Рыбаченко Олег Павлович : другие произведения.

Планета сумасшедших полицейских

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
   Пролог
   Пещера была заполнена дымом. Женщина шагнула внутрь, и он покорно последовал за ней, мурлыча вслед за ней. Он собрался у подола ее юбок, как щенки у суки, сосущей у ее ног.
   Она вышла из тени в яркое сияние, в чистый чистый свет божественного огня, вырвавшегося из круглой дыры в каменном полу. Дыра, как рана в самой земле, кровоточащая пламенем.
   Искры вылетали, падали, образовывали светящееся ожерелье на вороте ее бархатного платья. Но она не дрогнула, когда они умерли; огонь - как искры - был холоден, За пламенем она видела своего брата. Стоять, как он стоял так часто, часами и днями на краю преисподней. Годфайр залил его лицо зловеще-лиловым светом, очерчивая великолепные плоскости его костей. Красивый мужчина, ее брат; Возможно, когда-то она и ревновала, но знала, что претендует на большую власть.
   Он видел ее. Он улыбнулся. В свете его глаза были зеркалами.
   На короткое время пламя погасло; был засосан, с-
   втягивается, как язык в рот. Но послесвечение осталось, окутывая его светом. Невероятное свечение, от которого ей захотелось прищуриться.
   Пол под ее ногами был твердым и острым. Вся пещера была сформирована из черного стекловидного базальта, ограненного как драгоценный камень. Не было факелов в знак уважения к божественному огню, не было необходимости в рукотворном свете, когда
   Секер одолжил им свой.
   2 Дженнифер Роберсон
   Вокруг ее колонны сияли. Медленные спирали мими-
   дутое стекло с тонкими каннелюрами; закрученные пряди, странно соблазнительные, тянулись от пола до потолка. Свет затерялся в бесконечных стеклянных завихрениях. Мир пропитался огнем.
   Она перешла дорогу, услышав эхо своих шагов и звон пояса, серебристый на черном, почти теряющийся в весе бархата. Как всегда, она учуяла дыхание бога.
   Но ей это не было неприятно. Обещание силы было пьянящим ароматом, от которого покалывало ее тело.
   Она остановилась на краю отверстия. - Как давно ты ел?
   Он улыбнулся. Доверяйте себе, чтобы вы заботились о таких вещах, как еда".
   - Как долго, Страхан?
   Он пожал плечами; дым пожал плечами вместе с ним. "День, два, |&"
   три - какое это имеет значение, Лилит? Я вряд ли буду тратить fc.
   на службе у бога." l|
   На мгновение она взглянула вниз. Они стояли всего в шести футах друг от друга;
   между ними лежал мир. Мир Асар-Сути.
   Им оставалось только открыть Врата...
   Еще нет. Было время.
   Время для осуществления их планов. ЧАС
   - Поднимайся, - сказала она. "Тебе следует есть."
   Его волосы, как и ее, были черными. И оно текло обратно от меня"
   бровь гладкая и без морщин, как у девушки, хотя в нем не было ничего девичьего. Он скрывал его плечи и простирался дальше, стянутый сзади серебряной тесьмой, украшенной рунами Ихлини. В сиянии божественного огня его серая замшевая куртка окрасилась в зловещий сиреневый цвет, складки которого отливали пурпуром.
   Дублет свисал с горла и груди, и в просвете она увидела белый край льняной туники. Мягкие серые сапоги дотягивали до бедер. Его широкий пояс был застегнут двуглавой серебряной змеей.
   Страница 1
  
   Лилит вздохнула, поскольку он не ответил. Она была его сестрой, а не матерью или отцом. Но оба родителя давно умерли, и это выпало на ее долю. - Ты подойдешь?
   "Я голоден, - признался он, - но чего-то большего, чем еда. И я также хочу пить, но вино, которое я хочу, - это кровь. Кровь сыновей Ниала".
   Его глаза горели чем-то большим, чем
   ГОРДОСТЬ ПИМКС 3
   мимолетный взгляд. Один коричневый, один синий; даже у нее были трудности
   культура смотрит сквозь несоответствующие пары на эмоции в их глубинах. Но она посмотрела, и она увидела, и знала, что его терпению почти пришел конец.
   - Еще немного, - сказала она. "Конечно, вы можете подождать."
   "Нет. Я ждал - я устал ждать." Он улыбнулся своей красивой, соблазнительной улыбкой. "Лиллит, я голоден".
   - Время, - сказала она. "У нас есть все годы нашей жизни".
   "Нет. Они люди, хоть Чейсули. Они умирают. Живут семьдесят, восемьдесят лет и умирают. А мы еще дети".
   "Ты еще ребенок". Лилит рассмеялась, и пояс зазвенел. "В последний раз, когда я считал свои, мне было почти двести лет".
   Он хмыкнул, не впечатленный; он был молод годами, ком-
   по сравнению с ней, но его сила росла с каждым днем. "Они мне нужны, Лилит. Сыновья больше не младенцы, уже не мальчики. Они мужчины. Воины. Если мы будем ждать еще долго..."
   "Но мы будем." Лилит пожала обнаженными плечами. "Мы будем ждать столько, сколько нужно, и дольше.
   Пока не придет время".
   "Двадцать лет, Лилит!" Его крик эхом отразился в скрытых тенях пещеры. "Двадцать лет с тех пор, как Найл помешал мне".
   "Двадцать лет для нас всего полдня". Но она видела его разочарование и чувствовала часть своего собственного.
   "Я знаю я
   знаешь, Страхан... Я тоже устал от этого. Но мы рядом.
   Игра начинается - все фигуры на своих местах. Как вы говорите, теперь они в том возрасте, чтобы что-то изменить".
   "В возрасте, чтобы служить мне хорошо". В свете его несоответствующие глаза казались жуткими. "Я хочу их. Я хочу, чтобы они были здесь, в стенах Валгаарда, чтобы я мог сделать их своими. Он вдруг рассмеялся, и их взгляды встретились в полном согласии через Врата Асар-Сути. "Когда они станут моими, сыновья Найла, я посажу их на троны, всех троих... Я возьму их лир и возьму их разум, всех троих, сделав их верными слугами Ихлини..." Он 4 Дженнифер Коберсон прервался момент, обдумывая его слова; продолжал в тишине, неизменном удовлетворении, "- и тогда я буду править через их пустые тела во имя Асар-Сути".
   Лилит улыбнулась, кивнула, нарисовала в воздухе между ними праздную руну, которая пульсировала пурпурным божественным огнем. Он закрутился, закружился, закрутился; связала себя узлами, исчезла. "Конечно.
   Этого следовало ожидать; мы составили наши планы." Она сделала паузу.
   "Вау, ты подойдешь?"
   - Вверх, - повторил он. "Да. Через мгновение... Я должен кое-что сделать".
   И в зловещем сумрачном свете Страхан Ихлини преклонил колени в глубоком почтении перед богом преисподней.
   Один
   Солнце висело низко на западе, окрашивая город в розово-красный, охристо-золотой, красновато-коричневый цвет. Солнечный свет, пойманный в ловушку и многостраничный 2
  
   покрытые многослойным стеклом, превратились в зеркала бесчисленных выигрышей.
   Доу. Муджхара сияла позолоченной славой.
   Одноглазый стоял в одиночестве на навесной стене, окружавшей массивный дворец Хомана-Муджхара. Из зубчатых стен во все стороны растекался королевский город, дом королей и королев; родина муджхаров
   Хомана. Дом для бесчисленных других низших рождений; он не мог даже начать оценивать население Муджхары. Он знал только, что за последние две недели их число увеличилось в сто, а то и в тысячу раз. Фестиваль был даже больше, чем предсказывал его брат.
   "Все придут, - сказал Лан, - отовсюду, даже из других миров. Издевайся, если хочешь, Ниальф, но давно пора хомананам отдать дань уважения своему Муджхару.
   Более чем в прошлый раз они выразили свою благодарность за двадцать лет мирного правления".
   Двадцать лет. Это казалось длиннее, чем это. А потом временами казалось, что прошло всего несколько дней с тех пор, как он взял на себя
   Львиный Трон от своего чейсульского отца, Донала, предавшегося ритуалу смерти своего лира от чумы-боры. Когда Тадж и Лорн ушли, Доналу не осталось ничего, кроме безумия. И ни один воин Чейсули добровольно не предался безумию. Не тогда, когда был выбор. Не тогда, когда существовал ритуал смерти, который, несомненно, был более милосердным, чем безумие.
   С Дженнифер Рохерсон
   Найл глубоко вздохнул, хмуро глядя на улицу далеко за навесной стеной и на гладкий земляной вал, опоясывающий нижние части толстой стены. Он слышал далекие звуки праздника: слабый звон тамбуров уличных танцоров; крики торговцев; крики и вопли детей в нарядах, вышедших на волю, чтобы поиграть на многолюдных улицах и переулках.
   Так давно мертв, мой jehan. Он с готовностью признал все еще знакомую боль. Было горе. Сожалеть.
   Даже горько-
   сознание, что такой сильный и здоровый человек, как его отец, должен расстаться с жизнью.
   Хоманское мышление, сказал он себе с усмешкой, снова осознало расхождение в своих взглядах; насколько всепроникающим может быть это разделение. Вы забыли клятвы, которые вы дали, когда приняли на себя обязанности лир-облигаций перед Советом Клана?
   Нет. Конечно, он не забыл. Но трудно было быть сразу двумя мужчинами: один, рожденный от матери-гомананки, которая была дочерью царя; другой родился от оборотня Чейсули, воина с лиром и претендует на всю магию, которую боги дали расе.
   Автоматически он искал Серри, но волк был
   не с ним. Его губы раздраженно сжались. Как он мог забыть, что Серри находится в королевских покоях?
   Потому что, иронически сказал он себе, в припадке де-
   настороженность, со всеми этими тостами, хорошо, что ты можешь вспомнить свое собственное имя, не говоря уже о местонахождении Серри.
   Тем не менее, ему не нравилось, что он мог забыть хотя бы на мгновение. Признак возраста, подумал он?
   Найл неожиданно громко рассмеялся. Возможно. Без сомнения, его дети согласятся с тем, что он стареет, но он так не думал. В сорок лет у него еще были десятилетия впереди.
   И тут он вспомнил, что его собственный отец был ненамного старше сорока, когда потеря лира оборвала его жизнь. Его матери тоже не стало; Эйслинн, королева Хоманы, умерла десять раз .
  
   лет после Донала. Некоторые говорили о горе, которое стало слишком сильным.
   Он остановил смех. Воспоминания нахлынули. Большинство из них, как полагал Найл, похоронены слишком глубоко, чтобы беспокоить их.
   ГОРДОСТЬ с PRWCES 9
   его. Боги знали, что он пытался их похоронить; с выпивкой, с ежедневными заседаниями совета, длящимися с рассвета до полуночи, с внезапными отъездами - побегами - в леса с Серри, ищущим передышки в своей еловой форме. Но
   Дейдра дала ему понять, что ни в одном из этих вопросов нет ответов; что ему придется найти место для каждого воспоминания и оставить его там жить, где он мог бы время от времени смотреть на него и знать, что было утрачено, приобретено, изучено.
   Дейдра. Воспоминания о ней были свежими, любимыми, лелеемыми и очень близкими к поверхности. Но были и другие, погребенные глубже: вины, страха, ненависти к себе, потому что когда-то он считал, что она убита по его собственному непреднамеренному наущению. Каким бы беспомощным, каким бы незнающим он ни был, запутавшись в паутине безумия, обмана и колдовства Ихлини, он не мог думать об этом периоде своей жизни, не испытав нового приступа стыда, вины и боли.
   "Так." Она подошла с правой стороны, с его слепой стороны; он тоже ее не слышал. "Поскольку весь твой великий дворец в смятении, ты выйдешь сюда, чтобы сбежать от него". Дейдра улыбнулась, взглянув через ближайшую щель на переполненный город. - Значит, мир в турбулентности?
   Хотя она прожила с ним двадцать лет в Хомане, она не утратила чувства Эринн. Он улыбнулся: "Да, беги, но выхода нет. Куда бы я ни повернулся, слуга говорит мне, что я должен идти сюда, идти туда...
   даже лан. Даже вы."
   Дейдре рассмеялась, ее зеленые глаза загорелись, и она подошла ближе к нему. Его рука автоматически легла ей на плечи. На ней было зеленое, как она часто делала, чтобы подчеркнуть цвет ее глаз. Это подходило ей, как и плетение из золота и резного зеленого нефрита, которые он подарил ей прошлой ночью. "Но это для вас все это делается,"
   - язвительно напомнила она ему. "Вы хотите разочаровать стольких людей, которые пришли сюда, чтобы засвидетельствовать свое почтение?"
   Он поморщился. - Ты говоришь так, будто я мертв.
   Дейдра прислонила голову к его груди. Она не была ни высокой, ни низкой, но он был на голову выше большинства мужчин, даже Чейсули. "Нет, не умерла", - вежливо сказала Дженнифер Кохерсв. "Вполне живой - по крайней мере, вы хотите, чтобы я так думал; я сплю с вами в одной постели".
   Найл рассмеялся и прижал ее к своей груди. "Да, ну, вот что." Его пальцы разгладили переплетение ее заплетенных в косу волос. На год моложе его, она выглядела на свои тридцать девять лет не больше, чем его дочери. Волосы все еще были густыми и медно-золотыми; кожа по-прежнему светлая и гладкая, только у глаз виднеются неглубокие морщинки; ее бедра и грудь, соответственно, все еще стройные и упругие, как у девушки.
   "О чем ты думал?" она спросила.
   "Вспоминая," ответил он. "В ту ночь, когда я стоял на черепе дракона в Атвиа и зажег сигнальный огонь".
   Дейдра напряглась. "Почему?" она спросила. Она отстранилась и столкнулась с ним. "Почему, Найл, почему это?
   Это было более двадцати лет назад".
   - Вот почему, - сказал он ей. "Двадцать лет. Хомананы даже сейчас празднуют двадцать лет моего правления, и все, что я вижу, это воспоминания о том, что я чуть не сделал много лет назад". Его голос был неустойчивым; он поддержал его: "Я убил твоего отца, Дейдра. И почти всех остальных орлов".
   Страница 4
  
   Его боль отразилась на ее лице. - Ты дурак, - тихо сказала она. "О, ты большой глупый дурак. Лиам нанес бы тебе свой кулак, он бы это сделал. Я должен". Она покачала головой и вздохнула. "Да, Ши умер, но он забрал с собой убийцу. Иначе мы все были бы мертвы, и ты мог бы винить в этом себя". Твердо покачала головой. "Вы зажгли огонь, это правда, но это сделал Аларик.
   Спасибо его сумасшедшей дочери".
   Туповатая дочь. Гизелла Атвийская, наполовину Чейсули гер-
   я и двоюродный брат Найла. Бедная сумасшедшая Гизелла, которая
   вышла замуж за принца Хомана; Найл, которого теперь зовут Муджхар.
   Королева Хоманы, которая теперь проживала в Атвиа в постоянном изгнании из земли, где родилась ее мать.
   Он вздохнул. "Да. Готово, как вы сказали. Но я
   не могу забыть".
   - Тогда не надо. Заходи вместо этого туда, где наливают ванну. Она взяла его за руку. - Ты что, забыл? В Большом зале для тебя будет пир.
   ГОРДОСТЬ OFPHft/CES
   II
   - О боги, только не снова, - выпалил он. "Кто сегодня хозяин?"
   - Принц Эйнар, наследник короля Каледонии, - улыбаясь, ответила Дейдре. "Тот, с которым ты хочешь заключить новый торговый союз".
   Он прогуливался с ней по сторожевой дорожке. "Да, знаю.
   Старый далеко устарел; есть еще доводы-
   ции, которые нужно выиграть. Без них мы теряем больше денег, чем зарабатываем, что совсем не идет Хомане на пользу. Что я
   хочу получить..."
   - Нет, - твердо сказала Дейдре. "Нет, не затыкайте мне этим уши. Я слишком много слышал об этом за последние две недели, и я еще услышу за едой.
   Нет, Найл, не сейчас.
   Он смеялся. "Хорошо, мейджа, не сейчас. Мне самому это надоело".
   Проход часового был недостаточно широк, чтобы двоим было удобно идти рядом, особенно когда один из них был такого роста, как Найл.
   Он отодвинул Дейдру от края, ближе к стене, и сам взял на себя риск. Под ними, в другом дворе, солдаты в новых малиновых ливреях тренировались в ближнем бою. Выкрикиваемые приказы капитана легко доносились до караула, хотя Дейдра и Найл все еще находились на некотором расстоянии. Было проще оставаться на стене и ходить по ней, чем спускаться в замки, заполненные королевским эскортом и почетной стражей из других королевств.
   Найл вздохнул. "Я думаю, что Хомана-Муджхар лопнет...
   до конца месяца. Конечно, Муджхара будет".
   Дейдра рассеянно нахмурилась. - Эйнар, - сказала она. "Это был он, не так ли, так недоволен своими покоями?"
   Найл неловко фыркнул. "Ты хозяйка этой огромной россыпи красного камня, мейджа, а не я".
   Лицо Дейдре прояснилось. - Да, это был он. Он требовал лучшего жилья.
   "Ну, он сын короля и наследник Каледон".
   - А как же наследник Эллады? - спросила Дейдре.
   "Должен ли я выставить Диармуида только потому, что Эйнару нужна его комната?"
   "Что ты сделал?" - с любопытством спросил Найл.
   Дженнифер Роберсу
   Страница 5
  
   Дейдра ухмыльнулась. "Хомана-МуДжхар наполнен до отказа-
   инг, мой господин Муджхар. Я заставил их поделиться".
   Взрыв смеха Найла стер линии напряжения, которые врезались в его лицо в результате попытки жонглировать несколькими принцами, посланниками, кузенами и наследниками, не оскорбляя никого. Дейдра чувствовала, что ему больше не нужны реплики, независимо от его обязанностей; Ястреб-демон Страхана уже достаточно испортил его лицо. Заплата скрывала пустую правую глазницу и большую часть шрамов, но старые рубцы от когтей все еще покрывали переносицу и большую часть правой щеки, а также аккуратно делили одну рыжевато-коричневую бровь пополам.
   Она взглянула на его лицо. Для нее он был знакомым, любимым, ничем не примечательным, за исключением безошибочной печати гордости Чейсули, даже если ему не хватало колорита. Но для других, не привыкших к обезображиванию, он был достоин внимания только в этом отношении. Она впервые познакомилась с ним молодым человеком, в восемнадцать лет, когда привлекла внимание красивой внешностью его деда по материнской линии. Карильон был свежим, мальчишеским, еще не окрепшим от невзгод. Но порожденный демоном ястреб
   Асар-Сути лишил его не только внешности, но и детства.
   За это, если ни за что другое, Дейдра ненавидела Страхана.
   Сквозь окна дворца пробивался тусклый свет только что зажженных свечей. По мере того, как солнце опускалось за массивные стены, розово-красный оттенок камня становился темнее, от розового до тускло-кроваво-серого. Дейдре подавила дрожь; были времена, подумала она, Хомана-
   Муджхар напоминал памятник войне и смерти, а не дом хоманских королей.
   Найл увел ее с сторожевого мостика в одну из внешних угловых башен, а затем спустился по винтовой лестнице внутрь дворца. Дейдра всегда считала Хомана-Муджхар более запутанной, чем Килора, крепость на вершине утеса, из которой правил ее брат Лиам в Эрине.
   Килор, известный как Гнездо Эринн, был более простым, более функциональным, в нем не было многочисленных лестниц и башен, как в
   Хомана-Муджхар. Но тогда, может быть, только время и расстояние заставили его казаться таким; Дейдра не была дома восемнадцать лет.
   КУЛЬТУРА ПРИНЦОВ S3
   - Нам пора идти, - резко сказала она, когда Найл повел ее в свою комнату. Протокол требовал, чтобы у них были отдельные квартиры, что они и сделали - даже если бы они поженились, это было бы то же самое, - но чаще ночевали в его. "Мы должны пойти навестить Лиама, пока мы не состарились и не поседели".
   Найл наклонился, чтобы поприветствовать серебристого волка в черной маске, который встал со своего места на огромной драпированной испытательной кровати, чтобы прислониться к королевской ноге в сапогах до бедра. Их краткое общение было очень личным, очень особенным, но Дейдра привыкла к этому. Никто не вставал между воином и его лиром, даже женщина, которую он любил.
   Серри, закончив приветствие, вернулся к кровати.
   Найл улыбнулся, откинул прядь волос со лба и весело посмотрел на Дейдру.
   "Седое уже начинается, мейджа - возможно, нам следует завтра отправиться в Эринн".
   "Ах, ты, скилфин, ты не более седой, чем я!" Но она положила руку на свою тяжелую косу, как будто убеждая себя, что у нее нет испорченных прядей. "Я серьезно, Найл...
   сколько раз Лиам должен нас приглашать? А я его родная сестра?"
   "И все еще принцесса Эринн", - резко остановился Найл, закрывая за ней тяжелую дверь.
   "Ах, Дейдре, ты простишь меня за это? Ты заслуживаешь быть королевой".
   Удивленная, она уставилась на него. Одна тонкая рука была зажата в его простом коричневом камзоле. "Найл...
   - Она медленно покачала головой. - Ах, нет, - ты думаешь, это то, чего я хочу? Нет, нет, любовь моя, мне ничего не стоит, клянусь, все эти титулы .
  
   затем искривленное презрение-
   от корки до корки. - Действительно, королева Хоманы. Что ж, пусть Гизелла останется у него - это все, что у нее есть. У меня есть ты.
   - Думаю, не так уж и много, - мягко сказал он, но наклонил голову, чтобы поцеловать ее.
   В дверь вмешался стук. "Мой господин? Мой господин
   Муджхар? Таггарт, милорд... вы здесь?
   Найл вздохнул. - Минутку, - пообещал он ей и пошел открывать дверь. - Да, Таггарт, я.
   Что это?"
   Таггарт был худощавым, жилистым мужчиной лет пятидесяти, одетым в гоманские цвета: черная туника с вышитым красным свирепым львом.
   Дженнифер Стоберсоа его левая грудь. Его штаны тоже были черными, талию стягивал красный кожаный ремень с позолоченной пряжкой. Седые волосы были аккуратно подстрижены на голове. Он коротко поклонился.
   - Милорд, это принцы.
   Найл посмотрел мимо мужчины в пустой коридор: "О?
   Где?"
   Таггарту было явно не по себе. "Милорд, не здесь.
   Вот почему я здесь, - он сделал паузу, - потому что их нет.
   Рыжие брови Муджхара слегка приподнялись. - Таггарт, что ты хочешь мне сказать? И поторопись - моя ванна остывает.
   Таггарт снова поклонился, красноречиво извиняясь. - Милорд, я... ну... - Он сделал паузу. "Они отсутствуют".
   "Отсутствующий?" Найл снисходительно улыбнулся. - Возможно, на данный момент, но я уверен, что они где-то здесь. Вы можете заглянуть в конюшню, у Бреннана новый жеребец. Или в караульное помещение, если у Харта осталось достаточно монет для игры в удачу. Он небрежно пожал плечами, явно не беспокоясь о временном исчезновении трех своих сыновей. "И только боги знают, что Корин мог предложить в качестве дневного развлечения".
   - Или Кили, - сухо добавила Дейдра.
   - Милорд, нет, - прямо сказал Таггарт. "Я искал во всех этих местах. Их здесь нет.
   Хомана-Муджхар".
   Дейдра подошла к левой стороне Найла, откуда он мог ясно ее видеть; это была привычка, которую она поощряла во всех, чтобы он не слишком смущался и не был застигнут врасплох. "Они знали о банкете", - сказала она, хотя это прозвучало скорее вопросом, чем утверждением. - Я знаю, что знали, - заметил Бреннан. Он сказал, что не слишком высокого мнения об Эйнаре или двоюродном брате Эйнара, Рейнальде. Она кивнула, немного нахмурившись. -- Вот что он сказал, Бреннан...
   о каледонских князьях".
   Найл издал усталый вздох рассеянного раздражения и почесал шрамы на правой щеке.
   - Что ж, если Бреннан заметил это, значит, Харту понадобилось уговорить его уйти так рано перед банкетом. А Харта, вероятно, уговорил на это Корин. О, боги...
   ЯВЛЯЕТСЯ
   грустно взглянула в потолок, - ...когда вы сочли нужным благословить меня тремя сыновьями, вы могли бы дать мне подходящих. Тех, кто умеет уважать желания своего jehan'а.
   Он покачал головой. "Как это / подняли трех бунтовщиков?
   Сам я никогда особо не бунтовал".
   Дейдра рассмеялась. -- Разве вы не были, милорд? Но я думаю, что вы должны были быть, потому что я вижу
  
   вы в альт из них. Хотя, признаюсь, в Бреннане больше, чем в других".
   - Он первый, - рассеянно сказал Найл. "И он знает, что после меня станет Муджхаром; это имеет значение".
   "Кили, наверное, знает, где они", - несколько многозначительно предположила Дейдра.
   Найл бросил на нее с отвращением взгляд. "Насколько нам известно, Кили, возможно, поощряла их отступничество. Она такая же плохая, как и любой из них. Иногда я думаю, что она больший воин, чем даже я сам".
   - Спросить ее, милорд? - спросил Таггарт.
   Найл отмахнулся от этого предложения. - Нет, нет, Кили никогда бы не сказала. Если замешан Корин, она ничего не скажет, просто чтобы защитить его, даже если она не имеет к этому никакого отношения.
   Думаю, даже если бы я спросил ее, - он покачал головой, снова нахмурившись, - Бреннану виднее. Харт и Корин, возможно, нет, но он есть".
   - Да, - мягко сказала Дейдра, - но теперь он защищает Харта и Корин, как и в детстве. Думаешь, он остановится только потому, что они выросли?
   "Они?" Тон Найла был кислым. Он не стал ждать ее ответа, а повернулся к Таггарту. "Вы можете идти. Я
   не возложить на тебя вину. Это не твоя вина, если муджхар не может контролировать своих непослушных сыновей".
   Таггарт, улыбаясь, поклонился и попрощался. Найл закрыл дверь и снова повернулся к Дейдре.
   "Ну, так что же делать? Будет три пустых стула там, где должны быть принцы, и
   Эйнар, несомненно, сочтет это оскорблением".
   - О, Эйнар! Тон Дейдры ясно выражал ее мнение о каледонском наследнике. "Я посажу Мейв рядом с ним, и он не заметит отсутствующих принцев.
   И я поставлю
   Кили с другой стороны, - ее широкая улыбка была подозрительной - Дженнифер Роберсон.
   хитроумный. "Оказавшись между этими двумя, он не будет знать, что с ним стало".
   - О боги, - взмолился Найл, - спасите меня от женщины, которая очень любит интриги. И вдруг он начал улыбаться. "Эйнар никогда не поправится".
   - Нет, - удовлетворенно согласилась Дейдре. "Вот почему я буду это делать".
   "Тем не менее..." Найл прошел мимо нее к ближайшему стулу и плюхнулся на него, закинув ноги в ботинках на стол, на котором стояли графин вина и два кубка, "- они могли бы выбрать лучшую ночь, чтобы прогуливать занятия. хочу этот торговый союз. И я действительно хотел, чтобы Бреннан вел столько переговоров, сколько мог. Ему нужна практика ".
   "Бреннан достаточно разбирается в переговорах". Дейдра налила ему вина, передала ему кубок. "Он зрелый, ответственный человек, Найл, норайский мальчик. Прибереги свое отвращение к дурному характеру Конна, или долгам Харта по азартным играм, или
   Своенравие Кили, но не сообщайте об этом Бреннану.
   Он этого не заслуживает".
   "Иди сюда." Он отхлебнул из своего кубка, когда она села на подлокотник его деревянного стула.
   "Скажи мне, чего ты заслуживаешь".
   - Твоя любовь, - быстро ответила она. "Разве я не щедр на свою? И я подарил тебе прекрасную дочь".
   - Мейв прелестна, - тут же согласился Найл, поднимая голову отцовской гордости, - и милая, и мягкая.
  
   разговорный и стремящийся угодить ... все то, чем Кили решительно не является ".
   - И ты любишь ее меньше за это?
   Найл, улыбаясь, покачал головой. "Гордая, сильная женщина, Чейсули до мозга костей..." Он ухмыльнулся Дейрдре, переходя в эринскую мелодию. "И я не хотел бы ее никаким другим способом."
   - А мальчики? Зеленые глаза Дейдры на краю ее серебряного кубка были скромно опущены, но Найл знал ее слишком хорошо.
   - Да, и я знаю, что ты пытаешься мне сказать, мейджа, - что я тоже не хочу, чтобы они отличались.
   В основном нет. Но бывают времена. . . ."
   ГОРДОСТЬ WPRWCES 17
   - Таймс, - сказала она. - Как сейчас? Вода в ванне, я уверен, холодная, а ты сидишь здесь и пьешь вино.
   Вы ничем не лучше своих сыновей, господин Муджхар".
   "Но видите ли, я Муджхар. Банкет должен подождать меня". Его пальцы были в шнуровке ее платья. "Банкет должен дождаться нас обоих",
   Дейдре подавила смешок. Она, подумала она, уже слишком стара, чтобы хихикать. - А ваши сыновья?
   она спросила. - А как насчет ваших сыновей? .
   "В данный конкретный момент я меньше беспокоюсь о своих сыновьях, чем о узлах, которые вы завязываете на своих шнурках.
   Ты принял целибат?"
   Смех вырвался из ее горла. "Нет. Совершенно определенно
   конечно, нет." Она протянула руку, вынула из ножен поясной нож и протянула ему рукоятью вперед.
   "Мой лорд Муджхар, должен ли я быть еще более ясным?"
   Найл, улыбаясь, взял нож и ловко перерезал первый шнурок. - Банкет, - сказал он спокойно, - будет отложен на неопределенный срок.
   Дейдра сидела очень неподвижно. - Чтобы убедиться, что ваши сыновья будут присутствовать, конечно.
   "Конечно", - спокойно согласился он и разрубил второй узел.
   Два
   Таверна была одной из лучших в Муджхаре. Он лежал в High X
   Улица, на которой обслуживалась аристократия ^
   Хомана: где мальчики метлами подметали булыжники шесть J^
   раз в день и поливал водой оставшиеся лужи мочи^ S
   на лошадях, снова подметая, чтобы покупателям не приходилось ^: заботиться о состоянии своих сапог. ^ F
   "Буйный лев" был чистым, хорошо освещенным, в хорошем состоянии и ј
   пользовался отличной репутацией, хорошо себя зарекомендовал даже среди 1|
   жесткая конкуренция. Ю-Рианнон не ожидала, что получит работу виноделши ^
   у Льва. Но она заплатила шесть медных пенни за H
   ванна за два дня до того, как она подала заявку, заколола волосы в H
   так, как это делали дамы, и надевали чистейший ||
   платье, которым она владела. Осторожно, сказала она таверне- f.
   хранитель в своем лучшем акценте, что она была из хорошей семьи,
   но не хватало средств; было ли место для молодой женщины |J
   кому нужно было зарабатывать на жизнь в респектабельном заведении?
   Она была в восторге, когда ее внешность и натренированность ^
   утонченность принесла ей положение, и она работала очень
   Страница 9
  
   тяжело его удержать. Она родилась из бедных людей; она думала провести свои годы в бедности и блудодеянии. Но боги благословили ее кремово-белой кожей, толстой черной ^
   волосы и большие черные глаза, и форма, которая покорила бы любого ^.
   мужское отношение. ^:.
   Это не подвело ее и сейчас. Она легко прошла среди ^
   столы, где подают изысканные вина The Rampant Lion special-^; Фалийские белые, которых многие считают фальшивыми.
   лучший винтаж из доступных, продается лучше всего. Но милый Кейл-
   18
   ПРИНЦ ПРИНЦОВ
   19
   Донезе красное и богатое, темное винтажное вино Эллас сделали почти то же самое. Эли и лагеры находили меньше глоток; Хомананские дворяне любили вино, редко употребляя более слабое пиво и почти никогда обычные спиртные напитки, такие как уска. Это считалось слишком резким среди знати, которая могла похвастаться более утонченными вкусами.
   Тем не менее, Рианнон было приказано поднести к прямоугольному столу из полированного твердого дерева возле широко проваренного ствола дерева на крыше посреди общей комнаты. Она поставила керамический кувшин ровно по центру стола, поставила на стол глиняные чашки без грубого лязга, слышимого в большинстве таверн, где виноделы не умеют лучше, и смотрела, как трое молодых людей наливают голубое вино. глазурованные чашки довольно полные.
   Судя по тому, как они его выпили, было очевидно, что уска не привыкать к их глоткам.
   Она сделала реверанс так изящно, как только могла, надеясь на щедрые чаевые. Она знала, что они могут себе это позволить; у нее был глаз на богатство. Эти трое молодых лордов были одеты менее вычурно, чем многие другие в общей гостиной, одетые в приглушенный, хотя и богатый бархат и мягкую кожу, но на их шеях и в ушах было золото. По крайней мере, в одно ухо. На всех них, только на левом было украшение. Все они были красивыми мужчинами, подумала она; боги благословили их крепким костяком и тонкими четкими линиями красивых лиц, подчеркнутыми сильными прямыми носами и четко очерченными ртами. Все мужчины, думала она, если они еще молоды, лишены закалки, которую принесут им годы и опыт... Рианнон предпочитала мужчин, а не красивых мальчиков; эти трое были эстетически привлекательными, а также благородными и более чем удобными в поясной сумочке.
   Однако одним из них явно был Чейсули. Хотя он был первым оборотнем, которого Рианнон когда-либо видела, она знала.
   Она слышала истории о них; как они спали с животными, а не с женщинами, и поэтому могли менять свою форму, не будучи полностью людьми. Их можно было отличить по цвету и золоту; Чейсули были одинаково черноволосыми, темнокожими, и их глаза, как и у него, всегда были ясными, жутко желтыми.
   Но где его животное?
   Рианнон внимательно посмотрела, осторожно ища зверя, который был его вторым я. Но единственное, что было видно под столом, это их ноги. Всего их шестеро, все в сапогах до колен и с мускулистыми бедрами, обтянутые тугими штанами из мягкой кожи отличного покроя и качества. '
   Она подняла взгляд, нахмурилась и увидела его взгляд на себе.
   Рианнон испуганно втянула воздух. Желтого недостаточно, решила она; почти недостаточно, чтобы описать
   Глаза Чейсули. Да, они были желтыми, и в этом было что-то странное, но было в них что-то такое, что заставило ее отступить на шаг, сжимая льняной фартук.
   Страница 10
  
   Он посмотрел на нее, и она замерла, не в силах сделать шаг.
   "Да?" - спросил он, когда она продолжала смотреть.
   Человеческий голос. Нет рычания. Нет коры. Нет нытья.
   Завороженная, Рианнон не ответила.
   "Да?" - спросил он снова, и косые черные брови опустились.
   Он был, подумала она, демоном, черным, бронзовым и желтым.
   - Ты дурак, Бреннан? - спросил один из других.
   "Она работает не ради добрых слов и медного пера.
   Он почти рассеянно гремел игральными костями и рунами в деревянной шкатулке. На длинном пальце блестело тяжелое сапфировое кольцо с печаткой. У него были руки художника, подумала она, руки музыканта.
   "Конечно." Перевёртыш полез в сумку на поясе и достал серебряную монету. Не глядя, он предложил Рианнон монету.
   Когда она не взяла его, он снова посмотрел на нее, отвернувшись от палочек и игральных костей, брошенных другим. Серебро было довольно ярким на фоне темной плоти его пальцев.
   -- Я думаю, -- протянул человек с гробом, -- она только что увидела свою первую Чейсули... -- Он ухмыльнулся и посмотрел на нее. "Не говоря уже о трех сразу",
   Три? Рианнон быстро посмотрела на него. Он был черно-
   Волосатый, да, и его кожа была такой же загорелой, как и у оборотня, но его глаза были явно голубыми. Очень
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 21
   синий; тот вид синевы, который напоминал ей о весне и богатстве неба. Они заставляли ее думать о любви, о его глазах; как и улыбка, которую он улыбался.
   Смущенная, она тоже отвернулась от него. К третьему, где она наконец почувствовала себя в безопасности. Он был всем
   Хоманан, очевидно, с каштановыми светлыми волосами и темно-синими глазами; его кожа была светлой по-гомански. И когда он смотрел на нее, то не хмурился, как перевёртыш, и не приглашающе улыбался, как второй; нет, ничего из этого. Когда он смотрел на нее, он смотрел на нее, чтобы узнать, чего она хочет.
   Ну а что она хотела?
   Рианнон вздернула подбородок. "Да," она согласилась прямо.
   "Я никогда раньше не видел shapecHanger".
   - Чейсули, - оборотень положил монету на стол, и она заблестела на полированном дереве.
   "Нет
   'изменитель формы', мейджана. . если вы не хотите нас оскорбить".
   Это был агат. Она нахмурилась, бросила взгляд на голубоглазого мужчину с игрой в фортуну и быстро отвернулась, когда его улыбка стала шире. А светловолосый мужчина только рассмеялся.
   - Вот вам и вера в то, что хоманане доверяют нам, - сказал он. "Ну, Бреннан, каково это, когда женщина боится тебя, вместо того, чтобы пытаться сохранить твою благосклонность больше, чем на одну ночь?"
   - Жестокий, жестокий, Корин, - протянул человек с гробом, и все же его улыбка противоречила словам. "Вы заставите меня думать, что вы завидуете своему старейшему руджхоллу".
   Рианнон подумала, что светловолосый мужчина - Корин, как его назвал другой, - был ее возраста, а значит, ему всего двадцать. Двое других, она была уверена, были еще старше, по крайней мере, на год. Меняющий форму посмотрел на нее. "Находятся
   ты боишься меня?"
   Рианнон сглотнула. "Да."
   Каким-то образом она причинила ему боль. Она увидела это совершенно ясно и мгновенно. В его жизни мало что изменилось .
  
   выражение, но глаза были красноречивы. Такой красноречивый, зловеще-желтый: "Ну, - сказал он после минутного молчания, - Дженнифер Роберсон.
   "Может быть, вам стоит обслуживать другие столы и прислать к нам какую-нибудь другую девушку".
   О боги, если бы это случилось, она бы наверняка потеряла свое место! - Нет, - быстро сказала она.
   - Нет, я... я буду служить тебе. Она кивнула в сторону кувшина. "Теперь у вас есть usca. Больше вам не понадобится".
   "Не так ли?" Тони Корин улыбнулся и поднял свою глиняную чашку. "Ты судишь нас слишком быстро, мейджхана".
   И снова это странное иностранное слово. Форма-
   чейнджер? Рианнон считала это вероятным. Без сомнения, когда они были вместе, они говорили рычанием и лаем.
   "Бреннан пугает девушку, а теперь Корин флиртует с ней". Третий молодой дворянин рассмеялся.
   - Что мне осталось?
   Желтоглазый Бреннан посмотрел на Рианнон. "Вы делаете ставку?" - спросил он спокойно, без тени улыбки. И все же она ясно видела одно в его глазах; это было предназначено для человека с игрой удачи. "Скажи "да", и ты сделаешь вечер Харта полным".
   - Нет, нет, - возразил другой - Харт. "Вы опускаете то, что следует после, когда речь идет о даме".
   Это Рианнон прекрасно понимала. Форма-
   они могли быть изменщиками, но, очевидно, это была неправда, они лежали только со зверями. Она знала желание, когда видела его, а также прелюдию к нему.
   "Нет, я не держу пари, - коротко сказала она им, - даже серебряными пенни". И она ушла, оставив монету на столе.
   Как один, они смотрели на вспененное чаевые. В свете висящих фонарей блестела серебряная королевская.
   "Ну, - сказала та, которую звали Харт, - интересно, вернулась бы она за ним, если бы знала, сколько он стоит - действительно серебряный пенни!"
   Когда он сделал вид, что хочет поднять его, Бреннан спрятал его под ладонью. - Ставь своей монетой, - мрачно сказал он.
   "Или у вас ничего не осталось?"
   - Никого не осталось, - весело сказал Харт. "Поток неудач". Словно по сигналу, одна из рунических палочек покатилась.
   Фырканье Корина было красноречиво снисходительным. "Только неудача, потому что я был лучшим человеком, когда ты пытался
   ГОРДОСТЬ УДАРОВ
   23
   Побей меня сегодня днем. - Он взял палку и бросил ее обратно в гроб. - Что означает, что мы с Бреннаном должны заплатить за уску.
   - Можешь, - сказал ему Бреннан. "Я пришел сюда, потому что я знал, что лучше не отпускать вас двоих гулять одних, а не потому, что я хотел пойти выпить".
   - И все же ты есть. Харт указал на полную чашку Бреннана: "Вряд ли воды, руджо, я чувствую ее запах отсюда".
   Корин улыбнулся. Бреннан только пожал плечами. "Все люди приносят жертвы".
   "А вы больше, чем большинство?" - спросил Корин. "О, да - когда у вас будет Homana!"
   Бреннан вздохнул; это было старое яблоко раздора.
   "Вы получите Атвиа". -
   - А я, Солинда. Весело Харт зачерпнул кости и сунул обратно в деревянную шкатулку.
   "Три принца, мы, со славой, которая еще впереди в дополнение к прекрасным титулам. Но я думаю, что прямо сейчас я мог бы обойтись с меньшей славой и большим богатством". Он посмотрел на серебряную королевскую особу. "Вы Страница 12
  
   уверен, что ты хочешь, чтобы она была у девушки, после того, что она сказала?
   "Я хочу, чтобы она была у девушки", - согласился Бреннан. "И если вы так сильно хотите взять его, когда я не смотрю, я
   отрежет палец." •
   ^
   "Если ты не смотришь, как ты узнаешь?"
   - Потому что я бы сказал ему. Корин пожал плечами, когда Харт мрачно посмотрел на него. "Что вы ожидаете?"
   "Небольшая поддержка, Ружо."
   - Бреннан твой близнец, а не я. Обращайся к нему за поддержкой.
   портвейн, - Корин выпил еще уски.
   Харт нахмурился. "Почему ты обижаешься, Корин?
   У тебя есть близнец в лице Кили".
   "Кто сказал, что я обижаюсь на это?" - возразил Корин. А затем мрачно добавил: "Кили - девушка. Мы близки, да, так же близки, как вы и Бреннан, - но она все еще девушка. Это имеет значение, р^жо".
   - Кили - женщина, - рассеянно поправил Бреннан.
   Харт рассмеялся. "Да, это она. Или вы могли бы назвать свою...
   Я мальчик, Корин, даже сейчас, в двадцать лет?
   "SAe не считает себя женщиной", - категорически заявила Корин.
   24 Дженнифер Роберсон
   "Нет." Брови Харта поднялись из-под черных волос. "Нет, она видит себя воином". Его улыбка была веселой.
   "Единственная проблема в том, что боги сочли нужным дать ей женское тело".
   Корин нахмурился. "У нее нет никакого желания быть мужчиной. Она просто предпочитает быть кем-то другим, а не такой хрупкой вещью, как Мейв".
   - Кили совсем не похожа на Мейв, - согласился Бреннан. : Харт неприлично фыркнул. "Нет. И я ставлю на то, что Шону из Эринна, когда он потребует нашу сестру-воительницу, будет трудно ее приручить".
   - Кили никогда не приручить, - прямо сказал Корин, - а ты поставишь пари на что угодно. Он мрачно посмотрел на
   Харт. "Что касается этого, я бы доверил свою жизнь Кили раньше, чем большинству мужчин".
   "Да, да, я бы тоже." Харт поставил гроб перед Бреннаном. "Позаботься об игре, rujhoT*
   Глаза Бреннана сузились. - Я думал, у тебя нет монет.
   "У меня есть то, что Корин мне должен". Харт посмотрел на своего изумленного младшего брата. - На прошлой неделе я выиграл у тебя двадцать пять крон.
   "Когда?"
   Когда мы ставили на то, как скоро Бреннана сбросят с его нового жеребца. Харт ухмыльнулся старшему брату. - Третий прыжок, помнишь? Я выиграл пари".
   Бреннан посмотрел в ответ. "Вы ставите против меня?"
   "Нет. Ставлю на лошадь".
   Бреннан хлопнул себя по руке, когда Корин потянулся к своему поясному кошельку. "Не кладите ни копейки на этот стол.
   Вы знаете лучше, чем поощрять его".
   - Но он выиграл, - запротестовал Корин.
   Бреннан наклонился к нему через стол. - Ни пенни, Корин.
   Харт похлопал по гробу. "Предложение, ружо, пусть решает игра. Я выиграю: Корин даст мне деньги. Вы выиграете:
   Страница 13
  
   Корин дает тебе деньги, - он ухмыльнулся, сверкая голубыми глазами.
   "Конечно, честный способ решить".
   Бреннан вздохнул и наклонился лицом к одному из них. рука.
   "Однажды, - пробормотал он, почти в ладонь, - однажды
   день, Харт, ты пожалеешь, что научился играть в эти игры.
   Харт грохнул гроб. "Ставишь на это?"
   "Ставишь на это?" Корин посмотрел мимо них обоих на столик рядом с их собственным.
   Соответственно, Харт и Бреннан повернулись, чтобы посмотреть, что привлекло внимание Корин. Это была Рианнон, Рианнон и молодой аристократ, который явно хотел от нее большего, чем вино.
   Когда он схватил ее, потянув к себе на колени, Рианнон вскрикнула и попыталась отшатнуться. Винный кувшин, который она несла, ударился о край стола и разбился, разлив кроваво-красный ликер по столу и на красивую одежду молодого дворянина.
   Он оттолкнул ее, ругаясь, и вскочил на ноги.
   Рианнон споткнулась о стол и вытянула обе руки, чтобы не упасть. Когда она схватилась за пропитанное вином дерево, осколок разбитой посуды порезал ей руку.
   Даже когда Рианнон, дрожа, попятилась от разъяренного лорда, он последовал за ней. Он как будто не заметил, что рука, которую она прижала к груди, оставила пятна крови на ее фартуке, и что она явно огорчена случившимся и испугалась его. Он сердито заговорил с ней на иностранном языке, а затем так сильно ударил ее по лицу, что она, пошатываясь, скатилась в другую.
   стол.
   Но его ход был ожидаем.
   Бреннан поймал ее, удержал, удержал.
   Рианнон испуганно вздохнула, увидев, кто ее спас. И тут она увидела, как испачкала кровью его черный бархатный камзол. - О, мой лорд... извините...
   "Ты не должен быть. Не ты." Он осторожно отложил ее в сторону и возвышался над ней. Она и не думала, что он такой высокий, но ведь она была совсем миниатюрной. "Это его дело извиняться".
   Рианнон бросила испуганный взгляд на иностранного лорда. Нет, подумала она, это ее дело говорить слова. "Мой господин-"
   26 Дженнифер Роберс
   "Нет." Перевёртыш покачал головой и взъерошил чёрные волосы на плечах, на ворсе его такого же камзола. Его руки соскользнули с ее талии, и Рианнон увидела на нем черный кожаный ремень, утяжеленный пластинами из чеканного золота. На левом бедре у него был в ножнах нож.
   Золотая рукоять была гладкой, блестящей и прекрасной;
   его форма была похожа на горную кошку. Но даже когда она снова открыла рот, чтобы возразить, он посмотрел на иностранного лорда. "Извинись перед ней".
   Волосы молодого человека были вьющимися и темными, смазанными ароматной помадой, которая сделала их блестящими черными. Его нос был слегка выдающимся, с кривой посадкой, из-за чего его карие глаза казались слишком широко расставленными. Его прекрасная одежда из шелка и бархата, когда-то бледно-кремовая и желтая, теперь приобрела болезненно-красный оттенок.
   Рианнон чуть не хихикнула.
   Из-за изогнутого носа иностранцу было трудно смотреть вниз по прямой линии, но, тем не менее, его поза была ясной. На оманане с акцентом он сказал: "Я извиняюсь перед тавернной тусклостью".
   - Извинись, - повторил Бреннан. "Вы напугали ее, ударили ее, причинили ей боль. Это меньшее, что вы должны сделать".
   "Клянусь Обрамом, я не буду!" - воскликнул другой. "Вы думаете, что я должен это делать ?
  
   племянник короля Каледонского!"
   - Кузен принца Эйнара? Бреннан кивнул, а другой уставился на него. - Значит, ты Рейнальд, я думал, ты
   выглядел знакомым. Его улыбка не была ни дружелюбной, ни веселой.
   Хомана, ты подчиняешься хоманским обычаям. Апол-
   огиз к девушке".
   Рейнальд явно не испугался. "Я не буду", - решительно заявил он на своем хоманане с акцентом и сделал жест, заставивший остальных за его столом выстроиться вокруг него. Ножи и мечи сверкали драгоценными камнями, но оружие было явно смертоносным даже в своей церемониальной пышности.
   Как один. Харт и Корин поднялись.
   Рейнальд улыбнулся. "Вас трое. Нас одиннадцать".
   "Он считает," Харт заметил.
   27
   ГОРДОСТЬ
   - Он пахнет, - добавил Корин. "Что это за масло на его волосах?"
   Тут из-за бочки с вином вышел трактирщик. "Пожалуйста, - сказал он, - в этом нет необходимости.
   вознаградит вас за одежду, господин мой".
   Рейнальд уставился на свой кривой нос. "А для
   Оскорбления от этого человека?"
   Хозяин таверны беспомощно посмотрел на Бреннана. - Милорд, пожалуйста...
   "Прости, что?" - раздраженно спросил Бреннан. "Это была его вина, вы это видели. Он не заслуживает никакой компенсации".
   - Он заслуживает того, чтобы его вышвырнули отсюда и вернули туда, откуда он пришел, - решительно объявил Корин. "Вы забываете, мой иностранный лорд, что вы находитесь в нашей земле?"
   - Именно, - холодно согласился Рейнальд. "Так ли вы обращаетесь со своими гостями? Так ли вы обращаетесь с человеком, который этой ночью принимает у себя самого муджхара?
   Разве так вы относитесь к члену каледонской королевской семьи?"
   Харт улыбнулся. - Эйнар знает, что ты здесь?
   - Моя таверна, - простонал трактирщик.
   Бреннан положил руку на Рианнон и осторожно подтолкнул ее к мужчине: "Перевяжите ее рану, пожалуйста.
   Это не должно занять много времени".
   Рейнальд щелкнул что-то на каледонском почти что
   самый гвардеец. Мужчина выхватил нож и сделал выпад.
   Бреннан достаточно плавно уклонился от каледонца и позволил инерции этого человека пронести его через его первоначальный выпад. По пути Бреннан уперся сцепленными руками в затылок гвардейца и швырнул его на пол. Мужчина упал и не двигался.
   Братья Бреннан посмотрели на тело у своих ног. Харт глубокомысленно кивнул; Корин лишь усмехнулся.
   На пальце Бреннана сиял кроваво-красный рубин в золотой оправе. Он улыбнулся Рейнальду и зацепил большими пальцами пластинчатый пояс, стягивающий худые бедра, обтянутые темно-синим бархатом. Он был значительно выше Рейнальда. Позади него Харт сравнялся с ним по росту и весу; Корин был ниже ростом и худее, но выглядел цепким, как терьер.
   - Теперь ты извинишься? - спокойно спросил Бреннан.
   Страница 15
  
   28 Дженнифер Роберсон
   Вместо ответа Рейнальд сердито вскрикнул, схватил чашку и швырнул ее содержимое Бреннану в лицо. Когда Бреннан выругался и вытер глаза, девять оставшихся
   Каледонские гвардейцы рассредоточились, чтобы окружить троих
   Хоманские князья. Бреннан внезапно обнаружил, что прижат спиной к собственному столу. Когда его глаза прояснились, он обнаружил лезвие ножа у своего горла и почувствовал укол кончика меча в позвоночник.
   - Все еще не убежден? - сказал он, обращаясь к Рейнальду, и уперся запястьем в нож, когда тот развернулся, чтобы выбить меч.
   Корин, стоявший ближе всего к двери, уклонился от еще одного ножа, когда тот ударил его по лицу, и быстро выхватил свой.
   Клинки столкнулись, зацепились, скрутились; Эфес Корина повторно
   был в его руке, а у другого мужчины - нет.
   Каледонез в ужасе уставился на свою пустую руку.
   Довольный, хотя и немного удивленный - это была его первая встреча в чем-либо, кроме практики, - Корин счастливо ухмыльнулся и повернулся, чтобы найти другого врага.
   Харт, зажатый между Бреннаном и Корином, почти
   опосредованно оказался отрезанным от любого из них, окруженным с трех сторон каледонцами.
   Его нерешительность была быстро изгнана; Харт вскочил на стол, ломая палочки с рунами и разбрасывая все кости своей забытой игры на удачу. Лезвие меча метнулось к его правой ноге, но он легко уклонился от него, перепрыгнув через еще одно. Подошли четверо врагов; Харт быстро осознал безрассудство оставаться на столе, представляя собой легкую мишень, и искал быстрый путь к отступлению.
   Взгляд вверх показал ему единственное средство.
   Харт прыгнул на низкий толстый выступ массивной крыши...
   дерево. Он поймал его, легко перекинул свое тело через нападавших и бросился на них, как горная кошка на свою добычу.
   Столы перевернулись, когда бой распространился на всю гостиную. Кувшины и чашки разлетелись вдребезги, винные реки пролились на столы, скамейки, на утоптанный земляной пол с тщательно отштампованными знаками отличия свирепого гоманского льва.
   Бреннан, расправившись с каледонцами, чей меч
   ГОРДОСТЬ PRWCES 29
   угрожал позвоночнику, резко перекувырнулся через стол, чтобы избежать еще одного удара, и приземлился на ноги с ножом в руке. Он не собирался вытаскивать его, предпочитая избегать холодного оружия в разгар такой дурацкой драки, но, похоже, у него не было выбора. И вот, слегка пожав плечами, он метнул нож по сверкающей дуге во врага и увидел, как гвардеец упал к ногам Рейнальда. Он не был мертв, Бреннан знал, потому что нож...
   хоть и по рукоять - в плечо, а не в сердце. Ак-
   курировать как всегда; он удовлетворенно кивнул.
   Удовлетворение длилось недолго. Второй гвардеец прыгнул за ним с ножом в руке. Бреннан ловил горстями желтую каледонскую ливрею, разрывая тунику, пытаясь прижать гвардейца к столу. Но он потерял хватку, когда шелк порвался, поскользнулся в пролитом вине и тяжело упал на одно колено.
   Лезвие каледонского ножа легко разрезало бархат.
   Рукав врезался в плоть снизу, глубоко порезался, а затем зацепился за тяжелую повязку над левым локтем Бреннана.
   Гвардеец выхватил нож и снова ударил, царапая сталь по золоту. Бархат, порвавшись, поддался; золото, украшенное рунами, вдруг стало ясно для всех ,
  
   горный кот, пробиваясь сквозь металл.
   Кровь текла свободно, заполняя вырезанные руны. Бреннан выругался на Старом Наречии, отказавшись от своего хоманана, и заставил себя не обращать внимания на боль. Когда мужчина снова толкнулся, ища плоть вместо золота, Бреннан оторвался от пола и ударил его плечом в грудь.
   "Бреннан!" Звонил Харт. "Нож-"
   - ...нанес мало вреда! - крикнул Бреннан в ответ. "Посмотри на себя, rujho1".
   Харт так и сделал, ловко избегая удара меча в опасной близости от его правой руки. Он тут же ударил угрожающей рукой по ребрам и ударил ногой в сапоге. Он вырвал меч из хватки врага.
   Корин, которого превосходили численностью гораздо быстрее, чем он предполагал, выбрался из-под бессмысленной
   Каледонец и слабо ударил ближайшую одетую в желтое одежду Дженнифер Роберсон, которую смог найти. Лезвие медленно вонзалось в кожаный ботинок, причиняя небольшой урон, но привлекая внимание владельца. Ругаясь на неразборчивом каледонском языке, гвардеец наступил на обнаженное запястье Конна и выбил нож из его руки.
   Боль пронзила руку Корин. -- Куреш! -- вскричал он возмущенно, -- дайте мне встать...
   Столь же возмущенный попыткой Корин проткнуть ему ногу сквозь кожу, гвардеец просто приложил больше веса к зажатой конечности.
   Корин выпалил череду ругательств Чейсули, а затем...
   слишком гордый, чтобы проиграть, но не слишком гордый, чтобы просить о помощи, - он звал своих братьев.
   Когда ни один из них не ответил, он внезапно понял, что у них есть свои собственные битвы, и он несет полную ответственность за свою. Это была неприятная мысль; он привык кричать на одного или другого из своих братьев, если не на обоих, когда это было необходимо. Теперь, к несчастью, Корин пришел к тревожному осознанию того, что иногда не на кого было положиться, кроме самого себя.
   "Клянусь всеми богами Хоманы, - пробормотал он в пол так близко к своему лицу, - почему мы оставили Ур в
   Хомана-Муджхар?"
   Гвардеец посмотрел на него сверху вниз. - Что ты говоришь, Хоманан? Уже молишь о пощаде?
   Корин, растянувшийся на животе с зажатым запястьем, вытянутым перед собой, повернул голову, чтобы посмотреть вверх.
   "Милосердие?" Пораженный, он уставился на каледонца. "/
   помилует тебя..." Внезапно, полностью выбросив ноющее запястье из головы, Корин пошатнулся и схватил левой рукой тяжелый кожаный ботинок. Прежде чем гвардеец успел отступить, Корин свирепым укусом разорвал ему колено.
   Каледонец взвыл от шока и боли, отшатнулся, высвободив запястье, и чуть не вырвал зубы у Корина изо рта. Корин, стоя на коленях и сгибая распухшее запястье, был про себя поражен своим успехом.
   Затем рука опустилась и поймала его красновато-коричневую бархатную юбку.
   вскрикнул и рывком поднял его на ноги. "Вы не можете выиграть битву на полу, - мягко сказал Харт.
   ГОРДОСТЬ PRMCES
   31
   "Я выиграл тот". Корин ухмыльнулся ругающимся каледонцам. И тут он перестал ухмыляться, потому что человек с укушенным коленом бросился мимо Корина .
  
   и полностью перевернул Харта. -- вскричал Курештин-Корин и бросился на неприятеля.
   Харт, раздавленный ими обоими, безуспешно пытался
   чтобы вывернуться на свободу. Наконец он прибегнул к ругани врага и своего брата.
   - Корин... слезай...
   "Я пытаюсь . . ." Корин неловко отполз назад, упершись коленом в левое бедро Харта, и потащил каледонца за собой. Харт, хрипя, медленно сел и схватился за нежные ребра.
   Дверь таверны, так близко от Харта, распахнулась.
   Он инстинктивно вздрогнул, сгорбился и еще сильнее сжал ребра. Сапоги глухо стучали по утоптанному полу, мечи вылетали из ножен. Харт, мельком увидев темно-красный шелк, кожу и кольчугу, почувствовал, как его сердце резко остановилось.
   Он нерешительно взглянул на мужчин, затем закрыл глаза. Да, это была Королевская Муджхарская Гвардия. Часть его, во всяком случае.
   "Жеан получит за это наши головы", - прокомментировал он с веселой покорностью и невинно улыбнулся ближайшему из латников своего отца.
   Бреннан, поглощенный победой над
   Каледонец, который просто не хотел падать, почувствовал древко копья у своего горла. Мягко она надавила, так нежно, тонко предупреждая его, но достаточно сильно, чтобы угрожать хрупкости его дыхательного горла.
   Бреннан медленно опустил руки по бокам.
   С приятным удивлением он наблюдал, как его противник пошатнулся, выпрямился и рухнул на пол. Принц Хоманы кивнул, улыбнулся, медленно повернулся в клетке копья к своему новому противнику... Внезапно он замер. Выпрыгивая из малиновой туники
   над кольчугой и кожей красовался черный гомананский лев, свирепый: королевский герб его отца. Он идеально подходил к выгравированному черным льву на перстне Бреннана с рубином.
   Хоманский гвардеец тут же узнал своего пленника. Копье упало. "Мой господин!"
   32 Дженнифер Роберсон
   Корин, еще не подозревая о вновь прибывших, выбрался из-под двух уже распростертых каледонских гвардейцев.
   Его лицо было перепачкано кровью, но в глазах было подозрение.
   ооочень яркий. Он ухмыльнулся, обрадовался. А потом, когда он встал, ухмылка исчезла.
   Бреннан столкнулся с гвардейцем в черно-белом костюме Муджхара.
   алая ливрея. Харт, выглядевший не слишком довольным
   ярмарки, прислонился к столу и схватился за ребра. Его красивое лицо было в синяках, а один глаз - правый - явно опух и скоро почернеет.
   Корин посмотрел на своих братьев. Он посмотрел на внезапную тишину в таверне. Он посмотрел на четырех моджхарских гвардейцев, стоящих по бокам. А потом он вздохнул и сел на залитую вином скамью, чтобы убаюкать раненое запястье.
   Три
   Рейнальд Каледонский неуклюже прошел через центр гостиной, перешагивая через лежащие тела своего королевского эскорта и отбрасывая осколки разбитой посуды. Его иностранное лицо выражало отвращение, раздражение и высокомерие; его тревога по поводу результатов боя была очевидна, даже когда он пытался это скрыть.
   Он выпрямился перед моджхарским гвардейцем, наставившим древко копья на горло Бреннана. Подчеркнуто, что он полностью игнорировал Бреннана. "Ваше имя?" - спросил он.
   Страница 18
  
   - Дион, - ответил гвардеец. "Капитан этого отряда Королевской Муджхарской Гвардии".
   Темно-карие глаза Рейнальда сузились. - Люди Муджхара?
   - Часть его личной охраны, - ответил Дион. "Пристроен к самому дворцу".
   Иностранный принц кивнул. "Я Рейнальд, двоюродный брат
   Принц Эйнар Каледонский, - сказал он прямо. - Я хочу предъявить обвинения этим трем хомананам - я хочу, чтобы вы проследили, чтобы их заковали в цепи и заперли до тех пор, пока не восторжествует правосудие. Я намерен попросить самого Муджахара выслушать мое свидетельство".
   - Милорд, это ваша привилегия, - тихо сказал Дион. - Но могу я предложить вам пересмотреть...
   "Нет, вы не можете, и я не буду," ответил Рейнальд.
   "Я пришел сюда со своим эскортом, чтобы насладиться вечерним развлечением в, как мне сказали, прекрасном заведении".
   Он бросил испепеляющий взгляд на Безудержного Льва.
   33
   34 Дженнифер Роберс
   "Эти люди вторглись, спровоцировали драку, и я требую возмещения ущерба за это оскорбление моей чести и чести моего кузена. Принца Эйнара".
   - О, Эйнар здесь? - легкомысленно спросил Бреннан. "Я его не видела."
   Рейнальд посмотрел на него. "То, что он отсутствует, ничего не значит. Вы оскорбили мою честь, а поскольку я являюсь членом каледонской партии, прибывшей сюда, чтобы отпраздновать правление Муджхара, то, что оскорбляет меня, оскорбляет и моего лорда-принца".
   - Простите, милорд. Настала очередь Харта. "Но я не вижу, как вы были ранены каким-либо образом.
   эскорт воюет за тебя." .:-
   - Да, - вмешался Корин прежде, чем Рейнальд успел ответить:
   отвернись "Вы с Бреннаном могли бы уладить это между вами, но вы спровоцировали драку. Вы отдали приказ атаковать". Он сделал паузу. - Я думаю. Это было на каледонском, но... оно действительно послужило тому, чтобы ваш эскорт атаковал, что бы вы там ни говорили. ^: Краска засияла на мрачном лице Рейнальда. "Я был повторно ^
   требуется, чтобы защитить себя. Этот человек хотел спровоцировать \
   меня, - его вытянутая рука указала на Бреннана.
   "Мой господин?" Дион посмотрел на Бреннана.
   Бреннан открыл рот, но Рейнальд заговорил раньше...
   он мог бы. "Мой лорд", - передразнил он, глядя на Диона. -^
   - Ты воздаешь ему больше чести, чем мне. *"
   - Да, - спокойно ответил Дион. было легко понять его мнение о каледонском лорде, несмотря на его неодобрение.
   тральное выражение и тон. "Я не имею в виду неуважения, мой ^
   господин, но этот человек однажды станет моим королем".
   Рейнальд резко закрыл рот. Он резко перевел взгляд с Диона на Бреннана. - Король, - повторил он. Там было, -;
   вдруг в его тоне промелькнула тень сомнения.
   - Однажды, - согласился Бреннан. "Еще не скоро; я, мой отец Муджхар, слава богам, поразительно здоровый человек". Слабые подергивания дернули угол $
   его рта; он намеренно недоигрывал,
   Страница 19
  
   что делало его еще более сокрушительно эффективным, ^ Рейнальд посмотрел сначала на Харта, затем на Корин. И вдруг краска сошла с его лица. "Обрам сохранить PHIDK w PHMCES 35
   мне, - прошептал он, - вы все сыновья Муджхара. Я вспомнил-"
   "Теперь ты помнишь". Харт ухмыльнулся. - Ты немного медлителен, Рейнальд? Мы встретились только вчера, не так ли? В Большом Зале перед Львиным Троном?
   "Там, где вы пожелали нашему отцу Муджхару всего наилучшего, крепкого здоровья". Корин многозначительно подчеркивал их связь с королевской семьей. Рейнальд был из тех людей, которые понимают такое высокомерие, имея свою долю его.
   "Цепи, кажется, он сказал", - сказал Бреннан Диону. - Ты взял с собой?
   "Нет, милорд. Мне принести немного?" Очевидно, капитан наслаждался конфузом Рейнальда.
   Харт ощупал ребра. - Достаточно, - сказал он. "Я думаю, что Рейнальд понимает нашу точку зрения. И я думаю, что пришло время вернуться к
   Хомана-Муджхар, прежде чем наш джехан пошлет людей посмотреть-
   Он просил нас, - он резко остановился и посмотрел на Диона. - Кто послал тебя?
   "/ делал." Рианнон шагнула вперед. На льняном фартуке все еще были пятна крови, теперь темнеющие, а ее рука была обернута чистой тканью. "Это моя вина, что началась эта ерунда. Я думала, что должна остановить ее, поэтому я побежала во дворец и принесла их". Она посмотрела на Бреннана.
   Ее взгляд на мгновение задержался на серьге в его левом ухе, теперь обнажаемой волосами, откинутыми с его лица. "Я-я
   раньше была неблагодарна, - сказала она тихим голосом. - Ты сделал это для меня. - Она пошевелила пальцами, показывая края тканевой обертки. - Я не хотела, чтобы ты пострадала от тебя. - Ее глаза кратко коснулся Харта и Корина, но почти сразу же вернулся к Бреннану.
   Харт рассмеялся. Рот Конна криво скривился.
   Бреннан медленно улыбнулся. "Тогда примите мою благодарность"
   - сказал он и посмотрел на Рейнальда. "Я думаю, что мы зашли в тупик, мой каледонский лорд.
   Вы, конечно, можете выдвинуть обвинения - мы уничтожили большую часть вашего королевского эскорта, от трех до десяти...
   - усмехнулся он, - но, может быть,
   мы можем просто оставить прошлое в прошлом и встретиться за банкетом, который вы и ваш двоюродный брат принц Эйнар должны устроить сегодня вечером в честь моего отца. Бреннан Дженнифер Роберсон сделала паузу. "
   Рейнольд посмотрел на останки своего королевского эскорта.
   Несколько мужчин были явно без сознания. Другие были просто ошеломлены, только сейчас начав приходить в себя. Двое были на ногах, невредимые; они угрюмо глядели на своих павших товарищей.
   Их господин, в своих пропитанных вином шелках и бархатах,
   moned какое достоинство он мог собрать. "Идите", - приказал он двоим, еще стоящим на ногах, и тотчас вышел из таверны.
   Корин смотрел, как он уходит, затем снова повернулся к Харту.
   - А как насчет остальных?
   Харт усмехнулся своей кривой очаровательной улыбкой. "Он племянник короля Катедона, Ружо, и двоюродный брат принца
   Эйнар. Не его дело заботиться о раненых в свою защиту".
   "Ах." Корин, должным образом просветленный, кивнул.
   Бреннан вздохнул и развязал сумку на поясе. Он передал его трактирщику. "Возмещение ущерба" И затем он снял кольцо с одного из своих пальцев. Это была не рубиновая печать его ранга, а сапфир меньшего размера, оправленный в серебро. Когда она освободилась от его пальца, он вложил ее в стр. 20 .
  
   Руки Рианнон. "Чтобы заменить "серебряный пенни". "Он тепло улыбнулся. - Видишь ли, - сказал он, -
   "Чейсули не так уж и плохи".
   Она смотрела ему вслед, пока он шел впереди своих братьев из
   Безудержный лев. А потом она поцеловала кольцо.
   Муджхар, надев один из мягких сапог серого цвета, резко поднял глаза, когда Таггарт закончил говорить. - Что они сделали?
   Лицо Таггарта было очень жестким. Он повторил свое последнее заявление. "Они уничтожили большую часть эскорта Рейнальда, милорд".
   "Уничтожено..." Найл выпрямился, когда слуга опустился на колени, чтобы поправить складки мягкой кожи.
   - Кто-нибудь умер? '
  
   •
   - Насколько мы можем судить, милорд.
   ГОРДОСТЬ PWCES
   каледонцев ранены, но серьезно".
   Таггарт сложил руки за спиной и стал ждать.
   Найл застыл как вкопанный в центре вестибюля, в котором хранилась большая часть одежды, подходящей для муджхара. Он предпочитал мягкую кожаную куртку и леггинсы Чейсули, но слишком часто был вынужден носить одежду Хоманана. Сегодня была такая ночь.
   "Мой господин . . ." Слуга поднял другой ботинок.
   Найл посмотрел вниз, нахмурившись в рассеянности. "Ах. Да."
   Он принял ботинок и натянул его, затем подождал, пока он будет должным образом отрегулирован. - Все трое? он спросил.
   Таггарт кивнул.
   - Даже Бреннан, - пробормотал Найл. - О, прокляни их всех за дураков, всех. Мне сегодня не нужно этого, больше всего сегодня. Он отмахнулся от телохранителя и прошел через комнату к двери, ведущей в его спальню. Серри снова спал на кровати.
   "Милорд, Дион сообщил, что это, похоже, не полностью вина принцев. И если милорд Рейнальд действительно их спровоцировал, то должна быть веская причина".
   - Причина, возможно, но не веская, - мрачно сказал Найл. Он покачал головой, все еще лишенной тяжелого обруча, и повернулся назад. "Я не могу поверить, что Бреннан принимал участие в этом идиотизме. Это не похоже на него. Харт и Корин, да - они вряд ли откажутся от драки, независимо от провокации...
   но Бреннан?"
   Дейдра ворвалась в комнату через другой вход: "Мой лорд Муджхар, видно ваше фаворитизм".
   "Это?" Найл рассеянно восхитился роскошным голубым платьем, которое так плотно облегало ее стройное тело. Ее светло-медные волосы были собраны на голове в узел, скрепленный толстыми шпильками из серебряной проволоки, и на ней был еще один его подарок - серебряная цепочка, усыпанная бриллиантами и темно-синими сапфирами. Он блестел на ее горле. "Ага, ну...
   даже вы должны признать, что это не похоже на Бреннана".
   "Что они сделали, ваши сыновья?" Дейдре поправила покрой своего черного камзола, расшитого гагатом и мелким жемчугом.
   38 Дженнифер Роберсоа
   "Они разрушили таверну - одну из лучших, должен добавить - и понесли многочисленные потери", - ответил Найл. "Короче говоря, они могут навсегда де- Page 21
  
   разрушил всякую надежду на возобновление торгового союза между Хоманой и Каледоном".
   "Имеют они, тогда?" Она похлопала по серебряной цепи, тянувшейся от плеча к плечу, каждое широкое звено искусно вылеплено в виде свирепого льва. Заметное расстояние от плеча до плеча; про себя Дейдра улыбнулась.
   - Кажется, ты не понимаешь. Найл отодвинулся от нее, чтобы снова встретиться с Таггартом. "Где они сейчас?"
   "В вашем личном солярии, милорд". Таггарт остановился. - Я думаю, они знали, что вы захотите им что-то сказать. Они отправились туда по предложению принца Бреннана.
   - Мудрый Бреннан, - мрачно заметил Найл. - Да, я хочу им кое-что сказать. Иди и приведи их, Таггарт.
   Принеси их сейчас".
   Таггарт был явно удивлен. - Здесь, мой лорд?
   "Здесь."
   - Да, мой господин. Лук, и он ушел.
   - Найл, - с тревогой спросила Дейдра, - что ты собираешься им сказать?
   "Все, что выходит из моего рта в данный момент".
   Он взял ее под руку и провел в третью комнату.
   бер, отдельная комната для отдыха.
   - Тогда ты дашь им шанс. Но она вовсе не казалась убежденной.
   Найл показал, что она должна сесть в одном из
   Стулья на крестообразных ножках. "Пообещай мне, мейджа, что ты оставишь наказание мне".
   - Другими словами, вы хотите, чтобы я молчал. Она хмуро посмотрела на него, когда села, но ей не хватило решимости произвести желаемое впечатление. "Тогда это вам решать," согласилась она. "Они твои сыновья, а не мои". И она чопорно сложила руки на коленях.
   - О боги, - сказал Бреннан, когда Таггарт сказал им, куда им нужно идти. "Он зол."
   - А ты женщина или воин? Корин де-
   ПАКИД PKWCES 39
   - раздраженно спросил он. "Мы слишком большие, чтобы шлепать, Бреннан, почему ты так боишься встретиться с ним лицом к лицу?"
   "Вероятно, потому, что мне редко приходилось делать выговор. Это ты провел так много времени в его дурной милости". Бреннан развернулся на каблуках и вышел из солярия.
   - Как и Харт, - защищаясь, сказал Корин, следуя за ним. Тем не менее он баюкал больное запястье, размышляя, было ли оно треснувшим или просто сильно ушибленным. - Я не единственный, кого послали раньше нашего джехана.
   - Это предмет гордости? - язвительно спросил Бреннан.
   - У тебя болит рука, - объявил Харт, идя сзади. "Ты раздражителен, mjho".
   "Если я раздражаюсь, то это потому, что меня преследует молодой руджхолли, которому не хватает ума понять, когда нужно смириться", - заявил Бреннан. "Он сделает только хуже, если вызовет наш jehan вместо раскаяния".
   Корин с отвращением выругался. "Это была вина Рейнольдса, а не моя. И я был последним, кто присоединился к битве.
   Ты, Бреннан, был первым".
   - Да, - согласился Харт. - И именно поэтому я думаю, что он не будет так сердиться. Он привык к нашим передрягам, Корин.
   думаю, он поверит, что это имело смысл".
   Бреннан вздохнул. "Это что-то, я полагаю." И он рухнул в открытую дверь королевских покоев Муджхара.
   Страница 22
  
   Найл смотрел, как они входят. Первым, конечно, был Бреннан; как всегда. Старший был явно не в духе как в одежде, так и в характере, хотя и пытался скрыть и то, и другое, придавая лицу спокойное нейтральное выражение и пытаясь поправить бархатный камзол. Найл увидел винные пятна, пятна крови, зияющие дыры. Сквозь остатки левого рукава слабо блестело hr-золото.
   Харт, теперь второй в очереди, выглядел гораздо хуже. Его темно-синий камзол был так же испачкан и разорван, но его лицо было в сильных синяках и уже было видно начало синяка под глазом. Не было видно ни крови, ни раны, но он шел в странной, прямолинейной позе человека, боящегося пошевелить чем-нибудь выше пояса. Тогда ребра.
   40 Дженнифер Робейн
   Что касается Конна, младший плелся за двумя другими, словно бросая вызов отцу, выпятив челюсть, чтобы показать свое нежелание брать на себя ответственность за свои действия. Это была знакомая поза для Найла, который пробормотал про себя, что однажды, если это будет угодно богам, Корин может вырасти...
   и испытал облегчение, увидев, что сын, так похожий на него, не проявлял никаких признаков серьезного физического дискомфорта. Даже если он предпочитал правое запястье, которое выглядело подозрительно опухшим.
   Бреннан мельком взглянул на Дейдру, так молчавшую в своем кресле, и остановился перед отцом. Найл стоял перед одним из окон, сложив руки за спиной. Он подождал, пока Харт остановился, а затем Корин, который тут же сел на ближайший табурет.
   Харт немного наклонился в сторону Конна и прошипел: "Встань".
   Корин упорно оставался сидеть. Он смотрел на отца нераскаявшимся, непоколебимым взглядом.
   Про себя Найл вздохнул. - По одному, - сказал он вслух.
   "Кто будет первым?"
   Бреннан открыл было рот, чтобы ответить, как всегда, первым, но Корин опередил его. - Это была девочка, - сказал он прямо, бестактно, и оба его брата неодобрительно нахмурились. - Он покраснел. "Это было."
   "Девушка." Почему-то Найл не совсем этого ожидал.
   Обычно это было что-то большее, или что-то еще.
   Харт облизнул губы. "Винная девушка," сказал он. Потом, словно услышав, как нелепо это звучит, добавил:
   "Но не обычная винодельня или обычная таверна."
   "Далеко не для моих сыновей, чтобы они часто посещали простую таверну с простыми винными девушками". Тон Муджхара был обманчиво мягок.
   Бреннан не был обманут. Его глаза сузились, когда он попытался оценить настроение своего отца; Найл был рад видеть, что никто из них не смог этого сделать. Он улыбался и ждал их.
   "Был также каледонский ку'рештин", - добавил Корин.
   "Вам скажет кто угодно".
   "Вы будете?" - спросил Найл.
   "Я просто."
   - Корин... - предупреждающе начал Харт.
   ГОРДОСТЬ OFPKMCES 41
   Найл отмахнулся поднятым звонком, который немедленно заставил замолчать его среднего сына. "Скажи дальше".
   - Он ударил девушку, - серьезно сказал ему Корин. "Он чуть не сбил ее с ног, а она этого не заслужила. Она уже порезала руку разбитым кувшином с вином".
   Харт кивнул. "Он отказался извиняться".
   Левая бровь Найла приподнялась; правый, разделенный шрамом от когтя, был в основном скрыт под диагональным разрезом кожаного ремешка, который удерживал заплату на месте. "Винная девушка попросила извинения у каледонского принца?"
   Страница 23
  
   - Нет, - легкомысленно ответил Корин. "Конечно, это забрало Бреннана".
   "Ах." Единственный глаз Ниала метнулся к старшему сыну. - Значит, это ты начал?
   Бреннан не вздрогнул от тона в голосе отца, в котором умудрялись одновременно выражать удивление, разочарование, неодобрение - "Да", - четко ответил он.
   "Ты."
   - Я, - согласился Бреннан. "Жеан... он был излишне груб. Он причинил ей боль".
   - Значит, вы вмешались и защитили ее честь, если таковая еще существует.
   Дейдре открыла рот, словно протестуя, закрыла его и дождалась окончания интервью.
   Бреннан нахмурился, глядя на отца. - Ты хочешь сказать, что из-за того, что она винная девушка, она не заслуживает помощи, когда с ней плохо обращаются?
   - Нет, - ответил Найл. "Я говорю, что надеюсь, что она стоила потери торгового союза между Хоманой и Каледоном".
   Бреннан понял смысл быстрее, чем другие. "Ой."
   "Да. О".
   "Вы имеете в виду это?" - спросил Харт. "Принц Эмар откажется вести переговоры из-за этого?"
   "Возможно."
   - Но вы этого не знаете, - проницательно заметил Корин.
   - А ты, жан?
   "Есть вероятность того, что переговоры будут отложены, даже отменены. Прецеденты, безусловно, есть.
   Дженнифер Роберун
   42
   такие вещи, когда князья лезут в политику, хотя им больше подобает пить вино в незаурядных
   таверны".
   - Уска, - тихо поправил Корин. Харт посмотрел на него так, словно потерял рассудок.
   Найл слегка кивнул: "Возможно, вы были правы, защищая честь винодельни; я не буду протестовать против этого. Это хорошие манеры, по крайней мере. также буду протестовать против вашей неспособности вспомнить, что дипломатия необходима почти в каждой ситуации, особенно в этой. И я самым решительным образом буду протестовать против вашей неспособности помнить, что чейсулинские воины не дерутся в тавернах". Он сделал паузу, отмечая их потрясенные лица.
   "Князья не дерутся в кабаках. Мои сыновья не дерутся в кабаках". Он снова сделал паузу и услышал эхо своего голоса, звенящее в комнате. - Я ясно выражаюсь?
   Корин вызывающе посмотрел на него. "Мы делали это раньше".
   Харт подошел ближе к Бреннану, сделав решительный шаг в сторону от младшего брата.
   Медленно Нэйл отошел от створки. Он подошел к своему младшему сыну и остановился перед табуретом. И внезапно, прежде чем Корин успел что-то сказать или возразить, Нэйл протянул руку и схватил раненое запястье, подняв Корина на ноги.
   Жеан... Но Корин, хотя ему явно было больно, прервал свой протест, увидев выражение лица отца.
   - Ты провел двадцать лет в Хомана-Муджхаре, разделяя щедрость своего рождения, - сказал Найл тоном, который при всей его мягкости подразумевал больше неудовольствия, чем мог бы быть крик. "Твоя джехана была по праву принцессой Атвии, воспитанной воинами Чейсули и хоманскими королями. Меня мало волнует, что ты можешь обо мне подумать или что я делаю, но ты будешь уважать кровь, текущую в твоих венах". Найл глубоко вздохнул, но это не помогло рассеять растущий гнев в его тоне.
   - Эта кровь, которую ты слишком часто проливал в мелких потасовках в тавернах. Это должно прекратиться, Корин. Это должно прекратиться.
   Избавься от этой обиды и жадности.
   Страница 24
  
   ведите себя как князь и Чейсулинская война-
   ГОРДОСТЬ
   43
   риор должен, - он сделал паузу, ища что-то в голубых глазах Корин. - Это недостойно тебя.
   - сказал он тише.
   Корин стиснул зубы. - А я недостоин тебя.
   Найл мгновенно отпустил раненое запястье. Его челюсть на мгновение отвисла, и что-то странное блеснуло в его здоровом глазу; что-то, что говорило о шоке, о воспоминаниях и неожиданной боли, вдобавок к внезапно вспыхнувшему сильному, непреходящему сожалению, - Дейдра хотела тотчас же пойти к нему, но воздержалась. Его авторитет полностью подорвется, если она покажет его сыновьям, как сильно его обидели слова Корина; сейчас, в этот момент, Найлу требовались все силы и решимость, которые он мог найти, если он хотел завоевать их уважение и повиновение.
   Муджхар на мгновение отвернулся, а затем снова повернулся лицом к ним. Он посмотрел на Харта и Бреннана, игнорируя Корина, как будто ему больше нечего было ему сказать. Или как будто он не мог смотреть на него и видеть сына, который так сильно напоминал юного Найла как цветом кожи, так и неуверенностью.
   "То, что я сказал Корину, в равной степени относится и к вам", - сказал он своим сыновьям-близнецам. "Я не воспитывал никого из вас, чтобы вести себя как простые солдаты в отпуске, ссорящиеся из-за мелких пренебрежений и воображаемых оскорблений, или как земледельцы, тратящие свои немногочисленные монеты на ликер и винных девушек... или на глупые ставки". Его взгляд метнулся к Харту, затем вернулся к Бреннану. - Меньше всего я ожидал от тебя такого поведения.
   Бреннан стоял очень прямо, но его плечи распрямились.
   Быстро заговорил Харт. "Вини его не больше, чем меня, jehan".
   - Нет, - согласился Найл. - Но меньше, чем ты, да. Это была твоя идея отправиться туда, не так ли?
   Харт открыл рот, потом закрыл. Через мгновение он кивнул. "Мы хотели только немного выпить, Джехан. Не драться. Ты же знаешь, что я лучше буду бросать кости и рунические палочки, чем драться".
   - Рейнальд заслужил это, jehan, - категорично сказал Корин. "И 44 Дженнифер Роберсон, если остальная часть каледонского королевского дома похожа на него, вы все равно не хотите заключать с ними союз".
   "Не так ли?" Найл спокойно посмотрел на младшего сына.
   "Понятно - я должен основывать будущее хоманской экономики исключительно на личностях правителей Каледонии. По крайней мере, так вы говорите".
   "Жехан..."
   "Корин, я думаю, тебе предстоит многое узнать о том, как вести себя с другими королевствами", - мягко сказал моджар.
   "И я предлагаю тебе начать прямо сейчас, потому что через два или три года ты отправишься в Атвию, чтобы занять свое законное место наследника престола Аларика".
   - Атвиа, - с отвращением сказал Корин, - а если я предпочту остаться здесь?
   - Что ж, выбор есть, - сказал Найл. "Ты можешь остаться здесь обездоленным, лишенным наследства сыном или принять свою талнурру и отправиться в Атвиа".
   Глаза Конна сузились. "Я также могу остаться здесь с кланами, джехан. Ты не можешь лишить меня моего наследия или лишить меня наследства моего Ура".
   "Мне не нужно лишать тебя твоего наследия Чейсули, - тихо сказал ему Найл. - Воин, отвернувшийся от своей талморры, виноват исключительно в своем лишении наследства, что также включает в себя потерю загробного мира". Он сделал паузу. - Корин, это ни к чему и не нужно. Однако необходимо, чтобы все вы признали, что
  
   ты был незрелым и не-
   ответственным и принять твое наказание".
   - Это зависит от того, что это такое, - пробормотал Корин себе под нос, когда Харт открыто посмотрел на него.
   - Дело в том, что я запрещаю тебе присутствовать на банкете сегодня вечером.
   "Это все?" - выпалил Харт и вздрогнул, когда Бреннан тайно ударил его ногой.
   "Не придя на банкет, вы сохраните свои...
   Я отправлюсь в свои комнаты, - объяснил Найл, - и вы останетесь в них, пока я не разрешу вам выйти из них. Ни банкетов, ни таверн, ни Кланкипа, - он пристально посмотрел на каждого из своих сыновей в отдельности. - Никаких лошадей, - сказал он.
   - сказал он Бреннану. - Никаких ставок, - приказал он Харту.
   PMDE PRWCES 45
   И, наконец, Корин: "Никаких посещений дам Дейдре".
   "На сколько долго?" - возмущенно спросил Бреннан, отказавшись от всей дипломатии, которую он так тщательно культивировал. "Если я покину Бэйна хотя бы на день, весь мой прогресс будет аннулирован, и мне придется начинать заново".
   Харт нахмурился. -- А как я должен проводить время, jehan, пока жду твоего ухода?
   Но Корин рассмеялся. "Принудительное воздержание, джехани. Что ж, дамы будут только еще больше жаждать меня, когда
   Я снова могу разделить их компанию".
   Дейдра безмятежно улыбнулась. "Моим дамам трудно проявлять рвение, когда их положение в опасности".
   Корин удивленно посмотрел на нее. "Вы бы сделали это?"
   "Чтобы поддержать муджхар, я сделаю все, что угодно", - спокойно сказала она. "Как и все его дети, как сыновья, так и дочери".
   Это заставило их замолчать, как ничто другое.
   Найл кивнул. - Можете идти, - сказал он тихо. "Еда будет доставлена с кухонь".
   В молчании трое его все еще гордых, но решительно наказанных сыновей медленно вышли из комнаты.
   Четыре
   Корин с громким стуком закрыл дверь в свои покои, понимая, что это по-детски, но, тем не менее, был доволен происходящим. А затем он почти мгновенно пожалел об этом, потому что задействовал правое запястье в движении, а запястье было менее чем приятно.
   Он выругался, мельком осмотрел его, решил, что он очень болен и ушиблен, но не сломан. Тем не менее, это удержит его от занятий с оружием на неделю или больше, а этого он не оценил.
   Винить ли только себя?
   Почему? донесся знакомый жидкий тон его лира в узоре их связи. Что ты сделал сейчас?
   Он поискал Кири и нашел ее лежащей в центре его драпированной кровати. Она была немногим больше, чем клочок рыжего меха, с острым струйным носом, надежно спрятанным под хвостом с черным кончиком.
   Корин вздохнула и присела на край кровати, безутешно глядя на свое запястье, пока она работала пальцами. Я ввязался в драку в таверне, что ниже моего достоинства - по крайней мере, так мне сказал мой jehan - и пролил каледонскую кровь, что может привести к повреждению торговых связей между Хоманой и Каледоном. Он сделал паузу. /
   также были невероятно грубы и неуважительны к моему jehan.
   У вас есть?
   - Да, - сказал он вслух, убежденно. "Кири, почему это Страница 26
  
   Я всегда говорю то, о чем сожалею? Особенно моему jehanT'
   Потому что ваш рот работает независимо от вашего мозга.
   46
   ГОРДОСТЬ PRWCES 47
   Лисица встала, привела в порядок свою блестящую красную шкуру и подошла, чтобы сесть рядом с лиром. Черная маска и раскосые янтарные глаза придавали ей насмешливое выражение. Лир, однажды ты узнаешь: "Смогу ли я?" Он вздохнул и откинулся на спину, растянувшись на огромной кровати. "Он угрожает отправить меня в Атвию через два или три года, пихта... и боги знают, что я не хочу уезжать".
   - Атвиа - твое место, - сказала лиса. Ты будешь его королем. Разве это не прекрасно и стоит большой гордости?
   -- Да, прекрасная вещь, -- сказал Корин с глубоким вздохом, -- и, несомненно, достойная гордости. Беда в том, что у меня этого мало. Я смотрю на Харта и Бреннана и вижу настоящих воинов и принцев, а мне остается чувствовать себя неполноценным"
   Все ерунда. Кири уперлась подбородком в его мускулистое бедро, раскосые глаза закрылись. У тебя есть лир. . .
   у тебя есть я - как ты можешь чувствовать себя неполноценным?
   - Привычка, которая часто случается, когда воин поздно получает свой лир, - возразил Корин. "Мне было шестнадцать, Кири, как ты хорошо помнишь - обоим моим руджхолли было по тринадцать. У меня было три года, чтобы бояться, что я никогда не получу ни одного, пока Бреннан щеголял Слитой, а Харт учился летать с Раэлем".
   А у муджхар было девятнадцать лет. Тон Кири ясно говорил, что жалоба Конна не имеет под собой оснований.
   В дверь ударили кулаком. Корин очень хорошо знал этот звук. "Кили, - крикнул он, - сейчас не время злорадствовать".
   С другой стороны послышался приглушенный крик. - Я здесь не для того, чтобы позлорадствовать... Голос его сестры на мгновение оборвался, но затем возобновился. "Что ты сделал сейчас, Корин, что заставило бы меня злорадствовать?"
   Не дожидаясь его позволения войти, она толкнула тяжелую деревянную дверь и проскользнула внутрь, решительно захлопнув ее. Она остановилась как вкопанная; локти торчали, когда она сцепила руки на бедрах.
   "О, руджо... только не драка".
   "Нет." Корин с трудом поднялся. "Я в плачевном состоянии, потому что дамы Дейдры не могли удержаться от меня". Он посмотрел на свой порванный, грязный красновато-коричневый камзол... От него пахло вином, дымом и фонарным маслом.
   48 Дженнифер Роберсон
   "Ты выиграл?" - спросил Кили.
   "Все трое выиграли".
   "Три . . ." Ее голубые глаза, так похожие на его собственные, сузились.
   - Харт, конечно... А Бреннан? Бреннан?
   "Бреннан". Корин принялся возиться со своим правым сапогом, желая его содрать. "Он пошел с нами, чтобы уберечь нас от неприятностей, - сказал он, - а затем сразу же начал драку с Рейнальдом".
   - Рейнальд? Брат Эйнара?
   "Двоюродная сестра." Укол боли пронзил его раненое запястье, и он выругался. "Курештин пытался навязать себя виннице, а потом, когда она отказала ему в уходе,
   он ударил ее. Она разбила кувшин и порезала себе руку".
   "И Бреннан пришел ей на помощь". Тон Кили был сухим; выражение ее лица указывало на то, что она, как и Корин, была менее чем очарована статусом Бреннана как старшего - и любимого - сына. "Как похож на него."
   Корин снова выругался, борясь с непокорным сапогом. "Кили, подойди и помоги мне со страницей 27.
  
   это,"
   Она пронеслась через комнату, качая головой, и наклонилась, чтобы ухватиться обеими руками за пятку и носок коричневого ботинка. Только тогда он сообразил, что на ней роскошное платье медного цвета из шелка и бархата, а не из обычной кожи; ее рыжевато-коричневые волосы были заплетены в косу на манер Чейсути, приколоты к ее голове, и все увенчано золотыми колокольчиками. Топаз и гранат обвивали стройную элегантную шею.
   Кили хмыкнула, дергая ботинок, но поймала его взгляд. Мгновенно краска вспыхнула на ее лице. - Ты тоже должен смотреть? Она была явно раздражена, а также взволнована. "Дейдра настаивала - она сказала, что я не могу присутствовать на банкете в леггинсах и куртке".
   - Ну нет, - согласился он. "Кили..." Он усмехнулся, пожал плечами и громко рассмеялся. "Вот вам и независимая Руджхолла.
   так хорошо знаю".
   -- Ку'рештин, -- пробормотала она, снова дергая ботинок.
   "Они вымоют тебя, намазают маслом и надушят, прежде чем ты успеешь это понять, и где ты будешь тогда?"
   Его рот скривился в гримасе отвращения. - Нет, - сказал он. "Я изгнан в свою комнату".
   ЯМА ЯМ
   49
   Ботинок слетел. Кили натянуто выпрямилась, уставившись на него, сжимая кожу обеими руками. "Какая?
   Вы - изгнаны? Кто тебя изгнал?"
   - Единственный, кто может, - сухо ответил он.
   "Он не делал." Колокольчики зазвенели, когда она недоверчиво покачала головой. "Почему?"
   "Я в опале".
   - Из-за драки в таверне?
   - Да. Он был... менее чем доволен. Корин вздохнул. "Я думаю, у него есть на это полное право. Мы немного задели гордость Рейнальда". Он улыбнулся. "Мы сильно его ушибли".
   - Рейнальд этого заслуживает, - категорически сказала она, наклоняясь, чтобы снять с него второй ботинок. "А также Эйнар - ты знаешь /
   должен быть его партнером на банкете? * С отвращением она дернула сапогом, что вызвало проклятие у Корина, потому что оно сотрясало его запястье. "Пусть у него будет Мейв, если ему нужна принцесса, чтобы поддержать его иностранную гордость".
   - Я думаю, его гордость достаточно укрепится, когда он увидит три пустых стула, - пробормотал Корин.
   "Он будет знать, почему, и, несомненно, он будет злорадствовать."
   - Тогда я прослежу, чтобы он не смог, - твердо сказал Кили. Последний поворот освободил его ногу. Она бросила ботинок на пол и села справа от него, предоставив другой
   Кири. - Дай мне взглянуть на твое запястье.
   Он протянул руку. Кили осторожно отогнула рукав бархатного камзола и шелковый нижний рукав, обнажив распухшее запястье. Ее пальцы были нежными, но практичными; как воин, у нее было мало терпения к ранам.
   - Не сломана, - сказала она через мгновение и оттолкнула руку.
   Корин нахмурился. "И будешь ли ты так заботлив с
   Скан, когда ты поженишься?"
   "Шон возьмет меня такой, какой найдет; он не женится на няне", - мрачно сказала она. Затем она сжала руки в кулаки и ударила ими по воздуху. "О боги, Корин, я не хочу идти к Эринну! Я не хочу быть чейсулой у какого-нибудь принца Эринского острова!"
   Страница 28
  
   - Да, ну, наш джехан мало заботится о том, что мы делаем и чего не хотим, - мрачно сказал ее брат. "Я сказал
   S9 Дженнифер Роберсон
   У меня не было никакого желания ехать в Атвию, и он сказал, что это мой выбор: поехать или остаться здесь и стать обездоленным, лишенным наследства сыном".
   Рот Кили скривился от отвращения. - Но если бы Бреннан спросил...
   "Ему не нужно просить, Хомана будет его. Он никуда не уходит". Корин вздохнул и поднялся, чтобы расстегнуть застежки своего испорченного камзола. После минутной борьбы левой рукой он снова обратился к Кили. Пока она цокала языком над его беспомощностью и расстегивала застежки, Корин отвернулся от нее. - Но, по крайней мере, Бреннана тоже сослали в его покои.
   Пальцы Кили остановились: "Бреннан был?"
   "Мы все трое".
   - Значит, он был недоволен.
   - Каким он будет, если я задержу тебя здесь подольше. Корин оттолкнул ее руки. - Я позову телохранителя. Кили, ты должна идти. Дай Эйнару попробовать свое остроумие.
   - С милой Мейв с другой стороны? Кили покачала головой. "Он сочтет меня язвительной мегерой".
   Корин лишь красноречиво поднял рыжевато-коричневые брови.
   - Курештин, - пробормотала она и вышла из комнаты. Харт окунулся в горячую ванну, выпил полграфина вина, после чего слуга перевязал ему ребра. Однажды человек был сделан и уволен. Харт подошел к полированной серебряной тарелке, висевшей на одной из стен его спальни, и мрачно посмотрел на повязки, из-за которых ему было так трудно дышать. Но льняная обвязка не так привлекала его внимание, как синяк под глазом.
   Он осторожно ощупал синяк.
   "Ты, - мрачно сказал он, - бедный сын. Бедный сын и еще более бедный принц. Тебе лучше знать".
   Почти сразу он почувствовал себя восстановленным. Там. Он должен был признать-
   отметил его недостатки; теперь он мог жить своей жизнью без лишнего чувства вины. Он попытался улыбнуться изуродованному лицу в тарелке, обнаружил, что это не так больно, как он думал, и отвернулся.
   Ты видишь лучше, но это тебя не останавливает, - пропел
   А ПРИМ с ПГВКЭС 51
   голос, который служил его совестью. Они были у всех Чейсулей. Они были известны как Ур.
   - Нет, - легкомысленно согласился Харт. "Почему это должно?"
   Ястреб заерзал на насесте в углу, ближайшем к большой кровати тестера. Раэль был белым, если не считать угольно-черной окантовки каждого отдельного пера и глаз цвета бледного эля.
   Так и должно быть, если это неправильно, указал ястреб.
   "Был ли я неправ?" Харт, все еще обнаженный после купания, стащил с кровати чистые кожаные лосины и очень осторожно натянул их. Он ворчал, ругался, клеветал на происхождение каледонцев, которые так его раздавили. А потом он вспомнил, что Корин имел к этому не меньшее отношение, чем иностранный гвардеец, и тут же включил своего брата в свои порицания. "Как я мог ошибаться, Раэль, я только защищался".
   "Было бы излишним говорить, что вы не должны были защищать себя", - прокомментировала Раэль, сказав это независимо от избыточности; это часто было необходимо с Хартом.
   - Хватит, - коротко сказал Харт. Он провел руками по тяжелым черным волосам, все еще влажным от стр. 29 .
  
   мойка. В свете свечи блестело ир-золото на его обнаженных руках.
   Свет задерживался на вырезанных линиях замысловатого оперения; во время ликования ястреба в полете крылья расправились вокруг широкой, окаймленной рунами нарукавной повязки. В честь лира Харт попытался замолчать.
   "Ты обличаешь своего собственного лира!" - спросил Лан с порога. - Отчетливое признание вины, харани... ты срываешься. И если ты скажешь мне, что заслуживаешь этого изгнания с банкета, я буду знать, что ты сошла с ума.
   Харт поморщился. Перед дядей бежало все его новообретенное довольство. "Нет, нет - я спасу тебя от безумия, су'фаи. То, что я сделал, было необходимо и уж точно не заслуживало наказания".
   -- Ах, я успокоился, -- усмехнулся Лан. Он был на пять лет старше своего брата Муджхара, но, как и большинство Чейсули, не выдавал своего возраста. упал, чтобы скрыть левую бровь, и его плоть все еще тугая над выраженной мускулатурой, а от желтых глаз расходятся лишь еле заметные морщинки.
   В синих лосинах, сапогах и куртке, а также Ур-
   золото в левом ухе и на голых руках, Лан физически был весь Чейсули, хотя и утверждал, что капля-другая крови Хоманана.
   - Значит, вы видели моего джехана. Харт вздохнул. - Он сказал тебе, что это была моя идея пойти в таверну, я уверен.
   "Нет." Лан закрыл дверь и прислонился к ней, скрестив руки на груди. "Ему не нужно было говорить мне - когда я услышал, что замешана таверна, я понял, что это была твоя идея". Он улыбнулся в ответ на гримасу Харта. "Корин может быть импульсивным, бунтовать против того или иного, но он больше следует, чем ведет. Бреннан, конечно, лучше знает, чем оставить Хомана-Муджхар, когда его джехан прямо просил его не делать этого, если только ему не дадут очень веская причина для неповиновения. И Кили была здесь, если бы это была ее идея, она бы ушла ". Он пожал плечами. "Кого он оставляет. Харт? Мейв?"
   Харт ответил насмешливым фырканьем.
   Затем он вздохнул и рассеянно поскреб бинты.
   - Тогда я такой очевидный.
   - Для меня - да, - согласился Лан. "Для других нет. У тебя есть странная способность прятаться, даже когда ты стоишь перед множеством людей. Я думаю, тебе это нравится".
   - Нет, нет, не всегда. Харт покачал головой. "Я не прячусь от тебя, су'фали".
   - Только потому, что я видел, как ты это делаешь, и знаю, как ты это делаешь. Лан улыбнулся. "Даже Найл этого не видит".
   - Потому что он мало кого из нас видит.
   - Ты дискредитируешь его, харани. Он видит Бреннана, потому что Бреннан - его наследник, и он должен. Он видит Корина, потому что
   Корин часто спорит, часто намеренно. А также
   Кили, конечно, потому что Кили упорно отказывается признать, что другие воспринимают ее как женщину, когда она предпочла бы, чтобы ее воспринимали как Чейсули".
   "А в Мейв он видит Дейдру". Харт вздохнул. "Любимый сын, любимая дочь".
   - Я не думал, что тебя это беспокоит.
   Харт удивленно посмотрел на него: "Это не так, су'фали".
   "
   я.
   Это
   Страница 30
  
   Я достаточно доволен своей участью, более чем доволен ею. Я только имел в виду, что он не скрывает своих предубеждений".
   "Когда ты станешь джеханом - и королем - ты поймешь, почему ему трудно совмещать привязанность с властью", - сказал ему Лан. - Так было с твоим дедом, а теперь с твоим джеханом.
   "Я не вижу, чтобы вы примиряли такие вещи с детьми, су'фали", - парировал Харт. "Где твоя чейсула?
   Лан, не обиженный, только улыбнулся. "Я еще не умер, харани. Возможно, придет время, когда я наделю /(r-крутящий момент) одной конкретной женщиной. Но до тех пор..."
   *' - до тех пор, ты заставишь половину женщин в Кланкипе тосковать по тебе, - усмехнулся Харт, - не говоря уже о нескольких дамах Дейдры.
   "Я думаю, что это провинция Конна, а не моя."
   "Не все, су'фали. Я не слепой".
   "Нет. Только отвлекся на соблазн игры в удачу и другие подобные бесполезные траты времени".
   Лан покачал головой. "Ты удивляешься, почему муджхар становится нетерпеливым по отношению к тебе? Ты ведешь себя так, как будто тебя не волнует кровь в твоих жилах. Ты такая же часть пророчества, как и муджхар, мой юный харани;
   Бреннан, Корин и Кили. Если вы решите отмахнуться от игр, то скоро узнаете, что талморра может дать о себе знать в самый неподходящий момент".
   - Как с тобой? Харт смотрел на Лана прямо, вся легкомысленность исчезла с его покрытого синяками лица. - Как это было с тобой, когда ведьма Ихлини забрала твой лир и твою волю и заставила тебя лечь с ней?
   Он тут же пожалел о своих словах. Эту историю знали немногие, и еще меньше говорили о ней.
   Ни один воин Чейсули, а тем более брат муджхара и верный сюзерен, не хотел признать, что был околдован
   Ихлини. Зная, что колдовство было связано с
   Лежать в постели Лилит - против его воли, ставшей бессильной из-за временной беспомощности - было раной, которая не заживала.
   Даже ежегодный ритуал и'тошаа-ни не смог очистить его от унижения.
   54 Дженнифер Роберсон
   А теперь его любимый племянник швырнул ему в лицо.
   "Су'фали..." Харт сделал шаг в сторону Лана, но остановился.
   "Су'фали - прости меня. Я не должен был говорить". С отвращением он провел рукой с растопыренными пальцами по высохшим
   волосы. "Есть так много вещей, которые я не должен говорить или делать".
   - Да, - мрачно согласился Лан. "И однажды, возможно, вы научитесь говорить и делать ни одно из них".
   Харт смотрел, как его дядя уходит. И затем он проклинал себя, с искусным красноречием.
   Принц Хоманы стоял у своей большой кровати и смотрел на растянувшуюся на ней гладкую черную горную кошку с элегантностью, знакомой только ей. Тяжелая веревка хвоста обвилась вокруг одного бедра. Она не дернулась, как и ее кисточки на ушах, но Бреннан знал, что она не спит.
   Он почувствовал это внутри связи в тот момент, когда вошел в комнату.
   - Я должен был взять тебя с собой, - сказал он с усталым отвращением. "Я должен был взять тебя, чтобы уберечь меня от неприятностей, даже когда я пошел со своими руджхолли, чтобы уберечь их от неприятностей". Он снова вздохнул. "Как видите, результаты были менее чем впечатляющими". Он передумал. "Нет. Они были впечатляющими. Я бы сказал, менее чем удовлетворительными".
   Кот открыл один золотой глаз. Это был не ты, Ур. Это был твой руджхолли.
   "Это ничего не меняет. / начал драку".
   С причиной?
   Страница 31
  
   - Конечно, у меня была причина. Бреннан хмуро посмотрел на нее.
   "Я не Харт, который делает это по невежеству, находясь в пылу жадности. Я не Корин, который делает это из-за извращенности. Я - это я, помнишь? сыновья".
   Он сделал паузу.
   А потом поклялся. - Я должен был отпустить их одних.
   А если бы был?
   "О, я думаю, драка все равно была бы.
   Именно поэтому я пошел с ними. Бреннан сел на кровать. "Боже, Слита, мне иногда кажется, что я сойду с ума".
   - Ты не обязан быть jehan для своих руджхолли, - указала она. У них уже есть один.
   A PKIDE W PttWCES 5S
   - Да, да, я знаю. Бреннан поковырял испорченный рукав своего черного бархатного камзола. Под запекшейся кровью тканью ныла рука. Он не мог сказать, насколько глубока ножевая рана. Одной рукой он попытался расстегнуть застежки и обнаружил, что не может. Он подошел к двери и позвал своего слугу.
   Мужчина пришел достаточно быстро, но и Мейв тоже. Она
   сразу же уволила его, даже когда Бреннан запротестовала, и заявила, что сама позаботится о своем раненом брате. Слуга принес горячую воду, чистую одежду и мазь, и Мейв принялась снимать с Бреннана камзол.
   Он помогал ей, как мог, вылезая плечом из бархата, как только она сняла шелковую нижнюю тунику, и взгромоздился на трехногий табурет, когда она велела ему.
   Она ловко промыла рану мягкой тканью и нежными пальцами.
   "Вы должны убрать это золото". Мейв постучала когтем по браслету.
   "Нет."
   "Я думаю, что вы вряд ли откажетесь от своего звания или статуса воина, если вы это сделаете", - рассеянно сказала она, осторожно промокая запекшуюся рану. * "Это только один, Бреннан".
   Он улыбнулся, услышав слабую эринскую нотку в ее голосе. Мейв, самая старшая из них, двадцати трех лет, провела в Хомане почти два года, но близкие отношения между матерью и дочерью привели к тому, что в ее речи время от времени упоминалась Эринн.
   "Ты испачкаешь свое платье", - сказал он ей, пытаясь стянуть тяжелый желтый бархат с кожаных штанов, испачканных кровью, грязью и вином.
   - Я могу изменить это. Подожди - прости меня! - как он зашипел от боли, - - вот. Только немного крови.
   Он вытянул голову, чтобы осмотреть рану. Разрез разрезал его плоть с аккуратной точностью, заканчиваясь где-то под нарукавной повязкой. Он вспомнил скрежет стали по золоту.
   Бреннан напряг мышцы. Было больно, но казалось не-
   парный. "Просто завяжи его, Мейв. Я буду достаточно здоров".
   "Терпение, терпение, милорд принц". Она улыбнулась, и Дженнифер Роберун скосил на него взгляд зеленых глаз. "Как ты можешь идти на банкет с рукой, окровавленной на всех гостей?"
   "Легко, поскольку я не приглашен." Он немного поработал над тяжелой повязкой; выдернул его из привычного места над локтем и надел на предплечье, где он болтался, как браслет.
   Свет свечи поймал золото, вспыхнул, омыл бронзовую плоть охристым оттенком, Плоть, обыкновенно скрытая под лентой, была светлее, хотя и едва ли светлой; Бреннан нахмурился и коснулся
   Страница 32
  
   это, ненавидя наготу.
   Мейв перестала протирать рану губкой. "Не приглашен!"
   - Скажем так - незваный. Он почесал бледную кожу выше локтя. "Жеан постановил, что мы должны оставаться в своих покоях, пока он не примет иного решения".
   - Опять Харт и Корин, - мрачно сказала она и вздохнула.
   "Бреннан, однажды ты придешь им на помощь, и они убьют тебя".
   - Значит, это повод игнорировать их? Он вздрогнул.
   "Мейв, это живая человеческая кожа, а не дубленая шкура животного".
   "Они пользуются тобой, Бреннан.
   способы есть. Особенно Харт. Ее ягодицы были прижаты к земле, когда она осторожно нанесла мазь на рану, прижала плоть друг к другу и плотно обернула ее льняной тканью... Он подумал, что мрачное выражение лица нарушило симметричность ее черт. Как и ее мать, Мейв была зеленоглазой. , блондинка, привлекательная в смелом, красивом смысле. На ней не было ни следа Найла. Мейв олицетворяла эринскую сторону своего наследия, лишенная даже малейшего следа дарования Чейсули или колорита.
   И это то, над чем Кили может злорадствовать, подумал он.
   Моей гордой Чейсули Ружхолле может не хватать цвета, но ни одного дара. Старая кровь дает ей явное преимущество.
   "Ну, - сказал он вслух, - я не могу отпустить Харта одного, когда знаю, что он может попасть в беду".
   - Да, можешь, - возразила она. "Он не твой лир, поэтому ты всегда должен сопровождать его".
   "Нет, не мой лир. Но близнец, что является связующим звеном, по крайней мере, таким же связывающим, как то, что у меня есть со Слитой".
   Бреннан смотрел
   ГОРДОСТЬ W УДАР 57
   ее лицо. "Я не обижаюсь, Руджхолла, но вы не можете понять, что происходит между детьми одного рождения".
   Ее пальцы, завязывающие белье, замерли. С трудом Мейв отошла и встала прямо перед ним.
   - Нет, - согласилась она странным, ровным голосом. "Нет, я не могу.
   Не больше, чем я могу понять, почему двое моих братьев и моя сестра так обижены на меня, просто потому, что мне посчастливилось быть единственным ребенком, рожденным от союза муджхара и его светлой женщины".
   "Вы не можете обвинить Харта в том, что он на вас обиделся, - сказал ей Бреннан. "Он ни на кого не обижается. Он думает только о том, как лучше всего выиграть свои ставки".
   Ее рот скривился. - Какое утешение, Бреннан, что вы не поспешите отрицать обиду на Корин и
   роль Кили".
   Он вздохнул и потянулся, чтобы поймать одну из ее рук.
   Было жестко и очень холодно. - Мейв, ты их знаешь.
   Корин возмущен миром, я думаю, за то, что он сделал его третьим...
   родился вместо первого; Кили возмущается, что в ее характере нет голоса. - Он притянул ее еще ближе к себе, пока складка ее юбки не коснулась одного колена. - Ты свободна от колыбельной помолвки. Йо" свободны от обязанностей по содействию исполнению пророчества. Вы свободны от необходимости доказывать, что способны оправдать собственные ожидания. Но в основном вы вольны быть собой, а это то, чего Кили хочет больше всего на свете".
   "Она сама"
   Страница 33
  
   - Нет. Корин понимает это лучше, чем я - Кили и
   Я, как вы знаете, во многом не согласен, но я думаю, что Кили хочет быть чем-то большим, чем чейсула, принцесса, джехана...
   думаю, она хочет знать свободу, которая есть у большинства мужчин, быть тем, кем они хотят быть, и делать то, что они хотят делать".
   - Нет. Ты был обручен с колыбели. Ей богам, Бреннан, ты женишься на Лиаме, дочери Эринна, так же, как
   Кили выйдет замуж за своего сына! Как она может говорить, что у тебя больше свободы, чем у нее? Как она может обижаться на меня только потому, что я недовольна своим местом в этой жизни?"
   Мейв вырвала свою руку из его и повернулась спиной, ss fenntfer KotmwH
   юбки кружатся. А потом она снова повернулась к нему лицом, медно-яркие волосы взметнулись в небрежной сетке из золотой проволоки и сверкающих драгоценных камней-топазов. "Интересно, поменялась бы она со мной местами в своем стремлении к удовлетворению, если бы знала, что ее назовут внебрачной дочерью...
   тер муджхара и его эринской шлюхи?"*
   "ly/w называет тебя так?" Бреннан резко вскочил на ноги. Слез, блеснувших на мгновение в глазах Мейв, было достаточно, чтобы заставить его захотеть взять свой меч с подставки на стене.
   - Никто. Все, - Мейв резко махнула обеими руками, выражая беспомощность. - Конечно, никто мне в лицо. Они слишком дорожат своей жизнью, зная, что лучше не говорить об этом в присутствии членов Палаты
   Хомана. Но - я слышал это. Пробормотал. прошептал.
   Иногда говорил совершенно ясно, когда я иду на рынок
   Площадь."
   - Мейв, ты знаешь, что он женился бы на ней, если бы мог. Ты знаешь, что он сделал бы ее королевой Хоманы, а ты - законной. И он сделает это - когда Гизеллы уже не будет в живых.
   - Ты говоришь о своей матери, Бреннан.
   **Я говорю о ведьме-полукровке Чейсули, на которой он женился'*
   - прямо сказал Бреннан. -- Я говорю о сумасшедшей, которая родила ему детей, а затем попыталась отдать их Страхану Ихлини -- и так бы и поступила, если бы Джехан не поймал ее на месте, предотвратив пародию. Он вздрогнул от отвращения.
   "Боги, когда я думаю о том, кем я мог бы стать, если бы она добилась успеха..."
   - Мертвая, - глухо сказала она.
   "Или хуже." Бреннан хотел сплюнуть.
   "Худший?" Мейв уставилась на него. "Что может быть хуже?"
   "Нас сделают прислужниками, - сказал он прямо. - Прислужниками Страхана; Асар-Сути, Секера, сотворившего и живущего во тьме, - он не мог ничего поделать - инстинктивное движение руки к ножу. -Правильные престолы, позволяющие Страхану править вместо нас.
   Властвовать - и уничтожать".
   Пять
   - Два дня, - решительно сказал Харт. - Как ты думаешь, сколько еще я смогу продержаться, мяукая в своей комнате, как непослушный ребенок?
   Корин, сидящий со скрещенными ногами на полу своей комнаты с Кири на коленях, перевернутый вверх ногами, чтобы можно было хорошенько почесать живот, бесстрастно смотрел на брата.
   "Во-первых, ты не в своей комнате, ты в моей - и я думаю, что идея заключалась в том, что ты был непослушным ребенком".
   - Ну да, хватит, - сердито сказал Харт. "Я Страница 34
  
   думаю, он забыл нас. Конечно, он не мог ожидать, что мы будем оставаться день и ночь в своих покоях".
   - Конечно, мог, - поправил Корин. "Я не люблю свою комнату больше, чем ты свою, но, похоже, нет решения..." Он остановился. - Я знаю это выражение, Харт, - о чем ты думаешь?
   Харт ухмыльнулся. "Что мы воины Чейсули, и решение действительно есть. Что пришло время его применить". Он лениво почесал свою чейсулинскую куртку без рукавов, выкрашенную в мягкий янтарно-коричневый цвет; связанная плоть под ним зудела. "Что пора найти игру, пока я не потерял рассудок".
   - Я думал, у тебя нет денег.
   - Вот двадцать пять крон, которые ты мне должен.
   Корин поморщился. - Да, это снова. Он махнул рукой.
   -- Там, в окованном медью ларце, -- думаю, их двадцать пять.
   Харт подошел к столу. Он опрокинул крышку шкатулки
   S9
   Дженнифер Роберс
   60
   и кивнул, подняв брови; их было значительно больше двадцати пяти. Гибкие пальцы окунулись, ловко отсчитали двадцать пять золотых, засунули их в уже привязанный к правому бедру кожаный пояс-кошелек. "Слава богам за бережливый руджотти"
   - Не более бережлив, чем любой другой мужчина, - возразил Корин, ласково почесывая мех на животе Кина.
   "Это только то, что
   Я избегаю игр, в которых ты преуспеваешь".
   - Ага, ну... пойдем поищем?
   Рука Корина перестала двигаться. "Ты серьезный."
   "Да." Харт кивнул. "Пойдем?"
   "В настоящее время?" Корин выглянул в ближайшее окно и увидел, что солнце уже зашло. - Наш джехан категорически запретил такие вещи, Харт.
   "Да."
   Корин изучал его. - Это вас ничуть не беспокоит.
   "Да, это так. Но не настолько, чтобы опровергнуть меня". Харт ухмыльнулся и похлопал по уже заполненной поясной сумочке.
   "Откуда он узнает, Ружхоф. Мы уйдем, как воры, и вернемся, как воры. Только богаче".
   Корин медленно почесал челюсть, раздумывая. - Что с Бреннаном?
   "Я попросил." Харт пожал плечами. "Он ругался, называл меня дураком и всякими другими именами, которые только мог придумать, Хомананом и
   Старый Язык тоже - и сказал, что оставит нас на произвол судьбы.
   "Нас." Корин нахмурился. - Он был так уверен, что я пойду?
   "Совершенно уверен."
   - Ку'рештин, - невозмутимо прокомментировал Корин. "Ну, я думаю, что он имеет на это право." Он позволил Кири слезть с его колен и встал. "Куда мы идем, нью/*о?
   Не
   Снова Безудержный Лев".
   Харт рассмеялся. - Нет, нет, даже я не такой дурак. Нет, я думаю, нам следует отправиться в другую часть города, просто на всякий случай, если наше отсутствие обнаружат и Джехан снова пришлет Стражу. Один палец ласкал удар тяжелого ножа у его левого бедра. "Я подумал, что мы могли бы попробовать Мидден".
   "Мидден!" Корин в ужасе уставился на него. - Едва ли это наша часть Муджхары, Харт .
  
   Мидден заражен
   PVDE PitWCES
   с ворами, карманниками, убийцами. . . - Он покачал головой. - Неудивительно, что Бреннан сказал, что ты дурак.
   Харт усмехнулся своей кривой ухмылкой. "Я не сказал ему точно, куда мы идем".
   Корин хмыкнул. "Мидден опасен".
   "Да, это так." Харт лишь продолжал ухмыляться и снова погладил свой нож.
   Через мгновение ответная ухмылка Корин прогнала хмурый взгляд. Он кивнул. -- Но позволь мне сбросить этот бесполезный бархат, Руджв. Если я пойду с тобой в Мидден, я пойду как
   ЧейсуУ, - он остановился у ближайшего сундука с одеждой.
   "Ты намерен забрать Раэля".
   "Конечно. Он даже сейчас сидит на навесной стене, ожидая нашего прихода".
   Корин взглянул на Кири. На мгновение его глаза были странно отстранены, когда он вошел в связь.
   Затем он вздохнул.
   "Кири говорит, что мы такие же дураки, как утверждает Бреннан, но она придет. Хотя бы для того, чтобы защитить меня от самого себя".
   "Раэль сказал что-то очень похожее", - подумал Харт. На его руках блестело фкр-золото. "Поторопись, Ружо. Мне нужна игра".
   Харт и Корин соскользнули вниз по спиральной лестнице в башне позади Хомана-Муджхара.
   Лестница редко использовалась кем-либо из членов семьи, в основном она предназначалась для домашнего персонала; Харт был уверен, что если они кого-нибудь встретят, то смогут обмануть.
   Это могло бы сработать, если бы Корин - впереди - не наткнулся на окутанное тенью тело внизу, рядом с дверью, которая вывела их из дворца во внутренний двор замка.
   Корин выругался, отступил на шаг; Харт толкнул его и толкнул вперед.
   - Я знал, что ты придешь сюда. голос Бреннана; он приоткрыл дверь и позволил рассеянному свету бейли-факелов проникнуть в башню.
   Корин моргнул. Глаза Кири странно отражались в искаженном свете. Слита казалась плюшевой бархатной тенью в темноте, ее золотые глаза пристально смотрели на Харта и Корин.
   <2 Дженнифер Роэрвм
   "Вы здесь, чтобы попытаться опровергнуть нас?" - спросил Харт.
   ^Руфхо-"
   - Нет, - четко сказал Бреннан. - Мне когда-нибудь удавалось остановить тебя раньше?
   - Однажды, - сказал Харт. "Вы споткнули меня, я ударился головой и потерял сознание".
   Конн хмыкнул. Бреннан задумчиво кивнул. "Но
   Тогда я застал тебя врасплох и с тех пор не могу этого сделать. Сейчас мы слишком хорошо подходим друг другу по размеру и опыту. Он выглянул из-за двери. "Я думаю, что путь дорог".
   "Ты приходишь?" Корин был явно поражен.
   "Ложь или нет, я не могу доверять ни одному из вас, чтобы заботиться о своем благополучии. Да, я иду".
   - А если Джехан нас поймает?
   - Он, без сомнения, прикажет нас казнить, - легко сказал Бреннан. "Теперь, куда это мы идем?"
   Корин бросил взгляд через плечо на Харта, который слегка пожал плечами.
   "Где?" - подозрительно спросил Бреннан.
   - Мидден, - сказал Корин. Он торопливо добавил: "Идея Харта".
   Бреннан минуту молча смотрел на своего голубоглазого близнеца.
   мент. А потом он сказал очень тихо: "Ты еще больший дурак, чем я думал".
   "Мне нужна игра", - сказал Харт. Когда Бреннан только посмотрел на него, он проскользнул мимо обоих братьев и
  
   крался снаружи, елово-золотой отблеск в свете факелов.
   Они отправились верхом к краю Миддена, к границе между меньшими и большими муджхарами в отношении к нам как к преимуществам. Лошадей они оставили у небольшой увери, затем пошли дальше пешком. Они шли по узким, зачерненным ночью улицам, словно призраки-тени, двигаясь сквозь глубины безлунной ночи. Слита молча шла рядом с Бреннаном, и только ее большие золотые глаза выдавали ее присутствие.
   Раэль казался слабым мерцающим пятном над головой; Кири, быстрая, деликатная Км, бежала им на спину.
   Другие тоже двигались в темноте, мягко ступая, A PHSDE WPltMCES
   63
   бесшумный, шелковисто-гладкий; люди, хорошо разбирающиеся в искусстве обмана,
   ция и уловки. Никто не сказал ни слова.
   Булыжники под их сапогами были приглушены слоями грязи и остатками старого помета, забитыми в швы и ложбины, образованные округлыми, истертыми кирпичами. Извилистая улица пахла старым элем, мочой, тесным заточением людей, не привыкших мыться. В углах слышалось шуршание и писк; иногда вой растерзанного кота, защищающего свою территорию.
   Сами жилища были все деревянные, поставленные на щеках.
   подбородком в кривых углах и изогнутых поворотах. Тут и там горели свечи, фонарь, изредка факел.
   Но ночь держала верх.
   Корин экспериментально дернул запястьем. Дрожь предвкушения пробежала по его спине; он почувствовал жжение в подмышках. "Куда мы идем?" - тихо спросил он.
   Харт пожал плечами. "Таверна - любая таверна. Никакого конкретного места".
   - Хорошо спланировано, - пробормотал Бреннан. "Жехан был бы так горд".
   "Возможно, нам следовало взять с собой Кили вместо вас", - возразил Харт. "Боги знают, что у нее больше желания исследовать неизвестное, чем у тебя".
   "Возможно, вы должны были," согласился Бреннан. "Тогда вместо трех дураков было бы четыре".
   "Не вмешивай Кили", - предупредил Корин.
   - Она бы пришла, - сказал Харт.
   - Да, - согласился Корин. "И тогда нам пришлось бы заботиться о том, сколько грубо говорящих мужчин она, вероятно, сократит, чтобы научить их хорошим манерам".
   - Вот, - резко сказал Харт, резко остановившись. "Таверна".
   Корин и Бреннан тоже остановились, держась в тени.
   вл. "Там?" - недоверчиво спросил Бреннан.
   "Почему бы и нет?" Харт вернулся. "Видишь табличку?"
   Табличка, о которой идет речь, криво свисала с куска кожаного ремешка. Ветра не было; он не скрипел, не вращался и не качался. Казалось, он поглотил то немногое, что было на улице, и отбросил его обратно на трех чейсулинских князей.
   64 Дженнифер Роберсон
   - Я вижу, - мрачно согласился Бреннан. - Думаю, я тоже чувствую его запах.
   "Свинья в мешке", - прочитал вслух Корин. "Как уместно".
   Бреннан покачал головой. "Я не возьму туда Слиту".
   "Тогда оставьте ее снаружи, чтобы она ждала с Кири и Раэлем".
   - сказал Корин. "Они будут достаточно близко, если они нам понадобятся".
   - Пойдем, - нетерпеливо сказал Харт и вышел вперед, чтобы перейти улицу.
   Бреннан поймал его за голую руку. "Подожди, Ружхо, я думаю, мы бы
  
   сделай хорошо, прежде чем мы уйдем, согласись на одну вещь * "
   "Да, да, что?" Нетерпение Харта было очевидным.
   "Что мы оставляем наши ножи в ножнах", - четко сказал Бреннан, также поймав взгляд Конна. "В таком месте, если мы покажем сталь, нас, скорее всего, накормят ею".
   "Клянусь богами, Бреннан, ты заставишь меня думать, что ты женщина, а не воин!" - с отвращением воскликнул Корин. - Действительно, это нас скормило - мы Чейсули, Бреннан.
   "Мы также находимся в той части Муджхары, где я очень сомневаюсь, что кто-то будет сильно впечатлен нашим рангом или расой", - мрачно ответил Бреннан.
   Харт вздохнул и оглядел таверну. "Я не собираюсь демонстрировать сталь, руджо, - только достаточно золота, чтобы купить себе место в игре".
   "И я готов поспорить, что игра здесь будет совсем другой, чем в The Rampant Lion".
   "Пари, ты?" Харт ухмыльнулся. "Приходи, Ружо
   ... пойдем туда, где твоя готовность сделать ставку может превратиться в выигрыш." Не дожидаясь ответа, он направился через улицу, пока лиры скрывались в тенях.
   Дверь зацепилась за неровности грязи, когда Харт толкнул ее;
   надавив сильнее, он столкнул его с неровного пола. Его инерция разнесла его и врезалась в деревянную стену, что остановило все разговоры в гостиной и привлекло всеобщее внимание к вновь прибывшим.
   ГОРДОСТЬ PRWCES 65
   Бреннан, стоявший сразу за Хартом, оглядел комнату, быстро прикидывая. И пробормотал себе под нос: "Нужно было оставить лошадей поближе".
   - И украли? Корин, вошедший последним, очень тихо спросил это, закрывая дверь, а затем повернулся лицом к комнате вместе со своими братьями.
   Свинья в мешке была настолько непохожа на Безудержного льва, насколько это вообще возможно. Это не было похоже ни на одну таверну, в которой когда-либо бывали принцы, и совершенно внезапно они поняли, что их жизнь действительно была защищена. А
   несколько фонарей, воняющих дешевым маслом, висели на дереве на крыше, которое усеяло пол обломками и ямками, вырубленными ножами и шпагами. Свечи были сальные, а не восковые, и почти бесполезные, испускающие нечеткое, жирное пламя, горящее лишь вяло.
   Густой дым поднялся по ветвям дерева и повис в воздухе, как одеяло. В общей комнате пахло старым элем, несвежим пивом и немытыми телами, а также отчаянием и враждебностью.
   Харт указал на пустой столик недалеко от двери. Он был потемнел от времени и пролитого ликера, липкий от винных остатков, в шрамах от оружия и шпор. Харт ухватился за скамейку и потащил ее по земляному полу, неровному и коварному из-за неровностей и плотно утрамбованных гребней. Он сел и положил руки на стол;
   его пальцы дернулись, словно нуждаясь в рунических палочках и костях.
   Бреннан и Корин последовали за ним мгновение спустя. И когда наконец подошел трактирщик, в комнате по-прежнему царила тишина.
   Он был невысокого роста, но невероятно широк, шатен и кареглаз, с широкими лопатовидными пальцами. Его туника и штаны были сплетены из грубого домашнего батата, с многочисленными изъянами и пятнами от вина. На его теле было немного жира, за исключением живота, который переполнял брюки и туго обтягивал тунику.
   Он показал залитые смолой зубы во рту, но это была не совсем улыбка. "Вы находитесь далеко от своей крепости".
   Страница 38
  
   "Человек в поисках хорошей игры пойдет настолько далеко, насколько это необходимо", - спокойно сказал Харт. "Есть что предложить?"
   Трактирщик посмотрел на каждого из них, на
   66
   время... Его темные глаза были проницательны и осуждающи. "Есть ли у меня игра? Ну, могу. У тебя есть золото, чтобы предложить?" Глаза были прикованы к еловым лентам, утяжеляющим три пары рук.
   Харт облизнул губы. - О да, вы можете так сказать, и безопасно. Хватит играть. Теперь - игра?
   Карие глаза, спрятавшиеся в складках, перестали оценивать Брен-
   Нан и Корин полностью, что сделало Харта их единственным субъектом.
   Трактирщик несколько долгих мгновений вообще молчал, а потом его недружелюбное лицо немного расслабилось.
   Не улыбка, никак, а выражение понимания.
   когда он увидел, как смуглые пальцы Харта постукивали по
   santly против грязной столешницы.
   - Твои звери, - сказал он на своем низкорожденном наречии. "Я не буду здесь, где пьют приличные мужчины".
   Корин почти незаметно выпрямился на стуле.
   Одна рука опустилась под столешницу и оставалась там, пока непоколебимый взгляд Бреннана через стол не заставил Корина убрать руку с ножа.
   Бреннан посмотрел на трактирщика. "Они ели, а не звери".
   Галстук широко пожал плечами. "Звери, пихта - какое мне дело до того, как вы называете этих колдовских тварей из преисподней? Все, что я знаю, это то, что я не потерплю их здесь".
   - Тогда, возможно, вам не следует пускать нас сюда. Бреннан неторопливо встал.
   Корин посмотрел на своего ожидающего брата, затем отодвинул скамью, чтобы подняться. Он остановился. Он задержался там на полпути и посмотрел на Харта. "Руджхо..."
   Харт не сделал попытки присоединиться к ним, и таверна...
   хранитель рассмеялся. "Все еще хотите свою игру, не так ли?" Он слегка кивнул. "Да, я вижу это- Так, это касается даже чудного Чейсули." Он повернулся. "Барам, этот Чейсули хочет игры".
   - Харт, - тихо сказал Бреннан.
   Харт покачал головой. "Иди или останься. / останься".
   Бреннан смотрел, как мужчина пересекает гостиную.
   - Харт... нет. Это место воняет неприятностями. Воняет убийством!
   ГОРДОСТЬ 67
   - Я думаю, не так-то просто убить Чейсули. Конн снова сел.
   На мгновение Бреннан прикоснулся к льняному бинту на левой руке, рассеянно проверяя узлы, которые завязала Мейв. Затем, пробормотав проклятие, он снова сел.
   - Три к одному? - спросил Барам.
   Бреннан покачал головой. Корин, видя намерение Харта,
   город, указал, что он также будет держаться подальше от него. Он и
   Оба Бреннана уже видели своего среднего брата в таком состоянии; лучше было позволить ему играть одному, против одного или нескольких противников. У него было мало времени для тех, кто просто баловался.
   - Один к одному, - сосредоточенно сказал Харт, и трактирщик поставил гроб.
   Страница 39
  
   Барам коснулся шкатулки указательным пальцем, затем отодвинул ее. У него были черные глаза и щербатые зубы, а на подбородке была отвратительная рана. - Ты, - сказал он хрипло.
   Харт взял гроб и перевернул его, высыпав кости в левую руку. Рунических палочек не было, только кости из слоновой кости, пожелтевшие от времени и грязи. Знаки на них, обозначающие систему счисления, большей частью стерлись.
   Харт осмотрел их, коротко кивнул сам себе и высыпал обратно в гроб. Айвори загремел, когда поставил гроб. - Игра, - сказал он и стал ждать.
   "Игра в счет", - ответил Барам. Он сделал паузу.
   "Считать?"
   "Я считаю."
   "Бросьте трижды. Каждый. Высокий два из трех выигрышей". Он пожал плечами. "Достаточно просто."
   "Достаточно просто". Харт кивнул. "Бросать."
   Они играли быстро, ничего не говоря сверх того, что нужно было сказать. Бреннан с тревогой наблюдал, как другие мужчины в таверне подошли поближе, чтобы посмотреть, оставив свои игры позади. Корин пил вино и смотрел, как кости стучат и танцуют на столе.
   После некоторого времени, проведенного между ними в обмене монетами - двадцать пять золотых крон Харта, неудобный набор медных и серебряных монет Барама -
   69 Дженнифер Роберсу
   Харт наклонился вперед. - Недостаточно хорошо, - сказал он. - Сделаем поинтереснее?
   Барам посмотрел на горку монет, поблескивающую у локтя Харта. Их выигрыш был разделен поровну, и ни один из них не показал превосходства над костями. - Да, - сказал он наконец.
   Харт постучал по стопке. "Все."
   Барам хмыкнул. "Бросать."
   Харт бросал десятки, пятерки, двойки; Барам двенадцать, восьмерки, тройки. Бреннан посмотрел на груду монет перед
   Харт лезет в карман Барама.
   Харт слегка нахмурился, постучал пальцами по столу и кивнул сам себе. - Еще раз, - сказал он сосредоточенно.
   Хомананец медленно покачал головой и указал кривым пальцем. "Никакого золота, оборотень.
   Ставить нечего. Не разбрасывайся обещаниями.
   Харт постучал указательным пальцем правой руки по столу. Сапфировая печатка блеснула в тусклом свете. "У меня кое-что осталось".
   - Нет, - резко сказал Бреннан.
   Барам посмотрел на кольцо, на Бреннана, на Харта. И он рассмеялся. - Готово, - сказал он и бросил кости.
   Шесть бросков, и кольцо было утрачено. Барам протянул руку.
   "Нет!" Собственная рука Бреннана метнулась вниз, чтобы поймать руку Харта, не давая ему снять кольцо. "Ты сошел с ума, - сказал он прямо, - сошел с ума от мысли, что я позволю тебе заплатить долг этим. Это кольцо означает твой титул".
   "Я могу получить другой." Харт попытался вырвать руку из хватки Бреннана, но безуспешно.
   - В сокровищнице должны быть сотни таких камней, Бреннан. Я могу сделать еще один.
   "Нет." Бреннан посмотрел на Барама. - Ты возьмешь вместо этого золото?
   "Золото?" Барам некоторое время молча рассматривал его.
   - Значит, ты хочешь заключить пари с ним/или с ним?
   "Я делаю."
   "В настоящее время?" - спросил Барам. "Прямо сейчас?"
   Бреннан мрачно кивнул. "У меня есть монета"
   Страница 40
  
   "Нет." Взгляд Барама вернулся к Харту, и он усмехнулся своей щербатой улыбкой. - Ты сказал золото, оборотень, - сказал он.
   ПРИЦ PKWCES 69
   указал на еловые ленты на руках Харта: "Так что я возьму их".
   "КуВирин!" - воскликнул Корин. "Ты думаешь-"
   "Нет." Резкий жест Бреннана прервал его. Он очень неподвижно сидел на своем табурете. - У меня в сумочке на поясе золотые кроны, Хоманан, и этим я вам заплачу.
   Ничего больше."
   Решимость Барама была очевидна. "Я хочу эти браслеты, оборотень - и никто здесь не может сказать, что я
   не выиграл их честно ".
   Цвет Харта был плохим. - Эти... М. - он остановился, облизнул губы, коснулся левой повязки с чем-то очень похожим на ласку. Он начал сначала. - Это никогда не было поставлено на карту, - сказал он, - никогда. Я должен тебе, да, и тебе заплатят, но не этим.
   Бреннан расшнуровал свой поясной кошелек и бросил его на стол. Он приземлился с тяжелым ударом и приятным звоном золота. - Вот. Более чем достаточно, чтобы покрыть то, что он тебе должен.
   Взметнулась рука Барама, подхватила кошелек, спрятала его куда-то при себе. "Теперь, - сказал он, -
   "Мне платят.
   Но я все еще жду их, и нас здесь достаточно, чтобы увидеть, что вы отдаете их мне".
   * Попробуй, - предложил Харт и, прежде чем кто-либо еще успел пошевелиться, включая его братьев, схватил стол и опрокинул его.
   Шкатулка, кубки и кувшин полетели в сторону Барама.
   Корин пригнулся, скатился с табурета, подошел с ножом в руке, зная, что запрет Бреннана на холодное оружие больше не действует. Нисколько; Через дорогу Корин заметил блеск ножа в руке Бреннана. Но у него не было больше времени следить за обоими братьями; люди шли за ним, и он видел сталь в их руках.
   О боги, подумал он, мне придется убить человека.
   - Бреннан... позади тебя... - закричал Харт, и у него больше не было времени кричать на брата.
   Сам Барам был на нем с длинным ножом в руке.
   Табуретка, лежавшая на боку, катилась за пятками Бреннана. Он споткнулся, как и должен был; отшатнулся, пытаясь
   Дженнифер Роберсон упирается ногами и восстанавливает равновесие - мужчина, не два -
   тянется к нему сзади -
   Слита - ~ воскликнул он во время соединения, боги, Слита, я никогда не думал - Конн почувствовал деревянную стену за своей спиной. Лопатки, обтянутые кожей, ободранные; он нажимал назад, назад, жалея, что не смог бы как-нибудь проскользнуть через щели в досках.
   У него не осталось выбора, совсем никакого; он истек кровью из пореза на тыльной стороне одной руки, и два
   Хомананс снова набросился на него.
   Харт отвернулся и схватил Барама за запястье. Как
   Хоманан вырывался, ругаясь. Харт отдернул руку назад, пока веревки на шее Барама не встали. Шнуры дали; нож выпал из его руки.
   Запах разлитого масла и жирного пламени заполнил гостиную. Кто-то выругался; другой назвал, что был пожар.
   Снаружи таверны донесся крик разъяренного горного кота.
   "Убейте их, убейте их всех!" - кричал трактирщик.
   "Убей их, пока они не изменили форму!"
   Страница 41
  
   Бреннана, превосходящего численностью, швырнуло на пол. Под ним деревянная чаша упиралась ему в позвоночник, так что он корчился от боли; нож был выбит из его руки.
   Беззащитный, он оттолкнулся и попытался вывернуться, но двое мужчин растянули его так, что не было никакого рычага. Все, что он мог сделать, это беспомощно биться, когда безликий мужчина наклонился, чтобы провести ножом сквозь кожу, плоть, сквозь мускулы в стенку живота.
   Он не смел качнуться вверх. Не смел - задыхаясь от усилия, Бреннан собрал все, что мог, чтобы сконцентрироваться, выталкивая свое сознание из комнаты, прочь, прочь, куда-то глубоко в сердце земли.
   Боги, боги, - вскричал он в безмолвной мольбе, - пусть придет волшебство, пусть будет задействована сила...
   Корин уклонился от удара ножом; бросился вперед, под руку. . •
   изо всех сил он
   вонзил голову в живот Хоманана. Дыхание вырвалось, A PfOW OpPftlMCES
   н
   человек упал навзничь, колени подогнулись; Корин повалил его на землю, быстро напрягся и глубоко вонзил нож в вздымающийся живот. Хомананец вскрикнул, забился в отчаянии, снова вскрикнул.
   Корин бросился, перекатился, подошел; заблокировал атаку второго человека, поймав Хоманана за запястье.
   Быстро, едва ли осознавая, что делает, Корин глубоко вонзил мягкую плоть на внутренней стороне вытянутой руки.
   Текла кровь; плоть и сухожилия разошлись без звука.
   Харт согнулся, закашлялся, попытался вдохнуть сквозь боль в ребрах, теперь покрытых двойными синяками. Дым заполнил его горло, заполнив комнату, проникая приторными пальцами в глаза, ноздри, рты, даже забивая углы. Смутно он видел языки пламени, взбегающие по стенам, пляшущие по дереву на крыше, падающие на опрокинутые столы и табуретки.
   - Уходи, - выдохнул он. - Бреннан... Корин... - он замолчал, когда кто-то обхватил его руками за ноги и потянул вниз.
   Харт боролся, чувствуя, как руки проникают внутрь.
   между ног; нащупывать, пытаться схватить, вывернуть, схватить, используя тактику, о которой Харт, достойно обученный, никогда не задумывался.
   Возмущенный, он ударил локтем по лицу человека, разбил ему нос; послал Homanan кувыркаясь назад, крича.
   Менее осажденный, чем Бреннан, и теперь вдвое более злой, Харт призвал магию земли и оставил свою человеческую форму для того, у кого крючковатый клюв и изогнутые когти.
   - тот, что подарит мне полет; которым я могу выцарапывать глаза врагам, вырывать их из гоманских черепов...
   Корин увидел пламя, дым, тела. Он увидел, как человеческая фигура Харта слилась с пустотой, поглотившей то место, где он только что стоял; в ничто, которое было утеряно, заменено, снова стало целым, только лишенным знакомой формы человека. Анны были крыльями, ноги когтями; Крик, с которым Харт начал изменение формы, превратился в пронзительный крик охотящегося ястреба.
   72 Дженнифер Роберун
   - и через мгновение к нему присоединился кошачий крик, когда Бреннан оставил Бреннана позади, чтобы стать отголоском его лира, желтовато-коричневым, а не черным, но опасным, таким опасным; настолько сосредоточенный на своей добыче, когда он провел когтями по ближайшему лицу, что Корин понял, что он зашел слишком далеко.
   Страница 42
  
   Слишком близко, слишком близко - о, Бреннан, нет - не ты - из всех нас, не ты -
   Корин повернулся, спотыкаясь, и потянулся к двери, к защелке, чтобы открыть ее; резко распахнул дверь и толкнул ее к стене. Внутренне он позвал Кири.
   Вслух он позвал лир обоих братьев и упал на бок, ударившись плечом о дверь; кашлял, кашлял, как дым вырывался из таверны в темноту ночи.
   Кири, сказал Корин по ссылке, Кири, скажи лирам, чтобы они остановились - скажи им, чтобы они остановились - это место станет нашим костром...
   Лисица сразу поняла, тут же передав сообщение Слите и Раэлю. Корин знал, что ему лучше не думать, что он сможет вразумить Бреннана или Харта в агонии битвы, тем более что они были слишком злы, слишком слепы, чтобы видеть опасность оставаться в таверне.
   Даже несмотря на то, что пламя карабкалось по стенам и бежало по крыше, чтобы коснуться соседнего жилища, его братья не отказались от боя. Не сейчас.
   Он услышал крики изнутри. Он обернулся, увидел что-то
   один в огне. Как мужчина танцевал; как кричал человек, пытаясь бежать и не мог, зажатый стволом горящего дерева на крыше.
   Прогоревшие конечности отломились, и части крыши посыпались вниз. Пламя вырвалось из отверстий и охватило верхний этаж.
   - Корин... Харт, кашляя, вышел. Пепел вымазал себе лицо; свет от пламени заставил его кр-золото сиять.
   - Корин, Бреннан вышел?
   - Нет, - коротко ответил Корин. "Боже, Харт, это твоя вина".
   "Мой..." Но Харт тут же остановил протест, повернувшись к внутренней части таверны. "Бреннан!"
   A PftSOE WPRSHES 73
   Раэль вылетел, а следом за ним Кири. Затем Слита, без сопровождения, Харт выругался, явно испугавшись.
   Корин схватил его за руку, чтобы он не вернулся. - Нет, руджо, нет! и Бреннан споткнулся в человеческом обличье.
   Кашляя, он чуть не упал. - Мертвый, - выдохнул он. "Мертвые или умирающие - боги, все они..."
   "И большую часть улицы". Голос Харта был забит мокротой. Он кашлянул, сплюнул; обнял ноющие ребра.
   - У нас нет причин подражать им или этому, - твердо сказал Корин. - У нас есть мы сами и наш лир... Предлагаю идти.
   Бреннан, выйдя на улицу, вытянул шею, чтобы оглянуться через плечо: "Они бы убили нас...
   они бы сняли золото со всех наших рук, засунув сталь в наши животы".
   Харт попытался рассмеяться и не смог. Но звук был не из юмора. "Оправдывая их конец?"
   - спросил он Брен-
   нан. "Не беспокойся, руджхо... не больше, чем кто-либо, когда мы умрем".
   "Если мы не пойдем сейчас, мы вполне можем так и закончить".
   Рука Корин на запястье Харта не была нежной. - Значит, дело за мной? Что ж, от младшего к старшему: бегите...
   Они бегали. А с ними бежал - и летал - их лир.
   Шесть
   Их выстроили перед Львиным Троном Хомана, его сыновей, в Большом Зале. Как маленькие солдаты, подумал Найл, готовые принять наказание. За исключением того, что он был совершенно уверен, что они даже не подумали о наказании, которое он намеревался наложить на них.
   Страница 43
  
   Подушка под его ягодицами не смягчала ограничений Уона. Огромный деревянный трон почти полностью поглотил его, что было непростой задачей, учитывая его рост; он подумал, что то же самое должно было случиться и с Карильоном, его дедушкой, на которого он так сильно походил.
   Он посмотрел на своих сыновей, стоявших по трое в ряд перед Львом, перед очагом, который начинался примерно в шести футах от мраморного помоста и тянулся во всю длину зала. Он искал вину, сожаление, понимание; он искал какой-нибудь признак того, что они понимают, насколько серьезной была ситуация.
   Но на нем потренировались, показывая ему вместо лиц жесткие чейсулинские маски, все, даже голубоглазый светловолосый Корин, у которого тоже не было смуглой кожи.
   Они практиковались, и он не мог прочитать их экс-
   прессы. Пока он не сказал им, сколько из них погибло.
   - По последним подсчетам, - тихо сказал муджхар, - там было более двадцати восьми тел. Могло быть и больше, они все еще ищут среди развалин. Он сделал паузу, глядя на своих сыновей. "Никто точно не уверен, весь квартал был разрушен".
   Теперь маски соскользнули. Теперь лица были обнажены.
   74
   ЖАЛА КНЯЗЕЙ
   75
   Шок, неверие, отрицание; глубокий, внезапный и абсолютный
   Смутно понимая, где лежит ответственность, Найл слегка переместился, перераспределяя свой вес в объятиях массивного Льва. "Я думаю, что время для объяснений прошло. Я думаю, что возложение вины не нужно. Конечно, извинения, какими бы искренними они ни были, не могут заменить потерянные жизни и имущество. Поэтому я не буду требовать ни объяснений, ни извинений, ни признания вины. Я прошу только, чтобы вы слушали".
   Никто из них не сказал ни слова. Бреннан. он увидел, стоял совершенно неподвижно, тупо глядя куда-то в районе левой ноги отца. Найл мгновение наблюдал, как его старший сын пытался справиться с шоком, пониманием, огромным бременем ответственности, которое он, как всегда, пытался взять на себя. Пусть даже частично его.
   Корин был явно ошеломлен. Краска исчезла с его лица, так что его рыжевато-коричневые волосы казались более темными, чем обычно. Все мускулы на его руках встали, напрягшись вокруг у-образных связок; Найл знал, что за его спиной Корин снова и снова сжимал его руки в кулаки, изо всех сил, пока все мускулы не запылали, протестуя; причиняя дискомфорт, чтобы помочь пониманию того, что то, с чем он сейчас столкнулся, было реальностью, а не каким-то сном в его воображении. Найл уже видел, как он это делал.
   Наконец, он посмотрел на Харта. Харт, чей ненасытный вкус - нет, потребность - к азартным играм до двух ночей до этого лишь лишал его карманных денег.
   Принц Солинды; а теперь оно лишило людей их имущества. Их жизни.
   Найл оттолкнулся от трона, упираясь ладонями в когтистые подлокотники. Он чувствовал себя старым, старым и чопорным, не желая вставать и смотреть им в лицо как царь, Чейсули, отец. И все же он знал, что должен.
   Он стоял на мраморном помосте перед Львиным Троном
   Хомана, олицетворявший силу и власть своего королевства, и устремил на своего среднего сына одинокие твердые голубые глаза. "Я думаю, что пришло время перестать смотреть в другую сторону.
   Думаю, пора прекратить восстанавливать половину таверн в Муджхаре на деньги из казны Хомана, и...
   Время от времени Дженнифер Роберсу - моя личная казна. Я думаю, что уже давно пора I Page 44
  
   заставили тебя стать тем, кем твоя сахлморра хотела тебя видеть".
   Харт не дрогнул. - Да, jehan, - только и сказал он, и очень тихо.
   "Я бы хотел, чтобы ты был таким сговорчивым раньше, Харт".
   Рот немного сплющился. - Да, Джехан.
   - Ну, тогда, раз уж вы сейчас так уступчивы, я должен предположить, что утром вы отправитесь в Солинду с добрым сердцем и хорошим настроением.
   Краска медленно сползла с лица Харта. - Солинде...?
   "Завтра, - подтвердил Найл, - где ты останешься на год".
   "Джеффлрт..."
   "Тебя отправят в Лестру, где ты - я надеюсь, я молюсь - начнешь узнавать, что значит быть принцем... человеком с обязанностями... человеком, который не может позволить себе пить, играть в кости и драться. " Он сделал паузу. - Я ясно выражаюсь?
   -- Ага... М И затем, в шоке, -- Но -- 9
   И снова Найл перебил его. "Вашим пособием будет строго управлять регент, который теперь правит от моего имени. Ему будет сообщено, что он никоим образом не должен гарантировать вашу привычку играть в азартные игры... что, если вы каким-то образом потеряете последний медный пенни своего ежемесячного пособия...
   ance, вы будете нести ответственность за погашение долга. Ты, Харт. Ни Бреннан, ни Корин, ни Лан, ни Мейв, ни Кили, ни Дейдра. Конечно не я. И, конечно же, не солидская казна. Это тоже понятно?"
   "Год . . ." Тон Харта был пустым.
   "Да. Настоящим вам запрещается ваша родина в течение двенадцати месяцев, если только я сам не пришлю за вами".
   "Изгнание." Горечь теперь начинает подкрадываться. "Сначала owjehana, теперь я".
   "Обстоятельства никак не связаны, - холодно сказал Найл, - хотя я начинаю задаваться вопросом, есть ли в тебе больше от Жизеллы, чем от меня". Внезапно он остановил себя. "Ты уедешь утром первым делом".
   ГОРДОСТЬ с PitMCes
   77
   Бреннан сделал шаг вперед. ^Jehan, - сказал он, - нет. Я просил тебя. Скажи, что передумаешь!"
   - Ты должен хранить молчание до тех пор, пока не будет позволено говорить, - ровно сказал Найл. Бреннан заметно вздрогнул и больше не двигался и не говорил.
   Настала очередь Корин; Корин, который так редко знал, когда нельзя бросить вызов отцу. "А я должен идти в Атвию, не так ли?
   не? - с горечью спросил он. - Меня тоже сошлют, как и Харта. В течение года."
   - На год, - подтвердил Найл. "Я думаю, что обстоятельства во многом одинаковы, даже если индивидуальные проблемы различаются; вам нужно научиться брать на себя ответственность за свои собственные действия и свои манеры, которые могут ранить других. И если вы думаете отказать мне - как я вижу, что вы уже намерены, судя по выражению вашего лица, - я предлагаю вам вспомнить о тех смертях, которые вы вызвали всего две ночи назад.
   - Это не совсем моя вина, - сердито сказал Конн. "Не вините, говорите вы. Что ж, я буду. Вы можете винить головорезов, которые пытались убить нас, /ehan - людей, которые были готовы заколоть нас и смотреть, как мы истекаем кровью, за цену нашего елового золота!"
   - Ты уедешь утром, - тихо сказал Найл.
   "Но прежде чем вы прибудете в Атвиа, я хочу, чтобы вы выполнили одно задание".
   "Задача?" Корин уставился на отца. - Ты отсылаешь меня, а потом просишь выполнить задание?
   "Одну, я думаю, вы с удовольствием сделаете, поскольку она касается принца Хомана".
   Страница 45
  
   Корин нахмурился. - Бреннан?
   "Вы думали, что я воздержусь от наказания его, потому что он самый старший? Потому что он наследник Хоманы?"
   Найл покачал головой. "Нет. Я сказал, что не буду приписывать вину, и я этого не делаю. И я не взвешиваю ее по тому, что вы сделали в прошлом, все вы. Бреннан несет равную ответственность, и он поровну разделит наказание".
   "В равной степени?" - спросил Корин. - Думаю, что нет. Его некуда послать.
   вы не можете изгнать человека, который займет ваш трон".
   - Я никуда его не посылаю, это правда, - тихо сказал Найл.
   78 Дженнифер Роберун
   - Но я все еще могу убедиться, что он начнет брать на себя ответственность, которую должны взять на себя вы с Хартом.
   зависит от тебя, Корин, чтобы помочь мне. Он сделал паузу. "Я подумал, что ты, возможно, захочешь взять на себя эту задачу, как только поймешь, что в твоих силах лишить свободы твоих старейших руджхолли".
   Корин взглянул на Бреннана, который стоически смотрел на трон, полностью избегая взгляда отца.
   "Как?" - наконец спросил Корин, снова глядя на Найла.
   Муджхар повернулся ко Льву и снова занял свое место, прислонившись спиной к древнему дереву. "Вы остановитесь на
   Эринн на пути к Атвиа и доставить сообщение
   Лиам, лорд Идрианских островов. Ты скажешь ему, что пришло время для того, чтобы наши владения официально объединились как в браке, так и в союзе. Единственный голубой глаз метнулся к Бреннану: - Дочери Лиама сейчас двадцать два года.
   Пришло время принцу Хоманы обеспечить Льва дополнительными наследниками".
   Краска залила лицо Бреннана. Желтые глаза внезапно стали пристальными и дикими. "Вы не используете обручение или брак в качестве наказания!" - сердито рявкнул Бреннан. "Это делает вам мало чести, милорд Муджхар, и совсем не делает Эйлин".
   - У тебя есть как минимум шесть месяцев, если не больше, чтобы уладить свои дела и узнать, что значит быть принцем, - сказал Найл. "Пока не приедет Эйлин, ты будешь присутствовать на всех заседаниях совета, на всех торговых переговорах, на слушаниях, когда я буду рассматривать петиции, выдвинутые
   Гоманские граждане. Я думаю, вы будете слишком заняты, чтобы
   заботьтесь о том, что делает и не делает честь в моджхарах или других людях".
   "После двадцати с лишним лет вы так легко разлучили нас", - безразлично сказал Харт. "Я не могу в это поверить."
   "Вместе вы мало что сделали, кроме выпивки и драки, и позорите свое имя так же, как это
   Хаус, - ответил Найл. "Кроме того, может быть, вы узнаете, что значит быть мужчиной.
   воин." Как один, в ошеломленном молчании, они уставились на него, Найл резко встал с трона.
   "Я не сомневаюсь, что есть
   а пуде с плюшками 79
   вещи, которые вы хотите сказать друг другу без моего присутствия, поэтому я заберу это у вас".
   Сыновья Найла молча смотрели, как он чопорно выходит из Большого зала). Но когда серебряные двери с глухим стуком закрылись, тишина резко оборвалась.
   - Ты слышал его? - спросил Корин с сердитым удивлением. -- Вы слышали его? "Я думаю, что время для объяснений прошло", -- выругался он громко, с большим красноречием.
   "Нам не дали шанса защитить себя, не было шанса Page 46
  
   рассказать ему, что именно произошло, - он просто стоит перед этой пародией на льва и говорит нам, что нам делать с нашими жизнями, как будто он распоряжается ими?"
   - Да, - сказал Харт отдаленно. Он прошел к помосту, повернулся, сел на верхнюю ступеньку, широко расставив ноги в ботинках на второй. "Он Муджхар Хомана, андур/э/ум".
   - Да, он Муджхар, - отрезал Корин, - и, эй, Муджхар, одна из его обязанностей - выслушивать обе стороны истории. Он снова выругался и пнул мраморный помост с золотыми прожилками. "Можно подумать, что мы спланировали пожар, судя по тому, как он говорит".
   Бреннан стоял у одного из витражных окон, невидяще глядя через цветное стекло на двор замка снаружи. Казалось, он не обращал внимания на разглагольствования Корин.
   - Боги, - пробормотал Харт. "Сонде-"
   - ...и Атвиа. Корин снова пнул мрамор, словно собирался выбить часть черепа своего отца. "Зачем мне кусок камня посреди Идрианского океана?"
   Рука Бреннана обвела контур одного из паттернов.
   крачки в стакане. - Двадцать восемь жизней, - сказал он. "Двадцать восемь."
   - Можно подумать, он считает себя одним из богов, судя по тому, как он стоит перед нами и провозглашает, как мы проведем следующие двенадцать месяцев нашей жизни, - с отвращением сказал Корин. "/
   считать-"
   - Думаешь, меня волнует, что ты думаешь? Бреннан резко сорвался с оконного проема и, прежде чем Корин успел возразить, пересек холл, чтобы схватиться за переднюю часть своей куртки.
   "Вы думаете, меня волнует, что вы чувствуете себя неловко из-за того, что 80-летняя Дженнифер Роберсон бреется, чтобы принять ваш титул на самом деле, а также имя?" Он оттолкнул брата на два шага, заставил его подняться на помост, прочно усадил на трон. "Двадцать восемь жизней было потеряно, Конн...
   это не должно иметь значения для вас, что ^
   эти жизни были потрачены в Миддене вместо Хомана!
   Муджхар или Кланкип. Это не должно иметь значения! Они мертвы. конн. . . умер из-за нас!"
   Корин отступил назад к Льву, пытаясь ускользнуть от Брен-
   руки Нана. "Руджхо..."
   - Нет, - коротко ответил Бреннан. "Никаких объяснений. Нет |
   защита. В этом я буду как наш jehan." Он взял свой |
   руки от куртки Корина, как будто он не мог испачкать с.
   их. "Мы отправились туда вопреки прямому приказу нашего короля, бросив вызов и нашему джехану, и из-за нас целый j.
   блок уничтожен. Погибло двадцать восемь жизней, а может и больше. О боги, Корин, как ты можешь так сидеть |
   и ругайте нашего джехана с этой виной на вашем ^
   плечи?"
   - Оставь его, - устало сказал Харт. "О, пусть он будет, Бреннан. Я могу придумать лучший способ провести наш последний день вместе, чем пытаться возложить еще большую вину на нашу \..
   младший руджхолли." J|
   "Не более того, - парировал Бреннан, - немного вины... |
   потому что я думаю, что в противном случае он отвергнет эту трагедию как '''
   не стоит его времени, его беспокойства просто потому, что у него есть более важные вещи для рассмотрения".
   Тон Бреннана был полон красноречивого презрения. - Например, кого из дам Дейдры ему следует соблазнить следующей. |
   Страница 47
  
   "Мне не все равно!" - воскликнул Корин. "/ уход, Бреннан - более чем |
   вы можете знать. И да, у меня есть еще кое-что, чтобы рассмотреть. . . что-то, что, возможно, не пришло вам в голову. И даже если бы это было так, вы, вероятно, не сочли бы, что стоит беспокоиться".
   "Какая?" - спросил Бреннан. - Что еще нужно учитывать? '
   Губы Корина ненадолго отдернулись, обнажая зубы. В его ^
   гнев, его свирепость, он внезапно стал больше животным, чем человеком, хотя и остался в человеческой форме.
   "Я боюсь,"
   - сказал он сквозь стиснутые зубы. "Боюсь."
   "Боюсь?" Бреннан удивленно посмотрел на него. "Да, ПРИДК В ПИФЕ
   8С
   в Атвиа все будет по-другому, и потребуется время, чтобы приспособиться, но... боишься?"
   "Да, боюсь!" - воскликнул Корин. - Значит, ты забываешь, что там наша джехана? Безумная Гизелла, королева Хоманы, которая пыталась отдать своих детей Страхану Ихлини? Теперь он полностью завладел их вниманием, переводя взгляд с одного на другого. -- Да, -- повторил он, -- боюсь, потому что мне придется увидеть ее, встретиться с ней лицом к лицу... Он судорожно вздохнул. "Я должен буду дышать тем же воздухом, что и та полукровка, оскверненная кровью атвианская/чейсулинская ведьма, которая добровольно отдала бы нас этому Ихлини ку'рештин, чтобы он мог скрутить нас всех - чтобы он мог свернуть нас в миньонов для его развлечения, чтобы использовать в качестве марионеток!"
   - Хватит, - мягко сказал Бреннан. - Хватит, Корин, хватит. Его гнев был изгнан, его презрение заменено
   с состраданием. "Возможно, я судил вас слишком поспешно." Он вздохнул и потер линии напряжения, образовавшиеся на его лбу. "Боги, спасите нас друг от друга...
   спаси нас от острых, как меч, языков".
   "Спаси нас от Ихлини". Корин закрыл глаза и откинул голову на трон.
   "Боги, Ружо, я
   не хочу идти. . . ."
   - Нет, - согласился Бреннан. - Я бы на вашем месте тоже не стал. Даже если бы вы пообещали шкатулку с золотом.
   "За такое количество золота я мог бы". Улыбка Харта исчезла почти сразу. "Нет, нет, прости меня за это... Я тот, кто поставил нас в такое положение. Вини меня, что бы/'э/ион ни говорил. Позволь мне нести вину".
   "Не могли бы вы?" - спросил Бреннан. "Нет, я думаю, что нет. Не в твоих силах признавать вину, руджхо, даже если ты понимаешь, что ответственен за нее".
   Харт заметно отшатнулся от комментария.
   - Что ж, - смиренно сказал Корин, - как бы я ни бранился по этому поводу - и, м-м, - я думаю, что распределение приговоров справедливо. Никуда вы не пойдете, Бреннан; все, что вам нужно сделать, - это дождаться чейсулы. Не так уж и плохо, я думаю. , но тогда это была не ваша идея отправиться в Мидден, и вы сделали все, что могли, чтобы не допустить, чтобы мы оказались втянутыми в заведомо опасную ситуацию, Свадьба не должна быть такой плохой; боги знают, что Дейдра терпима - Эйлин ее харана, так
   82 Дженнифер Роберсон, если они чем-то похожи, брак не должен казаться слишком обременительным".
   "Нет, - согласился Бреннан, - хотя я хотел бы, чтобы время было моим собственным выбором".
   - Но он отнял это у тебя. Корин кивнул. "Он забрал это у всех нас". Внезапно он вытолкнул себя из Уона. "Я думаю, что бросу ему вызов в последний раз, просто чтобы он не забыл меня слишком легко..."
   - Конн, нет! - воскликнул Бреннан. "Зачем делать хуже, чем есть?"
   "Вы имеете в виду отказаться идти?" - удивленно спросил Харт.
   Страница 48
  
   "Нет." Корин поправил куртку, все еще мятую из-за выражения гнева и разочарования на лице Бреннана. "Я хочу пойти, потому что я должен. Но я хочу пойти сейчас, а не утром."
   - Небольшое неповиновение, - коротко сказал Бреннан. "Ты порезал себе нос, чтобы насолить своему лицу".
   "Возможно." Корин спустился по ступеням и направился к кованым серебряным дверям в конце Большого зала.
   "Но, по крайней мере, это решение, которое я могу принять для себя.
   Кроме того, - он развернулся и пошел назад, раскинув руки, - так я буду дома на день раньше.
   И он ушел, убегая из зала.
   Бреннан произнес резкую, краткую непристойность на Старом Наречии, которое, несмотря на всю его краткость, сумело очень ясно выразить его эмоции.
   "Три становятся двумя, становятся одним". Харт поднялся с возвышения. "Плохая ставка, Ружо, когда смысл игры заключается в том, чтобы складывать, а не вычитать". Он вздохнул и бесцельно пошел к серебряным дверям. -- Нет, -- сказал он устало, -- пари совсем нехорошее.
   "Харт". Голос Бреннана остановил его у дверей, эхом отдаваясь в огромном зале. "Через год, через год - мы будем другими людьми".
   Харт прислонился плечом к одной из тяжелых дверей.
   - Да, - согласился он, но все же Чейсули. Еще ниххолли. Вот что важно, я думаю, - он грустно улыбнулся, протолкнулся, ушел.
   Через мгновение Бреннан повернулся, чтобы посмотреть на пустой
   Лев, все пригнитесь на помосте; Лев Хомана, ГОРДОСТЬ w PIUNCES 83
   лишен своего Муджхара. Бреннан посмотрел на старое дерево, поблекшую позолоту, массивные лапы с изогнутыми когтями. Он вздохнул. "Ты и я, - сказал он, - должны прийти к соглашению.
   Ты не лишаешь меня всей моей свободы, моего здравого смысла, моего желания быть мужчиной, а также Муджхаром.
   . . . и я не опозорю твое имя. В мой дом. Или моему народу, - он медленно покачал головой, - и никогда больше моему джехану.
   Но Лев ничего не ответил.
   Когда вошел Найл, Дейдре была в своем личном солярии и вышивала гобелен с четырьмя своими дамами. Она подняла взгляд, увидела его лицо и тут же отпустила женщин. Прежде чем Найл успел сказать хоть слово, Дейдре встала и повела его к стулу.
   - Я достаточно хорошо себя чувствую, - запротестовал он, когда она прижала его к подушкам.
   - Значит, ты? - легкомысленно спросила она. "Я думаю, что нет.
   Я думаю, судя по твоему виду, ты смотрел смерти в глаза и потерялся. - Она убедилась, что он удобно устроился в кресле. - Ты будешь сидеть здесь, пока /
   скажи, что ты можешь встать".
   Расслабившись, он сел в кресло и тупо уставился на раму гобелена. "Что это?"
   "Кое-что, что я начал месяц назад. Что-то, что нужно будет сделать в Большом зале, когда я закончу". Она прекрасно знала, что его настоящий интерес заключался не в гобелене; она также знала, что Найл пришел ко всему по-своему, в свое время. Любопытство не помогло бы ни одному из них.
   "Видите? Львы. Гоманские львы, как вы мне сказали, свирепые, гордые, верные звери, бросающие вызов всем, кто посмеет угрожать их царству". Ее голос дрогнул на мгновение, когда она посмотрела на его изуродованное лицо. "Найл..."
   "Почему так много?" - спросил он, глядя на гобелен. Он наклонился вперед, чтобы рассмотреть его более внимательно.
   "Так много львов, Дейдра, и это Львиный Трон?"
   "Да." Она коснулась еще не полностью вышитого дизайна.
   Страница 49
  
   "Мне кажется, что некоторые истории следует записать в виде пряжи, а затем повесить на видное место. Пересказ легенд. Шейн, Карильон, Донал...
   S4 Дженнифер Рохерсон Ты и твои сыновья. . . - ее голос затих. - Все львы Хоманы.
   "Мои сыновья." И Найл снова сел, прижав одну руку к лицу. "Ах, боги, Дейдра, что мне делать? Как мне это вынести? Как я протяну этот год?"
   Она стояла очень неподвижно перед ним. - Значит, вы их отослали. Харт и Корин.
   * "У меня не было выбора". Слова были немногим больше, чем боль, пробормотанная в его руке. "Они не оставили мне выбора, мейджа. Столько жизней потеряно. Так много невинных жизней; не все в Миддене вор или убийца.
   Некоторые были маленькими детьми. Внезапно он сорвал пластырь, закрывавший пустую глазницу, и резко наклонился вперед.
   "Твоя голова?" Она двинулась вперед, опустилась на колени, запустив пальцы в его волосы. Она прижала его лицо к своей груди.
   "О, Найл, я бы все отдала, чтобы забрать у тебя эту боль. После стольких лет..."
   Его дыхание было громким в камере. -- Нет, нет, не только голова... когда меня охватывает старая боль, это обычно терпимо. Но это... -- Он вздохнул. "Это больше.
   Вот что значит быть евреем, независимо от ранга или расы".
   "Да, - сказала она, - да. Боль при всем удовольствии".
   - Год, - глухо сказал он. - Боги, я сказал - год. Харт и Корбин изгнаны... а Бреннан собирается пожениться.
   Она немного напряглась. - Ты пошлешь за Эйлин.
   "Да. Корин должен остановиться в Эринн по пути в Атвию".
   Внезапно он оторвался от нее. "А может быть, я
   должен был подумать, что ты, возможно, захочешь уйти".
   Через мгновение она покачала головой. "Я не буду отрицать, что хочу увидеть свою родину. Но это
   наказание Корина; мне нет места на борту.
   Лиам поймет".
   Он снова откинулся на спинку кресла, растянувшись, потирая изуродованную плоть возле своей пустой глазницы. - Они не оставили мне выбора, - устало сказал он. "Что мне было делать?"
   "Что вы сделали, я думаю," ответила она, устраиваясь у его ног в луже бледно-зеленого шелка. "
   Это не для
   ГОРДОСТЬ с ПРИНЦАМИ 85
   мне сказать да или нет по этому поводу - они не мои сыновья - но
   Я все же соглашусь с вами. Мальчики должны перестать быть мальчиками. Даже если они мужчины".
   "Если бы вы видели лицо Бреннана..."
   "Ну да, если все было как в прошлые разы, то он был там для других, а не для себя".
   -- Нет, не то... нет, я имею в виду, когда я изгнала Харта.
   Думаю, это было худшим наказанием для Бреннана, чем сказать ему, что он должен жениться и взять на себя больше обязанностей".
   Дейдре слегка вздохнула, поглаживая его напряженную руку. "Да, да, возможно, так оно и было. Они так близки. Харт и Бреннан
   ... время в разлуке будет для них тяжелым".
   - Тяжело мне, - сказал он неровно. "Несмотря на все, что они сделали, я знаю, что буду ненавидеть себя каждый день, когда смотрю на Бреннана и Кили и вижу их обвиняющие глаза".
   "Бреннан и Кили должны заботиться о Бреннане и Кили".
   твердо сказала ему Дейдра. "Вы должны смотреть на себя".
   "И ты?" - спросил он, сжимая ее плавник.
  
   герс - Боги, Дейдра... что бы я без тебя делал?
   Она улыбнулась и поцеловала тыльную сторону его руки. "/';/ я не говорю вам. Потому что, если бы я сказал, вы могли бы найти причину избавиться от стареющей эринской старой девы".
   Он улыбнулся. "Старение, конечно. Не то, что я сказал бы; я
   которые делят с тобой постель".
   Но она видела боль в его глазах и знала, что она будет длиться вечно.
  
   ЧАСТЬ II
   БРЕННАН
   Один
   В безлунную ночь собрались мужчины. Свет исходил от факелов, от фонарей; искажающие лица, которые днем, при хорошем свете, были просто лицами, гоманскими лицами, и молодыми, и старыми, и никакими, еще не совсем сформировавшимися, оставившими юность, еще медлившими на пороге, не совсем нырявшими под притолоку чтобы войти в общую комнату мужественности, Но теперь, при свете факелов, в свете фонарей, лица были лишены человечности, здравомыслия, выражений, которые, постоянно меняясь, отражали счастье, печаль, гордость, сожаление и все те тонкости, лежащие между ними. Лица, которые больше не были лицами, а выражали самоотверженность, фанатизм и желание исправить несправедливость.
   В кольце вырисовывающихся деревьев стояли факелы, воткнутые в землю, образуя второй круг, защиту от тьмы. В кольце факелов столпились люди. А в кольце мужчин мальчика заставили лечь на холодный твердый камень. Нет. Не мальчик; уже не воин, теперь; он получил свой лир.
   Он вздрогнул, прислонившись к камню. Они раздели его, хоманане. Они забрали куртку, гетры, ботинки, а также его нож. Они забрали все, не оставив ему ничего, кроме осознания того, что они не могут получить золота, потому что он только что получил свой лир. В Клэнкипе не было церемонии награждения в честь его имени, его лира, его новообретенного статуса воина.
   И не было бы ни одного, когда-либо, сейчас.
   Была полная темнота, давно пора, когда он должен был
   99
   99 Дженнифер Котерау вернулась в Clankeep. Но никто не стал бы искать.
   Четыре дня назад он покинул павильон своего отца в поисках пихты, зная только то, что ему нужно идти, чтобы утолить жажду, которая воспламенила его кровь. Никто не придет искать, как бы поздно ни было, потому что это было частью ритуала - оставаться дома, пока не будет установлена связь.
   Кольца внутри колец: деревья, факелы, мужчины. А в центре сам. На алтаре, когда-то служившем частью священных ритуалов, ритуалов ЧейсуУ. Ритуалы первенцев; теперь алтарь в его укромном уголке высоких деревьев был забыт его людьми. Помнят только Homanans, которые хотели извратить его использование.
   На камне он задрожал и закрыл глаза от темноты, света факелов, вырисовывающихся лиц с их чертами фанатизма. Он закрыл глаза от страха за себя, потому что другой страх перевесил его. Он знал, что они сожгут его ель. Первый. Чтобы они могли видеть, что значит для воина Чейсули потерять свое второе "я". А затем, когда он был поглощен горем из-за потери своей пихты, его вновь обретенного другого "я". они убьют и нового воина.
   Под обнаженной спиной его плоть знала прикосновение камня и крови. Алтарь вонял им, весь в черных, красных и коричневых пятнах, липкий от старого и нового.
   Руки держались за запястья и лодыжки. Даже его волосы, чтобы он не мог биться головой о камень в тщетной попытке вырваться на свободу. Руки держали его: руки Хоманана. Соизволил прикоснуться к его плоти Чейсули, потому что достаточно скоро его кровь очистит их от скверны.
   "Приведите волка", - сказал кто-то. Человек. Молодой, судя по звуку; голос был классный, а не стр. 51
  
   глубокий, не высокий.
   Гладкий, как клеверный мед.
   Мальчик на камне дернулся от человеческих наручников.
   Все держалось крепко.
   - На свет, - сказал голос.
   "Нет," прошептал мальчик; это был первый звук, который он издал.
   Волка подвели к алтарю, в кольцо факельного света. Молодой волк-самец, чуть больше детёныша;
   PVDE ПРИНЦОВ
   91
   как мальчик на камне, он еще не переступил порог между юностью и взрослостью.
   И, как мальчик, теперь никогда не будет.
   Челюсти были закрыты проволокой. Цепь была обмотана вокруг румяного горла, туго натянута. Он боролся, хныкал, рыл воздух задними когтями, в то время как передние тянулись к плоти. Но человек, который держал волка, был большим и сильным и привык к большим собакам; детеныш был ему не ровня.
   - Нет, - снова сказал мальчик. Попрошайничает сейчас, забыв всю гордость своего народа. Отказ от всего, кроме потребности увидеть, как детеныша спасли, невредимым и выпустили на свободу.
   Рука коснулась лба мальчика, откидывая назад влажные волосы. Ладонь была прохладной, почти успокаивающей, как и голос.
   "Мы должны," сказал голос; тот самый, тот самый голос, что поманил принесенного волчонка. Это поманило мальчика, прижатого к камню.
   - У того, что мы делаем, есть причина, - сказал голос. "Потребность. Это не праздная прихоть и не невежественная расплата за потерю гоманского престола в пользу чейсульского царя. Нет.
   Это неотъемлемая часть того, что необходимо сделать для восстановления баланса справедливости. Для восстановления герметичности".
   Голос остановился. "Ты понимаешь это? Ты понимаешь, что я не ненавижу тебя, мальчик, и даже не ненавижу твою расу? Нет. Ненависть меня подпитывает, кроме как использовать ее, когда я должен; вместо нее ненависть имеет свою пользу. нет. я
   сделать это, потому что есть необходимость. Потребность Хоманы".
   Рука нежно коснулась блестящего от пота лба мальчика. Он старался не слушать, но услышал невольно.
   "Была ошибка, допущенная более шестидесяти пяти лет назад, когда Карильон назвал Донала своим наследником".
   - продолжал голос. "Не имея сына своей королевы Солиндиш Электры, он обратился к ближайшему родственнику мужского пола: халфлинг Чейсули попал на свою кузину Аликс, такую же халфлингку, как и ее сын.
   Но был сын, видите ли. Был сын... совершенно хоманский сын, без следов чейсулинской крови".
   Рука перестала двигаться; отпал. Со страхом мальчик ждал, чувствуя новое напряжение в воздухе, хотя голос оставался спокойным, холодным, тихим.
   92 Дженнифер Кобенон
   "Двадцать лет назад мой отец нашел незаконнорожденного Карильона.
   Вместе с хоманской женщиной, которая родила мальчика, мой отец отправился к муджхару, самому Доналу, чтобы просить, чтобы линия преемственности была восстановлена в правильном направлении. И там, в стенах Хомана-Муджхара, перед Советом женщина была убита человеком, верным
   Муджхар; мой отец тоже был убит Найлом, в то время принцем Хоманы". Голос оборвался. Мальчик слышал только тишину, но чувствовал гул растущего нетерпения, исходивший от остальных. И затем голос продолжал: "Этот человек теперь правит, мальчик, королевский убийца, когда он
  
   должно быть место Кэролана. И поэтому есть те из нас, кто проследит за тем, чтобы Найл был свергнут в пользу Кэроллана;
   внука заменил СОБ. - Голос снова замолчал, а затем возобновился. - Так и должно быть, мальчик.
   . .. так должно быть. Как этого хотел мой отец Эйек, прежде чем Найл убил его".
   Мальчик на камне собрал все свое мужество. "Оставь меня, - сказал он, - оставь меня. Но позволь моему Уру выйти на свободу".
   "Ур - это аспект твоей силы", - сказал сын Элека.
   "Проявление неправильности, которая преследует эту землю.
   Ты связан жизнью, мальчик, - это все, что я знаю о Чейсули.
   . . , теперь вы будете связаны смертью".
   "Он так молод..." - и мальчик резко закрыл рот, прикусив лоб, чтобы запечатать его; он больше не будет просить
   Хомананс.
   - Он молод, и ты тоже, - сказал клеверный медовый голос. "Но если мы позволим тебе дорасти до зрелого возраста, а ему до зрелого возраста, тебя будет одолеть труднее. Я не обесцениваю ни силу Чейсули, ни самоотверженность твоих воинов. Действительно, я приветствую твой народ, мальчик, ну и в самом деле. Как я мог не? Посмотрите, что они сделали... посмотрите, как ловко они украли трон под видом возвращения того, что когда-то принадлежало им.
   "Тогда я приму форму ели, - пригрозил мальчик, - и вы увидите, на что я способен..."
   "Сейчас", - сказал сын Этека, и человек с детенышем на руках выхватил нож и быстро перерезал рыжему горлу.
   PUDB OFPLTINCES
   93
   Когда полилась теплая красная кровь, юный Чейсули закричал. И заплакал.
   "В настоящее время." И еще один нож сверкнул в свете факела.
   Человек, назвавший себя сыном Элека, смотрел, как алтарь наполняется кровью. Кровь перелилась через край камня и полилась на землю. Брызги были громкими в темноте.
   Через мгновение он кивнул. -- Пора, -- сказал он спокойно, -- перейти к более крупной добыче.
   - Шансу, шаньсу, - нежно прошептал Бреннан, успокаивая нежной, соблазнительной рукой ее шелковистое плечо.
   "Успокойся, мейджхана... расслабься..."
   Ее плоть задрожала под его соблазнительной рукой, словно в ответ на его тон.
   - Шансу, - тихо прошептал он, поглаживая медленно, так медленно, - не нужно бояться. Я клянусь. Клянусь. Любая клятва, которую ты выберешь... Ее плоть снова ответила. Бреннан улыбнулся медленно, тепло, в манере чрезвычайно терпеливого желания и бессознательного приглашения.
   В этот момент он был полностью поглощен единственной целью соблазнения. -- Полегче... полегче...
   Но кобыла не соблазнилась. Без предупреждения она взорвалась в шквале активности, которая указывала на то, что ее единственная цель состояла в том, чтобы избавить свою спину от мужчины, сидевшего на ней.
   Бреннан вцепился ногами в кобылу, инстинктивно пытаясь удержаться на месте. Он пристегнулся к седлу Чейсули, более легкому и менее тесному, чем хоманское снаряжение, но и дающему меньше свободы для ошибок. Когда кобыла открыто восстала, седло Чейсули - не более чем неглубокая подушка из кожи и овчины с деревянными стременами, прикрепленными кожаными полосками, - было практически бесполезным средством удержания на борту.
   Кобыла, серая, как дым, наклонила изящную голову,
   Страница 53
  
   между столь же нежными передними лапами и решительно завизжала.
   крайне неженственная мода. Темные глаза закатились. Кончики ушей приплюснуты. Обманчиво мощные задние ноги поднимали шелковистую заднюю часть, как баллиста, бросающая камень.
   Бреннан, плюхнувшись вперед против своей воли, попытался отползти назад, когда она вскинула голову, отбрасывая ее.
   94 Дженнифер Роберсон сзади. Бледная грива хлестала желтыми глазами, вызывая королевские слезы; всего на дюйм Бреннан пропустил удар носом о лицо, навсегда изменив аристократическую внешность. Как бы то ни было, серия сотрясающих кости оленей тревожно скручивала его позвоночник, угрожая покалечить его.
   Смутно он слышал стук копыт по камню, рычание лошадиной ярости, крики бегущих людей, пытавшихся переждать бурю. Приземистые здания конюшни, построенные из того же розово-красного камня, что
   Хомана-Муджхар своей пастельной патиной исполнили собственный танец. Он видел только обрывки навесной стены, сторожевой мостик, балочные конструкции крыш конюшен. Двор был покрыт соломой и землей, но под обоими лежали булыжники. Твердые каменные булыжники, обещающие болезненное приземление.
   Он видел, как это происходило с другими.
   Кобыла еще раз тяжело вздохнула и прыгнула вбок, качнулась назад, снова рванулась вперед.
   Она хотела бежать, но трензель во рту - при всей его относительной мягкости - мешал ей; это, и умелая хватка Бреннана на поводьях. Это был смертельный танец: разъяренный конь против решительного воина.
   "Каждому из нас есть что терять", - мельком подумал Бреннан, вытягивая очередную скручивающую позвоночник лошадку кобылы. Гордость, слишком много гордости. . . ее будет запятнана, если я не пойму, моя, если она...
   И неожиданно Бреннан победил. Кобыла перестала драться-
   удила, поводья, руки. Она беспокойно
   момент, сначала вправо, затем влево, царапая копытами по булыжникам, а затем затихая, фыркая, с полузакрытыми глазами с длинными ресницами, как будто признавая поражение.
   Но Бреннан, не решаясь пошевелиться, пока кобыла медленно оседала, знал лучше. Слишком рано было доверять серому.
   Она покачала головой. Взмахнула бледно-льняным хвостом. Фыркнул.
   Смотрел на мужчин, собравшихся на конюшне. Бреннан чувствовал споры кобылы: бросить человека сейчас или позже?
   Потом. Когда Бреннан осторожно подтолкнул ее к прогулке, она тихо обошла двор.
   Снова и снова. Здания слились воедино, кружение продолжалось. С каждым оборотом кобыла становилась все спокойнее, спокойнее, и Бреннан тоже. Он был ПВДЭ ПРИНЦОВ 95
   осознавая глаза, наблюдающие за ним, и серый, ожидающий, что что-то произойдет. Любопытные, ожидающие глаза, карие, голубые и черные, все, кроме одной пары зеленых.
   Мейв. Она стояла на конюшне среди конюхов, дворников и парней, одетая в синие шерстяные юбки, облегающую кожаную накидку с ремнем и мягкие домашние сапоги.
   Осторожно он направил кобылу в сторону сестры.
   Мягко уговаривая, серый легонько постучал по булыжнику и остановился. Бреннан посмотрел на Мейв, чьи светло-медные волосы, небрежно заплетенные в косу, ярко блестели на солнце. "Да?"
   Она улыбнулась, зацепив большие пальцы за пояс в отчетливой форме.
   Страница 54
  
   точная имитация привычной позы Бреннана. "Меня послали дать вам свободу".
   "Свобода?" Он просветлел. - Тебя послал Жеан?
   "Да." Мейв не использовала Старый Язык, за исключением редких случаев. "Он сказал, что я должен сказать вам, что он отменил свой приказ, запрещающий вам работать на ваших лошадях". Она ухмыльнулась. "Наверное, потому что он все равно выглянул из оконного проема и увидел, как ты это делаешь".
   Бреннан нахмурился. "Это не совсем работает - по крайней мере, когда кто-то тренирует гоночную струну.
   Это было немногим больше, чем убедиться, что меня не убьют, когда Жеан, наконец, сказал, что я могу снова начать работать с ними. Он вздохнул. их, не говоря уже о том, чтобы на них ездить, и вы просто сами видели результат.
   Теперь, возможно, я смогу привести свою гоночную струну в порядок и снова начать побеждать".
   Светлые брови поднялись. "Я думал, что гонки были прерогативой Харта".
   - Ставки на скачки - да, - согласился Бреннан. "Гонки за кошельки - это другое. Я не спорю. Я катаюсь". Его лицо было мрачным; Харта не было уже месяц, и разлука раздражала Бреннана. "Боги, если бы я только мог пойти в
   Кланкип... - Он прервался и резко посмотрел на Мейв. - Я пойду. Я должен был уйти раньше. Даже Жан не может отказать мне в части моего наследия".
   - Нет, - спокойно согласилась Мейв. "Кили задавался вопросом, сколько времени вам понадобится, чтобы понять это".
   96 Дженнифер Роберва
   Его лицо охватило жаром. Предоставь это Кили. - Да, теперь я понял. И так я иду. Кобыла нуждается в работе. Словно в ответ кобыла шевельнулась; Бреннан наклонился вперед, чтобы погладить блестящую дымчато-бледную шею. "Шаньсу, шаньсу..." Он выпрямился, когда она снова устроилась. "Пойдем со мной, Мейв.
   Сколько времени прошло? Месяц? Два? Слишком долго, независимо от продолжительности времени; ты все время ходил".
   Выражение лица его сестры было странно застывшим, как будто его предложение и сопутствующий вопрос застали ее врасплох. Затем она коротко скривила рот, скрывая большую часть своих эмоций за тщательно непроницаемым лицом, но Бреннан увидел что-то в ее глазах, Сожаление? Негодование? Страх? Он не мог быть уверен, даже когда она ответила.
   "Нет, нет, я думаю, что нет," сказала она легко. "Здесь мне предстоит многое сделать".
   Бреннан уловил скрытую нотку напряжения в ее тоне. Он отреагировал соответственно, как и всегда, когда
   Мэйв была обеспокоена. - Что говорил Кили?
   - Кили? Мейв на мгновение нахмурилась, затем покачала головой.
   "О, нет, нет, не Кили. Это было..." И она резко захлопнула рот. - Хватит, Бреннан, я останусь здесь.
   "Что так неотложно, что вы добровольно отказываетесь от визита в Clankeep?" - спросил он в недоумении. - Ты все время уговаривал меня пойти с тобой.
   - Гобелен, - слишком быстро ответила Мейв.
   "Гобелен львов начала моя мать. Я обещал помочь".
   "Гобелен?" Бреннан ошеломленно пожал плечами. "Мейв, прости..."
   "Нет, нет, я не жду, что ты что-нибудь об этом знаешь. Это женское дело, зачем тебе это?
   Но, ну... это
   будет красивым и славным, и вещь нашего происхождения
   Дантс будет призом навсегда. . . Она сделала паузу, когда ее слова затихли, и немного нахмурилась, как будто
  
   встревоженная легкой ноткой отчаяния в ее голосе, затем застенчиво заправила распущенную прядь светлых волос за ухо. "Это предмет гордости, Бреннан, раса, наследие, традиции... ПУД ПРИНЦЕВ
   97
   история, сотканная из всех ярких красок нашего народа;
   Чейсули, Хоманан, Солиндиш, Эринниш...
   Мейв резко остановилась, видимо, не находя подходящих слов. Бреннан увидел смятение на ее лице.
   А затем, уже более спокойно, снова сдержанно, она продолжила. Но он знал, что легкость ее тона была не более чем хорошо отработанным видом. "Ну, это великолепная вещь, и я подумал, что, возможно, мне следует помочь. Во мне нет ничего от магии, но гордость все равно присутствует".
   Кобыла постучала копытом по рыхлому булыжнику. Он покатился, слабо позвякивая; кобыла покачала головой и фыркнула тонкими бархатными ноздрями. Бреннан, машинально слегка натянув поводья, посмотрел на свою старшую сестру сверху вниз и больше, чем когда-либо, сожалел о том, что у нее нет ни одного из даров их расы. Когда они были так очевидны в Кили, которая так гордилась своей Старой Кровью, что такта не существовало, Мейв было труднее, чем когда-либо, справляться со своим недостатком.
   Возможно, если бы она не жила во дворце, полном родни Чейсули... Но он позволил этой мысли угаснуть. Не лучше было бы и в Кланкипе, где обитал только Чейсули, вздохнул Бреннан. "Хорошо, Мейв. Оставайся здесь и помоги Дейрдре с ее львиным гобеленом. Но я думаю, что ты дурак, раз отворачиваешься от своего наследия, независимо от причины".
   Яркий румянец вдруг вспыхнул на ее лице. "Что бы вы знали об этом?" воскликнула она. - Ты со своим лиром, твоим золотом и твоими желтыми глазами - с почетным приемом, куда бы ты ни пошел...
   Мейв зажала рот ладонями, когда лихорадочная краска сошла с ее лица, оставив его напряженным и бледным. - Боги, - выпалила она, - я не хотела этого говорить. О, Бреннан, ты же знаешь, я не это имела в виду. Не для тебя. прыжок в сторону, который чуть не сбил Бреннана с места.
   К тому времени, как он восстановил равновесие и снова уложил кобылу, Мейв уже не было. Он видел удивленные глаза и совершенно пустые лица, зная, что каждый конюх усердно пытался назвать то, что беспокоит дочь Муджхара.
   Он дал бы им больше поводов для разговора, если бы поспешил
   98 Дженнифер Роберс после Мейв. Так и не сделал. Он осторожно успокоил кобылу, вызвал Слиту по связи и выехал из Хомана-Муджхара.
   Но не без беспокойства.
   Два
   Дом. Слово отразилось по ссылке из
   Слита четко говорит Бреннану. Столь же ясно было удовлетворение и удовольствие большой кошки, когда она мотала хвостом туда-сюда и терлась челюстью о его коленную чашечку. Дом, лир. . . в конце концов.
   Он привязал серую кобылу в павильоне цвета индиго, на который претендовал Муджхар, поскольку у Бреннана не было своего собственного.
   На мгновение он погрузился в ощущение того, что снова оказался в Кланкипе, окруженный людьми, которые чувствовали то же, что и он, думали так же, как и он, верили так же, как и он. В Муджхаре все было иначе. Там он был "принцем, наследником
   Львиный Трон, и это знание изменило его восприятие. Здесь он был не более чем товарищем-воином, хотя этого было более чем достаточно.
   Их окружали павильоны, сгрудившиеся в пучки крашеных и раскрашенных шкур, натянутых на шесты.
   Боковая часть серой гранитной стены изгибалась через лес, украшенный плащом из плюща и лишайника. Плыл дым от кухонных костров, щупальца цеплялись за ветки деревьев, спутывались, как мотки батата; высвобожденные щупальца превратились в легкий туман, плывущий по ветру. Брен-Страница 56
  
   нан жареная оленина, кабан; привкус медового настоя. В ответ у него потекли слюнки.
   Дом. Для Слиты - возможно, для любого лира - это был конец света.
   est вещь в дом любой из них утверждал. И все же Брен-
   Нэн почувствовала краткий внутренний укол вины. Кланкип не был для него домом. Это было место грез, его прошлого и будущего, чрево его расы, безопасность его рода и 99
   У Дженнифер Коберсон все же это был не совсем дом, потому что он не сделал его таким.
   - Можешь, - сказал Слита. Еще не слишком поздно. У вас еще много времени, чтобы заново познакомиться с нашим наследием.
   Она согревала его ногу, одно гладкое плечо прижималось к обтянутому леггинсами колену. Он мог чувствовать ее предвкушение, поющее через связь, почти заглушая его. К н так понравился Слите, что он не откажет себе в возможности провести время на месте своего народа.
   "Домой", - промурлыкала Слита.
   -- Ну, -- раздался позади них тихий голос, -- что это за королевская особа? Корин? Нет, цвет не тот. Харт, может быть, -- нет, нет, когда вы поворачиваетесь, я вижу, что ваши глаза желтые, а не голубые. Ну, тогда это должно быть... Бреннан? Тон был красноречиво ироничен, и все же в нем не было нотки дружеской насмешки, которую кто-то другой мог бы использовать, чтобы подчеркнуть слова, хотя бы для того, чтобы Бреннан понял, что это шутка. "Я вижу кого-нибудь из вас так редко, что трудно понять, кто из князьков какой".
   Бреннан знал, что лучше не смеяться, не улыбаться и не хлопать говорящего по спине, принимая шутку в добродушном соревновании. Потому что говорящим был Тейман, его двоюродный брат, а ирония Тейра - как и его соперничество - была совершенно серьезной, хотя и облеченной в бархат, а не в сталь.
   Бреннан вздохнул, повернувшись лицом к кузену, и услышал
   Низкое хриплое рычание Слиты. Тейрнан был без пихты, так что враждебность явно была направлена на него, а не на мелкоглазого кабана, которого ненавидела Слита. И Тейрнан знал это.
   Его насмешливая улыбка изменилась, но ненадолго. Он сделал грубый жест отказа, который Слита проигнорировала, поскольку он знал, что она так и сделает, но он все равно следовал ритуалу. Слита сгорбилась, стуча хвостом по утрамбованной земле, и уставилась на него неумолимыми золотыми глазами. Смотрю.
   Ожидающий. Словно она считала часы до тех пор, пока не сможет безнаказанно убить его.
   Бреннан устало вздохнул. Противостояние было лишь последним в длинной серии. "Тейр..."
   - Что на этот раз, кузен? Тейман отказался от старого языка, как бы подчеркивая частые разлуки Бреннана.
   м от клана. "Тебе нужны дополнительные гарантии, что ты действительно тот человек, которого
   Лев?"
   "Нет. Они вам нужны", - прямо сказал Бреннан. "Тейр, ты все еще уверен, что справишься лучше меня?
   думал, что в последний раз, когда я приходил, когда шартал заговорил с нами обоими, мы уладили всю эту чепуху о родословных и наследствах".
   "Я не более убежден, что вы должны унаследовать, чем вы верите / должны", - категорически ответил Тейр.
   "Почему я должен
   быть? Шар тал в сторону, факты есть факты: я утверждаю, что все родословные подвоев есть у вас, но мои не затронуты
   Солиндская или атвианская зараза. Во мне Старая Кровь, и
   Крови Чейсули и Хоманана. Я думаю, этого достаточно, чтобы исполнить ту часть пророчества, которая касается страницы 57 .
  
   надлежащее наследие".
   - Думаю, что нет, - мягко сказал Бреннан. "Несмотря на солидную и атвианскую порчу, это необходимо". Стиснув зубы, он умудрялся улыбаться с бесконечным терпением, хотя и быстро терял свою долю. "Мы проходили через это снова и снова, Тейр, даже когда были детьми!
   Обратитесь к клану за своим наследием. Лев будет моим".
   - Мой жан говорит...
   "Ваш jehan - пустой, озлобленный человек," коротко заявил Бреннан, отказываясь от своего обычного такта.
   "Сейнн работал против моего Джехана так же, как ты работаешь против меня, и все из-за извращенного желания быть тем, кем он не должен быть.
   Поскольку у него больше нет возможности помешать моему джехану через расформированную группу фанатиков Чейсули, он использует вас. Он скручивает тебя, Теир, как ветвь зеленой ивы. И однажды ты сломаешься".
   "Мы расформированы, не так ли?" - возразил Тейр. "Думаю, что нет, кузен. Я думаю, что а'саи снова живы!"
   Бреннан удивленно посмотрел на него. Сначала он думал обвинить Тейрнана в блефе, но тон Тейра был слишком торжествующим и самоуверенным. Его зрачки сузились, так что глаза его были по большей части желтыми, настойчиво хитрыми и дикими, как у волков; Бреннан знал, что лучше не сбрасывать со счетов его или его слова. Не в чем-то столь важном; какая-то вещь, которая может оказать невероятное влияние на будущее Хоманы. Медленно Бреннан смог произнести слова сквозь комок шока и растущего гнева в горле.
   - Ты, ку'рештин, - тихо сказал он, - ты хочешь сказать, что есть Чейсули, которые работают, чтобы разрушить пророчество?
   "Не сбивать его. Подавать". Лицо Тейра было очень похоже на лицо Бреннана, что отражало общее происхождение, но его кости были немного острее, хищнее; его плоть была более привычна к выражениям расчета и честолюбия, чем к чему-либо более оптимистичному.
   "Только дурак поднимает восстание из простой жадности", - тихо сказал Тейр. "Мой джехан и а'саи хотели, чтобы лан удерживал Льва. Они все еще хотят - у лана нет солиндийской и атвийской порчи, - но больше нет надежды, что он займет трон, если муджхары будут убиты. Итак, я говорю вам следующее. , в процессе подготовки: мы не намерены причинять вреда Найлу или его сыновьям, ни одному из них, ни его дочерям, ни даже его бастарду
   девушка." Что-то слабо мелькнуло в его глазах, исчезло.
   "Без кровопролития мы намерены захватить Льва и отдать его воину, чья кровь больше всего заслуживает править".
   "Без кровопролития". Бреннан хотел сплюнуть. - Как ты думаешь, кто-нибудь из нас вежливо отступит в сторону и отдаст тебе Льва?
   "Да, - сказал Тейр, - если Совет Клана сказал вам".
   "Совет клана..." Бреннан уставился на него. "Ты что, сошел с ума? Совет клана Чейсули поддерживает наше право на власть!"
   "Только до тех пор, пока участники верят, что право принадлежит вам", - сказал Тейман. - Но если бы они больше не верили в это, кузен, и даровали это право другой ветви родословной, что бы ты стал делать? Сражаться? Стать убийцей во имя жадности и власти? Голос Тейра был ровным и тихим, в нем не было фанатизма, которого мог ожидать Бреннан. На его место пришла спокойная деловитость, когда он излагал последствия такого действия. "Ты бы разделил мир, кузен, и снова сделал бы его местом двух рас. Чейсули-Хоманан.
   "Хоманане не будут иметь к этому никакого отношения",
   А ПРИМ с PRWCKS 193
   Бреннан откинулся назад. "Это дело между фракциями Чейсули..."
   Страница 58
  
   "Это?" Тейр улыбнулась. "Так легко вы увольняете тех самых людей, которыми собираетесь управлять. Вы забыли, насколько мы превосходим численностью? Мы всегда были, всегда были...
   и чума Страхана Ихлини двадцать лет назад снова украла половину нашего числа. Это оставляет хомананцев с огромным превосходством, кузен. Если мы начали сражаться за Льва во имя пророчества, что может остановить
   Хомананы от объявления нового ку'малина и кражи его себе? Вы бы рискнули?"
   "Не могли бы вы?" Бреннан был так зол, что хотел выбить зубы Теймана себе в глотку и заставить его подавиться ими. "Если вы бросите моего джехана - даже если вы отбросите его в сторону благодаря действиям клана Чейсули
   Совет - вы разрушаете пророчество. Вы оставляете Льва Ихлини".
   Глаза Тейрана сузились. "В данный момент нас заботит не столько Ихлини, сколько правильное расположение трона. Страхан скрывался очень долгое время. Кто сказал, что он не мертв?"
   "Кто должен сказать, что он?" Бреннан попытался успокоить голос. "Если ты начнешь сбрасывать со счетов ихлини, кузен, ты вовсе не воин, а дурак. Смертельный дурак; по крайней мере, мне не придется беспокоиться о том, какой идиотизм ты еще можешь предпринять".
   "Тебе лучше заботиться о своем будущем без титула", - возразил Тейрнан. "Больше не принц Хомана. Просто мужчина, как и все остальные".
   - Иди тихо, - предупредил Бреннан. -- Ты пачкаешь себе кожу такими словами, мы с тобой двоюродные братья, Тейр, и я
   Я такой же Чейсули, как и ты. Я не такой, как все, и никогда не буду. Он улыбнулся, когда Слита встала, потянулась, села, прижавшись частью своего тела к его левой ноге. - *Просто мужчина? Думаю, нет. Нет, пока я требую &•
  
   •
   "
   Тейман посмотрел на кота. Кратко враждебность и ак-
   знание боролось в его лице. А потом снова замаскировался, вся вежливость. - Я не причиню тебе вреда. он сказал. "Мы кровники и даже больше, будучи детьми богов, но вы должны понимать, что это только вопрос
   104 Время Дженнифер Рвбейва. В то время как Найл сидит на Льве, распределяя своих детей в этом царстве и в этом, разделяя силы Хоманы, есть те, кто придет, чтобы увидеть, что есть лучшие способы служить Льву. служить пророчеству".
   - Вы служите своим собственным амбициям, - коротко ответил Бреннан. "О, я не сомневаюсь, что есть и такие, как вы, желающие перемен независимо от последствий - всегда есть те, кто процветает на недовольстве, - но вы в меньшинстве".
   - В этом году - да, - согласился Тейрнан. "И, наверное, следующий.
   Но что насчет года после этого? Или следующее после этого?"
   Он улыбнулся. "А'саи очень терпеливы. Такова природа нашей расы".
   И всегда был. Бреннан достаточно хорошо знал свою историю: чейсули, рожденные и воспитанные воинами, тем не менее осознавали, насколько тщательно обдуманные и тщательные изменения использовались для улучшения королевства. Когда-то его народ уступил свои права на Льва тем самым хомананам, которые боялись их, потому что не хотели гражданской войны. И когда королевская чистка Шейна почти уничтожила расу, Чейсули тихо, терпеливо ждали ку'малина, пока Карильон не объединит свое только что завоеванное королевство. Медленно, так медленно Старая Кровь появилась снова и смешалась с Хомананом, Сондиш, Атвиан... Пророчество было почти завершено.
   И вот теперь ему снова угрожали. Как изнутри, так и снаружи.
   "Вы дурак." Он говорил без пыла, зная только, что не может позволить Тейру понять, насколько реальной была угроза со стороны а'саи. "Дурак, и если бы я
  
   Если бы я мог сделать это, я бы пролил из своих вен кровь, которая делает нас родственными, пока не освободился бы от тебя".
   "Не могли бы вы?" Тейрнан улыбнулся. - А что сказала бы Мейв, если бы снова потеряла меня?
   Холод пронесся по телу Бреннана, за ним последовал жар гнева. - Мэйв не имеет к этому никакого отношения!
   "Не так ли?" Тейман рассмеялся. "Я думал, что она сделала.
   Я думал ты знаешь-"
   "Знал что?"
   ГОРДОСТЬ PHMCKS t9S
   "Что в последний раз, когда она приехала в Clankeep, она согласилась стать моим мейджей".
   Побуждаемый яростью, Бреннан двинулся раньше Тейрнана.
   Он сознавал только то, что сжал руками горло кузена и повалил его на землю, где он чуть не раздавил тонкие кости под плотью, так похожие на его собственные. Курештин...
   "Спроси ее!" Тейман прохрипел сквозь атаку Бреннана.
   - Спроси ее, кузен! Как ты думаешь, она станет тебе лгать?
   Бреннан прижал его к земле. - Она бы никогда... она бы никогда... ни с тобой, ни с такими, как ты...
   - Спроси ее, - бросил вызов Тейрнан. "Но также спросите ее, почему она не придет в Clankeep. Спросите ее, почему она не сдержит свою клятву".
   "Если она сделала... если она сделала... я освобожу ее от этого... я освобожу ее от этого..."
   - Произвольно созданный... - Тейман пошатнулся, но угасающее дыхание лишило его сил. - ...сделано добровольно, Бреннан, и только она может его сломать. Только Мейв или я. А я бы никогда этого не сделал.
   "Почему бы и нет?" Бреннан потребовал: "Потому что ты хочешь, чтобы я". Смех Теймана вырвался из сильно ушибленного горла. - Она никогда не сделает этого. Она слишком благородна, чтобы сделать это. Я - нет. По достаточно веской причине, я сделаю это. Но - пока это служит мне... мне нужно видеть, насколько вы сердиты и беспомощны...
   - Ей-богу... - Бреннан задохнулся. "Клянусь богами, если ты когда-нибудь причинишь ей вред, словом или делом, я испачкаю свои руки твоей кровью. Ты можешь сделать меня братоубийцей, но это бремя, которое я с радостью вынесу ради моей Руджхоллы... "
   - Ублюдок, - усмехнулся Тейрнан. "Хоманане называют ее ублюдком".
   Лир. Это была Слита, тихо вмешавшаяся. Лир, если ты хочешь это сделать, сделай это. Если нет, то отпустите его.
   Не будь нерешительным.
   - Ты хочешь, чтобы я убил его, - сказал он. / могу сказать.
   Нет. Но тон был явно неохотным. // ты убиваешь
   IM Дженнифер Роберсом его, вы берете на себя ответственность дурак. И ты заслуживаешь лучшего, чем это.
   Про себя Бреннан рассмеялся, хотя в этом было мало смысла.
   Мор в нем. Затем он отпустил Теймана и поднялся, чтобы посмотреть на задыхающегося воина. "Это будет улажено". он сказал. "Это дело между тобой, мной и Мейв. Это будет улажено, чтобы все знали, независимо от исхода".
   Тейман приподнялся на локте. "Спроси ее,"
   он прошептал. "Спроси ее, не хотела ли она. Спроси ее, не заставили ли ее, когда она легла в мою постель".
   Бреннану дорого обошлось равнодушное пожимание плечами. "Если бы она была." он сказал, "вы мертвы."
   Когда Тейман посмотрел на него с земли. Брен-
   Нан повернулась, чтобы привести кобылу, которая ерзала у павильона.
   ион. Слила, сказал он, мы идем домой.
   Страница 60
  
   Кошка не протестовала против того, чтобы так скоро оставить свою. Кот вообще ничего не сказал.
   Три
   На закате серый выбросил Бреннана на окраину
   Муджхара и оставила его лежать в грязи в полуошеломленном состоянии, а сама поскакала к городу. Через мгновение он сел, сплюнул кровь из укушенной губы, ошеломленно посмотрел ей вслед и выругался, хотя и не слишком бегло; его язык также был прикушен.
   Твоя вина. Слита сидела неподалёку, скрутив хвост.
   вокруг одного вороньего бедра. Наконечник щелкнул один раз, два, остался неподвижным. Вы обращали больше внимания на слова своего кузена, чем на кобылу.
   Бреннан нахмурился и посмотрел вслед кобыле, массируя больное плечо. Он не смотрел на кота.
   Через мгновение она щелкнула ухом. Вы повреждены?
   После более продолжительного момента: "Нет". Неохотно.
   Смущен, значит.
   - Да, - угрюмо согласился он, глядя на город, в котором теперь скрывалась оскорбительная кобыла. Отсюда он не мог видеть стен, потому что Муджхара так разросся, что сам город - та его часть, которая находилась внутри стен -
   были поглощены другими жилищами, сгрудившимися на окраинах, группа за группой, пока новые почти не вытеснили старые.
   Ну а что вы ожидали? Она лошадь, а не Ур. У нее нет понимания таких вещей, как достоинство и протокол.
   Бреннан искоса взглянул на горного кота с отвращением, смешанным с весельем. Доверяйте Слите, чтобы она смотрела на вещи в перспективе, хотя ее взгляды часто сильно отличались от взглядов других.
   Вт
   Дженнифер Роберсон
   "Да, хорошо, она научилась бы такому пониманию.
   Когда я закончу с ней".
   Если она вернется в Хомана Муджхар.
   Это вызвало хмурый взгляд. "Да. Ее стоило бы украсть".
   Но только если ее поймают первой, указала Слита.
   Сколько у тебя терпения, твоего умения, твоей мягкости-
   "Достаточно", - отправил он по ссылке, не в силах сдержать смех. Хватит, Слита, я знаю, что ты делаешь. Но я
   уверяю вас, единственный ущерб, который я понес, это моя гордость, и она достаточно скоро восстановится.
   Нет, если принца Хоманы обнаружат валяющимся в пыли с грязным окровавленным лицом.
   Это заставило его подняться на ноги быстрее, чем что-либо другое, хотя и немного болезненно. Он протер лосины, расправил куртку, попытался вытереть лицо, смочил кровь с расколотого Апа, попытался не обращать внимания на больное плечо и вздохнул.
   "Принц или нет, но я заслужил это. Я знаю, что лучше не доверять серому; все же, Тейр дал мне повод отвлечься. Этот ку'рештин..." Гнев возобновился. - Если он когда-нибудь причинит вред Мейв...
   Слита пыталась успокоить. Я думаю, он не будет таким глупым. Помимо вас, в этом участвуют и другие руджхолли.
   - Да. Но один ушел к Солинде, другой - к Атвии.
   Волна одиночества внезапно захлестнула его. - О боги, пихта - без Харта я наполовину человек и такой одинокий...
   Страница 61
  
   У тебя есть я.
   Он посмотрел на нее. Она чопорно сидела в грязи, полуприщурив глаза от заходящего солнца. Внешне она казалась невозмутимой, но внутри связи он чувствовал ее готовность.
   Слита чего-то ждала.
   Бреннан улыбнулся. "Да. У меня есть ты. Больше, чем любой человек мог бы просить, даже от богов".
   Хвост дернулся один раз; он сказал то, что она хотела услышать. Оксфорд. 1:00 Слита.
   Смеясь, он сунул руку в упругий плюш ее шкуры и погладил ее большую клиновидную голову, растворяясь в шелковом бархате ее пальто. Он был мужчиной для женщин превыше всего, но даже удивительно приятным.
   1 Вт
   Его партнерша по постели не могла доставить ему такого бесконечного удовлетворения, как его великолепный лир.
   Он вздохнул и подергал вертикальное ухо. "Ах, Слита, что бы я без тебя делал...?"
   Горный кот просто мурлыкал, как будто ответ был неявным.
   Бреннан хлопнул его по вороньему плечу. "Вперед, лир.
   Сидя здесь, мы не приблизимся ко дворцу. И я проголодался - я уже несколько часов не ел, и уже почти время обедать".
   Слита лизнула одну лапу от пыли, встала, потянулась и зашагала к окраине. Бреннан подстроился под ее темп.
   Сапоги, которые он носил, были в высшей степени непригодны для ходьбы.
   на любом большом расстоянии Бреннан быстро обнаружил,
   особенно когда кто-то уже был одеревенелым и болезненным после неуклюжего вынужденного соскока. Голодный, с больными ногами и явно не в духе, Бреннан остановился на одной из извилистых улиц, освещенных недавно зажженными факелами, и нагнулся, чтобы расправить складки левого ботинка. Это была его любимая обувь для рабочих лошадей, но только когда он был в седле, а не без седла. У него уже были волдыри.
   "Ты мог бы быть в форме лира", - прокомментировал Слита.
   Бреннан, прислонившись к стене ближайшего дома.
   инг, коротко кивнул на приветствие прохожего. Не в черте города. Ты же знаешь, гоманане никогда не смогут отличить лиров от диких животных - скорее всего, они убьют нас обоих, прежде чем сообразят спросить, люди мы или животные.
   Слита казалась темным пятном в тени, хотя свет факела подсвечивал блеск ее пальто. Она моргнула, неумолима, как всегда; хотя связь предлагала каждому из них сверхъестественное, неограниченное средство общения, даже для совершенно ясного ощущения эмоций, были времена, когда Слита закрывалась от него. Несмотря на все, что она была полностью ему предана, она также была очень закрытым животным.
   Бреннан прижал руку к животу. "Если я скоро не поем..."
   119 Дженнифер Роберсон
   Тогда ешь, практично предложила Слита. Я не из тех, кто отказывает моему лиру в еде, когда он явно так близок к истощению.
   Бреннан хмыкнул. Потребовалось бы больше, чем пропустить два приема пищи, чтобы содрать плоть с его тела. Возможно, ему не хватало кое-какой массы отца, но не того роста, на который обычно претендовали Чейсули, или мускулатуры. Он явно был воином: подтянутым, крепким, физически хорошо приспособленным к образу жизни своих товарищей Чейсули. Но Бреннан думал, что отчасти это произошло из-за частых тренировок с оружием и ежедневных занятий со своими лошадьми в дополнение к простому наследованию костей и крови; Харт, так похожий на него, обычно казался немного мягче, хотя и не совсем так .
  
   мягкий. А также
   Корин - ниже и тоньше любого из них - был сложен гораздо компактнее.
   Боевой лук, подумал Бреннан. Харт и я - Хомананские мечи, длинные и смертоносные, а сила Корина скрыта в тонкости.
   Видение его братьев возникло перед ним и повисло в воздухе, словно насмехаясь над ним, обнажая тонкую кожу, скрывающую его одиночество. Харт, его второе "я", был теперь в Зонде; только боги знали, как он будет держаться на земле врага. Вероятно, он поставил бы на это свою жизнь. И Корин, вспыльчивый, язвительный Корин, несомненно, впутал бы себя в трудности собственного уникального замысла, в Эринн и Атвиа.
   "Эринн." Бреннан заговорил вслух. "Боже, Слита, Эйлин скоро будет в пути!"
   "Что вы сказали?"
   На мгновение Бреннану показалось, что он сошел с ума; он мог поклясться, что кошка говорила вслух.
   И тут он понял, что вопрос был от молодой женщины, остановившейся рядом с ним. Она была закутана в тонкий темный плащ, но капюшон соскользнул с ее головы, обнажив заплетенные черные волосы, блестящие, как шкура Слиты, и он увидел лицо, которое не мог разглядеть.
   место сразу, хотя он знал, что видел его раньше.
   "Нет, - сказал он, - я говорил со своим Уром". Он указал на Слиту и увидел, как расширились глаза молодой женщины, когда она посмотрела на него более внимательно.
   "Ты!" - сказала она с удивлением. "О, мой господин..." И ПЛЮС ПРИНЦОВ 111
   она сделала неловкий реверанс, из-за которого юбки и плащ сбились в лужицы в пыли мощеной улицы.
   Пораженный неожиданным почтением, Бреннан мог только смотреть. А потом, когда в свете факела стало ясно ее перевернутое лицо, он узнал ее.
   "Девушка из Безудержного Льва!" Он наклонился, поймал руку и потянул ее вверх. - В этом нет нужды... Он сделал паузу, хотя и не выпустил ее руку. "Прости меня, мейджхана, я забыл твое имя".
   Ее рука была холодной в его руке. - Рианнон, - мягко ответила она. -- О, милорд, мне приснилось...
   Внезапно она прервалась, вырвав свою руку из его и натянув капюшон, чтобы скрыть большую часть своего лица. - Простите, я должен идти.
   - Рианнон, подожди! Он поймал складку ее плаща, чтобы возразить ей, почувствовал, как рвется тонкая ткань, и проклинал себя за то, что был таким деспотичным дураком. Он вполне мог позволить себе купить ей сотню плащей - и получше этого - взамен порванного, но кое-что понимал в гордыне. Взгляд в ее глазах сказал ему, что она имеет изрядную долю того, что он сам утверждал.
   - Я должен идти, мой лорд. Она ничего не сказала о плаще, который теперь зиял у нее на плече, где капюшон отделился от остальной части. "Если я опоздаю..."
   -- Тогда я пойду с тобой, и если ты опоздаешь...
   Из-за меня, я думаю, хозяин таверны будет держать язык за зубами. Он улыбнулся ей и попытался стянуть разорванные куски ткани вместе.
   - Конечно, милорд, хотя и не так хорошо, как вы привыкли. Она стояла неподвижно, пока он поправлял плащ. Она не смотрела на него, скромно отводя черные глаза; два нежно настойчивых коричневых пальца
   Под подбородком она подняла лицо к свету, где он мог видеть его яснее.
   Что-то блестело на ткани ее туники.
   Бреннан поймал его, поднял: его кольцо. Сапфировый сервиз Страница 63
  
   серебром, которое он дал ей в благодарность за то, что она принесла
   112 Дженнифер Рохерсон
   Муджаранская гвардия во время ссоры с Рейнальдом из
   Каледон, уехавший домой за несколько недель до этого.
   "Ты хочешь его вернуть". Она потянулась, чтобы снять стринги через голову; он остановил ее.
   "Нет. Нет, это было дано вам добровольно. Это ваше, Рианнон. До тех пор, пока вы хотите сохранить его".
   - Пока...? Она немного рассмеялась. "Навсегда, мой господин.
   Конечно."
   "Конечно." Он ухмыльнулся. "Ну же, мейджана, или хозяин таверны набросится на нас обоих". И он взял ее руку в локоть и проводил ее к "Буйному льву", как будто она была лучшей дамой из всего двора Муджхар, пока Слита плелась рядом с ними.
   Это был первый раз, когда он мог вспомнить, что
   Бреннан прошел под притолокой ветки
   Rampant Lion без одного или обоих своих братьев.
   Рианнон была прекрасна и мила и поражала почти речью.
   меньше из-за королевского присутствия принца Хоманы, но она не была Харт. Она не была Корин. И он скучал по ним обоим остро.
   Трактир, как всегда, пользовался хорошими обычаями, хотя
   Бреннан видел, что это занято. Несколько мужчин столпились за столиком в углу за какой-то игрой в кости - где мой руфхо? - с грустью подумал он, - в то время как другие, более уединенные, тихонько пили за отдельными столиками. Присутствие Слиты среди них вызывало острые взгляды и испуганные выражения, но для воина и его Ура больше не было чем-то неслыханным, чтобы свободно ходить в Муджхаре, и вскоре люди вернулись к своим делам.
   Когда они вошли, молодой человек - черноволосый, каштановый -
   глазастый, с приятным выражением лица, вышел из-за перегородки занавески и остановил Рианнон игриво-недовольным взглядом. "Леди, леди," упрекнул он, хотя и без горячности. "Что мне делать, когда есть мужчины, которые требуют вашего эффективного обслуживания за столом, а вы здесь не для того, чтобы угодить им?"
   Краска мгновенно залила ее лицо. - Я... я сожалею, Ярек.
   Я задержусь, чтобы наверстать время".
   Он рассмеялся: "Да, ты будешь, хотя бы для того,
   СТОРОНА ПРИНЦЕВ 113
   Пойми, пока я пересчитываю бочки с элем, - добродушие Ярека сохранилось, но его улыбка не совсем коснулась его глаз.
   когда он посмотрел на Бреннана, "Должен ли я возлагать вину за ваше опоздание на этого человека?"
   - Можешь, - согласился Бреннан, прекрасно зная - и понимая еще лучше, - почему поведение хозяина таверны граничит с непризнанной враждебностью. "И вместо того, чтобы Рианнон оставалась позже, чем она должна, я компенсирую вам ее время". Пальцы погрузились в пухлый пояс-кошелек на бедре. "Назовите вашу цену."
   Джарек взглянул на Слиту, потом снова на Бреннана. Красный-
   столкнувшись, он печально улыбнулся, пожал плечами, развел руками.
   - Что бы я попросил у чейсулинского воина, кроме золота? Но только деньгами, разумеется; я не осмелился бы желать того, что ты носишь на руках. Тем не менее, он не мог оторвать глаз от банд: "Добро пожаловать в мою таверну, воин, и оставь то, что пожелаешь, в подарок Рианнон, когда придет время твоего отъезда. Это будет достаточной компенсацией".
   "Ваша таверна?" Бреннан убрал руку с поясного кошелька: "Я не припоминаю, чтобы видел твое лицо раньше.
   Страница 64
  
   И я частый покровитель".
   Ярек слегка нахмурился. "Прости меня, воин, но я не помню твоего лица. И эта таверна была моей последние шесть недель".
   Голос Рианнон был тихим. - Он купил его, милорд, вскоре после боя.
   "Ах." Бреннан пожал плечами. Ему не нравилось вспоминать битву с каледонцами, так как одно повлекло за собой другое, и теперь он остался без брата, пусть и временно. -- Ну, вини меня в ее опоздании. Я
   задержал ее. А теперь, чтобы не погибнуть, могу я попросить еды? И вино- Красное вино. Прекрасное эллазийское вино, - улыбаясь, он подошел к ближайшему пустому столику и сел.
   Слита уселась за его скамейку и вытянулась сверкающим, дышащим ковриком.
   "Немедленно", Ярек улыбнулся, поклонился, жестикулировал. "Рианнон окажет честь".
   - Да, да, конечно. Она снова сделала реверанс Бреннану, на этот раз более грациозно, и поспешила за вином.
   Ярек не ушел сразу, хотя и наблюдал
   Рианнон уходит, как и Бреннан. Затем снова гневно, бледно-карие глаза оценивающе. Он улыбнулся; его тон был легким, тщательно уклончивым, что само по себе было историей.
   "Она оказывает тебе великую честь, воин. Я думал, что ЧейсуУ
   не придавал большого значения таким вещам, как реверансы и
   титулы".
   Бреннан ясно чувствовал невысказанный вызов Джарека, хотя в нем не было настоящей враждебности. Даже если бы они были больше, чем работодатель и работник, что казалось вполне вероятным, Ярек, без сомнения, знал, что Рианнон вызовет большой интерес со стороны более богатых и высокопоставленных женихов. Он считал свое положение в ее глазах ненадежным.
   Но Рианнон не казалась Бреннану девушкой, которая бросает одного хорошего человека только для того, чтобы преследовать другого, более удачливого.
   - Чейсул - нет, - легко согласился Бреннан. "Хоманане знают. Рианнон хомананец, и поэтому чтит титул, а не человека". Он улыбнулся, когда Рианнон вернулась с кувшином вина и наспех отполированной серебряной кружкой; он мог видеть, где она плюнула на него и протерла его тряпкой.
   - Милорд, - сказала она, наполняя кружку, - вот ваше вино - лучшее, что я смогла найти. Она покосилась на
   Ярек. "Твоя личная бочка, Ярек, из глубины подвала".
   "Моя бочка..."
   "Он принц Хомана!" - прошипела она и смущенно улыбнулась Бреннану. "Мой господин, какие съестные припасы могут
   Я привожу тебя?"
   Потягивая вино, Бреннан покачал головой. "Независимо от того,"
   он ответил, когда он проглотил. "Свежее мясо, новый хлеб, немного сыра... у вас есть фрукты?"
   - Изюм из Каледоа, - бодро сказала она, и вдруг они увидели одно и то же: Рейнальд, двоюродный брат
   Принц Эйнар со своим разоренным эскортом вокруг него. Они как один рассмеялись, и Ярек быстро ушел, слишком быстро;
   его позвоночник был жестким, как железо.
   ГОРДОСТЬ PHWCES
   нс
   "Завидую", - лениво заметил Слита сзади.
   По уважительной причине, сказал ей Бреннан. Девушка достойна ревности. И вдруг, подумав о Мейв .
  
   в ловушке
   паутиной Тимана, он протянул руку и поймал руку Рианнон, прежде чем она снова смогла уйти.
   "Мейхана, - он понизил голос, чтобы избавить ее от смущения, - он хорошо к вам относится? Платит ли он справедливую заработную плату? У него есть-
   ожидания?"
   Она достаточно ясно знала, что означало последнее. Яркий
   краска залила ее лицо, затем исчезла, оставив ttCT
   бледный и лилейно-хрупкий.
   - Ярек - хороший человек, - ровным голосом сказала она. -- Что касается ожиданий -- да, а почему бы и нет? Зарплата хорошая, и я
   я благодарен за его щедрость".
   "Как благодарны?" он настаивал. - И как долго?
   Она отдернула руку. "Почему, милорд? Вы заплатите больше? Будете ли вы держать меня дольше? Вы оправдаете мои ожидания?"
   Он был ошеломлен ее интерпретацией его интереса к ее благополучию. "Рианнон - нет. Нет, клянусь, я не прошу тебя, потому что хочу тебя для себя". И резко выругался; он сказал ей правду, но слишком прямо. Какая женщина захочет услышать, что мужчина не желает ее в своей постели? - Подожди, - сказал он ясно, чувствуя, как краска заливает его собственное темное лицо. - Я хотел только спросить, заставлял ли он тебя.
   Больше не надо."
   "Почему?" Ее сердцевидное лицо было суровым, но деликатно гордым.
   Сначала он думал солгать ради Мейв, но не стал.
   Он чувствовал, что Рианнон стоит правды. "Потому что в мире есть мужчины, которые опустятся, чтобы навязать женщине волю, и я бы не хотел, чтобы Ярек сделал это с тобой".
   Это застало ее врасплох. Несомненно, она слышала всевозможные приглашения в ее работе, а также грубые предложения; она не ожидала, что мужчина будет заботиться о ее благополучии помимо того, что она могла бы сделать для него в постели.
   - Нет, - сказала она. -- Нет, он меня не заставляет. -- Это было нужно. . . Она отвернулась от него, хотя ее пальцы поползли вверх, чтобы коснуться сапфирового кольца. Он подумал, что это было сделано бессознательно. - Он хороший человек, Джарек, лучше, чем любой другой, кого я знал.
   Бреннан кивнул, отпуская ее руку. "Тогда я рад за тебя, мейджхана".
   - Он добрый, справедливый и щедрый, - продолжала она. - Меня не заставляют работать всю ночь и день, как девушек в других тавернах. Мне отведен один день из семи для себя. И все блюда, которые я только могу пожелать. плаща, а затем покраснели, когда оба вспомнили, как легко рвалась дешевая ткань под рукой Бреннана. - Он хороший человек, - в отчаянии заявила она, сжимая руки в плаще.
   Бреннан слегка улыбнулся. "Я убежден, мейджоу.
   Вы красноречивы в своих утверждениях".
   - Я должна идти, - приглушенно сказала Рианнон. "Есть работа, которую нужно сделать". Внезапно она повернулась, чтобы уйти, и при этом опрокинула кувшин с вином. Вино пролилось на стол и расплескалось по полу, красное, как кровь.
   Бреннан тут же встал, избегая едкого потока.
   Он поправил кувшин даже тогда, когда Рианнон сорвала с себя разорванный плащ, чтобы впитать то, что она могла вылить. "О Боже мой-'
   - Прекрати волноваться, - твердо приказал он, видя, как наворачиваются слезы.
  
   в ее глазах. "Я не промок, и в подвалах есть еще вина. Шансу, мейджхана - мир снова перевернется".
   - Неуклюжий, - сказала она полусердито, собирая кувшин и промокшую тряпку в свои тонкие руки. И она ушла прежде, чем он успел снова заговорить, капая вином, чтобы отметить непредусмотренный путь.
   Взбалмошный вид, прокомментировал Слита.
   Нет, нет, только поражен моим титулом, Бреннан экс-
   - вздохнул с легкой грустью, когда снова сел, проверив свою скамью на наличие винных луж. Это случается так часто, лир, слишком часто, на мой вкус, кажется, я никогда не смогу увидеть истинного человека под всем благоговением и неловкостью.
   "Мой господин." Это был Ярек с новым кувшином в руках. "Милорд, Рианнон объяснила свою неуклюжесть.
   нэсс. Умоляю тебя, избавь ее от своего гнева. Она хорошая девочка и не хотела зла".
   Подобострастная манера была новой, неуместной и неуместной.
   хотел. Рот Бреннана скривился от недовольства. -- И ты думаешь, я хочу, чтобы ее били? Ты думаешь, я жду, что она потеряет свое место? Это был несчастный случай, трактирщик.
   Даже если бы я промок, ты думаешь, я бы хотел, чтобы ее наказали?"
   - Как я могу сказать, милорд? Ярек чопорно вернулся.
   "Мужчины, которые являются принцами, часто хотят того, чего другие не могут". Он дернул головой, указывая на других посетителей. "Вот уже шесть недель я служил аристократии и богатым людям Муджхары. Думаешь, я не видел всевозможного возмездия? Есть ли у меня основания ожидать, что ты не захочешь ничего брать?"
   - Возможно, - холодно согласился Бреннан. - Как оказалось, у вас нет причин ожидать от меня чего-либо.
   За исключением, пожалуй, моего обычая, которым всегда пользовался Безудержный лев. Если, конечно, вы не решите не служить мне сейчас".
   - Ты хочешь ее? - прямо спросил Ярек, отказываясь от всего, что касалось дипломатии или уважения к титулу;
   теперь они были просто мужчинами. - Ты собираешься взять ее?
   Бреннан вздохнул. "Она назвала тебя хорошим человеком, Ярек.
   Она назвала тебя справедливым человеком. Я не склонен спорить с этим - голос ее звучал вполне убежденно, - но я склонен сказать, что ты дурак. - Он взял кувшин из жестких рук Ярека и наполнил свою кружку. другие мужчины. Особенно, если они довольны своим положением".
   Ярек не отводил взгляда, пока Бреннан пил. "Вы могли бы предложить ей гораздо больше. И она этого заслуживает".
   Бреннан осушил половину кружки и поставил ее на стол. "У каждого мужчины и женщины есть талморра, как у Чейсули, так и у Хоманана. Если боги желают ей лучшего, она будет у нее.
   В противном случае это будет не мое дело".
   - Она... особенная. Тон Джарека был отчаянным. - Милорд, я не хочу терять ее, ни с каким мужчиной... но я
   желать лучшего для нее".
   Дженнифер Роберсон мы
   - Это делает тебе честь, - через мгновение сказал ему Бреннан, - но разве ты никогда не думал, что лучшим для нее может быть мужчина, который у нее есть?
   - Это твое кольцо она носит на шее.
   "И постель твою она согреет". Бреннан наклонился вперед на скамье, положив руки на стол. "Если бы она хотела, чтобы я был вместо тебя, есть способы, которыми она могла бы сообщить об этом. Способы, которыми она могла бы это сделать". Он пожал плечами.
   Страница 67
  
   "Ей стоило только прийти во дворец и попросить меня о встрече под каким-нибудь предлогом, я бы ее принял.
   Женщины делали это раньше. Они делают это каждый день, - он не сводил глаз с Ярека. - Когда у человека есть богатство, власть, положение, титул...
   любой или все - есть женщины, которые хотят разделить это, даже если только на неделю, ночь, час. Они обмениваются своими телами в надежде получить благосклонность. В надежде на богатство. А некоторые даже мечтают о постоянстве".
   Он налил еще вина. "Я не соблюдаю целомудрие. Я наслаждаюсь брачным танцем так же, как и любой мужчина. Но я и не жеребец, которому нравится, когда кобылы навязываются ему".
   "Рианнон - нет". Тон Джарека был резким, напряженным.
   "Нет. Как ты думаешь, она когда-нибудь будет?"
   Ярек отвернулся. "Нет. Нет. Она не женщина для этого." Он тяжело вздохнул. "Но-"
   - Следи за своим обычаем, Ярек, - сказал Бреннан нарочито.
   "Ты нужен Рианнон".
   "А там?" - спросил Ярек.
   Он улыбнулся. **Мне нужен только мой лир."
   Четыре
   Еда была превосходной, вино еще лучше. Теперь, сытый, довольный, сонный, Бреннан смотрел, как Рианнон плавно перемещается по гостиной, следуя обычаю Ярека, и размышлял о том, что, если не считать некачественной одежды и некоторой наивной невинности в манерах, молодая женщина легко могла бы сойти за одну из дам Дейдры. Она хорошо говорила для необразованного простолюдина, и ее любезность была безграничной, даже с теми мужчинами, которые предпочли посмеяться над ней, или с теми, кто пытался устроить свидание. Конечно, она достаточно красива, чтобы удостоить Хомана-Муджхара... Внезапно он спохватился. Он подчеркнуто сказал Джареку, что принц Хоманы не собирается поднимать Рианнон из ее нынешних обстоятельств, и здесь он размышлял, как это будет выглядеть. Но он не мог отрицать, что она его привлекала; несмотря на всю тихую, скромную манеру поведения Рианнон, он чувствовал, что она также была страстной женщиной.
   Кто ты такой, чтобы созерцать постельную девушку, когда твой
   Невеста Эримуша скоро отправится в путь? - небрежно спросила Слита.
   Он вздохнул. Кто я на самом деле? Я думаю, лицемер. Или просто одурманен слишком большим количеством вина.
   Бреннан потер лоб. Нам пора домой, Слита, у меня есть вопросы к Мейв.
   Он поднялся со скамейки, вспомнил решение Ярека о компенсации за опоздание Рианнон, полез в свой поясной кошелек и положил на деревянную доску золотую королевскую монету.
   129 Дженнифер Роберсон, зная, что это стоит гораздо больше, чем недельное проживание и полноценное питание.
   "Великодушно", - прокомментировала Слита, вставая, чтобы вытянуться во всю свою изящную худощавую фигуру в свете свечи.
   Оно того стоило... Он улыбнулся, когда Рианнон остановилась перед
   его. "Ярек подает отличное вино и еду, мейджана.
   И вы обеспечиваете самую привлекательную сервировку стола".
   - О, милорд, вы так скоро уходите? Краска выступила на ее лице, как будто она посчитала свой вопрос слишком личным или слишком откровенным.
   "Я должен, - сказал он ей, - но я приду снова". "Если мой джехан позволит мне", - криво размышлял он. Тонкие пальцы схватили сапфировое кольцо на ремешке вокруг ее шеи, когда ее глаза встретились с его глазами, и поняли, что она там увидела. - Я... я женщина Ярека, милорд... - Она замолчала, а затем продолжила, словно намереваясь внести ясность. -- Вы... понимаете...
   Страница 68
  
   "Я понимаю." Он убрал прядь распущенных волос с ее щеки, аккуратно заправив ее за ухо, лишенное украшений. "Тогда давай будем друзьями, мейджхана
   ... если вы позволите".
   "Позвольте... Смех Рианнон был наполовину проглочен.
   - О, милорд, кто откажет вам в дружбе?
   Улыбка Бреннана была насмешливой. - Мой кузен, - сказал он ей с иронией. - И я уверен, что есть и другие.
   Он посмотрел мимо нее на Ярека, наблюдая за ними из-за перегородки. Его лицо было маской, но Бреннан увидел что-то в глазах, говорящее о многих вещах, которые может знать отчаявшийся человек. - Скажи Джареку, что я не лишен чести, - сказал Бреннан. "Скажи ему, что я уважаю то, что дорого другим".
   "Да." Рианнон кивнула. "Боги идут с вами, мой господин".
   - Чейсули и'халла шансу, - ответил он, улыбаясь ее замешательству. "Пожелание Чейсулинскому миру".
   Рианнон снова кивнула, затем резко отвернулась.
   Бреннан вышел из "Безудержного льва".
   Он был всего в одной улице от ворот дворца, когда Слита предостерегающе прорычала. В фирлинке было
   ГРУБОСТЬ ПРИНЦОВ
   121
   бессвязно, больше похоже на кошачью, чем на еловую, как будто угроза была чем-то, что она могла знать в мире, а не вещью мужчин и женщин.
   Бреннан развернулся на месте, рука об руку с ножом, и увидел, как кошка присела и заерзала, прижав уши к голове. Рычание, вырвавшееся из ее горла, было звуком, которого он никогда не слышал от нее, и от этого у него покалывало в затылке.
   Слита-
   "Лир... Это было связно. Лир...
   Он мог думать только об Ихлини.
   - Слита...? Он попятился, прижался позвоночником к ближайшей стене, пытаясь замедлить учащенное сердцебиение. Он подумал о том, чтобы крикнуть - караул может быть прямо за углом, а Муджхарская гвардия - в одной извилистой улице...
   но не сделал. Это было бы потеряно в нервирующем крике Слиты.
   Собаки! Это прервало связь и наполнило его чувства гневом и страхом Слиты.
   Собаки-собаки-люди-
   "Слита!" Ее всепоглощающие эмоции - интуитивные, примитивные, не более чем инстинктивные ответы и реакции -
   чуть не разрушил собственное шаткое равновесие. И он был в человеческом обличье; если он примет форму ели, его почти наверняка одолеет сама Слита, а также угроза, которую она почувствовала. Лир, пихта -
   внутри связи, в надежде достучаться до нее - лир, что это? Где?
   Гончие - гончие -
   - и вдруг на нее набросились гончие. Разинутые челюсти
   ... он не мог сосчитать их всех ... сероватые очертания в темноте, ноги, зубы и когти. . .
   лай, лай
   . . . кусающийся . . . пытаясь сбить ее, пытаясь разорвать ей горло...
   - Сейчас, - приказал голос. "Сейчас, пока он отвлечен".
   - и тогда Бреннан понял, что им нужен он, а не Слита, вовсе не Слита, кроме как для того, чтобы отвлечь его, отвлечь его внимание от них, которые намеревались поймать его, удержать, ограбить...
   Или они хотят убить меня?
   И все это время собаки лаяли и рычали и
   Слита выкрикнула свой гнев, страх и ненависть.
   Страница 69
  
   122 Дженнифер Роберс
   Он попытался повернуться. Он пытался защищаться. Но его рефлексы были странно замедлены. Его пальцы лишь вяло сжимали рукоять ножа, не предлагая никакой защиты. Зрение размыто. Он выругался и хотел призвать форму ели, невзирая на затруднения Слиты, но руки упали на его руки, на запястья, на горло - пальцы вплелись в его волосы и сплелись там - такая тяжесть, такая сила, все навалилось на него, прижав его спиной к стене.
   "Слита... я", но руки закрыли ему рот, прижав губы к зубам.
   -Слита-Но он знал, что не может дотронуться до нее, не может дотянуться до нее, не со всеми собаками-
   -провал: Слита-
   "Ударь его", - приказал кто-то. "Одной кошки достаточно, вы хотите бороться с двумя?"
   И подумал: я знаю этот голос -
   Но голос больше ничего не сказал. А если и было, то он не мог этого слышать. Дубинкой они сбили его.
   Он не знал, где находится. На одно ужасное мгновение он не знал, кто он такой; и тут он узнал, и вспомнил о нападении, и понял, что его вовсе не грабили, не били и не убивали. Вместо этого его забрали.
   Слита?
   Он попытался пошевелиться. Загрохотало железо. Тьма давила на его веки, полностью ослепляя его.
   Не было слышно ни звука, кроме его прерывистого дыхания и скрежета каблуков по полу, когда мышцы его ног сжались в панике.
   Слита?
   Но в звене ничего не было; ни ответа, ни движения в узоре, который он знал как Слиту.
   О боги - лир -
   Ничего такого-
   Он лежал ровно на спине. Камень под ним был холодным, твердым, неподатливым. Камень вокруг него был таким же; значит, он был внутри, а не снаружи. Он мог сказать по тяготившей его близости, слабому эху
   123
   ГОРДОСТЬ ПРАЙМОВ
   железо, как оно звякнуло. Наручники на запястьях и лодыжках, и все, что он мог делать, это слепо смотреть на то, что он мог бы назвать крышей, будь у него свет, чтобы увидеть ее.
   "Слииитааааааааааааааааааааааааааааааааааа слово было свистящим шипением в тоне, похожем на панику.
   Взамен ничего не было. Без звука. Нет шевеления в hr-ссылке.
   _ Паника свела его с ума. Он устремился вверх против
   гладить, пытаясь сломать манжеты и цепь; снова упал, когда подумал, что его голова может лопнуть. Боль грозила ослепить его, но он уже был слеп. Его живот свело судорогой, он пытался извергнуть всю еду и вино, которые он выпил в "Буйном льве"; мог бы, если бы он не зажал ему горло и зубы.
   "Лев..." Вздох шептал в темноте, пробегая по камню.
   Ярек. Его голос отдал приказ. Неужели он был настолько безумно ревнив, что приказал посадить своего соперника в тюрьму?
   Бреннан подавил стон. Удар рассек плоть на его лбу и почти расколол череп. Даже мысль о движении заставила его живот сжаться.
   Слита?
   Страница 70
  
   И снова обращение осталось без ответа.
   О боги, не мой лир. . . о боги, умоляю вас, пусть она будет жива. . . . И он понял, к своему удивлению, что петиция родилась не из-за страха за собственную смерть, а потому, что он не мог понять, каким был бы мир без Слиты. Она заслуживала того, чтобы выжить, даже если он не смог бы.
   Нет света. Только мрак, и камень, и тяжесть неизвестного будущего.
   Кровь прилила к одному глазу, правому; его судорожный удар по железу снова открыл рану.
   Пощади моего лира, умолял он,-
   - и снова соскользнул в небытие.
   Он проснулся от крика. Слова, которых он не знал, были не более чем тарабарщиной; он кричал, кричал, и звуки отскакивали от камня и били в уши.
   124 Дженнифер Роберсм
   От него воняло собственным потом. И он знал запах.
   Вонь ударила ему в нос, и он знал это, он знал это, вспоминая, как однажды он попал в ловушку, попал в ловушку и был в полном ужасе, в таком крайнем ужасе, что кричал, плакал и пачкался, колотя руками мальчика по голым стенам...
   - лир. Все лиры, разинув клювы и распустив когти,
   в ножнах, все они, бьющие крыльями по воздуху, по его голове, по его лицу, по его глазам - все они пытаются бросить его в темницу, в Чрево Земли - бросить его вниз, вниз и вниз, пока он не умер от страха
   в одиночестве, потому что все знали, что дна нет -
   Боги, он испугался.
   - лир, и лир, и лир, окутанный тенью, окутанный тайной, - он слышал их. . . он знал, что они были там, каждый из них, разговаривая друг с другом, говоря друг другу, что он не годится быть сыном муджхара, потому что он боится, а Чейсули ничего не боялся, а этот Чейсули боялся.
   - так испугался, что стены сомкнулись. Так БОЯСЬ-
   Память, вымытая из самых черных глубин
   Внутреннее "я" Бреннана, бившееся в его сознании, пока оно не прорвалось и не разбилось о скалы сознания, и он все это помнил. Однажды, и только однажды, он был заперт, как сейчас, против своей воли, сделался беспомощным. Не было ни железа, ни целенаправленного заточения, но результат был тот же. Страх был тот же.
   Тогда не было лира; он был просто мальчиком. Лира не было; Слиту найти не удалось.
   У него перехватило дыхание на чем-то очень похожем на рыдание. Без света, без мира, без свободы, без лира он наверняка сойдет с ума.
   - такой большой вес-
   Сью встал на хребтах, извиваясь под своей плотью.
   Снова и снова он дергал конечности о железо, пока его запястья не стали мокрыми от крови.
   - из - из - из -
   "Слита...!" - закричал он, и звук вернулся, чтобы поглотить его. Чтобы снова проглотить его целиком.
   ГОРДОСТЬ PKINCBS
   12С
   Позже, когда он пришел в себя: "-боится". Голос был ровным, как клеверный мед, но, честно говоря, удивленным. "Посмотри на него, Рианнон!"
   Бреннан не двигался, не говорил, не открывал глаз, чтобы посмотреть. Он лежал в абсолютной неподвижности, напряженный и застывший, в железных оковах и в крови, и думал, что совсем сошел с ума. Это не могла быть Рианнон...
   Страница 71
  
   - Ты слишком сильно ударил его, - сказала она.
   Пусть это не Рианнон... И все же он знал, что это была она.
   - Это нужно было сделать, - ответил Ярек. "Но это не имеет к этому никакого отношения. Он в ужасе".
   "Слишком сильно", - повторила Рианнон. "Вы выбили его из головы".
   - о боги, нет -
   Тон Джарека был задумчивым. * "Я слышал об этом раньше, раз или два... боязнь быть заключенным.
   Но - в
   Чейсульский воин?"
   - Они такие же люди, как и любой другой мужчина, - резко сказала она.
   "Ты думаешь, что он колдун? Он всего лишь человек".
   "Оборотень, Рианнон. И, как говорят фанатики, претендент на трон".
   Рианнон не ответила.
   Лир-? он спросил; - умолял он.
   "Он вполне годится для жертвоприношения", - сказал Ярек.
   "В голове он или нет, богам все равно.
   Дайте им кровь: они довольны".
   Бреннан изо всех сил пытался понять. Претендент на престол?
   "И ты?" она спросила. - Будете ли вы довольны тем, что убили принца Хоманы?
   "Если послужит, - ответил Ярек, - и послужит. О, послужит".
   "Есть еще два сына. Муджхар богат сыновьями".
   Думая: я был дураком - женщина сделала меня дураком -
   Ярек: "И беден, когда все убиты". Движение. Звон железных звеньев, когда Ярек проверял связь. - Не такая уж мягкая кровать, не так ли? Холодный, твердый камень... железо для постельного белья.
   . . Он рассмеялся: "Как он тебя назвал? Мейджхана?
   Возможно, постельное имя... милое любовное имя Чейсули.
   "Это означает "милая", - сказала Рианнон; затем, смеясь: "Неужели ты не знаешь их Старого Наречия? Ты, Ярек, утверждаешь, что знаешь их так хорошо?
   Даже / знаю немного".
   И я знаю меньше, чем ничего - По ссылке Брен-
   Нан снова послал к Слите. Лир-лир-где ты?
   Но ничего не ответило ему.
   "Иди, Рианнон. Есть вещи, которые не требуют твоего присутствия".
   "Нет?" Ее тон был горьким. - Значит, вы покончили со мной теперь, когда я послужил вашему делу?
   - Мы можем снова найти тебе применение, - мягко сказал он.
   "Теперь иди."
   "Ему больно, Ярек. Ты слишком сильно ударил его".
   "К этому времени завтра он никогда больше не познает боли.
   А теперь иди". Движение. Шуршание ткани; движение тел. И тогда Ярек снова заговорил.
   "Ну что, милорд князь, неужели вы намерены вечно притворяться бессмысленным?
   У тебя нет вопросов?"
   Бреннан открыл глаза. Блюдо с маслом и закрученным фитилем наполнило его тюрьму дымным светом. Он увидел приземистые каменные стены, очень низкие, и половину дверного проема, едва вмещающего согбенного человека, с вырезанными вокруг проема рунами. Он уже видел подобное место раньше, гораздо моложе, когда шартал тщательно обучал сыновей Муджхар истории клана. Он нахмурился, но тут же отогнал его, когда выражение лица затянуло рану на его линии роста волос.
   И тогда он знал. Клетка. Камера, в которой обитает священник, а не заключенный. Но руны вокруг Страница 72
  
   низкая дверь принадлежала Старому Языку, а не человеческому; это место, таким образом, принадлежало Перворожденным и было очень старым. Теперь свободно оскверняется хоманскими фанатиками.
   Вопросы, сказал Ярек. О, да, у него был один: "Почему?"
   Ярек кивнул. - Хорошее начало, мой лорд. Он сменил позу, перейдя из приседания в позу на коленях, и Бреннан увидел мимо него дверной проем. Сидящий
   СРАЖЕНИЕ ПРИНЦОВ
   127
   снаружи стоял хомананец, явно настороже даже с
   Ярек присутствует. Они не рисковали. "Ответов много. Один из них состоит в том, что Чейсули - демоны и должны быть возвращены через смерть в преисподнюю Асар-Сути, откуда они вышли".
   Он улыбнулся, когда его чересчур драматизированный голос прозвучал слабым эхом. "Другое - это то, что старые боги Хоманы отвернулись от нас, требуя кровавых жертвоприношений, чтобы восстановить свою благосклонность". Ярек хрюкает от смеха
   высмеял заявление. "И все же третий требует...
   сокращение - тех, кто теперь близок к трону, чтобы освободить место для законного правителя, - он мельком взглянул на охранника.
   У Бреннана раскалывалась голова. Но на данный момент удивительно-
   Ишмент сдерживал страх ограждения. "Ты что, сошел с ума? Я могу опровергнуть каждое из этих нелепых доводов".
   - Можете? Возможно, первые два - я верю в вас демоном не больше, чем в себя, а старые боги давно погибли - но я согласен с последней причиной вашего убийства, милорд. Тусклое пламя масляной лампы рисовало тени на лице Ярека. - Лично я ничего не имею против вашей расы. Чейсули имеют такое же право жить на этой земле, как и хоманане, но...
   "Почему-'
   "Почему?" Тон Джарека был решительным. "Поскольку из-за ошибки искаженного пророчества и слепого молчаливого согласия хомананцев, побежденных легендой Карильона, Чейсули теперь удерживает Львиный Трон. И это, мой господин
   Принц Хоманы, вот почему ты и другие твои родственники должны умереть".
   Бреннан уставился на него. "Вы сошли с ума!"
   - Нет, - поведение Джарека оставалось невозмутимым. "В мире есть человек, который гораздо лучше подходит для управления Хоманой, чем твой отец".
   - Я сошел с ума, - недоверчиво пробормотал Бреннан.
   "Это не что иное, как кошмар..."
   Ярек лишь улыбнулся. Выражение его лица было странно вежливым, как будто ему нравилось отдавать только то, что он выбрал, и по особым причинам.
   И вдруг с ледяной ясностью Бреннан вспомнил
   128 Дженнифер Роберсон, его двоюродная сестра. - Вы Чейсули?.. Это был вопрос, утверждение и обвинение одновременно.
   Брови Ярека дернулись вверх; что-то мелькнуло в мутных глазах, потом исчезло. Он смеялся. "Я смотрю
   Чейсули, мой господин?"
   В искаженных тенях его лицо было чужим, полным плоскостей и впадин. Он был черноволосым, но кареглазым, светло-коричневого цвета; при плохом освещении по краям почти желто-золотистый. И хотя его коже не хватало солнечного загара, характерного для большинства Чейсули, то же самое было и у Корина и Кили.
   Страница 73
  
   - Чейсули, - сказал Бреннан, вздрогнув от шока, - и в союзе с Тейрнаном, с а'саи...
   Он посмотрел на человека, ожидающего прямо у низкой двери. "Вы используете фанатиков Хоманана, чтобы ввести в заблуждение любого, кто может работать против вас, кто может подозревать, что вы делаете..."
   Железо зазвенело. "Всем известна история убийства Элека - как он якобы погиб от руки
   Принц Хомана. . . и вы его используете. Вы используете его и другую ложь, чтобы исказить доверие, исказить пророчество - вы используете хоманских фанатиков, чтобы свергнуть законный Дом и заменить его своим".
   "Мы?" Ярек пожал плечами. "Нет, милорд. Я в союзе только с теми, кто считает, что Карильон оставил нам лучшее наследие, чем тот, кто сейчас владеет Львом".
   "Живое наследие..." Бреннан замер. - Тогда, если ты не Чейсули и не а'саи... - Он остановился. - Ты имеешь в виду внебрачного сына Карильона!
   - Кэроллан, - подтвердил Ярек. "Сын последнего Хоманана Муджхара и обездоленный король".
   - Лишенный собственности! Его так и не признали, а даже если бы и признали, он не мог бы править. Он глухонемой, Ярек!
   "Это не меняет того факта, что у него настоящая кровь. Это не меняет того факта, что он может производить на свет сыновей, которые не являются глухими и немыми".
   Бреннан покатился головой по твердому камню под головой. "Это безумие, безумие...
   это было решено двадцать лет назад, когда мой отец и Каро встретились. Там ПКИД PsmcES 129
   в нем нет честолюбия. Нет стремления к чему-то большему, чем мирная жизнь. И он у него есть, с Талиесин
   ... ты хочешь оторвать его от этого? Чтобы заставить
   Лев на него, даже если он этого не желает?"
   Лицо и манеры Ярека не были ни у сумасшедшего, ни у фанатика. Он был тихо, всем сердцем предан своему делу, ему не хватало фанатизма, который мог бы свести его с ума.
   Он был полностью предан. Бреннан увидел в нем тот же тихий огонь, что горел в Тейрнане, и снова подумал, не намеренно ли его вводят в заблуждение.
   Джарек бросил взгляд через плечо на хомананского охранника, затем повернулся и облизнул губы.
   "Двадцать лет назад мой отец был убит вашим, милорд. В чертогах Хомана-Муджхар, перед советом Чейсули, Найл сразил моего отца, чтобы он не отменил притязания Чейсули на царство. По этой причине мой отец умер. Я дал клятву выполнить его обязательство, и я собираюсь это сделать.
   Это. Какой бы ни была цена".
   - Эйека принесли в жертву его собственные люди, - устало сказал Бреннан. "Мой джехан держал нож, это правда, но только потому, что в драке кто-то сунул один ему в руку, а затем заставил его нанести удар Эйеку. Это было тщательно спланировано, чтобы вовлечь моего джехана".
   "Я ожидаю, что сын Ниатль больше ничего не скажет". Джарек слабо улыбнулся. "Это старая история, милорд, но история - живое существо, завещающее жизнь и знания другим, а также топливо для выполнения амбиций и обязательств.
   Времени становится все меньше - Кэроланы стареют, и с каждым днем жители Хомана забывают, что Лев принадлежит им, а не Чейсули. . . ни Найлу, ни вам, ни детям, которых вы могли бы родить от своей эринской королевы. Свет мерцал, почти потух. "Наша талморра - очистить Льва от притязаний Чейсули и снова отдать его хомананам. "
   "Талморра..." Бреннан не мог собраться с духом, чтобы плюнуть. "Если ты сделаешь это - если ты сделаешь это со мной или с кем-то еще - боги отвернутся от тебя!"
   Страница 74
  
   "Тогда тем лучше мы умилостивим их кровавой жертвой". Ярек взял тарелку с маслом и велел другому мужчине уйти.
   130 Дженнифер Роберсон
   Бреннан напрягся в кандалах. - Вы не можете просто убить меня на месте... на войне, да, но вот так? Во имя Кэроллана?
   - Но мы можем. Яркий свет падал на лицо Ярека.
   "Вы спрашивали, могу ли я быть Чейсули, работая с...
   а'саии? Он кивнул и продолжил. - Возможно, это убедит вас в обратном. Вот уже шесть месяцев мы ловим и убиваем Чейсули - не воинов, если только нас не принуждают, потому что слишком много лирских смертей заметят другие лиры, - а женщин и детей. Это необходимо. - Он наклонился ближе, понизив голос. - Теперь мы тянемся выше, касаясь самой королевской семьи, чтобы показать, что никто не неуязвим.
   Что даже самое высокое может быть пере-
   взято. - Он сделал паузу. - Предоставленный мне одному, я изобрел бы другое средство. Смерть есть смерть, но достоинство должно быть причастно. Жертвоприношение варварское. . . но и полезно.
   Для тех, кто преуспевает в таких вещах, это служит для поддержания горения огня. И нам нужен огонь, милорд, - яркий, горячий и чистый, - если мы хотим сжечь заразу Чейсули из раны, которую вы нанесли в Хомане".
   "Ярек..."
   Но Ярек ушел, и он взял с собой лампу.
   Пять
   Наконец пришла Рианнон. Она подожгла это место единственной свечой и опустилась рядом с ним на колени в тени. Ее ладонь была прохладной на его лбу. Она осторожно разделила влажные от пота волосы и откинула их назад, обнажая рану.
   Он отпрянул от нее.
   Она испуганно вздохнула, дернувшись от шока.
   Внезапно она повернулась, чтобы оглянуться через плечо в сторону входа на буксир, как будто боялась быть обнаруженной.
   Она думала, что он не знает?
   Он хотел сказать: оставь меня в покое, но не мог найти слов. Думая: если я не могу быть свободным от того места, где я
   я в заключении, пусть кто-нибудь разделит его со мной.
   "О Боже мой . . ." Ее черные глаза казались еще чернее в тени его тюрьмы. "Мой господин-*'
   Он отрезал ее. "Где мой лир? Что они сделали с моим лиром?"
   - Ее поместили в другое место. Милорд...
   - Она жива?
   "Да-конечно." Пятно грязи омрачило ее лицо.
   "Они хотят, чтобы ты был целым. В жертву. Они не убьют ее раньше времени".
   Он оскалил зубы. "Я не могу прикоснуться к ней. В звене нет Слиты!"
   Пламя плясало, гасло, почти потухло; Рука Рианнон дрожала. - Клянусь, она жива. Клянусь, милорд. Заперта, как и вы, но достаточно хорошо.
   "Я не могу прикоснуться к ней!"
   "Возможно, это наркотик". Заплетенные волосы ниспадали на нее 131
   132 Плечи Дженнифер Роберсон, заплетенные жгуты блестящих волос, перевязанные малиновой лентой.
   - Вино - вино Джарека, второй кувшин - было подмешано, милорд. Чтобы притупить вашу магию Чейсули.
   Свет свечи был добр к ее лицу. Черные волосы, светлая кожа, красноречивые глаза с длинными ресницами - Внутренне, стр. 75
  
   страх и ярость возросли. "Клянусь богами, женщина, ты меня обманула! Ты втянула меня в это безумие, затеянное Яреком".
   - Нет! О, нет, клянусь... Слезы навернулись на ее глаза. - Я ничего не знал...
   Насмешливый смех Бреннана прервал ее: "О, да, дай мне слезы! Нет, нет, женщина, только не снова... Я больше не поддамся твоему позированию невинности".
   "Мой господин-"
   - Я слышал тебя, - обвинил он. - Вы с Джареком обсуждаете мое здоровье и благополучие, а также планы моей кончины. Думаете, я дваждырожденный дурак? Железо звякнуло, когда он сжал грязные руки в кулаки. -- Иди, женщина. Вернись к мужчине, который так добр, так великодушен, так...
   "Послушай меня!" От ее отчаянного шипения пламя свечи погасло, и на изогнутой стене позади нее появились искаженные очертания. "Послушайте меня, милорд, когда я отрицаю, что знаю о планах Ярека...
   когда я отказываюсь от добровольного участия...
   "О да, ты ничего не знал", Он корчился в своих цепях и снова познал беспомощный страх погребенного человека.
   "О, Рианнон, я хвалю тебя, ты так хорошо сыграла свою роль. Я попал в ловушку, как зеленый мальчик, которого тошнит от любви к его первой женщине..."
   "Что ты хочешь, чтобы я сказал?" - спросила она. "Поклясться ли мне вашими богами? Муджхарами? Этим?" Свет поймал сапфировое кольцо, свисающее с ремешка, и драгоценный камень вспыхнул. "Тогда я клянусь вам, мой лорд-принц, Бреннаном из Хомана, первенцем из сыновей Муджхара, которому суждено однажды сесть на Львиный Трон".
   - Такой бойкий, - возразил он. "Ты изрыгаешь титулы и судьбы, как шартал, женщина, но я больше не подкуплю тебя".
   Рианнон на короткое время обнажила маленькие белые зубы, демонстрируя дикое разочарование. "Ты дурак - я пришел сюда, чтобы дать
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 133
   чем я могу тебе помочь, а ты тратишь силы на оскорбления!"
   Смех Бреннана был коротким лаем. "Дурак, не так ли? Больше никаких "милорд" здесь, "милорд" се, теперь, когда правда вышла наружу.
   "На данный момент, милорд, в вашем штате мало что может свидетельствовать о вашем происхождении или вашей божественности!"
   "Божественность..." На этот раз смех был искренним. "Да, в этой вонючей скорлупе не так много мужчин, не так ли?"
   - Я пришла помочь, - коротко сказала она. "Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал".
   Он звенел цепями. "Освободи меня, Рианнон. Докажи, что ты невиновна в моих обвинениях".
   Думая: Какую ложь ты мне сейчас скажешь?
   "У Ярека есть ключ".
   Он хотел стереть невинность с ее лица. - Так ты не его шлюха? У тебя нет постельных навыков, что ты не можешь выбить у него ключ? А еще лучше укради его!
   Краска вспыхнула на ее лице, чтобы соперничать с отблеском свечи.
   - Ярек - мой первый мужчина, - сказала она сухо, со странной честностью. "Прошел всего лишь месяц...
   дразнить - это не то, что у меня хорошо получается, - костяшки ее пальцев побелели от дымящейся свечи.
   Ему хотелось накричать на нее, потрясти ее, выбить из нее правду. И все же, несмотря ни на что, он верил ей.
   "И если ты не будешь дразнить, уговаривать, воровать, Джарек прикажет меня убить". Он видел, как ее подбородок судорожно дрожал. Он сказал тише: "Хотите ли вы это знание?
  
   преимущество, чтобы конкурировать с памятью о кольце, которое я дал тебе?"
   Одна рука накрыла кольцо и сжала его так сильно, что сухожилия вздулись под плотью. - Если меня поймают...
   Она остановилась. "Если меня поймают, трое будут принесены в жертву".
   Бреннан закрыл глаза и почувствовал, как пот заливает рану на его лбу. Он не стал бы отрицать правду, даже если бы думал, что она поверит ему, когда он сказал ей, что Джарек никогда не подумает о таких вещах. Джарек может.
   Он еще раз проверил связи и обнаружил, что они прочны, как всегда, вгрызаясь в рубцы и заставляя их снова кровоточить. Он отвернулся от нее и заскрежетал зубами, пытаясь удержаться от того, чтобы просить. Если просьб было бы недостаточно, попрошайничество лишь уменьшило бы то немногое, что у него осталось.
   "Мой лорд..." На этот раз, когда она коснулась его, он не отстранился. - Милорд, Ярек сказал, что вы боитесь таких мест.
   Весь воздух вырвался изо рта. "Я." Это было легче, чем он думал; страх сделал это за него. - Это место - этот вес... - Он остановился, закрыл глаза и снова ощутил зловоние страха. - Когда... когда я был всего лишь мальчиком, очень маленьким, я был заперт в месте, не слишком отличающемся от этого - весь камень, холодный камень, столько тьмы и вся тяжесть... - Он сглотнул, чуть не поперхнувшись.
   * 'Я имел для-
   достали, слава богам, забыли. . . до нынешнего момента. . . ."
   "О Боже мой."
   "Рианнон..." Он замолчал, начал снова, не заботясь о том, что его отчаяние было явным; что звук его страха наполнил его темницу. - Умоляю вас - освободите меня!
   Ее пальцы на мгновение сжали холодную плоть его руки.
   "Я сделаю все, что смогу".
   И она оставила его одного в темноте, где он мог плакать в уединении.
   Рианнон больше не пришла. Не было ни свободы, ни чуда, которое вызвало бы из воздуха ключ от кандалов, чтобы отпереть его наручники. Во сне или в бессознательном состоянии спастись не удалось. Было только поглощающее сознание того, что время пролетело слишком быстро и что в конце следующего дня он будет мертв, принесён в жертву во имя Кэроллана, внебрачного сына своего прадеда.
   Будь ты проклят. Карильон. . . проклинать чресла, породившие сына на каком-то низкопробном хоманском труженике, а не на солиндском
   Электро-
   И все же он уловил безумную иронию в этом проклятии, потому что без чресл, породивших Кэроллан - глухих, немых
   Каро - не было бы Найла. Нет Бреннана. Нет необходимости в правлении Чейсули, ибо тогда
   Хоманский наследник.
   И не надо жертв. Неровный камень проткнул его рыбу сквозь кожу Чейсули. О, Сиета, дай мне
   ГОРДОСТЬ с PRWCES 23S
   силы умереть, как умирает воин, не ненавидя себя за то, что потерял контроль в этом страхе перед маленькими безобидными местами...
   Шаги. Свет факела, проникающий сквозь низкое открытое-
   чтобы поджечь его тюрьму. И фигура человека, пригнувшегося, наклонившегося, чтобы войти, преклонившего колени рядом с ним с железным ключом в руке.
   "Мой господин, пришло твое время. Сегодня боги томятся от жажды".
   "Не поднимай на меня руки".
   - Что? И оставить тебя здесь сойти с ума от тесноты? Джарек разблокировал кандалы на щиколотках.
   Страница 77
  
   - Чтобы вы не забыли, милорд, у нас есть и ваш лир. Попытайтесь сбежать, и она обязательно умрет. Его лицо было в основном скрыто искаженными тенями. "Наркотик был сильным". Ярек спокойно отложил железо в сторону. Он зазвонил в крошечной камере. "Травник, который разбирается в таких вещах, порекомендовал смесь ингредиентов, смертельных для большинства мужчин, но только временно - сильно - вызывающих дискомфорт у Чейсули. Один ингредиент вы можете узнать: корень, называемый тэцу".
   Мышцы спазмированы. "Тетсу смертельно опасен!"
   "Это имеет значение?" Джарек рассмеялся. "Нет, нет, только не в сочетании с некоторыми другими травами - корень опасен, но не смертелен в надлежащей пропорции. Тем не менее, он оказывает мощное воздействие, не так ли? ." Наручники на запястьях были разблокированы. "Выходи, милорд. Боги ждут".
   - А если я останусь? Бреннан согнул болезненные запястья и стиснул зубы, пытаясь свести судорогой икры.
   - Если я решу остаться здесь, что ты будешь делать?
   "Замуруйте дверь и оставьте вас умирать сумасшедшим".
   Ярек пожал плечами. "Возможно, боги ненадолго смутились бы, если бы потеряли столь величественную жертву, но есть и другие. И кто сказал, что жертва ограничивается сыновьями Муджхар? Есть и дочери..."
   "Нет!" - воскликнул он и услышал короткое эхо. "Нет, не моя руджхолла. Ярек..."
   "Тогда выходите, милорд. Выходите на воздух, где вы снова сможете дышать и познать себя живым".
   В живых. На сколько долго? Тем не менее, у него было больше шансов выбраться из камеры, чем в ней.
   136 Дженнифер Коберсон
   Джарек отошел в сторону и жестом пригласил Бреннана выйти первым.
   Он пошел, сгорбившись и согнувшись, и почувствовал свежий воздух на своем лице. Никаких цепей - он был свободен - рамы были у него перед лицом. Он поднял руку, чтобы защитить глаза, почувствовал тепло и лизание капающего масла. Он пошатнулся, хотел бежать, но почувствовал руки на своих руках; сила препарата Ярека все еще оставалась в его организме.
   За пламенем он увидел лица. Все чужие, десять, двадцать, тридцать или больше, но он знал их. Он знал их по их жадным глазам и диким выражениям; их приверженность делу Ярека.
   Нигде он не видел Рианнон.
   Мужчины приблизились к нему. "Пойдемте, милорд", - сказал Ярек, когда его подтолкнули к алтарю.
   Это был старый темный камень, почерневший от крови убитого Чейсули. За пламенем факелов, которые несли его похитители, он увидел другие факелы, десять из них, воткнутые в землю, образуя кольцо вокруг камня. Вся земля превратилась в пыль под деревьями вокруг жертвенника; теперь его кровь замутит его.
   Он напрягся, попытался вывернуться, но его толкнули к алтарю.
   - Ваш Ур, милорд, - тихо сказал Ярек. "Не забывай свой лир".
   Они подняли его, даже когда он сопротивлялся; толкнул его на камень; прижал его к спине.
   - Справедливость, - сказал Джарек.
   "Вы сумасшедшие - все вы, сумасшедшие!"
   "Правильная линия восстановлена..."
   "Сам Карильон объявил Донала наследником вместо сыновей",
   Бреннан подал апелляцию. "Он женился на Эйслинн, дочери Карильона...
   тер, которая родила ему сына. , . чей сын породил сына".
   "У Льва снова будет Хоманан Муджхар..."
   Бреннан корчился; они удерживали его. "/ am Hom-
   Страница 78
  
   - закричал он. - Я добыча Льва!" И он подумал с внезапной ледяной ясностью.
   Я убит - есть еще мой руджхо. . . Харт может быть
   Муджхар. . .
   И пророчество сбылось.
   Ярек все еще говорил тихо, спокойно, как будто тренировался.
   ГОРДОСТЬ
   много раз: "Смерть Элека будет отомщена... память о нем пополнится кровью сына его царственного убийцы".
   Бреннан проклинал их всех, но они ничего не понимали. Они не знали Старого Языка.
   "Сын Карильона получит Льва..."
   "Я правнук Карильона!"
   "...и Лев снова узнает правильную линию, благословенную богами линию Хоманана..." Улыбка Ярека была странной.
   А потом он начал смеяться, но смех был еще более странным.
   Бреннан покатился головой о камень. "Дураки и сумасшедшие, все..."
   Ухмыляясь, Ярек отдал приказ. "Сними с него его
   нарукавные повязки".
   Он был раздет.
   "Приведи кошку".
   Слита-Слита-Слита-
   Ярек подошел ближе. Свет факела отражался от ножа.
   - Ваша серьга, милорд. И прикоснулся лезвием к уху, когда взял мочку в руку и протянул ее вниз, как будто собирался вырезать серьгу.
   Бреннан плюнул на него. "Во имя солнца, ветра и рек, земли, неба и морей..."
   Джарек рассмеялся.
   "-Имя Охотника, Ткачихи, Калеки..."
   И Ярек рассмеялся.
   "-Я проклинаю тебя, Ярек, сын Элека,-7 проклинаю тебя умереть смертью безликого человека под когтями и когтями зверя-"
   Ярек наклонился ближе, все еще смеясь, и оскалил зубы в насмешливом вызове. "Наложи все проклятия, которые пожелаешь,
   Ярек, сын Эйека, милорд. Они не тронут меня".
   Его глаза казались черными в свете бьющих факелов, но их оправа казалась ясным, зловещим золотом. "Что я делаю, я делаю во имя
   Асар-Сути, и он имеет приоритет над всеми вашими мелкими
   Чейсули боги!"
   "Ихлини!" - воскликнул Бреннан.
   "В настоящее время!" - взревел Джарек, подавляя крик Бреннана.
   Теперь, повторила Слита, когда еловая связь вспыхнула.
   138 Дженнифер Роберсон
   Бреннан, вырываясь из них всех, как из темноты,
   поднялся крик охотничьей кошки, едва заметил, что
   Нож Джарека прорезал тяжелую плоть и перерезал его долю. Боль была чем-то, что он больше не признавал. Только гнев. Страшный, жгучий гнев, поглотивший
   снизило его знание о себе и поставило его на грань.
   Страница 79
  
   -вниз-
   Ярость подпитывала пламя.
   -вниз-
   Он не знал своего имени. Он не знал ее имени, только то, что она была там, здесь, давала ему необходимую силу, давала ему то, в чем он нуждался; что он должен был иметь, использовать, владеть во имя своего гнева.
   Гнев и что-то еще. Что-то, что он знал как страх.
   Он потянулся к силе, страху, ярости;
   коснулся его, поймал в ловушку, прижал к груди.
   -в настоящее время-
   Он знал, что до ихлини его дары Чейсули были приглушены почти до нуля, но теперь - как ни странно - он чувствовал себя сильнее, чем когда-либо прежде.
   -в настоящее время-
   Ярек больше не смеялся. "Убей его!" он закричал.
   - Сейчас, - прошептал Бреннан. И в паутине связи он коснулся Слиты и всего ужасного наследия его расы.
   В образе рыжего горного кота он кромсал
   Горло Джарека.
   Шесть
   -беги беги беги-
   Литания в его голове.
   -беги беги-
   На четырех ногах, сгребая когтями обломки, бежала рыжевато-коричневая кошка. Бежим с ним, Слита; черное на черном во мраке ночи.
   -бежать-
   Глубоко в груди он закашлялся. Виноградные лозы и подлесок запутывали его путь, цепляя глаза хлыстом крошечных ветвей. Шипы впились в его шкуру, ломая, цепляясь, впиваясь в плоть.
   Тем не менее он побежал. Течет, как мед сквозь пламя.
   А потом неожиданно пришло воспоминание о том, кем он был, что он сделал, и он выпал из
   А'р-форма в человеческую форму, известную как Бреннан.
   Он приземлился на один локоть; она поддалась, согнувшись под его тяжестью, и бросила его на плечо, на левое, а потом вся забытая боль нахлынула снова, чтобы воспламенить его кости.
   Запутавшись в мертвом падении, он лежал, тяжело дыша. Его живот содрогнулся, пока хрюканье и одышка не стихли, и он снова понял, кто он такой.
   Мужчина.
   Бреннан напрягся. Влажные листья образовывали липкий плащ на обнаженных руках против ночи. Он вздрогнул раз, другой; заткнул рот и чуть не выплюнул
   палатки его живота на лесную подстилку.
   139
   140 феанифер РоберсМ
   - Слишком быстро, - прохрипел он, касаясь раскалывающейся головы.
   - Слишком рано... о, боги, моя голова...
   Страница 80
  
   Глаза Слиты казались масляными лампами в темноте. Лир-лир-
   Она прижалась подбородком к его плечу, потирая его, словно выражая силу и сочувствие.
   Боль в его разбитой голове почти взяла верх над &r-линком, который напугал его. Он попытался отложить это в сторону и думать только о Слите, но боль была настолько сильной, что даже у него болели зубы.
   Лир. Слита прислонилась к нему.
   Заставив себя не обращать внимания на собственный дискомфорт, Бреннан попытался успокоить ее, успокаивая нежными руками и нежными словами. Через связь они воссоединились, вновь подтвердив свою потребность друг в друге; кошачий страх, шок и усталость были эхом его собственных.
   "Боги..." В человеческой речи это было единственное слово, которое он мог произнести. Он был дезориентирован, запутался в ощущениях кошки, смешанной с человеком, до тех пор, пока на мгновение не смог различить себя, будучи ни человеком, ни кошкой, а вещью.
   Рядом ухнула сова. Другой ответил; вдалеке Бреннан услышал нарастающий вой волка и тявканье его стаи. Он поджал оба колена и прижался к ним лбом, желая, чтобы боль утихла.
   Лир. Слита снова, все еще прижимаясь к нему. Его рука коснулась спутанного меха, липкой крови, жидкости, просачивающейся из открытой раны. И возмутился святотатством.
   "Слита..." На этот раз слова начали обретать смысл.
   Он опустился на колени, осторожно осматривая ее голову, горло, плечи, осторожно ощупывая ребра, живот и бедра. В темноте была скрыта большая часть ее ветхости, но он знал, что она не невредима.
   Собаки взяли свое.
   -- Ку'рештин, -- пробормотал он. -- Натравить собак на лира.
   Эффективный. Слита лизнула его шею. Они отвлекли меня от тебя. Она сделала паузу. Кровь, Ур. Он натравил на тебя собак?
   Бреннан осторожно коснулся своего левого уха. Нет больше мочки, больше нет серьги. Только кровь была отмечена на том месте, где он носил украшение в виде кошки.
   141
   ПАРТИЯ ПРИНЦОВ
   Никаких гончих, Ур. Это сделал человек. Это было сделано Ихлини.
   Нет! Шокированная реакция Слиты была немедленной. Я бы знал ихлини.
   Так я и думал, мрачно согласился он. Но в прошлом др.
   Ихлини неизвестными вошли в саму Хомана-Муджхар
   . . . кто может сказать, какое заклинание было наложено, чтобы ослепить нас от истины?
   Она была раздражена от боли и непонимания. Боги поставили нас охранять Чейсули, отличить врага от друга, распознать злой умысел.
   А узнать Ихлини?
   Это больше, чем что-либо еще.
   Бреннан сидел очень неподвижно, не осмеливаясь даже потрогать рукой ее шкуру. В нескольких словах Слита рассказал о цели лира больше, чем он когда-либо слышал от нее раньше. В детстве его учили, что лир - это дар богов, что-то невероятно особенное; Связь между воином и животным была благословением, которое никто другой не мог понять, вещью, которую нужно дорожить превыше всего. Такое преподнесение абсолютов оставляло мало места для вопросов, и еще меньше для ответов. Сами лиры всегда были до странного скрытны во многих вещах.
   "Почему?" Он спросил об этом вслух, потому что это каким-то образом сделало его более существенным; - спросил он мягко, небрежно, потому что боялся, что она не даст ему ответа, если его голос прозвучит слишком напористо. "Почему вы должны знать Ихлини прежде всего?"
   Обладая большей силой, они представляют большую угрозу. Слита лизнула его в плечо.
   Это был не тот ответ, которого он хотел; это не сказало ему ничего, чего бы он уже не знал. "Конечно, любой, у кого есть сила, представляет равную опасность".
   Страница 81
  
   Ее дыхание было теплым. Кто его злейший враг?
   - Я, конечно, мой собственный - это мне ничего не говорит. А потом он перестал говорить. Его пальцы глубоко впились в толщу ее шкуры. - Если, конечно, вы не подтверждаете утверждение моего Джехана о том, что Чейсули и Ихлини - кровные родственники.
   142 Дженнифер Роберсон
   Слита уткнулась головой ему в плечо. Ур, лир, хватит. . . мы можем не идти домой?
   Дом. Она имела в виду Clankeep или Homana-Mujhar?
   - Зита... - Но он не закончил свой вопрос, потому что услышал движение в лесу.
   Сначала он подумал, что это хоманцы пришли, чтобы найти его, чтобы снова бросить его на алтарь, чтобы завершить жертвоприношение. Он присел на корточки, подтянув ноги, чтобы броситься в стремительный полет, но не побежал. Мир медленно уходил из-под него, и он неуклюже повалился на одно бедро, держась в вертикальном положении только благодаря одной жесткой вытянутой руке.
   Нет, сказала Слита. Думай, прежде чем бежать.
   Он сделал, как было сказано, и понял то, что она хотела, чтобы он понял. Нет, то, что он услышал, не было шумом
   Хомананы охотятся на него; не те фундаменталистские дураки.
   Разоблачения Ярека как Ихлини было бы достаточно, чтобы отправить их в бегство. K была одна вещь более ужасающая для
   Чейсули-боящийся Хоманана, чем воин, предполагающий лир-
   форме, это был колдун Ихлини.
   Неудивительно, что Ярек нес всю эту чепуху о
   Кэроллан - он использовал его, чтобы скрыть свои настоящие намерения, спрятаться от других.
   Он присел в темноте, а Слита присела рядом с ним. И тут кот легонько боднул рукой. Девушка, лир. . . тот, кто освободил меня.
   Рианнун. Итак, она сделала то, что обещала.
   Шум приближался... Без сомнения, она думала, что двигается тихо, используя всю свою скрытность, на какую только была способна, но чтобы
   Бреннан, воспитанная и обученная воином, ее прогресс был легким.
   последовал за ним. Она не научилась двигаться хаотично, спотыкаться, ждать, снова двигаться, как животное. Она шуршала, ломала ветки, цепляла лианы и подлесок.
   Он подождал, пока она окажется достаточно близко, а затем произнес ее имя.
   Из-за испуга она отлетела на два шага назад, а затем ее быстро поймали, одежда и волосы зацепились за искривленные ветки. Он слышал ее быстрое дыхание и рвение тонкой ткани, когда она пыталась освободиться.
   "Мейджана - нет. Нет нужды бежать от меня". И он ЛЮБИМЫЙ ПКИНС
   143
   поднялся с корточек, чтобы встать, опершись одной рукой о ствол хвойного дерева, чтобы не упасть.
   "Мой господин?" Все движение остановилось. - Бреннан?
   "Да. И мой лир, которого вы были достаточно любезны, чтобы освободить."
   Он снова услышал рвущуюся ткань, лязг чего-то металлического, прерывистое рвение в ее дыхании. И тогда она была свободна и стояла перед ним. Мусор засорял ее косы, прилипал к одежде, портил лицо. Но она улыбнулась, засмеялась и протянула сияющее золото.
   "Ваш, милорд. Когда все остальные разбежались, я взял их, чтобы отдать вам".
   Страница 82
  
   Он и не думал снова увидеть ftr-полосы. Он также не дал себе времени подумать о том, что означала эта потеря. Хотя ир-золото не делало его мужчиной или воином вместо мальчика, оно все же было неотъемлемой частью того, кем он был. Эта потеря так же опозорила бы его образ жизни, как ношение их сделало бы честь его образу жизни.
   - Лейхана ту'сай, - прошептал он. "О, мейджана, я так многим тебе обязан. Слитой... своей жизнью... этим..."
   Ее глаза избегали его. - Я не смог найти серьгу, милорд. Возможно, если мы вернемся...
   "Нет. Это не имеет значения. Мне не хватает мочки, чтобы носить его". Он печально улыбнулся ее шипению осознания.
   "Этого достаточно, мейджхана. Это я тебе обещаю". Медленно он просунул руки через тяжелые золотые обручи, одну за другой, и сдвинул ленты выше локтей, пока золото не сомкнулось на живой плоти. Полосы остыли лишь на мгновение, а потом согрелись, вспомнив свое привычное место, и он снова стал целым. - Лейхана ту'сай, - повторил он, обводя кошачьи очертания на металле.
   Рианнон слегка пожала плечами. "Возврата твоего золота все еще недостаточно, чтобы отплатить за ту боль, которую я причинил тебе и твоему коту. Если бы я знала, что задумал Ярек..." Она остановилась, и слезы хлынули из ее глаз. "О боги-
   как я мог быть таким слепым, таким глупым. . . как я мог не видеть, что он собирался сделать?"
   Он протянул руку и поймал ее затылок против
   ладонь одной руки и нежно баюкала ее. Медленно он
   144 Дженнифер Роберсон втянула ее в себя, пока она не прижалась своим платком к его грязной куртке, цепляясь за его руки. Сначала она держалась натянуто, явно чувствуя себя неловко из-за его положения, если не из-за его сострадания. Медленно он ласкал ее, как ласкал многих кобылок.
   - Шансу, - мягко сказал он. "Мир, мейджхана, я думаю о тебе не меньше из-за твоего горя". И все же, даже когда он сказал это, он задавался вопросом, имел ли он это в виду. В кланах горе было
   исключительно частная вещь. Чейсули ничего не показала там, где ее могли увидеть другие.
   \
   Традиционно. Но традиции меняются... j|
   Слезы не выдержали. Рианнон отодвинулась, вырвалась из его рук и вытерла лицо, добившись лишь размазывания грязи по обеим щекам. Ветки и листья цеплялись за ее косы. Но он думал, что никогда не видел женщину ||
   который выглядел красивее, даже в запущенном состоянии. |-
   - О, мой лорд... - Она протянула руку и коснулась кончиками пальцев его шеи, куда попала кровь из его украденной доли.
   покрытый коркой. "Мой господин, они так жестоко обошлись с тобой. Сначала твоя бедная голова, потом наркотик, цепи
   . . . теперь это."-^
   Она поймала одну из его рук, пока он колебался, и осторожно потянула, призывая его вниз. -- Садитесь, милорд, умоляю вас.
   ясно, что вы близки к коллапсу." - ^
   "Это?" Неловко, благодарный за ее помощь, Бреннан сел. Слита согрела его, прижавшись к одному боку; он обнял ее и упивался ее присутствием. "Боги, что я сделал..." Он замолчал, когда мир снова перевернулся, и попытался сдержать проклятие |
   оставаться в вертикальном положении, j
   - Ложись, - сказала Рианнон. "Вот... я помогу..." *-
   И она двигалась быстро, когда он рухнул, положив голову ей на колени. Неуверенно она погладила застывшие от пота волосы с его лба. Ее пальцы были прохладными и легкими, и боль от ее прикосновения была не такой сильной. - Спи, мой лорд, - сказала она. "Вреда больше не будет^
   Страница 83
  
   тебе. - Он улыбнулся, хотя и не открыл глаз.
   - Я. Ничего страшного, милорд Бреннан - обещаю. Ваш брат здесь, и я тоже.
   ГОРДОСТЬ OFPRIWES 14S
   На данный момент он больше ничего не хотел.
   Ему снилась тьма и тесное заключение, и знание своего страха. Отягощенный, он не мог двигаться.
   Только его голос знал свободу, да и в ней ему было отказано. Скованный глубоким, тревожным сном, единственным звуком, который он издавал, был сдавленный вой, приглушенная мольба об освобождении.
   "Мой господин."
   Вмешался женский голос. Издалека он услышал это. Он потянулся к нему, пытаясь поймать и прильнуть к нему, как младенец к материнской груди.
   "Милорд..." Она сделала паузу, "Бреннан... Бреннан... проснись. Я здесь. Я здесь. Я обещаю".
   Он боролся с голосом. Что-то коснулось его лица: теплая и добрая рука, предлагающая ему сострадание.
   Он протянул руку, поймал ее, уцепился, и тьма начала отступать.
   "Бреннан..."
   И он снова вышел из сна в реальность и прижал ее к своей груди, притягивая ее тело к себе, зная только один способ изгнать этот проклятый богами страх; как доказать, что он был жив, жив, после того, как был так близок к смерти.
   - Пожалуйста... - прошептал он и вдруг проснулся.
   -о боги-
   Как раз когда он двинулся, чтобы избавить ее от своего веса, от своего нехарактерного требования, ее руки снова потянули его вниз.
   "Нет."
   -- Но -- вы знаете, что я хотел сделать -- что бы я сделал, хотите вы того или нет...
   ."
   "Я знаю". Она потянулась, чтобы поймать прядь его волос.
   - Думаешь, я не хочу?
   В голове пронеслась дюжина вопросов. Он хотел поговорить о Яреке; грани между похотью и любовью; различия в удовлетворении и благодарности. Он мог назвать ей так много причин того, что он почти сделал, и того, что его тело все еще хотело, чтобы он сделал. Но, глядя в ее лицо, в ее красноречивые глаза, он не видел желания
   146 Объяснение Дженнифер Роберсон. Она знала так же хорошо, как и он. Она хотела так же, как и он.
   Она зарылась руками в его волосы и тянула его голову вниз, вниз, пока ее дыхание не коснулось его лица. "Я не любила его, Бреннан. Это я тебе обещаю".
   На данный момент этого было достаточно.
   Он отдал Рианнон на попечение служанок, когда они достигли Хомана-Муджхар. Слиту он, как всегда, заботил лично. И, наконец, он обратил на себя внимание, задержавшись в горячей ванне, даже когда его родня постучала в дверь его комнаты с вопросами о его здоровье, весть о его потрепанном появлении...
   ance был передан среди слуг и, таким образом, среди его родственников. Он отослал их с обещанием полного объяснения и заснул в бочке.
   Наконец он встретился со своими родственниками в воздушной солнечной башне Дейдры, хотя снаружи уже было темно. Он был более чем готов дать объяснение теперь, когда он снова был чист, одет в свежую кожу и
  
   пахнет гвоздикой внутри
   вместо страха и тесноты. Но он не сразу начал, потому что Лан подошел вплотную и остановил его, взявшись за его руку.
   С минуту он внимательно осматривал левое ухо Бреннана.
   - Чистый порез, - сказал он через мгновение. - Тебе повезло - ты мог потерять все ухо.
   Мейв, стоя возле одной из жаровен-треног, гримасничала.
   растерзала и коснулась своей собственной, как будто разделяя меру его боли. Кили, сидевшая крестообразно на одном из стульев Дейдры, убирала распущенные волосы с ее лица напрягшимися пальцами. Ее голубые глаза были очень задумчивыми.
   Дейдра, играя хозяйку, налила вина в гроздь чашек и начала их раздавать. Когда она подошла к Бреннану, он увидел, как плотно сжаты ее губы. Сначала она ничего не сказала, отдавая Лану его порцию, но он, казалось, почувствовал ее намерение и плавно отошел. Это оставило Дейдре и Бреннан лицом к лицу за чашкой кроваво-красного вина.
   Он взял его у нее, но ее пальцы сжали его.
   - В следующий раз, - тихо сказала она, - пусть ванна подождет.
   147
   СЛОЙКА PStMCES
   "Я был грязным..."
   - Я знаю. И я говорю, пусть подождет. Ее зеленые глаза были тверды, непоколебимы. "Думай о своем отце, а не о себе".
   Он открыл рот, чтобы возразить, чтобы повторить, как ужасно
   ему нужна была ванна, но вместо этого он молча закрыл ее.
   Взгляд на отца, спокойно ожидающего в кресле у камина, подчеркнул смысл слов Дейдры. Найл ничего не сказал, но Бреннан внезапно осознал, что беспокоил его глубоко и напрасно, пусть даже в течение короткого промежутка времени, необходимого для купания.
   Он вздохнул. "Да. Да, я буду." Он кратко коснулся плеча Дейдре в знак благодарности, затем подошел к отцу. Остальные услышат достаточно ясно, но говорить он будет с Найлом. - Я в порядке, Жеан. Клянусь.
   дискомфорт, - он пожал плечами, - но он исчезнет.
   Найл посмотрел на него со стула. - Кто заковал тебя в кандалы? - тихо спросил он.
   "Утюги!" Мейв смотрела. - Что он имеет в виду, Бреннан?
   Остальные, очевидно, видели только ухо без мочек.
   Муджхары видели его запястья с натертыми браслетами из плоти. А теперь и все остальные поступили так же.
   Кили резко развернула ноги, встала и подошла к нему. Напрямую, как всегда, она схватила одну из его рук и вытащила так, чтобы она могла ясно видеть ее и его запястье. Он почувствовал, как ее пальцы на мгновение сжались от шока, а затем она отпустила его. - Кто посмел заковать тебя в цепь? Ее тон был ровным, на первый взгляд бесстрастным, но он услышал правду за этим звуком. Злость. Возмущение. С постоянным недоверием. - Его звали Джарек, - сказала Рианнон и закрыла за собой дверь.
   Все как один повернулись и уставились на нее. Даже Бреннан не сразу подошел к ней, хотя и собирался, потому что был слишком напуган. Он знал, что она привлекательна.
   красивой, но женщины сделали ее красивой.
   Неловко она сделала глубокий реверанс. Тяжелые юбки глубокого насыщенного синего цвета драпированы на сланцево-сером камне.
   Ее волосы, гладко заплетенные сзади в единственную косу, намотались, как блестящая черная веревка на мягкую шерсть. "Мой господин Муджхар..." И внезапно она потеряла свою страницу 85 .
  
   остаток средств.
   Лан, самый близкий, схватил ее за руку и поднял.
   Ее лицо сияло ярким цветом. Она позволила Лану держать ее одеревеневшую руку и больше не пыталась пошевелиться, словно боялась еще больше опозориться.
   - Успокойся, мейфана, - ласково сказал ей лан, улыбаясь своей самой дурацкой улыбкой. "Бывают времена, когда требуется формальность,
   но это вряд ли один из них ". Его пальцы мягко сжали ее руку. "Добро пожаловать среди нас, леди."
   Бреннан посмотрел на своего дядю, а не на Рианнон. Для дам Дейдры - а, следовательно, и для остального дворца - не было секретом, что брат Муджхара был достойным мужчиной, будь он другом или соседом по постели - или и тем, и другим, - но Лан никогда не выказывал никаких признаков желания постоянства в женском обществе. Конечно, не сейчас, но его внимательность к Рианнон была очевидна.
   Он сделал бы то же самое для любой женщины. . . а потом:
   Должно быть, она на двадцать пять лет моложе моей су'фали!
   Бреннан плавно двинулся вперед и протянул руку Рианнон. Она сразу взяла ее, и он не смог скрыть улыбку тонкого триумфа, когда отвернул ее от Лан.
   Он представил ее своему отцу. "Это Рианнон, Джехан. Из-за ее мужества я здесь, чтобы встать перед тобой".
   - Прими мою благодарность, - тихо сказал Найл. "Лейхана ту'сай, на древнем наречии. Но неужели вы будете более прямолинейны в объяснении, чем мой сын?
   "Почему он был в кандалах?" - спросила Мейв. - Ты знаешь, Рианнон?
   - Осторожно, - предложил Бреннан. "Рианнон - союзник, а не враг".
   Рука Рианнон похолодела в его руке. - Я знаю, - сказала она и продолжила рассказывать им тихим, уверенным голосом.
   Когда она закончила, воцарилась тишина. И тут Муджхар начал ругаться. Тихо.
   Спокойно. изобретатель-
   активно В совершенном красноречии он обрушил на Ихлини все проклятия, какие только мог придумать.
   ГОРДОСТЬ ПЛАНЦЕВ
   149
   - Что ж, - сухо сказал Лан, когда Найл закончил, - в нашем возмездии нет нужды. Конечно, этого достаточно.
   - Выследи их, - натянуто сказала Кили. "Выследи их всех и убей их всех, как ты убил Джарека".
   - Ярек был Ихлини, - напомнил ей Бреннан. "Насколько нам известно, такими же были и другие".
   "Как?" - спросила Мейв. "Могли ли они все спрятаться за лицами Хоманана? Даже перед Уром?"
   Бреннан пожал плечами. "Слита не знала его из-за Ихлини.
   Ясно, что Страхан хорошо выучил заклинание, защищающее Ихлини от лиров".
   - И это делает их еще более опасными, - сказал Лан.
   Найл покачал головой. - Я не уверен, что это так. То, что Джарек был защищен щитом, да, - но другие? Я думаю, что нет. От лира требуется что-то осязаемое - зуб, коготь, коготь, перо... умер в руках Ихлини?" Он наклонился вперед в своем кресле. "У Тинстара был Кай, ястреб моего деда. У Страхана было четыре зуба от Сторра, волка Финна. Но, думаю, на всех их недостаточно".
   Страница 86
  
   "У него могло быть более чем достаточно", - сказал Бреннан. "Он сказал мне, что, хотя они предпочитали приносить в жертву женщин и детей, чтобы не "напугать пихту", они все же убили нескольких воинов".
   "Бесконечный запас лира". Лан с каменным лицом покачал головой. "Это не невозможно. Может быть, все были Ихлини, а не
   Homanan вообще, Ярек просто использовал историю Эйека как уловку".
   "Но почему?" - спросила Рианнон. "Если все были ихлини, зачем вообще вести себя как хомананы?"
   - Подумай, - сказал Лан. "Как лучше проникнуть в царство, чем изобразить себя частью этого царства?"
   - Даже перед людьми, которых ты собираешься убить? - спросил Кили. "В этом нет никакого смысла, даже учитывая то, что я слышал о Страхане".
   Лан пожал плечами. "Я не могу сказать, почему Страхан делает то, что он делает. Но если он верен себе - верен Страхану, которого мы знаем, - он будет использовать все свои средства, чтобы причинить нам вред". Он кивнул Рианнон. "Если бы она не освободила Слиту, тем самым вернув силу Кр-образа Дженнифер Роберсон?
   Бреннана, Джарека и остальных не разоблачили бы. Он все еще не знал бы правды, потому что союзники Страхана прилагают все усилия, чтобы держать нас в неведении, - он красноречиво развел руками.
   "Как лучше всего это сделать? Играя роль".
   Кили покачала головой. "Я все еще говорю, что это бессмысленно. Я не понимаю, почему кто-то из них утруждает себя изображать из себя хомананцев, когда они хотят убить нас, несмотря ни на что".
   "Потому что в тебе нет лукавства", - сказала Дейдра.
   Кили удивленно посмотрела на нее. "Какая?"
   - Никакого лукавства, - повторила Дейдра. "Ты женщина, раз говоришь то, что имеешь в виду".
   "Даже когда тишина предпочтительнее". Бреннан улыбнулся своей хмурой сестре. - Признайся, руфхолия, ты скорее начнешь выкрикивать свое имя и намерение на всеобщее обозрение, чем работать в тишине и увертках.
   "Как и все, - возразила она. "Что толку ползать на животе, когда есть ноги, чтобы нести тебя?"*
   "А что плохого в том, чтобы ждать, пока не станут известны все факты?" - спросила Мейв. "Кили, вы слишком смелы, слишком быстро говорите, что думаете, когда лучше подождать".
   Найл остановил назревающую битву поднятой рукой.
   "Достаточно." Одного слова было достаточно.
   Бреннан хорошо воспользовался возможностью высказать свои мысли. "Возможно, Ярек действовал в одиночку. Теперь, когда я думаю об этом, он, кажется, прекрасно понимал, как другие могут воспринять его, как будто ему приходилось думать о том, как он формулирует вещи, чтобы не выдать себя. всегда был Homanan, в речи и отношении ".
   Он сделал паузу. "По крайней мере, пока он не решил разгласить себя, а затем остальные разбежались".
   Найл посмотрел на Рианнон. "Ты должен рассказать нам, что ты знаешь о Джареке. Все. Ничего не скрывай, или ты можешь нанести нам удар, которым Страхан гордился бы".
   Лицо Рианнон было бледным, когда она смотрела на Муджхара.
   Ее рука в руке Бреннана все еще была очень холодной. Он сжал его, чтобы придать ей уверенности; она быстро взглянула на него.
   слабо улыбнулась, затем полностью убрала руку и кивнула.
   отдан Муджару.
   Найл открыл рот, чтобы снова заговорить, но сдержал свой вопрос, когда Дейдре слегка коснулась его руки.
   - Минутку, милорд. Позвольте девушке - и всем нам - найти место.
   Она налила вино в оставшуюся чашу и передала ее
   Страница 87
  
   Рианнон. "Ты не должна вызывать у нас у всех такой трепет", - ласково сказала ей Дейдре, ее зеленые глаза светились юмором. "Под всем золотом и колючей гордостью эти Чейсули ничем не отличаются от нас с вами".
   Рианнон сжала чашку. -- Но... не так ли?
   "Чейсули?" Брови Дейдры поднялись. "Нет, нет, не я.
   Эринниш, я, больше нет. В моих костях нет магии".
   "Ни в моем." Мейв не улыбнулась, хотя ее тон был достаточно ровным. "Мы небрежны в нашей благодарности. За то, что вы сделали для дела Бреннана, мы все благодарны".
   Рианнон уставилась на лицо Бреннана. То, что она чувствовала, было ясно для всех. "Ничего другого я не
   мог сделать."
   Лан принесла стул и пододвинула его вперед, стукнув его позади себя. - Садитесь, мейджана. Улыбка его была чрезвычайно очаровательна, блеск в глазах явно предназначался для Бреннана. - Успокойтесь, я настаиваю -
   и расскажи нам все, что сможешь, о Яреке".
   Она медленно села, сжимая чашу с вином. Она не пила. Она подождала, наблюдая, как ее хозяева находят места, чтобы сесть, а затем так глубоко вдохнула, что сапфир засверкал в свете свечи. "Он был добрым человеком - ко мне". Кровь бросилась ей в лицо, когда она ясно услышала несоответствие в своем заявлении. - Он ничего не сказал мне об Эйеке, мой лорд Муджхар. Он держал свои дела в тайне, да... но сколько мужчин делят такие вещи с женщинами? Даже женщины, которые делят свои кровати?
   Цвет углубился в ее лице; она мельком взглянула на Брен-
   нан, затем отвернулся. "Он охотно обслуживал Чейсули в трактире. Я не слышал слов ненависти или неприязни".
   - Я тоже, - подтвердил Бреннан. "Даже когда он и другие бросили меня на алтарь, в этом было мало истинной ненависти и вообще ничего безумия". Он пожал плечами. "Опять таки ...
   до того момента, когда он отдал свое
   152 Дженнифер Коберсон призналась, что служила Асар-Сути, Джарек был верным, преданным, открыто преданным делу ублюдка. . .
   и я поверил ему. Не было причин не делать этого".
   Найл кивнул. "Я думаю, вы можете иметь на это право. Он намеренно ввел их в заблуждение, чтобы, если бы ему пришлось, обвинить их в вашей смерти. Он не признал бы свою личность никому, кроме Ихлини". Его глаза смягчились, когда он посмотрел на Рианнон. - Даже тебе.
   "Что-то еще?" - тихо спросил Лан у бледной Рианнон.
   "Подумай о нем в новом свете, мейджхана, и ты, несомненно, обнаружишь что-то в его разговоре, в его поведении.
   ... в компании, которую он держал".
   Рианнон задумчиво нахмурилась. "Однажды он сказал что-
   дело его рождения. Он сказал, что он внебрачный ребенок. Она пожала плечами. - Я ничего об этом не подумала - я тоже внебрачный ребенок, - но он сказал, что это очень важно в схеме вещей. Что, в конце концов, ублюдочная кровь даст ему силу, которой не сможет удержать никто другой. Она взглянула на Бреннана.
   до... пока я не услышал, как он сказал милорду, что низвергнет Дом Хомана... И тогда я понял, что должен делать".
   - Слава богам, - пробормотала Мейв.
   Найл медленно покачал головой. "Сила его крови
   Страница 88
  
   ... насколько нам известно, он мог быть сыном Страхана".
   "Это имеет значение?" - спросил Кили. "Он мертв."
   Лан пожал плечами. "Умер, да... но я прокляну безымянную суку, которая все равно его родила".
   Рианнон резко посмотрела на него. - Но я знаю ее имя, - сказала она. "Мне показалось, что это красиво, поэтому я легко это запомнила", - слегка улыбнулась Рианнон. "Его мать звали Лилит".
   Как один, они посмотрели на лан.
   Семь
   - Ты не можешь быть уверен, - заявил Найл. "Руджхо - ты не можешь".
   лицо Лана было особенно серым, как мел. "Как не?" - хрипло спросил он. "Должен ли я игнорировать очевидное?"
   - Что очевидно? - спросил Найл. - Как ты думаешь, Лилит хранила целомудрие до или после тебя?
   Лан непонимающе посмотрел на Рианнон, которая смотрела в ответ с растущей тревогой. - Разве я сказал что-то не то? она спросила.
   "Я сказал то, что я не должен?"
   Бреннан собирался заговорить, чтобы успокоить ее страхи, но Лан встал перед ней, ловко убрав его плечом с дороги.
   "Рианнон". На мгновение Лан больше ничего не сказал, погрузившись в какую-то личную битву, а затем выдохнул сквозь сжатые губы и опустился перед ней на колени. "Мейфана..."
   Он взял одну из ее рук в свои обе. - Не могли бы вы сказать мне, сколько ему было лет?
   "Сколько?" Она в замешательстве уставилась на Лана, затем взглянула на Бреннана, словно спрашивая инструкций.
   Но он ничего не мог ей предложить.
   Лан был исключительным намерением. "Сколько лет было Джареку, Рианнон?"
   - Мой возраст, - ответила она. "20."
   - Двадцать, - тупо повторил Лан. Он повернул голову и посмотрел на Найла. "Возраст правильный... и он был внебрачным сыном ихлини джехана, чье имя, как мы знаем, Лилит. Какие еще доказательства вам нужны?"
   Муджхар выглядел бесконечно старше. "Возможно, нет"
   153
   - Джеффри Роберун, - устало сказал он, потирая изуродованную плоть вокруг пятна. "Возможно, у нас есть все, что нам нужно".
   "Да." лицо Лана было странно пустым. "Это было то, чего она хотела. Дитя нас обоих, чтобы смешать кровь, наследие, силу..."
   - А теперь он мертв. Голос Найла был ровным. "Зачем ненавидеть себя еще больше, когда необходимость в этом отпала?"
   поза Лана была невероятно жесткой, когда он выпустил
   Рука Рианнон и поднялась. Бреннан, наблюдая за ним с растущей тревогой, подумал, что никогда еще не видел дядю таким потрясенным или таким уязвимым.
   - Слава богам, - сказал Лан. Он посмотрел на Бреннана.
   "Лейхана тусай, харани, за то, что избавила нас от другого
   Ихлини - мерзость Ихлини!"
   Поскольку все слова были жестокими, Бреннан услышал боль в тоне Лана. Он знал лучше, чем полагать, что это произошло от горя, но было и больше, чем бесстрастие.
   Как мужчина справляется со смертью сына, которого никогда не знал? Бреннан медленно покачал головой.
   "Суфали..."
   - Ты наверняка помнишь эту историю, - резко сказал Лан. Маска соскользнула с его лица; Бреннан заметил враждебность, столь нехарактерную для его дяди. "Я был шпилькой на странице 89
  
   Кобыла Лилит. Она заколдовала мой лир, заколдовала меня
   ... она украла у меня семя. Думаешь, я буду оплакивать этого несчастного отродья?"
   Глядя на него, Бреннан увидел разгневанного человека, вкусившего горькие плоды стыда. Это был новый аспект лана, чье место в домашнем хозяйстве заключалось в постоянной теплоте и привязанности. Он был kinspirit, а также kin.
   Он как бы хочет бичевать себя, так как мы не будем делать это за него. - Су'фали... - снова начал Бреннан, думая облегчить страдания Лана, и понял, что нужно думать и о себе. Лан на данный момент не мог видеть дальше своих собственных чувств к чувствам своего племянника. "Су'фали, ты говоришь, что я убил родственника".
   На краткий застывший момент
   в глазах Лана, а затем быстро исчез.
   "Ихлини. Не более того".
   Бреннан медленно покачал головой. "Но он был. Он был
   ГОРДОСТЬ с ПРИНЦАМИ 155
   враг, да, но мы разделили кровь. Он был моим двоюродным братом, как и Тейрнан. Это имеет значение, су'фали".
   взгляд Лана был напряжен. "Тогда я скажу по-другому," сказал он с продуманной отчетливостью. "Если бы ты знал, что он мой сын, когда он начал кромсать тебя на куски на этом извращенном алтаре, ты бы не стал его убивать?"
   Изящная ловушка... Но Бреннан покачал головой: "Нет, су'фали.
   Нет."
   - Тогда окажи мне любезность, попытайся понять мои чувства, - коротко сказал Лан. "Я не буду оплакивать человека, рожденного от моего семени, но определенно не от моих убеждений и привязанностей".
   - Ихлини и Чейсули, - жестко сказал Кили. "Боги, кто может сказать, какими искусствами он мог обладать?
   Какова величина его сил?"
   - Первенец, - натянуто сказала Мейв.
   "Нет." Ответ Найла был быстрым и категоричным. - Нет, не Перворожденный. У него не было другой крови, значит, пророчество не сбылось... а даже если бы и сбылось, неужели ты думаешь, что боги одобрят на Льве проклятого сородича?
   Живот Бреннана скрутило. - Родоубийца, - хрипло сказал он.
   - Значит, я не проклят?
   Он видел их взгляды на нем. Он не мог их прочитать, как бы хорошо он их ни знал, потому что то, что они все считали, было чем-то совершенно новым. Убийство вражеских ихлини, хомананцев, солиндишей и атвианцев на службе пророчеству было одним и хорошо принятым делом, но убийство родственников? Он нес большой вес.
   Найл медленно покачал головой. "Сравни себя с Джареком, Бреннан, и скажи мне, кто из мужчин заслуживал смерти".
   - Достаточно легко, - резко сказал Кили. "Руджо, ты не можешь сомневаться в этом. Ты наследница Львиного Трона. Не мог бы ты отдать его Яреку?"
   "Нет." Он посмотрел на своего дядю, чье лицо было закрыто для всех, и все же мир был в его глазах. "Нет, я
   не отдал бы Льва такому человеку, как Ярек.
   Но... - Он сделал паузу, все еще глядя на Лана. "Су-фали, конечно 156 Дженнифер Роберсон
   Вы должны задаться вопросом, кем бы он мог быть, если бы вы, а не Лилит, вырастили его".
   "Должен я?" Лан покачал головой. -- Нет, я не должен... Иначе я начну сомневаться в том, что Ихлини и
   Страница 90
  
   Чейсути никак не может сосуществовать ни в пределах царства, ни в рамках совести. Его глаза были прикованы к муджхарам. - Ты говоришь, что когда-то мы были братскими расами, руджхо; что боги породили нас обоих. И я говорю, что они не знали, будучи богами нездравого смысла. Но если у вас есть на это право... если мы братские расы, предназначенные для совместного проживания еще раз, когда пророчество исполнится. . . тогда как мне с этим жить? Как мне жить, зная, что мой сын пытался убить твоего?"
   Бреннан ясно видел, что в некоторой степени боль Лана была вызвана болью его отца. Только сводные братья, делящие так мало и вместе с тем так много; он задавался вопросом, была ли их связь чем-нибудь похожа на связь между ним и Хартом.
   - Тогда я отвечу за тебя, - продолжил Лан, поскольку Найл не ответил. "Я не мог с этим жить.
   И даже если в конце концов ты имеешь на это право, и однажды нас ждут, что мы снова ляжем с Ихлини... Я скорее предаюсь ритуалу смерти, чем признаю кого-то своим родственником.
   Лан посмотрел на каждого из них, одного за другим:
   Найл, Дейдра, Мейв, Кили и Рианнон. Наконец он взглянул на Бреннана. "Лейфхана ту'сай", - твердо сказал он, поставил чашу с вином и молча вышел из солярия.
   Муджхар снова сел и потер свое застывшее лицо. "Ах, боги, избавьте мою руджо от этой боли...
   , "
   "Мой господин." Это тихо говорила Рианнон, и Найл повернул голову, чтобы посмотреть на нее. "Мой господин, это правда?
   Ярек был его сыном?"
   Муджхар вздохнул. - Это старая история, - мягко сказал он, - и очень личная. Но да, вполне вероятно, что Ярек был сыном Лана.
   - Значит, он тоже был Чейсули? Как и ты. Как принц Хомана?
   - И на шаг ближе к Перворожденным, - категорически сказала Кили, отвечая вместо отца. Она сделала глоток вина и с отвращением покачала головой. "Итак, A PRIDE WPKMCES
   157
   Ихлини думают разрушить пророчество изнутри, а не снаружи. Отец Чейсули, мать Ихлини и дети
   которые выполняют приказ Секера".
   - Удивительная смесь, - мрачно согласился Найл.
   Рианнон нахмурилась. "Я не понимаю.*'
   Кили бросила на нее нетерпеливый взгляд, затем посмотрела на
   Бреннан. "Тебе лучше сказать ей, руджо. Ее невежество ужасно".
   - Кили, хватит, - тихо сказала Дейдре. - Думаешь, все знают, что для нас Ихлини?
   "Нас?" - спросил Кили. "Ты не Чейсули".
   - Кили, достаточно, - резко сказал Найл. "Я не потерплю оскорблений в адрес Дейдры или Рианнон".
   Кили отпрянула, выглядя пораженной. "Нет! О, нет, я не имел в виду никакого оскорбления. Дейдра, я не имел в виду. Я только имел в виду, что тебе меньше нужно бояться, что ты не являешься частью пророчества".
   Улыбка Дейдры была кривой. - Да, "меньше бояться". Мне нужно только беспокоиться обо всех детях твоего отца, а также о самом отце".
   "Ты должна кое о чем подумать", - мрачно сказала Мейв младшей сестре.
   "Да, так что я должен." Но в голосе Кили особого раскаяния не было.
   - Что ж, - сказала Дейдре. "Я думаю, пришло время показать Рианнон, чему нужно научиться, если она собирается поступить ко мне на службу".
   Рианнон смотрела. "Ваша служба?"
   - Моя служба, - повторила Дейдре. "Вряд ли это достаточная плата за спасение жизней принца Хоманы и его Ура, но я думаю, что это будет
  
   начало. Если вы готовы".
   "Готовый?" - повторила Рианнон. - Вы хотите сказать, что я останусь здесь, с ним - с вами? Мне не нужно возвращаться в трактир?
   Дейдра улыбнулась и метнула на Бреннана яркий понимающий взгляд. "Здесь для тебя есть место, если хочешь".
   - ласково сказала она Рианнон. "Ты заслуживаешь большего, чем подавать вино влюбленным молодым лордам в безвкусных тавернах".
   Бреннан поднял брови. "/ был всегда вежлив, и
   Безудержный лев не безвкусица".
   1СС Дженнифер Роберсос
   "Это решать Рианнон".
   Кили хмыкнул. "Даже Харт не стал бы ставить на это".
   Бреннан почувствовал знакомый укол одиночества.
   Рианнон долго смотрела на него прямо. А потом она встала и сделала реверанс Дейдре. Она была стройной и гибкой в богатом синем платье. Жгут тяжелых волос качался на ее бедре. - Да, леди, я останусь.
   "Хорошо.** Манящие жесты Дейдры охватили
   Мейв и Кили тоже. "Ну, тогда есть вещи, которые вы должны изучить. Мы предоставим мужчин самим себе."
   Мейв и Рианнон сразу подошли к двери.
   Кили, мрачно нахмурившись, допила вино одним глотком и стукнула чашкой по ближайшему столу.
   - Глупость, - пробормотала она и последней вышла из комнаты.
   Бреннан слегка улыбнулся, когда дверь с глухим стуком закрылась, подчеркнув темперамент Кили. - Ты сожалеешь об этом, Жеан?
   Рожать таких непослушных детей?"
   Найл ухмыльнулся. "Есть моменты. . . ." Он позволил этому затихнуть и вытянул ноги, откинувшись на спинку стула.
   Свет свечи отражался от чашки, которую он все еще держал в руке. "Если боги пожелают, ты познаешь те же испытания, что и я.
   Но, в конце концов, оно того стоило... слишком долго Дом Хомана был беден детьми, беден здоровыми сыновьями, - он покачал головой. , и улучшить для нашего дома тресты, принадлежащие другим королям.
   В течение одного поколения я в состоянии обеспечить троекратный путь пророчества. Поверьте, это что-то".
   Бреннан кивнул. Лениво он посмотрел в свою чашку; его вино осталось нетронутым. Он выпил половину в два больших глотка, затем опустился на ближайший стул. Ухо болело, и голова, и все остальное тоже. - Есть еще, - сказал он наконец. "Я видел Тейра в Кланкипе. Он был как обычно".
   Найл с отвращением покачал головой. "Я думал, что Сейнн знал лучше, чем воспитывать своего сына на обиде и горечи.
   Это бесполезно - а'саи распущены".
   1С9
   ГОРДОСТЬ
   - Тейрнан говорит, что нет.
   Муджхар замер. - Нет, - повторил он. "И стр. 92
  
   Вы говорите, что они снова выступают за изменение престолонаследия?"
   "С дополнительным изменением. Возможно, когда-то Сейнн и другие хотели, чтобы Лан занял твое место, но на этот раз
   Теир хочет Льва себе".
   "Дурак. Молодой, высокомерный дурак", - Найл вскочил со стула и подошел к одному из окон. Снаружи стояла полная ночь, но свет факелов бейли разгонял кромешную тьму. Что он увидел, Бреннан не осмелился предположить, но ведь он не был уверен, что его отец смотрел на что-то, кроме воспоминаний.
   "Он говорит, что они обратятся к Совету кланов, обвиняя кровь Тейра в приоритете над нашей, джехан". Бреннан покачал головой. "Кажется, его не волнует, что разногласия внутри кланов вполне могут разделить Хоману".
   "Тейрнан никогда не мог видеть дальше своих непосредственных желаний", - с отвращением сказал Найл. "Сейнн был проницательнее
   ... он сказал, что им нужен Ян на Льве, или - когда было очевидно, что Лан никогда не потребует этого - первый сын, "Рожденный Зольде". он утверждал это для себя. Итак, теперь он позволяет этому сыну выиграть его или украсть, как только сможет.
   "Жехан-"
   Тон Муджхара был скорее усталым, чем сердитым. "Если бы он знал, что значит сидеть на Львином троне
   ..." Но он не договорил, вместо этого повернувшись лицом к своему старшему сыну.
   "Ну, тогда, я думаю, пришло время, чтобы он пришел к
   Хомана-Муджхар". *
   "Здесь?" Бреннан нахмурился. "Почему?"
   "Раньше я игнорировал а'саи, потому что был достаточно глуп, чтобы верить, что мое место защищено", - сказал Найл. "В конце концов, я был Чейсули и Хомананом, частью пророчества". Он улыбнулся в кривом самоуничижении. "Это чуть не убило меня. Я не буду делать это снова... не тогда, когда мой сын в опасности".
   Бреннан долго задумчиво смотрел на отца. Затем он медленно покачал головой, пока Дженнифер Роберсон выдерживала разветвления. "Вы берете Теймана в заложники против а'сау".
   "Я?" Мягкий тон Найла ничего не выдал из его мыслей.
   Бреннан не мог отвести взгляда от мужчины. Он много раз видел, как Муджхар имел дело со всеми
   обстоятельствами, политическими и личными, но никогда не видел его столь сосредоточенно целеустремленным, хотя и казавшимся таким равнодушным.
   "Он может не прийти, jehan.
   "Я думаю, что он это сделает. Если я вообще что-то знаю о Теймане, он придет, чтобы проявить себя. Чтобы доказать, что он для нас значит".
   - Я могу сказать вам, кто он такой, - мрачно пробормотал Бреннан.
   Найл улыбнулся и медленно подошел к записям Дейдре.
   попробуй кадр. Какое-то время он внимательно изучал узор, а затем снова повернулся к Бреннану. "Я не могу ожидать, что вы будете более полезными товарищами, чем мы с Сейном. Но, возможно, вы можете... повлиять на него".
   Бреннан нахмурился. "Я могу придумать компанию получше".
   "Несомненно, он тоже может".
   Хмурый взгляд испарился, сменившись кривой улыбкой. "А если Сейнн будет возражать? Он джехан Тейра".
   Страница 93
  
   Найл поднял рыжие брови. "И я Муджхар из
   Хомана. В таких случаях, как этот, есть некоторая ценность в ранге".
   Бреннан громко рассмеялся. "Я думаю, вы хотите, чтобы Сейнн возражал".
   "Нет удовольствия в разногласиях". Улыбаясь, Ниали поднял чашку и выпил.
   Сын посмотрел на отца с отстраненной признательностью. Он мало походил на Найла, будучи полностью Чейсули по кости и цвету, в то время как Муджхар был полностью Хомананом, но они часто думали одинаково, говорили одинаково, испытывали схожие чувства. Были времена, когда Бреннан думал, что его отец знает, о чем он думает.
   Он потер лоб; усталость грозила сделать его бессвязным. Он встал и поставил чашку на ближайший стол. "Жеан, если вы позволите мне, я в постель."
   ГОРДОСТЬ или ПРИНЦЫ 161
   "Бреннан".
   У двери Бреннан оглянулся. "Да?"
   "Ты переспал с девушкой".
   Бреннан убрал руку с защелки и повернулся лицом к отцу более полным взглядом. "Да." Он почувствовал краткий спазм
   чувство вины, как он вспомнил первоначальные обстоятельства, но оно мгновенно исчезло. В конце концов, то, что они разделяли с Рианнон, было вовсе не силой или простым удовлетворением, а совершенно другим измерением.
   Единственный глаз муджхара был странно непрозрачным, но непроницаемым.
   Веринг. "Может быть, мне стоит напомнить вам, что, хотя в кланах принято мейджха, Эйлин не
   Чейсули".
   Он думал, что слишком устал, чтобы по-настоящему злиться, но в нем вспыхнул след обиды. И почти сразу ушел.
   Он прекрасно знал, что если бы не из уважения к
   Эринские чувства Эйлин, его отец никогда не вмешивался в личную жизнь сына.
   "У меня нет намерения оскорблять Эйлин,"
   Бреннан тихо сказал: "Я не собираюсь делать Рианнон своим мейджей".
   Муджхар почти незаметно расслабился. Он улыбнулся.
   -- Иди, поешь. И поспи. Я намерен завтра послать людей, чтобы они узнали, что смогут, об этом гоманском идиотизме, касающемся
   Каро - это может быть не более чем нечто, созданное Страханом для эффекта, - но я извиняю вас за это и от Совета утром".
   - Лейхана ту'сай, - горячо сказал Бреннан и распахнул тяжелую дверь.
   Он крепко спал часть ночи, а затем проснулся в поту, когда почувствовал, что скользит к пропасти. Сон был изгнан. Он сел в постели и тупо уставился на драпировки, стекающие с каркаса его кровати, и знал, что если он не избавится от своего страха раз и навсегда, то никогда больше не будет спать спокойно.
   Слита превратилась в комок тепла и черноты у изножья его кровати. Даже в самую глубокую зиму ему не требовались грелки; Слиты было более чем достаточно. Через связь он почувствовал ее сонный вопрос и велел ей снова заснуть.
   162 Дженнифер Роберсон
   То, что он намеревался сделать, требовало одиночества или сопровождения.
   плюш - если бы он был - был бы испорчен.
   Бреннан натянул леггинсы, куртку, мягкие домашние сапоги.
   Лунный свет косо падал сквозь оконные щели, обеспечивая более чем достаточное освещение для человека с чейсулинским зрением.
   Страница 94
  
   Он вышел из своей комнаты в освещенный факелами коридор и поднялся на первую попавшуюся вниз лестницу.
   В Большом зале Лев присел на помост.
   Бреннан едва взглянул на него; ночные визиты у ребенка
   Капюшон приучил его к жуткому, реалистичному взгляду деревянных глаз. И не Лев влек его теперь, а
   что-то совсем другое.
   Бреннан стряхнул обугленные дрова и пепел с одного конца очага, очистив от мусора круглую железную крышку, установленную вровень с запятнанным кирпичом. На мгновение он подумал о том, чтобы использовать факел в качестве рычага; отпустил его и нагнулся, чтобы схватиться за изогнутую ручку. Он пробормотал мольбу о помощи, затем собрался и рванул вверх.
   Крышка на петлях распахнулась и с приглушенным лязгом опустилась на край ямы. Ясень поднялся; Бреннан закашлялся. Это усилие подчеркивало его потребность в отдыхе и восстановлении. Обнаженные запястья жгло, когда другие мускулы протестовали против жестокого обращения.
   Бреннан стоял на краю лестницы, ведущей глубоко под землю. Прошло шестнадцать лет с тех пор, как он спустился по сто двум ступеням к подземному своду, называемому Утробой Земли.
   Вслух он процитировал принцип кланов: "Если кто-то боится, он может перестать бояться, только столкнувшись с тем, что вызывает страх".
   Слова растворились в тишине.
   Он глубоко вдохнул через горло, которое грозило закрыться. "Принц Хомана? Нет.
   Больше похоже на принца трусов".
   Разногласий не было.
   Бреннан выругался. Он взял с полки факел и резко сунул его перед собой. Он взревел в устье лестницы.
   - Вниз, - сказал он вслух и заставил себя следовать приказу.
   ГОРДОСТЬ W PUNCES
   163
   Он считал. С каждым шагом он приближался к Утробе, все дальше от Льва. Глубже. До тех пор, пока в Большом Зале совсем не стало света, только пламя факела, и он знал, что этого недостаточно.
   Бреннан остановился. Пот щипал его подмышки и влажно-
   прижал волосы к лицу. Факел дрожал от жесткости его хватки, искажая освещение. Все, что он мог видеть, была чернота впереди и обещание тесного заточения.
   Вниз.
   Больше шагов. Один за другим он спустился с них, пока
   больше не было. Он стоял в шкафу из рун-
   обработанный камень. Медленно он протянул руку и нажал на замковый камень.
   Стена рухнула внутрь, как он и предполагал, и свод открылся ему. Факел взревел, изрыгнул пламя, угрожая ненадолго погаснуть. Но это не так. И когда он мог, Бреннан шагнул в хранилище.
   Стены промокли от света факелов. Золото прожило кремовый мрамор и вдохнуло жизнь в заточенного там лира.
   Бреннан увидел крылья, когти, клювы и глаза, все застывшие в камне. Каждая стена, от пола до потолка, была покрыта мрамором Ура.
   - Джа'хай, - пробормотал он вслух. Но боги никак не показали, что услышали его инстинктивную мольбу о принятии.
   Страница 95
  
   Шестнадцать лет. . . и в двадцать один я боюсь не меньше, чем в пять.
   Бреннан сделал три шага вперед, затем еще два. Он стоял на краю темницы. Свет факела не касался темноты ямы. Он ничего не видел за краем.
   Были истории о Утробе. Легенды гласили, что человек, которому суждено стать Муджхаром, должен был родиться от самой земли, от Джеханы, и это было место рождения. Никто не знал, были ли эти истории правдой или просто образами, переданными шарталами, чтобы все запомнили. Сам Бреннан не мог сказать, хотя слышал одну историю не раз;
   что Хоманан Карильон, нуждаясь в благословении богов, по собственному желанию ушел в темницу... И пришел
   164 Дженнифер Роберсон снова вышла, целая, но с большим пониманием того, что значит быть Чейсули, хотя он им не был.
   - Хоманан, - сказал Бреннан вслух. - Но я Чейсули, разве нужна такая жертва?
   - Есть, мой лорд?
   Он стоял очень неподвижно на краю темницы, стараясь сохранить равновесие. Когда он снова смог двигаться, не боясь упасть, он повернулся...
   Рианнон стояла в открытом дверном проеме. У нее был экс-
   сменила халат на льняную ночную рубашку и шерстяной халат.
   Окутанная глубочайшим синим цветом, закутанная в мантию из волос цвета воронова крыла, она слилась с тенями.
   В ее глазах было знание того, что они разделили прошлой ночью, и желание поделиться этим снова. Она не была дерзкой нефритой, как многие придворные женщины, но и не была застенчивой женщиной, чей рот был полон недомолвок. Что она считала себя влюбленной в него, он знал; возможно, она была. Но он не был в нее влюблен.
   Она не отошла от дверного проема, как будто понимала.
   стоял так хорошо, что войти значило вторгнуться в кого-то
   вещь священная, что-то древнее и обязывающее. - Я пошел в твою комнату и увидел, как ты вышел из нее, так усердно, что ты не заметил меня в тени. Ты выглядел таким обеспокоенным...
   она пожала плечами, легко оправдывая свою дерзость, - я последовал за ней.
   Я нашел лестницу в кострище и понял, что ты собираешься делать".
   "Вы?"
   "Да." Она слегка приподняла подбородок. "Что бы ты ни думал о себе после того, что сделал Ярек, ты остаешься храбрым человеком. Человеком гордости, силы и решимости, не позволяющим такой вещи, как страх, нанести вред его талморре". Она улыбнулась. - Дейдра - замечательная женщина, милорд. Она ответила на мои вопросы до того, как я
   спросил их и сказал мне, что значит любить человека, столь связанного пророчеством. Она рассказала мне, как разделить Чейсули с его талморрой".
   Он не пощадит ее правды. -- А еще она говорила вам, что через несколько месяцев будет
   16С
   ГОРДОСТЬ PftSNCES
   Принцесса Хомана, которая поделится этими вещами с
   9 дюймов
   я.7
   - Да, - сказала Рианнон.
   Он ожидал слез, разочарования, обиды.
   Ничего из этого она ему не дала. Что она дала ему, так это гордость, не уступающую его собственной, честность и благородство.
  
   Эсты он так редко видел в Хомана-Муджхар, разве что когда говорил с Чейсули.
   Он немного грустно улыбнулся. "Где невинность?"
   На ее лицо налился румянец. - Не пойми меня неправильно, Бреннан. Мне не нужно ничего, кроме того, что было у меня прошлой ночью. Ты хотел этого - нуждался в этом - тогда... и я думаю, ты хочешь этого сейчас.
   Он сделал. Возможно, по разным причинам, но он не стал бы лгать себе больше, чем ей.
   - Ее зовут Эйлин. Его слова были жестокими по замыслу; он предложил последний шанс для ухода.
   Но это не было принято. - Я знаю, - ровно сказала она.
   "Меня зовут Рианнон".
   Он взял ее за руку. Он вывел ее из чрева
   Земля. Он привел ее в свои покои. К его кровати.
   Чтобы он чего-то не сделал, не мог пожалеть.
   Восемь
   Тейрнан бросился на Львиный Трон. Он ухмыльнулся, лаская древнее дерево, а затем громко рассмеялся в радостном ликовании. "Знаешь, как давно я хотел это сделать? Ты догадываешься?"
   Бреннан, которому было все равно, только покачал головой.
   "Сколько себя помню". Тем не менее Тейрнан поглаживал когтистые подлокотники, наслаждаясь текстурой полированного от времени дуба. "С тех пор, как мой джехан впервые сказал мне, что я родственник Дома Хомана".
   Рот Бреннана скривился в иронии. "И как заботливо он заботился о тебе, Тейр? Как тонко он внушал тебе свою веру в то, что ты должен править вместо меня?"
   Тейрнан нежился на троне, откинувшись назад так, что его голова была в тени разинутой львиной пасти. "Не было никакой тонкости, кузен. Я сын мертвой Изольды, руджхолла Муджхар... моя кровь взывает к Льву".
   Бреннан, скрестив руки на груди, медленно подошел к возвышению и взобрался на него, расположившись прямо перед троном.
   "Нет а'саи, не так ли? Есть только ты. И Сейнн, конечно, но я думаю, что Сейнну вырвали зубы много лет назад, когда мой джехан назвал его Шу'маи на своей Церемонии почета".
   Руки Тейрнана сжали когти Льва. "Я
   имеют на это такое же право, как и вы".
   "Ты?"
   "Моя кровь возвращается ко дням Старого
   166
   СТОРОНА ПКИНС 167
   Муджхары, Чейсух Муджхары, которым не нужно было выходить замуж за неблагословенных иностранцев, чтобы обеспечить Хоману.
   Он уже был нашим, дарованным нам самими богами".
   - А Ихлини? Бреннан пожал плечами, когда Тейман замолчал и в шоке уставился на него. "Я не отрицаю, что через
   Ceinn, твоя кровь чище моей. . . что из-за Сейнна в вашем наследии есть одна из древнейших и чистейших кровей. Он склонил голову набок в кратком жесте праздного подтверждения. смешанная кровь, в то время как ваша, по общему признанию, в меньшей степени. Бреннан был неподвижен, поддерживая его сдержанной мягкостью своего тона. "Но если вы хотите сидеть здесь и болтать о том, как вас улучшает такая чистота, вспомните, что именно потому, что некоторые кланы отказались выйти замуж, эта династическая страница 97
  
   манипулирование стало необходимым.
   Это царство к тому царству, этот воин к той женщине
   . . Он покачал головой. "Возможно, вам также следует учитывать, что становится все более и более вероятным, что мы являемся кровными родственниками Ихлини".
   "Нет." Тейрнан был смертельно серьезен, когда вылезал из трона. - Ты говоришь ересь, Бреннан.
   Бреннан покачал головой. "Я говорю о вероятностях".
   "Как ты можешь говорить такое?"
   "Посмотрите на УрФ, сказал Бреннан. "Они нападут на Ихлини? Нет, даже несмотря на то, что они сделают все возможное, чтобы уничтожить любого, кто хочет причинить нам вред. Они скажут нам, почему? Нет, все, что они всегда говорят, это то, что они следуют закону богов. Он вздохнул, понимая вещи более ясно, даже когда говорил. уберечь детей от убийства детей...
   "Дети-?"
   "Дети богов". Бреннан медленно выдохнул: "Мне трудно поверить, что боги дали своим детям оружие, которым они могли бы убивать друг друга, когда их родители желают, чтобы они жили в согласии".
   "Но Ихлини убей Чейсули!"
   "А Чейсули убьет Ихлини". Бреннан вздохнул, выражая тупое признание Сеннффер Роберсон, наконец поняв его. "Но без преимущества лира. Без преимущества полного комплекта сил... так что битвы - это битвы людей, а не добыча богов, у которых больше силы, чем, возможно, им следует жить в мире люди."
   Дыхание Теймана громко хрипело в зале. - Этого не может быть, - сказал он.
   "Как это может быть не так?" - спросил Бреннан. "Ты знаешь пророчество, Тейр. Его цель - объединить родословные и объединить смертельных врагов. Нам известны четыре мира: Хомана, Солинда, Эринн и Атвия. Даже сейчас мы ближе к исполнению этой части пророчества. .
   У Харта будет Солинда, Корин Атвиа, а Кили выйдет замуж за Эринн. Что же касается двух магических рас, то кем еще они могут быть, как не Чейсули и Ихлини?"
   Лицо Тейрнана было серым. "Да поразят тебя боги!"
   "Почему?" - спросил Бреннан. "Это боги дали нам пророчество".
   Тейрнан отступил на шаг и вбежал в трон. Он резко остановился, резко и слепо уставился на своего кузена.
   Его лицо было посмертной маской.
   -- Тейр, -- сказал Бреннан с непреклонным терпением, -- я не призываю идти к Страхану со словами мира в устах. Ихлини не посвящены Асар-Сути. Есть те, кто служит себе, потому что они верят в мирное объединение настолько, насколько этого требует наше пророчество".
   - Объединение, - повторил Тейман.
   "Кровь слилась с кровью", - сказал ему Бреннан. "И шанс на прочный мир".
   Тейман посмотрел на льва. Он снова дотронулся до него.
   исследуя его пальцами. Его лицо было неподвижно в своей напряженности, углы тверды как камень. "Что произойдет, когда пророчество сбудется?"
   Бреннан нахмурился; Тейман вел к какому-то
   вещь. "Мир. Сожительство. Первенец снова будет жить".
   "Да." Тейрнан отверг его слова. "Да, они будут...
   и знаешь, что будет?"
   Страница 98
  
   ГОРДОСТЬ PitWCES 169
   Бреннан поднял брови. "Кто может сказать? Их сила будет полной... не будет слабостей".
   "А что насчет нас?" - спросил его двоюродный брат. - А что же Чейсули, у которых есть слабости?
   "Тейр..."
   "Кровь слилась с кровью, пока новое не настигнет старое. Видишь, что будет? Нам больше не надо будет!"
   Бреннан начал протягивать сдерживающую руку, но передумал. Он не мог предсказать, что может сделать Тейман.
   "Боги вряд ли повели бы нас к свершению только для того, чтобы отбросить нас, когда мы его достигли", - сухо сказал он. "Мы были такими верными детьми".
   - Верный, да... пожалуй, слишком верный. Тейрнан нахмурился и потрогал рукоять своего длинного ножа Чейсули.
   "Да, я слышал кое-что из этой ереси, которую ты излагаешь. Найл не делал из этого секрета последние двадцать лет. Мир, как ты сказал, говорит он, с приходом Перворожденных.
   Но что еще? Что еще, Бреннан? Разве ты не слышал, что мы тоже потеряем наш лир?"
   "Я думаю, что это преувеличение".
   "О? Это сказал Муджхар и его верный сюзерен, наш су'фали". Тейрнан покачал головой.
   "Я думаю, за-
   возможно, в ереси может быть зерно истины. Поскольку все я и другие постоянно отрицали это, включая шарталы, я думаю, что, возможно, мы потеряем наш лир. И для этого - только для этого - я думаю, мы должны пересмотреть то, что на самом деле означает пророчество".
   Бреннан вздохнул. "Это ерунда, компенсация за твою гордость, потому что ты знаешь, что никогда не удержишь
   Лев? Тейр...
   Но Тейрнан покачал головой и резко отступил от трона. "Я отказываюсь от этого".
   После мгновенного изумления Бреннан открыл рот, чтобы похвалить своего кузена за то, что он пришел в себя, но ничего не сказал, когда Тейрнан снова заговорил.
   "Я отказываюсь от этого. Я отказываюсь от тебя. Я отказываюсь от всего, что связано с Домом Хомана, даже от Мейв".
   Последний уже был улажен; Мэйв призналась...
   был вынужден дать обет стать мейджей Теймана, но в м
   Дженнифер Роберсм в неведении о своих амбициях. Обнаружение этого вбило между ними клин, и она не вернулась в денди. По ее словам, у нее также не было никакого намерения соблюдать свой обет; Таким образом, заявление Тейрнана было пустым.
   Бреннан вздохнул. "Тейр..."
   "Ты видишь?" - спросил Тейроан. "Мы будем уменьшены. Мы будем израсходованы. Когда Перворожденные снова оживут, не будет больше нужды в испорченных детях".
   "Ты / оо /". Отвращение Бреннана было очевидным.
   - Я? Нет. Я думаю, что я единственный, кто понимает...
   стоит полностью, что произойдет." Тейман снова отошел от трона. "Вы имеете на это право, Бреннан; не было а'саи. Только чересчур амбициозный кузен.
   Но теперь... теперь я думаю, что нужда пришла снова. . . ."
   Тейман потер лицо обеими руками, как будто удостоверяясь, что полностью понял смысл
  
   последствия того, что он хотел сказать. "Я отказываюсь от пророчества".
   От шока Бреннан похолодел. Он сильно вздрогнул. "Ты не можешь Ф
   "Почему? Меня связывает не что иное, как мое желание...
   способность служить ему. Теперь я предпочитаю этого не делать".
   "Если ты откажешься от пророчества, ты повернешься спиной к кланам, своей расе, своей талморре..."
   "Тогда я так и сделаю".
   "Тейман!" Бреннан решительно покачал головой. "Вы отрицаете загробный мир".
   "Я начинаю думать, что этого мира более чем достаточно".
   Тейман прошел мимо него и спустился по ступеням возвышения на каменный пол. Перед кострищем он повернулся к своему кузену. "Я благодарю вас за откровенность, Бреннан. За то, что вы объяснили, как необходимо нам разводить Первенцев на Ихлини и как результаты изменят мир.
   Потому что, если бы вы этого не сделали, я бы до сих пор слепо служил пророчеству, которое, несомненно, приведет к уничтожению нашей расы".
   - Я мог бы возразить вам, - сердито сказал ему Бреннан. "Здесь, в этом зале, мы могли бы покончить с этим идиотизмом".
   Тейман повернулся к нему лицом, подзывая пустыми, красноречивыми руками. -- Тогда пойдемте, кузен. Но если
   PRtDE PMVCES
   Если вы это сделаете, будьте уверены, что бой будет насмерть. Глаза Тен-нана сверкнули диким светом. "Если вы действительно хотите опровергнуть меня, тогда вам придется меня убить".
   Они пристально смотрели друг на друга. Лицо Тейрнана осветилось внутренним ликованием, возгоранием новой и неизменной приверженности. Бреннан посмотрел на него с отвращением, смешанным с разочарованием, и подумывал разоблачить его блеф.
   Но есть все шансы, что Тейман не блефует. А если он этого не сделает, и я убью его в какой-нибудь глупой, бессмысленной битве, я снова стану убийцей сородичей. Он покачал головой. Тейман того не стоит.
   - Иди, - резко сказал Бреннан. "Но помни, что теперь ты бесклановый человек. Твоя руна будет вычеркнута из линий рождения. Твое имя будет вычеркнуто из историй. "У Йоуджехана не будет сына".
   Это был мощный стимул заставить воина отказаться от своего отречения. Но Тейрнана не индуцировали. - Если только он не пойдет со мной.
   "Сейнн не..." Но Бреннан замолчал. Возможно, Сейнн так и сделал бы; он поднял этого мятежника. Также возможно, что и другие; Бреннан был достаточно реалистичен, чтобы знать, что есть воины, которые могут предпочесть старый порядок новому.
   Тейрнан слегка улыбнулся. - Да. Я вижу, ты понимаешь.
   Во рту Бреннана пересохло. - Вы бы добровольно разделили кланы?
   Тейрнан пожал плечами. "Я предлагаю альтернативу. Это будет их выбор".
   "Это не будет никакого выбора!" - воскликнул Бреннан. - Какой ты воин?
   - А'саии... - ровно сказал Тейрнан. "Великанша, лишенная рун и свободная - свободная служить себе".
   Все, что Бреннан мог сделать, это не кричать на него. - Вы оскверняете это место, - сказал он убийственным тоном. "Ты позоришь свою джехану".
   - Изольда мертва, - коротко сказал Тейрнан. "Что касается осквернения этого места, то я уйду отсюда".
   Безмолвный, Бреннан смотрел, как уходит его кузен. Он не мог найти протеста перед лицом такой смертельной решимости.
   И когда он снова остался один, за исключением массивного трона, он подошел к нему и сел. Это было не в первый раз. Он и Лев были в хороших отношениях.
   "Он передумает", - сказал Бреннан, чтобы успокоить себя и успокоить Льва.
   "Он никогда не покинет свой клан". Но не было никакого ответного успокоения от его совести.
   Неловко он коснулся безмозжечкового уха. "Может быть, я должен \e\\jehan."
   Страница 100
  
   Бреннан так и сделал за ужином моджара, который
   Найл сидел один в своем личном солярии; Дейдра была другой-
   мудрый занят. Отец отодвинул тарелку с недоеденной едой так резко, что его нож зазвенел о серебро. "Не могу поверить, что ты был настолько глуп, чтобы подстрекать Тейра к такому идиотизму! Ты знаешь, какой он".
   Бреннан сгорбился над столом, подперев подбородок одной рукой. Он был достаточно недоволен; неудовольствие отца заставило его почувствовать себя еще хуже: "Да, я думаю, нам не о чем беспокоиться, Тейр часто говорит много, но делает очень мало".
   Тон Найла был явно холодным. "Это твое мнение после тщательного обдумывания того, что произойдет, если он сделает именно то, что угрожает?"
   "Как он мог так сильно отворачиваться?" - спросил Бреннан с чувством вины. "Его клан, его раса, его талморра..."
   "Очевидно, что он готов это сделать. Несмотря на то, что большую часть времени он дает нам бессильные угрозы, эта угроза может быть реальной.
   Сколько воинов ты знаешь, хотя бы шутишь о таких действиях?"
   Бреннан нахмурился. - Ничего, но...
   "Но." Тон Найла был явно резким. "Я предлагаю вам отправиться в Clankeep прямо сейчас и посмотреть, сможете ли вы возместить ущерб".
   "Жехан..."
   "Я сам пойду утром. Такого рода угроза будет беспокоить как лидера клана, так и шартала". Найл отодвинул стул и встал, не доев еды. "Что ж?"
   С опозданием поднялся и Бреннан. Он был благодарен, что они были одни, поэтому никто не мог увидеть его разочарование. "Теир
   ПУДЕ ПРИНЦОВ
   173
   ничего не будет делать сегодня вечером. Почему бы не отпустить меня с тобой утром?"
   "Потому что я сказал вам идти сейчас."
   Бреннан вздохнул и отодвинул табуретку в сторону.
   - Да, Джехан, да, да, - пробормотал он и сердито зашагал к двери.
   "Даже короли должны взять на себя ответственность за
   последствия их собственных действий, - сказал Нейл, когда Бреннан открыл дверь. - Начни сейчас, и это будет намного легче, когда ты будешь Муджхаром.
   Наследник бросил на него взгляд глубокого отвращения и с громким стуком закрыл дверь, выходя в коридор. Лир, нас послали с глупым поручением.
   Слита был этажом выше в своих покоях, но связь растворяла разделение. Мы? - спросила она многозначительно.
   Ты меня тоже ругаешь?
   Она вздохнула. Куда мы идем, лир?
   Кланкип.
   Ее тон стал ярче. Тогда я встряхнусь.
   По приказу Бреннана была приведена его новая лошадь, оседланная и готовая. Был поздний вечер, и погода была прохладной; зима была не за горами. Жеребец, весь черный, если не считать белого пятна на носу, бочком брыкался и фыркал, шумно топая булыжником. Его глаза закатились, когда он заметил Слиту, которая ждала на ступеньках...
   "Милорд, я могу оседлать другого", - сказал конюх, когда губы жеребца раздвинулись, обнажив большие зубы.
   Страница 101
  
   Бреннан избежал укуса. "Нет. Я в настроении
   Бэйн, - он поймал поводья и вскочил в седло Чейсули, прижимая ноги к гладким бокам, пока Бэйн прижал уши к спине и попытался сделать пробный прыжок вбок.
   "Муджхар выезжает утром".
   - Да, мой господин. Конюх быстро отступил, уворачиваясь от летящих копыт, когда Бэйн начал танцевать через двор. Бреннан сдержал обычный протест жеребца, а затем подал сигнал открыть ворота. "Я не могу сказать, когда вернусь", - крикнул он и отпустил жеребца, когда Слита промчалась сквозь него.
   Он находился на границе, отделяющей луга от лесов.
   ЭСТ, когда Рианнон догнала его. После первого
   Когда Дженнифер Коберсон промчалась по равнине, чтобы справиться с разочарованием и плохим характером Бэйна, Бреннан замедлил жеребца до шага. Рианнон явно держала свою лошадь на бегу; гнедая кобыла взмокла от пота.
   Он подождал, пока Рианнон не догнала его, прежде чем достичь...
   перебегая, чтобы схватить один повод. - Тебе лучше знать, - строго сказал он. Яркий румянец стоял на ее лице. У нее перехватило дыхание, черные глаза светились возбуждением; ветер развевал пряди волос, освободив их от сдерживающей косы.
   "Я знаю лучше, - согласилась она, - но ничего не поделаешь. Ты не внял моему призыву подождать".
   Он нахмурился. - Когда ты звонил?
   Она смеялась. -- Когда лошадь попыталась ударить вас коленом о столб ворот. Вы ругались, милорд, я
   Я не удивлен, что ты меня не услышал".
   Он печально улыбнулся. "Да, ну, я немного люблю свое колено, и боги знают, что оно мне нужнее, чем Бэйну". Он отпустил повод и спрыгнул с лошади. "Спешись, мейджхана, кобылу надо выгуливать".
   - Да, конечно. Она соскользнула с седла в сплетении сапог с кисточками, синих юбок и полуночной мантии.
   Тяжелая прядь волос затерялась в складках мантии, но он увидел блестящую серебряную ленту, продетую сквозь косу.
   Он протянул руку и поймал одну тонкую руку, притягивая ее ближе. Рианнон, смеясь, потянулась для его поцелуя, затем сомкнула руки на его шее, чтобы еще больше притянуть его ближе.
   "Вы не возражаете?" - спросила она, когда он отпустил ее. "Я хотел быть с тобой. Так часто мне приходится проводить все свое время с Дейдрой или дамами, когда я предпочел бы быть с тобой".
   Он почувствовал укол вины. Ни для кого не было секретом, что Рианнон делила с ним постель, но моджар хранил молчание, Бреннан не сомневался, что Найл это знал, но, возможно, он также знал, что повторяющиеся напоминания о скором прибытии Эйлин лишь спровоцируют разногласия.
   "Я не возражаю, мейджхана, но тебе это может показаться утомительным.
   Меня отправили в Кланкип, чтобы уладить дела с моим мятежным двоюродным братом".
   ГОРДОСТЬ с PKMCES 175
   "Тейр - дурак,** - заявила Рианнон. - Мейв любит его - будь у него хоть немного здравого смысла, он попытался бы снискать благосклонность муджхар, чтобы взять ее в жены".
   - Тогда, возможно, Мейв дура. Он повернул Рианнон к лесу. "Пойдем, мейджана, кобыле нужно охладиться".
   Она упала рядом с ним, ведя усталую кобылу. - Где Слита?
   "Пошли вперед. Голоден, говорит она, но она будет недалеко."
   Пальцы сплелись. Они шли в дружеской тишине, оставив открытые равнины позади .
  
   тени леса. Трасса была широкой и ровной; Clankeep больше не был закрыт для тех, кто не был Чейсули.
   Гоманские ювелиры пришли торговать украшениями, как и другие мастера.
   - Была и другая причина, - тихо сказала Рианнон. - Муджхар хотел послать человека, чтобы рассказать тебе, но я сказала:
   пойдет." Она посмотрела на него серьезно. "Весть пришла. Корабль Эйлин отплыл из Эринн".
   Бреннан чуть не оступился. За ним. Бэйн перо-
   раздраженно истекал кровью у него на плече.
   - Я хотел быть тем, кто тебе скажет.
   Он посмотрел на нее сверху вниз. Ее лицо было в основном отвернуто, но он услышал легкую дрожь в ее голосе.
   "Мей/нана..."
   - Я знаю, - сказала она. - Я всегда знал. Ты женишься на ней.
   "Это была колыбельная помолвка". Он вздохнул. "Это было нечто большее, мейджхана - это было согласовано еще до моего рождения".
   "Я знаю." Она пожала плечами, весело говоря. - Я никто. Я ничего не могу вам принести. Ничего, кроме... - Она помедлила, затем остановилась и повернулась к нему лицом.
   Одна рука лежала на животе. "Ничего, кроме этого ребенка".
   Он схватил ее за плечи и крепко удержал на месте, не обращая внимания на испуганное фырканье кобылы и закатывающиеся глаза Бэйна.
   "Ты уверен?"
   - Совершенно уверен, милорд. Улыбка Рианнон была странной.
   - Тебе нравится?
   176 Дженнифер Роберус
   "Как не?" Он был удивлен, что она может спросить об этом.
   "Ребенок, Рианнон... как я могу не радоваться?"
   - Ублюдок, милорд.
   "Ты думаешь, меня это волнует? Ребенок есть ребенок".
   Рианнон рассмеялась. - А ребенок Ихуни-Чейсули? Что вы на это скажете?
   "Его пальцы сомкнулись в складках ее шерстяной мантии.
   "Ихлини-"
   Одна прохладная рука была кандалами на его запястье, цепляясь, сжимая, сжимая, пока плоть не начала протестовать.
   - Ихлини, - сказала она отчетливо, - Ихлини и Чейсути. Как ты думаешь, зачем еще я хотела тебя? Почему я заставила тебя хотеть меня?
   Она была женщиной и слабее его; сердито Бреннан попытался разорвать ее хватку, резко вывернувшись; шокировать и смутить он обнаружил, что не может. Потому что даже когда он двигался, думая о том, чтобы яростно оттолкнуть ее, он почувствовал взрыв боли через связь.
   Слита была почти бессвязной. Лир-иир-лир-
   Даже когда Бреннан снова попытался вывернуться, намереваясь бежать к источнику страданий Слиты, Рианнон помешала ему. Только одной рукой, крепко растопырив пальцы на его груди, она хладнокровно оттолкнула его от дорожки и прижала к ближайшему дереву.
   - Назад, - только и сказала она, совершенно безразличная к его неудавшейся попытке сбежать.
   Лир... Беспомощность кота была его собственной, она передавалась через связь с пугающей легкостью и точностью.
   Хотя Рианнон не оказала особого давления, Бреннан врезался в дерево.
   "Слита..."
   "Она наша". Рианнон ловко выдернул поводья из его цепкой руки и освободил обеих лошадей, отправив их прочь вспышкой багрового пламени из небрежных пальцев.
   Страница 103
  
   "Я предлагаю вам не пытаться бороться, ради Слиты, если не ради себя. Мои слуги держат ее сейчас".
   Он хотел одолеть ее. Он хотел сломать ее элегантную шею. Но благополучие Слиты имело для него первостепенное значение, и уверенность Рианнон не вызывала сомнений.
   Он не смел пытаться двигаться или рисковать жизнью своего Ура так же, как и своей собственной.
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ 177
   Слита?
   Лир-лир-Ихлини- И вдруг ее узор стал бро-
   Кен, как грубо потушенная свеча.
   Рука Рианнон все еще лежала на его груди, обещая...
   насилие. Он знал, что она использовала какую-то магическую силу; она была сильной, слишком сильной. Грубая кора дерева терлась о его позвоночник, даже сквозь кожу. Внутри он бушевал на нее; без него он не пытался убежать или напасть.
   "Хороший человек, - сказала она, - хороший воин. Не двигайся, и она выживет".
   "Убей ее, и ты убьешь меня".
   - Пустая угроза, - ответила она. "У меня есть то, что я хочу от тебя".
   Он попытался связаться со Слитой по секретной ссылке, но ничего не ответило на его лихорадочные поиски. В образе была пустота. - Ты уже убил ее!
   "Нет, милорд. Пока нет. Ее одолела грубая сила, но она жива. Пока что. Пока мы с вами не покончим".
   - Как ты собираешься убить меня? Горько. Он не мог поверить, что был таким доверчивым.
   "Страхан хочет, чтобы ты был жив".
   - Страхан... - он почти вытаращился. - Это дело рук Страхана?
   "Предложение Страхана. Моя работа". Рианнон улыбнулась и потянулась, чтобы погладить его лицо, даже когда он пытался дернуться. "Могло быть и хуже, Бреннан. Гораздо хуже.
   Соблазнение лучше силы".
   Его губы оторвались от зубов в инстинктивном выражении дикого отвращения. Он думал, что может быть болен.
   "Лиллит считала, что я не смогу этого сделать", - тихо сказала Рианнон. "Она боялась, что я слишком молод даже по человеческим меркам. Но тогда моя мать забывает, что женщины-ихлини рождены для соблазнения, как Чейсули рождены для лира".
   Его мышцы сжались под ее рукой. "Лиллит..."
   - ...моя мать. Моя джехана, можно сказать. А лан - моя джехан. Рианнон тихо рассмеялась. "Мы двоюродные братья, ты и я, вдобавок к тому, что мы соседи по постели".
   - Но... Ярек... - Бреннан остановился. Он не требовал объяснений. Перед лицом ее триумфа и уверенности он знал, что она говорит правду. - Вовсе не Ярек... ничего, кроме неверного направления, чтобы мы поверили, что мы в безопасности... все это время это был ты...
   ."
   "Все это время это был я". Рианнон улыбнулась. "Ярек был прекрасным развлечением. Подумав о нем, Илини, ты не посмотрела на меня". Она смеялась. "Умный заговор, чтобы взять вас
   . . . отправить Солиндиша Джарека в Хомана как хоманана, где он будет изображать из себя сына Элека, чтобы заручиться помощью Хоманана.
   И тогда мы возьмем тебя от имени глухонемого ублюдка Карильона".
   - Это была твоя идея позволить Лану поверить, что Джарек - его сын? - с горечью спросил он. "Ваша идея позволить мне поверить, что я
   был убийцей сородичей?"
   Она поджала трусики. "Первый галстук? Нет. Это была моя моли-
   Страница 104
  
   идея er; подарок, сказала она, для Лана. Рианнон улыбнулась. . .
   это сделало тебя более уязвимым для меня. Это была моя идея".
   Он глубоко вздохнул, желая плюнуть ей в лицо, но зная лучше. Ихлини держал свой лир. "Сложный и умный план".
   "Потребовалось много времени, чтобы составить этот план, и еще больше, чтобы выполнить его". Она пожала плечами. - Но тогда время для нас ничего не значит. Черные глаза сузились. - А теперь мы идем, мой лорд.
   Страхан теряет терпение".
   Его борьба была тщетной, и он знал это; Власть Рианнон над Слитой была слишком ярко выражена. Но он проигнорировал давление на ее грудину и схватил ее за запястье, думая сломать его пополам, чтобы раздробить все кости. Или разбить ее хрупкий череп ударом другой руки.
   И все же он не мог сделать ничего из этого. Даже когда он попытался пошевелиться, он обнаружил, что его тело не отвечает. Его рука соскользнула с ее запястья; он привалился к дереву, прижатый тонкими пальцами. В ее глазах было торжество и знание растущей силы.
   Он сердито оскалил зубы в дикой, насмешливой улыбке.
   "Вальгаард далеко отсюда. Если ты думаешь, что это будет легко..."
   "Кто сказал что-нибудь о верховой езде?" Рианнон вытащила что-то из-под платья; он увидел отблеск знакомого серебра. Это было кольцо, которое он ей подарил, но сапфир
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 179
   светился жутким фиолетовым вместо ясного синего. "У нас, Ихлини, есть способы получше".
   Ему удалось рассмеяться, хотя это был не более чем бессильный лай. "Вы забываете, я Чейсули.
   Твое колдовство не сработает".
   - Вы забываете, мой господин, - я тоже Чейсули. Она улыбнулась.
   "Спроси, почему Слита не знала меня. Спроси, почему я так легко обнимаю тебя. Загляни в свой разум и найди связь, которую я установил осторожными и тонкими средствами, и все это было сделано в муках страсти, когда ты не замечал моего вторжения. "
   Он покатился головой о дерево в отчаянном отрицании.
   "Вы не можете. . . ."
   "Могу ли я не?" Она была великолепна в своей гордости. "Но я могу, кузен... слияние нашей крови дает мне совершенно новое измерение силы, когда эта кровь также соединяется с Асар-Сути".
   Ее спокойствие встревожило его. - Но ты не Первый...
   Родился-"
   "Нет. Пока нет. Но ближе. Ближе даже чем ты.
   потому что, в конце концов, это будет кровь нашего ребенка -
   Дети Ильми-Чейсули, которые будут доминировать в
   Хомана. Господство в мире".
   Рианнон отстегнула серебряную цепочку, которая заменила оригинальный кожаный ремешок кольца. И хотя он пытался отвернуть голову, она обвила его шею. Цепь была льдом на его горле.
   В последний раз-
   "Бреннан". Она спокойно прервала его тщетную попытку придать форму ели. "Я не люблю тебя, но и не ненавижу. Что я делаю, я делаю, чтобы служить своей расе так же, как ты служишь своей. Мы родственники, близкие родственники, и я не хочу проливать твою кровь; я разделяем больше, чем его меру. Лан находится в нас обоих".
   Она поймала его руки и соединила свои пальцы с его, даже против его воли. "Но мы не можем контролировать Перворожденных, если не создадим своих собственных".
   "Ихлини..." Он корчился у дерева.
   Страница 105
  
   Рианнон поцеловала его. А потом мир исчез.
   Интерлюдия
   Там, где она шла, следовал дым. Потревоженная движением тяжелых юбок, она разорвалась, как паутина из ^
   сиреневое кружево, а затем восстановила себя по ее следу, чтобы возобновить |
   нежный танец. Дж |
   Божий огонь шипел в витках стеклянных колонн. |
   Вниз и вниз, кругом и кругом; вспыхнул свет ^
   перекрученные струны великолепной арфы Секера. Она ^
   думал когда-то. коснитесь ближайшей колонки, чтобы увидеть, будет ли она петь, но она не пела. Не ей это было делать. С
   Она шла, и дым следовал за ней. Весь путь до Дж.
   разрыв в плоти земли, где пламя вместо крови вылилось в ослепительном блеске. За ним, готовый я.
   на краю ворот стояли ее мать и дядя.
   На ближней стороне остановилась Рианнон. Она сложила руки в юбки-^
   Лилит улыбнулась. В дочери она увидела себя, и ^
   гордился верностью девушки, а также ее красотой.
   "Как скоро родится ребенок?"
   - Семь месяцев. Бреннан был... очень любезен.
   "И ты?" ;
   "Я?" ;;
   - Ты молод, - ласково сказала Лилит. "Чейсули и .: Ихлини - кровники, рожденные от одних и тех же богов, и предназначенные |
   он вместе. Понятно, если это было - трудно,
   Нет ничего постыдного в том, чтобы желать, чтобы все было по-другому".
   Рианнон вздернула тонкий подбородок. "Трудно ли было тебе, когда ты соблазнил моего отца? Тяжело было сломить эту безмерную гордость Чейсули?"
   180
   ГОРДОСТЬ PMWES
   181
   "Гордость Лана никогда не была сломлена", ответила Лилит. "Может быть, он так и думал, но он чувствовал только беспокойство, не более того". Она сделала паузу. "Когда вы говорите о том, чтобы сломить гордость, помните, что то, что принадлежит им, является и нашим".
   "Они никогда этого не примут", - сказала Рианнон. "Они никогда не примут нас больше, чем как врагов".
   - Хорошо, - холодно сказал Страхан. "Если когда-нибудь наступит день, когда Ихлини и завершенный Чейсули добровольно лягут вместе, Секер потерпит поражение. Врата будут усажены навеки, и Перворожденные будут править миром. Нас больше не будет".
   Рианнон нахмурилась. "Что такое "законченный" Чейсули?"
   "Тот, у кого есть вся необходимая кровь, кроме нашей собственной". Сияние усилилось, отбрасывая тени от лица Стратама, затем исчезло до тусклого свечения, как будто бог слушал.
   "Пророчество верно, Рианнон. Чейсули ткут его, как гобелен, и узор почти завершен. Но мы все еще можем его изменить. Мы можем оторвать самые яркие бататы, как мы оторвали Бреннана, и использовать их. вылепить другую".
   Лилит кивнула. "Звено за звеном, мы должны разбить цепь".
   - прошипел Годфайр; пламя взошло, вспыхнуло, снова угасло -
   Страница 106
  
   - Что ты сделаешь с ним? - спросила Рианнон.
   - Сломай его, - ответил Страхан. "Тогда почините его самым тщательным образом."
   "Как?" - спросила она.
   Глаза Страхана сузились. "У вас есть предложение?"
   Смех Рианнон эхом разнесся по колоннам и заставил струны зазвенеть. "Заприте его",
   она сказала. "Заприте его в маленьком каменном месте... без света, без лира и без всякой надежды на побег".
  
   ЧАСТЬ III
   ХАРТ
   Один
   Солинда была негостеприимной, бесплодной землей. - думал Харт, пока не покинул приграничье и не вошел в лесистые холмы. Широкая тропа, ведущая из Хоманы в Солинде, сменила равнины на тесные холмы, извиваясь, как туннель, сквозь густую растительность. Густые и глубокие тени преобладали над солнечным светом.
   Он был благодарен, что сменил куртку без рукавов на что-то более солидное. Дублет насыщенного изумрудно-зеленого цвета с поясом из кожи с бронзовым напылением был из более жесткой кожи, чем куртка Кнейсули, и, хотя все еще был чрезвычайно удобным, его длинные рукава согревали от дыхания осеннего дня. В лесу, в тенях холод, казалось, просачивался сквозь плоть в его кости.
   Харт вздрогнул, когда деревья сомкнулись, ветки потянулись к его лицу. Туннель сужался, а тени сгущались, пока он не почувствовал себя особенно угнетенным. Вокруг него были стволы, ветки и лианы. Дерево пахло гнилью.
   Лир, сказал он беспокойно; Раэля не было видно.
   Здесь. Ястреб ответил мгновенно. Над тобой, лир, над деревьями, где светло и тепло на солнце.
   Харт запрокинул голову и поискал глазами, но все, что он мог видеть, это ширма из веток, решетчатая конструкция, созданная деревьями, виноградной лозой и тенью. Возможно, мне следует оставить лошадь и продолжить путь ястребом.
   И тогда вы приедете без всего вашего наряда.
   Харт громко расхохотался, небрежно похлопывая седельные рюкзаки.
   18С
   186 Дженнифер Роберсон, которая покрывала большую часть крупа своего жеребца. - Боюсь, этого мало.
   Да, я мог бы привезти каждый сундук, но какой в этом смысл? У меня есть кожа, еда и игра на удачу. -- Что еще мне нужно?"
   - Здравый смысл, - возразил Раэль. Или я должен давать мудрость, а ты - золото?
   "Я намерен выиграть золото, а не поставлять его", - объяснил Харт. "Сладкое солидское золото... Я слышал, оно красное, как медь, но вдвое тяжелее и втрое дороже
   Хоманан".
   - Тогда тебе понадобится втрое больше твоего пособия, чтобы игры окупились, - возразил Раэль. Рано отыграл, рано проиграл.
   "Я побеждаю, Хр. Я побеждаю".
   Скажи это Муджару.
   Харт мрачно посмотрел на ветви над головой, пытаясь разглядеть ястреба, но сдался после бесплодных поисков.
   Страница 107
  
   Чувствуя себя снова угнетенным лесом, он остановился и удержал жеребца на месте.
   Сначала все было тихо, как будто дерево остановилось, ожидая, что он будет делать. А потом впечатление прошло, и лес снова стал лесом, полным знакомой песни. И даже один Харт приветствовал: плеск и журчание ручья.
   - Вода, - сказал он вслух, затем наклонился вперед, чтобы похлопать жеребца по каштановому плечу. "Держу пари, для меня не так хорошо, как вино или эль, но для нас обоих сгодится, пока мы не доберемся до Лестры".
   Он увел лошадь с тропы в более густой лес, разрывая лианы и папоротники на ходу, пробиваясь сквозь кусты. Наконец она уступила место рыхлой земле и каменистому берегу широкого мелкого ручья.
   Харт спрыгнул со своего гнедого и позволил ему пробраться сквозь камни в воду; он сам ненадежно балансировал на приплюснутом валуне и наклонялся, чтобы зачерпнуть пригоршню, упираясь одной рукой с растопыренными пальцами.
   Вода была холодной и сладкой. Харт задержался, как и жеребец, не обращая внимания на холод своих пальцев. Он был утяжелен луком и колчаном в дополнение к длинному 187
   ГОРДОСТЬ PWCES
   нож, но, по крайней мере, он не носил меча. Несмотря на то, что он выучил его из уважения к своему хоманскому званию, он предпочитал сражаться оружием Чейсули.
   Харт первым почувствовал вибрацию, как и жеребец, передающийся через воду. А затем звук, близко на пятки; плеск копыт в воде, бег, цоканье и цоканье камней, вырвавшихся из своего обычного ложа. Он прижался, как жеребец
   поковылял через забитый камнями ручей к дальнему берегу, чтобы уклониться в тень. Харт молча стоял на своем, зная, что сама неподвижность Чейсули сама по себе является защитой.
   Лир. Он обратился к Раэлю за информацией.
   Наездник, ответил ястреб. В полете от еще одного.
   А потом. Женщина, лир. Малиновый, на белом фоне.
   Он увидел, как она выбежала из тени.
   Она была бело-алой палитрой; волосы белокурые, платье ярко-красное, кобыла безупречно белая. Она сгорбилась в седле, низко склонилась над шеей кобылы, и яркая мантия развевалась позади, когда она погнала кобылу вперед.
   Кобыла скоро выйдет из строя. Харт знал: иначе он споткнется и упадет, сломав тонкие передние лапы, а может быть, даже шею. Русло реки было предательски со скалами и впадинами и отмелями; Это был лишь вопрос времени.
   Она была рядом с ним. А потом он вышел на середину ручья, вода плескалась чуть выше обутых в сапоги лодыжек, и отстегнул свой боевой лук Чейсули.
   Лир.
   Одинокий мужчина, ответил Раэль. Не далеко, не далеко, идем.
   Иду. Харт нажал стрелу, подтянул черную нить к уху и стал ждать.
   Всадник мчался дальше, шлепая по безднам и мелям.
   минимумы Было ясно, что он не видел Харта, настолько он был занят своей добычей. Харт ждал, ждал; смотрел, как лошадь приближается, приближается, приближается, взбивает воду в брызги.
   И когда мужчина был достаточно близко. Харт приказал ему держаться.
   X8S Дженнифер Роберсон
   Всадник в шоке подъехал, шатен, каштаново-
   глаза, глядя с открытым ртом, когда он пытался контролировать свою лошадь. И тогда он закрыл рот, потянувшись к мечу, но не обнажил его, не рванулся, увидев, что стрела предназначена ему в горло.
   Страница 108
  
   - Подожди, - повторил Харт.
   Человек выплюнул поток слов, которые Солиндиш Харт не смог расшифровать. Но эмоции были ясны: гнев, удивление, возмущение.
   - Ты искушаешь меня, - тихо сказал Харт.
   Было ясно, что Солиндишман понял Хоманана. Лицо его покраснело. Он бессильно поднял сжатый кулак, но в нем явно не было ни ножа, ни меча. С акцентом Хоманана он сказал:
   - Это мой долг, моя задача...
   "А теперь твой долг - провал", - ответил Харт. - Я не знаю, откуда вы родом - может быть, из Лестры? - но предлагаю вам вернуться туда.
   "Хоманан!" - воскликнул мужчина. "Это моя обязанность..."
   - Возвращайся, - спокойно сказал Харт. "Боги, но вы искушаете меня".
   Солиндишмен сердито посмотрел мимо Харта на потерянную добычу. Затем он пробормотал проклятие на хриплом солиндском языке и дернул свою лошадь в разворот на дыбы и неуклюжий выезд, который обильно забрызгал Харта водой.
   Он вернул неиспользованную стрелу в колчан, закинул лук через плечо и повернулся лицом к женщине. Она не ушла далеко от него, а то и вернулась. Белая кобыла стояла посреди ручья и с благодарностью сосала воду; женщина сидела прямо в седле, малиновые юбки и плащ спутались с экипажем, а волосы выбились из косы. Выражение ее лица было серьезным, но не скрывало беззакония тонких костей ее лица.
   Олицетворение хрупкости. Но Харт подумал, что он может ошибаться. Он видел, как она ехала.
   - Благодарю, - серьезно сказала она, подбирая поводья.
   Ибо все ее пальцы были тонкими, они грамотно обращались с кобылой. И напрягся, настороженно шлепая по воде к ней.
   ГОРДОСТЬ с ПРИНЦАМИ 189
   Кобыла с тревогой посмотрела на него и отшатнулась на два шага, пока молодая женщина не остановила ее поводом.
   Харт сразу остановился. С близкого расстояния сияние ее красоты было невероятным. Он раскрылся, как лилия на солнце, а затем доминировал над окружающим миром. Ледяные белые волосы, ледяные голубые глаза, великолепная безупречная кожа.
   - Вы оказали мне услугу. Ее акцент Хоманана привлекал его еще больше.
   Харт ухмыльнулся. "Спасение вашей жизни или вашей добродетели? Да, вы можете так сказать".
   "Нет." Ее глаза под длинными веками были серо-голубыми. -- Нет, он не хотел мне зла. То, что он сказал о своем долге, своей задаче,
   его ответственность - все было верно - Но не так, как вы думали.
   Он был телохранителем, а не опустошителем. Уж точно не убийца".
   Он уставился на нее. Боги, но этой женщины достаточно, чтобы выбить зубы из Льва, и он отдал бы их охотно... Он улыбнулся. - Леди, он не был? Тогда какую услугу я вам оказал?
   Ее смех зажег мир. "Свобода - ты даешь мне свободу... по крайней мере, пока другие не придут меня искать". Часть ее веселья была изгнана. "И они будут. Они будут".
   Он вполне мог представить, что они это сделают. Он бы. - Итак, вы позволили мне прогнать человека, который вас охранял. Он громко рассмеялся от искреннего веселья, оценив ее остроумие. "Этот человек, должно быть, сейчас проклинает меня за дурака или самого себя".
   Ее глаза были полны смеха. - Да, проклиная нас всех - или проклиная тех, кто поставил перед ним задачу.
   Почти внезапно юмор испарился с ее лица. Его сменила странная угрюмость: "Но разве они
  
   ожидать, что я ничего не сделаю, смиренно приняв их волю?"
   Он уловил нотки горечи в ее тоне и подумал, не намеревалась ли она использовать его, чтобы избавиться от своей собаки. - Вы ничего не сказали, леди, - тихо сказал он ей.
   "А если бы я убил его, что бы ты сказал тем, кто возложил на него обязанность оберегать тебя от врагов?"
   Она решительно покачала головой. "Нет. Нет. Я бы не позволил этому зайти так далеко". Она натянула поводья и приготовилась
   199 Дженнифер Роберон уходит. "Спасибо, Хоманан. Но лучше оставить мои дела мне".
   Он поймал один из поводьев и подошел ближе. - А что ты даешь мне за свою свободу?
   Она нахмурилась. "Дайте?"
   Он пожал плечами: "Я оказал вам услугу. Теперь я прошу плату, леди".
   "Если вы считаете-"
   "Я делаю." Он подтянул кобылу ближе. "Поцелуй, леди.
   Небольшой знак вашей благодарности, плата за мои услуги".
   Он ухмыльнулся, изогнув многозначительные брови. - Думаю, не так уж и много.
   "Больше, чем вы знаете, от меня". Одна нога в сапоге вылетела и попала ему прямо в челюсть.
   Он пошатнулся, ругаясь, и потерял поводья. К тому времени, когда он снова смог ясно видеть, женщина пришпорила кобылу и ушла.
   Раэль, сказал он. "Раэль!"
   Пока нет, лир. Садитесь на лошадь и догоняйте.
   Он свистнул жеребцу из-за деревьев и, шлепая по ручью, направился к берегу, все время ругаясь.
   Она точно поймала его, резко откинув его голову набок к правому плечу; мышцы шеи запротестовали в унисон с челюстью. Если бы она была мужчиной, а не женщиной, она могла бы сломать ему шею.
   Если бы она была мужчиной, а не женщиной, ты бы никогда не попросил поцелуя.
   Харт, вскочив в седло, громко расхохотался, услышав голос ястреба. Нет, я бы поспорил, что нет. Он подтолкнул каштан по воде к берегу на другом берегу. Где, лир? Каким образом?
   На запад, по трассе. Еду к Лестре.
   Кобыла, как он знал, устала и выпила слишком много воды, чтобы выдерживать комфортный галоп в течение длительного времени. Его собственная лошадь отдыхала; он будет на них достаточно скоро.
   Он был. Обогнув поворот в туннеле, он увидел впереди мелькнувший белый хвост. Ближе, еще ближе; ему в лицо летели комки грязи и дерна. Он пригнулся и позволил жеребцу прикрыть себя, даже когда бежал.
   ГОРДОСТЬ
   м
   Девушка оглянулась один раз, потом еще раз. Ее лицо терялось в путанице распущенных волос; как хвост кобылы, он развевался сзади, хлещущий вымпел на ветру.
   Харт, усмехнувшись, когда жеребец приблизился, увидел, как девушка быстро протянула руку и поймала волосы на затылке, быстро скрутив их в один шлейф. А потом она обеими руками засунула его под воротник своего платья, и кобыла бежала на свободе, и снова схватила поводья, чтобы увести кобылу с колеи в тень леса.
   Харт чуть не проехал мимо сломанной лозы.
   Решительная рука на поводьях заставила жеребца резко скользнуть на корточках, а затем Харт развернул его и бросил в погоню за кобылой, Лир? он спросил.
   - Трудно увидеть, - ответил Раэль. Она крутится и поворачивается, но все равно направляется на запад.
   Страница 110
  
   - Лестра, - пробормотал Харт и выругался, когда виноградные листья хлестали рот и глаза.
   Следов больше нет, если не считать того, что он мог разорвать по ее следу. Больше не стремительный бег, а вместо этого прыжки и спотыкания, когда жеребец пытался преодолеть папоротник и упавшие деревья. Мир был лабиринтом зеленого, коричневого и черного, все тени в дневном свете, почти без солнца, чтобы освещать их движение. Звук его собственного скакуна заглушил ее звук. Только когда он увидел вспышку белого и малинового, он понял, что снова приблизился.
   Быстрый взгляд через плечо; изгиб одной светлой щеки. И мрачная решимость в линии ее прекрасного рта. Он видел, как она рванула кобылу вперед, а затем повернула ее на север, а не на запад.
   Она еще убьет кобылу... Но мысль так и не была закончена. Прохождение кобылы испугало зайца из укрытия, и он сломался. Жеребец вздрогнул, прыгнул вбок, споткнулся, налетел прямо на огромное поваленное дерево и, пытаясь вывести его из равновесия, только успел щелкнуть передними ногами. Его всадник был выброшен из седла на ближайшее дерево.
   Лир- Но свет мира погас.
   192 Дженнифер Роберсон
   Звук. Голос: женский, с отчаянием в тоне. Сказав ему с гомананским акцентом проснуться, а затем, когда он не проснулся, умоляя что-то еще на неразборчивом солиндском, солиндском языке, Его глаза резко распахнулись. Он почти сразу ощутил крайнее неудобство, запутавшись в лианах и папоротниках, запутавшись в ветвях и ветках. Его голова нещадно пульсировала; он смутно вспомнил, что он столкнулся со стволом дерева.
   Он снова закрыл глаза. Боги, но у меня болит голова. . . .
   Он услышал шорох в валежнике и подлеске. Сквозь ресницы он увидел яркие цвета ее одежды, теперь потускневшие от мусора и грязных пятен. То, что она намеревалась подойти к нему, было ясно; столь же ясно было и то, что Раэль, шквал крыльев и когтей, не позволит ей этого.
   - О, проснись, - умоляла она. "Проснись и отозвай этого ястреба!"
   Раэль снова слетел с дерева и ударил кончиком крыла по ее поднятой руке, снова отгоняя ее.
   Хватит, сухо сказал Харт. У тебя нет глаз, лир? Девушка великолепна - пусть подходит так близко, как хочет.
   Облегчение Раэля было ощутимым, когда оно прозвучало на протяжении всей связи. Но его тон противоречил истине. Было ли это уловкой, чтобы заставить ее отдать вам вашу плату?
   Вы когда-нибудь видели, чтобы я добровольно терпел столько боли во имя женщины?
   Раэль осветил ветку дерева. Нет, сказал он сухо и сложил крылья.
   Харт снова открыл глаза. "Если я попытаюсь пошевелиться, леди, моя голова отвалится? Или она все еще прикреплена?"
   Она вздрогнула от неожиданности, затем придвинулась чуть ближе.
   - Значит, жив, - сказала она с облегчением. - О, я думал, что убил тебя.
   "Нет." Он осторожно приподнялся на одной руке и пожалел об этом; в голове тревожно стучало, и в ребра вонзилась ветка. "Ну, может быть, вы сделали."
   Он осторожно провел пальцем по лбу. "Боже, леди, я бы сказал, что вам не нужен ни телохранитель, ни даже моя защита".
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   193
   Она сказала что-то на солиндском и покачала головой.
   "Я не хотел причинить тебе вреда. Я хотел сбежать от тебя, да, но не ценой твоей жизни".
   - А моя лошадь? Харт посмотрел туда, где лежал каштан. Дыхание жеребца было затруднено. То, что он исчерпал себя, пытаясь подняться с разбитыми ногами, было ясно; Харт громко выругался на древнем наречии со всем красноречием, на которое был способен. -- Вы хорошо себя зарекомендовали, -- коротко сказал он и оттолкнулся от себя .
  
   F подлесок с другим откушенным проклятием. Он ва-
   ^ Веред и схватился за дерево для поддержки. Но бедственное положение жеребца F было важнее боли; мрачно отстегнул лук и выдернул из колчана стрелу.
   нетвердой походкой к каштану.
   а, "Ястреб..." начала она-
   - Харт даже не взглянул на нее. "Раэль не причиню тебе вреда". Он нажал стрелу.
   ↑ Она встала, юбки запутались в сапогах, и подошла, чтобы встать рядом с ним. "Если бы у меня была сила, я бы сделал это
   ^ сам."
   ^ 'Насмешливо: "Да, леди. Конечно". Он поднял лук
   \ и оттянул строку.
   ^ Выпущено. Он пропел коротко, так коротко, а потом жеребец умер.
   Он просунул руку через лук, положил его на спину и наклонился, чтобы расстегнуть седельные рюкзаки. Лошадь была вялой и очень тяжелой; Харт должен был
   [ H "потратил больше энергии, чем у него осталось, чтобы освободить седельные рюкзаки. У него болела голова, и он резко сел, чтобы не упасть.
   "Отдай их мне. Я посажу их на свою кобылу".
   Тонкие руки манили его подчиниться. - Куда ты идешь, Хоманан?
   | "Лестра. Леди, в этом нет необходимости".
   | Она все равно взяла пакеты и перекинула их через себя.
   > белый круп кобылы, пристегивая их к седлу. Затем она принесла бурдюк с вином и встала на колени рядом с ним. "Она не привыкла таскать двоих. Ты поедешь, а я поведу".
   194 Дженнифер Роберсон
   - И в этом нет необходимости. Выпил, вернул шкурку, поднялся нетвердо.
   Она убрала великолепные волосы со своего лица и показала ему приподнятые брови. - И ты собираешься лететь?
   Харт рассмеялся. "Да, леди, я делаю."
   Она спокойно кивнула, явно сомневаясь в нем. "Даже Ихлини не может этого сделать".
   Он пристально посмотрел на нее и вспомнил, что это была Солинда, царство Ихлини, которое называли домом. Здесь они жили безнаказанно. - Слава богам, - коротко сказал он. - Нет, это для Чейсули.
   - Да, но... - Она замолчала. Котер слетел с ее лица, оставив ее бледной, как смерть. Она быстро посмотрела на
   Раэль, затем снова в Харт. В тишине она задала вопрос.
   "Да, - сказал он ей, - я. Раэль - мой лир".
   Она плотнее закуталась в мантию вокруг своего стройного тела, как будто защищаясь от холода: "Я думала... я думала, что он просто хорошо обучен, когда он не подпускал меня близко".
   "Лиры не поддаются дрессировке, они делают то, что хотят". Он поправил свой лук и колчан. - А теперь, леди, я предлагаю...
   Но она не дала ему договорить. "Я слышал, что у них желтые глаза. У вас явно голубые".
   Он поднял брови. "Несомненно, вы слышали много вещей... некоторые из них могут быть правдой". Он улыбнулся, увидев, как она нахмурилась в нерешительности. "Да, у большинства Чейсули желтые глаза. У меня нет, потому что я тоже хомананец. Но в остальном я Чейсули".
   Она снова посмотрела на Раэля. "Ты станешь им".
   "Нет. Я стал другим. Раэль остался Раэлем".
   Страница 112
  
   Она смотрела на его руки, на его пальцы, на форму костей его лица. Как будто она искала какую-то подсказку, которая сделала бы его птицей, а не человеком. Раптор вместо человека. - Ихлини сказали...
   Он превзошел ее. - Вы общаетесь с Ихлини?
   Она напряглась. "Это Солинда, а не Хомана! У Ихлини здесь свобода".
   "Свобода поднять восстание? Править этим королевством вместо тех, кто должен?"
   "Что это для тебя?" - сердито спросила она. "Ты ПКСДЕ ПРИНЦОВ
   195
   Хоманан, Чейсули. . . что для тебя Солинда? Тебе нет дела до того, что происходит на моей земле!"
   "Не так ли?" Он улыбнулся. "О, но леди, я думаю, что да...
   потому что однажды я буду править ею".
   "Вы будете?" Она смотрела прямо на него, спутанные волосы свисали до колен, юбки высоко зацепились за сапоги. "Вы так говорите, для меня?"
   "Я скажу это любому, потому что это правда". Он знал, что она искренне сердится, потому что это кричало по ее позе и выражению глаз. Он уже видел такой гнев раньше, такой холодный, контролируемый гнев, порожденный настоящей враждебностью, сформированной войной и наследием. Он видел это в кланах, в воинах постарше, прошедших через ку'нвиин Шейна и десятилетия Солиндиша.
   Ихлинские войны. Но он не думал увидеть это в ней.
   - Леди, я не лгу в надежде произвести на вас впечатление...
   "О, нет?" она спросила. "Мужчины делали это раньше.
   Хоманцы делали это раньше. Почему я должен верить, что вы чем-то отличаетесь? Ледяные глаза окинули его с головы до пят; в ее позе сквозило презрение. - Я думаю, ваша искренность требует практики, Хоманан. Вы не особенно убедительны".
   Харт уставился на нее. То ли она совсем не замечала своего смятения, то ли так сердилась, что ей было все равно, то ли сознавала, что ничто не могло притупить ее красоты.
   Он облизал губы. - Леди... - терпеливо начал он.
   - Никто не правит Солиндой, - холодно сказала она. - Никто. В Лестре сидит регент, претендующий на власть от
   Чейсули Муджхар Хоманы, - одна рука махнула в сторону города, и твердый палец разделил воздух.
   - Да разве это правитель? - нет. Парадия, не более.
   Муджхар, который правит по неведению, держит Солинду в доверительном управлении для человека, которого мы не - не можем - знать... Итак, оборотень, когда ты лжешь мне для собственного развлечения, чтобы произвести на меня впечатление или как-то еще, это не приносит никаких плодов. Я невосприимчив к таким вещам".
   - Невосприимчив к правде? Не дожидаясь ответа, он прошел мимо нее к кобыле и впился в ее
   196 седельных рюкзаков Jennifer Roberwn. Когда он нашел то, что искал, он снова повернулся и отдал ей в руки. - Вот, леди, правда.
   Она уставилась на вещь в своих руках. Это было мало для вещи такого большого значения, и все же потрясенные слезы, которые выступили на ее глазах, противоречили кажущейся бесполезности этого. "Это печать"
   сказала она, "Третья Печать
   Солинда!"
   "Да."
   Она уставилась на него; весь цвет покинул ее лицо. " Страница 113
  
   Трей был сломлен, когда война с Карильоном была проиграна.
   Когда убили Беллама, - ее тяжелый глоток был виден на хрупкой плоти горла.
   - У регента одна печать, у муджхара две другие. Но - это третья печать!
   Он не ожидал, что она будет знать это так точно, только знать шифр. Он также не ожидал, что печать произведет на нее такое впечатление, что она будет смотреть на него в потрясенном открытии. Он собирался рассказать ей, кто он такой, хотя бы для того, чтобы доказать, что он не лжец, но, похоже, она уже знала,
   Она прижала печать к груди, прикрытая гордостью и волосами. "Так." Голос у нее был холодный, приглушенный потрясением и враждебностью. "5о, Муджхар, наконец, посылает своего сына-бродягу судить Солинду".
   Бродячий сын. Больно. Хуже, чем он ожидал.
   "Леди-"
   Она отступила на шаг, приближаясь к кобыле. - Если бы я взял это... если бы я взял это с собой и послал людей убить тебя...
   - ...вы будете казнены. Он двигался слишком быстро для нее, поймав ее руки в свои. "Да, госпожа, я сын бродяги, я также принц Солинды".
   Она смеялась. Она смеялась так сильно, что плакала, а затем сунула ему печать. "Возьми! Возьми!
   Без двух других ничего. Даже в моих руках!"
   "Леди-"
   Но она была свободна от него, легко сбросив его руки, когда она прыгнула на кобылу и вскарабкалась в седло.
   197
   ГРУБОЕ W PttWCES
   Из-за завесы волос он почти не мог разглядеть ее лица. Но он слишком ясно слышал ее слова.
   "Харт, принц Солинды, ты знаешь, что битва началась!"
   И прежде чем он успел заговорить, она исчезла.
   Два
   Масляные жаровни горели в каждом углу комнаты, отбрасывая пелену чистого яркого света, стиравшего тени раннего вечера. Он блестел на серебряном и хрустальном винном графине, на мелкоячеистой церемониальной кольчуге, выглядывающей из-под края и на рукавах насыщенно-синей солидской верхней туники, на полированной серебряной тарелке, вызывавшей в воображении его отражение: черные волосы, все еще влажные после ванны, ударить его по плечам; ярко-голубые глаза на угловатом лице полированной бронзы, даже отдаленно не солидном; и несколько печальный рот, когда он откинул волосы в сторону и стал изучать припухлость на лбу. Узор коры дерева отпечатался на его плоти.
   Харт вздохнул, отвернулся от тарелки и посмотрел на человека, который так тихо и терпеливо ждал у стола у камина. - Я выживу, - мягко сказал он, увидев выражение лица мужчины. "Обещаю."
   Бледно-карие глаза, наблюдающие за ним, чуть прищурились, расправляя веером паутину крошечных складок. Таррон, регент Сотинде по распоряжению Ниалла Муджхара, был не из тех, кто отказывается от своих мыслей без тщательного обдумывания. Но и недавно прибывший принц Солинды не был невежествен в том, как понимать людей, даже политиков, всю свою жизнь; Харт научился различать внутреннего человека в десятках игр в кости.
   Таррон слегка склонил голову. - Как вы сказали, милорд, вы наверняка знаете лучше, чем я.
   Страница 114
  
   Конечно, я должен. . . Харт внутренне согласился. Так же, как
   Я знаю, что моя голова, скорее всего, отвалится.
   И9С
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   199
   Раэль, устроившийся на своем дубовом насесте в углу королевских покоев, красноречиво молчал.
   Харт полностью проигнорировал его и вежливо улыбнулся регенту, надеясь превратить раздражение Таррона в хорошее настроение. Его внезапное появление в /(/--форме, образно говоря, взъерошило не только его собственные перья; Таррон, по его мнению, был больше недоволен отсутствием зрелищности, связанной с прибытием, чем внезапной узурпацией его собственной власти. Харт знал, что гонец из Хоманы, должно быть, прибыл раньше него, хотя бы для того, чтобы подготовить Таррона, потому что об этом позаботился бы его отец.
   Джехану лучше не сваливать меня на Солинду...
   или на Тарроне - без предупреждения. Улыбка Харта превратилась в кривую усмешку, когда он вспомнил, как девушка назвала его. Но интересно, что думает регент теперь, когда прибыл бродячий сын? Он указал на полированный стол и два мягких стула. - Садитесь, регент, - предложил Харт и сам так и сделал.
   То, что Таррон думал о бродяге, сыне своего лорда, осталось невысказанным, когда он уселся за стол и принял вино, которое налил Харт. Аскетичное лицо регента снова стало гладким и безмятежным, вежливая, политизированная маска. Он был старше самого Муджхара. Харт знал, поскольку служил советником Донала до вознесения Найла и последующего назначения Таррона Солинде.
   Он был хорошо опытен
   в общении с мужчинами всех рангов и рас. Даже
   Чейсули.
   - Все вам нравится, милорд? - спросил Таррон.
   Харт рассмеялся, удивленный его отношением. Они смотрели друг на друга, как два человека в игре на удачу, сидящие поперек
   стол, на котором их ничего не связывает, кроме королевского приказа. В кости не играли, ставок не делали, но игра точно шла. "Да, а как же нет? Со времени моего несколько необычного прибытия менее двух часов назад меня вымыли, одели, накормили, осмотрел хирург и устроили в королевских покоях, таких же роскошных, как и мои собственные в Хомана-Муджхаре".
   Жест охватил камеры. "Слуги окружили меня такой толпой, что я едва могу пошевелить локтями из боязни подбить себе глаз или выбить зуб. Только теперь Дженнифер Роберсон
   Я дал передышку и обнаружил, что меня сопровождает не кто иной, как сам регент Муджхара, в то время как я вполне справился бы сам, - он криво скривил рот.
   "Если бы я сказал нет, вы бы сделали все это снова, а этого я не вынесу".
   Таррон не улыбнулся. "Ты принц Солинды".
   Харт громко рассмеялся. - Да. Но даже ты должен знать мою репутацию; именно поэтому я здесь вместо Хомана...
   Муджхар, - он наклонился вперед, нависая над столом.
   "Я Харт, второй сын, сын бродяги, который тратит свое золото и ум в тавернах, играя в кости, я ответственен за поджог Миддена, хотя и непреднамеренно, и за убийство тридцати двух человек - мужчин , женщины, дети- И я за это наказан: Меня посылают править Солиндой". Он снова откинулся на спинку стула, всякое веселье было изгнано, и он плюхнулся на стул. "Но где это оставляет
   Солинда, регент? Где это оставляет вас?"
   Таррон не колебался. "Это оставляет меня в страхе за будущее этого царства", - сказал он тихо. "Это заставляет меня задуматься, не мешают ли предубеждения Мудж-бара его интеллекту .
  
   эти два часа я
   Я не видел в тебе ничего такого, что могло бы успокоить мой страх, и всего, что заставляет меня задуматься, как я могу исполнить то, что повелел мой господин, и научить безнадежного нечестивца тому, как править".
   Он сделал паузу. "Даже королевский".
   Харт долго и неподвижно смотрел на него. Он ожидал от этого человека чего угодно, только не порицания; Таррон слишком хорошо разбирался в тонкостях политики и требованиях звания, чтобы быть столь прямолинейным и рисковать всей своей карьерой.
   Но Харт знал, что лучше не думать, что он ослышался, и попросил повторить; слова были явно отчетливы, в них не было ни злобы, ни горечи, а только сердечная искренность.
   Чейсули уважал такую честность.
   Но Харт был больше, чем Чейсули. Он также был принцем
   Солинде.
   - Курештин, - сказал он без пыла, скорее удивленный, чем обиженный. - Так ты говорил с Доналом?
   ПКСДЭ ПРИНЦЕВ 201
   - Твой дедушка никогда не требовал этого, - тихо ответил Таррон.
   Харт задумчиво посмотрел на него. Регент носил не-
   устаревшая одежда простого, сплошного черного цвета, как будто для того, чтобы преуменьшить важность его ранга. Его темно-каштановые волосы поседели на висках и были зачесаны назад с лица, почти сурового в своем выражении, но это было следствием острых костей, а не природы. И все же Харт почти не чувствовал юмора в регенте; он задавался вопросом, помнит ли Таррон безумия своей юности.
   Если только не было глупостей. Он немного вздохнул и постучал кончиками пальцев по дереву стола. "Несомненно, вы чувствуете, что я заслуживаю этого; возможно, так и есть. Возможно, именно поэтому мой jehan послал меня к вам. Возможно, я должен развить некоторое чувство вины за прошлые неосторожности, просто увидев осуждение в ваших глазах". Харт сел и отодвинул стул, чтобы подняться, царапая деревянными ножками мраморный пол. "И, возможно, когда-нибудь я это сделаю, но не сейчас".
   С опозданием Таррон поднялся, когда Харт двинулся открывать дверь. - Милорд, куда вы идете?
   - Вон, - коротко сказал Харт. "Желание игры на мне, и сладкий аромат прокуренной таверны".
   "Мой господин-"
   Раэль, вызвал Харт, игнорируя протест регента;
   ястреб вылетел из открытого окна как раз в тот момент, когда Харт вышел из комнаты.
   Он вышел из дворца и в замке, после-
   выпалил указания, которые он спросил у солидского сер-
   вант. Королевский дворец Лестры был достаточно похож на Хомана-
   Муджхар, что ему не составило труда найти двор, а значит, и караульное помещение; когда он остановился у нескольких солдат, не прислуживающих при исполнении служебных обязанностей, бездельничающих у входа, он увидел, что они...
   равнодушно смотрел на него, не зная, кто он такой.
   Анонимность вполне его устраивала, по крайней мере, на данный момент.
   "Я ищу игру", - сказал он им, многозначительно постукивая по своему тяжелому поясному кошельку. "Не здесь - несомненно
   202 Семафер Роберон, ваши капитаны запрещают заключать пари в стенах замка-
   но в другом месте. В городе. Можете ли вы предложить таверну?"
   Они были солидами, а не гомананами, потому что их шерстяные туники были цвета индиго с серебряными полосами .
  
   тесьма, а не крим-
   сын и черная ливрея Хомананской гвардии. Четыре пары глаз оглядели его, отметив богатство шелковой верхней туники, блеск дорогой кольчуги, качество кожаных штанов, ремень с серебряной пряжкой, начищенные сапоги до колен. Харт знал, что для них он был загадкой: хомананец в солиндишской одежде. Это изменило их ответы.
   А если бы они знали, что я ЧейсуУ? Он улыбнулся; Раэль взгромоздился на крышу караульного помещения.
   "Таверна Homanan или Solindish?" - спросил один из солдат с хоманским акцентом.
   Харт пожал плечами. "Это имеет значение?"
   Солиндишмен, рыжеволосый и зеленоглазый, коротко оскалил зубы в безрадостной улыбке. - Это имеет значение. Лестра - солиндский город, ибо все муджхары могли бы считать иначе; хоманцы сбиваются в кучу, как цыплята вокруг курицы.
   "Без сомнения, избегая лисы". Харт добродушно улыбнулся и развел руками. "Конечно, пусть это будет
   Солидская таверна. У пари есть собственный язык".
   Четверо мужчин обменялись взглядами, перешептываясь между собой низкими голосами. Наконец представитель пожал плечами и оглянулся на Харта. "Белый лебедь",
   он сказал. "Не так далеко отсюда... Вам требуется сопровождение?"
   - Это принято? - ровно спросил Харт. "Без него разве к хоманану могут приставать?"
   Они снова обменялись взглядами. Рыжий мужчина улыбнулся. "В тени один человек очень похож на другого".
   Харт ухмыльнулся в ответ. "Шанс, который мне, возможно, придется
   . . . но я немного знаю солиндский язык. Может быть, этой фразы будет достаточно?" И, хотя акцент был ужасный, он сказал им на их языке: "Чейсули никогда не ходит один".
   На своих скамейках они выпрямились. "ЧейсуУ-"
   выпалил один, глядя. Двое его товарищей бормотали в
   ГОРДОСТЬ с PHMCES 203
   солидный; среди в основном чужих слов Харт дважды услышал свое имя. Четвертый мужчина, рыжеволосый, медленно поднялся и повернулся к нему лицом. Они были одинакового роста и похожего телосложения, хотя форма их лиц и окраска были совершенно разными.
   - Милорд, - формально сказал рыжеволосый, - стало известно о вашем прибытии. Но я думаю, мы ожидали другого человека. Животные... все золото... - Он прервался, неловко пожав плечами. - Есть истории, милорд.
   Харт рассмеялся: "Мои вещи были потеряны раньше, чтобы...
   день. Как бы хорошо это ни было, солиндская одежда несколько более изысканна, чем кожа Чейсули. - Он постучал по левой руке. - Под всем этим шелком, кольчугой и полотном лежит то золото, о котором вы говорите. Что касается моего лира, - он показал жестом, - Раэль всегда со мной.
   Все четверо вытянули головы и увидели ястреба в виде серебристой фигуры на краю крыши.
   Рыжая оглянулась. - Сопроводить вас, милорд?
   "Нет, Раэля достаточно для сопровождения. Просто дай мне направление к Белому Лебедю".
   "Вы могли бы добиться большего успеха в другой таверне, милорд".
   "Таверна, обслуживающая цыплят, собравшихся вокруг курицы?" Харт усмехнулся, когда другой мужчина покраснел:
   Белый лебедь, солдат".
   Ему были даны четкие указания и предупреждение.
   - "Белый лебедь" - исключительно солидное место, милорд, - сказал ему рыжеволосый. Его дискомфорт был совершенно очевиден. "Возможно, прием вам не по вкусу".
   Страница 117
  
   Харт ухмыльнулся. "Я Чейсули, солдат; даже в Хомане, даже через шестьдесят лет после окончания царской чистки, чуть не уничтожившей нас, мы знаем вкус ненависти и предрассудков. всегда есть."
   Через мгновение Солиндишмен улыбнулся. "Да. В Солинде обычаи ничем не отличаются".
   Харт поблагодарил его, отсалютовал ему, полностью покинул дворец и вошел в Лестру с крылатой тенью над головой.
   294 Дженнифер Роберсон
   "Белый лебедь", по его мнению, была одной из лучших таверн, в которых он когда-либо бывал, несомненно, так же хорошо обставленной, как собственный "Буйный лев" Муджхары. Хорошие восковые свечи в глиняных блюдцах стояли на каждом столе, освещая еду или игру.
   Потолочные балки были выше, чем у большинства, что очень обрадовало Харта. Высота чейсули часто приводила к необходимости постоянно пригибаться, поскольку гомананы были почти всегда ниже ростом, и соответственно строили таверны.
   Но здесь он мог стоять и двигаться безнаказанно. Он
   любовался чистыми, размашистыми линиями белокурых лучей;
   выбеленные стены делали таверну большой и просторной, а не тесной и темной.
   Раэля он оставил снаружи, взгромоздившимся на крышу, зная, что лучше не вызывать немедленных неприятностей, заводя ястреба внутрь. Окно было из тонкого дорогого стекла; если бы ему понадобился Раэль, он мог бы легко призвать птицу через любой из них.
   Если я буду судить о ставках в играх по богатству моего окружения, выигрыш будет стоить любой грубости, с которой я могу столкнуться.
   Но он не встретил ни одного, если не считать любопытства, которое проявляет любой незнакомец, входящий в таверну, где покровительствуют друзья и товарищи. Покрой и качество его одежды, особенно церемониальной кольчуги, выдавали в нем богатого солиндишца, явно аристократа, и уже одно это заслуживало внимания. Серьга в форме ястреба была в основном спрятана в его волосах, но Харт считал, что даже если бы его глаза были такими же желтыми, как у Бреннана, никто бы не назвал его Чейсули. Это была Солинда, хотя ею правил Хомана; никто не ожидал увидеть Чейсули в самом сердце Ихлини.
   Столы в основном были заняты. Ни один из них не был полностью открытым, хотя и не все могли похвастаться полным набором игроков или других посетителей. Но Харт знал, что ему не очень-то хочется ввязываться в игру; отсутствие у него солиндского - и владение безупречным гоманским языком - мгновенно сделало бы его врагом для тех людей, которые предпочли считаться с
   Гомананы как таковые.
   Одна из продавщиц подошла к нему и сделала короткий реверанс в знак уважения к его явному богатству.
   Что она сказала
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 205
   он едва мог разобрать, потому что очень немного говорил по-солиндски даже после детских занятий с репетиторами - он был в высшей степени равнодушным учеником - и очень медленно; она болтала с ним, как сорока.
   Он знал, что лучше не пытаться ответить на ее языке. Вместо этого он вытащил из своего поясного кошелька тяжелую монету: золотой роял Хоманы. Он вложил его ей в руку и сомкнул на нем ее пальцы. "Есть больше," сказал он отчетливо, "гораздо больше, для человека, который дает мне игру."
   Слова Хомана мгновенно заставили таверну замолчать. Как один, потрясенные лица оторвались от игр и выпивки, чтобы посмотреть на него, а затем шок постепенно сменился враждебностью.
   Девушка вырвала свою руку из его. Падающая монета глухо звякнула о деревянный пол. Она попятилась от него, вытирая руки о юбки, и остановилась только тогда, когда подтянулась к столу. Она была черноволосая, черноглазая, хорошенькая; она смутно напомнила ему девушку из "Буйного льва", которая
  
   было так не-
   нажимал Бреннан. Но та девушка была гоманкой, а эта явно солидкой, со всем сопутствующим негодованием на своего чужеземного повелителя.
   Харт был невозмутим. Это было не больше и не меньше, чем он ожидал, после того, что солдат сказал о
   Лебедь. Он спокойно развязал поясную сумку и повесил ее перед всеми. Он встряхнул его раз, другой; столкновение золота и серебра было ясно для всех.
   "Игра, - сказал он, - а не война".
   Они таращились солидными глазами. Из жестких, красноречивых лиц, полных ненависти, полных гнева; жгучей, яркой обиды, которая, казалось, усиливалась, пока он ждал.
   В высшей степени солидно, сказал солдат. Да. Это был один из способов выразить это.
   Возможно, я недооценил их. . . возможно, что-то сильнее соблазна золота или драгоценных камней.
   Разочарованный, он начал привязывать свой бумажный кошелек к поясу.
   "Я дам вам игру," сказал голос с акцентом Хоманана.
   Харт просветлел, несмотря на ропот остальных. Он слышал, как одно слово упоминалось более одного раза, и подумал, что это может быть имя.
   206 Дженнифер Роберсон
   Это было. Мужчина поднялся, скребя табуреткой по деревянному полу, и жестом пригласил Харта присоединиться к нему. "Я
   Дар, - сказал он, - я не приветствую тебя на Лебеде, потому что он наш, и только наш, но я дам тебе возможность выкупить свою жизнь.
   Харт сделал паузу. "Купить мою жизнь обратно?" - повторил он.
   Дар не улыбнулся. "Это был штраф в тот момент, когда вы попросили игру".
   Харт посмотрел на остальных. Все сидели за своими столами, но не играли в игры, не делали ставок, не ели и не пили. Атмосфера этого места была явно недружелюбной, но он также учуял привкус предвкушения. Они чего-то ждали, солинды. Они хотели чего-то конкретного, как и он хотел игры.
   Он снова посмотрел на Дара. "Я сказал игра, а не война.
   Я здесь не для того, чтобы пересказывать старые баталии или обсуждать политические вещи, меня это не интересует. Я здесь, чтобы сделать ставку,
   больше ничего."
   Другой бегло изучал его, отмечая рост, вес, силу и неопределенную самоуверенность чейсули, которую другие называли высокомерием.
   Солиндишмен слегка кивнул, как будто его решение было принято. - Ты попросил игру, не зная ставок, - холодно сказал он. "Знай их сейчас, и ясно: для хоманана он ставит на кон не меньше, чем свою жизнь".
   Харт внимательно посмотрел на него. Дар был примерно на год или два старше его самого, рыжеволосый, кареглазый, с сильными, смелыми чертами лица, которые выдавали его исключительно преданного своему делу человека, независимо от причины. Как и другие в таверне, он носил одежду и украшения хорошего качества - коричнево-коричневые кожаные штаны, красновато-коричневый стеганый бархатный камзол, поясной нож, украшенный золотом. Очевидно, Белая
   Лебедь обслуживал богатых и высокопоставленных лиц. Столь же очевидно, что хомананцев не приветствовали, независимо от богатства или ранга.
   Его собственная оценка закончена. Харт слегка кивнул. "Хороший способ отсеять нежелательных", - сказал он.
   слегка. "Сколько человек стоило, прежде чем хоманцы научились ходить куда-то еще?"
   Страница 119
  
   Дар не улыбнулся. И он не колебался. - Два, - сказал он с нарочитой ясностью и краткостью.
   Он не был человеком, которого сильно пугали другие, особенно
   ларли, когда игра была в ближайшем будущем. Харт хорошо знал этот тип, наслаждаясь их рвением к игре так же, как и своим. Его ничуть не беспокоила травля Солиндишмена; во всяком случае, это добавило филипа в игру.
   Харт небрежно пожал плечами, почувствовав знакомое трепетание в животе. Он говорил о риске и опасности, об успехе и неудаче. Он пел песню возможностей; надежды, нужды и желания. Но ничего из этого он не показал Дару, зная лучше. - Так и останется, - сказал он легкомысленно, подходя к столу, чтобы выдвинуть табуретку и шлепнуть свой поясной кошелек на стол. Выливая поток золота и серебра, он сел и посмотрел на Дар. "Подберите к нему, - мягко сказал он, - красное золото Солинда".
   Он сделал паузу, когда другой медленно сел. - Если, конечно, ты не поставишь на карту свою жизнь так же, как и мою.
   На мгновение другой колебался, остановившись в середине
   движение. В его глазах мелькнула короткая вспышка узнавания, а затем она исчезла. "О, нет", - тихо сказал Дар. "Я
   солидный, а не гомананский; Я из оккупированной расы, а не
   угнетателя. Моя жизнь не требуется." Ирония была тонкой и все же чрезвычайно ясной для Харта, который предпочел полностью ее проигнорировать.
   "Давайте играть как человек с человеком, а не солдат с солдатом, игрок с игроком, а не угнетатель с оккупантом", - предложил он.
   "Игра - это все, что имеет значение".
   Песочные брови Дара приподнялись и исчезли под густыми волосами. "Игра? Что ж, поскольку мы ставим на кон вашу жизнь, вы можете выбрать игру".
   "Внимательный". Харт посмотрел на винную девушку, стоявшую так близко к его плечу. Остальные тоже подошли ближе, сгрудившись рядами вокруг стола. Он видел, как это случалось раньше в играх с высокими ставками; мужчины, которые не могли или не хотели так сильно рисковать, предпочитали наблюдать, получая удовольствие без угрозы потери. Он улыбнулся девушке. "У вас есть игра удачи?"
   208 Дженнифер Роберсон
   Ее явно не впечатлила его очаровательная улыбка, которая могла бы смутить его, если бы он не был больше увлечен риском, возможностью рискнуть и выиграть. Ее губы отдернулись. "Хоманан!" было все, что она сказала.
   Дар рассмеялся. "Перевод: у Лебедя нет хоманских игр".
   "Тогда я сыграю солиндскую", - ровным голосом сказал Харт.
   Он изучал другое, не утруждая себя скрыть это, зная-
   инг Дар оценил его как открытое. Все это было частью вечного танца. Через мгновение он кивнул. "Я считаю тебя честным человеком, Дар, я думаю, ты предпочел бы честную победу".
   Дар лениво провел большим пальцем по нижней губе. - Ты быстро судишь, Хоманан. Может быть, слишком быстро?
   - Думаю, нет. Я уже видел таких, как вы... Харт ухмыльнулся, увидев сузившиеся карие глаза и напряженную челюсть. "Да, я видел, как вы видели меня раньше, во многих мужчинах.
   Зачем это отрицать? Когда дело доходит до этого, Солиндиш, игра важнее, чем человек, который в нее играет, или его преданность".
   Солиндишмен рассмеялся, его глаза внезапно загорелись. На данный момент тихая враждебность была изгнана. "Да, так оно и есть. Возможно, мы больше похожи, чем мы думаем, но все это окрашивает меня в нелестный цвет". Он вытащил поясной кошелек и открыл его, высыпав богатое красное золото
   Солинде. Форма и вес, а также цвет отличались от богатства Хомана Харта, стр. 120 .
  
   и стоимость, монета за монету, не учитывалась, но это уже не имело значения. Они оба знали друг друга как человека, который поставил на кон
   из-за любви к ней, из-за потребности в ней, а не из-за фактической стоимости выигрыша. "Вот ты где, Хоманан - красное золото против твоей жизни".
   Это действительно было красное золото, глубже, ярче, богаче, чем
   Желтый гомананский клад Харта. Он жаждал прикоснуться к ней, почувствовать ее текстуру, ее тепло, зная, что она собой представляла.
   Не деньги. Не богатство. Но победа над игрой.
   Дар ухмыльнулся. Одним пальцем он перебрасывал сначала одну монету, потом другую, так что они звенели против одной
   ПРИНЦЫ
   209
   еще один. В тяжелой тишине гостиной красноречиво звучала песня сирены.
   Харт улыбнулся. На данный момент они были родственными душами.
   Дар повернулся и что-то сказал девушке, которая исчезла.
   помедлил и вернулся с маленькой деревянной миской. Она поставила его на стол; он был заполнен плоскими продолговатыми камнями цвета кости размером с ноготь большого пальца человека.
   Дар вытащил из чаши несколько камней и положил их на стол. На каждой была вырезана и раскрашена фигура, за исключением одной пустой. - Безат, - сказал он. "Солиндийская игра с рунами. Очень простая, даже хомананец может научиться".
   - А другие? - спросил Харт. - Двое, которые умерли?
   Улыбка Дара была слабой. - Они научились не ставить на кон то, что не могут позволить себе проиграть.
   - Покажи мне, - настойчиво сказал Харт, думая только об игре.
   Через мгновение Дар сделал это. "Вы видите знаки. Каждая руна представляет собой предмет из солиндского фольклора; я не буду утомлять вас историями, иначе мы пробудем здесь всю ночь и большую часть следующего".
   Он ухмыльнулся. "Достаточно знать, что руны имеют значение в контексте игры: луна, солнце, плуг, коса, голод, чума, война... и, конечно же, смерть". Он коснулся пустого камня. "Это заменяет другие. Неважно, какую ценность другие дают вам, даже самую высокую, это имеет приоритет". Выражение его лица было тщательно уклончивым. "Вы понимаете?"
   - Я очень хорошо понимаю смерть, - с готовностью ответил Харт. "И я понимаю, что в этой игре для хоманана смерть буквальна",
   Через мгновение Дар кивнул. "Мы рисуем восемь.
   луна, солнце, плуг и коса стоят выше голода, чумы или войны, но их меньше.
   Мы сопоставляем мои камни с вашими: побеждает самая высокая группировка".
   - А камень смерти?
   - Камни, - четко сказал Дар, подчеркивая множественное число.
   "Безаты. Еще меньше, но вряд ли робкие".
   "Сколько раз мы играем?"*
   Дар пожал плечами. -- Сколько хотите... -- обычно. В этом случае, с этими ставками, если вам выпадет безат-**
   - улыбнулся он. - Игры больше невозможны".
   Харт улыбнулся в ответ, равнодушный к возможностям. Его удача увенчалась успехом. "Однажды", - сказал он, и трепет предвкушения сжал его живот. "Однажды. Чтобы это стоило нашего времени".
   - Однажды, - согласился Дар. "Ты вытащишь восемь камней, я вытащу восемь камней - оба рисуем вслепую... и тогда мы дадим их друг другу".
   Страница 121
  
   Ожидание было подавлено шоком. Харт похолодел.
   - Ты хочешь сказать, что вытащишь мои камни? Те, на которые я ставлю?
   Дар рассмеялся. "Но, конечно! В этом и заключается игра.
   Держу пари, что я дам тебе хорошие камни, а я сделаю то же самое с теми, которые ты мне нарисуешь".
   Харт больше не улыбался. "Тогда моя жизнь - буквально - в ваших руках".
   Дар небрежно пожал плечами. "Это удача ничья".
   Харт схватил миску и перевернул ее, рассыпав камни по столу. Он переворачивал их одну за другой, обнажая руну за руной. Там были солнца, луны и прочее - четыре камня были пусты, как смерть.
   - Вы боялись, что все они пусты? Дар улыбнулся и кивнул, когда Харт начал бросать их обратно в миску. - Вы боялись, что ошиблись во мне?
   Харт был преднамеренным, когда он заменил камни. Один за другим они грохотали в чашу, пока он смотрел в лицо Дару.
   Он прекрасно знал, что может отказаться играть, но не стал. Это были плохие манеры; Хуже того, это заклеймило его трусом и мошенником, хотя он не был ни тем, ни другим. Во всяком случае, ставки сделали его безрассудным.
   Настоящая проверка мужского характера и, конечно же, мастерства.
   Если я побью этого солиндишского ку'рештина, я смогу вернуть часть гордости за хомананцев, которых так легко оскорбили в этой таверне. Более того, я могу вернуть уважение к погибшим.
   Но даже более того, гораздо более, это был вызов.
   Харт бросил последний камень в чашу. "Глупец, который делает ставки, не зная ни ставок, ни содержания игры. И я не дурак". Љ 211
   ГОРДОСТЬ PRWCES
   дольше он улыбался. "Я принял ваши ставки, теперь я принимаю игру".
   Дар посмотрел на винную девушку. - Перемешай их, - сказал он на чистом оманане. - Хорошо перемешай их, Ома.
   Она опустила тонкую руку в миску и помешала раствор.
   палатки, не сводя глаз с лица Харта, словно подчеркивая свою честность. Закончив, она взяла чашу обеими руками и подняла ее над столом, чтобы никто из них не мог видеть, как они вытаскивают камни.
   - Ты можешь рисовать первым, - вежливо сказал Дар. "Если это безат - камень смерти - я сразу проигрываю, и игра окончена".
   И если он нарисует для меня безат. . . Харт улыбнулся. Он потянулся, вытащил камень; положил его лицевой стороной вверх на стол перед Даром. На нем была руна голода.
   - Нехорошо, - разговорчиво сказал Дар, постукивая пальцем по столешнице. "Битый, нарисую ли я тебе солнце или луну, плуг или косу".
   - Ничья, - сказал Харт.
   Дар так и сделал, подняв руну для косы, символизирующую:
   щедрый урожай. Они прошли через семь камней, один за другим: солнца, луны, голод и война. . . а потом
   Дар достал последний камень для Харта.
   Он положил его в центр стола, переворачивая с одной стороны на другую, так, чтобы оба были хорошо видны Харту и всем остальным.
   "Безат!" - воскликнула виноделица.
   "Безат!" - повторили остальные.
   Дар достал нож и положил его в центр стола рядом с пустым камнем смерти. "Безат",
   он сказал
   Страница 122
  
   тихо и убрал руку.
   Харт посмотрел на камень, на нож, на человека. А потом он начал смеяться.
   Три
   Глаза Дара сузились. "Дурак смеется в лицо смерти или очень храбрый человек. Кто ты, Хоманан?"
   Харт все еще смеялся, хотя первоначальный взрыв веселья...
   ментальность исчезла, а затем и смех стих. Он покачал головой, усмехнувшись, и лениво перемешал свою кучу хоманского золота и серебра. "Ни то, ни другое, я думаю... или, возможно, немного того и другого".
   Больше никто не говорил, хотя Харт чувствовал напряжение в гостиной. Остальные пристально смотрели на него, хмурясь, или смотрели на Дара в ожидании. Лезвие ножа блестело в свете свечи.
   - Думаешь, я пошутил? - спросил Дар элегантным опасным тоном. "Вы думали, когда я говорил о вашей смерти как о ставке в игре, я ничего не имел в виду из того, что сказал?"
   "О, я знаю, что вы имели в виду это," ответил Харт, улыбаясь.
   "Я чую вонь от всех вас, это желание моей смерти". Он снова пошевелил монеты, любуясь их патиной в свете свечи. Тем не менее он немного улыбнулся, но больше про себя; он предпочитал больше не провоцировать Солиндишмена, и все же часть его не заботилась. Он встретился взглядом с Даром и пожал плечами. "Но я узнал, что даже жизнь можно купить - или выкупить обратно - когда проигравший достаточно богат". Он сделал паузу. "Или имеет другие средства, чтобы заставить его."
   Сам Дар улыбнулся. "Позади вас трое мужчин с ножами в руках. И еще за ними".
   212
   ГОРДОСТЬ wPpmcES 213
   Харт пожал плечами, покачав головой. "Это не имеет значения. Сила, о которой я говорю, не имеет ничего общего с оружием".
   "Мой делает." Дар одним красноречивым пальцем коснулся рукояти ножа.
   Харт рассмеялся. "Возможно, эффективен против человека, но как насчет ястреба?"
   -- Я думаю... -- Но Дар остановился, прервав его...
   себя. Он долго молча смотрел на Харта. А также
   затем, хотя выражение его лица не изменилось, тон его голоса заметно изменился. "Чейсули",
   - сказал он ровно.
   - Да, - согласился Харт.
   Тишина заполнила комнату. А затем был поглощен ропотом шока и бормотанием солидских эпитетов.
   Ноздри Дара были зажаты, рот сжат и сжат. Лишь мгновение его пальцы оставались возле ножа, а потом он убрал руку. - Чейсули, - повторил он. "Проклятый оборотень среди нас".
   "Теперь, - сказал Харт, - можем ли мы договориться об этой потере?"
   Дар натянуто улыбнулся. "Это был проигрыш, - сказал он, - и ты знал ставки. Твоя жизнь против камней.
   Чейсули, Хоманан, не важно. Ставка в силе".
   Харт поддержал его тон: "Мне нужно только призвать
   ч"
   "Сделай это." Дар рассмеялся, когда Харт нахмурился от своего непонимания. - Сделай это, оборотень, или, лучше сказать, попробуй.
   Его взгляд скользнул мимо Харта к другому мужчине. "Даже я знаю, что Чейсули не имеет силы перед Ихлини".
   Харт повернулся на стуле и почувствовал лезвие ножа у своего горла. Он сидел совершенно неподвижно, но увидел человека, на которого указал Дар. - Ихлини? - спросил он.
   Страница 123
  
   Мужчина вежливо склонил голову, хотя его улыбка была хладнокровно-насмешливой. "Это Солинда, не так ли? Мы идем туда, куда мы идем, точно так же, как вы делаете это в Хомане".
   Впервые с момента входа в таверну. Харт отправился в Подмигивание, чтобы связаться с Раэлем. И тут же ощутил пустоту, сигнализирующую о присутствии Ихлини и отключившую связь.
   О, боги, о, лир, что я сделал сейчас?
   214 Дженнифер Роберсон
   - А теперь, - мягко сказал Дар, - можем ли мы снова поговорить о пари?
   О боги, где Бреннан, когда он мне так нужен?
   На его табуретке. Харт повернулся обратно к Дару, опасаясь ножа так близко к его горлу. Он заставил себя улыбнуться и постучал по груде серебра и золота. "Наверняка здесь достаточно людей, чтобы купить у тебя мою жизнь".
   "Нет." Тон Дара не дрогнул.
   "Это стоит..."
   - Достойная, - отчетливо сказал Дар. "Это Солинда, Хоманан; ты думаешь, твоя монета имеет здесь ценность? Я видел, как ты смотришь на наше красное солиндское золото, как ты жаждешь его своими глазами". Его собственное сузилось. "Глаза, которые, я мог бы добавить, голубые, а не желтые. Чейсули? Я думаю, что нет. Я думаю, что ты лжец, который живет легендами других людей".
   Это задело колючую гордость Чейсули. Харт застыл на табурете, но не осмелился пошевелиться с таким количеством ножей, готовых лишить его жизни. Он мрачно посмотрел на Дара.
   "И все Solindishman одного цвета?"
   Рот Дара дернулся. -- Но я так много слышал о звероглазах Чейсули... Он ухмыльнулся, не в силах сдержать веселья. - Смотри на меня, сколько хочешь, Хоманан - голубые глаза, я думаю, менее эффективны, чем желтые.
   - Курештин, - отрезал Харт. "Если бы здесь не было Ихлини..."
   Но есть, - холодно сказал Дар, - и ваше утверждение не имеет под собой никаких оснований.
   Харт стриг черные волосы за левым ухом. "О, нет?"
   Солиндишмен небрежно пожал плечами. "Многие мужчины носят подобные украшения".
   Харт стиснул зубы. - Тогда позвольте мне показать вам другое украшение.
   Дар рассмеялся. - Если хотите. Но если вы хотите показать нам свое оружие, Хоманан, помните, что здесь присутствуют женщины.
   Даже Ома рассмеялся, глядя на Харта с насмешкой.
   мент. Жар пробежал по его телу и обжег руку.
   ямы, но он медленно поднялся и осторожно расстегнул ремень. Он уронил его и тяжелый нож
   215
   ГОРДОСТЬ W PlW/CES
   на столе, затем сняли с себя богатую синюю тунику. От этого его серебряная кольчуга сверкала, и он увидел вспышку раздражения в глазах Дара, а также зависть в глазах других.
   - Я на шнуровке, - напряженно сказал Харт.
   Дар махнул рукой. "Ома, развяжи его. Ухаживай за ним так, как приличествует солидскому лорду".
   Пальцы девушки ловко расстегивали шнурки кольчуги. Когда она закончила, Харт пожал плечами, позволив ей соскользнуть на свой табурет, где она лежала в сияющей лужице изящной сетки.
   Только церемониальный, он был легче, чем традиционная хоманская кольчуга, но это было больше, чем он хотел нести. Оставалась только стеганая льняная рубашка, используемая для защиты звеньев от его плоти. Харт быстро скинул его и небрежно накинул Оме на плечо, но она тут же бросила его на пол. Он улыбнулся, зная, что ни один мужчина - или женщина - в "Белом лебеде" не осмелится сейчас назвать его лжецом.
   Страница 124
  
   Дар сохранял бесстрастное выражение лица, но не скрывал неохотного признания в глазах, когда смотрел на массивные ртр-полосы. В комнате раздалось бормотание, но он кивнул.
   - Ну, довольно, голубоглазый или нет, ты имеешь право называть себя Чейсули. Но пари это не меняет.
   Харт указал. "Вот моя монета. Если ее недостаточно, будьте уверены, у меня есть средства, чтобы достать еще".
   - Я уже говорил, что хоманское золото и серебро здесь не имеют цены, - терпеливо сказал Дар. Его глаза все еще были на
   Повязки Харта. - Золото Чейсули, однако...
   "Нет." Отказ был отчетливым.
   "Тогда что?" - лениво спросил Дар. - Вы говорите, что у вас есть средства, чтобы купить у нас жизнь, но ничего не предлагаете.
   Нет, у меня есть кое-что, хотя, несомненно, Таррону это не понравится. Харт глубоко вздохнул. "Тогда я куплю его за что-нибудь в высшей степени солидское". Он указал на кожаный пояс-кошелек. "Там есть что-то, что должно с лихвой покрыть ценность моей жизни, Солиндишман".
   Ленивый Дар протянул руку и взял кожаный мешочек, перевернув его. Он встряхнул его; кольцо выпало на стол. Загрохотало, покатилось, остановилось. Это было чистое золото, красное солиндское золото, и оно было достаточно большим, чтобы скрыть половину указательного пальца Харта, когда он носил его. Но он никогда не носил его.
   А теперь никогда не буду.
   Ома наклонился, чтобы посмотреть; Жесткая рука Дар грубо оттолкнула ее от стола. В свете жирной восковой свечи тяжелое кольцо светилось.
   - Третья Печать, - сказал он недоверчиво.
   - Часть Трея, - согласился Харт. - Как думаешь, достаточно, чтобы купить жизнь принца Солинды?
   "В Солинде нет принца - его не было уже восемьдесят лет или больше, с тех пор, как сын Беллама, ЭлХк, был убит Шейном Муджхаром". Но тон Дара был приглушен потрясением и пониманием.
   Медленно он протянул руку и взял кольцо, повернув его так, чтобы свет полностью упал на вырезанный узор, образующий Третью Печать Солинды и ключ к почти безграничной силе. "Никакого принца, - сказал он отчетливо, - пока леди Лиза не выйдет замуж и не родит сына". Он взглянул на Харта в зарождающемся узнавании. - Там был мужчина, - сказала она, - воин Чейсули, носивший Третью Печать... человека, которого она чуть не убила.
   Итак, ее зовут Лиза. Харт криво улыбнулся и откинул волосы в сторону, обнажив распухший лоб и уродливую царапину. "Около.
   Но не совсем".
   Дар положил кольцо на ладонь и покрутил его взад-вперед. "С этим мужчина сможет править Солиндой".
   - Нет. Даже она мне так много говорила: без двух других этот не так важен. А два других в безопасности у регента и моего отца.
   Дар задумчиво посмотрел на него. - Найл - твой отец.
   "Да. Мой джехан. Муджхар из Хоманы". Он взглянул на Ому и остальных, отметив, как внимательно они смотрели на него... Враждебность значительно сменилась шоком и удивлением. Он обнаружил, что предпочитает последнее. "Я пришел не по своей воле", - сказал он, как для них, так и для Дара, который держал его жизнь. "Меня послали, я должен научиться править Солиндой... и я хочу этого не больше, чем ты".
   Дар резко посмотрел на него. "Ты не?"
   А ПВОЭ ОФЦУ 217
   Харт пожал плечами. - Не сейчас. Да, позже - я был воспитан и воспитан для этого и не собираюсь отворачиваться от своей талморры - но сейчас меня интересуют другие направления. Страница 125
  
   посмотрел на кольцо в руке Дара. "Это достаточно?"
   - Чтобы выкупить твою жизнь? Тон Дара был недоверчивым.
   "Это стоит гораздо больше, чем ты можешь себе представить, мой
   Хоманан-Чейсулинский князек. Это стоит женщины".
   Харт нахмурился, когда Дар начал смеяться. "Женщина?"
   Все еще смеясь, Солиндишмен покачал головой: "Ах, оборотень, как ты меня забавляешь своим невежеством.
   Очевидно, у вас нет способностей к правлению, иначе вы погрузились бы в политику Солинды. И я
   отказаться быть вашим наставником. Он усмехнулся: "Ваша жизнь куплена должным образом. Возьми свою одолженную одежду, своего ястреба и все свои бесполезные гоманские монеты и возвращайся во дворец".
   Никто никогда не отвергал его так нагло, даже его отец, у которого было больше прав. И все же он не осмеливался вымещать свой гнев на Даре или ком-либо из солиндийцев; в некотором смысле он признал их право обращаться с ним так, как они. Он вообще ничего не знал ни о них, ни об их царстве, и все же он пришел, ожидая править ими, хотел он того или нет.
   В напряженном молчании Харт надел льняную рубашку и собрался.
   кольчуга, шелковая туника, пояс и пояс-кошелек. Затем он повернулся и вышел из таверны.
   Утром Харт отправился к регенту и вкратце объяснил обстоятельства вчерашнего вечера, умалчивая о вполне реальной угрозе его благополучию и вместо этого подчеркивая необходимость узнать больше о женщине по имени Лиза, которая могла дать Солинде принца. просто по женитьбе и рождению сына. Он ожидал, что Таррон выразит облегчение по поводу его побега и похвалит его решение; вместо. Харт был слегка поражен, увидев регента
   Солинда непривлекательно зевает, изгоняя свое обычное достоинство.
   Таррон схватился за подлокотники своего кресла и резко вскочил с него. - Вы потеряли Третью Печать?
   "В обмен на мою жизнь я позволила Дару сохранить ее", - снова объяснила Дженнифер Роберсон. Он пожал плечами. "Одно кольцо ничем не хуже другого. Сделай дубликат, оно тоже будет служить".
   "Будет ли он?" Лицо Таррона было красным, хотя цвет медленно бледнел. Он снова сел, но в этом движении не было ничего похожего на изящество. Регент слепо уставился на Харта. "Вы не имеете представления о том, что вы сделали".
   Харт вздохнул. Он был беспокойным, желая чуть больше, чем выйти из дворца и снова отправиться в город, оставив позади те обязанности, которые Тан-он намеревался взять на себя. Уперев руки в бока, он столкнулся с регентом в частном зале совета Таррона. "Что я сделал? Да, я
   думаю, что да. Я думаю-'
   Таррон не стал ждать, пока он закончит. "Я думаю, что вы поставили под угрозу всю мою работу...
   возможно, даже всю преемственность, - он недоверчиво покачал головой.
   "Муджхар предупредил меня - он сказал, что ты должен смотреть
   пока не усвоишь важность своей роли. Но я
   подумал, что он, конечно, преувеличивает... - Он закрыл глаза. - Клянусь богами, ты отдал Третью Печать в руки тех, кто хотел отобрать этот трон у твоего отца. . . от тех, кто с радостью увидит тебя мертвым, чтобы короновать своего кандидата принцем Солинды. . . ."
   "Таррон..."
   "Молчи!" Регент выпрямился в кресле и уставился на Харта, который с изумлением посмотрел в ответ. "Придержите язык за зубами, милорд, пока я пытаюсь придумать способ убедиться, что вы можете
  
   держи голову, которая виляет ею!"
   Харт нахмурился. - Могу я напомнить вам...
   - Могу я напомнить вам? - рявкнул Таррон. Затем более спокойно: "Послушайте меня, милорд, и, может быть, вы увидите, что я меньше беспокоюсь о вашем звании и личном удовольствии, чем о вашей жизни".
   Через мгновение. Харт кивнул и сел на ближайший стул. "Я буду слушать."
   Таррон вздохнул. -- Скажем короче: вы, конечно, понимаете, что Солинда -- оккупантка.
   земля в вассальной зависимости от вашего отца. Все суждения, касающиеся благополучия этого королевства, принимаются им, и только им, хотя он поощряет и действует на ad-A PRIDE wPumcKS 219
   от меня, а также от других хомананцев, которых он поставил управлять Солиндой".
   "Конечно."
   Регент кивнул. "Это необходимая практика, согласно которой документы, требующие тройных печатей - Трея Солинды - должны быть отправлены Муджхаре для подтверждения Муджхаром.
   За все дни своего правления Найл Муджхар держал Первую и Третью Печати Солинды, а я держал Вторую.
   Ничто в солиндском законе не может быть сделано без Трея, полного Трея. Никакие приказы не могут быть выполнены, армии не оплачены, никакие приговоры не могут быть вынесены в отношении просителей, которые собираются в суде для таких вещей. Без Трея колесо перестанет вращаться, - Таррон сделал успокаивающий вдох.
   "Он дал тебе Третью Печать, чтобы ты мог играть активную роль в управлении королевством, и однажды ты будешь править безраздельно, не присягая на верность Хомане".
   Харт сел прямо. - Вы имеете в виду, что он собирается возложить на меня единоличную ответственность? Но... я думал, что буду править от его имени... Он нахмурился. "Я думал, что все будет продолжаться в основном так, как оно есть".
   Улыбка регента была мрачной. - Сколько раз он говорил тебе, что однажды Солинда станет твоей?
   Харт пожал плечами. - Насколько я помню, но...
   - Но ничего, - категорично сказал Таррон. "В день его смерти вы станете королем по собственному праву. Солинда будет вашей, милорд. Ваша. Поступайте с ней, как хотите".
   Харт небрежно фыркнул. - А если я решу вернуть его солиндишам?
   "Да будет так." К его чести, Таррон не дрогнул. - Хотя, возможно, вы уже это сделали.
   Харт скептически хмыкнул. "Как?"
   - Вы отдали кольцо, милорд. Печать. И в руки одного из тех, кто, скорее всего, отдаст приказ о вашей смерти.
   Харт покачал головой. "У Дара был шанс прошлой ночью.
   Он позволил мне жить".
   Потому что, пока дама медлит с решением, у него нет власти. Единственная обещанная сила - за любого мужчину, за которого она выйдет замуж, он станет Консортом, а сыном от него на Лизе будет Дженнифер Роберсон, названная принцем Солинды. Власть, милорд, часто достигается браком. Или через детей".
   Харт хмыкнул. - Это мне достаточно хорошо известно. Из пяти детей мой джехан обручил двоих из нас еще до нашего рождения.
   - А вы, милорд?
   Харт ухмыльнулся. "Свободный человек, Таррон, без супружеских обязательств".
   Таррон не соответствовал его юмору. "Если дама выйдет замуж до того, как вы будете полностью приняты, она представляет угрозу вашей безопасности".
   "Если покажетсДар."
   Страница 127
  
   H она выходит замуж за любого мужчину, хотя она не выйдет замуж за "любого мужчину". Она слишком рождена. Слишком близко к старой линии преемственности Solindisb; мать ее бабушки была младшей сестрой Беллама, последнего короля Солинды. Таррон постучал ладонью по ручке кресла. чем большинство. Он молод, красив, богат и предан солидскому правлению".
   Харт сердито посмотрел на регента. "Я знаю решение не хуже тебя, Таррон. Ты собираешься сказать мне, что я должен жениться на ней, хотя бы для того, чтобы она не попала в руки Солиндиша".
   "Я не собираюсь говорить вам ничего подобного, - возразил Таррон.
   - Насколько я знаю, вы можете предпочесть женщину Чейсу. Пока дама не выходит замуж за мужчину, ваш путь в безопасности. человек."
   - Но она знает, что это может означать для Солинды?
   - Прекрасно осведомлен, - мрачно сказал Таррон. -- Милорд, ступайте осторожно. Я видел даму... Я очень хорошо понимаю, как человек может потерять голову из-за нее. она убежит в ближайшее логово".
   "Дар". Харт задумчиво кивнул. "Интересное положение, регент. Если я буду преследовать ее, она убежит. Если я ее проигнорирую, она может просто идти в ту же берлогу медленнее".
   Он улыбнулся. "Что бы вы предложили?"
   Голос Таррона был ровным. "Я бы предложил, чтобы вы
   верните кольцо Дару, милорд, пока он его не использовал. С ним у него больше шансов завоевать даму. С ним и Лизой твое время в Солинде подошло к концу".
   Харт тихо выругался. Он не собирался жениться, даже ради королевства. Пусть Бреннан принесет жертву с Эйлин из Эринна, а Кили с братом девушки, Шоном. Его выбор будет его собственным, и время его будет.
   Третья печать... Внезапно он просветлел. "Есть способ вернуть его обратно, причем без кровопролития. Но для этого потребуется кое-что от вас".
   Таррон не колебался. - Что угодно, мой лорд.
   Харт тепло улыбнулся. "Обменяй мое гоманское золото на
   солидный".
   Четыре
   "Мой господин, - сказал слуга, - гонец будет говорить только с вами, хотя и посылает это со мной".
   Харт, больше озабоченный игральными костями, которые он бросил через стол, чем намерениями посыльного, лишь рассеянно взглянул на говорившего. Но его интерес обострился, когда он увидел, что дворцовый слуга несет седельные вьюки, потерянные для Лизы. Он тут же встал и забрал их у мужчины, с облегчением отметив, что наконец-то может обменять одолженную солидскую одежду на знакомые чейсулинские кожаные изделия. "Пусть он придет немедленно".
   Мужчина снова поклонился. - Милорд, он ждет снаружи, в замке. Он говорит, что не может оставить подарок, предназначенный Харту из Хоманы, и не может принести его во дворец.
   Харт, вытаскивая кожаные изделия из мешков, с рассеянным удивлением посмотрел на слугу. "Подарок?"
   - Да, мой господин.
   Он пожал плечами и продолжил поиски. "Ну, тогда я
   сойдет вниз и позаботится об этом подарке. Скажи посыльному, что я иду".
   Страница 128
  
   - Да, мой господин. Слуга тотчас удалился.
   Харт нашел кожаные изделия, которые хотел, и швырнул мешки на стол, разбрасывая кости.
   Он быстро скинул одолженный наряд и надел леггинсы и куртку, пристегнувшись широким кожаным ремнем, украшенным руническими символами.
   Пряжка была из тяжелого золота с лазуритом; нож, который он извлек из солинского пояса и сунул домой в |;
   Чейсули ножны. Наконец-то с голыми руками, его раса была проста до 222
   ГОРДОСТЬ wPw/ces 223
   "Никаких больше сомнений от Дара и ему подобных", - с удовлетворением подумал он. А теперь, лир, пойдем?
   Идем, - согласился Раэль и поднялся с насеста.
   Подарок был совсем не тем, что посыльный мог бы принести во дворец: высокий гнедой жеребец в четырех белых чулках с льняной гривой и хвостом с большим интересом разглядывал Харта, когда тот входил в замок. Во главе жеребца стоял мужчина в бело-голубой ливрее королевских цветов Солинды.
   Хотя он не был знатоком лошадиного мяса, как Бреннан, Харт, тем не менее, достаточно хорошо знал, что жеребец великолепен. Рост каштана был впечатляющим, как и его телосложение; глубокая грудь, длинные плечи и сильные ноги свидетельствовали о его выносливости. Лисокрасные уши наклонены друг к другу, а его карие глаза были большими и умными. Он стоял достаточно спокойно, но в нем чувствовалось трепетное ожидание, которое подсказывало Харту, что ему нужен всадник, способный к лошадиным трюкам.
   Еще один способ попытаться убить меня? Харт улыбнулся, когда Раэль опустился на стену замка. Он тихо подошел к жеребцу и осторожно взял его за голову обеими руками, сжав нос и челюсть. Твердая плоть сразу задрожала; жеребец поднял верхнюю губу, обнажив устрашающие зубы, пытаясь поймать неосторожный палец.
   - Шансу, - тихо сказал Харт. - Мы с тобой уладим наши разногласия в другой раз, а пока ты оставишь мои пальцы нетронутыми. Он кивнул посланнику. "Я Харт из Хоманы, теперь принц Солинды".
   Лицо мужчины было вежливой маской, хотя его тон был достаточно вежливым. "Милорд, мне не дано никакого другого титула, кроме вашего имени. Моя леди утверждает, что нет другого имени, кроме вашего имени. Моя леди утверждает, что принца Солинды не существует".
   "Леди Лиза упряма". Харт рассмеялся.
   Мужчина проигнорировал это. "Леди Лиза присылает сказать, что этот жеребец не может заменить того, которого вы потеряли, но, тем не менее, предоставит средство передвижения. Она признает свою роль в потере вашего скакуна и добровольно выплачивает долг". Он небрежно протянул поводья.
   Харт принял их, машинально поглаживая твердые слои мышц под плотью жеребца.
   224 Дженнифер Роберсон, нижняя челюсть. "Скажите леди, что я польщен ее подарком, если не ее отказом признать мой солидский титул". Ему было все равно, если она решит игнорировать его статус, но все это было частью игры. "И скажите леди, что однажды я потребую ее неустойку".
   "Мой лорд, я буду." Посланник Лизы упал, когда Харт вскочил в седло. Механизм был солидным и незнакомым, но он не нашел его неудобным. Жеребец согнул массивные задние конечности и попытался сделать один шаг в сторону, а затем расслабился под успокаивающим прикосновением Харта.
   Он ухмыльнулся посланнику. - Вы можете сказать леди, что я действительно доволен.
   - Да, мой господин.
   Харт подал сигнал, и один из конюхов прибежал.
   Страница 129
  
   - Передайте регенту, что я занимаюсь делом, которое мы обсуждали. Я могу вернуться очень поздно.
   А потом он призвал Раэля и выехал из двойных ворот.
   Сомнение Раэля стало совершенно очевидным, когда Харт остановился перед "Белым лебедем". Ты уверен? - спросил ястреб.
   - Вполне, - ответил Харт. Если Дара здесь нет, я поищу его в другом месте. Но его надо найти, и печать отыгралась.
   Есть и другие способы, лир.
   И ты предлагаешь мне стать вором? - криво спросил Харт.
   Что еще хуже, убийца?
   Нет. Я предлагаю вам подумать о том, что вы собираетесь делать.
   Харт рассмеялся и спрыгнул с жеребца. Я намерен взять тебя с собой внутрь и вступить в игру. Какие еще размышления мне нужно сделать?
   Тон Раэля был смиренным. Более того, я думаю.
   Харт привязал жеребца и подождал, пока Раэль сядет ему на руку. Ястреб был большим, слишком большим; это была не удобная позиция, но впечатляющая - на данный момент именно то, чего он хотел. Оказавшись внутри, Раэль найдет еще один насест.
   Жеребец фыркнул и покачал головой, лязгая медными предметами. Заходящее солнце отражалось от металла, 225
   ПКСДЭ ПВНС
   вспыхивает в глазах Харта. Он отвернулся и распахнул дверь.
   Он не ожидал приветствия и не получил его. Случайные взгляды превратились в застывшие взгляды, и он снова услышал, как какофония общей гостиной растворяется в выжидательной тишине.
   Всего одно слово, переданное по линии связи, и Раэль вошел в комнату, и огромный ястреб поднялся, чтобы взбудоражить воздух, глядя на уставившиеся лица. Он подлетел к дереву на крыше и взгромоздился на него, сбросив единственное перо с черной опушкой -
   - Дар, - только и сказал Харт.
   Как один, лица отвернулись от него, чтобы посмотреть на человека, вышедшего из тени на свет свечей.
   Стоя, он был, по крайней мере, такого же роста, как Харт, хотя его стеганый солидский камзол и мягкие штаны скрывали многие из таких вещей, как истинный вес, телосложение, сила. Обтягивающие кожаные изделия Харта Чейсули этого не сделали.
   В одной небрежной руке Дар нес серебряный кубок. На указательном пальце Харт увидел тяжелое кольцо, которое он сам потерял всего три дня назад. Дар слабо улыбнулся, и это не обошлось без доли искреннего веселья, взятого ни за чей счет, и менее всего за счет Харта.
   - Я думал, ты можешь вернуться. Он махнул рукой в сторону ближайшего столика. Посетители тут же покинули его.
   Харт рывком высвободил свой поясной кошелек и поднял его в
   легкий. - Солидное золото, - многозначительно сказал он. "Красное солидское золото".
   Дар ухмыльнулся: "Безат, милорд? Или вы сочли ставки слишком высокими?"
   Харт пересек комнату и освободил табурет. "Безат",
   - спокойно согласился он. "У тебя был шанс на мою жизнь, и вместо этого ты принял оплату. На этот раз мы играем на золото".
   "Пока я не выиграю все твои, а потом ты поставишь что-нибудь еще". Дар сел. - Я знаю таких, Чейсули. Ты живешь пари, риск - все остальное слишком пресно. Он хлопнул ладонью по столу. "Ома! Чаша!"
   Она тут же принесла его и шлепнула на стол. Харт ухмыльнулся ей и был вознагражден .
  
   как он и ожидал, с бормотанием солидского проклятия сквозь мелкие солидские зубы.
   Дар рассмеялся, заказывая кувшин вина и чашку для
   Харт. "Она вся жалящая и не ядовитая. Будьте уверены, если вы хотите ее, вам нужно только выиграть мой гольф!".
   Ома идет с тем, у кого больше всего*.
   Харт занялся перемешиванием содержимого миски. "Мой вкус отдается светловолосым женщинам".
   Дар пристально посмотрел на него, но лицо Харта ничего не выражало.
   уходит. Он поставил свою поясную сумку на стол.
   "Мне больше нравятся женщины, и точка. У меня нет предпочтений".
   "Никто?" Харт мягко улыбнулся. "Но тогда мужчина, который мечтает жениться на леди Лизе, может даже не видеть других".
   Дар не улыбнулся. "Ты хорошо выучил за три дня, мой Форд".
   Чтобы выжить в Солинде, я должен. Харт толкнул миску в сторону Дара. - Перемешать их? Или мне?
   Молчаливый Дар пошевелился, и Харт вытащил для него первый камень.
   Они играли часами, сжигая свечу дотла. Красное солидское золото много раз переходило из рук в руки, делая одного человека нищим, другого богатым, а затем переходившим в другую сторону с извлечением единственного рунического камня.
   Пустые безаты не представляли угрозы для Харта, который выдержал первую игру с высокими ставками и чувствовал, что остальные слишком скучны. Но больше рисковать собой он не стал.
   Когда, наконец, он и Дар посмотрели друг на друга через
   груда камней - с красными глазами, с пересохшим ртом, окоченевшие от сгорбленной позы - ни одного человека нельзя было назвать победителем. Каждый делил поровну богатства.
   Дар отодвинул стул. "Хватит, оборотень.
   Через час пропоет петух, и моя кровать манит меня".
   - Еще раз, - напряженно сказал Харт. - Еще раз, Дар.
   Солиндишмен покачал головой. - Я уже потерял достаточно времени...
   "Тогда я позабочусь о том, чтобы не было отходов". Харт толкнул ГОРДОСТЬ PRMCES 227
   свою кучу золота вперед. "Все это, но только в одной игре".
   Дар задумчиво посмотрел на золото. Потом пожал плечами, отказываясь. "Не стоит усилий",
   "Подожди..." Харт поднялся. - Если бы мы сделали это стоящим усилий?
   Карие глаза сузились. - Чем? Ты не рискнешь своим чейсулинским золотом, ты так сказал. Он посмотрел через комнату на Раэля, все еще сидящего на ветке дерева на крыше.
   - Если только ты не собираешься поднять своего ястреба.
   Харт скептически отнесся к тому, что Дар мог даже подумать об этом.
   А потом он рассмеялся, поняв, что этот человек не мог...
   я знаю, чем был для него ястреб. - Нет, - четко сказал он и вскинул левую руку в воздух.
   "Скорее это, чем мой лир".
   Дар пожал плечами. "Тогда еще раз я должен сказать, что вы можете предложить?"
   Харт посмотрел на свою правую руку. На его пальце блестело тяжелое сапфировое кольцо с печатью его хоманского ранга. Он быстро снял его и бросил в кучу монет. "Этот."
   В карих глазах Дара вспыхнул свет. Дело было не столько в кольце. Харт знал, но внезапная потребность в более высоких ставках, высоких ставках; они оба дожили до того, чтобы пройти по лезвию лезвия.
   - Еще, - тихо сказал Дар.
   Харт рассмеялся. "У вас и близко нет достаточного количества, чтобы соответствовать этому. Ставка не будет ставкой".
   Глаза Дара сузились. - Испытай меня, - сказал он. "Я возьму на себя все, что вы поставите".
   Страница 131
  
   Харт оценил его мгновение. Затем, улыбаясь, он сказал: "Лошадь".
   Дар пожал плечами. "Я развожу лучших лошадей в Солинде.
   Было бы трудно предложить мне лучшее, чем я есть".
   - Судите о нем сами. Он привязан снаружи.
   Рот Солиндишмена дёрнулся в удовольствии. "Так что готовы проиграть... ну что же, давайте оценим ценность этой лошади".
   Харт вышел наружу. Оказавшись там, он был рад увидеть выражение потрясения на лице Дара. "Моя лошадь, Солиндишмен. Как ты думаешь, она того стоит?"
   228 Дженнифер Роберсон
   - Это конь Лизы! Я сам его вырастил, вырастил, дрессировал... Я продал его ей только потому, что она отказалась принять его в дар. Его лицо было белым от гнева. - Как он оказался у вас?
   - Подарок, - небрежно сказал Харт, - от дамы мне.
   Дыхание Дара зашипело. "Ты веришь"
   - Пошлите гонца, чтобы спросить ее. Тон Харта был преднамеренным. Он с самого начала знал, что разглашение источника жеребца заставит Дара вмешаться, хотя он и не подозревал, что сам человек вывел жеребца.
   Это сделало вызов еще слаще. "Если вы помните из рассказа дамы о нашей встрече в лесу, у моего скакуна сломались обе передние ноги, и его пришлось уничтожить.
   Эту лошадь прислали вместо него".
   - Эта лошадь... - почти бессвязно произнес Дар, повернувшись прямо к Харту. "Назови свою ставку, оборотень.
   Эта лошадь стоит больше, чем золото, которое я предлагаю".
   Кротко Харт улыбнулся. "Третья печать Солинды".
   После мгновения напряженного молчания Дар сказал что-то succini на явном - и идиоматичном - солиндском языке. Понимание языка Хартом распространялось только на несколько запинающихся фраз; сленг был ему не по силам. Но тон сказал ему более чем достаточно.
   "Несомненно, я такой, каким вы меня назвали", - весело сказал он. "Теперь, может быть, мы вернемся внутрь и уладим это?"
   Дар посмотрел на жеребца, который натянул поводья и попытался дотянуться до солиндиша. В уголках рта Дара остались белые вмятины гнева. Его глаза были черными, когда он смотрел на Харта. - Ты рискнул Печатью, не зная ее ценности, - сказал он категорически. "Я не так уж глуп - я
   знать себе цену. Как ты думаешь, я рискну ради такой незначительной вещи, как игра?"
   - Возможно, - спокойно сказал Харт. - Но ты рискнешь ради женщины?
   Дар сплюнул на землю, едва не задев сапоги Харта.
   "Это для вашей игры!" - сказал он натянуто. "Внутри, оборотень, и мы увидим, кто получит эту женщину".
   В тишине они сыграли последнюю партию в Безат. Харт не смотрел на солидское кольцо, лежавшее на куче красных
   229
   ПКИД PKWCES
   золото перед Даром; он не смел. Не смотрел он и на свою стопку, где ждало сапфировое кольцо, которым он рисковал, и лошадь. Ставки были совсем не такими, как в игре, в которой он рисковал жизнью, но она находила его не менее увлекательной. Если он выиграет, это докажет, что в мире есть место для его игр.
   // он выиграл. Если бы он выиграл.
   Но он этого не сделал.
   Дар громко рассмеялся, переворачивая последнюю руну.
   Страница 132
  
   камень. Никаких безатов, но стоимость его камней перевешивала стоимость камней Харта. Таким образом, тот, кто больше рисковал, больше выигрывал; Харт остался смотреть на золото, которое теперь принадлежало Дару, зная, что сапфир и лошадь тоже потеряны.
   Под сердечные поздравления Солиндишмен разгребал красное золото по столу. Кольцо Солиндиша он снова надел на указательный палец; сапфир, который он бросил продавщице вина Оме. "Там!" - воскликнул он на хоманане в пользу Харта. "В знак моей благодарности, Ома, за хорошую службу на протяжении многих лет".
   Харт оказался на ногах. - Это кольцо заслуживает большего уважения, Солиндиш!
   "Это?" Дар пожал плечами. - Это... Хоманан, не так ли? И я еще раз повторяю, это Солинда. Он ссыпал свой выигрыш в сумку на поясе. - Я скажу даме, как мало ты думал о ее подарке, оборотень, так мало ты поставил на кон в глупой азартной игре. Его улыбка была красноречиво-насмешливой.
   "Лиза не совсем одобряет такие безрассудные занятия, так как лично вовлечена в нечто столь важное, как будущее своего королевства".
   "Что с тобой?" - спросил Харт. - Ты расскажешь ей, как часто ты ставишь свое состояние в глупые азартные игры?
   Дар рассмеялся. "Я думал, что предоставлю леди исправлять меня". Он привязал уже распухший кошелек к поясу.
   "Я желаю тебе спокойной ночи и доброго утра, оборотень
   . . . и моя благодарность за достойную игру,"
   Про себя Харт выругался. Внешне он взял свой лир и ушел, ненавидя последовавший за ним смех.
   ^-•
   :
   я.'"<
   230 Джеммер Роберсу
   В личных покоях гомананский регент Солинды внимательно просматривал пергаменты. Он внимательно прочитал один, задумчиво кивнул и отложил для дальнейшего рассмотрения. Следующую он просмотрел и положил на другую стопку. Он мельком взглянул на молодого человека, который нетерпеливо ждал у стола.
   "Ты проиграла?" Тан-он кивнул прежде, чем Харт успел ответить.
   отвернись - Ага, я думал, это ты так сказал. Ну что же, надо жить с фактом Третье Море!
   находится в руках врага, и мы больше не можем управлять Солиндой, - его слабая улыбка была ледяной.
   "Я написал Муджхару".
   Харт выругался, затем сердито посмотрел на Таррона. "Есть еще шанс, что я могу получить обратно от него".
   "В очередной игре?" Таррон откинулся на спинку стула.
   "Мои инструкции от вашего отца совершенно ясны, милорд. Я не должен давать вам никаких денег, кроме того содержания, которое он предоставит".
   "Выплачивается как часто?"
   Таррон улыбнулся. "Раз в год."
   "Раз в год!" Харт чуть не охнул. "Как мне продержаться все двенадцать месяцев? Он сошел с ума?
   Ты сошел с ума? Как мне жить?"
   "Научившись не ставить на кон в глупых играх на удачу".
   Таррон взял еще один пергамент. "Мой лорд, если вы меня извините, есть вещи, которыми я должен заняться".
   "Тогда дай его мне сейчас."
   Через мгновение регент оторвал взгляд от пергамента.
   мент. "Мой господин?"
   "Мое содержание. Дайте его мне сейчас."
   Страница 133
  
   - Думаю, нет, милорд. Он еще не прибыл из
   Хомана".
   Харт подавил еще одно проклятие. "Тогда одолжи мне монету, пока она не придет, и расплатись с ней".
   - Думаю, нет, милорд.
   "Таррон!"
   Регент отложил пергамент. - Да, мой лорд?
   Харт подошел очень близко к столу. - Я могу приказать тебе, - сказал он тихо. "Я ваш сюзерен,"
   Неожиданно Таррон рассмеялся. "Нет, - говорят, - вы 231
   ГОРДОСТЬ W PKIWES
   не может. Потому что это не так. Мой сюзерен - Найл из
   Хомана".
   Харт сердито посмотрел на него. "Вы думаете, у меня нет ресурсов, регент? Думаете, мне нужна ваша монета? Нет-нет. У меня есть золото, хорошее золото Чейсули, и много драгоценных камней, в браслетах, пряжках, кольцах - бесчисленное множество других безделушек. ты думаешь, что отказ от монет может удержать меня от игры?"
   Лицо Таррона было суровым, но странно сострадательным.
   "Милорд, вы можете вытащить из ваших ларцов все драгоценности, которыми вы владеете, это ничего не меняет. Вы можете разоряться, милорд, но это не изменит моего мнения.
   У меня есть приказ от Муджхара".
   Зашел слишком далеко. Харт оскалил зубы на регента.
   "А когда я стану королем вместо него?"
   Тон ответа был очень спокойным. "В тот день, когда это произойдет, милорд, я откажусь от вашей службы".
   Гнев Харта мгновенно испарился, сменившись холодным шоком. Он уставился на человека в зарождающемся признании. - Ты так меня ненавидишь.
   - Что ненавидеть, милорд? - спросил Таррон. "Нет.
   Ты мне не нравишься, да, потому что ты растрачиваешь себя. Я хорошо знаю вашего отца; Я знаю его здравый смысл, его характер, его щедрость. Я знаю принца Хомана; он ответственный, зрелый взрослый человек, который будет вести себя так же, как и его отец, когда он вступит на трон. Но что я знаю о вас? - Он развел руками. - Я знаю, что вы предпочитаете таверны залам совета, игры - управлению, личное удовлетворение - обязанностям. Наверняка есть много мужчин, которые чувствуют то же, что и вы. Но ни один из них не принц Солинды".
   Виновный, Харт был раздражен мягким выговором. -- Да, да, я знаю -- и однажды я стану тем, кем, как вы думаете, я могу быть...
   "Но еще нет?" Таррон не улыбнулся. "Если вы не будете очень осторожны, вы не проживете достаточно долго, чтобы стать этим человеком".
   Харт уперся обеими руками в стол регента и наклонился вперед. "Я могу вернуть кольцо, если ты позволишь мне",
   - пообещал он, изо всех сил стараясь очаровать мужчину. - Я знаю, что могу. И я это сделаю. Все, что мне нужно...
   232 Дженнифер Роберсон
   "Нет."
   "Таррон..."
   Страница 134
  
   Регент не был очарован. "Нет."
   - Ты, ку'рештин...
   Но Таррон оборвал его. "Мой лорд, если вы простите меня, я должен уделить много внимания. Без Печати со многими вещами нужно обращаться деликатно и обдуманно". Он указал на стопки пергаментов.
   - Если только ты не хочешь мне помочь?..
   Харт только посмеялся над ним.
   Таррон кивнул. "Хорошо, я разберусь с этим. Но если я могу предложить это, милорд, вы могли бы подумать, что вы наденете на пир".
   Харт, направляясь к двери, повернулся и тупо посмотрел на него. "Торжество?"
   "Праздник в честь вашего приезда, милорд. Через неделю". Таррон небрежно махнул рукой. "Все
   Здесь будет солидная знать, как и все хоманцы в городе".
   Вся знать?"
   "Да." Лицо Таррона было странно бесстрастным. "Включая Леди Лизу и всех лордов, желающих на ней жениться".
   - Курештин, - пробормотал Харт. - Я знаю, что ты собираешься сделать.
   "Ты?" Таррон поднял брови. - Думаю, что нет, милорд. Какой цели послужит ваш брак с Лизой, если вы откажетесь править Солиндой в интересах королевства? Какая цель, если вы неожиданно умрете? Она по-прежнему будет принцессой - или даже королевой - и это сделает Солиндийцам гораздо легче выбросить нас из Солинды". Он тонко улыбнулся. "Такая свадьба вполне может оказаться катастрофой".
   Харт рывком открыл дверь. "Может быть, я и бродяга, второй сын, регент, но я не глуп... И если вы думаете,
   Я слеп к твоей запоздалой попытке подтолкнуть меня к этому браку, ты глупец".
   Таррон только рассмеялся. Ругаясь, Харт захлопнул за собой дверь.
   Пять
   Харт бесшумно вошел в Большой зал друга Лестры.
   аса с Раэлем, взгромоздившимся на его левое предплечье, и увидел, как лица одно за другим поворачиваются, чтобы посмотреть.
   Разговоры то затихали, то стихали, когда собравшаяся солидская знать и правившие ими хомананы узнавали
   Чейсули, принц Солинды. А потом снова начались нойи: шепот, бормотание, комментарии на хомананском и
   По-солиндски, пока Харт уже не мог совладать с весельем, грозившим затмить его тщательно отработанную серьезность.
   Те, кто тебя знают, знают лучше. - многозначительно сказал Раэль.
   Да, но кто меня здесь знает? Таррон? Нет. Он только верит, что знает. Дар? Он знает меня только как метку.
   Что касается дамы. . . внутренне. Харт вздохнул, теперь леди наверняка знает меня только как дурака, который рискует своим королевством в глупых играх.
   Камергер поднялся на белый мраморный помост и официально объявил принцем Солинды.
   Харт, не уч-
   привыкший к такому зрелищу, устраиваемому исключительно для его блага,
   подошел, заметно поморщился, но почти мгновенно пришел в себя.
   Годы, проведенные в Хомана-Муджхаре, научили его тому, что короли ведут себя прилично на таких официальных празднествах, даже если они этого не чувствуют. Он еще не был королем, но ему нужна была практика. Кроме того, солиндийцы ожидали этого.
   В настоящее время? - спросил Раэль.
   Страница 135
  
   Теперь Харт согласился. Лучше произвести на них впечатление.
   Соответственно, Раэль поднялся с руки Харта и начал кружить.
   233
   234 Дженнифер Роберсон огромный зал, наклоняясь к креслу с высокой спинкой, стоящему на помосте.
   Женщины кричали, когда он проходил, а мужчины хватались за ножи; Раэль безжалостно метнулся к трону и уселся на резной спинке. Он расправил крылья и громко прокричал о своем превосходстве, затем устроился поудобнее, сложив крылья, и оглядел все вокруг острым крючком своего смертоносного клюва.
   Харт двинулся к возвышению, поднимаясь по ступенькам, даже когда толпа отступала. Он знал о шепотах и шипящих вопросах, а также о тонкой враждебности солиндишей.
   От хомананцев он чувствовал только тихую, неизменную гордость; если им и не нравилась мысль о том, что Хомана будет удерживаться оборотнями вместо хомананцев, они, по крайней мере, были достаточно готовы поставить солиндишей на их место, используя репутацию Чейсули.
   Он повернулся, пытаясь унять волнение в животе. Никогда раньше он не сталкивался с таким количеством людей как правитель. Даже в Хомане он был лишь вторым сыном, принцем, который променял бы свой дом на чужие земли. Он не был Бреннаном, чьи обязанности включали почти столько же ритуалов и формальностей, сколько его отец, муджхар. В Хомане он был просто Хартом; Принц Харт, возможно, благодаря своему рождению, но его легко не заметить.
   Теперь он обнаружил, что его нельзя не заметить, даже если бы он предпочел этого.
   Как они смотрят, все глаза.
   Он выпрямился, хотя его поза этого не требовала. А потом он улыбнулся. - Я Харт, - сказал он тихо, понизив голос. он научился у своего отца искусству заставлять людей слушать, преуменьшая значение момента.
   "Харт из Хоманы, второй сын Найла Муджхара, именуемый принцем Солинды". Он видел суженные глаза и напряженные лица среди солиндийцев; как бойко он украл их титул. "Меня посылают учиться царствовать в стране, которую я
   будет править; чтобы научиться управлять народом, находящимся в вассальной зависимости от Хоманы". Солиндийские рты напряглись и сжались, хотя некоторые лица были подчеркнуто пусты, чтобы ничего не выдать. "Я хочу, чтобы Солинда познала мир, а не войну; чтобы военные действия прошлого были похоронены
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 235
   вместе с теми, кто умер. - Он перевел дыхание. - Мое личное желание, чтобы высокомерные амбиции Ихлини были выставлены на всеобщее обозрение, чтобы не было разногласий в стране, которая заслуживает гораздо лучшего. ."
   Это, как он и ожидал, вызвало шокированный ропот и проклятия недоверия среди солиндийцев; Хоманцы просто с любопытством наблюдали за ним.
   "И Чейсули, и Хоманану известно, что
   Ихлини называют Солинде своей родиной, - тихо продолжил Харт. - Я не собираюсь изгонять их оттуда, потому что не все служат Асар-Сути. Но я намерен остановить враждебность, которую они разжигают, и позволить Солинде остаться солидкой, а не служанкой Ихлини".
   Все глаза смотрели в ответ, ничего не разглашая и все-
   вещь; Харт с некоторым запозданием понял, что узнал от отца больше, чем думал.
   Он улыбнулся, разводя руками. "Хватит болтать, я больше думаю о праздновании, чем об объявлении войны. Начнем танцы". Страница 136
  
   внезапно он спустился с помоста в собравшуюся толпу.
   Таррону не потребовалось много времени, чтобы пройти через танцующие пары или тех, кто стоял в группах и обсуждал политику. Регент, одетый в обычное черное, подошел к Харту справа и тихо сказал: "Милорд, возможно, было бы лучше, если бы вы носили солидское одеяние. Возможно, вам следовало оставить своего ястреба в ваших покоях..."
   - ...и, может быть, было бы лучше, если бы я вообще не присутствовал. Харт холодно улыбнулся Таррону. "Не могли бы вы сказать это муджхару, регент? Не могли бы вы приказать ему одеть Хоманана, когда он воин Чейсули?"
   Карие глаза отражали шок. "Мой господин-"
   - Я не мой jehan, - тихо сказал Харт. - Я не хочу им быть. Но я, прежде всего, Чейсули. Если я
   предпочитаю носить кожу вместо бархата, я буду. Если я решу взять Раэль даже в свой брачный чертог, я это сделаю.
   Я буду, регент, поступать так, как мне заблагорассудится, когда дело доходит до моего личного поведения.
   236 Дженнифер Роберсон, проходившая служанка. "Солиндишцы должны будут принять меня таким, какой я есть, Таррон. И ты тоже".
   - Так много золота, мой лорд. Отвращение Таррона было очевидным.
   "Они скажут, что ты варвар".
   Харт ухмыльнулся. "По крайней мере, богатый". Он потягивал вино, наблюдая за регентом поверх края кубка. Его не удивило, что Таррону не понравилась его одежда, потому что он был человеком, который ненавидел украшения. Черная одежда регента, хотя и хорошего покроя и качества, была очень простой.
   Мягкая кожа Харта, такая же черная, была такой же простой, за исключением того, что он надел исписанные рунами браслеты, кольчугу, латный пояс, ножны и нож, все из тяжелого золота.
   Рот Таррона был плоским. "И как долго вы будете держать его?" - мрачно спросил он. "Вы потеряете все это в игре удачи."
   Харт ухмыльнулся. "Здесь это называется Безат".
   Челюсть регента сжалась, когда он стиснул зубы. - Милорд, если вы меня извините...
   "Нет." Харт мягко улыбнулся. "Настало время вам представиться, регент, так как вы знаете всю солиндскую знать. Могу я предложить вам начать с тех лордов, которые желают жениться на леди Лизе?"
   Таррон посмотрел в ответ. "Теперь, милорд? Все они?"
   - Те, кто желает жениться на даме, - ровным голосом сказал Харт.
   "У тех, кого вы считаете, вполне может быть шанс".
   Выражение лица Таррона ничего не выдавало. "Да, мой господин.
   Конечно,"
   В течение следующих двух часов Харт встретил больше мужчин, чем хотел признать, и все же ему пришлось.
   В отвратительном
   Хомана они приветствовали своего новоприбывшего принца и оказали ему вежливый, но неискренний прием, вежливо предложив любую помощь или товарищество, в которых он мог нуждаться.
   И когда он открыл рот, чтобы ответить на первый из них, он понял, что осмелился дать ему только Хоманана, иначе его никогда не поймут.
   Джехан~ и Бреннан всегда говорили, что мне следует уделять больше внимания урокам языка. . . что однажды мое невежество настигнет меня. . . .
   Харт посмотрел на собравшуюся солидскую аристократию. ООН-
   комфортно, он понял, что побежденные всегда были
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 237
   требуется отказаться от большего, чем земля или статус. Они также отказались от языка и культуры, стр. 137
  
   заменив оба предпочтениями победителя.
   Как это было во время ку'малина Шейна? - лениво спросил он. Каково было кланам, которым пришлось бежать из Хоманы, жить в чужих землях?
   "Мой господин." Таррон снова. "Милорд, могу я представить Дара из Высоких Утесов, рожденного от одной из старейших линий в
   Солинда".
   Харт вышел из своей краткой задумчивости и обнаружил, что Дар стоит перед ним в тишине. Улыбка Солиндишмена была нарочито вежливой, предлагая не что иное, как вежливость, требуемую от его положения, но Харт заметил блеск в его карих глазах и подергивание уголка рта от удовольствия.
   - Дар Высоких Утесов, - повторил Харт. "Сколько лет это линия?"
   - Очень стар, мой лорд, - вежливо ответил Дар. "По крайней мере, такой же старый, как у леди Лизы; мой род служит ей уже более семи столетий".
   "И за все это время никто из вас никогда не женился на королевском доме?"
   Барб пошел домой. Веки Дара дрогнули, но ему удалось мягко улыбнуться. - История меняется от ночи к ночи, милорд... ведь вы знаете это лучше многих. Не правда ли, что Чейсули правили
   Хомана тысячу лет, а затем передал его
   Хомананы? - Он сделал паузу для ушей Хоманана. - А теперь вы забираете его обратно?
   - В соответствии с пожеланиями богов, - мягко сказал Харт. "Разве ты не слышал о нашем пророчестве? Наверняка слышал, Дар... наверняка ихлини, служащие Секеру, убедились, что ты знаешь о нем, если не правду". Он глотнул вина. "Колесо Жизни - это то, что ни один человек не может знать полностью, за исключением того, что у богов есть цель, когда они приводят его в движение".
   "ТаА/моррфл." Дар кивнул. "Да, я слышал о фатализме, который правит вашей расой. И я слышал, как слепо вы ему служите".
   Таррон прочистил горло. "Мой лорд Высоких Утесов... мой лорд принц..."
   238 Дженнифер Роберсон
   - Я думаю, вы можете оставить лорда Высоких Утесов со мной, - прервал его Харт, не сводя глаз с Дара.
   "Разве нет вещей, которые вы должны принять во внимание?"
   - Да, мой господин. С явным облегчением Таррон быстро поклонился и удалился.
   "Аккуратно сделано". Дар зачерпнул чашку вина у проходившего мимо слуги.
   Харт не был готов сменить тему. - У всего есть цель, - тихо сказал он. "Все, Дар
   . . . даже передача солидского трона
   Чейсульский воин".
   Голос женщины был холодным. "И был ли
   зачем рисковать своей лошадью в игре? - спросила она. - А Третью Печать, милорд, - зачем ее терять?
   Харт склонил голову, приветствуя прибытие Лизы.
   - Он был моей лошадью, госпожа - даром отдан... Что касается Печати, ну... - Он пожал плечами, грустно усмехнувшись.
   - Если бы я знал, что это была цена, за которую вы купили вашу готовность жениться, я бы, конечно, никогда не рискнул чем-то столь ценным.
   Она смотрела на него широко открытыми глазами в непритворном изумлении.
   мент. "Моя готовность выйти замуж?"
   Дар плавно прервал. "Леди, он стремится только
   перевернуть тему. Что он был так легкомыслен, чтобы рисковать вашей лошадью в тот самый день, когда подарок
  
   был получен, или вообще рисковать им...
   Харт посмотрел только на Лизу. "Вы могли бы спросить его," предложил он. "Вы можете спросить его, как он рассматривает кольцо как способ обезопасить вас для чейсулы ^
   Она нахмурилась. "Что?"
   - Жена, - поправился он, - ты собираешься выйти за него замуж?
   Рука Дара была на руке Лизы. - Это не твоя забота, оборотень.
   Она легко выскользнула, явно привыкнув избегать одержимости! Венера мужчин, и повернулся лицом
   Дар прямо. - Но это моя забота. Нежный румянец на ее лице стал темнее, чтобы соперничать с холодом в глазах. "Это правда, Дар? Думаешь, я выйду за тебя замуж, потому что у тебя есть Печать, хотя она должна принадлежать мне, несмотря ни на что?"
   Карие глаза на мгновение сузились, взвешивая необходимость
   ГОРДОСТЬ с PVNCES 239
   откровенность против требований дипломатии; Дар мгновенно отказался от своей элегантной придворной манеры. - Я думаю, ты выйдешь замуж за человека, способного лучше всего помочь Солинде, - сказал он прямо. "Вы должны выйти замуж за такого мужчину - сильного, верного, преданного Солиндишца, который желает только лучшего для своей земли... человека, который может объединить враждующие группировки в единый фронт..."
   - И забрать Солинду из Хоманы? - вмешался Харт. Пока они смотрели, он покачал головой. - Ты не считаешься с чейсули, которым нужна эта земля - или, по крайней мере, родословные от нее.
   - А ты меня требуешь? - ледяным тоном спросила Лиза. "Последний представитель линии Беллама, рожденный в старейшем доме Солинды.
   . . . как ты мог обогнать меня?"
   "Как я мог?" Харт ухмыльнулся. - Не проще, леди Дса, не проще, чем Дар.
   Она посмотрела то на него, то на Дара, то обратно. А потом она рассмеялась, удивив их обоих. "А вы думаете
   Я бы женился на любом из вас?"
   - Дса... - начал Дар.
   Тем не менее она улыбалась, хотя глаза ее оставались холодными. "Нет,"
   - сказала она.
   - Тогда я остановлюсь, - категорически сказал Дар. "Я должен остановиться здесь и сейчас, чтобы больше не тратить свое время и деньги на глупые азартные игры".
   Лиза повернулась к Харту. "Что с тобой?" она спросила. - Ты пообещаешь мне то же самое?
   Без колебаний. Харт покачал головой. "Нет, леди, я не буду."
   Ее рот скривился, иронично. "Честность от вас, по крайней мере, как это ни неприятно."
   Она посмотрела на
   Дар. "Ты именно такой, как ты описал, - сильный, верный.
   посвященный и способный объединить Солинду. Мне действительно потребуется мужчина с такими же способностями, но я выберу его сама. - Она холодно улыбнулась. - Я нахожу постыдным, что Солинда требует, чтобы правителем был мужчина, когда женщина может делать то же самое - и я заслуживаю этого. - Она протянула тонкую руку. - Дай мне кольцо, Дар. Ты знаешь, что это мое по праву".
   246 Дженнифер РоберсоХ
   Он развел красноречивые, пустые руки. "Увы, я оставил его дома."
   Ее тон был очень мрачным. "Дар..."
   "Лиза". Он оборвал ее: "Мы старые, старые друзья и старые противники в этой игре мужчин и женщин. Вы просите честности? Я даю вам честность... Я даю вам правду, которая может вам не понравиться". Он взглянул на Харта, словно сожалея о его присутствии, но продолжил, несмотря ни на что. "Третья Печать принадлежит мне, честно получена от человека, который не знал, чем рисковал. Он проиграл. Он потерял все это, Страница 139
  
   включая его единственный шанс жениться на женщине, на которой он должен жениться, чтобы удержать это царство.
   Но я выиграл. / выиграл. И я сохраняю то, что я
   победить, независимо от того, кто еще может этого хотеть... если только они не захотят заплатить цену".
   Она была залита свечами. Алым и золотым она подожгла зал; рубины блестели в заплетенных волосах. Но они не могли конкурировать ни с решимостью в ее глазах, ни с ее гордостью. Это и ее достоинство были ощутимы.
   - Я Лиза из Солинды, - ровным голосом сказала она. "Я могу править без кольца".
   "Но не без консорта". Дар потягивал вино; его глаза горели внутренним весельем. "Владыки
   Солинде потребуется наследник мужского пола, как только это будет в человеческих силах, госпожа, чтобы обеспечить преемственность. Мне кажется, что ты нуждаешься во мне так же сильно, как я в тебе".
   "Но я могу взять другого мужчину", - мягко напомнила она ему, явно не реагируя на его вызов.
   "Где это оставит вас?"
   - Без, - кратко сказал Харт.
   Дар покачал головой. "Она сделает то, что требуется. У Лизы есть гордость, честность, честь... и невероятное чувство долга". Он склонил голову в вежливом приветствии. "В конце концов, вместо того, чтобы оставить это другим, она примет решение сама".
   "Тогда оставьте меня с этим!" - резко сказала Лиза. "Оставь меня совсем!"
   Дар поклонился. "Да, моя госпожа. Немедленно."
   Когда Солиндишмен ушел. Харт посмотрел на Лизу с легким удивлением. - Острый язык, леди.
   "С ним, мне нужно один." лиза достала чашу с вином A PRSDK wPsmcES 241
   из руки Харта и допил то, что осталось, глаза блестят над краем. Внезапно она сунула чашку обратно в его руки. "Дар всегда меня злит, что делает меня еще злее".
   Харт умело провел ее сквозь толпу, медленно направляя к тихому уголку. - Вы враги или товарищи по постели?
   Лиза пристально посмотрела на него. - Не соседи по постели, - сухо сказала она. - И не враги, по правде говоря. Она вздохнула и села на мягкую скамейку у стены, ловко расправив малиновые юбки, чтобы чинно прикрыть кожаные тапочки, покрытые драгоценными камнями. "С тех пор, как мы были молоды, ходили разговоры об объединении наших домов. Считалось, что Дар может обеспечить Солинде сильное лидерство, в котором она нуждается".
   Она скосила на него взгляд красноречивых глаз. "Вы, конечно, знаете, что мы предпочитаем самоуправление. Мы не хотим никакого иностранного сюзерена".
   "Я знаю. И если бы не было пророчества, я мог бы исполнить его, как только был бы в состоянии сделать это". Харт пожал плечами и сел рядом с ней. "А я нет, и я послушный Чейсули. Я служу пророчеству".
   "Почему?" - прямо спросила она. "Если это вам не нравится, повернитесь к этому спиной".
   "Потому что я стремлюсь в загробный мир". Харт усмехнулся и прислонился к стене, вытянув длинные ноги.
   "Нехарактерно, - думает она. - Человек, который ставит Третью Печать Солинды, не может заботиться о том, что происходит после смерти". Затем более торжественно: "Но я знаю. Каждый Чейсули знает. Боги дали нам место здесь, в мире, и обещают лучшее место, когда мы умрем". Он криво улыбнулся. "Нам нужно быть только верными детьми".
   "Верный мечте, о которой мечтали слишком много лет назад".
   Но улыбка Лизы сняла остроту слов. "Итак, вы служите своему пророчеству в надежде на награду после смерти. Это кажется таким бесполезным... и, возможно, немного ребяческим".
   "Я не ребенок".
   Страница 140
  
   Лиза долго смотрела на него. "Нет. Я думаю, что нет".
   Он смотрел на людей: на тех, кто танцевал; кто
   242 Дженнифер Роберсм собралась, чтобы бормотать о политике; который выступал за восстание и лишение его жизни. - Мы - старая раса, - сказал он наконец, - Тысячи и тысячи лет. Мы - дети богов: это то, что имеет в виду Чейсули. Тем не менее он смотрел, хотя его зрение расплывалось, и он видел только цвета и свет свечи. "Хоманане пытались убить нас всех, полностью уничтожить нас в ходе чистки, которая длилась десятилетия...
   Ихлини делали это снова и снова с помощью колдовства, чумы, интриг. Столько веков ненависти, предубеждений, страха... столько лет преследования, не зная, выживем ли мы".
   Он моргнул и повернул голову, чтобы посмотреть на Лизу. "Мы выжили благодаря богам. Благодаря загробному миру. Благодаря пророчеству". Он молча повернул руку с растопыренными пальцами ладонью вверх. "Все это формирует нашу жизнь. Без этого мы бы погибли".
   Она долго ничего не говорила, по-видимому, не в силах, а потом покачала головой. В ее волосах блестели рубины. "Как это человек - Чейсули, - который так предан этому пророчеству, может рисковать собой в игре?"
   Харт рассмеялся; это был одиночный взрыв звука. "Потому что я не могу с этим поделать."
   Лиза нахмурилась. "Не может?" Она пожала плечами. - Я говорю, просто остановись.
   "Просто остановись", - повторил он и усмехнулся про себя.
   - Если ты гордишься дисциплиной Чейсули...
   "Я ничем не горжусь". Внезапно он поднялся, чтобы возвышаться над ней. "Леди, мы говорим о личных вещах. Давайте лучше потанцуем".
   Лиза тоже встала, но побрезговала взять его протянутую руку. - Нет, - холодно сказала она, - я бы предпочла этого не делать. Она повернулась, чтобы уйти, сделала четыре шага, повернулась так резко, что богатые юбки качнулись на пол. Звенел золотой пояс. -- Дар имеет на это право, -- предупредила она с бесконечной отчетливостью, -- в конце концов, независимо от того, как я
   чувствую, я сделаю то, что лучше для королевства",
   Харт наблюдал за ее напряженной спиной, когда она проскользнула в толпу и потерялась. Он был более чем ошеломлен ее внезапным отступлением - нет, это было не отступление. У нее было 243
   Часть PlW/CES
   просто оставил его; он не был человеком, привыкшим к тому, что женщины уходят от него.
   Совершенно не приучен к этому. Угрюмо, он искал ее в толпе. Ушла ли она в Дар?
   Возможно. Он думал, что это вполне возможно, пока сам Дар не подошел.
   Он держал в руках два серебряных кубка и предложил один Харту. "Клянусь, яда нет. Это лишило бы меня права на пари".
   Харт, все еще обиженный упреком Лизы, нахмурился и косо посмотрел на ее главного ухажера. "Без сомнения, ставка против меня".
   Дар ухмыльнулся. - Не совсем, хотя это касается тебя. Он склонил голову в сторону ушедшей Лизы. - Выпьем за даму, милорд, и за ее безошибочный язык?
   Харт неохотно улыбнулся. А потом он рассмеялся,
   от корки до корки. "Да, у нее это есть. И она использует это на нас обоих".
   Они звенели чашками и пили; вино было сухим, крепким, крепким. Харту это очень понравилось.
   "Эта дама использовала его на мне много лет, - заметил Дар. "Пришло время ей найти новую цель, хотя и не постоянную". Его улыбка бросала вызов. "Вы заинтересованы в моем пари?"
   "А если бы я сказал, что я не был?"
   "Ты был бы лжецом, и я думаю, что ты не таков".
   Страница 141
  
   Дар убрал с глаз прядь песочных волос.
   "Мы все Чейсули и Солиндиш - и соперники друг другу - я думаю, что мы очень похожи".
   - сказал он легко.
   - Когда-то, если бы человек предложил это, я бы убил его наповал, Чейсули и Солиндиша? Но я человек реальностей, если уж на то пошло; с этим мало что можно сделать".
   Харт хмыкнул. - Ты все еще можешь попробовать.
   - Чтобы убить тебя? Дар покачал головой. - Думаю, что нет. Я думаю, это доставит слишком много неприятностей и мне, и Солинде. Нет. Никаких убийств. Возможно, пари тоже подойдет.
   Харт вздохнул. "Какая ставка?"
   - Один стоит нашего времени, милорд. Один достоин обоих.
   244 Дженнифер Робер записала нас. Дар сделал паузу. - Я предлагаю сделать ставку на даму. . . и на себя".
   "Дар..."
   Солиндишмен широко жестикулировал. "Отрицайте все, что хотите, но я уже видела это выражение, когда мужчина смотрит на Лизу. Оно достаточно часто было на моем лице". Он пожал плечами и печально улыбнулся. "Вы хотите ее, / хотите ее, каждый мужчина в Солинде хочет ее. Но только у полудюжины есть шанс, и только один получит ее".
   - Ты, - сухо сказал Харт.
   Дар ухмыльнулся. "Я готов поставить на это".
   Харт подавил смех, поднося чашку ко рту. Он пил, обдумывая это, и смотрел, как предвкушение загорается в глазах Дара. Он так же плох, как 1. . . . Через мгновение он вздохнул.
   "Какая ставка, тогда?"
   Лицо Дара было очень сосредоточенным. "Что бы она ни говорила, она выйдет замуж за кого и когда захочет, Лиза прекрасно знает, что ждать долго нельзя. Может быть, самое большее месяц; лорды уже требуют от нее решения". Его глаза проницательно оценили тщательно подобранное уклончивое выражение лица Харта. "Ей достаточно выйти замуж за солиндишца - за меня или за другого, равного по богатству и положению, - чтобы объединить враждующие фракции этого королевства. Мы не можем надеяться победить
   Солинде из Хомана, пока мы не станем единым целым, и есть только один способ объединить нас: под одним человеком".
   - Ты, - сказал Харт, почувствовав во рту привкус пепла.
   - Или мой сын. Тон Дара был ровным. "По нашим законам мужчина, который женится на Лизе, не становится королем Солинды, он становится супругом Лизы - положение, возможно, лишено великолепия настоящего королевского титула, но никакая сила не давала ему места рядом с Лизой.
   Королева; Солидный закон требует государя-мужчины. Но сын, рожденный от дамы и ее супруга, становится королем по достижении совершеннолетия. - Он улыбнулся. - Пока он не достигнет этого совершеннолетия, его отец действует как регент.
   - А если она выйдет за меня замуж?
   К его чести, выражение лица Дара не изменилось. "Если Лиза выйдет за вас замуж, это изменит традиционные линии наследования. Без сомнения, вы провозгласите себя королем...
   A PRSDE OFPftSWES 245
   Солинда - вассал Хоманы, и вполне вероятно, что этот титул не будет оспариваться, - он пожал плечами.
   "Ваши предки неоднократно жестоко избивали нас. Сомневаюсь, что
  
   бунт".
   Харт покачал головой. "Никакого пари, Дар. Лиза никогда бы не допустила, чтобы Солинда управлялась Хомананом".
   "Не будет ли она?" Дар мрачно уставился в свое вино.
   - Не сбрасывайте со счетов себя, оборотень. В Солинде есть те, кто не хочет новой войны, предпочитая мир даже самоуправлению. Они очень убедительны.
   "Лизу охраняют те, кто желает мира".
   Харт вспомнил этого человека. который сопровождал ее в тот день, когда они встретились. Солиндишман, чьей задачей было охранять ее, и который предоставил ей так мало свободы, чтобы защитить ее благополучие.
   Он пристально посмотрел на Дара, оценивая намерения мужчины.
   Он знал, что Дар хочет Лизу, хочет Солинду, хочет себя...
   правило. Он знал также, что Дар наслаждался пари так же сильно, как и он сам, что действительно было существенно;
   он не мог жить без этого. Но он не знал, как далеко Дар был готов зайти.
   Лениво Харт пил вино. "Каковы ставки?" он спросил.
   - Высшее, - ответил Дар. "Я ставлю на кон свою жизнь".
   Харт пристально посмотрел на него. - Твоя жизнь, - повторил он, не веря мужчине.
   - Да, - коротко согласился Дар. "Пусть так и будет: если Лиза выберет тебя, я отдам свою жизнь и верну
   Третья Печать Солинды".
   "Я не хочу твоей жизни".
   Глаза Дара не дрогнули. - Если вы не возьмете его, милорд, будьте уверены, я сделаю все, что в моих силах, чтобы свергнуть вас с трона Солинды.
   Харт знал, что Солиндишмен имел в виду именно это. "Я не хочу, чтобы ты был врагом".
   "Если вы выиграете, у вас будет один".
   Харт вздохнул. "Да, да, достаточно хорошо - если я выиграю даму, ты потеряешь Печать и свою жизнь. Но что насчет меня?
   Что, если вы выиграете пари?"
   246 Дженнифер Роберсон
   Дар улыбнулся. "Иди домой в Хоману".
   Харт уставился. "Идти домой-"
   - Жив. Цел и невредим. Вполне здоров... как ты и пришел. Дар, все еще улыбаясь, пожал плечами. - Но вы лишитесь прав на Солинду.
   - А если она не выберет ни того, ни другого?
   "Тогда мы найдем другую игру".
   Харт закусил нижнюю губу, услышав песнь сирены вызова. /// потеряешь Солинду, мой жеан потеряет меня-
   Но он поймал себя на том, что сжимает предплечье Дара; ва-
   гер был сделан и принят.
   Шесть
   Харт проснулся с мучительным чувством, что что-то пошло не так. Он вырвался из сна и вынырнул на дневной свет так резко, что потерял ориентацию, а затем понял, что дезориентация была связана не столько с внезапным пробуждением, сколько с поздними часами и чрезмерным употреблением алкоголя; он, Дар и трое других солиндских лордов провели большую часть ночи, запершись в отдельной комнате, играя и выпивая, в то время как остальные гости развлекались в Большом Зале.
   Укол вины сжал его живот; такое поведение в
   Страница 143
  
   Хомана-Муджхар сочли бы бессовестно грубым, тем более что празднование было в его честь, и он искренне сомневался, что ему позволили бы ускользнуть. Но здесь никто не осмеливался разубедить его или как-то иначе замечать его поведение.
   Харт мрачно вздохнул. Сохраните для Таррона.
   Но Таррон ничего не сказал, потому что Харт позаботился о том, чтобы уйти незамеченным, слишком голодный до игры, чтобы думать о последствиях.
   Последствия. Призрачное чувство вернулось. Харт, запутавшийся в смятом постельном белье, хмуро посмотрел на драпированный балдахин испытательной кровати и попытался назвать то, что вызвало его недовольство.
   Внезапно он вспомнил.
   Его глаза распахнулись. Ставка. . . пари с
   Дар, Лиза. Ругаясь, он перевернулся на живот и уткнулся лицом в набитые перьями валики, наполовину надеясь, что сможет задохнуться и забыть о Даре и его 247
   24S Дженнифер Рохерсон печально известная ставка. О боги, лир. . . Я поставил на кон свою свободу'
   Раэль пошевелился на своем насесте. У вас есть?
   Харт громко застонал и стиснул пальцы в шелке своего постельного белья. Пари с Даром, на Лизу - на то, кто выиграет ее руку... Он снова застонал с чувством. Как я мог быть таким глупым?
   На последнее ответить легко. В тоне Раэля не было сочувствия.
   твой. Когда тяга на тебе, ты не мужчина, не воин, не принц - ты не более чем гончая, чуявшая суку в свое время. . . спасти суку вовсе не собаку, а само пари.
   Через мгновение Харт оторвал лицо от валиков и повернул голову, чтобы посмотреть на ястреба сквозь тонкие драпировки. "Как красноречиво," сказал он мрачно; в его тоне не было юмора.
   Откуда вы знаете, что потеряли свободу? - спросил Раэль. Чтобы потерять его, вы должны завоевать женщину, и ничто не заставляет меня верить, что вы это сделаете.
   Неожиданно сухое суммирование задело. Харт нахмурился.
   "Ничего такого?"
   Ничего такого. Образ Раэля в /w-ссылке был неверным.
   полностью уверен; в кои-то веки он не стал предлагать костыль бессмысленного утешения своему безответственному лиру, хотя от этой привычки было трудно избавиться.
   Харт сел и попытался отодвинуть портьеры, клянусь...
   ткань спуталась и полностью затмила его видение Раэта. Наконец он разорвал их и выбрался из огромной кровати, голый, за исключением Ар-золота.
   "Ничего такого?" повторил он, тщательно отчетливо.
   Раэль услышал тонкий вызов в тоне Харта. Он пошевелился на своем насесте и устремил свой лир блестящим глазом.
   Тогда скажи мне, что ты предлагаешь этой женщине.
   "Титул. Повышение статуса. Больше уважения в королевстве".
   Харт пожал плечами, разводя руками. - Сила тоже, хотя и не такая, как у меня.
   Какой властью вы обладаете?
   Он победоносно улыбнулся. "Я принц Солинды".
   Который тратит свое время на невероятные исходы, например, на то, кто последний из линии Беллама женится. Раэль
   249
   ПРИНЦЫ
   изложил свои слова в грубой откровенности. Скажи еще раз, что ты предлагаешь женщине, лир, - и тогда пойми, что она может получить то же самое, если тебя отправят домой в Хоману... или если ты умрешь.
   Страница 144
  
   Это полностью изгнало улыбку. Харт чувствовал себя так, словно один из
   Лошади Бреннана лягнули его в брюхо - нет, не лошадь и не в брюхо. Это был один из когтей Раэля, и он пронзил его ниже живота, целясь во что-то совсем другое, что-то личное, что-то в высшей степени жизненно важное.
   "Раэль..."
   Подумай, лир. Однажды. Увидьте себя так, как вас видят другие.
   Раэль сделал паузу. Нет. Смотрите на себя так, как должна сама дама.
   И скажи мне еще раз, что ты проиграл свою свободу.
   Вино свернулось в его животе. Харт отвернулся от ястреба и вернулся к кровати, прижимая к себе одного из испытателей для поддержки. Никогда не было приятно слушать, как другие порицают его привычки, но он всегда обладал завидной способностью весело отмахиваться от замечаний, братских и отцовских поучений, зная, что никто не сердится на него слишком долго. Он не был человеком капризным и вспыльчивым, как Корин; он также не хотел брать на себя все бремя своего положения и будущего, как всегда был Бреннан. То, что он предложил, было дружеской оговоркой.
   марадерство, веселая компания, щедрость духа.
   Он не был плохим человеком. Он не был плохим братом, плохим сыном, плохим другом или плохим воином.
   - Но я плохой принц.
   Раэль не ответил. Харт закрыл глаза и прижался лбом к деревянной пробке, сожалея о выпитом вине. Более того, он сожалел о своей готовности упускать из виду так много вещей в погоне за личным удовольствием.
   После некоторого ретроспективного взгляда Харт снова повернулся к ястребу. "Она не будет иметь меня."
   Нет.
   - А если она возьмет вместо меня Дара, что вполне вероятно, пари проиграно... и я буду с позором изгнан из Солинды.
   Так же, как вас выслали из Хоманы.
   259 Дженнифер Роберс
   И снова когти вонзились в него.
   "Если я пойду домой, потеряв Солинду..." Внезапно Харт сел на кровать, понимая чудовищность своего положения. "Боже, Раэль, если я потеряю Солинду из-за чего-то столь ничтожного, как пари..."
   Если ты потеряешь Солинду по какой-либо причине, Ур, ты изменишь пророчество.
   Он резко поднял голову Харта. - Нет, - твердо сказал он. "Вау.
   Я не позволю тебе переложить эту вину на меня".
   А если это правда?
   "Как?" - бросил вызов Харт. "Я второй сын, средний сын, не обязанный обручению. Неважно, на ком я женюсь, сколько у меня детей, или на ком они женятся.
   Пусть Бреннан знает об этом бремени, лир... Мне это не нужно.
   Вино заменило твой разум. Тону RaeF не хватало резкости предыдущих комментариев, вместо этого он сползал к обычному терпению и ироническому признанию краткости Харта.
   приходы- Но это не сделало его слова менее красноречивыми.
   Неважно, женитесь ли вы на солиндской женщине - неважно, женитесь ли вы вообще, - но имеет значение, держите ли вы Солинду в своих руках. Пророчество включает в себя четыре сферы, а не три. Если ты потеряешь Солинду сейчас, она будет потеряна навсегда. . .
   и Ихлини победили.
   Харт с чувством выругался, чувствуя вину так же, как и смятение.
   нация. "Если бы только не было пари... тогда не было бы и риска".
   Разве не в этом суть пари?
   Страница 145
  
   Он провел жесткими пальцами по взлохмаченным волосам, пытаясь разобраться в обстоятельствах; зная это вряд ли.
   - Да, да, всегда раньше это был риск, шанс, что я могу проиграть, и удовольствие от осознания того, что я выиграл - или выиграю в следующий раз. Но теперь... - Харт покачал головой.
   "Это другое. Игра другая. Ставки слишком высоки..." В ловушке, в отчаянии, в отчаянии, он снова выругался. "Боже, Раэль, это высшая ставка... и теперь я не могу ею наслаждаться".
   Что вы скорбите? - мягко спросил Раэль. Потеря этого удовольствия, потеря свободы. .
   . или потеря царства?
   Харт ответил не сразу. Он безучастно смотрел в
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   252
   комнату, потерянный в его голове, зная только, что его потребность в игре объясняла больше, чем его нынешнее затруднительное положение. Впервые он полностью осознал
   убежден, что он один несет ответственность за пожар, за гибель людей в Миддене. Какими бы людьми они ни были, они не заслужили смерти из-за его эгоистичной безответственности.
   "Тридцать два человека", - глухо сказал он, и в его уме сложилось видение: Бреннан, стоящий перед витражами в Большом зале Хомана-Муджхара, явно ошеломленный гибелью людей; Бреннан, крича на
   Корину, что не имеет значения, если он чувствует неудобство из-за того, что должен отправиться в Атвию, когда люди мертвы; Бреннан, острее переживая гибель людей в
   Миддена, потому что он был ответственным человеком.
   О, Ружо, я бы хотел, чтобы ты был здесь и сказал мне, что делать.
   Но Бреннан не был. Итак, Харт впервые в жизни принял ответственное решение.
   Он оделся и пошел посмотреть на предмет пари.
   Харта сразу же впустили в городской дом, где жила Лиза, и провели в небольшой обнесенный стеной сад. Сначала он не заметил ее, размышляя, не должен ли он ждать часами, пока его нетерпение растет; потом он увидел ее, и его прекрасные намерения вылетели из его головы. Он не мог придумать, как поговорить с ней откровенно, рассказать ей о пари, которое превратило ее в движимое имущество, а не в независимую женщину, зная, что она будет чувствовать. И зная, что она скажет.
   И вот он неуверенно улыбнулся и черпал силы из обильного обаяния, которое так часто бездумно использовал в прошлом.
   Только прошлой ночью он видел ее одетой в ярко-красное, сияющее золотом и рубинами. Она была элегантной, ослепительной, невероятно красивой. Он находил ее такой же и сейчас, хотя красивое платье, золото и драгоценные камни исчезли, сменившись шерстяными юбками кремового и красновато-коричневого цвета и туникой янтарного цвета, подпоясанной мягкой кожей. Тапочки Дженнифер Роберсон, посередине одна щека была в грязи. Великолепные белокурые волосы были заплетены в единственную тугую косу, перетянутую коричневой кожей. Более короткие волосы вокруг ее лица выбились, спутались, завились, запутались, только чтобы вызвать у него желание пригладить их назад.
   На руке висела корзина, полная цветов. А
   Страница 146
  
   изобилие нежных моховых роз с черными глазами, взъерошенных, как смятый пергамент, все цвета яркого золота, насыщенно-желтого, пастельно-абрикосового. В правой руке она держала маленькие серебряные ножницы, соединенные с поясом тонкой серебряной цепочкой.
   Она встала, сосредоточенно засовывая цветы в корзину, а затем повернулась к нему только для того, чтобы резко остановиться.
   - Пойдем со мной, - сказал он. - Поехали со мной, Лиза.
   Крылатые брови поднялись. - Поехать с вами? На что, милорд? Вы поставили свою лошадь на кон.
   Он пересек садовую дорожку и протянул руку, чтобы взять у нее корзину, и наклонился, чтобы поставить ее рядом с дорожкой. Ее запястье было тонким в его широкой полосе, почти до хрупкости.
   Она казалась нежной, как лилия, и все же ее дух и гордость горели ярко, как и его собственные.
   "Да, - согласился он, - я это сделал. Глупо, эгоистично, я стремился подтолкнуть Дара к пари, которое вернет Третьему
   Сил, зная, что не может отвернуться от этого знания,
   край вы дали лошадь мне. И гамбит удался".
   - За исключением того, что ты потерял лошадь.
   "Проиграть - это всегда риск, Лиза. Даже сейчас". Он не отпустил ее запястье. - Дворец богат лошадьми, но не такой прекрасной, как та, которую вы мне подарили. У меня есть еще одна.
   Он улыбнулся. "Пойдем со мной, леди. Выезжайте из города и еще раз познайте немного свободы".
   "Нам нечего сказать друг другу".
   "О, леди, мы делаем." Его большой палец провел по ее предплечью, наслаждаясь нежной текстурой ее кожи.
   "Пойдем со мной, Лиза. Пожалуйста".
   Она хладнокровно высвободилась из его руки и ее близости, наклонившись, чтобы зачерпнуть корзину. Она спокойно скрестила обе руки, словно устанавливая между ними барьер.
   ЯМА PitMCES
   253
   - Я прикажу оседлать для меня лошадь. Вы можете подождать, милорд.
   И он так и сделал, несколько нетерпеливо, задаваясь вопросом, почему женщинам требуется так много времени, чтобы подготовиться к поездке, когда ветер почти мгновенно раскачивает их. Но Лиза этого не сделала, и когда она появилась, он обнаружил, что она совсем не изменилась, разве что очистила лицо от грязи и надела кожаный камзол с роговыми пуговицами в серебряной оправе. Занявшись рабочими руками в обтягивающих перчатках, она почти не смотрела на него, идя мимо него к парадному входу.
   Харт вышел вместе с ней. "Тебе не нужна охрана. Моего лира и меня достаточно, я думаю, чтобы уберечь тебя от большинства опасностей".
   Она бросила на него холодный взгляд через плечо и повернулась к белой кобыле, на которой ездила верхом во время их первой встречи. - А вы? Я думаю, мужчине стоит только предложить вам пари, и вы назовете меня в качестве ставки.
   Он резко остановился, потрясенно глядя на нее. Она знает
   . . . о боги, она уже знает, и это не более чем пародия.
   Но Лиза не подала виду, не намекнула, что знает что-либо о пари между Хартом и Даром. Она просто ждала, пока он посадит ее в седло, а когда он не двинулся, чтобы сделать это сразу, она подвела кобылу к монтажному блоку и сделала это сама. С опозданием Харт поспешил протянуть ей руку помощи, хотя теперь она в ней не нуждалась.
   Белая кобыла нюхала его, прижавшись мордой к шее и дуя, даже когда он пытался отвернуть ее голову.
   Он посмотрел на Лизу, освещенную солнцем, и открыл рот, чтобы заговорить. Потом резко отвернулся.
   Харт вскочил в седло и подождал, пока Лиза усядется рядом с ним. Было середина дня и прохладно; воздух холодил его голые руки и придавал ледяной блеск его ели.
  
   группы. Он ничего не вывез из Хоманы, кроме
   Кожи Чейсули. В солидной одежде было бы теплее, но он предпочитал знакомую одежду.
   Как я могу сказать ей? Как я могу объяснить?
   Раэль ничего не ответил. В тишине. Харт проводил Лизу из Лестры в сельскую местность.
   254 Дженнифер Робейн
   Ему было не легче, когда они были свободны от города.
   Ему действительно было легче вообще забыть о пари, растворившись в удовольствии момента. Так он и сделал.
   Лиза была опытной наездницей, как доказал ее полет через лес. Теперь он не сдерживался; вместе они скакали по дерну и на мгновение погрузились в чистую радость от хорошей лошадиной плоти. Бегая вперед, бегая вперед, он мог забыть обо всех ставках, рисках и титулах, думая только о том, как жеребец должен двигаться под ним; как быстро, как гладко, как охотно. Для неблагословенного человека это было самым близким
   в форме ели.
   Момент был упущен слишком быстро. Харт перешел с галопа на галоп, а затем на шаг, как и Лиза. В товарищеской тишине они слушали стук лошадей, звяканье удилами, шинами и украшениями.
   Он чувствовал едкий запах пота своего жеребца, запах цветов на дерне, обещание наступления лета. Это было хорошее время, чтобы жить. Более того, это было хорошее время, чтобы поделиться этим с женщиной.
   - Это твой ястреб? - спросила она, указывая.
   Он взглянул вверх и увидел силуэт на фоне неба; расправленные крылья и ленивая спираль. "Ага.
   Раэль. Сегодня он держится на расстоянии, зная, что это отношения между мужчиной и женщиной, не требующие пихты.
   Она пристально посмотрела на него. - Он знает такие вещи?
   Харт рассмеялся. - Ты думал, что он немой? Домашнее животное или ручная птица, вроде тех, которых держат во дворце?
   Ухмыльнувшись, он покачал головой. "Нет, леди. Лир - это гораздо больше, чем все, что вы можете себе представить. Раэль - это продолжение меня, хотя его совесть - его собственная. Мы связаны узами.
   Он говорит со мной, я с ним, хотя все это делается молча".
   - И он ценит игры так же, как ты?
   Он услышал сухость в ее голосе. Так близко к краю презрения; больно. - Нет, - тихо сказал Харт. "Раэль нет. Раэль, однако, предлагает мне заняться более важными вещами, например, научиться править".
   "Тогда действительно, он мудрее, чем вы."
   PUDB wPitwass 2SS
   "Ур всегда такие". Он чувствовал себя в большей безопасности, обсуждая Раэля, чем свою безответственность. - Ты ничего о них не знаешь?
   Она пожала плечами. "Я знаю только то, что слышал:
   что они волшебные животные с удивительными искусствами, позвольте-
   заставить Чейсули принимать формы, отличные от их собственных".
   Ее взгляд выдавал не отвращение, а тихое любопытство. "Ты действительно можешь стать ястребом? С крыльями, перьями и когтями?"
   Смех пропал. "Да."
   "Это больно?"
   Харт нахмурился. Прошло так много времени с тех пор, как он думал о далеких формах иначе, чем
  
   автоматическая смена человеческой формы на хищную, что слова было труднее подобрать, чем когда-либо. В Хоме-на Чейсули уже не было
   враг, но неотъемлемая часть настоящего. Объяснений никто не требовал.
   - Боли нет, - задумчиво сказал он. "Не так, как ты знаешь боль. Но есть странность, чуждость, когда я
   отложить мой человеческий облик для другого. Он слегка пожал плечами. "Знание того, кем я стану, меня не пугает. Я пройду через это; Я всегда делаю, и обратно.
   Но в первый раз, не зная, пугает и волнует одновременно. Он посмотрел на ее напряженное лицо, желая, чтобы он мог поделиться далекой формой, чтобы ему не приходилось бороться за слова, которые были неадекватны, независимо от того, насколько бойким было его объяснение. С самого рождения нам говорят, что для того, чтобы быть целым, нам нужен лир. И хотя у нас нет причин ожидать, что мы останемся без него, скрытый страх всегда здесь... страх, что боги каким-то образом забыли подготовить животное, которое должно стать вашим Уром. Он пожал плечами. примите форму ели, вы так стремитесь, что страх отступает, и вы думаете только о необходимости, а не о страхе того, что вы делаете".
   Лиза посмотрела в небо, чтобы увидеть парящий полет Раэля.
   - А когда ты ястреб, что ты тогда чувствуешь?
   Ответ был мгновенным. "Свобода." Когда она посмотрела на него, он улыбнулся. "Свобода. Я больше не привязан к земле;
   мне больше не нужны ноги, ступни, лошадь или другие средства передвижения. У меня есть только я, требуя только себя
   . . . и я становлюсь самым свободным из живых существ".
   256 Дженнифер Коберсон
   - Но ты все еще мужчина.
   - В основном. Я храню свои человеческие мысли и чувства, все-таки
   хотя я воспринимаю вещи как ястреб. Человеческие инстинкты усиливаются, а не преодолеваются. Я знаю, что я человек в образе ястреба. Я все еще Харт".
   Она повернулась от Раэля к нему. "Есть ли в этом опасность?"
   Он пожал плечами. "Вопрос баланса.
   Чейсули в форме Ир - это и то и другое, и ни то, ни другое; он может потерять себя в животной форме, но это случается редко. Этому нас тщательно учат, этому равновесию, - он увидел понимание в ее глазах и осознание опасностей. - Я не позволю тебе, Лиза.
   Если воин в еловой форме слишком разозлится, слишком полагаясь на животный инстинкт, а не на то и другое, он может переступить через край и полностью потерять человечность.
   "И оставайся животным".
   "Или что-то из того и другого". Он заплел гриву своему гнедому жеребцу, обдумывая, как лучше всего объяснить ей то, чему он научился совсем молодым. "Это одна из причин, по которой изменение формы в экстремальной ситуации затруднено. В боли человек может потерять себя. Также в гневе и при явном возбуждении...
   ответственность. Всегда есть риск, что воин в еловой форме может стать кем-то другим, чем он сам".
   "И риск - это то, что вы очень хорошо понимаете". Лиза заправила волосы назад. "Я знаю Дара почти с самого рождения; его семья служила моей на протяжении веков. Я видел, каково это с ним, эта необходимость рисковать своим богатством в ставках. Монета мало что значит для него, кроме победы над шансами. " На мгновение ее рот иронически скривился. "Я вижу почти то же самое на странице 149
  
   ты, хотя ты хуже. У Дара хорошая ставка, но я думаю, она тебе нужна.
   "Сколько себя помню". Он не улыбался, не пытался уйти от темы. "Я не теряю себя в форме, может быть, понимая необходимость самообладания
   . . . но ставка другая. Я теряю себя".
   "Итак, баланс нарушен, и вы переступаете через край". Лиза посмотрела на него прямо. "Прошлой ночью ты сказал мне, что ничем не гордишься - я думаю, ты солгал, хотя и солгал.
   не зная. Если ничего другого, вы гордитесь тем, что
   Чейсули; в способности стать ястребом и познать свободу небес".
   Он не отвел взгляд. "Да."
   "Тогда я предлагаю вам вызов, милорд. Я предлагаю вам риск". Лиза слегка улыбнулась. - Отложи это, Харт.
   Отложите в сторону эту потребность в игре и вместо этого постарайтесь стать настоящим принцем. Солинда у вас на ладони. Хватай его, милорд, иначе ты его потеряешь".
   "Это не в моей власти", сказал он. "Вини меня, вините Дар, вините нас обоих, но мы заключили пари, которое положит конец спору о Сотинде.
   Один из нас будет победителем, другой побежденным. . . с тобой и Солиндой посередине".
   Лиза замерла в седле. "Что вы наделали?"
   Ее лицо было напряженным и бледным. "Что вы наделали?"
   Харт глубоко вздохнул. -- Я пришел к вам, чтобы тотчас сказать вам правду. Я отложил ее, потому что легче было, как всегда, вообще не говорить об этом, и потому, что я хотел провести с вами время. правда снова на мне, я обнаружил, что у меня не больше желания портить то, что между нами, чем раньше".
   "Харт..."
   - Ты должна выйти замуж, - четко сказал он, подавляя ее протест. - И женись скорее, ради Солинды. Я избегаю ответственности, когда это возможно, и мне не чужды политические интриги и браки. Перед тобой три выбора, Лиза: выйти за меня замуж, выйти замуж за Дара или выйти замуж за другого могущественного солиндишца, обладающего способностями. чтобы помочь тебе удержать Солинду".
   Она ничего не сказала.
   Харт не отводил взгляда. "Если вы медлите, моя власть над Солиндой увеличивается; разве они не призывают вас пожениться в течение месяца?" Он мрачно кивнул, хотя она продолжала молчать. "Если ты выйдешь замуж за Дара, Солинда однажды поднимет мятеж; он сделал все, что обещал. Если ты выйдешь замуж за другого
   Солиндишман, всегда найдутся сторонники восстания. Если ты выйдешь за меня замуж...
   Лиза прервала его. "Почему?" - спросила она. - Зачем мне выходить за вас замуж? Вы ничего мне не предлагаете, милорд пари...
   25S Дженнифер Роберсон, вы не предлагаете Сотинде ничего, кроме непочтительности и безответственности".
   - Ставка такова, - тихо сказал он. "Если ты выйдешь за меня замуж, Дар отдаст Третью Печать - и свою жизнь.
   Если вы женитесь
   Дар, меня отправляют домой в Хоману. . . и Солинде повторно
   сетевой солиндиш".
   "Под регентом Homanan!" Краска пролилась на ее лицо, затем снова исчезла. - Дар пожертвовал своей жизнью?
   - Да, леди, по его собственному желанию. Я этого не хочу.
   "Но вы приняли пари!"
   - Я на острие лезвия, - четко сказал он. -- Если я вернусь домой к своему джехану, потеряв Солинду, я потеряю и его. Хуже того, я потеряю его .
  
   разрушил пророчество".
   Харт медленно кивнул. "Да, Лиза, я принял пари.
   Дар не оставил мне другого выбора".
   "Какой выбор вы ему дали?" Он увидел слезы в ее глазах. "Если он проиграет это пари, он потеряет свою жизнь! Я думаю, что это важнее, чем пророчество Чейсули...
   "Одна жизнь - это мало, если сравнивать ее с расой", - тихо сказал ей Харт. "Послушай меня, Лиза, когда я скажу тебе, что прежде всего я служу пророчеству. Какой бы я ни был расточительницей, я полностью посвятил себя этому.
   Да, вы говорили о гордыне, а я кое-чем горжусь. Я горжусь пророчеством".
   - Значит, ты оставляешь выбор мне, - с горечью сказала она.
   "Опять ты отворачиваешься от ответственности и
   свести будущее Сотинды к пари и выбору мужа женщиной". Она сказала что-то еще, столь же горько, но слова были солидскими, и он не знал их. Он знал только, что разозлил ее гораздо больше, чем даже он сам. предвидел.
   "Лиза-"
   - Дар подговорил тебя на это? - резко спросила она.
   Он подумал, что солгал, но знание правды заставило его поверить.
   груша мстительная. Но он кивнул. "Это было его предложение".
   Лиза покачала головой, раздраженно отбрасывая волосы с лица. "Ты дурак, милорд, принц игроков.
   Дар слишком хорошо меня знает, и тебя тоже. Как он и ожидал, вся моя гордость кричит, чтобы я женился на Дар хотя бы по той причине,
   ГОРДОСТЬ PitWCES
   Частая потеря Солинды. И я бы... если бы мой здравый смысл позволил это. Она посмотрела на него прямо: "Если бы только отплатить ему, я бы отказала ему. Но это будет стоить ему жизни, а этого я не вынесу".
   - Есть альтернатива, - тихо сказал Харт. "Выйти замуж за другого мужчину".
   - Какой еще мужчина? - с горечью спросила Лиза. "В Солинде нет другого человека, который мог бы сделать то, что может Дар, чтобы снова сплотить солиндийцев на войне. Мы слишком устали от таких вещей. Найл и те, кто до него, слишком много раз побеждали нас. подойдет ли он нам сейчас?" Она пожала плечами. "Но Дар мог сделать то, что необходимо, и .сделал бы. Если бы я хотела этой войны, я была бы дурой, если бы вышла замуж за другого солиндишца, кроме Дара".
   Он видел смятение, отраженное в ее глазах, в ее чертах.
   "Но если я женюсь на тебе, чтобы спасти свою землю от войны, это будет стоить мне Дар. И я не заплачу эту цену".
   "Тогда ни с кем не женись".
   резкий смех Лизы был не более чем звуком отчаяния. "Если я не выберу кого-то, я буду к этому вынужден. Ситуация требует этого, они не сделали этого только потому, что уважают меня лично и мое наследие.
   Но для Солинды, чтобы помешать Хомане, они это сделают. У них не будет другого выбора".
   "Лиза-"
   Она собрала поводья и повернула кобылу к
   Лестра. "Простите меня, милорд, но я хочу одиночества. Мне не нравится ваше общество".
   Он знал, что лучше не позволять ей уйти при таких обстоятельствах. Но он также знал, что остановить ее - значит разрушить всякую надежду завоевать ее. И поэтому он отпустил ее.
   Семь
   Страница 151
  
   Стремление Таррона собрать больше пергаментов было спонтанным.
   отдыхал в середине движения. - Я, должно быть, ослышался. Чего вы хотите, милорд?
   Услужливо, Харт собрал пергаменты с та-
   ble и положил их в стопку в руках Таррона. "Я хочу, чтобы ты научил меня править. Я пришел за этим".
   - Нет, - прямо сказал Тан-он, - вы пришли, потому что вас послали.
   Харт хмуро посмотрел на него. "Да, да, хорошо - я пришел, потому что меня послали. Но я покончил с уклонением от своих обязанностей. Научи меня, как править".
   "Вы видели, как Муджхар ничего из этого не делает?"
   О, да, он имел, по кусочкам. Но у него была постоян-
   быстро отказался посещать заседания совета, слушания петиций и другие разнообразные требования королевской власти, полностью желая позволить Бреннану делать все это вместо этого. У него были элементарные знания о том, что представляет собой правление - правитель должен был выносить решения гражданам, у которых возникали споры, заключать договоры между другими королевствами, взимать налоги, дань и т. к этому, он не имел ни малейшего представления, что ожидается от него. Особенно в чужой стране.
   - Научи меня, - только и сказал он, надеясь, что этого достаточно.
   Очевидно, так оно и было, хотя Таррон посмотрел на него с сомнением...
   от корки до корки. "Хорошо, милорд, следуйте за мной. Я направляюсь на слушание относительно мелкого спора между двумя северными
   Солидские лорды. Они враждуют из-за границы
   269
   ПЛУД ПРИНЦОВ
   261
   образован рекой; река изменила свое русло, и теперь они оспаривают право собственности на землю, которую она обнажила".
   Послушно Харт последовал за Тарроном из комнаты в коридор, хотя его сердце не было в этом. Он открыл рот, чтобы умолять, но тут же закрыл его. Пришло время ему научиться принимать скуку так же изящно, как его отец и брат.
   "Что вы можете сделать без Третьей печати?" он спросил.
   Пергамент треснул. - Задержка, - кратко сказал регент.
   "Без него невозможно вести дела, но пока я не получу известие от Муджхара, я не могу проговориться о том, что Печать утеряна. Мы должны надеяться, что солинды не станут беспокойными из-за бесчисленных задержек и запутывания... Я думаю, что они не будут понять, почему ты потерял его в игре".
   Харт проигнорировал последнее. - А если Дар уже сообщил об этом?
   "Это, безусловно, послужит его собственным интересам". Таррон кивнул, когда гвардейцы в хоманской ливрее распахнули тяжелые деревянные двери зала для аудиенций. "Но, возможно, это пойдет вам на пользу, милорд; если вы будете тем, кто будет принимать решение, это даст солиндишам знать, что вы действительно планируете править". Он приветственно кивнул мужчинам, ожидавшим в зале, и направился к столу на помосте.
   "Мне?" Следуя за ним, Харт понизил голос. "У меня нет опыта в таких вещах".
   "Я предлагаю вам получить это, милорд, как и любой человек: выслушав и определив, какая сторона заслуживает решения, вынесенного в его пользу". Таррон положил стопку пергаментов на стол и отошел, махнув рукой.
   Хард принять единственный стул. "А теперь, милорд, я
   оставь тебе это".
   Пораженный, Харт смотрел, как регент повернулся и ушел. Ему хотелось крикнуть ему вдогонку, приказать вернуться, но он не стал, не перед солидскими лордами, которые ждали, чтобы представить свою страницу .
  
   кейс.
   О боги. Он неуверенно улыбнулся лордам. Они мрачно смотрели в ответ, суровые старики, готовые никому не нравиться.
   О боги. Но он призвал все, что мог,
   2S2 Дженнифер Роберсон возраста и села, намереваясь сделать все, что правитель сделал в меру своих возможностей.
   Даже если у него их не было.
   После наступления темноты. Харт заказал лошадь и поехал в
   Белый лебедь. Он чувствовал, что после дня, проведенного за выслушиванием двух старых солиндских лордов, споривших, кто имеет больше прав на новый участок земли, - в основном на непонятном солиндском языке, сколько бы он ни просил Хоманана, - он заслужил вечернее развлечение. Но он решился не ставить, а только коротать часы в хлебосольном трактире.
   Или даже негостеприимную таверну.
   К этому времени большинство постоянных посетителей уже привыкли к его присутствию. Его по-прежнему не то чтобы приветствовали, но и не встретили враждебными взглядами и грубыми комментариями. Теперь большинство из них пожали плечами и вернулись к своим играм, предоставив его самому себе.
   Если только Дар не присутствовал. Но на этот раз, в первую часть вечера, его не было, поэтому Харт сел один за столом и пил эль, полностью отказавшись от вина.
   Винница, Ома, обратила особое внимание на
   всякий раз, когда она могла, подносила ему к лицу перстень с печаткой Хоманана. В конце концов он подозвал ее и предложил выкупить его, но она только усмехнулась и стряхнула его. Она была слишком проницательна, чтобы так легко сдаться, и слишком довольна мрачным разочарованием, которое вызвала у него. И вот, в конце концов, он полностью отказался от него, вернулся к своему элю и погрузился в размышления.
   Пока не пришел Дар.
   Солиндишмен сверкал серебром и сапфирами на воротнике, манжетах, запястьях, пальцах и ремне, лед отражался на темно-синем бархате. Королевские цвета. Харт знал и задавался вопросом, оделся ли Дар для него в духе пари. Но потом он заговорил, и Харт понял, что он оделся вовсе не для мужчины.
   - Я был с Лизой, - спокойно сказал он, садясь за стол, не удосужившись дождаться приглашения. "А
   самая роскошная еда, которую подавала сама дама". A 263
   ПКСДЕ ОФПРВЧ
   подняв палец, принес Оме чашку и его любимое вино: "Она рассказала мне интересную сказку".
   "Она делала?" Харт пил эль.
   Дар подождал, пока Ома наполнит его чашку, и махнул ей рукой. По краю чашки он оценил Харта. Он задумчиво отхлебнул, затем стукнул чашкой по столу. - Значит, ты думал завоевать ее откровенностью.
   "Я думал быть с ней откровенным ради честности и чести, а не из-за пари",
   - тихо сказал Харт.
   "Давай покончим с этим, Дар. Это пародия. Это несправедливо по отношению к Лизе и Солинде".
   Дар не улыбнулся. "Тогда объявите это неустойкой. Утром идите домой в Хоману и больше не возвращайтесь".
   Харт отвечал ему взглядом. - Ты же знаешь, что я не могу.
   "Я знаю, что ты должен... и скоро ты это сделаешь.
   Когда я выиграл".
   - Значит, ты так уверен в ней?
   Страница 153
  
   Дар улыбнулся. - Какой тут выбор, оборотень? Она хочет, чтобы я жила, - она сама мне так сказала, - поэтому она не выберет тебя. как Консорт, поэтому она не выберет кого-то из других лордов". Он снова выпил, затем сосредоточенно наклонился вперед. "Она назовет мое имя, оборотень. Будь в этом уверен".
   Харт улыбнулся. - Тогда почему ты такой неуверенный? Его улыбка стала шире, когда веки Дара дрогнули. "Что бы она ни сказала тебе сегодня вечером, ты все еще не уверен.
   У вас все еще есть сомнения. Ты же знаешь, что есть большая вероятность, что она все-таки выберет меня".
   "Лиза сделает то, что правильно для Солинды".
   "Она сделает то, что лучше для всех заинтересованных сторон", - Харт налил еще эля в свою чашку. "Вот как принимаются такие решения: человек взвешивает все вопросы, а затем решает, что лучше всего подходит для всех участников". Это было то, что он сделал со старыми лордами и их речным спором, хотя он не мог ничего предложить, пока Печать не была возвращена.
   Дар долго ничего не говорил, затем крикнул:
   Ома принести чашу Безат. Но Харт покачал головой, когда ему предложили камни.
   264 Дженнифер Роберс
   "Нет?" Песчаные брови Дара поднялись. "Вы говорите нет?"
   "Я говорю нет." Харт пил эль. "Игра начинает надоедать, Дар... Я пройду."
   Дар хлопнул поясной сумкой по столу. Красное золото звякнуло.
   Харт улыбнулся. "Нет."
   Дар снял с пальцев и запястий серебро, усеянное драгоценными камнями.
   Все еще Харт улыбался. "Нет."
   "Что ты хочешь?" - спросил Солиндишмен. "Печать уже поставлена". Он вдруг улыбнулся. "Жеребец. Ты хочешь вернуть жеребца, которого тебе дала Лиза".
   Харт медленно покачал головой.
   Карие глаза Дара сузились. "Тогда что?"
   - Смотреть, как ты извиваешься, - мягко сказал Харт, - и теперь я видел это, не поставив ни серебряного пенни. Он отодвинул табуретку, царапая ее о твердую древесину, и бросил красную монету на стол, чтобы расплатиться за эль.
   "Ты потеряешь, Дар. Лиза. Солинда. Свою жизнь. Потому что я научился вовремя останавливаться, а ты еще даже не начала".
   Дар резко поднялся. "Перевёртыш..."
   - Чейсули, - мягко сказал Харт и тихо вышел из таверны.
   Он находился в отдельной комнате, примыкающей к его спальне, сгорбившись в кресле и погруженный в свои мысли, когда слуга постучал в его дверь. Он решил не обращать внимания на стук, но сдался и пошел к двери.
   "Мой господин." Вовсе не слуга, а Таррон. "Милорд, пришло сообщение от Леди Лизы.
   Она требует вашего присутствия немедленно. - Он сделал паузу. - Я знаю посыльного; призыв подлинный".
   "В настоящее время?" Ему показалось странным, что она посылает сообщение ночью, хотя еще не поздно.
   - Да, мой господин. Несмотря на вежливость, тон в голосе Таррона сказал Харту, что регент считает это таким же необычным. "Сообщение состоит в том, что решение принято, и она хочет, чтобы вы и Дар из Высоких Утесов знали об этом.
   сразу же, чтобы пародия могла быть прекращена." Таррон нахмурился.
   "Мой господин-"
   Харт поднял руку, чтобы заставить замолчать. "Не спрашивайте, регент.
   Страница 154
  
   Когда я вернусь, ты получишь ответ. Это может понравиться вам, а может и нет. Он прикусил нижнюю губу, глубоко задумавшись. "Скажите ее посыльному, что я приду сейчас же".
   - Да, мой господин. Но все же Таррон медлил. "Если вы хотите мне что-то доверить, будьте уверены, я сохраню это в строжайшей тайне".
   Харт улыбнулся. - Я доверяю тебе, Таррон. Но это между мужчиной и женщиной - нет, между мужчиной и женщиной...
   и пока я не узнаю ответа дамы, нет смысла что-либо доверять. Как только смогу, так и сделаю".
   Регент склонил голову. - Да, мой лорд. Конечно.
   И он ушел.
   Харт закрыл дверь и повернулся, чтобы посмотреть на Раэля, сидящего на
   на своем уже пустом стуле. "Ну? Что я одеваю, чтобы отпраздновать или изгнать себя из другого царства?"
   // вы медлите с переодеванием, она может передумать.
   Харт ухмыльнулся: "Да. И если она сделала выбор в мою пользу, я поступил бы правильно, если бы не дал ей такого шанса". Он задумчиво кивнул и снова открыл дверь. "Мы идем, Ур... чтобы получить чейсулу или потерять царство".
   Он думал о Бреннане, когда приказал оседлать и привести лошадь. Несомненно, его руджо похвалил бы его решение взять чейсулу, даже если бы это было вовсе не его решение. Бреннан сказал бы ему, что он наконец вырос, взрослеет, становится тем, кем ему суждено быть.
   Он бросил косой взгляд в небо. Бреннан, несомненно, сказал бы мне, что я всего лишь отвечаю на мою талморру.
   И, возможно, вы. Раэль с невыносимо самодовольным видом кружил над замком, пока подгоняли лошадь.
   Харт вздохнул и повернулся, торопливо собирая поводья, когда гнедой жеребец топал и фыркал от недовольства тем, что ему прервали ужин. Харт сел поглубже, придержал его, поблагодарил конюха и большой рысью выехал из двора.
   266 Дженнифер Робейн
   Железо звенело о камень, пока Харт вел залив по извилистым улочкам Лестры. жилище Лизы было недалеко от дворца, но дорога все-таки была слишком долгой; его живот был так скручен, что он боялся, что больше никогда не сможет есть. Он не мог предсказать решение Лизы, хотя был достаточно глуп, чтобы поставить на него. И, боги знали, поставил больше, чем мог позволить себе проиграть.
   Гораздо больше, глухо подумал он, пока тени и свет факелов играли на стенах. Дурак, что я, /
   должен был знать лучше. Неудивительно, что Жеан изгнал меня на год; Меня не было всего три месяца, а я уже рискнул своим царством. . . пророчество.
   Он стиснул зубы. Раэль, что мне сказать ему, если пари проиграно?
   Правда. - ответил Раэль. Что бы ни наказывали -
   ment, hss Solinde того стоит.
   Это было не то утешение, которого искал Харт. Недовольный, он вообще отказался от связи.
   Один из слуг Лизы ждал снаружи, пока Харт вытаскивал
   жеребец остановился. Он медленно спешился, оттягивая момент истины, и передал поводья. Раэль взгромоздился на крышу. Из дома не пробивался свет, потому что все окна были закрыты ставнями от ночного воздуха.
   Харт так глубоко вдохнул, что у него закружилась голова, и постучал в дверь.
   Его провели в частную приемную, обогреваемую пылающим огнем, и предложили вино, эль .
  
   или уска. Он отказался от всего, слишком нервный, чтобы пить, и спросил, когда дама явится.
   "Как только прибудет мой повелитель Высоких Утесов, милорд".
   - ответил слуга и поклонился.
   "За исключением того, что лорд Высоких Утесов уже здесь".
   Дар вышел из занавешенной прихожей. С ним было шесть человек, все в солидской ливрее.
   Как ни странно, Харт почувствовал облегчение. Наконец-то мужчина показал свое истинное лицо. "Где лиза?*"
   - Лиза легла спать, - тихо сказал Дар, когда один из его людей двинулся, чтобы запереть дверь изнутри. "У Лизы есть
   PHIDK с ПРИНЦАМИ 267
   выполнила свою часть этой ночной работы, позвав вас сюда; остальное остается мне".
   Харт кивнул. - И какие у тебя планы, Дар? Сопроводить меня в Хоману до того, как будет улажено пари?
   Дар усмехнулся и небрежно помахал указательным пальцем. Его люди подошли ближе к Харту. "Какая ставка, оборотень?
   Тот, что между тобой и мной, или тот, которым я ударил
   Страхан?"
   Этого Харт не ожидал. Его не удивили шестеро мужчин, явно не желавшие ему ничего хорошего, но он не подумал, что Ихлини вмешается в это. - Какое отношение к этому имеет Страхан? - коротко спросил он, пытаясь не обращать внимания на то, как сжался его живот. "Ты не Ихлини;
   Раэль знал бы это".
   - Нет, я не Ихлини, - согласился Дар. "Но я честолюбивый человек, а также человек, стремящийся завоевать благосклонность власть имущих, и Страхан предложил мне то, что я не мог пройти мимо. Конечно, он сформулировал это как пари;
   он сказал, что не верит, что я смогу это сделать. Итак, теперь я сделал это, и он заплатит мне мою цену".
   Дар ухмыльнулся.
   "Так или иначе, дама будет моей".
   Харт почувствовал себя странно расслабленным. В комнате не было Ихлини, а Раэль был на крыше; Хотя окна
   были закрыты ставнями от его входа, его близость по-прежнему давала Харту всю силу, необходимую ему, чтобы принять /tr-форму. Дар сильно недооценил своего врага.
   "Дар-~"
   Но ему не дали возможности закончить предложение. Шесть человек наложили на него руки, и ни один из них не был мягок.
   - Приведите его сюда. Дар указал на стол из железного дерева.
   Харт сопротивлялся, но шансы шесть к одному были невелики.
   "Дар, поймать человека достаточно легко, но не так просто поймать ястреба..."
   "Обнажи свой меч". Дар полностью проигнорировал Харта, разговаривая с одним из мужчин. Солиндишмен так и сделал, внимательно ожидая.
   Раэль... Включив связь, Харт привлек магию своей крови.
   - Держи его, - сказал Дар. "Вытяните его левую руку так, чтобы его ладонь оказалась на дереве. Быстро^
   26С
   Дженнифер Рохерсв
   Харт включил питание.
   Дар плавно выхватил нож и вонзил его в растопыренную руку, пригвоздив ее к столу.
   - Вот, - сказал он. "Измени форму сейчас же, оборотень".
   Боль вспыхнула в его руке и зажгла мир. Слишком потрясенный, чтобы сделать что-то большее, чем зевать, Харт знал, что изменение формы было изгнано. Как он ясно сказал Лизе, мужчине в крайней степени не хватало необходимой концентрации.
   Страница 156
  
   Глаза Дара расширились до черного. **Однажды ты сказал мне, что скорее поставишь свою левую руку, чем свой Ур, оборотень. Что ж, вы проиграли пари. А теперь ты потерял руку, - он сделал знак человеку с мечом.
   "Отруби его сейчас же".
   Удар был стремительным и очень точным, прорезав плоть и кость и застряв в железном дереве.
   И боль-
   меньше, так ошеломлен был Харт. Стоя только благодаря людям, которые его поддерживали, он смотрел на руку, которая теперь заканчивалась на его запястье.
   Раэль-Раэль-РАЭЛЬ-
   Дар скривился от отвращения. "Столько крови", - сказал он. А потом сам достал из огня утюг и стукнул раскаленным острием по пню.
   Харт хотел закричать. Но оно умерло от отвращения, когда он рухнул в объятия людей Дара.
   Интерлюдия
   Лилит посмотрела на своего брата сверху вниз. Страхан встал на одно колено у края вентиляционного отверстия, у самого края Врат.
   Одна рука была вытянута ладонью вниз, как будто он собирался призвать самого Асар-Сути. Как, возможно, он и сделал; белое пламя лизнуло, коснулось, обвилось вокруг пальцев, полностью окутало его руку, затем стало сиреневым, бледно-лиловым, глубочайшим зловеще-фиолетовым. В его отражении Страхан улыбнулся своей прекрасной смертельной улыбкой.
   Она увидела, как струйка пламени скользнула из-под манжет его камзола, из-под белого края льняной рубашки. Куда он пошел, она не могла проследить, потому что он скрывался в его одежде; затем внезапно она расцвела на его воротнике, погладила плоть его шеи, коснулась кончиком нежного пальца остроконечной линии его челюсти.
   Тем не менее Страхан улыбался. Даже она больше не улыбалась, но он был совершенно потерян для нее, захваченный жутким общением с богом преисподней, сотворившим и обитающим во тьме. Тем не менее он преклонил колени, улыбаясь, когда пламя перетекло из Врат в его руку, затем поднялось вверх к его шее и начало плескаться в его лице.
   Губы Страхана приоткрылись. Тонкая, натянутая проволока пламени коснулась его, отодвинулась, снова коснулась, а затем потекла вверх, превратив его рот в нечто большее, чем плоть. Появилось больше усиков, и через несколько мгновений лицо Страхана оживилось паутиной из хрупких фиолетовых кружев. Он накладывался на его черты, превращая их в черты другого человека или в самого бога.
   "Страхан..." Но Лилит остановилась. это была не она 269
   270 Дженнифер Роберу место, чтобы увещевать своего брата, избранного богом. Ее место было только служить, принимая все, что просили, предлагая все, что она могла, Страхэн рассмеялся. Он пылал тонким пламенем, но ткань и плоть остались нетронутыми. Стоя на коленях, он был неуместным факелом; смеясь, он был намного больше, чем просто человек, даже по магическим меркам.
   А затем внезапно паутина разорвалась. 10-
   сверла ушли, развязав узлы; развязались, узлы разошлись. Через несколько мгновений Страхан стал просто Страханом, и бог ушел из него.
   Он закрыл глаза и судорожно вздохнул от глубокого удовлетворения, словно переспал с женщиной. Склонив голову, он поклонился богу, а затем поднялся, чтобы встретиться со своей сестрой через сияющие Врата.
   - Готово, - сказал он. "Дар выиграл свою ставку".
   Страница 157
  
   "Тот, который тебе приятно потерять". Лилит вздохнула; он снова казался совершенно нормальным. "А женщина?
   Вы заплатите его цену?"
   Страхан улыбнулся. "Дар - чрезмерно амбициозный человек с самонадеянной гордостью. Однажды он и его гордость споткнутся об эти амбиции, и он упадет".
   Это был не совсем тот ответ, которого она хотела; возможно, он все еще находился в рабстве бога, говоря о вещах, которых она не могла знать. "Как ты сломаешь этот?"
   Страхан пожал плечами. "Я думаю, что это уже сделано или почти сделано. Чейсули могут быть жесткой, кажущейся бессердечной расой, даже со своими собственными; кланам нужны цельные люди в качестве воинов, неискаженные - целые как телом, так и духом - в чтобы сохранить жизнеспособность расы.
   Подобно животным, они отбирают самых слабых, чтобы защитить остальных. - Он снова пожал плечами. - Возможно, они имеют на это право; / нет пользы для слабых".
   Лилит, тайно улыбаясь, подумала, что это мягко сказано.
   - А как ты собираешься "починить" это?
   Страхан рассмеялся. - Предложив ему повод снова жить. Служение мне может исцелить его, хотя и не так, как он хотел бы. Но к тому времени это уже не будет иметь значения - он будет слишком крепко связан.
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   271
   Она ловко разгладила бархат своей юбки. "Только один - самый младший - остался. Мне пора отправиться в Атвиа".
   Страхан посмотрел на нее, но она знала, что он ее не видит. - Счастливого пути, - только и сказал он, затем снова опустился на колени у края Врат.
  
   ЧАСТЬ IV
   КОРИН
   Один
   Быстрее. Быстрее. Быстрее-
   Он низко наклонился в седле, низко, так что лука впилась ему в живот, а щека прижалась к
   мокрая шея жеребца. Ужаленная седая грива
   глаза Конна, пока они не прослезились; он находил в ней отдушину, зная, что ему не нужно стыдиться слез, пролитых от раздражения самих глаз, а не от тоски сердца.
   Быстрее-
   Мир был коллажем из зеленого и синего, коричневого и серого, смазанных слезами. Он сжал кожаные поводья и прижал их к шее жеребца, подставляя ему голову.
   Синий чалый мчался все дальше и дальше, выполняя приказы своего всадника.
   Под сжатыми ногами жидкие мышцы сгустились, перекатывались, растягивались, напрягались, питаясь биением большого сердца жеребца. Корин почувствовал вкус грязи и конского волоса; пахло едким запахом пота и мокрых одеял. В ушах его была песня запыхавшейся лошади; ритмичный стук подкованных железом копыт по утоптанной дороге. В его сердце была тоска.
   О боги, запрети мой дом на целый год, И он снова сжал жеребца обутыми в ноги ногами, подгоняя его еще быстрее.
   Вы убьете лошадь.
   На мгновение Корин не узнал тон Кири. Он был так увлечен звуком и ритмом лошади
   275
   276 Дженнифер Роберсон и тяжесть собственной боли, которую он пренебрегал мыслью о
  
   мегера
   Он отвернулся от влажного конского волоса и заглянул через плечо. Далеко позади, в пыли цвета охры его следа, он увидел ярко-красную вспышку своего лира.
   Если не лошадь, ты убьешь меня.
   Это остановило его, как ничто другое. Корин выпрямился в седле, подобрав поводья, и опустил жеребца вниз. Медленно, осторожно; несмотря на то, что он был зол, обижен и напуган, у него не было никакого желания губить чалого.
   Если он еще не сделал.
   Медленно. Медленно. С галопа на галоп, с галопа на рысь, с рыси на запыхавшийся шаг, голова опущена, ноздри втягивают и выдувают огромные глотки воздуха, когда жеребец пытается удовлетворить требования своих вздымающихся легких. Виновно Корин высвободил правую ногу из стремени и перекинул ее через влажный, вымытый до синевы зад чалого, позволив своему весу ненадолго задержаться на левом стремени и на бедре. Он не стал останавливать жеребца, а позволил ему идти дальше, зная, что чалый нуждается в тщательном уходе, если он хочет полностью выздороветь.
   Корин спрыгнул и продолжил движение, вытаскивая поводья из болтающейся головы, чтобы вести лошадь вперед.
   Пот стекал по лицу чалого. Грудь и бока покрыты пеной. Он споткнулся о копыта, но недавно обутые.
   Продолжая идти, Корин полуобернулся и посмотрел через плечо.
   der для Кири. Она больше не бежала, а бежала рысью; он мог видеть щетку ее хвоста с черным кончиком, покачивающегося за ее скакательными суставами. Подойдя ближе, он мог разглядеть блеск глаз в ее маске и высунутый язык.
   Угрызения совести нахлынули сразу. О, Лир, прости. я
   должен знать лучше, чем наказать вас.
   Прибереги свои извинения за лошадь. У меня есть выбор; он не.
   Корин снова посмотрел на чалого жеребца. Он служил хорошо и верно в течение трех лет и был вознагражден бездумным и жестоким поведением. Идя дальше, не решаясь остановиться, пока жеребец не остынет, Корин успокаивающе провел ладонью по гордому носу и пообещал ему лучшее обращение.
   Чувство вины снова сжало стенку его живота. Это не
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 277
   интересно, jehan считает необходимым наказать меня ... / дайте ему достаточно оснований.
   Тогда остановись, предложила лиса.
   "Как?" - громко спросил Корин, явно расстроенный. "Бывают времена, когда я так злюсь, что не могу контролировать себя, зная только, что меня обидели. И когда я пытаюсь объяснить, Джехан не слушает".
   Что тут объяснять, когда твое поведение
   на жизнь двадцати восьми человек, а может, и больше?
   Чувство вины поднялось выше в его животе, протянув жестокие пальцы, чтобы схватить, скрутить, ущипнуть. "Это был Харт". Он хотел защитить и обвинить одновременно, но вместо этого его тон был сдержанным, полным признания. Да, погибло двадцать восемь человек, а может, и больше, и все потому, что он и
   Харт настоял на том, чтобы отправиться в Мидден, место, которое никто из них не посещал по очень веской причине.
   Что ж, это была идея Харта.
   И все же он внес свой вклад.
   - Чтобы спасти мою жизнь, - сказал он вслух. "Они бы убили нас всех",
   Кири догнала его и побежала рядом с его левой ногой. На короткое время она прижалась плечом к Илиму, потом
  
   снова отошел в сторону. Мужайтесь, лир - моджхар оспаривает вашу самозащиту меньше, чем причины вашего присутствия в таверне. Вы все не подчинились приказу - вот яблоко раздора.
   Если бы не ты, никто бы не умер. Она задумалась-
   от корки до корки. Или, по крайней мере, они будут мертвы от рук своих убийц, а не от неосторожного огня.
   -- Никто этого не хотел, -- пробормотал он недовольно.
   пилы. "И все же jehan отказывается слушать это, слыша только, что его сыновья были вовлечены в очередную драку в таверне". Корин слегка пожал плечами, неловко перекатывая лопатки, пытаясь смягчить свою вину или оттолкнуть ее. "Если бы он дал нам шанс, мы могли бы помочь. Он мог бы только лишить нас наших пособий, отдав их выжившим, а не нашу свободу".
   Жизни нельзя купить. В тоне Кири не было и намека на сочувствие. Что касается свободы, вы бы не знали ее, если бы она была
   278 Дженнифер Роберсон откусила тебе нос от лица. Человек может познать истинную свободу только тогда, когда он понимает или переживает ее утрату, поэтому ценность становится больше.
   Конн бросил на нее обиженный взгляд из-под полуопущенных век. "Вы закончили?" - мрачно спросил он.
   Ты?
   Конн тяжело вздохнул, извергая подтверждение вместе с дыханием. - Да, - неровно сказал он, - да. Так или иначе, мне придется научиться полагаться только на самого себя.
   И прямо сейчас это меня не радует. Другой мужчина не стал бы зависеть от меня - как я могу? Я знаю, кто я такой, как и все остальные. Он отшвырнул камень с дороги и смотрел, как тот перекатывается через дорогу в газон лугов. Жеребец так запыхался, что даже не заметил. , угрюмый и обиженный, эгоистичный и капризный, неотзывчивый и злой. По крайней мере, так говорили мой джехан, и Дейдра, и лан на протяжении многих лет. Без сомнения, другие сказали больше и хуже. Он вздохнул. - Мне это нравится не больше, чем им, но я не могу удержаться.
   Вы уже помогаете себе.
   Корин сделал вдох, от которого его желудок переполнился сомнением.
   - А ты? Что с тобой, Кири? Ты остаешься со мной только из долга перед богами, а не из верности мне?
   Ты не любишь меня за мой нрав?"
   - Мне не нравится твой нрав, а не ты, - тихо сказал лис. Что касается того, чтобы остаться с тобой, какой у меня есть выбор? Я был избран для тебя, а ты для меня... во всем, что делают боги, есть цель. Что же касается личной преданности, то зачем сомневаться в ней? Я не оставлю тебя, даже если ты побьешь меня.
   "Я бы никогда не победил тебя!"
   И все же вы бьете лошадь во имя своего страха и гнева.
   Корин посмотрел на жеребца. Чалый вздохнул легче и уже не выкручивался, хотя вряд ли полностью восстановился. Корин снова погладил бело-голубой нос, почесал тяжелую челюсть и пообещал, что больше никогда не будет так сильно на него наезжать.
   Лир.
   Корин огляделся. Кири остановилась, стоя в
   ЯМА ПРИНЦЕВ 279
   центр дороги, и смотрел вверх в небо.
   Корин сделал то же самое, удерживая жеребца, и поднял повязку, чтобы защитить глаза от солнца.
   - Ястреб... - сказал он. Его рвота усилилась; это Харта послали за ним? Корин ушел на день раньше. Его jehan раскаялся в своем приговоре?
   Но он знал лучше. Найл сделал это не только родительским, но и королевским указом; изгнание продлится точное количество дней, необходимое для выполнения двенадцати месяцев.
   Ястреб закружился, дрейфовал, поплыл вниз, и Корин кивнул, когда пятно изменения формы поглотило хищника. Его чувства, как всегда, на мгновение пошатнулись, а затем успокоились; дезориентация Страница 160
  
   исчез быстро, как ястреб экс-
   изменил форму птицы на человека.
   Кили ухмыльнулся. - Думал, я отпущу тебя одного из Хоманы?
   Он уставился на нее. "Вы не можете пойти со мной!"
   "Почему бы и нет?" Она развела руками. "На меня не возложены никакие обязанности, кроме как оказывать моему руджхо любую помощь и поддержку, в которой он нуждается.
   Корин посмотрел на нее. Она была стройной и жилистой в уютном
   Кожи Чейсули, одетая как воин, хотя несомненно, что это была женщина; пояс с медной пряжкой не скрывал ни стройной талии, ни гладкой выпуклости грудей и бедер. и безнаказанно хвасталась, как мужчина. Теперь она не делала ни того, ни другого, потому что ее рыжеватые волосы свободно свисали в заплетенную косу, и она не пыталась хвастаться. и уверенность перевозки.
   Он улыбнулся, и улыбка медленно перешла в ухмылку.
   Доверьтесь Кили. . , . "Тебе не следует приезжать", - сказал он ей, хотя в этом не было истинной убежденности. "Изгнание - это мое наказание, а не твое. Нам не нужно участвовать в этом".
   "Мы разделяем все, руджхо". Ее голубые глаза были очень тверды. - Все, кроме, может быть, твоего пристрастия к женщинам в постели. Ее рот иронически скривился. "Это я оставляю вам".
   299 Дженнифер Коберсон
   "Ваш вкус бежит к постельным мужчинам?"
   Юмор заметно подустал. "Мой вкус должен быть-
   тоскую только по себе, - мрачно сказал Кили. - Если это означает, что я держусь подальше от мужчин, пусть будет так. Я желаю."
   Он хмыкнул. "Шон из Эринна может что-то сказать по этому поводу".
   "Шону из Эринна вообще нечего сказать". Кили был очень спокоен, слишком спокоен. "Шон из Эринна возьмет то, что получит, или полностью женится на другой женщине".
   Корин рассмеялся. "Если он тебя поймает, Кили, будь уверен, он тебя возьмет". Он использовал это слово в самом грубом смысле, зная, что это может быть единственный способ, которым она услышит то, что он хочет сказать: "Помимо того, что он нуждается в наследнике для Эринн, он может захотеть насладиться своей чейсулой".
   "Наслаждайтесь", - мрачно сказал Кили. "Действительно," наслаждайтесь ". Я надеюсь, что ему понравится стальной фут в животе, если он давит на меня, когда у меня нет на это желания".
   Он громко закричал от смеха. "Поскольку я думаю, что ты будешь голой в своем брачном ложе, Кили, может быть трудно спрятать нож". Корин подняла руку, когда она начала протестовать. "Вы пришли обсудить вашу личную неприязнь к помолвке или мое собственное изгнание?
   Вы простите меня, я надеюсь, если в данный момент я менее склонен сочувствовать вашему положению, когда у меня есть свое".
   Внезапно она раскаялась. - О, Корин, я знаю. Это так несправедливо! Жеан не имел на это права, вообще никакого права...
   как он может это сделать? Как он может отправить двух своих сыновей из
   Homana в вещи, которые они не могут знать?"
   Были времена, когда он хотел, чтобы он разделял больше темперамента Кили в дополнение к окраске. Она была откровенна и бойка и столь же, как и он, подвержена вспышкам гнева, но она была более милосердна, более великодушна в своих чувствах. Она думала о себе меньше, чем о других, и всегда поддерживала его, не задумываясь, к чему такая поддержка .
  
   может иметь значение для мнения ее отца о ней.
   "Он может это сделать, - сказал он, - потому что он наш джехан и потому что он муджхар".
   "Ранг ничего не извиняет", - тут же ответила она.
   ГОРДОСТЬ wPsmcEs 281
   - Да, - с усмешкой согласился Корин, - и Жеан сказал бы, что это определенно не оправдывает поведение его сыновей.
   Застряв, она уставилась на него. "Ты хочешь пойти?"
   - Нет, - сказал он лаконично. "Ты?"
   Кили открыла рот, но тут же захлопнула его. Через мгновение она слегка покачала головой.
   "Брось ему вызов. Что он мог сделать с тобой? Ты его сын. Более того, ты часть пророчества".
   "Послушный сын делает то, что приказывает его отец. Часть пророчества знает лучше, чем бросить ему вызов".
   "Но ты никогда не был послушным, - возразил Кили, - и кто может знать, что такое твоя талморра, как не ты".
   Она пожала плечами. "Вернись к Хомана-Муджхару и сразись с ним, Корин. Брось ему вызов. Откажись идти. Он не может привязать тебя и доставить в Атвиа. Это запятнает его собственную честь так же, как и твою". Кили ухмыльнулся. - Если мы оба столкнемся с ним...
   - Если бы мы оба столкнулись с ним лицом к лицу, это только подчеркнуло бы необходимость дисциплины, - мрачно сказал Корин, - и в то же время
   Бреннан будет стоять там, как послушный сын...
   кивает, соглашается, поддерживает нашего Жана - потому что это у него получается лучше всего. Жеану достаточно взглянуть на своего наследника, чтобы увидеть, какого сына он желает, и тогда он прикажет связать меня и доставить в Атвиа".
   Раздраженная, она уставилась на него, стиснув руки на бедрах. - Тогда что ты собираешься делать?
   "Иди в Атвиа". Он вздохнул и потер морду чалого. - С остановкой в Эринне, как приказал Жеан.
   Глаза Кили сузились. - Тебе бы хорошо, если бы ты когда-нибудь прислушался к себе, руджо. С одной стороны, ты дуешь, буянишь и грозишься сделать то или это...
   сказал - сделать. Если ты собираешься делать то, что тебе говорят, зачем вообще поднимать столько шума?"
   Вместо ответа Корин резко повернулся и пошел дальше, взяв с собой жеребца. А потом он резко остановился, снова повернувшись к ней лицом. - Послушай себя, - коротко предложил он. "Неудивительно, что Дейдра отчаивается когда-нибудь сделать из тебя женщину".
   "Ой?" Ее тон был бесконечно убийственным.
   282 Дженнифер Роберсуа
   Конн указал на ее одежду. "Ты спрашиваешь, почему? Каждый раз, когда я тебя вижу, ты в леггинсах, пренебрегаешь юбками и платьями... ты уговариваешь наших су'фали научить тебя обращаться с ножом, мечом и луком, когда хоманский оружейник не хочет... ты уехал из Хомана-Муджхара, чтобы одичать в лесу... ты не проводишь время с женщинами Дейдры, учишься вести себя так, как должна вести себя Леди Эринна... Он покачал головой. - Ты пьешь уску, Кили, и играешь в кости почти так же, как Харт...
   - ...и почти так же. Она мрачно улыбнулась. - Продолжай, Корин. Не останавливайся сейчас.
   Он подписал. "И ты упорно отрицаешь желание выйти замуж за человека, который однажды станет королем Эринна и через тебя станет частью пророчества. Ты отрицаешь свою собственную талморру, а затем говоришь мне сделать то же самое с моей".
   -- Вряд ли это отказ от желания, если я не хочу выйти за него замуж, -- холодно сказала она .
  
   выбор, я был бы воином вместо жены".
   - А мужчина вместо женщины?
   Кили весело рассмеялась. "Нет, дурак...
   даже вы ищете простой ответ! У меня нет желания быть мужчиной. . . я хочу быть собой. Я хочу свободы выбора того, что я буду делать, вместо того, чтобы оправдывать ожидания от своего поведения. Она пожала плечами. "В клане мне было бы лучше, чем в Хомана-Муджхар, но даже там я не знала бы той свободы, к которой стремлюсь. Нет женщин-воинов
   . . . а я дочь льва. Они видят это прежде всего. Она вздохнула и задумчиво подергала свою косу. Я жажду увидеть Хондарта. Я никогда не был нигде, кроме Clankeep или Mujnara".
   Корин подумал о том, чтобы приказать ей вернуться домой; выбросил сразу. Он подумывал предложить ей пойти домой; он знал лучше. Несмотря на то, что она ворчала об отсутствии свободы, она претендовала на большее, чем большинство. Потребовался более сильный человек, чем он, чтобы навязать свои предпочтения, когда решимость Кили была так твердо укоренена.
   / оставлю это Шону. Корин сдался, кивая. "Я пока иду. Чалу нужно отдохнуть".
   ГОРДОСТЬ с PRWCES 283
   "Итак, я вижу." Кили покачала головой. "Лучше ты кричишь на меня в следующий раз, чем обременяешь свою лошадь своим гневом.
   По крайней мере, я знаю, когда бросить тебе вызов".
   - Неповиновение, - пробормотал он. - Это все, что ты знаешь?
   "Лучше спросить о том же и у себя". Мило, она улыбнулась ему. "Пойдем? Хондарт манит".
   Он поднял брови и задумчиво поджал губы.
   "Хондарт никогда не выздоровеет".
   Но он больше ничего не сказал, он пошел и
   Кили упал рядом с ним. Его лир бежала впереди, опустив голову, нюхая траву и грязь. День был теплый, солнце яркое, небо бесконечно голубое. Более того, он был Чейсули; это сделало его поистине благословенным человеком.
   Внезапно, неожиданно Корин обрадовался. Если ему придется отправиться в Атвиа, по крайней мере, у него будет лучшая компания, о которой он только может подумать.
   Они продали жеребца в Хондарте, хотя Корин очень не хотел с ним расставаться. На корабле не было места для маунта, а другого он мог достать в Атвиа. Он бы отправил чалого домой с Кили, но она отказалась возвращаться. Итак, со значительно пополневшими кошельками, они остановились перед таверной.
   Кили махнул рукой. "Не хуже других, ry/Ao".
   Он косо посмотрел на нее. "Таверна на берегу? Я
   не думаю. Нам лучше уйти подальше от доков".
   Она стояла, поставив ноги в сапогах. "Я хочу вина, и я голоден. Если вы боитесь неприятностей из-за того, что я женщина, помните, что у меня есть нож".
   "Видите, как я дрожу от страха?" - сухо спросил Корин. "Я думаю, мужчин, которые часто посещают таверны такого рода, вряд ли отпугнет нож в руке женщины".
   Она пожала плечами. "Тогда я прибегну к А'р-форме, если они заставят меня. Корин... позволь нам войти..." Она поймала его куртку и потащила к двери, как раз когда он вытягивал голову в поисках Кири.
   Внутри у Кили хватило здравого смысла расстегнуть свою куртку, которую он рассеянно поправил.
   Он подумал ненадолго, в случае беды он потребует ее своей женщиной; Страница 163
  
   284
   взгляд на лицо Кили заставил его задуматься. В куртке без рукавов, леггинсах и ботинках, очень похожих на его собственные, с такой же расцветкой и похожими чертами, никто бы не поверил. Их родство было слишком очевидным.
   Кили фыркнула. "Рыбы."
   "Хондарт - морской порт". Корин оглядел таверну. Он видел лучше; он определенно видел хуже.
   Свет был тусклым, но не отсутствовал. Ничто не заставило его поверить, что они затевают неприятности. Не было ни скрытых взглядов, скрывающих недоброжелательность, ни грубых замечаний по поводу наряда Кили, ни частных шуток по поводу мегеры, стоявшей с одной стороны. Завсегдатаи смотрели на вновь прибывших с любопытством, как и любой другой человек, затем без лишней грубости возвращались к своим делам.
   "Стол." Кили уже шла к нему, стуча каблуками по деревянному полу.
   Мужчины наблюдали за ней, толкали партнеров локтями, комментировали, но смотрели с одобрением, в котором явно не было ни грубости, ни насмешек.
   Корин вздохнул, с удивлением обнаружив, что сдерживал дыхание. Всю свою жизнь он делал все возможное, чтобы уберечь свою упрямую сестру от неприятностей, и иногда ему это удавалось. Но задача усложнялась, когда она, казалось, намеренно пренебрегала условностями. Он не совсем винил ее - он сам сошел бы с ума, как женщина, связанная женской работой, - но он также не вполне понимал ее приверженность неповиновению. Она была женщиной -
   она не должна вести себя как один?
   Она тоже из Чейсули и одарена больше, чем большинство, напомнила ему Кири. У нее в избытке Старая Кровь. Вы ожидаете, что она будет вести себя как послушная гомананская женщина?
   Мысль о том, что Кили изображает из себя кроткую, послушную женщину, думающую только об удовольствии своего мужчины, заставила
   Корин ухмыляется. Но он поступил несправедливо по отношению к женской части населения Хоманы; не все они были кроткими и послушными. Конечно, достаточное количество хоманских дам Дейдры были полны энтузиазма, в постели или вне ее.
   Женщины. Вслед за сестрой он окинул таверну оценивающим взглядом. Если бы там присутствовала винная девушка, он мог бы действительно приятно провести ночь.
   285
   ГОРДОСТЬ PWCES
   И тут он вспомнил Кили. С мрачным видом он подумал, что вряд ли сможет сказать своей сестре, чтобы она поискала отдельную комнату для
   себя, пока он развлекался с виноторговицей. Это только вызовет проблемы... Он вздохнул.
   С Хартом или Брен-
   нан все было гораздо проще; хотя Брен-
   Нан предпочитал держаться придворных дам, ни он, ни Харт не возражали против того, чтобы проводить время с виноторговцами, и уж точно не возражали против Корина. Но Кили может.
   Он подошел к столу. Она уже сидела, сгорбившись на табурете, и с интересом осматривалась.
   Корин не мог вспомнить ни разу, когда он водил ее в таверну даже в Муджхаре. Вдали от дворца, вдали от Клэнкипа они обычно посещали гостиницы или придорожные забегаловки, где была иная клиентура.
   Корин подобрал табуретку и медленно сел, одной рукой касаясь тяжелого воротника Кири. Он видел, что ее присутствие было замечено, замечено, принято. Если и слышалось бормотание зверей и оборотней, то он ничего не слышал. И все же он вспомнил рассказы о том, как его великий
  
   сир Донал встретил только ненависть и предубеждение, когда прибыл в Хондарт.
   За его спиной послышались шаги. Он ничего не думал об этом, пока не увидел, как рука Кили скользнула к ее ножу, и тогда он вполоборота. Его остановила большая рука на плече.
   "Будь ты Чейсули?" - спросил человек с медвежьей лапой, по крайней мере, так показалось Корину. "Или Хомананец, маскирующийся под такового?"
   Корин попытался стряхнуть лапу. Кили, как он увидел, наклонился вперед, словно собираясь встать; рядом с ним.
   Губы Кина приоткрылись, обнажив острые белые зубы. "Почему?" - холодно спросил он.
   - И какая разница, какой?
   - Потому что, если ты будешь Гбейсули, я угощу тебя выпивкой, ты и девчонка. Если ты будешь только играть в нее, парень, мне ни до кого из вас нет дела.
   Акцент был знакомым, хотя гораздо сильнее, чем у Дейр-
   dre угасает. Корин усмехнулся, и даже Кили начала расслабляться. "Эринниш?" он спросил.
   286 Дженнифер СоберсоХ
   - Да, парень, имя Бойн. Но ты еще не ответил на мой вопрос.
   Бойн был огромным, похожим на медведя мужчиной, с черными волосами и бородой, хотя седой и то, и другое было щедро соленым.
   Его нос был искривлен в результате какого-то несчастного случая - или драки - в далеком прошлом, и вдобавок у него не было двух зубов. Но улыбка была искренней, осветив темные глаза, когда Корин кивнула.
   - Да, Чейсули, мы оба. Он сделал жест. "Ты к нам присоединишься?"
   Челюсть Кили была плотно сжата; он увидел выговор в ее глазах. Но было слишком поздно. Бойн плюхнулся на скамейку и требовал свежего вина.
   Он ухмыльнулся им обоим, его глаза загорелись, когда он посмотрел на
   Кили. "Капитан Бойн, - сказал он, - плывет домой в Эринн с утренним приливом. Но когда я увидел лису и все ваше золото, я понял, что вы, должно быть, Чейсули, и сказал себе, что должен купить вам глоток, прежде чем отплыть". ."
   "Почему?" Тон Кили был холодным.
   Он поднял черные брови. "Из-за связей между нашими странами, девочка, почему еще? Собственная прекрасная Ауин Эринн выйдет замуж за Дом О'Хомана, а принц Шон возьмет себе в жены девушку Муджхара Чейсули. Это хорошие манеры выпить за такое счастье, девушка!" Он отпрянул назад, когда виноделица опрокинула кувшин и три чашки.
   Он налил щедрые меры, а затем раздал их.
   "За Эйлин и ее принца Чейсули, за Шона и его милую девушку!"
   Следуя его примеру, Корин поднял чашку. Кили мо-
   Это было значительно медленнее, но Бойн, казалось, не заметил, как стукнул своей чашкой об их чашку.
   - *Милая девчонка, - кисло сказал Кили и опрокинул глоток вина, словно чтобы смыть привкус неприятных слов.
   Бойн наклонился вперед. - Да, - сказал он, - милая девочка.
   Будет ли у Шона еще что-нибудь?" Он ухмыльнулся,
   фыркнул, хлопнул ладонью по столу. "Он тоже горяч для нее, наш похотливый лорд ... Это будет всего лишь вопросом недель, прежде чем он пошлет за ней. Он теперь мужчина, наш Шон, и не намерен дольше ждать свою невесту. он завел сына!"
   287
   Она красноречиво подняла рыжую бровь. - Значит, он так ценит женщину - по детям, которых она может родить?
   - Это ее единственная ценность, девочка... что еще она может сделать?
   Бойн сделал глоток вина, затем поставил чашку так резко, что оставшееся содержимое выплеснулось через край.
   "Заметьте, я
   едва ли могу говорить за милорда, но я могу сказать, что он не увядший цветок. Он женится на ней, Страница 165
  
   укладывать ее в постель, получать от нее сына. . . Я говорю, что в течение года. - Он налил еще вина в свою чашку, затем снова поднял ее. - Всем милым малышкам".
   Кили поставила чашку и отказалась пить. Корин, зная, что Бойн имел в виду благие намерения и что отказ был грубым и ненужным, сделал глоток и попытался не обращать внимания на выражение лица сестры.
   "Утром мы тоже отправляемся в Эринн", - начал Корин, намереваясь просить прохода у яркого капитана. Но Кили перебил.
   "Нет, - холодно сказала она, - мы не плаваем. Только мой брат плывет".
   Удивленный, он чуть не вздрогнул.
   Улыбка Кили была чересчур неискренней. "Я нужен дома".
   "Ты сошел с ума?" Его не беспокоило, что Бойн был заинтересованным зрителем. - Ты сказал, что пойдешь со мной!
   Кили задумчиво потягивала вино. - Я передумала, - сказала она через мгновение. "Разве это не то, что делает женщина? Определенно женщина, которую предпочел бы любимый принц Бойна".
   Он нахмурился. "Вы могли бы изменить его до того, как я продал чалого".
   Кили пожал плечами. "Я выкуплю его обратно".
   "А если он уже продан?"
   - Тогда я украду его обратно. Кили ухмыльнулась Бойну, чтобы смягчить ее слова; Ответная улыбка большого человека была глупой.
   "Как бы она ни протестовала против женского поведения, она умеет использовать его, когда ей это удобно", - раздраженно подумал Корин.
   "Кили..."
   288 Дженнифер Роберун
   - Мы поговорим об этом позже, - спокойно сказала она. "А пока, я хочу немного еды",
   Бойн чуть не опрокинул стол, когда поднялся, чтобы позвать на службу.
   Позже, когда они остались одни в маленькой комнате, которую снял Корин, Кили посмотрела ему прямо в глаза.
   Она никогда не избегала конфронтации или заслуженного наказания; не сделала она и сейчас.
   "Почему?" он спросил.
   Она молча смотрела, как он садится на край своей койки и стягивает ботинки, один за другим.
   Следующим был пояс с длинным ножом; остальные кожаные вещи, в которых он будет спать.
   - Ты его слышал, - наконец сказала она, завязывая шнуровку своей косы. "Вы слышали, как этот болтливый дурак вопил о том, как его похотливый принц горячился за свою чейсулинскую невесту". Она перестала возиться с узлами и вместо этого скрестила руки на груди, внезапно проявив всю свою неожиданную уязвимость. -- Вы слышали, как он женится на ней, переспит с ней и родит от нее сына -- и все это в течение года!
   - Да, я думаю, Бойн по привычке преувеличивает.
   Корин откинулся на койку и прислонился к стене, а Кири вскочила и уселась рядом с ним: "Он наслаждается звуком собственного голоса, Кили, не более того.
   В нем нет злобы. Только доброжелательность".
   Она села на край другой койки, не более чем в четырех футах от его собственной. "Я не могу идти, Корин. Я не могу".
   "Ты боишься."
   Она не возражала. "Да."
   Страница 166
  
   "Чего? Из того, что сказал Бойн, Шон хороший человек
   . . добр к собакам, лошадям, детям... -- Он усмехнулся. -- По всей вероятности, он будет так же добр к своей женщине.
   Но он ошибся, думая, что юмор может успокоить ее.
   Все это Ад отогнал ее от него, подтянув колени, чтобы прикрыть большую часть лица, когда она сгорбилась у стены. "Я ничего этого не хочу", - сказала она. "Ни свадьбы, ни постельных принадлежностей, ни детей...
   Я ничего не хочу, Корин! Все я
   хочу быть собой, и если я пойду с тобой к Эринн, я буду A PRIDE OfPRWCES
   289
   потерять себя гораздо раньше. По крайней мере, так я могу подождать, пока Лиам из Эринна и Джехан решат, что пора".
   "Сам Шон может сказать об этом. И если он это сделает..."
   "Если он делает, пусть делает это так, как это всегда делается",
   - сказала она с горечью. -- Ему придется рассказать своему джехану, который, в свою очередь, пошлет к нашему... это выиграет мне немного времени. Если я
   иди с тобой, это время сократилось вдвое". Она выпрямилась и уставилась на него. "Я не могу позволить себе потерять его, Ружо. . . ни одного дня".
   - Но придет день...
   "Я знаю." Она отрезала его. - Я знаю. Но этот день не завтра. Кили наклонилась вперед и рывком сорвала сапоги, уронив их на пол. "Прости, Корин, но утром я вернусь".
   Он кивнул, когда она задула единственную свечу. В темноте он услышал треск кожаной лямки, которая привязывала ее матрац к раме. В темноте он услышал звук ее неровного дыхания и понял, что она была напугана больше, чем он, И он поклялся себе, что когда он прибудет в Эринн со словами о помолвке Эйлин, он также расскажет о помолвке своей сестры.
   Два
   Бойн стоял рядом с ним у гака, когда морские брызги разбивались о нос корабля и обильно забрызгивали их обоих. "Вот, парень, видишь? Он называется Хвост Дракона. Это то, что отделяет Эринн от Атвии - лье или два океана и столетия войны".
   Конн вцепился в перила. Хвост Дракона был нарративом.
   рядный канал, извивающийся между двумя островами. Ветер сильно хлестал по воде, превращая большую часть береговой линии обоих островов в зазубренные зубцы вместо гладких пляжей. Но чтобы рыбаки не оплакивали такую суровость, были также две естественные гавани, защищенные и менее коварные.
   "Я не знал, что Килоре и Рондул были так близки",
   - удивленно заметил Корин. Рядом с ним Кири прижалась к его ноге.
   "Да." Бойн, стоявший рядом с ним, облокотился на перила, ветер хлестал седеющие волосы по темным глазам.
   "Легенды гласят, что когда-то острова были объединены в единое королевство, которым правил прекрасный мужчина. Но младший брат этого светлого человека хотел иметь собственное королевство, и поэтому они сражались".
   Бойн усмехнулся и сплюнул через гаек на сланцево-
   серый океан. "Они сражались изо дня в день, день за днем и изо дня в день, пока каждый не понял, что если они будут продолжать в том же духе, то не останется людей, которых можно было бы вести. И поэтому они согласились больше не сражаться".
   Когда Бойн не стал продолжать, Корин взглянула на него.
   "Но это не объясняет, как два острова были сделаны из одного".
   299
   ПФУД ПЛЮФУЦЕВ
   Страница 167
  
   291
   Здоровяк постучал по своему сильно изогнутому носу. "Мне просто хочется сказки, парень ... никогда не торопись с хорошей историей, иначе ты испортишь конец".
   "Простите меня." Корин весело улыбнулся. "Я оставлю рассказывать вам."
   Бойн кивнул. Задумчиво он посмотрел в сторону
   Хвост Дракона. "Это сделал младший брат. Не удовлетворившись перемирием, потому что оно не дало ему ничего, чего он уже не имел, он искал силы, чтобы победить своего брата, короля. Он умолял о помощи могущественного колдуна, торгуясь с его душой. - И когда он убил своего брата и выиграл войну, он стал королем по завоеванию".
   Бойн ухмыльнулся: "Дело было в том, что теперь колдуну нужна его душа. Поскольку ни один человек, только что коронованный, не хочет отдавать свою душу, он сказал нет".
   Корин кивнул. "Итак, колдун получил по заслугам".
   "О, да... Он разделил королевство надвое и забрал душу короля".
   "Оставить два королевства вместо одного, и некому править ни одним из них".
   Бойн усмехнулся. "У каждого брата был сын. Каждый двоюродный брат занял трон. И по сей день их потомки борются за единственный титул".
   "Владыка Идрианских островов". Корин кивнул. - Это я знаю. Он вытер брызги с глаз и почувствовал соль на вкус. - Что случилось с колдуном?
   Бойн драматично нахмурился, нахмурив черные брови. - Ну, говорят, он получил обещанную душу. Но говорят также, что он скоро устал от такой мелочности и отвернулся от всего этого.
   Некоторые говорят, что он умер; другие говорят, что он спустился на нижнюю палубу и стал там королем мира". Красноречивый жест сопровождал последнюю фразу.
   Корин пристально посмотрел на него. - Ты имеешь в виду Асар-Сути?
   Бойн пожал плечами и повернулся, чтобы отдать приказ одному из своих матросов. Когда он повернулся, то хмурился.
   "Я не знаю имени, парень. Я знаю только историю.
   Есть ли в этом правда, я не буду говорить ни так, ни иначе".
   "Асар-Сути, Секер, сотворивший и обитающий во тьме-
   292 Дженнифер Роберсон, - задумчиво размышлял Конн. Он взглянул на Бойна, зная, что сказанное им прозвучит как сказка, не уступающая рассказу капитана... - Солиндские Ихлини поклоняются ему как богу преисподней. От его имени они пытаются захватить Хоману, чтобы сделать ее частью своего земного царства".
   Бойн пожал плечами. "Я тоже не так много знаю об Илини, потому что она рождена на Эринни. Но они могут быть одним и тем же: колдуном и богом".
   Это было новым понятием для Корина, который привык рассматривать колдунов как мужчин - или женщин - с магической силой, но без божественности. Если колдун действительно стал Асар-Сути, то что помешало другим колдунам сделать то же самое?"
   Страхан сделал бога? Корин почувствовал холодок у основания позвоночника. Он посмотрел на Кири. Что станет с нашими богами, если
   Ихлини делают свои собственные11
   Толстая яркая шкура лисы развевалась на ветру. Это вопрос, на который я не могу ответить.
   Он посмотрел на нее более пристально. Не может или не хочет?
   Яркие глаза блеснули, когда она отвернулась. Одно и то же, лир. У меня нет ответа для вас.
   Корин снова подумал о Страхане. Он вырос на рассказах о человеке, который руководил солиндскими колдунами, теми, кто служил Асар-Сути. Муджхар не раз говорил, что не все ихлини так поступали, и что опасаться следует только тех, кто поклялся Секеру. Но Страхан был другим.
   Страхан был больше, чем просто колдун, он был наделен сверхъестественным обаянием, которое обманывало добро .
  
   и плохо одинаково. Он уже был чрезвычайно могущественным
   причиной его преданности Секеру. Если его наградой за такое служение и самоотверженность было божество, то он предлагал Чейсули и пророчеству более чем пустую угрозу.
   - Килоре, - сказал Бойн. - А теперь, парень, я должен присматривать за своим кораблем.
   Отвлеченный своими мыслями, Корин смотрел, как уходит эннский великан. Прошло много времени с тех пор, как он много думал о Страхане, или об Ихлини, или даже о пророчестве.
   То, что он был связующим звеном в этом, было старой новостью. За исключением Мейв, все дети НиалТа были; вот почему Страхан попытался
   ГОРДОСТЬ с PKWCES 293
   похитить их в младенчестве при участии Гизеллы.
   Но фантастическая история Бойна пробудила старые воспоминания и вопросы.
   Двадцать лет назад моя джехана пыталась отдать своих детей Ихлини. Несомненно, тогда он нам пригодился. Но что теперь? Что бы он сделал с нами сейчас?
   А затем, так же внезапно, он забыл о Страхане и своей наполовину атвианской матери, потому что корабль пришвартовался.
   Корин вцепился в перила и уставился на него. Килоре город раскинулся вдоль набережной, как клубок морских водорослей, улицы и ветры переплелись, образуя паутину, которую он не думал, что когда-либо сможет расшифровать. А над городом зубчатой линией палисадов возвышались белые меловые утесы, о которых так часто упоминал его отец.
   Килор был местом тумана и магии, сказал Найл, и Корин понял, что по крайней мере половина этого была правдой. Окутанные влагой, скалы образовывали ярко-белую навесную стену на фоне более темного мира.
   А на вершине, почти зловещей своей громадой, возвышалась крепость, от которой город и получил свое название: сам Килоре, Гнездо Орлов.
   "Килоре!" Бойн позвал, а затем добавил значительно больше на эринском языке, который Корин достаточно хорошо понимал благодаря годам, проведенным с Дейдрой.
   / Хотел бы я вернуться домой, как Бойн, а не сюда. Корин посмотрел на замок и попытался подавить нервы. / Жаль, что я не занимаюсь чем-то другим, кроме как играю в мессенджера для своего джехана и в доверенных лиц для моего руджхолли.
   Корабль ловко закрепили, аппарели опустили, началась разгрузка. Корин, у которой не было ничего, кроме наплечных рюкзаков, спустился по пандусу, а Кири бежала следом.
   Рыба, сказала она брезгливо.
   Корин криво усмехнулся. Да, действительно рыба. Дейдра говорила ему, что экономика Эринн во многом зависит от рыбы, и вонь делала это более чем очевидным. Он нюхал рыбу, старую и новую; морская соль и водоросли; испарения кораблей, месяцами трудившихся на Идриане и за его пределами. В путешествии нет ничего романтического, подумал Корин, глядя на реальность.
   294 Дженнифер Роберсон
   Он и Кири пробирались между сетями и мотками веревки, прислушиваясь к крику чаек и болтовне рыбаков, занятых своей работой. Был поздний вечер; начался прилив, и рыбацкие лодки тоже.
   Он и Кири, бродившие по набережной, были замечены.
   четко в пути.
   "Хай, Чейсули!" - крикнул Бойн, и Корин обернулся, а капитан зашагал по докам походкой перекатывающегося моряка. "Вы будете искать кого-то конкретного или выжидаете время для заклинания?"
   Страница 169
  
   Корин, сообщивший эринцам только свое имя и пункт назначения, пожал плечами под наплечными сумками.
   "Мои дела связаны с замком".
   Черные брови Бойна поднялись. Он был болтливый человек, но не глупый; он знал, что лучше не задавать вопросов, которые его не касались, и не было во время путешествия. Но это не остановило его размышлений, и он лениво жевал изодранный ноготь большого пальца. - Ну да, тогда я не буду вас от этого удерживать. Я думал купить вам рюмочку эля или вина в грогшопе, прежде чем займусь своими делами.
   Корин посмотрел на Гнездо. Нет, не сейчас. Он улыбнулся Бойну. "Нет, капитан, моя очередь покупать для вас. Пойдем?"
   Бойн посмотрел на Кири. "Что же тогда с лисиной?
   Вы оставите ее на моем корабле?"
   "Кири идет со мной".
   Эринский мужчина пожал плечами. "Да, да, и добро пожаловать к ней. Тогда пойдем, парень. Давайте не будем больше тратить время, хлопая губами, когда мы могли бы глотать эль".
   Он хлопнул Корина по плечу ударом, который чуть не сбил его с ног, и зашагал к ряду зданий недалеко от набережной.
   Бойн был занят еще одним из своих длинных красочных рассказов, когда их обоих отвлек сердитый женский голос. На мгновение Корин подумал, что она протестует против болтливости Бойна, но потом понял, что дело не только в этом. Это остановило Бойна как вкопанный.
   "Здесь!" - крикнул он, глядя на узкий ветерок, извивающийся к морю. - Привет, девочка, вот...
   AP"tDE PLUIVES
   29С
   Протест женщины тут же был подавлен, и
   Бли. Бойн хлопнул Корина по плечу и бросился бежать, наполняя ветер своей массой и голосом. После секундного колебания Корин последовала за ним.
   Завернув за угол, Корин увидел троих мужчин и женщину, закутанную в одеяла. Ближе к концу ветра, недалеко от набережной. Один из мужчин повернулся к Бойну; двое других поднимали женщин с ног и эффективно контролировали ее борьбу.
   После краткого обмена мнениями между Бойном и представителями
   человек для других, Корин понял, что от вежливости отказались.
   Бойн закричал с насмешливым смехом. "О, да, и моя мать была королевой!" Он повернулся к Корин. - Этот человек говорит, что женщина пьяна, и ее везут домой, к мужу.
   Я знаю лучше этого - она звала на помощь, и в этом не было никакого пьянства.
   И если эти люди эринцы, я отдам им свой корабль! Атвиан, скорее, пытается похитить эринскую девушку для злых целей. - Он сделал шаг вперед. - Подойди, парень, эта девушка нуждается в нас.
   "Кири", - сказал Корин по ссылке, и лисица метнулась мимо противника Бойна к остальным. Пока Бойн атаковал, отбивая нож, появившийся в руке атвианца, Кири кусала лодыжки среди пинков и проклятий.
   Корин усмехнулся и сам бросился в бой. В качестве
   Бойн свел счеты, сократив их число до двух, Кири заставил мужчин пренебречь своим пленником. Девушке было достаточно легко оторваться, даже когда Корин и Бойн столкнулись с оставшимся противником.
   Бой Бойна длился недолго. Корину потребовалось больше времени, так как ему не хватало массы и силы другого. Но пока Кири продолжала кусать лодыжки, Корин разбила
  
   нос Атвиана, и тот потерял равновесие. Второй удар откинул ему голову назад и лишил его чувств. Он рухнул на булыжники.
   "Да, да, парень, так оно и есть!" Бойн хлопнул его по плечу. "Мы спасли девчонку от мрази!"
   "Девушка" Бойна все еще сидела на земле там, где она приземлилась, наполовину завернувшись в темное одеяло. Медленно она приподнялась на локтях, ноги расставлены, колени согнуты, юбки запутались в сапогах. Она посмотрела на них обоих, затем протянула руку, чтобы чинно дернуть тяжелые юбки на место...
   Корин протянул раскрытую ладонь. - Леди, вы подойдете? Он поймал ее, потянул, поддержал, когда она поднялась, обнял ее одной рукой, потянул, поддержал, когда она поднялась, обхватив одной рукой ее тонкую талию.
   Она была бледна и слегка дрожала, но явно не
   поврежден; слабый, но явно не хрупкий. Другая женщина могла бы заплакать, или упасть в обморок, или и то, и другое; этот не сделал ни того, ни другого.
   Она пристально посмотрела на него с невероятно ярким
   зеленые глаза, проницательно оценивающие намерения, затем отбрасывали спутанные волосы - очень рыжие волосы - в сторону от овала лица. Она испустила взрывной вздох облегчения, который также растопил напряжение с лица и конечностей.
   Она осторожно улыбнулась; рот был красноречив в своей подвижности, широкий и своенравный под прямым, дерзким носом.
   Она не была красавицей, как Корин считал женщин...
   румянец у нее был слишком пестрый, но она была яркой
   девушка, из тех девушек, чья яркая живость духа делала красоту неважной. Почти не думая, он поймал себя на том, что отвечает.
   - Ты не Эринниш. Она взглянула на Бойна. "Вы, капитан, но парень нет."
   - Нет, девица, он Хоманан-Чейсули, вернее.
   Большой эринский мужчина усмехнулся ее удивленному выражению.
   prise, затем заменил его беспокойством. - С тобой все в порядке, девочка? Они успели тебе навредить?
   Она убрала свою руку из руки Корин и ловко расправила одежду, затянув аккуратный пояс, дернув складки юбки, поправив посадку туники и нижней блузки. На ней было простое одеяние рыбачки, и все же Корин чувствовал мягкость ее руки, которая совсем не совпадала с ней. Не больше, чем ее осанка или ее манеры; он видел подобное в Кили.
   И, клянусь Кили, он знал ее. Внутренне он улыбнулся.
   Высокородный, если не самый высокий.
   PitiDE или PKWCES 297
   - Они не хотели причинить вреда, - мрачно сказала она. "Они хотели меня для Аларика, я бы поставил пари, а не для них".
   "Атвийская сволочь!" Бойн повернул голову и сплюнул. "Пойдем, девочка, мы поведем тебя к твоему мужу или твоему отцу;
   один или Другой'11 хотят знать об этом".
   Она попыталась распутать массу волос и не смогла;
   задача требовала кисти. Она растерянно расчесала его пальцами, поморщившись, когда обнаружила новые колтуны. Завитые концы зашевелились на ее ремне. "У меня нет мужа. Мой отец не в Килоре, ни брат, ни мать, что облегчило задачу скилфинам".
   Она хмуро посмотрела на лежащих без сознания мужчин. "Но это моя вина, как и все остальное; я не должен был спускаться один. Я лучше знаю, так как мой отец один из тех, кто сказал мне. И теперь он может сказать мне снова". Она пожала плечами и улыбнулась грустной улыбкой. "Как бы мне не хотелось это говорить, он может иметь право
  
   Это. Все, что нужно Аларику, - это рычаги воздействия, и я
   чуть не отдала его ему." И тут она остановилась, как будто сказала слишком много людям, которые не могли понять, и бросила яркий взгляд на Корин.
   "Почему Чейсули приходит к Эринн?"
   "Бизнес с ее лордом."
   Прямые рыжие брови рванулись вверх. Она не была тонкой в своих мыслях, но он находил это довольно привлекательным:
   Значит, Лиам? Что ж, придется подождать. Он на другой стороне острова, занимается спорами".
   Она дернула головой вверх, указывая на крепость. "Тогда ты поднимешься? Это то место, куда я направляюсь". Она посмотрела на Бойна и усмехнулась. "И вам тоже, капитан. Я благодарен за вашу службу, и вы оба должны получить награду. Что вы скажете на еду в Гнезде и кошелек с золотом за штуку?"
   - В замке? Бойн смотрел. "Девочка, девочка, ты не должна обещать то, чего не можешь выполнить".
   - Но я могу, - спокойно сказала она. Она мельком взглянула на Корина, увидела выражение его лица, и ее яркие глаза блеснули.
   "Но тогда я думаю, что вы могли бы понять."
   Он ухмыльнулся. - Да, леди, знаю. И я думаю, что Бойн тоже, хотя вы и украдете его язык. Я слышал, как он
   298 Дженнифер Роберсон говорит о вас; Я думаю, что он поклоняется кому-то другому, кроме богов".
   Она криво скривилась и указала на свой растерянный вид.
   анс. - Боюсь, ненадолго. Один из атвианцев застонал и заерзал на булыжнике. Она нахмурилась. "Давайте не будем больше медлить. Мы оставим крыс в канаве
   . . . они приползут домой к своему хозяину и будут страдать из-за своей неудачи".
   "Девушка..." Бойн остановил ее, когда она повернулась прочь, готовая выйти из узкого ветра.
   "Девушка - замок?"
   - Замок, - согласилась она. "Вы думаете , что вы не подходите для этого?" И когда он кивнул, она засмеялась и взяла его за руку, поворачивая к скалам. - Не готов встретиться с орлом, когда ты спас одного из его птенцов? Она сделала паузу. "За исключением того, что орла нет в Гнезде, как и никого из других. Мне придется это сделать".
   "Бойн". Корин пошел в ногу с Кири, спешившей рядом с ним. - Разве ты не говорил мне, как выглядит принцесса Эйлин?
   Капитан усмехнулся, замедляя шаг к девушке. "Да, парень, много раз. Это только издалека
   Я видел ее, заметьте, но этого было достаточно, - он усмехнулся и взял ее тонкую руку в локоть. - Рыжеволосая.
   она такая же, как вот эта девушка, и я слышал, что у нее глаза зеленые, как газон Эринн".
   - Торф, - угрюмо повторила девушка, скривив свой подвижный рот в нечто похожее на обиженную гримасу, хотя смех в ее глазах противоречил истине. "Ты мог бы хотя бы сравнить их с изумрудами, чувак, а не с торфом".
   - Твои глаза - изумруды, девочка, - галантно сказал Бойн.
   Тут она расхохоталась и остановила его. "Ты, великодушный, болтливый дурак, разве ты не слышишь, что пытается сказать этот Чейсули? / Я Эйлин, приятель... / Я принцесса Эринна... Зеленые глаза и все такое".
   Бойн замер. "Вы не."
   - Да, - торжественно сказала она, но ее яркие глаза светились юмором. "И когда я приглашу вас поужинать, - Страница 172
  
   пойди со мной и прими кошелек с золотом, ты поступишь так, как я
   сказать."
   ГОРДОСТЬ с ПРИНЦАМИ 299
   - О, девочка... я имею в виду леди...
   "Тьфу на эту болтовню," сказала она весело. - Подойдите ко мне, капитан, и позвольте мне поблагодарить вас за ваше мужество.
   Ухмыляясь дискомфорту Бойна, Корин овладела им...
   само молчание. Но ему было интересно, что скажет Бреннан, когда встретит свою эриринскую невесту.
   Три
   Хотя Эйлин показалась Конну невозмутимой, раскованной,
   девушка, она тоже была принцессой и хорошо понимала обязанности чина. Оказавшись внутри возвышающихся стен крепости Лиама, Корин и Бойн были показаны в гостевых покоях, чтобы освежиться перед едой. Ни одному из них не потребовалось много времени - Корин вымылся и облачился в свежие кожаные вещи, Бойн вымылся и надел свои женственные яркие шелка, потому что у него не было ничего другого, - а затем их препроводили в приватный зал, приготовленный для ужина.
   Корин был впечатлен. И его отец, и Дейдра говорили, что Лайам не слишком заботился о зрелище, предпочитая простоту изысканности, а сам Килоре отражал вкусы простых людей. Но за короткий промежуток времени Эйлин приказала, чтобы к ее гостям относились с величайшим уважением и гостеприимством, еда и зал были приготовлены, и ее слуги быстро подчинились.
   Узорчатая белая скатерть покрывала широкий стол. Утюг
   навесы, наполненные свечами, свисали с массивных крышных балок.
   стеклянные и серебряные блики. Накрытые тарелки выглядели как дымящиеся серебристые черепахи. Слуги, аккуратно одетые в зеленую ливрею Лайама, молча ждали, показывая, что Корин и Бойн должны сесть. И тут вошла Эйлин.
   Исчезла рыбачка в домотканых шерстяных сапогах, с непослушными рыжими волосами, спутанными в кучу.
   На ее месте была принцесса Эринн, одетая и одетая соответственно. И все же она поддерживала простой-3W
   391
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   В одежде и манерах не было ни драгоценностей, ни надменных манер, только простое зеленое платье, тонкая золотая тесьма, продетая через блестящие волосы, теперь свободные от колтунов, и широкая озорная улыбка.
   Корин с готовностью поднялся, хотя ответ Бойна был настолько резким, что он упал со стула.
   Один из слуг поспешил исправить это, когда Бойн, не обращая внимания, уставился на Эйлин.
   - Девушка, - пророкотал он, - о, девочка...
   Брови Эйлин выжидающе поднялись, когда он, спотыкаясь, остановился; когда он оказался не в состоянии продолжать, она рассмеялась и велела им обоим сесть. Хорошие манеры, Кири одобрила.
   Корин опустил руку, садясь, и провел ею по воротнику лисицы. Как всегда, прикосновение успокоило его. Вы судите ее на месте Бреннана?
   Я просто комментирую. Кири устроилась попой на полу рядом со стулом Корин и брезгливо обвила хвостом черные лапы.
   "Сначала мы поужинаем, - сказала им Эйлин, - а потом я буду спрашивать обо всем, что хочу знать".
   Еда была превосходной, особенно после нескольких недель корабельных запасов, которые были рассчитаны на долговечность и простоту хранения, а не на вкус. Застольные манеры Корина кажутся стр. 173.
  
   зарекомендовали себя после долгого путешествия, но Бойн вытерпел
   по неопытности. Он свободно пил вино, потреблял невероятное количество редкой говядины, куропатки, угря, устриц и разнообразной рыбы. Корин и Эйлин, с более утонченным аппетитом, закончили задолго до капитана и обменялись веселыми улыбками, пока Бойн продолжал свои кулинарные изыски.
   атака.
   Наконец он оттолкнул свою тарелку и рыгнул.
   тенденциозно. "Да, барышня... леди...
   Это была еда, достойная лорда.
   Мой живот не в состоянии быть благодарным".
   "Это было только начало выражения моей благодарности". Эйлин жестом приказала слугам начать уборку, когда она поднялась. "Если ты сейчас пойдешь со мной, я покажу тебе остальное".
   Она провела их в прихожую, хорошо обогреваемую огромным кирпичным камином. Плюшевые шкуры покрыли каменный пол
   302 Дженнифер Коберсон и гобелены отсекают холод от толстых стен. Там стояли стулья, столики, два деревянных шкафа с резьбой.
   Эринские узоры узлов. В целом комната представляла собой уютное, уютное место, напоминавшее Корину
   Солнечная Дейдра.
   Эйлин жестом пригласила их сесть, затем достала что-то из одного из шкафов. Когда она повернулась, Корин увидел в ее руках два кожаных мешочка. Выражение ее лица было торжественным, когда она смотрела на них, но ее зеленые глаза горели. "Я
   знаю, что ни один из вас не оказал мне услуги из жадности или честолюбия, - сказала она, - и вы не надеялись на вознаграждение - не от девицы-рыбачки, закутанной в грязные одеяла, - но я дам вам знак моей благодарности, несмотря ни на что. И я тоже не услышу от вас скромных отказов - скажите ли вы их моему отцу? ночь в качестве моих гостей".
   Бойн уставился на мешочек, казавшийся карликом на ладони его огромной руки. Он закусил губу, мрачно нахмурившись, затем вздохнул и смиренно убрал мешочек. Эйлин, наблюдая за его борьбой, улыбнулась и подошла к нему.
   - И в качестве личной благодарности поцелуй.
   На цыпочках ей все еще приходилось уговаривать его наклониться, и она целовала его прямо в щеку, когда он соглашался. Бойн покраснел.
   Эйлин рассмеялась и отошла. "Проваливай, кэп-
   тейн, я не слепой дурак; вы давно в море и, без сомнения, предпочли бы провести ночь с дамой. Что ж, обязанность хозяина - оказывать гостеприимство, независимо от того, женщина это или нет; Я думаю, ты будешь доволен девушкой".
   Бойн покраснел. "Девушка..."
   "На месте моего отца я хозяйка", - весело сказала Эйлин. - Я знаю свои обязанности, капитан.
   Столкнувшись с ее будничным заявлением, Бойн явно был не в состоянии ответить. Поэтому он попятился к двери, неловко поклонился и сразу же вышел, звеня монетами в массивном бедре.
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   393
   Эйлин рассмеялась, ее глаза светились весельем, и повернулась к Корин.
   Страница 174
  
   - Ты действительно послал ему женщину? - спросил он, задаваясь вопросом, что она предназначала для него.
   Ее смех был задержан. - Да, - сказала она с удивлением.
   - Думаешь, я лжец?
   "Нет, нет, но..." Внезапно смутившись, он пожал плечами.
   "Это... кажется странным думать о женщине, которая посылает мужчине девушку, чтобы разделить с ним постель".
   - Это не моя привычка, - весело ответила она.
   "Но я говорил правду: есть обычаи гостеприимства, независимо от пола, и это одно. Я мог бы отправить его обратно на набережную, но я подумал, что ночь в Гнезде может стоить пары рюмок в тавернах. " Она обезоруживающе пожала плечами. "Мой отец похотливый, прямолинейный мужчина, как и мой брат. Я знаю потребности мужчин, и поэтому
   Я склоняюсь к Бойну. - Ее подвижный рот растянулся в кривой улыбке. - Кроме того, это было желание Мойры переспать с ним.
   Она сказала мне это, когда я купался".
   Корин громко рассмеялся. "Тогда что насчет меня, леди? Вы заботитесь и о моих нуждах?"
   Она задумчиво посмотрела на него, затем жестом указала на стул. - Сиди, сиди, Бойна предсказать было легко, а тебя узнать труднее. И я ни разу не встречал Чейсули.
   Она налила вина, когда он сел, протянула ему тяжелый кубок и уселась на стул напротив его собственного.
   Огонь и свет свечи были добры к ее краске и чертам лица, обогащая первое и подчеркивая второе;
   Дейдра также часто носила зеленый цвет Эрин, но теперь, когда он увидел этот цвет на Эйлин, Корин счел выбор Дейдры менее подходящим.
   Он поставил мешочек с золотом на стол и сделал жест, означающий вежливый отказ. "Ваши слова были хорошо сказаны, и я восхищаюсь их намерениями, но я не могу принять вашу награду".
   Она выгнула одну бровь. - Значит, ты слишком горд? Или это потому, что эринское золото значит для тебя меньше, чем эти браслеты на твоих руках?
   Рассеянно Корин коснулся одной из тяжелых часовых лент.
   -- Нет, и я не слишком горжусь, хотя вы можете подумать иначе...
   394
   Дженнифер Роберсон мудрая, - он слегка пожал плечами. - Скажем так, это - ненужно.
   "Почему?" - прямо спросила она.
   Корин улыбнулся. "Твой отец и брат не единственные прямолинейные орлы в Гнезде".
   Эйлин рассмеялась и качнула ногой. "Нет, нет, у меня тоже есть своя доля откровенности. Это была цена жизни с моим отцом". Ее глаза не отрывались от его.
   "Почему это ненужно?"
   "Потому что для родственника делать меньше - бессовестно.
   Для него делать это ради награды невыразимо".
   Нога перестала болтаться. "Родственник".
   "Корин, - сказал он, - как я уже говорил вам. "Но это Корин из Хомана... Я сын Муджхара".
   "Сын Найла!"
   "Да."
   Она задумчиво поджала губы. А потом покачала головой. "Но мы не родственники. Через мою тетю мы были бы родственниками, но Найл и Дейдра не женаты". Выражение ее лица было холодным. "Он держится за Гизеллу, не так ли?"
   - Он придерживается законов Хоманы, - спокойно сказал ей Корин. "Вы чтите обычаи стр. 175
  
   гостеприимство, Эйлин
   . . . он чтит законы страны, которой правит".
   Она сделала глоток вина, потом пожала плечами и отхлебнула стакан.
   опустить на стол. - Итак, вы пришли к моему отцу. Служебное дело? Или личное?
   Ее глаза были настороженными, каким бы небрежным ни был ее тон. Он открыл рот, чтобы сказать ей, что дело касается ее помолвки с Бреннаном, но обнаружил, что не может этого сделать. - Мне пора поговорить с твоим отцом.
   Улыбка Эйлин была медленной, но не менее красноречивой. "Я его дочь".
   "Я был обвинен в этом послании - для лорда Эринна - самим муджхаром". Он думал, что уклонение было достаточным ответом и не так далеко от истины.
   Она задумалась, слегка наклонив голову. Свет свечи осветил золотую ленту и великолепие ее волос. А потом она слегка пожала плечами, полностью отмахнувшись от темы.
   -- Что ж, ждать все равно придется. Мой отец, как и я.
   305
   сказали, на другой стороне острова. Он может быть дома завтра; он может вернуться домой через месяц".
   Корин подумал о Кили: "Шона здесь нет?"
   Эйлин встряхнула ее. "У Шона новый корабль,
   Принцесса Хомана. - Она вздохнула и снова качнула ногой. - Люди и корабли - кто может сказать, как долго его не будет? Это ее первое путешествие. . - но он должен вернуться к весне. Ее глаза были тверды. - Как раз вовремя, чтобы Лайам написал Муджхару о помолвке между сыном и дочерью.
   Корин торопливо выпил, чтобы скрыть застывшее выражение лица. Он не мог сказать Эйлин, что его сестре не нужна часть ее брата; это было бы грубо, а также оскорбление. Прямолинейна она, может быть, и Лиам, но в переговорах между королевскими домами такая прямолинейность считалась неразумной.
   - Она прекрасна, твоя лиса, - сказала Эйлин, глядя на Кина, свернувшись калачиком на медвежьей шкуре под ногами Корина.
   "И такая тихая; я думаю, она предпочла бы улицу замкам".
   Он улыбнулся. - Да. Как и большинство Чейсули.
   /(/•
   -форма в нас. Но воин приспосабливается, и лир тоже".
   Эйлин наклонилась вперед, чтобы рассмотреть поближе. "Конечно, мы знаем о Чейсули, но мало о ваших животных. Мой отец говорит, что у Найла их не было, когда он был здесь гостем давным-давно".
   "Гость?" Корин ухмыльнулся. "Ты искажаешь правду, Эйлин.
   Мой отец был заложником Аларика из Атвии".
   Она грустно рассмеялась. -- Да, да, тогда заложник, но ты хочешь сказать, что он проиграл?
   Жена Атвиана, но у него есть и моя тетя. И внебрачная дочь".
   Он склонил голову в знак уступки: "Мейв и Дейдра процветают. Ублюдок или нет, но она его любимый ребенок".
   Брови Эйлин поднялись. "Ты не?"
   "Едва." Корин почувствовал, как поднимается знакомая горечь.
   "Мейв - это Дейдра, приди снова; мой отец обожает свою
   Эринниш мейджа и дочь тоже. Что до меня, то я
   быть последним в его отношении".
   Страница 176
  
   396 Дженнифер Роберсон
   "Почему?" Эйлин нахмурилась. "Почему вы ставите своих братьев и сестер в ранг? Разве он не любит вас всех одинаково?"
   "Во мне мало любви". Корин закрыл ей лицо кубком и сделал большой глоток.
   - Одинаково? Нет.
   Он пожал плечами: "Есть Бреннан, наследник
   Хомана и, следовательно, самый важный из всех нас".
   Хотя он и пытался ради нее скрыть обиду в своем тоне, когда говорил о Бреннане, он все равно слышал ее эхо. Он быстро продолжил. "Есть Мейв, послушная дочь его возлюбленной мейджи. И Харт, столь же добродушный, сколь и безответственный, и его невозможно не любить". Он улыбнулся. "И Кили, порывистая, страстная Кили, которая испытывает его терпение своими дикими поступками и все же радует его своим духом. Что касается меня",
   Корин пожал плечами: "Возможно, я сам себе злейший враг... но я ничего не могу поделать". Он посмотрел на нее поверх края кубка, глядя на себя ее глазами, и понял, что ему это не нравится. он не отводил взгляда. "Бывают времена, когда я
   ненавижу себя, и поэтому я позволяю другим ненавидеть меня".
   Эйлин посмотрела прямо на него. "Тогда вам решать, чтобы изменить его."
   Он ждал всплеска гнева или обиды. Это было решение, которое другие предлагали много раз, и каждый раз это делало его еще более злым, чем когда-либо.
   Но перед Эйлин он обнаружил, что сожалеет о своем решении.
   трари капризность в первый раз. И искренне желая изменить его.
   Он печально улыбнулся. "Я сказал тебе больше, чем кто-либо, кроме Кили, и в половине случаев она поддерживает меня вместо того, чтобы предлагать изменить свое поведение".
   "Человеку не стоит подпитывать свою неуверенность",
   - решительно сказала Эйлин. "Мой брат - самый гордый и благородный человек, которого вы когда-либо встречали, и все же он вспыльчив и вспыльчив и так же прямолинеен.
   Я стоял рядом с ним, когда он ошибался, кивая и "ага"
   и поддерживая его бок, я поступила бы с ним еще большей несправедливостью, чем с Шоном, его жертвой". Ее тон был тоном понимающей вежливости, но в то же время в нем была непреклонная нотка решимости. "Я бы сделала из него тирана, А. PftSDE OFPSWCES
   397
   верить только в себя, не предоставляя другим права на несогласие или другие формы самовыражения. . .
   и это бедняк, который делает ".
   Корин кисло рассмеялся. "Мой отец говорил то же самое, и Бреннан тоже... но больше смысла исходит от вас".
   "Обычно так оно и есть". Эйлин пожала плечами. "Вот почему так важно слушать своих родственников. Пусть они покажут вам, кто вы и что вы делаете, чтобы вы не давали другим возможности". Она остановилась на мгновение, наблюдая за ним. "И тогда тебе не придется сидеть напротив меня, желая, чтобы была дыра, в которую ты мог бы залезть".
   Он усмехнулся и потер глаз: "Боже, но вы мне подходите. Бреннану повезло..."
   И он замолчал, поняв, что в очередной раз его брат будет брать верх над ним. И на этот раз, на этот раз особенно, он сильно обиделся на это. Более чем когда-либо.
   Но ты все время знал, что она предназначалась для твоего руджхолли, сказал ему Км. На все дни твоей жизни.
   Он напряженно смотрел на Эйлин. А потом он неуверенно поставил кубок и встал. "Если вы извините меня
   Страница 177
  
   ... это было долгое путешествие, и я хотел бы уйти в отставку".
   Эйлин быстро и неловко встала, сбитая с толку его внезапным уходом. - О да, конечно. - Она нахмурилась. - Корин...
   - Я устал, Эйлин, - коротко сказал он и увидел, как ее лицо залилось краской.
   Ее глаза блестели, признавая его грубость.
   нэсс. - Тогда иди, - холодно сказала она. - Слуги покажут вам ваши покои.
   Вместе с Кири ушел Корин.
   Он снова был ребенком во сне, забытым из-за
   причиной его возраста. Женщины вокруг него сплетничали, кудахтали.
   вспоминая последние привычные шалости Харфа или своенравие Кили; восхваляя мягкий нрав Мейв и зрелость Бреннана. Но они ничего не сказали о нем, вообще ничего о Корине.
   Во сне он слышал их похвалы, и Бреннан...
   Бреннан - Бреннан.
   308
   Дженнифер Роберсон
   Конн проснулся. Он коснулся Кири, спящей рядом с ним.
   А потом снова погрузился во тьму.
   Старые теперь, но не менее незамеченные, если он не заставил их выглядеть. И он делал, когда мог, используя остроумие и своеволие, заставляя женщин смотреть, видеть, слышать, даже если результатом было наказание, потому что тогда его звали Конн. . . затем они произнесли его имя. Даже если проклинает.
   Спящий, он потянулся к Кири, которая слышала его всякий раз, когда он говорил. И даже когда его не было.
   Во сне он был самим собой, уже не ребенком, а
   Корин он видел каждый день, когда заглядывал в полированную тарелку. И вдруг он стал полированной тарелкой; он видел себя, как если бы он был кем-то совершенно другим, смотрящим снаружи, а Корин, которого он видел, был незнакомцем.
   Но совсем не чужой. Корин стоял в Большом Зале, перед Львиным Троном, лицом к Муджхару Хомана, человеку, породившему его. В одиночестве он столкнулся с ним. . . и тогда он был не один, ибо с ним была женщина, стройная рыжеволосая женщина с ясными и зелеными, как изумруды, глазами...
   зеленый, как эринский дерн, - и рука женщины была в его руке, и она смотрела на муджхара, как и он, и вместе они читали личные клятвы Чейсули, связывающие воина и его женщину.
   Граница . . . граница . . . граница-
   -Пока Бреннан не вышел из тени и не разорвал
   Эйлин из его руки.
   "Нет!" - воскликнул Корин. "Нет, не сноваF
   И он бодрствовал, и знал это, и знал, что ему снилось.
   Четыре
   Сон преследовал Корин несколько дней. Он изо всех сил старался не обращать на него внимания, заталкивать в тайники своего подсознания, но его послевкусие оставалось, как кисловатый привкус сладкого вина, превратившегося в уксус. Когда он посмотрел на Эйлин, он увидел женщину, которая произнесла вместе с ним клятвы Чейсули перед Львом Хомана, бросив вызов самому Найлу. И бросил вызов ее суженому так же сильно, как и Корин.
   Их отношения были в лучшем случае непростыми. Эйлин приняла его с таким гостеприимством, какое только могла проявить во имя своего отсутствующего отца, но безудержное великодушие исчезло. Иногда она смотрела на него настороженно, как собака на недоброго хозяина; в других случаях она низводила его до безвестности, слишком занятая, чтобы обращать на него внимание. Но время от времени он видел в ее глазах какое-то странное сострадание .
  
   если бы она начала понимать его и то, что сделало его мужчиной, было.
   Наконец сон утратил свою непосредственность, позволив ему расслабиться, и Эйлин ответила сразу же, как будто ждала.
   Отношения изменились. Товарищество глубоко-
   эн. Они делились вещами, которыми делились хорошие друзья, вещами, которыми делились родственники, вещами, которыми он делился только с Кили. Но он чувствовал связь между ними, которая превосходила простое родство, как и связь с Кили. С Эйлин он был другим человеком, свободным от обид и раздражительности; освободился от неуверенности быть третьим сыном. вот там 309
   310 Дженнифер Рохерсон была всего лишь Конн. Нет Бреннан. Нет Харт. Нет рейтинга по происхождению. Здесь был просто Конн...
   Корин и Эйлин, которые видели, кем он был, и лелеяли это. Как бы он ни дорожил ею.
   Через четыре недели после его приезда - чтобы отпраздновать, как она сказала -
   Эйлин взяла его, чтобы прокатиться по мысу над...
   глядя на Хвост Дракона. Килоре от них ускользал, опускаясь за горизонт по мере того, как они двигались все дальше на запад. Массивная каменная крепость обрела невидимость; с ним бежали последние остатки капризности. Он снова рассмеялся, не обремененный сомнениями или взаимными упреками, когда Эйлин рассказала ему историю о своем брате, и радовался изгнанию мечты, которая так мучила его. Свободный от него, он был свободен и от Бреннана.
   Пока Эйлин не произнесла его имя и не вызвала его между ними.
   Такой простой вопрос: "Бреннан похож на вас?"*
   Они погнали своих лошадей, разрывая головы-
   земли, смеясь над ветром и вызывая вызовы.
   Теперь они шли пешком, с поводьями в руках. Впереди них бежала Кири; между ними парил Бреннан.
   - Нет, - коротко ответил Корин.
   Она ждала большего. Когда он ничего ей не дал, она посмотрела прямо на него. - Значит, ты так его ненавидишь?
   Он сразу открыл рот, чтобы опровергнуть вопрос.
   Но ничего не вышло. вообще ничего; отрицание умерло отвращением - он никогда не думал об этом как о ненависти; даже сейчас он чувствовал, что это слово неверно. Но он будет лгать ей не больше, чем самому себе.
   "Он мой брат." Он намеренно использовал Хоманана вместо Чейсули.
   Рот Эйлин скривился. "Родство не имеет ничего общего с симпатией и неприязнью, когда дело касается человеческого сердца".**
   Корин вздохнул. Ветер дул с океана внизу и закручивался над краем утеса, чтобы ударить их обоих.
   Он чувствовал запах моря, соли и рыбы.
   "Я попросил меня". Эйлин тихо сказала: "Думаю о себе. Но теперь я прошу Корин".
   ГОРДОСТЬ PRVCES 311
   Он резко посмотрел на нее. И тут же прочь; он не мог видеть сострадание в ее глазах.
   - Нет, - сказал он наконец. "Нет, я не ненавижу его. Я не люблю его, но я больше не люблю себя за то, что поддалась этому".
   Ветер угрожал вырвать ее волосы из косы.
   Страница 179
  
   Короткие пряди дразнили ее глаза. Она машинально сняла их, одной рукой все еще ведя лошадь. "Почему?"
   - тихо спросила она.
   Корин вел свою проигрышную битву с ветром и волосами.
   "Потому что... потому что он Бреннан".
   Эйлин рассмеялась. "Какой черный хмурый, Корин! Он действительно так плох?"
   "Нет. Он действительно такой хороший". Он покачал головой, чувствуя смутное чувство вины. Только Кили действительно знала, что он чувствует, из-за их родственной связи и потому, что она разделяла его негодование. Она и Бреннан были не ближе, чем он и Бреннан, хотя ее меньше беспокоили неприятные обиды. Корин подумал, что это потому, что Кили, будучи женщиной, знала, что у нее нет никаких шансов унаследовать Льва; в случае с Корином ему помешал только порядок его рождения. "Я больше ничего не должен говорить, Эйлин... он твой жених, и бесполезно изменять свое мнение о нем, когда ты должна формировать его справедливо".
   Она смеялась. - Видишь? Ты не так его ненавидишь, как думаешь... иначе ты бы не защищал его передо мной.
   Он снова глубоко вздохнул, отказываясь от последних остатков приличия. Этой темы он избегал с самого начала, не имея возможности поднять ее с женщиной, на которой Бреннан женится. Но если Эйлин хотела откровенности, он дал бы ее ей.
   "Сколько себя помню, всегда Бреннан был тем, Бреннан тем... Бреннан, сын Муджхара, Бреннан, принц Хомана, Бреннан, наследник Льва. Часть прошлого и будущего: Чейсули и Хоманан. " Он искоса взглянул на нее, боясь обидеть ее, но увидел только, что она слушала, не осуждая. "Всю мою жизнь его ставили в пример того, каким может и должен быть человек, - кем / мог бы быть, если бы я попытался!
   312 Дженнифер Роберсон устала от этого. Если бы он это заслужил, мне было бы все равно, но это из-за его рождения. - . потому что он родился первым... - Он прервался, убирая рыжеватые волосы с жалящих глаз. - Это мог быть Харт. Харт мог прийти первым, и тогда он стал бы наследником Хоманы".
   "Или ты." Она сказала это спокойно. - Это то, на что ты так возмущаешься? Что ты родился не вместо
   Бреннан?"
   Конн остановился как вкопанный. Лошадь чуть не наступила на него, но ему было все равно. "Да." Он не избегал ее взгляда. "Да, Эйлин, это так. Я всегда хотел Льва".
   Она повернулась к нему лицом. Ветер сорвал волосы с ее лица и обнажил их, чтобы он мог видеть. "Но у тебя будет это"
   Он проследил за линией ее поднятой руки. За ее рукой он увидел остров по ту сторону Хвоста Дракона. "Атвия",
   - кисло сказал он, - плохой представитель Хоманы.
   Медленно она опустила руку. - Ты хочешь его, потому что хочешь? Или потому, что он нужен твоему брату?
   Он уставился на нее. Он никогда не рассматривал эту точку зрения на свое желание. Он знал только то, что, сколько себя помнил, хотел занять место Бреннана.
   Он посмотрел на Кири. О, Лир, это все? Я хочу, что
   У Бреннана есть только потому, что у него есть я(?"
   Лиса не ответила. Корин вздрогнул, обнаружив в себе что-то, что ему совсем не нравилось; признавая это в первый раз, и это не нравится больше.
   // У меня было то же, что и у Бреннана, был бы я доволен? Или стал бы я искать новые несчастья и способы их выражения?
  
   это?
   Корин посмотрел на Атвиа через зыбкую серую воду.
   Он медленно сел, отдав коню голову, и стал смотреть в небо. "Я хочу власти", - сказал он. "Я хочу свободы. Я хочу довольства. Но больше всего я хочу иметь возможность быть собой, не сталкиваясь со своим руджхоли".
   Эйлин отпустила свою лошадь и села рядом с ним, ловко поправляя юбки. - Не так уж и много, - сказала она. "Ты не мешаешь быть жадным человеком".
   ПРИДК ПРИНЦОВ
   313
   Остров за каналом был залит брызгами и солнечным светом, окрашенным мириадами цветов. "Атвия - земля незнакомцев", - сказал он ей. "Земля старой ненависти и обид, войн и вассальной зависимости ... Мне там не будут рады".
   - Нет, - согласилась она. "Но для человека, который хочет власти, вы можете смотреть на это как на вызов. Вы можете войти чужеземным принцем, а выйти любимым королем".
   "Возлюбленный." Он улыбнулся. "Какой король любимый?"
   - Мой отец, - тихо ответила она.
   Корин вздохнул: "И, думаю, мой".
   Эйлин смотрела куда-то вдаль, словно погрузившись в свои мысли. Ее голос, когда она говорила, был тихим, но он слышал тонкости в ее тоне так громко, как если бы она кричала.
   "Если Бреннан похож на тебя, возможно, я буду доволен".
   "Что-то похожее на меня?" Он в шоке уставился на нее.
   - Эйлин... нет... Бреннан совсем не похож на меня, и ты должна быть благодарна за это!
   "Почему?" Теперь она посмотрела на него. "Должен ли я быть благодарен за то, что ему не хватает твоих сложностей?
   Потому что ему не хватает твоей глубины эмоций? Не хватает твоей страсти? Ее глаза не дрогнули. "Должна ли я быть благодарной за то, что ему не нужно говорить то, что у него на сердце?"
   "А если сердце черное..."
   - Не черный, - тихо сказала она. "Только ушибленные детскими обидами, и я думаю, что их можно легко изгнать".
   Корин покачал головой. "Бреннан больше подходит Льву. Он думает, прежде чем говорить, говорит, прежде чем действовать, а затем действует ответственно. Он понимает, что заставляет человека чувствовать то, что он делает, и уважает этого человека за его чувства. Он слушает..."
   Внезапно Корин замолчал. А потом он начал смеяться. "О боги, женщина, ты видишь, что ты натворила? Рассказав тебе, почему я не люблю своего руджхолли, я стал его защитником!"
   "Я думаю, что ему ничего не нужно", - сказала ему Эйлин.
   - И... я тоже думаю, что прибыль Атвиа наверняка
   Потеря Хоманы".
   Корин думал, что нет. Конн подумал о другом.
   314
   устал, и нашел, что он должен выразить это. Медленно вздохнул. - И я думаю, что моя потеря - это приобретение Бреннана... - Он замолчал на мгновение, затем с горечью продолжил.
   "За исключением того, что вы не можете потерять то, чего у вас никогда не было".
   Они долго смотрели друг на друга, не в силах отвести взгляд, зная только, что он сказал между ними то, что лучше было бы не говорить; между женщиной, предназначенной для его брата, и мужчиной, который хотел ее для себя, как он хотел так многого из того, что было у Бреннана. Но на этот раз, на этот раз он хотел не столько завоевать ее, сколько просто завоевать ее, и точка.
   Медленно она протянула руку и нежно коснулась его;
   он почувствовал дрожь в ее пальцах. "За это я сожалею".
   Страница 181
  
   Корин вырвал свою руку из ее и сделал жест:
   поднятая вверх рука с обнаженной ладонью, растопыренными пальцами. - Tahlnwrra lujhalla mei wiccan, cheysu, - мрачно сказал он, - и я могу изменить судьбу, данную нам богами, не больше, чем я могу изменить порядок своего рождения.
   Он стоял перед Львиным Троном и смотрел на человека внутри него. Не его отец; Найл ушел. На его месте был
   Бреннан.
   Корин склонил голову. - Милорд, - вежливо сказал он, - я хочу украсть вашу королеву.
   Он сел с приглушенным криком. Вокруг него была тьма и пелена кровати. И снова, как всегда, он потянулся к Кири.
   Лир, о, лир, кажется, я схожу с ума.
   Нет, сказала лисица, ты только сон теряешь.
   Он был. Каждую ночь. Он спал, видел сны, просыпался, затем цикл повторялся. Ему было стыдно за некоторые сны. Он мимолетно подумал о том, чтобы переспать с одной из служанок, хотя бы для того, чтобы прогнать сны, но мысль умерла почти в тот же миг, как родилась.
   Ему нужна была сама Эйлин, а не одна из Ай-
   женщины Лена.
   Корин перевернулся на живот. // / сейчас отправился в Атвиа- Но он знал, что никогда не поедет.
   Пока Лиам был
   ГОРДОСТЬ ПЛЮСОВ
   31С
   из дворца, он имел полное право ждать. Никто не мог заподозрить его в том, что он остался для чего-то другого.
   Даже Эйлин не смогла.
   Он спал. Он мечтал. Он проснулся.
   "Повелитель, - вежливо сказал он, - я хочу украсть вашу королеву".
   В руке у него был меч -
   Эйлин коснулась его плеча, и видение тут же исчезло.
   "Где ты, Корин? Я вижу выражение твоих глаз".
   Он моргнул, узнав себя в Килоре. Больше не надо
   Лев, больше нет Бреннана. Только невеста Бреннана.
   - Нигде, - коротко сказал он, вставая с табурета.
   Они разделили трапезу, обменялись любимыми историями о несчастьях, выпавших на их долю, рассказывали друг о друге небылицы, вспоминали детские игры. Теперь они сидели перед одним из гигантских каминов в отдельной комнате, и он знал, что они искушают судьбу.
   "Корин..."
   - Лиам никогда не вернется домой?
   Эйлин, все еще сидящая, уставилась на него, когда он повернулся, чтобы уйти. Он ходил взад и вперед, беспокойный и сердитый, поглощенный отчаянием. Она увидела это в нем и опечалилась.
   "Я могу послать за ним, - сказала она наконец. - Раньше я этого не делала только потому, что вы сказали, что нет нужды в срочном порядке".
   "Нет. Не нужно срочно". Он перестал ходить и повернулся назад. "То, что мне нужно, я не могу иметь".
   Очевидно, она его поняла. Она не отвела взгляд.
   "Кто сказал, что вы не можете иметь его?"
   "Бреннан..."
   "Бреннана здесь нет".
   Корин смотрел, как она поднимается. Их разделяло не более трех шагов; он знал, что не посмеет принять
  
   их. И все же надеялся, что так и будет, чтобы он мог жить с чувством вины. И знал, что это несправедливо.
   "Эйлин..."
   -- Ты пришел не зная, -- сказала она, -- ничего не желая.
   Я принял вас вместо моего отца, не предложив ничего, кроме любезности. И, наконец, сострадание и
   316 Дженнифер Роберсу понимание. Из этого вырастает виноградная лоза, опутывающая нас своими шипами".
   - Тогда я освобожу нас.
   Улыбка Эйлин была горько-сладкой. "Вы будете, теперь? Но как?"
   "Сообщаю тебе, что у меня есть сообщение для Лиама, что помолвка должна закончиться". Он видел, как побелело ее лицо".
   свадьба желательна; Бреннану нужен наследник".
   Эйлин долго молчала. А потом она сжала руки в складках своей тяжелой юбки. "Это острый нож, Корин... острее шипов".
   "Бреннан перевяжет рану".
   - А кто будет связывать твоих?
   "О боги - Эйлин - 9
   Но она сделала шаг вперед и закрыла пространство между ними, зажав и его рот холодными тонкими пальцами.
   "Нет, - сказала она, - нет. Я не хочу жестокости ни друг к другу, ни друг к другу. Ах, Корин, ты подержишь меня? Я так давно этого хотел...
   Он держал ее, когда она просила, думая, что может обмануть себя, поверив, что сделал это только потому, что она попросила, но он знал лучше. Он знал. Он был потерян, и она тоже.
   Как и их невиновность.
   Лир, сказала Кири, и кто-то распахнул дверь.
   Они сломались, но недостаточно быстро. А потом собаки умоляли Эйлин о внимании, так много собак, все волкодавы, отталкивая их друг от друга, и он понял, что Лайам наконец-то дома.
   - Девушка, - мягко сказал ее отец, а затем посмотрел на Корин.
   О боги-
   Лайам ухмыльнулся и вошел в комнату, расступив перед собой собачье море. Он был крупным мужчиной, сильным мужчиной, с
   Ярко-медные волосы Дейдры и зеленые глаза Эйлин; обветренные, обгоревшие от непогоды, закаленные годами войны-
   транспортные расходы. Ему было пятьдесят, Корин знал, но годы не тяготили его.
   "Ниэлс, парень", - сказал владыка Эринна с огромным и непреходящим удовлетворением. ** Это в вашем лице и в вашем цвете, 317
   ГОРДОСТЬ ПРЕВЦЕС
   хотя тебе не хватает роста и веса, - он поймал Корина в коротком медвежьем объятии, а затем отвел его назад для прочтения.
   Зеленые глаза блеснули; за ним, с бледным лицом, смотрела Эйлин. - Я не вижу в тебе ничего от Жизеллы.
   Корин глубоко вздохнул. "Мой господин-"
   - Так ты пришел ухаживать за моей девушкой? Лиам подошел к столу и налил вина. "Или она уже победила?" Он ухмыльнулся и поднял чашку. "Бреннану и Эйлин, будущим королю и королеве Хоманы".
   На одно безумное мгновение Корин задумалась, возможно ли держать Лиама в неведении. Он знал, что Харт может попробовать, просто чтобы выиграть пари.
   Страница 183
  
   Но это не было пари; Эйлин стоила гораздо больше.
   - Нет, - глухо сказал он.
   Одна густая светлая бровь поднялась. "Нет?" - повторил Лиам. - Ты не дашь мне выпить за твое счастье?
   "Вы можете выпить за счастье Бреннана и
   Эйлин, - произнес Корин со всей возможной самообладанием, - но я в этом не участвую.
   Лиам опустил чашку. - Ты что, сошел с ума, парень? Ты оскорбляешь мою дочь сразу после того, как поцеловал ее?
   "Мой господин." Корин повернулась лицом к Лиаму, больше не в силах видеть Эйлин. - Милорд, вы видели то, что видели. Но я не Бреннан.
   - Не... - Лиам прервался. Он поставил чашку с глухим стуком; вино перелилось через край. - Тогда кто ты, скилфин, и зачем ты целовал мою дочь?
   "Я сын Найла, милорд... у него трое, если вы помните. Я самый младший из них".
   Легкомыслие и приподнятое настроение Лиама были изгнаны, заменены нахмуренной напряженностью. Невероятная сила в человеке
   от взгляда Корину захотелось поежиться. Но он стоял на своем, не шевелясь.
   - Корин, - наконец сказал Лиам. - Это я знаю из писем Найла. Он перевел взгляд с Корин на Эйлин, и его губы напряглись. - Ну что, парень, ты пришел сказать мне, что Бреннан и Харт мертвы, а ты - наследник Льва? Его тон был резким. "Я не приму никакого другого объяснения, почему вы позволили себе поцеловать невесту Бреннана".
   318 Дженнифер Роберсон
   - Ты возьмешь этот? Эйлин заговорила впервые с тех пор, как Лиам вошел в комнату. Она двинулась вперед, чтобы встать рядом с Корином, лицом к отцу, как и он, но с меньшей учтивостью. - Ты примешь это, когда я скажу, что возьму Корин вместо Бреннана?
   Корин резко повернул голову и в шоке уставился на нее, брови Лиама приподнялись. "Вы будете?" - мягко спросил он. - Значит, ты думаешь, это так просто?
   Корин ожидал от него большего. Но когда он оглянулся на Лиама, то увидел, что светлый тон не полностью развеял настойчивость его манеры. Он напомнил Корину горного кота, притворяющегося ленивым, пока не пришло время прыгнуть. Но кто жертва? - с тревогой спросил он. Эйлин или я?
   - Нелегко, - сказала Эйлин, - но правильно. Я знаю, что это была политическая вещь, помолвка... Я не возражаю против этого. Но я говорю, что нам нужно только выдать меня замуж за Корина вместо Бреннана.
   Лиам лениво повернулся и прошел вокруг стола к огромному камину. Он смотрел на языки пламени, повернувшись к ним спиной. Он носил черную охотничью одежду и золотые шпоры; светлые волосы рассыпались по плечам, расчесанные ветром езды. Вокруг него собрались волкодавы.
   "Корин присягнул Атвии".
   Это было все, что сказал Лиам, и к огню. Корин и
   Эйлин обменялась озадаченными взглядами; она слегка пожала плечами, указывая на незнание причины странного поведения Лиама.
   - Да, Атвиа, - сказала она наконец, когда стало очевидно, что ее отец не намерен больше ничего говорить.
   - Но это был бы хороший союз, милорд... он помог бы установить мир между королевствами.
   "Это сделают другие, когда Аларик и я умрем". Лиам повернулся, согревая спину, и Корин увидела
   Лорд Эринн был не так безразличен, как казалось.
   Совсем не равнодушен. . Он просто ждет подходящего времени.
   "Что бы это изменило?" - спросила Эйлин. "Бреннан и я Страница 184
  
   никогда не встречались и даже не обменивались письмами. он не будет
   ГОРДОСТЬ PRWCES 319
   скучал по тому, чего у него никогда не было, и не прилагал никаких усилий, чтобы иметь".
   Она сделала жест. "Есть Эллас, Фалия, Каледон... пусть у него будет одна из их принцесс вместо единственной Эринн".
   Взгляд Лиама метнулся к Корин. - Ты хочешь ее, парень?
   Он поднял голову. "Да, мой господин, я делаю".
   Лиам посмотрел на своих собак. "Я мог бы написать Найлу",
   - сказал он рассеянно. "Я мог бы написать ему... мог бы рассказать ему то же самое, что вы сказали мне...
   возможно, это можно было бы устроить, - он поднял взгляд от своих собак, - но тогда
   это будет конец пророчества ... конец
   Чейсули".
   В шоке Корин уставился на него. В отчаянии он увидел правду в сострадательных глазах Лиама.
   Он знал, сделал
   Лиам; он очень хорошо понял. Лучше, чем Эйлин, которая слышала только отрицание; даже лучше, чем Корин, который знал, что стыдно не замечать очевидного. Почти предав свою кровь.
   - Ты чокнутый? - спросила Эйлин. "Как это может быть концом чего-либо? И какое нам дело до пророчества?"
   "Эйлин". Корин хотел прикоснуться к ней, но не осмелился. "Эйлин, я рассказала тебе о пророчестве... как оно управляет жизнью Чейсули".
   -- Да, да, -- нетерпеливо сказала она, -- ты мне все рассказал. Это прекрасное, блестящее дело, Корин, и достойно посвящения, но какое нам до этого дело?
   - С тобой, - ясно сказал он. "Первый сын, которого вы родите, Бреннан, станет еще одним звеном в цепи, приблизив нас на один шаг к реализации".
   Эйлин пожала плечами. - А если бы я родила твоего сына, разве это не было бы угодно и богам?
   Корин медленно покачал головой.
   "Почему ни?" воскликнула она. "Они хотят сына, не так ли?
   Тогда я дам им этого сына!"
   "Эйлин". Корин глубоко вздохнул. - Все сводится к Бреннану. Это сводится к тебе. Я в этом не фигурирую.
   "И почему бы нет?"
   - Потому что... - он безразлично махнул рукой. "Потому что это связано с тем, как смешивается кровь. Бреннан - это Чейсули, 320 Дженнифер Роберсон.
   Хоманан, Солиндиш и Атвиан. Ты эринский. - Он вздохнул. - Пророчество требует...
   - Но у тебя есть все эти родословные, Корин!
   - Но я не принц Хомана!
   Они смотрели друг на друга, охваченные гордостью, гневом, страданием. И тогда AUeen сделал жест неповиновения и решимости. "Неужели так важно, что я вышла замуж за принца Хомана?"
   - Да, - сказал он устало. "Все начинается с Хомана
   . . . однажды это закончится с Хоманой".
   "Эйлин". Это был Лиам, очень тихий. - Эйлин, он ничему не научил тебя о Чейсули? Ты ничего не видишь в его гордости, в его чести, в силе воли, управляющей его жизнью? Теперь он выглядел старше и опечален тем, что сказал. "Найл провел здесь двенадцать месяцев, и за это время я немного узнал о Чейсули - достаточно, чтобы уважать их и их решимость".
   - Ты меня не уважаешь? она спросила. - Вы не считаете меня способной судить о человеке? Почему еще вы думаете, что он мне нужен?
   - Тогда спроси его, - мягко сказал Лиам. "Посмотри на него и спроси у него".
   Через мгновение Эйлин повернулась к Корин. - Ты говоришь, что не хочешь меня?
   Страница 185
  
   Ей никогда не стать красивой, но он был ослеплен ее гордостью; блеском ее духа.
   "Ты показала мне, что значит смотреть из себя на других", мягко сказал он ей. "Ты показал мне, как быть собой, не осуждая себя за других или то, что другие хотели от меня. Ты научил меня быть свободным духом, если не телом, склоняясь перед необходимостью и принимая последнюю с благодатью".
   Он слегка улыбнулся. "Наконец, вы научили меня любить моего брата, и за это я вам очень благодарен.
   Лейхана тусай, мейджхана. . . но я не могу украсть его королеву".
   Лицо Эйлин было белым пятном на фоне рыжих волос. Ее глаза наполнились слезами. Но она ничего не сказала, совсем ничего; она просто повернулась и вышла из комнаты.
   Через мгновение Лиам положил большую руку на плечо Корина и на мгновение сжал его, а затем отпустил. "До этого момента я ни разу не пожалел о том, что мы с Найлом сделали.
   321
   обещая друг другу сыновей и дочерей. "Это путь королевских домов; требования ранга. - Он взял забытую Конном чашу с вином и вложил ее в руки. - Но, кажется, мы слишком легко обращались с нерожденными душами.
   Корин уставился в чуть теплое вино. "Я пришел сюда, чтобы сказать вам, что мой jehan хочет, чтобы свадьба состоялась". Он посмотрел на Лайама: "Эйлин должна подготовиться к путешествию".
   В зеленых глазах Лайама была боль и больше, чем доля сожаления. Он медленно протянул руку и взял чашку. - Иди к ней, парень. слова для тебя...
   но иди. Я не совершу ошибку моего отца, когда Найла отправили из Дейдры. Иди к Эйлин и попрощайся. Этого будет недостаточно, но хоть что-то".
   Все, что Корин мог сделать, это кивнуть. А потом вышел из камеры.
   Наконец он нашел ее на зубчатых стенах крепости.
   Если она плакала, он не мог сказать; ветер очистил ее лицо от всего, кроме резкости, которую она повернула к нему.
   Ее пальцы вцепились в кирпич: линия ее позвоночника была жесткой. "Иди, Корин. Я хочу побыть один".
   - Это ложь, - сказал он ей прямо. "Ты хочешь, чтобы я сказал, что был неправ... сказал, что возьму тебя независимо от последствий... сказал, что хочу, чтобы ты украла невесту моего Руджхолли".
   Подвижный рот был плотно сжат. "Но ты не будешь.
   "Ты не знаешь."
   Он стоял рядом с ней, повернувшись, чтобы посмотреть на море, бившееся о берега Эринн. "Я хочу тебя,"
   он сказал сим-
   курс, не зная другого пути, лучшего пути, так сказать. "Если недостаточно того, что я говорю это без оговорок, то я
   мне жаль тебя. Но я знаю тебя лучше, Эйлин... Я
   знаю вас лучше, чем кто-либо, кроме Кили, хотя и в совершенно другом смысле".
   "Ты?" Они были достаточно близко, чтобы коснуться друг друга, но ни один из них не пошевелился.
   "Да." Ветер унес большую часть его прочь: "Я знаю, что 322 Дженнифер Роберсон, если я повернусь спиной к своим родственникам, своей расе, своей талморре, в конце концов вы возненавидите меня. Возможно, даже завтра".
   Он повернулся к ней, царапая кожаными ножнами об истертый ветром камень. "В мире есть женщины, которые были бы рады такой жертве, принесенной во имя их имени, но ты не из их числа".
   Ее волосы были знаменем на ветру, развевающемся от ее лица. -- Нет, -- сказала она, -- я не...
   Страница 186
  
   но я
   почти хотел бы, чтобы я мог быть".
   Глубоко внутри Корин раздался смех, единый порыв звука. "Если бы вы были, - сказал он ей, - если бы вы были, я
   никогда не смог бы любить тебя так, как я".
   Эйлин горько выругалась и ударила кулаком по стене.
   "Зачем же, - вскричала она, - зачем я лезу туда, куда не следует? Почему это мне вздумалось облегчить человеку боль, показать ему, что значит знать в себе довольство?" Она медленно покачала головой. "Если бы я оставил тебя в покое, никогда не пытаясь понять тебя, никогда не пытаясь облегчить эту боль, мы бы не были в этом клубке!"
   -- Зачем это тебе вздумалось показать мне, что под всей моей детской обидой я действительно забочусь о
   Бреннан? Корин вздохнул и потер ноющие глаза закоченевшими пальцами.
   Я могу жить с тобой, а теперь я должен жить без тебя".
   - Бреннан, - горько сказала она. "Каждый раз, когда я смотрю на него, я думаю о тебе. Даже в постели..."
   Это было видение, которое он намеренно отодвинул в сторону, и теперь она вернула его во всей своей интенсивности. Он не мог этого вынести. - Эйлин, остановись. Он поймал ее запястья. "Стой. Ты наказываешь меня так же, как и себя".
   Вся боль была на ее лице, но так же была и ее гордость.
   - А когда я зову его твоим именем?
   Корин покачал головой. "Эйлин, клянусь, когда ты встретишь Бреннана, ты поймешь. Ты никогда не спутаешь его со мной. Мы такие разные, такие разные.
   . . . темперамент, цвет кожи, предпочтения... и многое другое. Он тяжело сглотнул. - Я обещаю тебе, Эйлин, это не будет пустым браком.
   Она отдернула запястья. "Я мог бы предпочесть это таким образом."
   А PVDE OFPVNCES
   323
   Вся боль поднялась. - Думаешь, я этого хочу? воскликнул он. "Ты думаешь, я хочу провести свою жизнь, зная, что ты ненавидишь каждое мгновение с моим руджхолли, когда мне нечего делать? Нет, Эйлин. надежда, что когда-нибудь я приеду. Это скрутит тебя, скрутит меня... это уничтожит всякую надежду на счастье для любого из нас".
   "Итак, - сказала она, - вы говорите мне поехать в Хоману и выйти замуж за вашего брата... стать его женой и родить ему детей...
   быть для него всем, чем я хочу быть для тебя".
   - Да, - сказал он резко. "Вот что я вам говорю".
   Она глубоко и неровно вздохнула. "Ты суровый человек, - сказала она, - и я хотела бы смягчить тебя. Но сделав это, я уничтожу то, что люблю".
   "Эйлин..."
   Она подняла заглушающую руку. - Больше нет, - сказала она.
   "Ничего от тебя, говорю. А теперь мне пора... пора собираться".
   Он смотрел, как она уходит. И когда она ушла, когда он стоял один на зубчатой стене, он медленно соскальзывал по камню и сидел, подобрав ноги, слепо глядя на свои колени.
   Позже Лиам пришел к нему в его покои. "Пойдем со мной, парень. Сейчас же".
   - С тобой?..
   Но Лиам не ответил. Он жестом пригласил Корина следовать за ним.
   Страница 187
  
   вывел его из камеры и тут же вышел из нее, собаки тащились за ним, а через мгновение Корин тоже ушел.
   Они полностью покинули Килор, проехав через мыс в сопровождении гигантских собак, а также Кири, пятно ржавчины и черного на фоне изумрудного дерна. Лиам вообще ничего не сказал ни о своих намерениях, ни о том, чего он ожидал от Корин; он просто ехал, погрузившись в молчание, и Корин ехал с ним.
   Наконец Лиам остановился. Перед ними возвышался покрытый травой холм, и Корин увидел на его гребне грубый каменный алтарь. Он думал, что они могут спешиться и подъехать к нему, но Лайам остался в седле. В его глазах была непрозрачность воспоминаний.
   "Это килеанн, это место", - сказал он наконец. "Старики Эринна, рожденные из прошлых веков. Тор священный, благословленный древней магией... разве ты не чувствуешь его, парень?"
   "Да, мой господин. Я знаю".
   Лиам посмотрел на тор. "Вот куда я взял Найла, когда он отправился из Эринна в Атвию...
   оставив свою сестру".
   Боль усилилась; он оставит дочь Лиама позади.
   Думая: Вы забываете, милорд. Найл ушел от нее, но позже к нему пришла Дейдра. Я не могу надеяться на то же самое.
   "Я был зол, парень... зол на Найла, на Дейдру...
   разозлился на себя. Лиам поморщился. "Я думал, что это пустая трата времени, что такой человек, как твой отец, должен был подчиниться велениям своей ели и обменять Дейдру на Гизеллу. Я видел то, что было между ними, так же ясно, как вижу то, что было между тобой и Эйлин. И я проклинал это, и их, и себя, потому что я знал, что мне придется покончить с этим. Он замолчал на мгновение, и ветер трепал его волосы. - Парень, мне тогда было не легче, чем теперь. И я это понимаю не лучше. Но я знаю, что это должно быть сделано.
   Найл многому меня научил, и ты напомнил мне".
   Лошадь затопала под Корином, который успокоил ее.
   посланно. -- Я совсем не похож на своего jehan. Хотел бы я быть таким, чтобы предложить ей лучшее, или что я первенец, поэтому я
   больше походил бы на Бреннана... - Он прервался. - Но даже тогда я ничего не мог ей предложить.
   - А ты слепой, парень. Лиам повернул свою лошадь.
   - Тогда пойдем. Однажды ты станешь королем вместо Алариха. Сейчас мы должны поговорить о торговле и договорах, пока у нас есть время.
   Корин молча последовал за ним, пока ветер дул вниз по склону.
   Пять
   Она была, подумал он, самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Сила ее очарования коснулась его, как коснулась всех мужчин, почти поглотив его разум. Но он знал лучше. Он знал ее: Улит из Ихлини, сестра самого Страхана.
   Корин сделал глубокий вдох и спешился перед дворцовыми ступенями. Мальчик взял свою лошадь. В одиночестве, в страхе, он столкнулся с волшебницей.
   Она стояла на самом верху лестницы. Она наблюдала за ним. И она улыбнулась. "Вы хорошо приехали в Rondule ".
   "Я?" Он заставил себя подняться на первую ступеньку.
   "Но, конечно. Разве вы не наследный принц
   Атвиа?"
   Второй шаг. - Это должен сказать Аларик.
   "Но конечно." Лилит все еще улыбалась. "H Аларик может."
   Корин помолчал, затем заставил себя подняться. "Странная вещь, чтобы сказать."
   Страница 188
  
   "Нет, когда вы видели его." На ней было синее, глубокое, насыщенное синее, опоясанное серебром и жемчугом.
   Крупные жемчужины неправильной формы, некоторые кремовые, некоторые серые, некоторые черные, с серебристо-голубым оттенком. Больше нанизало плетение ее косы.
   Ближе, еще ближе, пока он не увидел серебряные кончики ее ногтей; грязные веки. Жуткая молодость черт лица и формы.
   Эта женщина соблазнила моего су'фали.
   Корин смотрел на нее, пока поднимался. Он начал недо-
   325
   326 Дженнифер Роберсон стоять как. Лирлесс, у Лана не было шансов. Ее сила была проявлена.
   Лилль улыбнулась: "Я вижу, ты принес свой Хр".
   Кто-то, что-то коснулось ледяным кончиком пальца его позвоночника. Ему не понравилось, как Лилит посмотрела на Кири. Чтобы сменить тему, он сказал: "Мой jehan сообщил, что я приеду".
   - Нет, - сказала Лилит. "Я уже знал."
   Он резко остановился. Он был всего на три шага ниже ее.
   Она была молода, он видел, действительно молода. Не старше. Не возраст, маскирующийся под молодость. Ему достаточно было сравнить ее с Эйлин, чтобы понять, что колдовство действительно было мощным.
   Это не только дало ей иллюзию молодости и красоты, но и то, и другое в полной мере. Секер был безжалостным богом.
   Как ни странно, он вспомнил историю Бойна. Сказка о сор-
   cerer стать богом. Воспоминание заставило его вздрогнуть.
   Лилит улыбнулась. Она спокойно стояла на вершине ступеней, ничем не выдавая своей силы, но все же показывая ее. "Нет сомнений, кто вас породил".
   Он слышал это раньше. Он и Кили оба унаследовали
   цвет лица Найла - голубые глаза, каштановые волосы, светлая кожа -
   и сходство в строении лица, но ни один из них не претендовал на его телосложение. Кили была высокой для женщины, но не более того;
   он сам считался невысоким из-за своего наследия Чейсули, его рост был меньше шести футов. Бреннан и Харт превзошли его по диапазону частот.
   - И, несомненно, кто вас породил.
   Лилит рассмеялась. - А ты хорошо знал Тинстара?
   "Только по репутации".
   "С ним это все, что нужно".
   Ее тон был немного прохладнее, ее черные глаза стали более оценивающими; Конну очень не нравилось ощущение осуждения. Было достаточно плохо, когда это делал его отец; хуже, когда их делает Ихлини.
   "Лиллит..."
   - Войдите, - резко сказала она. "Есть вопросы для обсуждения и лучшие места для их обсуждения".
   Он хотел отказать ей, бросить ее и уйти куда-нибудь.
   где она не могла коснуться его, даже глазами. Но врожденное чувство самосохранения и желание играть
   ГОРДОСТЬ PitMCES 327
   игра очень тщательно удерживала его от того, чтобы он не выпалил.
   Это была Атвиа, а не Хомана. Лиллитб долгое время была легкой женщиной Аларика и вдобавок Илини;
   ее влияние уже было бы хорошо установлено. Пока он не узнает лучше, как обстоят дела, ему не место придираться.
   По крайней мере, до тех пор, пока причина не будет ясно указана. Он последовал
   Лилит молча.
   Она отвела его в отдельную комнату в самом сердце дворца. Слуги, мимо которых они проходили, быстро поклонились
   Страница 189
  
   Лилит, но наблюдала за ним с любопытством. Он задавался вопросом, как Лилит узнала, что он придет; он задавался вопросом, если она не сделала, и просто сказал, что она была. В основном, он задавался вопросом, как ему удастся продержаться год.
   "Здесь." Лилит указала на резной стул с высокой спинкой.
   Комната была затененной, без окон, освещалась только подсвечниками. Большинство из них не горело, как и камин.
   Он приглушил цвета гобеленов и лишил комнату гостеприимства.
   Он сел. Кири заняла ее место у его ног, сев
   жестко перед его ногами. Она смотрела на женщину в-
   осторожно, когда Лилит налила вино.
   Корин покачал головой, когда ему предложили чашку. Лилит не сняла его. "Дурак часто испытывает жажду".
   "Но по крайней мере дурак будет жить".
   Она мельком взглянула на Кири. Она улыбнулась. "Ты дурак, Корин. Почему я должен опускаться до отравления, когда у меня есть другие средства? И почему, если уж на то пошло, я должен желать лишить тебя жизни? Ты полезнее для меня живым".
   "Полезный?" Лилит все еще держала чашку; он смотрел на нее поверх обода.
   Она ответила не сразу. Вместо этого она смотрела на мысль-
   полностью на чашке, которую она держала, как будто обеспокоена его отказом. Она поднесла его к своим губам, отчетливо отхлебнула, чтобы он мог видеть, что она действительно пила вино. А затем лениво - как будто это было не более чем запоздалой мыслью - она опрокинула чашу и вылила вино.
   Корин дернулся обратно в глубь кресла, пытаясь избежать потока. Даже Кири уклонился в сторону. Но там
   328 Дженнифер Роберсон была не нужна. В воздухе, когда вино выливалось из кубка, оно превращалось в клубки лавандового дыма.
   "Не нужно заботиться о нежелательном пребывании.
   должен, - невнятно сказала Лилит и бросила чашку Корину.
   Он поймал это, как она и хотела, а затем проклял себя за то, что последовал ее примеру. Он перегнулся через край стула, чтобы поставить чашку на пол; пока он протягивал руку, чаша начала меняться.
   В ужасе он отдернул руку. Но чаша следует
   мычал. В его руке серебро расплавилось, преобразовалось в браслеты на его плоти. Выругавшись, он попытался отбросить серебро, но оно образовало жесткую манжету вокруг его запястья. Бесшовная блестящая дужка.
   "Я буду очень откровенна", - тихо сказала Лилит. "Если бы я хотел тебя, я бы взял тебя. Ты ничего не можешь сделать".
   Его рука дрожала, а затем судорожно дернулась. "Сними-"
   Лилит покачала головой. "Пока я оставлю это. Это будет напоминанием, чтобы вы не забыли, кто здесь держит власть". Она отвернулась от него и подошла к ближайшему креслу, расправив синие юбки и устроившись на черных подушках. Она как будто не заметила, что он был прикован к серебряной манжете, не в силах смотреть на нее. "Я хочу, чтобы вы очень четко поняли, как обстоят дела в Атвиа".
   "Леди, я знаю" Он сжал руку в кулак и взмахнул ею в воздух, демонстрируя сияющие кандалы.
   "Хороший." Лилит улыбнулась. "Я не собираюсь отнимать у вас ваше право по рождению".
   Он нахмурился, прежде чем смог это скрыть.
   "Нет, - сказала она, - зачем мне это? Ты внук Аларика, родственник Осрика, Тома и Кио и всех лордов до них. Я была бы дурой, если бы
  
   лишил Атвию ее законной крови".
   - Тогда почему ты здесь?
   - Потому что мне приятно быть здесь. Тон Лилит был мягким.
   - Тебе понравилось соблазнять Хрлесса Чейсули?
   Черные глаза блеснули. - Лан снится мне?
   - Не больше, чем я, Ихлини. Он пытался не обращать внимания на серебро на запястье. Но было холодно, так холодно.
   "Какова твоя цель? Почему ты остаешься с Алариком? Если ты говоришь на A PRSM WPftWCES 329
   правду о моем наследстве, ты должен знать, что я не хочу, чтобы ты был здесь".
   "К тому времени, как ты унаследуешь это царство, я буду здесь не нужен".
   "Лиллит..."
   - Мы должны поговорить о будущем, Корин, - тихо сказала она, легко перебивая его. "Аларик - старик. У него ума не хватает. Атвия страдает от отсутствия сильной руки у руля. Если что-то не сделать, Атвия падет перед теми, кто захочет завоевать ее и забрать себе".
   Он нахмурился. "Кому было бы выгодно завоевать
   Атвиа? Царство должно быть верным Хомане".
   "Лиам моментально захватил бы остров, если бы знал о слабости Аларика. Это не имеет ничего общего с Хоманой;
   Атвиа и Эринн сражались годами".
   Это он знал достаточно хорошо. Но он покачал головой.
   - Нет. Я думаю, Лиам...
   "Нет." - прямо сказала она. - Ты не думаешь. Ты совсем ничего не знаешь о Лайаме, встретившись с ним только вчера.
   "Мой/каан..."
   - Твой отец не видел Лиама двадцать два года.
   - прямо сказала Лилит. "И даже тогда он знал его как
   Принц Эринна, а не сам лорд. Власть меняет мужчин. Сила изменит тебя, - сказала она хладнокровно, без лишних эмоций, выражаясь так, как мог бы говорить его отец.
   Он обнаружил, что ему это не нравится; Лилит была врагом. "Я не буду тратить свое время, пытаясь убедить вас, что Лиам имеет в виду вред Атвиа", - продолжила она. "Ты никогда не поверишь мне.
   Но я скажу так: если сильный человек не займет трон, Атвиа падет. Если не Лиаму, то кому-то другому, - она сделала паузу, и ее тон стал приглушенным, - в мире есть другие миры, помимо тех, которые мы знаем.
   Это было странное заявление. Для Корина мир состоял из нескольких королевств: Хомана, Солинда, Эринн, Атвия, Эллас, Фалия, Каледон и Степи. В детстве он выучил понемногу их всех. Других названий не было.
   - И ты хочешь, чтобы я занял трон. Сейчас. Досрочно.
   Пожимание плечами Лфлита было красноречивым. **Времени Аларика осталось мало.*
   "Тогда зачем осаждать это?"
   "По причинам, которые я назвал".
   "Нет, - решительно сказал он, - должно быть что-то еще".
   Он схватил заколдованное серебро левой рукой, чувствуя дезориентирующую атмосферу в дополнение к ледяному прикосновению, и попытался открутить его. Но серебро было твердым, негибким, обнимавшим его запястье так же крепко, как ленты обтягивали его руки.
   "Это послужит вам," сказала она. "Сейчас займите трон, подтвердите свои права... убедитесь, что Атвиа понимает, что вы - господин. Не дайте людям шанса поддаться влиянию иностранцев".
   Иностранцы. Она снова говорила о внешних угрозах. И все же, насколько ему известно, там не было иностранцев; мир состоял из восьми миров, которые он уже назвал. Четыре из них были Page 191
  
   часть пророчества.
   Но это была Лилит. - Вы лжете, - коротко сказал он.
   "Ты Ихуни, и ты лжешь, и я не хочу участвовать в твоих планах".
   - Но ты отвечаешь за Атвиа, Корин.
   Она была такой хладнокровной, такой спокойной, такой уверенной в своем влиянии.
   - Пока нет, - твердо ответил он. "Аларик остается господином до самой смерти, а я возвращаюсь домой через семь месяцев".
   "Аларик умрет в течение семи недель", мягко сказала Лилит. - Если, конечно, я не предпочитаю, чтобы это было семь дней или, может быть, семь часов.
   Корин выругался, вставая со стула. сер-
   Вер был тяжелым на его запястье, тяжелым и холодным, ненужным балластом для его духа. - Так помоги мне, Ихлини, я сейчас же пришлю тебя из Атвиа...
   Лилит тоже встала. Они стояли лицом друг к другу на пространстве не шире пяти шагов, зная века раздора.
   Корин нахмурился, глядя на нее. Он очень хотел спросить совета у Кири, но их связь была заблокирована близостью Лилит. "Что ты хочешь?" он спросил. "Чего ты хочешь, Ихлини? Моего сотрудничества? Ты знаешь, я никогда его не отдам. Моего ухода? После смерти Аларика царство принадлежит мне, где бы я ни был. руку и занять трон;
   331
   НАЧАЛЬНИК PitWCES
   ты намекаешь, что уберешь Аларика с моего пути. Сговор?
   Нет. Я никогда не буду мириться с его смертью. И все же мне интересно
   ... Интересно, если я откажусь, если я пойду, служит ли это какой-то неизвестной цели Ихлини? Ты говоришь мне остаться и занять трон только потому, что знаешь, что просьба заставит меня уйти?"
   Лилит рассмеялась. "Я смутил тебя, Корин?
   показать тебе двустороннее зеркало?"
   "Ты показываешь мне извращенность своей расы", - возразил он. - Думаешь, я буду тебя слушать?
   "Если я захочу говорить, вы это сделаете". Лилит махнула рукой, и дверь распахнулась и ударилась о стену.
   - Простые трюки, - насмешливо сказала она ему. "Старые боги позаботились о том, чтобы ихлини не могли использовать большую часть колдовства против своей родственной расы, но некоторые небольшие силы остались".
   - А Асар-Сути? он спросил. - Обещает ли он божественность в обмен на рабство?
   На мгновение, только на мгновение цвет Лилит изменился.
   А потом она улыбнулась, расправляя юбки, и жестом пригласила его уйти. - Слуга покажет вам ваши покои.
   Слуге ничего не оставалось делать с наплечными сумками Конна, кроме как вынимать содержимое и складывать его в сундуки и бочки. Корин, молча наблюдая, понял, что в нем мало что указывало на его ранг. Он ушел из Муджхары с небольшим количеством вещей; в сложившихся обстоятельствах он не хотел ехать
   с багажным поездом. Теперь он зависел от Аларика в таких вещах, как дополнительная одежда, и ему это не нравилось.
   Если бы я подумал об этом, я мог бы спланировать более тщательно, сказал он Кири, а затем вздрогнул от вмешательства в связь. Присутствие Лилит было повсюду в замке, наполняя даже стены смрадом колдовства. Снаружи, на большем расстоянии, стр. 192
  
   он не сомневался, что связь восстановится, но в стенах замка он был отрезан от своего лира во всем, кроме физического контакта.
   Слуга поклонился. Корин, едва заметив, мгновенно направился к Кири. Он сел на медвежью шкуру у кровати и взял лисицу на руки. Ей было 332
   теплый, живой, ласковый, но ему очень не хватало их внутреннего диалога, той связи, которая давала ему возможность изменять свой облик. Он чувствовал себя лишенным половины своей личности. "Боже, Кири... Я так одинок".
   Нагнувшись, она прижалась мордой к его шее. Он почувствовал холодный нос, теплое дыхание; почувствовал ее знакомый мускусный запах. Яркие янтарные глаза, казалось, говорили ему, что все в порядке, но это только делало его еще более беспокойным и неловким. Внезапно Кири показался не более чем ручной лисой, не более чем домашним животным. Это сделало его сердитым, обиженным, беспокойным; это лишило его чувства собственного достоинства, столь важного для Чейсули.
   Это то, что было уке для моего джехана? Lirless все эти годы, отчаявшись когда-либо узнать магию нашей расы
   . . . Корин вздрогнул. Боги, я не мог этого вынести. . .
   это достаточно плохо, и я знаю, что это временно.
   На ее меху блестел серебряный браслет. Он почувствовал, как его пальцы сжались, сжались, сжались в кулак, пока ему не захотелось разбить его о ближайшую стену. Не имело значения, что он раздробит нежные кости; он хотел только избавиться от оков, которые наложила на него Лилит.
   - Цепи нет, - сказал он вслух. "Цепи нет, но этого более чем достаточно".
   Он перевернул руку, обнажая нижнюю часть руки. Серебро было цельным, без швов; прочное металлическое кольцо. Корин вытащил нож, просунул кончик лезвия под манжету и неуверенно приподнял. Дужка была очень плотной, не оставляя места для лезвия. Сталь царапается по серебру; легкое покалывание подсказало ему, что он нарезал волосы вместо металла.
   Дверь распахнулась.
   Корин, сидящий на полу с Кири на коленях и
   нож в руке, готовый отослать слугу. Но когда он поднял глаза и нахмурился, то ясно увидел, что женщина вовсе не служанка.
   Чейсули было первое слово, которое пришло ему на ум. А потом еще: jehana.
   Корм сказал это вслух. А потом неловко вложил нож в ножны и встал, сбрасывая Кири с колен.
   Он думал, что подготовился к встрече.
   ГОРДОСТЬ OFPsmcES 333
   Во время путешествия из Хондарта он каждую ночь на своей койке тщательно обдумывал, что он скажет и сделает, когда увидит Гизеллу. Но теперь, увидев ее, он вообще ничего не мог сделать.
   "Кто из них ты?" она спросила. - Какого сына он посылает?
   На мгновение его язык молчал. Узнав о сумасшествии Гизеллы от своего отца, дяди и других, он примирился с бессвязностью, блуждающим остроумием, возможно, даже с истериками. Но не такая ясность.
   Никогда такой лаконичности.
   - Корин, - сказал он хрипло. "Третья дочь его детей".
   - Моя тоже, - сказала Гизелла. - Мой тоже, Корин.
   Он судорожно вздохнул. Он привык к изуродованному лицу отца даже под повязкой; к износу, вызванному беспокойством и опытом его прошлого. И каким-то образом Корин неосознанно передал большую часть этого Гизелле, ожидая увидеть на ее плоти идентичные знаки.
   Но их не было.
   В свои тридцать девять она не обладала такой жуткой юностью, как Лилит, но она была и не такой, какой она была .
  
   Корин экс-
   рассчитывал. Она была явно Чейсули; Атвиан был не-
   видимый. Черные волосы были убраны с ее лица, обнажая вдовью пику, придававшую ее чертам странную элегантность.
   В ее завитых косах не было ни намека на серебро, ни следа возраста. Ее плоть была тугой и темной, нетронутой, если не считать тонкого узора по краям желтых глаз. Самое поразительное, что, родив две пары близнецов, она сохранила стройность, присущую женщинам Чейсули. И она, безусловно, претендовала на эту позу.
   Корин и Кили были Найлом; теперь он увидел Бреннана и
   Харт.
   - Джехана, - сказал он снова и пожалел об этом.
   - Джехана, - передразнила она, закрывая за собой дверь.
   "Да, я твоя джехана. Гизелла из Атвии; Гизелла, королева Хоманы".
   - Да, - осторожно сказал он, опасаясь ее настроения.
   "Я приказал начать упаковку".
   Он моргнул. "Упаковка?" Он чувствовал себя дураком, проклиная себя за неспособность сказать больше одного слова.
   334 Дженнифер Роберсон
   Гизелла улыбнулась. "Пришло время мне снова стать женой моего мужа".
   - Жена... - Он остановился, глубоко вздохнул, стараясь, чтобы его тон не изменился. "Тебе нет места в Хомане".
   "Тогда я сделаю один." Желтые глаза на мгновение блеснули; он вспомнил о Бреннане и Лане. Преда-
   тор выслеживает свою добычу. Гизелла, наблюдая за ним, рассмеялась.
   - Тебе сказали, что я сумасшедший.
   Корин быстро угасал. - Да, - наконец сказал он прямо, отказываясь от дипломатии.
   - Ты думаешь, я сумасшедший?
   Она выжидающе ждала, явно не обиженная
   он мог бы сказать, что верил в нее. Интересно, что бы он сказал, если бы все узнали, что он сумасшедший?
   "Все я знаю." - медленно сказал он, - это то, что вы пытались отдать всех нас Страхану.
   - Это доказательство безумия? - спросила Гизелла. "Это было не то, чего хотел ни Ниалл, ни кто-либо из Чейсули, но меня это почти не злит. Это делает меня врагом".
   "Ты?" Он уставился на нее. - Ты враг?
   - Могу я отдать тебя Страхану сейчас? Она смеялась.
   "О, нет, нет. Это время прошло. Я лучше оставлю тебя".
   Это понравилось Корину не больше; он представлял себя собачкой на ее поводке. Или лиса в клетке.
   Он посмотрел на
   Кири беспокойно, желая, чтобы они могли поговорить.
   Жизелла вошла в комнату почти лениво, играя с поясом, обхватывающим стройные бедра и спускающимся с ее юбок. На ней был красный, глубокий, насыщенный красный цвет с рубинами в серебряной оправе. - Это время прошло, - повторила она.
   "Настало время мне встать рядом с Найлом... разделить постель с мужем". Она резко повернулась, застигнув его врасплох. "Чтобы выслать эту шлюху из моего дома".
   Гнев поднялся мгновенно. "Дейдра - моя джехана. Ты не назовешь ее шлюхой".
   Он никогда и никому не заявлял, что Дейдра - его мать. С детства внушали, что
   Страница 194
  
   Дейдра была кровной матерью только Мейв; что она не чейсула, а мейджа, не царица, а возлюбленная
   PKIDE или ПРИНЦЫ 33S
   Муджхар. Линия происхождения была слишком важна, чтобы ее можно было скрывать или использовать даже среди чейсули;
   все дети Ниала знали, что Гизелла - их мать. Но теперь он не станет требовать ее.
   - AfeyAfl, - сладко сказала Гизелла. ^Мейджа, тогда, если хотите. Это ничего не меняет. / Королева Хомана. / являюсь
   Жена Ниала. Я мать его детей и намерена занять свое место".
   "У него никогда не будет тебя". Он был непреклонен в своей уверенности.
   "Закон Хоманана сделает его". Глаза Гизеллы были прикованы к Кири: "Я предстану перед Хоманским советом и буду отстаивать свое дело". Голос у нее был тихий и ровный. "Я - забытая жена, забытая королева, которую удобно отвергли во имя похоти Найла. Я родила ему четверых здоровых детей, трое из которых сыновья, и смиренно перенесла изгнание, не думая возразить". Ее глаза были устрашающе дикими. "Но теперь я устал от такого обращения. Я
   желать лучшего. Я желаю места, на которое имею право, привилегий моего положения, уважения и почета моего мужа. Ее веки полузакрыты, но он увидел желтый блеск. дети."
   "Убирайся." Его трясло. "Выйди из моей комнаты.
   Идти. Я не хочу иметь с тобой ничего общего...
   "Но ты делаешь." Гизелла стояла перед ним. - Да, Корин. Ты хочешь любить меня. Ты хочешь, чтобы я любил тебя в ответ. Ты хочешь мать, джехану. Ты хочешь чейсулу для своего джехана.
   Вы хотите, чтобы в вашем мире все было правильно, чтобы вы могли снова чувствовать себя хорошо. Вы хотите знать, что все эти годы не прошли даром; что действительно, твоя мать любит тебя. И любил бы тебя больше, если бы твой отец позволил это. Если бы он не отослал меня ради эринской принцессы".
   - Ты бы отдал меня Страхану...
   - Какой еще у меня был выбор? Ее крик остановил его. "Какой выбор, Корин? Лилит вырастила меня. Лилит сформировала меня. Лилит сказала мне".
   - Уллит - это Ихлини, - натянуто сказал он. "Что вы ожидали?"
   "Я ожидала - и получила - любви", - сказала ему Гизелла.
   336 Дженнифер Роберсон
   "Это то, что она дала мне. Это то, что дал мне мой отец. Во имя этой любви я сделал то, что мне сказали".
   "В Страхан..."
   Гизелла отвернулась. - Я была сбита с толку, - мягко сказала она.
   "Сбит с толку, напуган - так напуган". Она скомкала серебряный пояс так, что звенья впились в ее плоть.
   "Я сделал то, что
   было сказано."
   Корин долго и пораженно смотрел на нее. А потом он отступил. Обняв себя, он попятился, Зная, что сбит с толку.
   И, возможно, в равной степени боятся.
   "Идти." Он уставился в пол. "Просто иди."
   Она ушла. Он слышал звон серебряных звеньев, грохот сталкивающихся рубинов, шорох тяжелых юбок. Он услышал, как дверь закрылась. А потом он был один.
   Наедине с недоумением.
   Шесть
   Аларих из Атвии действительно был стариком, хотя Корин и не знал, насколько. Несколько лет Страница 195
  
   ему было больше шестидесяти, и все же он казался намного старше. Его волосы были белыми. Его тело было разбито параличом. Когда Корин сравнила его с Лиамом, но младше Аларика на четырнадцать лет, контраст был поразительным.
   И как-то пугающе.
   Его позвали к дедушке в один из массивных залов. Он немедленно ушел из уважения к вежливости, которой его научили Дейдра и Найл, но ему это не понравилось. А теперь, лицом к лицу с мужчиной, это ему нравилось еще меньше.
   Старик, старый король представлял собой груду костей в огромном кресле. Богатая ткань украшала кости, но она не скрывала ни хрупкости его плоти, ни хрупкости его духа. Потеря многих зубов изменила линию рта и челюсти. Плоть над носом истончилась, так что он был немногим больше, чем тонкий, как лезвие, клюв, торчащий из впалого лица. Его карие глаза были слезящимися, почти поглощенными опущенными веками, и от него пахло коварным разложением.
   Одна рука безапелляционно вытянулась, указывая на место перед троном. "Здесь!"
   Неловко подошел Корин. Даже несмотря на то, что Кири защищал одного тега, он хотел уйти.
   "Здесь!"
   Корин остановился перед троном. Рука с жестким пальцем была немногим больше, чем натянутая истонченная кожа.
   337
   338 Дженнифер Роберсон над костью. Он мог видеть темные пятнистые пятна и узловатые сухожилия под плотью.
   "Здесь." Рука наконец опустилась.
   Корин ждал. Он не мог придумать, что сказать, что сделать, кроме как заставить себя не смотреть.
   И вот он посмотрел себе под ноги Аларика, желая себе чего-нибудь...
   где но где он был.
   "Гизелла говорит, что ты мой внук".
   "Да."
   "Посмотри на меня, мальчик! Скажи мне, что ты видишь!"
   Вздрогнув от крика, Корин посмотрел на мужчину. "Мой господин?"
   - *Милорд, - передразнил Аларик. "В самом деле, мой господин!
   Скажи мне, что ты видишь?
   Недолговечная любезность Конна исчезла; он не любил этого человека. - Я вижу смерть, - рявкнул он.
   "Смерть, распад.
   разочарование и гибель человека".
   "Расскажи мне, что ты видишь!"
   -- воскликнул старик Корин. -- Человек, убивший свою чейсулу... человек, погубивший его дочь... . .
   человек, который переспал с ведьмой Ихлини в обмен на маленькую власть!"
   "Какая сила?" - спросил Аларик. "Какой силой я обладаю? Атвиа? Нет. Колдовством? Нет. Контроль над моим разумом и телом? Нет! Лилит украла их все".
   Корин нахмурился. Это было не то, чего он ожидал.
   Аларик всегда работал с Лилит, пытаясь повлиять на падение Хоманы. - Что посеешь, то и пожнешь, - коротко сказал он.
   Аларик рассмеялся, хотя этот звук был не похож ни на один другой.
   Страница 196
  
   Корин когда-либо слышал. И слезы бежали из его глаз.
   "Семя моего разрушения было посеяно много лет назад, - сказал он. "Более сорока, когда Лилит впервые приехала в Атвию".
   "Ты должен был отослать ее".
   "В то время она служила цели". Опущенные губы Аларика расплылись в пародийной улыбке. "Я дал ей свободу. Я дал ей силу. Я дал ей все, что она хотела, и добровольно. Не было никакого принуждения. Она не использовала ко мне никакого колдовства. Он 339
   ГОРДОСТЬ
   наклонился вперед, кашлял; слюна потекла изо рта. "Я даже отдал ей свою дочь".
   - А теперь она хочет твой трон. Корин попытался скрыть отвращение на лице.
   "Лиллит занимает трон во всем, кроме имени". Старик глубже вжался в огромный стул, вцепившись тонкими руками в подлокотники. "Она больше не управляет через меня. Теперь она хочет тебя".
   Холод исходил от серебра на его запястье и охватывал все его тело. "Нет,"
   - сказал Корин. "Ты думаешь, я бы поддался ей? Я не такой, как ты".
   "Но я в тебе". Аларик снова улыбнулся. - Скажешь ли ты мне, что в тебе нет честолюбия? Нет стремления к власти? Нет нужды управлять другими людьми?
   "Грандсир..."
   - Скажешь ли ты мне, что не хочешь этого? Тон Аларика, хотя и ослабленный возрастом, сохранил достаточно высокомерия и злобы, чтобы остановить протест Корин. "Ты будешь стоять там, кровь моей крови, и скажешь мне, что не мечтаешь удержать Львиный Трон?"
   Потрясенный, Корин уставился на него.
   - Да, - сказал Аларик. "Да... я знаю, что ты чувствуешь.
   Потому что я это чувствовал. . . / желал этого... Я даже мечтал об этом. Нам лучше знать, вам и мне. В этом мире есть нечто большее, гораздо большее, чем мелкие островные королевства. Есть такие места, как Хомана".
   - Вы отвратительны, - сказал Корин. "Отвратительный старик, купающийся в смраде своей смерти. Атвиа будет моей после твоей смерти, потому что я твой внук, а не потому, что мне это нужно..."
   "Но вы делаете. Вы делаете." С большим усилием Аларик схватился за подлокотники и вытащил себя из кресла. Он был сгорбленным, скрюченным, разбитым. Но пламя его ненависти пылало. "Она истощает меня
   ... истощает меня, чтобы накормить Жизеллу
   ... чтобы заменить ее запутанные умы. Как только это будет сделано, я умру. И тогда она обратится к вам".
   "Грандсир..."
   - Она собирается отправить Гизеллу в Хоману, - твердо сказал Аларик, - где увидят, что она не сумасшедшая, совсем не сумасшедшая, а всего лишь жертва страсти Найла к Дейрдре Дженнифер Роберсоа.
   Эринн. И поскольку есть гоманские законы, регулирующие права мужей и жен, жизни королей и королев, они заставят его вернуть ее. . . они снова сделают ее королевой, не зная, кто она такая". Слезы потекли по его лицу. "Моя прекрасная, взбалмошная дочь. . . ."
   "Грандсир". На этот раз Корин победил Аларика. "Я тебя понимаю? Лилит использует тебя, чтобы восстановить разум Гизеллы?"
   Аларик постучал себя по голове: "С каждым днем она становится все пустее..."
   Лилит рассмеялась. - Так и есть, старик. Я думаю, твое время уходит.
   Корин развернулся, когда Аларик согнулся и упал обратно в кресло. Лилит стояла в открытом дверном проеме, держась одной рукой за дверь, а затем захлопнула ее.
   Верхняя губа Кири приподнялась. Хэклз поднялся, Корин не мог дотронуться до нее через связь, но в этом не было необходимости; то, что они оба чувствовали, было очевидным, не требующим размышлений.
  
   станция.
   "Старик, - сказала она, - ты недовольна своей судьбой?"
   Аларик что-то пробормотал.
   "Чёрт возьми, - сказала она, - ты знал, что до этого дойдёт".
   Старик беспокойно зашевелился в кресле. Напряжение между ними было ощутимым; Корин хотел попятиться, полностью покинуть зал, не желая участвовать в этом.
   "Старик, - сказала она, - это было то, чего ты хотел. Чтобы твоя дочь выздоровела".
   - Жизелла, - прошептал Аларик, и слезы потекли по его лицу.
   Лилит посмотрела на Корин. - Он спросил, - сказала она. "Он умолял меня: вылечить его дочь. Восстановить ее разум, чтобы он мог видеть женщину, которой она могла бы быть, если бы он не уничтожил ее мать".
   - Я знаю эту историю, - хрипло сказал Корин. "Аларик выстрелил в нее с неба. Бронвин была в форме ели, ворона, и он выстрелил в нее с неба".
   "Не зная, что это была она", тихо сказала Лилит. Ее руки были сложены в темно-зеленые юбки, скрывающие ногти с серебряными кончиками. "Незнание падения лишило бы рассудка его нерожденную дочь, чье рождение было так грубо
   A Pmw w PRWCES 341
   Ее глаза были устремлены на Аларика, сгорбившегося бесформенного на троне. - Он умолял меня, Корин: вылечить его дочь.
   Корин сглотнул желчь, щекочущую горло.
   "На сколько долго?" он спросил. "Как долго это будет продолжаться?"
   Лилит пожала плечами. "Как только Аларик умрет, разум умрет. Сила не безгранична. Гизелла станет тем, кем она была с момента своего рождения".
   - Сумасшедший, - сказал Корин.
   "Мы все немного сумасшедшие". Лилит подошла к трону.
   Она положила руки на голову Аларика. "О, мой господин, я
   обещай, что боль прекратится. Через день, два, три ты уже не будешь знать его имени. Вы будете знать только бессмысленность".
   "Зная, что она сойдет с ума, вы отправляете ее в Хоману".
   Лилит едва взглянула на Корин. "Будет приятно побеспокоить NiaU".
   Под ее рукой Аларик пошевелился. И Корин, глядя в лицо приближающемуся безумию, понял, что больше не может. Он повернулся и быстро вышел из зала вместе с Кири рядом с ним.
   Смех Лилит последовал за ним. "Добро пожаловать в Рондуле".
   Вместе с Кири он покинул замок. Он игнорировал слуг, которые спрашивали, как они могут служить ему; проигнорировал стоявших у ворот солдат, которые предложили привести ему лошадь. Он проигнорировал их всех, слишком стремясь сбежать из замка, и вообще ничего им не сказал. Он вышел из ворот, из стен, из Рондуля совсем, взобравшись на мыс. К вершине драконьего черепа.
   Он закрыл глаза и изо всех сил потянулся к магии земли. И когда он кувыркался вперед, вздымаясь
   Чтобы наполнить свои кости силой, он призвал свое второе "я".
   А теперь... Его глаза распахнулись.
   Больно. Больно. Возможно, близость Уллита исказила силу, а возможно, что-то еще. Но изменение формы было медленным и вялым, причиняя боль костям.
   Страница 198
  
   Он задохнулся. Он упал, встав на колени на траву, и попытался
   342
   Дженнифер Роберсон Помешать боли. Но оно надвигалось на него волнами, как будто намереваясь не дать магии земли добраться до него.
   Кири-Кири-Кири-
   Он закашлялся, затем его вырвало, когда его живот скрутило. Он почувствовал, как изменение формы началось, затем остановилось, затем поколебалось, затем отступило, только чтобы попытаться снова. Кем он был, он не мог сказать, зная только, что, если так будет продолжаться, он больше не будет
   Конн вообще, а кто-то другой. Что-то другое; зверь вместо человека. Или что-то еще хуже.
   Он вскрикнул, услышав эхо жуткого визжащего воя. Пот ослепил его, исказив зрение. Стоя на коленях на газоне с раскинутыми руками, царапая грязь пальцами, он увидел серебро на своем запястье. Бесшовные кандалы Лилит.
   Мышцы завязаны. Тесно. Спазм. Изменил форму, потом снова изменил.
   На этот раз Корин закричала.
   Кири.
   Здесь.
   Кири.
   Здесь. Ее нос прижался к его шее.
   Лир-
   Я здесь.
   Он был жестким. Он болел. Плоть, мышцы, кости - все ныло от непрекращающейся боли. Не ослепляющая, кричащая боль, а глубокая боль тела, израненного изнутри и снаружи. Корину казалось, что кто-то растянул все его мускулы и скрутил их вокруг костей древнего человека, чтобы полностью сформировать новый.
   Или он был новеньким?
   Он пошевелился. "Лир..."
   Вот, сказала она. Здесь.
   Он открыл глаза. Мир снова стал миром, хотя он и не мог говорить за себя. Он лежал на боку, скрестив руки и ноги, и в шоке смотрел на женщину.
   Гири, скорее. Она сидела недалеко, в серой шерстяной юбке и блузке, кожаной накидке, сапогах. И обнажила нож в руке.
   ПРИНЦИПЫ 343
   Корин замялся. Она не растворилась в воздухе. Она осталась сидеть и молчала, настороженно наблюдая за ним.
   Он попытался пошевелиться и обнаружил, что это невероятно болезненно. Грит-
   стукнув зубами, он заставил руки и ноги выпрямиться. Это вызвало у него шипение дискомфорта. Девушка, как он увидел, нахмурилась. Нож блеснул в ее руке.
   Он сглотнул. В горле пересохло. Даже зубы болят.
   Он облизал их, с облегчением обнаружив человека вместо волчьего. Он чувствовал себя полностью человеком. Но он знал, что не может быть уверен.
   "Я мужчина?" - спросил он и услышал карканье, донесшееся вперед. Это побудило его к движению, к которому его тело еще не было готово; он упал, задыхаясь, и пожалел, что не попытался. "Я мужчина?"
   повторил он; на этот раз слова имели смысл.
   - С двумя руками, двумя ногами и головой, - согласился джин.
   "Вы думали , что вы не могли бы быть?"
   Он вздохнул. - Да... да, был шанс. Он медленно сел, сжав челюсть от напряжения. и почувствовал, как он немного угас. Возможно, когда он встанет и начнет двигаться, все вернется на круги своя. Он посмотрел на гвозди, плавник-Страница 199
  
   герс, руки. Затем он коснулся своего лица.
   "Мужчина." сказала она ему твердо. - Кем еще ты можешь быть?
   Корин коснулся Кири, которая сидела так близко к нему. "Лиса,"
   он сказал ей. "Вот как этот, только собака вместо мегеры".
   Ее глаза сузились. Она была шатенкой, коричнево-
   глазастый. Некрасивая, непростая, хотя в ее чертах было что-то знакомое, а также какая-то сверхъестественная притягательная сила.
   Как ни странно, она напомнила ему Эйлин. - Так ты Чейсули?
   Он кивнул. "Да. Кири - мой Ар".
   После минутного размышления она сунула нож в ножны, прикрепленные к поясу. - Я слышала, как ты кричал, - сказала она. "Я слышал, как ты кричал. Поэтому я пришел посмотреть, в чем причина, и нашел тебя там, на земле, связанного, как новорожденного". Одна рука ненадолго легла на ее живот; этот жест был красноречивым, он многое рассказал Корину. "Но когда я нашел тебя, 344 Дженнифер Роберсон, я не увидел ничего, что причиняло бы такую боль. Ничего, кроме лисы, и она хотела только защитить тебя".
   Корин повел плечами, головой; согнутые руки. Все откликнулось, хотя остаточная боль осталась. "Я пытался принять форму ели, - сказал он. "Что-то мне помешало.
   Что-то исказило магию. Он посмотрел на нее внимательнее, увидев в ее глазах выражение, намекающее на настороженность и что-то близкое к страху. - Обещаю, я не причиню вреда.
   - Что-то может причинить тебе вред, - категорично сказала она, указывая на его запястье. - Это дело рук ведьмы.
   Корин улыбнулся. - Ты не ценишь Лилит?
   Девушка вздрогнула. * "Я скорее буду жить без нее".
   Она приподнялась с земли, вытряхивая серые юбки. "Недалеко отсюда есть башня... старая сторожевая башня, построенная, чтобы предупредить нас об эринских захватчиках... Но теперь она моя; ты придешь? Я думаю, тебе пригодятся остальные".
   Корин медленно поднялся, услышав хруст суставов и сухожилий.
   Он не мог припомнить, чтобы когда-либо чувствовал себя таким скованным и болезненным, даже после длительной тренировки рук с Хартом или Бреннаном, или даже против своего дяди.
   Она отвела его к башне на скале, возвышающейся над
   Хвост Дракона. Это был край мира; зазубренный, скалистый, обещающий смерть человеку, упавшему на него. Отсюда он мог видеть Эринн и палисады, обнажающие их белые как мел лица. Это заставило его подумать об Эйлин.
   Интерьер был чистым, выбеленным известью. Башня была круглой, поддерживая только второй этаж. А
   деревянная лестница была спрятана за дверью с шипами, ветром
   до верхнего этажа и выше, до крыши сторожевой башни. Там был стол, скамейки, сундуки и корзины с полевыми цветами. Также купол крошечного камина, где она, несомненно, готовила еду. Это был уютный, просторный дом, не похожий ни на один из тех, что он когда-либо знал.
   Она подала ему хлеб, сыр, эль. Ее имя было
   Сидра, сказала она ему; у нее была коза, несколько кур, она выращивала овощи, ткала ткань из шерсти на своем ткацком станке. В городе она торговала другими вещами, которые ей могли понадобиться.
   Он посмотрел на нее с удивлением. "Ты один?"
   345
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   "Да," сказала она; ее подбородок немного приподнялся.
   Страница 200
  
   "Почему? У тебя нет мужа"
   "Мужа нет."
   "И нет человека, чтобы защитить вас?"
   "Я защищаю себя".
   - Чем, этим ножом?
   - У меня есть еще меч, - четко сказала она, глядя на один из сундуков.
   Корин подумал о Кили, которая так гордилась своим умением обращаться с оружием;
   ее независимости. Но у Кили, подумал он, были веские причины для обоих. Она умела обращаться с мечом, луком и ножом, потому что ее научили братья и дядя. Как и оружейник ее отца до того, как Найл остановил его.
   - Сидра, - тихо сказал он, - что ты скрываешь от меня?
   Она вздохнула, глядя на стол и беспокойно вертя чашку. - Ни один мужчина не причинит мне вреда, - тихо сказала она. "Никто не знает, кто я такой, и мой отец позаботится об этом".
   "Почему?"
   Она подняла голову, чтобы посмотреть на него. "Я внебрачная дочь Аларика".
   Семь
   - Ублюдок Аларика? Корин удивленно посмотрел на нее. А потом он начал смеяться.
   Сидра была недовольна. Румянец залил ее щеки, а карие глаза заблестели; она хотела встать, но он потянулся и поймал ее руку.
   "Нет, - сказал он, - нет. Прости меня, я смеюсь не над тобой, а над положением". Он подавил еще один смех, хотя звук угрожал его горлу.
   "Сколько тебе лет, Сидра? Восемнадцать? Девятнадцать?"
   "19." Она убрала свою руку из его. "Почему ты спрашиваешь?"
   "Потому что ты мой су'фала". Он улыбнулся ее хмурому непониманию. - Тетя, - сказал он ей прямо. "Гизелла, твоя сводная сестра, также моя мать".
   На этот раз щеки Сидры не быстро покраснели, а полностью высохли. "Гизелла..."
   Она замолчала, глядя на него пустым взглядом, а затем отодвинула табуретку, чтобы встать и отойти от стола. -- Чейсули... да, сейчас
   Я вижу это. Сын Гизеллы - один из них. . . тебя зовут Корин?"
   Он подтвердил это кивком.
   Сидра вздохнула, рассеянно расчесывая каштановые волосы. Она не заплетала его, как многие другие женщины, а носила его, перевязав полоской кожи. В основном свободный, он свернулся к ее соскам. - Корин, - пробормотала она, - наследный принц Атвии.
   ... если ведьма позволит тебе его забрать. Она резко обернулась. - Ты ведь понимаешь, что она делает, не так ли?
   Ведьма? Ихлинская шлюха моего отца?
   346
   347
   ГОРДОСТЬ PKWCES
   Корин очень хорошо помнил, как выглядел и говорил Аларик. Ему было интересно, как много знает Сидра. - Я видел его только сегодня.
   - Тогда ты знаешь. Внезапно она снова села, прислонившись к столу. - Он был не таким, Корин, не всегда. О, да, я слышал все истории...
   у вас мало причин любить Атвиа или моего отца, но я
   клянусь, он не всегда был таким, каким ты его видишь. Это взяло ее"
   "Сидра..."
   - Я видела, - прервала она. "Я видел, что она сделала с ним, и что это значило, и я сказал ему. Я сказал ему, чтобы он отослал ее, чтобы она прекратила это, чтобы она не уничтожила его .
  
   известен. Я должна была считаться с ее властью над ним. Она слегка пожала плечами, потянув стройные плечи вперед; этот жест был красноречивым в знак ее беспомощности. "Лиллит приказала мне выслать меня из замка".
   - Вопреки желанию Аларика?
   Сидра тяжело вздохнула, невидяще глядя на свою чашку с элем.
   -- К тому времени у него уже не было желаний -- не было больше власти требовать их от нее. Но она не дура, она не колдула против меня и не пыталась убить меня. Нет. Она просто послала меня сюда...
   где я вдали от отца".
   Корин не мог примирить Алариха из рассказов своего отца и Аларика из рассказов девочки. "Прости меня, Сидра...
   но я не вижу мм так, как ты".
   "Нет." Она царапнула гвоздем по дереву и начертила праздный узор. "Нет, ты бы не стал." Она снова замолчала, затем бросила на него взгляд из-под тяжелых век. "Это было после того, как Жизелла отправилась в Хоману, чтобы выйти замуж за
   Муджхар. Лорд Атвиа, будучи одиноким без дочери, обратился к другим женщинам. Моя мать была одной из них. И от нее он произвел на свет дочь, которую назвал Сидра. Ее рот на мгновение скривился. - Моя мать умерла. Он принял меня. Не было никакого секрета моего рождения, но ему было все равно. Он любил меня и дал об этом знать".
   - Что произойдет, когда он умрет?
   Вопрос был жестоким, но она не избежала его. "Что еще, кроме этого?" она спросила. "Мне нет места в
   348 Преемственность Дженнифер Пауэрсофт. Моя мать была простой атвийской девушкой, красота которой ненадолго привлекла внимание лорда Атвии. Она была для него ничем. Когда-то, возможно, так и было, но Лилит покончила с этим. Сидра покачала головой. "Мне нечего предложить Атвиа".
   "Кроме ребенка, которого вы носите".
   Снова она увидела предательскую руку, распластавшуюся по ее животу. "Как ты-"
   - Ты сам отдашь. Он отчетливо повторил ее жест. "Я видел это раньше".
   Сидра отвернулась от него. "Это был один из моих любимых
   там гвардейцы. Теперь его нет - его отослала ведьма. . . но, по крайней мере, она оставляет мне ребенка".
   "На данный момент." Корин покачал головой. "Я вырос среди политических интриг, Сидра.
   Ублюдок ты, может быть, и ребенок, но в нем течет королевская кровь. Если это сын, что может удержать жителей Атвии от решения следовать за ним, а не за чужаком, который меняет свою форму?"
   Она смотрела. - Думаешь, это будет тебе угрожать?
   - Ты сам сказал, что Лилит позволила тебе оставить ребенка - по крайней мере, пока. Но как только он родится, и если это
   сын, что значит, она не возьмет его себе? Конечно, ей было бы легче контролировать ребенка, чем Чейсули, невосприимчивого к ее силе".
   - Иммунитет, - повторила Сидра. - Поэтому ты носишь ее браслет?
   Он забыл. Теперь, вспомнив об этом, он почувствовал жир на запястье. Холодно. Было так холодно.
   Уныло он покачал головой.
   Неожиданно Сидра улыбнулась. - Тетя, - весело сказала она, - мужчине старше меня.
   Он мог бы улыбнуться в ответ, но он думал о
   Эйлин.
   "Что это?" - спросила Сидра. - Что беспокоит вас, милорд?
   Это был первый раз, когда она использовала его звание. Это было принято, и что-то, к чему он
  
   вырос обвинять-
   с детства, но странно исходило от нее.
   - Корин, - сказал он. "Я думал о женщине".
   "Ах." Она кивнула, вздохнув. "Даже если я думаю о человеке".
   349
   ГОРДОСТЬ PRMCES
   Его рука затерялась в шкуре Кири, когда она сидела у его табурета.
   - Он знал, что там был ребенок?
   "Нет." Сидра налил еще эля и выпил. "Нет, он ушел до того, как я успел ему сказать. Прежде чем я узнал наверняка".
   - А если бы вы послали ему весточку сейчас?
   Ее глаза наполнились слезами. "Я не мог начать говорить, где он. Ведьма никогда не говорила мне".
   - А Аларик?
   Сидра быстро смахнула слезы, словно презирая их. - Сомневаюсь, что он знает. Сомневаюсь, что это его рук дело.
   - Я мог бы попросить его о тебе.
   Щеки Хоуп покраснели, а расширенные глаза заблестели.
   "Не могли бы вы?"
   - Я ничего не обещаю, - мягко сказал он ей. "Я спрошу.
   Но я сомневаюсь, что Лилит сказала бы мне что-то большее, чем она рассказала тебе".
   Сидра кивнула, глядя на руки, которые она сплела на коленях. "Все приветствуется".
   Корин встал. "Я должен вернуться. Я ушел несколько резко".
   Он все еще был неподвижен, все еще болел, но остальное пошло ему на пользу. "Я посмотрю, что смогу узнать, и сообщу вам, как только смогу".
   - О, мой лорд, спасибо!
   Корин пожал плечами и повернулся к двери башни.
   - Это меньшее, что я могу сделать после того, что ты для меня сделал. Кири пробежала мимо него в полдень.
   Стало поздно и темно; солнце скользнуло низко к небу и спряталось за стеной тяжелых туч. Ветер был ледяной.
   Сидра, стоявшая в дверном проеме, смотрела, как уходит Корин. "Остерегайтесь ведьмы".
   "Здесь я настороженно отношусь ко всему". Он поднял руку в прощальном жесте и отвернулся от нее.
   А потом резко остановился. "Почему бы не пойти со мной, Сидра?
   Спроси Аларика сам".
   "С тобой!" Она небрежно зевнула. - Я же говорил, как меня выгнали из замка!
   "На этот раз ты пришел по моему приглашению. Если Лилит снова захочет тебя выгнать, ей придется бороться со мной".
   Он протянул манящую руку. "Пойдем со мной, Сидра.
   Мы вместе подойдем к Аларику".
   350 Дженнифер Роберсон
   Она не колебалась. Она захлопнула дверь,
   сзади нее и побежал по тропинке, чтобы присоединиться к нему.
   Черные глаза Лилит сверкнули. - Ты дурак, - холодно сказала она.
   Они встретились с ней в одной из частных приемных палат.
   берс. Корин собирался немедленно отвезти Сидру в
   Аларику и почти удалось, но Лилит правила замком. Гвардейцы остановили их у лорда
   Дверь Атвиа. Вскоре по приказу Лулит их насильно сопроводили в комнату.
   Страница 203
  
   Корин не дрогнул под ее взглядом. Он был слишком зол: "Я, Лилит, внук Аларика и наследник престола Атвии. Если ты думаешь удержать меня от него, тебе лучше заново ознакомиться с преемственностью".
   - Он умирает, - прямо сказала она. - Ему осталось жить ночь или, может быть, завтра. Я могу придумать способ получше
   тратить свое время, чем приводить сюда ублюдков".
   "Я приведу того, кого выберу", - возразил он. "У нее здесь больше прав, чем у тебя".
   "Она была выслана из этого замка по велению отца..."
   - По вашему желанию, - резко сказала Сидра. "Почему бы мне не повидаться с отцом? Пусть скажет, хочет я здесь или нет".
   Лилит посмотрела на Корина, полностью игнорируя Сидру. "Ей здесь не место. В этом замке нет места для ублюдков".
   "Я приготовлю".
   "Как?" - спросила Лилит. "Кто ты такой, чтобы делать это? Незнакомец. Иностранец.
   Муджхар, который высасывает из Атвиа все богатство. Вы ожидаете приветствия? Вы ожидаете, что вас полюбят?
   Вы рассчитываете править?"
   "Клянусь богами, Ихлини..."
   "Боже мой!" Ее голос зазвенел, наполнив комнату.
   "Ты далеко от Хоманы, Корин. Ты далеко от своих богов". Прежде чем он успел заговорить, к нему через комнату подошла Лилит. Она положила руку ему на запястье, и серебро вспыхнуло. "Вы не имеете никакой власти здесь.
   Но чувствуешь ли ты меня?"
   Боль была невыносимой. Он чувствовал, как это проходит через его
   3Si
   ГОРДОСТЬ W PitWCES
   тело подобно огню, пожирающему каждый сустав. Тем не менее каким-то образом, выкапывая остатки своей слабеющей силы, он умудрился...
   в возрасте, чтобы отстраниться. И тем самым отомстил. Прежде чем Лилит успела увернуться, он ударил ее по лицу.
   Она пошатнулась и чуть не упала. Он увидел на ней отпечаток своей руки; увидел ярость в ее глазах.
   Никогда еще он не видел такой ненависти. Такого контроля он еще не видел.
   "Что ты можешь сделать?" он насмехался. "Я Чейсули, ведьма".
   Лилит откинула с лица упавшие волосы. Отпечаток руки Корин был ярко-красным на фоне бледности ее кожи.
   "Что я могу сделать?" она спросила. А потом, как ни странно, рассмеялась. "Я могу смотреть, Чейсули. Этого будет более чем достаточно".
   Это охладило его кости. "Смотреть что?"
   Но она ушла, оставив их одних в комнате.
   - Боги, - слабо сказала Сидра, - я думала, она хотела убить вас.
   - Пойдем, - мрачно сказал он ей, - пора увидеть твоего отца.
   Он отвел ее к Аларику. Но ее отец был уже мертв.
   - Нет, - сказала Сидра, когда они остановились у двери комнаты.
   - Да, - сказал им гвардеец. - Всего минуту назад.
   - Лилит была здесь? - коротко спросил Корин.
   - Милорд, да. Она была с ним, когда он умер.
   - Удобно, - сказал он ровно и направился внутрь.
   Страница 204
  
   Гвардеец бросил свою алебарду через дверь.
   - Нет, милорд, умоляю вас - пусть сначала подготовят его.
   "Или пусть скроют следы прикосновения Лиллфт". Корин взялся за алебарду. "Гвардеец, отойди в сторону".
   - Милорд... Но дверь открылась, и из комнаты Аларика вышла Гизелла.
   Корин отступил на шаг. "Хефеано..." И тут же выругался.
   Она смотрела на него пустым взглядом. В ее глазах не было ничего, кроме печали и странной неясности. Корин вспомнил, что
   Лилит говорила о заимствованном у Гизеллы уме. Теперь, когда
   3С2
   Дженнифер Роберсон
   Аларик мертв, его мать снова сойдет с ума, к женщине, которая так охотно согласилась отказаться от своих детей.
   - Мертвая, - сказала Гизелла. "Мертвый... мертвый... мертвый..." Но она оборвала рефрен. Она выжидающе посмотрела на Корина.
   И тут она начала улыбаться. "Ты пришел забрать меня домой? Он послал тебя за мной?"
   Корин подавил дрожь. "Джехана - нет.
   Хомана. Твое место здесь...
   Она остановила его. Она протянула руку и коснулась рыжевато-рыжих волос, достигающих его плеч. "Мой прекрасный
   мальчик, - сказала она. - Мой сильный, красивый мальчик. . ."
   Ему хотелось отойти подальше, совсем избежать ее, ненавидеть ее.
   глядя в ее глаза, но она прижала его к стене. И даже когда он попытался оторвать ее руку, она зарылась пальцами в его волосы.
   "Джехана--"
   "Останься здесь, - сказала она, - останься со мной. Нет, Хомана.
   Атвиа. Атвиа - мой дом. Остаться. Остаться. У Найла есть все остальные. . . ты останешься со мной...
   Он чуть не задохнулся, когда вырвал ее пальцы из своих волос. "Джехана... позволь мне быть..."
   "Корин останется со мной..."
   Он схватил ее за запястья и оттолкнул, пожертвовав волосами. Но он наконец освободился от нее.
   И прежде чем она смогла снова протянуть руку, прежде чем она смогла снова поймать его, он повернулся и рванулся прочь. Он не мог смотреть ей в лицо.
   "Мой господин." Сидра поймала его на полпути по коридору. - Корин, подожди...
   Он тоже высвободился из ее руки, желая, чтобы никто вообще не касался его. - Боги, - сказал он.
   "Боги..." И он упал на стену, отвернув от нее лицо.
   - Я знаю, - сказала она, и он увидел слезы на ее лице. "Я знаю. Пойдем со мной, Корин".
   Она увела его. Она вывела его из замка.
   Она отвела его в башню и дала горького эля. Она сама сделала два глотка, потом отодвинула чашку. В ее глазах была печаль и усталость; строгий, мрачный взгляд.
   Но через какое-то время оно угасло, и настала его очередь разобраться с ним.
   353
   PVDE ПРИНЦОВ
   Он сел на пол и обнял Кири.
   "Он был ничем для меня," сказал он безучастно. "Меньше для меня, чем для тебя".
   - Я знаю, - мягко сказала она. "Ко мне он всегда был добр, но я знаю, что он сделал".
   Он прижимал лисицу к груди, нуждаясь в силе Кина. "Я никогда не хотел Атвию . Сколько себя помню, я знал, что однажды она будет моей, но я никогда не хотел ее.
  
   вместо этого хотел Хомана".
   - Это твой дом, - сказала Сидра.
   "Более." Он нежно погладил Кири, погрузившись в задумчивость. "Более.
   Мне не просто хотелось остаться в знакомом месте
   ... это было то, что я хотел его для себя. Держать. Управлять. Любить. Я хотел быть принцем Хоманы, а не принцем Атвии, - он наклонил голову и потерся щекой о шерсть Кири. - Я хотел титул Бреннана. Я хотел получить право Бреннана по рождению. А теперь я хочу его женщину".
   Сидра сидела очень тихо.
   "Я пошел к Эринн, чтобы сказать ей, что пришло время выйти замуж за моего Руджхолли, и сам влюбился в нее.
   Зная, что она принадлежит Бреннану. Хотела бы, чтобы она стала моей. Он слепо смотрел во мрак башни Сидры. - Но она должна выйти замуж за принца Хомана.
   - О, мой господин... Мне так вас жаль.
   Корин вздохнул и закрыл глаза. "У него будет Эйлин.
   У него будет Лев. У него будет Хомана".
   Ночь спустилась полностью. Начался дождь. Сидра встала и зажгла вторую свечу, прикрывая ее рукой.
   Она повернулась и посмотрела на него поверх пламени. "Нам нужно было знать", - сказала она. "Нам нужен был ключ". А потом она открыла дверь Лилит.
   Буря была в комнате. "Страхан хочет тебя,*
   сказал ему. За ней стояли атвианские солдаты.
   она
   Корин посмотрел на Сидру.
   "Ребенок Страхана", - сказала она.
   Он не тратил время на размышления. Почти сразу же он вскочил и побежал, а Кири бросилась вперед.
   Вместе они взобрались по лестнице на второй этаж, потом еще выше, направляясь на крышу.
   Он отпер и откинул люк на вершине лестницы, толкнул Кири 354 Дженнифер Роберсон внутрь, шатаясь пролез сквозь себя. Захлопнула дверь, зная, что они прорвутся.
   Пронизывающий ветер и дождь лишили его зрения. Он промок насквозь в одно мгновение. Выругавшись, Корин подошел к низкой стене и выглянул наружу, в бурю.
   Все было чернотой. Ни звезд, ни луны, ни факелов. Края скал он не видел. Он вообще ничего не видел.
   За его спиной распахнулась дверь.
   - Кири... - сказал он вслух. "Позволь мне пойти первым, ель, позволь мне смягчить твое падение".
   Он ухватился за край стены. Перелезли, цепляясь за скалы. Носки ботинка схватились за опору. Камень был мокрым, скользким, неумолимым. Через мгновение он упадет.
   Он услышал крики солдат. И отпусти.
   Он упал, царапая голые руки. А потом он приземлился, топ-
   взмолился, упал - снова поднялся, мокрый, грязный, ноющий.
   Он уставился на стену, борясь с дождем, пытаясь разглядеть лисицу. Теперь она могла прыгать. Теперь он мог поймать ее.
   Без него падение убьет ее.
   "Лиса взята". Разрезав тьму, он увидел зловещее сияние фиолетового света и силуэт Лиллн.
   "Кири..."
   "Сдавайся", - звала она. "У него нет планов убить вас больше, чем ваших братьев.
   Страхан нуждается в вас".
   Страница 206
  
   Он знал лучше, чем сдаться. Если бы Страхан хотел, чтобы он был целым, Ихлини никогда бы не причинили Кири вреда. Корин знал, что это будет трудно, но был шанс, что он сможет освободить свою шину.
   При условии, что я освобожусь.
   Соответственно, Корин повернулся и побежал.
   Сквозь дождь, и ветер, и тьму -
   - и упал с края света.
   Не было времени даже на крик.
   Интерлюдия
   ^
   <;
   ^
   ^
   Свет от Врат осветил Страхана, сделав его лишь фигурой перед ее глазами... Она не могла видеть его лица. Она не могла видеть выражение его лица. Но она услышала удовлетворение в его тоне.
   "Раз два три." Он сделал паузу. "Хотя мне хотелось бы, чтобы младший был менее поврежден".
   "Он выздоровеет", - сказала ему Лилит. "Это было... неожиданно.
   Не было никого, кто мог бы остановить его. Думаю, он был так же удивлен, как и любой из нас, когда упал с вершины утеса".
   Страхан задумался. "Я думаю, что это найдет свое применение...
   хотя бы для того, чтобы помочь мне повлиять на остальных. Свет окружил его нимбом. - Думаю, пора начинать.
   Лилит улыбнулась. "Кто будет первым?"
   Пламя вырвалось из Врат, упало обратно дождем искр. Он осветил лицо Страхана. "Сначала я должен проверить их одного за другим, чтобы узнать, кто является самым слабым звеном. Ни один из них не будет легким. Это будет задачей открытия...
   надо быть очень нежным. Ничто не будет делаться в спешке. Он опустился на колени. Он был к ней спиной. Она увидела, как он наклонился над краем ворот, протянул руку, затем снова поднялся к ней лицом. В его руках была серебряная чаша. наполненный вязкой жидкостью и едким фиолетовым дымом: "Я думаю, первенец будет первым".
   Лилит перевела дыхание. "Он будет тяжелее всех".
   ; Чашка светилась серебристо-фиолетовым. "Того, что я могу предложить Бреннану, может быть недостаточно... возможно, у него есть
   3С5
   356 Дженнифер Роберсм преодолевает свой страх. Но я могу использовать его братьев... Я могу использовать его близнеца.
   Связь между ними почти такая же сильная, как между воином и елью".
   - И ты думаешь, Харт сломается?
   "Он может быть самым легким. Я предлагаю ему преемственность в качестве Чейсули. Это чрезвычайно гордая раса, как мы знаем, и более непокорная, чем должна быть", - улыбнулся Страхэн и задумчиво потер нижнюю губу. "Но теперь у него нет руки. Теперь он предупрежден.
   Не хватает руки, ему не хватает расы... Думаю, этого должно быть достаточно".
   "А если Харт не сломается?"
   Поверх чашки он посмотрел на нее. Дым окутывал его лицо, но глаза по-прежнему были важнее всего.
   "Тогда все останется на Корина. С одним я могу сломать их всех". Страхан медленно кивнул. "Он амбициозный человек и завидует старшему. Это грозное оружие. Это не должно быть сложно".
   Лилит нахмурилась. "Не суди их неправильно, Страхан. Никто из них не слаб".
   "Но у всех у них есть слабости. И я намерен их использовать".
   Страница 207
  
   Это не сгладило ее хмурого взгляда. Она была старше своего брата почти на двести лет. Она знала
   Чейсули лучше. Она знала их очень хорошо.
   Лилит посмотрела на своего брата. Страхан отпил из чашки.
   Один
   Дверь была открыта. Свет проник в камеру. Брен-
   Нан, прислонившись к стене, тотчас закрыл глаза.
   - Выходи, - сказал голос.
   Слоги были странными. Бреннан сначала не узнал их, услышав только звук. А потом он собрал их по кусочкам, понял их, посмотрел сквозь трещину, которую проделал в щите своих пальцев.
   - Выходи, - повторил голос.
   Он прижался к стене и попытался забраться внутрь нее.
   - Выведите его, - сказал голос, и на него возложили руки.
   Они довели его до двери. Свет полностью упал на него. Для человека, слишком долго прожившего во тьме, пламя было невыносимо.
   Но не больше, чем страх.
   Он стоял на пороге, ослепленный светом.
   Он отвернул голову в сторону, закрыв глаза, стараясь избежать этого; факел был поднесен еще ближе.
   "Вот принц Хомана".
   Голос был голосом Рианнон. Бреннан открыл глаза.
   Один в темноте, он потерял счет времени. Он знал, что прошли недели; он не ожидал месяцев.
   Но она была большой с весом его ребенка.
   "Вот принц Хомана". Ее тон насмехался над ним. Затем она указала на тех, кто его держал. - Немедленно отвезите его в Страхан.
   3С9
   360 Дженнифер Роберсон
   Медленно проник. Он был вне камеры - свободен из камеры - его вывели из камеры. Вонь прилипла к нему, но запах надежды заменил ее.
   Они подняли его по бесконечным виткам винтовой лестницы. Он был слаб от бездействия, стеснён крохотной кельей, скован бременем страха. Он знал, что не сошел с ума; он также знал, что был не совсем в здравом уме.
   Больше лестниц. И вот наконец дверь. Открыли, втолкнули его, закрыли за ним дверь.
   Бреннан развернулся, пошатываясь, и попытался когтями открыть дверь. Они снова заткнули его.
   Его ногти сломались о дерево. Замок не поддался под его отчаянные пальцы. Дверь была надежно заперта. Это было не меньше, чем он должен был ожидать. Он закрыл глаза и прижался лицом к дереву, пытаясь успокоиться, но страх не покидал его.
   Это было все, что он знал в течение нескольких месяцев.
   Наконец он повернулся. Ожидая чего-либо, он прислонился спиной к двери. Но в комнате не было ни мужчин, ни женщин. Никто его не заселял. Бреннан судорожно вздохнул.
   Комната была маленькой, но большой для него после заточения.
   в своей камере. Стены были черными - дом Вальгаарда.
   желтого цвета, но полы были покрыты мягкими коврами, а стены украшали гобелены. В камине полыхал огонь. Там были стулья, столы и подсвечники, все пылало светом. Это заставило его щуриться; он был еще не ак-Страница 208
  
   привык к свету.
   И тут он почувствовал запах еды.
   Живот мгновенно сжался. Они не морили его голодом, а вместо этого предпочли оставить его в живых, но еды было гораздо меньше, чем он привык, и диета была очень простой. Его тело взывало к лучшему, и теперь оно было предложено ему.
   Бреннан уставился на серебряные блюда. Горячее мясо: говядина, оленина, свинина и птица. Свежий хлеб: черный, белый, твердый и мягкий, с ароматом свежей выпечки. Колеса сыра: кремового цвета слоновой кости, бледно-желтого, охристо-золотого. Корзины с фруктами:
   яблоки, виноград, груши, персики, сливы и бесчисленное множество других
   эрс. Стаканы с вином, элем и уска.
   361
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   Он быстро подошел к столу и потянулся за едой. Он взял кубок с вином. Отрезал кусок говядины. И затем, даже когда его живот кричал, он ничего не ел и не пил.
   Его руки дрожали. Вино перелилось через край его кубка, капая ему на ботинки. Ароматы были подавляющими.
   Он бросил говядину на тарелку. Поставь кубок. Он опрокинулся от нетвердой руки, зазвенев о дерево столешницы. Все вино вылилось рекой кроваво-красной жидкости.
   Бреннан попятился. А потом, все еще дрожа, отыскал стул и упал на него, наклонившись вперед, чтобы прижать лицо к рукам".
   Плоть была дряблой и безжизненной. Его ногти были обведены черным. Он почувствовал запах собственного запаха.
   Он был в грязи своей камеры. Бреннана, которого он знал, больше нет.
   И живот его взывал к еде.
   - Вы меня оскорбляете, - сказал Страхан.
   Бреннан вздрогнул. Он ничего не слышал, совсем ничего, и тем не менее дверь была открыта. А затем Страхан закрыл ее и пришел поприветствовать своего гостя.
   - Я предлагаю тебе еду. Он указал на стол. "Я предлагаю тебе вино, эль, хлеб. Но ты ни к чему не притрагиваешься".
   Бреннан неделями ни с кем не разговаривал, потому что никто не разговаривал с ним. Все, что он мог делать, это смотреть.
   Глаза Страхана слегка сузились. А потом он улыбнулся и сел напротив своего родственника.
   До сих пор Бреннан никогда не видел ихлини. Он вырос на рассказах об этом человеке, на рассказах о его колдовстве, но никогда его не видел. И теперь, когда он это сделал, теперь, когда он сидел всего в четырех шагах от него, он понял, что истории бледнеют рядом с этим человеком. Страхан был воплощением силы.
   Глаза, подумал Бреннан. Боги, какие злые глаза.
   Одна синяя, другая коричневая, слегка скошенные, на лице, сложенном из безупречных костей. Его красота никоим образом не делала его женоподобным, но черты лица были такими же захватывающими, как у красивой женщины.
   Прямой, узкий нос, 362
   надбровные дуги с крыльями; падение волос цвета воронова крыла, скрепленное серебряным обручем.
   Он был человеком, правившим обманом, и
   Бреннан почувствовал его прикосновение.
   Страхан посмотрел на него. Посмотрел на него и улыбнулся.
   "Вы должны видеть себя".
   Бреннан не нуждался в этом. Он знал, что видел Страхан;
   Страница 209
  
   то, что он заказал, соответствовало точным спецификациям.
   Кожа Имини была светлее, чем у Бреннана. Стройные белые руки сверкали блестящими драгоценными камнями: рубином, сапфиром, изумрудом. Алмаз и кровавый камень. Его ногти были чистыми и полированными. Он лениво подпер подбородок одной рукой и постучал по верхней губе.
   Бреннан не знал, в какой глаз смотреть, и поэтому не смотрел ни в один.
   Страхан немного вздохнул. Его кожа, мягкая и серая, была намного чище, чем грязная коричневая кожа Бреннана. От него пахло душистыми мазями, более ароматными, чем вонь Бреннана.
   - Очень жаль, - тихо сказал Страхан, - что вы дошли до такого состояния. Ни принц, ни воин Чейсули никогда не должны падать так низко.
   Бреннан заперся в молчании.
   Страхан с любопытством посмотрел на него. "Было ли это Чрево
   Земля, которая это сделала? Я был там, вы знаете. Я видел мрамор, бездонную темницу, вырезанные рунами стены узкого прохода". Особенно для Чейсули".
   Он сделал паузу. "Особенно для тебя".
   Бреннана больше не было в комнате. Он вернулся в Утробу, увидев мраморный Ур. Увидеть подземелье.
   Изучение значения страха.
   "Должно быть ужасно осознавать, что ты заперт, не можешь выйти... знать, что ты в ловушке и беспомощен, один в крошечном месте. Зная, что никто не услышит твоих криков. Никто не может успокоить твой страх.
   Никто не может вынести это за вас".
   Дыхание Бреннана участилось. Твердые пальцы сплели его ленты в узлы.
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   363
   - И еще такой грязный, - сочувственно сказал Страхан.
   "Такое унижение, вдобавок ко всему страху. Справлять нужду в углу, как животное, а не как человек... бороться с подземными паразитами... нюхать вонь собственного тела". Он поерзал на стуле;
   драгоценные камни блестели на его пальцах. Сверкали, чтобы отражать его глаза. "Слышать вещи... видеть вещи
   . . . и слишком боится спать".
   Бреннан закрыл глаза.
   "И постоянное знание такой простой вещи освободит тебя".
   Бреннан открыл глаза.
   Страхан наклонился вперед и взял кубок с вином.
   - Ты будешь служить мне, Бреннан?
   Кожа головы Бреннана чесалась. Его поселили вши. Все, что он мог делать, это смотреть.
   Страхан выпил вина.
   Бреннан судорожно вздохнул. Комната была теплая, сухая, ярко освещенная, наполненная соблазнительными ароматами еды и питья. Его тело снова взывало о доброте.
   Его измученный дух требовал этого.
   Страхан отставил вино. "У меня камера поменьше".
   Бреннан вздрогнул и возненавидел себя.
   "Более подходит для вашего состояния".
   Бреннан мокрый потрескавшийся Апс. - Нет, - прохрипел он, готовый возразить.
   Страхан встал. - Вы меня извините, я уверен, есть вещи, которыми я должен заняться. Мои слуги
  
   проводить тебя обратно".
   Он отвернулся. Небрежное движение одним пальцем заставило дверь распахнуться. Там ждали мужчины.
   "Принц предпочитает свою камеру". Тон Страхана был полнейшим безразличием.
   Мужчины окружили его. Они подняли его со стула и поставили на ноги. Прежде чем он успел произнести хоть слово, прежде чем он начал сопротивляться, его вывели из комнаты. Спуститесь по винтовой лестнице в глубины недр Валгаарда.
   У двери камеры он взбунтовался. Но они были слишком сильны
   364 feiinffer Robersw для него. Дверь была открыта. Они швырнули его насквозь.
   Они заблокировали его на его протест.
   Бреннан слепо смотрел в темноту и знал,
   Страхан не был закончен. А потом его начало трясти.
   Вторая дверь была незаперта. Вывел второй мужчина. Его тоже взяли в Страхан.
   Колдун отвернулся от окна, когда ввели брата Бреннана. Он посмотрел на изможденное лицо Харта, посмотрел на обмотанную кожей культю, снова посмотрел на затравленные глаза. "Я прошу прощения,"
   - сказал он ласково. "Дар был слишком воодушевлен".
   Харт мгновенно погрузился обратно в комнату в жилище Лизы. Когда они прижали его руку к столу.
   Когда упало лезвие. К тому моменту, когда он действительно-
   У ризе больше не было левой руки. И память о боли.
   Ярость закипела внутри. Но он вообще ничего не сказал; он не доставил бы Страхану удовлетворения.
   "Тебя это злит, - сказал Страхан. - Думаешь, я этого не вижу?"
   Как становилось привычным. Харт убаюкивал культю оставшейся рукой, нежно прижимая ее к груди в неосознанно уязвимом жесте отступления и самозащиты.
   Страхан указал на еду и вино. "Будете ли вы есть? Выпьете ли вы? А потом он остановился, как будто остановился в середине движения. "Но, конечно, я забыл... кто-то должен будет вырезать его для вас.
   Унижение связало живот Харта узлами и на короткое, слишком короткое время окрасило его лицо в более глубокий бронзовый цвет. Ему потребовались все силы, чтобы сдержать страдание в своем тоне. - Для чего я тебе нужен?
   "Садитесь, милорд Солинда... Я вижу на вашем лице тревожную бледность".
   Харт полностью намеревался проигнорировать это предложение. Но бледность была непритворной; шок в сочетании с лихорадкой подорвал его силы. Он медленно сел, предпочитая стул падению. Он нашел это движение неудобным; он привык пользоваться двумя руками.
   ГОРДОСТЬ с PHMCES 365
   "Это больно?" - спросил Страхан. "Отбрасывание руки - это что-то вроде потери уха?"
   Харт потрясенно посмотрел на него. Он забыл, что
   У Страхана было только одно ухо. Другой был отрезан в драке с одним из родственников Харта давным-давно на
   Хрустальный остров.
   Страхан закинул длинные волосы назад и оголил голову. "Мы все несем потери, некоторые из нас более драматичны, чем другие". Он вернул волосы на место.
   -- К моему несчастью, ухо было потеряно совсем. Если бы я его нашел, Секер мог бы меня вылечить... но я
   несколько поджимало время".
   Харт пошевелился. "Если он такой могущественный, как ты утверждаешь, почему он просто не сделал тебя новым?"
   Страница 211
  
   - Плоть, рожденная от плоти, - сказал Страхан. "Требовался оригинал".
   Харт посмотрел на обрубок своего запястья. Он чувствовал руку там, но, когда он смотрел, он не видел вообще ничего. Когда он его двигал, ничего не схватывалось. Но рефлекторная боль не уменьшилась.
   "Конечно, я знаю, что потеря руки не позволяет тебе вернуться в свой клан". Губы Страхана произнесли слова с глубоким и непреходящим состраданием. "Мы, ихлини, не такие суровые. Мужской разум может быть полезен, даже если тело - нет".
   Харт слепо смотрел на руку, которой больше не существовало.
   "Но для искалеченного воина было бы так трудно внести свой вклад в свой клан", - заметил Страхан.
   "Как вы можете использовать лук? Как вы можете установить защиту? Как вы можете защитить свою женщину и детей от врага?"
   Харт изо всех сил старался не обращать на него внимания, но мягкое зондирование принесло свои плоды.
   "И, конечно же, как часть пророчества... ну...
   что тебе осталось? Страхэн налил вина. - Что тебе делать? Как воин может служить, если его больше не признают воином?"
   Харт наконец пошевелился. "Мой jehan потерял глаз".
   Страхан сделал пренебрежительный жест. "О, да, он сделал
   . . . но потом у него был другой ".
   "У меня есть другая рука".
   366 Дженнифер Роберсон
   "Рука - не глаз". Страхан помолчал. "Что они будут делать?" он спросил. "Они лишат тебя твоего золота?
   Стереть свою руну в линиях рождения? С пути
   пророчество?"
   У Харта перехватило дыхание. Он почувствовал медленное бурление в животе.
   "Они снесут твой павильон? Отберут у тебя чейсулу или мейджу?" Страхан помолчал. - Или ни одной чейсулинской женщине не будет позволено называть ваше имя?
   - Стоп, - прошептал Харт.
   "Они лишат тебя твоей ели? Или все равно все пойдет далеко?"
   - Стоп, - сказал Харт.
   "Тебе нет места, Харт. Теперь ты бесклановый воин, неспособный служить своей расе".
   Харт вскочил так быстро, что опрокинул стул. "Курештин!"
   Но прежде чем он успел двинуться, чтобы ударить его, Страхан схватил его за запястье.
   - Нет, - сказал колдун и сомкнул пальцы на коже, защищавшей исцеляющий обрубок.
   Боль была мучительной. Харт зашатался на ногах.
   "Нет, - сказал Страхан, - я могу предложить вам лучше".
   Пот струился по лицу Харта, смешиваясь со слезами боли.
   "Вы предлагаете мне потерю чести... потерю того, кто я есть..."
   "Служение мне заменит его".
   Харт высвободил запястье и прижал его к груди. Боль лишила его слов. Все, что он мог сделать, это покачать головой.
   Страхан вздохнул. - Ты, Чейсули, такой упрямый. Почти такой же упрямый, как я. И прежде чем Харт успел ответить, он вызвал людей, чтобы забрать его.
   Рука была прохладной на лбу Корин. Это отняло тепло. Так долго стояла жара.
   Жарко и невыносимо-
   способная боль. А теперь Страхан забрал его.
   - Ты счастливый человек, - мягко сказал ему колдун. - Ты чуть не умер.
   Глаза совершенно поразили его.
   - Но теперь тебе лучше. Кости начинают срастаться.
   Страница 212
  
   думаю, ты снова будешь ходить, хотя, возможно, и прихрамывая".
   Страхан помолчал. - Ты помнишь, что с тобой случилось?
   ПРИМ с ПРИНЦЕССАМИ 367
   Ярко, Корин сделал. "Я упал." Голос отражал слабость в его теле. "Я упал с драконьего черепа". Он ясными глазами посмотрел на Страхана. - Она сказала, что это твой ребенок.
   Крылатые брови Страхана поднялись, чтобы коснуться его обруча. А потом он улыбнулся. "Пусть Секер дарует ему совершенное здоровье".
   Корин чесался. Он болел. Ему очень хотелось встать, но он знал, что не может. - Кири? - сказал он прямо.
   - Моя. Она здорова, обещаю тебе. Страхан сделал знак, и тотчас же принесли табуретку. Он сел рядом с кроватью Корин. "Вы понимаете, я уверен, почему я хотел вас."
   - Тебе нужна Атвиа.
   "Но только для милорда. Я не жадный человек".
   Страхан разгладил одеяло. "Сильная боль, Корин?
   Я могу высосать его из тебя".
   Корин вспомнил, как Лилит лишила Аларика разума и жизни. Он сказал нет внятно.
   Страхан улыбнулся, а потом рассмеялся. "Почему ты думаешь обо мне самое худшее? Если бы я хотел, чтобы ты умер, я бы оставил тебя у подножия утеса, чтобы его смыло в море. Возможно, чтобы выбросить на берег Эринн, где
   Эйлин могла бы оплакивать тебя." -
   Корин закрыл глаза. "Я не отдам тебе Атвиа".
   "Атвия, на данный момент, вполне в пределах моей досягаемости".
   Ладонь Страхана снова коснулась его лба. - Я думал о Хомане.
   Глаза Корин распахнулись.
   - Да, я подумал, что это может привлечь твое внимание. С пальцев стекал лед; лихорадка стала спадать. "Сидра говорит мне, что ты хочешь невесту своего брата. Что ты хочешь титул своего брата. Что ты хочешь трон своего брата".
   Корин закусил губу. "Убери от меня руку".
   Через мгновение Страхан сделал это. Боль возобновилась.
   "Секер - щедрый бог. Чего хочет человек, он часто дарит".*
   "Тогда почему он просто не дает тебе те владения, которые ты хочешь?" Уровень боли нарастал. Он был потрясен
   Взгляд Страхана. "Почему он просто не берет их?"
   "Благодаря таким людям, как я, он это сделает". Страхан разорвал покрывало до голых шин и льняных бинтов. "Обе ноги, Конн. И ребра я не могу сосчитать. Вам повезло, что кости вашей головы остались нетронутыми, иначе я ничего не мог бы вам предложить".
   "Вы не предлагаете мне ничего, что я приму". Корин провел ушибленными пальцами по волосам и убрал их с лица, намеренно сильно потянув, чтобы отогнать боль от срастающихся костей. - Я вылечусь. Боль утихнет. Ты мне вообще ничего не предлагаешь.
   "Ты выздоровеешь. Боль утихнет. Но я могу предложить тебе гораздо больше. Я могу предложить тебе то, что ты хочешь".
   Корин иронически хмыкнул. "Хомана не моя, чтобы давать".
   "А если бы это было?" - мягко спросил Страхан. - Если бы я предложил разделить его с тобой?
   "Поделиться чем?" - спросил Корин. "Ты все равно сделаешь меня миньоном, и тогда мне не понадобится трон".
   Страхан снова тщательно укрыл его. "У миньона есть свое применение, но и у живого человека тоже .
  
   предпочитаю использовать последнее".
   Корин отвернулся.
   - Я могу превратить твои ноги в желе, - мягко сказал Страхан.
   "У тебя есть сила исцелять, но я могу все отменить. Одним прикосновением руки". Драгоценности блестели на его пальцах.
   - Мой лир у тебя, - хрипло сказал Корин. "Как я могу надеяться отказать вам? Какое удовольствие в этом для такого человека, как вы?"
   "Вместо этого вы должны надеяться помочь мне." Страхэн коснулся головы Корина. "Я буду здесь, если я вам понадоблюсь. Помечтайте немного, милорд. Мечтай о своей рыжеволосой принцессе. . .
   мечтать о троне твоего брата".
   Корин скользнул в темноту. Ему приснился его бульон-
   эт невеста.
   Два
   Свет проник в камеру. Страхан стоял в дверях.
   "Подарок для моего упрямого родственника."
   Бреннан отвернулся.
   "Уходи от своего страха".
   Голос был бесконечно нежным. Бреннан закрыл глаза.
   - Вот, - сказал Страхан. "Я покажу тебе жизнь воина".
   Бреннан стоял лицом к стене. Растопыренные пальцы коснулись зловонной слизи; гвозди вонзились в скользкий камень, пытаясь избавиться от обмана. Он ненавидел камеру. Ненавидел то, что с ним сделали. Ненавидел себя из-за этого. Он привык к зловонию, но не привык к отвращению. Это вызывало у него рвоту.
   И тогда стена сдвинулась. Камень растаял. Брен-
   Нан открыл глаза.
   Мир раскрылся перед ним.
   Хомана. Травянистые равнины за пределами Муджхары, раскинувшиеся на
   на восток в сторону Данкипа. Наконец-то он освободился от Вальгаарда, освободился от крошечной камеры, освободился от всепоглощающего страха. Вокруг него лежал мир, яркий и сияющий мир, состоящий из земли, неба, солнца, луны и тепла летнего дня.
   Дыхание Бреннана вырвалось изо рта. Грязь свалилась с него. Свежая кожа украшала его тело. Он был молод, силен и полон жизни, рвался на свободу.
   Потом. - сказала Слита. Что удерживает тебя от этого, лир?
   И он бежал, бежал, меняя человеческую плоть на кошачью, зная бесконечную свободу ртр-формы.
   Бег, 369
   379 Дженнифер Роберсон через луга, леса, леса, сбрасывая груз страха.
   Все, что он знал, это свобода и обещание ^
   дня. *[
   Боги, воскликнул он, это лучшее из всего...
   А потом все разобрали. Все было разорвано.
   Все было поглощено темнотой камеры. }
   Под его руками была слизь. Изгнанной была его свобода, обменянная на деградацию.
   - Слита, - только и сказал он.
   - Пойдем со мной, - сказал Страхан. "Есть что- ^
   то, что вы должны увидеть." X
   Бреннан был слишком ошеломлен, чтобы идти по нему. Он знал только ј
   Страница 214
  
   что слуги Страхана подняли его по лестнице, а затем спустили.
   их, затем через узкие проходы. Жуткий божественный огонь ||
   светился, отрицая необходимость в свечах. Под ботинками H.
   ноги отваливались ступенька за ступенькой, неглубокие, полые, гладкие, ||.
   износился после десятков лет эксплуатации. Или это были века? ЧАС
   Вниз, вниз, вниз. Вкратце, он подумал о Чреве H
   земли. Но это было гораздо глубже. Чернее. Воняло ^
   преисподняя. ЧАС
   Один человек перед ним, один позади. Мимолетно он кон-
   предпринял попытку побега. Но оно убежало в тот момент, когда он подумал об этом; он был не в том состоянии, чтобы пытаться совершить такую глупость.
   Плен износил его до костей так же, как время изнашивало ступени. Даже ребенок мог сбить его с ног;
   Люди Страхана не были детьми.
   Вниз, вниз, вниз.
   Что-то бормотало в стене.
   Дыхание Бреннана было отчетливым хрипом. Он пытался заставить себя замолчать, но месяцы лишили его контроля. Он был напуган, и это было видно. Страхан знал своего человека; знал, как уменьшить свою гордость.
   Вниз.
   И тогда слуги отошли в сторону.
   На пороге Бреннан остановился. Он хотел повернуться и бежать, но дверь за ним тихо закрылась.
   По колоннам пронеслось эхо.
   "Вот, - сказал Страхан, - Зал Присутствия бога".
   Бреннан ошеломленно посмотрел в коридор с колоннами.
   371
   НАЧАЛО P"INCES
   простором пещеры. Он развернулся перед ним во множество сводчатых стеклянных потолков, арка за аркой, каждая из которых возвышалась над предыдущей. Подобно вырезанным рунам деревянным балкам на крыше Хомана-
   Муджхар, пещера украшена филигранной резьбой. А
   решётка тонкого стекла, пылавшая от блеска ворот, Что-то гудело в витых колоннах. Годфайр поднялся, а затем умер.
   "Выходите, - сказал Страхан, - и узрите Врата бога".
   Неуклонно шел Бреннан. За ним последовало гудение.
   За Вратами Страхэн ждал. Он был одет в черную кожу-
   и бархатный дублет глубочайшего кроваво-красного пурпура.
   Божественный огонь светился в складках. На его лбу пылал обруч. Волосы цвета воронова крыла скрывали плечи.
   Бреннан неуклонно шел, словно прикованный к земле. Вокруг его губ плясали языки пламени, лизали, манили; слюна бога была грязной.
   - Вот, - сказал Страхан. В его руках был прямоугольный черный лакированный ящик, полный извивающихся малиновых рун.
   Бреннан остановился. Он был всего в двух шагах от края Врат, но не смотрел. Страхан смотрел на него через нее. Между ними лежал светящийся сфинктер преисподней Секера. Царство Асар-Сути.
   Он боялся. Но в тот момент гнев поглотил страх. "Можно подумать." Бреннан сказал: " Страница 215
  
   Секер пахнет лучше".
   Улыбка Страхана исчезла.
   "Можно понять, - сказал Бреннан, - что Чейсуу невозможно сломать". Он сделал паузу. "Не от его братской расы".
   Руны бежали бешеными кругами по краю ящика, пока рун не осталось совсем, а только пятно ярко-красного, как кровь, света. Выражение лица Страхана было непроницаемым.
   - Запри меня, - сказал Бреннан. "Запри меня навсегда.
   Но я никогда не буду служить тебе. Ни в безумии, ни в здравом уме".
   Крылатые брови Страхана слегка приподнялись, коснувшись изгиба
   372 Дженнифер Роберсон сверкающего обруча. Он был скрюченной, искривленной формы, испещренный кровавым серебром. "Я соответствующим образом впечатлен вашей уверенностью." Один красноречивый палец постучал по крышке деревянного ящика; руны вернулись на свои места. - Я восхищаюсь вашей силой воли. Но я не хвалюсь напрасно: я могу сломать чейсули. И я намерен это сделать.
   "Как?" - спросил Бреннан. "Ты держишь мой лир, пусть будет так. Я ничего не могу сделать, чтобы освободить ее. Ты можешь убить ее, если захочешь; это освободит меня навсегда, а ты меня полностью потеряешь".
   - Ритуала смерти не будет, - сказал ему Страхан. "Нет спасения от безумия, которое принесет безжизненность.
   приговаривать себя к этому?"
   Безумие было проклятием для Чейсули. Потеря контроля в форме пихты или вне ее считалась непростительной, в дополнение к потенциально смертельной. Воин Чейсули, обездоленный, со временем стал немногим лучше зверя; смерть была предпочтительнее. Так родился ритуал. Но чтобы придать ритуалу смысл, самоубийство было табуировано. Парадокс. И ясно, что Страхан знал это.
   Бреннан был воспитан в уважении к обычаям своей расы. На своей Церемонии почестей, после соединения со Слитой, он принял на себя обязанности воина, прекрасно зная, что даже муджхар из Хоманы обязан своей жизнью воле богов. Ритуал связал наследника Найла так же, как и других, и он принял его.
   И теперь его приверженность была испытана.
   "Вы потратили большую часть нескольких месяцев, пытаясь свести меня с ума", - сказал Бреннан.
   "Безрассудство преуспеет там, где не сможет заточение, но какая от меня польза тогда? Что хорошего в безумном Муджхаре?"
   Улыбка Страхана была милой. "Более податливый, чем тот, кто в здравом уме. Посмотрите на Шейна". Струйка живого пламени поднялась от Врат, коснулась его сапога, постучала, словно напоминая ему; отступил, когда Страхан кивнул. "Смотреть на
   Шейн, твой дальний родственник, когда-то подаривший нам Хомана-
   Муджхар, потому что он предпочел Ихлини Чейсули".
   - Но Карильон забрал его обратно... его и Солинду. Твоя родина, Страхан... и теперь ты - вассал Чейсули.
   53.
   373
   PMDE PWNCES
   йф я
   В;
   ^ К-
   Бреннан пожал плечами. "Сделай все, что в твоих силах, Ихлини. Я едва ли могу возразить тебе, но идиотизм может помешать тебе".
   "И если я решу убить кошку избытком...
   Страница 216
  
   неучтивость? Что бы вы тогда сказали?"
   "Что я буду страдать," ответил Бреннан. -- Без сомнения, я буду умолять вас остановиться. Но когда вы остановитесь, а я
   подумайте обо мне, цикл начнется снова.
   Страхан покачал головой. "Вы не понимаете. Вы мне в здравом уме не нужны... Я легче управляюсь с пустым человеком, чем с набитым фуХом с Чейсулинской гордостью".
   "Тогда зачем этот спектакль?"
   Страхан вздохнул. - Забавное развлечение. А теперь мы готовы к сделке? Возможно, она вас заинтересует.
   Бреннан только пожал плечами.
   - Я хочу Хоману, - сказал Страхан. "Благодаря тебе я могу получить это".
   Бреннан потряс головой.
   -- В свое время она будет у тебя; я не отниму у Ниала жизнь. Пусть он доживает свои годы... У меня их столько, сколько я
   Страхан сузил глаза. "Сделка, Бреннан: служи мне, и я сохраню жизнь твоему отцу. Я пощажу жизнь твоему лиру. Я дам тебе годы твоей жизни и дальше благодаря милости Секера".
   "У меня нет желания жить вечно". Бреннан скрестил покрытые коркой грязи руки. Пихтовое золото потускнело от грязи, но не притупило его решимости. "Я не приму вашу сделку".
   - Даже для того, чтобы спасти свою семью?
   Он не осмелился дать Страхану никакого преимущества. Бреннан стиснул зубы. "Ты можешь убить их только один раз. Тогда где твоя сила?"
   "Я могу разрушить пророчество".
   "Вы пытались так много раз."
   Страхан вздохнул. - Это, я вижу, ни к чему не ведет.
   "Нет." Бреннан улыбнулся. - Что у тебя осталось, Ихлини?
   - Это, - сказал Страхан и открыл деревянную коробку.
   Сквозь дым Бреннан посмотрел. А затем он с отвращением уставился на Страхана, его отвращение было столь же очевидным, как и его недоумение.
   374 Дженнифер Роберсон
   - Разве ты не узнаешь его? - спросил Страхан.
   - Человеческая рука, - ровно сказал Бреннан. - Без сомнения, заколдован, иначе он бы уже разложился.
   "Больше, чем человеческая рука. Это рука Чейсули".
   Как и предполагалось, Бреннан снова посмотрел. Его живот завязался узлом.
   Страхан закрыл коробку. - Я должен быть очень осторожен. Харт может захотеть вернуть его.
   Когда он смог, Бреннан снова вдохнул и сглотнул.
   откатил желчь. - Кольца не было, - сказал он натянуто.
   "Он сделал ставку". Страхан посмотрел мимо Бреннана.
   "Почему бы не спросить монахиню у себя?"
   Бреннан обернулся. Сквозь колонны прошел его брат. На его левом запястье не было руки.
   "У меня есть сила". Страхан говорил с бесконечной добротой. "Служи мне, Бреннан, и я вылечу его".
   "Руджхо\" Это был Харт, чей голос шокировал всю пещеру. "Боги, Бреннан, не ты!
   Страница 217
  
   думал, что у него есть только я!"
   Страхан тепло улыбнулся. "Добро пожаловать в ворота".
   Харт едва удостоил взглядом ихлини. Он побежал вперед к Бреннану. "Руфхо..." Но он замедлил шаг, подойдя к Вратам. Странный свет отражался на его лице, представляя изможденность и отчаяние.
   - Бреннан, ты цел?
   Бреннан с трудом сглотнул. - Больше, чем ты, - сказал он. - О боги, руджхо... - Он резко отвернулся.
   "Бреннан!" Харт резко остановился. Шок сделал его неловким. - Ты уже выгнал меня?
   "Как его!" Бреннан развернулся и протянул руку Страхану. - Спроси его, Харт!
   Харт повернулся к Ихлини. Шок, увидев Брен-
   Нан обогнал непосредственность его инвалидности, но теперь было очевидно, что Бреннану сказали. Он ожидал этого. И это явно имело значение.
   Пустота переполняла его. Отчаяние пересилило-
   инж.
   "Я предлагаю вашему брату выбор, - сказал Страхан, - теперь я даю его вам".
   Харт устало вздохнул, слишком усталый, чтобы возражать, и убрал выпавшие волосы со своего изможденного лица. Чейсули были персонажем-A Psaw или PHMCES 37S
   истически угловатый, сложенный из необычайно красивых костей, но заточение, болезнь и напряжение загнали Харта слишком далеко. Если бы темная кожа была немного натянутой, скулы прорезали бы плоть. "Вы спросили его о Хомане.
   Теперь ты спрашиваешь меня о Солинде.
   "Но ваша сделка отличается." Пальцы Страхана скользнули по крышке коробки, лениво постукивая.
   "Он говорит, что нет никакого стимула, чтобы заставить его принять мою услугу. Но вы другой человек.
   Что бы вы хотели от меня?"
   Смех Харта был на грани безумия. - Моя свобода, - быстро сказал он. "Свобода моего РужхолУ.
   Никаких дальнейших дел с вами".
   "Неприемлемо." Страхан улыбнулся. "Служи мне, Харт. Прими Секера своим господином".
   "И разрушить пророчество". Харт покачал головой. Как бы он ни хотел звучать свирепо и непреклонно, слова Страхана не произвели на него впечатления, он знал, что говорил именно так, как был: сильно напуганный, почти измотанный, на грани того, чтобы сломаться из-за потери руки и дана.
   Ему потребовалось все, что было в его силах, чтобы говорить размеренно, не выдавая ничего из того, что он чувствовал внутри уменьшающейся оболочки.
   "Ты взяла меня за руку, Ихлини... ты украла у меня мое наследство. Я, как ты сказал, бесклановая и нецелостная. Мне нет места среди Чейсути". Он развел руки и показал руку и культю. "Что мне осталось терять?"
   "Твой Ур"
   Харт рассмеялся над ним, хотя это было рваным звуком.
   "Раэль свободен... Дар так и не поймал его. Попробуй еще раз, Ихлини".
   "Он может быть свободен, - уступил Страхан через мгновение, - но вы разлучены. В конце концов, верная связь станет тонкой, слишком тонкой... станет хрупкой, такой хрупкой... пока не перестанет существовать и не порвется. "
   Харт глубоко вздохнул. "Да будет так, Ихлини. Безумие...
   и возможная смерть - предпочтительнее, чем служить тебе и твоему пагубному богу".
   Страхан наклонил голову в сторону Бреннана. "Жизнь твоего брата-близнеца-бора".
   Харт посмотрел на Бреннана. Он увидел жесткость
   Страница 218
  
   376 Тело Дженнифер Роберсон, мрачность желтых глаз. Он искал какое-нибудь предложение, какой-нибудь намек на то, что Бреннан хотел, чтобы он сказал. Но не было ни одного. Бреннан выглядел побежденным, окутанным тщетностью.
   Это потрясло Харта больше всего на свете. Он сделал еще один глубокий вдох. "Пустое обещание, Ихлини. Бреннан
   скорее умрет, чем допустит, чтобы я стал вашим фаворитом только для того, чтобы спасти ему жизнь".
   Улыбка Бреннана была горько-сладкой.
   Страхан задумался. Он погладил деревянный ящик. - Я дам тебе девушку.
   Снова вспыхнул гнев. "Разве она не то, что ты обещал
   Дор?"
   "Дар - расходный материал". Страхан просветлел. - Тебе будет достаточно его жизни?
   Харт вытянул левую руку и прижал ее к груди. "Вы убьете любого, кого выберете, независимо от того, чего я хочу. Я был бы дураком, если бы принял такие условия".
   "Сдавайся". - предложил Страхан. "Служба галстука не повредит тебе. Ты по-прежнему будешь принцем Солинды.
   Еще есть седовласая женщина. Все еще есть ваши азартные игры.
   Что еще тебе надо?"
   С трудом завоеванное поведение Харта начало ускользать. В его глазах была пустота. "То, что я хочу, ты не можешь дать".
   Бреннан, явно испугавшись, сделал шаг к нему.
   "Нет." Тон Страхана был хлыстовым звуком, шипящим в стеклянной пещере. "Теперь это его выбор".
   "Нет!" - крикнул Бреннан. Струйка пламени вырвалась из Врат и шлепнула его на землю.
   Вторая подагра ловко заблокировала движение Харта, чтобы добраться до своего брата. Это избивало его до тех пор, пока он не выругался вслух.
   **Теперь, - сказал Страхан, - скажи мне, чего ты хочешь.
   Харт обнял его за руку, покачиваясь на ногах. "Я хочу свой клан! - крикнул он. запястье. Его рука дрожала от напряжения его неподвижного тела. "Одним ударом меча Дар лишил меня моего наследия. Искалеченный воин, никудышный воин... не подходит для членства в клане. И поэтому я
   377
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   кин-потерпевший... - Он на мгновение закрыл глаза, потом судорожно вздохнул и продолжил.
   "Что мне делать, Ихлини? Почему я должен служить тебе?" Харт стоял на краю Врат, не обращая внимания на их пламя, по его лицу текли слезы. "Ты не можешь вернуть мою руку - не больше, чем отрастить себе ухо!"
   Страхан открыл коробку.
   В шумной тишине. Харт уставился на руку на шелковом ложе. Крови не было. Порез был чистым, крови не осталось. Странно бесстрастный, холодно оценивающий, он изучал отрубленную руку. Он отметил полученные в детстве шрамы и боевую практику. Увеличение одного сустава. Сухожилия под коричневой мякотью. Рука не ошиблась. Он знал, что это его собственное.
   Инстинктивно он сжал невозможный кулак. Когда дрожь распространилась по его культе, рука в коробке сомкнула пальцы.
   Страница 219
  
   Харт закричал. Он колебался на грани. Пламя лизнуло его и отбросило назад, шатаясь, пока он не упал на колени. Он взял его за руку и покачал.
   Взад и вперед.
   Взад и вперед.
   Не обращая внимания на своего брата.
   Тон Страхана был нежным. "Вы должны только сказать, что вы будете служить мне."
   Харт обнял его за руку и закачался.
   Страхан посмотрел на Бреннана. - У тебя тоже есть выбор.
   Бреннан опустился на колени на стеклянный пол. Все, что он мог сделать, это смотреть на Харта, разделяя меру его страданий.
   - Я позволю тебе подумать. Легким движением руки он построил окружающий забор из пламени, чтобы держать их возле Врат.
   Затем Страхан ушел. Когда он двигался, дым следовал за
   мычал. Колонны пели свою атональную песню.
   Корин откинулся на локти, стиснув зубы в ответ на дискомфорт в ребрах и ногах.
   Ему действительно повезло, как заметил Страхан, что он выжил при падении со скалы. Чтобы пережить лихорадку, которая
   37S Дженнифер Роберун последовала за ней. Но он имел, и теперь исцелился; с подогревом пришел новый и постоянный гнев: он был пленником ихлини.
   И все же он не был в камере. Комната у него была маленькая, но едва ли лишенная роскоши. Кровать была удобной. На драпировках был богатый узор, если рунические знаки он не знал и боялся изучать. Дверь была явно
   разблокирован. Если бы он мог ходить, он мог бы выйти на свободу. Но его ноги еще не совсем зажили.
   Он снова и снова пытался связаться с Кином по ссылке. Но Валгаард был источником силы Страхана;
   даже Старая Кровь была нейтрализована. Это потребовало бы ума в-
   вместо магии, чтобы освободиться от хватки его похитителя.
   Дверь распахнулась. Корин напрягся, когда Страхан
   теред. Он увидел богатую темную одежду, украшенный рунами венец, завораживающие несовпадающие глаза. И он знал, что пришло время, наконец, встретиться с абсолютной силой в человеческом обличье.
   Комната погрузилась во тьму из уважения к его отдыху. Но теперь Страхан склонился над позолоченной свечой, задул и поджег фитиль. Пламя было чистейшего фиолетового цвета.
   Другая. Другая. Пока комната не заполнилась зловещим божественным пламенем, наростом бога.
   Страхан стоял над ним. - Время пришло, - мягко сказал он. "Вы должны сделать свой выбор".
   Корин медленно откинулся на сложенные валики и разогнул локти, услышав хруст ослабленных суставов;
   чувствуя усталость израненной плоти. Он сознательно пытался снять напряжение со своего застывшего тела, зная, что у него ничего не получится.
   "У меня есть кое-что для тебя." Страхан вложил его в руку.
   Корин уставился на него. Кольцо. Обруч из тяжелого золота, исчерченный аккуратными рунами, и сверкающий кроваво-красный рубин, прочно удерживаемый острыми зубцами. Кольцо принца Хомана.
   Похолодев, Корин посмотрел на Страхана. "У тебя есть мой РужхоУи"
   "Бреннан. Харт. Ты" В жутком свете Страхана "ФИД PRMCES 379".
   лицо было запечатлено в резных тенях. "В дополнение к вашему Уру".
   Глаза Корина вернулись к кольцу. Он знал, что она слишком велика для него, потому что однажды примерил ее. Бреннан был выше, тяжелее и крепче Корина; Харт был очень похож на него. Их пальцы были длиннее, сильнее, смуглее. Больше Чейсули, чем его.
   Страница 220
  
   Корин посмотрел на свою печать. Изумруд еще блестит-
   прижалась к его плоти. Золото сияло ярко, как всегда, если его исказило божественное пламя. Страхан не прикасался к нему.
   - Торговля, - предложил Страхан.
   Его рука судорожно сжалась, зажав кольцо в ладони.
   "Это кольцо Бреннана".
   "Наденьте его, и он ваш", - улыбнулся Страхан. "И все, что он представляет".
   Корин тяжело сглотнул. "Он мертв? Ты убил его? Ты поэтому меня этим дразнишь?"
   "Он совершенно невредим, и я не насмехаюсь. Я предлагаю".
   Страхан помолчал. - Если хочешь, то оно твое. Тебе нужно только надеть его.
   "Я наследный принц Атвиа".
   - Ты мой пленник, - Страхэн придвинулся чуть ближе. - Нет нужды лукавить, Корин. Я очень хорошо понимаю, что значит сильно чего-то желать. Я понимаю страсть, честолюбие и потребность в осуществлении чего-то. Ты думаешь, я делаю это ради удовольствия?
   Его жуткие глаза казались черными в пурпурном свете. "Бреннан не подходит для своего наследства. У Хомана нет настоящего принца.
   В тебе есть потребность".
   - Негодный... - Корин сжал кольцо в руке. - Что ты с ним сделал?
   Драгоценные камни Страхана сверкали. "Показал ему, кто он есть: человек, неспособный править".
   "Бреннан более подходит для правления, чем любой другой человек, которого я когда-либо видел!"
   "Более здоров, чем ты?" Стрэхан холодно улыбнулся. . . и я думаю, что вы недооцениваете его. Он ненадолго отвернулся, сделал три шага, повернулся и остановился. - Если человек не способен править, не следует ли его заменить?
   "Мои руфоУлы-^
   Но гневный протест был подавлен. "Если человек не в состоянии удержать льва, должен ли он быть его хозяином?"
   "А если бы Бреннан был непригоден. Харт следующий на очереди!"*
   "Харт получит Солинду".
   Корин говорил отчетливо. "Мой джехан был очень внимателен к разделу владений. Мой - Атвиа".
   "Твоё царство, Корин, было моим несколько месяцев из-за власти Лилит над его владыкой.
   Но теперь Аларик мертв. Его наследник исчез. В суматохе я двинулся, чтобы подавить страх. Страхэн улыбнулся. "Там ты не нужен".
   Корин вздохнул. "Они все равно обратятся к Харту. Он второй по рождению. / закончит с Солиндой".
   "Харта никогда не примут в Хомане... по крайней мере, Чейсули".
   Холод коснулся шеи Конна. "Что ты сделал для
   Харт?" Предчувствие скрутило его живот. "Почему бы им не принять его?"
   "Потому что искалеченному воину нет места в данах".
   Страхан пожал плечами. "Из-за большого несчастья - он проиграл важное пари - у Харта теперь нет руки. Чейсули больше не будут почитать его как воина. Он, как он сам говорит, разбит вентилятором".
   - Искалечен... - одними губами произнес Корин. Кольцо вонзилось в ладонь. -- О... ро/'/в... нет...
   - Да, - сказал Страхан, - и это не мое дело. Так что - понимаете? - Хомана остро нуждается в принце.
   Здоровый, здоровый принц, готовый подержать Льва...
   Страница 221
  
   С горечью закончил Корин, - во имя Асар-Сути.
   Ихлини красноречиво поднял одно плечо. "Небольшая цена. Смотри, что ты получишь - Хомана, Лев
   . . . АУин."
   Голова Конна вскинулась; он уставился на колдуна.
   Страхан тепло улыбнулся. "Напомнить тебе? Она выходит замуж за принца Хомана".
   381
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   Погасли позолоченные свечи. Пламя танцевало и дымило.
   Корин сжал кольцо. - Покажи мне, - глухо сказал он.
   "Покажи мне мой руджхоуи".
   Страхан поклонился в знак согласия.
   Три
   Врата издали глубокую булькающую отрыжку, как человек
   подавляя смех, когда Страхан вышел из пещеры. Godfire продолжал играть на ободе.
   Его щупальца вылизались из дыры, прощупали воздух, исчезли в струе дыма. Захваченное ярусами стеклянных арок эхо шипения усилилось.
   Бреннан поднялся, одним движением растопыренной руки вставая на ноги. Он сразу пошел к своему брату.
   Харт все еще стоял на коленях на неровном полу, прижав левую руку к груди. Раскачивание прекратилось, но не оцепенелость его тела или пустота в глазах. Лицо его выражало напряжение плена: резко выраженные впадины под высокими скулами, темные круги под голубыми глазами; суровое выражение лица, которое не имело ничего общего с пленом, а имело прямое отношение к выбору, который дал ему Страхэн.
   Мягко Бреннан коснулся макушки склоненной головы Харта. t1 Руджо, мне очень жаль".
   Звук глотка Хартса был громким в круге пламени. "Хуже всего, - сказал он, - хуже всего знать, что я больше никогда не смогу летать".
   Бреннан глубоко вздохнул, зная, что ему нечего сказать, чтобы облегчить боль брата.
   Харт поднял голову и посмотрел на Бреннана. "Со всеми этими вещами, я думаю, я мог бы научиться жить, если бы было время - даже будучи родственным крушением... но знать, что я навеки привязан к земле..."
   3С2
   PKSDE ПРИНЦОВ
   383
   "Я знаю." Пальцы Бреннана коснулись головы Харта. "Я знаю."
   "Вы не знаете." Неловко Харт поднялся на ноги.
   "Ни один воин, чей Ур лишен крыльев, не может понять свободы в воздухе, явного чуда полета..."
   Он прервался на мгновение, поняв, что подошел слишком близко к грани контроля. "Я не сбрасываю со счетов Слиту или твою фигуру, Бреннан, но она не такая, как моя".
   - Нет, - сказал Бреннан. Его глаза были прикованы к обмотанному кожей пню. - Харт, что случилось?
   - Глупость, - с горечью сказал Харт. "Идиотизм, и того хуже.
   Я отдал себя в руки врага ценой глупой игры".
   "Ты поставил свою руку?"
   - Нет. Хуже. Я поставил на Солинду пари. Харт глубоко вдохнул, затем выдохнул. "Это страница 222
  
   сложный, rujho, и я
   не горжусь этим. Вы можете видеть результат прямо".
   Нахмурившись, он более внимательно посмотрел на своего брата. - Что он сделал с тобой?
   "Мне? Мне? Ничего". Бреннан отвернулся, сделал несколько шагов, повернулся назад. "Ничего особенного, Ружхо... он слишком умен для этого".
   - Слита?
   - Она у него. Где-то здесь. Где-то спрятана.
   Он покачал головой. "Достаточно близко, чтобы уберечь меня от безжизненности и безумия".
   - Но только что, - категорически сказал Харт. - Ты думаешь, я этого не вижу? Я вижу это в твоих глазах...
   Бреннан отмахнулся. - Да, да, - коротко сказал он, - но что насчет Страхана? Я знаю, почему он хочет, чтобы мы - использовались в качестве королей-марионеток, - но почему это затянувшееся представление? Почему бы просто не заставить нас выполнять его волю? Он может. . Это
   Валгаард, Врата преисподней - его сила проявляется. Это должна быть простая задача...
   "Должно быть, - эхом повторил Харт, - но так ли это? Может ли быть предел его силе? Требуются ли ему добровольные жертвы?"
   Выражение лица Бреннана было задумчивым.
   "У него есть другие миньоны, но ни один из них не Чейсули
   . . . ни у кого из них нет Старой Крови...
   "Но это же Валгаард. Почему здесь это должно иметь значение?"
   3S4 Дженнифер Роберсон
   "По идее, не должно". Бреннан пожал плечами. "Выдача желаемого за действительное, руджо, но может быть, ему нужно больше силы, чтобы сделать Чейсули своим? Тот, кто борется с его влиянием, может лишить его силы?"
   "Сила Страхана кажется безграничной".
   Бреннан провел рукой по грязным волосам. "Да. Но какое другое объяснение? Почему он пытается соблазнить нас, когда силы должно быть достаточно?"
   Харт посмотрел на Врата. "Может быть, это не более чем грань его испорченности. Что ему больше понравится, руджо, - Чейсули, которого заставили, или тот, кто добровольно принял службу?
   "Даже Гизеллу не заставляли".
   Харт вздрогнул. "Нет. Какая необходимость? Лилит так сильно скрутила ее..."
   - ...по крайней мере, то, что осталось от несчастного случая ее рождения. Выражение лица Бреннана было обеспокоенным; лишь изредка он уделял время мыслям о матери. - Но это другое, Ружхо...
   - Да, - резко сказал Харт. "Он знает, какие побуждения использовать".
   Бреннан резко посмотрел на него, внезапно испугавшись. Нотка в голосе Харта, выражение его глаз. . .
   предчувствие было железным в животе Бреннана. - Харт, я с трудом могу понять, что ты потерял...
   - Да, - коротко ответил Харт. "Посмотри на себя, руджо. Мой выбор сделать мне самому".
   И вдруг забор огня угас.
   Дым поднялся от ворот и покрыл пол ковром.
   Он касался их коленей, не выше; расползся, охватив пещеру и коридор, оплетая стеклянные колонны. Сквозь дым появился Страхан с исписанной рунами коробкой в руках.
   Дыхание Харта было резким в горле. Бреннан отвернулся.
   - Талморра луджхала мей виккан, чейсу, - сказал Страхан на ходу. Эхо звенело в арфе Секера.
   Страница 223
  
   "Такое всеохватывающее заявление, это дело богов и судьбы. Вы никогда не думали подвергнуть его сомнению? Освободить себя от такого слепого и обязывающего служения?"
   PSSDE PRWCES
   385
   Бреннан медленно покачал головой. "Не больше, чем вы поставили под сомнение свою службу Секеру".
   "Ах, но у меня есть свои причины." Страхан остановился между ними, у края Врат. А потом спокойно обошел его, чтобы встать с другой стороны. Он улыбнулся и сделал жест. "Полный состав сыновей Найла".
   Как он и хотел. Харт и Бреннан повернулись посмотреть. И пристально смотрел, как Корина вводят в пещеру. То, что он не мог ходить, было ясно; обе ноги были туго связаны деревянными шинами и льняными бинтами.
   Ихлини несла его на носилках. Он откинулся на сложенные валики, но держал носилки обеими руками.
   "Вы можете винить меня сколько угодно, - сказал Стрэхан, когда Харт и Бреннан повернулись к нему с гневом на лицах, - но это не моя вина". Он пожал плечами. "Сломанные ноги заживают. Он скоро будет целым".
   - При условии, что он примет сделку, которую вы ему предложите, - Бреннан повернул голову и сплюнул. "Ты мерзость..."
   "Я?" Страхан улыбнулся. Он наблюдал, как его слуги остановили носилки возле Врат и поставили их.
   "Я подумал, что предпочел бы, чтобы меня называли избавлением".
   Харт пошел к Корин. "Руджо..."
   - Я достаточно хорошо себя чувствую, - сказал Корин. "Как бы мне не хотелось это признавать, Стрэхан не лжет. Я почти исцелился". Его глаза были прикованы к левому запястью Харта. - Он сказал мне... он сказал мне...
   Рот Харта скривился. "Страхан не лжет". Он вздохнул.
   - Ты знаешь, чего он хочет от нас.
   Корин отвел взгляд. "Да. Он сделал это очень ясно."
   Бреннан подошел к носилкам и встал на колени. "Корин..."
   - Хватит, - сказал Страхан. "Воссоединение может произойти позже.
   Я хочу, чтобы ты меня выслушал".
   Через мгновение Бреннан поднялся. Харт повернулся лицом к Ихлини. Корин наблюдал за его носилками.
   "Я не более мерзость, чем клятва", - сказал Страхан Бреннану. "То, что я делаю, я делаю для своего бога, своей расы, самого себя.
   Я верю в то, что делаю, потому что то, что я делаю, справедливо".
   "Уничтожение Чейсули? Падение Хомана?"
   Бреннан покачал головой. "Я думаю-*'
   386 Дженнифер Роберсон
   "Ты не думаешь!" Страхан поразил всех внезапностью и интенсивностью своей страсти.
   Звук реверс-
   в пещере, пробираясь среди кол-
   Умны чудовищной арфы Секера. "*// ты думал, ты бы понял, что то, что я делаю, ничем не отличается от того, что ты делаешь, хотя и по другой причине". Теперь его тон был холодным, когда он смотрел на каждого из них в отдельности. "Когда я
   был мальчиком, и очень молодым, я узнал, что такое ненависть, и я понял, что ей нет места в том, что я должен был делать. И поэтому С. не ненавижу тебя. Он вздохнул, натянутый так туго, что другие думали - молились - он может сорваться. Секер был единственным выходом для меня. И когда Страница 224
  
   Карил-
   Когда я убил Тинстара и Электру, лишив меня родителей, я узнал, что значит знать о жажде мести...
   и как отделиться от него, чтобы оно не повлияло на мое суждение, мои потребности, мою верность моему Богу и его нуждам".
   "Без сомнений." - холодно сказал Бреннан. "Мы видим дизайн довольно четко".
   "А вы? Я думаю, что нет. Я думаю, что вы видите только себя, пойманного в ловушку, когда в ловушку вовлечено гораздо больше, чем один человек". Страхан покачал головой. "Ты придаешь себе слишком большое значение, слишком большой вес в ткани жизни... ты всего лишь кусок в ткани, подлежащий отвержению".
   Брови Бреннана поднялись. - Если бы это было правдой...
   - ...Я бы не хотел тебя? И снова Страхан покачал головой. "Ты - ингредиент, но едва ли само блюдо".
   "Что это за ерунда?" - резко спросил Харт. - Что это за бессмысленные разговоры о ненависти, мести, тканях?..
   Странные глаза Страхана были невероятно неотразимы. "Я ничем не отличаюсь от любого из вас. Я служу своему богу, как вы служите своему собственному пантеону, так же посвятив себя разрушению пророчества, как и вы его исполнению. Почему? Потому что исполнение уничтожает Ихлини". Он развел одну руку; другой держал исписанную рунами коробку. "Видите? Простой ответ для вас: я верю в то, что я делаю, так же сильно, как вы верите в свое пророчество.
   Делает ли это меня монстром?
   387
   ГОРДОСТЬ PitWCES
   Делает ли это меня мерзостью? Делает ли это меня другим?
   от тебя?"
   - Мы не убиваем людей произвольно, - коротко сказал Корин.
   "Мы-"
   Но смех Страхана пересилил его возражение. "О, нет?"
   - спросил Ихлини. "Тогда что насчет тридцати двух невинных душ, сгоревших заживо в Миддене?
   Это было сделано намеренно?"
   В течение долгого времени все, что они могли делать, это смотреть пораженные. И тут Харт шевельнулся, понимая, что виноват больше всех.
   "Но мы не собираемся уничтожать целую расу",
   он ответил ровно. - А как насчет чумы, Страхан? Двадцать лет назад она чуть не убила всех нас. А как насчет войн, Страхан?
   Сколько сотен лет Хомана сражался с Солиндой только для того, чтобы предотвратить ихлини? Что насчет всех этих ловушек и других колдовских штук, предназначенных для того, чтобы сбить нас с ног?"
   "Война требует суровых мер, - сказал Страхан, - и это война. Битва за выживание, в которой вы бы сражались так же упорно, если бы не были так слепы".
   "К чему мы слепы?" - раздраженно спросил Корин.
   - Себя, - сказал ему Стрэхан, переводя взгляд с Корина на Харта и на Бреннана. "Когда придут Перворожденные, мы будем лишними. Ихлини и Чейсули; потребность в нас отпадет".
   Отвращение Бреннана было очевидным. "Я слышал, что
   вперед." Он подумал о Тимане и других подобных
   менты. - Это идиотизм, Страхан - с чего бы богам приговаривать нас к смерти при рождении других детей?
   "Таков порядок вещей". - сказал Страхан. "Когда вы разводите жеребца и кобылу, чтобы улучшить существующие
  
   родословных, вы желаете потомства, сочетающего в себе лучшее из обоих. И тогда вы размножаетесь, чтобы зафиксировать характеристики. То же самое и с собаками, и с овцами, и со скотом. . . и однажды, когда у вас появятся нужные вам характеристики, вы
   ^ понять, что нет необходимости в прародителях; они устарели. Новая порода намного лучше".
   Свет был странным на его лице. "То же самое и с людьми".
   Корин рассмеялся. "Вы превращаете Дом Хомана в сборище жеребцов и кобыл".
   388 Дженнифер Роберсон
   - Посмотри на свое пророчество, - нетерпеливо рявкнул Страхан.
   - Ты слеп к его командам? "Бойко презрительно", - процитировал он. "Однажды человек всех кровей объединит в мире четыре враждующих царства и две магические расы". "Он сердито посмотрел на них. "Женитесь здесь, женитесь там, получайте кровь для пророчества... не смотрите ни на какое другое королевство, потому что нам нужно это, чтобы исполнить пророчество". Он с отвращением покачал головой. "Коллекция жеребцов и кобыл... кем еще вы себя считаете?"
   Никто из них не мог ответить.
   Страхан слегка кивнул. "Вы все являетесь одним из последних звеньев пророчества. Вы сочетаете в себе кровь трех царств: Хомана, Солинде, Атвиа. Вам не хватает только Эринн, но дети, рожденные Бреннаном и Эйлин, исполнят эту долю, как и дети Кили и Шона.
   И остается только кровь Ихлини. Черные брови коснулись обруча с выражением деликатного веселья. - Самый трудный подвиг - заставить Чейсули лечь с Ихлини.
   Плоть Бреннана внезапно обожгла его кости.
   "Конечно, - продолжил Страхан, - прецедент создан. Лан. Невероятное свершилось.
   один раз - а затем еще раз. - Он посмотрел на Бреннана. - И все же существует препятствие. Ребенок будет не совсем Перворожденным, ему не хватает крови... он не будет совсем человеческим эквивалентом осуществления слияния силы и родословных, но у него будет набор сил, больший, чем у большинства из нас. И я найду ему хорошее применение, чтобы разводить его для себя".
   - Тогда ребенок Сидры твой, - выпалил Корин.
   "Конечно." Страхан улыбнулся. "Чейсули хорошо размножались, так близко к пророчеству, поэтому я приму успешную стратегию и использую ее для себя. Ребенок Рианнон женится на моем, как только гендеры будут в равновесии".
   Его взгляд на Бреннана был позабавлен. "Я сомневаюсь, что Бреннан снова будет свободно участвовать, но Сидра молода, а я силен. Со временем у меня будет та пара, которая мне нужна".
   - Тогда пойдем, - предложил Харт. "Какая польза от нас для вас?"
   "Мне. Не очень. Но Секеру, да. Он хочет A PRIM w PRIWES 3S9
   ф
  
   •
   д, Т
   .?.!•
   королевства, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы отвоевать их у тех, кто хочет скрыть их от него".
   - Зачем они ему? - спросил Харт. "К чему эта жадность, это высокомерное честолюбие? У него есть преисподняя - зачем ему все остальное?"
   Страхан впервые выглядел по-настоящему озадаченным.
   "Почему? Потому что он это делает". Он пожал плечами. "Не мое дело ставить под сомнение амбиции бога".
   Корин кивнул. "А когда ты станешь богом?"
   Ходатайство Страхана было арестовано. Он непонимающе посмотрел на Корина. - Да, - сказал Корин, - я начинаю собирать его воедино. Он изо всех сил пытался сесть более прямо на Уттер. "Верный слуга, Страхан, работающий на бога - но когда задача выполнена? Когда вы добились успеха? Дает ли он вам то, что вы
  
   хочу?"
   "Чего я хочу, несущественно..."
   "Ваше собственное божество?"
   "Godhoodi" Бреннан уставился на него. "Это что..."
   "Я служу Асар-Сутилу", - раздался в пещере крик Страхана. "Он мой бог, мой лорд, Секер, источник всей моей силы..."
   - А вы хотите паритета. Корин улыбнулся. - Я понимаю честолюбца. Но интересно... Асар-Сути?
   Глаза Страхана слегка сузились, но его улыбка осталась безупречной. "А Бреннан знает, как сильно ты хочешь Эйлин?**
   Руки Корина подогнулись под ним. Он откинулся на подушки.
   - Эйлин? - безразлично сказал Бреннан. Затем он посмотрел на Корин. "Ты хочешь--"
   - Он сказал, что ты не годишься. Тон Корина был краток и характерно оборонителен.
   - Не годен! Я? И ты ему поверил?
   "Вы не?" - спросил Страхан.
   Бреннан чуть не вытаращился. "Я провел почти двадцать
   два года моей жизни, когда я учился править, - сомневаюсь, что я не годен!"
   "Вы не?" - повторил Страхан. "Вспомните, мой повелитель Хомана... вспомните свой страх".
   399 Дженнифер Роберсоа
   Бреннан побледнел.
   - Да, - сказал Страхан. "Твой страх перед маленькими темными местами...
   ужас тесного заключения... унижение человека, который становится не более чем зверем. Он улыбнулся. - Думаешь, я этого не видел? Рианнон рассказала мне об этом, и я наблюдал за тобой в твоей камере".
   "Достаточно!" - закричал Харт, увидев глаза Бреннана.
   Страхан посмотрел только на Бреннана. "Я прошу тебя служить мне охотно, как я делал раньше. Прими это, и я навсегда освобожу тебя от этого страха".
   Бреннан с трудом сглотнул. "Нет."
   "Тогда живи в нем снова... покажи Конну, насколько ты годишься для правления". Страхан поднял руку, и мир Бреннана изменился.
   Он был маленьким, таким маленьким, таким крошечным в бездне мира. Он встал на колени на землю и обнял себя, обхватив себя руками, пытаясь выдержать боль и страх от осознания себя одиноким.
   Огромность поразила его. Это сделало его ничтожным, довело до устарения. Один в мире, он стоял на коленях на огромной каменной равнине, наблюдая за миром вокруг себя, и увидел, как он пришел в движение.
   - как он двигался -
   Словно сфинктер, сжавшийся, он начал двигаться на него. Складка за складкой, проглоченная сама собой. Мир становился все меньше и меньше и меньше, пока он не смог протянуть руки и коснуться его, и тогда он стал еще меньше.
   Мир вокруг него дрожал. А потом это тронуло его, даже когда он удалился. Оно приближалось, приближалось, пока он не мог дышать, не чувствуя его ласки; не чуя вони его зловонного дыхания и слизи его стеклянно-черной кожи. Окутанный силой беспомощности, он чувствовал, как мир приближается.
   - такой мелкий -
   - он не мог выпрямить ноги - не мог сесть - не мог вытянуть руки -
   Вокруг него мир сжался.
   Страница 227
  
   -так темно-
   Он был погребен внутри мира, и он был глух к его крикам.
   ПРИНЦЫ
   м
   Бреннан упал назад, перекатившись с одного бедра на позвоночник. Сведенные бедра спазмировались и дрожали. Подергивания перекрученных сухожилий. Его череп ударился об пол, освободившись от жесткости шеи. Он лежал на камне и трясся, мокрый от пота своего страха.
   Смутно он услышал движение. Но никто не пришел ему на помощь.
   "Какой король, - сказал Страхан, - боится заточения больше, чем смерти? Боится его так сильно, что оно лишает его контроля?" Он медленно указал на дрожащее тело Бреннана на полу: "Ты, Корин, действительно считаешь, что он достоин править? Что держать Льва?
   "Останавливаться!" - крикнул Корин.
   Страхан разорвал коробку: "Прими со мной службу, и я вылечу твоего брата!"
   Отчаявшись, Корин уставился на него. "О-боги-стоп-**
   "Вы видите, что такое Бреннан - я могу избавить его от этого.
   "Больше не надо!" - воскликнул Корин.
   "Возьми мне Льва. Держи Хомана для меня. Женщину возьми себе.
   Корин хлопнул обеими руками по голове. - Заставь его остановиться...
   Харт пытался. Даже когда Страхан выкрикнул что-то еще, он рванулся вперед и бросился через простор Врат.
   Пламя лизнуло. Он ненадолго окунул Харта, когда он прыгнул.
   Он вскрикнул, упал, тяжело приземлился с другой стороны, слишком близко, слишком близко к Вратам...
   Бреннан, все еще ослабевший после пережитого, с трудом встал на четвереньки. "Харт - нет /"
   Страхан стоял на своем. "Корин..."
   "Нет..." Харт царапнул коленями и сапогами край ворот, скривившись от боли.
   "/ отдам твоим братьям их лир~"
   - Корин... нет... - выдохнул Харт.
   Бреннан неуверенно поднялся. "Харт... вернись... Харт..."
   Внезапно Страхан опустился на одно колено перед Хартом. Его руки протянули коробку. "Ты хочешь этого?
   Ты хочешь этого? Вам нужно только сказать слово...
   - Нет... - закричал Бреннан.
   392 Дженнифер Роберун
   У Страхана была неземная улыбка: "Быть целым Чейсули, почитаемым всем кланом..."
   -- Оставь его в покое, -- воскликнул Корин, -- чтобы снова летать...
   Бреннан споткнулся. "Харт, вернись..."
   Пламя вырвалось из ворот и ослепило всех, кроме
   Страхан.
   "...познать свободу небес..."
   Харт пошатнулся на коленях. "Курештин..."
   "Возьми меня, - закричал Конн, - я приму услугу..."
   "Корин... Корин, нет..." Бреннан попытался обойти Врата.
   Пламя вырвалось наружу, шлепнуло его по земле, швырнуло на пол.
   - Возьми меня, - закричал Корин.
   Харт бросился на Ихлини. Страхан тяжело упал, приземлившись на бедро и локоть. Ливень искр вырвался из Врат.
   Страница 228
  
   "Он отрекся от присяги!" - крикнул Страхан. - Ты слышал, что он сказал...
   Харт подтянулся вперед, не давая колдуну подняться. Он упорно игнорировал веревку
   Божественный огонь Ихлини схватился за лодыжку и дернул, пытаясь втолкнуть его во Врата.
   "Он отрекся от присяги!" - крикнул Страхан.
   Рука Харта была на коробке. Руны вспыхнули и извивались, а затем кружили прямоугольную коробку размытым жутким шрифтом. Быстрее, быстрее, пока пятно не сбежало с дерева и не прыгнуло на оставшуюся руку Харта. Он вскрикнул от боли, но коробку не выпустил.
   Бреннан, сильно дезориентированный, попытался встать, но потерпел неудачу.
   Почти потеряв сознание, он медленно пополз к своему брату.
   Харт выдернул коробку из рук Страхана. Повернувшись, он повернулся к Вратам. - ...мой выбор... - выдохнул он и швырнул его в пламя.
   Потеря снова была новой. Он почувствовал, как опустилось лезвие меча, разделив плоть, мускулы, сосуды, легко рассекая кости. Он видел кровь. Увидел отрубленную руку. Увидел, как Дар смеется над ним.
   Боль.
   Харт закричал.
   393
   ГОРДОСТЬ PRMCES
   Один ихлинский слуга поймал Бреннана. Второй тащил
   Оторвал Страхана и оттолкнул его обратно за Врата.
   Страхан сидел у края и смеялся, одна нога была окутана ледяным божественным огнем Ихлини. А потом оно медленно, очень медленно поползло к его колену, бедру, бедру; ласкал его гениталии.
   И взорвался в экстазе, поглотив остальную часть его, Огонь быстро погас перед их изумленными глазами. На его месте была тонкая паутина бледно-лилового кружева, решетка живого света, скрывающая открытую плоть. Руки.
   Горло. Лицо. Она даже скапливалась у него во рту; вылизывал из ноздрей, когда дышал. Несмотря на все это, Страхан рассмеялся.
   Он поднялся. Он пошел прямо к Корин; наклонил свое свечение-
   голова. А затем встал на колени, чтобы поймать запястье, на котором все еще была серебряная цепь.
   "В этом больше нет необходимости". Он загорелся, стекал с руки Корин и скапливался на переплетенной паутиной ладони Страхана. А затем превратился в серебряный кубок.
   "Там." Страхан встал, повернулся и снова встал на колени у края Врат. Окунул чашку. Придумал капающий godfire. Его улыбка предназначалась только Корину. "Я дарю тебе крестильную чашу... и добро пожаловать в этот мир".
   Лицо Корина было озарено сиянием чашки. Глаза у него были голубые, сплошь голубые, только с пятнышком зрачка, "Корин1". - крикнул Бреннан.
   Взгляд Корин был прикован изменившимся выражением лица Страхана.
   вид. Ихлини предложил чашу. Ногти светились.
   "Напиток Асар-Сути".
   Харт бессильно боролся с человеком, который его держал: "Корин, нет, я его выбросил... / выбросил... нет нужды в этой жертве..."
   - Выпей, - сказал Страхан и помог Корин держать чашку.
   - закричал Курештин Бреннан. - Ты сделал это для Эйлин?
   "Нет." Корин сказал: "Я делаю это для себя".
   И выпил Асар-Сути.
   Четыре
   В роскошной башне Страхана они встретились с колдуном. Они не сидели, хотя он сидел, предпочитая стоять. Харт баюкал его руку; Бреннан напряженно ждал.
   Страница 229
  
   Ихлини вытянула изящно обутые ноги. Неземное живое кружево отмерло от его плоти, но осталась аура силы. Тонкий, но опьяняющий; оба Чейсули чувствовали это. Ни тот, ни другой не поддались этому.
   Сидевший в кресле Страхан улыбнулся. "Игра несколько изменена".
   "Это то, что это?" - резко спросил Бреннан. - Дневное развлечение?
   "Это забавно". Страхан, опершись подбородком на руку, небрежно прислонился к подлокотнику кресла и уперся в него локтем.
   "Развлекательная, а также поучительная ... но нет, не игра. Теперь ни для кого из нас; уж точно не для Конна".
   Харт сделал шаг вперед. - Что ты с ним сделал?
   "Я?" Одна крылатая черная бровь поднялась. "Я вообще ничего не сделал".
   - Эта желчь, которую ты заставил его выпить...
   - Кровь Асар-Сути, - спокойно поправил Страхан.
   -- А я не давал ему пить; ты видел, как он отвернулся? Ты видел, как он захлебнулся? Ты видел, как он выплюнул? Ихлини покачал головой с выпадающими черными волосами. "Нет. Он ничего из этого не делал. Он выпил охотно и был наполнен духом Секера. Вы видели его глаза".
   394 .11
   ГОРДОСТЬ М ПРИНЦОВ 395
   Бреннан вспыхнул. - У него не было выбора...
   "У него был любой выбор". Страхан наклонился вперед в кресле. - Он принял мое предложение по своей воле. Он выпил по своей воле. Я не применил к нему ничего, кроме уговоров, а это, мой Чейсулинский родич, сила такая же, как и твоя. Он снова сел. Вычурная вежливость и небрежный юмор исчезли, сменившись резкой напористостью. "Теперь. У меня есть Корин, с этим покончено. Что мне с тобой делать?"
   - Готово, - эхом повторил Харт, - Готово? Если ты думаешь, что мы оставим это в покое...
   Глаза Страхана сверкнули. "Я думаю, ты будешь делать в точности то, что я тебе говорю".
   Это остановило их обоих холодными.
   Ихлини развернулся и вскочил со стула. Он подошел очень близко к Харту, хотя и не прикоснулся к нему, и удержал его на месте непоколебимым взглядом. "Ваше несчастье, - ясно сказал он, - что вы решили погубить собственную плоть. Теперь вы действительно отрезаны от своего народа и по своей собственной вине.
   себя за это; У меня ничего этого не будет!"
   Харт хотел отступить, но заставил себя остановиться. Так близко к Ихлини, что он чувствовал силу Страхана, как будто она вытекала из пор его кожи.
   "Ваша решимость похвальна". Страхан продолжил: "Кажущаяся безграничность - черта, которой я действительно восхищаюсь. Мне нужны стойкие, верные мужчины, готовые пожертвовать тем, что они ценят больше всего. "
   "Готовность". Бреннан был искусно отличен. - Знакомый рефрен, Ихлини... но почему он так важен? Если у тебя так много власти, почему бы не заставить нас с Хартом выполнять твои приказы? Почему бы не придать нам формы, которые лучше всего служат тебе? Он развел руками. "Вот мы стоим, колдун - почему бы не придать глине форму?"
   Что-то мелькнуло в несовпадающих глазах Страхана.
   Кратко, так кратко, но Харт видел это, и поэтому
   Бреннан.
   Страница 230
  
   Глаза Харта сузились. - У вас есть мы, - сказал он сосредоточенно.
   396 Дженнифер Роберсон
   "Что мы можем сделать, чтобы перечить вам? Сделайте нас миньонами, которых вы хотите".
   Страхан щелкнул пальцем, и дверь с грохотом распахнулась.
   "Вы уволены".
   Харт стоял на своем. Бреннан встал рядом с ним.
   Светлая кожа Страхана вспыхнула еще темнее на скошенных щеках.
   кости: "Вы уволены".
   - Все эти угрозы, - тихо сказал Харт. - Все эти обещания... пустые, все?
   "Это то, что мы должны быть готовы?" - спросил Бреннан. "Почему еще вы тратите так много времени на попытки сломить нас физически, надеясь убедить нас? Это потому, что у невольного миньона не хватает чего-то, что вам нужно в нас? Что-то, свойственное нам?"
   - Настолько странный, что без него твои усилия были бы напрасны? Харт улыбнулся. "Я думаю, что мы победили тебя, Страхан.
   Я думаю, что мы наконец-то победили".
   Страхан вообще ничего не сказал.
   Бреннан начал улыбаться. "А мы что? Князья.
   Больше, чем Чейсули, но князья, призванные унаследовать царства.
   Хомана. Солинда. - Он кивнул. - Ты не можешь править одна, поэтому надеешься править через нас.
   Но короля-марионетки не бывает, если король слишком марионетка...
   - Мы нужны вам в здравом уме, - сосредоточенно сказал Харт. - Мы нужны вам в полном уме. И если вы заставите нас служить вам, у нас не будет того, что вам нужно...
   - ...и люди бросят нас вниз. Медленно Бреннан развел руками. "Убей наши тела, убей наш разум...
   и остаешься ни с чем".
   "Итак, - сказал Харт, - где теперь рычаг? Если ты убьешь Слиту, Бреннан сойдет с ума. В Хомане нет миньона;
   у народа не будет. У тебя нет Раэля, так что же есть для меня?" Он поднял левую руку.
   "Я выбросил его, Страхан, ты не можешь использовать мою руку".
   "Использовать?" Страхан кивнул, отвернулся, повернулся назад.
   "Да, есть потребность. И она у меня есть".
   "Что осталось?" - спросил Бреннан.
   - Корин, - сказал Страхан, и их торжество улетучилось.
   " * -и-
   ГОРДОСТЬ PWCES
   397
   Младший из сыновей Найла уставился на человека, стоявшего перед ним. Долгое время он не знал его, едва узнавая себя, а потом ему пришло в голову имя. Страхан. Страхан, называемый Ихни.
   Очертания Страхана были размыты. Его лицо было ослепительно белым, его портили только отверстия для глаз, носа и рта.
   А затем пламя стало более отчетливым, а дыры превратились в вещи, которые можно было опознать, и Корин понял, с кем он столкнулся.
   Однажды он вздрогнул, как человек, пробудившийся от глубокого сна без сновидений. Он понял, что устроился в массивном кресле, поддерживаемом высокой спинкой, высокими боковинами и мягким сиденьем. Оно убаюкивало его вялое тело, как женщина - спящего ребенка.
   Спать. Да, он был... Или что-то близкое к этому.
   Страница 231
  
   Страхан стоял перед ним, держа чашу в руках.
   Кубок из черного стекла, в отличие от серебряного, в котором была кровь бога. Этот пах вином.
   "Напиток." Страхан протянул его. "Это поможет восстановить тебя".
   Медленно Корин взял его. Мир был для него притупленным, закутанным в пеленки. Он чувствовал себя тяжелым, тяжеловесным, движения соответственно замедлялись. Звонари сомкнулись на чашке, почувствовали тепло стакана и поднесли его ко рту.
   Он сделал большой глоток, вздохнул, почувствовал, как его голова ударилась о стул.
   Страхан забрал чашку. "Нужно время, - сказал он, - чтобы привыкнуть к этому. Вы почувствуете дискомфорт, но он пройдет. Обещаю".
   Корин посмотрел на колдуна. Он видел тонкие линии челюсти, скул, бровей; косые углы несовпадающих глаз. Такие прекрасные, тонкие черты лица, и все же нельзя было спутать его пол.
   Страхан улыбнулся и сел в кресло напротив. "Я
   думал, что это может быть Харт, - спокойно сказал он. - Я недооценил его, полагая, что его потребность в его расе превзойдет...
   оценить его преданность. Но ты справишься достаточно хорошо".
   Корин тяжело сглотнул. Его голос казался очень недовольным.
   тант, как будто другой человек говорил. "Харта часто неправильно оценивают.
   398 Дженнифер Роберсон
   Люди видят только его шаловливость, его стремление к развлечениям.
   мент. Они не смотрят дальше этого".
   Страхан задумался. "Что же тогда поколеблет его?
   не может заменить его руку".
   "Потеря места в клане". Корин слегка нахмурился. "Ты срубил его якорь... однажды он рухнет на скалы, что бы он ни говорил. Предложи ему помощь. Со временем он отплатит за нее".
   Ихлини погладил одну бровь. - А Бреннан?
   "Его ты никогда не сможешь победить". Корин поерзал в кресле.
   Его кости звенели. Он чесался. "Я не знаю, как переубедить его. Особая сила Бреннана заключается в его непревзойденной верности семье, клану и пророчеству". Он пожал плечами. "Это сделает его предсказуемым Муджхаром, но в то же время очень хорошим".
   "Тогда, возможно, ему не следует быть Муджхаром". Страхан задумчиво кивнул. "Я дал вам обещание и намерен сдержать его. Бреннан, несомненно, станет расходным материалом... Хомане понадобится новый король. Я могу поставить вас на его место".
   Корин покусывал его покалывающий скальп. "Эйлин..." Он вздрогнул. - Что с Эйлин?
   Страхан махнул рукой. "С Хоманой и Солиндой
   под моим контролем, уже не имеет значения, кого она мар-
   рис. Пророчество не исполнится, какой бы ребенок ни был бора. Он пожал плечами. - Она мне больше не нужна.
   Аларику не удалось переправить ее в Атвию, а на вторую попытку уже не было времени. Теперь в этом нет нужды. Она может быть у тебя, Корин. Это было частью нашей сделки".
   Корин несколько раз ложился спать. В комнате было светло, слишком светло; он щурился от света.
   - Будет трудно, - мягко сказал Страхан. "Я не буду сбрасывать со счетов непоколебимую решимость вашей расы... высокомерие ваших убеждений. Но мне нужны ваши братья, Корин. Могу ли я рассчитывать на вас?"
   Корин нахмурился. "Может быть способ," сказал он. - Ты доверишь мне это сделать?
   Страница 232
  
   Страхан показал ровные зубы в безмолвном смехе. "Доверять?
   Нет нужды в доверии. Если я скажу вам что-то сделать, вы сделаете это без вопросов. Таково служение".
   399
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   Что-то мелькнуло глубоко внутри Корин. Мутное отрицание.
   Но апатия так быстро погасла, что он едва узнал ее.
   "Может быть способ," сказал он снова. "Больше всего они хотят свободы. Их потребность в ней может затмить их осторожность и недоверие".
   "Да." Страхан кивнул. "Мы разработаем сценарий, а затем дадим им то, что они хотят".
   Корин закрыл глаза. Мир был слишком ярок, чтобы его можно было вынести, его плоть слишком тяжела, чтобы нести его. "Я могу доставить их".
   - Хорошо, - сказал Страхан. Он налил себе еще вина.
   Камера была новой для Бреннана, но не для Харта;
   больше, ярче, удобнее, чем та крошечная, которую Бреннан знал уже несколько месяцев. Две толстые свечи горели в углах друг напротив друга. У одной стены стояла узкая койка, которая была, как и другие, прохладной, но сухой, без зловонной слизи. Пассажиру, в отличие от его брата, также предоставили ведро, в которое он мог справить нужду.
   Харт сел на койку и сгорбился у стены, баюкая левую руку. Он смотрел в невидимую даль.
   Бреннан сразу заметил отступление. "Харт..."
   - Ушел, - сказал он. "Прошло." Он посмотрел на пустоту, где когда-то была его рука. "И я сделал это для себя".
   Медленно Бреннан сел на край койки. Он почувствовал смутное облегчение от того, что у него все еще были обе руки, и чувство вины за это. - Если бы вы приняли сделку Страхана...
   - Я знаю, - воскликнул Харт. - Я знаю, Бреннан, мне не нужно напоминать!
   Внутренне Бреннан отшатнулся, хотя его тело не двигалось.
   - Я знаю, - повторил Харт. "Я знаю, что поступил правильно. Я знаю, что это было к лучшему - чтобы исключить возможность поддаться искушению, - но знание этого не делает его лучше. Корин поддался...
   . то, что я сделал, было напрасно".
   Бреннан сделал ровный вдох. "Не зря"
   - сказал он тихо. "Эта сделка была предложена и мне до того, как тебя привели в пещеру.
   И однажды я увидел
   Дженнифер Роберсон, твое лицо, как знание опустошило твой дух, я знал, что есть очень хороший шанс, что Стрэхан тоже осудил меня".
   - Он обещал тебе мою руку?
   "Чтобы снова сделать тебя целым, как он и обещал".
   Бреннан злобно почесался, когда по его голове пробежала вошь.
   "Что-то еще?"
   Бреннан вздохнул. "Жизнь всего моего рода". Он посмотрел на Харта. "И освободиться от страха".
   Харт помассировал предплечье выше манжеты. Он немного нахмурился, явно не желая говорить. "Ты никогда не говорил мне,"
   - сказал он наконец, явно обиженный. - Ты никогда не говорил мне о своем страхе. Ты рассказал мне все...
   "Все, кроме этого". Бреннан уставился в пол. "Мне было стыдно."
   "Сказать мне?"
   "Рассказать кому-нибудь". Он бросил взгляд на Харта. "Ты больше всего; ты ничего не боишься".
   Страница 233
  
   Лицо Харта напряглось; его рот ненадолго скривился в немом споре. "Итак, ты запер его внутри себя, пока Стрэхан не открыл секрет". Он тяжело вздохнул.
   "О, руджо, мне очень жаль... Я мог бы помочь тебе с этим".
   "Для меня". Бреннан пожал плечами. - Но теперь... - Он остановился. - О боги. Харт, что нам делать? Как нам поступить с Кормом?
   - Как мы поступили со Страханом.
   "Он наш РужхолУл"
   "И он повернулся спиной к своей расе, чтобы служить
   Асар-Сути".
   "Неужели он?" - спросил Бреннан. "Неужели он?"
   "Вы видели его глаза. Вы видели, как зажили его ноги".
   Харт прислонился головой к стене. "Вы видели, как он вставал и ходил, как он преклонял колени у края
   Ворота."
   "Чтобы поклониться Секеру". Подергиваясь от отвращения, Бреннан закрыл глаза. - Что Страхан с ним сделает?
   КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТЬ
   491
   - Используй его, - категорически сказал Харт. "Для чего еще нужны рычаги?"
   Бреннан повернул голову и посмотрел на брата.
   Прежде, ошеломленный тем, что означала потеря руки Харта, он ни на что другое не смотрел и ничего не видел. Но вот он посмотрел, вот увидел, и был потрясен напряжением в теле, так похожим на его собственное;
   в равной степени ошеломлен ярко выраженным отсутствием кондиционирования.
   Харт похудел, мышечный тонус, тяжелый фитнес-
   Характеристика Чейсули.
   Что еще хуже и свидетельствует о чем-то гораздо более серьезном, чем физический дискомфорт, Бреннан увидел, что Харт также потерял веселое хорошее настроение, которое отличало его от любого из других детей Найла.
   Это испугало его по какой-то неясной причине. Он не ожидал, что Харт будет удивлен обстоятельствами или особенно весел, но Бреннан привык к сверхъестественной способности своего брата находить хорошее в плохом. В этот момент он понял, что, несмотря на то, что он жаждал, чтобы Харт избавился от некоторой незрелости, он дорожил неустанным поиском своего брата развлекательных развлечений. И сейчас
   этой склонности не хватало.
   Бреннан выдавил из себя улыбку. - Если бы у нас была игра в удачу...
   Что-то вспыхнуло в глазах Харта. Сначала шок, потом ре-
   сожаление, затем глубокий и непреходящий гнев, ошеломивший
   Бреннан с его ядовитостью.
   "Нет игры!" - злобно сказал Харт.
   "Харт..."
   - Никакой игры... - И он встал, спрыгнул с койки и принялся расхаживать по камере, как животное.
   Бреннан в шоке уставился на него. "Харт - что случилось в
   Солинда?"
   "Это*" Харт протянул левую руку. "Это - и моя глупость... моя невероятная доверчивость".
   "Харт, все люди рано или поздно бывают легковерными".
   Страница 234
  
   "Не так." Харт перестал ходить взад-вперед и привалился спиной к стене, вжавшись плечами в камень.
   "О, Бреннан, я был таким дураком. Они очень тщательно расставили ловушку, так хорошо наживку, и я проглотил ее целиком, даже не удосужившись понюхать". Он вздохнул. "Но я думал, что она такая же пешка, как и я".
   "Ах." Бреннан вздохнул. "Она."
   "Никогда я не был таким слепым, безмозглым дураком".
   "Ты не первый".
   "Но я должен был знать... я должен был это увидеть".
   Харт закрыл глаза. "Все ставки, окончательные ставки, и я готов проиграть, независимо от того, выиграю ли я".
   Это было слишком неясно для Бреннана, который был более заинтересован.
   заботится о благополучии Харта, чем о его упоминании. "Да, утешайтесь тем фактом, что вы не дали Страхану ребенка, которого он хотел". Он оттолкнулся назад, пока не прислонился к стене.
   "Девушка из "Безумия"
   Лев, ты помнишь?
   Харт нахмурился. "Лев? Нет. Какая девочка? И какой ребенок?"
   "Девушка, которую я спас от Рейнальда Каледонского, прославленного кузена Эйнара".
   - О, да, я помню. Харт нахмурился. - Какое она имеет к этому отношение?
   "Она устроила мне ловушку, Воистину, самую изощренную ловушку".
   Он зацепил один ами по лицу. "Я сделал ее своей мейджей, Харт. Я зачал от нее ребенка".
   - Бывает. Но почему...
   "Она Ихлини. Дочь Лилит и Лана". Он убрал руку. "Ребенок, который ляжет с ребенком Страхана, чтобы дать ему силу, в которой он нуждается".
   Ошеломленный, Харт уставился на него. - О, Бреннан...
   "Но я не потерял руку". Бреннан встал и подошел к Харту, обхватив его рукой за шею, чтобы притянуть к себе.
   - Боги, руджо, мне очень жаль...
   Дверь распахнулась. Корин вошел в камеру.
   Он был цел, без шин и бинтов. Он побрился, вымылся, снова стал чистым, от него пахло душистым маслом, а не вонью внутренностей Вальгаарда. Волосы его были вымыты, подстрижены, блестели, несомненно, без вшей. Его одежда была безукоризненной и решительного покроя Ихлини.
   Рядом с ним был Кири. За ним двое Ихлини.
   "Я хотел свою лир, - сказал он, - и Страхэн отдал ее мне".
   ГОРДОСТЬ PRtfVCBS
   493
   Бреннан высвободил руку из рук Харта.
   Корин поднял правую руку и показал рубиновый перстень с печаткой, который когда-то обнимал указательный палец Бреннана. "Я хотел
   Хомана, - сказал он, - и Страхэн обещал мне это. Его глаза были странными, скорее радужными, чем зрачковыми, с жутким, расфокусированным взглядом. - Я хотел твой титул, я хотел твой трон, я сказал, что хочу твою женщину.
   И Страхан отдаст ее мне".
   - Это для Эйлин?
   "Эйлин и все остальные".
   Живот Бреннана перевернулся. "Клянусь всеми богами Хоманы..."
   Но Корин покачал головой. "Клянусь богом преисподней -
   Мир."
   Страница 235
  
   - Нет... - закричал Харт, но промахнулся, когда Бреннан прыгнул.
   Корина отбросило к стене. Бреннана
   пальцы глубоко вонзились в плоть его горла. "Клянусь, я избавлю Секера от необходимости освобождать вашу душу от ее оболочки".
   - Бреннан, нет. Харт схватился за руку Бреннана и поймал только ткань. "Бреннан..."
   Двое Ихлини вырвали Бреннана из рук Корина и швырнули его через камеру. Он споткнулся, упал, остался лежать, раскинув ноги, когда он приподнялся на обоих локтях и немигающим взглядом посмотрел на Корин, который жестом указал им прочь.
   Они дошли до коридора.
   "Ваше лечение зависит от вас". Корин сказал своим братьям. "Конечно, такого рода жилье не требуется".
   - При условии, что мы сделаем то, что хочет Страхан, - мрачно сказал Харт.
   "Есть то." Корин посмотрел на койку, ведро с помоями, две тусклые свечи. Затем он посмотрел на Бреннана. - Ты никогда не был дураком. За все те годы, что я тебя знаю. Зачем быть дураком сейчас?
   Бреннан повернул голову и намеренно сплюнул.
   "Корин..." Харт двинулся вперед, увидел, что ихлини напрягся, остановился и остался стоять на месте. - Корин, ты знаешь, что он сделал с тобой - что он заставил тебя сделать...
   "Я сделал это по собственному выбору". Его глаза должны были казаться черными в тени, но зрачков не было. "В этом мире есть вещи, которые я всегда хотел, и вот как я их получаю"
   404 Дженнифер Роберсон
   "Украдя их". Тон Бреннана был убийственным, когда он медленно сел. "Мой титул, мой трон, моя невеста..."
   "Да!" - прошипел Конн. - Зачем тебе она? Ты даже не удосужился написать.
   Бреннан встал и попытался натянуть свою корявую куртку во что-то похожее на правильную посадку.
   "Очевидно, что ты сделал больше, пока был в Эринн",
   Тонкая белая линия обвела рот Конна. "Я пришел не для того, чтобы говорить об Эйлин. Я пришел, чтобы поговорить с вами, чтобы предложить курс, который вы должны выбрать".
   "Без сомнения, чтобы сказать нам, что мы должны делать то, что предлагает Страхан", - сказал Харт с сухим отвращением.
   - Так лучше, - тихо сказал ему Корин. - Вы оба имеете на это право. Он бросил взгляд на молчаливую
   Ихлини. "Ему нужны люди, желающие стать миньонами.
   Без этой готовности Секер применяет силу...
   результаты... непривлекательны". Его странные глаза на мгновение сфокусировались, а затем возобновили свой жуткий вид. "Страхан предпочитает управлять людьми с разумом, как вы сказали. Но он готов сделать это по-другому, - он откинул назад прядь волос, нахмурился и продолжил. - Если будет необходимо, он заставит вас согласиться и использовать то, что от вас осталось.
   "Едва ли он может править через идиотов", - сказал Бреннан.
   "Люди никогда не примут нас".
   "На какое-то время они будут. Вы бы не сошли с ума сразу." Корин пожал плечами. "Потребуется время, в течение которого
   Страхан мог укрепить свою хватку на тронах Солинды и Хоманы. В конце концов, конечно, в ваших головах не останется ума, и вы будете заперты. Но к тому времени ущерб будет уже нанесен. - Он переводил взгляд с одного на другого. - Зачем упорствовать в отказе? Это не приносит никакой пользы, вообще ничего
   ... он сломает тебя, и в конце концов ты умрешь. Без Лира, без друзей, в одиночестве. - Он остановился, снова нахмурился, затем вздохнул. - Подумайте вот о чем: примите его и правите с достоинством, честно, или откажитесь от него и потеряйте что-либо, хотя бы отдаленно напоминающее свободу разума и души.
   Страница 236
  
   Бреннан глубоко-глубоко вздохнул. "Было время, Корин, и не так уж много лет назад, когда ты клялся
   ГОРДОСТЬ ФИНСОВ 495
   клятва перед родом и родом. Церемония награждения, на которой вы назвали Шу'маи нашего Джехана.
   Где ты надел еловое золото и принял на себя обязанности воина и всю связанную с этим верность, - его голос был очень ровным. - Ты стоишь сейчас передо мной и говоришь, что добровольно нарушаешь эту клятву?
   Корин не моргнул. "Я поклялся другой."
   Харт неловко сел на койку, как будто его колено-
   струны были перерезаны. "Нет нет нет-"
   - О да, - холодно сказал Бреннан, - и я отказываюсь от него как от своего руджхолли.
   В глазах Конна ничего не изменилось. "Вы можете отречься от себя, мне все равно. Бреннан... я очень, очень долго наблюдал за тем, как вы играете свою роль принца Хоманы, и сам жаждал этого. И теперь, в конце концов, это моя -"
   "Как?" - крикнул Бреннан. "Если я соглашусь на эту услугу, Хомана по-прежнему будет моей!"
   Корин улыбнулся. "Нет, - сказал он, - нет. В конце концов, он будет моим. Ваша способность править будет поставлена под сомнение. В конце концов, разве ваша джехана не известна как безумная Гизелла?"
   "Она тоже надоела тебе".
   "Но я не боюсь маленьких темных мест. В моем здравом уме нет никаких сомнений". Он повернулся к ихлини, ожидавшим в коридоре. "Не ждите. Они ни на что не согласятся при вас. Идите к Страхану. Я немедленно приведу их, у меня есть ответ".
   Ихлини повернулся и растворился в тенях.
   Бреннан медленно покачал головой. - Если ты думаешь, что я соглашусь на все, что ты предложишь, или шагну с тобой хоть на шаг из этой камеры...
   "Я думаю, что вы будете." Корин коротко помассировал ему горло.
   "Вы выдаете себя. Вы так готовы поверить в худшее во мне. Если бы я был Хартом, вы бы не были так быстры". Он вздохнул, наклонился, чтобы коснуться Кири, затем снова выпрямился. Он слегка улыбнулся, хотя в этом была ирония.
   "Да, ты в это поверил... ну, Стрэхэн тоже. По крайней мере, я знаю, что прошлой ночью было вортрит".
   Харт медленно сел на койку. Все, что мог сделать Бреннан, это смотреть.
   496 Дженнифер Роберсон
   Конн вздохнул. "Всю прошлую ночь я провел пальцами в горле, пытаясь избавиться от этой отвратительной, вонючей желчи, которую Страхан называет кровью бога. Но если вы еще медлите, мне придется пить ее снова... две чашки". остаться, прежде чем я действительно его ". Он указал на дверь. - Я бы предложил пойти.
   Безмолвно они пошли.
   ';•
   "
  
   •
   МДж
   -к
   Пять
   Корин повел их по извилистому коридору, освещенному факелами в редко встречающихся железных скобах.
   Пламя было чистым и желтым, не зловеще-пурпурным Ихлини, а Харт, привыкший к слабому свету, и Бреннан, не привыкший ни к чему, чувствовал дискомфорт в освещении.
   Они щурились, избегая-
   лужи света; Почти лишенные зрачков глаза Корин
   широкое и странно расфокусированное.
   Страница 237
  
   Походка Бреннана замедлилась... Наконец Корин повернулся. - Если мы задержимся...
   "Что, если мы это сделаем?" Кратко, Бреннан опередил его. "Я никуда не пойду без Слиты",
   Корин слегка улыбнулся, глядя на Кири. "Я знаю. Я не ожидаю, что ты это сделаешь. Слита в пещере".
   "Пещера?" Харт остановился. - Вы везете нас туда?
   -- Не могли бы вы предложить нам уйти через парадную?
   в трансе? - в голосе Корина было сухое отвращение. - Валгаард представляет собой лабиринт туннелей и коридоров, а также потайных выходов. Но
   Я знаю только об одном; Я недавно пришел к богу, и
   Страхан еще не все мне рассказал. Он присмотрелся к ним повнимательнее и увидел сомнение на чумазых лицах. Что ж, выбор за вами. Пойдем со мной или останься, - Корин повернулся и пошел дальше, а Кири бежала рядом с ним.
   Харт выругался. Бреннан вздохнул и покачал головой. А потом он пожал плечами и оттолкнулся от стены, бормоча безропотные проклятия.
   407
   408 Дженнифер Роберсон
   "Родня с ним," указал Харт. - Если бы он хотел нас обмануть, она бы его сопровождала?
   - ^r-связь здесь уничтожена, - сказал Бреннан через плечо. "Она знает о его намерениях не меньше нас".
   - Но не сбил бы он ее с пути?
   - Он не тот Корин, которого мы знали. Кто может сказать, что он сделает?
   Они свернули за угол и наткнулись на него, пока он ждал в тени. Z^'r-золото блестело в каштановых волосах; повязки были спрятаны под рукавами темно-серого камзола.
   - Что я сделаю, - отчетливо сказал Корин, - так это заберу тебя отсюда.
   - Тогда сделай это, - сказал ему Бреннан.
   Он повел их в еще один коридор. Оно было коротким, слишком коротким, показывая тупик. Но Корин остановился, коснулся камня, и кусок стены отлетел в сторону. Прохладный воздух вырвался из туннеля. Ближайший факел погас.
   У Бреннана перехватило дыхание, когда сгустилась тьма.
   бродил вокруг них. За ним. Харт подошел ближе и коротко коснулся его плеча в жесте поддержки.
   - Почти готово, - сказал им Корин и вошел в затененный туннель.
   "Боги простят меня, если я поступлю с нашим Руджхолли несправедливо..."
   Но Бреннан не закончил. Он просто следовал за Корином.
   Туннель вскоре уступил место нише, вырубленной в пол.
   обожженный базальт. И ниша переходила в лестницу, ведущую...
   спускаясь к массивной пещере. Божественный огонь капал из швов скалы, брызгая на лестницу.
   Корин продолжал, не останавливаясь, неуклонно спускаясь.
   Вдалеке звенели струны арфы. Что-то бормотало в стене.
   Он вывел их из прохода в архивольтированную пещеру и повел к Вратам. Он остановился у светящегося края и указал на яркий свет.
   "Там внизу?" Харт потребовал: "Я с вами", - сказал Корин. Он смотрел на них обоих жутким, рассеянным взглядом. "Я могу показать вам путь".
   409
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   Страница 238
  
   Как один, его братья попятились от края
   Ворота-
   Конн подошел ближе. "Это твой единственный шанс".
   - Наши - все мы? Глаза Бреннана сузились. - Или только Харт и я?
   Корин нахмурился. - Я иду с вами. Как вы думаете, я осмелюсь остаться?
   Харт закусил губу, глядя на отверстие.
   - Через сами Врата? Его тон был сомнительным.
   Бреннан был недоверчив. "В лоне бога".
   Корин наклонился. Одна рука потянулась к воротам и зачерпнула багрового божественного огня. "Холодно, - сказал он, -
   "Холодно. Ты будешь дрожать, но никогда не сгоришь".
   - Нет, - сказал Бреннан. "Я откажусь от этого выхода".
   "Тогда почему бы не попробовать этот?"
   Как один, они закружились на месте. Страхан вышел из базальта.
   Годфайр оторвал свою мантию темно-черного цвета. Серебро на его лбу светилось лилово-белым светом Врат.
   За ним была только тень; выхода не было видно.
   Он махнул рукой, указывая на камень. "Там ждет Слита.
   Почему бы не пойти и не увидеть ее?"
   - Ловушка, - лаконично сказал Бреннан, не впечатленный признанием Страхана.
   "Это?" Страхан подошел ближе к ним, между Вратами и стеклом стены пещеры. Корин, стоящий у обода, тотчас же опустился на колени в совершенном почтении.
   Он склонил голову.
   - Ку'рештин, - с горечью сказал Бреннан, когда Харт закрыл глаза. Ихлини медленно кивнул и одобрительно провел рукой по рыжевато-коричневым волосам. - Молодец, Корин. Ты сделал, как сказал.
   Корин повернулся лицом к Страхану. - И ты сделал, как я и надеялся... - Он рванулся вверх, с колен, обхватил обеими руками Страхана и прижал руки колдуна. Пока Страхан извивался, Корин выставил ногу, чтобы сбить Страхана с ног и швырнуть его во Врата.
   Вспыхнуло пламя. Страхан что-то прокричал, а затем голос смолк.
   410
   "А/ау/" Конн побежал к стеклянной стене.
   - Но ничего нет! - воскликнул Бреннан.
   Корин и Кин исчезли.
   "Я не жду". Харт тоже побежал во тьму.
   Бреннан сделал шаг за ним, но остановился. Здесь-
   слишком ясно называл силу, которая довела его до старости. Он слишком ясно помнил охвативший его страх.
   Он вздрогнул. Пот выступил на его теле.
   А затем Врата изрыгнули Ихлини, пылая, как костер, и Бреннан не оглянулся.
   Был шов, он сразу увидел. Ошибка в камне или что-то еще, высеченное богом или человеком. Невооруженным глазом его не было видно, но рука чувствовала его щель. Он проскользнул внутрь и покинул пещеру, даже когда Страхан закричал.
   Он побежал. Проход поглотил его, царапая голые руки. Он услышал перезвон Ур-го\д по базальту. Это был узкий низкий канал, наполненный вонью преисподней. Божественный огонь мерцал в щелях. Однажды,
   Страница 239
  
   он был благодарен; без него он был бы слеп.
   Он побежал дальше, не обращая внимания на узел в животе. Маленькое, темное место. , . и единственный доступный выход.
   "Торопиться!" Звонил Харт. Эхо отнеслось назад, отражаясь, и тогда Бреннан увидел их всех. Харт. Кин.
   Корин. А рядом Слита, глаза которой сияют фиолетовым божественным пламенем.
   "Лир..." Он споткнулся и чуть не упал.
   - Нет времени, - задыхаясь, сказал Корин. "Замок прямо за ним".
   Бреннан поймал равновесие. "Страхан жив".
   Лицо Корин было суровым. Страх сделал голубые глаза черными.
   "Тогда он все еще может возражать мне". Он резко повернулся и распахнул потайную дверь.
   Чейсули и лир высыпали из базальта в двор, шаги эхом отдавались от булыжников. Вокруг них была тьма и дыхание Асар-Сути. Звезды были лишь тусклым светом сквозь завесу зловонного дыма.
   "Я забыл, что такое дневной свет". Харт заметил, полусмеясь. "Увидим ли мы когда-нибудь солнце?"
   - Нет, если мы задержимся здесь. Бегом Корин направилась к A PRIDE OF PftMCES.
   411
   ворота, за которыми мчится Кири. Харт поймал Брен-
   рука Нана. Вместе со Слитой они последовали за своим братом.
   Камень зашевелился под их ногами. Он вырвался из-под ботинок и бросил их на землю. Раз, два, три;
   каждый раз, когда они теряли больше расстояния. Один камень расплавился, прилипнув к их сапогам, Другие булыжники взорвались вокруг них и посыпались дымящимися снарядами.
   Харт упал. Боль воспламенила его культю. Отсутствующая рука дернулась и попыталась схватиться за камень.
   "Вверх... вверх..." Бреннан оторвал его от земли.
   Корин стоял у ворот. В бешенстве он выбросил штангу из скоб.
   - Охраны нет, - выдохнул Харт. "Почему он не выставляет охрану?"
   - А ихлини что-нибудь нужно? Бреннан увернулся, когда булыжник взорвался под его правым сапогом, и осколки дымящегося камня рассекли воздух. Осколки порезали одну щеку.
   "Сейчас... сейчас..." Крик Корина по большей части был поглощен визгом и свистом летящих булыжников.
   Массивные ворота сорвались с петель и начали медленно рушиться. Корин подхватил Кири и побежал сквозь них, пока они падали. Звук грома наполнил двор; если Страхан еще не знал точно, где они находятся, шум наверняка подскажет ему.
   Бреннан изумленно уставился на них, пока они с Хартом бежали, колотя по упавшему дереву. "Клянусь богами - Страхан использует сам Валгаард, чтобы остановить нас!"
   - Пытаюсь... - прохрипел Харт. "О, боги, я забыл об этом".
   Они прошли. Стены Валгаарда пали позади них; поле огня лежало впереди, простираясь в ночь. Складки за складками камня, все нагромождены друг на друга; рябь здесь, завиток там; предательский ковер из заколдованного камня. У бога было чувство юмора.
   Они бегали. Пошатнулся. Споткнулся. Вскочил и снова побежал, проклиная очаги теней, которые потянулись, чтобы поймать их сапоги. Булькали котлы, плескались фумаролы, из вентиляционных отверстий валил дым. Он обволакивал плоть, забивал горло, наполнял глаза раздражением. Кашель, хрипы, 412
   Дженнифер Роберву задыхаясь, они спотыкались о крошащиеся корки и спотыкались о хребет самой земли, вырываясь из плоти и мускулов. Внутренности были грязными.
   Страница 240
  
   Сгущались тени. Воплощение тьмы, простирающееся по земле. А потом правила изменились.
   Неожиданно вдобавок к их собственному появилось движение. Они выхватывали торопливые взгляды из уголков покрасневших глаз, а потом глаза резко расширились. Поле представляло собой гротескную настольную игру, созданную самим богом, и фигуры были живыми.
   - Камень... движется... - прохрипел Бреннан.
   Тени изменены. Тьма сместилась. Паттерн страха мутировал. Каменный зверинец Страхана ожил в сернистом мраке.
   Харт вспомнил, как его отец рассказывал истории о том, как он добровольно приехал в Валгаард, один, оставив даже свой Ур, чтобы заключить сделку со Страханом. Он очень ясно вспомнил описания Найлом каньона бога, столь остро вырезанного из черного базальта. В детстве он чувствовал запах серы и щурился от дыма, представляя себе логово Страхана... Теперь он сам был в нем, испытывая те же сомнения и страхи, что и сам Найл.
   - Осторожнее с камнями, - прохрипел Корин. "Помнишь, как Джехан сказал нам, что они могут двигаться?.."
   Бреннан упал с изогнутого выступа. Он тяжело приземлился, сотрясая его чувства; вентиляционное отверстие под ним открылось. Выругавшись, он попытался подняться до того, как секер брызнул слюной.
   Харт схватил одну руку, Корин - другую, когда из вентиляционного отверстия хлынул пар. Вместе они вытащили его, царапая носком ботинка о камень, и заставили снова бежать, спотыкаясь. Уворачиваясь от лап, клыков и рубящих хвостов, сделанных из извилистых камней, они бежали к ущелью, которое вело их к выходу из владений Страхана.
   - Пока нет... - выдохнул Харт. "Почти там..." Стоун раздвинулся под сапогами, пока он говорил. Он прыгнул, споткнулся, пошатнулся, не обращая внимания на гневное бульканье.
   Сквозь тени Слита струилась, как разбавленный шелк на бархате. Бреннану очень хотелось выйти на связь, чтобы восстановить PRIDE-A PRIDE w PRWCES.
   413
   Он так отчаянно хотел получить сообщение, но такая попытка была тщетной так близко к Вратам. Здесь
   Ихлини был главным, пока он поклонялся богу.
   Корин выругался, когда волна пара покрыла лицо и руки.
   Он замедлился, остановился, торопливо потер жгучие глаза. Слезы лишили его зрения, и он не осмелился ослепнуть.
   Кири тявкнула, затем укусила его за лодыжки. А потом он почувствовал присутствие...
   - Корин, беги! - воскликнул Бреннан.
   Он прояснил зрение как раз вовремя, чтобы увидеть чудовищного грифона, приближающегося к нему с раскрытым каменным клювом. Под шипением пара слышалось скрежетание камня о камень и тявканье его Ура.
   Корин отвернулся, чувствуя прикосновение заколдованного камня, когда крыло безжалостно ласкало его голову.
   Он увидел своих ожидающих братьев, готовых снова бежать. Но их нежелание оставить его возобновляло его угасающие силы.
   - ...иду... - выдохнул он и побежал.
   А то, резко, не смог.
   Он тяжело упал. Пытался подняться. А потом узнал, что сделал Страхан.
   "Мои ноги!" воскликнул он. "Мои ноги-'
   Джелли, угрожал Страхан. Когда Корин растянулся на горячем камне, тщетно пытаясь подняться, он знал, что
  
   исцеление было отозвано. Не было ни чудовищного приступа боли, ни хруста хрупких костей, просто возвращение к тому, чем они были до того, как он посвятил себя богу.
   Почти зажило, но не полностью; это сделало его кости хрупкими, а мышцы ослабленными из-за заключения в шинах и постельном белье.
   Кири лизнул его в лицо. Прохладный нос ткнулся ему в шею и отчаянно побудил подняться. А потом Харт и
   Бреннан поднимали его, тащили, а мир вокруг них загорался.
   - ...не так уж далеко... - выдохнул Харт, одной рукой схватив левую руку Корина за свои плечи.
   - Мы еще украдем тебя у него. Бреннан твердо сказал Корин.
   414 Дженнифер Роберс
   И хотя они тянули его ноги, Корин закрывал рот на жалобы.
   Замедлены их бременем. Харту и Бреннану было труднее избежать гротескной имитации пихты Секера.
   Ни один из них не был особенно подвижным, будучи камнем, а не плотью, но преимущество заключалось в том, что он был непроницаем для паров, жара и пламени. Пока Харт и Бреннан замедляли ход, чтобы договориться с Корином о наиболее безопасном пути, чудовищные существа продвигались вперед.
   Корин вздрогнул. - Холодно, - сказал он. "-со/д-"
   Смех Бреннана был хриплым. "Если бы только зима была
   'холодно-"
   -- Почти, ружхо... -- выдохнул Бреннан, -- почти через ущелье...
   "Смотреть!" - воскликнул Харт. "Смотрите над отверстием!"
   Бреннан посмотрел, увидел безупречную линию белых крыльев на фоне темноты и хрипло рассмеялся.
   - Ты думал, что Раэль уйдет?
   - ...пока... - прохрипел Харт.
   - Опусти меня... - сказал Корин. "Вниз-вниз-вниз-"
   - Почти готово... Горло Бреннана обожгло. "Почти через..."
   "Вниз!" - воскликнул Корин.
   Они понесли его по узкому ущелью, задушенному паром, в иной мир. Этот тоже пострадал от присутствия Ихлини, но здесь ущерб был менее значительным. Вместо камня была земля, хотя и тонкая и местами обесцвеченная. Деревья были сокрушены ветром и прихотью, корни обнажились перед стихией, но они были деревянными, а не каменными, и листвой вместо пара.
   В логове Страхана было лето. Здесь была зима, и иней лежал на земле. - Это дерево, - прохрипел Бреннан, и, когда они подошли к нему, осторожно положили Корина на землю.
   Почти сразу он попытался отползти от них, безошибочно направляясь в дефиле.
   "Корин... подожди..." Харт поймал руку и был потрясен жесткостью сухожилий под плотью.
   "Корин..."
   - ...вернитесь... - выдохнул Корин, - возвращайтесь... Секер...
   ГОРДОСТЬ ПРАЙВ
   41С
   Более грубо, чем они намеревались, его братья оттащили его назад и поставили на место.
   "Посмотрите на его глаза, - сказал Бреннан.
   Харт покачал головой, увидев сузившиеся зрачки.
   "Яд не полностью изгнан",
   Корин попытался подтянуть ноги, но слабость и скованность не позволили. -- Боги... -- сказал он.
   "-о боги-"
   - По крайней мере, он зовет наших, - сухо сказал Бреннан. "Держи его, Харт".
   "Чем дальше от Врат, тем безопаснее он будет".
   - Несомненно. Но нам нужно перевязать ему ноги...
   Страница 242
  
   - Нам нужно его вылечить, - резко сказал Харт. "Но так близко к Валгаарду, я сомневаюсь, что мы сможем призвать магию".
   Корин вздрогнул под их руками. "- горит-"
   - пробормотал он. "- горит-"
   Над ними взволнованно взвизгнул Раэль.
   - Целые ноги или сломанные, мы идем, - твердо сказал Бреннан. вместе они снова подняли Корин. -
   Расстояние замыкало дефиле. С каждым шагом они оставляли позади поле дыма и камня, задумчивую, стеклянную крепость и Врата преисподней. Звезды засияли ярче. Луна освободилась от дыма и пара и нарисовала им дорогу.
   - ...вниз... - взмолился Корин.
   - Еще нет, - сказал ему Бреннан сквозь стиснутые зубы.
   "Нет, пока мы не удалим больше расстояния между вами и
   Валгард".
   "Секер... Секер..." Корин содрогнулся в их объятиях.
   - Отбейте его, - лаконично приказал Харт. "Где-то в этом гоманском теле есть Старая Кровь, Корин.
   ... так же, как у Бреннана или у меня. Назовите это. Используй это-'
   Он споткнулся, выругался, прикусил губу от боли в обрубке руки.
   А потом внезапно ели ожили, и все они закричали.
   - Лежать... - выдохнул Бреннан, и они опустили Корина так осторожно, как только могли. Тут же Кири прижалась мордой к его горлу. Когда Бреннан раскрыл объятия перед Слитой, он увидел, как в глазах Корин снова закралось понимание.
   416 Дженнифер Роберсон
   Когда его близнец опустился на колени, чтобы прижать Слиту к своей груди, Харт поднялся. Он отодвинулся от братьев, расправляясь с путаницей рук, ног и лира, и взмахнул обеими руками в воздух. Из темноты появился белый ястреб, которого он назвал Раэлем, Лир-лир-о, боги. Раэль-Хейт обнаружил необычайную непоследовательность даже в самой связи. Раэль-Раэль-
   Раэль-
   Шаньсу, успокоил ястреб. Шансу, мой лир. . . мой гордый, храбрый воин-видишь? Ты видишь? Харт подал апелляцию. Ихини погубил меня -
   Раэль подлетел еще ближе. Я вижу силу, гордость и непреклонную решимость противостоять искусству Асар-Сути.
   Разрушенный, лир-
   Шаньсу, успокоил ястреб. О, лир, это было так давно... И он коротко, с бесконечной нежностью, опустился на безрукую, вытянутую руку. Он коснулся своим крючковатым клювом плеча Харта, его глаза сверкнули, затем он оторвался от плоти, чтобы снова найти воздух, ничего не говоря о слезах Харта.
   На земле руки Бреннана были наполнены кошкой.
   Голая плоть ощущала сухую текстуру ее шкуры, пальцы касались торчащих ребер под тугой плотью, глаза искали истину в ее собственном.
   - Слита, - начал он, намереваясь задать ей вопрос, а затем отбросил слова, чтобы погрузиться в возобновление связи.
   Не нужно было ни о чем спрашивать ее, все было налицо, чтобы он мог разглядеть сквозь то, что связывало их. Он знал страх и боль, тоску и гнев, гордость, которая делала ее такой сильной.
   Все хорошо, сказала она. Все хорошо, Лир.
   Она была тяжелой, такой тяжелой, хотя ей не хватало ее нормального веса. Осторожно, она стиснула зубы на странице 243.
  
   щеки и челюсти и покусывали, больше по-кошачьи, чем обычно. Одна огромная лапа похлопывала по бедру, другая массировала бедро.
   - Лейфхана ту'сай, - прошептал Бреннан. И не мог сказать, хотел ли он поблагодарить Слиту или богов.
   Корин корчился на земле. Его кости были полны огня.
   Лир, сказала Кири, постарайся преодолеть это.
   ГОРДОСТЬ PWCES
   417
   Он метался, и его ноги судорожно тряслись. Секер, - сказал он. Врата - думай обо мне вместо этого.
   -burning- В звене он почувствовал ее силу. Боги, Кири - это горит, - он приподнялся на одной руке, намереваясь дотянуться до нее. Без предупреждения его вырвало.
   Внезапно Бреннан и Харт перестали приветствовать Лира и снова повернулись к своему брату.
   - Мы слишком близко, - с тревогой сказал Харт.
   "Тогда отправьте Раэля искать безопасное место, где мы сможем поселить его, пока этот кризис не пройдет".
   Тон Бреннана был резким. "У нас нет возможности исцелить его, пока мы не найдем надлежащее убежище".
   Мгновенно Харт вошел в связь. Нам нужно место
   безопасности, сказал он. Где-то у Страхана нет сил нас найти.
   Сделанный. - сказал Раэль и взмыл на восток, к Молону.
   Проходить.
   - Шансу, - сказал Бреннан Корину. "Обещаю, Ружо, Страхан не победит".
   Харт ощупал лоб Корин. "Ни его зловонного бога".
   Дыхание Конна было затруднено. "Я думал, что если заставлю себя блевать кровью... то смогу победить...
   может пере-
   да придет сила... -- Он скривился от невидимой боли,
   зубы плотно смыкаются. "Страхан так сильно хотел тебя...
   Я думал, что если я буду вести себя так, как будто он победил, если я обману его, я смогу найти способ сбежать... - Его голова билась о землю, пока Бреннан не поймал ее и не удержал.
   знал, что если я выпью еще раз, я действительно пропал бы... - Зубы прикусили нижнюю губу. - Мне нужно было знать выход... Я позволил ему думать, что он выиграл, чтобы он показал мне - показал мне скрытый выход - Он сжался. "О, боги, как больно!"
   - Помолчи, - мягко сказал ему Бреннан, - для этого будет время позже.
   Взгляд Корин был прикован к лицу Бреннана. "Но-
   Вы должны знать... Я действительно люблю Эйлин! Его рот скривился в жесткую гримасу боли. - Я действительно хочу ее, Бреннан. . . Страхан нашел мою слабость".
   "И раскрыл свою силу". Лицо Бреннана было суровым, хотя в его тоне ничего этого не отражалось.
   "Есть
   41S Jennifer Robersoa то, чего все мы хотим. Конн, даже против нашей воли. Большая часть силы Страхана - это то, что мы ему даем... он позволяет нам сделать нашу собственную вину, вместо того, чтобы навязывать ее нам".
   "И я действительно хотел Льва... сколько я себя помню..."
   "Корин". Бреннан наклонился ближе. - Клянусь, это не имеет значения. Как ты думаешь, я мог бы ненавидеть тебя за это после того, что ты для нас сделал?
   тт! мог бы, - Корин попытался улыбнуться. - На твоем месте я бы смог. Но теперь-теперь, я думаю... я думаю, что мне не будет места...
   Харт поймал его жесткую руку. "Не сдавайся сейчас".
   Страница 244
  
   - Так устал, - пробормотал Корин.
   - Лир, - резко сказала Слита. Тот человек.
   Бреннан быстро поднял взгляд. И тут же замер от удивления -
   ишмент. "ВеЭон...?"
   Харт повернулся, чтобы посмотреть. Как и у Бреннана, на его лице отразился шок. А потом он выдохнул, немного рассмеявшись.
   - Не jehan, Бреннан... внебрачный сын Кэннона. Глухонемой.
   - Кэроллан, - выдохнул Бреннан. "Клянусь богами, я забыл, что он живет в Солинде".
   Кэроллан трусцой приблизилась. Он был, как и их отец,
   тогда, крупный мужчина, высокий и крепко сложенный, хотя теперь возраст украл гибкость и плавность движений.
   Волосы у него были седые, заплетенные в косу. В отличие от Найла, у него все еще были два глаза непоколебимой синевы. Оба были зафиксированы на
   Корин.
   Он опустился на колени, когда Харт и Бреннан отошли в сторону. Его руки были бесконечно нежны, когда он осматривал глаза, рот, уши, вытирая струйки обесцвеченной крови.
   "Жехан...?" Голова Конна слабо покачивалась из стороны в сторону, пока Кэроллан не остановила ее. - Джехан... Страхан вернул тебе глаз?
   Большие руки успокаивали. Кэроллан осторожно подхватила Корина, усадила его на широкую грудь и пошла назад тем же путем, которым пришла.
   Харт и Бреннан, не колеблясь, окружили его с обеих сторон. С ними пошел лир.
   Шесть
   Он был седовласым, но странно моложавым. В его лице не было возраста, совсем никакого, хотя выражение небесно-голубых глаз говорило о вещах, виденных в прошлые века, и предвосхищало все дни грядущие. Он ухаживал за Корином с бесконечным терпением и мягкостью, хотя и нуждался в помощи Кэроллан из-за своих изувеченных рук. Тихо вежливо, он отклонил тревожные вопросы Бреннана и
   Харт и все свое внимание отдал младшему из сыновей Ниала. И наконец. Харт и Бреннан погрузились в вынужденное, жесткое терпение.
   Талиесин. Они знали его достаточно хорошо, хотя ни один из них не встречался с этим человеком. При этом больше, чем человек: Ихни, когда-то слуга Секера, арфист самого Тинстара, отца Страхана, а позже и сына.
   Талиесин из Ихни, который жил отдельно от всех, кроме внебрачного сына Карильона.
   Харт посмотрел на руки арфиста. Такие сломанные, искривленные вещи, неспособные нормально функционировать. Были кое-какие мелочи, которые мог делать Талиесин, но для более сложной работы требовались прямые, гибкие пальцы и руки с несвязанными костями. Когда-то он сочинял музыку для солидских королей, королев и колдунов; теперь он спас Хоманана
   сын царя Чейсули от смерти.
   Он посмотрел на культю своего запястья. Как он ненавидел отсутствие руки, отсутствие пальцев, большого пальца, ладони;
   зная, что недостаток приговорил его к жизни отдельно от своего народа. Он медленно откинулся на спинку стула и рассеянно почесал голову, находя утешение в присутствии Раэля на спинке стула, и все же зная, что А'р-линк был
   419
   420 Дженнифер Роберсон навсегда запятнана своей неспособностью летать. Отсутствие руки, переведенное из человеческой массы в хищную, означало j|"
   отсутствие лишнего крыла; короткие прыжки, может быть, и возможны, но походить на курицу, а не на ястреба...
   Харт закрыл глаза. Он был так утомлен, так ослаблен реакцией... ему очень нужен был отдых, и он был тверд .
  
   еда и бегство от беспокойства и страха.
   Рука коснулась его руки. Его глаза распахнулись, и он посмотрел на Бреннана, который попытался ободряюще улыбнуться, но у него ничего не вышло. По лицу Бреннана он узнал свое собственное; слишком бледный, слишком изможденный, слишком грязный... И глаза, хотя и желтые, а не голубые, были полны воспоминаний и больше, чем следов замешательства.
   Страхан тронул нас всех - Харт сел более прямо, затем наклонился вперед, когда Бреннан вернулся к тюфяку, на котором лежала Корин. Талиесин ясно дал понять, что не нуждается в их помощи - Каро было достаточно, сказал он.
   но все же они не могли удержаться от того, чтобы снова и снова возвращаться к тюфяку. Беспомощно взглянув на того, кто сделал больше всех, чтобы помешать Секеру и Ихлини, и все это время они считали его предателем своей расы, Талиесин вздохнул, откинул назад прядь тонких белых волос и повернулся, чтобы посмотреть на них. оба. Каро все еще стояла на коленях рядом с Корином, не в силах расслышать, о чем она говорила; не в состоянии говорить об этом, если бы он мог. "Он выздоровеет",
   - сказал им арфист. "Он сам начал это, заставив себя рвать
   . . - зелье, которое я ввел, облегчит ожог-
   в его крови, пока не пройдет нормально. Это побочный эффект употребления крови Секера; Я испытал это на себе.
   Ему повезло, что он выпил только один кубок, иначе нам было бы очень трудно переманить его у Страхана, - он вздохнул.
   - Что касается ног, то время их вылечит само по себе, но время - не роскошь, на которую любой из вас может претендовать. Он поднялся и сунул изувеченные руки в широкие рукава своей синей мантии. "Если бы я думал, что ты пойдешь без него, я бы отправил тебя в Хомана-Муджхар".
   "Почему?" - резко спросил Бреннан. - Что-то не так в Муджхаре?
   Арфист поискал и нашел место на табурете, устроившись
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦОВ
   421
   себя со спокойствием, которое противоречило намерению его слов. "Нет ничего, что ваше возвращение не могло бы исправить, хотя оно и не урегулирует ситуацию полностью. Ваш кузен причинил слишком много вреда в ваше отсутствие. В кланах беспорядки".
   "Двоюродная сестра?" Харт нахмурился. - Тейрнан? Почему? Что сделал Тейр?
   С чувством Бреннан выругался. - Значит, он имел это в виду, дурак.
   - Что имел в виду? Харт сердито посмотрел на брата. "Просвети меня, Руджо".
   Бреннан сделал нетерпеливый жест: "Он поклялся отречься от пророчества, потому что отказывается признать, что когда-нибудь Чейсули и Ихлини должны будут сосуществовать, сосуществовать, чтобы объединить родословные".
   - Да, ну, мне тоже не очень нравится эта идея.
   Но... отказаться от пророчества? - Харт покачал головой.
   "Тейр иногда слишком быстр, чтобы действовать, но чтобы отвернуться от того, что придает смысл нашей жизни? Я думаю, что нет".
   - Думаю, да, - мягко сказал Талиесин. "Он сделал это, Харт. Я мало что слышу здесь, в Солинде, и слухи часто раздуваются, но некоторая правда просачивается. ."
   "Которые?" - подтолкнул Бреннан.
   "Этот Тейрнан вышел из своего клана", - ответил Талиесин. "Он ударил по своему шатру и официально обратился к шарталу с просьбой удалить его рунический знак с линий рождения". Так спокойно он говорил о вещах Чейсули. "Он собрал других недовольных, и вместе они переходили из клана в клан, все
  
   через Хоману, чтобы выиграть войну-
   риорс к делу а'саи".
   Испуганное недоверие "Идиоцита" Харта было очевидным. "Что он думает делать?"
   "Что он надеется сделать, так это разделить Чейсули на отдельные фракции, тех, кто предан пророчеству, и тех, кто недавно восстал против него". Талиесин пожал плечами.
   "Найл сделал то, что я ожидал, как только я рассказал ему правду о вещах. Он больше не мог - и Лан - верить
   неявно в Ихлини зло, когда лишь часть из нас поклоняется 422 Дженнифер Роберсон
   Асар-Сути. Они признали, что мы, в конце концов, не так уж плохи, большинство из нас, и что, возможно, было бы невозможно поверить, что Чейсули может лечь с Ихлини и родить детей со всей требуемой кровью".
   В его глазах было спокойствие, хотя его слова были ересью.
   "У некоторых из вас уже есть дети на Ихлини".
   - Но не Перворожденный. Тон Бреннана был напряженным. "И не по своей воле".
   "Ты лег с Рианнон достаточно охотно, - мягко возразил Талиесин, - хотя, по общему признанию, ты не знал о ее происхождении".
   "Итак, мы должны верить, что Перворожденные появятся в результате обмана?" Бреннан покачал головой. "Я не Тейр, арфист, но я не могу поверить, что наступит день, когда Чейсули и Ихлини смогут жить в мире".
   "Или лежать друг с другом?" Улыбаясь, Талиесин пожал плечами. "Боги не дураки, Бреннан...
   . они устраивают дела ловко и с превосходной хитростью, когда это требуется. Я даю вам свое собственное пророчество. Его глаза были очень далекими. "Придет день, когда принц Дома Хомана женится на женщине Ихлини, рожденной от Асар-Сути..."
   "Нет." В унисон.
   "...и от этого добровольного союза родится ребенок, известный как Первенец, мальчик, который однажды будет править".
   "И это то, с чем борется Тейман, - мрачно сказал Харт. "Я начинаю понимать".
   - И ты присоединишься к нему? - спросил арфист. - Или принять участие в пророчестве?
   Харт покачал головой. "У меня нет доли. Я средний сын, не обещанный ни Хаусу, ни принцессе".
   На мгновение он взглянул на Бреннана. "Когда-то я был принцем Солинды. Когда-то я был воином". Он показал культю своего запястья. "Сейчас я
   я человек без рода".
   "А Солинда - королевство без короля". Улыбка Талиесина была невыразимо нежной. "Что бы вы ни думали обо мне, потому что я Ихлини, я надеюсь, вы также поймете, что я человек, который любит свою страну. Дом Солинде находится в упадке. Пришло время для нового Дома, построенного на сильном, гордом корне. Я думаю, твой подойдет.
   Психология PRMCES
   423
   т
   Я'
   "Я Чейсули..." Но Харт остановился.
   "Ты много вещей, - мягко сказал ему Талиесин, - и все они имеют неисчислимую ценность".
   Бреннан увидел немой, горький протест, растущий в глазах Харта, и решил сам дать объяснение, зная, что это слишком болезненно для его брата. - Талиесин, я думаю, вы неправильно поняли. Нас в детстве учили а. М. Чейсулинским традициям. Все обычаи, обряды, поверья. Он вытер страницу 247
  
   устало у лба. "Один обычай, как бы жестоко это ни звучало, состоит в том, что воин, лишенный в результате физического расчленения или постоянной неспособности выполнять воинские обязанности, добровольно покидает свой клан. Он..."
   "...потерпевший крушение". Резкое прерывание Харта остановило Бреннана. - Это не такой тяжкий приговор, как смертный ритуал, возможно, не требующий лишения жизни...
   в его тоне была горькая ирония, - но то, что он лишается, - это его клан. Его родственники, если только они не решат сопровождать его.
   Харт пожал плечами, красноречиво признавая свое тяжелое положение. "Вряд ли я могу ожидать, что Муджнар и все остальные из Дома Хомана последуют за мной в изгнание".
   Голубые глаза Талиесина были странно самодовольны. - Действительно, суровый обычай.
   "Рожденный по необходимости", Харт снова пожал плечами, как будто пытаясь отмахнуться от разветвлений обычая, который сделал его бесклановым. "Закон выживания".
   Арфист Ихлини задумчиво кивнул. "Я понимаю: слабый может потянуть сильного".
   Тон Бреннана был подавлен. "В дни нашего
   cestors, когда мир был очень молод, слабых оставляли умирать, чтобы сильные могли жить".
   Он не смотрел на своего близнеца, которого считал достаточно сильным, несмотря на потерю руки; знание старого обычая в свое время имело смысл даже в его жестокой практичности. "Человек, умирающий от болезни во время голода, ест пищу, которую лучше дать другому, и, возможно, становится причиной двух смертей вместо одной".
   Талиесин не улыбался, но его тон был странно сан-
   гинея "Я не буду спорить, что, может быть, когда-то время и оправдывало такие суровые обычаи. Конечно, мы, Ихлини, вынуждены были приспосабливаться, чтобы выжить. Но 424 Дженнифер Роберсон
   время, о котором вы говорите, прошло. Харт больше, чем просто воин, он еще и принц Солинды".
   Он пожал плечами, предупреждая зарождающиеся протесты. "Кроме того, я думаю, вы должны помнить - вы преданные фаталисты - для этого может быть причина".
   Лицо Харта было суровым.
   - Талморра, - глухо сказал Бреннан. "Слово более красноречивое, чем "разум".
   "Тогда, милорд, вы могли бы возразить, что потребность в таком строгом следовании устаревшему обычаю уменьшилась".
   - предложил арфист. "Ты можешь пойти в Совет кланов, как принц Чейсули из Хоманы, и сказать им, что необходимость больше не актуальна. Теперь пришло время для нового обычая, согласно которому искалеченного человека можно ценить не только за физические способности".
   Харт резко посмотрел на Бреннана, внезапно осознав, что такое изменение может означать для него и для других.
   Бреннан был явно ошеломлен размахом этой идеи, но Харт знал, что она не будет противоречить ему. Тем не менее, он также знал, что лучше не слишком надеяться на то, что может и не произойти. Совет клана и шарталы, чья работа заключалась в том, чтобы обеспечить преемственность традиции, невероятно оберегали обычаи Чейсули; именно это делало расу такой трудной для уничтожения как изнутри, так и снаружи.
   - Потребность больше не актуальна, - задумчиво сказал Бреннан. "Харт такой же хороший воин, как и любой Чейсули, которого я знаю, и нет причин полагать, что отсутствие руки помешает ему выполнять свои обязанности". Он кивнул. "Если бы я предстал перед Советом Клана..."
   Страница 248
  
   Харт пожал плечами. "Мирное время, руджхо. Если война вернется..."
   "Войны больше никогда не будет. Корин в Атвии, а Кили вышла замуж за Шона из Эринна, кто еще будет сражаться с нами?
   Солинда? Бреннан развел руками.
   Харт вздохнул и откинулся на спинку стула, глядя на Раэля, сидящего на спинке. "Не больше, чем против моей ели".
   "Итак, пророчество близится к завершению". Талиесин улыбнулся и поднялся. "Ты так близко, ты не можешь этого видеть. Но ты
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 425
   только что выполнили важное требование для выполнения
   наполнение: четыре враждующих царства объединились в мире".
   "Что оставляет две магические расы". - мрачно сказал Бреннан. *'Я думаю, что даже боги недооценили силу
   ненависти между Чейсули и Ихлини".
   "Я думаю, боги прекрасно знали, насколько сильной будет эта ненависть", - возразил арфист. "Родитель не слеп к обидам среди своих детей". Он переводил взгляд с одного на другого, начиная с Бреннана и заканчивая Корином. "Однако приходит время, когда дети должны перерасти их. Так будет и с
   Чейсули и Ихлини, - арфист направился к двери.
   "Ты должен призвать магию земли, чтобы завершить исцеление ног Конна. Ты не можешь ждать, пока они нормально заживут. И поэтому я уйду отсюда ненадолго, чтобы мое присутствие не мешало магии".
   Дверь была закрыта. "Боги, - сказал Харт, - я так устал, что сомневаюсь, что смогу что-нибудь призвать".
   "Ради Корина нам придется", - Бреннан ненадолго опустился на колени и сомкнул руки на шкуре Слиты за ушами, черпая силу от прикосновения. Лир, о, лир, мы все такие усталые, такие проклятые слабые, и все же мы все должны быть сильными.
   Она наклонилась вперед и прижалась головой к его челюсти. Вы будете настолько сильны, насколько это необходимо.
   Харт подошел к тюфяку и коснулся плеча Кэроллан.
   дер кратко. - Лейхана ту'сай, - сказал он, зная, что Каро не слышит; зная также это не имело значения, ни запятнать благодарность. "Лейхана ту'сай, родственница, но это должны сделать мы".
   Кэроллан с готовностью отодвинулась в сторону, хотя в этом не было ничего раболепного. Он просто предоставил им комнату, в которой они нуждались, уединившись на табурете Талиесина и наблюдая глазами их отца.
   Бреннан присоединился к Харту рядом с Корин. Кири лежал, свернувшись калачиком, на его бедре, спрятав острый нос под вялой рукой. Ее яркие глаза следили за движениями, которые они совершали, готовясь вызвать магию. Слита села рядом с Бреннаном, прижавшись бедром к его сдвоенной ноге. Раэль не оторвался от спинки кресла, но его связь с Хартом не ослабла из-за такого короткого расстояния.
   426 Дженнифер Роберсм
   - Я никогда этого не делал, - нервно сказал Харт.
   - Я тоже. Бреннан убрал с лица прядь упавших волос. "Пойдем со мной, Ружхо.
   В настоящее время-"
   Он быстро соскользнул в пустоту, слишком быстро; он знал страх и непреодолимое чувство беспомощности. Что, если его невежество стоило жизни Корину?
   Лир. Лир. Слита была с ним на связи, придавая ему некоторую силу и мужество, хотя ее собственная была
   опасно растянулся.
   Страница 249
  
   Харт! - воскликнул он в пустоте. / нуждаюсь в тебе, rujho-
   И вдруг Харт оказался там, кувыркаясь сквозь пустоту, как пробка, застрявшая в милтрейсе.
   Бреннан почувствовал, что его страх равен его собственному. И внутренне он рассмеялся; два испуганных воина намеревались исцелить своего безрассудного брата, призвав силу, которую ни один из них полностью не использовал.
   - Нам нужен шар тал, - сказал он Слите.
   Вам нужно исцелить свой руджхоли. Деликатная диктатура.
   Бреннан вздохнул. Связавшись, он и Харт разорвали контакт со своими телами и погрузились ниже уровня, который они знали как мир.
   Вниз.
   Вниз, пока они не коснулись слоев разума, о существовании которых они не подозревали. Такая безграничная сила, какой они и представить себе не могли.
   Пойдем с нами, сказал Бреннан.
   Мы нуждаемся в вас. Харт объяснил.
   Пауэр вяло пошевелился.
   Есть человек, который нуждается в вашей помощи. Бреннан сказал Это.
   Воин, ЧейсуУ, рожденный от Старой Крови, потомок Перворожденных, предок грядущих вновь.
   В нужде, повторил Харт. Тронутый Асар-Сути, который уничтожит богов, какими мы их знаем, чтобы он мог править.
   Власть подняла голову.
   Пойдем с нами, пригласил Бреннан. Покажите Секеру, что его сила ничто по сравнению с вашей.
   Ты ему нужен, объяснил Харт.
   Сила поднялась и подожгла их одним касанием.
   И то слишком быстро. Оно швыряло их вверх, сквозь все слои и пласты, и вырывало их из
  
   •
   ^
   *'
   ГОРДОСТЬ PWCES
   427
   мир, где они увидели человека на его ложе боли, и легко взяли ее от него. Кости срастаются в целостность. Затвердевшие сухожилия стали гибкими. Сосуды пульсировали кровью, освобожденной от огня Секера.
   А затем так же быстро Сила ушла, и они снова стали людьми; измученные, грязные, больные от собственной вони. И зная, что они должны продолжать.
   В сознании Корин посмотрел на них обоих. - Лейхана ту'сай, - сонно сказал он. Несмотря на протесты Бреннана, он снял рубиновую печатку со своего кольца и вложил ее в ладонь старшего брата. - Твоя, - сказал он так твердо, как только мог, и заснул, зажав руку в воротнике КирФа.
   Харт откинулся на деревянный пол, не заботясь ни о том, что его растяжка выглядела более чем некрасиво, ни о том, что пол был жестким. Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и впервые за много месяцев предался роскоши полного облегчения.
   - Утром поедем, - хрипло сказал Бреннан. "Мы не можем терять ни минуты".
   - Утром, - устало согласился Харт и сам заснул.
   Бреннан хрипло рассмеялся, поглаживая Слиту по шкуре. Если бы наш джехан мог видеть нас сейчас...
   Он будет плакать, ответила Слита. Но это были бы слезы радости.
   У Талиесина не было средств, чтобы предложить Бреннану и
   Они нуждались в таких ваннах, поскольку у них не было полбочки или искусно сделанной дубовой ванны, поэтому они сделали все, что могли. В котле над огнем грели воду и оттирались жестким мылом и более жесткой тряпкой, соскребая слои нечистот. Талиесин дал им страницу 250
  
   травяное мыло для волос, чтобы избавиться от вшей, но они воздержались от стрижки. Это могло подождать; были вещи более важные, чем длина их волос.
   Тейман. Бреннан рассказал своим братьям, что мог, о предательстве их кузена и его предательских намерениях. Затем, по очереди, каждый признавался, что Страхан схватил его, предал любовью, похотью, жадностью, честолюбием. Они поднимали старые обиды, скрытые эмоции, истинные чувства, 428 SemUfer Robersoa и справлялись с ними, как могли. К тому времени, когда рассвело и пора было уходить, каждый примирился с собой по отношению к своим братьям; каждый считал, что он был лучшим человеком для этого.
   И каждый из них знал больше, чем когда-либо, насколько обязывает талморра.
   Талиесин осмотрел культю запястья Харта, констатировал, что она зажила, не избежал констатации постоянных болей.
   - И это будет продолжаться, - мягко сказал он. "Потеря конечности - это то, что разум не понимает до конца. Пройдет какое-то время, прежде чем вы перестанете тянуться к вещам несуществующей рукой, ожидая сомкнуть на ней пальцы. В один момент вы поклянетесь, что он все еще прикреплен
   ...в следующий раз ты будешь знать лучше. Его собственная скрюченная левая рука мягко погладила запястье.
   Харт, но ничего не поделаешь. Даже боги не могут вернуть то, что было так решительно уничтожено".
   - Асар-Сути бы так и сделал, - мрачно сказал Харт. - По крайней мере, так обещал Страхан. Это была его цена.
   - Но не твое. - Голубые глаза Талиесина были добры на его нестареющем, нетронутом лице. Вы сделали то, что требовалось.
   "Необходимый." Харт вздохнул и надел плотную кожаную манжету, защищавшую культю от травм.
   "Да, требуется...
   и мое собственное решение".
   "И я еще раз говорю вам, чтобы вы помнили, что - если Бреннану не удастся убедить Чейсули изменить традицию - в Сотинде другие обычаи. Мы не выбрасываем людей".
   Талиесин отвернулся и посмотрел на Бреннана и Корин.
   "Вы не можете позволить себе тратить больше дневного света. У Каро есть еда и вода для вас на улице. Лучше идите сейчас же".
   Лицо Бреннана стало чище, чем за последние несколько недель, но напряжение оставило на коже постоянные морщины. Он нахмурился. - Вы уверены, что Страхан не накажет вас за это?
   Арфист кивнул. "Он понятия не имеет, где я, и
   Я использую простую магию, чтобы сохранить это. Страхан слишком самонадеян, чтобы вспомнить защитные заклинания, которые я использовал; он мыслит категориями
   ГОРДОСТЬ ПРАЙВ
   429
   завоевания, а не простой защиты". Он улыбнулся. "Он не будет искать далеко. Он будет больше озабочен тем, чтобы успокоить Секера, который становится нетерпеливым с людьми, которые его подводят.
   Он будет проводить время в Валгаарде, а не искать тебя".
   Глаза обострились. "Но я предупреждаю вас, будьте осторожны с ним по-прежнему - он будет искать другой путь. Однажды он снова попытается помешать вам".
   - Лучше иди, - сказал Корин.
   Спасибо было недостаточно, но это было все, что у них было. И они предлагали его в изобилии, пока Талиесин стоял в дверях и смотрел, как они уходят в морозный мир. Трое избитых, но тронутых Богом мужчин и их лир; кошка, лиса, ястреб: дети богов.
   Страница 251
  
   Семь
   В солярии Дейдры Найл склонился над ее плечом и коснулся пальцем льва, изображенного на гобелене.
   "Это кто?"
   - Шейн, - сказала она ему, отмахиваясь от его пальца. "Этот Шейн, тот Карильон, тот..."
   "Где /?"
   "Здесь." Она указала на правильного льва. "Но пройдет какое-то время, прежде чем я доберусь до вас. Все эти другие львы и истории каждого..." Дейдра усмехнулась. "Пройдут годы".
   Найл вздохнул и выпрямился. - Да, - мрачно согласился он.
   "И за много лет до того, как я узнаю, что случилось с моими сыновьями".
   Она быстро подняла глаза, увидела его лицо, отложила массивный гобелен. "Найл..."
   "Месяцы!" - воскликнул он. "И сколько из них было потрачено впустую? Сколько из этих месяцев я считал
   Харт и Корин просто в своих сферах,
   как править, в то время как я считал, что Тейман и а'саи ответственны за исчезновение Бреннана?"
   Он выругался и сердито зашагал к ближайшему окну, глядя на внутренний двор замка. В стенах царил переполох, но он был слишком рассеян, чтобы задаваться вопросом о его причине. "Клянусь богами, я должен был знать. Снова Страхан и вечное вмешательство Ихлини".
   Она стояла позади него, желая прикоснуться к нему и не поддаваясь этому; он был слишком зол и полон самобичевания, чтобы принять любую доброту. - А как ты узнал? - язвительно спросила она. "Ты сам сказал мне
   439
   ГОРДОСТЬ PMWES
   431
   Ихлини были тихими в течение многих лет. . . почему у тебя теперь есть причина думать о Страхане?"
   "Именно потому, что прошли годы". Найл прислонился лбом к камню: "Боги, Дейдра...
   мои сыновья-"
   "Я знаю." Теперь она коснулась его. - Я знаю, Найл. Но ты сам сказал, что маловероятно, что он захочет их убить.
   Путь Страхана состоит в том, чтобы вместо этого использовать мужчин".
   - Он хотел их двадцать два года назад... тогда он почти их получил. А теперь, когда он...
   Найл повернулся.
   "О, боги, я так напуган. Какими людьми он их сделает?"
   Она вздохнула, зная, что не может дать ему ответа.
   "Когда вы пошлете армию в Валгаард?"
   "Утром." Его руки легли ей на плечи.
   "Лан и я идем с ними."
   С напряженным лицом она кивнула. "Боги даруют..."
   Но чего бы она ни желала, чтобы боги даровали, никогда не говорилось, Слуга, полностью обходя вежливость, распахнул солнечную дверь. "Мой лорд! Мой лорд!"
   "Что это?" - раздраженно спросил Найл.
   Бреннан обошел слугу с широко открытыми глазами. - Он хочет сказать, Джехан, что все твои сыновья вернулись.
   Бреннан любезно отвел слугу в сторону и сам придержал дверь открытой, пока Харт, Корин и Ур в ассортименте пробирались в башню Солар. Комната внезапно наполнилась.
   Страница 252
  
   - Все... - хрипло сказал Найл.
   "Раз два три." Харт ухмыльнулся: "Если только Дейдра не ухитрилась добавить еще одну в наше отсутствие".
   - Нет, - сказала она безучастно. А потом громко рассмеялся в Joy-Mute, Найл уставился на своих сыновей. Раз, два, три, как
   - сказал Харт. Но это были не те сыновья, которых он произвел на свет и которых знал годами. Что-то изменилось в каждом из них, и глубоко. Была ощутимая разница.
   Бреннан: слишком изможденный и странно затравленный в желтых глазах, хотя его улыбка была искренней. Его куртка была испачкана и покрыта коркой бесчисленных безымянных вещей, и у Найла не было никакого желания спрашивать, как это стало так; у него была хорошая идея. Его единственным желанием было увидеть, что Бреннан был целым, и это было совершенно очевидно. Его волосы были в основном чистыми, хотя и слишком длинными, и он держал себя с обычной гордостью, но что-то было в том, как он двигался.
   который говорил о вещах, не сказанных даже среди его братьев.
   Корин: бородатый, как у эринского разбойника, выглядит хуже
   Чейсули, чем когда-либо, хотя, как заметил Найл, присутствовала тонкая самоуверенность, которой Корин всегда не хватало или она была изгнана плохим характером. И хотя в его движениях было напряжение, словно он чего-то ждал, Найл не видел ни гнева, ни враждебности, ни нежелания занять свое место в Доме Хомана. Ясно, что он страдал;
   так же ясно, что он пришел к соглашению с самим собой.
   И Харт, оскаливший зубы в знакомой ухмылке; показывая что-то еще в позе. Все они были в изношенной и грязной одежде, хотя явно вымылись за день или два до приезда, хотя бы руки и лица; но в позе и позе Харта было больше, чем усталое облегчение и восторг. Он стоял неподвижно возле двери, заложив левую руку за спину, как будто хотел что-то в ней спрятать. Даже когда он вышел из двери, позволив ей захлопнуться, он держал предплечье позади себя.
   Но Ниати побеспокоится о них позже. Настало время празднования и объяснений. Он испустил красноречивый вздох облегчения. "О боги - все мои сыновья -
   лейджхана ту'сай...
   "Мы неоднократно выражали подобные чувства за последние две недели". Корин подошел к ближайшему стулу и рухнул на него, закинув ноги на скамеечку. "У меня болят ноги, я голоден и устал, но я счастлив от этого".
   Бреннан подошел прямо к Найлу и протянул руку, чтобы сжать руку отца. Но Найл полностью проигнорировал руку, вместо этого дернув Бреннана в грубые объятия. "Вы не знаете, сколько раз я просил богов о благополучном возвращении моих сыновей".
   Корин рассмеялся. - Ну, должно быть, они устали это слушать. Все мы их тоже умоляли.
   Здоровый глаз Найла был влажным, когда он отпускал своего старшего сына.
   Пластырь скрыл другой из виду. В его рыжевато-каштановых волосах было больше серебра, а контуры лица были более глубокими, но улыбка изгнала беспокойство о возрасте.
   433
   добавлен. "Вы хорошо? Все вы?" Ему хотелось обнять Корин и Харта, как он обнимал Бреннана, но Корин была уравновешена и явно не обращала внимания на этот жест; Поза Харта оберегала его от фамильярности даже со стороны отца...
   - Достаточно, - сказал Бреннан. "Но сначала позвольте поклясться вам, что мы не приспешники Страхана, посланные причинить вам вред. Из-за Корина мы ничто .
  
   но мы сами, если немного поношены. "Он мельком взглянул на Харта, повернулся и поискал стул.
   С опозданием Найл толкнул одну. Дейдра поманила
   Ей было больно брать свое, но он покачал головой и снова
   стоял на своем посту у двери. Или намеревался. Дверь резко распахнулась; Харт, раскинув руки, чтобы не быть раздавленным между стеной и деревом, увидел, как побледнело лицо отца.
   Но Лан был в комнате. "О боги, это правда! Вы все вернулись!"
   Тишина встретила его взрыв. Он резко остановился, уставившись на своего брата, затем медленно повернулся и посмотрел на среднего сына Муджхара, своего личного любимца.
   Лицо Харта было суровым. - Я хотел сказать тебе позже.
   Найл призвал свой голос. - Сфрахан сделал это с тобой?
   "Нет, Жеан. Моя глупость сделала это со мной". Закралась горечь. "Высокая цена, но я ее плачу".
   Из коридора донесся настойчивый голос. "Корин?
   Коринр
   Корин вздохнул. А затем Кили оттолкнула дядю в сторону, чтобы пробраться в солярий мимо тел возле двери.
   "Корин..." Но она прервала его, повернувшись к Харту.
   "Почему бы не объявить об этом?" - сказал он неуверенно. "Почему бы не сказать это и покончить с этим: сын Муджхара потерпел крушение".
   Внезапно Бреннан отвел глаза и уставился в пол; он не мог видеть боль в глазах Харта.
   - Иди сюда, - сказал Найл.
   Через мгновение. Харт ответил на предложение своего отца.
   434 Дженнифер Роберсон
   Он осознавал все глаза, но смотрел только на единственный голубой глаз своего отца. "Жехан..."
   - Если ты думаешь, что я буду любить тебя меньше из-за того, что у тебя нет руки, то у тебя совсем нет ума, - ясно сказал Ниальт. "Если вы думаете, что я не могу понять боль - физическую и эмоциональную, - которую порождает такая утрата, взгляните еще раз на мою
   лицо."
   Харт почувствовал головокружение. Он глубоко вздохнул, облизал губы, не избегая темы. "Нет, Джехан. Но ты Муджхар;
   они не осмелились выслать тебя из клана".
   - Это не имеет к этому никакого отношения, - мягко сказал Найл.
   "Потерянный глаз, как указал мне Талиесин, не является признаком физической слабости или уродства духа.
   не менее человек, потому что у меня есть только один. И хотя это правда, что выпадение глаза не так влияет на воина, как потеря руки, я понимаю, что вы чувствуете".
   Харт посмотрел в пол, обдумывая мятежные мысли.
   "Да", - повторил его отец.
   Через мгновение. Харт кивнул.
   - Садись, - сказал ему Найл. "Кили, ты не пошлешь за вином? Думаю, всем нам оно пригодится".
   - Уска, - сказал Корин и ухмыльнулся ее преувеличенному реверансу перед тем, как она вышла за дверь.
   "Так." Найл сел на последний из стульев Дейдры, когда она уселась на табуретку ближе к его ногам.
   - Мне стыдно, - сказал он ровно. "Стыдно, что я не осознал раньше размах намерений Страхана. Но когда
   Бреннан и Рианнон так быстро исчезли вслед за отступничеством Теймана, что я испугался а'сайи .
  
   вмешательство, не
   Ихлини. Не после стольких лет, - мрачно покачал он головой. - Я потратил недели, пытаясь заманить Тейрнана в ловушку, и все, что я делал, было пустой тратой времени и усилий. И все же, пока у полоумного сына земледельца, наконец, не хватило смелости выйти вперед и сказать мне, что он видел, как Рианнон увела Бреннана, я не понимал, что происходит".
   - Я тоже, - мрачно сказал Лан. "Слепые дураки, все мы -
   и это дало Страхану необходимое время".
   Найл мельком взглянул на Лана, который породил Рианнон, затем отвел взгляд от безрадостной вины в сердце своего брата.
   КОЛЛЕКЦИЯ ЦЕН
   435
   глаза. Он вздохнул, потирая старые шрамы. "Тогда я знал, что он захочет вас всех, каждого из моих сыновей, и что дальнейшее промедление может привести к вашей смерти или к худшему. Поэтому я подготовил армию для похода на сам Валгаард". Улыбка Ниала была искривлена. "Мы должны были уехать утром...
   | но я думаю, что могу отменить эту обязанность".
   - Если только ты не хочешь вступить в бой со Страханом раз и навсегда.
   Бреннан покачал головой. "Грозный враг, Джехан. Его нужно убить, но я думаю, что для этого потребуется больше, чем армия.
   Даже Чейсули".
   - Или меньше, - заметил Лан. "Возможно, один человек вместо этой армии".
   - Нет, - быстро ответил Найл. "На данный момент я не хочу, чтобы кто-либо из моей семьи находился рядом с Валгаардом или Ихлини. Мы снова вместе, впервые почти за год, и я предпочел бы наслаждаться этим".
   - Почти год? Корин ухмыльнулся. "Наше изгнание не завершено, тогда... ты собираешься снова отправить нас с Хартом?" Он бросил косой взгляд на своего среднего брата, который только пожал одним плечом и неопределенно улыбнулся.
   Кили вернулся. - Вино будет, - сказала она, подходя к стулу Корин. "•
   И, милорд Муджхар, если вы собираетесь послать Корина... или
   Харт, где угодно, тебе придется бороться со мной.
   Улыбка Ниала была кривой. - Да, да, я вижу. И нет, я не собираюсь их никуда посылать, если только они сами не захотят. Он поднял рыжую бровь в сторону Кили.
   - Ты сказал Эйлин Бреннан, что наконец-то дома?
   В своем кресле Корин замер. Он почувствовал, как руки Кили легли ему на плечи, мягко нажимая, словно предлагая поддержку. - Она знает, - кратко сказала Кили. - Все во дворце знают.
   Лаа кивнула. "Я отправил Ташу в Кланкип с новостями, так что к вечеру ждите Мейв дома".
   "Мейв в Clankeep?" - удивленно спросил Бреннан.
   Найл немного нахмурился. "Она хотела увидеть шартала.
   Она поклялась мейджха, Бреннан, добросовестно, даже если по недальновидности. Теперь, когда Тейр отрекся от своего клана, она желает официально отказаться от клятв".
   "Тейр - дурак, - заявил Харт.
   436 Дженнифер Роберон
   - Это нечто большее, - мрачно сказал Кили. "Он потерпел крушение родственников - запрещен шарталом, главой клана... он запрещен хранителем клана, Муджхарой - не то чтобы он все равно хотел приходить сюда - и всеми другими кланами". Она поморщилась. "Хотя он идет, куда хочет, по правде говоря, собирая других воинов".
   "Как много?" - мрачно спросил Бреннан.
   Страница 255
  
   "Неизвестный." Лан отошел в сторону, когда вошел слуга с вином и кубками. Он взял их у него, отпустил человека, поставил все на стол и стал разливать, раздавая чашки. "Ходят слухи, что сегодня у него семь человек, а на следующий день семьдесят".
   - Он проницателен, - сказал Найл. "Намного умнее, чем я думал. Но Сейнн вскормила ему рассказы о былых временах, когда раса была исключительно чистой...
   . . Теперь Тейрнан посвятил себя восстановлению старых путей без помощи пророчества".
   Бреннан покачал головой и наклонился вперед, чтобы взять чашку у Лана. "Как может воин, воспитанный в уважении к пророчеству, отвернуться от него? Я признаю, что я не в восторге от необходимости сожительства с Ихлини, но отказываюсь от загробного мира?
   Нет, - Бреннан покачал головой. - Тейрнан, должно быть, сошел с ума.
   "Не сумасшедший". Лан отнес запрошенную уску Корину.
   "Решимость. Мы, как раса, были благословлены всепоглощающей преданностью - помимо всего прочего - исполнению пророчества. Нас не раз обвиняли в том, что мы слепы и глухи к истине, запираемся в замкнутом высокомерии, веря, что знаем единственный путь". Он посмотрел на своего брата.
   "Кто-то может назвать нас проклятыми".
   Найл задумчиво кивнул. "Когда-то мы считали, что ни один ихлини не может желать нам ничего, кроме вреда.
   Мы учились по-разному
   в основном от старой женщины, старой женщины-ихлини, которая жила в Хомане по собственному выбору. И от нестареющего арфиста, который показал мне, что ихлини, ранее присягнувший Секеру, может отказаться от этой верности во имя мира и сосуществования и действительно исполнить/или исполнить пророчество".
   "И до сих пор делает это". Харт левой рукой потянулся к вину.
   437
   руку, резко остановился, выставил правую: "Это Талиесин дал нам убежище от Страхана".
   "И Талиесан с Кэролланом, которые вернули нам нашу младшую ру/холли". Бреннан улыбнулся Корину. "Если ты не расскажешь ему обо всем, чего ты добился, даже перед Страханом, я это сделаю".
   Корин пожал плечами. "В другой раз."
   Найл улыбнулся. - Это тоже изменилось. Его глаза сверкнули.
   "Нет больше обиды на твоего старшего руджхолли".
   Корин уставился. "Ты знал?'*
   Серебристые брови поднялись. -- Как же я не мог? Неужели ты думаешь, что я слеп? Я прекрасно знал, как сильно ты хотел того, что
   У Бреннана был. А сейчас? - Найл улыбнулся. - Я думаю, ты понял, что есть более важные вещи, которыми нужно заниматься, чем то, что есть у твоего руджхоли.
   - Например, выживание, - сухо сказал Харт. "Боги знают, что мы могли умереть дюжину раз".
   "Я сделал." Тон Бреннана был глухим, так как на данный момент он снова оказался в крошечной камере. Он вздрогнул, резко встал, поставил недопитое вино.
   "Жеан, мне есть что тебе рассказать. Но я думаю, это подождет до другого раза". Он поправил куртку. "Есть что-то 1
   должен сделать ... кто-то, с кем я должен договориться ".
   Корин, думая об Эйлин, вскочил на ноги.
   И остановился, когда Бреннан повернулся, чтобы посмотреть на него. Uncom-
   устойчиво, он пожал плечами. - Я... я собираюсь принять ванну. Я грязный.
   Страница 256
  
   "Как и все мы". Харт тоже встал, допивая остатки вина из кубка. "Думаю, я наверстаю потерянный сон".
   В тишине сыновья Найла медленно вышли из солярия, автоматически отправив Ура вперед, в спальню. Поглощенные своими мыслями, они не обращали внимания друг на друга. Даже Корм не обращался к Бреннану, как бы ему ни хотелось... Как и Харт, он отвернулся, и Бреннан пошел дальше один.
   Было утро. Солнечный свет пролился сквозь грязно-
   стеклянные створки и раскрасили Большой зал массой жидких красок. Но Бреннан игнорировал свет, игнорировал
   438 Дженнифер Роберсон
   Лев, идущий вместо этого к концу костра. Он очистил дрова от пепла, взялся за железную ручку, откинул крышку.
   Он смотрел вниз в дыру, наблюдая, как лестница уходит в темноту. Их сто два. Гораздо меньше, чем в Валгаарде на пути к Вратам бога.
   Достаточно времени для такого глупого страха, какой я знаю. . .
   никогда больше я не отдам такое оружие врагу.
   Но солнечный свет, каким бы ярким он ни был, не касался темноты.
   нэсс. И вот Бреннан отвернулся, намереваясь зажечь факел, и увидел ее, стоящую за забитыми дверями.
   Рыжая. Зеленоглазый. Гибкая, как ива. Она машина-
   высоко подняла голову на тонкой шее; блестящие волосы упали на бедра.
   - Они говорили, что ты вернулся. Он услышал Эрин в ее голосе, гораздо более ритмичном, чем акцент Дейдры. Эта женщина, эта девушка, на которой я должен жениться, чуть не стоила всем нам рассудка из-за Корин.
   Но он не мог сказать ей этого. Еще нет. Возможно, никогда; слишком многое в этот момент лежало между ними. Из-за Корин. - Назад, - сказал он. "Да." Не зная, что еще сказать.
   "И в безопасности".
   - Да, - согласился он, - и безопасно. Затем, поддавшись этому: "Как и мой младший Руфхолли".
   Она не вздрогнула, хотя явно слышала его.
   Она тоже не ответила, хотя спокойно прошла весь зал от дверей до кострища. А потом она встала перед ним, значительно ниже его ростом, и он обнаружил, как ни странно, что хочет извиниться перед ней. Корин достаточно мало говорил об Эйлин по пути домой из Сотинды, уклоняясь от этой темы, как будто опасаясь, что Бреннан может быть еще больше оскорблен его словами.
   Но Бреннан не обиделся. В этот момент, столкнувшись с незнакомцем, на котором он должен был жениться, он не знал, кто он такой.
   Он перевел дыхание. - Ты влюблен в Корин.
   - Да, - только и сказала она.
   - И он влюблен в тебя.
   ФИДЕ PRHVCES
   439
   Ее губы на мгновение сжались. - Однажды, - тихо сказала она.
   "Я не знаю, как долго это продолжалось".
   Обида то усиливалась, то угасала. Бреннан криво усмехнулся.
   - Это продолжалось, - сардонически сказал он ей. - Я могу заверить вас в этом.
   Она ничего не сказала. Она не была красавицей, как он понял, и уж точно не из тех женщин, которых Корин обычно искал для компании. Какая она была, понял он, глядя на нее без предрассудков, гордая, как Чейсули, с пылающим так же ярко духом. И он знал, видя эту гордость, этот дух, Эйлин из Эринна была в такой же ловушке обстоятельств, как принц Хомана .
  
   сам.
   Как мне справиться с этим?
   Но ответа не было, не в ее лице. Ни, он
   знал, по-своему.
   Бреннан вздохнул. - Корин другой, - сказал он. "Я увидел это сразу, когда снова смог видеть, но я не узнал его. Обстоятельства совершенно не поддавались размышлению". Она пристально смотрела на него, чопорно сложив руки в складках платья. И все же каким-то образом он знал лучше. Перед ним была не Эйлин, а совершенно другая женщина. Женщина, которая знала, что она чувствует, не больше, чем он сам. - Другое, - повторил он. "Не все, я думаю, от тюремного заключения. Я думаю, что большая часть этого от вас. И поэтому, в конце концов, вместо обвинения я должен выразить благодарность; это то, что спасло нам жизнь".
   Она не избегала его взгляда. "Это не было намерением, ничего из этого. Я имел в виду не больше, чем Корин.
   Это, - она проверила, вздохнула и тихо продолжила, - просто случилось.
   Бреннан подумал о Рианнон. Ничего из этого не произошло "только что", тщательно спланировано, но он понял, что имела в виду Эйлин. И знал, что он не может винить. - Я восхищаюсь твоей честностью, - резко сказал он. "В последнее время у меня было мало этого от женщин." Он сделал паузу. - Ты знаешь эту историю.
   "Да. Кили сказал мне."
   Доверься Кили... Но сейчас было не время... Сейчас было время для честности. - Эйлин, я не могу обещать, что это будет легко. Браки по расчету достаточно сложны, особенно колыбельная помолвка, но теперь, с этим...
   440 Дженнифер Роберсон
   - прервал ее холодный голос. - Я знаю это не хуже тебя, Бреннан. Думаешь, я не проводил ночи, думая об этом, гадая, что буду делать, когда ты и
   Корин вернулся домой?" Отблеск внутреннего огня осветил глаза Эрин - зеленые, как изумруды, как он подумал, - и он увидел намек на страсть Эйлин.
   Бреннан не формулировал свои слова дипломатично. - А если Корин останется здесь? Что тогда? От меня ждут доли?
   Огонь вспыхнул и загорелся, полыхая в ее глазах. - Думаю, это между мной и Корином.
   Он рассмеялся однажды, недоверчиво, на порыве воздуха. "Неужели? Меня так легко обесценить?"
   Кожа у нее была очень светлая, и он видел, как румянились ее щеки. Ярко-алый, соперничающий с блеском ее волос. "Он бросил меня", - сказала она. -- Он ушел от меня, мой будущий муж, потому что не хотел украсть невесту своего брата. Честный человек, ваш брат, неужели вы думаете, что он откажется от этой чести здесь?
   Это был новый свет, который она бросила на Корин. За несколько недель до того, как Бреннан мог возразить, она оказала ему слишком большую честь; теперь он так не думал. Он видел неожиданное проявление чувства чести Корин в драматическом проявлении в
   Валгаард.
   - Нет, - сказал он тихо. "Нет, я был неправ, подразумевая это."
   Часть ее жизненной силы улетучилась. "Был? Нет.
   Я думаю нет. Ты поверил тому, во что мог бы поверить любой мужчина, столкнувшись с такой спиралью. Эйлин покачала головой, широко скривив рот. - Мне очень жаль, Бреннан. Мы никто из нас не просил об этом, но это все пролито в наши руки вашими богами... вашей капризной судьбой Чейсули, - вздохнула она.
   "Кили сказал мне, что вы хороший человек, хотя немного лишены воображения".
   Страница 258
  
   Он задумался на мгновение. Отказался от идеи; он был тем, кем он был. - И она рассказала тебе о моем страхе? О недостатке принца Хомана?
   Эйлин уставилась на него. А потом она немного улыбнулась. - Если ты имеешь в виду, что он мог бы найти хорошее применение бочонку с горячей водой и духами, тогда да, я понимаю - запах - и ГОРДОСТЬ PRMCES 441
   недостаток. А иначе - нет. Кили ничего не сказал о недостатке.
   Ничего ушного".
   "Тогда я должен сказать вам об этом." Он подошел к стене, взял с кронштейна факел, зажег его от свечи и вернулся к костру. - Спустись со мной, - сказал он. "Спустись со мной, мейджхана, и расскажи мне, как вспыльчивый, вспыльчивый принц Чейсул покорил сердце Эйлин из Эринна". Он улыбнулся. "И я расскажу вам, как это старейшее ру}холли Корина означает столкнуться со своим страхом и уничтожить его".
   Зеленые глаза расширились от удивления. - Ты действительно хочешь знать?
   "Нет, - честно сказал он, - но мне будет что послушать, а не стучать зубами".
   Она нахмурилась. "Мои зубы не для того, чтобы стучать".
   "Мои". Он сделал первый шаг на лестницу.
   Повернулся, чтобы посмотреть на женщину, которую любил его брат, зная, что однажды он научится чувствовать то же самое. - Ты придешь, Эйлин?
   Через мгновение она это сделала.
   Корин растянулся на спине в центре своей кровати. Это
   Было странно находиться в нем после стольких месяцев, ощущая знакомые запахи, знакомое тепло и мягкость матраса. Он знал так мало тепла и мягкости в
   Стеклянная крепость Страхана.
   Одной рукой он искал Кири, нашел ее, растворился в безмолвном общении. Он оставался целым, пока его сестра не вошла в комнату.
   - Корин?
   Он повернул голову.
   - Ты хочешь вернуться в Атвиа?
   Это было утверждение, а не вопрос... Он на мгновение задумался, затем кивнул. "Я думаю так."
   Кили подошла ближе к кровати: "А если я попрошу тебя остаться?"
   Стенка его живота сжалась. - Ты знаешь, о чем спрашиваешь?
   "Я знаю." Она неподвижно стояла возле кровати. "Эйлин доверилась мне". Она слегка пожала плечами, явно напряженная.
   442 Дженнифер Роберс
   "Мы сблизились. Конн, будучи чем-то похожим... она рассказала мне, что и как произошло".
   Внезапно она села. "Боги, Руджо, я знаю, что ты чувствуешь! Но если ты отправишься в Атвиа, ты оставишь меня в полном одиночестве".
   "Я был в Атвиа раньше".
   - Это было на год. Ты вернешься домой, я знала это, но теперь, теперь... - Она вздохнула, качая головой; рыжевато-коричневая коса встряхнулась. - Ты уедешь и никогда больше не вернешься домой.
   Он решительно погладил Кири, запершись в молчании.
   Тон Кили изменился. - Ты боишься. Я это вижу.
   "Да." Он не стал уклоняться от приема.
   - Ты, Корин?
   "У меня есть причина". Он вонзил кольца в шкуру Кина.
   "Аларик мертв. Атвиа открыт для любого влияния .
  
   Владеет Лилит и Страхан. И джехана тоже там -
   безмозглая, извращенная джехана. - Он помотал головой по одеялу. - Кто-то должен уйти, Кили. . .
   и Атвиа моя".
   "Оставьте это кому-то другому".
   "Нет."
   "Конн..."
   "Я не буду ни бежать от ответственности, ни оплакивать ее. Наконец-то у меня есть что-то свое, что-то, что никому другому не принадлежит; Атвиа принадлежит мне. вместо тьмы. Это должен сделать я, не Бреннан, не Харт, не ты.
   Он снова покачал головой. "Однажды, Кили, ты узнаешь, что отказ не всегда является ответом.
   И не поворачиваться спиной".
   - Тогда ты пойдешь.
   Корин вздохнул. "Да."
   Тон Кили был горьким. "Потому что пророчество повторно
   требует этого".
   "Настолько, насколько это требует от вас услуг. И вы будете
   подавай, Кили; неважно, как трудно, как требовательно, как много жертв требуется. Ты не такой, как Тейрнан".
   Корин сел и повернулся, свесив ноги с края кровати. Он все еще был в сапогах; его это не заботило
   ГОРДОСТЬ PRWCKS
   443
   он испачкал свое постельное белье. "Будь, что должен, Кили, но позволь мне сделать то, что должен".
   Она слегка прислонилась к нему. - Тогда сделай это, я не стану возражать тебе; я не такой дурак, чтобы отказать тебе теперь, после такой красивой речи. Но ты дурак, если думаешь, что я не прокляну тебя за такое новообретенное решение.
   "Я не дурак, я знаю, что вы будете." Он закинул ее косу за спину.
   Кили вздохнула. - Ты увидишь ее перед отъездом?
   - Я думал сделать это сейчас.
   Она открыла рот, потом закрыла его и не хотела смотреть ему в глаза.
   Через мгновение он кивнул. "Она ушла к Бреннану".
   - Они... она сказала, что между ними нужно уладить кое-что, что Бреннан должен знать о ней, и что она должна узнать о нем. Она сказала, что если она оставит это до тех пор, пока не увидит вас... - Она прервалась, чувствуя явное смущение.
   - О, Корин...
   "Тогда позже, мы оба будем лучше подготовлены, чтобы сказать до свидания." Корин кивнул; его
   "новообретенная решимость"
   наконец-то стало твердым и чем-то, с чем он мог жить. - А теперь, если вы не возражаете, я хотел бы принять ванну.
   Он наклонился и стянул ботинки одну за другой, приветствуя активность. А потом, отвлекшись, посмотрел на сестру с изумленным пониманием. "О боги, Кили...
   одноручный. Харт не может даже этого!"
   Кили повернулась лицом к его плечу в невысказанной скорби о потерянных руках и потерянных братьях, не зная для нее, что было хуже или будет хуже.
   Харт толкнул дверь своей комнаты, прислонился к ней в усталом оцепенении, наконец отошел в сторону и закрыл ее. Как всегда, он искал Раэля. Как всегда, ястреб был на своем насесте, сложив крылья, Страница 260
  
   идеально ухоженный, довольный ожиданием в тишине.
   Он вздохнул. Он бесцельно подошел к кровати, сел на край и тупо уставился в пол.
   Он выиграл-
   смутно размышлял, болен ли он; депрессия была ему чужда.
   444 Дженнифер Роберсу
   "Боги," сказал он вслух; это казалось самым красноречивым комментарием. Он устало наклонился вперед, потянулся, чтобы схватиться за сапоги, и вдруг понял, что у него больше нет свободы раздеваться на досуге.
   Это ошеломило его. Но потом дольше, чем он мог вспомнить, от него не требовалось менять одежду или обувь. В Валгаарде в этом не было необходимости, и на пути от коттеджа Талиесина до Муджхары не было времени, кроме как окунуть голову в ведро и вымыть лицо и руки -/землю - начисто.
   Харт уставился на свой ботинок. В его руке. И на руке, которой уже не было. -- Боги... -- сказал он. он задохнулся и закрыл голову руками.
   - Позвольте мне, - сказала женщина, и он в шоке отдернул руки.
   Лиза. Он пялился на нее, как дурак.
   Лиза. В его комнате.
   - Позволь мне, - повторила она и встала на колени, чтобы снять с него ботинок.
   Неловко, Харт выкарабкался прочь. Он обнаружил, что стоит футах в десяти от нее, все еще глядя, все еще немой от ее присутствия; полна жалкого унижения, что она видела его беспомощность.
   А потом его сменила злость. "Идти." - коротко сказал он.
   Лиза Роуз. Сияние ее красоты не угасло, и он почувствовал новое изумление перед ее величиной. "Харт, - сказала она, - для меня это не имеет значения".
   Его трясло. "Ты знал."
   "Дар рассказал мне, что он сделал". Она была бледна как смерть. "Он думал, что я одобрю".
   "А вы не сделали?"
   "Я был потрясен". Ее тон был ровным. Сначала он думал, что она говорит наизусть, не заботясь о том, что она говорит;
   сквозь тон он почувствовал натянутый до обрыва провод.
   "Клянусь, я не знал, что он задумал. Я не знал, что он зайдет так далеко".
   - Но ты не сказал Муджхару. Он слишком ясно помнил потрясение отца.
   Даже ее Апсы были бледными. "Я не мог найти слов.
   Не после того, как я узнал, как он потерял глаз. Чтобы сказать ему свою
   ГОРДОСТЬ ПРИНЦЕВ 445
   сын тоже был искалечен предательством Ихлини?.. Лиза с белым лицом покачала головой. - Я не могла этого сделать. Я подумал, что лучше оставить это тебе".
   Он снова подумал о Даре. - Ты был в доме.
   Как он и предполагал, его тон обвинял.
   Лиза перевела дыхание. Тонкие пальцы рвали серо-голубой шелк ее платья. - Дар пришел, - сказала она. - Мы пили вино. Мы говорили о тебе. Я сказал ему, что не хочу причинять вреда ни тебе, ни ему, ни Солинде. А он рассмеялся и сказал, что этого не будет, что пари - это всего лишь игра.
   Ее тон колебался минуту; она успокоилась и пошла дальше. "Я посмотрел ему в глаза и понял, что он лгал мне.
   Но к тому времени было уже слишком поздно. Вино было опьянено.
   Я... спала. Румянец коснулся ее щек, ледяные глаза были сердитыми. - Утром он явился с торжеством, сказав, что враг устранен. И он рассказал мне, что он сделал".
   Харт очень хотел ей поверить. - Он тебе все рассказал?
   Страница 261
  
   "Да." Она не отвела взгляда, когда он показал перед ней безрукую руку. "Он сказал мне совершенно ясно, в своем извращении, зная, что меня тошнит, и ища от этого удовольствия". Лиза судорожно вздохнула. "Я
   клянусь, клянусь, я не имел к этому никакого отношения".
   Его глаза сузились. "Почему ты здесь? Что ты сказал моему Жану, чтобы он позволил тебе остаться?"
   Ее глаза были поражены. "Правда. Что я хочу, чтобы ты вернулся домой".
   "Дом?"
   Пальцы дернулись в жесте задержанного подтверждения.
   мент. - Солинде, - поправила она.
   Он мрачно кивнул. - Дару это должно понравиться.
   "Дар не должен, - тихо сказала она, - зная, что его казнят".
   Это выбило его из горечи. Он смотрел на нее и видел горе в ее глазах, которое она пыталась скрыть и не могла. "Я не умер. Это была рука, а не моя голова".
   И он знал, когда говорил это, что первые семена, которые так заботливо посеял Талиесин, начали прорастать.
   - Это была измена, - твердо заявила она. "Он напал на принца Солинды и всячески угрожал ему.
   446 У Дженнифер Роберсон не было другого выбора, кроме как обратиться к регенту с ходатайством об аресте Дара, и я немедленно сделал это, - она сделала неловкую паузу.
   "Тебе отдать приказ, когда испытание будет завершено".
   "Мне?"
   "Ты принц Солинды".
   Он не отрицал этого. "Зачем суд, Лиза? Чтобы другие могли отстаивать интересы Дара? Я думаю, что сойиндийцы предпочли бы избавиться от меня, независимо от обстоятельств".
   "Некоторые, да, - согласилась она, - но не все".
   "Что с тобой?" он спросил. - А что насчет последнего из линии Белама?
   Лиза перевела дыхание. -- Я пришла сюда, чтобы отвезти вас домой, -- тут же поймала она себя, -- к Солинде.
   пришел сказать вам, что нам нужен принц крови. Ее улыбка была легкой, но кривой. "Принц не совсем нашей крови, возможно, но есть. Электра была твоей родственницей так же, как и моей, хотя мы склонны не замечать этого; Я не единственный носитель крови Дома Беллама. В конце концов, это должно понравиться тем, кто возражает против тебя. Лиза кратко посмотрела на сомкнутые руки: - Я пришла сюда, чтобы сказать тебе, что я сделала выбор еще до того, как прибыл Дар - именно поэтому я отправила гонца - и что ты были теми, кого я выбрал".
   "Вы?" Это было риторически; он не был уверен, что поверил ей.
   - Да, - ровным голосом ответила она и протянула сомкнутую правую руку.
   Через мгновение он принял то, что она ему дала. Звякнули тяжелые кольца. Он посмотрел на Третью Печать. В
   Второй, который держал Тан-он. И Первый, который был на хранении у Найла.
   - Трей, - сказала Лиза.
   "Я знаю, что это." Он чувствовал пустоту: "Я не думаю, что смогу".
   "Есть также это." Лиза протянула другую руку.
   Когда он не пошевелился, чтобы принять то, что она предложила, она перевернула руку и открыла ее.
   На ее ладони сиял сапфир.
   - Моя печать, - выпалил он, пораженный.
   ГОРДОСТЬ
   Страница 262
  
   447
   "Я получил его от винной девушки после того, как Дар сказал мне, что он у нее".
   Он криво улыбнулся. "Она не хотела продавать мне".
   "Она не продала мне". Лиза ответила на его улыбку. - Я выиграл у нее, Харт.
   Он в шоке уставился на нее. А потом начал смеяться.
   Лиза тоже улыбнулась, но веселье быстро исчезло: "Ты пойдешь, Харт? Ты нужен Солинде".
   "Отдать приказ о казни патриота".
   Ее взгляд не дрогнул. "Если вы предпочитаете - если это испытание - я сделаю это сам".
   - Так же, как вы уложили бы мою сломанную лошадь.
   Ее подбородок мгновенно поднялся. "Я делаю то, что должно быть сделано.
   Есть требования государства".
   Его глаза были странно сосредоточены. - Мне сказали, - медленно сказал он, - что в Солинде другие обычаи.
   "Да." Ее тон был настороженным.
   "Мне говорили, что в Солинде не так уж важно, что у человека нет руки. Что у короля нет руки".
   Понимание зажгло ее глаза. "Мой господин, в Солинде все, что имеет значение - в королях - так это то, что у них достаточно средств, чтобы зачать детей от своих жен".
   Харт криво улыбнулся. "Нет, - сказал он, - не знаю".
   Она вздернула тонкий подбородок. - Тогда ты пойдешь со мной домой?
   Он долго изучал ее. Затем он повернулся, поставил Трея Солинды на стол и подошел ближе к женщине. Он взял сапфировую печатку с ее ладони и надел ей на большой палец, зная...
   слишком большой для любого из ее пальцев.
   Он не улыбнулся. - Только если ты наденешь это.
   "Требования государства". Но в ее глазах был смех.
   Найл сгорбился в кресле. Почти все они ушли; его сыновья, его дочь, его брат.
   Остался только его мейджха.
   Дейдра стояла за его стулом. Она наклонилась, обхватила его шею обеими руками, коротко обняла.
   "Все они," сказала она; больше ничего не требовалось.
   44S Дженнифер Роберсон
   - Все они, - повторил он. "Но боги, как они изменились".
   - Вы ожидали чего-то другого? Она спросила это мягко, зная, что это причинит ему боль. "Ты, кто потерял глаз из-за ихлини?"
   Он вздохнул, поймал ее руки под своим подбородком и сжал их. "Каждый, - сказал он, - так изменился. Корин, 1
   думай о лучшем, хотя в нем и есть боль; Я видел это.
   И Бреннан - что-то в его глазах, что-то... - Он вздрогнул. - И Харт... - Внезапно Найл остановился, убрал свою левую руку с руки Дейдры и уставился на нее, изучая ладонь, пальцы, большой палец. - Ушел, - глухо сказал он, затем уронил его на бедро. "Он не остановится, мейджхана.
   слишком хорошо знаю его и ему подобных... Ихлини не остановятся".
   Она обошла стул и встала рядом с ним, поглаживая одной рукой седеющие волосы.
   "Нет."
   "Он их опять отыщет, или меня, или лана, или еще кого-нибудь из надлежащих кровей... он их отыщет, и возьмет, и изо всех сил подкрутит под свои нужды".
   Страница 263
  
   ... чтобы исполнить желания своего бога".
   "Я знаю."
   "Страхан не сдается".
   "Нет." Дейдре опустилась на колени рядом с креслом и сомкнула руки на его предплечье, чувствуя напряжение в сухожилиях под голой плотью. На его руках сияло золото.
   - Но и Чейсули тоже. И ваши сыновья тоже.
   "Нет." Найл сжал одну из ее рук в своей. "Лейджана ту'суай за это". Он вздохнул. Посмотрел на складки пряжи и гобелена. Изучал его рассеянно. И постепенно напряжение немного спало; на смену ему пришло веселье. "Каким львом, по-вашему, был я?"
   Дейдра рассмеялась и показала ему.
   Эпилог
   Она неуклонно шла по коридору спиральных колонн, проходя под ярусом за ярусом стекла, образующего переплетенные арки над ее головой. Так мило все это в своем стеклянном великолепии; в своей острой, угрожающей красоте. Как и ее брат, подумала она.
   Она увидела его там, где он провел всю ночь и весь следующий день. Теперь снова была ночь, хотя в самом сердце Валгаарда было трудно сказать. Когда хотелось света, нужно было только призвать божественный огонь.
   Лилиит нет. В темноте она подошла к воротам.
   Там она остановилась и стала ждать.
   Он не поднял головы. Он никоим образом не признал-
   ограничить ее присутствие. Он сидел, скрестив ноги, у края
   Ворота, склонив голову, пристально смотрят в дыру. Черные волосы рассыпались по его плечам. Свечение божественного огня коснулось обруча и зажгло его в густой тьме.
   "Итак, - сказала она, - они ушли. Вы снова их потеряли".
   Страхан не ответил.
   "Размышление не поможет".
   *'! думаю, почти не раздумывая. . . есть решительная разница".
   Она почувствовала облегчение. Он звучал нормально. - Да, - согласилась она, - есть, и я рада, что вы это знаете.
   Страхан вздохнул. - Чего ты хочешь, Лилиит?
   "Выразить соболезнования, если вы хотите их; ободрить-
   мент, если вам это нужно".
   449
   450 Дженнифер Роберсон
   "Нет и нет". Одна бледная тонкая рука стряхнула с колена несуществующую пыль.
   Лилит ждала. Он больше ничего не сказал. Возможно, он был
   задумчивый. "Страхан". Она опустилась на колени, расправив кроваво-красные юбки, и посмотрела на его лицо через Врата. Это была маска в ярком свете, лишенная четкости.
   - Ты пытался.
   Через мгновение он кивнул. "И я попробую еще раз.
   Возможно, на этот раз у меня получится. . . у меня уже есть план".
   План. Лилит улыбнулась. Она чувствовала ожидание.
   Наконец он посмотрел на нее. "Это не имеет значения: ftme".
   Она подняла крылатые брови. Его лицо было так похоже на ее, за исключением несовпадающих глаз. Небрежно он сказал: "У меня все дни навсегда".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"