- Скажите мне, пожалуйста, это мальчик или девочка? Я не понимаю.
- Это и не мальчик, и не девочка, - едва надев перед осмотром стерильные перчатки, с расстановкой и одновременно с какой-то издевкой в голосе произнес ветеринарный врач, худощавый мужчина лет двадцати пяти.
Моему изумлению не было предела. - А кто же это?!
- Это или кот, или кошка, - преисполненный собственной важности, сообщил мне ветеринар, одной рукой взяв котенка за шкирку, а пальцами другой руки выполняя необходимое исследование на заданный предмет. - Кот.
Ах, вот оно что. - А второй?
Не менее деловито заглянув другому котенку под хвост, врач убедительно произнес:
- А вот это - кошка.
Я улыбнулась. - Мне тоже так показалось.
Очевидно, обывательское мнение не должно было совпасть с мнением специалиста, и доктор вторично взял на руки котенка, с более критичным видом осмотрев его. - Нет, похоже, что и этот - кот. Маленькие еще, непонятно, - загладил свою нерешительность врач. Ну, да бог с ним.
Обработав котят от блох специальным средством и заверив меня в его эффективности, доктор выписал счет и отпустил нас, рекомендовав наблюдение, сбалансированное питание и прививки. А ведь и впрямь, как все просто!
Отчего же днем раньше я никак не могла понять, к кому больше жалости было у меня - к этим вот двум чумазым, голодным мордашкам, вылезшим из подвала и жадно припавшим к кусочкам кошачьего корма, банка с которым была мною наспех открыта и вынесена во двор, - или к себе, чья мятежная душа не умела сыскать себе не то, чтобы приличной крыши над головой, но и к тому, чтобы признать хоть малейший смысл своего никчемного существования, вряд ли была способна.
Сказать, что хозяйский кот - девятилетний Маркиз - встретил моих гостей нелюбезно - значит не сказать ничего. Благо, он еще не подозревал, чей дневной порцион ушел в тот день на кормежку незваным пришельцам. Во избежание кровавого конфликта пришлось на время изолировать "неприятелей" в туалетной комнате. О том, какие разборки предстояли мне по приезду хозяйки квартиры из отпуска, думать хотелось менее всего.
Котята не замедлили разболеться. Сказались подвальные условия первых дней жизни и холодный, голодный октябрь на дворе - щупленькие тельца полутора месяцев отроду, успевшие хлебнуть прелестей бесприютного существования, наотрез вдруг отказались принимать какую бы то ни было пищу, отторгая ее всеми известными физиологическими способами, - желудки оказались не на шутку изъедены паразитами.
Выходные тем временем кончились, и мысль о том, что, оставив истощенных животных на целый день без присмотра, я могу больше не увидеть их в живых, повергла меня в ужас. Да, по уходу за котятами больничный не дают, ну так что теперь?
"Евгения Алексеевна, я не смогу завтра и в ближайшие дни выйти на работу. Извините." Получив уведомление о том, что сообщение отправлено, выключаю телефон. Пропади оно все пропадом!
К утру моим зверенышам лучше не стало. Беру обоих в охапку, точнее, в сумку, и бегом в клинику. На этот раз прием ведет женщина средних лет, без всяких, надо полагать, ухмылок и ужимок выписывает котятам адсорбенты, всяческие суспензии и порошки.
- Ты только живи, солнышко, слышишь? - чуть не со слезами умоляю я серенького котенка, который оказался хилее черного. От слабости он едва передвигался, тельце осунулось, шерстка взъерошилась и взмокла от моих неловких, но и небезуспешных попыток напоить его из шприца. - Ты мне очень-очень нужен. Ты обязательно поправишься, правда? - не уставала я шептать, произнося каждое слово, как заклинание.
Равно как с младенцами, поочередно отпаивая и выхаживая обоих, провела последующих несколько дней. Не обошлось и без уколов. Мой серенький мужественно вытерпел внутримышечные и всякий раз покорно держал вытянутой лапку с катетером, покуда необходимое количество лечебного раствора не поступало в кровь.
Ожидая в один их приемных дней очереди к ветеринару, я невольно обменивалась любопытными и, как мне казалось, понимающими взглядами с владельцами животных. Должно ли быть между вот этими людьми что-то настолько общее, настолько важное, чтобы посвящать немалую часть своей жизни животным? Или то, что важно для одного, для другого не имеет никакого значения? Неужели и впрямь всех объединяет любовь и безграничное сострадание к братьям нашим меньшим, или людьми движет что-то еще? Хотя, что за глупый вопрос! Уж эти-то, приведшие своих "детей" на прием к доктору, и вправду обеспокоены их здоровьем. И вот эта простоволосая девушка, что бережно прижимает к груди крохотного пушистого пекинеса, которому пришла пора сделать прививку; и вот та, с ухоженным лицом, роскошная дама в норковой шубе, сочувственно заглядывающая в морду упитанному черепаховому коту, один глаз которого отчего-то сильно заплыл. Повезло с хозяевами и приземистому рыжему бультерьеру, трусливо повизгивающему на домашнем коврике в ожидании заведомо неприятной процедуры, которой была обязана забинтованная лапа.
А вот мужчина отчего-то сильно нервничает, ожидая очереди, и все время поглядывает на часы - не иначе, опаздывает на работу. Но все же и он сохраняет благопристойный вид, учитывая возложенную на него кем-то гуманную миссию, - на коленях его, уткнувшись мордой в рукав хозяйской куртки, притихло пятнистое четвероногое существо "дворянской" породы, смиренно переносящее физическую, а быть может - кто знает? - и душевную боль.
Назначенные нам лекарства, к моему изумлению, оказались не из дешевых, и я едва не пала духом, обнаружив, что кошелек стремительно пустеет с каждым визитом к фельдшеру, а до зарплаты еще не меньше недели. Так что же делать?
С одной из книжных полок в съемной комнате на меня заносчиво поглядывала свинья-копилка, по горло набитая мною десятирублевыми юбилейными монетами. Бог знает, для чего я ее раскормила. Не пришла ли пора поделиться?
Двух тысяч, благополучно извлеченных из свиного нутра, точь-в-точь хватило на то, чтобы окончить необходимый курс лечения.
Шерстка моих питомцев залоснилась, мордочки оживились, лапки с цепкими коготками стали по-хозяйски осваивать мебель. "Теперь я точно знаю - с вами все будет хорошо, - увещевала я. - А с владелицей квартиры мы как-нибудь договоримся. Да и с работы выгонят - не беда, другую найдем".
Наевшись, наконец, как положено и вдоволь наигравшись, котята забрались ко мне на постель, уютно устроились там, обняли друг друга всеми восемью лапами, мирно засопели и наконец уснули. Два мохнатых ласковых комочка. Они проснутся поутру, но не станут будить меня, а будут терпеливо ждать, когда я пошевелюсь и открою глаза.
В таком обличье души двух некогда умерщвленных мною в утробе детей спустились с небес, чтобы позволить мне снискать у них прощения. Мальчики то были или девочки, - разве мне есть теперь какая-то разница?..
__________________________
Месяцем позже у подъезда того же дома приостановилась молодая семья - мама, папа и двое ребятишек в возрасте примерно от полутора до двух лет. Из подвального окошка доверчиво высунулись два черно-белых котенка и подбежали к рассыпанным на снегу кусочкам сухого корма, не осмелившись предоставить судьбе выбор иной, нежели сжить их со свету голодом или болезнью. Пару минут молодые люди стояли молча, о чем-то размышляя, но один из мальчуганов вдруг закапризничал и потянулся к животным. Родители встрепенулись, подхватили детей на руки и, будто желая скорее отогнать непрошеные мысли, поспешили прочь.
![[]](/img/s/safonowa_e_k/forgive_me/img_0969-3.jpg)