦАГИ. В конце совещания Сталин призвал всех участников заседания к тому, чтобы каждый обдумал создавшееся положение и внес свои предложения по поднятым вопросам.
   9 мая 1939г-СНК КО подготовила проект постановления " О плане опытных и экспериментальных работ по самолетам на 1939-40гг".
  
   11 мая 1939г - при выполнении тренировочного полета на самолете УТИ-4 произошла катастрофа самолета. Погибли: начальник инспекции Высшего Совета ВВС РККА, Герой Советского Союза, комбриг А.К.Серов и Герой Советского Союза, летчица-рекордсменка, майор П.Д.Осипенко. Трагедия произошла на аэродроме под Рязанью. Срочно была создана правительственная комиссия. Катастрофу расследовала группа ОО ГУГБ НКВД под руководством майора ГБ Бочкова. Следствием было установлено, что 11 мая в соответствии с планом тренировочных сборов, самолет УТИ-4 под управлением Серова взлетел в 8часов 02 минуты и направился в пилотажную зону, где Осипенко находясь в передней закрытой кабине, выполняла пилотаж самолета по приборам (слепой полет). Самолет имел двойное управление и любую ошибку Осипенко мог немедленно исправить Серов. Через 35 минут самолет приземлился на аэродроме. После заправки топливом Серов и Осипенко поменялись местами, и самолет снова ушел в пилотажную зону. Свидетели аварии летчики Смирнов и Лакеев (ОО были опрошены более 20 человек свидетелей, в том числе и жители села Высокое) видели, что после выполнения комплекса пилотажных фигур самолет УТИ-4 неожиданно свалился в штопор и после четырех витков перешел в пикирование на высоте 200-300 метров. Выйти в горизонтальный полет высоты не хватило. Самолет врезался в землю, полностью разрушился, но не загорелся и не взорвался. По итогам следствия было сделано заключение о грубом нарушении техники пилотирования. На следующий день во всех газетах было напечатано сообщение СНК СССР и ЦК ВКП(б) с некрологом. 14 мая после торжественных похорон, урны с прахом Героев были захоронены в Кремлевской стене)
   14 мая 1939г-по 16мая состоялось заседание Главного военного Совета РККА с участием командующих и членов военного совета военных округов (ЛВО,БОВО,КОВО,ХВО), командующих ВВС,АОН и специально вызванных командиров и комиссаров ВВС РККА.
   На заседании был рассмотрен вопрос об аварийности в частях ВВС.
  
   ***
   А тем временем международная обстановка в дальневосточном регионе крайне обострилась. В результате "Маньчжурского инцидента" в 1931 г. Япония утвердилась в северо-восточных провинциях Китая. В марте 1932 г. она создала здесь прояпонское государство Маньчжоу-го, что позволило Квантунской армии выйти к берегам Амура, Уссури и Аргуни, т.е. к границе советского Дальнего Востока на протяжении более четырех тысяч километров. Советские и японские войска оказались непосредственно лицом к лицу не только на советско-маньчжурской, но и на монголо-маньчжурской границе. Учитывая характер тогдашних советско-японских отношений, любое, даже самое незначительное происшествие, отказ техники или недоразумение могли вызвать вооруженный конфликт. И действительно, по подсчетам японского военного историка И.Хаты, за два с половиной года после "Маньчжурского инцидента" произошло 152 столкновения, в 1935 г. - 136 и в 1936 г. - 2031. Согласно данным управления погранвойск Дальневосточного края, в 1937 - 1938 гг. имели место 6 серьезных боевых столкновений с японскими войсками, 26 обстрелов советских пограничников, 22 мелких нарушения госграницы военнослужащими сопредельной стороны, 25 нарушений воздушного пространства СССР, 26 случаев заброски подрывной литературы и листовок, 20 нарушений морских границ СССР и 44 других нарушения погранрежима. Таким образом, в 1931-1933 гг. японская военщина на протяжении почти 5 тыс. километров вышла непосредственно на границы Советского Союза и Монгольской Народной Республики. Она стала лихорадочными темпами превращать территории в военно-экономическую базу и плацдарм для нападения на СССР и МНР. С этой целью вдоль границ с нашей Родиной и дружественной Монгольской Народной Республикой они начали создавать укрепленные районы как исходные рубежи для агрессии, подводить к ним шоссейные и железные дороги, строить аэродромы и проводить другие мероприятия по оперативному оборудованию плацдарма агрессий. На Дальнем Востоке возник опасный очаг мировой войны.
   В связи с проводимыми японской военщиной мероприятиями по подготовке войны ЦК МНРП и правительство МНР в конце 1934 года было вынуждено обратиться к Советскому Союзу с просьбой о помощи в случае нападения японских агрессоров Со своей стороны, Москва понимала, что без советской помощи МНР легко подпадет под японский контроль. Поэтому в конце ноября 1934 г. между СССР и МНР было заключено "джентльменское" соглашение, по которому Советский Союз обязался оказать Монголии всестороннюю помощь в случае нападения какой-либо третьей державы.
   Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Монгольской Народной Республики решили оформить в виде настоящего Протокола существующее между ними с 27 ноября 1934 года соглашение, предусматривающее взаимную поддержку всеми мерами в деле предотвращения и предупреждения угрозы военного нападения, а также оказания друг другу помощи и поддержки в случае нападения какой-нибудь третьей стороны на Союз Советских Социалистических Республик или Монгольскую Народную Республику, - для каковой цели и подписали 12 марта 1936 года настоящий Протокол.
  
   С т а т ь я I. В случае угрозы нападения на территорию Союза Советских Социалистических Республик или Монгольской Народной Республики со стороны третьего государства, Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Монгольской Народной Республики обязуются немедленно обсудить совместно создавшееся положение и принять все те меры, которые могли бы понадобиться для ограждения безопасности их территории.
  
   С т а т ь я II. Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Монгольской Народной Республики обязуются в случае военного нападения на одну из Договаривающихся Сторон оказать друг другу всяческую, в том числе и военную помощь.
  
   С т а т ь я III. Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Монгольской Народной Республики считают само собой разумеющимся, что войска одной из сторон, находящихся по взаимному соглашению на территории другой стороны, в порядке выполнения обязательств, изложенных в статьях I или II, будут выведены с соответствующей территории незамедлительно по миновании в том надобности, подобно тому как это имело место в 1925 году в отношении вывода советских войск с территории Монгольской Народной Республики.
   После того как стычки на маньчжурско-монгольской границе участились и нависла прямая угроза японской интервенции в Монголию, в 1936 г. было заключено новое советско-монгольское соглашение о взаимной помощи, и на территории МНР разместились части Красной Армии. В августе 1937 г. начался дополнительный ввод советских войск на монгольскую территорию. К октябрю там было сосредоточено до 30 тыс. личного состава, 280 бронеавтомобилей и 265 танков. Эти войска были объединены в 57-й особый корпус со штабом в Улан-Баторе. На аэродромах МНР стало базироваться более сотни советских самолетов. В состав корпуса вошли мотострелковая дивизия, отдельный броневой полк, кавалерийская и авиационная бригады, части связи. Шесть автомобильных батальонов с 5 тыс. автомашин обеспечивали транспортировку и снабжение войск.
   (Обстановка на азиатских рубежах СССР с начала 1930-х годов стала накаляться. Марионеточное государство Маньчжоуго, созданное японцами у юго-восточных границ Монголии, предъявляло территориальные претензии к Монгольской Народной Республике (МНР), начались инциденты на границе. А когда в 1936 году Германия и Япония заключили "Антикоминтерновский пакт", конфликт на Дальнем Востоке стал еще более вероятным: в отличие от армии Маньчжоу-го, Квантунская армия представляла серьезную опасность для небольшой и слабой Монголии.
   7 июля 1937 года разразилась японско-китайская война. Японцы быстро продвигались в глубь Китая. Некоторые части японской армии действовали в направлении границ МНР, которая прикрывала с юга территорию СССР от станции Отпор (ныне - Забайкальск) до Байкала. В случае захвата Монголии японцы выходили прямо к границам Союза, ставя под угрозу Транссибирскую магистраль - единственную железнодорожную линию, связывавшую европейскую и дальневосточную части страны.
   Москва собиралась охранять монголо-маньчжурскую границу как свою собственную. Армия МНР эту задачу решить не могла: ее численность (включая аппарат военного министерства и военное училище) составляла всего 17800 человек. Нескольких японских дивизий было достаточно, чтобы пройти республику насквозь и выйти к советской границе в районе Кяхты.
   Для СССР лучшим выходом было присутствие в МНР советских войск, которые противостояли бы японцам еще на монгольской территории. Однако премьер-министр Монголии Пэлжидийн Гэндэн возражал против ввода в республику Красной армии. И Сталин решил делать ставку на первого заместителя премьера - Хорлогийна Чойбалсана: тот рвался к единоличной власти, не гнушаясь средствами. При поддержке Москвы в Монголии начались аресты, пытки и расстрелы: сценаристов и режиссеров этой трагедии в виде "советников" из НКВД было в Улан-Баторе достаточно. Министр обороны Гэлэгжорижайн Дэмид, премьер-министр Пэлжидийн Гэндэн и другие высшие руководители МНР были обвинены в шпионаже в пользу Японии, заговоре против правительства и в том, что якобы просили Японию ввести войска на монгольскую территорию. В застенках монгольского МВД из арестованных выбили точную "дату" ввода японских войск: 9 сентября 1937 года. Неизвестно (архивы до сих пор закрыты), приняли ли в СССР эту информацию всерьез или просто решили воспользоваться предлогом, чтобы ввести войска в соседнюю республику.
  
   В директиве командующему войсками Забайкальского военного округа Сталин писал: "Первое. Пакт о взаимной помощи (1936 года.) гарантирует нас от внезапного появления японских войск через МНР в районе Байкала, повторяю, Байкала, от перерыва железнодорожной линии у Верхнеудинска (ныне - Улан-Удэ. ) и от выхода японцев в тыл дальневосточным войскам. Второе. Вводя войска в МНР, мы преследуем не цели захвата Монголии и не цели вторжения в Маньчжурию или Китай, а лишь цели обороны МНР от японского вторжения, а значит, и цели обороны Забайкалья от японского вторжения через МНР".
   В Забайкальском военном округе стали спешно готовиться к крупнейшей после Гражданской войны переброске войск. Десятки тысяч бойцов и командиров, сотни танков и орудий, тысячи автомашин должны были сосредоточиться у советско-монгольской границы. Их выдвижение к монгольской границе началось 20 августа. Первыми начали марш по старинному тракту Улан-Удэ - Кяхта 36-я моторизованная дивизия и 32-я механизированная бригада. Спешили, стремясь "к 9 сентября" прикрыть восточные и юго-восточные границы МНР от "вторжения".
   Из частей Забайкальского военного округа была создана группа усиления монгольской армии. Командующим группой был назначен комдив Иван Конев - будущий маршал Советского Союза, комиссаром - корпусной комиссар Архип Прокофьев. "Известно, - писал Конев в одном из докладов, посланных в Москву, - что опоздание с вводом войск РККА (Рабоче-Крестьянской Красной армии. ) в МНР на 8-10 дней могло изменить обстановку не в нашу пользу, так как банда шпионов и японских агентов Гэндэн, Дэмид, Даризап готовила переворот в МНР 9 сентября, в этот же день должен был состояться переход границы японскими войсками".
   27 августа на монгольский аэродром в Баян-Тумене приземлились 52 советских самолета. На следующий день части Красной армии пересекли монгольскую границу. 36-я дивизия и 32-я механизированная бригада выступили из Кяхты на Улан-Батор.
   При движении не принимались в расчет никакие местные особенности. В монгольских степях советские военкомы решали и командовали, как у себя дома. Так, Конев 29 августа сообщил в шифровке комкору Михаилу Фриновскому, что части 32-й бригады при движении к месту дислокации достигли местечка Чойрин-Сумэ (ныне - Чойр). "К западу в 3 километрах от Чойрина - Чойрин-хид (монастырь), где имеется колодец. Больше воды в районе Чойрина нет". При движении по безводным степям колодцы были единственными местами для размещения войск. В донесении указывалось: "Монастырь Чойрин-хид имеет около ста отдельных построек, где проживает до трех тысяч лам (монахов). При выселении лам можно разместить стрелковый полк". Куда уйдут три тысячи местных жителей и где они будут жить зимой - об этом не думали.
   3 сентября полки 36-й дивизии достигли конца пути - города Саин-Шанда. Здесь на трассе Калган - Улан-Батор создавался опорный пункт, прикрывавший эту стратегическую трассу. К 9 сентября сосредоточение частей Красной армии в МНР было закончено. Но... части Квантунской армии располагались в районах постоянной дислокации. Никаких ее передвижений агентура в Маньчжурии не зафиксировала. Японские войска в Китае также не передвигались по тракту Калган - Улан-Батор. Им хватало забот с гоминьдановскими войсками и частями Китайской красной армии.
   Дата вторжения 9 сентября оказалась липовой. Но никто и не думал давать приказ о возвращении войск на советскую территорию. Для частей Красной армии началась жизнь в чужой стране, на голом месте, без запасов продовольствия и горючего, а суровая монгольская зима с ее холодами и буранами уже стояла у порога. До ближайших железнодорожных станций на советской территории, откуда поставлялось все необходимое вплоть до дров, - сотни километров бездорожья. Тысячи грузовых машин непрерывно курсировали между железнодорожными станциями, базами снабжения и частями. Водители автомобильных батальонов сутками не вылезали из кабин.
   Как бы то ни было, к октябрю 1937 года на территории МНР были сосредоточены более 30000 бойцов и командиров Красной армии, тысячи ручных и станковых пулеметов, сотни орудий, 280 бронемашин в мотоброневых бригадах и 265 танков. На аэродромах и посадочных площадках стояло 107 самолетов. В состав "монгольского" корпуса вошли 36-я мотострелковая дивизия, одна механизированная и две мотоброневые бригады, мотоброневой полк, кавалерийская и авиационная бригады, части связи и многочисленные инженерные, автомобильные и строительные подразделения.
   Этот корпус был соединением, равного которому не было в частях Квантунской армии. Его появление на монгольской земле изменило стратегическую обстановку во всем регионе. В случае войны, а в ее возможность верили и в Москве, и в Улан-Баторе, слабые по численности и вооружению кавалерийские дивизии монгольской армии могли вести бои в тесном взаимодействии с советскими механизированными и мотоброневыми бригадами под прикрытием истребительных и бомбардировочных полков советской авиации.
   Обширные территории на юго-востоке Монголии, находившиеся с 1937 года под контролем Красной армии, были использованы для создания плацдарма для развертывания подвижной стратегической группировки в случае войны с Японией. А к ней готовились упорно и настойчиво. Очень хотелось Москве взять реванш за поражение в русско-японской войне, и особенно за японскую интервенцию на Дальнем Востоке в 1918-1922 гг. Нужно было показать всему миру, что советская держава - это не отсталая Россия, которому может диктовать свою волю азиатское государство.
   Советские подвижные соединения (а в то время подобных соединений не было в составе Квантунской армии) получили выход к перевалам Большого Хинганского хребта и после захвата перевалов могли прорваться на центральную маньчжурскую равнину. Именно эта идея прорыва через Хинган в центральную Маньчжурию была использована при операции по разгрому Квантунской армии в 1945 году.
   Командование Квантунской армии в случае войны на территории Монголии возлагало надежды на поддержку со стороны бывшей монгольской феодальной знати и ламаистского духовенства, а также на то, что монгольская армия обескровлена репрессиями 1937-1938 гг., о которых мы упоминали выше. Тогда было арестовано и уничтожено большинство монгольских военачальников. Репрессии, начатые по примеру "чисток" в СССР, продолжались в монгольской армии и в начале 1939 года.
   Инициатором второй их волны был все тот же маршал Чойбалсан. Он вернулся из Москвы в Улан-Батор 22 января 1939 года. Накануне были получены агентурные данные о том, что начальник военной школы Даши Дава якобы готовил против него террористический акт. После допроса Дава "сознался", что был завербован в контрреволюционную организацию начальником политуправления армии Найданом и им был связан с уже арестованным начальником артиллерии армии Чойндамом. 21 января МВД Монголии получило данные, что заместитель Чойбалсана Дамба в ночь на 20 января отдал командирам частей Улан-Баторского гарнизона приказ привести все части в городе в боевую готовность. 21 января прокурор армии Лубсан Цыдып якобы посетил Улан-Баторский гарнизон и проверял исполнение приказа Дамбы.
   Информация о событиях в монгольской столице была передана в Москву. Берия в письме Ворошилову от 30 января писал: "Поскольку все это указывало на возможность вооруженной провокации, подготовленной Дамбой и членами контрреволюционной организации из состава гарнизона, я о создавшейся обстановке информировал командование нашего корпуса и одновременно через министра внутренних дел принял меры детального выяснения обстановки". Берия посоветовал замминистра внутренних дел МНР арестовать военного прокурора. В ночь на 22 января Цыдып был арестован и утром "сознался", что является членом контрреволюционной организации и что ею руководит Дамба.
   Основные события в Улан-Баторе начались 26 января. В этот день Чойбалсан созвал совещание начальствующего состава гарнизона. Прямо на совещании был арестован начальник политуправления Монгольской народно-революционной армии Найдан. 31 января Чойбалсан заявил, что принял решение об аресте заместителя военного министра Дамба, начальника штаба армии Намсарая, заместителя начальника политуправления Амора Сайхана, начальника ВВС Шагдыра Суруна, начальника штаба ВВС Мунко, командира 1-й дивизии Тохтото и других военачальников. Операция по аресту "заговорщиков" была проведена в ночь на 1 февраля. Так монгольская армия лишилась почти всего высшего командного состава.
   9 февраля Чойбалсан посетил заместителя полпреда СССР в МНР Скрипко. Очевидно, решительные действия диктатора произвели негативное впечатление на советского представителя, и он сообщил Скрипко, "что на втором приеме у тов. Сталина он получил следующее указание: удалить из правительства МНР Амора и пост премьер-министра принять на себя, сохранив за собой посты военного министра, министра внутренних и иностранных дел".
   Репрессивная машина МВД МНР, созданная по образцу и подобию ежовско-бериевского НКВД, заработала с полной нагрузкой. Арестованный бывший командарм монгольской армии Дамба "сознался", что он с 1935 года является членом гэндэно-дэмидовской контрреволюционной организации, в которую был якобы завербован Намсараем, возглавлял военную контрреволюционную организацию с 1938 года и свою враждебную работу проводил под руководством премьер-министра Амора. После подобных "признаний" дни премьера были сочтены.
   Конечно, писем Берии Ворошилову с описанием событий в Улан-Баторе недостаточно, чтобы дать точную оценку событий тех лет. Возможно, в столице Монголии повторились московские события 1937 года, когда группа высшего командного состава РККА во главе с Михаилом Тухачевским выступила с требованием убрать с поста наркома обороны Климента Ворошилова из-за его некомпетентности. В Монголии высшие руководители армии тоже могли выступить против Чойбалсана как посредственного военного руководителя. В таких условиях маршал, чтобы удержаться у власти, начал массовые репрессии. Впрочем, это только предположение автора.
   Ясно одно: результат второй волны репрессий для монгольской армии был катастрофическим. Следом за участниками заговора были арестованы и расстреляны десятки командиров, имевших военное образование, полученное в СССР, и опыт командования частями. В августе 1989 года на конференции, организованной в Институте военной истории МО РФ, монгольские историки говорили: "Были необоснованно репрессированы сотни и тысячи людей, в том числе многие кадры военных... В 1937-1939 гг. было репрессировано около 80 процентов командного и политического состава МНРА... Из 78 человек высшего командного состава, имевших воинское звание "комбриг" и выше, равное нынешнему генеральскому званию, были репрессированы 66 человек. В результате этого в начале халхин-гольских боев дивизиями и полками командовали вчерашние выпускники училищ или люди, не имевшие военного образования, а подразделениями - офицеры, выдвинутые из солдат и сержантов".
   В Монголии повторились репрессии в РККА, только "в миниатюре". Для армии числом менее 20 тысяч военнослужащих даже 66 репрессированных высших командиров - весьма внушительная цифра.)
   Восточная часть МНР образует Тамцак-Булакский выступ (Тамцак-Булак - административный центр этого района), который вклинивался в территорию Маньчжоу-го. К северу-востоку от него, в пространстве между государственными границами СССР и МНР с Маньчжурией и горным хребтом Большой Хинган, расположен район Барга, куда из внутренних областей Маньчжурии ведут две железные дороги. Одна из них - от Харбина через Цицикар на Хайлар (бывшая Китайско-Восточная железная дорога). Другая - через Таоань и Солунь на Халун-Аршан.
   Тамцак-Булакский выступ почти вплотную подходит к предгорьям Большого Хинганского хребта как раз в том месте, где железнодорожные и шоссейные дороги, миновав горные перевалы, вступают на равнины Барги. Создавая здесь Хайларский укрепленный район, Япония начала строительство еще одной железной дороги - от Солуни на Ганьчжур, которая проходила около самой маньчжуро-монгольской границы, местами на удалении всего в два-три километра.
   Японское командование опасалось, что на отрезке Халун-Аршан-Ганьчжур эта дорога могла подвергаться прицельному огню с господствующих песчаных высот на восточном берегу реки Халхин-Гол. Поэтому было принято решение захватить часть Тамцак-Булакского выступа до Халхин-Гола. Владея этой территорией, можно было устранить угрозу железной дороге, а также уменьшить шансы на успешный удар в тыл японским войскам, сосредоточенным в Хайларском укрепленном районе. " Зная твердую позицию Советского Союза, агрессоры не рискнули начать широкие боевые действия против МНР. Но тем не менее провокации японской военщины на восточных границах братской республики не прекратились, а, наоборот, усилились. Одним из наиболее ярких примеров таких провокаций был захват 24 января 1935 года японским отрядом монгольского пограничного монастыря Халхин-Сумэ, расположенного в 8 километрах от устья р. Халхин-Гол в междуречье Шарильджи и Уршун-Гол, впадающих в озеро Буир-Нур. При этом японская сторона постаралась дать лживую информацию в западную прессу о якобы произошедшем столкновении японо-маньчжурских войск с советскими частями. Разоблачая эту вздорную и нелепую фальшивку, газета "Правда" выразила мнение официальных советских органов о том, что подобные сенсационные измышления распространяются сознательно и с определенными целями. Она не оставила сомнения в том, что реакционные круги, мечтающие о военных осложнениях на Дальнем Востоке, не пропускают "...никакого случая для того, чтобы вызвать и поддерживать представления о якобы близком наступлении этих осложнений".
   В связи с захватом монастыря Халхин-Сумэ в период со 2 июня по 26 августа 1935 года на ст. Маньчжурия проходили переговоры между правительственной делегацией во главе с Самбу и представителями так называемого государства Маньчжоу-Го. На них монгольская делегация потребовала возвратить захваченный монастырь и созвать постоянную комиссию по урегулированию пограничных конфликтов. Однако этот тур переговоров, как и их второй тур (со 2 октября по 25 ноября 1935 г.), были сорваны японо-маньчжурскими властями.
   Провокации на восточных границах МНР не прекращались. 12 февраля 1936 года японо-маньчжурский отряд численностью [10] свыше 500 человек на 25 грузовиках при двух танкетках и самолетах-штурмовиках совершил налет на Булун-Дэрсунскую пограничную заставу республики. Последняя приняла неравный бой, но под давлением во много раз превосходящих сил врага была вынуждена отойти в глубь территории МНР, потеряв 5 человек ранеными и одно горное орудие. Подошедший бронеотряд МНРА отбросил налетчиков за пределы границы, нанеся противнику ощутимый урон: враг потерял до 20 человек убитыми, 30 ранеными и обе танкетки.
   В этих условиях ЦК МНРП и правительство МНР предприняли ряд мер по дальнейшему укреплению обороноспособности страны. Не было безучастным к участившимся провокациям японской военщины и Советское правительство. 21 февраля 1936 года заместитель народного комиссара по иностранным делам СССР Б. С. Стомоняков заявил японскому послу в Москве г-ну Ота, что "...учащающиеся столкновения на границах Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го представляют еще один очаг опасности для мира на Дальнем Востоке и вызывают серьезное беспокойство у правительства СССР".
   1 марта 1936 года состоялась встреча Сталина с председателем американского газетного объединения "Скрипс Говард Ньюспейперс" Роем Говардом. Американец интересовался позицией Советского Союза в случае, если Япония решится на серьезное нападение против Монгольской Народной Республики. На что Сталин ответил: "В случае, если Япония решится напасть на Монгольскую Народную Республику, покушаясь на ее независимость, нам придется помочь Монгольской Народной Республике... Мы поможем МНР так же, как помогали ей в 1921 году".
   Подобная твердая позиция Советского правительства еще более наглядно была продемонстрирована на советско-монгольских переговорах в Улан-Баторе, на которых 12 марта 1936 года был подписан исторический Протокол о взаимопомощи между СССР и МНР. Он еще теснее связал судьбы двух братских народов в борьбе против общего врага - японского империализма - и явился надежной, прочной гарантией независимости Монгольской Народной Республики.
   Выполняя свои обязательства по Протоколу, Советское правительство по просьбе правительства МНР направило в январе 1937 года в Монголию части и соединения Красной Армии. Из этих войск был сформирован 57-й особый корпус в составе 36-й мотострелковой дивизии, 6-й кавалерийской, 11-й танковой, 7, 8 и 9-й мотоброневых бригад и других частей и подразделений специальных войск. Первым командиром особого корпуса был назначен комдив, позднее прославленный советский полководец Маршал Советского Союза И. С. Конев.
   Наряду с агрессивными намерениями против МНР японская военщина 7 июля 1937 года, совершив провокацию у моста Лугоуцяо в г. Юаньнин (близ Пекина), приступила к осуществлению нового этапа агрессии против Китая, ставившего целью захватить территорию Внутреннего Китая. Очаг войны на Дальнем Востоке задымил с новой силой. Японским войскам за сравнительно небольшой отрезок времени удалось захватить значительную часть территории страны с такими крупнейшими городами, как Тянь-цзинь, Шанхай и Пекин, и вступить в столицу Китайской республики - г. Нанкин. В конце июля 1938 года японские империалисты, стремясь "прощупать" прочность советских границ в Приморье, крупными силами вторглись в пределы нашей Родины в районе оз. Хасан. Соединения Красной Армии, получив подкрепления, решительно контратаковали врага и к 7 августа отбросили его с советской территории с большими для него потерями.
   Неудачи в затяжной войне против Китая, поражение крупной вооруженной акции японских войск у оз. Хасан в большой мере подорвали авторитет военных кругов Японии в глазах их союзников по антикоминтерновскому пакту, не могли не сказаться и на внутриполитическом положении Японии. Курс иены резко упал, а цены на многие товары широкого потребления повысились, что привело к понижению жизненного уровня населения и росту недовольства внутри страны. Этим решили воспользоваться определенные милитаристские круги, вынудив правительство Коноэ в январе 1939 года уйти в отставку.
   Самым тщательным образом, проанализировав Хасанский инцидент, японское командование извлекло для себя определенные уроки. Генштаб был вынужден признать разработанные ранее планы войны против СССР "устаревшими". Убедившись в прочности советской обороны на приморском направлении, он решил найти место для удара там, где противник не ожидал бы нападения. В течение осени 1938 г. в Токио были разработаны два новых варианта плана войны против СССР под кодовым наименованием "Хатиго".
   Вариантом "А" этого плана предусматривался одновременный удар по советскому Дальнему Востоку на восточном и северном направлениях с последующим развертыванием военных действий в Забайкалье. По варианту "Б" на первом этапе главный удар планировался на западном направлении, через Монголию, с целью выхода к Байкалу. Варианты были направлены в штаб Квантунской армии для изучения. Ее командование отдало предпочтение сосредоточению основных усилий на западном (Хинганском) направлении, которое оно считало наиболее уязвимым в оборонительных порядках советских войск
   Новый премьер-министр страны Хиранума и поддерживавшие его генералы в лице военного министра Итагаки, его заместителя Тодзио, а также командующего Квантунской армией генерала Уэда видели выход из создавшегося положения в активизации военных действий в Китае и расширениях их в северном направлении против МНР и СССР. По их мнению, такие действия в случае успеха могли поднять пошатнувшийся престиж японской армии и содействовать заключению прямого военного блока оси Берлин - Рим - Токио. Не менее важную роль в подготовке Японией агрессии против МНР сыграла соглашательская политика тогдашнего руководства Англии и Франции, стремившегося направить фашистскую агрессию против Советского Союза. Японские самураи еще выше подняли головы и взяли курс на заключение прямого военного союза с фашистской Германией.
   В условиях острого противоборства с СССР за преобладание в Китае японцы придавали большое значение МНР, или Внешней Монголии, которая с помощью Москвы стала своеобразным плацдармом для советского проникновения в Китай. Ведь именно в соседних с Монголией китайских провинциях находился так называемый "Особый район Китая" - база китайских коммунистов. Через Монголию проходила и одна из самых оживленных трасс снабжения гоминдановских войск советской военной техникой и снаряжением по маршруту Улан-Удэ (СССР) - Улан-Батор (МНР) - Калган (Китай).
   Официальная японская печать неоднократно обвиняла СССР в использовании МНР в качестве трамплина для "большевизации" Внутренней Монголии, Маньчжоу-го и всего Китая.
   В японских оперативных планах МНР рассматривалась как ключ к Дальнему Востоку и щит, прикрывавший Транссибирскую магистраль. Вот почему после захвата Маньчжурии последовало вторжение японцев в китайские провинции Чахар и Суйюань, окружавшие юго-восточную часть МНР. В этих провинциях сразу же началось строительство стратегических железных дорог.
   Овладение МНР дало бы Японии важные стратегические преимущества, о которых ясно говорил начальник штаба Квантунской армии генерал Итагаки в беседе с японским послом в Китае Аритой еще в марте 1936 г.: "Если посмотреть на карту Восточной Азии, то с первого взгляда станет ясно, что Внешняя Монголия занимает важное положение с точки зрения влияния Японии и Маньчжурии и является очень важным районом, прикрывающим Сибирскую железную дорогу - магистраль, связывающую советский Дальний Восток с Европейской частью СССР. Следовательно, если Внешняя Монголия будет присоединена к Японии и Маньчжурии, то безопасности Советского Союза будет нанесен сильнейший удар. В случае необходимости можно будет вытеснить влияние СССР с Дальнего Востока почти без борьбы. Поэтому армия планирует распространение влияния Японии и Маньчжурии на Внешнюю Монголию всеми средствами, имеющимися в ее распоряжении"3.
   Видное место в планах распространения этого влияния занимал учет внутреннего положения в МНР, которое было весьма нестабильным. Процесс советизации республики встречал серьезные трудности. Так, безуспешными оказались попытки коллективизации сельского хозяйства. Не принесли видимых успехов и гонения на религию. В 1934 и 1935 гг. в МНР имели место массовые выступления против просоветских властей. Местным коммунистам пришлось обращаться за помощью к Советскому Союзу, который прислал три военных самолета и 60 бронемашин для усмирения мятежников. В 1937 г. в Монголии начались чистки, навязанные руководству страны советниками из Советского Союза. В ходе этой кампании безвинно пострадало большое число партийных и государственных руководителей, военных и лам.
   По свидетельствам перебежчиков из МНР, многие монголы предпочли бы патронаж японо-маньчжурских властей советскому господству. Они рассматривали японцев и маньчжуров как братьев-азиатов, способных противостоять чуждым славянам. Согласно японским оценкам, в начале 1937 г. от 60 до 80% монголов были настроены антисоветски4.
   Вот одно из свидетельств этих настроений. Монгольский капитан Бимба, перебежавший к японцам в 1938 г., рассказывал, что в течение многих веков китайцам не удалось ассимилировать монголов. Поэтому им не следует поддаваться и русским. Почему он не женился на русской, как это делают многие другие офицеры? Потому что он не хотел, чтобы его дети имели большой горбатый нос и рыжие волосы. Он с гордостью говорил: "Я халха (монгол)".
   В начале 1939 года в связи с вновь усилившимися провокациями японской военщины на восточных рубежах МНР Советское правительство в своем заявлении на 3-й сессии Верховного Совета СССР предупредило японских империалистов о том, что "...границу Монгольской Народной Республики, в силу заключенного договора о взаимопомощи, мы будем защищать так же решительно, как и свою собственную"{16}. Однако правящие круги милитаристской Японии не вняли разуму и продолжали усиленную подготовку к нападению на МНР.
   Готовя нападение, японская военщина рассчитывала без особых трудностей захватить восточный выступ территории республики и в случае успеха стремительным броском выйти к советской границе южнее г. Читы, вторгнуться на территорию СССР. Затем предполагалось перерезать транссибирскую железнодорожную магистраль и в дальнейшем предпринять наступление в Приморье с тем, чтобы отторгнуть весь советский Дальний Восток. С этой целью близ границы с МНР сосредоточивались крупные силы японской Квантунской армии, размещенные в западной части Северо-Восточного Китая, а также войска князя Внутренней Монголии Дэвана и марионеточного государства Маньчжоу-Го.
   Вообще-то говоря, официальной границы между Маньчжоу-го и МНР в общепринятом смысле этого слова не существовало. Ведь до того как японцы вторглись в Маньчжурию, а СССР поставил под свой контроль Внешнюю Монголию, это были китайские провинции, между которыми в лучшем случае могла существовать лишь административная граница.
   Пустынный и безлюдный район к востоку от Халхин-Гола охранялся немногочисленными монгольскими пограничниками. Пограничные заставы МНР были удалены на 20 - 30 километров от государственной границы и находились на расстоянии 40 - 60 километров друг от друга. Регулярных монгольских войск вблизи границы не было. Части советского Особого стрелкового корпуса, введенного на территорию МНР, дислоцировались в 400 - 500 километрах от Халхин-Гола.
   Командование Квантунской армии направило в этот район 23-ю пехотную дивизию и несколько полков баргутской11 конницы. Кроме того, в районе Хайлара была сосредоточена авиационная группа, имевшая в своем составе истребители, бомбардировщики и самолеты-разведчики.
   Общее командование этими соединениями было возложено на генерал-лейтенанта М.Комацубару, 53 лет, общепризнанного специалиста по Советскому Союзу. Он хорошо говорил по-русски, с 1919 по 1921 г. служил заместителем военного атташе в Москве, а в 1927 - 1930 гг. - военным атташе. С 1932 по 1935 г. Комацубара занимался вопросами отношений с СССР, будучи на разных должностях в Маньчжурии.
   Начальником штаба 23-й дивизии был другой эксперт по Советскому Союзу, разведчик Ц. Оути, 46 лет. В 1933 - 1935 гг. он был военным атташе в Латвии, затем на протяжении двух лет возглавлял штаб кавалерийской бригады в Маньчжурии.
   Командование в Токио считало, что 23-я дивизия не имеет достаточного опыта и воинской выучки, но полагало, что ее руководство, которое хорошо знало военную доктрину СССР, в кратчайшее время сможет организовать необходимые обучение и тренировки и успешно справится с поставленными задачами.
   С середины января 1939 года провокации на границе стали возрастать. Так, 14 января в районе г. Номон-Хан-Бурд-Обо около 20 японцев и баргутских кавалеристов армии Дэвана напали на сторожевой наряд пограничников МНР, ранив одного цирика и взяв в плен начальника 7-й заставы. Через два дня пограничный наряд был вновь обстрелян. В течение 29 и 30 января японо-баргутские кавалеристы пытались пленить сторожевые монгольские наряды в этом районе. В феврале и марте здесь произошло до 30 нападений на пограничников МНР силами подразделений и групп 23-й японской дивизии и кавалерийских частей князя Дэвана.
   Провокационные действия японской военщины сопровождались широкой кампанией в прессе Японии и Маньчжоу-Го, направленной против Монгольской Народной Республики. Для обоснования своих претензий на территорию, расположенную по правому берегу р. Халхин-Гол, японские картографы еще в 1935 году сфабриковали подложные карты, на которых граница Маньчжоу-Го с МНР была показана по реке, то есть 20 километров западнее ее истинного положения.
   Пытаясь найти юридические обоснования этого решения, японцы занялись проблемой прохождения границы между Маньчжоу-го и МНР. В район Тамцак-Булакского выступа несколько раз направлялись специальные разведывательные группы, изучались архивные документы и карты. Конечно, наиболее желательным плодом всех предпринимавшихся усилий было бы обнаружение документов, подтверждающих версию о том, что линией границы служила река Халхин-Гол, а не участок к востоку от нее. В японской пропаганде даже подчеркивалось, что одно из значений монгольского слова "халха", от которого пошло название Халхин-Гол, означает "граница" или "защита страны". Как будет показано ниже, кое-что найти удалось.
   Точку зрения советского правительства на эту проблему изложила газета "Правда": "В оправдание своих провокационно-захватнических действий в отношении Монгольской Народной Республики японо-маньчжурские власти в своих сообщениях утверждали, что границей между Монгольской Народной Республикой и Маньчжурией в районе восточнее и юго-восточнее озера Буир-Нур служила река Халхин-Гол.
   В действительности же, по официальным картам, граница МНР и Маньчжурии всегда проходила в этом районе не по реке Халхин-Гол, а восточнее этой реки - по линии Хулат-Улийн-Обо и Номон-Хан-Бурд-Обо. Это подтверждается картой ? 43 из китайского альбома, изданного в 1919 г. в городе Пекине генеральным директором почт Китая.
   По этой линии со дня образования МНР и до последних дней постоянно находились посты пограничной охраны МНР. До начала событий граница МНР с Маньчжурией, проходившая восточнее р. Халхин-Гол, никем, в том числе и японо-маньчжурской стороной, не оспаривалась.
   Утверждение японо-маньчжурской стороны о прохождении границы МНР с Маньчжурией по реке Халхин-Гол никакими документами не подтверждается и является сплошным вымыслом, выдуманным японской военщиной для оправдания своих провокационно-захватнических действий".
   После соответствующей идеологической, дипломатической и военной подготовки японская военщина приняла решение развернуть активные боевые действия в мае 1939 года. Выбор командования японской Квантунской армии на этот раз пал на восточный выступ территории МНР в районе оз. Буир-Нур и среднего течения р. Халхин-Гол. Ширина избранного для нападения участка достигала по фронту 70-80 километров, а глубина - до 20 километров.
   Весной 1939 г. обстановка на маньчжуро-монгольской границе резко обострилась. На погранзаставы МНР начались налеты баргутских кавалерийских частей, их стычки с монгольской конницей. Инициатором вторжений на монгольскую территорию было командование Квантунской армии. Ведя дело к открытому конфликту, оно возлагало большие надежды на активную поддержку своих действий со стороны противников просоветского режима в МНР, а также делало ставку на дезорганизованность Монгольской народно-революционной армии (МНРА), обескровленной репрессиями 1937 - 1938 гг.
   Поначалу никто не верил, что стычки в начале 1939 г. могут вылиться в крупномасштабное столкновение. К пограничным инцидентам, о которых уже упоминалось, все успели привыкнуть. Кроме того, командование Квантунской армии было твердо уверено в своем превосходстве над монгольскими войсками. Район Халхин-Гола (по-японски - Номонхан) казался японцам второстепенным. В Синьцзине, где располагался штаб Квантунской армии, были убеждены, что 23-я дивизия самостоятельно управится с монгольской кавалерией. Как впоследствии писал один из сотрудников оперативного отдела Генштаба, в штабе Квантунской армии не могли и мысли допустить о том, что такая маловажная, малозначительная куча песка станет местом шумных битв, которые попадут на первые страницы мировой прессы.
   Как бы то ни было, 25 апреля 1939 г. командующий Квантунской армией К.Уэда издал приказ ? 1488 под названием "Принципы для разрешения советско-маньчжурского спора". Основные из этих принципов сводились к следующему: 1. В случае нарушения границы нарушители должны быть немедленно уничтожены. В этих целях допускается временное проникновение на советскую территорию. 2. В районах, где государственная граница точно не определена, командующий частями обороны сам определяет ее и указывает отрядам первой линии. 3. В случае возникновения конфликта отряды первой линии должны действовать решительно, активно и смело, предоставляя высшему командованию урегулирование могущих возникнуть последствий13.
   Как считает японский историк К.Хаяси, этот приказ на самом деле означал: "Игнорируй линию прохождения границы, смело иди вперед, вторгайся на противоположную сторону и называй ее своей территорией. Если кто-либо будет жаловаться, используй силу для достижения победы". По мнению Хаяси и других послевоенных критиков японского милитаризма, приказ предназначался для оправдания провокаций на границе, он "поощрял ее нарушения", а в случае возникновения неприятностей высокомерно сулил "потом во всем разобраться". Тем не менее следует отметить, что когда 13 мая (т.е. в самом начале столкновений в районе Халхин-Гола) полковник Оути докладывал начальнику оперативного отдела Генерального штаба М.Инаде о направлении пехотного батальона в район Номонхана с целью наказать проникших туда монгольских кавалеристов, первый вопрос Инады был: "Где находится этот Номонхан?".
   "Я не мог сказать: """"Не посылайте пехоту", - говорил впоследствии Инада, - но я имел в виду: "Используйте свой ум, а не эмоции для разрешения такого пустячного эпизода"". В ходе последующих бесед с Комацубарой и Оути Инада подчеркивал, что в то время главные усилия японских вооруженных сил должны были быть направлены на разрешение китайского вопроса и поэтому никакие другие серьезные проблемы не должны возникать на севере. Это означало, что на второстепенных участках не следует провоцировать крупномасштабных боевых действий. Как раз в это время высшее военное командование занималось составлением оперативных планов на случай крупномасштабных действий против Советского Союза. Для этого офицеры Тэрада, Хаттори и Симануки отправились из Токио в укрепленный район Хайлар. Они изучали возможное развитие операций в западном направлении в случае войны и собирали данные для гипотетического наступления Квантунской армии на байкальском направлении14.
   В штабе же Квантунской армии сдержанная политика высшего командования в Токио рассматривалась как признак нерешительности и слабости. Командование армии выработало свои собственные установки, которые полностью игнорировали мнение не только японского правительства, но и центральных военных властей, сосредоточенных на решении главной стратегической проблемы Японии - войны в Китае.
   Именно в эти месяцы японская дипломатия вела ожесточенный торг об условиях сотрудничества с Германией и Британией. С другой стороны, Япония в то время вела тяжелую захватническую войну в Китае, где несла ощутимые потери в живой силе и технике. В 1939 г., в частности, там использовалось около 900 боевых самолетов, из них около половины - армейской авиации. В Китае были сосредоточены лучшие силы японской императорской армии, и, очевидно, что в таких условиях японцы, при всей своей агрессивности, не были заинтересованы в раздувании параллельной крупной войны, отвлекающей их силы от главной цели.
   В 1939 г. не менее важные переговоры вела и военная делегация СССР с представителями военных миссий Британии и Франции в Москве. Не надо забывать и о политической ситуации вокруг Советского Союза. Осенью 1938 года СССР даже не был приглашен на конференцию в Мюнхене, где решалась судьба Чехословакии, с которой Москва имела договор о взаимопомощи. Это означало одно - падение авторитета Советского Союза в Европе, где весной 1939 года пала Республиканская Испании - последний союзник Москвы. На Западе небезосновательно полагали, что Красная Армия, ослабленная многочисленными чистками, - небоеспособна. К тому же СССР, активно помогавший Китаю оружием и военными специалистами, косвенно был заинтересован в распылении японских сил.
   Последняя стычка произошла в мае. В ночь на 8 мая над Халхин-Голом загремели выстрелы: группа японцев численностью до взвода с ручным пулеметом пыталась проникнуть на территорию МНР. Монгольские пограничники обнаружили нарушителей и открыли огонь. В результате противник был выброшен за пределы республики, оставив трех солдат убитыми. Обе стороны стали подтягивать силы в спорный район. 11 мая монгольские пограничные заставы в районе г. Номон-Хан-Бурд-Обо подверглись неожиданному нападению. Силы были неравны: против двадцати пограничников наступало около двухсот японцев при поддержке минометов и пулеметов. Пограничникам пришлось отойти на запад от границы к р. Халхин-Гол. Лишь с помощью подошедших подразделений МНРА нарушители были отброшены на маньчжурскую территорию
   В связи с ростом напряженности на границе с Монголией генерал Гига 12 мая сформировал временную оперативную авиагруппу Риндзи Хикотай. В нее вошел 24-й истребительный сентай (две эскадрильи по 10 машин), а также одна разведывательная (шесть Ки-15) и одна бомбардировочная (шесть Ки-30) эскадрильи 10-го сентая. Авиагруппа в составе 32 самолетов 13 мая перелетела на ближайший к Халхин-Голу манчжурский аэродром Хайлар, расположенный примерно в 160 км к северо-востоку от реки. В отличие от советской 100-й бригады, Риндзи Хикотай в основном состоял из хорошо подготовленных летчиков с 3-5-летним стажем и опытом боев в Китае. Авиагруппу возглавил командир 24-го сентая подполковник Козиро Мацумура '33'.
   Приняв участие с осени 1938 года в Китайском инциденте, "тип 97" завоевал полное превосходство в воздухе - в небе над Ханкоу, Вучант и Ханьянг 77-й истребительный полк успешно действовал против китайских ВВС, летавших на Кертисс "Хоук III" американской постройки.
   В феврале-мае 1939 года "97 Sen", имея господство в воздухе, использовались и для штурмовой поддержки и для бомбардировок бегущих китайцев.
   Именно в это время армия заказала режиссеру Мойсру Озора снять первый фильм о воздушных боях, который назывался "Пылающее небо", где тип 97 сбивал тип 95 в китайских опознавательных знаках.
   Дела на материке шли у японцев хорошо, но "на границе тучи ходят хмуро" - СССР явно давал помять, что в военном отношении сильнее, чем японская армия - в августе пикирующие бомбардировщики СБ-2 под прикрытием И.15 6ис атаковали японские позиции, штабы и коммуникации Ki.27 сбили 5 самолетов 1-го августа и еще несколько позже, до 10 числа, когда японцы согласились отдать гору Заозерную.
   Японцы сообщили, что сбили сотни русских. Советы же объявили, что уничтожили около 200 японских. Конфликт угас, но спустя девять месяцев разгорелся снова и перерос в полномасштабную воину в мае 1939 года
   Японские военно-воздушные силы в Манчжурии были представлены 2-й авиационной дивизией (2-й Хикосидан) под командованием генерал-лейтенанта Тецудзи Гига. Дивизия состояла из четырех авиабригад (Хикодан), состав которых представлен в таблице:
   ЧАСТИ И ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ЯПОНСКИХ ВВС В МАНЧЖУРИИ НА 1.05.1939.
   7-й Хикодан
   12-й сентай (авиаполк) 3 чутая (эскадрильи) бомбардировщики "Фиат" BR.20
   15-й сентай 1 чутай легкие бомбардировщики Ки-4, Ки-30 и Ки-32
   8-й Хикодан
   16-й сентай 3 чутая легкие бомбардировщики Ки-30
   33-й сентай 3 чутая истребители Ки-10
   58-й сентай 3 чутая бомбардировщики Ки-2
   9-й Хикодан
   10-й сентай 2 чутая легкие бомбардировщики Ки-30
   1 чутай разведчики Ки-15
   59-й сентай 2 чутая истребители Ки-27
   61-й сентай 3 чутая бомбардировщики Ки-21
   12-й Хикодан
   11-й сентай 4 чутая истребители Ки-27
   24-й сентай 2 чутая истребители Ки-27
   Для поддержки сухопутных войск японские ВВС использовали легкий бомбардировщик тип 97 и самолеты-разведчики тип 98 10-го и 15-го Сентаев (полков) и тяжелые бомбардировщики B.R.20 и тип 97 12-го и 61-го Сентаев.
   Между 3-м и 10-м июлем они сбросили на русско-монгольские войска 174 тонны 15-ти. 50-ти, и 100 кг бомб.
   Легкие бомбардировщики Мицубиси тип 97 показали себя удачными машинами непосредственной поддержки пехоты, работая с малых высот.
   Типичная высота бомбометания тяжелых бомбардировщиков -4570 метров.
   Структура японской боевой авиации на 14 июля 1939 года в районе Номонган.
   9-й Хикодан
   10-й Сентай: 5 разведчиков ТИП 97 и 9 легких бомбардировщиков тип 97
   16-й Сентай: 211 легких бомбардировщиков тип 97
   61-й Сентай: 9 тяжелых бомбардировщиков тип 97
   12-й Хикодан
   1-й Сентай: 22 истребителя тип 97
   11-и Сентай: 42 истребителя тип 97
   21-й Сентай: 22 истребителя тип 97
   15-й Сентай: -4 разведчика тип 97. 9 разведчиков тип 94 и 6 разведчиков тип 98
   9-м Хикоданом командовал генерал-майор Иккаку Симоно, а 12-м - генерал-майор Эайи Азума
   ( Незадолго до начала Первой Мировой войны, основной тактической единицей был коку дайтай (полков), состоявший из двух чутаев (эскадрилий) по девять самолетов в каждом и тремя машинами в резерве, а также трех машин штабного звена - итого 27 самолетов. В 1925 году эту систему заменили, увеличив как штатную численность, так и название. Теперь полк назывался хико рентай и состоял из двух, трех, или чаше всего четырех чутаев, объединенных по двое в два дайтая. Хико рентай был многоцелевой частью. Обычно в его составе было два разведывательных чутая и двух истребительных чутая, объединенных в разведывательный и истребительный дайтай, соответственно. В 1937 году в Китае большинство хико рентай действовали, разделившись по тактическим соображениям на дайтай. Так появились хико дайтай, которые не следует путать с дайтаями, существовавшими до 1925 года. Одновременно возникли докурицу хико чутай - отдельные эскадрильи, которые придавались непосредственно штабу бригады или армии.
   Полученный опыт показал преимущества небольших частей в сравнении с полком, хотя в большинстве случаев численность хико дайтая все же следовало немного увеличить. В июле-августе 1938 года началась очередная реорганизация японской армейской авиации. Все хико дайтай и хико рентай переименовали в хико сентай. По-прежнему существовали и формировались новые докурицу хико сентай. В то время как чутай, дайтай и рентай можно перевести как эскадрилья, дивизион и полк (теми же словами в японской армии обозначались роты, батальоны и полки), то сентай отличался от рентая структурой, необычной и ориентированной на условия авиационной части. Поэтому мы будем переводить слово сентай как группа или авиационная группа, тем более что такой перевод все чаще и чаше встречается в современной литературе. В буквальном переводе слово сентай обозначает боевая часть.
   Сентай уже был специализированной частью и состоял из трех, реже четырех, чутаев (эскадрилий), которые, в свою очередь, делились на три шотая (звена) по три самолета в каждом. Вместе со штабным звеном (сентай хомбу) и машинами резерва (номинально до трети парка сентая) численность самолетов достигала 45 машин в истребительном сентае и 30 в бомбардировочном или разведывательном сентае.
   Два или больше сентая составляли хикодан (авиационную бригаду), два или больше хикодана (часто дополненные отдельными чутаями) составляли хикошудан (авиакорпус). Где-то в середине 1942 года название хикошудан заменили на хикошидан (авиационная дивизия), однако организация соединения осталась прежней. Наивысшим организационным уровнем был кокугун (воздушная армия), состоявшая из двух хикошиданов. Как и на других уровнях, некоторые кокугуны включали в себя отдельные хикоданы или сентай, подчинявшиеся непосредственно командованию армии. Во время войны на Тихом океане армейская авиация Японии действовала в составе шести кокугунов. В апреле 1945 года четыре армии, базировавшиеся на территории страны, в Китае и Корее были объединены в составе кокусогун (главной воздушной армии), однако на ход боевых действий это почти не повлияло.
   В апреле 1944 года организация сентая подверглась новым изменениям. До сих пор сентай состоял только из летного состава, а технические службы и аэродромное обслуживание структурно в него не входили. Теперь в составе сентая объединили все перечисленное. В составе сентая выделился летный отряд хикотай и наземный отряд сейбитай. В свою очередь хикотай подразделялся на когекитай (штурмовые отряды), по сути на старые чутаи. лишь получившие новое название по идеологическим соображениям. Новое название не прижилось, поэтому летчики использовали слово чутай до конца войны. Единственным практическим последствием всех этих переименований стало то, что сентайчо (командир сентая) теперь руководил большой самодостаточной частью. Его помощников называли хикотайчо и сейбитайчо.
   Кроме того, существовали части других типов:
   Докурицу хикодан (отдельная авиационная бригада) - хикодан, действующий в составе кокугуна, иногда непосредственно подчиняющийся командованию ВВС.
   Докурицу хикотай хомбу (отдельный штабной авиаотряд) - иногда сентай делили на отдельные отряды, которые обычно занимались авиаразведкой.
   Докурицу чутай (отдельная эскадрилья) - штаб сентая составлял отдельную часть и сохранял свои управляющие функции.
   Чоккё хикотай (вспомогательный авиаотряд) - отдельные отряды, численностью равные или меньше, чем чутай. Их использовали для связи или поддержки сухопутных частей. В октябре 1944 года их все переименовали в докурицу хико чутай.
   Летные школы, части радиосвязи, аэродромного обеспечения и другие действовали самостоятельно, подчиняясь непосредственно командованию ВВС. Иногда на их базе формировали экспериментальные, тыловые, а в конце войны и боевые части, действовавшие под прямым руководством командования воздушной армией. Часто такие отряды сохраняли свои прежние названия.
  
   Япония была единственной крупной державой, у которой армейская и морская авиация целиком подчинялись командованию сухопутных войск и ВМФ, соответственно. Такое положение дел возникло с появлением у Японии авиации и просуществовало вплоть до августа 1945 года. В армиях других стран разделение на армейскую и морскую авиацию способствовало развитию здоровой конкуренции, что благоприятно сказывалось на развитии военно-воздушных сил в целом. Однако существовавший в Японии политический климат привел к тому, что армейская и морская авиация развивались совершенно независимо друг от друга. Никакой координации не существовало. Это приводило к дублированию усилий и затрудняло обмен опытом. Ситуация практически не изменилась даже тогда, когда американские войска вплотную приблизились к островам Японии. Разница в традициях также касалась оценки полученного опыта.
   Все перечисленное выше приводило к тому, что армейская и морская авиации часто пользовались самолетами разных типов, но имевших практически одинаковые технические характеристики. Этот факт до сих пор удивляет военных историков.
   (СБ-96 - легкий бомбардировщик тип 97. С'Б-97 - средний японский бомбардировщик Мицубиси Ki.21 "Салли". Р-97 - разведчик Мицубиси Ki.15 "Kaриган", он же - С5М "Бэбс". И-97 - это японский Ki.27 тип 97, американское название "Цент". Самолет был удивительно "летучим" и из-за малых размеров - трудноуязвимым. Ki-27 был безоговорочно принят в 1938 году на вооружение Императорской армии Японии под обозначением "тип 97". Командование флота также проявило интерес к истребителю, но потребовало установления механизма складывания крыльев, что утяжелило бы конструкцию и, на что Итокава принципиально не соглашался. В серийном производстве самолет был прост и почти идеально приспособлен к технологическим возможностям японских авиационных заводов. Боевое крещение новый истребитель принял в боях с советской авиацией в районе реки Халхин-Гол. Его появление было полной неожиданностью. Советская разведка не сумела распознать за типовым номером класс самолета, посчитав неизвестный "тип 97" тактическим бомбардировщиком Кавасаки Кi-32(тоже именовавшийся" тип 97") c неубирающимися шасси, а не истребителем. Беспокойства в Управлении ВВС РККА, обескровленных массовыми репрессиями, эти сообщения не вызвали, и никаких предупредительных мер предпринято не было. Разумеется, японские самолеты не были лишены и определенных недостатков. К примеру, они не имели брони, топливные баки непротектированы. Однако по всему комплексу летно-технических характеристик эти три типа машин являлись для своего времени передовыми.)
   Начиная с 14 мая, здесь развернулись активные действия японской авиации, проводившей разведывательные полеты, бомбометание и обстрелы из пулеметов погранзастав Монгольской Народной Республики. Все говорило о том, что готовятся широкие наступательные действия крупных сил. По образному выражению Г. К. Жукова, началась "необъявленная война на Халхин-Голе".
   Монголия - за которой стоял Советский Союз - объявила о прохождении границы близ маленького поселка Номон-Хан-Бурд-Обо, а Маньчжоу-Го - за спиной которой стояла Япония - провела границу по реке Халхин-Гол (именно поэтому в западной историографии последующая локальная война получила название "Инцидент у Номонхана", а в советской и российской - "Война на Халхин-Голе"). Формальной причиной начала конфликта стали претензии Маньчжоу-Го к Монгольской Народной республике. Руководители первой страны (а на самом деле - стоящие за ними японцы) весной 1939 года стали требовать пересмотра государственной границы между государствами вдоль реки Халхин-Гол. Японские военные начали прокладывать железнодорожную магистраль, направленную к границе СССР. В силу характера местности дорога могла проходить только в районе, близком к монгольской границе. Таким образом, в случае войны с Советским Союзом она могла быть легко блокирована артиллерийским огнем с монгольской стороны, что, естественно, было неприемлемо для Квантунской армии. Перенос границы вплотную к реке Халхин-Гол, т. е. на несколько десятков километров в глубь монгольской территории, решил бы проблемы японцев.
   Монголия отказалась удовлетворять требования Маньчжоу-Го. Советский Союз, еще 12 марта 1936 года заключивший с МНР Протокол о взаимопомощи, заявил, что будет "защищать границы Монголии, как свои собственные." Ни одна из сторон не собиралась идти на компромиссы. Формальная причина объяснялась наличием множества содержавших разночтения карт района, которые трактовались каждой из сторон в свою пользу, а также характером пустынной и малолюдной местности с неопределенными пограничными указателями, отстоявшими друг от друга на многие километры. Примечательно, что в начале конфликта стороны рассматривали его как обычный инцидент. Они обменялись несколькими взаимными протестами (первый из них был адресован правительству МНР). В Москве вообще узнали о случившемся лишь спустя несколько дней после его начала. Но вряд ли будет правильным расценивать конфронтацию случайным стечением обстоятельств. Она назревала не только потому, что частые и мелкие пограничные инциденты накапливались и создавали благоприятную почву для противостояния.
   Конфликт на Халхин-Голе, помимо военно-силового, имел явное политико-дипломатическое измерение. И Советскому Союзу, и Японии было важно продемонстрировать свою боеспособность перед потенциальными союзниками, поскольку в Европе и в США существовали довольно серьезные сомнения в способности СССР и Японии выступать в качестве надежных и боеспособных партнеров в предстоящих коалициях, состав и конфигурации которых еще не были прояснены.
   Таким образом, возникший конфликт, который формально был четырехсторонним - МНР и СССР против Маньчжоу-Го и Японии, - фактически же был выяснением отношений между СССР и Японией. Конфликт был прекрасной возможностью для любой из сторон не только закрепить за собой спорные территории, но и значительно поднять свой военный и политический престиж на международной арене.
   Поэтому нарком обороны СССР К. Е. Ворошилов, обеспокоенный происходящими событиями в районе восточного выступа территории МНР, 16 мая приказал командованию особого корпуса тщательно разобраться в обстановке и принять необходимые меры по обеспечению обороны района Халхин-Гол. Только после этого командир корпуса комдив Н. В. Фекленко предпринял определенные меры: 17 мая утром из района Тамцак-Булак к месту боев была направлена оперативная группа от 11-й танковой бригады в составе стрелково-пулеметного батальона, саперной роты и батареи 76-мм орудий на механической тяге под общим командованием старшего лейтенанта А. Э. Быкова. Одновременно сюда же выдвигалась 6-я кавалерийская дивизия в составе 15-го и 16-го кавполков, сводного кавэскадрона и дивизиона бронемашин.
   19 мая посла Японии господина Того пригласили на прием к Народному комиссару иностранных дел В.М. Молотову, который от имени Советского правительства сделал официальное заявление:
   "Я должен предупредить, что всякому терпению есть предел, и прошу посла передать японскому правительству, чтобы больше этого не было. Так будет лучше в интересах самого же японского правительства.... Имеется бесспорный факт, что японо-маньчжурские части нарушили границу МНР и открыли военные действия, что это нападение на территорию МНР совершили японо-маньчжурские войска и самолеты. Мы с этим мириться не будем. Нельзя испытывать терпение монгольского правительства и думать, что это будет проходить безнаказанно. Мое заявление находится в полном соответствии с Пактом о взаимопомощи между СССР и МНР".
  
   На момент начала конфликта в Монголии, согласно Протоколу, дислоцировался советский 57-й особый корпус, состоявший из 30 тыс. военнослужащих, 265 танков, 280 бронемашин и 107 боевых самолетов. 57-й особый корпус, дислоцированный в Монголии, включал в свой состав 100-ю смешанную авиабригаду, состоявшую из 70-го истребительного (70 иап) и 150-го смешанного бомбардировочного (150 сбп) полков. 70-й иап возглавлял майор Забалуев, а 150-й сбп - майор Бурмистров. К середине мая 1939 г. в 70-м иап числилось 14 истребителей И-15бис и 24 И-16 - всего 38 машин. В 150-м сбп было две эскадрильи (17 штук) легких штурмовиков ЛШ-5 (он же Р-5Ш - штурмовой вариант разведчика Р-5, дополнительно вооруженный четырьмя пулеметами ШКАС на нижнем крыле), а также три эскадрильи недавно полученных скоростных бомбардировщиков СБ (29 экземпляров), еще не освоенных летным составом. В начале 1939 г. бригадой командовал майор Валегжанин, бывший штабной работник, не имевший опыта непосредственного руководства. В середине апреля его сменил полковник Калинычев, а Валегжанин остался на должности начальника штаба .
   Бомбардировщики базировались на аэродромах в районе Баин-Тумена, более чем в 300 км от зоны конфликта, а истребители - на аэроузле Тамсаг-Булак (в документах встречаются также названия Тамцаг-Булак и Тамсак-Булак), состоящем из пяти ВПП и находящемся в 100 км от Халхин-Гола.
   Состояние матчасти 100-й авиабригады, как говорится, оставляло желать лучшего. Все "ишаки" относились к устаревшему 5-му типу и имели двухпулеметное вооружение. На всех самолетах отсутствовали бронеспинки сидений. Кроме того, все машины, за исключением разве что СБ, были сильно изношены, многие неисправны, а от длительного хранения под открытым небом перкалевая обшивка на них начала гнить (как тогда говорили - "сопрела"). В результате к 20 мая из 38 истребителей 70-го полка только 21 (13 И-16 и 9 И-15бис) мог подняться в воздух.
   Служить в Монголии считалось непрестижно, это был настоящий "медвежий угол". Соответствующей была подготовка летчиков и состояние техники. Немудрено, что первые столкновения в районе приграничной реки Халхин-Гол были в пользу японских пилотов
   Не лучше обстояли дела и с личным составом. Боевой и летной подготовкой в полках занималось лишь 40% пилотов. Остальные же либо болели, либо и вовсе отсутствовали. Из-за нехватки нормального жилья и скверных бытовых условий многие летчики писали рапорта с просьбами о переводе в Союз. Руководство бригадой оценивалось как "безобразное", а дисциплина в частях - как "самая низкая". Летчики-истребители были обучены только технике пилотирования одиночных самолетов и не владели тактикой группового боя. Большинство из них не имели навыков воздушной стрельбы.
   Пока на границе сохранялось спокойствие, все это как бы оставалось в тени, но с началом боевых действий за удручающее положение дел в бригаде авиаторам пришлось заплатить дорогую цену.
   К началу боев советская авиагруппировка в Монголии состояла из поликарповских истребителей И-15бис и И-16, многоцелевых бипланов Р-5 в вариантах штурмовика и разведчика, а также скоростных бомбардировщиков Туполева СБ.
   И-16 70-го иап относились к ранним сериям (тип 5 и 6) и оснащались 700-сильными моторами М-25 или 730-сильными М-25А. Вооружение состояло из двух несинхронных скорострельных пулеметов ШКАС в центроплане с боезапасом по 900 патронов на ствол. Самолеты эти были сильно изношены и не сыграли на войне почти никакой роли. Летом все они были списаны.
  
   Монгольская народно-революционная армия располагала одним смешанным авиаполком, состоящим из 36 самолетов - разведчиков Р-5 и штурмовиков Р-5Ш. Полк базировался на аэродроме Матат-Сомон.
  
   Рост численности ВВС РККА в зоне конфликта
   Период Количество самолетов
   На 1 мая 84
   На 23 мая 147
   На 17 июня 267
   К началу войны все японские авиасилы в Манчжурии и в Корее насчитывали 274 самолета. Следовательно, уже к середине июня, даже при условии сосредоточения всех вышеуказанных авиасил против МНР, никакого численного превосходства в авиации у японской стороны быть не могло. Реально же, в июне японские авиасилы в районе Халхин-Гола насчитывали всего 129 самолетов, из них 77 истребителей, 24 двухмоторных бомбардировщика, 28 одномоторных самолетов - легких бомбардировщиков и разведчиков. А самым первым формированием, предназначенным для действий в этом районе стало Временное воздушное соединение, созданное 12 мая и насчитывающее 32 самолета, в том числе 20 истребителей(20 машин Nakajima Ki.27 (две эскадрильи), были оснащены опытными летчиками, многие японцы имели опыт боев в Китае) и 12 одномоторных машин.
   . Такое соотношение сил не замедлило сказаться на результатах первых боев.
   Таким образом, по состоянию на середину июня, советские авиасилы, переброшенные в район боев, по численности вдвое превосходили находившиеся там японские и равнялись всем японским авиасилам, которые находились в Манчжурии и в Корее вообще. Не случайно с конца мая японцы долгое время не проявляли активности в воздухе, что, в общем-то, и предполагалось советской стороной, которая оценивала первоначально могущий быть использованный в боях японский авиапарк в сто с небольшим машин.
   Первая кровь пролилась в небе над Халхин-Голом 20 Мая, когда три "Нейта" из 24-го Сентая (командир - Подполковник Кодзиро Мацумура) перехватили пару И-16, сопровождавших разведчик - биплан Р-5. В завязавшемся бою Р-5 был сбит, а оба И-16 ушли на север. ( Хотя в документах 100-й бригады не удалось найти упоминаний об этом бое. Никаких потерь самолетов за этот день в советских архивах также не зафиксировано.) 21 мая японские летчики записали на свой счет еще один P-Z. В действительности был сбит связной Р-5Ш, который летел в расположение 6-й монгольской кавалерийской дивизии. Летчик Супрун (однофамилец известного пилота-испытателя Степана Супруна) погиб, став первой жертвой необъявленной воздушной войны, летнаб Архипов выпрыгнул с парашютом
   21 мая 1939 года состоялись переговоры по прямому проводу народного комиссара обороны СССР Ворошилова и начальника генерального штаба РККА Шапошникова с Фекленко и комиссаром 57-го особого корпуса. Переговоры длились один час сорок пять минут. Отсутствие надёжных разведывательных данных и на этот раз было в центре внимания. В частности, отвечая на просьбу Фекленко "действовать решительно и по-настоящему", Ворошилов ответил следующим образом: С момента начала активизации японо-баргут прошло уже более 10 дней, однако Вы, тов. Фекленко, и Ваш начальник штаба Кущев до сих пор не удосужились по настоящему, как подобает военным людям, разведать район распространения противника, определить его силы и вообще узнать, что собою представляет это японо-баргутское нахальство.
   21 мая на усиление советской авиагруппировки в Монголии началась переброска из Забайкальского военного округа (ЗабВО) 23-й авиабригады под командованием майора (впоследствии - полковника) Куцевалова
  
   21 мая незадолго до рассвета в гарнизоне, где дислоцировался наш 22-й иап объявили боевую тревогу. Полк выстроился на летном поле и стал ждать дальнейших распоряжений. Вскоре показалось командование полка, впереди шел наш командир майор Глазыкин. Подойдя к строю, он коротко поздоровался, потом посмотрел в небо, затем на часы, снова в небо. Полк недоуменно замер в ожидании. Минут через 20 издалека послышался едва слышный звук авиационного двигателя. Он становился все слышнее и слышнее и наконец, мы увидели и-16, который заходил на посадку. "Ишачок" совершив пробежку, замер на краю аэродрома. Прилетевшим пилотом, оказался командир 23-бригады майор Куцевалов, прежде командовавший нашим полком. Он пожал руку Глазыкину и. приложив руку к виску, сказал:- Здравствуйте товарищи летчики!
   -Здравия желаем товарищ комбриг!- дружно ответил строй. Куцевалов, что негромко сказал комполка, и тот, обернувшись к нам, крикнул:- Командиры эскадрилий ко мне!
   Четыре комэска придерживая планшеты, чтоб не били по ногам, потрусили к руководству.
   За пять шагов, перейдя на строевой шаг, они доложились руководству, и стали в одну шеренгу. Комбриг, оживленно жестикулируя, что-то стал говорить стоящим перед ним командирам. Личный состав полка напряженно пытался уловить, хоть что из слов комбрига, но были видны только широкие жесты его рук, и слышны обрывки слов. Минут
   через десять начальник штаба и начальник строевого отделения как наскипидаренные побежали в сторону штаба, а комэски заняли свои места во главе эскадрилий. Глазыкин приложив руку к виску, сказал:- Личному составу приступить к выполнению боевой задачи! Тогда мы еще не знали, что мы будем участвовать в ограниченном конфликте, а наш командир и ряд товарищей никогда больше не станут с нами в один строй. А пока они живые и здоровые стоят рядом: Николай Глазыкин, Виктор Рахов, Николай Черенков, Александр Балашов, Николай Мягков, Семен Соркин, Анатолий Орлов и много других хороших ребят. Память о них навсегда останется в наших сердцах. Чистяков выйдя перед эскадрильей, сбил фуражку на затылок, и протяжно сказал:- Так пилоты, тридцать минут на сборы и вперед!
   - А куда вперед?- как всегда вылез вперед неугомонный Юрик.
   -На врага юноша, на врага! Летим в неплановую командировку! Через 45 минут жду всех на старте!- командир легко щелкнул Юрку по лбу и, повернувшись, пошел в сторону жилых домов. Похватав чемоданчики с немудреным скарбом, мы переоделись в летное обмундирование и поспешили к своим летательным аппаратам. Там уже вовсю шуровал тех.состав, проводя предполетную подготовку наших "ласточек".Я засунул чемодан за бронеспинку и стал надевать ремни Прогрев движки, самолеты стали по одному выкатываться на взлетное поле и развернувшись в сторону леса опробывать бортовое оружие. Справа от моего "ишака" техник экипажа Райкова воентехник 2-го ранга Копысов нажав на гашетки, выпустил в сторону темнеющих деревьев несколько очередей, слева такую же операцию повторил техник Якименко, Холдеев. Дождавшись когда погаснут их трассы, открыл стрельбу и мой техник. Все огневые точки дружно заработали. Такая последовательность существовала в нашем полку для проверки готовности экипажа к боевому вылету.
   Сидим в кабинах И-16 в полной боевой готовности. Вдруг над стартовым "Т" в небо взлетают две зеленые ракеты - сигнал для взлета нашей 2-й эскадрильи 22-го истребительного полка Забайкальского военного округа. Истребители один за другим, разбежавшись, уходят в воздух. Развернувшись после взлета на 180 градусов, мы ложимся на курс следования и проходим через свой аэродром. Эскадрилья, собравшись на границе аэродрома, и перестроившись в строй "журавля", согласно выложенным на земле сигналам, полетела за комэском на восток. Машины идут одна за другой, наше звено четко держит строй эскадрильи, хотя при взлете пришлось попотеть, здесь на высоте из-за открытой, неотапливаемой кабины, холод неприятно залезает под комбинезон. Я догоняю самолет командира звена Трубаченко, он смотрит в мою сторону, и я машу ему рукой. Василий в ответ качает крыльями истребителя и, прибавив газу, посылает И-16 вперед.
   Минут через 15 в воздухе показались самолеты первой эскадрильи, а чуть позже все небесное пространство было заполнено машинами полка. Перестроившись в тот же строй клина, И-16 чуть выше, И-15 ниже, полк, ведомый уже комбригом, полетел в неизвестность. Держа на колене карту, я пытался одним глазом отслеживать наш маршрут. Озеро Харанор... станция Оловянная, 77-й разъезд. Река Борзя... Озеро Зун-Торей... Тем временем наше подразделение неумолимо приближалось к государственной границе СССР, что наводило меня на смутные сомнения. Справа от меня крыло в крыло шла машина штурмана эскадрильи Антона Якименко. Покачав крыльями истребителя, я привлек его внимание, потом несколько раз поднял летные очки верх, что означало знак вопроса и, подняв правую руку, стал тыкать ею вниз в сторону приближающейся границы, выражая свое недоумение по поводу опасности нашего курса. В ответ Антон левой рукой показал на летящую впереди машину комбрига, типа ему виднее. Но, словно угадав мое беспокойство, командир, покачивая свой самолет с крыла на крыло, подал нам сигнал "внимание, сомкнись", и, выполнив горку всей группой, мы пересекли границу Монгольской Народной Республики. Я повернул голову назад и вместо того чтобы следить за приборами, проводил взглядом, окруженный сопками и солончаками пограничный пункт Соловьевск.
   Внутри меня бушевало какое-то непонятное чувство, душу раздирали непонятные эмоции, казалось, что этап старой жизни заканчивается и начинается новый, совершенно неизвестный. Казалось, что за тонкой черточкой границы остается Родина, и всем ли удастся вернуться обратно, одному богу ведомо.
   Под крылом простиралась бескрайняя равнина. Весна уже полностью вступила в свои права, и степь играла всеми оттенками зеленого. Ориентиров практически никаких, только изредка видны стада медленно бредущих коров и табуны лошадей. Наконец я увидел какой-то ориентир, к которому можно привязаться на местности. Степь пересекал широкий земляной вал со рвом. Что такое? Карта дает ответ: вал Чингисхана - наглядное свидетельство того, что ни одно государство, как бы оно сильно и могущественно ни было, не может долго существовать, если оно ведет захватническую политику.
   Монотонный полет немного утомлял, но когда-то всему приходит конец, и мы достигли конечной точки маршрута. Под крылом показались какие-то постройки и, полк поэскадрильно пошел на посадку. Когда остановился винт самолета, я спрыгнул с крыла и стал разминать затекшую спину.
   Оставив самолеты, поспешили на построение. Существовал такой порядок: после того, как выключены моторы самолетов, сбор производится напротив самолета командира эскадрильи. Командир выслушивает доклад о выполнении задания и работе авиатехники. Высказывает каждому летчику свои замечания, ставит очередную задачу и намечает порядок ее выполнения. Но не прошло и пяти минут как поступила новая водная.
   -Строиться!- раздалась команда. Полк выстроился в одну линию и замер.
   -Командирам подразделений доложить о наличии личного состава и состоянии боевой техники!- последовал приказ Глазыкина. Тут же выяснилось, что при перелете пропал без вести И-15бис лейтенанта Гусарова (лейтенант Д.С.Гусаров потерял группу, а затем и заблудился. После выработки топлива он сел в степи и... попал в плен к японцам! После окончания боёв его обменяли на японского пленного лётчика, и Гусаров получил... семь лет лагерей!
  ( ГУСАРОВ Дмитрий Сергеевич 1914 г.р., в РККА с 1935-39 г. и с 1942 г., в 1937 г. окончил 11 ВШП (г. Ворошиловград)
  6.11.37-4.7.38 пилот 15 ШАЭ, 4.7.38-4.11.38 ВрИД начальника связи эскадрильи 51 ИАП, с 4.11.38 младший летчик 51 ИАП.
  Участник советско-японского конфликта на р. Халхин-Гол. На 15.05.1939 находился в МНР, лейтенант, начальник связи эскадрильи 70 ИАП, летал на И-15 бис.
  24.5.39 в ходе патрулирования оторвался от группы, потерял ориентировку и, по выработке топлива, совершил вынужденную посадку на территории Маньчжурии. (Его самолет И-15 бис ? 3816 (хвостовой номер '14 красный'), захвачен противником в исправном состоянии. Опознавательные знаки ВВС Японии не наносились, самолет передан в 101 бутаи, где до февраля 1943 года использовался для разведывательных полетов над приграничными районами СССР).
  Считался пропавшим без вести. Попал в плен, вернулся при обмене в октябре 1939.
  Согласно материалам расследования '...жил в Синцзине отдельно от всех пленных. Ему были созданы хорошие условия, угощали вином и т.д. Разглашал военную тайну...'. Предан суду военного трибунала (единственный из вернувшихся из плена авиаторов) по ст.193-22 УК РСФСР. Трибуналом обвинение переквалифицировано со ст.193-22 'измена Родине', на ст.193-17 п.'а' 'нарушение правил летной службы'.
  10.11.39 осужден Военным Трибуналом ЗабВО к 7 годам ИТЛ без поражения в правах, лишен воинского звания 'лейтенант'.
  Участник Великой Отечественной войны, красноармеец, стрелок-огнеметчик 804 СП 229 СД, прибыл из п/я 329 'Б', г. Тамбов (при формировании дивизии в нее поступило около 2000 человек рядового состава после досрочного освобождения из мест заключения), попал в окружении 20.08.42 г. в междуречье Дона и Чира, на подступах к Сталинграду, вышел в расположение своих войск. В дальнейшем проходил службу в 580 ОАЭС (с 9.42, пилот, красноармеец, восстановлен в воинском звании 'лейтенант' 18.8.44, в дальнейшем командир звена). Награжден орденами Отечественной войны 2-й ст., и двумя орденами Красной Звезды)
   Перед строем полка вышел майор Куцевалов.
   -Товарищи летчики! Мы прибыли на помощь братскому монгольскому народу. Оголтелые японские милитаристы вероломно напали на МНР! Наша задача дать достойный отпор захватчикам! Личному составу обслужить вверенную технику и быть готовым к выполнению боевой задачи!
   Строй рассыпался, летчики стали рассредоточивать самолеты и готовить их к заправке. Я огляделся кругом. Вот она, какая заграница! Кругом простиралась ровная как блин степь. Наш гарнизон конечно тоже не Рио-де - Жанейро, но тут просто какой-то край географии. Какие-то юрты, сараи торчат, вдали козы пасутся. В Монголии Тамцак - Булак считался городом, хотя в то время в нём было несколько саманных домиков, похожих на сараи, да около сотни беспорядочно разбросанных больших и малых войлочных юрт. Заправили самолеты, благо, что подъехали заправщики, пополнили боезапас.
   Рано утром, первая эскадрилья ведомая комбригом, перелетела на аэродром подскока у высоты семьсот пятьдесят два, в просторечии - гора Хамар-Даба Ближе к полудню туда перебазировался и весь полк. Новую точку, как называли аэродромы в степной части Монголии, с воздуха можно было различить только по выложенному белому посадочному "Т", на который вывел полк Глазыкин. Сбросив скорость, он притер ястребок на три точки возле посадочного знака. Новый аэродром находился почти на стыке монгольской и маньчжурской границ, в оперативных сводках он значился как точка "Ленинград". Возле "Т" стоял комбриг. Он внимательно проследил посадку каждой эскадрильи и, когда полк построился, похвалил:
   - Молодцы! Приятно было смотреть, как вы дружно садились. Потом ещё раз заклеймил проклятых японских милитаристов и строго настрого запретил пересекать государственную границу Монгольской Народной Республики в случае преследования противника
   Юрик не удержался и в полголоса пробурчал:- Ещё бы знать, где она находиться. Слушая комбрига, мы осторожно поглядывали небо, ожидая внезапного появления врага. Техника ведь не дозаправлена, покажись враг, раскатают нас в тонкий блин. Мы и взлететь не успеем. И зачем нас так близко к границе расположили?
   Комбриг видимо уловил наши опасения.
   - Личному составу обслужить технику и отдыхать! Потом посмотрел в сторону границы и сказал. - Поздно уже. Сегодня никто не прилетит. А за ночь точка будет всем обеспечена. И горючим, и маслом. Личный состав будет расположен в юртах, - он показал на расположенные на границе аэродрома монгольские народные избы. - Там же вас ждет ужин. На днях будет у нас и нормальная столовая.
   "Нас ждали, о нас заботятся". - Уставшие летчики после команды "разойдись" с удовольствием валились в пахучую траву, вдыхая аромат майской степи. Солнце медленно катилось к закату. Этот напряженный день, наконец, то подходил к концу. Лежа в высокой траве, я пытался представить себе противника, его тактику действий, первую встречу с японцами в воздухе. "Буду атаковать первым, - решил я, - и стрелять в упор до последнего патрона по врагу. Степной аэродром, куда мы перелетели, располагался неподалеку от селения Тамцак-Булак. В повсюду здесь были круглые юрты, которые хозяева видно ставили где хотели, огороженные загоны для различного скота. Быт местного монгольского населения не меняется уже столетиями, одно слово - кочевники к. В юрте на земляном полу соломенная циновка, на тумбочке стопка чистого белья, а под потолком, в центре шатра, болтается керосиновый фонарь "летучая мышь". Хотя можно сказать, что в полевых условиях юрты весьма удобны и практичны - они сразу же нам понравились своей незатейливой простотой.
  
  
   Наступило утро. Необозримая, ровная степь, покрытая цветущим разнотравьем, шесть десятков истребителей И-16 и И-15 бис замаскированных сетями и свежей травой, несколько автомашин. Белеют юрта и две палатки. Посадочное "Т" завершает картину полевого аэродрома "Ленинград".
   Летчики эскадрильи, собравшись возле рассредоточенной боевой техники, стали бурно обсуждать сложившуюся ситуацию. Лейтенант Логинов, расстегнув верхние пуговицы гимнастерки и обмахиваясь пилоткой, весь такой разморенный жарой, молвил:- Хлопцы, мы пожалуй, от такой жары сдохнем вскоре от обезвоживания!
   Марсик сидящий под крылом " ишачка" пробормотал:- Совсем не якши, дождик, однако нужен, без дождика совсем плохо. А так и нам хорошо, и травка зеленая барашек кушать будет. Тут практически никем не замеченный подошел комиссар полка Калачев. В последний момент его заметил пом. комэска Скобарихин
   -Товарищи летчики!- подал он команду
   -Вольно, вольно!- махнул рукой комиссар.- Как расположились товарищи?
   -Да пока никак товарищ старший политрук! Это прямо какая-то пустыня Сахара, того и гляди живьем запечешься!- как всегда вылез вперед неугомонный Юрик
   -Ну, скорее это пустыня Гоби, а не Сахара товарищ лейтенант. Придется привыкать, нам тут не только жить. А ещё и воевать придется. - С усмешкой глядя на Юрку, ответил Калачев.
   - Товарищ комиссар! Как же тут воевать, если тут никаких коммуникаций нет? Пока летели, я тут ни железных дорог, ни каких автострад не видел. А как же ГСМ и боеприпасы доставлять, а резервы подтягивать? - спросил я.
   -Значит, придется доставлять автотранспортом, никуда не денешься!- чуть подумавши, сказал он.
   -Да это почти под тыщу километров в одну сторону!- подсчитав в уме, выдал я. - Неделю туда, неделю обратно!
   -Это война! Надо будет и две проедут, а без снабжения войска никто не оставит!
  
   - А у японцев такие же проблемы?
   Пролетев почти полстраны и не увидев даже намека на коммуникации, кроме верблюжьих троп, мы, находясь посреди пустыни, по-настоящему озаботились о районе возможных боевых действий.
   Комиссар достал из планшетки карту и развернул её на крыле истребителя.
   -Смотрите!- он показывал на точку на карте.- Это маньчжурский город Хайлар и железнодорожная станция Халун-Аршан. - В распоряжении японцев две железные дороги: одна проходит почти по границе района, где они в начале мае вторглись в Монголию, а другая - подальше, в 150 километрах... так что с коммуникациями у них все нормально...
   - А откуда же здесь воду возят? До реки Халхин-Гол километров сто, наверное, будет?
   - почему из Халхин-Гола, - ответил Калачев. - Тут до озера Буир-Нур несколько десятков километров. Да, наверное колодец где- нибудь поблизости есть ... - И помолчав немного, добавил: - А вы обратили внимание на город Тамцак-Булак?
   -Да видели уж! Два с половиной сарая да, наверно, десятка два - три юрт , - отозвался Логинов.
   - Баин-Тумен, если не считать нашего военного городка и аэродрома монголов, тоже не намного больше, - уточнил Калачев, - а это, говорят, третий город по величине во всей Монголии...
   - Нищая страна, - суммировал наши мысли я - Но СССР не даст в обиду своих монгольских братьев.
   Мимо нас пошло на взлет звено И-16.С набором высоты они пошли в сторону монгольской границы.
  
   Перейдя через Халхин-Гол, советско-монгольские войска 22 мая легко отбросили японцев с территории МНР и вышли к государственной границе.
   После провала этой операции японское командование стало сосредоточивать для нового наступления более значительные силы. К Халхин-Голу подтянулись свежие воинские подразделения. Общие силы японо-маньчжурских войск составили 1680 штыков, 900 сабель, 75 пулеметов, 18 орудий, 6 - 8 бронемашин, 1 танк. Группу возглавлял командир 64-го полка полковник Ямагата.
   В приказе по дивизии Комацубара писал: "Дивизия (23-я) одна своими частями должна уничтожить войска Внешней Монголии". По заранее составленному плану сосредоточения на границе сводный отряд Ямагаты при поддержке авиации должен был нанести удар по монгольским войскам на правом берегу Халхин-Гола, отрезать их от переправы и, окружив, уничтожить. Затем, форсировав реку, создать на западном берегу Халхин-Гола плацдарм для дальнейших наступательных действий.
   Советско-монгольские войска заняли оборону на правом берегу Халхин-Гола, в двух-пяти километрах от линии государственной границы. Всего в их составе было 668 штыков, 260 сабель, 58 пулеметов, 20 орудий и 39 бронемашин.
   22 мая советско-монгольские войска с ходу преодолели р. Халхин-Гол и заняли оборону на ее восточном берегу в двух-пяти километрах от государственной границы.
   Пока не прибыли наземные службы и обслуживающий персонал летчики нашего полка, сидели на аэродроме и изучали по картам район предполагаемых боевых действий.
  
   Но сведения, которые поступали из вышестоящих штабов, вносили некоторую сумятицу в наши умы. Из штаба корпуса сообщали, что японская авиация безраздельно господствует в воздухе, оказывает поддержку наземным частям, ведёт активную разведку на большую глубину, наносит удары по монгольским пограничным заставам и передовым подразделениям регулярной армии. Очередная короткая стычка отмечена 22 мая. На этот раз сам факт боя подтверждается обеими сторонами, правда, выглядит он совершенно по-разному. Японцы утверждают, что патруль Ки-27, численность которого не названа, атаковал над Халхин-Голом шестерку И-16 и без потерь сбил три машины.
   По нашим данным, три И-16 и два И-15бис летели вдоль реки, когда из-за облаков показалась пятерка И-96 (так у нас называли японский палубный истребитель А5М или "Клод" по союзническому коду). На самом деле морских самолетов не было на Халхин-Голе, а летчики поначалу принимали за них армейские истребители Ки-27 (советское обозначение И-97). Ошибка объяснялась внешним сходством и тем, что с "Клодами" советские пилоты многократно встречались в небе Китая, а Ки-27 являлся для них новинкой. Примерно с начала июля, когда наши авиаторы достаточно хорошо изучили вражескую технику, упоминания об И-96 постепенно исчезают из их докладов.
   Увидев противника, пилот одного из И-16 И. Т. Лысенко оторвался от строя, бросился в атаку и был сбит. Горящий истребитель рухнул на землю, летчик погиб. Остальные самолеты в бой не вступали. ( Потом Генерал - Лейтенант авиации Т. Ф. Куцевалов вспоминал: "57-й особый корпус имел авиацию, которую можно охарактеризовать по боеспособности просто как разваленную авиацию... которая, безусловно, выглядела небоеспособной)
  
   . Чуть позже на наш аэродром прилетели 59 СБ из 38-го скоростного бомбардировочного полка (38 сбп) под командованием капитана Артамонова. К сожалению и у них не обошлось без потерь, на маршруте разбился один СБ (экипаж погиб)
   На начало боевых действий в нашем полку было 28 И-16 тип 10 и 35 И-15бис, причем самолеты были в неплохом техническом состоянии. С прибытием полка на Халхин-Голе появились более новые И-16 10-го типа с форсированными 750-сильными моторами М-25В и повышенной прочностью планера. Их вооружение было усилено двумя синхронными ШКАССами с боекомплектом по 650 патронов на ствол, стоявшими над двигателем. На самолеты также установили тормозные щитки с пневмоприводом и 8-миллиметровые бронеспинки сидений. Все это вызвало увеличение взлетного веса, а потому, несмотря на повышение мощности двигателя, летные характеристики даже слегка понизились. от наземной техники - к воздушной.
   ( Стоит сказать несколько слов об истребителях И-16 тип 10, которыми были вооружены несколько эскадрилий 22-го ИАП.
   Впервые эта модификация "Ишака" вступила в бой в 1937 году в Испании. После доводки к 1938 году этот самолёт был одним из лучших в мире истребителей. В 1939 году он уже начал устаревать, но всё ещё оставался довольно опасным противником.
   Основными его отличиями от тип 5 были следующие:
   1. Установлен чуть более мощный двигатель М-25Б мощностью 750 л.с. В результате немного выросла скорость: 400 км/ч у земли и 450 км/ч на высоте.
   2. Сдвижной фонарь заменён на полукруглый неподвижный козырёк и открытую сверху и с боков кабину.
   3. Установлена бронеспинка, надёжно защищавшая от пуль винтовочных калибров.
   4. Удалён аккумулятор. (Им пришлось пожертвовать ради бронеспинки). Это очень понизило оперативность эскадрилий, оснащённых этим типом самолёта. Теперь пуск двигателя можно было произвести только с помощью специального пускача на шасси грузовика. Пускачей вечно не хватало (на эскадрилью был положен всего один автопускач), и для запуска моторов целой эскадрильи требовалось непозволительно много времени.
   5. Было усилено вооружение. Теперь к паре крыльевых ШКАСов добавилась пара синхронных. Капот истребителя получил характерные "ноздри" обтекателей стволов. Расположенные практически на оси самолёта, синхронные пулемёты имели довольно высокую точность и намного меньший разброс пуль. Не было для них и проблем с горизонтальным сведением. Единственное - несколько уменьшился темп стрельбы, у синхронных пулемётов он составлял 1600 выстрелов в минуту. Суммарная батарея из всех четырёх пулемётов выдавала около 110 пуль в секунду! Почти вчетверо больше, чем японский Ки-27!
   6. Был установлен новый тип прицела. Вместо неудобного телескопического прицела, кошмарно затруднявшего обзор при прицеливании и требовавшего изрядного количества времени на прицеливание, что в маневренном скоростном бою приводило к тому, что пилоты просто забивали на него болт и пытались целиться "по трассе", был установлен намного более совершенный коллиматорный прицел.
   7. Был существенно усилен планер - самолёт теперь выдерживал много большие перегрузки, позволял пилотировать энергичнее.
   Ещё хотелось бы добавить, что истребители-бипланы И-15бис к началу конфликта являлись морально устаревшими, что обусловило их высокие потери. )
  
   Однако уровень подготовки пилотов полка как оказалось позже, несмотря на всю нашу подготовку, оставлял желать лучшего. Полку не хватало боевой слетанности, отсутствовали навыки группового воздушного боя. (Полковник Куцевалов отмечал в составленном им "Описании боевых действий ВВС 1-й армейской группы в период конфликта на реке Халхин-Гол", что летчиков 22 полка не обучали приемам воздушных боев "из-за боязни летных происшествий".) Все это не позволило, как это выяснилось позднее, переломить ситуацию в воздухе в нашу пользу.
   Японцы тоже получили подкрепление, 24 мая в Хайлар прилетели две эскадрильи 11-го сентая в составе 20 Ки-27 под командованием полковника Юдзиро Ногучи ( С их прибытием на фронте начались "чудеса". Согласно широко известкой на западе работе японского историка Эйчиро Секигавы The Undeclared Air War, 26 мая подчиненные Ногучи заявили, что в районе озера Буир-Нур они встретились с восемнадцатью И-16 и без потерь сбили девять из них. В тот же день летчики 24-го сентая якобы сбили И-16, И-152 (И-15бис) и P-Z. Самое интересное, что 26 мая ни один советский истребитель не поднимался в воздух. Соответственно и потерь никаких не было.)
   Японская авиация располагалась на хорошо оборудованных аэродромах в
   районах Хайлара. Таким образом, Япония имела в зоне конфликта к этому моменту 36-40 истребителей Ки-27, 6 пикирующих бомбардировщиков Ки-30, и 6 скоростных разведчиков Ки-15.Личный состав японской авиации имел опыт боевых действий в Китае. Задолго до нападения на МНР штаб Квантунской
   армии организовал ряд летных учений, японцы произвели рекогносцировку
   полевых аэродромов в районе будущих военных действий, составили специальные
   авиационные карты.
   У СССР было ровно 100 истребителей (52 И-16 и 48 И-15бис) и 88 бомбардировщиков СБ.
  
   . Наземный состав и службы обеспечения нашего полка прибыли автотранспортом 26 мая. После этого боевая подготовка к предстоящим вылетам развернулась полным ходом.
   На земле тоже кое-что произошло: не желая оставлять восточный берег бесконтрольным, туда переправилась вброд 6-я кавалерийская дивизия монголов - оба её полка заняли оборону в 10 км от реки - т.е. практически на линии государственной границы. Советская сапёрная рота навела через Халхин-Гол понтонный мост, по которому на восточный берег были переправлены две стрелковые роты из отряда Быкова. Они заняли оборону по флангам позиций монгольских кавалеристов. Правда, позиции части занимали без какого-либо централизованного руководства, поэтому фронт обороны был не сплошным, а так - отдельными узлами на расстоянии 300-600м друг от друга, зачастую из-за рельефа даже вне пределов прямой видимости соседей.
   Третья стрелковая рота, сапёры, батарея гаубиц и батарея самоходок СУ-12 остались на западном берегу в резерве.
   Всего советско-монгольские части на этот момент насчитывали около 2300 человек (из которых примерно 1000 советских солдат, остальные монгольские). Бронетехника была представлена следующими силами:
   8 танков Т-37А
   5 огнемётных танков ХТ-26
   39 бронемашин ФАИ и БА-6
  
   Артиллерия имелась в следующем количестве:
   8 45мм противотанковых пушек.
   12 76мм орудий
   4 76мм самоходных пушки СУ-12
   4 122мм гаубицы.
  
   Получила очередное усиление японская авиация: в район был переброшен 12-й бомбардировочный сентай на итальянских бомбардировщиках BR.20. Два чутая по шесть двухмоторных машин.
   Вечером опять по досадному недоразумению советские ВВС потеряли очередной истребитель, на этот раз И-16. Майор Чумаков полетел поздно вечером из Баин-Тунмена в Тамсаг-Булак, но не учёл как коварны закаты в степи: вроде только что всё было видно, и вдруг хоп - небо пока яркое, а вот земля - сплошная чёрная пропасть безо всяких ориентиров! Пытаясь выполнить посадку, майор неправильно рассчитал высоту и погиб, разбившись вместе с самолётом...
   Японское командование к исходу 27 мая подтянуло в район Номон-Хан-Бурд-Обо крупные силы для проведения новой, более масштабной провокации. Основу их составил 64-й пехотный полк 23-й пехотной дивизии под командованием полковника Т. Ямагата. На базе этого полка был сформирован сводный отряд, в который вошли также разведотряд дивизии под командованием подполковника Я. Адзума, моторота капитана Ковано, 8-й кавалерийский полк и подразделения 1-го и 7-го кавалерийских полков баргутской конницы. Всего японцы стянули сюда свыше 1500 штыков, 1000 сабель, до 75 станковых и ручных пулеметов, 12 орудий, 6-8 бронемашин и до 40 боевых самолетов. Советско-монгольские войска насчитывали лишь 668 штыков, 260 сабель, 58 пулеметов и 39 бронемашин.
   Таким образом, на 27 мая противник превосходил советско-монгольские войска по количеству штыков в 2,5 раза, в саблях в 3,5 раза, имел абсолютное превосходство в авиации, но уступал им по числу бронемашин почти в 6 раз.
  
   В этот день подготовка японского наступления была завершена. Утром все части доложили о готовности и Комацубара отдал приказ: в 5 утра следующего дня начать наступление и очистить восточный берег Халхин-Гола от советско-монгольских войск. Ввиду явной недооценки наших сил, в операции предполагалось задействовать один батальон 64-го пехотного полка 23-й пехотной дивизии при поддержке трёх горных орудий и четырёх 37мм противотанковых пушек и роты грузовиков, а так же 23-й разведывательный отряд подполковника Азумы (в составе 220 человек, 10 танков ТК, 10 грузовиков и два легковых автомобиля) и маньчжурскую кавалерийскую "дивизию". Всего - около 2100 человек, из которых 500 баргутов, а остальные - японцы. Командиром соединения был назначен командир 64-го пехотного полка полковник Ямагато Такемицу.
  
   Японский план выглядел следующим образом: ещё до рассвета разведывательный отряд Азумы должен выйти в тыл нашим частям, обойдя их справа, и захватить переправу, чтобы отрезать возможные подкрепления. Именно для этого он был полностью моторизован и оснащён танками. Затем, пехотная рота и баргутская кавалерия должны ударить в левый фланг советско-монгольским частям, а остальная часть пехотного батальона - четырьмя отдельными отрядами по центру и разгромить их, соединившись потом с отрядом Азумы. Предусматривалось наступление на фронте в 27км.
   Однако, план этот предусматривал существенно меньшие силы противника, чем оказалось на самом деле.
   По данным от советского "языка" японцы ожидали схватиться с советским батальоном численностью в 500 человек при пяти танках и дюжине противотанковых орудий. На практике же, силы в пехоте были примерно равными, зато в артиллерии, бронетехнике и авиации советско-монгольские части имели подавляющее преимущество.
  
   К этому времени в битву вступили наземные части советских войск, которые форсировали Халхин-Гол и закрепились на восточном берегу. Японцы упорно контратаковали, но уничтожить плацдарм не могли.
   Первые воздушные бои для нашего полка как говориться вышли комом. В то время японская авиация господствовала в воздухе, оказывая поддержку своим наземным частям. Нашим истребителям пришлось вступать в бой с ходу, без предварительного изучения района боевых действий, при весьма отрывочных и неполных данных об обстановке. Молодые неопытные пилоты рвались в бой, но одной смелости и ненависти к врагу для победы было недостаточно. Не имели боевого опыта и их командиры.
   Накануне вечером первая эскадрилья из состава 22-го ИАП в составе восьми И-16 тип 10 была переброшена с основного аэродрома базирования полка у Тамсаг - Булака к передовой линии фронта в район реки Халхин - Гол, на специально подготовленную площадку. Она имела задание находиться в засаде на аэродроме подскока и в случае появления противника взлететь и уничтожить его.. Туда же пригнали пусковой стартер, пару грузовиков с боеприпасами и топливом, технический персонал. Предполагалось, что в случае обнаружения самолётов противника эскадрилья сможет быстро подняться на перехват. Однако, опыта такого рода операций у командования, увы, не было, и на практике всё пошло через одно место ... Рано утром повел эскадрилью исполняющий обязанности командира авиабригады майор Т. Куцевалов. Перед вылетом он провёл инструктаж, на котором, в частности, категорически запретил перелетать государственную границу в случае преследования противника. Японских самолётов в воздухе не встретили. Первый же вылет закончился безрезультатно с небоевыми потерями: противника обнаружить не удалось, зато самолёт Григория Приймука вышел из строя - из-за неисправности в моторе тот едва сумело совершить посадку на площадке. После взлета, у его двигателя отказала тяга - винт стал вращается вхолостую, самолет, сломав строй, начал отставать от эскадрильи; летчик попытался увеличить обороты, но мотор остановился намертво. Ему пришлось идти на вынужденную посадку. Выпрыгнув из кабины, Приймук стал осматривать свой И-16 - никаких повреждений не выявлено, зато весь капот двигателя и нижняя поверхность центроплана забрызганы маслом. Хорошо хоть, аэродром рядом - пригнали оттуда машину-пускач, взяли самолет на буксир и потащили обратно. Вскоре вернулись и остальные истребители эскадрильи - так что, можно сказать, первый вылет первой эскадрильи полка закончился, едва начавшись. Пролетев над линией фронта параллельно реке Халхин-Гол, Куцевалов развернул эскадрилью в обратном направлении. Вскоре самолёты сели недалеко от линии фронта, у высохшего озерка. Приймук пытался доложить о неисправности комбригу - тот его обложил по матери, и как "безлошадного", оставил дежурным по посадочной площадке. Здесь уже стоял бензозаправщик и стартер для запуска авиадвигателей. В 9 утра началась дозаправка самолетов и едва она закончилась как, позвонили с поста воздушного наблюдения, оповещения и связи у озера Буир-Нур, и сообщили о появлении 3 японских истребителя И-97. Летели они на высоте около 2500 метров. Куцевалов дал команду:- В воздух!
   Летчики разбежались по машинам, и один за другим пошли на взлет.
   На машине у самого Куцевалова не запускался мотор, он громко ругался матом и в бессилии стучал по капоту кулаком. Но это не помогло, двигатель не подавал никаких признаков жизни... Из-за того, что пускач был всего один, самолёты поднимались в воздух по одному, не делая никаких попыток сгруппироваться. Исправные истребители - а их осталось всего семь - поднимались в воздух, один за другим, по мере готовности, и ушли на боевое задание поодиночке, сильно растянувшись, на большой дистанции друг от друга. Эта ошибка обошлась эскадрильи очень дорого. Комэска 1-ой Черенков взлетел раньше всех и, и постепенно набирая высоту, пошел курсом на север. Все взлетевшие летчики не дожидаясь остальных, помчались за ним. Как это свойственно рвущимся в бой новичкам, лётчики видно забыли, что стрелять будут не только они, но и в них... Истребители эскадрильи следовали по одному, по два к линии фронта. Там на высоте около 2000 метров они встретились с двумя звеньями истребителей противника, которые шли в строю и имели превосходство в высоте.
   Выпустив самолеты в воздух, Приймук быстро подготовил все к их возвращению - горючее для дозаправки, "полуторку" с пусковым устройством, боеприпасы - и чтобы исчезнуть с глаз непрестанно матерящегося комбрига, пошел дожидаться ребят на край взлетной полосы.
   Через двадцать минут на площадку вернулся самолёт Александра Мурмылова: он в одиночку вступил в схватку с целым чутаем японцев (из состава 11-го сентая) - их оказалось отнюдь не три! Кое- как он смог оторваться, но через несколько секунд после выхода из боя у него "обрезал" мотор - лётчик едва-едва дотянул до взлётно-посадочной площадки! Подбежавший к самолету товарища Приймук увидел что, и у него капот мотора забрызган маслом. Из кабины вылезает Мурмылов и матерится вовсю - на его самолете обнаружилась та же неисправность, что и на предыдущем: мотор не тянет, винт вращается вхолостую. Приймук его спрашивает: - Что самураев встретили?
   Тут уж Мурмылов совсем озверел и стал разговаривать только нецензурно - оказывается, когда он нагнал японцев, тех уже было не трое, а больше дюжины, а наших вокруг никого; японцы навалились на него всей группой, сверху, прижали к земле, так что он чудом вывернулся и еле-еле оторвался от преследования; тут еще и мотор забарахлил - случись это минутой раньше, когда он еще не вышел из боя, ему бы точно крышка, а так он умудрился дотянуть до аэродрома.
   Дальше - больше. Только Приймук с Мурмыловым откатили самолет с летного поля в заросли камыша возле озера, где уже стоял один истребитель.
   Как ещё через пять минут поперек посадочной полосы неё плюхается И-16 с остановившимся винтом. Это оказался самолёт Анатолия Орлова - этот вообще сажал самолёт на планировании - двигатель заклинило намертво ещё в воздухе! На крыло выбирается Орлов - весь мокрый от пота и тоже злой как черт. Срывает шлем - и с размаху о землю. Оба летчика спрашивают его:- Что, и у тебя двигатель отказал?
   Он в ответ: "Да разве так воюют?! Мало того, что винт не тянет - так мы еще и сами подставляемся: японцев много, а мы подходим к ним поодиночке, как беспомощные цыплята, вот они и клюют нас по одному!" Он тоже кое-как оторвался от японских истребителей, которые клевали нашил пилотов в режиме конвейера - следствие тактической безграмотности командира эскадрильи.
   Летчики подгоняют пускач и буксируют уже третий по счету неисправный истребитель в камыши.
   Затем к площадке подошёл самолёт комиссара эскадрильи капитана Савченко. Едва он выполнил посадку, как ему снова пришлось взлетать - отгонять японцев с хвостов двух повреждённых истребителей, заходящих на посадку.
   Второй из них попытался расстрелять на земле пускач и автомобили с горючим и боеприпасами, но не попал. Правда, от его трассирующих пуль загорелась иссушенная на солнце сухая трава. Поднявшийся дым стал причиной гибели Савченко: заходя на посадку, он принял верхний край дыма за поверхность земли и клюнул носом с высоты пять метров, опрокинувшись вверх колесами. Мёртвое тело пилота выбросило из кабины с такой силой, что разорвались ремни...
   Трое летчиков изо всех сил побежали к разбившемуся истребителю, когда дальше к востоку, километрах в двух от аэродрома, раздался мощный взрыв - там упал другой И-16. Горизонт быстро заволакивало дымом, но они еще успели разглядеть, как пара японских истребителей кружится, и раз за разом пикирует, видимо, к какой-то цели.
  
   Так оборвалась и жизнь командира эскадрильи старшего лейтенанта Николая Черенкова, который, оставшись один против шестерых, до последнего прикрывал своих товарищей - лейтенантов Александра Мурмылова и Анатолия Орлова, планирующих с отказавшими моторами на вынужденную. Он отчаянно тянул к аэродрому, но на хвосте у него сидели два звена японских Ки-27. Черенкову оставалось пролететь буквально пару километров, когда японские пули, выпущенные в упор сзади-сбоку разорвали его тело. Машина отвесно врезалась в землю...
   В ходе боя в моторе И-16 Пьянкова произошла серьёзная авария - провернулась втулка коленчатого вала. Александр пошёл на вынужденную посадку. Перед приземлением оглянулся на преследующих японских лётчиков и в ту же секунду был касательно ранен в лицо. Изо рта хлынула кровь...Огромным усилием воли Александр посадил самолёт в степи. Выбрался из кабины и спрятался под машину, прислонив голову к узлу шасси. Два японских истребителя стали яростно обстреливать самолёт и с 5-го захода подожгли его. Опасаясь взрыва бензинового бака, Пьянков отполз в сторону. Дым горящей машины маскировал лётчика, однако японцы его всё - таки заметили и открыли огонь из пулемётов по пилоту, который скакал по степи как заяц, пытаясь уворачиваться от японских огненных трасс. Тут высокая кучность стрельбы была скорее помехой, поэтому Пьянков смог уцелеть. Упав на землю, летчик не шевелился, притворившись мертвым... Посчитав задачу выполненной, самураи улетели в восточном направлении. Его истребитель, правда, в конце концов сгорел до тла. (Все японские лётчики-истребители получили предписание в обязательном порядке расстреливать все советские самолёты, совершившие вынужденную посадку на своей территории. И он остался один посреди бескрайней монгольской степи. Раненый... Без воды... Без пищи... Под палящими лучами солнца. Александр кое-как перебинтовал простреленную руку полосой, оторванной от полы нательной рубахи, определился по солнцу и побрел на юг. Шёл всю ночь. К полудню следующего дня выбился из сил и решил отдохнуть. Забрался на бугорок и лёг на прогретый солнцем песок. Хотелось спать, но уснуть не мог. До мельчайших подробностей воспроизводил в памяти детали воздушного боя: "Наших истребителей было 6, японских - 9. Самураи имели преимущество в высоте, атаковали со стороны солнца. На японских истребителях установлены радиопереговорные устройства, поэтому в бою лётчики действовали согласованно. А что у нас ? Хотя И-16 превосходили японские И-96 в скорости, но уступали им в маневренности. Как только началась схватка, наши звенья распались, лётчики сражались поодиночке. Радиостанций на самолётах нет, поэтому боем никто не мог управлять. Японцы вели бой на виражах - это им было выгодно, а мы не сумели противопоставить им свою тактику, не смогли использовать главное преимущество - скорость..."Во второй половине дня, когда жара спала, Пьянков вновь двинулся в путь. Это была настоящая борьба жизни и смерти. И жизнь победила. Вскоре он вышел на полевую дорогу, и его подобрала грузовая полуторка, следовавшая в Тамцак - Булак. Отсюда раненого лётчика, потерявшего много крови, отправили в Баянтуменский военный госпиталь. Здесь ему сразу же сделали операцию.
  
   О судьбе лётчиков эскадрильи, вылетавших 27 Мая, Александр узнал спустя несколько дней, когда в госпитале его посетили боевые друзья. Они сообщили, что в тот день в воздушном бою погибли старший лейтенант Николай Черенков и младший лейтенант Василий Паксютов. При посадке на своем аэродроме разбился помощник командира эскадрильи капитан Андрей Савченко. Трое из шести, вылетавших на боевое задание. А 9 японских И-96 ушла безнаказанно...
   - Это надо было видеть! Лежит на кровати весь в бинтах и говорит: ' Скажите комполка, что рано меня списали, товарищ майор! Докладываю: сражался, даже пару раз попал по японцам... Правда, до дома не долетел! После выздоровления прибуду для дальнейшего несения службы! И пускай командир вычеркнет меня из списка безвозвратных потерь!
   - Тебе бы не летать, а артистом разговорного жанра работать в филармонии - ответили навестившие его друзья:- Еле дышит, зато юмор фонтаном бьет!
   Так описывал потом нам эту сцену Толя Орлов.
   Но это было потом...
   Двигатель комбриговского истребителя так и не завелся. Может, засорился бензопровод? Или комбриг в спешке залил карбюратор? " Ишак" стоял со снятым капотом и в нем копались мотористы. Узнав результаты боя, Куцевалов со всей силы саданул по колесу своего и-16 сапогом и, понурив голову, ушел далеко в степь.
   Неисправность в его самолете техники так и не нашли. Но, перебрав и перечистив все, что можно, они попробовали его завести. И им, как ни странно, это удалось. Впрочем, такое бывает.
   Оставаться на аэродроме подскока больше не было смысла, и Куцевалов вернулся в Тамцаг-Булак. Это было очень грустное возвращение. Утром он увел за собой целую эскадрилью, а вечером прилетел назад один.
  
   Итог первого боя просто обескураживал! Мы не сумели сбить ни одного японца, сами же потеряли всю эскадрилью: три самолёта сбиты, один - списан из-за повреждений и четыре отправлены в ремонт! Погибли старший лейтенант Черенков Н.С., капитан Савченко А.И. и младший лейтенант Паксютов В.Г.
   (Бой 27 мая, как ни странно, вообще не упомянут в статье Секигавы. Возможно, здесь мы имеем дело с элементарной путаницей в датах, и то, что на самом деле произошло 27-го, он отнес на день раньше. Тем более, что в книге Генри Сакаиды Japanese Army Fighter Aces написано, что японский летчик Хиромичи Синохара именно 27 мая сбил четыре И-16. Но тогда надо признать, что японцы завысили число своих побед ровно в четыре раза, а одному Синохаре засчитали больше сбитых самолетов, чем наши ВВС реально потеряли в тот день.)
   Эскадрилья совершила в тот день еще один вылет на патрулирование. Встреч с противником больше не отмечалось, но двум самолетам пришлось идти на вынужденную из-за отказов двигателей (возможно, это произошло из-за некачественного топлива при дозаправке на земле перед вылетом) В общем, после первого же боя у в первой эскадрилье не осталось ни одного исправного самолета. На следующий день, когда из расположения полка прислали грузовые трехтонки, личный состав закинул в кузова хвосты четырех вышедших из строя истребителей и стали транспортировать на базу, в Тамцак-Булак. По пути наблюдали уже знакомую картину: над степью, на малой высоте, едва тянет биплан И-15бис, двигатель работает с перебоями, чихая как простуженный больной, и оставляя за собой полосу дыма. Кто-то из авиатехников говорит: "Да, на таком моторе далеко не улетишь". Летчики, молча переглянулись: похоже, не только у нас в эскадрилье проблемы с матчастью. Тем временем летчик, заметив колону техники, делает круг со снижением, высматривая место для посадки. Приземлился он удачно, но на пробеге произошел сильный выхлоп несгоревшей бензиновой смеси из глушителя - язык пламени лизнул нижнее крыло, которое сразу же занялось. Подоспевшие мотористы сбили пламя, спасли машину.
   Вылезавший из кабины, летчик, сняв с потной головы шлем, попросил закурить. Не успели перекурить - навстречу машинам бегут какие-то люди в форме и с оружием. Красноармейцы, пехота. Приймук кричит:- "Стой!" - Остановились. "Кто старший?" Молчат. "Я спрашиваю, где командир?!" строже спросил Приймук. Неохотно показывают назад - там, у горизонта, едва видна легковая "эмка". Летчики подъехали ближе - возле М-1 виднелось несколько военнослужащих РККА. Все стоят молча. Старший среди них капитан, рядом еще и политрук. "В чем дело?- спрашивает Приймук. - Почему бегут ваши бойцы?" Капитан в ответ: "Бегут от японской авиации. Самураи хозяйничают в воздухе, безнаказанно бомбят наши войска на передовой, даже здесь, в тылу, охотятся за каждой машиной. А вот вас, "соколов", что-то не видать". Приймук отвечает: "От самолета все равно не убежишь". "Вот и разъясните нашим красноармейцам, как поступать при налете вражеских самолетов", - просит политрук. "Пойдемте вместе", - предлагает летчик "Нет, нет, - отказывается капитан, - идите сами, объясните им, а мы уж позже". Приймук идет к бойцам, начинает объяснять, как вести себя при команде "воздух!"; говоря, что главное - не паниковать и, упаси бог, не бежать; рассказывает, как лейтенант Пьянков уцелел под огнем сразу двух японских истребителей. После такого наглядного рассказа, бойцы повеселели, и стали задавать вопросы. Минут через двадцать подъехали политрук с капитаном. Они горячо поблагодарили летчиков за "разъяснительную беседу", построили роту и повели на в бой на врага...
   А колона с техникой двинулись в обратную сторону - в расположение 22-го полка. Пока там меняли неисправные двигатели на истребителях, прошло несколько дней.
   На рассвете 28 мая сводный отряд Ямагата начал наступление. Вследствие некоторой несогласованности действий 15-го кавполка дивизии и опасности обходного маневра врага 2-я стрелковая рота была вынуждена отойти на тыловой рубеж обороны, понеся при этом потери, и закрепилась в трех километрах от р. Хайластын-Гол.
   Однако обходной маневр противника был сорван: разведотряд Адзума и рота Ковано попали под губительный огонь артиллерийской батареи, заранее выдвинувшейся на восточный берег р. Халхин-Гол. Героическими действиями батареи, саперной и 1-й стрелковой рот, поддержанных сильным пулеметным огнем, японский отряд был почти полностью уничтожен.
   Правда, ситуация с авиацией оказалась куда сложнее: не всё в ней определялось одной только численностью. Подтверждением этому послужили следующие события наступающего дня.
  
   Ошибки, допущенные в первом бою, командиры, к сожалению, не разобрали с лётным составом, соответствующие выводы не сделали. Поэтому те же недостатки трагически повторились и на следующий день. На утро 28 мая на авиабазе Тамсаг-Булак готовили к вылету 20 И-15бис, но из-за различных неполадок в 7.15 смогли взлететь только три самолета, но после взлёта первого звена вылет отменили. Почему-то никто не подумал, что, посылая навстречу врагу столь малое число самолетов, их заведомо обрекают на гибель. Так и случилось. Над рекой тройка была атакована превосходящими силами японцев и уничтожена в скоротечном бою. Комэска-три старший лейтенант Иванченко, адъютант эскадрильи старший лейтенант Вознесенский и флаг-штурман эскадрильи лейтенант Чекмарев погибли. Но это станет известно значительно позднее. А тогда никто еще ничего не знал. Потому что радио на самолетах не было, а по расчету времени бензин у них имелся.
   Спустя два часа по утверждённому плану вылетели 10 И-15 и 10 И-16. Не встретив противника, они произвели посадку на свой аэродром. Но тут же позвонил оперативный дежурный и передал приказ:
   - Немедленно вылететь двум эскадрильям в том же составе.
   - Эскадрилья И-15 к вылету ещё не готова, - доложил командир 22-го ИАП майор Н. Глазыкин. Однако получил подтверждение приказа:
   - Вылетать эскадрилье И-16, не дожидаясь готовности И-15.
   И-16 противника не встретили и вернулись на аэродром. В 9.30 началось наступление японских войск, японская авиация бомбила переправы и тылы советских войск. Штаб ВВС приказал поднять еще истребителей для прикрытия наземных войск. В 10.00 с того же аэродрома "на прикрытие наземных войск и уничтожение воздушного противника" стартовала 4-я эскадрилья Балашова - десятка И-15бис. Её возглавил помкомандира полка майор Мягков. Над переправами через Халхин-Гол ее атаковали 18 Ки-27 из 11-го сентая. Противник внезапно напал сверху, из облаков, наши дрались отчаянно, но оставшись без поддержки И-16, они ничего не могли противопоставить количественному и качественному превосходству японцев. Пытаясь поразить противника на виражах, используя великолепные маневренные качества И-15, советские пилоты завязали бой на горизонталях, и к своему горькому изумлению превратились в мишени. Но ни один наш летчик не дрогнул, никто не вышел из боя. Предпочли смерть, но хвост противнику не показали. В итоге шесть И-15бис были сбиты, еще один, севший на вынужденную, - расстрелян и сожжен уже на земле. Погибли майор П. А. Мягков, лейтенанты В. А. Бакаев, В. П. Константинов, А. Я. Кулешов, А. В. Лимасов, И. Ф. Пустовой, С.В.Соркин Противник же и на этот раз ушёл безнаказанно. Раненому комэску Балашову и летчику Гаврилову удалось посадить свои изрешеченные машины на ближайшем аэродроме. Летчик Лобанов спасся на парашюте. По докладам уцелевших, противник потерь не имел. В этот день также было целиком уничтожено в бою звено И-15бис 70-го ИАП, все летчики погибли. Таким образом, за два дня воздушных боев японцы захватили господство в воздухе. С этого дня в официальных сводках новый японский истребитель стал именоваться И-97.(По словам японских пилотов, этот бой выглядел для них еще более триумфально. Вернувшись на базу, они доложили, что сражались против 60 И-152 и И-16, из которых сбили 42! Любопытно, что на самом деле монопланы И-16 в бою вообще не участвовали. Японцы также заявили, что русскими сбит один Ки-27. пилот которого выпрыгнул с парашютом и вскоре вернулся в часть. Это, кстати, единственный случай за всю войну, когда японцы признавали потерю самолета, а наши не претендовали ни на одну воздушную победу.
   Чем же можно объяснить все эти вопиющие нестыковки - появление мифических "ишаков", шестикратное завышение численности противника и собственных воздушных побед, наконец - сбитый неизвестно кем японский истребитель? Быть может, японские пилоты приняли свои же машины из другой эскадрильи за русские, а Ки-27 пал жертвой фатальной ошибки кого-то из коллег. В пользу этого предположения говорит то, что И-16 при виде сверху легко спутать с Ки-27. К тому же истребители 22-го иап, с которыми японским летчиком уже приходилось драться 27 мая, при отправке на фронт не успели закамуфлировать. Они были целиком окрашены светло-серой краской, подобной той, что покрывала и японские машины. А красные круги "хиномару" на крыльях с больших дистанций легко принять за пятиконечные звезды...)
  
   Командир полка Глазыкин вместе с комиссаром полка В. Н. Калачёвым подведя итоги двух дней воздушных боев, схватились за голову. - Жалко товарищей... Хорошие были летчики, - сказал комполка комиссару. Он тяжело переживал случившееся. Стало ясно, что одного энтузиазма и смелости мало. Нужен ещё и опыт. А его - то как раз и не хватало, и это явилось одной из причин гибели лётчиков, которые встретились с японскими, имевшими большой опыт войны в Китае. Очевидны были также просчёты в организации боя: при встрече с противником строй группы и эскадрильи распадался, лётчики вели бой разрозненно. Радиостанций на самолётах не было, боем никто не управлял, в то время как у японцев на всех машинах стояли приёмники, а на командирских - радиопередатчики. Взлёт одиночными самолётами требовал много времени на сбор эскадрильи и полка и не обеспечивал быстрый перехват вражеских самолётов в воздухе. Были недочёты и в системе наблюдения, оповещения и связи. Если И-16, еще более-менее близкие по характеристикам к японскому истребителю, несли огромные потери, то можно резонно предположить, что летчикам на И-15бис подниматься в воздух вообще не было смысла. Собственно, так и было. Наши летчики, привыкшие к исключительной маневренности своих бипланов, во время боев с японцами с удивлением обнаружили, что больше не имеют преимущества и в этой характеристике (маневренность Ki.27 была ничуть не хуже. К тому же истребитель И-15бис не имел бронеспинки и значительно уступал в скорости японскому И-97. Выявилось также плохое знание лётчиками района боевых действий. Некоторые из них теряли ориентировку и приземлялись в степи или на соседних аэродромах. Собрав командиров и комиссаров эскадрилий, подвел итог двух дней воздушных боев, который был весьма печальным и стал ставить задачи:- Ваша первая задача, - сказал Глазыкин, - немедленно изучить с летным составом район полетов, а то у нас уже были случаи потери ориентировки, и определить тактику действия его истребительной авиации. На японских истребителях летчики с опытом войны в Китае. Это - сильные бойцы, и вы должны знать, с кем придется иметь дело. Самолеты у них неплохие, маневренные, и они не воюют разрозненными группами, но по скорости, хотя и немного, все же уступают нашим И-16. Но основной причиной наших поражений, считаю разрозненные, несогласованные действия летчиков эскадрилий, которые, вводились в бой поочередно, и не смогли в полной мере использовать свое численное преимущество. Опыт первого боя первой эскадрильи, как бы печально об этом было говорить, связан со слабой подготовкой технического персонала, также сыграла роль тактическая ошибка погибшего командира эскадрильи, который просто подставил своих летчиков японцам поодиночке.
   (Сложно сказать, как бы мог сложиться этот бой, будь он в раскладе восемь наших против девяти японцев, но, наверняка, не настолько позорно. В немалой степени это было вызвано неумелыми действиями командира 23-й авиабригады майора Куцевалова.)
   А вот наши И-15 бис слабее японских, поэтому без прикрытия И-16 в бой их выпускать нельзя...
   -Да, Виктор Феофанович!- сказал он комэска 2-ой:- Готовьтесь сдать дела в эскадрильи своему помощнику и занять должность погибшего Мягкова!
   -Есть, товарищ майор!- поднявшись, ответил Чистяков.
   -Командир! Летчики, которые уже побывали в бою, говорят, что издалека японские самолеты по окраске похожи на наши, такие же серые, а красные круги на крыльях сливаются, и не понятно, толи круги, толи звезды! Надо с этим что-то делать, а то можем или своих посшибать, или супостат нам какую провокацию устроит!- постукивая пальцами по столу, сказал комиссар. ( Истребители 22-го иап переброшенные в Монголию, имели серебристо-серую окраску. Противостоящие им японские истребители Ки-27 отличались лишь оттенком серого, это могло привести весьма к трагическим последствиям)
   -Хорошо! Котков!- позвал командир своего помощника по эксплуатации:- Организуй перекраску боевой техники!
   * * *
   Инженеру ВВС товарищу Бугрову!
   Прошу вашего разрешения о немедленной высылке в 22-ой полк специалистов, пульвезаторов и краски для камуфлирования самолетов.
   Помощник командира 22-го иап по эксплуатации
   Военинженер 3-го ранга Котков.
    * *
  
  
   О всех принятых мерах и сделанных выводах Глазыкин и Калачёв доложили командованию 57-го особого корпуса. Командованием корпуса было обещано принять срочные меры для коренного изменения обстановки в воздухе и усиления новыми частями авиационной группы, и обновления материальной части. Серьезной проблемой стала нехватка карт районов боевых действий, из-за чего плохо осуществлялась привязка к местности и возрастал расход боеприпасов. Это было списано на вредительство, вредителями были объявлены некоторые работники штаба 57-го корпуса.
   28 мая командир 57-го особого стрелкового корпуса комкор Н.Ф. Фекленко в боевом донесении о ходе боев в районе реки Халхин-Гол доносил начальнику Генерального штаба РККА Б.М. Шапошникову следующее:
  
   "Прошу немедленно дать ответ, так как это связано с планированием боя 29 мая:
   1. Авиация противника господствует в воздухе.
   2. Западный берег р. Халхин-Гол совершенно открыт и не дает никакого маневра, за исключением района горы Дзук-Хан-Ула, где местность легко пересеченная.
   3. Наша авиация не в состоянии прикрыть наземные войска до захвата переправы...
   4. Удержать восточный берег реки Халхин-Гол можно, но с большими потерями от авиации противника.
   5. Прошу с наступлением темноты отвести части на западный берег и оборонять его, проводя бомбежку противника... (с) задачей уничтожить живую силу противника".
   На 28 мая японские авиасилы на Халхин-Голе состояли из 52 истребителей, шести разведчиков и шести легких бомбардировщиков. По сильно завышенным данным советской разведки вражеская авиация выглядела намного внушительнее - 126 истребителей, 36 легких и 18 тяжелых бомбардировщиков, всего 180 машин.
   Им противостояли 203 краснозвездных боевых самолета: 99 истребителей (48 И-15бис и 51 И-16), 88 скоростных бомбардировщиков и 16 "легких штурмовиков" Р-5. Таким образом, наши ВВС реально обладали более чем тройным численным перевесом. Однако по истребителям превосходство было гораздо менее значительным, а многочисленные советские бомбардировщики в майских боях не участвовали. Первые столкновения с японской авиацией в мае вызвали тревогу у военно-политического руководства СССР. Разумеется, потеря даже нескольких десятков самолетов не могла подорвать боеспособности советских ВВС на Дальнем Востоке. Негативное впечатление исходило, прежде всего из самого факта, что советская авиация начала действовать неэффективно. В Москве тоже сделали незамедлительные выводы. В тот же день у командования 57-го особого корпуса состоялся нелицеприятный разговор по прямому проводу с Наркомом обороны маршалом К.Е. Ворошиловым, который высказал большое неудовлетворение Москвы потерями советской авиации.
   Во второй половине дня 28 мая в ходе разговора по прямому проводу с начальником Генштаба Шапошниковым, Фекленко докладывал, что 27 мая ранним утром, после четырех часов утра, "противник четыре раза бомбил с воздуха, прорвал фронт и вышел в тыл нашей обороны на ее правом и левом флангах". Согласно данным Фекленко, в бою участвовало "до 50 истребителей противника, от 16 до 20 бомбардировщиков"
   "Тов. Фекленко, бейте этих мерзавцев артиллерией и пулеметами", - советовал Шапошников, но положение дел развивалось не в пользу советских войск. В повторной шифровке ?0006.ш, отосланной Фекленко Шапошникову 28 мая, сообщалось, что авиация противника "господствует в воздухе", тогда как "наша авиация не в состоянии прикрыть наземные войска до захвата переправы 2 июня, так основной удар и решительный можно нанести только 2 июня". Упоминая реку Халхин-Гол, Фекленко сообщал, что западный берег реки был совершенно открыт и "не дает никакого маневра за исключением района горы Дзук-Хан-Ула, где местность легко пересеченная", тогда как удерживать восточный берег реки можно было только "с большими потерями от авиации противника"
  
   Получив из столицы вливания по партийной линии комиссар 57-го особого корпуса бригадный комиссар М.С. Никишев вызвал к себе комиссара 22 иап старшего политрука В.Н. Калачёва. Тот догадывался, по какому поводу он вызван, и приготовился к самому худшему. Однако Никишев встретил его весьма доброжелательно и спокойно задал вопрос:
   - Что надо сделать, чтобы исправить существующее положение дел и поднять боевой дух лётчиков?
   Калачёв обстоятельно доложил Никишеву, о мерах уже принятых командованием полка, что ещё намечено, а что уже частично начало претворяться в жизнь. Во-первых, рассредоточивались самолёты. Каждая эскадрилья получала свою площадку. Это уменьшало потери при налётах вражеской авиации и ускоряло взлёт по тревоге. Во-вторых, принимались меры к организации надёжной службы оповещения, наблюдения и связи. В-третьих, требовалось научить лётчиков вести воздушный бой, а командиров управлять подчинёнными в его динамике.
   - Поскольку полк рассредоточивается, - заметил Никишев, - работать вам как комиссару будет труднее. Старые мерки тут не подойдут, надо искать новые формы партийно-политической работы. В справедливости слов комиссара корпуса, опытного политработника, Калачёв вскоре убедился сам. Владимир Николаевич был не только энергичным и инициативным политработником, но и первоклассным лётчиком. Ни одно ответственное боевое задание не выполнялось без участия комиссара. В самые трудные моменты он сам поднимался в воздух и мужественно сражался с врагом".
   Да на первых порах нашему полку не везло. Две эскадрильи уходили в бой к Халхин - Голу в полном составе, а на свой аэродром возвращались считанные единицы. Кого сбивали, а у кого просто давала сбои техника. Наша эскадрилья пока в боях не участвовала и особыми успехами мы похвастаться не могли, и потерь мы не имели, но видя убитых товарищей, нас брало такое зло, что кусок в горло не лез. Как же так? Как могло такое случиться? А это враг преподал нам урок! Нельзя его недооценивать и думать, что мы всех закидаем шапками. Умения все-таки не хватило, организованности, взаимодействия, без которого лучше в воздух не подниматься. Я думаю, из этого урока наши командиры должны сделать должные выводы! Очень переживал наш помкомэска Витт Скобарихин, в одном из боев погиб его друг Николай Черенков.
   Упорные бои проходили 28 и 29 мая. Их исход в пользу советско-монгольских сил решил 149-й полк 36-й мотострелковой дивизии под командованием майора И. Ремизова. Полк, переброшенный из Тамцак-Булака на автомашинах за 120 километров, во взаимодействии с дивизионом 175-го артиллерийского полка и при поддержке дивизиона 6-й кавалерийской дивизии МНРА вытеснил противника за государственную границу.
   За два дня боев японцы потеряли убитыми более четырехсот солдат и офицеров. Почти полностью был разгромлен сводный отряд. ( Вот что писал про эти бои японский офицер, дневник которого попал в руки советского командования: "Противник решительно задумал окружение и уничтожение. Ему было, по-видимому, известно о недостатках органов связи нашего тыла, о недостатке боеприпасов, а также потери... Сегодня в третий раз повторилось наступление... От сил сводного отряда не осталось и тени".) Наконец то поучаствовала в бою и наша эскадрилья. 29 мая эскадрилья Виктора Чистякова в составе командира эскадрильи, ведомых ведущего звена В. Скобарихина и М. Хайруллина. правого звена командира Н. Гринева, ведомых - В. Райкова и А. Якименко, левого звена командира И. Голубева, ведомых Ю. Логинова и Ф. Голубя, замыкающего звена В. Трубаченко, ведомых - С. Красильникова и А. Акимова нанесла успешный штурмовой удар по моторизованным подразделениям японцев в районе переправы, удерживавшейся 149-м стрелковым полком Героя Советского Союза майора И. Ремизова.
  
   Пока развивались события на земле, в воздухе шла война, не виданная с 1914-1918 года. Японцы, быстро перевооружив свои 59. 1. 11. 24 и 64 полки на Ki.27-a и частично на Ki.27-b. обеспечили превосходство над И-15 бис. К концу мая японские ВВС заявили, что сбили 59 русских самолетов. Но как бы то ни было, а цифры потерь в майских боях красноречиво свидетельствовали, что "первый тайм" воздушной войны советская авиация проиграла. В "Описании боевых действий..." об этом говорится откровенно и прямо: "В первоначальный период конфликта (...) Воздушные силы 57-го особого корпуса потерпели явное позорное поражение". А в результате "японские бомбардировщики безнаказанно бомбили наши войска"
  
   ПОТЕРИ СОВЕТСКОЙ АВИАЦИИ НА ХАЛХИН-ГОЛЕ С 20.05 ПО 31.05.39
   || БОЕВЫЕ | НЕБОЕВЫЕ | ВСЕГО ||
   И-16 || 4 | 1 | 5 ||
   И-15бис || 12 | 1 | 13 ||
   СБ || - | 1 | 1 ||
   Р-5 || 1 | 1 | 2 ||
   ИТОГО || 17 | 4 | 21 ||
   (Примечания: В этой и последующих аналогичных таблицах к боевым потерям отнесены не только самолеты, потерянные от непосредственного воздействия противника, но и разбитые в авариях и катастрофах, произошедших в ходе боевых вылетов. В небоевые потери, помимо прочего, включались самолеты, списанные в результате физического износа.)
   Удручающие результаты первых боев привели к тому, что дальнейшие действия советской авиации по ее причине неподготовленности были запрещены приказом наркома обороны К. Г. Ворошилова. Для Сталина, очень ревниво относившегося к рекордам и неудачам советской авиации, эти события стали симптомом для сомнений в ее реальной боеспособности. Уже 28 мая состоялось совещание в ЦК ВКП(б) , а 29-го было принято решение о направлении в Монголию группы ассы-ветеранов воздушных сражений в Испании и Китае во главе с комкором Яковом Смушкевичем.
   30 и 31 мая машины полка в воздух не поднимались. Лётчики целыми днями дежурили у самолётов. Технический состав находился у машин круглые сутки. Днём техники готовили самолёты к боевым вылетам, а ночью производили ремонт повреждённых в бою машин и вооружения. Полк был разбросан в радиусе 10-15 километров. В таких условиях собирать в одном месте людей не представлялось возможным. Центр всей партийно-политической работы переместился в звено и экипаж. В эскадрильях и звеньях регулярно проводились политинформации, материалом для которых служили фронтовые газеты, а также сообщения ТАСС, которые по распоряжению Калачёва регулярно принимали полковые связисты по радио из Хабаровска, Читы или Иркутска. Личный состав полка всегда был в курсе событий внутренней и международной жизни, Поскольку центральные газеты доставлялись на Халхин-Гол нерегулярно - один раз в 7-9 дней, - за свежими новостями к Калачёву ежедневно приезжали политработники других частей, особенно расположенных по соседству тыловых госпиталей. Калачёв охотно делился с соседями всем, чем мог. Политинформации проводили в основном комиссары и парторги эскадрилий, групорги звеньев. Они рассказывали личному составу в первую очередь о событиях на фронте, в том числе о результатах воздушных боёв. Особое внимание в полку обращалось на воспитание у лётчиков высоких боевых качеств на героических подвигах советских и монгольских воинов.
   Мы потихоньку обживали свои монгольские избы, которые нам нравились все больше и больше. Спали на кроватях, столы в центре поставили, но как истинные монголы оценили удобство кошмы. На этой толстой, мягкой подстилке, и сидеть удобнее, и лежать и спать. Правда большая проблема была с водой - солончаки кругом, а до ближайшего населенного пункта, откуда воду возили наши трудяги - шоферы,- 750 километров, а дрова доставляли - за 500!
   31 мая наконец-то прибыла затребованная фронтовая покрасочная бригада. Теперь машины полка стали выглядеть следующим образом. Верхняя и боковые поверхности фюзеляжа, крыла и оперения перекрасили в зеленый цвет. При этом звезды на фюзеляже также были закрашены. При нанесении защитного цвета у самолетов 22-го полка оставили непрокрашенными широкие серые полосы, охватывающие фюзеляж между крылом и опереньем. Эти кольца стали отличительным признаком 22-го полка. На хвостовом оперенье наносились кратные белые тактические номера. Крупные цифры на левой стороне обозначали номер эскадрильи, справа номер самолета в эскадрильи. (Советские истребители И-16 в районе Номонгана теперь имели стандартную (зелено-голубую окраску ( 70 иап), так и зелено-светло-серую( 22 иап).
  
   Чистяков наконец-то вступил в должность помкомандира полка, и нашей эскадрильей стал командовать Скобарихин.
  
   . 31 мая на третьей сессии Верховного Совета СССР с докладом о международном положении и внешней политике Советского Союза выступил нарком иностранных дел В. Молотов, только что назначенный на этот пост вместо уволенного в отставку Литвинова.
   Касаясь событий на Дальнем Востоке, Молотов заявил: "Теперь о пограничных вопросах. Кажется, уже пора понять, кому следует, что советское правительство не будет терпеть никаких провокаций со стороны японо-маньчжурских воинских частей на своих границах. Сейчас надо об этом напомнить в отношении границ Монгольской Народной Республики. По существующему между СССР и Монгольской Народной Республикой договору о взаимопомощи мы считаем своей обязанностью оказывать Монгольской Народной Республике должную помощь в охране ее границы. Мы серьезно относимся к таким вещам, как договор о взаимопомощи, который подписан советским правительством...".
   Наиболее важным в речи наркома было предупреждение, что границу МНР в силу заключенного договора Советский Союз будет защищать так же решительно, как и свою собственную. "Пора понять, - сказал Молотов, - что обвинения в агрессии, выдвинутые Японией против правительства Монгольской Народной Республики, смешны и вздорны. Пора также понять, что всякому терпению есть предел. Поэтому лучше вовремя бросить повторяющиеся все снова и снова провокационные нарушения границы СССР и МНР японо-маньчжурскими воинскими частями. Соответствующие предупреждения нами сделаны и через японского посла в Москве...".
   Молотов имел в виду свою беседу с японским послом в Москве С. Того, которая состоялась 19 мая. Приведу выдержки записи этой беседы: "Я (В.М.Молотов. ) вызвал посла и заявил ему следующее. Мы получили сведения о нарушении границы Монгольской Народной Республики японо-маньчжурскими войсками. Поскольку между СССР и МНР имеется пакт о взаимопомощи, то по поводу указанного нарушения границы МНР я должен сделать послу заявление. За последнее время, 11-12 мая и позже, имел место ряд нарушений границы МНР японо-маньчжурскими частями, которые напали на монгольские части в районе Номон-Кан - Бурд-Обо, а также в районе Донгур-Обо. В воинских частях МНР имеются раненые и убитые. В этом вторжении в МНР участвовали также японо-маньчжурские самолеты. Имеются, таким образом, грубые нарушения границы МНР и другие недопустимые действия со стороны японо-маньчжурских частей. Я должен предупредить, что всякому терпению есть предел, и прошу посла передать японскому правительству, чтобы больше этого не было. Так будет лучше в интересах самого же японского правительства.
   В ответ на это Того сказал, что о таких столкновениях на монгольской границе он читал только в газетах, по которым выходит, что именно Внешняя Монголия нападала и поэтому произошли столкновения. Того сказал далее, что, как он говорил в прошлый раз (имеется в виду протокольный визит посла в наркоминдел СССР 14 мая 1939 г.), Япония не допускает угрозы и агрессию других стран и, если это будет иметь место, то будет давать отпор. Вместе с тем она не имеет намерений нападать на иностранные государства.
   Молотов ответил, что имеется бесспорный факт, что японо-маньчжурские части нарушили границу МНР и открыли военные действия, что это нападение на территорию МНР совершили японо-маньчжурские войска и самолеты. Мы с этим мириться не будем. Нельзя испытывать терпения монгольского правительства и думать, что это будет проходить безнаказанно. Мое заявление находится в полном соответствии с пактом о взаимной помощи, заключенным между СССР и МНР; нападение же, о котором я говорю, было совершено не против советских, а против монгольских частей".
   ***
   31 мая 1939г- состоялась третья сессия Верховного Совета СССР. В тот же день вышло постановление N532-с СНК КО "О внедрении в серийное производство модифицированных самолетов и создании новых опытных самолетов в 1939-1940гг".
   В постановлении были подробно поставлены задачи директорам заводов НКАП, откорректирован план по выпуску серийных самолетов и строительству опытных образцов. В тот же день Генпрокурор СССР Вышинский направляет записку Сталину о нарушении в "Порядок согласования арестов и особом совещании при НКВД СССР".
   В ОКБ НКВД группа ОКБ-1 Петлякова полностью подготовила чертежи самолета "100" для передачи на завод N39(22?).Группу мотористов Б.С.Стечкина объединили с группой А.Д. Чаромского, который до своего ареста работал в ЦИАМе, и начиная с1936г. занимался внедрением авиадизеля АН-1 (авиационный, нефтяной). Работа шла очень медленно- были попытки вначале форсировать авиадизель (АН-1Ф),затем создать редукторный(АН-1Р). Затяжка в работе стоила Чаромскому свободы. Осенью 1938г, он и сотрудники ОНД были арестованы и обвинены в сознательном неисполнении возложенных обязанностей и подрыве государственной промышленности (ст58п7 и 58п14 УК РСФСР). Руководство ОНД ЦИАМ перешло к заместителю Чаромского- В.М.Яковлеву, который к январю 1939г сумел направить авиадизель на госиспытания. Позднее, на базе АН-1 будет создан знаменитый танковый дизель В-2 для Т-34.
   Профессор Б.С.Стечкин до своего ареста, занимал должность замначальника ЦИАМ по научной части. По совместительству вел активную педогогическую работу в МВТУ, МАИ, Военно-Воздушной академии и Автотракторном институте им. Ломоносова. К сожалению, проблемы с внедрением в производство закупленных за рубежом в 1933-35гг. образцов авиамоторов, не обошли и его. Моторостроение резко отставало по своему развитию от самолетостроения, авиаконструкторы проектировали самолеты под моторы, которые находились или в стадии разработки или единичных, опытных образцах . Практически все двигатели запушенные в серийное производство были модифицированной копией иностранных моторов. Так завод N26 (Рыбинск) производил мотор HS12Ybrs жидкого охлаждения, французской фирмы "Испано- Сюиза" под маркой М-100. Дальнейшую глубокую модификацию этих моторов (М-103,104,105) проводил коллектив под руководством В.Я. Климова. Завод N19(Пермь) производил мотор воздушного охлаждения, американской фирмы "Райт" под маркой М-26.Модификацией этих моторов (М-26,М-63,М-82) занимался А.Д.Швецов. Дела на заводе N29 (главный инженер Назаров, после его ареста Туманский), где внедрялся мотор "Мистраль-Можор К-14" воздушного охлаждения, французской фирмы "Гном- Рон" под маркой М-85 вообще шли плохо. Последующие модификации(М-86,87,88,) отличались малым ресурсом и надежностью. Мотор М-88 так и не будет доведен до серийного производства в 1939г.С.К.Туманский будет снят с должности и переведен в ЦИАМ. Лучше других, дела шли на заводе N24(Москва) с производством отечественного двигателя жидкого охлаждения М-34, созданного КБ А.А.Микулина (участие в создании мотора принимал Стечкин). Дальнейшие модификации двигателя АМ-34Р,затем АМ-34РН и ФРН стали критерием надежности моторостроения. Ресурс моторов АМ-34-начиная с 25 часов, к началу 1939г был поднят до 150 часов. По инициативе Микулина сотрудники КБ в 1938г разработали высотный двигатель АМ-35.Двигатель получился довольно тяжелым- весил 830кг и "прожорливым".Но мощность в 1350л.с. на высоте 6 тыс.метров перевесила все недостатки. К концу 1939г стендовые испытания будут закончены и мотор АМ-35А будет запущен в серийное производство.
   В начале мая группу Чаромского- Стечкина переводят в Тушино, где в помещении бывшего "ДУК" было создано ОКБ-82 с производственной базой. Задание для группы оказалось довольно сложным- надо было разработать высокооборотный авиадизель с мощностью 2200л.с. на базе немецкого авиадизеля JUMO-204, который достался как трофей со сбитого в Испании немецкого Юнкерса. В конце мая 1939г согласно приказа НКАП, в Химках, на заводе N130 было организовано новое ОКБ под руководством Горбунова, Лавочкина и Гудкова -ЛаГГ. На заводе N124(Казань) было закончено строительство заводского аэродрома и ЛИС. Ранее самолеты построенные на заводе N124 приходилось доставлять для испытаний на аэродром Арское поле. В конце апреля- мае месяце 1939г Прокуратура СССР, 2-й следственный отдел НКВД ,облсуды начали пересмотр уголовных дел ранее арестованных и осужденных людей. Прошли первые амнистии и реабилитации. Были освобождены из мест заключения с восстановлением воинского звания и наград - комбриги К.Н.Галицкий, В.М.Мухин, позднее в сентябре-ноябре 1939г будут освобождены комбриг Г.Т.Григорьев, Е.А.Егоров, А.И. Зыгин, С.Э. Столярский, комкор Л.Г.Петровский.
   ***
   Итак, на майской стадии конфликта Япония, твердо веря в свое превосходство, не ставила вопроса о необходимости прекращения огня или установления перемирия. ( Неделю спустя одна за другой в НКИД придут телеграммы полпредов из Парижа и Лондона. Полпред в Париже Суриц сообщит:
   Вчера на приеме генерал Гамелен сказал мне, что согласно сведениям, поступающим от военных агентов, в частности от военного агента в Берлине, скоро можно ожидать выступления Германии против Польши. Военные мероприятия последних дней (маневры на линии Зигфрида и сосредоточение крупных сил в Словакии и Данциге) придают этой информации особую весомость и правдоподобность. Генерал Гамелен уверен, что японские мероприятия на Дальнем Востоке не случайно совпали с военными приготовлениями Берлина.)
   Майские события вызвали серьезное беспокойство в Токио. Поэтому 31 мая командование Квантунской армии пообещало высшему командованию армии, что будет стремиться избегать широких боевых операций. Впрочем, высшее военное командование надеялось, что Квантунская армия положит конец попыткам войск МНР высаживаться на правом берегу Халхин-Гола. Что же касается Комацубары, то он заявлял, что внимательно наблюдает за развитием событий и ждет благоприятной возможности атаковать "монгольских захватчиков". Именно "захватчиков", так как он твердо считал, что любой переход монголов через Халхин-Гол на правый берег - это незаконная акция и его задача - пресечь ее.
   Между тем в штаб Квантунской армии зачастили высокопоставленные гости из Токио, включая главу оперативного бюро Генштаба Г.Хасимото и принца Титибу, которые рекомендовали квантунскому командованию отказаться от тактики преследования врага на монгольской территории. В печати появились сообщения, что принц призывал Квантунскую армию к "соблюдению умеренности в своих действиях".
   Когда мы потерпели в Монголии первые неудачи в мае-июне, Сталин, обсуждая этот вопрос с Ворошиловым в присутствии Тимошенко и Пономаренко, тогдашнего секретаря ЦК партии Белоруссии, спросил Ворошилова:
   - Кто там, на Халхин-Голе, командует войсками?
   - Комбриг Фекленко.
   - Ну, а кто этот Фекленко? Что он из себя представляет? - спросил Сталин.
   Ворошилов сказал, что не может сейчас точно ответить на этот вопрос, лично не знает Фекленко и не знает, что тот из себя представляет. Сталин недовольно сказал:
   - Что же это такое? Люди воюют, а ты не представляешь себе, кто у тебя там воюет, кто командует войсками? Надо направить туда комиссию, чтобы на месте разобрались с положением дел, и сделали соответствующие оргвыводы.
   - Видимо, Фекленко не понимает, как ему там надо действовать, - сказал К.Е. Ворошилов. - Мне кажется, туда надо послать кавалерийского начальника.
   - Согласен с вами, Климент Ефремович, - поддержал Ворошилова Шапошников. - Нельзя сказать, что Фекленко не умеет воевать, но в Монголии действительно, нужен хороший кавалерист
   Тимошенко сказал:
   - У меня есть одна кандидатура для председателя комиссии - командир кавалерийского корпуса Жукова...
   Он человек решительный, справиться. Пономаренко тоже подтвердил, что для выполнения поставленной задачи это хорошая кандидатура. Шапошников, неоднократно инспектировавший маневры Белорусского военного округа поддержал их, очевидно, давно уже заметил Жукова как толкового и решительного командира.
  
   В этой обстановке народный комиссар обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов 2 июня пригласил к себе заместителя командующего Белорусским особым военным округом комдива Г. К. Жукова ( Жуков позже писал : - Я... был в округе на полевой поездке. Меня вызвали к телефону и сообщили: завтра надо быть в Москве. Я позвонил Сусайкову. Он был в то время членом Военного совета Белорусского округа. Тридцать девятый год все-таки, думаю: что значит этот вызов? Спрашиваю:
   - Ты стороной не знаешь, почему вызывают? Отвечает:
   - Не знаю. Знаю одно: утром ты должен быть в приемной Ворошилова.
   - Ну что ж, есть!
   Поехал в Москву, получил приказание: "Лететь на Халхин-Гол" - и на следующий день вылетел".) На состоявшейся встрече Ворошилов обрисовал Жукову создавшуюся обстановку на восточной границе МНР и отдал распоряжение об отправке в Монголию, чтобы на месте оценить обстановку для выработки необходимых мер и, если понадобится, возглавить дислоцированные там советские войска.
  - На комдива тов. Жукова, комбрига тов. Денисова и полкового комиссара тов. Чернышева возлагается:
  
  1. Тщательное изучение и установление причин неудовлетворительной работы командования и штаба 57-го отдельного корпуса во время конфликта с японо-баргутами с 11 по 23 мая 1939 г. и оказание на месте непосредственной помощи командиру и комиссару 57-го отдельного корпуса.
  
  2. Проверка состояния и боевой готовность частей 57-го отдельного корпуса во всех отношениях...
  "
   ***
   3 июня 1939г-советско-монгольским войскам удалось выправить первоначальное положение между рекой Халхин-Гол и Номом- Хан- Бурд- Обо. В боях наступило временное затишье. Первые дни боев показали, что своих сил у войск МНР для защиты своей территории было недостаточно.
   4 июня 1939г- вышло два приказа N070 наркома НКО "О мерах по предотвращению аварийности в частях ВВС РККА" в котором говорилось "...Число летных происшествий в 1939г ,особенно в апреле и мае месяцах, достигли чрезвычайных размеров. За период с 1 января до 15 мая произошло 34 катастрофы, в них погибло 70 человек личного состава. За этот же период произошло 126 аварий, в которых разбит 91 самолет. Только за конец 1938г и начало 1939г мы потеряли 5 выдающихся летчиков-Героев Советского Союза,5 лучших людей нашей страны- тт. Бряндинского, Чкалова, Губенко, Серова и Полину Осипенко...".Далее шел подробный перечень наиболее тяжелых катастроф, затем выводы и сам приказ командирам и комиссарам частей поднять дисциплину, четко соблюдать инструкции по подготовке личного состава, не нарушать правила пилотирования самолета и т.д. Во втором приказе N105 наркома НКО говорилось "О назначении комдива Алексеева П.А. временно исполняющим должность начальника ВВС на время болезни командарма 2-го ранга Локтионова А.Д.".
   ***
   Переоценив происходящее в районе Халхин-Гола, Кремль принял решение направить в МНР полномочную комиссию, чтобы оказать помощь командованию 57-го особого корпуса. Вскоре такая комиссия во главе с комдивом Г. Жуковым была направлена в Монголию. 5 июня она прибыла в Тамцак-Булак. К утру 5 июня мы прибыли в Тамцак-Булак, в штаб 57-го особого корпуса... Из доклада было ясно, что командование корпуса истинной обстановки не знает... Оказалось, что никто из командования корпуса, кроме полкового комиссара М.С. Никишева, в районе событий не был. Жуков предложил комкору немедленно поехать на передовую и там тщательно разобраться в обстановке. Сославшись на то, что его могут в любую минуту вызвать к аппарату из Москвы, Фекленко предложил поехать с Жуковым М.С. Никишеву... Оценивая обстановку в целом, комиссия пришла к выводу, что теми силами, которыми располагал наш 57-й особый корпус в МНР, пресечь японскую военную авантюру будет невозможно, особенно если начнутся одновременно активные действия в других районах и с других направлений.
  Первое донесение Жукова указывает на неудачные действия частей корпуса 27-29 мая по причинам:
  
  "тактически неграмотное решение и легкомысленное отношение командования и штаба 57-го стрелкового корпуса к организации боя, отсутствие учета маневренной возможности и тактики противника;"
  
  Отсутствие взаимодействия самолетов И-15 и И-16, которые выпускались в бой "малыми группами и с интервалом, в результате чего японская авиация уничтожает нашу авиацию"
  "...партийно-политическая работа не конкретна, руководство недостаточно, незнание настроений и нужд личного состава..."
   Касаясь "основных причин плохой работы авиации", Жуков, в частности, писал о том, что "выпуск в бой самолетов проводился малыми группами и с интервалом, в результате чего японская авиация уничтожала нашу авиацию", потери которой составили: "И-16 - сбито 2 самолета и 1 потерпел катастрофу, И-15 - сбито 11 самолетов". Согласно данным, приводимым Жуковым, потери в летном составе составили: "14 человек убито, в то время как потери японской авиации не обнаружены". При этом Жуков указывал на то, что как следствие наличия больших потерь "командование ВВС и командир истребительной группы майор Куцевалов растерялись. Возвратившись на командный пункт и посоветовавшись с командованием корпуса, в Москву ушло следующее донесение наркому обороны. В нем кратко излагался план действий советско-монгольских войск: прочно удерживать плацдарм на правом (восточном) берегу Халхин-Гола и одновременно подготовить контрудар из глубины. Для этого он посчитал необходимым усилить находившиеся в Монголии авиационные части, пополнить артиллерию и выдвинуть к району боевых действий не менее трех стрелковых дивизий и одну танковую бригаду.
  В донесение от 5 июня инспекционная группа дает следующую оценку командира корпуса:
  "Фекленко, как большевик и человек, хороший и безусловно предан делу партии, много старается, но в основном мало организован и недостаточно целеустремлен. К проведению этой операции он заранее подготовлен не был, не был готов и его штаб. Более полную оценку Фекленко можем дать только после тщательного его изучения."
   На следующий день был получен ответ. На следующий день нарком обороны маршал К. Ворошилов ответил, что он согласен с оценкой обстановки и намеченным планом. Была удовлетворена и просьба об усилении советских войск в районе Халхин-Гола, а Жукова назначили командиром 57-го особого корпуса. Однако из указаний наркома обороны СССР командованию 57-го корпуса 1939 года следует, что наступление откладывалось. Ворошилов приказывал "никаких активных действий самим не начинать без специального указания Москвы", держать в полной боевой готовности истребительную и бомбардировочную авиацию, не допуская, чтобы "вас застигли врасплох", а также приказывал занять "нашими сильными частями тактически выгодные высоты по восточному берегу Халхин-Гол
  Однако и новый командующий корпусом занят тем что готовить наши войска поднимая в первую очередь их боевую выучку.
  
  Один из первых шагов была организация разведки стремящуюся увязывать все средства разведки в одну систему.
  
  Второй шаг касался непосредственной выучки войск. Один из первых приказов Жукова гласил:
  
  "Обращаю особое внимание командиров и комиссаров соединений корпуса на подготовку командного, политического и рядового состава к ведению ближнего боя. В этих целях приказываю наиболее целесообразно использовать затишье на фронте и особенно нахождение соединений (частей) в резерве с тем, чтобы избежать допускавшихся в прошлых боях ошибок и использовать накопленный опыт для выполнения боевых задач с меньшими потерями в людском составе и матчасти.
  
  1. Научить командный, политический состав и бойцов хорошему владению гранатой, штыком, умению скрытно переползать и при малейшей остановке зарываться в землю.
  
  2. В случае, когда противник противопоставляет нашему наступлению организованную оборону, атаку его точек следует начинать после тщательной разведки расположения противника, после подавления его огневых точек огнем артиллерии и минометов. Атаку производить под прикрытием артиллерийского огня.
  
  3. В частях учесть наличный состав снайперов и снайперских орудий.
  
  4. Вводить в бой танковые и бронетанковые части против закрепившегося и подготовившего оборону противника без серьезной артподготовки воспрещаю. С вводом в бой эти части должны быть надежно прикрыты огнем артиллерии во избежание излишних потерь. Необходимо добиваться умелого использования танковых и бронечастей в обороне"
   29 мая в Главном штабе ВВС РККА было очень шумно. В приемной главкома находился практически весь цвет советских ВВС. Среди них были участники боев в Испании и Китае Сергей Грицевец, Николай Герасимов, Александр Гусев, Степан Данилов, Сергей Денисов, Николай Жердев, Александр Зайцев. Павел Коробков, Виктор Кустов, Иван Лакеев. Виктор Матюнин, Борис Смирнов, Виктор Смирнов, Платон Смеляков, Андрей Степанов, Евгений Степанов, Евгений Антонов, Григорий Кравченко, Александр Николаев, Леонид Орлов, Виктор Рахов. 11 из них были героями Советскою Союза. Но никто так толком и не знал, зачем их асов воздушных сражений в небе Испании и Китая, собрали здесь. Вскоре всех тут же пригласили в кабинет, где кроме командарма Лактионова находились член Военного совета ВВС дивизионный комиссар Филипп Александрович Агальцов и заместитель начальника ВВС комкор Яков Владимирович Смушкевич. еще не оправившийся после аварии самолета и опиравшийся па палку. Лактионов, поправив стопку документов на столе, и подойдя к строю летчиков, сказал:
   - Товарищи, все вы, двадцать два летчика, участники воздушных боев в Испании и Китае, по персональному отбору вызваны к народному комиссару обороны. Что вам предстоит, узнаете от Маршала Советского Союза Климента Ефремовича Ворошилова. Мы надеемся, что вы с честью выполните возложенную на вас специальную миссию.
   До начала совещания в Наркомате обороны оставалось всего несколько минут, а в зале заседаний все еще стоял гул от радостных возгласов, приветствий, поздравлений. Многие из летчиков так давно не виделись друг с другом, и за это время почти у всех на гимнастерках появились боевые ордена. Боевые товарищи разбились по группам, из-за это короткое время пытались выяснить практически все, начиная от личной жизни и заканчивая последними достижениями авиационной техники. Но всех волновал все- таки главный вопрос: почему на совещание вызваны только авиаторы, к тому же по персональному отбору, из самых разных мест и что нам скажет Нарком обороны?
   Летчики с нетерпеньем ждали Ворошилова. В зал зашел маршал, присутствующие встали.
  
   Командарм Лактионов представил летчиков Ворошилову. Тот сказал:
  
  
   -Японские войска, в состав которых вошли отборные императорские части, в том числе и авиационные, имевшие большой опыт воздушной войны в Китае, еще с начала года предпринимали попытки нарушения государственной границы Монгольской Народной Республики. Ограниченные приграничные бои развернулись с 11 мая. Постепенно с обеих сторон в дело была введена авиация. Японцы стали стягивать в район Халхин-Гола бронетанковые части.
   Я хочу вам зачитать слова бывшего начальника штаба Квантунской армии генерала Итагаки, - продолжал Ворошилов, - который заявлял, что "Монголия является флангом обороны Сибирской железной дорого. Полому целью армии должно быть распространение японско-маньчжурского господства на Внешнюю Монголию любыми средствами". А пот высказывания японского политика Хадеказе: "По единодушному мнению военных экспертов, наступление Японии на СССР через Внешнюю Монголию будет успешней, чем через Манчжурию". Ворошилов умолк, давая возможность осмыслить сказанное, сделал несколько шагов вдоль карты. - Как видите, и в первом и во втором случае речь идет о поиске наиболее короткого п. как кажется японским деятелям, менее опасного для их армии нуги к границам Советского Союза.
   Коротко пояснив общую обстановку в районе озера Буир-Нур, К. Е. Ворошилов главное внимание уделил действиям авиации противника. 27 и 28 мая произошло несколько воздушных схваток, в которых советские ВВС потеряли более 10 самолетов сбитыми. А японцы в этих боях не потеряли ни одного своего самолета.
   Почувствовав себя хозяевами монгольского неба, враг стал беспрепятственно штурмовать позиции наших наземных войск и даже расстреливать мирных скотоводов. Ворошилов уточнил еще некоторые подробности и закончил обращение к нам:- Нужно как можно быстрее исправлять положение дел, оказать помощь молодым летчикам, не имеющим боевого опыта, впервые столкнувшимся над Халхин-Голом с отборными пилотами императорской авиации - Вот, дорогие товарищи, потому-то мы и вызвали вас, уже имеющих опыт боев в Испании и Китае. Товарищ Сталин уверен, что вместе с другими летчиками вы сумеете добиться коренного перелома в воздушной обстановке в Монголии. Итак, с этого часа - маршал обвел глазами зал, - все вы выполняете специальное задание Советского правительства. Ваша группа во второй половине сегодняшнего дня вылетает в Забайкальский военный округ. Там ускоренными темпами уже идет сборка боевых самолетов, доставленных по железной дороге из глубины страны. На них перелетите в район Халхин-Гола. Главным в вашей повседневной работе будет ввод в строй молодых, необстрелянных пилотов. Не обижайтесь, если там, в Монголии, некоторые из вас на первых порах будут иметь должности ниже занимаемых. Интересы дела требуют не обращать на это внимания.
   Особое внимание уделено доставке новейших образцов авиационной техники. И еще важное для вас сообщение. Центральный Комитет партии и Советское правительство поручили Герою Советского Союза комкору Якову Владимировичу Смушкевичу возглавить вашу труппу и непосредственно па месте событий руководить всей боевой деятельностью авиации. Полагаю, что большинству из вас комкор Смушкевич хорошо знаком?
   -Очень хорошо знаком!- встретили радостным гулом это сообщение присутствующие.
   -А теперь я хотел бы сказать, несколько теплых слов в адрес тут присутствующих!
   -Капитан Степанов!
   -Я лейтенант, товарищ Нарком!- встал летчик Степанов.
   - Капитан! последовал ответ.
   Ворошилов подал ему лежавшую па краю стола красную сафьяновую папку:
   - Читайте!
   На гербовой бумаге жирным шрифтом было отпечатано: "Постановление Центрального Исполнительного Комитета СССР о награждении лейтенантов тт. Степанова Е.Н. и Фина И. А. орденом Красного Знамени".
   - Поздравляю, капитан, с награждением высшим военным орденом страны'
   - Служу трудовому пароду!
   Ворошилов пожал герою руку, тот четко повернулся и вернулся на свое место.
   Маршал внимательно оглядел зал и произнес:- Вот, дорогие товарищи, потому-то мы и вызвали вас, уже имеющих опыт боев в Испании и Китае. Товарищ Сталин уверен, что вместе с другими летчиками вы сумеете добиться коренного перелома в воздушной обстановке в Монголии, и оправдаете доверие нашей партии, что советские ВВС лучшие в мире.
   На центральном аэродроме имени Фрунзе вдоль бетонной взлетной полосы стояли три новейших, только что приобретенных в США транспортно-пассажирских "Дугласа" DC-3. удачно закамуфлированные под цвет выжженной солнцем монгольской земли. И вид этих машин был странным, каким-то чужеродным на фоне зеленого летного поля. Комкор Смушкевич лично распределял отбывающих на Восток по самолетам. Он по памяти диктовал своему порученцу фамилии авиаторов.
   В ожидании приезда Ворошилова летчики обсуждали перипетии перелета и предстоящие дела в Монголии.
   Маршал прибыл с небольшой группой сопровождавших его работников наркомата обороны. Едва командиры кораблей Александр Голованов, Николай Новиков и Михаил Нюхтиков представились ему и доложили о готовности экипажей к вылету, он спросил:
   - А где парашюты для вылетающих?
   Голованов развел руками и тут же ответил:
   - Товарищ Маршал Советского Союза, пилоты Аэрофлота при перевозке пассажиров летают без парашютов.
   - Речь идет не о гражданских, а о военных летчиках, - нахмурился Ворошилов. - Меня интересует, есть ли парашюты для всех ваших пассажиров? Вы понимаете, что это не простые пассажиры, а лучшие советские летчики? А если, что случиться, с кого спрашивать? С господа бога?
   Один из старейших и опытных рейсовых пилотов СССР Николай Новиков отрапортовал:
   - Доставим, товарищ народный комиссар, не сомневайтесь. Но его слова нисколько не убедили маршала.
   - Даю час, чтобы парашюты были для всех, - повернулся Ворошилов к Лактионову.
   Отлет задержали, Ворошилов, заложив руки за спину, прохаживался вдоль самолетов, оживленно беседуя с Лактионовым, Агальцовым и Смушкевичем. Вдруг внимание всех присутствующих привлек выруливавший на взлетную дорожку незнакомый истребитель. На первый взгляд его можно было принять за И-15 первых выпусков, у которого верхние плоскости напоминали изгиб крыльев чайки. Но это была совершенно новая модель. Чувствовалось, что она имеет более мощный двигатель, да и сам овал фюзеляжа, профиль крыльев и стойки шасси были не такими, как у И-15.
   Взревев выведенным на взлетный режим мотором, самолет пробежал по бетонке и рванулся вверх. Не прерывая набора высоты, легко крутанул восходящую "бочку". Все молча переглянулись. Степанов заметил, с каким живым интересом наблюдает за истребителем Ворошилов. А "Чайка", как ее тут же окрестили авиаторы (впоследствии оказалось, что новую машину так назвал и конструктор Н. Поликарпов), в высоком темпе начала каскад фигур высшего пилотажа. Наконец машина легла на спину, и некоторое время летала в перевернутом положении...
   Степанов хотел спросить о "Чайке" приехавшего их провожать Антонова. Но тут к самолетам подкатил грузовик с парашютами, и все дружно бросились их разгружать. Первыми вылетели инженеры и техники: нам предстояло заранее подготовиться к приему прибывающих после перегона машин. За ними на двух других транспортных самолетах следовали летчики во главе с комкором Смушкевичом.
  
  
   Двое суток сквозь облачность и дожди, встретившие их в 500 километрах от Москвы, вели воздушные корабли экипажи Александра Голованова. Николая Новикова и Михаила Нюхтикова. Посадки совершались только для дозаправки горючим и короткого отдыха. Вот уже позади Свердловск, Омск. Красноярск. Иркутск. Самым тяжелым для полета оказался путь над Забайкальем. По всему маршруту была густая облачность, самолеты казалось стригли брюхом верхушки деревьев. Вот в иллюминаторе мелькнули свинцовые волны Байкала. За Читой самолеты поменяли курс на юго-восток. Еще немного и шасси легонько стукаются о посадочную полосу. Напряженный, трехдневный маршрут закончился успешно.
   В читинском аэропорту стояли истребители И-15, И-16, рядом с ними - бомбардировщики ТБ-3, СБ.
   Летчики - "испанцы" и "китайцы", как теперь попросту называли пилотов, имевших опыт борьбы в Испании и Китае, после изнурительного трехдневного перелета устроились на простенькие солдатские койки с соломенными тюфяками, чтобы на рассвете подняться для облета боевых машин. Технический персонал во главе с главным инженером по ремонту и эксплуатации самолетов Прачик И.А приступает к подготовке техники к напряженному перелету. С рассветом летчики поднимаются в воздух. Им предстоит преодолеть ещё более 400 километров до конечной точки маршрута. Самая большая проблема - это отсутствие ориентиров на всем пути следования. А в этой выжженной солнцем степи и заблудиться немудрено. Пилотам предстояло преодолеть более 400 километров, но все были опытными летчиками. Самое главное было улететь туда, куда не надо, что было немудрено, учитывая минимум ориентиров на маршруте. Поэтому командование приняло решение, что группу возглавит майор Грачев, который уже изучил эту трассу. Ему часто приходилось летать в одиночку, почти всегда без сопровождения истребителей, и он приспособился к этим условиям. Летал довольно бесшабашно, но ненужного риска никогда не допускал. Все кроки маршрута были выверены и продуманы, несмотря на то, что часть полета проходила низко над степью. Управлять максимально загруженным самолетом, включая бреющий полет очень трудно, однако храбрость и профессионализм этого неординарного летчика позволяли ему, выполняя приказы командования, перебрасывать технический состав в любую точку, несмотря на погодные условия и время суток. Перед посадкой в самолеты Грачев попросил вылетающих летчиков держать друг друга в поле видимости, и не забыть перед вылетом, снять предохранители с гашеток бортового оружия.
   Вслед за лидером взлетел полковник Лакеев, а уж за ним поочередно стали взлетать все остальные. Весь маршрут самолеты держались на минимальной дистанции, держась практически за хвост впереди летящего самолета. Лежащий под крылом пейзаж не радовал глаз летчиков разнообразием. Но как всему плохому и хорошему, когда-то приходит конец, так и этот полет подошел к своему логическому завершению. Лидер покачал крыльями, предупреждая о посадке ,и плавно пошел на снижение. Единственными предметами аэродромного оборудования, которые обозначали летное поле, оказались два белых полотнища, лежавших на земле в виде буквы Т.
   В непривычной обстановке некоторые умудрились приземлиться с большим перелетом или недолетом до положенного места. Прежние привычки в построении расчетного маневра перед посадкой здесь оказались неприемлемыми. Пространственная ориентировка между небом и совершенно голой степью требовала от летчиков абсолютной точности в управлении самолетом, и случалось так, что даже самые опытные допускали ошибки и, уходя на второй круг, увлекали за собой других
   "Дуглас" коснулся летного поля, и шелестя колесами по траве, покатился в сторону палаток. За ним как утята за мамой уткой, стали садиться юркие истребители. Уставшие летчики покидали свои машины и сразу попадали в окружение советских и монгольских товарищей.
   К Степанову подошел невысокий, крепкого телосложения монгол в комбинезоне техника.
   -Здравствуйте товарищ!- он пожал монголу руку.
   -Здравствуй, здравствуй друг!- рукопожатие у монгольского товарища было необыкновенно крепким.
   - Как дела?
   - Хорошо дела, однако!
   -Очень хорошо говорите по -русски!- сделал комплимент своему собеседнику наш летчик.
   -Закончил авиационно - техническое училище в СССР - важно сказал этот представитель нового поколения монгольского народа.
   - Слушай друг, а что-то я не заметил границ аэродрома? Они у вас как обозначаются? задал мучивший его, после посадки вопрос капитан.
   Тот ответил:- Очень большой аэродром! Вся степь! Где хочешь сел, или взлетел! Туда нельзя, там сопки!- он махнул рукой в сторону северо-востока. Размеры взлетно-посадочной полосы, указанные монгольским специалистом очень впечатлили нашего летчика.
   Над дорогой ведущей, к аэродрому, заклубилась пыль. Из пыли выехали четыре автомобиля и, проехав по кромке летного поля, подъехали к группе прибывших летчиков. Из второй машины вышел сам маршал Чойбалсан, и подошел к группе прибывших пилотов. Приехавший побеседовать с советскими летчиками маршал Чойбалсан говорил с ними очень просто и откровенно, не скрывая трудностей. Глубоко озабоченный судьбой своего народа, он делился с окружающими своими мыслями и предположениями. Здесь же находилось командование 70-го истребительного авиаполка, командир полка майор В. М. Забалуев. Тут же, на стоянке, начался разговор об имеющихся проблемах, новой тактике, нуждах авиационных частей в боеприпасах, о пополнении эскадрилий новыми самолетами. Смушкевич и Чойбалсан внимательно выслушали просьбы и пожелания авиационных командиров. Подводя итог разговора, Смушкевич сказал:
   - Главное преимущество нашего противника в воздушных боях, это наличие у японских летчиков боевого опыта, полученного ими в Китае. Это вышло для нас боком в первых воздушных столкновениях. Советское правительство и руководство наркомата обороны сделало из этого правильные выводы. Для усиления авиационной группировки, направлены лучшие советские летчики. Среди которых много Героев Советского Союза. Будет обновлена материальная часть, особое внимание обратим на организацию ВНОС. Но нам предстоит реорганизовать способ управления авиационными силами и её взаимодействие с наземными войсками. Прощаясь, маршал сказал: - " Товарищи! Будьте бдительны. Японцы очень опасный враг. Хитрость, коварство, жестокость - их главное оружие. Их кодекс гласит - рассуждающий воин не может принести пользы в бою. Путь воина лишь один - сражаться бешено, насмерть. Только идя этим путем, выполнишь свой долг перед владыкой и родителями. В сражении старайся быть впереди всех. Думай только о том, как преодолеть вражеские укрепления. Даже оставшись один, защищай свою позицию. Тотчас же найдется другой, чтобы образовать фронт вместе с тобой, и вас станет двое".
   По приказу Наркома обороны общее руководство авиацией в районе реки Халхин-Гол (72, 22-й и 56-й истребительно-авиационные полки, 150, 38-й и 56-й смешанные бомбардировочные полки) стало осуществляться штабом авиационной группы во главе с комкором Я.В. Смушкевичем (в шифрованных документах он значился под характерным псевдонимом "Отец"). На следующий день Смушкевич провел с прибывшими авиационными командирами и прилетевшими с ним летчиками штабное совещание. Прежде всего, нужно было выяснить причины наших неудач. Их оказалось много. Главная - отсутствие боевого опыта. Взлетали обычно звеньями, редко эскадрильями. Воздушные бои вели разрозненно, одиночками, в лучшем случае звеньями. Взаимодействие отсутствовало. Схватками в воздухе с нашей стороны никто не управлял. Радио на машинах отсутствовало, а визуально отслеживать сигналы командира в воздухе очень трудно. У японцев же на всех самолетах стояли приемники, а на машинах от командира звена и выше радиопередатчики. В первых боях при встрече с противником наши летчики сломя голову бросались вперед стремясь сбить врага! Японцы же предпочитали сражаться компактной группой. Самураи широко использовали различные хитрости, стараясь атаковать так, чтобы солнце слепило наших летчиков, либо с задней полусферы. В бою предпочитали нападать с высоты, все время предпочитая держаться выше наших летчиков.
   . В общем, разговор затянулся надолго. Основным способом борьбы за господство в воздухе в районе Халхин-Гола явились бои и воздушные сражения между различными родами авиации сторон при решающей роли истребительной авиации. Взаимные удары противников по местам базирования носили эпизодический и ограниченный характер. Однако полученный опыт показал, что для достижения намеченной цели необходимо в комплексе использовать все рода и виды авиации, стремиться к уничтожению вражеской авиации как в воздухе, так и на аэродромах.
  
  Воздушные бой выявили несостоятелность принципа взаимодействия маневренных и скоростных истребителей. Подтвердился опыт боев в Испании, свидетельствовавший о том, что главное для истребителя в воздушном бою - скорость, а не маневренность, это привело к отказу от строительства маневренных истребителей-бипланов.
  
  Также именно Смушкевичу принадлежит идея выноса аэродромов к переднему краю но вовсе не для базирования бомбардировочной авиации а истребителей. Идея состояла в том что бы засечь подлет японских машин еще до переднего края и поднять истребители прикрытия наземных войск. Так как истребители базировались в непосредственной близости от наземных войск время их подлета сокращалось и они могли более эффективно прикрывать наземные войска. По замыслу Смушкевича, для этого прибывшие опытные боевые летчики должны были провести тренировочные бои с молодыми пилотами, передать им все, чем владели сами. Инструкторы направлялись во все эскадрильи истребительных полков.
   Герой Советского Союза полковник Александр Гусев был назначен командующим истребительной авиацией, Герой Советского Союза Иван Лакеев - его заместителем. Герои Советского Союза майоры Герасимов и Кравченко, а также капитаны Кустов и Степанов, старшие лейтенанты Николаев, Орлов и Рахов попали в двадцать второй полк. Герои Советского Союза майор Грицевец и капитан Коробков, а также майор Виктор Смирнов, капитаны Жердев, Зайцев - в семидесятый. Им предстояло взять в свои руки организацию летной и боевой подготовки авиачастей, а также лично принять участие в боевых действиях, встав во главе полков и эскадрилий. Летчики группы Смушкевича разлетелись по аэродромам. И работа закипела...
   Сразу же по прибытии опытных летчиков начались интенсивные тренировки в воздухе и учебные бои. Сначала нужно было изучить район боевых действий. Обстановка как нельзя лучше способствовала этому. Японские самолеты в небе Монголии пока не появлялись, видимо, японцы знали о прибытии опытных советских летчиков... Во всяком случае, с начала июня в небе Монголии они не появлялись. Одиночные разведчики ходили на больших высотах и далеко на монгольскую территорию не залетали.
   и летчики могли спокойно летать, изучая с высоты пограничные районы. Пилоты видели, что граница проходит за рекой Халхин-Гол и тянется вдоль нее. От левого берега к западу, в глубь страны, на сотни километров раскинулись степи. Они начинались сразу же за горой Хамар-Даба. Район был разрезан надвое речкой Хайластын-Гол с заболоченными берегами. И никакого укрытия от воздушного наблюдения. Опытные летчики личным примером стали учить молодых, не обстрелянных воздушных бойцов. Внушали им необходимость драться сплоченной группой, в тесном взаимодействии, еще и еще раз напоминали о необходимости взаимной выручки. Было резко увеличено количество аэродромов и посадочных площадок. Большинство из них теперь находилось значительно ближе к месту боевых действий, чем до этого. Практически заново была организована действующая служба воздушного наблюдения, оповещения и связи. Все это делалось в крайне сжатые сроки. Учебные бои и тренировочные полеты были максимально приближены к боевым условиям. Строевые пилоты смело сходились с опытными инструкторами в поединках и быстро приобретали уверенность в себе и волю к победе. Многие из прибывших асов имели не только большой боевой опыт, но и многолетний опыт летно-инструкторской работы в авиашколах. Как, например Григорий Кравченко или Сергей Грицевец. И они щедро делились своим мастерством с молодыми пилотами.
   В наш полк поступили модернизированные истребители И-16, вооружённые 4 пулемётами. Командиром одной из эскадрилий 22-го полка был назначен Герой Советского Союза Майор Г. П. Кравченко, ранее сражавшийся с японскими лётчиками в небе Китая. Вместе с ним прибыли в полк старший лейтенант Л. А. Орлов, также воевавший с японцами в Китае, капитан Е. Н. Степанов, сражавшийся в Испании, лётчик - испытатель, большой мастер воздушного боя старший лейтенант В. Г. Рахов и другие. Они оказали Глазыкину большую помощь в подготовке лётчиков к решающим боям.
   На полевом аэродроме двадцать второго истребительного авиаполка с позывным 'Ростов' занятия со строевыми летчиками проводил майор Кравченко. Изучали тактику воздушных боев с японцами.
   Кравченко стоя перед строем нашей эскадрильи пытался втолковать как казалось мне прописные истины: для летчика истребителя главное в бою - осмотрительность, высота, маневр скорость, снайперская стрельба , выдержка и взаимопомощь:
   - С японскими истребителями на виражах не связывайтесь, старайтесь драться на вертикалях. Держаться надо вместе - одиночек бьют. Помните о взаимовыручке! Нападайте сверху, со стороны солнца, используйте облака для маскировки.
   - А если противник имеет значительное численное превосходство? Как быть?
   - Еще Суворов учил бить не числом, а умением, - пояснил Кравченко. - Если ты занял выгодное положение для атаки - атакуй немедля. Первая атака не удалась - уходи, используя преимущество в скорости, боевой разворот и снова атака... Японцам нельзя отказать в смелости, в мастерстве, в умении схитрить... Сам видел не раз, как самурай, попав в трудное положение, имитировал падение с высоты. А на малой высоте выравнивал самолет, и на большой скорости уходил на свою территорию.
   Для того, чтобы показать, что такое настоящий воздушный бой, Кравченко провел с Раховым учебно-тренировочный бой. Взлетев, их истребители энергично набрали высоту и, разошедшись примерно на километр, понеслись навстречу друг другу. С каждой секундой расстояние между ними сокращалось, и когда казалось они неминуемо столкнуться, летчики. А потом долго крутились, стараясь зайти 'противнику' в хвост...
   Летчики, находившиеся на аэродроме, с восхищением наблюдали за поединком.
   - Тебе что, жизнь надоела? - после посадки, вытирая со лба пот, с досадой сказал майор Кравченко.
   - А ты что не отвернул? - улыбнулся Виктор.
   - Ну, и характер у тебя! - чертыхнулся Григорий. - Надо ж соображать, что к чему! Учебный же бой-то!
   - На то он и учебный, чтобы учиться побеждать... - сказал Рахов.
   ***
  
   Эта подготовка продолжалась почти 3 недели - но ее психологический эффект был велик. С раннего утра до позднего вечера аэродром полка гудел, как растревоженный улей. На всех площадках, во всех эскадрильях кипела напряжённая боевая работа. Под руководством боевых лётчиков производились ознакомительные полёты, изучались тактические приёмы японской авиации, отрабатывались все элементы воздушного боя. Опытные летчики прежде нечто учили нас хорошо переносить большие перегрузки, тренировали в быстроте взлёта по тревоге. И то и другое было очень важным. Прежде, до боевых действий, мы пилотировали чисто, но излишне плавно. А воздушный бой потребовал пилотажа более стремительного, резкого, при котором возникают сильные перегрузки. Быть способным переносить их - значит увереннее выполнять боевой маневр, вести огонь по противнику наверняка. А предельная быстрота взлёта, когда в небе неожиданно появлялись вражеские самолёты, тоже создавала преимущества в схватке с ними.
   Пришлось нам коренным образом переосмыслить отношение к манере ведения воздушного боя.
  
   Ведь что такое истребитель? Машина для нападения! Если хочешь добиться победы - нападай сверху. Но японцы сами - опытные бойцы, и иногда нападают сверху. Скорость у японского истребителя И-96 меньше километров на 20, чем у "ишачка", но маневренность - лучше. Значит, надо заставить его спуститься к тебе, и тогда будешь на равных. А на пикировании на полном газу наш "ишачок" (он тяжелее будет!) японский и вовсе легко догонит и обгонит. Но нельзя забывать и о защите! Хвост-то у И-16 не защищен! Значит, нужно успевать в бою в бою и пилотировать, и ориентировку вести, и стрелять из всех огневых точек, да и за хвостом приглядывать! Ох, как болела шея от этого постоянного верчения головой! Да тяжело в учении, легко в бою - суворовская заповедь.
  
   Главное же, чему учили "испанцы",- сплоченности в бою и взаимовыручке. У японцев - радио, им легче. У нас пока нет. Значит, надо разработать зрительные сигналы - покачиванием крыльями.
   В полк часто приезжали Герои Советского Союза комкор Я. В. Смушкевич, Полковники А. И. Гусев, И. А. Лакеев и Н. С. Герасимов, которые проводили беседы с личным составом и охотно делились своим богатым боевым опытом. Лакеев оказался неутомимым учителем. За светлое время суток он ежедневно проводил до 15 учебных воздушных боёв с последующим их разбором. Опыт войны в Испании показал, что истребители должны вести бой в составе пары ведущего и ведомого, меча и щита. Лакеев подчёркивал, что высота полёта для истребителя является залогом победы, что каждая атака должна быть внезапной для противника, а внезапность достигается смелым маневром и неожиданным приёмом в бою. Но этот драгоценный опыт не получил широкого распространения и оставался достоянием ограниченного круга военных лётчиков. Лакеева также тревожило вооружение истребителей. Из - за излишней скорострельности ШКАСа патроны расходовались слишком быстро. Это оружие часто отказывало из - за загустения смазки на большой высоте. И вообще, как считал Лакеев, в современном воздушном бою пулемёты - недостаточно мощное оружие. Так в Испании в боях под Брунете фашисты впервые использовали пушечные Ме-109, и нашим "Ишачкам" и И-15 пришлось туго
   Прошел первый мандраж, с такой подмогой мы почувствовали себя гораздо увереннее и с каждым днем воевали все лучше и лучше. Больше не было ни массовых отказов техники, ни крупных потерь. Правда, моему звену еще один раз пришлось совершить вынужденную посадку - но лишь потому, что, обходя стороной грозовой фронт, израсходовали все горючее. Помогли нам монгольские цирики - срочно послали конного гонца в штаб, и вскоре оттуда прислали машину с бензином.
  
   На наших аэродромах в период затишья помимо боевой учебы на первый план вышли вопросы организации быта летно-технического состав . Июньское солнце раскаляло землю, огромные тучи мошкары не давали покоя. Их было так много, что достаточно было провести рукой по плоскости самолета, и в ладони оставался целый ком. Острые на язык летчики сразу же прозвали летающую напасть 'самураями'
   Для военного человека стойко переносить тяготы и лишения воинской службы - дело привычное. Никто и не жаловался. Но командиры и комиссары понимали, что в условиях изматывающей жары, обилия мошкары и недостатка питьевой воды сберечь силы подчиненных для боя является их первостепенной задачей.
   На полевых площадках для пилотов были установлены юрты, для техников - палатки. В юртах, по обыкновению, расстилалась мягкая кошма, на ней - матрацы. Но, ясное дело, о нормальном отдыхе в такую жару речь идти не могла. Не давали выспаться и комары, тучами залетавшие в любую дыру. Входные отверстия в помещения завешивались марлей, из нее же изготавливали самодельные накомарники, но это мало помогало. Курильщики спасались, нещадно дымя самокрутками. Остальные терпели, пока могли. А потом яростно молотили 'самураев', чем под руку подвернется. Даже ели, накрывшись с головой кожанкой. Зелено-голубые наши самолеты черными казались - сплошь мошками были покрыты. Только в воздухе и отдыхали от этих кровопийц. Еще мучила изнуряющая жара до тридцати-сорока градусов, и летали кто в гимнастерке, кто в рубашке - не до формы было.
   Наибольшие трудности были с водоснабжением. Озер было много, да пить-то из них было нельзя. Вода имела горький соленый вкус. Питьевую воду добывали из малочисленных колодцев. Но она была сомнительной свежести и чистоты, поэтому без хлорки обходиться не удавалось...
   С рассвета до наступления темноты летный состав неотступно находился у самолетов. Здесь же завтракали и обедали. Походная кухня подъезжала к стоянкам, где под навесом стояли столы. И только на ужин, когда монгольское небо по южному резко темнело, летчики и техники собирались в столовой на базе.
   Питание вначале было однообразное. Но стараниями военкома полка, поставившего вопрос перед кем надо, как надо, через несколько дней на столе у летчиков помимо баранины вареной, жареной и пареной, появилась картошка, квашеная капуста и соленые огурцы. А потом и сыр с колбасой, икра паюсная и кетовая, и даже кофе!
  Как-то вечером, когда уже спасала жара, весь свободный личный состав был собран перед штабной палаткой. Перед строем появились комиссар полка и начштаба.
  Калачев для начала откашлявшись, сказал:- Товарищи! Сейчас начальник штаба доведет до вас приказ наркома обороны 'О МЕРАХ ПО ПРЕДОТВРАЩЕНИЮ АВАРИЙНОСТИ В ЧАСТЯХ ВОЕННО-ВОЗДУШНЫХ СИЛ РККА.'
  ПРИКАЗ О МЕРАХ ПО ПРЕДОТВРАЩЕНИЮ АВАРИЙНОСТИ В ЧАСТЯХ ВОЕННО-ВОЗДУШНЫХ СИЛ РККА
  ? 070 от 4 июня 1939 г.
  16-17 мая с. г. Главный военный совет Рабоче-Крестьянской Красной Армии с участием военных советов и командующих воздушными силами ЛВО, БОВО, КОВО, ХВО, военных советов АОН, специально вызванных командиров и комиссаров авиабригад, авиаполков и эскадрилий заслушал и обсудил доклад начальника Военно-Воздушных Сил РККА о мерах борьбы с катастрофами и летными происшествиями и об улучшении организации летной подготовки в Военно-Воздушных Силах.
  В результате обсуждения этого вопроса Главный военный совет устанавливает:
  Число летных происшествий в 1939 году, особенно в апреле и мае месяцах, достигло чрезвычайных размеров. За период с 1 января до 15 мая произошло 34 катастрофы, в них погибло 70 человек личного состава. За этот же период произошло 126 аварий, в которых разбит 91 самолет. Только за конец 1938 и первые месяцы 1939 гг. мы потеряли 5 выдающихся летчиков - Героев Советского Союза, 5 лучших людей нашей страны -тт. Бряндинского, Чкалова, Губенко, Серова и Полину Осипенко.
  Эти тяжелые потери, как и подавляющее большинство других катастроф и аварий, являются прямым результатом: а) преступного нарушения специальных приказов, положений, летных наставлений и инструкций; б) крайне плохой работы командно-политического состава воздушных сил и военных советов округов и армий по воспитанию летно-технических кадров авиачастей; в) плохо организованной и еще хуже проводимой плановости и последовательности в учебно-боевой подготовке авиационных частей; г) неумения старших начальников и комиссаров наладить летно-техническую подготовку с каждым экипажем и летчиком в отдельности в соответствии с уровнем их специальных познаний, подготовленности, индивидуальными и специфическими их способностями и качествами; д) все еще неудовлетворительного знания личным составом материальной части и, как следствие этого, плохой ее эксплуатации и е) самое главное, недопустимого ослабления воинской дисциплины в частях Военно-Воздушных Сил и расхлябанности, к сожалению, даже среди лучших летчиков, не исключая и некоторых Героев Советского Союза.
  Подтверждением всего сказанного служит буквально всякая катастрофа и происшествие, так как при самом беглом ознакомлении сними, как правило, причиной является или недисциплинированность и разболтанность, или невнимательное и недопустимо халатное отношение к своим обязанностям летно-подъемного и технического состава.
  Вот наиболее тяжелые катастрофы и аварии за последнее время.
  1. В конце прошлого года в полете на место посадки экипажа самолета 'Родина' произошло столкновение двух самолетов 'Дуглас' и ТБ-3, в результате чего погибло 15 человек. В числе погибших был и командующий воздушными силами 2-й Отдельной Краснознаменной армии комдив Сорокин и Герой Советского Союза комбриг Бряндинский.
  Командующий воздушными силами 2 ОКА Сорокин без какой бы то ни было надобности и разрешения центра, но с согласия командования 2 ОКА вылетел на ТБ-3 к месту посадки самолета 'Родина', очевидно, с единственной целью, чтобы потом можно было сказать, что он, Сорокин, также принимал участие в спасении экипажа 'Родина', хотя ему этого никто не поручал и экипаж 'Родина' уже был обнаружен.
  Вслед за Сорокиным на 'Дугласе' вылетел Бряндинский, который также не имел на то ни указаний, ни права, целью которого были, очевидно, те же мотивы, что и у Сорокина.
  Оба эти больших авиационных начальника, совершив проступок и самовольство, в дополнение к этому в самом полете проявили недисциплинированность и преступную халатность в летной службе, результатом чего и явилось столкновение в воздухе, гибель 15 человек и двух дорогостоящих самолетов.
  2. Герой Советского Союза, известный всему миру своими рекордными полетами, комбриг В. П. Чкалов погиб только потому, что новый истребитель, который комбриг Чкалов испытывал, был выпущен в испытательный полет в совершенно неудовлетворительном состоянии, о чем Чкалов был полностью осведомлен. Больше того, узнав от работников НКВД о состоянии этого самолета, т. Сталин лично дал указание о запрещении т. Чкалову полетов впредь до полного устранения недостатков самолета, тем не менее комбриг Чкалов на этом самолете с не устраненными полностью дефектами через три дня не только вылетел, но начал совершать свой первый полет на новом самолете и новом моторе вне аэродрома, в результате чего, вследствие вынужденной посадки на неподходящей захламленной местности, самолет разбился и комбриг Чкалов погиб.
  3. Герой Советского Союза заместитель командующего ВВС БОВО полковник Губенко, прекрасный и отважный летчик, погиб потому, что производил на И-16 полет высшего пилотажа на недопустимо низкой высоте. Полковник Губенко, невзирая на свой высокий пост заместителя командующего воздушными силами военного округа, невзирая на то, что еще накануне своей гибели, проводя совещание с подчиненными ему командирами авиабригад по вопросам аварийности в воздушных силах, сам указывал на недисциплинированность как главную причину всех несчастий в авиации, допустил лично недисциплинированность, граничащую с преступлением. Полковник Губенко обратился к командующему войсками БОВО командарму 2-го ранга т. Ковалеву с просьбой разрешить ему полеты высшего пилотажа с использованием взлетных полос. Командующий Белорусским особым военным округом командарм 2-го ранга т. Ковалев категорически запретил полковнику Губенко летать. И все же Губенко не только грубо нарушил прямой приказ своего высшего и прямого начальника, но одновременно нарушил все приказы и наставления по полетам, начав высший пилотаж на недопустимо низкой высоте.
  4. Два Героя Советского Союза - начальник летной инспекции ВВС комбриг Серов и инспектор по технике пилотирования МВО майор Полина Осипенко погибли потому, что организация тренировки по слепым полетам на сборах для инспекторов по технике пилотирования, начальником которых являлся сам комбриг Серов, не была как следует продумана и подготовлена, а главное, полет комбрига Серова и майора Полины Осипенко, выполнявших одну из первых задач по полету под колпаком, производился на высоте всего лишь 500 - 600 метров вместо установленной для этого упражнения высоты не ниже 1000 метров. Это безобразное, больше того, преступное нарушение элементарных правил полетов, обязательных для каждого летчика, и начальников - в первую голову, и явилось роковым для Серова и Полины Осипенко.
  Этот последний случай, так же, как и случай гибели Героя Советского Союза Губенко, является ярким свидетельством того, что нарушение правил полетной работы не может пройти безнаказанно ни для кого, в том числе и для самых лучших летчиков, каковыми в действительности и являлись погибшие товарищи Губенко, Серов и Полина Осипенко.
  5. Однако недисциплинированность и распущенность настолько вкоренились среди летчиков, так велика эта болезнь, что, невзирая на частые и тяжкие катастрофы, результатом которых является гибель лучших наших людей, невзирая на это, всего лишь месяц примерно тому назад два Героя Советского Союза - командующий ВВС МВО комбриг Еременко и его заместитель полковник Осипенко в неурочное время вздумали произвести 'показательный' воздушный бой над люберецким аэродромом и произвели его на такой недопустимо низкой высоте, позволили себе такое нарушение всех установленных правил и приказов, что только благодаря счастливой случайности этот, с позволения сказать, 'показательный' бой закончился благополучно. Однако такие 'показательные' полеты показывают лишь, что источником недисциплинированности, расхлябанности, воздушного лихачества и даже хулиганства являются не всегда худшие летчики и рядовые работники авиации. Вдохновителями и образцом недисциплинированности, как это видно из приведенных фактов, бывают и большие начальники, на обязанности которых лежит вся ответственность за воспитание летчиков и руководство их работой, которые сами обязаны быть и непременно образцом, и примером для подчиненных.
  6. Ко всему сказанному необходимо отметить, что культурность летно-подъемного состава нашей авиации продолжает оставаться на весьма низком уровне. Замечание т. Сталина, сделанное им на заседании Главного военного совета, о том, что законы физики, механики и метеорологии летно-техническим составом плохо усвоены, их, этих законов, многие не знают, с этими законами природы не всегда и не все летчики считаются - это указание т. Сталина исключительно правильно определяет физиономию большого числа летно-подъемного и технического состава воздушных сил. Оно бьет прямо в цель.
  У нашего летного состава не хватает постоянной, не показной, а подлинной внутренней подтянутости и внимания к своему делу, особенно в воздухе, где необходима высокая дисциплина, где летчик, штурман, радист, стрелок, бортмеханик обязаны быть всегда начеку, внутренне собранными, внимательными ко всему, что относится и к технике, к полету в целом. В полете летчик должен быть полностью внутренне отмобилизованным.
  Если хорошим безаварийным паровозным машинистом может быть только человек организованный, внимательный, знающий и любящий свое дело, то насколько же повышаются требования к летчику, который управляет не паровозом, движущимся по рельсам, а современным могущественным летным аппаратом, заключающим в себе сотни и тысячи механических лошадиных сил и развивающим огромную скорость в полете.
  Все эти азбучные истины, к сожалению, забываются нашими летчиками, и за это многие из них платятся своей жизнью. И что самое тяжелое, старые, испытанные мастера летного дела не борются с отрицательными явлениями среди своих молодых сотоварищей и тем самым поощряют молодняк на поступки, совершенно нетерпимые в рядах бойцов нашей авиации.
  До сих пор старший и средний командный состав в полетах не всегда является хорошим образцом, примером для подчиненных.
  Все еще не организован сверху донизу настоящий действенный контроль за исполнением приказов по боевой подготовке личного состава.
  7. Все еще среди летчиков наблюдаются чванство и зазнайство. Не воспитано у них уважение к инструкциям, наставлениям и приказам, точно регулирующим летную жизнь и боевую подготовку летно-подъемного состава. Нередко большие, а за ними и малые начальники считают, что инструкции, уставы, наставления и положения написаны не для них, что они уже переросли эти наставления и приказы, что для них закон неписан. Опасность такой психологии усугубляется тем, что эти нездоровые факты имеют свою давность, и немало уже немолодых летчиков являются их вредными носителями.
  8. Выдвинутые за последнее время в большом количестве на руководящую работу командиры звеньев, эскадрилий и полков пока еще не имеют организационных и командных навыков, а вышестоящие командиры и комиссары плохо руководят и не помогают этим в общем хорошим, талантливым людям поскорее стать подлинными организаторами и командирами нашей авиации.
  9. Инспектора по технике пилотирования и инженеры по эксплуатации своей работой как следует не занимаются.
  10. Документация полетов в строевых частях в большинстве ведется безобразно. По этой документации невозможно установить, в каком состоянии принят самолет летчиком от инженера и техника, что и как выполнил летчик и летнаб в полете и пр., все делается наспех, формально, как-нибудь.
  11. Техника пилотирования летного состава во многих случаях весьма низкая.
  12. Не организован контроль за техникой пилотирования в воздухе.
  13. Плохо планируется боевая и техническая подготовка.
  14. Знание личным составом материальной части систематически не проверяется, а между тем самолеты и моторы непрерывно модернизируются, вооружение меняется и совершенствуется.
  15. Нет надлежащего систематического и действительного, не формального контроля за подготовкой материальной части к полетам.
  16. К полету допускаются непроверенные машины, и виновные в этом не несут суровой ответственности.
  17. Не внедрен как система осмотр летным составом перед полетом самолетов, и этого никто должным образом не контролирует.
  18. Комиссары, политорганы и партийные организации ВВС не сделали всего необходимого, чтобы обеспечить строжайшую воинскую дисциплину и порядок в строевых частях авиации. Они не организовали авиационную общественность на жесточайшую борьбу со всем тем, что порождает аварийность и катастрофы в воздушном флоте, не воспитали членов партии, комсомольцев и беспартийных большевиков в духе требований приказов и наставлений, не воспитали у летчиков и инженерно-технического состава характер, выдержку и правдивость, которые так необходимы людям, работающим в воздушных силах.
  Командиры и комиссары не воспитаны еще и сами как подлинные начальники, высокая требовательность которых к себе, к своим поступкам и действиям обязывала бы их быть столь же требовательными и беспощадными в проведении в жизнь положений, приказов и наставлений в отношении подчиненных им людей.
  19. Школы и училища ВВС РККА не стали еще подлинными учебными заведениями, дающими полноценно подготовленных, грамотных, культурных и высокодисциплинированных командиров-летчиков.
  В школах и училищах слаба строевая подготовка, неудовлетворительна дисциплина и плохо поставлена воспитательная работа.
  20. Военные советы округов, армий, Военный совет ВВС РККА не занимались как следует авиационными частями, плохо боролись с авариями и катастрофами и не организовали в авиачастях высокой воинской дисциплины и порядка.
  21. Летная инспекция ВВС РККА работала оторванно от Управления боевой подготовки, слабо руководила отработкой строевыми частями авиации очередных задач боевой подготовки и не дала положительных результатов в деле предупреждения летных происшествий.
  22. Во исполнение решения Главного военного совета Рабоче-Крестьянской Красной Армии в целях искоренения безобразных явлений в Военно-Воздушных Силах РККА приводящих к большому количеству всякого рода происшествий, и установления твердой воинской дисциплины, организованности и порядка в частях и вузах ВВС РККА.
  Приказываю:
  1. Военным советам округов и армий систематически и непосредственно изо дня в день руководить жизнью, боевой и политической подготовкой частей Военно-Воздушных Сил. Установить порядок систематических посещений командующим и членами военных советов авиабригад, авиаполков и авиабаз. При посещении не ограничиваться беглым осмотром ангаров и любованием полетом асов, как это часто бывает, а подробно знакомиться с внутренней жизнью части и ходом боевой и политической учебы, давая на месте необходимые указания.
  Заслушивать на заседаниях военных советов доклады командования авиабригад и даже авиаполков с содокладами инспекторов по технике пилотирования и лиц, кои специально выезжали в данную часть для инспектирования. Особенно это необходимо практиковать в отношении слабо подготовленных и аварийных частей. Почаще вызывать по конкретным вопросам не только командиров, комиссаров, инженеров и прочих начальников авиачастей, но и рядовых летчиков, если они могут быть полезными в деле улучшения боевой и политической подготовки и предупреждения аварий и происшествий в авиации или нужны для личных бесед и указаний.
  2. Командующим ВВС округов, армий и военным советам АОН в июне месяце организовать в авиабригадах, полках 3-дневные сборы командиров, комиссаров и политработников частей и подразделений. На сборах еще раз просмотреть, обдумать планы и программы летной подготовки до конца 1939 года, сделав упор на организацию летной работы, дисциплину личного состава, строгий порядок на аэродромах в период полетов и вне полетов, на работу инженерно-технического состава, на материальную часть перед и после полетов.
  3. С целью поднятия воинской дисциплины в частях ВВС: а) ввести со всем летно-техническим составом строевые занятия по два часа два раза в шестидневку; б) летный и технический состав во время учебного дня в расположении части должен ходить в строю под командой своих командиров. Военному совету ВВС разработать инструкцию и представить мне на утверждение.
  4. Добиться в частях ВВС строжайшей воинской дисциплины и точного соблюдения всех установленных в РККА уставных положений. Потребовать от всего личного состава ВВС, начиная от рядового красноармейца и до командующего ВВС округа включительно, изучения и твердого знания не только уставов, наставлений и инструкций и положений, определяющих жизнь, боевую и политическую подготовку Военно-Воздушных Сил РККА, но и обязательное знание уставов строевого, внутренней службы и дисциплинарного.
  5. Создать в Военно-Воздушных Силах четкие воинские взаимоотношения между начальниками и их подчиненными, в соответствии с требованиями уставов Красной Армии. Командирам и комиссарам непрерывно следить за выполнением этого моего указания. За невыполнение его наказывать в первую очередь начальника и комиссара, попустительствующих расхлябанности и ослаблению дисциплины.
  6. Всем командирам и комиссарам ВВС лучше организовать, упорнее проводить воспитательную работу с подчиненным личным составом. Поставить во главу угла воспитательной работы постоянное требование твердого и неуклонного выполнения всех правил летной службы, изложенных в соответствующих приказах, наставлениях и инструкциях. Командиры и комиссары должны стать примером и образцом в деле выполнения всех правил и наставлений, приказов, инструкций, положений и уставов. Командиры и комиссары обязаны являть собой образцы дисциплинированности, внутренней подтянутости и подлинной сталинской выдержки и воли.
  7. Одновременно с повышением качества воспитательной работы со всем командным составом авиации, и особенно командирами эскадрилий и звеньев, более решительно воздействовать на тех командиров и комиссаров, которые не являются примером для подчиненных и не следят за выполнением приказов, уставов и наставлений. Таких начальников необходимо в ближайшие два-три месяца поставить на их место, а безнадежных либералов и болтунов, невзирая на их заслуги в прошлом, отчислить из рядов авиачастей.
  В системе воспитания личного состава широко использовать партийно-общественное воздействие, а также товарищеские суды чести. Особо строгие меры, вплоть до отстранения от занимаемой должности и отдачи под суд, принимать к командирам и комиссарам, которые поражены зазнайством, чванством и не желают резко и в короткий срок покончить с этими недопустимыми для авиационных людей пороками.
  8. Строжайшим образом соблюдать плановость и последовательность летной подготовки, точно выполняя требования об индивидуальном подходе к каждому экипажу при постановке ему учебного задания. По нескольку раз, если это требуется, тщательно проверять летчика в усвоении им задачи, контролировать его в процессе обучения не формально, для отбытия номера, а на живом деле, в работе.
  Не допускать перескакивания через промежуточные упражнения даже и таким летчикам, которые могут казаться успевающими и не нуждающимися в долгой, последовательной и кропотливой подготовке. Эта категория несомненно способных и лучших людей больше всего и гибнет в катастрофах. Строго соблюдать основной принцип в обучении: переходить от простого к более трудному, а затем уж к сложному. Это нужно зарубить на носу каждому начальнику и комиссару, большому и маленькому.
  9. Вся предполетная подготовка должна обеспечить твердое знание каждым экипажем учебного задания и порядка его выполнения на земле и в воздухе на каждый летный день.
  Командиры и комиссары эскадрилий обязаны всегда проверять фактическую подготовленность экипажа к выполнению задания и ни в коем случае не выпускать в полет слабо подготовленных или по физическому состоянию не могущих выполнить задания.
  Командиры и комиссары должны служить примером в знании материальной части, а те из них, кто летает лично, и в технике пилотирования и, как правило, лично отрабатывать одну задачу или упражнение по летной подготовке ранее подчиненного ему летного состава.
  Каждую задачу или упражнение в частях начинать с показа ее летному составу самим командиром.
  10. Помощники командиров авиабригад, полков и эскадрилий по эксплуатации должны организовать как следует практическое изучение материальной части летным составом, сосредоточив главное внимание на умелой, грамотной ее эксплуатации. Каждый летчик должен основательно знать материальную часть, на которой работает, и уметь проверить работу авиатехника. Перед каждым полетом летчик лично обязан проверить состояние своего самолета и убедиться в полной его исправности.
  11. Инженеры авиационных частей, соединений и округов обязаны наладить оперативное руководство эксплуатационно-технической службой в частях, организацию полевого ремонта и специальной подготовки инженерно-технического состава.
  Военному совету Военно-Воздушных Сил к 15 июня с. г. дать конкретные указания по организации полевого ремонта и обучению инженерно-технического состава, а также организации и проведению в жизнь контроля заточным выполнением этих указаний.
  12. Командующим ВВС округов, армий и военным советам АОН создать условия, обеспечивающие систематическую конкретную помощь в организации летной работы тем частям, во главе которых поставлены недостаточно еще опытные молодые командиры. Посредством инструктивных занятий, личного показа, организации и проведения летного дня и систематического контроля за жизнью и работой частей готовить молодых командиров к умелому руководству и воспитанию своих подчиненных, выращивать из них подлинных организаторов и командиров нашей боевой авиации.
  13. С целью повышения подготовки командиров эскадрилий и звеньев проводить с ними систематические командирские занятия, для чего отвести два дня в декаду. Военному совету ВВС к 10.6с. г. представить мне на утверждение план и программы этих занятий.
  14. Воспретить под личную ответственность командиров и комиссаров соединений и частей выпуск в полет не только частей и подразделений, но и отдельных экипажей в заведомо опасную для полета погоду, установив, что по метеорологическим условиям существуют нелетные дни. Постепенной и последовательной тренировкой экипажей подготовить летчиков к умению летать в трудных метеорологических условиях.
  15. Ввести в систему тренировку летчиков в полетах по приборам, как решающий вид летной подготовки для успешного выполнения задач и безопасности полета в сложных метеорологических условиях, поручая руководство этой подготовкой наиболее подготовленным, знающим дело командирам.
  Летчиков, усвоивших полет в закрытой кабине (под колпаком), систематически тренировать и контролировать в пилотировании самолетов в облаках.
  16. Полеты в закрытой кабине на самолетах И-16 и И-15 запретить, заменив полетами в облаках при облачности не ниже 1000 метров с заходом в облака не более чем на 200 метров.
  17. Подготовку к полету в метеорологическом отношении проверять с такой же тщательностью, как все остальные основные элементы предполетной подготовки.
  18. К производству фигур высшего и сложного пилотажа допускать только тех летчиков, которые подготовлены к этому и вьдержали специальные испытания по теории, динамике и технике полета. Кроме того, этих летчиков подвергать психофизиологическим испытаниям и специальной медицинской проверке два раза в год, а в отдельных случаях - по мере надобности.
  19. За безаварийность при полном выполнении плана учебно-боевой подготовки в распоряжение командиров частей и соединений ВВС РККА вьделять следующий премиальный фонд: а) командирам частей (полка, авиабазы, отдельной эскадрильи, отряда, звена) - 0,5% заработной платы части; б) командиру авиабригады - 0,25% фонда заработной платы бригады.
  20. В целях повышения боеготовности и уменьшения аварий по причине текучести личного состава вьделить к 1.7.39 г. в каждом округе 75% авиабригад или эскадрилий, укомплектовать их до штата личным составом и материальной частью и стабилизировать весь состав этих частей, недопуская откомандирований и всяких перемещений по оргмероприятиям и для других целей.
  21. Военному совету ВВС к 1.7.39 г. пересмотреть систему комплектования авиачастей летным составом и установить такой порядок, при котором строго учитывались бы индивидуальные способности каждого летчика при назначениях в тот или иной род авиации как при выпуске из школ, так и при переводах.
  22. Летный состав, не отвечающий современным требованиям полетов на больших высотах и на скоростных самолетах, отобрать и направить на укомплектование инженерного и артиллерийского факультетов Военно-воздушной академии, а также использовать на штабной, политической и другой подходящей работе в Военно-Воздушных Силах.
  Всех, кого нельзя использовать на этих работах, передать в Осоавиахим, ГВФ и в части ПВО. Отбор возложить на Военный совет ВВС и военные советы округов и к 15.7.39 г. представить мне на утверждение список отобранных с распределением их по новым предназначениям.
  23. Провести к 20.6.39 г. во всех частях ВВС отбор летчиков, слабо подготовленных в летном отношении, создав из них особые группы под руководством наиболее опытных командиров, обладающих хорошими инструкторскими навыками. Отбор возложить на командиров и комиссаров полков и бригад.
  24. Для улучшения подготовки командиров звеньев Военному совету ВВС открыть в августе месяце с. г. в Закавказском военном округе на базе Кировабадской школы специальную школу подготовки командиров звеньев.
  25. Политическому управлению РККА производить отбор личного состава на политработу для всех родов авиации, кроме истребительной, не только из числа летающих летчиков, но и 'вылетавшихся', а также из числа штурманов-летнабов и инженерно-технического состава.
  26. В политуправлениях округов создать без увеличения штата авиационные отделы; комиссару ВВС округа присвоить права заместителя начальника. политуправления округа по авиации.
  27. Усилить управления ВВС округов и армий штурманами, инспекторами по технике пилотирования, инженерами по эксплуатации, ремонту, вооружению и спецоборудованию.
  Военному совету ВВС РККА представить мне к 10.6.39 г. конкретные предложения по штатным изменениям.
  28. Начальнику Генерального штаба РККА совместно с АБТУ и Военным советом ВВС к 10.6.39 г. представить мне план укомплектования Военно-Воздушных Сил автотранспортом.
  29. Военному совету ВВС к концу 1939 г. обеспечить строевые авиачасти, вооруженные самолетами И-16, СБ и Р-10, учебно-тренировочными самолетами с двойным управлением из расчета иметь один такой самолет на эскадрилью. Представить мне план проведения этого мероприятия.
  30. Комиссию по изучению предупреждения летных происшествий и летную инспекцию УВВС реорганизовать, создав вместо них в составе Управления боевой подготовки ВВС летно-техническую инспекцию.
  Военному совету ВВС к 10 июня 1939 г. представить мне проект штатов и положение о летно-технической инспекции.
  31. Военному совету ВВС совместно с Управлением делами при НКО к 1.7.39 г. подготовить и сдать систематизированный сборник всех действующих и руководящих приказов и указаний по ВВС РККА.
  Проект сборника доложить мне.
   Нарком обороны СССР К.Е. Ворошилов.
  (Если в 1936 г. в ВВС случилось 43 катастрофы и 237 аварий, в которых погибло 94 человека, то уже в 1937 г. - 62 и 336 (погибло 110 человек). В 1938 г. было еще хуже - только с 1 января по 1 августа произошло 75 катастроф и 217 аварий, в которых погибло 135 человек. Для командного состава особенно трагическими оказались 12 месяцев с октября 1938 г. по сентябрь 1939 г. В это время в авиационных катастрофах, в основном из-за человеческих ошибок, погибли многие известные летчики, в том числе большая группа Героев Советского Союза: комдив В.С. Хользунов (28 июля 1939 г.), комбриги А.К. Серов (11 мая 1939 г.) и В.П. Чкалов (15 декабря 1938 г.), полковник А.А. Губенко (31 марта 1939 г.), майоры С.И. Грицевец (16 сентября 1939 г.) и П.Д. Осипенко (11 мая 1939 г.). В большинстве случаев причиной гибели этих выдающихся летчиков были человеческие ошибки, допущенные самими погибшими (Серов, Осипенко, Губенко) или другими участниками этих трагических происшествий (Грицевец). Началом череды несчастий и ярким примером человеческой ошибки, которая привела к трагическим последствиям, стала катастрофа 4 октября 1938 г. на Дальнем Востоке, в которой погибло 16 человек, в том числе комдив Я.В. Сорокин и Герой Советского Союза комбриг А.М. Бряндинский.)
  .
  В течении тридцати минут нам зачитывали этот приказ о состоянии дел в наших ВВС, и закончив начштаба сказал: -Командирам эскадрилий получить под роспись у меня копии приказа и проработать его досконально по пунктам с подчинённым личным составом!
  После этого он увел всех комэсков с собой в штабную палатку, а комиссар сказал:- Товарищи летчики! Прошу всех ещё раз осмыслить то, что вы сейчас здесь услышали! ВВС - этот цвет РККА , а когда гибнут лучшие , это ослабляет обороноспособность нашей Родины! Поэтому требую от партийного и комсомольского актива эскадрилий усилить партийно-политическую работу по соблюдению всеми строжайшей дисциплины, как в воздухе, так и на земле!
   Потом Калачев осознал, что личный состав уже притомился от долгого стояния в строю и отдал команду:- Сейчас я с вами проведу беседу о Монголии, на дружественной земле. которой мы сейчас находимся. Вольно, разойдись!
  Обрадованные летчики и техники, кто на лавках, кто на табуретках, а кто просто на траве, спустя некоторое время расселись вокруг комиссара. Он положил на импровизированную трибуну, которую притащили откуда-то два бойца, пачку писчей бумаги, налил из графина в стакан воды и начал.-
   МОНГОЛИЯ - это государство в Восточной Азии. На востоке, юге и западе граничит с Китаем, на севере - с Россией. Некогда именовавшаяся Внешней Монголией, страна занимает примерно половину обширной исторической области, которая носила когда-то название Монголия. Эта область является родиной монгольских народов, создавших здесь в 13 в. мощную империю. С конца 17 в. по начало 20 в. Монголия находилась в вассальной зависимости от Цинского Китая. В 1918, после того как в России победила Советская власть, в Монголии под руководством Д.Сухэ-Батора была образована революционная партия, призывавшая не только к освобождению страны от иностранной зависимости, но и к удалению из правительства всех священнослужителей и аристократов. В 1919 клика Аньфу, возглавляемая генералом Сюй Шучженом, восстановила китайский контроль над Монголией. Тем временем сторонники Д.Сухэ-Батора объединились с членами кружка Х.Чойбалсана (другого местного революционного лидера), заложив основу для образования Монгольской народной партии (МНП). В 1921 объединенные революционные силы Монголии при поддержке советской Красной Армии одержали победу над противостоявшими им войсками, включая Азиатскую дивизию белогвардейского генерала барона Унгерна . В июле 1921 в Монголии произошла народная революция и страна была провозглашена конституционной монархией. В Алтан-Булаке на границе с Кяхтой было избрано временное правительство Монголии, и в том же 1921 после переговоров было подписано соглашение об установлении дружественных отношений с Советской Россией Была создана Монгольская народная партия на основе слияния в июле 1920 двух подпольных революционных кружков. Программа партии, принятая на ее I съезде в марте 1921 ориентировалась на 'антиимпериалистическую, антифеодальную народную революцию'. С июля 1921 МНП стала правящей партией, установила тесные связи с российскими коммунистами и Коминтерном. Временное правительство, созданное в 1921, действовало в условиях ограниченной монархии, и Богдо-гэгэн оставался номинальным главой государства. В этот период внутри самого правительства шла борьба между радикальными и консервативными группировками. В 1923 скончался Сухэ-Батор, а в 1924 Богдо-гэгэн. В стране была установлена республика. Внешняя Монголия стала называться Монгольской Народной Республикой, а 29 октября 1924 года первый Государственный хурал законодательно закрепил статус столицы государства МНР и она получила вместо Урги новое название - Улаан-баатар (Красный богатырь) (Улан-Батор в русском написании Монгольская народная партия была преобразована в Монгольскую народно-революционную партию (МНРП). . III съезд МНП в августе 1924 официально провозгласил курс на переход от феодализма к социализму, 'минуя капитализм', что было закреплено в партийной программе, принятой на IV съезде в 1925. В 1924 в результате переговоров между китайским лидером Сунь Ятсеном и советскими руководителями было подписано соглашение, в котором Советский Союз официально признавал, что Внешняя Монголия входит в состав Китайской Республики. Однако менее чем через год после его подписания Народный комиссариат иностранных дел СССР выступил в прессе с заявлением о том, что, хотя Монголия и признается советским правительством частью Китая, она обладает автономией, исключающей возможность китайского вмешательства в его внутренние дела. В марте 1925 МНП переименовали в МНРП, которая превратилась в марксистско-ленинскую партию. В 1929 монгольское правительство стало проводить мероприятия по передаче скота в коллективную собственность. Начиная с 1936 наибольшее влияние в стране приобрел Х.Чойбалсан, верный друг СССР. Пост премьер-министра республики маршал Чойбалсан занял в 1939, а Монголия стала уверено строить социалистическое будущее.. К концу 1930-х годов была закрыта большая часть буддийских храмов и монастырей, как чуждая трудовому монгольскому народу религия.
  Географически Монголия делится на пять регионов:
  Центральную Монголию - включает Улан-Батор
  Восточную Монголию
  Гоби - большую пустыню на юге страны
  Северную Монголию
  Западную Монголию
  . Для неё характерны резкие колебания температуры, иногда достигающие 30®С в сутки, большое количество солнечных дней в году, сухой воздух и голубое, безоблачное небо, благодаря которому Монголию называют "Страной голубого неба".
  Самый холодный месяц года - январь. Температура в этом месяце может понижаться до -45-50®С. Средняя температура в июле, самом жарком месяце, на большей части страны +20-25®С. Максимальные значения температуры в пустыне Гоби в июле достигают +45-55 ®С.
  Более 90% населения страны составляют монголы (северные и западные) и слившиеся с ними немонгольские по происхождению группы, говорящие на монгольском языке. Северные монголы - это халха (халхасцы, халха-монголы), западные - ойраты (дэрбэты, захчины, олеты, тумэты, мянгаты, торгуты, хошуты). Сюда же относятся буряты, баргуты (шинэ-барга) и дариганга, говорящие на языках монгольской группы. Немонголы по происхождению - прежде тюркоязычные хотоны, дархаты, урянхайцы и цаатаны, а также тунгусы - хамниганы. Традиционный образ жизни монголов соответствует географическим особенностям территории. Занятие животноводством обеспечивает их пищей, одеждой, материалом для постройки жилищ, топливом. Как потомственные кочевники жители Монголии предпочитают переносные жилища - это крытые войлочными кошмами юрты (их монгольское название - гэр), в них живут и летом, и зимой; и палатки из легкой ткани майханы, которые используют охотники и чабаны, перегоняющие скот на летние пастбища.
  В разряд основных продуктов питания монголов входят молоко, сливочное масло, сыр, баранина, а также ячмень, мука, просо и чай. Главным считается кисломолочный напиток айраг (более известный под тюркским названием 'кумыс'), который изготавливают из кобыльего молока. Благодаря овцам монголы получают шерсть, из которой изготавливают кошмы для юрт и овчину для пошива теплой одежды; имеют молоко, сыр и сливочное масло летом, а баранину зимой; сухой овечий, но гораздо более коровий навоз и помет используется в качестве топлива.
  Монголы имеют многочисленные обычаи, характеризующие их нравы, связанные с кочевым образом жизни и окружающей их природой.
  Приветствие является одним из глубоко национальных способов выражения искренности и дружеского расположения к человеку, видом этики. Ежедневные приветствия выражаются такими постоянными словами, как "Сайн байна уу?", что означает: "Хорошо ли живете?", т.е. "здравствуйте". "Тавтай сайн уу?" - "Спокойно ли вы живете?"; Монгол, пускаясь в далекий путь, обязательно берет еще одну лошадь, но в то же время не запасается продуктами питания, ибо у монгольских кочевников есть неписаный закон гостеприимства "мой дом - ваш дом", а монгольская пословица гласит: "Счастлив тот, у кого всегда бывают гости, и радостен тот хозяин, у жилища которого всегда стоят на привязи кони приезжих".
  Каждая монгольская семья уважает эту многовековую традицию гостеприимства, ибо арат сам в любое время может оказаться на месте спутника, проехавшего, может быть, десятки, сотни километров в поисках скота, угнанного, например, снежным бураном. Поэтому накормить и дать путнику отдых, покой и даже снабдить его всем необходимым (лошадью или верблюдом, продуктами питания) на дальнейший путь - это честь для скотовода, живущего в суровых климатических условиях монгольской действительности. Сама кочевая жизнь выработала этот прекрасный закон гостеприимства.
  Угощение всегда начинается с хорошего чая, в который хозяйка добавляет молоко и масло, а для аромата и вкуса заправляет поджаренными ячменем или пшеном. По древней народной символике белый цвет - выражение чистоты намерений, поэтому чай с молоком свидетельствует об уважении и дружеских, искренних чувствах хозяев к своему гостю. К чаю подаются также разнообразные молочные продукты - цаган идэ (белые яства).Хозяева подносят гостю кушанье обеими руками или правой рукой, но в этом случае локоть этой руки поддерживается левой. в Монголии, как и в большинстве азиатских стран, существует "правило правой руки" - ее предпочтительно использовать во всех житейских ситуациях, особенно при общении с другим человеком; про левую руку лучше не вспоминать на публике; После угощения чаем на стол подается мясо. Парадным украшением стола является массивный бараний крестец с жирным курдюком. Он подается в особо важных случаях, и первым разрезает его наиболее старший и уважаемый из гостей. Тот, кому предоставлено почетное право разрезать крестец, надевает в знак уважения к хозяевам головной убор, берет в правую руку нож, трижды проводит по курдюку острием ножа и после этого с правой стороны крестца отрезает длинный и тонкий ломоть, который передает другим гостям, как бы делясь с ними счастьем и удачей в жизни. Такой же ломоть отрезается с левой стороны, затем снова с правой и т.д. Если присутствующих много, то получивший ломтик разрезает его па части и делится со своими соседями, которые должны отведать 'кусочек счастья высокого гостя
  Об уважении к старшим говорит старинная пословица: 'Хун ахтай, дээл захтай' ('Человек имеет старшего, дэл имеет воротник'). В монгольском языке есть специальные слова для обозначения старших по возрасту (старший брат - ах, старшая сестра - эгч). К отцу и матери, старшим братьям и сестрам младшие обращаются на 'Вы'. Пятилетний малыш к своему трехлетнему брату обращается на 'ты', а к семилетнему - на 'вы'.
  Термин 'почтительные слова' (по-монгольски - 'хундэтгэлийн уг') включает в себя также и понятия уважительного обращения к лицам старшего возраста, старшим родственникам, т.е. звательные слова в терминологии родства типа: ав - папа, эж - мама, в противоположность эцэг - отец, эх - мать.
  Монголы очень любят различные праздники и соревнования. Самые любимые из них - скачки, стрельба из лука и шахматы. Все не могу больше!- На этой фразе комиссар закончил свой почти часовой доклад, сняв фуражку вытер белым платком вспотевший лоб, а потом налив полный стакан воды, шумно выпил его практически одним залпом. Потом водрузив головной убор на свое законное место добавил:- Хотя монголы очень дружелюбные люди и относятся к нам с большим радушием, не забывайте народную мудрость' Со своим уставом в чужой монастырь не лезут!'
  На следующий день в нашей эскадрильи были объявлены практические стрельбы из табельного оружия. Когда мы пришли в полк нам с Марсиком выдали по новенькому ТТ, в хрустящих кожаных кобурах, а Юрику достался старенький наган, но правда кобуру ему дали тоже новую. Личный состав под командованием комэска строем отошел от расположения где-то на километр, где было устроено импровизированное стрельбище. Посреди степи торчало шесть фанерных щитов, на которых были наклеены бумажные мишени, красными флажками были обозначены директрисы стрельбы, по краям стрельбища маячило в оцеплении пара красноармейцев с винтовками. Я решил испробовать свое наследство - маузер отца, который с вечера начистил и смазал. Когда подошла моя очередь, я достал маузер, состыковал его с кобурой, и вышел на дистанцию для стрельбы. По команде огонь я приложил деревянную кобуру к плечу и стал всаживать пулю за пулей в мишень. Отдача была ощутимой, да и ствол подбрасывало вверх. Но пистолет сидел в руке как влитой. После окончания стрельб, все гурьбой поспешили к мишеням, чтобы увидеть результаты стрельб. Я подошел к своей, и был приятно поражен. Все пули легли кучно, 7-10, 1-9, м 2-8. Подошедший сзади комэск, удивлено свистнул, и сказал:
  - Ничего себе, знатный у тебя шпалер! Дай - ка и я из него стрельну!
  Вслед за комэском конечно захотело, пострелять и все руководство эскадрильи и командиры звеньев. Поэтому когда дошла очередь, до моих друзей, я им сказал:- Пацаны без обиды, баста! Ствол уже перегрелся, уже больше 50 раз из него пальнули, да и патрон осталось всего две пачки, где я потом их еще найду!?
  Пацаны сразу обижено стали гундеть:- Жадина-говядина! Патрон пожалел! А две пачки это сколько?
  Я достал из полевой сумки картонные пачки с патронами. На одной было написано на немецком: 20 патронов NR 403 к пистолету маузер кал.7.63, на второй - подольский патронный завод, 7.63х25-20 шт. Юрик достал из пачки блестящий патрон и стал крутить его в руках, потом забрал у Марсика его ТТ, и выщелкнул один патрон из обоймы. Он сравнил оба патрона и сказал:- Да они похожи!
   В левой руке он держал патрон от Маузера, в правой от ТТ. Патроны действительно были похожи, ну не как родные братья, скорее как двоюродные. Марсик сразу стал канючить:- Серега ну давай попробуем засунуть, вдруг полезут?
  Мне и самому было интересно, полезут или нет? Я отщёлкнул кобуру от рукояти, и отдал её Логинову, взял у Марсика патроны к ТТ, и стал набивать обойму от Маузера. Оттянув затвор, я вставил обойму и пальцем загнал патроны в маузер. Юра озабоченно спросил: - А ствол не разорвет?
  (Внутренний объем гильзы патрона Маузер - 1,1см3
  
  Внутренний объем гильзы патрона Маузер с посаженой пулей - 0,97см3
  
  Внутренний объем гильзы патрона ТТ - 1,05см3
  
  Внутренний объем гильзы патрона ТТ с посаженой пулей(свинцовый сердечник) - 0,93см3
  
  Внутренний объем гильзы патрона ТТ с посаженой пулей(стальной сердечник) - 0,87см3
  
  Вот тут ухе обнаруживается принципиальное различие между патронами. Чем меньше объем гильзы, тем выше будет пиковое давление газов при одинаковом заряде пороха...
  
  Пиковое давление газов патрона Маузер - 1800кг/см3
  
  Пиковое давление газов патрона ТТ(пуля со свинцовым сердечником) - 1910кг/см3
  
  Пиковое давление газов патрона ТТ(пуля со стальным сердечником) - 2070кг/см3
  
  Пиковое давление пороховых газов патрона ТТ выше на 6-15%. В первую очередь за счет использования другого заряда пороха, во вторую - за счет разницы во внутреннем объеме гильзы. Так же несколько различается скорость горения порохов - в патроне ТТ использован более 'быстрый' порох, пиковое давление газов наступает когда пуля продвинулась по стволу всего на 15мм. Пироксилиновый порох использующийся в патронах Маузер горит гораздо медленнее, пиковое давление газов наступает когда пуля продвинулась по стволу на 65мм.
  
  Вывод - использовать патроны ТТ с пулей со свинцовым сердечником можно, но это приведет к быстрому износу ствола и деформации возвратной пружины. Использование патрона ТТ с пулей со стальным сердечником приведет не только к быстрому износу ствола, но и чревато поломкой пистолета - деформация возвратной и боевой пружин, поломка бойка и стопора затвора. Так же необходимо учитывать, что очень много патронов ТТ выпущенных после 42-го года были рассчитаны на использование не в пистолетах, а в пистолетах-пулеметах. Пиковое давление газов в этих патронах достигало 2200кг/см3 - на уровне патрона трехлинейной винтовки... Использовать эти патроны в пистолете нельзя в принципе - последствия могут быть катастрофическими. Особенно печальную славу заслужили чешские патроны 'S&B' - пиковое давления газов в некоторых партиях этих патронов достигало 2300кг/см3 и приводило к разрыву стволов и затворов пистолетов CZ52 и ТТ33. Причем запредельное давление газов было отмечено не только в патронах предназначенных для пистолетов-пулеметов, но и в коммерческих патронах. Что довольно странно, так как чешский пистолет CZ52, вопреки всем мифам о нем, по прочности значительно уступает не только ТТ33, но и Маузеру К-96.)
  -А хрен его знает! Вы хлопцы, на всякий случай отойдите подальше!
  Когда ребята отошли от меня метров на 5, я поднял руку высоко вверх и, отведя как можно дальше от головы нажал на спусковой крючок. Выстрел сухо щелкнул. С пистолетом было все нормально, я подождал и выстрелил ещё раз. Ничего! Оставшиеся три патрона я выпустил уже по мишени. Вот уж они тут настрелялись. Кроме обычной стрельбы мы опробовали стрельбу на 50, 75 и на максимальную дистанцию 100метров. С увеличением дистанции кучность и точность падала, но при известной сноровке и твердой руке врага можно завалить и со ста метров. Также было установлено, что с двадцати метров мой пистолет пробивает 20см-ю деревяшку и 3мм металлический лист. Марсик завистливо полирнул рукавом гимнастерку наградную пластинку и протягивая мне, завистливо сказал:- Да, ВЕЩЬЬЬ!
   Но тут последним актом Марлизонского балета, на сцене как черт из табакерки объявился оперуполномоченный особого отдела, политрук Кофман. Незаметно подкравшившись с тылу, он поводил своим породистым носом, словно принюхиваясь и спросил: - А что это мы тут делаем? Потом приглядевшись, сказал:- О как! Нетабельное оружие! А что товарищ лейтенант и разрешение у вас на него есть?
   Ко мне стало подкрадываться смутное сомнение, что я могу увидеть свой маузер в последний раз. Кофман взял у меня из рук пистолет и стал крутить его рассматривая. Потом его глаза впились в серебряную пластинку, на которой было выгравировано: Тов. Красильникову за заслуги в борьбе с врагами Советской Власти. И. Сталин.
  Он недоуменно прочитал ещё раз и понял ошалелые глаза на меня
  -Э,ээ товарищ лейтенант! А вы что же знакомы с товарищем Сталиным?
  -Лично знаком! А что?- весело глядя на обалдевшего особиста, ответил я.
  Врешь!- лицо политрука покраснело, и по нему потекли бисеринки пота.
  Я молча достал из командирской сумки, пергаментную бумагу, развернул её отделил фотографию, на которой я был с Чкаловым, а вторую протянул Кофману. По мере того как он вглядывался на того кто изображен на фотографии, лицо его все больше краснело, а пот лил с него уже градом. А на фотографии на фоне Мавзолея, наш Вождь положив мне руку на плечо , чуть дальше стояли Ворошилов, Буденный и мой дядька.
  Я вспомнил тот первомайский парад 1935 года. В Германии Гитлер обьявил о воссоздании Вермахта, и был принят закон о всеобщей воинской повинности. Франция и Англия отнеслись к этой новости безучастно, хотя это означало нарушение условий Версальского договора и начала милитаризации Германии. Советское правительство в ответ на это решило продемонстрировать несокрушимую мощь красной Армии. Дядьке достались пригласительные билеты у самого Мавзолея. Я и мои шалопаи-кузены с замиранием духа, смотрели, как мимо нас по брусчатке Красной площади катила грозная стена стальной техники. Мимо нас в боевом строю последовательно прошли, легкие БТ-5 и Т-26, средниеТ-28, и чудо отечественного танкостроения, единственные в мире многобашеные серийные танки Т-35. Т Всего танков проехало аж 500 штук. Не успели с площади уйти танки, как на неё надвинулась гигантская тень восьмимоторного флагмана воздушного флота ' Максим Горький'. ( Идея построить самолет-гигант родилась в октябре 1932 года, в связи с 40-летним юбилеем литературной и общественной деятельности Алексея Максимовича Горького. Инициатором ее был известный журналист М. Е. Кольцов. В те годы Сталин, ожидая, что Горький напишет о нем такой же очерк, как и о Ленине, идею поддержал. Под влиянием первого замнаркома М.Н. Тухачевского он стал проявлять повышенный интерес к авиации, которая бурно развивалась во всех странах Европы. Михаил Кольцов организовал всенародный сбор средств на строительство самолета-гиганта через газету "Правда" и радио. В короткий срок удалось собрать 6 миллионов рублей, что по тем временам составляло весьма значительную сумму. Авиаконструктор Андрей Николаевич Туполев был назначен главным руководителем проекта. С помощью конструкторов-руководителей бригад В.М. Петлякова, А.А. Архангельского, Б.А. Саукке, Б.М. Кондорского и других самолет-гигант был создан, и это было поистине техническое чудо!
  Постройка самолета "Максим Горький" была начата 4 июля 1933 года, а 3 апреля 1934 года, всего через 10 месяцев, разобрав каменную кладку стены заводского цеха (этот цех сохранился), инженеры и рабочие дружно выкатили свое детище на бетонные плиты Ходынского аэродрома.24 апреля специальная правительственная комиссия приняла самолёт. 17 июня 1934 года летчик-испытатель М. М. Громов впервые поднял огромный самолет в воздух. Он хорошо слушался штурвала, был устойчив в полете и через два дня, во время встречи челюскинцев, совершил торжественный полет над Красной площадью в сопровождении иcтребителей, которые рядом с гудящим всеми восемью моторами гигантом казались игрушечными.
  Мировая пресса немедленно отреагировала на столь знаменательное событие, отметив, что СССР становится сильной мировой авиационной державой, способной создавать самые современные самолеты, подобные агитсамолету-гиганту "Максим Горький", что было бы невозможно без хорошей научной базы и талантливых конструкторов. Иностранные журналисты, совершившие полет над Москвой, подробно описали внутреннюю и внешнюю конструкцию самолета, пассажирский салон, отдельные каюты с "прозрачным полом", буфет, центральную телефонную станцию, киноустановку, типографию, выпускавшую малотиражную газету прямо в полете, фотолабораторию, пневмопочту, радиостудию и туалет. Кроме 8 членов экипажа, самолет мог брать на борт 72 пассажира, что было рекордным показателем для данного класса самолетов. Отмечалось и то, что впервые у нас на пассажирском самолете был установлен автопилот отечественной конструкции. Управление самолетом было двойное (дублированное). На самолете было 14 топливных баков. Двигатели запускались сжатым воздухом. Масса пустого самолета равнялась 28,5 тонны.
  Однако иностранные журналисты не знали, что "Максим Горький" в случае необходимости можно было быстро переоборудовать в тяжелый бомбардировщик и на него могли быть установлены пулеметы "ШКАС".
  
  К сожалению, "Максим Горький" просуществовал недолго. В небе над Москвой произошла страшная катастрофа... Из официального сообщения ТАСС:
  "18 мая 1935 года в 12 часов 45 минут в городе Москве, в районе Центрального аэродрома произошла катастрофа с самолетом "Максим Горький".
  Катастрофа произошла при следующих обстоятельствах. Самолет "Максим Горький" совершал полет под управлением летчика ЦАГИ т. Журова при втором летчике из эскадрильи им М. Горького В. Михееве. имел на борту ударников ЦАГИ в количестве 36 человек (*1). В этом полете "Максим Горький" сопровождал тренировочный самолет ЦАГИ под управлением летчика Благина (*2). Несмотря на категорическое запрещение делать какие бы то ни было фигуры высшего пилотажа во время сопровождения, летчик Благин нарушил этот приказ и стал делать фигуры высшего пилотажа в непосредственной близости от самолета "Максим Горький" на высоте 700 м. При выходе из мертвой петли, летчик Благин своим самолетом ударил в крыло самолета "Максим Горький".
  Самолет "Максим Горький" вследствие полученных повреждений от удара тренировочного самолета стал разрушаться в воздухе, перешел в пике и отдельными частями упал на землю в поселке "Сокол" в районе аэродрома. При катастрофе погибло 11 человек экипажа самолета "Максим Горький" и 36 человек пассажиров-ударников из инженеров, техников и рабочих ЦАГИ, в числе которых было несколько членов их семей. При столкновении погиб также летчик Благин, пилотировавший тренировочный самолет. Похороны погибших приняты на государственный счет и состоятся 20 мая с. г.
  Правительством решено выдать семьям погибших по 10 000 рублей единовременного пособия каждой семье и установить повышенное пенсионное обеспечение. Образована комиссия по похоронам в составе: Хрущев, Харламов, Ткачев".
  Из сухих строк официального сообщения ТАСС следует, что катастрофа самолета-гиганта произошла исключительно по вине "воздушного хулигана" Николая Благина. Однако многие старые авиаторы считают, что здесь присутствует некая тайна, доселе нераскрытая.
  Старший летчик Григорий Степанович Малиновский, очевидец гибели "Максима Горького", был убежден, что всегда дисциплинированного и имевшего прекрасную репутацию летчика ЦАГИ Николая Благина некое высокое начальство уговорило совершить этот сомнительный "акробатический трюк" в воздухе, ставший для самолета роковым.
  "Самый бесшабашный лихач ни за что не будет подвергать опасности, столь явной, жизни других, - рассказывал об этом злополучном эпизоде Малиновский. - А на борту "Максима Горького" было полно пассажиров... И по своей инициативе Благин не стал бы рисковать чужими жизнями... Ведь и кинохронику пригласили! Даже если бы "мертвая петля" вокруг крыла летящего гиганта закончилась благополучно, Благина немедленно бы судили. Но кем-то, явно, ему была гарантирована безопасность!"
  Представляется весьма логичным, что начальство ЦАГИ передало Благину чью-то "интересную идею": совершить петлю во время полета в "Рекламных" целях перед объективом кинокамеры. Поразительно, что Николай Благин все же выполнил прихоть начальства, совершив невероятное. Помог профессиональный опыт. Он заменил классическую "мертвую петлю" неправильной "бочкой" с большим радиусом. Делалось это так: истребитель Благина со снижением разгонял скорость и затем шел на вертикаль и одновременно выполнял бочку с большим радиусом. Оказавшись над флагманом в перевернутом положении" несколько под углом, Благин пропустил его несколько вперед и затем завершил эволюцию. При этом описав большую кривую, истребитель переходил одновременно от одного крыла к другому. С земли для наблюдателя это казалось "мертвой петлей" и выглядело весьма эффектно.
  Летчик-испытатель, Герой Советского Союза М.А. Нюхтиков, видевший фильм в ЦАГИ, говорит, что Благин выполнил благополучно две эволюции и только на третьей таранил "Максима Горького", явно не справившись с управлением.
  Известно, что съемку того злополучного полета проводил кинооператор Щекутьев (который впоследствии погиб на фронте). Съемка велась с самолета Р-5 (конструкции Н.Н. Поликарпова) в довольно трудных условиях из открытой кабины. Перед киносъемкой кинооператор, опасаясь, что истребитель Благина окажется за кадром, попросил его: "Ты, давай, получше крути!" Благину не нравились наслоения противоречивых указаний, и он был мрачен...
  Как рассказывает директор научно-мемориального музея Н.Е. Жуковского Владимир Бычков, русский летчик Николай Павлович Благин был сыном потомственного дворянина, полковника царской армии. В 1920 году закончил теоретические курсы авиации при дивизионе воздушных кораблей 'Илья Муромец', Московскую школу авиации и затем Высшую школу военлетов. В 1930 году он стал инструктором первого разряда в научно-испытательном институте ВВС РККА, а в 1932 году был принят в ЦАГИ ведущим летчиком-испытателем при ОКБ А.Н.Туполева. Летал на всех типах самолетов, был прекрасным товарищем, любил летную работу, проявлял склонность к изобретательству. В работе он отличался добросовестностью, эрудицией и трудолюбием. Благин и Чкалов были друзьями. Правда, это не спасло его от недреманного ока НКВД, он был "под колпаком", и приставленный к нему стукач регулярно сообщал "куда следует" о всех разговорах Благина. Работники ЦАГИ знали, что Благин был независим в своих суждениях и оценках и не любил "политической жвачки"...
  Самое поразительное в истории гибели "Максима Горького" началось позже, через четыре месяца.
  
  Выходившая в Париже газета русских эмигрантов "Возрождение" в номере от 12 сентября 1935 года перепечатала из польской газеты "Меч" предсмертное письмо Николая Благина.
  О "предсмертном письме летчика Благина" стало известно недавно. Это весьма любопытный документ. Вот его полный текст:
  "Братья и сестры! Вы живете в стране, зараженной коммунистической чумой, где господствует красный кровавый империализм. Именем ВКП(б) (Всероссийская Коммунистическая Партия большевиков) прикрываются бандиты, убийцы, бродяги, идиоты, сумасшедшие, кретины и дегенераты. И вы должны нести этот тяжелый крест. Никто из вас не должен забывать, что эта ВКП означает второе рабство.
  Хорошо запомните имена этих узурпаторов, этих людей, которые взяли на себя труд восхвалять самих себя и которые называют себя мудрыми и любимыми народом. Никто из вас не должен забывать голод, который свирепствовал с 1921 по 1933 год, во время которого ели не только собак и кошек, но даже человеческое мясо.
  А в это время коммунисты организовали торгсины (магазины для иностранцев с особым ассортиментом), чтобы пустить им пыль в глаза, говоря: "Смотрите, как мы хорошо живем!"
  В этих торгсинах можно было купить золото и импортные товары за бесценок, но все это было не для вас, братья и сестры. В то время как вы умирали с голода, бандиты-коммунисты экспортировали за границу нашу лучшую продукцию по самым низким ценам для того, чтобы показать, что в стране Советов все идет хорошо.
  Братья и сестры! Не забывайте, что означает "все идет хорошо" в действительности. В то время как у нас отбирали последние средства в виде принудительных займов и т.д., бандиты-коммунисты организовывали крупные попойки, танцевальные вечера и дикие оргии с проститутками и разбазаривали народные миллионы.
  Никогда не забывайте этого, братья и сестры! Не забывайте также и то, почему был убит бандит Киров! Вам прекрасно знакомы гримасы грабителей-узурпаторов Сталина, Кагановича, Димитрова и других коммунистов. Не забывайте о том, кто в случае войны должен быть убит в первую очередь!
  Надо будет воевать, чтобы освободиться от цепей рабства, от тяжелой кабалы, от кровавого большевизма и сумасшедших коммунистов.
  Никогда и нигде в мире не будет покоя до тех пор, пока коммунизм, эта бацилла в теле человечества, не будет уничтожена до последнего большевистского убийцы.
  И когда эти бандиты уверяют мир в том, что не хотят войны, то это наглая ложь. Коммунисты используют каждую предоставленную им возможность, чтобы вселять повсюду волнения, разруху, голод и нищету! И если они не хотят войны, то только потому, что очень хорошо знают, что это будет их последняя битва и что коммунизм исчезнет с лица земли, как заразная бацилла.
  Братья и сестры! Помните это и мстите за себя до последней капли крови тем, кто выступает за Советский Союз, управляемый бандитами-коммунистами!
  Власть находится в руках коммунистов-евреев, которые распространили свое господство также и на музыку, литературу, искусство...
  Необходимо бороться с коммунистической заразой, используя собственные методы, т.е. прокламации!
  Братья и сестры! Завтра я поведу свою крылатую машину и протараню самолет, который носит имя негодяя Максима Горького!
  Таким способом я убью десяток коммунистов-бездельников, "ударников" (коммунистических гвардейцев), как они любят себя называть.
  Этот аэроплан, построенный на деньги, которые вас вынудили отдать, упадет на вас! Но поймите, братья и сестры, всякому терпению при ходит конец!
  Перед лицом смерти я заявляю, что все коммунисты и их прихвостни - вне закона! Я скоро умру, но вы вечно помните о мстителе Николае Благине, погибшем за русский народ! Москва, 17 мая 1935 года Николай Благин, летчик".
  Это так называемое "предсмертное письмо летчика Благина" впервые опубликовала только в 1992 году научный сотрудник Л. Кудрявцева. Она указывает, что редактор варшавской газеты "Меч" гарантировал подлинность письма. Более того, она пишет: "За несколько дней до происшествия по всей Москве упорно распространились слухи, что Сталин намеревается занять место в "Максиме Горьком" в компании Молотова, Кагановича, Орджоникидзе и других высокопоставленных лиц..." Казалось, ситуация накануне полета Благина выглядит вполне правдоподобно, и злой умысел Благина, таким образом, получает логическое обоснование.
  Но так кажется только при поверхностном взгляде. Вдова Благина Клавдия Васильевна заявила, что о существовании столь странного воззвания, более похожего на письмо японского летчика-смертника "камикадзе", она слышит впервые. А сам стиль письма совершенно несвойственен Николаю Павловичу.
  
  Действительно, анализ показывает, что в письме имеются явные несуразности, говорящие о том, что перед нами письмо-фальшивка, рассчитанное на сенсационность. Похоже, оно написано политическим эмигрантом-журналистом с целью использовать гибель советского флагмана авиации в политических целях.
  Достаточно для этого сопоставить несколько абзацев из письма с фактами: "Таким способом я убью десяток коммунистов-бездельников..." Эти строки не мог написать Благин, так как он отлично (по именам) знал многих пассажиров. Это были его сослуживцы, работники ЦАГИ, их жены и дети (детей шестеро - от 8 до 15 лет).
  Кроме того, если бы Благин накануне решил покончить с "Максимом Горьким", он бы перед объективом кинокамеры совершил свой "акт возмездия" куда более решительно, а не после двух примерочных "бочек" вокруг флагмана.
  Перед полетом 18 мая Николай Благин был мрачен и явно нервничал. (Накануне он сказал жене: "Не нравится мне эта затея...") Оператор кинохроники запечатлел последний полет воздушного гиганта. Суету перед вылетом, возбужденных пассажиров. Смущенно улыбающийся экипаж: командира корабля Ивана Михеева, второго летчика Николая Журова, бортинженера Матвеенко, механика Медведева и остальных членов экипажа: Лакрузо, Власова, Фомина...
  Орденоносца летчика Ивана Михеева знала вся страна. Бывший авиамеханик, он, чтобы научиться летать, одноместный старый "Моран-Ж" переделал в двухместный. В 1925 году он участвовал в рекордном перелете Москва - Пекин. В 1926 году был командиром авиаотряда по борьбе с саранчой. А в последующие годы освоил полеты на новых машинах АНТ-9 и пятимоторном АНТ-14.
  "Максим Горький" в сопровождении истребителей И-5
  Михеев, Благин, Рыбушкин уточнили задание (Рыбушкин летел слева с кинооператором), стоя под громадным крылом "Максима Горького". Затем последовал полет над Москвой в сопровождении самолетов-истребителей "И-5". Самолеты летели плотным строем "крыло в крыло". Громкоговорящая установка "голос с неба" передавала марши...
  Далее предоставим слово летчику-испытателю НИИ ВВС В.В. Рыбушкину. Эти показания записал корреспондент "Правды", и они наверняка имеются в материалах расследования НКВД, но до них до сей поры никто не добрался...
  "Задание я получил в 5 часов вечера 17 мая вместе с летчиком Благиным. Мне было приказано взять на борт кинооператора Щекутьева... Я поднялся первым, за мной взлетел Благин. Затем поднялся "Максим Горький". Я пристроился слева от него. Благин - справа.
  На втором круге "Максим Горький" сделал разворот влево и пошел по направлению к аэродрому. Я поднялся немного выше и шел метрах в пятидесяти от левого крыла самолета. Смотрю, Благин, находясь на правом крыле, сделал правую "бочку" и отошел по инерции вправо от самолёта. Затем он перешел на левое крыло; я немного отошел в сторону, поднялся выше, решив, что он будет делать левую "бочку" и его самолёт отнесет влево. Благин прибавил газу, вышел вперед и стал делать новую фигуру высшего пилотажа. Это было очень опасно, так как его по инерции могло затащить на "Максима Горького". Фигура у него не получилась, он потерял скорость и врезался в правое крыло "Максима Горького", около среднего мотора. Видимо, он ударился в масляные баки (ибо взвился клуб черного дыма), пробил мотором верхнюю и нижнюю обшивки крыла и сломал лонжероны. Удар был чудовищной силы, "Максим Горький" накренился вправо, от него отделился черный капот и куски тренировочного самолета. "Максим Горький" пролетел по инерции еще 10-15 секунд, крен все увеличивался, и он начал падать на нос. Затем оторвалась часть правого крыла, потом отлетела часть фюзеляжа с хвостом, самолет перешел в отвесное пикирование и перевернулся на спину. Машина ударилась о сосны, стала сносить деревья, и окончательно рассыпалась на земле. Я сбавил газ и круто спланировал над местом катастрофы..."
  Далее в рассказе Рыбушкина следует нечто невероятное, что свидетельствует, что вышеприведенный текст подвергся изрядной правке с добавлением большой дозы самого вульгарного вранья.
  "В этот момент кинооператор, перепугавшись, схватил меня за горло, начал душить и тащить назад, я потерял управление (?!), и самолет начал штопорить. Мне пришлось сильно ударить оператора в лицо, и только после этого он сел на свое место и, не двигаясь, сидел до посадки. Сделав два круга над местом аварии, я ушел на посадку".
  Анализируя эти события, можно сделать несколько выводов . Во-первых, душить летчика в полете, находясь во второй кабине, невозможно. Расстояние между ними довольно велико (около 2 метров) и кинооператору Щекотьеву пришлось бы, отстегнув привязные ремни и избавившись от громоздкой кинокамеры и, вероятно, с надетым парашютом полностью вылезти из кабины и через плексигласовый козырек дотянуться "до горла" летчика. При этом его неминуемо сдуло бы набегающим потоком воздуха, как пушинку. Во-вторых, летчику легко "усмирить" в задней кабине кого угодно: для этого достаточно несколько раз создать отрицательные перегрузки. Если пассажир не привязан ремнями, он попросту вылетит из нее. Наконец, в-третьих, штопор на этой довольно небольшой высоте самолета Рыбушкина не зафиксирован. Так что драма в воздухе на Р-5 после гибели "Максима Горького" явно вымышлена.
  При этом уместен вопрос, кто это мог придумать? Главный редактор газеты "Правда" Н. Бухарин?
  Причина этих вымыслов одна - для советских людей цензура спешно подгоняла всю информацию под одну версию, сделав "козлом отпущения" Николая Благина, который уже не мог себя защитить и оправдаться перед общественностью. Горькая судьба этого человека - быть оклеветанным на долгие годы...
  ...Трупы людей вместе с обломками самолета усеяли сады в поселке "Сокол". Туда были посланы курсанты военных училищ и милиции, части НКВД. Фильм был арестован и засекречен.
  На похоронах жертв воздушной катастрофы многие обратили внимание на удивительное снисхождение, проявленное и к погибшему главному виновнику страшной катастрофы Николаю Благину: его похоронили вместе со всеми на Новодевичьем кладбище. Его семье выплатили единовременное пособие и обеспечили пенсией. Такое "сердобольное" решение могли принять только "на самом верху", то есть на уровне правительства. Говорят, Н. Хрущев звонил И. Сталину и спросил: как быть с телом Благина? Сталин после долгой паузы сказал: "Хоронить вместе со всеми". И положил трубку.
  После гибели самолета "Максим Горький" было решено построить дублер АНТ-20. Главный конструктор Андрей Николаевич Туполев внес в конструкцию ряд улучшений, поставил более мощные моторы. Его испытал М.М. Громов, и затем он перевозил пассажиров на аэролинии Москва - Минеральные Воды. Во время войны на нем транспортировали грузы, пока в одном из рейсов в декабре 1942 года он не был разбит при посадке...
  Старики-авиаторы до сей поры с сожалением и любовью вспоминают красавец "Максим Горький". Им когда-то любовалась вся страна.
  В свое время Лев Вяткин, писатель и сам бывший летчик, навестил вдову летчика Благина Клавдию Васильевну. Они долго беседовали, разговор поддерживала ее дочь (юрист про образованию) Елена Николаевна. "Мы внимательно рассматривали потемневшие от времени фотографии, документы, личное дело, - рассказывал Лев Михайлович. - Вот фотография отца - полковника царской армии. Вот сам Николай Благин, видимо, в тот период, когда осваивал полеты на тяжелых самолетах "Илья Муромец", вот он на Ходынском аэродроме в общем строю вместе с Чкаловым (они были друзьями). Вот Благин у боевого "Ньюпора", рослый, в хорошо подогнанной форме.
  Сохранилось описание одного из девяти изобретений Благина - звукозаписывающего аппарата, выписка из послужного списка. Он много летал и не имел аварий. В конце альбома на последней фотографии тело Николая Благина среди обломков самолета... На мои вопросы Клавдия Васильевна отвечает охотно, иногда со смехом. Она подтвердила, что, получив накануне злополучного полета необычное задание - сопровождение "Максима Горького" с выполнением рекламного трюка перед кинокамерой, он пришел домой вечером усталый (она даже воспроизвела характерную для него позу усталости). Снял летные перчатки-краги и хлопнул ими раздосадовано: "Завтра опять лечу сопровождать эту "бандуру". Начальство приказало..." ("Ему что-то не нравилось в ходе испытаний "Максима Горького", кажется, неполадки в работе двигателей", - говорит Клавдия Васильевна.) Пользуясь отсутствием главного конструктора А.Н. Туполева, который в то время находился в командировке в США, начальник ЦАГИ Харламов и вышестоящее начальство явно "положило глаз" на самолет-гигант, разговоры о котором захлестнули страну. Отсюда - катание, киносъемки, интервью, пропаганда в напористом стиле...
  "Никакого письма с обещанием уничтожить самолет-гигант посредством тарана в воздухе Благин не писал, - говорит Клавдия Васильевна. - НКВД наверняка им занималось основательно, и, видимо, без особого труда вычислило автора. Поэтому, должно быть, меня не лишили персональной пенсии".
  
  ПРИМЕЧАНИЯ:
  1) Цифра занижена, на самом деле погибло 50 человек. В оригинале обращают на себя внимание "усеченные" при редактировании Сталиным абзацы.
  2) Начальником ЦАГИ был Н. Харламов, подтвердивший такое указание, но затем в газете "Правда" от 20 мая 1935 г. всю вину переложивший на Благина. Полетный же лист до сей поры не найден. Такая идея не могла прийти в голову, так как петлю по правилам безопасности можно выполнять лишь вокруг неподвижного объекта, скажем воздушного шара.)
   Вел воздушный корабль Михаил Громов. По краям его сопровождали два истребителя И-4. За ними в несколько ярусов, застилая небо своими крыльями, летели тяжелые бомбардировщики ТБ-3. Потом промчались юркие истребители, бипланы и монопланы. Завершала воздушный парад в котором участвовало 800 самолетов, пятерка ярко-красных И-16.Именно они тогда поразили меня в самое сердце и я окончательно решил, что стану военным летчиком истребителем. Снизившись почти до зубцов кремлевской стены, эти широколобые красавцы с оглушительным ревом пронеслись над площадью. Провожая взглядом улетавшие самолеты, я невольно уцепился взглядом за венчавшие башни Кремля золоченые царские орлы, на 18 году Советской власти они выглядели явной нелепицей (Осенью того же года орлов, заменят на металлические звезды, украшенные уральскими самоцветами, а потом и на рубиновые с внутренней подсветкой)
  После окончания парада члены правительства во главе со Сталиным спустились с трибуны Мавзолея. Проходя мимо нас, Вождь посмотрел на дядьку и как будто что, припоминая, спросил:- Степанов!? Григорий Степанов!
   Дядька молодцевато выпрямился и, приложив руку к головному убору, ответил:- Так точно товарищ Сталин! Степанов!
  -Ну, здорово Григорий! - Сталин крепко пожал дядьке руку и, поясняя стоящим рядом Ворошилову и Молотову, сказал:- Мой давний товарищ! Вместе воевали на Гражданской! Помнишь Царицын, Степанов? Потом повернулся к Ворошилову, и спросил:- Да ты должен помнить его Клим! У него ещё такие ярко красные бриджи были, гусарские вроде.
  Подошедший сзади Будённый сказал:- Если гусарские, то это не бриджи, а чачкиры, а я его помню, у него ещё наградная сабля с георгиевским крестиком была, на которую все чекисты косились!
  (В новом Статуте ордена Св. Георгия 1913 года Золотое оружие причислялось к ордену Св. Георгия как одно из его отличий с официальными названиями Георгиевское оружие и Георгиевское оружие, украшенное бриллиантами. На эфесах всех видов этого оружия стал помещаться маленький золотой крестик ордена Св. Георгия, покрытый белой эмалью. Размер крестика составлял примерно 17×17 мм.
  Согласно Статуту, награждённый получал право изготовить эфес своего табельного холодного оружия из золота, или просто позолотить его и нанести надпись 'За храбрость'. Выдавался лишь темляк и золотой крестик Св. Георгия к оружию.
  Статут Георгиевского оружия 1913 года
  Извлечения из статута ордена Святого Георгия от 1913 года. Часть III: О Георгиевском оружии
   Под Георгиевским Оружием разумеются: шпаги, сабли, палаши, шашки и кортики существующих образцов, но с эфесами, сплошь позолоченными, с лавровыми украшениями на кольцах и наконечниках ножен; на эфесе изображена надпись 'за храбрость' и помещается крест ордена Св. Георгия уменьшенного размера из финифти; темляк к Оружию - на Георгиевской ленте. Эфес и приборные металлические части ножен разрешается изготовлять из золота.
   Георгиевское Оружие никоим образом не может быть жалуемо в качестве очередной боевой награды или же за участие в определенных периодах кампаний или боях, без наличия несомненного подвига.
   Офицеры, имеющие орден св. Анны 4-й степени с надписью 'за храбрость', сохраняют таковой на эфесе Георгиевского Оружия
   Темляки на Георгиевской ленте и орденские знаки, помещаемые на Георгиевском Оружии, выдаются лицам, пожалованным таковым, Капитулом Орденов; знаки изготовляются на счет орденского капитала из золота 56 пробы; В 1913 году орден Святого Георгия и причисленное к нему Золотое наградное оружие согласно новому Статуту получило название Георгиевского, и на нем помещался небольшой эмалевый знак Ордена в виде креста, эфес такого оружия стал не золотым, как раньше, а позолоченным, хотя награжденному при желании разрешалось, правда, за собственные деньги, заменить его на золотой.
  В начавшейся Первой мировой войне Георгиевское Золотое оружие стало хоть и почетным, но очень распространенным видом наград. Объяснялось это прежде всего невиданным доселе масштабом военных действий. Георгиевское Золотое наградное оружие за годы Первой мировой выдавалось гораздо чаще, чем когда-либо ранее. Судя по сохранившимся документам, в 1914 году оно было вручено 66 офицерам, в 1915-м - 2 377, в 1916-м - около 2 тысяч, в 1917-м - 1 257.
  Несмотря на столь внушительное количество наградного оружия, каждый кандидат перед его получением проходил обязательную, причем очень строгую, проверку. Сначала командир полка направлял представление начальнику дивизии, прилагая при этом свидетельства очевидцев, далее документы поступали к командиру корпуса, командиру армии, военному министру (или его начальнику штаба). Грамоту на его вручение подписывал Канцлер орденов.
  После Февральской революции порядок пожалования Золотым наградным оружием практически не изменился, чего не скажешь о его внешнем виде. С февраля 1917 года вышло распоряжение 'на эфесах и клинках офицерского оружия вензелей императоров впредь не делать, оставляя гладкий овал на месте вензеля на эфесе'. До этого времени эфесы и клинки офицерского оружия украшались вензелем того императора, в чье царствование владелец получил свой первый офицерский чин. В октябре 17-го, за несколько дней до свержения Временного правительства, обнаружилось, что крест знака ордена Святой Анны IV степени, увенчанный короной, в связи с установлением республиканского правления совсем не уместен. Но тем не менее изготовить новые знаки, соответствующие республиканскому духу, так и не успели...
  В 1913-м в связи с введением нового вида наградного оружия - Георгиевского были внесены изменения и в правила, касающиеся Аннинского оружия. С того времени каждый, имеющий Георгиевское оружие любого вида, имел право, будучи кавалером ордена Святой Анны IV степени, помещать на нем не только белый крестик знака Георгиевского ордена, но и знак ордена Святой Анны. При этом Георгиевский знак всегда размещался на головке эфеса, а Аннинский - на специальной металлической пластине под эфесом, хотя известны и другие варианты его крепления.
  А в феврале 1918 года, после прихода к власти большевиков, в связи с изъятием имеющегося у населения оружия по Петроградскому военному округу был издан приказ: 'Вследствие поступающих ходатайств бывших кавалеров Георгиевского оружия о разрешении хранить таковое как память участия в войне... объявляю, что военнослужащие, награжденные в прошедших кампаниях за боевые отличия Георгиевским оружием, имеют право хранить таковое у себя... Главнокомандующий войсками ПВО Еремеев'.)
  Ворошилов всмотрелся в дядьку: - Точно вспомнил! Мы ему ещё маузер именной вручали, и ещё с ним товарищ был! Как щас помню одна кобура от маузера просто деревянная, вторая ещё и кожей обшита была!
  Дядька сказал: - Точно так, товарищ народный комиссар обороны! Мне с кобурой из орехового дерева, а товарищу моему Красильникову ещё и кожей общитою! А сабля, вот она!- он похлопал по весящим на левом боку ножнам.
  Буденный протянул руку к сабле и спросил:- Можно?
  Степанов вытянул её из ножен и эфесом вперед подал её Семен Михайловичу. Тот взял её и увидя на рукояти, кроме георгиевского крестика, ещё знак Анны 4-степени, поцокал языком:- О ещё и 'клюква'! Уважаю! За что?
  -Лодзинская операция в четырнадцатом!- ответил дядька, вкладывая саблю снова в ножны.
  -Я же тоже там воевал!- хлопнул его по плечу прославленный коник:- Нас правда потом на Кавказский фронт перекинули! А еще, какие награды есть, и в каком чине закончили войну?
  - Те или....? - спросил дядька.
  -Те!
  - Владимира и Станислава с мечами, а закончил ротмистром в Ахтырском гусарском!- последовал ответ.
  - А у меня георгиевский бант, старший унтер-офицер 18-й северский драгунский полк ! - похвастался Буденный: - А за Гражданскую Почетное Революционное оружие!
  (Почётное революционное оружие - высшая награда в Красной Армии в 1919-1930 годах. Присуждалось ВЦИК, его Президиумом и Реввоенсовета Республики за особые боевые отличия, оказанные высшими начальствующими лицами в действующей армии. Огнестрельным в виде пистолета Маузер C-96, на рукояти которого был прикреплен знак ордена Красного Знамени и серебряная накладка с надписью: 'честному воину Рабоче-Крестьянской Красной Армии от Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР 19.., года'. Было награждено всего два человека:
   С. М. Буденный (5.1.1921 г.) - за заслуги на фронтах Гражданской войны в должности командующего 1-й Конной Армией.
   С. С. Каменев (5.1.1921 г.) - за операции Красной Армии по разгрому войск белогвардейцев и интервентов.)
  Стоявшему рядом Сталину видно это надоело, и он сказал:- Ну, все бойцы вспомнили былые героические дни! Ну, конечно мы с Климом на империалистической не воевали!
  Потом спросил дядьку:- А товарищ твой, Красильников, кажется, он вроде твой родственник был, где!
  -Да товарищ Сталин, муж моей сестры! Погибли оба в тридцатом в Средней Азии!
  А вон Красильников младший стоит!- Он кивнул на меня.
  Я стоял за его плечом, не жив, не мертв, во все глаза глядя на Великого Сталина, рядом со мной стояли мои двоюродные братья, Пашка младший, и Сашка старший в курсантской форме пограншколы. Сталин внимательно оглядел нашу троицу.
  - А эти двое твои что-ли?
  -Так точно товарищ Сталин!
  Сталин ещё раз посмотрел на меня, одетого в кожаную куртку, и летной пилоткой погранвойск на голове, подарки дядьки на мое пятнадцатилетие.
  - Ну, что орел кем хочешь быть?- он улыбнулся в широкие, густые усы.
  -Военным летчиком - истребителем товарищ Сталин!- четко ответил я.
  - Да он не орел, а будущий сталинский сокол!- не удержавшись из-за плеча Вождя, добавил Ворошилов.
  - Да не сокол он, а скорее пока соколенок! Как звать тебя!- спросил Иосиф Виссарионович.
  -Сергей! - почему-то робко промямлил я.
  Сталин сказал: - Так вот Сережа, твой отец, был прекрасный человек и хороший командир, расти и будь его достоин, и все в жизни у тебя получится!- тут он положил мне руку на плечо и крепко сжал его. Именно в этот момент нас и щелкнул Пашка, из своей новой фотокамеры ' Контакс', которую ему подарил отец по случаю поступления в пограншколу. ( Пашка мне потом по секрету сказал, что камеру конфисковали у контрабандистов, которые пытались перейти советско-польскую границу) С парада домой мы летели как, на крыльях. Ещё бы! Мы видели и разговаривали с Самим Сталиным, а ещё Ворошиловым и Буденным!
  Придя домой мы срочно заперлись в ванной и при свете красного фонаря стали колдовать над фотопленкой, что это получились за фотографии, вы не представляете.
  Идущая по Красной площади пехота, пулеметные тачанки, тягачи влекущие за собой грозные пушки, распластанные крылья АНТ-20 над громыхающими по брусчатке танками и торчащим вверх шпилем исторического музея. И шедевр нашей композиции_- ОН. На переднем плане стоял Сталин в шинели и защитной фуражке, положа мне руку на плечо, чуть дальше с привинченными поверх шинели орденами стояли Ворошилов, Буденный и дядька ...
   Кофман ошалело смотрел на меня:- Что, правда, знакомы?
  - А что разве не видно?- я с улыбкой, забирая из его рук свой маузер, ответил я: - А также Ворошиловым, Буденным!- и, добивая нашего особиста, добавил:-... И товарищем Берией! ( Правда Берию я видел мельком на трибуне среди прочих членов ЦК, он вроде тогда был секретарем Завказкого обкома ВКП(б), но он же меня тоже видел рядом со Сталиным, значит заочно мы знакомы!) Потом Кофман не в попад спросил:- А это кто? И ткнул пальцем в моего дядьку.
  - А это мой дядя! Личный порученец товарища Сталина! Ещё вопросы есть товарищ политрук?- уже широко лыбясь, ответил я.
  Политрук, отдав мне маузер, потеряно сказал:- Нет вопросов больше, товарищи командиры можете продолжать стрельбы! Потом молча повернулся и порысил в сторону пункта постоянной дислокации. Подошедший сзади комэск, взяв из моих рук фотографию и разглядев всех на ней присутствующих уважительно протянул:- Ну, ты и гусь, лейтенант! А то этот!- он кивнул в сторону удаляющейся стайки пыли:- Стал на тебя уже папочку собирать, дескать, буржуазное происхождение, да как он вообще в ВВС попал! Теперь он тебя за три версты обходить будет!
   После проведения стрельб, мы добросовестно вычистили табельное и не табельное оружие, кстати я показал ребятам как разбирается и собирается маузер, а то скажу я вам не простое дело.
  После сытного обеда решил наш Юрик, перед тем как чуть- чуть вздремнуть, облегчить свое бренное тело.... Ну а туалет аэродромный у нас представлял собой кособокое сооружение из фанеры и разномастных досок, с продолбленной в полу дырой - удобств в нем было только в том, что, не открывая дверь, в щели можно было наблюдать воздушную обстановку, т.е. боеготовность не терялась практически ни на минуту. Ну вот, созерцает, значит, наш герой перистые облака и мечтает о том, как было бы здорово вечерком в баньку да с веничком, а потом стопочку, да завалиться на мягкую перину с какой- нибудь молодкой, а не скрипеть на этом жестком изделие койкопрома и слушать разноголосый храп своих сослуживцев, и противный вой мошкары....
  Как вдруг из сладкой полудремы его выводит уж очень какой-то подозрительный звук. Толи стук, толи пук. Обед, конечно был очень хороший, и суп гороховый был на славу но не настолько же.... Логинов начинает судорожно шарить руками вокруг себя. Взади он нашарил открытую кобуру, именно этот звук и был лебединой песней его табельного оружия!!! Его наган отправился вслед за его обедом! Что же теперь делать!!!??? Он подумал что, ему может быть за утерю оружия в боевой обстановке и его желудок ещё раз популярно объяснил ему как это может выглядеть. Теперь одна мысль билась в его голове! Что делать!!!???? Юра живо натянул галифе и помчался на поиски приспособлений для импровизированной рыбалки. В течение тридцати минут он как наскипидаренный метался по территории полка, пока не нашел себе метровое удилище, и три метра бечевы. У инженера полка он выпросил мощный магнит, пообещав за это бутылку настоящей водки. Подбежав к походно-полевому ватерклозету, он выгнал оттуда техника Петровича, который только пристраивался по своей нужде. Ничего не понимающий Петрович, испуганно глядя на взмыленного Юрика, побрел в степь. Откуда-то почти уже вся эскадрилья узнала о трагедии, которая постигла их товарища, и половина личного состава, собралась вокруг туалета, чтобы словом и делом подбодрить бедолагу. Никогда горе-рыбак с такой страстью не ожидал поклевки желанного 'трофея'. Он призвал на помощь весь свой недюжинный рыболовный опыт, использовал самые искусные и добычливые наговоры и приемы, включая плевание на магнит и молитвы к св. Петру, - покровителю рыбаков.
  И вдруг Марсель, дремавший на лавке возле курилки недалеко этого невзрачного, но такого необходимого строения, свалился на траву от победного вопля. ЕСТЬ !!! Он клюну-у-у-у-л!!!!! Описывать радость нашего изыскателя природных недр, в смысле ассенизатора нет смысла - не найти таких изысканных слов... в словарях по крайней мере... Таким образом дальнейшая судьба лейтенанта Логинова ,а также и, в определенном смысле, репутация командования были спасены. Все вздохнули с облегчением. Бедняга вылез из туалета таща на веревке, что похожее на наган, но облепленное, чем то коричневым. Юрик поскакал на стоянку своего самолета. Где его уже ждал механик с ведром бензина. Минут сорок он отмачивал свой револьвер, а потом его заново чистил и смазывал. Но рыбную ловлю с тех пор он почему-то разлюбил. А жаль.... Но товарищи не давали ему забыть об этом, потому-то в полку за ним закрепилось прозвище ' Рыбачок'.
  Несмотря на отсутствие боевых действий в воздухе, чувствовалось, что-то зреет и вот-вот грянет гром. Поэтому подготовка к предстоящим сражениям не прекращалась ни на минуту и боевая, и техническая и даже морально - политическая. Во вторник вечером 20 июня после ужина, техники сказали, что будут показывать новый фильм про летчиков, который самолетом доставили сегодня из Москвы. Народа у штабной палатки собралось уйма, наш полк и ребята из 38 бомбардировочного. Кое - как с грехом пополам все расселись перед натянутым на рейках экраном, застрекотал кинопроектор и на белом холсте возникли титры: Эскадрилья ?5. Я кратенько расскажу содержание фильма.
  Действие происходит в условиях предполагаемой войны. Наша разведка перехватывает приказ высшего командования фашистской Германии о переходе советской границы. На бомбежку немецких аэродромов вылетают тысячи наших самолетов, в числе которых - эскадрилья ? 5. Несмотря на успешный разгром воздушных сил противника, фашистам удается подбить два наших самолета. Летчики эскадрильи ? 5 - майор Гришин и капитан Нестеров - на парашютах спускаются на территорию врага и, используя немецкую радиостанцию, вызывают эскадрильи советских бомбардировщиков на бомбежку подземных ангаров. С помощью немецкого солдата-антифашиста герои захватывают вражеский самолет и благополучно добираются до своих.( Как оказалось Фильм "Эскадрилья ?5" был снят в 1938 году и первоначальное название у него было "Война начинается". Он должен был выйти на экраны в конце 1938 года вместе с фильмом "Если завтра война". Но премьера была отложена, и фильм вышел 7 июня 1939 году под названием "Эскадрилья ?5". Титры были просто пересняты.)
  Когда закончился фильм, большинство дружно закурило и началось обсуждение достоинств и недостатков этого киношедевра. Так как в степном кинозале присутствовали и истребители и бомбардировщики, каждый обсуждал свое. Скажу так, мнения были очень разные.
   Также коснулись и консультантов фильма. Так как военные летчики это сплоченная каста, сразу нашлись те, кто их знал.
   - ГСС комбриг Евсеев.
  - Это же Ванька Евсеев, испанец, он там четверых сбил. Сейчас 51-й бригадой командует (Евсевьев Иван Иванович - лётчик-истребитель, командир авиационного отряда военно-воздушных сил Северного фронта Испанской республики, старший лейтенант. Родился 18 октября 1910 года в селе Оёк, ныне Иркутского района Иркутской области в семье сельского писаря. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1931 года. Учился в Красноярске, в школе фабрично-заводского училища речников. Красной Армии с июля 1929 года. В 1930 году окончил Вольскую военно-теоретическую школу лётчиков, в 1932 году - 3-ю Оренбургскую военную школу лётчиков и лётчиков-наблюдателей имени К.Е. Ворошилова. Служил младшим лётчиком, командиром звена, командиром авиационного отряда 34-й авиационной эскадрильи 56-й истребительной авиационной бригады Украинского военного округа (Житомир).
  . Участник национально - революционной войны в Испании с Мая по Октябрь 1937 года. Командовал звеном истребителей, затем авиаотрядом. Первую победу одержал на Арагонском фронте под Уэску - сбил Фиат Cr.32. В конце Июля был переброшен на Северный фронт, где провел более 3-х месяцев. В одном из боев его машина получила 48 пробоин, по возвращении на аэродром пришлось менять одну плоскость.
  Иван Евсевьев одним из первых перешел на полеты "парами". 18 Августа сбил Bf.109, а в конце месяца He.51 (в паре с Франциско Тарасконой). Всего же, командир отряда республиканских ВВС Северного фронта, Старший лейтенант Евсевьев в воздушных боях сбил 4 самолета лично и 12 в группе.
  За мужество и героизм, проявленные при выполнении интернационального долга, Евсевьев Иван Иванович 28 октября 1937 года удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина, а после учреждения знака особого отличия ему была вручена медаль 'Золотая Звезда' ?59.
  По возвращению из Испании в ноябре 1937 года назначен командиром 71-й истребительной авиационной эскадрильи. С апреля 1938 года командовал 51-й истребительной авиационной бригадой (Киев), с января 1939 года - 69-й истребительной бригадой, с апреля 1939 года - 51-й штурмовой авиационной бригадой. В 1939 году окончил курсы усовершенствования начальствующего состава при Академии Генерального штаба. Комбриг (22.02.1938).
  В период Великой Отечественной войны Генерал - Майор Евсевьев командовал авиационным корпусом, затем ВВС Закавказского фронта ПВО.
  После войны служил в Войсках ПВО. В 1949 году окончил Военную Академию Генштаба. С 1964 года - Генерал-Лейтенант запаса. Награжден Орденами Ленина (дважды), Красного Знамени, Отечественной Войны 1-й Степени (трижды), Красной Звезды (дважды) и Знак Почета. Жил в Киеве. Автор книги "На севере Испании".)
  - полковник Дояр С. А
   - О это же Серега Дояр, я раньше с ним в одном полку летал! ((Дояр Сергей Алексеевич. Годы жизни: - 27.06.1941 (П) Участник боев в Испании. Вид авиации: Бомбардировочная. Категория: Летчик. Места службы:121 бап. Командир полка.1941÷27.06.41.Зимой 1940/41 года командовал 125-м сбап. К началу Великой Отечественной войны - полковник, командир 121-го сбап.27.06.41 г. бомбардировщик С.А.Дояра был сбит. Похоронен под Слуцком на кладбище колхоза "МОПР". Награжден орденами Ленина и Красного Знамени.)
  -орденоносец комдив Котов П.А
   - Котов, Котов! Кто это? Может бывший начальник Липецкой школы? Да, нет того Николай Яковлевич звали, да и репрессировали его в 37, вряд ли его в титры тогда бы вставили. Нет, что - то не знаем такого. ( Котов, Николай Яковлевич - (июль 1893, Павлоград - 10 января 1938, Воронеж) - российский и советский военный деятель, российский революционер, комдив (1935).
  Родился в семье русского дворянина-помещика в июле 1893 года в Павлограде Екатеринославской губернии. Семья имела 40 десятин земли, два магазина, свечное производство. Всего в семье было пятеро детей: четверо сыновей - Николай, Михаил, Лев и Григорий - и дочь Елизавета.
  В 1910 году окончил Павлоградскую мужскую гимназию и поступил в Новороссийский университет в Одессе. В том же году вступил в партию эсеров. Решив сделать военную карьеру, в 1912 году бросил учёбу в университете и поступил в Одесское военное училище. Окончил училище к началу Первой мировой войны и был выпущен из него подпоручиком. Воевал в составе Особой армии. В боях пять раз ранен. Вёл активную подпольную революционную работу среди солдат. Последняя должность в царской армии - старший штаб-офицер полка, последнее звание - подполковник.
  После Февральской революции избирался председателем дивизионного и корпусного комитетов, а также членом ревкома Особой армии.
  
  После заключения Брест-Литовского мира и выхода России из войны вновь оказался на Украине. Во время правления на Украине гетмана Скоропадского, воевал в партизанском отряде, был взят в плен и отсидел несколько месяцев в тюрьме.
  В РККА с марта 1918. В годы Гражданской войны сражался на Южном фронте. В 1918 - председатель ревкома Павлоградского уезда Екатеринославской губернии. С декабря 1919 по февраль 1920 - Харьковский губернский военный комиссар. В мае 1920 назначен командиром 121-й стрелковой бригады 41-й стрелковой дивизии, начальником которой был Ж. Ф. Зонберг. В этой должности исполнял обязанности начальника обороны побережья Черного моря и Днепра, начальника гарнизона Одессы. В июле 1920 года был принят в ВКП(б).
  В первые послевоенные годы служил на командных должностях. С 1921 командовал 361-м стрелковым полком 41-й стрелковой дивизии, затем - 133-й бригадой 45-й стрелковой дивизии, затем - 70-й бригадой 24-й Симбирской стрелковой дивизии. В 1922 окончил Высшие академические курсы при Военной академии РККА. С 1922 - врид командира 24-й стрелковой дивизии. Затем командовал 23-й стрелковой дивизией.
  С 1923 года служил в центральном аппарате РККА. В июне 1923 года назначен для особых поручений отдела по подготовке и службе войск Управления 1-го помощника начальника Штаба РККА. В то время должность 1-го помощника начальника Штаба РККА занимал Б. М. Шапошников. В апреле 1924 переведён на должность помощника начальника Управления боевой подготовки РККА. С ноября того же года - помощник инспектора пехоты РККА.
  С 1926 года служил на разных должностях, в том числе преподавательских, в военно-учебных заведениях. Первоначально служил в Военной академии имени М. В. Фрунзе. С сентября 1926 - адъюнкт академии. С 1929 - помощник начальника академии Р. П. Эйдемана и начальник её штаба. В 1930 г. был направлен от академии в служебную командировку в Германию. С апреля 1931 - начальник штаба Военно-технической академии РККА.
  В 1932 году перешёл на службу в другой род войск - Военно-воздушные силы. В конце 1932 зачислен слушателем оперативного факультета Военно-воздушной академии РККА. В 1933 г. некоторое время был начальником командного факультета этой академии. В декабре 1933 назначен начальником создающейся Липецкой высшей летно-тактической школы ВВС РККА. 26 ноября 1935 года ему было присвоено звание комдива.
  С июня 1937 - в распоряжении Управления по комначсоставу РККА. 6 сентября 1937 был арестован[2]. Содержался в воронежской тюрьме. Тогда же были арестованы его жена, сын и дочь. Был обвинён в шпионаже в пользу Германии, участии в военно-фашистском заговоре с целью свержения социалистического строя и реставрации капитализма в СССР, подрывной и вредительской деятельности в РККА. Компрометирующими обстоятельствами послужили его дворянское происхождение, тот факт, что два его родных брата - Михаил и Лев - во время Гражданской войны служили у Деникина, вместе с остатками его армии во Францию и проживали в Париже, а также пребывание Котова в служебной командировке в Германии, во время которой он общался с немецкими офицерами и отобедал с ними в ресторане 'Бонбаньер' в Берлине, а кроме того некоему полковнику Листу передал письмо от Эйдемана, который уже был осуждён и расстрелян вместе с Тухачевским. В ходе следствия признал себя виновным в участии в военно-фашистском заговоре который вменяли в вину большинству военных. 10 января 1938 предстал перед судом ВКВС[2]. Подтвердил своё признание на суде и был приговорён к ВМН. Приговор был приведен в исполнение в тот же день в тюрьме города Воронежа. Определением ВКВС от 4 июня 1957 Н. Я. Котов был реабилитирован. Орден Красного Знамени (1921)Орден 'Знак Почета' (1936))
  Мы шли после сеанса, в свою палатку молча, пока Юрик не сказал: - Кому молчим? Что думаете про эти батальные сцены товарищи летчики-военспецы?
  Я немного подумал и ответил:- Знаете ребята, может идеологически и политически фильм правильно снят, мол Красная Армия от тайги до британских морей всех сильней! А так!- я махнул рукой:- Это же не враги, а дебилы какие-то криворукие! Мы что противника шапками закидаем!? Нас должны готовить что враг, это враг - упорный и опасный, а не манная каша! Вон на японцах уже обожглись, показали они нам, где раки зимуют! Но не могут бомбардировщики без истребительного прикрытия победить в соотношении 2:18, это в Испании поначалу СБ умудрялись пока у франкистов новые машины не появились! В общем, мое мнение лабуда, а не фильм!
  ( Рецензия с форума rutracker.org ' DVD Video ' Наше кино (DVD) на данный фильм.
   Все это забавно смотрится... Шапкозакидательский фильм. Немцы начали войну без разведки, артподготовки, использования авиации. А Эскадрилья ?5 бомбардировщиков бомбит врага на их территории даже без прикрытия истребителями. Вообще это кино сродни какой-то игру, "Зарнице" что ли. Теперь понятны трагедии первых месяцев Великой Отечественной войны... Самоуверенность в превосходстве.
  Я долго собирался с духом, чтобы написать эту рецензию. Титаническая бездарность данной картины столь огромна и необъятна, что подымает заурядный ура-патриотический фильм на недосягаемую высоту и делает его первым образцом нового жанра - психоделического трэша.
  "Jet Pilot" (http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?p=42400132#42400132) и "Штурмовик Бранд" нервно курят в уголке
  Фильм снят в полном соответствии с печально знаменитой оборонной доктриной "малой кровью на чужой территории". Для тех, кто не в курсе, вкратце напомню её содержание. Сначала противник должен вторгнуться на территорию СССР, после чего Красная Армия, остановив его, переходит в контрнаступление силами авиации и танков, выбивает врага с советской земли, и, преследуя отступающего противника, на его плечах врывается на территорию сопредельных капстран. Преследование отступающего противника - самый эффективный и безопасный способ его разгрома, поэтому "малой кровью". А на территории сопредельных капиталистических государств рабочие на заводах только и ждут прихода красных, чтобы поднять восстание против местных эксплуататоров. Происходят революции, буржуазные режимы падают один за другим. Военное сопротивление прекращается. На землях стран-агрессоров устанавливаются режимы, близкие советскому или советские.
  Однако гладко было на бумаге. На деле (первые полтора года войны) противник оказался вооружён не хуже (и даже лучше), чем Красная Армия, был опытнее, быстро овладел инициативой, захватил треть Русской равнины... А европейские рабочие, одурманенные фашистской пропагандой и военными успехами, совсем не торопились поднимать восстание, тем более, что коммунистические и профсоюзные организации на территории Третьего Рейха были уничтожены.
  Итак, советской разведке становится известно о том, что "...сегодня ночью, в два ноль-ноль враг перейдёт границу нашей Родины" (из речи командующего фронтом). "В районе Франдау (низменность Безымянная) противник сосредоточил свои авиационные и танковые части. Очевидно - отсюда предполагается первый удар. Приказываю: командующему воздушными силами Западного фронта поднять двенадцать эскадрилий скоростных бомбардировщиков, СОСРЕДОТОЧИТЬ ИХ У НАШЕЙ ГРАНИЦЫ. Если враг не изменит своего решения, я дам условный сигнал, и эти эскадрильи переходят границу и уничтожают фашистские самолёты на их же аэродромах, не дав им подняться в воздух. Начальникам укрепрайонов 42, 82-бис, 54 встретить танковые части противника. И, когда враг перейдёт нашу границу, уничтожить его! Командующим Первой и Третьей армиями. После моего условного сигнала развить стремительное наступление по всему фронту".
  Мирная жизнь советских лётчиков заканчивается.
  Что делают советские лётчики перед вылетом, находясь в боевой готовности номер... какой же номер?.. Самолёты расчехлены, демаскированы (готовность ?1), но находятся почему-то на стоянке (готовность ?2). А лётчики в кожаных плащах весело распевают песню "Мы соколы советские, летим как ураган" сидя не то в ресторане, не то в зале ожидания при аэродроме. Заметьте, вот-вот начнётся война, и все это понимают.
  Командующий фронтом получает сообщение о том, что танковая армия противника перешла границу СССР и остановлена (вся подорвалась на минах). Командующий фронтом: "Хорошо. Даю сигнал общего наступления авиации и армии. Включите песню "Авиационная"!" (хоть стой, хоть падай...) И за кадром снова, с самого начала звучит та же песня про советских соколов, летящих как ураган! (Это к вопросу о режиссуре). Армада советских бомбардировщиков вылетает бомбить аэродромы врага. Немцы уверены, что русские отбомбятся по ложным целям, но увы! Совершив неожиданный манёвр, советские самолёты сбрасывают свой груз на настоящие аэродромы.
  Постановкой спецэффектов занималась, судя по всему, станция юных техников при городском Дворце пионеров. Вражеская танковая атака снята на маленьких модельках покадровой съёмкой (т.е., это кукольный мультфильм), причём оператор даже не подумал снять взрывы рапидом, дабы придать им натуралистичности и хоть как-то соблюсти масштаб. Обеденный стол, изображающий замаскированную выдвижную башенку наблюдателей советского укрепрайона, премного доставляет. Но по-настоящему выразительной получилась сцена воздушного боя немецких истребителей (И-15 "бис" с немецкими крестами на крыльях) с советскими бомбардировщиками СБ, летящими, заметьте, БЕЗ ПРИКРЫТИЯ истребителей. (Авторы сценария искренне полагали, что бомбардировщики настолько скоростные и настолько хорошо вооружены, что истребительное прикрытие им попросту не нужно). Воздушный бой снимался, естественно, в студии на макетах, точнее, модельках самолётов И-15 "бис", с применением рирпроекции, дабы создать в кадре иллюзию тональной перспективы. А чтобы изобразить гибель вражеского истребителя, в модельки просто закладывали порох. Художественный эффект получился достойный фильмов Мурнау. Неясные силуэты самолётиков мелькают мимо камеры, выныривая из тумана, и с громким хлопком разлетаются на кусочки. Вж-ж-ж!.. Вж-ж-ж!.. Чпок!.. Чпок!.. Вж-ж-ж!.. Вж-ж-ж!.. Чпок!.. Чпок!.. Завораживающее зрелище!.. Что вы смеётесь? Оператор изрядно помучился!.. Вернувшись на аэродром, старший лейтенант Ольга Гришина докладывает начальству: "Товарищ командир бригады! Боевое задание выполнено. Во время воздушного боя уничтожено ВОСЕМНАДЦАТЬ (!!!) неприятельских истребителей. Наши потери два самолёта - капитана Попова и командира эскадрильи, майора Петра Гришина"
  Здесь позвольте перевести дух. Полазив по интернету, я понял, что в титрах фильма в качестве консультантов не зря значатся комбриг, комдив и три полковника, а авторы не такие уж дураки. Цитирую сайт "Уголок неба" http://www.airwar.ru/enc/bww2/sb2.html :
  Цитата:
  Прошедший государственные испытания уже в декабре 1936 г. самолет СБ с этими двигателями имел максимальную скорость 423 км/ч, а высоту 5000 м набирал за 8,6 мин. Ранней осенью 1936 г. по просьбе испанского республиканского правительства серийные самолеты СБ с двигателями М-100 вместе с советским лётным и техническим персоналом были направлены в Испанию. Прибывшие туда в конце сентября самолеты СБ по своим лётным данным, особенно по скорости, скороподъёмности и практическому потолку значительно превосходили лучшие в то время образцы авиационной техники мятежников, поставленные им вместе с лётными техническим персоналом фашистскими правительствами Италии и Германии, такие, как истребитель Хейнкель 52, бомбардировщики Капрони 101, Савойя 81, Юнкерс Ю-86. На первом этапе боевых действий в Испании самолеты СБ, управляемые советскими, а затем и испанскими экипажами, выполняли свои боевые задачи без прикрытия истребителями. Они эффективно действовали против различных наземных и морских целей - наносили удары по скоплениям войск противника, его аэродромам, портам, транспортам и военным кораблям. Нередки были случаи, когда самолеты СБ перехватывали и рассеивали в воздухе соединения бомбардировщиков противника. Для борьбы с самолетами СБ из Германии стали поступать новые зенитные орудия с более совершенными приборами наводки и управления зенитным огнем, а также истребители Мессершмитт 109В. С осени 1937 г. самолеты СБ, управляемые советскими экипажами, стали принимать активное участие в отражении агрессии японских милитаристов против китайского народа. Появление новейших скоростных бомбардировщиков советской конструкции значительно усилило наступательную способность китайской военной авиации, которая к тому времени потеряла практически всю свою боевую технику. Как и в Испании, самолеты СБ действовали в Китае без прикрытия.
  В самом деле, обратите внимание, не зря под немецкие истребители загримировали бипланы И-15 "бис". Скоростной бомбардировщик СБ (максимальная скорость 450 км/ч!) в воздушном бою был эффективен именно против тихоходных бипланов (например, "Хейнкель-51").
  Цитата:
  В выводах по испытаниям указывалось: "Самолет СБ-2ИС, как уже отмечалось НИИ ВВС в отчетах по госиспытаниям в феврале и июне 1935 г., принадлежит к новому тактическому классу современных бомбардировочных самолетов. Высокие лётные данные и достаточно мощное вооружение обеспечивают ему тактическую независимость и быстроту действий.
  В частности, испытаниями на ведение воздушного боя установлено, что СБ может использовать свою скорость для ухода от атак истребителя типа И-15 (максимальная скорость полета на расчетной высоте 3000 м составляла 367 км/ч - авт.). Оставляя за собой сильную воздушную струю длиной до 150-200 м, самолет расстраивает атакующее сзади звено истребителей, нарушая его прицельный огонь на этих дистанциях. Благодаря своей окраске самолет СБ хорошо маскируется на снежной поверхности земли и на фоне облаков, значительно затрудняя атаки истребителей и наблюдение за ним с земли..."
  Беда была в том, что ещё в 1937 году у немцев появился куда более совершенный и скоростной моноплан "Мессершмитт-109" (максимальная скорость 463-468 км/ч, а потом и 548 км/ч). И уже в 1939 году (год выхода "Эскадрильи ?5" на экраны) люфтваффе имели около 600 таких истребителей на вооружении. А в 1941 году некогда грозные СБ уже безбожно устарели.
  Из воспоминаний П.И.Батова:
  Цитата:
  "За этот день противник совершил до тысячи самолето-вылетов. Можно сказать, что его авиация прокладывала путь своей пехоте. У нашей авиации было 97 самолето-вылетов. Мы видели, как четыре наших самолета СБ нанесли удар по немецкой пехоте и батарее полевой артиллерии в районе 'Червоного чабана'. Тут же, над целью, их атаковали 15 'мессершмиттов'. Все четыре были сбиты - они действовали без прикрытия истребителей."
  Вы думаете, самое интересное в картине закончилось? Дудки! Самое интересное только начинается.
  Командир сбитого советского бомбардировщика Гришин и его заместитель по эскадрилье Нестеров на парашютах приземляются в расположении немцев (конкретная страна, разумеется, не указана). Спрятав парашюты и отряхнувшись, лётчики немедленно обнаруживают на дороге двух мотоциклистов. Это офицеры штаба немецкой Пятой армии! У них заглох один мотоцикл. Само собой, наши лётчики набрасываются на офицеров и убивают их. Думаете, они тут же переодеваются в немецкую форму, а комбинезоны прячут? А вот и нет! Они взваливают тела немцев на мотоциклы (!) и везут их куда-то (куда?? зачем??). Процесс перевозки трупов на мотоциклах не показан, ибо это невозможно в принципе (мотоциклы без коляски). Подъехав к какой-то ферме, лётчики паркуют мотоциклы с трупами в канаве, а сами выдвигаются на разведку сеновала.
  И вот здесь я не могу сдержать чувство законной гордости за советский кинематограф! Уже в 1939 году наши операторы снимали проходы с плеча на широком угле! Уели хоть в чём-то буржуйский "Dive Bomber" (http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3112674)!
  Сеновал пуст. Отлично! Лётчики перетаскивают туда (!) трупы немцев (фуражки пришиты к головам трупов) и только тогда переодеваются в их форму.
  В это время на сеновал, насвистывая, ну разумеется, "Ах, мой милый Августин", входит немецкий солдат. Наши герои на всякий пожарный прячутся. Через некоторое время подходит какой-то гражданский, потом машинист, потом ещё один солдат... У них начинается сходка!.. Немцы наперебой хвастают друг перед другом, какие акты саботажа они провели в тылу!..
  Всё становится ясно. Это собрание коммунистов (или антифашистов). Свои! Нестеров и Гришин, в парадной форме штабных немецких офицеров-пехотинцев, выходят из укрытия, и громко объявляют, подняв кулаки: "Рот Фронт, товарищи! Мы советские лётчики!"
  Немая сцена. Занавес.
  Придя в себя, подпольщики обыскивают сеновал, (но не самих "офицеров"!) и обнаруживают лётные комбинезоны. Вот зачем понадобилось тащить трупы на мотоциклах и прятать их на сеновале! Чтобы потом подтвердить алиби главных героев! В это время к ферме подъезжает группа штурмовиков. Гришин и Нестеров отдают пистолеты убитых штабистов подпольщикам и просят их инсценировать нападение. Подпольщики связывают Нестерова и Гришина и затыкают им рты кляпом. Обыскивая ферму, штурмовики обнаруживают антифашистов, завязывается бой. Подпольщики уходят и связанных "офицеров" обнаруживает уже начальник штурмовиков полковник Вессель. Пользуясь блестящим знанием немецкого языка, Гришин и Нестеров с лёгкостью выдают себя за настоящих офицеров штаба Пятой армии и просят отвезти их в расположение немецкого укрепрайона - как указано в их предписании. Обыскать сеновал сразу и найти трупы настоящих генштабистов Вессель "почему-то" забывает.
  В немецком бункере переодетые советские лётчики знакомятся с начальником укрепрайона генералом Гофером. Не успел тот произнести "Ну, господа, на территории Германии ничего подобного быть не могло" (ага, значит, дело происходит не на территории Германии), и поинтересоваться здоровьем командующего армией генерала Маркса, как в кадре снова появляется начальник штурмовиков полковник Вессель (что он делает в кабинете командующего укрепрайоном?) и рапортует начальнику контрразведки полковнику Горну ("случайно" оказавшемуся в кабинете генерала), о том, что "Один из задержанных коммунистов ещё дышит! Его доставили сюда! Он оказался солдатом сапёрного пока укреплённого района!" Генерал: "Невозможно! Солдат вверенного мне укреплённого района?!" Вессель: "Так, Ваше превосходительство." Горн: "Прошу прощения, господа. Мне необходимо с ним немного побеседовать". Генерал Гофнер: "Нет! Если коммунисту удалось проникнуть даже сюда, с ним расправлюсь я сам!.. Идёмте, господа!.."
  Далее следует абсолютно феерическая сцена допроса подпольщика. (Переодетые советские лётчики СИДЯТ РЯДОМ!) Генерал, достав пистолет: "Ты!.. Коммунист!.. Сукккин сын!.. Встать!.. Кричи "Да здравствует Германия"! "Да здравствует фюрер"!" Подпольщик: "Да здравствует коммунизм!.. Да здравствует Тельман!.. Рот фронт!" Генерал убивает подпольщика. Нестеров дёргается. Это не остаётся незамеченным как начальником контрразведки, так и Гофнером. Довольный генерал Гофнер объясняет Нестерову: "Я приучил себя убивать. И поступаю так с каждым врагом Германии. К этому надо привыкнуть. Война началась! Война не на жизнь, а насмерть. Потрудитесь это запомнить, молодой человек!"
  Вернувшись в кабинет, Гофнер, терзаемый смутными сомнениями, звонит в штаб армии генералу Марксу. Генерал Маркс: "Ерунда. Нечего наводить панику, господин Гофнер. Вам мерещатся враги даже в лучших сынах Германии. Привет фон Киссену. До свидания, мой дорогой." Тем временем свою проверку Нестерову и Гришину устраивает Горн. Он расспрашивает Нестерова, где тот жил в Германии. Ну, поскольку, советские командиры ещё в Союзе детально изучили географию Германии и немецкий язык, Нестеров с лёгкостью отбривает Горна. Более того, Горн возвращает им личное оружие, спрятанное в сейф перед допросом. Вопрос: а откуда оно там появилось? Ведь лётчики отдали пистолеты штабистов подпольщикам на сеновале...
  После этого Горн едет на ферму, где был бой с подпольщиками. Обыск на сеновале ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧЕН!!! Полфильма прошло! Но, как только Горн приезжает на сеновал, он сразу же лично обнаруживает тела убитых штабистов фон Шенка и фон Киссена.
  Тем временем Гришин и Нестеров в сопровождении ординарца генерала осматривают подземные ангары немецкого укрепрайона, сплошь заставленные советскими истребителями И-15 и И-16. (Должности "начальник наземной авиации укрепрайона", "начальник подземной авиации укрепрайона" в титрах премного доставляют.) После экскурсии они возвращаются к генералу. Гофнер: "Ваши впечатления, господа офицеры?" Гришин: "Прекрасно, Ваше превосходительство!" Нестеров: "С воздуха мы неуязвимы, Ваше превосходительство!"
  В приёмник пневмопочты падает капсула с донесением. Гофнер достаёт донесение и объявляет всем присутствующим, что "с наших центральных аэродромов поднялись восемьсот самолётов, наших лучших боевых машин! Через сорок минут они пройдут над нашим укреплённым районом. Полковник Оберст, командующий генерал Маркс приказывает: поднять истребители и присоединить их к нашим воздушным силам, когда они будут проходить над нами".
  Внезапно на генеральской карте загораются сигнальные лампочки со стороны СССР. Оберст: "Советские самолёты!" Гофнер: "Не может быть! Неужели мы опять опоздали и красные опередили нас вторично?.." Начальник подземной (sic!) авиации укрепрайона Оберст предлагает сейчас же поднять свои истребители и атаковать красные самолёты в лоб.
  Вот тут-то нашим героям и пригождается форма штабистов!
  "Нет!" - обрывает старших по званию Гришин. "Смотрите! Огни сигналов покрыли всё пространство от границы и приближаются к нам. Это идёт воздушная армада!.. Красные полчища!.. Сила!.. Что вы можете сделать, полковник Оберст, своими истребителями... Это верное поражение. Второе за сегодняшнюю ночь..."
  "Я не трус! господин офицер!.." - возмущается Оберст. "Мои истребители уничтожат..."
  "Кроме того - продолжает Гришин, - Кто даёт нам право не выполнять приказы командующего? Не хотите ли вы, господин полковник, уподобиться тем истерическим молодчикам-танкистам, которые начали войну раньше срока?.." Генерал Гофнер: "Что же вы предлагаете?" Попов: "Мы пропускаем красных и атакуем их с тыла!.." И что вы думаете? Генерал Гофнер соглашается с этим советом!!!
  В кабинет входит начальник контрразведки. "Ваше превосходительство, совершенно секретно." Генерал взглядом показывает отойти в сторонку. Горн продолжает: "В сарае обнаружены два тела и два комбинезона советских лётчиков... На белье одного из убитых обнаружена метка "О.Ф.Ш.", что может означать "Отто фон Шенк". Эффектно разворачивается на каблуках - но Гришина и Нестерова уже след простыл!
  Советские авиаторы в коридоре хватают пожарный топорик и перерубают кабели на стене. "Отлично! Теперь они (Гофнер и Горн) не скоро оттуда выйдут!" Т.е., двери, получается, с электроприводом? А почему тогда открываются вручную?.. Гришин и Нестеров направляются в радиорубку, где требуют связи с генералом Марксом. Оставшись один на один с радистом, Нестеров оглушает его ударом по голове и, одев наушники, быстро находит волну советского командования: "НП!.. НП!.. Я "Ракета"!.. "Ракета"!.. "Ракета"!.. Говорят командиры Красной Армии, Гришин и Нестеров. Гришин и Нестеров. Находимся в квадрате тридцать четыре - шестнадцать. Тридцать четыре - шестнадцать. Немецкий укреплённый район. Колокольня. Колокольня!.. Выходы ангаров - гора в поле. Бомбите немедленно! Возможен налёт истребителей" Ошарашенный командующий советской авиацией, стоя(!) на фоне стеклянной(!) стены с пулемётной турелью(!), за которой видны силуэты летящих бомбардировщиков(!) - т.е. это такой интерьер самолёта командующего - спрашивает сам себя: "А что, если это провокация?" Нестеров отвечает: "Привет Ольге..." Командующий опознаёт наших.
  Проходя по коридору, лётчики обнаруживают, что кабель уже чинят солдаты. Гришин: "Что такое?" Лейтенант: "Обнаружена порча проводов, питающих штаб генерала Гофнера!" Гришин: "Чёрт! Необходимо немедленно вызвать начальника контрразведки!"
  Тем временем немецкие радисты докладывают старшему по смене: "От нас передана радиограмма, нешифрованная, на русском языке!" "Перехвачена радиограмма, нешифрованная, с красного самолёта!" Старший по смене сличает радиограммы, бросается в радиорубку и видит там лежащего на полу радиста.
  Командующий советской авиацией командует в телефон: "Командиру эскадрильи, старшему лейтенанту Гришиной, приказываю: уничтожить выходы из подземных ангаров противника, в квадрате 16-34, гора, поле. Парализовать огневые точки района "Часовня"... Полковнику Платонову. Произвести высадку воздушного десанта в квадрате 16-34, часовня."
  Запахло жареным. Гришин и Нестеров бегут к выходу из вражеских подземелий. За ними гонится весь укрепрайон. В перестрелке с начальником контрразведки Нестеров получает ранение. Лётчики успевают выскочить из люка, но им закрыли дверь часовни, маскирующей вход. Раненый Нестеров вместе с Гришиным сначала забирается на колокольню (!), а потом, выбравшись через слуховое окно, съезжает по крыше (!) на землю. Гришин, отстреливаясь, убивает Горна.
  А советские бомбы уже падают на немецкие объекты. Взрывается часовня, погребя под собой весь укрепрайон. Начальнику подземной авиации генералу Оберсту докладывают: "Наши эскадрильи подняться не могут, бомбами красных разрушены выходы из подземных ангаров!" Оберст, стоя у целёхонького выхода из подземного ангара: "Вызвать сапёров исправить выходы! Исполняйте!.. Открыть ворота!.." Ему открывают ворота, но бомбы рвутся прямо на лётном поле. Тем не менее, Оберст залезает в И-16 с красными звёздами (в спарку, обратите внимание), и выезжает уже из ангара. Часовой у ворот, тайный коммунист, не выдерживает и стреляет в Оберста. Очень кстати подбегает Гришин с Нестеровым на руках, часовой помогает подсадить Нестерова на второе сиденье, Гришин садится спереди и наши не убиваемые герои, наконец, покидают, под грохот взрывов, вражеский укрепрайон.
  В это время высаженный советский десант захватывает бункер. Сцена ареста генерала Гофнера до такой степени анекдотична, что отсылает нас к рассказам Дениса Кораблёва ("Это я убил Гадюкина").
  Сценарий настолько нелепый, монтаж настолько безобразный, операторские косяки столь многочисленны, а мизансцены столь беспомощны, что возникает вопрос - а, может, это вовсе не Абрам Роом снимал? Как мог так облажаться автор "Третьей Мещанской" и "Строгого юноши"?
  Вам хаханьки, а ведь в КНДР художественное кино ДО СИХ ПОР снимают именно так - с кошмарными диалогами, конфликтами хорошего с очень хорошим и проникновенными фразами типа "Если советский лётчик по тем или иным причинам опустится на территории нашего противника, он продолжает там вести военные действия против врагов нашей Родины". Ну и, разумеется, враги Родины сыплются на землю, как спелые груши.
  Комдив Котов существовал! (вот откуда Михалков позаимствовал эту фамилию):
  Марсик глубокомысленно вздохнул и молвил:- Да уж! А все равно, песня там хорошая, мне понравилась!
  Ты прав, песня хорошая!- согласился я с мнением друга.
   Авиационная (Мы соколы советские)
  Музыка: К. Данькевич Слова: В. Лебедев-Кумач
  Мы к полету и к бою готовы,
  И в суровый решительный час
  На врага мы по первому зову
  Полетим, исполняя приказ!
  Мы соколы Советские,
  Летим как ураган!
  Несем победу Родине
  И смерть ее врагам!
  Мы соколы Советские,
  Готовы в час любой
  За Родину! За Сталина!
  В последний грозный бой!
  Ты лети наша песня все выше,
  Через горы, моря, острова!
  Чтобы враг за границей услышал
  Этой песни простые слова:
  Мы соколы Советские,
  Летим как ураган!
  Несем победу Родине
  И смерть ее врагам!
  Мы соколы Советские,
  Готовы в час любой
  За Родину! За Сталина!
  В последний грозный бой!
  Самолет наш и ловок, и прочен.
  Не боимся ни бурь, и ни туч!
  Наш прицел будет верен и точен,
  Наш удар будет тверд и могуч!
  
  Мы соколы Советские,
  Летим как ураган!
  Несем победу Родине
  И смерть ее врагам!
  
  Мы соколы Советские,
  Готовы в час любой
  За Родину! За Сталина!
  В последний грозный бой!
  
  Полетим мы из вражьего неба,
  Вражьи гнезда разрушим дотла!
  Чтоб над Родиной нашею не был
  Даже кончик чужого крыла!
  
  Мы соколы Советские,
  Летим как ураган!
  Несем победу Родине
  И смерть ее врагам!
  
  Мы соколы Советские,
  Готовы в час любой
  За Родину! За Сталина!
  В последний грозный бой!
  
   И не я, и не Юрка, не Марсель, ни весь советский народ не знали, что сегодня 20 июня 1939 года был арестован известный советский драматург Всеволод Мейерхольд. Это было продолжение несчастий знаменитого режиссера, ибо незадолго до этого закрыли его театр. Ему предъявили абсурдное обвинение в шпионаже в пользу Японии.
Оценка: 6.26*5  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"