Рубин Иван : другие произведения.

Герои нашего времени.Часть 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Герои нашего времени. Часть II
  Иван Рубин
  ***
  
  "Такси, такси... Эй, такси нидорага, такси... Поезд Хабаровск-Москва задерживается на неустановленное время по техническим причинам. О времени прибытия будет объявлено дополнительно... Гражданку Гаврилову ожидают у справочного бюро..."
  Пятый час дня. Душно. Поправив на плече лямку сумки, Денис оттягивает ворот футболки, дует на грудь. Свежести это не придаёт. Здесь, где пашут кондиционеры, такая душегубка, а на улице и вовсе. Вздохнув и дёрнув плечом, чтобы лямка "села" поудобнее, Денис направляется к выходу. Ярославский вокзал "кипит". Толчея.
  Из-за встречных, огибаемых им тел до Дениса доносится пронзительное детское:
  - Мама, мама... я устал... мама...
  И изможденное взрослое:
  - Колька, не отставай, так твою!
  Тела пред Денисом вдруг раздвигаются, словно лёд под натиском ледокола, и на него налетает нечто из фильма ужасов. Сумки, сумки, сумки... Сумки тут, сумки там. А над сумками нависает заплывшая жиром и залитая потом женская физиономия. Денис лишь успевает ойкнуть и оказывается на полу, придавленный этой сумчатой мадам.
  - А-а-а-а!- визжит та пронзительно. Елозит, норовя придушить Дениса пышными телесами и опять-таки всё теми же бесчисленными сумками.
  - Мама... мама...
  - А-а-а-а!
  Денис чувствует, что сейчас его действительно либо задушат, либо раздавят. Впрочем, какая разница? Усиленно орудуя локтями и коленями, он пытается выбраться на свободу. Всё это сопровождается всё тем же пронзительным женским "А-а-а-а!"
  Каким-то чудом ему удается, наконец, выпутаться из сумочного плена, оставив, однако, в нём свою собственную сумку.
  - Чёрт! - злобно рыкает он, оглядываясь вокруг, ловя на себе заинтересованно- сочувственные взгляды проходящих мимо людей.
  Рядом стоит белобрысый кривоногий мальчик лет четырёх-пяти в шортах и сандалиях на босу ногу, видимо тот самый Колька, и продолжает канючить.
  - Помочь? - обращается Денис к его мамаше.
  А в ответ, как в песне поётся, тишина... Встав на колени, часто мигая глазами, снизу вверх женщина безмолвно взирает на Дениса. "Не хотите, как хотите", - мысленно произносит тот и, нашарив взглядом ручку лямку сумки, предпринимает попытку водворить её на законное место - своё плечо.
  И тут раздаётся такое "А-а-а-а-а!", а в продолжение его ещё и такие слова, что хоть святых выноси.
  - Граждане, гр-а-а-абют! - звучит в довесок.
  Тут же, как по мановению волшебной палочки, в воздухе вырисовываются очертания человека в милицейской форме с сержантскими погонами. Завидев такую поддержку, сумчатая дама видимо получает дополнительный приток энергии, и с ещё большим энтузиазмом орёт:
  - В-о-о-ор! Держи вора!
  И на плёчо Дениса вместо лямки его сумки ложится твёрдая мужская ладонь.
  ...Грузный, с одутловатым лицом, покрытым шрамиками оспин, нестарый ещё майор сидит в кресле за письменным столом. Звук отпираемой двери и раздавшиеся следом шаги заставляют его отвести взгляд от потолка. Во взгляде абсолютная пустота. Глаза осоловелые краснющие, как переспелые помидоры. Мотнув головой и легонько хлопнув себя ладонями по щекам, майор спрашивает:
  - Ну и кто у нас на этот раз?
  - Да вот... - отвечает, сержант и подталкивает Дениса к столу. - Гражданку хотел ограбить.
  Майор меряет Дениса взглядом, постепенно обретающим осмысленность.
  - Ограбить, значит. Отличненько! Признаваться будешь или Ваньку валять? - идёт майор напролом. - Только хочу сразу предупредить, чистосердечное признание облегчает участь. Может, годик скостят.
  - Да я... - произносит Денис, слегка опешив.
  - Головка от ***! - обрывает майор. - Евсеев, ты кого мне припёр? - обращается к сержанту. - Он тут ломаться, что ли, собирается? Тоже мне девочка!
  Звучно хлопнув ладонью по столу, майор извлекает из ящика лист бумаги и авторучку.
  - Садись! - указывает рукой на стул, стоящий по другую от него сторону стола. - Пиши всё, как было! Как замышлял, как выслеживал, как осуществлял! И побольше деталей, побольше!
  - Я... - пытается сказать Денис.
  - Опять, да?! - восклицает майор. - Кому говорю, пиши!
  - Ничего я писать не буду! - отвечает Денис на эти выпады. На него нахлынула злость, ладони сами собой сжались в кулаки.
  - Чего?! - орёт майор, приподнимаясь из кресла, нависая грудью над столом. - Ты меня из себя не выводи, паря, я в Чечне контуженный! Я тебя щас пристрелю, - он тянется ладонью к правому боку, - а меня потом оправдают!
  - Я свою сумку забрать хотел! - восклицает Денис, отпрянув.
  - Чего, бля? Грабёж - это у вас теперь "своё забрать" называется, да? Экспроприация экспроприаторов, твою мать?
  - Моя сумка у неё...
  - Какая нахер твоя сумка?.. - вздыхает майор обречённо и плюхается в кресло. - Где эта баба ограбленная, Евсеев?
  Сержант "мухой" исчезает за дверью и так же молниеносно возвращается в кабинет, за руку втаскивая в него ту самую мадам, которая успешно похоронила под своим избыточным весом все сегодняшние планы Дениса.
  - Фамилия! - требует майор.
  - Евланова... - отвечает мадам. По её побледневшему лицу заметно, что она слегка уже стушевалась.
  - Он грабил? - кивком указывает майор на Дениса.
  - Ну... - искоса взгляд на Дениса. - М-м-м... - ещё одни взгляд. - Он, товарищ милиционер!
  Запрокинув голову, Майор потягивается до хруста в суставах.
  - Ну, вот видишь, а ты упираешься, дурашка, - произносит ласково. - Говорю тебе, садись и пиши чистосердечное. Зачтётся!
  - Я хотел забрать у неё свою сумку... - выдыхает Денис, переводя растерянный взгляд с майора на сержанта и обратно.
  - Это какую такую твою?! - уперев руки в бока и вновь придав физиономии воинственный вид, вызывающе восклицает Евланова. - Товарищ милиционер! Налетел он на меня среди бела дня, с ног сбил, а пока я подняться пыталась, гляжу, а он из-под меня сумку вытащить норовит! Ну, я, значит, давай на помощь звать, чтобы помогли, значит! К мужу я в деревню возвращаюсь, подарков всяких накупила. А этот... - она проглатывает ругательство, - значит, выследил и отнять моё, потом-кровью заработанное, захотел!
  Слушая этот бред, Денис чувствует себя попавшим то ли в какой-то второсортный детективный роман, то ли в грёзы сумасшедшего.
  - Да моя это сумка... - пытается возразить он. - Сбила эта... Евланова меня с ног и сумку собой придавила. Мою сумку! Да проверьте же вы! Синяя спортивная. В боковом кармане мой паспорт. Стрельников Денис Евгеньевич я!
  Майор глазами стреляет в Евланову, затем в сержанта и властным кивком направляет последнего за дверь.
  Спустя десяток-другой секунд сержант Евсеев, волоча за лямку по полу, втаскивает указанную сумку в кабинет. Приподняв, ставит на стол перед майором.
  - Твоя, говоришь... - изрекает тот и лезет сначала в один боковой карман, а, не обнаружив там искомого, потом и в другой. - Так... Говоришь, Стрельников... - раскрывает паспорт. - Евгеньич...
   Прочитав до конца данные владельца паспорта и пожевав нижнюю губу, майор обращается к сержанту:
  - Евсеев, эту сумку тащил подозреваемый?
  Евсеев чешет затылок, медлит с ответом.
  - Ну? - подгоняет его майор.
  - Вроде эту...
  - Вроде, не вроде... - произносит майор едва слышно. - Жопа в огороде! - добавляет уже громче. - Вроде эту или точно эту?
  - Эту, товарищ майор.
  Майор закрывает глаза, беззвучно шевелит губами. Вскоре открыв левый глаз, и уставившись им на Евланову, вопрошает вкрадчиво:
  - Ну и как это, маму вашу, понимать, а, гражданочка?
  Боевой задор с гражданочки слетает мгновенно.
  - Ну, это... как бы... так оно...
  - Оно-говно! - вопиет майор. - Вы чего тут охренели совсем? Кто из вас чего у кого крадёт-то? Кто кого грабит?! Вы, мля, думаете, я тут просто так сижу, да?! Нехера делать мне, что ли? Да вы, мля, у меня в "обезьяннике" сгниёте оба! Евсеев!
  - Я, товарищ майор! - гаркает сержант, вытянувшись по струнке.
  - А ну-ка посади-ка этих, обоих двух, за решетку! Пусть посидят, подумают!
  - За что?! - восклицает Денис.
  - А ни за хер собачий! - отвечает майор. - Имею право, до установления! - прячет паспорт Дениса в нагрудный карман кителя. - Ты вообще кто такой, а? Документы твои где?
  - У вас же мой паспорт! - Денис срывает на крик.
  - Где паспорт? Какой паспорт? Евсеев, ты какой-нибудь паспорт тут видел?
  - Никак нет, товарищ майор!
  - Ну вот! Так что веди и сажай!
  Сержант подхватывает Дениса и обмякшую, готовую вот-вот шмякнуться в обморок, Евланову под руки и уже собирается увести, как вдруг спохватывается, отпускает обоих и подскакивает к майору. Склонившись, шепчет ему что-то на ухо.
  - Ребёнок говоришь... - произносит майор, выслушав подчинённого. - Ну, раз так, значит так и быть. Эту отпускай, а этот, - переводит взгляд на Дениса, - пусть посидит. Глядишь, поумнеет, не будет больше сумками разбрасываться. А то взяли моду порядочных людей от работы отвлекать!
  Вслед уводимому сержантом Денису из майорского кабинета звучит с каждой фразой всё более обретающий уверенность голос Евлановой:
  - Товарищ милиционер... а как же... Поезд-то мой... Ох ты ж! Ах! Товарищ милиционер, а куда ж вы голубчика этого от меня уводите?! А билет?! Кто ж мне за билет возместит?! Он же меня... Ох... Да я ж... Пусть он мне за билет оплатит! Я требую, я жаловаться буду!
  В "обезьяннике" пусто. Денис, тяжело вздохнув, усаживается на край жесткой деревянной скамьи. "Что делать? Как быть? Сколько здесь продержат?" - эти мысли роятся в его голове.
  - Вот чёрт... - произносит он себе под нос. - И, ощутив внезапный приступ злости, вскакивает на ноги, принимается шагать по "обезьяннику" туда-сюда. Четыре шага туда, четыре - обратно.
  Так проходил он минут пятнадцать. Чертыхался, играл желваками на скулах, пару раз саданул кулаком в стену.
  - ****ь! - наконец изрыгает он. - *****, *****, *****!
  И вновь садится на скамью.
  Его охватывает какая-то неописуемая тоска, на смену злости приходит ощущение полнейшей беспомощности. За что? Ну, вот за что его сюда упрятали? Что он такого натворил? Абсурд какой-то, как такое могло произойти - схватить человека, посадить за решетку без всяких на то причин. И что теперь делать? Чего ждать? Из закоулков памяти Дениса сами собой полезли когда-то где-то прочитанные ужасы истязаний ментами таких же вот ни в чём не повинных граждан. Поймают, посадят, а ночью... Как это там называется?.. Играть в слоника, кажется. Наденут противогаз на голову и трубку дыхательную пережмут. А ещё дубинкой по почкам или по голове... Денису становится страшно. Страшно так, как ещё никогда не было. Собственно раньше и нечего было ему бояться. А теперь майор этот... "Я тебя сейчас пристрелю, а меня потом оправдают", - вспоминает Денис слова майора, и плечи его вздрагивают. Чёрт! Это ж надо было так попасть!
  Долго, мучительно долго сидит он на лавке, зажав ладони между колен. Прислушивается к каждому шороху. Кажется ему, вот сейчас дверь распахнётся и появится майор или сержант с резиновой дубинкой наперевес. А то и оба вместе... И начнётся...
  Время определить Денис не может. Часов у него нет, а мобильник, купленный перед отъездом в Москву, остался в сумке. (Не прикарманили бы менты!) И это временнОе неведенье напрягает его всё больше и больше. Сколько он уже торчит здесь, когда всё это кончится? Хоть бы какой-нибудь ориентир!
  Как ни прислушивался Денис, а дверь распахнулась совершенно для него неожиданно. Он вздрогнул и прижался спиной к стене. В дверном проеме появляется длинная худая фигура. На мгновение она замирает, а потом, видимо получив некоторое ускорение со стороны тыла, вваливается в "обезьянник". Дверь за фигурой тут же захлопывается.
  Перед Денисом оказывается молодой парень с длинными, ниже плеч, светлыми густыми волосами.
  - Здорова, сиделец! - произносит он, окинув взглядом "обезьянник" и остановив его на Денисе.
  Денис не отвечает. Напряженно глядит на гостя.
  - Жека! - представляется тот, протянув пятерню для рукопожатия.
  - Денис.
  - Давно сидишь?
  Денис пожимает плечами.
  - Не то чтобы очень...
  Парень садится рядом с ним, приваливается спиной к стене.
  - Тебя за что замели-то? - спрашивает после короткой паузы.
  - Из-за бабы одной, - отвечает Денис, и лицо его при воспоминании о Евлановой перекашивается.
  - Всё зло от баб! - подхватывает Жека, усмехнувшись. - От них и от водки! Хотя, меня за пиво взяли... Допить, падла, даже не дал!
  - За пиво?
  - Ну да, общественное место и всё такое. Платите штраф, товарищ. И платите его на этом самом месте общественном. Послал я его. Один хрен, таких денег-то нет, - Жека жмёт плечами и стоит мученическую гримасу. - А были бы, так всё равно - на хрен! Вот и... - разводит руками. - В общем, сидеть теперь будем вместе!
  Сидеть вместе им пришлось довольно долго. Если быть точным, сидел Денис - на краешке лавки, продолжая прислушиваться к происходящему за дверью, а Жека, оккупировав оставшуюся ещё часть, беспробудно спал.
  - Стрельников, на выход!- скомандовал сержант Евсеев, всё так же неожиданно для Дениса отперев дверь "обезьянника".
  Денис, неуверенно поёрзав на лавке, встал. Жека завозился, приоткрыл правый глаз и зевнул. Посмотрев на Дениса, а потом на маячащего в дверном проёме сержанта, произнёс:
  - Ну, бывай. Как говорится, встретимся на этапе.
  И снова уснул.
  Сразу за дверью "обезьянника" Евсеев возвращает Денису его паспорт. Тут же, у двери, лежит Денисова сумка.
  - Свободен, - сообщает Евсеев. - Двигай.
  Денис недоверчиво смотрит на него, нет ли подвоха? С чего бы это вдруг так просто отпускают?
  - Ну, давай-давай! - торопит сержант.
  Денис переступает с ноги на ногу.
  - Свободен, говорю! - гаркает сержант по-командирски, дико выпучив глаза. Но вслед за этим, вдруг подмигнув, и вроде бы даже едва уловимо улыбаясь, добавляет негромко и ровно: - Товарищ майор у нас хоть и с придурью, но отходчивый. Дорогу показать или сам найдёшь?
  Далее упрашивать Дениса не пришлось. Подхватил он сумку и быстрым шагом, почти бегом, покинул привокзальное отделение милиции. Покинул и попал в самую настоящую ночь. Быстро выудив из сумки мобильник (он таки оказался там, куда положил его хозяин!), Денис уставился на его экран: 00:57.
  - Приплыли... - шепчет Денис обречённо.
  Под чехлом, надетым на мобильник, спрятана визитка Серёги Красинского. Пальцы сами тянутся вытащить её и набрать указанный в ней номер, но, блин, час ночи! Звонить или нет? Чёрт, надо было предупредить заранее, что приеду! Конечно, Серёга звал сам, говорил, звони, если что... Но не в час же ночи!
  Отъезд Дениса в Москву получился спонтанным. На следующий после похорон братьёв Савельевых день ноги сами занесли его на железнодорожный вокзал. Там он с полчаса простоял у расписания движения поездов, отрешенно елозя по нему его взглядом. Ни одной мысли о том стоит ли ему ехать куда-либо или нет в голове не значилось. Он просто почему-то вдруг взял да купил билет до Москвы. Потом приобрёл сотовый. Вечером собрал сумку, а утром, оставив на столе записку родителям, вышел из дома и уже через час сел в проходящий поезд. Всё это, от покупки билета, до посадки в вагон, произошло буквально на автопилоте, и лишь когда состав набрал ход, Денис вернулся в реальность. Та обозначилась в его ушах убаюкивающим стуком колёс и чьим-то похрапыванием с верхней полки.
  А вот сейчас реальность предъявляет ему выбор: звонить и будить Серёгу или перекантоваться до утра на вокзале. Первое кажется неприемлемым в силу того, что Серёгу едва ли обрадует ночной звонок, тем более, если Серёга сейчас не один и у него сложившиеся планы на ночь. Второе - в силу наличия на вокзале отделения милиции, а так же сержанта Евсеева и товарища майора, фамилия которого так и осталась Денису неведомой. Мало ли что этим двум взбредёт в головы? Как отпустили, так и опять забрать могут. Да, дилемма!
  Помучавшись немного, Денис решился позвонить. И после короткой паузы в трубке раздалось: "Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети".
  Он ещё раз набрал номер. Результат остался тем же. Спит, наверное, потому и мобильник вырубил, решил Денис после третьей попытки. Делать нечего, придётся ночевать на вокзале.
  
  
  ***
  
  Вопреки ожиданиям, ни майор, ни сержант Дениса не побеспокоили. Проснулся он в половине седьмого утра при объявлении по громкой связи о прибытии дизель-электро поезда из Вологды. Потянулся в кресле, несколько раз поднял, опустил и отвёл назад, сводя лопатки, затёкшие плечи, повращал ступнями. Выудил из кармана джинсов мобильник, выбрал в списке вызовов номер Красинского и нажал на кнопку "Yes".
  "Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети", - вновь сообщил Денису бесцветный женский голос.
  Совершенно не представляя, что делать далее, Денис, вдруг, почувствовал себя зверски проголодавшимся. Шутка ли - со вчерашнего утра ни крошки.
  В ближайшем уличном ларьке с вывеской "Гриль" он взял два хот-дога, обильно политые неестественно красным кетчупом, и банку колы. Расположился за высоким пластиковым столиком и принялся утолять голод.
  - Сиделец, ты ли это?! - слышит он за спиной, когда почти уже расправился с первой "горячей собакой".
  Денис нехотя оборачивается и видит своего нового знакомого, товарища по сидению в "обезьяннике", Жеку.
  - Ну, я, - бурчит в ответ.
  - А ты не очень-то рад меня видеть, - усмехается Жека.
  В ларьке он покупает бутылку пива. Откупорив и отглотнув, предлагает Денису:
  - Будешь?
  Денис морщит лоб, качает головой.
  - Вкусно, небось? - осведомляется Жека, наблюдая, как Денис орудует челюстями.
  Прекратив жевать, Денис тихонько вздохнул и протянул парню нетронутый "хот-дог". Жека прямо из руки Дениса откусывает от него половину.
  - М-м-м... - мычит, прищурив глаза. - С вечера не жрал, - стирает с губ кетчуп тыльной стороной ладони.
  - Отпустили? - спрашивает Денис.
  Жека отхлёбывает пиво из бутылки.
  - Отпустили, конечно. Куда им деваться-то? Смена пажеского караула у них.
  - Чего?
  - У майора дежурство кончается, а новый дежурный меня принимать желания не изъявил. Какого хрена ему со мной возиться, если с меня взять нечего? - ехидно усмехается Жека. - Бумагу только марать и нервы трепать, я ж фрукт не из простых.
  Денисов мобильник принимается призывно приликать и вибрировать в кармане джинсов.
  - Алло? - раздалось в трубке, когда Денис приложил её к уху. - Вы мне звонили?
  - Серега?
  - Ну, да. А кто это?
  - Серёга, это я - Денис.
  - Денис? - спрашивает Красинский после недолгой паузы. - Э-э-э... Извините... Не припомню. Какой Денис?
  - Блин, Стрельников!
  - А! Дениска! - восклицает Сергей. - Виталь, прикинь это Денис! - обращается к кому-то невидимому. Здорова, Дэн! - это уже Денису.
  - Привет!
  - Гляжу, мобилу приобрёл?
  - Ага.
  - Молоток! Ну, как поживаешь, как делишки, как детишки? Не обзавёлся ещё?
  - Нормально, не обзавёлся. Серёг, я чего звоню-то...
  - Ну?
  - В Москве я...
  - В Москве? Виталь, прикинь, он в Москве! Каким ветром занесло, надолго?
  - Как получится. Я вот что подумал... Помнишь, ты мне визитку дал, говорил, звони, если что?
  - Конечно!
  - Перекантоваться у тебя можно? Хотя бы какое-то время...
  - Ноу проблем!
  - Спасибо, Серёг! Куда подъезжать?
  В трубке устанавливается тишина.
  - Блин... - произносит Сергей, наконец. - Во блин... Я ж в Черногории! И Виталик со мной.
  - Коробейников?
  - Ага. Вчера только приехали. Сорвались в отпуск в кои-то веки. Вот мать-перемать! Как быть-то с тобой? Слушай, а тебе в Москве больше не к кому обратиться?
  - Не знаю даже... - отвечает Денис, принимаясь отыскивать в памяти хоть какой-нибудь вариант. - Надо подумать...
  - Попробуй, а? Приткнись к кому-нибудь ненадолго, а когда вернусь, ко мне переберёшься, лады?
  - Попытаюсь...
  - Ага, договорились! Правильно сделал, что в Москву приехал! Хватит в "Мухосрансках" хрен знает чего высиживать, штаны протирать! Ты только смотри, не пропадай, дождись меня! Через неделю буду! Помогу, чем смогу!
  Легко сказать приткнись к кому-нибудь. К кому? Где вы, однокашники, с которыми поддерживал приятельские отношения в университете? Может кто-то из вас и в Москве, даже наверняка кто-то здесь остался, но как вас отыскать? Да, задачка... Размышляя так, Денис хмурится, жуёт нижнюю губу. Ему вспоминается Татьяна. Можно позвонить родителям, пусть выйдут на её маму, та вроде бы хотела дать Денису Танин телефон в Москве...
  - Ну, нет... - шепчет Денис, мотая головой.
  Нет! На это он пойти не может, после того, что случилось. Да и у Тани мог появиться кто-то другой. Ведь мог же! Нет, обращаться к ней за помощью Денису не позволит гордость. Глупо, наверное, но что поделаешь? Выходит, торчать теперь две недели на вокзале, ночевать на лавках во дворах и скверах? Незавидная перспектива. Или?.. Плюнуть на всё и вернуться домой? Надо же было так глупо поступить: сорваться с места, ничего не продумав, не спланировав, элементарно предварительно не связавшись с Серёгой. И что на него нашло тогда, что заставило уехать - мольбы матери, смерть Савельевых, или просто какое-то наваждение?
  - Чего мрачный такой? - прерывает Жека размышления Дениса.
  - Да так... - отмахивается тот.
  - Понятно... Ты, я так понял, Москву покорять приехал?
  - Типа того.
  - Остановиться-то есть где?
  Денис не отвечает, уперся взглядом в стол.
  - Ясненько, - усмехается Жека, выдержав паузу. - Если не гордый, могу помочь. Хоромы, конечно, не обещаю. Но на первое время сойдёт.
  До подмосковного городка, в котором Жека пообещал организовать Денису крышу над головой, они добрались за полтора часа: пятьдесят минут на метро до ж/д платформы и сорок - на электричке. В вагоне электрички было малолюдно (рабочий день всё же) и душно, несмотря на опущенные фрамуги окон. Прошел милицейский патруль - рядовой и сержант, оба взмокшие, с осоловелыми от жары вкупе с незамысловатой профессиональной деятельностью глазами. При появлении стражей порядка Денис инстинктивно отвернулся к окну, сделал вид, что всецело увлечён открывающимся за ним пейзажем: "плывут" провода, мелькают столбы ЛЭП, за ЛЭП тянется канава, забитая разнообразнейшим мусором (Денис заметил даже старый прожженный в нескольких местах диван), а за канавой в шеренгу выстроились изнывающие под палящим солнцем блеклые берёзки. Милиционеры быстро удалились, не сочтя никого из присутствующих в вагоне достойным пристального внимания, а электричка вскоре остановилась у платформы, на которую сошли Денис и Жека.
  Городок произвёл на Дениса приятное впечатление: мусора почти нет, повсюду клумбы с разнообразной зеленью, а на некоторых фонарных столбах даже подвешены корзинки с живыми цветами. Правда, машин на улицах многовато, оттого и угарная вонь лезет в ноздри. Да пыли под ногами более чем достаточно. Но в целом - вполне приятный населённый пункт. Денис прикинул в уме, что, судя по количеству машин и людей на улицах, размером он побольше его родного города.
  - Продуктов надо купить, - сказал Жека, когда спускались с платформы.
  Надо, значит, надо. Зашли в соседний с платформой магазинчик, купили кило пельменей, два батона и десяток пачек "быстрых" макарон. Расплачивался Денис.
  Потом Жека повел Дениса дворами. Шли минут десять, наконец, вышли к дороге, перешли её и, миновав тенистый скверик, оказались у панельной пятиэтажки затрапезного вида - пыльно-серой с выщербленными стыками плит. Вошли в третий подъезд. Пахнет кошками и сыростью. Поднялись на третий этаж. На лестничной клетке три двери. Жека жмёт кнопку звонка рядом с центральной.
  Он держал палец на кнопке, пока не раздался щелчок отпираемого замка. Дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель высунулась заспанная, утыканная редкими длинными щетинками, физиономия молодого парня.
  - Чё? - произносит парень. Помигав глазами, добавляет: - А...
  И ни слова более не говоря, широко распахивает дверь, разворачивается и удаляется вглубь квартиры.
  - Заходи, - приглашает Жека Дениса, переступив порог квартиры. - Можешь не разуваться.
  Разуваться было бы опрометчивым. По пути на кухню по длинному неосвещённому коридору под ноги Денису то и дело попадался какой-то мусор. Под ногами похрустывало и потрескивало. Наконец что-то твёрдое вдавилось в подошву кроссовка и засело там намертво. Уже на кухне выяснилось, что это старый задубевший окурок. Денис с брезгливостью выковырял его из протектора подошвы и, пошарив глазами по кухне и не обнаружив мусорного ведра, щелчком отправил в раковину - ржавое засаленное корытце, подпираемое парой растрескавшихся досок.
  Жека распахнул дверцу старенького облезлого приземистого холодильника "ЗИЛ", и по кухне разнеслась целая гамма запахов - что-то копчёное, что-то зелёное, что-то не вызывающее у Дениса никаких ассоциаций, и что-то несвежее. Жека, согнувшись в поясе, сунулся внутрь холодильника. Зашуршала бумага, зазвенело стекло.
  - Держи! - раздалось из чрева "ЗИЛа", и Жека, не оборачиваясь, выставил за спину руку с двумя пивными бутылками без этикеток.
  Денис принял их, поставил на стол.
  Повозившись в холодильнике ещё немного, Жека извлёк на свет божий промасленный свёрток, в котором, судя по запаху, просто обязана быть копчёная рыба.
  - В ногах правды нет, - говорит Жека, усевшись на табурет. Кладёт, свёрток на стол и о край стола, ударив ладонью по пробке, откупоривает бутылку. Табурет жалобно поскрипывает при каждом движении седока.
  Денис пробует свободный табурет рукой на прочность - должен выдержать. Садится. Положил было предплечья на стол, но тут же отдёрнул руки. Похоже, хозяева квартиры не утруждают себя не только мытьём полов, но и не стирают со стола после еды. Кожа тут же противно прилипла к укрывающей столешницу клеёнке.
  - Тяпнешь? - вопрошает Жека, кивком указав на вторую бутылку.
  Денис пожимает плечами.
  - Не стесняйся, все свои, - подбадривает Жека. Видя нерешительность потенциального собутыльника, он сам и тем же манером открывает для него пиво, разворачивает свёрток. Там действительно нарезанная кусочками копчёная рыба - скумбрия.
  - За знакомство! - предлагает Жека.
  - Давай, - соглашается Денис.
  Стукнув бутылки друг о друга, они отхлёбывают пиво. Денису оно кажется как минимум подкисшим. Ну а если говорить откровенно, то испорченым окончательно и бесповоротно. Жека отправляет в рот кусок рыбы, выражением лица показывая, как ему сейчас хорошо, кивком головы приглашает Дениса последовать его примеру. Денис решает не рисковать.
  - Чем занимаешься? - спрашивает Жека, вытянув изо рта очередную рыбью кость.
  - Да так...
  - Всем понемногу?
  - Типа того...
  - Многостаночник значит, - констатирует Жека, хлебнув пивка. - Нашего полку прибыло, - усмехается. - Я тоже и швец и жнец. И на гитаре бряцаю. В Москве-то первый раз или был уже?
  - Был когда-то.
  - С мамкой-папкой небось мешочничали?
  - Типа того, - соглашается Денис, не желая распространяться про своё прошлое.
  - Эх, детство, детство, золотое время, - произносит Жека с конкретным пафосом, задрав глаза к потолку. - Автобус "Икарус", день в пути, ГУМ, ЦУМ, очередя. Зато потом дома целый месяц сосиски с кетчупом жрёшь. Как щас помню, притараним с предками баул - колбаса, сосиски, ветчина всякая, сядем вечером, хлеба нарежем, кетчупом московским польём... И под пепси с фантой! Бля, а ведь здорово было! Вот сейчас в каждом "Урюпинске" завались сосисок этих, а что-то не так... Нет, понимаешь, того кайфа! Пошел, купил, сожрал - разве кайф? Да никакой романтики! А вот когда выстоял и урвал - вот это кайф! По мне так оно и есть. Чем легче жить, тем скучнее.
  Денис мог бы с этим поспорить и даже в какой-то момент раскрыл рот, чтобы высказать определённое несогласие, но всё же счёл за благо промолчать. К чему заводить бессмысленный спор? Каждому своё - кому-то хочется беспокойства и проблем, а кому-то этого уже хватило по самое "ай-яй-яй". Да и легко рассуждать сейчас, вспоминая детство, когда папа с мамой тащили из Москвы баулы с продуктами, а ты, помогая им, небольшую авоську с апельсинами или мандаринами, а то и вовсе новую игрушку из "Детского мира". Тогда для тебя, Жека, эта поездка была глотком свежего воздуха, новыми впечатлениями. А что чувствовали твои отец и мать, в который раз выстаивая в очередях, выслущивая упрёки московских: "мешочники, понаехали тут"? Как бы, Жека, запел ты сейчас, если бы пришлось тебе за сосисками не за угол по первому желанию в супермаркет бежать, а раз в один-два месяца километров хотя бы за четыреста тащиться пусть даже на самом комфортабельном автобусе.
  В кухню входит девушка лет двадцати. Максимум - двадцати трёх. Довольно-таки миловидная, с густыми смоляными волосами спадающими на плечи. Под облегающим её фигурку тончайшим шелковым халатиком откровенно просматривается нагота.
  - Зорова, Ксю! - приветствует её Жека.
  - Привет, - отвечает девушка хриплым безразличным голосом. Зевнув, отводит ладонью волосы от лица, достаёт из-за уха сигарету. Из кармана халатика - зажигалку. Прикурив, прислоняется левым боком к "ЗИЛу", устремляет взгляд к потолку. Курит часто и глубоко затягиваясь, так глубоко, что каждая затяжка легко потянула бы на последнюю перед смертью.
  - Дай добить, - просит её Жека, и Ксю, затянувшись ещё раз, отдаёт ему окурок и уходит, шлёпая по полу босыми ногами. - Симпотная, а? - подмигивает Жека Денису, пустив изо рта колечко дыма.
  - Ну.
  - Смотри, не лезь к ней. Пых этого не любит.
  - Пых?
  - Он так-то спокойный, сделает вид, что не заметил. Но когда пыхнет, тогда держись. Может и прибить сгоряча.
  Час от часу не легче, мысленно вздыхает Денис, и вспоминает старшего Савельева. Тоже сгоряча на расправу был быстр. Догорячился. Воспоминание нагоняет на Дениса тоску. Перед глазами встают Ара и Гога. Как живые, как тогда - Георгий с сумкой, Аркадий с бутылкой этого проклятого "Кавуазье". Чёрт! Надо же было так... Угораздило же! Сердце Дениса начинает усиленно стучать, горло пересыхает. Отгоняя видение, Денис мотает головой. Отхлёбывает пивной кислятины. Морщится. Да, не "Кавуазье"...
  - Чего скис, старичок? - интересуется Жека, заметив перемены в собеседнике. - Огорчился из-за Ксю? Не забивай голову! У неё сестрёнка есть. Младшая. Я тебя познакомлю! Клёвая чикса. Я и сам с ней пару раз туда-сюда, - издаёт скабрёзный смешок. - Но как-то не срослось дальше. Да и не потянул бы. Запросы у неё, я тебе скажу... - качает Жека головой. - Сейчас с каким-то коммерсом крутит. Да и вообще мало что ли в Москве баб?! Выбирай, бери какую захочешь! Если конечно не лопух. Лично я с этим не парюсь.
  Тут Жеку понесло. Часа полтора он во всех подробностях рассказывал про свои любовные похождения, которые зачастую граничили с визитом к венерологу, и лишь по чистой случайности этот Рубикон Жекой перейдён не был.
  Первые минут двадцать Денис слушал и не без интереса - Жекин язык подвешен искусно, а потом, когда очередная амурная история сменилась новой, лишь незначительными деталями отличающейся от предыдущих, просто делал вид, что слушает, вставляя изредка "да-да" и "ну-ну" в Жекин монолог. Хотелось есть и спать, но ни того, ни другого в ближайшем времени похоже не предвиделось.
  Жека выдохся на повествовании о некой не то Ольге, не то Олесе, которая была маленькой пухленькой и, кажется, русоволосой - большего он не запомнил, был пьян и когда знакомился с ней в какой-то кафешке, и при последующем беспромедлительным прелюбодеянии у неё на квартире, в ходе которого был застукан каким-то мужиком, затем бит им же и вышвырнут на улицу в чём мама родила.
  - Так что вот так, старичок, - резюмирует Жека, ногтем мизинца ковырнув в зубах. - Не будешь лопухом, всё будет ништяк, - помедлив, добавляет: - Не без осечек, конечно. Ну, а не ошибается сам знаешь кто...
  С минуту Жека молчал. Сидел, подперев ладонью подбородок, закусив нижнюю губу.
  - Так ты, старичок, чего делать-то собираешься? - спрашивает он, переменив позу и согнав с лица задумчивость. - Я так понял, другана своего ждать?
  Вопрос резонный. А действительно, что делать? Вот так просидеть две недели на кухне, дожидаясь возвращения Серёги и слушая Жекин трёп? Что-то подсказывает Денису, что он не выдержит. Видно будет, что делать, решает он, в конце концов по Москве помотаюсь, чтобы время убить. В таком примерно духе он и ответил Жеке.
  - Ясненько, - произносит тот, - Кино, музеи, рестораны, значит... А деньжонки-то есть: фунты, доллары, тугрики, рубли на худой конец?
  - На мороженое хватит.
  - И то хорошо.
  - Мне-то на мороженку ссудишь? - усмехается Жека. - Я ж тоже погулять люблю. Я тебя по таким местам проведу... М-м-м... - мычит мечтательно. - Эй, да ты чего скис-то?
  Денис действительно переменился в лице не в лучшую сторону, услышав про Жекины намерения пройтись с ним по местам. Да, от этого надоедливого гуляки ему так просто не отделаться.
   - Старичок, я не фуфло гоню! - восклицает Жека. - Такие места! Память на всю жизнь останется, благодарить потом будешь!
  - Ну да... - вздыхает Денис.
  - Эй, погоди-ка! Да ты что?.. Ты думаешь, я навязываюсь, да? За твой счёт, да? Эх... Да я, если знать хочешь... - он обрывает предложение, взмахивает рукой. - Не хочешь, как хочешь! Я набиваться не собираюсь!
  С обиженным видом Жека отворачивается к окну.
  - Нет, ну, в конце концов, не обожрал бы я тебя, - произносит он тихо. Ещё что-то добавляет неразборчиво. Молчит какое-то время. - Зато такое бы показал, а? - оборачивается к Денису и подмигивает ему.
  - Ну, давай, показывай, - отвечает тот, смиряясь с тем, что ещё довольно долго придётся терпеть рядом с собой этого болтуна. В конце концов, за добро надо платить. Ведь если бы не Жека, кто знает, где и как пришлось бы провести ему эти две недели. А так - хоть какая-то определённость и крыша над головой.
  С приближением вечера в квартире становилось всё многолюднее. Сначала пришли какие-то двое неопределённой половой принадлежности одинаково тощие, длинноволосые, облачённые в "унисекс". Без всяких приветствий и вопросов уселись на кухне прямо на пол, развернули на полу газету, высыпали на неё нечто из целлофанового пакетика и принялись набивать заранее выпотрошенные беломорины.
  - Не обращай внимания, - прокомментировал Жека, поймав тревожный Денисов взгляд.
  Легко сказать... Особенно непросто стало оставаться беспристрастным, когда по кухне разнёсся приторно-сладкий удушливый дымок.
  Жека привстал, распахнул форточку.
  - Ханурики, - процедил пренебрежительно.
  Вслед за хануриками пришел ещё кто-то. На кухне правда не показался. Потом дверь хлопнула ещё раз и из коридора донёсся тоненький девичий голосок, вызывающий Ксю. Та отозвалась и на какое-то время всё успокоилось. Денис было решил, что теперь все, кто должен быть, уже в сборе, но, как в итоге оказалось, ошибся. Начиная с шести часов входная дверь хлопала едва ли не каждые десять-пятнадцать минут. Вскоре на кухне стало не протолкнуться и не продохнуть. Из недр квартиры загромыхали "Король и Шут", собираясь разбежаться и прыгнуть со скалы.
  Куряки-ханурики куда-то смылись, а вокруг стола завились парни и девушки, бесцеремонно задевая Дениса то локтем, то бедром. Одни приходили, закуривали или выуживали что-нибудь из холодильника, другие - проталкивались к выходу, сталкиваясь с первыми - всё это сопровождалось матом и хохотом. Всем было весело. Жека и тот лыбился во всю пасть, хлебал пиво и то и дело шлёпал по заднице какую-нибудь "герлу". Грустил только Денис.
  - Слушай, а чья это квартира? - раздражённо спросил он после "сбился со счёту какого" тычка локтем в спину. Вопрос актуален как никогда и вообще такие подробности пораньше узнавать надо, а не когда уже ночь вот-вот наступит, а вокруг чёрти что происходит. Того и гляди на улице ночевать придётся!
  - Ксюхина! - ответил Жека и шлёпнул по заду пышнотелую рыжеволосую деваху, пытающуюся протиснуться к холодильнику.
  Та обернулась, подмигнула ему, хихикнула и зазывающе вильнула бёдрами.
  - А жизнь-то кажется налаживается! - восклицает Жека. - Чует моё... - он подмигивает Денису и, коснувшись промежности, продолжает, - чует серддце, не спать мне сегодня одному! Ксюхина хата. Бабка ей отказала перед тем как ласты склеить. Прикинь, да? Четырёхкомнатная в ближнем подмосковье! Повезло Ксю, можно сказать - жизнь удалась. Я бы на её месте эту сдавал, однуху снимал, а на разницу жил бы и горя не знал!
  - А ты здесь каким образом? - продолжает всё так же запоздало осведомляться Денис.
  - На правах старшего брата, - лыбится Жека.
  - Брата?
  Поёрзав на табурете и покачав головой, как бы сетуя на Денисову недогадливость, Жека сообщает:
  - Путёвку во взрослую жизнь я ей выписал. Уму-разуму обучил, понял, да? А потом как-то не сложилось. Не люблю я на одном месте подолгу, понимаешь? Натура не та. Да и она с Пыхом закрутила. Разбежались полюбовно. Сохраняем нейтралитет.
  - И часто у вас тут такое?.. - взглядом Денис обвёл кухню и столпившуюся в ней молодёжь.
  - Частенько, - усмехается Жека. - То к Пыху, то к Ксюхе кто-нибудь заскочит расслабиться, хата-то позволяет! Эх, мне бы такую хату! Не дал Бог бабки с квартирой... Ну ничего, старичок, прорвёмся, ты как считаешь?
  - Прорвёмся, - бурчит Денис в ответ.
  - Э, старичок, ты чего такой хмурый? Хочешь, я тебя сейчас с девчонкой познакомлю, а? - Жека вопросительно смотрит на Дениса. - Или может хануриков тряхнём, раскумаримся по маленькой, а? Хочешь?
  - Спать я хочу, - признаётся Денис.
  - Чудак человек! - восклицает Жека. - На том свете отоспишься!
  Не разглядев в Денисе признаков согласия с таким раскладом дел, Жека встаёт из-за стола. Зовёт:
  - Погнали, покажу, где койка.
  Спальное место Денису было выделено в небольшой комнатушке с одним окном. Из мебели две кровати, Денисова у правой стены, застеленная колючим шерстяным одеялом с зелёным рисунком, двустворчатый шкаф со стёртой полировкой и мягкий стул с прожжённым в нескольких местах сиденьем.
  - Спокойной ночи, - ухмыльнулся Жека, покачал головой и удалился.
  Денис остался один. Он садится на край кровати. Проталкивает под неё сумку. Уснуть, конечно, вряд ли получится - громыхания "Короля и Шута" сменились рёвом "Рамштайна", от которого дребезжит стёкло в единственном окне комнатушки, но хотя бы остался один.
  - Бедные соседи, -грустно усмехается Денис.
  Заваливается на спину. Изогнувшись в пояснице, вытягивает над головой руки. Прорвёмся, произносит мысленно. Прорвёмся.
  
  ***
  
  - Эй, подъём! Эй!
   Кто-то теребит его за колено. Денис дёргает в ответ ногой. Да что же это такое, возмущается мысленно, поспать не дадут! Разлепляет веки и обнаруживает себя лежашим на кровати изогнутым буквой "Зю". Руки вытянуты за головой. Он пытается пошевелить ими и не чувствует их, будто обрублены по плечи.
  - Подъём, старичок! - сообщает Жека. Он сидит голый на соседней кровати. Волосы взъерошены, физиономия помята. - Наша очередь сегодня.
  - Чего?
  - На рынок смотаться надо.
  Денису хочется выругаться матом, какой такой рынок, зачем? Он ещё раз пробует пошевелить руками, удаётся только правой кистью. Начинает медленно вращать ею, восстанавливая кровообращение. Вскоре получается согнуть правую руку в локте.
  - Ну ты даёшь, старичок, - говорит Жека, следя за его манипуляциями. - Это ж надо так отрубиться! Я уж тебя кантовать не стал, чтобы не разбудить.
  - И на том спасибо, - отвечает Денис, подхватив правой рукой левую и пытаясь сесть.
  Получилось. Спину ломит, бока затекли.
  - Эй, мальчики, можно потише? - звучит недовольный женский голос. - Кое-кто спать хочет!
  Только теперь Денис замечает свернувшуюся калачиком на Жекиной постели вчерашнюю рыжеволосую особу. Как и Жека, она обнажена.
  Денис смущённо отводит взгляд.
  - Хороша, да? - спрашивает Жека и легонько шлёпает девушку по бедру. Та томно потягивается, выставляя на обозрение шикарную грудь немалого размера.
  Жека плотоядно глядит на раскинувшиеся перед ним дамские прелести.
  - Слушай, старичок, - обращается к Денису, - не в службу а в дружбу... Погуляй минут несколько за дверью, а?
  Ни слова не сказав, Денис вышел из комнаты, плотно притворил за собой дверь и направился на поиски ванной. Нашел быстро, благо на её дверь кто-то дальновидный навесил старомодную пластмассовую табличку с изображением улыбающегося толстощёкого пацанёнка под душем.
  Тумблер выключателя рядом с дверью находится в состоянии "включено". Денис постучал в дверь. В ответ тишина. Потянул за ручку, дверь подалась, и через образовавшуюся щёлочку он заглянул внутрь - никого.
  ...Хозяйской предусмотрительности хватило лишь на табличку с моющимся мальчиком, потому как совершенно непредусмотрительно с внутренней стороны двери ванной комнаты отсутствует какое-либо запирающее устройство. В связи с этим мыться Денису пришлось быстро: скинул одежду, постоял пару минут под душем, позволяя тоненьким приятно жалящим струйкам смыть остатки сна. Всё в том же армейском темпе оделся прямо на мокрое тело. Ничего, высохнет. Слава Богу, не зима на дворе. Как смог расчесал пальцами волосы.
  Только покончил с этим, как в ванную без стука сунулся Жека, держащий в руках что-то из одежды, скомканное в клубок.
  - Ты всё? - спросил он, остановившись на пороге. - Ну, подожди тогда, я сейчас и погнали...
  ...Завтрака за водными процедурами не последовало. Поторапливаемый Жекой Денис вышел вслед за ним на улицу.
  Солнце ещё не успело набрать полную мощность, но жарит уже порядком. Они влились в людской поток, текущий к железнодорожной платформе. Жека умело-привычно лавирует в нём, Денис следует в кильватере, стараясь не отстать. Даётся это не легко - постоянно кто-то, такой же как и они спешащий выбраться из города, пытается отсечь его от ведущего - может и не намеренно, но, как пел известный автор и исполнитель, разве от этого легче? Приходится протискиваться, проталкиваться, слегка поработать локтями.
  На платформе царит ещё большая толчея. Денис порывается пробраться к кассе, но Жека останавливает его:
  - Есть лишние деньги - лучше отдай мне!
  - А контроль?
  - В жопу контроль, - усмехается Жека. - Разуй глаза, старичок! Народу столько, что контра в электричку не сунется. А сунется, хрен куда пройдёт, не по головам же? Главное, когда в вагон садишься, гляди, чтобы не в один с ними и всё путём, уж поверь моему опыту, старичок! - улыбается Жека. Хлопнув Дениса по плечу, добавляет: - Меня держись, не пропадёшь!
  В вагоне подошедшей электрички, куда они втиснулись, и без них перемещаться можно было действительно разве что по головам. Теперь стало ещё плотнее. Просочились из тамбура в салон, Жека бесцеремонно потеснил какого-то мужичка, освобождая место, и они с Денисом боками, лицом друг к другу, вжались в стену у раздвижных дверей. Из тамбура напирают - с улицы пытаются втиснуться в вагон ещё несколько человек.
  - Граждане, посадка закончена, отойдите от вагона, не мешайте закрытию дверей, - устало и с полнейшей безнадёгой вздохнул из динамиков голос машиниста.
  Зашипело, загудело, лязгнуло. Кто-то ойкнул.
  - Не скапливайтесь в тамбурах, проходите в вагон, - снова вздохнул машинист.
  Опять шипение, гудение, лязг.
  - Ну, мы тут можем и постоять, - звучит из динамиков безразлично, - я лично никуда не спешу.
  - Граждане, ну пройдите ещё вперёд, - доносится из тамбура женский голос, - всем же уехать надо, всем на работу....
  - Какого хрена всем? - отзывается голос мужской. - Куда пройти-то? Места нет, я несжимаемый. - И как будто машинист может его услышать: - Шеф, поехали, я их сейчас отгоню!
  В тамбуре раздаются истерические смешки, слышны звуки возни, мужские и женские голоса:
  - Ай!
  - Мужик, ты оборзел что ли?
  - Ты что!
  - Отвали!
  - Поехали, шеф!
  Машинист будто услышал. Двери вагона наконец-то закрылись, состав тронулся.
  В вагоне невообразимо душно, хоть и открыты фрамуги всех окон. Всё тело Дениса покрылось испариной. В затылок ему кто-то горячо дышит.
  Жека закрыл, глаза - похоже дремлет.
  На последующих нескольких станциях, если кто-то и выходил из вагона и на несколько мгновений можно было почувствовать себя свободнее, перевести дух, переменить позу, то тут же в вагон заталкивалось ещё больше народа.
  А потом двери вагона под напором пассажиров изнутри просто перестали открываться.
   И только когда состав совершил первую остановку в черте Москвы, в тамбуре потеснились ещё, да так, что сжался даже тот несжимаемый дядька, и на московский перрон из вагона вынесло людскую волну - без разбора выдавило и тех, кому выходить пора, и тех, кому ехать дальше. Последние, матерясь, охая и корча страшные рожи, долженствующие выражать всю полноту их недовольства, поспешили вернуться назад.
  Стало свободнее и, кажется, даже прохладнее.
  - Нормуль, старичок, - произносит Жека, растирая плечо, которым всё это время упирался в стенку вагона. - Наша следующая,- и подмигнув добавляет: - Готовься к десантированию.
  Собственно процесс названный Жекой десантированием оказался похож на сплав на каноэ по бурной усеянной выступающими над водой валунами реке: потоком тебя несёт меж препятствий, швыряет на них, ты лавируешь, отталкиваешься, протискиваешься, а по бортам то и дело чиркает и барабанит камень, норовя опрокинуть или нанести хоть какой-нибудь урон. Правда вода и валуны вдогонку не осыпают тебя "благодарностями" . Хотя, как знать...
  - Не такси, ждать не будет, - гаркнул какой-то дядька за спиной чуть замешкавшегося на выходе Дениса.
  За окриком последовал весомый тычок, и Денис едва не шлёпнулся на перрон.
  Устоял, оглянулся, чтобы разглядеть грубияна, но того уже и след простыл - растворился в спешащей в город толпе.
  Рынок раскинулся прямо у станции. Вернее сказать, станция плавно перетекает в него: на перроне трётся пара коробейников, у спуска с перрона установлены первые несколько ларьков, а дальше пошло-поехало - ларёк за ларьком, магазинчик за магазинчиком вытянулись в стройные длинные ряды друг за другом, друг напротив друга. По рядам прохаживаются редкие покупатели.
  Денис вслед за Жекой идёт по одному из рядов. Проходят мимо пожилого тучного кавказца с лицом глубоко уставшего и больного человека. Кавказец аккуратно раскладывает на прилавке мандарины (каждый в индивидуальной бумажной упаковке) и что-то едва слышно бормочет себе под нос. Пахнет мандаринами, яблоками и чем-то ещё фруктовым. Над следующим прилавком, заваленном сочными усеянными капельками воды и источающими едва уловимый дразнящий аппетит аромат пучками разнообразной зелени, возвышается тощая потрёпанная неопределённых лет молдаванка.
  - Зелень, зелень, зелень... - твердит она как заведённая. Кисло улыбается "на автомате", демонстрируя золото передних зубов.
  - Сюда, - сообщает Жека, и они ныряют в узкий проход между ларьком молдаванки и следующим за ним магазинчиком под вывеской "Мясо".
  - Ва! Салут дарагой! - восклицает темнокожий горбоносый мужчина, на стук распахнувший перед ними заднюю дверь магазинчика. Вытерев о грязно-серый фартук правую ладонь, протягивает её Жеке.
  - Привет, Ваха! - отвечает тот. - Есть что-нибудь?
  - Дла тэбя найдём.
  - Нормальное или...
  - Ва! Чтобы савсэм нармална - с другой стараны вход! - усмехается Ваха. - Там Рашида спраси. Пайдёшь?
  Хмыкнув выразительно, Жека качает головой.
  - Тада за мной пашли, там нож дам, сам вырэжэшь, что захочешь, вот и будет тэбэ нармална, да?
  Жека ушел за своим "нармална", оставив Дениса скучать на заднем дворе магазинчика. Здесь сумрачно и дышится тяжело, в нос бьёт резкая смесь запахов: гнилыми фруктами несёт от задней стены ларька пожилого кавказца, подгнившей зеленью - из торговой точки золотозубой молдаванки, несвежим мясом - из-за приоткрытой двери мясного магазина. Ну а мочой...
  Скрипнула дверь, на задворках появляется тот самый кавказец, который только что любовно раскладывал на прилавке мандарины. Зыркнув из-под бровей на Дениса, он отворачивается к стенке своего ларька, вжикает открываемая "молния" и через пару секунд раздаётся громкое журчание... Теперь ясно почему и откуда тут пахнет мочой. В общем царит здесь стандартное амбрэ наверное любого российского базара, если зайти на нём на территорию, не предназначенную для чуткого обоняния покупателей.
  Жека вернулся быстро. Улыбается. Демонстрирует Денису прозрачный целлофановый пакет, в котором внушительных размеров красно-серый кусок мяса.
  - Во! - восклицает Жека. - Удачно зашли. Почти первый сорт!
  Денис критически посмотрел на мясо и вспомнил про осетрину второй свежести, "воспетую" Булгаковым в его бессмертном романе.
  Они ходили по закоулкам базара ещё примерно час. И в итоге в их активе кроме мяса оказалось около четырёх кило почти неиспорченной рыбы, ящик почти непросроченного пива, два килограмма чуть-чуть подмокшего сахара, сетка сжурившегося от старости картофеля и килограмма три фруктового ассорти слегка некондиционного вида.
  - Нехило так отоварились, - резюмирует Жека, запихивая ящик с пивом под сиденье в вагоне обратной электрички.
  Пакеты с продуктами они свалили на пол у окна.
  - Да уж, - соглашается Денис, поднимает с сиденья забытую кем-то газету "Работа и зарплата", усаживается.
  Жека откупоривает пиво, прикладывается к горлышку. Отпив полбутылки, вздыхает с облегчением человека разыскавшего в пустыне оазис с журчащими родниками. Произносит:
  - Жить хорошо!
  Протягивает бутылку Денису. Тот пробует: вроде получше вчерашней кислятины, делает глоток побольше.
  - Нормально? - интересуется Жека.
  - Угу.
  - Я о чем и говорю: меня держись и будешь в шоколаде.
  Денис разворачивает газету. Цедя пиво, пролистывает её. Нужны: директора, бухгалтеры, продавцы, водители, грузчики. Про учителей ни строчки. Директором, ясное дело, его если кто и возьмёт, то по рабочему графику "год через пять", бухгалтером ему быть уж точно не светит - образованием не вышел, торговать он не умеет, водительских прав нет. Грузчиком? Ну уж нет! Наработался! Прав отец: для того ли пять лет учился? Да и для того ли в Москву ехал! Ага, вот ещё объявление: требуются менеджеры по работе с клиентами. Хм... Странная формулировка... Менеджер, как Денису известно, - некий управленец. А что значит менеджер по работе с клиентами - опять продавцы, что ли, требуются? Ладно, берём на заметку. Подобных объявлений целая колонка. Денис "забивает" несколько номеров в сотовый.
  - Поработать собираешься? - спрашивает Жека, наблюдая за ним.
  - Типа того, - отвечает Денис, фиксируя телефонный номер и название очередной фирмы.
  - Ну-ну, - ухмыляется Жека. - Труд облагораживает и делает из обезьяны человека.
  По первому из номеров Денис позвонил как только они с Жекой выгрузили продукты из пакетов и загрузили в холодильник. После сообщения автоответчика о перечне номеров, которые можно набрать в тональном режиме, чтобы связаться с тем или иным подразделением фирмы, и последующих за ним нескольких тактов "Венского вальса" в трубке раздался приятный женский голос. Поздоровавшись, представился Анастасией. Поинтересовался, чем может помочь. Денис ответил, что желает записаться на собеседование. Откуда узнал о наборе сотрудников? Из газеты. Голос сообщил, что его будут ждать завтра к десяти утра, он должен будет подняться на второй этаж и спросить на ресепшене Веронику Львову, продиктовал адрес и попытался максимально подробно объяснить, как пройти от ближайшей станции метро. Поблагодарив, Денис прервал вызов и испытал прилив энтузиазма - так вежливо с ним общались, так подробно расписали маршрут, что хотелось верить - им нужен именно он, он им заранее подходит.
  Остаток дня Денис провёл на улице. Еле отвязался от намерившегося прочно сесть ему на хвост Жеки и пешком обошел весь городок. Он компактно расположился на небольшой территории - из конца в конец бодрым шагом час и десять минут. Дома в большинстве своём - затрапезного вида панельные девятиэтажки. Их дополняют десятка два ярко-кирпичных свечек, а отдельный райончик сплошь состоит из приземистых четырёхэтажек с крохотными оконцами. Четырёхэтажки все почему-то выкрашены в голубой цвет. Центральный городской парк - крохотный зелёный островок, зажатый в кольцо автодороги, - приятно порадовал работающей детской площадкой с каруселями. На площадке копошилась и галдела детвора, а чуть поодаль курили и потягивали пивко несколько молодых женщин - очевидно, мамаши. Кинотеатр рядом с парком зазывал на сеанс цветастыми афишами. Денис с тоской вспомнил свой родной город времён его детства. Вот так же работали карусели в парке, у касс обоих кинотеатров собирались очереди. Он вздохнул и легким движением головы отогнал воспоминания. Зашел в подвернувшуюся на выходе из парка кафешку. Перекусил порцией шашлыка, обильно сдобренной кетчупом и душистой зеленью. Заказал кофе. Повертев в руках мобильник, набрал номер родителей. Трубку снял отец.
  - Алло.
  Денис не ответил.
  - Алло, говорите.
  Денис продолжал молчать.
  - Алло! - в голосе отца всё больше волнения. - Сынок, это ты? Алло!
  - Привет, пап, - решился ответить Денис.
  - Ты куда пропал сынок?! У тебя всё в порядке? - голос отца дрожит. - Почему не звонил? Хотя бы номер оставил, мать себе места не находит, не спит...
  - Вы же сами хотели...
  - Чего?
  - Чтобы я уехал.
  - Сынок... - Денис почувствовал, что отец вот-вот заплачет. - Ну не так же, сынок... Ведь мы для тебя... Как лучше... Не обижайся, сын...
  - Ладно, па. Всё в порядке. Ты как?
  - Потихоньку. А ты?
  - Нормально.
  - Устроился как?
  - Вполне.
  - Ну и хорошо. Ты не пропадай, сын. Звони.
  - Хорошо.
  - С матерью обязательно поговори, успокой. А может... Может номер мне продиктуешь?
  - Давай.
  В трубке стали слышны возня, шелест бумаги, звук падения чего-то лёгкого на пол, отцовское "Чёрт!" и наконец:
  - Записываю.
  ...В квартиру Денис вернулся затемно. Заглянул в кухню, рассчитывая выпить чая, но увидел в кухне Жеку и сидящую у него на коленях девушку в одном нижнем белье и от чаепития отказался. Отправился на боковую.
  Едва закрыл глаза, затрезвонил мобильник. Звонила мама. Набросилась с расспросами - что у него да как. Денис как мог постарался успокоить её, пообещал звонить почаще.
  
  ***
  
  Разбуженный в половине восьмого вознёй на соседней кровати, Денис наскоро умылся, пошарив в холодильнике, выудил оттуда задубевший кусок копчёной колбасы и заветренные полбатона. Выпив чаю с бутербродами, в приподнятом настроении вышел на улицу. Утро выдалось солнечным. Бодрым шагом, уже более умело лавируя в людском потоке, Денис вышел к железнодорожной платформе, как раз подошла электричка, и он протиснулся в середину вагона. Народа набилось поменьше вчерашнего, но духота всё та же. Только состав тронулся, зазвучала музыка - баян заиграл Цыганочку. Сначала медленно с ленцой, а потом живенько так, с вариациями. Денис вытянул шею, пытается разглядеть баяниста. Ага, вот он - совсем молодой полноватый паренёк с коротко стриженными русыми волосами. Прислонился к раздвижной двери, прикрыл глаза и играет. На правой руке парня висит чёрный целлофановый пакет. За цыганочкой последовал вальс "На сопках Маньчжурии". За вальсом - какая-то знакомая мелодия, название которой Денис никак не может вспомнить. Отыграв, парень поправил на плечах лямки баяна и стал пробираться в другой конец вагона. Когда поравнялся с Денисом, тот сунул ему в пакет десятку. Парень глянул Денису в лицо, молча кивнул.
  На подъезде к Москве затренькал мобильник.
  - Да, - произносит Денис в трубку.
  - Алло, Денис, ты?
  - Да.
  - Это Чайкин, узнал? - не дожидаясь ответа, Игорь Аркадьевич продолжает: - Матушку твою утром встретил, телефончик дала, вот решил позвонить, не возражаешь?
  - Нет, конечно.
  - Ну, как дела, Денис?
  - Пока нормально.
  - Чем занимаешься? Устроился, работу нашел?
  - Как раз устраиваться еду.
  - Что за работа?
  - Пока сам не очень-то представляю.
  - Волнуешься? Москва всё-таки, запросы требования, другой подход... Не страшно?
  - Вроде нет... - отвечает Денис, прислушиваясь к своим ощущениям.
  - Ну и молодец! - одобряет Чайкин. - И вообще, запомни: страх - удел рабов. Это я тебе как историк говорю. Раб боится пробовать новое, менять что-то в своей жизни. Боится жертвовать тем, что имеет - даже сиюминутным, даже мелочами. Все его мысли лишь о том, как удержать те крохи, которыми он обладает. Раб всё время чего-то выжидает, тешит себя мыслями, что вот придёт время, подвернётся момент, и уж тогда он поднимется, тогда он... ух чего он тогда! Рабом вполне возможно и удобно быть - рабом обстоятельств, лени, страха, но, как правило, бесперспективно. Понимаешь?
  - Наверное...
  - Свободный, по-настоящему свободный, человек не ждёт милостей ни от кого. Он идёт вперёд, ищет, добивается. Не боится жертвовать сегодня, знает, что завтра обретёт нечто другое, лучшее, большее.
  - А если нет?
  - Хм... По крайней мере, ему никто не скажет, что он не пытался. От неудач никто не застрахован, а под лежачий камень - сам знаешь.
  ... От метро до здания, где расположены офисы фирмы "Дельта-консалт", оказалось хода всего лишь пятнадцать минут. Денис бодро взбежал по лестнице на второй этаж и остановился перед массивной дверью с кодовым замком. Рядом с замком кнопка. Денис нажал.
  - К кому? - вырвалось из вмонтированного в замок динамика.
  - К Веронике Львовой.
  В недрах замка раздался щелчок.
  - Проходите.
  Сразу за дверью, с левой от неё стороны, оказался пост охраны. Заспанный охранник для соблюдения формальностей переписал паспортные данные Дениса в толстый засаленный журнал дежурств и кивком головы указал на ресепшен - полукруглую стойку, за которой сидит девушка с миловидным, обрамлённым кудряшками личиком.
  - Добрый день,- произносит она навстречу Денису. - Чем могу помочь?
  - Я записывался на собеседование к Веронике Львовой.
  - Минуточку...
  Девушка сняла телефонную трубку, длинным перламутровым ноготком указательного пальчика постучала по кнопкам телефона.
  - Алло, к Веронике на собеседование... Ага... Понятно.
  Положив трубку, говорит Денису:
  - К сожалению Вероники сейчас нет на месте, она будет примерно через час. Если хотите, можете подождать её здесь, - девушка движением головы указывает на соседствующий с ресепшеном, с виду кожаный, диван. - Или можете прийти завтра.
  - Я подожду.
  - Присаживайтесь. Чай, кофе?
  - Спасибо, не нужно.
  - Если захотите, обращайтесь. Меня Алиной зовут.
  На журнальном столике рядом с диваном Денис нашел неплохую подборку красочных журналов, посвящённых туризму, и с интересом погрузился в чтение. Так что час прошел незаметно. Пролетело ещё полчаса.
  - Извините, молодой человек... - наконец отвлекает его от чтения Алина. - Я девчонкам из Вероникиного отдела только что позвонила, сказали, не будет её сегодня. Давайте я вас на завтра запишу, часов на одиннадцать утра, хорошо?
  - Давайте, - соглашается Денис.
  С трудом он отрывается от чтения статьи о путешествиях по Тайланду - завлекательно написана и фотографии такие, что хочется бросить всё и бежать в аэропорт за билетом. Были бы деньги...
  ...Жарит солнце, его лучи бью в асфальт, который вот-вот превратится в жидкое месиво, плавится, проминается под ногами. Денис идёт по тротуару вдоль широченной дороги - на ней запросто могла бы одновременно сесть пара пассажирских "ТУ". По дороге в обоих направлениях медленно с частыми остановками, источая угарный смрад, текут автомобильные потоки. Улица почти пуста и совсем не похожа на те кипящие жизнью улицы, что показывают по ТВ в репортажах о Москве. Немногочисленные прохожие появляются из дверей расположенных вдоль улицы зданий, выныривают из подземных переходов и тут же исчезают вновь - в других дверях и переходах. Устав тащиться, одна из машин, чёрный тонированный "Мерседес", включает "мигалку". Рёв автомобильных моторов разрывает мерзкое кряканье, от которого у любого нормального человека сводит зубы. Покрякав пару минут и не продвинувшись ни на метр, "Мерседес" затыкается. Из его задней правой двери выбирается пузатый лысый дядька, скорчив страшную рожу и хлопнув тоненьким портфельчиком по крыше автомобиля, начинает лавировать между машин, пробираясь к тротуару.
  Денис нагоняет девушку, толкающую перед собой детскую каляску. Девушка на ходу лузгает семечки и сосредоточенно смотрит на спящего в коляске розовощёкого младенца. Рот младенца широко открыт, будто ему не хватает воздуха. Да и как его может хватать тут - в этой каменной душегубке.
  В поисках спасения от всё больше распаляющегося светила Денис устремляется к дверям под вывеской "Суши-бар Красный Дракон". Как по мановению волшебной палочки двери бара распахиваются при его приближении и Дениса обдаёт кондиционированной прохладой. Со вздохом облегчения он ныряет в неё, перемешанную с красноватым сумраком заведения.
  В баре пустынно. На столиках горят красные электрические фонарики стилизованные под нечто восточное. Денис садится за ближайший столик, а к нему семенящей походкой уже спешит такой же, как и фонарики, стилизованный официант. Молча протягивает книжецу меню с красным драконом на обложке. Денис раскрывает её на первой странице. Пробегает взглядом по названиям и ценам. Названия загадочные, цены кусаются... Денис переворачивает страницу. Тут ещё загадочнее и дороже. К последующим страницам он не рискует даже обращаться.
  Краешком глаза Денис взглянул на официанта - застыл как статуя, ждёт. Опять смотрит в меню. Чёрт, дороговато! Но так хочется посидеть в прохладе.
  - Это, это и это, - тычет Денис в строчки меню, где цена не такая шокирующая.
  - Пить что-нибудь будете? Есть прекрасное рисовое пиво! - предлагает официант.
  - А кола?
  - Конечно.
  ...Не прошло и пяти минут, а на столе перед Денисом уже всё, что он заказал: на тоненькой дощечке три ролла, на блюдечке с золотой каёмочкой зелёный соус вассаби, в высоком фирменном бокале пузырится кола. Денис делает глоток. Ледяная!
  Он распечатывает пакетик с палочками. Кое-как пристраивает их в пальцах. Пробует оперировать ими. Получается не очень-то ловко. Ухватить палочками ролл ему удаётся с третьего раза. Отправив его в рот, Денис прислушивается к вкусовым ощущениям. Не бог весть что, но есть можно. Кончиком палочки он цепляет немного вассаби, слизывает. Морщится. Жгучая гадость! Хм, а если так? Он смазывает вассаби ролл и, наколов его на палочку, надкусывает. Всё равно гадость.
  Двери бара распахиваются, и с улицы врывается струя раскалённого воздуха, обдаёт Денису спину. В бар, громко болтая, входят двое молодых парней - на вид почти ещё дети. Не прекращая разговаривать, занимают соседний столик.
  - В общем, папашка говорит, хочешь машину, получи права, - сообщает один из них - худой, темноволосый парень - своему пухловатому бледно-рыжему спутнику.
  - Ну и? - спрашивает рыжий. - Проблема?
  - Не, ты не понял. Он хочет, чтобы я в автошколу пошел.
  - А ты?
  - А мне она куда упёрлась? Лето, гулять надо, какая нахрен автошкола? Блин, папашка конечно даёт... У всех пацанов отцы - люди, как люди. А мой меня учиться посылает. Блин, тачку хочу.
  У подоспевшего официанта парни заказывают по бокалу пива. В ожидании заказа закуривают.
  - Блин, тачка нужна! - не унимается тёмненький. - Лето, тёлки, а я как лох без тачки. Блин! Надо думать, как права достать. Есть маза одна. Бабки только нужны.
  - У отца попроси, -предлагает рыжий.
  - Догадается, не даст. Ну, или потом просечёт, что купил и тачку не купит. У отца нельзя. Можно , конечно, к дядьке подвалить, у него подвязки в ГАИ есть.
  - Ну так!
  - Это на крайняк. Дядька - мужик клёвый, поможет, конечно. Но по пьяни языком треплет много. Может сдать. Эх, хреново, что ещё не учусь, наверняка свои темы были бы.
  Официант принёс парням пиво.
  - И чего делать будешь? - интересуется рыжий, от пив из бокала.
  - Есть план. Короче, надо бабла наскрести и валить в автошколу. Там, к старшему преподавателю. Конвертик ему, так и так, помогите. Он тебе бумаги даст и к инструктору направит. Ему тоже конвертик. Инструктор распишется, что ты с ним откатался. Короче, оформят бумаги, что ты в автошколе отучился. Бумагами в ГАИ на экзамен.
  - Сдашь?
  - Не тупи! - восклицает в ответ тёмненький. Движением руки он подзывает официанта. Пока ребята делают заказ, Денис звонит по одному из "забитых" в телефон номеров фирм.
  - Компания "Омега интерком", - приветствует его женский голос из динамика, - Марианна. Добрый день. Слушаю вас.
  - Вы давали объявление о наборе сотрудников?
  - Да, конечно.
  - Я хотел бы записаться на собеседование.
  - Когда вы можете подъехать?
  - В любое время.
  Сегодня, пятнадцать ноль-ноль вас устроит?
  - Да.
  - Назовите ваши паспортные данные, чтобы мы могли заказать на вас пропуск.
  Диктуя данные, Денис краем уха ловит продолжение рассказа про водительские права.
  - Короче, слушай дальше, - говорит тёмненький паренёк, - я тему по полной пробил. Ищешь в ГАИ чувака, кому экзамен сдавать будешь. Отлавливаешь его, так и так, буду у вас сдавать, но в силах своих не уверен, чем помочь можете. Он, конечно, будет отмазки лепить, типа иди дополнительно с инструктором позанимайся, теорию поучи, но его надо аккуратно дожать и он тебе скажет сколько, когда и где. Понял?
  - Ага, во блин, правду говорят, что все они берут! - возмущённо восклицает рыжий.
  - А то! Осталось бабла намылить. Вот только где?..
  Рыжий пожимает плечами в ответ, выражением лица изображает сочувствие.
  - Да, подкачал папашка... - вздыхает тёмненький. - Спасибо хоть поступить помог. Прикинь 350 человек на место!
  - Ни хрена себе!
  - А то! Академия ФСБ всё-таки!
  Покончив с последним роллом, Денис глянул на экран мобильника: 13:35. Стоит поторопиться. Он расплатился по счёту и, разменяв прохладу суши-бара на уличное марево, бодрым шагом направился к ближайшему Спуску в подземку.
  На станцию "Речной вокзал" он прибыл к половине третьего. Следуя указаниям Марианны, из стеклянных дверей вышел направо, взбежал по лестнице, миновав палатки с грилем и шаурмой, свернул налево. Метров около ста прошел дворами и вышел на широкую пешеходную дорожку, ведущую по окраине промзоны. Пошел по ней, взглядом выискивая на тянущихся по левую руку зданиях вывеску "Омега интерком".
  Ага, вот она - примостилась на стене кирпичной грязно-красной трёхэтажки.
  У входа прохаживается моложавый жилистый старичок в форме охранника, делающей его похожим на типичного фашиста из фильмов про войну.
  - Куда? - спрашивает он, преградив Денису путь.
  - В "Омегу интерком".
  - Пропуск заказывал?
  - Да.
  - Пойдём, посмотрим.
  На столике вахты аккуратной стопкой сложены разноформатные бумажки. Усевшись на стул, Старичок принимается перебирать их. Делает это с нагоняющей тоску методичностью. Каждую бумажку подносит к настольной лампе, прищурившись, тщательно изучает - от первой до последней буквы. Перебрав все, вперивает в Дениса исполненный подозрения взгляд.
  - А говоришь заказывал...
  Денис невольно ловит себя на мысли: и впрямь фриц. Вот такой и должен был вести допросы в каких-нибудь подвалах гестапо. Говори, русишь швайн, к кому шел!
  Денис пожимает плечами.
  - Заказывал.
  Вздохнув, старичок снял с телефонного аппарата трубку. Набирает номер.
  - Омега?.. Тук к вам вроде бы. Как тебя звать, парень?
  Денис представился.
  - Говорит, Стрельников, сообщает старичок в трубку. Нет, пропуска нет... А я откуда знаю? Вы там у себя сами разбирайтесь, куда делся!
  Положив трубку на рычаги аппарата, старичок произносит с раздражением в голосе:
  - Разгильдяи! Да чтобы раньше такое! Де ни в жизнь! Паспорт давай.
  Переписав паспортные данные Дениса в общую тетрадь, старичок нажимает на прикреплённую к краю стола кнопку, разблокируя вертушку турникета.
  - Проходи. Второй этаж, налево, третья дверь.
  За указанной дверью Дениса встречает блондинка на длиннющих шпильках, в длинной, ниже колен, чёрной юбке и белоснежной блузке с глубоким вырезом, открывающим взгляду высокую пышную грудь. Представляется:
  - Марианна.
  - Денис Стрельников.
  - Идёмте, пожалуйста, со мной.
  Девушка ведёт его коротким коридорчиком мимо двух безымянных дверей, третью с табличкой "Переговорная" распахивает.
  - Проходите, располагайтесь. На столе анкета и ручка, заполните, пожалуйста, а я пока позову менеджера по персоналу.
  Переговорная - комнатушка четыре на четыре метра без окон всё пространство которой занимают стол и расставленные вокруг него пластиковые стулья. Здесь очень душно. Под потолком висит кондиционер, но не работает. На нём наклеен лист бумаги с надписью "Не включать!!!".
  На столе чёрный пластмассовый бокс с бумагами и ручка. Денис садится, берёт из бокса анкету. Вопросы стандартные: ФИО, адрес, образование, опыт работы, знание языков, наличие водительских прав, личные качества и всё, что он хочет сообщить о себе дополнительно.
  - Добрый день, - слышит он, заканчивая вписывать ответы в соответствующие графы. Оборачивается к двери. На пороге переговорной стоит высокая стройная женщина в деловом костюме. Волосы её уложены в строгую причёску, на лице поблескивают очки. В общем, похожа она на строгую учительницу.
  Денис поднимается ей навстречу.
  - Меня зовут Анна, - говорит женщина, садясь. - Я менеджер по персоналу. Вы уже заполнили анкету?
  Денис протягивает листок. Анна поправляет очки, принимается читать, но почти сразу откладывает анкету, сняв очки и положив их на стол, поднимает взгляд на Дениса.
  - Понимаете, молодой человек, политика фирмы в части подбора персонала такова, что мы рассматриваем кандидатуры иногородних только по рекомендациям наших хороших партнёров или имеющих определённый вес в коллективе сотрудников. В штате фирмы большинство - москвичи и жители ближнего Подмосковья. И уж если мы принимаем кого-либо из другой области, московская или подмосковная регистрация обязательна. У вас есть регистрация?
  - Нет.
  - Жаль, - Анна водворяет очки на нос. - Боюсь, я ничем не могу вам помочь.
  Что ж, хоть и горький, но опыт, да и бесплатный к тому же - так подбадривает себя Денис, бредя по улице, куда глаза глядят. Солнце по-прежнему палит. Со стороны промзоны доносится тяжёлый вибрирующий гул. Денис подошел к доске "Информация" около проходной. Сдам, сниму, продам, туры в Египет и Турцию - целые объявления и обрывки. На работу никто не требуется.
  Времени до вечера осталось предостаточно, и чтобы не терять его даром, Денис решает попытать судьбу ещё раз. Звонит по очередному в записной книжке мобильника номеру. На этот раз снявшую трубку девушку зовут Алёной. Представившись и сообщив о цели звонка, Денис предусмотрительно интересуется о требованиях работодателя к наличию московской регистрации.
  - Фирма идёт навстречу, даёт отсрочку для оформления регистрации, если потенциальный сотрудник для неё ценен, - сообщает Алёна. - В отдельных случаях возможна даже помощь фирмы в оформлении регистрации. Приходите на собеседование, вам всё расскажут подробно.
  Ну как тут не прийти?
  На этот раз добираться пришлось до "Нагатинской". Когда вышел из метро, следуя указаниям Алёны, он пошел вдоль "Варшавки" в сторону центра, у Ж/Д моста свернул направо, дошел до еще одного моста, пройдя под которым, увидел высокое стеклянно-чёрное здание института имени "Векшинского". Ему туда. Опять проходная, турникет, охранники - в стеклянной будочке две женщины предпенсионного возраста. Рядом - бюро пропусков. И тут пропуска на него нет. Злой рок какой-то. Пришлось вновь звонить Алёне. Спустилась, провела с собой. Снова переговорная - теперь просторное хорошо кондиционируемое помещение с огромным окном, открывающим панорамный вид на окрестности. В центре переговорной огромный стол, составленный из двух половинок. Вокруг стола хаотично расставлены мягкие стулья. В углу у окна тумба. На ней внушительных размеров телевизор и матово-черный подключенный к нему ящичек с набором кнопок. От ящичка тянутся провода, часть их уходит в стену, часть - к полу, а один - к висящей над оконным проемом видеокамере.
  - Присаживайтесь, - предлагает Алёна. - Сейчас к вам придут.
  Она ушла, а спустя пару минут в переговорную входит тощий долговязый парень в мятых джинсах и такой же мятой футболке.
  - Добрый день, я Тимофей, - представляется он и протягивает руку.
  Денис пожимает его ладонь.
  - Коротко о компании, - говорит Тимофей, ногой подвигая к себе ближайший стул. - Компания большая, разбита на департаменты. Территориально находимся здесь и на "Тульской" - там главный офис. Наш департамент занимается разработкой программного обеспечения. Давай на "ты", хорошо?
  - Давай.
  - Ты на "Тульской" был уже?
  - Нет.
  - Странно... обычно сначала там собеседуются. К нам тебя кто направил?
  - Никто. По объявлению в газете пришел.
  Брови Тимофея изгибаются, ползут на лоб.
  - Во, блин, дожили, - произносит он, помолчав немного. - В газету уже объявления даём... В любом случае тебе сначала на "Тульскую" надо. Там пообщаешься, потом к нам.
  - Понятно, - произносит Денис. - Я тогда пошел?
  - Ну, да... - отвечает Тимофей. - Доедешь до "Тульской", тут одна станция всего. Схему как пройти от метро я тебе распечатаю. В офисе обратишься в отдел кадров. Пусть там с тобой разбираются...
  По схеме Денис без проблем отыскал головной офис компании. Располагается он в здании бывшего детского сада. На прозрачной входной двери магнитный. Благо с той стороны как раз поднесли карточку к считывателю. Денис сторонится, пропуская выходящего на улицу молодого мужчину в слегка помятом костюме. Заходит внутрь. Тут же рядом с ним возникает высоченный толстяк в чёрных брюках и голубой рубахе.
  - Вы к кому, молодой человек? - спрашивает строго.
  - В отдел кадров.
  - Вам назначено?
  - Да, - решает соврать Денис недолго думая.
  - Прямо по коридору в холл, - указывает толстяк рукой, - там третья дверь по левой стороне.
  Постучав в означенную дверь, Денис для соблюдения приличия выждал несколько секунд и отворил её. Перед ним просторная комната, залитая уличным светом сразу из трёх окон. В комнате четыре стола. На каждом по большому монитору и по прибору с канцелярскими принадлежностями. Три из этих рабочих мест украшают собой миловидные девушки, четвёртое пустует.
  Все девушки как по команде оборачиваются к Денису.
  - Здравствуйте, - произносит он. - К кому я могу обратиться по поводу трудоустройства?
  - Ко мне, наверное, - отвечает одна из девушек - брюнетка с пухленькими губками. Я сейчас замещаю начальника отдела. Проходите. Берите стул, - кивком указывает на угол, где стоит оный, - присаживайтесь. Меня зовут Виктория. На какую вакансию претендуете? - спрашивает, наблюдая за манипуляциями Дениса со стулом - стул тяжелый и расхлябанный, кажется, вот-вот развалится.
  - В объявлении была указана вакансия менеджера по работе с клиентами, - говорит Денис, пробуя сесть на стул. Ничего, вроде бы держит.
  На личике Виктории недоумение. Обменявшись взглядом с коллегами, она говорит:
  - Но у нас в принципе не могло быть таких вакансий. Вы не ошиблись?
  - Вроде бы нет. В газете так и написано: менеджер по работе с клиентами.
  - В газете? Может быть, вы хотели сказать - на сайте компании?
  - В газете, - настаивает Денис.
  - Но мы не даём объявлений в газетах, - произносит девушка растерянно. - Марин, ведь так? - обращается она к своей соседке справа.
  - Не даём, - подтверждает та, кивнув.
  - Наверное, вы что-то перепутали, молодой человек.
  Денис пожимает плечами.
  - Могу вам предложить вакансию менеджера проектов, если желаете.
  - И что я должен буду делать?
  - Для начала, заполните анкету, пройдите тестирование. По его результатам наш штатный психолог решит, подходите ли вы компании. Согласны?
  Терять ему нечего. И пусть ему не совсем понятно, кто такой "менеджер проектов", но почему бы и не попытаться? В конце концов, научится, не глупее других.
  Тестирование проходило прямо в холле за большим столом, на котором стоит несколько компьютеров. Денис подумал было, что тестироваться придётся на одном из них, но вышло иначе. Ему вручили лист анкеты, пухлую брошюрку и авторучку. Анкету - заполнить, на вопросы в брошюрке - ответить. На всё про всё час. В брошюрке оказались пара сотен вопросов - большая часть направлена на проверку умения мыслить логически, меньшая - пытается "выковырнуть" из глубин подсознания что-нибудь этакое непотребное, запутывает и повторят под разным соусом по сути одно и то же, чтобы по расхождениям в ответах можно было уличить тестируемого в скрытности и обмане. В отпущенное время Денис уложился не напрягаясь. Благо, с логикой и памятью проблем он никогда не имел. Немного удивило его отсутствие вопросов на профессиональную тему, но видимо на данном этапе для работодателя куда важнее психическое здоровье работника, чем его профессионализм.
  - Мы вам позвоним, - сообщила Виктория, прощаясь с ним.
  ...Обратная электричка полупуста. Пройдёт ещё час-полтора, и в ней снова будет не протолкнуться. А сейчас можно с максимально возможным удобством разместиться на жёсткой деревянной скамье, что Денис и сделал. Он смотрит в окно на проносящиеся мимо столбы и деревья. Прикидывает, что для первого дня поисков работы всё вышло весьма неплохо. Минимум один вариант есть, а завтра возможно появится ещё один, а то и несколько. Правильно говорят, что главное - это начать. Начал, полдела сделал. Теперь главное - не останавливаться, и всё будет хорошо, всё получится.
  Громыхнули раздвижные двери, отвлекая Дениса от размышлений. Из тамбура в вагон входит высокая упитанная женщина с большой спортивной сумкой. Окидывает взглядом вагон.
  - Милые дамы, вашему вниманию предлагаются платки и палантины. Производство Турции. Платки очень удобные...
  Она ставит сумку на свободное сиденье, и начинается демонстрация товара.
  Не успела она закончить, как в вагон вошел мужчина с сумкой чуть поменьше. Едва женщина умолкла, начал говорить он:
  - Уважаемые пассажиры, вашему вниманию предлагаются зонты - механизм, полуавтомат, автомат. Женские, мужские, детские. Одно, два, три сложения. Зонты очень удобные, послужат прекрасным подарком....
  Он только закончил описывать все достоинства своего товара, а на смену ему спешит другой продавец:
  - Минуточку внимания, пассажиры. Предлагаю вам набор универсальных инструментов...
  За ним следует продавщица лейкопластыря
   пластин против комаров и одноразовых резиновых перчаток.
  Денис отворачивается к окну. Краем уха без интереса ловит всё новые и новые предложения товаров.
  Скрипнуло и прогнулось сиденье. В отражении в окне Денис видит - рядом с ним сел сухопарый усатый мужчина лет под пятьдесят, сунул под сиденье спортивную сумку, откинувшись на спинку, раскинул руки, зацепил при этом Дениса ладонью. Денис недовольно поморщился, дёрнул плечом и отодвинулся.
  Стук колёс и монотонная речь продавцов нагоняют на него сон. Рано он сегодня поднялся, да и вчера тоже... Веки наливаются тяжестью. Он упирается локтем в узенький подоконник, кладёт голову на ладонь и прикрывает глаза...
  "Синенький скромный платочек..." - доносится до его готового вот-вот отключиться сознания дребезжащий старческий голос.
  "Падал с опущенных плеч.
  Ты говорила, что не забудешь
  Ласковых радостных встреч."
  Прислонившись к косяку, оперевшись на длинную тощую трость, закрыв глаза и запрокинув голову, поёт тощий длинный старик в потрёпанной, но чистой одежонке.
  При каждом колыхании вагона старика бросает из стороны в сторону. Кажется, он вот-вот упадёт. От одного взгляда на него сжимается сердце. Денис отводит глаза, замечает - отводят и другие. Компания дам, только что оживлённо болтавших, умолкает.
  "Порой ночной
  Мы распрощались с тобой...
  Нет больше ночек.
  Где ты платочек,
  Милый, желанный, родной?"
  - Во жарит, - произносит, присвистнув, Денисов сосед. Закладывает ногу за ногу. - Давай дед ещё.
  "Помню, как в памятный вечер
  Падал платочек твой с плеч,
  Как провожала и обещала
  Синий платочек сберечь."
  Шатаясь и балансируя, тростью стуча по полу, старик принимается идти в другой конец вагона, ищущим взглядом водя по скамьям с пассажирами.
  "И пусть со мной
  Нет сегодня любимой родной,
  Знаю, с любовью ты к изголовью
  Прячешь платок голубой."
  Кто-то, не поднимая глаз, суёт старику купюры, кто-то - звенящую мелочь, а кто-то отворачивается к окну или закрывает глаза при его приближении. Денис, отчего-то покрывшись мурашками, даёт десятку.
  - Носки - шерстяные, хлопковые, синтетика, - уже тараторит за спиной старика очередной продавец.
  Электричка съезжает на запасной путь, пропуская догоняющий скорый. Он проносится мимо - красный гудящий с тонированными стёклами.
  - Ваши документы, молодой человек, - слышит Денис.
  В отражении стекла толстый высокий, метра под два, милиционер.
  Денис оборачивается, глядит сначала на подобравшегося, убравшего со спинки сиденья руки, и как бы уменьшившегося в размерах соседа, потом милиционеру в лицо вопросительно.
  - Да-да, я к вам обращаюсь, - кивает тот.
  Профессионально быстро скользнув взглядом по страницам Денисова паспорта, милиционер спрашивает:
  - Регистрация?
  - Нет.
  - Билет?
  Билет! А ведь по билету можно какое-то время без регистрации - осеняет Дениса. И он принимается шарить по карманам. Билета нигде нет... В сумке, что ли, оставил?! Чёрт, как же он так!..
  - Пройдёмте со мной, Денис Евгеньевич, - произносит милиционер.
  В тамбуре, где милиционер прижал его пузом в углу, душно и накурено. Милиционер с минуту листал страницы паспорта, делал вид, что крайне увлечён этим занятием. Но вот в тамбур подтянулся его напарник - коротко стриженный коротышка сержант с веснушчатым озорным лицом. За ним вошли двое молодых людей нерусской наружности. Похоже, таджики.
  - И что тут у нас, - осведомляется сержант, похлопывая по левой ладони парой паспортов, зажатых в правой.
  - Вот, гражданин без регистрации, без билета. Что будем делать?
  - По правилам положено доставить для оформления протокола.
  - Положено, - соглашается пузатый. - Доставим, оформим. - Вы, Денис Евгеньевич, осознаёте, сколько времени потерять можете? Может быть, до следующего утра придётся у нас погостить. А может, и дольше. Отправим запрос в ваш родной город - не скрываетесь ли, не уклоняетесь. Возраст у вас как раз призывной. Понимаете?
  - Понимаю, - отвечает Денис, с ужасом замечая, что состав подъезжает к его станции.
  - И что делать думаете?
  Денис пожимает плечами.
  - Ну, давайте, соображайте быстрее.
  Электричка останавливается у платформы, двери вагона с грохотом распахиваются, и Денис инстинктивно пытается шагнуть к выходу из вагона.
  - Э, куда ж вы, Денис Евгеньич? - пузом милиционер отталкивает Дениса обратно в угол. - Мы с вами ещё не закончили. Ну, так что?
  Денис молчит. Понимает, конечно, что вымогают, предлагают откупиться. Но давать деньги этому пузану ему совсем не хочется, да и немного их у него, чтобы отдавать по сути ни за что. В чём виноват-то? Вроде бы в своей стране находится. Ну, подумаешь, приехал в другую область, подумаешь, билета нет. Тоже мне преступление!
  Состав вновь тронулся. Набирает ход.
  - Он, похоже, не понимает, - обращается пузатый к напарнику. - Ну, ничего, в отделении популярно всё объясним. - Пошли, - кладёт огромную с пальцами-сардельками ладонь на плечо Денису. Подтолкнув его к переходу в соседний вагон, отдаёт паспорт сержанту.
  Тот присовокупляет его к уже имеющимся таджикским и напутствует Дениса:
  - Вперёд, до головного вагона.
  По пути к головному вагону электрички блюстители правопорядка прихватили с собой ещё четырёх нерусских бедолаг - с этими не церемонились, с предложениями подумать и осознать не обращались, просто отбирали паспорта.
  В головном вагоне они разместились на двух первых парах сидений. Гости из соседних республик сбились в кучку на одной, милицейские с Денисом - на соседней.
  - Не надумал ничего? - спрашивает сержант, раскрывая паспорт Дениса на первой странице.
  Денис молчит насупившись. Гадает, что его ждёт дальше. А может и вправду попробовать откупиться? Чёрт, противно даже от одной этой мысли, да и денег жалко.
  - Ха, а мы ведь с тобой земляки! - вдруг восклицает сержант. - Я из Алексеевки, тридцать километров от города. Знаешь?
  - Ну, - отвечает Денис, кивая.
  - Во, ё-моё, Колян, - обращается сержант к пузатому, прикинь, земляка моего ты поймал. - И снова к Денису: - Давно здесь?
  - Меньше недели.
  - Работать приехал или как?
  - Работать.
  - А билет чего не возишь с собой?
  - Забыл.
  - Забыл он, - усмехается сержант. - Знаем мы таких забывал, а Колян?
  - Угу, подтверждает пузатый, тыльной стороной ладони смахивая со лба капельки пота.
  - Ну, смотри земляк билеты больше не забывай, - усмехается сержант, протягивая Денису его паспорт.
  Хорошо хоть проехал всего лишь пару станций. Возвращаться решил пешком. Можно, конечно, сесть в электричку и доехать, но ведь и в ней могут быть милиционеры и земляков среди них, скорее всего, не окажется. Да, глупо как-то выходит - пешком почти час тащиться, когда на электричке минут за пятнадцать добраться можно, но... Нет, ему не то чтобы страшно вновь встретиться с ментами... Гадко просто как-то и неуютно... До дрожи, которая порой охватывает плечи. И это в своей стране, морщится он, переступая через заполненную вонючей жижей канавку, над которой вьётся столбик дружно жужжащего комарья.
  
  ***
  
  Вечером Денис перерыл все свои вещи, но билета так и не нашел. Легкая паника охватила его. Куда мог подеваться билет? Ведь сунул в сумку сразу после проверки в поезде и больше не доставал. Ну, не менты же на вокзале его стянули?
  Ночь выдалась, как говорится, ни туда, ни сюда. И хотя в квартире было на удивление тихо, сон к Денису упорно не шел. Он считал воображаемых овец, пытался ровно дышать, слегка закатив глаза, словно уже спящий, но ни черта. А едва только задремал, как нарисовался Жека с какой-то очередной пассией. Хлопнул дверью так, что Денис подпрыгнул в кровати. Ну, и дальше началось... Хоть Денис и накрыл голову подушкой, но ахи, охи и постанывания всё равно донимали до самого утра.
  Встал он рано, зло глянул на переплетение спящих тел на соседней койке, и побрел умываться. Чувствовал себя так, будто на нем мешки возили. Почему именно мешки, а не, например, дрова? Ощущения такие.
  Как бы то ни было, а пользоваться электричками всё равно придётся. Просто надо быть осмотрительнее, успокаивал он себя, цедя крепкий обжигающий чай, заваренный из двух пакетиков. Утром встречи с парнями в пагонах, скорее всего, можно не опасаться - в вагонах народу, как селёдок в бочке. Вряд ли сунутся. А вот вечером, особенно поздним, придётся как-то выкручиваться.
  Налив вторую кружку чая и отпилив кружок от окончательно засохшего куска колбасы, он принялся прозванивать номера из объявлений с вакансиями. В итоге договорился ещё об одном собеседовании. Да и в "Дельту-консалт" наведаться нужно.
  В электричке сегодня на удивление малолюдно. Даже несколько свободных сидячих мест в вагоне есть. Предвкушая возможность вздремнуть полчасика, Денис примостился на краешке сиденья рядом с двумя пышнотелыми женщинами далеко после бальзаковского возраста. Вот уж правду говорят, если хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах: только он присел, как распахнулись двери тамбура и в вагон вошли двое в серой милицейской форме. А с ними ещё и лохматая рыжая овчарка на поводке и в наморднике. У Дениса кольнуло под сердцем. "Ну не каждый же день меня будут ловить?" - с тоской подумал он и уронил взгляд под ноги. Быстро и без остановок милиционеры прошли мимо. Денис ещё какое-то время старался смотреть в пол, а потом коротко повернул голову и оглянулся. Пронесло! Сглотнув скопившуюся во рту слюну, он откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Однако, выброшенный в кровь при виде милиции адреналин делал свое дело и про сон можно было забыть. Он мысленно чертыхнулся и заерзал на сиденье, пытаясь устроиться поудобнее.
  Только электропоезд тронулся, в вагон вошел высокий полный парень. Чисто одетый, курчавый, с аккуратно подстриженными усами, красивым, но удивительно бессмысленным по выражению лицом. В руках держит несколько тоненьких журнальчиков.
  - Ув-ва-а-жаем-мые пас-са-ажи-иры, - говорит тягучим слегка гнусавым голосом. - Ва-а-ш-шему вни-им-манию пред-дла-а-гаются ска-а-н-ворды и-и кро-ос-во-орды. Все-е-го п-по пя-а-атнадцать ру-у-блей.
  Глядя на него, одна из женщин прикладывает к груди ладонь.
  - Боже мой... - произносит тихо.
  - Так это Андрюшка, - говорит вторая. - Я его с детства знаю.
  - Да ты что? И что с ним?
  - Так с рождения с ним беда, - подносит руку к виску. - Сначала не так заметно было, даже в школу пошел, а потом всё хуже и хуже. Сейчас уж ему лет тридцать. На пособие попробуй проживи. Вот и пытается как-то подрабатывать.
  Повторяя " Ув-ва-а-жаем-мые пас-са-ажи-иры, Ва-а-ш-шему вни-им-манию пред-дла-а-гаются...", парень бредёт по вагону, придерживаясь рукой за спинки сидений.
  - Когда совсем туго становится, - продолжает женщина, - поесть просит или работу какую-нибудь. Говорит, ну ведь я же чистый, слежу за собой, помогите. Вот ведь всё же соображает что-то. Выживает как-то.
  Лицо слушающей женщины посерело. Она так и держит руку на груди и, кажется, не дышит.
  - Болтунов наших из телевизора сюда бы, - произносит она сдавленно. - Посмотреть, как люди живут...
  - Да уж, не помешало бы, - соглашается её спутница.
  ...Алина из "Дельта-консалт" встретила Дениса кивком и улыбкой, как хорошего знакомого.
  - Проходите, присаживайтесь, Вероника на месте. Сейчас у неё совещание. Освободится, займётся вами.
  Денис устроился на уже знакомом ему диване, отыскал на столике недочитанный вчера журнал.
  Мимо, косясь на Дениса, прошмыгнула пара молоденьких девушек в белоснежных блузках и чёрных юбках до колен - видимо форменная одежда. Остановившись у ресепшена, зашептались с Алиной.
  Краем уха Денис уловил: "...к нам? ...ничего так, симпатичный..."; и погрузился в чтение. Когда статья начала повествовать о свадебном обряде одного из африканских племён, зазвонил Денисов мобильник.
  - Привет, Дениска! - вырвался из трубки бодрый голос Серёги.
  - Привет!
  - Вот решил узнать как ты там. Всё в порядке?
  - Ага. А ты как?
  - Отлично! Ты часом из Москвы ещё не сдёрнул?
  - Нет.
  - Ну и молоток! Держись, скоро увидимся!
  - Как отдыхается?
  - Супер! Ты не представляешь, какая тут красота! Словами не передать! Как-нибудь вместе рванём!
  Попрощавшись с другом, Денис положил журнал на колени, прикрыл глаза. Ему представилась далёкая солнечная страна, морской берег. Денису почему-то вдруг захотелось именно к морю. Смешно, странно - а в свои двадцать с небольшим он ведь ни разу не был на море. В его мечтах забились о берег волны, закружилась, крича, над пеной прибоя чайка. Обязательно рванём, проговорил он мысленно. Обязательно.
  Из грёз в реальность его выдергивает голос Алины:
  - Вероника идёт.
  Денис открывает глаза, встаёт навстречу сухощавой высокой женщине с красивым лицом, быстрым и каким-то нервным, дерганым шагом идущей вдоль коридора, источая едва уловимый аромат духов.
  - Вероника, к тебе пришли собеседоваться, - обращается к ней Алина и кивком головы указывает на Дениса.
  - Ой, нет, нет, не сегодня, убегаю, - скороговоркой выдаёт Вероника и не удосужив Дениса даже взглядом прошмыгивает мимо ресепшена на выход.
  - Извините, - обернувшись к Денису и пожав плечами, произносит Алина. Её личико выражает искреннее сожаление. - Может быть завтра... Вы, пожалуйста, позвоните, а я вам скажу, когда можно прийти.
  ...В вагоне метро свободных сидячих мест нет. Денис пристроился на задней площадке у дверей. Он едет на юг столицы - в Северное Бутово, до станции имени Дмитрия Донского. Может быть, там ему наконец-то повезёт? А то ведь пока всё одни обещания да надежды.
  - Обещают вроде зарплату поднять, - говорит стоящий рядом с Денисом лысеющий мужчина лет сорока пяти своей спутнице - рыжеволосой женщине с усталым лицом.
  - Неплохо бы... - отвечает та.
  - Ну да, не помешает. Я сыну обещал для компьютера железки купить.
  - Мой тоже за компьютером сутками сидит. Всё стреляет, - сообщает женщина.
  - Нет, мой программированием увлёкся. Пытается что-то там сочинять. Вникает, ковыряется. Говорит, на программиста учиться пойдёт.
  - Это хорошо. Хорошо, когда цель есть. Путь учится.
  - Пусть.
  "Станция Севастопольская", - звучит из динамиков.
  - Да, привыкли мы, что надо учиться, работать... - произносит женщина. - А вон посмотри, сколько их, которые и не учились ничему толком, ни разу пальцем о палец не ударили, а миллионами гребут. Обеспеченные, жизнь удалась. А мы... Всё работать пытаемся. А какой результат? Что нас ждёт?
  - Ну, уж точно не миллионы, - усмехается мужчина.
  "Следующая станция Чертановская", - хрипнув, выдают динамики.
  А в уже закрывающиеся двери вагона пытается втиснуться высохшая как мумия старуха в сером длиннополом с лопухами-карманами халате, навьюченная огромным набитым чем-то чёрным полиэтиленовым мешком. Сама втиснулась кое-как, но мешок дверями зажало. Старуха тянет его на себя, не идёт. Тут двери распахиваются, выпуская мешок из плена, старуха теряет равновесие и, тихонько ойкнув, начинает заваливаться на спину.
  Денис инстинктивно шагает вперёд, пытаясь подхватить её, под мышки. К нему присоединяется отец будущего программиста.
  Поймали бабку, а мешок свой она из рук выпустила. Грохнулся мешок на пол. Загремело. По вагону, источая запах кислятины, закувыркались раздавленные пивные банки.
  - Ой, боженьки, ой, вседержители, - лопочет бабка, озираясь, повиснув у них на руках.
  И вдруг тело её, только что обмякшее, резко напружинивается.
  - А ну-ка ослабони... - зло шипит она сквозь остатки зубов. - Ослабони, кому говорю!
  Рывком освободившись от их поддержки, бабка плюхается на колени и принимается ползать на них по вагону. Зыркая искоса на поджимающих под сиденья ноги пассажиров, собирает рассыпавшиеся жестянки, распихивает их по карманам, сует за пазуху.
   Денис отходит в угол вагона, помогавший ему мужчина - в другой. И оба они из своих углов стараются не глядеть на ковыряющуюся на полу бабку. Дениса откуда-то изнутри захлестывает смесь жалости и отвращения. Сжав зубы, он усилием воли давит это чувство, и такое ощущение, что давит себя за горло. Нечем дышать и тошно...
  На улицу он буквально выбежал по эскалатору. Щурясь, хватая ртом раскалившийся воздух, огляделся. Сделал несколько шагов и прислонился к столбу на границе тротуара и проезжей части. Спустя минуту передышки сердце его забилось ровнее. Дышать стало легче.
  "Евро-Транс-Ггуп" - так называется организация, где Денису назначено очередное собеседование. Обосновалась она в модерновом стеклянно-железном здании, деля его с другими конторами, магазинчиками и кафешками, в пятнадцати минутах ходьбы от метро. Бесшумный чистенький, сверкающий кнопочками лифт поднял Дениса на шестой этаж. Пройдя по коридору налево, он вошел в стеклянные двери. Вышедшая ему навстречу девушка представилась Яной. А дальше - всё по накатанному: переговорная комната, здесь - с работающим кондиционером, анкета и "мы вам позвоним".
  Ещё совсем не вечер, а встреч на сегодня более не согласовано. Погуляв какое-то время между однообразными высотками около станции метро, Денис решил возвращаться домой, если так можно назвать его временное пристанище. Пока спускался на эскалаторе, посетила его мысль вылезти на поверхность в центре города, посмотреть что там и как. Но, подъезжая к "Боровицкой", он подумал, что одному болтаться по улицам малоинтересно. Красную площадь он видел в детстве несколько раз. И в мавзолее тоже был - с целой пионерской делегацией от своей школы. Разве что взглянуть на Арбат? А чтобы сходить куда-нибудь, например, в музей, нужны деньги, которых у него немного. В общем, решил, сэкономить. Арбат, музеи, и, конечно, театры - всё это потом. Сперва надо определить свою жизнь в этом городе, задать ей какой-то осмысленный вектор.
  И опять электричка. Теперь почти пустая. С возможностью устроится одному на диванчике около окна. Денис так и сделал. Едет, прикидывает остатки денежных средств и перспективы на будущее. Получается, если быть сдержанным в расходах, то месяц или даже полтора можно протянуть свободно. Если выйдет удержаться на квартире у Жеки. А вот по перспективам всё выглядит хуже. Как бы не вышло так, что промотает все деньги, а никакого результата не добьется. Если быть объективным, то пока вся надежда исключительно на помощь Сергея. И почему он не рванул в Москву с пацанами сразу, когда звали? А ведь звали же! Настаивали даже и предостерегали: не дури, Денис, не теряй время! Послушал бы, балдел бы сейчас в Черногории с деньгами и уверенностью в завтрашнем дне! И выглядело бы всё естественнее и честнее. Да что там выглядело, было бы всё честнее: вместе с ними добился, заработал, а не припёрся, как последний неудачник, с просьбами о помощи. Идиот, - произносит он мысленно и хлопает ладонью по деревяшке сиденья. Хотя... Денис пытается улыбнуться сам себе, перестраивая мысли на позитивный лад. Какой смысл теперь себя корить? Что было, то было. Хоть печальный, но всё же опыт получен. Да и вообще, как любит повторять Чайкин, история не любит сослагательных наклонений. Так что надо, Дениска, оставить все "бы". Теперь уж как получится. Делай, что должно и пусть будет, как будет.
  Перед следующей станцией поезд замедлил ход и ушел на резервную ветку дороги. Встал, выключив двигатели. "По техническим причинам отправление поезда задерживается", - объявил машинист. - "О времени отправления будет объявлено дополнительно". Денис закинул ногу на ногу, прислонился виском к стеклу и закрыл глаза. В остановившемся вместе с электричкой воздухе прорезались запахи пива, табачного дыма и мочи. Затренькала гитара. Молодой, слегка дребезжащий голос, затянул:
  
  Граждане, родимые!
  Родные тёти, дяди!
  Не проходите мимо вы,
  Подайте Христа ради.
  
  Кто чем может помогите,
  Очень вас прошу.
  Ну, а ежели хотите,
  Я для вас спляшу.
  
  А мелкий дождик на дворе
  Уже достал, опять апрель,
  Вот только правда в декабре -
  Совсем некстати.
  И я продрог, и я промок,
  А из окна: "Налей сынок!",
  И я налил бы, если б мог,
  Ты спутал, батя!
  
  Голос становится громче, приближается к Денису из-за спины. Периодически раздается позвякивание, как будто встряхивают незаполненную копилку.
  
  Граждане, товарищи,
  Подкиньте грош скитальцу!
  Ах, как изнывающе
  Бегут по струнам пальцы!
  
  Да вот лопнула одна,
  Щелкнув по лицу,
  Это ладно - грош цена!
  Что мне подлецу?
  
  Незамысловатый гитарный проигрыш исполняется уже рядом с Денисом, перекрываемый кашлем. Откашлявшись, гитарист продолжает:
  
  Опять с экрана голосит
  Певец известный на Руси.
  Ему за это гран мерси,
  Любовь остыла!
  И кто-то в новом пиджаке
  При очень толстом кошельке
  Нам объяснит накоротке:
  "В единстве сила!"
  
  Скрипнул диван - гитарист опустился на него рядом с Денисом. Что-то плюхнулось на пол, звякнули монеты.
  
  Граждане, а правда ведь,
  Давайте быть единее!
  Я еще могу вам спеть
  Вы мне еще подкинете.
  
  Денис ощутил легкий тычок в левый бок. Вздрогнул.
  
  Не скупитесь - это грех,
  А грешить - грешно!
  Эх, да что же я при всех...
  Право же смешно.
  
  Ещё тычок, чуть сильнее предыдущего. Это он так намекает, что ли? - мысленно удивляется Денис. - Ну, уж хрен ему, а не подкинуть!
  
  Вот так! Просить иль не просить -
  Вопрос извечный на Руси.
  И гордость нищая лопочет:
  "Либо - либо!"
  
  Хоть стыдно все-таки просить,
  Но я сегодня буду сыт,
  А если пьян, что ж, Бог простит!
  А вам - спасибо!
  
  Тренькнули напоследок струны, стукнуло дерево о дерево, что-то глухо гуднуло внутри гитары. В вагоне установилась тишина. И вдруг:
  - Рота подъем! - этот выкрик в самое ухо оглушил Дениса. Заставил встрепенуться.
  Открыв глаза, он инстинктивно закрыл оглушенное левое ухо ладонью, а кулак правой руки подтянул к груди.
  - Ну-ну, старичок! Это ж я! - заулыбался сидящий рядом Жека. - Только не бей!
  И вот именно сейчас Денису захотелось вмазать по этой наглой роже. Так чтобы в кровь!
  - Ну-ну, тихо-тихо, - примиряющее произносит Жека, видимо читая это желание на его лице. - Ты чего? Это ж я! Иду себе, пою, и тут - обана, ты! Я его, понимаешь, толкаю-толкаю, а ему пофиг! Ты чего реально дрых, что ли? Или так, виду не подавал?
  - А тебе какое дело? - зло цедит Денис, разжимая кулак и потирая ухо.
  Поджав губы, Жека в ответ пожимает плечами. Пересаживается на противоположное сиденье, а ступни свои в пыльных заляпанных чем-то жирным кроссовках, пристраивает рядом с Денисом.
  - Да мне-то пофиг, - роняет небрежно. - Ну, ты как, нашел, чего искал, или...
  - Или! - перебивает Денис.
  - Ясненько. А что, классно я пою, да? - Жека резко меняет тему.
  Теперь жмет плечами Денис.
  - Говорят, что нормально, - ухмыляется Жека.
  - Кто? - спрашивает Денис не то, чтобы из интереса, а рефлекторно.
  - Есть ценители...
  Жека поднимает с полпа черный целлофановый пакет и встряхивает им. Звенят монеты.
  - Видал?
  Из пакета он выуживает пятидесятирублёвую купюру.
  - Народ ценит! - произносит удовлетворенно. - Однозначно! Вот я бы, например, и копейки не дал тому, кто паршиво поет. Но главное, старичок, даже не в этом. Главное, чтоб ещё и душу трогало, чтобы смысл. Понял?
  "Осторожно, электропоезд отправляется", - раздается из динамиков.
  Состав дергается и медленно, как бы в натяг и из последних сил, ползет, пока вновь не останавливается у станционной платформы.
  Вслед за несколькими новыми пассажирами с платформы в вагон входит женщина. Задерживается у дверей тамбура, словно чего-то ждет. Лицо её с легкими азиатскими черточками выглядит молодо, но одета она так, что одежда сильно старит образ ее в целом. Состав трогается, а женщина, ссутулившись, идёт вдоль вагона, крестится и кланяется налево-направо, не произнося при этом ни единого слова. Денис в неожиданно напавшем на него смущении сует ей десятку и отводит взгляд в сторону. Женщина принимает деньги. Быстро спрятав в карман, бьет поклон лично Денису и бредет дальше - всё так же кланяясь и крестясь.
  - Мы сами не местныя-я-а-а-а, от табора отбилися-я-а-а-а, в чистом поле заблудилися-а-а-а, - противненьким голоском канючит ей вслед Жека. - Пожалел, да? - обращается к Денису. - Добренький, значит?
  - Допустим, - нехотя отвечает тот.
  - А что ж ты, добренький, когда я тут глотку рвал, спящей красавицей прикидывался? Меня не жалко? - он, прищурившись, смотрит Денису в лицо. - Или так лучше? - сует Денису под нос пакет с мелочью и, потряхивая им, затягивает ещё противнее с подвыванием: - Помож-и-ите, лю-у-у-уди добрыя-а-а-а, мы не евшия, не пи-и-ивши-я-а-а-а, от голода опу-у-у-ухшия-а-а-а...
   Сидящая за его спиной полненькая рыжая девушка прыскает в ладони.
  Жека оборачивается и сует пакет ей:
  - Ой, красивая! Ой, молодая! Вспоможи сироте покинутой!
  Девушка показывает ему язык.
  - Вот! - восклицает Жека, повернувшись к Денису. - Она понимает! А ты... - качает головой. - Савсэм глюпый, ва! Ты знаешь, сколько их тут, сирых и убогих, шляется? Кто-то по делу, спорить не стану, но сколько прикидывается...
  - Слушай! - обрывает его Денис. - А если ты тут не с гитарой, а без ног побираться будешь, тебе не подавать?
  - Значит, вот ты как ставишь...- говорит Жека и закрывает глаза. - Без ног?
  - Без, - подтверждает Денис упрямо.
  - А не подавай! - рубит Жека и, широко распахнув глаза, выстреливает взглядом в потолок. - Быстрее сдохну! Слушай... - смотрит Денису в лицо с выражением сожаления на собственной физиономии. - Всем ведь не подашь, старичок! Всех жалеть никакой жалелки не хватит. Ай! Чего я тебя учу? Покатаешься на "собаках", научишься сам.
  Жека подхватывает гитару и перемещается на сиденье к рыженькой. Сходу принимается что-то нашептывать ей. Девушка, сперва резко и недоверчиво отстранившаяся, постепенно клонится к нему, пока не упирается своим плечом в Жекино. Теперь губы Жеки движутся почти касаясь ее уха. По лицу девушки начинает гулять улыбка. Жека, скосив глаза на Дениса, заговорщицки ему подмигивает.
  Денис наблюдает за происходящим с интересом и вскоре ловит себя на зависти к Жекиному умению обращаться с женским полом.
  - Как это у тебя получается? - спрашивает он уже на платформе.
  - Что именно? - интересуется Жека, пряча в карман бумажку с телефонным номером рыженькой.
  - С девушками так легко.
  Жека выжидает, пока отгрохочет удаляющаяся электричка.
  - Ты сам ответил, старичок, - говорит, широко улыбаясь. - Легко! Я лёгкий, понимаешь?
  Денис пожимает плечами.
  - Легкой со мной. Да и вообще... - несколько секунд он молча скребет ногтем щетину на подбородке. - Как объяснить-то? Вот я тебя сейчас матом покрою, а через две минуты ты меня простишь. Хочешь, проверим?
  - Обойдусь.
  - Ну, как знаешь. А то я могу! - смеется Жека. - Легко!
  Развернувшись на пятках, он направляется к дальнему концу платформы. Отойдя шагов на десять, полуоборачивается и, сделав гребущее движение рукой к себе, зовет:
  - Двигай за мной, угощаю!
  Спрыгнув с платформы и перейдя через железнодорожные пути, а затем - полоску автодороги, они углубились в частный сектор. Здесь старенькие ветшающие домики за покосившимися заборами чередуются с добротными особнячками, обнесенными надежными кирпичными ограждениями. А чуть поодаль, в самой гуще домов, маячит особнячише: над заборищем виднеется только третий этаж, торчат верхушки колонн, подпирающие треугольное перекрытие портика. В центре перекрытия замысловатая лепнина.
  Они свернули на очередном пересечении тянущихся между домами дорожек и вышли на небольшую вымощенную коричневой брусчаткой площадь. На площади уместились магазинчик под вывеской "Пиво, вино, продукты", пяток мусорных баков, обнесенных сетчатым заграждением, ларёк с надписью "Шашлыки, шаурма, куры-гриль", выведенной от руки синей краской на грязноватом окошке. У ларька два пластиковых столика и три стула.
  - Ты что предпочитаешь в это время суток? - интересуется Жека, усевшись на стул. - Гриль или шаурму? А может быть шашлычок, а? - подмигивает Денису. - Шашлычок под коньячок! - Но тут же упреждает: - Извини, старичок, но коньяк я не потяну. Пиво -пожалуйста! - Он откидывается на спинку стула и зовет: - Официант!
  Смахнув пожухлый тополиный листик со стула, Денис садится напротив Жеки. Проводит кончиком пальца по крышке стола. Убедившись, что чисто, облокачивается.
  - Гарсон! - продолжает звать Жека. - Человек!
  - Чего тебе? - отзывается из-за ларька женский голос.
  - О как! - произносит Жека, всем своим видом обозначая высокую степень удивления. - Мадам?
  Из-за ларька выходит грузная женщина лет пятидесяти пяти в широких тренировочных штанах, блузке-балахоне, покрывающей внушительных размеров обвисший бюст и пухлый живот, обутая в разношенные домашние тапки. Крашенные волосы липнут к ее одутловатым щекам. На лице виднеются следы давнего макияжа.
  - Ну, - произносит она, выдохнув изо рта клуб дыма.
  Жека, не вставая со стула, отвешивает ей полупоклон.
  - Не соблаговолите ли разъяснить, куда подевался моншер Аслан?
  - Шер, хер. А ты ему приятель?
  - Вроде того.
  Женщина, уперев руки в бока, набычивается.
  - А не пошел бы ты, приятель, отсюда... - цедит недобро.
  - Мадам?
  - Щас как дам! - отзывается та в рифму. - Вали, говорю!
  - Постойте, женщина! - говорит Жека, прекратив кривляться. - Вы чего?
  - А того! Моншер твой чучмекский травой тут барыжил, или сам не знаешь?
  Жека делает круглые глаза.
  - Да ну?
  - Баранки гну! Я этого сучонка пригрела, угол выделила, как человеку, работой обеспечила, а он, тварь, под корень мне всё рубит! Мало того, что шастает с проверками мудачье всякое - только отстегивать успевай, а тут ещё в ментовку затаскали. Хоть закрывайся! Раз моя точка, значит, я и организатор! Вот гнида! - она сплевывает под ноги. - А я-то, дура, удивлялась, чего это тут навроде тебя толкутся всякие. Вали!
  - Погодите, женщина! Я от вас впервые слышу про какую-то траву! Я вам и вашим переживаниям сочувствую искренне! Но мы, - движением головы указывает на Дениса, - вообще-то сюда поесть пришли. Вы нас накормите или нет?
  Постояв, беззвучно шевеля губами, поизучав Жеку взглядом, женщина ещё раз с досадой плюет под ноги и уходил в ларёк. Окошко его открывается и оттуда звучит:
  - Чего будете?
  Они выбрали гриль. Жека притащил из магазинчика две пары пива.
  В самый разгар застолья, когда большая часть курицы была уже обглодана, а пиво осталось только во второй паре бутылок, на площади появился старик в грязных клетчатых брюках, пузырящихся на коленях, и в замызганной длинной футболке, болтающейся на нем, как сарафан на вешалке. Коротко стриженный, обросший щетиной и босой. В руках керамический горшок с чахленьким цветком. Потоптался у магазинчика, сказал что-то вышедшему из него мужчине. Тот усмехнулся, порылся в карманах и высыпал в горшок с цветком горсточку мелочи. Старик потоптался ещё, не дождавшись более покупателей, зашлёпал прямиком к столикам. Зайдя к Жеке со спины, неожиданно говорит сиплым голосом:
  - Купи цветок.
  Жека вздрагивает. Втянул голову в плечи и медленно оборачивается.
  - Купи цветок, - сипит старик снова.
  - Твою ж мать, - выдыхает Жека. - Дедун, ты чего?
  - Цветок купи.
  До Жеки, наконец, доходит.
  - Этот? - встав на ноги, тычет он в горшок пальцем.
  - Ну, - отвечает старик.
  Жека сперва издает негромкий смешок, а затем начинает хохотать.
  - Ну, дедун, - звучит сквозь смех, - ну даешь...
  Отсмеявшись, он залпом выпивает остатки пива в бутылке.
  - Сколько просишь? - обращается к старику.
  Тот явно не ожидал такого оборота событий. Смотрит на Жеку озадаченно. Переступает на месте.
  - Сколько? - повторяет Жека вопрос.
  - Ну... чтобы... - произносит старик неуверенно.
  - Чтобы на нее, родимую?
  Губы старика искривляются в улыбке, обнажают два ряда желто-коричневых зубов с парой прорех.
  - Слышь, дедун, кирпич мне однажды купить предлагали. Цветок - ты первый! Держи! - Жека протягивает старику пакет со своим заработком. - На пузырь наскребешь.
  Подхватив пакет, старик, подпрыгивая от нетерпения, семенит к магазинчику.
  - Эй, жулик! - кричит ему вслед Жека. - Цветок мой верни!
  Но старик, не обращая внимания на призывы, скрывается за дверями.
  - Обдурил всё-таки! - снова смеется Жека. - Ну, дедун! Ну, молоток!
  
  ***
  
  Суматоха, царящая в квартире, растащила их по разным углам. Жека радостно влился в скопище танцующих, веселящихся и пьющих, а Денис пробился в комнату сел на краешек уже привычной ему кровати. На этой же кровати, заняв большую ее часть, обнималась и целовалась парочка длинноволосых существ, пол которых определить было невозможно. На кровати, где обычно размещался Жека, кто-то спал, разя перегаром.
  Когда одно из целующихся существ полезло на другое и судорожно начало стягивать штаны, Денис вышел из комнаты. Протолкнулся на кухню. Здесь пахнет разлитым пивом и потом, но сильнее всего - сладковатым дымком марихуаны. На плите маячит синим огоньком закопченная конфорка. У мойки задом кверху лежит тело. От тела, огибая пустой шприц, растеклась лужица. Рядом, поставив ногу на спину лежащего, на стуле сидит тощий парень лет двадцати пяти с редкой бородкой на лице, прикрывающей шрам на правой скуле. Протягивает Денису дымящуюся беломорину:
   - Дёрнешь?
  Денис хмурится, качает головой.
  - Новенький?
  - Да, - нехотя отвечает Денис.
  - Я и гляжу. А может, дёрнешь?
  Денис, не зная, куда ещё податься, приваливается спиной к дверному косяку.
  - Не хочу.
  - Даром же, - парень извлекает из-за пазухи плотно набитый травой пакетик, небрежно кидает его на стол, демонстрируя, что этого добра у него навалом. - Пых с Ксюхой гуляют, - и скабрёзно заулыбавшись, продолжает: - Залетела, сучка. Пых напыхтел. Хотя, - подносит ко рту папиросу и, прежде чем затянуться, выдает: - кто их, ****ей, знает, кто их пёр. Но Пашке теперь огребать.
  Наконец, он вставляет папиросу в зубы. Огонек на кончике беломорины ярко вспыхивает. Парень закрывает глаза и откидывается на спинку стула. Сидит, удерживая дым в лёгких. Пять секунд, десять. Не дышит.
  Тут в кухню, бесцеремонно оттолкнув Дениса локтем, вваливается девица с голубыми волосами и голубым бантиком в них. Юбочка кожаная чёрная, короткая, как говорится, по самое не балуйся. На ногах кожаные черные сапоги на шпильках. Чуть не сбив со стула ловящего кайф курильщика, она склоняется над лежащим телом.
  - Эй, - произносит, толкая тело в бок, - эй! Подъем!
  Потормошив его какое-то время, она произносит зло:
  - Ну и пошел в жопу!
  Распрямляется, точно взведенная пружина, и, поймав взглядом Дениса, шагает к нему.
  - Пойдем, поможешь!
  Она тащит его за руку через толпу, неожиданно ловко взрезая её. Кому-то достается от нее локтем, кому-то кулачком, кто-то вскрикивает и уступает путь, получив укол каблучком в ступню. Сначала Денис хотел высвободиться, но теперь ему стало интересно, чем всё это кончится.
  Она притащила его к двери в туалет. Заперта. Сунулась в ванную. Там свободно. Тянет Дениса следом. В ванной, встав на цыпочки, обхватывает его за голову и впивается губами в его губы. Денис не успевает ответить на поцелуй, а она уже опускается перед ним на колени. Глаза большие, черные, с озорными искорками в глубине смотрят снизу вверх. А руки тем временем стаскивают с Дениса джинсы.
  Всё закончилось быстро. Она поднялась с колен, помогла ему, находящемуся в легкой прострации, натянуть джинсы и тут же опять потащила за собой.
  Вокруг них гремит музыка. Она движется в такт ей. То прижимаясь к нему, то отдаляясь. Под потолком тусклая лампочка едва пробивает сигаретный дым, заполнивший всё пространство комнаты. Вокруг тоже танцуют. Но Денис не обращает на них внимания. Всё оно приковано к ней. К девушке с голубыми волосами. Она красива и грациозна. Вот она снова прижалась к нему грудью. Он обхватывает ее за талию, пытается поцеловать. Но она отталкивает его ладонями. И снова включается в танец. Взгляд Дениса прикован к её лицу, к полуприкрытым глазам. В руках у нее откуда-то появляется водочная бутылка.
  - Выпей, - кричит она ему, перекрывая голосом окружающий их шум.
  Он жестом показывает, что не будет. Тогда она, прихватив его затылок ладонью, притягивает его голову к своему лицу. Прислонившись щекой к его губам, шепчет, обдавая жарким дыханием:
  - Ты хороший мальчик... А я очень плохая девочка... И я очень хочу тебя испортить... Но пусть это будет долго. Выпей.
  Он основательно прикладывается к бутылке.
  И вот они снова в ванной. Она извивается на нём, под ним. Кажется, она везде. Она просит, умоляет не останавливаться. Быть с ней ещё и ещё.
  А потом она снова двигалась под музыку в кажется ставшей ещё гуще толчее. А он совершенно опустошенный, потягивал водку из бутылки, любовался ей и улыбался. Он был лёгким. Невесомым. И казалось ему, что вот сейчас он может подойти к любой здесь, да что здесь, где угодно! И нести какую-нибудь ересь, первое, что придёт на ум. А потом взять за руку и увести в ванную...
  В ванной он и проснулся. Один. Голый по пояс, без обуви и носок. Блеклый электрический свет бьет по глазам. В них, как помехи по экрану телевизора, пляшут белые точки. Голову словно пытаются просверлить дрелью прямо по центру затылка. Денис сжимает затылок ладонями и ощущает в волосах влагу. На лоб из крана падает новая капля. Скатывается к виску. Отцепив одну руку от головы, Денис хватается за бортик ванны. Рука соскальзывает и безвольно опадает. Он закрывает глаза. Лежит какое-то время, собирается с силами. И снова цепляется рукой за бортик. Пытается приподняться. Горло охватывает рвотный спазм. Толчками желудок выгоняет из себя горькую едкую жижу - смесь желудочного сока и неусвоенной водки. Эта адская смесь льется через рот, сочится из ноздрей. Денис не может дышать. На дне ванны он переворачивается набок, чтобы не захлебнуться в рвоте. Колено гулко ударяет в чугун, и в прижатое к ванне ухо врезается невидимое вибрирующее сверло. Издав стон, он переворачивается на живот. Подтягивает под себя ноги. Желудок его уже пуст, но продолжает гнать судороги по пищеводу. Упираясь руками в дно ванны, Денис, встаёт на колени. Включает холодную воду. Пытается пить, но желудок не принимает, выталкивает воду назад. Денис сует голову под кран. Вода бьет в затылок, разбрызгивается, стекает по плечам, груди и спине, заливается за пояс джинсов, льется на колени. К головной боли добавляется ледяной озноб. Зубы начинают выбивают дробь, спина, шея и грудь покрываются мурашками. Собрав остатки сил, Денис заносит руку над головой, нащупывает кран и перекрывает его. Пытается включить горячую воду, но вместо воды из смесителя вырывается глухое бульканье. Хлопает дверь.
  - Эй, эй, эй! Старичок! - раздается голос Жеки. - Ты чего? Не время сейчас топиться! Линять надо! Рвать когти!
  Он подхватывает Дениса под мышки, пытается приподнять. Денис что-то нечленораздельно мычит, повисая у него на руках неподъемным грузом.
  - Ну, ты и нажрался, старичок... - Жека присвистывает. Отстранившись, смотрит на навалившегося грудью на бортик ванны Дениса, будто видит абсолютно неизвестного ему человека. - Вот уж никогда бы не подумал!
  Передохнув, Жека делает ещё одну попытку извлечь Дениса из ванны.
  - Ну, старичок, давай... - произносит, тужась. - Жмурик на хате... Валим...
  Перетащив Дениса через бортик, Жека, чтобы не дать ему рухнуть на пол, рывком вытягивает его вверх. Прислоняет грудью к своей груди.
  - Стоять можешь?
  Денис пытается ответить, но снова получается лишь мычание.
  - Ясно... Что же делать, старичок? Бросить тебя, а?
  Оттолкнув Дениса, Жека прижимает его рукой к стене. Второй наотмашь отвешивает хлёсткие пощёчины. Одна, две, три...
  - Ну, давай ... - шипит Жека.
  Четыре, пять, шесть...
  - Очнись, ****ь! - гаркает Жека Денису в лицо.
  Семь, восемь...
  - Хватит, - хрипло произносит Денис.
  Жека с размаху лепит ему девятую.
  - Хватит, - повторяет Денис, дёрнувшись от удара.
  Глаза его принимают осмысленное выражение. Ладонями он закрывает щёки от возможных новых пощёчин.
  - Ну, слава Богу... - выдыхает Жека. - Очнулся?
  - Угу...
  - Беда, старичок! Нарик на передозе отъезжает. Скоряк на подлёте. А нам мусоров в этом вертепе ждать не резон. Усёк?
  - Вещи, - произносит Денис, кивнув.
  - Чего?
  - Вещи мои забрать.
  - Теперь верю, что очнулся, - усмехается Жека.
  Ранее утро встретило их чем-то похожим на прохладу. На улице серо и безлюдно. Денис на ходу натягивает рубашку. Носки отыскать не удалось. Слава Богу, нашлись кроссовки - под ванной. В них сейчас стекает вода с джинсов. Ступням склизко и противно. Жека, повесив Денисову дорожную сумку на плечо, а под мышкой зажав гитару, ведет его дворами. Дениса весьма "штормит". То и дело он спотыкается, с трудом сохраняя равновесие.
  Пропетляв, они вышли к железнодорожной платформе, перемахнули через пути и снова оказались в частном секторе у ларька с грилем. Ларек закрыт. На столиках неубранные объедки на бумажных тарелочках.
  - Ну что, старичок? - спрашивает Жека, скинув сумку на землю. Ударяет пальцами по струнам гитары и декламирует нараспев: - Куда идти теперь солдату, кому нести печаль свою?
  Он садится на стул. И продолжает в задумчивости:
  - Пошел солдат в глубоком горе, на перекресток двух дорог, нашел солдат в широком поле травой заросший бугорок... Мда... - такие вот дела, старичок. Пиво будешь?
  Денис сглатывает вязкую слюну. Кивает.
  Из Денисовой сумки Жека жестом фокусника извлекает пивную бутылку:
  - Вуаля!
  Как она туда попала, Денис понятия не имеет, но какая разница? Одним махом он вливает в себя половину пива.
  - Эй, старичок! А мне? - восклицает Жека.
  Денис с трудом отрывается от бутылки, протягивает ее Жеке.
  Да, изрядно ты накидался, - усмехается тот. - А был такой весь правильный. Случилось чего?
  - Типа того, - отвечает Денис и оседает на свободный стул. Откидывается на спинку и закрывает глаза.
  - Хорошее?
  - А хрен его знает... - выдыхает Денис.
  - Товарищ "Хрен" - он такой! - усмехается Жека. - Всё знает.
  Денис пропускает Жекину болтовню мимо ушей. Пиво бьет по мозгам, вышибая из них боль. Тело становится ватным. Весь организм теперь - одно желание. Желание спать.
  - Сказал бы этот товарищ, что нам теперь делать... - продолжает тем временем Жека. - И где нам теперь жить... С Пыхом облом. Когда там всё уляжется - один хрен знает. Я-то, конечно, пристроюсь, не пропаду. А вот тебя куда девать, а, старичок?
  Жека смотрит на Дениса, легонько теребит его за колено. Ноль реакции.
  - Ну, поспи, бедолага, - произносит тихо.
  Сам он укладывает гитару под ноги, смахивает объедки со стола, наваливается на него грудью, и, подложив ладони под голову, тоже закрывает глаза.
  ...Проснулись они от того что, кто-то охаживал их чем-то твердым по чему попало.
  - А ну подъем, пьянь! - звучит женский прокуренный голос. - Пошли отсюда, щас ментовку вызову!
  И ещё несколько ударов - по плечам, спине.
  Денис вскочил на ноги, инстинктивно отпрыгнул от стола и завертелся на месте, пытаясь определить источник угрозы. Наконец увидел: женщина с метлой наперевес, вчера кормившая их курицей гриль. Женщина перехватывает метлу в руках и делает выпад ей, как копьем, в сторону Жеки. Жека легонько подается назад, избегая укола, и, схватив метлу за рукоятку повыше реденького веника из тоненьких прутиков, выдергивает её из рук атакующей.
  - А ну! - восклицает женщина, не потеряв боевого пыла. - И начинает двигаться к Жеке широкими шагами, расставив руки, как борец перед захватом.
  - Но-но! Мадам! - восклицает Жека, отступая и тыча в её сторону метлой. - К чему такие грубости?
  - А! Так это ты опять... - произносит женщина. - Чего приперлись? Чего насвинячили? - рукой она указывает на валяющиеся вокруг столиков объедки. - Убирать, кто будет? Я вам сейчас... - она делает неожиданно быстрый для ее комплекции рывок вперед, сопровождаемый хватательным движением руками, пытаясь зацепить Жеку.
  Жека откидывает метлу в сторону и отбегает шагов на десять. Денис тоже отходит подальше.
  - Обоссались! - торжествует хозяйка ларька, подхватывает метлу и кладет на плечо, словно какую-нибудь алебарду. - Чтоб я больше вас тут не видела!
  - Мадам! Вы так всех клиентов растеряете! - пытается апеллировать к ней Жека.
  - В хер мне такие клиенты не уперлись! - кричит торговка в запале.
  - Тёть, а он у тебя есть? - спрашивает Жека, широко заулыбавшись.
  - Чего есть?!
  - Хер.
  - Тьфу ты, паскудник! - восклицает женщина. - Валите отсюда!
  - Тёть!
  - Ну!
  - Метлу дай.
  - Зачем? - настораживается женщина.
  - Мы тут приберемся, а ты нас накормишь, чем Бог послал. Лады?
  После неутомительной работы метлой и загрузки мусора в стоящие неподалеку контейнеры, Бог в лице хозяйки ларька послал им по пластиковому стаканчику с приторно сладким растворимым кофе и по паре обжаренных на гриле сосисок. К сосискам прилагается едко-красный и якобы томатный соус.
  - А что, тёть, - говорит Жека, жуя, - перекантоваться у тебя можно какое-то время? Мы люди мирные, вот он, - тычет пластиковой вилкой в сторону Дениса, человек исключительной порядочности, да и я не обижу. Оплату не гарантируем, но чем сможем - поможем.
  Женщина на какое-то время задерживает на нем взгляд. Смотрит прищурившись. Наконец, подмигнув, говорит:
  - Была бы лет на пятнадцать моложе, уж я б с тобой перекантовалась.
  - А если серьезно? - улыбается Жека.
  - А серьезно - перебьешься.
  - Ну, на нет и суда нет, - вздыхает Жека - Спасибо, за хлеб, за соль.
  - И тебе не хворать, - произносит женщина, всё ещё с интересом разглядывая Жеку.
   Поблагодарив за еду, Денис встает, вешает на плечо свою сумку. Жека подбирает с земли гитару, и они бредут, как говорится, куда ноги несут. Жека, обхватывает Дениса рукой за плечи и затягивает тихонько:
  - Ничего на свете лучше не-е-ету, чем бродить друзьям по белу све-е-ету... Так, босОста? - обращается к Денису. - Чего делать-то будем?
  Денису, честно говоря, пока всё ещё равно. Голова его уже не болит, но хмель по-прежнему бродит в ней. Поспать бы часок-другой, а там и видно будет, что делать.
  - А ну, погоди! - долетает до них, когда они уже поравнялись с углом магазинчика "Пиво, вино, продукты". - Погоди ты, кому говорю! Давайте сюда!
  - Вы, я вижу, ребята в общем неплохие, - говорит хозяйка ларька приближающимся Жеке и Денсу.
  - А то как же! - подтверждает Жека.
  - С жильем, значит, проблемы?
  - Имеются такие.
  Они останавливаются в двух шагах от женщины. Уперев гитару в землю, Жека ладонями опирается на головку грифа.
  - А старого человека не обидите?
  - Как можно, мадам? - произносит Жека, изображая на лице крайнюю степень недоумения.
  - Кончай кривляться, красавчик, - обрывает его ларечница. - Дам я тебе одну наводку. А дальше сам крутись. Старика помните?
  На Жекином лбу собираются морщины.
  - Это какого?
  - Вчера тут с цветком крутился.
  - А! - восклицает Жека. - Ещё тот кадр! Цветок мой...
  - Короче, - она снова перебивает его. - Христофорыч - дед одинокий, жену в позапрошлом году схоронил. Внучок от него отказался. А ведь пока бабка жива была, чуть ли не каждый день за деньгами бегал обормот. Любили они внучка, как сына. Всё, что могли, всё для Коленьки. А сын-то их в афганскую лейтенантиком молоденьким сгорел. В общем, задурил после бабки старик и пьет, считай, беспробудно. Пропащий. Дом у него свой тут, - женщина тычет оттопыренным на правой ладони большим пальцем через левое плечо, видимо указывая направление на дом, и уточняет: - Хибара, да огорода кусок. Ну, ты меня понял?
  - Не дурак! - восклицает Жека и хлопает Дениса ладонью по плечу. - Живем!
  - Но смотрите, Христофорыча, чтобы и пальцем не смели! - она грозит им кулаком. - Пустит, живите. Нет - ищите другую ночлежку.
  - Мать! - восклицает Жека, прижав ладони к груди. - Слово даю! Всё будет в ажуре! И где же нам искать этого замечательного старикана?
  
  ***
  
  Христофорыча они обнаружили в его хибаре - небольшой хатёнке на две комнаты плюс кухня. Удобства внутри. И даже газ подведен, судя по заходящей в дом сквозь стену трубе желтого цвета. Внутри просто адский беспорядок. На полу в большой комнате, поверх запыленных полосатых домотканых дорожек, валяются останки зачем-то разломанного стула, обрывки газет, осколки посуды. В одном из углов завален набок тяжеленный круглый стол из красного дерева, рядом со столом кучка засохших фекалий какого-то некрупного животного. Дверь в маленькую комнату закрыта на ключ. Сквозь замочную скважину там просматривается нагромождение каких-то, забросанных тряпками, разногабаритных предметов. На кухне экраном к стене стоит запыленный неуклюже-объемный, видимо ещё ламповый, телевизор, увенчанный рогатой антенной, рядом с ним гудит невысокий бочонкообразный холодильник, покрытый грязно желтым налетом. В туалете и ванной сырость и ржавчина. Да ещё и такая вонь от канализации, что глаза режет. Хозяин всего этого бардака дрыхнет в большой комнате на вылинялом диване, с головой завернувшись в обляпанный какой-то засохшей гадостью плед. Обивка дивана местами продрана, из дыр лезет рассыпающийся от старости поролон. Рядом с диваном стоит уже знакомый ребятам горшок с чахлым цветком.
  От всего этого, увиденного и унюханного, даже вечно неунывающий Жека погрустнел.
  - Ну и шалман, - вздыхает он. - Мама моя дорогая... Давай что ли жахнем? - обращается он к Денису. - Чтоб жизнь веселее казалась...
  Прежде чем наведаться сюда, Жека естественно затащил Дениса в магазин, где за Денисов счёт они взяли пару бутылок водки и кое-что на закуску - чтобы не вести разговор об их расквартировании у старика на сухую.
  Сперва они перевели стол в вертикальное положение. Потом расстелили на нем несколько поднятых с пола относительно чистых газетных листков. Выставили бутылки. Разложили закуску.
  Сидеть пришлось на столе, пить - из горла, закусывать - отрывая зубами куски хлеба и колбасы.
  - Ну что, алканавта этого поднимать будем? - спросил Жека, кивнув на похрапывающего Христофорыча, когда в первой бутылке осталось на три пальца от дна.
  Денис молча жмет плечами. Честно говоря, он даже и представить не может худшего для себя жилища. Вонь, грязь. Ещё заразу какую-нибудь подцепишь! Даже давно требующая генеральной уборки, а то и капитального ремонта, квартира Пыха и Ксю кажется благоустроенным уютным уголком в сравнении с этой клоакой. Убираться отсюда надо. А куда? Он ещё раз прикладывается к бутылке, но даже водка не помогает хоть на чуть-чуть сбить негатив от пребывания здесь.
  Не дав Денису прикончить спиртное, Жека отбирает у него бутылку и, спрыгнув со стола, шагает к дивану. Вместо того чтобы тормошить старика, он аккуратно высвобождает из пледа его голову и по капельке льет ему на лицо водку. Храп прекращается почти сразу же. Ноздри старика приходят в движение, ловя пары алкоголя. Проведя языком по губам и сделав глотательное движение, старик открывает глаза.
  Пару секунд поглядев растерянно в нависшее над ним лицо Жеки, он принимается сучить ногами и руками, пытаясь освободиться от пледа. Когда ему это удается, рывком перемещается в дальний угол дивана и сжимается там в комок, поджав под себя ноги, спрятав подбородок в коленях. Глядит на Жеку испуганно исподлобья.
  - Эй, эй... - обращается к нему Жека, - спокойно, дедун. Не обидим.
  Но старик ещё сильнее жмется в угол.
  - Да говорят тебе, не обидим. Хочешь? ќ- Жека протягивает ему бутылку с плещущимися на дне остатками водки.
  К испугу во взгляде старика добавляется немного заинтересованности.
  - Ну? - продолжает Жека. - Выпьешь, дедун? Угощаю! У нас и закусь есть! Давай, выбирайся из своей берлоги!
  Старик осторожно вытягивает из-под себя сначала одну ногу, потом другую. Помогая руками, встает на пол. Стоит сгорбленный с опущенной головой, тихонько посапывает носом.
  - Ну? Тебя десять раз, что ли, звать надо! - восклицает Жека.
  Старик вздрагивает в плечах. Помотав головой, словно рассеивая наваждение, он снова смотрит на Жеку, но уже совсем без страха.
  - Ты это... - произносит сиплым заспанным голосом. - Ты это чего тут...
  Глаза его бегают от Жекиного лица к бутылке и обратно.
  Жека отходит к столу, ставит на него бутылку и сам присаживается на краешек. Наконец старик замечает и Дениса. Теперь глаза Христофорыча выводят взглядом треугольник.
  - Вы это тут как?.. - произносит он, делая неуверенный шажок вперед.
  - А вот так! - отвечает Жека. - Дело у нас к тебе. Важное. Но сначала выпей!
  Старик больше не заставляет себя упрашивать. Подскочив к столу, он подхватывает бутылку. Привычно крутанув её винтом, запрокидывает голову и выливает водку в рот.
  Тем временем Жека отщипнул кусочек хлеба. Протягивает его старику. Христофорыч, не беря в руки, припадает к хлебу носом. После глубокого вдоха довольно "крякает". Отшвырнув бутылку за спину (та благополучно плюхается на диван), упирается ладонями в стол и задиристым тоном выдает:
  - Ну, так чего это вы тут, а?! Я вас спрашиваю! - хлопает ладонью по столу.
  - Во! Бравый дедун! Мне такой подходит! - восклицает Жека и хлопает Христофорыча по плечу. - Ещё водку будешь, Колумб ты мой ненаглядный?
  - А что! - так же задиристо отвечает старик. - Коли нальешь, так я и буду!
  - Да куда ж наливать-то? - Жека оглядывается по сторонам. - Посуду, я гляжу, ты всю переколошматил.
  - Ха! - усмехается старик и вынимает из кармана штанов блестящий кругляшок, похожий на пробку от большой бутыли. Легонько хлопает по нему ладонью, и в руках у него образуется стаканчик.
  - Ну и хитер же ты! - восклицает Жека, свинчивая пробку с непочатой бутылки.
  - Ха! - снова восклицает старик. - Нас на арапа не возьмешь!
  К налитой в стаканчик водке он сперва принюхивается, потом, мечтательно закатив глаза, выпивает её мелкими глоточками. Выпив, требует:
  - Ещё!
  - Да, пожалуйста! - отвечает Жека и наливает.
  Вторую порцию старик принимает залпом с закрытыми глазами.
  - Ещё? - спрашивает Жека.
  Старик молчит, не открывая глаз. А когда, наконец, открывает, они у него хмельные-хмельные.
  - Ну? - спрашивает Жека, наклоняя горлышко бутылки к стаканчику.
  Старик ладонью отстраняет бутылку. Требует:
  - Закурить!
  - Во, блин... - выдыхает Жека. - Старичок? - он с надеждой смотрит на Дениса.
  Тот разводит руками.
  Христофорыч качает головой. Сощурив глаза и наморщив лоб, произносит:
  - Эх вы, а ещё по делу пришли. Важное, понимаешь, дело у них, а закурить нету!
  Он подходит к дивану, опускается на колени и принимается шарить под диваном рукой.
  - Ага! - восклицает победно и извлекает на свет божий засохший коричневый окурок с мизинец длиной.
  Раскуривал он "бычка" долго, но терпеливо. Пустив тугую струю дыма, уселся на диван, упер локти в колени, подпер ладонями подбородок. Водя взглядом с Жеки на Дениса и обратно, спрашивает:
  - Ну так, и с чем пожаловали?
  - Тут понимаешь, какое дело... - произносит Жека. - А! Чего тянуть-то! В общем, пожить бы нам у тебя какое-то время! Как ты на это смотришь?
  Загнав окурок в угол губ, старик отвечает:
  - Пожить-то это конечно можно, ежели люди хорошие...
  - Во! - восклицает Жека. - Что я тебе говорил, старичок! Мировой дедун.
  - Ежели хорошие люди, я говорю, - продолжает тем временем Христофорыч. - А хорошие люди, они что? Что они, я тебя спрашиваю? - он припечатывает добитый в ноль окурок о ладонь и выжидающе смотрит на Жеку. - Сечешь?
  - Секу... - произносит Жека, покачав головой и улыбнувшись краешком рта. - В общем вот что я тебе скажу, дед. С деньгами у хороших людей сейчас не очень хорошо. Усёк?
  - Н-нда... - произносит Христофорыч неопределенно.
  - За постой оплаты не будет. Уж извини. Но налить по мере возможности - нальем. Закуской обеспечить постараемся. Разговор душевный поддержим. В обиду не дадим. А что ещё нужно человеку, чтобы скоротать старость?
  
  ***
  
  Жека c энтузиазмом взялся за благоустройство их, как он выразился, нового уютного гнездышка, а Денис продолжил поиски работы. Уезжал пораньше, возвращался попозже, намеренно сокращая время пребывания в обществе Христофорыча и Жеки, который неожиданно легко приспособился в компании старика напиваться раз в два-три дня. В такой день к вечеру они оба, как правило, были в состоянии почти бесчувственном. В оправдание Жекиному поведению можно было зачесть то, что засранный Христофорычев домишко постепенно преображался: стало заметно чище, а после того, как Жека выудил у старика ключ от маленькой комнаты, и там была обнаружена сваленная в кучу, пусть обветшалая и обшарпанная, но всё же мебель, в доме действительно стало возможным жить.
  И вот, наконец, удача, если и не улыбнулась, то уж точно подмигнула Денису. В очередной конторе совсем молоденький паренек, слегка заикающийся, но весьма атлетического телосложения, проводивший собеседование, уже через пять минут заявил, что Денис им, возможно, подходит и велел явиться сегодня же к 15:00 для прохождения тренинга в составе группы соискателей на вакантные должности. Тренингов впереди целых семь. По итогам каждого - либо переход на следующий уровень, либо - свободен. Переживешь все семь, будешь принят на испытательный срок. Что за тренинги такие паренек разъяснять не стал, мол, сам увидишь, да и ничего особенного.
  - И вообще, радуйся, что бесплатно, - усмехнулся он и увесисто хлопнул Дениса по плечу.
  До назначенного времени Денис болтался по окрестностям, не представляющим из себя ничего примечательного. Унылые серые "панельки" спального района, редко разбавленные крепкими ещё "сталинками". Маленькие, как бы скукоженные, дворики с чахлой запыленной зеленью в узеньких палисадниках, жмущихся к стенам домов, и подобием детских площадок, состоящих их пары-тройки качелей и песочницы. И везде, куда только можно приткнуться, - автомобили, стоящие так плотно, что пройти от одного дома к другому напрямую просто невозможно.
  В 15:00 Дениса вместе ещё с девятью соискателями завели в просторный зал, по периметру которого располагаются спортивные тренажеры. Особенно впечатляюще выглядит огромная беговая дорожка с электронным табло и множеством кнопок на передней панели. К стенам прикручено несколько турников и щитов с баскетбольными кольцами. На полу - спортивные маты. В центре зала кружком стоят раскладные стульчики. Соискатели рассаживаются. Вертят головами, осматриваясь.
  - Как видите, - произносит молодой мужчина, вставший в центре круга, - наша фирма создает все условия для того, чтобы работники могли поддерживать хорошую физическую форму. Будете с нами, и у вас появится такая же возможность.
  Мужчина садится на свободный стул. Подтянув джинсы в районе колен, закидывает ногу за ногу. Внимательно и подолгу смотрит на каждого из соискателей.
  - Итак, меня зовут Стас, - представляется он, оглядев всех. - Давайте знакомиться. Каждый из вас расскажет мне, как его зовут, откуда он родом, какое образование имеет, где работал ранее, чего успел добиться. И, самое главное, почему пришел к нам, что он может предложить нам такого, чего не могут другие претенденты. - Вот ты и начнешь, - указательный палец его правой руки нацеливается на сидящую напротив девушку лет двадцати.
  Девушка улыбается, встает.
  - Меня зовут Зоя. Я из Сергиева Посада, закончила Московскую государственную академию коммунального хозяйства и строительства. Это моя первая попытка трудоустроиться. Из моих достижений я хочу отметить отличную учебу в ВУЗе. Закончила с красным дипломом. В вашей компании я надеюсь...
  - Зоя, - прерывает ее Стас. - А где ты живешь?
  - На данный момент я живу с родителями.
  - То есть в Посаде?
  - Да.
  - Скажи, Зоя, сколько занимает дорога из Сергиева Посада до твоего предполагаемого места работы?
  - Ну... - Зоя быстренько вынимает из заднего кармана джинсов мобильник, смотрит на дисплей, что-то прикидывая в уме. - Примерно два часа. Может быть, два с половиной...
  - И ты будешь успевать на работу к восьми ноль-ноль?
  - Я буду успевать! - звонким голосом заявляет девушка. Вытянувшись по стойке смирно, она преданно смотрит на Стаса. Просто-таки ест глазами.
  Стас кивает, лицо его не отражает ни единой эмоции.
  - Садись, Зоя, - разрешает он. - И подумай как следует. По распорядку рабочего дня поблажек не будет. Особенно для вновь принятых сотрудников, пусть даже они такие симпатичные девушки.
  Лицо Зои заливается румянцем.
  - В фирме введена система штрафов, - продолжает Стас. - В том числе и за опоздания. Подумайте все и решите для себя, готовы ли вы вписаться в эту систему. Кто не готов, не хочет или не сможет во время приходить на работу, просьба на следующий тренинг не являться, не тратить попусту свое и наше время. Кто тут ещё первый раз в первый класс? - осведомляется он. - Поднимите руки.
  В воздух поднялось восемь рук.
  - Ну что ж, ваши достижения мне ясны. Как, впрочем, и то, что вы можете предложить. Теперь, - он смотрит сперва на Дениса, потом на второго не поднявшего руку - мужчину лет около сорока, - теперь с вами. Ваши имена...
  - Денис.
  - Валерий.
  - Валерий, сколько тебе лет?
  - Сорок три. Закончил Московский Государственный Университет, мехмат. Последнее место работы...
  - Приятель! - перебивает его Стас. - МГУ, мехмат! Ты уверен, что пришел куда надо? - Стас разводит руки в стороны. - Ты погляди, малолетки кругом. Готов пахать наравне, быть на побегушках, если придется? Да и годы уже... - Стас качает головой. - Прилично ли? Я лично ничего против не имею. Дело твое. Но отмечу, что компания у нас в основном молодежная. Особенно это касается низшего звена. Растим кадры с молодых ногтей.
  Прошептав что-то неслышное под нос, Валерий порывисто встает со стула и идёт к выходу из зала.
  - Минус один, - констатирует Стас.
  Он обводит оставшихся претендентов глазами.
  - Однако...- произносит задумчиво, - затем, тыча пальцем поочередно в каждого, говорит: - мальчик, девочка, мальчик, девочка, мальчик, мальчик, девочка, девочка, девочка. Как тебя зовут? - обращается он к последней.
  - Влада.
  - Вот что, Влада... Ты, когда в здание входила, ноги о тряпку вытирала?
  Влада оторопело смотрит на Стаса.
  - Вытирала? - переспрашивает тот.
  - Вроде да, - отвечает Влада и роняет взгляд на пол.
  - Свободна, - сообщает ей Стас. И заметив, как задрожали у неё губы, предупреждает: - Давай, пожалуйста, без эмоций. Ты же умница.
  Глядя вслед удаляющейся девушке, он произносит:
  - Дело не в "вытирал - не вытирал", а в том, что тряпки у входа нет. И это первый вам урок, девочки и мальчики, - надо быть внимательнее к деталям. Я почти уверен, что именно от деталей будет зависеть ваше будущее в нашей компании.
  Он встает со стула, расправляет на слегка выступающем животике складки футболки. Встают, как по команде, и претенденты.
  - Так, - он подходит к Денису вплотную. - Денис?
  - Стрельников. Денис Евгеньевич.
  Стас кивает.
  - Кем работали, Денис Евгеньевич.
  - Преподавателем английского языка.
  - How many years have you worked as a teacher?
  - One year, - отвечает Денис.
  - Quite a bit. Although... Let"s see...
  - Whatever you want... - пожимает плечами Денис.
  - The weather is lovely today, isn't it?
  - You're right, the weather is great. But if a little colder, the weather gets better.
  - Well, my friend. I think so too, - он хлопает Дениса по плечу и добавляет: - And maybe we can offer you something more interesting.
  - That would be great, - произносит Денис, коротко кивнув.
  Стас разворачивается на пятках, проходит в центр круга. Изрекает:
  - Но пока никаких преференции ни для кого. На данный момент все вы равны, у вас нет никаких заслуг передо мной и преимуществ друг перед другом!
  Оглядев претендентов, Стас командует:
  - Стулья отодвинуть к стене, разбиться на двойки мальчик с девочкой.
  Все суетливо задвигались, посматривая друг на друга, выбирая себе пару. Дениса хватает за руку Зоя из Сергиева Посада.
  - Можно я с тобой? - спрашивает она. И шепотом: - Ты ему понравился, да? Вот бы мне так по-английски. Я, конечно, учила... - она запинается, на щеках ее выступает легкий румянец. - Подтянешь?
  - Посмотрим, - уклончиво отвечает Денис.
  - Готовы? - спрашивает Стас, проходя перед строем.
  Все молчат.
   Внезапно он останавливается, хватает за руку одну из девушек и уводит с собой из зала. Возвращаются они минут через пять-шесть. Стас, держит девушку за локоть, говорит ей что-то негромко. Та улыбается, теребит свободной рукой волосы.
  Едва она встала на свое место в строю, Стас произносит громко:
  - Кстати, её зовут Вика. И она классно делает минет!
  Взгляды всех присутствующих устремляются к Вике. Улыбка исчезла с ее лица, оно моментально посерело и перекосилось.
  Стас подходит к Викиному партнёру, кладет ему руку на плечо и говорит восторженно, искоса наблюдая при этом за Викой:
  - Парень, тебе повезло! Она реальная соска! Я чуть сознание не потерял! Пользуйся, проверено!
  Изо рта Вики вырывается сдавленный нечленораздельный возглас, глаза её наполняются слезами. Ошалело вертя головой, она пытается что-то произнести, но не может сказать ни слова. На подгибающихся ногах выбегает из зала.
  - Урок номер два! - сообщает Стас. - Кто бы и что бы вам ни говорил, всегда сохранять спокойствие. Вам хамят, вы улыбаетесь! О вас вытирают ноги, вы говорите спасибо. Вас поливают грязью на людях? Это ваша работа! "Спокойствие, только спокойствие" - ваш девиз. Вы думаете, я ее обидел? Она мне ещё спасибо говорить будет, если конечно ты, - он тычет пальцем в грудь Викиного партнёра, - сумеешь её вернуть! Это твое задание. Иди и без нее не возвращайся. Я серьезно! Упрашивай, умаляй, можешь отлизать ей, но чтобы вернулась!
  Парень срывается с места и скрывается за дверью.
  - Ну что, все поняли, что у нас сегодня за тренинг? - интересуется Стас. - Проверяем вашу устойчивость к стрессовым ситуациям. Готовы двигаться дальше?
  Из ряда претендентов раздаются нестройные "Угу".
  - А вот и наша Зоя из Посада... Зоя, скажи Денису Евгеньевичу что-нибудь обидное... Что-нибудь... Ну, в общем, сама придумай.
  Зоя заливается краской до корней волос. Стоит, переминается с ноги на ногу. То поднимется на носочках, то опустится.
  - Зоя? - окликает ее Стас. - Ты готова?
  Зоя прикрывает глаза, ещё раз приподнимается на носочках и произносит:
  - Ты не хороший...
  И все претенденты заливаются смехом.
  - Зоя, Зоенька, Зайчик! - говорит Стас, улыбаясь. - И это всё на что ты способна?
  Зоя краснеет ещё сильнее.
  - Так, ну, тогда ты, - Стас кивает Денису. - Давай, назови ее как-нибудь. Задача твоя - постараться всеми силами вывести ее из равновесия. Представь, что ты страшно недовольный чем-то клиент. Накосячила наша Зоя так, что убить ее мало. В подборе эпитетов не стесняйся.
  - Не буду, - отвечает Денис, засовывая руки в карманы. Уйти отсюда ему захотелось сразу после выходки с Викой. И сейчас, видимо, самое время уйти.
  - Что не будешь? - спрашивает Стас, прищуриваясь.
  - Ничего не буду, - набычивается Денис.
  - Да ты что, пацан, охренел? - вдруг, начинает орать Стас не своим голосом. - Ты кто такой? Ты - кусок говна и будешь делать всё, что я тебе скажу. Скажу поцеловать меня в жопу и ты поцелуешь, языком вылижешь, иначе вылетишь отсюда как пробка!
  Судорожными движениями Стас, принимается расстёгивать ремень на джинсах. Ладони у Дениса словно пронзают тысячи иголок, зубы сжимаются, в глазах начинают мелькать разноцветные точки. Он и осознать не успел, как бросился на уже приспускающего штаны Стаса. Навалился на него всем весом, повалил на пол, где началась молчаливая возня, в которой каждый из противников пытается оседлать другого. Удалось это Стасу.
  - Ну что, пацан, - произносит он, задыхаясь. Коленями зажав руки Дениса у локтей, а руками сжимая его горло. - Это залёт. Но, знаешь... Ты мне нравишься. Давненько у меня такого не было. Обычно все поливают друг друга говном и улыбаются. Сработаемся, а?
  - Иди в жопу! - отвечает Денис хрипло.
  - Сработаемся, - смеется Стас. - Но выполнять приказания старших всё же придётся. И душ из дерьма клиентов принимать - улыбаясь. А теперь - встать в строй, салага!
  Стас освобождает Дениса от захвата, отходит в центр круга и принимается поправлять штаны.
  - На сегодня всё, - решает он, разобравшись с одеждой. - Время следующего тренинга узнаете у секретаря на ресепшене. Всего!
  Покрутив ладонью перед лицом, что видимо должно символизировать это самое "Всего", Стас плечом вперед протиснулся между претендентами, специально с силой зацепив Дениса, и уже у самой двери, бросил назад:
  - И ты, Стрельников, подумай, как жить дальше будешь, понял?
  ...У входа в подземку Денис простоял довольно долго. Прошмыгнули мимо, стараясь не смотреть на него, несколько сопретендентов на работу. Подошла Зоя, заглянула ему в лицо, раскраснелась снова и убежала. Успокаиваясь и оценивая произошедшее, пытался он решить: стоит ли дальше ввязываться в Стасовы гнусности, или начинать искать новое место. А не пошли бы они всё куда подальше: и этот придурок Стас, изображающий из себя черт знает кого, и эти девочки-мальчики, готовые, судя по всему, ему подчиняться? Никто их них ведь не пришел ему на помощь в борьбе со Стасом. Даже разнять не попытались. От размышлений его оторвал звонок мобильника.
  - Здорово, Дениска! - ворвался Денису в ухо бодрый голос Красинского.
  - Привет, Серёг!
  - В Москве?
  - Ага.
  - Жду тебя через часок у метро Нагатинская, сможешь?
  - Серег, ты в Москве что ли?!
  - Ага. Ну, так сможешь?
  - Конечно!
  - Последний вагон из центра. После турникетов налево, запомнил?
  - Ага.
  - До встречи!
  Через час у метро Нагатинская к Денису вразвалочку подошел загорелый, подтянутый молодой мужчина в серых шортах до колен, желтой футболке со смайликом во всю грудь и серых кроссовках addidas. Стрижен коротко. Глаза скрывают черные очки. На ладони левой руки то и дело подкидывает небольшой черный кирпичик с набором кнопок с одной стороны и логотипом Toyota - с другой.
  - Слыш, это ты Стрельников? - спрашивает сиплым голосом.
  - Ну? - отвечает Денис, насторожившись.
  - Попал ты, чувачок, - сообщает мужчина и сплёвывает под ноги.
  - В каком смысле? - спрашивает Денис. Делает шаг назад и озирается в поисках путей отступления.
  - А в таком, что ждет тебя дорога дальняя, - произносит мужчина, и на губах его начинает играть улыбка, - в палаты каменные, - тут улыбка расплывается во всё его лицо. - Денис, ты что, не узнал?
  Мужчина снимает очки.
  - Виталик?! - произносит Денис оторопело.
  - А то! Ну ты, блин, даешь! Я уж думал, сейчас побежишь!
  Виталик подхватывает Дениса под руку и тянет за угол ближайшего здания. Там у тротуара, облепленный солнечными зайчиками, стоит черный огромный Land Cruiser Prado.
  - Прошу! - Виталик распахивает перед Денисом заднюю дверь.
  Денис усаживается на сиденье и тут с переднего пассажирского выглядывает Серега.
  - Здорова! - протягивает ладонь. - Как ты?
   Денис пожимает Серегину руку.
  - Ничего вроде.
  Тем временем Виталик за рулем выводит машину на Варшавское шоссе. Лавируя в потоке попутных авто, принимается разгонять её в сторону области.
  - До полного коллапса проскочим! - сообщает, протиснувшись в крайний левый ряд.
  - Ну, рассказывай, Дениска, как твои дела, - говорит Сергей, протягивая Денису початую бутылку виски.
  "Bushmills single malt Irish whiskey" - читает Денис на этикетке.
  - Шикуете? - спрашивает, принюхиваясь к запаху напитка.
  - Отмечаем возвращение на Родину, - отвечает Сергей. - Сегодня прилетели.
  Денис отхлебнул виски. Прежде чем проглотил, долго держал во рту, стараясь разобрать вкус.
  - Ну как, хорошо пошло? - улыбается Серега в зеркало заднего вида.
  - Ага, - отвечает Денис, возвращая ему бутылку. - И почем?
  - А хрен его знает. В Дьюти Фри брали. Затарились пойлом всяким под завязку. Гулять, так гулять! Сейчас приедем, шашлычок организуем, посидим! В гостях хорошо, а дома-то лучше!
  С Варшавки они выехали на Симферопольское шоссе, миновали Подольск. Всё это время бутылка виски курсировала между Сергеем и Денисом. Ничего с самого утра не евший Денис почувствовал, что начинает пьянеть. За Подольском Виталик увел машину на развязку, а вскоре - в поля по недавно проложенной асфальтовой дороге в полторы полосы шириной. Миновав небольшой лесок, они уперлись в перекрывающий дорогу шлагбаум. А дальше раскинулось поле с разбросанными по нему домами, как полностью готовыми, обнесенными заборами, так и находящимися на разных стадиях строительства.
  - Вот моя деревня! Вот мой дом родной! Отворяйте, барин приехал! - восклицает Сергей слегка заплетающимся от хмеля языком и выскакивает из машины.
  Навалившись грудью на противовес, он откидывает шлагбаум, и Land Cruiser плавно въезжает в коттеджный поселок.
  Пару минут, поднимая за собой облачка пыли в поворотах, машина на минимальной скорости попетляла между домами и, наконец, остановилась у высокого кирпичного забора. И вот уже Серега раскрывает широкие стальные ворота, а Виталик загоняет Land Cruiser во двор.
  - Ну, давай, оценивай! - зовет Сергей Дениса.
  Денис с интересом осматривает дом. Красного кирпича, двухэтажный с деревянным мезонином. На крыше высокая кирпичная труба. Стеклопакеты то ли деревянные, то ли под дерево. Перед домом крытая площадка, куда Виталик поставил машину. Сбоку от дома большая круглая беседка. Вокруг нее растут какие-то невысокие кустики. От дома к беседке ведет выложенная из камней дорожка.
  - Ну как?
  - Неплохо, - отвечает Денис. - Твой?
  - Наш. Сейчас второй в этом же поселке строим. Будет готов, этот станет мой, а тот - Виталика. Хорошо придумали, а?
  - Супер, - соглашается Денис.
  - Ещё бы! - улыбается Сергей. - Прикинь, и всё это - два пацана из "Мухосранска"! Тачка вон какая - тычет опустевшей бутылкой в сторону "Крузака", домик - во какой! И всего-то за несколько лет! А?!
  - Круто, молодцы. Завидую, - улыбается Денис в ответ. Улыбается он с усилием. Его и в самом деле гложет зависть при виде всей этой роскоши. Даже протрезвел, кажется. И на душе погано так, как ещё никогда, вроде бы, не было. Даже, когда Татьяна его бросила. Пацаны вот чего добились, а он? Учитель хренов!
  - Внутри, правда, пока ещё беспорядок, - сообщает Сергей. - Обстановки почти нет. Но ничего! Крыша своя над головой имеется, а остальное приложится. - Ну что, ещё по глотку и забодяжим шашлычок? Виталя, - обращается он к подошедшему другу, - ты виски будешь или ром?
  - И то и другое...
  - И можно без хлеба! - подхватывает Серега.
  ...Вокруг беседки сгущаются сумерки. В беседке под потолком тлеет слабенькая лампочка. У входа в беседку в мангале потрескивают угли. Над ними шампуры с нанизанным мясом. Сергей в очередной раз переворачивает шампуры, ножом проверяя мясо на готовность.
  - А знаете, на что похоже? - спрашивает он, взглянув на сидящих в беседке рядом с раскладным столиком Виталика и Дениса. Денис развалился в кресле-качалке, медленно покачивается, потягивая из стакана пахучий терпкий ром. Виталик пристроился на пластиковом стуле - тянет через соломинку какой-то замысловато замешанный им же самим коктейль. Из лежащего на столе новенького смартфона тихо звучит "Careless Whisper". - Помните, как после диплома у Наташки на даче собирались? Ну, когда все уже набухались, а мы такие в беседке засели... О будущем мечтали...
  Ребята молчат.
  - Почти точь-в-точь! - утверждает Сергей. - И вот оно будущее... Да?
  Закончив возиться с шашлыками, он заходит в беседку, садится на стул и добавляет:
  - А ещё мы тогда тебя, барана упертого, уговаривали с нами ехать. Так, Дениска?
  Денис ставит стакан на стол рядом с тарелкой ароматно пахнущей зелени.
  - Так.
  - А ты?
  Денис не отвечает.
  - А ты, Дениска, заладил: учителем буду и ничего мне другого не надо. Так?
  - Ну, так, - произносит Денис, закрыв глаза.
  Сергей отпивает из своего стакана виски, теперь это Ballantines.
  - Ну и как, научительствовался? Отвел душу? Хватит?
  Денис снова молчит.
  - Ладно, - говорит Сергей, - я тебе моралей читать не собираюсь. Раз приехал в Москву, значит, что-то да понял. Дальше-то как жить думаешь?
  - Работать.
  - Ну, это понятно, - кивает Сергей. - А где?
  - Нашел тут одно место...
  - О как! - восклицает Сергей. - Молоток! Время даром не терял. А живешь где?
  - Есть одно место, - усмехается Денис.
  Серега смотрит на Виталика, качает головой.
  - То есть как бы наша помощь уже и не нужна? Так, что ли, получается?
  - Денис жмет плечами. Да вроде бы...
  - Так! - перебивает его Сергей. - Делаю предложение в лоб! К нам работать пойдешь? В ближайшей перспективе открываем проект со шведами, нужен переводчик. Ни мне, ни Витале шведский изучать некогда. Потянешь?
  - Так ведь всё на английском сейчас, - парирует Денис - Европа...
  - На английском - само собой. Документация, переговоры. С этим мы и без тебя справимся. А вот о чем они между собой говорят - очень интересно было бы знать.
  - Пошпионить, что ли, надо? - усмехается Денис.
  - Зачем так грубо? - кривится Сергей. - Просто хотим быть в курсе настроения партнёров. Кроме того, будь готов по ходу дела вникать в проект. Мы, естественно, подскажем, поможем. И когда просечешь фишку, шведов на тебя полностью перекинем. Подходит такой вариант?
  Выучить новый язык, рассуждает Денис мысленно, даже интересно. Разобраться с каким-то проектом... что я глупее других, что ли? Серега с Виталиком разбираются, а учились мы вместе, значит и я должен смочь. Тем более, если они подскажут что и как...
  - Попробовать можно, - отвечает Денис.
  - Значит, по рукам?
  Денис, Сергей и Виталик обмениваются рукопожатиями.
  - На том и порешим! - констатирует Серега. - Как только появится реальная потребность в тебе, я тебе звякну. А пока, покупай учебники по шведскому, студент! Финансовая помощь нужна?
  - Обойдусь.
  - Ну, как знаешь. Виталик, наливай! Это дело надо обмыть!
  Они выпили. Сергей принёс шашлык, горочкой сложил шампуры на блюде.
  - Налетай, братва!
  Какое-то время они молча жуют мясо, обмакивая его в кетчуп. Заедают зеленью. Запивают спиртным.
  - А что за работу-то подыскал? - спрашивает Виталик, отложив обглоданный шампур.
   - Да так... - отвечает Денис. - Контора одна. В общем-то, я ещё и не устроился. Собеседование только прошел, тренинги начались.
  - Кем будешь, если возьмут?
  - Менеджером по работе с клиентами.
  - У-у-у... - качает головой Серега. - Продаваном, что ли? Низшее звено в "пищевой" цепи?
  Денис кивает:
  - Типа того.
  - Ну, ты блин даешь... - сокрушается Сергей, продолжая качать головой. - Мальчик на побегушках... Чем хоть торговать будешь?
  - Контора специализируется на продаже бытовой и оргтехники, вроде бы.
  - Да уж... Жалко, что не пирожками. Даю тебе бесплатный совет: забей! Брось ты это дело! Подожди, пока у нас со шведами всё закрутится. Вот тогда будет у тебя реальная работа. А это... - Сергей морщится. - Хрень какая-то. И чего обещают, если не секрет? Мизер, небось? Копьё?
  - Ну, понятно, что не золотые горы, - усмехается Денис. - Но надо ведь с чего-то начинать. Хоть какие-то деньги зарабатывать. А то мало ли, что там с вашими шведами выйдет. Да и когда? Попробую сам пока покрутиться.
  - Виталь! - восклицает Серега, потянувшись за очередным шампуром. - А он ведь не меняется совсем! Опять всё сам!
  Виталик отхлёбывает из стакана.
  - А что тебе не нравится, Серёж? Нормальный он пацан, - подмигивает Денису. - Пытается пробиться, как может. На месте не сидит.
  Серега откладывает шампур с недоеденным мясом, пододвигает стул поближе к Денису, спрашивает:
  - А хочешь, я тебе расскажу про твою перспективу в качестве нормального пацана?
  - Давай, - соглашается Денис.
  - Бежать будешь на работу часам к восьми быстрее скорости ветра, иначе оштрафуют за опоздание. Работать будешь, как в том анекдоте, от столба и до заката. Ты парень упертый, скорее всего всё у тебя будет получаться, и начальство, может быть, даже хвалить будет. В пример другим будут ставить, и обещать будут денег побольше, а должность повыше. И, может быть, даже дадут, если не устанешь ждать и не сбежишь. А могут и не дать, а так и держать на побегушках и "кормить завтраками" до морковкина заговенья.
  - Да что ты его пугаешь-то? - вмешивается в Серегин монолог Виталик. - Может он в нормальный коллектив попадет, к адекватному начальнику.
  - Всё может быть.
  - Ну так, чего ты...
  - Погоди Виталь! Я главного не сказал. Это всё преамбула была. Может, не очень удачная. Извините-с, господа, был выпимши, - он подхватывает со стола бутылку и прямо из горлышка отхлебывает. - В общем, вот что главное: и на работу бегать быстрее ветра, и, лезть из шкуры вон, впаривая лохам малонужное им говно - всё это ты будешь делать не для себя, а для чужого дяди. Вот этим и занимаются такие вот нормальные, упертые, гордые пацаны типа тебя. Кормят чужих дядей. Таких вот, как мы с Виаликом. Реальных пацанов, - усмехается Серёга. - Мы заключаем договора, решаем вопросы, перетираем, как говорится, базары и, в конечном счете, пилим бабло. А чтобы выполнять конкретную работу по этим договорам, мы находим таких вот нормальных пацанов, как ты. Которые хотят чего-то доказать себе, маме с папой, кому-то ещё и думают, что, делая то, что они делают, они зарабатывают деньги. Да ни хрена вы не зарабатываете, опилки вам ссыпаются. Крохи со стола.
  - Зря ты так, Сергей! - обращается к нему Виталик. - Зачем ты его обидеть пытаешься?
  - Ни хрена не зря! Ни хрена! - Сергей хлопает ладонью по столу. - И не обижаю я его, а рассказываю, как жизнь тут устроена. Пусть знает. Едут сюда и ждут, что им денег затак отсыпать будут мешками, и должностя раздавать! А ни хрена подобного! Всё до них попилено и схвачено! И места все хорошие до праправнуков расписаны. И вообще, предупрежден, значит вооружен! Ладно, пойду я отолью...
  Упершись руками в стол, Сергей тяжело встает. Пошатывающейся походкой направляется к дому.
  - Ты не обижайся на него, - произносит Виталик. - Перебрал. У него всегда, как выпьет побольше, так старые обиды наружу лезут. У нас ведь тоже не всё гладко было, пока свою нишу в бизнесе искали. И на хозяина поработать пришлось. И кидали нас нехило. И подставляли. Серегу даже в лес вывозили с мешком на голове. Так что, - Виталик разводит руками, - как-то вот так. Ну и, в общем, конечно, он прав. Поделено уже всё. Влезть с нуля, без денег и связей невозможно. Связи и знакомства порой даже важнее денег. Нужно уметь быть своим в определенных кругах. Или знать того, кто в этих круги вхож и за тебя может слово сказать. А наемным рабочим, конечно, пожалуйста. Но наёмник он и есть наёмник, сам понимаешь. Не обижайся, лады? - Виталик протягивает Денису руку.
  - Без проблем, - принимает тот рукопожатие. Ну, сейчас-то, как я вижу, у вас всё в порядке. - Дом, тачка. Молодцы, в общем!
  - Ну, как сказать... Можно сказать, что в порядке. А можно сказать, что и не совсем...
  - В смысле? Наезжает кто-то что ли?
  - Не наезжают, а зажимают, - усмехается Виталик. - Вот когда бандосы Серёгу в лес возили, это был наезд.
  - А сейчас как?
  - А сейчас нишу, где мы подвизались, отжимают, откусывают по кусочку, сокращают свободное для действий пространство. Душат потихоньку.
  - Бандиты?
  Виталик улыбается грустно.
  - Если бы. С этими мы уж как-нибудь решили бы вопрос. А вот со слугами государевыми попробуй, реши... Не те у них планы на жизнь, не то отношение к окружающему миру. И ведь вот что интересно! Вспомни, когда мы учились, что нас интересовало? Помнишь, как на компах почти все повернуты были?
  - А то!
  - Кто-то число "железом" увлекался - апгрейдил, разгонял, - продолжает Виталик. - Кто-то программировать пытался. Мы хотели в чем-то разобраться, чему-то научиться. Кое-кто даже подрабатывал этим. Тренд такой был. И мы чуяли, куда ветер дует. Молодежь, она всегда это чует. Старается быть в струе. И многим из нас, даже тем, кто не пошел по технарской части, это много чего дало. По крайней мере, мы получили какие-то полезные навыки, помимо основной специальности. А по скольким специальностям учились? Взять наш школьный выпуск - кто-то, как ты, в педагоги пошел, кое-кто в экономисты, юристы, а многие - в технические ВУЗы. Единицы - по военной части. Многие мечтали работать на себя, иметь своё дело. А сейчас... Каков нынешний тренд? Ты посмотри, сколько стало ходить в погонах! Сегодня, пока у метро тебя ждали, смотрю молодые девчонки, человек десять, идут в курсантской форме. МЧС или что это там с оранжевыми беретами? Симпатичные такие девчонки! А пацанов сколько в форме - будущие военные, менты, феэсбешники, чеэсовцы. Тьмы и тьмы! В наше время такого не было. Может, конечно, и нельзя за всех говорить, но, мне кажется, многие из нас тогда хотели чему-то научиться, чтобы работать и зарабатывать. А эти... ведь они тоже чуют, куда дует ветер. Тренд поменялся. Работать и зарабатывать самому - перестало быть трендом. Нынешний тренд - получать. Примазаться к какой-нибудь государственной структуре и получать: сперва деньги, спецпайки, бесплатное жилье, а потом - льготы, повышенные пенсии. Зато, говорят, мы Родине служим! Да хрена с два! Не служат они, а прислуживают, я так думаю. И вовсе не Родине. Понимаешь о чем я? Большинство из тех, кто сейчас идет в эти структуры, подсознательно, а кое-то уже и определенно сознательно хотят именно прислуживать, выслуживаться, а когда выслужатся - отжимать и хапать чужое, сколь-либо стоящее, по полной, без остатка. Доить под ноль. Прикрываясь своими мундирами и погонами, близостью к определенным кругам, членством в определенных структурах. Вот такой тренд они чувствуют. Получится выслужиться, конечно, не у всех. Но смотри: желающих носить погоны всё больше и больше. А желающих работать - всё меньше. Кто работать-то будет? Всё с ног на голову становится. Неужели никто там, - Виталик тычет указательным пальцем правой руки вверх, - не хочет задуматься об элементарном: кто всю эту ораву прислужников будет кормить? Сейчас держатся за счёт таких, как мы с Серегой: обкладывают новыми налогами, отжимают бизнес, отбирают последнее. А потом? Что потом будет с этой ордой в погонах, когда она всё отберёт и всех неблизких по духу разорит? Неужто сами начнут работать? Да хрен вам! Они ж ничему не обучены! Если только убивать...
  - Разве действительно всё так плохо, Виталь? - спрашивает Денис, пытаясь "переварить" услышанное.
  Виталик молчит, трёт подбородок. Подумав, отвечает:
  - Ну, может я чуток и сгустил краски, но общий тренд такой. Я уже прикидывать начал, куда валить, если припрёт. Успеть бы только вовремя все концы свернуть...
  У беседки раздается Серегин приглушенный смех и слова:
  - Что, Дениска, Виталик тебя в свою секту отщепенцев-невозвращенцев вовлечь пытается? Забейте, парни, всё будет хорошо! Ну не совсем же там идиоты сидят! - он, как и Виталик, указывает пальцем вверх. - Зачем бы им резать куриц, несущих золотые яйца?
  Виталик смотрит на Сергея прищурившись, говорит:
  - Ты прав, они там не совсем идиоты! И понимают, что ты, Сергуня, высиживаешь им не только золотое яйцо, но ещё и потенциальную бомбу.
  - Я?! Да с чего ты взял? Что я тебе бомбист какой-то?
  - Пока, может быть, и не бомбист. Да и вообще бомба тут, скорее, в переносном смысле. И смысл этот в том, что имеешь ты не полностью контролируемый ими доход, а плюс к этому ещё и достаточно количество свободного времени. И всё это ты можешь конвертировать в то, что может им не понравиться.
  Серега трясет головой.
  - Или я совсем нажрался или... - он хлопает себя ладонями по щекам, отгоняя хмель. - Короче, Склифосовский!
  - Куда уж короче, - вздыхает Виталик. - Гораздо сложнее держать в подчинении того, кто зарабатывает себе на жизнь сам, а не получает деньги в кассе, и не ходит строем. Чем меньше человек зависит от государства, тем государству он становится неприятнее. А чем больше таких людей, тем государству вообще страшнее становится. Деньги у них есть, времени свободного достаточно - именно потому, что не ходят строем. Мало ли, что они в это время и на эти деньги удумают? А вдруг против власти чего-нибудь? Вот и старается государство, играя на тяге русского человека к халяве, поставить его в очередь в кассу. На наших глазах растит оно поколение халявщиков. Неспособных мыслить свободно, действовать самостоятельно, но зато таких прогнозируемых и удобных! А если вдруг чего, то не дадим премию, понизим в звании, вычеркнем из очереди на жилье и всего делов! И будут как шелковые!
  - Ну, прямо кошмар-кошмар какой-то, - вздыхает Сергей. - Да чего вы, пацаны? Всё будет нормально. Прорвёмся! А сейчас давайте ещё выпьем!
  
  ***
  
  Утром следующего дня Виталик выглядит вполне бодрым и свежим, чего нельзя сказать о Денисе и Сергее.
  - Никуда не поеду, - произносит Сергей, болезненно морщась. - Лады?
  - Алкоголик, - усмехается Виталик, засыпая в кофемашину кофейные зерна. - Без тебя обойдусь. Лечись.
  Серёга незамедлительно вытаскивает из холодильника бутылку темного пива "Guinness", откупоривает и с наслаждением припадает губами к горлышку.
  - А ты, - обращается Виталик к Денису, - здоровье поправлять будешь?
  - Кофейку бы мне.... - просит Денис, тяжело вздохнув.
  - А может пивка? - спрашивает Сергей, подмигнув.
  Лицо его разгладилось, глаза заблестели.
  - Хорошо бы, но сегодня тренинг в конторе...
  - Да я ж говорил, забей! Объяснил популярно!
  - Отстань от него, Сереж, - одергивает приятеля Виталий. - Пусть делает, как считает нужным. Своя голова на плечах. Да и про шведов пока ещё бабушка надвое сказала. Будет дело, будет разговор, а пока надо ж ему как-то на жизнь зарабатывать. Так?
  - Ну и хрен с вами, - отмахивается Сергей, доставая из холодильника второй "Guinness". - Но шведский всё-таки начинай учить! Чует мое сердце, будут шведы под нами!
  ...Чтобы доставить Дениса домой, хотя он и пытался отказаться от такой услуги, Виталику пришлось сделать солидный крюк по МКАДу, а потом ещё и намотать чуть больше двадцатки в область.
  - Ну, будь на связи! - произносит он на прощанье, пожимая Денису руку. - В конце концов, если со шведами не получится, что-то ещё придумается.
  Денис спрыгнул с подножки, захлопнул дверь, и Land Cruiser Prado, раскатисто рыкнув двигателем, покатился по остаткам асфальта, попадая то одним, то другим колесом в ямки.
  - Какие люди! - слышит Денис за своей спиной.
  Обернувшись на голос, он видит сидящего на крыльце Жеку с бутылкой в руках. Нос и губы разбиты в кровь, футболка разодрана на груди, джинсы в грязи и темно-бордовых пятнах. У крыльца валяется разломанная гитара.
  - Сразу начальником, устроился, что ли? Поздравляю! Кабинет с диванчиком и секретуткой, тачка с личным водителем? Можно даже сказать, горжусь!
  Жека, зажмуривается и, сделав из бутылки внушительный глоток, утыкается носом в предплечье.
  - Кто это тебя так? - спрашивает Денис, присаживаясь рядом с Жекой.
  - Поклонники творчества, - отзывается тот, размазывая по лицу кровь. - С коллегами по цеху.
  - Проблемы с репертуаром?
  - Творческая деятельность без лицензии на чужой территории плюс отказ от уплаты штрафа.
  - Что, и тут всё поделено? - усмехается Денис, вспоминая разговор с ребятами.
  - А ты как думал, старичок? - Жека снова отпивает из бутылки. - Суки, - произносит, прижимая ладонь к губам. - Ну ладно - по морде. Хрен с ней. Но инструмент-то зачем уродовать? - носком кроссовка он отталкивает останки гитары. Они жалобно гремят, скользнув по траве.
  Несколько минут парни сидят молча. Жека раскачивается с закрытыми глазами, а Денис, упершись подбородком в подтянутые к груди колени, смотрит на стоящий через дорогу кирпичный забор.
  - Уеду, - наконец произносит Жека, не открывая глаз. - На Юг уеду. Там солнца много, море, воздух чистый и люди добрые! А здесь - сплошная серость, пыль, грязь, вонь и люди от этого, как собаки. Нет. Хуже! Друг друга сожрать готовы! - Он вздрагивает, подается телом к Денису и, обхватив его рукой за плечи, зовет: - Айда со мной, старичок! Рванем, куда глаза глядят! На Юг, на Север, к черту на рога!
  Денис не отвечает, по-прежнему смотрит на забор.
  - Старичок! - принимается тормошить его за плечи Жека. - Мы с тобой такое увидим! Такое устроим! Так заживем! Поехали, а? Черт с ней, с этой Москвой. И в других местах люди живут! И ещё как живут!
  - Видел я, как живут, - отвечает Денис, не отрывая взгляда от забора. - Пробовал. Хватило вот так, - ребром ладони он легко ударяет себя по горлу.
  - Значит, и ты? - хрипло произносит Жека и отстраняется от Дениса. - Продался, да? Деньжонки почуял, хвост поджал и на задние лапки? Ну и хрен с тобой! А что ты в жизни видел, где был? Что потом вспоминать будешь? Как лебезил, прогибался? Как других нагибал? Бабки, хрусты, купюры? Крутую тачку с толстожопой шлюхой на заднем сиденье?
  - Может и так, - отвечает Денис, пожимая плечами. Перед мысленным его взором предстают и Серёга с Виталей, и шикарный Land Cruiser, и Стас с перекошенным от крика лицом, пытающийся стянуть джинсы. И раскрасневшаяся девочка Зоя. - Но я, - произносит он негромко, - хочу попробовать.
  Жека вскакивает на ноги. Спрыгнув с крыльца, со злобой пинает гитарный гриф.
  - Да пошел ты! Пошли вы все! Пошли вы! Пошли! - исступленно повторяет он и ногами размалывает в щепки гитарную деку.
  ...Перед поездкой на очередной тренинг Денис успел немного поспать, забившись в освобожденную от барахла маленькую комнату. Пока он отдыхал, Жека наклюкался на пару с Христофорычем, и оба они вырубились прямо на полу в кухне. Прижались друг к другу спинами и посапывают, как младенцы. Кое-как, прыгая через их тела, Денис соорудил бутерброд в четверть батона. Наскоро сжевал его, запивая остывшим кипятком прямо из носика чайника, и вышел из дома. В электричке он привалился виском к разогретому солнцем окну. Кто-то гнусавым голосом заговорил на соседнем сиденье по телефону. Потянулись через вагон коробейники, громко рекламируя свой товар. Денис дремлет, из окружающих его шумов выхватывая сознанием лишь объявления следующей станции.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"