Русаков Филипп Андреевич : другие произведения.

Демон-вымогатель мелочи (Главы 41-45)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  
Глава 41 - Ждите - я иду!
  
  - Ну и ладно, - вмиг расслабилась Глу и протяжно зевнула. - Ефли подумать, то заняться мне тут все равно было нечем. Подохла бы со скуки уже через неделю. Так что да - лучше уж было отоспаться.
  
  Хотя Гиор не знал всех обстоятельств, в силу которых он и его последняя клиентка (не в меру резвая клиентка) были записаны на Греховные Игрища, сам факт того, что теперь впереди его ждал турнир, где сходятся самые могучие грешники первого класса, напрочь лишил его разум такой функции как покой. Вскоре дала сбой и другая функция, отвечающая за способность держать себя в руках и не вопить на чем свет стоит. Отрубило ее тогда, когда Гиор вспомнил, что в случае поражения (а помня их с Глу уровень, он понимал, что едва ли им удастся пройти хотя бы отборочный тур) Мсье Сатана сжирает как поверженную грешницу, так и ее демона-помощника. Все это не могло не сказаться на объеме капель, брызжущих из его глаз.
  
  - Не знаю, почему тебя вдруг впихнули ко мне в пару... но я рада, что мы снова будем биться бок о бок. - Глу заулыбалась во все зубы, подошла вплотную к бедному Гиору и протянула ему руку. (О том, что еще совсем недавно - по меркам ее времени - она грозилась придушить его за то, что тот плохо учился и потому не предупредил ее о действительной участи грешников первого класса, она напрочь позабыла - а если быть точнее, забыла только то чувство, которое возбуждало в ней жажду мести: все свои перепалки с Плюфкой и ее рассказы о том, чего не знал Гиор, она помнила прекрасно; злости же в ней больше никакой не осталось - ну как можно было злиться на своего единственного друга, тем более после столь продолжительной разлуки?) - Ведь ты член моей банды как-никак. Черт, как же это круто, что мы будем участвовать вместе! - Она даже запрыгала на месте.
  
  Демону же сейчас, очевидно, было не до сентиментальностей. О том, чтобы ответить Глу рукопожатием, каким он ее одарил накануне, он и не думал. Ситуация теперь была - серьезнее некуда. Если в случае с Базой ему светило лишь жестокое, но одноразовое наказание, то в этот раз ему грозило быть брошенным навеки в саму преисподнюю, что таило в себе чрево Сатаны.
  
  Тем не менее, Гиор по-прежнему боялся этой девчонки - точнее, того, как проявляло себя ее дурное расположение духа. Потому он так и не решился высказать ей все, что думал по поводу случившегося, и переменил тему (лишь бы только не жать ее руку - ни в коем случае нельзя было показывать ей, что он сколько-нибудь разделяет ее азарт: однажды он уже допустил такой промах - когда демонстрировал неподдельное веселье во время разборок с бандитами в последнюю неделю Глу, и та в итоге вознамерилась нанести визит не кому иному как Великому Базе):
  
  - Вещатель, который перенес меня сюда и уложил рядышком с тобой, сказал, что в Игрищах участвуют дуэтами. Я не посетил ни одного турнира и никогда особенно не интересовался ими и потому не знал об этом.
  
  - Мм-м, вот оно что. Наверное, большинство (если не все) участников уже достигли бодилайна. А ведь это, если верить словам Базы, верх для грешника. И по этой причине к состязаниям допускают и демонов, - веско заметила Глу. Затем опустила руку и подошла поближе к табло с ее именем и таймером, кончившим свой годовой отсчет.
  
  Наиболее интересовавший Гиора вопрос крутился в его голове еще с того самого момента, как его усыпил Вещатель. Но он долго не решался спросить об этом подругу, боясь ее гневной реакции.
  
  Когда Глу еще раз наградила его сияющей от счастья улыбкой и возбужденно запричитала, как же она рада тому, что ее боевым напарником будет именно он, Гиор таки осмелился озвучить свой вопрос:
  
  - Скажи, как же так получилось, что тебя пригласили на главный турнир всего грешного мира? Ведь мы с тобой... если начистоту... не иначе слабаки.
  
  Он уже было пожалел, что употребил это слово, но Глу, как видно, сказанное совершенно не задело. Что еще удивительнее - она с этим согласилась.
  
  - Да, знаю. Бледнокрылый уже рассказал мне о том, что ты и я будем наименее популярными участниками. - И рассмеялась. - Ну, так ведь только лучше! Сам посуди: будь мы такими же сильными грешниками, как и База (а то и сильнее), приз достался бы нам с известной легкостью. Но какой же в этом интерес? Банально и скучно, только и всего. Одно разочарование. А вот ежели мы, - продолжила она заговорщическим тоном, - будучи слабыми-преслабыми, одержим победу... ух... то-то все тогда удивятся! Вот это уже по мне. Разве тебя не охватывает такое волнение, что каждый волосок на теле начинает нервно выплясывать, когда ты думаешь о том, что нас ожидает?
  
  В ответ Гиор в голос заревел - подобно ребенку, которого вот-вот хорошенечко напорют.
  
  Лицо Глу от досады приобрело сероватый оттенок.
  
  Когда ее товарищ по банде поуспокоился, она доответила на его вопрос:
  
  - Меня же, как ты и сам мог догадаться, пригласили не из-за выдающихся достижений в области освоения греха. Как сказал Вещатель, наша победа над Базой помешала тому убить множество невинных людей, с чем он планировал развить в себе новые способности. Вещательская верхушка посчитала, что это косвенная добродетель, и потому казнить меня нельзя. Вот и нашли такую альтернативу. Ну, это я так поняла. Не знаю, может, напутала чего, - почесала она затылок.
  
  Гиор шмыгнул носом, и метровая сопля ушла обратно в ноздрю. Он жалобно мяукнул и тихо прокомментировал:
  
  - Ужас... какой ужас... какой же я неудачник... уж лучше всю оставшуюся жизнь терпеть издевки местной шпаны, чем вечность пребывать в черном безмолвном "ничто"...
  
  Глу похлопала его по плечу - да так, что тот не удержался на ногах и рухнул на диван - и поочередно размяла все косточки заученными упражнениями.
  
  - Ха-ха-ха, - посмеялась она над ним, как смеются над наивными карапузами, строящими теории по поводу бабайки и волчка-людоеда. - Ну ты даешь. Я вот абсолютно уверена, что мы победим. - И села на шпагат, потянувшись пальцами к носку.
  
  - Ты не понимаешь... Грешники, которых приглашают туда, - потенциальные кандидаты на звание сильнейших в мире!
  
  - Да знаю я. Ну и что с того? - Приняла упор лежа и стала отжиматься. - Кстати, за нами вот-вот придут. И тебе бы тоже не мешало размяться.
  
  После двадцатого жима Глу вскочила на ноги и принялась махать руками да ногами. Разрезаемый ее кулаками воздух мелодично засвистел.
  
  Видя, что ничем невозможно ее разуверить, Гиор прижал колени к подбородку и закрыл лицо ладошками. Ну точно как девчонка, которую мальчишки обидели, - подумала про себя скривившаяся от неприязни Глу и отвернулась - дабы не портить себе настрой этим жалким зрелищем.
  
  Ничего, еще войдет во вкус!
  
  Птолемей Бледнокрылый пожаловал минут через семь после того, как Глу ногой разбила ванну, в которой спал Гиор, и затем решила передохнуть.
  
  - Спешу сообщить, что время миллионных Греховных Игрищ... подошло, - холодно отрезал он, паря высоко над ними. (Он и на сей раз возник словно из ниоткуда, никого перед этим не предупредив ни стуком, ни громким шагом за стеной.)
  
  - Сколько можно ждать? - игриво протянула Глу, утирая пот со лба. - Я уж думала, вы забыли про нас.
  
  Ватер Гиор тем временем успел спрятаться за спинкой дивана. Но так как голос Вещателя он все равно слышал, от дрожи во всем теле укрытие его не спасало.
  
  Птолемей опустился на ковер, убрал крылья и вручил Глу большой черный бумажный конверт, скрепленный серебряной печатью в виде всем уже известного треугольного символа.
  
  - Твоя униформа. Переоденься, - сказал он.
  
  Ничуть не стесняясь, довольная грешница скинула с себя серые одежды, оставшись нагишом, с шумом распечатала конверт и быстро натянула на свое тело все, что было предложено. Отвоеванные часы Базы же переложила в нагрудный кармашек.
  
  - Ничего себе! - восхитилась Глу, разглядывая себя. Для пробы попрыгала на месте и исполнила несколько резких ударов в воздух. - Вот так костюмчик. Драться в таком - одно удовольствие!
  
  Цвета смолы полусвободная рубашка с длинными рукавами, с синими полосами на швах и огромным треугольником Сатаны на спине (символ был не вышит, а отлит настоящим серебром); свастика, вырезанная на пуговках; того же цвета, что и верх, обтягивающие штаны, погруженные в высокие кожаные сапожки, чьи подошвы приятно поскрипывали при ходьбе, и гладкий ремень с зеркальной бляхой - все это и составляло боевой наряд Глу, за который ее отцу пришлось заплатить полтора миллиона. Разумеется, он бы и тысячи не отдал за это сказочное дерьмо (как сам он тогда выразился), но увесистая оплеуха жены, способная стол переломить надвое, вмиг его переубедила.
  
  Потом Птолемей Бледнокрылый протянул грешнице еще две вещи: белую маску с тонюсенькими прорезями для глаз и недовольным выражением лица, а также небольшую - размером с теннисный мяч - стеклянную колбу на длинной цепочке, по форме напоминавшую миниатюрный округлый стакан для сиропа. Атрибут был закреплен в металлическую оправу с кольцом, в которую и была продета цепь.
  
  - Это, - кивнул он на колбу, - блонк, сосуд для твоего демона. Подобно джину и его лампе, он будет находиться внутри, доколе ты его не призовешь. Все синнеры содержат своих демонов именно в такой штуке. Это крайне удобно. Вот почему утверждение о том, что Греховные Игрища - командный турнир, весьма условно. Фактически демон - лишь твое орудие.
  
  - Не мели чепухи! - перебила его Глу. - Гиор - мой друг! Орудие же - вот. - И продемонстрировала ему крепко сжатый кулак.
  
  - Таковы правила, - с безынтересным выражением парировал Вещатель. - Гори Водяной должен быть помещен в блонк.
  
  Некоторое время Глу буравила Птолемея несогласным взглядом. Прошла минута, прежде чем она прицокнула языком и, позвякивая цепью, таки зашагала к дивану.
  
  Ей не потребовалось много времени, чтобы убедить вконец раскисшего Гиора, что процедура заселения абсолютно безболезненна (в этом их заверил сам Вещатель), и уже в следующее мгновение демон находился внутри склянки.
  
  - Делайте, что хотите. Все равно мне теперь конец. Эх, эх, эх... - напоследок промычал он.
  
  По указке Птолемея Глу закрыла глаза, сжала колбу и, прочувствовав ее энергию, сделала так, что Гиор разжижился, скукожился до объема крохотного стакана - и плюхнулся в блонк. Горлышко тут же затянуло непрозрачной пленкой, а стекло посинело.
  
  - Не думала, что когда-нибудь скажу это, но его меланхолия иногда бывает очень полезна, - рассуждала Глу, пока цепляла сосуд к ремню. - Он так быстро согласился нырнуть туда (честно признаться, даже мне было бы стремно - чего уж говорить об этом трусишке), - улыбнулась она. Потом похлопала в ладоши, сбивая воображаемую пыль, и уперла руки в бока. Блонк был накрепко закреплен. Теперь стоило поволноваться о том, не треснет ли он, когда она будет прыгать да кувыркаться.
  
  - Разбить его возможно, но для этого нужно приложить немалую силу. Случайность ему не страшна, - ответил Птолемей.
  
  От Глу последовал другой вопрос:
  
  - Ну а маска-то мне зачем? - Она подняла с дивана маску, которую оставила там на время, пока возилась с блонком.
  
  Вещатель молча отвернулся от нее и устремил взор наверх - прямо на экран. Как вдруг тот, точно по мановению мысли, разорвался надвое как лист бумаги. Впрочем, неточным было бы сказать, что разделился именно он - вся стена разверзлась в сопровождении громкого хруста.
  
  - Ого! - присвистнула Глу.
  
  В образовавшемся проходе наблюдался короткий, но довольно высокий коридор с одним большим глазом под потолком. Органический светильник гонял зрачок из стороны в сторону, испуская яркий бледно-желтый свет. Противоположный конец коридора обозначали размашистые деревянные двери с огромными ручками-кольцами.
  
  - Надень маску, - приказал Птолемей. Глу повиновалась и натянула широкую крепежную резинку на голову. - За этими дверьми тебе вместе со всеми остальными участниками предстоит услышать речь лидера Вещательного Совета. Приветствие, объяснение правил и прочие детали ты узнаешь там.
  
  Оба затопали вперед.
  
  - А маска зачем? - осведомилась грешница.
  
  - Ни один из вас - я говорю об остальных первоклассных, которые примут участие в Игрищах - на время собрания не может видеть лиц остальных. Только на первом этапе турнира вам будет дозволено снять маски.
  
  - Мм-м, понятно, понятно.
  
  Помолчали.
  
  - Знаешь, мне нравится то, как у вас все тут устроено, - вдруг поделилась Глу. - Я имею в виду пространственные скачки. Не обязательно мучиться на лестницах или (если посовременнее) скучать в лифте. Разрезал стенку мыслью как альбомный лист, и вуаля - перед тобой нужная комната.
  
  Птолемей Бледокрылый искоса смерил ее недоумевающим взглядом. Но скорее не от того, что пока не понял, о чем она говорит, а уж наверняка из-за ее беспечности. Ей предстояло через пару-тройку шагов войти в зал, где собрались десятки могучих грешников, во много-много раз превосходящих ее в силе. И что же? Вместо того чтобы забросать своего спутника волнующими вопросами, доколе есть возможность, она со столь бесстрастным видом пускается в рассуждения о том, какая у них, дескать, удобная система передвижения.
  
  Когда они наконец подошли к дверям, Вещатель остановился:
  
  - Дальше сама. Желаю удачи, - сказал он с таким безразличием и холодом, что Глу на момент усомнилась в своей победе.
  
  - Ей-богу, лучше молчи, - с прищуром процедила она. Птолемей хмыкнул, развернулся, из его спины выросли крылья, и уже через секунду он скрылся за углом на входе.
  
  Глу осклабилась, сдвинула брови к переносице и повернулась лицом к воротам. Точнее, дверцам, но по отношению к крохотной девчушке они действительно больше смахивали на ворота.
  
  Грешница набрала полную грудь воздуха, разом выдохнула все и схватилась за кольца-ручки (для этого ей пришлось значительно расставить руки).
  
  В ту минуту она позабыла обо всем: о победе, единственно которая могла спасти ее жизнь, об ужасном предчувствии, что посетило ее, едва она приблизилась к входу, обо всем, что ей поведал перед этим Вещатель, даже Гиор, которому, должно быть, было сейчас хуже некуда, вылетел у нее из головы. Все, что ее сейчас волновало - была грядущая, как она бы выразилась, веселуха. Не передать ту радость, которую ей довелось испытать во время сражения с Базой - ведь ни один бандит до того дня не воспринимал ее, эту назойливую пигалицу, всерьез. Не в ее власти было дать настоящему бандиту хоть сколько-нибудь хороший бой. А мутузить мальчишек из школы (которые большее, на что были способны, так это денег у сопляка немощного отобрать) не могло не надоесть уже через неделю.
  
  Но вот, в один прекрасный день, ей нанес визит гость из демонического мира - и жизнь ее бесповоротно изменилась. Благодаря Гиору она стала достаточно сильной и уверенной в себе, чтобы привлечь внимание банд, о разборках с которыми до сих пор могла лишь фантазировать снами.
  
  И как же широко удача улыбнулась ей на сей раз - ее, слабую и бесперспективную (как Глу всегда кликали родные), пригласили принять участие в турнире, о котором она пока практически ничего не знает, но уверенна в одном: лучшие грешники мира стоят там, за этими дверьми, и с нетерпением ждут того часа, когда им придется столкнуться друг с другом.
  
  Примерно такие мысли и крутились у Глу в голове. Сложившуюся ситуацию (безнадежную, как сказал бы автор или, если угодно, любой другой герой истории) она находила, что называется, "даром свыше". Удача удач, не иначе.
  
  - Ну-с, повеселимся! - возбужденно хохотнула Глу - и потянула на себя двери.
  
  
Глава 42 - Ло Братт. Пережитая угроза
  
  Раздался длинный скрип, и Глу мерно потопала вперед.
  
  "Что... происходит? - пронеслось у нее в голове".
  
  И вправду, как же это понимать? Не поддаваясь контролю, ее тело... шагало само по себе! Что еще интереснее - ни обернуться, ни рот открыть она тоже не могла. Наверное, все те, кто присутствовал здесь, по той же причине не обратили никакого внимания на вошедшую Глу и между собой совсем не говорили. Железная дисциплина, одним словом, - от присутствующих не требуется ничего, кроме внимания. Двигаться, болтать - зачем все это?
  
  "Хм, понятно. Во избежание несвоевременных конфликтов так нас ограничивают, - резонно заметила Глу".
  
  Впрочем, вращать глазными яблоками она все еще могла, а потому воспользовалась этим и осмотрелась, насколько это было возможно.
  
  Она находилась в огромном зале светлых тонов (преобладали серый и голубой), среди сотни (а то и больше) других грешников первого класса, наряженных в ту же одежду, что и она, и скрывающих свое лицо под аналогичной маской. Глу шагала по серому ковру с узорами в виде черных языков пламени, протянутому от входа к высоко расположенному балкону, на который все будущие участники Игрищ невольно и смотрели. Массивный балкон, что торчал из стены и пока пустовал, с обеих сторон обозначали длинные свисающие полотна с изображенным на них вогнутым треугольником Сатаны. На боковых стенах висели чьи-то исполинские портреты. Видимо, все победители Греховных Игрищ - или ныне существующие синнеры. Разглядеть их как следует Глу не могла.
  
  Примерно на полпути к балкону ее тело вдруг повернуло вправо и поплелось куда-то в гущу идеально выстроенной толпы. На ходу она услышала, как в залу вошел кто-то еще и так же молча потопал вперед, а затем вырулил влево. Ну вот, еще один участник.
  
  Ровно через семь шагов девушка остановилась, встала на свое место - под ногами у каждого из присутствующих, на полу, была изображена свастика, - подняла глаза на балкон и замерла.
  
  "Черт, и пальцем не шевельнуть! - нервничала про себя Глу; до ее ушей доносилось лишь едва слышимое дыхание соседей (каждому отводилось около четырех квадратных метров личного пространства). - Интересно, о чем они сейчас думают? - обвела она взглядом кого могла. - Ведь все здесь - маститые бойцы. Как же это волнительно - стоять бок о бок с такими как они! Я ощущаю эту атмосферу... их силу... их дух... Невероятно! - Грешница слышала, как громко заколотилось ее сердце. Не сдерживай ее долбаный запрет на движения, она бы точно не удержалась и вскрикнула от возбуждения, растянувшись в широченной улыбке. Чего хуже - еще бы и набросилась на кого в порыве своеобразной страсти. Ведь кругом - столько желанных соперников!"
  
  Прямо перед ней стоял какой-то высокий парень.
  
  Понять, кто здесь девушка, а кто наоборот, можно было не только по длине и ухоженности волос - штаны девочек вплотную обтягивали их ноги, в то время как у мужской половины низ был на порядок свободнее.
  
  Послышался скрип и чьи-то шаги - снова участник.
  
  Спустя минуты две - еще один.
  
  Так продолжалось около пяти минут, пока все крестообразные метки на полу не были заняты.
  
  Затем объявился Вещатель. Плавно, не издавая ни звука, он влетел в те же ворота и медленно по воздуху проследовал к балкону (Глу не видела, что у него были за крылья, но махать ими он умудрялся настолько бесшумно, что его полет больше напоминал обыкновенную левитацию, нежели движение крылом).
  
  Когда он опустился на свое подготовленное место и назвался, ситуация прояснилась:
  
  - Мое имя - Содом Бескрылый, - торжественно начал он и с тем же настроем продолжил: - Я поздравляю всех здесь присутствующих с великим событием - началом Миллионных Греховных Игрищ, в которых вам посчастливилось принять участие!
  
  Все участники безмолвно, повинуясь чужой воле, в ответ отвесили резкий полупоклон.
  
  Содом Бескрылый - член Вещательного совета, известный читателю по одной из предыдущих глав за свою вспыльчивость, - наверное, более чем все остальные Вещатели, что были уже описаны, походил на человека. Цвет кожи, рост, голос, конструкция тела - едва ли он хоть чуточку напоминал ужасного монстра. Единственное, чем он бы мог выделиться в толпе людей, были его глаза, от края до края залитые черным, с тонкими красными колечками вокруг отсутствующих зрачков; еле заметная ложбинка на том месте, где должен был быть нос; ряд невысоких, но острых даже на взгляд зубчиков пилы, разделяющих его лысую голову пополам; и наконец ненормально длинные мочки, пробитые металлическими кольцами, что крепились на его плечах.
  
  Но это если говорить лишь о его теле. Одежда и несколько других атрибутов же напрочь отшибали все, что было в нем от человека, придавая ему тот самый, необходимый для демона образ "страшилы".
  
  Перво-наперво в глаза бросались четыре клинка с длинными, слегка выгнутыми рукоятями. И что же здесь пугающего? - наверняка спросит читатель. Да то, что вместо ножен, лезвия были продеты сквозь него самого, вокруг оголенного пупка! - ответит ему автор. Метром в длину, они книзу торчали из спины и в некотором роде напоминали хвост экзотической птицы.
  
  Не меньший трепет вызывал и его бордовый халат, описанный готическими узорами иссиня-черного цвета. Время от времени он будто бы оживал, и внутри него зачиналось напряженное движение - человеческие пятипалые руки (реже - лица), словно заточенные, изо всех сил старались прорвать ткань и выбраться наружу. Так и казалось: коснись ты этой дьявольской одежды, и она поглотит тебя, как и тех обреченных бедолаг, что беззвучно тянулись к свету.
  
  Глу была сильно впечатлена этим моментом. Содом Бескрылый, несмотря на свой менее отталкивающий лик, вызывал в ней куда большее волнение, нежели Птолемей. Да что там - девушку обуял самый настоящий страх, посеянный одним лишь присутствием новообъявившейся персоны.
  
  - Греховные Игрища, - вдохновлено продолжал Вещатель, - несомненно, одно из наиважнейших событий жизни мира грешников и демонического мира в том числе. Испокон веков мы сталкиваем наилучших мастеров греха друг с другом в надежде отыскать среди них достойнешего - того, кому человечество сможет доверить титул синнера и положиться на его силу.
  
  Никто из нас не вправе вмешиваться в историю людей - вы сами разрешаете свою судьбу. Таков вселенский закон, и мы блюдем его с самого начал времен. Однако, - он сделал ударение голосом и выждал короткую паузу, - никак нельзя обделить вниманием тот факт, что появление таких лютых злодеев, как Ло Братт - далеко не маловероятно.
  
  Невозможность издавать звуки и доходчиво выражать свои эмоции не помешало всем слушателям создать атмосферу недоумения. О ком же говорит этот Вещатель?
  
  - Должно быть, вы думаете: о ком он говорит? Неудивительно, что вам неизвестно это имя - ведь узнать о нем могут лишь те, кто был удостоен чести называться участником великих Греховных Игрищ. И теперь я должен поведать всем, кому посчастливилось находиться здесь, о человеке, благодаря которому и зародились состязания, где вы будете биться сегодня за звание сильнейшего.
  
  Давным-давно - еще в те времена, когда люди жили по соседству с динозаврами и достигали трехметрового роста - был рожден тот первый, кому удалось сознательно подчинить себе грех. Его звали... Ло Братт. Вопреки нашим предположениям, ему - этому невинному ребенку - в кратчайшие сроки удалось добиться таких высот, к каким в наши дни едва ли кто-нибудь подберется. Это был... воистину гений. Однако... - Смолкнув, он медленно обвел суровым взглядом всех участников. - Однако, вскоре он отказался от своей силы.
  
  "Что? - удивилась Глу у себя в голове. - Отказался? Это вообще законно?"
  
  - Клеймо грешника было ему ненавистно, он всей душой желал стать благодеем, - продолжал Вещатель. То, что творцов добродетели называли благодеями, Глу сообразила не сразу и еще некоторое время пребывала в неведении - кем же именно захотел стать этот Ло? - Но да будет вам известно, что сделать из себя благодея - невозможно. Ими только рождаются, - с выражением отметил он. - Сотвори ты хоть самый маленький и незначительный грешок (единственный грешок) за всю свою жизнь - и добродетель тебе вовек не освоить.
  
  Впрочем, на тот момент Ло Братт был еще не настолько силен, чтобы вызвать какие-либо опасения у Вещательного Центра. Но стоило ему отречься от греха и начать практиковать добродетель, как... произошло нечто ужасное. Грешник по имени Ло, - мрачно протянул Содом Бескрылый, - превратился в биота. И его уровень тут же подскочил до небес.
  
  "Биота? - подумала Глу. - Черт, ну сколько можно? Очередной новый термин... Я и так уже путаюсь!"
  
  - К счастью, это был первый и последний биот за всю историю человеческого мира. Теперь, полагаю, вам безумно интересно узнать, кого я имею в виду, когда произношу это слово. Что ж, я удовлетворю ваше любопытство, - он пугающе усмехнулся - мол, не намочили еще штанишки? - Биотами принято называть тех (странно звучит, не правда ли? - ведь только один-единственный экземпляр был обнаружен), кто изо всех сил старается познать добродетель, будучи грешником всем своим нутром. Не из желания обрести куда большую мощь, а просто потому, что грех он ненавидит и мечтает переформироваться в благодея. Душа биота находится в состоянии чрезвычайного беспокойства; баланс утрачивается напрочь - и человек в буквальном смысле сходит с ума. Чтобы стабилизировать сей диссонанс, душа начинает выбрасывать такое количество энергии, какой с лихвой хватило бы на то, чтобы расколоть большой остров пополам, а половинки раздробить кулаками.
  
  Ло Братту было около двадцати лет, когда у него окончательно съехала крыша, и он начал буйствовать, не помня себя. Так как никто из демонов не имел полномочий на убийство человека, нам нужно было срочно найти того, кто смог бы усмирить его. Среди мертвецов мы отобрали тех, кто был более всего предрасположен к греховному искусству (впоследствии их классифицировали как грешников первого класса), и наскоро провели первые в мире Греховные Игрища. Разумеется, перед этим мы дали им время для специальных тренировок - что и вас ждет в свою очередь. Но об этом чуточку позднее.
  
  Итак. Наконец победитель был определен. Ему выдали новое тело, отправили обратно на Землю, и первородный синнер приступил к своему первому заданию. - Последовала небольшая пауза. - Спустя три дня яростного поединка Ло Братт был уничтожен. Однако эта битва дорого нам обошлась... Господствующие виды организмов на планете (люди-гиганты и динозавры) последовали вслед за биотом. Очень много времени потребовалось на то, чтобы привычная для вас жизнь вновь зацвела. Однако всесущий конец все же был предотвращен.
  
  С тех пор, дабы на стороне живых всегда был тот, кто способен их защитить, непрерывно проводятся Греховные Игрища. С каждым разом мы надеемся на то, что гордые ряды синнеров пополнятся еще одним грешником. Я верю, что среди вас есть именно тот, кто нам нужен.
  
  Вещатель облегченно выдохнул - так, будто его, слава богу, освободили от тяжелой работы. Вероятно, ему порядком поднадоело на протяжении уже многих миллионов лет зачитывать одну и ту же историю; основную часть рассказа он пересказал так быстро, словно хотел как можно скорее покончить с этими приевшимися условностями и перейти, наконец, к объяснению правил.
  
  - Такова история зарождения великих Греховных Игрищ, - с натянутой торжественностью подытожил он. Затем дал себе передохнуть некоторое время и продолжил: - Ну а теперь я в общих чертах обрисую вам то, что вас ждет дальше. Итак. Турнир состоит из семи этапов, на каждом из которых будут испытываться ваши боевые качества.
  
  "Так, нужно сосредоточиться! - напряглась Глу. - Я почти ничегошеньки не поняла из того, что он прострочил о том престранном грешнике (как там его звали?)... Но правила-то уж никак нельзя прослушать!"
  
  - Первый этап - отборочный. - Содом Бескрылый поднял указательный палец. - Этот сезон собрал ровно девяносто грешников первого класса, соответствующих требованиям Игрищ. Но примерно половина из вас вылетит уже при отборе. Первый тур - всего лишь прелюдия к основным состязаниям. Каким образом мы будем откидывать из вас слабаков - узнаете позже. Однако... - Его брови сдвинулись к отсутствующей переносице. - Это произойдет только через девять месяцев.
  
  "?"
  
  - Ни один из вас на данный момент не сможет пройти отборочное испытание. Все вы, какими бы сильными не были среди живых людишек, здесь не стоите ровным счетом ничего. Но это только пока! Итак, - громко оправился он. - Перед тем, как приступить к первому этапу, вам предстоит пройти специальную тренировку, которая продлится ровно девять месяцев. Сможете ли вы развиться за это время настолько, чтобы переступить хотя бы через первую ступеньку на пути к победе - полностью зависит от вас.
  
  "Чего? Он это серьезно? - Будь то в ее силе, челюсть Глу бы сейчас отвисла до самого пола. - Что же это за испытание такое, для которого требуется столько тренироваться! Да и... это ведь только начало. Даже если я пройду его, что же дальше-то меня ждет? Хм. - Теперь бы она улыбнулась. - У меня уже дух захватывает!"
  
  - Для этого, - заканчивал Вещатель, - вам будет предоставлен специально оборудованный зал. Там вы сможете найти все, что только пожелаете: утяжелители на любой вкус, искусственные спарринг-партнеры с регулируемой силой, разнообразные тренировочные механизмы и пр. и пр. Но и это еще не все. Каждого из вас поручат индивидуальному тренеру. И ими станут (здесь он добавил интригу тем, что замолчал на несколько секунд)... Вещатели, которые были ответственны за ваше дело.
  
  Зал наполнился резким запахом удивления. Хоть того и нельзя было увидеть, все были обескуражены этой подробностью определенно.
  
  "Ничего себе! - пропела про себя восхищенная в высшей степени Глу. Новость так ее поразила (в положительном смысле), что казалось: девушка вот-вот преодолеет запрет на движения и запрыгает от радости. - Меня год без малого будет тренировать Вещатель собственной персоной? Яху-у-у! Чего еще можно было желать? Гиор, ты уж извини, но я тебя совсем не понимаю. Какие же мы с тобой неудачники, когда вокруг - столько везения? Да за такое время (и с таким-то наставником) не то что демоны - сам Сатана мне потом будет неровня!"
  
  Преисполненная счастьем (точно так же счастлив ребенок, которому сообщили, что на его день рождения придет самый настоящий герой его любимого мультфильма), Глу и думать не смела о том, что еще совсем недавно с несвойственной ей настороженностью анализировала слова Содома Бескрылого: никто из присутствующих на данном уровне их силы не был способен пройти отборочный тур. А значит, Греховные Игрища - не такое уж и увеселительное мероприятие, как ей думалось до сих пор. Ведь она, безусловно, была наислабейшей среди остальных (даже сравнивать ее с прочими участниками не имело смысла - такой был разрыв в силе) - но тем не менее, факт оставался фактом для всех: НИКТО не владеет достаточным уровнем, чтобы пробиться через эту - всего-навсего - формальную прелюдию под названием "отборочный этап".
  
  
Глава 43 - Мое имя - Лира Блейк. Запомни же!
  
  - Вот это комнатушка! - присвистнул Зехот Шеридьяр, когда оправился после пинка своей женушки, поднялся и глазами обвел помещение, в котором очутился. - Высший пилотаж.
  
  Перед ним красовались богато устроенные апартаменты, откуда им с Гру предстояло наблюдать за успехами своей дочери. Отделано все было с таким изыском, что даже жестокая расправа над Глу смотрелась бы с тихим удовольствием. Комфорта сему небольшому, уютному залу уж точно было не занимать.
  
  - Интересно, а спутниковое тут есть? - понадеялся Зехот и плюхнулся на большущую софу с приятно пахнущими резиновыми подушками, наполненными теплой, неостывающей водой. С широкого антикварного столика, что стоял перед ним, он взял пульт дистанционного управления (выглядевший, к слову, вполне привычно; разве что кнопок было поменьше) и плавным нажатием заставил вспыхнуть огромный экран, повисший в воздухе. То, что пресловутого ящика здесь не было, он поначалу и не заметил - хватанул пульт и не раздумывая нажал на "пуск". - Ничего себе! - громко удивился он тому, как экран внезапно возник из воздуха. - А в загробном мире технологии-то поинтереснее наших.
  
  - Дурак, сами демоны ничего не строят, - вклинилась Гру, выйдя из зеркала. - Все крадется у людей. - Стеклянные полы с неоновой подсветкой реагировали на каждый ее шаг плавной вспышкой. Женщина прошла к богатому бару и по достоинству оценила его содержимое; затем заглянула в холодильник-исполин. - В брошюре есть краткая справка о жизни Хэллинга. Возьми, почитай. - Она передала мужу красочную бумажку.
  
  Первым делом Зехот изучил возможности предоставленного им видеопроектора. К превеликому сожалению, оказалось, что через него можно наблюдать лишь прямую трансляцию Греховных Игрищ. Единственный доступный канал сейчас демонстрировал зрителю таймер, отсчитывавший время до начала вещания, и объемный треугольный символ, который позади цифр медленно вращался вокруг своей оси.
  
  - Еще полтора часа ждать, - уныло прочитал Зехот и от безвыходности вновь уткнулся в брошюру. Гру тем временем собирала закуску.
  
  Спустя короткую минуту в разделе с правилами он обнаружил что-то такое, от чего вытаращил глаза, издал вопросительно-недовольный возглас и на мгновение поднял бумажку к самому носу - не доглядел, может, чего.
  
  - Какого... черта?! Тут сказано, что первый этап этого долбаного турнира будет длиться целых девять месяцев! Эти демоны что, сдурели там совсем?
  
  - Внимательнее читать надо! - огрызнулась Гру. Она приволокла к столу несколько внушительных корзин с разнообразными пирожными, булочками, тортиками и прочими сладостями, от которых была зависима, как от воздуха, и жеманно присела на софу (подобные манеры ну никак не клеились с ее страшным пристрастием к сладкому, которое она могла поглощать тоннами и при этом не толстеть ни на грамм). - Ниже дописано, что их "предэкзаменационная" тренировка - именно то, на что и уйдет все это время - будет проведена в аду. А там время течет гораздо быстрее, чем здесь. В общем, по нашим меркам, на это уйдет не больше часа. Разве не видишь? - она указала пальцем на экран. Затем ткнула им в кремовую помадку на тортике и сунула в рот. - Еще полтора часа до начала отборочного этапа.
  
  - И все равно это слишком долго! Без своего телевизора я столько не просижу. Этот же вообще ни на что не годится. Могли бы, что ли, хоть игровой автомат какой притащить. Иначе чем тут еще заняться? Мда, все-таки поторопился я с похвалой для этой комнатушки.
  
  - Хватит уже ворчать. Другие вон - так по сотне тысяч человек стоят под общим экраном и не жалуются.
  
  - Ты и об этом прочитала?
  
  - Угу. У обычных болельщиков нет даже лавки - так и стоять им до самого конца. Да и подкрепиться нечем. Одно только пиво можно раздобыть. - И довольно положила на язык вишенку, снятую с макушки пирожного.
  
  - Хе-хе, ну и идиоты. Что в этих Игрищах может быть такого особенного? Не понимаю. Другое дело - мои сериалы... - Его губы расплылись в блаженной улыбке, а глаза мечтательно закатились.
  
  - Как бы то ни было, сделать ставку можно только в общих кассах. Чуть позже отправишься в контору, отстоишь очередь и поставишь все, что взял, на победу нашей малышки.
  
  - Погоди-ка. На победу Глу ведь нельзя ставить, - приподнял он бровь, все еще изучая брошюру, врученную краснокожим демоном на входе. - Здесь написано, что "она - удивительное нововведение Игрищ, и рискнуть своими сбережениями можно лишь на то, как скоро она выбыст и как это будет".
  
  - А мне плевать! - с набитым ртом рявкнула Гру. - Изобьешь кассира, если придется! Наши денежки уйдут только в одном направлении!
  
  "Черта с два, - в душах возмутился Зехот. - Я уже решил, на кого поставлю, и это определенно не наша слабачка. Мне страшно не повезло пропустить новую серию, и потому хотя бы выигрышем надо восполнить эту неудачу. Ну а полагаться на Глу... Ха-ха, да у запряженного ишака будет больше шансов, чем у нее".
  
  Но вслух лишь ответил (повелительным тоном прислуги):
  
  - Как скажешь, родная. - Ее дурного расположения духа Зехот боялся намного больше, чем закрытия одной из своих любимых многосерийных мелодрам. Вероятнее всего она могла разозлиться, когда дело касалось двух вопросов: успехов ее дочери в бандитской карьере и количества сладостей, присутствующих в их холодильнике.
  
  - Может, все-таки сейчас потопаешь? - не отвлекаясь от большого розового торта, посоветовала она. - Кто знает, насколько длинной очередь окажется.
  
  - Пожалуй, - согласился Зехот и прошел к входному зеркалу.
  
  Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы во второй раз пройти сквозь эту тянущуюся противную субстанцию, в которую преобразилось стекло. Перед этим он сообщил светящемуся глазу, что ему требуется путь к букмекерской конторе. Тот подтведил пространственное соединение, и Зехот шагнул вперед.
  
  
  
  ***
  
  
  
  На лице Бескрылого Вещателя появилась самодовольная ухмылка. Видать, момент объявления уверенным в себе участникам того, что при нынешней силе ни один из них не имеет и крохи шанса пройти по крайней мере отбор, был его любимой частью тирады, которую он сегодня пересказал в юбилейный миллионный раз. Он не видел лиц оскорбленных слушателей, но многие-многие годы практики развили в нем талант чувствовать их возмущение вслепую. Собственно, для того, чтобы ни один из "недооцененных горемык" не заявил, что ему не требуются никакие девять месяцев специальной подготовки и не настоял на отмене этой глупости, вскоре после первых Греховных Игрищ и был введен запрет на движения во время вступительной речи лидера Вещательного Совета.
  
  - Как бы вам не хотелось пойти наперекор установленным правилам и начать турнир прямо сейчас, - медленно говорил Содом Бескрылый, - предварительной подготовки не избежать. Я могу понять вашу гордость, но хочу, чтобы и вы кое-что уяснили: каждый из вас был отобран с расчетом на то, что сможет достичь необходимых высот в кратчайшие (а поверьте: девять месяцев - это ужасно мало) сроки и показать себя более или менее достойно перед миллионами болельщиков. - Помолчал. - Я надеюсь на ваш успех! Не ударьте в грязь лицом - все-таки вам выпала честь представлять миллионный по счету турнир. А потому, - он резко поднял руку, ткнул пальцем в выстроенную толпу и громко добавил: - не смейте облажаться! Потратьте предоставленные вам четыреста пятьдесят дня с максимальной пользой - и станьте в сотню раз сильнее, чем сейчас. Ведь иначе... вас раздавят, и едва ли вы успеете хотя бы вдохнуть напоследок.
  
  Против своей воли, участники с чувством топнули сапогом по полу и приосанились еще красивее.
  
  - Отлично, - довольно улыбнулся Содом. - А теперь...
  
  Как вдруг раздался громкий хлопок, а за ним - знакомый скрип входных дверей. Кто-то беспардонно ногой толкнул ворота (ну и силища у него должна быть!) и по ковру быстро прошел к балкону.
  
  "Кто это там? - Глу настойчиво пыталась повернуть голову, дабы рассмотреть наглого незнакомца (судя по недоумевающей морде Вещателя, он также не знал гостя), но, очевидно, все было впустую. - Черт, ну покажись же, наконец!"
  
  Незнакомец ловким прыжком взобрался на балкон и ступил на оградку. Не обратив никакого внимания на грозного Содома, он обернулся к остальным и с высоко вздернутым подбородком презренно оглядел присутствующих.
  
  Это была девушка. И, судя по ее одежде, полноправная участница Греховных Игрищ. В отличие от прочих участников, к своей форме она испытывала гораздо меньшую симпатию: рубашка небрежно сидела на ее плечах, подобно шали, а крепкое тело укрывала серая майка, в какую Глу нарядили, когда отправили в комнату ожидания. Со сложенными под грудью (красивой грудью) руками, она еще некоторое время молча присматривалась к каждому из стоящих.
  
  "А красотка, однако, - восхитилась Глу, наблюдая ее белое, слегка обработанное косметикой личико. - Наверняка моя ровесница. Но кто же она такая?"
  
  Содом Бескрылый едва не размазал ее по полу, когда вовремя вспомнил, кто перед ним стоит:
  
  - Послушай, девица, - недовольно сказал он, - я, конечно, понимаю, что твои родители - самые богатые люди на планете, которые заплатили нам достаточно, чтобы мы согласились потакать каждому твоему капризу. И все же. Может, все-таки не стоило пропускать нашу церемонию? И где твоя маска?
  
  "Должно быть, ее место где-то там, куда я не могла посмотреть, - решила Глу, - и потому не заметила, что кто-то отсутствует. Хм, нтересно, а она сильная? Если все так, как говорит Вещатель, то вряд ли - очередная смазливая мордашка с богатенькими папкой и мамкой, возомнившая себя авторитетным бойцом. Знавала я таких: заплачет, стоит лишь по лбу щелкнуть".
  
  - Маска была бы лишней, - своим звонким голоском, в который очевидно влюбился бы даже самый лютый женоненавистник на свете, ответила она. - Я хочу, чтобы все видели лицо главного фаворита...
  
  "Чего?"
  
  - ...в победе которого уверены больше пятидесяти процентов болельщиков.
  
  Глу не верила своим ушам. Неужели это правда?
  
  - Не будь так самонадеянна, - рубанул нахмуренный Содом. - Ты всего лишь побила своего Вещателя.
  
  - А я и не нахожу это чем-то, достойным аплодисментов. Он просто-напросто оказался слабаком.
  
  На мгновение все мысленные каналы в голове нашей героини закупорились - настолько она была поражена услышанным.
  
  Это вообще... возможно? Победить такого демона? Удивительно...
  
  Бескрылый раздраженно прицокнул языком. Даже оплеухи он не имел права дать этой напыщенной школьнице. Он все еще помнил, с какой убедительностью остальные члены Совета упрашивали его сдерживаться. Все-таки за греховную энергию, которую можно было собрать с денег, заплаченных ее родителями, потерпеть очень даже следовало.
  
  - Зачем ты пришла сюда? - спросил Содом.
  
  Она эффектно вильнула головой, всколыхнув свои черные, как жемчужина, волосы, свисающие до плеч, и с хладнокровием киллера процедила:
  
  - Среди участников есть кое-кто, к кому я собираюсь обратиться.
  
  Содом сдавленно хмыкнул.
  
  - Так поторопись, - рыкнул он. - Я уже закончил, и пришло время переправлять их в ад. Равно как и тебя, человеческое отродье...
  
  Незнакомка сделала вид, что не услышала, и громогласно объявила:
  
  - Глу Шеридьяр! Я знаю, что ты где-то здесь. Так слушай же меня и запоминай.
  
  В Глу точно молния ударила:
  
  "Я?.."
  
  - Мое имя - Лира Блейк. И мне известно, каким путем тебе удалось пробиться сюда. Вопреки этому, недооценивать тебя я не собираюсь! Во что бы то ни стало, я добьюсь того, чтобы мы с тобой... столкнулись один на один. Дабы иметь возможность, - ее брови опустились глубже, а лоб почернел от необъятного гнева, - раздавить тебя на глазах у всего мира.
  
  "Что? Мне это точно не чудится? Да я ее впервые в жизни вижу! Как же и чем тогда я могла насолить этой девчонке? - удивлялась Глу. - Вероятно, она просто обозналась. Но откуда ей известно мое имя? Как странно..."
  
  - Глу Шеридьяр, - продолжала скалиться Лира Блейк, - я ненавижу тебя больше, чем кого бы то ни было. Ты даже представить себе не можешь, сколько неприятностей мне доставила...
  
  "Да что здесь происходит, черт побери?!"
  
  - Поэтому готовься... Не потрать следующие девять месяцев впустую - и окажи мне достойное сопротивление в будущем. Убивать инвалидку, неспособную меня даже коснуться, мне хотелось бы меньше всего. - Она смолкла, и ее большие бирюзовые глаза вновь забегали по помещению в надежде уличить среди всех участников ненавистную ей грешницу первого класса. - Что ж, буду ждать тебя, - сдавшись, она спрыгнула вниз и зашагала к распахнутым воротам, - до встречи, мисс Шеридьяр.
  
  Пока Содом Бескрылый (все, что касалось выкрутасов Лиры Блейк, его интересовало в последнюю очередь, и потому ее престранную тираду он не прокомментировал ни словом) замысловатыми манипуляциями отправлял поочередно каждого из участников в тренировочный лагерь, называя перед этим его имя и желая ему успехов, напряженная Глу раздумывала над случившимся.
  
  Происходила не иначе какая-то чертовщина. Что же все-таки этой красотке нужно от нее? До сегодняшнего дня Глу ведь нигде ее не встречала - и в этом никаких сомнений. Однако все же вышло так, что некто по имени Лира по неизвестным причинам обозначила ее врагом номер один и пообещала расквитаться с ней за что-то, о чем та не имела ни малейшего представления.
  
  "А впрочем, - в душах улыбнулась Глу, - плевать. Эх, жаль, что этого не слышал Гиор. Она настолько хороша? Хе-хе. Несомненно - ведь даже Вещатель против нее не выстоял. Но кто бы мог подумать, что кто-то вроде нее вдруг положит на меня глаз? Интересно, о чем она думает? И почему так зла на меня?"
  
  Но чем больше Глу думала об этом, тем больше возникало вопросов. Со временем ей это надоело, и она мысленно махнула на проблему рукой.
  
  "Как бы то ни было, мне придется сразиться с ней. С этой невероятной богачкой, которая, как выяснилось, знает толк в искусстве мордобоя. Да, я понятия не имею, какого черта она ко мне прицепилась - но проигрывать уж точно не собираюсь!"
  
  Знакомое возбуждение - как то, что охватило ее, когда она стояла против Базы на крыше библиотеки - переполнило ее до самых краев. Мысль о том, что ей была оказана честь стать объектом внимания кого-то столь сильного, доставляла Глу великое удовольствие. И неважно, что ее пообещали убить, унизить перед всем человечеством. Подобные детали просто меркли на фоне той радости, которую она испытавала, когда вспоминала слова Лиры Блейк: "Мне известно, каким путем тебе удалось пробиться сюда. Вопреки этому, недооценивать тебя я не собираюсь!"
  
  Но почему? И кто же она, наконец?
  
  Все это Глу еще предстояло выяснить.
  
  
Глава 44 - Новый болельщик. Третья из семьи Бледнокрылых
  
  Работа комнаты ожидания была приостановлена на время проведения Греховных Игрищ. Всех грешников первого класса, недопущенных к турниру, усыпили, а Плюфок, присматривающих за ними, отпустили домой. Но едва ли кто планировал возвращаться к любимому очагу после рабочей смены. Решить, на кого сделать ставку, и поторопиться занять лучшие места в грех-баре - только эти две мысли сейчас и волновали положительно встревоженных малышек.
  
  Юные демонессы дожидались, пока обработаются последние клетки и можно будет, наконец, уйти, изучали биографии участников и живо обсуждали мнения друг дружки по поводу сегодняшних фаворитов.
  
  - Ты уже решила, на кого поставишь? - спросила Плюфка (из-под ее шлема выглядывал красный петушиный гребешок) у своей подружки. Обе уже закончили работу и летели к входному зеркалу.
  
  Подругу, вокруг шеи которой был обмотан предлинный шарф, звали Панда (читателю же она известна под именем Бубушка, авторство которого принадлежит Глу). Со скучающим выражением на лице она ответила:
  
  - Мне это неинтересно. - И демонстративно зевнула.
  
  Ее спутница была настолько увлечена чтением брошюры, что не выказала ни малейшего удивления в сторону столь странного заявления: ну как Греховные Игрища могут быть кому-нибудь безынтересны? Нонсенс!
  
  Панда, должно быть, расчитывала на замечание и последующий спор, но, так и оставшись проигнорированной, недовольно насупилась.
  
  - Ух, я даже не знаю, - продолжала вслух рассуждать Хора - Плюфка с гребешком. - Денег у меня не очень много... Думаю, все-таки не стоит рисковать. Да, поставлю все на Лиру Блейк!
  
  - Кто это еще такая?
  
  - Здесь написано, что при жизни она была дочерью самых богатых людей на Земле. Но что еще интереснее, так это ее успех в схватке с Вещателем, который был за нее ответственен. Она и демону своему спуску не давала, почему тот и не смог вовремя вытащить из нее душу. Да, теперь понятно, почему больше половины болельщиков уверены в ее исключительной победе.
  
  - Очень-преочень интересно... - саркастично выдула Панда через скрученные в трубочку губки.
  
  Хора в очередной раз пропустила ее выходку мимо ушей.
  
  - Ого, а вот это действительно необычно! - вдруг наткнулась она в тексте на кое-что любопытное. - Ты слышала что-нибудь об "удивительном нововведении" миллионных Игрищ?
  
  Бубушка обиженно промолчала.
  
  - В честь юбилея они допустили к турниру какую-то девушку, которая очень хотела поучаствовать, но по уровню способностей не подходила. Эдакий подарок везунчику. Самое веселое, что ставить можно только на ее проигрыш: когда сольется и как это будет. Ха-ха-ха! - пропищала она то, что люди обычно называют смехом. - Вот же позор! И как эта Глу Шеридьяр согласилась на такую глупость?
  
  Панда округлила глаза и приоткрыла рот.
  
  - Кто-кто? А ну-ка повтори! - Резким рывком она подлетела к Хоре и схватила ее за грудки.
  
  - Что это с тобой? - испуганно воскликнула та и носиком, подобно разъяренной курице, клюнула ее в ручки. Бубушка ойкнула от боли и отступилась.
  
  - Больно же!
  
  - А чего ты тогда бросаешься?
  
  - Ну прости, прости. Только, пожалуйста, повтори еще раз имя девушки, о которой ты сейчас рассказывала.
  
  - Мм-м? Ну, Глу Шери...
  
  Хора не заметила, как коварный красный шарфик подружки подкрался снизу и, точно живой, выхватил у нее брошюру.
  
  - Ах ты воровка! - так и не договорив запрошенное имя, мило рявкнула она.
  
  Панда еще раз извинилась и уткнулась в статью о Глу. Дочитав до точки, она высоко подняла подбородок, все еще глядя на фотографию грешницы, издала невнятный возглас с интонацией вопроса и протараторила:
  
  - Неужели эта страшная, неуравновешенная женщина - одна из участников Греховных Игрищ? Быть того не может! - И перечитала статью еще раз. - Вот так сюрприз!
  
  Тем временем Хора медленно подлетела к ней со спины и быстрым движением вернула принадлежащую ей бумажку. Панда снова вцепилась ей в плечики:
  
  - Решено: я пойду с тобой! Я хочу собственными глазами увидеть, как она...
  
  Плюфка во второй раз надумала клюнуть свою чем-то возбужденную подружку, но та вовремя отпрянула.
  
  - Да что с тобой стряслось?
  
  - Объясню по дороге. Скорее, пока еще можно купить билет!
  
  Перед тем как отправиться к главному стадиону великих Греховных Игрищ, а уже там - к букмекерской конторе, малышки быстро слетали домой к Панде, дабы та выволокла все ее сбережения. Известие о том, что помимо дорогущего билета еще нужно было обязательно отстегнуть приличный минимум для ставки, ей мало понравилось. Однако ради того, чтобы посмотреть, как покажут себя эта воистину бесстрашная девица и ее чудаковатый демон - за этот год Панда частенько вспоминала их и никак не могла поверить, что такой дуэт может существовать, - стоило заплатить.
  
  Она хорошо помнила то восхищение, которое не оставляло ее на протяжении всей недели после того, как Глу увели на казнь (ведь именно так думалось). До чего же нужно было быть мужественной (и ненормальной в том числе), чтобы вознамериться победить всех Вещателей и избежать испепеления. Не говоря уже о предположенном побеге из ада.
  
  Глу Шеридьяр оказалась самым неординарным клиентом из всех, с какими только Бубушке доводилось работать. А потому шанс увидеть ее снова (а вместе с ней и легендарного демона, который (!) даже не знает того, что такое грех) и удовлетворить свое детское любопытство, никак нельзя было упустить.
  
  Демонов в конторе собралось приличное множество. Благо, что помещение оказалось далеко не малых размеров, и потому толкаться да пихаться, дабы протиснуться на метр-другой, не приходилось. Панда была здесь впервые в жизни. Впрочем, один разок родители брали ее с собой, но так как ей тогда было, по человеческим меркам, около полугода, она, разумеется, ничегошеньки не помнила. Приятным оказалось и то, что работающих касс было открыто чуть больше двухсот, и очередь продвигалась относительно быстро.
  
  Подружки быстро подыскали себе самую короткую и стали в конец.
  
  Некоторое время Панда не отрываясь глядела наверх - на самую величественную потолочную фреску Мсье Сатаны, что она когда-либо видела. Чаши на высоченных ножках, наполненные буйным ярко-зеленым пламенем, бросали на его изображение живые тени, придавая еще больше устрашающего эффекта.
  
  - Может, хоть сейчас объяснишь, почему это ты так внезапно решилась прийти сюда? - вскоре спросила Хора, стоящая впереди.
  
  Бубушка отвлеклась от оглядок и в деталях пересказала ей историю их с Глу кратковременного знакомства.
  
  Когда речь зашла о Ватер Гиоре, Хора рассмеялась:
  
  - Не верю! В Хэллинге действительно живет такой демон? Вот же умора! Теперь и я безумно хочу увидеть его.
  
  - Хм, а я полагала, - сменила тему Панда, - что эта грешница невероятно сильна. Знаешь, у нее был такой дух... Я сильно удивилась, когда узнала, что ее пригласили на Греховные Игрища. Но еще больше меня поразило то, что ей (тут Плюфка хотела было дорассказать, как сильно она ее боялась, но решила не давать подруге лишний повод для подтруниваний) выдали это постыдное звание "удивительного нововведения". И вправду интересно, как же она могла согласиться на такое?
  
  - Погоди-ка. Уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься поставить на ее победу.
  
  Панда призадумалась на немного (но не над поставленным вопросом - ушла в себя она еще до того, как Хора спросила ее об этом), а затем ответила:
  
  - Да нет же. Ведь можно ставить лишь на ее поражение.
  
  Когда подошла их очередь, длинношеяя кассирша опровергла это мнение.
  
  - Теоретически, - погладила она свой подбородок в форме креста, - рискнуть предположить, что Глу Шеридьяр способна победить, и сделать на это ставку возможно. У нас даже официальная форма для этого имеется. (В брошуюре это не указывалось потому, что все организаторы были уверены в том, что никому это не придет в голову.) Но знаете, там такой коэффициент... Сейчас посмотрю и точно скажу вам. - Она уткнулась в левитирующий экран, на котором со страшной скоростью метались всевозможные таблицы, фотографии и списки. - Вот, нашла. Вероятность того, что ставка пройдет, равняется одному к ста двадцати пяти триллионам.
  
  Плюфки разом разинули рты.
  
  - То есть...
  
  - Ага, точно, - улыбнулась кассирша. - Можно поставить одну монетку - и выиграть с нее столько, что на тысячу лет хватит. Но, как вы понимаете, такое просто невозможно. Иначе все бы только и делали, что ложили по монетке. К слову, пока что так никто и не расщедрился. - Она посмеялась.
  
  Хора глянула на Панду:
  
  - Ну что, кого выберешь?
  
  - Пожалуй, того же, кого и ты.
  
  - Уверена? Есть и другие фавориты.
  
  - Угу. Мне денежки дороги. Хотелось бы точно победить. Может, хоть билет окупится.
  
  И обе поставили на Лиру Блейк.
  
  
  
  ***
  
  
  
  Глу по-прежнему размышляла о том, что сказала ей та загадочная красотка, и потому проворонила сказанное ей слово. Ни то, как Содом Бескрылый назвал ее имя, ни то, как пожелал той же удачи, что и всем остальным участникам, ни простраственное перемещение прямиком в свои тренировочные апартаменты, что располагались в аду, - ничто из этого так и не было удостоено ее внимания.
  
  Пришла в себя Глу только тогда, когда перед ее глазами возникли большой дом в японском стиле с многоярусной крышей, а за ним (и под ним) - безграничное красное небо с множеством черных облаков, разбросанных повсюду.
  
  Глу стояла в конце вытянутого узкого балкона с оградкой. Семь метров в длину, он тянулся от входа, подобно гравиевой дорожке. Так как дом буквально парил в воздухе, последняя была бы здесь неуместна.
  
  Глу осмотрелась. Вдалеке с левой стороны черной точкой вырисовывался еще один такой же дом. Должно быть, туда был заслан другой участник. Затем глянула вниз. Никакого дна. По крайней мере, в зоне ее видимости. Время от времени там, глубоко внизу, давали о себе знать едва различимые всполохи и гулкие взрывоподобные звуки. В остальном же - космическая тишина.
  
  Глу встряхнула кулачками, хохотнула:
  
  - Ну-с, вперед! - и побежала внутрь.
  
  Там ее уже ждал Вещатель. Точнее - Вещательница.
  
  Грешница едва не выкрикнула "Давно не виделись, Бледнокрылый", как вдруг поняла, что перед ней - вовсе не Птолемей.
  
  - Здравствуй, - поприветствовала ее неизвестная.
  
  Глу безмолвствовала секунду-две, а потом воскликнула:
  
  - А ты еще кто? - затыкала она в Вещательницу пальцем. - И где мой тренер?
  
  Демонесса с невозмутимостью львицы на охоте почмокивала сигару и пускала в воздух клубы дыма, не обделенные формой. Выдохнув голубя, расправившего крылья, она ответила:
  
  - Прямо перед тобой.
  
  Глу часто заморгала и почесала висок от недоумения.
  
  - Но ведь... не ты мой Вещатель, - неуверенно высказалась она.
  
  Подобрав под себя ноги, Вещательница сидела на полу прямо посередине и продолжала бесстрастно курить. Кожа у нее была бледной, как бумага, а взгляд пустым и наводящим уныние, - Глу подметила, что этим, пожалуй, они были схожи с отсутствующим Птолемеем. Джинсовый пиджак с глубоким вырезом и высоко поднятым, опасно заостренным воротником очерчивал ее большую грудь и завидную талию. Ниже - широкие штаны с одной штаниной, стрелка которой выглядела такой четкой и остроугольной, что ею, казалось, с размаху можно было легко срубить чью-нибудь голову. Вокруг оголенного бедра Вещательницы на трех маленьких ремешках держалась небольшая книжка, отделанная железом.
  
  Когда она медленно поднялась на ноги, зажав сигару в зубах, Глу смогла получше рассмотреть ее длинные темные волосы. Зализанные назад, они торчали книзу острыми концами, точно обледенели в арктических снегах. Казалось, постучи по ним костяшками пальцев - и получишь звонкий мелодичный звук.
  
  - Меня зовут, - заговорила она после, - Додож Бледнокрылая. И тренировать тебя буду я.
  
  Глу успела лишь рот открыть, как Додож объяснилась:
  
  - Мой братец не настолько хорош, чтобы заниматься тобой. Едва ли ты бы с ним добилась хоть каких-нибудь успехов. Именно поэтому я здесь.
  
  - Но как...
  
  - Разумеется, это запрещено. Но так как среди нас - тех, кто захотел того, чтобы ты оказалась здесь - есть весьма властный Вещатель, провернуть это было проще простого.
  
  Захотел? Что она имеет в виду?
  
  - Не подумай, что я хвастаюсь, просто тебе следует знать: одного из ныне существующих синнеров... готовила к Греховным Игрищам именно я. - Глу так и отвесила челюсть. - Вот почему все мы решили, что я - наилучший кандидат в твои тренеры.
  
  - Погоди, погоди, - заерзала грешница. - Что значит "мы"? И почему ты говоришь, что кто-то хотел моего участия? Разве я здесь не потому, что добродетель...
  
  - Нет, - тут же перебила ее Додож. Затем затянулась и выдохнула лебедя. - Знаешь, мне вообще-то запретили тебе говорить об этом, но, как я считаю, это необходимо. Ты должна быть осведомлена - дабы все прошло максимально успешно...
  
  Глу насторожилась и приготовилась слушать.
  
  Вещательница сделала еще одну затяжку и загадочно протянула:
  
  - Уж извини, но ты была допущена к турниру только потому, что мы увидели в тебе способ осуществления наших личных целей.
  
  - !
  
  Глаза Глу превратились в два больших мандарина. Да что тут происходит?!
  
  
Глава 45 - Карты раскрыты. Специальная тренировка начинается!
  
  Ну а теперь настало время вернуться к тому месту, где состоялся первый разговор между Птолемеем Бледнокрылым и Псатри Бледнокрылым на тему пересмотра приговора Глу Шеридьяр, и раскрыть читателю отрывок, который был утаен прежде.
  
  - А теперь позволь, - сказал Птолемей, когда его брат наотрез отказывался всерьез прислушиваться к его словам, - рассказать тебе еще кое-что. Уж это-то окончательно убедит тебя в том, что Глу Шеридьяр не должна быть казнена.
  
  Псатри кивнул и, как и подобает актеру-неумехе, прогундосил:
  
  - Вот те на...
  
  Второй Вещатель выдержал напрягающую паузу и молвил:
  
  - Соуллайн. Она и Гори Водяной - ее демон - на мгновение сумели слиться в нем.
  
  - Ты... шутишь?
  
  - Определенно - им удалось сплести настолько прочную связь, что войти в этот режим составило для них едва ли хоть чуточку труда.
  
  - Надеюсь, ты клонишь не к той глупости, о которой я думаю. Соуллайн, в теории, могут освоить все. Однако использовать его можно лишь единожды в жизни. Да и то на пару минут. Но ты ведь задумал пропихнуть эту девчонку в Греховные Игрища, я прав?
  
  - Это очевидно.
  
  - Сомневаюсь, что это хорошая идея, - не очень убедительно (впрочем, как и всегда) усомнился Псатри и покачал своим гребнем. - Вот если бы мы нащупали связь между ней и ее демоном до того, как они слились, можно было бы порасчитывать...
  
  - Брат, - уверенно перебил его Птолемей, - между этими двумя возникло такое единение, какого мне еще нигде не доводилось встречать. Даже среди самых древних баек Хэллинга тебе не сыскать мифа, повествующего о том, что человек и демон могут полюбить друг друга, точно представители одной духовной расы. Это невозможно.
  
  - Однако нашим голубкам это оказалось под силу. Так?
  
  - Представь только себе: ее демон (Птолемей вспомнил сцену, в которой Гиорова рука едва не выбила из Глу душу, но в решающий момент была перехвачена)... собирался напасть на меня, когда почуял, что я рядом. Несмотря на смирение грешницы. Несмотря на свой до ужаса низкий уровень силы. Он не смог убить ее. И, сам того не осознавая, попытался спасти.
  
  Брови Псатри едва заметно вздернулись.
  
  - Любопытно...
  
  Как оказалось, Ватер Гиор вовсе не планировал заканчивать процедуру извлечения души из доверенной грешницы - собственноручно лишить жизни свою единственную подругу было вне его сил. Но что самое удивительное - тот его замах (который, думалось, предназначался для Глу) был не чем иным, как сокрытой атакой, направленной на приближающегося Вещателя. Вот так Гиор! Интересно, что бы Глу сказала, узнай она об этом? Неважно, что он и сам не понял, что собиралсясделать - все сработало инстинктивно, - для Гиора это было и без того ни с чемне сравнимым достижением.
  
  - Это говорит только об одном, - подводил итог Птолемей, - Горя Водяной и Глу Шеридьяр - самый непредсказуемый дуэт из всех, что когда-либо принимали участие в Греховных Игрищах. Разумеется, по отдельности они ничего не могут. Однако в совокупности...
  
  Псатри криво и ненатурально усмехнулся и спросил:
  
  - Ты думаешь о Додож?
  
  - Да, о ней. Сестра, безусловно, сможет вылепить из них победителей. - Птолемей отвернулся и с минуту помолчал. - И тогда, наконец...
  
  За него закончил брат:
  
  -... мы осуществим свою мечту.
  
  
  
  ***
  
  
  
  Додож Бледнокрылая продолжала свой рассказ:
  
  - Для достижения цели нам необходима до того большая сумма человеческих денег, что собрать ее едва ли представляется возможным, откладывай мы хоть десять тысяч лет кряду. - Очередная струйка белого дыма выплыла из ее рта и приняла очертания бегущего гепарда. - Но тут брат наткнулся на тебя - и мысль о Греховных Игрищах и невероятной ставке пришла сама собой.
  
  Глу стояла на прежнем месте и всячески кривила лицо, будто бы ей это могло помочь получше разобраться во всем, что она услышала.
  
  - О том, что ты и твой демон слились в соуллайне (о существовании этой техники Додож поведала ей перед этим - когда рассказывала об открытии Птолемея), не знает никто, кроме вышеупомянутых, а также еще одного Вещателя, который и помог навязать Совету идею о том, что единственный способ разрешить проблему, связанную с твоей добродетелью, это записать тебя на Греховные Игрища. Благо, среди его скромного арсенала способностей имелось умение внушать другим свои мысли. Ему хватило и легонького толчка, чтобы заставить остальных коллег уверовать в его задумку. Мы были уверены, что у него все получится, и наш план не раскроется.
  
  Фигура Вещателя, известного читателю из предыдущих глав как автора идеи привлечения Глу к Игрищам, стояла перед глазами Додож все то время, пока она о нем говорила.
  
  - Псатри, - продолжала она, - мой младший брат, вел беседу с Хаей Златокрылой - Вещательницей, заведующей всем Центром (к счастью, эта особа оказалась на удивление наивной и мягкосердечной демонессой; убедить ее взяться за твое дело было проще простого), пока Птолемей встречался с Сахеем Стеклокрылым, членом Совета и по совместительству нашим соратником. Доказать последнему, что в вас с Гори Водяным заложен огромный потенциал, было сложнее всего. Однако все закончилось успешно - и теперь ты здесь, и я говорю с тобой.
  
  Наконец, Додож смолкла, и у Глу появилась возможность выплеснуть все свое негодование:
  
  - Ну, с этим-то все понятно!
  
  "Что-то сомневаюсь, - пронеслось в голове у Вещательницы. Она все еще помнила, с каким глупым выражением лица Глу слушала ее речи. С таким лицом беспросветный тупица сидит на каком-нибудь семинаре, когда вовсю пытается вникнуть в то, о чем говорят преподаватель и студенты".
  
  - Выходит, все еще хуже, чем я думала: попала я сюда не только потому, что спасла (сама того не ведая) какую-то кучку простофиль - благодарить за это мне также следует и вас, чертовых хитрецов, которые что-то там задумали и решили, что было бы очень неплохо выкроить мне дорожку на этот турнир. - Она продолжительным выдохом как будто подвела черту под всем сказанным и разочарованно повесила голову. - Блеск...
  
  Все ее воображаемые заслуги, из-за которых якобы Глу и была приглашена на Игрища и которыми еще совсем недавно так искренне гордилась, разом опустились к нулю под прессом вышеописанного обстоятельства.
  
  Не успела Додож и слова вставить, как Глу внезапно оживилась:
  
  - Так значит, - возбужденно приподняла она руки, - моя победа - в ваших же интересах? По словам Птолемея, среди прочих участников - одни только невероятно крутые грешники, с которыми ставить меня в один ряд не имеет и толики здравого смысла. А потому получается, что единственное, с чем я могу повысить шансы осуществления ваших целей (то бишь, моего первенства) - это соуллайн? - Она осклабилась, точно голодный хищник, заприметивший стадо дремающих жертв. - Ты ведь к этому клонила?
  
  Мысль о том, что ее научат контролировать ту силу, с которой ей удалось одолеть Базу, заставляла трепетать каждый кусочек ее души.
  
  - Нет, - оборвала Додож, - соуллайн доступен грешнику лишь единожды в жизни.
  
  - Вот облом, - насупилась Глу и сложила руки под грудью. - Как знала, что что-то пойдет не так. А я думала, это станет моим непобедимым козырем. Черт, надо было приберечь, а не щеголять им перед Базой.
  
  - Ты все сделала верно. - Додож уперла руку в бок. - Не используйте вы соуллайн, и Птолемей не обратил бы на вас внимания. Разумеется, ввиду своей дотошности, он написал бы отчет о твоей добродетели. Но не прошло бы и двух дней, как из тебя извлекли бы последние осколки - и незамедлительно отправили на плаху. Смекаешь?
  
  Глу сдвинула брови и кивнула.
  
  - Ты до сих пор жива только благодаря нам. Но, как уже было сказано выше, за это придется отплатить.
  
  - Знаю. Так в чем ваш интерес?
  
  - Я говорила: деньги. Много денег. Сахей Стеклокрылый раскрутил тебя так, что теперь ни одна живая душа не рискнет поставить на твою победу хотя бы жалкую монетку. Несмотря на невообразимо высокий коэффициент.
  
  - Ладно, ладно, - помахала Глу ладошкой, - я все поняла. И сколько же вы сорвете деньжат в случае, если я всем задницы надеру?
  
  Додож многозначительно улыбнулась - улыбкой чисто механической, не выражающей, казалось, совершенно ничего - и сказала:
  
  - С той суммы, на которую можно купить конфетку, мы выиграем больше, чем имеет наикрупнейшая страна мира людей. Но мы, конечно же, собираемся поставить гораздо, гораздо больше...
  
  Глу присвистнула, но не особо заинтересованно - деньги ее никогда не привлекали:
  
  - Сколько же вам нужно, черт побери? Да и зачем? Это меня интересует больше всего.
  
  - К твоему сожалению, говорить об этом я не собираюсь. Запомни: твое дело победить, наше - превратить тебя в сильнейшую участницу и забрать выигрыш. Ничего более. На том и распрощаемся.
  
  Глу смиренно опустила веки, вздохнула и медленно подошла к Вещательнице. Умей та выражать эмоции, наверняка бы удивилась такой смелости - всякому грешнику требовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к жуткой атмосфере, что витала над всеми Вещателями, а над семьей Бледнокрылых - в особенности.
  
  Перед этим Глу подумывала спросить Додож о Лире Блейк - вопрос, наиболее ее волнующий, - но решила, что та навряд ли о ней что-либо знает. Все-таки ее дело - свой грешник. Другими пусть интересуются их Вещатели.
  
  К тому же, ей хотелось растянуть это будоражащее ощущение загадки еще на немного. Кто она на самом деле? Чего хочет? На что способна?
  
  Разберемся на ходу, - постановила Глу.
  
  Она протянула руку Додож, игриво заулыбалась и сказала:
  
  - Хоть я и не знаю, каковы ваши истинные намерения, я помогу. Стану сильнее и обязательно одержу победу! Это... и моя цель. - Вещательница покосилась на ее руку. Что она от нее хочет? Рукопожатие, что ли? Не дожидаясь, пока ее сообразительность сработает должным образом, Глу схватила ее холодную кисть и с чувством пожала. - Расчитываю на тебя, тренер.
  
  Додож среагировала неожиданным образом. Внезапно она до больного хруста сжала розовую ручку грешницы и, словно мягкую игрушку, резким движением вскинула ее кверху:
  
  - Зря ты так, - процедила она и швырнула потерявшуюся Глу в дальний угол. Та влетела в одно из каменных человекоподобных изваний, коих здесь наблюдалось приличное множество, и, на секунду скорчившись, быстро поднялась на ноги. Потревоженный монумент, что странно, не обзавелся ни единой трещинкой - а бросок-то был весьма неплох.
  
  - Ух, вот так подход. Хм... Мне нравится! Эта тетка уж точно плохому не научит, - усмехнулась Глу.
  
  - Ты, должно быть, не уяснила кое-чего. - Додож сделала очередную затяжку, пустила в воздух питона и договорила (сложно было понять, какие эмоции она испытывает в ту или иную минуту - лицо ее оставалось непоколебимым всегда; однако можно было уверенно предположить, что сейчас она злилась): - Греховные Игрища - не место для сентиментальных слабаков.
  
  Глу разинула рот, а ее глаза едва не выскочили из орбит - более всего на свете она не выносила, когда казалась кому-то сентиментальной: ведь это самое постыдное для бандита. Вещательница, образно выражаясь, нанесла ей удар ниже пояса.
  
  - Впереди у тебя, - продолжала она, - страшнейшие, с виду невыполнимые испытания и битвы. И пока ты не поймешь, что вероятность того, что ты выживешь, неуклонно стремится к нулю, мы с тобой не продвинемся ни на шаг. Тебе следует зарубить себе на носу: тот участник, который будет слабее всех остальных, - раз в двадцать сильнее тебя. Осознай же всю сложность твоего положения - и умерь, наконец, свой пыл. Ты - никто. Пылинка, ворвавшаяся в астероидную бойню.
  
  Слова Додож возымели ожидаемый эффект - Глу приутихла, лицо ее посерьезнело. Хотя в душе она все так же была уверена в своей обязательной победе, демонстрировать это снова не стала. Она решила, что лучше бы забыть обо всем на свете на время следующих девяти месяцев, отведенных мудреными правилами Игрищ, и настроиться на тренировки. Выбросить из головы все, что ее так волновало до сего момента: великий турнир, загадочная Лира Блейк, предполагаемая погибель, которую ей прочили все кто только мог...
  
  Стать хоть чуточку сильнее - ключевое значение для нее теперь приобрело одно лишь это стремление.
  
  "Я получу силу... во что бы то ни стало!".
  
  - А теперь живо вытаскивай своего демона наружу, - холодно отчеканила Додож. (Впечатление на Глу производила именно эта, начисто лишенная эмоций манера говорить - казалось, произноси она то же самое, но с прикриком, по-армейски, и грешнице бы тотчас захотелось дерзнуть в ответ на грубость, которая с известным успехом могла спровоцировать ее на драку. Ровная речь и пугающая пустота в глазах Вещательницы не позволяли Глу дать волю страсти - инстинкты самосохранения удерживали ее от глупостей.) - Пора начинать!
  
   Хмурая Глу кивнула и схватила блонк.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"