Почти силой накануне заволокли меня в Facebook и теперь изо всех сил пытаюсь выкарабкаться оттуда. Такое состояние, словно попал в женскую баню какого-нибудь интерната и потерял выход.
* * *
Я не стеснет в средствах на необходимое, более того, иногда просто, чтобы потратить лишнее, брожу по супермаркету в поисках чего-нибудь этакого. И не нахожу: то, чего хотелось при безденежье, более не привлекает, а нового как-то не замечаю: одно и то же, одно и то же... Приходится изобретать, фокусничать. Помощью хорошей электродуховки научился готовить выпечку и вкуснейшие каши, добавив к которым самовыращенных овощей, наслаждаюсь.
Но у каш есть ещё одно прекрасное свойство: неисчислимое разнообразие вкусов. И вот, прикупив настоящего сливочного масла местного производства и неуправляемой цены, тридцатипятипроцентных сливок, загущенных до состояния сметаны, варю на воде кашу, в частности овсяную, до образования коричневой корочки на дне эмалированной посудины, вследствии чего каша и хорошо разваривается и основательно загустевает. И теперь надо добавить в неё этих сливок и этого сливочного масла, стараясь не слишком нарушить густоту каши.
Не устаю повторять то, что подбираю обеденное меню таким образом, чтобы через полтора-два часа желудок был пуст, а аппетит возвращался и можно было бы опять насладиться какой-нибудь вкуснятинкой, в частности, для примера, грецкий орех с печеньем и кофе со сливками. Пустота желудка говорит только о том, что всё съеденное успешно переработано за эти минуты в нем самом, не допустив перемещения в кишку и далее по курсу. Таким образом определяется оптимальность дневной пищевой нормы, а вместе с этим сохраняется радость жизни, ибо нет ничего противнее, чем состояние нездоровья.
3-е января.
Всё чаще прихожу к осознанию того, что пишу только для себя и о себе самом, ибо более ничего и не знаю, это во 1-х; во-2-х, нет новостей, которые могли бы поглотить моё нерастраченное время с таким эффектом, с каким я ковыряюсь в себе самом, которые вдруг дают ощущение новизны дня, ибо в этот новый день я - другой: то, что писал вчера - неправда и не потому, что я враль, хотя это тоже вполне возможно, но потому, что я действительно другой, что я успел эа ночь переоценить свои приоритеты и радуюсь тому, что интересов вне меня всё меньше и меньше, а то, что остается, всё интереснее, всё жизненнее. Я уже представляю себя в подобии еврейскому скрипачу, не знающему иных забот, кроме заботы быть хорошим скрипачом и потому избегающему иных увлечений. Это проявляется во всем: в питании, в режиме дня, в увлечениях, в отношениях к тем, с кем вынужден встречаться, в интересе к своему злоровью. Каждый день что-то новое, чего раньше не было, и это новое обусловлено не придумкой, но обстоятельствами моего старения: я старею и... обновляюсь.
Посеянным семенам перцев положено взойти на девятый-десятый день. И действительно, как по команде они высовывают свои крючки одновременно на десятый день. Но не всегда так бывает. Вдруг семена отказываются всходить и на двеннадцатый и на пятнадцатый день, но неожиданно все разом появляются на шестнадцатый. Или наоборот: те же самые семена всходят на шестой-седьмой день. Или побурение плодов: вдруг и одновременно! Меня это удивляет, ибо непонятна побудительная сила. Ни погодой, ни почвой объяснить нельзя. К чему это я? Вероятна какая-то внешняя сила, которая возбуждает энергию развития. Теперь я не о перцах, теперь я о себе самом. Этот внешний импульс стимулирует одновременно у большой группы людей какую-то часть, допустим, мозга и там возникает одинаковая страсть к чему-либо, опять же допустим, к изобретению радио. Но эта страсть плодоносит только там, где подготовлена подобающая почва, благоприятные условия и радио изобретают одновременно в России и Маркони. У меня возникает страсть к писанине и, как я ни стараюсь её обуздать, ничего не получается: тянет и тянет. Но пару лет назад этого же не было.
Не было и много другого, чем сейчас заполнено моё время, а значит, я обновляюь, возможно, мудрею и это достаточный мотив для удивления.
4-е января.
Просыпаюсь рано, в четыре-пять и больше не могу никак уснуть, думаю, анализирую прошедший день. Но если включить минут на десять телевизор, и понять, что и там такая же бесовщина, то теперь уже засыпаю быстро, словно бы и просыпался только для того, чтобы осознать бессмыслие дневной жизни.
Вчера по гололеду с тяжелым рюкзаком за плечами прошел больше пятнадцати километров, но вернувшись домой и чуть перекусив, вдруг опять почувствовал недостаток двигательной активности - гиподинамию. Чем после этого объяснить ночные бдения?
6-е января.
Внезапно возникающие мысли, требующие сохранения, записываю где-попало и чем попало. Ту часть записи, которая каким-то образом сохраняется в памяти, использую при ведении дневника, но многое остается на этих клочках бумаги и в какой-то момент я собираю эти бумажки в кучку и пробую прочитать каракули. Наверно, что-то из этих записей было уже использовано мною в рассуждениях, но не искать же их в прошлых записях и я повторяюсь.
- Ничего примечательного невнятными словами выразить нельзя, более того, даже самая простая мысль, выраженная ясно, может стать интересной. Видимо поэтому за неимением ясности в голове люди предпочитают выражаться абракадабрами, смущая ум недозревшего слушателя.
- Успех есть удачный комплекс средних по качеству составляющих.
- Память дана Господом, чтобы в момент искушений, провоцируемых дьявольской силой/инстинктом/, вспоминать уроки осознания последствий.
- Никто не может быть уверен в истинности своих оценок.
- Если то, о чем я говорю, не вполне понятно читателю, будет лучшим вариантом прекращение чтения, нежели попытка постигнуть написанное.
- Вести дневник это примерно то же самое, что бегать в одиночестве на лыжах: неоплачиваемое удовольствие. И никаких истин, никаких проповедей.
7-е января.
А я всё о здоровье.
Не о своём, конечно.
Этот знаменитый сердечный хирург с грузинской фамилией сказал тут недавно: " Никто не знает что стимулирует сердце к работе, оно же может работать бесконечно..." Примерно так он сказал. Действительно, никто не знает, но все знают почему оно не может работать, например, без воздуха. Самому-то ему никакого воздуха не нужно, но если вдруг в кровь перестает поступать кислород сердце сразу останавливается. Вода тоже нужна, иначе кровь загустевает: не прокачать.
Меня не интересует медицинский аспект проблемы, я далек от медицины, но моё воображение не дает мне покоя. Если как-то представляю роль пищи в здоровье, уже писал об этом чуть раньше, но вот роль движения пока представляю как помощника в процессе обновления клеток, ибо без движения, без работы мышц процесс деления клеток ослабевает вплоть до полного прекращения: сломанная рука за пару месяцев пребывания в гипсе превратилась в палку, обтянутую кожей. Но движение ещё не является гарантией здоровья: старушки под окном до ста лет сидят без движения.
Тогда что?
Мне представляется, что подобно Библейскому Ною, который прожил девятьсот пятьдесят лет, не меньше может прожить и современный человек, если не будет постоянно провоцировать отравление своего организма обжорством, стрессами, плохой экологией, гиподинамией и ещё кучей всяких заразных болезней, привносимых извне. Но это так, к слову. Девятьсот пятьдесят не надо, но восемьдесят пять-девяносто прожить реально, не теряя способности воспринимать реальный мир.
Старение начинается с потери каких-то физических качеств, когда ненадобность каких-либо жизненных функций ослабляет внутренние мышцы сосудов и они уже не в состоянии гонять кровь по сосудам, допустим, пальца ноги. Нет притока свежей крови - нет деления клеток - нет пальца. Ною надо было трудиться непрерывно, у него не было проблемы гиподинамии.
Конечно, максимальный вред приносит обжорство, так называемая вкусная еда. Заставить себя ограничиться в еде невероятно трудно, да никто и не собирается это делать. Кроме меня. Но и я делаю это крайне нерешительно.
Вдоль замерзшего озера многочисленные коттеджи и на льду озера одинокий узкий лыжный след по всему пятикилометровому периметру. Моего коттеджа здесь нет, зато есть мой одинокий узкий лыжный след. Иногда из ворот коттеджей выбегают проказники мальчишки, чтобы затоптать этот лыжный след и прокричать в мою сторону что-нибудь непристойное. Других развлечений у них нет.
И все же самое большое зло это бессмысленность существования, нет никаких стимулов к заботам о завтрашнем дне. И это непоправимо, ибо мы это зло сознаем, но даже в мыслях не пытаемся ему противостоять. Бессмысленность существования расслабляет мозг, мозг терят способность к концентрации сил сопротивления организма и "в палец ноги перестает поступать кровь".
Dixi.
8-е января.
Думаю, что мне понятны мои намерения по питанию, по движению, по самоизоляции: есть оправдания. Но как объяснить свою писанину?
Я уже как-то пытался это сделать, но то ли в объяснении была неуверенность, то ли это был импульс опровержения, но я всё позабыл и вот только теперь ищу причину активности в вынесении своих рефлексий на публику.
То что человек хочет писать и пишет ничего необычного нет.
Семьдесят процентов страсти, писательского зуда можно объяснить обычным анализом ситуации, не доверяя собственной памяти, к тому же иногда просто интересно почитать свои непроизвольные сентенции. И конечно, есть осознанные обязательства перед мозгом: ему нужна тренировка. А вот остальные проценты, провоцирующие публикацию, есть дань тщеславию, как одному из порочных инстинктов, побороть которые я, например, не в состоянии. Вот и всё. А уж случайный читатель может сам разобраться в своих оценках авторской шаловливости.
9-е янв.
Вот проблема: писать надо ежедневно, чтобы развивалась речь, не забывались слова, возникали идеи, но писать не о чем, нет событий, достойных моего внимания, привносящих возбуждение страстей, душевную боль, просто интерес. Я сознательный противник философских изысков, дарения советов, нравоучений и оценок событий, моё дело излагать события, меня лично касающиеся, и своё поведение в системе этих событий посредством сложной композиции слов, то есть по возможности красиво, оригинально, внятно, тем самым удивляя себя, что есть главное любых моих проявлений в стремлении сделать своё существование интересным и даже может быть оправданным, ибо этот вопрос: "зачем?" всегда возникает с сАмым пробуждением. Я боюсь пауз в режиме дня, если они не оправданы усталостью, не хочу заниматься делами, где невозможно проявить свои творческие способности. Проводя зимы в дачном домике я был постоянно занят творчеством, расчищая ли тропинку в толстом слое ночного снегопада; волоча ли по лесу огромные бревна; раскалывая ли колуном непокорные пни; в конце-концов преломляя сопротивление ленивой печи, мстящей мне за это едкими выбросами дыма и копоти в пространство крошечной комнатки. А сколько нужно творчества, чтобы вырастить крепкую рассаду томатов в короткие январские дни? чтобы победить бесстрашных земляных крыс, шуршащих стружками за тонкой дощатой отделкой стен? спастись от обрушения крыши под толстым слоем намокшего в оттепель снега? Ни одного пустого дня! Зато в короткие паузы с наслаждением берешь в руки или книгу, или кисть, или перо и без "зачем?" удовлетворяешь свои страсти.
Теперь ничего этого нет: книги, кисти притаились в сером слое пыли, перо иногда поскрипывает, но больше понукаемое скукой, чем взволнованное страстью, а "зачем?" растворяет дверь в каждый мой новый день. И всё, что я могу, это устанавливать плотный режим дня, избегая неоправданных просветов: насилие духа мой девиз. Вопреки желанию, скованному ленью: лыжи, дальние прогулки, бледные завтраки, скучные книги... И только какой-нибудь редкий набросок или десяток строчек письма вдруг воспламеняют костер страсти. Но "дрова" оказываются сыроватыми и пламя костра, вспыхнув на мгновенье, так и не разгорается, извергая лишь те же самые копоть и дым, но уже без желания их притушить.
* * *
Эти псалмы оправданы только тем, что беспокоят мой дух, озаряют моё сознание, заставляют задуматься, ибо других стимулов просто не может быть. Если когда-то была любовь, была страсть, были ясные дни это и хочется вспоминать, сравнимая с тем, что осталось. Это греет, несмотря на пессимизм текста: "это же было!"
вечер.
Просыпаюсь рано.
Часы, подсвеченные фонариком, показывают половину пятого. Иногда забываю перенести их с кухни в спальню и тогда включаю телевизор: и здесь половина пятого. Попробовал утомить себя музычкой: поставил рядом приемничек, нашел подходящую волну и не выключал до утра. Сначала решение показалось удачным, но неудачной музыка: вытерпел только пару ночей и отказался.
В половине седьмого можно сбрасывать тяжелое одеяло и начинать легкий день бездельника.
Каким бы ни было утро его начало всегда живительно, воодушевляюще: хорошо уже то, что ничего не болит, присутствует аппетит и ночной снегопад обещает удивительную прогулку. Я люблю прокладывать лыжню по свежевыпавшему снегу: интересно быть первопроходцем, за тобой пойдут все остальные, какой бы витиеватой не получилась лыжня. Кто-то, побуждаемый подобной моей страстью, вдруг пытается ответвиться, обозначить свою непокорность, но не долго: когда мимо проносится по гладконакатанной лыжне соперник невольно расстаешься с идеей доминантности и возвращаешься в намоленное ложе.
Установлено правило: шесть километров! Не потому что устаю, не потому что лимитирует время или иные обстоятельства, но "шесть" есть своеобразная норма, гарантирующая лыжный оптимизм следующего дня.
Но лыжи это потом, сначала завтрак.
Всё больше прихожу к убеждению, что большего вреда организму, чем излишки еды, нет. Проверяю убеждение практикой, сжимая и сжимая порции, нагружая и нагружая мышцы работой. Мне подсказывают балконные голуби: зимой они вообще не едят, если им не подсовывать крошки хлеба. А тут вдруг узнаю, что антарктические пингвины при пятидесятиградусном морозе девяносто дней подряд выкармливают своё дитя, не двигаясь с места, то есть мало того, что выкармливают растущее создание, так сами ничего не едят, ибо вода с рыбой в сотне километров от их стоянки. А вороны? Что они едят зимой? Медведь...
И летом привычному организму достаточно одних овощей.
После лыж тертая морковка.
Вчера сходил на дачу и "накопал" из прикрытой листьями бочки "свежей" морковки. Словно натаскал из грядки в сентябре месяце с той лишь разницей, что в бочке она отобранная и хорошо намытая. С таким удовольствием тащил восемь километров полный рюкзак этого овоща и, стимулируемый представлением о наслаждении сладчайшим продуктом, ничуть не устал. Морковка - это неутомимый глаз и беспечный кишечник. Проверено!
Чуть утомившийся лыжами и наполненый морковным соком заслуженно устраиваюсь перед монитором и слагаю из букв песнопение. Так будет до обеда.
А на обед каша.
Только одна порция, никакого впрок.
Пшено на воде, с необходимостью густой массы и коричневой корочки на дне посудины.
Затем добавление густых сливок и капельки масла. О б ъ е дение! Но порция не допускает переедания. Точку на дневную норму ставит чашка чая. Это четырнадцать часов дня по московскому времени. Для гарантии воздержанности от провокаций тщательная чистка зубов, повторение которой для меня невозможно.
И хозяйственные процедуры.
* * *
Конечно, все это бред, но бред, оправданный необходимостью загрузки мозга как источника жизненной активности. Так будет и впредь, мне это НАДО.
* * *
Чуть позднее...
Что удивительно, так это невозможность что-нибудь сказать вне листа бумаги или бледного полотна экрана. И опять: "ничего нельзя придумать", но сделав пару рывков пера в направлении слева направо, уже начинаешь представлять себя писателем, то есть выразителем собственных чувств. И выражаешься. Но повторяюсь, вне листа бумаги сказать ничего нельзя, необходимо новое присовокуплять к уже написанному, ибо это есть удовлетворение требований, то есть, начав всего лишь словом: "а вчера я..." и уже само-собой следует продолжение иногда вполне "новое", придуманное. Ведь сначала был только кусок бревна, который никто не придумывал и который самопроизвольно катился под уклон. А уж только затем возникла толпа рационализаторов и в результате какой-нибудь Land Cruiser. Так и в рассказе: "Сначала было Слово..."
И теперь только остается подтолкнуть себя самого к письменному столу и всучить перо.
10-е января.
В какой-то не вполне понятный момент берешь вдруг с книжной полки книгу классика, которую вроде бы уже и не должен читать, ибо всё давно прочитано, но повинуясь необходимости, диктуемой желанием хоть какого-нибудь чтения, раскрываешь книгу и оказывается, что всё не так просто: оказывается, что уже постарел; оказывается, что уже иные проблемы выдавили в инстинкте брешь, и разрастаясь непомерно, мотивируют по новому.
Ищу не сюжеты, ищу не истории, не надеюсь удивить себя остротой коллизий, ищу красоту впечатлений автора, выраженную в красоте слов, пусть бы даже он говорил об уборке урожая капусты. Это моя страсть. Пока носителями этой страсти являются только письма Дега и тоненькая книжечка Добычина, их я перечитываю неустанно.
И вот Тургенев.
В нем нет желаемого, но и здесь можно что-то выцарапать себе на пользу. В сравнении двух выдающихся художников/Брюллов и А.Иванов/ он высказывает мысль о не полном совершенстве и того и другого: "... один из них мог выразить всё, что хотел, да сказать ему было нечего, а другой мог бы сказать многое - да язык его коснел." Или, один из них: "...имел и..., и..., - словом, всё, кроме того, что только и нужно, а именно: кроме творческой мощи, кроме свободного вдохновения. И над Ивановым возымел свою силу роковой закон разрозненности отдельных частей, составляющих полное дароваеие, тот закон, который всё ещё тяготеет над всем русским искусством."
Любое сильное выражение, каким бы сомнительным оно ни было, всегда интересно, всегда возбуждает страсть сопротивления. И в этом его красота, та красота, которую я воспринимаю благолепно.
11-е января
Вернулся к "забытым" рассказам и очеркам и, подкорректировав некоторые, вставляю в Еже-дневник. Так следует поступать время от времени, тем самым замечая динамику взросления, которой, в принципе, может и не быть.
"Когда я говорю об этом, собеседники удивляются: как можно ограничивать собственную жизнь?
Но я думаю - можно. Есть несколько примеров тому, когда человек в собственной смерти видит спасение от событий худших, чем сама смерть. Но вместе с тем может быть и простое любопытство: тому тоже есть множество примеров. Так что семьдесят пять лет могут быть ценностной границей жизни, то есть пределом того, когда ты ещё страшишься смерти. Но вот минул этот самый этап и на смену страху приходит любопытство. Я это почувствовал на себе во время последней сложной операции, дававшей почву для страха, ибо чуть задержись... Я лежал на столе, не испытывая никакого страха, и даже пошучивал, словно врачи намеревались лишь проверить правильность упаковки моих внутренностей, в чем сам-то я был уверен. Конечно, всё это, вероятно, имеет смысл только при опасной, но вялотекущей болезни, когда у тебя есть время и подумать, и попробовать самолечение, и уверить себя в истинности собственного любопытства к процессу развития болезни, и убежденность в правильности отказа от услуг медицины. Вероятно, те известные примеры безрассудства больного организма, смертельные риски, демонстративное пренебрежение к смерти приводили в конце-концов к неожиданному результату, то есть к полному выздоровлению. А врачебные опыты на себе самом? ну, это особая тема."
"Спасение? И вы верите, что душа продолжает жить после выхода из тела? Не буду переубеждать. Но когда старику надоедает жить обычной жизнью, когда он любопытствует в болезнях вряд ли в голову ему приходит мысль о спасении души. И это большее спасение, спасение от страха смерти, тогда как страсть к спасению души исключает успокоенность, человек продолжает мучиться страхом до последней своей минуты, глотая пилюли, ограничивая себя контактами, голодая по необходимости, просиживая в больничных приемных долгие изнуряющие душу часы, в конце-концов мучая своих родичей и вызывая к себе их нелюбовь."
"Жизнь делится на этапы, на промежутки: детство, юность, отрочество, взрослость и старость. И каждому периоду должны соответствовать свои критерии поведения. Глупо молодиться в пятьдесят, глупо мудроствовать в двадцать. Но если это происходит с осуждением толпой, значит, критерии поведения могут быть объективными и, следовательно, уважаемыми этой самой толпой. Так что..."
"В конце-концов возможны одновременно и интерес к жизни как таковой, выражаемый желанием жить подобно всякой живущей твари, и интерес к процессу этой же жизни. И это то самое любопытство: запредельный период, последствия мудрой старости."
* * *
Сегодняшняя смерть Елены Образцовой не лишний раз намекнула мне, что после семидесяти пяти не гарантирована долгая и счастливая жизнь, даже если внешний вид полон оптимизма. Как всё это призрачно!
* * *
В конце лыжни Алексей делает широкую петлю:
- Вас можно узнать уже по тому, как вы разворачиваетесь в конце, - говорит он.
И я соглашаюсь, ибо наверно один такой, кто стесняется даже снежную гладь испоганить неоправданными следами и потому разворачивается крестиком. Строгая линейность лыжни вдохновляет мою движительную страсть и я трачу прогулочное время на выравнивание ребяческих неуклюжестей.
* * *
Надо всего лишь не позволить себе после законченного обеда, каким бы скромным он ни был, самые ничтожные дополнения и тогда весь вечер, вся ночь покажутся тебе праздником, который дает ощущение здоровья. И утром поднимут тебя не пролежни долгого сна, а воображение приятного завтрака.
Но как трудно пройти мимо и не задеть случайно страстным взглядом всего лишь одну печенинку с долькой грецкого орешка.
13-е января.
Внемедицинские соображения.
В связи с последними событиями и моими настороженными заботами о собственном здоровье всё чаще занимаю свой ум размышлениями о причинах завершения земных забот. Ничего необычного в этих размышлениях нет, ибо меня беспокоит не страх смерти, а только логика событий.
Действительно, чем глубже забирается скальпель медицины в недра живого организма, тем больше уверяется он в ошибочности прошлых представлений об этом организме. И в этой связи внемедицинские соображения вполне могут быть основанием для практического руководства в сбережении жизненных сил.
Опытные врачи смело утверждают неограниченный потенциал главной человеческой мышцы. Нет в этом сомнений и у меня. Но как всякий внутренний орган и сердце может болеть заурядными болезнями и лечиться как все другие детали живого механизма. Этот вариант нам не интересен. Но вот: сердце не испорченное, кровь носится по сосудам, легкие закачивают кислород, пища переваривается, а жизнь вдруг беспричинно и внезапно прекращается.
Всё тело человека пронизано нервными волокнами, которые непрерывно подают информацию в центр "Вселенной", то есть в мозг в ожидании его разрешения ситуации. Мозг никому не отказывает. Помимо информации от поведения каждого внутреннего органа, каждого сосуда, каждой мышцы, гоняющей свои потоки по кишкам и сосудам информацию дают и наши привычные органы зрения, слуха, обоняния, интуиции, сенсорики разного рода. Собрав всё это в общую кучу мозг нормального организма и выдает свои соображения. Это можно назвать инстинктом. Но если при этом остается какая-то доля власти органов сознания, то сплюсовав одно и второе, надмозговой вершитель принимает окончательное решение. И весь вопрос в том насколько сильна эта власть органов сознания. В привычном понимании её можно обозначить как физическая сила, способная развиваться и совершенствоваться, сопротивляясь успешно силам инстинкта.
И вот теперь вывод: причиной внезапной смерти чаще всего становится неуправляемый инстинкт от неанализируемой информации нервных передатчиков, то есть от недостатка сил власти органов сознания. Страшная информация приводит мозг в замешательство, он не анализирует ситуацию, входит в транс, пропитывается ужасом, страхом и посылает нервам приказ на спазм. Мышцы цепенеют, включая и главную, кроветок прекращается.
Примеров тому достаточно, нет нужды их приводить, и если увериться в правильности этой позиции, то логично было бы мобилизовать силы духа на воспитание и укрепления власти органов сознания, то есть добиваться тренировкой того, чтобы этих сил хватало на сопротивление силам инстинкта и всякая ужасная информация тшательно бы анализировалась и интерпретировалась в нужном аспекте.
Начинать, конечно, надо с ограничения объемов пищи и отказа от вкусной пищи, то есть вслед за мной противиться инстинктам бесовщины. И как только ты победишь этот слабенький инстинкт можно переходить к сражению с более сильными инстинктами лени, преломляя её сопротивление ежедневным лыжным прогулкам в любую погоду. А делее со всеми остановками. В конце-концов оказавшись в тайге один на один с голодным медведем ты не отвернешь глаз, не побежишь, а дождешься того, когда он сам нехотя зашагает прочь.
* * *
Портретируемого я не заставляю изображать статую: он может разговаривать, ходить, даже удаляться на не досягаемое призывом расстояние. И лишь иногда я задаю ему простой вопрос, это его останавливает, он настораживается. Достаточно, ответ мне не нужен.
В сотый раз перечитываю письма Дега и каждый раз с тоской замечаю как быстро кончаются страницы.
Надо неделями высматривать незаконченный рисунок, чтобы в какой-то момент увидеть желаемое. Другого варианта не может быть.
Дега: "Я пытаюсь много не работать. В первые дни от чистого воздуха у меня кружилась голова и перехватывало дыхание. Теперь я начинаю приходить в себя. СТАРАЮСЬ МАЛО ЕСТЬ."
14-е января.
/Для статьи "Научить рисовать"/
Пастельный рисунок может быть выполнен по принципу линейного наброска, где линия есть полное выражение идеи, то есть никаких подстилок и падающих теней, а лишь ослабление или усиление самой линии в зависимости от освещения, что и будет образно выражать падающие тени.
Любая штриховка, будь то тень собственная или тень падающая, смотрится значительно интереснее, естественнее для графического изображения, чем растушовка как имитация реальности. Никогда не следует забывать, что графика и живопись есть различные форматы изображения и лучше, когда рисующий это акцентирует каким либо образом. По этим признакам правильно было бы и пастель отнести к сухой живописи, подобно тому, как существуют акварельная живопись и акварельный рисунок.
Рисунок по фотографии есть самостоятельный вид изображения, где рисующий интерпретирует "события", усиливая или ослабляя детали, убирая лишнее, корректируя освещение и, следовательно, тени, заменяя цвет, в посильных случаях изменяя выразительность. По сути это тот же рисунок "по представлению", где автор приводит изображение к собственному, авторскому его пониманию. Известно, что Дега рисовал горы, лошадей и другие формы, не выходя из мастерской, а пользуясь либо макетами, либо фотографиями. От этого он не потерял популярности. Достаточно примеров, когда рисунок по фотографии стновится широко известным при совершенно неизвестной фотографии.
* * *
В детстве я увлекался музыкой: играл в духовом оркестре на трубе, в струнном оркестре на домре, пел в хоре и вот что сегодня мне кажется странным: положение, например, первой домры в оркестре меня настолько внутренне возвышало, что я бывал счастлив и уже не загадывал иной судьбы.
Теперь я в творческом смысле одиночка, отшельник, мне не с кем очно сравнивать себя и это не делает меня счастливым. Всё-таки свою роль, своё значение определяем не мы сами, его определяют нуждающиеся в нас, в общении с нами.
* * *
Какой бы совершенной ни казалась выполненная тобой работа, высматривая, всегда можно отыскать недостаток. Но этому только радуешься, ибо исправление недостатков есть приближение к истине.
Всякие покушения на мою самостийность лишний раз внушают мне ничтожность моих устремлений, чем бы они ни объяснялись, ни оправдывались, потому что покушаться можно только на то, что "торчит", мозоля глаза. А всё торчащее совершенно объективно должно быть укорочено, то есть всё происходящее происходит по необходимости и никем посторонним по отношению к тебе заведомо не провоцируется, точнее, провоцируешь покушения ты сам. И таким образом тебе сообщается исправление твоего же жизненного пути. Радуйся!
Ничего так не радует мою сущность как разгадка очередной тайны выразительности, ибо их, этих тайн бесчисленное множество и тратить свои силы и своё время на социальную утвердимость есть пустая забава. Но жаль, что человек есть существо социальное и инстинктивно требует признания, подобно тому как требует признания какая-нибудь мелкая республика.
15-е января, чтв.
Идеальна ситуация, когда отрешившись от всех соблазнов, покончив со всеми обязательствами, не исключая обязательств и перед самим собой, проникнутый одной необходимостью, как сказал Дега:" Полагаю свою радость в том, чтобы созерцать и осмысливать жизнь, - для этого стоит жить," то есть "купаться" в собственных иллюзиях по случаю удачно найденной одной какой-нибудь точки на незаконченном рисунке.
И вот, легко позавтракав, усесться в удобное кресло на краю окружности, по периметру которой выставлены подрамники с незаконченными пастелями. И эта незаконченность умышленна, ибо я не хочу её, чтобы иметь возможность БЕСКОНЕЧНО править и править изображения, добиваясь неведомого.
И когда станет невозможным что-либо убавить /в спешно сделанной композиции есть только лишнее по принципу: "надо брать всё, а там уж посмотрим"/ так вот, когда уже нечего убрать, убавить, только тогда повернуть подрамник обратной стороной к себе, а рисунок либо забыть, либо уничтожить как доказательство, как улику предела возможности, ибо это не что иное, как тупик.
16-е января.
Настроение может улучшиться от пустячной догадки: теоретически мне известно, что пятнышко света на лице портретируемого должно иметь резкую границу сверху и расплывчатую снизу - пустяк, но на лице этого не видно, разница ничтожна. Но вот, истина возвращена в сознание, нижняя граница смягчена и объем заиграл, чего не было прежде: портрет не оживал.
Никогда не знаешь, какая линия или точка в рисунке может определить выразительность композиции. Не помогают и теории, не помогает и опыт. И только долгое высматривание с напряжением в глазах до боли вдруг в сетке мушек покажется искомое.
Чаще не Правила определяют эту выразительность, а условия композиционного равновесия.
* * *
Проблемно отыскать в ворохе рисунков на том же lib.ru то, чего так не хватает для взаимопонимания, ибо тот, за кем не признаешь первенства, будет нуждаться в твоей оценке и это печалит. Возможно, и я бы в этой ситуации вел себя таким же образом, но поскольку вижу на доступных мне примерах последствия такого поведения, логично было бы, наоборот, возносить соперника, проявляя дружелюбие и объективность.
* * *
Следует заметить, что в письмах Дега никак не прозваниваются новости импрессионизма: Ван-Гог, Гоген и даже те, кто имел с ним постоянное общение: Мане, Моне, Ренуар, Сислей, Писсаро, Кайботт никак не комментируются. И таким образом ценность их произведений сомнительна, ибо Дега, по моему мнению, был вполне добропорядочным творцом, чтобы не завидовать упомянутым именам и потому замалчивать их заслуги.
Сужу по себе: с искренним благолепием любуюсь работами случайно обнаруженных в архивах библиотек авторов, пропагандируя их на своих страницах статей; с той же надеждой захожу на сайты художников, выдвинутых посетителями на первые страницы поисковиков, чтобы позаимствовать их опыт на своих работах.
* * *
Мне нет повода печалиться о низкой посещаемости своих страниц в интернете. Это лишь признак отсутствия достойных соперников, ибо нет и критики. Равнодушие же отрицается самим положением моих статей в поисковиках.
* * *
Что вы рисуете? обнаженную женщину или композицию цвета и образа? изображение или художественную выразительность? Именно в этом вопрос.
Реальность копии прекрасна, но это не имеет отношения к творчеству, это только мастерство. Творчество - это постройка, вызывающая заданные автором чувства, эмоции, которые больше относятся к самому автору, нежели к изображению.
Когда я внушаю себе, что рисунок получился, что сделать больше уже ничего нельзя, то это означает лишь то, что надо отвлечься на какой-то период: глаз замылился, ибо действительно оконченный рисунок не нуждается в объяснениях, тем более самому себе. Дело в том, что удачу нельзя предвидеть, каким бы резервами опыта ты не располагал, удача случайна, но путь к ней должен быть протоптан многими твоими следами, как если бы знал только то, что идя лишь по солнцу, непременно придешь к цели.
Но все же только долгое высматривание и решительное отрицание невозможного в конце-концов закончится, если вообще закончится, приемлимо.
Зрительное равновесие, устойчивость композиции вот главное, что должно быть в рисунке, ибо шаткость её отвратительна, несмотря ни на что.
* * *
Неудачи на каком-либо новом поприще неизбежно чреваты неприятностями даже при двадцатипроцентном варианте. Но, как это обычно происходит, достижения как бы естественны, не удивительны, тогда как неудачи бьют больно по самооценке. Моя надежда на успех в подобном случае ничем не подкрепляется, поэтому правильным будет всячески избегать провокаций на обновление ситуации, сосредоточившись на совершенствовании там, где смог хоть как-то проявить себя.
18-е января.
Популярность приносят совсем не те, кому ты адресуешь свои эмоции.
В конце-концов начинаешь сознавать, что деньги та же огородная почва, семена в которую бросаешь по необходимости, а не по силам самой почвы, то есть излишек урожая тяготит порой больше, чем недостаток. И только печальный опыт заставляет делать оправданный запас.
Дешевая нефть сильно опустошает бюджет, ибо остановить скважину нельзя, складывать в запас ещё дороже, приходится продавать себе в убыток, а убыток покрывать за счет того же газа. В результате государственный карман пуст. И остается только печатать рубли, изымая инфляцией недостаток средств из карманов работяг, ибо пенсионеров трогать опасно, они есть наиболее активный электорат. Можно было бы силами предприятий обороны помочь промышленному производству новой технологией, но сама оборонная промышленность пока далека от совершенства.
Цена доллара не имеет прямого отношения к цене нефти и было бы правильным его удорожать всё больше, чтобы полностью перекрыть корридор поступления импорта, то есть, чтобы воодушевился собственный предприниматель надеждой на то, что пока он поднимается, его не опустит импорт, не разорит, он ждет стабильной экономической политики, которая должна твердо декларироваться. А этого нет. Какое-то время надо пожить за счет ранее накопленного жира, то есть важнейшее импортное оборудование, технологию, научные открытия покупать непосредственно самому государству и дарить проявившему себя частному производству.
Цены растут там, где продукт имеет способность долго храниться, это естественная реакция замученного тяжелым трудом производителя. Но молочные продукты с лимитированными сроками хранения не дорожают. Может подорожать то, без чего невозможно обойтись потребителю. В результате процесс стабилизируется, производители переориентируются на более выгодный продукт, оставив производство скоропортящихся продуктов и те вдруг поднимутся в цене. И так будет происходить до тех пор, пока не сбалансируется экономика. Но это проиойдет не скоро.
Так мне кажется. Но я далек от экономики и тем более от политики, просто на основе этих дилетантских выводов пошел в банк и прикупил немножко долларов, не стесняясь их ценой. На всякий случай, то есть на тот случай, когда рубли потеряют всякую ценность.
* * *
Просмотрел сотни рисунков в надежде поднажиться идеями в изображении нового рисунка: пастели "три грации". Тема эта популярная, почти у каждого художника она есть, но почему-то нигде не становится определяющей его творчества, то есть не входит в перечень удач. И после долгих размышлений и проб отыскал причину: передача светотени у всех из них не верна, они не придерживаются Правил, а "верят своим глазам", которые непременно обманывают.
19-е января. Крещение
Есть только один критерий качества искусства: выразительность, а художественная выразительность есть высший критерий, ибо только выразительность привлекает внимание зрителя, порой далекого от всякого искусства.
Но не надо путать художественную выразительность с провокацией внимания, когда привлечь зрителя любым доступным способом становится целью: в ход идет пошлятина, шокирование психики. Причиной этому может быть только неспособность современного искусства что-то добавить к искусству классическому, а по сути, это только форма перехода от восшедшего в апогей искусства классического к искусству новому, которое до настоящего времени слишком призрачно, непонятно, недоступно имеющимся средствам выражения. Кроме того, выразителям высоких чувств нужно иметь незаурядный талант, который всегда был в дефиците.
Рисовать, писать это форма передачи переполняющих душу собственных чувств автора, где чем эмоциональнее, чувственнее автор, тем ярче он выражает их на подоснове, даже если рисует и пишет только для себя самого, никому не навязывая их.
Чаще всего эти чувства вызываются эмоциями при виде внешней красоты и ретрансляция этих чувств становится целью художника. И в этом я вижу ошибку. Жизненная правда обманчива: что вызывает в тебе эмоции может оставить зрителя равнодушным, тем более, что ты грубо навязываешь свои представления незнакомому человеку.
Но есть объективные факторы выразительности эмоций и это художественная правда, ничего общего не имеющая с правдой жизненной. Разница в том, что на жизненную правду зритель смотрит безотносительно к автору, тогда как в художественной правде его привлекает именно автор безотносительно к изображению: удачно найденная "точка" может возбудить зрителя своей ролью в большом полотне, заставить восхититься автором, наполниться памятными чувствами. "Как он это сделал?" - вопрос, одолевающий зрителя. Действительно, кому нужен портрет незнакомого человека, но художественно выраженный рисунок привлечет внимание впечатлительного покупателя.
* * *
Все-таки с долларами я не совсем разобрался, попробую продолжить.
Итак, есть утвержденный бюджет страны, исполнение которого поручено минфину, денгами его снабжает ЦБ, куда поступают все налоги, включая и выручку от продажи госпакета на нефть, газ, металл, калий и прочее. Рублей на всё не хватает, это естественно и надо продавать доллары, причем чем дороже, тем лучше. Цена устанавливается ЦБ, то есть продавцом и товар отправляется на биржу. Там покупатели и в основном это банки и госкомпании. Банкам покупать дорогие доллары не выгодно, ибо это их товар, который нужно продать населению по ещё большеё цене. Покупают плохо и банк вынужден снижать цену. Но когда долларов становится мало или они вообще кончаются ЦВ просто перестает их продавать. Правительство должно выбирать: либо сокращать расходы, либо разрешить ЦБ печатать рубли. Выбор трудный. Но поскольку процесс, хоть и вяло идет любой руководитель предприятия следит за ценой доллара: высокая его цена говорит только о том, что у банка нет рублей и вот-вот он начнет их печатать. А тут ещё заявляется в кабинет главбух и сообщает, что пришло уведомление о дополнительном налоге. Директор гонит главбуха за кредитом в банк под любой процент и заставляет снабженца срочно закупать впрок бензин и металл, если предприятие крупное. Так же поступают все соседние предприятия. Бензин сразу дорожает, ибо на всех не хватает, следом за ним дорожает электроэнергия, а за ней все прочие товары. Зарплата у рабочих не растет. Этот процесс называется инфляцией: все стремятся купить впрок и самый ходовой товар доллары, которые незамедлительно растут в цене и тем самым приостанавливают печатание рублей. Процесс стабилизируется, цены хотя и подросли, но уже успокоились, чего и добивалось правительство. Подросшие цены дают дополнительное поступление налогов в бюджет. Вместе с ценами на товары массового спроса подорожал заметно и доллар и уже не подешевеет, а тот, кто успел ими запастись, теперь будет спокойно их продавать тому же банку, но уже подороже. Но если вдруг нефть снова подорожает и будет создавать прибыль стране /ЦБ/ он может снизить цену для привлечения инвесторов, только вряд ли они возвратятся. Вернее всего стабилизированные цены создадут приемлимые условия для кредитования собственных предприятий и их развитие, ибо, повторюсь, какие-то товары, ранее неоправданно обесцененные импортом, теперь возьмут свою цену и возрадуются.
Так я думаю.
Кстати, три минуты тому назад/00.06/ я появился на свет, правда, много лет тому...
20-е января, вторник, -12`
Ночью похолодало и выпало немножко свежего снежку: лыжи гарантированы.
Так и не уснул вчера, несмотря на то, что почти ночью излагал свои представления о волотильности доллара и это как бы гарантировало спокойный сон. Но не получилось.
И вот теперь то же самое о рубле, о его волотильности.
Если человек живет на 90% натуральным хозяйством должна ли его беспокоить инфляция?
Он положил в банк свои сбережения под "выгодный" процент и спит себе спокойно. А ещё лучше, боясь банкротства банка, прячет денежки в матраце. Поскольку ему не приходится ничего покупать, то имея представление о сегодняшних ценах, он в состоянии сравнить их с ценами через год. И может оказаться, что цены заметно выросли, но ему и сейчас ничего не нужно покупать, пока не начала "протекать Своя крыша". А похороны? а подарки родным? а слезы дочек и внуков? Да, цены незаметно выросли и для того, кто ничего не покупает. /Тот же, кто вообще ничего не покупает, спокойно помирает на матраце с деньгами, так и не узнав их цену/. Значит, при общей инфляции в 10-15% твоя инфляция в 2-3% ничего не сбережет, просто в какой-то момент окажется, что сбереженных тобой денег не хватит на нужный тебе товар, ибо твои деньги потратили твои родственники, твои друзья и знакомые косвенно, продолжая покупать и покупать, работая всё больше и больше. В то же время лечить свои болячки, учить детей, посетить театр просто стало невозможным, ибо сокращение финансирования медицины, образования, культуры резко повысило их услуги, без которых никому не обойтись, если ты, конечно, не живешь в тайге, как эта бабуля...
Короче говоря, инфляция найдет тебя везде, как бы ты ни прятался, а ставка банка по депозиту всегда будет меньше, чем даже официальная инфляция, и потому на сегодняшний день хоть какую-то гарантию дают купленные доллары, которые могут без заметного обесценения выручить тебя в трудный момент, вплоть до того, что ты можешь на год-полтора перебраться в какую-нибудь дешевую "европу", куда даже визы не нужно. И сознавая это люди будут и будут покупать доллары, создавая тем, кто догадался сделать это пораньше, благоприятную подушку.
А инфляция рубля?.. Она, конечно, рано или поздно закончится, но мне представляется, это произойдет тогда, когда мы начнем жить по правилам классической экономики, не вкрапяляя в неё политику, то есть не скоро, хотя кому как не нам легче экономически обособиться от мира, что мы уже пытаемся делать, прижимая к себе соседние страны. И Украина без России не выживет, ибо выжить можно только производя на своей территории всё необходимое, что небольшим страная совершенно не по силам, как, например, фермеру недоступны современные технологичные линии, регулярная замена уборочной техники, орудий труда; научные разработки.
Я так думаю.
22-е января.
Весь фокус в том, что бы у тебя купили то, что ты производишь, у меня, допустим, рисунки. А что может продавать страна? Конечно природные богатства: это беззаботнее всего. А как насчет туристических услуг?
Когда мы опомнимся, то как раз, и будем торговать восполнимыми богатствами, то есть просторами своей страны. Может быть и хорошо, что Путин отстроил Сочи, что прибрал Крым, но хорошая дорога через всю страну с запада на восток с заездами на все основные достопримечательности была бы, думаю, сильно востребована тем же Западом и дала бы толчок к развитию не меньший, чем тот же газопровод, который по рукам и ногам свяжет нас обязательствами и, что самое плохое, оттолкнет/забрав средства/ от производства тех самых восплнимых богатств, которые дают земля и просторы страны. Увы!
* * *
Теперь надо бы пройтись по делам справедливости. Сегодня эту категорию общежития гарантируют два фактора: Закон и исполнение Закона. Качество закона гарантировано процедурой его принятия, а исполнение Закона - судебной системой. Всё остальное "от лукавого". Вас дурят на каждом шагу, пользуясь неосведомленностью. На том же Западе у каждого приличного гражданина есть адвокат, гарантирующий какую-никакую законность и ситуация, с которой я сталкиваюсь на каждом шагу, там невозможна. Приходится только соболезновать самому себе. И несмотря на то, что я пристально слежу за законностью предъявляемых мне требований, от всех провокаций отбиться невозможно и приходится просто разводить руками там, где могли бы быть перспективы совершенствования. Но, повторяюсь, пока вот так: отбиваюсь помощью Закона, других заступников нет.