Рудакова Елена : другие произведения.

Виртуальность и реальность

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Дело происходит в нашем мире в наши дни в России, но одновременно и в многопользовательских онлайн-играх. Существует общество людей, которые разрушают их по идеалогическим причинам - общество кибер-террористов Эмиль.

  Часть первая. Виртуальность
  Глава 1. Знакомство
  I
  
  Марго действительно звали Маргаритой. К тому же её отец носил имя Николай, так что у неё было документальное право сравнивать себя с булгаковской Маргаритой Николаевной.
  У Марго имелись старшая сестра и младший брат. Разница в возрасте у детей была небольшая, так что они всё время были вместе. Жили в одной комнате, вместе ходили в детский сад, потом - в школу. Старшая Аня привыкла командовать Марго и её братом Серёжей, и эта привычка сохранилась и тогда, когда все дети выросли.
  Аня думала, что имеет право знать о сестре и брате всё. Когда дети возвращались домой, она спрашивала, какие у них были уроки, что они получили, что ели в столовой. Аня чувствовала себя родительницей, а не сестрой, потому что мать с отцом часто оставались на работе допоздна.
  Из-за Ани Марго привыкла, что за ней постоянно кто-то наблюдает. Аня могла отлучиться с собственного урока, чтобы прийти посмотреть, занимается ли Марго или прогуливает. Могла отобрать тетрадь, ничего не говоря, чтобы проверить ошибки в домашней работе. И Марго воспринимала это как должное.
  Иногда она жаловалась на Аню Серёже. Но после того как однажды брат рассказал о жалобах старшей сестре, и та оставила Марго без сладкого на несколько дней, приходя в столовую и контролируя, чтобы сестра не брала в рот печенье или конфеты, она почти перестала разговаривать с Серёжей.
  Однажды Ане на Новый Год отец подарил мобильный телефон. Ей тогда исполнилось тринадцать лет, и она была счастлива новой игрушке. Марго завидовала не столько телефону сестры, сколько тому, что отец выделил именно её среди детей. Марго с Серёжей достались какие-то детские игрушки, а Ане - телефон.
  На перемене в школе Марго нашла сумку сестры и достала оттуда телефон. Аня до слёз расстроилась, поняв, что потеряла его, а отец сказал, что не купит своей невнимательной дочери другого. Марго хранила телефон как трофей в укромном месте в своём углу комнаты, и по ночам смотрела в его чёрно-белый экран с улыбкой победителя.
  Свой телефон Марго получила на день рождения от матери. Та работала бухгалтером в той же фирме, где служил отец. Этот телефон уже был цветным и умел играть полифоническую музыку. Если трофейный украденный телефон исполнял бедным механическим голосом только 'Лунную сонату', то новый знал десятки мелодий, и Марго дни напролёт слушала их и слушала.
  Когда Марго перешла в среднюю школу, в их доме появился компьютер. Родителям он требовался для работы, но по выходным дети допускались к нему, чтобы немного поиграть. Первой в очереди, конечно, была Аня. Она раскладывала Косынку и Солитера и громко расстраивалась, когда подрывалась в Сапёре.
  Второй шла Марго. Ей быстро наскучили стандартные игры, и она стала тратить свой час за компьютером, просто изучая его устройство. Исследовала папки, пытаясь узнать, как далеко может завести её матрёшка окон: в одной папке была вторая, во второй - третья, в третьей - четвёртая, и так до бесконечности. Хотя это и были скучные системные папки с кучей не открывающихся иконок, Марго казалось, что в конце ждёт какая-то тайна или какой-то подарок. Иногда перед сном она даже думала, что папки в компьютере - это на самом деле дорога из жёлтого кирпича, про которую ей раньше читала Аня. Не зря же значки папок похожи на жёлтые кирпичи! Если на своём пути наступить на как можно большее количество кирпичей, пройти как можно дальше, то попадёшь в какой-нибудь Изумрудный город, который представлялся Марго похожим на фантастический мегаполис вроде Корусанта из Звёздных Войн.
  Серёжа брал у друзей из школы диски с играми, и поэтому его сеанс за компьютером длился меньше, чем у сестёр: процессор быстро перегревался.
  В старшей школе к компьютеру подключили интернет. Марго слышала от подруг, что в интернете есть всё, что угодно: любая музыка, любые фильмы. Не нужно покупать диски, а можно просто скачивать. Узнав, что это правда, и что в интернете есть даже больше, чем она могла представить, Марго поняла, что весь мир может быть сосредоточен в одном компьютере, к которому она имеет право подойти лишь на один час в неделю.
  Марго устроилась летом на работу. Она раздавала листовки с рекламой пластиковых окон у метро, ходила в костюме курицы, рекламируя Ростикс, а потом подрабатывала официанткой в суши-баре, пока её не уволили, приняв на работу бурятку, больше похожую на японку, чем Марго.
  После летних каникул она смогла купить себе ноутбук. Аня с Серёжей восхищённо оглядели компьютер, работающий без проводов, и стали постоянно просить поиграть. Но Марго часто им отказывала, особенно когда родителей не было дома, и она могла подключить интернет-кабель к ноутбуку.
  Она завела себе сотню друзей на форумах, в ICQ, в социальных сетях. Марго дни напролёт переписывалась со студентом из Тулы, с парикмахершей из Ульяновска, с юристом из Владивостока и даже с проституткой из Канады. Для каждого из них у Марго имелась своя легенда. Для кого-то она была моделью из Петербурга, для кого-то - учительницей младших классов из Новосибирска, а для кого-то и школьницей из Москвы, но правду она приберегала только для исключительных случаев.
  Весь одиннадцатый класс Марго провела в интернете. Она открыла для себя онлайн-игры: космические, мистические, фэнтезийные и эротические. Аня больше не следила за учёбой Марго: она поступила в институт и, по её словам, нашла, кем повелевать и там. Марго с Серёжей ей больше не были нужны, и брат с сестрой наконец-то почувствовали себя освобождёнными. Марго забыла старые обиды и снова начала общаться с братом. К тому же, тот тоже успел заработать на собственный компьютер, и теперь у них было много тем для разговоров. Они жили в одной комнате, но почти не использовали слова для общения. Чтобы позвать брата, Марго было проще набрать ему сообщение в Аське.
  Марго с Серёжей стали играть в одних и тех же играх в одной команде. Порой их команда состояла только из двоих игроков, но они настолько сработались, что могли при удаче победить и пятнадцать врагов. К десятому классу Серёжа зарабатывал в играх, продавая прокачанных персонажей за хорошие деньги. Доля, разумеется, доставалась и сестре, но Марго казалось, что брат не говорит ей, какой именно процент забирает он сам.
  Закончив одиннадцатый класс, Марго не смогла поступить в университет, как того хотели родители, и мать устроила её помощницей бухгалтера на свою работу. Но, чтобы занимать эту должность Марго должна была несколько месяцев отходить на специальные курсы. Эти курсы вёл сорокалетний женатый мужчина, и у них с Марго незаметно начался роман.
  Конечно, она не могла никому рассказать про то, что происходило в её жизни. Лучшей подруги у Марго не было. Бывшим одноклассницам, с которыми она продолжала встречаться, Марго не решилась открыться. Больше всего она общалась с Серёжей, но не расскажешь же ему про такую неловкую связь с преподавателем. С сестрой Марго и не думала делиться. Она рассказала нескольким друзьям по переписке, но те отмахнулись дежурными 'Сочувствую' или 'Бедняжка'.
  В итоге роман продлился четыре месяца, пока шли бухгалтерские курсы, и закончился вместе с курсами, разбив Марго сердце. Никто не заметил, что произошло, и из-за этого Марго, склонной делиться своими чувствами с другими, было только горше. Несчастье съедало её изнутри, но она не могла никак его выразить, не могла никак избавиться. Марго решила просто ждать, пока всё не забудется, а не рассказывать никому постыдную правду или не идти к ещё любимому мужчине и просить вернуться.
  Выйдя на работу, Марго оживилась. Ей нравилось, когда вокруг много людей. А к тому же здесь был бесплатный служебный интернет. На компьютере Марго всегда было открыто окно переписки с братом, окно с очередной игрой и для прикрытия - окно с программой 1С. Помощнице бухгалтера никогда не поручали важных дел, и поэтому Марго быстро справлялась со всеми заданиями и возвращалась в сеть. После обеда, когда Серёжа возвращался из школы, они несколько часов играли, а прекращали только когда у Марго заканчивался рабочий день. Возвращаясь домой, Марго открывала ноутбук и сидела в Контакте, болтая с бывшими одноклассницами и пролистывая смешные картинки.
  Однажды на столе брата Марго увидела книгу. Это была 'Мастер и Маргарита'. После школы Марго читала только газету Metro и статьи в интернете, так что ей стало интересно прочитать что-то другое. Неожиданно для самой себя Марго втянулась. Ей были по вкусу мистические фильмы и игры, так что читать про ведьм и вампиров оказалось интересно. Правда, Марго приходилось пролистывать нединамичные главы то ли про Древний Рим, то ли про Древнюю Грецию, но в остальном книга Марго понравилась. К тому времени её повысили до бухгалтера и у Марго появилась собственная помощница, которую она просила называть себя Маргаритой Николаевной.
  
  II
  
  Саша родилась жарким летним днём, когда по телевизору показывали расстрел Белого дома в Москве. По последней моде мать специально уехала в деревню рожать, и в соседней комнате разрывались танковые снаряды, заглушая крики женщины.
  Её назвали Александрой в честь бабушки, но Саша никогда не любила своё имя. Ей приходилось носить его на себе, как рюкзак с кирпичами, который почему-то нельзя бросить.
  Не считая имени, Саше было не на что жаловаться. Она росла в профессорской семье. Её родители любили приглашать гостей, особенно коллег из института, и Саша с детства привыкла слушать непонятные разговоры. Она научилась делать вид, что всё понимает, и этот навык позволял ей в школе учиться на 'отлично'.
  Саша пришла в школу, зная причины поражения Карфагена во Второй Пунической Войне, и не могла понять, зачем её заново учат читать и писать. Но ум Саши оказался гибким и податливым, так что она быстро смогла опуститься до уровня таблицы умножения, поняв, что учительнице не нравится, как она делит в столбик трёхзначные числа.
  В школе Саша почему-то понравилась Нине - заводиле класса. Нина назначила Сашу своей подругой, и та не стала возражать. Дружба была для неё в новинку, и она не могла так просто отказываться от неё. Нина ненавидела их учительницу и однажды подбила Сашу добавить клей ПВА в флакон лака для волос, который всё время стоял на столе их классной руководительницы, любящей прямо во время урока спрыснуть укладку. Учительница заметила, что её причёска держится неожиданно хорошо, только придя домой, и потратила всю ночь, чтобы расплести уложенную бубликом косу. На следующий день Сашу и Нину с родителями вызвали к директору, и их дружбе пришёл конец: Нина при всех утверждала, что это была идея Саши, а она сама только её отговаривала. Саша сначала подумала, что Нина хотела сделать как лучше, спасти хотя бы одну из них. Но когда поняла, что весь гнев родителей и учителей, всё наказание обрушивается на неё одну, поняла, что Нина совершила что-то вроде предательства. До этого слово 'предатель' встречалось Саше только в книжках, и она не знала, как выглядят предатели во всамделишном мире, и поэтому до конца не была уверена, что Нина её именно предала.
  В пятом классе родители купили Саше мобильный телефон. Школа находилась в получасе ходьбы от дома, и они хотели, чтобы дочь всегда была на связи. В классе Саша оказалась первым ребёнком, у которого появился телефон, и все с удивлением и завистью его рассматривали. Сначала Саша просто носила его в сумке, доставая, только когда звонили родители. Но поняв своим гибким разумом, что телефон вызывает настоящий ажиотаж в классе, Саша стала держать его на столе, у всех на виду. Не сказать, чтобы Саша любила вызывать зависть, скорее она даже любила оставаться в тени, но в тот раз телефон выделял её на фоне всех, и, давая поиграть одноклассникам в Змейку, она чувствовала себя королевой.
  Саша больше не дружила с Ниной, но ей не хватало кого-нибудь рядом. Скоро она нашла себе новую компанию и больше не чувствовала себя потерянной. Этой компанией оказался клуб скейтеров. Саша увидела, как они катались в парке на специальной площадке, а они заметили, что она на них смотрит. Саша не была спортсменкой, но ради новых друзей научилась кататься на скейте и делать несколько трюков. Быстро она стала постоянным членом 'банды', пройдя для этого даже обряд инициации - выпив бутылку пива, ехав на двух колёсах скейта.
  Саша пропадала по ночам, и родители не могли заставить единственную дочь спать дома. Она с 'бандой' каталась по ночному городу, а позже ещё и увлеклась паркуром. Вернее, друзья познакомили её с одним прыгуном, и он стал её учить перекатам и перелётам. Саша была без ума от этого паркурщика, ей даже казалось, что это любовь на всю жизнь.
  Одной ночью Саша неудачно упала и сломала ногу. Со сложным переломом она легла в больницу, где лечилась долгих три месяца. Паркурщик сначала приходил каждый день, потом - раз в неделю, и наконец вообще перестал. Саша звонила ему, но он не брал трубку.
  Лёжа в больнице, изнывая сначала от боли, а потом - от безделья, пятнадцатилетняя Саша посмотрела на себя по-новому. Она поняла, что от природы наделена настолько слабой волей, что не может сопротивляться влиянию других людей. В детстве она слушала разговоры профессоров и хотела стать доктором астрономии, придя в школу, она подружилась с Ниной, и та сделала их неё мелкую хулиганку, потом она встретила скейтеров, и поняла, что катание на доске - её призвание, но, познакомившись с паркурщиком, осознала, что бег по городу лучше катания на скейте. Оказалось, что у неё никакой не гибкий ум, а всего лишь слабое сознание, неспособное противиться чужим мыслям.
  Сколько было вокруг неё людей, столько раз менялось её мнение. Чужие идеи и настроения были единственным, что наполняло голову Саши. Даже читая книги или смотря фильмы, она привыкла потом обсуждать их с друзьями, чтобы узнать, какое мнение у них есть, другими словами, какое мнение должно быть у неё самой. Саша думала, что её безволие - это нечто вроде болезни, и пообещала себе найти лекарство.
  Выйдя из больницы, Саша обнаружила, что друзья-скейтеры о ней даже не вспоминали. Дома же она нашла компьютер - подарок от родителей по поводу её выздоровления. К компьютеру был протянут интернет-кабель.
  Саша поняла: для начала нужно выяснить, что ей самой нравится и не нравится. Раньше она смотрела фильмы только после чьей-нибудь рекомендации, а сейчас же решила посмотреть что-нибудь сама, не читая ничего о фильме, ни с кем не обсуждая, чтобы самой понять, что в фильме хорошо, а что плохо.
  Зайдя на сайт с базой данных почти всех фильмов на Земле, Саша нажала на кнопку случайного выбора и попала на страницу с 'Вечным сиянием чистого разума'. Заковыристый, почти арт-хаусный фильм был тяжёлым стартом для Саши, но она сидела перед монитором компьютера с блокнотом и ручкой и записывала, что ей нравилось в фильме, а что нет. Нравились ей зелёные волосы героини - записывала в левый столбик, не нравилась секретарша из фирмы по стиранию памяти - в правый.
  Но Саша не могла не дружить хоть с кем-нибудь. И она стала обсуждать просмотренные фильмы с одноклассницей по имени Вика. Та слушала Сашу, открыв рот и постоянно удивлялась, откуда в голове у той столько умных мыслей. Спустя полгода Саша заметила, что Вика стала повторять некоторые её мнения, и поняла, что теперь она сама задавила кого-то своей волей.
  Проще всего Саше было вообще без людей. У её родителей были шесть соток в Подмосковье, и всё лето перед выпускным классом Саша провела там, читая книги из домашней библиотеки. Она не любила боевики или детективы, где герои соревновались друг с другом в силе или смекалке. Саша и так видела в своих отношениях со всеми людьми борьбу, и ещё читать о ней было невыносимо.
  Приходя в магазин, Саша думала: у кого воля сильнее, у неё или у кассирши? Чьё мнение о 'Вечном сиянии чистого разума' победило бы? Больших компаний она просто избегала, потому что знала, что они с лёгкостью смогут заставить Сашу делать что-то, чего ей не хочется.
  Больше всего Саша любила книги по древней истории. Давно проигранные сражения были спокойнее, чем недовольный взгляд кассирши. Поэтому Саша решила поступить в институт на исторический факультет. Но иногда ей казалось, что она поступила туда только потому, что туда же пошла и Вика.
  За учебный год, который Саша провела, готовясь к сдаче ЕГЭ, тяжёлые мысли её слабой воле мало-помалу стирались из головы. Она дни и ночи напролёт сидела за учебниками, а разговаривая с людьми в школе, Саша думала больше о самом разговоре, чем о том, что люди могут внушить ей свои идеи. Лишь иногда какие-то неприятные тени мыслей о собственной слабости проносились в её голове, и Саше казалось, что кто-то, как в фильме, стёр её память.
  
  III
  
  Впервые я встретила Марго и Сашу на вечерних курсах по изучению английского языка. Я так же, как и Саша, только поступила в институт, и думала, что английский пригодится для будущей работы. Мне представлялось, что у всех присутствующих только практический интерес, однако, посмотрев на Сашу, я подумала, что она могла прийти сюда для удовольствия или для того, чтобы научиться читать Хемингуэя в оригинале.
  - Hi! - сказала Марго, заходя в кабинет.
  Нас было шесть человек, а Марго - седьмая. Все сидели на стульях за круглым столом, как электроны в планетарной модели атома. Марго села на единственное свободное место - между мной и Сашей.
  В кабинет вошла учительница и представилась. Она села во главе стола и аккуратно разложила книги и ручки. На нашем фоне она смотрелась британской королевой: в дорогом костюме, украшенном золотой брошью, в изящных очках с тонкими стёклами. Учительница приятным голосом попросила представиться всех по-английски и указала взглядом на Марго.
  - My name is Margo ('Меня зовут Марго'), - улыбнулась та, - I am working... ('Я работаю...') бухгалтером.
  - Accountant, - подсказала учительница.
  - Yes... My boss pays for English lessons. And I am here. ('Да... Мой босс платит за уроки английского. И я здесь')
  - Okay, - преподавательница перевела взгляд на Сашу. - Your turn. ('Ваша очередь')
  Та смущённо оглянулась, как будто проверяя, обращаются ли именно к ней, зачем-то посмотрела на часы и сказала:
  - I am Alexandra. I am a student. I am studying history. ('Я Александра. Я студентка. Я изучаю историю')
  - Why do you want to learn English? ('Почему вы хотите изучать английский?') - учительница положила подбородок на соединённые руки.
  - I want... ('Я хочу') - потерялась Саша, - I think it will be very useful for me... ('Я думаю, это будет очень полезно для меня...')
  После Саши учительница обратилась к взрослому мужчине с сединой. Он нетерпеливо, но с вежливым интересом слушал девушек, и, когда очередь дошла до него, расправил плечи, как перед выходом на сцену.
  - Good afternoon, my name is Maxim. I'm the head of one little company, which activity connected with energy production. I always use my language skills to negotiate with my international colleagues, but I want to improve it. So I hope that this course... ('Добрый вечер, меня зовут Максим. Я глава одной маленькой компании, чья деятельность связана с энергетической промышленностью. Обычно я использую свои языковые навыки для переговоров с иностранными коллегами, но я хочу улучшить их. Так что я надеюсь, что этот курс...')
  - Во шпарит... - зашептала Марго на ухо Саше, удивлённо повернувшейся в ней, - Зачем он вообще сюда пришёл?
  - Не знаю, - покачала головой та.
  - Я, кстати, Марго. Вот моя визитка.
  Марго протянула Саше кусочек тонкой бумаги, где было напечатано имя, должность, телефон и несколько ссылок на профили в социальных сетях. Саша никогда раньше не получала ни от кого визиток, поэтому аккуратно положила её в кошелёк.
  - У меня нет визитки, - смутилась она, - Но я добавлю... вас в контакте.
  - Давай на 'ты', мы же ровесницы, - засмеялась Марго, - Если бы я пошла в универ, тоже была бы студенткой.
  - Silence, please! ('Тишина, пожалуйста!') - обратилась к ним учительница.
  - Sorry ('Простите'), - прошептала Саша.
  - ...and when I finished my study in my university, ('... и когда я закончил обучение в университете') - продолжал Максим, - I decided to take a risk and to start my own business. It was a difficult time in the end of last century...('Я решил рискнуть и начать свой собственный бизнес. Были трудные времена в конце прошлого века...')
  - Okay, thank you, ('Хорошо, спасибо') - преподавательница жестом оборвала речь Максима, хотя он был готов продолжать ещё долго.
  Теперь она обратилась к молодому парню, сидевшему за столом напротив Марго.
  - Hello, I am Dmitry ('Здравствуйте, я Дмитрий') - он говорил медленно, обдумывая каждое слово. Перед началом занятия по-русски он тараторил, как птица, но по-английски говорил с трудом, как будто крутил каменные жернова. - I work as a programmer. I need to study English for my work. ('Я работаю программистом. Мне нужно изучать английский для работы')
  - What do you like, Dmitry? ('Что вам нравится, Дмитрий?') - вдруг спросила учительница.
  - I like my work... I like computers and different gadgets. I like playing games... ('Мне нравится моя работа... Мне нравятся компьютеры и разные гаджеты. Мне нравится играть в игры...')
  - Me too! ('Мне тоже!') - подняла руку Марго и широко улыбнулась Дмитрию.
  - Which games do you mean? ('Какие игры вы имеете в виду?') - спросила преподавательница, - Chess? Checkers? ('Шахматы? Шашки?')
  - No, - снисходительно улыбнулся Дмитрий, и его улыбку повторила Марго, вдруг заметив, что их учительница - пожилая женщина, - I mean online games. In the computer. In the Internet. ('Я имею в виду онлайн-игры. В компьютере. В интернете.')
  - Oh, I see... ('О, понимаю...') - преподавательница вернула снисходительную улыбку, поняв, что её ученики - дети.
  Учительница грациозно поднялась со стула и начала чертить на доске схему построения вопросов в Past Perfect после того, как один из учеников сделал ошибку. Воспользовавшись тем, что преподавательница стоит спиной, Марго резко повернулась к Саше, нечаянно хлестнув её по щеке крашенными рыжими волосами, и сказала:
  - Ты играешь в Фанеру?
  - Во что? - не поняла Саша.
  - В Фентази Онлайн?
  - Нет...
  - А ты? - Марго повернулась к Дмитрию.
  - Клан Лесных Дроу! - он дважды ударил себя кулаком по сердцу и рассмеялся. - А ты за кого?
  - Да мы союзники! - Марго привстала и через стол по-дружески сильно хлопнула Диму по плечу, - Я из Клана Лесных Эльфов.
  - Please! Keep silence ('Пожалуйста! Соблюдайте тишину'), - учительница закончила чертить схему и опустилась на стул.
  Пока я вслух выполняла задание, в котором предложения нужно было преобразовывать в вопросы, я слышала, как Марго рассказывала Саше про Фентази Онлайн и уговаривала её сыграть с ней хотя бы одну партию, потому что им с братом не хватало последнего игрока в команде для участия в каком-то турнире. Диму она уже уговорила, и теперь они вдвоём оккупировали растерянную Сашу.
  После меня настала очередь отвечать Марго. Пришлось показать ей в учебнике, на чём я остановилась, и практически полностью сделать за неё задание, шепча на ухо правильные слова. Закончив, Марго кинула мне 'Спасибо' и вернулась к обсуждению игры. Учительница уже привычно закатила глаза, а Максим недовольно прикрикнул на них, но никто не услышал.
  
  
  Глава 2. Октябрь
  I
  
  Демоница вошла в таверну и огляделась. Здесь было полно народу, ведь это питейное заведение было ближайшим к Стадиону, где проводился Турнир. Демоница оглянулась вокруг и увидела своих товарищей: рыжую эльфийку, спорившую с трактирщиком у прилавка, накачанного эльфа с грубым неэльфиским лицом и дроу - тёмного эльфа, который отличался серым оттенком кожи и чёрными раскосыми глазами, в которых не видна была разница между зрачком и радужкой.
  - Привет, - крикнула демонице эльфийка, - Как добралась?
  - Добрый день, - ответила та. - Я немного заблудилась в лесу, но ты послала мне подробную карту.
  - Меня зовут Вернэил, - сказал накачанный эльф и, поворачиваясь к демонице, неуклюже сбил стоящий рядом стул.
  - Это мой брат, - объяснила эльфийка, - Он вчера прокачался и ещё не привык к... новым габаритам. Так что не подходи к нему близко.
  - Приятно познакомиться, - сказала демоница и повернулась к дроу, - А ты...
  - Измаил, - тот наколдовал к воздухе голубой шар, искрящийся молниями, чем вызвал недовольство подошедшего к стойке гнома, - Я маг, так что на Турнире ты будешь меня прикрывать.
  - Так вот что от меня требуется? - удивилась демоница. - Я ведь предупреждала, что ничего не умею...
  - Команда на первом этапе должна состоять из четырёх человек, - пояснил эльф, - И без разницы, кто именно из них сражается. Хоть всю битву прячься за камнем, главное не умирай. Конечно, Измаил хочет, чтобы ты ему помогала, потому что мы с сестрой привыкли мочить всех вдвоём и менять стратегию за полчаса до Турнира не будем.
  - Да я пошутил... - сказал дроу, - Я привык один работать вообще-то, мне прикрытие не нужно.
  - Прекрасно, - эльфийка поднялась со стула. - Выдвигаемся! До нашей битвы осталось полчаса, а телепортацию запретили на территории радиусом в лье вокруг Стадиона. Надеюсь, после Турнира это правило отменят, а то жуть как неудобно...
  - А ты у нас капитан? - спросила демоница эльфийку. - Не знаю, как тут всё устроено, какая иерархия...
  - Не заморачивайся по этому поводу, - эльфийка шутливо толкнула демоницу плечом, - Заявку на участие в Турнире подавала я, так что, наверное, меня можно считать капитаном. Да! Когда придёт наша очередь, ведущий скажет: 'Встречайте команду Тауриэль'! Ну, меня зовут Тауриэль. Так что да, я главная!
  Дроу возмущённо фыркнул и пошёл к выходу. Накачанный Вернэил неосторожно прошёл мимо эльфийки и демоницы и снёс их обеих своей массой, сказав на ходу:
  - Не обольщайся, Тауриэль! Если бы капитана выбирали по старшинству, то главным был бы я. У меня пятьдесят восьмой уровень!
  - По старшинству? - удивилась Тауриэль. - Да ведь я тебя старше! Я твоя старшая сестра!
  - Не в этом мире, - фыркнул Вернэил.
  Они вышли из таверны и стали спускаться вниз по дороге. На горизонте уже виднелся Стадион - огромная овальная арена, окружённая высокими трибунами, которые сейчас, во время Турнира, украшались флагами и гербами команд. За право повесить свой герб на Стадион участники соревнования готовы были отдать жизнь, и не один раз. Герб их маленькой команды на Стадионе, конечно, не висел. У них вообще герба не было, его получали только команды, прошедшие в третий круг Турнира.
  В стороне от Стадиона стоял большой город Солитьюд. Его окружали высокие стены, за которыми высились башни замка правителя. Тауриэль с Вернэилом уже неделю жили в этом городе, где перед Турниром было очень сложно снять комнату в гостинице или даже кровать на втором этаже какой-нибудь таверны. Им повезло, что у дроу Измаила оказался дом в Солитьюде, ведь их новый друг оказался богатым купцом. Поэтому последнюю ночь перед битвой брат с сестрой смогли провести в тепле и набраться сил перед Турниром.
  - Почему ты демоница? - спросил дроу.
  - Не знаю, - ответила та, оглядывая своё тело, - Мне показалось забавной чёрно-красная кожа. И такие толстые волосы... Я сначала подумала, это змеи.
  - Я видел однажды демона, который мог связывать руки и ноги противника своими волосами, - сказал дроу, - Он использовал их как кнуты, так круто! Они извивались вокруг него как настоящие змеи.
  - А какое имя ты взяла? - спросила Тауриэль.
  - Сейчас посмотрю... Кажется, меня зовут Воин-Демон-Ноль-Семьдесят-Четыре.
  - Пф...- усменулся эльф, - сразу видно: первый уровень. Это стандартный позывной. Смени его!
  - Как? Я не знаю.
  - Да в настройках посмотри! - эльф терял терпение, - Как будто мышку в руках никогда не держала, честное слово!
  - Я с ноутбука, - сказала демоница.
  - То есть ты будешь драться на тачпаде? - удивился дроу, - Это капут! Зря я согласился играть с вами, Марго...
  - Я Тауриэль! - напомнила эльфийка.
  Они подошли к Стадиону за пять минут до назначенного времени. Им предстояла дуэль с другой командой, и на бой давалось только пятнадцать минут. Вероятность встретить в первом круге сильного противника была достаточно мала, и Тауриэль надеялась на везение больше, чем на мастерство своей группы.
  У входа на Стадион толпились команды. Народ тут скапливался ещё с начала Турнира: здесь можно было сформировать свою команду и потренироваться с потенциальными противниками. Увы, у Тауриэль с братом на тренировки не нашлось времени.
  Вперёд вышел дроу и обратился к товарищам:
  - Помните, главное - не паниковать! Если вам нужно регенерировать, не стесняйтесь прятаться в укрытии, на Стадионе их много. Враг будет вас выманивать оскорблениями, но не поддавайтесь! Главное - победа, а не средство!
  - Ты как будто уже дрался на Турнире, - сказал эльф.
  - Ну... - замешкался дроу, - Уже давно, во времена Первого Турнира.
  - Это же было лет десть назад! - удивилась эльфийка. - Со скольких ты играешь?
  - Давно, - кажется, дроу улыбнулся.
  - Этому миру десять лет? - спросила демоница.
  - По легенде ему пять тысяч, - ответил дроу, - Если углубляться в историю, то с возникновения мира прошло три эпохи по несколько веков. Здесь рушились и создавались государства, умирали люди и даже боги... Сейчас, например, Империя сражается за власть с королевствами, но тебе, наверное, это не интересно...
  - А ты на чьей стороне? - вмешалась эльфийка.
  - На стороне Империи, конечно! Они принесли в эти земли науки и технологии.
  - Но император тиран! - горячо ответила эльфийка. - Он поработит простой народ и заставит его обеспечивать метрополию, которая находится даже за границами доступных земель!..
  - Хочешь сказать, правители этих мелких королевств лучше? - дроу схватился за рукоять меча в ножнах, - Они наживаются на междоусобицах и неспособны действовать сообща. Империя раздавит их, хочешь ты этого или нет, потому что...
  - Спокойно! Спокойно! - эльф встал между сестрой и дроу, нечаянно задев того плечом. - Только драки нам не хватало... Смотрите, ворота открываются. Нам пора.
  Действительно, тяжёлые деревянные двери отворились, и со Стадиона вышли две команды. Первая четвёрка гордо вышагивала, показывая медали, висящие на груди. За ними плелось трое израненных демонов. Они потеряли одного товарища на Турнире.
  - Победила команда Коза Костра! - возвестил громкий низкий голос со Стадиона. - Следующий бой между командой Тауриэль и командой Жан Клода фон Тардис.
  Они вышли на огромную арену Стадиона. Их приветствовали тысячи зрителей, но всем было известно, что это неигровые персонажи, то есть простые программы, которые умеют только хлопать в ладоши и кричать. Смутилась только демоница, потому что думала, что оказалась посреди настоящего стадиона, как рок-звезда.
  На арене организовали сложный ландшафт. Здесь росли деревья, текла река, вниз уходили пещеры и ввысь поднимались скалы. Тауриэль знала, что им с братом будет удобно драться в маленьком лесу на севере Стадиона, тогда дроу сможет отвлечь соперников в пустыне на юге, а демонице нужно отвести врагов в пещеру, где наверняка есть монстры. Но когда она хотела озвучить план, заговорил дроу:
  - Где же эти трусы? Если они опоздают, я не смогу осуществить свой план, на него нужно как минимум семь минут.
  - Какой план? - удивилась эльфийка, - Надеюсь, он рассчитан на тебя одного?
  - Вам нужно будет только отвлекать врагов, я всё придумал. Не переживайте, у меня достаточно опыта, чтобы разделаться с четырьмя отморозками.
  - Вообще-то о таком заранее предупреждают, - сказал эльф, - Мы, конечно, не сплочённая команда, но должны работать сообща, иначе каюк. И у нас с Тауриэль тоже есть план, и тебе лучше было бы в него не лезть.
  - А жаловались, что первый раз на Турнире, первый раз... - дроу недовольно закрутился на месте, думая, - Занимайтесь своим делом, только мне не мешайте. Демоница номер Ноль-Семьдесят-Четыре! Ты просто прячься. Только не в пещеру, там монстры.
  - Я могу стрелять из лука, - демоница достала стандартный лук и колчан с деревянными стрелами.
  - На Турнире таким никого не убьёшь, - усмехнулась эльфийка, недовольная тем, что дроу пытается командовать вместо неё, - Сгодится только для охоты на зайцев.
  Вдруг раздался тот же зычный голос сверху:
  - В связи с неявкой команды Жан Клода фон Тардис им засчитывается техническое поражение. Команда Тауриэль победила!
  
  II
  
  Я помню, что когда пришла на второе занятие, то мне показалось, что я зашла в класс, где уже проучилась десять лет, в класс, где все друг друга знают и с утра перед первым уроком обсуждают последний выпуск сериала, который смотрит полкласса. Марго что-то увлечённо рассказывала Саше, а Дима иногда добавлял какие-то детали и пытался спорить. Остальные ученики не понимали, о чём идёт разговор, и смотрели в экраны телефонов.
  - Если ты вступишь в Ополчение Освобождения, то тебе бесплатно дадут лошадь! О, привет, - Марго улыбнулась мне и сразу же вернулась к Саше, - Я хочу сказать, что имперцы не дадут тебе ничего, а только отнимут...
  - Неправда! - крикнул через круглый стол Дима, - Солдатам Легиона предоставляется жильё, обмундирование и оружие.
  - И в плату за это они должны убивать мирных жителей! - Марго громко стукнула ладонью по столу.
  - Да ваше Ополчение на прошлой неделе подложило динамит под базу Легиона в Саммерхолде. Больше сотни солдат погибло, а ты мне что-то говоришь об убийствах!
  - Не драматизируй, - Марго скривилась, - Можно подумать, они умирают в реале...
  - То есть солдаты пусть умирают, это только игра, да? А мирных жителей, половина из которых неигровые персонажи, тебе жалко!
  - Вообще-то мы говорили о втором круге Турнира, - напомнила Саша.
  В класс вошла учительница, и им пришлось прекратить. Я была этому рада, потому что совершенно не понимала, о чём спорили Марго с Димой. Они как будто обсуждали новости из параллельного мира, и это было похоже на какое-нибудь пародийное шоу в телевизоре.
  - So... Let's speak about your last weekend ('Что ж... Давайте поговорим о ваших прошлых выходных'), - сказала преподавательница.
  Она обвела всех взглядом и остановилась на Максиме. Он посмотрел на нас чересчур напряжённо, как будто показывая, что никому не даст себя перебивать.
  - I don't like weekends ('Я не люблю выходные'), - начал он, - I think, two free days a week is too much for people. ('Я думаю, что два свободных дня в неделю - это слишком много для людей')
  - Really? ('Действительно?') - удивилась учительница, - Why? ('Почему?')
  - If I could work two or even one extra day, I will...('Если бы я мог работать два дополнительных дня или хотя бы один, я...')
  - I would ('Я бы'), - поправила учительница.
  - I would have several extra hours to communicate with my partners, to control my workers and so on. I really need these hours. ('Я бы имел несколько дополнительных часов для переговоров с моими партнёрами, для контролирования моих работников и так далее. Мне действительно нужны эти часы')
  Точно также она опросила всех нас, заставив рассказать, любим ли мы выходные и чем на них занимаемся. Я не люблю рассказывать о себе такие вещи, да и английским владею не так хорошо, чтобы понятно всё рассказать, поэтому отмучилась парой слов. Саша рассказала о том, как она училась играть в онлайн-игру, и её слова сопровождались смехом Марго и Димы.
  Почему-то всё занятие проходило за разговорами о выходных и о хобби всех студентов класса. Я пролистала учебник и поняла, что эта книга - просто набор тем для бесед на английском. Наверное, наш класс похож на клуб для одиноких людей где-нибудь в Англии или Новой Зеландии.
  Учительница разделила нас на две группы для какой-то логическо-лингвистической игры. Я оказалась вместе с Марго, Сашей и Димой, потому что мы сидели рядом. Нам задали придумать разговор четырёх друзей о какой-нибудь англоязычной книге и разыграть его перед второй группой.
  - Я читал 'Айвенго', - сказал Дима, - давайте про него!
  - Это интересная эпоха, - согласилась Саша.
  - Нет, - скривилась Марго. - Может, про Шерлока Холмса? Вы смотрели? Может, читали? Ну, сюжет-то мы все знаем о чём, да?
  - А 'Айвенго' не знаешь, о чём? - усмехнулся Дима, - Про рыцарей.
  - И про принцессу? Что-то вроде сказки? - спрашивала Марго.
  - Не совсем, - Дима закатил глаза, - Сказка - это к Толкину.
  - Может, про 'Властелина колец' тогда? - предложила Саша.
  - Плевать про что, - раздражалась Марго, - давайте быстрее.
  Сошлись на 'Властелине Колец'. Но и тут Марго с Димой столкнулись лбами. Они спорили о том, о чём спорили все люди, читавшие или смотревшие "Властелина Колец": могли ли орлы принести хоббитов в Мордор или не могли. Я столько раз видела подобные споры в интернете, что слушать их ещё и в реальности было невыносимо скучно. Марго доказывала, что Гендальф сам не хотел вступать в открытое сражение с Сауроном, потому что на самом деле был трусом. На это Дима оскорблялся, и говорил, что орлы не подчинялись никому, и нельзя их было вызвать, просто щёлкнув пальцами. Марго с Димой обращались со своими доказательствами к Саше, но она под их напором лишь терялась и говорила, что никогда об этом не задумывалась, хотя прочитала собрание сочинений Толкина от корки до корки.
  В итоге нам пришлось импровизировать, продолжая спор об орлах уже на английском.
  - I think, actually ('Я думаю, на самом деле'), - Дима снова говорил отрывисто, выбивая из себя каждое слово, - it was Bilbos`s business... about the ring. Maybe if it was Gendalf`s business, the eagles could help him. Because he is he. ('это было дело Бильбо... насчёт кольца. Может быть, если бы это было дело Гендальфа, орлы бы ему и помогли. Потому что он это он')
  - No, - мотала головой Марго, - He was not free into himself. I mean there is some conflict inside Gendalf. That's why he couldn't call the eagles. ('Он был несвободен внутри себя. Я имею в виду, что здесь есть конфликт внутри Гендальфа. Поэтому он не мог позвать орлов')
  - Бред... - прошептал Дима.
  - They saved the Middlelands ('Они спасли Средиземье'), - говорила Саша, до которой дошла очередь. - It didn't matter, which way they had chosen... ('И не имело значения, какой путь они выбрали...')
  - Difficult grammar! That's good ('Сложная грамматика! Это хорошо'), - улыбнулась Саше учительница.
  Так проходили наши занятия. Мы говорили по-английски обо всём на свете, и это было намного проще, чем говорить по-русски. Спустя пару занятий мне казалось, что мы стали друзьями. Я думала: разве друзья не те, с кем ты обсуждаешь то, что тебе нравится?.. Было немного обидно, что они играли в какую-то игру без меня, но на каждом уроке Марго и Дима рассказывали о событиях их мира, а Саша, как новичок, могла объяснить то, что тем двоим, как давно посвящённым, казалось очевидным и не требующим разъяснения. Поэтому и сейчас я могу описать всё, что происходило тогда, в начале истории, растянувшейся на несколько месяцев и оказавшей влияние на всех нас.
  
  III
  
  Демоница, дроу и эльф с эльфийкой сидели за столом в грязном кабаке за стенами Солитьюда. Через открытое окно был виден Стадион, над которым сгустились серые тучи, почти наверняка появившиеся из-за чьего-то заклинания.
  - Начался второй круг Турнира, - сказал эльф.
  - А мы так до сих пор и не знаем, в какой день выступать, - пожаловалась эльфийка.
  - Когда я участвовал в Первом Турнире, - сообщил дроу, - то мы узнавали о новом поединке только накануне. В тот раз мы дошли до четвертьфинала, и нас дисквалифицировали за неявку так же, как наших прошлых соперников. Правда, десять лет назад игроков было значительно меньше...
  - Почему же вы не пришли в тот день? - спросила демоница.
  - Не получилось... У всех нашлись какие-то дела. В итоге пришёл только один член команды. Он до сих пор с остальными не разговаривает, считает нас всех предателями.
  - Я тоже ненавижу, когда люди не являются в назначенное время, - зло сказал эльф и тяжёлой рукой нечаянно скинул со стола кружку пива, - Раз уж решил играть, так играй! В реале можно со всеми договориться, перенести встречу, а тут как договоришься! Живут все зачастую в разных городах, так что даже не созвонишься по-нормальному.
  - То есть ты думаешь, что легче подогнать дела в реале под дела в игре? - спросила демоница.
  - Ну конечно.
  - Для него это работа, - сказала эльфийка, - он в игре на жизнь зарабатывает.
  - Серьёзно? - удивилась демоница. - Как это?
  - Продаю тела, - пояснил эльф. - Тела, то есть персов, то есть аккаунты. Вот сейчас у меня тело эльфа шестьдесят второго уровня. Я могу продать его тысяч за десять. Но представь, насколько поднимется цена, если это тело будет ещё и победителем Турнира!
  - Серёжа! - крикнула эльфийка.
  - А-а-а... - расстроенно протянул дроу, - так вот зачем вы нас с Сашей уговорили к вам присоединиться.
  - Ты идиот! - кричала Марго на брата в приватном чате, где другие их не могли слышать. - Вот обязательно было об этом рассказывать?
  - Извини, просто она спросила... Кажется, придётся взять их в долю.
  - Но ты даже цену реальную назвал. Дубина.
  - Прекрати, я же извинился. Давай предложим им по десять процентов...
  - Мы ещё даже ни одного круга по факту не прошли. Подумаем после.
  - Ну и зачем тогда было на меня набрасываться? Истеричка, блин.
  Демонице и дроу не было слышно, о чём разговаривают эльфы, но они, конечно, видели, как те двигались, а прокачанный демон даже мог отдельно управлять жестами рук, что неуклюже демонстрировал на весь трактир.
  - Прошу прощения, - сказала уже всем эльфийка.
  Несколько дней они не получали извещений о следующем поединке, и поэтому приходилось просто бродить возле Стадиона и иногда тренироваться. Серьёзней всех к тренировкам подошёл Серёжа: он вызывал на бой всех подряд, даже не успев прочесть информацию об игроке. Зачастую это оказывались игроки из других стран, и им приходилось объясняться между собой на ломаном английском.
  Сейчас они снова пришли к Стадиону, высматривая интересных противников.
  - Прости, что втянула тебя в это, - сказала эльфийка, присаживаясь на камень, где сидела демоница. - Наверное, тебе кажется, что Фанера - скучнейшая игра на Земле, но это из-за Турнира. На самом деле это целый мир. Огромный. Я хочу показать тебе множество мест, когда Турнир закончится.
  - Вы с братом давно играете?
  - Три года. Я ещё в школе начала. Знаешь, у нас тогда только свои компьютеры появились, и мы едва избавились от опеки нашей старшей сестры. Мы пробовали играть во многие онлайн-игры, но Фанера особенная. Ты поймёшь это, я уверена.
  - Но я никогда не играла в другие игры...
  - Можешь попробовать. Только чтобы сравнить. Знаешь, в других играх сразу чувствуется, что это игры. А это как будто дополнительная реальность. То есть если сам реал сравнить с компьютером или лучше с жёстким диском, то игры - это просто программы на нём. Калькулятор, Косынка, Фотошоп - зависит от жанра. А Фанера - это второй жёсткий диск. Со своими программами и файлами. Понимаешь?
  - Кажется, да, - сказала демоница, только чтобы не обидеть Марго.
  На самом деле она не понимала, но уже знала, что на следующий же день она зарегистрируется в какой-нибудь другой игре, чтобы сравнить её с Фанерой. Ей понравилось, как эльфийка рассказывала про второй жёсткий диск реальности, и Саше хотелось понять, что она чувствует, играя. Её снова захватывала чужая идея, но Саша почти забыла про эту свою слабость.
  - А кто этот человек? - спросила Саша, показывая на незнакомца, сидящего на другой стороне поляны.
  Это был действительно человек с обычным цветом кожи и даже в обычной одежде: джинсы, майка и кроссовки. Такую оболочку невозможно было использовать в игре просто так, нужно было покупать специальное разрешение или взламывать игровой сервер.
  - Не знаю, - хмыкнула эльфийка, - Выпендрёжник какой-то.
  - Я слышал о нём, - сказал подошедший Серёжа, - Это Эмиль, очень сильный воин-маг. Восьмидесятый уровень, разумеется. Я не знал, что он участвует в Турнире.
  - Эмиль? Такое обычное имя, - удивилась эльфийка Тауриэль.
  Эмиль помахал им рукой. Он так же, как Серёжа, мог управлять отдельными частями тела, а не только персонажем целиком.
  - Кажется, тебя зовёт, - сказала эльфийка брату и пояснила демонице, - Вернэил у нас на самом деле что-то вроде звезды. Очень быстро прокачивает персонажей и, к тому же, убил несколько драконов. Но это было ещё в других телах. И хотя все оболочки очень разные, сразу видно, что они принадлежат Серёже. Видишь, у него татуировка в виде полумесяца на плече?..
  Эмиль сам подошёл к их камню и остановился, скрестив руки. Возвращавшийся после тренировочного поединка дроу, увидев его, сказал:
  - А это что за тип? Вы объявляете его команде бой?
  - English only, ('Только по-английски') - искажённым голосом, как робот, сказал Эмиль.
  - Он американец вроде, - сказал эльф.
  - We glad to see you, Emil ('Мы рады видеть тебя, Эмиль'), - вежливо сказала эльфийка.
  - Go away ('Уходите'), - всё тем же ненатуральным голосом говорил Эмиль, - You must leave this place for your own good. ('Вы должны покинуть это место для вашего же блага')
  - О чём он? - спросил эльф.
  - Хочет, чтобы мы свалили, - ответила эльфийка. - We won't go, we will fight! ('Мы не уйдём, мы будем сражаться!')
  - I don't know, how I can explain you properly... ('Я не знаю, как объяснить вам как следует...') - покачал головой Эмиль, - I like you, Verneil, and I want to save you. I know, what you have done in the Game, and I think you are a good person. ('Ты мне нравишься, Вернэил, и я хочу спасти тебя. Я знаю, что ты сделал в Игре, и я думаю, что ты хороший человек')
  - Кажется, он тебе угрожает, - сказала эльфийка брату.
  - I heard you saved near thousand people's accounts sacrificing your life. It`s stupidity in the Game, but I hope you believed that you saved real persons and their happiness. I`m going to do the same thing. ('Я слышал, ты спас около тысячи аккаунтов, жертвуя своей жизнью. Это глупость в Игре, но я надеюсь, ты верил, что ты спасаешь реальных людей и их счастье. Я собираюсь сделать то же самое')
  - Кажется, он обозвал тебя дураком, - подытожила эльфийка.
  - Да нет же, - вмешалась демоница. - Он хочет его от чего-то спасти.
  - Sorry, we don't need your help ('Прости, нам не нужна твоя помощь'), - сказал дроу, как на уроке чеканя слова.
  - Oh, you don't understand ('Ох, вы не понимаете'), - закатил глаза Эмиль, упёр руки в бока и даже закусил губу. Его движения были так разнообразны, можно было подумать, что он управляет персонажем с помощью костюма, отслеживающего все движения, какие используют на съёмках фильмов, где действия актёра потом переносят на нарисованного персонажа.
  Эмиль пытался объяснить ещё что-то, но никто так и не смог понять, что он говорил. Серёжа в конце даже демонстративно ушёл, потому что подумал, будто Эмиль предлагает им добровольно выбыть из Турнира.
  - Ненавижу этих иностранных игроков, - говорил потом эльф, - Даже через переводчик с ними общаться невозможно. Один раз я продал такому своего перса, так он меня на сто баксов обманул. Так что теперь тела я только нашим продаю.
  
  IV
  
  Я пришла самая первая из группы и сидела с открытым учебником, читая текст, который мы будем разбирать на уроке. Тут в класс вошла Марго и с порога стала мне так быстро что-то так рассказывать, что я не успевала понимать:
  - ...Серёжа, мой брат, чуть не подрался с этим Эмилем, настолько наглый он был тип! Дима сказал, что всё про него разузнает. Как-никак, он ветеран Фанеры! Мы, по сравнению с ним, всё равно что Саша по сравнению с нами - нубы.
  Когда пришли Дима и Саша, они продолжили обсуждать этого непонятного Эмиля, как будто он был их старинным и заклятым врагом. Они как всегда кричали так громко, что их смогла утихомирить только пришедшая учительница. Она всегда одевалась очень элегантно, и несла себя по-императорски величественно, так что соответствовала имени, которое носила. Екатерина. Я множество раз называла её по имени-отчеству, но в голове отложилось только имя.
  - You know, today English language is the lingua franca. Do you know what means 'the lingua franca'? ('Вы знаете, что сегодня английский язык - это лингва франка. Знаете ли вы, что значит 'лингва франка'?')
  - Of course ('Конечно'), - уверенно за всех ответил Максим.
  Саша рядом со мной громко хмыкнула, и я её понимала. Максим принадлежал к распространённому виду людей - фанатов эрудических игр, вроде 'Кто хочет стать миллионером' или 'Что? Где? Когда?', и поэтому его голова была забита бесчисленными бессистемными фактами, которые вкупе с его почтенным возрастом создавали впечатление нешуточного природного ума. Но похвальбой своими знаниями Максим зачастую выдавал свой настоящий, примитивно устроенный ум.
  - But we don't ('Но мы нет'), - сказала Марго.
  - The lingua franca, - сказала учительница, - is the international language, which we all use to speak with foreigners. For example, if you speak only Russian, and a foreigner speaks only German, you will use English to communicate, right? If you both know English, of course. ('Лингва франка - это международный язык, который мы все используем с иностранцами. Например, если вы говорите только по-русски, а иностранец только по-немецки, то вы будете использовать английский, чтобы общаться, правильно? Если вы оба знаете английский, конечно')
  Нечто в этом роде мы слышали на каждом уроке. Учительница рассказывала, что если сегодня не знаешь английский, то ты всё равно что глухонемой. На это Саша говорила, что она учит язык, чтобы читать по-английски, Марго утверждала, что её послал на курсы начальник, чтобы она могла обращаться с новыми бухгалтерскими программами, и Диму тоже заставили изучать язык на работе, потому что программист, не знающий английский - не программист. Только Максим был доволен словами преподавательницы и всегда добавлял, что скоро американцы захватят Россию.
  Как я уже рассказывала ранее, наши уроки были похожи на собрания клуба по интересам. Всё что делала учительница - это давала нам темы для дискуссий и контролировала ход беседы. Она хотела, чтобы мы говорили, как на приёме у Елизаветы Второй, и чтобы наша речь цвела художественными оборотами и сравнениями, как в её любимой книге 'Вино из одуванчиков'.
  - I like English, - говорил Максим, - but I hate the 'Dandelion wine'. It is childish book for teenagers, and so much people like this book... this makes me hate it. Crowd can't love something good. Crowd like soap operas or 'Master and Margarita'. ('Мне нравится английский, но я ненавижу 'Вино из одуванчиков'. Это ребяческая книжка для подростков, и так много людей любят эту книгу, что... это заставляет меня ненавидеть её. Толпа не может любить что-то хорошее. Толпа любит мыльные оперы или 'Мастера и Маргариту'')
  - Why don't you like 'Master and Margarita'? ('Почему вам не нравится 'Мастер и Маргарита'?') - как раз подошла очередь Марго, а у неё с этой книгой были особые отношения.
  Почему-то в последнее время мне приходилось слышать про "Мастера и Маргариту" так же часто, как про "Властелина колец".
  - I think... - начала Саша, которая сидела следующая в круге, - It is not about the book. Everyone read 'Master and Margarita', and because of it someone thinks this is a book for... stupid persons. Of course, this book so popular, that there are a lot of people, who read just only this book during all their lives. It is the only one book they have read. ('Я думаю... дело не в книге. Все читают 'Мастера и Маргариту', и поэтому некоторые думают, что это книга для... глупых людей. Конечно, книга так популярна, что существует множество людей, которые прочитали только одну эту книгу за всю их жизнь. Это единственная книга, которую они читали')
  - Is it bad? ('Это плохо?') - вмешалась Марго, чью ситуацию только что описала Саша. Учительница шикнула на неё, потому что следующей должна была говорить я.
  - Yes, -продолжила свой ответ Саша, улыбнувшись, - It is like you play only one very popular online-game, and you think it`s brilliant, but you`ve never compared it with something else... I don't say that 'Master and Margarita' is a bad book, I like it. But ,unfortunately, today it's like... попса. ('Да. Это всё равно, что играть только в одну очень популярную онлайн-игру и думать, что она великолепна, но никогда не сравнивать её с какой-нибудь ещё... Я не говорю, что 'Мастер и Маргарита' - плохая книга. Мне она нравится. Но, к сожалению, сегодня она как... попса')
  Марго хмыкнула и отвернулась, а ход перешёл ко мне.
  - Don't divagate! ('Не отклоняйтесь от темы!') - строго сказала учительница.
  Я стала говорить что-то про английский язык, про Вальтера Скотта и Оскара Уайлда, но слышала краем уха, как Марго с Димой о чём-то шептались. Сначала я подумала, что Марго отстаивает честь своей единственной книги, но вскоре поняла, что они снова говорят об Эмиле.
  Когда настала очередь говорить Диме, он, мысленно всё ещё разговаривая с Марго о Фанере, сказал:
  - I don't like that I must know English. When I met Americans, they always sure, that I know English. They speak so quickly, and if I can't understand, they think, I`m silly. I hate it! And I`m programmer, so my boss always says me, that I must know English, because it`s the language of the Web. I hate it! Why don't Russian is the language of the Web? ('Мне не нравится, что я должен знать английский. Когда я встречаю американцев, они всегда уверены, что я знаю английский. Они говорят так быстро, и, если я не понимаю, они думают, что я глуп. Я ненавижу это! И я программист, поэтому мой босс всё время говорит, что я должен знать английский, потому что это язык Паутины. Я ненавижу это! Почему русский не язык Паутины?')
  - Please, stay calm ('Пожалуйста, успокойтесь'), - учительница подняла руки, успокаивая Диму.
  Он раскраснелся, выбивая из себя каждое слово чужого языка, и теперь не мог отдышаться. Каждое занятие с кем-нибудь происходило подобное. В прошлый раз Максим рассказал всем, как он познакомился со своей женой, добавив в конце, что никогда не решился бы рассказать это на русском.
  - This is our reality ('Это наша реальность'), - сказала преподавательница со спокойной улыбкой взрослого человека, объясняющего ребёнку нечто очевидное. - The whole world speaks English, and we have to do the same. ('Весь мир говорит по-английски, и мы тоже должны')
  - That's why I hate the reality ('Вот поэтому я ненавижу реальность'), - злобно прошептал Дима.
  Тут снова подошла очередь Максима, и он принялся увещевать нас, молодёжь, что мы оторваны от реального мира. Он упомянул и телефоны, и компьютеры, и социальные сети, и Твиттер, который отучает людей строить длинные предложения. Никто не ожидал, что Максим знает, что такое Твиттер.
  - I didn't mean, that I hate the whole world ('Я не имел в виду, что я ненавижу весь мир'), - ответил Максиму Дима, когда тот обратился к нему, - I just hate our reality in present day. There are many realities in the Universe, but I hate only one, there all people must know English. ('Я только ненавижу нашу сегодняшнюю реальность. Существует множество реальностей во Вселенной, но я ненавижу только одну, где все люди должны знать английский')
  - You will change your mind. In future ('Вы измените своё мнение. В будущем'), - уверенно сказал Максим.
  Преподавательница почувствовала, что учебная беседа перетекает в недружескую дискуссию и поспешила сменить тему. Мне казалось, что она стала учительницей для того, чтобы наблюдать за людьми и изучать их. Стоит признать, что у неё отлично получалось улавливать настроение группы и использовать его для изучения темы подходящей под это настроение. Пожалуй, Екатерина без отчества была лучшей учительницей, с которой мне доводилось сталкиваться.
  
  V
  
  Над Стадионом стояло Солнце. Марго посмотрела на часы: в Москве было уже одиннадцать часов вечера, а значит, со временем в игре опять творилось что-то странное. Время суток должно было автоматически подгоняться под город, из которого заходил игрок. То есть для всех игроков небо выглядело по-разному. Но когда в игре происходили какие-то важные события, часы всех игроков выравнивались по Гринвичу.
  - Что происходит? - спросил только что появившийся дроу, глядя на небо.
  - Так быстро заметил? - удивилась эльфийка.
  - Опыт, - пытаясь не хвалиться, сказал дроу, - Обычно небо ровняют только в день финала Турнира.
  - Значит сегодня его разравняли в нашу честь. Бой чрез двадцать пять минут, а нас только двое.
  - Саша пишет мне, что она уже у Стадиона. Пишет, заблудилась.
  - Почему она пишет? Не может дозвониться до нас в Скайпе?
  - Секунду... - дроу как будто завис над землёй в невесомости. Это означало, что он свернул окно с игрой, очевидно, чтобы попробовать дозвониться до Саши. Когда он опустился обратно, сообщил, - Да. Говорит, микрофон сломался.
  - Ужасно, - с искренней тревогой сказала эльфийка, - Невозможно выиграть бой, обсуждая действия в чате!
  - Успокойся, у неё нет микрофона, но она нас слышит. Я её уже подсоединил к конференции, можешь сказать "привет".
  - Привет, Воин-Демон-Ноль-Семьдесят-Четыре! - крикнула в пустоту эльфийка.
  - Привет, - написала в чате демоница, - Я у Стадиона и вижу Серёжу. То есть Вернэила. Но он так странно завис над землёй.
  - Всё в порядке, - засмеялась эльфийка, - Аня, наша сестра, заставила его делать уроки. Но к бою он уже закончит, - что-то зашуршало: это Марго прикрывала микрофон рукой и кричала брату через стену, - Эй, Вернэил! У тебя десять минут!
  Разравненное небо беспокоило многих в игре, и к Стадиону пришли даже те команды, которые сегодня не участвовали в Турнире. Небо было ярко-голубым, даже синим, похожим на мёртвый экран зависшего компьютера. Солнце стояло в зените, и на земле почти не было теней.
  - Может, это чья-то магия? - спросила эльфийка у дроу. - Помнишь, мы видели, как кто-то пускал молнии над Стадионом?
  - Это больше похоже на взлом, чем на магию, - ответил дроу. - Я - программист, и немного разбираюсь в таких вещах. Понимаешь, кто-то отключил все индивидуальные и дополнительные настройки. Солнце в зените - оно не по Гринвичу, в Англии сейчас вечер - оно по умолчанию. Нет ни ветра, ни облаков. Погоды вообще нет. И смотри! О, как же я сразу не догадался!
  - Что? - эльфийка крутила головой по сторонам.
  - Посмотри на ручей. В воде нет отражений! Упрощённая графика, точно. Кто-то перенаправил все ресурсы сервера на... на что?
  - Кто-то пытается смухлевать? - предположила эльфийка.
  - Нет-нет, судья сразу заметит такой мухлёж и дисквалифицирует команду. Тут что-то другое.
  - Может, это обычный глюк? - написала в чате демоница, которая только что подошла, но слышала весь разговор.
  - Конечно, глюк, - добавил появившийся с другой стороны эльф. - Посмотрите, сколько народу. Сервер, наверное, сейчас сдохнет от перезагрузки.
  Но неприятные симптомы в игре заметил не только дроу. Вокруг Стадиона уже ползли слухи, люди собирались в группы и обсуждали. Всё больше и больше человек поднимались над землёй и парили в невесомости, потому что выходили в интернет и там искали ответы.
  Один из воспаривших опустился на землю и написал в общем чате по-русски, прокричав на всю округу Стадиона:
  - На других серверах то же самое! Фанеру ломают! Сохраняйтесь и валите!
  - Чёрт возьми! - крикнул эльф и тотчас же растворился в воздухе, выйдя из игры.
  - Серёга, ну ты и трус! - кричала эльфийка брату через стену, но оглушила своим голосом демоницу и дроу. Потом, уже обращаясь к ним, она добавила, - Я останусь. Мне не жалко потерять это тело, ему всего месяц.
  - Я тоже останусь посмотреть, - написала Саша.
  А вокруг люди эвакуировались и один за другим исчезали. Послание быстро перевели на другие языки, и вот игроки со всего света стали убегать. Дроу метался туда-сюда и не знал, чему поддаться: страху или любопытству. Наконец, он взглянул на эльфийку, спокойно присевшую на камень в ожидании чего-то, и опустился рядом.
  Со стороны Стадиона раздался голос ведущего Турнира:
  - Внимание! Все бои откладываются на неопределённый срок. Повторяю. Все бои откладываются на неопределённый срок.
  - Слава богу, - написала Саша. - Завтра же куплю новый микрофон.
  Через пять минут у Стадиона осталась лишь пара десятков человек. Все они, кроме Димы, были низкоуровневыми, и остались лишь потому, что им нечего было терять в случае несохранения аккаунта.
  - Look up! ('Смотрите наверх!') - написал кто-то в общем чате. Кажется, это был тот же человек, который писал всем бежать, но сам остался из любопытства. На этот раз он решил написать по-английски, чтобы понятно было всем.
  Стадион разработчики сделали настолько высоким, что невозможно было разглядеть происходящее наверху. К тому же зенитное солнце слепило глаза даже с экранов мониторов. Но всё равно можно было заметить крохотную чёрную точку на самой вершине стены.
  - Who is it? ('Кто это?') - спросил дроу в общем чате.
  Никто не ответил.
  Вдруг раздался гулкий низкий голос, обработанный на компьютере и усиленный эффектом многократного эха. Этот голос не принадлежал ведущему, но казался знакомым:
  - You all! Gamers! Now listen to me! I`m going to speak in your languages. ('Вы все! Игроки! Слушайте меня сейчас! Я собираюсь говорить на ваших языках')
  - Это же Эмиль! - поняла Марго.
  Послышался какой-то скрежет, а затем зазвучал другой голос. Ошибиться было невозможно. Звучал женский голос без интонаций, принадлежавший Google-переводчику:
  - Доброго времени суток. Меня зовут Эмиль. Я дал время уходить, но вы оставаться. Я уничтожу игру и сотру информацию. Все данные удалить, но не просто удалить. Я расплавлю жёсткие диски и перережу провода. Я уже здесь, я в офисе игры. Они бессильны победить, я бессилен проиграть...
  - Что за?.. - начал было дроу, но по земле прошла дрожь, и он не договорил.
  - Не кладите проклятие на меня. Мы делаем эту вещь для вас. Игра с тремя миллионами игроков уничтожается. Опухоль на теле мира отрезается. Вы каждый, отойдите от компьютера! Посмотрите. Посмотрите получше! Мы убиваем вашу слабость, которую вы бессильны убить. Не кладите проклятие на Эмиля...
  - Так это вирус? - писала в чате Саша. - Он хакер, который заразит наши компьютеры вирусом?
  - Эмиль - это не имя, - продолжал искусственный голос переводчицы, - Эмиль это люди. Мир попал в Сеть, в Паутину. Мы спасём мир от Паука, крадущегося по Паутине. Уничтожим Паутину, уничтожим Паука. Но откуда взялась Паутина? Из ваших компьютеров! Они перед вашими глазами, на ваших коленях, в ваших руках. Паутину производят эти паучьи железы, которыми вы забили себе карманы...
  - Я не могу выйти из игры! - крикнула Марго. - Не могу и всё! Игра зависла!
  - Теперь будем смотреть до конца, - написала Саша. Её завораживала механическая речь робота-переводчика и маленькая точка, виднеющаяся на крыше Стадиона.
  - Эмиль уничтожает Паутину. Но. Эмиль никогда не вредит людям. Наша организация обширна, мы есть в каждой стране, в каждом городе, на каждой улице, в каждом доме. Знаете почему? Потому что Эмиль - это вы! Вы не понимаете ещё сами, как страшна Паутина и как вы ненавидите её! Но давайте договоримся. Я вас отпущу. Я отпущу даже ваши компьютеры, там не будет вирусов. Только если вы сами не делали серфинг по плохим сайтам. Если вы понимаете, о чём я... Я вас отпущу, и вы сами подумаете, зачем вам Паутина. Нужна ли Паутина. Страшна ли Паутина. Если вы решите: нет, Эмиль психи, то пожалуйста! Уверен, через неделю серверы будут заменены, и вы создать себе кучу новых тел. Но. Если вы почувствуете в себе какой-то шёпот. Если вы почувствуете, что понимаете меня. Если хоть один процент вашего организма восстанет против Паутины и Паука, то пообещайте мне! Пообещайте сказать об этом Эмилю.
  - Появилась кнопка 'выйти', - заметила Марго.
  - Goodbye! - закричал человек наверху снова своим низким искажённым голосом. - Goodbye or... see you! ('До свидания или... до встречи!')
  Точка на вершине Стадиона исчезла со звуком захлопывающейся двери. И по земле опять пробежала дрожь. Деревья затряслись, но по воде не бежала рябь - упрощённая графика.
  - Он падает! - закричала Марго. - Стадион!
  Сверху отделялись огромные глыбы камня и летели вниз. Стадион был настолько высоким, что можно было убежать к городу, пока до земли медленно летели глыбы, переваливаясь в воздухе.
  - Город тоже падает, - сказал дроу, оборачиваясь в сторону Солитьюда.
  Крепость опускалась вниз, рушилась, как будто тонула в земле. Вокруг поднимались клубы пыли, по башням шли толстые трещины, крыши проваливались внутрь зданий.
  - На это им ресурсов не жалко, - холодно заметил Дима.
  - Над нами! - написала Саша.
  Все посмотрели вверх и увидели, как глыба, летевшая со Стадиона, падает им на головы.
  
  Глава 3. Один вечер
  I
  
  Первого ноября выпал первый снег. Утром белый налёт снега обнаружился на асфальте, на машинах и на пожухлой траве. Он был совсем прозрачным, как будто кто-то хотел осветлить весь мир, накрыл его белым листом бумаги и поставил в Фотошопе процент прозрачности 50.
  Марго жила с родителями и братом. Её сестра Аня переехала к своему парню, но всё равно часто заходила в гости, и хотя Марго уже работала, а Серёжа оканчивал школу, она считала своей обязанностью вникать во все их дела и следить, чтобы никто из них 'не натворил глупостей'.
  Но в те выходные Марго была в квартире одна, и поэтому позвала нас, своих друзей, в гости. Я пришла одновременно с Димой и Сашей, так что мы столкнулись ещё в подъезде и зашли в квартиру все вместе. Как это часто случается, каждый гость принёс по тортику, а из рюкзака Димы выглядывала бутылка с вином.
  - Не знал, что взять в компанию из трёх девушек, - оправдался он, когда заметил мой взгляд.
  Марго, увидев нас и торты, рассмеялась и сказала:
  - Эх, в моём холодильнике стоит большой тирамису! Жаль, у меня нет домашнего животного. Хотя какой кот сможет съесть столько сладкого? Знаете, если мы хотим уничтожить все десерты, имеющиеся в моём доме, нам придётся взломать собственные желудки и заблокировать рвотный рефлекс.
  - С меня довольно взломов на эту неделю, - сказал Дима, намекая на позавчерашний казус в игре.
  Саша ничего не сказала. Конечно, с первого дня нашего знакомства она не была похожа на любительницу длинных и частых разговоров, но в тот день она была особенно задумчива и рассеянна.
  Мы уселись на кухне вокруг большого круглого стола, который лишь немного уступал тому, вокруг которого мы сидели на занятиях по английскому. Повинуясь привычке, выработанной за месяц в классе, мы расселись точно так же, как на занятиях: Марго - между мной и Сашей, а с другой стороны стола - Дима. Можно было увидеть пустующие места, которые в классе бы занимал Максим и другие студенты группы.
  Не глядя на нас, Марго включила телевизор и оставила играть. Он работал всё время, что мы просидели на кухне, и Марго лишь иногда переключала каналы, когда начиналась реклама. Сначала мы смотрели старые выпуски КВН, потом попали на фильм про путешествие по Андам, а в конце - на шоу талантов.
  - А твоего брата не будет? - спросил Дима у Марго. - Посмотреть хоть на эльфа Вернэила в реале.
  - Нет, он уехал к какому-то другу, - ответила она, расставляя перед нами бокалы и доставая из холодильника нарезку, - И ты же видел его фотографии в Контакте.
  - То не в реале, - сказал Дима и открыл вино.
  Мы бесконечно долго обсуждали погоду, как будто первый снег действительно интересовал нас больше салата в тарелках. Казалось, беседа не клеится, и не хватает учительницы, которая даст тему и распределит порядок ответов. Но дело было не только в этом.
  Марго, Сашу и Диму связывала игра - Фанера, как они говорили - и не будь здесь меня, они бы с порога начали говорить про взлом. Но сейчас они стеснялись заговорить о том, к чему неизбежно должен был привести разговор, и о том, ради чего возможно, мы здесь и собрались. На курсах они сами с радостью вываливали на меня последние новости с Турнира, а сейчас почему-то стеснялись.
  Не выдержав очередной затянувшейся паузы в разговоре, я спросила:
  - Так что же произошло в вашей игре?
  - Сломалась игрушка, - оживившись, пожал плечами Дима.
  - Взломали, представляешь! - Марго стукнула ладонью по столу. - Стёрли всё и со всех серверов!
  Они вдвоём наперебой рассказывали о случившемся, показывали с телефона свежие статьи в Интернете и картинки, на одной из которых Стадион был изображён вулканом Везувий, а весь мир Фанеры - Помпеями. Произошедшее взорвало интернет, так что я уже заранее успела многое узнать из социальных сетей и об аварии с серверами, и об Эмиле, но от очевидцев слышать было, конечно, интереснее.
  А Саша всё время молчала, и лишь иногда кивала головой, когда Марго упоминала о подробностях.
  - В общем, это настоящие террористы, - подвела итог Марго, - Не знаю, сколько ненормальных вступило в этого... в этот Эмиль, но они просто преступники!
  - А ведь прикрываются какими-то экологическими целями, - сказал Дима. - Типа защитим общество от компьютеров, а природу от отходов! А на самом деле переписали себе всю инфу с серваков, и сейчас торгуются с директорами компании.
  - Вроде про природу он ничего не говорил, - потёрла подбородок Марго. - Но тот парень в джинсах в игре даже голос чужой использовал, искажённый и противный. Небось, ему лет четырнадцать. Малолетний хакер! И знаете, не верю я ни в какое общество имени него. Просто подростка в школе бьют по голове, а в интернете он злость вымещает!
  - Может и так, - улыбнулся Дима.
  - А что, если всё это правда? - наконец, заговорила Саша. - Насчёт Эмиля? У них есть свой сайт в интернете, и там говорится, что в их общество вступило уже больше миллиона человек по всему миру.
  - Да, точно, я заходил туда, - вспомнил Дима. - Но сайт отстойный, я такой тебе за полчаса на коленке сделаю.
  - Но если они против Паутины - нахмурилась Саша, - то почему они должны уметь писать сайты? Я вот тоже не умею...
  - Ну, ты и не малолетняя хакерша, - улыбнулась Марго. - Расслабьтесь! В конце концов, какая разница, один это человек или их много? Да, они или он или она подложили нам большую свинью. Особенно моему брату, он столько денег потерял... Но какое нам дело до их целей? У нас итог один - депрессия и миграция в другую игру. Кстати, Дим, ты играешь во что-нибудь ещё? Я слышала, КосмоХай - неплохая...
  - Нет, есть разница! - вдруг перебила Саша. - Мне интересно, почему кто-то взломал игру. И не просто взломал, а уничтожил! Они же действительно перерезали все провода прямо в подвале компании. И они сделали это как первый шаг на пути к уничтожению Паутины!..
  - Да это же слова с сайта Эмиля! - удивился Дима.
  - Помнишь! - Саша показала пальцем на Диму, - На первом уроке, когда мы все рассказывали о себе, ты тоже называл интернет Паутиной! Ты говорил 'Web'! Почему?
  - Потому что дословный перевод слова 'Web' - паутина. Это просто калька с английского. А когда тот фрик стоял на Стадионе, его речь пропустили через Gооgle-переводчик, и он автоматически называл интернет паутиной. Нет тут никакого высшего смысла.
  - А помнишь, - Саша не опускала палец, - как ты говорил, что ненавидишь реальность, где все должны знать английский! Говорил, это потому, что английский - язык Паутины. Говорил?
  - Ну, говорил, - нахмурился Дима. - Не понимаю, в чём ты меня обвиняешь-то?
  - Да ты же состоишь в Эмиле! - крикнула Саша, громко хлопнув ладонями по столешнице.
  Наступила тишина. Дима недоумённо смотрел на Сашу, а Марго уже несколько минут сидела, держа в руке чашку с чаем, но не отпила из неё не глотка.
  - Так... - Марго звякнула чашкой по блюдцу и, силой усадив Сашу на стул, посмотрела ей в лицо, - Не думала, что тебе один бокал вина в голову ударит.
  - Неправда, - покраснела Саша и опустила взгляд.
  - Я не состою в Эмиле, - отозвался ошарашенный Дима и уже громче добавил, - Как ты вообще могла такое подумать? Я же сказал, что десять лет в Фанеру играю! Зачем мне было собственный дом подрывать, а?!
  Марго жестом попросила Диму успокоиться, потому что Саша закрыла руками лицо и, кажется, даже не дышала. На фоне её бледных рук было видно, что щёки горят.
  - Ладно, Саша, - Марго приобняла её за плечо, - Никто не виноват, что ты немного... то есть слегка сильно внушаема.
  - Я не внушаема! - Саша отняла руки, и показались её красные от напряжения глаза, - Тут дело не в этом! То есть я...
  - Мы понимаем, - Марго, почувствовав, что нужно утешить подругу и, невольно выставляя напоказ свою чувствительность, улыбнулась ей, как ребёнку или душевнобольному, - Понимаем, что ты начиталась про этот 'тайный орден', и тебе стало интересно. Знаешь, по секрету тебе скажу, я раньше верила, что когда вырасту, вступлю в масоны. Но, Саша, нельзя верить всему, что пишут в интернете, ты же понимаешь?..
  - Да дело не в этом! - Саша сморщилась и снова закрыла лицо руками. - Я сама, сама! Я не хотела обидеть Диму... Простите!
  Саша вскочила из-за стола и побежала к выходу. Мы помчались за ней, и у порога Марго схватила её за руку, но Саша с силой вывернулась и убежала к лифтам. Всё это время она прятала от нас красное от смущения лицо и бормотала 'простите'.
  - Какого чёрта?.. - всплеснул руками Дима.
  - Я пойду с ней, - сказала я и побежала за Сашей.
  
  II
  
  Она стояла у лифтов лицом к грязному окну. Кажется, его не мыли тысячу лет, и сейчас оно напоминало хлопковую простыню, на которую начали проецировать старый фильм: свет уже горит, но изображение запаздывает.
  - Саш, возвращайся, - я не знала, что ей сказать.
  - Нет, - тихо, не поворачиваясь ответила она, - Не нужно было об этом говорить... Простите.
  - Здесь нет никого, кроме меня.
  Саша повернулась и заглянула мне за спину, проверяя. Не знаю, кого она боялась увидеть больше: Диму, которого она обвинила в связи с обществом Эмиль, или Марго, которая раскрыла секрет Саши - её феноменальную внушаемость.
  - У тебя нет закурить? - Саша нервно проверила все карманы на своём пальто, чуть не выронив телефон.
  - Нет, прости, - покачала головой я, зачем-то проверяя сумку, хотя сигаретам там было взяться неоткуда.
  Я заметила, что Саша продолжала держать в руках телефон. Она смотрела как бы сквозь него, рассматривая не экран, а линии на державшей телефон руке. Саша несколько раз коснулась экрана и подняла телефон повыше.
  - Не ловит три-джи, - сказала она. - Уже несколько дней.
  - Может, отдать в ремонт? - мне отчего-то было сложно выговаривать слова в присутствии Саши.
  - Может быть, может быть... - Саша положила телефон обратно в карман. - Я, пожалуй, пойду домой...
  - Марго с Димой ждут, что ты вернёшься.
  Саша потеряно посмотрела на меня и села на грязный подоконник, даже не стряхнув бычки и облупленную штукатурку. Я присела рядом, подложив тонкий целлофановый пакет, отыскавшийся в кармане.
  - Она неправа насчёт того, что я 'слегка сильно внушаема', - Саша передразнила голос Марго, - Возможно, со стороны выглядит так, но мне кажется, что дело в другом. Я была очень впечатлительным ребёнком, и может быть, я до сих пор впечатлительный ребёнок. Я имею в виду, что я всегда прислушивалась к людям и... сочувствовала им, что ли. То есть представляла себя на их месте. Вот вижу нищую с ребёнком на улице, и представляю себя на её месте. Думаю, где она спит? В метро, может быть, около тёплой вентиляции. Прячется от милиции за колоннами на станциях, наверно. А что она ест? Ходит в торговые центры и доедает с подносов Макдональдса? Хотя её, скорее всего, и не пустят в торговый центр. А ребёнок? Он вообще умеет говорить?..
  Саша опять осмотрела карманы в поисках сигарет. Она с тоской глянула на валяющиеся на полу бычки, и я испугалась, что она сейчас подберёт один из них. Но она глубоко вдохнула и продолжила:
  - Когда я увидела Марго, то тоже это почувствовала. Конечно, я ставила себя и на твоём место, и на место Димы, но слова Марго заставляли меня сочувствовать ей больше всех в группе. Мне кажется, у неё есть какое-то горе. Не знаю какое. Ты как думаешь?
  - Не знаю, - пожала плечами я.
  - И с Эмилем так же. Жаль, ты его не видела... Как он стоял на Стадионе над всеми нами. И говорил даже через переводчик так, что я чувствовала каждую его мысль внутри себя. Звучит предложение, а я чувствую, что он должен был думать, когда писал его, что должен был чувствовать. Наверное, текст был заранее написан... Но тут уже дело не в том, как он говорил, а в том, что он говорил. Ты же знаешь, из-за чего он разрушил игру?
  - Читала пару статей.
  - Я тебе расскажу, - Саша будто вернулась в себя и посмотрела мне в глаза загоревшимся взглядом, - Но сначала ответь мне. У тебя есть телефон?
  - Да, - я достала свой и показала ей.
  - А компьютер? Или ноутбук, планшет и любое в этом роде?
  - Ноутбук дома есть. У родителей есть компьютер, но я им почти не пользуюсь.
  - А плеер есть? А читалка? А фотоаппарат? Электронная фоторамка? Телевизор, в конце концов?
  - Тебе перечислить всю технику, которая есть у меня в квартире? - не понимала я.
  - Да. То есть, нет! - Саша махнула рукой, будто комара отогнала. - Перечисли их про себя. Просто представь всё, что есть у тебя в доме... Хотя, нет, дело же только в тех приборах, где есть подключение к интернету. Или во всей технике вообще... Прости, я ещё так много не знаю, что мне не следует пытаться тебя учить.
  Саша положила руки под мышки и отвернулась.
  - Просто скажи, что сама думаешь, - попыталась помочь я.
  - Что сама думаю... - её взгляд опять погас, - В тот день Эмиль говорил о Паутине, и я думаю о ней уже два дня постоянно. У меня есть страницы, кажется, во всех социальных сетях. В Контакте, Твиттере, Инстаграме, Тамблере, хотя на Одноклассниках, правда, нет. Но смысл в том, что мою жизнь можно проследить лет с четырнадцати, если найти самые первые записи и фотографии. Понимаешь? Всё, что представляет собой человек по имени Александра Немурова, умещается на нескольких страницах в интернете. В Паутине. И не остаётся никакой тайны, не нужно даже разговаривать со мной, чтобы понять, что я из себя представляю. Всё и так есть в Паутине.
  - Мне кажется, ты утрируешь, - засмеялась я, пытаясь разрядить атмосферу. Но Саша продолжала так же тяжело на меня смотреть, - Как же можно узнать человека по нескольким страницам в интернете?
  - И ведь так не со мной одной... - не слушая меня, продолжила Саша, - Со всеми моими знакомыми так. И ты, и Марго, и Дима, и большая часть наших с тобой сверстников уже принадлежат Паутине. А если подумать, то не только люди. Вот если есть фотография дома со всех сторон в Google-maps, то он тоже принадлежит Паутине, как ты считаешь?
  - Я не совсем понимаю, что ты... или вы с Эмилем называете Паутиной, - призналась я.
  - Вот я и боюсь, что не смогу тебе объяснить этого... properly ('правильно').
  - Услышал бы тебя Дима! - я снова пыталась пошутить. - Как ты заменяешь русские слова английскими.
  - Я хочу сказать, - снова, не обратив внимания на меня, продолжила Саша, - что не знаю ещё слишком многого из того, о чём уже давно задумывались Эмиль. Паутина - это не интернет, как думаете вы. Вернее, не просто интернет. Паутиной управляет Паук, и тут мнения самих членов общества расходятся. Кто-то говорит, что это просто дух системы, какое-то подобие разума или души у неодушевлённого явления. А кто-то - что это человек, контролирующий всю Паутину.
  - Президент Америки или канцлер Германии? - спросила я.
  - Не знаю, - пожала плечами Саша.
  Она резко поднялась, и отряхнула сзади пальто. Только что её глаза смотрели сквозь все предметы, не задерживаясь ни на чём, но теперь она собралась, как будто её осенила новая идея.
  - Мне пора, - быстро сказала Саша и нажала на кнопку лифта.
  Двери открылись сразу же, лифт стоял на этаже уже давно. Я не успела остановить Сашу, да это было бы и бесполезно.
  
  III
  
  После того, как я убежала останавливать Сашу, Марго с Димой вернулись на кухню. Он сел на своё место за столом, а она стала метаться по кухне, переставляя предметы с одного места на другое.
  - Что это с Сашей случилось? - спросил Дима.
  Марго не ответила, протирая стол тряпкой. Она поставила чайник и налила себе и Диме по чашке горячего чая, хотя его выпито было уже очень много.
  - Есть люди, которым нельзя играть в онлайн-игры, - продолжил Дима, прихлёбывая из чашки, - и Саша одна из них.
  - Знаешь, мне кажется, тут дело не в игре, - покачала головой Марго, - Причём здесь игра или не игра?.. Мне кажется, ей вбил в голову идею этот Эмиль, который как идиот расхаживал по Фанере в майке и джинсах.
  - Я раньше тоже так ходил.
  - Да ну, - рассмеялась Марго, но вдруг посерьезнела и добавила, - так ты правда принадлежал к этим хакерам?
  - Что? Нет! - возмутился Дима, - Конечно, нет. Просто мне казалось, что это так... по-бунтарски. Не смейся, я был ребёнком!
  - Я не смеюсь, - Марго улыбалась от уха до уха, - Ребёнком он был! Сколько тебе лет? Ты выглядишь на шестнадцать.
  - Я?! - притворно разозлился Дима, - Мне вообще-то двадцать три, и я давно работаю! Ты сама, наверное, ещё несовершеннолетняя.
  - Мне двадцать, и я бухгалтер в крупной компании, - гордо сказала Марго, немного приврав насчёт "крупной компании".
  Они рассмеялись и синхронно отпили чая из своих чашек.
  - Кажется, Саша не вернётся, - сказал Дима.
  Марго тут же нахмурилась, осознав, что быстро забыла о Саше, посмеявшись с Димой. Разговаривая с ним на занятиях или в игре, она всегда забывала обо всём остальном. Однажды она из-за этого нечаянно подставила Диму в игре, чуть не заведя их обоих в пещерную ловушку. Это была одна из миссий, которые они выполняли только вдвоём. Марго не рассказывала о них брату или Саше, и сам Дима не спешил их осведомлять, так что их совместные миссии стали маленькой тайной от других участников турнирной команды.
  Они искали задания в самых отдалённых уголках Фанеры, уходя подальше от Солитьюда, где проводился Турнир, туда, где можно было телепортироваться. Марго показала Диме южные леса, откуда по легенде была родом её эльфийская раса. Дима же рассказал Марго про своё тайное убежище в горах, в пещере, из которой ему удалось изгнать всех монстров.
  - Знаешь, кажется, Саша рада тому, что игру хакнули, - сказала Марго, - Она с самого начала не хотела играть, это я её заставила. И я виновата в том, что в её голове появились... какие-то странные идеи.
  - Ты преувеличиваешь, - махнул рукой Дима, - Какие идеи? Она просто сказала, что интернет - Паутина, и что она её не любит. Так модно сейчас говорить, только и всего.
  - Надеюсь, ты прав. Просто я никогда не видела её такой серьёзной. Вернее, она всегда выглядит серьёзной, потому что почти всегда молчит, но в этот раз она так набросилась на нас. Жуть!
  - Забей, - снова махнул рукой Дима, - Она не маленькая.
  - Но у меня такое чувство, как будто я втянула её в историю...
  - Не в историю, а в обычную онлайн-игру, - закатил глаза Дима. Его стал утомлять этот разговор, - Кстати, помнишь наше путешествие в монастырь Седовласых?
  Марго удивлённо подняла глаза. Дима никогда раньше не говорил с ней об их миссиях в реальности. Это было негласное правило, как будто они скрывали измену своей команде, хотя никто бы им и слова не сказал, расскажи они о том, что играют на несколько часов больше остальных. Возможно, Серёжа расстроился бы, что сестра прокачивает персонажа без него, но он и так всегда казался Марго слишком ворчливым.
  - Мы зря у них учились заклинанию маскировки, - улыбнулась Марго, не показывая замешательства, - На Турнире оно нам теперь не пригодится.
  - Ты что-то говорила про игру КосмоХай. Давай, поиграем в неё?
  - Поиграем? То есть вместе?
  - Разумеется. По-моему, мы стали отличной командой.
  
  
  Глава 4. Ноябрь
  I
  
  На следующий день после ужина у Марго мы все встретились на курсах. Саша опоздала и вошла, когда занятие уже началось. Она села между рядом с Марго и всё занятие страдала от её тычков и от хмурых взглядов Димы, сидящего напротив.
  - Let's talk about blogging today ('Давайте поговорим сегодня о блоггинге'), - весёлым голосом сказала учительница.
  Мы читали вслух текст про интернет и Живой Журнал, что только будоражило Марго, тыкающую Сашу в бок всё чаще и чаще.
  - Sasha, do you have a blog? ('Саша, у вас есть блог?') - спросила учительница.
  - I used to have it ('У меня был'), - улыбнулась она, - But now I don't ('Но сейчас нет').
  - What did you write there? ('Что вы туда писали?')
  - Just about my everyday life... Sometimes about my thoughts. Now I like reading other people's blogs. ('Просто о моей ежедневной жизни... Иногда о своих мыслях. Сейчас мне нравится читать блоги других людей')
  - Do you know some famous bloggers? ('Вы знаете каких-нибудь известных блоггеров?') - преподавательница положила подбородок на руки.
  - Not famous, but I like blogs about.. ('Не известных, но мне нравится читать блоги о...') - Саша хотела что-то сказать, но вдруг наткнулась на укоризненный взгляд Марго, - about games ('об играх').
  - Oh, I see. And do you have a blog, Margo? ('О, понимаю. А у вас есть блог, Марго?') - преподавательница посмотрела на следующую в круге.
  - No, - резко мотнула головой та, - I think it's emotional... ('Нет, мне кажется это эмоциональный...') эксгибиционизм.
  Саша потупилась, и Дима неодобрительно шикнул на Марго, но учительница понимающе протянула "М-м-м", показывая, что разделяет её мнение.
  - What were you writing about? ('О чём ты писала?') - спросила Марго у Саши. С недавних пор учительница стала одобрять разговоры между учениками не по порядку.
  - About history of Middle Ages ('Об истории Средних веков'), - ответила Саша, не поднимая глаз от пола.
  - No-o-o... - протянула Марго, - So boring. ('Не-е-т... Так скучно')
  - I'm studying history now, so I like boring things ('Я изучаю историю, так что мне нравятся скучные вещи') , - хмыкнула Саша.
  - You like strange thing ('Тебе нравятся странные вещи'), - Марго, хмыкнув, отвернулась. - And more. You afraid strange things. Not strange, but you afraid your friends! ('Более того. Ты боишься странных вещей. Не странных, но ты боишься своих друзей!')
  - No, I don't! ('Нет, я не боюсь!') - Саша закусила губу, отчаявшись из-за того, что обычное смущение было понято, как страх. Хотя тогда она и сама не могла бы сказать, что чувствовала. - My friends hadn't understood me, so I spoke bad things about one of them. ('Мои друзья не поняли меня, и я сказала плохие вещи об одном из них')
  - He has forgiven you ('Он простил тебя'), - улыбнулся Дима, которому проблемы Саши порядком поднадоели.
  - You are so shy! ('Ты такая стеснительная!') - рассмеялась Марго, хлопая Сашу по плечу, и ей вторили мы с Димой. Остальные сидели, не понимая, что происходит.
  
  II
  
  Внешне Саша совершенно не изменилась, но я чувствовала в ней какое-то странное напряжение. Мы вчетвером по-прежнему встречались, разговаривали, решали, в какую игру играть теперь, когда Фанеру до сих пор не могут перезапустить. Но Саша всё время была ещё более молчаливой, чем раньше и, кажется, обдумывала каждое слово, говоря с нами.
  Однажды я зашла в ближайший Макдональдс, чтобы посидеть с ноутбуком. Дома отключился интернет, а дойти до Макдональдса было быстрее, чем до терминала оплаты. Я взяла большой стакан латте и, когда осматривалась в поисках свободного места, увидела Сашу, сидящую одну за столиком.
  - Привет, - сказала я, опуская перед Сашей ноутбук и кофе.
  - Какими судьбами, - улыбнулась она и закрыла книгу, лежащую у неё на коленях.
  - Что читаешь?
  Саша подняла обложку, и я увидела 'Мастера и Маргариту'. Мягкий переплёт был сильно измят, как будто книга участвовала в экспериментах по телепортации.
  - Мне стало стыдно за то, что я говорила на курсах об этой книге, - пояснила Саша. - Решила перечитать.
  - Понимаю. У меня тоже странный осадок остался, - я рассмеялась и опять почувствовала ту стену, которую отгораживала меня от Саши, когда мы разговаривали в подъезде после взлома Фанеры.
  - Чем больше я читаю, тем больше убеждаюсь, что ничего не понимаю. Вообще ничего. Обычно мне приходится иметь дело с историческими книгами, и, если читая чьи-то мемуары, я могу вернуться на несколько страниц назад, чтобы лучше понять людей, которые действуют, тот тут это не срабатывает. Всё равно не понимаю.
  - Думаю, тебе стоит поговорить с Марго. Она считает себя Маргаритой Николаевной, так что наверняка смогла разобраться в тексте.
  Мы замолчали. Я пила кофе и переписывалась в Контакте, а Саша макала наггетсы в сырный соус.
  - Ты не заходила на сайт Эмиля? - спросила Саша.
  - Нет.
  Она переместила стул на мою сторону стола и быстро набрала сайт в адресной строке. Назывался он просто Emile.com.
  - Посмотри. Тебе понравится.
  Главная страница долго не появлялась, а потом окно стало просто чёрным. Наконец, из темноты проявились красные буквы EMILE IS YOU.
  - Там есть и русская версия, - сказала Саша и нажала несколько клавиш.
  Появилось меню, написанное такими же кровавыми буквами, какими было набрано приветствие. Выбрав русский язык, я перешла в раздел истории и увидела скрин с тем самым персонажем по имени Эмиль, который встретился нам в Фанере. Рядом шёл текст:
  'Лидер Эмиля никогда не показывает своего лица, а в многочисленных интервью даже не называет страну, в которой живёт. На самом деле, нам даже не известен его пол, потому что лидер использует искажение речи, когда говорит по-английски, а для общения на других языках использует синтезатор Google-переводчика.
  Лидер, которого мы просто называем Эмиль, объединил нас три года назад, показав другую сторону Паутины. Развитие телекоммуникаций повлечёт за собой увеличение кибер-преступлений, уничтожение свободы личности и неприкосновенности частной жизни. Правительства всех стран используют Паутину, чтобы контролировать нас, как добычу Паука.
  Незаметная пропаганда через новостные порталы и социальные сети влияет на самую опасную часть населения - подростков. Их гибкие умы неспособны различить пародийные видео и политическую пропаганду, тем более что одно от другого почти не отличается (это главное оружие правительства!) и выкладывается на одних и тех же каналах и сайтах.
  Но главнейшую опасность представляют игры, отнимающие у людей чувство времени и пространства. Созданные миры онлайн-игр почти ничем не отличаются от Матрицы. Отнимая всё свободное от работы время, игры успокаивают людей, усыпляют их бдительность, делая их аполитичными. И в то время, когда дети, подростки и взрослые люди играют в Паутине, мир движется к постапокалиптической антиутопии, направляемый кучкой людей, не сидящих в Паутине. Потому что они сидят над Паутиной. Они Пауки.
  Всему нас этому нас научил Эмиль. Всему этому нас научил ты. Потому что Эмиль это ты'
  - Обычная пропаганда, по-моему, - сказала я, разочарованно отодвигая ноутбук.
  - Разумеется, - кивнула Саша. - Но пропаганда чего?
  - М... Антипотребительства?
  - Ты почти правильно поняла. Антипотребительство в телекоммуникациях. Можно так сказать.
  - Но это не объясняет, зачем они уронили сервер Фанеры, - улыбнулась я.
  Саша опять подсела ко мне, щёлкнула на несколько ссылок, и я оказалась в ленте мероприятий. Последней новостью здесь было 'Падение мира Фэнтази-Онлайн'.
  Текста было очень много, так что сначала я рассмотрела скрины. Их делали разные пользователи, и почти все запечатлели Эмиля, стоящего на Стадионе. Кто-то заснял, как падал Солитьюд, кто-то в это время был в других городах и видел, что здания просто рушились, деревья просто падали, а горы становились равнинами, вызывая обширные землетрясения, от которых бежали животные и неигровые персонажи.
  Пробежав глазами по тексту, я увидела фразы типа 'одним Пауком меньше', 'миллионы людей освобождены', и 'это не последний удар'.
  - Они хотят взломать другие игры? - спросила я.
  - Да. Уничтожать онлайн игры - всё равно, что уничтожать наркопритоны. Наркоманы мучаются от ломки, но потом она проходит, и в итоге побеждает всё человечество.
  - Это не твои слова, верно? Ты даже говоришь с другой интонацией.
  Саша потупилась и отсела на другой край стола.
  - Тебе не понравилось? Мне казалось, что только ты и можешь оценить...
  - Не думаю, что только я.
  - Марго с Димой засмеяли меня, а ты нет.
  - Я уверена, что такие геймеры, как они, смогут понять твои мысли, даже пусть они на самом деле принадлежат Эмилю, намного лучше меня. Возможно, даже намного лучше тебя, ведь ты тоже новичок в онлайн-играх.
  - Здесь дело не в онлайн-играх, как ты не понимаешь! - крикнула Саша, и в её глазах опять появился тот лихорадочный блеск, какой был в тот вечер у Марго. - Здесь сама идея!..
  - Ладно, ладно, - я примирительно подняла руки и улыбнулась так широко, как умею. - Понимаю, тебе виднее.
  - Прости, что опять тебя нагружаю...
  Мы просидели ещё несколько минут в молчании. Саша доела всё со своего подноса, а я допила кофе и закончила все дела, какие у меня были в интернете. Хотела начать скачивать фильм через торрент, но интернет в Макдональдсе устанавливал лимит на сессии, и, чтобы его обойти, приходилось удалять торрент и перезапускать через каждые скаченные 15 мегабайт.
  - Я вступила в Эмиль, - сказала Саша.
  - Понятно.
  - Не говори никому.
  - Хорошо, это же твоё дело.
  - Я общалась через Контакт с русскими эмилевцами. Их у нас много.
  - И они принципиально сидят в Контакте, а не на Фейсбуке? - попыталась пошутить я, но Саша как всегда не услышала вопроса.
  - Они очень умные и смелые люди. Мне понравилось, что они используют... простые слова. То есть никаких украшательств, чтобы оправдать свои мысли. Как Хемингуэй. Если бы мы жили в Испании во время войны, то их слова отлично подошли бы к диалогам 'По ком звонит колокол'.
  - Вряд ли в те времена была Паутина.
  - Я встречусь с ними завтра, - не обращая внимания, продолжала Саша, - Они живут в Москве. Один даже переехал в Москву, потому что считает, что здесь - центр Паутины России. Не поспорить, конечно. Не знаю, решилась бы я на переезд только из-за идеи. Пусть даже описанной по-хемингуэевски.
  - То есть идея, описанная по-булгаковски, тебя бы точно не устроила? - даже не надеясь на ответ, спросила я.
  - Я бы её просто не поняла, - покачала головой Саша. - Возможно, Эмиль несовершенен, но я чувствую в нём какую-то красоту. Не говори никому.
  - Не скажу.
  Саша попрощалась со мной и быстро ушла. Весь разговор она краснела.
  
  III
  
  За два дня до нашего разговора Саша нашла в Контакте группу общества Эмиль. Она бессистемно исследовала интернет, ища информацию о них, и не ожидала найти русскоязычную группу.
  'Вы освободили моего парня от интернет-зависимости, спасибо вам!' - гласила первая надпись на стене.
  'Эмиль, красавцы, так держать))' - гласила вторая.
  'Твари, горите в аду!!!' - гласила третья.
  Саша изучила почти всю стену сообщества, но не нашла ни одной записи, которую оставили бы сами участники Эмиля. Она посмотрела на список администраторов и увидела там два имени: Николай Эмиль и Виктор Курганов. Оба они скрывались под аватарами героев компьютерных игр и не оставили совершенно никакой личной информации о себе в профиле.
  Саша уже поняла, что невозможно выйти на прямую связь с обществом Эмиль, и понадеялась, что хотя бы администратор 'Официальной группы-представительницы общества Эмиль в России', как они себя называли, знает, как с ними связаться.
  - Доброго времени суток, уважаемый администратор! - написала в личном сообщении Николаю Эмилю Саша, - Меня заинтересовало то, что пропагандирует общество Эмиль, но, увы, я не могу связаться с руководством международного общества. Нет ли у вас контактов его основателей? Я владею английским. Спасибо большое.
  Сообщение было прочитано через секунду: пропал голубой фон. Саша даже удивилась, неужели лидеру Эмиля в России нечем заняться, кроме как чтением непонятных сообщений? Но он уже писал ответ, и Саша внимательно следила за бегающим карандашом.
  - Здравствуйте)) - откликнулся Николай, а дальше каждая фраза отправлялась отдельным сообщением, - Вы действительно хотите поговорить с самим Эмилем?) Знаете, я же тоже Эмиль, видите мою фамилию?) Да шучу, шучу, меня Коля зовут, приятно познакомиться. И жаль вас разочаровывать, но связаться с руководством Эмиля просто невозможно... Думаете, я не пробовал?) Конечно, мы все в восторге от той миссии, которую взвалили себе на плечи эти ребята, но мы бросили попытки до них достучаться. Если хотите, говорите с нами, с русским Эмилем))
  Разочарование Саши не смягчилось предложением пообщаться с фан-клубом Эмиля. В глубине души она была уверена, что они ровным счётом не понимают ничего, что делает Эмиль и о чём они думают. В то время, как себя она считала духовно полноправным членом их общества. Я это видела по её глазам, когда она рассказывала.
  - Спасибо за предложение, Николай, - всё же написала Саша, - Давайте попробуем :)
  - Ура, плюс один в Эмиле))
  Это сообщение пришло уже из общего чата, где было семнадцать участников. В их числе был и второй администратор группы Виктор Курганов. Сейчас в сети находилось только пять человек, и все они тепло поприветствовали Сашу, как будто она пришла к ним в гости на чай, а не решила обсудить всю подоплёку существования Эмиля. Такое приветствие ужасно раздражило Сашу, так, что даже много позже, рассказывая об этом, она сжимала кулаки.
  - Спасибо за такой приём, - написала она, радуясь, что никто не слышит интонацию текста. - Скажите, чем занимается русское отделение Эмиля?
  - Ну, мы пропагандируем идеи Эмиля, наверное) - написала некто под именем Лизавета Семёнова.
  - И что конкретно вы делаете? - спросила Саша.
  - Понимаешь, мы ещё не успели сделать ничего важного)) - ответил Николай, - Но в наших планах, скажу тебе по секрету... Подорвать одну игру!
  - Да :)) - написала Лизавета.
  - Какую? - спросила Саша.
  - Вот ссылка, - Николай прислал длинную голубую ссылку на незнакомый Саше ресурс.
  Она открыла её и увидела приветственную страницу игры 'КосмоХай'. На заднем плане мерцали звёзды, между ними летали ракеты и парили тарелки, а на их фоне давалась информация о расах инопланетян, которыми можно играть. Это была многопользовательская военная игра, где нужно объединяться в гильдии и альянсы для достижения главной цели - убийства Тёмного Владыки. Саша услышала, как пришло новое сообщение и вернулась на другую вкладку.
  - Тривиальнейшая игра, - написал Виктор Курганов, второй администратор группы, только что присоединившийся к разговору, - но она безумно популярна последнее время, и в неё играет около 2 млн человек. Игроки все из России плюс Украина, Беларусь, может Казахстан, ну вы понимаете... Так что самая подходящая цель для нас.
  - Привет, босс!)) - написала Лизавета.
  - Они вдвоём обеспечат взлом, - написал Николай, очевидно имея в виду Виктора и Лизавету. - На мне организация, а остальные участники русского Эмиля расскажут как можно большему количеству игроков о наших целях.
  - И что конкретно они будут говорить? - раздражённо напечатала Саша, которая всё не могла добиться от них главного.
  Николай и Виктор стали писать одновременно и, кажется, пытались перегнать друг друга.
  - Примерно то же самое, что говорил сам Эмиль в Фанере) - написал Николай.
  - Если вам, Александра, это интересно, - одновременно пришло сообщение Виктора, - то можете присоединиться к нашему обществу в реале. У нас не принято обсуждать столь важные вещи по Паутине, против которой мы боремся.
  - Действительно)) - поддержала Лизавета.
  - Вы все в Москве? - спросила Саша.
  - Мы трое да, - ответил Николай. - Ещё много в Питере, Екате и т.д. Но костяк в Москве. Сами понимаете, Паутина у нас гуще всех))
  Саша договорилась встретиться с ними на следующей неделе. Сначала Николай звал всех к себе домой, и видно было, что общество уже часто собиралось у него. Но Саша настояла на встрече в кафе, как можно корректнее объясняя, что встречаться с незнакомыми людьми в их же квартире не всегда безопасно.
  - Ну почему?(( - писал Николай. - Мы же все свои!))
  - Прекрати, Коль) - сказала Лизавета. - А как ещё должна девушка реагировать на такое предложение от двух мужиков?)
  - Николай, просто признай, что ты хикки и боишься выходить из дома, - написал Виктор.
  - Неправда! Просто моя квартира - центр русского Эмиля!
  - Никто, кроме тебя, так не думает)) - сказала Лизавета.
  - Но ведь ты, Лиза, пришла ко мне в первый раз!
  - Ну, значит Александра не так отчаянна, как я была))
  - И зачем нам тогда такой неидейный товарищ?(( - написал Николай. Саше надоело читать эту бессмыслицу и она чуть не захлопнула ноутбук, но тут он прислал ещё одно сообщение. - Простите, Александра, я не хотел Вас обижать!)) На самом деле Виктор прав, я не выходил на улицу уже два месяца)) Давайте встретимся в кафе))
  Наконец, они договорились насчёт одного места возле метро Китай-город. Оказалось, что сам Николай жил недалеко, в самом центре Москвы. А Виктор и Лизавета настолько привыкли к тому, что их друг не показывает носу из дома, что не захотели везти его далеко, а попросили Сашу приехать саму.
  
  IV
  
  Над Фобосом вставала звезда Кентаврус системы Альфа Центавра, раскрашивая красный песок пустыни Сиберия своим фиолетовым цветом. Город Апологетериум защищался от вредоносного излучения звезды высоким куполом, где сейчас был открыт люк, через который влетал межпланетный транспортёр.
  - Мы видим тебя! - услышала я по Скайпу голос Марго. - Ух ты! Дима, Дима, смотри туда! Какая потрясающая графика!
  - Да... - согласился он, - И ведь не скажешь, что русские сделали.
  Транспортёр приземлился, и из него вышли два зелёных существа с восьмью щупальцами вместо рук и ног.
  - Как вы управляетесь с такими конечностями? - спросила я.
  - С трудом, - ответил Дима, показывая, что половина щупалец ещё висит бездвижно, - Для щупалец нужно отдельный навык прокачивать, а мы пока первоуровневые. А ты сама-то как?
  Мой персонаж был парящим над землёй облачком голубого пара, но в описании было написано, что эта раса наиболее жизнеспособна.
  - Отлично, - ответила я, - Могу сквозь стены проходить. И взлетать метров на пять вверх... ну, на то расстояние, которое здесь мне кажется пятью метрами.
  - Тут о-о-очень круто! - осматривалась по сторонам Марго. - Не зря мы выбрали КосмоХай. Ух ты, у меня в инвентаре микроскоп, и я реально могу всё-всё в него рассматривать. Мир проработан на молекулярном уровне, прикиньте!
  Когда они позвали меня играть в КосмоХай, я ещё не знала, что новые друзья Саши хотят её взломать. Тогда бы я отговорила Марго и Диму. Хотя, возможно и нет.
  Они вдвоём прилетели на Фобос, потому что нашли на Стартовой Планете, расположенной в десятке миллионах световых лет отсюда, небольшую миссию по поиску артефакта, увеличивающего скорость космолёта на двадцать процентов. У их была карта одной из городских катакомб, где по данным неигрового персонажа, который дал им миссию, артефакт был утерян. Сейчас мы шли по главной улице Апологетериума и искали условный знак - вывеску в форме сапога, которая якобы рекламировала магазин, но на самом деле дом должен быть пуст.
  - А почему Саша не согласилась поиграть? - спросила я.
  - Не знаю... - ответила Марго. - Она сказала, что у неё нет свободного времени. Хотя мне кажется, что она до сих пор обижается... на что-то.
  - Саша себе на уме, - сказал Дима.
  Тут к нам подбежал какой-то игрок, выглядевший совсем как человек, хотя людской расы в игре вообще не предусматривалось. Он был одет, как бродяга: рваная одежда, засаленные волосы, грязная кожа.
  - Вы выглядите омерзительно! - написал он в общем чате улицы, но было понятно, что обращается к нам. - Два морских гада и одна кикимора. Зачем примерять на себя омерзительные личины, когда вы, люди, и так прекрасны. Вы омерзительны и прекрасны, и я вас люблю и ненавижу. Вы прекрасны, сидящие перед мониторами, и омерзительны, размахивая щупальцами в фальшивом космосе. Вы были бы прекрасны в настоящем космосе, но вы омерзительны в Паутине. Она сковывает и пожирает вас, переваривая и готовя для пожирания Паука. А вы что делаете! Вы, прекрасные, так омерзительны!
  Было видно, что он действительно печатал это сейчас, а не скопировал чей-то текст в чат, как делали многие 'проповедники' в игре, вдохновлённые Эмилем. Бродягу быстро вытолкали с улицы, но и на другой улице он продолжил. Значками было показано, что там идёт разговор в общем чате.
  - Одни психи, - раздражённо сказала Марго. - Когда же эта мода пройдёт?
  - Уверен, через пару лет мы про них и не вспомним, - усмехнулся Дима. - Сейчас Эмиль - такая же субкультура, какой раньше были эмо или готы. А сейчас кто-нибудь говорит про эмо и готов? Лично я года два ничего не слышал.
  Мы вышли к лавке, которая была отмечена условным знаком. На вывеске готическим шрифтом была надпись 'Enigma'.
  - Отлично, - сказала Марго, - Наш артефакт как раз называется Энигма.
  Здание действительно оказалось пустым, к тому же казалось, что оно больше внутри, чем снаружи. 'Как Тардис', - сказал по этому поводу Дима. Высокий потолок подпирали деревянные балки, между которыми висела толстая паутина. В глубине виднелась лестница, ведущая вниз.
  - По моей карте Энигма на глубине пятидесяти метров под уровнем моря, - сказала Марго, а её персонаж в это время копался в сумке.
  - А мы сейчас на какой высоте? - спросил Дима.
  - Эм... не знаю. У тебя нет никакого прибора? - обратилась Марго ко мне.
  Я пожала плечами. Играя только второй день, я не успела ничего купить.
  Миссия была откровенно низкоуровневой, даже я это чувствовала. Спускаясь по лестнице, мы встретили только пять защитников размером с болонку и таких же сильных. Я просто пропускала их через своё эфемерное тело, а Марго с Димой избавлялись от них, слегка пиная щупальцами. Болонки оранжевого цвета сразу падали и драматично истекали зелёной кровью.
  - Кстати, а во что теперь играет твой брат? - спросила я у Марго, понимая, что давно ничего не слышала о Серёже.
  - В Need for Speed гоняет. Кажется, тоже зарабатывает. Хотя говорит, что копейки по сравнению с Фанерой.
  Дима тяжело вздохнул:
  - Эх, сколько всего у меня там осталось! Магазин, гостиница... Да половина Солитьюда принадлежала мне.
  - Всё, пошла депрессия... - протянула Марго.
  Артефакт нашёлся буквально через полчаса после того, как мы зашли в магазин. По словам Марго и Димы это было совершенно несерьёзно. Но как только мы, преодолев простой лабиринт со слабыми огненными ловушками, подошли к постаменту, над которым парила металлическая сфера Энигма, из-за колонны выскочил высоченный накачанный ящер.
  - Наконец-то! - написал он, - Не зря я выбрал это место для отлова нубов. Вы мои первые за целый день, так что давайте повеселимся!
  - Что за чёрт?! - крикнул Дима.
  - Ты кто? - в это же время написал он в чате.
  - Сеньор Барон из гильдии воров!
  - Сеньор Барон? Серьёзно? - написала Марго, смеясь в микрофон.
  - Вы слышали обо мне?)) - обрадовался ящер.
  - Нет, просто имя дурацкое, - ответила Марго.
  Больше ничего не написав, ящер пошёл на нас, замахиваясь мерцающим двуручным мечом. Марго с Димой уже отработанным движением вышли вперёд и сомкнули крестом мечи, так, что обрушившийся высокоуровневый удар не смог им причинить вреда.
  - Прикрой нас! - крикнул Дима.
  Я налетела на ящера и покрыла его своим телом-облаком. Я читала, что враги теряют при этом способность двигаться, а их экран должен заволочь туман, который помешает видеть. Но во всех магазинах продавались амулеты, препятствующие влиянию моей расы, и я была уверена, что высокоуровневый грабитель его точно использует.
  - Сдаюсь, - вдруг написал он.
  - Не верь ему! - крикнула Марго.
  - Не отпускай! - крикнул Дима.
  Но ящер стал выбрасывать из инвентаря оружие. Эту функцию можно было использовать и при обездвиживании, потому что применялась она именно при сдаче в плен.
  - Что тебе нужно? - спросила Марго в чате.
  - У вас есть космолёт? - спросил ящер.
  - Не веди себя так, как будто это ты нас в плен взял, а не наоборот! - написал Дима, ругаясь по Скайпу.
  - У меня есть деньги, - писал ящер, - Но вы не сможете их забрать, не убив меня. Однако вашего уровня физически не хватит для этого.
  - А нам и не нужны твои деньги! - возмутилась Марго. - Мы пришли за артефактом, чтобы продать его. Мы не воры, как ты.
  - На мои деньги можно купить космолёт, - продолжил ящер, - А с Энигмой даже дешёвая модель сможет выйти на сверхсвет. Но космолётом нельзя управлять в одиночку. Четверо - самое то для экипажа.
  - Никогда меня так беспонтово не заманивали в ловушку! - восхитился Дима по Скайпу, - Неужели кто-нибудь ведётся?
  - А что мы теряем? - подумав, спросила Марго.
  - Что? - не поверил ушам Дима, - Да это же трюк чистой воды! Даже если он и не нападёт на нас сразу, как начнёт двигаться, то убьёт нас каким-нибудь амулетом так, что мы даже не почувствуем.
  - Но ты же сам говорил, что нужно найти какое-нибудь приключение, а не просто миссию. А тут такой шанс!
  - Ты серьёзно, что ли?
  - Абсолютно!.. Что скажешь? - обратилась Марго ко мне.
  - Мне тоже интересно, что из этого выйдет, - призналась я и услышала недовольное фырканье Димы. - Я летала только на транспортнике от Стартовой планеты до Фобоса. Хотелось бы попробовать управлять собственным кораблём.
  - Вряд ли мы доживём до космоса... - сказал Дима.
  - Ты пойдёшь с нами, - написала Марго в чате ящеру, - Но если вздумаешь нас обмануть, учти, что у нас есть кое-что, способное усмирить кого угодно.
  - Одна беспонтовость в обмен на другую, - фыркнул Дима.
  - Брось, всё будет норм, - рассмеялась Марго.
  Я отошла от ящера, и он распрямился. Марго с Димой заметно дёрнулись, но ящер ничего не предпринимал.
  - Никогда я ещё не умирал в игре по собственной дурости! - продолжал Дима по Скайпу. - Хотя и сейчас умираю не по своей, а по глупости большинства. Чёртова демократия!
  - Замолкни, Петросян, нужно быть начеку, - ответила Марго.
  Они ещё долго переругивались, и Дима чуть было не ушёл, но потом сказал, что вдвоём мы точно умрём, и решил остаться.
  
  V
  
  Карта к условному месту встречи с эмилевцами была у Саши прямо перед носом в телефоне, но она уже двадцать минут бродила между станциями Китай-город и Чистые Пруды, ища кафе с названием 'Циферблат'. Она прошла несколько Макдональдсов, один KFC, множество суши-баров, но ни одного Циферблата не встретила.
  Решившись спросить у прохожих, Саша нашла нужный дом и вход в Циферблат со двора. Она дважды проходила мимо здания, но не заметила неприметную вывеску, стилизованную под дореволюционную. Узкие тёмные окна дома, построенного веке в девятнадцатом, не наводили на мысли о кафе, а скорее на мысли о каком-нибудь бедном казённом учреждении.
  Внутри здание было почти пустым. С высокого потолка свешивались драпированные люстры, и вообще всё помещение завесили шторами и тканями. Здесь не было ни столиков, ни стульев. Только диваны и пуфики, между которыми стояли не по-столовому высокие столы, скорее похожие на офисную мебель. Словом, Саше показалось это место крайне бедным и неказистым для проведения серьёзного разговора.
  В углу сидели двое парней и одна девушка. Саша не видела фотографий Николая и Виктора, но у Лизаветы она стояла на аватаре, и по ней Саша поняла, к кому идти.
  - Привет! - первой заметила её Лизавета, сильно накрашенная девушка с длинными серьгами и волосами, отдающими фиолетовым, и помахала рукой.
  Саша ещё не успела всех поприветствовать, когда Лизавета набросилась на неё с поцелуями. Саша едва стерпела порыв вытереть щёки.
  - Добро пожаловать, - сказал один из парней и встал перед Сашей. Это был высокий светловолосый слегка сутулый человек, которому, очевидно, было непривычно находиться в людном месте, - я Николай.
  - Приятно познакомиться, - встал второй, протянул Саше руку и по-товарищески её пожал. - Полагаю, мне уже представляться бессмысленно.
  Саша мысленно закатила глаза. До чего же бестолковое отношение у этих троих к приветствию нового члена общества, а значит и ко всему делу в целом!
  - Возьми себе чего-нибудь сладенького, - сразу же перешла на 'ты' Лизавета, - в правом углу - стол с печеньем, в левом - с чаем и кофе. Будь как дома. Мы тут часто сидим. Ну, когда Коля выбирается из дома.
  - Она у нас по связям с общественностью, - показал на Лизавету пальцем Николай. Она засмеялась, оттолкнув его руку, и они начали шутливо драться.
  Виктор серьёзным взглядом рассматривал Сашу. Он не смеялся, в отличие от других, и поэтому с первого же взгляда внушил ей больше всего доверия. Несмотря на то, что в группе в Контакте главным эмилевцем России называли Николая, сейчас Саша чувствовала, что настоящим их лидером, кажется, является Виктор. Это был невысокий человек с широкими плечами и сужающейся книзу фигурой. Казалось, он образовывал собой вытянутый треугольник с основанием в плечах. После широких плеч шла непропорционально узкая длинная шея и худое лицо с постоянно меняющимся выражением, иногда выражающим умиротворённое спокойствие, а иногда - рассредоточенную дёрганность. У Виктора была привычка, думая, запускать пальцы в кудрявые волосы и долго ворошить их.
  Саша набрала себе еды с разных столов кафе, расстраиваясь, что здесь нет меню. Но после засилья антикафе в Москве, стало просто невозможно разобраться, как устроено каждое из них. То ли плати за еду, то ли за время, то ли за количество занимаемых стульев, то ли просто станцуй на выходе.
  - Расскажи о себе, - попросил её Николай.
  - Меня зовут Александра Немурова, мне девятнадцать лет... - начала она.
  - Фу, как скучно! - сильно замахал руками Николай. - Что-нибудь другое.
  Саша подумала, что они хотят услышать что-нибудь претенциозно-оригинальное. Какую-нибудь глупейшую фразу, которые обычно пишут в интернет-анкетах в графе 'О себе'. Например, 'Я боюсь людей, которые могут быстро уснуть. Неужели у них нет мыслей?' или 'Я не могу говорить, я могу только чувствовать' или не дай бог 'Мне плевать на ваше мнение, потому что у меня есть своё'. Саше вдруг стало до того страшно, что от неё хотят услышать именно это, что она не смогла выдавить из себя не слова, боясь окончательно разочароваться.
  - Вы просто прекрасны, Александра, - вдруг сказал Виктор.
  Саша даже вздрогнула и с опаской посмотрела на него. Воображаю, как она должна была выглядеть: настороженно и диковато. Голос Виктора, как и лицо совершенно изменилось. Он больше не выглядел серьёзным, он выглядел каким-то счастливым, по-блаженному счастливым.
  - Смотрю на вас и думаю, до чего же вы, наверное, устали от всего вокруг, - продолжил он. - А ведь вы так прекрасны, что могли бы затопить всё вокруг себя это красотой!
  - Он всем это говорит, - усмехнулась Лизавета, с выражением лица 'опять-началось'.
  - Но я ведь абсолютно искренен! - Виктор снова изменил лицо. Теперь он был расстроен, как ребёнок. - Посмотри, она же великолепна! Как ты, как Коля, как каждый человек здесь и на планете!
  - Простите его, - сказал Николай.
  - Да, простите меня, - Виктор изменился четвёртый раз за минуту. Теперь он выглядел так же, как и в начале, спокойным и серьёзным. - Я иногда несдержан, оттого, что всегда говорю, что думаю.
  Тут Николай пропел:
  - Он пел, словно падала звезда,
  Он пел, словно шаг - и нет следа,
  Он пел, что никого и никогда
  Река не держала...
  да, к Вите нужно привыкнуть.
  - Ох, Саша, Саша, - сказала Лизавета с видом уставшей бабушки, - Я здесь единственный нормальный человек, уж простите.
  - С комплексом главной героини ... - добавил в сторону Виктор.
  - Вечно он что-то придумывает! - махнула она рукой. - На самом деле именно Витя автор всех вдохновенных речей, которые распространяют наши - как бы их назвать? - агенты. Он ходит по играм и пытается объяснить людям, что происходит. Но вы понимаете, никто же не слушает. Вот вчера он вырядился бомжом и пошёл проповедовать по КосмоХаю. А эффекта сколько? Ноль.
  - Не называй это 'проповедовать', - Виктор аж скрючился от недовольства, но потом его лицо опять расплылось в блаженной улыбке. - Религиозные термины не подходят для того, что мы делаем. Всё, что я хочу рассказать, - это чем уродство отличается от красоты. Уродство - убивать свой ум и свои чувства в Паутине, а красота - отречься от Паука и стать свободными. В этом идея Эмиля.
  - Что такое Паук? - спросила Саша.
  - Кто такой Джон Галт? - передразнил её Виктор, потеряв свой серьёзный вид и придав лицу бессмысленное детское выражение.
  - Не перебивай его, пока он говорит, - посоветовал Николай, - у него проблемы с концентрацией, можно сказать... Но он прав насчёт идеи Эмиля. Вот ты, я вижу, сидишь и думаешь, до чего же мы глупые, не отвечаем на прямые вопросы, не знаем, чем занимаемся и чего хотим. Ты просто ненавидишь нас и ищешь повода уйти, потому что страшно разочарована. Да, когда проводишь дни в одиночестве, учишься понимать людей...
  - Помолчи, хикки, - ткнула его в бок Лизавета и рассмеялась. - Мои мальчики всегда говорят глупости, не слушайте их. А что до меня... - она театральным жестом откинула волосы и заговорила, как на сцене, - Таким людям, как я, сложно говорить о серьёзных вещах. Не понимаю почему, но мне всё время хочется засмеяться, будто мой чудной организм отвергает серьёзные разговоры в самой сущности. С вами такого не бывает? Уверена, что бывает. Кажется, все девушки этому подвержены.
  - Это я и называю комплексом главной героини, - по-детски протяжно сказал Виктор. - Манера мерить всех по себе, уродливая театральность и уверенность, что твоя реплика должна закончить сцену. Но Лизавета, в целом ты прекрасна...
  У Саши начала болеть от них голова.
  - Попробуй говорить по-английски, - сказала она Лизавете, - Так намного проще говорить, чем по-русски.
  - Are you sure? ('Ты уверена?') - удивилась Лизавета.
  - Completely. ('Абсолютно')
  - Okay, we can try to use English ('Хорошо, мы можем попытаться использовать английский'), - улыбнулся Николай. - Everyone knows English. It`s interesting and useful for our future projects in international games. Victor, do you speak? ('Все знают английский. Это интересно и полезно для наших будущих проектов в международных играх. Виктор, ты говоришь?')
  - Of course, but not really good. ('Конечно, но не очень хорошо')
  - We are planning to destroy CosmoHigh next week ('Мы планируем уничтожить КосмоХай на следующей неделе'), - сказал Николай, потирая ладони.
  - Destroy? ('Уничтожить?') - удивилась Саша. - Do you have enough... forces? ('У вас достаточно... сил?')
  - I hope. We can break the main server. CosmoHigh have no serious protection. We won't break computers in the office like Emile did, but we will break a virtual part of computer, the software and... ('Надеюсь. Мы можем разрушить главный сервер. У КосмоХая нет серьёзной защиты. Мы не будем ломать компьютеры в офисе, как делал Эмиль, но мы сломаем виртуальную часть компьютера, программное обеспечение и...')
  - Хватит, я больше не могу! - зажала уши Лизавета. - Я не настолько хорошо знаю английский, чтобы обсуждать наши планы.
  - Да, мне тоже в тягость так говорить, - признался Николай. - Вы же знаете, мне вообще проще писать, чем говорить. Тем более на английском.
  - Тогда хватит на сегодня, - решил Виктор административным тоном. - Пусть Александра вынесет нам вердикт и скажет, захочет ли она иметь с нами дело.
  - Вы ничего не смыслите в переговорах, - закатила глаза Лизавета, - мы же ещё ничего не обсудили!
  Все трое сидели и смотрели на Сашу, а она не знала, что говорить. Допив остаток чая, она сказала:
  - Николай был прав, когда говорил, что мне хочется уйти. Вы действительно мне очень не понравились, простите. Но так было только в начале. Я смотрела на вас, слушала вас и чувствовала, что понимаю. Вы не хотите говорить о деле, вы отгораживаетесь от него, как от тайны или от святыни. Наверное, так же священник не говорит о боге просто так, за обедом. Вы предлагаете мне поверить на слово, понимаю. Словно, проверяете мою веру, а сами говорите о нерелигиозности... Я знаю, что Эмиль хочет освободить всех от Паука, но русский Эмиль должен хотеть чего-то ещё. Я не понимаю, чего. Или я не понимаю ничего, но... ваши слова как будто вдохновляют меня. Это моя слабость поддаваться чужим словам, я вспомнила. Но слова Эмиля - это то, чему мой разум хочет поддаться.
  После десятисекундного молчания, Николай всплеснул руками:
  - Экак завернула!
  - Можешь же и по-русски, - удивилась Лизавета.
  - Это означает согласие? - спросил Виктор.
  - Да, - кивнула Саша.
  - И вы будете с нами в КосмоХае? - серьёзно спросил Викторю
  - Да.
  - Да здравствуем все мы и Эмиль! - воскликнул Николай, поднимая чашку чая.
  
  VI
  
  Когда я вошла в КосмоХай в следующий раз, ящер, который напал на нас в подземелье, где хранилась Энигма, уже был в команде Марго и Димы. Выяснилось, что ящером играет какая-то девушка, и она просила всех звать её просто Ящей. Услышав её голос по Скайпу, я подумала, что она его как-то искажает, и это навело на ассоциации с Эмилем.
  - Я вышла из воровской гильдии, - сказала Яща, - Теперь у нас троих своя гильдия, и мы называем себя The Avengers!
  - Только она нас так называет, - недовольно отозвался Дима. - Я говорю, что если ей так нравятся супергерои, давайте хотя бы называть по-русски Мстителями.
  - По-русски не то! - сказала Яща, - The Avengers намного эпичнее.
  Я вступила в их гильдию, которая в реестре числилась 'Без имени', и подтвердила заявку на участие в ближайшей миссии. Яща действительно истратила свои деньги на космолёт, которым сейчас пользовалась новая гильдия, и теперь они собирались отправиться на Стартовую Планету, чтобы встретиться с каким-то высокоуровневым игроком, который торговал миссиями. Марго намекнула, что он состоял в гильдии Сената, которую контролировали разработчики, и за умеренную плату мог выбить эксклюзивную миссию.
  - Я его уже видела, - сказала Яща. Она сидела за штурвалом и должна была вот-вот включить сверхсветовой модуль, подпитываемый Энигмой, - этот хахаль называет себя Вице-Президент и считает, что весь КосмоХай крутится вокруг него. Он относится к тому классу паразитов, которые в игре делают деньги для реальной жизни.
  - У меня брат этим зарабатывает, - строго сказала Марго.
  - В семье не без урода, - хмыкнула Яща.
  - Слушай, ты... - Марго приблизилась к Яще, но на её пути встал Дима.
  - Ну давайте ещё передерёмся, - сказал он.
  Я почувствовала, что атмосфера накалилась и решила попробовать сменить тему.
  - Яща, что ты думаешь про эмилевцев? Ты говоришь почти как они про паразитов.
  - Про эпилевцев? - переспросила она.
  - Эмилевцев. Это клуб хакеров, которые взламывают игры, - пояснил Дима.
  - Они думают, что спасают всех геймеров, - сказала Марго и добавила, изображая искусственный голос Google-переводчика, - от Паука и Паутины.
  - Нет, я к таким не отношусь, - хмыкнула Яща. Она хмыкала перед каждой фразой.
  - Я вчера видел того же старика-бродягу, который приставал к нам перед тем, как мы спустились к Энигме, - сказал Дима. - Он вцепился мне в руку, и пришлось обнажить меч, чтобы он отстал. Кстати, он кричал, что КосмоХай будет разрушен так же, как Фанера, но я думаю, это обычные угрозы, какие сейчас можно услышать в любой игрушке. Я говорил с Серёжей, так даже в его Need for Speed есть эмилевцы.
  При приближении к Стартовой планете, Яща сказала, что приборы показывают какой-то бред. Она отключилась от Скайп-конференции, чтобы перезагрузить компьютер, потому что подумала, что проблема в нём, а не в игре. Но вернувшись, обнаружила, что всё по-старому.
  - Приборы не видят Стартовой планеты. Она пропала.
  - Мы что два часа летели не в том направлении? - изумилась Марго.
  - Нет! - испугалась Яща. - Я уже пять раз водила корабли по этому маршруту. Да, в КосмоХае ориентироваться очень не просто, но у меня никогда не было с этим проблем. Чёрт! Я так просто не сдамся.
  - Мы уже должны были её видеть? - спросил Дима.
  Мы подлетели к Звезде Овна, вокруг которой должна была вращаться единственная планета - Стартовая. Но сейчас не было ни одной, зато вся орбита Стартовой планеты была покрыта обломками.
  - Кто-то взорвал её! - поняла Яща.
  - Эмиль! - раздражённо прохрипел Дима.
  - Давайте приземлимся на какой-нибудь астероид, - предложила Марго. Она была спокойна, как будто ожидала увидеть то, что увидела.
  Яща смогла приземлиться на один крупный обломок. На ним удивительным образом сохранилась часть города, и игроки из уста в уста, из чата в чат передавали произошедшее.
  - Я был в гильдии Сената, когда рвануло, - писал бесформенный инопланетянин, принадлежавший к такой же расе, что и я. - Огромная летающая тарелка врезалась в планету. Я видел, такие продавались на аукционе, но их так просто не добыть в игре. Говорят, это техника Древних, так что с молотка тарелка может уйти за миллиард кредитов!
  - Я видела взрыв из окна отеля, - писала синекожая девушка, раса которой копировала инопланетян из Аватара, - Уверена, гильдия воров построила Звезду Смерти и пальнула по планете. Я видела, как Звезда закрыла Солнце... то есть Звезду Овна.
  - Это обычный взлом, - писал некто с правами администратора, что было видно по написанию его имени курсивом, - Не переживайте, через пару часов всё уладится, но пока что мы просим вам покинуть территорию Стартовой планеты, так как может быть утрачена информация о вашем персонаже.
  Администратора тут же завалили вопросами, и чат стал подвисать. Но когда люди уже начали успокаиваться, на небе появилась табличка, на которой неоновыми буквами мерцало:
  ИГРА КОСМОХАЙ ЗАХВАЧЕНА ОБЩЕСТВОМ ЭМИЛЬ. ПОЖАЛУЙСТА, ПРОДОЛЖАЙТЕ ИГРАТЬ!
  - Как это они себе представляют? - спокойно спросила Марго.
  - На этот раз я не чувствую никаких следов взлома, - сказал Дима, - Хоть админ и сказал, что он был, мне кажется, всё сделано... законно. Ну, не так как в прошлый раз.
  - Марго, мы больше не сможем играть? - обеспокоенно спросила Яща.
  - Сможем, - ответила та, - Ничего не произошло. Просто давайте вернёмся на Фобос.
  - Нет, я выясню, что именно здесь произошло, - сказал Дима.
  - Какая разница? - раздражённо спросила Марго. - Это не мои и не твои проблемы. У нас есть в списке ещё несколько миссий в других системах.
  - Неужели вам не интересно? - обратился Дима ко всем нам. - Марго, я ни за что не поверю, чтобы тебе не хотелось всё разузнать. Что, если всё это только часть игры? Что, если это такая миссия? Если мы её пройдём, получим полномочия гильдии Сената! В Фанере однажды была похожая ситуация, когда якобы пал правитель в Саммерхолде. Начались разборки, и я испугался в них участвовать. Только купил лавку в Солитьюде, нужно было поддерживать репутацию. Но один игрок смог совершить дворцовый переворот, прикончив остальных претендентов, и его не дисквалифицировали. Наоборот, он до сих заправляет всем городом и чуть ли не всей игрой...
  Марго ничего не говорила, и это было необычно для неё, такой любопытной и лёгкой на подъём.
  - Ты так спокойна, как будто... знаешь, что произошло на самом деле, - осторожно предположил Дима.
  - Да, - ответила она, - Я подписана на группу Эмиля в Контакте, и там было написано, что сегодня они уронят КосмоХай.
  - И ты ничего не сказала своему парню? - первой возмутилась Яща.
  - Эй, он мне не парень! - выпалила Марго, и, подумав, добавила, - Я не сказала именно из любопытства. Мне хотелось посмотреть, как это произойдёт, и был намёк, что всё случится на Стартовой планете, поэтому я вас подгоняла...
  - Я бы и так согласился, - расстроенно сказал Дима.
  - А я нет! - крикнула Яща своим изменённым голосом. - А если бы я потеряла корабль? Понимаешь сколько я отвалила за него денег, ты, паразитка?
  - Не смей меня так называть! - взорвалась Марго. - Только моя сестра с манией величия так обращается ко мне.
  Яща замолчала, а Дима утащил Марго в приватную конференцию.
  - Я обидела её? - спросила у меня Яща.
  - Вряд ли. Марго отходчивая.
  
  VII
  
  - Сегодня наши захватили КосмоХай!
  Такое сообщение пришло Саше в Контакте от Николая. Несколько дней подряд она участвовала в обсуждении плана. Вернее, не участвовала, а наблюдала, как другие обсуждают. Её пригласили в общий диалог, где сидели, кроме Николая, Виктора и Лизаветы, хакеры и просто игроки, принимающие участие во Вторжении, как они это называли. Под конец разговора стало модно писать слово транслитом - Vtorjenie. Это придало разговору загадочности.
  - Я уже читала в новостях, - ответила Саша, имея в виду ленту друзей, где играющие знакомые паниковали и писали, что эмилевцы разошлись.
  - И как тебе?)) - спросил Николай.
  - Захватывающе. Во всех смыслах =)
  - Витя с Лизаветой хотят опять встретиться в том кафе, чтобы отметить победу, - писал Николай, - Но теперь будет весь московский Эмиль. Даже пара человек из Питера приедут. Ты придёшь?
  - Конечно. Но ты же ненавидишь выходить из дома.
  - Да, в прошлый раз я выходил именно для той посиделки...
  - Чем же ты зарабатываешь?) Если не секрет.
  - Веб-дизайнер десу!
  - Десу?
  - Забей, только хикки поймёт.
  - Прости, я не понимаю...
  Николай всегда сбивался под конец разговора, начинал нервничать и вставлять непонятные многим слова. Обычно это было заметно только в реальности, но, когда происходило что-то значительное в сети, то волнение распространялось и на его переписки.
  - Приве-е-ет)) - вдруг пришло сообщение от Марго. - Сашок, ты как? Сто лет тебя не видела, ты и на инглише неделю не была.
  - Привет, - ответила она. - Прости, я болею.
  - Ну вот Т_Т Мы вчера сидели в КосмоХае, и там такое было! Жаль, тебя с нами не было. Кажется, то ли сервер полетел, то ли мы сорвали супер-миссию!
  - Вы были на Стартовой Планете, когда это произошло? - Саша почему-то стала волноваться, как будто взорвалась не виртуальная планета, а сама Земля.
  - О, ты уже всё знаешь? Да, мы были там, и видели табличку, скрин с которой сегодня взорвал инет. Но Дима говорит, что это, скорее всего, провокация самих разработчиков. Мы сейчас остаёмся на одном из осколков планеты, надеясь... не поверишь... захватить власть над КосмоХаем!))
  - Как это вам удастся?
  - Говорят, взрыв был прямо в гильдии Сената, а именно она управляла всем ходом игры. Миссии раздавались как государственные указы. Но сейчас Сената нет, одна анархия. И Дима с Ящей (она в нашей команде, хз откуда взялась) считают, что теперь у любой гильдии есть полномочия для захвата власти. Но в нашей гильдии всего четыре человека! Слушай, Саш, пожалуйста, присоединяйся к нам!))
  Саше было противно обсуждать перипетии онлайн-игры, но в то же время она почувствовала бы ещё большее отвращение к себе, если бы рассказала Марго, что она причастна к взрыву планеты. Саша раздвоилась: когда она разговаривала с эмилевцами, она верила, что разрушение КосмоХая - единственное достойное занятие для неё. Но когда разговаривала с Марго, чувствовала, что игра - это всего лишь игра, и что лучше к ней относиться так же, как Марго, чем как Эмиль.
  - Марго, ты не читала 'Подростка' Достоевского? - спросила Саша, сильно нажимая на кнопки клавиатуры.
  - Нет, а что?
  - Там у каждого героя был двойник... Не в смысле клон из фантастики, а в голове. Двойник, который заставлял делать то, что оригинал ни за что бы не сотворил.
  - И что?
  - Когда власть в разуме захватывал двойник, человек же, наверное, был уверен, что сейчас его мысли принадлежат оригиналу, а не двойнику. Разве кто-нибудь способен понять в минуты безумия, что он не принадлежит себе, а принадлежит... бесам?
  - Раздвоение личности.
  - Нет, скорее непостоянство мнения.
  - Знаешь, Саш... иногда мне кажется, что ты из другого времени))
  - Мне тоже)
  - Так что насчёт игры?
  Саша вздохнула пару раз и, не глядя на монитор, написала:
  - Присоединюсь послезавтра. Завтра у меня встреча с друзьями.
  - Ура, слава богу! Ну всё, КосмоХай, ты наш!
  
  VIII
  
  Половина кафе Циферблат была занята эмилевцами. Саша опоздала, простояв двадцать минут в остановившемся в туннеле вагоне метро, и к её прибытию банкет уже начался. На большом столе стояло несколько тортов, несколько бутылок алкоголя и много чашек чая, которые использовали и как бокалы для тостов.
  - Саша, наконец! - подлетела Лизавета.
  Она расцеловала обе щеки Саши и накрыла её волной духов. Лизавета была в коротеньком фиолетовом платье, а на её голове среди волос красовалась огромная аляповатая роза. Лизавета оделась наряднее всех и олицетворяла собой праздник, для которого остальные не сочли нужным сменить повседневную одежду. Люди тихо разговаривали вокруг стола, и атмосфера была неуютной. Все были знакомы друг с другом в сети, но в реальности большинство встретилось впервые.
  - Садись сюда, сейчас Коля скажет речь!
  Лизавета усадила Сашу на узкий диван рядом с двумя молчащими парнями. Они пытались завязать разговор, но он не клеился, так что Саша даже не осмелилась с ними познакомиться.
  - Эта девушка фиолетовая... хозяйка вечера? - спросил один из парней.
  - В каком смысле? - спросил второй после паузы.
  - Ну... как сказать, - первый теребил в руке чашку, - Она, наверное, девушка Николая.
  - А, в этом смысле... - помолчав, сказал второй. - Наверное... О, вспомнил. Её зовут Лизавета. По крайней мере, в Контакте.
  - Да, точно... Она админ. Кажется.
  У Саши даже мурашки по коже пошли от их неуверенно-безысходного тона. Можно было подумать, что их привели сюда насильно.
  - Дорогие друзья! - поднялся из-за стола Виктор, и его изменчивое лицо сейчас сияло радостью. - Я счастлив, что так много товарищей сегодня здесь с нами! Глядя на вас, я чувствую, что усилия не проходят даром, что есть в нашем городе и в нашей стране ещё люди, не утратившие разума и души, которая влекла бы их вступать в наши ряды так же, как других она влечёт выйти на улицы и протестовать. Но мы не выходим на улицу, не выходим из комнаты, ведь наш протест направлен на то, что нельзя осязать...
  Лизавета схватила Виктора за локоть и силой усадила на стул. Они стало о чём-то шептаться, и когда Виктор снова поднялся, его лицо изменилось: теперь оно было спокойным и серьёзным.
  - Простите, я увлёкся. Я просил Лизавету остановить меня, если перестану себя контролировать. Кто не без слабостей? Может, кто-нибудь возьмёт слово вместо меня? Хотелось бы услышать мнение того, кто участвовал во Вторжении до того, как Николай произнесёт первый тост за победу... Никто? Что ж. Наверное, это издержки Паутины. Ведь каждый из вас высказался бы, сидя перед монитором, но никто не рискнёт сейчас. В этом есть нечто безобразное. Сейчас на улице лежит снег, и я больше не чувствую, как по стволам растений бежит сок. Так же и в вас я не чувствую сока...
  Лизавета опять потянула Виктора на стул, но он смахнул её руку, показывая жестами, что уже заканчивает.
  - Я только хотел сказать вам всем 'спасибо' за то, что вы мне позволили верить в вас.
  Лизавета быстро усадила его, будто боясь смутить его нервным видом 'гостей'. Саша рассказывала, что Лизавета именно так называла всех эмилевцев на празднике и вела себя действительно как хозяйка вечера в светском салоне. 'Гости' совершенно не подходили к тому образу, который она видела на их месте. Все они были одеты в удобные джинсы разных оттенков и потёртые майки с логотипами рок-групп или с невнятными принтами, изображающими Че Гевару или банку Кока-Колы. Подходя к человеку, сложно было понять, парень это или девушка, и сколько ему или ей лет. Это мог выдать только голос, но все предпочитали молчать. Лизавета же бегала между 'гостями' и словно представляла на их месте гусар и великосветских дам.
  - Я всегда была непохожа на остальных девушек, - громко сказала Лизавета, оказавшись рядом с Сашей и подливая кому-то чая, - Когда остальные играли в куклы, я играла с мальчишками и возилась с машинками. Наверно, потому и выросла такой странной. И когда начала играть в компьютер, сразу поняла, что что-то не так. К счастью, я смогла присоединиться к Эмилю с помощью Коли, за что ему огромное спасибо. И так я поняла, что моя странность, возможно, спасла мне жизнь...
  - Ты не странная, - раздражённо сказал Виктор.
  - Ах, не льсти мне, - рассмеялась она.
  - Такие девушки, как ты, почему-то думают, что 'играть с мальчиками' и 'возиться с машинками' поднимает их в... чьих глазах? Я не понимаю, в чьих глазах ты хочешь подняться, но сейчас твоя главная героиня просто омерзительно банальна. Я бы пролистнул её монолог.
  - Не сейчас! - шикнула Лизавета на всё кафе. - Чёртов женоненавистник. Точно, девочки! Давайте все уйдём из Эмиля и покажем им, что они ничего не смогут без нас добиться!
  Ответом ей была тишина. Саша рассказывала, что Лизавета, говоря это, смотрела именно на неё. Саша испытывала смешанные чувства отвращения, жалости, позора и женской солидарности, но не могла произнести ни слов одобрения, ни слов порицания.
  - Попробуйте тирольский пирог, он очень вкусный, - сказал Николай.
  Он как ни в чём ни бывало сидел за главным столом и уплетал пирог за обе щеки. Всё внимание тотчас же переключилось на него, и Саша поняла, каких усилий стоило нелюдимому Николаю обратить на себя взгляды всех присутствующих, чтобы угомонить Виктора и Лизавету.
  - Эм, здрасте... - один из молодых парней, сидящих вдалеке от Саши, поднялся и неуверенно заговорил. - Меня зовут Ахмед, и я был одним из тех, кто участвовал во Вторжении...
  - Отлично. Ахмед... - прошептал один из сидящих на диване с Сашей, делая ударение на имя.
  - Я присоединился к Эмилю только месяц назад, и не знаю никого из вас в реальности...
  - Ты сидел в Контакте под псевдонимом? - спросила какая-то девушка.
  - Да... У меня в профиле было написано Антон Иванов. Я думал, что с моими настоящими именем и фамилией меня могут не принять в группу под названием 'Русский Эмиль', - смущённо засмеялся Ахмед.
  Он помолчал, надеясь услышать ответ, извинения или, наоборот, подтверждение его опасений. Но никто не проронил ни слова. Все молчали: кто зло, кто смущённо. Тогда Ахмед сложил руки на груди в защитном жесте и продолжил:
  - Я вырос в Москве и с детства был окружён гаджетами. Мой отец работал в фирме, производящей мобильные телефоны, так что вместо младших братьев и сестёр у меня были тамагочи. Старшие, когда я родился, уже были взрослыми, так что тамагочи заменили мне и их. У кого-нибудь были тамагочи?.. - в комнате поднялось несколько рук, - Тогда вы знаете, какое это испытание для ребёнка... Я, конечно, говорю не об этом, а о том, как я вступил в Эмиль. Пока я рос, а сейчас мне шестнадцать, и я заканчиваю школу, я так и не смог подружиться ни с кем из своих сверстников. Я читал в нашей группе эмилевцев, что многие столкнулись с такой же проблемой, и, конечно, мы не клуб форевер-элонов, но иногда мне кажется, что именно в этом смысл Эмиля. Простите, если обидел кого-то... В общем, у меня не было друзей в реальности, только одноклассники, у которых можно было списать домашку, или которые списывали у меня. Когда лет в десять родители подключили мне интернет, я понял, что не обязательно иметь друзей, то есть постоянных друзей. Ведь можно найти знакомых по интересам. Например, на одном сайте - людей, которым нравится собирать авиа-модели, как и мне. В другом сообществе - людей, которые любят фантастику, как и я. В реальности и в интернете, даже если постараться, не сможешь найти тех, чьи интересы точно совпадают с твоими. То есть, если человек собирает авиа-модели, то он обязательно любит не фантастику, а фэнтези, а я этот жанр терпеть не могу! Поэтому лучше искать друзей для каждого отдельного интереса, и это именно то, что может позволить сделать интернет, но не реальность. Ты же не подойдёшь человеку и не спросишь: а ты любишь авиа-модели? Нет, не любишь? Тогда удались, пожалуйста, из моего списка контактов. А в сети сколько угодно!
  - Если ты такой фанат инета, что ж ты тут забыл? - спросил сидящий рядом с Сашей парень.
  - Я не закончил, простите, - улыбнулся Ахмед без тени недовольства, что его перебили, - Вы правы, я живу только в Паутине, и в ней мои друзья и мой... смысл. И, наверное, то, что я эмилевец, кажется формой мазохизма, но это не так. Интернет - это высшая форма добра на Земле, если можно так выразиться. Это связь между людьми в полном и высшем смысле. Это невозможность физического насилия и возможность оградить себя от насилия эмоционального нажатием одной клавиши. Это утопия, которая образовалась стихийно, а не по точному плану, как любая придуманная философами утопия. И именно потому, что я чувствую это добро, я могу чувствовать и зло, которое есть в Паутине. А зло заключается именно в Пауке. Знаю, для вас, для всего международного Эмиля вопрос о Пауке ещё не решён, но я для себя всё решил. Паук - это люди, насильно влияющие на интернет, нарушающие чистоту информации. Это чиновники, которые заставляют публиковать на официальных сайтах дезинформацию. Это мошенники, которые устраивают финансовые пирамиды в сети. Это хакеры, которые воруют информацию и шантажируют ею.
  - И поэтому ты вступил в Эмиль, притон хакеров? - насмехался всё тот же голос.
  - Да! - воодушевлённо сказал Ахмед. - Я знаю, что глобальная цель Эмиль - уничтожить всю Паутину, что причины эмилевцев в целом отличаются от моих частных причин. Я, честно говоря, не понимаю, почему вы хотите жить без такого блага, как интернет, но я понимаю, почему его нужно уничтожить. Если уничтожить Паутину, то рано или поздно появится следующая. Но новые пользователи новой Паутины будут постоянно помнить, что если они примутся за старое, им будет угрожать Эмиль, и так наша организация станет всеобщей полицией Паутины. Мы будем как маленькие паучки искать противных мошек в Паутине и уничтожать их. А если появится большой Паук, то мы будем готовы объединиться и снова победить его!
  Повисла тишина.
  - Ты всё сказал? - спросил Николай, заметив, что никто не пытается взять слово.
  Ахмед кивнул и сел.
  - Я не согласен с тобой, - продолжил Николай с несерьёзным видом, ковыряя ложкой кусок пирога, - Ты предлагаешь нам самим стать Пауком или паучатами. Прости, но ты не понимаешь концепцию...
  - Нет-нет, в ней есть смысл! - вмешался Виктор, - Это не то, что говорят наши зарубежные товарищи, но сейчас, слушая тебя, Ахмед, я прямо прочувствовал...
  - Саша, а что ты скажешь? - спросил Николай.
  Саша очнулась, поняв, что обращаются к ней. Николай проницательно смотрел на неё, словно хотел использовать как индикатор внушения. Хотел узнать, насколько на неё повлияли слова Ахмеда.
  - Я состою в Эмиле ещё меньше, чем Ахмед, - сказала она, - и даже не участвовала во Вторжении. Я не совру, сказав, что вступила в вашу группу, потому что я видела, как сам Эмиль стоял на Стадионе в Фанере в тот день, в день первого большого дела. Я много раз спрашивала себя, почему мне показалось, что он всё делает и говорит правильно, но так и не поняла. Мои друзья часто твердят мне, что я словно из другого времени, и мне казалось, что в этом и кроется моя ненависть к Паутине. Я боюсь её, как животное боится вступить в тёмную пещеру. А Паутина - это именно тёмная пещера, ведущая в неизвестное будущее. Благодаря ей будет появляться всё больше и больше таких вещей, таких гаджетов, к которым ни я, ни все люди не будем готовы. Стоит привыкнуть к одной операционной системе, как появляется другая. Привыкнешь к одному телефону, а уже приходится покупать другой. Я не успеваю за миром и хочу крикнуть ему: 'Подожди!'. И мне кажется, что весь Эмиль пропитан тем духом, который может сдержать мир от падения в тёмную пещеру...
  - Я уверен, что в глубине души каждый из нас это чувствует, - сказал Николай, прожёвывая очередной кусок торта, - Но твоя 'темная пещера' - это не больше чем страх перед неизвестностью, который есть у каждого человека. Вы слышали платоновский миф о пещере? Он очень короткий, так что можете погуглить и прочитать прямо сейчас. Смысл в том, что все люди - на самом деле скованные узники, сидящие в пещере лицом к стене. За пределами пещеры ходят люди, бегают животные, цветут растения, но узники видят только их тени на стене да слышат голоса.
  - Так ты хочешь сказать, что я не права? Что я вижу лишь отражение жизни?- Саша покраснела от напряжения и смущения.
  - Все видят лишь её отражение, - пожал плечами Николай. - И ты меня не поняла. Я хотел сказать, что твоя 'тёмная пещера' - это и есть платоновская пещера, то есть, что эти метафоры синонимичны. Неизвестность и невозможность познания, полная изоляция от реальности. Если кто-то предлагает погрузиться глубже в пещеру, он предлагает уйти ещё дальше от реального мира, отражающегося на стене, а это преступление. Но если мир скатится в 'тёмную пещеру' вслед за гаджетами и виртуальными играми, то именно это и произойдёт. Мы уйдём в глубину, в Паутину, окончательно отдалившись от реального мира.
  - То есть я понимаю Эмиль именно так, как нужно? - спросила Саша.
  - Нет никаких канонов, - рассмеялся Николай. - Но твоё мнение совпадает с моим и, думаю, с мнением большинства в этой комнате. Но вспомни, наш разговор начался с того, что я спросил тебя, как ты относишься к мнению Ахмеда на этот счёт?
  - Я... думаю, что его мнение не противоречит нашему.
  - Но он называет интернет добром! - зло, как никогда раньше, сказал Николай. - Паутина - и вдруг добро!
  - Успокойся, - вмешался Виктор, - Я разделяю твоё и Сашино убеждение, и мне тоже понравилась речь Ахмеда, который - вы только посмотрите! - забился в угол и боится нос показать. Ты его совсем испугал, Коля, а не так должен вести себя названный лидер русского Эмиля. Я думаю, это просто прекрасно, что в нашем обществе появилось другое мнение...
  - Пф... да тебе всё на свете кажется прекрасным, хиппи! - уже не злобно усмехнулся Николай.
  - Потому что так и есть, - улыбнулся Виктор, - И я состою в Эмиле именно ради того, чтобы рассказать об этом. Конечно, я понимаю, что настоящая красота здесь, на Земле, а не в Паутине и хочу рассказать это каждому мужчине и каждой женщине. Но и Ахмед хочет примерно того же, потому что осознание прекрасного, стремление сделать прекрасным весь мир - это естественная цель существования человека.
  - Да, это так! - сказал из угла Ахмед. - Но ведь и в интернете есть красота.
  - Только производная от красоты, потому что Паутина - производная от Земли. Я уверен, ты это поймёшь, но и сейчас твои слова мне нравятся, как слова любого думающего человека.
  - Да потому что тебе всё равно, что слушать, - усмехнулся Николай.
  - Лучше расскажи как ты можешь быть хикки, днями на пролёт смотрящим аниме в сети, и одновременно лидером русского Эмиля?
  - Я смотрю аниме, но ненавижу онлайн-игры! Их нужно запретить, потому что они порабощают и отнимают волю. Я раньше сидел в одной и именно там познакомился с самим Эмилем. Сидите в Паутине сколько угодно, вот что я хочу сказать! Сидите, но не играйте, потому что регистрируясь на сервере или, не дай бог, вступая в гильдию, вы берёте на себя виртуальные обязанности, которые загоняют вас глубже в 'тёмную пещеру'.
  Все поддержали слова Николая, и Лизавета снова засуетилась, подливая 'гостям' чая и подкладывая печенья.
  На этом с серьёзными разговорами было покончено, и собрание Эмиля неожиданно превратилось в клуб по интересам или в клуб форевер-элонов, как назвал их Ахмед. Сашу втянули в разговор о результатах последней премии Оскар два парня, сидящие рядом с ней на диване. Краем глаза она видела, как Николай с Лизаветой кормили друг друга тортиком, а Виктор подсел к Ахмеду и, кажется, продолжил тот же разговор, что вели все вместе. Ахмед пытался куда-нибудь скрыться, но Виктор уже вошёл в раж и стал активно жестикулировать.
  Вечер закончился вместе с тортами. Саша не рассказывала, обсуждали ли они свои планы насчёт КосмоХая или нет.
  
  Глава 5. Вторжение
  I
  
  Марго с Димой и Ящей несколько недель пытались найти скрытую миссию, которая помогла бы им захватить власть над КосмоХаем, но безуспешно. Когда почти через месяц я вновь вошла в игру, они уже поняли, что Вторжение не было провокацией. Саша не рассказывала им о том, что вступила в Эмиль и частично способствовала взрыву Стартовой Планеты, и она взяла с меня слово ни о чём тоже не рассказывать друзьям.
  Игроки разбегались из вселенной КосмоХай, потому что она стала функционировать с каждодневными перебоями. Новым игрокам стало сложно даже начать игру: Стартовая Планета больше не имела постоянных координат, и вирус, мешающий разработчикам собрать обломки планеты воедино, мешал и игрокам, которые после регистрации могли оказаться в открытом космосе и потерять все хитпоинты из-за отсутствия кислорода, необходимого для каждой расы. Разработчики на одно время вообще исключили из игры понятия 'кислород' и 'вакуум', но из-за этого заглючила вся физика игры, и им пришлось вернуться к первоначальным установкам.
  Путешествуя по обломкам Стартовой Планеты в поисках скрытой миссии, мини-гильдия Марго успела подкопить денег. И теперь, поняв, что Сенатом им не стать, они купили целиком один астероид, который также откололся от планеты. Он отделился от той её части, где некогда располагался тёплый город Квинслэнд, славящийся вечной весной.
  Гравитация астероида была настроена, как гравитация полноценной планеты. У него была атмосфера, которая днём обеспечивала голубое небо, а ночью - фантастический вид на космос. Он вращался с такой же скоростью, с какой вращалась реальная Земля, и время здесь отставало от московского на один час и четырнадцать минут. Астероид был круглым и ровным, его можно было обойти по экватору за два дня. Здесь было одно озеро, в котором водились карпы, один холм, который звали Горой, а остальное пространство занимали цветущие поля.
  Чтобы добраться до астероида, который в реестре игры именовался в честь разрушенного города Квинслэндом, я взяла напрокат космолёт. Войдя в игру, я оказалась на крупнейшем астероиде, оставшемся от Стартовой Планеты. Именно здесь я остановилась в игре в прошлый раз, именно здесь мы видели табличку, повешенную эмилевцами в пространстве.
  Мой навык пилота оставлял желать лучшего, но для путешествующих по орбите Стартовой Планеты бесплатно предоставлялся автопилот, так что даже до такого непопулярного места, как Квинслэнд, было добраться несложно. Самым непростым оказалось приземление, потому что астероид являлся частной собственностью, и автоматика несколько раз запрашивала карточку-приглашение от Марго, чтобы разрешить мне приземлиться.
  Космолёт сел на цветочное поле. Спустившись со ступенек, я оказалась по пояс в сиреневых цветах. Казалось, что луг - это ловушка, потому что высокие растения снижали скорость шага на треть. На горизонте, который на астероиде был неожиданно близким, виднелся двухэтажный кирпичный дом - единственное здание на всём астероиде. Небоскрёбы старого города Квинслэнда разрушились взрывом, а этот дом возвели Марго с Димой собственными усилиями.
  Они ждали меня. Не успела я постучать, как дверь распахнулась, и передо мной предстала Марго, такая же цветущая, как поля вокруг её дома. Они с Димой заплатили за изменение внешности и теперь выглядели не как зелёные прямоходящие осьминоги, а как обычные люди. Внешность их персонажей даже была похожа на их реальную внешность. Не знаю, почему они решили 'стать людьми'. Сейчас в КосмоХае это считалось дурным тоном, потому что человеческую внешность было принято иметь только эмилевцам.
  - Привет! - Марго радостно обняла меня, хотя на самом деле это было движение 'захват', появляющееся в арсенале игроков, прокачивающих защиту. - Как тебе эта новая функция, что нельзя слышать голос человека, пока не увидишь его вживую... то есть на экране?
  - Намного более реалистично, - ответила я.
  - Ничего подобного! - появился из двери Дима и жестом поприветствовал меня, - Во время миссий ужасно неудобно!
  - Но вы же сказали, что уже давно не ходили на миссии, - вспомнила я.
  - Всё равно неудобно, - махнул рукой Дима.
  Они оба были одеты как-то по-деревенски. Если все игроки КосмоХая выбирали костюмы, стилизованные под скафандры, то эти двое походили на итальянских крестьян в день карнавала. Марго носила цветастое лоскутное платье с очень пышной юбкой и рукавами-фонариками. На Диме была такого же типа рубашка и красные шаровары.
  - А ты всё такой же полтергейст, - улыбнулась Марго, имея в виду, что я не меняла расу, а осталась всё тем же эфемерным облачком, проходящим сквозь предметы.
  - Да вы устроились круче, чем в реальности, - удивилась я, когда они пригласили меня войти.
  Дом не был похож ни на один из домов в КосмоХае. Здесь не было видно ни умной системы управления с сенсорными экранами, ни арсенала, который все игроки устанавливали напротив входа, ни лаборатории, которую устанавливали те, кому претили боевые миссии.
  Вместо этого здесь были камин, деревянный стол, вазы с цветами, кухня, где стояли корзины с овощами, над которыми мигали цифры, означающие, сколько хитпоинтов можно восстановить, съев тот или иной овощ.
  - Здесь всё как на Земле! - поняла я.
  - В этом-то и задумка, - гордо сказал Дима.
  - Но... зачем?
  - Садись, я накормлю тебя, - вместо этого сказала Марго и усадила за стол.
  Раньше я никогда не ела в играх за столом. Еда не лучший способ восполнять потерянные очки жизни, куда эффективнее лекарства, так что я никогда и не понимала, зачем в играх нужны продукты.
  Марго разлила в тарелки суп из большой кастрюли, которую только сняла с плиты. Дима взял свою порцию, сел за стол и начал есть, как будто это была часть каждодневного ритуала в этом доме.
  - Если смешать овощи, то получишь бонус силы или выносливости? - догадалась я.
  - Нет, - рассмеялась Марго, - мне просто нравится готовить.
  Я поставила перед собой миску, над которой сиротливо висела цифра '2'. Нажав кнопку 'съесть', я увидела, как шкала жизни моргнула зелёным, показывая, что не будет к ста процентам прибавлять два.
  - У Марго просто божественная уха, правда? - спросил Дима. - Это из тех карпов, что водятся в пруду на севере астероида. Я их поймал сегодня утром. Как тебе на вкус?
  Я поочерёдно смотрела то на Диму, то на Марго, пытаясь понять, серьёзны ли они. Но прежде чем я успела испугаться, они рассмеялись, и даже их персонажи согнулись от смеха и замахали руками: какая-то новая функция.
  - Да это просто шутка! - сказала Марго. - Не воспринимай всё так серьёзно. Мы тебя разыграли.
  - Так вы не едите уху каждый день?
  - Карпов я выпускаю обратно в пруд, - ответил Дима. - А то вдруг они закончатся, и я больше не смогу рыбачить.
  Тем не менее мы потратили несколько минут на суп. Ни Марго, ни Дима не съели его, просто нажав на кнопку. Они наполняли вручную ложки и лишь затем съедали. Уж не знаю, нажимали они на клавишу на этой стадии или использовали расширенное управление персонажем, чтобы поднести ложку ко рту и влить суп в себя вручную.
  - А где Яща? - спросила я.
  - Она не живёт с нами, - ответила Марго. - Вернее треть астероида и треть дома принадлежит ей, но она сразу сказала, что будет путешествовать по КосмоХаю, а не сидеть на месте.
  - Последний раз она была здесь... - задумался Дима, - дней десять назад.
  - А почему вы сами... сидите на месте? - решилась спросить я.
  Они помолчали. Потом я услышала звук, как будто кто-то листает книгу, и Марго произнесла:
  - Слушай беззвучие, слушай и наслаждайся тем, чего тебе не давали в жизни, - тишиной. Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду. Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Вот твой дом, вот твой вечный дом. Я знаю, что вечером к тебе придут те, кого ты любишь, кем ты интересуешься и кто тебя не встревожит. Они будут тебе играть, они будут петь тебе, ты увидишь, какой свет в комнате, когда горят свечи. Ты будешь засыпать, надевши свой засаленный и вечный колпак, ты будешь засыпать с улыбкой на губах. Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро. А прогнать меня ты уже не сумеешь. Беречь твой сон буду я...
  Я, к сожалению, узнала, откуда эти строки. Финал 'Мастера и Маргариты'.
  - И что это значит? - сказала я после продолжительного молчания.
  - А ты не понимаешь? - грустно усмехнулся Дима.
  - Я не понимаю Булгакова, - призналась я.
  - Да, помню, Саша говорила, что это книга для идиотов или что-то вроде, - продолжил он. - Не рассказывай ей. А то придёт ещё со своим Эмилем нас 'спасать'.
  - Саша не из террористов, сколько говорить! - притворно рассердилась Марго.
  - Ладно, - согласился Дима. - Я не хочу, чтобы ни она, ни кто-нибудь другой знал, что мы живём здесь. Да, именно живём, слышишь? - с вызовом сказал он мне. - Это мой дом с венецианским стеклом и вьющимся виноградником. Мой и Марго, понимаешь? Вон стекло, я сам его выплавил из самоцветов, которые нашлись на Горе. А виноград растёт сам, так же, как и все цветы на нашем астероиде. Это наш покой, наша планета, как у Маленького Принца, только вместо одной роды - миллионы!
  Он произносил слова так же воодушевлённо, как Эмиль, стоящий на Стадионе.
  - Вы прогуливали курсы весь прошлый месяц, - сказала я, - Всё в порядке?
  - Конечно, не переживай, - немного раздражённо ответила Марго. - Просто зимой так не хочется выходиться из дома. Какая сейчас погода?
  - Ты можешь посмотреть в окно, - сказала я.
  Она подошла к венецианскому окну и посмотрела сквозь витраж на цветущий, залитый светом луг. Марго даже не поняла, что я имела в виду окно её комнаты в реальности, и забыла, о чём мы говорили.
  - На что вы живёте? - спросила я.
  - Ходим на работу, - с уже нескрываемой злостью ответил Дима. Кажется, он готов был вытолкать меня из дома. - Я обновляю антивирусы на компьютерах времён тираннозавров, а Марго сводит дебет с кредитом.
  Повисла неловкая тишина. Мне хотелось сказать какую-нибудь глупую фразу про Маленького Принца, который путешествовал между планетами, но мне показалось, что они больше не захотят слушать ни одного моего слова.
  - Пожалуй, я пойду, - встала я, и услышала, как облегчённо вздохнули Марго с Димой. - Спасибо за угощение.
  Они вежливо проводили меня до космолёта, подождали, пока я оторвусь от земли и помахали мне рукой. А когда я вышла в открытый космос, то увидела, что карточки-приглашения на Квинслэнд у меня больше нет.
  
  II
  
  Мы с Сашей встретились на станции Китай-город. Она уговорила меня сходить с ней в гости к Николаю. Им нужно было что-то обсудить по поводу КосмоХая. Саша уже не первый раз приглашала меня на собрания эмилевцев, но в этот раз она настаивала неожиданно яростно. Причиной была моя история о Марго и Диме, которую я рассказала, когда мы сидели на курсах и когда преподавательница в очередной раз удивилась, что эти двое прогуливают. Саша сказала, что Николай, как лидер русского Эмиля, обязан знать, что такое происходит с людьми в КосмоХае. И сколько я ни отпиралась, говоря, что это личные дела Марго и Димы, Саша не отставала. Она утверждала, что это изменит политику всего общества Эмиль.
  - Прости, что вытянула тебя из дома, - вместо приветствия сказала Саша, подойдя ко мне на станции.
  - Ничего страшного, - улыбнулась я, - у меня не было планов на сегодня.
  На улице бушевала метель, и несмотря на три часа дня, было темно, как вечером. Саша шла спокойно, не наклоняясь навстречу ветру, чтобы не улететь назад. Казалось, она вообще не замечала непогоды. На ней даже не были надеты перчатки или рукавицы. Она держала руки в карманах, но постоянно их доставала, поднимала правой рукав на левой и смотрела на часы.
  - Кажется, нам сюда.
  Она свернула в маленький двор на Маросейке. Саше ещё не доводилось бывать в гостях у Николая, поэтому она ориентировалась по навигатору в телефоне. Он вывел нас к подъезду с деревянной дверью. Внутри не было лифта, и пришлось подниматься пешком на последний четвёртый этаж. Я видела такие дома только в кино, поэтому всё казалось интересным: облупившаяся штукатурка, надписи на стенах и лоток для бездомной кошки.
  - Марго бы назвала это место нехорошей квартиркой, - сказала Саша.
  - Да, подъезд похож на подъезд у квартиры Булгакова.
  - А где его квартира? Наверное, недалеко, в центре.
  - У Маяковской, кажется. При большом желании твой друг Николай может дойти пешком... Кстати, в Эмиле такая традиция называть всех полными именами? Или Николай намного старше?
  - Нет, ему двадцать три, и все его зовут Колей. Но мне хочется называть всех эмилевцев полными именами, вдумываясь в значения. Имя 'Николай' значит 'побеждающий народ'. По-моему, очень символично, а я вечно питаю слабость к символичности...
  Дверь нам открыл сам Николай. Он был одет в растянутые спортивные штаны с адидасовскими 'лампасами' и майку с героиней из какого-то аниме. В руке он держал чашку чая и выглядел так, как будто не ждал гостей ни сегодня, ни завтра, ни вообще в этом году.
  - Саша! - удивился он. - Что ты тут делаешь? Как ты меня нашла?
  - Надо поговорить, - твёрдо сказала она. - Адрес дала Лизавета.
  - А это кто? - он махнул в мою сторону чашкой с выпуклым изображением щенка.
  - Игрок из КосмоХая, - 'представила' меня Саша.
  - Ладно, заходите, раз пришли...
  Изнутри квартира выглядела неожиданно опрятной. Высокие потолки, тяжёлая деревянная мебель, ровно расставленные сувениры без единой пылинки, календарь с ниагарским водопадом, открытый на правильном месяце с окошечком, передвинутым на правильное число. Квартира совершенно не соответствовала тому, как выглядел Николай.
  - Лизавета сказала, ты живёшь с родителями, - крикнула Саша вслед уходящему на кухню Николаю, - их сейчас нет?
  - Неа, - он вернулся, жуя печенье, - возьмите тапочки в углу.
  Комната Николая ожидаемо отличалась от остальной квартиры. Здесь не было видно обоев: все стены завесили плакатами с рок-группами, с супергероями и, конечно же, с персонажами аниме.
  Главное место в комнате занимал компьютер, у которого вместо монитора стоял огромный плазменный телевизор. Мягкое кресло было снабжено подставкой для клавиатуры, для мышки, для джойстика, для руля и для кучи других неизвестных мне приспособлений. Кажется, это было не кресло для работы за компьютером, а пульт управления космическим полётом, которым могли пользоваться только существа с шестью руками или разумные осьминоги из КосмоХая.
  Помимо компьютера здесь была только разобранная кровать, заваленная смятой одеждой и пустыми упаковками из-под еды и напитков, небольшой шкаф и книжный стеллаж, две полки которого занимала коллекция каких-то фигурок.
  - Почему ты мне просто не написала? - спросил Николай, рассаживаясь в кресле. Нас он жестом пригласил сесть на кровать. - Неужели что-то настолько страшное? Я сам сейчас сижу в КосмоХае и знаю, что ничего критического не происходит.
  Он ногой нажал на кнопку системного блока и вывел компьютер из спящего режима. На огромном экране появился один из городов КосмоХая и персонаж Николая - человек в современной одежде.
  - Я пришла тебя попросить кое о чём, - вздохнула Саша, - попросить ускорить процесс Вторжения и уронить игру как можно скорее.
  - Но мы ведь договаривались до весны проводить агитацию. По оптимистическим прогнозам Вити все игроки должны сами выйти из игры.
  - Ты понимаешь, что этого не произойдёт.
  - Да, - рассмеялся Николай, - понимаю. Но мы должны дать людям шанс. Уже завтра я установлю на Стартовой орбите табло размером с астероид, на котором будет отсчитываться время до Освобождения... или Падения, я ещё не решил. Хочу установить обратный отсчёт на два месяца.
  - Мы не просто так пришли сюда вдвоём. Выслушай её, пожалуйста, - Саша кивнула в мою сторону.
  Я рассказала о случае на Квинслэнде со всеми подробностями, какие смогла припомнить. Николай ни разу меня не перебил, а Саша постоянно задавала уточняющие вопросы. В итоге пришлось рассказать вообще всё, что я знаю о Марго и Диме. Единственное, что мне не давало покоя всё время - это вопрос, как такой человек как Николай, живущий вместе с родителями, не способный убрать мусор в собственной комнате, проводящий дни и ночи в фантастическом кресле напротив компьютера, играющий в игры и смотрящий мультики, как он может быть лидером движения, стремящегося освободить человечество от Паутины?
  - Ясно, - сказал Николай, когда я закончила. - И что ты по этому поводу думаешь?
  Он обращался к Саше.
  - Марго моя подруга, и она, как понимаешь, пала жертвой Паутины.
  - И ты хочешь попросить меня ускорить Вторжение, чтобы высвободить её с парнем?
  - Да.
  - А ведь именно ты была тем человеком, который в каждом разговоре говорил о 'свободе выбора', 'личной ответственности' и прочей почти религиозной чуши... Ты знаешь, я считаю, что считаться с чувствами наркомана нет смысла, потому что оторванный от реальности человек, погрузившийся в 'тёмную пещеру', сам не знает, что чувствует... Ты ведь разделяешь моё мнение?
  Он пристально посмотрел на Сашу, и я увидела, что её даже передёрнуло.
  - Понимаю, - улыбнулась она, - ты узнал мой секрет и теперь каждый раз меня изучаешь...
  - Не принимай всё так близко к сердцу, - рассмеялся Николай. - Представляешь, после этой истории мне вспомнилось одно аниме - Sword Art Online. Там геймеры на несколько лет оказались заперты в игре. Это было ближайшее будущее, когда изобретут полный симулятор с погружением - такой шлем, посылающий импульсы прямо в мозг. Так вот, один разработчик захватил контроль над их симуляторами, и игроки жили в игре как в реальности: зарабатывали на хлеб, ели этот хлеб, женились, разводились и даже умирали, потому что смерть в игре означала смерть тела. Сначала все стремились вернуться в реальность, но потом многие поняли, что она им и не нужна...
  - И что? Они остались в игре до скончания их дней?
  - Нет, все они вернулись. Но даже проведя несколько лет в виртуальном мире, они вошли в новую игру сразу же, едва их руки снова окрепли настолько, что смогли водрузить симулятор на голову.
  - И что же это значит?
  - Сразу две вещи, - Николай гордо показал два растопыренных пальца, - Во-первых, каждый человек ненавидит реальность. Во-вторых, реальный и виртуальный мир почти перестали различаться.
  - Ты противоречишь сам себе, - с раздражением выплюнула Саша. - Ты призываешь нас уничтожить виртуальный мир, любя его больше реальности?
  - Да. Уничтожить Паутину, чтобы замедлить прогресс. Это жертвоприношение Исаака. Убить того, кого любишь, ради достижения великого...
  - Послушай себя, что ты несёшь! - Саша вскочила и закричала в ярости. - Ненавидишь реальность? Но мы работаем ради того, чтобы вернуться к ней! И что ты несёшь про Исаака. Его не убил Авраам, а если бы и убил, то не ради 'великой цели', а в доказательство собственной веры. Ты же ненавидишь Библию, а сам даже неправильно её цитируешь!
  Николай подождал несколько мгновений, а потом разразился самым весёлым смехом.
  - Саш, ты уморительна! - он схватился за живот. - Так серьёзно ко всему относиться... Ой, прости, не хотел обидеть твои чувства.
  - А ты слишком несерьёзен, - Саша села обратно на кровать.
  - Относись к этому, как к игре.
  - Если бы я относилась к жизни, как к игре, то не вступила бы в Эмиль.
  - Кажется, я окончательно упал в твоих глазах, - Николай успокоился, и от смеха на его лице осталась только улыбка. - Это всё оттого, что я давно ни с кем не общался. Вот и говорю не то, что думаю. В этом я полная противоположность Вити. Он всегда говорит, что думает, и от этого выглядит нелепым. А я никогда не говорю, что думаю, и тоже нелеп... Возвращаясь к истории с твоей подругой. Скажи ещё раз, почему ты хочешь разрушить её счастье?
  - Разрушить счастье?.. Надеюсь, ты опять сказал не то, что думаешь. Однажды в детстве мне пришла в голову мысль: почему я радуюсь только тогда, когда радуюсь сама? Почему не могу чувствовать чужую радость, как свою? Звучит ужасно банально, но именно так в детстве я сформулировала своё первое суждение. Я испытала такое недоумение, когда задала себе тот вопрос, что до сих пор его чувствую в глубине сознания. Постоянно думаю: почему смысл всех моих действий в собственной радости, а не в чужой? Почему я не могу чувствовать других, как чувствую себя?
  - Что-то такое... космологичное, - Николай крутил в руках фигурки.
  - Но Марго не счастлива. Она погребла себя заживо. И эти слова про венецианское стекло и вьющийся виноград. Дом и покой, который Маргарита получила после сделки с Дьяволом. Она получила свой рай после сделки с игрой. С Пауком?..
  - Если мы дойдём до вывода, что Паук - это Дьявол и что можно разрушить Паутину молитвой, я повешусь, - весело предупредил Николай.
  - Нет, всё не так, - не слыша его, сказала Саша. Она опять вошла в состояние, когда не понимала чужих слов. - Может быть, это отсылка разработчиков к Гёте? Нет, всё не то, разработчики не при чём. Может быть, она не может быть с Димой в реальности? Нет, опять не то. Я просто должна остановить её, остановить игру, остановить всё перед 'тёмной пещерой'... А если она счастлива, и её освобождение - акт насилия? Но я должна освободить её, как любого другого игрока КосмоХая. Но с чего я это взяла? Уж не Эмиль мне это внушил? Нет, я сама это понимаю. Хотя единственное, до чего я дошла умом - это вопрос: почему чужая радость не может стать моей собственной? Значит, всё остальное мне внушено?..
  - Она сейчас вылитый Витя, - сказал мне Николай, указывая на Сашу. - Того тоже постоянно несёт, и он начинает разговаривать с собой. Толкни её, пожалуйста.
  Я легко тряхнула Сашу за плечо, она не отреагировала. Тогда я больно ткнула ей пальцем в бок, и она замерла, но как будто не от боли, а от мысли, к которой пришла.
  - Простите, - сказала она, не переводя ни на кого взгляд. А потом обратилась ко мне, - Пойдём, он не будет нам помогать.
  - Навести Витю, - сказал Николай, когда мы были уже на пороге. - Если он захочет изменить наши планы, то я соглашусь. И тебе будет полезно с ним пообщаться.
  
  III
  
  Марго открыла глаза и потянулась. В комнате пахло, как в старом непроветриваемом чулане. На полу лежала открытая пачка с чипсами и пустая банка из-под колы. На кресле у стола висела смятая домашняя одежда, а из открытого шкафа выглядывали непостиранные брюки с рубашкой, заменяющие униформу бухгалтера. Посмотрев на часы, Марго увидела, что до выхода на работу есть ещё два часа. Она открыла ноутбук, поставила будильник в телефоне на девять утра и забралась с головой под одеяло...
  Утро на астероиде Квинслэнд всегда было солнечным, а облака, образовывающиеся в тонкой атмосфере, были декоративно-белыми, как сладкая вата. Марго вскочила с кровати, где они с Димой уснули на рассвете, и подбежала к витражному окну. Распахнув его, она почувствовала, как свежий воздух врывается в дом, и вздохнула полной грудью.
  Над Димой мигала оранжевая точка - знак оффлайна - но Марго знала, что он появится здесь через полчаса, когда в другом мире прозвенит будильник. Она погладила его мягкие волосы. Марго долго тренировалась, чтобы научиться нежно касаться Димы. Теперь она могла использовать умение 'атака противника в голову' на пять процентов мощности, и это выглядело, как поглаживание.
  Марго сбежала вниз на кухню, и вдруг поняла, что проснулась раньше для того, чтобы удивить Диму сразу после пробуждения. Ей в голову пришла одна идея, и Марго быстро взбежала вверх по лестнице в библиотеку.
  Здесь хранились все книги, которые накопились в их инвентаре. Здесь же оставляла новые книги Яща, когда прилетала в гости. Марго искала что-то особенное на стеллаже с магическими фолиантами, а отыскав, весело подпрыгнула и помчалась обратно на кухню.
  Полчаса до пробуждения Димы она колдовала на кухне, чуть не разрушив внешнюю стену дома и нечаянно превратив одну вазу с цветами в крысу фиолетового цвета. Когда наверху послышались шаги, Марго спрятала фолиант на шкаф, парой магических пассов убрала весь мусор и лучезарно улыбнулась ещё до появления Димы.
  - Доброе утро! - расцвёл он при виде Марго и обнял её. - А это... что такое?
  На столе стоял робот-андроид из Звёздных Войн и издавал пищащие звуки.
  - Это же Эр-два-Ди-два! - воскликнула Марго. - Я собрала его для тебя из трёх кастрюль и одного щита из арсенала!
  Дима уже успел оценить робота и теперь кружил вокруг него, тыкал пальцами и пытался наладить общение.
  - Что это за заклинание, Марго? Магнитное? Оживляющее?
  - Кажется, там была и такая, и такая магия. Знаешь, это сложное заклинание. Я его нашла в одной артефактной книге, которую Яща привезла на прошлой неделе, и решила, что тебе понравится. Конечно, теперь будет не в чем готовить уху...
  - Вот за что я тебя люблю, - говорил Дима, постепенно приближаясь к Марго, - так это за то, что робот из СтарВарс для тебя важнее еды.
  Марго притянула Диму к себе и поцеловала. Для этого она использовала навык 'атака противника головой' на десять процентов, которая автоматически начинала использоваться, когда обе руки игрока были заняты, так что сначала Марго нужно было использовать 'захват противника' на тридцать процентов, чтобы обнять Диму.
  - Сколько у нас ещё времени? - спросила Марго.
  - Сорок минут. Пошли на озеро, в такое время оно сияет от света. Мне кажется, что карпов стало больше, а ещё они как будто эволюционируют. Я вчера видел, как один пытается выбраться на сушу.
  - Разве это возможно?
  - Может быть это баг. Всё-таки Квинслэнд появился в результате бага.
  - Баг - не русское слово, - Марго показала язык, используя навык 'устрашающая истерия' на две десятых процента.
  - Ты меня всю жизнь собираешься дразнить?
  - Да, всю-всю нашу жизнь.
  Дима собрался что-то сказать, но передумал. Он повозился с роботом, магией заставил его убрать мусор, а потом - сыграть Имперский марш.
  Когда осталось всего двадцать минут, они вышли из дома, оставив дверь нараспашку открытой, и отправились к озеру. Рассвет здесь наступал раньше, и Дима не ошибся, сказав, что озеро будет сиять. Солнце стояло уже высоко, все весенние цветы, растущие по берегам, вытянулись навстречу свету, а над ними летали пиксели-насекомые.
  - Нужно выпустить Эр-два-Ди-два на тёмной стороне, - сказал Дима.
  - Выпустим на нашей ночью. Не хочу так далеко идти.
  - Можем долететь. Я почти починил тот грави-мобиль, что остался от обломков города. Я прокачал навык ремонтника до шестидесяти, благодаря этой развалюхе.
  - Если бы Яща вернулась на космолёте, мы могли бы слетать сейчас в ночь и посмотреть, как Эр-два будет ориентироваться в темноте.
  - Стой, а она разве не говорила, что вернётся сегодня?..
  В атмосфере блеснуло несколько ярких вспышек, и над цветочным полем опустился космолёт. Больше не осталось ни одного человека, у которого была бы карточка-приглашение, так что посетителем могла быть только Яща, которой принадлежала одна треть астероида.
  Не оглядываясь по сторонам, Яща, чей персонаж не был заменён человеческим, а так и остался рептилоидным, направилась к дому с открытой дверью. Марго с Димой пришлось поторопиться, чтобы встретиться с Ящей у порога.
  - Гуляете? - спросила та вместо приветствия, - Не слышали взрыва?
  - Какого? - спокойно спросила Марго.
  - А, к чёрту... - махнула рукой Яща. - Здесь так спокойно, не хочу говорить о том хаосе, что творится в КосмоХае.
  Гостья не хотела говорить, а хозяева не хотели слушать. Они сидели на кухни вокруг Эр-два-Ди-два и вспоминали старые миссии, как если бы они были ветеранами, говорящими о войне, когда сами живут уже в мире. Марго любила Ящу за тот героический дух, который она всегда с собой привозила. Они с Димой уже давно не выбирались за пределы Квинслэнда, так что Яща была их единственным мостом с остальным миром.
  - Так что же всё-таки случилось? - спросил Дима, когда оставалось три минуты.
  - Эмилевцы взорвали крупнейший астероид, оставшийся от Стартовой планеты.
  - А, всего-то! - махнула Марго рукой.
  - За прошедшую неделю они взорвали их двенадцать.
  - Планета распалась на несколько сотен астероидов, - вспомнил Дима, - так что всё нормально.
  - Они взрывают только обитаемые астероиды, - объяснила Яща. - Начали с таких же мелких, как ваш. Я исследовала место катастрофы. Не осталось ничего, в том числе и от аккаунтов игроков. Не хотела вас зря беспокоить, ведь астероидов действительно много. Но теперь, когда они практически второй раз взорвали Стартовую планету... это слишком.
  - Я не хочу второй раз из-за них... - вскочила Марго, - Да зачем всё это?.. Неужели нельзя дать людям спокойно радоваться жизни? Террористы!
  - Это точно, - усмехнулась Яща. - Это же всего лишь игра.
  Дима опять хотел что-то сказать, но сдержался, разочарованно выдохнув после реплики Ящи.
  - Ты не согласен? - испытующе спросила она.
  - Нет, не согласен. Уничтожать этот мир - всё равно, что уничтожать реальный. Этому не может быть прощения.
  - Марго? - Яща повернулась к ней, надеясь услышать другое мнение.
  - Ты понимаешь, что я считаю так же, - тихо ответила та.
  - Так почему же вы тогда сидите здесь? - спросила Яща, - Ждёте, пока ваш райский дом разрушат? Мне-то всё равно, я вложила деньги только ради вас. Видела, как вы слюной капали, когда сюда попали. Но вы же уже высокоуровневые игроки! Ничего не сделаете?
  - Заткнись, - сказал Дима, и раздался звук, как будто кто-то достал меч. Это означало, что Дима открыл боевую часть инвентаря.
  - Эй, полегче! - подняла руки Яща, - Мы же друзья!
  - Нам пора, Дим, - сказала Марго, - время.
  - Не переживайте, меня здесь не будет, когда вы вернётесь, - усмехнулась Яща...
  Марго сняла наушники, закрыла ноутбук и вылезла из-под одеяла. Зимнее утро ещё не началось, Солнце не встало, но пришло время собираться на работу.
  
  IV
  
  На встречу с Виктором Саша отправилась без меня, так как я не смогла выкроить свободного времени для того, чтобы ехать на другой конец города. Но Саша заставила меня подробнейшим образом описать всё, что я видела на Квинслэнде в тот день, когда Марго с Димой отобрали у меня карточку-приглашение. Я написала пару страниц, и с них началась данная 'хроника' произошедших событий.
  Виктор жил в обычной квартире в районе станции Полежаевская и не мог похвастаться высокими потолками, как у Николая. Зато это была его собственная однушка, которую он снимал за бешеные деньги из-за близости метро, и на которую тратил всю зарплату мелкого сотрудника банка по общению с клиентами.
  Он встретил Сашу у подъезда, потому что домофон не работал. Виктор не выглядел настолько недружелюбным, как Николай, встретивший без приглашения явившуюся Сашу, но и приветливым не казался.
  - Неужели что-то настолько важное? - спросил он почти то же самое, что Николай.
  В квартире Виктора было чисто, но неуютно пусто. Как будто квартиру использовали только как место для сна и быстрого перекуса. Советская фурнитура на кухне, простая кушетка в комнате, из техники - только холодильник и включённый ноутбук с остановленным фильмом.
  - Что смотришь? - спросила Саша, чтобы убить паузу.
  - Шоу Трумена. Обожаю его.
  Виктор налил две чашки чая, поставил на стол простую коробку печенья курабье, и приглашающе показал Саше на стул. Все его движения были неторопливы, словно он двигался в густом масле, хотя раньше Саша часто замечала в нём нездоровую подвижность и манию хватать ненужные предметы и вертеть в руках.
  - И не страшно тебе так ходить по квартирам парней одной? - усмехнулся Виктор. - Сначала к Коле, теперь ко мне. Не понимаю, чего тебе нужно.
  Саша сделала глоток чая, показывая, что не будет отвечать на риторические вопросы.
  - Он тебе ещё не рассказывал? - спросила Саша, зная, что Виктор поймёт, что она имеет в виду.
  - Нет. Сказал, что я должен послушать сам, как ты рассказываешь, - он сделала акцент на 'как', - Необычное замечание для Коли.
  Саша несколько раз прочла мою историю и рассказала её Виктору почти наизусть. Я, к сожалению, не слышала, с какими интонациями Саша читает, но уверена, что она придавала событиям излишнюю драматичность своим надрывным голосом.
  Закончив, она посмотрела на Виктора, но он не взглянул на неё. Он разломал одно печенье курабье пополам и теперь тёр одну половину о другую, источая их друг о друга как мягкий известняк.
  - Ты давно была за городом? - спросил он.
  - Это имеет отношение к делу? - уточнила Саша, зная склонность Виктора к пространным разговорам.
  - Не бойся, я не... I'm not divagate ('Я не отклоняюсь от темы'), - улыбнулся он.
  - Последний раз я была на даче в июле, полгода назад.
  - Держу пари, там не было Паутины.
  - Я брала с собой модем с симкой, но связь была отвратительной.
  - Отвратительной, - глаза Виктора загорелись, - ты права. Но ты была в лесу?
  - Один раз, собирала ягоды.
  - Ты любишь лес?
  - Нет. Там слишком... тихо, наверное.
  - Я люблю слово 'silence' ('тишина'). Оно такое шипящее, как взрывчатые конфеты. Когда я учился в школе, у нас в буфете продавались такие рассыпчатые крошки карамели, которые шипели, когда касались языка. И слово 'silence' такое же. Кажется, со вкусом апельсина. Или чёрной смородины...
  - Divagate ('Отклоняешься'), - строго сказала Саша, скрывая улыбку. Она помнила такие конфеты.
  - Люблю песню Энигмы 'Silence must be heard' ('Тишина должна быть услышана')... Но о чём это я? Прости, Лизаветы нет, некому вести меня по нити разговора. Так лес, да. Я хотел сказать, что лес - это лакмусовая бумажка. Человеку не должно быть плохо в лесу. Если у тебя болят барабанные перепонки оттого, что нигде на берёзе не висит колонка и не играет дабстеп, то ты дрянной человек. Люблю слово 'дрянной'...Но у меня тоже они болят. И я ищу крика птиц только, чтобы он заглушил тишину, хотя на самом деле мне не нравятся их грубые крики. Мы дрянные люди, потому что связались с Паутиной.
  - Что ты хочешь сказать?
  - Человек создан для леса, для деревьев и животных. Мы должны жить в лесу и умирать в лесу. Из наших тел должна расти трава, траву должны есть зайцы, зайцев должны есть люди. Если бы мы жили в Африке, то были бы созданы для саванны. Из наших мёртвых тел росла бы осока, её поедали бы антилопы, тех ловили бы львы, львов убивали бы люди. Это единственная философия жизни, философия 'Короля льва', которую всё наше поколение должно знать с детского мультика.
  - И как это связано с Марго? - Саша пыталась выудить из потока слов Виктора что-нибудь полезное для себя, но начинала чувствовать, что его речь подхватывает её саму и затягивает.
  - Подожди, ты должна начать с себя. Вот ты, лично ты, чувствуешь связь с лесом и природой?
  - Да не очень, честно говоря.
  - Не вздыхай так тяжело! Я стараюсь больше времени проводить в парках, но сейчас, зимой это невозможно. А летом. Как я счастлив летом! Я иду сквозь аллею, чувствую, как подо мной течёт жизнь, под землёй по корням. Жизнь вздымается по сторонам от меня стволами, цветя на деревьях. Она благоухает, и я чувствую запах берёзы. А на ней сидит белка и точит что-то зубами. Разве она не прекрасна? Разве она вместе с деревом, с текущей под землёй жизнью не внушает мне счастья одним только существованием? А потом я вспоминаю, откуда появились эта берёза. Она была маленьким ростком, маленьким семечком, маленькой частичкой с одним ядром, которое развилось до дерева. А где была эта частичка до дерева? В другом дереве. А до этого в прародителе того дерева, а потом в следующем и в следующем, и так миллионы лет в прошлое. А до этого?... А до этого, ядро, в котором заключается сущность дерева берёзы, составилось из молекул. И была там молекула воды, а в ней атом кислорода - творец жизни. И откуда он взялся? Он прилетел с неба, из космоса. Он выплавился в ядре далёкой звезды, потому что все-все вещества из таблицы Менделеева могли появиться только при яростной температуре внутри звёзд. Кислород выплавился в звезде, которая соединила протоны и нейтроны в неделимое целое и приплюсовала к ним электроны. Они стали едины и неделимы, хоть и пришли из разных концов Вселенной. Знаешь, протон, нейтрон, электрон... как святая троица. Ей стоит поклоняться тем, кто понимает философию 'Короля льва'.
  Виктор закончил и победоносно посмотрел на Сашу. Он с радостью отметил, как загорелись её глаза, как остановились суетящиеся на столе руки. Ей больше не удавалось выглядеть безучастной, она слушала Виктора и вникала в его слова, как будто они становились её собственными мыслями.
  - Человек должен чувствовать жизнь каждую минуту, - продолжил Виктор, - Я смотрю на кружку в твоих руках и думаю, что пластик, из которой он сделан, тоже родом со звёзд. Твои волосы родом оттуда. Все мы родились задолго до рождения...
  Саша молчала.
  - Ты не остановишь меня? Обычно Лизавета говорит, что я несу вздор. Люблю слово 'вздор', оно такое архаичное, точь-в-точь, как 'дрянной'. А сама Лизавета перекрасила волосы в фиолетовый... Так, о Марго! Ты должна заставить её почувствовать жизнь и её круговорот. Чувствуя его красоту, она поймёт, что сама прекрасна. А прекрасный человек никогда не станет уродовать своё существование ложными категориями, такими, как 'онлайн-игры'. Ты меня понимаешь?
  - Да, - честно сказала Саша. И она поняла всё-всё, что он говорил.
  - Помнишь Ахмеда? Он рассказывал на сходке про то, что Интернет - высшая форма добра. Я встречался с ним несколько раз после этого, хотел объяснить ему суть его же заблуждений. Ты! Ты говорила, что тебе понравилась теория Ахмеда? Можешь ли ты понять, в чём отличие взгляда от моего?
  - Кажется, да. Ты хотел объяснить ему, что он принимает Интернет за... реальность? Я имею в виду, что в Интернете всё перетекает, всё вращается, как в твоей короле-левской Вселенной. И ты хотел объяснить различие между вашими мирами?
  - Ты слушаешь и не слышишь, - разочарованно сказал Виктор, - Да, Ахмед путает реальность с Интернетом, но тут другое соотношение. По твоим словам выходит, что он путает целое понятие с целым, то есть один куб с другим кубом. Но на самом деле, он путает часть понятия с целым понятием, путает куб с квадратом, с только одной его ранью. Если бы я мог объяснить ему, что мир не двумерен, а трёхмерен! Это был бы прекраснейший поступок в моей жизни!
  - Он не слушал?
  - Нет, мы не смогли найти общий язык. Мне нужен такой благодарный слушатель, как ты, а Ахмед - рассказчик. И дрянной рассказчик! Мы сидели и говорили на публику, а публики не было.
  - Я тоже иногда становлюсь рассказчицей, когда говорю о чём-то, что мне нравится. Я рассказала друзьям об Эмиле, но они все тоже были... рассказчиками.
  - Чтобы говорить, ума не надо. Выслушать - тут нужен трезвый рассудок и смелость, чтобы не перебивать, когда не согласен!
  Я знала, что на Сашу легко произвести впечатление. У неё было немного друзей, и все они приобретались, потому что однажды восхитили Сашу. Она была словно неразборчивый коллекционер, собирающий в альбом редкие дорогие марки вместе с потёртыми копеечными: среди её друзей встречались и алмазы, и крошки угля.
  Саша слушала поток слов Виктора и чувствовала, что влюбляется в него, как в книгу, сюжет которой настолько захватил, что читаешь её ночью, пока глаза не слипаются, а когда больше не можешь читать, закрываешь глаза и желаешь скорейшего наступления нового дня, чтобы можно было снова открыть книгу. Примерно также она влюбилась в своего паркурщика, когда училась в школе.
  Вечером мы переписывались в Контакте, и я не могла понять, что же именно вызвало у Саши такое восхищение Виктором. Я не могла понять, к какому сорту друзей Саши его отнести: к алмазам или к угольной крошке. Мне он представлялся неспокойным человеком с лёгким расстройством психики на почве неизвестного мне стресса, который не может говорить об одной вещи, не сбившись на другую. У Виктора была очевидная харизма, харизма полусумасшедшего гения, которая притягивала к нему одних и отталкивала других. По словам Саши, Виктор казался интересным человеком, от которого следует держаться подальше.
  В конце нашего разговора Саша скинула мне песню, которую Виктор назвал неофициальным гимном Эмиля. Его исполняла британская группа Take That. Мотив врезался в память, а припев звучал так:
  Although no one understood
  We were holding back the flood,
  Learning how to dance the rain.
  We were holding back the flood
  They said we'd never dance again.
  
  ('Хотя никто не понимает,
  Мы остановим потоп,
  Научившись танцевать с дождём.
  Мы остановим потоп,
  Хотя нам говорили, мы никогда не сможем танцевать снова')
  
  V
  Марго вернулась домой около семи часов вечера. Она хотела сразу уйти в свою комнату к ноутбуку, но на пороге её перехватила сестра, которая сидела на больничном уже целый месяц с тяжёлым бронхитом и почти не выходила из комнаты. Но сейчас к ней вернулся голос, и она встала с кровати, чтобы встретить сестру.
  - Рита, мы с тобой тысячу лет не разговаривали! Расскажи, как работа, как коллеги, как личная жизнь. Мы родные сестры, но я совсем с тобой не общаюсь...
  - Аня, я же просила не называть меня Ритой, - раздражённо сказала Марго.
  - Ох, извините, - закатила глаза сестра, - тебя так мама с детства называет, а мне нельзя?
  Родители ещё не пришли, но скоро появился Серёжа. Его Аня под таким же предлогом затащила на кухню. В их семье не были приняты общие ужины, поэтому Марго с Серёжей неловко молчали, пока Аня накладывала им еду.
  - Вы всё сидите в своих компьютерах, - причитала та, - а о родственниках совсем забыли... Кажется, вы вдвоём играете в одну игру в интернете, да?
  - Раньше играли, - ответил Серёжа, - Теперь в разные.
  - Правда? А в какие?
  Аня положила подбородок на руки и заинтересованно вглядывалась в безразличные лица Марго и Серёжи. У них же присутствие Ани ассоциировалось с несвободой и контролем, которым старшая сестра душила младших со времён школы.
  - Need for Speed, - сказал Серёжа, - гонки такие. А Марго пилотирует космические корабли.
  - Не совсем, - ответила Марго, хотя не планировала вступать в разговор, - Я давно не летала в космосе.
  Марго посмотрела на часы. Уже половина восьмого, Дима зашёл в игру и, наверное, сидит рядом с её телом и просто ждёт, когда она появится.
  - Спасибо, было вкусно, - сказала Марго, поднимаясь.
  - Сядь обратно, - властно сказала Аня, так, что сразу чувствовалась: ей не впервой командовать. - Расскажи мне про работу.
  - Работа работается, - Марго плюхнулась обратно на стул и ненавидяще уставилась на сестру.
  - А жених есть? У тебя в статусе в Контакте стоит 'влюблена'. Кто это? Кто? - Аня с наигранным нетерпением застучала по столешнице.
  - Знакомый с работы, - соврала Марго.
  - Служебный роман! Надеюсь, он не твой начальник? Я не позволю тебе губить свою жизнь! Как его зовут? Он симпатичный? Высокий?
  - Нормальный, - Марго подумала, что чем меньше она скажет, тем меньше вопросов задаст сестра и тем быстрее она окажется на Квинслэнде.
  - Рита, да что с тобой! - взмахнула рукам Аня. - Когда ты училась в школе, то была такой непоседливой весёлой девочкой! Конечно, я тебя ругала, но ведь это моя обязанность... Мне всегда так нравилась твоя непосредственность! Я тебе даже завидовала!
  Марго сидела с каменным лицом, и Аню даже передёрнуло от маски на лице сестры.
  - Отстань от неё, - вдруг сказал Серёжа.
  Марго неверяще посмотрела на младшего брата: он раньше никогда не заступался за неё перед Аней. А в детстве так даже ябедничал.
  - Серёжка, а ты как учишься? Уже десятый класс заканчиваешь?
  - Одиннадцатый, - ответил он с таким же выражением, как до него говорила Марго.
  - Так ты выпускник! Как я могла перепутать! Решил, куда поступать будешь?
  Марго больше не сказала ни слова, а просто встала, помыла тарелку, вилку, нож и ушла в комнату. Краем сознания она улавливала крики Ани, но осознание того, что уже восемь часов, заставляло Марго поторопиться.
  Дима ждал её у венецианского окна с книгой в руке.
  - Что читаешь? - спросила Марго, подойдя к нему со спины и положив руки на плечи. Умение 'точка опоры' на пятнадцать процентов.
  - Ты опоздала, - ответил он, не поворачиваясь.
  - Прости, - Марго обняла его и поняла, что не хочет сегодня вечером выходить из дома.
  - Проблемы... там? - спросил Дима. Они избегали разговоров о реальности и всегда использовали завуалированные вопросы и ответы, как шпионы, обсуждающие план операции на вражеской территории.
  - Всё хорошо, всё хорошо, - повторяла Марго для него и для себя, - всё хорошо...
  - Почему ты так нервничаешь? - Дима усадил Марго рядом с собой.
  - Не понимаю. Знаешь, как будто что-то не так, но я не могу понять что. Мы ведь счастливы с тобой, так?
  - У нас есть собственный дом на собственном астероиде. Конечно, мы счастливы.
  - А помнишь, как мы ходили на нашу первую общую миссию в Фанере? - вдруг оживлённо спросила Марго.
  - Конечно! - рассмеялся Дима, - Мы полдня блуждали в Низких горах. Помню, у нас кончились деньги, пришлось взять только одну лошадь на двоих, и я постоянно спадал, потому что сидел на хвосте. У Низких гор началась зима, и лошадь завязала в снегу. Мои хитпоинты терялись из-за снегопада, и я, честно говоря, хотел предложить тебе уйти, но заметив, что ты смело идёшь вперёд, постеснялся предлагать...
  - Серьёзно? Да у меня шкала жизни стала красной, пока мы добирались до того дурацкого монастыря! Я бы с радостью забила на миссию, но мне тоже было стыдно предложить. Думала, ты такой крутой игрок, а я такой нуб, что сразу ещё больше упаду в твоих глазах...
  - Ты? Упадёшь? Да я из шкуры вон лез, чтобы произвести на тебя впечатление!
  - Это когда одним кортиком убил медведя, стерегущего вход в храм?
  - Да! Не представляешь, как я боялся опозориться. Если бы меня убил медведь, а потом переключился на тебя и тоже убил, я бы прекратил с тобой общаться от стыда!
  - Слава богу, что в монастыре у входа были бесплатные лекарства. Дурацкие разработчики сделали так, что когда от жизни остаётся пять процентов, экран мутнеет, и вообще ничего не видно.
  - Так ты не видела моей драки с медведем?
  - Нет. А ты, правда, не использовал ничего, кроме короткого кортика? Мне казалось, что в конце ты всё-таки применил пару заклинаний.
  - Так ты даже не видела! - вскинул руки Дима и рассмеялся.
  Наверху послышался топот.
  - Это Яща, - пояснил Дима. - Оказывается, она тут весь день провела, пока мы были... там.
  - Привет вам! - задорно сказала Яща, спустившись со второго этажа. Она до сих пор использовала какой-то звуковой фильтр для искажения голоса.
  - Ты же говорила, что улетишь, - недовольно сказала Марго.
  - Фу, какая ты недружелюбная! Во внешнем космосе сейчас неспокойно, и я получила от своей гильдии рекомендацию затаиться на дне.
  - Ты вступила в новую гильдию? - удивился Дима.
  - Да, ведь от нашей ничего не осталось. Вы сидите в любовном гнёздышке, и вашей подруги давно не видно. Я вернулась в старую гильдию воров.
  Оказалось, что Яща весь день играла с Эр-два-Ди-два. Она обошла все цветочные поля в радиусе пяти миль, и научила робота собирать букеты, перевязывая их узкими листьями осоки. Теперь весь первый этаж был заставлен цветами.
  - Проблема рая номер тридцать четыре: слишком много цветов, - усмехнулась Яща.
  Яща без умолку рассказывала о том, что произошло за день на Квинслэнде, и Марго поняла, что у той нешуточный талант рассказчицы: ведь на Квинслэнде никогда ничего не происходило, а Яща говорила об этом уже двадцать минут.
  - А у вас как день прошёл? - спросила Яща. - Чем занимались? Я имею в виду реальность.
  Марго обернулась к Диме. Тот молчал, но она представляла, что он чувствовал.
  - Молчите вот, - вздохнула Яща, - Представляете, у меня есть младшие сестра и брат. Так они всё время сидят в компьютерных играх. Их даже кормить насильно приходится, до такой степени они не могут о себе позаботиться. Выходят из своей комнаты, берут еду и уходят. Меня пугает, что такие живые дети выросли в асоциальных отщепенцев. Брат гоняется на машинках, а сестра - на космолётах...
  У Марго перехватило дыхание.
  - Аня?! - вскочив, крикнула Марго. - Не притворяйся, что не знала, кто я!
  - Что? - вскочил Дима, переводя взгляд с одной сестры на другую.
  - Ты следила за мной! - Марго показала пальцем на Аню. - Следила так долго. Ну, конечно... Больничный! Ты обездвиженная, безголосая, слабая и кашляющая, даже в таком состоянии смогла найти способ меня контролировать!
  - Не груби мне, - строго сказала Аня. Она убрала звуковой фильтр, и Марго услышала ненавистный голос сестры.
  - Как ты посмела не сказать, кто ты такая?!
  - Пойми, сестрёнка, - нежным голосом сказала Аня, - Я хотела понять, чем ты живёшь. Хотела узнать, с кем ты встречаешься. Дима славный парень, и он мне нравится, если тебе важно моё мнение... Но ты никогда не хотела со мной разговаривать, а после школы я совсем потеряла тебя из виду. Конечно, у меня была своя жизнь. Ты не знаешь, но я чуть замуж не вышла. И ты, скорее всего, даже не заметила, что я прожила с тем 'женихом' три месяца в его квартире. Но я вернулась домой, мне было так интересно, что происходит с тобой и Серёжей. Я думала, что раз моя жизнь не сложилась, я смогу пожить вашей... Это сейчас прозвучало, как бредни закомплексованной истерички, но... почему твоя радость не может быть моей?
  Марго вспомнила, как что-то в этом духе говорила Саша, и это её покоробило: как одни и те же мысли могли прийти в голову развитой Саше и дуре-сестре?
  - Потому что ты следила за мной как закомплексованная истеричка! - самодовольно сказала Марго, надеясь причинить большую боль Ане её же словами.
  - Но я старалась тебе помочь! Вспомни, это я добыла космолёт! Это я показала вам этот астероид! Я специально вступила в гильдию воров, чтобы потренироваться, специально подкараулила вас, как грабитель. Возможно, это неправильно, но я хотело только доставить тебе радость!
  Марго испытывало омерзение. Она больше не находила слов, чтобы ответить Ане...
  Она захлопнула ноутбук, сорвала с головы наушники, вырвав клок волос, и подбежала к двери. Марго громко захлопнула дверь, но Серёжа даже не заметил. Он сидел в наушниках за столом перед монитором и крутил руль, временами ругаясь на соперников. Марго закрыла дверь на щеколду и упала обратно на кровать. Она слышала как пришла Аня и колотила в дверь, слышала, как та просила и угрожала. Но Марко надела наушники, вынула провод из ноутбука, вставила в плеер, и включила на максимальную громкость:
  Ляжем на вёсла,
  Кто не мечтал в этой жизни хоть раз всё отправить к чертям,
  В одиночку пройти океан,
  Посвящая сверкающим звёздам
  Строчку за строчкой, целый роман.
  
  VI
  
  - Они согласились ускорить Вторжение.
  Это сообщение я прочитала в Контакте через день после того, как Саша его отправила. Дальше шёл рассказ о её встрече с Виктором, о том, что он убедил Николая ускорить разрушение КосмоХая, но не ради Марго и Димы, а ради какой-то идеи, навеянной 'Королём львом' или другим диснеевским мультиком. Саша дословно передала всё, что говорил ей Виктор, сдобрив его цитаты словами восхищения и почти религиозного умиления.
  - Тебе писала Марго? - спросила меня Саша.
  - Нет, я очень давно ничего о ней не слышала. В начале месяца она узнавала у меня домашнее задание по английскому, но с тех пор даже на занятиях не появлялась.
  - Сегодня я еду к Лизавете. Она взрывала астероиды рядом с Квинслэндом. Хочу с ней поговорить.
  - Не понимаю, почему ты ей просто не напишешь?)) Я вижу, что она онлайн.
  - Я поняла, что разговорить с эмилевцами через Паутину бесполезно. Я же пыталась поговорить с Николаем до того, как мы к нему ходили. Но он не ответил ни на один вопрос, только шутил. То же с Виктором. Пока не увидишь его лицо, не поймёшь, что он имеет в виду. А что из себя представляет Лизавета, я вообще не представляю.
  - Ты, кажется, говорила, что она обычная дура, привязавшаяся к эмилевцам из-за моды?
  - Да, говорила... Но Виктор отзывался о ней очень интересно. Он постоянно говорит о 'комплексе главной героини', и я хочу посмотреть, что это. К тому же я всю жизнь очень мало общалась с людьми, но теперь, вступив в Эмиль, я как будто начала понимать, что же такое люди. Поэтому мне хочется говорить с ними, сидя лицом к лицу, а не используя Паутину.
  Когда я разговаривала с Сашей, мне казалось, что она прячет за своим желанием разговаривать с эмилевцами простую потребность в живом общении. Может быть, она почувствовала это после посещения Николая, хикки, живущего рядом с компьютером. Но я была уверена, что встреча с главой русского Эмиля в его квартире повлияла на неё так же, как и встреча с Виктором, хоть она и говорила исключительно о Викторе. Я знала, что внутри Саши происходит какая-то внутренняя работа, но не могла понять, какая.
  Лизавета жила в Люберцах, в двухкомнатной квартире, снимаемой ею на пару с подругой. Сначала это была компания из четырёх девушек, приехавших из Перми 'покорять Москву', но только две из них остались. Лизавета поступила в маленький институт на отделение рекламы, а её подруга устроилась продавщицей в магазин бижутерии и уже поднялась до менеджера смены.
  Встретив Сашу на пороге, Лизавета накинулась на неё и расцеловала в обе щеки. Когда она увидела у Саши в руках пакет с вкусностями к чаю, то предложила ей одеть свои любимые тапочки в виде кроликов.
  - Я так рада, что ты пришла, - говорила Лизавета, - Витя сказал, что ты хочешь помочь мне со взрывами астероидов. Это не очень сложно, я тебя научу. К тому же наши друзья из Барнаула - представляешь, из Барнаула! - написали программу специально для этого. Мало того, что интерфейс там как для пятилетних детей, так они её ещё и на торрент выложили. Я им запрещала поначалу, но они так просили, что разрешила. Вчера я зарегистрировала атаку с компьютера, не принадлежавшего эмилевцам. Конечно, я просто могла не учесть новый компьютер у кого-то из нашего общества - мне же приходится следить за всеми эмилевцами! - но я уверена, Вторжение начали и рядовые пользователи!
  Лизавета говорила об этом так просто, с таким весельем, как будто рассказывала Саше последние сплетни. Её лицо, её голос совершенно не вязались с содержанием речи, и от этого Саши было не по себе. Что могла заставить такую девушку, как Лизавета, заняться взломом онлайн-игры?..
  - Так и за моим компьютером ты следишь?
  - Не переживай, я не делаю ничего серьёзного, - рассмеялась Лизавета, - Не читаю твои сообщения, не смотрю, на какие сайты ты заходишь. У меня есть принципы, знаешь ли! Но Эмиль обязан следить за тем, кто именно орудует в КосмоХае.
  Лизавета была одета по-домашнему просто: в чёрные облегающие бриджи и огромную, до колен, майку с цветной бабочкой. Ожидая гостей, она накрутила волосы и сделала лёгкий макияж в сиреневых тонах. С мочек свешивались аккуратные серёжки-бабочки на цепочке. Весь вид Лизаветы кричал о весне, когда за окном была пасмурная зима. Но за 'нарисованными' чертами лицами Саше уже в который раз не удавалось разглядеть настоящие черты Лизаветы. Её лицо казалось расплывчатым, покрытым дымкой, пеленой, сумерками.
  - Значит, Вторжение скоро будет завершено?
  - Конец Вторжения и КосмоХая назначен на завтра. Ты можешь присоединиться. Мы зайдём вечером, когда больше всего игроков онлайн. Хотим, чтобы все увидели! Я буду выступать перед астероидами западного сектора Стартовой Орбиты. Так волнительно!
  - Лизавета, можно задать тебе вопрос?
  Они сидели на кухне в простой, ничем не примечательной обстановке. Квартира была такой же, как все квартиры в Москве и Подмосковье. Такая же кухня, такая же микроволновка, такой же холодильник, такой же стол, такие же чашки. Одна из тысяч копий идеи под названием 'московская квартира'.
  - Задавай, - Лизавета приняла заинтересованный вид.
  - Как ты попала в Эмиль? Я не спрашивала об этом у Николая и Виктора, но у тебя хочется спросить. Прости, но ты... - Саше хотелось добавить 'одна из тысяч копий идеи под названием 'московская девушка'', - так выделяешься среди них.
  - Спасибо! - Лизавета приняла слова Саши за комплимент, - Я уже начала рассказывать эту историю на сходке в кафе, но Виктор меня перебил. Он меня ненавидит за что-то... Я всегда была не похожа на остальных девушек. Когда остальные играли в куклы, я играла с мальчишками и возилась с машинками. Наверно, потому и выросла такой странной... Меня всегда привлекало то, что другим не нравилось: книги, которые другие находили нудными, фильмы, которые другим казались заумными. Одной из первых книг, которые я прочла, были 'Бесы' Достоевского. Кажется, мне было лет двенадцать. Представляешь, двенадцатилетняя девочка и огромный том 'Бесов'! Не помню точно, чем заканчивается книга, но там тоже было общество вроде нашего, - нашего Эмиля! - и думаю, жили бы они сейчас, разрушали бы Паутину. Надо мной даже в школе смеялись, что я такое читаю. Но открою тебе по секрету! Я ещё люблю женские романы. Читаю их по ночам, пока никто не видит. Признаюсь только тебе, и это секрет! Конечно, это не 'высокая литература', но более жизненная. Разве кто-нибудь может применять принципы из Достоевского в реальной жизни? Нет. А из любовных романов и состоит жизнь.
  - А зачем ты тогда читаешь что-то, кроме таких романов?
  - Наверное, это привычка. На меня всегда так интересно смотрят, когда я говорю, что читала Мопассана или Гюго, что я просто млею. А стоит произнести несколько цитат, и меня боготворят! Я специально учу лучшие фразы из книги, чтобы потом использовать в речи. Да, я далека от совершенства, но... 'Если искать совершенства, то никогда не будешь доволен'. Толстой. Анна Каренина... А ещё я обожаю, как на меня смотрят в метро, когда я еду с книгой. Блеснёшь обложкой 'Графа Монте-Кристо', - а я люблю блестящие обложки! - и весь вагон твой.
  - Значит, живи ты одна в лесу, ты бы читала только любовные романы?
  - Не утрируй, - рассмеялась Лизавета.
  Она убежала в свою комнату, и вернулась со стопкой книг.
  - Вот, что я прочитала за этот месяц!
  Тут было четыре книги в блестящем жёстком переплёте. Здесь были 'Отверженные' Виктора Гюго, 'Восхищённый взгляд любви' Дженнифер Аподака, 'Отцы и дети' Ивана Тургенева и 'Сумерки. Сага' Стефани Майер.
  - Честно говоря, я не очень запомнила, о чём 'Отверженные', потому что перелистывала описания восстаний на парижских улицах, а на последней главе я стояла в ужасной давке в метро в час пик. Я пыталась развернуться так - говорю по секрету! - чтобы было видно обложку, но люди так плотно меня облепили меня, и приходилось менять положение каждую минуту. Ужасно!
  - Но как ты всё-таки попала в Эмиль?
  - Это интересная история, - закатила глаза Лизавета. - Однажды я читала роман 'Белоснежный голубь', где главная героиня под прикрытием работала в банде мафиози. Почитай обязательно, это такой проникновенный и глубокий любовный роман! Она решила в конце, что аморально работать на правительство, когда там работают одни продажные чиновники, и присоединилась к мафии уже под настоящим именем. Их главное дело было назначено на день свадьбы главной героини и главаря банды. Меня так вдохновил её пример, что я вступила в Эмиль. К тому же у меня всегда было хорошо с компьютером, а взрывать что-то без угрозы для жизни людей - идеальное хобби.
  - То есть ты хотела повторить судьбу той главной героини?
  - Можно сказать и так. Кто не хотел бы жить как в книге? Кто не хотел бы попасть в другой мир и стать принцессой эльфов? Кто не хотел бы увидеть настоящего вампира? Кто не хотел бы исчезнуть здесь и стать королевой в мире магии и меча? Честно говоря - уже столько секретов я тебе доверила! - с тех пор как я начала читать, я была уверена, что попаду в другой мир, что со мной обязательно случится что-нибудь волшебное. Я готовила себя к этому с двенадцати лет, и это не казалось глупым. Я не думала, что буду делать после школы, потому что была уверена, что к восемнадцати годам стану героиней фэнтезийного мира. Да, это наивно и глупо, но я думала: раз я не похожа на остальных, то и жизнь моя будет особенной... Прошло десять лет, и я до сих пор думаю так же.
  Саша удивлялась, почему слова Лизаветы не отражаются резонансом в её сознании. Она прекрасно помнила о своей слабости - внушаемости, но Лизавете было нечего ей внушить. Она вся была отражением чужих образов, книг и мод, а Саша могла повестись только на свежие слова, только на первоисточник.
  - Ждёшь, пока попадёшь в другой мир? - спросила она.
  - Да, жду, - грустно усмехнулась Лизавета. - Каждую ночь я только и думаю, что в моей комнате появится портал, из него выйдет полуобнажённый шотландец и унесёт меня в средневековую Британию. Я буду воевать на стороне шотландцев против англичан, а потом стану королевой Объединённого Королевства. На самом деле это просто сюжет последнего романа, который я прочла.
  - Эмиль был просто одним из таких сюжетов?
  - Наверное. Первым это заметил Коля. Он хоть и хикки, но до жути проницательный. Говорит, что он единственный человек на Земле, который понял себя, и теперь понимает всех людей на планете. А Витя говорит, что у меня 'комплекс главной героини'. Ты тоже так думаешь?
  - Ты же только что рассказала мне множество аргументов, которые могут подтвердить слова Виктора. Не обижайся, но ты действительно живёшь в романе, а это не лучше, чем положение Марго, живущей в компьютерной игре. Не знаю, как вы обе ушли так далеко в 'тёмную пещеру', не знаю, как вас достать... Хотя нет, Марго я достану завтра, разрушив КосмоХай. Но как освободить тебя от собственного воображения?
  - Это не твоя проблема, а моя, - гордо сказала Лизавета. - Не говори никому о том, что я тебе рассказала. У меня есть гордость и я могу сама нести свой крест!
  Саша встала, чтобы уйти, но ей пришла в голову идея и она сказала:
  - Попробуй написать мемуары. То есть попробуй вести дневник, где ты на самом деле была бы главной героиней. Посмотри, пожалуйста, что и как говорит твоя героиня. Возможно, её речь и весь её образ нужно подкорректировать.
  - А это неплохая идея! - Лизавета показала Саше большой палец. - Тебя завтра ждать в КосмоХае? Я заведую Вторжением как раз в том секторе орбиты, где будет вращаться Квинслэнд.
  - Да, я обязательно буду.
  
  VII
  
  По субботам Марго заходила в игру позже, около полудня. Обычно Дима уже рыбачил на озере или что-нибудь колдовал во дворе. После того, как Марго подарила ему Эр-два-Ди-два, он захотел спроектировать собственным летательный аппарат. Пока что это был каркас, который мог бы быть похож на скелет огромной стрекозы, если бы такие существовали и обладали скелетами.
  Марго опасалась открывать ноутбук и отправляться в КосмоХай, потому что теперь там была Аня. В детстве старшая сестра казалась Марго квинтэссенцией абсолютного зла, она была для неё законодательной, исполнительной и судебной властью, которая устанавливала законы, следила за их исполнением и наказывала в случае несоблюдения.
  Аня встречала Марго в коридоре школы и спрашивала, почему она не на уроке. Аня встречала Марго после школы и водила домой. А если уроки у Марго заканчивались раньше, она должна была ждать Аню, а вместе с ней и Серёжу, чтобы они все вместе шли домой, никуда не сворачивая. Так было заведено с начальной школы, и традиция укрепилась так крепко, что Марго даже не пыталась её нарушить. Она с детства смирилась с контролем сестры, как с объективным злом вроде снега зимой и комаров летом, и даже глядя на свободных одноклассников, не пыталась освободиться.
  Что было не так, Марго поняла только после выпуска Ани. Сестра исчезла, и у Марго как будто исчезла земля под ногами. Она больше не спрашивала разрешения, чтобы встретиться с друзьями, она наконец-то смогла прогуливать уроки и делать то, чего она хотела больше всего - ничего. Они с одноклассницами сбегали из школы в ближайший торговый центр и шли в кино, и именно Марго подбивала их. Она была как ребёнок, который в одночасье вырос, или как страна, в которой произошёл политический переворот, и установилась анархия.
  Марго запоздало стала ненавидеть сестру. Теперь она стала бунтаркой: остригла свою косу до ушей, покрасилась в огненно-рыжий цвет и сделала татуировку на пояснице. Она понимала, что следовало это сделать, ещё когда Аня стояла над ней с кнутом в руке и запрещала возвращаться домой после восьми вечера. Теперь же её бунт был незаметным и безопасным, что делало его не-бунтом. Марго узнала, что такое бунтарство после того как бунт - освобождение от гнёта сестры - уже произошёл без её участия.
  И Марго ходила по клубам, бродила по впискам и зависала на сайтах экстремистов-националистов, потому что чувствовала, что Аня ей это запретила бы. В душе Марго ненавидела себя за то, что прожила шестнадцать лет в рабстве и даже не заметила этого, и что кровавая революция в ней происходит после получения политических свобод.
  Марго сблизилась с Серёжей, потому что понимала, что чувствует он. Они были двумя отпущенными крепостными, которым некуда податься, и которые только и думают о старых помещиках.
  Собравшись с духом, она вошла в КосмоХай.
  - Привет, - сказал Дима, увидев, что Марго открыла глаза.
  - Она здесь?
  - Нет. Яща... то есть твоя сестра просидела тут до утра. Кажется, плакала. И оставила тебе письмо. Вот.
  В инвентаре появился лист бумаги, и Марго его открыла.
  'Прости меня!
  Я не могу войти в твою комнату. Почему ты не открываешь? Если ты подумаешь, уверена, ты поймёшь, зачем я зарегистрировалась в игре. Мы сёстры, ближайшие друг другу люди, а я знаю о тебе меньше, чем о Дженнифер Лопес, например. Я и так почти перестала общаться с мамой, папой, которые чёрт знает где всё время пропадают, так что вас с Серёжей я не могу упустить! Я думала, что ты, девочка, меня поймёшь. Я чувствую себя сиротой в собственном доме, где живут кровные родственники. Кто может быть ближе семьи? И что же мы друг с другом делаем?
  Прошу, открой меня!'
  Марго дрогнула от последней фразы. Она поняла, что Аня опечаталась и хотела написать 'открой мне', но получившееся 'открой меня' придавало письму такой смысл, который, Марго была уверена, недалёкая сестра не могла вложить в текст.
  - Ну что? - сочувствующе спросил Дима, - Был скандал?
  - Да нет. Мы не виделись. Сейчас она не здесь?
  - Нет, она пообещала сегодня не приходить.
  - Знаю я цену её обещаний. Она однажды сказала, что не будет встречать меня от метро после прогулки с подругой, а в итоге она припёрлась прямо на станцию и увидела, как я целуюсь с парнем на прощание. А потом сама же мне разнос устроила!
  - А нечего было с парнями гулять, - смешливо-ревнивым тоном сказал Дима. Марго просто обожала его за этот тон, который любую неприятность сводил к шутке.
  - Просто она всегда такая, - уже спокойнее сказала Марго. - У тебя же нет старшей сестры или брата, тебе не понять, что такое домашний тиран, который тебя контролирует только потому, что ему это нравится.
  - Но тон письма такой умоляющий. Прости, я не удержался и прочёл... Возможно, твоя сестра изменилась.
  - Ты слишком хорошо думаешь о людях. Аня лицемерка, каких поискать.
  - Можно подумать, ты хорошо разбираешься в людях, - тем же милым тоном, который слышала только Марго, продолжил Дима, - Мы с тобой сидим здесь и уже забыли, что существуют другие люди. Я не хочу, чтобы это менялось, и поэтому понимаю, что во внешнем мире осталось слишком много неизвестных и непонятных мне людей, в которых невозможно разобраться.
  - А во мне ты разобрался?
  - Конечно! О тебе я знаю всё. Что ты любишь, что ненавидишь, что ты смотришь, что читаешь, что ешь, что делаешь днём и ночью. Мне больше нечего в тебе открывать. Ты рассказала мне всё о своей жизни, а я - о своей. И теперь мы вечно будем жить в нашем доме с венецианскими стёклами и смотреть на пруд, где плавают карпы. Хочешь, мы ещё раз позовём твою подругу? Она ещё играет? Узнаем, что творится в мире. Или Сашу? Помнишь она говорила про каких-то... бандеровцев?
  - Эмилевцев.
  - Да, точно. Они развлекут нас беседой, если нам станет скучно в раю.
  В душе Марго поселилось семя сомнения, которое разрасталось после письма сестры. У неё часто билось сердце, но она всё не могла понять, в чём причина тревоги.
  Вдруг за окном раздался взрыв.
  Марго подбежала к окну и увидела, как что-то огромное падает на них. Кажется, оно было размером с сам Квинслэнд, и могло разнести метеорит в клочья.
  - Твою мать! Откуда? - крикнул Дима.
  Они выбежали на улицу и бессильно посмотрели ввысь. Чужой метеорит появлялся из голубого неба, разрезая тонкую атмосферу, словно вытекая из неё. Он приближался к земле неспешно и вальяжно, как дорогие космолёты сенаторов. Но, наверное, во всём КосмоХае не было космолёта такого размера.
  Он упал не на их дом, а на ту сторону Квинслэнда, где сейчас был виден закат. Дрожь прокатилась по земле, становясь всё сильнее и сильнее, но грохота не было: в игре отсутствовало специальное оформление для столкновений метеоритов, так что катастрофа должна была просто расколоть Квинслэнд на части без всяких спецэффектов.
  - Откуда он взялся?! - в панике кричала Марго. - Дима, что будет с нашим домом?
  По земле поползли разломы, разрезающие цветочные поля. Одна из трещин прошла через холм к озеру, и вода закрутилась водоворотом, стекая к центру метеорита и увлекая за собой карпов. Над Квинслэндом поднялся адский ветер: разрушалась атмосфера. Марго заметила, что её линия жизни начала уменьшаться, и появилось предупреждение о нехватке кислорода. Ещё несколько секунд, и пропало голубое небо. Стала видна чёрная пустота космоса, где две армады космолётов сражались друг с другом.
  - Бежим! - крикнула Марго.
  Она схватила Диму за руку и затащила в дом. Ноги его не слушались, а глаза были прикованы к сражению, значения которого он не знал. Оказавшись внутри, Марго заметила, что линия жизни остановилась в жёлтой зоне и начала потихоньку расти. Внутри дома ещё был воздух, благодаря какому-то из многочисленных защитных заклинаний, которые Марго с Димой накладывали на дом, когда только поселились здесь.
  - Дом не будет разрушен! - уверено сказала Марго и подошла к окну, закрывая ставни. - Он выдержит, даже если метеорит взорвётся!
  Марго убежала на второй этаж, чтобы закрыть все окна и там. Дима слышал взрывы сражения и, не выдержав, подошёл к окну, некогда ведущему на юг, и открыл ставни. Космолёты были совсем близко. Неизвестная армия синих истребителей расстреливала беспомощные разномастные корабли и лайнеры, а те почему-то не отвечали. Иногда большие гражданские космолёты просто исчезали, как будто информацию о них стирали с сервера.
  - Закрой окно! - Марго подбежала к Диме и захлопнула ставни, - Ты не понимаешь, что это слабые места нашего дома?
  Дима равнодушно посмотрел на Марго. В его глазах она увидела смирение с неизбежным, которого не ожидала от Димы. Потом она вспомнила, что персонажи не отражают эмоции реального игрока, и поняла, что даже не может понять, о чём сейчас думает Дима. Может быть, он вообще отошёл от компьютера?
  - Дима! - позвала Марго.
  - Я вспоминаю, какие заклинания стоят на доме, - бесцветным тоном отозвался тот, - Думаю, он продержится часов шесть. И то только в том случае, если не будет прямого попадания, а мне кажется, что нас несёт к эпицентру сражения.
  - Мы что-нибудь придумаем! Ты же строил свою Стрекозу! Грави-мобиль! Ты же занёс её в дом вчера, правда? Если дом оторвёт от Квинслэнда, мы можем использовать её двигатель, чтобы изменить нашу траекторию. Нам только отойти от бойни, и мы в безопасности. Эй, Дим!
  - Посмотри за окно, это не просто бойня между пиратами и торговцами. Это Эмиль. Я вспомнил.
  - С чего ты взял?
  Марго открыла ставни, и увидела, что синие истребители окружили оставшиеся большие космолёты и расстреливали их в упор.
  - В игре ни у одной гильдии не может быть такого преимущества, - сказал Дима. - Тут действует что-то вроде антимонопольного закона, который запрещает собирать армии больше чем по пятьдесят кораблей. А здесь сотни три, не меньше! И вон смотри, ещё один лайнер испарился. Не было ни объявления о поражении, ни взрыва, который мог бы разрушить такой корабль. Его просто стёрли хакеры. А такие хакеры называются Эмилем... Чёртовы твари!
  Дима схватил вазу с цветами и разбил о стену.
  - Неужели даже здесь безопасность ничего не стоит?! - закричал он. - Неужели даже здесь мы не достойны покоя и простого одиночества, в конце концов?! Террористы сейчас разнесут наш дом, а я даже сделать ничего не могу! У меня забрали весь арсенал и все заклинания!
  Марго проверила свой профиль и обнаружила, что он тоже пуст. Ничего не осталось в инвентаре, кроме стандартного набора карт КосмоХая. Но вдруг Марго увидела около полной линии жизни надпись 'Immortal player by Sasha'.
  - Дим, посмотри на свои хитпоинты!
  - Я и сам знаю, что они исчезают...
  - Да я не об этом! Ты бессмертен?
  - Конечно, нет, я же не разработчик... Погоди, ты получила бессмертие?
  - Да. Написано от Саши.
  - Ах, от Саши! Ну, наконец-то мы узнали, что она действительно из Эмиля! Ненавижу её. Передай ей это, пожалуйста, когда она придёт по твою душу, а я буду лежать тут мёртвым персом.
  - Думаешь, она придёт сюда?
  - Конечно! Она всегда хотела затащить тебя в Эмиль. Уверен, она оставила тебе жизнь, чтобы попытаться промыть мозги!
  Дом тряхнуло от удара. Кажется, было прямое попадание. Со стен попадали картины, а из камина вывалились дрова. Марго с Димой очутились на полу, посыпанные краской, которая местами отвалилась с потолка.
  - Марго, - Дима взял ей за руку и сказал уже спокойным серьёзным голосом, - боюсь, у нас только один выход. Мои хитпоинты уже в красной зоне, и я вот-вот умру. Марго, пожалуйста, выйди из игры. Выйди до того, как за тобой придут из Эмиля.
  - Но кто же тогда позаботится о доме? Нет, Дима, ты попадёшь после смерти на Стартовую планету и прилетишь сюда снова. Но если я выйду, меня тоже выбросит на Стартовую, как выбрасывает всех игроков из критических зон, и мы больше никогда не найдём наш дом, у него нет собственных координат! Дим, я останусь тут, пока всё не закончится. Может быть, игра не будет разрушена, а эмилевцы просто взорвут ещё несколько планет, как в тот раз... Да, это отвратительно! Я их ненавижу так же, как и ты, но у нас сейчас нет выбора.
  - Чтобы она не говорила... не поддавайся на уговоры. Слышишь? Обещай мне не связываться с террористами!
  - Я не такая слабачка, как Саша, которая пускает слюни от всего, что ей говорят, - усмехнулась Марго. - Уж поверь мне, я не сдамся!
  - Кажется, пора прощаться... Я уже ничего не вижу, всё размыто.
  - Не говори так, как будто действительно умираешь. У нас впереди вечность. Я буду ждать тебя.
  Марго наклонилась и поцеловала Диму в лоб, но над ним уже загорелась надпись DEAD.
  
  VIII
  
  Саша попала на маленький космолёт, где кроме неё было только двое игроков. Оба имели человеческий вид, нехарактерный для плэеров КосмоХая, но характерный для эмилевцев. В кресле пилота сидел высокий парень со смуглой кожей, одетый в зелёную майку с изображением схематичной куриной лапы, вписанной в круг - значком хиппи. Во втором кресле сидела Лизавета. Она была похожа на себя в реальности, только её волосы были ещё более интенсивного фиолетового цвета.
  - Три минуты, - сказал парень. Его голос показался Саше знакомым.
  - Привет! - Лизавета махнула рукой, приветствуя Сашу. - Ты успела к началу. Кстати, метеорит, за который ты просила, в шестидесяти космо-милях от нас. Не знаю, далеко это или близко, но Ахмед говорит, что долбанёт как надо, если я попрошу.
  Теперь Саша вспомнила Ахмеда со сходки эмилевцев. Персонаж был совершенно на него не похож.
  - Я пальну по вон тому скоплению, - объяснил Ахмед, показывая на экран, где на сетке точками были изображены астероиды, - Оно в десяти космо-милях от Квинслэнда, так что ничего от твоих друзей не останется.
  - Но я хотела ещё поговорить с ними.
  - Я могу сделать их бессмертными, - сказала Лизавета, - как всех эмилевцев сегодня. Это не сложно, если есть доступ к серверу.
  - Так ты уже всё взломала?
  - Не я одна, конечно, - смущённо рассмеялась Лизавета, - Не хочу хвастаться, но я научилась взламывать их защиту за пару часов. Не женское это дело, но мальчики говорят, что я их вдохновляю. Чувствую себя абсолютно ненормальной...
  - А можно их как-то разделить? - перебила Саша.
  - Кого? Друзей твоих? Ну, я могу кого-нибудь к нам телепортировать.
  - Да, пожалуйста. Мне кажется, что только по одному они меня выслушают.
  - Ты их исповедовать что ли будешь?
  - Одна минута, - сказал Ахмед.
  - Да-да, нужно быстрее телепортировать, - засуетилась Лизавета.
  Было слышно, как она быстро застучала по клавишам. Лизавета ругалась себе под нос и, кажется, спорила с кем-то по телефону.
  - О, кого-то из них обессмертила, - сказал она, - не понимаю, кого именно...
  - Началось! - возбуждённо крикнул Ахмед.
  Саша впервые оглянулась по сторонам и увидела, что кроме них в космосе летает ещё множество таких же маленьких кораблей. Штук десять опоясали скопление астероидов, о которых говорил Ахмед, и начали расстреливать из лазерных пушек. Но большая часть истребителей вдалеке сражалась с разнородным флотом гражданских кораблей.
  - Они откуда-то узнали о Вторжении, - объяснила Лизавета, проследив взгляд Саши. - Набрали целый флот - прикинь! - антиэмилевцев. Но там нет ни одного истребителя. Есть пара круизных лайнеров, много торговых транспортёров и куча туристических кораблей с двумя 'винтовками' на борту, которые перезаряжаются по полминуты. Ни одна из военных гильдий не захотела с нами связываться. Но скорее всего это потому, что мы отобрали все их истребители.
  - А почему просто не отключить игру? - просила Саша. - Ведь вы можете?
  - Да, в любую секунду. Но тогда мы не повеселимся.
  - На самом деле, - вмешался Ахмед, - это нужно, чтобы все поняли, насколько серьёзен русский Эмиль. Мы обеспечим максимальное количество живописных скринов. Николай не участвует в сражении, потому что он режиссёр, и направляет корабли так, чтобы красивее смотрелось на экране.
  - 'Я сценарист здесь, я режиссёр...' - пропела Лизавета.
  - Программеры даже включили звуки и взрывы в космосе, - продолжил Ахмед, - для эпичности, как сказал Виктор. Раньше КосмоХай был более реалистичной игрой, но сейчас в вакууме такая же аэродинамика, как в воздухе. И всё для circenses - зрелищ.
  - Ой! - вскрикнула Лизавета. - Сашок, прости, но кто-то из твоих друзей успел умереть.
  - Теперь ты можешь узнать, кто именно? - вздохнув, спросила Саша.
  - В анкете того, кого я обессмертила, написано Marguina. Марго, видимо.
  - Хорошо. Можете доставить меня туда?
  - Конечно, моя операция уже закончена. Ты не видела, Саш, но на самом деле это же я управляла всеми одиннадцатью кораблями вокруг скопления. Мне доверили такую миссию! Слава богу, всё прошло хорошо, и обломки разлетелись как можно дальше. Успело пострадать сорок шесть жилых астероидов... Ахмедик, сможешь найти дом друзей Саши?
  - Легко, только больше никогда не называй меня так, - спокойно ответил он.
  - Какие мы нежные, - хмыкнула Лизавета.
  Истребитель пролетел мимо сражения с антиэмилевским флотом, от которого уже почти ничего не осталось, кроме обгорелых остовов гигантских гражданских кораблей.
  - А Николай не будет выступать, как тогда Эмиль? - спросила Саша.
  - Нет, - ответила Лизавета, - он - а ты помнишь, Николай считает, что идеально разбирается в людях, - думает, что лучше опубликовать отчёт о наших действиях на сайте и в группе в Контакте. Говорит, что люди просто не поймут значимости производимых событий на месте, и что обязательно нужно облечь происходящее в слова, чтобы пользователи знали, как относиться к Вторжению или, по крайней мере, какие понятия применять.
  - Хочет по Пелевину контролировать общественное бессознательное, - вставил Ахмед. - Только вместо Иштар - Эмиль.
  Истребитель подлетел к дому, парящему в невесомости. От Квинслэнда не осталось ни клочка земли, а дом свободно вращался вокруг своей оси. Саша не могла сказать, точно ли это дом Марго и Димы, так как стены были покрыты чёрной грязью - то ли копотью, то ли землёй, - а окна были закрыт ставнями. Но вот дом повернулся входной дверью, и Саша увидела виноградный вьюнок, растущий вокруг двери.
  - Избушка, избушка, повернись ко мне передом, к лесу - задом, - продекламировала Лизавета. - Ты бессмертна, так что выходи без скафандра.
  Ахмед открыл люк, и Саша выбралась наружу. Стоило попасть в космос, как её тело оторвало от истребителя и подняло вверх. Она начала размахивать руками, атакуя невесомость, но ничего не могло помочь ей приблизиться к порогу дома.
  - Не шевелись, - послышался голос Лизаветы в наушниках, - я изменю твои координаты.
  Мгновение, и Саша оказалась внутри дома. Было темно, только тонкие полоски света проникали сквозь щели в ставнях. Одна из этих полос освещала тело, лежащее на полу. Это был Дима, но Марго рядом не было.
  - Марго! - позвала Саша.
  Никто не ответил. Поднимаясь по лестнице, Саша продолжала звать.
  - Лизавета, ты меня слышишь? - спросила Саша в пространство, думая, что эмилевцы должны были снять ограничения на общение с людьми, которых нет на экране.
  - Конечно. Мы тут подслушиваем, да, Ахмед? Твоя подруга где-то наверху.
  - Спасибо.
  Оказалось, что над вторым этажом ещё был чердак. Туда вёл люк, к которому добирались по подвесной верёвочной лестнице. Саша открыла замурованную заклинанием крышку только с помощью кодов Лизаветы, и оказалась в низкой комнатке, залитой разноцветным светом. Под потолком Дима вырезал круглое окно, в него вставил витраж, и свет через него падал на груду вещей в центре комнаты. Это была куча старых книг, игрушек, детской одежды и обуви. Эта свалка напоминала искусственно смоделированные вещи-воспоминания из фильма 'Inception'.
  - Чего тебе? - раздался голос Марго.
  Она сидела в тёмном углу на полу, и Саша не могла разглядеть её лицо.
  - Это я, Саша.
  - Вижу. Чего тебе?
  - Я пришла, чтобы...
  - Ну?
  - Не знаю.
  Марго рассмеялась. Она смеялась очень долго, и её смех менялся, как будто звучала запись с голосами разных людей. Сначала - злой, потом - мстительный, потом - истерический, затем - облегчённый, и в конце - обычный весёлый смех. Прошло не меньше пяти минут, а Саша всё не решалась перебить.
  - За что? - просто спросила Марго, отсмеявшись. - За что, Саша?
  - Ничего, - Саша опустилась на корточки рядом с Марго.
  - Саша. Саша. Александра. Что означает твоё имя?
  - Оберегающая человечество.
  - Серьёзно? - насмешливо спросила Марго.
  - Да. Мне стыдно, ненавижу своё имя.
  - Нет, тебе очень подходит. Такое пафосное, как ты. Ты же думаешь, что оберегаешь человечество, да? Так же как все эти террористы.
  - Неправда. Я теперь знаю, что ответить на твой вопрос.
  - На какой? 'Чего тебе?'
  - Да. Я пришла, чтобы спасти тебя.
  - И ты смеешь говорить, что не пафосная?
  - Нет, послушай, Марго. Ответь мне, что ты тут делаешь?
  - Жду, пока весь Эмиль, включая тебя, свалит, и Дима сможет вернуться.
  - Зачем?
  - Мы починим дом и перенесём его на другой астероид. Не знаю... что-нибудь придумаем. Это не твоё дело! Ты отобрала у меня всё оружие, я беззащитна перед тобой!
  - У тебя нет оружия?
  - Нет, у меня даже все навыки до нуля упали!
  - Так выйди из игры, если с тобой несправедливо обошлись.
  - Да ты... Это не игра несправедлива, а вы! Эмилевцы, что вам вообще нужно? Я не понимаю. Не понимаю, зачем вы отравляете нам жизнь? Знаешь, я помню, ты говорила, что можно жить, довольствуясь не своей радостью, а чужой. Но разве вы приносите кому-нибудь радость? Знаешь, что я тут делаю? Жду, когда кончится война! Я бесполезный гражданский без оружия, который спрятался в окопе и ждёт, когда закончится бомбёжка. Я не могу остановить самолёты, я могу только пережить их.
  - Я хочу освободить тебя от этого. Марго, это же не настоящая война! Ты же сидишь перед монитором, очнись! Ещё даже не изобрели модули полного погружения, а ты уже живёшь в виртуальном мире!
  - Заткнись, заткнись! Просто заткнись! Этот дом был моим раем, а ты разрушила его. Какое право есть у тебя изгонять нас из рая? Мы что, чёртовы Адам и Ева, а ты чёртов бог?
  - Но вам действительно пора спуститься на землю...
  - Заткнись! Как я хочу тебя ударить, ты не представляешь! А ты даже не знаешь, что на тебе стоит абсолютная защита, и я всё время, что ты тут, пытаюсь её пробить и не могу.
  - Марго, ты любишь Диму?
  - Заткнись! Не твоё дело.
  - Пожалуйста, скажи. Ответь только на этот вопрос, я не лезу к тебе в душу.
  - Ты залезла в неё так глубоко, что купаешься с головой... Конечно, люблю.
  - Как давно ты его видела?
  - Час назад, когда он умер.
  - Нет, в реальности.
  - Что?.. А... На последнем занятии английского, кажется... Какое твоё дело? Хватит!
  - Но вы больше месяца не ходили на занятия!
  - И что?
  - Вы месяц женаты в игре, живёте в одном доме, в своём искусственном раю, а в реальности месяц даже не виделись.
  - Уйди! Уйди!
  - Марго, - Саша протянула руку и положила её на плечо в темноте, - Пожалуйста, выйди из игры. Пожалуйста, сходи к Диме в реальности. У меня сердце кровью облилось, когда я увидела вас здесь в тот день, когда прилетела в гости. Вы были так счастливы... и так несчастны, но даже не подозревали об этом.
  - А уж ты-то знаток человеческих душ!
  - Но вы же зависимые люди. Вы зависите от интернет-кабеля, от Паутины.
  - Это ты зависимая! - Марго сбросила руку с плеча. - Ты вечно зависишь от чужого мнения, ты только и ищешь, чьи бы мысли украсть! Я помню, когда мы дружили, я показала тебе Фанеру, и ты просто танцевала от счастья, как тебе всё нравилось! Ты же мне в рот заглядывала и все мысли с языка снимала. Мне даже нравилось, что у меня такая восхищённая подруга. Но, знаешь, когда ты говоришь с кем-то, а в ответ слышишь свои же мысли, это начинает угнетать. Такие друзья понравятся только нарциссам! А остальным такие люди нужны только как зеркала, только чтобы не платья примерять, а слова.
  - Я знаю о своих слабостях, и ты не сможешь меня задеть ими. Но ты не понимаешь, что сама такая же. КосмоХай создан другими людьми, не тобой. Все предметы тут придуманы другими людьми. Все планеты, астероиды, корабли, дома, движения, заклинания и даже элементы внешности. Да, ты подобрала лицо похожее на твоё. Но до этого кто-то нарисовал эти глаза, эти волосы, этот нос. Ты производная чьих-то мыслей в большей степени, чем я, Марго.
  - Заткнись! Убирайся! Я даже не могу стряхнуть твою руку с плеча, пока ты промываешь мне мозги.
  - А я думала, что смогу до тебя постучаться...
  За окном раздался взрыв. Это последний гражданский корабль пал под натиском истребителей Эмиля.
  - Мне отключить её? - услышала Саша голос Лизаветы.
  - Да, отключай.
  - Чего?.. - начала Марго.
  Но она исчезла. Лизавета стёрла Марго из КосмоХая, не осталось даже отключённого персонажа, как от Димы. Рука Саши упала на пол.
  
  
  
  
  
  Часть вторая. Реальность
  Глава 6. Цветок
  I
  
  Марго третью неделю не выходила из дома. Она взяла отпуск на работе две недели назад, а после них начались новогодние праздники. Вернее, сама Марго на работе даже не появлялась, чтобы написать заявление. За неё всё оформила мать, которая прикрывала дочь словами о том, что та устала.
  Шторы в комнате Марго и Серёжи всегда были задёрнуты, верхний свет не горел, от стен отражалось лишь сияние мониторов. Брат ни разу не спросил у Марго, что случилось, потому что по новостям в интернете и так догадался о многом. Он мог понять сестру, и его молчание было лучшей для неё поддержкой. Аня постоянно пыталась заговорить с Марго, но та не открывала рта и даже не смотрела на неё. Мать с отцом не смогли понять причину тоски дочери, когда Аня рассказала им, что 'всего лишь взломали её любимую игру'.
  Марго занималась тем, что в полном смысле можно считать ничегонеделанием. Этот вид ничегонеделания доступен только людям, подключённым к интернету и знающим несколько главных сайтов, способных съесть все часы в сутках, не оставив и капли воспоминаний.
  Во-первых, Марго сидела на Ютубе и смотрела ролики. В темноте её гипнотизировали любые видео: от драйв-тестов автомобилей до клипов с котиками, от макияжных обучалок до интервью со звёздами стендапа, от кулинарных инструкций до уроков итальянского языка. Марго просто смотрела один пятиминутный ролик, за ним - другой, за ним - третий, и это растягивалось на целый день, полностью поглощая внимание Марго и совершенно не занимая её ум.
  Она больше не играла в многопользовательские игры, но иногда делала над собой усилие и заходила в старые игрушки вроде Silent Hill или Half-Life, проходя их по десятому разу. А для того, чтобы зайти в них, действительно требовалось усилие, потому что игра требовала намного больше умственных затрат, чем просмотр видео. Иногда Марго смотрела на часы в правом нижнем углу монитора и думала: 'Ещё пять минут, и играть' или 'Ещё три видео, и я обещаю открыть игру'. Таким образом, заходя в игру, Марго чувствовала, что преодолела свою Ютуб-зависимость и испытывала гордость.
  Перед сном Марго по три-четыре часа листала ленту Яплакал.сом, читая анекдоты, смотря картинки и видео. Она глядела на часы и думала 'Ещё три поста, и спать' или 'Если увижу ещё раз шутку про Майдан, то выключу'.
  Единственный сайт, которого она боялась - это Контакт. Она знала, что ей должна была прийти уйма сообщений от коллег и знакомых, но хуже всего - там могли быть сообщения от Саши или ещё страшнее - от Димы.
  Марго скорбела по Диме. Если бы она облекала свои чувства в слова, то 'скорбь' подошло бы больше всего. Она помнила, что он умер на Квинслэнде в их доме, и испытывала чувство несправедливости смерти и ненависти к Эмилю. Она знала, что где-то недалеко, в этом же районе города, живёт ещё один Дима, но этот призрак казался ей не больше, чем аватаром того Димы из КосмоХая в реальности. Конечно, это тот же самый человек, но он выглядит по-другому, двигается по-другому, и Марго вовсе с ним не знакома. Она забыла черты лица Димы, не могла вспомнить цвет его глаз и испытывала постоянную скорбь, как будто осталась вдовой.
  Она слышала, что к ним в квартиру дважды приходила Саша. Она не была уверена в этом, но судя по крикам Ани из-за двери, приходила именно Саша. Марго могла бы крикнуть ей пару проклятий в лицо, но, зная, что та начнёт говорить о Диме, надевала наушники и включала тяжёлый рок.
  Сейчас Марго вышла на кухню, чтобы взять чего-нибудь поесть. Там сидели отец, мать и Аня. Они смотрели новости по телевизору и обсуждали Обаму. Но, увидев Марго, все замолчали, а потом разом заговорили:
  - Завтра первый рабочий день в году! Рита, ты должна пойти на работу! Твой отпуск закончился, мать и так уже прикрыла тебя на три дня больше, чем положено! Возьмись, наконец, за ум! Мне кажется, у тебя проблемы. Нужно сводить тебя к психологу. Говорят, сейчас лечат от игромании. Нет, Аня, какая разница между игроманией и интернет-зависимостью? Это всё наркомания. Вот уж не ожидал, что моя дочь будет наркоманкой. Да, Коль, вот такая у нас дочь, сначала в институт отказалась идти, а теперь и на работу не хочет. Не думаешь же ты, что мы всё время будем тебя обеспечивать?..
  Марго научилась пропускать слова мимо ушей. Она заварила чай, достала пиццу, отрезала два куска, поставила на тарелке в микроволновку, взяла нож, вилку, под мышкой зажала шоколадку, открыла микроволновку, достала пиццу, взяла кружку чая и ушла.
  - Что, опять? - спросил Серёжа, когда она вошла.
  Они не говорили с месяц, и Марго сначала не поняла, к кому он обращается.
  - Ага, - просто ответила она.
  - Прости, просто мне сейчас писал Дима, - кажется, Серёжа искренне извинялся за то, что ему пришлось заговорить с сестрой, - он просит тебя встретиться. Хочет, чтобы ты пришла в торговый центр у метро сегодня в шесть. Будет ждать тебя.
  Марго поставила еду на пол, упала на кровать и зарылась под одеяло. 'Нет-нет-нет, - думала она, - За что Дима так со мной? Неужели он не понимает, что он - это не он, а я - это не я? По крайней мере, здесь, в этой комнате и в этом мире. Он, тот Дима, ненавидел реальность, где все обязаны знать английский язык... Или это был этот Дима? Нет-нет-нет, у меня нет сил, отстань от меня! Мои ноги налились тяжестью, и я не смогу выйти за порог. Мне нужно отдохнуть, отдохнуть. Так, сейчас пять роликов, и играть'
  - Марго?.. - позвал Серёжа. - Так что мне ему ответить?
  Но из-под одеяла не раздалось ни звука.
  
  II
  
  Новый год Саша отметила с родителями, но на Рождество её пригласили Николай, Виктор и Лизавета в то же кафе, где прошлые разы собирались эмилевцы. Им показалось очень символичным собраться именно в Рождество.
  Саша зашла в по-новогоднему украшенное кафе, где на каждой двери висел венок омелы, на каждом столике стояла мини-ёлка, а из колонок тихо играл мотив Jingle Bells. За маленьким столом в углу сидел Николай, променявший свои обычные аниме-майки на яркий свитер с оленями, Виктор, одетый по-деловому, как будто только шёл с собеседования, и Лизавета, разряженная, как новогодняя ёлка, в блестящее платье, покрытое стразами.
  - Сашок! - Лизавета вскочила первой и расцеловала Сашу. Николай и Виктор только приветственно махнули руками.
  - Как наш клиент? - спросил Николай, когда Саша села. 'Клиентом' они называли Марго.
  - Не выходит, - пожала плечами Саша, - Сегодня я второй раз была у неё дома, но она даже родственникам дверь в комнату не открывает. Она и в Контакте не появляется, хотя раньше постоянно слушала там музыку. Причём Дима отошёл через полторы недели и даже сам написал мне, не знаю ли я, что с Марго. Оказалось, она переживает более остро...
  - Я тебе больше скажу, - начал Николай, - Дима мне писал. И не поверишь зачем. Хотел вступить в Эмиль!
  - Не может быть, - отмахнулась Саша.
  - Честное слово! - воскликнул Николай. - Он сказал, что понял, в чём миссия русского Эмиля, и попросил принять в наши ряды. Ещё спросил, куда приехать, чтобы получить партийный билет...
  - Уверена, у него другие причины, - Саша нервно постукивала пальцами по чашке кофе. - Наверняка хочет узнать через Эмиля о Марго или... не знаю. Тут можно курить?
  - Нет, запретили же курить в общественных местах, - напомнила Лизавета, - И вообще. Сашок, бросай сигареты. От них портится кожа, а ты и так, ну, не эльфийка...
  - Заткнись, - ткнул Лизавету под бок Виктор.
  Саша достала пачку и стала крутить её в руках, что немного успокаивало. Она обратила внимание, что Николай нервно стучит пальцами по столу, Виктор перекидывает их руки в руку телефон, а Лизавета накручивает пряди волос на пальцы. Окинув взглядом зал кафе, Саша увидела, что ни один человек не сидит спокойно: все что-то крутят, вертят, перебирают, как будто заразный нервный тик летает в воздухе.
  - Успокойся, - словно прочёл её мысли Николай, - нам удалось наделать много шума. Интернет до сих пор жужжит новостями о КосмоХае, серверы не работают, другие игры прокачивают систему защиты, а на Эмиль даже дело завели. Но я консультировался с одним юристом по Скайпу, тот говорит, что даже если будет суд, состава преступления по нынешним законам ни один судья не усмотрит. К тому же, программисты из полиции так и не смогли вычислить ни один эмилевский IP, так что и на суд позвать некого: админство в группе в Контакте - не улика.
  Вдруг Саша испытала резкую обиду, будто в одночасье поняла, что работа Эмиля для Николая развлечение, в то время как для неё - способ спасти Марго в частности и людей вообще.
  - Ты показала Марго то, о чём я говорил? - спросил Виктор.
  - Что? - не поняла Саша.
  - Течение жизни, - лицо Виктора изменилось, и вместо беспристрастно-делового выражения появилось заинтересованно-возбуждённое, - Это единственный способ освободить человека от Паутины. Да и вообще в Москве по-другому выжить невозможно. Знаешь, что я делаю каждое утро вместо зарядки? Снимаю с подоконника горшок с цветком, ставлю его на кровать и смотрю. Разглядываю листья, стебли, землю. Если она слишком сухая, поливаю, но не слишком много. Потом вода потихоньку впитывается, и я чувствую, как она погружается глубже в грунт, проникает к корням, и растение начинает пить. Если смотреть долго, то можно услышать, как растение дышит. Поднимает листья вверх и вниз, вверх и вниз, вдох и выдох... Когда за окном зима и Москва, по-другому невозможно помнить, что ты человек и что ты часть природного цикла. Когда становится совсем тяжко, то и после работы приходится... медитировать. Ненавижу это безобразное слово. Но оно отражает суть. Я созерцаю растение, чувствую растение, а через него чувствую всю жизнь на Земле...
  - Твоё растение - марихуана, что ли? - перебила Лизавета и неприятно засмеялась. Саша, должно быть, просто убийственно на неё глянула, раз та замолчала сразу же, как посмотрела на неё.
  - Я считаю, что твоей Марго это бы помогло, - не обратив внимания на смех, сказал Виктор, - Все геймеры, я убеждён, ненавидят себя в глубине души, а значит и всё вокруг. Сам процесс игры - это отрицание реальности, уход от света, если мы вспомним нашу 'тёмную пещеру'. Но почувствовать жизнь - значит полюбить её и всё живое. И главный закон развития - это отрицание отрицания, а значит... значит...
  - Что-то ты перемудрил, друг, - улыбнулся Николай.
  - Так ты считаешь, - обратилась Саша к Виктору, игнорируя Николая, - следует объяснить Марго, что она живая?
  - Примерно, - Виктор снова принял серьёзный вид, - Ей бы дотянуть до весны, и станет легче, когда сойдёт снег. Ненавижу зиму, потому что она убийца в идеальном отображении идеи 'убийцы'. Всегда зимой чувствую себя мёртвым или спящим, если это разные вещи. Каждый день думаю: 'Лишь бы перезимовать, и будет легче'. Когда появятся одуванчики, Марго исцелится. Но пока они не появились, нужны напоминания о том, что они где-то там, под землёй, ждут в состоянии семян. Ей бы фиалку или розу, чтобы помимо простого течения жизни была ещё и красота. Проще начинать чувствовать жизнь с красоты.
  - Ей нужна хорошая книга, - вставила Лизавета.
  - Не представляю, как ей это объяснить, - ответила Саша Виктору, игнорируя Лизавету. - Если бы ты сам пришёл к ней...
  - Они нас вообще не замечают, - шепнул Николай Лизавете.
  - Не хочу, - скривился Виктор, - Всё, что мог, я уже сделал. Я уверен, что каждого человека может спасти моё мировоззрение, и если я бы не был уверен, что оно сработает на геймерах, то и не сунулся бы в Эмиль.
  - Можно добавить? - Николай как на уроке поднял руку, и Саша с Виктором, наконец, обратили внимание. - Насколько я понял, Марго стала хикикомори, а это уже моя компетенция. Есть одна простая истина, касающаяся каждого хикки: никогда, ни при каких обстоятельствах хикки добровольно не перестанет быть хикки. Даже если она осознает, что ей пора вернуться в реальность, ей это не удастся. Потому что сейчас она чувствует себя смертельно уставшей, ещё более уставшей, чем когда-либо в жизни, хоть и ничем не занимается. Вернее, именно поэтому она и устаёт. Может быть, она каждый день твердит себе, что пора позвонить Диме, но каждый раз откладывает трубку, потому что ей не хватает сил набрать номер. Хикки - это полностью самодостаточная система, замкнутая на себя. Всё, что нужно хикки - это еда и интернет. И то, и другое она сейчас получает бесплатно, так что нет никаких причин для Марго перестать быть хикки. Возможно, аргумент о невозможности возвращения хикки к предыдущему состоянию - это аргумент в пользу того, что хикки является высшим звеном эволюции человека...
  - Но ты же говоришь, будто сам хикки, - сказала Саша, - а тем не менее сидишь здесь с нами и спокойно разговариваешь.
  - Во-первых, о спокойствии моём ты ничего достоверно знать не можешь. Людей я не люблю, вас в том числе, и никогда это не скрывал. Во-вторых, я - хикки со стажем, я покрыт античеловеческой бронёй, выработанной многими годами усердной тренировки. А ньюфаги, вроде Марго - самые чувствительные и беззащитные, вот я и даю тебе совет: даже не надейся, что она сама быстро вернётся к людям. Либо ты её вытащишь за шкирку сейчас, либо будешь ждать, пока она не обрастёт опытом, как я.
  - Лучше не жди, а то к её сердцу будет также трудно пробиться, как к сердцу Коли, - Лизавета театрально смахнула несуществующую слезу.
  - Но я уже насильно вытащила её из КосмоХая, - сказала Саша, - после чего она стала хикки. Если теперь я её насильно вытащу из дома... На Квинслэнде, она сказала, что я изгоняю её из рая, как 'чёртов бог'. Не многовато ли: изгнать одного человека из двух раев подряд?
  - Жизнь хикикомори абсолютно точно не является раем, - сказал Николай, - И я был бы не против, если бы кто-нибудь спас меня пять лет назад... Хотя, тогда бы в России не было Эмиля!
  Саша посмотрела на Николая и почувствовала к нему тягучую жалость, поняв, что русский Эмиль оказался продуктом одиночества Николая.
  
  III
  
  Марго проснулась от того, что кто-то стучал в дверь. Она посмотрела на соседнюю кровать, надеясь, что Серёжа, как обычно, сам попросит всех пойти куда подальше, но там никого не было. Покрывало аккуратно закрывало застеленную кровать, как будто Серёжа ушёл уже давно. Марго посмотрела на экран телефона: половина второго.
  - Рита, к тебе пришли! - кричала Аня из-за двери.
  Потом опять раздался стук и тихие разговоры. Второй голос был женским, и Марго с облегчением выдохнула. Она испугалась, если бы пришёл Дима.
  - Марго, это я, Саша! Открой, пожалуйста. Я хочу извиниться!
  Забравшись поглубже под одеяло, Марго натянула на голову наушники и включила My Chemical Romance. Даже поставив максимальную громкость, она слышала, как таранят её дверь. Она затаилась, молитвенно сложив руки на груди, будто во время бомбёжки.
  Вдруг одеяло исчезло, и Марго кожей ощутила холод. Над ней склонилась Саша, обеспокоенно размахивая руками и что-то говоря. Марго вцепилась в наушники, как в последний бастион, защищающий её от врага.
  Саша протянула руку, чтобы снять наушники, но Марго со злобой её отбила. Саша недоумённо пожала плечами и ушла. Марго обрадовалась, но Саша тут же вернулась, неся горшок с ярко-жёлтым цветком. Марго успела забраться обратно под одеяло, но оставила небольшое окно, чтобы наблюдать за Сашей и предотвращать её дальнейшие атаки. Та больше не предпринимала попыток достать Марго, но, вычислив место, которое будет видно той из-под одеяла, поставила туда цветок и сама села рядом.
  Саша что-то говорила, но в ушах Марго яростно кричали песню DESTROYA:
  
  You don't believe in god
  I don't believe in luck
  They don't believe in us
  But I believe we're the enemy
  
  ('Ты не веришь в бога,
  Я не верю в удачу,
  Они не верят в нас,
  Но я верю, мы враги')
  
  Марго видела, что Саша что-то говорила, хоть и знала, что её не слышат. Она показывала на цветок, вдохновлённо размахивала руками, показывала на задёрнутое окно. Кажется, Саша спрашивала, хочет ли Марго открыть его. Поняв, что реакции не дождётся, она сама распахнула шторы, и комнату залило неожиданное зимнее солнце.
  Тут песня кончилась, и в промежутке Марго услышала слова:
  - ... спросила, нравятся ли вам мои цветы. Поэтому я и купила жёлтые, хотя считаю, что это самый безобразный цвет для цветка. Какой-то инфернальный...
  Заиграл следующий трек, и перекрыл слова Саши:
  
  Turn away,
  If you could get me a drink
  Of water 'cause my lips are chapped and faded.
  
  ('Отвернись,
  Если можешь, дай мне стакан воды,
  Потому что мои губы потрескались и побелели')
  
  Эта песня про смертельно больного раком всегда вызывала у Марго слёзы, и она резко стянула с себя наушники, пока не начался припев.
  - Привет, - улыбнулась Саша, увидев, как Марго показалась из-под одеяла.
  Марго хотела спросить 'Чего тебе?', но вспомнила, что точно так же началась их последняя встреча при Вторжении, и не смогла выдавить ни слова.
  - У меня для тебя письмо от Димы. Я встретилась с ним у метро. Он мне сам позвонил, сказал, что не хочет приходить к тебе в гости без приглашения, но, услышав, что я собираюсь к тебе уже в третий раз, решил написать письмо. Ты когда-нибудь писала письма от руки? Я никогда. Даже не знаю, как обычной почтой пользоваться. Но он написал и даже запечатал чем-то вроде сургуча.
  Саша осторожно приблизилась к кровати и отдала конверт в бледные руки Марго. Та осмотрела его и подняла взгляд на Сашу, намереваясь спросить, не читала ли та письмо. Но при виде ясного и обеспокоенного взгляда Саши, ей стало стыдно. Марго казалось, что она упустила момент, когда можно было начать разговор, и что теперь начинать говорить ужасно нелепо, так что собралась молчать, пока Саша не уйдёт.
  Конверт оказался старым, пожелтевшим, каких на почте сегодня не продают. Сзади он действительно был запечатан, но не сургучом, конечно, а красным воском. Дима долго жёг свечу над конвертом, чтобы капли воска собрались в подобие печати.
  Хотя Марго с Димой месяц проучились на одних курсах, она ни разу не обращала внимания на его почерк и сейчас с трудом разбирала написанное на листке для принтера:
  'Доброго времени суток, любовь моя!
  Я знаю, что ты почти месяц не выходишь из дома. После того, как Эмиль разрушили наш Дом, я сам долго не мог прийти в себя, поэтому, поверь, я не собираюсь ни в чём тебя винить. Стыдно признаться, но в глубине души я даже рад, что ты так сильно скорбишь о нашей общей утрате.
  Я не собираюсь оставлять всё как есть, любовь моя. Любое зло должно быть отомщено, и я не собираюсь подставлять мерзавцам другую щёку. По моему плану я притворюсь, что подставляю её, проникнувшись Идеей, которую лелеют эмилевцы (фиг знает, что именно они лелеют), но в конце отомщу! Отомщу, потому что это мой долг - отомстить за нас обоих и за многих других людей, пострадавших от закомплексованных хакеров, прикрывающихся какими-то тухлыми лозунгами.
  Я не буду просить тебя выйти раньше времени, потому что это будет насилием, на которое способны только такие беспринципные твари, как эмилевцы. А чтобы ты не чувствовала себя неправой, переписываю для тебя стихотворение, которое, уверен, ты и так знаешь.
  До скорого, любовь моя!'
  Марго перевернула лист и увидела выведенное крупными буквами стихотворение Бродского 'Не выходи из комнаты'. Она тысячу раз встречала упоминания о нём в интернете, особенно в связи с хикки, но не знала ни одной строчки, кроме первой. Сейчас она вдумчиво прочла его целиком и зависла на последнем предложении, магическим заклинанием отдававшимся в её сознании: 'Запрись и забаррикадируйся шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса'.
  Саша заметила, что Марго дочитала, и стала вертеть в руках горшок с цветком, надеясь привлечь внимание. Марго подняла уставший взгляд и посмотрела на Сашу, как на надоедливого ребёнка.
  - Если хочешь, я могу передать ответ, - сказала Саша.
  Марго подумала, но отрицательно покачала головой. Ей внушала иррациональный страх мысль писать ответ этой версии Димы из этого мира. И вообще, собственноручно написанное письмо, которое она сейчас держала, тоже внушало страх. Если бы это было сообщение по электронной почте, всё было бы нормально, но видеть перед собой лист бумаги, к которому прикасался Дима, знать, что он своей рукой выводил буквы, слова, мысли, знать, что на листе остались частички его кожи, его ДНК. Почему-то это вызывало странный диссонанс в душе Марго, который она не могла объяснить. Всё, что она могла - это отложить письмо подальше и забраться под одеяло, чтобы не думать.
  - Ты не хочешь сходить погулять? - спросила Саша. - Сейчас мороз и солнце, день чудесный. На самом деле, даже не очень холодно: минус одиннадцать и ветра нет... А ты не хотела бы покататься на санках? Я каталась только в глубоком детстве. Думаю, сейчас это тоже может быть весело. И в парке есть прокат санок. Рядом с горкой открыли Subway, так что, если замёрзнем, сможем забежать туда. Ну, что скажешь?
  Марго предсказуемо молчала.
  - Не хочешь разговаривать со мной? Понимаю. Послушай, Марго, мне очень жаль, что пришлось так поступить, что пришлось вышвырнуть тебя из КосмоХая, но я хотела только добра тебе. Извини меня. Хотя не знаю, извиняются ли люди, когда не раскаиваются. Если бы я попала в прошлое, поступила бы точно так же. Потому что давай посмотрим правде в глаза. Ты была больна. Кажется, ты и сейчас больна, а я хотела и хочу помочь тебе. Понимаю, что поступила против твоей воли, что вмешалась в твою жизнь, внесла в неё хаос. Но разве ты не изменила мою жизнь, когда пригласила меня на Турнир в Фанере? Нет, не подумай, будто я тебя обвиняю, но разве нет у тех, кто зовётся друзьями, права хоть немного изменять жизнь друг друга? Да, наверное, не всегда получается вмешиваться в чужую жизнь правильным образом, но если не вмешиваться совсем, как кого-то можно спасти?.. Да, я говорю сама с собой, понимаю. Ладно, я оставлю цветок тебе. В магазине сказали, что если ухаживать за ним, то протянет до весны. Сделай, пожалуйста, так, чтобы вы оба протянули.
  Саша вышла из комнаты и закрыла дверь. Марго услышала голос Ани, когда провожала Сашу:
  - Она больная. Мать хочет позвать психолога или уже психиатра, не знаю. Всё время молчит и не ходит на работу. Последний раз Рита говорила со мной, получается, в прошлом году, в игре. Не знаю, что с ней делать...
  Марго забралась под одеяло, открыла ноутбук и стала листать ленту Твиттера. Она старалась забыть обо всём, что только что произошло. Больше всего Марго хотелось, чтобы от неё отстали и перестали о ней думать. Чтобы Саша больше не приходила, чтобы родители и Аня перестали забивать себе голову ерундой о её болезни, чтобы все относились к ней, как Серёжа - не замечали. Вот он понимает, что люди не имеют права влезать друг другу в голову и в душу, а все остальные ведут себя как дикари. Можно подумать, у них своих дел нет.
  Вспомнив письмо Димы, Марго поняла, что тот разделяет её же точку зрения. Он относится к её жизни с таким уважением, которого не добьёшься от Ани или зомбированной Саши. Посмотрев на письмо, часть которого виднелась на полу из-под стола, Марго подумала, что могла бы поговорить с Димой, раз он не заразился от этого мира комплексом спасания всего и вся.
  Но для этого нужно было написать ему смску или хотя бы отправить сообщение в Контакте, а Марго так не хотелось сейчас этим заниматься, она чувствовала себя такой уставшей. Поэтому она решила отложить разговор и открыла Ютуб.
  
  IV
  
  Дима пришёл в себя через девять дней после Вторжения. Он не смог бы объяснить, что именно произошло, но проснувшись, он понял, что пришёл в себя. Вернее, он употребил выражение 'take yourself together' и, проснувшись, долго крутил слова про себя. Take yourself forever. Take yourself whenever. Поняв, что получается полная бессмыслица, Дима обрадовался, почувствовав, что мозг снова начал работать.
  Прошедшие девять дней Дима ходил на работу, разговаривал с людьми и сидел в интернете. Он не забаррикадировался, как Марго, но из всех его действий исчезла разумная составляющая. Он ходил и говорил абсолютно автоматически и ждал, пока его психика перестанет рефлексировать. Дима всегда был очень строг к себе и на этот раз не позволил ни одному человеку заметить, что с ним что-то не так.
  Он опасался связываться с Марго первые дни, хотя не знал, почему. Вместо неё он написал мне в тот день, когда его статус в Контакте обновился на 'I've taken myself together':
  - Привет. Прости, не знаешь, что сейчас делает Марго?
  - Привет) Я слышала от Саши, что она сидит дома и никуда не выходит.
  Он не хотел писать Саше и попросил меня описать всё, что произошло. Но всё, что я могла сказать - это то, что Саша дважды была у Марго, но та ей не открыла.
  - Её не в чем обвинить. Я говорю о Марго, разумеется. Слушай, ты знаешь, как связаться с эмилевцами?
  Я скинула ему ссылку на их группу, не понимая, что он задумал. Несколько дней потом я заходила в группу, чтобы посмотреть, не оставил ли Дима проклятие на их стене, но то ли он действительно не оставлял, то ли оно было настолько нецензурным, что админы его удалили.
  - Не ожидала увидеть у тебя статус по-английски) - написала я.
  - Это одно из двух выражений, которые я употребляю по-английски, потому что не знаю русских аналогов. Второе - 'in the middle of nowhere'. Считаю, смысл английского языка заключается только в этих двух выражениях.
  Оказалось, что сразу после того, как я дала ему ссылку, Дима написал Николаю:
  - Доброго времени суток. Я хотел бы вступить в ваше общество.
  - О, а я вас знаю!)) - написал вместо ответа Николай, - Вы же парень Марго, да? Саша нам про вас двоих все уши прожужжала.
  - Да, и я видел Вторжение. Всё было проведено настолько мощно и продуманно, что я проникся. Нет, честно. На какую игру вы теперь нацелены?
  - Можно сказать, что у нас пока что отпуск =) Многие из нас сейчас заняты тем, что опровергают многочисленные слухи, а некоторые даже дают интервью в газеты. По Скайпу, конечно. Лично мне нравятся игры Need for Speed и Civilization Online. А вам?
  - У меня вызывают отвращение все игры, иначе зачем я вам пишу?
  - А, ну да, ну да)) Так вы хотите участвовать в следующей операции? Эмиль никому не отказывает.
  - Я программист и могу помочь со взломом.
  - Программист! Шикарно)) У нас нехватка профессиональных кадров. После КосмоХая желающих стало много, но толковых хакеров не найти.
  Вступить в Эмиль оказалось намного проще, чем Дима ожидал. Единственное, он не мог понять: неужели Николай, лидер русского Эмиля, такой дурак или только прикидывается? Дима бы на месте Николая ни за что не стал себе доверять. Но ведь в Эмиль не пойдёт человек с нормально работающей головой, так что ничего удивительного в том, что их глава дурак, он не видел. Может быть, это вообще тринадцатилетний школьник.
  Дима хотел написать Марго, что уже на полпути к мести за них обоих и за их дом с венецианским стеклом, но Марго никогда не заходила в сеть. Он боялся ей звонить, потому что никогда этого не делал. Они общались лишь в Контакте и смсками. А когда жили на Квинслэнде, у них вообще не было потребности в общении друг с другом в реальности.
  Дима хотел и не хотел увидеть Марго одновременно. Он понимал, что та Марго и эта - почти разные люди, и боялся, что разница может его испугать. Но ведь они и раньше общались в реальности, ещё до Квинслэнда. Конечно, они были всего лишь знакомыми, и говорили только на уроках и однажды в гостях у Марго. Дима пытался успокоить себя, но нервозность не проходила.
  Он попытался назначить Марго свидание через её брата Серёжу, но она не пришла. Они ни разу не ходили на свидания, и в итоге Дима даже был рад: он бы не знал, что делать на свидании с девушкой, с которой они поженились и прожили вместе месяц, но потом волею судеб оказались выброшенными в эту реальность.
  В итоге он написал Марго письмо. Ему показалось, что слова о любви и мести достойны только реальной бумаги и чернил. Правда, чтобы передать его, ему пришлось встретиться с Сашей, которую он ненавидел и которая всю встречу твердила про какие-то жёлтые цветы, но он пошёл на такую жертву.
  Решив не торопить Марго, он втирался в доверие к Николаю.
  - Дима, есть дело! - написал ему вскоре Николай. - Мы с другими админами посовещались и решили, что будем ломать Цивилизацию. Как звучит, а?)) Можешь регистрироваться.
  
  Глава 7. Цивилизация
  I
  
  В метро Саша всегда одновременно читала и слушала музыку. Она не переносила металлического лязга колёс и рельсов, поэтому слушала на максимальной громкости, но обязательно что-нибудь спокойное, не отвлекающее от книги. Например, Coldplay или Сплин.
  После разговора с Лизаветой, которая призналась, что читает в метро так, чтобы название было видно, Саша намеренно купила непрозрачную обложку неприметного болотного цвета и с удовольствием запеленала в неё увесистый том Харуки Мураками. Конечно, психоделической 'Страной чудес без тормозов или концом света' ей не получилось бы кичиться, как Лизавете 'Отверженными', но Саша хотела сделать всё возможное, чтобы не стать на неё похожей.
  Я намеренно выясняла у Саши, что она слушает и что читает, чтобы лучше понять её характер, а значит и причины её поступков. Получалось, что Саша любила всё, что могло вызвать у неё легкую, можно сказать благородную, меланхолию. Песни Сплин о безвыходности, сонные мелодии Coldplay, а теперь ещё и книга Мураками, которую я специально после прочла. Оказалось, что главный герой там живёт на два мира, реальный и воображаемый, и в итоге навсегда остаётся в воображаемом. Представляю, что чувствовала Саша, читая это и раскачиваясь под музыку Сплин в метро.
  А ехала Саша в тот день к Виктору. У неё сломался компьютер, а сегодня должен был состояться первый заход эмилевцев в Цивилизацию. Саше было стыдно встречаться с Виктором после того, как она не смогла объяснить Марго, зачем принесла цветок, но в то же время она была рада, что он позвал её к себе.
  - Добрый день, - серьёзно сказал Виктор, увидев Сашу на пороге.
  Она, по обычаю всех гостей, принесла тортик, который был тотчас, по обычаю всех хозяев, обменян на протёртые тапочки. Квартира Виктора была всё так же чиста и пуста, почти аскетична. Он проводил Сашу в единственную комнату и показал на два ноутбука, лежащих на полу:
  - Пришлось взять с работы.
  - Прости за беспокойство, мой ещё вчера нормально работал.
  - И кстати... - Виктор неудобно замялся, но вдруг он принял решительный вид и жёстко сказал, - тебе придётся одной есть торт. Я решил отказаться от промышленных продуктов. Буду питаться только овощами и мясом.
  - Это как-то связано с течением жизни?
  - Разумеется, - с таким же вызовом отвечал Виктор, - современная еда - всё равно, что табак и спирт. Её могут есть только те, у кого есть склонность к... self-destruction. Почему я не могу вспомнить, как это по-русски?
  - Саморазрушение.
  - А, точно... Не слово, а простая калька. Ненавижу такие слова. Тебе не кажется, что русский язык бесконечно американизирован? Мне часто кажется, что все говорят на самом деле по-английски, строят фразы по их правилам, образуют слова с их приставками и суффиксами, а получаются почему-то русские слова и русский язык.
  - Тебе стоит поговорить с Димой, раз он вступил в Эмиль. Когда мы ходили на английский, он слыл поборником русского языка.
  - Поборником? Слыл поборником? Он тоже употребляет такие слова?
  - Так во сколько нужно зайти в игру?
  Саше начали удаваться разговоры с Виктором. Он имел склонность к 'divagation', как он сам часто выражался с французским акцентом, ставя ударение на последний слог, так что нужно было постоянно его контролировать.
  Второй ноутбук работал медленно, а гудел громко. Вместо приветствия появилось предупреждение, что установлена нелицензионная версия Windows, и Виктору пришлось проделать какую-то махинацию, чтобы компьютер включился.
  - Цива бесплатная, но идёт через мудрёные клиенты, - говорил Виктор, разбираясь с игрой, - Она становится дико популярной, но интерфейс просто ужасен. Я читал в интернете слухи, что именно поэтому в неё играют. Потому что думают, будто она слишком сложна для дураков из Эмиля... Хотя международный Эмиль недавно уронил стратегию вроде этой.
  - Чем они вообще занимаются? До сих пор не связываются с русским Эмилем?
  - Кажется, мы для них всё ещё юны и незначительны. Даже после шумихи с прессой и судом. Говорят, они сами приглашают новых членов, а не берут всех, кто хочет, типа нас.
  - Тогда это просто свинство, что они до сих пор не позвали тебя или Николая.
  - Наверное, у них есть причины...
  Виктор говорил спокойно, но Саша чувствовала, что он уже не раз об этом думал и в душе обижен на невидимого лидера международного Эмиля.
  - А эта игра работает только в России? - спросила Саша.
  - Ну да, и в СНГ. Говорят, разработчики купили права у той самой Цивилизации, первой стратегии ... Ты не играла, да?
  - Да, но прочитала всё, что есть о ней в Википедии.
  Саша зашла в игру и оказалась в пустоте. Вокруг было темным-темно. Взор охватывал расстояние в несколько шагов. Вокруг Саши будто был священный круг, очерченный светом, за пределами которого скрывалась демоническая чернота. В круг света попадало лишь несколько деревьев, на одном из которых пела птица.
  На экране появилось окно 'Введите название племени'. Саша посмотрела на яркую птицу, надрывающуюся на границе тьмы, и ввела 'Дети Птиц'.
  'Добро пожаловать в Цивилизацию!
  Ваше племя, Дети Птиц, только появилось и ещё не умеет возделывать землю или шить одежду. Единственное умение, доступное вам - охота. Сейчас Дети Птиц - кочевники, и, чтобы удачно охотиться, им нужны новые территории. Направляйте своё племя в неизвестные области (обозначены чёрным) и находите пастбища диких животных.
  Помните, что в этом мире есть много других племён. В мире Цивилизации встречаются уже развитые народы, имеющие обширные владения земли и возводящие на них города. Самый прогрессивный народ - TGI Fridays - сейчас на уровне Средневековье. У вас есть шанс обогнать лидеров, если обеспечите племени лучшие условия (умеренно тёплый климат, близость рек, разнообразие животных видов). Чем лучше условия, тем быстрее люди изобретают плуг, письменность и т.д.
  Исследуйте как можно больше земель, сотрудничайте с как можно большим количеством других народов. Приятной игры!'
  - Где ты сейчас? - спросил Виктор.
  - Откуда я знаю, тут же чернота вокруг.
  - Действительно... Скажи просто название племени. Наши ребята взломали реестр, и мы можем посмотреть твои координаты.
  - Дети Птиц. А ты как назвался?
  - Мои - Скафандры. Да, знаю, что странно. Я хотел набрать 'скифы', но опечатался, и получилось 'скафы', вот я и дописал 'андры'. Какая разница, как в игре называться!.. Так, мы совсем рядом, в полдне пути. А нет, тут написано 'полдня пути верхом', а мы ещё не одомашнили лошадей. Ладно, тогда три дня пешком.
  - Куда мне идти?
  - На запад. Солнце же у тебя есть. А я иду на восток, вот мы и встретимся.
  Саша шла к заходящему Солнцу, а по пути её племя развивалось. Если сначала у неё было пятеро сгорбленных людей, голых и покрытых грязью, то в дороге их стало больше, они прокачали навык охоты, убивая птиц и оленей, так что один из охотников изобрёл копьё. Первого же встречного волка удалось одомашнить, и его потомство в четвёртом поколении начинало походить на собак.
  История развивалась ужасно быстро. Возможно, потому что племя кочевало вдоль реки, в лесу было полно животных и ни одно более развитое племя ещё не встретилось на пути Детей Птиц.
  - У меня есть лошади! - воскликнул Виктор, - Скоро буду у тебя.
  - Ты уже встретил кого-нибудь?
  - Да, прошёл мимо деревни уровня Древний Мир. Научился добывать огонь и гадать по звёздам.
  - Мне написали, что племя Дети Птиц почти начало верить в бога.
  - В бога? Но навык 'монотеизм' появляется только на уровне Античность. Они ещё должны до этого строить храмы духам предков, духам природы, богам с головами животных и так далее.
  - Ну, мои уже поклоняются Солнцу. Может, они решили сразу верить в единого солнцеликого Ра?
  - Везёт тебе. У меня уже начались конфликты на религиозной почве. О, нет! Скафандры перестали быть кочевниками. Они нашли поле и засеяли его рисом. Кажется, остаток пути тебе придётся проделать самой.
  Когда в квартире Виктора уже стемнело, племя Детей Птиц поселилось в деревне Скафандров. Они заключили союз, а через три поколения ассимилировались, и игра автоматически дала племенам общее имя 'Птицы в Скафандрах'. Теперь у племени была два полноправных хозяина, и любое действие приходилось согласовывать, будь то возведение огромного деревянного шатра-дворца или даже постройка маленького ирригационного канала. Получилось очень неудобно.
  К тому же в самом племени Птиц в Скафандрах появилось два противоборствующих движения. Один называли себя кочевниками - то были потомки племени Саши. Другие - земледельцами - потомки Виктора.
  - Кажется, мы выбрали не самый удачный путь, - сказала Саша, когда в городе разразилась гражданская война.
  - Твоим не нравится многобожие, и они призывают моих закрыть храмы отдельных богов, а оставить только главный. Он называется Дом Всех Богов, а кочевники хотят переименовать его в Дом Единого Бога.
  - Но так же правда будет лучше! Смотри, моя часть племени едина, а твои сорятся не только с моими, но и между собой, потому что кому-то нравится бог с головой крокодила, а кому-то - с головой бегемота.
  На экране появилось сообщение:
  'Поздравляем!
  Начальный уровень Каменный Век пройден! Открыт уровень Древний Мир.
  Теперь вы можете торговать с другими народами или вести войны. Ваш город разросся, и теперь вы владеете государством Птиц в Скафандрах. Вам доступны здания из камня (обычно храмы и гробницы), созыв войска, разделение труда, письменность, астрология и т.д. Полная информация в меню 'Возможности'.
  Ваши исследователи нарисовали карту всех доступных земель, которую вы можете увидеть, нажав кнопку 'Карта'. О вашем существовании знают 5 государств уровня Античность, 13 - уровня Древний Мир и 8 племён уровня Каменный Век.
  Приятной Игры!'
  - Ненавижу играть! - Виктор захлопнул ноутбук.
  - Нам нужно стать прогрессивным народом, чтобы осуществить план Эмиля, да?
  - Да, хотелось бы дойти до последнего уровня... Слава богу, скоро весна. В магазине можно найти только зелёные или гнилые овощи, меня уже пучит. Конечно, снег растает только в апреле, но когда через несколько дней наступит март, я буду радоваться хотя бы картинке на календаре.
  Саша собралась, чтобы выйти. Уже давно стемнело, и Виктор предложил Саше проводить её до метро, но она отказалась. На пороге они замялись, пытаясь сказать что-то на прощание, и в итоге неловко пожали друг другу руки. На изменчивом лице Виктора, по словам Саши, сменилось пять выражений, от гнева до радости, но, полагаю, и Саша была очень смущена.
  
  II
  
  Я нечасто разговаривала с Димой, пересекаясь с ним прежде только на занятиях, на общих встречах с Марго и Сашей или в играх. Единственный наш разговор состоялся практически случайно и при запутанных обстоятельствах.
  Марго, которую я не видела уже несколько месяцев, решилась всё-таки написать ответное письмо Диме. Его должна была передать Саша, часто навещавшая Марго и писавшая, что той становится всё хуже и хуже. Но некие 'семейные обстоятельства', как Саша говорила, заставили её уехать на несколько дней в Орёл, где жили её родственники, и она успела передать письмо только мне. Мы тогда жили в соседних домах, и она забежала уже с чемоданом в руке, чтоб отдать письмо и взять с меня обещание обязательно отдать его Диме.
  Мы с ним встретились в безликом японском ресторанчике, какие стоят на каждом углу в Москве. Стены там обычно украшены плохо распечатанной каллиграфией, в которой знатоки восточный языков могут узнать иероглифы, складывающиеся в слова 'холодильник' или 'электрическая плита'. На столах лежат потрёпанные циновки из распадающегося на волокна бамбука, а меню рассыпается на цветные флаеры, рекламирующие почему-то итальянскую пиццу или американские бургеры. Японских поваров и официантов там изображают узбеки и калмыки, чей акцент придаёт заведению 'аутентичность', как принято говорить.
  Дима всегда казался мне угрюмым, но на этот раз он встретил меня, даже не улыбнувшись. В тот день я ещё не знала, что он задумал отомстить Эмилю. Не знала я, разумеется, и содержания писем, которыми обменивались они с Марго.
  - Вот, - сказала я и протянула конверт. Он не был запечатан воском, как письмо Димы, но Марго по краям обильно украсила его скрепками из степлера. Диме пришлось помучиться, чтобы вскрыть конверт.
  - Как дела вообще? - спросил он, выковыривая скрепки. - Где Саша?
  - Нормально всё. Саша уехала проведать родственников. Не знаю, когда вернётся. Просила передавать тебе привет... Она рассказала, что ты вступил в Эмиль. Во что вы сейчас играете?
  Дима скривился, и его лицо стало похоже на трагическую маску из греческого театра. Потом он изогнул губы, и появилась весёлая маска, хотя такие метаморфозы выглядели жутко. Оторвав последнюю скрепку от конверта, он сказал:
  - В какую-то стратегическую хрень. Надеюсь, ты понимаешь, что удовольствия мне это никакого не доставляет.
  - Странно, ты же столько лет играл в Фанеру и тебе нравилось. Помню, ты рассказывал, как первый раз пришёл в Солитьюд, и...
  - Люди меняются, - перебил он.
  - Честное слово, я не могу понять, зачем ты вступил в Эмиль. Саша говорит, что у тебя должны быть свои...
  - Саша-Саша-Саша! Сколько можно о ней! Это пуп Земли, что ли? Почему с ней все стали так носиться? Да она же пойдёт за всяким, кто умеет хоть немного красиво говорить! Она же так и пришла к террористам!
  - Но ты же и сам теперь к ним пришёл.
  - Чёрт! - Дима прикрыл рот рукой, поняв, что сболтнул лишнего, - Даже если я теперь эмилевец, это не значит, что я должен любить всех... товарищей. Многие из них мне просто омерзительны, например Саша и Виктор.
  - Тебя принял Николай, да? Что он говорил?
  - Что рад любому, кто придёт. Он тряпка и размазня! Тебе я могу сказать, ты ж не из Эмиля. Но с какой радости он взялся хакать игры, я понять не могу. Единственный нормальный человек в руководстве - это Лизавета. Она хотя бы может нормально объяснить, что от меня требуется, дать конкретное задание, а не пускается в лжефилософские пространные рассуждения, как остальные. Мне кажется, на ней-то всё и держится. Такие идеалисты, как Николай, Виктор или Саша нужны только для показухи, для рекламы. Они как юродивые бродят по интернету и проповедуют свою новую религию про Паука и ещё чего-то. А мы, те кто действительно чем-то занимается, и делают Эмиль!
  Последнюю фразу он сказал настолько гордо, что я почти поверила, будто Вторжение в КосмоХай на самом деле изменило Диму.
  - Как Марго? - рискнула спросить я.
  Дима тотчас же сник и опустил глаза. Мы с минуту просидели в тишине, и я слышала, как посетители за соседним столом скребут палочками по деревянной подставке для суши. Дима несколько раз порывался что-то сказать, но было видно, что он душит в себе ругательства и не может ничего произнести. Он мял в руках конверт с письмом, но до сих пор его не прочёл.
  - Я понятия не имею, как со стороны выглядит то, что я делаю, - начал Дима, - Наверное, как предательство... Но у меня никогда не было настолько сильных идей. Я имею в виду их идеи-фиксы. Таких странных, диких и разрушающих. Выглядит так, будто они разрушили мою жизнь, а я им подыгрываю. Стокгольмский синдром или как его там. Когда жертва привязывается к мучителю. Но я же не ради себя так унизительно играю унизительную роль, блин!
  - Тебя Марго попросила?
  - Заткнись! Не смей вообще ничего о ней говорить! Никогда, понимаешь? Чёрт... Прости.
  Поняв, что ступила на запретную территорию, я замолчала. Я уже выполнила просьбу Саши и могла уходить, но хотелось ещё кое-что узнать от Димы. Меня это интересовало, как лингвиста. И хотя спрашивать такое в контексте данного разговора было даже неприлично, мне захотелось узнать мнение Димы после того, как я услышала Сашин пересказ некоторых слов Виктора.
  - Как думаешь, русский язык американизирован?
  - Чего? Блин, и ты тоже мне это вспоминаешь! Стоило один раз ляпнуть на уроке, не подумав, и теперь меня принимают за какого-то славянофила... Но на самом деле да, я тоже так думаю. Русский язык - вообще производный от всех европейских. Все конструкции заимствованы, всякие выражения или слова. Недавно я узнал про сочетание 'all the same', так его же для нас слово в слово перевели - 'всё равно'. А 'трогательный', которого к месту и не к месту пихают, тоже калька с 'touched'. Раньше-то я действительно думал, что ненавижу английский, а теперь понимаю, что я всю жизнь на нём только и разговариваю...
  - И что же, ты больше не будешь возмущаться, когда кто-то будет говорить по-английски, когда можно сказать по-русски?
  - Да, больше не буду. Нужно с достоинством признавать поражение, раз уж выяснилось, что говорим мы на проигравшем языке. Нет, не на проигравшем, конечно... а на несуществующем. Я в своё время много об этом прочёл, и теперь вспоминаю доводы, которые раньше казались абсурдными, а теперь кажутся естественными. Всю русскую литературу создали люди, лучше владеющие французским, чем русским! Почему они не писали для Франции? А потому что там свои Гюго и Золя имеются. Спрос удовлетворён, и импорт не нужен. Вот, чтобы не остаться без денег и славы, наши так называемые гении и писали для России. Поэтому здесь спрос удовлетворялся, наоборот, только французским импортом, и, чтобы не казаться северными дикарями для просвещённой Европы, наши и поначеркали книжечек для поддержания собственного достоинства. Да только кому оно нужно, если сюжеты все французские, а всё, что добавили наши - это самодурство и православие. То есть в хорошие книги плюнули два раза и представили как русский реализм! А язык-то от этого оригинальнее не стал. Небось, Пушкин сначала стихи по-французски писал, а потом на русский мучился, переводил. Вот оттуда и все эти кальки. Потому что нет в этой стране ничего оригинального. Ничего. Буквы - из Греции, литература - из Франции, мозги - из Америки, одежда - из Китая, а еда вот - из Японии. Производная цивилизация. Третий Рим третьего мира.
  Дима глубоко вздохнул и попросил у пробегающей официантки счёт. Это был самый длинный мой разговор с Димой. Я не решилась ни разу его перебить, надеясь, что в будущем с ним ещё успеют поспорить эмилевцы.
  - Я не хотел всего этого говорить, - признался Дима, когда мы разделили счёт пополам и вышли из ресторана. - Странно, но мои мысли действительно этим заняты. Когда я говорил что-то в этом роде Лизавете, она сказала, что я странный. Звучало, как комплимент, но не знаю, хорошо это или плохо. Приятно даже.
  Пройдя полквартала, я обернулась и увидела, что Дима ещё не отошёл от ресторана. Он сидел на скамейке и читал письмо.
  
  III
  
  Саша пришла к Виктору во второй раз. Она помнила, что тот пытался отказаться от всей 'индустриальной пищи', и поэтому принесла с собой салат в горшочке. Увидев его, Виктор обрадовался и сразу же понёс к холодильнику, успев по пути, судя по звукам, съесть половину, даже не помыв.
  - Что в игре? - крикнула Саша в сторону кухни, переобуваясь.
  - Нормально, - Виктор ещё что-то жевал. - За день ничего особенного не произошло. У тебя сегодня выходной? Сегодня вторник, иа у меня график два через два. Но ты же учишься на очном, верно? На историка, кажется...
  - Да. Я прогуливаю, честно говоря.
  - Вот поэтому я и не пошёл в институт, - Виктор вернулся в прихожую, хрустя яблоком, и протянул ещё одно Саше. - Тратить четыре или пять лет на то, чтобы изображать, будто я учусь, и смотреть, как преподаватели изображают, будто они учат. Мне этой мерзости и в школе хватило... Прости, я поем во время игры. Организм ещё не привык.
  Виктор выглядел бледным и уставшим. Хотя с начала его 'диеты' не прошло и недели, он уже грустил по хрустящим чипсам или по сладкому Сникерсу. На пятый день Виктор сделал себе поблажку и разрешил есть хлеб. До этого он планировал питаться исключительно теми продуктами, которые его далёкие предки могли найти или поймать в лесу, и поэтому отказался от злаков, которые люди научились сознательно культивировать. Но потом он решил, что хлеб - пожалуй, самое древнее блюдо человечества, и что его можно причислить к таким же естественным для организма продуктам, как ягоды или говядина, которую Виктор называл 'буйволятиной', представляя как его пра-пра-пра-и-так-далее-дед охотился на буйволов.
  - С утра Птицы в Скафандрах построили гробницу для умершего царя, - сказал Виктор, заходя в игру, - Но партия твоих кочевников стала кричать, что нельзя обожествлять людей, когда бог один. Мои же земледельцы им назло построили в его честь ещё и храм, а первый день весны сделали праздником умершего царя. Кочевники взбунтовались, и против них земледельцы выставили свою гвардию. Гвардия же кочевников была намного слабее, и теперь они разгромлены и не имеют никакой власти в совете.
  - Только не говори, что ты не мог ничего сделать, - расстроилась Саша.
  Она тоже зашла в игру и увидела, что теперь земли Птиц в Скафандрах простираются вдоль целой реки, от гор, где она берёт начало, до моря, куда она впадает. Столица была роскошным городом, с величественным Храмом Всех Богов в центре. Остальные города располагались у месторождений полезных ископаемых, а помимо них существовало не меньше сотни деревень.
  Народы Саши и Виктора не забывали, что раньше жили по отдельности, и в стране то и дело вспыхивали национальные конфликты. Кочевники оказались более миролюбивыми, что в информационном окне объяснялось тем, что они до воссоединения обитали в более тёплых краях. Земледельцы же начали жизнь севернее, и им была необходима строгая дисциплина, чтобы выжить. Поэтому они раньше освоили плуг и мотыгу. Кочевники, в свою очередь, переходили с одного плодородного пастбища на другое вслед за стадами животных, и им не было нужды утруждать себя землепашеством, поэтому они научились рисовать на скалах и делать статуэтки единого бога из камня, но так и не научились кормить себя сами.
  - Знаешь, что мне напоминает Цивилизация? - спросила Саша.
  - Что?
  Она достала из сумки маленькую книгу в мягком переплёте, 'Мы, боги' Бернара Вербера. Саша показала обложку, где был нарисован мужчина в деловом костюме и с ангельскими крыльями за спиной, но Виктор покачал головой, показывая, что понятия не имеет, о чём книга.
  - На самом деле, это четвёртая часть большого цикла Вербера о загробной жизни. Одно время эти книги были в моде, так что все ими зачитывались. Как добавила бы Лизавета, 'зачитывались, не понимая их смысла'. Но дело в том, что здесь герои попали в такое место, где стали практически богами. Они сначала, можно сказать, проходили практику, тренируясь на ненастоящей планете. В их божественной школе стоял большой глобус, на котором они наблюдали эволюцию планеты и людей на ней. Каждому богу-стажёру достался народ, который ещё не научился разговаривать, так что они начинали ещё раньше, чем мы. Их народы точно так же жили, развивались, поглощали другие народы или, наоборот, умирали под чьим-то натиском. У каждого народа было своё тотемное животное. Например, у главного героя были люди-дельфины. Разумеется, никаких плавников у них не было, они просто поклонялись дельфинам в глубокой древности. Кстати, история этой планеты была завуалированной историей Земли, и те народы представляли реальные народы. Например, русские оказались людьми-медведями, а американцы - людьми-орлами. Люди-дельфины изображали евреев. Кажется, потому что сам Вербер еврей. Всё это очень похоже на Цивилизацию.
  - Думаешь, разработчики как-то использовали эту книгу? - у Виктора загорелись глаза, и он задёргался. - Нам это как-то поможет? Можно узнать, кто выиграет? А кто выиграл там? Как вообще можно выиграть?
  - Не знаю насчёт разработчиков... - Саша уже привыкла к внезапной активности Виктора, - Но у Вербера выиграли американцы, то есть люди-орлы, когда высадились на Луну.
  - Если так, то в эпохе нашей Цивилизации, где сейчас Древний Мир и кое-где Средневековье, угроза ещё даже не появилась.
  - Ты же думаешь о Цивилизации только как об игре, да?
  - Конечно. Саш, если тебе кажется, что в управлении компьютерным народцем есть высший смысл, то поспешу тебя разочаровать, его нет! Как и в этой фантастической книжке. Так что давай займёмся делом и поскорее сделаем наш народ сильнее.
  Саша не могла понять, что творится в голове Виктора, такого непостоянного, но в тоже время монолитного в глубине. 'Вот уж кто точно не поддаётся внушению', - подумала она.
  Они делали всё, чтобы партии кочевников и земледельцев не дрались. Решив, что объединиться они смогут только против внешнего врага, Саша с Виктором объявили маленькую победоносную войну соседнему государству, находящемуся на чуть более ранней ступени развития, чем Птицы в Скафандрах. Но и тут в народном совете, в котором большую роль играли именно земледельцы, возник спор о том, нужна ли война вообще. Кочевники настаивали на прекращении агрессии, и в итоге их вышвырнули из совета и запретили впредь занимать государственные должности.
  Кочевники начали селиться отдельно от земледельцев, и скоро их положение в стране стало похоже на положение касты неприкасаемых в Индии. С ними не хотели торговать, и приличные люди вообще не приближались к городам и посёлкам, где жили кочевники.
  - Виктор, мне кажется, что пора уводить мой народ из этого государства.
  - Да, возможно, ты права. Почему-то мои совершенно не могут ужиться с твоими. Игра пишет, это может быть из-за того, что наши этносы появились в разных климатических условиях. Какую-то цитату из энциклопедии этногенеза в подтверждение приводят.
  - Всё, я отделилась. Теперь мои люди снова - Дети Птиц.
  - А я думал, что двойному народу легче выиграть.
  - Давай попробуем разные стратегии игры, чтобы понять, какая продуктивнее. Дети Птиц были против войны с соседями, так что я постараюсь сделать так, чтобы они вообще никогда ни с кем не воевали. Вдруг так будет лучше всего?..
  - Только если разработчики ярые пацифисты, создавшие игру специально для того, чтобы показать, будто можно обойтись без войн. Но если бы мы были богами-стажерами из твоей книжки, я бы ни за что не рискнул так играть, потому что битва - часть круговорота жизни и инструмент естественного отбора. Каждый организм должен драться, чтобы выжить, потому что слабаки природе не нужны. А чем государство не организм? Нет ничего прекраснее сильного животного с натянутыми жилами. Кто-то писал, что красивее всего львица смотрится перед прыжком на антилопу, и волк - поджидая в засаде. Уши подняты, когти нетерпеливо скребут по земле, спина выгнута, и клыки обнажены. Такая скульптура была бы намного красивее скульптуры волка, расслаблено лежащего у ног человека, или львицы, играющей с детёнышами. Потому что звери прекраснее всего в момент напряжения, а драка за еду или за собственную жизнь - это и есть кульминация напряжения. Убегающий от лисицы кролик так же прекрасен, как лисица, преследующая его. Но победит только один, и в этом заключена вся гармония природы и её справедливость. Жестокая, но прекрасная.
  - Ты, кажется, прав, - Саша восхищённо смотрела на Виктора, увлечённо излагающего свои мысли. Вдруг она отвела взгляд и сказала, - Но всё же мне кажется, что для людей это неверно. То есть верно, конечно! Но не вполне...
  - Почему? Слабые дети умирают при рождении. Конечно, из-за медицины государство тянет на себе тысячи неполноценных, но это издержки гуманизма! Даже если слабые доживают до совершеннолетия, они ни за что не станут вожаками стаи, то есть всякими президентами и министрами, или сносными художниками и поэтами. Для этого нужна врождённая энергия жизни, а не её иллюзия, поддерживаемая лекарствами. Я считаю, что ни один уважающий себя человек не должен принимать лекарства! Потому что раз твой нездоровый организм не может справиться с недугом самостоятельно, то у тебя нет права заставлять его работать. Природа отказывается от слабых детей, и ты можешь только смириться с собственной слабостью и с гордостью вернуться в круговорот жизни. Пусть из тебя растёт трава. Это лучше, чем если ты будешь таскать по Земле своё больное тело и колоть его лекарствами. Или, не дай бог, паразитировать на родственниках или на обществе и жить на чужие деньги. Нет ничего отвратительнее нахлебников, которые не могут сами себя прокормить!
  Впервые Саше не нравились слова Виктора. Она хотела чем-нибудь возразить, но понимала, что не сможет противиться аргументам и харизме Виктора. К тому же она не размышляла об этом так много, как он, и просто не могла придумать, что противопоставить жестоким словам Виктора. Она могла сказать только: 'Я чувствую, что ты не прав'. Но Виктор её засмеял бы или вообще сказал, что она слабый ребёнок природы.
  - Ты уверен, что сам не являешься слабым? - спросила Саша, надеясь в ответе Виктора увидеть лазейку и что-нибудь ответить.
  - Сейчас уверен. Я был сильным, непоседливым ребёнком. Я могу пройти много километров за день, могу не есть неделю, я проверял, умею плавать, лазить по деревьям, драться, рыбачить и даже выращивать овощи. В детстве я несколько раз был в деревне у бабушки и дедушки. Думаю, я смог бы выжить в деревне, наладив собственное хозяйство. На самом деле я думаю переехать в сельскую местность, когда подкоплю денег. Мне остался в наследство их дом. Родителям он не нужен, они только пару раз в год на шашлыки приезжают. А я смогу там жить. Но сначала нужно победить Паутину.
  - Ты думаешь, что в Паутине сидят только слабые дети природы?
  - В том-то и дело, что нет! Я убеждён, что там полно сильных телом и духом, но запутавшихся людей. В их голове произошла ужасающая подмена реальности виртуальностью. В то время как они могли бы стать героями этого мира, они становятся героями того. Из них могли бы вырасти сильные спортсмены, показывающие всему миру, на что способны мышцы и кости, данные природой. Они могли бы направить энергию на творчество и создать что-то не настолько убогое, как инсталляции из мусора в музеях современного искусства, а что-то новое, вдохновлённое жизнью. Такие люди, отдающие целиком себя делу, были бы прекрасны. Но они как-то попали в зависимость от чужой мечты, попали в мир, созданный программистами, которые сами выросли в зависимости от Паутины и не чувствуют течения жизни. В городах, особенно в Москве, его и так почувствовать непросто, а разработчики отнимают последнюю возможность!.. А я верю, что моя цель - вернуть этих заплутавших овец в мир. Это то, на что я трачу природную энергию.
  - Вернуть овец в стадо... Как будто ты называешь себя пророком.
  - Ну уж нет! Я ничего не говорил про стадо, это ужасно звучит. Хотя, возможно, суть та же.
  Дети Птиц ушли из государства, которое осталось за Скафандрами. Они снова стали кочевниками и шли вслед за стадами буйволов. Осенью они шли на юг, чтобы перезимовать в тёплых краях, а весной возвращались на север. Постепенно стада изменяли ареал обитания и год за годом, век за веком, кочевники всё дальше и дальше отдалялись от Скафандров. Их язык изменился, приняв в себя слова и конструкции из языков многих других народов, с которыми они встречались. Кочевники начали промышлять торговлей и возили товары от одних народов другим. Они продолжали верить в единого бога, и строжайшая религия запрещала им воровать и убивать. Провинившихся, даже если они взяли что-то у иноплеменника, клеймили позором и могли изгнать из племени - тягчайшее наказание.
  Система перевела Детей Птиц на нижний уровень Каменного Века. А Скафандры в это время достигли Античности. Они построили несколько портовых городов, соорудили большой флот и стали самыми искусными пиратами в мире Цивилизации. Величайшие мореплаватели, они торговали с большей частью развитых народов и успели повоевать со всеми торговыми партнёрами. Захватывая чужие территории или открывая ещё никому не известные места в игре, Скафандры построили множество колоний и стали империей. Царя стали звать императором, а народный совет теперь лишь восхвалял его действия и боялся перечить. Каждый клан поклонялся своему богу, и из-за этого происходило множество конфликтов. Одни боги требовали крови жертвенных животных, другие - убийства политических соперников. Причём подобные убийства могли быть признаны законными, если судом признавалось, что без этого на род упало бы проклятие фамильного божества. Поэтому боги часто поощряли воровство, лжесвидетельство и насилие любого рода. Обычно вершин социальной лестницы достигали именно люди, боги чьих семейств были самими кровожадными и беспринципными.
  - Думаю, скоро игроки поймут, что даже в онлайн-игрушку невозможно выиграть без энергии жизни! - возбуждённо кричал Виктор, захватывая очередное государство.
  На этот раз, уходя от Виктора, Саша не хотела жать ему руку, потому что видела в его глазах неожиданное самодовольство и бахвальство.
  
  IV
  
  Нижеописанный разговор я услышала в пересказе Лизаветы несколько недель спустя, так что он может быть искажён сначала её восприятием, а затем - моим. Мне кажется, что некоторым участникам событий Лизавета приписывала свои собственные мысли или изменяла их слова в соответствии со своим мнением о данных людях. Но другого источника у меня нет, а без этого разговора будут непонятны следующие действия некоторых людей, так что я решилась поместить его сюда, даже несмотря на неточность.
  Каждый эмилевец завёл в Цивилизации по народу, и через две недели после начала операции они решили подвести итоги. На этот раз Николай решительно отказался выходить из дома, но позвал к себе Виктора и Лизавету. К тому же он пригласил Диму, что для остальных гостей было неожиданностью.
  Виктор и Лизавета привыкли к обстановке в квартире Николая, и с нетерпением ловили реакцию на лице Димы. Но он остался совершенно равнодушен и к огромному телевизору вместо монитора компьютера, и к креслу-осьминогу - предмету гордости Николая - и к стенам, обклеенным плакатами.
  - Располагайся, - сказал Николай, показывая Диме на неровно застеленный диван.
  Виктор с Лизаветой уже расположились на полу и лузгали семечки, складывая шелуху на первую полосу газеты Metro. Дима с отвращением посмотрел на них и опустился на засаленное покрывало.
  - Поговорим о наших успехах, - Николай вынул их уха наушник, и оказалось, что всё это время он ничего не слышал. Второй наушник остался на месте, - Мой народ, я их назвал Триада, на уровне Древний Мир. У меня есть две колонии у Восточного океана. И, кстати, сегодня я уничтожил один народ кочевников.
  - Кочевников? - встрепенулся Виктор, - Как они назывались?
  - О, такое имя я запомнил... Банзай-плюс-сто-пятьсот. Не знаю, что это значит, но звучит мощно.
  - Хорошо, - слегка улыбнулся Виктор, - Я перешёл на Античность и вошёл в топ пятидесяти сильнейших народов Цивы.
  - Какой молодец! - обрадовалась Лизавета и похлопала Виктора по плечу. - Мне не хватает двух строчек до топа, я пятьдесят вторая! Я сейчас как Коля, на Древнем Мире, и мой народ, Камелотцы - как вам название, а! - уже вывел теорему Пифагора.
  Она с гордостью взглянула на Николая, но тот печально смотрел на выключенный монитор и подпевал музыке из наушника.
  - Мне не удалось продвинуться дальше Каменного Века, - признался Дима, - Игра отнимает много времени, а я работаю.
  - Я тоже, - сказал Виктор, - но ты можешь найти себе напарника, как это сделал я, так проще. Мы играем с Сашей, ты же её знаешь? А, конечно, знаешь...
  У Димы сжались кулаки, но он спокойно кивнул. Как же он хотел, чтобы это унижение скорее закончилось, чтобы он пошёл домой и стал заниматься тем, чем должен - играть.
  - Кстати, как твоя девушка? - весело спросила Лизавета. - Мы же в прошлый раз только из-за вас двоих ускорили Вторжение. Хорошо, что теперь-то ты понимаешь, зачем мы это делали...
  - Дорогая, ну неужели ты не понимаешь, что об этом нельзя спрашивать? - с притворной строгостью спросил Николай.
  - Но мне тоже интересно, - сложил руки на груди Виктор.
  Дима, закрыв глаза, дважды глубоко вдохнул и выдохнул. Казалось, он старается обуздать ярость внутри себя, и ему это удалось. Когда он открыл глаза, его взгляд был совершенно равнодушен. Он спокойно заговорил:
  - Марго захотела отдохнуть от мира, и у неё есть на это право. К сожалению, она восприняла ваши действия не так мудро, как я, поэтому ей до сих пор сложно адаптироваться к своей роли в реальном мире. Она брала большой отпуск, и сейчас работает на дому. Она же бухгалтер, ей просто дали доступ к локальной сети компании через интернет, и она работает с базой данных, не вставая с кровати.
  - Все хикки работают дома, - вставил Николай.
  - Я не считаю, что она хикки, - ответил Дима, - У неё есть право зарабатывать на жизнь так, как она хочет. У неё есть право сидеть дома и не встречаться с людьми, если нет необходимости. Я считаю бесчеловечным называть Марго 'больной', как это делают её родственники, и стараться 'вылечить'. Это нарушение прямой воли человека, и это преступление.
  - Но с тобой же она тоже не желает встречаться, да? - сочувственно спросила Лизавета.
  Дима отвёл взгляд, понимая, что ещё немного, и он сорвётся, уничтожив весь план.
  - Ты думаешь, что вмешиваться в жизнь своей девушки - это преступление? - недоумённо спросил Виктор, нервно подбрасывая и ловя телефон.
  - Неважно, кем она мне приходится, - ответил Дима, не поднимая глаз, - Заставлять кого-то что-то делать против его или её воли - это насилие. А насилие - это то, что должно быть исключено из цивилизованного человеческого общества.
  - Как бы сказать, - начал Николай, - конечно, ты говоришь красиво, но...
  - Ненавижу говорить красиво и разбазаривать слова, как вы! - нервно перебил Дима. Но тут же отступился, поняв, что подошёл к самой грани.
  - Я хочу сказать, - не обратил внимания Николай, - что ты идеализируешь. То есть подводишь практику под теорию, а они, увы, не всегда совпадают. Теория о том, что нельзя мешать самостоятельному развитию личности, великолепна. Ты же это имел в виду, правда? Но на практике её не применить. Человек - животное стадное, и каждый день на нас влияют другие члены стада, независимо от того, хотим ли этого мы или они. Марго сидит в интернете, и на неё влияют люди, пишущие посты и рисующие комиксы, им наплевать, изменят ли они направление развития чьей-то личности или нет. Даже если она изолированно сидит дома, она общается с семьёй и контактирует с масс-медиа, и у неё есть тысячи шансов поддаться чужому влиянию. Конечно, у городского человека есть приличный иммунитет, загораживающий доступ чужих идей, иначе все мы уже умерли бы от переедания рекламируемых продуктов или отдали жизнь во имя какой-нибудь секты. Но у хикикомори иммунитет слабеет. Поверь, я знаю. Они день и ночь проводят наедине со своими мыслями, и каждую идею, подкинутую телевизором или интернетом, воспринимают намного острее, чем остальные люди.
  - Мы это уже в прошлый раз обсуждали с Сашей, - сказал Виктор и заметил, как лицо Димы передёрнулось от упоминания имени, - Давайте не будем повторять то же самое в десятитысячный раз. Но я поддерживаю слова Коли о том, что никто не огорожен от влияния. А представляешь, если душевнобольных оставлять просто так, без лечения? Они же тоже попадут под концепцию 'невмешательства в развитие личности'. Но они же не контролируют себя. Они как пьяные водители, не могут вести свою машину по прямой. А если они вылетят на встречку и устроят аварию на огромной скорости? Тут бессильны слова о свободе воли или свободе личности, умершим они не помогут.
  - Как можно так утрировать! - изумился Дима, - Марго не будет никого убивать, и она не душевнобольная!
  - Всего лишь пример, - улыбнулся Виктор.
  - Ты должен спасти её! - восторженно подхватила Лизавета, - Приди как рыцарь и вызволи принцессу из замка! Путь будет непрост. Тебе нужно победить дракона! Я слышала, у неё есть мерзкая старшая сестра-цербер. Потом взберёшься на самую высокую башню, подхватишь принцессу на руки и выведешь её под солнечный свет!
  - Что за пошлость... - Дима с чувством ударил себя ладонью по лбу.
  - Но Саша уже не первый месяц пытается вызволить Марго, - сказал Николай, - И её не останавливает то, что та с ней даже не разговаривает. Честно говоря, никогда не видел человека, который так старался бы помочь другу. В этом есть что-то прекрасное. Как считаешь, Вить?
  - Определённо, - ответил тот без вдохновения, - Но важнее то, что для неё очевидно, что состояние Марго ненормально.
  - Да разве мы собрались здесь, чтобы обсуждать мою личную жизнь? - вскочил Дима. - Чёртовы психологи! Извращенцы, зачем вы хотите, чтобы я душу перед вами выворачивал? Причём не только свою, но и её! Не смейте трогать Марго, дайте ей жить так, как она хочет!
  Дима ушёл, хлопнув дверью. В прихожей было слышно, как он возится с замком, который, судя по хрусту, он чуть не выломал. Никто его не останавливал.
  - Какой чувствительный, - с недовольством сказала Лизавета, когда он ушёл.
  - Да, - подтвердил Николай, - поэтому он ужасный актёр. Кто поверит, что он пришёл в Эмиль, чтобы освобождать людей, когда он не может освободить свою девушку?
  - Думаешь, он готовит диверсию? - спросил Виктор.
  - Посмотрим.
  
  V
  
  Детей Птиц оттеснили к крайнему северу. Они до сих пор так и не смогли дойти до Античности, и теперь едва ли им это когда-нибудь могло бы удаться. Они едва сводили концы с концами, путешествуя за стадами оленей, популяция которых то падала, то увеличивалась, а синхронно с ними так же изменялась численность Детей Птиц.
  Они почти не контактировали с другими северными племенами, и Виктор шутил, что Саша создала народ-хикикомори. От былой культуры государства Птиц в Скафандрах почти ничего не осталось. Только монотеистическая религия пополнилась мифами о том, что раньше их народ блаженствовал на процветающих плодородных землях, но потом за какие-то грехи племя изгнали из рая. И теперь каждый член племени, проходя обряд инициации, возрождённый после возвращения на уровень Древний Мир, обязан был оставлять кривым кинжалом глубокие раны на теле, дабы никогда не забывать 'грех предков'. Поэтому Дети Птиц выглядели для иноплеменников ужасающе: все, и мужчины и женщины, были покрыты ужасающими шрамами по всему телу, а детей закаляли и готовили к тому, что те однажды нанесут себе точно такие же увечья.
  В это же время, на другом конце обитаемого мира, укреплялось царство Скафандров. В своём регионе, тёплом и благоприятном для земледелия и скотоводства, царство разрослось до огромной империи, в состав которой вошло семнадцать покорённых стран, покровители-игроки которых были вынуждены подчиняться Виктору, потому что их собственные поля были сожжены войсками Скафандров, города разрушены, а многие жители проданы в рабство метрополии. Но Виктор давал всем покорившимся паёк, достаточно щедрый, чтобы не умереть, и достаточно скудный, чтобы не процветать. Только на этот паёк и существовали народы вокруг государства Скафандров.
  - Ко мне добровольно присоединилось несколько народов, принадлежавших эмилевцам, - объявил Виктор Саше, когда она в следующий раз пришла к нему, - Скоро мой народ станет самым могущественным в Циве!
  - А что насчёт того средневекового государства?
  - У них начался Ренессанс, блин! - Виктор с силой ударил мышкой по полу. А они играли, сидя на полу, - Но они так далеко от моей империи, что это никак не относится к моему региону. Они так же далеко от меня на западе, как ты - на севере.
  - Все народы вокруг меня очень примитивные. Так что Дети Птиц почти лишились культуры...
  - Так возвращайся назад! Мои земледельцы уже забыли конфликт с твоими кочевниками. У нас есть легенда о том, что раньше нами правили жрецы-еретики, которых изгнали за пределы плодородных земель за то, что они запрещали поклоняться истинным богам. Не знаю, насколько это связано с Детьми Птиц, но уверен, теперь Скафандры ни за что не заметят, что твои кочевники - это те самые изгнанные жрецы.
  - Жрецы-еретики, да? - скривилась Саша, - Так ты предлагаешь мне отдать свой народ в твоё рабство?
  - Ну, Саш, не усложняй, - махнул рукой Виктор, - Нам нужно объединять силы, чтобы в будущем, когда у меня появятся ещё более совершенные корабли, мы могли потягаться силами с тем народом, который сейчас на Возрождении.
  - Так ты хочешь захватить вообще все народы?
  - Конечно, это было бы идеально, но, увы, неосуществимо. Во-первых, это может не понравиться разработчикам, и они что-нибудь учудят до того, как Эмиль начнёт свои действия. Во-вторых, я обещал Коле, Лизавете и Диме не захватывать их народы. Но они тоже живут рядом, чтобы вскоре присоединить свои войска к моей армии и атаковать тот прогрессивный народ.
  - А ты знаешь, кто играет за него?
  - Нет, какая разница! Так что, ты присоединишься к нам?
  - Не знаю... Мне и на севере неплохо.
  - Саша, как не стыдно! - у Виктора вспыхнули глаза искренним негодованием, - Да ты же ведёшь себя, как Марго! Отсиживаешься в тихом месте вместо того, чтобы что-то сделать!
  Саша почувствовала, что в этих словах была правда. Ей стало стыдно, но она не могла точно понять, за что. То ли правда за бездействие, то ли за то, что она становится похожей на Марго. Но разве было в последнем что-то постыдное?..
  - Коля отчасти прав, что разница между реальностью и виртуальностью тонка, - Виктор сменил тон на спокойный, - Но это истина только об отношениях между людьми. Если в жизни ты можешь повести людей за собой, то в игре сможешь. Обратное неверно. Так что если ты предпочтёшь отсиживаться на задворках мира в игре вместо того, чтобы участвовать в борьбе за будущее Цивилизации, то значит и в реальном мире ты поступила бы так же.
  - Да, потому что я и не хочу участвовать ни в какой борьбе! - отчаянно сказала Саша, - Я же пообещала, что мой народ никогда не будет воевать. Что же, ты хочешь, чтоб даже в играх люди нарушали обещания?
  - Хех, подловила, - усмехнулся Виктор, - Но повторяю, что виртуальность отражает только отношения между людьми, между субъектами. Если ты жалеешь объект - твой виртуальный народ - то это абсурд. Если же тебя сдерживает обещание субъекту - мне - то я тебя прощаю.
  - Подожди, - Саша не могла справиться с собственными мыслями. Она понимала, что в словах Виктора что-то не так, но она всё ещё не могла ничего противопоставить его силе убеждения, - Ты говоришь об отношениях субъектов. Я понимаю, что воюем мы с реальными людьми! Конечно, они просто сидят перед мониторами, но мне омерзительно само понятие 'война'.
  - Но это же фикция! - Виктор начал активно жестикулировать, - Это всего лишь игра. Такая же военная модель, как шахматы, например. Не будешь же ты отказываться от шахмат потому, что они моделируют бой? К тому же, мы побеждаем людей ради них самих. Я столько раз тебе это объяснял! Ты же так прекрасна, и раньше легко всё понимала! Но теперь.... Что случилось?
  - То, что ты делаешь сейчас, отличается от того, что ты делал раньше. В КосмоХае ты лишь бродил и пытался объяснить людям свою теорию про течение жизни. А теперь ты собираешь войска и проповедуешь животную агрессию и естественный отбор!
  - Я не вижу противоречий! Жизнь и основана на естественном отборе, а он немыслим без агрессии, это всё части природы. У меня нет разных теорий, это всё мои мысли, между которыми я, убей бог, не вижу противоречий!
  Саша молча продолжила играть. Она отослала своих людей чуть южнее, чтобы быть ближе к будущему центру событий, но присоединяться к империи Скафандров она не намеревалась.
  - Если ты пацифистка, то это проблема, - не унимался Виктор, - потому что пацифизм - симптом упадка народа или человека, который именует себя гордо пацифистом. Небось, все пацифисты ещё и вегетарианцы! Но борьба в целом и война в частности - единственный путь, по которому может идти уважающее себя общество. Вот возьми Эмиль. Мы боремся, и этим мы сильны!
  Саша сохранила игру и закрыла ноутбук.
  - Я, пожалуй, пойду, - сказала она, вставая.
  - Постой, что случилось? - переменчивое лицо Виктора враз изменилось и приняло неожиданно-ласковое выражение. - Я тебя обидел? Я не хотел.
  - Ничего. Просто мне пора. И завтра я заберу компьютер из ремонта, так что смогу играть у себя. Прости, что так долго утруждала тебя.
  - Погоди! - Виктор схватил Сашу за руку и поднялся. - Я хочу играть с тобой. Нам же было... весело. Разве это не прекрасно, когда людям весело вместе?
  Саша почувствовала тошноту от такого детского и несерьёзного 'весело вместе'.
  - Нет, я не это имел в виду! - замахал руками Виктор. - Но... ты же знаешь, что я имел в виду, да?
  - Наоборот, мне кажется, что я перестала понимать тебя, - честно ответила Саша.
  - Почему? Мы же так много всего сделали вместе! Мы так много говорили, что узнали друг друга так же хорошо, как... Марго и Дима. Например.
  Виктор был ужасно смущён, а Саша чувствовала себя не в своей тарелке.
  - Говорил обычно ты, - тихо сказала она, - И не сравнивай, пожалуйста, нас с ними... Я всё же пойду. Пока.
  Он не пытался остановить Сашу, и она облегчённо выдохнула, как только двери лифта закрылись. Она бы не смогла придумать, что ещё ему сказать.
  
  VI
  
  Зайдя в Контакт, Дима увидел долгожданное сообщение от хакера, которому писал ещё вчера. Дима написал именно ему из всех хакеров, рекламирующих свои услуги в интернете, потому что на его аватаре стоял знак АнтиЭмиля - перечёркнутая красная буква 'E' в красном круге, напоминающая символ анархии, который можно увидеть на всех заборах.
  - То, о чём вы просите, осуществить сложно, но можно, - писал хакер, - Я правильно понял, что аккаунты всех этих игроков нужно удалить одновременно?
  - Желательно. Кстати, я забыл сказать, что все аккаунты принадлежат членам Эмиля.
  - Серьёзно? Что ж вы сразу не сказали)) Тогда, сделаю тебе скидку, чувак. Нет, вообще сброшу половину суммы! Потому что они и мне жизнь подпоганили. Так они хотят захватить теперь Циву? Жаль, крутая же игрушка. А это тот самый Эмиль или их русская пародия?
  - Русская пародия.
  - А... Ну вот. Не переживай, скидка всё равно в силе. Просто Циву же сделали англоязычной, и она теперь распространяется в Европе и Америке. Я подумал, что этот тот самый Эмиль на неё нацелился.
  - Нет, пока что наш.
  - Чувак, а откуда ты знаешь столько аккаунтов эмилевцев?
  - Прости, но это секрет. Могу только сказать, что мне они испоганили жизнь точно ничуть не меньше, чем тебе. Вряд ли они у тебя забрали дом и жену.
  - Дом и жену? Русский Эмиль настолько суров? :D Серьёзно, как это возможно?
  - Не важно. Просто поверь, что у меня есть серьёзные причины.
  - Ок, поверил.
  - Я понимаю, что после падения Фанеры все игры стали фанатично относиться к своей защите, так что задание у тебя не простое. Но даже половина тех денег - это целое состояние, согласись. Я не бизнесмен, так что мне пришлось не один день копить деньги, даже занял кое у кого. Так что если ты действительно намерен сделать мне скидку, скажи сейчас, чтобы я мог вернуть долги.
  - Возвращай, брат по несчастью)
  - И ты не будешь говорить, что появились 'непредвиденные расходы' или 'неучтённые обстоятельства'?
  - Я не первый год на рынке, и держу слово. Ты же вышел на меня через форум? Видел хоть одну жалобу от клиентов?
  - Нет, не видел. Если так, то спасибо тебе от души =)
  - Пока не за что. Назови срок.
  - Чем быстрее, тем лучше. Уже апрель, а они планируют начать взлом в начале июня.
  - Успею.
  Дима посмотрел за окно. Там уже светило весеннее солнце, растопившее почти весь снег. Трава и листья ещё не появились, но на Москву-реку уже вернулись чайки, и теперь Дима слышал их по утрам.
  Он зашёл в Цивилизацию и первым делом увидел сообщение от Николая:
  'Дима, быстро присоединяйся к империи Скафандров! Вите объявило войну королевство TGI Fridays. Это Ренессанс у которых. Уже была битва на море, и мы проиграли! Хотя до этого весь мир был уверен, что флот Скафандров лучший. Мы пытаемся подтянуться хотя бы до Средневековья. Давай к нам =)'
  Дима написал короткое 'Есть, кэп' и отправил Виктору стандартный запрос с полной капитуляцией. Раньше было невозможно его отправить народу, с которым ты даже не воевал, но разработчикам пришлось добавить эту функцию, когда сразу несколько пользователей-эмилевцев написали им письма с просьбой о добровольном вхождении в состав империи Скафандров. Разработчики удивились, но решили, что это модная тенденция игры, которой нужно помочь, и добавили функцию, а на странице новостей игры кто-то написал длинную статью о коллективном бессознательном, стадном инстинкте и подсознательной жажде объединения с себеподобными. Тогда никто не знал, что вокруг Скафандров формируется армия Эмиля.
  Народ Димы назывался Спартанцы. В детстве у него была красивая книга с картинками про Древнюю Грецию, а страницы о Спарте были самыми живописными. Там изображались стройные ряды воинов, рассказывалось об их вооружении и о военной дисциплине Ликурга. В главах о других полисах обычно рассказывалось о философии или о религии, но на страницах о Спарте всё было посвящено войне.
  И хотя уклад Диминых Спартанцев сильно отличался от уклада спартанцев Эллады, он старался ввести у себя такие же порядки, и в итоге ему удалось создать сильную пехоту на уровне Древний Мир. Его люди кормились набегами на другие народы, хотя жили оседло и имели своё хозяйство. Так как большая часть населения была постоянно занята походами или обороной государства, землёй занимались преимущественно больные и раненые. Земледелие и вообще любое ремесло, кроме войны, считались позором. Женщины в такой системе закономерно воспринимались как рабыни, которых можно было продать или обменять на хороший щит или меч. Если мужчина происходил из бедной семьи, то он лучше покупал себе доспех, чем жену. Из-за этого мужчин было очень мало, и стали образовываться гаремы. Гарем из шести-семи женщин образовывался вокруг немощного больного, которого не взяли в войско из-за слабого здоровья, и сильные, полные энергии женщины вынуждены были ему подчиняться, так как строгая спартанская религия с детства внушала им, что выбора нет.
  Несколько раз Спартанцы находились на грани вымирания, несмотря на успешные военные походы. Диме приходило информационное письмо, что смертность в несколько раз превысила рождаемость, а дети появляются слабыми, и выживает лишь один из пяти.
  Диме, разумеется, было безразлично, что творится с его виртуальным народцем. Он и в игру обычно заходил только тогда, когда просил Николай. Дима не стремился к процветанию Спартанцев и не убивался над своим народом как Виктор, потуги которого были ему непонятны и смешны. В общих диалогах в Контакте Виктор вечно писал какой-то бред о стратегии и о пользе разумной войны. А потом он увлёкся этнологией Гумилёва и стал забрасывать разработчиков письмами о том, может ли он узнать о фазах солнечного излучения в игре или о соотношении пассионариев и субсассионариев в его народе.
  Оказалось, что Лев Гумилёв, сын Николая Гумилёва и Анны Ахматовой, разработал полуфантастическую теорию о том, что народы развиваются синхронно с фазами активности Солнца, и что этносами управляют пассионарии - выдающие личности вроде Александра Македонского или Жанны Д'Арк, которые 'обладают врождённой способностью организма абсорбировать энергию внешней среды и выдавать её в виде физической работы'. Виктор просто фонтанировал радостью от того, что существуют люди, которые напрямую используют 'энергию жизни', но Диме казалось, что это смешно, нелепо и антинаучно.
  Покончив с присоединением к империи Скафандров, при котором покончили с собой пятнадцать процентов Спартанцев, не согласных с политикой народного совета, Дима вернулся в Контакт и написал хакеру:
  - Нужно ускориться. На Эмиль в Циве кто-то напал, и сейчас было бы самое время стереть их народы. Было бы заметно.
  - Чувак, я одного не понимаю, - тут же ответил программист, - почему ты уверен, что они именно эмилевцы? В прошлый раз в КосмоХае, я помню, они полгода трубили о том, что они захватят игру, и что они такие молодцы, настоящие герои, избавляющие людей от интернета. А сейчас что? Почему они даже не объявили, что они нацелились на Циву? Испугались? Я думал, пропаганда и показуха - это самое главное для фанатиков.
  - У них какая-то своя политика, я не вникал.
  - Если ты соврал мне из-за моего аватара, чтобы втереться в доверие, то это мерзко, чувак.
  - Это правда. Я уверен, они ещё раскроют карты.
  - В общем, я хочу сказать, что не начну работать, пока не буду уверен, что ломаю именно эмилевцев. По крайней мере, за эту цену.
  - Но мы же договорились!
  - Nothing personal. ('Ничего личного')
  - Знаешь, я и сам бы мог их взломать на самом деле. Но у меня нет времени.
  - Конечно-конечно :D Все так говорят. Скажи ещё, что боишься того, что тебя отследят, и поэтому перекладываешь грязную работу на профи. А так-то ты мастер! Я тысячу раз такое слышал. Не думай, что сможешь со мной торговаться.
  Дима скривился, потому что хакер прочёл его мысли.
  - Я и не торгуюсь, просто констатирую факт.
  - Мне нужно всего лишь одно сообщеньице от Эмиля, что их следующая жертва - Цива. Ты же как-то связан с ними, вот и устрой.
  - Хорошо, я достану. Но ты можешь уже начинать готовиться.
  - Да как мне, по-твоему, готовиться, мастер взлома? Ловца снов над монитором повесить, что ли? :D Давай, иди к эмилевцам.
  Дима со злобой нажал на красный крестик и снова открыл Цивилизацию.
  
  VII
  
  В это же время Саша переселяла свой народ ближе к морю. Дети Птиц хоть и были кочевниками, всё же с трудом меняли ареал обитания. Они привыкли уже несколько веков подряд ходить вслед за табунами оленей, а теперь какая-то высшая сила, то есть Саша, заставляла их переселиться в края, где нет оленей, и они паниковали. К счастью, на северном побережье моря водились табуны диких лошадей, к которым Дети Птиц смогли приспособиться.
  По Скайпу позвонил Виктор. Он задыхался и говорил быстро-быстро:
  - Война! Мне объявила войну Пятница! Ну, этот авангардный народ по классификации Цивы. Твой, кстати, в глубоком арьергарде. Но мне всё равно нужны твои люди! Пожалуйста, Саш, присоединяйся к империи! Уже все эмилевцы объединились вокруг меня. Даже Коле с Лизаветой пришлось капитулировать, а только что Дима присоединился.
  - У тебя же и так много людей, - спокойно ответила Саша, - Зачем тебе ещё и мои кочевники? Ты же знаешь, как воины, они очень слабы.
  - Ну, бли-и-ин, - казалось, что Виктор бьётся головой, - У Ренессанса уже есть порох. Понимаешь, порох! Мой единственный выход - взять их числом, потому что верх техники на уровне Античность - это осадные башни.
  - Но у Детей Птиц есть только ножи, которыми они разделывают оленей. То есть лошадей.
  - Вот пусть и врагов так же разделывают!
  - Но религия запрещает им убивать людей вообще. Даже иноплеменников, даже если те сами нападают.
  - Они что, даже не защищаются? Нафига ты им такую религию сделала?
  - Ты же знаешь, что на религию можно воздействовать только на уровне Древний Мир. Тогда я сделала так, что им можно было убивать, если нет иного выхода. Но когда мы отделились от Скафандров, то не знаю... Религия то ли деградировала, то ли наоборот, и теперь они такие миролюбивые, что мне даже неудобно за них играть. Я обхожу стоянки других племён, потому что понимаю, что мои могут жить только в изоляции. При контакте они будут практически нежизнеспособны.
  - Вот я не буду сейчас этого говорить...
  Саша понимала, что Виктор имел в виду фразу 'А я же говорил'.
  - Виктор, у меня идея! Ты заметил, в игре наступает потепление? Из-за этого ареал лошадей, за которыми ходят Дети Птиц, сильно сжался, и я могу сделать их оседлыми. У них уже прокачаны все навыки до уровня Древний Мир, не хватает только осёдлости. Поэтому стоит мне построить один город, как я сразу получу достаточно развитое государство. И я думаю, что если не присоединюсь к тебе, то смогу стать Швейцарией. Я имею в виду, что все государства вокруг моря либо на твоей стороне, либо на стороне Fridays. А если я формально останусь нейтральной, то смогу устраивать переговоры для нас.
  - Точно! И как только у тебя высадятся послы Пятницы, ты их грохнешь!
  - Я имела в виду честные переговоры, - вздохнула Саша.
  - Ой, да прекрати, я шучу! - рассмеялся Виктор. - Но серьёзно, думаешь, они не узнают, что раньше мы даже пытались объединить наши народы в один? Они не будут тебе доверять тогда.
  - Птицы в Скафандрах были слабым и малозаметным государством, честно говоря. Думаю, если твои союзники сами не расскажут противникам, то никто и не узнает. Fridays подумают, что я новый игрок, пришедший откуда-то с севера и только-только достигший Древнего Мира.
  Как она и ожидала, Дети Птиц охотно начали строить постоянные дома. Они вырубили для этого приличную часть окрестных лесов, чем увеличили количество лугов для лошадей, которых одомашнили. Прибрежные морские скалы послужили материалом для строительства царского дворца и храма, который одновременно был судом, ибо Дети Птиц поклонялись богу, у которого не было имени, но имелось много прозвищ. Самые распространённые - Хранитель Истины или Устанавливающий Справедливость. На здании суда бога изображали похожим на греческую Фемиду с завязанными глазами и чашей весов и мечом в руках. У Устанавливающего Справедливость не было только меча.
  Первый за несколько веков контакт с другим народом произошёл с Камелотцами - народом Лизаветы. Они уже были на уровне Античность, а их религия, во многом похожая на религию Скафандров, имела красивый фасад и ужасное содержание. Камелотцы обязаны были с уважением и благосклонностью относиться ко всем иностранцам, чтобы те были уверены, что нравы Камелотцев самые мирные и возвышенные во всей Циве. Но друг друга они убивали за косой взгляд или за сдержанный смешок, они жили по законам кровной мести и по принципу 'не пойман - не вор'. Однако стоило в доме Камелотца появиться иностранцу, как окровавленные трофеи прятались в кладовку, взрослые сыновья и дочери убирали кинжалы и откладывали драку за наследство родителей при ещё живых отце и матери до ухода гостей.
  Наивные Дети Птиц легко попались на лицемерие Камелотцев. В легендах народа Саши сохранились ужасные предания о чужих людях, так что Дети Птиц боялись в первый раз принимать иностранных послов. Ставни на окнах были закрыты, детям запрещалось выходить наружу, а на пристань пришли только царь с царицей и охраной, а также кучка отчаянных храбрецов, которых уже оплакивали дома, как погибших.
  Но Камелотцы привезли щедрые дары из империи Скафандров, к которой они принадлежали, заключили контракт на покупку у Детей Птиц большого количества кобыльего молока и шкур, а сами обязались поставлять ткани собственного производства, которые для Детей Птиц казались верхом роскоши. Камелотцы привезли с собой артистов и музыкантов, которые бесплатно выступали на площадях и выманивали пугливых жителей из домов. Словом, когда Камелотцы уезжали, все Дети Птиц были в них влюблены, и прощания были самыми искренними. По крайне мере, со стороны Детей Птиц.
  Похожим образом они познакомились со многими народами, которые воспринимали Детей Птиц как неразумных детей, которых грех обидеть. Они начали торговать и с союзниками Скафандров, и с союзниками FGI Fridays. Конечно, скоро народ Саши понял, что чужаки не так прекрасны, как кажутся. Это произошло, когда послы Детей Птиц уже сами отправлялись в другие края. Но пути назад не было: Дети Птиц не смогли бы стать кочевниками третий раз подряд.
  - Ну что, ты готова к переговорам? - спросил Виктор, когда Саша позвонила ему через несколько часов - несколько десятков лет.
  - Да, их проведёт главный судья в храме Устанавливающего Справедливость. Ваша война так сильно затянулась? Странно, что она ещё не докатилась до моего северного берега.
  - Больше всего от нас сейчас страдают южные молодые племена, на территории которых мы воюем. Силы пока равны, а на море я даже превосхожу Пятницу. Они сами предложили переговоры на нейтральной территории и согласились, когда я сказал о Детях Птиц. Пока всё идёт по плану.
  - Не думай, что сможешь разделаться с лидерами Fridays на моей земле, - строго предупредила Саша.
  - Ладно-ладно, - кажется, Виктор закатил глаза, - я помню, что ты пацифистка. Кажется, они думают, что ведут holy war против дикарей, то есть против империи Скафандров. Они почти крестоносцы, хотя я надеялся, что хотя бы в этой игре не будет никаких аналогий с реальностью.
  - Они фанатики?
  - Не знаю. С ними последний раз сражалась Триада, народ Коли. Он говорит, что видел, когда жёг какой-то монастырь, как несколько монахов бросились в огонь, дабы умереть мученической смертью. Так что да, они фанатики.
  Переговоры наступили скоро, через год. Ещё никогда в землях Детей Птиц не бывало столько иностранцев одновременно. Любопытные местные жители расспрашивали их о новостях, но на этот раз приехали не подхалимы-купцы, а уставшие военные, и им не было дела до развлечения чужестранцев.
  Делегацию TGI Fridays возглавляла принцесса, которую верующие считали то ли святой, то ли пророком и дочерью бога. Выступая на площади перед Детьми Птиц, она ни слова не сказала о войне, а ударилась в философско-стохастические рассуждения о божественном бытии. Зрители, чья религия была простой, и от этого не менялась с тысячу лет, не могли понять, зачем она так распинается, но из уважения слушали. На другой площади военачальник Скафандров рассказывал, сколько новых сил придёт на войну с востока, и как быстро они смогут победить Fridays, если те не согласятся на мир. И рассказы о войне по-настоящему пугали Детей Птиц.
  Когда начались переговоры, оппоненты не произносили столько красивых речей, а лишь выдвигали условия. Тут и принцесса-пророк, и военачальник стали обычными склочными дипломатами. Обсуждение осложнилось тем, что человек, играющий за TGI Fridays, оказался нерусским, и общаться приходилось на английском. Хотя раньше все мелкие переговоры происходили на русском, но тогда выступали мелкие народцы, подчинённые Fridays. А оказалось, что самый прогрессивный народ, появившийся одним из первых в Циве, то есть тогда, когда она существовала только в русскоязычном интернете, принадлежал кому-то, не говорившему по-русски. Виктор был уверен, что этот кто-то просто купил аккаунт, когда страна TGI Fridays развились.
  Когда все аргументы сторон закончились, и стало понятно, что компромисса не достичь, принцесса вышла вперёд и заговорила. Для Саши это выглядело так, как будто рядом с принцессой появлялось облачко, в котором печатались английские слова.
  - I'll be speaking your language, ('Я буду говорить на вашем языке') - сказала принцесса и продолжила на русском, родом из Google-переводчика, - Я говорю не к Скафандру, а к игрокам. У нас нет причин для вражды. Вы - люди, играющие для удовольствия. Мы - люди, играющие для дела. Вы слышали что-нибудь про Emile? Мы есть его воля и его руки. Скоро Civilization упадёт, как упали дюжины игр. У нас нет причин для вражды. Ведь мы хотим защитить вас от Паутины и Паука. Потому что Emile is You.
  Это видели Саша, Николай, Виктор, Лизавета и Дима, но никто не писал ответного слова. Они были соединены Скайп-конференцией, но и тут все молчали. Пока не засмеялся Дима, а Николай не закричал:
  - Да ладно!
  - You must be kidding me! ('Вы должно быть шутите!') - написал кто-то от лица военачальника Скафандров. - OMG, brothers and sisters! Cause we are Russian Emile, we are your followers! I can't believe it's possible to meet you here! Sorry. We maybe speak with the head of our society, with real Emile? ('ОМГ, братья и сёстры! Потому что мы русский Эмиль, мы ваши последователи! Не могу поверить, что возможно встретить вас здесь! Простите. Может быть, мы говорим с главой нашего общества, с настоящим Эмилем?')
  Принцесса долго не отвечала. Ответ пришёл снова на русском:
  - Русский Эмиль. Мы слышали о вас. Во многих странах появились наши последователи, и мы принимали их. Но вы нет. Вы не должны быть в Emile. Вы неправильно понимаете Паутину и Паука, вы мало действуете и много говорите. Если вы действительно наши последователи, то отойдите с дороги и удалитесь из игры.
  - Вот твари! - крикнула Лизавета в Скайпе, чуть не плача, - И это после всего!..
  - Не переживай, - грустно отозвался Николай, - Это было предсказуемого. Она даже в чём-то права.
  Саша воспользовалась своим правом писать от лица судьи, ведущего переговоры, и написала:
  - Вы можете разрешить свой спор на войне.
  - Ух ты, Саш, не ожидал от тебя! - рассмеялся Виктор.
  - Это бессмысленно, - написала принцесса, - Как это поможет к достижению цели?
  - Если выиграют Скафандры, они вступят в международный Эмиль, - написала Саша, - Если выиграете вы, то они покинут Цивилизацию.
  Николай и Лизавета встретили это предложение с одобрением. Дима за весь разговор не издал ни звука. Принцесса очень долго не отвечала, и только через пятнадцать минут пришёл ответ.
  - Вы так сильно не понимаете наших идей, что хотите решить противоречия online? Хотите, чтобы за нас и за вас решала всё Паутина? Это настолько глупо, что мы согласны. Это будет весело.
  
  Глава 8. Эмиль против Эмиля
  I
  
  Марго уже несколько дней хотела уйти из дома.
  Жить так стало невыносимо. И если зимой ещё было терпимо, то сейчас, когда в окно светило солнце, а под окном пробивалась трава, всё стало отвратительным. Марго испытывала омерзение от осознания того, что она ничего не делает. Конечно, по несколько часов в день она работала, а раз в месяц получала смс о том, что ей на карточку перевели зарплату, но её тошнило от бездействия, хоть она и понимала, что не может ничего изменить.
  За пару месяцев её жизнь не изменилась. Она сидела на кровати в окружении пустых упаковок, читала чьи-то блоги, смотрела чьи-то влоги, иногда скачивала книги. Последней она прочла 'Тошноту' Сартра, и от этого стало ещё невыносимее. Понимая, что её состояние не уникально, что точно такую же мерзость испытывали люди и в XIX веке, Марго ещё сильнее хотела убежать.
  Она всё так же не общалась с людьми и всё так же игнорировала Сашу. Та приходила каждый четверг после пар. Кажется, в этот день она заканчивала раньше, чем в другие. Она терпеливо сидела рядом с Марго и о чём-то рассказывала, смирившись с тем, что никогда не услышит ответ. Марго знала, что теперь слишком поздно начинать говорить с Сашей, что момент упущен, и что, если произнести хоть звук сейчас, выставишь себя полнейшей дурой.
  Иногда Саша приносила письма от Димы, и Марго уже перестала их читать. Она помнила по первому письму, что Дима захотел отомстить Эмилю. Она тогда удивлялась: как Дима на такое решился? Она всегда считала его очень мирным человеком, хоть и любящим возмущаться по пустякам. Ей нравилось, что Дима, в отличие от неё самой, был совершенно не агрессивен и мог сдерживать её порывы, когда они переходили черту. Но сейчас всё начало меняться.
  Теперь Дима вёл себя так, что Марго не могла его понять. Она понимала только то, что не знала настоящего Диму, и от этого ещё сильнее скорбела о том Диме с Квинслэнда. Ей казалось, что золотая молодость прошла, и теперь есть два пути: либо доживать жизнь в этой комнате с ноутбуком в руках, либо уехать куда глаза глядят и попытаться прожить ещё одну молодость. Когда-то, только познакомившись с Димой, они мечтали поехать путешествовать вместе, но Марго понимала, что теперь это невозможно.
  - Попытайся выйти на улицу, - говорила Саша, когда пришла в последний раз, - Там совсем тепло и можно гулять без шапки. Я видела, около твоего подъезда появились одуванчики. Надеюсь, ты выйдешь, ещё пока они жёлтые. Жёлтые одуванчики мне нравятся больше, чем белые, хоть и нельзя их сдувать.
  Марго тоже раньше любила одуванчики, но ей не хотелось видеть те, что растут около её дома. Хотелось смотреть на них где-нибудь на побережье Средиземного моря или в Австралии. Интересно, есть ли в Австралии одуванчики?
  Предаваясь мечтам о путешествиях, Марго закутывалась в по-зимнему тёплое одеяло и засыпала. Проснувшись с утра, она понимала, что сегодня никуда не пойдёт, потому что не выспалась, а уходить куда глаза глядят можно, разумеется, только хорошо выспавшись. Но отключаясь в три-четыре часа ночи и просыпаясь в восемь, чтобы получить задание с работы, было сложно выполнить это условие.
  Чтобы скоротать время, Марго стала админом в нескольких группах в Контакте. Это были тематические сообщества по сериалам, и теперь Марго приходилось часами искать статьи, фанарты и фанфики, посвящённые этим сериалам. Ей нравилось, что у неё появилось хобби. По крайней мере, она пыталась убедить себя, что это хобби.
  Когда солнце светило в окно, Марго чувствовала, что организм требует действия, активности. Однажды Серёжа зашёл в комнату и увидел, что сестра делает зарядку.
  - Всё в порядке? - обеспокоенно спросил он.
  Марго прокашлялась, разминая голосовые связки, и ответила:
  - Конечно.
  - Просто я думал, что ты делаешь разминку только в играх.
  - Я сейчас не играю ни во что.
  - Да? Понятно... Саша завтра придёт? Она брала у меня X-box ещё две недели назад, и забыла в прошлый четверг вернуть. Так я и поверю, что она просто забыла...
  - Во что она играла?
  - Ой, не знаю. Во что-то детское вроде Соника. У неё были свои диски.
  - То есть она бросила онлайн-игры?
  - Откуда я знаю? Она же к тебе приходит, вот и спроси.
  Марго хотела попросить Серёжу спросить самому у Саши, но не знала, как объяснить брату, что не разговаривает с Сашей. Он подумает, наверное, что они поссорились, и придётся рассказывать, в чём на самом деле причина. Нет, если бы она отделалась словами о том, что она обиделась на Сашу, в этом была бы правда, ведь она каждый день вспоминала Вторжение в КосмоХай и злилась. Но это была бы не вся правда. Марго не хотела пытаться посвятить Серёжу в сложившуюся путаницу и промолчала.
  'Но теперь он точно зайдёт в комнату, когда придёт Саша!' - с ужасом поняла Марго. Да, ему теперь будет интересно, он зайдёт и воспользуется молчанием Марго. Будет расспрашивать Сашу, а та начнёт умничать и рассказывать о Вторжении так, как думает она, а Марго даже не сможет её поправить.
  Чёртова Тошнота! Марго ощущала, как у неё деревенеют мышцы от постоянного сидения дома. Как ей хотелось бы оказаться посреди тёплого города с пальмами и высоченными небоскрёбами. Это должен быть hi-tech город вроде Токио или Абу-Даби, чтобы можно было кататься по широким велосипедным дорожкам на рассвете, когда коммунальная техника ездит по шоссе и моет его с мылом. Марго сидела бы на обочине дороги, допивала воду из бутылки, сделанной из эко-пластика, и смотрела, как лучи восходящего солнца переливаются радугой в струях воды и шампуня. Наверняка, добраться до Абу-Даби не сложнее, чем из одного города Фанеры в другой. Она не раз преодолевала многокилометровые дороги в одиночестве пешком, так что опыта для реального мира предостаточно.
  Но когда Марго вдруг осознавала, что этот опыт ей не поможет никуда добраться, она ещё глубже зарывалась в одеяло и тяжело дышала, чуть не плача. Она понимала, что не сможет выйти из квартиры и дойти даже до соседней станции метро. Это слишком трудно для неё.
  Однако сегодня вечером солнце светило особенно ярко, и Марго поняла: сейчас или никогда. Хватит думать и мучиться! Если решила идти куда глаза глядят, нужно вставать и идти!
  Чтобы не растерять вдохновение, Марго зашла в Контакт и пролистала пару мотивирующих групп. Там каждый пост пестрел картинками пляжей с бегущими спортсменами, над которыми были написаны лозунги вроде 'Impossible is nothing', 'Каждый человек сильнее, чем он о себе думает', 'Я не узнаю свой предел, пока не дойду до него' и классические 'Ты ждал знака свыше, чтобы что-то сделать? Вот этот знак!'
  Марго почти ничего с собой не брала. Она сложила в сумку лишь кошелёк с несколькими купюрами и карточкой, бутылку сока и пачку печенья. Одела самые удобные спортивные штаны, майку, водолазку и тёплую куртку, чтобы можно было от них избавляться по мере приближения к более тёплым климатическим поясам. Подумав, Марго добавила в сумку несколько смен нижнего белья и жаропонижающие таблетки.
  Ни с кем не попрощавшись, не оставив записки и не взяв ключи, Марго ушла. Стоя перед лифтами, она чувствовала величайшее воодушевление и слышала, как в душе играет какая-то пафосная классическая музыка, подходящая к моменту, как хороший саундтрек.
  - Рит, купи пакетов для мусора, - вдруг рядом появилась Аня, - Ты же в магаз, да? Я заметила, твоё печенье кончилось, и поняла, больше ничто не способно сдвинуть тебя с места, кроме него! Так, купи пакетов. Папа принёс какие-то плохие, рвутся уже о ведро.
  Аня ушла, не выслушав ответ. Марго зашла в лифт совершенно ошарашенной. Она вышла на улицу и автоматически пошла в сторону магазина, не думая о дороге и ни на что не глядя.
  Пакеты для мусора! Почему в такой момент Аня выбежала? Почему именно пакеты для мусора? Если бы она попросила купить апельсинов или бананов, Марго могла бы принять это как знак свыше, что ей пора отправляться вдаль. Она бы вернулась через несколько лет и сказала: 'Вот ваши бананы. Прямо из Гаваны!'
  Но теперь! Пакеты для мусора! Если и их принимать за знак, то нет ничего хуже. Куда отправляются за пакетами? Из чего производят этот легко рвущийся черный или голубой целлофан? Из нефти где-нибудь на северном Урале, наверное.
  'Это не важно!' - кричала сама себе Марго, - 'Всего лишь совпадение! У меня ещё будет тысяча таких совпадений на пути, и я не должна принимать их так близко к сердцу. Я пойду так далеко, что все здесь забудут обо мне. Нет, сначала они должны понять, что я отправилась путешествовать, и понять, что в этом и была с рождения моя судьба. Но стоп, почему они сразу этого не поняли? Я чувствовала себя так, будто у меня это на лице написано! А они... Пакеты для мусора! Нет, хватит. Это не важно!'
  Но музыка в душе Марго больше не играла. Она подумала, что в следующий раз нужно скачать на плеер ту музыку и пойти с плеером. Но какой следующий раз? Почему она думает о следующем разе, если только что ушла из дома навсегда? И где заряжать плеер? Нет-нет-нет! Не думать вообще о плеере!
  Марго присела на скамейку напротив магазина. Она чувствовала усталость в ногах, отвыкших ходить. Голова кружилась от неожиданной прогулки, а в ухо дул холодный ветер, который из окна казался летним бризом. Марго поняла, что не мешало бы взять шапку и что она чувствует себя невыспавшейся. Нет, так путешествие не удастся. Придётся попробовать завтра. Но только не забыть плеер и шапку!
  Она вернулась домой, принеся пакеты для мусора.
  
  II
  
  - Мы проиграем! Точно проиграем. Ты только представь, сколько у них программеров! Насколько больше чем у нас? В десять, в сто раз? Может, в тысячу?!
  Николай паниковал в общем чате в Контакте уже несколько часов подряд, и остальные собеседники устали его успокаивать. Даже Лизавета, которая чуть было не захотела выйти из Эмиля после объявления войны в Цивилизации, уже затихла и присоединилась к остальным утешающим Николая. А тот успел обзвонить половину русского Эмиля по Скайпу, рассказать всем об общем горе, написать десяток постов в группе в Контакте и отказаться выходить из квартиры ближайший месяц. Словом, лидер Эмиля показывал ужасающий пример своим товарищам.
  - Они не относятся к нам серьёзно, - написал Виктор, - И я считаю, что нужно приступать к активным действиям как можно быстрее. Пока они не поняли, что мы не дилетанты.
  - А что, если на самом деле мы и есть дилетанты? - спросил Ахмед, редкий участник онлайн-разговоров.
  - Мы существуем второй год, - ответил Виктор, - и ни разу ни проиграли. Мы великолепно уронили КосмоХай, и в этот раз будет то же самое.
  У Саши, которая читала разговор на экране, не было такой же уверенности, как у Виктора. У неё была своя миссия на время войны - поддерживать иллюзию того, что Дети Птиц - нейтральный народ, чтобы их город мог служить местом переговоров. Саша боялась как-нибудь себя дискредитировать и поэтому пообещала себе больше не высказываться на переговорах, как в прошлый раз. Она считала, что начала войну сама, что именно на ней лежит ответственность за всё, что произойдёт.
  Всю предыдущую ночь она бодрствовала. Вчера вечером была объявлена война, и Саше казалось, что слухи об этом не пойдут дальше Цивилизации и дальше двух Эмилей. Но кто-то быстро слил информацию в интернет, и поклонники международного Эмиля уже кричали о войне на всю Паутину, подняв в топы Твиттера хештег #holywarEmile. Саша провела всю ночь, читая эти твиты, посылающие проклятия на русских эмилевцев.
  - Начинаю в 12:00, - написал Виктор. - Присоединитесь к моей армии на побережье, кто сможет. Я могу управлять войсками своих колоний, но не могу приказывать армиям народов, которые добровольно капитулировали. Чёртовы разработчики.
  - Уверен, они тоже на стороне Emile =( - ответил Николай.
  - Успокойся! - Виктор был раздражён. - Мы же устроили войну именно для того, чтобы доказать, что наш Эмиль не хуже международного. Это ты хочешь в него вступить, а не я! Я бы вообще не связывался с ними. Уж лучше действовать самим по себе, иначе они поставят над нами своего человека, и мы должны будем ему подчиняться. А что, если интересы международного и русского Эмиля разойдутся? Если нам придётся действовать в ущерб собственных интересов? Если они захотят показать правительствам, что нельзя полагаться на Паутину? Захотят сломать для показухи чью-нибудь систему национальной безопасности и решат начать с России? Нет, показать-то политиком это нужно, но не в нашей же стране. А если мы вступим в международный Эмиль, то обязаны будем подчиниться. Что, Коль, рискнёшь ты взламывать российское обеспечение ПВО? Я уже молчу, что это статья из УК про измену родине с высшей мерой наказания.
  - Блин, а ты можешь быть прав... - тут же ответил Николай, не дочитав сообщение.
  - Коля! - написала Лизавета, - Не поддавайся провокациям! А ты, Витя, сам паникуешь не меньше Коли, вот и пытаешься свалить на него ответственность. Хочешь, чтобы он сам сдался в войне и стал всеобщим посмешищем.
  - Да я вообще не об этом говорил! - возмутился Виктор.
  - А я вижу именно это, - продолжила Лизавета. - Вот, теперь он в оффлайне. Вить, пойми, Коля очень ранимый человек, на него нельзя так давить.
  - И что, мне приехать сопли ему подтереть?! Да вы двое вообще не понимаете, во что ввязались! Кажется, кроме меня вообще никто не чувствует масштаб проблемы!
  - Ты любишь всё утрировать, Вить :( Это всего лишь заварушка в игре.
  - Прошу прощения, - вклинился в разговор Дима, - Но в Цивилизации флот Fridays побил наш.
  - Мы же договорились о перемирии до 14:00! - ответил Виктор.
  - Они сказали, что никогда не соблюдают правила в Паутине, иначе их уже бы не существовало, - написал Дима, - Они как-то вышли на главную базу твоего флота у острова Триполис.
  - Хочешь сказать, что среди нас есть предатель?
  Дима отправил смайлик, пожимающий плечами.
  - Если это ты, тварь, то я тебя убью! - написал Виктор.
  Дима отправил многоточие, означающее, что он не собирается это комментировать.
  - Витя! - испугалась Лизавета, - Дима уже больше месяца в Эмиле, он хороший. Успокойся, ты, паникёр! Коля по сравнению с тобой спокоен, как ангел. Дима, прости Витю. Уверена, он не хотел. Правда, Витя?
  - Хотел, - ответил Виктор. - Я не отказываюсь от своих слов.
  - Посмотрим, кто из нас предатель, - написал Дима.
  - На что это ты намекаешь? - возмутился Виктор, - Да я в Эмиле с основания!
  Саша закрыла Контакт. Ей было невыносимо читать бесконечные перепалки. Со вчерашнего дня все словно с ума сошли. Несмотря на то, что сегодня был четверг, все сидели по домам, будто безработные. Саша тоже не могла пойти на пары, потому что её помощь могла понадобиться в игре. Каждый четверг она ходила к Марго, но сегодня пришлось отказаться и от этого. Саша надеялась, что за неделю ничего серьёзного с той не случилось.
  
  III
  
  Столкновение флотилий русского Эмиля и международного закончилось полным уничтожением кораблей Виктора. База у острова Триполис должна была стать главным козырем в предстоящей войне, но козырь разыграли в первом же коне. Конечно, оставалось ещё несколько кораблей у союзников Виктора, да и конница с пехотой, но эти силы не могли заменить погибшего флота.
  Дима сидел дома и методично прокачивал конницу, разоряя кочевые племена, бродившие по соседству с его народом. Он едва достиг уровня Древний Мир, но уже мог наживаться за счёт слабых игроков. Он пообещал Виктору, что к вечеру в его распоряжении окажется пять рот гоплитов, и за день ему нужно было не только натренировать солдат, но и выковать оружие для них.
  - Фрайдейс в четырёх часах пути! - написал в чате игры Виктор, - Успеешь?
  - Да, - ответил Дима.
  Он услышал, как пришло сообщение в Контакте, и свернул игру, чтобы прочитать. Писала Марго. В последнее время они снова стали общаться, но их разговоры походили на разговоры бывших одноклассников. Казалось, что столько пережито вместе, что есть столько историй, которые стоит вспомнить, а на самом деле все диалоги начинались и заканчивались обсуждением погоды, да и те прерывались неловкими паузами.
  - Как дела? - писала Марго.
  - Спасибо, нормально. Как сама?
  - Работаю.
  Диме было страшно переписываться с Марго. Но он употреблял не слово 'страшно', а слово 'жутко'. По крайней мере, так он описывал своё отношение в личном дневнике, в единственной записи, посвящённой тому периоду. Сам Дима объяснял это тем, что он не мог понять, ради какой Марго он мстит. Ради ли той, с которой он жил на Квинслэнде? Ради ли той, что сейчас сидела в самоизоляции дома? Ради ли той, с которой они познакомились на курсах в начале учебного года?
  - Ты читала моё последнее письмо? - спросил Дима, хотя раньше они не обсуждали личные отношения, точно так же, как живя на Квинслэнде, не обсуждали реал.
  - Да, - соврала Марго.
  - Что скажешь?
  - Не знаю...
  - Думаешь, я не прав?
  - Мне всё равно, что делаешь ты в Эмиле, - сказала та наудачу, помня, о чём в единственном прочитанном ею письме говорилось, - Я бы не стала им мстить. Ты хочешь сделать какой-то теракт, да?
  - Нет! Какой теракт? Я разрушу их структуру и без этого.
  - Серьёзно? Как?
  - Ты не читала, что произошло в Цивилизации?
  - Читала.
  - Думаешь, кто это устроил?
  - ...
  - Я не могу понять твою реакцию.
  - Откуда я знаю? Прекрати меня мучить.
  - Прости. Это я устроил.
  - Как?
  - Нет, саму войну не я начал, а наша любимая Саша, но я воспользовался случаем и смог подорвать оборону Виктора. Ну, он заправляет всем в Цивилизации. Николай уже сдулся.
  - Как это Саша устроила войну?
  - Долго объяснять. В общем, скоро основной Emile поймёт, что наша пародия ничего не стоит, и само это разрушит русский Эмиль. А для страховки я нанял хакера, который уже добыл мне доступ ко всем аккаунтам эмилевцев.
  - И что?
  - Скоро их не будет. Неужели ты не довольна?
  - Мне всё равно, я же говорила.
  - Я не понимаю, чего ты хочешь.
  - Ничего.
  Дима застонал и ударился головой о клавиатуру. Это не Марго! Что с ней случилось? Почему она даже не может поговорить с ним?
  - Саша приходит к тебе? - спросил он.
  - Да, к сожалению.
  - Хочешь, я тоже приду?
  - Ты обещал, что не придёшь, пока я не приглашу.
  - Я подумал, может, ты пригласишь.
  - Нет. Прости. Может, позже.
  - То есть ты не уверена, что даже позже пригласишь?
  - Прости, я не знаю.
  - Я могу тебе помочь?
  Дима пожалел, что написал это. Он ничем не может помочь, это ясно, как день. Марго сама выбрала жизнь хикикомори, и он не может навязываться. Он доказывал это всем, но теперь чувствовал, что ему самому хочется пойти к Марго, потрясти её за плечи и вывести наружу.
  'Но толку от этого не будет, - писал в дневнике Дима, - Я уверен, толку не будет. Если я её люблю, то не имею права нарушать свободу. Прочёл в книге, что свобода - это возможность открыто делать то, что другим не нравится. Согласен. Нарушать свободу - зло'
  - Нет, - ответила Марго.
  - Поедешь куда-нибудь летом?
  - Нет.
  - Будешь в городе?
  - Наверное.
  Дима честно пытался понять, о чём думает Марго, и не понимал. Что она делает дома? Смотрит сериалы? Наверное, ей вполне достаточно. А если в её жизни больше не найдётся места для Димы? Должен ли он сказать, что хочет снова жить с ней вместе, но на этот раз в реальности? Но сам этот вопрос - уже вмешательство в её жизнь. Как же тогда люди вообще съезжаются, женятся и так далее? Неужели вся семейная жизнь - насилие двух людей друг над другом?
  Это мысль так взволновала Диму, что он развивал её в дневнике:
  'Романтическая любовь - взаимное насилие. Добровольный садомазохизм. Всю жизнь подавлять волю другого человека. Или один подчиняется раз и навсегда, теряя волю? Не хочу ни терять волю, ни подавлять ею. Если так, то лучше одиночество. Чистота и свобода от других. Если влияние и невлияние, то, конечно, невлияние. Неужели Марго ушла настолько дальше меня в этой мысли и так мудро рассудила, что нам пора расстаться? И не сказала мне, потому что знала: я сам должен дойти. И я дошёл! Если больше никогда не напишу ей, она поймёт, что я понял, и поймёт...'
  - Пока, - написал Дима, рассчитывая, что это будут его последние слова Марго.
  - Пока.
  'Она ответила, - продолжалась запись в дневнике, - Почему ответила? Неужели намекает, что рано прощаться? Или я ошибся? Нет-нет, она открыла, что есть ещё шанс для нас двоих. Да, теперь, когда мы поняли, что романтическая любовь - это взаимное насилие, мы сможем его избегать. Будем жить раздельно, видеться раз в месяц, лишь бы не влиять друг на друга! Её личность священна. И если она чувствует то же самое (надеюсь!), то нам удастся стать единственной парой, ведущей себя достойно в любви. Неужели Марго так мудра!'
  Стоит сказать, что Дима выходил из дома только на работу и в супермаркет. Он прекратил общаться с друзьями, и, если бы не эмилевцы, то ему нечем было бы заняться по вечерам. Думаю, что если бы Дима мог работать из дома, он стал бы таким же, как Марго. Начал бы заказывать еду на дом, научился бы оплачивать коммунальные услуги по интернету и перестал бы выходить из дому. Психологически он был готов, а ход его мыслей соответствовал ходу мыслей человека, которого зовут хикикомори.
  Но пока что у него оставалась одна цель - отомстить Эмилю.
  Он вернулся в игру и увидел сообщение от игрока 'TGI Fridays':
  'Международный Emile благодарит вас за сотрудничество!
  Рассчитываете ли вы на премию за помощь? Мы не знаем, каким целям вы следуете, но принимаем вашу помощь, независимо от ваших условий. Мы можем доверять вам после того, как вы указали нам расположение флота противника. Если у вас есть доступ ко всем аккаунтам, покажите нам это, и мы дадим любую сумму'
  До этого момента Дима даже не задумывался над тем, что у них можно требовать денег за помощь. Сначала он хотел красиво отказаться от них, сказав, что работает за идею, а не из-за денег, но потом написал:
  'I`m going to show you my power tonight. Give me as much money as I will earn' ('Я собираюсь показать вам мою силу сегодня вечером. Дайте мне столько денег, сколько я заработаю')
  Поняв, что сообщение выглядит как-то двусмысленно, Дима усмехнулся. Он понимал, что по ту сторону Паутины смеются над его корявым английским и хотят его как-то обдурить. Он ни на йоту не верил международному Эмилю, точно так же, как не верил и русскому.
  
  IV
  
  Саша не принимала участия в военных действиях, но понимала всё, что происходило, слушая конференцию в Скайпе. Она была подключена к ней на экстренный случай, если придётся устроить переговоры на случай капитуляции. Предполагалось, что капитулировать будет Fridays, и никто не хотел думать об обратном.
  - Они изобрели паровой двигатель, - сообщила Лизавета.
  - Откуда знаешь? - устало спросил Виктор.
  - Ахмед сказал, что его хакеры выяснили. Интересно, Цивилизация может стать стим-панковским миром с дирижаблями и такими огромными пароходами с колёсами на борту? Было бы здорово...
  - Нет, было бы не здорово, - холодно ответил Виктор. - Моей артиллерии нужно десять минут на перезарядку орудий. Десять! А у них скоро Максимы появятся.
  - Ещё говорят, что развивается новый народ за Северным морем.
  - Разве за Северным морем что-то есть?
  - Я тоже думала, что география Цивилизации похожа на земную и что ничего, кроме шапки льда, на северном полюсе не окажется. Но - представьте себе! - там, говорят, находятся останки протоцивилизации. Якобы их изучение и есть миссия игры, то есть северная цивилизация - это всё равно что Древние в любой игрушке, которые обязательно владели секретом вечного двигателя, умели применять магию и так далее. Ну, вы знаете, везде такие есть. Так вот цель нашей игры - это сделать такой народ, чтобы он стал круче Древних.
  - И откуда мы должны были это узнать, интересно? - присоединился Николай.
  - Разрабы хотели открыть главную миссию, когда игра станет популярнее...- ответила Лизавета.
  - А теперь это поле битвы двух клубов хакеров, - вставил Дима, - О таком они и мечтать не могли.
  Комментарий Димы остался без внимания. Ему доверяли всё меньше и меньше после падения флота, и он это чувствовал. Правда, Дима уже настолько уверился в своих силах, что даже не трудился делать вид, что он яростный фанат русского Эмиля, как это делал бы неуверенный в себе шпион.
  - Одно время я кочевала по северу Цивилизации и видела кое-что, - вспомнила Саша. - Несколько раз, весной, мы, Дети Птиц, переходили на полуостров, сильно выдающийся в Северное море, и там на побережье часто выбрасывало останки лодок и прочий мусор. Мои люди подбирали его, изучали и прокачивали уровень. Я стала самым прогрессивным кочевым народом, и стоило мне осесть, тут же получила Древний Мир. Теперь мне кажется, что развились Дети Птиц именно на том полуострове. И, кажется, мусор был совсем не простой...
  - Ты помнишь, что конкретно там было? - оживился Виктор.
  - Нет, программа не показывала. Просто возникали сообщения типа 'Найдены останки древнего корабля', 'Изучены останки древнего корабля' и так далее.
  - Так и писали 'древнего'? - спросила Лизавета.
  - Да.
  - Точно! - воскликнул Николай. - Откуда в игре может взяться что-то древнее? Только если оно изначально было древним. То есть когда я приходил в города исчезнувших народов, то есть народов удалившихся игроков, так и было написано 'Заброшенный город', а не 'Древний город'. Может, конечно, это другое... Но нет, я уверен, это были послания Древних там, на полуострове.
  - Ещё мой народ расшифровал их письменность, - продолжила Саша, - Если бы я знала, что это так важно, я бы осталась там... С тех времён в религии Детей Птиц есть легенда о всемирном потопе и о потерянной цивилизации, почти об Атлантиде. Легенду прочли на том морском мусоре.
  - Так, скинь мне координаты полуострова! - потребовал Виктор. - Отправлю туда экспедицию.
  Один из немногих уцелевших кораблей Скафандров отправился на север, зайдя по дороге в порт Детей Птиц. Саша, с горем пополам разобравшись с управлением, смогла присоединить к экспедиции верховного жреца и несколько писцов, которые знали все древние легенды народа и помнили рассказы, передающиеся из поколения в поколение, о холодном крае, где некогда кочевали Дети Птиц.
  - На месте, - объявил Виктор. - Саш, ты можешь видеть мою экспедицию?
  - Нет, я просто как будто продала жрецов к тебе в рабство. У меня есть только кнопка, чтобы отозвать их.
  - Интересно, как они через полмира пешком пойдут тогда?..
  - Нашли что-нибудь?
  Последний вопрос задал Дима, и ответом ему была тишина. Саша забыла, что тот всё ещё в конференции, и запоздало стала винить себя за то, что рассказала о полуострове здесь, а не отправила личные сообщения только тем, кому можно доверять.
  - Ничего пока что, - строго сказал Виктор.
  Кажется, Виктор думал о том же, о чём и Саша, и стал переписываться с ней в чате игры, не отключаясь от конференции, чтобы не вызывать подозрений.
  Но оказалось, что зря они отвлеклись на эфемерную надежду. В это время Fridays нанесли ещё один неожиданный удар, на этот раз - в пограничный город. Они миновали уже все земли, лежавшие между территорией государства TGI Fridays и территориями Скафандров, и атаковали первый вражеский город на их пути. Они как будто знали, что внимание Виктора будет отвлечено на что-то другое, и он не заметит угрозы.
  - Дима! - крикнул Виктор в конференции, - Это ты, чтоб тебя, устроил?
  - Что? - спокойным голосом поинтересовался тот.
  - Ну-ну, делай вид, что не знаешь. Я тебя предупреждал, что я сделаю, если ты мне помешаешь?..
  - Помню, убьёшь меня, - Дима высокомерно смеялся, слушая, как бесится Виктор.
  - То есть ты думаешь, я шутил?
  - Мальчики, мальчики, успокойтесь, пожалуйста! - елейным голосом попросила Лизавета, - Мы все на одной стороне.
  - Если бы! - крикнул Виктор - Среди нас есть крысы! Вернее, одна крыса!
  - Научился смотреться в зеркало, друг? - прыснул Дима, не теряя хладнокровия.
  - Я тебе не друг, - уже скрежетал зубами Виктор.
  - Так, мне надоело, - появился откуда-то голос Николая.
  Конференция прервалась, и Саша больше не слышала возмущённых голосов. Она глубоко вздохнула и устало положила голову на стол. 'Зачем я в это ввязалась?' - думала она. Сначала Эмиль казался ей сообществом, 'наполненным смыслом', как она рассказывала мне, а теперь не осталось ничего, кроме внешних и внутренних разборок. Саша хотела выйти из игры и оставить всех на произвол судьбы, больше никогда не общаться с эмилевцами, вернуться к учёбе и забыть об онлайн-играх, как о страшном сне.
  Но потом в её воображении всплыло потерянное лицо Марго, искажённый злостью голос Димы, и она вспомнила, что эти изменения - её рук дело, что теперь она несёт ответственность за тех двоих, как если бы она была водителем автомобиля, а они - пешеходами, которых она сбила. Казалось бы: они сами вылетели на шоссе в неположенном месте, не посмотрев по сторонам, но Саше всё равно хотелось оплатить лечение, хотелось носить в больницу апельсины и цветы.
  Конечно, для Марго всё выглядело по-другому. Она представлялась себе пешеходом, который переходил по зебре на зелёный свет, а тут на неё с Димой налетел внедорожник, переехал их туда-сюда и скрылся с места преступления. А потом водительница вдруг явилась в больницу и вместо извинений начала говорить, будто сбивать пешеходов - дело в высшей степени благое и будто они сами не понимают, что хождение по зебрам - это зависимость, от которой следует лечиться.
  Метафоры никогда не могут передать правды, так что я прошу прощения за их использование. Но их авторство принадлежит самим Саше и Марго, так что я привожу их, хоть мне и кажется, что они сами путались, подбирая больше красивые слова вместо правильных.
  - На полуострове драка, - написал Виктор в чате Саше, - Фрайдейс тоже отправили экспедицию сюда, потому что ты сбрасывала координаты в Скайп. Не извиняйся, я сам дурак.
  - Я и не хотела. Я не уверена, что Дима предатель.
  - А кто тогда? Я, что ли?
  - Давай не будем об этом. Ты сейчас дерёшься с Fridays?
  - Да, и мне пришлось отступить. Но я урвал несколько статуй, выброшенных на берег, а твои жрецы уже перевели надписи на них. В общем, Лизавета права насчёт главной миссии. Тут говорится про источник энергии на северном полюсе. Поплыву туда. Одолжу твоих жрецов ещё ненадолго.
  Виктор поплыл на север, не имея достаточно провизии, лекарств и тёплой одежды. Хакеры подбросили ему кодов, которые сделали экипаж неуязвимым, но все понимали, что хакеры противника могут легко отменить действия ходов.
  - Ну как? - написала Саша через несколько минут.
  - Корабль Fridays увязался за мной. Им ничего не досталось на полуострове, но хватило мозгов, чтобы понять, что я не просто так убегаю от них на север. Кто-то отследил меня.
  Саше показалось, что Виктор намекает на то, что предатель - это она, но не стала писать об этом, чтобы он не утвердился в своём ошибочном мнении.
  - Там чёрные территории?
  - Да, тут ещё никто не был, и я плыву по темноте.
  - По Скайпу говорят, что наши хакеры не могут найти карту севера =(
  - Я слышу, я тоже подключён. Но мы уже добрались до суши и идём по льду.
  - Там ничего нет?
  - Только белые медведи или кто-то похожий на них. О, я что-то вижу! Точно, там город вдалеке. Чёрт, Фрайдейс идёт за мной...
  - Город заброшенный?
  - Да. Мне написали, что это 'Древний город', так что я на месте.
  - И как там? Можешь скрины кинуть?
  Виктор долго не отвечал, так что Саша подумала, что началась драка между экспедициями. Но следующем сообщением пришли скрины, на которых виднелся город, похожий на Нью-Йорк с высокими небоскрёбами. Саше показалась, что она видит знакомые здания Москва-Сити, но от этих небоскрёбов остались лишь каркасы, между которыми летали огромные птицы, похожие на птеродактилей. На заднем плане была гора, покрытая искусственными рисунками.
  - Весь город - большой храм, - написал Виктор, - Твои жрецы говорят, что нужно призвать древнего бога. Сейчас попробую.
  - Осторожнее! Дети Птиц верят, что бог един, так что для них призыв бога - крайняя мера. Это означает, что мой народ поверил в то, что мир стал настолько плохим, что люди не могут его исправить самостоятельно. В нашем языке выражение 'призвать бога' означает что-то сродни устроить апокалипсис. Скорее всего, этот бог устроит всемирный потоп.
  - Хуже не будет.
  Виктор опять долго не писал. Следующим сообщением пришёл очередной скрин, на котором небоскрёбы рушились под массой титанической каменной плиты, падающей с неба.
  - В общем, твой единый бог, - написал Виктор, - это инопланетяне.
  
  V
  
  Марго открыла дверь в коридор, огляделась, поняла, что никого в квартире нет, и выбежала на лестничную клетку. Здесь уже ждал курьер в ветровке и с мокрым зонтом. Марго, не здороваясь, забрала пакет, протянула деньги и ушла, не взяв сдачи.
  Закрыв дверь в комнату, она перевернула пакет, и оттуда выпало несколько книг. Недавно Марго посетило настойчивое желание почитать бумажные книги или просто подержать их в руках. Она заказала несколько в интернете и потратила на них все наличные деньги, что у неё были. Пора было сходить к банкомату и снять зарплату с карты, но Марго не выходила на улицу с тех пор, как пыталась сбежать из дома.
  В пакете лежали книги, о которых рассказывала Саша, когда приходила. Сегодня была пятница, и вчера в четверг Саша не пришла, как она это делала обычно. Марго не хотела волноваться, но впервые зашла на страницу Саши в Контакте и, увидев, что та онлайн, расстроилась, поняв, что не случилось ничего экстраординарного и что Саше, видимо, просто надоело ходить к Марго.
  Конечно, она купила 'Мастера и Маргариту'. Это было дорогое подарочное издание с картинками и с роскошной обложкой, украшенной стразами. От книги неприятно пахло глянцевым журналом, и Марго положила её к форточке проветриться.
  Несколько книг в мягком переплёте Бернара Вербера. О них Саша прожужжала Марго все уши, говоря, что почти по мотивам книг сделали игру, в которой сейчас развлекаются эмилевцы. Прочитав краткое содержание и поняв, что шесть книг повествуют о загробной жизни одного француза, ей стало не по себе, так что пришлось отложить книги подальше.
  Дальше шло несколько книг Фрейда. Самая толстая - 'Толкование сновидений' - удостоилась места в первом ряду книжной полки, а 'Введение в психоанализ' Марго бросила на кровать, решив начать с неё. Про Фрейда Саша тоже рассказывала, но, кажется, со слов Лизаветы, которая вела тетрадь самоанализа и не стеснялась рассказывать всем об открытиях, проделанных ей на поприще изучения собственной личности.
  На дне пакета осталась 'Анна Каренина'. Саша рассказывала, как ходила в кино на премьеру американской экранизации с Кирой Найтли в главной роли, и как непонятно там всё отыграно. Марго хотела спросить, что именно там было непонятно и плохо, но не решилась. Вместо этого она погуглила после ухода Саши, и ей запомнилась фраза о том, что 'никакой роман не расскажет столько о судьбе русской женщины XIX века, как 'Анна Каренина''.
  Зная содержимое пакета, доставленного курьером, можно судить о состоянии Марго в те дни. Она не смогла покинуть свой дом, не смогла заставить себя перекинуться хоть словом с Сашей или с Димой. Она чувствовала себя потерянной и слабой и считала, что книги о жизни, смерти или психоанализе помогут ей преодолеть себя.
  Накануне она незаметно для себя пришла к выводу, что в её жизни наступил глубокий кризис и что самостоятельно ей из него не выбраться. Но разве позволяло ей достоинство позвать на помощь подругу или парня? Кстати, думая о Диме, Марго теперь говорила 'бывший парень'.
  Больше, чем Саше или Диме, Марго доверяла книжным авторитетам, которые уж точно знали, как ей быть. Может быть, ответ был известен ещё Толстому, раз он понял, что может довести женщину до самоубийства? Заказывая на сайте 'Анну Каренину', Марго боялась, что, прочтя её, может поддаться влиянию и тоже покончить с собой. Но как бы ни был глубок кризис Марго, а в суицидальных мыслях её обвинять нельзя, потому что, даже не имея сил разговаривать с людьми, она продолжала верить, что в будущем всё изменится к лучшему.
  У Фрейда Марго хотела найти ответ на вопрос 'А как быть с Димой?' Как и многие люди, Марго была уверена, что психоанализ - это почти то же самое, что и сексология, так что надеялась, что доктор Фрейд станет её личным семейным психотерапевтом.
  А Вербера Марго хотела читать, чтобы чувствовать себя ближе к Эмилю, к которому теперь принадлежали Саша и Дима. Конечно, сама Марго была уверена, что её интерес появился только из-за того, что в книгах интересный сюжет, но она ещё не прочла Фрейда и не знала, что такое вытеснение нежелательных мыслей.
  Ну, а с романом Булгакова жизнь Марго была связана с подросткового возраста. Она сама стала Маргаритой, нашла своего Мастера, построила дом с венецианским стеклом и в одночасье потеряла его. Увы, последнее событие лежало после 'хэппи-энда' романа, но Марго верила, что её книжное альтер-эго подскажет правильный путь.
  Уже ночью, прочитав несколько глав 'Введения в психоанализ', Марго зашла в Контакт и усилием воли заставила себя открыть группу русского Эмиля. Она не любила туда заходить, потому что чувствовала, что она обязана включиться в борьбу, в мстительную войну, которую затеял Дима, но у Марго не было сил, чтобы помогать ему. Иногда любопытство, чудным образом смешанное с чувством долга, заставляло её открывать страницу Эмиля и читать новости.
  Последний пост гласил: 'Все в Циву! Наших бьют!'
  Перед этим писали: 'Что там на полюсе?' И шла череда комментариев, из которых ничего невозможно было понять. Кидали размытые скрины, ссылки на англоязычный сектор Фейсбука, где обсуждали экспедицию, но Марго не стала вникать.
  До этого была запись от лица администрации сообщества: 'Ребзя, оч прошу, регистрируйтесь в Цивилизации. Нам нужно как можно больше человек. Присоединяйтесь к народу Скафандры. Нам тупо нужны поинты от количества игроков, чтоб прокачать уровень. Спасибо!'
  На секунду Марго ощутила Тошноту от того, что так много человек обсуждают мелкую проблему в игре. Какое им дело друг до друга, до аккаунтов и миссий?
  Подумав так, Марго вздрогнула. Уж не это ли самое чувствовали эмилевцы, когда она жаловалась на то, что ей не дают играть в КосмоХай? Им было, должно быть, так же смешно от того, что она убивалась от потери аккаунта в игре. А теперь они играют, а она смеётся. Какая ирония, ведь всё должно быть наоборот.
  Марго лазила по страницам админов, то есть по профилям Николая, Виктора и Лизаветы. Они засоряли свои ленты бесконечными репостами с просьбами присоединяться к Эмилю и помогать ему в Цивилизации. Так же выглядели страницы дилеров сетевой косметики типа Avon, у которых никто ничего не покупал и которые работали себе в убыток. Словом, Марго чувствовала омерзение и жалость, наблюдая за русским Эмилем. Их потуги были похожи на попытки мышей вылезти из террариума, куда они были брошены, как корм для удава. Жалко их, пищат они, но смотреть на них омерзительно и хочется, чтобы их быстрее не стало.
  Она думала, как же её угораздило связаться с такими жалкими людьми? С каких пор жизнь пошла не так? И как её исправить, если сил нет? Никто не поможет, кроме неё самой, но она и сама помочь себе не в состоянии.
  Марго снова почувствовала Тошноту. Почему она, здоровая и молодая, не может исправить свою жизнь? За что это? Почему и рукой и ногой сложно пошевелить? Почему приходится заниматься скучнейшей бухгалтерской работой и жить под одной крышей с этими людьми? Почему все люди настолько отличаются от неё, что никто не сможет помочь? Почему каждый день - это кровать, компьютер и еда? Подушка, компьютер и холодильник?
  Вот бы оказаться на побережье Индии, среди пальм, рядом с буддийским монастырём. Точно, можно было бы остаться в монастыре, жить на воде и рисе и изучать боевые искусства. Она бы стала супер-сильной воительницей, её бы шантажом заставили работать на себя ЦРУ, а через десять лет она бы вернулась в Москву и со слезами на глазах встретилась со старыми знакомыми. Вот такая жизнь ей бы подошла.
  Да какая угодно подошла бы, лишь бы не такая, как сейчас.
  
  VI
  
  Оказалось, что главным артефактом Цивилизации был источник вечной энергии, который висел над северным полюсом, как кристалл над Атлантидой в одноимённом диснеевском мультике, и призывал инопланетян, как индейская пирамида из 'Индианы Джонса и королевства хрустального черепа'.
  Всё, что потребовалось Виктору для активации артефакта - это приблизиться к нему. После активации его народу автоматически был присвоен уровень Паровой Век, и государство Скафандров превратилось в страну стимпанка с дирижаблями и паромобилями. Обогнав TGI Fridays на целый уровень и получив кучу бонусов, технологий и скилов, эмилевцы взбодрились, и упаднические настроения испарились.
  - Чёрт, теперь мы их сделаем! - кричал в Скайпе Николай, - Вить, ну ты даёшь! Молодец!
  - Всем народам-союзникам досталось по армии, - радовалась Лизавета, - У меня тут целая эскадрилья пароходов, хотя после нападения Фрайдейс не оставалось ни одной шлюпки!
  Несмотря на то, что все чуть ли не отмечали победу в войне, Саша чувствовала, что эмилевцы устали и хотят, чтобы всё поскорее кончилось.
  - Ну как дела? - написала она в игре в приватном чате Виктору.
  - Да так... - ответил он сразу, - Честно говоря, не думал, что удастся найти что-нибудь такое. Я даже расстроен.
  - Думал, игра устроена сложнее? :)
  - Не в этом дело. Я надеялся, что мы проиграем.
  - В войне?
  - Ну в чём же ещё?.. Не хочу я иметь дело с международным Эмилем.
  Саше захотелось оказаться перед Виктором в реальности и увидеть его выражение лица, хоть она и знала, что тот Виктор, с которым она переписывается сейчас, и тот, который предстанет перед ней в реальности - разные люди.
  - Ты будешь специально поддаваться? - спросила она.
  - Конечно, нет! Я пообещал, что сделаю всё, чтобы выиграть. Я бы хотел победить Фрайдейс, доказать им, что мы лучше, и сказать в конце, что мы не будем к ним присоединяться. Мне не нравятся их методы. Сначала они работали так же, как мы: пропагандировали в онлайн-играх и постепенно их ломали, чтобы люди поэтапно понимали, чего от них хотят. Но теперь они просто рушат игры и целые сети только ради разрушения. Давно я не слышал идеологических оправданий их действиям. Теперь это просто клуб людей, которые любят бить стёкла в подъездах, не больше.
  - Они, наоборот, обвинили нас в том, что мы ничего не делаем.
  - Потому что они хотят, чтобы мы следовали их приказам и тусовались в тех же играх, что и они. Так к ним присоединились польский и турецкий Эмили. Они просто приходили в игрушку, находили международников и говорили: 'Придите и владейте нами'. Отвратительно!
  - Это то, чего хочет Николай?
  - Спроси у него сама. Хотя он сам не знает, чего хочет.
  - Это напоминает наш разговор о войне и пацифизме, тебе не кажется? Только сейчас против войны ты :)
  - Да тут дело совсем в другом! - чувствовалось, что Виктор по ту сторону экрана закатил глаза, - Я хочу объяснить игрокам, что они сами могут творить, а не просто жить в чужом творении. Таким образом, я сам созидаю. Можно сказать, созидаю в них созидание. А международники только разрушают! Они просто выбрасывают игроков из Паутины и думают, что это им что-то объяснит и отвратит от возвращения.
  Саша не совсем понимала, что имел в виду Виктор, но ей было спокойнее от того, что тот точно знает, чего хочет. Николай и Лизавета вызывали у неё только беспокойство, особенно Николай, который едва прекратил панику.
  - Ну как там, Вить? - спросил по Скайпу Николай почти то же самое, что спрашивала Саша.
  - У нас есть шанс победить, - холодно ответил Виктор.
  - Класс! Наконец-то они начнут воспринимать нас серьёзно.
  Из динамиков раздался звук, будто что-то упало и сломалось.
  - У кого это? - зевая, поинтересовалась Лизавета.
  - Дима здесь? - перебивая, спросил Виктор.
  - Нет, он отключился после того, как ты нашёл артефакт, - ответила Лизавета.
  - Ещё бы! - ядовито рассмеялся Виктор, - Ждите от него новых подарочков. Коля, почему ты его до сих пор не вышвырнул? Что ж ты тряпка-то такая?
  - Витя! - вскликнула Лизавета.
  - Да потому что он для меня индикатор, - спокойно ответил Николай, - Думаешь, я не понимаю, на чьей он стороне? У него всё на лице написано. А после того, как я его в реале увидел, мне даже лица его наблюдать не нужно, чтобы понять, о чём он думает. Дима очень простой человек, и я ждал, когда он открыто скажет, что пришёл лишь затем, чтобы нам отомстить. Он несчастный человек, пострадавший от Эмиля, и мы теперь несём за него ответственность. Не подумай, что я раскаиваюсь или что-то подобное, но я хочу помочь ему. Он хочет отомстить нам за себя и за девушку, так пусть мстит, я не буду мешать.
  - Неожиданно... - сказал Виктор. - То есть ты поставил под угрозу нашу победу над международниками из-за того, чтобы помочь одному игроку?
  - Да. Разве не ты сам постоянно говоришь, что смысл Эмиля в том, чтобы помогать игрокам?
  - Я, но мне казалось, что ты понимаешь помощь совсем по-другому.
  - Я не хотел раньше об этом говорить, потому что понимал, что остальным эмилевцам это покажется предательством.
  - Не ты ли хотел любой ценой выиграть и доказать, что русский Эмиль не хуже международного?
  - Любой ценой? Нет, конечно. Да и нужна ли нам эта победа? Я разочаровался в том Эмиле.
  - Хорошо же ты это скрывал, - вздохнул Виктор, - Так какой нам теперь резон продолжаться воевать в Циве?
  - А тебе не интересно? - усмехнулся Николай.
  - Играть ради игры? Нет, не интересно.
  - Мальчики, так можно удаляться? - продолжая зевать, спросила Лизавета.
  - Ой, иди спать уже, - раздражённо сказал Виктор.
  - Как гру-у-убо, - протянула Лизавета, - А я не могу удалиться. Пишут мне, что доступ к настройкам заблокирован.
  - Блин, у меня тоже, - сказал Николай.
  - Саш, а у тебя? - спросил Виктор.
  - Тоже.
  - Вот вам и последний подарок от Димы, - усмехнулся Виктор. - Они захватили контроль над моей армией, разделили её на две части, и сейчас она уничтожит сама себя. Не самое изящное решение, на мой взгляд.
  - Надеюсь, после этого Дима успокоится, - было слышно, как Николай улыбается. - Может, подыграть ему и изобразить, что мы в ужасе?
  - Я не буду, - строго ответил Виктор. - К чёрту Циву, пойду, наконец, высплюсь.
  - Так нам оставлять аккаунты просто так? - растерялась Лизавета.
  - Да, оставляй, - ответил Николай, - Я сейчас напишу пост в нашу группу, чтоб все знали, что война закончена, и закончена не самым честным путём. О, Вить, ты ещё здесь? Сделай скрины!
  - Сделал уже и скинул в Контакт.
  - Тогда всем спасибо, все свободны.
  
  VII
  
  Не удалось узнать, откуда именно Дима взял адрес Виктора, кто именно открыл ему номер дома и квартиры. Мне кажется, что он мог обратиться к Марго, и та, особенно не следившая за событиями в Эмиле, без задней мысли спросила Сашу. Хотя у этой версии есть существенный недостаток - Марго уже несколько месяцев не разговаривала с Сашей и не переписывалась.
  Возможно, Дима обратился к самой Саше. Но он никогда не скрывал своей неприязни к ней, и вряд ли попросил бы её о помощи. Да и Саша могла бы почувствовать угрозу в просьбе дать адрес Виктора и отказаться, подняв по тревоге эмилевцев против Димы.
  Тогда остаётся третий вариант: адрес дал сам Виктор. Если не пытаться искать обходных путей и предположить, что Дима и Виктор высказали всё друг другу прямо и решили встретиться, 'забив стрелку'. Но почему тогда не встретиться на нейтральной территории? Решить задачу до конца невозможно...
  Ни для кого не секрет, что Дима, воюя на стороне русского Эмиля, подыгрывал международникам. Они приняли его подозрительно, как полководцы принимают дезертиров из войска противника. Они не связывались с ним по Скайпу, не показывали своих лиц, а все инструкции передавали по чату игры. Это было неудобно, но Дима соглашался на любые условия.
  Нанятый хакер помог ему получить доступ к аккаунтам эмилевцев, и Дима передал их в полное распоряжение TGI Fridays. Но поняв, что заставил проиграть своих врагов, поняв, что сделал всё должное и что месть вот-вот осуществится, Дима не чувствовал облегчения. Он боялся, как отреагируют эмилевцы. Вдруг, они лишь посмеются? Тогда в чём месть?
  Когда только приобретённые армады дирижаблей и пароходов Скафандров стали истреблять друг друга, Дима чувствовал слабую радость, но не более. Он ждал ответных действий эмилевцев. Ждал час, ждал два. И тогда международники написали ему, что все эмилевцы вышли из игры.
  Дима растерялся и ощутил самое глубокое разочарование. Как это возможно, чтобы они никак не отреагировали? Они вложили столько же сил в развитие своих народов, сколько Дима вложил в разработку плана мести. Зайдя в группу русского Эмиля, он увидел скрины, показывающие, что их предали, злостные комментарии рядовых эмилевцев и простых подписчиков, следящих за войной, как за сериалом, а также спокойные объяснения админов, которые просили сжалиться над предателем. Сжалиться! Дима глазам своим не поверил. Они не называли его имени, но Дима понимал, что они всё знают. И вместо того, чтобы проклинать его и угрожать, как раньше делал Виктор, они просят всех сжалиться! Признают, что поражение в войне полностью их вина, что в Цивилизации они потерпели неудачу, но что над предателем нужно сжалиться.
  Как потом Дима оказался у дома Виктора, неизвестно. Но понятно, что он был взвинчен, взбешен и выбит из колеи неожиданным сочувствием эмилевцев.
  - Привет, - спокойно сказал Виктор, открывая дверь.
  Дима кивнул и прошёл внутрь. Одну руку он держал перед собой, как будто готовясь к обороне, а вторую прижимал к карману куртки. На улице было жарко для такого пуховика, в какой оделся Дима, но он не замечал температуры, пока шёл. Виктор не проявлял враждебности, но был настороже: он не поворачивался спиной.
  - Что-то хотел? - Виктор скрестил руки на груди и встал, расставив ноги.
  - Ты знаешь.
  Вдруг Виктор рассмеялся. Не злобно или саркастически, а весело, как будто услышал анекдот.
  - Коля просил тебя не трогать, - сказал Виктор. - Не знаю, с чего он так с тобой носится... Ты понимаешь, что весь Эмиль на тебя почти молится? Сначала Саша ходила к нам, чтобы спасти тебя и Марго. Конечно, она чаще говорила о ней, чем о тебе, так что ты был чем-то вроде... атрибута Марго. Обидно, наверное. А вот теперь Николай о тебе печется, как о крёстном сыне. А я не могу понять, что ты такое.
  Дима ничего не делал. Просто стоял, но крылья его носа вздымались, как будто он только что бегал, зрачки расширились, брови прижались близко друг к другу, образуя агрессивную складку на лбу. Дима молчал, и было видно, что внутри него происходит какая-то борьба. Но Виктор этого будто не видел и продолжал провоцировать.
  - Казалось бы, я должен испытывать к тебе жалость, как и к любому другому представителю рода человеческого. Я честно пытаюсь внушить себе, что ты прекрасен, но не вижу этого. Обычно я понимаю, что в человеке есть прекрасное и безобразное, как инь и янь... Хотя нет, это совсем разные категории. Так вот, обычно в людях есть и то, и другое, но в тебе я абсолютно не вижу прекрасного. Я знаю о тебе по рассказам Саши больше, чем мне хотелось бы, и понимаю, что ты задрот, много лет просидевший в Фанере, потом переехавший в КосмоХай и попытавшийся отгородиться от мира вместе со своей девушкой в самой заднице игры. А потом, когда мы устроили Вторжение, ты не захотел нам отомстить, а как последний трус приполз к нам на коленях и сказал: 'Возьмите меня к себе, скажите, что мне делать, ведь я не привык быть самостоятельным, мне всегда говорили, что делать'. А потом как будто неожиданно ты оказался предателем и продал нас за бесплатно ребятам из международного Эмиля, которых ты тоже должен презирать, ведь если бы не было их, не было бы и нас! А что получается? Сначала ты лоснился перед нами, потом - перед ними, чтобы отомстить нам. Тебе самому не мерзко?
  Дима несколько раз дёргал рукой, лежащей на кармане, порываясь достать что-то, но каждый раз сдерживался. Виктор не мог этого не замечать, но каждый жест Димы ещё больше раздражал его, и он продолжал опасно дразнить полубезумного человека.
  - Ты даже ничего не ответишь мне? - с чувством превосходства усмехнулся Виктор.
  - Ты знаешь, как я отвечу.
  - Да? Думаешь, я экстрасенс? - Виктор ждал, пока Дима взорвётся.
  - А ты даже не думаешь защищаться?
  - Нечего бояться того, кто даже себя не контролирует.
  - Ошибаешься.
  Они продолжали стоять на пороге и молча смотреть друг на друга.
  - Ну!? - крикнул Дима.
  - Что? - смеялся Виктор.
  - Продолжай! Больше ничего не скажешь?
  - Так ты хочешь, чтобы и драку я начинал? Сам ты вообще ни на что решиться, блин, не можешь!?
  Дима неуклюже достал из кармана раскрытый перочинный нож, порвав свою куртку. Он держал его левой рукой, хотя был правшой, и поэтому секунду колебался, но потом бросился вперёд, выкидывая левую руку с ножом. Виктор рефлекторно отошёл назад и успел перехватить руку Димы. Он протащил его вперёд, так что тот оказался развёрнут к нему спиной и не мог дотянуться правой рукой до противника. Воспользовавшись этим, Виктор ударил Диму в живот коленом. Тот согнулся и потерялся равновесие, отступил назад и врезался спиной в стену.
  После этого Виктор схватил его за левую ладонь и попытался выхватить нож, но Дима держал крепко. Придя в себя, он резко вырвал руку, перекинул нож в удобную правую руку и мазнул ножом около лица Виктора, будто специально промахиваясь. Но тот успел подставить руку, и нож прошёл по коже. Брызнула кровь, и Виктор издал вопль, не от боли, но от неожиданности.
  - Тварь! - крикнул Виктор.
  Он попытался перехватить правой рукой нож, опустив левую раненую руку вниз, но Дима опередил: нож прошёл под летящей рукой Виктора и попал ему в грудь. Виктор лихорадочно замахал руками, отошёл назад, а по его светло-серой майке уже текла кровь.
  Дима остановился. Он с ужасом смотрел, как кровь с груди и руки Виктора капает на светлый ковёр. Она лилась так быстро. Дима никогда не видел, чтобы люди так истекали кровью. Она текла ровными струями, опоясывала руку, разъединяясь на ручейки и соединяясь над средним пальцем, с которого стекала на пол. По груди лился поток, намочивший майку и добравшийся до штанов. С них кровь капала на пол, и Диме казалось, что он слышит, как капли ударяются о ворс, как они пропитывают ковёр, как сейчас кровь проникнет к соседям. Наверное, у них уже на потолке видна кровавая лужа.
  Виктор неверяще ощупывал грудь здоровой рукой. Он почти не чувствовал боли, и ему казалось, что глаза врут. Вот течёт кровь. Вот она остаётся на руке, если провести по майке. Что же это значит? Он сейчас умрёт?
  Вдруг Виктору стало ужасно смешно, и он залился истерическим смехом. Он смотрел на себя, на растерянного Диму, и его что-то смешило. Он не мог выговорить не слова, ему было больно, и во рту стояла кровь. Но он показывал пальцем на Диму и смеялся, сгибаясь пополам.
  Дима смотрел на Виктора и не мог сойти с места. Он пытался разобрать, что хочет сказать Виктор за смехом и кашлем, что он имеет в виду, показывая на него пальцем, но из горла Виктора выходили отдельные звуки, не складывающиеся в слова. Дима прислушивался и услышал: 'Убил'. Виктор не произнёс ни слова, но Дима услышал это.
  Отступая медленно к двери, Дима посмотрел на свою руку, сжимавшую нож, и не мог понять, правда ли то, что только что произошло. Вот так просто его мысль воплотилась в реальность. Так бывает?
  Он отступал и хотел сделать это как-то незаметно для Виктора, но тот поворачивался вслед за ним, продолжая держать поднятым палец, хоть здоровая рука уже ослабела. Виктор упал на колени, но руку не опустил. Он смотрел Диме в глаза, смеялся и показывал пальцем.
  Дима выбросил нож, закрыл глаза обеими руками и убежал.
  
  Глава 9. Последствия
  I
  
  Марго сидела в интернете и искала на торрентах раздачи нового сезона 'Игр престолов'. Она занималась этим не первый час, исследовала все малозначительные торренты, но кто-то успел заблокировать все пиратские раздачи. У Марго была аллергия на видео плохого качества, и теперь, предчувствуя, что придётся смотреть новые серии онлайн, она чувствовала зуд. Отчаявшись, Марго даже подавала онлайн-заявку на вступление в Пиратскую Партию России, но прочитав, что нужно явиться на реальное собрание, передумала и отменила прошение.
  Тут Марго пришло сообщение в Контакте от Саши:
  - Ты ещё не слышала?
  Марго, как обычно, проигнорировала его, продолжая поиски серий. У неё было несколько десятков непрочитанных сообщений от Саши, и она не собиралась узнавать, что именно в них содержалось.
  - Ладно, я должна тебе написать в любом случае, - продолжала Саша отправлять ей короткие сообщения, которые высвечивались у Марго в нижнем углу экрана, - Вчера закончилась война в Цивилизации. Мы проиграли, как ты могла слышать. Дима играл на обе стороны. Это ты тоже должна знать. Они постоянно ругались с Виктором, но никто не думал, что закончится всё именно так. Ночью Дима пришёл к Виктору и дважды ударил его ножом, в руку и в грудь. К счастью, дверь осталась открытой, соседка увидела Виктора и вызвала скорую. Он сейчас в больнице где-то у Тимирязевской, я сейчас туда еду. Ты не знаешь, где Дима?
  Марго открыла диалог с Сашей и читала, не веря глазам своим. Она металась между страницами эмилевцев, смотрела, что они писали и когда последний раз были онлайн. Но никакой полезной информации не было, Марго ничего не понимала. Плюнув на всё, она написала Саше:
  - Дима сам напал на Виктора?
  - Да, - тут же ответила Саша, - но перед этим Виктор обещал убить Диму, если окажется, что тот подыгрывал международникам. Прости, я сама не знаю, как к этому относиться...
  - Кто-нибудь видел Диму после?
  - Нет. Я пишу его друзьям, но он ни с кем не связывался и домой не возвращался. Он тебе не звонил?
  - Нет, - Марго не могла вспомнить, когда последний раз слышала голос Димы, - Напиши мне номер больницы.
  Саша отправила ссылку с координатами.
  - Ты поедешь? - спросила Саша.
  Марго записала адрес больницы в телефон и, не отвечая, закрыла ноутбук.
  Она боялась обдумывать произошедшее и поэтому автоматически собралась, как раньше собиралась на работу. Сложила в сумку телефон, проездной на метро, давно забытую косметичку и зачем-то папку со старыми бухгалтерскими документами. Марго вылетела из квартиры, на автомате закрывая дверь квартиры, где не осталось никого. Выбежав на улицу, она достала плеер и включила музыку на максимальную громкость, заглушая мысли. Она не понимала, какие песни звучат, но послушно подпевала про себя, чтобы прогнать окровавленный силуэт Димы.
  Самым сложным оказалось добраться от метро до больницы. Пришлось ехать на маршрутке, а Марго не могла разобрать, что написано на табличках за стёклами маршруток. Сердце так стучало, что перед глазами расплывались буквы. Марго ворвалась в одну из маршруток, спросила у водителя, идёт ли она до больницы, и, получив утвердительный ответ, попыталась расплатиться. Руки тряслись, и она рассыпала всю мелочь из кошелька. Люди то ругались, то помогали подбирать. Насчитав тридцать рублей, Марго протянула грязные монеты водителю, остальные оставила на полу и села в хвост маршрутки. Люди странно на неё поглядывали, и ей казалось, что они всё знают про Диму. Она должна была защитить Диму от них, прикрыть его преступление. Нет, доказать, что он невиновен, что это всё Виктор!
  - Больница! - крикнул водитель, и Марго выбежала, расталкивая бабушек, пытающихся сесть в маршрутку.
  На первом этаже медсестра допытывалась, к кому она пришла, в каком отделении лежит больной и так далее. Но Марго совершенно не могла вспомнить фамилию Виктора, как ни пыталась.
  - К Виктору Курганову, - раздался за спиной Марго знакомый голос.
  Это Саша приехала в то же время. Марго сморщилась и испугалась, что сейчас Саша начнёт нести обычную чушь и радоваться, что Марго, наконец, выбралась погулять из дома и начала общаться с людьми. Но та молчала. Саша выглядела бледной и помятой, но даже в таком состоянии она выдавила из себя улыбку, повинуясь привычке веселить Марго.
  Медсестра провела их к палате. Здесь было восемь коек, на каждой лежали мужчины с окровавленными повязками. У кого была перебинтована нога, у кого - голова. Виктор лежал у окна. Ему наложили повязки на грудь и на руку, которая висела на перевязи. К здоровой руке подключили капельницу и аппарат, меряющий пульс и давление.
  - Не будите его, пожалуйста, - сказала медсестра и отошла к другим больным.
  Дождавшись, пока сестра отвлечётся, Марго бросилась к Виктору и затрясла его за здоровое плечо.
  - Что ты делаешь? - крикнула Саша, перехватила руку Марго и оттащила её от кровати.
  - Тише! - пригрозила медсестра с другого конца палаты, не удивляясь происходящему.
  - Я хочу у него всё узнать! - громко зашептала Марго.
  Виктор открыл глаза и поёжился. Видно было, что он не первый раз очнулся в больнице. Он привычно оглядел свои бинты и нахмурился, увидев, что на груди выступила кровь.
  - Привет, - спокойно сказал он.
  - Ты как? - обеспокоенно спросила Саша, присаживаясь на край кровати. Она накрыла здоровую левую руку Виктора своей и испугалась тому, насколько его пальцы холодны.
  - Жить буду, - криво усмехнулся он. - А что ты тут делаешь?
  Этот вопрос был адресован Марго.
  - Хочу всё знать, - ответила та.
  - А вам не говорил Коля, что... - Виктор закашлялся, и Саша его перебила:
  - Да, он звонил. Николай ещё ночью здесь был, да? Он мне рассказал всё, что ты говорил. Марго всё знает.
  - Мне нужны подробности, - настаивала та.
  - Ему трудно говорить, не видишь? - с возмущением посмотрела на неё Саша.
  - Ну, Коле же он как-то выдал такое количество информации.
  Саша хотела ответить, но Виктор жестом её остановил.
  - Она должна знать, - сказал он, - ведь именно из-за неё Дима и напал на меня.
  - Что? - удивилась Марго, - С чего ты взял?
  - Связь не такая прямая, да, - Виктор глубоко дышал, пытаясь заглушить позывы кашля, - Но он связался с Эмилем из-за тебя. Он плёл интриги с международниками, а я предупреждал, чем это кончится. Правда, не я его убил, а он сам.
  - Убил? - испугалась Марго, - Что с ним сейчас? Ты знаешь?
  - Я имею в виду иносказательно убил сам себя.
  - К чёрту твою иносказательность! - Марго угрожающе приблизилась к Виктору, но Саша поднялась, отгораживая её от кровати, - Пусть он говорит прямо!
  Виктор рассказал, что произошло за последние дни в игре и что случилось вчера вечером. Как обычно, он пытался украшать рассказ вычурными метафорами, но Марго грубо их прерывала, а Саша каждый раз за это грозилась выгнать её из палаты.
  - Куда он пошёл? - спросила Марго, когда Виктор закончил рассказ.
  - Я не знаю. Я потерял сознание вообще-то и был уверен, что умер, - усмехнулся он.
  На тумбочке зазвонил телефон. Саша подняла его и показала дисплей Виктору: звонил Николай. Виктор ответил. Разговор с его стороны состоял из ехидных междометий типа 'Ага!' и 'Ничего себе!', а закончился агрессивно сказанной фразой 'Сегодня я буду спать спокойно'.
  - Дима написал чистосердечное признание, - сказал Виктор, положив трубку, - Он в соседнем с моим домом участке, в обезьяннике.
  Марго приложила руки к лицу и прошептала 'Слава богу!'
  - А я думал, он отправился убить сначала тебя, а потом - себя, - ехидно сказал Виктор, - Уверен, где-то в нём прячется отличный Отелло. Или агрессивный такой Ромео, который ради любви убивает не только себя, но и всех вокруг. Не помню, ведь наверняка есть пьеса с таким сюжетом...
  Саша опасливо смотрела то на Виктора, то на Марго. Последняя была готова броситься и закончить то, что не закончил Дима. Но и Виктор выглядел довольным и с непонятным удовольствием провоцировал Марго, как вчера провоцировал Диму.
  - Нам пора, - Саша вскочила с кровати.
  Она схватила ещё оторопевшую Марго за руку и потащила к выходу. Саша была уверена, что та начнёт выкрикивать проклятья и вырываться, но Марго выразила всё своё отношение к Виктору, просто показав средний палец, на что тот рассмеялся.
  
  II
  
  - Всё! Хватит стоять в пробке, я выхожу!
  Марго уже второй раз хотела выйти из автобуса, который застрял на светофоре.
  - Но мы не знаем, как добраться пешком, - напомнила Саша, - А Яндекс говорит, что этот автобус идёт прямо до участка.
  - Чёрт! - Марго плюхнулась обратно на сиденье рядом с Сашей, - Долго нам ещё?
  - Пятнадцать минут с учётом пробок по Яндексу.
  - Чёрт! Зачем ты вообще за мной увязалась? Почему не осталась с ним в больнице?
  - Ну...
  - Что, интересно посмотреть, как Марго выходит из комы?
  - Прекрати, я же хочу помочь!
  - Раньше от твоей помощи не больно много пользы получалось.
  Саша пристыжено отвернулась к окну. Для неё самое страшное было позади - Виктор оказался жив, а раны оказались несерьёзными. На самом деле Саше было всё равно, из-за чего произошла драка и кто виноват. Она просто увела Марго из палаты, и ей пришлось ехать с ней в полицию.
  Дима сидел за решёткой вместе со спящим и храпящим мужиком, развалившимся на койке. Дима сидел на полу и отрешённо разглядывал прутья решётки. Увидев Сашу с Марго, он кивнул им и вернулся к прутьям.
  - Ты в порядке? - спросила Марго, присев на корточки, чтобы заглянуть в лицо Диме.
  Он нехотя перевёл на неё взгляд. Конечно, он сразу узнал её, но они не виделись так давно, что отдельные черты стёрлись из памяти. Дима не ожидал увидеть Марго, и ещё вчера он бы удивился, встретив её, но сегодня ничто не могло его встревожить. Глядя на Марго, он вспоминал, сколько часов потратил, думая о ней, о своей и не своей Марго, о Марго с курсов английского и о Марго с Квинслэнда. Где-то в прошлой жизни они были так счастливы вместе. Или не вместе?..
  - Ты в порядке? - повторила Марго.
  - Да, а ты? - спросил Дима.
  - Что случилось? - Марго приблизилась к решётке и обхватила прутья руками.
  - Не знаю, я... - Дима словно проснулся, он зашевелился и отвёл взгляд, - Я с трудом вспоминаю. Нет, я написал всё, как было, в заявлении. То есть в признании. Марго, я ещё не совсем понимаю, что произошло.
  - Ничего, всё в порядке, - улыбнулась она, - Он жив, всё в порядке.
  - Да, мне звонил Коля, я знаю. Но, Марго... я, кажется, всё испортил. Я хотел просто уничтожить Эмиль, но не в таком смысле. Я никогда не хотел крови. Сколько же там было крови... Марго, как же он выжил? Она лилась и лилась, не останавливаясь.
  - Ты попал в ребро и не задел органы, как доктор сказал. Тебя даже не посадят в тюрьму, Дим! Это только штраф.
  Саше было неприятно смотреть, как Марго радуется, хоть она и не могла определить, что именно чувствует. Саша вглядывалась в лицо Димы и пыталась угадать, о чём он думал всю ночь, что заставило его прийти в полицию. Сейчас он смотрел на Марго, и его лицо озарялось такой же радостью, как и её. Он не просто выглядел обрадованным, он выглядел так, как будто знал, что всё так и будет, как будто был рад оттого, что всё идёт по плану. Ни раскаяния на его лице, ни слёз. Разве так выглядит человек, который едва не совершил убийство? На самом деле, Саша никогда не видела убийц, но по книгам была уверена, что они стенают и заламывают руки. По крайней мере, точно не улыбаются.
  А вдруг он, правда, всё спланировал? Так же, как Николай знал, что Дима предатель, знал, что и как произойдёт. Может быть, Дима оказался ещё дальновиднее? Может быть, он перехитрил Николая и оба Эмиля? Но зачем? Чтобы 'разбудить' Марго?
  - Что же ты делала всё это время? - весело спрашивал Дима.
  - Да так, - весело отвечала Марго, - Работала, сидела дома. Знаешь, я научилась рисовать в Фотошопе и сделала вот что.
  Марго достала телефон и показала Диме какие-то фотографии.
  - Ничего себе! - восхищённо воскликнул Дима, от чего мужик за ним проснулся. - Наш дом на Квинслэнде! Ты сама его нарисовала? Как настоящий! А вот здесь, приблизь-ка. Венецианское стекло! Такое объёмное, да ещё и с отражениями. Как круто!
  Саша уже смотрела с неприязнью. Она чувствовала себя, как зритель, которому вместо билета на трагедию продали билет на комедию. С чего это актёры веселятся? Они же должны страдать!
  - О, и ты здесь, - Дима притворился, что только сейчас увидел Сашу. Тон его сразу стал намного менее радостным, и Саша этому даже обрадовалась, - Знаешь, на твоём месте было бы очень мило оставить нас наедине.
  Саша зря приписывала Диме гениальность и великую хитрость. Конечно, он был достаточно сообразительным, чтобы играть между двумя Эмилями, но нынешняя его весёлость объяснялась всего-навсего успокоением от того, что его жертва жива, и появлением Марго. И хотя ни он, ни Марго ещё не выяснили, кем они являются и как соотносятся их виртуальные копии с реальностью, это не отменяло того факта, что они просто-напросто были рады друг друга видеть.
  - Я так перепугалась, - с улыбкой продолжила Марго, когда Саша ушла, - Глазам своим не поверила, когда Саша мне написала! Думала, убийство. Какое счастье, что была только драка!
  Саша в это время говорила с Лизаветой, которая ей позвонила. Саша рассказала ей всё, что произошло за утро, на что Лизавета ответила:
  - Нехорошо так говорить, но я надеялась, что Витя умрёт. Нет, я ничего против него не имею, но хочу сказать, что ему пошло бы быть мёртвым. Он был бы мучеником во имя Эмиля. Нет, прости, нехорошо об этом шутить. Но только представь: вчера ночью мне звонит Коля, трубит, что Дима напал на Витю, потому что должен был завершить свою месть. Коля сказал, что Дима, должно быть, не почувствовал удовлетворения, отдав наши аккаунты международникам, и - что бы вы думали! - захотел физической расправы. По-моему, очень красиво получается. То есть, в игре он удовлетворить свою жажду мести не смог и вышел в реальность. Изящно, на мой вкус. Вот он приходит к Вите, открывает дверь, говорит что-нибудь патетичное. Ну, про разлуку с его девушкой, я думаю. Потом втыкает нож в грудь Вите и, сказав 'Это тебе за неё!', ловит последний вздох поверженного врага и уходит в закат. Красиво. Мне нравится.
  - Виктор жив, - напомнила Саша, не вслушиваясь в слова Лизаветы.
  - Да, и это проблема. Нет, это, конечно, хорошо и отлично, что он жив, но... сюжет портит. Это как если бы после Рейхенбахского водопада выжил не только Шерлок Холмс, но и Мориарти. Нет, я не говорю, что Витя плохой, но в этой истории лирический герой - определённо Дима. Просто я рассчитывала на трагедию, а тут непонятно что.
  Саше было мерзко слушать Лизавету, особенно когда она почувствовала, что последней фразой та попала в точку, описав настроение Саши. Почему она думает о том же, о чём Лизавета?
  - Мы не в кино живём, - раздражённо сказала Саша, - Хотя бы сейчас не включай комплекс главной героини, пожалуйста.
  - Прости-прости, - рассмеялась Лизавета. - Просто я люблю, когда всё по законам жанра. Признайся, ты тоже. Все любят. Кстати, я не сказала, что ухожу?
  - Уходишь из Эмиля?
  - Да... Так получилось.
  - Нашла что-то поинтереснее?
  - Можно и так сказать. Но дело в том, что Коля тоже уходит, а мне так нравилось смотреть, как он играет.
  - Николай тоже? На кого же вы оставляете русский Эмиль?
  - Не знаю. На Витю, если он захочет. Можно на Ахмеда или на тебя. Да на кого угодно!
  - Это из-за того, что произошло с Виктором?
  - Ой, прости, мне пора. Пока!
  Саша опасливо вернулась к Марго и Диме. Те всё так же разговаривали и смеялись, сидя на полу.
  - Я поеду обратно в больницу, - сказала Саша, - Дима, не хочешь, чтобы я что-нибудь передала Виктору?
  - Нет, - махнул рукой тот, прогоняя Сашу.
  
  III
  
  Марго теперь старалась как можно меньше времени проводить дома. Ей казалось, что, если она остановится хоть на час, ляжет на кровать и начнёт думать, то трясина опять затянет. Она боялась всего, что могло вернуть её обратно в летаргию: компьютера, книг и музыки. Открывая ноутбук, чтобы зайти в интернет, Марго устанавливала на телефоне таймер на десять минут. Она клялась себе, что захлопнет крышку лэптопа, как только прозвучит сигнал, чтобы, не дай бог, не засидеться в Паутине.
  С тех пор, как Диму отпустили из полиции, они все дни проводили вместе. Сначала они боялись разговаривать о прошлом и о будущем, но потом осмелели и в итоге пообещали друг другу построить дом в реальности.
  Они не общались в эмилевцами, не звонили им и не узнавали новости. От Саши Марго знала, что Виктора выписали из больницы, а другого ей и не нужно было. Её порой глодало беспокойство, потому что Дима так и не встретился с Виктором после драки, так и не извинился. Она не хотела начинать разговор об извинениях, потому что помнила, как Дима относится к 'личной свободе', о которой говорил так много. Она была признательна ему за то, что он не тревожил её, пока она сидела дома, но в глубине души Марго было обидно, что Дима даже не пытался ей помочь.
  Они гуляли в парках, ездили за город, в жару прятались в прохладных кинотеатрах, и Дима вёл себя, как прежде. Не было в нём агрессии, с которой он взялся мстить Эмилю. То ли он почувствовал удовлетворение от того, что пустил кровь Виктору, и теперь считал свою месть завершённой. То ли дело было в его характере, который для Марго оставался загадкой.
  Марго ещё давно поняла, что не знает настоящего Димы. Раньше дело было в том, что она видела только его персонажа в игре. Но теперь она почувствовала этот барьер и в реальности. Ведь как ни старайся, она не сможет понять, почему Дима вступил в Эмиль, сотрудничал с международниками, напал на Виктора, а в конце пришёл с повинной. Дима отшучивался и говорил, что делал всё это ради неё, но обоим было ясно, что такими простыми словами произошедшего не объяснить.
  - Я нашёл крутую игрушку, - сказал Дима, когда они встретились в парке, - Она похожа на Фанеру, только там магии нет, но можно так прокачать физическую силу, что научишься горы поднимать. В буквальном смысле. В промо-ролике чувак взял гору, приподнял над землёй, там открылись все пещеры, и он собрал всё золото. Ну, как тебе?
  - Мне казалось, ты больше не захочешь играть, - рассмеялась Марго.
  - Да брось! Надо же чем-то вечером заниматься. У меня уже там гильдия есть, давай к нам.
  - Не могу обещать. Знаешь, ведь в игре наверняка придётся опять иметь дело с Эмилем.
  - Так ты не знаешь? Русского Эмиля больше нет, а международники сейчас в другой игре тусят, я знаю.
  - А русского больше нет?
  - Ага, их главный, Коля, куда-то свалил. Лизавета пропала. Вроде Виктор с Сашей пытаются остановить разбегающихся, но эмилевцев становится всё меньше и меньше.
  Марго удивилась, что Дима так спокойно говорит о Викторе и об остальных.
  - Я отвоевал для тебя Паутину, - гордо сказал Дима, - Террористы уничтожены, проход свободен.
  - И теперь всё будет как раньше? - с лёгкой грустью спросила Марго.
  - Абсолютно!
  Сначала Марго смотрела на Диму угрюмо, но потом рассмеялась.
  - Я хочу, чтобы ты ещё кое-что сделал для меня, - сказала после паузы она.
  - Что?
  - Я понимаю, что просьба покажется тебе ужасной и ущемляющей твои права, но... извинись перед Виктором.
  - Марго, ну как ты не понимаешь!.. - Дима в отчаяние закатил глаза. - Мне не за что извиняться. Ведь он жив. Я, правда, очень испугался, что он умрёт, но оказалось, что ему наложили всего один маленький шовчик на грудь. Он легко поплатился за то, что сделал с нами.
  - Ты серьёзно? Ты абсолютно не раскаиваешься?
  - Марго, ну давай не будем об этом! Ты же сама говорила, что ненавидишь его и Сашу, а теперь защищаешь? Нет, лично мне Виктор больше не враг. Да, он выбесил меня, но мы с ним сравняли счёт. Он забрал наш дом, он заточил тебя в четырёх стенах, он лишил меня нормальной жизни на всё время, что я изгалялся в Цивилизации.
  - Странно. Ты говоришь правду, но я не чувствую больше злобы на Виктора. Я ему даже благодарна. Немного, - Марго увидела полный недоуменья взгляд Димы, - Да, это странно, но я чувствую себя так, словно переродилась. Я как будто прожила целую жизнь с тобой на Квинслэнде. Прекрасную, яркую, о которой я вспоминаю как о рае. Но потом нас выгнали, изгнали, и я несколько месяцев была больная. Я лежала, почти не говорила. Словом, лежачая больная. А потом я услышала о том, что ты сделал, и проснулась. Теперь я чувствую себя новым человеком. Каким-то просветлённым, что ли. Заново родившимся. И я благодарна Виктору, да и вообще Эмилю, видимо, за то, через что прошла.
  - То есть ты хочешь сказать, что они добились своего, да? - ехидно спросил Дима. - Таки вытащили человека из Паутины?
  - Если очень упростить, если отбросить все детали, если посмотреть правде в глаза, то да. Они своего добились.
  Дима сел в тень на скамейку под деревом и взялся за голову.
  - Не ожидал, - протянул он, - Вот почему не надо было начинать разговор про раскаяние и чувство вины. Взаимные душевные излияния никогда к хорошему не приведут.
  - Знаешь, я сама извинюсь перед Виктором. Да и перед Сашей нужно, она так старалась. Я несу ответственность за твою месть, раз ты сам не можешь её нести.
  - Вот не начинай про ответственность! - Дима начал заводиться. - Я отдельно, а ты отдельно. Я ведь говорил тебе, помнишь? Пожалуйста, не смешивай нас, это так важно! Не бывает двух половинок одного человека, бывает только два человека. Если тебе станет легче от разговора с Виктором, то пожалуйста! Я не знаю, чего именно ты добиваешься, но останавливать тебя не стану. Это твой выбор. Но вот говорить, что ты извиняешься за меня перед ним, не стоит. Не смей!
  - Но если я чувствую, что часть твоей вины на мне? Не даёт ли это мне право распоряжаться своей частью вины, как мне заблагорассудится?
  - У тебя не может быть моей части вины! Чёрт возьми, да за что мне это опять! Я сделал всё, чтобы вернуть нам спокойствие, а ты его не принимаешь?
  - Принимаю. Но я не могу его принять с нечистой совестью.
  - Охрененная логика, - Дима встал и пошёл прочь.
  Марго пошла за ним, думая над тем, что сказать. Дима стал таким взбалмошным за последние месяцы, что Марго стала даже опасаться его. Если он бросился с ножом на Виктора, то что помешает ему броситься однажды и на неё?
  - Если у тебя нет потребности извиниться перед человеком, которого ты ударил ножом, то мне жаль, - сказала Марго, - Но я поеду к нему.
  
  IV
  
  Я была в больнице, когда выписывали Виктора. Его довозила до дома Саша, которая недавно получила права. Она взяла машину у родителей, сказав, что едет с друзьями на пикник за город. Кроме неё, пришли Николай и Ахмед. Лизавета пропала, и никто не мог найти её уже несколько дней.
  - Как новенький! - сказал Николай, хлопая Виктора по плечу.
  - Да словно заново родился, - усмехнулся тот, поглаживая повязку на груди. Кровотечений больше не было, и врач советовал сменить бинты на пластырь через три дня.
  Впятером мы залезли в компактный Renault, отъехали от больницы и встали в пробку на Дмитровском шоссе: был вечерний час пик.
  - Тебя правда уволили из банка? - спросила Саша Виктора.
  - Да. Я б себя тоже уволил. То в больнице валяюсь, то в игрушках сижу. У меня и так было несколько прогулов, а когда на работу позвонили из больницы и сказали, что я поступил с ножевым, меня вышвырнули, потому что убедились, что я уголовник.
  - Так ты в банке работал! - удивился Николай.
  - Ага, в колл-центре. Платили не по-царски, но на квартиру хватало. Теперь либо брать кого-то в долю и жить вдвоём в однушке, либо прощаться с Москвой.
  - Ты говорил, что на тебя записан дом где-то под Орлом, - вспомнила Саша.
  - Верно, туда я и собираюсь.
  - Это в деревню? - уточнил Николай.
  - Да. Давно хотел пожить на природе.
  - А когда обратно? - спросил Николай.
  - В Москву? Да я вообще-то из Твери. Для меня Тверь - обратно. У меня там родители, все родственники. Давно там не был. Но в деревне лучше, там сейчас никто не живёт: дом от деда с бабкой достался. Огород заросший, трава по пояс. Справлюсь как-нибудь.
  - Ты что же, навсегда туда собрался? - удивился Николай.
  - Не знаю. Поживём - увидим.
  Саша с грустью смотрела на дорогу, а Ахмед сидел в телефоне. Я так и не поняла, зачем он присоединился к нашей компании.
  - Вы с Лизаветой решили уйти? - спросил Виктор.
  - Не мы, а я и она, - ответил Николай, - Ты знаешь, мне давно казалось, что в Эмиле не осталось смысла, а что взбрело ей в голову, не знаю. Когда мы пытались поговорить об этом, она несла что-то о том, что у нас война не по законам жанра, что я не супергерой и что всё должно быть не так.
  - В этом вся Лизавета, - усмехнулся Виктор, - Кстати, она была бы счастлива услышать фразу 'В этом вся Лизавета' о себе.
  - Раньше я был уверен, что знаю, о чём она думает, а сейчас... - Николай вздохнул. - Мне было легче договариваться с ней в играх. Хоть я и уверен, что смысл виртуальности в том, что она ничем не отличается от реальности, но могу признать, что по инету разговаривать с людьми намного проще.
  - А потом люди, которые так думают, бросаются на людей с ножом, - сказал Виктор.
  - Тут совсем другое. Помнишь, Ахмед, как ты говорил, что только в Паутине можно найти подходящих друзей? - Николай дождался, пока Ахмед кивнёт, не отрываясь от экрана телефона. - Вот в том и дело, что в Паутине Лизавета была подходящим мне человеком, а в реальности... буэ!
  - Тут направо, быстрее получится, - сказал Виктор сидящей за рулём Саше и обернулся обратно к заднему сиденью, глядя на Николая, - Ладно с Лизаветой, но ты-то почему решил уйти?
  - Эмиль - просто детская забава, Вить. Поиграли и хватит. Нет, раньше я, правда, верил, что мы спасаем людей от Паутины и Паука. Но, откровенно говоря, что мы подразумевали под этими словами? Я так и не смог понять. Международники говорят об этом так размыто, что путают людей, словно профессиональные политики. Как будто они собирают свою партию, набирают голоса, а потом подадутся в Европарламент. Честное слово, на месте их неизвестного главы я бы именно это и сделал. Всё у них без души в последнее время, всё для галочки. Написали им на сайт жалобу, мол, спасите семью: отец-кормилец сидит в игре, на работу не ходит, голодаем с детьми. Всё, жалобу разместили на главной странице, с помпой сломали игру, отчёт на сайте разместили, лайки получили. И всё!
  - Но в Цивилизации всё было не так, - сказал Виктор. - Они долго не открывали своего лица. Я так и не понял, они специально нас выслеживали?
  - А, так ты же не знаешь! - рассмеялся Николай. - И об этом они на сайте писали. Международники купили аккаунт, когда народ Fridays уже был прокачан до Ренессанса, потому что им как раз пришёл заказ. Причём из России. Русскому Эмилю кто-то не доверился.
  - А чем мы, по-твоему, лучше?
  - Да хотя бы тем, что до последнего верили, что работаем ради идеи, а не ради пиара. Тем, что пытались помогать. Мы никогда не были террористами, как международники.
  - Я знаю людей, которые могут с тобой поспорить, - сказал Виктор, снова касаясь повязки на груди.
  - Мы могли бы поставить Эмиль по-другому с самого начала, - с лёгкой грустью сказал Николай, - Нам нужно было взять другое имя, а я просто собезьянничал и взял не просто название, но и сомнительную репутацию Эмиля. И эта терминология: Паук, Паутина. Кто такой Паук? Вот ты понял?
  - Я всегда думал, что это абстрактное понятие. Ну, что Паук есть в каждом геймере. Я людям в играх именно так всё объяснял, но вы с Лизаветой всегда называли меня 'главным по пропаганде' и не вникали, о чём именно я говорю.
  - И в тебе есть Паук?
  - Да, и во мне, и в тебе. Я говорил, что работа Эмиля - избавлять людей от Паука, как от вселившегося демона. От Паука, который затягивает нас в Паутину...
  - И чем ты говорил, она плоха? - скучающе спросил Николай.
  - Отнимает реальность. То есть время, которые ты в реальности проводишь. Хотя ты-то всё время сидишь за компом, хикки, тебе не понять. Когда ты последний раз был в лесу?..
  - Фу, и так ты разговаривал с людьми! - сморщился Николай, - Не удивительно, что международники в России стали популярнее нас. Ты сам не слышишь, что твоя пропаганда звучит как слова семидесятилетнего старика? Как будто ты своему внуку это говоришь.
  - Больше не буду. В деревне особенно в игры не поиграешь.
  - Так ты тоже бросишь Эмиль?
  - Придётся. Я хотел бы продолжать стараться втолковывать людям то, что они прекрасны, но не могу. По финансовым причинам.
  - Можешь поехать к родителям. Они же в городе живут, да? Вот и инет тебе. Будешь фрилансером, веб-дизайнером, как я. Вот я же не бедствую.
  - Не хочу как ты - всю жизнь на чужих харчах. Я уже давно всё решил. Ещё зимой думал: вот побелеют тополя, и махну на природу.
  - Романтик, блин. Так что теперь? Финита ля комедия? Конец Эмилю?
  - Нет, - вдруг уверенно сказала Саша, не отрывая взгляда от дороги, - Если вам больше не хочется играть в 'детские игрушки', то оставьте это на меня. Николай, тебе же не трудно сделать меня админом в группе в Контакте, да?
  - Да, но... Саш, оно тебе надо?
  - Да, надо, потому что я ещё не разуверилась.
  Странно было слышать от Саши такие решительные слова. Я была готова к тому, что она как обычно воспримет мнение Виктора или Николая, будет вторить им, скажет, что Эмиль уже не тот, что нечего за него цепляться. Что я точно знала о Саше, так это то, что своё мнение она получает только из чьего-то чужого, не обрабатывая его, а воспринимая целиком. Оно могло исказиться лишь по непониманию Саши или по неумению объяснить того, чьё мнение было заимствовано. Но чтобы Саша в ответ на слова таких авторитетов для неё, как лидеры Эмиля, сказала 'нет' - такого ещё не было.
  - Будешь возиться с неудовлетворёнными подростками, которые хотят уронить игры, съевшие у них родительские деньги? - усмехнулся Николай.
  - Ты ими раньше не брезговал, - ответила Саша.
  - Ахмед, можно я в Контакт от тебя зайду? - попросил Николай. Он взял телефон, провёл некие манипуляции и вернул его владельцу. - Всё. Саша, ты единственный админ.
  - А можно... я тоже? - впервые что-то сказал Ахмед.
  - У-у-у, - протянул Николай и опять взял телефон, - От тебя я такого не ожидал.
  - Новое поколение! - назидательно поднял палец Виктор.
  - Мы с вами ровесники, - недоумённо сказал Ахмед.
  - Саш, ты понимаешь, что тебя ждёт? - спросил Николай. - Эмилевцы - это кучка интернет-маргиналов, состоящая большей частью, как я уже сказал, из подростков. Они трудно организуемы, необязательны и могут уснуть во время операции на клаве и нечаянно начать расстреливать товарищей.
  - А мы не будем проводить операции в три ночи, как вы, - сказала Саша.
  - А днём они в школе, - развёл руками Николая, попав по мне и Ахмеду.
  - Тогда будем работать только по выходным, - улыбнулась Саша, глядя в зеркало заднего вида, - Не переживай, разберёмся. Правда, Ахмед?
  Тот показал Саше большой палец.
  - Если бы я думал так же, как ты, - сказал Виктор, обращаясь к Николаю, - то вообще удалил бы группу.
  - Да разве сложно создать новую? - улыбнулся Николай. - И мне, честно говоря, приятно, что моё дело будет продолжено. Как будто отдаю щенков в хорошие руки.
  - Безответственно как-то, - отвернулся к окну Виктор, - Считаешь Эмиль дрянной идеей, а сам ей попустительствуешь.
  - Боже, да ты реально выражаешься, как старый дед. Всё, вали в деревню сажать картошку!
  
  V
  
  Прошёл месяц. Виктор переехал в деревню. Саша устроилась на летнюю подработку в архив своего института, где составляла базу данных учебной литературы и зачем-то переписывала старые карточки читательских билетов. По вечерам она общалась с эмилевцами, которым всё же не понравился график работы по выходным.
  А каждый выходные она ездила под Орёл к Виктору, где помогала ему на огороде, училась обращаться с гусями, дюжину которых он купил у соседей, а также возила из Москвы книги и журналы. Виктор просил Сашу покупать пособия по садоводству, но порой в заказах мелькала и художественная литература, в основном, фантастика вроде 'Лабиринта отражений' Лукьяненко, где дело происходит в компьютерных играх.
  Однажды я была в гостях у Виктора вместе с Сашей. То была страда, когда пришло время собирать малину. Кусты её опоясывали деревенский дом, частью выходя на просёлочную дорогу, частью уходя в лесополосу, начинавшуюся прямо за участком Виктора.
  Тогда же приехала и Марго по приглашению Саши. Я не ожидала её встретить и удивилась, увидев на вокзале знакомые рыжие волосы. В пути они с Сашей неожиданно дружелюбно разговаривали. Для Виктора появление Марго так же было удивительным.
  - Дима ещё в вагоне? - спросил Виктор первым делом, увидев на станции Марго.
  - Его нет, - сказала она. - Привет, кстати.
  Саша воспринимала дом Виктора, как свой собственный, и устроила нам с Марго экскурсию по всему участку. Марго сначала было неуютно, и Саша каждую минуту спрашивала, в чём дело, но Марго отшучивалась, мол, аллергия на свежий воздух в Москве завелась. Но я-то понимала, в чём дело, и знала, почему Марго вздрогнула, когда мы впервые подошли к жилищу Виктора. Двухэтажный деревянный дом был ужасно похож на дом с венецианским стеклом, в котором Марго с Димой жили на Квинслэнде.
  - А это что такое? - возмутился Виктор, разглядывая привезённые Сашей из города продукты. - Печенье с кокосом? Ты читала его состав? Там же сплошные 'Е'!
  - Не хочешь, не ешь, - вздохнула Саша, привыкшая к привередливому Виктору, - Я не тебе брала, а девочкам.
  - Вам тоже пора отказаться от консервантов. Живёте в Москве, экология и так ни к чёрту, а вы ещё и изнутри организм травите...
  - Он всегда ведёт себя, как старый дед? - тихо спросила Марго у Саши.
  - Это его стиль, - улыбнулась Саша.
  Как бы Виктор себя ни вёл, а в деревне он выглядел счастливым. Он называл себя 'downshifter', питался преимущественно овощами с собственного огорода и обменивался ими с соседями. У него был большой урожай кабачков, и он менялся на тыкву, капусту и помидоры, которые в его теплице погнили, потому что он нарушил тонкую технологию выращивания. Правда, мясо Виктор покупал в магазине, но перед этим тщательнейшим образом его рассматривал, знал множество признаков, по которым можно было отличить, кормили ли животное генномодифицированными продуктами, а для деревенских продавщиц был головной болью. Рядом с домом текла река, где водилась рыба и на берегу которой Виктор сидел каждое утро. Улов получался небольшой, но Виктора грела мысль, что рыбёшка стопроцентно экологически чистая. Он зажаривал рыбу на костре, а затем отплёвывался косточками.
  Саша уже редко слышала речи Виктора о 'течении жизни' и о 'философии Короля Льва'. Виктор говорил всё меньше, но стал что-то писать. Саша шутила, что он сочиняет трактат об особенностях выращивания кабачков в средней полосе России, но на самом деле подозревала, что он пишет о том, о чём теперь молчал. Она хотела прочесть это и наконец-то понять, какими глазами смотрит Виктор на мир. Хотя с тех пор, как он перебрался за город, в 'естественные условия', как говорил Виктор, Саша почувствовала, что стала лучше понимать его.
  Ложился Виктор спать на закате, а вставал с рассветом. Когда он отправился спать, мы остались сидеть на веранде пить чай.
  - Я надеялась, что Дима приедет, - сказала Саша.
  - Я тоже, - призналась Марго, - Уговорить его не получилось. Знаешь, я удивлена, что Виктор так спокойно меня принял.
  - Он не обижается на тебя, - улыбнулась Саша, - Наоборот, он часто говорит, что так всё и должно было пойти. К тому же ты извинилась за себя и за Диму...
  - Ага, а он только поржал.
  - Ты не понимаешь, он был рад в этот момент.
  - Уж больно он странный...
  - Прямо комплимент для Лизаветы получился.
  - Она не нашлась? - поинтересовалась Марго, никогда не разговаривающая с Лизаветой даже по сети.
  - Нет. Николай её ищет с тех пор, как она пропала. Целое расследование затеял. Теперь это его новое занятие, как раньше был Эмиль. Но это заставило его покинуть дом и уехать в другой город. История чем-то похожа на твою... Кажется, след вывел его в Питер. Последний раз он сказал, что нашёл в морге труп, очень похожий на Лизавету. Это был труп самоубийцы, сбросившейся в крыши. Но документов на теле не было, лицо разбилось об асфальт, и похожи только руки-ноги да фиолетовые волосы. Но мало ли кто ходит с такими... В общем, Николай решил считать, что это не Лизавета, и продолжает искать.
  - А ты теперь возглавляешь русский Эмиль?
  - Да, я и Ахмед. Но он больше за компьютером сидит, а я езжу, знакомлюсь с эмилевцами, которые живут в Москве и рядом. Очень интересные люди попадаются. Говорить с ними - одно удовольствие. К тому же, сейчас мне стало легче с ними общаться, не знаю, почему... То ли потому, что я теперь 'главная' в Эмиле, а они, получается, мои 'подчинённые'. То ли, и правда, во мне что-то переменилось, и я больше не поддаюсь чужим мнениям так сильно.
  - Ох, надеюсь. Не хочу, чтобы тебе в голову ударил downshifting Виктора, - рассмеялась Марго.
  - Ты считаешь, это так плохо? По-моему, замечательно. Но мне ещё рано отдаляться от людей, когда я их только-только открыла для себя. Может быть, я пройду такой же путь, как Виктор. Буду фанатичным эмилевцем, буду пропагандировать в играх возвращение к истокам, гнать людей из 'тёмной пещеры'. Не знаю. У него всё это уже было, и вот он здесь. А мне пока что нравится жить в большом городе, сидеть ночами в онлайн-играх и устраивать набеги на технический прогресс. Как-то очень глупо звучит... Я иногда чувствую, что закончу всё равно в деревне, может быть, в этом самом доме, где найду покой и умиротворение. Вечером ко мне придут те, кого я люблю. Вот вы сейчас здесь. Но перед этим мне нужно устроить отменный шабаш, с блэк-джеком и ведьмами, с разгромом Паутины и слёзами владельцев удалённых аккаунтов. А потом навсегда сюда: я и Виктор. То есть, мы с Виктором.
  В кустах громко затрещал кузнечик, и из травы на веранду выбежал ёжик. Саша привычным движением достала маленькую тарелку с полки, налила некипячёного молока и поставила перед ёжиком. Тот сначала сжимался и выпячивал колючки, но когда Саша отошла, высунул мордочку, понюхал молоко и стал пить.
  - Мне даже не по себе оттого, что у тебя такой продуманный жизненный план, - шутливо протянула Марго, - Знаешь, мне по горло хватило покоя, пока я сидела дома. Хочу отправиться путешествовать с Димой, но нет ни денег, ни времени. Может, забить на всё это и поехать автостопом? Уж куда-нибудь доберёмся. Только вот Дима не хочет рисковать: у него новая должность на работе и прокачанный эльф в игрушке.
  - Во что он сейчас играет? - деловым тоном лидера Эмиля поинтересовалась Саша.
  - Во что-то типа Фанеры с примесью GTA. Там все по умолчанию бандиты, объединяются не в гильдии, а в банды и сражаются за контроль над оборотом какого-то магического наркотика. Там нет автомобилей и самолётов, но можно угонять дилижансы и гигантских орлов. Эмилевцы не там же, случайно?
  - Нет, мы работаем с Танками-онлайн. Кажется, сейчас самая популярная игра в Рунете.
  - Да, Дима в нём тоже играл и просадил много денег. Они там с моим братом, Серёжей, были в команде, и оба разорились.
  - Так Дима ничего... после того случая? - Саша до сих пор так и не спросила у Марго, раскаивается ли Дима.
  - Ничего, - опустила глаза та, - Я стала редко с ним видеться после того, как объявила, что извинюсь за него перед Виктором. Он считает, что я совершила над ним какое-то моральное насилие, хоть и понятно, что его самого это никак не касалось. Знаешь, он стал таким беспокойным. Всё время нервничает, оборачивается, словно боится кого-то увидеть, плохо спит. Мне порой кажется, что это совесть у него не на месте, а потом, если дело происходит на улице, он просто ищет кафе с вай-фаем, и оказывается, что он забыл передать артефакт своему коллеге по гильдии и из-за этого нервничал.
  - Тогда тебе будет спокойнее одной путешествовать, - усмехнулась Саша, - А то ему постоянно нужен будет доступ к Паутине, и вы сможете останавливаться только в городах.
  - Одной не интересно, - махнула рукой Марго, - Просто мне всё время кажется, что живёт Дима не здесь, а там. Может быть, в игре у него есть новая жена, новый дом. Кажется, это такой склад характера - виртуальноцентричный с непереносимостью реала. Для него не виртуальность - часть реальности, а реальность - часть виртуальности. В реальность нужно раз в день заходить, прокачивать перса, ходя на работу и употребляя продукты, а потом возвращаться в настоящий мир - виртуальность.
  - Я только с такими и работаю. Даже удивляюсь: они выжить без интернета не смогут, а сами уничтожают Паутину. Кто-то из наших говорил, что так проявляется тяга к саморазрушению, заложенная в человеке от природы.
  - Саморазрушение - это хавать одну траву, как твой Виктор, - рассмеялась Марго, и Саша ей вторила.
  Мы просидели на веранде до полуночи, подождали, пока ёжик допьёт молоко, убрали тарелку, в которой осталось чуть-чуть для другого ежа, который придёт завтра, и ушли в дом.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"