Мирабела Белоснежная испытывая вполне понятную, даже невыносимую дрожь, ждала наказания. После поражения ее взяли под арест. Обвинение было серьезным, она позволила улизнуть врагу, пусть даже и совсем мальчишке. А условиях военного времени, это могло иметь три вида наказания: пожизненное заключение в анти-войсках, обезличивание или аннигиляция! Правда последнее применялось крайне редко, так как полное уничтожение живого, пусть и небелкового тела, нерационально. Мирабела смотрела прямо перед собой. Скованная силовым полем, она не могла даже пошевелиться. Оставалось лишь в беспомощном состоянии: ожидать своей участи.
Силовое поле пришло в движение, въехали роботы. Бесстрастный голос объявил:
- За преступление против Вселенской Святороссии, нации, армии и императора: мы приговариваем вас к вечному заключению в преисподней. - Робот мстительно сверкнул десятью глазами: - Вот так девочка, твоя жизнь бесславно окончилась! А ведь ты такая юная.
Из глаз Мирабелы выступили слезы:
- Я могу хотя бы попрощаться со своими друзьями, товарищами по оружию.
- Нет! - Заявил робот. - Мы не хотим, что у них возникли неприятные ассоциации, а так же воспоминание и жалость к тебе!
Мирабела тяжело простонала:
- А последнее желание?
- Для преступников оно не существует! Идти скорее нечестивая в преисподнюю. Чем скорее это для тебя закончиться, тем лучше!
Мирабелу подхватили, роботы поволокли девушки по длинному коридору. Постепенно их скорость увеличивалась. Вдруг они оказались перед прозрачной стеной. Мирабела была совсем нагая, и множество построившихся юношей и девушек смотрели на нее. В их взглядах читалось осуждение, но кое у кого проскальзывало и сочувствие. А Мирабела не могла, им даже махнуть рукой. Вот наконец они оказались в отсеке: выкрашенном в багровый цвет. Тут как правило приводились в исполнение вынесенные приговоры. А это означало что страшная боль как никогда близка.
Мирабела ожидала войти в подобие храма, но вместо этого ее ввели помещение родственное лаборатории. Стояло множество компьютеров и переливалось море голограмм. Здесь киборги были одеты в своеобразный камуфляж и, например, на улице их можно было принять за кучу мусора. А затем роботы довольно грубо сделали девчонке, укол в голову.
- А это зачем? - Спросила Мирабела
- Теперь ты погрузишься в кошмар. И будешь пребывать там вечно. - Промычал электронный садист. После чего осветил луч и множество крошечных роботов вошли в ее тело. Мирабела почувствовала, как двери лаборатории стали расплываться, а сверкающая злобой мордашка киборга провалилась, словно черная дыра, и вообще вокруг потемнело. Девушка ощутила, как она ныряет вниз, словно плюхнулась в чернильную смолу, даже стало выедать глаза. На них давило странной толщей, чем-то напоминая радиоактивную ртуть по которой плавала Мирабела, но было куда страшнее, и плоть плющило. Тут ей реально стало ужасно, а вдруг теперь ей никогда, не увидеть звезд, палачи обрели власть и над потусторонним миром. Давление нарастает, становится просто невыносимым, в своей обманчивой мягкости и чудовищной неотступности. Слышится скрежет, такой звук, будто собака царапает по стеку, только гораздо громче, он вгрызается в уши, выкручивая их. Раскаленный шомпол вгрызается в перепонки, на языке ощущение крови, и льющей смолы. Такой отвратительной и вонючей, смердящей сложнейшим сочетанием фекалий тварей различных мирозданий. Затем из темноты выныривает пасть со сверкающими, как лава вулкана на планете-гиганте зубами. Никогда еще Мирабела: не видела столь омерзительной рожи чудовища, персонажи фильмов ужасов или иномиряне со вселенной, на его фоне были лишь жалкой пародией на кошмар. Затем появились другие: еще более страшные челюсти, некоторые были огромные как Эверест, а другие маленькие, похожие на очень злобных собачек. Вот они своими кривыми ядовитыми зубами вцепились в ее плоть. За всю свою не столь длинную, но насыщенную жизнь Мирабела ни разу не испытывала такой боли. Главное что и подобрать аналог ощущениям было невозможно. Это и жгучее пламя и разъедающая кислота, одновременно замораживающий лед и тупая режущая пила. А также одновременно удары гипертоком, от которых пробивают разряды, облучение ультрарадиацией и неизвестно что!
А ее продолжали терзать, было видно, как с рук срывается мясо, оголяются кости, как из распоротого живота, вылезают кишки. Злобные твари грызут их, накручивая на зубы. Мирабела стонет, из глаз брызжут слезы. В отчаянии она стонет:
- Господи за что. Ведь я за свою жизнь никого не убила, не предала! Я мальчика пожалела только потому, что кажется впервые, за всю жизнь его полюбила! Любовь - это безумие!
Слышится хихиканье и от него, кажется, что в барабанную перепонку вонзаются раскаленные иглы, которые при этом расширяются поглощая все и вся! Мозг вскипает. Гиперплазма начинает яростно извергаться в каждом нейроне девичьего мозга. Наконец появляется исполинская пасть, ужасная и омерзительная в своей уродливой дисгармонии, она целиком заглатывает её. Внутренности обрываются в результате падения в подобную воронку. Мирабела видит, как в горле бушует пламя, оно разбивается на семьсот семьдесят семь, абсолютно разных по цвету и оттенку лепестков.
- Вот он легендарный огонь преисподней. - Прошептала Мирабела, кожа на руках срослась, покрывшись уродливыми шрамами. Она пытается затормозить свой полет, но это бесполезно, он даже не может сдвинуть себя на миллиметр. Вот ее такого ставшего любимым юного, дьявольски красивого тела, касается огненный поток. Он лижет обнаженный сосок девушки. Только внешне такое прикосновение кажется ласковым, и завораживающим в своей сексуальности. Ничего подобно она ни разу не испытывала, в глазах, потемнело, затем поскакали блики, ей казалось, во рту началось извержение, а желудок взбунтовался, и его атаковали ядерным оружием, вернее термокварковым или термокреонновым оружием. Насколько жгучим было это пламя, на голой коже появлялись крупные гнойники, кости темнели и трескались, причиняя страдания. Соски продолжало лизать, пламя коснулось чистого, гладенького как у девочки лона. После чего так пронзило, что девушка зашлась в истерике. Каждый сосок был раскален, огонь прошелся по животу, разрезая гиперплазмой страдания пресс, выпаливая кишки. Да так что обугленные обрывки выпадали и растворялись в пугающей тьме.
- Нет, я не хочу не надо - произнес она. Отпустите меня. Я больше так не буду! - Мирабела и впрямь ощущала себя не воительницей, а маленькой девочкой попавшей в разбойничий вертеп.
Каждый цвет огня - это особый неповторимый рисунок боли. Страданиям можно придавать различные оттенки, их разнообразие поражает, даже маркиз де Сад не додумался, до чего может дойти изобретательность жителей преисподней. Чувствительные девичьи пятки, покрылись волдырями, те лопались, набухали и лопались снова. Пылала прическа, и девушке было не только больно, но и крайне досадно, что она лишалась подобного украшения. Голову буквально опалило гиперядерным взрывом, каждый корешок волоса, словно был зарыт в яму, которую залили расплавленным до миллиардов градусов металлом.
- А вот черти, можешь познакомиться. - Противно пищит необычайно противный голосок истязателя. - Твой друзья в вечности!
Их вид впрочем, ужасен, но особенно неприятно смотреть на колючие пасти, отдаленно смахивающие на смесь акульих и крокодильих с гибридом крапивы и терновника. Зато рога, хоть беспредельно омерзительные, как ни странно успокоили. Мирабела чтобы отвлечься от пронзающей боли, стала вспоминать фольклор, где эти миленькие забавные чертики, то страшненькие, то наоборот смешные и наивные иногда помогают, а порой вредят людям. Особенно запоминающая сказка о "Попе и его работнике Балде". Вот с таким "народом" вполне можно иметь дело. А тут только и знают, колют вилами, рубят тройными мечами, всаживают полувакуумные "дробители", и мега-плазменные излучения с гравио-нуклонными ракетами.
- Что ты грешная душа, чернодырная предательница, не слушала командиров? - Рог у черта вырос превратившись в подобие клюва и тырк по черепку.
Когда на голове ломают кости - это так больно, что невозможно описать словами. Но сознание при этом, не помутилось, будь Мирабела в обычной человеческой плоти, то наверняка скончалась бы от шока. А так она чувствовал грубое прикосновение к своему мозгу, затем монстр стал пить мозги. Непостижимое ощущение, вроде вытягивания жил, только чувствительность намного сильнее. А демон все пил, выпуская кислоту. Делал он это медленно, словно цедил. Другой бес стал сверлить ногти, загоняя под них острейшие иголки. Девушка пробовало отвести свои босые ноженьки, но пламя жарила нежные пятки все сильнее. Казалось что это оркестр набирает темп в адском марше. Оркестр управляемый дирижером столь же извращенным, столь и сладострастным!
Мирабела кричит, соблазнительный девичий ротик раскрывается, сам собой.
- Не надо, не фотоньте меня пожалуйста!
Ее хватают за язычок, раскаленным с изуверскими зубками щипцами и тянут, медленно отрывая его от неба.
Тоже боль, но чуть по-другому, и уже нет криков только всхлипы и вой.
Под ноготочки изящных пальчиков босых, девичьих ножек и ручек стали вползать омерзительные глисты, которые враз обратились в потоки пылающей кислоты. Черти продолжают куражится, вслед за ногтями, стали ломать костяшки, причем делают это медленно, смакуя страдания.
- Вот так "вакуумная соска" безмозглая получай свою порцию гиперплазменной каши с приправой сверхпространственного ультралазера . - Верещит один: вероятно старший по званию бес.
Мирабела уже дошла до состояния невменяемости, ее затопила невыносимая волна или точнее океан мучений. А черти не отступают, вот уже начали вырывать жемчужные зубки, безжалостно порча, красу. Дробили зубы достойные античной богини, затем сверлили их, вонзаясь острием в десну. Само острие при этом распадалось на крошечные нити, которые вертелись как пропеллер подбитого вертолета.
- Как можно опуститься, до подобной жестокости, неужели у них нет матери. - Подумала Мирабела. - Кто вас родила женщина или гиена! Видимо прочтя ее отчаянные мысли, черти завопили, голосами стаи грифовых шакалов соединенных с выводком гадюк.
- Матери нет - отец Сатана!
Потом нашли новую муку, раскалили сверло, допилили последние зубы причудливо изуродованным резаком. Далее дошла очередь до костей. Их ломали красными искрящимися, от высокой температуры щипцами. Каждое девичье ребрышко по отдельности. Раскаленные щипцы выкручивали рубиновые соски девушки, отрывали ее нежные ушки, выдергивали волосок за волоском. К многострадальным, босым пяткам девушки подносилось, жгучее гиперпламя, и каждый раз температура была все выше и выше! Менялись цвета неведомого огня и порой жара менял еще более мучительный холод. Дымилась кожа, горели кости. Казалось что три сердца вот-вот лопнут, взорвутся как секстильон бомб.
Тут Мирабела неожиданно почувствовала, что ее изящный язычок отрос, и может снова, что-то говорить:
- Помилосердствуйте ради Христа.
Неожиданно всплыла заполненная отчаянием, как улей пчелами, мольба. В ответ бесы вонзили в воительницу вилы, по новому отрывая и плюща девичью грудь, ломая ноздри, выкалывая волшебно прекрасные глаза!
- Ты грешница, ничтожнее чем фотон в квазаре, и должна знать, что Христос выдумка жалких людей. Истинные боги едины в двух лицах: добро -зло, и сотворили всю вселенную, а также людей по образу и подобию своему. А вы грешники и прочите твари, должны быть рабами всевысших сил, выполняющими любые приказы и терпящими самое мерзкое унижение. Ты ничтожная невольница, не верила в наше существование, а теперь испытываешь - это все на собственной шкуре.
- Теперь я верю!
- Поздно! У тебя нет надежды и шансов!
Мирабелу продолжили терзать, её несколько раз подряд переламывали, жгли, потом она не мыслимым образом восстанавливался. Затем воительницу крушили по-новому. Потом чертям: видно это самим надоело и, подняв его в воздух, понесли по преисподней.
- Вот посмотри, как наказывают непокорных.
Мирабела увидела нагих девушек распятых на крестах. Их некогда прекрасные тела, были страшно изуродованы, с них капала кровь. Крупные свиньи подвали кресты, иногда жертвы падали и на них набрасывались кабаны, разрывая на части женскую плоть. Как страдали эти несчастные создания, по щечкам у некоторых безжалостно клейменым, стекали смешанные с потом и кровью слезы. В глазах светилось отчаяние. Казалось, они молили: мы невиновны, пощадите нас. Мы есть растоптанные жертвы, несчастной и страстной любви.
- За что наказывают этих несчастных?
Бес со всего размаха врезал девушке раскаленным с зазубренными гранями ломиком по пяткам, другой чертяка сломал девушке колено и прогнусавил, картавя:
- Разная мелочь. Одна дерзила командиру, другая разбила дорогостоящий тетралет, третья отказалась заняться сексом с парнем, во время специальных учений, четвертая отступилась. То есть, чтобы попасть сюда, не обязательно быть большим грешником, или откровенной изменницей, достаточно относительно мелких проступков.
- И их чудовищные муки, никогда не кончаться?
- А это Всевышнему Богу решать и императрице. Если ее величество издаст указ о помиловании, то их могут перевести в другое не столь болезненное место.
- В рай!? - В изломанном болью голосе Мирабелы промелькнула легкая тень надежды.
- Для вас предателей нет рая. Просто есть места, где вас не будут бить, и терзать каждую секунду и где вы можете продолжать, служить своим командирам после смерти.
- А что ждет людей, чьи преступления посерьезнее? - Воительница чуть не задохнулась от волнения.
- Это мы тебе тоже покажем.
Черт пырнул сюрреалистическими вилами в глаза, яблоки лопнули, полилась жидкость и Мирабела окосела, на неё низвергнулась, ужасающая в своей беспросветности чернота. Затем спустя несколько секунд, она вновь обрела способность видеть, правда каждое мигание, вызывало невыносимый зуд. Вновь они полетели и вот на встречу им выпорхнули еще более отвратительные существа. Мирабела внимательно разглядывала их. Вид и впрямь ничего: голый, безволосый и покрытый коростой череп; горящие инфернальным светом глаза; куцый, будто отрубленный нос с черным провалом по середине. И пожалуй самое мерзкое - отсутствие нижней челюсти, вместо которой висят и шевелятся восемь толстых в форме звезды дьявола щупальца. Вот он и приник к Мирабеле, впившись в атласные девичьи губы( сокровище нежной любви) зубами, подарив свой знаменитый поцелуй в засос. Затем его руки-клешни стали ломать женские косточки. Мирабела ойкнула от острой боли в локтях, ей сокрушили суставы, чудовище стала наматывать на клешни сухожилия. Одновременно по телу прошли разряды, чего-то поужасней самого мощного гипертока. Потом все также внезапно восстановилось, но при сохранении боли.
- Вот так антиквазарная потаскуха, может, выпьем за знакомство.
Отлепившись от Мирабелы монстр протянул руку к чаше, и она моментально наполнилась вином. Образина ткнула ее в лицо.
А так как Мирабела не хотела слушаться, два беса схватили, ее за голову, сдавили щеки и раскрыли рот. Ужасно горькая жидкость потекла деве в горло. Мирабела прокашлялась и судорожно глотнула:
- Давай до дна! Пей до дна! Да прибавим в кочан горсть ума! - Помогали издевательски напевая черти. Когда несчастная девчонка проглотила весь запас, ее живот внезапно вздулся. Внутри клокотало и горело.
- Что забеременела коростная сука! Вот теперь родишь дитятко преисподней!
Затем жидкость продолжала расширяться, пока пузо и крепкий девичий пресс, не лопнули.
- Вот так будет с каждым вакуумным грешником и грешницей!
Мирабелу разорвало на части, ее голову подобрали, и стали играть ее футбол. Крайне обидно, когда тебя вот унижают, бьют копытами, похожими на дубину хвостами, перебрасывают. Некоторые ноги были вымазаны в что-то куда омерзительнее навоза или даже фекалий животных мусорных миров. От в губки попали нечистоты, девчонку зверски выворачивает. А если попадет в штангу, то и вовсе полный офсайд. Голова звенит, зубы, раз за разом вылетают, но потом снова зарастают. Мирабеле кажется, что эта забава длиться вечно, не один месяц, стала расти ужасная трава, стебельки царапали отрубленную голову, залезали в ноздри. Черти при этом бешено хохотали, мочились с непостижимым зловонием в девичье лицо, хватали за волосы. Крутили и подбрасывали, но вот и это прекратили, видимо бесам надоело. Они взяли, придавили ее изувеченную голову и стали пришивать тупой и омерзительно ржавой в помете иглой к истерзанному телу.
Потом все исчезло, девушка и мучители оказались в преддверии помойной ямы.
- Ты бывший член избранного миллиона, и это должно быть тебе знакомо.
Это запах межгалактической "мусорки" не спутать ни с чем, только концентрация чрезмерная, нос воротит, и раскаленное сверло, яростно вгрызается в ноздри проникая до мозга!
Было видно, как плавают и копошатся мокрицы, черви, мохнатые жуки, липкие гусеницы.
Прямо в ямах отчаянно ползали узники; мужчины и женщины. Они напоминали обтянутые сплошной коростой скелеты, их раны исходили гноем.
- Ух, ужасно! Мирабела обернулась, голова мучительно закружилась( неведомое ранее ощущение). - А этих за что так?
- Они думали, что бунтарь, это звучит гордо, а на самом деле были лишь жалкими предателями. Вот теперь принижена их гордыня. Вот видишь, что бывает с теми, кто не хочет признать над собой господство командиров и воинских уставов. Теперь черви грызут их кости, и так будет продолжаться вечно, ведь императрица не любит гордецов, особенно таких гуманных типов, как ты сучка!
- А где находятся величайшие преступники прошлого, например Гитлер?
- И это ты хочешь знать? Он преступник далекого прошлого! Ему придумана особая кара, такая что и вообразить невозможно! Это из разряда того: что тебе ничтожная чувиха-проститутка знать не положено. Впрочем если тебе мало пыток, мы тебе добавим.
Девушка ударили, по голым ногам, а потом специальные, колючие узелки из проволоки прошлись между пальчиками босых ножек. Проволока раскалилась, выбив дополнительные страдания. Потом девушку подхватили четыре крюка, два ребра, другие два за ноги и растянули красотку, пока полностью не сокрушили ее косточки.
Демон хвастливо произнес:
- У нас много различных видов пыток. Многие истязатели древности, а также иногалакты-покойники, щедро делятся, своими немыслимыми изобретениями! Хочешь в шкатулку?
- Нет!
- Все равно получишь!
Появился страшный человек, лицо в бородавках, рыжая борода клочками, гнилые зубы, вонючий рот.
- Вот это Малюта Скуратов. Сейчас он тобой займется.
Появилась причудливая шкатулка, она напоминала музыкальную. Внешне довольно красивая с царскими гербами. Девушка попробовала, сопротивляться, но силы оставили некогда могучее тело. Предательская слабость, еще унизительней боли! Бесы подхватили Мирабелу и зашвырнули вовнутрь.
Заиграла музыка, шипы впились в бедра, лодыжки, шею. Молоточки забили по голове, а шестеренки стали ломать пальцы, на руках и ногах. Одновременно у девушки раскрыли рот, и на язык полилась раскаленная жидкость. Не просто жар, но и мерзость, вроде кипящего гноя. Мирабела завыла, ее живот поджаривал огонь, многоцветное пламя преисподней. Музыка играла, то набирая темп, то наоборот замедляясь. Так продолжалось до тех пор, пока от тела не осталось одно кровавое месиво, смешанное с раскаленным металлом. Потом по нему били молотки, сделав подкову. Причудливая форма для неведомого монстра, а не коня: устрашающий авангардизм. Которую затем расплавили, остудив в жидком гелии. Жуть: после огня в студеное пекло. Девушка пересыщенная негативными эмоциями, с трудом пришла в себя:
- Ну как? Нравится! Мучайся красавица! Это изобретение Малюты и Берии! А как на счет того что испытать стульчик самого папаши Мюллера, главы Гестапо!
- Каковы господа, таковы и слуги. - Философски заметила Мирабела. Видимость хладнокровия, далась ей с трудом.
- Вот вы тоже должны, брать пример с Малюты Скуратова. Он был очень угодлив и вежлив перед новыми хозяевами. Но тебе видимо, не терпится узнать, что стало с остальными людьми, ну что мы тебе покажем. Но сначала чтобы усмирить твою гордыню, мы окунем тебя в мерзкий кошмар.
Мирабелу связали, скользкими змеями и колючими гусеницами, поддели за крюк и окунули в помойную жижу. Практически сразу на гнойные раны девушки обрушились черви и прочая мерзость. Они столь активно грызли отчаянную воительницу, что спустя несколько минут от Мирабелы: остался только один скелет. Потом, отправившись, "вырыгав" зловонную блевотину: мясо наросло удивительно быстро, они снова продолжили пожирание девичьего тела. Но самое паскудное не это, а когда они(разных размеров, форм и видов - общее только жуткое впечатление, полное отсутствие эстетики и гармонии в телах воплощающих болезни и разложение) ползали в ранах, зуд стоял не терпимый. Так зверски, по адски чесалось, бегали не только твари, но и миллиарды бактерий. Спустя некоторое время: Мирабела сама стал раздирать эти раны, рвать артерии и жилы. Как только она не сошла с ума, но рассудок вполне мог повредится.
- Ладно, заканчивай, а то видишь, блаженствует ублюдочная блядь. Давай шалава поработай!
Мирабелу подхватили, набросили на шею веревку и поволокли. Петля из колючей проволоки, безжалостно ее душила, не хватало воздуха истерзанным легким. А спину терзали плети. Каждая плетка, нестоящее произведение искусства истязания, столько в ней различных вкраплений: вызывающих боль:
- Что собачка ошейник жмет. Не надо быть строптивой.
Мирабела оказалась в пустыне, там она увидела ужасающе иссохших людей, многие из них особенно женщины, не могли не вызвать страшную скорбь. Вот пятерка совсем юных ребят, практически детей волочет пятидесяти тонную глыбу. Такого не должно быть по всем физическим законам, сидящий на стремени черт бьет их нейтронным, испускающим крохотные, выедающие глаза молнии( то чего свет может быть противным) хлыстом. Видно нечеловеческое напряжение каждого мускула, жилы готовы лопнуть, тонкие косточки трещат. С тощих, рабских, зверски истерзаных тел капает пот, попав на песок он дымиться.
- Это тебе не крест, где отдыхают. Потрудись и ты сама шлюха. Доброта наказуема. Мягкий характер - слишком тверда почва, для того чтобы взрастить семена успеха! - Бес присоединяет ее к глыбе. Шлепает по голому ободранному плечу:
- Тут у тебя будет отличный стимулятор.
Теперь Мирабеле предстояло работать. Девушку безжалостно избивали, подгоняя, и она вынуждена была тащить неподъемную ношу. Здесь чрезмерно впечатлительная воительница, познала другую меру страданий, и они переполнили её так и не сумевшее загрубеть сердечко. Самое главное: это была полная бессмысленность проделанной работы, их невольников и невольниц заставляли возить глыбы по кругу, а затем подымать на вершину, а после спускаться. И так беспрерывно. К тому же черти активно подсыпали под ноги раскаленные угли, гвозди и битое стекло, даже расколотые алмазы( расточительность достойная султанов), за Мирабелой тянулись сожженные, окровавленные следы босых, девичьих ножек. Она казалось бессчетное количество, раз падала, но потом удар нейтронного хлыста заставлял девчонку, подыматься. От прикосновений потока элементарных частиц, и различный смертоносных излучений кваркового уровня, била судорога, она была настолько мучительной, что заставляла двигаться через не могу. Напряжение беспредельного страдания, даже учитывая привычную нагрузку изуверских тренировок девушке еще не приходилось тащить, груз превышающий размерами и массой пирамиду Хеопса.
- Ну, как рабочая обезьянка. - Спросил, еще более мерзко(хотя кажется - хуже невозможно) скалясь демон. - Это тоже еще только цветочки, впереди тебя ждут муки гораздо страшнее. В частности ты хочешь, испытать раздвоение?
- Это как? - Спросила голосом страдальца Мирабела и тут же получила хлыстом, сотрясающим все девичье, истерзанное до крайности тело по спине.
Демон злобно хихикнул:
- Мучиться сразу в нескольких ипостасях. Мы разделим тебя на несколько частей, и ты получишь, куда более разнообразную гамму ощущений.
- Нет, не хочу такой радости!
- А кто тебя спрашивать будет? - Демон достал подобие лучемета, навел на Мирабелу и нажал на курок.
В следующее мгновение девушка почувствовала, что у нее будто стало два тела. Одно по-прежнему волокло тяжелый груз, а другое висело на кресте. И в том и в ином случае: сохранялась абсолютная полнота ощущений.
Мирабела чувствовала в прибитых гвоздями кистях, тело стало тяжелым, так как к ногам были привязаны громадные глыбы камня. Для того чтобы совсем не задохнуться, она вынуждена была подтягиваться. Даже крест прогибался от веса, трещало прочное дерево, занозы впивались в рассеченную спину. На голове у воительницы был колючий венок. Он ужасно впивался в череп, увеличивая страдания. Каждый вздох сопровождался мучительными спазмами. В длинные волосы девушки вцепились птеродактили, угрожая сорвать скальп. Волосы тянуло в разные стороны, голова тряслась, как камешки в погремушке. И в тоже время она продолжала надрываться, волоча неподъемную глыбу. Причем поверхность пустыни, все больше уходила ввысь. Трудно сказать что причиняет большие страдания, но когда это накладывается одно на другое, то получается такой "праздник" плоти.
- Ну, как тебе нравиться? - Одновременно спросили девушу, два черта.
Мирабела отрицательно мотнула головой, или головами.
- А ведь мы можем усилить пытку, давай милашка сразу три ипостаси. И ты ведь была в избранном миллионе, следовательно, тебе нужно, что более изощренное и техногенное.
Не успела Мирабела моргнуть глазом, как его тело оказалось спрессованным в плиту. Затем девушка ощутила на себе тяжесть космического корабля. Сдавило все кишки, трещали кости, несколько ребер лопнуло. Потом прозвучал сигнал к старту и сопла вспыхнули, разогретая до многих миллиардов градусов плазма обожгла плоть. Когда так раскаляет, ощущения невыносимого жара такие, что пронзило каждую клетку, пылая, страдала мельчайшая частица тела. Могучий звездолет оторвался, взлетел вверх, на мгновение стало легче, но едва Мирабела успела перевести дух, как корабль взорвало, и на девчонку обрушились обломки.
- Браво! Произнес демон, похлопав в ладоши. - Это называется вечный старт.
Затем звездолет возник вновь, снова горят ступени, сверхжаркого огня, затем взлет и снова падение. Ощущение необычности на мгновение, затмил предыдущие воплощения ада. Потом Мирабела вновь стала воспринимать, все одновременно.
- Добавить четвертую тебе или хватит?
- Конечно, хватит! - У Мирабелы и так от мук психика достигла предела.
- Нет, с ума ты не сойдешь, это уменьшило бы твои страдания. У тебя хорошая плоть чувствительное девичье тело, но мы способны изменить его параметры и переместить твою плоть, в какую ни будь другую ипостась. Хочешь поэкспериментируем?!
- Отпустите меня, пожалуйста! - Прошептали истязаемые формы Мирабелы. Ныла каждая молекула, каждый сдвинутый с места, изуверски терзаемый атом тела.
- Ну, уж нет! С тебя этого мало. В кого бы тебя превратить - я думаю метеорит.
Мирабелу подбросило в высоту. Она оставался сам собой и при этом ощущала себя глыбой камня. Хаотически, прыгая из стороны в сторону, она перемещалась в вакууме. И здесь страдания были невыносимы. Множество звезд жгли метеорит-девчонку разнообразными лучами, от простых до рентгеновских и нейтронных. Но особенно болезненным было альфа и гамма излучения. Части её тела, то нагревались, то наоборот остывали. Поверхность трескалась, отваливались целые куски, и при этом девчонку холодило мертвое безвоздушное пространство, а легкие казалось, вот-вот разорвутся от недостатка кислорода. Мирабела безраздельно страдала, превратившись в камень, она ни на йоту, не утратила чувствительности. Иногда в неё попадали мелкие осколки от других метеоров или она натыкалась на острые обломки спутников: искусственных и. природных. И это также причиняло невыносимые страдания.
- О Боже, спаси меня от этих маньяков, до чего дошло их дикое воображение. Ну не ужели рогатые "нечистики": могли до такого додуматься.
А черти продолжали строить рожи, соревнуясь кто вызовет наибольшее отвращение. Позволяя переваривать, четырехкратно усиленные мучения.
Тут тело-метеорит, начало притягиваться исполинской планетой. Мирабеле стало страшно, но она не могла даже пошевелиться, плоть хоть ощущает все, но абсолютно беспомощная. Мирабела влетела в плотные слои атмосферы, её поверхности расплавило, затем корпус стал испаряться, она просто сгорала в атмосфере. Это стало дополнительным стимулом, девятым валом, в океане учений. Наконец болид окончательно аннигилировался и Мирабела тут же возникла в космосе. Карусель истязаний продолжилась, скакуны переходили в галоп.
- Четыре вида пыток одновременно - этого мало. Вот почему бы тебе проститутка, не испытать что-то на пятое.
- Опять космическое? - переспросил другой бес.
-Нет, историческое! - Как тебе моя подруга нравятся фашисты? - Улыбаясь, черт показал три ряда кривых и покрытых эрозией зубов. А у другого демона выросли в размерах щупальца; концы заострились.
- Я их ненавижу!
- А придется полюбить. За одно ты как относишься к февреям?
- Вполне нормальный, очень талантливый и дружный народ. - Сквозь многоуровневую волну боли, произнесла Мирабела. - Хотя с ними нужно держать ухо остро. Меня в частности обманул феврей. Нет не мед! Но и на звездах бывают пятна!
- Вот отлично станешь фидом. Вернее маленьким фиденком.
Спустя мгновение Мирабела ощутила себя мальчиком лет восьми-девяти. Он был совершенно голым, а рядом с ним стояли такие же нагие мальчишки. Им стригли волосы, было холодно и уныло, вокруг серые стены барака, колючая проволока, лают собаки.
Машинка была очень тупой, они вырывала клочья волос, но еще страшнее был зловещий шепот.
- Сейчас нас отведут в крематорий.
Когда закончилось мучение с волосами, злобные фашисты в черной форме и с эмблемой череп с костями, нанося удары, построили их. Мирабела обратила внимание, какие худые были дети, у шагающего перед ним мальчика была видна каждая косточка, спина превращена в сплошной синяк со шрамами и пицугами. Их вывели на улицу, шел снег, босые ноги ребенка обжигались об белую поверхность, чуть подкрашенную замершей кровью. По рядам прошлась плеть, хлесткий удар обрушился на едва покрытые кожей ягодицы, перевоплощенной Мирабелы.
- Держите ногу фидовские твари.
Было видно, что дети стараются из-за всех сил, мелькаю ряд в ряд раскрасневшиеся голые пятки. В животе у Мирабелы пусто, голод грызет кишки, кислота душит желудок. С лаем к ним подбегают овчарки, они кажутся бешеными, пасти исходят пеной. Одна из них самая яростная, едва не перекусывает тощую ногу Мирабелы. Девушку в теле мальчика страшно, но тех детей что сорвались, загоняют обратно в строй острыми штыками. Наконец их вводят здание, испускающее сильное зловоние. Мирабела, да и другие дети совсем продрогла и посинела. Первоначально шагая сбитыми, полуобмороженными ножками, по горячему стальному полу, она испытывала блаженное ощущение. Потом стало припекать, и Мирабела отплясывала гопак. Ее уста шептали еврейскую молитву.
- Смилуйся Яхве. Подари жизнь мальчику! Вернее девушке! Низвергни нацистов в шеол! В самое пекло!
Жечь детские ступни стало сильнее, многие ребята уже начали кричать и плакать, а запах паленого мяса стал невыносимым.
Мальчиков очень много, их спрессовали в плотную, Мирабела почувствовала прикосновения, тощих, избытых, потных теле. Острые лопатки укололи, ее в костлявую грудь. На бритую голову упала, горячая смола, Мирабела вскрикнула. Послышался похожий на хрюканье хохот эсесовцев, затем звучит сигнал. Пол начал наклоняться. Стоящие с края дети медленно, но верно соскальзывали в геенну. Ребята цеплялись друг за друга, старались ухватить гладкий раскаленный пол, но все тщетно. Даже не смотря на все пережитые страдания, сердце у Мирабелы бьется как пулемет.
Вот приходит и его черед соскользнуть в преисподнюю. Пламя охватывает его и следует ни с чем не сравнимая боль, кожа сгорает быстро, а кости в сладострастном упоении лижет огонь. Мирабела переживает каждую секунду в отдельности, затем когда последняя косточка истлела, она оказывается снова в строю. Ужастик повторяется вновь и вновь.
- Вот так ты уже достиг пятой ступени. - Вмешивается черт. - Но ведь этого тебе мало, нужно прибавить оборотов.
Глаза Мирабелы ничего не выражали, она была настолько перегружена эмоциями, что не могла говорить. Демон с голым, дегенеративным черепом предложил.
- Раз мы вернулись к человеческой истории, то может снова, повторим эпизод с немцами.
Что ты предпочитаешь; самолет или танк?
Черт-подельник хрюкнул.
- Конечно самолет; он гораздо динамичнее.
- А какую ей дадим плоть?
- Лучше всего девушки, мужчины так омерзительны.
Вновь в который раз ландшафт изменился. Мирабела почувствовала себя летящей в самолете, краткий миг свободы и вот она сбита и падает. В самый последний момент перед тем как врезаться, летчица успевает выпрыгнуть с парашюта, но едва натянулись лямки, как последовал удар и мгновенная потеря сознания. Мирабелу подхватили под руки и плеснули водой в лицо, вокруг видны озверевшие лица, свастики, эмблема СС - две молнии. С нее срывают одежду, и девушка с ужасом видит: две отросшие женские груди. Что-то неуловимо страшное было в них. Груди мнут, щиплют, дергают. Потом начинают срывать портупею. Мирабела отчаянно дергается, брыкается ногами. Ее бьют прикладом по голове, потом рвут трусы, залезая грязными руками в интимные места. Мирабела ревет как шалава, чужое женское тело оказывает влияние на разум. Она знает, что должно произойти и трепещет в преддверии этого.
- Что шлюха, ночная ведьма попалась, теперь испей чашу унижения за погибших товарищей.
Мирабела почувствовала острый кол у себя в паху. Её принялись с остервенением насиловать. При этом Мирабелу имели два мужика сразу. Это было не столько больно: как унизительно, ее бывшего члена избранного миллиона "петушили" как последнюю проститутку. Один мужчина сменял другого, удивительно, но секс вместо радости, приносил девушке сплошные страдания. Насильников было много, очень много и внутри у неё все порвали, залив ядовитым, дурно пахнущим семенем. Мирабела думала, что на этом все кончиться, но фашисты нашли другую муку.
- Она летчица, так пускай полетает!
Мирабела надрезали вену, потом щипцами вытянули сухожилие и привязали к самолету.
- Ну, вот распутница. Отправляйся в полет, желаем сказочных ощущений.
Истребитель взлетел, Мирабелу дернуло и оторвало от поверхности, лишь ветки куста хлестнули по голой, загорелой женской ноге. Самая страшная боль, когда стали вылезать жилы, была впереди. Вот казалось, все уже испытала юная воительница и нечем её удивить, но ведь нет же, сухожилия вытягиваются и кровь брызжет из глаз.
Самолет выписывал пируэты, делал горки, бочки, мертвые петли. Все это трясло и подбрасывало тело. Мирабела ревела, одновременно мучились и остальные девичьи воплощения. Затем истребитель стал резко снижаться и Мирабела врезалась, в землю, потом её протащили по колючками, окунули в вонючее болото. Все это заставляло воспринимать страдания: немного по-другому. Казалось у самолета: никогда не кончиться бензин. Однако налетав по ощущению не один час она сгорает в вспышке и все опять повторяется.
Черт даже пропел, шершавым скребущим мозги голосом:
Жестокий, красный ада царь,
Вокруг него большой эскорт!
И как добро ты не пиарь,
Эффект совсем наоборот!
Тебя встречает жуткий бес,
Рога четыре, длинных сажени!
Не для того Иисус воскрес,
Чтобы в рай вошел, судом посаженный!
Ты дева гордая была,
Входила в знатный миллион!
Теперь хозяин Сатана,
И мук без счета - легион!
Какой набор - тут все найдешь,
Есть дыба, иглы и костер!
При пытке звонко запоешь,
Десницу гнева Бог простер!
Посовременней муки есть,
К услугам самолет и танк!
Мы растоптать, желаем честь,
В Аду порядок - не бардак!
Была ты мягкой с добротой,
Теперь за это жизнь в дерьме!
Не надо быть овцой святой,
Нет места кротким на Земле!
Любой дурак мораль поймет,
К успеху путь - насилье, зло!
Приказ отдан - идти в поход,
Идет война - вам повезло!
Не может выжить пацифист,
Ведь без меча, ты слаб совсем!
Был сокрушен в песок фашист,
И больше нету с ним проблем!
А ты красотка - вот беда,
Решила слезы - это всё!
Такая у любви цена,
Все остальное пыль - вранье!
Ну, а теперь раскрой глаза,
В аду горит и стонет плоть!
Бушует в теле: шторм, гроза,
И боль тебе не превозмочь!
И что страшнее, в чем весь страх,
Конца не будет - никогда!
Не вызволит: ни Бог, Аллах,
Ждет истязаний череда!
Как ни странно эти слова, вместо того чтобы добить Мирабелу, ее оживили. Она была очень чувствительна к корявой рифме.
- Ты черт заговорил стихами. Значит не все ладно с твоими рогами! - Воительница, даже подмигнула, всеми своими глазками в истязаемых телах.
- А тебе я вижу квазарно! Решила взять не мытьем, так катаньем. Ценю чувство юмора заговоренного, куда её вакуумную путану, теперь определить с седьмой формой пыток? Может в гиперядерный реактор?
Бес пошевелил корявыми щупальцами.
- Семь священное число и это должно быть что-то грандиозное. И такое чтобы страдания переполняли меру.
- Тогда предлагаю вариант - сверхновая звезда, это сожрет потаскушку изнутри.
- Великолепно! Слушай Мирабела - чтоб ты поседела! Тебе оказывают особую честь испытать то, что мы предлагаем лишь самым отъявленным преступником и главарям мятежников. Устрашись и кайся враг Господний!
Тут перед глазами Мирабелы закружилось, и она оказалась в центре сплошного многомиллиардного пламени, теперь все тело растворилось в нем, и воительница ощущала ужасающий жар каждой молекулой, каждым вибрирующим кварком, каждым нуклоном свое ставшего неимоверно исполинским тела. То, что она чувствовала, когда погружалась в ад, было лишь слабым лепетом младенца по сравнению с гласом разъяренного архангела. Это затмило все прочие ипостаси мук. Девушкин мозг словно набух, разом ощущая квинтиллионы кубических километров раскаленной плазмы и что еще страшнее гиперплазмы, процесса слияния кварков и преонов(частиц из которых состоят кварки). Вот теперь она поняла, что такое подлинное ощущение боли, не имеющее аналогов во всей Вселенной. И, тем не менее, даже это не было пределом, интенсивность страданий все нарастала - звезда-квазар переживала второе рождение. Что такое вспышка сверхнового квазара - сто миллиардов квинтиллионов в водородных бомб: сброшенный в одно место. А все переварить разом не может, ни одна психика. Мирабела содрогнулась, в мозгу наступил ступор, последнее воплощение ее добило.
Робот-истязатель посмотрел на ее беспомощное, но все еще восхитительное тело, компьютер выдал:
- Кибер-преисподняя ее доконала.
- Что же придется возвращать человечка.
Мирабела пришла в себя: все семь ипостасей немыслимой, основанной на самых современных технологиях вселенской империи мучений - погасли, черти злобно урчали.
- Тебе повезло человек. Сама императрица заступилась за тебя, пытки окончены, но если ты попадешь к нам еще, будет то же самое, но тысячу раз сильнее и изобретательнее, а самое главное на бесконечные миллиарды лет. А теперь познакомься с электронным Гиперангелом Ада!
Перед Мирабелой возникло расплывчатое изображение, которое разом воплотилось с сосредоточение всего ужасного, больного, смертоносного: все это было настолько омерзительно, что воительница запомнила: только дюжину изогнутых штопорами рогов, в изорванных бородавках и жутко воспаленных язвах. Потом острый палец проткнул девчонку насквозь; будь это не в кибер-преисподней, она бы сразу умерла от такой операции, так ноготь распался на миллиарды сжигающих тело игл. Мирабелу пронзило от ягодиц до затылка. Её понесло вверх, вновь бушевало вокруг обжигающее пламя, мелькали пасти и наконец глаза прорезал луч света.
- Пока свободна вакуумная предательница. До скорой встречи! - Произнес Гиперангел Ада. Мирабела вновь отключилась, когда сознание вернулось в голову, ласковый женский голос произнес.
- Да она шоке. Это чрезмерное наказание для человека. Тем более весьма способной воительницы!
- Вы как всегда правы, Гипермаршал! Но трибуналу лучше знать, как поступать с предателями! - Робот-истязатель встряхнул нагую красотку. - Пока ты свободна, до поры до времени.
Девушка была в шоке и часто моргала, ее личико стало синим, глаза на лице провалились.
Маршал Мария Гремучая как могла, старалась, утешить девушку, в ее руках возник фужер с изумрудный соком:
- Пей моя красавица! Надеюсь это позволит тебе придти в себя.
Мирабела выпила, ей стало гораздо легче. Розовый цвет вернулся к личику. Девушка спросила:
- А что теперь со мной будет! Ну ужели мне осталась только боль? И боль бесконечная...
Перед девушкой возникло изображение другой очаровательной красотки в роскошном скафандре. Это была известная и пугающая всех подданных империи( может кроме императора) ультра-гипермаршал департамента "Нежной любви" Анастасия Стрелецова. Внешне она выглядела, как очень красивая и ярчайшая, полная обаяния и страсти, импозантная девица. Действительно Стрелецова была очень любвеобильной, обожала заниматься любовью одновременно с несколькими мужчинами или иногалактами всех видов. При это отличалась большой, просто изумительной изобретательностью в причинении боли.
Тем не менее не это, ее данный момент интересовало:
- Знаешь, ты совершила серьезное преступление и приговорена к пожизненному заключению с пребыванием в анти-войсках! Это обозначает: что ты вечно будешь испытывать сильную боль и не разу у тебе не будет возможности насладиться, отдохнуть или перевести дух. Даже в сон погрузиться, вы не имеете право, никаких развлечений, а поскольку ты не будешь стареть, то продлиться такое может долгие, мучительные тысячелетия. Обычно таких как ты, не милуют!
- А после победоносного окончания войны?! - С робкой надежной, спросила Мирабела.
Гипермаршал скаля, сверкающие как гиперплазма, извергаемая лучеметом зубки, ответила:
- В подобном случае, у вас конечно есть шанс, но помилуют скорее всего тех. кто заключен раньше тебя милочка. Вообще не рассчитывай на милость императора или императрицы!
Девушка склонила голову, жемчужная слезинка скатилась с изящного носика:
- И все равно, я люблю свою Родину!
Анастасия Стрелецова еще шире улыбнулась:
- Мы это знаем! Ты искренняя и верная долгу! Поэтому по воле величайшей императрицы, даем тебе шанс послужить Отчизне! Ты готова к выполнению важного задания?
Мирабела горячо кивнула, у нее не было душевных сил скрывать радость:
- Да конечно! Хочу служить отчизне, каждый день и час, как храбрый воин и верный солдат.
Анастасия несколько по театральному, понизила тембр голоса: