Порожнее вагонетка кажется удивительно легкой. Колеса поскрипывают. Кто-то с боку корчиться и его хлещут плетью. С верху капают чуть розоватые капли. Электрические фонари освещают путь, сверкает антрацит. Так и пашешь от фонаря до фонаря. Работа коня или осла. Большинство невольников тупели, теряли подобие разума.
Вероника старается думать об чем-то веселом, особенно об сексе, это всегда вызывает у нее радость, даже здесь где все грубо и примитивно. Хотя большинство рабом молоды и в иных обстоятельствах были бы вполне привлекательными людьми. Она проводит голой ступней по колючим горячим камням, ей щекотно и смешно. Свистит плеть, Вероника слегка нагибается, смягчая удар. Ее кожа стала грубее и не рассекается от прикосновения бича.
Напротив фонаря из потолка штольни торчит настолько ужасающий громадный череп с десятью рядами кривых зубов, что Вероника, рискуя вновь получить плетью, останавливается. Что за монстр? Такому наверняка нет названия в учебниках. Вот бы его вытащить большие деньги бы получала. Хотя зачем ей они. Разве Вероника и так не богата.
В глубине что-то бухает. Взорвался накопившейся рудничный газ, полыхнула жарким голубым пламенем. И вот десятка два жизней разом прервалось. Когда ни будь, и ее будет ждать подобная участь. Ну и что смерть это тоже приключение и ее душа полетит к неведомым мирам. После смерти она обретет подлинную свободу. В мироздании правит бал жестокость, в плену она приобретает гиперболические черты. Но унывать не стоит, чем выше настроение, тем больше проживешь. Если представить что когда бьют плеткой это приятно, то по настоящему испытываешь удовольствие. Но конечно, реально ее мысли направлены на то, чтобы вырваться на свободу. Как ни крути есть одна странность, она стала агентом империи Рибоза, а это империя тесно связана с повстанцами. Почему они не обратились к партизанам с просьбой, чтобы они ее отпустили. Ведь работая в центральном аппарате министерства обороны, она гораздо полезнее, чем в роли жалкой рабыни в шахте.
Может потому что так называемые повстанцы, на самом деле не настолько привязаны к империи или глава партизан на нее личный зуб? Хотелось бы эту версию проверить.
На шею спрыгнуло насекомое, не больно царапнула кожицу. Вероника хихикнула, затем подтолкнула вагонетку, пошла быстрее.
-Ничего себе баба, а такая шустрая. - Шепнул на ухо один из невольников.
-Шлюхи они все сильные. - Прохрипел другой, и тут же крепкий удар плеткой. Последовали охи и стоны.
Вероника подкатила к забою, замелькали лопаты, набрасывая платы, поднялась мраморная пыль. Разведчица расправила плечи и поглубже вдохнула воздух. Теперь ей предстоит катить этот надо собраться с ходу сорвать вагонетку.
-Откатывай сука. Рявкнул надзиратель.
Вероника рванула, но камень застрял между колесом и осью, не давая двинуться с места.
-Ты что оглохла!
Свистнула плеть, обрушившись со всего размаха. Вероника лишь улыбнулась, растворяя боль.
-Ты еще скалишься бездельница.
И снова удар, в который надсмотрщик вложил все силы. На сей раз, удалось распороть кожу.
Вероника дрогнула и слегка протолкнула тяжеленную вагонетку назад, резко ударила ногой. Камень выскочил, и разведчица навалилась всей грудью.