Аннотация: Сквозь широкое стекло я смотрел в разрез пилонов-небоскрёбов. Но яркая тьма, что струилась отовсюду, подавляла взор, растворяла его в массе безумия и вакуумной пустоты. Вереница флаеров, суетливые пешеходы внизу, роботы-уборщики - все выполняли свою строго запрограммированную миссию.
Есть ли у меня выбор? Должен быть... Надеюсь...
ЭФИРНЫЙ ЧЕЛОВЕК.
За пятнадцать секунд до взрыва.
Терновая заросль, ложбина, куст репейника... Дыхание рвётся, давится. На глаза наворачивается красная пелена. Обильное слюноделение захлёстывает рот, отдаёт металлическим привкусом. Руки изодраны в кровь. Давно я так не бегал. Чёрт, я вообще так никогда не бегал!
Череда ухабов, будто нарочно, припала под ноги. Столь интенсивного движения ступни не выдержали, срикошетили, повалили меня наземь. На секунду... Не больше. Чтобы не заметить сей заминки, бежать. БЕЖАТЬ! Пятки с клоками вырывают пористую, изъеденную червями землю, безжалостный ветер обжигает бурей песчинок, так и норовит сорвать мой любимый котелок, что я выкрал в отделе 20-го века.
Незаметно равнина поднимается, уходит в высоту холма. Земля здесь мокрая, слизкая. Постоянно спотыкаюсь и падаю. Но не сдаюсь, не сейчас, когда я так близок к цели, чего ждал всю свою жизнь от ненавистного рождения! В сапогах уже с пригоршню грязи. Она расползается, хлюпает и постоянно подстёгивает меня холодной последождевой сыростью. Вот и вершина. Наконец-то... Измождённое тело становится непослушным. Ноги заплетаются, видимость расплывается. Не сейчас... Только не сейчас. Капать! Руками усердно ворошу землю. Та рыхлая, поддаётся. Лишь изредка взмывая вверх, неприятно пачкает лицо.
Всё! Я, должно быть, успел... Да, точно! Даже несколько секунд в запасе осталось...
Теперь можно позволить себе глупость - выглянуть и проводить в прошлое обитель человеческого порока и зла. Жгучие воспоминания о которой непрестанно теребят мою уставшую душу.
Здесь, на возвышении, хорошее обозрение. Огромного радиуса равнина упирается в неровности рельефа, будто непокорённый оазис тектонической активности. Захваченная дикими кустарниками и растениями она создаёт вид безмятежности, эволюционного покоя и гармонии, где всё соподчинено, естественно и сбалансировано. Где птицы радуются благодати небес, где трудолюбивые насекомые откупоривают свои жилища, выходят узреть живописный метаморфоз природы. И лишь гигантская полусфера в центре, как осенняя изморозь, подавляет красоту вокруг, душит своими незримыми, но тлетворными щупальцами! Неопытный глаз восхитится мишурой её поверхностной отделки, игрой красных зайчиков на зеркалах, что сплошным ковром облегают сферу, в горделивой непокорности заходящему солнцу. Но он ошибётся. Жестоко, непростительно... Там, под куполом помпезности, царит холод, цинизм и холёная бездарность. Всё то, что стало продуктом человеческой ошибки. То, что стало выше природы и обрекло себя на гибель.
Да упокоит их смерть...
За три секунды до взрыва.
Всё началось... Точно и не знаю. Машина, как всегда проявила крайнюю педантичность, вычищая из памяти все истоки Резервации. Боится, что однажды ощущение реальности вернётся к людям и те, восстанут. Да, эта тварь идеально устроена. Ещё бы! Ведь всю её делали мы... А мы имеем толк в практике создания массовой кабалы.
Так, так... Из глубин мозга выныривает ретроспективный электромагнитный импульс. Ага. До подсознательной мнемоники не добрались. Вспоминаю... Учебник истории за пятый класс, страница 213, второй абзац сверху: "Ссылаясь на открытие и практическое использование энергии водородного деления, организация Greenpeace ратует за отделение человечества от природы". "Зелёные" твари - я знал, что с них всё и началось! "...Активные члены этой организации выдвигают концепцию изолированного и компактного размещения общества... Всего лишь за год разработаны и сконструированы модельные образцы городов будущего. Главенствующим фактором поставлены обтекаемость, многоуровневаемость, регулирование рождаемости и всеобщая технократичность на основе выработки экологически чистой энергии".
Смутные видеокадры непрестанно возникали в моём сознании. Теперь, когда статическое поле города больше не сдерживает мозг, я мог проследить историю нашего падения. Вот, показывают саммит глав государств Земли. Все смеются, шутят, переговариваются в кулуарах страсбургского парламента. Вижу, как эти откормленные рожи поочерёдно подписывают некий протокол и толстый документ озаглавленный "Конвенцией о всемирной Резервации". Далее память начинает давать сбои - в столь изнуряющем режиме ей не доводилось работать! Изображение расплывается, тускнеет и, кажется, вот-вот погаснет вместе с рассудком. Но нет, я должен выискать корень нашей деградации, я должен оправдать себя!
Ага... Обращаюсь к сокрытому в подсознании архиву новостей. Симпатичная блондинка с упоением рассказывает о достигнутом прогрессе в строительстве зеркальных городов. НЕТ!!! Они все... ВСЕ в едином порыве бросились строить эти проклятые стеклянные усыпальницы! Но ведь это невозможно! Тысячелетиями человечество истребляло друг друга, взрослело в ненависти к соседям своих детей, строило козни, порабощало и угнетало. Почему же сейчас, в ситуации сколь нелепой, столь и безрассудной, люди сплотились в стремлении к добровольной Резервации?!
Что? Непомерные токсичные выбросы? Окружающая среда задыхается в "парнике"? Земля загажена пестицидами, истощилась и болей не родит? Вымирают сотни видов животных и растений? Моря, реки превратились в пустынные захламлённые водоёмы? Бесчисленные стихии олицетворяют гекатомбу, гнев природы? Да, мы сделали много ошибок! Наворотили грехов. И тут же постарались от них отпочковаться. Уединится в сферических склепах и списать всё на неопытность былых поколений.
Каких-то десять лет, и вся цивилизация превратилась в сеть раскиданных по планете стеклянных куполов. Как будто оспинки на живой земле...
За две секунды до взрыва.
До Нового Года оставалось не более трёх часов, когда я впервые открыл глаза. Кругом лился свет, орудовали юркие электронные механизмы. И в голову тотчас проникло Это. Властный, чужеродный элемент. Давящее на мозги статическое поле города, называемое Машиной. Оно не молчало, никогда не бездействовало. Даже в утробе матери пичкало меня базовыми элементами мироздания. А теперь моя полностью сформировавшаяся физиология отходила в лоно его опеки.
Я многое понял. Из устройства нашего мира. Его исключительности в структуре мироздания. Больше не было Бога, всякой религиозной ерунды. Существовала лишь реальность сферы. Независимая, живущая по собственным законам и подчиняющаяся самой себе. А мы, люди - элементы этого естества. Его базовый и неотделимый компонент.
За окном папиного флаера проносились толстобрюхие небоскрёбы. А поверх простиралось огромное голубое небо. Такое желанное, такое бездонное!.. Уже тогда я знал, что это лишь огромный железобетонный пласт, создающий иллюзию природной атмосферы. Что поддерживается он массивными пилонами зданий. Что над ним высятся следующий ярус с точно таким же идеальным, но бутафорским, как дешёвая актёрская игра, небом.
По городу прыгали зайчики иллюминации, взмывали вверх предпраздничные фейерверки. И, кажется, всегда интенсивное и брюзжащее воздушное движение двигалось в каком-то строгом порядке, соподчинённости. Прямо как у сверхмощных компьютеров, что контролировали и выверяли нашу жизнь, как у примитивных промышленных роботов, что марионеточно долго паяли микросхемы, тянули кабеля сверхпроводимости, двигали деталь из жерла протонной топки к лазерной огранке... Звёздочки, снежинки, замысловатые росчерки и спирали - по стенам надменного города прыгали развлекательные огоньки, отражаясь в бесчисленных зеркалах, заполняли пространство манящей лёгкостью и игривостью. Магазины искрились неоновыми вывесками, муаровыми разливами вдоль всей своей футуристической конструкции. Там, внизу, блестел в лучах искусственного солнца снег... И я знал, я всё прекрасно понимал...
Пусть это лишь продукт моего воображения, навеваемый к празднику запрограммированным полем, пусть это пустое самовнушение, пусть... Но каждый раз, когда я выглядывал в окно, это жуткое давление отступало, мысли сходили с мёртвой точки и парили где-то высоко, в настоящих небесах, там, где вольный полёт птиц рождает свободу, где слагают полномочия история и время, власть и обстоятельства.
Моя маленькая жизнь потекла плавным, размеренным темпом. Закреплённый за мною программный зонд всегда выверен, до отвращения правилен. Подберёт оптимальный мнемонический метод для подготовки уроков, рассчитает опасные периоды дня, подскажет где упаду и заодно положит соломку. Он всегда и везде, как стат-поле, как город, как призрак горизонта в просветах магистралей. Ничего не происходило без моего ведома. Всё расчерчено на года, разграфлено и заполнено. Во всех ячейках числа, числа, числа...
Папа и мама по будням просыпаются на несуществующую работу, дыбы соблюсти старинную традицию; по выходным выезжают в парковые зоны, где всё те же деревья, трава, адоптированная фауна - наш компромисс между реальностью и желанием прекрасного. В Новый Год наряжают несуществующую ёлку, ко дню мужчин мама печёт роскошный визуальный пирог, а папа на 8-е марта дарит раскидистый букет цветов. Каждый раз уникальный и неповторимый. Большое дело... В его компьютерной коллекции не меньше миллиарда голографических скинов и текстур, выполненных в стиле мастера икебаны.
Однажды, вытащив отца из комнаты объёмного телевидения, я спросил, зачем мы живём, в чём смысл ограниченного крысиного существования? Он выпучил глаза, минутой погодя, глупо улыбнулся и отвёл парящую надо мной жестянку в утиль. Через день у меня был новый программный зонд...
Тогда я обратился к матери с тем же вопросом. Она оказалась менее радикальной - приложила ладонь ко лбу и дала таблетку от температуры. После чего зонд выдал мне философскую тираду о вреде многочасового просмотра остросюжетных боевиков и хронического недосыпания. И в довершение сделал мне прививку от бешенства, которая была побеждена ещё в позапрошлом веке.
В шестом классе нас перевели на новую технологию обучения - посредством направленного электромагнитного воздействия на биотоки мозга. И мы стали на ступень ближе к роботам. А, может, мы ими уже стали? Я не знаю. Мне противопоказано много знать... Теперь те скудные выходы в город, что приходилось делать в борьбе за знания, воплотились в исключительность домашнего обихода. Мироздание замерло на уровне одного человека. И уже изваяло эпитафию поверх моего гроба. Злорадствует, кичится бессмертием... Как же я ему сочувствую! Жить вечность... Вечность - это много. Это фатально много! Это суицидально-непростительно много!
Мои мышцы медленно дряхлели, атрофировались. Но в обществе технического прогресса это не играло роли. Потому как все желаемые движения могли сделать за тебя роботы или электронные аппараты. Включить телевизор - пожалуйста. Повернуть на спину, почесать - пожалуйста. Даже удовлетворить низменный или гормональный инстинкт - пожалуйста! Достаточно только подумать. Машина считает интенсивность, направленность, длину и частоту электромагнитной волны в коре головного мозга. Готово! Получите, барин. О, ради бога, не напрягайте свой августейший зад. Прямо тошнит...
Бывало за день доводилось сделать два-три движения. Это достаточно много, если учесть, что кормили меня и отвечали на формальные звонки всё те же механизмы. Один раз я швырнул в экран графин с водкой. Там шёл типичный сериал о Хулио и Кончите 23-го века для деградирующей части населения. Смазливый актёр-робот пафосно клялся в вечной любви своей механической избраннице. И я бы даже рассмеялся комичной правде его слов, если бы не одышка. Бросок получился не ахти - силёнки уже не те, графин разбился, понапрасну растратив спиртное лекарство. Услужливый компьютер тут же предложил свои услуги. Уже достал где-то полную бутылку и с помощью манипуляторов поставил её на изготовку. Я прекрасно знал, что он может запустить её со сверхзвуковой скоростью, что возможно своей инерцией она прошибёт не одну стену, что мне сделают выговор за хулиганство... Потому приказал зарядить на полную катушку! Разбитый сегмент телевизионной комнаты, роскошный грохот, один перелом кости, три жалобы, неделя восстановительных работ. Весело было... ЖУТКО весело.
Человек строит свою судьбу сам. Как долго я искал доводы в пользу этого утверждения! И не знаю... Пожалуй, то был единственный раз, когда я не знал. Не знал, что такое судьба... Это моё высшее образование, которое никогда и никому не понадобится? Или, может быть, это работа программиста на предприятии, руководимого компьютером, который непрерывно самосовершенствуется, разрабатывает оптимальные софты, самостоятельно устраняет неполадки и производит апгрейды? Или всё же жена, которую я должен завести как домашнего зверька, чтобы продолжить род людской? Смешно... Я должен спариться, чтобы человечество жило. Мы все должны... Всего лишь одна традиция. А сколько последствий, какой масштаб значения! Первобытный инстинкт, без которого мы ассимилируем в массе металла и микросхем. Традиции... Будь они прокляты!
По долгу просиживая в пабе, я всматривался в лица пяти молчаливых парней, что сидели за той же стойкой. Все их взоры уходили куда-то глубоко за полки со спиртным, прожигали стены и выходили в бесконечность. Все, как один, они потягивали пиво, все курили. Одевались в стильные джинсовые комбинезоны. Даже кружку к губам подносили одновременно. И я смотрел в их застывшие бездонные глаза, задаваясь лишь одним вопросом... Они действительно считают меня своим другом? Да, ДРУГОМ? Или это остаточный рефлекс, дань грёбаным традициям... Наши родители вместе ездили в "зелёную" зону, мы учились в одной группе вплоть до расформирования, идём по одному трафику благосостояния (ещё одна традиция - деление общества на касты). Что нас удерживает? Неужели мысль о некогда совместном времяпрепровождении? Или это - беспокойство за близкую вещь, которая при длительном отсутствии вызывает нервозность?
Сделав очередной глоток, я уставился на пышную высокую пену. Так хотелось верить, что она настоящая. Нет, правда. Должно же в этом мире быть хоть что-то естественное. Хоть чуть-чуть! Я же не прошу апартаменты-люкс и пожизненный пропуск в экстази-бар... На кончике пальца положенно тускло блестели снятые с кружки пузырьки. В движении меняли угол блеска, со временем распадались. Вроде бы всё верно... Ага... В резком махе мой глаз уловил излишнюю угловатость пузырьков - видеографика не успела выровнять линии текстур. Такое иногда случается, когда поле перегружено массовыми голограммами. Нам даже обещали в скором будущем модернизировать серверную подстанцию. Но это уже не имело никакого значения. Ровным счётом... В кружке плескался синтетический суррогат настоящего пива, украшенный иллюзиями моего собственного мозга. Аппетит почему-то сразу пропал...
Как-то раз я окликнул Сергея, сидевшего рядом. А он не откликнулся. Даже не дёрнул рукой. Узкие зрачки по-прежнему разрезали стеллаж с бутылками, кадык привычно дёргался в глотательных движениях. Сомневаюсь, что он вообще услышал меня... Теперь и я посмотрел в эту проклятую стену. Плоская, отделанная сайдингом, пестрящая разнообразием вино-водочных этикеток. Добротная иллюзия реальности! Невооружённым глазом и не отличишь... Что-то в ней должно быть. Обязательно! И чем быстрее я обнаружу искомое, тем вероятнее освоюсь в окружающей меня гнетущей среде. Тем больше у меня шансов выжить наедине с самим собой.
Проходили дни, недели месяца. Но стенка что бы ни случилось всегда оставалось стенкой, обычной железобетонной консолью высотного здания. Такая же мёртвая как и весь город, как и все его обитатели...
За секунду до взрыва.
Что-то вдруг изменилось. Я второй раз в жизни не знал, ЧТО! Но ИЗМЕНИЛОСЬ, а это уже само по себе хорошо. Я тогда прибирался в комнате. Стирал пыль, расставлял вещи по местам, выбрасывал объедки и огрызки. Даже и не представляю, как докатился до такого безрассудства. Наверное, решил, что если не могу сделать полезное для других, сделаю для себя. И потом в чисто физиологическом плане уборка шла мне на пользу.
В дальнем углу шкафа лежала толстая книга. Ветхая, с выцветшими, местами вырванными страницами. "Толковый словарь русского языка" С.И. Ожегова. Это казалось весьма странно в свете крайней расторопности дройдов-слуг. Но, как бы то ни было, я расположился на диване и принялся читать. Сперва всё выглядело дико - как-никак от бумажных носителей мы уже давно избавились. А со временем втянулся. Читал, будто завороженный, читал как самый интересный роман, как самую полезную информацию. Многие слова были начисто вычеркнуты из современного лексикона, некоторые определения конфликтовали с современной трактовкой. Однако нашлись и такие, что вызывали холод в теле и ужас в душе. То ни "эпидемия", ни "маньяк" и даже ни "убийца". В сложившихся обстоятельствах, в городе сладострастной утопии, я сам готов был выпотрошить кого угодно. Только повод, только последняя капля...
Человек. Это слово не сразу осмыслилось и адаптировалось в моём сознании. Столь понятное и обыденное, оно казалось и не требовало никаких дефиниций. Но, как ни странно, я не мог отвести от него взгляд. "ЧЕЛОВЕК - живое существо, обладающее даром мышления и речи, способностью создавать орудия и пользоваться ими в процессе общественного труда". Даааа... Устарело понятие. Забавно... Человек превратился в безнадёжный архаизм. Тот, кто ставилось базой, тот, для кого прилагались все усилия и стремления, растворился в эйфории собственных достижений. Мышление на уровне животных инстинктов, речь выходит из обращения. Орудия репродуцируются самостоятельно, сами проектируют и работают. От человека осталась зыбкая приставка "живое существо"... Живое и глупое. И глупость заключается в интеллекте, который однажды поставил своего носителя перед фактом Резервации.
Что с нами стало? В кого мы превратились? В продолжение нашего желудка? В бесхребетных кукол планетарного вертепа?.. Мы - макроорганизмы, смиренные, уставшие от всего, даже от самих себя. Со времён начала Резервации мы медленно, но уверенно теряли значение. Обращались в ничто. Разлагались в структуре мироздания и вырождались до уровня микробов. Нет! Мы стали хуже! Мы растратили свой потенциал, своё исключительное предназначение. Или... Или в том и был умысел природы, чтобы в итоге миллиона лет эволюции и борьбы запереть человечество наедине с собственным безумием, бросить в зависимость от "нулей" и "единиц"?! В назидание... Человек и компьютер. Хозяин и раб. Раб и хозяин...
Мысли. Терпкие, отрешённые. Сладкие, упоительные. Я думал много и обо всём. Заперся дома и не отвечал на звонки. Под конец недели в дверь неожиданно постучали. ПОСТУЧАЛИ!!! Ради удовлетворения своего любопытства я (невероятно!) решился снова "коснуться" враждебного города. За порогом стояла симпатичная белокурая девушка в белом халате. Стройная фигура, шикарный бюст, проникновенный взгляд... Я сдался без боя.
Изображая эстетический интерес, она долго рассматривала мою берлогу. В её словах сочились лесть и главокружительный аромат тепла. А я, ради созерцания изваяния высшей красоты, готов был простить ей эту неискренность.
Чуть погодя она представилась Верой, сотрудницей городского Медицинского Центра. Спросила что болит. По правде сказать, я и не догадывался, что эта служба имеет штатные рабочие места. И был приятно удивлён.
- Всё, - ответил я. - Моя душа горит огнём.
- Но такой болезни не существует... Могу я чем-нибудь помочь?
- Можешь.
За руку я утащил её в комнату объёмного видения. Приказал домашнему компьютеру включить вид космоса. И вуаля! Мы стоим в сердце неизведанной галактики. Сам не знаю, почему я вдруг завёл речь о происхождении Вселенной. Но она тут же подключилась к разговору. Закономерности движения планет, свечение туманностей, элементарный состав космической пыли, газов, разнообразие форм биологической жизни на планетах - целых пять часов мы разговаривали без удержу и без отдыха. Вихрь мнений, абстрактное мышление, запредельная фантазия! Она воплотила в себе тот ключик, что должен был сорвать с меня цепи. Я думал так, я надеялся...
Каждый день она навещала меня, чтобы сделать лечебный витаминный укол, и каждый день мы утопали в стихии наших воображений. Снова и снова. Как в сказке... И однажды я предложил ей убежать, вместе, далеко-далеко, где не ступала нога человека со времён Резервации. Но она отказалась. Сказала, что здесь её работа, здесь её дом, здесь же поселится будущая семья.
- Глупышка. Разве ты не чувствуешь, как город убивает тебя... Всех нас! - возразил я.
- Сумасшедший!
Вдруг всё перевернулось. Она ушла, бросила меня. Навсегда. Я перешёл грань... Но ведь то была правда. Чистейшая...
У меня не осталось выхода. Я должен был измениться. Окончательно и бесповоротно. Координально! И мои знания программиста и наладчика компьютерных систем подходили как нельзя кстати... Сенсорный костюм для навигации в виртуальном пространстве, тысячи пройденных информационных узлов, недели потраченного времени. Я искал. Искал всей злобой, что накопилась в душе. Искал, чтобы не загнуться на радость Машине. И нашёл. Всё! Святая святых любого земного города. Командный блок программных модулей!
Только подумать! Человек может противостоять. Надо только хотеть. Ага! Вижу наряд киборгов-стражей, что мчаться к моему жилищу. Хотят арестовать? Хахаха. Кого вы собираетесь арестовать?!! Меня! В считанные секунды я открыл гражданскую базу данных. Уровень => Сектор => ФИО. Далее побежали данные: биография, перечень заслуг, текущий трафик благосостояния и др.
Телом я почувствовал сильную дрожь. Переключился на датчики комнатного видения - киборги только что проломили стену. Командир группы запрыгнул первым. Мгновение и он уже наводил прицел точно мне в висок. Как бы не так! Панель управления личностью => Стереть ячейку => Подтверждаете команду => Да. В виртуальном пространстве пробежала цепь языковых символов. Вспышка. И надпись: "Гражданин удалён".
Ну, что вы будете делать теперь?! Я снял костюм и истерически смеялся в каменное лицо киборга. Его программа не смогла "переварить" внезапное исчезновение цели. Нет данных - нет человека! Он попросту меня не видел. Машина ты думала убить человека, паразитирующего в твоей упорядоченной туше! Теперь же знай, я силён и жажду мести! И не успокоится мне, пока пульсирует хоть один твой информационный канал. Бой до смерти! Один на один!
У меня сразу же созрел план. Без проблем. Слишком долго я примерялся к окружающей меня жизни, слишком сильно ошиблась Машина, когда по традиции наделила меня знанием. Возмездие. Revenge. Только это понятие заставляло снова и снова вклиниваться в сеть, выискивать слабые домены, блоки памяти, подбираться к рычагам управления инфраструктурой города. Несколько раз меня находили антивирусные программы. Но что они могли сделать против существа, имеющего реальное тело. Выбросить? Через секунду я уже был на старом месте. Наконец, вся властная цепь выстроилась в логичную схему. Первый этап завершился.
Как и положено всему антипрогрессивному, музей истории и антикварных предметов располагался на первом этаже небоскрёба. Там, куда среднестатистический водитель предпочитал не соваться. Вытянув из-за пазухи заготовленный кирпич, я запустил им в пыльную витрину. Треск, грохот, звон. Ничего не произошло. В смысле меня не арестовали. Собственно, а на кого натягивать кандалы? Внешние сканеры прощупали каждый кубический сантиметр в поисках нарушителя. И естественно никого не обнаружили. Ведь меня не существует... В главной базе данных города.
Я долго бродил по отделам музея, выискивал одежду. В чём-то надо было явиться пред Матушкой-природой! Серый плащ. Давно нестильные чёрные ботинки. Брюки с усердно заутюженными стрелками. Представительного вида рубашка. Ну и, конечно же, шляпа, с короткими полями и ямочкой на макушке. У допотопного трельяжа, мне довелось-таки порядочно нарядиться и покрасоваться. В общем-то, выглядел я довольно старомодно. Прямо гангстер недоделанный. В довершение образа стащил Беретту в зале итальянской истории. Оружие не бандитское, но те раритеты, что относились к эпохе 20-х-30-х выглядели уж больно коряво.
На улице по-прежнему царила искусственная ночь. Лишь скромное уличное освещение тщетилось разогнать тьму. Я уже подумывал перейти к третьему этапу, как вдруг из сумрака вынырнул одетый в чёрное человек. Странно. В такое время? Пешком? Экстрима захотелось?.. Тот внезапно замер, обвёл взглядом осколки, что были разбросаны на тротуаре. Рывком прижал ладонь к уху, включая прибор связи. Так, так... Машина почувствовала, что пахнет жареным. Подключила немногочисленный людской штат. Напрасно. Выхватив пистолет, я полным ходом устремился к нему.
- Отключи микрофон! Кому говорю! Отключай!
Тот не слушал. Что-то нашёптывал, нервно жестикулировал. Крайняя беспечность... Я всадил ему по пуле в оба бедра. И откуда во мне такая жестокость?! Надо будет на досуге поразмыслить над этим. Парень кричал, хватался за ноги и почему-то испуганно водил глазами по сторонам. Раны изрядно кровоточили.
- Попробуешь связаться с Машиной, и я выпущу пулю на каждое твоё слово.
Он не ответил. Даже не пытался оказать сопротивление. Странно. Филёры подготовлены не хуже киборгов. Похоже я невидим и неслышим в том числе и для людей... Но какого хрена?.. Только если на каждого из нас имеется зарисовка в базе данных, без которой нервная система человека просто не воспринимает внешние раздражители. Идиотизм...
Вялыми движениями парень встал на четвереньки и пополз по улице прочь. Ну, это лишнее... Подойдя вплотную, я выстрелил ему со спины точно в сердце. Тот не рыпался, свалился замертво. Отлично. Нет убийцы, нет и состава преступления. Через пару минут здесь будет дройд-медик. Убедится в отсутствии пульса, доставит труп в морг. А там, само собой, констатируют инфаркт миокарда... У двадцатилетнего молодца с пулей в сердце. Нравится мне наша система! Кто говорил, что Бога не существует?!
Как и положено, в девять часов утра, автоматизированный метеозонд готовился к выходу в атмосферу. Более удачного способа покинуть приделы этого затхлого мирка трудно придумать. Я сидел на арматуре пускового дока с ноутбуком в руках. Старое средство связи. Но выхода к полноценному подключению у меня не было. Да и не нужно было. В заглавии страницы браузера читалось "Узел power.prime". На экране крупным шрифтом светилась надпись: "Отменить процесс стабилизации?". И дальше мигающий консольный курсор. У меня не было выбора... Простите...
Да => Enter.
* * *
В своём сферическом распространении вирус охватывал всё больше городов. Проникал в главные программные модули и вызывал сбой в работе Водородных Электростанций. Из реакторов тут же отзывались регулирующие стержни, ингибиторные элементы. И термоядерная реакция мгновенно приобретала необратимый характер. Сперва изоляционная конструкция просто плавилась. Не долго. Пока лавинообразный рост энергии просто не разрывал её в клочья. И... Бах!
Хрустальный купол агонизировал на моих глазах. Аберрация просматривалась в каждом стёклышке его поверхности. Разрывался титановый скелет города, расщеплялись железобетонные плиты уровней и зданий. Всюду властвовал огонь. Яркий, непокорный, игривый. Голодно пожирающий всё и вся на своём пути.
Самое время, чтобы укрыться в земле. В защите вырытой ямы.
Последний оглушительный взрыв. Вспышка, что отразилась даже в небе. Аттосекунда. И неистовая пламенная масса протаранила промозглый встречный ветер. Отбросила его как недостойного конкурента. Все залилось огнём. Казалось, что весь воздух стал огнём, словно от возникновения стремился к этой ипостаси. Неимоверная мощь содрогала землю. Cтоль интенсивна и сокрушительна было эта адская стихия!
Сквозь рокот раскалённых вихрей вдруг просочился слабый шорох. Затем громче. Ещё... Вдруг я увидел дыбящийся земляной вал, что накатил от пика холма. И тьма...
За минуту до взрыва.
В длинном извилистом коридоре брезжило периметрическое освещение. Двое мужчин в белых халатах торопливо петляли меж изгибами, разговаривали приглушённым тоном.
- Сергей, что ты думаешь о Малкольме?
Тот лениво скосил брови на напарника.
- Пациент из тринадцатой палаты? А что о нем можно думать? Классическая паранойя. Считает, что мир вокруг враждебен и требует основательной чистки. Крайне агрессивен. Склонен к необоснованному проявлению жестокости. Способен впадать в глубокий ступор. При этом обладает незаурядным логическим мышлением, помешанным на спонтанных фантастических образах сознания, - Сергей на миг замолк, усмотрел кислую мину на лице друга и продолжил: - Не дёргайся, Виталя. Им уже занялось ФСБ. А там ребята, поверь, не робкого десятка!
- Знаю. Но всё равно обидно... Ведь могли же устранить этот дефект сознания. Благо оборудование у нас передовое.
Доктора вошли в небольшую командную комнатку. Усердно работая с числами, за компьютером сидела миловидная девушка. Длинные светло-русые волосы. Отточенная фигурка. Виталик даже причмокнул.
- Верочка, сегодня можешь уйти пораньше, - Сергей похлопал её по плечу. - И... Мы с тобой договорились. Без самодеятельности.
Девушка утвердительно кивнула. И разлилась улыбкой вслед уходящему начальнику.
- Зря ты с ней так мягко. Она, безусловно, красива, но нашему делу это только вредит.
- Но она же не знала о хакерской жилке Малкольма, - оправдывался Сергей. - И потом он всего лишь хотел поиграть на компьютере. А тебе ли напоминать о его даре убеждения... Да что ты всё о работе! Вон, в выходные с семьёй на природу собрался. Присоединяешься?
- Вряд ли смогу... Я обещался Алёну в музей истории и антикварных предметов сводить.
- Зачем ей этот музей? Там же сплошная голография! Отключат электричество - и нет никакой истории. Хочешь, пришлю копию голограмм. Устроишь ей экскурсию на дому. Как раз к выходным управитесь.
- Может быть... Нет, слушай. Я ума не приложу, как он проскользнул мимо охраны. Автоматику-то отключил. Но ведь увидеть его должны были! Для чего ещё мы держим людской штат?!
- Забудь про Малкольма! - отрезал Сергей и замер в исступлении.
Пол, своды вдруг отозвались дрожью. В стене пробежала трещина, которая выворотила изрядный титаново-танталовый кусок. Коридор в мгновение захлебнулся мощным огненным потоком.
За четыре секунды до взрыва.
Главный программный модуль:
* Узел mainprocessor to узел science.prime:
Запрос => Проект "Эфирный человек".
Объект => Малкольм.
Физиологическая характеристика прототипа - метаморфное телесное строение, основанное на подчинении электромагнитным импульсам текущей газовой среды. Нервная система функционирует в структуре эфира. Вне атмосферы не существует. Способен регенерировать утраченные части тела посредством вовлечения молекул газа. Невидим.
Источник питания - радиация в любых проявлениях.
Особенности сознания - Внимание! Дефект. Объект неосознанно стремится наладить оптимальные условия существования. Базовая программа объекта претерпела произвольные изменения.
Местонахождение прототипа - Внимание! Ошибка системы. Внимание! Ошибка системы.
* Узел mainprocessor to узел science.prime: Перезагрузиться.
* Узел science.prime to узел mainprocessor: Ошибка системы. Команда отклонена.
* Узел mainprocessor to узел guard.prime: Красный код. Задействовать операцию Перехват.
* Узел guard.prime to узел mainprocessor: Городские выходы закрыты. Перехват задейст... Ошибка системы. Операция отменена.
* Узел mainprocessor to узел guard.prime: Запустить антивирусную программу.
* Узел guard.prime to узел mainprocessor: Ты проиграл, засранец!
* Узел mainprocessor to узел guard.prime: Ответ не распознан. Повторить команду.
* Узел guard.prime to узел mainprocessor: Ошибка системы. Ошибка системы.
* Узел mainprocessor to узел power.prime: Остановить все реакторы.
* Узел mainprocessor: Распаковка архива. Подготовка. Эмиссия вируса в Интернет.
После взрыва.
Многочасовые огненные бураны, наконец, стихли. Покрытая сухой чёрной коркой, земля источала клубы дыма, пеленой закрывала горизонт. Колоссальный столп пыли, газовой копоти застилал небосвод так, будто хоронил заживо. Мерно сыпалась пепельная крошка.
В прожжённом пласте земли вдруг возник бугорок. Покрылся трещинами, разворошился. В атмосфере постядерного накала показался палец. Затем вся ладонь. Толчок. Усилие. И вот слышны спазматические глотки воздуха.
Выживший окончательно выбирается из засыпанной ямы, осматривается. Вся сколь-нибудь значительная грязь, повисшая клоками на его одежде, внезапно начинает проваливаться... прямо сквозь тело. И вот он, уже чистый и опрятно одетый, бредёт в сердце пустыни из смога и твёрдого песка, хрустящего под ногами, будто черепки из керамики кустарного производства. Со стороны кажется, что он подавлен, устал, хочет покоя. Но это только со стороны... В его душе горит пламя свободы и маниакально-оптимистичная вера в светлое будущее. Ещё будучи в земле он вдруг почувствовал неимоверный прилив сил, благодаря которому сумел выбраться. И, перепутав с явлением проникающей радиации, считает это значением свыше. Идёт гордо, с пьянящей спутницей-надеждой, ежесекундно заряжаясь радиоактивным излучением.
Не знал выживший, что города имеют годичный запас урана 235-го, в разной мере склады тяжёлых элементов и экспериментальных образцов ядерного оружия на случай войны с инопланетной расой. А если бы и знал, всё равно не отступил бы. Ему безразлично, на сколько веков назад отбросил легкомысленное человечество Взрыв, сколько миллиардов погибло и сколько погибнет в заражённых зонах планеты. Он выполнил свою цель - уничтожил Машину. Перекрыл доступ к искусственной энергии - и выключил своего злейшего врага. Он просто шёл...
Наконец, над горизонтом возвысились первые обуглившиеся стручки деревьев. Многим позже показались первые ветви с листочками, стволы с закоптившейся, но целой и тёплой корой. И когда вдруг рядом раздался животный рык, он не удивился, повернулся и приготовился к схватке. Изрядно пообгоревший волк со следами запёкшейся крови тщательно вынюхивал смрадный воздух, нервно царапал землю. В глазах вдруг вспыхнул гневный блеск, пасть оскалилась рядами клыков. И пригнувшись, зверь мощно выпрыгнул навстречу газовому кулаку эфирного человека... Человек и природа. Конец и начало. Начало и конец...