Не расстраивайся, говоря: "До свидания".

Необходимо попрощаться до того,

как вы можете встретиться вновь.

А новая встреча,

после коротких мгновений,

или многих жизней,

обязательно будет,

если вы настоящие друзья.

Ричард Бах, "Иллюзии"

***

Дракон пришёл в тот день, когда принцессе Коре исполнилось восемнадцать.

Дракон появился из ниоткуда. Сначала - едва заметной точкой в небе, которую легко было принять за птицу, затем - чёрной тенью на фоне зари.

Дракон медленно кружил над просыпающимся городом, постепенно снижаясь. Люди, зевая, выходили на узкие улочки, в честь дня рождения принцессы разукрашенные пёстрыми флагами; и лишь некоторые недоумённо поглядывали вверх, на странную птицу, не зная, что видят собственную смерть.

Когда дракон снизился достаточно, чтобы можно было разглядеть его очертания, кто-то закричал, кто-то побежал, кто-то ударил в набат - и тогда дракон сложил крылья и ринулся вниз.

Всё закончилось, не успев начаться: черепичные крыши снесло мощными ударами шипастого хвоста, зарю закрыли клубы чёрного дыма, пёстрые флаги обернулись пеплом. Королевские гвардейцы, едва успевшие построиться на площади перед дворцом, изжарились в собственных доспехах: чудище дохнуло один-единственный раз, и всю площадь затопило волной золотого огня, раскалившего брусчатку докрасна.

Лениво смахнув хвостом шпиль самой высокой дворцовой башни - той, на которой развевался флаг с королевским гербом - дракон приземлился перед дворцом; и придворные во главе с королевой, уже успевшие выбежать наружу, застыли, подчиняясь немому приказу в жёлтых, словно жидкое золото, драконьих глазах.

- Отныне это королевство моё, - проговорил дракон; голос его был низким, мягким и вкрадчивым. - Подчинитесь мне, и я буду править вами справедливо и мудро. Ваши враги побоятся приблизиться к вашим границам. Ваши сокровищницы будут ломиться от золота. Вы не будете знать голода и нужды. Ни один дракон более никогда не побеспокоит вас. - Речь дракона отзывалась дрожью в костях, она обволакивала слух тёплой чарующей пеленой. - Взамен мне нужна лишь тысяча овец в год и одна невинная девушка благородных кровей.

Придворные переглянулись, и удивлённый шёпоток пронёсся над благородной толпой в шелках и бархате.

Это было в новинку. Дракона издавна гнездились в горах, и все окрестные королевства смирились с ними, как с крысами. Молоденькие дракончики нередко совершали налёты на фермы, таская скот, но серьёзных неприятностей не доставляли. Драконы покрупнее иногда заявлялись в мелкие городишки - но, разрушив с десяток домов, прихватив парочку девиц и несколько сундуков с золотом, удалялись обратно в горы. Самые старые редко появлялись в королевстве - но если появлялись, то не оставляли в живых никого. И никто уже не смог бы отстроить заново город, разрушенный до основания, полный беспокойных призраков.

Никогда драконы не хотели править.

Дракон ждал ответа, и золотое пламя переливалось под его ониксовой чешуёй, а огромные полупрозрачные крылья подрагивали, как кленовые листья, о которых напоминала их форма. Цепочка антрацитовых шипов тянулась от его лба до кончика хвоста, и самый мелкий из них был выше человеческого роста. Дракон возвышался над полуразрушенным городом, подобно горе из чёрного агата, и явно разменял не одну сотню лет.

Он был древним. И, если немного поразмыслить, его предложение было вполне приемлемым - потому что он мог за считанные минуты оставить от столицы королевства одни головёшки.

Никто не подумал возражать; но королева, словно очнувшись от наваждения, расправила плечи и шагнула вперёд.

- Никогда! - выкрикнула она, и в сравнении с речью дракона голос её походил на писк. - Мы лучше умрём, чем склоним головы перед чудовищем!

У придворных вырвались крики ужаса - они явно не были согласны с тем, что лучше для них - но было поздно: дракон сощурился, и узкие зрачки его ещё более сузились.

Дракон вздохнул, и горячий воздух взъерошил волосы людей перед дворцом. Они хотели, но не могли убежать, подчиняясь чарам драконьих глаз - и лишь молча смотрели, как дракон делает глубокий вдох для...

- Стой! - прозвенел струной арфы тоненький крик.

Золотое пламя, уже поднимавшееся по длинной драконьей шее, погасло, и чудище обернулось.

Клубы дыма расступились перед ворвавшейся на площадь принцессой. Кожа её светилась нежнее зари, медные волосы пылали ярче закатного солнца, а глаза напоминали о росистой весенней зелени. Её белая лошадь, тонкая и великолепная, бесстрашно перепрыгивала через горящие обломки домов и обугленные тела.

Почти у самых лап чудовища принцесса спрыгнула наземь, и заинтересованный дракон отвернулся от королевы.

- Моё имя Кора, - громко заговорила девушка; она была боса, длинные рукава её светлого платья подметали мостовую, пачкаясь в саже, но принцесса бесстрашно шагнула навстречу дракона. - Я наследная принцесса этого королевства.

- Принцесса? - дракон тихо, с шипящими нотками засмеялся, и в глазах его сверкнуло янтарное пламя. - Отныне я здесь король, и наследовать тебе нечего.

- Я не хочу, чтобы лилась кровь моего народа, - принцесса смотрела прямо в драконьи глаза. - Прости мою мать, она глупа, - королева ахнула, но придворные жадно внимали словам принцессы. - Сопротивление бесполезно. Покорность разумна, - девушка помедлила - и, коротко выдохнув, опустилась на колени. - Я склоняюсь перед тобой. И приказываю своим подданным сделать то же.

Пресловутые подданные поспешно рухнули наземь, но королева возмущённо вскинула голову:

- Да как ты смеешь отдавать корону отца этому чешуйчатому выродку без моего...

Закончить она не успела: один из её советников без лишних слов зажал царственной особе рот.

- Кажется, не все согласны с тобой, принцесса, - вкрадчиво заметил дракон, и из ноздрей его вырвались тонкие дымные струйки. - Возможно, проще будет сжечь город дотла. Тогда у твоего народа не останется иного короля, кроме меня, а лучше властвовать над пеплом, чем над непокорными.

- Они покорятся. Оставь их, прошу, - принцесса сложила ладони в молитвенном жесте. - Я предлагаю тебе сделку.

Дракон склонил набок чёрную голову:

- У тебя есть, что предложить мне в обмен на их жизни?

- Ты требовал невинную девушку благородных кровей, - принцесса была бледна, но в лице и голосе её не было страха. - Я в твоём распоряжении.

Королева распахнула глаза, забилась, попыталась что-то промычать - но её держали крепко.

А остальные молчали.

Дракон оглянулся на людей, которые боялись поднять головы от перепачканной гарью мостовой. Вновь посмотрел на принцессу, и золотой взгляд его был пристальным и непроницаемым.

- Да будет так, - молвил он.

Громадная когтистая лапа протянулась к принцессе. Она зажмурилась в страхе - и ощутила, как её обхватывает что-то тёплое и сухое, словно нагретый плед.

- Моё убежище в замке за озером, - прошипел дракон. - Завтра туда должны прибыть те, кому я раздам свои королевские указания, и первые овцы. Если рискнёте воспротивиться мне, ваша принцесса умрёт. Если кто-нибудь попытается её освободить, она погибнет прежде, чем вы её увидите, - он расправил крылья. - Не забывайте об этом.

И, резко оттолкнувшись от земли, взлетел, уносясь прочь.

Принцесса широко открытыми глазами смотрела, как её мать, дом и родной город обращаются в крохотные точки на далёкой земле, а потом и вовсе скрываются за пеленой облаков. Ветер свистел в ушах и бил по щекам, но дракон держал пленницу с уверенной мягкостью, которой от него трудно было ожидать.

Принцесса не знала, что её ждёт. Легенды гласили, что драконы похищали невинных девушек, очарованные их красотой, а иногда - рассчитывая на выкуп. Драконы поедали людей, но никто не видел, чтобы они лакомились юными девами. Впрочем, для этого дракона Кора явно была ценной заложницей, так что, похоже, смерть ей не грозила.

По крайней мере сегодня.

Совсем скоро облака вновь расступились, открыв взору гладь огромного озера, на одном берегу которого дымилась полуразрушенная столица, а на другом высился заброшенный замок, принадлежавший давно оборвавшемуся роду. Перед ним дракон и приземлился - почти неслышно, чего Кора тоже не ожидала - и вполз внутрь. Главные ворота и коридоры за ними были разрушены, чтобы чудище смогло пролезть; но когда они достигли тронной залы, Кора изумилась солнечным лучам, льющимся через целёхонькие витражные окна, невредимой росписи на потолке и резьбе на беломраморных колоннах.

Дракон разжал лапу, и девушка упала на груду монет: ковёр из драгоценностей, серебра и золота покрывал весь зал от самого входа.

- В дальнем конце есть дверь, - заговорил дракон. - За дверью лестница. Если поднимешься до самого верха, найдёшь комнату, которая отныне будет твоей, - он сощурился. - Иди, принцесса.

На негнущихся ногах Кора повернулась и, поскальзываясь на рассыпающихся монетах, прошла к маленькой дверке за одной из колонн.

Поднимаясь наверх по винтовой лестнице, принцесса вспоминала о том, что совсем недавно беззаботно выбегала из своих покоев, чтобы, как обычно, оседлать свою верную лошадку и покинуть город. Стремительную серебристую кобылку ей подарил отец на пятнадцатилетие, и в жизни принцессы ещё не было подарка лучше. Да и вряд ли будет, как она думала.

Достигнув берега озера, Кора предоставила лошади щипать клевер поодаль, а сама скинула туфли и села у кромки воды, ощущая босыми пальцами холодную гальку. Ещё два года назад она провела бы у озера всё утро, а оставшийся день - за чтением... но два года назад кровавый кашель унёс её короля-отца. Королева-мать едва пережила горе, замкнувшись в себе. И вместо любимых легенд об ужасных драконах, злых колдунах и благородных рыцарях Коре пришлось осваивать толстые тома по искусству дипломатии, а прогулкам на озеро предпочитать политические советы.

Конечно, по истечении траура Кора могла бы выйти замуж, как ей советовали все вокруг, благо воздыхатели не давали принцессе прохода. Она могла выйти замуж и препоручить бразды правления в руки мужа; однако сердце Коры оставалось равнодушным, и не было вокруг никого, достойного не только её руки, но и короны. Ради блага королевства Кора вышла бы замуж без любви - но она не могла предать надежд отца, не оставившего наследника мужского пола.

А потому в день, когда Коре исполнилось восемнадцать, сразу после завтрака её ждал очередной совет с очередными налогами, податями и выгодами брачного союза с принцем таким-то; и она притворилась бы, что верит всем красивым словам, лживым улыбкам и фальшивым слухам. Но до этого у Коры было немного времени, которое она могла прожить для себя.

А потом принцесса вскинула голову и увидела, как на город падает дракон...

Лестница наконец привела девушку к обещанной комнате. Толкнув тяжёлую дверь, Кора с удивлением оглядела кровать с бархатным пологом, хрустящее свежестью бельё и камин, подле которого сложили сосновые поленья. Увидеть такое в заброшенном замке принцесса никак не ожидала. Хотя, вдруг поняла она, замок казался заброшенным лишь снаружи: несмотря на то, что единственным обитателем его был дракон, Кора не заметила ни пыли, ни паутины, ни унылого запустения.

Как же так?..

- Значит, это ты и есть, - сказал кто-то за её спиной.

Кора испуганно обернулась.

- Не меня тебе стоит бояться, - незнакомец покачал головой. - Как твоё имя?

Он был немолод - и весь в чёрном. Камзол чернел отрезом ночной тьмы, в тёмных волосах не было ни единого проблеска седины, глаза напоминали о бездонных колодцах; даже руки его закрывали чёрные перчатки.

Он был весь в чёрном. Как и дракон.

У Коры вдруг мелькнула безумная догадка:

- А вы... вы случайно не...

Она вдруг закашлялась.

Мужчина недоумённо смотрел на неё - а потом расхохотался.

- Не дракон ли я, ты это хотела спросить? - он фыркнул. - Нет, девочка, боюсь, никому не под силу обернуться драконом. И обернуть Бранда человеком тоже.

- Бранд?.. - наконец перестав кашлять, хрипло переспросила Кора.

- Бранд, великий дракон Северной горы. Таково его имя. А я Кей, его... компаньон, - мужчина вздохнул. - А теперь, когда ты знаешь наши имена, назови своё.

- Моё имя... - принцесса сглотнула: всё это было так странно, что она даже забыла о страхе. - Кора.

И тут глаза мужчины сузились.

- Принцесса? - уточнил он.

Кора кивнула.

- А я-то думал, зачем ему сюда кого-то притаскивать... - Кей помолчал. - Ну да ладно, не моё дело - его судить. Пойдём лучше есть, а то после такого проголодалась небось.

Вдоволь попетляв по каменным коридорам, Кей вывел девушку в трапезную, где могла бы разместиться половина королевской гвардии. Мужчина галантно отодвинул перед принцессой стул, они сели - и Кора ойкнула, когда на пустых золотых тарелках вдруг сама собой возникла еда.

- Откуда...

- С кухни, понятное дело, - Кей серебряным ножичком разбил соляную корку на запечённой форели. - Вина, воды?

- Воды, - неуверенно откликнулась Кора.

Мужчина посмотрел на потный хрустальный графин, стоявший чуть поодаль - и, повинуясь его взгляду, тот взмыл в воздух.

- Вы колдун? - зрачки Коры расширились.

- Он самый, девочка, - Кей даже не оторвался от еды, но графин, наполнив кубок принцессы студёной водой, аккуратно приземлился на прежнее место. - А кто бы ещё смог в одиночку поддерживать это нелепое сооружение в жилом виде?

Задумчиво качнув головой, Кора отправила в рот кусочек нежной розовой мякоти.

- Не переперчил? - заботливо спросил колдун.

- Нет... - принцесса изумлённо сглотнула. - Это что, вы готовили?

- Больше некому, - проворчал Кей, лёгким движением руки заставляя рыбные кости исчезнуть. - Тут волей-неволей научишься. - В следующий миг тарелка колдуна заблестела чистотой, а потом на ней появились яблоки, печёные с мёдом и изюмом. - Любишь сладкое?

Кора кивнула. Потом сложила вилку и нож по бокам от тарелки.

- И что мне делать дальше? - спросила принцесса, и голос её был тих и безнадёжен.

- Жить, - пожал плечами колдун. - Весь этот дворец в твоём распоряжении. Ты можешь делать всё, что захочешь. Бранд не обидит тебя ни словом, ни делом... если твои подданные не натворят глупостей.

- Ясно, - Кора смотрела на свои руки, сжимавшие подол платья, безнадёжно испорченного грязью и копотью. - И что, никаких условий?

- Только одно. Каждый вечер ты должна приходить к Бранду.

Девушка склонила голову:

- Зачем?

- Спроси его об этом сегодня. А теперь доедай, - колдун поморщился. - И поищи себе приличное платье. Под кроватью найдёшь сундук, там этого добра хватает...

Кора толкнула дверь в тронную залу, когда на небе уже сияли первые звёзды.

Вначале ей показалось, что дракон спит; но, когда монеты под её ногами зазвенели, под приоткрывшимися кожистыми веками полыхнуло янтарное пламя.

- Ты не пыталась бежать, принцесса, - мягко выдохнул он.

- Я выполняю свою часть сделки, - Кора была спокойна. - Зачем ты хочешь видеть меня?

В сундуке она нашла костяной гребень и зеркало, и платья, и туфли, и духи: наверное, дракон забрал сундук одной из придворных дам в каком-то из спалённых городов. Кора умылась, расчесалась и выбрала простое платье из тонкой шерсти, оттенка первой листвы - зелень к зелени её глаз.

А потом она прожила, наверное, самый долгий день в жизни. Ненависть к дракону сменяла тоска по матери и по дому; Кора успела ужаснуться, поплакать, успокоиться, снова ужаснуться и снова поплакать... и теперь в душе её царила пустота. В ней не осталось места для страха.

- Положим, мне скучно, - щёлки драконьих глаз следили за каждым движением девушки. - Тебя устроит такой ответ?

- Ты поэтому решил захватить моё королевство? От скуки? - Кора горько усмехнулась. - Лучше бы нашёл себе драконицу.

Дракон засмеялся. Звук его смеха был вкрадчив, странен и прекрасен; пламя в драконьих глазах стало ярче, а над ноздрями поднялись струйки дыма, завившиеся змеиными кольцами.

- Ты мне нравишься, принцесса, но следи за своим язычком, - дракон приподнял чёрную голову. - Кей покажет тебе библиотеку. Там есть множество книг, которые ты найдёшь полезными. Я хочу, чтобы каждый день ты выбирала одну из них и читала столько, сколько сочтёшь нужным. А вечером рассказывала мне о том, что прочла.

- Может, вместо этого научить читать тебя? - предложила Кора. - Когтями трудновато листать страницы, но...

- Это нужно не мне, а тебе. Вскоре поймёшь, - его зрачки сузились, и Кора замерла: от магии в драконьем взгляде подгибались колени и перехватывало дыхание. - Ступай.

Кора повиновалась помимо своей воли. Очнулась она уже на лестнице - и, яростно тряхнув волосами, побежала наверх.

Библиотека так библиотека. В конце концов, это лучше, чем если бы от неё потребовали вышить гобелен.

Кора бежала наверх - и пыталась яростью вытеснить память о странном и страшном ощущении, которое испытала, когда дракон взглянул на неё пристальнее обычного: ощущение бабочки, которая отдаст всё, чтобы сгореть в пламени его глаз.

Вскоре Кора обнаружила ещё одну вещь, которой трудно было ожидать от дракона: его общество оказалось приятнее, чем общество всех людей, которых она когда-либо знала.

Кора пришла к нему следующим вечером, как обещала, и принесла с собой "Историю королей": толстый том с жизнеописаниями царственных предков Коры. Она начала рассказывать о жизнеописании Атхайра Первого, основателя правящей династии Стагнумов, правившего триста лет назад, и дракон внимательно слушал; а когда Кора закончила, в глазах его светилась усмешка.

- Прекрасная сказочка, - дракон прикрыл глаза, и от голоса его по коже бежали мурашки. - А теперь, принцесса, слушай, как всё было на самом деле...

И Кора слушала. Слушала историю, которая разительно отличалась от той, что записали в книге. А на следующий вечер снова читала и слушала, и запоминала, и училась. Бранд, великий дракон Северной горы, разменял пятую сотню лет и пережил два десятка королей только этой страны - так что у него было, чему поучиться.

Бывшие советники Коры каждый месяц являлись к нему на поклон: дракон давал им золото и указания, не менее ценные, чем золото. Люди передавали принцессе письма от королевы-матери, и Кора узнавала, что с драконьим золотом разрушенную столицу быстро отстроили краше прежнего, а с драконьими советами в королевство потекло ещё больше золота. Что дракон пересматривал торговые контракты, регулировал налоги, давал ценные советы по земледелию, провёл военную реформу. Что с приближением зимы житницы ломились от зерна, и голод был последним, что грозило жителям королевства.

Коре не хотелось этого признавать, но дракон тоже выполнял свою часть сделки. Никогда ещё в королевстве не жилось так хорошо, и при Корином отце тоже. Тысяча овец, полуразрушенная столица и похищенная принцесса казались мелочью в сравнении с пользой для королевства.

Разумеется, смена власти не осталась незамеченной для правителей соседних королевств: уже спустя месяц к драконьему замку явился первый чужеземный рыцарь. Он выкрикнул дракону вызов, требуя освободить пленённую принцессу, и доспехи его сияли под осенним солнцем.

Кора с любопытством следила за происходящим из окна своей башни. Вот дракон выползает из ворот замка, вот рыцарь, ещё не вскинув щит, повторяет первые слова своего вызова...

Пламя цвета шафрана оборвало несчастного на полуслове - он даже вскрикнуть не успел.

- Прежде, чем мы продолжим с правдивой историей Войны Трёх Королей, запомни одну вещь, принцесса, - сказал ей дракон, когда Кора пришла к нему в тот вечер, и в глазах его плескалось веселье. - Никогда не сражайся по правилам.

Кора серьёзно кивнула и запомнила.

С тех пор число освободителей перевалило за второй десяток. Все надеялись убить дракона - и все закончили свои дни на заднем дворе замка, где их по окончании сражений тихонько хоронил Кей. Коре даже интересно было, откуда в рыцарях столько энтузиазма; уж не матушка ли разослала весточки соседям? С обещанием руки дочери, конечно, - иначе бы так не старались. Помня о предупреждении дракона, королева не рискнула просить собственных рыцарей; а вот известить чужих... Дракон ведь должен понимать, что старая женщина не в ответе за всех благородных идиотов из всех двадцати королевств!

Сидя на груде монет в тронной зале, Кора частенько вспоминала о том, что никто из советников, присягнувших ей на верность, и придворных воздыхателей, засыпавших её письмами с клятвами в вечной любви, не возразил дракону на площади. Конечно, их можно понять - жить всем хочется, а они только что чудом уцелели в драконьем огне, но...

Наверное, именно поэтому в какой-то момент Кора поняла, что дракон нравится ей больше людей.

Он никогда не лгал.

Кора привыкла не только к появлению еды на пустых тарелках, но и к тому, что каждый вечер чулан в её комнате отворяется, и зачарованная метла сама выметает пыль из углов, грязные платья за ночь чудесным образом становятся чистыми, а бельё сменяется свежим, пока она завтракает. Она привыкла к стряпне Кея, совсем не походившего на злых колдунов из сказок, и разговорам с драконом. Она привыкла, что иногда дракон улетает на два-три дня в родные горы, встретиться с другими драконами, а возвращается задумчивым и словно бы печальным. Принцесса коротала дни за чтением и прогулками по окрестностям замка; и, сидя в библиотеке, гуляя по лесной тропке или бродя по берегу озера, принцесса чувствовала, как душу её наполняет покой, которого Кора никогда не знала в родном дворце.

- Как вы встретились с Кеем? - спросила как-то Кора у дракона.

- Я его спас, - просто ответил тот.

- Спас?.. - девушка пыталась скрыть недоверчивость в голосе, но получилось плохо.

- Твой отец не слишком-то любил колдунов. Как и все твои предки, впрочем, - дракон лениво потянулся, и Кора с удивлением поняла, что он напоминает громадного чёрного кота, великолепного и грациозного, несмотря на размеры. - Кея схватили церковники. И как раз собирались сжечь, когда я напал на город. Ему удалось улизнуть от стражников, а потом выжить в огне, - дракон провёл когтистой лапой по груде золота и блаженно зажмурился, слушая перезвон монет. - Когда я собрался улетать, он бросился ко мне и взмолился взять его с собой. Поскольку это был первый человек, который искал моего общества, я согласился.

- Только поэтому? - усомнилась Кора.

- А ещё потому, что я не люблю, когда людей сжигают другие люди. Это прерогатива драконов, - принцессе почудилось, что она видит усмешку в золотых глазах. - На чём мы остановились?..

Да, Кора привыкла ко всему. И если в первую их ежевечернюю беседу она сидела как можно ближе к двери в зал, то к зиме слушала дракона с расстояния лишь вытянутой лапы.

Но в тот момент, когда Кора привыкла, она начала понимать, что во всём этом была одна странная вещь.

И этой вещью были их отношения с драконом.

То, что колдун держался дракона, Кора могла понять: сюда руки церковников точно не дотянулись бы. То, что дракон терпел колдуна, она тоже могла понять: дракон уже объяснял, что ему скучно. То, что колдун покровительствовал ей, Коре, она тоже вполне понимала: собственная алхимическая лаборатория и огромная библиотека - это, конечно, хорошо, но за двадцать лет в обществе одного лишь дракона невольно захочешь человеческого общества. И не только общения с торговками на рынке, куда приходится время от времени выбираться за снедью.

Но Кора по-прежнему ломала голову, зачем дракону понадобилось её чему-то учить.

- Тебя он тоже заставлял приходить? - поинтересовалась она у Кея, одним холодным зимним вечером поднявшись в его башню.

- Нет, конечно. Скорее наоборот, - колдун сидел за рабочим столом и что-то вдохновенно писал на свитке пергамента; кругом расположились тигли, реторты и перегонные кубы, а в камине булькал котелок с подозрительной болотной жидкостью. - Бранд сказал, что будет терпеть меня при одном условии: я невидим и неслышен, если только он сам меня не зовёт.

- И часто он... кха-кха... - Кора закашлялась, досадуя на промозглую зимнюю стужу, - звал?

- За первый год - пару раз, - Кей бросил перо и встал. - Я его боялся до жути, если честно. Даже золото не рисковал просить - ел то, что в лесу добывал. Это он сам потом предложил, чтобы я деньги брал, - колдун пожал плечами. - С тех пор где-то раз в месяц общаемся, когда я в сокровищницу прихожу. Меня это вполне устраивает.

- А других девушек... ну, которых он похищал... - наткнувшись на внимательный взгляд колдуна, Кора осеклась. - Он ведь похищал других? Все драконы так делают.

- Похищал, - почему-то мрачно ответил Кей, отворачиваясь к камину.

- Их он тоже заставлял приходить?

- Нет. Они его мало интересовали.

- А зачем тогда похищал?

- Ну, с ними он расставался быстро, - колдун, не глядя на неё, склонился над варевом в котелке. - Слушай, девочка, не пытайся его понять, ладно? Он дракон, в конце концов. А то знаю я, как это бывает: жертва, пленитель, извращённая привязанность, а драконы ещё и сами по себе очаровывают... - Кей вдруг сердито махнул рукой. - Иди, иди, мне тут закончить кое-что надо.

Кора послушно ушла, но к ответу на свой вопрос так и не приблизилась.

С "Историей королей" была покончено, и теперь Кора изучала "Монетное дело" и "Великие осады": дракон счёл, что ей полезно будет ознакомиться с экономикой и военным делом. А принцессе было на удивление интересно - особенно когда дракон рассказывал о битвах, которые видел, и сражениях, в которых участвовал; а потом на примере своих сокровищ объяснял ей выгоды тех или иных обменных курсов. Из повинности вечера в сокровищнице стали радостью, которую принцесса ждала с нетерпением.

- Откуда ты всё это знаешь, если никогда не имел дела с деньгами? - осмелилась как-то спросить Кора.

- Просто знаю, - дракон взметнул хвостом, и монеты ответили ему мелодичным звоном. - Чем больше живёт дракон, тем больше его силы. Таким старым, как я, дано читать умы и души людей. А я за свою жизнь повидал много людей - и пусть мы редко разговаривали, но я узнавал от них всё, что хотел узнать.

Кора зачарованно смотрела, как в его пасти поблескивают огромные клыки, удивительно белые в сравнении с ониксовой чешуёй.

- А зачем... - ей пришлось прикрыть глаза, чтобы отвлечься, - зачем вам вообще золото, если вы им не пользуетесь?

Кора слышала, как дракон выдохнул, мягко и насмешливо.

- Мы любим красоту. Мы живём красотой. Это единственное, что имеет для нас значение, - от его движений монеты звенели, как хрустальные колокольчики. - Оглянись вокруг, принцесса. Послушай, как они поют. Разве это не радует и твой взор? Солнечный блеск монет, разноцветные звёзды камней? Разве их песня не услаждает и твой слух?

Кора повиновалась - и взглянула на золотые россыпи под своими ногами другими глазами. Они были прекрасны, как барханы из сверкающего песка, на которых искрились цветы драгоценных камней.

И с чего люди всегда думали, что драконами руководит глупая жадность?

А потом Кора задумалась: не потому ли драконы похищают девушек, что хотят порадовать свой взор ещё одной драгоценностью? И не для того ли она сама каждый вечер приходит в сокровищницу?

А ещё Кора продолжала гулять - несмотря на то, что замок и его окрестности завалило снегом, да и кашель периодически давал о себе знать.

Однажды она стояла на берегу озера, застывшего и белого, и смотрела на противоположный берег. Отсюда Кора не могла видеть столицу, однако порой ей казалось, что она видит.

А потом её вдруг обдало порывом тёплого ветра, и, обернувшись, она увидела дракона, приземлившегося позади в снежном вихре.

- Скучаешь по дому? - мягко спросил дракон.

- Нет, - честно ответила принцесса. - Только по маме... иногда.

Кора замолчала: ей стыдно было признать, что этот замок так быстро стал для неё родным, а нелюдимый колдун и старый дракон так легко заменили близких.

- Ты дрожишь, - заметил дракон. - Не стоит выходить из дому в такую погоду.

- Я всегда выходила, - Кора, стянув варежки, подышала на озябшие руки. - Не люблю сидеть в четырёх стенах.

- А мне казалось, благородным девушкам более пристало вышивать гобелены, играть на арфе и обсуждать с подругами сердечные дела, - взгляд дракона ласкал нежным участием, - а не коротать время в одиночестве у замёрзшего озера.

Коре хотелось ответить, что она всегда ненавидела гобелены и глупые сплетни своих фрейлин, но осеклась: он ведь и так это знал. Знал все её мечты, желания и страхи. Её разум был для него открытой книгой.

Кора вдруг поняла, что бьющая её дрожь не имеет отношения к холоду.

- Да, - она облизнула пересохшие губы. - Но я не одна.

Дракон не ответил. Просто ждал, чуть склонив чешуйчатую голову, и под его дыханием снег таял, обнажая ковёр прелой осенней листвы. И Кора сделала шаг, потом другой, а потом ещё несколько - пока не оказалась так близко к дракону, как не подходила никогда.

Она стояла в шаге от его пасти; если бы дракон открыл её, туда мог бы въехать всадник. Но Кора не боялась. Она давно уже не боялась. И не так уж важно, что это - магия драконьего взгляда или её собственное чувство.

Она подняла руку и коснулась кончиками пальцев агатовой чешуи подле драконьего носа.

Жар, пробежавшись по её руке, охватил всё тело. Коре показалось, что она касается горячего шёлка: она чувствовала, как где-то под чешуёй кипит огнём драконья кровь.

Принцесса скользнула рукой ниже, легонько погладив чёрную морду, и ей почудилось, что в щелях драконьих зрачков вспыхивают и гаснут звёзды.

"Ты прекрасен", - хотела сказать она, но промолчала.

- Нет, - ответил дракон, услышав невысказанное. - Но ты прекрасна, принцесса.

А потом они вместе вернулись в сокровищницу, и в тот вечер Кора слушала рассказы о старых войнах, прижавшись к чёрному шёлку чешуи на драконьем боку.

Зима миновала, и наступила весна. Благодаря целебным отварам Кея Корин кашель почти ушёл. Озеро оттаяло, и теперь Кора сидела с книгами у перламутровых вод, любуясь ложбинами предгорных холмов, изумрудными лугами и лесом, одевшимся нежными весенними красками. А Бранд всё чаще присоединялся к ней - и рассказывал не только то, что Коре нужно было знать, а то, что хотелось рассказать ему.

Теперь все вечера в сокровищнице принцесса проводила рядом с драконом. Коре нравилось касаться его гладкой чешуи, слушать завораживающий голос с проникновенными, низкими, страстными даже нотками. Этот голос отзывался в ней - учащённым биением сердца, прерывистым дыханием из беспомощно приоткрытого рта. Возможно, то была лишь драконья магия, от которой Кора так бежала в первый день их знакомства, а, возможно, странная привязанность жертвы к своему пленителю, о которой говорил Кей... но девушке было всё равно. Это было нервное, странное и сладкое чувство, которого Кора никогда не ведала - но, как ей казалось, ждала всю свою жизнь.

Иногда она представляла Бранда в человеческом облике: высокий, с чёрными кудрями и пронзительными золотыми глазами, с тонким лицом и острыми скулами... Порой Кора и вовсе забывала, что рядом с ней дракон: если закрыть глаза, можно подумать, что с ней говорит могущественный мудрый человек много старше её.

Однажды она, не удержавшись, робко чмокнула дракона в морду - а вдруг он, как в легендах, обернётся прекрасным принцем? - но тот лишь улыбнулся.

- Не стоит верить сказкам, принцесса, - сказал Бранд, оставаясь прежним, и голос его был печален.

Тем вечером Кора даже поплакала - а потом смирилась. Какая разница, в конце концов? Замуж её Бранд всё равно бы не взял, даже если бы обратился человеком. Он ведь никогда не говорил, что любит её.

...и с чего её потянуло на задний двор замка?

Бранд тогда в очередной раз улетел в горы, и Кора, скучая, бродила по замку, когда вдруг заметила арку, ведущую на задний двор. Принцесса ни разу не была там: знала, что Кей хоронит там бедных рыцарей, павших от драконьего пламени. Вначале Коре было страшно смотреть на их могилы, затем - стыдно: они погибали, спасая принцессу, которая совсем не желала быть спасённой.

Но сейчас ей вдруг подумалось, что она должна возложить на их могилы цветы, хоть так выразив сожаление по поводу их напрасной гибели.

Нарвав на лесной опушке огромный букет нарциссов, Кора храбро вошла в арку. Она опустила по паре цветков на все могильные холмики, а потом, поколебавшись, подошла к большой каменной гробнице, высившейся чуть поодаль. Дверь поддалась с трудом, но, попыхтев, принцесса всё же открыла её.

Щурясь в полумраке, который рассеивал лишь свет из открытой двери, Кора увидела ряды каменных саркофагов - и вдруг замерла: из-под крышки одного торчал бархатный рукав женского платья.

Медленно приблизившись, принцесса сдвинула крышку и вытащила то, что когда-то было платьем: бурые обрывки, отделанные кружевом и жемчугом, в которых зияли чудовищные дыры... походившие на следы огромных зубов.

А потом, приглядевшись повнимательнее, Кора поняла, что платье не было бурым: в редких уцелевших местах оно было алым. А побуреть его заставила кровь.

- Что ты здесь делаешь?!

Кора обернулась и увидела Кея.

- Не думал, что ты любишь гулять на кладбищах, - колдун сердито вырвал платье из рук Коры. - Зачем тебя сюда понесло?

- Он... - Кора ухватилась за стену, чтобы не упасть, - он их... ел? Других девушек?

- Ну не любоваться же ему на них! - Кей швырнул платье обратно в саркофаг. - Людская красота для дракона - ничто. У них иные понятия о прекрасном. И на тебя он смотрит другими глазами. Как хищник на желанное лакомство, - колдун решительно задвинул мраморную крышку. - Юные изнеженные девицы, знаешь ли, куда вкуснее овец. Или других людей, не таких юных и изнеженных. Потому вас и похищают, а не сжирают на месте. Десертом куда приятнее наслаждаться в тишине и покое.

Кора представила себе, как это было. Вот девушка завороженно смотрит в жёлтые глаза Бранда и сама подходит ближе, ближе; а потом дракон открывает пасть и...

- А я тебе говорил не привязываться к нему, - колдун тяжело вздохнул. - Кто ж знал, что ты такая глупая, что веришь сказкам.

Сидя на берегу озера, Кора видела, когда вернулся Бранд.

Но в сокровищницу в тот вечер она не пришла.

Она сидела на берегу, даже когда в тёмном небе уже сияла луна. Босые ноги девушки лизали волны, а медные волосы путал ветер. Кора сжимала в ладонях горсть белой гальки и метала камушки в озеро, глядя, как те лягушками скачут по воде.

Она слышала, когда сзади приземлился обеспокоенный дракон, но не обернулась. Кора не хотела смотреть в его глаза.

- Ты меня не убил только потому, что я принцесса? - спросила она, не дожидаясь, пока Бранд заговорит.

- Кора...

- И зачем было лгать мне? "Ты прекрасна"... - Кора со злостью швырнула крупный камень в воду, подняв фонтан брызг, и её не умилостивило, что дракон впервые назвал её по имени. - Ты такой же, как все. Ради своих целей пойдёшь на что угодно.

- Кора, послушай...

- И как ты терпел всё это время? Был со мной каждый вечер, глотая слюнки? Неужели тебе так хотелось править?

- Нет, - мягко произнёс дракон. - Я решил править, чтобы быть с тобой.

От изумления Кора всё-таки обернулась:

- Что?!

Бранд посмотрел в её глаза - и мир перед глазами принцессы исчез, уступил место чужим воспоминаниям о...

В тот день Бранд, великий дракон Северной Горы, парил над королевством в прохладном шелковистом небе. Мягкие солнечные лучи грели спину, и было приятно расправить крылья в золотистом тепле между небом и землёй.

Бранд часто выбирался из замка. Спустя почти пять сотен лет жизни ему приелось и золото, и разрушения - почти всё, кроме полётов. Дабы не заскучать окончательно, он даже улетел из родных гор и обосновался в заброшенном замке на берегу озера, но настоящую радость ему доставляло обозревать новые земли с небесной высоты.

Он летел так высоко, что с земли даже самый зоркий человек принял бы его за птицу; но сам дракон мог рассмотреть каждый лист в пёстром осеннем лесу. И потому он без труда разглядел одинокую девичью фигурку на берегу озера.

Бранд, великий дракон Северной Горы, давно научился видеть человеческие души. Чаще всего его взгляду представала унылая серость, иногда - могильная чернота. Немногие выделялись из общей массы, и даже эти были тусклы, как неогранённые камни. Но душа маленькой девушки была прекрасна, она сияла подобно бриллианту; и сердце Бранда защемило от её печали, одиночества и отрешённости, так хорошо знакомых ему самому.

Он улетел дальше, но мысли его то и дело возвращались к девушке на берегу. И следующим утром дракон вновь полетел к озеру - чтобы найти её на том же месте.

Два года дракон возвращался к озеру, и почти каждое утро девушка была там. Дракон узнал про неё всё: смерть отца, эгоизм матери, лицемерие окружающих, диковатый, прямой и мечтательный нрав - вот что было причиной её одиночества. Пока юная принцесса держалась, но рано или поздно непосильный груз ответственности погасил бы алмаз её души. Он уже тускнел.

И тогда дракон решил её похитить.

Он хотел потребовать принцессу в качестве заложницы, как наказание для упрямой королевы: принцессу лишь испугало бы знание о его чувствах, а другим драконам незачем было знать, что Бранд на старости лет спятил и полюбил собственный обед. Но Кора сама облегчила ему задачу. Когда она появилась на площади, дракон не мог отвести от неё глаз: храбрость придала ей сил, и принцесса сияла, как маленькое солнце. А трусость придворных окончательно убедила его в правильности решения.

Расчёт Бранда оправдался - не подозревая о его чувствах, обязанная честью приходить каждый вечер, оплетённая чарами драконьей магии, принцесса потихоньку приручалась. И вскоре дракон понял, что, быть может, для других драконов душа Коры была бы не ярче, чем у всех людей - но для него она светилась путеводной звездой.

Они были предназначены друг для друга. Но что-то повернулось не так, и он поспешил - и родился драконом, а она опоздала - и появилась на свет слабым человечком.

Бранд уже знал, как всё будет. Её заточение не может продолжаться вечно: пусть сейчас она не хочет уходить, но нельзя стать счастливой в клетке. Рано или поздно принцесса затоскует, и тогда Бранд отпустит её. Он научит её править, править самой, и, вернувшись домой, она расправит крылья; самое драгоценное из его сокровищ, без которого жизнь дракона станет пуста и бессмысленна...

- Нет! - тоска, сквозившая в мыслях дракона, заставила Кору очнуться. - Никуда я не уйду, дурак! - она яростно стукнула Бранда кулачком по морде. - Почему ты раньше мне не сказал?!

- И, зная, ты смогла бы общаться со мной так просто? - прищурился дракон.

Кора растерялась: она не знала.

- Неважно, - твёрдо сказал она. - Но теперь я знаю, - принцесса смело посмотрела в золотые глаза. - И даже не надейся от меня избавиться, слышишь? Никуда я от тебя не уйду.

- Это ты сейчас так думаешь, - устало произнёс дракон.

Кора улыбнулась, губы её приоткрылись для ответа - и вдруг она закашлялась.

Она кашляла и кашляла, прикрыв рот ладонью, под тревожным взглядом дракона; а потом вдруг вдохнула шумно и судорожно, точно задыхаясь, и, закрыв глаза, упала на белую гальку. Бледное лицо её блестело от выступившей испарины, а ладонь...

Зрачки дракона сузились, когда он увидел, что ладонь Коры испачкана кровью.

Бранд ждал в тронной зале, пока Кей относил принцессу в спальню. Отозвавшись на властный зовущий рык дракона, колдун прибежал к озеру; и при виде бесчувственной Коры даже сдержанный Кей коротко охнул. Бережно подхватив девушку на руки, он понёс её в замок - а Бранду оставалось лишь ползти следом и ждать вердикта.

Кей не заставил ждать долго: вскоре вошёл в сокровищницу, отряхивая руки, и лицо его было мрачнее тучи.

- Кровавый кашель, - коротко сказал он. - Наверняка заразилась от отца. У меня есть кое-какие настойки, но... - колдун замялся.

- Говори прямо, - тихо велел Бранд.

- Она умирает, - Кей яростно пнул огромный рубин, валявшийся под его ногами. - А я дурак, лечил её от простуды. Она же вообще не жаловалась! Молчала, терпела...

- Люди могут ей помочь?

Кей покачал головой:

- Они не спасли её отца, как они могут спасти её?

- А ты?

- Я не целитель, - губы колдуна дрогнули. - Я не могу её вылечить, Бранд. И никто не может.

Дракон прикрыл золотые глаза.

- Сколько ей осталось? - выдохнул он свистяще.

- Я сделаю, что смогу, но даже с моими снадобьями - месяца три. Может, четыре, - Кей развёл руками. - Не больше.

Бранд медленно отвернул чёрную морду.

- Что ж, - сказал дракон, и в золоте его глаз плескалась горечь, - она действительно уже никуда от меня уйдёт.

Кора приняла свой приговор на удивление спокойно: будто внутри давно была к этому готова. И, конечно же, отказалась вернуться домой, к матери.

- Не хочу, чтобы она знала. Ей так только тяжелее будет, - говорила она, сидя рядом с Брандом, согреваясь драконьим теплом. - Пусть лучше думает, что ты меня голодом уморил.

- Хорошую же ты мне роль уготовила, - в голосе дракона слышалась печальная улыбка.

- А что? Тебе-то всё равно, что о тебе подумают жалкие людишки, а вот ей... кха-кха... - Кора судорожно потянулась за носовым платком и закашлялась, пятная белый шёлк алыми пятнами.

Она продолжала гулять и читать, а по вечерам приходить в сокровищницу - снадобья Кея поддерживали в ней силы, а тепло драконьей крови согревало всё тело, заставляя чувствовать себя почти здоровой. Вот только полотняную бледность и худобу было не скрыть: Кора таяла с каждым днём. А потом и силы её стали уходить, не оставляя возможности для прогулок.

Кора всё больше времени проводила в тронной зале, под боком у дракона, разговаривая с Брандом или читая. Иногда она и засыпала там же. Кей безропотно укладывал принцессу в постель и приносил ей еду, питьё и лекарства; девушка в ответ слабо улыбалась и пыталась шутить, обзывая колдуна заботливой нянькой. А ещё старалась не обращать внимания на боль, стынущую в золотых глазах дракона каждый раз, когда он слышал её кашель.

Ко дню своего девятнадцатого дня рождения Кора уже почти не вставала.

- Могу я попросить тебя кое о чём? - сказала она Бранду накануне годовщины пребывания в драконьем замке.

- Что угодно, - отвечал дракон, и обычно вкрадчивый голос его был трепетен и нежен.

- Завтра у меня день рождения. Последний, - немного грустно добавила девушка. - И я хочу попросить у тебя подарок.

- Какой же?

Кора улыбнулась:

- Подари мне небо.

Золотые глаза дракона блеснули улыбкой, и Бранд кивнул.

А следующим вечером Кей помог принцессе взобраться на спину дракона, в удобную ямку между чешуйчатых лопаток, будто созданную для верховых прогулок; и, развернув огромные шелковистые крылья, дракон осторожно подобрался и взлетел.

Он летел медленно и невысоко, ибо не было нужды прятаться; и Кора разглядывала ясную синеву широкого озера, золото пшеничных полей, багрянец кленового леса и пёстрые крыши столицы, когда-то бывшей её домом. Холодный ветер свистел в драконьих крыльях, но Коре было тепло и уютно.

И она ничуть не жалела, что год назад преклонила колени перед драконом.

- Бранд, - прошептала Кора.

- Да? - откликнулся тот, не оборачиваясь.

- Пообещай мне кое-что, - принцесса прикрыла глаза. - Я знаю, что правильно было бы попросить тебя жить дальше, всё-таки найти себе драконицу и присмотреть за моим королевством... но ты учил меня не сражаться по правилам. А мои бывшие советники и так поняли, какого политического курса надо придерживаться, - Кора судорожно вздохнула. - И поэтому, когда я умру... постарайся не прожить ещё пятьсот лет. И в следующей жизни родиться похожим на меня - а то будет ужасно обидно, если я снова появлюсь на свет человеком, а ты всё ещё будешь старым драконом.

- И ты веришь в это? В следующую жизнь?

- Если её нет, это будет ужасно глупо, - пожала плечами Кора.

Бранд вздохнул:

- А, может, ты появишься на свет молодым прекрасным дракончиком.

- Это не отменяет того, что ты будешь старым, циничным и разочарованным в жизни ящером. И, взглянув на тебя, я подумаю "что за старая развалина, поедающая строптивых девиц?" - и пройду... пролечу... мимо, - Кора усмехнулась. - А поскольку на лбу у меня не напишут, что я - это я, а ты всё ещё будешь любить мой человеческий призрак, ты возьмёшь и не узнаешь меня.

- Узнаю, - молвил дракон. - В этой ли, в следующей жизни - неважно.

Принцесса промолчала.

Когда, сделав широкий круг над королевством, Бранд приземлился перед заброшенным замком, Кора спала - с улыбкой на бледных губах.

А ночью стала задыхаться.

Когда взошло солнце, Кора лежала на перине, которую колдун принёс в сокровищницу, и дышала глубоко и хрипло. Кей и Бранд сидели рядом - зная, что она уже не проснётся: когда начался приступ, колдун дал принцессе маковое молоко, чтобы она ушла во сне, тихо, без боли.

- А я думал, нас разлучит совсем другое, - голос Бранда звучал глухо и страшно. - Я мог принести её сюда раньше. На два года. Целых два года.

- А я мог разглядеть кровавый кашель. Два старых глупца, - едва слышно пробормотал Кей. - И что нам делать дальше?

Откуда-то донёсся звук охотничьего рога. Дракон вскинул голову.

- Очередной самоубийца, - констатировал Кей, узнав традиционный вызова дракона на честный поединок. - Я думаю, не стоит даже обращать... эй, ты что делаешь?

- Встречаю противника, - дракон медленно полз к выходу из зала.

- Зачем?! Мы должны быть здесь, когда... если Кора...

- Кей, сделай для меня одну вещь, - Бранд чуть повернул голову. - Возьми столько золота, сколько можешь унести, ладно? И старайся больше не попадаться церковникам.

Колдун, остолбенев, смотрел, как дракон покидает замок. Потом, стиснув зубы, погладил Кору по рыжим волосам - и, вскочив, побежал куда-то наверх.

Бранд, великий дракон Северной горы, вышел на бой.

Рыцарь гарцевал на белом коне; он был совсем молодым, со светлыми кудрями и лазурными глазами. Откинув забрало, прикрываясь щитом с гербом правителей далёкого королевства, он бесстрашно смотрел на дракона.

Он не думал умирать: он хотел победить дракона и забрать его сокровища. Хотел освободить принцессу, завоевать её сердце отважным подвигом и получить корону.

Бранд улыбнулся ему одними глазами.

- Ты звал меня, мальчик? - дракон кивнул противнику. - Что ж, убей меня, если сможешь.

Рыцарь не ответил: закрыв забрало, он вскинул меч и пришпорил коня.

И Бранд, великий дракон Северной горы, шагнул вперёд, подставляя незащищённый чешуёй участок горла.

P.S.

Ярта, грустно улыбнувшись, захлопнула книгу и сунула в сумку. Тряхнув рыжими кудряшками, спрыгнула с подоконника и побежала на урок: она уже почти опаздывала на урок к Мастеру Летописцу. Впрочем, добродушный старичок с пышной бородой и блестящей лысиной никогда не ругал за опоздания. Летописец и сам знал, что в сравнении с занятиями у Заклинателя или Зельевара его предмет не так уж важен: первоклассным колдуном вполне можно стать, не зная наизусть истории королевства.

Впрочем, Ярта с этим была не совсем согласна.

Однокурсники всегда высмеивали Ярту за любовь к романтическим легендам и детским сказкам. Но сейчас она читала "Королевство лжи" Кея Озёрного, и эта книга был чем-то большим, чем просто сказки. Кей Озёрный жил триста лет назад, и он был великим колдуном, великим летописцем - и одним из основателей школы, по коридору которой сейчас бежала Ярта.

Ну да, глава про принцессу Кору и дракона Бранда нравилась девушке больше остальных - но не только потому, что она о любви! И не потому, что принцесса по описанию автора очень похожа на Ярту. Просто... интересно же прочитать про то, как оборвалась династия Стагнумов, и про то, каким было королевство, когда магов повсеместно преследовали.

Повезло Ярте, что она родилась сейчас, а не тогда: не видать бы ей тогда столичной Школы Колдунов, как своих ушей. Тогда-то и Школ не было, и пришлось бы Ярте, как Кею, всю жизнь прятаться в каком-нибудь заброшенном замке, чтобы на костре не сожгли. Хорошо, что после смерти принцессы Коры к власти пришёл принц Нови, победитель дракона: в его королевстве к магам издавна относились лояльно...

Ярта влетела в класс одновременно с боем часов, возвестившим всей школе о начале урока - и застыла на пороге.

- Так-так, - мягко произнёс молодой человек, сидевший за столом Мастера, - первый урок семестра, а уже опаздываем?

- Простите... - Ярта растерянно оглядела класс: да нет, все знакомые лица - значит, аудиторию не перепутала. - А где Мастер?

- Теперь ваши уроки веду я. Мастер решил скинуть некоторые курсы на старших подмастерьев, - взгляд нового учителя был пронизывающим, пристальным и очень цепким. - Я - младший мастер Игнис. Для вас - мастер Игнис. Вопросы исчерпаны?

Ярта, поёжившись, кивнула: вкрадчивые нотки в его голосе пробирали до мурашек.

- Тогда, будьте добры, займите своё место, - мастер Игнис положил подбородок на сложенные домиком ладони, наблюдая за тем, как Ярта торопливо шмыгает за свой стол. - В этом году вас ожидают выпускные экзамены, так что заниматься будем плотно. Достаньте учебники и откройте их на странице...

- И с чего нас на последнем курсе отправили к подмастерью? - проворчал Яртин сосед по парте. - Да он немногим старше нас!

Ярта кивнула, украдкой разглядывая нового мастера. И правда: тонкое, аристократично вытянутое лицо едва тянет на двадцать пять. Чёрный шёлк длинных одежд - под оникс пышных кудрей, глаза карие, но в свете осеннего солнца отливают золотом, а скулы... казалось, о его скулы можно порезаться.

И Ярте почему-то не понравилось, что на мастера Игниса мечтательно уставились все девчонки курса.

Урок пролетел незаметно; часы, казалось, пробили совсем скоро, и курс радостно выскочил из-за парт.

- Я вас никуда не отпускал, - прохладно напомнил мастер.

Будущие колдуны разочарованно опустились обратно на места.

- В следующий раз я запечатаю двери аудитории ровно за минуту до часов, и вместо урока опоздавшим обеспечена приятная прогулка и прочерк в журнале, - музыка в голосе мастера морозила слух. - А вот теперь все свободны, кроме... - мастер нашёл глазами Ярту, - да, кроме вас.

Ярта обречённо дожидалась, пока её однокурсники выйдут за двустворчатые двери.

Вскоре в залитой светом осеннего солнца аудитории остались только двое.

- Послушайте, - не выдержав, выпалила Ярта, - если вы собрались назначить мне взыскание, то это драконовы меры! Да, я опоздала, но у Мастера были другие...

- Я не из-за взыскания, - молодой мастер склонил голову набок. - Хотя с вашим язычком вы его, несомненно, вскоре заслужите.

Ярта недоумённо дёрнула плечиком:

- А зачем тогда?

Мастер усмехнулся краешком губ, открывая ящик стола.

- Мы с вами раньше не встречались, - констатировал он.

- Я бы запомнила, - хмыкнула Ярта.

Мастер выложил на стол потрёпанный томик, в котором Ярта с удивлением узнала "Королевство лжи". Вытащил заложенный среди книжных страниц лист бумаги.

- Будучи помладше, я обожал эту книгу. Особенно часть "Когда правят драконы". Даже проиллюстрировал её на досуге, - мастер положил листок на столешницу и подвинул к ней. - И это я нарисовал лет в пятнадцать. В этой самой аудитории.

Ярта шагнула вперёд, вгляделась - и забыла вдохнуть.

На плотном жёлтом листе чернильными штрихами сложился портрет женской головки. Её венчала корона, вместо мелких кудряшек обрамляли нежные локоны, вместо воротника блузки виднелся верх закрытого платья - но...

Ярта долго смотрела на собственное лицо. Потом молча подняла взгляд на мастера.

"В этой ли, в следующей жизни"...

- Я мог бы промолчать, конечно. Но вдруг подумал, что молчание - не всегда золото, - в глазах молодого человека блеснули топазовые огоньки. - Значит, вы уверены, что мы с вами раньше не встречались?..