Майке
Фаллос с лоном, пенис с вульвой, член с влагалищем вагины
занимались сексом, спали и вступали (вах!) в интим,
щель срамную под пещеру великан долбил дубиной,
дружка - девичья игрушка - угольком меж ног коптил
червячка. Совокуплялись хрен с улиткой, дудка с мышкой,
паренёк, лохмач шершавый, кис-мохнаткой обладал,
одноглазое чудИще отымело муфту мишки,
а толстяк-семейный козырь, палки в передок кидал.
Инструменты и приборы гнёзда, дырочки сверлили,
весь в бубенчиках дзинь-дзинькал не сучок-хер, а лингам,
елдаки да с етюками манду трахали, шалили,
а торчок, гоило, шняга залупляли цветки ям.
Борозда пахалась плугом, конопатили прореху
крайней плотью, снасть Приапа в шлифователе яиц
так ярилась, что с шахною завалились пустобрехи
зуб, банан и Буратино - сейфов главный взломщик-блиц.
Заколачивая штучку, драил логово верзила,
чёрт хвостом елозил в чреве, половой свершая акт;
вещь с морщиной слиплись в случке, перламутром соблазнила
ракушка красавца перца, отдаваясь скромно в такт.
Плешью пялилась пелотка, рог в мишень совал отросток,
перепихивались пи-пи, мальчик девочку сношал,
и концом нырнув в колодец, стебелёк любился с розой,
и в соитьи у врат Евы отелилася душа...
Он-она, глагол меж ними... Рондо в стиле bouts rime's.
Парадоксами гонимый, я в любви ни "бэ", ни "ме";
рад бы в рай, да не пускают любодейские грехи,
в них уже почти не каясь, удом ляпаешь стихи.
Некошерной Песни Песней да нетленочки Луки
От Мудей (засадит - треснешь!) колокольные шлепки
над землёй вечерним звоном подмахнут твоим годам,
что не схватит время оно, пока трём туда-сюда.
Это звал грехопаденьем одинокий тот Скопец,
но каким словотвореньем расцветил народ-творец
три языческих те слова, что, крылаты и крепкИ,
посрамляют вечной новью все другие языки.
Вряд ли столько эвфемизмов отжемчужит чья-то речь,
рассловляя ети-призмой вкруг свистящую картечь.
По заборам и сортирам каллиграфии учась,
постигаем сути мира изначальную матчасть.
И опять бредя по марту, улыбается балда
да бубнит святую мантру:
уйййййййй
еаааааться
ииздааааа...