Достал из кармана ручку, приписал снизу "Позвоните, когда вернетесь", сунул под краешек визитку и спустился вниз.
Да... Решил, значит, по доброй народной традиции решить перед Новым годом одну небольшую проблемку с соседями по офису. А тут такие дела...
Семейные дрязги. Ничего необычного, все в порядке вещей. То ли еще будет?
Хотя мне-то что? Мне б вывеску убрать, а там пусть дальше разбираются, как хотят.
На улице крупными ломтями валит снег, падает за распахнутый ворот, отчего по спине бегут мурашки. Я немного потоптался у крыльца, выкуривая сигарету. Морозно. Студеный воздух неприятно щекочет ноздри, прямо-таки наждачный дуэт с терпким табачным дымом. Может, бросить под Новый год? Хотя, пачка почти целая. Не выдержу.
Значит, придётся ещё один год коптить.
А вокруг вовсю уже гремят петарды. Какие-то женщины визжат, шарахаясь от "бомбочек" и "вулканов", с огромными пакетами в руках.
Мелкота в зимних комбинезонах носится с бенгальскими огнями, а из-под подъездных лавочек испуганно торчат собачьи носы.
Пожалуй, пора...
Невысокое серое здание на окраине сверкает неоновой вывеской: "Ритуальное агентство "Новый свет". Дурацкое название и дрянное агентство, не проработавшее ни единого дня. Стоит вот так уже с полгода, пока его владельцы выясняют отношения, посылая друг друга в мутно-коричневую даль, и даже не отвечают на звонки телефона.
И угораздило ж меня купить малюсенький уютный офис по вменяемой цене в том же здании сбоку! Правда, в то время вывеска еще не висела. Отлёживалась в гараже. Я и заподозрить не мог, что будет такая подлянка.
А теперь вот ни продать этот офис, ни сдать. Клиенты заходят с выпученными глазами...
Одна головная боль от этой вывески. Уже б сняли, либо открыли офис. Или купили мой.
Впрочем, сегодня уже ничего не имеет значения. Лишь широкий диван, виски и курица на гриле.
Может, еще и до курантов удастся не уснуть.
Я прошёлся по офису, выдергивая вилки электроприборов. Смахнул со стола нарезанные из черновиков снежинки - ну, надо же было чем-то занять себя полдня, и только потянулся за ключами, как раздался стук.
На пороге стоял дед Мороз с бледным лицом и покрасневшими от мороза ушами. Невысокий и худощавый, не старше семнадцати. Пушистый воротник с бородой слиплись от снега. С левой стороны полоска засохшего клея через всю щеку.
-Зддрасти...
Э, да парень в искусственной шубке совсем замерз. Ему б горячего чаю. Как назло, чайник с утра сгорел, а на кофемашину еще не заработал.
- Пппомощь нужна.
В руках "деда" красный сверток - может, одеяло или мешок. Меж грязных пальцев синюшного оттенка, задубевшие без перчаток, свисает что-то мохнатое. Кошачий хвост?
Только этого как раз не хватало под Новый год. Вздохнув, достал коробку из-под бумаги.
Собственно, еще одна "обратная сторона" вывески и вечно закрытой двери соседей. Время от времени ко мне скребутся дети с мокрыми от слез глазами, с такими же сверточками, газетками и пакетами из супермаркета, которые родители велели выбросить в мусор. Я конечно, иногда прогоняю...
Но чаще беру вот такую коробочку, и за пустырем потихоньку растёт мини-кладбище всякого зверья. Хомячки, мышки, канарейки. Правда, рыть сейчас мерзлую землю я б не стал. Но парень взрослый, захочет - сам справится.
Я приподнял карандашом краешек мешка. Большой такой, упитанный котейка. Нижняя половина мокрая, ближе к морде - шерсть клочьями, ухо в волдырях, что-то нехорошее с глазом.
- А разззве вы не врач? Мне сказали ттут, где "Новый свет".
Ах да, была здесь когда-то и ветеринарная клиника. Несколько лет назад. Длинная же память у народа.
- Нет здесь ветеринара, как там тебя...
- Ррома.
- Так вот, Рома. Ты посмотри по интернету, где сейчас клиника открыта. А я, так и быть, подброшу.
Рома замотал головой. На белую бороду скатились капельки крови. Да это у него не грязь на лице, походу. А самая настоящая рана через всю щеку.
- Нннет телефона. То есть, разбил. Экран.
- Ну, что поделаешь... Бери кота, идём со мной.
В теплой машине лицо парня вернулось к нормальному цвету, а после стакана кофе из ближайшего киоска, он перестал заикаться. Правда, глаза оставались мокрыми уже без снега. Слёзы градом лились в бороду, и он стыдливо отвернулся к окну.
Настолько котейку жалко? Вроде ж не маленький уже, мужик.
- Ну, рассказывай, что стряслось, Ром.
- Женьки больше нет.
- Что за Женька? Друг?
- Друг, - парень уставился на раскрытую ладонь, пальцем чертил по ней круг, и голос неожиданно стал живым, звонким, - девушка моя.
Ромка и Женька. Женька и Ромка. Ну почти как Ромео и Джульетта. Так, кстати, звать племянницу мою.
В зеркале заднего вида мне улыбался огромный плюшевый Бакс Банни с бантом на заднем сидении - как раз для неё купленный. Завтра намечается обычный первоянварский рейд - мама, сестра, одноклассники.
- Бросила?
- Нет, - еще одна слеза, - погибла.
- Давно?
- Час или два назад.
- Как так? Под Новый год? Ты не шутишь?
- Хотел бы... хотел бы, чтобы кто-то пошутил.
Взявшись одной рукой за руль, я похлопал его по плечу.
- Родители дома?
- Нет, на даче. Я один. Вернее, мы хотели встретить Новый год вдвоем, если бы ее предки разрешили. Но они уперлись, как два барана. Хотел поговорить - прогнали. Тогда мы решили, что ну их. Встретим его под подъездом. Я даже вот костюм с бородой надел, чтоб не догадались, что это я.
- Всё так плохо?
- Да, - грустно улыбнулся парень, - отец сказал, чтобы больше меня не видел.
- А что так?
- Мол, маленькая она. Шестнадцать. Мне почти восемнадцать. Скажите, в таком возрасте, мы разве не люди?
- Ну, не знаю... Джульетте было 12. А там, знаешь, "родители" и "легко" - это две параллельные вселенные. Хотя иногда случается чудо... Ну а дальше-то что?
- Я стоял у подъезда. Ждал, когда они с батей приедут. Потом грохот, как будто взрыв. Люди побежали - и я за ними. Интересно стало. А там машина горит. Батя её лежит рядом. А в машине она...
- Уверен, что она? Может, еще кто-то был?
- Она мне в мессенджер до этого бросила, что едет уже, с батей. И мать ее потом прибегала. Так что, да, она. И это, это всё я виноват.
- Ты, что ль, машину взорвал?
- Ннет, - парень аж подпрыгнул на месте.
- Тогда почему виноват?
- Потому что... из-за меня всё время с родителями тёрки. А так было б все хорошо.
- Ну, ты это... ты не вздумай. Ни в чем ты не виноват. Это жизнь. Всё в этой жизни бывает.
Я не знал, как еще утешить парня. Слезы уже подсохли, а в глазах бушевал шторм. Как найти правильные слова, когда по сути хорошего сказать нечего?
- А с котом что?
- Кот там рядом был. В переноске. Его, наверное, взрывом выбросило. Лежал, мяукал, а его словно никто и не видел... Повезло ему жутко. Правда, лицо мне, гад, расцарапал, когда его из переноски поломанной доставал.
- Надеюсь, будет жить.
Я припарковался возле дежурной клиники. Сдали кота врачам. Денег у Ромы было немного, но я вызвался заплатить сам. Не знаю, что на меня нашло...
Все равно за праздники пробухаю. А парня жалко. И девушку его. И кота.
- Домой подвезти?
- Не нужно. Я тут побуду. Все равно дома никого нет.
Ну, у меня тоже никого. Кроме виски, и наверняка уже заледеневшей курицы.
- А знаете, она мне потом звонила.
- Кто?
- Женя... Я шёл с котом, вдруг звонок. Я не смог разблокировать экран. Пальцы замерзли - я столько ходил по улицам, пытаясь прийти в себя. Потом перезвонил, а она недоступна. И я разбил к черту телефон. Схожу с ума, правда?
- Это шок, парень. Обычный шок. Ты поспи у них на кушетке. Утром будет легче.
- Спасибо вам.
Я вышел, а небо вокруг разрывалось полосками салютов. На часах ровно 00.00. Куранты, шампанское, икра, мандарины... Кому радость, кому беда.
Люди высыпали к подъездам, счастливые лица, детский смех. Вот, и телефон зазвонил. Наверное, мама. Кто ж еще, кроме нее? Пришлось спрятать грусть, натянуть на лицо улыбку.
- Ну, здравствуй, мать, с Новым Годом. С новым счастьем.
Мама почему-то молчала. Долго, почти с минуту, потом заговорила, с трудом выдавливая слова.
- Вадь... Приезжай, пожалуйста к Лиле. Горе у нас.
***
Давно не мчался по ледяному асфальту на бешеной скорости, хотя Лиля живёт не так уж и далеко. Парк, два квартала, три улицы...
Толпы пьяных счастливых людей. Синий заяц с ухмылкой, летающий по салону. Как будто в ненормальном сне. Хотелось бы взять да проснуться.
Сестру я увидел сразу. Она сидела на краешке лавки, в пальто и комнатных тапочках, уже почти вся покрытая снегом. Только она и желтая лента, за которой суетились с фонариками полицейские.
- Лиль, - потрогал ее плечо, - пойдем хотя б в машину. Холодно.
Она подняла глаза. Тоненькая и абсолютно бесцветная. Как будто стёртая ластиком.
Дрянное сравнение, но глядя на сестру, только это в голову и приходило.
- Пойдём, расскажешь, что случилось.
Лиля кивнула и поднялась, пошатываясь на замерзших ногах. Чуть ли не волоком пришлось тащить её в машину. А тут ещё и мама подошла...
Лицо опухшее, глаз почти не видно, валидолом на весь салон. С какой-то невероятной сумкой, с кучей хвостов и побрякушек. Я знал, что такое "чудо" стоит парочку моих зарплат, и мог только гадать, откуда у неё такая появилась.
Из сумки доносилась телефонная трель.
"А мы пойдем с тобой туда, где звонко плещется вода..."
- Вот, звонит и звонит, - прошептала мама, испуганно глядя на зайца со спутанными лапами на голове,- а я не знаю, как выключить. Голова болит, не могу.
- Это Алины сумка. Она у нас сегодня была. И оставила, - сказала сестра.
- Шутишь? - не смог удержать смешок.
Иногда у меня слишком длинный язык. Но представить Алину, сестру зятя, забывшую что-то, сложно. Особенно такую офигенно дорогую вещь.
- У неё очень много вещей было. Вот и забыла. Толик её на дачу отвёз, а потом за Женькой поехал.
- Она на даче отмечать собралась?
- Да, фейерверки, говорит, там шикарные. Теперь ведь это полностью её дача. Она там жить собирается, квартиру городскую сдавать.
Так, значит, Алинке удалось раскрутить брата на продажу его части родительского наследства. Ну, эта особа умеет добиваться своего. Не женщина - танк на шпильках. Возможно, именно поэтому ей не везёт в личной жизни, хотя выглядит весьма и весьма.
Маленькая хрупкая блондинка, красивые глаза за стильными очками, белые-пребелые зубы, шлейф Dior.
Впрочем, не думаю, что одиночество Алину беспокоит. Меня тоже с некоторых пор.
- А как там их вечная проблема с соседом?
- Решила, говорит, кардинально...
Даже так? Ну, кто б сомневался.
То была давнишняя глупейшая история, не стоившая, по-моему, выеденного яйца. Отец их еще в прошлом веке подарил соседу сарай, пустовавший на их территории.
Просто подарил, без всяких бумаг. Тогда между участками и забора толком-то не было. Дружно жили, роднее родных.
А сейчас забор стоит, некрасивой такой загогулиной, вокруг сарая. И вот этот-то участочек примерно три на четыре метра - предмет дичайшей вражды. Соседи и денег готовы заплатить, но Алина против - ей сам вид сарая не нравится. Не нужен, говорит, этот "рог" во дворе. А сосед упёрся - день и ночь там торчит, грудью сарай защищает.
Слава Богу, я в этом не участвую.
- А Толик так рад был, что купил эту чёртову машину. Так рад!!! Да будь она проклята, та машина.
Сестра зашлась в рыданиях, и, прерываясь то всхлипами, то икотой, наконец, рассказала всё.
- Он Женьку забрал, возвращались домой. А тут этот Майбах у самой дороги. Как полиция говорит, Толика, наверное, занесло на скорости.
- Летать по дворам, как-то на Толика не похоже.
- Он злой был. С Женькой сильно поссорились.
- Почему?
- Из-за жениха, - пояснила мать, - они ещё у меня дома начали ругаться. Хотя, как начали - продолжили. Пятого дня, как Толик её ко мне привёз, они уже, как кошка с собакой. И вчера тоже. Прямо с порога. Женька кричала, что он ей больше не отец. Я им говорила, нельзя так, всё-таки семья, праздник. А он ей подзатыльник и за капюшон выволок. Дверью хлопнули так, что подъезд дрожал. Ох, нельзя так...
- Хватит, мама. Всё...
Сестра уткнулась в моё плечо. Поцеловал её в макушку, мокрую от снега. Я мне самому невыносимо хотелось плакать. Оставался еще один, главный вопрос.
- А где они сейчас?
- Толик в больнице. Говорят, повезло. А Женька... моя девочка... Прямо с той стороны, где она сидела, взрыв. Я слышала, как полицейские говорили, бомба под колесом Майбаха.
***
Я отвёл Лилю с мамой домой. Заварил чаю. Обе сидели над остывающими чашками, глядя в пустоту. А я впервые не знал, что делать. Горько было. Невыносимо. А как сейчас сестре - представить не могу. Аж сердце кулаком сжимается.
Зашёл в туалет, едва не перевернул кошачий лоток. Бедолага котейка. Вот еще кому повезло.
Хотя такое, сомнительное везение.
Оставаться в квартире невмоготу, и я спустился во двор.
У подъезда прямо за перегородкой к мусоропроводу курит мужик. Невысокий, слащавый. Девушки таких любят. Какое-то время стояли, рассматривая друг друга, затем он бросил сигарету и ушёл. Заворачивая за угол дома, оглянулся. А потом еще раз выглянул, очень осторожно, и сразу исчез.
Возле мусоропровода остался пакет с новогодним рисунком. Ну, вспомнит, вернётся. Если никто не умыкнёт.
Странно это всё, конечно...
Во дворе, несмотря на время, куча народу. Полицейские, участковый, какая-то женщина с высокой причёской и в белом манто. Красивая. Лицо почему-то несчастное.
В окнах первых этажей любопытные носы, то синие, то зеленые, то красные - в блеске мигающих гирлянд.
- Здравствуйте, Вадим Петрович!
Следователь Юра Перезяев, с ним бывали долгие дела - когда-то в далеком-предалеком прокурорском прошлом, о котором не хочется вспоминать. Теперь я обычный частный адвокат и точка.
- Привет, Юр. Ты ведешь?
Жмём друг другу руки. Моя тёплая, его почти как лёд.
- Да, мне вот не повезло, в новогоднюю ночь такая невеселая картина. Один раненый, один труп и две истерички. Вернее, одна. Муж только что уехал на такси.
- Это, я так понимаю, владельцы Майбаха?
- А вы сумели и марку рассмотреть? - удивился Перезяев, - вас вроде за заграждением не было.
- Сестра сказала. Это... В общем, погибшая - моя племянница.
От неожиданности Перезяев даже шапку снял. Потом надел. И покачал головой.
- Примите соболезнования, Вадим Петрович. Такая молоденькая. Еще ребенок. Как так бывает, ума не приложу. Тут пьянь всякую, шваль, как будто Бог бережёт, а тут...
- Расскажи, что случилось, Юр.
- Я как бы, это...
- Неофициально. Ты ж знаешь, от меня утечки не будет.
Перезяев снова снял шапку, почесал взлохмаченную макушку.
- Тут оно, вот какие дела. Пострадавший, которого увезли. Анатолий Синицын. Нёсся, значит, по двору на всех парусах. Скользко, машину занесло. И он с размаху прямо бочиной в Майбах. Вышел из машины, видимо, посмотреть, и тут сработал механизм. Синицына отбросило в сторону. Сильное сотрясение, перелом рёбер. Он, кстати, еще не пришёл в себя. А вот девочке на заднем сидении - не повезло. Сожалею.
- Она сильно... Ну, тело в каком состоянии?
- Ну как вам сказать, плохо всё... Матери показывать не стали, чтоб не травмировать душу... Шансов никаких не было... Там вон, кстати, рюкзак у ребят. Нашли под передним сидением. В нём деньги, ключи, паспорт на имя Синицыной Евгении.
- Версии есть?
- Есть одна, хотя тут всё такое странное. Пока думаем, что на хозяина Майбаха, Антона Городового, депутата и бизнесмена, готовилось покушение. Кто-то подложил бомбу с часовым механизмом. Должна была сработать ровно в 00.00. Но из-за удара механизм сработал раньше.
- Вы уже и это смогли определить?
- Да что там определять-то. Пойдёмте, покажу.
Перезяев поднял жёлтую ленту, и мы прошли мимо двух покорёженных машин. Майбах, кстати, не очень-то и пострадал по сравнению с Маздой Толика. Передок у Мазды цел, правда, все стекла вылетели.
- Вот, смотрите, - на ладони Перезяева телефон-раскладушка допотопного образца. Слегка опаленный, кривой, но экран горит, - в полночь сигнал сработал, ребята как раз услышали.
- Это что за ноу-хау такое?
- Бомба. Кустарного производства. Недавно один умник выдумал, и таких теперь пруд пруди. Механизм простой, как пять копеек. Взрывчатка и кнопочный телефон без симки. Настроить можно только один раз. Будильник сработал - и бомба взорвалась. Или вот, в данном случае, взрыв случился из-за внешнего воздействия.
- И что, так просто можно купить?
- Ну, не то, чтобы просто. Мы их вычисляем, гадов. Прячутся. Но при желании можно найти. Заплатить денег, и получить вот такой подарок на Новый год.
Да уж, "подарочек", обхохочешься.
- Какой идиот будет сидеть в машине в полночь на новый год?
Перезяев пожал плечами.
- Я же сказал, странно всё. И Городовой планировал ехать на такси в какой-то клуб или сауну, встречать Новый год с партнерами. Машина просто стояла - лень было гнать в гараж. Да и бомба - одно недоразумение.
- Ну а Городовой этот, подозревает кого-то?
- Да кто его знает. Он, конечно, кукарекал тут, как петух. Мол, шишка важная, все возможно. Но толкового ничего не сказал. Машину вечером забрал из сервиса. Ребята завтра проверят. Но думаю, сервис - глухой вариант.
- Послушайте!
Перезяев закатил глаза.
- А вот и жена. Жаль, что ей никуда не надо.
К нам настойчиво пробивалась красивая баба в белом манто. Расталкивала полицейских и резво перепрыгивала через грязные стёкла в кожаных сапожках.
- Когда уже это прекратится?
- Что именно, Ксения Егоровна?
- Вот это безобразие под окном. Мы уже все устали. Хотим отдохнуть.
- Я вас не держу, можете идти домой.
- Но тут такой шум!
Ксения достала icos и закурила, выпуская в воздух вкусный персиковый дым. Глядела куда-то в район Лилиного подъезда, лицо неприятно морщилось.
- Извините, Ксения Егоровна, можно нескромный вопрос?
Дама посмотрела на меня неохотно. Но кивнула.
- Вы с мужем часто проводите праздники врозь?
- Что в этом необычного? У них с партнерами в сауне встречи без жён. Бизнес и всё такое.
- Ну а вы как собирались праздновать?
- Ваше какое дело?
- Такой красивой женщине скучно, должно быть, встречать одной.
В глазах Ксении заплясали огоньки.
- А я не одна, я с мамой.
- Так, значит, и мама тут? - вклинился в разговор Перезяев, - я что-то не помню ее в квартире.
- Она не приехала.
- Почему?
- Пудель сдох... Всё, иду спать. Отстаньте.
Дорогущий icos полетел в сугроб. Ксения поправила манто - ещё один разочарованный взгляд на угол дома - и зашагала прочь. Встречать рассвет новогоднего дня в одиночестве.
Мне почему-то кажется, ей не привыкать. И хорошо, если есть отдушина.
- Знаешь, Юра, а пойдём-ка я тебе кое-что покажу.
Пакет, слава Богу, все еще стоял. Даже удивительно - столько народу, никто не позарился. А оказалось в нем обычное праздничное барахло. Конфеты, ананас, шампанское. Комплект женского нижнего белья, золотистая свечка в виде ёлки.
- Что думаешь, Юра?
- Ну, я не очень-то уверен.
- Он тут ждал, пока рассосется толпа. Да и её как магнитом тянуло в его сторону.
- Да уж... Образцовая семья.
- Может, поэтому и надоело? Развестись - муж ничего не даст. А вот если погибнет - всё ей достанется.
- Мотив, конечно, сам по себе неплох. Но исполнение... Как они могли подгадать, что ровно в 00.00 Городовой будет сидеть в машине?
В кармане Перезяева вибрировал телефон. Он отошёл в сторонку и что-то слушал, приплясывая от холода в дешевеньких ботинках. Когда вернулся, вид у него был весьма встревоженным.
- Вадим Петрович, тут ребята кое-то выяснили. Все наши версии - полная туфта. Бомба взорвалась в салоне "Мазды". Прямо на заднем сидении.
***
Снег всё еще идёт, правда, мелкой крупой. Юркими белыми мухами роится вокруг фонаря.
Пачка сигарет давно закончилась. Я б выпил, но за рулём нельзя.
А так невыносимо хочется.
- Вадь? Ты совсем промок.
Грустный мамин голос. И сама она, маленькая, поникшая, в сапогах и пуховом платке поверх платья. Перед глазами всплыла маленькая уютная кухня, стол, покрытый скатертью со снежинками. Фотография отца. Его любимый рыбный пирог...
И вот она бросает всё и несётся в новогоднюю ночь на такси через весь город, потому что у Лили горе.
Потому что это наша семья... Женька... Маленький наш зайчонок.
Я распахнул плащ, прижал её к себе. Почти как детстве, только наоборот. Раньше она так меня обнимала.
- Мам, ты чего вышла так? Простынешь.
- Да куда там, Вадь. Переживу. Лилечка, наконец, уснула. Ты, пожалуйста, съезди к Толику. Уже утро. Надо проведать, как он там. Я не могу - вдруг она проснётся, а никого рядом.
- Хорошо, съезжу, мам. Ты иди, давай. Холодно.
В салоне остывшей машины тот ещё дубняк. Стекла покрылись инеем. Завожу мотор, чтобы немного согреться.
Еще несколько часов назад я и не думал, что такое может случиться. И догадаться не мог, что парень, притащивший раненого кота, окажется ключом ко всем событиям.
Теперь всё выглядит совсем по-другому: слёзы, чувство вины, и долгое ожидание у подъезда. Родители-гады, мешавшие любить.
Классика, почти Шекспир.
Осталось прояснить, что эти два малолетних идиота на самом деле задумывали...
Машина рванула с места с истошным визгом, распугав полусонный народ во дворе.
И всё-таки я не успел. В клинике сказали, что Рома ушёл. Когда, куда никто не знает. Утренняя смена его не застала. Где ж теперь его искать, не зная ни адреса, ни фамилии?
Мысли роились в голове, причиняя почти физическую боль.
Мама сбросила в вайбере "как Толик?"
Чёрт, нужно ж ещё к нему. Возможно, лучше Алина? Она ж родная сестра. Пожалуй, так будет правильно.
Я примерно помнил, где их дача, бывал там не раз. Красивая местность, рукой подать от города. Многие туда переехали жить, особенно, у кого большая семья. Тихо, уютно, воздух свежий.
А сейчас особенно хорошо. Еду по поселку - в каждом дворе живая сосна в гирляндах. Дороги усеяны остатками вчерашнего пиршества салютов и конфетти. Пробки от шампанского, фантики от конфет на белом скрипучем снегу...
Я не против, если б пригласили погостить. Может, как-нибудь, когда всё уляжется.
Дом теперь уже Алины обнесен кованным чугунным забором. На воротах массивный замок. Без ключа тяжело открыть. Наверное, где-то был запасной.
Звоню в звонок - тишина. Немного потоптался у забора. Посигналил, покидал в окна снежки.
- А там нет никого.
Позади нарисовался сонный мужик с лопатой для снега. Калитка соседнего двора приоткрыта.
- Уверены?
- Мы тут всю ночь на улице были. Стреляли - думал, крышу снесут. Никто не выходил. Да и с неделю уж как свет в доме не включают.
Странно... Может, пошла к кому? Вряд ли, конечно, мужик знает. Кажется, это именно тот сосед, с которым у неё разборки из-за сарая. Калитка его двора как раз с той стороны. Глянул через забор. Сарай стоит, как ни в чём ни бывало. Куры кудахчут, петух орёт.
- Простите, пожалуйста. Вы, часом, не Денис Фёдоров?
- Он самый.
- И вам удалось-таки выкупить сарай?
- Да где там! - недовольно фыркнул сосед, - как можно с этой змеюкой договориться? Я и то, и другое, а ей плевать. Ну и я его не дам снести. Там столько вложено - свет, отопление.
Ну что ж, "кардинально" не получилось. Но, зная Алину, все ещё впереди. Додавит - куда он денется.
Попрощался, вернулся в машину. Сумка Алины переливалась на заднем сидении, щеголяя дороговизной. Как можно такую сумку забыть и не спохватиться?
Экран телефона моргнул, высветив пропущенный звонок и сообщение.
"Добрый день, ветклиника "Айболит". Мы к вам не смогли дозвониться. Завтра можете забрать кота после 12.00. Дальнейшее пребывание в клинике требует дополнительной оплаты."