Аннотация: Мне, наверное, никогда не надоест смотреть, как она ест шоколад.
Мне, наверное, никогда не надоест смотреть, как она ест шоколад.
Мы сидим на кухне только вдвоём. Солнце припекает мне спину, но я боюсь ше-вельнуться, потому что иначе яркий свет будет бить ей в глаза, а она ведь этого страшно не любит.
Выбор конфеты - целая наука. Сначала всё содержимое хрустальной вазочки мето-дично вываливается на стол и там разбивается на три кучки - обратно в вазочку, в карман и в рот. Из пяти приготовленных к съедению конфет сразу съедается только две-три, ос-тальные ставятся одна на другую и созерцаются как нечто прекрасное. Выглядывающее из-за моего плеча солнце блестит на мягко шуршащей обёртке и её пшеничного цвета во-лосах.
Быстрый лукавый взгляд из-под белёсых ресниц.
- Хочешь конфетку?
Я качаю головой.
- Тогда тебе мало достанется.
- Да нет же, здесь много! - настаивает она, подвигая конфетную пирамиду ко мне.
Я беру одну и разворачиваю, небрежно бросая синюю обёртку на стол. Осторожно надкусываю...
- А у тебя с чем? Ну Катя, дай попробовать!
Я знала, что так будет. Так происходит каждый раз, стоит мне сесть за стол, взять книгу, включить музыку... Я не вижу ничего плохого в том, что она так по-детски любо-знательна. Это нормально.
Она схватила фантик от убиенной нами конфеты, повертела в тонких пальцах, поднесла к глазам.
- Мне подходит?
- Конечно.
Она мне никогда не верит, поэтому встаёт и несётся к зеркалу в коридоре. Секун-дой позже там отразится круглая перемазанная шоколадом мордашка с небесно-голубыми глазками и немного вздёрнутым носом. Но она-то, конечно, увидит принцессу. Это наша новая выдумка. Принцесса, которая борется с силами тьмы в лице тёмной королевы - мы играем в это уже две недели. Я - королева. Как всегда злая.
Оглушительный свист режет барабанные перепонки, и я спешу снять чайник с плиты. Разориться и купить электрический нет никакого желания - считайте это маленькой прихотью.
- Эй, я сама себе чай налью!
Мне приходится поднять чайник высоко над головой, чтобы она даже в прыжке не могла до него дотянуться.
- Возьми прихватку, а то обожжёшься, - прошу я и совершаю роковой промах - опускаю руки.
У меня никогда не получается быть образцовой старшей сестрой - более сильным командиром, поэтому я не люблю оставаться с ней наедине. Кто угодно - хоть папа, хоть мама. Потому что она просто неуправляема.
- Ой-ой-ой!..
- Наташа, брось!
Жёлтый чайник катится по синему ковру, расплёскивая кипяток, а она смотрит на свои стремительно краснеющие пальцы и издаёт звуки раненного животного.
Я в секундном бешенстве хватаю её за руку и тащу к раковине, где заставляю под-ставить пальцы под струю холодной воды.
- Дурёха... Говорила же тебе!
Она смотрит на меня и обиженно молчит. Какое-то время спустя вырывает ладонь, скрещивает руки на груди как можно плотнее и, получив вдогонку лёгкий подзатыльник, плетётся в другой угол кухни, к дивану. Там она сидит нарочито прямо, демонстративно надув губы, чтобы показать, как сильно она на меня обижена.
В приоткрытую дверь кухни на поднятый шум просовывается любопытная мор-дашка - наши крики разбудили Ая. Переваливаясь с боку на бок на совсем ещё некрепких лапках, он прошлёпал по лужицам через всю кухню и, повертевшись немного, улёгся у её ног, положив ушастую голову на босую ступню.
Она сидит и не шевелится, не сводя глаз с трепещущего от удовольствия маленько-го хвостика овчарки. Я смотрю на неё.