Аннотация: Что может случиться в портовом городке, где никогда ничего не случается? Что может ждать на дне морском того, кто не верит в чудо? Захочет ли обычный человек, что бы его жизнь изменилась навсегда? И готов ли он к тому, что ждет его на дне холодного Северного моря?
Город провонял рыбой насквозь. Рыбой и дождем. Каждый пятый магазин на Нёрегаде торгует рыбой, выловленной местными же рыбаками, и каждый первый ресторанчик по той же улице готовит эту рыбу для редких в это время года посетителей. Виде Сэнне живет только рыбой и немцами, и если первой навалом и сейчас, то вторые уже уехали до следующего сезона. Никогда не понимал, что их привлекает в нашей глуши? По мне так, голые песчаные равнины, на которых даже деревья не могут расти из за отсутствия почвы, кроме тоски, обильно поливаемой постоянными дождями, вызвать ничего не могут. А зимой, когда и рыбаки перестанут ходить в море, городок погрузится в спячку. Хотя для меня работа есть и зимой -- незамерзающий порт работает круглый год, принимая грузовые суда в любую погоду.
- Эй! Грязелаз! - Тучный мужчина лет 45 с обветренным лицом, красным носом и веселыми глазами появился из ниоткуда, и не дожидаясь моего разрешения сел напротив меня.
- Здравствуй, Сорен, давно что-то ты не заплывал к нам.
- Да ты никак соскучилась, подруга, - хохотнул рыбак, - извини, но я уже навестил Гутте, у нее хотя бы щетины нет.
У Сорена весьма специфический юмор, но за годы знакомства я привык, и перестал воспринимать на свой счет. Хотя после первой встречи, начавшейся с подобной шутки, ему потребовался дантист, а я недели три ходил с распухшим носом и черными кругами под глазами.
- Как она?, - Гутте я тоже давно не видел, хотя в этом городе каждого человека встречаешь раз по 5 в неделю.
- Вчера вернулась с Борнхольма, навещала дочку, - Сорен немного скис.
- Что такое? Опять о свадьбе заговорила?
- Даа, что б ее. Неймется бабе. Что им всем так в церковь хочется? Чай уже не девка на выданье, что б так хотеть в подвенечное платье влезть. И зачем? Дочь у нее уже взрослая, своя семья, муж... Да и Гутте уже ходила к алтарю, должна же понимать, что не в этом счастье... Ааа, хватит об этом. Лучше скажи, нашел уже клад Синего Зуба?
- А то! До меня ж его в портовых водах никто не догадался искать, так что вытаскиваю по сундуку после каждого погружения. Да ну, Сорен, я давно уже понял, кроме грязи в этих водах можно встретить только твои сапоги и пустые бутылки, оставшиеся после пьянок вашей братии. Это море, само по себе -- большая лужа, а в нашей части даже нефти не найти, разве что какая-нибудь селедка, заплывшая из норвежских вод, перднет.
- Зато у нас самое красивое в мире побережье. Что? Не криви морду, У нас тут что б ее, унтикальная природа! Мне немец один говорил, песковед какой-то известный, имя тока запамятовал.
- Сам ты унтикальный. Тоже мне, знаток. Ты кроме рыбы да лодки своей хоть что-то видел в жизни?
- А зачем мне? - Сорен даже обиделся, я и так знаю, что лучше и не увижу. Я всю страну объездил, точно тебе говорю, у нас лучше всего. Не зря ж сюда немцы каждый год в таких количествах прут.
Спорить я не стал.
- Сходи лучше, закажи пива, и мне прихвати. Пятница как никак - можно расслабиться.
Судя по моему состоянию, расслабились мы хорошо. Те, кто говорят, что самый плохой день недели -- понедельник, пусть подавятся своим утренним кофе. Суббота -- вот, во истину, дьявольский день. Не зря даже церковь проводит воскресные, а не субботние службы. Утром в субботу мир вымирает. Одни несчастные собачники выгуливают своих четвероногих друзей по пустынным, заваленным пустыми бутылками и упаковками от чипсов, улицам. Но даже глядя на этих несчастных, понимаешь, что в субботнее утро они все жалеют о том, что завели собак.
Открывать глаза совсем не хотелось, двигаться тоже. Хотелось снова провалиться в небытие и спать, до тех пор, пока от похмелья не останется и следа. Но, как это часто со мной бывает после бурного вечера, проснулся я с первыми лучами солнца и пониманием того, что сон мой испарился, и в ближайшее время возвращаться не планирует. Зато ощущение помойки во рту и черепной коробки, маловатой для неожиданно выросшего за ночь мозга, исчезать не собиралось. Через некоторое время, полежав без движения, я понял, что встать все таки придется, иначе Сахара, пробравшаяся в мой рот, доканает меня. С большим трудом я разлепил один глаз -- я дома, в своей кровати. Это уже хорошо. На мне все те же джинсы и футболка, что были вчера, значит до кровати добраться я смог, а вот на большее сил уже не хватило. Хорошо хоть рядом с кроватью сюрпризов не обнаружилось.
Пошатываясь, и держась одной рукой за стену, я медленно побрел на кухню, в поисках воды, занимавшей все мои мысли. Трясущиеся руки с трудом слушались меня, но в итоге жажда была утолена. Не доверяя своей координации, в зал я передвигался так же -- по стенке. А вот там меня ждал сюрприз, в виде Сорена, мирно похрапывающего на моем диване, накрывшегося пледом и сунувшего свой же свитер себе под голову. Он, значит, до дома не добрался, или справедливо решил, что Гутте ему в таком виде рада не будет. Постояв с минуту напротив него я решил, что будить его не стоит -- пусть себе спит, и вернулся на кухню варить себе кофе.
Две таблетки от головной боли привели меня в чувство, а чашка горячего, свежесваренного кофе, вернула мне благостное расположение духа, которое, впрочем, быстро испарилось при взгляде на мобильный - бурная переписка по смс и один исходящий звонок Паулине. Значит я решил выяснить отношения после очередной кружки. Что ж, пожалуй это достойная причина бросить пить.
С Паулиной я встретился полтора года назад, когда она со своей сестрой приехала в Виде Сэнне отдохнуть в отпуск. Это был бурный роман на 3 недели, но с ожидаемым концом - Паулина вернулась домой, в Мюнхен, пообещав приехать еще на будующий год. Емайлы, звонки, скайп... В общем за год я познал все прелести отношений на расстоянии. Она - юрист-консультант какой-то небольшой компании по производству то ли сыра, то ли сосисок, и я -- портовый водолаз захолустного городка. Между нами не было почти ничего общего, кроме того, что весь следующий год мы были слишком заняты, что бы приехать друг к другу. И хотя она сдержала обещание, и этим летом снова приехала на две недели, наши с ней чувства разлуки явно не пережили. Мы договорились встретиться осенью, но прошлогодней нежности и страсти в наших отношениях уже не было. Я должен был ехать к ней на следующей неделе, но видимо вчера (хоть я этого, совершенно, не помню), я решил расставить все точки над i. И, судя по последнему сообщению, расставил. Поездка в Мюнхен, очевидно, отменялась, но особого сожаления я по этому поводу не испытывал -- значит не судьба.
Сорен проснулся ближе к полудню, когда я перечитал все рекламные газеты, которые нашел в своем почтовом ящике. Хриплый голос умирающего человека отвлек меня от увлекательного чтения статьи о Фолькетинге, принявшем очередной важный закон, защищающий угнетенных эмигрантов.
- Воды! Что б ее так. Мы вчера пили пиво или мочу козлиную?! О, моя голова!
Я всегда завидовал способности Сорена быстро приходить в себя после любого количества выпитого алкоголя. Вот и сейчас, несмотря на ворчание об испортившемся качестве пива, он выглядел свежим и бодрым, словно и не поглощал вчера одну кружку за другой. А может все дело в пиве, котое нашлось у меня в запасах?
- Да брось ты ее. Она же немка, что еще от нее ожидать?
Сорен - мужик старой закалки, так и не простивший немцам Шлезвиг.
- Я и не переживаю особо, - чистая правда! - Отпуск сорвался - вот что жалко.
Сорен сразу подобрался, подтянулся.
- Отпуск?.. Ты знаешь, кажется, мне есть что тебе предложить. Ты же Джона помнишь? Петерсон который? На дрифтере катается с Микелем. Вот они обычно в банках стоят, а тут решили переместиться в сторону желоба. А как втянули сеть, на грузе висюльку нашли. Ну натурально висюльку, что б ее. Золотую. Микель продать хотел на вес, а Джон, не будь дураком, поспрошал умных людей. Старая висюлька эта. Очень старая. Вот и ищут они теперь водолаза, что б понырял, посмотрел. Это ж из желоба пади штука, там еще наверное есть. Они ищут, правда, среди тех ваших, что в открытом море работают, но я могу подсуетиться, позвонить.
- Посмотрим, - особого энтузиазма я не испытывал. - Пошли лучше куда-нибудь, где повеселее, брошу пить в другой раз.